автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Роман Ж.-К. Гюисманса "Наоборот" как "роман культуры"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роман Ж.-К. Гюисманса "Наоборот" как "роман культуры""

На правах рукописи

Мялкина Марина Александровна

«РОМАН Ж.-К. ГЮИСМАНСА «НАОБОРОТ» КАК «РОМАН КУЛЬТУРЫ»»

Специальность 10.01.03 —литература народов стран зарубежья (литература стран германской и романской языковых семей)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

з 1 сп т

005536762

Воронеж - 2013

005536762

Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет» Филюшкина Светлана Николаевна

Официальные оппоненты:

Комарова Екатерина Александровна, доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры германской и романской филологии ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет»

Кривина Тереза Менахимовна, кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры русской литературы ХХ-ХХ1 вв. и истории зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет»

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого»

Защита состоится «20» ноября 2013 года в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.14 в Воронежском государственном университете по адресу: 394006, г. Воронеж, пл. Ленина, 10, ауд. 37.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан «/т^Гоктября 2013 года.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Творческое наследие Жориса-Карла Гюисманса (1848-1907) представляет собой интереснейший литературный феномен. Художественная деятельность писателя оказалась на пересечении ведущих направлений развития европейской словесности (натурализм, импрессионизм, символизм, декаданс как духовное состояние общества). Так, публикация романа «Наоборот» (A Rebours, 1884) даже вызвала определённое замешательство в современной писателю литературной критике, для которой он стал центром повышенного внимания.

Вместе с тем, в этом произведении явственно обнаружились особые черты, которые не были замечены современниками, но которые в настоящее время являются объектом пристального интереса литературоведов и специалистов по смежным дисциплинам. Это сосредоточенность автора на актуализации феномена культуры, который играет большую роль в изображении героя и жанровом облике романа. В результате произведение, написанное почти полтора столетия назад, становится сегодня злободневным, требующим более основательного прочтения.

В оценке как французских, так и русских исследователей преобладало стремление определить духовные искания Гюисманса (в том числе религиозные), его реакцию на сложные тенденции эпохи. Так, в российские критики (З.А. Венгерова, Н.А.Бердяев, Вяч. Иванов и др.) отмечали исключительную чувствительность писателя («с него содрана кожа»), его внутреннюю драму - драму «раздвоенности».

В советское время творческое наследие Гюисманса практически выходит из круга исследовательского внимания по очевидным идеологическим причинам: о Гюисмансе пишут лишь в энциклопедиях, словарях или учебниках и только в резко отрицательном тоне. Однако даже в этом контексте, в критике декадентских позиций писателя, пунктирно намечается вопрос о его отношении к культуре. Интерес к этой проблеме,

з

наряду с пересмотром оценки творчества французского автора в целом (в работах Л.Г. Андреева, Е.Е. Евниной, Е. А. Комаровой, В. М. Толмачёва и др.), начинает проступать в исследованиях последних десятилетий (О.Б. Вайнштейн, Н.Г. Владимирова, М.С. Губарева, С.Н. Зенкин, И.И. Карабутенко, К.Н. Савельев).

Среди наиболее значимых, с точки зрения интересующей нас проблемы, стоит отметить монографию Н.С. Бочкаревой «Роман о художнике как роман творения. Генезис и поэтика» (2000). Исследовательница относит роман «Наоборот» к особому подтипу романа творения - роману о «художнике наоборот», в котором «произведением синтетического искусства становится сама жизнь, художник превращается в интерпретатора культуры, а роман о художнике - в роман культуры»1. Однако выдвинутый Н.С. Бочкарёвой тезис подробно в её книге не разрабатывается.

Всё многообразие французской научно-критической литературы об исследуемом авторе можно условно разделить на несколько групп. Это:

1. Анализ романа с позиций психолого-биографического и психоаналитического методов (А. Бланден, Ж. Кокьо, М. Гарсон, П. Коньи, А. Моруа, Р. де Гурмон, П. Дюплуайе, Р. Буиссу, М. Смите).

2. Рассмотрение романа в контексте декадентской традиции с примыкающей к ней практикой дендизма (М. Леблон, А. Брюннер и Ж. Л. Конник, А. Билли Ф. Ливи, Ж. Пьерро, М. Лемер, П. Журд).

3. Исследование в романе соотношения реального и воображаемого в (П. Бювик, Д. Гройновски).

В отличие от российского литературоведения, правда, пока ещё в общих чертах наметившего эту тенденцию, французская критика совершенно не ставит применительно к роману «Наоборот» вопроса о его отношении к проблеме памяти культуры.

1 Бочкарёва Н.С. Роман о художнике как "роман творения". Генезис и поэтика. - Пермь, 2000. - С. 157.

4

Вышесказанное свидетельствует о принципиально новом подходе к оценке романа «Наоборот», предпринимаемом в данной работе. Плодотворным, нам представляется, выдвинутое В.Д. Днепровым понятие «роман культуры» (об этом определении один раз упоминает НС. Бочкарёва). Использование его в качестве «рабочего инструмента» сочетается в предлагаемом исследовании с попыткой на материале романа Гюисманса углубить само понятие «роман культуры». Методологическим подспорьем служат многочисленные работы Ю.М. Лотмана, посвященные исследованию «памяти культуры».

Актуальность темы диссертационного исследования определяется обозначившимся в современном литературоведении интересом к культурной памяти как одному из основополагающих феноменов человеческого бытия. Многочисленные дискуссии, семинары, конференции, носящие, в основном, междисциплинарный характер, создают новое научное измерение, позволяющее по-новому взглянуть на уже известные факты истории литературы, в том числе и на те, что связанны с «возвращением» в российское литературоведение творческого наследия Гюисманса.

Научная новизна работы обусловлена тем, что в ней впервые, благодаря обращению к проблеме «памяти культуры», определена общая формально-содержательная специфика романа Гюисманса «Наоборот», выявлены основные способы и механизмы художественного конструирования «романа культуры» у французского писателя.

Объект исследования - механизмы функционирования «памяти культуры» в романе «Наоборот».

Предметом настоящей диссертации являются специфические приемы конструирования «романа культуры» в этом центральном произведении Гюисманса.

Материалом исследования является прозаическое наследие Гюисманса, в центре которого располагается роман «Наоборот». Также

5

привлекаются художественные произведения тех авторов, с которыми творческие искания французского писателя наиболее часто и интенсивно перекликаются на самых разных уровнях текста (Э.А. По, Ш. Бодлер, С. Малларме и др.).

Целью диссертационной работы является выявление специфики романа Гюисманса «Наоборот» как «романа культуры».

Такая цель предполагает выполнение следующих задач:

1. Исследовать литературные истоки формирования «романа культуры» во французской литературе XIX века (братья Гонкуры, Г.Флобер, символистское движение и др.).

2. Показать логическую взаимосвязь понятий «роман культуры» и «память культуры».

3. Проанализировать основные формы и механизмы функционирования «памяти культуры» в романе.

4. Исследовать приемы конструирования романа Гюисманса «Наоборот» как «романа культуры».

Методология исследования сочетает в себе культурно-исторический, типологический, структурно-семиотический и интертекстуальный методы анализа художественного текста.

В диссертации учитываются литературоведческие и философские исследования, освещающие вопросы культуры, прежде всего, работы Ю.М. Лотмана, B.C. Библера, М.С. Кагана и С.Н. Зенкина. Большое внимание уделяется трудам М.М. Бахтина, Б.М. Эйхенбаума, Ю.Н. Тынянова, Б.О. Кормана, В.Д. Днепрова и др.

Положения, выносимые на защиту:

1. Во французской литературе XIX века в рамках самых различных художественных установок, тенденций и направлений постепенно

складывался и развивался новый тип романа - «роман культуры» (термин В.Д. Днепрова). Специфика такого произведения заключается в выделении особого объекта описания и изучения - культуросозидающей деятельности человека.

2. Роман Гюисманса «Наоборот» является одним из наиболее ярких примеров «романа культуры» во французской словесности, что подтверждается интенсивной деятельностью главного персонажа произведения, нацеленной на создание собственной, уникальной культуры, со своими принципами и законами, предполагающей работу специфических механизмов «памяти культуры».

3. Проект построения индивидуального культурного пространства предполагает обращение к уже сложившимся моделям поведения, которые, попадая в роман, подвергаются своеобразному испытанию на «культурную» пригодность (как со стороны главного персонажа, так и автора). Наиболее важными поведенческими образами в произведении Гюисманса являются «денди», «мечтатель» и «коллекционер». Особое место в этом ряду принадлежит феномену «чужого имени» (Э.А. По, Ш. Бодлер), которое тоже функционирует в качестве поведенческой программы, отражающей работу «памяти культуры».

4. Другим набором элементов, также активно задействованным в проекте создания индивидуальной культуры, в романе «Наоборот» выступают различные виды искусства, среди которых выделяются музыка и живопись. В каждом отдельном случае Гюисманс демонстрирует, с одной стороны, постоянный диалог искусств и их стремление к синтезу, с другой стороны, обозначает те фундаментальные различия искусств (в материале, в способе подачи информации, в общей направленности восприятия), что не позволяют синтезу окончательно осуществиться.

5. Основной способ верификации, т.е. «проверки» созданного им мира, для героя романа является доведение до логического завершения любой

7

«коллекции», модели поведения, «каталогизации» феноменов и явлений культуры.

6. Отношения между культуросозидающими элементами в романе Гюисманса, обусловливающие внутренний драматизм проекта культуры главного героя, носят сложный и противоречивый характер: от явного сотрудничества до взаимного уничтожения. Индивидуальное культурное пространство осмысляется как неустойчивая система, возможно, изначально несущая в себе момент саморазрушения.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке и углублении понятия «роман культуры», выявлении его признаков, основных принципов и отличительных черт; определении взаимосвязей понятия «роман культуры» и феномена «память культуры», что позволяет существенно дополнить общую картину развития французской литературы второй половины XIX века. В свою очередь, выводы, сделанные на основе анализа этой проблематики, позволяют по-новому взглянуть на особенности творческого подхода Гюисманса, в частности, на художественную специфику его романа «Наоборот».

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов в вузовском образовательном процессе (в общих и специальных курсах по истории зарубежной литературы рубежа Х1Х-ХХ вв., а также в рамках дисциплины теории литературы), в различных междисциплинарных исследованиях, носящих общий культурологический характер.

Апробация работы. Основные результаты диссертации прозвучали в форме докладов на следующих конференциях: 1) Международная конференция «XXIII Пуришевские чтения: Зарубежная литература XIX века. Актуальные проблемы изучения» (Москва, МПГУ, 5-8 апреля 2011 г.), 2) XVIII Международная конференция студентов, аспирантов и молодых учёных: «Ломоносов - 2011» (Москва, МГУ, 11-15апреля 2011), 3)

8

Всероссийская научная конференция «Память разума и память сердца» (Воронеж, ВГУ, 22-23 апреля 2011 г.), 4) XXI региональная научно-методическая конференция «Культура общения и ее формирование» (Воронеж, ВГУ, ВОИПКиПРО, 9-10 апреля 2012 г.), 5) Международная научная конференция «Нарратологический подход к тексту: проблемы теории и художественная практика» (Воронеж, ВГУ, 16-18 ноября 2012 г.), 6) Международная научная конференция «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 29 января 2013 г.) 7) Международная научная конференция «Книга в современном мире» (Воронеж, ВГУ, 26-28 февраля 2013 г.), 8) Всероссийская научная конференция «Текст и контексты» («Портрет Дориана Грея» О. Уайльда) (Москва, МГУ, 20-21 июня 2013), а также в рамках различных научных дискуссий внутри ВГУ (2010-2013 гг.).

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения и Библиографии, насчитывающей 250 наименований, из них 55 на французском языке.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается научная новизна, актуальность, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются цели и задачи исследования, даётся обзор трудов зарубежных и отечественных учёных, посвященных творчеству Ж.-К. Гюисманса и конкретно роману «Наоборот».

Глава 1. «Роман культуры» как художественная практика и научное понятие.

1.1 Культура как художественный объект во французской литературе второй половины XIX века.

Во второй половине XIX века во французской литературе чётко определяется примечательная ведущая тенденция: писатели начинают

активно обращаться к проблеме культурного развития человечества, что накладывает печать на систему образов, сюжет, конфликт в романах; появляются также произведения публицистического характера, в которых описанию и осмыслению подвергаются различные пласты культуры. Образцом последнего направления, хронологически возникшего на ранних этапах, предстают «исторические исследования» братьев Гонкур. В центре их внимания французский быт, обычаи и вкусы общества преимущественно XVIII в. («Искусство XVIII столетия» (1859-1875), «Интимные портреты» (1857-1858), «История Марии-Антуанетты» (1858) и др.). Нельзя не вспомнить и о вкладе в осмысление проблемы, который перед этим внесли Т. Готье и поэты «парнасской школы».

Своеобразно интерес к судьбе культур, их противоборству и взаимопроникновению продемонстрировал Г. Флобер в романе «Саламбо» (1862) на судьбе главных героев и их сложных взаимоотношений. Для этого ему понадобилось тщательное предварительное изучение различных письменных источников и материальных свидетельств изображаемой эпохи. Обращаясь в «Искушении Святого Антония» (1874) к нравственно-религиозным проблемам, писатель опять-таки опирается на культурное наследие человечества, овладение которым он связывает с постижением истины.

Значительной предстаёт и фигура А. Франса, обратившегося к образу учёного как хранителя и проповедника культурных знаний, что определило содержание публицистических и художественных произведений писателя («Суждения господина Жерома Куаньяра» (1893), «Преступление Сильвестра Бонара» (1881)). Не менее характерным является и творчество С. Малларме, вся поэзия которого буквально пропитана культурными составляющими.

Отмеченная нами тенденция обусловлена переходным характером эпохи, переживавшей и кризисные явления, и поиски новых ориентиров. Именно в этот период, как справедливо утверждает российский ученый С.Н.

ю

Зенкин, и складывается сама «идея культуры»1. Формируется и тот «материал», который становится, с нашей точки зрения, истоком зарождения «романа культуры».

1.2. «Роман культуры» и теория «культурной памяти»

Как известно, термин «роман культуры» ввел в литературоведческий оборот В.Д. Днепров2. По его мнению, такой тип романа предполагает изображение как самого процесса творчества, так и его восприятия со стороны героя.

Дальнейшая разработка понятия «романа культуры» носила в основном уточняющий характер. Так, Л.А. Бердюгина3 считает, что содержание этого термина стоит расширить и включить в него не только моменты словесного моделирования иных видов искусств (то, что больше всего интересовало В.Д. Днепрова), но и текстуальное воплощение философских знаний, общекультурных положений и т.п. Н.С. Бочкарева, выдвигая идею «романа творения», разделяет его на два подтипа: классический «роман о художнике» и «роман культуры». В первом случае основная сюжетная и идейная нагрузка приходится на фигуру творческой личности, во втором - на восприятии героем-дилетантом художественного многообразия культуры. При этом, как справедливо отмечает Н.С. Бочкарева, «роман о художнике и роман культуры, различаясь смещением акцентов соответственно на героя-художника и хронотоп культуры, активно взаимодействуют, начиная с рубежа ХУШ-Х1Х в.»4. Но подробно названные исследователи понятие «роман культуры» не развивают.

Ч^м.: Зенкин С.Н. Французский романтизм и идея культуры. - М., 2002. - 141 с.

~ Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. - Л., 1980. - С. 187.

1 См.: Бердюгина Л.А. «Роман культуры» как понятие философии культуры // Философские проблемы взаимодействия литературы и культуры: межвуз. сб. науч. тр. - Новосибирск., 1986. - С. 87-102.

4Бсрдюгина Л. А. Указ. соч. - С. 151.

Выполнение этой задачи предполагает обращение к самим понятиям «культура», «память культуры», в осмыслении которых мы опираемся на труды B.C. Библера, С.Н. Зенкина, Я. Ассмана и в основном Ю.М. Лотмана. В работах последнего «Память в культурологическом освещении» (1985) и «Память культуры» (1986) и др. под культурой понимается «коллективный интеллект и коллективная память»1; значит, культура может быть рассмотрена как своеобразное пространство памяти («памяти культуры»), в которой постоянно циркулируют различные тексты и коды, относящиеся к разным жанрам и видам, а потому требующие для своего понимания определенных знаний «языков памяти» и правил перевода одного языка искусства на другой.

Этот основополагающий вывод Лотмана определяет пути анализа романа Гюисманса как «романа культуры», представленного в последующих главах.

Глава 2. Проект культуры в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»: модели поведения

Во второй главе исследуется попытка главного героя дез Эссента выстроить свою собственную культуру, с одной стороны вписанную в европейскую культуру конца XIX - начала XX века, с другой -функционирующую по своим собственным правилам и законам, в основании которых - специфические «механизмы памяти культуры».

Закономерным оказывается то, что зачастую главный герой интерпретирует поведенческие феномены, имеющие различное культурное происхождение и образующие в итоге определённый поведенческий комплекс. В исследовании выделены его следующие составляющие: модель

1 Лотман Ю.М. Память в культурологическом освещении // Ю.М. Лотман. Избранные статьи. - Таллин, 1992.-Т. 1.-С. 252.

«денди», модель «мечтателя», модель «коллекционера», поведенческая составляющая «чужого имени».

2.1. Денди

Одним из основополагающих элементов в процессе создания собственного варианта культуры в романе «Наоборот» является модель «денди». При этом Гюисманс мастерски отражает внутреннюю логику развития феномена дендизма: социальное явление английской действительности начала XIX века, в основе которого лежали суровые принципы воспитания британского джентльмена, преобразовалось во французской культуре середины XIX века в модель «денди-богемный художник». Опираясь на научные разработки О. Б. Вайнштейн, в диссертации представлены все условные этапы развития литературного дендизма: от Чайльд-Гарольда до Дориана Грея - с развёрнутым исследованием французского варианта феномена дендизма («Трактат об элегантной жизни» О. Бальзака (1830), книга Б. д'Оревильи «О дендизме и Джордже Браммеле» (1845), статья Т. Готье «О моде» (1858), очерки Ш. Бодлера «Поэт современной жизни» (1863)).

Продолжая разработку дендистской модели поведения, Гюисманс наделяет её специфическими чертами. Писатель демонстрирует «ограниченность» денди, его очевидную тягу к театрализации жизни и чуть ли не патологическую потребность в публике. При этом театральность проникает и в сугубо психологический мир денди. Так, главный герой использует церковные ритуалы для театрализации бытового поведения, устраивая поминки по скоропостижно скончавшейся мужественности, или играет в религиозность, обустроив свою спальню, как келью монаха. Однако для писателя важно то, что именно денди оказывается в романе чуть ли не единственным, кого вообще - хоть и в перевернутом виде - еще интересуют основополагающие вопросы человеческого бытия.

13

2.2. Модель «мечтателя» Указанная модель, также используемая Гюисмансом, отражает сложные и запутанные отношения главного героя с реальностью, и закономерно выводит нас к вопросу о месте и роли воображения в рамках культурного проекта, создаваемого героем.

Гюисманс наделяет главного персонажа романа богатой фантазией, которая позволяет герою совершить воображаемое путешествие в Лондон. Для этого персонажу понадобилась дождливая погода, кафе, специализирующееся на английскую кухню, несколько англичанок за соседним столиком, чтобы слышать их речь и путеводитель по Англии. При этом перед читателем предстаёт не событие путешествия (в его классическом понимании), а лишь игра с английскими культурными ассоциациями, с представлениями о повседневной жизни англичан, которая полностью располагается в особом времени. Так, писатель делает воображение героя инструментом в попытке законсервировать жизнь, приостановить ее и, тем самым, сделать более безопасной, понятной и эстетичной.

2.3. Модель «коллекционера» Еще одна модель поведения, ориентирующаяся на создание проекта культуры главным героем, - модель «коллекционера». Она предполагает как момент собирания, коллекционирования, так и дотошную каталогизацию прошлого культурного опыта и скрупулезное выстраивание новой традиции. Всевозможные коллекции дез Эссента имеют фиксированную культурную «прописку», проверенную опытами его воображения. Гюисманс представляет читателям некий вернисаж предметов искусства. В том числе и за счет этого роман «Наоборот» постепенно превращается в своеобразный каталог культурных моделей и традиций, в «роман культуры».

Такое положение дел оказывается возможным благодаря специфическим механизмам памяти культуры: коллекционированию и каталогизации. При этом коллекционирование в данном случае подразумевает точное, заранее им спланированное и продуманное количество, форму, цвет и другие характеристики предметов коллекций. Необходимость их структурирования и упорядочивания в обязательном порядке предполагает каталогизацию любой коллекции. Таким образом, сам принцип отбора выстраивает иерархию предпочтений и интересов дез Эссента.

Особым культурным пространством для коллекционера становится в романе библиотека. С помощью этого образа в произведении обозначается не только переломный момент в эволюции художественных взглядов Гюисманса, но и точка зрения героя, осознающего самого себя через отношение к литературе.

Главный герой требует от литературы, во-первых, искусственности, роскоши, способности забыться в чувственных и интеллектуальных ощущениях, максимально уводящих от реальности. Во-вторых, дез Эссент высоко ценит книги, в которых находит своеобразную компенсацию того, чего ему самому не хватает.

Кроме того, герой Гюисманса выступает как самостоятельная творческая личность, создавая для себя книги в единичном экземпляре, чтобы они стали его собственным культурным творением. При этом библиотека в романе Гюисманса становится особой формой памяти, а книга своеобразной формой рефлексии главного персонажа.

Ботаническая коллекция дез Эссента также полностью каталогизирована и структурирована. Имитация искусственных цветов живыми работает на идею сохранения замкнутости ассоциативного мира. Борьба с опасностью, содержащейся во всем живом, природном (и цветы здесь стоят в одном ряду с писателями, художниками, произведениями

15

искусства и другими объектами классификационного манипулирования в романе), ведется дез Эссентом как раз через коллекционирование и упорядочивание.

2.4. Имя

Опираясь на мысль В.Н. Топорова, что именование реальности - один из актов при создании любой культуры, в диссертации приведён анализ функционирования «чужого имени», на которое ориентируется при построении своей индивидуальной культуры главный герой, как механизма памяти культуры. «Чужие имена», в свою очередь, также создают любопытные модели поведения.

Например, автор выстраивает повествование романа с явным присутствием в нём особенностей эстетики и миросозерцания, отразившихся в новеллах «Морелла», «Падение дома Эшеров», «Герцог де Л'Омлет», «Береника», «Лигейя», «Маска красной смерти», «Домик Лендора». В этом плане художественная деятельность По способствует формированию мировосприятия главного персонажа Гюисманса.

С именем Ш. Бодлера у дез Эссента связаны другие поведенческие особенности: тонкость и недосказанность; состояние переходности, раздвоенности образа жизни; двуполюсность мироощущения; самопоглощённость и эгоцентризм. В лирическом герое Бодлера без труда предугадываются черты героя исследуемого романа. В контексте творчества французского поэта любовь главного персонажа к искусству возведена в ранг религии, что подчёркивается любопытным расположением текста стихотворений Бодлера в ризе под стеклом, словно трехстворчатая икона. Такая квазирелигия искусства постоянно переворачивает традиционные ценности, дополнительно поддерживая тем самым приоритет всего искусственного над природным.

«Искусственное искусство», формирующееся по законам, противоречащим реальной жизни, становится сознательной программой для главного героя, представляя которую, Гюисманс ещё раз проверяет саму возможность «реального» построения проекта индивидуальной культуры.

Глава 3. Идея синтеза искусств в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»

Большую роль в создании указанного проекта имеет отражение в романе Гюисманса различных видов искусства. Опять-таки это создаёт дополнительные основания для создания «романа культуры», который по своей природе требует сближения искусств. Последнее определяет манеру восприятия их главным героем, что обусловливает обращение автора к проблеме синтеза искусств. Так, многообразные виды искусства выступают в романе «Наоборот» в качестве определенных культурных кодов, которые не просто помогают осмыслять жизнь, но и, прежде всего, служат созданию личной культурной сферы героя.

3.1. Синтез искусств: некоторые теоретические аспекты

Установка на идею «синтеза искусств» позволяет писателю существенно расширить содержательные границы словесности, активизировать у читателя слуховые, зрительные ассоциации, вовлечь его в сотворчество множества смыслов, заложенных в конкретном произведении.

В диссертации предпринимается обзор различных точек зрения на проблему синтеза искусств (А.Я. Зись, Ю.Б. Борев и др.), содержание которых учитывается. Однако своеобразие исследуемого материала предполагает и поиски индивидуальных, специфичных именно для романа «Наоборот» механизмов и приемов, служащих реализации взаимодействия и диалога искусств.

3.2. Слово и звук

«Музыкальный» интерес героя романа в основном представлен церковными песнями и произведениями наследия романтической эпохи (песни Шуберта и Шумана). При этом чем меньше личного начала, чем призрачнее возможность номинации автора, тем для героя лучше. Соответственно, музыка для дез Эссента должна идти всегда в паре с поэзией, со словом, иначе она потеряет что-то очень важное как для себя самой, так и для внутреннего переживания самого главного персонажа. Через его субъективное восприятие предстаёт в романе и диалог Вагнера и Бодлера о взаимосвязи литературы и музыки.

Наряду с этим при изображении дез Эссента развивается и идея анонимности, безличности музыкального произведения в момент его создания и его сугубо индивидуального постижения - возможность услышать мелодию только случайно каким-то внутренним слухом. И в этом смысле, такая музыка, действительно, становится близка «Идее» Малларме, сближавшего написанное слово и звук.

Расширяя сферу «трансмузыкального» (термин А.Е. Махова), Гюисманс вводит и третий элемент - материальное, чувственное ощущение звука, связанное со вкусом того или иного алкогольного напитка, употребление которого у героя связано с определённой мелодией (образ «губного органа»).

Благодаря игре этих разнородных элементов (слово - звук - вкус), их постоянной перегруппировке и взаимодействию на основе синестезии, в романе Гюисманса изображаются не только чувства персонажа, но и глобальные культурные пласты, что опять-таки служит формированию для героя индивидуального культурного пространства.

3.1. Слово и живописный образ Большое место в романе «Наоборот» занимают попытки автора воспроизвести образ, созданный на полотне, с помощью слова (принцип экфрасиса). При анализе этих попыток выделяются два принципа, которые мы условно обозначаем как «импрессионистический» и «символистский». Для первого характерна фиксация автором впечатлений героя от созерцания того или иного живописного полотна, для второго - стремление увидеть за сочетанием красок тайный, скрытый от поверхностного взгляда смысл (сакральный, мифологический), а также пробуждающий глубоко сокровенные переживания героя.

Импрессионистический принцип проявляется при описании полотен Я. Луйкена, Р. Бредена, О. Редона и др. Характерно, что автором отбираются художники разных эпох, но объединённые интересом к болезненным сторонам жизни, к изображению мучительств, извращенности; это позволяет ЕА. Комаровой справедливо увидеть в их творчестве черты декаданса. Даже в изображении пейзажей проявляется нечто неестественное, фантастичное, что вызывает у дез Эссента при их созерцании особое наслаждение, связанное с сильнейшим эмоциональным потрясением. Своими впечатлениями герой уже не может управлять, что содержит намёк об изначально заложенном в его «проекте» разрушительном начале.

Символистский принцип наиболее ярко проявляется при описании созерцания дез Эссентом двух полотен Г. Моро, изображающих Саломею - в момент её танца и с головой Иоанна Крестителя на блюде. Сопоставление произведений Моро с картинами других художников на эту же тему (П. Рубенс, Т. ванн Тюльден, А. Дюрер, О. Бердслей и др.) позволяет выявить специфическую позицию автора, сосредоточенного на мотиве сладострастия и порочной женственности. Реакция дез Эссента двойственна: Саломея Моро пробуждает в нём чувственное начало, вызывает трепет, но в то же время сквозь повышенный эстетизм изображения, сквозь набор мифологических и

19

религиозных значений он видит и чувствует нечто вроде «экзистенциального ужаса». В результате он обращается к поэме Малларме «Иродиада», в которой он видит слияние образа словесного и живописного, служащее возвышению фигуры Саломеи, единственной «женщины» в культурном пространстве его дома, воплощающей идеал Прекрасного.

В Заключении делаются выводы, касающиеся специфики романа Гюисманса «Наоборот» как «романа культуры». Намечается проблема судьбы этого романа в литературе, хронологически близкой (О. Уайльд) и далёкой (произведения писателей XX века: Дж. Фаулз, П. Зюскинд, П. Акройд).

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ АВТОРА:

1.Мялкина М.А. Актуализация культурной памяти в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»: фигура Ш. Бодлера / М.А. Мялкина // Европейский журнал социальных наук.- М., 2012. - Вып 3 (19). - С. 167-172.

2.Мялкина М.А. Роман Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» как пример романа о денди / М.А. Мялкина // Европейский журнал социальных наук. - М., 2013. -Вып 1 (29).-С. 207-214.

3. Мялкина М.А. Эксперимент и преступление в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» и в романе О. Уайльда «Портрет Дориана Грея» / М.А. Мялкина // Филологические науки. Вопросы теории и практики: Сборник научных статей. - Тамбов: Грамота, 2013. - №9. - Ч 2. - С. 135-137.

4.Мялкина М.А. Символизм во французской поэзии второй половины XIX века и роман Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Труды молодых учёных. - Воронеж, 2010. - Вып. 1-2. - С. 115-123.

5.Мялкина М. А. Проблема общения и понимания в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Культура общения и её формирование: межвузовский сборник научных трудов / под ред. И. А. Стернина. - Воронеж: Истоки, 2011,- Вып. 24. - С. 67-71.

6. Мялкина М.А. Взаимодействие литературы и живописи в романе Ж. - К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // XXIII Пуришевские чтения: зарубежная литература 19 века. Актуальные проблемы изучения: сб. статей и материалов / отв. ред. E.H. Чернозёмова. - М.: Литера, 2011. - С. 98.

7. Мялкина М. А. Библиотека как форма культурной памяти в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Память разума и память сердца: мат. Всероссийской научной конференции (Воронеж, 22-23 апр. 2011г.) / под ред. А. А. Житенёва. Воронеж: Издательство НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2011. -С. 59-62.

8. Мялкина М. А. Функции символа в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»/ М.А. Мялкина // Электронное издание материалов и статей научной конференции «Ломоносов 2011». - М.: МГУ, 2011.

9. Мялкина М.А. Культурная память в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»: фигура Ш. Бодлера / М.А. Мялкина // Труды молодых учёных. - Воронеж, 2011.-Вып. 1-2.-С. 132-136.

10. Мялкина М.А. Своеобразие форм общения в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Культура общения и её формирование: межвузовский сборник научных трудов / под ред. И.А. Стернина. - Воронеж: Истоки, 2012. - Вып. 25. - С. 120-123.

11. Мялкина М.А. Творчество Гюстава Моро глазами Ж.- К. Гюисманса (по роману «Наоборот») / М.А. Мялкина // Текст - дискурс - картина мира: межвузовский сборник научных трудов / под ред. И.А. Стернина. - Воронеж: Истоки, 2012. - Вып. 8. - С. 83-87.

12. Мялкина М.А. Вкус музыки в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Филология, искусствоведение и культурология: прошлое,

21

настоящее, будущее - материалы международной заочной научно-практической конференции. - Новосибирск, 2012. - Ч И. - С. 96-99.

13. Мялкина М.А. Авторская позиция в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Память и нарратив. Сборник статей / под ред. С.Н. Филюшкиной, Д. А. Чугунова. - Воронеж: НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2012. - С. 143-148.

14. Мялкина М.А. Интертекстуальность как средство объективации авторской картины мира в романе Ж. - К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Литература в диалоге культур-10. Материалы международной научной конференции. - Ростов-на-Дону: Издательство Южного федерального университета, 2013. - С. 113-119.

15. Мялкина М. А. Книга как форма рефлексии главного героя в романе Ж. -К. Гюисманса «Наоборот» / М.А. Мялкина // Книга в современном мире: Материалы международной научной конференции. Воронеж, 26-28 февраля 2013 года. - Воронеж: НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2013. - С. 131-136.

Работы №1, №2, №3 опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК

Подписано в печать 15.10.13. Формат 60*84 'Дб. Усл. печ. л. Тираж 100 экз. Заказ 1025.

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии Издательско-полиграфического центра Воронежского государственного университета. 394000, Воронеж, ул. Пушкинская, 3

Текст диссертации на тему "Роман Ж.-К. Гюисманса "Наоборот" как "роман культуры""

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(ФГБОУ ВПО ВГУ)

«На правах рукописи»

04201364432

Мялкина Марина Александровна Роман Ж.-К. Гюисманса «Наоборот» как «роман культуры»

Специальность 10.01.03 - литература народов стран зарубежья (литература стран германской и романской языковых семей)

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель проф., д. ф. н. Филюшкина С.Н.

Воронеж - 2013

ь

Оглавление

Введение.................................................................................3

Глава I. «Роман культуры» как художественная практика и

научное понятие.......................................................................24

§1.1. Культура как художественный объект во французской литературе

во второй половине XIX века......................................................24

§1.2. «Роман культуры» и теория «культурной памяти».....................37

Глава И. Проект культуры в романе Ж.-К. Гюисманса «Наоборот»:

модели поведения.....................................................................49

§2.1. Денди..............................................................................51

§2.2. Мечтатель........................................................................61

§2.3. Коллекционер...................................................................68

§ 2.4. Имя...............................................................................79

Глава III. Идея синтеза искусств в романе Ж.-К. Гюисманса

«Наоборот»: музыка и живопись.................................................100

§3.1. Синтез искусств: теория и история........................................101

§3.2. Слово и звук....................................................................104

§3.3. Слово и образ..................................................................120

Заключение............................................................................139

Список литературы..................................................................145

Введение

Творческое наследие одного из самых необычных французских писателей рубежа XIX-XX вв. Жориса-Карла Гюисманса (1848-1907)

представляет собой интереснейший литературный феномен. Не будучи при жизни главой какой-либо школы или направления, не стараясь шумно, во что бы то ни стало заявить о себе на литературной сцене, Гюисманс в более поздней историко-литературной перспективе явился автором, чья вроде бы тихая и чрезвычайно скрупулезная художественная деятельность оказалась на пересечении ведущих линий развития европейской словесности. Именно поэтому в его произведениях, строившихся на уникальном сочетании традиций натурализма, общего декадентского мироощущения и мистических устремлений, были сформулированы и проработаны, с нашей точки зрения, новые художественные возможности романа. Особенно это касается наиболее известного и центрального для литературной судьбы писателя романа «Наоборот» (A Rebours, 1884).

Как известно, всё творчество Гюисманса принято делить на два основных этапа: «натуралистический период» и «мистический период»1. Исследуемый же нами роман является во всех смыслах переходным произведением в эстетике писателя от одного периода к другому. Недаром иногда исследователи выделяют особо и «эстетический» или «декадентский» период в его творчестве, опираясь при этом исключительно на роман «Наоборот». Это произведение, действительно, стало для Гюисманса и своеобразным подведением итогов, и началом нового литературного пути. Можно сказать, что именно здесь в концентрированной форме дано все

1 Подробнее о каждом периоде творчества писателя см.: Martino P. Le naturalisme français. - P., 1965. - 224 p.; Cogny P. Le Naturalisme. - P., 1978 - 422 p.; Garreau A. Huysmans - Tournai - Paris, 1947 - 146 p.; Du Fresnois A. Une étape de la conversion de Huysmans d'après des lettres inédites - P., 1954 - 70 p.; Truc G. Histoire de la literature catholique contemporaine. - Tournai, 1961 - 355 p.; Belval M. Des ténbéres é la lumirére. Etapes de la pensée mystique de J.-K. Huysmans. -G.- P., 1968 - 263 p.

2См., например, сборник научных работ: L'esprit de décadence. Colloque de Nantes, 1980. - V.l. - 302 p.

творческое многообразие писателя, представлены все его художественные возможности. Именно поэтому вполне закономерным выглядит тот факт, что сразу после своего выхода роман оказался в центре повышенного внимания современников, хотя и вызвал, некоторое замешательство. В этом плане весьма характерным представляется известное замечание Э. Гонкура: ««Наоборот» Гюисманса кажется мне книгой моего любимого сына <...> Вот уж невропат, так невропат! Пусть говорят что угодно против этой книги, но она из тех, которые повергают мозг в какой-то лихорадочный жар, а книги, вызывающие такое состояние, - это книги талантливых писателей. И сверх того, изысканность стиля! Идет, идет вперед литература, вернее, наша литература!»1.

Столь любопытное историко-культурное положение, в котором оказался Гюисманс, породило, по всей видимости, и очевидные сложности при интерпретации его произведений. При этом речь идет не столько о тех понятных трудностях, которые постоянно испытывали критики при решении сугубо типологических задач общей классификации текстов Гюисманса (натурализм, реализм, символизм и т.п.). Сама установка французского автора на постоянный эксперимент и поиск как в сфере собственно литературной формы, так и в изучении откровенно пограничных явлений человеческой жизни, скрывающихся за исключительно монотонными жизненными явлениями, приводила его к постановке самых различных вопросов и проблем, не укладывающихся в рамки стандартных читательских ожиданий. Последние, как известно, всегда предполагают те или иные морально-этические и социальные нормы, которые молчаливо и неосознанно предопределяют оценку любой художественной продукции.

'Гонкур Э. и Ж. де. Дневник. Записки из литературной жизни: избранные страницы в 2 т. - М., 1964. Т.2. -С. 343.

Именно этот аспект творчества Гюисманса, по большому счету, и стал на долгое время определяющим фактором при оценке его литературной деятельности не только во Франции, но и в России.

Первые работы об исследуемом авторе появились уже в конце XIX-начале XX вв. Так, общие сведения о творчестве французского писателя мы находим в работах 3. Венгеровой «Литературные характеристики»1 (1897), М. Филиппова "Индивидуализм в новейшей французской литературе"2 (1902), в статье А. Грессера "Жорис-Карл Гюисманс"3, опубликованной в журнале "Современный мир" (1907), в сборнике известного поэта и пропагандиста французской культуры М. Волошина "Лики творчества"4 (1914). При этом необходимо отметить, что большинство этих работ концентрируют свое внимание именно на романе «Наоборот».

Наиболее показательны из раннего периода освоения Гюисманса в России рассуждения Вяч. Иванова и H.A. Бердяева. В книге «По звёздам» (1909) первый высоко оценивал работы исследуемого автора.. Для-Вяч. Иванова Гюисманс был одним из собратьев в деле становления символизма, художником с удивительно чувствительной душой: «С него содрана кожа, воспринимающий внешние раздражения всей поверхностью своих обнаженных нервов, затравленный укусами впечатлений, пронзенный стрелами внешних чувств, он, естественно, бросился, спасаясь от погони, в открывшийся ему мистический мир, но и в прикосновениях к нему обречен был найти еще более утонченную муку и сладость чувственного»5. Однако эта же чувствительность, приведшая Гюисманса (равно как и Верлена, другого декадента и символиста в данной концепции) к католической церкви, не позволила, с точки зрения русского критика, французскому писателю

1 Венгерова 3.A. Литературные характеристики // Ж.-К. Гюисманс. Собрание сочинений в 3 т. - Т. 3. - М., 2010,-С. 353-360.

2 Филиппов М.М. Очерки о западной литературе XVIII-XIX веков - М.,1985. - 326 с.

3 Грессер А. Жорис-Карл Гюисманс // Современный мир, 1907. - №12. - 412 с.

4 Волошин М. Лики творчества - Л., 1988. - 720 с.

5 Иванов В.И. По звездам - М., 1993. - С. 295.

стать по-настоящему религиозным человеком. Чувственность истощила его дух, настоящее творчество ему было недоступно. Очевидно, что Вяч. Иванов помещает все творчество Гюисманса в контекст идеи религиозного возрождения и рассматривает его произведения исключительно в биографическом контексте.

В схожем ключе размышляет и известный философ-экзистенциалист H.A. Бердяев в своей работе «Утончённая Фиваида»1 (1911) с характерным подзаголовком «Религиозная драма Гюисманса». Соглашаясь с Вяч. Ивановым, философ отмечает, что практически все творчество французского автора может быть рассмотрено сквозь религиозную призму. Отсюда и его некоторая неуместность в современной литературе: «Слишком многим он покажется скучным писателем, в нем мало занимательного, мало того, что могло бы стать модным. Нужен особый вкус, чтобы полюбить его, чтобы плениться его романами-исследованиями, чтобы почувствовать упоительность в самой их скучности»2. При этом уже' в названии статьи

» v 1

задается образ разорванности, раздвоенности - той самой драмы духовного мира Гюисманса, что отражается в самом названии «Фивы», принадлежащего, как известно, двум различным городам3.

В советское время творческое наследие Гюисманса практически выходит из круга исследовательского внимания по очевидным идеологическим причинам. Практически любое упоминание писателя теперь сопровождается довольно жесткой социальной критикой его литературных достижений. Поэтому отныне он оказывается в своеобразном научно-учебном заключении: о Гюисмансе пишут только в энциклопедиях, словарях

1 Бердяев H.A. Философия свободы. Смысл творчества. - М., 1989. - С. 228-245.

2 Там же. С. 229.

3 Древнегреческий город Фивы, являвшийся центром Беотийского союза городов в VI - IV вв. до н.э., избран Бердяевым как символ утонченно-роскошной, склоняющейся к упадку античной языческой культуры. Древнеегипетская столица Фивы - некогда цветущий центр цветущей цивилизации - в христианскую эпоху превратился в место монашеского отшельничества и пустынножительства. В сочетании этих крайностей -утонченно-чувственной упадочности и «мироборчества» - и заключается, согласно Бердяеву, драматическая и даже трагическая «Фиваида» Гюисманса.

или учебниках. Так, в известной «Литературной энциклопедии» (30-ые гг. XX века) М. Эйхенгольц, используя традиционные социологические клише, упрекает французского автора в непонимании идеологии промышленного пролетариата и характеризует, например, роман "Наоборот" как «результат творчества реакционной аристократии»1.

В изменившейся исторической обстановке шестидесятых годов двадцатого столетия, в статье из академической «Истории французской литературы» (1959) предлагается уже более взвешенная точка зрения, хотя и предполагающая все еще автоматическое первенство в любой литературе реалистического метода. Именно поэтому, по мнению 3. М. Потаповой, «эволюция Гюисманса от позиции меданской школы к декадансу и его «обращение» были логически подготовлены идейными и творческими установками натурализма. Путь Гюисманса, сохранившего и в поздних романах литературные штампы натурализма, знаменателен для судеб всего направления, антиреалистического в своём существе»2. Но при этом в статье

г, > ' > ""

все-таки научно прочерчивается общая эволюция автора романа «Наоборот» от натурализма к идеализму, мистике и «декадентскому индивидуализму»3.

Примерно в это же время в «Краткой литературной энциклопедии» (1964) О. Ильинская продолжает характеризовать произведения Гюисманса исключительно как имеющие антигуманистическую направленность: «Антибуржуазная направленность в творчестве Ж.-К. Гюисманса постепенно подменялась антигуманистическим изображением человеческого бытия вообще как уродливого, бесцельного прозябания. В романе «Наоборот» натурализм перерастает в декадентство»4.

Своеобразное возвращение художественных работ французского писателя в сферу собственно научных интересов началось с работы Е.Е.

1 Эйхенгольц М. Гюисманс // Литературная энциклопедия. - М., 1930. - T.3. - С.124-125.

2 Потапова З.М. Писатели меданской группы // Французская литература конца XIX нач - ХХв. - М., 1959. -С. 188.

3 Там же.

4 Ильинская О. Гюисманс // Краткая литературная энциклопедия. - М., 1964. - Т.2. - С. 477-478.

Евниной «Два пути в эволюции импрессионизма во французской литературе»1 (1972), где роман «Наоборот» был представлен как образец импрессионизма в литературе. Исследовательница отметила, что впечатления главного персонажа вытесняют объективный мир и "становятся ведущим принципом организации его (героя) сознания.

Л

Вслед за Е.Е. Евниной в монографии «Импрессионизм» (1980) Д.Г. Андреев обозначает в романе «Наоборот» импрессионистические черты, и подчёркивает полное его соответствие эстетике декаданса. Правда, сам феномен декаданса оценивается ученым весьма категорично. Даже в более позднем учебнике под его редакцией «История французской литературы» (1987) в разделе «Стефан Малларме и декаданс конца XIX века» исследователь снова отмечает «...извращение романтического идеала и героя в романе «Наоборот»»3.

В схожем ключе высказывается и A.B. Новиков. Комментируя разрыв Гюисманса с натурализмом, он характеризует «Наоборот» как «роман о природе искусства и смысле человека»4. Но при этом, по мнению автора, Гюисманс представляет читателю надругательство над ценностями культуры.

По большому счету, существенный пересмотр сложившихся по отношению к творческому наследию Гюисманса штампов в русском литературоведении начинает происходить только в последнее десятилетие XX века. В фундаментальной «Истории всемирной литературы» уже упоминавшаяся нами исследовательница З.М. Потапова предлагает чрезвычайно точное и объективное, на наш взгляд, описание творческого пути Гюисманса. Она отмечает неоднозначность романа, его вписанность в литературный материал «конца века». «Личный вклад Ж.-К. Гюисманса в

1 Евнина Е.М. // Французская живопись второй половины XIX века и современная ей художественная культура. - M., 1972. - С. 34 - 56.

2 Андреев Л.Г. Импрессионизм. Видеть. Чувствовать. Выражать. - M.: Geleos, 2005. - 311 с.

3 История французской литературы: учеб. для филол. спец. вузов. - М., 1987. - С. 410.

4 Новиков A.B. От позитивизма к интуитивизму. Критические очерки буржуазной эстетики.- М., 1976. - 255

натурализм на этом этапе — любовь к описанию вещей и ещё более всеобъемлющий пессимизм <...> Ж.-К. Гюисманс пытается бежать от отвратительной реальности, создавая свой прекрасный мир при помощи искусства»1.

Интересным образом этот литературоведческий дискурс оказался поддержан жанром предисловия при выходе в свет сразу нескольких новых2 переводов романа Гюисманса «Наоборот». Речь идет, во-первых, о работе

B.М. Толмачева, который поместил роман Гюисманса в рамки своей известной историко-литературной концепции3. Для ученого это произведение представляет собой веху в становлении символистской литературной мифологии. Как замечает он сам: «Роману Гюисманса суждено был стать не только каталогом символистского вернисажа, но и генератором символистских тем: христианство как религия творчества и Христос как художник; параллель между эпохой декаданса и закатом эллинизма; «симпатии» между цветом, звуком и запахом»4.

В ином ключе выполнено предисловие И.И. Карабутенко, который сконцентрировался не на глобальных обобщающих конструкциях истории литературы, а на вполне частных моментах самого романа. Например, он предлагает свое понимание известного дома главного героя: «В этом доме есть единственная в своём роде коллекция материализовавшихся импульсов к желаемым ощущениям. Ощущения приводят механизмы памяти в

1 Потапова З.М. Романисты и драматурги 70-80х годов // История всемирной литературы. - М., 1991. - Т.7 -

C. 308-313.

2 Гюисманс Ж.-К. Наоборот // Наоборот. Девушки. Романы / пер. с фр. и вступ. ст. И. Карабутенко. - М., 1990 - С. 13 - 143; Гюисманс Ж.-К. Наоборот // Наоборот: Три символистских романа / пер. Е. Кассировой. - М., 1995 - 463 е.; Гюисманс Ж.-К. Собрание сочинений в 3 т. / пер. с фр. М. Головкиной. - М., 2010. (1 том: «Марта. История падшей», «Парижские арабески», «Наоборот» 2 том: роман «У пристани», «Бездна»,3 том: роман «В пути»),

3См.: Толмачев В.М. О границах символизма // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: Филология. Философия. История. - М., 2004. -№3. - С. 247-267.

4Толмачев В.М. Утраченная и обретённая реальность И Наоборот: Три символистских романа: сборник. -М., 1995.-С. 434.

движение. С их помощью восстанавливаются забытые панорамы»1. Исследователь впервые затрагивает проблему памяти в исследуемом романе, однако подробно эту мысль не развивает. На наш же взгляд, подобный угол зрения является весьма продуктивным при изучении этого произведения, т. к. создание вымышленной реальности всегда подкрепляется работой механизмов памяти.

Начало XXI века ознаменовалось появлением целого ряда научных литературоведческих работ, в которых имя Гюисманса в разной степени стало учитываться, а его произведения изучаться. Среди наиболее значимых стоит отметить монографию Н.С. Бочкаревой «Роман о художнике как роман творения. Генезис и поэтика» (2000). Исследовательница относит роман «Наоборот» к особому подтипу романа творения - роману о «художнике наоборот», в котором «произведением синтетического искусства становится сама жизнь, художник превращается в интерпретато�