автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.05
диссертация на тему: Романы Хуана Карлоса Онетти

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Палермо де Виска, Роса Мария

ВВЕДЕНИЕ.I

Глава I. "КОРОТКАЯ ЖИЗНЬ"

Глава П. "ВЕРФЬ"

Глава Ш. "ХУНТА/ЖЕЛЕТОВ"

Введение диссертации1985 год, автореферат по филологии, Палермо де Виска, Роса Мария

Хуан Карлос Онетти родился в Монтевидео I июля 1909 года. С детства сохранились воспоминания о местах, кварталах, где не-принунщенно протекала школьная кизнь, а также воспоминания о лицее, который пришлось покинуть, потому что не мог "вццеркать экзамен по черчению". Еще когда был подростком, Онетти работает то в качестве привратника, то официантом, то продавцом билетов в кино, затем служащим на предприятии пневмооборудования. Только в тридцатых годах начинается его журналистская деятельность. Онетти вспоминает, что годы детства пролетели очень быстро: "Да, это было счастливое детство. Больше не было в жизни такого периода времени, лишь тогда кизнь была глубоко личной, такой интимной и такой обманчивой. Существуют десятки автобиографических книг, написанных на тему детства. Опыт мне подсказал отказаться от его изложения. Ни один ребенок не может рассказать, какое это удивительное, прекрасное время, время открытия мира. Взрослые питаются описать детство, и хорошо, если они имеют литературный талант, но вообще всем взрослым лвдям свойствен' недостаток неточного, обманчивого изображения. В детстве я не только любил говорить, читать, но и был зачинщиком споров и драк с мальчишками из другого квартала. Помню, / мои родители были влюблены друг в друга. Отец был благородным, воспитанным человеком, моя мать токе была родом из аристократической семьи. А все остальное секрет. Речь идет о святая святых"

В .1929 году Онетти проявил юношеский энтузиазм: он решил посетить Советский Союз, чтобы быть свидетелем начала строитель

X J.C.Onetti: "Infancia". En Onetti, selecci6n de Jorge Rufi-nelli, Montevideo, Biblloteca de Marcha, 1973, p.7-8. ства социализма, но после разговора с советским послом решил отложить свою поездку. "Поездка" все-таки состоялась, но не в Советский Союз, а в Буэнос-Айрес, и не из романтических побуждений, а из-за того, что надо было зарабатывать на жизнь. Онет-ти женился первый раз (на Марии Алисии Онетти). В марте 1930 года они переезжают в этот космополитический город, который затем будет описан в произведениях Онетти. Первое время в Буэнос-Айресе было тяжелым для Онетти, Сначала он занимался продажей пишущих машинок, чтобы заработать деньги, писал хронику о кино в разделе периодики журнала "Критика", редактором которого был Конрадо Нале Рохио. Так, с 1930 года начались для Онетти первые контакты с аргентинской столицей. Это был город, живущий полнокровной жизнью, постоянно пополняемый иммигрантами, перестраивающийся на новый лад, благодаря наступлению средних классов, которые 14 лет назад взяли власть в свои руки, после многих лет застоя и упадка (переворот Урибуру).

I января 1933 года Хуан Карлос Онетти (ему тогда было 24 года) опубликовал свой первый рассказ. Немного раньше, в 1932 году Онетти принял участие в конкурсе "южноамериканских писателей. Его рассказ "Авенида де Майо-Диодонал - "Авенида де Майо" был призван одним из десяти лучших рассказов. Уже в этом рассказе в образах и ощущениях проявились основные черты повествовательного творчества Онетти, человека-мечтателя. Три года спустя был опубликован другой рассказ, "Возможный Балди" (1936) в том же стиле, но уже в рассказе "Авенида де Майо - Диагонал - Авенида де Майо" можно узнать в главном персонаже мечтателя, который избегает реальной жизни, борется с ней, ее отрицает, видит ее по-другому, благодаря воображению. Все эти изначальные моменты постепенно уйдут из его литературного творчества, останется ллшь

- 5 образ мечтателя, который появился в его самом раннем рассказе в 1933 г. До опубликования "Возможный Балди" Онетти написал рассказ "Препятствие" С1935;, основанный на реальных фактах и реальных лицах (по поводу его посещения детского дома в Буэнос-Айресе).

Эти три рассказа непосредственно связаны с жизнью самого Онетти в Буэнос-Айресе, такой нее серой и будничной, как и жизнь его персонажей. В 1934 г. Онетти возвратился в Монтевидео, продолжил свою службу, чтобы заработать себе на жизнь, женился второй раз (на своей двоюродной сестре Марии Хулии Онетти), и благодаря созданию престижного уругвайского еженедельника "Марча", нашел наиболее надежное и полное применение своему писательскому призванию, т.е. стал журналистом.

Марча" дал Онетти возможность всесторонне развивать свой талант. В течение многих лет его литературная деятельность была самой разнообразной: Онетти исполнял обязанности секретаря редакции, писал критические литературные заметки, иронизировал в серии писем, озаглавленных "Grucho Marx", редактировал полицейские рассказы англосаксонских авторов, отбирал материалы для литературной странички. Работая над статьями для журнала "Марча", Онетти параллельно создает второй вариант повести "Бездна" (1939),первый предварительный вариант, который был написан в Буэнос-Айресе в 1932 г.1

Несколько лет спустя Онетти вспоминает с чувством юмора то время: "В героическую эпоху еженедельника (1939-1940 гг.) нижеподписавшийся беззаботно исполнял свои обязанности секретаря редакции, посвящая этому 25 часов ежесуточно.

I См. Hugo Alfaro: "Una larga marcha". Antolog£a de Marcha.

Montevideo, Bihlioteca de Marcha, 1970, p.7-52.

- 6

А Кихано придумал, что я могу работать над этими номерами, посвящая мое свободное время тому, чтобы искусно сделать колонку литературного, националистического, антиимпериадиетического скорниона".

Помню, что мне (Онетти) говорили в качестве слабого оправдания, что не существует национальной литературы. В ответ на это Кихано мне сказал, что несмотря на то, что у нас нет национальной политики он может написать массу статей о политике еженедельно. Так родился "Перекито эль Агуадор", с упорной настойчивостью бросавший свой еженедельный камень в застоявшуюся луку"1.

В 1939 г. уругвайская литература подверглась влиянию натурализма (за исключением Онетти и некоторых других писателей, преаде всего Беллая) в связи со значительным ростом урбанизации.

Баттлийская эпоха, которая началась при жизни Баттлье и Ор-доньеса и получила особое развитие после смерти Баттлья, имела большое значение не столько для литературы, сколько для общественной жизни: высокопарный стиль при описании Монтевидео, при описании взлета промышленности и торговли, средних слоев, при описании общества "благосостояния", благодаря разработанным реформам и государственному протекционизму, а также помощи других стран Латинской Америки и более развитых европейских стран. Хотя в романах, в поэзии сохранялось описание несчастной жизни бродяги, что было анахронизмом жизни крестьянина или человека из народа (Моросоли, Дотти;, что более отвечало реальной жизни; причем у ряда авторов (Эспинола, Аморин) такое описание достигло высокой художественной силы, Онетти понимал, что необходимо

I Onetti: "Oaetti explica a Periquito el Aguador". Capltulo Oriental. Montevideo, octubre de 1968.

- 7 описать городскую жизнь, показывая конфликты, которые возникают между человеком и городом, поэтому он заканчивает первый цикл аргентинских впечатлений. Онетти не хотел писать роман о Буэнос-Айресе в новом стиле провинциализма, изображая город особенным. Онетти изобразил Буэнос-Айрес типично городским, ведь Буэнос-Айрес имел много общего со всеми метрополиями, именно эта тема стала основной в рассказах и новеллах Онетти. Основным недостатком южноамериканских романистов того времени было то, что изображение каких-либо известных мест получалось менее убедительным и менее правдоподобным, чем это получалось у иностранных писателей. Разве не получается так, что в конце концов нам блике Комбрай, чем Ла Бока, Иокнапатафа, чем Буэнос-Айрес, Монмартр, чем какой-либо из кварталов Монтевидео? В этом смысле Онетти не только смог избежать этого недостатка, но и решить его изнутри, обобщив и проанализировав весь опыт писателей-пионеров городского уклада жизни. Несколько лет спустя в "Марча" Онетти так написал по поводу этого конфликта: "Монтевидео не существует. Хотя в нем проживает сейчас больше докторов, служащих, продавцов, чем во всей стране, столица не будет иметь настоящей жизни до тех пор, пока наши литераторы не решатся сказать нам, какой Монтевидео, какие лвди там живут" (25 августа 1939 года).

До этого времени упорно отвергалось существование уругвайской литературы. В статье "Ла пьедра эн эль чарко" бичуются эстетические концепции и провинциальный дух, в ней осуждается страх перед переменами, страх перед рассказом о собственном настоящем. Названная статья "Перикито эль Агуадор" еще сохраняет свежесть полешки, раздумья и, безусловно, заставляет ощутить в некоторых его фрагментах, каким был климат той эпохи, каковы были убеждения тех или других героев, и несмотря на то, что прошло много времени, автора можно отнести к великим современным писателям. Например, в "Перикито эль Агуадор" говорится - "Мало что значат основы риторики, а точное определение термина. Быть риториком означает повторять литературные элементы, вместо того чтобы их создавать. С точки зрения создания, одинаково стоят язык преподавателя испанского языка Орасио Малвдонадо или цыганские романсы, созданные в стране. Одинакова фальшь и того и других" (28 июля 1939J. "Есть только один путь. Он был одним всегда. Чтобы настоящий создатель правды имел силу жить в одиночестве и смотрел в себя самого. Чтобы понял, что мы не должны следовать примеру других, что каждый из нас должен выбрать свой путь и следовать по этому пути упорно и весело, проходя через потемки леса и через низкорослый кустарник" (I сентября 1939).

Если писатель, тем более увлеченный, хочет нечто большего от литературы, чем похвал от своих граждан, которые являются его друзьями. и вынужден выполнять другую работу, все равно он должен продолжать писать. Он будет писать, потому что в этом его единственное лекарство, потому что в этом его порок, его страсть, его беда" (27 октября 1939).

Чтобы каждый из нас нашел себя, это единственное место, где можно найти правду и чтобы из множества неудавшихся, надоедливых дел рождались бы произведения искусства. Вне нас нет ничего, никого. Литература - это занятие, ее необходимо изучать, но не менее важно ее создавать" (30 декабря 1939).

Оставаясь верным своим убеждениям, Онетти направляет свое творчество на поиски личной правды ("из множества неудавшихся, надоедливых дел") с помощью реальной жизни. В декабре 1939 года Онетти опубликовал "Бездну", тираж которой был очень небольшим - 500 экземпляров, в течение 20 лет ее не переиздавали. Эта работа не получила достаточного отклика у читателей. "Бездна" имела большое значение для самого писателя: именно там было установлено равновесие его одержимости, там обрел формы его мятежный дух в образе героя Эладио Линасеро. Все это заставило Онетти яакак писать такие повести "Возможный Бади". Более поздние рассказы Онетти написаны в критической, наступательной форме. В "Бездне" можно найти скрытые темы, которые составляют ее повествовательный мир: девушка, мечтатель, неудовлетворенность настоящим, некоммуникабельность, поражение, отсутствие основных традиций, одиночество индивидуума. Так называемый "пессимизм" Онетти нашел там лучшее обоснование того, что "естественный" человек вскоре заменит городского человека, человека промышленности, механизации или бюрократа, человека, удаленного от своего мифического происховдения, далекого от природы из-за общественной организации труда и жизни. "Бездна" (1939) по многим аспектам, в том числе и по стилистике, занимает центральное положение, откуда отходят, развиваясь дальше, другие сюжеты, которые позже превратятся в романы и повести, как это утвершдает Инна Тертерян в предисловии к коротким рассказам и повестям Онетти, изданным на русском языке*.

В то же время и в том же литературном контексте Онетти опубликовал рассказы "Выздоровление" (1940), "Сбывшийся сон" (1944), "Добро пожаловать, Боб" (1944), "9 июля" (1945), "Возвращение на юг" (1946), "Айсберг на берегу" (1946) и "Дом на песке" . (1949). Последний, короткий рассказ отделяет старый цикл в повествовательном творчестве Онетти от нового, большого цикла, наз

I Х.К.Онетти. Прощание. М., Худ.лит., 1976 (Составление и предисловие И.Тертерян).

- ю ванного Санта Мария, который начался в следующем году с романа "Короткая жизнь" (1950).

В 1941 г. вторая мировая война вызвала целую серию новых романов, полных смятения, тревоги, заблувдений, полных утопии или самоубийств в качестве развязки. Например, "Ничья земля"; (1941) и "Ради этой ночи" (1943), одни из самых мрачных романов, в их основе лежат исторические данные, взятые из рассказов испанских анархистов, которым удалось бежать во времена последнего наступления фалангистов.

Следует добавить, что к первому этапу писательского творчества Онетти относится роман "Время объятий", который читали только его друзья. В 1941 г. кюри присудило этому роману второе место среди других семи романов, представленных на конкурс в Нью-Йорке, Ринехарт и Фаррар. Возможно, этот роман и мог бы получить премию, которую ему присудили, но в дороге был потерян.

Роман "В большом и' чужом мире" - стал победителем конкурса, он был "городским", поэтому авангардистским, свободным от туземного влияния.

Этот роман быстро разошелся как в оригинале, так и в копиях, были опубликованы 13 глав и некоторые фрагменты в еженедельнике "Марча" в 1943 г. Хорхе Руфинелли опубликовал сборник "Время объятий" и рассказы 1933-1950 (Монтевидео, Арка, 1974, 274).

Онетти понимает реальный мир, он изображает жизнь своего времени, выражая свою точку зрения в прекрасной художественной форме. Свое оригинальное видение мира Онетти излагает достоверно, безупречным языком, хотя иногда встречаются штампы, свойственные тому времени. Все творчество Онетти можно рассматривать, как единое целое. Конечно, отдельные аспекты его творчества

- II требуют более детального изучения.

Вызывают сомнения даты публикации его произведений. Так, перечисленные здесь произведения были опубликованы в течение пяти лет (1939-1943), в течение последующих семи не будет опубликована ни одна работа. В 1950 г. была опубликована "Короткая жизнь", которая имеет большую ценность, писатель затратил на ее написание значительно больше времени, чем на предшествующие. В остальном внешнее оформление произведений Онетти совпадает с их написанием. В романе "Бездна", "Ничья земля" еоть фрагментарное деление. В романе "Ради этой ночи" есть попытка объединить все фрагменты , а роман "Короткая жизнь" делится на две части.

В романах первого цикла можно проследить, как Онетти с настойчивой смелостью пытается приоткрыть самые мрачные уголки человеческого существования. Можно проследить в хронологическом порядке усилия, которые прилагает писатель, чтобы приоткрыть замкнутый мир "Бездны" и показать бытие во всем многообразии. Это переходный момент в творческом развитии Онетти. Два романа представляют собой интерес для определения, разграничения периодов творчества писателя. Несмотря на то, что роман "Ничья земля" не приобрел своей собственной формы, а роман "Ради этой ночи" - своей тематики, "Ничья земля" имеет много страниц, предвосхищая основные приемы и средства повествовательного творчества автора-мечтателя: прерывистость композиции, фрагментарное деление во времени и в пространстве, тоска по утраченному раю. Но в этом романе нет внутренней связи. Тема выражена недостаточно строго и трезво, нет полной взаимосвязи с другими произведениями. В первом цикле повествовательного творчества Онетти наряду с "Бездной" выделяется рассказ "Сбывшийся сон", который лучше, чем другие рассказы отображает мир и повествовательное творчество в Уругвае.

- 12

К 1942 г. Хуан Карлос Онетти снова переезжает в Буэнос-Айрес и остается там до 1954 г. в качестве журналиста в журналах "Веа и леап и "Импету" и Агентстве Рейтер. Опубликована большая часть его книг, различных рассказов и романов. В 1954 г. Онетти возвращается в Монтевидео, работает в муниципальном совете искусства и литературы. До 1966 г., за исключением случайной поездки в Боливию, Онетти не выезжал за пределы реки ла Плата, его произведения не выходили за пределы этого района, поэтому лишь узкий круг читателей наслаждался его творениями. "Бездна" была переиздана второй раз через 26 лет, "Ничья земля" - через 24, "Ради этой ночи" - через 23 года, "Короткая жизнь" - через 18 лет, это то, что касается его первых книг. В настоящее время существует полное издание его произведений (Мексика, Агилар, 1970, 1431 cj, в неполном издании произведения Онетти вышли на французском, английском, немецком, португальском, итальянском, польском, русском языках, по его книгам поставлены фильмы "Верфь", "Такой страшный ад". Сам Онетти создал сюжет для кинорепортажа.

Его личная жизнь (двое детей, пять браков) проходила обособленно от литературной деятельности, к чему он сам себя обязывал; единственная конференция в его жизни, ни одной встречи за круглым столом, встречи минимальные и только необходимые.

После государственного переворота в Уругвае в январе 1974 Онетти вместе с Мерседес Рейн и Хорхе Руфаяелли образуют жюри, которое присуждает первую премию "Марча" на конкурсе рассказов Нельсону Марру "Эль ГуарЕаесполда", в нем рассказывается о мучениях, тоске легального преступника. 8 марта рассказ был опубликован в "Марча". Диктатура приказала закрыть еженедельник, арестовать членов жюри, а также директора и главного редактора "Марча". Нельсон был осужден за "участие в подрывной деятельно

- 13 сти". Онетти был заключен в больницу для душевнобольных Эчепаре. После освобождения Онетти был сослан в Испанию, где проживает и в настоящее время и ще опубликовал свой последний роман "Позволим говорить ветру".

В этом периоде Онетти опубликовал романы "Короткая жизнь" (1950), "Верфь" (1961), "Хунтаскелетов" (1964), "Позволь говорить ветру" (1979) и рассказы "Альбом" (1953), "Прощание" (1954), "История Рыцаря Розы и Беременной Девы, прибывшей из Лилипутии" (1956), "Такой ужасный ад" (1957), "Для одной безымянной могилы" (1959), "Лицо несчастья" (I960), "Йаков и другой" (1961), "Такая печальная" (1963), "Украденная невеста" (1968), "Матиас, телеграфист" (1971), "Шерть и девочка" (1973), "Будет и у собак праздник" (1976).

Вклад Онетти в испаяоамериканскую роману привлек внимание романистов и критиков, которые теперь признают Онетти как пионера новой испаноамериканской литературы. Марио Варгас Льоса датирует рождение современного романа 1939 годом с момента опубликования "Бездны"-1-. В своей речи после получения премии Gaiiegos в 1967 г. за свой роман "Зеленый дом" Марио Варгас, перуанский писатель, сказал, что Латинская Америка пока еще не признала Онетти, как писателя и что именно Онетти заслужил эту премию^. Габриэль Гарсия Маркес также признает в нем основного предшест

1 Mario Vargas Llosa: "Primitives and Creators". The Times Literary Supplement, N3, 1968 (Traducci6n espanola en Marcha, 10 у 17 de enero de 1969).

2 Mario Vargas Llosa: "La literatura es una forma de insurrec-cidn". Revista Nacional de Cultura, N 181, p.102.

- 14 венника современной литературы-1-. Карлос Фуэнтес так отзывается

0 его произведениях - "это камни фундамента нашей отчувденяой современности"^. Хуан Рулфо говорит: "Без него не появились бы многие другие. Он первым пробил брешь: потом появился Кортасар, сам Гарсия Маркес"3. По мнению Аугусто Роа Бастоса, "Онетти не только великий писатель, но один из самых искренних, самых правдивых"4. В 1980 г. в Италии была присуждена единственная Мевду-народная премия Mondello иностранному писателю - Хуану Онетти (его произведения были переведены на итальянский язык), одному из самых великих мастеров современного латиноамериканского повествовательного творчества. Также в 1980 году ему была присуждена Премия Сервантеса, самая большая награда за произведения на испанском языке.

В этой работе все творчество Онетти рассматривается в трех направлениях: роман как поиск, погружение в самые мрачные уголки человеческого мира, творчество как созидательный момент собственной словесной вселенной.

Эти моменты следует изучать не в отрыве от основных принципов повествовательного творчества Онетти, а, напротив, в тесной связи с самой характерной чертой его творчества: даром воображе

1 Francisco Urondo: "La Тэиепа hora de Garcia M£rquez". Cuader-nos Hispanoamericanos, К 232 (abril 1969), p.165.

2 Carlos Fuentes: "La nueva novela". Mexico, 1969, p.28.

3 Enrique Estr^aulas: "lo no escribo para la literatura" (ent-revista). Buenoas Aires, La Opinion, 14 de diciembre 1980, p.6.

4 Enrique Estr^zulas: "El peregrinate у la literatura" (entre-vista). Montevideo, El Dia, 28 de junio de 1980, p.12.

- 15 яия. Во введении мы попытаемся дать обоснование этому критическому замечанию, чтобы лучше понять онеттианское творчество. Чтобы эта работа не носила общий характер, в трех последующих главах анализируются только три наиболее характерных и оригинальных произведения: "Короткая жизнь", "Верфь", "Хунтаскелетов". Иногда мы будем обращаться ко всему творчеству Онетти, чтобы лучше выразить наше мнение.

Я считаю, что люди глубоко скорбят из-за того, что не существует бога. Человек должен создавать религиозные вымыслы. Человек должен пережить религиозные моменты. Потеря чувств иэ-за опьянения, или из-за одержимого писательского вдохновения, из-за любви - все это религиозные моменты. Религиозная жизнь - в самом широком понимании - это когда человек полностью отдается жизни (т.е. работе)". Онетти ("Имахен", 15 августа 1967, с.4).

Для того, чтобы я мог себя спасти, я имел целую ночь., эту субботнюю ночь; и я был бы спасен, если бы я начал писать рассказы для Стейна, если бы я закончил две страницы или же, если бы эта женщина пришла бы в консультацию Диаса Грея и спряталась бы за ширмой; если бы я написал только одно предложение, оща бы. Если бы произошло что-то неожиданное и простое, то я бы смог спасти себя от писательской деятельности" ("Короткая жизнь", с.70).

Приведенные цитаты Онетти показывают две отличительные черты: глубокую связь его творчества с современной жизнью, концепцию творчества как созидания собственной словесной вселенной. Последний аспект, творческий подход к новой действительности, понимаемой, как освободительное приключение, как единственный выход, что подтвервщает вторая цитата, является одной из самых отличительных черт.

Онетти понимает литературу, как проявление независимости. В этом смысле его творчество тесно связано с произведениями крупных современных писателей, для которых литература представляет область художественного поиска. В журналистских статьях, выступлениях Онетти часто повторял, что для него, его писательское призвание представляет собой страсть с ее глубокой и благоговейной чувствительностью к слову. Для Онетти искусство - единственное утверждение в жизни, его исключительная вера. "слепая, радостная, абсурдная вера в искусство, это как задача, не имеющая объяснения, но которая должна восприниматься безоговорочно, как воспринимается судьба"*. Отвечая на вопрос, в чем заключается писательский долг, Онетти говорит: "Этот долг я воспринимаю только как стремление писать хорошо и лучше"^. В другой раз он скажет: "Я думаю, что долг воспринимается внутренне, молча, когда либо принимаются за работу, либо смотрят на работу, как на развлечение. Долг воспринимается как само собой разумеющееся. Нужно всеща стараться писать лучше"^.

Речь не идет о том, чтобы все написанное было стилистически безукоризненным, надо писать со всепоглощающей страстью, с художественной выразительностью. Онетти всегда ввделяет человеческий долг писателя и его ответственность перед творчеством. На протяжении всей литературной деятельности, вот уже 30 лет, Онетти с большей или меньшей художественной выразительностью стремится

J Periquito el Aguador /Onetti/. Marcha, N 6 (Montevideo), 28 de Julio de 1939, p.2.

2 "Encuesta entre escritores nacionales" (Montevideo). El Popular,26 de enero de 1962, Supleraento, p.4.

3 Maria Esther Gilio: "Onetti у sus demonios interiores". Max'cha, I de julio de 1966, p.25.

- 17 отобразить мир, эта черта превалирует в его творчестве. Особенно ярко проявилась она в 50-е годы, когда была опубликована "Короткая жизнь", эта черта прослеживается в его ранних произведениях - "Бездна", "Ничья земля", "Ради этой ночи", в которых ставятся политико-социальные вопросы того времени, находящие свое подтверждение за пределами вымысла, например - вторая мировая война: изображению нереальной действительности подчинены эти три произведения Онетти, фрагментарное исполнение первых двух новелл, стиль скорее подсказанный (внушенный), чем конкретный, отсутствие конкретного места и времени в романе "Ради этой ночи" (этот роман продиктован скорее политическими причинами), но как и во всех произведениях преобладает художественное восприятие. Определенные обстоятельства, происходящие на реке Рио де ла Плата, служат предлогом для изображения литературного мира, в котором освещается с помощью дара глубокого видения вечная и общая проблематика: многочисленные трудности человеческого бытия.

В романах Онетти постоянно присутствует будничная жизнь, но это мифический, вымышленный мир (несомненно, тесно связанный с реальной жизнью, хотя он никогда не подчиняется ей), в этом мире всегда преобладает творческое изображение над пассивным воспроизведением поведения людей и ситуаций, замеченных в самой жизни. Это не означает, что Онетти отвергает правдоподобность жизни, как пытаются доказать некоторые критики. Совершенно напротив, это не бегство от реальной жизни, а формы, чтобы выразить ее глубже и подчеркнуть несогласие с действующими порядками, для этого и вносятся определенные условности, метафоры, свои образы, но все это идет параллельно с жизнью. Сочетание реальной цели с вымыслом требует нового восприятия, поисков новой формы в соответствии с внутренними законами, а не с эмпирической логикой.

- 18

В конечном счете совершенно особой чертой всей прозы Онетти, особенно перед неустойчивостью буркуазной культуры, является самоутверждение искусства.

В произведениях Онетти проявляется сознательное и преднамеренное подтверждение вымысла; неудержимое удовольствие и необходимость вымысла (иллюзии) чувствуют его персонажи. "Пришел счастливый час обмана", - говорит писатель в рассказе "Украденная невеста" (с.343), для произведений Онетти характерен поиск без конца.

Прежде чем перейти к изучению последнего аспекта - к стремлению созидать - la voiuDtad de сгеас±бп, который объединяет все произведения Онетти, необходимо составить краткую схему онеттианского писательского мира и выявить наиболее характерные черты в его творчестве. Первый период характеризуется сознанием непрочности положения, поисками самых темных сторон сознания, пониманием того, что поиски чего-либо нового невозможны страстным желанием, заранее обреченным на неудачу.

В романах Бекетта мы наблвдаем физическую деградацию человека, его язык, нечленораздельный синтаксис, порою превращается в невнятное бормотание, а также моральна деградацию героев, которые становятся все более ограниченными в своем прозябании. Сначала у них атрофируются члены тела, они перемещаются с помощью костылей или на креслах качалках ( Molly, Moran); Малой из-за того, что яе может передвигаться, лекит, ожидая смерти; в рассказе "Чудовище" герой теряет ноги, а в рассказе "Как это" герой, слепой, глухой, без рук, без ног, со всеми своими владениями в кармане, тащится по болоту.

В рассказе "Опустошенный" (1970) имеется спасительный выход: тела, спрятанные в нишах внутри цилиндра пятидесяти метров в окружности и восемнадцати метров высоты и вынувденные симулировать деятельность, где нет ничего, кроме предусмотренной тишины, продолжают обманчивые и безуспешные поиски, наконец, все кончается полным крахом. В испаноамериканской литературе наиболее экстремальный пример отрицания личности встречается в романе Хо-се Дояосо "Непристойная птица ночи". Герой Умберто Пеналоса проходит через различные этапы деградации, деформируется до такой степени, что его ловят в джутовый мешок, а потом бросают в огонь.

У Онетти никогда не было такого экстремального регресса человека, однако в его творчестве преобладает человек, ослабленный физически и нравственно, охваченный процессом распада. В его романах преобладают ограниченные существа: сутенеры, проститутки, больные, душевнобольные, неудавшиеся артисты. Все его главные персонажи очень беспомощны, они не живут полной жизнью, у них систематически отсутствуют связи с миром - у них нет семьи, дома, дружбы, они лишены также собственной личности, они либо мечутся в поисках, либо страдают от одиночества; они замкнуты в четырех стенах, томятся от скуки. Эладио в "Бездне", Браусен (и его изображение Арсе) в "Короткой жизни", Хорхе Малабла и Амбро-сиол "Для одной безымянной могилы" проводят свою жизнь лежа. Иногда одиночество является результатом нарушения психики (Пет-русь, Анхелика, Инее в "Верфи", Хулита в "Хунтаскелетов", герои рассказов "Сбывшийся сон" и "Альбом", Монча в "Украденной невесте", болезней ("человек" в рассказе "Прощание"); глубокого чувства вины (рассказчик "Лицо несчастья"). Все элементы, взятые вместе - низменные побуждения, аномалия современной цивилизации, отказ от организованного общества, упадок общества, развал общества, некоммуникабельность человека, физическое опустошение, мир, рассматриваемый как большой дом терпимости или проявление животных инстинктов у персонажей, это элементы буржуазной современной литературы, от которых читатель устал и хочет нового подхода к жизни. Можно привести массу других примеров, показывающих персонажей со скудным жизненным уровнем. А теперь достаточно говорить о Ларсене, достаточно упоминать самые тревожные моменты у Онетти, которые нашли место во всем его творчестве, начиная с мимолетного и далекого вторжения в романах "Ничья земля" и "Короткая жизнь" до главных героев "Верфи" и "Хунтаскелетов". Исчерпав все возможности, чтобы оправдать свое существование, этот мир способен только на бесплодную жестикуляцию, на пародию человеческой деятельности. Также как персонажи Бекетта, Ларсен имеет такой же выход;"единственно, что он может, чтобы не чувствовать омерзения и опустошенности - пародировать активное и нормальное существование"*. Ларсен - трудный персонаж, ему трудно преодолеть полное отчуждение: его собственное существо полностью покрыто маской. Изнашивается со временем не только человек, но и все вещи. Все, что упоминает Онетти, окружено потемками, все связано с постоянным распадом человеческого существа, а также с превращением в ничто органической материи с течением времени.

Знаки, символы распаяа, разложения, опустошения наводняют его романы: например, говорится о разбитых стеклах, о несуществующих дверях и окнах, о сырых пятнах на стенах, о тусклом свете,

0 затхлом запахе, не выветривающемся из помещений, о гайках и болтах, которые собирает Браусен на улицах, о буквальном разрушении верфи; или говорится о ежедневном пожелтении фотографий в "Хунтаскелетов" (с.БЗО); или приводится очень подробное и пате

1 Jean Bloch-Michel: "La 'nueva novela'". Madrid, Ediciones Guadaxrama, 1967, p.140.

- 21 тическое описание очень медленного общего процесса тления: на поминках брата рассказчика в рассказе "Лицо несчастья" "повязка на голове /покойника/ стала старой и желтой задолго до рассвета" (с,16). Все в его романах носит печать неудержимой коррозии. Онеттианская точка зрения, по его собственным словам, "исходит не из восприятия мира таковым. Лвди, которых я очень люблю^-прекрасны, но, конечно, они смертны. Есть что-то ужасное и постоянное в этом"*. Такое разложение человеческого существа вызывает внутреннее беспокойство и тоску, как это происходит в заключительной символической сцене "Верфи", когда Ларсен не может уже сохранять человеческое достоинство, когда исчезают все возможности найти выход, он оставляет часы и топится.

Прежде всего, это физическое и духовное отчуждение человека от его окружения, отрицание всех человеческих отношений. В рассказе "Ничья земля" прежде чем начать поиски Фаруру, острова счастья, Арансуру драматизирует повод, из-за которого дано такое название острову: разлад человека с окружающим миром, неизмеримое духовное расстояние между человеком и равнодушной к его нуждам вселенной. "Подумал, что потеряна дружба человека с его землей. Что (он) имел общее с оттенками неба, с рахитичными деревьями города, их многочисленными тенями и с каким-то лучом света, единственным в ночи. Что имел общее с небытием того, что составляет жизнь, с тысячью вещей небытия, которые его образуют и представляют его, как слова составляют предложение" (с.15). Роман кончается тем, что Арансуру сидит один на пристани, глядя на жирное пятно грязной реки. И снова мы приводим высказывание, полное глубокого лиризма, представляющее синтез духовной судьбы Дрансуру:

I Carlos Maria Gutierrez: "Onetti el escritor". Reporter, N Zf (1 de novienibre de 1961), p.27.

- 22

Сидя на пристани, он увидел парящую птицу, которая опускалась ниже и ниже. У его ног плавала желтая масса, окруженная жирным кругом. Зажег сигарету, поднял ногу, весело выпуская дым в неясный свет вечерней реки. Он уже не имел никакого пристанища на всей этой земле, чтобы переночевать, ни друзей, ни женщин, которые могли бы его сопровождать. Он услышал музыку гармоники, доносившуюся с черных лодок или с транспортера или из небольших кафе на берегу. Конец дня. За его спиной был невидимый город со своим грязным воздухом и высокими домами, с ходьбой людей взад и вперед, приветствиями, смертями, руками и лицами, играми. Уже была ночь и город приближался в огнях со своими людьми, шляпами, детьми, платками, витринами, светом реклам, как кровь, шагами как течение без судьбы. Так он оставался, сидя на камне, наблюдая sa последним пятном чайки в воздухе и за жирным пятном в грязной реке, спокойный, ожесточенный" (с.178).

Человек осознает свое изгнание, источник и причину тщетности всех своих поступков; состояние заброшенности, чувство ненужности появляется от этого космического помешательства, от несоответствия между человеком и внешним миром. Сами заглавия романов Онетти предопределяют образы неустойчивости существования.

Изображая полное отчуждение человека от мира, Онетти никогда не показывает гармоничными взаимоотношения лкщей; у них отсутствует воля к борьбе, они воспринимают, как невозможное, связи между лвдьми. "Почти все заключено в нас самих и не существует никакой связи", говорит Касаль в романе "Ничья земля" (с.128); Лар-сен, через 20 лет, выражает свое единственное мнение: "Он почувствовал сразу то, что поймут все раньше или позже: что он был единственным живым человеком в мире, населенном призраками, что даже невозможно какое-либо общение, что вызывало жалость и нена

- 23 висть и что терпимое отвращение, участие, разделенное меаду уважением и чувствительностью, было единственным, что можно было требовать и что можно было дать" ("Верфь", с.114;.

Герой меняет обстановку, меняет окружение, но во всех случаях повествовательная схема остается прежней: уничтожение всех связей. По словам Марио Бенедетти, 'Послание, которое нам внушают, с помощью различных анекдотов и на различных ступенях косвенного реализма представляет распад всякого общения, неправильное общее понимание существования, расхонщение человеческого существа со своей судьбой"*.

Исследуя непрочное положение бытия в мире, Онетти показывает всегда кризисное состояние персонажей. Изображая беззащитность и непрочность человека, всегда ранимого и ограниченного, сужая местонаховдение, художнику удается показать наиболее глубокие пласты бытия: страдание, виновность, безумство, болезни, бессилие смертельно раненого человека. Кавдый персонаж в той или другой форме будет сопротивляться гнету, будет стремиться к осознанному отношению, строить в воображении планы спасения, чтобы, в конечном счете, лишь изменить местонахождение человека.

Можно видеть, что различные способы изображения бесплодности бытия, исходя из двух общих источников. С одной стороны, это отречение или полное равнодушие, изоляция индивидуума от окружающего мира, которое приводит его в пассивное состояние отчувдения или к самоубийству. С другой стороны, безуспешные попытки освободиться, полет фантазии, что приводит к созданию иллюзорного или идеального мира путем воскрешения в памяти прошлого: мечты,

I Mario Benedetti: "Juan Carlos Onetti у la aventura del hombre". - En: Literatura uruguaya siglo veinte. Montevideo, Alfa, 1963, p.76.

- 24 сновидения, любви, невинного детства - или путем раздвоения личности, или представляя себя в другом вымышленном мире.

Эти основные мотивы повторяются во всех произведениях Онетти, достигая единства в плане художественного изображения. Во всех его работах можно найти многократное упоминание душевной пустоты и абсурдности жизни, неизбежность краха, что приводит к отказу от любого рода деятельности или, в исключительных случаях, к самоубийству.

Первая ступень, обособленность (изолированность) представляет пассивное и равнодушное восприятие несчастья, погружения в ряд незначащих, мелких неприятностей, отрыв от мира (например, Диас Грей). Самоубийство представляется, как единственный спасительный выход, смерть снимает безуспешные попытки борьбы с абсурдной жизнью. Многие персонажи Онетти постоянно испытывают жажду самоуничтожения (Браусен и Ларсен играют револьвером в кармане, Диас Грей чувствует "соблазн самоубийства" в "Хунтаске-летов", многие из героев решаются расстаться с жизнью, например, Ларви в романе "Ничья земля", безымянный герой в повести "Прощание", Елена Сала в "Короткой жизни", героиня "Такая печальная", Риссо в рассказе "Такой ужасный ад", Хулиан, брат писателя в рассказе "Лицо несчастья", Кальвес в "Верфи", Хулита в "Хуятаскеле-тов", Монча в рассказе "Украденная невеста".

Все его творчество, начиная с "Майкий проспект - Диагональный - Майский проспект" до романа "Позволим говорить ветру" представляет огромную художественную ценность. Для онеттиаяского творчества свойственно воскрешение и одержимое повторение воспоминаний, не связанных друг с другом, прерывистость всех действий во временном плане, приостановка во времени процесса распада, сведение времени на нет. В произведениях Онетти отсутствует ощущение течения времени, мы чувствуем неподвижность или наслаива

- 25 ние времени: душевное состояние процесса времени, сосуществование настоящего времени с воспоминаниями о прошлом или с воскрешением воображаемого мира посредством прерывистого изображения, отрицание развития и необратимой последовательности во времени. В романах и рассказах Онетти оживает субъективный реализм во вневременном, во внеисторическом пространстве, который характеризует стиль романов. Повторение синтетически одинаковых предложений, отсутствие временных связей, одновременность восприятия фрагментов рассказа, все это снимает традиционное восприятие течения времени. Повторы закрепляют внутреннее решение, принятое персонажами Онетти, и хотя заранее уже известна их судьба, но неизменные воспоминания прошлого питают искомый обман: приостановка времени. Мечты, сновидения представляют варианты одной и той же темы, чтобы с помощью вымысла компенсировать кризисное состояние героев, реальная конкретная жизнь подменяется нереальной, вымышленной, которая по выражению Анхеля Рама является компенсацией живущему" и "позволяют на вымышленной почве осуществить замыслы, которые потерпели неудачу или же не могли осуществиться в повседневной реальной жизни"1. Эладио Линосеро в романе "Бездна" стремится обосновать идеал совершенства в противовес пустоте и мерзооти реальной жизни, он не хочет примириться с мыслью, что больше никогда не полюбит, "потому что мне кажется, что я потерял интерес ко всему, что только смутная надежда на то, что я снова полюблю, дает мне немного уверенности в жизни" (с.25).

Отречение от надежи, мечты вызывает смерть, однако парадоксально то, что если надевды могли бы претвориться в жизнь, то все равно нет смысла жить, потому что все кончается смертью, единственным исходом, как это прозвучало в рассказе "Сбывшийся

I Angel Rama: "Origen de un novelista у de una generaoidn lite-raria". - En: El Pozo. Montevideo, Area, 1965, p.94. сон". В той же манере в произведениях Онетти показана любовь, как другой возможный путь к освобождению, любовь, по словам Ок-тавио Паса - "попытка сделать более возвышенным наше одиночество. это начало, ведущее к духовному, но как было уже сказано, все человеческие отношения кончаются крахом, в произведениях Онетти нет цельных, полностью влюбленных, можно только догадываться о возвышенности чувств, чувство любви всегда принижается, а в последний момент его персонажи теряют все отношения.

Можно было бы утверждать, что все дороги к спасительному выходу закрыты. Кажется, что человек обречен на несчастья и полный крах. "Все персонажи, все лвди родились, чтобы умереть.", . говорит Онетти во время одной встречи2, в его романах повторяются выражения приговора "ощущение никогда нельзя поймать". Тот же смысл имеют слова Эладио Линасеро в "Бездне": "Все бессмысленно и по крайней мере, надо иметь мужество, чтобы не пользоваться отговорками" (с.68). Необходимо подчеркнуть, что речь не идет о временном детерминизме, или о случайной внешней связи действий или о событиях, контролируемых внешними силами, над которыми нет никакой власти; человек себя считает зависимым от прошлого, считает себя игрушкой судьбы, но его поведение всегда отражает его сущность и рождается из этой сущности. Как уже заметил Марио Бе-недетти, "Предположительно, что все романы, которые последовали за "Бездной", представляют истории людей, которые начинают соглашаться и погибают, так, словно автор считает, что самой причиной человеческого существования является неизбежность его само

1 Octavio PaZ: "El laberinto de la soledad". Mexico, Fondo de Cultura Econrfmica, 1967, p.182.

2 Mar£a Esther G-ilio: "Onettl у sus demonios interiores". Mar-cha, I de julio de 1966, p.25.

- 27 уничтожения, его низвержения"*. Конечно, существует выход, по мнению Браисена из "Короткой жизни": "Если бы случилось что-то неожиданное и простое и я смог бы спасти себя: я бы писал" (с. 40). Сейчас следует обратить внимание на следующую точку зрения искусства - рассматривать вымысел, как спасительный выход, а также на создание онеттианского стиля, на его собственный словесный мир.

Эта литературная точка зрения обретает свою художественную форму, которая свойственна всем произведениям Онетти. Его герои испытывают преобразования и раздвоение личности в поисках самоутверждения и восприятия мира, в котором они живут, В очерке о романе "Короткая жизнь" Эмир Родригес отмечает основную черту, основной ключ к пониманию всего романа, и в конечном счете, для всего творчества Онетти: "Другое чтение также кажется возможным. Вместо того, чтобы рассматривать роман как современный документ, как свидетельство, подтвержающее, насколько современный мир обесценен, читатель может следить за внутренним миром Браусена. Речь идет не о том, что нужно бежать от реальной жизни или прожить короткую жизнь или придумать сказку для кино. Речь идет о том, чтобы создать другую реальность, соперничающую с существующей"^. Основной чертой творчества Онетти является постоянное вымышленное изображение, постоянное утверждение возможностей вымысла. Все значительные персонажи: Эладио Линасеро, Араяцуру, Брау-сен, Хорхе Малабиа и Ларсен живут в мире обманчивых идей, в наj Mario Bendetti. Op.cit., p.87.

2 Emir Rodriguez Monegal: "Juan Carlos Onetti у la novela rioplatense". Montevideo, Ndmero, Ano 3, N 13-14 (mar00-junio 1951), p. 183.

- 28 дежде на новый образ визни, который обновит и расширит их существование, Чтобы выжить, надо создавать компенсирующие миры, и с помощью воображения надо восстанавливать иллюзии, без этого можно все больше и больше погружаться в ничто, в бессмысленность существования. Это непрочная, но такая ослепительная победа. "В созидательном действии, - говорит Диас Грей в "Хунтаскелетов", - есть "что-то от долга, что-то спасительное" (c.I70j.

Текст превращается в вымышленное построение, в котором утверждается освободительное значение вымышленных происшествий, становится способом изображения комедии, как Эрдозиан в романе "Семь сумасшедших" Робрета Дрльта; становится способом поисков в воображаемых компромиссах, действия и, возможно, становится единственной формой, чтобы сохранить спасительные иллюзии. Это освобождение "циничное", в силу необоснованного характера литературного ремесла, но верное онеттианскому кредо, согласно которому литературное творчество представляется как единственная форма проникновения в страдания человеческого общества. В этом смысле мы можем понять слова Онетти, которые предшествуют роману "Ради этой ночи", роман написан и опубликован во время второй мировой войны: "В разных частях света люди, защищающие своими телами различные убенщения автора этого романа, который был написан в 1942 г. Мысль о том, что только эти лвди по-настоящему прожили значительную судьбу, была унизительной и грустной. Эта книга написана в силу необходимости - в скупой и яекомпромети-рующей форме - чтобы участие в страданиях, тоске и чужом героизме. Поэтому это циничная попытка освобождения" (с.7). В произведениях Онетти есть глубокая взаимосвязь менщу двумя планами: невозможность решить дилемму подлинной ситуации, постоянная угроза раз^вязки и спонтанное очарование воображаемым действиям, которое

- 29 может позволить пережить прошлое и вообразить миры, которые приобретут автономную независимость от "реального" окружения. Вымысел разветвляется, приобретая оригинальное описание, а персонажи придают свои собственные ситуации, в свою очередь превращаясь в создателей другого вымышленного мира.

Художественное изображение достигает наивысшего мастерства в романе "Короткая жизнь". Рассказчик Браусея готовит кинематографический сценарий, его вымышленный герой Диас Грей живет в вымышленном городе Санта Мария, которые будут затем фигурировать почти во всех произведениях Онетти, появившихся после 1950 г.; в самом романе описывается центральная площадь в недавно построенном городе Санта Мария, мимоходом упоминается его белесоватый и пустопорожний памятник" С с.108;.

Начиная с рассказа "История Рыцаря Розы и Беременной Девы, прибывшей из Лилипутии" (1965), появляется Браусея, создатель этого нового мира, сидящий на коне монумента, воздвигнутого иронически на площади мифического города в честь "создателя".

Метаморфизм Браусена завершается в рассказе "Украденная невеста" (1968), где он достигает уровня человека-бога, создателя иллюзий, который покровительствует всему онеттианскому миру: "Бог, Браусен, нас простит" (с.367;. В своих последних новеллах "Смерть и девочка" и "Позволим говорить ветру" Браусен уподобляется божеству, а его присутствие раскрывает художественное назначение Онетти - создание своего вымышленного мира: "И возможно, что по ночам ты плачешь стоя на коленях и просишь Отца Браусена, чтобы ты очутилась в Небытии и стала его соучастницей, запутываясь в его сетях без особой нужны, просто из неясного желания красивого художественного конца" ("Смерть и девочка" с.Ю;.

Создание Санта-Марии, частной мифической территории, зани

- 30 мая большую часть в произведениях Онетти, является другим подтверждением свободолюбия художника. "Жизнь человека не должна иметь ни места, ни эпохи"*, сказал при случае Онетти; вначале Браусен вынашивает неясную, бесформенную идею о городе, в последующих романах эта идея обретает наибольшую ясность, затем эта идея окончательно внедряется во все творчество Онетти. Созидательное воображение Онетти никогда не бывает метафизическим и интеллектуальным, как у Борхеса, напротив это изображение его жизненных обстоятельств; этот мнимый мир в романе "Короткая жизнь", Онетти . представляет вначале, как бегство из своей мрачной жизни, затем превращается в изображение глубокой реальности, в синтез ситуаций творчества Онетти: "Мы в Санта-Марии из-за наших грехов" ("Короткая жизнь", с.273). Нет возможного выхода. В этом заключается трагическая ирония, о которой говорит Нельсон Марра в своем исследовании мифического города в произведениях Онетти: "Он нас ведет к цели (Санта-Мария)', заставляет нас уйти от реальной жизни, но мы знаем, что то место, от которого мы стараемся убежать, есть изображение действительности, нашего собственного ада, из которого мы не можем убежать"^.

1 Carlos Mar£a Gutierrez. Op.cit., p.27.

2 Nelson Marra: "Santa Maria, ciudad-mito, en la literatura de Onetti". Montevideo, Temas, N 6 (abril-mayo 1966), p.33-34.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Романы Хуана Карлоса Онетти"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Все романы Онетти отличаются особым эстетическим вкусом. Им свойственен выразительный, неповторимый характер. Каждый из изучаемых романов отличается художественным своеобразием, в каждом из них описывается особый мир, который развивается по своим собственным внутренним законам. Точно также можно сказать о романах, которые не были изучены детально, хотя они менее выразительны, но каждый из них имеет собственную, оправданную сущность. После романа "Короткая жизнь" отдельные рассказы Онетти входят в одну систему и потому они взаимосвязаны. С этого романа взгляды Онетти приобретают одно направление и превращаются в одно целое. Отдельные рассказы представляются фрагментами одной большой истории, которая делится на автономные части, эти рассказы перекрещиваются, дополняют друг друга и продолжают.

В своем последующем произведении в 1950 г. Онетти создаст сеть отношений между историями, ситуациями, персонажами, которые живут на одной территории в Санта-Марии. Эта особенность придает его творчеству характер размышления, каждый из его рассказов является фрагментом одной широкой панорамы биографий группы персонажей, каждый из которых показан в различные моменты своей жизни. Это позволяет считать, что общий план произведений продумывалея автором задолго до написания работ. Критики уже признали однородность вымышленного мира в произведениях уругвайского писателя Онетти. Марио Бенедетти говорит: "После чтения и перечитывания 12 книг Хуана Карлоса Онетти создается впечатление, что однажды .в прошлом этот автор уже имел представление о средневековом лолувымышленном городе Санта-Мария, а также обо всей истории этого, донкихотствующего мира со своими поселенцами и с соответствен

- 121 ~ но переданными анекдотами. Создается впечатление, что после окончательного создания, распределения, увязки, исправлений своей собственной вселенной Онетти мог спокойно начать писать свою сагу. Только приняв во внимание почти фантастическую организацию и порядок, можно признать невероятную способность автора, которому удается сделать так, что количество романов растет, они дополняют друг друга, исправляют друг друга""1-.

Роман "Бездна" предваряет основные значительные произведения. Они будут обновляться, обогащаться посредством точного и выразительного языка, на протяжении всего повествовательного творчества Онетти. Как уже это было показано, роман "Короткая жизнь",стал отправной точкой в создании вымышленного пространства, рожденном воображением Браусена, которое стало прибежищем, компенсирующим его одиночество. Но Санта-Мария превращается в очень конкретное пространство, становится творческим центром, вокруг которого создаются различные ситуации, он же становится объединяющим фактором. Действие происходит в Санта-Марии, о чем говорится в 14-ти повествованиях, мы являемся свидетелями развития города и социальных изменений коммуны до тех пор, когда начинается упадок касты, раздавленной омерзительным миром, когда почти невозможны никакие изменения. Этот маленький народ,, живущий между рекой и колонией швейцарских земледельцев, будет медленно расти, и, наконец, станет "большим городом" в рассказе "Украденная невеста", а затем постепенно он превращается в ничто усилием творческого воображения Браусена - Онетти. Уже в повести "Смерть и девочка" Аугусто Бередель "прогуливается по остаткам от Санта-Марии", (с.10), по городу, в котором прогрессирующее разъедание

I Mario Benedetti: " 'JuntacadeCveres': una nueva apertura". Casa de las Aradricas, N 39 (1966), p.143.

- 122 препятствует любому знаку жизни. В последнем романе "Позволим говорить ветру" (1979) Онетти уничтожает мир, который он воображает. Город Санта-Мария создан, как спасительное место, как затерявшийся рай, куда приходят его персонажи в поисках спасения; он превращается в метафору ссылки навсегда, вытесняющую реальную жизнь. Ланса в романе "Хунтаскелетов" размышляет: "Все, что переселяется в Санта-Марию, блекнет и приходит в упадок" (с.136). Любое обновление человеческой драмы в царстве вымышленного продолжает необоснованность и омерзительность существования, обозначает необратимый разрыв всякой связи. Исправление неудовлетворяющей реальности усиливает разъединение существ без истории, корней, традиций, синтезируя глубокую человеческую беззащитность. Цепь взаимоотношений в произведениях Онетти постоянно развивается и в романе "Хунтаскеиеток", они поворачиваются многочисленными гранями. Именно в этом романе проявляются наиболее полно всепоглощающее стремление автора, а также желание связать ситуации и эпизоды до этого момента разбросанные в его предыдущих произведениях. По словам Анхеля Рамы, это роман, который "продвигает вперед завоевание всего реального мира разнообразного и противоречивого богатства"*. В большинстве ранних произведений говорится об одном эпизоде, в котором участвует ограниченное число отшельников. В романе "Хунтаскелетов" повествовательный мир значительно расширяется, действие происходит в поселке, населенном силами, которые сражаются друг с другом, там царят нормы ненависти, страха, унижения, коррупции, лицемерия, отступничества. В этом обществе нарушены все связи, неизменная судьба индивидуума сбывается словно ложный шаг, как отчужденный ритуал.

I Angel Rama: "1Juntaoad^veres' de Onetti: con sus mejores p^ginas". Marcha, 23 de abril de 1965, p.31.

- 123

Существует теснейшая связь между отношениями и событиями. Периодическое появление немногих персонажей (Ларсен, Диас Грей, Хорхе Малабия, папаша Бергнер, Браусен) или других, менее значительных, но которые стали близкими потому, что переходят из одной книги в другую (Маркое Бергнер, Ланса, Барте, Монча, Васкес, Гивьясу, Тито Перотти, Петрус и его дочь), пространства, напоминающие "создание" или рост города (Площадь Браусена, Улица Пет-руса), постоянная взаимосвязь между событиями, ссылки на то, что случилось в других романах, сходство жестов, фраз, поступков, почти текстуальное совпадение описаний персонажей в различных повествованиях, постоянное повторение похожие ситуаций в одних и тех же местах (ресторан Берна, гостиница Пласа, кафе Универ-саль, конторы Либераль, клуб Прогресс, старый квартал, Новая Площадь), все это связано и повторяется в различных историях. Должен вызывать удивление и тот факт, что даже названия повествований автора встречаются в романе "Хунтаскелетов", словно все случившееся преломляется под другим углом зрения и становится более разбросанным и широким в другом фрагменте истории. В романе "Хунтаскелетов" встречаются шесть имен, которые использует Онетти в своих произведениях: "Я думал о Хулите, о моих родителях, о моей неистовой страсти отречься от себя самого, о моей вере в короткие жизни, о прощаниях, об отвратительной силе вероотступничества" (с.247), другой пример: "Думать о Молли, в доме на песке, в деревянной гостинице."' (с.46); "Диас Грей знал, что она была внучатой племянницей Петруса. в в.ерфи" (с.232); повторяются образы "Ради этой ночи" (с.175, 194) и "Такая печальная" (с.252).

Обычно истории индивидуальных жизней, течение жизни санма-риановских жителей - просты, они припоминают прошлое, то, что случилось раньше, придавая вымыслу атмосферу простоты, близости. Вот некоторые примеры для тех, кто внимательно перечитывает все

- 124 произведения Онетти. Например, в рассказе "Украденная невеста", в котором говорится о "любовном письме", действие происходит "на острове, который не называется Санта-Мария, а имеет имя с гортанным произношением эфе" (с.346). Здесь содержатся намеки на Фару-ру, остров, о котором мечтал Арансуру в романе "Ничья земля", написанном 27 лет назад. Мы там читаем: "Это находится немного южнее и называется Фаруру, с гортанным эфе" (с.26). Часто второстепенные фигуры становятся на первом плане. На примере трех историй (среди многих других) можно показать связь различных сюжетов. Начало действия в повести "Для одной безымянной могилы" и "Похищенная невеста" совпадает с происшествиями в романе "Хунта-скелетов", а начало любви Мовчи и Риты происходят так же, как у любовников Маркоса Бергнера. В перечисленных повествованиях они возвращаются в Санта-Марию, после безуспешной попытки развязаться со своим прошлым, исполнить свою неизбежную судьбу человеческих отбросов. Медина, шеф отделения полиции в Санта-Марии, который в романе "Хунтаскелетов" пересматривает закрытие дома терпимости и изгнание Ларсена из города, он же становится помощником комиссара в романе "Верфь", здесь он приводит Ларсена, чтобы опознать труп Гальвеса. В этих двух романах имеются лишь наброски этого персонажа, но он становится главной фигурой в романе "Позволим говорить ветру".

В романе Онетти прослеживаются другие глубокие связи: но основной константой всего его повествовательного творчества является необратимое и прогрессирующее разрушение всех идеалов и стремлений. Нет ни одного персонажа, который бы не подвергался разрушительному воздействию времени. Можно назвать типичными примерами этого губительного процесса души и тела следующие персонажи: Ларсена, Хорхе Малабиа, Диаса Грея, которые устало шагают согласно их необратимой судьбе, они подчинены разрушительной силе, которая подрывает их энтузиазм и мечты. Другие персонажи также могут служить примером крушения их юношеских мечтаний: примером может служить ирония судьбы Арансуру и Браусена, перенесенных в роман "Верфь". В романе "Ничья земля" Арансуру начинает поиски Фаруру, утопического острова счастья, другого недостижимого идеала. В романе "Верфь" Арансуру нашел свой остров, остров без названия, напротив верфи в руинах Херамиуса Петруса; он должен писать "доклады о болезнях" и об "угрожающих сорных травах" (с. 131) в заброшенном замке какого-то Латторе, национального вельможи. В мире Онетти все мечты, в конце концов иллюзорные; иллюзии обречены не неудачу и остается лишь приспособиться к пустоте. Образ Браусена выполняет более важную функцию. Браусен - творец, бог браусен, это обесцененный бог, который вынужден быть свидетелем крушения своего мира. Он возведен до уровня национального герои, он предстает в качестве всадника, как основатель и единственный вельможа в Санта-Марии: "Он доказал себе, что установка статуи была антиисторической и абсурдной, она обязывала Создателя быть в вечном галопе к югу, словно раскаявшийся возвращался к далекой равнине, который ее оставил, чтобы дать нам имена и будущее" (с.188). Иначе говоря, Браусен прибегает к вымыслу, чтобы утвердить себя и стать другим, он создает вымышленный мир и управляет им, но он исполняет свою неизбежную судьбу: он кончает тем. что он вынужден обратиться к первопричинам, от которых невозможно скрыться. Воспоминания о создателе - это другой способ, чтобы напомнить о неизбежном крахе всего идеального, это само по себе означает метафору относительности мира, созданного Онетти, в ловушку его суждений попадает обычный порядок, существующий в литературе. Начиная с романа "Короткая жизнь", порядок публикации

- 126 ~ не совпадает с хронологией упоминаемых фактов: т.е. они встречаются и в последующих текстах и в предыдущих. В романе "Короткая жизнь" Браусен является свидетелем изгнания Ларсена из Санта-Ма-рии, а это событие происходит в романе "Хунтаскелетов", что означает, что конец этого романа уже был набросан в другом романе, опубликованном 14 лет назад. Роман "Верфь" следует после романа "Хунтаскелетов". Основная тема этого романа кратко излагается в повести "Для одной безымянной могилы", которая была издана пять лет назад. "Такой ужасный ад", в "Альбоме" следуют в хронологическом порядке с романом "Хунтаскелетов", но они публикуются раньше. Последний рассказ Онетти "Будет и у собак праздник", в котором главным героем является Петрус, появляется значительно раньше романа "Верфь". Устанавливаются связи между событиями, роман может происходить из другого или дополняется другим, но все это обнаруживает неполный, частичный растянутый мир, постоянно оставляя впечатление, что реальность скрывает очень глубокую тайну, "неопределенную глубину, которой мы не коснемся никогда", это мы читаем в рассказе "Матиас, телеграфист" (с.369). Его мир разветвляется в разных направлениях и, хотя эволюционирует, тем не менее всегда имеет свою историчность, это воспринимается как целое, отсутствует намерение придать внешнюю историчность, нет перестановки предполагаемой линейной хронологии. Родригес Моне-галь говорит, что необходимо восстановить порядок чтения, который соответствует порядку историй, чтобы узнать не только о прит ключениях отдельных персонажей , но и перераспределить произведения Онетти, чтобы не впасть в анахронизм и не сделать несообразное заключение. Например, в каком времени написаны его послед

I Emir Rodriguez Monegal: Prdlogo a Obras Completas. M&xico, Aguilar, 1970, p.36 у 40.

- 127 ние новеллы "Смерть и девочка" и "Будет и у собак праздник". Поскольку папаша Бергнер один из основных персонажей в повести "Смерть и девочка", Луис А.Дъес делает заключение, что присутствие священника на вершине своей карьеры переносит действие в более ранний план, чем в романах "Украденная невеста", "Верфь",

Для одной безымянной могилы", поскольку в этих трех романах упот минается, что папаша Бергнер умер уже несколько лет назад" . В повести "Смерть и девочка" Хорхе Малабия уже не поэт-подросток, а циничный и ожиревший землевладелец, выгодно устроившийся в мире взрослых, его отец уже умер, Маркое Бергнер и мертв и состарился, Диас Грей женат на слабоумной Ангелике Инее Петрус,за которой Ларсен ухаживает в романе "Верфь", "большой дом на столбах, который стал его по праву нежеланного завоевания" (с.76), все эти признаки показывают, что разрушение коснулось всех живущих и, что оно продолжает свой необратимый путь. Поскольку на самом деле речь идет не только о папаше Бергнера, но именно о самой идее. Онетти себе позволяет удовольствие разрушить логическое и естественное следствие: его повествовательный мир не следует, по ранее намеченному плану, а только отвечает спонтанным творческим порывам. Присутствие Бергнера - это сама ирояния в литературной игре. А возможно, Онетти чувствует особую любовь к папаше Бергнеру и поэтому его воскрешает. Сам Онетти так сказал: "Люди, которые следили за моими произведениями и которые меня знают много лет, поймут, что завтра в лучшем случае я могу воскресить этого захороненного козла таи, где мне придется, там, где он мне принесет удачу"^.

1 Luis A. Diez; "La rauerte у la nina: Brausen у el otro". Cua-dernos Hispanoamericanos, N 292-294, 1974, p.619-620.

2 Emir Rodriguez Monegal: "Conversacidn con Juan Carlos Onet-Hri". Eco, N 119 (marzo 1970), p.460.

То не самое он может сказать и о Медине в рассказе "Будет и у собак праздник". Здесь он уке комиссар. Так же. как при основании верфи Петруса чувствуется необоснованность многих деталей. с Мединой получается то ке самое. Ларсен - другой человек, который способен воскреснуть. На конференции в Мадриде Онетти сказал: "Я знаю совершенно точно, что в каком-то глухом порыве я убил Ларсена в романе "Верфь", и я не отрекаюсь от его смерти. Если мне время позволит, что я уверен, что Ларсен вновь появится, конечно, значительно состарившийся, более униженный и пользующийся плодами побед, которые он одержал в предыдущих романах11*. Ларсен появляется в романе "Позволим говорить ветру", он старше и еще более унижен, чем раньше. Одновременное видение происходящего, которое разветвляется и пересекается во времени, образует субъективный мир, где все происходит вне времени и в совокупности, поэтому внешняя и объективная историчность не имеет значения.

Разлад между повествовательным временем и порядком публикации может послужить окончательному замыслу и мокет иметь эстетическое оправдание обдуманного возрождения смысла, который отличает произведения Онетти. Манипулирование хронологией, использование извилистого синтаксиса, частичных раскрытий или .скрывания истории, так и сомнительной правоты рассказчика - все эти черты способствуют тому, что смысл находится в приостановленном состоянии и что можно создать непрерывный словесный мир, в котором ничего не объясняется и не обосновывается, где значение остается неполным, подчиненным нерасшифруемо'й двусмысленности. В повествовательном мире Онетти разграничивается реализм анекдотов,

I Onetti: "Рог culpa de Fantomas". Cuadernos Hispanoamericanos, N 284, 1974, p.228. который различным образом входит в чисто творческую область. Путаницы в хронологии, в первую очередь, способствует тому, что она нас заставляет стать участниками перипетий самой жизни, заключая в себе правдоподобный образ реального (прерывистость воспоминания) и одновременность сознания, что подсказывает мысль о том, что знание - относительно. Во-вторых, это фрагментарное видение приостанавливает человека в вымышленном настоящем и создает вневременной и циклический мир, который возвращается один раз и другой раз к началу, к первоначальной ситуации. В-третьих, это еще один способ выражения нашей сопричастности, требование творческого участия читателя в компоновке разбросанных фрагментов. Каждое повествование касается аспекта или эпизода из живой реальности, поэтому необходимо внимательное чтение и перечитывание, а также контакт с запутавшимся читателем. И, наконец, система прерывистости, которую создает Онетти, представляет другой пример свободного владения писательоким мастерством. Что касается создателя этого мира, то его труд - это упражнения в силе и свободе слова, спонтанное выражение го внутреннего мира, и все это - литература.

Создание вымышленного царства дало Онетти полную свободу построения собственного мира, это царство основано на конкретной реальности, за внешней видимостью вымысла скрывается невысказанная жизнь человека. В крупных произведениях санмариа-новского цикла вымышленное приключение и окружающий мир уравновешиваются. Искусство Онетти превращает этот вымышленный мир в спонтанное отражение жизни и в навязчивую и томительную метафору трагического положения человека перед лицом мира.

В повести "Смерть и девочка" неустойчивое равновесие начинает ломаться, этот процесс продолжается в повести "Позволим го

- 130' ворить ветру", превращаясь в символическую абстракцию. Словно Онетти непроизвольно имитирует сам себя, словно он схвачен в своих собственных произведениях. Тематические константы (виновность, моральная ответственность, относительность правды) или стилистические достоинства, уклончивость повествования, элип-сис, двусмысленность, лиризм), которые уже отличали ранние произведение Онетти, в последних произведениях содержится много самореферирующих текстов, которые затрудняют понимание его поздних произведений тех, кто не знаком с кодексом создания его произведений.

В повести "Смерть и девочка" вновь появляются мотивы и средства, которые характеризуют символику. Онетти вновь обращается к теме виновности: Аугусто Гердель винован в смерти своей жены, Хельги Хаусер во время родов и "дочки". Гердель возвращается в Санта-Марию, чтобы искупить свою вину, привозит "доказательства" (письма сомнительной вероятности) о том, что ее любовник, а не он, виновен в ее беременности, по мнению доктора, она умирает от родов. Диалоги и присутствие "бессмертных" - Диаса Грея, Хорхе Малабия и папаши Бергнера придают такую форму повествованию, которая вызывает сомнение в объективности любого человеческого сунщения. В этом произведении существует зашифрованная система знаков, а ситуация, которая заложена в основе, не имеет развития. В своем последнем романе, написанном в эмиграции в Испании, Онетти использует свод символов, которые образуют совершенно частный мир, предлагая читателю свои секреты. Основным слабым моментом этого романа является то, что абстрактное не имеет никакой связи с реальностью, что сложная ситуация проходит в плане принципиально символическом и абстрактном, не подчиняясь внутренним законам истории. Логика бессвязна и произ

- I3-I вольна. Смысл повествования теряется в целой серии бессвязных воспоминаний и разнородных разветвлений, разобщенных добавлений. В этом романе наиболее полно выражено опустошение, оно является подтверждением полного одиночества и отчуждения писателя, кажется, что он ведет диалог с теми персонажами, с которыми это удобно делать, словно в этих персонажах он находит свое прибежище. Роман "Позволим говорить ветру" показывает, что эволюционный динамизм потерян, что исчерпаны сюжеты, что началось саморазрушение писательского творчества.

Рассмотрим несколько примеров, говорящих о тупике, в который попадает Онетти в этом романе. Фрида заказывает Медине нарисовать портрет голой Ольги, чтобы послать его невесте в день свадьбы, это переложение рассказа "Такой ужасный ад" (с.42-49). Медина вдет в свою мастерскую, слушая, как стучат его ботинки по каменной плите, вдыхая воздух., доносившийся из-под крыш. (с.58), а это - эпизод из романа "Бездна" - Зладио Линасеро. Фамилия Ольги - Драмбуру, оно взято из романа "Ничья земля". Далее образ Медины может рассматриваться как иная трактовка образа "железного" комиссара Морасана из романа "Ради этой ночи". Один пианист играет только одним пальцем, как рассказчик из "Добро пожаловать, Боб" (с.207). И так далее. Сцены из Саята-Шрии, взятые из первой части романа ("Существует место, одна вещь, одна мысль, которая для всех нас называется Санта-Мария", с.124); часто повторяющиеся детали из второй части (например, с.147-148), уже известные читателям Онетти; его бессмертный Браусен; близкий ему, но уже отживший Диас Грей, а также его жена, Ангели-ка Инее, наследница призрака Херамиаса Петруса, и униженная фигура Ларсена.

В этом романе продолжается описание мира, воздвигнутого в

- 132 романе "Короткая жизнь", однако здесь происходит качественное изменение, основной разрыв: нарушается равновесие меяду языком и мыслью. Следить за развитием персонажа, освещать событие из текста в текст, является методом, эффективным для Онетти, благодаря которому ему удается выйти за пределы вымысла и выявить -проблемный пласт литературы. Безусловно, что связь этих двух текстов не бесцельна, она отражает точное теоретическое размышление о положении вещей, здесь доминирует расчет, ремесло. На этот раз Онетти захотел закончить свои произведения повтоением, словно в этом он искал синтез своего литературного повторения. Этот роман завершает санмариановский цикл, происходит самоуничтожение писательского творчества. Санта-Шрия сгорает в романе "Позволит говорить ветру", поглощается очищающим огнем в иронической очистительной операции комиссара - рассказчика Медины.

На протяжении всей этой работы удавалось избежать какого-либо классифицирующего ярлыка и выделить многогранный характер уругвайского повествовательного творчества. Повествовательное творчество Онетти не имеет границ, оно не вписывается в рамки какой-либо определенной литературной тенденции. Нет необходимости составлять подробный список тех его произведений, которые не подходят установленные схеш. Было бы неверным и поверхностным изучать творчество Онетти, как отражение, как пример экзистенциалистской философии, но по выражению самого Онетти, "не все те, которые переворачивают отбросы, являются экзистенцио-налистами

Они не могут отделаться от аналогичных идей и впечатлений одного из влиятельных философских течений, каким был экзистенци

I Onetti: "Nada mas importante que el existencialismo", Acci-6n, Montevideo, 22 de octubre de 1957, p.6. онализм. Проблематика повествовательного мира Онетти действительно касается бытия, но она не является экзистенциояалистской. Перспектива у Онетти - это не экзистенционалистская перспектива, потому что его точка зрения не исходит из теоретического толкования мира, из философии существования. Онетти ставит перед собой задачу осветить судьбу человека с помощью литературы, он превращает свое трагическое толкование бытия в эстетический образ. Онетти чужд всякого рода скрытым или явным философским или социальным теориям, его творчество представляет художественное решение его внутренней борьбы, оно совершенно свободно от всякого внешнего контроля, его нельзя урезать, чтобы свести к толкованию лишь концептуальными терминами, поскольку в его творчестве в одно и то же время присутствует несколько Удобочитаемых и полноценных вариантов прочтения.

У Онетти роман превращается в непрерывный вопросительный знак о непосредственном бытии индивидуума, погружение в самые мрачные уголки человеческого бытия, чтобы бескорыстно скопировать ощутимую реальность и вникнуть в самую сущность ужаса и абсурдности жизни, в поиски смысла, который растворяется в бесконечное число фарсов и масок.

Онетти заставляет нас быть свидетелями его удивления, его "грустного удивления", по словам рассказчика в "Лице несчастья", по отношению к пустоте мира. Изображение развращенного мира, одной из форм бытия, которым правят низкие, унижающие силы - сознание ограниченности, бесполезность усилий, невозможность любви, неизбежность краха - определяют контекст, бессмысленный порядок вещей. Его персонажи чувствуют неудовлетворение и скептицизм, они вкладывают свою надежду на искушение в вымышленные истории, в которых они осуществляют контроль над их судьбами. В

- 134 более широком смысле можно сказать, что упорное самоуничтожение, добровольное и постоянное уединение напоминает медленную агонию длинного самоубийства. Поскольку Онетти говорит только о невозможности жизни и о невозможности изменить бессмысленность жизни, поэтому эстетический объект становится его единственным, иллюзорным прибежищем.

В начале тридцатых годов двадцатого века в испаноамерикан-ском романе, в основном, присутствовало условное описание типично американских явлений, образы были поверхностными, они не затрагивали глубокой сущности человеческого существа. Унаследовав достоинства американизма, роман, тем не менее, не достиг человеческой и художественной универсальности. Роман продолжал развиваться на основе метода, который Алехо Карпеятьер называл натуралистическим - естественным - аллегоричным (типичным) -местным, по схеме повествования, которая ограничивала новую восприимчивость и новое усвоение изменяющейся реальности, реальности, которая становилась все более хаотичной и безнадежной, как это отмечали критики.

Современность - это всегда катаклизм, который случается неожиданно в жизни лкщей и обществ, которые в результате не оказываются современными. Поскольку над ними довлеет не опыт новой системы, который вторгается в их жизнь, а остатки прежней культуры, более традиционной, которую они усвоили с детства и которая теперь оказывается перепутанной в связи с достоинствами и формами современности. Не выживает ни одна, ни другая система, выживает лишь борьба, душераздирающий бой, в котором человеческие существа становятся живым мясом. Этот решающий момент агонии рассматривается в так называемых современных произведениях любого времени, любого места в окружности метрополий, поскольку они находятся впереди.

Именно таким вдохновляющим центром нового опыта в литературе стал Хуан Карлос Онетти, который дал о себе знать уже в первом своем рассказе и, начиная с этого же года, на страницах "Марча" он приводит доказательства в пользу философии и эстетики, которая отвечала новой обстановке, которая установилась на реке де ла Плата, в результате соперничества двух авангардистских городов реки Плата, Буэнос-Айреса и Монтевидео. После окончания первой мировой войны по всей Латинской Америке прошла новая волна модернизации, которая получила признание, благодаря шумному успеху молодых писателей. Онетти принадлежал к ее второму поколению, когда "авангардизм" уже укрепился на американских землях, он стал служить гибким инструментом выражения проблем, тревоги, ожидания лвдей с континента. В то время еще речь не шла о том, что Онетти завоюет художественную территорию, а о том, в какой степени он мог отразить конкретную ситуацию, в которой он жил, со всеми своими жестокими законами и противоречиями.

Новую концепцию творчества можно было бы сформулировать так: строгое единство художественного произведения, его прочная автономия, жесткая внутренняя композиция, координация всех значительных элементов, приоритет в эстетическом плане, признание свободы в творчестве.

Гарантия художественного произведения столкнулась с опытом достоверности, по образному выражению Онетти: "Конечно, я не умею писать, - говорит его персонаж Эладио Линасеро в "Бездне", - но я пишу о себе самом". Защищая эту связь с тем, что мы переживаем реально, можно было бы подойти к современным литературным формам (проповедуемым европейскими и североамериканскими авангардистами в период между двумя войнами, которых начали переводить на испанский язык в странах Ла-Платы) без опасения сделать ошибку или пустую миметизацию.

Отсюда появляется лозунг, который четко разграничивает ли -яию между писателями и художниками, обозначшпо меньшей мере две параллельные линии процесса модернизации. Хулио Кортасар определил этот лозунг в связи с замечательной публикацией романа Леопольда Маречаля "Адан Буэносайрес" (1948). "Очень немногие среди нас были по-настоящему верны окружающему, тем вещам, которые находятся здесь, в то время, когда я пишу эти слова, тем фактам, которые дает мне моя собственная жизнь и которая меня утверадает ежедневно, тем голосам, идеям, чувствам, с которые ми я сталкиваюсь.,- которые представляют мое' "я" на улице, в кружках, в трамвае и в постели"-1'. Правило достоверности по отношению к окружающему должно быть не только тематическим, художественным, но прежде всего коммуникативным, чтобы постоянно поддерживался диалог между читателем, который также принадлежит к живым обстоятельствам, чтобы сам читатель был участником творческого процесса. Оба, Хулио Кортасар и Хуан Карлос Онетти являются наследниками этой позиции, в поисках обстоятельств, они оставались верными, без уступки, художественной модернизации, а также не оставляли без внимания читателя. Этот лозунг возник благодаря поколению рассказчиков на реке Плата, появившихся после авангардистов двадцатых годов разных направлений (это и социальные реалисты: Бернардо Вербицки, Энрике Вернике, Бернардо Кордон, Хуан Хосе Манаута, реалисты-фантасты: Хуан Родальфо Вилкок, Хосе Бланко, сам Кортасар и критические реалисты: Эрнесто Сабато и Хуан Карлос Онетти, которые имели учителем Борхеса, затем они

I En: "Realidad", Ano III, N 14. Buenos Aires, marzo-abril 1949. отделяются от Борхеса, когда он начинает писать метафизические рассказы "Тлон, Укбар, Терциус Орбис" (1938), постепенно Борхес становится во главе нового большого направления аргентинского авангардизма. Роберто Арльт станет во главе нового направления (1955) "экзистенционалистского реализма", характерным представителем которого станет Давид Виньяс, приспосабливаясь к трудному времени, в котором ему пришлось жить.

В первый период времени Хуан Карлос Онетти был лучшим представителем критического реализма нового повествовательного направления. Его верность окружающей действительности проявляется в спорах по вопросам современности, особенно по „вопросам политики и морали с видными людьми того времени, а также в газетных статьях: Эладио Линасеро, находясь в одиночестве в своей квартире, воскрешает в памяти две различные линии обстоятельств: любовные связи при поисках морального самоутверждения, а также политические отношения в левой, антифашистской, но такой же антикоммунистической борьбе. Обеим линиям противостоит третья, линия мечтаний и художественного воображения, такой треугольник будет отличать произведения Онетти первого цикла. Эти три тенденции прослеживаются в романе "Ничья земля", в котором говорится о бессонных ночах молодого поколения на реке ла Платы, а также о переносе личного, внутреннего опыта человека (Эладио Линасеро) на близкую социальную группу, воспитанную на культуре в районе реки ла Плата и которая подверглась модернистскому влиянию. Такая достоверность обстоятельствам получит новое выражение в романе "Ради этой ночи", в котором говорится о поражении испанской Республики в городе, словно скопированном с Буэнос-Айреса, это утопический город-модель, в котором перекрещиваются одинаково две реальные перспективы.

В сороковые годы Онетти начинает ощущать, что все, что происходит на его глазах или то, что он думает о жизни других народов, означает одно и то же; и то, что политические и моральные вопросы, художественные и литературные страсти, идеи, чтение равнозначны в одном и в другом мире, что все представляют одну и ту же вещь. В этом понимании есть, безусловно, дерзкий вызов традиционной культуре, культуре гаучас, которую продолксают развивать, хотя сами они уже исчезли. В этом есть, прежде всего, радостное восприятие городского мира.

Все его произведения того времени - радикальны и чрезмерно посвящены городам.

В 50-е годы, после вымысла Санта-Марии, Онетти продолжает быть оптимистическим сторонником горожанина первого периода. Но большой город заменяется сельским поселком, в котором проживают и европейские иммигранты, новые богатые аристократы (Малабиа), знатные и профессиональные креолы (Диас Грей), отбросы городского населения, жители дома терпимости (Ларсен), тем самым создается особый микрокосмос, который легко описывать и которым легко управлять. Санта-Мария появилась, как литературная мечта и потому он является продуктом вымысла, что означает победу этого третьего компонента изначального треугольника: современное понимание литературы, стремление художественной унификации целого, модернизация, которая придает автономию литературному тексту. По словам Онетти, Санта-Мария возмещает его ностальгию по Монтевидео, пока он жил в Буэнос-Айресе; Онетти не просто хотел изобразить этот город в художественной литературе, но с помощью некоторых компонентов он описывает полностью вымышленный город, благодаря вымыслу имеется связь между двумя творческими этапами Онетти: близким, традиционным и далеким столичным и современным.

На смену первого периода приходит другой, который занимает наиболее важное место по своему значению и элементы которого уже встречались в первом периоде. Автор спрашивал сам себя: что является реальным? Он начал сомневаться в объективности наших знаний. Его интересовали острые вопросы современности, постепенно эти вопросы превратились в инструмент познания, т.е. самого человека, а также в особый инструмент для познания: литературы. На последних страницахромана "Короткая жизнь" и в повести "Los Adioses" Хуан Карлос Онетти начинает спрашивать, что такое литература и открывает серию исследований, последним и почти летучим выражением которых станет "Позволим говорить ветру". В этом романе действительно получается, что между собой говорят не лвди, а отдельные фрагменты о собственной предыдущей литературе. Этот его последний роман, словно карточный домик, построен из обрезков его собственных произведений таким образом, что не каждый читатель, а только тот, кто знает все его творчество может оценить, организовать и осмыслить его.

В романах Онетти постоянно присутствует будничная жизнь, но это иллюзорный, вымышленный мир, несомненно тесно связанный с реальной жизнью. В этом мире всегда преобладает творческое изображение над пассивным воспроизведением поведения людей и ситуаций, замеченных в самой жизни. Это не означает, что Онетти отвергает истинность жизни, как пытаются доказать некоторые критики. Совершенно напротив, это не бегство от реальной жизни, а формы, чтобы выразить ее глубже и подчеркнуть несогласие с действующими порядками, для этого и вносятся определенные условности, свои образы, но все это идет параллельно с жизнью.

Список научной литературыПалермо де Виска, Роса Мария, диссертация по теме "Литература народов Европы, Америки и Австралии"

1. Произведения и выступления Хуана Карлоса Онетти

2. X.К.Онетти. Прощание. М., Худ.лит., 1976 (Составление и предисловие И.Тертерян).

3. X.К.Онетти. Короткая кизнь, Верфь:,, повести и рассказы. М., "Радуга", 1983 (Составление и предисловие И.Тертерян). "El pozo". За. ed., Montevideo, Area, 1965. "Tierra de nadie". 2a. ed., Montevideo, Ediciones de la Banda Oriental, 1965.

4. Tan triste como ella". Ia. ed. Montevideo, Alfa, 1963. "Juntacad^veres". 2a. ed. Montevideo, Alfa, 1966. "La muerte у la nina". Ia. ed. Buenos Aires, Ediciones Cor-regidor, 1973.

5. Cuentos Corapletos". Buenos Aires, Ediciones Corregidor,1974.

6. Tierapo de abrazar у los cuentos de 1933 a 1950". Montevideo, Area, 1974.- Calm Lilliam. Conversando con J.C.O. El Sur (Concepci6n)7 de setiembre de 1969.

7. Castillo Guido. Ahora en Montevido. El Pais, 28 de enero de 1962, p.6.

8. Dias de vino у prosa". Siete Dias Ilustrados (Buenos Aires), N 154, 20/26 abril 1970, pp.34-36.

9. Diaz Sosa, Carlos. Conversacidn con J.C.O. Papel Literario de el Nacional (Caracas), 20 de agosto de 1967, p.4.

10. Doble cuestionario a J.C.O',' Mar с ha, N 1513, 2 de octubre de 1970.

11. Encuesta entre escritores nacionales", El Popular (Montevideo), 26 de enero de 1962, Suplemento de Cultura, p.4.

12. Entrevista a J.C.O.", Imagen (Caracas), N 6 (I/I5 agosto 1967), p.3-4.

13. Escribir es mi felicidad, mi vicio о rni condena". Ya, Madrid, 18 marzo 1975, p.40.

14. Garcia Ramos, Jos6 Manuel. Entrevista a JCO. Camp de l'arpa (Barcelona), N 45-46 Qunio-julio 1977), p.15-18.

15. Gilio Maria Esther. Onetti у sus demohios interiores. Mar— cha, I Julio 1966, p.24-25.

16. Gilio Maria Esther. Un monstruo sagrado у su cara de bon-dad. La Manana (Montevideo), 20 agosto 1965.

17. Gutierrez Carlos Maria. Onetti el escritor. Rep6rter (Montevideo), N25, 2 de octubre de 1961, p.27-29.

18. G.J. Siempre Onetti. Confirmado (Buenos Aires), 9 noviemb-re I972, p.49-50.

19. Juan Carlos Onetti: un acto de amor". Crisis, Ano I, N 2 (junio 1973), p.30-31.

20. Juan Carlos Onetti". Maldoror (Montevideo), N 9, p.46-47.

21. Martinez Lalnez, Fernando. Onetti о el escepticismo mortal. Triunfo (Madrid), N 652, 29 marzo 1965, p.52.

22. Ndnez Carlos. DiduLogo con JCO. Kscilla (Santiago), N 1674, 5 julio 1967, p.28-29.

23. Piglia Ricardo. Onetti por Onetti. En La novia robada. Buenos Aires, Siglo XXI, 1973, p.9-17.1. П ЛИТЕРАТУРА

24. Работы классиков марксизма-ленинизма, материалы между народного коммунистического движения

25. Маркс К., Энгельс Ф. Об искусстве, т.1-2. М.-Л., "Искусство", 1967.

26. Ленин В.И. О литературе и искусстве. М., "Искусство",1969.

27. Материалы международного совещания коммунистических и рабочих .партий в Москве. М., Политиздат, 1969.

28. Программные документы коммунистических и рабочих партий стран Америки. М., Политиздат, 1962.

29. Арисменди Р. Ленин, революция и Латинская Америка. М., Прогресс, 1973.

30. Арисменди Р. Проблемы латиноамериканской революции. М., Прогресс, 1964.

31. Гиолвди Р. Избранные статьи и речи. М., Издательство политической литературы, 1974.

32. Кодовилья В. Статьи и речи. М., Издательство иностранной литературы, 1957.

33. Работы по культуре, истории и этнографии стран Латинской Америки

34. Мыслители Латинской Америки. М., "Мысль", 1965.

35. Культура Аргентины. М., "Наука", 1977.

36. Агости Э. Возрожденный Тантал. М., Прогресс, 1969.

37. Агости Э. Нация и культура. М., Издательство иностранной литературы, 1963.

38. Марианетти Б. Аргентина: современное положение и перспективы. М., Прогресс, 1966.

39. Городские маргинальные слои Латинской Америки (сб.статей). М., "Наука", 1974.

40. Проблемы идеологии и национальной культуры стран Латинской Америки. М., "Наука", 1967.

41. Средние городские слои Латинской Америки (сб.статей). М., "Мысль", 1974.

42. Альперович М., Слезкия Л. Новая история стран Латинской Америки. М., 1970.

43. Томас А. История Латинской Америки. М., I960.

44. Шестопал А.В. Миражи Эльдорадо XX века. Критические очерки буржуазной социологии в Латинской Америке. М., "Мысль", 1974.

45. Щульговский А.Ф. Романтизм и позитивизм в Латинской Америке. Вопросы истории мировой культуры, 1966, JS 4.

46. Heliodoro Valle R. Historia de las ideas contempor^neas ей Centro America. M&xico-Buenos Aires, I960.

47. Henriquea Urena P. Historia de la cultura hispanoamerica-na. Mexico, 1947.

48. Alegria Fernando. Literatura у revolucidn. Mexico, Fondo de Cultura Econ6mica, 1971.

49. Marinello Juan. Meditacidn americana: cinco ensayos. Buenos Aires, Procyon, 1959.

50. Mej£a Jaime. Narrativa у neocolonialism© en America Latina. Buenos Aires, Crisis, 1974.

51. Работы по литературе Хуана Караоса Онетти

52. Балашова Татьяна. X.К.Онетти. Пусть об этом расскажет ветер". Современная художественная литература за рубежом, Л 2. М., "Радуга", март-апрель 1982.

53. Балашова Татьяна. "Уго Верани. Онетти: ритуал лжи". Современная художественная литература за рубежом, 15 5. М., "Радуга", сентябрь-октябрь 1982.

54. Террерян И. "Прощание". Предисловие. М., Художественная литература, 1976.

55. Тергерян И. "Короткая жизнь". Предисловие. М., "Радуга", 1983.

56. Alnsa Fernando. Las trampas de Onetti. Montevideo, Alfa,1970.

57. Cuadernos Hispanoamericanos (Madrid), N 292-294 (octubre-diciembre 1974). Homenaje a Onetti.

58. Garcia Ramos Reinaldo. Recopilaoidn de textos sobre Juan Carlos Onetti. La Habana, Casa de las Americas, 1969.

59. Giacoman Helmy. Homenaje a Juan Carlos Onetti. New York, Las Americas Publ. Co., 1974.

60. Gdmez Mango Lidice. En torno a Juan Carlos Onetti. Notas crlticas. Montevideo, Fundacidn de Cultura Universitaria,1970.

61. Jones Yvonne. The Formal Expression of Meaning in Juan Carlos Onetti1s Narrative Art. Cuernavaca, Mexico,CID0C,1971.1.dmer Josefina. Onetti: los procesos de construccidn del relato. Buenos Aires, Sudamericana, 1977.

62. Moreno Ximena. Origen у sentido de la farsa en la obra de Juan Carlos Onetti. Poitiers, Centre de Recherches Latino-Amdricaines de l'Universit^ de Poitiers, 1973.

63. Onetti. Cuaderno N 6 de Crisis. Buenos Aires, Crisis,1974.

64. Ruffinelli Jorge. Onetti. Montevideo, Biblioteca de Marcha,1973.

65. Yerani Hugo. La obra narrativa de Juan Carlos Onetti: est-ructura у signifioacidn. University of Wisconsin, 1973.

66. Alnsa Fernando. Amor у dolor en Onetti, Ya! (Montevideo), 25 Julio 1970, p.9.

67. Andrade Eliseo. "El Astillero" de Onetti: un vacio humano. La La Palabra у el Hombro, N 8, p.21-26.

68. Alsina Thevenet, Homero. Una novela uruguaya. La vida breve. March, N 590, 24 de anosto de 1951, p.I-4I5.

69. Baker Armand. Las vidas breves de JCO. Guadernos Hispano-americanos, N 292-94, p.15I-170.

70. Benedetti Mario. "Pr6logo" a Un sueno realiaado у otros cuentos. Montevideo, Ndmero, 1967, p.4.

71. Benedetti Mario. JCO у la aventura del hombre. Literatura uruguaya del siglo XX. Montevideo, Alfa, 1963, p.76-95.

72. Benedetti Mario. "Juntacaddveres": una nueva apertura. Ca-sa de las America, N 39 (1969), p.143-145.

73. Berraejo Jos£ Maria. Onetti, el insomnio у yo. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-94, p.705-707.

74. Bosco Maria Angelica. El Astillero. Ficcidn, N 33-34,p.202.

75. Casey Calvert. JCO у El Astillero. Cada de las Americas, N 26, p.117-119.

76. Castillo Alvaro. Hacia Onetti. Cuadernos Hispanoamericanos, N 272 (junio de 1973), p.528-543.

77. Castillo Alvaro. El carnaval del mundo. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-94, p.708-714.

78. Castillo Fernando. La nocidn de desarraigo en JCO. Cuader-nos Hispanoaraericanos, N 292-94, p.236-238.

79. Castillo Guido. Muerte у salvacidn en Santa Maria. El. Pals, 28 enero 1962, p.6.

80. Castillo Guido. Mundo у trasmundo en Onetti. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-94, p.88-100.

81. Cerdan Enrique. Santa Maria de Onetti: la soledad cercada. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-94, p.118-130.

82. Chrzanowski Joseph. La incomunicacidn: slntoma de enajena-ci<5n en las novelas de JCO. Maldoror, N 9 (1973), p.49-54.

83. Chrzanowski Joseph. La estructura de "Para esta noche". Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-94, p.395-407.

84. Colina Jos£ de la. El infierno que nos tienes diferido. JCO: La muerte у la nina. Plural, N 37, p.72-73.

85. Concha Jaime. JCO: Para esta noche. Anales de la Universi-dad de Chile, N 140, p.248-252.

86. Concha Jaime. Sobre Tierra de nadie de JCO. Atenea, N 417, p.173-197.

87. Concha Jaime. Un tema de JCO. Revista Iberoamericana, N 68, p.351-363.

88. Concha Jaime. El Astillero: una historia invernal. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.550-568.

89. Cotelo Ruben. El guardian de su hermano, El Pals, 12 di-ciembre de I960, p.28.

90. Coy Jos6 Luis. Notas para una revalorizaci6n de JCO. Los Adioses. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.488-514.

91. Curuchet Juan C. El inhumano mundo de la raz6n. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.587-602.

92. Donoso Jos4. Prdlogo a el Astillero. Madrid, Salvat Edito-res, 1970, p.II-15.

93. Embeita Maria. El Pozo у La Yida Breve: paralelismo e in-terpretacitfn. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.383-394.

94. Gallagher David. The Exact Shade of Gray. The New York Times Book Review, 16 june 1968, p.4-5.

95. Ghiano Juan Carlos. El mundo narrativo de Onetti. La Na-ci<Sn, II abril 1971, p.2.

96. Guille-Bataillon Laure. La vie br^ve: piedra angular de la literatura. Marcha, 7 abril 1972, p.31.

97. Magallanes Juan. Sobre el concurso de novela. Marcha, N 88, 14 marzo 1941, p.5.

98. Manjarrez Hector. Onetti: el infierno son los dem£s que soy yo miamo. SiempreI, N 538, 31 mayo 1972, p.VI-VIII.

99. Marra Nelson. Santa Maria, ciudad-mito, en la literatura de Onetti. Temas (Montevideo), N 6, p.32-34.

100. Martinez Carril M. Onetti, acaso la liberaci6n. La Mana-na, 12 abril 1966.

101. Martinez Moreno Carlos. Una novela rioplatense. Tierra de -nadie de JCO. Alfar (Montevideo), N 80.

102. Mercier Lucien. JCO en busca del infierno. Marcha, N 1129, 29 noviembre 1962, p.30-31.

103. Otero Esteban. Culminacidn de un narrador. Marcha,N 990, 18 diciembre 1959, p.30.

104. Paternain Alejandro. El vuelo del Albatros. (De Rodd a Onetti). Cuadernos Hispanoamericanos, N 277-278, p.318-325.

105. Rama Angel. El largo viaje de JCO. Marcha, N 1220, 28 agos-to 1961, p.22-23.

106. Rama Angel. Juntacad^veres de Onetti. Con sus mejores p£gi-nas. Marcha, N 1251, 23 abril 1965, p.31.

107. Rama Angel. El origen de un novelista у de una generacitfn literaria, en El Pozo. 2a. ed. Montevideo, Area, 1965.

108. Rama Angel. La generacidn critica: 1939-69. Montevideo, Aroa, 1972.

109. Rodriguez Monegal Emir. Para esta noche. Marcha, Ы 222, 18 febrero 1944, p.14.

110. Rodriguez Monegal E. JCO у la novela rioplatense. Mmero, Ano 3, N I—14, p.175-188.

111. Rodriguez Monegal E. El Astillero, fragmento de un mundo propio, Reporter (Montevideo), К 25, 2 octubre 1961, p.30.

112. Rodriguez Monegal E. Literatura uruguaya del medio siglo. Alfa, 1966.

113. Rodriguez Monegal E. Onetti о el descubrimiento de la ciu-dad. Capitulo Oriental, N 28, 1968.

114. Rodriguez Monegal E. Prdlogo a Obras Compleas de JCO. Mexico, Augilar, 1970.

115. Ruffinelli Jorge. De la violencia у otras enajenaciones, March, Ы 1639, 13 abril 1973, p.29.

116. Ruffinelli Jorge, Onetti antes de Onetti» Prdlogo a Tiempo de abrazar у los cuentos de 1933 a 1950, Montevideo, Area, 1974.

117. Riffinelli Jorge. Prdlogo a Cuentos Completos. Buenos Aires, Editorial Corregidor, 1974.

118. Saad Gabriel."Prdlogo" a Jacob у el otro. Un sueno rezliza-do у otros cuentos. Montevideo, Banda Oriental, 1965.

119. Vargas Llosa Mario. Primitives and Creators. The Times Literary Supplement, 1968, p.1287-1288.

120. Vernani Hugo. Teorla у creacidn de la novela: La vida breve de Onetti. Cudernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.433-464.

121. Vargas Saaverda Luis. La afinidad de Onetti a Faulkner. Cuardernos Hispanoamericanos, N 292-294, p.257-265.

122. Verani Hugo. En torno a "Los adioses" de JCO. Anales de la Universidad de Chile, N 145, 1968, p.35-57.

123. Verani Hugo. Contribucidn a la bibliografla de JCO. Revista Iberoamericana, N 80, 1972, p.523-548.

124. Verani Hugo. JCO. Tiempo de abrazar у los cuentos de 1933 a 1950. Hispanoam&rica, N 8, 1974, p.99-101.

125. Verani Hugo. La renovacidn de la novela hispanoamericana: El Pozo de Onetti. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-294, p. 408-433.

126. Viaca Arturo Sergio. Trayectoria narrativa de Onetti, en Antologla del cuento uruguayo contempor^neo. Montevideo, Universidad de la Repdblica, 1962, p.243-248.

127. Visca Arturo Sergio. La novela como pesadilla. El pals, 24 ootubre 1971, p.3.

128. Visca Arturo Sergio. Onetti, "Jacob у el obto". El Pals, 3 у Ю de diciembre de 1967, p.2.

129. Visca Arturo Sergio. Pisparen sobre Onetti, El Pals, 17 dejunio 1973, p.2.

130. Vital! Ida. Cuando los preraios unen. Marcha, N 1091, 12 enero de 1962,p.30.

131. Vitale Ida. JCO: El infierno tan temido. Dos cuentos rigu-rosos. Epoca (Montevideo), 2 setierabre de 1962.

132. Yurkievioh Satfl. En el hueco voraz de Onetti. Cuadernos Hispanoamericanos, N 292-293, p.535-549.

133. Zum Felde Alberto. La narrativa en Hispanoam^erica. Madrid, Aguilar, 1964, p.347-353.

134. Общие работы по литературе Латинской Америки

135. Гравина А. Реализм и роман.- В кн.: Судьбы романа. М., Прогресс, 1975.

136. Гутьеррес X. Накануне большого расцвета. В кн.: Судьбы романа. М., Прогресс, 1975.

137. Проблемы аргентинского романа. Из анкеты журнала "Куадер-яос де культура". В кн.: Судьбы романа. М., Прогресс, 1975.

138. Тертерян И.А. Аргентинская проза: особый путь? В кн.: Художественное своеобразие литератур Латинской Америки. М., "Наука", 1976.

139. Художественное своеобразие литератур Латинской Америки. М., "Наука", 1976.

140. Карпентьер А. Роман в Латинской Америке. В кн.: Судьбы романа. М., Прогресс, 1975.

141. Кутейщикова В.Н., Осяоват Л.С., Тертерян И.А. Пути и перепутья латиноамериканского романа. В кн.: Современная литература за рубежом. М., 1962.

142. Кутейщикова В.Н., Основат Л.С. Новый латиноамериканский роман. М., "Советский писатель", 1976.

143. Кутейшикова В.Н. Роман в Латинской Америке в XX веке. М.,1964.

144. Кутейшикова В.Н. Континент, где встречаются все эпохи. Вопросы литературы, 1972, № 4.

145. Кутейшикова В.Н. Час нового романа. Литературная газета, 12.1.77, X 2.

146. Кутейшикова В.Н. Час Латинской Америки. Вопросы литературы, 1973, П 7.

147. Кутейшикова В.Н. Упадок или обновление? Вопросы литературы, 1966, 6.

148. Мамонтов С.П. Испаноязычная литература стран Латинской Америки XX века. М., "Высшая школа", 1972.

149. Основат Л.С. Говорит Латинская Америка. М., 1961. Певцов Ю.А. Коллоквиум по латиноамериканскому роману. -Современная художественная литература за рубежом, 1970, JF 3-4.

150. Тертерян И.А. Существует ли галлюцинирующий реализм? -Иностранная литература, 1965, Jf 7.

151. Тертерян И.А. Литературная новь континента. Литературное обозрение, 1973, JF 4.

152. Торрес-Риссеко А. Большая латиноамериканская литература. М., Прогресс, 1972.

153. Alnsa Fernando, La espiral abierta de la novela latino-americana. Bogota, Instituto Carо у Cuervo, 1973,

154. Alegrla Fernando, La novela hispanoamericsna. Siglo XX. Buenos Aires, Centro Editor de America Latina, 1967.

155. Amords Andres. Introducei6n a la novela hispanoamerieana actual. Salamanca, Ediciones Anaya, 1971.

156. Anderson Imbert Enrique. Formas en la novela contempor^nea. Crltica Interna, Madrid, Taurus, 1961.

157. Benedetti Mario. Los temas del novelista hispanoamericano. Montevideo, Ntfmero, 1950.

158. Benedetti Mario. Letras del continente mestizo. Montevideo, Area, 1969.

159. Carpentier Alejo. Tientos у diferencias. Mexico, Universi-dad Nacional Auttfnoma de Mexico, 1964.

160. Castagnini Radl. Experimentos narrativos. Buenos Aires, Goyanarte, 1971.

161. Collazos Cort£zar, Vargas Llosa. Literatura en la revolu-ci6n у revolucidn en la literatura. Mexico, Siglo XXI, 1970.

162. Conte Rafael. Lenguaje у violencia (Introduccidn a la nue-va novela hispanoamericana). Madrid, Al-Borak, 1972.

163. Dessau Adalbert. La novela de la Revoluoidn Mexicana. Mexico, Fondo de Cultura Eoondmica, 1972.

164. Donoso Jos4. Historia personal del "boom". Barcelona, Editorial Anagra, 1972.

165. Dorfman Ariel. Imaginacidn у violencia en America. Santiago, Editorial Universitaria, 1970.

166. Eyzaguirre Luis. El h£roe en la novela hispanoamericana del siglo XX. Santiago, Editorial Universitaria, 1973.

167. Garcia German. La novela argentina. Buenos Aires, Editorial Sudamericana, 1952.

168. Gertel Zunilda. La novela hispanoamericana contempor^nea. Buenos Aires, Editorial Columba, 1970.

169. Goic Cedomil. Historia de la novela hispanoamericana. Valparaiso, Ediciones Universitarias, 1972.

170. Henrlquez Urena Pedro. Obra orltica. Mexico, Fondo de Cultura Econdmica, I960.

171. Jansen Andr6. La novela hispanoamericana actual ysus ante-oedentes. Barcelona, Editorial Labor, 1972.

172. Jitrik Rama Franco. Actual narrative latinoamericana. La Habana, Casa de las Americas, 1970.1.fforgue. La nueva novela latinoamericana. Buenos Aires, Editorial Paid6s, 1972.

173. Hazera Lydia. La novela de la selva hispanoamericana. Bogota, Instituto Саго у Cuervo, 1971.1.veluck. La novela hispanoamericana. Santiago, Editorial Universitaria, 1972.1.veluck Juan. Hovelistas hispanoamericano de hoy. Madrid, Taurus Ediciones, 1976.

174. Marine^-lo Juan. Literatura hispanoamericana. Hombres, medi-taciones. Mexico, Universidad Autdnoma de Mexico, *937.

175. Ocampo Aurora. La crltica de la novela iberoamericana actual. Mdxico, Universidad Nacional Autdnoma de Mexico, 1973.

176. Ortega Julio. La contemplacitfn у la fiesta. Ensayos sobre la nueva novela latinoamericana. Lima, Editorial Universitaria, 1968.

177. Pollman Leo. La "nueva novela" en Francia у en Iberoam^rica. Madrid, Editorial Gredos, 1971.

178. Roa Bastos Augusto. Imagen у perspectivas de la narrativa latinoamericana actual. Montevideo, Temas, 1965.

179. Rodriguez Monegal Emir. El boom de la novela latinoamericana. Caracas, Ediciones Tiempo Nyevo, 1972.

180. Rodriguez Monegal Emir. Narradores de esta America. Buenos Aires, Alfa, 1974.

181. S£chez Luis Alberto. Proceso у contanido de la novela latinoamericana. Madrid, Editorial Gredos, 1970.

182. Saz Agustfn. Resumen de historia de la novela hispanoameri-cana. Barcelona, Editorial Atldntida, 1949.

183. Zum Felde Alberto. La narrativa en Hispanoam^rica. Madrid, Aguilar, 1964.i

184. Работы по теории литературы, эстетике и роману

185. Зарубежные литературы и современность. М., Художественная литература, вып.2, 1973.

186. Модернизм. Анализ и критика основных направлений (сб.статей). М., "Искусство", 1964.

187. Неоавангардистские течения в зарубежной литературе 19501960 гг. (сб.статей). М., Художественная литература, 1972.

188. Судьбы романа (сб.статей). М., Прогресс, 1975.

189. Андреев Л.Г. Кив ли сюрреализм? Литературная газета, 15.ХП.71.

190. Андреев Л.Г. Сюрреализм. М., "Высшая школа", 1972.

191. Выготский Л.С. Психология искусства, изд.2-е. М., "Искусство", 1968.

192. Вюрмсер А. Не посмотреть ли на известное по-новому? М., Прогресс, 1975.

193. Гулыга А.А. Пути мифотворчества и путь искусства. Новый мир, 1969, В 5.

194. Днепров В.Д. Литература и нравственный опыт человека. Л., Советский писатель, 1970.

195. Днепров В.Д. Черты романа 111 века. М., 1965.

196. Затонский Д.С.Искусство романа и XX век. М., Художественная литература, 1973.

197. Затонский Д.С. Что такое модернизм? В кн.: Контекст - 74.1. М., "Наука", 1975.

198. Иванов В. В. Категория времени в искусстве и культуре XX века. В кн.: Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., "Наука", 1974.

199. Косиков Г.К. Проблема личности в романах Н.Саррот. Вестник МГУ', философия, IF 2, 1972, с.32-44.

200. Куликова И.С. Философия и искусство модернизма. М., Политиздат, 1974.

201. Литература в изменяющемся мире (сб.). М., Художественная литература, 1975.

202. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., "Наука", 1976.

203. Млечина И.В. Литература и "общество потребления". М., Художественная литература, 1975.

204. Мотылева Т.Л. Зарубежный роман сегодня. М., Советский писатель, 1966.

205. Мотылева Т.Л. О времени и пространстве в современном зарубежном романе. В кн.: Достояние современного реализма. М., Советский писатель, 1973.

206. Ржевская А.Н. Концепция художественного времени в современном романе. Филологические науки, Я 4, МГУ, 1970.

207. Сапаров М.А. Об организации пространственно-временного континуума художественного произведения. В кн.: Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. "Наука", 1974.

208. Степанов Ю.С. А.Прието. Морфология романа. Известия АН СССР, серия литературы и языка, т.36, Л I, 1976, с.78.

209. Столович Л.Н. Природа эстетической ценности. М., Издательство политической литературы, 1972.

210. Яковлев Е.А. Эстетическая значимость мифа. Вестник МГУ, философия, 1969, $ 3.6. Работы по философии

211. Буржуазная философия XX века. М., Издательство политической литературы, 1974.

212. Гуманизм и современная литература (сб.статей). М., Издательство АН СССР, 1963.

213. Какое будущее ожидает человечество? Прага, "Мир и социализм", 1964.

214. Отчуждение и гуманность (сб.статей). М., Прогресс, 1967.

215. Проблема человека в современной философии (сб.статей). М., "Наука", 1969.

216. Современная философия и социология в странах Западной Европы и Америки. М., "Наука", 1964.

217. Современный экзистенциализм. М., "Мысль", 1966.

218. Афасижев М.А. Иррационально-биологические тенденции в современных буржуазных концепциях художественного творчества. -В кн.: Проблемы художественного творчества (сб.статей). М., "Наука", 1975.

219. Боголюбова Е.В. Современная буржуазная культура и "неогуманизм. М., Издательство МГУ, 1971.

220. Великовский С.И. Грани "несчастного сознания". М., "Искусство", 1973.

221. Ковалев С.М. Реальный гуманизм и его противники. М., "Мысль", 1975.

222. Миллер Р. Личность и общество. М., Прогресс, 1975.

223. Парыгин Б.Д. Общественное настроение. М.,"Мысль1,1 1966.

224. Попов С.И. Социализм и гуманизм. М., Политиздат, 1974.

225. Соловьев Ю.Э. Экзистенциализм. Вопросы философии", 1966, Я 12, 1967, П I.

226. Соловьев 10.Э. Экзистенциализм. М., "Мысль", 1974. Соколов 3.В. Культура и личность. JI., "Наука", 1972. Ярошевский Т.М. Личность и общество. М., Прогресс, 1973.