автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Русская либерально-конституционалистская эмиграция и общественное движение в России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская либерально-конституционалистская эмиграция и общественное движение в России"

На правах рукописи УДК 947 (1800-1860)

Гусман Леонид Юрьевич

Русская либерально-конституционалистская эмиграция и общественное движение в России (1840-е - 1860-е гг.)

Специальность 07.00.02. - отечественная история.

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук.

Санкт-Петербург

2005

Работа выполнена на кафедре русской истории факультета социальных наук ГОУ ВПО Российского Государственного Педагогического университета имени А.И. Герцена.

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Смолин Анатолий Васильевич Официальные оппоненты: Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Чернуха Валентина Григорьевна; Доктор исторических наук, профессор Морозан Владимир Васильевич; Доктор исторических наук, профессор 'Гишкин Григорий Алексеевич.

Ведущая организация: Санкт-Петербургский Государственный университет культуры и искусств.

Защита состоится 15 декабря 2005 года в 4 8 часов на заседании диссертационного совета Д 212.199.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Российском Государственном Педагогическом университете имени А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург; наб. р. Мойки, 48, корп. 20, ауд. 212

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке

РГПУ им. А.И. Герцена.

Автореферат разослан « » ноября 2005 г.

Ученый секретарь

Диссертационного Совета:

Кандидат исторических наук, доцент у&у/^ Г.К.Шлыкова

ТШИ

225400%

3

Обшан характеристика работы.

Актуальность темы. Борьба социально-политических течений в России XIX в. надолго предопределила судьбу страны. Именно тогда сформировались консервативное, либеральное и социалистическое направления общественной мысли. Наряду с ними, за границей в 1840-е - 1860-е гг. оформилась русская либерально-конституционалистская эмиграция которая стремилась превратить Россию в правовое государство и являлась частью идейной жизни страны. Предложенная эмигрантами программа коренных перемен в российском государственном устройстве оказалась неприемлемой как для большинства социалистов, так и для самодержавной власти, одинаково враждебных политическому либерализму.

Исследователи истории отечественного либерализма лишь изредка касались проблемы взаимодействия эмигрантского и внутрироссийского конституционализма середины и второй половины XIX в. Изучение судьбы конституционного движения 1860-х гг., его недолгой популярности и неудачи, позволяет сделать выводы о причинах выживания строя неограниченного самодержавия, несмотря на «кризис верхов» середины XIX столетия. В настоящее время, когда дискуссия о судьбе и перспективах русского либерализма ведется не только историками, но и публицистами необходимо, в возможно более полном объеме, знать истоки этого идейного течения, эволюцию его основных разновидностей.

К вопросу об определении: характер настоящей работы делает необходимым авторский комментарий к понятиям «либеральный конституционализм» и «либерально-конституционалистская эмиграция» 1840-х - 1860-х гг., поскольку именно они являются базовыми при анализе идейных иоисков. Под «либеральным конституционализмом», или «конституционным либерализмом» мы подразумеваем политическое течение, выступавшее с требованием немедленного введения в России бессословной конституции, юридического равенства всех граждан перед законом, освобождения крестьян и автономии, или независимости Царства Польского в границах 1815 г. Группа сторонников данной идеологии, печатавших за границей сочинения и периодические издания, призванные воздействовать на русское и западноевропейское общественное мнение, имедуется в тексте «либерально-конституционалистской эмиграцией»,. Объект исследования - либерально-конституционалистская идеология в России середины XIX в.

Предмет исследования - русская либерально-конституционалистская эмиграция середины XIX в.

Хронологические рамки диссертации. Исследование охватывает период с 1845 г. по 1864 г. Нижняя временная граница объясняется тем, что именно в 1845 г. было опубликовано первое издание русской либерально-конституционалистской ЭМИГраЦИИ - КНИГа U г Гппппиыя- //Rnooie sous

Nicolas».

В 1864 г. практически одновременно прекратили существование эмигрантские журналы активных конституционалистов - П. В. Долгорукова и ЛЛБлюммера. Этот год и является верхней границей исследования.

Цель работы - исследовать эволюцию русского либерального конституционализма с середины 1840-х до середины 1860-х гг. Задачи:

- определить этапы развития русской либерально-конституционалистской эмиграции 1840-х - 1860-х гг. и исследовать ее взаимосвязь с общественным движением в России;

- рассмотреть вклад наиболее значимых представителей эмиграции в создание либерально-конституционалистской идеологии;

- выявить внутренние и внешние причины временной популярности либерального конституционализма в России «эпохи великих реформ»;

проанализировать разновидности либерально-конституционалистской идеологии;

- оценить воздействие либерально-конституционалистской идеологии на общественно-политическое движение в России;

- исследовать влияние общеевропейской политической ситуации середины XIX в. на распространение в России конституционалистских настроений;

- выявить причины поражения русского конституционализма к середине 1860-х гг.

Методология исследования. Автор исходит из принципа историзма, что подразумевает системный анализ событий и фактов в их историческом контексте, а не их оценку с позиций потомков. Это предполагает также следование принципу объективности и комплексности. Факты должны рассматриваться не изолированно, а во взаимовлиянии. Это особенно относится к исследованию истории социально-политических движений, которые находятся в постоянном контакте и взаимодействии с различными направлениями общественной мысли.

Научная новизна исследования. Впервые введено в научный оборот понятие «либерально-конституционалистская эмиграция». Ее деятельность рассматривается не изолированно, а в связи с общественно-политическими настроениями русского общества. Доказывается, что публицистика эмигрантов-конституционалистов являлась отражением взглядов, распространенных в России, но, по цензурным причинам, не выражавшихся открыто в легальной печати. Выявлены идейные связи русского либерального конституционализма с социализмом, умеренным либерализмом, олигархической оппозицией. Установлена дата первой публикации 3-го номера прокламации-газеты «Великорусе». Дана принципиально новая характеристика социально-политической платформы «Великорусса» как программы союза между социалистами и конституционалистами, представленными в эмиграции, соответственно, А. И. Герценом и П-В. Долгоруковым. Русское либерально-конституционалистское движение середины XIX в. впервые рассматривается,

как часть общеевропейского процесса перехода от абсолютных монархий к представительным.

Практическое значение диссертации состоит в возможности использовать ее для исследования истории русского и западноевропейского либерализма и конституционализма середины XIX в. Материал и выводы работы могут быть применены в преподавании отечественной истории и политологии, особенно при изучении развития революционного и либерального движений.

Теоретическое значение диссертации заключается в введении в отечественную историографию нового понятая - «либерально-консттуционалисгская эмиграция» и анализе идеологии данного явления общесгвснно-полшинеской жизни России середины ХЕК в. во взаимосвязи с другими идейными течениями.

Основные положения, выносящиеся на защиту заключаются в следующем:

1 Деятельность русской либерально конституционалистской эмиграции середины XIX в. являлась частью общественного движения русского дворянства, развиваясь в соответствии с изменениями политических настроений привилегированного класса (глава 4 - параграф 4 4 стр. 433 - 480).

2. История указанного политического течения разделяется на 3 периода: 1-й этап - 1840-е - начало 1850-х гг., когда конституционалистские идеи не пользовались популярностью в среде русского «образованного класса» и пропагандировались лишь немногими эмигрантами -И.Г.Головиным и Н. И. Тургеневым (глава 2 - стр. 69 - 193.); 2-й этап -конец 1850-х - начало 1860-х гг. - время активного распространения антисамодержавных настроений части русского дворянства, как под влиянием недовольства политикой властей, так и под воздействием падения абсолютизма в Западной Европе (глава 3; глава 4 - параграфы 4. 1; 4.2. - стр. 194 - 395); 3-й этап - середина 1860-х гг. - эпоха ослабления конституционалистской фронды и исчезновение в России читательской аудитории для изданий либеральной эмиграции (глава 4 - параграф 4.4 - стр. 433 - 480).

3. Конституционалистские настроения среди части русского либерального дворянства середины XIX в. бьши вызваны стремлением привилегированного сословия добиться обмена освобождения крестьян с землей и отмены сословных привилегий на отказ верховной власти от абсолютизма (глава 3 - параграфы 3.1; 3.2 - стр.194 - 252).

4. Часть социалистов и либеральных конституционалистов начала 1860-х гг. в интересах единства согласились на взаимные уступки по крестьянскому и польскому вопросам. Однако общая несовместимость либеральной и социалистической идеологий и организационная аморфность конституционалистского движения привели к неудаче данного тактического плана, изложенного в прокламации «Великорусе» (глава 4 - параграфы 4.2; 4.3 - стр. 366 - 433).

5. Социально-политическая программа как эмигрантского, так и внутрироссийского конституционализма середины XIX в. являлась буржуазной по своему содержанию и дворянской по сословному составу ее идеологов и была лишена широкой социальной опоры (глава 4 - параграф 4.1; заключение - стр. 330 - 356; 482 - 485). Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русской истории РГПУ им. А. И. Герцена, одобрена и рекомендована к защите. Основное содержание диссертации было изложено в двух монографиях, опубликованных статьях, в докладах и выступлениях на научных конференциях и семинарах. Текст работы обсуждался на заседаниях Исторического общества при Европейском университете в Санкт-Петербурге.

Структура диссертации: Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованных источников и литературы. Общий объем работы - 524 страницы.

Основное содержание работы

Во введении приводятся аргументы, подтверждающие актуальность темы, определяются предмет, цель и задачи работы, ее теоретические и методологические основы, научная новизна и теоретическая значимость.

В первой главе «Историография и источники» дается анализ исследовательской литературы и характеризуется источниковая база диссертации.

До революции 1905 г. историография российского конституционного либерализма развивалась главным образом за границей, где отсутствовали цензурные препятствия для изучения оппозиционных движений. Авторы, писавшие на данную тему, выступали не только как исследователи, но и как активные публицисты. В связи с этим для их работ характерна откровенная политическая тенденциозность. Большинство русских эмигрантов 2-й половины XIX в. придерживалось враждебных к либерализму социалистических взглядов, поэтому естественно, что их интересовала, прежде всего, история отечественного социализма, а не конституционализма. Ситуация изменилась только в конце 1880-х гг., когда наметилась тенденция к сближению социалистов и левых либералов на общей антисамодержавной политической платформе. Именно представители этих «объединительных» взглядов М. П. Драгоманов1 и В Л. Бурцев2, впервые обратились к изучению истории русской либерально-конституционалистской идеологии. Они аргументировано доказывали широкую популярность антиабсолютистских настроений в русском образованном обществе конца 1850-х - 1860-х гг. Их главная заслуга

1 Драгоманов М. П. Земский либерализм в России (1858-1883). // Свободная Россия 1889. № 1

(февраль). С. 5-20.

3 Бурцев В.Л За сто лет (1800-1896). Сборник по истории политических и общественных движений в России. Чч 1-2. Лондон 1897.

заключалась в том, что эти авторы впервые поставили вопрос о дворянских адресах конца 1850-х - начала 1860-х гг., как о программных документах конституционного движения3. Однако публицистическая заданность превалировала и у них над анализом конкретных фактов. К тому же. М. П. Драгоманов и В.Л.Бурцев, совершенно не использовали печать либеральной эмиграции 1860-х гг., а особенно сочинения П. В. Долгорукова. Перепечатывая отдельные отрывки из сочинений русских конституционалистов, они не давали содержательной интерпретации взглядов российской либеральной эмиграции середины XIX в.

Большое внимание к нелегальной русской печати проявляли социал-демократы. Так, еще в 1895 г., находясь в Берлине, В. И. Ленин читал в местной библиотеке две книги Г1. В. Долгорукова: «Vente sur La Russie» и «Des reformes en Russie», которые сбдержали подробное изложение программы русского конституционализма начала 1860-х гг.4 Внимание Ленина к изданиям конституционалистской эмиграции объяснялось его взглядами на тактику русского освободительного движения конца XIX в. В это время он рассматривал возможность создания в России двух революционных партий, действующих в тесном союзе, но сохраняющих идейную и организационную самостоятельность - социалистической рабочей и буржуазно-демократической5. Поэтому интерес Ленина к изданиям либеральной эмиграции середины XIX в. не являлся случайностью. Следует отметить, что даже русские конституционалисты начала XX в., в отличие от социал-демократов, оказались незнакомы с публицистикой своих политических предшественников, хотя и рассматривали «эпоху великих реформ», как время неиспользованных возможностей для превращения абсолютной монархии в представительную.

К социал-демократическому течению историографии принадлежат работы Г. А. Куклина6, В. Я. Богучарского и Н. И. Иорданского. Их исследования отличались значительной научной новизной. Так, Куклин подробно изложил содержание сочинений И. Г. Головина и Н. И. Тургенева, хотя и преувеличил степень их революционности. Богучарский подробно расписал оглавление журналов либералов-конституционалистов. Эта работа, хотя и несвободная от ошибок, не имеет аналогов до наших дней7. Особенно же значение для изучения конституционного движения середины XIX в. имела книга социал-демократа-плехановца Иорданского8, в которой причины

1 Драгоманов М.П. Указ. соч. С. 6-8

4 Николаевский Б И В.И Ульянов-Ленин в Берлине в 1895 г (справка) // Летописи марксизма № 1.1926. С. 86.

5 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов. // Полное

собрание сочинений. Т. 1. М.: 1958. С. 344-345, Задачи русских социал-демократов. // I ам же Т. 2.

М.: 1958. С. 440-441, 464-465.

* Куклин Г. А Материалы к изучению революционного движения в России (1800^1854 гг.) Женева, 1905. Т 1.

7 Базилевский Б. <Богучарския В,Я.> Материалы для истории революционного движения в России в 60-х гг. Пари* 1905.

8 Иорданский Н И. Конституционное движение 60-х годов Спб., 1906

неудачи антисамодержавного движения того периода объяснялись политической слабостью русской буржуазии. Однако автор не использовал издания конституционалистской эмиграции, несмотря на их прямое отношение к предмету его исследования.

Революция 1905-1907 гг. значительно изменила внешние условия, в которых работали исследователи, так как свела к минимуму цензурное вмешательство в их деятельность. В 1907 г. в журнале «Былое» были напечатаны статьи М. К. Лсмке, включавшие новые источники, связанные с эмигрантской деятельностью И.Г.Головина9 и П.В.Долгорукова10. Однако исследователь отрывал анализ их взглядов от общественно-политической ситуации России 1860-х гг., ограничиваясь пересказом и воспроизведением источников. В большинстве же сочинений, посвященных истории русского общественного движения 1860-х гг. степень ашиабсолюшстских настроений того периода систематически преуменьшалась, а эмигрантские издания 18401860-х гт. практически не использовались".

Основными недостатками дореволюционной историографии русского конституционализма являлись узость источниковой базы и публицистичность. Следует отметить, что эти особенности были во многом вынужденными. Цензурные препятствия и рассмотрение авторами истории либерализма, как формы политической борьбы с самодержавием не способствовали полноте и объективности работ по данной теме. Вместе с тем, необходимо признать, что исследователи, работавшие в начале XX в. поставили целый ряд важных проблем по истории конституционного движения в России. К ним относятся вопросы, связанные с неустойчивостью и слабостью антиабсолютистского движения середины XIX в. и с существованием в тот период течения «либерально-демократического» конституционализма Кроме того, такие дореволюционные историки, как В. Л. Бурцев и В. Я. Богучарский. подготовили полезные справочные пособия, оставшиеся непревзойденными по сей день, несмотря на все свои недостатки.

Революционные события февраля и октября 1917 г. коренным образом изменили историографическую ситуацию. С первых лет советской власти изучение революционного, а не либерального движения было обусловлено, как объективными, так и субъективными факторами Само историческое развитие России конца XIX - начала XX вв. свидетельствовало о преобладающей роли «крайних» идеологий. Сравнительная слабость либерального движения, в предреволюционные и революционные годы, и стала главной объективной причиной отвлекшей большинство исследователей 1920-х, а отчасти и 1930-х гг. от изучения истории русского либерализма. В то же время существовал и государственный заказ, направленный на

* Лемке М К. Эмигрант Иван Головин- (по неизданным материалам) // Былое. 1907. № 5. С 24-52; Там же. 1907 № 6. С. 261-285.

Лемке М.К Князь П.В.Долгоруков-эмигрант (1859-1868 гг.) // Былое 1907 №3 С 153-191 " См. напр. Сватиков С.Г. Общественное движение в России (1700-1893) Ростов на Дону. 1905, Шишко Л Э. Общественное движение в шестидесятых и первой половине семидесятых годов. М' 1920.

приоритетный анализ развития революционного направления общественного движения. Это и привело к тому, что, по справедливому замечанию В.А.Китаева: «В 30-40-е годы советская историография общественного движения не дала ни одной работы по истории либерализма середины XIX в.»12. За отдельными исключениями, либеральное движение не пользовалось в 1920-е-1950-е гг. серьезным вниманием исследователей. Из 1921 публикации, относившейся к изучению общественно-политического движения в России середины XIX в., напечатанной с конца 1917 по апрель 1959 гг., только 8 были посвящены либерализму13.

В конце 1920-х-начале 1930-х гг. немногочисленная историография русской либерально-конституционалистской эмиграции пополнилась работами А..Н. Шебунина14 и С.В.Бахрушина15. Их авторы впервые попытались дать подробный анализ эмигрантской публицистики Н. И. Тургенева и Г1. В. Долгорукова. Так, Шебунин выявил связь конституционалистской эмиграции и антисамодержавного движения в России 1860-х гг., однако он уделил основное внимание деятельности Тургенева доэмигрантского периода и не обратил внимание на издания других либеральных эмигрантов. Бахрушин, в то же время пытался интерпретировать суть социально-политической платформы П. В. Долгорукова. Он пришел к выводу о том, что эмигрант являлся «автором одной из самых последовательных либерально-буржуазных программ»16. Таким образом, взгляды Долгорукова впервые получили сравнительно четкую и обобщающую характеристику, хотя автор и делал их в ряде случаев более умеренными нежели они были в реальности. Однако, Бахрушин, скованный рамками вступительной статьи не использовал многочисленные источники, свидетельствующие о широком распространении в 1860-е гт. конституционалистских настроений. В результате, Долгоруков необоснованно рассматривался в статье, как одиночка, чьи взгляды не пользовались поддержкой на родине.

Период с середины 1930-х по конец 1950-х гг. явился временем историографического застоя в изучении русского либерализма вообще и конституционалистской эмиграции, в частности. Даже постановка таких проблем фактически отсутствовала. Как справедливо отмечалось М.В.Нечкиной, исследователи 1920-х - 1950-х гг., изучавшие русское общественное движение середины XIX в. практически не анализировали

12 Китаев В. А. От фронды к охранительству. Из истории русской либеральной мысли 50-60-х годов XIX века. М, 1972. С. 16.

11 Попов И. П Из истории общественного движения в России а годы революционной ситуации

конца 50-х - начала 60-х годов XIX века. Рязань, 1976 С 7.

1,1 Шебунин А. Н. Николай Иванович Турцией М., 1925.

" Бахрушин С В. «Республиканец-князь» Петр Владимирович Долгоруков // Долгоруков П. В.

Петербургские очерки Памфлеты эмигранта 1860-1867. М , 1932.

"Тамже.С. 40.

либеральное идейное течение и даже не пытались рассматривать общеевропейский политический контекст того периода17.

Общее обновление советской исторической науки, происходившее под влиянием идей XX съезда КПСС, оказало значительное воздействие и на историографию отечественного конституционализма. Либеральное общественное движение стало рассматриваться, уже не как часть единого контрреволюционного политического лагеря, а как самостоятельная сила, вступающая в тактические союзы, как с консервативными, так и с революционными течениями. Поэтому период с середины 1950-х по начало 1960-х гг. стал переходным этапом для исследователей истории русского либерализма XIX в. В большинстве работ, относящихся к тому времени, заметна определенная противоречивость выводов. С одной стороны, признавалось существование заметного либерального движения 1860-х гг., а с другой стороны, его значение преуменьшалось, а разногласия между либералами и революционными демократами гипертрофированно преувеличивались. Подобные тенденции характерны и для сочинений наиболее серьезных исследователей истории социально- политической борьбы середины XIX в., чьи основные работы вышли в свет на рубеже 1950-х - 1960-х п .18. Они признавали важную роль либерализма в общественном движении пореформенной России, пытаясь дать обобщенную характеристику этому идейному течению. Так, Ш. М. Левин внимательно анализировал публицистику либералов-корреспондентов А.И. Герцена в период Крымской войны. В своей незаконченной книге Левин, по существу, отказался от прежней недооценки либерализма, признав его важную роль в общественном движении пореформенной России. Большое значение имела книга Н.Г.Сладкевича, специально посвященная либеральному движению конца 1850-х - начала 1860-х гг." До настоящего времени, работа Сладкевича остается непревзойденным сводом фактического материала, свидетельствующим о широком распространении в России начала 1860-х гг. конституционалистских идей, о преобладании в русском дворянстве противников сохранения сословных привилегий. Сладкевич первым обратил внимание на поддержку П.В. Долгоруковым политической программы тверских дворян20, поставив вопрос о связях между конституционалистской эмиграцией и общественным движением в России середины XIX в. Однако у данного сочинения имелись и существенные недостатки. Бегло перечисляя общеизвестные факты сотрудничества либералов с революционными демократами 1860-х п\, автор, однако, бездоказательно настаивал на

17 Нечкина М.В Предисловие. // «Колокол» Газета А И Герцена и Н П Огарева. Вып 1 М ■ 1962 С.ХУ1.

18 Левин IIIМ.Общественное движение в России в 60-70-е годы XXX века. М.: 1958; Левин ШМ. Крымская война и русское общество (главы из монографии) // Левин Ш М Очерки по истории русской общественной мысли. Вторая половина XIX - начало XX в Л, 1974 С 293-404; Сладкевич Н Г Очерки истории общественной мысли России в конце 50-х - начале 60-х годов XIX века (Борьба общественных течений в годы первой революционной ситуации) Л, 1962

" Сладкевич Н Г. Указ соч.

20 Там же. С. 116.

традиционном тезисе об отсутствии связей между этим направлениями, о существовании своего рода «стены» между ними21, Данная концепция являлась следствием взглядов Сладкевича, согласно которым либерализм, понимаемый как идейный монолит, априорно и всегда противостоит революционной демократии, также рассматривавшейся в качестве единого целого. Эта традиционная интерпретация, однако, резко противоречила фактам, изложенным самим Сладкевичем. На это и обратил внимание П.А. Зайончковский в рецензии на данную книгу. Он указал на то, что окончательное размежевание либералов и революционеров произошло не в 1860-е г., а позднее22. Рецензия Зайончковского стала предвестником решительных перемен в отечественной историографии русского либерализма, в том числе и конституционалистской эмиграции.

В 1960-е, а главным образом в 1970-е гг. историографическая ситуация в изучении русского общественного движения середины XIX в. заметно изменилась по сравнению с предшествующими десятилетиями: появились работы23, авторы которых аргументировано доказали недостаточную степень размежевания между революционными демократами и либералами в конце 1850-х - начале 1860-х гг. Принципиально важным стал вывод об отсутствии у русского либерализма единой программы24, а, следовательно, о необходимости изучения отдельных идейных группировок, существовавших в его рамках и часто вступавших в принципиальную полемику друг с другом. Новые тенденции проявились и при изучении наследия революционных демократов. Особенно подробному анализу подверглись в 1970-е гг. сочинения Н. Г. Чернышевского. Было доказано существование многочисленных точек соприкосновения между позициями Чернышевского и представителями либерального конституционализма по актуальным проблемам русской политической жизни25. Вместе с тем, следует признать, что для подавляющего большинства перечисленных исследований характерен существенный пробел в источниковой базе - недооценка изданий либерально-конституционалистской эмиграции середины XIX в., что привело как к

21 Там же С. 135-136

п Зайончковский П. А. Рец. на' Сладкевич Н. Г. Очерки истории общественной мысли России в конце 50-х - начале 60-х годов XIX века (Борьба общественных течений в годы первой революционной ситуации). Л., 1962 // Вопросы истории 1963 №12 С 121-122

Китае в В.А. От фронды к охраннгельству; Попов И П Из истории общественного движения в России в годы революционной ситуации конца 50-х - начала 60-х годов XIX века Рязань 1976; Шмигельская М.А. Отражение политической борьбы в русской либеральной журналистике конца 50-х - начала 60-х гг XIX в. (по материалам «Русского вестника») Автореф дисс на соискание уч степ. к. и. н. Саратов 1974;

Ярославцев Я.А. Русский либерализм в годы первой революционной ситуации (некоторые вопросы эволюции) Автореф. дисс. на соискание уч. степ к.я. и.. М.: 1975; Пирумова Н.М. Земское либеральное движение Социальные корни и эволюция до начала XIX века. М.. 1977, Карпачев М.Д. Очерки истории революционно-демократического движения в России (60-е -начало 80-х гг. XIX в) Воронеж 1985;

24 Пирумова Н.М. Указ. соч. С. 61-62.

~5 Володин А И, Карякин Ю.Ф , Плимак Е Г Чернышевский или Нечаев? О подлинной и мнимой

революционности в освободительном движении России 50-60-х годов XIX века М: 1976

неполноте изложения истории идейной борьбы, так и к ошибочности некоторых выводов.

Рассматривая отечественные исследования российского либерализма «эпохи великих реформ», относящиеся к 1960-м - 1970-м гг., необходимо указать на отдельные попытки изучения деятельности некоторых эмигрантов-конституционалистов. Эти публикации носили явно апологетический характер. В работах Т. М. Колоскова26 и Л. Вишневского27 проявилось стремление искусственно революционизировать политические взгляды И. Г. Головина и П. В. Долгорукова, не используя каких-либо новых источников и весьма вольно интерпретируя их социально-политические взгляды.

Среди монографий, опубликованных в 1970-е гг. и затрагивающих вопросы, связанные с историей либеральной эмиграции следует выделить работу Н.Я.Эйдельмана «Герцен против самодержавия»28. В ней впервые были поставлены важные вопросы об идейно-организационных связях изданий А.И.Герцена и периодики изгнанников-конституционалистов и необходимости исследования «бесцензурной печати Долгорукова и других эмигрантов 1860-х пг.»29 Именно в постановке этих важных вопросов и состояла заслуга Эйдельмана. Однако историк даже не ставил перед собой задачу их разрешения, ограничившись отдельными замечаниями.

Параллельно с изучением русского конституционализма в советской историографии исследования по этой проблеме появлялись и за рубежом. Среди них следует выделить работы В. В. Леонтовича30, В. Сливовской31, Дж. Фишера32, Дж. Макклелланда33 и Т. Эммонса34. Предпринятая Леонтовичем попытка написания истории дореволюционного русского либерализма, оказалась явно неудачной. Как уже указывалось в историографии, автор полностью проигнорировал левое крыло либерализма и по существу 01раничился написанием компиляции35. В работах Фишера и Маклелланда содержатся ценные характеристики русского конституционалистского движения середины XIX в. политического безволия отечественного либерализма, неспособного к союзам ни с реформирующей властью, ни с

4 Колосков Т.М. Общественно-политические и социологические взгляды И Г.Головина Автореф дисс. на соискание уч стен к. ф. н М : 1964.

17 Вишневский Л Петр Долгоруков и пасквиль на Пушкина.//Сибирские огни 1962 №11 С 157169.

28 Эйдельман Н.Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII-

XIX веков и Вольная печать. М.' 1973. " Там же С 356.

™ Леонтович В В. История либерализма в России. 1762-1914 М , 1995

Sliwjwska W. W kregu poprzednikow Gercena. Wroclaw, 1971 '2 FisberG. Russian liberalism, from gentry to intelligentsia. Cambridge, 1958

" Mc Clelland J. C. Autocrats and academics. Education, culture and society in tsarist Russia Chicago 1979.

14 Emmons T. The Russian landed gentry and the peasant emancipation of 1861 Cambridge, 1968.

15 Китаев В А., Ведерников B.B. Написана ли история русского либерализма? ( О книге

В В.Леонтовича) // Китаев В А. Либеральная мысль в России (1860-1880 гг.) Саратов 2004 С. 360374.

социалистами, по эти исследователи уделили основное внимание более поздней эпохе.

Важным событием в изучении русской либерально-конституционалистской эмиграции середины XIX в. стало издание монографии польского историка В.Сливовской. На основании широкого круга публицистических и мемуарных источников она подробно охарактеризовала деятельность И. Г. Головина и Н.И. Тургенева. Особенное внимание было уделено анализу их взглядов на польский вопрос. Книга Сливовской, посвященная малоизученным в российской и зарубежной историографии сюжетам, до сих пор остается уникальным явлением. Однако автор преувеличивала степень революционности своих героев. Заключительные разделы книги, посвященные 1860-м гг. вносили мало нового в историографию. Практически не была показана связь русской либерально-конституционалистской эмиграции с общественным движением в самой России. Тем не менее, вклад Сливовской в изучение проблемы является до настоящего времени, одним из самых существенных.

Стройную концепцию развития русского конституционалистского движения «эпохи великих реформ» разработал в 1968 г. ученик П. А. Зайончковского американский исследователь Т. Эммонс, который сосредоточил все свое внимание на периоде, анализируемом в данной диссертации. Он использовал разнообразные источники: публицистику, мемуары, адресы на высочайшее имя, и на их основе подверг пересмотру некоторые устоявшиеся взгляды. Так, он поставил вопрос о попытке создания в 1861-1862 гг. союза левых либералов и части социалистов на общей антиабсолютистской политической платформе, изложенной в «Великоруссе» и Адресе тверских дворян.

В то же время основным недостатком сочинения Эммонса стала его недооценка изданий русской либерально-конституционалистской эмиграции, хотя в них содержались подробные отклики на все рассматриваемые историком сюжеты, такие как тверской адрес 1862 г. и «Великорусе». Эммонс даже не обратился к сочинениям П. В. Долгорукова, Н.И.Тургенева и других эмигрантов-либералов. Между тем, именно в заграничных эмигрантских изданиях русские конституционалисты высказывали наиболее откровенно свои взгляды на события в России. Однако это не умаляет заслуг Эммонса, который впервые показал всю масштабность антиабсолютистских настроений в России начала 1860-х гг.

Итак, обобщая результаты изучения истории русского конституционализма середины XIX в. в 1950-х 1970-х гг. следует признать, что за это время развитие советской и зарубежной историографии проблемы происходило недостаточно быстрыми темпами. Однако были поставлены важные вопросы о необходимости исследования периодики либеральной эмиграции и ее связей с издательской деятельностью А. И. Герцена, а в ряде работ предпринималась попытка анализа деятельности отдельных конституционалистов. Это создавало основу для дальнейшего более подробного исследования темы.

За последние два десятилетия в отечественной исторшнрафии наметилось оживление в изучении развития конституционалистской идеологии середины XIX в. и ее взаимоотношений, как с революционной демократией, так и с более умеренными течениями. Появляются фундаментальные труды и сборники документов, посвященные истории русского либерал измаЗАи «олигархической» оппозиции реформам37. Однако издания русской конституционалистской эмиграции 1840-1860-х гг. в них или вообще не упоминаются или лишь бегло перечисляются. Как и прежде, при анализе отношения русского общественного движения середины XIX в. к крестьянской, польской и конституционной проблемам не учитываются взгляды либералов-эмигрантов. Из подобных работ несколько выделяются исследования С. С. Секир инского38, придерживающегося взглядов дореволюционной либеральной историографии, представители которой считали «церемену образа правления» панацеей от революции

Ценные наблюдения о развитии русского конституционализма содержатся в монографии А.В.Гоголевского39. В книге достаточно удачно характеризуются антисамодержавные выступления начала 1860-х гг., как «конституционное

40 _

движение дворян, расстававшихся с сословными одеждами» . Эта формулировка обоснованно указывает на сложный социальный характер движения, когда часть либерального дворянства отказывалась от своих привилегий во имя буржуазной социально-политической программы.

Знаменательным исключением из историографической традиции недооценки русского конституционалистского движения стала монография И.Н.Ермолаева, анализирующая политические взгляды П.В.Долгорукова,41 и посвященная рассмотрению сравнительно частной проблемы, статья О.Ю.Абакумова42.

И. Н. Ермолаев высказал чрезвычайно важные соображения, касающиеся причин сравнительной безуспешности конституционной пропаганды в России 1860-х гг. Это - первая подробная работа, характеризующая основные идеи долгоруковской публицистики. Однако в сочинении Ермолаева конституционализм Долгорукова интерпретируется как явление, в целом,

16 Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии М: 2000; Конституционные проекты в России XVIII - начало XX в М.' 2000; Российские либералы М.' 2001; Секиринский С.С , Шелохаев В В Либерализм в России Очерки истории (середина XIX -начало XX в) М.. 1995, Секиринский С.С., Филиппова Т.А. Родословная русской свободы М 1993; Китаев В А Либеральная мысль в России (1860-1880 гг) Саратов. 2004; Гросул В Я Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине XIX века.М - 2001 '' Христофоров И. А. «Аристократическая» оппозиция великим реформам Конец 1850 - середина 1870-х гг. М„ 2002.

18 Секиринский С С., Шелохаев ВВ. Либерализм в России. Очерки истории (середина XIX -начало XX в) М • 1995 С 6; Секиринский С С, Филиппова Т.А Родословная русской свободы-М.: 1993. С. 7.

Л Гоголевский А. В. Очерки истории русского либерализма XIX - начала XX века. СПб., 1996 Там же. С. 47.

Ермолаев И.Н Жизнь и борьба князя Петра Долгорукова. Псков. 2001. 41 Абакумов О.Ю Исторические экскурсы в " Правде о России" П.В.Долгорукова // Исторические воззрения как фактор общественного сознания.Ч. 2. Саратов. 1995. С. 15-24.

чуждое русской общественной жизни и рассматривается как нечто изолированное от политического движения того периода. Однако многочисленные мемуарные, эпистолярные и делопроизводственные источники свидетельствуют о широком распространении в России середины XIX в. идей «перемены образа правления». Взгляды Долгорукова явились, таким образом, только эхом настроений части русского общества.

В целом, следует признать, что исследуемая нами тема изучена явно недостаточно. Издания русской конституционалистской эмиграции редко использовались в качестве исторического источника. Они рассматривались в историографии, не как часть «кризиса верхов» середины XIX в., а в качестве изолированного явления. Не проанализирована и общеевропейская политическая ситуация, оказывавшая значительное воздействие и на либеральных эмигрантов и на их российских единомышленников.

Диссертация основана на использовании и анализе различных видов источников по истории русской либерально конституционалистской эмиграции и общественного движения в России середины XIX в. Среди них можно выделить делопроизводственные, публицистические, судебно-следственные, нарративные источники и произведения художественной литературы. Они позволяют сделать выводы о сути' политической программы русского либерального конституционализма в его взаимодействии с другими идейными течениями.

Важную группу источников составляют делопроизводственные документы. Среди них следует отметить дворянские адресы и официальные записки и отчеты, - адресованные императору. Особенно необходимо выделить важность для настоящей диссертации дворянских адресов. Дворянство большинства губерний пользовалось до 1865 г. правом ходатайствовать перед императором об изменениях в государственном законодательстве. В конце 1850-х - начале 1860-х гг. подача адресов, стала частым явлением. Их содержание43 позволяет сделать вывод о том. что взгляды представителей либеральной эмиграции отражали антисамодержавные настроения части дворянства начала 1860-х гг.

Среди делопроизводственных источников необходимо назвать материалы Губернских комитетов по крестьянскому делу, существовавших в период подготовки отмены крепостного права. Они были особенно тщательно собраны А.И. Скребицким в середине 1860-х гг.44 Кроме того, нами были использованы неопубликованные проекты по крестьянскому вопросу, принадлежавшие П.В.Долгорукову45. Значение этих источников состоит в том, что именно на их материале прослеживается назревание разногласий между нечиновным реформаторски настроенным дворянством и

41 Адрес тверских дворян государю, поданный в феврале 1862 года // Правдивый. 1862 27 марта.

№ 1; Провинция и резиденция I Адрес владимирского дворянства, в январе 1860 года //

Колокол. 1860. Л. 71. 15 мая.

44 Скребицкий А. И. Крестьянское дело в царствование Императора Александра II: Матер, для истории освобождения крестьян. Бонн-на-Рейне, 1862. Т. 1.

45 ОР РНБ. Ф. 89. Д. 160.

«либеральными бюрократами». Постепенно, часть дворянства пришла к мысли об ограничении власти монарха, отказывавшегося предоставить «образованному классу» политические нрава.

Существенное значение для исследуемой темы имеют официальные отчеты и записки на имя императора, составленные главой III Отделения с е. и. в. к. В. А. Долгоруковым, министром внутренних дел П. А. Валуевым и министром народного просвещения А.В, Головниным46. Эти чиновники находились в сложных личных взаимоотношениях друг с друюм. Тем примечательнее их единодушие, с которым они свидетельствовали о практически цолной поддержке конституционных требований со стороны образованного общества в начале 1860-х гг. Подобные заявления представляются нам существенными для рассматриваемой темы, поскольку доказывают, что убеждения либеральной эмиграции того периода пользовались определенным сочувствием внутри империи.

Интересные сведения об идеологии русского либерализма пореформенной России содержит неопубликованная обширная записка публициста В.Д. Скарятина47. Документ представляет собой составленную в 1862 г. подробную, откровенно конституционалистскую, хотя и лояльную властям, программу газеты «Русский листок», с 1863 г. получившей название «Весть». Она была адресована А.В.Головнину, который счел содержание программы столь любопытным, что переслал ее императору. На записке сохранились подчеркивания Александра П.

Особое место среди источников занимают судебно-следственные документы. Главным образом - это показания декабристов48, петрашевцев49 и революционных демократов50. Они требуют к себе особого отношения, поскольку в задачу большинства обвиняемых входило не изложение истинных взглядов, а самозащита. Такие источники, как «Исповеди» М. А. Бакунина и А. П. Баласогло нося г автобиографический характер и стилизованы под мемуары, а прошение на высочайшее имя, написанное Н. А. Серно-Соловьевичем, по существу, является публицистической статьей с призывом к введению конституции. Таким образом, эти документы сочетают признаки характерные для различных групп источников. Однако судебно-следственные источники объединяет общность их происхождения - показания данные на

46 ОР РНБ. Ф. 208 Д 98; Литература 60-х годов по отчетам 111 отделения // Красный архив 1925 № 1 (8); Отчет III отделения за 1861 г // Русско-польские революционные связи М . 1963 Т 1;

Валуев П А. Записка П. А. Валуева Александру II о проекте реформы Государственного Совета. 13 апреля 1863 г. // Конституционные проекты в России XVIII - начало XX в М , 2000 41 ОР РНБ. Ф. 208. Оп. 1. Д. 102.

48 Лунин М. С Показания // Восстание декабристов. М; Л, 1927. Т 1; Пестель П И Показания // Восстание декабристов: Материалы. М.; Л., 1927. Т. 3

4' Баласогло А П Показания А. П. Баласогло // Дело петрашевцев. М; Л., 1941 Т. 2; Данилевский Н. Я. Показания Н. Я Данилевского // Дело петрашевцев. М.; Л, 1941 Т 2.

50 Орлов И Записка о революционных настроениях в Западной Европе и в России // Русско-польские революционные связи М., 1963 Т 2; Серно-Соловьевич Н А Прошение // Революционное движение 1860-х годов М., 1932; Бакунин М А. Исповедь // Алексеевский равелин: Секретная государственная тюрьма России в XIX веке. Л., 1990. Кн I

следствии и, реже, на суде. Следует признать, что для многих «государственных преступников» в России XIX в. была характерна повышенная степень откровенности при высказывании своих воззрений. Для некоторых из них показания или письма императору являлись способом изложения своих взглядов, попыткой убедить царя в необходимости пересмотра политики. Такое явление объяснялось распространенной верой в неограниченные возможности самодержавного монарха, способного преобразовать империю. Поэтому судебно-следственныс материалы, в случае их подтверждения иными источниками, используются в тексте данной работы.

Важнейшим источником для настоящей работы является русская публицистика середины и 2-й половины XIX в. Именно в газетных и журнальных статьях и брошюрах, посвященных злободневным вопросам особенно рельефно излагались идейные платформы, велась полемика различных политических течений. Нам представляется обоснованным разделение публицистических источников на легальные и нелегальные.

К легальной публицистике мы относим сочинения, прошедшие в России ' предварительную цензуру. Нами был осуществлен фронтальный просмотр более 40 периодических изданий рассматриваемого периода. Несмотря на жесткие ограничения, газеты и журналы различных направлений: и редактируемые М.Н.Катковым «Московские ведомости» и «Русский вестник», и либеральные «Голос», «Северная пчела» (в начале 1860-х гг.) и «Сын отечества» печатали многочисленные статьи, выражавшие сочувствие конституционным идеям.

К 1862 г. и часть революционных демократов отказалась от прежних аполитизма и веры в «демократическое и социальное самовластие», поддерживая идею введения в России народного представительства. Эти настроения нашли отражение в статьях Н. Г. Чернышевского и Н. А. Серно-Соловьевича, отчасти напечатанных в журнале «Современник», а отчасти запрещенных цензурой. Таким образом можно говорить о возникшей в начале 1860-х гг. близости, хотя и не тождестве, позиций либеральной и социалистической прессы по конституционному вопросу. Особенно часто антисамодержавные воззрения проповедовались в политических обозрениях, посвященных неудачам абсолютизма за границей и прозрачно намекающих на Россию.

Некоторые подобные сочинения запрещались властями. Однако многие из них сохранились до нашего времени. Нами был использован, выпущенный ограниченным тиражом в 1862 г. официальный «Сборник...»51. Он содержит полные тексты запрещенных статей. Многие сочинения, помещенные в нем, содержат прозрачные намеки на необходимость введения в России народного представительства52. Широкая распространенность антиабсолютистских

51 Сборник статей, не дозволенных цензурой в 1862 году. Спб, 1862 Гт 1-2.

52 Гусман Л.Ю. «Сборник статей, недозволенных цензурой в 1862 году» и конституционное движение в России. II Цензура и доступ к информации: история и современность СПб. 16-18 марта 2005 г С. 24-26.

статей в подцензурной печати является свидетельством того, что публицистика либеральной эмиграции явилась лишь отзвуком заметного конституционалистского движения внутри самой России.

Нелегальная, главным образом эмигрантская, публицистика является еще одним важным источником работы. Прежде всего - это сочинения и периодические издания И.Г.Головина, Н-И.Тургенева, П.В.Долгорукова, Л.ПБлюм-мера. Их труды являются малоизученным комплексом публицистических источников и, во многом, впервые вводятся в научный оборот. Изучение публицистики либерального течения российской эмиграции позволяет сделать вывод о характере конституционалистской политической программы, которая излагалась в неподцензурной печати, в отличие от легальной прессы, не эзоповым языком, а в полном объеме. В этих изданиях высказывались суждения по всем существенным проблемам русской жизни, однако, до настоящего времени, они не подвергались внимательному анализу и не привлекали пристального внимания исследователей. Представляется очевидным, что издания русской либерально-конституционалистской эмиграции являются важным источником для характеристики социально-политических взглядов левого крыла отечественного либерализма середины XIX в.

В диссертации мы активно использовали издания А. И. Герцена и Н.П. Огарева, и, прежде всего, статьи их издателей. Постепенное разочарование лондонских социалистов и их либеральных корреспондентов в реформаторских возможностях самодержавия и признание неизбежности конституционных перемен в России нашли отражение на страницах журнала «Полярная звезда» и газеты «Колокол».

Особо отметим использованные нами революционные прокламации 1860-х гг. В них содержались различные взгляды на взаимоотношения социалистов и конституционалистов. В то время как авторы «Великорусса», при поддержке А. И. Герцена и П. В. Долгорукова настаивали на союзе между этими общественными силами, составители прокламации «Молодая Россия» резко отвергали саму мысль о соглашении революционеров и либералов. Таким образом, этот вид публицистических источников важен, поскольку он свидетельствует о разногласиях внутри революционно-демократического движения по отношению к конституционализму и либеральной эмиграции того периода.

Чрезвычайный интерес для раскрытия темы настоящего исследования представляют нарративные источники. И хотя, мемуаристика, посвященная истории русского конституционалистского движения немногочисленна, вместе с тем, она занимает существенное место среди использованных материалов. Прежде всего, отметим, что некоторые деятели либеральной эмиграции - И.Г.Головин, Н. И. Тургенев - оставили воспоминания. «Записки» Головина53 несмотря на неизбежную для мемуаров субъективность,

51 Головин И. Г. Записки Ивана Головина. Лейпциг, 1859.

дают существенную информацию о формировании политических взглядов эмигранта и его контактах с западноевропейскими публицистами. Важными являются и подтверждаемые иными источниками, сообщения «Записок» о регулярном сотрудничестве Головина в различных либеральных французских и пьемонтских газетах, которые формировали негативный образ русского самодержавия в глазах читателей. В первом томе книги Н.И.Тургенева «Россия и русские»54, в целом носящей публицистический характер, есть ценные свидетельства о распространенности антисамодержавных настроений в русском обществе начала XIX в., в том числе и среди высших сановников.

При изучении истории русской общественной мысли середины XIX столетия, огромное значение имеют два многотомных мемуарных произведения, написанные идейными антагонистами - «Былое и Думы» А.И.Герцена и «Воспоминания» Б. Н. Чичерина. И тот и другой имели сложные политические и личные взаимоотношения с эмигрантами-конституционалистами и оставили о них ценные свидетельства. При этом на содержание воспоминаний оказали заметное воздействие политические взгляды их авторов - социалистические убеждения Герцена и умеренно-либеральные воззрения Чичерина - что обусловило в целом негативное отношение мемуаристов к либеральным эмигрантам - И. Г. Головину и П. В. Долгорукову.

С несколько иных позиций написаны «Записки» А. М. Унковского55. Они выражают ретроспективный взгляд на события «эпохи великих реформ» одного из лидеров либерально-дворянской оппозиции. В своих мемуарах Унковский продолжал настаивать на ошибочности избранного властями пути преобразований и доказывать необходимость одновременного осуществления социальных и политических перемен. Уникальным является свидетельство о поддержке М. Н. Катковым эмигрантской публицистики П. В. Долгорукова и о контактах самого Унковского с этим идеологом конституционализма56. Эти данные служат одним из доказательств того, что деятельность либеральной эмиграции 1860-х гг. не была изолированным явлением, а являлась отголоском популярных в русском «образованном классе» - прежде всего, в среднем дворянстве - конституционалистских стремлений. Интересные дополнительные сведения об обстоятельствах разрыва Унковского с «либеральными бюрократами», в частности Н. А. Милютиным, содержатся в неопубликованных «Воспоминаниях» С. А. Унковской57.

Определенное значение для исследования отношения современников к идеологии либеральной эмиграции имеют дневники. Они отличаются сравнительной достоверностью, так как обычно не предназначались для прижизненной публикации и составлялись по горячим следам событий,-фиксируя непосредственную реакцию автора и постепенную эволюцию его взглядов. Нам представляются важными сведения, содержащиеся в дневниках

54 Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 2001.

55 Унковский А М. Записки II Русская мысль. 1906. Л» 7.

56 Там же. С. 114.

" ОР РНБ. Ф. 1007. Оп. 1. Д. 21.

А.В.Никитенко58, П. А. Валуева59, К. Н. Лебедева60, В.Ф.Одоевского61 и А. И.Артемьева62. Они доказывают популярность в русском дворянстве, как чиновном, так и неслужилом, начала 1860-х гг. конституционалистских настроений и изданий либеральной эмиграции.

Наконец, мы использовали некоторые произведения художественной литературы, главным образом, неподцензурную политическую поэзию П. Л. Лаврова и М. Л. Михайлова, ярко демонстрирующую их отношение к русскому конституционализму63.

Вторая глава «Русская либеральная эмиграция (1840-е гг. - середина 1855-х гг.)» посвящена становлению и развитию российского конституционалистского движения в период, когда взгляды его представителей не пользовались заметным авторитетом в русском обществе. Подавление восстания 14 декабря 1825 г., ралром попыток «эпигонов декабристов» (кружки братьев Критских, Я. И.Костенецкого - Н. П. Сунгурова, А. И. Герцена - Н. П. Огарева 1834 г. и др.) продолжить декабристские традиции, надежды, возлагавшиеся на Николая I, особенно в первые годы его царствования - все эю мешало формированию организованного либерального движения. Постепенно среди русского образованного сословия, находящегося в молчаливой, но последовательной оппозиции к самодержавию, и особенно к крепостничеству, росло разочарование в западноевропейском либерализме и, в более широком смысле, в буржуазно-капиталистическом пути развития общества. Важными вехами в этом отношении стали события начала 1830-х гг.

Подавление Польского восстания и развитие событий во Франции заметно изменили настроения наиболее восприимчивой к новым идеям части русского общества. Политические перемены во Франции не улучшили жизнь бедняков, не искоренили нищету. По мнению многих современников, господство феодальной аристократии сменилось властью «плутократии», не принеся ни облегчения участи, ни даже избирательных прав большинству сражавшихся на парижских баррикадах 1830 г. Подавленные новой французской властью в 1831 и 1834 гг. восстания рабочих в Лионе, требовавших хлеба, стало предвестием новых социальных бурь. Не случайно 1830-е гг. стали временем расцвета сенсимонизма, а затем фурьеризма и иных социалистических доктрин. А в начале 1840-х гг. заметное распространение получили и коммунистические теории. В России жадно следили за происходившими на Западе изменениями в общественном сознании. Интерес к возможным политическим переменам сменялся у русских либералов обостренным вниманием к социальным проблемам,

ss Никитенко А. В Дневник. М, 1955 Т 1, 2; 1956. Т. 3

59 Валуев П. А. Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. 1861 1876. М., 1961Л 1

60 Из записок сенатора К. Н. Лебедева И Русский архив. 1893. № 3; 1910 №10; 1911 Кн 1. '''Одоевский В.Ф. Дневник // Литературное наследство. М., 1935. Т 22-24

61ОР РНБ. Ф. 37. Д. 164.

" Лавров П Л. Отзыв на манифест II Вольная русская поэзия второй половины XIX века Л , 1959;

Михайлов М. Л Конституционист // Михайлов М Л. Собрание стихотворений. Л, 1969

особенно к способам отмены крепостного права, которая, по мнению многих, могла быть осуществлена лишь самодержавной властью, не скованной различными конституционными ограничениями. В 1840-е гг. стало формироваться противопоставление социальных реформ, насущно необходимых России политическим преобразованиям, которые воспринимались как нечто второстепенное и выгодное, в конечном счете, лишь дворянству и формирующейся буржуазии.

На основе анализа широкого круга источников мы пришли к выводу, что конституционные настроения в период 1840-х-середины 1850-х гг. не пользовались большой популярностью в русском обществе. С одной стороны, большинство социалистов воспринимали представительное устройство, как выгодное исключительно дворянству, а с другой стороны для политической мысли страны была характерна вера в неограниченные возможности самодержавия. Оба эти тезиса прямо противоречили конституционной идеологии. Кажущаяся незыблемость власти Николая I делала призывы к русской конституции полубессмысленными. Внутри империи антиабсолютистские высказывания были редкими. Подавляющее большинство населения не представляло себе иной формы правления кроме самодержавия. Однако существовали и иные тенденции, способствовавшие формированию русского конституционализма.

Недовольство образованного обшества цензурным гнетом и иными формами подавления свободомыслия выразилось в отдельных попытках эмигрантов изложить политическую альтернативу ' порядкам, существовавшим в империи. Первым русским публицистом-эмигрантом как среди либералов, так и социалистов, открыто выступившим против самодержавия стал И. Г. Головин. Этот литератор пользовался, как и большинство других либеральных эмигрантов, таких как П, В. Долгоруков и Л. П. Блюммер, довольно скандальной и двусмысленной славой. Однако именно он в 1840-х гг. считался многими европейскими либералами ведущим борцом против самодержавия.

В 1845 г. на парижских книжных прилавках появилось, сразу же получив известность, сочинение И. Г. Головина «La Russie sous Nicolas 1-er» («Россия при Николае I»), Ее значение определялось несколькими причинами. Прежде всего, это была первая книга русского эмигранта, посвященная критическому и более-менее цельному обозрению общественно-политической ситуации в самодержавной России. Немаловажную роль сыграли также и некоторые особенности головинской работы, которая так и осталась самым известным его трудом. В ней было очень много «анекдотов», сплетен, редко достоверных, но производящих должное впечатление на читателя. К тому же она содержала либеральную, несоциалистическую программу, что, несомненно, способствовало ее распространению среди европейских обывателей, считавших конституционную монархию «золотой середины» надежной альтернативой, как абсолютизму, так и социализму.

Кроме призыва к отмене телесных наказаний и характерной для Головина в большей степени, чем для других русских либеральных

эмигрантов, германофобии, требования сформулированы нарочито общо. Однако в различных разделах книги среди тех или иных сплетен можно встретить и конкретные призывы. Напрямую обращаясь к Николаю I, Головин советовал упразднить «тайную полицию», заменить прежние законы справедливыми и мудрыми, бороться с взяточничеством, покончить с враждой к либеральной Франции - «очагу цивилизации», призывал к отмене предварительной цензуры.

Но особенное внимание публицист, как и следовало ожидать, уделил двум самым важным и запутанным вопросам русской жизни - крестьянскому и польскому. Стоит заметить, что, критикуя политику власти, И. Г. Головин лишь в самых неопределенных чертах указывал на собственные способы разрешения этих проблем. В то же время сама постановка вопросов отличалась четкостью и ясностью. Знаменитое впоследствии противопоставление освобождения крестьян «сверху» и «снизу» было очень резко высказано именно Головиным: «Если в скором времени помещики не раскрепостят своих крестьян, крестьяне сами это сделают, так как рабов не может и не должно быть в христианской стране»64. Что касается позиции публициста по польскому вопросу, то здесь И.Г.Головин, как и в других своих сочинениях, жестко критиковал политику Николая. Автор оставил неясным, стремился ли он к восстановлению независимой Польши при любых условиях или не возражал бы против принципа «конституционная Польша в конституционной России» на оспове польской конституции 1815 г. Игнорировал он и болезненный вопрос о границах Польши и претензиях большинства польских эмигрантов на правобережную Украину, Белоруссию и Литву

Отклики на сочинение И. Г. Головина необходимо разделить на отзывы зарубежных и российских читателей. Для иностранцев этот труд явился настоящим откровением. Высказанные в нем авторитетным тоном суждения о кризисе в России и рассказы о подлинных и мнимых недостатках русского государственного и социального строя соответствовали тому мнению, которое уже сформировалось на Западе. Если сведения о характеристике Головина А. де Кюстином: «вот русский, который меня оправдывает во всем»65 - и не слишком достоверны, то сохранились многочисленные положительные рецензии во французской либеральной прессе, которые, вспоминая о своей былой славе, впоследствии самодовольно цитировал эмигрант. «Эта книга бьет Николая в сердце»66, - наивно писал один из рецензентов. Сочинение Головина было быстро переведено на немецкий, английский, шведский67, греческий и венгерский языки, становясь для

64 Император Николай I по характеристике его, эмигранта-публициста Ивана Гавриловича

Головина // Русская старина. Т 170 1917. С. 125-126.

45 Головин И Г Записки Ивана Головина. Лейпциг, 1859. С. 90

66 Там же. С. 91.

" Лемке и. К. Указ соч. С. 32

м Головин И Г Записки... С. 91.

европейских либералов главным источником информации об «империи царей».

Отношение русской публики к труду И. Г. Головина было весьма неоднозначно. Следует признать, что его книга в целом отвечала умонастроениям враждебных по отношению к политике Николая I умеренных и крайних либералов: в этом сочинении систематизировались те претензии и слухи, которые высказывались в различных кружках недовольных действиями петербургских властей. Книга Головина хранилась в библиотеке кружка петрашевцев69, хотя и не пользовалась там спросом70, и даже через 11 лет после ее издания, в 1856 г., юный Н.А.Добролюбов заносил в свой дневник многочисленные анекдоты, почерпнутые именно из этого сочинения71. Но даже в тех кругах, которые могли бы в какой-то степени поддерживать деятельность И. Г. Головина, многие выражали резкое недовольство поверхностностью и верхоглядством его сочинений.

Следует отметить, что хотя активная публицистическая деятельность И.Г.Головина продолжалась до начала 1880-х гг. и он надолго пережил всех русских эмигрантов своего поколения, его авторитет среди заграничных читателей постепенно стал снижаться. Это объяснялось тем, что Головин не смог выдержать литературной конкуренции. По таланту он, несомненно, уступал А. И. Герцену, чьи сочинения о России воспринимались на Западе как более глубокие, чем полные непроверенных слухов и сплетен компиляции Головина. В 1850-е гг. книги этого эмигранта еще сохраняли определенное значение, поскольку, в отличие от «неисправимого социалиста» Герцена, Головин придерживался более приемлемых для большинства западноевропейских читателей либеральных воззрений. Однако в 1860 г., когда началась публицистическая деятельность такого видного изгнанника-конституционалиста, как П. В. Долгоруков, монополия Головина в области русской несоциалистической антисамодержавной литературы, появившаяся из-за сравнительной тяжеловесности и немногочисленности изданий Н.И.Тургенева, фактически рухнула. Публицистика Головина 1850-х-1880-х гг. уже находилась на периферии общественного внимания. Характерно, что даже прежний поклонник головинской публицистики Н.А.Добролюбов к 1860 г. уже в ней разочаровался, спрашивая одного из своих корреспондентов об эмигрантских изданиях «Нет ли <...> новых русских книг, полюбопытнее головинских»72.

В целом же литературная деятельность И. Г. Головина примечательна как первая попытка выдвинуть в эмиграции либеральную альтернативу самодержавному строю. Его сочинения привлекали внимание многих современников своей скандальностью и доходчивым изложением конституционалистских идеалов. Поэтому далеко неслучайным оказалось

64 Список иностранных книг М. В Петрашевского // Философские и общественно-политические произведения петрашевцев М., 1953. С. 732

СемевскийВ И. М В. Буташевич-Петрашевский и петрашевцы. М, 1922. Ч 1.С 169

71 Добролюбов Н А Дневник 1856 г. //Собр. соч • В 9т. М, 1961-1964 Т 8 С. 493-495.

7' Добролюбов Н А Казанскому П. Н., 16 сентября 1860 г. // там же. Т. 9. С. 448.

внимание, которое проявляли к публицистике Головина 1840-х гг. как читатели, так и чиновники III отделения, стремившиеся остановить ввоз в Россию изданий этого эмигранта.

В 1847 г. в эмигрантской публицистике появился новый автор, человек несравненно более высокой репутации, чем И. Г. Головин, - Н. И. Тургенев. Однако резонанс, который имело его сочинение не превосходил эффект от книг Головина. Различия психологического склада двух авторов отражались и на их литературных трудах, у которых была разная читательская аудитория. Ознакомившись с трудом Головина, Тургенев был крайне возмущен его легковесностью: «Не знаю именно почему, но жалею, что мои мемуары не вышли прежде такой кпиги. Как-то совестно писать и публиковать что-либо о России после таких публикаций»73. В 1845 г., когда и появилась первая эмигрантская книга Головина, умер брат Николая Тургенева, Александр, и он уже мог, не опасаясь за судьбу семьи, опубликовать плоды своих раздумий о России, сознательно противопоставляемые головинским памфлетам.

В 1847 г. вышел в свет трехтомный труд Н. И. Тургенева: «La Russie et le Russes» («Россия и русские»)74. Разделение на три тома этой объемистой книги не являлось случайностью и диктовалось внутренней логикой изложения. Первый том составляли воспоминания Тургенева, его оправдания, направленные против обвинений в заговоре, и собственная версия истории декабристского движения, особенно на его ранних стадиях развития. Второй том излагал иностранцам основные особенности социально-экономического и государственного устройства Российской империи, причем автор старался при всем своем критицизме оставаться по возможности объективным и точным. И третий раздел книги состоял из детальных предложений автора, касающихся необходимых преобразований, которые, по мнению Тургенева, особенно на их первом этапе, должны были быть весьма умеренными. Стремление Н. И. Тургенева каким-либо образом быть полезным стране в исправлении всего того, что противоречило либеральным взглядам, особенно ярко проявилось в третьем томе книги, озаглавленном «О будущем России». В нем излагалась программа постепенного преобразования России в конституционную монархию. Эмигрант последовательно коснулся почти всех вопросов российской политики от польского и крестьянского до финансового и цензурного. Этот том по существу может считаться отдельным сочинением. В первой половине XIX в. не существовало иного столь детального плана либеральной трансформации империи.

Влияние, которое оказало сочинение Н. И. Тургенева, а особенно его мемуарная часть, на просвещенного русского читателя, было весьма значительным. Несмотря на то, что память об участниках восстания на Сенатской площади продолжала жить в оппозиционных кругах, интерес к

п Пит по' Житомирская С В Голос с того света. Книга Николая Тургенева «Россия и русские» -история и судьба // Тургенев R И Россия и русские. М., 2001 С. 638. 41ургенев Н. И Россия и русские.

этому событию в целом оставался невелик даже среди свободомыслящих. В такой обстановке книга Тургенева вызывала общественное внимание и сочувствие к декабризму не только в России, но и за ее пределами.

Вместе с тем, судьба политической программы, изложенной в «России и русских» в момент ее выхода в свет оказалась не очень счастливой. Причиной тому стали как общественные настроения и интересы большинства западноевропейских и русских читателей, так и особенности самой книги. 1847 г. был для Франции и почти всей Европы предреволюционным годом. Политическая система Июльской представительной монархии, которой симпатизировал, хотя и небезоговорочно, Н. И. Тургенев, лишилась популярности. Всевозможные социалистические учения перестали восприниматься как чудачества и быстро распространялись, становясь модными среди интеллигенции. Предложения автора ввести в России некоторое подобие учреждений, уже существовавших в Европе, не могли вызвать заинтересованного отклика, но для Н. И. Тургенева, давнего сторонника свободы торговли и экономической конкуренции, выдвигаемые социалистами требования казались в лучшем случае «свидетельствующими о прекрасных намерениях, об энтузиазме, но не обещающими никаких зримых результатов»75. Его взгляды во многом воспринимались как анахронизм, особенно теми, кто прочитал книгу уже после Февральской революции 1848 г., которая похоронила тот общественный порядок, за который выступал Тургенев.

Итак, первые русские изгнанники - И. Г. Головин и Н. И. Тургенев, при всех персональных различиях между собой, стали родоначальниками либерально-конституционалистской эмиграции. Общие черты выдвинутой ими программы заключались в требовании введения в России гражданских свобод, отмены крепостного права и лишь затем, народного представительства. Если Головин в своих сочинениях призывал к немедленному введению конституции, то Н. И. Тургенев был не столь решителен, поскольку для него приоритетной проблемой было скорейшее освобождение крестьян. В сочинении Тургенева «Россия и русские» можно отметить наличие в достаточно отчетливой форме основных идей русской либерально-конституционалистской эмиграции. Впоследствии они нашли отражение в сочинениях российских конституционалистов начала 1860-х гг., которые, в отличие от Тургенева в 1840-е гг., были убеждены в скором торжестве своих воззрений.

Особенности российского конституционализма этого периода, по сравнению с западноевропейским состояли в том, что перед русскими либералами стояла уже решенная на западе задача - отмена крепостного права. Это создавало целый комплекс проблем. Немедленное введение в России конституции, без решения крестьянского вопроса, увековечило бы режим дворянской олигархии, надолго отдалило освобождение крепостных и было бы чревато кровавыми бунтами. Как писал известный английский

75 Шебунин А. Я Николай Иванович Тургенев. С. 83.

философ-конституционалист, чьи взгляды были популярны в России «эпохи великих реформ», Дж. Ст. Милль: «Ничто кроме самодержавной власти или всеобщей резни не могло вызвать освобождения крепостных в российской империи»7 . Подобные соображения несомненно приводили к тому, что в 1840-е гг. сочинения либеральных эмигрантов вызывали в России слабый интерес, а их читатели обращали внимание не на идейную, а на скандальную сторону этих изданий. В то же время, книги Головина и Тургенева являлись важным источником информации для западноевропейского читателя, поскольку отражали политические предпочтения среднего европейца -конституция и политическая свобода, без социального равенства.

Нами установлено, что наиболее яркое проявление оппозиционного движения в России конца 1840-х гг. - кружок петрашевцев не был един по конституционному вопросу. В него входили и те, кто, под влиянием Ш. Фурье, считал политические перемены ненужными (Н. А. Спешнев) и те, кто, открещиваясь от слова «конституция» призывали к введению в стране народного представительства (А.П.Баласогло). Но безоговорочные сторонники конституции среди петрашевцев были редки (Д.Д.Ахшарумов). Социалисты и либералы в России не находили в то время точек идейного соприкосновения друг с другом.

Конец 1840-х - начало 1850-х гг. ознаменовался практически полным кризисом российского конституционализма. Это мировоззрение потеряло популярность в Западной Европе, а либеральные эмигранты не проявляли заметной активности. Ведущая роль в русской оппозиции перешла к основателю Вольной Русской типографии АЛГерцену и его сотруднику В. А. Энгепьсопу. Они 1иходились под влиянием анархических взглядов П. Ж. Прудона и, первоначально, отвергали необходимость конституционных реформ в России. Крайне враждебно относясь к режиму Николая I, они воспринимали самодержавие, как силу с колоссальным революционным потенциалом и возлагали на него значительные надежды. Апогей этих упований относился к середине 1850-х гг. Восшествие на престол Александра П и начавшиеся либеральные реформы воодушевили русских либералов, которые в рукописных статьях Б.Н. Чичерина, НАМелыунова и К Д Кавелина, выдвинули чрезвычайно умеренную политическую программу. Они сознательно скрывали свои конституционалистские симпатии, боясь ослабить реформаторские попьпки самодержавия и сыграть на руку крепостникам, стремящимся к установлению дворянской олигархии. Вместе с тем большинство либералов не считало ограничение абсолютной власти монарха неотложной задачей. Значительно более актуальными казались проблемы, связанные с непоследовательностью властей при проведении реформ и с позицией некоторых представителей придворной знати и помещиков, не желавших отказываться от своих крепостных и стремившихся установить в России олигархию. Одна из важнейших причин, почему либералы не рассматривали конституционный вопрос как приоритетный, заключалась в их опасении, что плодами конституции воспользуется аристократия, чтобы помешать царю в его

76 Милль Дж. Ст. Представительное правление СПб.: 1907 С. 75.

преобразовательной деятельности. Отметим, что между либерально-конституционными проектами и олигархическими идеями 1850-1860-х гг. можно найти внешнее сходство, однако существовало и принципиальное различие: приверженцы олигархии, в отличие от последовательных либералов, отстаивали сохранение сословных привилегий и осуждали освобождение крестьян с землей. В борьбе со сторонниками ограничения самодержавия в интересах узкого слоя знати, противящегося реформам, интересы либеральных публицистов и власти временно совпадали.

Позиция А. И. Герцена выглядела весьма неоднозначной. Его отношение к русскому самодержавию этого периода напрямую зависело от того, какая тенденция возобладает в петербургском абсолютизме -деспотическая или реформаторская - и от того, какую именно политику станет в конечном счете проводить Александр II. Следует отметить, что позитивность отзывов лондонских эмигрантов о преобразовательном потенциале русского самодержавия менялась в зависимости от событий в стране. Проявления ретроградных тенденций в политике властей делали такие отзывы более скептическими, а обнадеживающие попытки осуществить реформы, напротив, заставляли Герцена и Огарева, и в еще большей степени русских либералов, быть осторожными оптимистами в отношении ближайших перспектив российского абсолютизма. Поэтому трудно говорить о сколько-нибудь последовательной позиции по конституционному вопросу в эмигрантских и внутрироссийских «прогрессистских» кругах, поскольку она была продиктована практическими соображениями и зависела от постоянно менявшейся политической конъюнктуры. Вместе с тем можно указать на некоторые общие для либералов и социалистов, таких как Герцен и Огарев, взгляды на возможность перемены формы правления в России. Никто из них не восхвалял самодержавие как вечный и наилучший для страны государственный строй, однако в неподцензурной публицистике того времени практически отсутствовали требования немедленного или скорейшего введения конституции. Эта проблема не рассматривалась как первоочередная. Тем не менее по мере развития событий в реформируемой России и усиливавшегося политического размежевания прежде мало интересовавшие общество вопросы, такие как конституционный, стали обсуждаться все чаще и чаще. Об этом свидетельствует, в частности, полемика по данной проблеме в герценовском «Колоколе», начавшаяся с момента его появления.

В 1855-1856 1т. практически все реформаторски настроенные публицисты, как западники, так и славянофилы, признавали необходимость сохранения самодержавия на время осуществления решительных преобразований. Однако уже к 1857 г. непоследовательность властей при подготовке крестьянской реформы, сохранение на важных постах николаевских чиновников и жесткая цензура постепенно вызвали разочарование издателей «Колокола» и части их корреспондентов в способности самодержавия осуществить коренные перемены. Наметался явный раскол в либеральном движении. Если Б. Н. Чичерин и К Д. Кавелин продолжали настаивать на

необходимости временного сохранения реформаторского самодержавия, отодвигая введшие консппуции на неопределенную перспективу, то анонимные корреспонденты «Колокола», такие как автор статьи «Реформа сверху или реформа снизу?» полагали, что одновременно с отменой крепостного права должно произойти введение в России всесословного народного представительства. Полемизируя с А. И. Герценом и с большинством русских либералов, он намеренно заостряя свои утверждения и провоцируя их на неизбежную полемику. Если редактор «Колокола» и его единомышленники откладывали на будущее призывы к реформам государственного управления, за исключением отмены «Табели о рангах», то неизвестный публицист считал, что колебания властей по всем вопросам, в том числе и крестьянскому, объясняются самой природой самодержавия, неспособного к коренным переменам. Вера в «просвещенный абсолютизм» полностью отвергалась: «Весь либерализм автократа (самодержца. - JI. Г.) может заключаться лишь в стремлении к половинной реформе, т. е. такой, которая, касаясь второстепенных зол, укоренившихся на почве самодержавия, оставила бы само самодержавие неприкосновенным <...> Александр II находится именно в таком положении» . При данной оценке текущего момента на первый план выходили требования политических преобразований, введения гражданских свобод, и, что являлось особенностью взглядов автора, это считалось невозможным без ограничения власти монарха. Необходимость социальных перемен, особенно отмены крепостного права, также признавалась публицистом, но крестьянскому вопросу придавалось явно подчиненное значение. Отметим полное отсутствие «олигархических» настроений у автора. Он был таким же сторонником отмены сословных привилегий, как и другие сотрудники Герцена, но, в отличие от остальных русских либералов, он не верил в осуществление преобразований бюрократическим путем. Подобный скептицизм основывался не на наивных суждениях о «злонамеренности» императорского окружения, а на принципиальной убежденности в неспособности самодержавия произвести коренную реформу. Итак, неизвестный публицист стал прямым предшественником либеральных эмигрантов-конституционалистов начала 1860-х гг., требовавших немедленного введения в России бессословной конституции: «Как ни важен, как ни настоятелен вопрос об уничтожении крепостного состояния, - вопрос этот не единственный, разрешением которого мы интересуемся. Реформы в одном этом деле нам мало; мы хотим освобождения не одних 11 миллион (sic!) людей, а всех 60 ООО ООО, хотим, чтобы не одни дворяне были лишены права воровать и сечь, но чтобы и чиновники лишились права грабить»78. Тем самым, антикрепостническая политическая платформа, одновременно, становилась и антибюрократической, а, в конечном счете, конституционалистской.

" Реформа сверху или реформа снизу7 // Колокол. 18S8.15 нояб С. 227.

78 Там же. С. 226

Таким образом, просветительская миссия абсолютизма стала подвергаться серьезным сомнениям. А. И. Герцен, также, не без колебаний, отказывался от своего подозрительного отношения к лозунгу политической свободы, но этот процесс не был еще завершен в данный период. К концу 1858 г. параллельно с развитием и распространением Вольной русской печати в России началась серьезная перегруппировка общественных сил. Прежнее деление на «крепостников» и «либералов» уже устарело, не выдержав испытания крестьянским вопросом. Идейное размежевание произошло уже в среде приверженцев реформ. Конфликт между «либеральной бюрократией» и либеральным неслужилым дворянством постепенно привел к актуализации для России конституционного вопроса. В 3-й главе «Оппозиционное движение русского дворянства и конституционный вопрос в конце 1850-х гг.» рассматриваются причины развития дворянского конституционализма «эпохи великих реформ» и анализируется взаимосвязь между процессом подготовки преобразований и борьбой различных идейных группировок за участие в формулировании политики властей.

Начало преобразований Александра И было восторженно встречено сторонниками реформ. Первоначально, дворянская оппозиция состояла исключительно из «крепостников». Однако, уже к 1858 г. стало очевидным, что власть не способна выдвинуть последовательную программу. Причина этого заключалась в том, что крепостное право одновременно являлось и фактором дестабилизации, и основой стабильности страны. С одной стороны, крепостное состояние являлось причиной крестьянских бунтов и наносило значительный ущерб экономике страны, с другой - именно крепостное право являлось основой безбедного существования русского дворянства, в том числе и либерального. Любое прикосновение к этому социальному институту ставило под угрозу весь общественный строй страны. Но в середине 1850-х гг. понимание данной фундаментальной проблемы полностью отсутствовало не только у властей, но и у большинства русского общества. Отмена крепостного права, как правило, не воспринималась, как начало целой серии преобразований.

Как нам удалось установить, уже к концу 1850-х гг. важнейшим фактором, определившим не только дальнейший ход крестьянского дела, но и умонастроение большинства землевладельцев в пореформенный период, стало превращение экономического недовольства помещиков в антибюрократическое. В обществе все более и более осознавалась связь между крепостным правом и политическим строем империи. Между приверженным прежним бюрократическим методам либеральным чиновничеством, сосредоточившем все усилия на крестьянской реформе, и либеральными помещиками, желавшими параллельно с ней осуществления преобразований суда и администрации наметился раскол. Взаимное непонимание мотивов обеих групп реформаторов привело к жесткой конфронтации. С одной стороны, «Либеральные бюрократы» использовали репрессивный аппарат в борьбе против своих прежних единомышленников,

таких как А. М. Унковский, с другой стороны, либеральные неслужащие дворяне требовали участия в управлении страной и ослабления власти бюрократии. Для либеральных помещиков чиновник служил своеобразным жупелом и виновником бед России, бюрократы-реформаторы же воспринимали любого оппозиционно настроенного помещика, как консерватора так и либерала, как помеху отмене крепостного права. Реформирующее чиновничество сознательно жертвовало всеми пунктами либеральной программы, кроме одного, но важнейшего, с его точки зрения -освобождения крестьян с землей. Между тем попытка сохранения самодержавно-бюрократического строя в неприкосновенности натолкнулась на сопротивление части провинциального дворянства, настаивавшей на участии в принятии решений по вопросам, затрагивающим материальное благосостояние землевладельцев.

Уже в конце 1857 - начале 1858 г. появилось два документа, которые по существу сформулировали требования меньшинства либеральных землевладельцев, считавшего необходимым освобождение крестьян с землей, но несогласного с правительственным вариантом реформ. В декабре 1857 г. свой проект освобождения крестьян подали императору губернский предводитель тверского дворянства, А. М. Унковский и его друг А.А.Головачев79, а 12 июля 1858 г. собственное мнение по этому вопросу высказал П. В. Долгоруков в мотивированном отказе на предложение войти в состав тульского комитета в качестве представителя правительства80. Оба эти проекта, несмотря на их не подлежащий оглашению характер, стали распространяться в многочисленных списках, что доказывает популярность среди либерального меньшинства дворянства идей, которые проповедовали авторы документов. Отметим, что в историографии, носвященной подготовке крестьянской реформы, уделено неравноценное внимание анализу проектов отмены крепостного права, которые разрабатывали либеральные дворяне. Если деятельности тверского комитета в целом и Унковского в частности посвящена многочисленная литература81, то П. В. Долгорукову, несмотря на его роль в разработке программы крестьянской реформы, альтернативной как взглядам крепостников, так и «либеральной бюрократии», «повезло»

74 Головачев А. А. Мысли об улучшении быта помещичьих крестьян тверской губернии //

Яновский А. Д Записка A M Унковского и А. А Головачева о недостатках правительственной

программы крестьянской реформы // Российский архив. 1992. Вып. 2-3 С. 98-118, Унковский А

М. Записка А. М. Унковского по крестьянскому делу, поданная Александру 11 в декабре 1857 г. //

Джаншиев Г А. А. М. Унковский и освобождение крестьян M, 1894 С 58-71 (Обе публикации

взаимно дополняют дру! друга).

80 ОР РНБ. Ф 89. Д 160 Л. 10-19

81 Унковский А. М. Алексей Михайлович Унковский. М., 1978; Попов И. П. Либеральное движение провинциального дворянства в России в годы подготовки и проведения реформы 1861 г. По материалам центральных губерний // Автореф. на соискание уч степ, д и н M, 1974, Он же. Из истории общественного движения в России в годы революционной ситуации конца 50-х -начала 60-х 11 XIX в Рязань, 1976; Яновский А Д. Общественно-политическая деятельность А М. Унковского в период подготовки крестьянской реформы 1861 г М., 1983 42 с Деп. в ИНИОН АН СССР, 05. 05 83. № 12900.

значительно меньше. Можно указать лишь на два исследования, в которых предпринималась попытка проанализировать суждения Долгорукова об отмене крепостного права82, однако их авторы даже не пытались поставить вопрос о том, к какому из направлений политического движения примыкал будущий эмигрант при обсуждении крестьянского вопроса. Его взгляды рассматривались как изолированные от развития общественной мысли. Между тем сопоставление первых же документов идеологов тверского комитета и Долгорукова, посвященных основным принципам крестьянской реформы, свидетельствуют об их сходстве по принципиальным аспектам и об их единстве в противостоянии предложениям сначала главного комитета по крестьянскому делу, а затем и редакционных комиссий. На протяжении всего пореформенного периода убеждения Долгорукова и тверских либералов касавшиеся крестьянского вопроса, в основных своих чертах оставались неизменными и идентичными: освобождение крестьян с землей, немедленный и обязательный выкуп, осуществляемый государством, отрицательное отношение к «переходному состоянию», продажа казенных имуществ с использованием вырученных денежных сумм для крестьянского выкупа, создание всесословной волости. Главным предметом спора между либеральными дворянами и властями уже с 1857 г. стал вопрос о «переходном состоянии», т. е о времени, в течение которого юридически свободные крестьяне должны были выполнять все прежние повинности до уплаты выкупа.

Поскольку император последовательно высказывался против немедленного выкупа как «самой крайней несправедливости»83, то и государственные учреждения, занимавшиеся подготовкой крестьянской реформы, были вынуждены принять это мнение как руководящее. Несмотря на это, даже председатель редакционных комиссий Я.И.Ростовцев признавал «все неудобства обязательных отношепий, несовместных с предоставлением истинной свободы сельскому сословию»84. Если подобное мнение высказывал правительственный чиновник в докладе, адресованном императору, приверженному идее временнообязанного статуса освобождаемых крестьян, то не удивительно, что либеральные помещики, которые были возмущены таким предложением, исходящим от власти, высказывались еще откровеннее. В своем проекте, написанном в соавторстве с А. М. Унковским, А. А. Головачев заявлял, что «переходное состояние, которое предлагает правительство, породит повсеместно то, что теперь является в редких случаях и приведет к совершенной анархии. Ненависть между двумя сословиями, обязанными жить вместе '<...> поселится

82 Чернов С. Н К истории борьбы Н Г Чернышевского за крестьянские интересы накануне «воли» // Каторга и ссылка 1928. Кн. 7(44). С. 12-42; Ермолаев И. Н. Указ. соч. С. 116-142.

81 Кошелев А И. Письмо депутата первого призыва (с отметками императора Александра 11) //

Русская старина 1911. Т. 145. Jfe 2. С. 352.

ы Ростовцев Я И. Доклад или так называемое политическое завещание Ростовцева И Голоса из

России. 1860. Кн. VIII, С. 142

окончательно»85. Идентичность аргументации тверских либералов и П .В .Долгорукова по вопросу о недопустимости временнообязанных отношений доказывает следующее сопоставление:

Унковский A. M. - 1857 г.: «Обязательная работа свободных поселян в помещичьих усадьбах не может быть допущена, ибо она будет только бесполезною тратою времени для крестьян и не вознаградит помещика за пользование его землей»86.

Долгоруков П. В. - 1858 г.: «Обращать крестьян в срочнообязанных невозможно и опасно: невозможно потому, что крестьяне будут работать нерадиво и дурно, или вовсе откажутся работать, и помещик лишится собственности своей без вознаграждения»87.

Таким образом, последствия сохранения подневольного труда как для помещиков, так и для крестьян, и Долгоруков и Унковский понимали совершенно одинаково. Они считали основными недостатками предлагавшейся правительством и в итоге реализованной системы ее экономическую неэффективность, а также недостаточность вознаграждения для землевладельца. Следует отметить, что аналогичную точку зрения отстаивал А.С.Хомяков: «Обязательная работа окажется сейчас невозможною при вольном работнике. Она осуждается собственным, неизбежным своим названием: вольно-принужденный труд»88. Совпадение позиций Хомякова, Долгорукова и Унковского отнюдь не случайно. Видный славянофил принадлежал к возглавляемому Долгоруковым тульскому либеральному меньшинству и подписал его программный документ -«Заявление 105». Тверские и тульские либералы, вне зависимости от своих славянофильских или западнических убеждений, верили в превосходство вольнонаемного труда над принудительным и не желали откладывать его торжество. Такую же позицию занимал и Н. Г. Чернышевский, в данном случае разделявший мнение либеральных землевладельцев: «Сохранить обязательный труд - значило бы, в сущности, сохранить крепостное право»89. Иначе говоря, с точки зрения Чернышевского, «временнообязанное положение», в ходе которого юридически свободные крестьяне должны были выполнять феодальные повинности, не являлось бы подлинным освобождением. Таким образом, идеолог революционной демократии разделял взгляды либерального меньшинства губернских комитетов в его противостоянии проектам властей, касающимся «переходного состояния».

Совершенно идентичными были возражения П. В. Долгорукова и тверских дворян против предложения властей передать крестьянам землю в

85 Головачев А. А. Мысли... С. 103.

86 Унковский А. М. Записка А. М. Унковского. С. 60.

" ОР РНБ. Ф. 89. Д. 160. Л. 16.

88 Хомяков А. С Об отмене крепостного права в России Письмо к Я. К Ростовцеву // Полн собр соч М„ 1914 Т 3 С 297

89 Чернышевский Н. Г Устройство быта помещичьих крестьян. № XI Материалы для решения крестьянского вопроса. // Поли. собр. соч. М., 1950. Т. 5. С. 737.

пользование, а не в собственность. Для этих либеральных землевладельцев представлялось очевидным, что социальные последствия безземельного освобождения могут стать непредсказуемыми. П. В. Долгоруков в упомянутом выше проекте заявлял: «Пользование землей, как оно постановлено в рескрипте, мало доставит помещикам вознаграждения, а породит непрестанные, ежедневные столкновения, тяжбы, угрозы, которые во многих местностях могут довести до пролития крови. Точно так же революционно и опасно оставлять помещикам вотчинную полицию»90. Необходимо признать, что прогноз князя оказался дальновидным. Известно, что именно введенное в 1861 г. переходное состояние послужило причиной крестьянских волнений, подавленных военной силой. В начале 1860-х гт русская публицистика, в том числе и эмигрантская, обличала временнообязанное состояние освобожденных крепостных как источник социальной напряженности. Между тем конфликтные ситуации, связанные с введением временнообязанного положения крестьян, предсказывались еще в ходе подготовки реформы 1861 г. представителями либерально-дворянской оппозиции. Важно отметить, что ее наиболее активные деятели -А.М.Унковский и П. В. Долгоруков высказывались за освобождение крестьян с землей, передаваемой им в собственность, причем предпочтение отдавалось собственности личной, а не общинной91. Именно это требование являлось основным для авторов названных проектов.

Противники переходного положения считали, что именпо государство обязано взять на себя выкупную операцию и пойти на максимальные финансовые жертвы. Такая точка зрения определялась не только представлением о государственной власти как о верховном арбитре в спорах между различными сословиями, но и особенностями либерально-дворянской концепции происхождения крепостного права. П. В. Долгоруков полагал, что «крепостное состояние учреждено было не дворянством, а правительством»92 и, следовательно, выступающая от лица государства бюрократия не имела права возлагать всю тяжесть перехода от принудительного труда к вольнонаемному исключительно на плечи землевладельцев. Такая постановка вопроса о выкупе объяснялась опасением Долгорукова, что плодами крестьянской реформы воспользуются чиновники для укрепления своей власти.

Ослабление экономической и политической мощи бюрократии становилось первостепенным лозунгом провинциальных дворян, приверженных идее освобождения крестьян с землей, но несогласных с правительственным вариантом реформы. Поэтому Долгоруков придавал большое значение непосредственному и существенному участию государства в выкупе крестьян: «Правительство, через эмансипацию, выигрывает более

40 ОР РНБ. Ф. 89 Д 160. Л 10.

" Унковский А. М. Записка А. М. Унковского.. С. 61-63.

''' До.поруков П В Проект выкупа помещичьих крестьян //Чернов С. Н. К истории борьбы Н Г Чернышевского за крестьянские интересы накануне «воли» (44)

С 16.

Л

частных (sic!) людей, и потому на основании самых элементарных правил долга гражданского и политики государственной правительство необходимо должно принять участие в эмансипации. <...> Помещики делают пожертвования для будущего блага потомков своих, как же правительству не сделать со своей стороны пожертвований»93? Это не было личным мнением одного Долгорукова. Единомышленник тверских дворян, предводитель дворянства Владимирской губернии, выступившего в 1860 г. с либеральным адресом, С. Н. Богданов писал 25 ноября 1859 г. А.М.Унковскому: «Если правительство не примет на себя должного прямого участия в деле освобождения помещичьей собственности и не найдет <...> надлежащих административных, экономических и финансовых мер, <...> то крестьянский вопрос будет решен на самых зыбких и неудовлетворительных началах»94. Аналогичную точку зрения отстаивал, почти в тех же выражениях, что и Долгоруков, и такой защитник крестьянских интересов, как Н.Г.Чернышевский: «Одни ли освобождаемые крестьяне выиграют от того, что уничтожается крепостное право? Нет, возродится от этого все государство, выиграют все - от правительства до последнего солдата. <...> А кто выигрывает от какого-нибудь дела, тот должен платить и расходы по этому делу. Выигрывает вся нация, следовательно, и расходы должна нести вся нация»95. Таким образом, логика приверженцев государственного выкупа, среди которых были и либералы, и социалисты, заключалась в том, что власть, получающая наряду со всеми сословиями выгоду от отмены крепосгного права, обязана оплатить расходы за освобождение крестьян с землей. Тем не менее становилось очевидным, что при тяжелом положении русских финансов, близких к банкротству, государственный выкуп крестьян оказывался сопряженным со значительными затруднениями. Перед тверскими дворянами и Долгоруковым неизбежно вставал вопрос об источнике немедленного выкупа личности и земли крепостных. Сторонники незамедлительного освобождения крепостных и превращения их в земельных собственников находили выход из этих трудностей в продаже казенных имуществ с использованием вырученной суммы для разрешения крестьянского вопроса.

Среди помещиков, стремившихся к влиянию на ход преобразований, проявилось два основных направления - феодально-аристократическое и либеральное. Их объединяла резкая антибюрократическая риторика, а разъединяло различное отношение к будущей роли высшего сословия в России. Консервативная часть дворянской оппозиции стремилась сохранить свои привилегии и не допустить разрушения прежней социальной системы, которую эта группировка сама же своей фрондой подвергала опасности. Либералы же, особенно тверские дворяне и будущий идеолог конституционалистской эмиграции П. В. Долгоруков, считали необходимым

" ОР РНБ. Ф. 89. Д. 160. л. 12.

94 Цит. по: Джаншиев Г. А. Указ. соч. С. 136-137.

95 Чернышевский Н. Г. Устройство бы га помещичьих крестьян. Труден ли выкуп земли?// Поли. Собр. соч. М., 1950. Т. 5. С. 565.

союз всех сословий против бюрократии и отказ от закрепленных законом привилегий. И то и другое общественно политическое направление было лишено пиетета перед самодержавием. В то время как, осуществлявшие реформы чиновники рассматривали русское неограниченное самодержавие, как долгосрочного гаранта преобразований от олигархической реакции, то их оппоненты осознавали взаимосвязанность экономических и политических реформ. Такие настроения афористично сформулировал Н.А.Морозов: «Падение крепостного права - начало падения абсолютизма»96.

Столкновение между редакционными комиссиями, с одной стороны, и провинциальным дворянством, с другой, оказалось к августу 1859 г. неизбежным. Катализатором этого конфликта стал созыв в Петербурге депутатов от губернских комитетов, призванных обсудить проект крестьянской реформы. Это событие было беспрецедентным для истории самодержавной России, поскольку к разрешению важнейшего социально-политического вопроса привлекались уже не только представители бюрократии, но и нечиновные помещики, выступавшие от имени избирателей. Приглашение губернских депутатов было серьезным отступлением от традиций русского самодержавия и, воспринималось, как начало развития представительных начал в русском государственном устройстве. Декабрист А. Е. Розен вспоминал «Это созвание возбудило различные надежды: кто видел в этом созвании начало Боярской Думы, кто начало конституционного правления с народным представительством»97. Это свидетельство существенно, поскольку подтверждает значительное распространение конституционалистских настроений в дворянской среде уже к 1859 г. Кроме того, Розен указывал на уже отмечавшуюся нами тенденцию - раскол среди оппозиционных помещиков на приверженцев «боярской» олигархии и сторонников всесословной либеральной конституции. Однако, несмотря на разногласия между этими течениями, они были едины в стремлении ограничить абсолютизм, или хотя бы несколько повлиять на решение крестьянского вопроса.

Разногласия тверских либералов и их единомышленников с либералами-чиновниками выходили за рамки крестьянского вопроса, что зафиксировано в важнейшем документе либерально-дворянской оппозиции - «Адресе пяти» депутатов, среди которых ведущую роль играл А. М. Унковский, поддерживавший в тот период тесные контакты с будущим идеологом конституционалистской эмиграции - П. В. Долгоруковым.

Стремление выступить с особым посланием к царю, содержавшем требования либеральной оппозиции, стало естественным следствием полемики между либеральными помещиками и «либеральными бюрократами». Суть их принципиальных расхождений заключалась в том, что первые во главе с А.М.Унковским выступали за одновременное и немедленное осуществление крестьянской, судебной, административной и

** Морозов Н А. Повести моей жизни. Мемуары. М: 1962. Т 1 С 184. '7 <Розен А.Е> Записки декабриста. Лейпциг. 1870. С. 556.

цензурной реформ, а вторые во главе с Н. А. Милютиным рассматривали отмену крепостного права как единственную и первоочередную задачу. В связи с этим стало неизбежным составление документа, содержащего в сжатой и сконцентрированной форме программу либеральной оппозиции. Унковский по этому поводу вспоминал: «Что касается адреса, то смысл его понятен, редакционная комиссия, в лице лучших членов, занялась одними цифрами наделов и повинностей, оставляя весь народ в крепостном управлении. Мы хотели объяснить, что этим, без других реформ, не улучшить его положения»98. Иначе говоря, для авторов «Адреса пяти» термин «крепостное право» воспринимался шире, чем закрепощение крестьян. Они считали, что крепостное право неразрывно связано со всеми остальными атрибутами социально-политического устройства страны, которое требовало, по их мнению, немедленной реорганизации. А.А.Головачев, соратник Унковского по тверскому комитету, вспоминал о надеждах либеральных дворян, что «крестьянская реформа есть только первый шаг к уничтожению не только грубых форм крепостного права, но и самых его принципов, которыми прониклись все сферы нашей жизни, и что за этим первым шагом последуют другие в том же направлении»99. Итак, противпики редакционных комиссий, принадлежавшие к меньшинству губернских комитетов, осуждали, прежде всего, изолированность крестьянской реформы, которая не сопровождалась аналогичными преобразованиями суда и администрации.

Итак, можно прийти к выводу, что позиция А. М. Унковского, П.В.Долгорукова, приветствовавшего «адрес пяти», и их единомышленников отличалась большим радикализмом по отношению к темпам преобразований, чем заявления и действия «либеральных бюрократов». Вместе с тем провинциальные помещики были значительно свободнее в выражении своих убеждений, чем скованные инструкциями и высочайшей волей чиновники. Сложность двусмысленного положения Н. А. Милютина и его сослуживцев часто недооценивалась в тот период, что и порождало взаимное недопонимание различных реформаторских групп.

Таким образом, если до 1860 г. конституционалистская эмиграция являлась уделом одиночек и не опиралась на широкое общественное движение, то к середине 1860 г. у бессословного конституционализма появилась если не социальная база, то, по крайней мере, сочувственная аудитория. Она состояла, в основном, из либерального меньшинства губернских комитетов, наиболее важную роль из которых играл тверской комитет. Представители этой части дворянства поддерживали преобразования, но, в отличие от «либеральных бюрократов», считали «просвещенный деспотизм» не лучше «непросвещенного» и требовали в обмен на освобождение крестьян с землей гражданских и политических прав не только для себя, но и для других сословий. Эта идея стала в конце 1850-х

98 Джаншиев Г. А Указ соч. С. 132

" Головачев А. А. Десять дет реформ. 1861-1871. СПб., 1872. С. 1-2.

гг. чрезвычайно распространенной. Она ставила под сомнение политический порядок в империи. Недовольные планировавшимися переменами в социальном строе землевладельцы подвергали угрозе самодержавный режим. Вместо былых сожалений о крепостном праве большая часть помещиков, жалуясь на «одинокость» крестьянской реформы, стала настаивать на немедленном осуществлении различных преобразований, ограничивающих административный произвол.

Главное разногласие между либеральными чиновниками и либеральными конституционалистами заключалось в различной оценке степени политической зрелости русского общества. Ранее преобладавшему тезису о правительстве как движущей силе любых реформ, борющейся с сопротивлением ретроградного большинства, часть либерального дворянства пыталась противопоставить идею о том, что «образованный класс», большинство которого было отстранено от принятия политических решений, способен взять ответственность за продвижение России по пути преобразований и что после отмены крепостного права самодержавие станет анахронизмом. Освобождение крепостных с землей не отвергалось сторонниками данной точки зрения, но воспринималось как начальный этап преобразования всей российской государственности на конституционных началах. Такая постановка вопроса отрицала неограниченность власти бюрократии и требовала новых прав для неслужилого дворянства и, в меньшей степени, для других слоев населения. Деятели либерального дворянства, такие как П.В.Долгоруков и А. М. Унковский открыто опасались того, что плодами крестьянской реформы воспользуются чиновники для укрепления своей власти. Следовательно, ослабление экономической и политической мощи бюрократии становилось первостепенным лозунгом провинциальных дворян, приверженных идее освобождения крестьян с землей, но несогласных с правительственным вариантом реформы.

Эти настроения оказались достаточно сильными и нашли свое выражение в неподцензурной публицистике П.В.Долгорукова, который начал в 1860 г. активную заграничную литературную деятельность и вступил в тактический альянс с издателями «Колокола». Анализ его политической программы возможен исключительно в контексте распространения конституционалистских настроений в России и Западной Европе.

В середине 1860 г. А. И. Герцен объявил о своем полном разрыве с верой в «просвещенный абсолютизм» и о вступлении в союз с либеральными конституционалистами. Поводом послужило издание в Париже книги П. В. Долгорукова «Правда о России». Комментируя ее основные положения, редактор «Колокола» писал: «Автор полагает, что мы, как социалисты, не будем согласны с его конституционными стремлениями. Мы думаем, напротив, что есть обстоятельства, при которых нельзя избегнуть этих переходных форм, они столько же необходимы беснующемуся самодержавию, сколько камзол беснующемуся вообще. Мы думали, что петербургское императорство могло еще сослужить одну службу, разрубая им самим скрученный узел крепостного состояния. <...> Не тут-то было,

наше самодержавие оказалось недоросшим до энергического решения» . Так, в период подготовки крестьянской реформы трансформировалась политическая программа Герцена - от стойкой надежды на реформаторский потенциал абсолютизма до признания необходимости скорейшего введения конституции в России. Блок социалистов из «Колокола» и конституционалистов, представленных в эмиграции П.В. Долгоруковым, стал реальностью еще до отмены крепостного права. Ссылка А. М. Унковского и А. И. Европеуса, ужесточение цензуры, замена на посту председателя Редакционных комиссий Я. И. Ростовцева В. Н. Паниным -каждое из этих действий провоцировало у представителей либерального дворянства и революционных демократов разочарование в абсолютизме.

Итак, среди русских социалистов в начале 1860-х гг. стали проявляться симпатии к политическим, а не только социальным, преобразованиям и начала приобретать сторонников идея о союзе с конституционными либералами. В свою очередь, и последние стали стремиться к тактическому альянсу с социалистами. Все эти тенденции получили заметное развитие уже после крестьянской реформы 1861 г., когда конституционный вопрос оказался в России чрезвычайно злободневным.

В 4-ой главе диссертации «Расцвет русского конституционализма «эпохи великих реформ»: поиски обшей программы антиабсолютистского движения (начало 1860-х гг.)» анализируется русское конституционалистское движение, достигшее своего апогея в рассматриваемый период.

В начале 1860-х гг. в России и эмиграции существовало значительное общественно-политическое течение, стремившееся оказать влияние на события в стране. Это направление может быть названо - «либеральный конституционализм», или «радикальный либерализм». Общими чертами для сторонников упомянутого течения являлись требования немедленного введения конституции, уничтожения сословных привилегий, свобод печати и вероисповедания, децентрализации, обязательного выкупа государством крестьянских повинностей и установления независимости Польши. В то же время либералы конституционалисты оставались сторонниками неприкосновенности частной собственности и ограничения экономической активности государства. Не случайны в этом отношении требования П.В .Долгорукова, самого активного «конституционного либерала», об уничтожении конфискаций и секвестров и его призыв к продаже государственных имуществ.

Начало 1860-х гт, стало временем расцвета русского конституционализма, периодом, когда конституция стала излюбленным предметом салонных разговоров и дворянских собраний. Издания либеральных эмигрантов, таких как П. В. Долгоруков и Л. П. Блюммер, распространялись по всей империи и активно читались. Отмена крепостного права и другие «великие реформы»

т Герцен А.И. La Vente sur la Russie (Par le prince Pierre Dolgoroukoff, Paris, 1860) // Поли собр соч. T. xrv. M, 1958. C. 263-264.

только ослабляли позиции осуществлявшего их самодержавия, поскольку все преобразования 1860-х гг., по мнению многих современников, представляли собой единый процесс, целью которого являлось «увенчание здания» т. е. скорое введение представительного правления. Именно бесконтрольность власти монарха и бюрократии воспринималось частью русских либералов, как основная причина недостатков реформ. Введение конституции казалось не только закономерным итогом реформ, но и тем объединяющим лозунгом, который был способен примирить либералов с социалистами.

Падение абсолютных монархий в Западной Европе воспринималось как прелюдия крушения неограниченной монархии в России. В 1860 г. была введена конституция в цитадели абсолютизма - Австрии. В том же году с политической карты исчезли итальянские абсолютные монархии, такие как Неаполитанское королевство. К 1862 г. в Европе сохранились лишь два самодержавных государства, не имеющие выборного представительного учреждения, Османская и Российская империи. Отсутствие народного представительства в России выводило ее, наряду с Турцией, за рамки европейской политической системы. По мнению некоторых русских либералов, введение общеимперского представительного органа позволило бы стране повысить свой международный авторитет, как это и произошло с Австрией в середине 1860-х гг. С точки зрения стереотипов западноевропейского либерального общественного мнения абсолютизм являлся основным признаком неразвитости и нецивилизованности государства, а установление конституции свидетельствовало о быстром движении той или иной страны по пути прогресса. Враждебность к русской политике в польском вопросе во многом и объяснялась отстраненностью России от общего конституционного движения, захватывавшего в середине 1860-х гг. не только Европу, но и некоторые страны Азии и Северной Африки Подобная идейная атмосфера была весьма неблагоприятна для авторитета самодержавия. Власти вынуждены были маневрировать и готовились к серьезным уступкам конституционалистам. В то же время, в русском общественном мнении начала 1860-х гг. господствовала стойкая убежденность в неизбежности перехода страны к представительной форме правления. Даже в российской легальной печати, несмотря на цензурные репрессии, часто выражался восторг перед конституционной формой правления, которая рассматривалась как необходимый атрибут цивилизации. Дискутировался лишь вопрос о темпах движения России к конституции.

В такой атмосфере, могло показаться, чю объединения оппозиционных сил на приемлемой и для социалистов и для либералов политической платформе достаточно для того, чтобы император отказался от абсолютной власти. Выразителями этой тенденции и стали умеренные социалисты - авторы «Великорусса», не считавшие низвержение экономической системы вопросом сегодняшнего или завтрашнего дня и готовые к компромиссу во имя утверждения в России политической свободы, облегчения участи крестьянства и независимости Польши. П. В. Долгоруков и многие его

единомышленники в России не без колебаний приняли этот союз и старались по возможности соблюдать его условия.

Ни один из исследователей, включая и автора специальной монографии101, изучавших «Великорусе», не обратил внимание на то, что третий, наиболее важный номер этого документа был впервые опубликован именно в журнале П.В.Долгорукова «Будущность»102 с полувосторжснным предисловием редактора издания. Отметим, что установление этого факта выходит за рамки истории содержания прокламации и свидетельствует об ошибочности мнения о полной враждебности русских либералов программе «Великорусса». Столь же существенным являлся и пробел в исследованиях посвященных программному документу русской либеральной оппозиции - адресу тверского дворянства 1862 г., призывавшему к отмене сословных привилегий и созыву земского собора. Исследователи этого документа и движения тверского дворянства в целом103, скрупулезно изучив его списки и публикацию в «Колоколе», которая содержала разночтения с оригиналом, не обратили внимание на одновременное напечатание адреса в журналах П.В.Долгорукова и Л.П. Блюммера «Правдивый» и «Свободное слово»104 Эти обстоятельства не только не были интерпретированы, но и не оказались упомянутыми. Таким образом, целое идейное течение, имевшее свои печатные бесцензурные органы - либерально-конституционалистская эмиграция - исключалось из истории русской общественной мысли.

Между тем, «Великорусе» выдвинул целостную программу объединения оппозиционных сил. Его авторы республиканцы, и, вероятно, социалисты признали возможное введение конституционной монархии, а П. В. Долгоруков, от имени конституционалистов пошел на значительные уступки по крестьянскому и польскому вопросам. Он был вынужден поддержать лозунги своих союзников слева о возвращении крестьянам «отрезков» и о проведении в губерниях Западного края референдума об их государственной принадлежности. Конституционалистская эмиграция и часть социалистов нашли объединивший их лозунг - «республиканская

"" Новикова Н.Н Революционеры 1861 года. «Великорусе» и его Комитет в революционной борьбе 1861 г. M . 1961; Новикова Н.Н., Клосс Б.М. Н.Г.Чернышевский во главе революционеров 1861 года. М: 1981, Миллер И.С Вокру! «Великорусса» (Некоторые вопросы стратегии, opi анизации и тактики русской революционной партии начала 60-х годов XIX в ) // Миллер И С Исследования по истории народов Центральной и Восточной Европы XIX в M : 1978 С 268-330

102 Долгоруков П.В. Третий лист «Великорусса». // «Будущность» № 23, 4 декабря 1861 С 181183.

103 Попов И.П. Тверское выступление 1862 г и его место в событиях революционной ситуации //Револю-ционная ситуация в России в 1859 -1861 гг M 1974 С 257-277; он же Либеральное движение провинциального дворянства в России в годы подготовки и проведения реформы 1861 i (по материалам иенгральных губерний) Автореф. дисс на соискание уч степ д. и н. M • 1974, он же Из истории общественного движения в России в годы революционной ситуации конца 50-х -начала 60-х юдов XIX века Рязань 1976; Яновский А.Д. Общественно-политическая деятельность А.М.Унковского (1828-1893) Автореф дисс на соискание уч. степ. к. и. и М/1986

104 Адрес тверских дворян государю, поданный в феврале 1862 года. // «Правдивый» 27 марта 1862. № 1 С. 3; Благородные действия тверского дворянства. // «Свободное слово» Вып. 2 1862 С. 138-144.

монархия» или ««конституционная монархия на республиканских

105

основаниях» .

Упоминая о возможных вариантах развития событий после подачи царю предполагавшегося адреса, авторы «Великорусса» сделали важное заявление: «Если нынешний государь добросовестно откажется от произвола, проигрыш республиканской партии будет не очень велик. Истинно конституционная монархия мало отличается от республики»106. Из этого отрывка следует, что составители прокламации, причисляя себя к республиканцам, тем не менее не отрицали значительного сходства предпочитаемого ими образа правления с либеральной представительной монархией. Таковы же были и взгляды П.В.Долгорукова, заявлявшего, «что в хорошо устроенной монархии конституционной личная безопасность, личное достоинство и права всех граждан столь же хорошо обеспечены, как и в республике»107. Он полагал, что для современной ему России оптимальной формой государственного устройства являлась «демократическая монархия» наподобие Бельгии и Италии'08. Этот строй Долгоруков рассматривал как одну из разновидностей конституционной монархии, отличающуюся от «аристократической монархии» английского типа отсутствием верхней палаты, состоящей из наследственных «лордов». Редактор «Будущности» по существу обращался к республиканцам за поддержкой, доказывая им сходство его политического идеала с их представлениями о наилучшем государственном режиме. С точки зрения авторов «Великорусса» и Долгорукова, единственное существенное различие между конституционной монархией и республикой заключалось в статусе главы государства, наследственного в первом случае и избираемого во втором. И Долгоруков и издатели «Великорусса», следуя традициям французских просветителей, стремились синтезировать монархию и республику, сглаживая различия между ними.

Вместе с тем, и декабристы, и консгшуционалисты 1860-х п. и их идейные наследники 1880-1890-х гг. были лишены догматизма при разрешении проблемы: конституционная монархия или республика? Принципиальными вопросами считались обеспечение личных свобод и существование эффективного народного представительства, а не наследственность или выборность главы государства. Именно поэтому П. В. Долгорукова, «Великорусса» и его вероятного вдохновителя НГ. Чернышевского объединяло признание незначительности различий между монархией и республикой. Даже то обстоятельство, что «Великоруса) не скрывал • своего республиканизма, не означало существование расхождений между взглядами авторов прокламацией и Долгоруковым. Князь неоднократно высказывал свои убеждения, которые могли быть интерпретированы как умеренно-республиканские: «По нашему мнению, республиканский образ правления есть самый превосходный и самый высший из всех, но именно по причине своего превосходства он еще не везде своевременен и <...> в России, как мы полагаем, он еще долго не будет

105 Долгоруков П В - Гагарину И. С , 4 июня 1862 г. // Символ. 1985. № 13. С. 234.

"" «Великорусе» № 3//Чернышевский Н. Г Письма без адреса. М., 1983.С.311

107 Долгоруков П В. Новый русский журнал // Правдивый 1862. 27 марта. С. 5 1(18 Долгоруков П. В О перемене образа правления в России.// Будущность. 1861. С. 142.

своевременен»109. Редактор «Будущности» неоднократно демонстрировал довольно абстрактные, но очевидные симпатии к республиканскому общественному строю, откладываемому Долгоруковым на отдаленное Идущее: «Само собою разумеется, что мы не имеем странней мысли уверять, что монархия конституционная составляет высший образ правления государственного навеки веков; мы знаем, <...> что Евангелие указывает людям в будущем на всеобщее братство, то есть на республику, по это етце в будущем отдаленном» 10. Огмегим, впрочем, что, с точки зрения князя, республика являлась лишь «демократической монархией» с выборным главой государства, а, следовательно, и переход от такой «конституционной монархии на республиканских основаниях» к республике не означал бы никакого революционного изменения. К тому же Долгоруков воспринимал конституционную монархию для России лишь как переходную ступень на пуш к республике. «Из всех видов государственного правления, самый высший и самый чистый - республика; самый низкий и самый грязный - самодержавие, - писал он. - Невозможно из самодержавия прямо перейти в республику; необходимо очищение, и оно-то совершается под сению монархии конституционной, чуждой большей части пороков самодержавия»111. Долгоруков выступал против немедленного установления республики только из опасений за ее прочность и стабильность. Конституционная монархия воспринималась западноевропейскими либералами и русскими конституционалистами как своеобразная школа политического воспитания, подготавливавшая народ к восприятию и осознанию преимуществ республики. Парламентская монархия - для настоящего времени и демократическая республика - для сравнительно отдаленного будущего, таков был их политический идеал.

Основные положения конституционной про1раммы «Великорусса» и П.В.Долгорукова совпадали. Обе стороны демонстрировали готовность к компромиссу между «передовыми прогрессистами», т. е. левыми республиканцами, и конституционалистами. Это ясно проявилось и в изложении «Великоруссом» и Долгоруковым своих убеждений о форме правления будущей России: авторы прокламаций, несмотря на декларируемый республиканизм, не возражали против установления конституционной монархии, а князь соглашался признать республику наилучшим, хотя и несвоевременным, государственным строем, целью, к которой следует стремиться. У Комитета «Великорусса» и у Долгорукова был общий политический враг - «стародуры» - противники введения конституции и либеральных реформ. По существу, Долгоруков и «Великорусе» выработали общую «программу-минимум» по главным вопросам русской общественной жизни. Подобная политическая платформа, поддерживаемая пером Н. Г. Чернышевского и встречавшая благожелательный нейтралитет «Колокола», несмотря на то, что в ней учитывалось большинство требований российского либерального общества (фактически, либерального дворянства), в итоге осталась лишь ярким

104 Долгоруков П В. Павлов // Листок, издаваемый князем Петром Долгоруковым. 28 апреля 1864. С. 152.

"" Долгоруков П. В о союзах России с Австрией II Будущность 1860 6 дек С 27 "'Долгоруков П В О перемене образа правления в России.//Будущность 1861. С. 141.

эпизодом в истории русской общественной мысли, одной из немногих заметных попыток достижения общей политической программы умеренных социалистов и левых либералов с целью устранения самодержавия. А.И. Герцен и Н. П. Огарев, не без колебаний, поддержали такой компромисс. Однако взгляды социалистов и либералов, особенно на экономические проблемы, были различны, а их союз не отличался устойчивостью. Среди революционных демократов существовали серьезные расхождения относительно перспектив блока с левыми либералами. Однако сторонники размежевания этих двух общественно-политических течений возобладали. К тому же, среди конституционалистов, на резкий разрыв с самодержавием решились лишь немногие - несколько эмигрантов, например, П. В. Долгоруков и часть тверского дворянства. Основная масса их единомышленников ограничивалась салонными беседами и намеками в подцензурной прессе на преимущества народного представительства над бюрократическим абсолютизмом. Таким образом, предпринятая в 1861-1862 гг. попытка создать антисамодержавный блок социалистов и левых либералов закончилась провалом.

Причины того, что политическое развитие России в 1860-х гг. не пошло по пути конституционного преобразования и «великие реформы» не коснулись устройства и полномочий центральной власти, по нашему мнению, весьма многообразны. Они не сводятся к субъективным обстоятельствам, таким как нежелание Александра II отказаться от неограниченной власти или распространение слухов о причастности либеральных эмигрантов И. Г. Головина, П.В. Долгорукова и Л. П. Блюммера к различным неблаговидным поступкам112. На наш взгляд, дело русского конституционализма середины XIX в. было обречено, благодаря объективным факторам, явившимся непреодолимым препятствием для противников самодержавия. Прежде всего, у конституционалистов 1860-х гг. не было устойчивой социальной опоры. В тот период, противники самодержавия сталкивались с важной особенностью русского общества - отсутствием в России «среднего сословия», обладавшего политическим самосознанием и готового к активному и самостоятельному участию в политической жизни. Слабость и политический консерватизм отечественной буржуазии - купечества - были очевидны, и поэтому сторонники немедленного введения русской конституции в середине XIX в. оказались вынужденными прибегнуть к социологическому ухищрению - они попытались доказать, что «третье сословие» в России существует, но состоит из дворян, в отличие от Западной Европы. Мы полагаем, что данная точка зрения была небезосновательной. Предлагавшиеся либеральными дворянами преобразования - отмена сословных привилегий, свобода внутренней торговли, введение конституции и бессословного народного представительства - объективно носили буржуазный характер. На наш взгляд, афоризм А. Н. Шебунина: «в

"- О небезуспешных попытках петербургских властей скомпрометировать 11 В Долгорукова обвинениями в шантаже М. С. Воронцова и участии в написании преддуэльного пасквиля, адресованного А. С. Пушкину см.: Ермолаев И. Н. Указ. соч. С 196-219,265-269.

тогдашней России буржуазный либерализм, мог быть только помещичьим»"3 удачно отражает противоречивость развития русской общественной мысли не только применительно к 1820-м гг., как это делал автор, но и при характеристике политической борьбы в «эпоху великих реформ».

Однако следует признать, что надежды конституционалистов на либеральное дворянство как на «заменитель» буржуазии не оправдались. Противники самодержавия - дворяне не составляли большинства своего сословия, и сами не являлись единой силой. Для большинства социалистов, не примкнувших к «Великоруссу», конституция являлась лишь юридическим оформлением господства имущих классов; они враждебно относились к либералам, рассматривая их как врагов. К тому же даже многие сторонники конституции считали необходимым отложить ее введение, подготовить Россию к парламентаризму, сначала построить «фундамент» в виде местного самоуправления, а лишь затем ставить «крышу» в качестве общеимперского представительства. Подобные настроения к середине 1860-х гг, постепенно ставшие преобладающими среди либерального дворянства, позволили самодержавию «откупиться» от конституции введением земств. К. Д. Кавелин четко высказал в 1865 г. взгляды большинства либералов: «От успеха земских учреждений зависит вся наша ближайшая будущность и от того, как они пойдут, будет зависеть, готовы ли мы к конституции. Пора бросить глупости и начать делать дело, а дело теперь в земских учреждениях и нигде больше»114.

Однако дальнейший опыт показал, что сосуществование неограниченной власти с земством не способствовало политической стабильности. Начало местного выборного всесословного самоуправления противоречило сохранению абсолютизма в неизменном виде. Удачно охарактеризовал несовместимость земства с самодержавием С. М. Степпяк-Кравчинский: «Как круглый камень катится вниз по наклонной плоскости, так и самоуправление неизбежно стремится к своей заветной цели -политическим преобразованиям и представительным учреждениям по европейскому образцу»115. Развитие событий в России второй половины XIX столетия показало небезосновательность доводов сторонников немедленного

г 116

введения конституции или созыва совещательного земского собора

Причины поражения русских конституционалистов в борьбе за либеральное общественное мнение "1860-х гг, по нашему мнению, коренятся, как это не парадоксально звучит, в антидворянских настроениях части либерального дворянства. Крепостнические и олигархические притязания многих помещиков привели к тому, что возникла несомненная опасность, что российский парламент окажется не только исключительно дворянским по

111 Шебунин А. Н. Николай Иванович Тургенев С 60

114 Кавелин К. Д. - Корсакову Д. А., 20 марта 1865 г // Вестник Европы 1886. N° 10 С. 757.

Степняк-Кравчинский С. М. Россия под властью царей// Соч.:В2т М., 1987 Т 1.С 273. '" <Катков М Н.> Местное представительство // Современная летопись. 1862 № 26. С 17, Долгоруков П. В. О перемене образа правления в России. // Будущность № 16-17. 1861 28 августа. С. 127.

I I

45

составу, но и закроет другим сословиям, как менее образованным, доступ к власти. Именно реальной невозможностью в середине 1860-х гг. всесословной конституции и мотивировали свои просамодержавные настроения К. Д. Кавелин, Д. А. Милютин и славянофил Ю. Ф. Самарин в «год конституционного кризиса»117.

Итак, конституция не отвергалась в принципе, а лишь откладывалась до момента слияния сословий. Для 1860-х гт. оптимальной формой правления признавался «просвещенный», осуществляющий реформы абсолютизм. Именно такие настроения стали преобладающими в русском либеральном обществе с середины 1860-х гг., придя на смену конституционным настроениям начала 1860-х гг. Боязнь дворянской олигархии стала основным мотивом приверженцев временного сохранения самодержавия в России. Обоснованность подобных аргументов несомненна, однако следует учесть, что сторонники бессословного конституционализма, такие как П. В. Долгоруков и JI. П. Блюммер, решительно выступали против каких-либо сословных привилегий, а, следовательно, и аптиолигархические доводы оппонентов этих эмигрантов не достигали цели. К тому же и при самодержавии власть в государстве находилась исключительно в руках дворян, поэтому введение русской конституции не могло сделать социальный строй страны более олигархическим, нежели он был.

Вне зависимости от субъективных намерений- противников введения в 1860-е гг. представительного образа правления, их успех способствовал сохранению в России политического устройства, претерпевшего глубокую трансформацию в 1905 г.

В «Заключении» подводятся итоги исследования.

Русский либеральный конституционализм 1840-1860-х гт. пережил три этапа своего развития. Первый период - время от издания в 1845 г. книги И.Г. Головина «La Russie sous Nicolas I-ег» до кончины Николая I и начала «великих реформ» в 1855 г. Тогда либеральный конституционализм проявлялся в деятельности немногочисленных эмигрантов - Головина и Н.И.Тургенева и не встречал большого отклика в самой России. Несмотря на всю притягательность «запретного плода», сочинения изгнашшков читались мало, а либеральная политическая программа не вызывала энтузиазма, поскольку западноевропейские конституции, по существу закрепляющие капиталистический строй, основанный на господстве буржуазии, не когли восприниматься как идейный ориентир русским образованным слоем. Он был или полностью лоялен самодержавию или выражал сочувствие социалистическим течениям, враждебным конституционализму. Большинство представителей русского общества, в той или иной степени, разделяло веру в прогрессивную, реформаторскую миссию абсолютизма,

"7 Кавелин К. Д. - Герцену А. И., 11 июня 1862 г. // Письма К. Дм. Кавелина и Ив С Тургенева к Ал И Герцену. Женева. 1892. С. 65 Феоктистов Е М. За кулисами политики и литературы (1848— 1896) Воспоминания М. 1991 С 305; Самарин Ю Ф <По поводу толков о конституции> // Статьи, воспоминания, письма. М., 1997 С 98

способного беспрепятственно осуществлять необходимые решительные преобразования.

Деятельность И. Г. Головина и Н. И. Тургенева не являлась совершенно бесплодной. Содержавшаяся в их сочинениях историческая и политическая концепция, отличная от официальной, оказалась идейной предшественницей последующих, более популярных, либеральных идей. Превращение России в конституционную монархию; отмена крепостного права; автономия, или независимость Польши; сокращение государственного вмешательства в экономику - такова программа, с большим или меньшим талантом, отстаивавшаяся Николаем Тургеневым и Иваном Головиным. Но влияние этих взглядов ослаблялось немногочисленностью сочувствовавшей им читательской аудитории в самой России.

Второй этап в развитии русского либерального конституционализма берет начало с середины 1850-х гг., когда поражение в Крымской войне и начало преобразований стали толчком для «кризиса верхов». Прежде незыблемые устои самодержавной монархии перестали казаться вечными. Если первоначально отмена крепостного права воспринималась как частная проблема, решение которой не повлечет за собой коренной реорганизации общественного строя, то постепенно сам ход крестьянского дела повлек за собой конфронтацию между «либеральной бюрократией», стремившейся использовать ресурсы абсолютизма и цензуры в интересах реформ, и либеральным песлужилым дворянством, желавшим участвовать в осуществлении преобразований. Предоставление «образованному классу» (под которым, главным образом, подразумевалось дворянство) политических прав в обмен на отказ от владения крепостными стало лозунгом значительной части общества.

К 1860 г. ухудшение отношений между бюрократией, с одной стороны, и неслужилым дворянством, с другой, достигло апогея. Либеральное меньшинство губернских комитетов, не нашедшее общего языка ни с крепостниками, ни с проводящими реформу чиновниками редакционных комиссий, пришло к убеждению о необходимости отказаться от сословных привилегий и тем самым привлечь на свою сторону большинство населения России. Основными идеологами этих тенденций стали тверские дворяне во главе с А.М.Унковским и тульский помещик П. В. Долгоруков. 1

Политическая ситуация начала 1860-х гт. благоприятствовала конституционалистскому движению в России. Непоследовательность политики правительства, некоторые члены которого сочувствовали введению в стране общегосударственного представительства; всеобщее недовольство; триумф парламентаризма во всей Европе - стали основой для убежденности многих дворян в неминуемости падения самодержавия. Выразителем подобных взглядов и стал эмигрировавший в 1860 г. П. В. Долгоруков, уверенный в неизбежности скорого введения русской конституции, основанной на принципе бессословности. 1860-1861 гг. стали временем популярности его публицистики, не только благодаря скандальности долгоруковских разоблачений высшего чиновничества, но и потому, что

политическая программа этого эмигранта отвечала настроениям, популярным в империи.

Усилению конституционализма в России способствовала и пропаганда

А.И. Герцена и Н. П. Огарева, разочаровавшихся в реформаторских

возможностях самодержавия и вступивших, по существу, в тактический союз

с Долгоруковым. Конституционалистское движение в России стало частью

общеевропейского политического процесса, суть которого удачно определил

еще в 1820 г. идеолог французского либерализма Ф. Гизо: «Абсолютная

118

власть отступает с запада на восток» .

Начало 1862 г. стало апогеем оппозиционности русского общества к самодержавию Многие дворянские собрания, особенно тверское, выдвигали требования, по существу совпадавшие с призывами «Великорусса» и П. В. Долгорукова - государственный выкуп крестьянских повинностей, отмена сословных привилегий и созыв Земского собора. Казалось, самодержавие было обречено и единственное спасение от революции заключалось в даровании конституции, как это было сделано в тот же период австрийским императором Францем-Иосифом. Однако, уже через два года, в 1864 г. от былых конституционалистских настроений русского общества не осталось ни следа. Третьим, заключительным этапом развития русского конституционализма середины XIX в., временем затухания и упадка этого идейного течения стал конец 1862 -1864 гг., когда периодические издания либеральной эмиграции прекратили существование, а в подцензурной прессе намеки на превосходство представительной формы правления стали редким явлением. В отличие от остальных европейских государств, русский абсолютизм остался победителем в противостоянии с либеральной оппозицией.

Провал конституционалистского движения в России 1860-х гг. объясняется, главным образом, не карательной политикой самодержавия, а идейной и социальной аморфностью русского либерализма. Обращает на себя внимание, что либеральная оппозиция в России середины XIX в. почти полностью состояла из представителей узкой прослойки образованного дворянства, проживавших в Петербурге, Москве и Твери. Конституционалистские идеи не вызывали сочувствия в стране, вне этого численно небольшого круга единомышленников. В начале 1860-х гг. число русских конституционалистов заметно увеличилось сравнительно с эпохой Николая I, но оставалось незначительным. В России, как в «эпоху великих реформ», так и в дальнейшем преобладали консервативные и социалистические идейные направления, в той или иной степени враждебные либерализму.

Значительную роль в неудаче русского конституционализма сыграла и неоднородность самого либерального течения. В русском либерализме середины XIX в. проявлялись две важные особенности, составлявшие его

118 Гизо Ф О средствах правления и оппозиции в современной Франции. // Классический французский либерализм. М.: 2000. С. 330.

национальную специфику. Заметную роль играло влиятельное направление «самодержавных либералов», таких как БЛ.Чичерин и, отчасти, К. Д. Кавелин, считавших необходимым сочетания сильной власти с либеральными реформами. Отметим также и обостренный интерес русских либералов к социальным проблемам, нехарактерный для их западных единомышленников. В итоге, многие русские умеренные либералы, по существу, смыкались с консерваторами, а левые либералы мало чем отличались от социалистов, теряя свою идейную самостоятельность. Именно поэтому мы стремились рассматривать русский либеральный конституционализм во взаимодействии с иными общественными течениями, влиятельными в России.

Убеждения русских изгнанников-конституционалистов 1840-х - 1860-х

гг. не являлись изолированным явлением, а были неотъемлемой частью

политического движения в России и Западной Европе середины XIX в. Они

отражали настроения части русского общества, считавшей немедленное

введение бессословной, или всесословной, конституции неизбежным и

логическим следствием реформ Александра II. Отмена «политического

но

крепостного права» т. е. самодержавия , рассматривалась конституционалистами, как необходимый результат освобождения крестьян. Таким образом, у представителей данного течения русской общественной мысли имелась достаточно четкая, хотя и несколько утопическая программа преобразований. В то же время, отсуютие широкой социальной базы предопределило поражение русского конституционализма середины XIX в.

Публицистика русской конституционалистской эмиграции 1840-1860-х гг. осталась полузабытой и в историографии, и в трудах либералов -основателей Союза освобождения и кадетской партии - идейных наследников Н.И.Тургенева и П. В. Долгорукова. После 1864 I., следующий заграничный русскоязычный журнал, стремившийся защищагь представительный образ правления, «Общее дело», появился лишь через 13 лет, в 1877 г. в иных исторических условиях и выпускался без особого успеха, хотя и продолжительное время, до 1890 г. Новый и на этот раз успешный взлет конституционалистской эмигрантской публицистики относится к началу XX в., когда в России возник спрос на такие издания, как «Освобождение» П.Б.Струве. Только тогда у отечественного бессословного конституционализма образовалась, ранее отсутствовавшая, устойчивая и прочная социальная опора - земская интеллигенция, формирующаяся торгово-промышленная буржуазия и отражающие их интересы политические объединения.

'"От группы русских конституционалистов. Воззвание. //Былое. 1906. № 1. С. 309.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Монографии.

1. Гусман ЛЮ. История несостоявшейся реформы. Проекты преобразования цензуры иностранных изданий в России (1861 -1881 гг.): М. Вузовская книга. 2001. С. 207.

2. Гусман ЛЮ. В тени «Колокола». Русская либерально-констшуцшналисгская эмиграция и общественное движение в России (1840-1860 гг.) СПб. Иза-во РГПУ им. АШерцена 2004. С. 376.

Статьи.

3. Гусман ЛЮ. Русская либерально-конституционная эмиграция в 2-й половине XIX века// Русская эмиграция во Франции (1850-е - 1950-е гг.). Сборник научных статей. СПб. 1995. С. 5-9.

4. Гусман ЛЮ. Князь ИВ .Долгоруков и Комитет «Великорусса» (к постановке проблемы)У/ Россия в девятнадцатом веке: политика, экономика, культура. Сборник научных статей. 43. СПб. 1996. С. 45-51.

5. Гусман ЛЮ. Эволюция взглядов П.В.Долгорукова в эмиграции 1860-1867 ггЛ Русская эмиграция до 1917 года - лаборатория либеральной и революционной мысли. СПб. 1997. С. 6-20.

6. Гусман ЛЮ. ЛПБлюммер - редактор эмигрантского журнала «Свободное слово».// Страницы российской истории. М. 2001. С. 308-333.

7. Гусман ЛЮ. Эмигрантская газета «Европеец». // Книга. Культура Общество. Сборник научных трудов по материалам 12-х Смирдинских чтений. Т. 154. СПб.

2002. С. 208-213.

8. Гусман ЛЮ. ЛПБлюммер - редактор эмигрантской газеты «Европеец» // История глазами истериков. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный 70-летию Е.Р.Ольховского. СПб - Пушкин. 2002. С. 91-100.

9. Гусман ЛЮ. Конституционный вопрос в русской публицистике середины 1850-х гг. // Российская государственность: история и современность. СПГУ ист. фак. СПб.

2003. С. 236-242.

10. Гусман ЛЮ. П.В.Долгоруков и комитет «Великорусса» (начало 1860-х гг.) // Университетские петербургские чтения. СПб. 2003. С. 84-92.

11 Гусман ЛЮ. Русское общественное мнение и конституционализм середины XIX века // Петербургская историческая школа: Альманах. Приложение к журналу для ученых «Клио», СПб.: Нестор, 2004. С. 83-91.

12. Гусман ЛЮ. Формирование либерально-дворянской оппозиции в России (середина 1850-х гг.) // Институту правоведения и предпринимательства-10 лет. Юбилейный сборник трудов. СПб. 2004. С. 64-73.

13. Гусман ЛЮ. Н. А. Серно-Соловьевич и русский конституционализм начала 1860-х гг. // Известия РГПУ № 5 (11). Общественные и гуманитарные науки. СПб. 2005. С. 182-195.

Доклады на научных конференциях.

14. Гусман Л.Ю. К вопросу об эволюции взглядов П. В. Долгорукова в эмиграции.// Проблемы материальной и духовной культуры народов России и зарубежных стран. Сыкгавкар. 1995. С. 70-71.

15. Гусман Л.Ю. Новгородская республика в сочинениях ПВ.Долшрукова7/ Прошлое Новгорода и новгородской земли. Новгород. 1995. С. 108-110.

16. Гусман ЛЮ. IIB.Долгоруков о русской истории первой половины XVHI векаЛ Россия в ХУШ веке, войны и внешняя полтика, внутренняя пояшика, экономика, культура. СПб. 1996. С. 14-15.

17. Гусман Л Ю. Польский вопрос и политические взгляды русской либерально-конституционалистской эмиграции (1860-е гг.) // Герценовские чтения. 2001. Актуальные проблемы социальных наук. СПб. 2001. С. 46-48.

18. Гусман ЛЮ. Конституционалистская эмиграция в России 1840-х - 1860-х гг. (К постановке проблемы) // Герценовские чтения. 2002. Актуальные проблемы социальных наук. СПб. 2002. С. 49-51.

19. Гусман ЛЛО. Либера1шно-конеш1уцио{шлие1ское движение в России начала 1860-х it. и эмигрантская публицистика ПВ.Долгорукова // Герценовские чтения. 2003. Актуальные проблемы социальных наук. СПб. 2003. С. 49-50.

20. Гусман ЛЮ. Вопрос о продаже государственных имущесга в русской публицистике и зарождение русского конституционализма в « Эпоху великих реформ» (к постановке проблемы» //10 лет российского конституционализма: итоги и перспективы развития: материалы межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург. 25 февраля 2004 г. СПб 2004. с. 41 -46.

21. Гусман ЛЮ. Планы приватизации в русской обществешю-псшитической мысли в эпоху «великих реформ» середины XIX в. (из истории экономического либерализма) // Ш международная научно-практическая конференция. «Актуальные проблемы экономики и новые технологии преподавания (Смирновские чтения)» 1113 марта 2004. СПб 2004. С. 319-322.

22. Гусман ЛЮ. Политические преобразования в Австрии и русский конституционализм 1860-х гг. // Историческая психология, психоистория, социальная психолошя: общее и различия: Материалы XV международной научной конференции, Санкт-Петербург, 11-12 мая 2004 г. С. 209-212.

23. Гусман Л.Ю. Русская подцензурная публицистика и констспуциошое движение (начало 1860-х гг.) // Герценовские чтения. 2004. Актуальные проблемы социальных наук. СПб. 2004. С. 45-46.

24. Гусман ЛЮ. «Сборник статей, недозволенных цензурой в 1862 году» и конституционное движение в России. // Цензура и доступ к информации: история и современность. СПб. 2005. С. 24-26.

25. Гусман ЛЮ. Русская либеральная эмиграция и анархизм (конец 50-х - середина 60-х it. XIX в.) // Петр Алексеевич Кропоткин и проблемы моделирования историко-культурного развития цивилизации. Материалы международной научной конференции. СПб. 2005. С. 219-224.

По^пшгако К. ПЕЧАТИ 03.ll.0g

Формат 60x84 1\16 Бумага офсетная. Печать офсетная. УСА ,пвч,Л, Тираж 100 экз. Заказ № 5*3/_

Отдел оперативной полиграфии ГОУ ВПО «СПбГУАП» 190000, Санкт-Петербург, ул. Б. Морская , 67

Hl 2 6 2 8 7

РНБ Русский фонд

2006-4 28202

¡«

i

i

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Гусман, Леонид Юрьевич

Введение.

Глава 1 Историография и источники.И

§1.1 Историография.

§1.2 Источники.

Глава 2 Русская либеральная эмиграция

1840-е - начало 1850-х гг.).

§ 2.1 Публицистическая деятельность И. Г. Головина в 1840-е гг. и формирование политической программы русского конституционализма.

§ 2.2 Книга Н. И. Тургенева «Россия и Русские», как источник идеологии русского конституционализма (2-я половина 1840-х гг.).

§2.3 Кризис русского конституционализма и общеевропейская реакция (1849 - 1855 гг.).

§ 2.4. Конституционный вопрос в русской нелегальной и эмигрантской публицистике середины 1850-х гг. (1855 - 1857 гг.).

§ 2.5. Вольная русская печать и либеральный конституционализм (1857 - 1858 гг.).

Глава 3 Оппозиционное движение русского дворянства и конституционный вопрос в конце 1850-х гг.

§ 3.1 Начало «Великих реформ» и образование либерально-дворянской оппозиции (1855 - начало 1858 гг.).

§ 3.2 Позиция либерального меньшинства дворянства по вопросу о крестьянском выкупе: П. В. Долгоруков и А. М. Унковский как ее идеологи (1857-1860 гг.).

§ 3.3 Социально-политические программы либерального неслужилого дворянства и «либеральной бюрократии»: начало противостояния

1858 - середина 1859 гг.).

§3.4 Либеральное неслужилое дворянство и «либеральная бюрократия»: апогей противостояния середина 1859 - середина 1860 гг.).

Глава 4 Расцвет русского конституционализма «эпохи великих реформ»: поиски общей программы антиабсолютистского движения начало 1860-х г. г.).

§ 4.1 Прокламация «Великорусе» - политическая программа союза конституционалистов и социалистов и русское общественное мнение.

§ 4.2 Политические программы «Великорусса» и П. В. Долгорукова: поиск компромисса по крестьянскому и другим социальным вопросам.

§ 4.3 Политические программы П. В. Долгорукова и Комитета

Великорусса»: поиск компромисса по польскому и конституционному вопросам.

§ 4.4. Борьба за русскую конституцию и европейский политический контекст (1862- 1864 гг.).

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Гусман, Леонид Юрьевич

Актуальность темы. Борьба социально-политических движений в России XIX в. надолго предопределила судьбу страны. Именно тогда сформировались консервативное, либеральное и социалистическое направления общественной мысли, которые, в свою очередь, представляли собой идейно-неоднородные течения. Даже представители близких мировоззрений, соглашаясь друг с другом по стратегическим проблемам, расходились по не менее принципиальным вопросам тактики. Исследование различных политических направлений, существовавших в рамках более крупных идеологий необходимо для создания адекватной картины развития русского общественного движения.

Настоящая работа, посвящена анализу деятельности русской либерально-конституционалистской эмиграции 1840 - 1860-х гг. как части идейной жизни страны. Исследуемое в ней политическое движение стремилось превратить Россию в правовое государство, основанное на принципе разделения властей и верховенства законов, одобренных бессословным народным представительством. Подобная программа коренных перемен в российском государственном устройстве оказалась неприемлемой как для большинства социалистов, так и для самодержавной власти, одинаково враждебных политическому либерализму. Даже многие либералы «эпохи великих реформ» считали немедленное введение конституции преждевременным, а использование административного произвола во имя торжества преобразований представлялось им печальной необходимостью. Поэтому идеи либеральных эмигрантов, таких как П.В. Долгоруков, И.Г. Головин, Н.И. Тургенев, призывавших к скорейшему преобразованию абсолютной монархии в представительную, не получили активной поддержки в России 1860-х гг. Вместе с тем, деятельность этих публицистов оказывала заметное воздействие и на русское общественное мнение, и на формирование образа России в глазах западноевропейского читателя. Воззрения указанных авторов являлись в середине XIX в. отголоском убеждений многих дворянских либералов, мечтавших, чтобы, вслед за освобождением крестьян с землей, в России произошла бы «перемена образа правления».

Исследователи истории отечественного либерализма лишь изредка касались рассматриваемой темы. Между тем, на наш взгляд, проблема взаимодействие эмигрантского и внутрироссийского конституционализма середины и второй половины XIX в. представляет значительную научную актуальность. Изучение судьбы конституционного движения 1860-х гг., его недолгой популярности и неудачи, позволяет сделать выводы о причинах выживания строя неограниченного самодержавия, несмотря на «кризис верхов» середины XIX столетия.

В настоящее время, когда дискуссия о судьбе и перспективах русского либерализма ведется не только историками, но и публицистами необходимо, в возможно более полном объеме, знать истоки этого идейного течения, эволюцию его основных разновидностей. Данная работа содержит новую концепцию развития российской либеральной эмиграции и конституционного движения середины и второй половины XIX в.

Хронологические рамки диссертации. Исследование охватывает период с 1845 г. по 1864 г. Нижняя временная граница объясняется тем, что именно в 1845 г. было опубликовано первое издание русской либерально-конституционалистской эмиграции - книга И. Г. Головина: «Russie sous Nicolas». Если первоначально - в конце 1840-х - начале 1850-х гг. - сочинения эмигрантов-конституционалистов - Головина и Н. И. Тургенева - не встречали серьезной поддержки русского «образованного класса» (прежде всего, среднего дворянства), то с наступлением «эры великих реформ», конституционные идеи стали широко распространяться в России. Конституционалистские эмигрантские издания П.В. Долгорукова и Л.П. Блюммера оказывали заметное воздействие на формирование либеральной оппозиции в империи. Апогеем их влияния стал 1862 г. - «год конституционного кризиса», по определению

Б.Э. Нольде1. Однако появление революционных прокламаций, напугавшее умеренных либералов, польское восстание и осуществление земской реформы лишили эмигрантов- конституционалистов их прежнего авторитета. У них уже не было аудитории в России. В 1864 г. прекратили существование эмигрантские журналы и Долгорукова и Блюммера. Именно этот год и является верхней границей исследования. В то же время, в своей работе мы анализируем и высказывания, относящееся к более раннему или более позднему времени, в тех случаях, когда очевидна их содержательная, преемственная связь с русской либерально-конституционалистской идеологией середины XIX в.

К вопросу об определении: характер настоящей работы делает необходимым авторский комментарий к понятиям «либеральный конституционализм» и «либерально-конституционалистская эмиграция» 1840-х - 1860-х гг., поскольку именно они являются базовыми при анализе идейных поисков. Под «либеральным конституционализмом», или «конституционным либерализмом» 1840-х - 1860-х гг. мы подразумеваем политическое течение, выступающее с требованием немедленного введения в России бессословной конституции, юридического равенства всех граждан перед законом, освобождения крестьян и автономии, или независимости Царства Польского в границах 1815 г. Все эти программные положения рассматривались как взаимосвязанные и не мыслились в отрыве друг от друга. Данная идеология, несомненно, являлась прямой предшественницей политической программы Союза освобождения и Конституционно-демократической партии. Приверженцы «либерального конституционализма» весьма скептически относились к планам социалистического переустройства общества, хотя и допускали государственное вмешательство в целях достижения «народного благосостояния и были готовы к тактическим альянсам с социалистами на общей антисамодержавной платформе. Совокупность сторонников данной идеологии, печатавших за

1 Нольде Б. Э. Юрий Самарии и его время. М., 2003. С. 188. границей сочинения и периодические издания, призванные воздействовать на русское и западноевропейское общественное мнение, именуется в тексте «либерально-конституционалистской эмиграцией».

Объектом исследования является русская либерально-конституционалистская эмиграция середины XIX в., рассматриваемая во взаимосвязи с российским и западноевропейским общественным движением.

В качестве Предмета исследования выбрано развитие либералыю-кон-ституционалистской идеологии в России середины XIX в., деятельность ее сторонников на территории империи и в эмиграции.

Целью настоящей работы стало исследование эволюции русского либерального конституционализма с середины 1840-х до середины 1860-х гг., анализ идейного взаимодействия между конституционалистской эмиграцией с одной стороны и российским образованным классом (прежде всего, средне-поместным и мелкопоместным дворянством) с другой. Для выполнения поставленной цели необходимо решение следующих задач: - определить этапы развития русской либерально-конституционалистской эмиграции 1840-х - 1860-х гг. в ее взаимосвязи с общественным движением внутри России;

- проанализировать вклад в создание либерально-конституционалистской идеологии наиболее значимых представителей эмиграции и основные направления критики этих взглядов со стороны современников;

- выявить внутренние и внешние причины временной популярности либерального конституционализма в России «эпохи великих реформ»;

- проанализировать варианты либерально-конституционалистской идеологии;

- оценить последствия воздействия либерально-конституционалистской идеологии на общественно-политическое движение в России;

- исследовать влияние общеевропейской политической ситуации середины XIX в. на распространение в России конституционалистских настроений;

- выявить причины поражения русского конституционализма к середине 1860-х гг.

Теоретические и методологические основы исследования. Автор исходит из принципа историзма, что подразумевает системный анализ событий и фактов в их историческом контексте, а не их оценку с позиций потомков. Это предполагает также следование принципу объективности и комплексности. Факты должны рассматриваться не изолированно, а во взаимовлиянии. Это особенно относится к исследованию истории социально-политических движений, которые находятся в постоянном контакте с идейно близкими и далекими направлениями общественной мысли. Поэтому изучение русского либерального конституционализма рассматриваемого периода требует применения сравнительно-исторического метода.

Научная новизна исследования.

Новизна настоящей диссертации заключается в комплексном подходе и в факте самой постановки проблемы. Впервые введено в научный оборот понятие «либерально-конституционалистская эмиграция». Ее деятельность рассматривается не изолированно, а в связи с общественно-политическими настроениями русского общества. Доказывается, что публицистика эмигрантов-конституционалистов являлась отражением взглядов, распространенных в России, но, по цензурным причинам, не выражавшихся открыто в легальной печати. Анализируются идейные взаимоотношения русского либерального конституционализма с социализмом, умеренным либерализмом, олигархической оппозицией. Установлена дата первой публикации 3-го номера прокламации-газеты «Великорусе» и дана принципиально новая характеристика социально-политической платформы этого важного памятника общественного движения начала 1860-х гг. Русское либерально-конституционалистское движение середины XIX в. рассматривается, как часть общеевропейского процесса перехода от абсолютных монархий к представительным.

Практическое значение диссертационного исследования состоит в возможности использовать его для выяснения общей картины общественно-политической мысли России в 1840-1860-е годы, для изучения истории русского либерализма и конституционализма. Материал и выводы работы могут быть использованы в преподавании отечественной истории, особенно развития революционного и либерального движений. Возможен вариант применения результатов работы в политологии при исследовании различных аспектов идеологии либерализма. Теоретическое значение диссертации заключается в введении в отечественную историографию нового понятая — «либерально-конституционалистская эмиграция» и анализе идеологии данного явления общественно-политической жизни России середины XIX в. во взаимосвязи с другими идейными течениями.

Апробация работы. Основное содержание диссертации было изложено в двух монографиях, опубликованных статьях, тезисах, в докладах и выступлениях на научных конференциях и семинарах. Текст работы обсуждался на заседаниях Исторического общества при Европейском университете в Санкт-Петербурге. Диссертация обсуждалась на кафедре русской истории РГПУ им. А. И. Герцена, одобрена и рекомендована к защите.

В основу структуры положен проблемно-хронологический принцип. Это позволяет сохранить целостность идейного процесса в каждом конкретном случае и отслеживать развитие его во времени и в связи с другими проявлениями общественно-политической жизни. Работа состоит из введения, заключения и четырех глав. Первая посвящена анализу историографии рассматриваемых в диссертации вопросов. В ней дается характеристика основных групп исторических источников, использовавшихся автором.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русская либерально-конституционалистская эмиграция и общественное движение в России"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Русский либеральный конституционализм 1840-1860-х гг. пережил три этапа своего развития. Первый период - время от издания в 1845 г. книги И.Г. Головина «La Russie sous Nicolas I-ег» до кончины Николая I и начала «великих реформ» в 1855 г. Тогда либеральный конституционализм проявлялся в деятельности немногочисленных эмигрантов - Головина и Н.И.Тургенева и не встречал большого отклика в самой России. Несмотря на всю притягательность «запретного плода», сочинения изгнанников читались мало, а либеральная политическая программа не вызывала энтузиазма, поскольку западноевропейские конституции, по существу закрепляющие капиталистический строй, основанный на господстве буржуазии, не могли восприниматься как идейный ориентир русским образованным слоем. Он был или полностью лоялен самодержавию или выражал сочувствие социалистическим течениям, враждебным конституционализму. Большинство представителей русского общества, в той или иной степени, разделяло веру в прогрессивную, реформаторскую миссию абсолютизма, способного беспрепятственно осуществлять необходимые решительные преобразования.

Вместе с тем деятельность И. Г. Головина и Н. И. Тургенева не являлась совершенно бесплодной. Содержавшаяся в их сочинениях историческая и политическая концепция, отличная от официальной, оказалась идейной предшественницей последующих, более популярных, либеральных идей. Превращение России в конституционную монархию; отмена крепостного права; автономия, или независимость Польши; сокращение государственного вмешательства в экономику - такова программа, с большим или меньшим талантом, отстаивавшаяся Николаем Тургеневым и Иваном Головиным. Но влияние этих взглядов ослаблялось немногочисленностью сочувствовавшей им читательской аудитории в самой России.

Середина 1850-х гг. - поражение в Крымской войне и начало преобразований - стала толчком для «кризиса верхов» и началом нового, второго, этапа в развитии русского либерального конституционализма. Прежде незыблемые устои самодержавной монархии перестали казаться вечными. Если первоначально отмена крепостного права воспринималась как частная проблема, решение которой не повлечет за собой коренной реорганизации общественного строя, то постепенно сам ход крестьянского дела повлек за собой конфронтацию между «либеральной бюрократией», стремившейся использовать ресурсы абсолютизма и цензуры в интересах реформ, и либеральным неслужилым дворянством, желавшим участвовать в осуществлении преобразований. Предоставление «образованному классу» (под которым, главным образом, подразумевалось дворянство) политических прав в обмен на отказ от владения крепостными стало лозунгом значительной части общества.

К 1860 г. ухудшение отношений между бюрократией, с одной стороны, и неслужилым дворянством, с другой, достигло апогея. Либеральное меньшинство губернских комитетов, не нашедшее общего языка ни с крепостниками, ни с проводящими реформу чиновниками редакционных комиссий, пришло к убеждению о необходимости отказаться от сословных привилегий и тем самым привлечь на свою сторону большинство населения России. Основными идеологами этих тенденций стали тверские дворяне во главе с А.М.Унковским и тульский помещик П. В. Долгоруков.

Политическая ситуация начала 1860-х гг. благоприятствовала конституционалистскому движению в России. Непоследовательность политики правительства, некоторые члены которого сочувствовали введению в стране общегосударственного представительства; всеобщее недовольство; триумф парламентаризма во всей Европе - стали основой для убежденности многих дворян в неминуемости падения самодержавия. Выразителем подобных взглядов и стал эмигрант П. В. Долгоруков, уверенный в неизбежности скорого введения русской конституции, основанной на принципе бессословности. 1860-1861 гг. стали временем популярности его публицистики, не только благодаря скандальности долгоруковских разоблачений высшего чиновничества, но и потому, что политическая программа этого эмигранта отвечала настроениям, популярным в империи. Достаточно емко выразил их один из поклонников изданий Долгорукова в 1860 г.: «Все без исключения желают конституционного правления; <.> самодержавие отжило свой век и корней никаких не имеет в народе. <.> Дворянство и крестьянство заодно будет действовать против чиновничества»1. Усилению конституционализма в России способствовала и пропаганда А. И. Герцена и Н. П. Огарева, разочаровавшихся в реформаторских возможностях самодержавия и вступивших, по существу, в тактический союз с Долгоруковым. Конституционалистское движение в России стало частью общеевропейского политического процесса, суть которого удачно определил еще в 1820 г. идеолог французского либерализма Ф. Гизо: «Абсолютная власть отступает с запада на восток» . К началу 1860-х гг. единственными государствами Европы, где еще не была установлена представительная форма правления оставались лишь Россия и Османская империя. И введение в этих странах конституции представлялось вопросом ближайшего будущего.

Программа политического блока «крайних прогрессистов» и «конституционистов» была ясно изложена в прокламации «Великорусе» в 1861 г. Такая идейная платформа, поддержанная и «Колоколом», и долгоруковской «Будущностью», предусматривала предоставление крестьянам всего их земельного надела; государственное вознаграждение помещиков; независимость Польши; введение конституции, в форме «республиканской монархии», и свободы печати; отмену сословных привилегий; артели и ассоциации трудящихся как способ ослабления социальных противоречий. Это был явный компромисс, заставлявший и П. В. Долгорукова, и авторов прокламации смягчать свои позиции, но в то же время могущий стать реальной основой для совместных действий.

Начало 1862 г. - «года конституционного кризиса» - стало апогеем оппозиционности русского общества к самодержавию. Многие дворянские

Гагарин И. С.-Долгорукову П. В., 1 сентября 1860г. // Символ. 1985. № 13. С. 225.

2 Гизо Ф. О средствах правления и оппозиции в современной Франции. // Классический французский либерализм. М.: 2000. С. 330. собрания, особенно тверское, выдвигали требования, по существу совпадавшие с призывами «Великорусса» и П. В. Долгорукова - государственный выкуп крестьянских повинностей, отмена сословных привилегий и созыв Земского собора. Казалось, самодержавие было обречено и единственное спасение от революции заключалось в даровании конституции, как это было сделано в тот же период австрийским императором Францем-Иосифом. Однако, уже через два года, в 1864 г. от былых конституционалистских настроений русского общества не осталось ни следа. Конец 1862 - 1864 гг. явились третьем, заключительным этапом развития русского конституционализма середины XIX в., временем затухания и упадка этого идейного течения. Периодические издания либеральной эмиграции прекратили существование, а в подцензурной прессе намеки на превосходство представительной формы правления стали редким явлением. В отличие от остальных европейских государств, русский абсолютизм остался победителем в противостоянии с либеральной оппозицией.

Провал конституционалистского движения в России 1860-х гг. объясняется, главным образом, не карательной политикой самодержавия, а идейной и социальной аморфностью русского либерализма. Обращает на себя внимание, что либеральная оппозиция в России середины XIX в. почти полностью состояла из представителей узкой прослойки образованного дворянства, проживавших в Петербурге, Москве и Твери. Конституционалистские идеи не вызывали сочувствия в стране, вне этого численно небольшого круга единомышленников. В начале 1860-х гг. число русских конституционалистов заметно увеличилось сравнительно с эпохой Николая I, но оставалось незначительным. В России, как в «эпоху великих реформ», так и в дальнейшем преобладали консервативные и социалистические идейные направления, в той или иной степени враждебные либерализму.

Значительную роль в неудаче русского конституционализма сыграла и неоднородность самого либерального течения. По нашему мнению, в русском либерализме середины XIX в. проявлялись две важные особенности, составлявшие его национальную специфику. Заметную роль играло влиятельное направление «самодержавных либералов», таких как Б.Н.Чичерин и, отчасти, К. Д. Кавелин, считавших необходимым сочетания сильной власти с либеральными реформами. Отметим также и обостренный интерес русских либералов к социальным проблемам, нехарактерный для их западных единомышленников. В итоге, многие русские умеренные либералы, по существу, смыкались с консерваторами, а левые либералы мало чем отличались от социалистов, теряя свою идейную самостоятельность. Именно поэтому мы стремились рассматривать русский либеральный конституционализм во взаимодействии с иными общественными течениями, влиятельными в России.

Публицистика русской конституционалистской эмиграции 1840-1860-х гг. осталась полузабытой и в историографии, и в трудах либералов -основателей Союза освобождения и кадетской партии - идейных наследников Н.И.Тургенева и П. В. Долгорукова. После 1864 г., следующий заграничный русскоязычный журнал, стремившийся защищать представительный образ правления, «Общее дело», появился лишь через 13 лет, в 1877 г. в иных исторических условиях и выпускался без особого успеха, хотя и продолжительное время, до 1890 г. Новый и на этот раз успешный взлет конституционалистской эмигрантской публицистики относится к началу XX в., когда в России возник спрос на такие издания, как «Освобождение» П.Б.Струве. Только тогда у отечественного бессословного конституционализма образовалась, ранее отсутствовавшая, устойчивая и прочная социальная база - земская интеллигенция, формирующаяся торгово-промышленная буржуазия и отражающие их интересы политические партии.

Убеждения русских изгнанников-конституционалистов 1840-х - 1860-х гг. не являлись изолированным явлением, а были неотъемлемой частью политического движения в России и Западной Европе середины XIX в. Они отражали настроения части русского общества, считавшей немедленное введение бессословной, или всесословной, конституции неизбежным и логическим следствием реформ Александра II. Отмена «политического крепостного права» т. е. самодержавия3, рассматривалась конституционалистами, как необходимый результат освобождения крестьян. Таким образом, у представителей данного течения русской общественной мысли имелась достаточно четкая и внутренне непротиворечивая программа преобразований. В то же время, отсутствие широкой социальной базы предопределило поражение русского конституционализма середины XIX в.

3 От группы русских конституционалистов. Воззвание. // Былое. 1906. № 1. С. 309.

Список научной литературыГусман, Леонид Юрьевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Абакумов О.Ю. Исторические экскурсы в " Правде о России" П.В.Долгорукова. // Исторические воззрения как фактор общественного сознания. Ч. 2. Саратов. 1995.

2. Базилева 3. П. «Колокол» Герцена (1857-1867 гг.) М., 1949.

3. Базилевский Б. <Богучарский В.Я.> Материалы для истории революционного движения в России в 60-х гг. Париж 1905.

4. Бахрушин С. В. «Республиканец-князь» Петр Владимирович Долгоруков // Долгоруков П. В. Петербургские очерки. Памфлеты эмигранта 1860-1867. М., 1932.

5. Березина В.Г. Цензор о цензуре (А.В.Никитенко и его дневник). // Русская литература. 1996. № 1.

6. Бурцев B.JI. За сто лет (1800-1896). Сборник по истории политических и общественных движений в России. Чч. 1-2. Лондон. 1897.

7. Валискалн П. И. Революционный демократ Петр Давыдович Баллод: Материалы к биографии. Рига, 1957.

8. Ведерников В. В., Китаев В. А., Луночкин А. В. Конституционный вопрос в русской либеральной публицистике 60-80-х гг. XIX века. М., 1997.

9. Вейль Ж. История республиканской партии во Франции с 1814 по 1870 г.М., 1906.

10. Венгеров С. А. Альбертини Николай Викентьевич // Венгеров С. А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых (от начала русской образованности до наших дней). Спб., 1889. Т. 1.

11. Викторович В. А. Зотов Владимир Рафаилович // Русские писатели. 1800-1917: Биографический словарь. М., 1992. Т. 2.

12. Виленская Э. С. Революционное подполье в России (60-е годы XIX в.) М., 1965.

13. Вишневский Л. Петр Долгоруков и пасквиль на Пушкина. // Сибирские огни. 1962. № И.

14. Володин А. И., Карякин Ю. Ф., Плимак Е. Г. Чернышевский или Нечаев? О подлинной и мнимой революционности в освободительном движении России 50-60-х годов XIX века. М., 1976.

15. Гармиза В. В. Подготовка земской реформы 1864 года. М., 1957.

16. Герасимова Ю. И. Из истории русской печати в период революционной ситуации конца 1850-х- начала 1860-х гг. М., 1974.

17. Гессен С., Предтеченский А. Маркиз де Юостин и его мемуары // Де Кюстин А. Николаевская Россия. М, 1990.

18. Гоголевский А. В. Очерки истории русского либерализма XIX начала XX века. СПб., 1996.

19. Гоголевский А. В. Русский либеральный конституционализм // Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии. М., 2000.

20. Громова JI. П. К вопросу о «либеральных колебаниях» А. И. Герцена // Вестник Санкт-Петербургского университета. 1992. Сер. 2. Вып. 2. (№ 9).

21. Гросул В. Я. В эпоху реформы 1861 года (1856-1866) // Гросул В. Я. Итенберг Г. С., Твардовская В. А. и др. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000.

22. Гросул В.Я. Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине XIX века.М. : 2001.

23. Гумеров Ш. А. Альбертини Николай Викентьевич // Русские писатели 1800-1917: Биогр. слов. М., 1992. Т. 1.

24. Гусев Н. Н. Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1828 по 1855 год. М., 1954.

25. Гусман Л. Ю. Князь П. В. Долгоруков и Комитет «Великорусса» (к постановке проблемы) // Россия в девятнадцатом веке: политика, экономика, культура: Сб. науч. ст. СПб., 1996. Ч. 3.

26. Гусман Jl. 10. Эволюция взглядов П. В. Долгорукова в эмиграции 18601867 гг. // Русская эмиграция до 1917 года лаборатория либеральной и революционной мысли. СПб., 1997.

27. Гусман Л. Ю. История несостоявшейся реформы. М., 2001.

28. Гусман Л. Ю. Л. П. Блюммер редактор эмигрантского журнала «Свободное слово» // Страницы российской истории. М., 2001.

29. Гусман Л. Ю. Л. П. Блюммер редактор эмигрантской газеты «Европеец» // История глазами историков: Межвуз. сб. науч. тр., посвященный 70-летию Е. Р. Ольховского. СПб.; Пушкин, 2002.

30. Гусман Л.Ю. Н. А. Серно-Соловьевич и русский конституционализм начала 1860-х гг. // Известия РГПУ № 5 (11). Общественные и гуманитарные науки. СПб. 2005. С. 182-195.

31. Джаншиев Г. А. А. М. Унковский и освобождение крестьян. М., 1894.

32. Долбилов М. Д. Проекты выкупной операции 1857-1861 гг.: К оценке творчества реформаторской команды // Отечественная история. 2000. № 2.

33. Драгоманов М. П. Биографический очерк М. А. Бакунина // Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. Женева, 1896.

34. Драгоманов М. П. Земский либерализм в России (1858-1883). // Свободная Россия. 1889. № 1 (февраль).

35. Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев // Дружинин Н. М. Избранные труды. Революционное движение в России в XIX в. М., 1985.

36. Дудзинская Е. А. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983.

37. Евгеньев-Максимов В. Е. «Современник» при Чернышевском и Добролюбове. Л., 1936.

38. Ермолаев И. Н. Жизнь и борьба князя Петра Долгорукова. Псков, 2001.

39. Зайончковский П. А. Примечания // Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. М., 1961. Т. 1.

40. Зайончковский П. А. Рец. на: Сладкевич Н. Г. Очерки истории общественной мысли России в конце 50-х начале 60-х годов XIX века (Борьба общественных течений в годы первой революционной ситуации). JI., 1962 // Вопросы истории. 1963. № 12.

41. Захарин И. Н. <Черняк Я. 3.> Из переписки П. В. и В. П. Долгоруковых с Герценом и Огаревым // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

42. Захарова Л. Г. Россия на переломе (самодержавие и реформы 1861-1874 гг.) // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX -начала XX в. М., 1991. С. 315.

43. Захарова Л. Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России. 1856-1861. М., 1984.

44. Иорданский Н. И. Конституционное движение 60-х годов. Спб., 1906.

45. История XIX века. М., 1938. Т. 3.

46. Карпачев М.Д. Очерки истории революционно-демократического движения в России (60-е начало 80-х гг. XIX в.) Воронеж 1985.

47. Китаев В.А. Либеральная мысль в России (1860-1880 гг.) Саратов. 2004.

48. Китаев В.А., Ведерников В.В. Написана ли история русского либерализма? ( О книге В.В.Леонтовича) // Китаев В.А. Либеральная мысль в России (1860-1880 гг.) Саратов. 2004.

49. Китаев В. А. «Отечественные записки» в идейной борьбе начала 60-х годов XIX века. «Эпоха Чернышевского». Революционная ситуация в России в 1859-1861 гг. М., 1978.

50. Китаев В. А. От фронды к охранительству. Из истории русской либеральной мысли 50-60-х годов XIX века. М., 1972.

51. Козьмин Б. П. К истории эмиграции 1860-х гг. // Красный архив. 1931. №6.

52. Козьмин Б. П. Герцен, Огарев и «молодая эмиграция» // Козьмин Б. П. Из истории революционной мысли в России. М., 1961.

53. Колосков Т.М. Общественно-политические и социологические взгляды И.Г.Головина. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. М.: 1964.

54. Колюбакин Б. Император Николай I по характеристике современника его, эмигранта-публициста Ивана Гавриловича Головина // Русская старина. 1917. Т. 170.

55. Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии. М., 2000.

56. Конституционные проекты в России. XVIII начало XX века. М., 2000.

57. Корелин А. П. Дворянство в пореформенной России 1861-1904 гг. М., 1979.

58. Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993.

59. Корнилов А.А. Общественное движение при Александре II. Исторические очерки. М: 1909.

60. Корф М. А. Восшествие на престол императора Николая 1-го // 14 декабря 1825 года и его истолкователи. М., 1994.

61. Костюшко И. И. Крестьянская реформа 1864 года в Царстве Польском. М., 1962.

62. Кочаков Б.М. Русский законодательный документ XIX-XX веков. // Вспомогательные исторические дисциплины. JL: 1937.

63. Куклин Г. А. Материалы к изучению революционного движения в России (1800-1854 гг.). Женева, 1905. Т. 1.

64. Кульчицкий JI.C. История русского революционного движения. СПБ.: 1908. Т. 1.

65. Ланда С. С. Дух революционных преобразований . Из истории формирования идеологии и политической организации декабристов. 1816-1825. М., 1975.

66. Левин Ш.М.Общественное движение в России в 60-70-е годы XIX века. М.: 1958.

67. Левин Ш. М. Очерки по истории русской общественной мысли. Вторая половина XIX начало XX в. Л., 1974.

68. Лемке М.К. Князь П.В. Долгоруков-эмигрант (1859-1868 гг.) // Былое. 1907. №3.

69. Лемке М. К. Эмигрант Иван Головин (По неизданным материалам) // Былое. 1907. №5.

70. Лемке М. К. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов». Спб., 1908.

71. Лемке М. К. Политические процессы в России 1860-х гг. По архивным документам. М.; Пг., 1923.

72. Леонтович В. В. История либерализма в России. 1762-1914. М., 1995.

73. Либерализм в России. М., 1996.

74. Линков Я.И. Революционная борьба А.И.Герцена и Н.П.Огарева и тайное общество "Земля и Воля" 1860-х гг. М.: 1964.

75. Литвак Б. Г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива? М., 1991.

76. Макашин С. А. Салтыков-Щедрин на рубеже 1850-1860-х гг. М., 1972.

77. Материалы для биографии кн. В. А. Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1901. Т. 1. Кн. 1.

78. Мережковский Д.С. Свинья Матушка. // Мережковский Д.С. Больная Россия. Л.: 1991.

79. Миллер И. С. Вокруг «Великорусса» (Некоторые вопросы стратегии, организации и тактики русской революционной партии начала 60-х годов XIX века.) // Миллер И. С. Исследования по истории народов центральной и восточной Европы XIX века. М., 1978.

80. Михайлов Б. Г. Архангельская ссылка 60-х годов XIX века // Освободительное движение в России. 1986. Вып. 11.

81. Нардова В. А. Законодательные документы 60-х годов XIX в. об адресах на «Высочайшее имя» // Вспомогательные исторические дисциплины. 1978. Т. IX.

82. Нечкина М. В. «Голоса из России» памятник общественного движения середины XIX в. // «Голоса из России». Сборники А. И. Герцена и Н.П.Огарева. Кн. X. Комментарии и указатели. М., 1975.

83. Нечкина М.В. Предисловие. // «Колокол». Газета А.И.Герцена и Н.П.Огарева. Вып. 1. М.: 1962.

84. Николаевский Б.И. В.И. Ульянов-Ленин в Берлине в 1895 г.(справка) // Летописи марксизма. № 1. 1926.

85. Новикова Н. Н. Революционеры 1861 года. «Великорусе» и его Комитет в революционной борьбе. М., 1968.

86. Новикова Н. Н., Клосс Б. М. Н. Г. Чернышевский во главе революционеров 1861 года. М., 1981.

87. Нольде Б. Э. Петербургская миссия Бисмарка. 1859-1862 г. Прага, 1925.

88. Нольде Б. Э. Юрий Самарин и его время М., 2003.

89. Ойзерман Т. И. Примечания // Кант И. Сочинения. М., 1966. Т. 6.

90. Окунь С. Б. Декабрист М. С. Лунин. Л., 1985.

91. Окунь С. Б. Очерки истории СССР. Конец XVIII первая половина XIX века. Л., 1956.

92. Олар А. Политическая история французской революции. М., 1938.

93. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

94. Парсамов В. С. П. И. Пестель и A. JI. К. Детю де Траси // Европейское Просвещение и развитие цивилизации в России. Саратов. 2001.

95. Пирумова Н. М. Земское либеральное движение. Социальные корни и эволюция до начала XX века. М., 1977.

96. Плеханов Г.В.Общий план "История русской общественной мысли". // Плеханов Г.В. Сочинения. Т. 20. M-JL: 1925.

97. Попов И. П. Тверское выступление 1862 г. и его место в событиях революционной ситуации // Революционная ситуация в России в 1859-1861 гг. М., 1974.

98. Попов И. П. Либеральное движение провинциального дворянства в России в годы подготовки и проведения реформы 1861 г. (По материалам центральных губерний): Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1974.

99. Попов И. П. Из истории общественного движения в России в годы революционной ситуации конца 50-х начала 60-х годов XIX века. Рязань, 1976.

100. Порох И. В. А. И. Герцен в письмах своих идейных противников (конец 50-х начало 60-х гг. XIX в.) // Историографический сборник. 1993. Вып. 16.

101. Пугачев В. В. О специфике декабристской революционности // Освободительное движение в России. 1971. Вып. 2.

102. Пустарнаков В. Ф. <Текст выступления> // Либерализм в России. М., 1996.

103. Раскольников Ф. Ф. Вступительная статья // Прокламации 60-х годов. М.; Л., 1926.

104. Российские либералы. М., 2001.

105. Рудницкая Е. Л. Н. П. Огарев в русском революционном движении. М., 1969.

106. Русско-польские революционные связи. М., 1963. Т. 1.

107. Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX веков. JL, 1988.

108. Сватиков С.Г. Общественное движение в России (1700-1893). Ростов на Дону. 1905. Ч. 2.

109. Секиринский С. С., Филиппова Т. А. Родословная русской свободы. М., 1993.

110. Секиринский С. С., Шелохаев В. В. Либерализм в России. Очерки истории (середина XIX начало XX в.) М., 1995.

111. Семевский В. И. Политические и общественные идеи декабристов. СПб., 1909.

112. Семевский В. И. М. В. Буташевич-Петрашевский и петрашевцы. М., 1922. Ч. 1.

113. Семенов Н. П. Вызов и прием депутатов первого приглашения по крестьянскому делу в С.-Петербурге в 1859 году (По изданным и неизданным документам) // Русский вестник. 1868. Т. 78. № 11.

114. Сладкевич Н. Г. Очерки истории общественной мысли России в конце 50-х начале 60-х годов XIX века (Борьба общественных течений в годы первой революционной ситуации) Л., 1962.

115. Сладкевич Н. Г. Борьба общественных течений в русской публицистике конца 50-х начала 60-х годов XIX века. Л., 1979.

116. Смолин И. С. «Колокол» (1857-1861 гг.) // Уч. зап. ЛГПИ им. А. И.Герцена. Кафедра истории СССР. 1941. Т. XXXIX.

117. Стерн Д. <Агу М. Ф.> История революции 1848 г. Спб., 1906. Т. 1.

118. Тарасова В. М. Н. И. Тургенев в Западной Европе в 30-50-е гг. XIX века и его общественно-политические связи // Уч. зап. Марийского пед. инта. Йошкар-Ола, 1966. Т. XVIII.

119. Тарасова В. М. Из истории создания книги Н. И. Тургенева «Россия и русские» // Проблемы истории общественного движения и историографии. М., 1974.

120. Тишкин Г.А. Н.Н. Серно-Соловьевич и студенты Петербургского Университета в 1861-1862гг. // Вестник ленинградского универститета. 1969. № 2. История. Язык. Литература. Вып. 1.

121. Тырсенко А. В. Французские просветители о человеке, обществе, государстве // Общественно-политическая мысль европейского Просвещения. М., 2002.

122. Унковский А. М. Алексей Михайлович Унковский. М., 1978.

123. Федосов И.А. Революционное движение в России во второй четверти XIX в.(революционные организации и кружки) М.: 1958.

124. Христофоров И. А. «Аристократическая» оппозиция великим реформам. Конец 1850-середина 1870-х гг. М., 2002.

125. Цимбаев Н. И. Славянофильство: Из истории русской общественно-политической мысли XIX века. М., 1986.

126. Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. М.: 2002.

127. Чернов С. Н. К истории борьбы Н. Г. Чернышевского за крестьянские интересы накануне «воли» // Каторга и ссылка. Кн. 7(44). 1928.

128. Чернуха В. Г. Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. Л., 1978.

129. Шебунин А. Н. Западноевропейские влияния в миросозерцании Н. И. Тургенева // Анналы. 1923. № 3.

130. Шебунин А. Н. Николай Иванович Тургенев М., 1925.

131. Шилов А. А. Арест М. И. Михайлова и суд над ним. Из общественной психологии начала 60-х годов 19 столетия // Русское прошлое. 1923. Вып. 1.

132. Широкова В. В. Из истории демократического движения начала 90-х годов XIX века (Тверской «союз») // Освободительное движение в России. 1989. Вып. 12.

133. Шишко Л.Э. Общественное движение в шестидесятых и первой половине семидесятых годов. М.: 1920.

134. Шмигельская М. А. Отражение политической борьбы в русской либеральной журналистике конца 50-х начала 60-х гг. XIX в. (По материалам

135. Русского вестника»): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Саратов, 1974.

136. Эджертон В. Лесков, Артур Бенни и подпольное движение начала 1860-х годов //Литературное наследство. Неизданный Лесков. М., 1997. Кн. 1.

137. Эйдельман Н.Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII-XIX веков и Вольная печать. М.: 1973.

138. Эйдельман Н. Я. «Революция сверху» в России. М., 1989.

139. Эймонтова Р. Г. «Великорусе»: спорные вопросы // Отечественная история. 1992. № 3.

140. Эльзон М. Д. Волгин Александр Николаевич // Русские писатели 1800— 1917: Биогр. слов. М., 1992. Т. 1.

141. Эльсберг Я. Е. Герцен. М., 1963.

142. Ямпольский И. Г. Сборник статей, недозволенных цензурою в 1862 году//Уч. зап. ЛГУ. 1971. № 355. Вып. 76.

143. Ямпольский И. Г. Стихотворение А. Н. Майкова «Коляска» // Поэты и прозаики. Л., 1986.

144. Яновский А. Д. Общественно-политическая деятельность А. М. Унковского (1828-1893): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1986.

145. Яновский А. Д. Общественно-политическая деятельность А. М. Унковского в период подготовки крестьянской реформы 1861 года. М., 1983. 42 с. Деп. в ИНИОН АН СССР, 05. 05. 83. № 12900.

146. Ярославцев Я. А. Русский либерализм в годы первой революционной ситуации (некоторые вопросы эволюции): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1975.

147. Emmons Т. The Russian landed gentry and the peasant emancipation of 1861. Cambridge, 1968.

148. Fisher G. Russian liberalism, from gentry to intelligentsia. Cambridge, 1958.

149. Mc. Clelland J. C. Autocrats and academics. Education, culture and society in tsarist Russia. Chicago. 1979.

150. Sliwjwska W. W kregu poprzednikow Gercena. Wroclaw, 1971.

151. Sliwowsca W. Dwa nieznane epizody z zycia emigranta Piotra Dolgorukowa // Przeglad historycny. 1967. № 2.

152. Источники Законодательные источники

153. Конституция Испании. // Конституции зарубежных государств. М., 1997.

154. Конституция Японии. // Там же.

155. Сборник постановлений и распоряжений по цензуре с 1720 по 1862 гг. Спб., 1862.

156. Делопроизводственные источники

157. Агентурные наблюдения за Н. Г. Чернышевским // Красный архив. № 1 (14). 1926.

158. Адрес тверских дворян государю, поданный в феврале 1862 года // Правдивый. 1862. 27 марта. № 1.

159. Адресе Государю // Колокол. 1860. JI. 60. 1 янв.

160. Благородные действия тверского дворянства // Свободное слово. 1862. Вып. 2.

161. Валуев П. А. Записка П. А. Валуева Александру II о проекте реформы Государственного Совета. 13 апреля 1863 г. // Конституционные проекты в России XVIII начало XX в. М., 2000.

162. Валуев П. А. О внутреннем состоянии России // Предложения и проекты П. А. Валуева по вопросам внутренней политики (1862-1866) // Исторический архив. 1958. № 1.

163. Извлечения из проектов Сперанского // Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 2001.

164. Литература 60-х годов по отчетам III отделения // Красный архив. 1925. № 1 (8).

165. Милютин Н. А., Соловьев Я. А. Взгляд на положение крестьянского вопроса в настоящее время // Русская старина. 1899. Т. 97. № 3.

166. Отчет III отделения за 1861 г. // Русско-польские революционные связи. М., 1963. Т. 1.

167. Провинция и резиденция. I. Адрес владимирского дворянства, в январе 1860 года // Колокол. 1860. Л. 71. 15 мая.

168. Речь Государя Императора при открытии сейма Великого княжества финляндского в Гельсингфорсе 6 сент. 1863 // Северная пчела. 1863. 8 сент.

169. Ростовцев Я. И. Доклад или так называемое: политическое завещание Ростовцева // Голоса из России. 1860. Кн. VIII.

170. Скребицкий А. И. Крестьянское дело в царствование Императора Александра II: Матер, для истории освобождения крестьян. Бонн-на-Рейне, 1862. Т. 1.

171. Сперанский М. М. О коренных законах государства // Сперанский М. М. Руководство к познанию законов. СПб., 2002.

172. Список иностранных книг М. В. Петрашевского // Философские и общественно-политические произведения петрашевцев. М., 1953.

173. Третье отделение собственной Е. И. В. Канцелярии о себе самом (неизданный документ). Обзор деятельности III отделения Имп. Канцелярии за 50 лет 1826-1876. //Вестник Европы. 1917. № 3.

174. Унковский А. М. Записка А. М. Унковского по крестьянскому делу, поданная Александру II в декабре 1857 г. // Джаншиев Г. А. А. М. Унковский и освобождение крестьян. М., 1894.

175. Судебно-следственные материалы. 1. Бакунин М. А. Исповедь // Алексеевский равелин: Секретная государственная тюрьма России в XIX веке. Л., 1990. Кн. 1.

176. Баласогло А. П. Показания А. П. Баласогло // Дело петрашевцев. М.; Л., 1941. Т. 2.

177. Данилевский Н. Я. Показания Н. Я. Данилевского // Дело петрашевцев. М.; Д., 1941. Т. 2.

178. Дело Чернышевского. Сб. док. Саратов, 1968.

179. Кельсиев В. И. Исповедь // Литературное наследство. М., 1941. Т.41-42.

180. Лунин М. С. Показания // Восстание декабристов. М.; Л., 1927. Т. 3.

181. Орлов И. Записка о революционных настроениях в Западной Европе и в России // Русско-польские революционные связи. М., 1963. Т. 2.

182. Пестель П. И. Показания // Восстание декабристов: Материалы. М.; Л., 1927. Т.З.

183. Н. А. < Альбертини Н. В.> Для чего в Австрии введена конституция и как ею пользуются? // Отечественные записки. 1863. Т. 148. № 5.

184. Ансело Ф. Шесть месяцев в России. М., 2001.

185. Антонович М. А. Летний литературный сезон // Современник. 1864. Т. 103. №7.

186. Арсеньев К. К. Записки Гизо. Испанские дела; Министерство Моле и коалиция // Русский вестник. 1861. Т. 36. № 11.7. <Арсеньев К. К.> <Передовая статья> // Санкт-Петербургские ведомости. 1863. 1 янв.

187. Бакунин М. А. Кнуто-германская империя и социальная революция // Бакунин М. А. Анархия и порядок. М., 2000.

188. Бакунин М. А. Русским, польским и всем славянским друзьям // «Колокол» Л. 122-123. 1862. 15 февр.

189. Безобразов В. П. Аристократия и интересы дворянства. Мысли и замечания по поводу крестьянского вопроса // Русский вестник. 1859. Т. 24. Кн.11.

190. Бензенгер 10. Голос из народа // Герцен А. И. Полное собрание сочинений и писем / Под ред. М. К. Лемке. Пг., 1922. Т. XVII.

191. Блюммер Л. П. Русско-польский вопрос // Свободное слово. 1862. Вып. 1. Примечание редакции // Там же. Вып. 2.

192. Третий лист «Великорусса» // Будущность. № 23. 1861. 4 дек.

193. Внутренние известия // Русский вестник. 1858. Т. 17. № 10. С. 339-341.

194. Внутренние известия // Московский вестник. 1860. № 251. 19 июня.

195. Волконский С. Г. Записка о крепостном праве // 14 дек. 1825 года: источники, исследования, историография, библиография. СПб., Кишинев, 2001. Вып. IV.

196. Вызинский Г. Защитники парламентаризма и оппозиционная литература во Франции // Русский вестник. 1858. Т. 17. № 10.22. «Гельсинфоргский дневник» и «Московские ведомости» о финляндских делах // Санкт-Петербургские ведомости. 1863. 21 нояб.

197. Там же; Т. XVII. Л. М., 1959; Михаил Семенович Щепкин // Там же; Ответ на призыв к русским польского республиканского центра // Там же. Т. XX. Кн. 1.М., 1960.

198. Гизо Ф. О средствах правления и оппозиции в современной Франции. // Классический французский либерализм. М.: 2000. С. 330.

199. Головачев А. А. Десять лет реформ. 1861-1871. СПб., 1872.

200. Головачев А. А. Мысли об улучшении быта помещичьих крестьян тверской губернии // Яновский А. Д. Записка А. М. Унковского и А. А. Головачева о недостатках правительственной программы крестьянской реформы // Российский архив. 1992. Вып. 2-3.

201. Головачев А. А. Несколько слов о поземельном кредите в России // Русский вестник. 1859. Т. 24. № 12.

202. Гюго В. Из «Дневника революционера 1830 года». Мысли и взгляды // Гюго В. Собрание сочинений: В 15 т. М., 1956. Т. 14.

203. Дворянин симбирской губернии. Нечто о русском дворянстве, по поводу крестьянского вопроса// Санкт-Петербургские ведомости. 1859. 25 нояб.

204. Де Волан Г.А. Свободное слово о современном положении России. Берлин 1881.

205. Добролюбов Н. А. <Письмо к Н. И. Гречу> // Добролюбов Н. А. Собрание сочинений: В 9 т. М.; Л., 1961. Т. 1.; Розенталь // Там же; Из Турина // Там же. М.; Л., 1963. Т. 7.

206. Долгоруков П. В. Письмо из Петербурга // Долгоруков П. В. Петербургские очерки. Памфлеты эмигранта. 1860-1867. М., 1934; Министр Ланской // Там же; Михаил Николаевич Муравьев: Биографический очерк // Там же.

207. Долгоруков П. В. Правда о России, высказанная князем Петром Долгоруковым. Т. 1,2. Париж, 1861.

208. Долгоруков П. В. Письмо президенту так называемого «Конгресса мира» // Ермолаев И. Н. Жизнь и борьба князя Петра Долгорукова. Псков, 2001.

209. Долгоруков П. В. Проект выкупа помещичьих крестьян // Каторга и ссылка. 1928. Кн. 7(44).

210. Достоевский Ф. М. Два лагеря теоретиков (по поводу «Дня» и кой-чего другого) //Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Л., 1980. Т. 20.

211. Жирарден Э. Вопросы моего времени // Иллюстрация. 1859. № 52. 8 янв.

212. Заграничные голоса о России // Правдолюбивый. 1862. № 7-9.49. <3аичневский П. Г.>Молодая Россия // Революционный радикализм в России: век девятнадцатый М., 1997

213. Зайцев В. А. Фердинанд Лассаль и вопрос о рабочих классах Германии // Зайцев В. А. Избранные сочинения. М., 1934. Т. 1.51. <Зотов В. Р.> Политика // Иллюстрация. 1859. № 97. 3 дек.

214. И. К. <Конопасевич И. А.> Рочдельское общество взаимного вспомоществования // Современник. 1860. Т. 80. №. 4.

215. Иностранные известия. Обозрение // Русский инвалид. 1861. № 1. 1 янв.

216. Иностранные книги // Северная пчела. 1862. № 197. 25 июля.

217. Кавелин К. Д. Дворянство и освобождение крестьян // Кавелин К. Д. Наш умственный строй. Статьи по философии русской истории и культуры. М, 1989.

218. К вопросу о национальностях в России // Свободная Россия. 1889. № 2 (апрель).

219. Кокорев В. А. Миллиард в тумане // Санкт-Петербургские ведомости. 1859. №8.9 янв.

220. Кошелев А. И. Депутаты редакционной комиссии по крестьянскому делу // Кошелев А. И. Записки. М., 2002; Записка по уничтожению крепостного состояния в России // Там же.

221. Кошелев А. И. Какой исход для России из нынешнего ее положения? Лейпциг, 1862.

222. Кошелев А. И. Конституция, самодержавие и земская дума. Лейпциг, 1862.

223. Кошелев А. И. Письмо депутата первого призыва (с отметками императора Александра И) // Русская старина. 1911. Т. 145. № 2.

224. Листок // Сын отечества. 1861. № 1. 1 янв.

225. Лонгинов М. Н. Восстановление истины // Московские ведомости. 1863. №31. 8 февр.

226. Лугинин В. Ф. Стремления новейшего пролетариата // Отечественные записки. 1863. Т. 151. № 11.

227. М. Р. Общее обозрение // Сын отечества. 1859. № 33. 16 авг.

228. Микшевич Ю. А. Продажа государственных имуществ, как одно из средств для удовлетворения современных финансовых потребностей России // Русский вестник. 1859. Т. 22. № 7, 8.

229. Мнение 105 тульских дворян о наделе крестьян землей // Современник. 1858. Т. 72. № 12.

230. Новороссийский помещик. По поводу проекта о продаже государственных имуществ // Сын отечества. 1860. № 4. 24 янв.

231. Новый поэт <Панаев И. И.> Петербургская жизнь. Заметки нового поэта // Современник. 1859. Т. 73. № 2.

232. Обозрение журналистики // Русский мир. 1860. № 97. 14 дек.

233. Огарев Н. П. Комиссии для составления положений о крестьянах // Колокол. 1860. JI. 63. 15 февр.

234. Огарев Н. П. Правительственные распоряжения (с 1857 года) // Колокол. 1857. №3. 1 сент.

235. Огарев Н. П. Разбор книги Корфа // 14 декабря 1825 года и его истолкователи (Герцен и Огарев против барона Корфа). М., 1994.

236. Огарев Н. П. Что нужно помещикам? // Колокол. 1861. JI. 115. 8 дек.90. <Огарев Н. П.> Депутаты и редакционные комиссии // Колокол. 1860. JI. 64. 1 марта.

237. Огарев Н. П. Комиссии для составления положений о крестьянах // Колокол. 1860. JI. 63. 15 февр.

238. Р. Ч. <Огарев Н. П.> Отчет г. министра внутренних дел за 1855 год // Колокол. 1857. №1.1 июля.

239. Р. Ч. < Огарев Н. П.> Русские вопросы // «Полярная звезда» на 1856. 1856. Кн. II.

240. Огарев Н.П. <Гой, ребята, люди Русские!.> // Революционный радикализм в России: век девятнадцатый. М.: 1997.

241. Опоздавшие письма из Петербурга // Колокол. 1858. JI. 23-24. 15 сент.

242. От группы русских конституционалистов. Воззвание. // Былое. 1906. № 1.

243. От Центрального народного польского комитета в Варшаве гг. издателям «Колокола» // Колокол. 1862. JI. 146. 1 окт.

244. Ответ «Великоруссу» // Революционный радикализм в России: век девятнадцатый. М., 1997.

245. Павлов Н. Ф. Итальянский вопрос //Русский вестник. 1859. Т. 22. № 7.100. <Панаев В. А.> Об освобождении крестьян в России // Голоса из России. 1858. Кн. V.

246. Русской <Панаев В. А.> Письмо к издателю «Колокола» // Колокол. 1859. Л. 32-33. 1 янв.

247. Результаты нашей цензурной реформы // Современное обозрение. 1868. Т. 2.103. <Передовая статья>// Северная пчела. 1863. № 23. 21 янв.

248. Первая революционная брошюра русской эмиграции // Звенья. М.; Л., 1932. Вып. 1.

249. Писарев Д. И. Исторические идеи Огюста Конта // Писарев Д. И. Исторические эскизы. Избранные статьи. М., 1989.

250. Письмо из Петербурга // Колокол. 1857. № 4. 1 окт.

251. Письмо из Юго-Западной Руси // Будущность. 1861. № 8. 28 февр.

252. Польша и Украйна// Будущность. 1861. № 25. 31 дек.

253. Письмо к издателю Колокола // Голоса из России. 1859. Кн. VI.

254. Письмо к редактору // Сборник статей, не дозволенных цензурою в 1862 году Спб., 1862. Т. 1. С. 341 (статья предназначалась для публикации в газете «Северная пчела»),

255. Плеханов Г.В. Политическое социально-революционное обозрение. // Плеханов Г.В. Сочинения. Т. 3. М-Пг.: 1923.112. <Победоносцев К. П.?> Граф В. Н. Панин. Министр юстиции // Голоса из России. 1859. Кн. VII.

256. Погодин М. П. Записка о Польше (1854)// Погодин М. П. Польский вопрос М., 1868; Он же. Записка о Польше (1856) // Там же.

257. Политическое обозрение // Сын отечества. № XIX. 12 мая.

258. Политическое обозрение // Голос. 1863. № 197. 1 авг.

259. Политическое обозрение // Северная пчела. 1862. № 310. 12 дек.117. <Полторацкий С. Д.> Г. издателю «Полярной звезды» // «Полярная звезда» на 1856 г.

260. Помещик. Не пора ли освободить общество от журнальной диктатуры? // Русский листок. 1863. № 4. 27 янв.

261. Предстоящая законодательная сессия во Франции // Голос. 1863. № 282. 25 окт.

262. Пруссия // Сборник статей, не дозволенных цензурой в 1862 году. Спб., 1862. Т. 1 (статья предназначалась для публикации в газете «Современное слово»).

263. Пушкин А. С. Путешествие из Москвы в Петербург <Черновая редакция> // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. М., 1949. Т. 11.

264. Р в-ч. Современные нужды России // Свободное слово. 1862. Вып. 2.

265. P. H. (Ренекампф Н. К.) Русская печать за границей // Русский вестник. 1868. №7. Т. 76.

266. Редакционная статья> // Русский листок. 1863. № 25. 23 июня.

267. Реформа сверху или реформа снизу? // Колокол. 1858. Л. 28. 15 нояб.

268. Русские люди! // Литературное наследство. М., 1941. Т.41-42.

269. Русский человек. Письмо из провинции // Колокол. 1860. Л. 64. 1 марта.

270. Сазонов Н.И. Правда об императоре Николае. // Литературное наследство т. 41-42. М.: 1941.

271. Салтыков-Щедрин М. Е. Где истинные интересы дворянства? // Салтыков-Щедрин М. Е. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1966. Т. 5; Несколько слов по поводу «Заметки, помещенной в октябрьской книжке «Русского вестника» за 1862 год // Там же.

272. Самарин Ю. Ф. <По поводу толков о конституции> // Самарин Ю. Ф. Статьи, воспоминания, письма. М., 1997; Крестьянское самоуправление, чиновничество и искомое третье // Там же.

273. Санин В. Либеральные учреждения и конституция // Санкт-Петербургские ведомости. 1860. № 142. 29 июня.

274. Слово и дело (уложения в западных государствах) // Современное слово. 1862. № 98. 30 сент.

275. Современная летопись. 1861. № 14 (апрель).

276. Современная литература // Московское обозрение. 1859. № 1.

277. Согласие трех держав // Голос. 1863. № 244. 17 сент.

278. Споры о волостных судах // Санкт-Петербургские ведомости. 1863. № 255. 15 нояб.

279. Справка из недавнего прошедшего // Вольное слово. 1883. № 57. 9 марта.

280. Степняк-Кравчинский С. М. О Тургеневе // Степняк-Кравчинский С. М. Собрание сочинений. Спб., 1908. Ч. VI.

281. Степняк-Кравчинский С. М. Россия под властью царей // Степняк-Кравчинский С. М. Сочинения: В 2 т. М., 1987. Т. 1.

282. Струве П.Б. Исторический смысл русской революции и национальные задачи. // Из глубины. Сборник статей о русской революции. М.: 1990.

283. Струве П.Б. Юрий Самарин. Опыт характеристики и оценки. // Струве П.Б. Patriotica. Россия. Родина. Чужбина. СПб.: 2000.

284. Тверской комитет и Унковский (Письмо к издателю) // Колокол. 1860. Л. 65-66. 15 марта.

285. Текущая литература // Русский мир. 1859. № 63. 7 нояб; Там же. 1859. № 67. 21 нояб.

286. Толстой Л. Н. <3аписка о дворянстве> // Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. М., 1992. Т. 5.

287. Троген. Три степени права пользования имуществом // Семейный круг. 1859. №5.

288. Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 2001.

289. Тургенев Н. И. Взгляд на дела России. Лейпциг, 1862.

290. Тургенев Н. И. О новом устройстве крестьян. Лейпциг, 1861.

291. Тургенев Н. И. Чего желать для России? Лейпциг, 1868.153. <Тургенев Н. И.> О нравственном отношении России к Европе. Лейпциг, 1869.

292. Уманец Ф. Сельская община в России // Отечественные записки. 1863. Т. 149. №8.

293. Унковский А. М. Записка А. М. Унковского по крестьянскому делу, поданная Александру II в декабре 1857 г. // Джаншиев Г. А. А. М. Унковский и освобождение крестьян. М.: 1894.

294. Унковский А. М. Соображения по докладам редакционных комиссий // Голоса из России. 1860. Кн. IX.

295. Утин Н. И. Пропаганда и организация. Дело прошлое и дело нынешнее // Литературное наследство. М., 1977. Т. 87.

296. Федотов Г. П. Россия и свобода // Федотов Г. П. Судьба и грехи России. Избранные статьи по философии русской истории и культуры. СПб., 1992. Т. 2.

297. Феоктистов Е. М. Фридрих Великий во внутреннем управлении своего государства// Отечественные записки. 1860. № 9. Т. 132.

298. Фонвизин М. А. О подражании русских европейцам // Фонвизин М. А. Сочинения и письма. Иркутск, 1952. Т. 2.

299. Фукс В. Я. Определение массы государственных имуществ и чистого с них дохода // Отечественные записки. 1860. Т. 131. № 7.162. <Хитрово А.> Обзор замечательных явлений русской журналистики за прошлый год//Сын отечества. 1860. № 5. 31 янв.

300. Хомяков А. С. Об отмене крепостного права в России. Письмо к Я. И. Ростовцеву // Хомяков А. С. Полное собрание сочинений. М., 1914. Т. 3.164. <Христофоров А. Х.> Наше прошедшее и настоящее // Общее дело. 1877. № 1.9 мая.

301. Христофоров А. X. «Общее дело». История и характеристика издания. (Письмо к редактору «Освобождения») // Освобождение. 1902. Кн. 1.

302. Чичерин Б. Н. Конституционный вопрос в России // Опыт русского либерализма. Антология. М., 1997.

303. Чичерин Б. Н. Об общих началах европейской политики и в особенности о внешней политике России / /Российский архив. 2004. вып. MMIII.

304. Чичерин Б. Н. Что такое охранительное начало? // Чичерин Б. Н. Несколько современных вопросов. М., 2002.

305. Чрезвычайное прибавление к 61-му листу «Колокола» I // Колокол. 1860. Л. 61. 15 янв.

306. Шелгунов Н. В.; Михайлов М. Л. К молодому поколению // Революционный радикализм в России: век девятнадцатый М., 1997.

307. Шелгунов Н. В. Общественные вопросы // Век. 1862. № 7-8.

308. Шелгунов Н. В. Рабочий пролетариат в Англии и во Франции // Современник. 1861. Т. 90. № 11.

309. Шилль И. Н. По вопросу о продаже государственных имуществ // Русский мир. 1861. № 70.

310. Щербачев Г.Д. Настоящее положение России. Берлин 1882.

311. Экономическое обозрение // Московские ведомости. 1860. № 167. 31 июля.

312. Юрьин М. <Лопатин М. Н.> Об историческом развитии нравственного начала в экономической деятельности Западной Европы // Библиотека для чтения. 1861. Т. 166. №8.

313. Dolgoroukov P. Des reformes en Russie. Paris; Bruxelles, 1862.

314. Dolgoroukov P. Revue des evenement pendant les huits derniers mois (jan-vier-aout, 1862).//Le Veridique. № 1. aout, 1862.

315. Сочинения на философские и юридические темы

316. Бидерман К. Представительные учреждения с народными выборами // Конституционное начало, его историческое развитие и его взаимодействие с политическим и общественным бытом государств и народов. Спб., 1866.

317. Водовозов В. В. Республика // Энциклопедический словарь. Спб., 1899. Т. 26а.

318. Кант И. К вечному миру // Сочинения. М., 1966. Т. 6.

319. Кистяковский Б.А. Государственное право (общее и русское) // Кистя-ков-ский Б.А. Философия и социология права. СПб.: 1998.

320. Милль Дж. Ст. Представительное правление. СПб.: 1907.

321. Руссо Ж-Ж. Об общественном договоре или принципы политического права // Руссо Ж-Ж. Трактаты. М., 1969.1. Мемуары и дневники

322. Аксакова В. С. Дневник // Минувшие годы. 1908. № 12.

323. Анненков П. В. Две зимы в провинции и деревне. С января 1849 по август 1851 года // Анненков П. В. Литературные воспоминания. М., 1989; Замечательное десятилетие 1838-1848 // Там же.

324. Арсеньев К. К. Из далеких воспоминаний // Голос минувшего. 1913. № 1.

325. Ахшарумов Д.Д. Автобиографическая записка. // Философские и общественно-политические произведения петрашевцев. М.: 1953.

326. Ашенбреннер М. Ю. Военная организация Народной Воли и другие воспоминания (1860-1904). М., 1924.

327. Баллод П. Д. Автобиографическое письмо // Революционное движение 1860-х годов. М., 1932.

328. Басаргин Н. В. Воспоминания // Басаргин Н. В. Воспоминания, рассказы, статьи. Иркутск, 1988.

329. Берви-Флеровский В. В. Три политические системы: Николай 1-ый, Александр Н-ой и Александр Ш-ий. Лондон, 1897.

330. Бонч-Бруевич В.Д. Ленин о книгах и писателях. // Воспоминания писателей о В.И. Ленине. М.: 1990. С. 35.

331. Валуев П. А. Дневник П. А. Валуева, министра внутренних дел. 18611876. М., 1961. Т. 1.

332. Волконский С. Г. Записки. Иркутск, 1991.

333. Герцен А. И. Былое и думы // Собрание сочинений: В 30 т. М., 1958. Т. XI.

334. Головин И. Г. Записки Ивана Головина. Лейпциг, 1859.

335. Греч Н. И. Записки о моей жизни. М., 2002.

336. Добролюбов Н. А. Дневник 1856 г. // Добролюбов Н. А. Собрание сочинений: В 9 т. М., 1964. Т. 8.

337. Долгоруков П.В.Время императора Петра II и императрицы Анны Иоан-новны. Из записок князя П.В. Долгорукова. М.: 1997.

338. Иваницкий Н. И. Из автобиографии // Русский архив. 1909. № 10.

339. Лебедев К.Н. Из записок сенатора К. Н. Лебедева // Русский архив. 1893. №3; 1910. № 10; 1911.Кн. 1.

340. Либрович С. Ф. На книжном посту. Воспоминания. Записки. Документы. Пг., 1916.

341. Линд В. Воспоминания о моей жизни // Русская мысль. 1911. № 7.

342. Лугинин В. Ф. Свидание с Маццини // Русская старина. 1909. Т. 143. №9.

343. Милютина М. А. Из записок Марии Агеевны Милютиной // Русская старина. 1899. Т. 97. № 1.

344. Морозов Н.А. Повести моей жизни. Мемуары. М.: 1962. Т. 1.

345. Никитенко А. В. Дневник. М., 1955. Т. 1, 2; 1956. Т. 3.

346. Обручев В. А. Из пережитого // Вестник Европы. 1907. № 6.

347. Одоевский В. Ф. Дневник // Литературное наследство. М., 1935. Т. 22-24.

348. П. Л. Лавров о Чернышевском // Литературное наследство. М., 1933. Т. 78.

349. Панаев В. А. Воспоминания // Герцен в воспоминаниях современников. М., 1956.

350. Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. Л., 1958.

351. Петрункевич И. И. Из записок общественного деятеля. Прага, 1934.

352. Пирогов Н. И. Неизданные страницы из мемуаров Н. И. Пирогова (Политическая исповедь Пирогова) // О минувшем М.:!909.

353. Розен А. Е. Записки декабриста. Иркутск, 1984.<Розен А.Е.> Записки декабриста. Лейпциг. 1870.

354. Слепцов А. А. <Из записок> // Герцен А. И. Полное собрание сочинений и писем / Под ред. М. К. Лемке. Пг., 1920. Т. XVI.

355. Соловьев С. М. Мои записки для детей моих, а если можно, и для других // Соловьев С. М. Избранные труды. Записки. М., 1983.

356. Стахевич С. Г. Среди политических преступников // Н. Г. Чернышевский в воспоминаниях современников. М., 1982.

357. Стремоухов П. Д. Заметка одного из депутатов первого призыва // Русская старина. 1900. № 4.

358. Тургенев Н. И. Дневник // Архив братьев Тургеневых. Пг., 1921. Вып. 5.

359. Тыркова-Вильямс А.В. На путях к свободе. // Тыркова-Вильямс А.В. Воспоминания. То чего больше не будет. М.: 1998.

360. Тютчева А. Ф. При дворе двух императоров. М., 2002.

361. Унковский А. М. Записки // Русская мысль. 1906. № 7.

362. Феоктистов Е. М. За кулисами политики и литературы (1848-1896) // Воспоминания. М., 1991.

363. Чичерин Б. Н. Воспоминания. Москва 40-х годов. М., 1991.

364. Чичерин Б. Н. Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина. Московский университет. М., 1929.

365. Чичерин Б. Н. Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина. Путешествие за границу. М., 1932.

366. Чичерин Б. Н. Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина: Земство и московская дума. М., 1934.

367. Шелгунов Н. В. Воспоминания // Шелгунов Н. В., Шелгунова Л. П., Михайлов М. Л. Воспоминания. М., 1967, Т. 1.

368. Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки (1854-1886). М., 1934.

369. Авдеев М. В. Некрасову Н. А., 17 октября 1861 г. // Литературное наследство. М., 1949. Т. 51/52.

370. Аксаков И. С. Герцену А. И., 16 апреля 1860 г. // Вольное слово. 1883. № 60. 1 мая.

371. Аксаков И. С. Погодину М. П., 1861 г. // Аксаков И. С. Отчего так нелегко живется в России. М., 2002.

372. Аксаков И. С. Погодину М. П., 27 сентября 1855 г. // Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина. Кн. 14. Спб., 1900.

373. Аксаков И. С. Тургеневу И. С., 26 октября 1859 г. // Письма С. Т., К. С. и И. С. Аксаковых к И. С. Тургеневу. М., 1894.

374. Аксаков И. С. Черкасскому В. А., 11 ноября 1858 г. // Материалы для биографии кн. В. А. Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1901. Т. 1. Кн. 1.

375. Арапетов И. П. Черкасскому В. А., 1859 г. // Материалы для биографии кн. В. А. Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1904. Т. 1. Кн. 2.

376. Бакунин М. А. Письмо к А. И. Герцену, 7 ноября 1860 г. // Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. Женева, 1896.

377. Бакунин М. А. Каткову М. Н., 24 июня 1860 г. // Печать и революция. 1924. №4.

378. Бакунин М. А. Лугинину В. Ф. 20 октября 1862 г. // Летописи марксизма. 1928. № 7-8.

379. Бакунин М. А. Михайлову, 22 октября 1862 г. // Литературное наследство. М., 1941. Т. 41-42.

380. Бакунин М. А. Письмо А. И. Герцену и Н. П. Огареву, 19 июля 1866 г. // Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. Женева, 1896 г.

381. Барановская Е. К. Авдееву М. В., 29 августа 1861 г. // Звенья. 1934. Вып. 3-4.

382. Белинский В. Г. П. В. Анненкову, 15 февраля 1848 г. // Белинский В. Г. Полное собрание сочинений. М., 1956. Т. XII.

383. Бенни А. Кельсиеву В. И., 19 февраля 1862 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

384. Беранже П. Ж. Бонапарту Л. 25 мая 1833 // Беранже П. Ж. Полное собрание песен М., - Л., 1935. Т. 2.

385. Бестужев Н. А. Волконскому С. Г. // «Их вечен с вольностью союз»: Литературная критика и публицистика декабристов. М., 1983.

386. Бриген А. Ф. Н. И. Тургеневу // Бриген А. Ф. Письма, исторические сочинения. Иркутск, 1986.

387. Великий князь Константин Николаевич Александру II, 24 февраля 1859 г. // Российский архив. 1992. Вып. 2.

388. Возвращение к жизни и борьбе (Письма М. А. Бакунина к Н И. Тургеневу) // Встречи с прошлым. М., 1985. Вып. 2.

389. Гагарин И. С. Долгорукову П. В., 1 сентября 1860 г. // Символ. 1985. № 13.

390. Герцен А. И. Аксакову И. С., 28 апреля 1860 г. // Герцен А. И. Собрание сочинений: В 30 т. М., 1963. Т. XXVII. Кн. 1.

391. Герцен А. И. Герцену А. А., 6 апреля (25 марта) 1860 г. // Герцен А. И. Собрание сочинений: В 30 т. М., 1963. Т. XXVII. Кн. 1.

392. Герцен А. И. Долгорукову П. В., 18 (6) декабря 1860 г. // Герцен А. И. Собрание сочинений: В 30 т. М., 1963. Т. XXVII. Кн. 1.

393. Гиллельсон М. И. Переписка П. А. Вяземского и В. А. Жуковского (1842-1852) // Памятники культуры. Новые открытия. 1979 год. Л., 1980.

394. Грановский Т. Н. А. И. Герцену, 1851 г. // Звенья. 1936. Вып. 6.

395. Грановский Т. Н А. И. Герцену, август 1853 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

396. Грановский Т. Н. А. И. Герцену, конец мая - начало июня 1855 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

397. Добролюбов Н. А. Казанскому П. Н., 16 сентября 1860 г. // Добролюбов Н. А. Собрание сочинений: В 9 т. М.; Л., 1964. Т. 9.

398. Долгоруков П. В. Путяте Н. В., 19 сентября 1858 г. // Мурановский сборник. 1928. Вып. 1.

399. Долгоруков П. В. Гагарину И. С., 4 июня 1862 г. // Символ. 1985. № 13.

400. Кавелин К. Д. Герцену А. И., 11 июня 1862 г. // Письма К. Дм. Кавелина и Ив. С. Тургенева к Ал. И. Герцену. Женева, 1892.

401. Кавелин К. Д. Корсакову Д. А., 20 марта 1865 г. // Вестник Европы. 1886. № Ю.

402. Кавелин К. Д. Погодину М. П., 1855 г. // Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина. Кн. 14. Спб., 1900.

403. Кавелин К. Д. Скребицкому А. И., 16 марта 1864 г. // Письма К. Д. Кавелина к А. И. Скребицкому // Вестник Европы. 1917. Кн. 3.

404. Кельсиев В. И. Герцену А. И. и Огареву Н. П., 20 июня 1863 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

405. Киреевский И. В Вяземскому П. А. // Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1998.

406. Кошелев А. И. Черкасскому В. А., начало 1862 г. // Материалы для биографии В. А. Черкасского. М., 1904. Т. 1. Кн. 2.

407. Кошелев А. И. Аксакову И. С., 6 октября 1863 г. // Голос минувшего. 1922. № 10.

408. Кошелев А. И. Самарину Ю. Ф., 1 февраля 1860 г. // Материалы для биографии кн. В. А.Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1904. Т. 1. Кн. 2.

409. Кошелев А. И. Черкасскому В. А., конец 1859 г. // Материалы для биографии кн. В. А.Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. Т. 1. Кн. 2. М„ 1904.

410. Ланской Л. Р. Из эпистолярного наследия декабристов. Письма Н. И. Тургенева к В. А. Жуковскому // Вопросы литературы. 1975. №11.

411. Мельгунов Н. А. Герцену А. И., 9 декабря 1857 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.

412. Огарев Н. П. Баксту В. И. и другим участникам Гейдельбергской читальни, май 1862 г. // Литературное наследство. М., 1956. Т. 63.

413. П. Л. Лавров в его письмах // Шестидесятые годы. Материалы по истории литературы и общественного движения. М.; Л., 1940.

414. Письма К. С. Аксакова князю В. А. Черкасскому // Записки отдела рукописей Российской государственной библиотеки. 1995. Вып. 50.

415. Плещеев А. Н. Барановскому Е. И., 25 января 1860 г. // Шестидесятые годы. М., 1940.

416. Пущин И. И. Г. С. Батенькову // Пущин И. И. Сочинения и письма. М., 2001. Т. 2.

417. Раевский В. Ф. Г. С. Батенькову, 25 июля 1861 г. // В. Ф. Раевский. Материалы о жизни и революционной деятельности. Иркутск, 1973. Т. 2.

418. Серно-Соловьевич Н. А. А. А. Серно-Соловьевичу, 30 мая 1860 г. // Революционная ситуация в России в 1859-1861 гг. М., 1970.

419. Суворин А. С. Де-Пуле М. Ф., 6 июля 1861 г. // Ежегодник рукописного отдела пушкинского дома на 1979 год. Л., 1981.

420. Суворин А. С. Де-Пуле М. Ф., 28 августа 1861 г. // Ежегодник рукописного отдела пушкинского дома на 1979 год. Л., 1981.

421. Тихменев А. Н. Черкасскому В. А., 11 декабря 1859 г. // Материалы для биографии кн. В. А.Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1904. Т. 1. Кн. 2.

422. Тургенев А.И. Тургеневу Н.И. 28 ноября 1827. // Письма Александра Ивановича Тургенева Николаю Ивановичу Тургеневу. Лейпциг. 1872.

423. Тургенев Н. И. императору Александру И, 23 июля 1865 г. // Памяти декабристов: Сб. материалов. 1926. Л., Вып. 3.

424. Тютчев Ф. И. А. Д. Блудовой, 28 сентября 1857 г. // Тютчев Ф. И. Сочинения: В 2 т. М., 1980. Т. 2.

425. Фонвизин М. А. И. Д. Якушкину // Фонвизин М. А. Сочинения и письма. Иркутск, 1982. Т. 1.

426. Чаадаев П. Я. М. А. Чаадаеву, 20 апреля 1849 г. // Полное собрание сочинений и избранные письма. М., 1991. Т. 2.

427. Черкасский В. А. Кошелеву А. И., 11 сентября 1858 г. // Материалы для биографии кн. В. А. Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1901. Т. 1. Кн. 1.

428. Черкасский В. А. Кошелеву А. И., 16 февраля 1862 г. // Материалы для биографии В. А. Черкасского. М., 1904. Т. 1. Кн. 2.

429. Черкасский В. А. Кошелеву А. И., 18 августа 1858 г. // Материалы для биографии кн. В. А. Черкасского, составленные кн. О. Трубецкой. М., 1901. Т. 1. Кн. 1.

430. Чичерин Б. Н. Кавелину К. Д., январь 1859 г. // Чичерин Б. Н. Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина: Путешествие за границу. М., 1932.

431. Чумиков А. А. Герцену, 9 августа 1851 г. // Литературное наследство. М., 1955. Т. 62.1. Художественная литература

432. Добролюбов Н. А. Дума при гробе Оленина // Добролюбов Н. А. Собрание сочинений: В 9 т. М.; Л., 1964. Т. 8.

433. Завалишин Д. И. Я песни страшные слагаю. // Вольная русская поэзия второй половины XVIII первой половины XIX века. Л., 1970.

434. Лавров П. Л. Отзыв на манифест // Вольная русская поэзия второй половины XIX века. Л., 1959.

435. Майков А. Н. <Коляска> // Майков А. Н. Сочинения: В 2 т. М., 1984. Т. 2.

436. Михайлов М. Л. Конституционист // Михайлов М. Л. Собрание стихотворений. Л., 1969.

437. Архивные источники 1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 95. On. 1. Д. 214; Ф. 109. Секретный архив. Оп. 3. Д. 1969, 2034; Там же. Оп. 4. Д. 109.

438. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (РО РНБ). Ф. 89. On. 1. Д. 160; Ф. 208. On. 1. Д. 98, 100, 102.