автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Русская топонимия финно-угорского происхождения на территории Онежского полуострова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская топонимия финно-угорского происхождения на территории Онежского полуострова"

На правах рукописи

КИРИШЕВА Тамара Игоревна

РУССКАЯ ТОПОНИМИЯ ФИННО-УГОРСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ НА ТЕРРИТОРИИ ОНЕЖСКОГО ПОЛУОСТРОВА

10.02.01 — русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург 2006

Работа выполнена на кафедре русского языка и общего языкознания государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Уральский государственный университет им. A.M. Горького»

Научный руководитель - член-корр. РАН, доктор филологических наук,

профессор Матвеев Александр Константинович

Официальные оппоненты - доктор филологических наук,

профессор Голомидова Марина Васильевна

- кандидат филологических наук,

доцент Гусельникова Марина Львовна

Ведущая организация — ГОУ ВПО «Пермский государственный

университет»

Защита состоится 3 июля 2006 г. в 13 ч. 30 мин, на заседании диссертационного совета Д 212.286.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Уральском государственном университете им. A.M. Горького (620083, г. Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51, комн. 248).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного университета им. A.M. Горького.

Автореферат разослан « 2 » июня 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

М.А. Литовская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Комплексный анализ топонимии какого-либо микрорегиона (см. работы P.A. Агеевой, И.А. Воробьевой, Г.В. Глинских, Е.Э. Ивановой, Н.В. Кабининой, Н.Б. Ковалевой, H.H. Мамонтовой, А.К. Матвеева, И.И. Муллонен, М.Н. Нечай, Г.Я. Симиной, О.В. Смирнова, Т.В. Чернышевой и др.) является одним из наиболее перспективных путей исследования географических названий, предполагающим привлечение широкого круга источников, изучение значительного числа топонимов, характеристику процесса формирования и развития топонимии региона. По результатам такого исследования могут быть сделаны историко-лингвистические выводы о языковых контактах на территории региона, а также истории его заселения и освоения.

Актуальность исследования состоит в том, что оно, будучи посвящено топонимии еще не изученного микрорегиона, в совокупности с другими работами (анализ микрорегиональных комплексов низовьев р. Онега и бассейна р. Лая в монографии А.К. Матвеева, кандидатская диссертация Н.В. Кабининой по топонимии дельты Северной Двины, работы Г.М. Керта, посвященная топонимии Кольского полуострова, исследования карельских лингвистов Д.В. Кузьмина и О.Л. Карловой по топонимии Карельского Поморья) позволит составить единое представление о топонимии Беломорья, сложившейся в ходе длительного лингвоэтнического взаймодействия коренного финно-угорского населения с русским.

Объект исследования — географические названия Онежского полуострова и прилежащей акватории Белого моря, включая топонимию Соловецких островов.

Онежский полуостров — один из микрорегионов Русского Севера. Микрорегиональные исследования топонимии Русского Севера имеют свою специфику и ряд особых задач, связанных с характерным для данного макрорегиона многовековым сосуществованием и взаимодействием разноязычных топонимических систем. В диахроническом аспекте традиционно выделяются два основных пласта топонимии Русского Севера: русский и дорусский (субстратный). К настоящему времени усилиями ряда исследователей (А.М.Шегрен, М.Фасмер, А.И.Попов, А.К.Матвеев и др.) в общих чертах выявлен и изучен верхний слой субстратных названий Русского Севера, представленный топонимией финно-угорского происхождения. Микрорегиональные исследования призваны детализировать, а возможно, и дополнить сложившееся в науке представление о древних финно-угорских названиях на территории Русского Севера и особенностях их адаптации в русском языке, что позволит в будущем решить задачу создания детальной лингвоэтнической карты региона на период, непосредственно предшествовавший обрусению финно-угорского населения. Результатом таких исследований должна стать реконструкция лингвоэтнического прошлого микрорегионов - языковой принадлежности дорусского населения, его контактов с другими народами, характерных черт образа жизни.

Целью работы является комплексное изучение топонимии Онежского полуострова. Основные направления исследования: этимологическое, структурно-словообразовательное, семантическое, лингвогеографическое.

Топонимия Онежского полуострова характеризуется с лингвистических позиций, но затрагиваются также вопросы истории заселения и освоения региона.

Задачи работы: а) составить картотеку топонимов Онежского полуострова; б) выделить субстратный и русский пласты топонимии полуострова и охарактеризовать их статистически; в) проэтимологизировать субстратные географические наименования, учитывая их географию и результаты структурно-словообразовательного анализа; установить происхождение субстратных топонимов; г) проанализировать русскую топонимию в структурно-словообразовательном, семантическом и лингвогеографическом аспектах; д) выявить особенности географического распределения субстратных и русских топонимов на территории полуострова; охарактеризовать микрорегиональные комплексы; е) установить типы взаимодействия субстратной и русской топонимии; ж) по мере возможности интерпретировать топонимию с лингвоэтнической точки зрения.

Источники. Основной корпус топонимов был извлечен из картотеки топонимической экспедиции кафедры русского языка и общего языкознания Уральского госуниверситета. Полевой материал характеризуется многочисленностью, системностью, множеством фиксаций названий и их вариантов, наличием ударения, фонетической записи и точной географической привязки, а нередко также мотивировочных контекстов и внелингвистических комментариев. Он позволяет в полной мере представить современное состояние топонимической системы Онежского полуострова. Кроме того в работе используются факты, извлеченные из различных письменных источников: а) карт, атласов и лоций разных лет; б) документов разного времени (актов земельного межевания, юридических, экономических, списков административно-территориального деления); в) альманахов, записок путешественников, работ по краеведению; г) научных исследований по ономастике, этимологии и истории. Данные письменных источников дополняют полевой материал, служат базой для его корректировки и подтверждения этимологических версий.

Методы исследования обусловлены поставленными целью и задачами. В качестве основных используются методы этимологического, ономасиологического, семасиологического и структурно-словообразовательного анализа, методы анализа, лингвистическое картографирование, а также общенаучные методы научного описания, классификации и статистического подсчета. При проведении конкретных видов анализа учитывались данные диалектологии, исторической фонетики и лексикологии, этимологии, словообразования русского и финно-угорских языков, а также сведения истории, этнографии, физической географии, краеведения.

Научная новизна исследования заключается прежде всего в том, что это первая работа по топонимии Онежского полуострова, которая вводит в научный оборот новый полевой топонимический материал и содержит ряд новых этимологических решений.

Теоретическая значимость. В работе на широком круге фактов осмыслены вопросы этимологии, семантики, функционирования

географических наименований, выводы исследования представляют интерес для истории русского языка, контактологии и финно-угроведения.

Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы в региональных топонимических исследованиях, в сопоставительных работах по русской и иноязычной топонимии, при сборе географических наименований в топонимических экспедициях, при составлении топонимических словарей и атласов, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по вопросам контактологии и финно-угорского наследия в русском языке.

Апробация диссертации. Основные выводы и положения исследования изложены автором в докладах на Четвертой Международной научной конференции «Русская диалектная этимология» (Екатеринбург, 2002), Международной научной конференции «Ономастика в кругу гуманитарных наук» (Екатеринбург, 2005), а также на ежегодных научных конференциях кафедры русского языка и общего языкознания.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, основной части, заключения и приложения, представляющего собой список использованной литературы, список сокращений, карты. Общий объем работы 145 е., из которых основной текст составляет 118 с.

Основные положения, которые выносятся на защиту.

1. Комплексный анализ топонимии микрорегиона является перспективным видом исследования, поскольку позволяет с разных сторон взглянуть на географические названия и выявить пути формирования и особенности функционирования топонимической системы.

2. Топонимия Онежского полуострова имеет два основных хронологических пласта различного происхождения: субстратный и русский. Анализ русских названий — основа для изучения иноязычных.

3. Русский топонимический пласт на территории Онежского полуострова формировался на протяжении нескольких столетий. Он характеризуется многообразием структурных и семантических типов и специфическими особенностями их верификации.

4. Поздний субстратный слой топонимии региона имеет прибалтийско-финское происхождение, для его интерпретации наиболее близки данные северно-карельского диалекта.

5. Прибалтийским финнам на Онежском полуострове предшествовали саамы, а возможно, эти этносы проживали здесь одновременно. Саамская топонимия бблыпей частью фиксируется в районе деревень Кянда, Нижмозеро, Солозеро.

6. Названия неизвестного происхождения имеют сходство с древнейшей топонимией, широко распространенной на Русском Севере.

7. Освоение иноязычной топонимии Онежского полуострова ограничивается формальной адаптацией названий: калькированием детерминанта, оформлением русскими аффиксами и включением в русскую морфологическую систему.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение состоит из трех параграфов. В первом дана общая характеристика работы: обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, определяются цель работы, задачи и методы исследования, описываются источники материала. Второй параграф представляет собой историко-географический очерк Онежского полуострова. Здесь определяются границы региона, описываются его физико-географические особенности (климат, ландшафт, флора, фауна), уклад жизни и занятия жителей, характеризуется история освоения и заселения территории, местные русские говоры и этноязыковое окружение. Заключительный параграф введения посвящен обзору русской топонимии региона.

Русская топонимия в настоящей работе является базой для изучения субстратных географических названий Онежского полуострова. Топонимы различного происхождения, сосуществуя на одной территории, в рамках одной системы, имеют ряд общих черт: они во многом одинаково отражают внеязыковую действительность. Потому для этимологического анализа топонимического субстрата первоочередное значение имеет составление ономасиологической классификации русских топонимов.

Названия, отражающие свойства и качества объекта.

1. Форма: Вилашки, пож. (//как вилы//), Долгое, оз., Кривое, оз., Криничное, оз. (< кринка), Круглое, оз., Подковное, оз., Полотуха, оз. (//озеро неглубокое, как корыто, ну, полотуха//, ср. рус. диал. полотуха «деревянная посуда для выкатывания хлеба»), Узкое, оз., Широкий, руч.

2. Флора: Берёзовый, руч., Боровые, озёра, Еловое, оз., Ивов, руч., Конопленник, руч., Крапивный, руч., Ольховый, руч., Осиновые, озёра, Сосновое, оз., Хвощевато, оз.

3. Фауна: Бобровец, оз., Волчий, руч., Гагарье, оз., Гусиное, оз., Ершеватое, оз., Карасьи, озёра, Кумжевое, оз. (ср. диал. кумжа «рыба рода гольцов»), Лебяжье, оз., Лещёво, оз., Лосиное, оз., Лягушечье, оз. (это название противостоит всем «рыбным» гидронимам, неся информацию о промысловой бесполезности объекта, ср. //лягушки одни там//), Медвежий, руч., Медвежьи, озёра, Окунёвое, оз., Олений, руч., Щучье, оз.

4. Качества воды:

• цвет воды, ее чистота, прозрачность: Белое, оз., Грязные, озёра, Зелёное, оз., Красный, руч. (ср. красный «мутный, грязный (о воде)»), Рудовые, озёра (ср. диал. рудовый «загрязнённый, засоренный», то есть в гидрониме закреплен признак нечистой, непрозрачной воды, воды темного цвета), Светлое, оз., Тёмное, оз., Чёрное, оз.;

• температура: Студёный, руч., Талец, руч., Талица, р., Холодное, оз.;

• другие качества воды: Гнилое, оз., Кислое, оз.

5. Характер дна: Каменный, руч., Плоское, оз.

6. Глубина: Беспорточный, руч. (ручей так глубок, что при переходе его в брод нужно снимать портки), Глубокое, оз., Мелкое, оз.

7. Размер: Большое, оз., Малое, оз. и другие словосочетания с атрибутивной частью, выраженной лексемами большой, малый.

8. Засоренность: Кокорный, руч. (//кокоры да хлам, вот и Кокорный ручей//, ср. рус. диал. кокора «валежник в реке, озере»), Хламовой, руч.

9. Особенности рельефа и ландшафта: Головастые, озёра (ср. рус. диал. голова «место, где начинается озеро», головы (мн.) «мели, расположенные вдоль берегов»), Кряжистое, оз., Островистое, оз., Салмистое, оз (ср. рус. диал. салма «залив, губа»).

10. Скорость течения: Бустрец, руч., Повалишный, руч. (возможно, течение сбивает с ног).

Названия, отражающие связь объекта с другими объектами.

К данному типу названий в первую очередь относятся оттопонимические наименования, так как они относятся к смежным объектам и отражают связь между ними (Варницкие, озёра (ср. Варница, ур., тоня), Лопатка, р. (ср. Лопатка, мыс), Островистовская, прт. (< оз. Островистое)).

Основной массив названий, отражающих связь объекта с другими объектами, составляют топонимы, реализующие семантический тип 'положение в пространстве':

- находящийся близко / далеко от другого объекта, населенного пункта (Ближнее, оз., Дальний Ручей, руч., Домашнее, оз.,);

- находящийся между объектами (Среднее Озеро, оз., Средняя Рассоха, р.);

- положение относительно линейного объекта (Верхняя Рассоха, р., Нижняя Рассоха, р.);

- положение относительно частей света (Обедничное, оз. (ср. рус. диал. обедничный «южный»));

-находящийся по дороге / в стороне от дороги (Дорожное, оз., Нутренник, оз., Стороннее, оз.).

Названия, отражающие связь объекта с человеком.

1. Поссессивность: все отантропонимические названия (Аксёновский Ручей, руч., Матвеевский Ручей, руч., Степановский Ручей, руч.), отэтнонимические (Чудские, озёра, Самоедский, руч.), названия, образованные от наименований человека (возрастные (Бабкино, оз., Дедково, оз.), термины родства (Дядино, оз.)).

2. Функциональность:

названия, указывающие на хозяйственно-промысловую значимость объекта (Банное, оз., Избной, руч., Мельничное, оз., Овинное, оз., Сенное, оз., Стоговое, оз. и т.д.);

названия, отражающие религиозно-обрядовую значимость объекта (Молебский, руч., Поклонная, г., Святое, оз.).

Структурно-словообразовательный анализ топонимии региона позволяет, во-первых, отделить субстратные названия от исконных, а во-вторых, выявить пути адаптации нерусских географических названий.

Русская топонимия Онежского полуострова представлена всеми шестью общеславянскими типами. Для дальнейшего структурно-словообразовательного описания имеет смысл разделить все названия на два крупных разряда — гидронимы и микротопонимы, так как различны способы их

создания и функционирование. Общеизвестно, что гидронимы более устойчивы во времени, микротопонимия же представляет собой наиболее подвижный и изменчивый онимический пласт. Надо иметь в виду, что на Онежском полуострове, как и вообще в Поморье, сложилась особая система хозяйствования с приоритетом промысловой деятельности (рыбный лов) и ограниченностью форм земледелия (в основном это разработка и использование сенокосных угодий), что частично обусловлено непригодностью приморских земель для выращивания различных сельскохозяйственных культур. Онежский полуостров представляет собой в целом заболоченную волнистую равнину с моренными холмами и грядами («Летние горы» на северо-западе полуострова), которые довольно круто спускается к нешироким приморским низинам. Кроме того, регион не пригоден для земледелия и в климатическом отношении: теплое время года, когда оттаивает верхний слой почвы, продолжается в среднем два месяца (середина июня — середина августа).

Комплекс природно-климатических и историко-социальных факторов обусловил специфику микротопонимии региона с точки зрения ее структурных и словообразовательных типов. Доминирующий славянский аффиксальный тип теряет здесь свои ведущие позиции, одинаково распространенными с ним становятся безаффиксный и предложно-падежный типы. Такая структурно-типологическая дистрибуция обусловлена тем, что подавляющее число микротопонимов образовано от антропонимов и топонимов:

безаффиксный тип: Дыроватое, пок. (< Дыроватое, оз.), Бабушка, пок. (< Бабушка, г.) и пр. Интересны названия Зайцевы, поле, Короли, пок. (ср. семейное прозвище Короли), Тимофея Куницы, поле. Они, по-видимому, представляют собой еще не до конца топонимизированные антропонимы, которые пока несут в себе чистую идею принадлежности без формального выражения.

предложно-падежный тип: На Домашней, пок., На Еловом, луг, На Жаравьи, луг, На Кострищах, луг, На Крынке, тоня, На Куликах, луг, На Режнёватом, пок. и пр.

аффиксальный тип: антропотопонимы образуются при помощи обычных поссесивных суффиксов -ов/-ев (Фаресов, о-в / Ферезова, Горонтьев, о-в), -ин (Петрунины Поля, поле, Петрунькины, поле, Порошины Поля, полосы, Ларькины Поля, поле, Большая Вертягина Луда, о-в, Малая Вертягина Луда, о-в), наиболее продуктивны -(ин/ов/ев)ск- (Шапкинские, поле, Проничевские Пашни, поле, Панчиновски, поля, Ларькински(е) Пашни, поля, Заичевские Пашни, поля, Баженинские, поле, Большаковские, поля) и -овщина (Большаковщина, поле, Кабиковщина, поле, Серговщина, поле, Соболёвщина, поле, Телёговщина/ Теляговщина, пок., Телёговщина-Зачевщина, поле), причем эти суффиксы взаимозаменяемы (ср. Ларькины Поля, поле - Ларькински(е) Пашни, поля или Большаковские, поля - Большаковщина, поле), представлен также суффикс -иха (Офончиха, луг, Щелканиха, пок.).

Примеры названий других типов:

сложные топонимы: Красигорка, пож., Стреж-губа, залив, Усть-Голодеиха, тоня, Заяц-Камень, скала;

- топонимы-словосочетания: Алёнкин Наволок, пож., Анатолиева Дорожка, дор., Андрева Пожня, пок., Андриковых Припашь, пок., Анкудинова Пожня, пож. Анюхина Пожня, пож., Архиповичева Гора, г. и пр.

- топонимы р!игаПа 1ап1иш: Лахты, пок., Салмы, пок., Курьи, пок..

В комплексе гндронимии Онежского полуострова реализованы пять русских топонимических типов:

- аффиксальный (-н-: Городочное, оз. (< Городок, ур., тоня), Гремяшный, руч. (< Гремяка, руч.), Дыроватошный, руч. (< Дыроватое, оз.); -ач - единичный суффикс, реализован в названии озера Хвотач (< хватать); -ец\ Талец, родник, Бустрец, р. (< быстрый), Бобровец, оз., Бобровцы, озёра; -ик/-ник: Нутренник, оз. (< рус. диал. нутренний «внутренний»), Ступник, руч.; -их(а): Голодеиха, р., Гремиха, руч., Колодиха, руч., Лазариха, руч., Окулиха, руч,, Патрачиха, р., Селиваниха, оз., Сосновиха, часть р.; -иц(а): Бобровица, оз., Золотица, р., Золотица, озёра, Мошница, р., Пикалица, р., Тапица, руч., Талица, р.; -ух(а): Сеннуха, прт., Сеннуха, р., Сеннуха, руч.; -як(а): Гремяка, руч.; -к(а), -(ин)к(а), -(ев)к(а), -(ов)к(а)\ Бобровка, р., Быковка, р., Верховка, р., Голодеевка, р., Долгозёрка, р.);

безаффиксный (Бабье, оз., Бабья, р., Берёзов, руч., Берёзово(е), оз., Берёзовы, озёра, Берёзовый, руч., Бобров, руч., Боброво(е), оз., Бобровы, озёра);

гидронимы-словосочетания (Аксёновский Ручей, руч., Аксеньин Ручей, руч., Василистовкий Ручей, руч., Васины Озёра, озёра, Векошье Озёро, оз., Вороньский Ручей, руч., Гавриловский Ручей, руч., Глубоцкое Озеро, оз., Гудаевский Ручей, руч., Гундеевский Ручей, руч.);

сложные названия (Белозеро, оз., Большозеро, оз., Верхручей, руч., Волкозёра, озёра, Волкозеро, оз., Выдрозеро, оз., Выд(р)ручей, руч., Дикозеро, оз., Долгозеро, оз., Ёлкаручей, руч., Ёлкозеро, оз., Иванручей, руч., Кривозёра, озёра, Машелёвручей, руч., Назаровручей, руч.);

наименования р1игаПа 1ап1ит (Белые Воды, руч., Большие Пески, оз., Дикие, родник, Малые Пески, оз., Пески, руч.).

Названия, в структурном отношении представляющие собой предложно-падежные конструкции, как и в других русских топонимических регионах, в гидронимии Онежского полуострова не засвидетельствованы. Отличие от микротопонимических типов заключается также и в том, что помимо аффиксального и безаффиксного в гидронимии очень продуктивен тип топонимов-словосочетаний.

В основной части работы представлены результаты этимологического и лингвогеографического анализа субстратной топонимии региона. В целях системного рассмотрения материала целесообразным показалось разделить топонимию Онежского полуострова на топонимические комплексы отдельных населенных пунктов, то есть описать субстратную топонимию в рамках микросистем. Это позволяет выявить системные факторы организации названий, и в то же время упрощает подачу и паспортизацию материала (встречающиеся в массиве топонимов полуострова одинаковые названия, например, Мяндозеро, оказываются разведенными территориально).

Таким образом, в данной главе рассматриваются Покровский, Тамицкий, Солозерский, Кяндский, Нижмозерский, Пурнемский, Лямицкий, Пушлахтский, Соловецкий, Летнезолотицкий, Лопшеньгский, Пертоминский, Ненокский топонимические комплексы. Покровский, Тамицкий, Солозерский, Кяндский, Нижмозерский, Пурнемский, Лямицкий, Пушлахтский, Лопшеньгский, Яреньгский — топонимические комплексы отдельных населенных пунктов, где названия сосредоточены вокруг самих поселений и прилегающих значительных географических объектов — рек (Тамица, Кянда, Лямца, Пурнема, Лопшеньга, Яреньга), озер (Солозеро, Нижмозеро), залива (Пушлахта), а топонимические микросистемы достаточно обособленны и почти не пересекаются с соседними. Соловецкий комплекс обособлен в силу объективного природного фактора, будучи ограничен Соловецким архипелагом. Летнезолотицкий, Пертоминский и Ненокский - составные комплексы, которые представляют собой объединение топонимических микросистем двух - трех смежных населенных пунктов, обусловленное наложением топонимических систем близко расположенных друг к другу поселений.

Географические названия в первую очередь подвергались этимологическому анализу, в результате которого у подавляющего числа топонимов было установлено происхождение. Форма подачи материала — словарная.

В связи со значительной ролью экстралингвистического фактора в образовании и бытовании географических названий в словарных статьях часто приводятся историко-социальные, природно-климатические, физико-географические комментарии.

Приведем примеры словарных статей.

Лёдвозеро, оз. (15 км Ю д. Кянда).

- приб.-фин., ср. фин. latva «вершина, верхушка, маковка, макушка (дерева)», ижор. ladva «верхушка; ряд снопов в овине», карел, latva «вершина», люд. ladv, ladvata, ladvaz «вершина», вепс, ladv, ladvas «вершина», вод. ladva, эст. latv, ливв. lad а «вершина»; > сев. саам. диал. lad've «вершина; сук» [SSA 2, 52].

Маткозеро, оз. (3 км Ю д. Нижмозеро), Маткозёрская Рада, бол. (2 км Ю д. Нижмозеро).

- приб.-фин., ср. фин., карел, matka, ливв. matku, люд. matk, matku, matke, вепс, matt, вод. matka «путь, дорога, расстояние, переход, волок» = саам, норв. muot'ke, myork'e, muor'hke «перешеек, волок» [SKES, 337].

САпозеро, оз. (2 км СЗ д. Кянда), Ситозфье, пок. (3 км СЗ д. Кянда, у Ситозера), За Свт-Озером, пок. (1,5 км 3 д. Кянда), У Сйтозера, пок. (1 км 3 д. Кянда)

~ фин. sitta «навоз, кал, грязь, шлак», ижор. sitta «кал, грязь», карел. sitta «кал, грязь, мусор», люд. sit(te) «кал», вепс, sit, вод. sitta, эст. sitt «то же» [SSA 3, 189 - 190]. Небольшое озеро Ситозеро находится близ деревни на болоте и характеризуется тем, что в нем не водится никакая рыба, были, по словам местных жителей, попытки завести там рыбу, но она не прижилась.

Вслед за этимологическим разделом следует лингвогеографический. Результаты картографирования (большинство названий имеет точную географическую привязку, так как они извлечены из полевых записей ТЭ УрГУ, карт, лоций) и исследования микротерриториальных топонимических комплексов позволяют составить лингвоэтническую карту региона, определить пути заселения полуострова.

Приведем пример микрорегионального топонимического комплекса Солозеро.

Район Солозера - самая удаленная от побережья часть Онежского полуострова, это верховья рек Кянда, Тамица и Сюзьма. Солозеро — очень крупное озеро с большими островами, самый крупный - о. Средний, находящийся в центре водоема. Русское поселение здесь возникло в эпоху раскола (17 век), когда старообрядцы из прибрежных деревень ушли вглубь полуострова. Деревня Солозеро исчезла в середине прошлого века, когда укрупняли колхозы, упраздняли мелкие и далеко находящиеся поселения, жители большей частью переехали в д. Кянда. В связи с этим топонимический материал, относящийся к этой микротерритории, крайне фрагментарен. По возможности он дополнен данными карт полуострова.

Йпяостров, о-в (на оз. Солозеро)

Йляшалга, ур. (7 км Ю б.д. Солозеро)

~ фин. у! os «вверх, наверх», yli «через; сверх, больше», ижор. ülós, Ules «вверх, наверх», üli «над кем-либо, чем-либо, поверх чего-либо», карел. у!д «верхний», люд. ül'i «над кем-либо, чем-либо», вепс, ül'ez «наверх, вверх», водск. üles «наверх, вверх», üli «над кем-либо, чем-либо», эст. üla: ülapool «верхняя сторона, верх», ülal «наверху», ule-: ules «вверх, наверх», üli «над кем-либо, чем-либо; очень», лив. ¡'Г, ИТ «над кем-либо, чем-либо», /7гэ, i'ldzэ «наверх, вверх», i Ida, üldъ «с кого-либо, чего-либо, сверху» [SSA 3, 490]'.

Детерминант -шалга в названии урочища может быть прибалтийско-финского происхожделия (~ фин. selka «спина, хребет, кряж; открытое море», ижор. selka «спина, задняя сторона», карел, selka «спина, спинка; перекладина; открытое море; кряж; перемет, продольник», люд. Selg «спина, спинка; хребет, кряж; перекладина», вепс, süug, sel'g «спина, хребет», вод. seltsü «спина, хребет», эст. selg «спина, хребет; спинка», лив. salga «спина, хребет; открытое море»). На это указывает тот факт, что ближайшие прибалтийско-финские по своему происхождению названия также сохранили формант (см. Копосара, Литосара, Мудьюга и пр.). С другой стороны, севернорусский диалектный географический термин того же происхождения шалга активно употребляется на территории Онежского полуострова. От него образованы три оронима Шалга, и это тоже могло оказать свое влияние.

Kónocapa, р., оз.

~ фин., карел, киорра, люд. киор(ре), вепс, кор «яма» [SSA 1: 441 - для

основы.

1 О субституции приб.-фин. й рус. и см.: Матвеев А.К. Субстратная топонимия Русского Севера. Часть I. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2001. С. 138 - 139.

— фин. saara, карел, saara, suara, ливв. soaru, suaru, люд. suar, вепс. sar «разветвление, ветвь» [SKES, 937]; ср. вепс, sara «разветвление» [СВЯ, 497]; — для форманта.

Река Копосара - приток Мудьюги, впадающей в Онегу, исток же ее -оз. Копосара (20 км Ю б.д. Солозеро), территориально относится уже к региону нижнего течения р. Онега.

Кусьнаволок, мыс (Ю берег оз. Солозеро)

~ фин. kuusi, карел, kuuzi, kuuzi, ливв. kuuzi, люд. küz, kuuz, вепс, kuz «ель» [SKES, 253].

Лёньнавалок, мыс (3 берег оз. Солозеро), ЛЕняручей, руч. (> оз. Солозеро)

~ саам. пате. Ыппа, норв., кольск. лепп" «потаенное место, тайник, уголок» [KKS, 206].

Лупозеро, оз., Лупручей, руч.

Лупырские, озера

~ саам. пате. 1йд°'ррА, норв. лйоэррА «конец» [KKS, 227].

Рябы, б.д., ур JPéóbi

~ фин. ráüpió «непроходимое место, топь», râpeikkô «кустарник, молодая поросль», карел.-ливв. ràbe(j)kko «редколесье с чахлыми деревьями, молодой частый лес» [SKES, 914]. Ср. некоторые вепсские топонимы Ràbânova, Râbâso, Raboja.

Возможно и русское происхождение, ср. рус. диал. рябы «малорослый лес на болоте или в тундре».

Сёргозеро, оз., Сфгоручей, руч., Сёргалахта, залив на оз.

Название можно сопоставить с фин. sarki «Rutilus rutilus», ижор. sürki, карел, sarki «плотва», люд. sàrg (i), вепс, sàrg, sàrg, sàrg «плотва», вод. sàrtsi, sàrki, эст. sàrg, лив. sàrg «то же» [SSA 3, 241]1.

Сблозеро, оз., б.д., Вфхняя Сблза, р., Нижняя Сблза, р.

~ приб.-фин. или саам., ср. фин. salo «большой лес, тайга», «островок леса», «большой остров», карел.-ливв. salo, salo, люд. sano «глухой лес», эст. salu «лесок, роща; островок на болоте», «холм, находящийся на болоте» = саам. Луле suolô, suolôv, норв. suolo, Кильдин suen «остров» (в саам. норв. и диалекте Луле также «островок на болоте», «островок леса») < балт. [SKES, 956].

Вероятнее всего, топонимы имеют саамское происхождение (фонетически саамские формы ближе, с точки зрения семантики эти соответствия оправданы, так как Солозеро - озеро с большим островом Средний и несколькими небольшими островами), как и некоторые другие на данной микротерритории.

Финаль потамонимов —за трудно объяснима, если выделять топооснову сол-, однако в письменных источниках одна из самых ранних фиксаций названия - в форме Солъса (то есть сол- + словообразовательный

1 О субституции приб.-фин. ä рус. е см.: Kalima J. Die ostseefinnischen Lehnwörter im Russischen // MSFOu., XLIV. Heisinki, 1927. C. 52; Матвеев A.K. Субстратная топонимия Русского Севера. Часть I. Екатеринбург, 2001. С. 140- 141.

формант -Ve), вероятно, позднее, в процессе адаптации формантный -с в сонорно-гласном окружении подвергся озвончению.

Чёкопорье, зал. / Чекапорье (на оз Солозеро, 20 км СВ пос. Маложма)

~ саам, tsieokk-say 'летнее пастбище оленей', ceáhü (=ciahá) «укромное болото, где временно находятся олени», саам. > фин. sieka: siekapaikka «летнее пастбище оленей» [SKES, 1007].

Чёлка, г., Чёлка(ручей), руч. (> оз. Солозеро)

Название ручья в данном случае вторично по отношению к орониму, для которого можно привести саамские параллели: ciel'ge (ин., колт., кильд., йок.) «спина, хребет, кряж» [SSA 3, 167] (приб.-фин. соответствия: фин. selka «спина, хребет, кряж; открытое море», ижор. selka «спина, задняя сторона», карел, selka «спина, спинка; перекладина; открытое море; кряж; перемет, продольник», люд. Selg «спина, спинка; хребет, кряж; перекладина», вепс, silug, sel'g «спина, хребет», вод. seltSS «спина, хребет», эст. selg «спина, хребет; спинка», лив. salga «спина, хребет; открытое море» [там же]). Думается, что к на месте г (< саам, g) появляется вследствие морфологической адаптации названия и воспринимается как суффикс -к-; первый гласный топоосновы объясняется известным рус. диал. переходом е > о. Также возможно, что в названии отражена прасаам. форма *éelke «спина, хребет, кряж» [YS, 24 - 25].

Чупочное, оз. (карта)

~ прасаам. *сирре «вершина чего-либо, острие» [YS, 28 - 29].

У озера Чупочное находится возвышенность (144 м над уровнем

моря).

Стоит учитывать и севернорусский диалектизм чупа «топкое место, лужа, болото; залив, заводь; мыс, петлеобразный участок суши, вдающийся в водоем; отрезок, участок какого-либо географического объекта; переулок в деревне; полоса в поле; ровное место, часть местности без деревьев; непроходимое место, густой лес» [картотека СГРС].

В названиях Летопорское, оз., Чекапорье, залив на озере, Лупырские, озера можно выделить одинаковый формант -пор-, который соотносится с прасаам. *рогё «возвышенность» [YS, 104 - 105] (эти озера и залив находятся у возвышенностей).

Интересны итоги картографирования топонимов района оз. Солозера. Названия прибалтийско-финского происхождения находятся в восточной-юго-восточной части района, и, по-видимому, прибалтийские финны вышли к озеру с нижней Онеги, поднимаясь вверх по Мудьюге (> р. Онега спр.), верховья Мудьюги (оз. Мудьюжское) находятся в 15 км ЮЮВ оз. Солозеро. Показательны в этом контексте названия большого, протяженностью около 2 км, урочища Иляшалга («верхним» оно может быть только относительно рек, впадающих в р. Онега) и острова Иляостров, находящегося в ЮВ части оз. Солозеро («верхний» или первый с ЮВ, а за ним совершенно естественно следует центральный Средний остров).

Северная, северо-западная и западная части района представлены саамскими по происхождению топонимами (единственное название озера Летопорское находится на юге от оз. Солозеро). Граница лопарских владений -на северо-востоке, на что указывает наименование оз. Лупозеро (10 км СВ б.д.

Солозеро), и вообще не выходила за радиус 10 км вокруг озера (см. границы ареала на карте). Пути проникновения саамов определить сложно, но, во всяком случае, это колонизация либо с низовьев Северной Двины (с р. Лая, то есть с ЮВ, что странно, так как саамская топонимия находится с другой стороны), либо с Онежского берега, по р. Кянда, которая берет свое начало в 3 км к 3 от оз, Солозеро.

Этимологический, структурно-словообразовательный и

семантический методы анализа позволили выявить некоторые пути адаптации субстратных наименований.

1. На фонетическом уровне процессы адаптации в перую очередь проявляются в передаче иноязычных гласных переднего ряда и (передается русским и (Иляостров), ы (Сырья), 'у (Сюзьма)) и а (предается русским а (Анзер), е (Мергас) и 'а (Мятозеро)), заднеязычного А (передается русским х (Хапозеро)).

2. В структурном плане помимо появления родового окончания, свидетельствующего о включении названия в русскую морфологическую парадигму, наиболее распространенным способом адаптации финно-угорских топонимов является калькирование детерминанта (топонимы-полукальки составляют около 90% от общего числа субстратных наименований). Полукальки представлены следующими типами:

-озеро (Мяндозеро),

-ручей (Лепручей),

-гора (Матигоры),

-наволок «мыс» (Пертнаволок),

-островка «протока» (Видостровка),

-мох «болото» (Сивомох)

-остров: всего четыре примера Анзери Остров, о-в, Нуксари Остров, о-в, Кийостров, Иляостров, о-в на озере. Два первых примера — из письменных источников 16 в. и имеют «островной» формант -сари (ср. фин. Баап «остров»). Все остальные названия островов образованы при помощи географического термина луда. Видимо, это связано с характером самих объектов. Луды — это маленькие, чаще одиночные острова, Анзер и Муксалма (< Нуксари) — большие острова, входящие в Соловецкий архипелаг, Кийостров — это самый большой остров в Соловецком архипелаге, Иляостров — большой остров на оз. Солозеро.

-река (этот детерминант есть только в потамонимах, зафиксированных в письменных источниках 15 - 16 вв.: Сало река) -нос «мыс» (единичный пример Чирконос, мыс). Следующий по частотности способ адаптации топонимического субстрата — оформление иноязычного названия с помощью русских аффиксов (Келиха, пок., Видозёрка, прт., Анзерский, о-в).

Распространен и такой путь адаптации, как добавление к субстратному топониму атрибутивной части: Малое Вильдозеро - Большое Вильдозеро, Чикша - Черная Чикша.

Еще одним способом адаптации названий географических объектов служит оформление субстратных наименований как имя р1игаНа 1апШш (Павлозера, озера, Чуровы, озера).

3. В семантическом плане адаптация топонимического субстрата может происходить путем калькирования. В ходе исследования было выявлено две кальки:

Кянда, д. (ср. фин. каШо «пень») раньше имела параллельное название

Пнёвка;

Озеро Мергас (ср. фин. тагка «гнилой») находится рядом с оз. Гнилое.

Одним из способов выявления полных калек является составление идеографических сеток русской и субстратной топонимии. В случае частотного совпадения подобных апеллятивных матриц можно говорить о том, что русская топонимия, как самая поздняя, является «сколком» с субстратной. Составленные нами идеографические матрицы показали, однако, что в семантическом отношении русская топонимическая система Онежского полуострова не испытала сколько-нибудь заметного влияния со стороны иноязычной. Это подтверждается и ничтожным количеством калькированных названий (см. выше).

Особое внимание в работе уделяется географической терминологии, которая играет важную роль в создании топонимии, поскольку эта группа лексики обозначает виды географических объектов, типологизирует их, дает названиям понятийную основу. Топоним, называя географический объект, опирается на соответствующий географический термин, называющий вид объекта. И.С. Просвирнина говорит о том, что «географический термин играет роль как бы внешнего форманта в русском языке и в этой роли занимает постпозицию в атрибутивном и аппозитивном словосочетании, даже если при фиксации остается за рамками топонима», выполняя роль идентификатора1.

На территориях былых этнических контактов заимствованная географическая терминология помогает установить структуру названия, а часто и его семантику. Однако, не всегда представляется возможным определить происхождение топонима (детерминанта): финно-угорское или русское, производное от русского диалектного географического термина финно-угорского происхождения. К таким спорным случаям относятся названия:

Пушкорга, мель и Корга, мель (ср. рус. диал. корга «отмель на реке, озере, море; речной перекат; прибрежная коса», «глубокое место на реке, озере, море» < приб.-фин. или саам., ср. карел. ког%о «подводный камень», «скалистый островок» и саам. норв. guorggo и др. «песчаная или каменистая отмель»)

Иляшалга, ур. и Шалга, г. (ср. рус. диал. шалга «мелкий лес в сырой низине на болоте; сырой, заболоченный участок в лесу», «топкое, заросшее мхом болото», «ровное, чистое место, на котором устраивали покос (чаще поляна в лесу, реже берег реки или край болота)», «дремучий лес; густые труднопроходимые заросли в лесу», «участок хорошего, ровного, строевого леса», «богатый ягодами или грибами участок; заветное место, где собирают ягоды или грибы», «участок леса, выделенный для вырубки, делянка», «просека, вырубка в лесу», «возвышенность продолговатой формы, поросшая

' Просвирнина И.С. Составные наименования в русской топонимии: Дис. ... канд. филол. наук. Екатеринбург, 1999.

лесом, возвышенное место в лесу, на лугу» < фин. зе1ка «спина, хребет, кряж; открытое море», ижор. ве1ка, хеИютих «спина, задняя сторона», карел. ¡е1ка «спина, спинка; перекладина; открытое море; кряж; перемет, продольник», люд. ¡е^ «спина, спинка; хребет, кряж; перекладина», вепс, suug, зе^ «спина, хребет», вод. 5е/£?а «спина, хребет», эст. яе^ «спина, хребет; спинка», лив. за^а «спина, хребет; открытое море»)

Иногда география лексемы позволяет говорить о русском происхождении некоторых топонимов. Так, рус. диал. тайбола «большой дремучий лес, удаленный от населенных пунктов; трудно-проходимый участок густых зарослей в лесу», «дорога в глухом лесу (чаще зимняя); путь, проложенный через болото», «топкое, зыбучее место в лесу, на болоте; сырой, заболоченный участок» на Онежском полуострове фиксируется только в Летней Золотице и Пушлахте (в значениях «лесная дорога», «дорога через болото»), в топонимическом употреблении он также фиксируется на этой микротерритории: Большая Тайбола, пож. (у д. ГГушлахта), Малая Тайбола, пож. (у д. Пушлахта), Тайбола, пож. (у д. Пушлахта с ЮЗ).

В заключении подведены итоги, сформулированы выводы и намечены перспективы исследования.

Комплексное топонимическое исследование позволяет сформулировать ряд выводов, касающихся путей формирования системы географических названий, языковых особенностей, функциональной специфики топонимии отдельно взятого региона.

Топонимия Онежского полуострова характеризуется сложностью своего происхождения. Большая часть названий имеет исконное русское происхождение (3965 названий, что составляет 92% от общего числа топонимов полуострова) разного времени образования (об этом можно судить по внутренней форме некоторых топонимов, ср., к примеру Барские, поля и Смолсоюзные, пож.). Русская топонимия региона складывалась на протяжении семи столетий. Этимологический анализ выявил также прибалтийско-финские (северно-карельские) и саамские наименования, которые вошли в топонимическую систему региона.

Нерусские названия фиксируются в основном по морскому побережью, в глубине полуострова обнаружен топонимический субстрат лишь в районе Солозеро и несколько разрозненных наименований крупных озер в северной части региона. Это свидетельствует о том, что различные этнические группы проникали на Онежский полуостров морским путем, а не из глубин материка.

Основной субстратный пласт принадлежит прибалтийско-финским языкам (220 топонимов), точнее эти названия созданы северными карелами (помимо исторических свидетельств, на это указывают и чисто лингвистические данные).

Наиболее плотен прибалтийско-финский слой в районе населенных пунктов Тамица, Покровское, Кянда, Лямца, причем территория Тамицы (в особенности) и Кянды выделяется особо, здесь значителен микротопонимический субстрат. Это свидетельствует о том, что процесс

окончательного обрусения местного населения закончился сравнительно недавно.

Саамские по происхождению географические названия (48 топонимов) представлены в гораздо меньшем количестве, но все же и этот топонимический слой значителен. Основные очаги лопарского субстрата -поселения Нижмозеро, Кянда, Солозеро. Напрашивается вывод о том, что саамы пришли на эту территорию морем, осели на побережье тихих и закрытых Нижмозерской и Кяндской губ, и уже оттуда, поднимаясь вверх по р. Кянда, вышли к Солозеру. Данные этимологического анализа продтверждаются этнотопонимом Лопырево, оз. и свидетельством одного соловецкого монаха, который однажды оказался на Онежском берегу в «лопском закутке» в районе р. Нижма.

Остальная часть Онежского берега (район Пушлахты), видимо, относится к зоне самого раннего проникновения русских в Беломорье, не освоенной или слабо освоенной другими этническими группами, здесь топонимический субстрат почти отсутствует.

В самой северной части полуострова, его оконечности (район Летнего Наволока и Летней Золотицы) полностью преобладает прибалтийско-финский субстрат (почти 100% нерусских названий).

Субстратная топонимия Летнего берега представляет наибольшую сложность в плане этимологической интерпретации, большая часть названий осталась неясной. В связи с этим стоит вспомнить данные археологии: именно территория Летнего берега - одна из зон «беломорской» культуры эпохи неолита, сложившейся в результате продвижения волго-окских племен на север.

Наличие субстрата, однако, не повлияло сколько-нибудь значительно на русскую топонимию ни в структурном, ни в семантическом плане. В отношении структуры названий влияние выразилось в появлении единичных наименований, созданных по типу топонимов-полукалек, хотя такой тип потенциально заложен и в исконной системе1. В семантике есть межязыковые пересечения, но они естественны и обусловлены общностью физико-географических и природно-климатических условий. Напротив, есть существенные отличия в наборе апеллятивных идеограмм.

Можно отметить несколько отличительных черт, характеризующих собственно русскую топонимию.

Многие микротопонимы, относящиеся к сельскохозяйственным объектам (полям, покосам, лугам) образованы путем метонимического переноса наименования с объекта рядом расположенного (Бабушка, гора -Бабушка, поле) без формально выраженных средств топонимообразования. В связи с этим возникает предположение о том, что в каждом конкретном случае топоним обозначает один, только сложный, комплексный объект, например, берега ручьев, рек, озер обычно скашивают, так как часто это места низинные и

1 Гусельникова М.Л. Полукальки в топонимии Русского Севера: Дис. ... канд. филол. наук. Екатеринбург, 1994.

сырые, горы, холмы как места возвышенные и потому сухие обычно распахивают и засевают, потому, видимо, такие объекты воспринимаются и называются синкретично, нераздельно сушностно и функционально.

Большая часть микротопонимов имеет отгопонимическое и отантропонимическое происхождение, это обусловлено сложившейся системой хозяйствования (при общей ограниченности потенциальных земельных угодий существовала практика захвата земель, тоней, побережных лугов).

В качестве перспектив исследования можно наметить развернутое изучение семантики русской топонимии с учетом системообразующих факторов.

Основное содержание диссертации отражено в следующих

работах:

1. К изучению субстратной гидронимии Онежского полуострова // Этимологические исследования: Сб. науч. тр. Вып. 8. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. С. 110-121.

2. К изучению субстратной микротопонимии Онежского полуострова // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 5. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. С, 10-19.

3. К изучению топонимии Онежского полуострова // Вопросы ономастики. №2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 193-195.

4. Названия с «путевой» семантикой в топонимии Онежского полуострова // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы Междунар. науч. конф., Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. Екатеринбург. Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 235-237.

Подписано в печать 25.05.2006. Формат 60x84 Усл. печ. л. 1,16. Тираж 100 экз. Заказ 2807

Отпечатано в Полиграфическом центре ООО «Форт Диалог-Исеть»

620026, г. Екатеринбург, ул. Р. Люксембург, 676 Тел: 251-64-90, 251-39-74, 251-33-40

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Киришева, Тамара Игоревна

Введение

1. Постановка вопроса.

2. Краткий историко-географический очерк

Онежского полуострова.

3. Русская топонимия Онежского полуострова.

Микрорегиональный этимологический анализ субстратной топонимии Онежского полуострова

1. Предварительные замечания.

2. Микрорегиональные комплексы субстратной топонимии

2.1. Покровское.

2.2. Тамица.

2.3. Солозеро.

2.4. Кянда.

2.5. Нижмозеро.

2.6. Пурнема

2.7. Лямца.

2.8. Пушлахта.

2.9. Соловки.

2.10. Летняя Золотица.

2.11. Лопшеньга.

2.12. Пертоминск.

2.13. Ненокса.

3. Итоги этимологического анализа.

4. Топонимия неизвестного происхождения.

5. Освоение субстратной топонимии Онежского полуострова.

6. Заимствованная географическая терминология в топонимии Онежского полуострова.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Киришева, Тамара Игоревна

1. Постановка вопроса

В России топонимические исследования в настоящее время относительно редки: за последние пять лет удельный вес работ, посвященных географическим названиям, в рамках ономастических исследований составляет примерно 22 % [Вопросы ономастики 2004, 176 - 182], в то время как два-три десятка лет назад топономастика была ведущим разделом ономастики. Этот спад научного интереса к наименованиям географических объектов, однако, во многом является кажущимся. Он связан с признанием за топономастикой (шире - ономастикой) статуса самостоятельной лингвистической дисциплины, обладающей объектом и предметом, методами и приемами исследования, рассматривающей топонимию как собственно языковой материал, как лексическую подсистему, как языковую универсалию. Таким образом, после того как в короткое время, стремительно (60 - 80-е годы XX столетия) были созданы, внедрены и отработаны принципы подхода к материалу, параметры его оценки, приемы лингвистического анализа, создан терминологический аппарат, наука естественным образом погрузилась в более спокойное состояние. Современные исследования во многом изоморфны друг другу, меняется только географический параметр (ср. темы диссертаций: Мусанов А.Г. «Топонимия Верхнего Прилузья» (Йошкар-Ола, 1999), Самарова М.А. «Микротопонимия Верхней Чепцы» (Ижевск, 1999), Сунгчугашев Р. Д. «Оронимия Хакасии» (М., 1999), Цветкова Е.В. «Топонимия Костромской области (Междуречье Покши и Мезы)» (Кострома, 2000), Багомедов М.Р. «Структура и семантика топонимических единиц даргинского языка» (Махачкала, 2001), Беляев А.Н. «Структура и семантика немецких гидронимов» (Уфа, 2001), Шагеев Р.Ш. «Историко-лингвистический анализ микротопонимии Юго-Восточного Закамья Татарстана» (Казань, 2001), Жамсаранова М.Г. «Топонимия Восточного Забайкалья» (Улан-Удэ, 2002), Насрадиншоев A.II. «Микротопонимия Восточного Памира» ( Душанбе, 2003) и так далее [Там же]). Основными же направлениями топонимического исследования становятся: изучение структуры географического наименования, описание структурной типологии как топонимии в целом, так и отдельных разрядов названий географических объектов, изучение средств топонимического словообразования, связей топонимии с нарицательной лексикой, топонимии с другими онимическими разрядами, изучение топонимической семантики, составление классификаций географических названий по способам и признакам номинации, по лексико-тематическим группам производящих апеллятивов, изучение иноязычных топонимов, путей их проникновения, способов адаптации, их этимологический анализ, лингвогеографический анализ, стратиграфия топонимов (подробнее см. Теория и методика ономастических исследований. / A.B. Суперанская, В.Э. Сталтмане, Н.В. Подольская, А.Х. Султанов. М.: «Наука», 1986). Такой индуктивный этап в развитии топономастики как науки очень значим и неизбежен, так как, думается, новый исследовательский и методический виток возникнет на базе широкого, объемлющего круга данных, собранного и изученного, проработанного материала.

В то же время топономастика стремится выйти за пределы собственно лингвистической оценки географических названий на иной уровень осмысления материала, и если раньше ономастика в целом и топономастика в частности считались дисциплинами вспомогательными, несамостоятельными, прикладными к истории, географии, археологии, онимы использовались в соответствующих исследованиях, то теперь наука о именах собственных (в том числе географических) сама стремится выйти на связь с другими науками. Так, большой корпус работ имеет своей целью изучение на топонимическом материале особенностей межэтнического контактирования, создание лингвоэтнической карты какого-либо макро/микрорегиона, есть работы, посвященные стилистике, ортологии и кодификации географических наименований, роли топонима в художественном произведении, связи топонимии и социологии, появляются также разработки по методике сбора топонимии. И это не просто выход топономастики в общенаучное поле, расширение поля деятельности, но попытка создать собственную онтологию, показательны в этом плане работы типа «Онтологическое и ментальное бытие топонимической системы» Дмитриевой JT.M. (Екатеринбург, 2003), «Философские и логико-методологические основы теории номинации» Черноброва A.A. (М., 2002).

Наше исследование можно определить как микрорегионалыюе и комплексное. Комплексный анализ топонимии какого-либо микрорегиона, как показала практика (см. работы P.A. Агеевой, И.А. Воробьевой, Г.В. Глинских, Е.Э. Ивановой, Н.В. Кабининой, Н.Б. Ковалевой, H.H. Мамонтовой, А.К. Матвеева, И.И. Муллонен, М.Н. Нечай, Г.Я. Симиной, О.В. Смирнова, Т.В. Чернышевой и др.), является одним из наиболее перспективных путей изучения географических названий, предполагающим привлечение широкого круга источников разных лет, рассмотрение значительного числа топонимов и более глубокое изучение процесса формирования и развития топонимии региона. По результатам такого исследования могут быть сделаны выводы, касающиеся истории заселения и освоения региона, его этнического прошлого.

Объект исследования - географические названия Онежского полуострова и прилежащей акватории Белого моря, включая топонимию Соловецких островов.

Онежский полуостров - один из микрорегионов Русского Севера. Микрорегиональные исследования топонимии Русского Севера имеют свою специфику и ряд особых задач, связанных с характерным для данного макрорегиона многовековым сосуществованием и взаимодействием разноязычных топонимических систем. В диахроническом аспекте традиционно выделяются два основных пласта топонимии Русского Севера: русский и дорусский (субстратный). К настоящему времени усилиями ряда исследователей (А.М.Шегрен, М.Фасмер, А.И.Попов, А.К.Матвеев и др.) в общих чертах выявлен и изучен верхний слой субстратных названий Русского Севера, представленный топонимией финно-угорского происхождения. Микрорегиональные исследования призваны детализировать, а возможно, и дополнить сложившееся в науке представление о древних финно-угорских названиях на территории Русского Севера, что позволит в будущем решить задачу создания детальной лингвоэтнической карты региона на период, непосредственно предшествовавший обрусению финно-угорского населения. Кроме того, важным результатом таких исследований должна стать возможность реконструкции лингвоэтнического прошлого микрорегионов языковой принадлежности дорусского населения, его контактов с другими народами.

Важным аспектом микрорегионального топонимического исследования является и выявление путей формирования топонимической системы, способов включения и адаптации разноязычных элементов.

Цель и задачи исследования.

Целью работы является комплексное изучение топонимии Онежского полуострова. В связи с таким целеполаганием стоит пояснить, что понимается под «комплексным» характером исследования. Данная работа - попытка рассмотреть топонимию определенной территории с разных позиций. Основные направления исследования: этимологическое, структурно-словообразовательное, семантическое, лингвогеографическое. Используя различные виды анализа мы характеризуем топонимию Онежского полуострова с лингвистических позиций и пытаемся ответить на вопросы истории заселения и освоения региона, основываясь на топонимическом материале.

Задачи исследования сформулированы в соответствии с поставленной целыо.

1. Составить картотеку топонимов Онежского полуострова (см. Источники).

2. Выделить субстратный и русский пласты топонимии полуострова и охарактеризовать их статистически.

3. Проэтимологизировать субстратные географические наименования, учитывая их географию и результаты структурно-словообразовательного анализа. Установить происхождение субстратных топонимов.

4. Проанализировать русскую топонимию в структурно-словообразовательном, семантическом и лингвогеографическом аспектах.

5. Выявить особенности географического распределения субстратных и русских топонимов на территории полуострова. Охарактеризовать микрорегиональные комплексы.

6. Установить типы взаимодействия субстратной и русской топонимии.

7. По мере возможности интерпретировать топонимию с лингвоэтнической точки зрения.

К методике исследования

Методы исследования обусловлены поставленными целью и задачами.

Метод этимологического анализа. Первый этап этимологического поиска - разграничение на топонимы с прозрачной внутренней формой и названия с неясной внутренней формой. На практике это сводится к поиску производящего онима или апеллятива, поэтому этимологический анализ осуществляется в совокупности со словообразовательным, так как невозможно определить производящую основу топонима без анализа его формы. Помимо этого, постоянно ведется учет типичности / нетипичности, регулярности / нерегулярности образования того или иного географического названия, то есть каждый топоним рассматривается не только в контексте комплекса названий Онежского полуострова, но - шире - на базе топонимии всего Русского Севера и прилегающих территорий (учитываются данные карельской топонимии и топонимии Кольского полуострова).

На этом этапе большое внимание уделяется также местной диалектной и устаревшей лексике и антропонимии, поскольку они часто служат базой для создания географических наименований.

Завершением этого предварительного этапа является разделение всего корпуса названий на русские и нерусские по происхождению1. .

Далее русские по своему происхождению топонимы в рамках этимологического анализа не рассматриваются, так как внутренняя форма каждого из них уже определена. Анализируются только заимствованные (субстратные) наименования, этимологизация которых проводится по стандартной схеме:

1 Отдельно, однако, приходится рассматривать топонимы, образованные от нерусского по происхождению апеллятива. Здесь в первую очередь речь идет о финно-угорских географических терминах, использование которых продуктивно в финно-угорской топонимии и которые также проникли в русскую диалектную лексику и находятся в активном употреблении у местного населения. В подобной ситуации нельзя с уверенностью указать на производящую основу топонима. определение структуры названия, выделение топоосновы и топоформанта; это может быть словообразовательный аффикс (русский / нерусский) или географический термин в роли детерминанта (русский / нерусский); поиск лексических и онимических соответствий в языках, предполагаемых как источник заимствования или родственных языку/диалекту-источнику, для топоосновы и топоформанта с учетом вариантов адаптации иноязычных элементов (фонетических и морфологических) русским языком, реконструкция возможной формы названия с учетом исторических изменений в языковых системах; подтверждение этимологической версии с точки зрения семантической мотивированности того или иного названия, соответствия внутренней формы топонима виду соответствующего географического объекта, наличия подобной номинативной модели.

Метод структурно-словообразовательного анализа применяется при изучении структуры названий, формальных средств топонимообразования, описании структурно-словообразовательных типов топонимии Онежского полуострова. Отдельно рассматриваются субстратные наименования, способы их морфологической адаптации.

Метод анализа семантики географических названий (шире - имен собственных) прилагается к области в ономастике до сих пор четко не определенной. Существует мнение, что имена собственные - это категория, лежащая вне понятий, поэтому нередко вообще сомневаются в правомерности выделения семантики как особого аспекта имени собственного. Иногда семантику имен приравнивают к семантике тех нарицательных, от которых они образованы, откуда частотные раньше «семантические» анализы топонимов с рубриками в соответствии с лексико-тематическими группами производящих апеллятивов («от растений», «от животных»). В других случаях под семантикой имен собственных понимают те образы, которые складываются в сознании как определенные денотаты имен, переходя тем самым всецело в экстралингвистическую сферу. Также существует мнение, что основное значение имен собственных в том, что это имена [Суперанская 1973,255].

Проблема топонимической семантики усложняется еще и тем, что многие географические названия образованы не от нарицательных, а от собственных имен (антропонимов, этнонимов, топонимов). Тем не менее, исследователями составляются классификации по способам и признакам номинации, на основании чего выделяются три типа топонимов: квалитативные, локативные и посессивные.

В нашем исследовании также представлена подобная типология. Выявление семантических типов (русских) топонимов Онежского полуострова, их соотношения и связи с видом географических объектов, думается, будет способствовать установлению специфики топонимии региона.

Автором составлена идеографическая сетка русских и субстратных наименований с целью сравнения, насколько семантически совпадают / не совпадают разноязыковые топонимические системы, есть ли случаи заимствования, насколько своеобразна каждая из них (теоретически они не должны сильно отличаться, так как топонимия во многом прагматична и «реалистична», то есть она в первую очередь несет информацию прежде всего о форме, цвете, размере объектов, наличии какой-либо флоры и фауны и пр., а так как обе системы созданы в рамках одного региона, то и объективные показатели должны быть одинаково в них отражены).

Метод лингвогеографического анализа, основанный на картографировании каких-либо однотипных фактов (названий одного происхождения, одного структурного типа, топонимов, отражающих специфические фонетические и морфологические черты и пр.), применяется в исследовании с целью установления особенностей географического распределения тех или иных топонимических фактов и составления лингвоэтнической карты региона.

Кроме того, в работе использовались общенаучные методы классификации, статистического анализа, научного описания.

Источники материала. Основной корпус топонимов был извлечен из картотеки топонимической экспедиции кафедры русского языка и общего языкознания Уральского госуниверситета. Полевой материал характеризуется многочисленностью, системностью, множеством фиксаций названий и их вариантов, наличием ударения, фонетической записи и точной 9 географической привязки, а нередко также мотивировочных контекстов и внелингвистических комментариев. Он позволяет в полной мере представить современное состояние топонимической системы Онежского полуострова. Кроме того в работе используются факты, извлеченные из различных письменных источников: а) карт, атласов и лоций разных лет; б) документов разного времени (актов земельного межевания, юридических, экономических, списков административно-территориального деления); в) альманахов, записок путешественников, работ по краеведению; г) научных исследований по ономастике, этимологии и истории (см. раздел Источники списка литературы в приложении). Данные письменных источников дополняют полевой материал, служат базой для его корректировки и подтверждения этимологических версий.

Актуальность исследования состоит в том, что оно в совокупности с другими работами (исследования микрорегиональных комплексов низовьев р. Онега и бассейна р. Лая А.К. Матвеева [Матвеев 2004], кандидатская диссертация Н.В. Кабининой по топонимии дельты Северной Двины [Кабинина 1997], работы Г.М. Керта по топонимии Кольского полуострова [Керт 1995], исследования карельских лингвистов Д.В. Кузьмина и О.Л. Карловой по топонимии Карельского Поморья [Кузьмин, Карлова 2005], позволит составить единое представление о топонимии Беломорья, сложившейся в ходе длительного лингвоэтнического взаймодействия коренного финно-угорского населения с русским.

Научная новизна исследования заключается прежде всего в том, что это первая работа по топонимии Онежского полуострова, которая вводит в научный оборот новый полевой топонимический материал и содержит ряд новых этимологических решений.

Теоретическая значимость. В работе на широком круге фактов осмыслены вопросы этимологии, семантики, функционирования географических наименований, выводы исследования представляют интерес для истории русского языка, контактологии и финно-угроведения.

Практическая значимость.

Материалы диссертации могут быть использованы в региональных топонимических исследованиях, в сопоставительных работах по русской и ю иноязычной топонимии, при сборе географических наименований в топонимических экспедициях, при составлении топонимических словарей и атласов, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по вопросам контактологии и финно-угорского наследия в русском языке.

Апробация диссертации.

Основные выводы и положения исследования изложены автором в докладах на Четвертой Международной научной конференции «Русская диалектная этимология» (Екатеринбург, 2002), Международной научной конференции «Ономастика в кругу гуманитарных наук» (Екатеринбург, 2005), а также на ежегодных научных конференциях кафедры русского языка и общего языкознания.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения (содержит постановку вопроса, описание источников работы, краткий историко-географический очерк Онежского полуострова, обзорное описание русской топонимии региона), основной части (посвящена этимологической интерпретации, некоторым вопросам адаптации и функционирования субстратной топонимии полуострова), заключения и приложения (в него входят список использованной литературы, список сокращений, карты).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русская топонимия финно-угорского происхождения на территории Онежского полуострова"

Заключение

Комплексное топонимическое исследование позволяет сформулировать ряд выводов, касающихся путей формирования системы географических названий, языковых особенностей, функциональной специфики топонимии отдельного региона.

Топонимия Онежского полуострова характеризуется сложностью своего происхождения. Большая часть названий имеет русское происхождение (92%) разного времени образования (об этом можно судить по внутренней форме некоторых топонимов, ср., к примеру, Барские, ноля и Смолсоюзные, пож.). Русская топонимия региона складывалась на протяжении нескольких столетий. На основе этимологического анализа субстратной топонимии были выявлены прибалтийско-финские (северно-карельские) и саамские наименования, которые также вошли в топонимическую систему региона.

В большинстве случаев нерусские по происхождению названия фиксируются по морскому побережью. В глубине полуострова обнаружен топонимический субстрат лишь в районе оз. Солозеро и несколько разрозненных наименований крупных озер в северной части региона. Это свидетельствует о том, что различные этнические группы осваивали прежде всего побережье Онежского полуострова, куда добирались морским путем.

Основной субстратный пласт принадлежит прибалтийским финнам, точнее эти названия созданы северными карелами (помимо исторических свидетельств, на это указывает сама топонимия, близкая к северному диалекту карельского языка и финскому языку).

Наиболее плотен прибалтийско-финский слой в районе населенных пунктов Тамица, Покровское, Кянда, Лямца, причем территория Тамицы (в особенности) и Кянды выделяется в том отношении, что здесь значителен микротопонимический субстрат. Следовательно, процесс окончательного обрусения местного населения в этих местах завершился сравнительно недавно.

Саамские по происхождению географические названия представлены в топонимии Онежского полуострова значительно слабее. Основные очаги саамского субстрата - поселения Нижмозеро, Кянда, Солозеро. Напрашивается вывод о том, что саамы пришли на эту территорию морем, осели на побережье тихих и закрытых Нижмозерской и Кяндской губ, и уже оттуда, поднимаясь вверх по р. Кянда, вышли к Солозеру. Данные этимологического анализа подтверждаются и этнотопонимом озеро Лопырево, и свидетельством одного соловецкого монаха, который однажды оказался на Онежском берегу в «лопском закутке» в районе р. Нижма [Соловецкий патерик, 145].

Часть Онежского берега в районе Пушлахты, видимо, относится к зоне раннего проникновения русских в Беломорье, не освоенной другими этническими группами. Здесь топонимический субстрат почти отсутствует.

Самая северная часть полуострова, его оконечность (район Летнего Наволока и Летней Золотицы) характеризуется исключительно прибалтийско-финским субстратом.

Субстратная топонимия Летнего берега представляет наибольшую сложность в плане этимологической интерпретации, большая часть названий не ясна. В связи с этим стоит вспомнить данные археологии: именно территория Летнего берега - одна из зон «беломорской» культуры эпохи неолита, сложившейся в результате продвижения волго-окских племен на север [Бернштам 1978, 11].

Отдельно следует выделить территорию перешейка Онежского полуострова и Унскую губу. Это зона самых разнообразных и интенсивных контактов, поскольку местным волоком, позволяющим проникнуть в Двинскую губу из Онежской и наоборот, пользовались все: и русские, и карелы, и саамы. Он был не только самым коротким путем, но и значимым в отношении промыслов, так как Унская губа - наиболее рыбная акватория в этих местах (особый интерес она представляла для жителей побережья бедной рыбой Онежской губы). Однако, по всей видимости, освоение этой зоны русскими не было прочным. На это указывают местные географические наименования, сохранившие детерминанты языков-источников, и почти полное отсутствие топонимов-полукалек в районе Унской губы.

Наличие субстрата, однако, не повлияло сколько-нибудь значительно на русскую топонимию ни в структурном плане, ни в семантическом. В отношении структуры названий влияние выразилось в появлении единичных наименований, созданных по типу топонимов-полукалек, однако такой тип потенциально заложен в исконной системе [Гусельникова 1994, 135 - 137]. В отношении семантики есть межъязыковые пересечения, но они естественны и обусловлены общностью физико-географических и природно-климатических условий внеязыковой действительности. Наоборот, есть существенные отличия в наборе апеллятивных идеограмм.

Можно, однако, отметить несколько отличительных черт, характеризующих собственно русскую топонимию.

Многие микротопонимы, относящиеся к сельскохозяйственным объектам (полям, покосам, лугам) образованы путем метонимического переноса наименования с объекта рядом расположенного (Бабушка, гора -Бабушка, поле) без формально выраженных средств топонимообразования. В связи с этим возникает предположение о том, что в каждом конкретном случае топоним обозначает один, только сложный, комплексный объект, например, берега ручьев, рек, озер обычно скашивают, так как часто это места низинные и сырые, горы, холмы как места возвышенные и потому сухие обычно распахивают и засевают, потому, видимо, такие объекты воспринимаются и называются синкретично, нераздельно сущностно и функционально.

Большая часть микротопонимов имеет отгопонимическое и отантропонимическое происхождение, это обусловлено сложившейся системой хозяйствования (при общей ограниченности потенциальных земельных угодий существовала практика захвата земель, тоней, побережных лугов).

В качестве перспектив исследования можно наметить более развернутое изучение семантики русской топонимии, составление словаря топонимов Онежского полуострова, совместное изучение археологических и топонимических древностей Онежского полуострова.

Список научной литературыКиришева, Тамара Игоревна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб, 1841. Т. 1 -2.

2. Акты социально-экономической истории севера России конца XV -XVI вв. Акты Соловецкого монастыря 1479- 1571 гг. Л: «Наука», 1988. 276 с.

3. Акты социально-экономической истории севера России конца XV -XVI вв. Акты Соловецкого монастыря 1572 1584 гг. Л: «Наука», 1990. 276 с.

4. Акты юридические, или собрание форм старинного делопроизводства. СПб, 1838.

5. Архангельская губерния по статистическому описанию 1785 г. (Итоги подворной переписи). Архангельск, 1916.

6. Архангельский край. СПб, 1895.

7. Архангельский календарь-альманах на 1899 г. М., 1898.

8. Атлас Белого моря. СПб, 1833.

9. Богуславский Г.А. Соловецкие острова. Путеводитель. М., 1968.103с.

10. Карта подходов к Кандалакшскому и Онежскому заливам. 1:200000. П.Островский Д.Н. Путеводитель по Северу России (Архангельск,

11. Белое море, Соловецкий монастырь, Мурманский берег, Новая Земля, Печора). СПб, 1899. 146 с. Островский.

12. Протопопов С.Д. Из поездки в Соловецкий монастырь. М., 1905.64с.

13. Рудницкий А. Описание путей от Санкт-Петербурга к Соловецкому монастырю (на Белом море). Петрозаводск, 1888.48 с.

14. Сборник грамот Коллегии Экономии. T.I. Грамоты Двинского уезда. Пб., 1922.

15. Сборник грамот Коллегии Экономии. Т.Н. Грамоты Двинского, Кольского, Кеврольского, Мезенского и Важского уездов. JI., 1929. СГКЭ.

16. Скопин В.В. На Соловецких островах. М., 1991. 200 с. Скопил.

17. Соловецкие острова. Туристская схема. М., 1986.2. Словари

18. Архангельский областной словарь / Под ред. О.Г. Гецовой. М.: Наука, 1980-. Вып. 12. Большая советская энциклопедия / Гл. ред. A.M. Прохоров. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1974. Т. 18 (Никко отолиты). БСЭ.

19. Брокгауз Ф.А., Эфрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1900.

20. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т.1 -4.

21. Зайцева Н.Г., Муллонен М.И. Словарь вепсского языка. Ленинград,1972.

22. Куликовский Г. Словарь областного олонецкого наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб., 1898.

23. Макаров Г.Н. Словарь карельского языка (ливвиковский диалект). Петрозаводск, 1990.

24. Матвеев А.К. Этимологический словарь субстратных топонимов русского Севера. Свердловск, 1980.

25. Материалы для словаря финно-угро-самодийских заимствований в говорах Русского Севера / Под ред. А.К. Матвеева. Вып. 1. А - И. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. 142 с.

26. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. М.,1984.

27. Петровский H.A. Словарь русских личных имен. М., 1984. 384 с.

28. Подвысоцкий А. Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении. СПб., 1885. 198 с.

29. Пунжина A.B. Словарь карельского языка (тверские говоры). Петрозаводск, 1994.

30. Русско-финский словарь. / Под ред. М.Э. Куусинен, В.М. Оллыкайнен. М., 1963.

31. Саамско-русский словарь. М., 1985.

32. Словарь говоров Русского Севера / Гл. ред. А.К. Матвеев. Екатеринбург, 2001-. Т.1

33. Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей: в 6 т. / Гл. ред. A.C. Герд. СПб., 1994 2002.

34. Словарь русских народных говоров. М.; JI., 1965 -. Вып. 1 -.

35. Советская историческая энциклопедия / Гл. ред. Е.М. Жуков. М.: Изд-во «Советская энциклопедия». Т. 2 (Баал Вашингтон). СИЭ.

36. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М., 1964- 1973.

37. Финско-русский словарь./ Под ред. В. Оллыкайнен, И. Сало. Таллин, 1998.

38. Itkonen Е., Bartens R., Laitinen L. Inarilappisches Wörterbuch. I IV // LSFUXX. Helsinki, 1986- 1991.

39. Itkonen Т. I. Koltan- ja kuolanlapin sanakirja. I II // LSFU XV. Helsinki, 1958.

40. Karjalan kielen sanakirja I V / LSFU XVI. Helsinki, 1968 - 1997.

41. Suomen kielen etymologinen sanakirja. I VII. Helsinki, 1955 - 1981.

42. Suomen sanojen alkuperä. Etymologinen sanakirja. 1-3. Helsinki, 1992 1995.

43. Lehtiranta J. Yhteissaamelainen sanasto // MSFOu. 200. Helsinki, 1989.3. Исследования

44. Азарх Ю.С. Названия пахотных и сенокосных угодий в севернорусских говорах. // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 78 86.

45. Алеев В. Отчет о поездке на морской звериный промысел в горло Белого моря в 1911 г. СПб, 1913.

46. Бадигин К.А. По студеным морям. М., 1956.

47. Березович Е.Л. Семантические микросистемы в русской топонимии: Дис. канд. филол. наук./Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 1992.

48. Березович Е.Л. Семантические микросистемы как факт номинации. // Номинация в ономастике. Свердловск, 1991. С. 75 90.

49. Березович Е.Л. Семантическая типология русских топонимов: проблемы, возможности, перспективы. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 2 / Под ред. М.Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. С. 129- 148.

50. Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. Екатеринбург, 2000. 532 с.

51. Березович Е.Л. К построению комплексной модели топонимической семантики. // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4. Екатеринбург, 2001. С. 5 13.

52. Бернштам Т.А. Поморы: формирование группы и системы хозяйства. Л., 1978. 176 с. Бернштам 1978.

53. Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья XIX -начала XX в.: Этнографические очерки. Л., 1983.

54. Бибиков С.Д. Архангельская губерния, ее богатства и нужды по обзору 1912 г. Архангельск, 1912.

55. Богуславский Г.А. Острова Соловецкие. Архангельск, 1978. 173 с. Богуславский.

56. Болотов В.И. К вопросу о значении имен собственных // Восточнославянская ономастика. М.: Наука, 1972. С. 333 345.

57. Вахрос И.С. наименования обуви в русском языке. Хельсинки, 1959. Вахрос.

58. Веселовский С.Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М.: Наука, 1974. 382 с.

59. Вопросы ономастики. № 2, 2005. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та,2005.

60. Воробьева И.А. Русская топонимия средней части бассейна Оби. Томск, 1973. 247 с.

61. Востриков О.В. Финно-угорский субстрат в русском языке. Свердловск, 1990.

62. Гаёва Т.М. Экспрессивность в топонимии: Дипломная работа / Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 2002. 93 с.

63. Темп. К.П. Сказ о Беломорье. Архангельск, 1983.

64. Гемп К.П. Сказ о Беломорье. Словарь поморских речений. М.: Наука; Архангельск: Помор, ун-т, 2004. 637 с.

65. Гемп К.П. Выдающийся памятник истории поморского мореплавания XVIII столетия. Л., 1980. 80 с. Гемп.

66. Герд A.C. Прибалтийско-финские названия рыб в свете вопросов этнолингвистики. // Прибалтийско-финское языкознание. Вопросы лексикологии и грамматики. Петрозаводск, 1988. С. 4 22.

67. Глаголев А., Шорыгин С. Особенности соловецкого климата. Соловки, 1927. 68 с.

68. Глинских Г.В. Классификация нарицательной лексики и топонимия // Вопросы ономастики: Межвузовский сб. науч. тр. Вып. 15. Свердловск, 1982. С. 3-21.

69. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970. 768 с.

70. Гунн Г.П. Каргополье Онега. М.: «Искусство», 1989. 168 с. Гунн.

71. Гусева Л.Г. Географическая терминология Каргопольского края, обозначающая лес, и ее отражение в топонимике. // Вопросы ономастики, 1974, №8-9. С. 126- 132.

72. Гусельникова М.Л. Оценочные прилагательные в топонимии русского Севера. // Топонимия Урала и севера европейской части СССР: Сб. науч. тр. Свердловск: УрГУ,1985. С. 49-53.

73. Гусельникова М.Л. Об определении калек в топонимии Русского Севера. // Русская диалектная этимология: Третье науч. совещ.: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 1999. С. 14-17.

74. Гусельникова М.Л. Полукальки русского Севера как заимствованный словообразовательный тип топонимов. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Екатеринбург, 1996. С. 13-21.

75. Гусельникова М.Л. Возможности функционального подхода к интерпретации севернорусских топонимов полукалек. // Фишю - угорскоенаследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. С. 20-36.

76. Гусельникова M.J1. Полукальки в топонимии Русского Севера: Дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 1994. Гусельникова 1994.

77. Гусельникова M.JL Топонимы-полукальки в соотношении с субстратной топонимией Русского Севера. // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4. Екатеринбург, 2001. Вып.4. С. 69-72.

78. Дмитриева JI.M. Русская топонимическая система: онтологическое и ментальное бытие. // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4. Екатеринбург, 2001. Вып.4. с. 13 19.

79. Досифей. Географическое, историческое и статистическое описание Соловецкого монастыря. М., 1836, Ч. 1 -2. 446 с. Досифей.

80. Дунаев Б.И. Соловецкая обитель. М., 1914. 13 с.

81. Елизаровский И.А. Лексика Беломорских актов XVI XVII вв. Архангельск, 1958.240 с.

82. Елизаровский И.А. Язык Беломорских актов XVI XVII вв. Архангельск, 1958. 120 с.

83. Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Под общей редакцией Семенова П.П. СПб., 1881. Т. 1, 4.1. 492 с.

84. Жилинский A.A. Зверобойный промысел в Белом море. Петрозаводск, 1957. 56 с.

85. Жилинский A.A. Крайний Север Европейской России. Архангельск, 1919.296 с.

86. Жучкевич В.А. Общая топонимика. Минск, 1968. 432 с.

87. Зайцева Н.Г. О вепсско-саамских лексических параллелях. // Прибалтийско-финское языкознание. Вопросы лексикологии и грамматики. Петрозаводск, 1988. С. 22-32. Зайцева.

88. Иванова Е.Э. Топонимия среднего течения реки Чусовой: Дис. .канд. филол. наук. / Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 1993.

89. История Карелии с древнейших времен до наших дней. Петрозаводск, 2001.

90. Кабинина Н.В. Топонимия дельты Северной Двины: Дис. . канд. филол. наук. / Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 1998. Кабинина 1998.

91. Кабинина Н.В. Топонимия прибалтийско-финского происхождения в дельте Северной Двины. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. С. 36 49.

92. Кабинина Н.В. К этимологии субстратного географического термина казамус. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. С. 154 155.

93. Кабинина Н.В. Промысловая лексика в топонимии дельты Северной Двины. // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4. Екатеринбург, 2001. Вып.4. С. 85 87.

94. Кабинина Н.В, Субстратные гидронимы на -курья в дельте Северной Двины. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. Тр. Выи. 5 / Под ред. Проф. М.Э. Рут, JI.A. Феоктистовой. Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2004. С. 3 - 10.

95. Кабинина Н.В. К проблеме субстратных источников детерминанта -остров в топонимических полукальках дельты Северной Двины. // Финно-угорское наследие в русском языке: сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 195 197.

96. Карпенко Ю.А. Топонимы и географические термины (вопросы взаимосвязи). // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 36-45.

97. Керт Г.М. Очерки по карельскому языку. Петрозаводск, 2002. 111 с.

98. Керт Г.М. Адаптация саамской топонимии Кольского полуострова русским языком. // Ономастика Карелии. Проблемы взаимодействия разноязычных ономастических систем. Петрозаводск, 1995. С. 38 43. Керт 1995.

99. Киришева Т.И. К изучению субстратной микротопонимии Онежского полуострова. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр.

100. Вып. 5 / Под ред. проф. М.Э. Рут, JI.A. Феоктистовой. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. С. 10 - 19.

101. Киришева Т.И. К изучению субстратной гидронимии Онежского полуострова. // Этимологические исследования: Сб. науч. тр. Вып. 8 / Под ред. E.JI. Березович. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. С. 110 - 121.

102. Киришева Т.И. К изучению топонимии Онежского полуострова. // Вопросы ономастики. № 2, 2005. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 193- 195.

103. Киришева Т.И. Названия с «путевой» семантикой в топонимии Онежского полуострова. // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. конф., Екатеринбург, 20 23 сентября 2005 г. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 235 - 237.

104. Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 1914. 4.2.

105. Ключевский В.О. Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря. СПб., 1918. 34 с.

106. Ковалев С.А. Справочная книжка. Путеводитель от Москвы до Вологды, Архангельска и Соловецкого монастыря. Вологда, 1893. 83 с. Ковалев.

107. Ковалева Н.Б. К вопросу о принципах номинации в топонимике (на материале географических названий бассейна р. Ини) // Вопросы топономастики. Вып. 5. Свердловск, 1971.

108. Кожеватова O.A. Заимствования в лексике говоров Русского Севера и проблема общего регионального лексического фонда. Дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 1997.203 с.

109. Кондрашина В.В. Соотносительный ряд «верхний»- / «нижний»- в русской топонимии. // Вопросы ономастики. Свердловск, 1980. С. 29 35.

110. Кочкуркина С.И. Древняя корела. JL: «Наука», 1982. 216 с.

111. Кузьмин Д.В., Карлова O.JI. Экспедиция на Карельский берег Белого моря. // Вопросы ономастики. № 2, 2005. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 189 193. Кузьмин, Карлова 2005.

112. Кузьмин Д.В. Топооснова Hämeh- в топонимии Карелии. // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. копф., Екатеринбург, 20 23 сентября 2005 г. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. С. 117-119.

113. Кузьмин Д.В. К вопросу о колонизации емью территории Карелии. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 4. (в печати) Кузьмин 2006.

114. Леса и лесное хозяйство Архангельской области. Архангельск, 1998.135с.

115. Летова И.А. О следах языческих представлений в русской топонимии. // Вопросы ономастики: Межвузовский сб. науч. тр. Вып. 15. Свердловск, 1982. С. 32 44.

116. Летописец Соловецкий на четыре столетия от основания Соловецкого монастыря до настоящего времени, то есть с 1429 по 1847 год. М., 1847. 187 с. Летописец.

117. Мамонтова H.H. Структурно семантические типы микротопонимии ливвиковского ареала Карельской АССР (Олонецкий район). Издательство "Карелия". Петрозаводск, 1982. 214 с. Мамонтова.

118. Мамонтова H.H., Муллонен И.И. Прибалтийско финская географическая лексика Карелии. Петрозаводск, 1991. Мамонтова, Муллонен.

119. Мамонтова H.H. Из истории изучения топонимии Карелии. // Ономастика Карелии. Проблемы взаимодействия разноязычных ономастических систем. Петрозаводск, 1995. С. 92 123.

120. Мамонтова Н.Н. Карельская и вепсская антропоиимия на современном этапе. // Ономастика. Типология. Стратиграфия. М.: Наука, 1988. С. 221 - 228. Мамонтова 1988.

121. Матвеев А.К. Значение принципа семантической мотивированности для этимологизации субстратных топонимов. // Этимология 1967. М.: Наука, 1969. С. 192-200.

122. Матвеев А.К. Топонимические этимологии. XII. // Этимология 1997 1999. М.: Наука, 2000. С. 106 - 115. Матвеев 2000.

123. Матвеев А.К. Русская топонимика финно угорского происхождения на территории севера Европейской части СССР: Дис. . докт. филол. наук. М., 1970.

124. Матвеев А.К. Географические термины в субстратной микротопонимии Русского Севера. // // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 106 119.

125. Матвеев А.К. Методы топонимических исследований. Свердловск: УрГУ, 1986.101 с.

126. Матвеев А.К. Субстратная топонимия Русского Севера // Вопросы языкознания. 1964. № 2. С. 64-83.

127. Матвеев А.К. Некоторые вопросы лингвистического анализа субстратной топонимики // Вопросы языкознания. 1965. № 6. С. 3 15.

128. Матвеев А.К. Происхождение основных пластов субстратной топонимии Русского Севера // Вопросы языкознания. 1969. № 3. С. 58 73.

129. Матвеев А.К. Взаимодействие языков и методы топонимических исследований // Вопросы языкознания. 1972. № 3. С. 76 83.

130. Матвеев А.К. Архаическая русская топонимия на северо-востоке европейской части СССР // Вопросы языкознания. 1987. № 2. С. 66 76.

131. Матвеев А.К. Субстратная микротопонимия как объект комплексного регионального исследования // Вопросы языкознания. 1989. № 1.С. 77-85.

132. Матвеев А.К. Субстрат и заимствование в топонимии // Вопросы языкознания. 1993. № 3. С. 86 95.

133. Матвеев А.К. Апеллятивные заимствования и стратификация субстратных топонимов // Вопросы языкознания. 1995. № 2. С. 29 42.

134. Матвеев А.К. Субстратная топонимия Русского Севера. Часть I. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2001. 346 с. 7 карт. Матвеев 2001.

135. Матвеев А.К. К этимологии субстратных топонимов с основами тамб- и там-. // Вопросы языкознания. 2003. № 1. С. 92 98. Матвеев 2003.

136. Матвеев А.К. Субстратная топонимия Русского Севера. Часть II. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2004. Матвеев 2004.

137. Матвеев А.К. Этимологизация субстратных топонимов и моделирование компонентов топонимических систем. // Вопросы языкознания. 1976. № 3. С. 58 73.

138. Матвеев А.К. Финно-угорские заимствования в говорах Русского Севера. II // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 44 49.

139. Матвеев А.К. К ареальной специфике некоторых субстратных топоонов саамского происхождения. // Этимологические исследования: Сб. науч. тр. Вып. 8 / Под ред. Е.Л. Березович. Екатеринбург: Изд-во Урал, унта, 2003. С. 121-129.

140. Матвеев А.К. Топонимические поиски I. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. С. 5-20.

141. Матвеев А.К. Апология имени. // Вопросы ономастики. № 1, 2004. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. С. 7 13.

142. Матвеев А.К. Топонимические этимологии. XIII // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 3 / Под ред. М.Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. С. 40 - 52. Матвеев 1999.

143. Меркурьев И.С. Живая речь кольских поморов. Мурманск, 1979.184с.

144. Михайлова Л.П. Ландшафтная топонимия Карельского Поморья. // Ономастика Карелии. Проблемы взаимодействия разноязычных ономастических систем. Петрозаводск, 1995. С. 28 37.

145. Молчанов К. Описание Архангельской губернии. СПб., 1813.319 с. Молчанов.

146. Муллонен И.И. Очерки вепсской топонимии. СПб, 1994.

147. Муллонен И.И. Гидронимия бассейна реки Ояти. Издательство «Карелия». Петрозаводск, 1988. 162 с.

148. Муллонен И. И., Азарова И.В., Герд А.С. Словарь гидронимов Юго-Восточного Приладожья (бассейн реки Свирь). СПб, 1997.

149. Муллонен И.И. «Верхние» гидронимы Обонежья. // Лингвокультурологические проблемы толерантности. Тезисы докладов международной научной конференции. Екатеринбург, 2001. С. 366 368.

150. Муллонен И.И. Топонимия Присвирья: Проблемы этноязыкового контактирования. Петрозаводск, 2002. 356 с. Муллонен.

151. Муллонен И.И. Саранжа. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 113122.

152. Муллонен И.И. Еще раз об интерпретации древней топоосповы ухт- // Русская диалектная этимология: Материалы IV Междунар. науч. конф. Екатеринбург, 22 24 октября 2002 года. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 70 - 71. Муллонен 2002.

153. Муллонен И.И. границы в топонимии Заонежья. // История русского слова: Ономастика и специальная лексика Северной Руси. Межвузовский сборник научных работ. Выпуск 2. Отв. ред. С.Н. Смольников. -Вологда, 2004. С. 164- 178.

154. Мурзаев Э.М. Очерк топонимики. М., 1974. 382 с.

155. Мурзаев Э.М. Местные географические термины и их роль в топонимии. // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 16 35. •

156. Нечай М.Н. Топонимы полукальки с вепсскими основами в русской топонимии Вытегорского края. // Вопросы ономастики: Межвузовский сб. науч. тр. Вып. 15. Свердловск, 1982. С. 57 - 59.

157. Николаева Е.С. Прибалтийско финские заимствования в русских говорах по реке Устье. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 2 / Под ред. М.Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. С. 120 - 129.

158. Никонов В.А. Введение в топонимику. М.: Наука, 1965. 180 с.

159. Овчар Н.В. Семантическая типология русских гидронимов севера Европейской части СССР (названия озер): Дипломная работа / Урал. гос. ун-т. Свердловск, 1987. 130 с.

160. Основы финно-угорского языкознания (вопросы происхождения и развития финно-угорских языков). М.: Наука, 1974. ОФУЯ 1974.

161. Основы финно угорского языкознания (прибалтийско - финские, саамский и мордовский языки). М.: Наука, 1975. ОФУЯ 1975.

162. Печерских Т.А. Вторичные топонимы типа Камчатка. // Вопросы ономастики, 1974. № 8 9. С. 25 - 27.

163. Погодин A.JI. Севернорусские словарные заимствования из финского языка // Варшавские университетские известия. Варшава, 1904. Вып. IV. Погодин.

164. Подольская Н.В. Типовые восточнославянские топоосновы (словообразовательный анализ). М.: Наука, 1983. 160 с.

165. Попов А.И. Названия народов СССР. Л., 1973. 170 с.

166. Попов А.И. Следы времен минувших. Л., 1981. 208 с.

167. Попов А.И. Географические названия (введение в топонимику). М.: Наука, 1965. 181 с.

168. Поспелов Е.М. Метод географических терминов в анализе субстратной топонимии Севера. // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 96 105.

169. Прибалтийско-финские народы России / Отв. ред. Е.И. Клементьев, Н.В. Шлыгина; Ин-т этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая. М.: Наука, 2003.671 с. Прибалтийско-финские народы России.

170. Просвирнина И.С. Составные наименования в русской топонимии. Дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 1999. 158 с. Просвирнина 1999.

171. Просвирнина И.С. Составные наименования в русской топонимии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 1999.

172. Просвирнина И.С. Особенности семантики русских составных топонимов. // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. Вып. 4. Екатеринбург, 2001. с. 35 48.

173. Пушкарев И. Описание Российской империи в историческом, географическом и статистическом отношениях. Архангельская губерния. СПб, 1845. Т. 1. Тетрадь 2.

174. Роспонд С. Структура и стратиграфия древнерусских топонимов // Восточно славянская ономастика. М.: Наука, 1972. С. 9 - 89.

175. Рудных А.И. Семантические модели в гидронимике. // Вопросы топономастики, 1972, № 6. С. 35 74.

176. Русская диалектология. / Под ред. Р.И. Аванесова и В.Г. Орловой. М.: Наука, 1964.307 с.

177. Русская диалектология. / Под ред. проф. H.A. Мещерского. М.: «Высшая школа», 1972. 304 с. Мещерский.

178. Рут М.Э. Образная номинация в русском языке. Екатеринбург, 1992. 148 с.

179. Саарикиви Я. Саамская субстратная топонимия Русского Севера с точки зрения сравнительной финно-угристики. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 94-113.

180. Селищев А.М. Из старой и новой топонимии. // Избранные труды. М.: «Просвещение», 1968. С. 45 96.

181. Соловецкий патерик. М.: Синодальная библиотека, 1991. 220 с. Соловецкий патерик.

182. Суперанская A.B. Ономастические универсалии // Восточнославянская ономастика. М.: Наука, 1972. С. 346 356.

183. Суперанская A.B. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. 366с. Суперанская 1973.

184. Суперанская A.B. Структура имени собственного (фонология и морфология). М.: Наука, 1969.208 с.

185. Суперанская A.B. Что такое топонимика? М.: «Наука», 1985. 177 с.

186. Суперанская A.B. Терминологичны ли цветовые названия рек? // Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 120- 127.

187. Теория и методика ономастических исследований. / A.B. Суперанская, В.Э. Сталтмане, Н.В. Подольская, А.Х. Султанов. М.: «Наука», 1986. 256 с.

188. Теуш O.A. К этимологии рус. диал. сузём. // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 4 / Под ред. М.Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. С. 9 15.

189. Теуш О. А. Названия дорог и троп в севернорусских говорах: заимствования из финно-угорских языков. // Финно-угорское наследие в русском языке: сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 49-69.

190. Ткаченко О.Б. Мерянский язык. Киев, 1985. Ткачеико.

191. Толстой Н.И. Заметки о славянских именах собственных. // Толстой Н.И. Избранные труды, том I. Славянская лексикология и семасиология. М.: «Языки русской культуры», 1997. С.378 394.

192. Толстой Н.И. Еще раз о «семантике» имени собственного. // Толстой Н.И. Избранные труды, том I. Славянская лексикология и семасиология. М.: «Языки русской культуры», 1997. С.395 396.

193. Толстой Н.И. К проблеме изучения славянских местных географических терминов. //Вопросы географии, сб. 81. Местные географические термины. М.: Изд-во «Мысль», 1970. С. 46-53.

194. Федоров П.Ф. Соловки. Кронштадт, 1889. 344 с. Федоров.

195. Фомин А. Описание Белого моря с его берегами и островами. СПб., 1797. 197 с. Фомин.

196. Фруменков Г.Г. Соловецкий монастырь и оборона Беломорья в XVI XIX вв. Архангельск, 1975. 183 с.

197. Шилов A.JI. К происхождению гидронимических терминов курья, пудас, режма. // Русская диалектная этимология: Тез. докл. и сообщ. Третьего научного совещания. 21-23 октября 1999 г. Екатеринбург: УрГУ, 1999. С. 79 -82.

198. Шилов AJI. К реконструкции системы номинации порогов на реках Карелии и Кольского полуострова. // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. С. 68-78.

199. Ainiala Terhi, Pitkänen Ritva Liisa. Onomastic research in Finland. // Onomástica Uralica 2. History of the study of toponyms in the Uralian languages. Helsinki, 2002. P. 81-119.

200. Hajdu Mihaly. The history of Onomastics. // Onomastica Uralica 2. History of the study of toponyms in the Uralian languages. Helsinki, 2002. P. 7 -45.

201. Kalima J. Die ostseefinnischen Lehnwörter im Russischen // MSFOu, XLIV. Heisinki, 1919.

202. Kert G.M. Saami toponymy of the Kola Peninsula as a research object. // Onomastica Uralica 2. History of the study of toponyms in the Uralian languages. Helsinki, 2002. P. 121 -132.

203. Van Langedonck Willy. Proper names and their categorical presupposition. // You name it. Perspectives on onomastic research. Helsinki, 1997. P. 37-47.1. КАРТЫ1. БЕЛОЕ /ЧОрЕс