автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Русскоязычное население Эстонской Республики в контексте государственной национальной политики

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русскоязычное население Эстонской Республики в контексте государственной национальной политики"

9 15-7/8

На правах рукописи

ЗВЕРЕВ Кирилл Александрович

РУССКОЯЗЫЧНОЕ НАСЕЛЕНИЕ ЭСТОНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ В КОНТЕКСТЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ (1992-2007)

Специальность: 07.00.03 - Всеобщая история (новая и новейшая история)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Кострома - 2015

005570986

005570986

Работа выполнена в ФГЪОУ ВПО «Костромской государственный университет им Н.А. Некрасова»

Научный Полывянный Дмитрий Игоревич

руководитель: доктор исторических наук, профессор

Официальные Шишелнна Любовь Николаевна

оппоненты: доктор исторических наук, профессор, ФГБУН Институт Европы РАН, главный научный сотрудник, Отдел исследований Центральной и Восточной Европы, заведующий

Канинская Галина Николаевна

доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО Ярославский государственный университет имени П. Г. Демидова, кафедра всеобщей истории, профессор

Ведущая ФГБУН Институт этнологии н антропологии РАН им.

организация: H.H. Миклухо-Маклая

Защита состоится 26 июня 2015 года в 13-00 на заседании диссертационного совета Д 212.062.02 при ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет» по адресу: 153025, г. Иваново, ул. Тимирязева д. 5 ауд. 409

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет» и на сайте ФГБОУ ВПО ИвГУ http://ivanovo.ac.ni/media/k2/attachment3/Zverev dis.pdf

Автореферат разослан « fS» г.

Учёный секретарь диссертационного cobi

ирнов Дмитрий Александрович

ВВЕДЕНИЕ

Российская государственная библиотека

Актуальность темы исследования определена как недостаточной изученностью положения русскоязычного населения Эстонии в 1990-е-2000-е гт., так и общественно-политической значимостью этой проблемы для Эстонской Республики (ЭР) и Российской Федерации. Новые власти независимой Эстонии (как и Латвии) исходили из непризнания законности ее вхождения в состав СССР со всеми вытекающими последствиями, что отразилось в законодательстве и привело к изменениям правового статуса, социального положения и самосознания русскоязычного населения страны.

Изучение политики национальных элит и её последствий в первые десятилетия независимости актуальны для всех постсоветских государств. Касательно Прибалтики данная проблема чаще исследуется на примере Латвии, а положение русскоязычного населения в ЭР в остается в тени. Между тем, современные события на Украине наглядно демонстрируют, что этнический раскол общества, углубленный националистическим курсом правящей элиты может спровоцировать глубочайший общественно-политический кризис, способный привести к гражданской войне и развалу общего государства.

Объектом исследования является русскоязычное население Эстонии в период 1992-2007 гг., рассматриваемое в контексте проводимой ЭР национально-государственной политики.

Предмет исследования - изменения социально-правового статуса, общественно-политического положения и коллективной идентичности русскоязычного населения Эстонии в 1992-2007 гг., под влиянием проводимой ЭР национально-государственной политики.

Хронологические рамки исследования обусловлены, с одной стороны, принятием основополагающей законодательной базы ЭР (конституция, закон о гражданстве и др.) в 1992 г., а с другой, акциями протеста и беспорядками, сопровождавшими демонтаж памятника «Павшим во Второй мировой войне» в Таллине, и окончанием действия первой государственной программы «Интеграция в эстонском обществе» в 2007 г..

Основные группы источников

Особенностями источниковой базы исследования являются преобладание в ней электронных версий официальных государственных и муниципальных

/

актов, документов политических партий и др. на эстонском языке, находящихся в свободном доступе в сети Интернет на сайтах ЭР (е-Ейоша); использование наряду с разнообразными актовыми и нарративными источниками данных государственной статистики ЭР, опросов общественного мнения и свидетельств очевидцев, полученных путем интервьюирования.

Наиболее важны для исследования следующие группы источников:

Законодательные акты Эстонии и связанные с ними делопроизводственные документы (законы, интеграционные программы, стенограммы парламентских заседаний'): Конституция ЭР, Закон о гражданстве 1992 г. и 1995 г., Закон об иностранцах 1993 г., Закон о требованиях к знанию эстонского языка 1993 г., Закон об основной школе и гимназии 1993 г., Закон о языке 1995 г. и др., «Интеграция неэстонцев в эстонское общество: целевые установки» 1997 г., Государственная программа «Интеграция в эстонском обществе в 2000-2007 гг.», а также поправки к данным законодательным актам. Ретроспективно события изучаемого периода отражены в более поздних программах интеграции 2008-2013 и 2014-2020 гг. Меньшая часть источников данной группы доступна на русском языке, остальные использовались в эстонских оригиналах. Обладая высокой информативностью, эти источники позволили поручить сведения об эволюции правового статуса различных групп русскоязычного населения Эстонии, об изменениях эстонской государственной национальной политики.

Стенограммы заседаний Рийгикогу (эстонского парламента), проекты законов, выступления членов правительства и парламентариев в Рийгикогу имеются только на эстонском языке и, насколько нам известно, вводятся в научный оборот в Российской Федерации впервые, как и большинство архивных документов. Привлечение парламентских документов позволило раскрыть механизм принятия тех или иных политических решений, законодательных актов и раскрыть факторы, повлиявшие на их принятие.

Документы государственных органов РФ (акты Федерального собрания и Правительства РФ, российско-эстонские межгосударственные договоры и соглашения, акты министерств, ведомств и др.), общественных и международных организаций (ООН, ОБСЕ, Совет Европы, документы Эстонской православной церкви Московского патриархата (ЭПЦ МП) и Русской православной церкви (РПЦ) и др.). Привлечение этой группы источников призвано проследить внешний контекст изучаемых процессов, динамику российско-эстонских

отношений, их влияние на статус и положение неэстонского населения в указанный период, хотя изучение внешнеполитических обстоятельств и не выделено в отдельный аспект нашего исследовании.

Данные статистики и социологических исследований (переписи населения 1989, 2000, 2011 г., Eurostat, статистические материалы общественных организаций, статистические данные, включенные в научные публикации и исследования, материалы социологических исследований, мониторинга интеграции). Важными для нашего исследования были «Ежегодники интеграции» («Integratsiooni aastaraamat»), за 1998-1999, 2000, 2001,2002, 2003, 2004, 2005 и 2006 гг., выпущенные фондом интеграции и миграции «Наши люди» Министерства народонаселения ЭР на русском, эстонском и английском языках, содержащие обширный статистический материал и результаты социологических исследований и позволяющие отследить динамику изменений и реакцию населения на политические, экономические и социальные сдвиги.

Социологические исследования и опросы населения проводились государственными и общественными организациями, социологами и другими исследователями, международными организациями и Европейским Союзом. Автор также провел в марте 2014 г. в Таллине собственное интервьюирование.. Опросы позволили выявить не только отношение людей к законодательным актам, к различным событиям, но и судить об идентичности и самосознании неэстонского населения.

Быстрой реакцией на текущие события обусловлено привлечение к исследованию периодической печати 1990-х- 2000-х гг.: эстонской русскоязычной (Вести дня, День за днём, Linnaleht, Молодёжь Эстонии, Московский Комсомолец-Эстония, Postimees, Северное побережье, Столица), эстоноязычной (Eesti Express, Eesti PSevaleht, Postimees, óhtuleht) и англоязычной (The Baltic Times); российской периодики (КоммерсантЪ, Комсомольская правда, Московский Комсомолец). Среди интернет-ресурсов следует назвать ras.DELFI.ee, Seti.ee, Newsru.com, Регнум Балтика, Портал русской общины Эстонии.

Авторитетные заявления и нарративные свидетельства принадлежат прежде всего эстонским политическим деятелям - мэру Таллина и лидеру Центристской партии Эдгару Сависаару1 и президенту Эстонии Тоомасу Хендрику

1 СависаарЭ. Правда об Эстония. - Таллинн, 2013. Т. 1.-445 с.

5

Ильвесу2, комиссару ОБСЕ по делам национальных меньшинств Максу ван дер Стулу и др. К этой группе источников, на наш взгляд, относятся и одновременные событиям публикации эстонских, российских и иностранных аналитиков, представителей общественных и международных организаций, написанные по следам событий заметки и мемуары3.

Степень разработанности темы и обзор литературы:

Научная литература, посвященная проблемам русскоязычного меньшинства в государствах Прибалтики, стала появляться ещё в начале 1990-х, но её объём относительно невелик даже на фоне соседней Латвии. В последние годы число публикаций об Эстонии выросло в российской научной литературе, как и число работ, изданных в ЭР на русском, английском и эстонском языках, и англоязычных трудов, изданных на Западе. На наш взгляд, это связано с экономическими успехами ЭР, со вступлением страны в ЕС и НАТО, с новым обострением отношений ЭР и РФ. Интерес вызвали и события «Бронзовой ночи» (апрель 2007 г.), обнажившие серьёзные проблемы интеграционной политики.

Необходимо отметить, что большинство работ по интересующей нас тематике написано социологами, политологами, журналистами, а собственно историческому исследованию тема не практически подвергалась. Немногие отечественные труды (прежде всего, сборники, издаваемые Институтом этнологии и антропологии РАН4) отличает стремление к комплексному и объективному рассмотрению проблем русскоязычного населения ЭР, о чём свидетельствует

г Ильвес TJC. Говорит глава государства / сост. О.Коппель, перевод И.Низаметдинов. - Таллин: EestiKostMKogu, 2014. - 160 с.

1 Agenda 2000 - Commission Opinion on Estonia's Application for Membership of the European

Union - Brussels, 15th July 1997. URL: http://ec.europa.eu/enlargement/aichives/pdf/dwn/-

opinions/estonia/es-op_en.pdf (дата обращения 07.03.2013); Van Elsuwege P. Russian-speaking minorities in Estonia and Latvia: problems of integration at the threshold of the European Union ECM1 Working Paper U 20 April 2004 // European Center for minority issues. URL: http://www.ecmi.de/uploads/tx lfpubdb/working paper 20.pdf (дата обращения 07.03.2013); Mission to Estonia. Report of the Special Rapporteur on contemporary forms of racism, racial discrimination, xenophobia and related intolerance, Doudou Diene 17 March 2008 // UNHR the Refugee Agency (УВКБ ООН Агентство ООН по делам беженцев). URL: http://www.unhcr.org/refworld/pdfid/47e240a82.pdf (цата обращения 19.03.2013).

4 Эстония: контуры этнополитнческой эволюции, 1988-1993 гг. Очерки. Документы. Материалы в 2 т. / сост. Г.А. Комарова. - М.: ЦИМО ИЭА РАН, 1994. - 2 т.; Миграции и новые русские диаспоры в постсоветских государствах / под ред. В.А.Тишкова - М., 1996. - 238 е.; Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение: сборник / под ред. В.А.Тишкова. - М.: ИЭА РАН, 1997; Неэстонцы на рынке труда / отв. ред. Л.М.Дробижева. - М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 2001. - 125 с.

включение в эти сборники работ эстонских авторов. Большинство публикаций в Эстонии, как правило, опирается на набор стереотипов (тезис об «оккупации», становление государства на основе принципа правопреемственности от первой Эстонской республики 1918-1940 гг., выделение «неправопреемных» граждан и необходимость их натурализации и пр.), отражающих официальные позиции5.

В то же время, работы многих эстонских исследователей написаны с критических позиций по отношению к проводимой ЭР в отношении русскоязычного населения политике, содержат важный социологический материал6, анализируют причины и характер кризисных ситуаций, неэффективности государственной политики интеграции7, рассматривают межнациональные взаимоотношения в геополитическом аспекте8.

Проблемы русскоязычного населения Эстонии не обойдены вниманием западноевропейских и американских учёных, рассматривающих политику Эстонского государства по отношению к русскоязычному населению в первые годы независимости9, отношение междунеродных организаций к конфликту по вопросу гражданства в Эстонии и Латвии10, эстонскую и латвийскую политику

5 Vene kQsimus ja eesti valikud / MHeidmets. - Tallinn: Tallinna Pedagoogikatllikool. 1998. - 291 1.; Mitmekultuuriline Eesti: v&ljakutse haridusele / Toimetanud: M.Lauristin, S. Vare, T.Pedastsaar, M.Pavelson. - Tartu: Tartu Olikool. 1998. - 4371.; Мядксоо Л. Советская аннексия и государст-

венный континуитет: международно-правовой статус Эстония, Латвии и Литвы в 1940— 1991гг. и после 1991 г. Исследование конфликта между нормативностью и силой в международном праве / перевод А. Крашевского. - Тарту: Издательство Тартуского университета. 2005. - 400 е.; Monumentaalne konflikt: mfilu, poliitika ja identiteet tflnap&eva Eestis / koostanud Pille Pelersoo ja Marek Tamm. - Tallinn: TrOkikoda 00 Geif; 2008. - 308 1. ' Kirch A. The non-Estonian population today and tomorrow: sociological overview. - Tallinn. 1992. - 31 е.; The Integration of non-Estonians into Estonian society: History, Problems and Trends / Edited by A.Kirch.-Tallinn: Estonian Academy Publishers. 1997.- 190 p.

7 Розенфельд И. Эстония до и после «бронзовой ночи» - Тарту: Крипта, 2009. - 576 с.

*Астринская Н. Этнический феномен под лупой академического анализа - этнический фактор в отношениях России с Украиной и Эстонией // Пути к безопасности. - 1994. - N 1-2.; Кудрявцев И. Позиция России: Латвия и Эстония // Обозреватель. - 1993. - N 25 (29); Гордеев Н. Об основных тенденциях политического развития Эстонии // Финно-угорский фактор в современном мире: материалы научно-практической конференции 25 марта 1997 года. - М.: Научная книга, 1997. - С. 64-72.

9 Melvin N. Russians Beyond Russia The Politics of National Identity. - London: The Royal Institute of international affaire. 1995. - 170 p.

10 Биркенбах X.-M. Расследование фактов как средство превентивной дипломатии: взгляд междунар. орг. на конфликт по во пр. гражданства в Эстонии и Латвии. - М.: Центр по изуч. и урегулированию конфликтов Ин-та этнологии и антропологии РАН, Шлезвиг-Холпггайн. Ин-т исслед. Мира, 1998.

1990-х в «русском вопросе» в сравнении общие проблемы русскоязычного населения12. Нередко эти работы отмечены фундированностью, комплексным подходом, но, как правило, ограничены 1990-ми гг.

Среди диссертационных исследований по сходной тематике, запцпцённых в России по историческим и по политическим наукам, можно выделить работы Л. 3. Ризвановой, Р. В. Нуркаева, А. В. Котова, О. О. Лукьяновой, И. А. Сухова. Однако их диссертации или написаны о трёх Прибалтийских республиках в целом13, или охватывают период до 2000 г.14, или рассматривают отдельные вопросы: миграции русскоязычного населения Эстонии или его адаптации13.

Таким образом, интересующая нас проблема разработана только на уровне отдельных аспектов политического и культурного положения русскоязычного населения Эстонии в контексте государственной национальной политики ЭР, а её углублённому и объективному изучению мешает излишняя политизация вопроса. В то же время, накопился обширный и представительный комплекс источников, позволяющий раскрыть указанные ниже аспекты темы.

Цель исследования - выявить динамику социально-правового статуса, общественно-политического положения и коллективной идентичности русскоязычного населения Эстонии в контексте национально-государственной политики и общественно-политического развития ЭР в 1992 - 2007 гг. Задачи исследования:

1. Выявить основные этапы и содержание изменений социально-правового статуса русскоязычного населения Эстонии в 1992-2007 гг.;

2. Изучить влияние изменений в статусе русскоязычного населения Эстонии на его социальное, экономическое, политическое, правовое положение в 1992-2007 гг.;

11 Estonia and Latvia: citizenship, language and conflict prevention. - N. Y.: Open Society Institute, 1997.-87 p.

12 Эстония и Россия, эстонцы и русские: диалог // Международного центра им. Улофа Пальме. - Таллинн, 1998. - 52 с.

13 Ризванова JI.3. Государственная политика в отношении русскоязычного населения в Латвии, Литве и Эстонии: дис. ... канд. полит, наук: 23.00.02. - Казань, 2009; Нуркаев Р.В. Русская диаспора в странах Прибалтики: дис.... канд. ист. наук: 07.00.00. - М., 2009..

14 Котов А.В. Проблемы гражданства в Эстонии: Политические аспекты темы: дис.... канд. полит, наук: 23.00.02. - М., 2004.

13 Лукьянова О.О. Трансформация миграционного поведения русскоязычной молодежи Эстонии: середина XX - начало XXI века: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.07. - М., 2010.; Сухов И.А. Русские в современной Эстонии: 1991-2000 гг.: проблемы адаптации: дис.... канд. ист. наук: 07.00.07-М„ 2003.

3. Раскрыть цели и содержание государственной политики в отношении русскоязычного населения, проводившейся в ЭР в 1992-2007 гг. и оценить её последствия;

4. Показать содержание, структуру и динамику изменений коллективной идентичности и общественно-политического поведения русскоязычного населения Эстонии в указанный период (1992-2007 гг.).

Методологическую основу исследования составляют принципы историзма, объективности и системности. Системный метод потребовал рассмотрения изучаемой проблемы как целостного явления, анализа фактов во всей их совокупности и взаимосвязи. При подготовке работы использованы также специальные исторические методы - хронологический, периодизации, ретроспекции и актуализации, а также отдельные прикладные методы политических (ивент-анализ) и социальных (социологический опрос, социологическое наблюдение, контент-анализ) наук.

Новизна исследования состоит в том, что, являясь первой попыткой заполнить очевидный пробел в постсоветских исследованиях, оно выявляет динамику изменений статуса, общественно-политического положения и идентичности русскоязычного населения Эстонии в контексте прободавшейся ЭР национально-государственной политики, определяя место в этих процессах вступления ЭР в ЕС и НАТО, а также кризисных событий апреля 2007 г.

Положения, выносимые на защиту

1. Эстонская государственная политика по отношению к русскоязычному населению страны делится на четыре этапа (периода), каждый из которых взаимосвязан с предыдущим и характеризуется определённым набором целей и результатов. Первый период - 1992-1996 гг. характеризуется проведением жёсткой мононациональной политики ассимиляции; второй период - втор. пол. 1990-х гг. - корректировкой законодательства в сторону его смягчения под давлением общественности и Европейского сообщества при продолжении прежнего стратегического курса; третий связан с реализацией первой программы интеграции в 2000-2007 гг., основные цели которой не были достигнуты. События «Бронзовой ночи» 2007 г. стали началом нового, не входящего в хронологические рамки данного исследования периода, характеризующегося корректировкой интеграционной политики и сменой поколений русскоязычного населения.

2. Прямым следствием государственной политики ЭР в «русском вопросе» было снижение социальной, экономической и политической активности русскоязычного населения. Изначально неравное положение в правовом и социальном статусе русскоязычного населения (отсутствие гражданства и знания эстонского языка) привели к неконкурентоспособности русскоязычных на рынке труда и, как следствие - к большей социальной и правовой уязвимости, к низкой политической и общественной активности, по сравнению с эстонской частью общества.

3. Русскоязычное население Эстонии в ходе данных событий всё более осознавало своё отличие от россиян (жителей РФ) и всё более ассоциировало себя с Эстонией и Европой; вместе с тем в политическом и информационном пространстве продолжало ориентироваться на Россию, не встречая, однако в ответ должного понимания и поддержки.

4. Русскоязычная община Эстонии в целом оказалась пассивной, разобщённой и неспособной сообща отстаивать свои права и интересы; оформления русскоязычной общины в диаспору не произошло ни в исследуемый период, ни до настоящего времени.

5. Новое поколение русскоязычных жителей Эстонии, вступившее в период общественно-политической активности в середине 2000-х гг., более интегрировано в эстонское общество, нежели те, кого события 1991 г. застали зрелыми людьми, и проводимая Эстонским государством интеграционная политика привела к результатам прежде всего в этой среде.

6. На основе опыта 1992-2007 гг. можно предположить, что политика ЭР в «русском вопросе» будет и впредь проводится без существенных изменений, но за счёт прироста молодого поколения удельный вес интегрированных в эстонское общество русскоязычных будет увеличиваться, а сама русскоязычная община уже не сможет самоорганизоваться и выступить консолидированной группой в борьбе за свои права. Обострение межнациональных отношений в Эстонии по «украинскому сценарию» маловероятно.

Теоретическая значимость работы состоит в выработке адекватной методологической базы и концептуального подхода к проблеме и их применении в комплексном мониторинге изменений политики ЭР по отношению к русскоязычному населению, субъекта этой политики - Эстонской Республики и её объекта - русскоязычного населения на протяжении 1992-2007 гг., выявлении

внутренней динамики общественно-политических изменений и выделении ее периодов, а также в проецировании результатов этой политики на последующие события.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования данной методологии в исследовании аналогичных тем на материале других постсоветских государств, а также применения данного материала в университетском преподавании и в практической деятельности государственных и муниципальных органов, общественных организаций и предприятий по установлению и поддержанию связей с ЭР.

Степень достоверности и апробация результатов

Достоверность результатов диссертационного исследования обеспечивается использованием в качестве источниковой базы документов официальных государственных и международных структур; использованием адекватной источникам методологической базы; опорой на труды крупных учёных и исследователей. Достоверность подчёркивается и согласованностью выводов диссертации с данными социологических исследований.

Апробация результатов исследования произведена в научных публикациях и в выступлениях на научно-практических конференциях в Варшавском университете в 2013 г. на конференции «Молодая наука в классическом университете» в Ивановском государственном университете в 2013 и в 2014 гг., на международной научно-практической конференции «Интеграционные модели приграничного и межрегионального сотрудничества» (г. Кострома, 16-17 февраля 2015 г.), а также в подготовке лекционных и практических занятий по дисциплине «История ближнего зарубежья» в ФГБОУ ВПО «Костромской государственный университет им. H.A. Некрасова»). На завершающем этапе составная часть диссертационного исследования была поддержана РГНФ в форме гранта конкурса для физических лиц, № 15-51-00001, проект «Русскоязычное население Эстонской Республики в условиях государственного строительства 1990-х гг.: проблемы идентичности и субъектности».

Проблематика и выводы диссертации соответствуют паспорту специальности 07.00.03 Всеобщая история (соответствующего периода), в частности п. 6 - новейшая история (XX-XXI вв.); п. 8 - История цивилизации, стран, народов, регионов; п. 12 - Социальная история. История социальных процессов, институтов, структур. Динамика исторической социальности. Социум и

человек; п. 13 - Власть в истории. История государства и его институтов. Государство и общество. Сфера политики и политических отношений. История политической культуры. Государство, политика и человек; п. 14 - Реформы и революции в истории.

Основные результаты диссертационного исследования представлены в восьми научных публикациях (общим объёмом 2,9 п.л.), в том числе в пяти авторских статьях в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для опубликования результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, доктора наук.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, основной части, состоящей из трёх глав, которые в свою очередь делятся на параграфы, а также из заключения, списка источников и литературы, приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении диссертации определены актуальность темы исследования; объект; предмет; хронологические рамки исследования; его понятийный аппарат; цель и задачи; основные группы источников; методологическая основа диссертации; степень разработанности темы и обзор литературы; новизна исследования; теоретическая и практическая значимость работы; положения, выносимые на защиту; апробация результатов, структура исследования.

Глава 1. Провозглашение и становление независимости Эстонского государства в контексте этнополитической ситуации в стране посвящена государственно-политическим изменениям 1990-х гг., сформировавшим новые условия, в которых оказалось русскоязычное население Эстонской республики.

Параграф 1.1. Этнополитическая ситуация в Эстонии накануне провозглашения независимости в конце 1980-х - начале 1990-х гг. раскрывает этнопо-литическую ситуацию в Эстонии на момент обретения независимости. К 1991 г. Эстония была многонациональной страной с двумя крупными общинами - эстонцами и русскоязычными. Реставрация правовой базы т.н. «первой Республики» - законы о гражданстве, об иностранцах, о национальных меньшинствах и пр. - резко изменила национально-политическую ситуацию в стране.

В Параграфе 1.2. Оформление государственных институтов и законодательства Эстонской Республики отмечается, что с созданием незави-

симой ЭР и её законодательной базы к концу 1990-х произошли существенные перемены в правовом статусе постоянных жителей страны. Население страны разделилось на три группы: Гражданам ЭР были предоставлены во всей полноте гражданские права, однако натурализованные граждане могли быть лишены гражданства, не могли претендовать на должность президента и пр.; Иностранные граждане, к которым были отнесены постоянно проживавшие в Эстонии граждане РФ, были ограничены в политической, экономической и культурной сферах; Липа без определённого гражданства, среди которых преобладали русскоязычные жители Эстонии, помимо ограничений в указанных областях, были ограничены в передвижении вне страны, т.к. паспорта «лиц без гражданства» не могли заменить полноценный гражданский паспорт. В результате в Эстонии, по мнению ряда исследователей, сформировался режим так называемой «этнической демократии» или модель «этнического контроля», которая характеризуется проведением политики, направленной на «сегментацию» национального меньшинства, создание его всесторонней «зависимости» от национального большинства, и «кооптацией» - привлечением элиты нацменьшинств на службу национальному большинству.

Параграф 1.3. Внешнеполитический фактор и его влияние на внутриполитическую ситуацию в Эстонской Республике в 1990-е гг. подчеркивает, что внешнеполитический фактор оказывал противоречивое влияние на положение русскоязычного населения ЭР. С одной стороны Эстония, стремясь сохранить позитивный международный имидж демократической страны, пошла на некоторые компромиссные решения в законодательной политике в отношении русскоязычного населения. С другой стороны, западные страны, стремясь ослабить возможности России влиять через своих соотечественников на политику Эстонии, фактически согласились с поражением неэстонцев в правах и с жёстким вариантом натурализации.

Глава 2. Русскоязычное население Эстонской Республики в условиях формирования постсоветской государственности (1992-втор. пол. 1990-х) рассматривает основные изменения в статусе, положении и динамике развития русскоязычного населения Эстонии в первой половине 1990-х гг.

Параграф 2.1. Русскоязычное население в политической сфере нового государства анализирует политику как на общегосударственном, так и на муниципальном (на примере Таллина) уровнях. Местные власти несколько «смяг-

яали» национальную политику государства в отношении национальных меньшинств или, по крайней мере, представлялись более готовыми к диалогу, нежели республиканские власти. Это было обусловлено наличием права голоса на выборах в органы местного самоуправления у постоянных жителей-неграждан, которые непосредственно влияли на политическую жизнь на местах. Именно поэтому политические партии Эстонии были вынуждены лавировать между интересами эстонцев и неэстонцев для достижения успеха на местных выборах. Вместе с тем, к 2000-м гг. и на местном уровне в Эстонии проявилась тенденция маргинализации русскоязычной политической элиты - не произошло её оформления как самостоятельной политической силы, способной реально влиять на политическую и законодательную деятельность в стране (даже несмотря на постоянное увеличение количества русских граждан ЭР, имеющих право голоса и на парламентских выборах). Поддержкой русскоязычного населения заручились крупные эстонские парламентские партии, в особенности Центристская партия, отчасти Социал-демократическая партия. Российская Федерация также отказалась от поддержки мелких разрозненных русских партий, считая их бесперспективными, и переключилась на поддержку центристов, видя в них реальную политическую силу, способную влиять на большую политику в Эстонии. С другой стороны, крупные парламентские партии были вынуждены соотносить свои заявления и действия в парламенте с реакцией на это русскоязычного населения, так как резкие действия в «русском вопросе» могли привести к их поражению на местных выборах в столице и на Северо-востоке страны.

Если в самом начале 1990-х русскоязычное население Эстонии оказалось в политическом вакууме, не имея практически никаких правовых средств воздействия на политическую ситуацию в стране, то с середины 1990-х в результате натурализации и закона о выборах в органы местного самоуправления неэстонское население стало играть заметную роль в политической жизни страны, хотя представительство данной группы населения во властных структурах оставалось непропорционально ниже её доли в населении страны.

В Параграфе 2.2. Русскоязычное население в экономической сфере нового государства отмечено, что несмотря на все трудности переходного периода 1990-х гг. - высокую безработицу, отсутствие гражданства (и как следствие неравенство в политических и экономических правах), недостаточное владение

государственным языком - русскоязычное население Эстонии в большинстве своём не покинуло республику, а адаптировалось к новым условиям. Одна часть неэстонцев, натурализовавшись (выучив государственный язык и получив гражданство), обрела равные с эстонцами политические и экономические права. Другая часть - неграждане - не имея равных экономических и политических прав с гражданами, тем не менее, также включилась в экономическую жизнь страны либо посредством частного предпринимательства, либо нашла на рынке труда свою нишу, где не требовалось гражданство или хорошее знание эстонского языка (в основном рабочие специальности).

Параграф 2.3. Русскоязычное население в социально-культурной сфере нового государства показывает, что в социально-культурной сфере неэстонское население в основном также сумело адаптироваться к новым условиям. В образовании в 1990-е ещё только начался перевод на эстонский язык обучения, поэтому в целом в этот период оно было доступно и людям с низким уровнем знания государственного языка. В сфере информационных технологий появилось множество различной прессы, литературы, радиостанций и несколько телеканалов на русском языке, также продолжали работу русский театр, русский культурный центр и др. Но на протяжении всех 1990-х гг. русскоязычное население сталкивалось с высокой безработицей и как следствие высокой преступностью, более низким уровнем доходов, чем у эстонцев. Социологические исследования 1990-х гг. указывают на развитие Эстонии по модели «два общества в одном государстве».

Глава 3. Оформление государственной интеграционной политики в её реализация (вторая половина 1990-1-2007 г.) посвящена реализации первых системных мер Эстонского государства по преодолению формирующейся ситуации «двух обществ в одном государстве».

В Параграфе 3.1. Государственная интеграционная политика и её реализация анализируется государственная программа «Интеграция в эстонском обществе в 2000-2007 гг.», её содержание, цели и результаты. Несмотря на повышение уровня знания эстонского языка среди молодёжи, основные цели данной программы (воспроизводство единого информационного пространства, формирование лояльности Эстонскому государству и т. д.) так и не были реализованы по нескольким причинам (малый охват неэстонского населения, отсутствие системности в проводимых мероприятиях, слабая информированность русскоя-

зычного населения о программе интеграции, односторонняя направленность программы на изучение эстонского языка, создание программы без учёта мнения интегрируемых и др.).

Параграф 3.2. Отношение русскоязычного населения к государственной интеграционной политике анализирует реакцию русскоязычного населения в целом на проведение первой интеграционной программы «Интеграция в эстонском обществе в 2000-2007 гг.». Делается вывод, что данная программа имела отчасти позитивное воздействие на интеграционные процессы в эстонском обществе. Являясь первой подобной программой разработанной и реализованной в Эстонии, она позволила представить интеграцию как единый взаимосвязанный процесс, в котором должны принимать активное участие и государство и общество. Благодаря данной программе были выделены основные направления и цели интеграции. На наш взгляд, с самого начала разработки программы интеграции была допущена серьёзная ошибка — не было учтено в достаточной мере мнение самих меньшинств о содержании программы. Общественность не привлекалась к обсуждению программы и была слабо информирована о ней. По сути, программа интеграции была преемственна предыдущей политике ЭР в сфере меньшинств в 1990-е гг. и всё так же ориентировалась на достижение двух основных целей: изучение эстонского языка и натурализация. Не было уделено достаточного внимания тому обстоятельству, что с начала 1990-х в Эстонии произошло глубокое размежевание общества по этнокультурному и языковому признаку. Программа не рассматривала русскоязычное население Эстонии как целое и даже не упоминала его, а лишь фиксировала цели — необходимость воспроизводства единого информационного пространства и эстоноязыч-ной среды, формирование общности населения страны, лояльной эстонскому государству и др. Это дало справедливое основание назвать программу ассимиляционной, направленной на унификацию эстонского общества на принципах эстонской культуры и языка

Параграф 3.3. анализирует влияние вступления Эстонии в ЕС и НАТО на государственную интеграционную политику и на положение русскоязычного населения. Интеграция Эстонии в европейские структуры в 2000-х способствовала некоторому изменению идентификации русскоязычного населения страны в сторону большей ориентированности на Запад, ослаблению связей с Россией, восприятию себя и Эстонии как части европейского сообщества. Значительного

влияния на правовое положение русскоязычного населения не произошло. Но начала нарастать и негативная тенденция в интеграции - нежелание интегрироваться в эстонское общество из-за планов на отъезд на постоянное место жительства в другие страны ЕС.

В Параграфе 3.4. События «Бронзовой ночи» и кризис интеграционной политики показано, что происшедшее в ходе очередных выборов обострение ситуации вокруг памятника «Павшим во Второй мировой войне», который оставался единственным местом в Таллине, где могли собираться ветераны Великой Отечественной войны, послужило толчком к выходу накопившихся за период независимости взаимных обид и раздражения. Партия Реформ, Союз Отечества и Res Publica решили заработать «политические очки» на переносе монумента, полагая, что смогут отнять голоса у мелких националистических партий, которые не имели шансов пройти в парламент. Но реакция неэстонцев на демонтаж памятника превзошла ожидания властей. Неумелые действия правительства, которое решило действовать напролом, лишь ухудшили ситуацию. Насилие и беспорядки стали практически неизбежными. Кроме того, в решающий момент среди эстонских политиков не нашлось ни одного, кто бы попытался обратиться к русскоязычному населению и прояснить 'ситуацию, открыть путь к диалогу. Даже Центристская партия во главе с Э. Сависааром, за которую голосовало большинство русскоязычных избирателей, выступившая против демонтажа памятника, фактически дистанцировалась от разрешения конфликта. Так раскол эстонского общества по этноязыковому признаку вырвался на поверхность и проявил себя с новой силой.

Параграф 3.5. Влияние событий «Бронзовой ночи» на корректировку интеграционной политики и идентичность русскоязычного населения Эстонии отмечает, что кризис 2007 г. явился закономерным итогом государственной политики в отношении русскоязычного населения, проводившейся с 1992 г. Именно поражение русскоязычных жителей ЭР в правах привело к их отчуждённости от государства, заниженной самооценке, отторжению интеграции и ощущению себя «людьми второго сорта» в Эстонии. Эстонские власти не могли этого не понять и, столкнувшись с насилием и угрозой перерастания беспорядков в открытое межнациональное противостояние, были вынуждены скорректировать интеграционную политику. В то же время, корректировка оказалась в основном символической и заключалась лишь в

стремлении повысить «сопричастность к Эстонскому государству» и в разделении русскоязычного населения по степени интегрированное™. В целом новая «Эстонская программа интеграции 2008-2013» была более продуманной и конкретной, по сравнению с предыдущей, но ревизии национальной политики не произошло. По мнению эстонской правящей элиты независимо от ее партийной принадлежности, главные принципы законов о гражданстве, об иностранцах, о языке не могут быть изменены ни при каких обстоятельствах, так как именно эти законодательные акты и Конституция являются гарантами «сохранения эстонской нации, языка и культуры на века», для чего, собственно, и существует сама Эстонская Республика.

По нашему мнению, существующая линия национальной политики Эстонии по вопросу русскоязычного населения, в общем и целом, останется неизменной в среднесрочной и долгосрочной перспективе независимо от изменений в правительстве, от партийной принадлежности высшего руководства страны. Законодательная база республики не подлежит ревизии - с этим утверждением солидарны все ведущие политические силы страны.

Но необходимо отметить и положительные итоги кризиса «Бронзовой ночи». Русскоязычное население Эстонии в вопросе о переносе монумента «Павшим во Второй мировой войне» впервые выступило как гражданское общество, практически единодушно осудившее перенос памятника. Массовые беспорядки были локализованы местом и временем и не привели к столкновениям на национальной почве и к бытовым межэтническим конфликтам по всей стране.

Русскоязычное население Эстонии объединено русским языком, культурой, в некоторой степени ментальностью, но разделено в правовом, политическом, социально-экономическом отношении и в степени интегрированное™ в эстонское общество. Поэтому оно не смогло создать собственной сильной политической партии, найти общего лидера и вести организованную борьбу за свои права. Но на это есть объективные причины, в том числе сама политика Эстонского государства, которая всегда была направлена на недопущение консолидации русскоязычной общины, на её разделение.

События «Бронзовой ночи» не смогли изменить данной тенденции, но, консолидировав русскоязычное население лишь на короткое время, они усилили их недоверие к Эстонскому государству. В целом же неэстонское население Эстонии осталось пассивным и не смогло объединиться в единую и влиятель-

ную диаспору. Российская Федерация также не сумела воспользоваться ситуацией 2007 г. для укрепления своих позиций, не располагая чёткой программой в отношении соотечественников за рубежом, в том числе и в Прибалтике.

Эстонское правительство, после некоторого замешательства в дни беспорядков, вскоре смогло взять ситуацию под контроль и смягчить негативные последствия кризиса «Бронзовой ночи», существенно не изменив при этом интеграционной политики.

В заключении представлены основные выводы диссертации, сформулированные в положениях, выносимых на защиту.

В приложении представлены статистические материалы, графики, диаграммы, результаты интервьюирования и т.д.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

а) Статьи в ведущих рецензируемых журналах, входящих в перечень ВАК:

1. Зверев К.А. Особенности «Русского вопроса» в Эстонии 1992-2009 гг. на уровне муниципальной политики (на примере Таллина) // Клио. -2014. - N 11 (95). - С. 109-112. (автора - 0,6 п.л.)

2. Зверев К.А. Политика Эстонской Республики в отношении школьного образования на русском языке (1992-2007) // Ярославский педагогический вестник. - 2014. - N 4. Т. I. - С. 112-115. (автора - 0,5 пл.)

3. Зверев К .А. Православная церковь в независимой Эстонии // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. -

2014. Т. 20. - N1. - С. 36-39. (автора - 0,4 пл.)

4. Зверев К.А. Русскоязычная интеллигенция и формирование национальной политики Эстонской Республики в 1992-2007 годах // Интеллигенция и мир. - 2014. - N 2. - С. 146-155. (автора - 0,6 пл.)

5. Зверев К.А. Этнополитнческая ситуация в Эстонии накануне провозглашения независимости в конце 1980-х — начале 1990-х гг. // Вестник Костромского государственного университета им. НА. Некрасова. -

2015. - N1. Т. 21. - С. 53-57. (автора - 0,6 пл.)

б) Другие публикации:

6. Зверев, К.А. События «бронзовой ночи» как рубежная дата в интеграционной политике Эстонии // Молодая наука в классическом университете: тезисы докладов научных конференций, фестиваля студентов, аспирантов и молодых учёных. Иваново, 21-25 апреля 2014 г.: в 7 ч. - Иваново: Иван, гос. ун-т, 2014. - Ч. 4: - 128 с. - С. 66-67. (автора - 0,06 п.л.)

7. Зверев, К.А. Содержание и основные этапы государственной политики Эстонской Республики в отношении русскоязычного населения в 1990-е -2000-е гг. // Молодая наука в классическом университете: тезисы докладов научных конференций фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. Иваново, 22-26 апреля 2013 г.: в 7 ч. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2013. - Ч. 4. - 164 с. - С. 79-80. (автора- 0,06 п.л.)

8. Zverev К.А. Estonia's accession to the EU and the status of the Russian-speaking minority // Warsaw East European Conference 2013 Across the Borders. Abstracts. - Warsaw, 2013. - p. 45. (автора - 0,08 п.л.)

ЗВЕРЕВ Кирилл Александрович

РУССКОЯЗЫЧНОЕ НАСЕЛЕНИЕ ЭСТОНСКОЙ РЕСЙУБЛИКИ В КОНТЕКСТЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ

(1992-2007)

Специальность: 07.00.03 - Всеобщая история (новая и новейшая история)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 24.04.201 S Формат 60x84 1/16. Бумага писчая. Печать плоская Усл. печ. л. 1,0. Уч.-изд. л. 0,8. Тираж 100 экз.

Издательство «Ивановский государственный университет» 153025, г. Иваново, ул. Ермака, 39 тел. (4932) 93-43-41 E-mail: publisher@ivanovo.ac.ru

20

2015677316

2015677316