автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Русское население Бессарабии в межвоенный период

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Скворцова, Алла Юрьевна

Введение.

Глава 1. Превращение российской губернии в румынскую провинцию

1.1 Движение за автономию Бессарабии и его результаты.

1.2 Административные реформы.

1.3 Экономические процессы и положение населения.

1.4 Политика культурной интеграции.

Глава 2. Этническая политика румынского государства

2.1 Европейская система защиты прав национальных меньшинств в межвоенный период.

2.2 Права национальных меньшинств в законодательстве и программах политических партий Румынии.

2.3 Особенности этнической политики Румынии в Бессарабии.

Глава 3. Русские Бессарабии в межвоенный период:

3.1 Численность русских в румынской Бессарабии

3.1.1 Миграционные процессы начала XX века и их влияние на русское население Бессарабии.

3.1.2 Русские в бессарабских городах.

3.1.3 Русские в бессарабских селах.

3.2 Проблемы румынского подданства.

3.3 Социально-экономическое положение русского населения

3.3.1 Кадровая политика и практика румынской администрации.

3.3.2 Изменения социального статуса и экономического положения русских.

3.4 Общественно-политические позиции русского населения

3.4.1 Присоединение Бессарабии к Румынии и позиции русских.

3.4.2 Использование легальных методов защиты прав русского населения.

3.4.3 Роль религии в обществено-политической жизни русской общины Бессарабии.

3.4.4 Политические ориентации русского населения в 30-е годы.

Глава 4. Русский язык, образование и культура в румынской Бессарабии

4.1 Условия функционирования русского языка.

4.2 Изменения в системе образования на русском языке.

4.3 Формы и условия существования русской культуры в межвоенной Бессарабии.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Скворцова, Алла Юрьевна

В современном мире в качестве главных дестабилизирующих всеобщую безопастность факторов на первое место выходят межэтнические конфликты, зачастую перерастающие в длительные и кровавые войны, вызванные религиозными, языковыми или этническими противоречиями между отдельными группами населения. Только на протяжении последних двух десятилетий мир с напряжением следил за бескомпромиссным и разрушительным противостоянием этнических, языковых и религиозных групп в Руанде, Индии, Шри-Ланке, Афганистане, Хорватии, Боснии, Сербии, Израиле и многих других странах. Естественно, что ученые всего мира задались вопросом: в чем причина межэтнических конфликтов и как их можно предотвратить? В попытках найти ответы на эти вопросы были написаны тысячи статей и сотни книг, в которых исследуются проблемы становления и развития этносов, государственной этнической политики, отношений этнического большинства и национальных меньшинств, национализма и шовинизма1, однако огромное количество работ лишь подтверждает справедливость утверждения о неисчерпаемости данной темы.

Исследования показывают, что причины многих этнических конфликтов коренятся в историческом прошлом, более или менее отдаленном, и уроки, извлеченные из истории, могли бы способствовать их наиболее безболезненному и приемлемому для всех сторон разрешению. Особенно это справедливо в контексте определения характера и конкретной направленности этнической политики нынешними полиэтническими государствами - учет собственного исторического опыта, как и опыта других государств, может помочь в преодолении потенциальных проблем в области межэтнических

1 Ethnic Relations in Eastern Europe. A Selected and Annotated Bibliography // Edited by Margit Feischmidt. Budapest: Open Society Institute, 2001. отношений и в предотвращении возможных ошибок, которые неизбежно влекут за собой межэтническую напряженность, а иногда и открытое противостояние.

Если для государств с длительной историей современные этнические проблемы могут решаться в контексте собственного прошлого, то для молодых полиэтнических государств, заинтересованных в максимально полной и в то же время безболезненной социальной, политической и культурной интеграции своих национальных меньшинств, могут представлять интерес те методы, подходы, приемы, которые использовались их политическими предшественниками на данной территории, как удачные и результативные, так и ошибочные. Особенно это является актуальным для новых независимых государств, образовавшихся после распада Советского Союза. Лишь незначительное их число имело собственную государственность в ближайшем историческом прошлом, а большинство являлось частью других территориально-политических образований.

Одним из ярких, но малоизученных примеров является опыт этнической политики румынского государства в межвоенный период. Румыния значительно расширила свои границы в 1918 году за счет приобретения Трансильвании, Буковины и Бессарабии, и внезапно столкнулась с необходимостью создания единого унитарного государства из "лоскутной империи", каковой стало в результате расширения границ. Присоединенные земли были настолько разными - по составу населения, традициям, культуре, образу жизни, что это могло стать серьезной угрозой самому существованию новой Румынии, которая виделась ее правителям как моноэтничное национальное государство. Поэтому на первый план внутренней политики румынских властей выступила задача нивелирования различий, приведения новых территорий к общему знаменателю Старого Королевства. Сделать это можно было, внедряя в присоединенных провинциях румынское законодательство, систему администрации, язык, школу, культуру, церковь. Не всегда население этих территорий встречало нововведения доброжелательно.

Особенно серьезное сопротивление процессу румынизации оказывали национальные меньшинства, которых прежде всего настораживали попытки быстрой и насильственной их ассимиляции, предпринятые новыми властями.

Бессарабия оказалась той новой провинцией, в которой эта проблема стояла наиболее остро, в том числе, из-за присутствия количественно и качественно значительного русского меньшинства, наличие которого, во-первых, постоянно напоминало о том, что международное признание прав Румынии на эту провинцию не получило своего правового завершения, а во-вторых, способствовало устойчивости и широкому распространению в крае русского языка и культуры, которые препятствовали культурной унификации государства. В Бессарабии ядром оппозиции политике строительства унитарного национального государства объективно стало русское население. Произошло это потому, что в многонациональной Бессарабии определенная часть городских жителей, и особенно образованная их часть - чиновничество, учителя, служащие, независимо от этнического происхождения и родного языка, была русифицирована, то есть вовлечена в систему русской культуры и языка в результате политических и этнокультурных процессов, развивавшихся в крае в течение XIX века. Более того, "русское" ассоциировалось с "российским" как самими бессарабцами, так и румынизаторами. Поэтому фокус румынизации, направленный на вытеснение российских законов, правил, норм, систем и традиций, одновременно сильнее всего ударял по русскому населению.

В связи с этим изменения, произошедшие с русским населением в межвоенной Бессарабии, являются темой, изучение которой будет способствовать пониманию тех политических, экономических и культурных процессов, которые были связаны с проведением румынизации Бессарабии, интеграции ее в общерумынский контекст на протяжении всего межвоенного периода. Через призму изменений, произошедших с русским населением Бессарабии в этот период, возможно выявить основные причины, побудившие румынскую администрацию форсировать темпы румынизации в Бессарабии, сущность политики румынизации в крае, ее влияние на демографические процессы, а также на социально-экономическое положение и общественно-политические взгляды бессарабцев, на их культурные ценности и преференции.

С другой стороны, события, связанные с социалистической революцией и гражданской войной в России, положили начало процессу создания русской диаспоры, которая стремительно выросла численно и расширилась географически после распада СССР. Если применительно к межвоенному периоду русское население за рубежом рассматривалось прежде всего в контексте политической эмиграции, то после 1991 года в специальной литературе и публицистике все чаще стал использоваться термин "диаспора". Представляется, что к русскому населению Бесарабии межвоенного периода применимо понятие "диаспора", хотя оно и не вполне соответствует этому термину в его классическом понимании. Диаспорой обычно называют этнические общности, которые оказались изгнанными с территории своей исторической родины в результате трагических событий - геноцида, этнических войн, массовых переселений. Еврейская, армянская, африканская диаспоры обычно служат такими классическими примерами. Однако в современной литературе понятие "диаспора" применяется в расширительном смысле по отношению к эмигрантам, изгнанникам, политическим беженцам, иностранцам, трудовым мигрантам, группам населения, оказавшимся вне границ своей исторической родины в результате распада колоний, а также этническим и расовым меньшинствам2. Исследователи отмечают, что, термин "диаспора" применим к "меньшинственной общности, проживающей вне страны происхождения", в том случае, если она обладает хотя бы несколькими из следующих признаков:

- Расселение вне страны происхождения в результате трагических событий;

2 См.: Safran W. Diasporas in modern societies: myths of homeland and return//Diaspora. 1991. №1. P.83-84; Cohen R. Global Diasporas: An Introduction. London: UCL Press, 1997.

- Расселение вне страны происхождения в поисках работы или в процессе расширения колоний;

- Наличие коллективной памяти и мифов о родине;

- Идеализация исторической родины и коллективное стремление к ее сохранению, восстановлению, безопасности и процветанию;

- Развитие коллективно поддерживаемого движения за возвращение;

- Сильное этническое сознание, основанное на чувстве своей особенности, общей истории и веры в общую судьбу;

- Проблемные отношения со страной проживания, выраженные в неприятии этой группы или даже угрозе нового вынужденного перемещения;

- Чувства единства и солидарности с соотечественниками в других странах;

- Возможность сохранять свое своеобразие в стране проживания3.

Таким образом, к диаспоре относятся любые этнические сообщества, в силу разных причин оказавшиеся вне границ своего национального государства. Общепризнанна корректность применения термина "диаспора" к русскому населению новых независимых государств, образовавшихся в результате распада СССР. Следовательно, русское население Бессарабии, оказавшееся вне России в результате Первой мировой войны и Октябрьской революции, повлекшими за собой распад Российской империи и пересмотр государственных границ, также de facto являлось диаспорой, хотя правительства Советской России и СССР никогда не признавали законность новых границ с Румынией и всегда считали Бессарабию своей временно оккупированной территорией.

Изучение проблем, связанных с новой русской диаспорой, в последние годы стало предметом иследования все большего количества научных работ. Ученые проявляют повышенный интерес к таким проблемам, как положение

3 Cohen R. Diasporas and the nation-state // International Affairs. 1996. Vol. 72. №3. P.515. новой русской диаспоры и ее социальное самочувствие в новых условиях, политика стран проживания по отношению к русскому населению, политика исторической родины по отношению к диаспоре и связанные с ними перспективы русского населения в зарубежье4. Последняя проблема решается чрезвычайно неоднозначно. Исследователи размышляют о том, сумеет ли новая русская диаспора адаптироваться к новым условиям, сохранив одновременно свою этническую, культурную и языковую идентичность, не подтолкнет ли адаптация процессы аккультурации и ассимиляции или, наоборот, изоляции русских5, не приведет ли политика новых независимых государств в области межэтнических отношений к тому, что русские будут вынуждены покинуть страны проживания и оптировать в пользу эмиграции в Россию либо в другие страны, в которых русская диаспора располагает более длительным опытом и более благоприятными условиями проживания6, о том, каким должно быть содержание политики российского государства по отношению к своей диаспоре, для того чтобы предотвратить массовую миграцию и обеспечить русским социально комфортные условия вне исторической родины .

На наш взгляд, одной из немногих важных проблем, которая не нашла еще адекватного отражения в научных работах, посвященных русской диаспоре, является ее исторический опыт. Причины этого обстоятельства объяснимы: зарубежных исследователей интересуют в первую очередь современные проблемы, имеющие политико-прикладной характер, для российских ученых в нынешних условиях финансирования науки

4 Kolstoe P. Russians in the Former Soviet Republics. London: Hurst & Company, 1995; Melvin N. Russians beyond Russia: The Politics of National Identity. London: Pinter, 1995; Chinn J. and Kaiser R. Russians as the New Minority: Ethnicity and Nationalism in the Soviet Successor States. Boulder, Colo.: Westview Press, 1996; King Ch. and Melvin N. J., eds. Nation Abroad: Diaspora Politics and International Relations in the Former Soviet Union. Oxford: Westview Press, 1998.

5 Slapentokh V., Sendich M., Payin E. The New Russian Diaspora: Russian Minorities in the Former Soviet Republics. Armonk, NY: M.E.Sharpe-Armour, 1994; Kolsto P. The New Russian Diaspora: An Identity of Its Own? Possible Identity Trajectories for Russians in the Former Soviet Union // Ethnic and Russian Studies. 1996. 19(3). P.609-639; Laitin D. D. Identity in Formation. The Russian-Speaking Populations in the Near Abroad. Ithaca and London: Cornell University Press, 1998.

6 Гинзбург А., Савоскул С. и Остапенко Л. Русские в новом зарубежье: Киргизия. Этносоциологическис очерки. Москва: Институт этнологии и антропологии, 1995; Миграции и новые диаспоры в постсоветских государствах // Под ред. В.А.Тишкова. Москва: Авиаиздат, 1996; Остапенко Л.В., Субботина И. А. Русские в Молдавии: миграция или адаптация? Москва, 1998. проблематичным является доступ к источниковому обеспечению подобных исследований, а ученые новых независимых государств более заняты конструированием собственной истории, поисками собственной исторической идентичности в соответствии с господствующими в республиках идеологическими и политическими установками, нередко диктующими скрытые и открытые формы отчуждения от русской истории и культуры, замалчивание истинной роли русского населения в истории бывших советских республик, а часто и намеренное ее искажение и создание негативного образа русских 8.

История русских, как этнической и культурно-языковой общности, на протяжении многих десятилетий находилась на периферии исследовательского процесса. Это объяснялось, прежде всего, особенностями политики в области государственного строительства и межэтнических отношений, проводившейся вначале царским, а затем и советским режимом. «Русскость» отождествлялась с государством и государственностью, она была как «белость», или принадлежность к белой расе, в США9. Никого не удивляло, что за рубежом понятие «советский», как правило, ассоциировалось с определением «русский». С одной стороны, это возвышало русский этнос, так как с ним отождествлялись ратные подвиги, достижения Советской власти в области науки и культуры. С другой стороны, именно с русскими стали ассоциироваться жестокие меры установления диктатуры пролетариата, преступления сталинского режима, ошибки и недостатки советской национальной политики. Именно эти обстоятельства обусловили совершенно логичный всплеск исследовательского интереса к проблемам русского этноса как в России, так и за рубежом.

Объектом данного исследования является русское население Бессарабии в межвоенный период, история которого представляет собой многогранную тему, имеющую первостепенное значение для современной этнической

7 Полоскова Т. Диаспоры в системе международных связей. Москва: Научная книга, 1998.

8 Аймермахер К., Бордюгов Г. «Свое» и «чужое» прошлое. Введение // Национальные истории в советском и постсоветских государствах / Под ред. К.Аймермахера, Г. Бордюгова. Москва: «АИРО-ХХ», 1999. С. 13-17. политики и практики межэтнических отношений, и отражающую следующие проблемы:

- опыт этнической политики румынского государства;

- права национальных меньшинств в историческом контексте;

- история русской диаспоры, ее языка и культуры;

- формы адаптации государствообразующей нации к статусу национального меньшинства после изменения политического режима;

- возможные траектории развития диаспоры (аккультурация, ассимиляция, изоляция и т.д.) в условиях отсутствия постоянных контактов с этнической родиной (или в условиях отсутствия государственных программ связей с диаспорой).

Многообразие вышеперечисленных проблем позвляет утверждать, что данный объект исследования интересен не только с точки зрения изучения исторического опыта, но и с точки зрения применимости и учета данного опыта в современных условиях, схожих с теми, которые существовали в межвоенной румынской Бессарабии, хотя и не адекватных им. История русского населения Бессарабии в межвоенный период в этом плане представляет собой исключительный случай, так как ее изучение выявляет уникальные ассоциации, актуальные для сегодняшнего дня, и может подсказать наиболее оптимальные для русского меньшинства методы адаптации к новому статусу, позволяющие сохранять этническую, языковую и культурную идентичность, а также предложить государствам проживания готовый опыт, объективный анализ которого позволил бы сформулировать приемлемую как для меньшинства, так и для большинства государственную политику в сфере межэтнических отношений, которая будет способствовать интеграции и консолидации общества.

Политические события, приведшие Бессарабию в состав румынского государства в 1918 году, были связаны с социалистической революцией и

9 Bmbaker R. Nationalism Refraiined. Nationhood and National Question in the New Europe. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. P.48-49. гражданской войной в России, а также с итогами Первой мировой войны. Эти же события положили начало процессу формирования русской диаспоры, которая стремительно выросла численно и расширилась географически после распада СССР. Русское население межвоенной Бессарабии (как и русские в странах Балтии того же периода) представляет собой явление, наиболее схожее по своим характеристикам с современной русской диаспорой в новых независимых государствах. Именно поэтому его научное изучение имеет современное звучание и непреходящую актуальность. С поправкой на известные особенности соответствующей изучаемому периоду системы международных отношений и внутреннего политического режима, история русского населения Бессарабии в межвоенный период представляет собой уникальный опыт, заслуживающий обстоятельного научного анализа. Однако до сих пор он по разным причинам оставался вне поля зрения исследователей.

Румынская историография XX века не уделяла достаточного внимания истории и положению национальных меньшинств в составе румынского государства, в том числе и русскому меньшинству, сводя эти проблемы в основном к неубедительному, ввиду отсутствия научной аргументации, утверждению о том, что Румыния проводила сугубо демократическую политику в области межнациональных отношений и создавала все необходимые условия для интеграции национальных меньшинств в румынскую общественно-политическую систему, а также о том, что национальные меньшинства не желали интегрироваться и упорно не проявляли должной

10 лояльности по отношению к государству .

В то же время западные исследователи межвоенного периода давали этнической политике румынского государства в корне противоположную оценку. Наблюдая реальную этническую политику в межвоенной Румынии, они приходили к выводу о том, что, включая демократичные по сути принципы

10 Mateiu I. Doctrina de stat a problemci minoritare. Bucure§ti: imprimeriile "Independen(a", 1929; Ianiandi V. Politica nationals de stat. Problema najionalizirii ora§elor, minoritatilor etnice §i alte chestiuni. Bucure$ti, 1935; Camar2l§escu I. Statul §i minorit^ile etnice. Bucurc§ti, 1921; Gidei O. Ocrotirca minoritajilor. Ia§i, 1935. соблюдения прав национальных меньшинств в законодательство и сохраняя приверженность им на декларативном уровне, на практике румынские власти проводили дискриминационную и ассимилляторскую политику по отношению к ним11. Аналогичные выводы делают и современные западные исследователи, которых трудно подозревать в намеренной необъективности12.

Современные румынские исследователи продолжили довоенную румынскую историографическую традицию, оценивая этническую политику Румынии в исключительно мажорных тонах13, и им вторят некоторые современные молдавские исследователи14. Советская историография рассматривала национальную политику румынского государства в основном в плане политики румынизации молдавского населения, и не занималась специально этническими меньшинствами, в том числе и русским15. Некоторые вопросы, связанные с функционированием русского языка и русской культуры находили отражение в работах, посвященных более общим проблемам истории Бессарабии16, а также были изучены демографические аспекты, характеризующие русских в Бессарабии на протяжении почти двух столетий17.

11 Rouchek J. Contemporary Romania and Her Problems. A Study in Modern Nationalism. Stanford University Press:

Stanford University, California, 1932; Вишняк M. Из бессарабских впечатлений // Наш современник. Париж. 1926. №30. С.409-438.

12 Livezeanu I. Cultural Politics in Greater Romania. Regionalism, Nation Building, and Ethnic Struggle, 1918-1930.

Ithaca and London: Cornell University Press, 1995; King Ch. The Moldovans. Romania, Russia, and the Politics of Culture. Stanford, California: Stanford University, Hoover Institution Press, 2000; Verdery, Katerine. National Ideology under Socialism: Identity and Cultural Politics in Ceausescu's Romania. Berkeley, Los Angeles, Oxford: University of California Press, 1991.

13 Mu§at M., Ardeleanu I. De la statul geto-dac la statul roman unitar. Bucure§ti: Editura §tiinjific3 §i enciclopedica,

1983; Pascu §. The Making of the Romanian Unitary National State: 1918. Bucure§ti: Editura Academiei R.S.R., 1989; Rus I. Romanii $i minoritarii in Basarabia interbelicci // Revista de istorie a Moldovei. 1994. №1(17); Scurtu I. Studiu introductiv. Minorita(iIe najionale din Romania in anii 1925-1931 // Minoritajile najionale din Romania in anii 1925-1931. Documente. Bucure§ti: Arhivele Na(ionaIe ale Romaniei, 1996; Scurtu I., Alma§ D., Go§u A. §i al{ii. Istoria Basarabiei de la inceputuri рапй in 1998. Bucure§ti: Editura Semne, 1998.

14 Petrencu A. Istoriografia sovietica despre politica nationals a statului roman //Revista dc istorie a Moldovei. 1993.

3(15). P.37-43; Cojocaru Gh. Integrarea Basarabiei 111 cadrul Romaniei (1918-1923). Bucure§ti: Editura Semne, 1997; Enciu N. Basarabia in anii 1918-1940. Evolu{ie dcmografica §i economics. Chi§inau: Civitas, 1998.

15 Лазарев A.M. Молдавская советская государственность и бессарабский вопрос. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1973; Зеленчук B.C. Население Молдавии: Демографические процессы и этнический состав. Кишинев: Штиинца, 1973; Кустрябова С.Ф. Положение трудящихся и демографические процессы в городах Бессарабии (1918-1940). Кишинев: Наука, 1977; Она же. Города Бессарабии. 1918-1940. Кишинев: Штиинца, 1986.

16 Андрус О.Г. Очерки по истории школ Бессарабии и Молдавской ССР. Первая половина XX века. Кишинев:

Шкоала советикэ, 1951; Брысякин С.К. Культура Бессарабии (1918-1940). Кишинев: Штиинца, 1981.

17 Табак И.В. Русское население Молдавии.Численность, расселение, межэтнические связи. Кишинев:

Штиинца, 1990.

После провозглашения независимой Республики Молдова, когда начался повторный (по сравнению с межвоенным периодом) процесс перехода русских в статус национального меньшинства, интерес к его истории и современному положению приобрел новое звучание. Исследовательским центром, в котором были сконцентрированны лучшие научные силы, занимающиеся проблемами русских, стал Отдел истории, языка и культуры русского населения Молдовы в Институте межэтнических исследований Академии Наук Республики Молдовы. В нелегких условиях, в которых существует сегодня молдавская наука, сотрудникам отдела удалось создать и опубликовать научные работы, которые отражают различные этапы истории русского населения Молдовы, провести ряд конференций, темой которых были исторические судьбы и современные проблемы русской диаспоры в крае18.

Научная новизна данной диссертационной работы определяется постановкой темы, ранее специально не исследовавшейся в историографии, комплексным подходом к решению исследовательской задачи, междисциплинарным характером исследования, находящегося на стыке всеобщей истории, истории Молдовы, Румынии и России, а также на стыке истории и политических наук, и вводом в научный оборот новых, не использованных ранее материалов.

В работе впервые в историографии исследуются проблемы истории русского населения Бессарабии в межвоенный период и ставится задача комплексного анализа следующих вопросов:

- выяснить причины превращения русского населения края в национальное меньшинство, обусловившие своеобразие

18 Вне России. Сб. научных статей о русских и русской культуре Молдовы// Отв. редактор академик К.Ф. Попович. Кишинев: Институт национальных меньшинств АНМ, 1997; Русские Молдовы: История, язык, культура. Материалы Международной научно-практической конференции, 26-27 октября 1994 г., Кишинев // Под ред. А.Ю.Скворцовой, И. А. Ионовой, Т.В.Зайковской. Кишинев: Фонд славянской письменности и культуры в Молдове, 1994; Славянские культуры в инонациональной среде. Материалы Международной научно-практической конференции. Май 1995, Кишинев. Кишинев: Фонд славянской письменности и культуры в Республике Молдова, 1995; Анцупов И. А. Русское население Бессарабии и Левобережного Поднестровья в конце XVIII - XIX в. Кишинев: Институт национальных меньшинств АНМ, Кишиневская община россиян, 1996. формирования бессарабской русской диаспоры не в результате массовой миграции, как это происходит в классических случаях, а в результате политического передела территорий;

- определить причины, побудившие румынскую администрацию форсировать темпы румынизации Бессарабии, показать сущность, приемы и содержание политики румынизации;

- проследить влияние политики румынизации на демографические процессы, изменение социально-профессионального состава, общественно-политических позиций и культурного облика русского населения края как составной части всего бессарабского населения, а также на его роль в общественно-политической и культурной жизни Бессарбии;

- выявить роль и место русского языка и культуры в общественной жизни Бессарабии межвоенного периода.

Следует оговорить, что комплексный подход предполагает изучение проблемы как на институциональном (государственные учреждения, политические организации, национально-культурные объединения), так и на уровне социально-психологическом (взгляды, идеи, ценности, ориентации, носителями которых были представители русского населения). Поэтому в работе присутствует и другой аспект, без изучения которого невозможно понять причины изменений, произошедших с русскими в Бессарабии в межвоенный период, имеющий актуальное и современное звучание - это политика румынского государства, как в сфере межэтнических отношений, так и в целом в области национально-государственного строительства, практические действия государственных учреждений разных уровней, так или иначе сказывавшиеся на положении русского населения.

В диссертации впервые в историографии предпринята попытка дать объективную, неидеологизированную, основанную на конкретных фактах и статистике, оценку этой политики и практики.

Необходимость комплексного, многоаспектного подхода к изучению проблемы русского населения межвоенной Бессарабии связана с тем, что при практическом разрешении проблем современной новой русской диаспоры гоосударствами проживания возможно осуществление ряда вариантов, и исторический анализ, при должном к нему внимании, способен помочь избежать те ошибки, которые были допущены в прошлом румынским государством и которые препятствовали социальной и культурной интеграции русских в новых условиях и консолидации гражданской нации в Румынии.

Теоретико-методологической основой работы являются труды историков и политологов различных школ и направлений, в которых исследуются проблемы истории Румынии, Молдовы и России, национальных меньшинств и государственной этнической политики, диаспоры, в том числе и русской. В ходе проведения исследования использованы методологические возможности системного подхода в различных его аспектах, методы сравнительного анализа, эмпирической интерпретации используемых терминов и понятий («диаспора», «национальное меньшинство», «этническая политика», «русскоязычные»). В работе применен и системно-сравнительный метод анализа всего комплекса нередко противоречивой информации, извлеченной из источников. Это позволило, при опоре на достоверные и ранее апробированные факты и документы, обеспечить научную корректность сделанных выводов и обобщений.

Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русское население Бессарабии в межвоенный период"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Существенные различия в этнической идентичности, языке, административном устройстве, законодательстве, степени интегрированности в различные социальные и культурные системы, а также то, что за несколько месяцев 1917 года население Бессарабии прошло огромную школу демократии, участия, свободы и было в общем и целом удовлетворено достигнутым, обусловили неимоверную сложность и высокую цену процесса унификации Бессарабии в румынском контексте, состоявшего в основном в ликвидации революционных завоеваний, а также культурного наследия российской империи.

Политический режим, установленный королевской Румынией в Бессарабии, был шагом назад на фоне тех политических свобод, которые население края завоевало в 1917 г. Реформы, проводимые румынским правительством в Бессарабии, снизили достигнутый в ходе революции достаточно высокий для того времени уровень демократизации общества, лишили бессарабцев не только возможности самостоятельно определять политику развития края, но также и рычагов воздействия на политику центральных властей.

Изменение политического статуса Бессарабии неблагоприятно сказалось на состоянии экономики края и на экономическом положении населения. Аграрная реформа на деле явилась шагом назад по сравнению с аграрной революцией, произошедшей в Бессарабии в 1917 г. Разрыв традиционных экономических связей и утрата рынков сбыта спровоцировали экономический упадок, усиленный мировым экономическим кризисом. На протяжении всего межвоенного периода Бессарабия оставалась отсталой в экономическом отношении аграрной периферийной провинцией Румынии.

Нельзя отрицать, что Румыния в межвоенный период проделала определенный путь в плане развития демократии, новых экономических отношений, культуры, характерный для большинства стран Центральной Европы и Балкан в эти годы. Однако общая картина далеко не соответствовала той идеализированной ауре демократии, независимости, широких возможностей и творческой атмосферы, которая создавалась межвоенными и некоторыми современными политиками и исследователями. Румыния и Бессарабия в ее составе испытывали те же трудности и проблемы в сфере демократизации и экономического развития, которые были характерны для всех стран Центральной и Юго-Восточной Европы в межвоенный период.

Румыния оказалась связанной международными обязательствами в сфере защиты прав национальных меньшинств, которые не соответствовали реальным политическим целям румынской правящей элиты, устремленным к созданию унитарного национального государства посредством жесткой ассимиляционной политики. Противоречие между международными обязательствами и внутренней этнической политикой определяли положение национальных меньшинств в стране на протяжении всего межвоенного периода.

Главной характеристикой политической жизни был крайний национализм, переродившийся в откровенный фашизм. Экономика, пройдя период некоторого подъема в 20-е годы, пережила разрушительный мировой экономический кризис, что определило низкий жизненный уровень абсолютного большинства населения. Культурная жизнь не могла развиваться из-за отсутствия государственной поддержки в условиях, когда правительство вынуждено было тратить огромные средства на армию, государственную безопасность и раздутый бюрократический аппарат.

Форсированная ассимиляция национальных меньшинств Бессарабии различными методами запретительного характера не давала желаемых результатов, а, наоборот, привела к неожиданным последствиям: национальные меньшинства края оставались невосприимчивыми ко всему румынскому и оказывали сопротивление политике румынизации, используя различные формы пассивной оппозиции в стремлении сохранить свой язык, свои культурные ценности и традиции, свою этническую идентичность. Особенно явно это сопротивление проявлялось в социальном поведении и культурных преференциях русского и русскоязычного населения, поддержанного другими национальными меньшинствами и частью молдаван в стремлении сохранить традиционный для Бессарабии образ жизни, гражданские институты, языковую и культурную ситуацию. В силу того, что влияние русского населения на общественную, политическую и культурную жизнь края было чрезвычайно сильным, именно оно стало главным объектом дискриминации со стороны румынской администрации.

В течение межвоенного периода в Бессарабии происходили сложные политические, экономические и культурные процессы, которые в сильной степени повлияли на статус, положение и самоощущение русского населения края. Хотя политика румынизации, проводимая в крае в межвоенные годы, была составной частью общерумынской этнической политики, в Бессарабии она имела особый характер. Отличительные черты, характеризовавшие этническую политику и процесс унификации в Бессарабии, состояли в том, что они были направлены на вытеснение русского и русскоязычного населения с социально значимых позиций в обществе, а также замену русского языка и культуры румынскими. Эта политика была направлена против русского населения Бессарабии как главного хранителя и проводника русской культуры.

В результате проводимой режимом политики в составе русского населения произошли видимые демографические изменения, выразившиеся в перераспределении его между городом и селом в пользу последнего, изменения в социально-профессиональном облике, характеризовавшиеся понижением социального статуса и ухудшением профессионального состава и экономического положения. Сам переход в статус национального меньшинства, никогда прежде не испытанный русскими, нес заряд психологического, социального, культурного и морального дискомфорта, был достаточно неожиданным, и русскому населению Бессарабии потребовалось какое-то время, чтобы определить свою позицию по многим вопросам, касавшимся их существования в диаспоре.

Русским бессарабцам пришлось испытать глубокий психологический шок в результате утраты своего прежнего социального положения и необходимости принять статус национального меньшинства. В течение десятилетий они выполняли определенный социальный заказ в периферийной российской провинции: помогали в создании промышленности, налаживании инфраструктуры транспорта и связи, способствовали улучшению медицинского и культурного обслуживания, повышению образовательного уровня местного населения, и совершенно неожиданно их знания и опыт оказались ненужными, а само их присутствие в крае - нежелательным.

К 1930 году русские из четвертой по численности этнической группы населения Бессарабии, каковой они были в 1897 г., заняли второе место после молдаван, опередив украинцев и евреев. Их количество за 33 года увеличилось вдвое. Русская община края пополнялась эмигрантами и беженцами из Советской России и теряла своих членов за счет тех, кто уезжал в Россию или на Запад после присоединения Бессарабии к Румынии. Однако из-за неблагоприятных условий, созданных правительством Румынии не только для эмигрантов, но и для русского меньшинства в целом, количество русских эмигрантов в Румынии за 15 лет уменьшилось более чем в Зраза.

В результате кадровой политики государства русские, как, впрочем, и представители других национальных меньшинств, не могли претендовать не только на социально значимые посты и представительство в высших административных и законодательных органах, но и на обычные рабочие места. Три четверти всех русских, проживавших в Бессарабии, нашли занятия в сельском хозяйстве и сельскохозяйственных промыслах, уменьшилась доля русского населения, занятого в промышленности и строительстве, торговой и кредитной сферах, в государственной и частной службе, в то время как значительно выросла доля тех, кто имел случайные занятия, жил «на собственные доходы» и на социальную помощь. Все социальные слои и профессиональные группы русского населения перемещались в более низкие социальные слои, из сферы интеллектуального труда в сферу физического, были охвачены процессом обнищания, деклассирования и маргинализации.

В то же время политические позиции русского населения не были однородными. Некоторая часть русского населения Бессарабии благожелательно отнеслась к идее присоединения Бессарабии к Румынии, видя в этом защиту от большевистских беспорядков, другая активно выступала против румынского вторжения в Бессарабию. Однако после присоединения Бессарабии к Румынии большая часть русского населения не желала признавать постоянного характера нового режима и присягать ему, веря в скорый возврат привычной жизни. Вера в то, что Россия сможет вернуть себе Бессарабию и тем самым восстановить утраченные социальные позиции русского населения, провоцировала пассивность, выжидательную позицию русских, препятствовала их политическому объединению.

Среди русских были приверженцы коммунизма и фашизма, сторонники демократических реформ и консервативного либерализма, ярые антибольшевики и сторонники Советской власти. Они не сумели объединиться и противопоставить дискриминации сплоченность и организованность, оказались не готовыми к общественно-организованному отстаиванию своих политических, социальных и этно-культурных интересов и потребностей и в общем-то беззащитными перед режимом.

Бессарабская общественность вполне справедливо обвиняла русских в политической пассивности и именно на них возлагала ответственность за униженное положение Бессарабии в составе Румынии, объясняя политическую разобщенность бессарабцев тем, что русские утратили свою лидирующую роль в общественно-политической жизни края.

Преследования и репрессии, которым подвергалась бессарабская пресса на русском языке, препятствовали использованию печатных органов для выражения общественно-политических взглядов и настроений русского населения, для его объединения вокруг собственных специфических проблем. Своеобразным проявлением политической оппозиции стало сопротивление реформам, проведенным румынской администрацией в Бессарабской православной церкви.

Бессарабское общество испытывало острый интерес ко всему, что происходило в Советской России, однако "санитарный кордон", установленный по Днестру, лишал жителей края возможности получать достоверную информацию из России, прессу, книги, осуществлять жизненно необходимые для диаспоры культурные и личные контакты с исторической родиной.

В условиях политических и культурных реформ, дискриминационных мер, практикуемых администрацией по отношению к национальным меньшинствам, многие русские испытывали состояние психологического дискомфорта, неуверенности в будущем, страха за свою жизнь и жизнь своих детей. Это вызывало негативные реакции на окружающую социокультурную среду, на существующий политический режим. Сделать русских лояльными гражданами Румынии можно было, допустив их к власти, собственности и бизнесу, но официальная политика исключала возможность использования таких методов.

Двадцать два года не являются достаточным периодом для того, чтобы получить прочные и необратимые результаты этнической и культурной политики, направленной на изменение национального самосознания и этнической идентичности, и это было одной из причин неудачи, которую потерпело румынское правительство в данной области. Другой причиной были насильственные и форсированные методы румынизации провинции, что породило сопротивление русского и русифицированного населения, национальных меньшинств в целом, их настойчивое желание сохранить свой язык, культуру и обычаи. Стремление Румынии к скорейшему утверждению официального государственного языка было естественным явлением и практиковалось, как и в настоящее время практикуется, многими государствами, однако внедрение румынского языка в государственную, а тем более в общественную жизнь Бессарабии происходило очень трудно и медленно.

Румынской администрации удалось за 20 лет добиться того, что многие жители Бессарабии усвоили румынский язык, однако ей не удалось вытеснить русский язык из общественной жизни, и он продолжал функционировать наряду с румынским во всех сферах, за исключением государственных учреждений, да и то с очевидными исключениями. На протяжении всего исследуемого периода в крае продолжал широко функционировать русский язык, русская пресса, театр, музыка, литература, которые отвечали духовным запросам населения края. Русский язык, культура и традиции сохранили также свои позиции в сфере межличностного общения, в быту и в семье, причем не только в среде русского населения. Для большинства русских возможность сохранения привычного одноязычия облегчалась двуязычием представителей других национальных меньшинств и молдаван.

Устойчивость русской языковой среды в Бессарабии существовала в условиях, когда этнические русские составляли незначительную часть населения. Сила влияния русского языка и культуры в Бессарабии объяснялась не численностью русского населения, а другими, долговременными, глубинными и устойчивыми явлениями и процессами, проходившими в бессарабском обществе на протяжении десятилетий, когда культурная жизнь губернии развивалась в российском контексте, строилась на образцах русской культуры, в основном на русском языке. После присоединения Бессарабии к Румынии новая администрация прилагала усилия для переориентации бессарабских жителей на образцы румынской культуры. Возникло противоречие между культурными ориентациями, ценностями, потребностями и запросами большинства населения, в особенности городского, и официальной политикой в области культуры.

Одним из основных объектов румынизации Бессарабии стала школа. Она виделась наиболее простым и эффективным инструментом для формирования нового поколения лояльных граждан. Русские не были против создания румынских школ, однако пытались отстаивать свое узаконенное на международном уровне право на обучение детей на родном языке. Невзирая на это, румынское государство практически лишило их возможности реализовать данное право.

После присоединения Бессарабии к Румынии широко декларированные на государственном и международном уровне гарантии румынского правительства в сфере образования национальных меньшинств не были выполнены. И если остановку процесса создания государственной сйстемы образования для украинцев, болгар, евреев можно было в определенной степени оправдывать экономическими трудностями, то препятствия, чинимые созданию частных русских учебных заведений, как и целенаправленная ликвидация хорошо отлаженной и эффективной системы государственных русских учебных заведений, совершенно однозначно расценивались как намеренное стремление к быстрейшей ассимиляции русского населения и насильственному изменению языковой и культурной ситуации в Бессарабии.

Преимущества государственных школ, недостаточное количество русских частных, высокая стоимость обучения в них и неопределенность их положения, а также изменение языковой ситуации в Бессарабии, социальная востребованность румынского языка и иные обстоятельства оказывали воздействие на русских родителей, которые стали оптировать в пользу румынской школы для своих детей. Некоторые их них таким образом пытались компенсировать свое собственное незнание или недостаточное знание румынского языка, хотя особых оснований для преувеличения социальной эффективности знания языка в новой социально-культурной и политической ситуации, когда в обществе существовала масса других барьеров, и не только язык определял возможности для социального продвижения, не было.

Изоляция от России не помешала бессарабской русской диаспоре сохранить традиционные формы русской культуры. Основными носителями и распространителями культуры в Бессарабии в межвоенный период были пресса на русском языке, литература и русский театр, а содержание и уровень культурных ценностей, предлагаемых читателю и зрителю, определялись политическими и экономическими обстоятельствами, в которых они существовали. Русский язык, в отсутствие возможности функционирования в официальной сфере и в условиях изоляции от русского культурного пространства, изменялся в соответствии с требованиями времени, но в отсутствие культурной и научной среды, в отсутствие литературного процесса, которые бы его облагораживали и развивали. К тому же, в русский язык проникали румынизмы, напрямую заимствованные непереводимые термины, которые делали язык бессарабской диаспоры отличным от языка Родины.

Особая роль в сохранении и пропаганде русской культуры в Бессарабии межвоенного периода принадлежала театру. В атмосфере ностальгии по "утерянной безвозвратно России" русские труппы с хорошо знакомым дореволюционным репертуаром отвечали зрительским настроениям. Для зрителей было важно, что играются пьесы из русской жизни, что со сцены звучит русский язык, а художественные достоинства постановки при этом отступали на второй план. Само существование русского театра в Бессарабии воспринималось как стремление отстоять - вопреки официальной политике румынских властей - русское сценическое искусство. На протяжении всего межвоенного периода в Бессарабии не прерывались глубокие традиции русской музыкальной культуры, заложенные до 1918 года.

Бессарабия была привлекательным местом для многих русских актеров-эмигрантов. В их восприятии это был по-прежнему кусочек России, где сохранился русский язык, знакомая и любимая публика, принимавшая их горячо, восторженно и искренне. Гастролеры-эмигранты способствовали осуществлению культурных контактов между группами русской диаспоры, проживавшими в различных странах, поддерживали их культурное и духовное единство, помогали местным русским ощущать свою принадлежность к великому народу.

Румынские власти приложили немало усилий для изменения культурной и языковой ситуации в Бессарабии. Но эти усилия не оправдались, так как вместо того, чтобы пропагандировать лучшие образцы румынской культуры, румынизаторы основную активность сконцентрировали на вытеснении русской культуры, опасаясь, что она будет препятствовать румынизации края. Запреты не могли враз перечеркнуть память о прошлом, устоявшиеся обычаи и традиции. На самом деле, не русская культура угрожала румынской, а собственная недальновидность румынизаторов, которые не могли или не хотели понять, что не стоило искоренять русское культурное влияние, ставя тем самым в сложное положение как русских, так и значительную часть бессарабцев иной этнической принадлежности, сформировавшихся в контексте русской культуры. Не учитывая этого обстоятельства, румынская администрация в процессе перестройки культурной жизни провинции решила прибегнуть к наименее эффективным насильственным методам и форсированным темпам. Бессарабцам не предоставили времени и условий для соответствующей психологической перестройки, не успели вырасти поколения, формировавшиеся уже в новой культурной ситуации, и поэтому неприятие румынской культуры и апелляция к русской стали выражением протеста не только против методов румынизации края, но и против самого содержания этого процесса. Кроме того, бросив все силы на уничтожение русского культурного облика Бессарабии, румынские власти не создали собственных значительных культурных институтов, которые всерьез занялись бы распространением лучших образцов румынской культуры, что препятствовало культурной интеграции провинции.

В то же время, румынизация политической жизни и образования, невозможность решения бессарабского вопроса в соответствие с желаниями части бессарабцев и всей русской диаспоры заставили русское население искать пути для адаптации к новым условиям. Важную роль в изменении отношения части русского населения к румынизации сыграло и его негативное отношение к Советской власти и непривлекательность политических, экономических и культурных реформ, проводившихся в Советском Союзе. Эта часть русского населения стала осознавать, что современная Россия была не той страной, память о которой они так бережно хранили, и начали искать способы выживания вне Родины, в диаспоре. Когда вынужденно, а когда и намеренно, русские стали отдавать своих детей в румынские учебные заведения, рассчитывая на то, что получение образования на румынском языке поможет им легче социализироваться в условиях румынского режима, получить доступ к государственной службе и предпринимательской деятельности.

В ряде случаев к концу исследуемого периода получение образования на румынском языке способствовало аккультурации представителей русского меньшинства, особенно в сельской местности в условиях преобладания молдавского населения. Дети в данной среде уже не умели писать и читать порусски, и школа, а также окружение ориентировали их на ценности румынской

881 культуры .

Часть политических и общественных деятелей стала искать пути сближения и сотрудничества с общерумынскими политическими партиями, общественными и культурными организациями, а также с бессарабскими общественно-политическими объединениями, в рамках которых они могли отстаивать свои политические, социальные и культурные интересы. Показательным в этом плане являлся пример формирования и деятельности Лиги бессарабских граждан, программа которой основывалась на идее специфичности Бессарабии в общерумынском контексте, которая должна была обеспечить восстановление автономии провинции в составе румынского государства, автономии, характеризующейся высокой степенью

881 $tcfanuc3 P. Criterii pentru descoperirea na|ionalit3(ii in Basarabia // Viaja Basarabiei. 1935. №11-12; Neaga Vl.M. Cultura romaneasca in Basarabia // Via(a Basarabiei. 1936. №5-6. P. 104. административной децентрализации, базирующейся на системе земства, доказавшей свою эффективность в области социально-экономического и культурного развития. Лига бессарабских граждан, слывшая в общественном мнении как русская организация, на самом деле выдвинула лозунг "Бессарабия для бессарабцев", который как нельзя лучше отражал специфику края в румынском контексте, а также служил доказательством существования особой бессарабской территориально-культурной общности. Для бессарабцев в целом традиция этнической сегрегации не была характерной. Большинство бессарабских общественных и общественно-политических организаций, создававшихся на протяжении межвоенного периода, были полиэтничны, начиная с Лиги бессарабских граждан, и заканчивая, к примеру, Союзом профессиональных журналистов Бессарабии882.

Если румынская администрация пыталась исключить русских из общественно-политической жизни провинции и вытеснить русскую культуру с бессарабской "сцены", то политика бессарабского регионализма основывалась прежде всего на интеграции всех патриотических сил провинции вокруг общей цели, независимо от этнического происхождения, языка, культуры или религии. Бессарабский регионализм строился на принципах выявления приемлемых путей для адаптации к новому режиму, участия в государственной, политической, общественной и экономической жизни при сохранении культурных и языковых особенностей края. Бессарабские общественные деятели стали заявлять о своей готовности служить делу развития своей провинции, а также государству в целом, при условии, что интересы края будут соблюдены центральной властью883.

Особенно сильное звучание и широкое распространение эти позиции получили в среде бессарабцев, в том числе и в среде русского меньшинства, на рубеже 30-х годов, характеризовавшимся некоторой либерализацией политического режима в Румынии. Именно в этот период русское население

882 В Союз профессиональных журналистов Бесарабии входило 52 члена - румын (молдаван), русских, евреев, поляков // НАРМ. Ф.680. Оп.1. Д.3401. Л.249. впервые попыталось добиться представительства в органах местного самоуправления, создавая политические союзы с другими этническими общинами, а русская пресса озвучила идею необходимости стремиться к продвижению своих представителей в высший законодательный орган страны посредством заключения политических соглашений с общерумынскими политическими партиями либеральной и демократической ориентации. Русские общественные деятели осознавали, что такая политика потребует известных компромиссов и уступок, однако ее преимущество состояло в потенциальной возможности отстаивать некоторые собственные принципиальные позиции884.

Настойчивость русского населения в деле сохранения русского языка и культуры в Бессарабии не означала, что оно противилось распространению лучших образцов румынской культуры. Представители русского меньшинства, как, впрочем, и украинского, и немецкого, участвовали в деятельности

QQ С румынского культурного общества "Астра" в Бессарабии , активно посещали курсы румынского языка, участвовали в общественно-культурных мероприятиях, вступали в смешанные браки J . Деятели румынской культуры отмечали, что русское меньшинство никогда не было замечено в шовинизме, а наоборот, проявляло симпатию к доминирующей нации и стремление к

887 мирному сосуществованию , что многие русские интеллигенты не только не проявляли враждебности по отношению к румынской культуре, но, наоборот, старались приобщиться к ней сами и приобщить к ней своих соотечественников посредством переводов лучших образцов румынской литературы на русский

888 язык .

Казалось бы, оказавшись в новых для себя условиях национального меньшинства, русские были вынуждены выбирать: либо приспособиться к предложенным условиям, то есть фактически смириться с неизбежной

883 В Лиге бессарабских граждан//Голос Бессарабии. 1931. 1 мал.

884 Крамов Вл. Путь меньшинств // Бессарабское слово. 1931. 26 октября.

885 Ghibu О. Trei ani ре frontul basarabean. Р.58.

886 §tefanuca P. Criterii pentiu descoperirea na(ionalita{ii. P.28.

887 NeagaV. Op. cit. P. 104.

888 Costenco N. Biografii // Via|a Basarabiei. 1936. №11-12. P.121-123. этнической и культурной ассимиляцией, либо изолироваться от чуждого языкового, культурного и этнического окружения с целью сохранения своей идентичности. В реальности, русским Бессарабии удалось, не без издержек, ошибок и потерь, избежать этой трудной и бесперспективной в обоих случаях альтернативы и определить для себя третий путь, наиболее приемлемый в условиях диаспоры: попытаться найти собственное место в новой жизни, приспосабливаясь к новым условиям, одновременно отстаивая право на собственную самобытность и сохраняя свои культурные ценности, традиции и свой родной язык.

Опыт национальной политики Румынии в Бессарабии в межвоенный период доказывает, что любые попытки насильственного и быстрого изменения языкового режима, культурных традиций и ориентаций рождают сопротивление, которое может быть активным или пассивным, но в любом случае достаточно сильным и явным. Этот опыт актуален для новых независимых государств, которые сталкиваются с очевидными проблемами в сфере межэтнических отношений. Для обеспечения межэтнической гармонии, мира и стабильности в полиэтнических обществах наиболее эффективна политика межэтнической интеграции, основывающаяся на формулировке целей и задач, реализация которых отвечает интересам всего общества, равное признание культурных ценностей и ориентаций этнического большинства и национальных меньшинств, открытие равных возможностей для всех жителей страны, независимо от языка и этнического происхождения.

Список научной литературыСкворцова, Алла Юрьевна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Источники.а) Архивные материалы:

2. Национальный архив Республики Молдова (НАРМ)

3. Ф. 70 Временная комиссия Кишиневского уездного земства1. Ф. 110 Каса ноастрэ

4. Ф. 120 Бельцкая уездная префектура

5. Ф. 339 Лапушнянская уездная префектура

6. Ф. 679 Кишиневская квестура полиции

7. Ф. 680 Бессарабский областной инспекторат полиции1. Ф. 727 Сфатул Цэрий

8. Ф. 742 Генеральный Директор внутренних дел Ф. 937 - Генеральный комиссар Бессарабии Ф. 1416 - Статистическое управление Бессарабии Ф. 1712 - Бессарабский Директорат контроля Ф. 2067 - Кагульская уездная префектураб) Сборники документов:

9. Борьба за власть Советов в Молдавии (март 1917 март 1918). Сб. документов и материалов. - Кишинев: Госиздат Молдавии, 1957. - 365 с.

10. Борьба трудящихся Молдавии против интервентов и контрреволюции. 19171920 гг. Сб. документов и материалов. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1967.-684 с.

11. Борьба трудящихся украинских Придунайских земель за социальное и национальное освобождение, 1918 1940 гг. Сб. документов и материалов. -Одесса, 1967. - 327 с.

12. Виноградов В.Н. и др. Бессарабия на перекрестке европейской дипломатии. Документы и материалы / Виноградов В.Н., Ерещенко М.Д., Семенова JI.E., Покивайлова Т.А. Москва: Издательство "Индрик", 1996. - 380 с.

13. За власть Советов. Хроника революционных событий в Молдавии (март 1917 январь 1918 г.). - Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1969. - 271 с.

14. За власть Советскую. Сб. документов и материалов // Под ред. Н.И. Березнякова. Кишинев: РИО АН МССР, 1970. - 403 с.

15. Завтур А. И., ред. Летопись важнейших событий истории Коммунистической партии Молдавии. Кишинев, 1976. - 679 с.

16. Меморий об организации местного самоуправления в Бессарабии. -Кишинев: Изд. Лиги бессарабских граждан, 1928. 16 с.

17. Первая Всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Том III. - Бессарабская губерния. - Под ред. Н.А. Троцкого. - С-Пб.: Издание Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел, 1905.-254 с.

18. Adunarea generals a Federatiei camerelor de corner^ §i de industrie din Basarabia din 12 decembrie 1937 // Basarabia economics. 1938. - 1. - P.3-15.

19. Anuarul statistic al Romaniei, 1938 §i 1939. Bucure§ti: Editura institutului central de statistics, 1939.-259 p.

20. Anuarul statistic al Romaniei, 1939 §i 1940. Bucure§ti: Editura institutului central de statistics, 1940.-323 p.

21. Anuarul statistic al Romaniei. 1939 1940. Bucure§ti: Editura institutului central de statistica, 1941.-287 p.

22. Darea de seamS a Consiliului Eparhial din Chi§inSu pe anul 1928. Chi$inSu, 1928.- 56 p.

23. Dictionarul statistic al Basarabiei. Chi§inSu, 1923. - 688 p.

24. Enciclopedia Romaniei. Vol.III. Bucure§ti: Imprimeria nationals,1938. - 1080 p.

25. Hamangiu C. Codul general al Romaniei. Vol.XII-XXVIII. Bucure§ti, 1918-1940.

26. Lege pentru Tnvatamantul primar al statului. Bucure§ti: Imprimeriile statului, 1925. -82 p.

27. Legea de reforma agrara pentm Basarabia. Chi§inau: Luceafarul, 1921. - 158 p.

28. Liga cetatenilor basarabeni. Chi§inau, 1929. - 15 p.

29. Minoritatile nationale din Romania. 1925-1931. Documente. Coordonat de loan Scurtu §i loan Dordea. - Bucure§ti: Arhivele nationale ale Romaniei, 1996. - 605 p.

30. История городов и сел Украинской ССР. Одесская область. Киев: Главная редакция УСЭ, 1967. - 866 с.

31. История дипломатии // Под ред. В.А.Зорина. Москва, 1965. - Т. 3. - 831 с.

32. История Кишинева (1466-1966) // Под ред. И.Г.Будака, С.К.Брысякина, Э.Д.Вербицкого и др. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1966. - 563 с.

33. История Молдавской ССР. Изд.2-ое. - Т. II.- Кишинев, 1968. - 814 с.

34. История народного хозяйства Молдавской ССР. Т.З. - 1917-1958 гг. // Под ред. Я.С.Гросула. - Кишинев: Штиинца, 1974. - 375 с.

35. История Румынии в 2-х тт. Т.2. 1918-1970 // Под ред. Н.И.Лебедева, А.А.Язьковой, Е.Д.Карпещенко, И.Э. Левита и Ю.А.Писарева. Москва: Наука, 1971. -742 с.

36. Moraru A. Istoria romanilor. Basarabia §i Transnistria (1812-1993). Chi§inau: Aiva, 1995.- 550 p.

37. Mu$at, Mircea, Ardeleanu, Ion. From Ancient Dacia to Modern Romania. -Bucure§ti: Editura §tiinfifica §i enciclopedica, 1983. 314 p.б) Исследования

38. Антонюк Д.И. и др. Победа Советской власти в Молдавии: Под ред.академика И.И. Минца и члена-корреспондента АН СССР Я.С. Гросула / Антонюк Д.И., Афтенюк С.Я., Есауленко А.С., Завтур А.А., Ройтман Н.М., Шемяков Д.Е. Москва: Наука, 1978. - 294 с.

39. Бабилунга Н.В. Население Молдавии в прошлом веке: Миграция, Ассимиляция, Русификация? Кишинев: Штиинца, 1990. - 112 с.

40. Берг JI.C. Бессарабия. Страна люди - хозяйство. - Петроград: Огни, 1918. -244 с.

41. Берг JI.C. Население Бессарабии. Этнографический состав и численность // Труды Комиссии по изучению племенного состава населения России. 4.6. -Петроград: Российская Академия Наук, 1923. 59 с.

42. Березняков Н.В. и др. Борьба трудящихся Бессарабии за свое освобождене и воссоединение с Советской Родиной (1918-1940 гг.) // Березняков Н.В.,

43. Бобейко И.М., Копанский Я.М., Мурзак У.Г., Платон В.П. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1970. - 735 с.

44. Бобейко В.М., Платон В.П. Деятельность антифашистских комитетов в Бессарабии (июль 1933 ноябрь 1934 гг.) // Из истории революционного движения и социалистического строительства в Молдавии. Сборник статей. - Кишинев: Штиинца, 1960. - 372 с.

45. Большевики Молдавии и Румынского фронта в борьбе за власть Советов. -Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1967. 449 с.

46. Брук И., Кабузан В. Динамика численности и расселения русских после Великой Октябрьской социалистической революции // Советская этнография. 1982. № 5. С.3-20.

47. Брысякин С.К. Культура Бессарабии (1918-1940) // Под ред. А.М.Лазарева. -Кишинев: Штиинца, 1978. 252 с.

48. Бутович В. Н. Материалы для этнографической карты Бессарабской губернии. Киев, 1916.-59 с.

49. Виноградов В.Н. Румыния в годы Первой мировой войны. Москва: Наука, 1969.-370 с.

50. Вишняк, Марк. Из бессарабских впечатлений // Наш современник. Париж. -1926.-30.-С.409-438.

51. Вне России. Сб. научных статей о русских и русской культуре Молдовы: Отв. редактор академик К.Ф.Попович. Кишинев: Институт национальных меньшинств АНМ, 1997. -231 с.

52. Галущенко, Олег. О так называемом "бессарабском" этническом самосознании // Мысль. Кишинев. - 1999. - 1 (5). - С.52-54.

53. Гарусова О.А. По "России, которой уж нет", с ностальгией. 0 русском театре и зрителе Кишинева 1920-х гг. // Вне России. Сборник научных статей о русских и русской культуре Молдовы. Кишинев: Институт национальных меньшинств АНМ, 1997. - С.102-116.

54. Дембо В. О. Никогда не забыть. Кровавая летопись Бессарабии (по официальным документам). Москва: Красная новь, 1924. - 96 с.

55. Дольник А. Бессарабия под властью румынских бояр (1918-1940 гг.). -Москва: Госполитиздат, 1945. 175 с.

56. Ерещенко М.Д. Королевская диктатура в Румынии 1938-1940 гг. Москва: Наука, 1979. - 171 с.

57. Изгоев А.С. Рожденное в революционной смуте (1917 1932). - Париж, 1932. - 154 с.

58. Илюхина P.M. Лига Наций. 1919-1934. Москва: Наука, 1982. - 357 с.

59. Иткис М.Б. Крестьянское движение в Молдавии в 1917 г. и претворение в жизнь ленинского Декрета о земле. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1970. -300 с.

60. Кишиневская Вторая гимназия. Краткий исторический очерк. Вып. I-II. -Кишинев, Вып.1. 1922. 400 с. - Вып. II. - 84 с.

61. Козлов В.И. Динамика численности народов. Москва: Наука, 1969. - 407 с.

62. Копанский Я.М. Общество бессарабцев в СССР и союзы бессарабских эмигрантов (1924-1940). Под ред. А.М.Лазарева.- Кишинев: Штиинца, 1978.- 196 с.

63. Копанский Я.М., Левит Н.Э. Советско-румынские отношения 1929-1934 гг. (От подписания Московского протокола до установления дипломатических отношений). Под ред. А.М.Лазарева. Москва: Наука, 1971. - 187 с.

64. Кустрябова С.Ф. Национальный состав населения городов Бессарабии и национальная политика боярско-румынских оккупантов (1918-1940 гг.) // Известия АН МССР. Серия общественных наук. 1972. - 1. - С.23-34.

65. Кустрябова С.Ф. Положение трудящихся и демографические процессы в городах Бессарабии (1918-1940) // Под ред. Н.А.Мохова. Кишинев: Штиинца, 1977.-247 с.

66. Кустрябова С.Ф. Города Бессарабии. 1918-1940 (Социально-экономический аспект и народонаселение) // Отв. редактор академик АН МССР А.М.Лазарев. Кишинев: Штиинца, 1986. - 256 с.

67. Лазарев A.M. Молдавская советская государственность и бессарабский вопрос. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1974. - 910 с.

68. Лебедев Н.И. "Железная гвардия", Кароль II и Гитлер. Москва: Международные отношения, 1968. - 307 с.

69. Левит И. Движение за автономию Молдавской Республики. 1917. -Кишинев: Лига, 1997. 312 с.

70. Левит И. Молдавская Республика (ноябрь 1917 ноябрь 1918). - Кишинев: 2000. - 501 с.

71. Лунгу В.Н. Политика террора и грабежа в Бессарабии. 1918 1920 гг. // Под ред. А.С.Есауленко. - Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1979. - 215 с.

72. Миграции и новые диаспоры в постсоветских государствах. Москва, 1996. -236 с.

73. Мироненко Е.С. Русская музыкальная культура в румынской Бессарабии // Славянские культуры в инонациональной среде. Кишинев: Фонд славянской письменности и культуры в Республике Молдова, 1995. - С.216-219

74. Научно-практическая конференция "Русские в науке и культуре Молдовы". 25-26 мая 1996 г. Кишинев: Русская община в Республике Молдова, 1996. -70 с.

75. Остапенко, Л.В., Субботина, И.А. Русские в Молдавии: миграция или адаптация? // Под ред. М.Н.Губогло. Москва, 1998. - 252 с.

76. Платон В.П. Против фашизма за воссоединение с Советской Родиной. 19341940 // Под редакцией С.К.Брысякина. Кишинев: Издательство "Картя молдовеняскэ", 1983. - 191с.

77. Политические системы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. 1917-1929 // Р.П.Гришина, М.Д.Ерещенко, В.Ф.Кадацкий и др. Москва: Наука, 1988. - 536 с.

78. Полоскова Т. Диаспоры в системе международных связей. Москва: Научная книга, 1998. - 199 с.

79. Скворцова А.Ю. Особенности функционирования русского языка и культуры в Бессарабии в межвоенный период (1918-1940) // Славянские культуры в инонациональной среде. Кишинев: Фонд славянской письменности и культуры в Республике Молдова, 1995. - С.94-99

80. Славянские культуры в инонациональной среде. Материалы Международной научно-практической конференции. Май 1995, Кишинев. -Кишинев: Фонд славянской письменности и культуры в Республике Молдова, 1995.-239 с.

81. Табак И.В. Русское население Молдавии.Численность, расселение, межэтнические связи // Отв. редактор В.И.Козлов. Кишинев: Штиинца, 1990.- 136 с.

82. Фролов Н.П. Аграрные отношения в буржуазно-помещичьей Румынии. -Кишинев: Госиздат Молдавии, 1958 (Кишиневский сельскохозяйственный институт. Труды. Т.17). 218 с.

83. Фулга И. Страницы истории // Коммунист Молдавии. 1971. - 10. - С.39-46.

84. Шорников, Петр. Молдавский "русизм". 1918-1940 // Русский альбом. Историко-литературный альманах. Вып.2 // Главный редактор Д.М.Николаев. - Кишинев: Центр русской культуры в Республике Молдова, 2001. -С.60-77.

85. Шорников П. Проблема языка обучения в Бессарабии (1918-1940) // Вестник Славянского университета. Вып.5. - Кишинэу: Славянский университет Республики Молдова, 2001. - С.141-156.

86. Шорников П.М. Политика румынских властей и кризис православной церкви в Бессарабии (1918-1940 годы) // Гласул Молдовей. 2000. 3, 11 и 18 июля.

87. Шорников П. Сколько было мигрантов в Молдавской ССР в 1940 1941 годах//Советская Молдавия. - 1991. - 15 марта.

88. Язькова А.А. Румыния накануне Второй мировой войны. 1934-1939 гг. // Под ред. В.Н. Виноградова. Москва: Изд-во АН СССР, 1963. - 295 с.

89. Agrigoroaei I., Paladi G. Basarabia in cadrul Romaniei intregite. 1918-1940.-Chi§inau: Universitas, 1993. 256 p.

90. Anderson, Benedict. Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism.- London: Verso, 1991. 456 p.

91. Andronachi Gh.V. Albumul Basarabiei. In jurul marelui eveniment al Unirii.-Bucure§ti: Editura Asociatiei Romane pentru educate democratica, 2000. 239 p.

92. Anghelescu, Constantin. Statistica in serviciul invatamintului // Anuarul invatatorilor din Cetatea-Alba. Cetatea Alba, 1934. - P.3-15.

93. Basarabia. Monografie, sub ingrijirea lui §tefan Ciobanu. Chi§inau, 1926. - 471 P

94. Bezviconnii Gh. Institutiile din trecut: Zemstvele // Viata Basarabiei.- 1934. 9.»- P. 11-15.

95. Boia, Lucian. Istoria §i mit in con§tiinta romanesca. Bucure§ti: Humanitas, 1997.-310 p.

96. Bratu, Traian. Politica nationals fafa de minoritati: Note §i observatiuni. -Bucure§ti: Cultura nationala, 1923. 68 p.

97. Bruhis, Mihail. Rusia, Romania §i Basarabia. 1812-1918-1924-1940. -Chi§inau: Universitas, 1992. 362 p.

98. Calognom M. Asasinii.- S.l. S.a. - 220 p.

99. Carda§ A. Aspecte din reforma agrara din Basarabia. Chi§inau: 1926. - 127 p.

100. Cazacu P. Moldova dintre Prut §i Nistru. 1812-1918. Ia§i: Viata romaneasca , 1924.- 345 p.

101. Cazacu P. Zece ani de la Unire: Moldova intre Prut §i Nistru, 1918 1928. -Bucure§ti: "Universul", 1928. - 300 p.

102. Cernaianu C. Conflictul cu biserica ortodoxa din Basarabia. Bucure§ti, 1923. -32 p.

103. Cernaianu C. Primejdia bisericeasca §i nationals din Basarabia intre statul roman §i biserica ortodoxa. Bucure§ti: Poporul, 1924. - 64 p.

104. Chinn, Jeff, and Kaiser, Robert. Russians as the New Minority: Ethnicity and Nationalism in the Soviet Successor States. Boulder, Colo.: Westview Press, 1996.-247 p.

105. Clare, Charles Upson. Bessarabia: Russia and Roumania on the Black Sea. -New York: Dodd, Mead, 1927. 217 p.

106. Cohen, Robin. Global Diasporas: An Introduction. London: UCL Press, 1997. -288 p.

107. Cohen, Robin. Diasporas and the nation-state // International Affairs. 1996. -72(3).-P.513-520.

108. Cojocani, Gheorghe. Integrarea Basarabiei in cadrul Romaniei (1918-1923). -Bucure§ti: Editura Semne, 1997. 278 p.

109. Cretu V. Judetul Cahul economic. 1927-1937. S.a. - S.l. -159 p.

110. David Al. Bibliografia lucrarilor privitoare la Basarabia aparute de la 1918 incoace. Chi§inau: Cartea romaneasca, 1933. - 47 p.

111. Da§covici N. Principiul nationalitafilor §i societatea natiunilor. Bucure§ti: Cartea Romaneasca, 1922. - 177 p.

112. Enciu, Nicolae. Basarabia in anii 1918-1940. Evolutie demografica §ieconomica. Chi§inau: Civitas, 1998. - 95 p.

113. Ethnic Relations in Eastern Europe. A Selected and Annotated Bibliography //Edited by Margit Feischmidt. Budapest: Open Society Institute, 2001. - 256 P

114. Filderman W. Problema muncii nationale. Criza in barouri. Bucure§ti, s.a. - 78

115. Filipescu C., Giurgea E. Basarabia. Consideratiuni generale, agricole, economice §i statistice.- Chi§inau: Institutul de arte grafice Romania noua, 1919.-310 p.

116. Gane E. Literatura sovietica octombrista // Viata Basarabiei. 1933. - 8. - P.59-6

117. Gane E. Curetele literare ruse moderne // Viata Basarabiei. 1933. - 9. - P.60-62.

118. Gane E. Motive moldovene§ti in creatia poetica a lui A.S.Pu§chin // Viata Basarabiei. 1933. - 6. - P. 1-11.

119. Gidei, Octavian. Ocrotirea minoritatilor. Ia§i, 1935. - 101 p.

120. Ghibu O. De la Basarabia ruseasca la Basarabia Romaneasca: Analiza unui proces istorie, insotita de 186 documente. Cluj, 1926. - Vol. I - 509 p.

121. Ghibu, O. Politica religioasa §i minoritara a Romaniei: Fapte §i documente, care impun о noua orientare. Cluj, 1940. - 842 p.

122. Gimnaziu de baieti Nr.l Chi§inau. Schita istorica a Gimnaziului de baieti Nr.l din Chi§inau intocmita cu ocazia jubileului de 100 de ani (1828-1928) de directorul Gimnaziului I.D.Nica. Chi§inau, 1929. - 121 p.

123. Ghika Matila. A documented chronology of Roumanian history from prehistoric times to the present day. Oxford: Brachwell, 1941. - 135 p.

124. Giurescu C.C. The Making of the Romanian National Unitary State. IH-d edition. - Bucure§ti: Meridiane, 1975. - 436 p.

125. Golopenita Anton. Populatia teritoriilor romane§ti desprinse in 1940 // Geopolitica §i geoistoria: Revista romana pentru sudestul european. 1941. - 3. -P.3-17.

126. Hamm, Micheal F. Kishinev: The Character and Development of a Tsarist Frontier Town // Nationalities Papers. 1998. - Vol.26. - 1. - P. 19-37.

127. Hitchins, Keith. Roumania. 1866-1947. Oxford: Clarendon Press, 1994. 579 P

128. Hobsbawm, Eric J. The Age of Capital, 1848-1875. New York: New American Library, 1979.-399 p.

129. Hurezeanu D. Democrafia parlamentara in istoria moderna a Romaniei (1918-1938) // Societatea culture. 1994. - 3-4. - P.3-15.

130. Ianovici D. Societatea Natiunilor. S.I.: Editura Fundafiei culturale Principele Carol, S.a. -188 p.

131. Institutiile zemstvei. Activitatea §i situatia lor in Basarabia. Chi§inau, 1920. -58 p.

132. Istoricul liceului cu prilejul implinirii a 40 de ani de existenta. Chisinau,1924.- 55 p.

133. King, Charles, Melvin Neil J., eds. Nation Abroad: Diaspora Politics and International Relations in the Former Soviet Union. Oxford: Vestview Press, 1998.-256 p.

134. King, Charles. The Moldovans. Romania, Russia, and the Politics of Culture. -Stanford, California: Stanford University, Hoover Institution Press, 2000. 303 P

135. King R. Robert. Verschafter Disput urn Basarabien. Zur Auseinaudersetzung zwischen rumanischen und sowietischen Historikern. Osteuropa. - 1976. - 12. - 39-46.

136. Kiritescu R. Anuarul Invatamintului secundar in Romania pe anul 1924 -1925, precedat de о expunere asupra dezvoltarii mvatamantului secundar. Bucure§ti,1925.-501 p.

137. Kolsto, Pal. The New Russian Diaspora: An Identity of Its Own? Possible Identity Trajectories for Russians in the Former Soviet Union // Ethnic and Russian Studies. 1996. - 19(3). - P.609-639.

138. Kolstoe, Paul. Russians in the Former Soviet Republics. London: Hurst & Company, 1995. -340 p.

139. La Societe des Nations et les Minorities. Geneve: Section d'information, 1927.-71 p.

140. Liceul 2 de baieti din Chi§inau. Schita istorica 50 de ani de existenta, 18711921. - Chi§inau, 1922.-248 p.

141. Livezeanu, Irina. Cultural Politics in Greater Romania. Regionalism, Nation Building, and Ethnic Struggle, 1918-1930. Ithaca and London: Cornell University Press, 1995. - 340 p.

142. Logio, George Clenton. Rumania: its history, politics and economics. -Manchester: Sherrast & Hughes, 1932. 207 p.

143. Maniu, Iuliu. Problema minoritatilor // Politica externa a Romaniei §i tratate, conventii §i material in legatura cu societatea natiunilor §i problemele de politica externa a Romaniei. Bucure§ti, S.a. - P.223-243.

144. Manuila S., Georgescu C. Populatia Romaniei. Bucure§ti, 1937. - 311 p.

145. Manuila S. Statistica sanitara a Romaniei (Date statistice pe luna februarie 1938). Bucure§ti: Institutul central de statistica, 1939.- 286 p.

146. Mateiu I. Rena§terea Basarabiei. Pagini de lupta pentru unitatea nationala.-Bucure§ti: Cartea romaneasca, 1921. 304 p.

147. Melvin, Neil. Russians beyond Russia: The Politics of National Identity. -London: Pinter, 1995. 170 p.154. van Meurs W. P. Chestiunea Basarabiei in istoriografia comunista. Chi§inau: Editura ARC, 1996. - 525 p.

148. Mitu, Constantin. О necesitate desconsiderata: presa romaneasca in Basarabia. Chi§inau: Cartea romaneasca, 1930. - 38 p.

149. Mosley, Philip. Is Bessarabia Next? // Foreign Affairs. 1940. - Vol. 18. - 3. -P.557-562.

150. Nanu, Frederic C. Politica externa a Romaniei. 1918-1933. Ia§i: Institutul European, 1993.- 168 p.

151. Neaga, Vladimir. §coala romaneasca din Basarabia in lumina cifrelor // Viata Basarabiei. 1934. - 7-8. - P. 104-109.

152. Nicolenco, Viorica. Extrema dreapta in Basarabia (1923-1940). Chi§inau: CI VITAS, 1999,- 112 p.

153. Nistor I. Basarabia sub dominatiunea romaneasca: La 20 de ani de la Unire. -Cernauti: Glasul Bucovinei, 1938. 72 p.

154. Nistor I. Basarabia sub gospodarirea romaneasca. Bucure§ti, 1941. - 45 p.

155. Nistor I. Istoria Basarabiei // Ed. S.Neagoe. Bucure§ti: Humanitas, 1991. - 350 P

156. Panaitescu Scarlat. Aspecte economice §i sociale din Basarabia (1920-1926). Vol.1. Chi§inau: Cartea romaneasca, 1926. - 208 p.

157. Pascu, §tefan. The making of the Romanian Unitary National State: 1918. -Bucure§ti: Editura Academiei R.S.R., 1989. 284 p.

158. Paduraru T. Pu§chin §i Basarabia // Viata Basarabiei. 1937. - 1-2. - P.l 10-115.

159. Pacli§anu Z. Problema statutului minoritatilor. Bucure§ti, 1936. - 24 p.

160. Pantea G. Rolul organizatiilor militare moldovene§ti in actul Unirii Basarabiei. Си о prefata de N.Iorga. Ed. 2-a. - Chi§inau, 1932. - 112 p.

161. Pearson, Raymond. National Minorities in Eastern Europe. 1848 1945. - Lnd., Basingstoke: The McMillan Press, 1983. - 247 p.

162. Petrencu, Anatol. Istoriografia sovietica despre politica nationala a statului roman // Revista de istorie a Moldovei. -1993. 3(15). - P.37-43.

163. Popovici A. Political status of Bessarabia. Washington, 1931. - 290 p.

164. Popovschi V. §coala secundara din Basarabia in anii 1918-1940. Unele reflectii // Cugetul.- Chi§inau, 1992. 2. - P.33-41.

165. Popp N. Consideratiuni etno-demografice asupra populatiei Romaniei. -Bucure§ti, 1937.-37 p.

166. Radianu, Rafail. Esenin, reprezentantul neorealismului rus II Viata Basarabiei. -1933. -5-6. -P.118-121.

167. Radianu, Rafail. Gorki §i Stere // Viata Basarabiei. 1936. - 9. - P.89-92.

168. Raeff, Marc. Russia Abroad: a cultural history of the Russian emigration, 19191939. New York: Oxford University Press, 1990. - 240 p.176. van Rauch George. The Baltic States: years of independence. 1917-1940. -Lnd.: Hurst & Co., 1974. 279 p.

169. Rouchek, Joseph. Contemporary Romania and her problems. A study in modern nationalism. Stanford University Press: Stanford University, California, 1932. -314 p.

170. Remenco D. Influenta psihologiei sociale ruse§ti asupra Basarabiei // Viata Basarabiei. 1933. - 4. - P.99-103.

171. Rosetti F. Monografia ora§ului Ismail. S.a., 1934. - 78 p.

172. Rus, Iona§. Romanii §i minoritarii in Basarabia interbelica // Revista de istorie a Moldovei. 1994. - 1(17). - P.29-39.

173. Safran, William. Disporas in modern societies: myths of homeland and return // Diaspora. 1991. -1(1). - P.81-114.

174. Scurtu, loan Din viaja politica a Romaniei, 1926-1947. Bucure§ti: Editura "Litera", 1983.-286 p.

175. Scurtu, loan. Studiu introductiv. Minoritatile nationale din Romania in anii1925-1931 Minoritatile nationale din Romania in anii 1925-1931. Documente.»- Bucure§ti: Arhivele Nationale ale Romaniei, 1996. P.7-16.

176. Scurtu I. §i altii. Istoria Basarabiei de la inceputuri pana in 1998 // Scurtu I., Alma§ D., Go§u A. §i altii. Editia a doua. - Bucure§ti: Editura Semne, 1998. -367 p.

177. Simpson, John Hope. The Refugee Problem Report of a Survey. - London, New York, Toronto: Oxford University Press, 1939. - 95 p.

178. Slapentokh, Vladimir, Sendich Munir, Payin Emil. The New Russian Diaspora: Russian Minorities in the Former Soviet Republics. Armonk, NY: M.E.Sharpe-Armour, 1994. - 221p.

179. Smadu N. Contributia studiului demografic la progresul igienii in Basarabia. -Chi§inau: Cartea Romaneasca, 1927. 20 p.

180. Stavila V. Populatia Basarabiei // Revista de istorie a Moldovei. 1993. - 3. -P.9- 14.

181. Turcanu Ion. Relajii agrare din Basarabia in anii 1918-1940. Chi§inau: Universitas, 1991. - 354 p.

182. Vicol T. Constatari triste // Basarabia. 1924. - 18 decembrie.

183. Weinberg A. S. Chi§inaul in trecut §i present: Schita istorica. Chi§inau: Tipografia Carmen Silva, 1936.- 40 p.

184. Verdery, Katerine. National Ideology under Socialism: Identity and Cultural Politics in Ceausescu's Romania. Berkeley, Los Angeles, Oxford: University of California Press, 1991. - 406 p.в) Публицистика

185. Александри JI.H. Бессарабия и бессарабский вопрос. Москва: Государственное издательство, 1924. - 105 с.

186. Болдырь А. Бессарабский вопрос. Кишинев: Типография Чентралей Кооперативелор, 1924. - 53 с.

187. Вольский А. Новая проверка // Наша речь. 1934. - 3 ноября

188. Крамов Вл. Путь меньшинств // Бессарабское слово. 1931. - 26 октября.

189. Льдов Л. Тактика национальных меньшинств // Наше время. 1932. - 10 июля.

190. Ременко Д. Гражданин и обыватель // Бессарабское слово. 1927. - 11 января.

191. Ременко Д. Партийность и общественность // Свободное слово. 1928. - 8декабря.

192. Almanahul Tnvatatorilor din Cetatea Alba. Cetatea Alba, 1924. - 153 p.

193. Anuarul liceului Nr. 2 de baeti din Chi§inau. 1921-1922. Chi§inau, 1922. - 381. P

194. Basarabia saraca (Editorial) 11 Basarabia economica. 1936. - 9. - P.3-5.

195. Bibliotecile rnse§ti ale §colilor secundare din Basarabia // Viata Basarabiei. -1934. 2 noiembrie.

196. Bogos D. Regionalism // Viafa Basarabiei. 1931.-27 septembrie.

197. Bogza G. Basarabia // Vremea. 1934. - 15 iulie.

198. Boldur A. Arabescuri revolutionare // Viata Basarabiei. 1935. - 3. - P.55-70.

199. Boldur A. §coala noastra secundara §i reforma d-lui ministru Gusti // Viata Basarabiei. 1934. - 4 martie.

200. Cazacu D. Cuvinte adevarate: relativ la framantarile politico-sociale din Basarabia. Tighina, 1925. - 28 p.

201. Costenco, Nicloae. Necesitatea regionalismului cultural // Viata Basarabiei. -1937.-3-4. P.l 13-114.

202. David A. Teatrul national // Viata Basarabiei. 1934. - 1. - P.56-59.»

203. D.R. Cum sa compromite autoritatea de stat in Basarabia // Viata Basarabiei. -1933. 6 august.

204. Duscian I. Ce a cauzat situatia curenta in Basarabia // Universul. 1924.11 noiembrie.

205. Gheorghiu А. О situate echivoca in invatamantul secundar din Basarabia //

206. Romania noua. 1926. - 17 august.

207. Ghibu O. Calatorind prin Basarabia. Impresiile unui roman ardelean. Chi§inau: Tip. Eparhiala, 1923. - 23 p.

208. Ghibu O. Cuvinte catre tineretul intelectual basarabean // Ghibu, Onisifor. Trei ani pe frontul basarabean. Bucure§ti: Editura fundatiei culturale romane, 1996. P.205-223.

209. Iamandi, Victor. Interviu ziarului "Cernovitzer Morgenblat", publicat in

210. Dimineata". 1934.-27 iulie. »

211. Iamandi, Victor. Politica nationals de stat. Problema nationalizarii ora§elor, minoritatilor etnice §i alte chestiuni. Bucure§ti, 1935. -159 p.

212. Iordan B. Bandula // Via§a Basarabiei. 1936. - 1. P.4-14.

213. IorgaN. Reforma reformelor // Administrajia romana. Bucure§ti. - 1935. - 2. -P.3-12.

214. L.P. Ceva despre presa din Basarabia // Viata Basarabiei. -1935. 4. - P.58-61.л

215. Mateiu I. Doctrma de stat a problemei minoritare. Bucure§ti: Imprimeriile "Independenta", 1929.-32 p.

216. S.V. Lacunele invatamantului // Viata Basarabiei. 1933. - 10. - P.62-63.

217. Sadoveanu M. Dnimuri basarabene. Chi§inau: i.E.P. §tiinta, 1992. - 93 p.

218. Sageata P. I§i au rost examenele de limba romana pentru profesori secundaribasarabeni? // Viata Basarabiei. 1934.- 6. - P.58-59. »

219. Sageata P. Din problemele §colare // Viata Basarabiei. 1934. - 4. - P.50-52.

220. Вертинский А. Н. Четверть века без Родины. Киев: Муз. Украина, 1989. -139 с.

221. Erbiceanu V. Najionalizarea justitiei unificarea legislativa in Basarabia. -Bucure§ti, 1934.-215 p.

222. Ghibu O. Trei ani pe frontul basarabean. Bucuresti: Editura Fundatiei culturale romane, 1996. - 223 p.

223. Giurgea E. Din trecutul §i prezentul Basarabiei. Bucure§ti: Institutul de arte grafice Bucovina-I.E.Toroutiu, 1928. - 282 p.

224. Martonne E. What I have seen in Bessarabia. Paris: Impr. des arts et des sports, 1919.-47 p.

225. Paduraru T. Insemnari din timpul Unirii // Viata Basarabiei. -1937. 5-6. - 8599.

226. Schina M. Basarabia. Ianuarie 1918 iunie 1919. - Bucure§ti: Lupta, 1938. - 68 P

227. Vorobchievici O. Amintiri din Basarabia. S.l. - S.a. - 192 p.