автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Русская новолатинская поэзия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская новолатинская поэзия"

•л

РЛ

V 11а прапах рукописи

II ее* Яюо

\1

ЛИВУРКИ11 Дмитрий Львович

Русская погюлатипская пет и я (шорая полошит XVII - первая треть XVIГI в.)

специальность 10.01.01. - русская литература

автореферат

лиссертании ни соискание у ченой сюиеип Kaii.ui.Taia фи.ютотчеекпч на\ к

Москва 2000

I i и ni>mo;iiicna на кафедре рч ccKoii :nncpaivpi,i iicюрпко-(||| 1:10.101 пчсского <(>;iкч n.ici a l'l'] У

llayiin.iii p> K'oiHViHiLVii»: локюр фиюлогнческпх наук-, профессор Uan ioiiu П. С.

Официальные опнопеш м: локюр филоло! ических наук

Саюпоиа JI. И.

кандидат филологических наук Фелоропа IÍ. О.

Поп шля opiami кшня: Московский I ос\дарс шейный ne.iai 01 ичсскнн \ нивсрстс г.

Чаши i а сосннпся " " 2000 I. н часов на гасслаш

Днссср (анионного Concia К 0б4.4').04 Российскою Государстснно! гумапи lapiioio Miimcpcm с ia по алрсс\: Москпа. Миусская площадь. Л. 6.

(" днссср!amieii можно ошакомш i.ch н чталыюч ta:ie óiifvnioieKii l'l 1 У.

Апюрсфера! раюслан "

Ученый сскрсч api,

/[.нсссрlauuoiitiof о Concia t

к. ф. и., доцент / j Í" Г Д.М.Фельдман

í U'' I

hJS(z^P)3- 3G>, <}

LusCa

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Работа посвящена латинским стихам русских авторов Х\'Н-ХУШ вв., литературным памятникам, в большинстве своем не рассматривавшимся исследователями, не опубликованным и даже не собранным (рассеянным по рукописным архивам)1. В работе помимо сбора и комментирования текстов, делается попытка показать роль латинской поэзии в литературе своего времени как средства творческого усвоения художественного опыта античной и европейской новолатинской литературы, оказавшего влияние как на современную русскую поэзию, так и на позднейший процесс возникновения литературы русского классицизма во второй трети XVIII века; таким образом, работа призвана ликвидировать существенную лакуну в представлениях о литературном процессе второй половины XVII - первой трети XVIII вв. и о факторах, повлиявших на возникновение литературы русского классицизма.

Рассматриваемые тексты, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, снабжены историко-культурным и историко-литературным комментарием. Особое внимание уделяется литературным связям латинских стихов с современными и позднейшими русскими (церковнославянскими, "славенорусскими"), а также с произведениями европейских новолатинских авторов. Это позволяет трактовать латинскую поэзию этого времени, с одной стороны, как важную часть русского литературного процесса, а с другой - как связующее звено с европейской восходящей к античности поэтической традицией.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Как известно, основными чертами, отличающими новолатинскую литературу от средневековой латинской были: исключительная роль античных образцов, подражание которым было "главным принципом творчества и

1 Автором единственной до сего дня специально посвященной им статьи они были названы "непрочитанной и даже ненаписанной страницей" истории русской культуры (Берков П. Н. Русские новолатинские и греческие поэты XYÍI-XX вв. /I Annuaire de l'Institut de Philologie et d'Histoire Orientales et Slaves. - Bruxelles, 1968. - T. XVIII. - P. 13).

залогом успеха"1, а также сосуществование с формирующимися литературами на национальных языках и воздействие на них. Как отмечали историки латинской литературы 1У-ХУП вв. Т. Синклер и Ф. Райт, закрепление норм классической латыни и искусственного в новых условиях метрического стихосложения, хотя и положило конец свободному развитию средневековой латинской литературы и языка, но, с другой стороны, ближе познакомив образованную часть общества с античными авторами, указало художественный эталон для всей европейской литературы2; таким образом, в каждой национальной литературе роль ее новолатинской ветви по отношению к новоязычной состояла, прежде всего, в творческой передаче античного художественного опыта; наиболее активно и долго (вплоть до XVIII в.) эту задачу исполняла книжная поэзия, в сфере которой, по словам М. Л. Гаспарова, "в первую очередь происходит взаимодействие и взаимооплодотворение разноязычных культур"3.

В России, не знавшей Ренессанса, функции его, как неоднократно отмечалось, приняла на себя культура барокко, знакомившая русскую литературу с античной и новоевропейской. Поначалу это происходило через посредство польской и югозападнорусской литератур, а с распространением в начале XVIII в. в России новолатинской образованности, этого, по словам П. Н. Беркова, первого слагаемого, общего для всех европейских культур4, и появлением собственной литературы на латинском языке, в основном поэзии, и непосредственно, через творческий опыт русских новолатинских поэтов, пишущих, как правило, также на родном языке. Чрезвычайно важно, что это ускоренное прохождение общего для всей Европы этапа литературного развития совершалось в момент, непосредственно предшествующий созданию

' P. Van Tieghem. La litterature latine de la Renaissance. - Paris, 1944, - P. 30. г Sinclair T. A., Wright F. A. History of Later Latin Literature from the Middle of the Fourth to the End of the Scvcntenth Century. - London, 1931. - P. 33 5.

3 Гаспаров M. Л. Очерк истории европейского стиха. - М., 1989. - С. 269.

4 Берков П. Н. Проблемы изучения русского классицизма. // Русская литература XVIII в. Эпоха классицизма. - М.-Л., 1964. - С. 14.

литературного языка и светской литературы европейского типа и переноса в Россию во многом опирающейся на античную эстетики классицизма, что и дало П. Н. Беркову основание заметить, что "без умета роли новолатинской поэзии русских авторов наше представление о литературе переходного периода будет неполным, и значит, неверным"1.

Исходя из всего сказанного, актуальность исследования русской новолатинской поэзии XVII - первой трети XVIII в. определяется следующим:

- новолатинская поэзия была общей стадией для всех европейских литератур, в том числе, несмотря на особые условия развития, для русской и потому является со сравнительно-исторической точки зрения необходимой частью истории русской литературы;

- влияние русской новолатинской поэзии начала XVIII века, как явления, существовавшего в период быстрого изменения и формирования нового качества русской литературы, выходит за рамки этого периода; процесс создания новой русской литературы не может быть полностью понят без учета этого влияния.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Как отмечалось выше, предмет настоящего исследования является еще мало или даже почти не исследованным. Это обстоятельство, а также рассеянность источников по архивам, где наличие в рукописях латинских стихов далеко не всегда отражается в описях, позволяет в настоящей работе поставить цели только предварительного характера, отдавая предпочтение сбору, критике и комментированию текстов перед интерпретациями и выводами общего характера и пытаясь на этой основе описать л ишь общие контуры интересующего нас явления в рамках истории русской литературы. В связи с этим автор видит перед собой следующие задачи:

- собрать достаточно представительный корпус латинских стихов русских авторов данного периода в печатных изданиях и рукописных архивах; провести необходимую работу по критике текста;

1 Берков П. Н. Задачи изучения переходного периода русской литературы (От древней к новой). // Пути изучения древнерусской литературы VI письменности. - Л., 1970. - С. 18.

- указать в них как общие стилистические черты эпохи ("барокко"), так и индивидуальные авторские, соотношение в некоторых случаях творческой практики и теоретических деклараций авторов;

- выявить связи (влияния, реминисценции) латинской поэзии в России с античной и европейской новолатинской литературой, а также с латинскими христианскими текстами (Vulgata, "Acta Sanctorum" болландистов и др.);

- проследить на примерах влияние латинских стихов на современные им русские (церковнославянские, "славенорусские") и их роль в формировании поэтического языка новой русской литературы;

- собрать историко-литературные сведения по истории новолатинской поэзии в России второй половины XVII - первой трети XVIII века (предыстория, исторические условия существования, отношение к последующей эпохе "классицизма", обстоятельства возникновения и дальнейшая литературная судьба отдельных произведений1).

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ Для решения поставленных в работе задач необходимым представляется сочетание теоретико-литературного, историко-лингвистического и культурологического методов, способствующих многофункциональному, многоуровневому анализу текстов.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ заключается в том, что впервые новолатинская поэзия этого времени в России рассматривается в таком объеме и на таком корпусе текстов как часть русского литературного процесса с одной стороны и в связи с традицией античной и европейской новолатинской позии с другой. Ряд текстов впервые вводится в научный оборот, как извлеченных из рукописных архивов, так и печатных, рассеянных по различным изданиям и не рассматривавшихся исследователями.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ Материалы и выводы данного исследования могут быть использованы в курсах и спецкурсах по истории русской и украинской литературы XVI1-XVIII

' поскольку все установленные авторы - известные в научной литературе лица, проведение биографических разысканий в качестве самостоятельной цели не ставится.

вв., по истории новолатинской поэзии, по истории западноевропейско-русских культурных связей.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ

По теме диссертации опубликована монография, где также впервые публикуется значительное количество латинских поэтических текстов данного периода, главным образом из рукописных источников. Диссертация обсуждена на кафедре русской литературы Российского государственного гуманитарного университета.

II. СТРУКТУРА РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, приложения и библиографии.

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, делается обзор исследований, затрагивающих предмет настоящей диссертации, среди которых отмечаются как наиболее важные работы Т.Е. Автухович, П.Н. Беркова, А. Грузинского, П. Левин, Р. Нужного, Ф.И. Луцкой, В.П. Маслюка, С.И. Николаева, В.М. Ничик, Н.И. Петрова, М.Д. Роговича, Г.М. Сивоконя, Б. Уленбруха, И.А. Чистовича, Л.А. Янковской, указывается на весьма малую тем не менее степень его изученности. Во Введении формулируются цели и задачи работы, принципы отбора материала и передачи латинских текстов ХУП-ХУШ вв.

Первая глава - XVII век: предыстория новолатинской поэзии в России - посвящена историческим условиям возникновения русской новолатинской поэзии и разделена на две части. Часть 1-я рассматривает историю новолатинской поэзии в Юго-Западной Руси (XVII в., а в западной части и раньше) с кратким обзором авторов и жанров; особое внимание уделяется авторам, связанным впоследствии обстоятельствами жизни с Русью Московской (Симеон Полоцкий, Стефан Яворский); подробно рассматриваются и комментируются два стихотворения Симеона Полоцкого, для которых на основе рукописи устанавливается новое исправленное чтение, а также наличие авторского перевода на старобелорусский язык; отмечаются новозаветные аллюзии, связывающие два стихотворения в одно целое, реминисценции античной (Вергилий) и средневековой латинской поэзии,

традиционные приемы этимологизации имени. Обозреваются сохранившиеся латинские стихи Стефана Яворского украинского периода жизни, указываются в ряде случаев их литературные источники. Отмечается совместное использование в них христианских и античных мотивов, сливающихся в сложное культурное целое; традиционный мифологический язык античной поэзии приспосабливается для выражения христианского содержания. Так, например, мысль о превосходстве христианского Бога над языческими может выражаться с помощью средств мифологии, как первенство Юпитера (постоянно "представляющего" христианского Бога в латинских поэтических текстах этого времени) по отношению к Фебу:

Plus quam Delphica sunt Oracula verba Tonantis, Non bene quae rutilant Lumina tecta micant. Слова Громовержца значат больше Дельфийского Оракула, светила, которые окрашивают крыши красным, светят слабее'.

В этой же части главы обсуждается отношение латинской поэзии "классических", восходящих к античности жанров и размеров к современной литературе "барокко"; на примерах иллюстрируется некоторая автономность традиционных жанров и их большая ориентация на античные литературные образцы.

Вторая часть посвящена условиям, предыстории и характеру "натурализации" латинской поэзии в Московской Руси: собираются немногочисленные сведения о латинских стихах в России XVII века, рассматриваются факторы, подготавливающие литературу к возникновению латинской поэзии на великорусской почве: начало распространения образованности европейского типа в ее польском и югозападнорусском варианте (деятельность южнорусских ученых и их учеников, особенно "латиномудрствующих"), возникновение книжной церковнославянской поэзии, отдельные факты существования грекоязычной поэзии в Московской Руси.

1 В первом стихе Феб - как Аполлон (которому принадлежал Дельфийский оракул), во втором - как Солнце (закатное или восходящее).

А.Д. Ментиков. Показывается, что стихотворение "Expetitur conjunx Petro Catharina Secunda..." относится не к императрице Екатерине, как предполагалось ранее, а к невесте Петра II Е.А. Долгорукой, уточняется датировка этой эпиграммы.

Из материала данной главы можно сделать следующие выводы: Латиноязычпая поэзия Феофана Прокоповича имеет более широкие европейские корпи и в меньшей степени связана с польско-иезуитской традицией, чем латиноязычпая поэзия его предшественников и современников. Она является нормативной по отношению к его русскоязыной поэзии; в тех случаях, когда стихотворение существует как в латинском, так и в "славенорусском" вариантах, последний является переводом латинского оригинала и его поэтика обнаруживает зависимость от поэтики оригинала. Поэзия Феофана не имеет сколько-нибудь заметной связи с традицией древнерусской литературы; его поэтическая практика соответствует теоретическим положениям его курса "Поэтики", принадлежащего европейской постренессансной традиции. Латинская поэзия Феофана оказала влияние как на поэзию его современников, так и на творчество поколения создателей "новой" русской литературы (Кантемир, Ломоносов). В ней заметен характерный для литературы петровской эпохи в целом поворот литературы к событиям частной жизни, с одной стороны, и появление нового для России жанра политической сатиры - с другой.

Глава третья - Латинские стихи поэтов первой половины XVIII века -рассматривает разнобразные по жанрам и темам стихи, как принадлежащие известным литераторам начала XVIII в., так и анонимные.

В разделе о Стефане Яворском выявляются и анализируются литературные источники - безусловные и предполагаемые - дошедших до нас латинских стихов периода его жизни в России (1700-1722); из сопоставления с материалом 1-й главы (где рассмотрено раннее творчество Стефана украинского периода), а также с письмами Стефана делается вывод об особой близости Стефану-поэту двух авторов - Овидия, особенно позднего (Tristia, Ex Ponto), и бельгийского новолатинского поэта иезуита Германа Гуго.

Обсуждается вопрос о существовании других латинских стихов Стефана "русского" периода его творчества, рассматриваются сохранившиеся, принадлежность которых Стефану сомнительна. В разделе о Димитрии Ростовском рассматриваются две эпиграммы - надписи на книгах (жанр, представленный у Димитрия также несколькими церковнославянскими эпиграммами); отмечаются реминисценции стихов античных авторов, предлагается конъектура. В разделе, посвященном Феофилакту Лопатинскому, анализируются два стихотворения: эпиграмма - стихотворное заключение к курсу богословия, не рассматривавшееся до сих пор исследователями, и опубликованная в 1722 г. ода князю Дмитрию Кантемиру (отцу сатирика Антиоха Кантемира) как автору книги о Турецкой империи. Текст оды сверен с рукописью, восстановлены два пропущенных при печати греческих слова. Отмечены реминисценции стихов Горация и литературное мастерство автора, искусно подражающего манере античного поэта; примером того и другого может служить строфа, содержащая похвалу князю: Scripsere multí Bistona, non negó, Multi, sed unus certius et satius' AtjyÔxcX.t\ç 2 hic Princeps serenus Visa aliis nisi per Dioptram. Многие описывали бистонов3, не отрицаю, многие, но один яснее и полнее, сей исполняющий светом светлейший князь

1 Первые два стиха - несомненная рнтмико-синтаксическая аллюзия на знаменитое место из оды Горация (IV, 9,25-26):

Vixere fortes ante Agamemnona Multi; sed omnes inlacrimabiles...

2 На месте этого слова в печатном тексте пробел (в связи с чем П. Н. Берков предложил конъектуру "descripsit"). Оно (возможно, окказионально образованное сложное слово) может быть переведено как "наполняющий светом", "освещающий"; при этом несомненно актуализируется буквальное значение стоящего по соседству титула принца - "serenus".

3 Как обычно в латинской поэзии этого времени, новый народ - турки - назван именем жившего в тех же местах античного (фракийского племени бистонов).

видимое другим не иначе как в подзорную трубу.

Впервые изучаются латинские стихи Феодора (в мон. Феофилакта) Кветницкого, учителя Ломоносова в Славяно-греко-латинской Академии, служащие вступлением и завершением к рукописному поэтическому курсу и Благодаря единству содержания и сюжета образующие стихотворный цикл (составляющий единое целое с текстом "Поэтики"). Отмечается барочность поэтической манеры Кветницкого, коррелирующая с выраженными в его "Поэтике" теоретическими взглядами. Предлагается ряд конъектур к рукописному тексту. Также впервые изучаются латинские варианты двуязычных панегирических кантов (3 текста впервые публикуются); на основе выявления реминисценций стихов античных и новолатинских авторов обосновывается оригинальный характер латинских вариантов и переводной славянорусских, прослеживается перенос художественных приемов из латинских тестов в их русские версии. Отмечается использование римско-имперских аналогий и аллюзий по отношению к петровской России и самому императору. Предлагается ряд конъектур к текстам, извлеченным из рукописей. Рассматриваются стихи Феофила Кролика Антиоху Кантемиру; выявляются литературные источники некоторых из них (античные и новолатинские), указывается на их близость посланию Феофана Прокоповича "Не знаю кто ты пророче рогатый...", в связи с чем обсуждаются различные трактовки в научной литературе смысла эпитета "рогатый"/"согпи1из" у двух авторов. В заключительном разделе на ряде примеров демонстрируется жанровое разнообразие латинской поэзии этого времени (главным образом на основе впервые извлеченных из рукописных архивоз стихотворений неизвестных авторов), отмечается типичное для школьно-киевской традиции (но не характерное как для древнерусской, так и для секуляризованной культуры новейшего времени) смешение Священной истории и античной мифологии в один культурный язык, склонность к построению сложных символических параллелей с использованием приемов этимологизации имен. Высказывается гипотеза, что адресатом одного из стихотворений был известный церковный иерарх XVIII в. Лука Конашевич.

Материал данной главы позволяет сделать следующие выводы: Для латинской поэзии большинства поэтов этого времени характерна в целом большая, чем для поэзии Феофана Прокоповича, связь с предшествующей школьно-киевской традицией, восходящей к польско-иезуитской, что выражается, в частности в большей "барочности" и большей роли христианских мотивов; в случаях, когда теоретичекие взгляды автора известны (Кветницкий), очевидна их корреляция с поэтической практикой. С другой стороны, латинские стихи этого времени обнаруживают ряд новых по сравнению с поэзией XVII в. черт: активное участие в формировании нового "гражданского культа" государства (большинство произведений одического жанра), элементы жанра сатиры (Феофил Кролик). Латинские оды панегирического характера оказываются тесно связанными с силлаботоническими одами эпохи классицизма, с одной стороны, и с античной и европейской новолатинской одической традицией (Гораций, Сарбевский) - с другой, что позволяет говорить об определенной степени преемственности оды русского классицизма по отношению к античной и новолатинской. Наконец, как и в творчестве Феофана Прокоповича, в случае двуязычных текстов латинские вариант служили оригиналами для переводных славянорусских, поэтика которых испытала формирующее воздействие латинских текстов.

Четвертая глава — Латинская поэзия и начало новой русской литературы - посвящена роли латинской поэзии в переходный к эпохе классицизма период, в частности, в творчестве (главным образом раннем) двух основателей "новой" русской литературы - Кантемира и Тредиаковского. С привлечением новых рукописных материалов обсуждается гипотеза о принадлежности Кантемиру латинской эпиграммы (иногда приписываемой Феофилу Кролику). Рассматривается школьное сочинение - гекзаметрическая ода Анне Иоанновне, переведенная Кантемиром; отмечаются характерные черты новой эпохи (рационализм, отсутствие христианской топики, культ государства); панегирик императрице начинается с похвалы Разуму: Vivitur ingenio, cum sint obnoxia morti

Cetera, praeclarum ingenium post fuñera vivit1. Живут разумом ибо подвержено гибели прочее, преславный разуй живет после смерти.

Выявляются многочисленные цитаты из античных поэтов в тексте оды, проводится сопоставление с переводом Кантемира и прослеживается перенос художественных приемов из латинского текста в руский. В разделе о Тредиаковском рассмотрена латинская эпиграмма Тредиаковского из приложения к "Езде в остров Любви", указан ее литературный источник (эпиграмма французского новолатинского поэта Николая Бурбона на смерть Эразма Роттердамского), отмечен ценностный характер вопроса о языке (с которым связано содержание эпиграммы) для одного из создателей русского литературного языка нового типа. При освещении вопроса о переводческой практике Тредиаковского привлекается перевод на латынь несохранившейся русской басни и перевод с латыни школьного панегирического стихотворения, которое также рассматривается самостоятельно (указаны реминисценции стихов античных авторов); в русском переводе выявлены факты заимствования характерных для латинской поэзии стилистических приемов. В заключение кратко прослеживается судьба латинского стихотворства в России во второй половине XVIII века.

Из материала этой главы можно сделать следующие выводы: В латинскую поззию этого времени, как и в русскую, начинают проникать идеи Просвещения; ей свойствен пафос обновляющейся русской государствености и значительная по сравнению с литературой предыдущего периода степень секуляризованности. Для произведений школьного происхождения характерен склоняющийся к центонному принцип построения. В раннем творчестве двух создателей "новой" русской литратуры Кантемира и Тредиаковского отчетливо заметен

Ср. стих из приписывавшейся некогда Вергилию "Элегии к Меценату" (после слов о том, что книги побеждают мраморные памятники): "Vivitur ingenio, cetera mortis erunt" (Appendix Vergiliana sive Carmina minora Vergiüo adtributa / Recognovit et anotatione critica instruxit R. Ellis. - Oxonii, 1957. - Maecenas, v. 38).

интенсивный перенос характерных для латинской поэзии художественных средств ("поэтический синтаксис") в русские стихи, вероятно, связанный у Тредиаковского (возможно и у Кантемира) с собственными опытами латинской версификации; ряд этих приемов закрепился в русской поэзии ХУНТ. Сюда же следует отнести создание Тредиаковским русских силлабо-тонических аналогов античных размеров, имевших еще более долгую судьбу. Концом непосредственного участия русской латинской поэзии в литературном процессе было начало 40-х гг.; в дальнейшем латинские стихи продолжали создаваться в клерикальной, а также академической среде, которые становились все более далеки от проблем развития дворянской по преимуществу литературы.

Заключение. В Заключении подводятся итоги исследования, делаются основные выводы. Появление и распространение новолатинской поэзии в литературной жизни восточнославянских областей по времени и месту совпадает с продвижением на восток западных культурных влияний и связанной с ними новолатинской образованности: в XVI в. это Галиция, в XVII - вся территория Юго-Западной Руси, в петровское время - также и земли Московской Руси, ставшие ядром Российской империи. Если в Галиции как новолатинская образованность в целом, так и поэзия носили общеевропейские возрожденческие черты, то в XVII в. в Юго-Западной Руси распространяются вариант образования и школьно-поэтические образцы, сложившиеся преимущественно в польских католических коллегиумах. Ученым и литературным центром Юго-Западной Руси становится Киево-Могилянская академия.

Именно эта форма образования переносится на рубеже ХУП-ХУШ вв. в московские земли выходцами с Юго-Запада, главным образом из киевской академической среды; киевские ученые монахи приносят с собой и латинское стихотворство и становятся первыми русскими новолатинскими поэтами. Предшествующий период (XVII в.) может быть охарактеризован как подготовительный к восприятию латинской формы образования и литературы (как античной, так и новолатинской); в течение этого времени в Московской Руси возникает книжная поэзия (по образцу польской силлабической),

начинается знакомство с античной мифологией как особым культурным языком, появляются первые носители югозападнорусской образованности, знакомые и с латинским стихотворством; последнее носит еще редкий и случайный характер (симптоматичны, однако, пока еще ориентированные на Запад случаи использования латыни в государственных политических целях; это предвосхищает будущую культурно-государственную роль латыни в петровскую эпоху). К подобным же подготовительным явлениям можно отнести и отдельные случаи греческого стихотворства (ХХ^-ХУП вв.).

Формы бытования новолатинской поэзии в России в петровское время отражают как ее школьное происхождение - рукописные курсы поэтик и риторик наряду с примерами из античной и европейской новолатинской поэзии содержали образцы оригинального творчества преподавателей или их предшественников (например, поэтики Феофана Прокоповича и Феодора Кветницкого), - так и роль латыни как элемента нового гражданского культа государства, с его римско-имперскими ассоциациями (поэма "Епиникион", большинство произведений одического жанра). Распространены были разного рода надписи на книгах и рукописях и стихи, им посвященные. Особняком - и по количеству дошедших текстов, и по жанровому составу - стоит второй период творчества Феофана Прокоповича, где представлена новая для русской поэзии область политической сатиры (сюда же в какой-то степени можно отнести стихи Феофила Кролика), а также эпиграммы на реальные бытовые случаи; сопоставление двух периодов творчества Феофана показывает расширение доступных и интересных литературе явлений в направлении частной жизни, характерное для литературы петровского времени в целом (ср. [Панченко 19736, 238 и 1974, 126-128]).

Последним периодом непосредственного участия латинского стихотворства в русском литературном процессе XVIII в. явились, по-видимому, 1730-е гг.; позже восприятие жанровой системы и лингвостилистических теорий французского классицизма, с их ориентацией на живое словоупотребление, и, как следствие, возникновение литературного языка нового типа ограничили роль мертвых языков и, в частности, латинского стихотворства, которое как более или менее изолированное явление

продолжало существовать в школьной практике (в духовных учебных заведениях), а также в связи с торжественными актами в Академии наук (на Украине предшествующая литературная традиция и вместе с ней оригинальная латиноязычная поэзия сохранялись дольше - примером могут служить латинские стихи Григория Сковороды).

Латинский стих предоставлял пишущему выработанный поэтический язык, систему жанров и размеров, которые в русской поэзии только начинали складываться. Лишь на латыни могла существовать богатая по возможностям "поэтика реминисценций", временами, главным образом в светских текстах панегирического характера, склоняющаяся к центонному принципу построения: по-русски цитаты и аллюзии античных текстов за почти полным отсутствием переводов и выработанного собственного "античного" стиля еще не могли прозвучать. Аллюзии на христианские источники, по-видимому, чаще связаны с латинскими версиями их текстов.

Двадцатые - начало тридцатых годов XVIII в. были периодом видимого литературного застоя и "неустройства" (большой вариативности) русского литературного и поэтического языка, временем поиска путей и формирования нового качества перед стремительным появлением "новой" литературы классицизма и литературного языка нового типа. В такой период неустойчивости перед появлением нового даже небольшое влияние может иметь далеко идущие последствия и оказаться важным для понимания нового качества. Тем более существенно, что именно на этот период приходится кратковременный подъем новолатинской ветви русской поэзии и ее функционирование в качестве фактора русской литературной жизни; влияние новолатинской образованности в целом на некоторое время становится, как можно предположить, одним из наиболее значимых. Три из четырех творцов "новой" русской литературы (кроме Сумарокова), пройдя в юности через латинские классы московской Академии, непосредственно познакомились с античной и европейской новолатинской литературой, что отразилось на их творчестве.

Со сравнительно-исторической точки зрения короткая история новолатинской поэзии в России в первой трети XVIII в. соответствует

с задачу практического оспосния античного художественного опыта, хотя и в сеопоскшпмых масштабах и иных исторических и культурных условиях; ожно усмотрен. сходство между влиянием местной латинской литературы на роцесе возникновения национальных литературных языков и литературы на их п ¡-пропс и па возникновение "новой" русской литературы и литературного ¡ыка в России. В сложившейся п раннем Ренессансе европейской [со.кп пнскои общности" "первые значительные произведения на ашюнап.иых языках были написаны латински ориентированными и и) я !ычны\ш аторами"'; подобным же образом многие известные литераторы ервои I ре г м XVIII в. в России писали на латыни; в их творчестве ясно рослеживпечся 101 "симбиоз латыни и национального языка" ("ЬаГт-лпаси1аг хутЬ1оч1я")", который был характерен для европейского Ренессанса.

.'¡чшннския 1н>)111Я -ушого периода ятястся важной <)ля понимания целого ■1сп>ы<> русского тшперашуриого процесса первой трети XVШ «., оказавшей акусс шметиое «шянис на (ннникновепне "повой" русской литературы чпхн кни'сш/тмо.

Библиография к работе насчитывает 319 печатных и 25 рукописных с гочппков.

В Приложении приводятся полностью те стихи из рукописей, а также из аиболее редких издании (украинских X\гМ п. н московских петровского х'меин), коюрые н основном гексче нигщпнися н трынках или же т.п.ко юмипаюк'я. 1'> копнет,к1 юкч'пы н\блпк\ кн сн впервые.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТКМГ. Д1К ( I Р ГЛЦИН:

Либуркии Д.Л. Русская поколптмнекая потшя: материалы к истории. XVII -;рная половина XVIII века, - М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000. - 278 с.

I'icchio R. Principles of comparative Slavic-Romance Literary history. // American contributions (lie R-tli International Congress of slavists. Zagreb and l.uhlana. 1978. - Columbus (Ohio). 1978. Zol. 2. Literature. - P. 635. Гам же.