автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Русский кулачный бой в контексте традиционной и современной культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русский кулачный бой в контексте традиционной и современной культуры"

На правах рукописи УДК 008; 796.8

Куц Владимир Анатольевич

РУССКИЙ КУЛАЧНЫЙ БОЙ В КОНТЕКСТЕ ТРАДИЦИОННОЙ И СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЫ: СИСТЕМНО-СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Специальность: 24.00.01 — теория и история культуры

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

005558650

О 2015

Сапкт-Петербург 2015

005558650

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена»

Научный консультант: НИКИФОРОВА Лариса Викторовна,

доктор культурологии, профессор, профессор кафедры теории и истории культуры РГПУ им. А.И. Герцена

Официальные оппоненты: АШКИНАЗИ Сергей Максимович,

доктор педагогических наук, заслуженный работник физической культуры РФ, профессор, профессор кафедры теории и методики борьбы НГУ физической культуры, спорта и здоровья им. П.Ф. Лесгафта

КАЛАШНИКОВА Наталья Моисеевна,

доктор культурологии, заслуженный деятель науки РФ, профессор, профессор кафедры истории и теории искусства Санкт-Петербургского университета технологии и дизайна

ОРЛОВА Надеада Хаджимерзановна, доктор философских наук, доцент, профессор кафедры культурологии Санкт-Петербургского государственного университета

Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусства»

Защита состоится «06» апреля 2015 г. в 14.00 часов на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.199.23 при Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена по адресу: 197046, Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 317.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена, 191186, Санкт-Петербург, наб. реки Мойки, 48, корпус 5 и на сайте http://disser.herzen.spb.ru/Preview/Karta/karta_000000131 .html.

Автореферат разослан 23 декабря 2014 г.

Ученый секретарь диссертациогшого совета, доцент

Ольга Сергеевна Сапанжа

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационное исследование посвящено русскому кулачному бою -системе самозащиты, сформировавшейся в русской традиционной культуре, пережившей ряд трансформаций и сохранившейся до наших дней. Анализ русского кулачного боя, проведенный на основе системно-синергетического подхода, позволил обосновать концепцию защитной функции культуры.

Актуальность темы исследования связана с изменением аксиологических оснований культуры. Такими основаниями стали осознанные в новом качестве ценность жизни и безопасность. Являются уже привычными такие дефиниции современности, как общество риска и общество катастроф, в которых чрезвычайное положение грозит стать нормой жизни. Быстро растут группы рисков, связанные не только с техногенным, но и с антропным фактором. Специалисты по выживанию в экстремальных ситуациях дополняют характеристики общества риска своими оценками: «... наша повседневная жизнь по сравнению с боевыми действиями "всего" в 2 раза менее опасна»1. Все это свидетельствует, что актуальной задачей культурологии является исследование феномена защиты.

Актуальность исследования связана с дальнейшей разработкой системного подхода к изучению культуры. Для становления культурологии как научной дисциплины системный подход был крайне важен, однако постепенно произошла его канонизация, плодотворный диалог между точными, естественными и гуманитарными науками несколько угас. Представляется, что на современном этапе, когда одной из важнейших составляющих научного знания стали компьютерные технологии и логико-математические модели анализа социокультурных систем, дальнейшее развитие системного подхода плодотворно обогатится математическим аппаратом синергетики, кибернетики и байесовского подхода. Актуальны также практические исследования способов реализации защитных функций культуры, на основе которых возможна корректировка теоретических и математических моделей исследуемых культурных феноменов.

Актуальным представляется включение в поле исследований культурологии русского кулачного боя. В культурологии, этнографии и этнологии тема отечественных систем самозащиты является маргинальной и находится в начальной фазе изучения. Вместе с тем по богатству возможностей для аналитики культуры и национальной идентичности кулачный бой не уступает таким популярным предметам исследования как дом, храм, костюм, праздник.

1 Кадочников А.А. Психологическая подготовка к рукопашному бою. Ростов н/Д: Феникс, 2003.-С. 7.

Исследование кулачного боя актуально с точки зрения антропологической проблематики культурологии. Анализ актов выбора стратегии и тактики боя, совершаемых на основе культурно обусловленных алгоритмов, анализ баланса между стереотипными и спонтанными действиями, между расчетом и интуицией дают возможность с новых позиций включиться в дискуссию о свободе выбора и творчестве, столь значимую для философии культуры и культурологии.

Современная тенденция к самоорганизации новых систем самозащиты на основе кулачного боя позволяет ставить вопрос о характере функционирования феноменов традиционной культуры в постградиционной эпохе. Изучение морфологии кулачного боя, индивидуального и группового поведения участников и зрителей является формой исследования процессов организации и самоорганизации в культуре, что актуально для разрабатываемого в диссертации системно-синергетического подхода к изучению культуры.

Защитная функция культуры, разумеется, не сводится к кулачному бою и им не исчерпывается, она реализуется во многих феноменах, в том числе художественных, духовных, не имеющих прямого отношения к телесной защите или военной обороне. Кулачный бой является «лабораторным образцом», позволяющим отработать алгоритмы анализа и продолжить его при исследовании других средств и способов реализации защитной функции культуры.

Степень разработанности проблемы. С точки зрения изучения проблем столкновения цивилизаций, противостояния культур, анализа рисков современной цивилизации автор опирался на работы У. Бека, С. Хатгангтона, Ф. Фукуя-мы, с точки зрения философской аналитики современности обращался к трудам М.С. Кагана, М.К. Мамардашвилли, A.M. Пятигорского, М.Н. Эпштейна. Формируя подход к проблеме информационных рисков и информационной защиты как тенденций современности автор использовал исследования Ю.В. Громыко,

A.A. Зиновьева, С.Г. Кара-Мурзы, B.C. Магуна, A.B. Магуна, A.C. Панарина, С.П. Расторгуева.

Затрагиваемая в диссертации проблематика характерных черт русской культуры и русской цивилизации разрабатывалась с опорой на классические дискуссии о русском национальном характере, об особенностях цивилизацион-ного развития России, об отличиях России и Запада: в работах представителей славянофильской традиции К.С. Аксакова, ЯЛ. Данилевского, И.В. Киреевского, Ю.Ф. Самарина, A.C. Хомякова, религиозно-философской мысли

B.C. Соловьева, E.H. Трубецкого, С.Н. Трубецкого, философии русского зарубежья H.A. Бердяева, И.А. Ильина, Л.П. Карсавина, Н.О. Лосского, С.Л. Франка.

В теоретическом отношении для анализа проблем национальной и культурной идентичности важны были работы Б. Андерсона, труды представителей

современной этнокультурологии Г.Д. Гачева, C.B. Лурье, исследователей региональной культуры Я.С. Иващенко, Л.М. Мосоловой.

Русский кулачный бой и его особенности как феномена культуры затрагивались в трудах по русской этнографии и языку Д.К. Зеленина, В.И. Даля, A.A. Шахматова, а также фольклористами, занимавшимися изучением народной песни и музыки Е.Л. Мельник, A.M. Мехнецовым, В.П. Морозовым, Л. Мухомедшиной, A.B. Рудневой, Н.К. Сараджевым. Проблематика защитных функций затрагивалась в трудах по народному костюму C.B. Жарниковой и Н.М. Калашниковой, народному театру - А.Ф. Некрыловой и Н.И. Савушки-ной, народным играм — Е.А. Покровского.

Важная для исследования тема ритуально-обрядовых основ традиционной культуры разрабатывалась с опорой на труды А.Н. Афанасьева, А.К. Бай-бурина, В.Н. Всеволодского-Гернгросса. Многие ценные сведения по истории русского оружия и боевым традициям почерпнуты из трудов Ю.Ю. Иерусалимского, А.Н. Кирпичникова, Б.А. Рыбакова, М.Г. Рабиновича, В.А. Чивилихина. Тематика телесности как феномена культуры, имеющая отношение к данному исследованию, рассматривалась И.М. Быховской, И.С. Коном.

Наиболее значимым современным автором, исследовавшим русский кулачный бой в рамках этнографического подхода, является A.B. Грунтовский. Отметим исторические исследования воинской состязательно-игровой традиции и спортивной борьбы в народной культуре Б.В. Горбунова, деревенской артели кулачных бойцов-рукопашников Г.Н. Базлова и русских рукопашных состязаний A.C. Тедорадзе.

Проводимая в диссертации реконструкция исторических трансформаций русского кулачного боя и его анализ как феномена национальной культуры потребовал обращения к работам по истории и культурному своеобразию других систем самозащиты, военных и спортивных школ Запада и Востока. Признанными исследованиями по боксу являются труды А.И. Булычева, А.Ф. Гетье, К.В. Градополова, P.P. Камалетдинова, М.И. Романенко. По вольной борьбе значимы труды И.И. Алиханова. Важный вклад в современные исследования различных видов борьбы внесли A.B. Александров, Г.Н. Базлов, Б.В Горбунов.

В настоящее время приоритетным предметом исследования являются боевые искусства Востока. Их классические описания выполнены основателями дзюдо, айкидо, карате: К. Дзигоро, М. Уэсиба, Г. Фунакоси. Существенный вклад в исследование культурной истории восточных единоборств внесли К. Ашикага, Д.А. Богуш, А. Вестбрук, С.А. Гвоздев, Ю. Дайдодзи, И. Дудукчан, С.А. Иванов-Катанский, А.Н. Кочергин, А.Н. Медведев, С. Митсуги, В. Д. Нгу-ен, В.Н. Попенко, П.Тараканов, А.Е. Тарас, Я. Цунтэтомо, В.Н. Хорев,

В.Г.Шехов, B.B. Шлехтер. Бразильское джиу-джитсу, составляющее серьезную конкуренцию восточным системам самозащиты, описано в книгах Р. Грейси.

Существенный вклад в исследования восточных единоборств внесли И.А. Воронов, A.A. Бобрищев, A.A. Передельский. В культурологи известны труды по восточным единоборствам Е.Ю. Ватолиной и Д.В. Антоненко. В ряде исследований по педагогике и философии также выполнен анализ восточных единоборств: И.Е.Шин, Т.В. Лузикова, A.A. Половинкин, Е.Ж. Базарбаев,

A.З. Естемесов, Н.В. Коротаева, C.B. Сизяев, В. Сен, М.М. Ишмуратов, Т.Е. Носова, Н.С. Торговкина, Д.П. Южаков.

Для изучения трансформации систем самозащиты XX века важными являются труды создателей боевого самбо H.H. Ознобишина, B.C. Ощепкова,

B.А. Спиридонова, A.A. Харлампиева. Некоторые вопросы использования элементов русского кулачного боя в формировании боевого самбо затронуты в работах Н.И. Борисова, К.Т. Булочко, В.Н. Вельмякина, В.П. Волкова, В.В. Волосатых, А.Г. Жукова, H.H. Симкина, С.Н. Федоткина, В.А. Тихонова, O.A. Шмелева. Исследования по спортивному самбо, также связанные с тематикой диссертации, приведены в работах Е.Я. Гаткина, Д.И. Гулевича, Г.Н. Звягенцева, И.П. Колодникова, Д.Л. Рудмана. Исследования рукопашного боя выполнены в работах С.М. Ашкинази, H.A. Макарова.

Описанию реконструированных традиционных систем самозащиты конца XX - начала XXI вв. посвящены труды A.B. Александрова, Г.Н.Базлова, В .А. Склизкова, А.К. Белова, И. Красильникова, М.В. Шатунова. Исследования профессиональной культуры боя и боевых систем подготовки военных выполнены Ф.Д.Заруцким, A.A. Кадочниковым, А. Руденко, И. Скобеевым, И. Стрельцовым, А. Шабалиным. Ф. Тарасом.

Теоретико-методологическая основа исследования. Проблема развития системного анализа культуры потребовала обращения к методам общей теории систем и законам изоморфизма, полиморфизма и симметрии, разработанным Л. фон Берталанфи, И.И. Блехманом, Ю.А. Урманцевым, А.И. Уемо-вым. Основным подходом, в рамках которого выполнено исследование, является системно-синергетический подход, разработанный для анализа культуры М.С. Каганом, В.П. Бранским, С.Д. Пожарским. Значимой является методология полномасштабного синергетического моделирования в антропоморфной среде, предложенная В.Г. Будановым.

Задача исследования алгоритмов защиты потребовала обращения к байесовскому подходу, используемому при анализе вероятностных характеристик (рисков) в точных и гуманитарных науках. Синергетический и байесовский подходы дополняют друг друга и позволяют анализировать системы культуры в неустойчивом и устойчивом состояниях.

Кибернетический метод используется для анализа алгоритмов принятия решений. Динамические характеристики защищенности человека рассчитаны на основе статистического моделирования импульсных воздействий.

С точки зрения исследования понимания культуры как традиции, как генеральной коммуникативной стратегии, значимыми оказались подходы к культуре как «внутренней организации мышления» (В. Гумбольдт), к проблематике культуры как языка (Ю.Д. Апресян, Т.И. Вендина, Л. Вайсгербер, Ю.М. Лот-ман, Э. Сепир, Б. Уорф). Теория социального импринтинга, разработанная АД. Гармаевым, использована для определения оптимальных возрастных периодов освоения культурной традиции.

Исследуя работу интеллекта в экстремальных ситуациях, автор опирался на основные положения работ A.M. Лобка по мифологической защите сознания, Э.К. Каструбина, связанных с психической самозащитой, П.В. Симонова -по информационной теории эмоций.

Важные для исследования положения об эстетических функциях феномена защиты и об эстетических ресурсах решения плохообусловленных задач в условиях дефицита времени автор разрабатывал с опорой на работы М.А. Ма-рутаева, B.C. Петухова, И.Ш. Шевелева, И.П. Шмелева, И. Ренчлера, Б. Херц-бергера, Д. Эпстайна.

Объект исследования: русский кулачный бой как историческая и культурная реальность.

Предмет исследования: защитная функция культуры как теоретическая проблема, средства и способы ее реализации преимущественно на основе русского кулачного боя.

Цель исследования: системно-синергетический анализ функционирования русского кулачного боя в традиционной и современной культуре.

Задачи исследования:

1. Рассмотреть проблематику функций культуры и выполнить анализ значимости защитной функции культуры, показать разнообразие ее проявлений и уровней реализации.

2. Показать взаимосвязь защитной функции с другими функциями культуры, объяснить синергийные эффекты этой взаимосвязи.

3. Выполнить анализ современной социокультурной ситуации с точки зрения рисков жизнедеятельности и соответствующих им уровней защиты. Разработать подход к активизации процессов самоорганизации защитных функций культуры, основанный на стратегиях снижения среднего риска жизнедеятельности.

4. Исследовать феномены традиционной культуры с точки зрения выполнения ими защитных функций культуры, рассмотреть проблемы культурной

идентичности и культурного иммунитета как форм реализации защитных функций культуры.

5. Выполнить анализ источников и проблем изучения русского кулачного боя, его основных принципов и организационных форм в традиционной культуре с точки зрения антропологической, феноменологической и структурно-функциональной проблематики культурологии.

6. Исследовать трансформацию традиционных боевых систем в формы спортивной культуры и профессиональной культуры боя в системах подготовки военных, показать место компонентов традиционных систем самозащиты в генезисе боевых видов спорта, прикладных и реконструированных систем самозащиты.

7. Показать культурологическое содержание современной педагогики кулачного боя и обучения другим формам деятельности, восходящим к традиционной культуре.

8. Выполнить с помощью методов точных наук исследование системы отдельных движений и их «связок» в кулачном бою, а также спонтанных актов выбора и принятия решения в ответ на атакующие воздействия и продемонстрировать их эффективность. Показать приемлемость такого подхода для постановки культурологических задач.

9. Продемонстрировать на примере анализа русского кулачного боя плодотворность совокупного применения методов и подходов гуманитарных, естественных и точных наук.

Положения, выносимые на защиту:

1. Защитная функция является одной из наиболее важных системных функций культуры, проявлена во всех ее феноменах и связана с другими функциями. Защитная функция культуры - это способ осуществления индивидуальной и коллективной человеческой жизнедеятельности, направленный на поддержание сложности защищаемого субъекта на достигнутом уровне и обеспечивающий его функционирование в нормальном режиме. Защитная функция культуры отличается от адаптивной функции по временному масштабу, а также по арсеналу средств и методов реализации. Наиболее отчетливо реализация защитных функций культуры проявляется в экстремальных ситуациях и во время формационных сдвигов.

2. Защитная функция системы может бьггь представлена процессами прогнозирования, обнаружения, классификации, идентификации воздействия как угрожающего, принятия решения и осуществления действий по его преодолению. Для эффективного функционирования этого алгоритма необходимо наличие и постоянное пополнение «банков данных», позволяющих совершенствовать отмеченные выше процессы. Для саморефлектирующих систем, таких как

человеческое общество и культура, важно взаимодействие подсистем управления и самоуправления, для человека - взаимодействие формально-логических, чувственно эмоциональных предсознательных, архетипических и соматических слоев его интеллекта.

3. Защитная функция культуры реализуется по отношению к материальным (овеществленным), духовным и художественным угрозам, а пополнение «банков данных», позволяющих совершенствовать процессы выбора и принятия решений, может быть понято как постоянное овладение культурным наследием и культурным опытом.

4. Одним из важных условий реализации защиты является процесс самоорганизации, позволяющий системе сохранить ее системообразующие характеристики. Процесс самоорганизации осуществляется при движении к аттрактору (цели системы) через точки бифуркации, в которых система осуществляет выбор. Осуществление выбора, особенно в экстремальных условиях или условиях недостатка времени и информации, опирается на паттерны принятия решений, которые в социокультурных системах являются частью культурной традиции.

5. В культурной реальности защитная функция обнаруживается в различных явлениях и процессах. Наиболее прямой формой ее реализации выступают различные «оболочки», оберегающие человеческое тело: одежда, дом, изгородь, а также такие практики как системы самозащиты и боевые искусства. В формате макрокультурного сообщества (региональной, национальной культуры, цивилизации) им релевантны государственные границы, институты полиции и армии.

6. Защитная функция воплощена в реальных культурных практиках и рассредоточена в явлениях, на первый взгляд не имеющих отношения к физической или духовной защите. Так, например, этика и эстетика непосредственно связаны с реализацией защитных функций культуры, как и навык отбора и присвоения (инкорпорирования) идей, ценностей, образов. Умение отторгнуть чужеродное и опасное и освоить культурно релевантные феномены можно назвать явлением культурного иммунитета и рассматривать его как форму реализации защитной функции культуры. Упрочение культурной идентичности в направлении ценностей и навыков традиционной культуры является одним из способов реализации защитных функций современной культуры.

7. Кулачный бой как и любое явление традиционной культуры обладал синкретичными характеристиками. Это не только система самозащиты, но и обряд, игра, социальный институт. Пластическая организация и навыки кулачного боя аналогичны навыкам крестьянского труда, а его «оружие» представлено орудиями труда и быта. Характерными чертами телесной и двигательной организации русского кулачного боя являются: спиралевидный, нелинейный ха-

рактер движений, отсутствие многоступенчатой иерархии уровней мастерства и формализованных упражнений, вместо которых используются игровые упражнения и спонтанные движения. Пластическая и музыкальная организация архаичных коллективных форм кулачного боя близка к русским скорым хороводам, а поединков - к парным переплясам. Пение частушек «под драку» обеспечивает «мягкое» синергетическое управление противниками и увеличивает защищенность бойца. Образ защитника, значимый для русского фольклора и классической литературы, - это образ кулачного бойца.

8. Основные этапы трансформации кулачного боя в посттрадиционной культуре выглядят следующим образом: синтез боевого самбо, включившего в свой состав системы самозащиты этносов СССР (гюлеш, кох, чадаоба, курес, куреш, трынта, кураш, стили пластунов и характерников), некоторые западные (бокс, вольная и классическая борьба) и восточные (дзюдо и джиу-джитсу) системы самозащиты в 1920-е гг. (системообразующим компонентом боевого самбо стал русский кулачный бой); санкционированная на государственном уровне дифференциация на боевое и спортивное самбо и распространение западных (бокс, вольная и классическая борьба) в 1950-е годы, а в 70-е и 80-е годы восточных (карате, айкидо, ушу, тайский бокс, тхэквондо, бразильское джиу-джитсу) систем самозащиты; самоорганизация русского кулачного боя, формирование сообщества, сочетающего практику с разработкой теории в 1990-е годы.

9. Реконструкция элементов и связок движений кулачного боя, осуществленная на основе таблицы симметрии элементарных движений представляет собой форму фиксации традиции, ее «инвентарь» и повышает эффективность освоения кулачного боя в современной педагогической и спортивной практике.

10. Байесовский подход как одна из возможных реализаций оптимальной жизненной стратегии эффективен для повышения телесной и информационной самозащиты. Кулачный бой является оптимальной системой самозащиты по критерию наименьшего среднего риска жизнедеятельности и способом реализации байесовского подхода. На основе частотного словаря связок элементарных движений определены априорные плотности распределения вероятностей форм боя.

11. Синергетический и кибернетический анализы кулачного боя показывают высокую значимость процессов самоорганизации в этом обрядово-ритуальном действе. Определены точки бифуркации и разработана технология оптимизации выбора, позволяющая повысить эффективность защитных действий в бою. Сложность выбора существенно отличается в различных формах кулачного боя, при этом самым низким педагогическим потенциалом обладают поединки, а самым высоким - свалка-сцеплялка.

12. Освоение русского кулачного боя в досуговых и познавательных целях способствует включению защитных функций организма, обеспечивающих быструю (доли секунды) защиту в экстремальных ситуациях и долговременную защиту в типовых ситуациях (сохранение здоровья), а также включение механизмов саморегуляции организма. При его освоении осуществляется профилактика, общая и специальная терапия опорно-двигательной, пищеварительной, дыхательной, сердечнососудистой и пищеварительной систем, а также профилактика психических заболеваний.

Научная новизна результатов исследования состоит в том, что доказана высокая значимость защитной функции культуры, даны ее определения в терминах гуманитарных и естественных наук; на примере русского кулачного боя выполнен полномасштабный анализ защитной функции, показан ее системный характер и взаимосвязь с другими функциями культуры. Русский кулачный бой впервые исследован как феномен культуры.

Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования заключается в следующем. Поставленная в диссертации проблема защитных функций культуры может быть применена при системном анализе культуры как целостного феномена. Модель анализа защитных функций культуры на примере русского кулачного боя может быть использована при анализе других феноменов культуры, обладающих защитными функциями; исследование кулачного боя может служить примером анализа других культурных практик, связанных с синтезом духовных и телесных действий. Исследование культурной истории русского кулачного боя может стать основой для анализа трансформации феноменов традиционной культуры в современной социокультурной ситуации, а реконструкция элементов и связок движений кулачного боя примером для анализа других феноменов культуры, связанных с двигательной активностью.

Практическая значимость результатов исследования. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы для разработки курсов по культурологическим дисциплинам, для культурологического образования по различным фольклорным практикам. Выводы диссертации и рекомендации могут быть использованы для выработки мер по профилактике преступности и борьбы против наркомании и алкоголизма в молодежной среде.

Достоверность результатов и обоснованность научных положений обеспечивается применением совокупности гуманитарных, естественнонаучных и точных методов, релевантным поставленным целям и задачам; выверен-ностью концептуальных положений, солидной источниковедческой базой, тщательным и многоаспектным анализом фактического материала, корректным использованием данных различных дисциплин по проблеме диссертации. Науч-

ные результаты обеспечены многолетней педагогической практикой и неоднократно становились предметом обсуждении на научных конгрессах, конференциях, семинарах; экспериментальной проверкой положений и выводов диссертационных исследований.

Апробация результатов исследования. Основные идеи и выводы диссертации обсуждались на конференциях: «Традиционные и нетрадиционные методы оздоровления детей» - VI Международная конференция (Смоленск, 1997), «Ярослав Мудрый. Проблемы изучения, сохранения и интерпретации историко-культурного наследия» - международная научно-практическая конференция (Ярославль, 2013, 2014); «Ребенок в современном мире. Ценностный мир детства» - X Международная конференция (Санкт-Петербург, 2013); «Науки о культуре в перспективе «digital humanities» - международная научно-практическая конференция (Санкт-Петербург, 2013); «Язык и культура» - VIII международная научно-практическая конференция (Новосибирск, 2013); «Культура. Духовность. Общество» - VII международная научно-практическая конференция (2013); «Высшее образование для XXI века» - X Международная научная конференция (2013); «Наука и современность - 2013» - XXV Международная научно-практическая конференция (2013); «Научная дискуссия: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии» - XVIII Международная заочная научно-практическая конференция (2013); «Теория и практика современного образования» V международная научно-практическая конференция (Санкт-Петербург, 2013); «Филология и культурология: современные проблемы и перспективы развития» - V Международная научно-практическая конференция (2013); «Познание стран мира: история, культура, достижения» - III Международная научно-практическая конференция (2013); «Язык и культура» - IX Международная научно-практическая конференция (2013); «Актуальные вопросы современной науки» - III Международная заочная научно-практическая конференция» (2013); «Философия познания и творчество жизни» - международная конференция (Санкт-Петербург, 2013), «Охрана здоровья и безопасность жизнедеятельности детей и подростков. Актуальные проблемы, тактика и стратегия действий» - IV Всероссийский Конгресс по школьной и университетской медицине с международным участием (Санкт-Петербург, 2014).

Структура и объем диссертации. Диссертация изложена на 390-та страницах, состоит из введения, 5-ти глав, заключения, списка литературы из 540-ка источников (19 - на иностранном языке), 3-х таблиц, 29-ти рисунков.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается общая характеристика работы, обоснована актуальность избранной темы, изложена проблемная ситуация, сформулированы цель, объект, предмет, задачи и методы исследования, отражена их теоретико-методологическая основа, теоретическая значимость, научная новизна, практическая значимость, перечислены положения, выносимые на защиту, приведены сведения об организации исследования и апробации полученных результатов.

ГЛАВА 1. «Защитные функции культуры как проблема теоретической культурологии» посвящена обоснованию значимости защитной функции культуры для понимания культуры как системы.

В параграфе 1.1 «Системный подход в культурологии и категориальный аппарат естественных наук» проанализирован ряд понятий, перенесенных в культурологию из естественных наук, ключевых для системно-синергетического подхода в культурологии.

Показано, что некоторые понятия в культурологическом дискурсе приобрели метафорическое звучание:, что затрудняет продуктивный диалог между современными разработками в области естественных и точных наук и культурологией. Предпринята попытка вернуть содержательную определенность категориальному аппарату системного анализа культуры.

Отмечено, что в системном подходе операции со структурой планируются и оцениваются с позиций итогового изменения эффекта системы. Алгоритм системного подхода: определение эффекта системы, определение цели, от которой отсчитывается эффект, определение полного набора компонентов систем, входящих в основание (системосозидающих, системосохраняющих) и связей между ними, определение степей! взаимосогласованности между компонентами.

Для системно-синергетических исследований необходимо понимание соотношений между процессами самоорганизации (организации), самоуправления (управления), саморегуляции (регуляции). Самоуправление раскрыто как воздействие управляющей подсистемы на систему, частью которой она является, с целью обеспечения перехода от существующего состояния в представляющийся вероятным вариант будущего. Саморегуляция понимается как процесс, обеспечивающий удержание периодических отклонений состояния системы в заданных пределах, в котором отсутствует переход к другому состоянию.

Уточнено понятие кризиса, применимое только к системам самоорганизующимся, самоуправляемым и саморегулируемым, которые способны изменять свой состав, связи между компонентами, направленность, способы и режимы своего функционирования без вмешательства извне. Кризис определяется как защитная реакция системы , оказавшейся в несвойственных для нее усло-

виях существования при которых остальные функции системы выполняются ограниченно. В состоянии кризиса система должна тратить значительную часть доступных ей ресурсов на выход из состояния кризиса.

В параграфе 1.2 «Методы системного анализа культуры на основе диалога гуманитарных и естественных наук» показано, что для культурологии перспективно использование методов естественных наук, опирающихся на общую теорию систем Урманцева (ОТС(У)), системно-синергетический подход, байесовский подход, позволяющий рассчитывать риски жизнедеятельности, кибернетический подход, дающий возможность анализа принятия решений, метод статистического моделирования импульсных потоков, используемый для расчета влияния нескольких воздействий одновременно.

При разработке проблематики защитных функций культуры за основу взята категория симметрии из ОТС(У), характеризующая свойство неизменности (инвариантности) некоторых сторон, процессов и отношений объектов относительно некоторых преобразований. Системно-синергетический подход, ставший нормой современных исследований, в том числе и в культурологии, является одним направлений, связанных и с ОТС(У), и с кибернетикой. Перспективным представляется полномасштабное синергетическое моделирование форм и компонентов культуры, в которых неустойчивость, нелинейность, открытость являются максимальными.

Байесовский подход, применяемый для определения критериев оптимальности решений, продуктивен для прогностического анализа входных (в т.ч. угрожающих) воздействий и вариантов восприятия этих воздействий, структур, на выходах которых формируется результирующий ответ. Критерием оптимальности в естественных науках называется правило, по которому из всех возможных решений можно выбрать наилучшее. Критерий Байеса (в частном случае критерий минимума среднего риска) является одним из наиболее общих критериев оптимального решения и может быть продуктивен для анализа социокультурных процессов. В «обществе риска» применение байесовского подхода является не только логичным, но и необходимым.

Байесовский подход является оптимальным для решения задач обнаружения, классификации и идентификации - типичных задач первого этапа защиты. Для эффективного функционирования байесовского подхода необходимо наличие и постоянное пополнение «банков данных», например, освоение культурного наследия. Преимущественно это образы и знаки, заложенные с детства и возделанные национальной культурой.

Культура значительную часть времени находится в фазе гомеоста-за - медленного (количественного) изменения своих характеристик - и лишь незначительную часть она находится в фазах скачков, быстрого (качественного)

изменения. Поэтому байесовский подход к анализу культуры можно считать комплементарным синергетическому. Взаимосвязь байесовского и синергети-ческого подходов состоит в том, что для систем культуры возможно скачкообразное изменение функции правдоподобия — качественное изменение семантического распределения. После этого система приобретает новые смыслы и цели.

Кибернетический метод применительно к антропологическим проблемам культурологии связан с идеей выбора, с типами и алгоритмами принятия решений, являющимися важнейшими характеристиками культуры и личности. Системные различия между культурами связаны именно с актами выбора и принятия решений, совершаемых их носителями. Алгоритмы принятия решений являются близкими для различных представителей одной и той же культуры. Акты выбора в любом виде деятельности преимущественно осуществляются подсознательно. Алгоритмы принятия решений непосредственно определяют быстродействие системы, которое особенно важно в экстремальных ситуациях, связанных с защитными действиями. Кибернетический подход в антропной среде перспективен для качественных и количественных оценок поведения человека и социальных групп в экстремальных ситуациях. Другое направление кибернетического подхода связано с инкультурацией человека информационной эпохи. Как известно, сложность освоения пропорциональна информационной мощности системы. Информационная мощность современных антропных систем резко увеличилась по сравнению с традиционной культурой.

Динамические характеристики защищенности социокультурных систем, их отдельных феноменов и человека являются одними из наиболее важных объектов исследования культурологии и могут быть рассчитаны на основе статистического моделирования импульсных потоков. Воздействия на систему могут быть представлены в виде нескольких независимых стационарных (вещественных, энергетических, информационных) потоков. Как культура в целом, так и ее отдельные феномены, и человек подвержены этим воздействиям.

В параграфе 1.3 «Проблематика защитных функций культуры и многообразие форм и способов защиты» выполнен сравнительный анализ функций культуры и обоснована необходимость выделения защитной функции.

Функции культуры — это роли, которые культура в целом выполняет по отношению к обществу и членам этого общества, устанавливая тем самым связь между множеством задач и множеством членов общества (субъектов). К функциям культуры обычно относят адаптивную, аксиологическую, гносеологическую, коммуникативную, креативную, нормативную, релаксационную, функции и др.

Как правило, защитную функцию объединяют с адаптивной. Э.С. Маркарян, теоретически обосновав адаптивную функцию, разделил ее на

две части, назвав «комплексной адаптивно-негэнтропийной функцией». Адаптивная функция, по сути, обеспечивает самосохранение, негэнтропийная - развитие Негэнтропийная функция в терминах культурологии близка по характеристикам к креативной функции культуры, т.к. именно ее реализации имманентно присуще увеличение сложности системы - повышение негэнтропии. Получается, что «комплексная адаптивно-негэнтропийная функция» - это суперпозиция адаптивной и креативной функций культуры. Адаптивная или расширительно адаптивно-негэнтропийная функция обеспечивает развитие системы - увеличение ее негэнтропии.

Защитная функция культуры осуществляется в индивидуальной и коллективной человеческой жизнедеятельности, направленной на поддержание сложности организации защищаемого субъекта на достигнутом уровне и обеспечивающей его функционирование в нормальном режиме. Защитная функция культуры проявляется в действиях, препятствующих процессам возрастания энтропии и поддерживающих энтропию системы с помощью процессов саморегуляции (регуляции), самоуправления (управления) и самоорганизации (организации) на уровне, при котором система функционирует в нормальном режиме. Сравнительный анализ адаптивной и защитной функций культуры показал их отличие по временному масштабу, а также отличие в арсеналах средств и методов для реализации этих функций.

В параграфе 1.4 «Анализ феноменов культуры, выполняющих защитные функции и способствующих ограничению агрессии» дана краткая характеристика способов защиты в биологических системах и произведено сопоставление их с защитными функциями культуры.

В овеществленном виде утилитарно-прагматические защитные функции культуры выполняют одежда, жилище (стены, крыша, ставни), изгороди, городские стены, рвы и т. д. Прямыми способами реализации защитных функции в культуре (на телесном уровне) являются врачевание и здравоохранение, состязательно-игровые традиции боя и борьбы без оружия, боевые искусства. На уровне макросообществ средствами и способами реализации защитных функций выступают институты права, армия, полиция.

Знаково-символическими средствами защиты являются обереги и талисманы, сакральные знаки, заговоры, молитвы, обряды и ритуалы, и наследующие им национальные символы (гербы, флаги и т.д.), являющиеся идентификаторами национальной культуры.

Защитные функции выполняют этика и эстетика, составляющие аксиологический фундамент культуры. Этичное поведение редко воспринимается как способ защиты. Однако альтруистическое и жертвенное поведение индивида, снижающее шансы на его собственное выживание, повышает шансы на выжи-

вание семьи, нации, вида. Если защита детенышей хорошо известна в биологии, то защита стариков — чисто человеческий модель поведения, позволившая расширить количество взаимодействующих поколений и шире использовать опыт предшественников.

Эстетика помогает «держать курс» на неявную, невидимую, частично не-воспринимаемую сознанием цель, помогает решать слабо обусловленные и слабо формализуемые задачи при недостатке данных и времени. Задачи защиты относятся именно к таким. Необходимость защиты всегда является стимулом для нахождения оптимальных решений, оптимальных выборов, которые и внешний, и «внутренний» наблюдатель будут считать эстетически оправданными и этически верными.

Защита от информации может осуществляться подсознательно на уровне языка, который на уровне своей морфологии и синтаксиса воплощает идеи, некоторые из которых несовместимы с идеями, транслируемыми при манипулировании сознанием. Защитную роль может играть язык телодвижений (жестов).

Помимо проявления агрессии в войнах и локальных конфликтах, в современности возникает все больше проблем с проявлениями агрессивного поведения в бытовых, обыденных ситуациях. Современное общество не имеет достаточного количества средств и способов для нейтрализации и упорядочивания агрессии. Необходимы исследования и внедрение систем психической саморегуляции, самоуправления и самоорганизации индивидов и сообществ, способствующих упорядочиванию (ограничению) агрессивного поведения.

В параграфе показано, что защитная функция проявлена на антропном, феноменологическом, структурно-функциональном уровнях культуры. Она воплощена в феноменах материальной, духовной и художественной культуры, а также связана с реализациями адаптивной, аксиологической, гносеологической, коммуникативной, креативной, нормативной, релаксационной, семиотической функциями культуры, а также функцией социализации.

В параграфе 1.5 «Актуализация защитных функций культуры в современности» выполнен анализ рисков жизнедеятельности, определена приоритетность усилий по повышению защищенности.

В современном обществе процессы самоорганизации, самоуправления и саморегуляции природных и социокультурных систем достигли критического рассогласования. В проблематике защитных функций экологический кризис можно трактовать как защитную реакцию природы на агрессивное (энтропийное) воздействие человечества. Природа как самоорганизующаяся система активизирует защитные реакции, которыми являются уничтожение источника опасности и видоизменение. Одним из способов защиты является упрощение системы. Природа переходит в режимы функционирования, не соответствую-

щие ее нормальному состоянию, и «жертвует» своими составными частями ради сохранения главного.

Россия в современной социокультурной ситуации находится на острие всех видов кризиса. Интегральными показателями, характеризующими безопасность (и защищенность) гражданина конкретной страны, являются: изменение численности ее населения, ожидаемая продолжительность жизни, общие коэффициенты рождаемости и смертности населения.

На основе концепции М.С. Кагана о человеке как био-социо-культурном существе выделены несколько интегральных уровней защиты: генетический, иммунный, телесный, психический, социальный, национальный, глобальный. Для этих уровней определены среднестатистические вероятности смертности и возможности повышения безопасности жизни. Анализ полученных данных показал, что вероятность смерти на крайних уровнях (генном, иммунном и глобальном) на порядки ниже, чем на остальных уровнях. Крайние уровни практически не под даются индивидуальным усилиям. При этом защищенность человека на «средних» уровнях предложенного ряда позволяет существенно повысить безопасность общества в целом.

Высказано предположение, что необходимо, а, главное, возможно, максимально повысить защищенность человека на социокультурных уровнях, в особенности на телесном, психическом, информационном национально-культурном рубежах. Системные характеристики устойчивости человеческого существования на индивидуальном уровне могут быть существенно повышены независимо от защищенности, обеспечиваемой внешними условиями (здравоохранением, средним уровнем дохода в стране, экологией, климатом и т.д.).

Параграф 1.6 «Культурная идентичность как способ реализации защитных функций культуры» посвящен роли культурной традиции в повышении степени защищенности отдельного человека и сообщества.

В современной социокультурной ситуации имеет место противостояние универсальных цивилизационных стандартов и ценностей национально-культурной идентичности. Это противостояние стало одной из главных проблем современности. Идентичность проявляет себя на антропном, феноменологическом и структурно-функциональном уровнях культуры. Отображение важности проблематики идентичности можно найти во всех культурах и на всех фазах их развития. Например, на антропном уровне изменение (или сохранение) идентичности было связано с прохождением обрядов инициации в первобытных обществах и выражалось в смене имен. Отголоском этого является изменение фамилии женщины, вышедшей замуж. Получение новых должностей в иерархии работников учреждения, званий в иерархии научных работников - это также переименование системы.

Сохранение идентичности — это одна из форм самосохранения. Самосохранение в сложных информационных системах осуществляется на основе саморегуляции, самоуправления и самоорганизации. Идентичность системы может изменяться при внешних и внутренних воздействиях. В исследовании предполагается, что после трансформации система остается идентичной сама себе, если она продолжает действовать по тем же принципам и имеет ту же цель, что и до трансформации, хотя ее устойчивость и потенциал могут измениться. Учитывая, что принципы действия и цель системы определяются ее системообразующими основаниями, при принятых допущениях культурную идентичность можно определить как сохранение ее системообразующих оснований по мере трансформации системы культуры.

Подобно той роли, которую выполняет иммунитет в биологических системах, можно ставить вопрос о культурном иммунитете, блокирующем воздействия, разрушительные для системных оснований культуры. Таким образом, сохранение идентичности — это функция (процесс), в котором культурный иммунитет играет роль аргумента. Воздействие одной культуры на другую - это, прежде всего, информационное воздействие, которое может иметь слабое влияние и остаться почти незамеченным, а может стать «информационным вирусом» и воздействовать на системные основания. В последнем случае информационное воздействие превращается в информационную войну.

Информационная защита — это, прежде всего, умение классифицировать информацию для принятия и исполнения решений. Данное качество является важнейшим показателем защищенности системы. Для человека «мгновенный» способ классификации - подсознательный. Именно такой «мгновенный» способ классификации информации с последующим уклонением от нее в случае опасности можно назвать культурным иммунитетом. Культурный иммунитет является передовой линией информационной самозащиты.

В диалоге культур (в том числе в противостоянии культур) главную роль играет не индивид. Более глубоким фактором является всеобщность усилия, а не единичные случаи индивидуальных усилий. Всеобщность - это крайне непростая категория, более труднодостижимая, чем отдельный успех какой-то замкнутой группы. Всеобщность усилий непосредственно связана с уровнем культурной идентичности. Для сохранения целостности, способности не только противостоять иным цивилизациям (что проще), но и вступать с ними в равноправный диалог (что сложнее) необходим высокий уровень национальной и суперэтнической сплоченности, которая достигается иным качеством отношения к своей культуре и высоким уровнем культурной идентичности.

В ГЛАВЕ 2. «Русский кулачный бой в контексте традиционной культуры (историко-культурологический анализ)» показано, что кулачный бой

выполняет целостный ансамбль функций, среди которых защитная не является единственной; продемонстрировано, что эффекту защиты служат воплощенные в кулачном бое эстетическая, этическая и другие функции.

В параграфе 2.1 «Источники и проблемы изучения русского кулачного боя» выполнен анализ фольклорно-этнографических, исторических и лигера-турно-художественных источников, показана сложность реконструкции феномена традиционной культуры, для которого вербальная репрезентация не является в полной мере адекватной.

Проблемы изучения кулачного боя связаны с общими проблемами изучения исторического, фолыслорно-этнографического и культурного наследия, которые дополнительно затрудняются отношением боев к той сфере, где особую важность имеет живой контакт с носителями традиции.

Исследования, непосредственно посвященные тематике кулачного боя, появляются в XIX веке. Книга «Пантеон и репертуар русской сцены», изданная под ред. Ф. Кони (1850), содержит раздел «Кулачный бой у древних и новых народов». В XX век начинается анализ русского кулачного боя, выполненный В. Лебедевым (1913) и Г.И. Фоминым (1926). Также упоминаются русские кулачные бои в классических трудах по истории, этнографии, фольклору у Е.В.Аничкова (1914), И. Забелина (1850, 1902), Н.И. Костомарова (1860); И.Сахарова (1841), А.И. Терещенко (1848), A.C.Фаминцына (1884). Первой научной работой советского времени является диссертация Н.П.Новоселова «Военные игры русского народа и их отношение к эпохе военной демократии» (1948). Современные научные исследования выполнены Г.Н. Базловым, Б.В. Горбуновым и A.C. Тедорадзе.

Важным источником стал образ кулачного бойца, один из наиболее любимых и тщательно проработанных в классической литературе. В традиционном образе кулачного бойца не было места злобе, ненависти, презрению, устремленности к разрушению, уничтожению. Образ кулачного бойца - это образ защитника - сильного, ловкого, умелого и оттого великодушного и заботливого. Наличие такого образа в культуре свидетельствовало о живой традиции кулачного боя, демонстрировало высокую этико-эстетическую оценку его участников и героев.

Описания и упоминания кулачных боев присутствуют в десятках произведений. Анализ образа кулачного бойца выполнен с обращением к авторам, среди которых наиболее значимыми являются следующие: С.Т. Аксаков («Собирание бабочек»), П.П. Бажов («Широкое плечо»), И.С. Барков («Ода кулаш-ному бойцу»), В.И. Белов («Лад»), Н.В. Гоголь («Тарас Бульба»), М. Горький («В людях», «Городок Окуров», «Детство», «Жизнь Матвея Кожемякина»), Г.Р. Державин («Фелица»), П. Еремеев («Обиход: Былички»), С.А. Есенин

(«Поэма о 36»), А.Е. Измайлов («Фадей с фонарем», «Кулачные бойцы»), В.А. Каверин («Собеседник»), Ф.Д. Крюков («Казачка (из станичного быта)», «Станичники»), И.А. Кущевский («Николай Негорев или благополучный россиянин»), М.Ю. Лермонтов («Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова»), Н.С. Лесков («Грабеж»), П.И. Мельников /Андрей Печерский/ («На горах»), К.С. Петров-Водкин («Хлыновск»), Н.Г. Помяловский («Поречане»), A.C. Пушкин («История села Горюхина», «История Пугачева»), С.Г. Скиталец («Кандалы», «Масленичные бои», «Приемы боя»), Э. Хруцкий («Этот неистовый русский»), М.А. Шолохов («Тихий Дон»), В.М. Шукшин («Любавины»).

Классические образы защитников в традиции — это образы отца и старшего брата. Образ защитника всегда стоял рядом с образом героя.

В параграфе констатируется исчезновение героической тематики из школьной программы, что является общим симптомом снижения культурной защиты. Показано, что защитная функция образа профессиональных спортсменов искажена - их тренированное тело выступает как капитал. Высказано мнение о необходимости воссоздания и возрождения образа кулачного бойца.

В параграфе 2.2 «Основные принципы и формы русского кулачного боя» выполнен анализ этических и эстетических принципов боя, а также анализ основных форм кулачного боя.

Помимо общих этических принципов, характерных для русской культуры («сам погибай, а товарища выручай», «семеро одного не бьют»), имеет место ряд специфических. Характерно преимущественное использование спонтанных движений по сравнению с регламентированными (приемов нет), использование всех степеней свободы суставов, способствующее пластичности (закрепощен-ности нет), инерционный, нелинейный характер движений (остановок нет), большой охват пространства, круговой взгляд (вижу всё). Пластике и движениям бойца присуща красота, что позволяет говорить об эстетических качествах действа.

Проявлением информационных принципов боевой практики являются спонтанность, импровизационность, нелинейность, открытость, самоорганизация, самоконтроль, саморегулирование. Проявлением пространственных принципов являются симметрия движений, их спиральный, объемный характер, наличие вертикального перемещения. Проявления пространственно-временных принципов являются движения по нелинейным траекториям, трехчленность движений, волнообразность, пластичность. Проявлениями временных принципов являются ритмичность и синхронизация. Проявлением энергетического принципа являются раскрепощенность и сила. Все принципы являются комплементарными и системообразующими.

Основными формами кулачного боя являются: свалка-сцеплялка или бой каждый за себя, бой стенка на стенку или стеношный бой, охотницкий бой или бой сам на сам (один на один) или поединок, круговой бой или бой одного против всех, а также бои с оружием. Особой формой, предшествовавшей бою, было «ломание» (вступление), ярко демонстрировавшее особый этикет боя.

Свалка-сцеплялка —детские мальчишеские бои, происходящие от шутливой потасовки, свойственной детенышам животных, которые наскакивают один на другого, толкают, образуют «кучу малу». В русской традиционной культуре эта форма была выведена из семьи на всеобщее обозрение. Она имела место в праздничный день, чем подчеркивалось ее значение.

Уникальным по своей распространенности на Руси и по устойчивости существования вплоть до середины XX века являлся бой «стенка на стенку». Он носит игровой коллективный характер и является воплощением коллективной внутриполовой борьбы в культуре, что имитируется в стеношном бою. Его цель — захват территории, вытеснение противника за определенную границу.

Предложено выделить круговой кулачный бой в особую форму, на нее этнографы не обратили внимания. Круговой бой спонтанно возникал в стенош-ных боях, когда «надежа-боец» один крушил целую стенку. Круговой кулачный бой несет след древнейших обрядов инициации, является одной из самых трудных форм боя.

Любимым в народе вариантом боя был «сам на сам», в котором использовались удары руками, ногами, броски, а также разрешалось наносить удары в голову. Своеобразным ритуалом перед поединком была сшибка грудью в прыжке. Существовало несколько форм боя «сам на сам», самая известная, воспетая М.Ю. Лермонтовым, это бой на стойкость.

В параграфе 2.3 «Деревенское "оружие", вооружение дружинников и вооруженные формы кулачного и рукопашного боя» выполнен анализ артефактов боевой культуры.

Система самозащиты предполагает преимущественно телесную практику, в которой иногда использовалось оружие специфического типа. Анализ артефактов боя позволяет продемонстрировать аграрный и традиционный фундамент этой традиции. «Оружие» кулачного боя является либо слишком простым (дубина, палка), либо это не оружие, предметы упряжи или орудия труда - оглобля, топор, коса, серп, цеп, вилы. Оно не выглядит агрессивным, но является эффективным средством защиты для человека, владеющего традиционными аграрными навыками. Владение деревенским «оружием» составляет основу боевого искусства профессиональных воинов. Становление профессионального оружия долгое время шло на основе аграрных орудий. Так из дубины появились булава, брус (разновидность булавы с яблоком, обтесанном углами), буз-

дыхан (разновидность булавы, на яблоке которой имеются шипы или гвозди), палица, ослоп, пернач, шестопер. Из топора — секира, бердыш, клевец, алебарда, из палки — меч, палаш, шпага, тесак, сабля. Из серпа — ятаган. Цеп превратился в кистень, «обросший» металлическими шипами и полосами. Все эти виды оружия относятся к ударному, секущему, хлещущему. К колющему «оружию» относятся вилы. Их аналогом является боевой трезубец. Колющий тип движения нехарактерен для боевой традиционной пластики. Колющее оружие (копье, пика, дротик, рогатина, совня, протазан, рапира) не имеет предтеч в русских орудиях труда и предметах быта.

Русское средневековое оружие дает возможность эффективно использовать потенциал, заложенный природой и доведенный до предела техникой боя. Максимальная эффективность оружия достигается в случае, когда оно становится продолжением тела, увеличивая пространственные и силовые характеристики.

В параграфе 2.4 «Ритуально-обрядовая, игровая и пластическая организация русского кулачного боя» кулачный бой показан как ритуально организованное действо, обладающее важнейшими социокультурными функциями.

Русский кулачный бой как обрядово-ритуальный комплекс сопоставим в русской культуре со столь значимыми действиями как рождение, свадьба, похороны. Одним из устойчиво воспроизводимых ритуалов являются поединки перед стеношным боем. Хрестоматийными примерами являются поединки на смерть перед битвами Никиты Кожемяки с печенегом (993 г.), князя Мстислава Владимировича с Редедей (1022 г.), Пересвета с Челубеем (1380 г.). Бросить шапку наземь во время боя или перед боем (или скинуть рубаху) - означало биться «на смерть». Обрядово-ритуальные действия были способами воплощения в традиционной культуре самоорганизующего, синергийного начала.

Анализ показал близость пластической организации русского народного танца и русского кулачного боя, а также связь последнего с русскими скорыми хороводами, а поединков - с парными переплясами. Особенностями русского кулачного боя являются необыкновенная пластичность движений, парадоксальным образом сопоставимая с пластичностью русского балета, а также их распахнутость, порождающая огромный охват пространства и выводящая на идеи полета, параграфестремительного раскрепощенного движения. Пластическая организация русского кулачного боя способствует воплощению так называемой одухотворенной телесности. Русское православное мировоззрение, опирающееся на интуицию одухотворенной телесности, не противоречит основным принципам русского кулачного боя.

В параграфе 2.5 «Этика и эстетика русского кулачного боя» ставится проблема снятия агрессии соблюдением этических и эстетическим норм.

В работе подчеркивается неагрессивная сущность русского кулачного боя, опирающегося на коллективную этику крестьянской общины и сущность крестьянского труда. Русские эпические богатыри - это крестьяне-пахари. Крестьянин с точки зрения боевого мастерства всегда любитель, и наоборот, любой вид боевого профессионализма имеет тенденцию к агрессивности. Освоение этических норм в традиционном обществе происходит через моральное поощрение, через общественное признание. При этом этическое поведение не навязывалось, а оставалось единственно возможным для достижения всеобщего уважения. Кулачные бои происходили в праздничные дни при строгом соблюдении определенного этикета.

Традиционный кулачный бой помогал человеку пройти путь от состояния потенциальной угрозы для других людей до состояния защиты их же и заложить основы осознания себя как единого целого с ними, как «мы». Назначение некоторых феноменов культуры состоит в том, чтобы воодушевить и обнадежить, подвигнуть на риск решительных коллективных деяний. Кулачный бой входит в их число. Все формы кулачного боя (стеношный бой в первую очередь) формируют отношения взаимодействия, взаимопомощи, взаимовыручки, что является одним из факторов эволюции и способом реализации защитных

функций культуры.

Многие типы движений в кулачном бою удовлетворяют критериям «золотых» пропорций в конформной геометрии, устанавливающими гармонические отношения между тремя членами. Золотые пропорции проявляются в пластике движений кулачного боя, им соответствует отношение расстояния от верхней границы плечей до земли (рост по плечи) к ширине размаха локтевых суставов во многих типах ударов кулачного боя. В русском кулачном бою трехчленность движений ярко выражена и проявляется в «волновых», спиралевидных движениях. Вурфные пропорции имеют место в самом распространенном ударе, проявляющиеся в характерных изгибах плечевых, локтевых и лучезапястных суставов в ударе «хлест», являясь индикатором правильности исполнения и способствуя высокой степени защиты.

Эстетическую реакцию можно определить как чувственно-эмоциональную оценку совершенного выбора. Из сотен и тысяч вариантов подсознание почти мгновенно выбирает эстетически совершенное. Удовольствие, даже восторг при восприятии красоты - это награда за правильный выбор. В опасной для жизни ситуации защитные функции эстетики возрастают, и наградой за правильный выбор становится не просто удовольствие, а сохранение жизни. Красивые, эстетически выразительные движения обеспечивают выполнение защитных функций, а кулачный бой являлся формой их реализации.

ГЛАВА 3 «Спортивные, прикладные и реконструированные отечественные системы самозащиты в современной культуре (сравнительный анализ)» посвящена трансформациям кулачного боя в постградиционной культуре.

В параграфе 3.1 «Борьба как форма спортивной культуры» показано, какую роль в становлении спортивных видов борьбы сыграли различные национальные системы самозащиты.

В конце XIX - начале XX века в ведущих странах Европы и Азии начинают создаваться новые виды борьбы и боя. Городские условия жизни потребовали создания новых систем самозащиты, принципиальное отличие которых -они формируются как форма спортивной культуры.

Эффективными и хорошо разработанными системами к тому времени были английский бокс и французская (греко-римская или классическая) борьба, которая затем оформилась как вид спорта «вольная борьба».

Значительную роль в спортивной культуре начала XX века сыграли боевые искусства Японии (джиу-джитсу и дзюдо). Основой дзюдо является бро-сковая техника, болевые приемы, удержания, удушения, выполняемые как в стойке, так и в партере. Дзюдо отличается большой дифференциацией технических действий и ориентацией не на силу, а на ловкость и гибкость.

В конце XIX века - середине XX века в России шел синтез отечественных видов борьбы и боя со спортивными западными (бокс, вольная и классическая борьба) и восточными системами самозащиты (дзюдо и джиу-джитсу). Синтез шел преимущественно с теми системами самозащиты Запада и Востока, которые использовали принципы, близкие к традиционным российским системам борьбы и боя.

В параграфе 3.2 «Профессиональная культура боя и боевые системы подготовки военных» прослежен генезис боевого самбо, его взаимоотношения с традиционным кулачным боем и формами спортивной борьбы.

Совместно со становлением спортивных систем самозащиты в начале XX века бурно развиваются прикладные, профессионально ориентированные системы самозащиты, а также социальные институты, осуществляющие боевую подготовку военных к ведению рукопашного боя. Одним из способов формирования интернациональной советской культуры можно считать становление боевого самбо. В нем боевая культура титульного русского этноса была слита воедино с культурой национальных единоборств, взаимно обогатив друг друга и восполнив пробелы, существовавшие в каждом из них.

В истории профессиональных систем самозащиты важны усилия конкретных людей и сознательная постановка задачи на использование традиции для повышения эффективности. Для истории профессиональной самозащиты военных исключительно важна роль A.A. Харлампиева, который продолжил

разработку боевого самбо, начало которой заложили И.В. Лебедев, В.А. Спиридонов, H.H. Ознобишин, B.C. Ощепков. A.A. Харлампиев исследовал азербайджанский гюлеш (гулеш, гурассу), армянский кох, грузинскую чадаобу, казахский курес, татарский куреш, молдавскую трыиту, узбекский кураш, украинские стили пластунов и характерников. На основе его исследований российские борцы освоили традиционные виды борьбы Азербайджана, Армении и Грузии, соединив их с традиционным русским видами борьбы «в схватку», «не в схватку», «об одной ручке», «на поясах». Данный синтез стал одной из предпосылок создания боевого самбо. В дальнейшем знание техники борьбы кавказских народов позволило российским борцам быстро освоить технику вольной борьбы, имеющую много общего с этими видами борьбы.

Благодаря исследовательской, спортивной и тренерской деятельности династии Харлампиевых самбо связывается с традиционным русским кулачным боем, традиционными видами русской борьбы, национальными видами борьбы среднеазиатских и кавказских народов, и вместе с тем с новейшими в то время системами бокса, французской и вольной борьбы, джиу-джитсу и дзюдо. Через последние два вида борьбы самбо свяжет себя с восточными боевыми системами и сохранит эту связь по сей день. Именно поэтому они смогут обогащать и взаимно развивать друг друга. Школы армейской разведки готовили своих выпускников, используя методики, разработанные A.A. Харлампиевым и его сподвижниками.

В 50-е годы XX века произошло санкционированное на государственном уровне разделение на боевое самбо и спортивное самбо и стихийное заимствование систем самозащиты, преимущественно восточных (карате, айкидо, ушу, тайский бокс, тхэквондо, бразильское джиу-джитсу), заполнивших освободившуюся нишу в системах самозащиты. Разделение привело к значительной утрате связи этих систем самозащиты с отечественной культурой и с ее системными принципами. Далее произошла организация утилитарных, практически-направленных, новых систем самозащиты (система спецназа ГРУ, система A.A. Кадочникова, система М.В. Рябко). В настоящее время в вооруженных силах России и в органах силовых структур используется целый спектр современных систем рукопашного боя. В основном это синтезированные системы, содержащие элементы различных техник.

В формировании профессиональных систем самозащиты большую роль сыграли как традиционные, так и спортивные формы боя, поэтому «словарь» приемов и техник профессиональных видов рукопашного боя содержит в себе элементы этих двух форм боя. Во главу угла ставилась не следование определенной традиции, а эффективность системы профессиональной самозащиты в текущей социокультурной ситуации.

В параграфе 3.3 «Реконструирование традиционных систем самозащиты как педагогическое и культурологическое творчество» речь идет о процессах конца XX - начала XXI века, когда доминирующим подходом к различным явлениям традиционной культуры и фольклора становится принцип аутентичности, целостного воссоздания.

Предметом анализа являются следующие реконструкции: «Гиперборейская система целостного движения» (Н.И. Кудряшов), «Любки» (A.A. Шевцов), система М.В. Рябко, славяно-горицкая борьба (А.К. Белов), «Буза» (Г.Н. Баз-лов), «Сибирский вьюн» (Д.В. Скогорев), «Сибирский кулак» (В. Авилов), русский кулачный бой (A.B. Грунтовский).

Показано, что при всем отличии техник самозащиты, деятельность по реконструкции феноменов традиционной культуры может быть представлена некоторыми общими характеристиками, которые определяют названные виды как

постградиционные.

Все реконструированные системы являются результатом исследований -этнографических, исторических, фольклорно-литературных. Исследовательская база является профессиональной - создателями реконструированных видов самозащиты выступают нередко профессиональные историки, этнографы, в том числе кандидаты и доктора наук. Вместе с тем все эти виды боевых систем отличают элементы домысливания, воображения, комбинаторики, опора на интуицию и спонтанность, что и позволяет соотнести их с творчеством - социальным и культурологическим.

В основе реконструкций почти всегда можно обнаружить личность создателя, энтузиаста-подвижника. В отличие от передачи традиции «из рук в руки», реконструкции сопровождаются созданием продуктов современного интеллектуального труда — книг, фильмов и т.д.

Реконструированные практики апеллируют к далекому историческому прошлому, которое понимается как источник духовного содержания телесных практик. Так, «система» М.В. Рябко обращена к средневековой Руси; славяно-горицкая борьба А.К. Белова к формам состязательного поединка в дохристианской культуре славян; «буза» Г.Н. Базлова - к этнографической традиции Северо-Запада России - Тверской, Псковской, Вологодской, Новгородской областей; «любки» A.A. Шевцова основаны на попытках реконструкции движений скоморохов; «система целостного движения» Н.И. Кудряшова - к мифической

цивилизации гипербореев.

Характерной особенностью является целенаправленное противопоставление реконструированных форм западным и восточным системам самозащиты как чужеродным. Подобно тому как в XIX в. усилиями археологов, историков, художников, писателей создавался русский стиль в искусстве, сегодня создается новый

вариант «русского стиля» - досуга, образа жизни. Не только владение техникой самозащиты, а восстановление культурной традиции является здесь важнейшей целью, сама же традиция понимается как живой инкорпорированный опыт.

Подвижники реконструкций для обоснования актуальности реконструированных систем самозащиты в современной культуре, характеризующейся многомерностью процессов отчуждения, разрывом традиционных социальных связей нередко обращаются к естественным и точным наукам : биологии, медицине, психологии, математике, механике, кибернетики. Создание реконструированных видов самозащиты, в которых упор делается на спонтанные движения, на нелинейные эффекты, вплотную подводит к постановке проблем на языке синергетики.

В параграфе 3.4. «Реконструкции русского кулачного боя в конце XX-XXI века» объясняется возрождение интереса к традиции кулачного боя и характеризуются современные институциональные формы его существования.

У истоков реконструкции русского кулачного боя стоит A.B. Грунтов-ский, обладающий разносторонними знаниями и многогранными дарованиями - инженер по образованию, писатель и переводчик, известный своими переводами У. Шекспира, автор ряда фольклорно-этнографических и художественных сочинений. Его сподвижниками являются автор данного исследования, A.B. Григорьевых, Е.Ю. Гуреев, И.В. Копылов, P.M. Тихомиров, К.Ю. Шаблов и многие другие, совместно с которыми A.B. Грунтовский создал «Санкт-Петербургское общество любителей кулачного боя».

Данная реконструкция соединяет боевое и спортивное самбо в современную систему самозащиты, системообразующим элементом в которой является русский кулачный бой. Целостность реконструкции определяется единством принципов и критериев выделения элементарных движений, на основе которых построена таблица симметрии. Выделение данной таблицы основано на естественно-научном подходе, имеет связь с ОТС(У) и позволяет на ее основе осваивать кулачный бой в условиях, отличающихся от традиционной культуры. Различия в реконструкции определяются ориентацией на религиозные или светские (в том числе спортивные) аспекты. Так, например, A.B. Грунтовский, Е.Ю. Гуреев широко опираются на православие, на аутентичное воспроизведение принципов кулачного боя и его фольклорно-этнографического контекста, в то время как A.B. Григорьевых, К.Ю. Шаблов и многие другие в целом ориентируются на спортивные и прикладные направления.

В творчестве и деятельности A.B. Грунтовского прослеживается единство позиций поэта и бойца-защитника, воплощающиеся в христианском мировоззрении и восходящие к жертвенности - крестному пути человеческого бытия. И эта позиция связана с христианскими смыслами, с отношением к смерти и к

тому, что стоит за смертью (ибо поэзия, как и деяния человека, связанные с защитой высших ценностей — бессмертны).

Через православное мировоззрение и жизнедеятельность, проявляемые в том числе и в кулачном бою, возможно «противление злу силою», о необходимости которого писал И.А. Ильин. Физическая борьба со злом является неизбежным продолжением, если духовная и душевная борьба не дали результата. Неподготовленный к такой борьбе становится напрасной жертвой. Через кулачный бой осуществлялась и осуществляется подготовка к такой борьбе. A.B. Грунтовский через реконструкцию русского кулачного боя воплощает позицию Русской православной церкви, в которой рекомендуется не отбрасывать создававшиеся веками традиции православия и русского народа и не возлагать большие надежды на духовное совершенствование в зарубежных боевых искусствах.

Анализ показал, что кулачный бой оптимизирован по критерию наименьшего среднего риска, являющимся одним из наиболее значимых критериев оптимизации в системном подходе. Однако, A.B. Грунтовский не выделяет данный критерий.

В современной культуре русский кулачный бой существует в различных институциональные формах: обучение в спортивных клубах, секциях, мастер-классах, семинарах, выступления на соревнованиях, фольклорно-этнографических и других фестивалях, народных праздниках. Он описан в многих книгах, некоторые из которых изданы автором данного исследования, в нескольких десятках статей, являющихся формами современных интеллектуальных продуктов для передачи информации, формирования умений и навыков.

Системы самозащиты, способствуя реализации защитных функций культуры, в целом являются притягательными для современников по следующим причинам. В интеллекте человека сохранились следы религиозно-магических протоединоборств и боевых единоборств, а также высокая оценка их значимости в современности. Кроме того большинством (особенно мужчинами) осознается высокая значимость физкультурно-спортивных единоборств. Все это формирует аксиологические основания устойчивого интереса ко всем видам единоборств. По своим характеристикам русский кулачный бой имеет значительное совпадение с системными основаниями русской культуры - этикой, эстетикой, религией и поэтому интерес к нему является самовоспроизводящимся на основе законов самоорганизации, подтверждением чего является описанная выше его реконструкция.

ГЛАВА 4 «Русский кулачный бой как системно-синергетический феномен» посвящена стратегиям реконструкции кулачного боя и анализу культурологического потенциала образовательных практик.

В параграфе 4.1. «Стратегия реконструкции. Анализ «элементарных единиц» кулачного боя» предложен метод реконструкции, связанный с выявлением «элементарных единиц» боевой практики - движений и связок (устойчивых последовательностей движений).

Задача реконструкции кулачного боя связана с попыткой частично восстановить иной тип телесности, утраченный человеком современной культуры в силу многих объективных социокультурных процессов. То, что в традиционной культуре формировалось «естественным» путем на протяжении всей жизни, сегодня требует специальных усилий и условий - в этом отношении освоение кулачного боя подобно другим формам изучения фольклора. Для изучения и преподавания таких видов творчества требуется сочетание формальнологического уровня понимания особенностей движений, поз, взаимодействий участников и дологического, рефлективного уровня, на котором происходит формирование телесных привычек.

Выполнен анализ и классификация «единиц» боя - движений и связок, которые можно метафорически назвать лексикой и грамматикой практик самозащиты. Необходимость анализа движений и связок вытекает из специфических трудностей фиксации «языка» боя и отсутствия на сегодняшний день общепринятых стандартов описания подобных практик. В качестве аналогов можно привести способы классификации и записи движений в практике обучения пространственно-временным искусствам.

Задача анализа и описания «единиц» боя решалась с опорой на многолетний педагогический опыт автора, на визуальные источники (рабочие зарисовки, фотографии), на современные технологии видеофиксации. В основу классификации положен принцип симметрии (изометрии), фундаментальный для описания систем. Движения систематизированы по трем основным признакам: направление движения; направление вращения вокруг вертикальной оси; часть тела, которой выполняется движение. Представленная в параграфе таблица, включающая 48 элементов, представляет собой форму описания и полный перечень движений русского кулачного боя.

Если набор движений можно считать элементным составом системы, то ее структуру составляют устойчивые последовательности движений — связки между элементами. Классификация связок проведена по тем же признакам, что и классификация движений. Показано, что все многообразие связок осваивается в современной культуре по типам связок, а высокоразвитый навык импровизации в боевом искусстве опирается на владение комбинациями связок.

Вычленение элементарных движений и связок из «потока» двигательной активности, свойственной кулачному бою, дает возможность не только управлять процессом обучения и контролировать уровень мастерства, но и сопостав-

лять различные национальные традиции. В параграфе высказано предположение, что национальная и этнокультурная специфика практик самозащиты может быть охарактеризована через описание системы движений и связок. Отдельные движения и связки также могут являться специфическими признаками национальной традиции боя (например, удар «хлест» на уровне элементов и «инерционные раскрутки» на уровне «связок» характерны именно для русского кулачного боя и редко применяются в других системах самозащиты). Наиболее достоверно культурная специфика традиционных практик самозащиты описывается через системные сочетания и совокупности.

В параграфе 4.2. «Принятие решений как стратегия защиты. От анализа кулачного боя к защитным функциям культуры» анализируются параллели между защитными действиями в кулачном бою и защитными действиями общесистемного характера.

От системы защиты в общем случае требуется умение прогнозировать угрозы, осуществлять выбор защитных действий с учетом имеющихся ресурсов и, наконец, реализовывать их. Необходимо владеть средствами и способами защиты (постановка барьера, выход за пределы воздействия, уничтожение источника опасности, видоизменение). Прогнозирование угроз опирается на опыт, накопленный при освоении системы самозащиты, на совокупность знаний об объекте агрессии, на контекст ситуации и многие другие факторы. Здесь существенную роль играют подсознательные чувственно-эмоциональное реакции в том числе этические и эстетические. Принятие решений по выбору защитных действий может быть объяснено в понятиях синергетики как возникновение параметров порядка в интеллекте защищающегося. Сложность выбора определяется опасностью угрозы, арсеналом возможных средств и способов защиты, возможностью их реализации в данной ситуации. Сложность выбора в кулачном бою коррелирует со сложностью выбора движения в русских быстрых (импровизационных) хороводах, в русском традиционном вокале и даже в оформлении художественного текста в русском языке.

Арсенал средств и способов защиты в кулачном бою исследован на основе таблицы симметрии элементарных движений, а также на разделении их на активные и пассивные, прямые и косвенные, общие и специфические. Показано, что увеличение защищенности достигается с использованием культурных инвариантов как в средствах и способах защиты, так и в выборе защитных действий.

Для эффективного функционирования защитных функций культуры необходима инвариантность защитных действий по многим параметрам, наличие единых, универсальных программ защиты, а также средств и способов их реализации. Выбор защитных действий в макросообществах синергетически мо-

жет быть объяснен как возникновение параметров порядка в аппаратах прогнозирования, принятия решений и их реализации.

В параграфе 4.3. «Педагогика кулачного боя как культурологическое образование» показано, что процесс освоения кулачного боя в современной социокультурной ситуации может быть охарактеризован как особый формат культурологического образования.

Культурологическое образование, обобщая содержание естественнонаучного, гуманитарного и художественного образования, способствует созданию целостного представления о мировой, национальной, этнической культуре и культуре личности, ее ценностной ориентации и культурной идентификации. Наряду с академическим культурологическим образованием сегодня существует обширная практика образования формами традиционной культуры в фольк-лорно-этнографических ансамблях, студиях и группах, фольклорных театрах и музыкальных коллективах. В этой сфере ставятся аналогичные задачи, но решаются они не в «аудиторной» форме.

Освоение кулачного боя представляет собой вариант, если не культурологического образования, то образования культурой - сложной совокупностью навыков, знаний, эмоций, благодаря которым современный человек «проживает» некоторые события традиционной культуры

Приведены результаты исследований, показывающие эффективность освоение русского кулачного боя на основе теории социального импринтинга в форме непрерывного образования. Описаны методики освоения для различных возрастных групп с учетом половой дифференциации.

Показано, что русский кулачный бой является не менее эффективной для образования и воспитания и не менее богатой смыслами и практическими навыками формой непрерывного и дополнительного образования, чем другие формы фольклора. При этом образование понимается как процесс, направленный на постоянную трансформацию интеллекта под воздействием внешней и внутренней среды, с целью повышения защищенности носителя интеллекта и эффективности его жизнедеятельности. Сделан вывод о том, что качество образования человека и освоения им культурного наследия является мерой его защищенности, связанной с продолжительностью жизни и имеющей существенную дифференциацию по уровням образования.

В параграфе 4.4 «Целительные функции кулачного боя» охарактеризованы оздоровительные эффекты занятий русским кулачным боем, что можно читать одним из защитных эффектов системного характера.

Выполнен анализ кулачного боя как средства и способа профилактики психических заболеваний, общей и специальной терапии опорно-двигательной, пищеварительной, дыхательной, сердечнососудистой и пищеварительной сис-

тем, а также оценен временной диапазон осуществления сберегающих здоровье

функций кулачного боя.

В результате анализа выявлено частичное совпадение принципов цели-тельства и врачевания, современной медицины и кулачного боя. Систематические занятия им способствуют общей и специальной терапии, профилактике и лечению болезней опорно-двигательного аппарата: плоскостопия, остеохондрозов, сколиозов, лордозов, артритов и артрозов. На их основе также осуществляется диагностика, профилактика и лечение болезней дыхательной (острые респираторные заболевания, бронхиальная астма, астма физического усилия), сердечнососудистой (инфаркты и инсульты) и пищеварительной систем человека. Занятия кулачным боем и традиционной пластикой активизируют профилактику атеросклеротических проявлений: сосудистой гиперактивности и нарушений липидного обмена (снижается уровень холестерина, повышается коэффициент лецитин/холестерин и т.д.). Для профилактики и лечения органов пищеварительного тракта эффективны пластичные движения кулачного боя. Занятия им обеспечивают психотренинг и психопрофилактику, наработку навыков поведения в стрессовых ситуациях, снижение уровня агрессивности.

Освоение кулачного боя обеспечивает кратковременную (в течение нескольких секунд) и долговременную (в течение всей жизни) защиту жизни и здоровья человека, а также способствует включению механизмов саморегуляции, а не принудительной регуляции, как в современной медицине.

ГЛАВА 5 «Теория и практика кулачного боя (анализ методами точных наук)» содержит пять параграфов, в которых выполнены исследования кулачного боя на основе синергетики, кибернетики и байесовского подхода, а также разработан подход к активизации процессов самоорганизации защитных функций культуры в современной социокультурной ситуации.

В параграфе 5.1 «Синергетический подход к анализу явлений традиционной и современной культуры» выполнено описание синергий в кулачном бою, синергий на интеллектуальном и мышечном уровнях, синергий на уровне

компонентов культуры.

Освоение боя по законам самоорганизации, по законам синергетики, способствует спонтанным выборам, целым последовательностям таких выборов. Ведь синергии и есть целые группы взаимосвязанных, высоко коррелированных событий, последовавшие за одним исходным. Интеллект бойца во время боя порождает такие выборы, повышающие защищенность бойца.

В точках перехода с одного типа движения на другой (в точках бифуркации) осуществляется выбор. Средний период переходов примерно 0,4 с. За это время сознание успевает обработать поток информации и принять решение, по какой из ветвей «древа» боя идти дальше. Круговой бой или бой с несколькими

противниками, стеношный бой - это язык параллельного взаимодействия, это метаязык, помогающий в ситуации, в которой несколько энергетических и информационных потоков воздействуют одновременно. Это типовая ситуация современности. Поэтому на занятиях кулачным боем моделируются выборы, необходимые в современности, в обществе рисков. Процессы современности частично утратили способность к самоорганизации. Для них необходимо внешнее управление - дирижеры, тренеры, директора - руководители на всех уровнях иерархии. Обучение управлению процессами самоорганизации в кулачном бою дает шанс на восстановление процессов самоорганизации в культуре.

Многократный повтор элементарных движений всех типа связок кулачного боя в различных ситуациях обеспечивает синергетический эффект - появление нового качества, заключающегося в формировании навыков самозащиты. На уровне нейрофизиологии это означает прокладывание «прямых» путей между нейронными группами мозга, обеспечивающими синергии этих движений. Это обеспечивает максимальную скорость выполнения движения. Последние исследования на основе функциональной магниторезонансной томографии показали, что наличие коротких путей между различными зонами мозга коррели-ровано с высоким интеллектом или большим 10- Они, как правило, возникают при решении сверхважных, сверхзначимых задач. Сохранение жизни относится именно к таким задачам. Таким образом, на основе нового подхода к освоению кулачного боя можно повышать эффективность деятельности интеллекта, тем самым способствуя более вероятному самосохранению, например, в чрезвычайных ситуациях.

В параграфе 5.2 «Синергетическое моделирование кругового кулачного боя» построена синергетическая модель кругового боя, численно определена защищенность бойца при атаке нескольких противников, а также рассчитано влияние пения частушек «под драку» на защищенность.

Наиболее перспективными направлениями синергетического анализа являются формы кулачного боя, в которых неустойчивость, нелинейность, открытость и количество компонент являются максимальными. Такой формой является круговой бой, для которого характерно большое количество компонент (бойцов, ударов), неустойчивость, нелинейность, открытость. Построена математическая модель кругового кулачного боя, на основе которой рассчитаны характеристики защищенности. Математическое моделирование показало, что даже мастер спорта по боксу не может выдержать атаки нескольких подготовленных агрессоров в течение 15 секунд.

Расчеты также показали возможность в кулачном бою «мягкого» синергетического управления «агрессорами», повышающего защищенность бойца в центре круга. Воздействие группы атакующих бойцов является близким к хао-

тичному, именно этим «хаосом» и удается управлять. В общем случае стратегию можно определить как защиту от хаоса с помощью действий, имеющих явно выраженную культурную семантику. Энергии бойца в центре не хватает для управления эпергетическими параметрами бойцов круга. Он не может изменить ни силу обрушивающихся ударов, ни их количество. Но малым энергетическим воздействием, например, пением частушек «под драку», можно изменить «фазу» ударов. Фаза гармонического колебания является неэнергетическим параметром. Пение помогает бойцу в центре «сгустить» удары противников в какие-то моменты времени и «разрядить» - в другие. С точки зрения синергетики в действиях бойцов круга появляются параметры порядка. Случайное (и равномерное за период наблюдения) распределение моментов нанесения ударов («фазы» ударов) стремится к упорядоченному (близкому к периодическому), в котором моменты нанесения ударов «тяготеют» к некоторым, связанным с ритмом пения и даже с грамматическими «ударениями» в словах, временным интервалам. Защита пением, как минимум, увеличивает время боя в два-три раза.

В параграфе 5.3 «Информационно-кибернетический анализ форм русского кулачного боя» - выполнены расчеты кибернетических характеристик кулачного боя, оценена кибернетическая сложность принятия решения (выбора), а также определены тенденции использования различных форм боя в современности.

Быстродействие системы пропорционально числу подсистем, с которыми «согласуется» решение и которые могут принять участие в его реализации. Выполнены кибернетические расчеты быстродействия во всех формах кулачного боя, которые моделируются классическими структурами информационных систем. Свалка-сцеплялка близка к хаосу - соединены все элементы между собой. Стеношный бой - это структура, в которой соединены противоположные и смежные элементы двух групп. Поединок - это соединение двух элементов. Круговой бой - это структура типа звезда — один боец в центре соединен с несколькими «агрессорами».

Свалка-сцеплялка по своим кибернетическим характеристикам наиболее близка к хаосу — энтропия максимальна. В ней нарабатываются «все» варианты решений. Эта форма имеет максимальный потенциал к обучению элементов. Именно поэтому к такой форме тяготеют дети — они должны обучаться наиболее эффективно.

В круговом бою боец в центре должен принимать не только самостоятельные, но и «мгновешиле» решения. В нем нарабатывается повышение защищенности самого уязвимого звена — бойца в центре, который стремится к достижению потенциала всего круга. После ряда тренировок, а тем более после нескольких лет, он достигает уровня круга, т.е. его защитный потенциал стано-

вится равным атакующему потенциалу нескольких бойцов. Это помогает ему быть в центре любой структуры типа «звезда»: главой семьи, начальником, лидером. Круговой бой легко превратить в хаос. Достаточно дать команду «каждый за себя».

Структура, состоящая из двух элементов (поединок), является и наиболее устойчивой (наиболее склонной к самоорганизации, например, к упрочнению связи, что для семьи можно назвать любовью, а для боя - повышением уровня защищенности) и самораспаду (например, к разводу или нокауту). В поединках нарабатывается и быстродействие системы (в пределе «мгновенность», а значит, высокообученность), и ее устойчивость (в пределе «бессмертие», а значит, также высокообученность). Это самая парадоксальная и самая распространенная система в мироздании. Поэтому общество столь упорно ее воспроизводит во всех культурных институтах, например, в спорте.

Структура стеношного боя имеет характеристики средние между свалкой-сцеплялкой (хаосом) и поединком. Это частичное упорядочивание, которое может перейти в порядок (поединок) и хаос - бой каждого с каждым.

В русской традиционной культуре исторически были закреплены несколько форм кулачного боя, обладающих различными характеристиками и алгоритмами принятия решений. Они использовались в разном возрасте по мере освоения культуры. Начало освоения шло с хаотических форм (свалка-сцеплялка), затем переходило к упорядоченным (стеношным боям и поединкам), в которых требовался высокий уровень освоения систем самозащиты и быстрота решений, и, наконец - к круговому бою. В современности все формы боя кроме поединка разрушены. Это неизбежно вызывает ограничение «обучаемости», что и показано на примерах численного кибернетического моделирования. Органичная адаптация всех форм кулачного боя в современность способствует повышению защищенности человека и формирует характерные для русской культуры алгоритмы принятия решений.

В параграфе 5.4 «Байесовский анализ русского кулачного боя, явлений традиционной культуры и современной социокультурной ситуации» выполнен анализ оптимальных защитных стратегий, определен наиболее предпочтительный критерий оптимизации в современности. Разработан подход, в котором минимизируются средние риски жизнедеятельности россиян, предложен эталон, с которым можно сравнивать потенциалы защитных стратегий. Определен частотный «словарь» типов связок кулачного боя. Выполнен сравнительный анализ эталона и «словаря» и даны рекомендации по повышению защищенности россиян в экстремальных и бытовых ситуациях.

Критерием оптимальности называется правило, по которому из всех возможных решений можно выбрать наилучшее. Наиболее общим критерием оп-

тимального решения является критерий Байеса. По критерию Байеса оптимальным считается решение, которое имеет минимальную вероятность ошибок (рисков) с учетом их «веса» или степени нежелательности.

Подходом, обеспечивающим единую стратегию телесной, информационной самозащиты, а также сохранение физического и психического здоровья, является байесовский. При байесовском подходе необходимо найти такую функцию правдоподобия (отношение априорной плотности вероятностей к апостериорной плотности вероятностей), которая могла бы нейтрализовать любое входное воздействие.

Для оценки защищенности любой системы, в том числе и культуры, необходим эталон, с которым ее можно было бы сравнивать и оценивать их качество. Абсолютную защиту обеспечивает функция правдоподобия байесовского фильтра, имеющая бесконечную протяженность по семантической оси и нулевое значение вероятности. В интерпретации В.В. Налимова такое распределение — это семантический вакуум, по многим свойствам подобный вакууму физическому. Распаковка или интерпретация любого кусочка этой оси проявляется на ней в виде амплитуды, отличной от нуля, и одновременно семантическая ось становится конечной. Вакуум «материализуется», «осмысляется». Но пока этого не произошло, такая система «безразлична» к любому воздействию.

Анализ, выполненный на основе частотного словаря связок, показал, что в кулачном бою нет «лишних», нет неэффективных связок. Все типы связок используются в различных ситуациях почти с равной вероятностью. Кулачный бой имеет плотность распределения вероятностей типов связок близкую равномерной, и поэтому он близок к эталону системы абсолютной защиты. Освоение техники самозащиты только в поединках не может обеспечить высокий уровень самозащиты человека.

Интеллект человека современной культуры, как правило, имеет неравномерное семантическое распределение с пиками и провалами. Такой интеллект является специализированным (узкоспециализированным) и неинвариантен к воздействиям. Использование информационного оружия против него наиболее эффективно. Технология байесовского подхода к реализации защитных функций культуры состоит в «выравнивании» семантического распределения, характеризующего интеллект человека. Такой интеллект почти инвариантен к информации, имеющей малые веса на семантической оси, и поэтому имеет иммунитет к культурам с другими системными основаниями.

Во всех боевых искусствах огромное значение имеет феномен спонтанности (неожиданности, непредсказуемости). Спонтанность - это нетривиальная перестройка функции правдоподобия собственного интеллекта в момент выбора в экстремальной ситуации. Связь байесовского и синергетического подходов

осуществляется на основе спонтанного перепрограммирования функции правдоподобия. При этом ее пики существенно сдвигаются на семантической оси -оси смыслов. Человек в эти моменты обретает новые цели и смыслы, меняет свои аксиологические основания. Примерно такое же явление имеет место при перестройке интеллекта в моменты информационных атак, шоковой терапии, во время инициаций.

В параграфе 5.5 «Активизация процессов самоорганизации защитных функций культуры в современной социокультурной ситуации» определены некоторые аттракторы, запускающие процессы самоорганизации в культуре.

Для запуска процессов самоорганизации в культуре необходима разработка и внедрение аттракторов. Одним из таких аттракторов в традиционной культуре был русский кулачный бой. В настоящем такими аттракторами являются многочисленные системы самозащиты, в том числе и заимствованные, в которых, по некоторым оценкам занимается или занимались в течение жизни около половины от общего количества подростков и юношей.

Освоение кулачного боя в современности обеспечивает ряд преимуществ по сравнению с освоением инородных систем самозащиты. Освоение кулачного боя позволяет: осознать себя частью единого целого - частью систем, с которыми мы связаны: семьей, трудовым коллективом, нацией, этносом; построить иерархию собственных ценностей и целей; претворять в жизнь планы кратковременной и долговременной собственной самозащиты и защиты систем, связанных с нами; а также обеспечить подсознательную и сознательную защиту системных основ интеллекта от воздействия информационного оружия.

Одной из возможных оптимальных защитных стратегией в современной культуре является байесовская. Критерий оптимальности в ней - это минимальный средний риск жизнедеятельности, максимизирующий продолжительность жизни и повышение ее качества. Оптимальная защитная стратегия должна удовлетворять следующим требованиям: разделяться на возрастные группы и уровни, иметь алгоритм определения приоритетных групп и уровней и оптимизированные программы деятельности в них, способствовать доведению до навыков защитных действий, прогнозировать изменения ситуации и обеспечивать своевременное реагирование на нее.

Вероятность реализации данной стратегии повышается при освоении российской молодежью традиционного культурного наследия. Стратегия является единой в экстраординарных ситуациях, при воздействии информационного оружия, а также в профилактике и лечении болезней дыхательной, сердечнососудистой и пищеварительной систем, болезней стоп, позвоночника и крупных суставов, обеспечении психической устойчивости.

Для активизации процессов самоорганизации защитных функций современной культуры необходимо воссоздание историко-культурной традиции, которое должно опираться на систему базовых ценностей: русский язык, как систему, хранящую глубинные основания культуры; интеллектуально-ориентированные системы (религия, искусство, наука); телесно-ориентированные системы (медицину, спорт, кулачный бой); отечественные знаковые системы; алгоритмы выбора в культуре, а также средства и способы, доводящие эти алгоритмы выбора до навыков.

В Заключении приведены основные выводы диссертации. Отмечено, что перспективы устойчивого развития связаны с повышением защищенности человека и социокультурных систем, составной частью которых он является. Они состоят в разработке системы новой логики, оптимизирующей жизнедеятельность в современной социокультурной ситуации. Это должна быть мягкая, поливариативная логика, сопряженная с философией, этикой и эстетикой, синер-гетическим мышлением и опирающаяся на традиционные основания русской культуры. Одним из вариантов такой логики является байесовская логика — непрерывная в отличие от дискретной аристотелевской логики.

Подчеркивается, что изучение защитных функций культуры имеет перспективы в теоретическом плане, поскольку выходит на систему функций культуры, их взаимосвязи и взаимозависимости, и позволяет разрабатывать системное видение феномена культуры. Практические перспективы диссертационного исследования видятся в разработке на основе абстрактных моделей, алгоритмов и эталонов защиты, конкретных культурноориентированных форм и способов защиты на различных социокультурных уровнях.

Публикации автора по теме диссертационного исследования

Монографии:

1. Куц, В.А. Здоровье, традиционная пластика и кулачный бой / В.А. Куц, Е.В. Разина. - СПб.: Изд-во НПП Светлана, 1997.-72 с. (3,92 п.л./1,96 пл.)

2. Куц, В.А. Самозащита культуры / В.А. Куц. - М.: Народное образование, 2005.-304 с. (18,45 пл.)

3. Куц, В.А. Культура самозащиты: русский кулачный бой / В.А. Куц. -Ростов н/Д «Феникс», ООО изд. «Северо-запад», 2006.-480 с. (19,93 пл.)

4. Куц, В.А. Русский кулачный бой. Традиционная и современная культура самозащиты. Удары / В.А. Куц. - СПб.: «Астер-Пресс», 2011.-319 с. (11,34 пл.)

5. Куц, В.А. Русский кулачный бой. Традиционная и современная культура самозащиты. Связки. Защита. Оружие / В.А. Куц. - СПб.: «Астер-Пресс», 2011.-296 с. (10,3 пл.)

6. Куц, В.А. Боевые дифференциалы. Педагогика национальной самозащиты / В.А. Куц. - СПб.: «Астер-Пресс», 2012. - 349 с. (14,92 пл.)

7. Куц, В.А. Боевые интегралы. Педагогика национальной самозащиты / В.А Куц. - СПб.: «Астер-Пресс», 2012.-271 с. (10,39 пл.)

Публикации в изданиях, входящих в перечень ведущих реферируемых научных журналов и изданий:

8. Куц, В.А. Воспитание и фольклор: возвращение к истокам / В.А. Куц, A.A. Замостьянов // Народное образование. - 2005. - № 1. - С. 227-235.

- (0,68/0,34 пл.)

9. Куц, В.А. Защитные функции в системе культуры: оптимальная стратегия снижения риска на основе байесовского подхода / В.А. Куц // Общество. Среда. Развитие (Terra humana). - 2012. - № 4 (25).- С. 84-88. (0,57 пл.)

10. Куц, В.А. Защитные стратегии в культуре: байесовский метод оптимизации (на примере русского кулачного боя) / В.А. Куц // Общество. Среда. Развитие (Terra humana). - 2013. - № 1 (26).- С. 86-91. (0,53 пл.)

11. Куц, В.А. Глубинные основания русской культуры как база ее иммунитета / A.A. Мельникова, В.А. Куц // Ярославский педагогический вестник. - 2013. - № 3. - Том 1. - С. 220-224. (0,68 пл./0,34 пл.)

12. Куц, В.А. Культурный иммунитет как передовая линия информационной самозащиты русской культуры и интеллекта россиян / В.А. Куц // Общество. Среда. Развитие (Terra humana). - 2013. - № 4 (29). - С. 159-164. (0,77 пл.)

13. Куц, В.А. О влиянии национального менталитета на процесс принятия решения / В.А. Куц, A.C. Болдырев // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2013. - № 4 (60). - С. 20&-213. (0,56 п.л./0,28 пл.)

14. Куц, В.А. Самоорганизация, самоуправление и саморегуляция в культуре: основные понятия и определения / В.А. Куц // Философия права.

- 2013. - № 4. - С. 57-61. (0,51 пл.)

15. Куц, В.А. Анализ удара «хлест» кулаком вперед русского кулачного боя / В.А. Куц // Ученые записки университета имени П.Ф. Лесгафта.

- 2014 (январь). - № 1 (107). - С. 73-78. (0,40 пл.)

16. Куц, В.А. Повышение эффективности освоения русского кулачного боя на основе использования принципов симметрии и классификации

типов связок / В.А. Куц // Ученые записки университета имени П.Ф. Лесгафта. - 2014 (январь). - № 1 (107). - С. 66-72. (0,50 пл.)

17. Куц, В.А. Защитные функции культуры: сравнительный анализ статики традиционной архитектуры и динамики русского кулачного боя /

B.А. Куц // Общество. Среда. Развитие (Terra humana). - 2014. — № 1 (30). —

C. 121-126. (0,54 пл.)

18. Куц, В.А. Глубинные основания культуры как опора непрерывного образования (на примере летних лагерей по русскому кулачному бою) / В.А. Куц, A.A. Мельникова // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2014 (апрель). - № 4 (42): в 2-х ч. Ч. I. С. 122-124. (0,36 пл70,18 пл.)

19. Куц, В.А. Педагогика русского языка и глубинные основания культуры (астивизация традиционно-культурных форм в контексте циви-лизационной динамики) / A.A. Мельникова, В.А. Куц // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — 2014 (апрель). — № 4 (42): в 2-х ч. Ч. 2 С. 128-130. (0,40 плУОДО пл.)

20. Куц, В.А. Синергетическое управление как реализация защитных функций культуры (на материалах русского кулачного боя) / В.А. Куц // Информационные войны. - 2014. - (апрель). - № 2 (30). — С. 88-95. (0,67 пл.)

21. Куц, В.А. Деревенское «оружие» в русских кулачных боях и военных сражениях (культурологический анализ) / В.А. Куц // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — 2014 (май). — № 5. (43): в 3-х ч. Ч. 1. - С. 125-128. (0,50 пл.)

22. Куц, В.А. Самоорганизующиеся инициации подростков в современном обществе (системно-синергетический анализ) / В.А. Куц // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — 2014 (май). — № 5 (43): в 3-х ч. Ч. 3. - С. 118-121. (0,53 пл.)

23. Куц, В.А. Выбор методов исследования процессов и явлений в культуре (технико-гуманитарный анализ на примере русского кулачного боя) / В.А. Куц // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2014 (июнь). - № 6. (44): в 2-х ч. Ч. 2. - С. 119-123. (0,48 пл.)

24. Куц, В.А. Основы информационного противодействия - активизация защитных функций культуры / В.А. Куц // Информационные войны. - 2014 (август). - № 3 (31). - С. 82-87. (0,69 пл.)

25. Куц, В.А. Особенности вооружения русских дружинников как отображение принципов русского кулачного боя / В.А. Куц // Вестник славянских культур. - 2014 (август). - Том 33. - № 3. - С. 23-32. (0,57 пл.)

26. Куц, В.А. Педагогика русского языка и глубинные основания культуры / A.A. Мельникова, В.А. Куц // Народное образование. - 2014 (август). - № 6. - С. 237-243. ( 0,62 /0,31 пл.).

Научные статьи и материалы научных конференций

27. Куц, В.А. Музыка, частушки «под драку» и кулачный бой / В.А. Куц // Русская провинция. - 1996. -№4. - С. 79-87 (1,25 пл.).

28. Куц, В.А. Особенности российской цивилизации и актуализация защитных функций культуры / В.А. Куц // Гуманитарное знание: сб. науч. ст. -Вып. 17.-СПб.: Астерион, 2012.-С. 31-46 (0,89 пл.).

29. Куц, В.А. Культура самозащиты в русском кулачном бою, боевом самбо и их современных реконструкциях / В.А. Куц // Гуманитарное знание: Сб. науч. ст. - Вып. 18. - СПб.: Астерион, 2013. - С. 3-12 (0,68 пл.).

30. Куц, В.А. Традиционные игры и русский кулачный бой / В.А. Куц // Современная культурология: научная школа профессора Л.М. Мосоловой: Учебное пособие для магистрантов и аспирантов. - СПб.: Изд-во РГПУ им.

A.И. Герцена, 2013. - С. 285-294 (0,59 пл.).

31. Куц, В.А. Непрерывное образование - опыт саморефлексии / В.А. Куц // Непрерывное образование: XXI век (Электронный ресурс) 2013, № 4. - С. 114. (11.12.2013) URL: http://11121.petrsu.ru/joumal/atricle.php?id=2164 (дата обращения: 12.04.2014) (1,13 пл.)

32. Куц, В.А. Глубинные основы культуры: инварианты русского языка и русского кулачного боя / В.А. Куц // Традиции в современном мире: культура, искусство, экономика: сб. науч. ст. - Вып. 4. - СПб.: Астерион, 2013. - С. 84-93 (0,52 пл.).

33. Куц, В.А. Непрерывное образование как защита от непрерывных вызовов цивилизации / В.А. Куц // Непрерывное образование: XXI век (Электронный ресурс), 2013, № 3. - С. 1-18. URL: http://11121.petrsu.ru/journaI/ atri-cle.php?id=2141. (дата обращения: 12.02.2014) (1,27 пл.)

34. Куц, В.А. Эстетика русского кулачного боя и ее защитные функции /

B.А. Куц // Культура. Духовность. Общество: сборник материалов VII международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С. Чернова.-Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2013. - С. 193-198 (0,31 пл.).

35. Куц, В.А. Этика русского кулачного боя / В.А. Куц // Культура. Духовность. Общество: сборник материалов VII международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С. Чернова. - Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2013. - С. 199-204 (0,35 пл.).

36. Куц, В.А. Этическое поведение как байесовская стратегия защиты и развития в культуре / В.А. Куц // Апробация. - 2013, № 11 (14). - Материалы V международной научно-практической конференции «Филология и культура»: современные проблемы и перспективы развития. - С. 43^44 (0,34 пл.).

37. Куц, В.А. Образ кулачного бойца в русской и советской литературе / В.А. Куц // Ярослав Мудрый. Проблемы изучения, сохранения и интерпретации историко-культурного наследия: Сборник материалов всероссийских научно-практических конференций, Ярославль, 2008-2013 [электронный ресурс] / Управление культуры мэрии г. Ярославля, МУК «Централизованная система детских библиотек г. Ярославля», Центральная детская библиотека имени Ярослава Мудрого. - Ярославль: ЦЦБ им. Ярослава Мудрого, 2013. - эл. опт. диск (cd-rom). (0,35 пл.)

38. Куц, В.А. Образ кулачного бойца в современной графике / В.А. Куц // Ярослав Мудрый. Проблемы изучения, сохранения и интерпретации историко-культурного наследия: Сборник материалов всероссийских научно-практических конференций, Ярославль, 2008-2013 [электронный ресурс] / Управление культуры мэрии г. Ярославля, МУК «Централизованная система детских библиотек г. Ярославля», Центральная детская библиотека имени Ярослава Мудрого. — Ярославль: ЦЦБ им. Ярослава Мудрого, 2013. - эл. опт. диск (cd-rom). (0,34 пл.)

39. Куц, В.А. Анализ основных современных отечественных систем самозащиты / В.А. Куц // Гуманитарное знание: сб. науч. ст. / Под общ. ред. H.A. Кривич. - Вып. 19. - СПб.: Астерион, 2013 - С. 9-19 (0,61 пл.).

40. Куц, В.А. Освоение русского кулачного боя в постнеклассической культуре / В.А. Куц // Гуманитарное знание: сб. науч. ст./ Под общ. ред. H.A. Кривич. - Вып. 19. - СПб.: Астерион, 2013. - С. 29-41 (0,79 пл.).

41. Куц, В.А. Защитные функции традиционных сакральных знаков и символов в современной эстетике / В.А. Куц // Актуальные вопросы современной науки. Сборник материалов III международной научно-практической конференции (г. Липецк, 20 декабря 2013 г. / Отв. ред. Е.М. Мосолова. - Липецк: «РаДуши», 2013. —С.149-153 (0,32 пл.).

42. Куц, В.А. Инварианты защиты в культуре: театр и русский кулачный бой / В.А. Куц // Научная дискуссия: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии», № 11 (18): сборник статей по материалам XVIII международ-

ная заочной научно-практическая конференция. - М: Изд. «Международный центр науки и образования», 2013. - С. 9-13 (0,31 пл.).

43. Куц, В.А. Инварианты защиты в культуре: традиционная архитектура и русский кулачный бой / В.А. Куц // Наука и современность - 2013: сборник материалов XXV Международной научно-практической конференции: в 2-х частях. Часть 1 / Под общ. ред. С.С. Чернова. - Новосибирск: Издательство

ЦРНС, 2013. - С. 12-17 (0,34 пл.).

44. Куц, В.А. Инварианты русского языка и русского кулачного боя / В.А. Куц // Язык и культура: сборник материалов VIII международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С. Чернова,- Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2013. - С. 20-25 (0,31 пл.).

45. Куц, В.А. Интерактивные (multi-touch) книги «Русский кулачный бой» и «Самозащита культуры» с интегрированной системой воспроизведения видео и аудио фрагментов / В.А. Куц // Науки о культуре в перспективе «digital humanities»: Материалы международной конференции 3-5октября 2013 г., Санкт-Петербург / Под ред. Л.В. Никифоровой, Н.В. Никифоровой. - С. 542546 (0,32 пл.).

46. Куц, В.А. Культура самозащиты: генезис языка телодвижений (на примере русского кулачного боя ) / В.А. Куц // Язык и культура: сборник материалов IX Международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С. Чернова. - Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2013. - С. 28-32 (0,36 пл.).

47. Куц, В.А. Медиакультура и медиаобразование - multi-touch книги «Самозащита культуры» и «Культура самозащиты» / В.А. Куц // Медиакультура и медиаобразование. Современные информационные технологии: между новой технологической революцией и вечной утопией технологического детерминизма: материалы Международной научно-практической конференции Дни философии в Санкт-Петербурге 2013, 22-23 ноября 2013 года. - СПб: ООО «Книжный дом», 2013. - С. 38-43 (0,31 пл.).

48. Куц, В.А. Методика преподавания и освоения русского кулачного боя / В.А. Куц // Теория и практика современного образования: Материалы V международной научно-практической конференции 12-13 ноября 2013 года, г. Санкт-Петербург. - С.-Петербург: Изд-во «Айсинг», 2013. - С. 115-120 (0,34 пл.).

49. Куц, В.А. Основные формы русского кулачного боя / В.А. Куц // Познание стран мира: история, культура, достижения: сборник материалов III Международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С.Чернова. - Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2013. - С. 113-121 (0,42 пл.).

50. Куц, В.А. Повышение безопасности российских детей, подростков и юношей / В.А. Куц // Подростки и общество риска: в поисках идентичности: Сборник научных трудов. - СПб.: Астерион, 2013, С. 283-293. (0,47 п.л.).

51. Куц, В.А. Multi-touch интерфейс аудио-видео-текстовых материалов «Народная песенная культура староверов в Эстонии в XX веке: результаты полевых исследований в западном Причудье 1999-2010 гг.» / М.В. Кувайцева, В.А. Куц // Науки о культуре в перспективе «digital humanities»: Материалы международной конференции 3-5 октября 2013 г., Санкт-Петербург/ Под ред. JI.B. Никифоровой, Н.В. Никифоровой. - С. 547-550. (0,38 п.л./0,19 пл.).

52. Куц, В.А. Проблемы образования XXI века / В.А. Куц // Высшее образование для XXI века: X Международная научная конференция. Москва 14—16 октября 2013 г.: Доклады и материалы. Секция 1. Философия образования /. М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2013. - С. 62-68 (0,42 пл.).

53. Куц, В.А. Взаимосвязь русской боевой пластики с особенностями вооружения русских дружинников / В.А. Куц // Ярослав Мудрый. Проблемы изучения, сохранения и интерпретации историко-культурного наследия: Сборник материалов V Международной научно-практической конференции. Ярославль, 27-28 февраля 2014 г. - Ярославль: ИПК «Индиго», 2014. - С. 87-90 (0,31 пл.).

54. Куц, В.А. Предметы быта и труда в русских кулачных боях и военных сражениях (культурологический анализ) / В.А. Куц // Ярослав Мудрый. Проблемы изучения, сохранения и интерпретации историко-культурного наследия: Сборник материалов V Международной научно-практической конференции. Ярославль, 27-28 февраля 2014 г.-Ярославль: ИПК «Индиго», 2014. - С. 104— 115(0,71 пл.).

55. Куц, В.А. Байесовский подход к анализу защитных функций классической и постнеклассической культуры (технико-гуманитарный анализ) / В.А. Куц // Материалы Международной конференции «Философия познания и творчество жизни»,- Секция: «Реалистическая философия о творческом познании и преобразовании человека и мира» / Под редакцией профессора B.JI. Обухова,— СПб.: Издательство и типография «Гамма», 2014. — С. 134-141 (0,57 пл.).

56. Куц, В.А. Синергетический подход к анализу явлений традиционной и пост-неклассической культуры (на примере русского кулачного боя) / В.А. Куц // Материалы Международной конференции «Философия познания и творчество жизни». — Секция: «Реалистическая философия о творческом познании и преобразовании человека и мира» / Под редакцией профессора B.JI. Обухова.— СПб.: Издательство и типография «Гамма», 2014. — С. 150-159 (0,68 пл.).

57. Куц, В.А. Байесовская стратегия в культуре: охрана здоровья и безопасность жизнедеятельности детей, подростков, юношей и девушек / В.А. Куц

// Охрана здоровья и безопасность жизнедеятельности детей и подростков. Актуальные проблемы, тактика и стратегия действий. Материалы IV Всероссийского Конгресса по школьной и университетской медицине с международным участием. 15-16 мая 2014 г. СПб.: ООО «Эри», 2014.-С. 182-184 (0,31 пл.).

Отпечатано с готового оригинал-макета в ЦНИТ «АСТЕРИОН» Заказ №211. Подписано в печать 19.12.2014 г. Бумага офсетная Формат 60x84'/is. Объем 3,0 пл. Тираж 120 экз.

Санкт-Петербург, 191015, а/я 83, тел. /факс (812) 685-73-00, 663-53-92, 970-35-70 E-mail: asterion@asterion.ru