автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: С.Н. Булгаков о "трагедии" философии

Полный текст автореферата диссертации по теме "С.Н. Булгаков о "трагедии" философии"

На правах рукописи

Нетребская Ольга Николаевна

15"

С. Н. БУЛГАКОВ О «ТРАГЕДИИ» ФИЛОСОФИИ

Специальность 09.00.03 - история философии

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

Москва 2008

003454625

Работа выполнена на кафедре истории и философии образования и науки Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Ям Кинсльм Ефимович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Семаева Ирина Ивановна

кандидат философских наук, доцент Кузнецова Светлана Вениаминовна

Ведущая организация:

Тверской государственный университет

Защита состоится « /5» /L 2008 г. в часов на заседании диссертационного

совета Д 212.154.06 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, Москва, просп. Вернадского, д. 88., ауд

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу: 119882, Москва, ул. Малая Пироговская, д 1.

Автореферат разослан 2008 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

Михайлов В. В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Современные исследователи в области теории познания и философии образования отмечают, что перед новейшей философией познания выдвинуто методологическое требование преодоления «тотального господства» какой-либо одной доктрины и поставлена задача синтеза когнитивных практик на основе диалога рассудочно-рациональной (картезианской) и экзистенциально-антропологической традиций.

Известно, что европейский рационализм - от Бэкона до Гегеля - складывался на путях изучения мышления и выявления законов «чистого разума» при рассмотрении процесса познания как взаимодействия субъекта и объекта. При этом субъектом познания является не «эмпирический субъект» - то есть обладающий неповторимостью конкретный человек, а особая познавательная природа человека1 способность ощущать, воспринимать мир и мыслить. Несмогря на прочность позиций, завоеванных рационализмом в эпоху Нового времени, уже в XIX в. его принципы стали пересматриваться, что выразилось в появлении противостоящих рационализму философских направлений и в чём нашло подтверждение положение, согласно которому «и теория познания в целом, и абстракция «человек познающий» должны иметь непосредственное отношение к реальному, «живому» познанию, что предполагает обращение к другим понятиям, подходам, опыт которых накоплен в герменевтике, философии жизни, экзистенциализме, философской антропологии».1

Так, основатель современного европейского иррационализма А. Шопенгауэр, а вслед за ним датский мыслитель и теолог С. Кьеркегор противопоставили систему своих взглядов панлогизму Гегеля. Со своей стороны, представители направления «философия жизни» (Ф. Ницше, А. Бергсон), возникшее в противовес классическому рационализму, обратились к жизни как первичной реальности, целостному органическому процессу. Одно из крупнейших философских направлений - феноменология - началось с тезиса Э. Гуссерля «Назад, к самим вещам!», означавшего необходимость отказаться от построения дедуктивных систем философии, подобных гегелевской. Особенность феноменологии заключается в том, что этот метод предполагает поиск рационализма нового типа, утверждая возможность описания «спонтанно-смысловой жизни сознания», где сознание становится основным предметом исследования. С точки зрения другого влиятельного философского направления XX в. экзистенциализма, подлинная философия должна исходить из единства объекта и субъекта. Это единство воплощено в «экзистенции», то есть некой иррациональной реальности Представители экзистенциализма (М Хайдеггер, К Ясперс, Г. Марсель, А. Камю, Ж.-П Сартр) признавали «экзистенцию» неким аналогом души человека, поскольку считали её индивидуальной и неповторимой, означающей переживания отдельно взятого, непохожего ни на кого, индивида Наконец герменевтика, существовавшая первоначально как метод анализа текста, впоследствии превратилась и в философское направление - универсальную науку о понимании, оспаривающую методику изучения природы путём внешнего наблюдения. С точки зрения герменевтики, к представителям которой относятся Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, Г.-.Г. Гадамер, П Рикёр, познающий человек является не отражающим, а интерпретирующим и самоинтерпретирующимся субъектом. Таким образом, герменевтический метод подразумевал «вчувствование», понимание событий путём их личностного «сопереживания», «вживания» в них как во фрагмент духовного целого, как части всемирного единения природы и Духа.

Актуальность исследования сочинения С.Н. Булгакова (1871-1944) «Трагедия философии» (1920-1921) определяется тем, что в нем рассмотрены религиозно-интуитивные основания философского мышления и показана ограниченность способа воспроизведения целостной картины мира на исключительно логических основаниях, то

1 Микешина Л А Философия познания. Полемические главы. М , 2002. - С 49

есть рационалистической философской системы. Необходимо отметить, что русской философской мысли было свойственно стремление к познанию целостной истины и недоверие к односторонним отвлечённым началам, составляющим существенную характеристику рационалистической философии. Так, B.C. Соловьёв (1853-1900) писал, что на место «философии школы» как отвлечённого теоретического познания должна прийти «философии жизни», основанная на единстве теории и жизненно-практического действия. Со своей стороны философ-экзистенциалист H.A. Бердяев считал, что подлинная философия возможна, если мышление рассматривается как функция живого целого. С.Л. Франк, П,А. Флоренский, Н.О. Лосский также рассматривали философию не как чисто теоретическое построение, но как связное всестороннее познание действительности.

Значимость данного исследования заключается также в том, что Булгаков сумел показать продуктивность философского мышления, ориентированного на обращении к различным видам познания, религиозного, рационального и чувственного Актуальность исследования обусловлена и тем, что, продолжая традиции Соловьёва, связывавшего достижение Истины с идеей Всеединства, Булгаков обратился к концепции смысла как методологической основе преодоления «трагедии» философии. В разработанной Булгаковым категории смысла органично соединены его концепция языка, антиномическая концепция и учение о догмате Пресвятой Троицы Рассмотрение Булгаковым категории смысла-слова в определенной степени обогатило философию языка, которая стала одним из определяющих философских учений XX века.

Анализируя рационалистические системы Дж. Беркли, Р. Декарта, И. Канта, И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегеля, Ф. Шеллинга, Б. Спинозы, Г.В. Лейбница, Булгаков внёс существенный вклад в изучение их наследия, в частности в общее учение об антиномиях, которое в значительной мере связано с Кантом. Кроме того, критическое изучение европейской рационалистической философии привело Булгакова к необходимости разделения их на группы в соответствие с разработанным им принципом нарушения триединства субстанции. Таким образом, Булгаковым осуществлена оригинальная классификация философских систем, оценка которой также определяет значимость диссертационного исследования.

Актуальность данного исследования подтверждается анализом известного труда E.H. Трубецкого (1863-1920г.г.) «Миросозерцание B.C. Соловьёва» (1913г.), где показано, что для универсальных тенденций мысли Соловьева преодолеть ту или иную точку зрения означало усвоить заключающуюся в ней относительную правду. Преодоление рационалистической философии, следовательно, могло быть достигнуто только путём синтеза всего того истинного, что она в себе заключала Так, углубление религиозного сознания осуществлялось Соловьёвым на основе предпосылки, согласно которой последние результаты западного философского развития в форме рационального познания утверждали те самые истины, которые содержались в теологических учениях Востока на основе обращения к вере и духовному созерцанию. В равной степени эта идея Трубецкого относится и к творчеству Булгакова, считавшего, что подлинная философия представляет собой синтез различных направлений. При этом Булгаков не отрицал значимости вклада западноевропейских рационалистических мыслителей в развитие мировой философии, но не соглашался с преобладанием логического подхода в философии.

Помимо этого, актуальность исследования состоит в возможности в современных условиях России обратиться к непреходящим ценностям философии русского религиозного ренессанса. В результате многие фундаментальные идеи русских философов, в частности Булгакова, становятся предметом научного интереса исследователей.

Степень разработанности проблемы.

Философское наследие Булгакова изучалось при жизни мыслителя представителями русской эмиграции. Среди них необходимо отметить Л.А. Зандера, осуществившего

фундаментальный анализ творчества Булгакова в двухтомном издании «Бог и мир. Миросозерцание о. Сергия Булгакова» (1948)

Как показали исследования шумена Геннадия (Эйкаловича), критическое отношение к учению Булгакова о всеединстве и Софии, напрямую связанному с рассмотрением проблемы смысла бытия, освещено историками русской философии: В.В. Зеньковским, Н.О Лосским и А В Карташевым. Так, Зеньковский с позиции «антивсеединства» оценил как неудавшееся ни.Соловьёву, ни Булгакову решение задачи синтеза науки, философии и религии. Но, будучи противником метафизики всеединства, Зсньковский считал её наиболее близкой к плодотворному сочетанию науки, философии и богословия. Со своей стороны, Лосскнй, отрицая существование Божественной Софии и отвергая учение о всеединстве, принимал разработанную Булгаковым концепцию Софии как учение о том, что строение тварного мира свидетельствует о Премудрости Божией. В свою очередь, Карташев отмечает иллюзорность роли Софии в постижении тайны творения, промышлсния и спасения мира

Среди современных исследований наследия Булгакова необходимо отметить груды Е.М. Амелиной, А. Аржаковского, Н.К. Бонецкой, А.Р. Геворкяна, И И. Евлампиева, В Н Поруса, А Резниченко, И Б. Роднянской, H.A. Струве, С.С. Хоружего.

Так, в 1999 году вышел в свет сборник статей «Богослов, философ, мыслитель», посвященный 125-летию со дня рождения С.Н. Булгакова. В статье «Чтитель и толмач замысла о мире», Роднянская акцентирует внимание читателей на особом интересе Булгакова к смысло - объясняющим философским системам «от марксизма - к (кантовскому) идеализму» - к соловьёвскому «богочеловеческому процессу» - наконец, к собственному, на почве христианской теологии истолкованию мировой жизни и её Источника

На страницах эюю же сборника Струве пишет, что софиологический метод позволил Булгакову прийти к выводу, что между Творцом и тварью, между небом и землёй, несмотря на онтологическую бездну, пет непроходимой грани.

С точки зрения Аржаковского, софиологическое учение о. Сергия включало два основных положения христианской веры: Тройственный характер Божества, Троичность в единстве и единство в Троичности и догмат, согласно которому во Христе одна Личность, Второе лицо Святой Троицы, и две, природы, Божественная и человеческая. Согласно Аржаковскому, Булгаков осуществил переход от аподектического проникновения в тайны Божества к позитивному определению отношения Бога-Троицы к миру.

Анализируя аргументы софиологии Булгакова, Аржаковский считал мысль о. Сергия, согласно которой, природа Божия - это и есть Премудрость Божия традиционной по отношению к догматическому учению Церкви. Премудрость Божия, как пояснял Аржаковский, не является изобретением Булгакова, этот миф содержится в церковном предании. Булгаков лишь актуализировал его, дав ему логический смысл.

Анализом концепции С.Н. Булгакова в области философии языка занимались Н О Лосскнй, И.Б. Роднянская, Н.К. Бонецкая, И.И. Евлампиев. Исследователи сошлись во мнении, что Булгаков, усматривая в слове смысл, стоял на позициях онтологизма и платонизма и отвергал чисто психологический или номиналистский подход в понимании слова.

Процесс превращения предложения в «схему строения сущего» в философии Булгакова освещён в исследовании Хоружего, показавшего, каким образом «онтология переформулируется в категориях грамматики». Вместе с тем, Хоружий анализирует булгаковскую идею «трагедии мысли, не находящей себе исхода», считая ее выражением старой русской темы о несовместимости западной философии с началами православной церковности

В процессе исследования работы Булгакова «Трагедия философии», Геворкян показал, что в ней была предпринята попытка разрешения онтологических вопросов на основании антиномизма. Противопоставляя антиномии диалектике, Булгаков выдвинул

В процессе исследования работы Булгакова «Трагедия философии», Геворкян показал, что в ней была предпринята попытка разрешения онтологических вопросов на основании антиномизма. Противопоставляя антиномии диалектике, Булгаков выдвинул универсальную схему триипостасной философии, которая, по мнению Геворкяна, должна преобразить философию на религиозных началах. Основным метафизическим постулатом Булгакова Геворкян считает мысль о том, что основание мира как сущего в себе не монистично, а триипостасно, из чего следует противопоставление онтологического смысла диалектическому.

Таким образом, проблема смысла бытия как всеединства у Булгакова широко освещена в трудах русских исследователей. Проблема «трагедии» философии изучена в меньшей степени, но также представлена в исследованиях Зандера, Хоружего, Роднянской, Евлампиева, Резниченко, Геворкяна.

Между тем, рассмотрение Булгаковым проблемы осуществления смысла как преодоления «трагедии» философии не было предметом специального изучения.

Цель и задачи диссертации. Основной целью диссертационной работы является анализ концепции Булгакова преодоления «трагедии» философии через решение проблемы смысла.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

проведение анализа выявленных С.Н. Булгаковым теоретических и методологических основ проблемы «трагедии» философии;

- раскрытие положения Булгакова о «трагедии» философии на примере анализа философского наследия выдающихся западных мыслителей прошлого;

- исследование философской категории смысла и цельного знания Соловьёва в качестве основы воззрений Булгакова по проблеме «трагедии» философии;

- проведение анализа категории смысла и его роли как методологии преодоления «трагедии» философии в концепции Булгакова.

Теоретико-методологическая основа исследования. Объектом данного исследования является философское наследие С.Н. Булгакова, предметом - концепция преодоления Булгаковым «трагедии» философии.

Решение задач, поставленных в диссертации, основывалось на использовании проблемно - тематического изложения материала с применением сравнительного и исторического методов исследования.

Основная задача диссертации заключалась в теоретическом анализе центральных философских концепций Булгакова, а также учения Соловьёва о цельном знании, оказавшем значительное влияние на взгляды Булгакова по проблеме «трагедии» философии. Сравнительный анализ философских положений, в учениях Булгакова, Соловьёва и других отечественных мыслителей позволил выявить различные точки зрения по рассматриваемым проблемам. Обращение к историческому методу позволило выявить в теориях некоторых мыслителей прошлого определённую близость к фундаментальным идеям Булгакова. При формулировании выводов, отражающих цель диссертационного исследования, оказалось эффективным обращение к герменевтическому методу.

Новизна диссертационного исследования заключается в следующем;

- показано, что С.Н. Булгаков теоретически обосновал положение о том, что причина «трагедии» философии связана с нарушением философских принципов сверхлогичности бытия и триединства субстанции;

- выявлено, что проведённое С.Н. Булгаковым исследование рационалистических систем философии подтверждает существование так понимаемой проблемы «трагедии» философии;

- в качестве теоретической предпосылки концепции Булгакова рассмотрена философская идея Соловьёва, согласно которой категория смысла бытия связана с цельным знанием и достижением цельной жизни. Установлено, что разработанная

Соловьевым философская идея цельного знания способна, как показал Булгаков, преодолеть кризис отвлечённости начал, свойственных западной рационалистической философии;

- раскрыто философское содержание категории смысла в творчестве Булгакова на основе понимания органической связи смысла-слова и смысла бытия как всеединства. Таким образом, выявлено, что, согласно Булгакову, смысл заложен в первооснове сознания и мышления, то есть в субстанции, а философское познание, основанное на суждении как на первоэлементе субстанции способно решить проблему «трагедии» философии.

Источниками диссертации послужили работы С Н Булгакова «Трагедия философии», «Философия имени», «Свет невечерний», «Агнец Божий», сочинения B.C. Соловьёва «Философские начала цельного знания» и «Оправдание добра», а также «Миросозерцание Вл. Соловьева» Е Н. Трубецкого Вместе с тем в процессе работы использовались труды классиков отечественной и западно - европейской философии.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в раскрытии идеи Булгакова о преодолении «ipai един» философии решением проблемы смысла.

Результаты исследования могут быть использованы в ходе дальнейшего изучения философского наследия Булгакова, а также в историко-философских научных разработках. Материалы диссертации найдут место в читаемых в высших и средних учебных заведениях курсах «История философии», «История культуры», «Религиоведение», а также при подготовке лекций, спецкурсов для студентов и аспирантов по вопросам истории отечественной философии.

Апробация исследования

Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в публикациях автора. Они изложены на ежегодных конференциях Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации.

Диссертация была обсуждена на кафедре истории и философии образования и науки Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации.

Структура диссертации Работа состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссер1ации составил 163 страницы.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность темы, рассматривается степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, цель, задачи и методологическая основа исследования, раскрывается научная новизна и практическая значимость диссертации.

Первая глава «С.Н. Булгаков о противоречии рационалистического и релшиозного осмысления философии» посвящена выявлению существования «трагедии» философии и обоснованию и раскрытию её причин.

В первом параграфе «С.Н Булгаков об ограниченности рационалистической философии» исследуется выявление Булгаковым теоретических основ проблемы «трагедии» философии.

.Исходя из фундаментального положения, согласно которому жизнь не ограничена только логическим, а является конкретным единством алогического и логического, и, следовательно сверхлогична, а также из принципа триединства субстанции, Булгаков вскрыл несостоятельность абсолютной философской (рационалистической) системы как единственного способа описания мира при помощи дедуцирования логических понятий, то есть логически связному и непрерывному истолкованию мира из одного начала. Данную проблему рационалистической философии Булгаков сформулировал и обосновал как «трагедия» философии.

Осуществив анализ религиозно - интуитивных основ философского мышления, Булгаков развил положение о том, что критерием истинности познания служит

соответствие философских построений христианским принципам. Булгаков полагал, что христианское умозрение способно стать основой философской критики рационалистического «системосозидания» и преодоления односторонности рационалистических концепций западноевропейских мыслителей, основанных на произвольно избранных первоначалах, которых Булгаков именовал «философской ересью» и «логическим монизмом». Развивая критику «философской ереси и логического монизма», Булгаков исходил из положения, согласно которому логическая дедукция невозможна в принципе, поскольку действительность, не являясь неразумной, а тем более противоразумной, еще и внеразумна. Следует отметить, что Булгаков, не умоляя роли разума в познании, не соглашался с тем, что существующий мир построен на исключительно логических основаниях а разум есть единственный строитель мира, каковым его истолковывает рационалистическая философская система. Решая эту проблему, Булгаков показывает, что в постижении мира логические построения исходят не из свойств разума, а зависят от «показаний бытия», то есть от некоторого мистического и метафизического опыта. Следовательно, по Булгакову, для обретения своего первоначала философия должна обратиться к этому опыту через созерцание первоначала, которое даётся откровением мира в человеческом сознании.

Необходимо отметить, что родоначальником критики односторонних философских систем в России являлся В.С Соловьёв, главным пороком западной философии Нового Времени считавший её ориентацию на отвлеченные начала. По мнению Хоружего, Булгаков разделял соловьёвскую установку «критики отвлечённых начал» и в «Трагедии философии» выступал её продолжателем.

Обосновав невозможность построения абсолютной системы философии, Булгаков выявляет три начала самоопределения мысли: 1) ипостась или личность, 2) сё идея или идеальный образ, логос, смысл; 3) субстанциальное бытие как единство всех моментов или положений бытия. Мысль, таким образом, определяется по трём «рубежам», являющимся элементами триединства простого суждения: Я есмь А - в логически-грамматических терминах: подлежащее, сказуемое и связка. Дальнейший поиск приводит Булгакова к выводу, согласно которому суждение, лежащее в основе всякого акта мысли, определяет мышление и самосознание. Применив универсальный философский принцип тождества бытия и мышления, он показал, что основу субстанции также образует элементарное предложение.

Рассматривая фундаментальный философский вопрос о природе субстанции, Булгаков, вопреки традиции рационалистической философии определять субстанцию как единое начало, пришёл к выводу, что субстанция едина, но тройственна, и в ней обнаруживается сопряженность единства и множества моментов. Из этого утверждения, по мнению Булгакова, следует необоснованность стремления философских систем к логическому монизму, то есть, к непрерывному истолкованию мира исключительно из одного начала. В то же время разум не способен исходить сразу из трёх начал, он может выстраивать логические цепочки только из одного начала. Именно такое положение рационалистической философии Булгаков метафорически именовал «трагедией», поскольку в этом случае философская система, отходя от принципа триединства стремится свести все три члена субстанциального суждения либо к подлежащему, либо к сказуемому, либо к связке. В результате один из них объявляется единственным началом, а два других неправомерно выводятся из первого Отсюда следует, что философская система, неспособная стать «схематической разработкой мотивов триединства», сталкивается с непреодолимыми трудностями и противоречиями. Таким образом, делает вывод Булгаков, «история философии есть трагедия».

В обосновании проблемы «трагедии» философии Булгаковым определённую роль сыграла софиологическая установка, являвшаяся, по словам Зандера, основной в миросозерцании о. Сергия, поскольку, обосновывая идею софийности логики, науки и

научной философии, Булгаков руководствовался положением, в соответствие с которым понятия, софийные только в своём основании, бывают антисофийными. Таким образом, выявленная Булгаковым антисофийность логики и рационализма свидетельствует о существовании проблемы «трагедии» философии с позиции учения о Софии

Булгаков утверждает, чю «трагедия» всякой философской системы заключается в признании изначального единства, отрицающего тройственную природу предложения-суждения, знаменующую субстанцию. Согласно положениям бытия, образующим его триединую сущность (ипостаси - подлежащему; идее-сказуемому и субстанциальному бытию - связке) Булгаков классифицировал все философские системы, показав, что суждение Я есмъ Нечто отражало не только схему сущего. По словам Булгакова, эту трёхчленную формулу в разных направлениях рассекает философствующая и «еретичествующая» мысль, а способ рассечения определяет стиль философствования. Обращаясь к истории философии, Булгаков констатирует, что три неразделимые и неслиянные момента субстанции обычно либо разъединялись, либо соединялись В результате системы философии исходили из одного из этих начал, а затем из него дедуцировались все остальные. Комментируя это положение учения Булгакова, Хоружий писал, что вся совокупность существовавших систем философии представляет собой ересеологию, в которой принципом классификации философских учений «оказывается способ искажения триединства».

В соответствии с этим принципом Булгаков определил три группы «философствующей ересеологии»: а) системы, исходящие из подлежащего или субъекта, Я, или системы идеалистические; б) системы, исходящие из сказуемого, панлогистические; в) системы, исходящие из связки, то есть из безличного бытия, реалистические.

К идеалистическим Булгаков причислил учения Беркли, Декарта, Канта и автора наиболее радикальной философской системы чистой и отвлеченной ипостасности Фихте. Исходящие из подлежащего, из Я идеалистические системы, согласно классификации Булгакова совпадают с направлением, в традиционной философии именуемым субъективным идеализмом. Представителем панлогистического типа Булгаков считал I егеля, которого принято относить к объективным идеалистам. Со своей стороны, субъективные идеалисты рассматривали идеальное формой внутреннего человеческого опыта (разум, сознание), тогда как в объективном идеализме идеальное, как правило, считалось существующим объективно. Учения Спинозы, Лейбница и Шеллинга Булгаков отнёс к субстанциальному типу философских систем.

Во втором параграфе «Критический анализ С.Н. Булгаковым рационалистической философии» представлен проведённый Булгаковым анализ философского наследия выдающихся представителей западноевропейской рационалистической философии.

На примере анализа наиболее известных рационалистических философских систем западноевропейских мыслителей Булгаков показал, что они могут быть классифицированы на основе принципа триединства. В процессе анализа Булгаков выявил существенные противоречия в учениях. Беркли, Декарта, Канта, Фихте, Гегеля, Спинозы Шеллинга, доказав, что данные противоречия связаны с нарушениями принципа триединства субстанции, в результате которого возникла проблема «трагедии» философии.

Так, Беркли, учение которого Булгаков отнёс к системам идеалистического типа, объяснял существование мира на основе принципа «бытие-восприятие». Данный принцип, как известно, является «основоположением» идеалистической гносеологии, согласно которой бытие определяется сознанием. В соответствии с ним мысль созидает реальность, творит бытие, с которым соединяется субъект. Согласно теории Беркли, реально существуют лишь «души», «бог», сотворивший их, и ощущения («идеи»), влагаемые в человека богом. Показав на примере философии Беркли, что

еретическое рассечение триединства духа приводит к тому, что в отрыве от реальности как своего сказуемого Я - подлежащее само утрачивает существование, Булгаков утверждал, что в человеке без второго момента субстанции - природы не может совершиться никакое познание, в том числе и божественное воздействие.

В системе Декарта Я, ипостасность, согласно Булгакову, это единственное, что способно силой сознания преодолеть универсальное сомнение. В методологическом сомнении, выраженном в формуле cogito ergo sum, Булгаков усматривал констатацию факта наличности самосознания, и выражал недоумение по поводу того, что рационалистическое сомнение Декарта, требующее логических доказательств существования бытия, тем не менее, безоговорочно принимает факт существования Я в сознании.

Со своей стороны, Кант признавал существование объективной реальности (вещь - в -себе, ноумен), считал, что предмет эмпирического наглядного представления это не реальная вещь, а её явление в нашем сознании. Помимо содержания, которое даётся в опыте, явление обусловлено априорной формой, имеющейся в нашей душе или сознании независимо от опыта. Такая позиция Канта дала основание Булгакову считать его философию системой ипостасности, которая, согласно Булгакову, может дать жизнь чувственным и рассудочным формам познания, определяющим любой объект. Чистое неизменное самосознание своего единства Кант называл трансцендентальным единством апперцепции, то есть гносеологическим субъектом, которое является изначальным усмотрением опыта и ему предшествует. Однако в области практического разума, как показал Булгаков, где Я неминуемо приобретает онтологический характер, проявляется как воля, «практический разум», личность, Канту не удалось доказать, что Я может быть осмыслено исключительно как логическая функция вне отношения к онтологическому центру. Вместе с тем, Булгаков подверг аргументированной критике положение Канта о том, что не предмет заключает в себе соединение представлений в понятии, но рассудок производит его. В этом убеждении Булгакова нашла отражение отмеченная СЛ. Франком общая онтологическая направленность русской философии.

С другой стороны, трактовка Кантом гносеологического Я как универсального подлежащего ко всякому содержанию сознания и ко всякому акту познания вызвало у Булгакова определённую поддержку. Он показал, что эта мысль может быть истолкована не только в гносеологическом значении, но и в более общем смысле, согласно которому всякое содержание познания есть сказуемое к Я Раскрываясь, Я осуществляется в суждении А суть В. Если бы Кант, пишет Булгаков, не замыкался в гносеологии и рассматривал конкретное Я, осуществляющее себя не только в мысли, но и в волении, в творческом созерцании, он пришёл бы к выводу, что всякий жизненный акт, всякое жизненное содержание относится к единству трансцендентальной апперцепции. При этом Булгаков, полемизируя с Кантом, утверждал что Я, как трансцендентальная апперцепция, есть всегда подлежащее и обозначает не пустоту и абстрактность, свойственные логической функции, но универсальность и онтологическую значимость.

Отмечая, что у Канта отсутствует учение о личности, Булгаков нашел, что в тех случаях, когда личности становятся необходимыми, Кант без разъяснений «примышляет» их, что Булгаков именует «догматической контрабандой». Таким образом, в философии Канта, как показал Булгаков, разорвано живое единство субстанции, нераздельность субъекта и объекта, ноумена и феномена, и подлежащее и сказуемое оказываются несоединёнными и несоединимыми.

В Наукоучении Фихте, пишет Булгаков, Я сразу же ставится во главу философской мысли и из него выводятся все категории и формы чувственного восприятия. Поэтому Булгаков называл Фихте автором наиболее радикальной философской системы чистой и отвлеченной ипостасности. В то же время Булгаков установил, что фихтевское Я, неустранимое из всего сущего для своих нужд полагает не - Я, поэтому доминантой

философского учения Фихте является субстанциальность деятельности субъекта. Таким образом, метафизический постулат теории Фихте, согласно Булгакову, заключается в том, что субстанция приравнивается ипостасности.

Рассматривая наиболее значимые идеи Фихте, Булгаков охарактеризовал наукоучение как философию тождества абсолютной субъектности, из которой выводится всё мироздание. В то же время он объясняет, что никакой дедукции здесь нет: в Я абсолютном, едином, возникает антитеза Я и не - Я, как зеркало для Я Таким образом, Я трансцендентальное, поясняет С,Н. Булгаков, превращается в Я абсолютное и затем в Я эмпирическое, неизменно связанное с не-Я. В этом Булгаков усматривал очевидную двусмысленность и невозможность вывода определённых положений, что приводит к необходимости их констатирования и определённого домысливания. Замысел Я у Фихте Бул1аков видит в том, чтобы построить мир по собственному образу и подобию, в отрыве от своей собственной природы, из одной голой, отвлечённой ипостасности. Результатом такого построения у Фихте, по мнению Булгакова, получается отвлечённая, «яйная» схема мира, его трансцендентальная форма, в которой Я может бьпъ только в единственном числе, поскольку для усмотрения чужого Я в этой схеме отсутствуют как средства ■ дедукции , так и гносеологический орган.

Главным в монистической системе Фихте Булгаков увидел «универсальное - дедуцирование», прежде всего дедуцирование не-Я из Я. Однако он высказал убеждение, что ни подлежащее из сказуемого, ни сказуемое из подлежащего не может быть дедуцировано, поскольку в данном случае отсутствует логический переход от одного к другому.

Как известно, Гегель единственный, по мнению Булгакова, последовательный «панлогист» основой всего существующего полагал некое духовное безличное, но при этом деятельное начало - абсолютную идею, мировой разум или мировой дух. Деятельность абсолютной идеи выражается не только в мышлении и самопознании Поскольку дух и понятие составляют сущность вещей, то он является одновременно и реальным развитием, из самого себя он порождает и творит вселенную. В своём диалектическом развитии идея проходит три этапа: развитие в форме чистого мышления; развитие в форме «инобытия» - природы; возвращение идеи к себе в виде субъективного, объективного и абсолютного духа.

Трактуя основные положения гегелевской философии с позиций принципа триединого строения сущего, Булгаков утверждал, что субстанцией для Гегеля являлась самопорождающаяся мысль. Из чистой мысли, из абсолютного сказуемого, писал Булгаков, Гегель пытался вывести и субъект, то есть //, и мир Это выведение невыводимого возможно только при помощи домыслов и софизмов, однако Гегель, по словам Булгакова, не воспользовался даже ими. Вместо этого он прямолинейно и бездоказательно объявил субъект там, где он необходим, а именно в «Науке логики».

Замысел Гегеля вывести подлежащее из сказуемого Булгаков оценил как неосуществимый, нарушающий естественную последовательность мысли на самом деле Я является исходным пунктом, то есть первой ипостасью в триедином образе субстанции. Иначе говоря, пояснял Булгаков, нет такого мышления, где сказуемое существует без подлежащего. В усилиях Гегеля определить Я в категориях не-Я, обнаружить как развитие сказуемого, ставшего субъективным, Булгаков усматривает не дедукцию, а лишь попытки метафизического обхода логических затруднений при помощи гипостазирования и спиритуализирования понятий. |(

Метафизический облик учения Гегеля Булгаков считал "философской ересью, поскольку оно основывалось па произвольном избрании одного из моментов триединой субстанции, - логического, с подчинением ему остальных. Булгаков утверждал, что из-за недостаточной разработанности философских начал система

Гегеля представляет собой моноипостасность, диалектически превращающую себя в триединство.

Субстанциальными системами или философией тождества, по Булгакову, являются те рационалистические построения, которые исходят из связки, являющейся символическим указанием на природу субстанции. Так, учение о бытии Парменида, по Булгакову, - это философия субстанциальности, где подчеркивается момент единства, неподвижности, сверхвременности. То же самое субстанциальное единство Парменида, без изменения философского принципа, но со стороны его динамики, непрестанного становления, считает Булгаков, рассматривал Гераклит.

Философ Нового времени Спиноза искал, по выражению Булгакова, «парменидовское всеединство» в понятии субстанции, отличающейся самопричшшостыо, иными словами, в понятии Бога. Исследуя основные идеи концепции Спинозы, выраженные в его определениях и теоремах, Булгаков находит, что Спиноза догматически признавал множественность субстанций с их атрибутами, подчеркивая, что они являются производными от единой абсолютной субстанции, то есть Бога. Связывая специфическую трудность в осмыслении спинозизма с учением о модусах, Булгаков считал, что порождение единой и абсолютной субстанцией всех образов бытия, как это происходит в теории Спинозы, не может считаться рационально оправданным.

Однако основное противоречие в мировоззрении Спинозы Булгаков обнаружил в том, что его субстанция (Бог) безыностасна, поскольку в ипостасности Спиноза усматривал ограничение неопределимого (omnis definitio est negatio). Признавая в Боге самопричинность, он не связывал её, согласно Булгакову, со свободным творением, а понимал как действие по законам природы. Более того, Булгаков показал, что Спиноза отрицая ум и волю у Бога, через посредство модусов приписывал сознание и ипостасность сверхсозпательной субстанции Так, человеку-модусу присуща природа, способная к познавательной любви к Богу. Полемизируя со Спинозой, Булгаков поясняет, что познание совершается субъектом познания, а любовь не существует без любящего, без ядра личности. В связи с этим Булгаков констатирует недостаточность основного начала спинозизма, а причину несостоятельности системы Спинозы усматривае! в шм, что он в интересах монизма исключил ипостасность, при этом сохранил неотделимые от ипостасности идеи - познание, волю, любовь

Подводя итог, С.Н. Булгаков характеризует спинозизм как самую решительную попытку построить мировоззрение на основе идеи субстанции, то есть бытия Положение философских систем, выводимых из бытия, Булгаков считал наиболее неестественным, поскольку первым и единственным началом в них берется не первое, не второе, а третье, которое предполагает в себе первое и второе Эти системы, поэтому, делает вывод Булгаков, содержат множество домыслов и «роковых заимствований».

Монадологию Лейбница Булгаков находит в целом аналогичной спинозизму, прежде всего, в том, что обе представляют собой философию бытия Однако, в отличие от всеединой субстанции Спинозы субстанция Лейбница состоит из многих метафизических атомов-монад. Проанализировав учение Лейбница, Булгаков пришел к заключению, что Лейбниц рассматривал только психологическую личность в её развитии, объясняя бытие генезисом, истолковывая сущность возникновением. Поэтому личности как ипостаси в учении Лейбница отсутствуют.

Булгаков называл Шеллинга наследником философского дела Спинозы и Лейбница, тем самым, причислив натурфилософию и философию тождества к субстанциальным системам, поскольку в учении натурфилософии о единстве природы и о мировой душе Шеллинг объяснял возникновение сознания из бессознательного или природы, как пути к жизни и сознанию. На другом этапе своей творческой деятельности, пытаясь понять субъект и объект не в их раздельности, но в их единстве, Шеллинг погружает их в бессознательное абсолютное тождество, в котором изначально нет раздвоения на

субъект и объект. По учению Шеллинга мир возникает из природы или основы Бога, которую нужно отличать от самого Бога. Эта тёмная первооснова, дающая место миру и Богу, есть первотождество. Считая Шеллинга рационалистом в развитии и выполнении системы и полемизируя с ним, Булгаков утверждал, что на языке ratio невозможно что-либо сказать об абсолютном первотождестве, а весь ряд «потенций» исходящий из логически пустого места, остаётся не доказанным. Поэтому Шеллинг, по убеждению Булгакова, отказавшись от дедукции недедуцируемого, придаёт этой концепции ре-лшиозный смысл. В результате его учение становится философией тождества, но уже в применении к самому Божеству, я в этом качестве, христианской сресыо в собственном смысле.

Проведенный С.Н. Булгаковым критический анализ истории западной философии, показал, что любая рационалистическая система, претендующая на непрерывное дедуцирование, неизбежно сталкивается с логическими затруднениями и иррациональными представлениями. В различных монистических концепциях Булгаков обнаружил ситуации, в которых заявленное дедуцирование заменяется простой констатацией и бездоказательными домыслами, являющимися следствием нарушения принципа триединства субстанции.

Во второй главе «Категория смысла как основа преодоления кризиса философии» исследуется категория смысла в концепциях С.Н. Булгакова и его предшественника B.C. Соловьева и пути преодоления «трагедии» философии.

В первом параграфе «Цельное знание в философии B.C. Соловьёва как теоретическая предпосылка воззрений С.Н. Булгакова по проблеме «трагедии» философии» раскрывается философское содержание категорий смысла и цельного знания в философии Соловьёва, явившихся основой мировоззрения Булгакова.

До публикации трудов Булгакова с критикой в адрес рационалистических систем западной философии обратился Соловьёв в работах «Кризис западной философии» и «Критика отвлечённых начал». Методологической основой критики Соловьева явилась категория смысла как пути достижения цели, ценностного бытия - цельной жизни. Соловьёв разрабатывал категорию смысла бытия, связывая ее с практическим осуществлением смысла жизни. Согласно такому подходу, содержанием категории смысла явилось цельное знание. Поставив эту проблему, Соловьев показал, что цельное знание, рассматриваемое как осознание, постижение и достижение смысла бытия, способно преодолеть кризис отвлеченных начал западной философии, то есть проблему, впоследствии сформулированную Булгаковым как"грагедия"философии.

Центральной идей Соловьёва была идея цельного знания, связанная с проблемой истины и смысла и рассматриваемая в контексте более широкого понятия - цельной жизни как результата исторического развития человечества как живого организма, как цели его существования. Определяя развитие как движение к определенной цели, Соловьёв выявляет тесную связь между понятиями всеобщая цель и развитие.

Сформулированное Соловьёвым понятие цельной жизни, таким образом, означает ответ на вопрос о цели существования или смысле жизни как достижении ценностного бытия и софийного преображения мира на основе принципа всеединства. Находя пути познания природы этого бытия, Соловьев разработал философскую категорию цельного знания, основанного на осознании и постижении смысла жизни. Таким образом, понимание Соловьёвым принципа всеединства связано с категориями истины и смысла. Соловьёв полагал, что всё существующее есть единое, которое глубже и выше всякого бытия, являясь истинно - сущим, абсолютным единством.

Определяя содержание категории смысла, Соловьёв опирался на идею тождества мышления и бытия, согласно которой только имеющее смысл сущее может быть предметом познания. Способность познания, согласно Соловьеву, возможна только в предположении Абсолютного как объективного разума и смысла. Абсолютное или Всеединое, как мировой разум, с точки зрения E.H. Трубецкого, исследовавшего

творчество B.C. Соловьёва, составляет необходимое трансцендентальное условие познания. При этом объективное познание возможно в том случае, если бытие укладывается в форму мысли, а мысль составляет предикат абсолютно сущего. Таким образом, Соловьёвым доказано, что смысл жизни есть необходимое предположение сознания, без которого мысль не может быть логичной. Отсюда следует, что познание возможно только при условии признания абсолютного Сущего как объективного разума и смысла, как единой, всеобщей и вселенской истины Абсолютное, согласно Соловьёву - условие всякого суждения, предполагающего критерий истины: судить -значит сопоставлять предмет суждения с чем-то безусловным, что предполагается как Истина.

Анализируя содержание категории смысла, Соловьёв приходит к признанию существования «доброго смысла жизни» в виде таких устоев жизни как семья, отечество, Церковь. Однако, признавая необходимость внешнего авторитета, Соловьёв, тем не менее, считал, что у добра должны быть внутренние, собственные признаки и определения, такие, как чистота, полнота, сила, или действенность. Иными словами, жизненная задача человека определяется внутренними свойствами добра, а нравственный смысл жизни заключается в служении чистому, всестороннему и всесильному Добру.

Основатель нравственной философии И. Кант, согласно Соловьёву, в качестве определяющего выбрал первый существенный признак абсолютного добра - его чистоту, требующую от человека только наличие формально-безусловно воли Сам же Соловьев наиболее важным посчитал второй существенный признак добра - его всеединство.

В учении Соловьева высшая задача мысли - понять все как одно целое в -Абсолютном, - мир как всеединство Осуществить эту задачу призвано «цельное знание», которое не может иметь исключительно теоретический характер. И, наконец, только в жизни, проникнутой безусловным содержанием и смыслом, наше чувство может найти себе полное удовлетворение. Безусловное или абсолютное для Соловьёва - это не только истина, но и жизнь и красота. Очевидно, что высший идеал познания есть великий синтез, то есть объединение всех частных познаний в одном цельном знании

Рассматривая проблему цельно! о знания, Соловьев осмысливает свободную теософию как философскую систему, представляющую собой органический синтез теологии, философии и опытной науки. В то же время в самой философии существует синтез между мистицизмом, рационализмом и эмпиризмом. Отличаясь от односторонности эмпиризма, рационализма и мистицизма, свободная теософия заключает в себе их объективное содержание. Подобное безусловное знание признает нерушимую цельность и конкретность внутреннего опыта. По Соловьеву, отделение в опыте главного от второстепенного приводит к распаду опыта на элементы, в которых отсутствует истинное содержание, то есть истинно сущее, в результате чего в философии проявляются односторонность и отвлечённость. Акт познания, обладающий истиной состоит в усвоении непосредственной целостности всего бесконечного содержания внугреннего опыта - его всеединства. В этом случае познающее полностью совпадает с познаваемым

Вместе с тем, Соловьёв отмечая рационалистический характер философии, признает, что сама философия как система есть чисто логическое построение. Хотя её образующие элементы суть умосозерцаемые идеи, поясняет он, но общая связь этих идей осуществляется отвлеченным мышлением. Резюмируя сказанное, Соловьёв определяет свободную теософию как знание, предмет которого - истинно-сущее в его объективном проявлении, цель - внутреннее соединение человека с истинно-сущим, материал - данные человеческого опыта. Основной формой этого знания, согласно Соловьёву, является умственное созерцание или интуиция идей, связанная в общую систему благодаря чисто логическому, отвлечённому мышлению. В действии высших, идеальных существ на человеческий дух, то есть во вдохновении, Соловьёв усматривал источник свободной теософии. Именно такое познание, уверен философ, может быть названо цельным

знанием, поскольку синтез, идущий из одного мистического центра, охватывает в дифференцированном единстве все познавательные элементы, которые в других системах и направлениях философии развиваются частным и односторонним образом.

Доказывая возможность цельного знания как метафизического познания о существе вещей, Соловьёв выдвигает следующие положения: истинно-сущее обладает всеми силами бытия; явления не могут быть отделены от сущего и оно в них более или менее познаётся; субъективное бытие наших познавательных форм не мешает им соответствовать независимым реальностям за пределами познающего субъекта; наконец, если все элементы нашего познания суть представления или образы, то ими представляется сущее и через них познаётся.

Таким образом, цельное знание является философской системой в корне отличной от существовавших на Западе рационалистических систем. Именно цельное знание, по убеждению Соловьёва, способно преодолеть отвлечённый, односторонний характер западной философии, или, пользуясь терминологией последователя В С Соловьёва, С.Н. Булгакова, преодолеть||трагедию1философии

Во втором параграфе «Роль категории смысла в преодолении «трагедии» философии С.Н. Булгаковым» рассмотрен анализ Булгаковым философского содержания концепции и категории смысла для разрешения проблемы «трагедии» философии

Анализ булгаковской концепции философии приводит к выводу, согласно которому преодоление «трагедии» философии находится в зависимости от решения проблемы смысла. Определяя содержание категории смысла, Булгаков пришёл к выводу, что суждение Я еемь А оказывается тем элементом философии, в котором два аспекта понимания смысла - язык и всеединство объединяются в одну категорию, обретающую полноту и целостность. С другой стороны, показав, что в языке в виде суждения содержится первооснова, первоначало философствования - субстанция, Булгаков обосновал и развил идею, согласно которой философское познание должно основываться на суждении. В результате опираясь на метафизику языка, Булгаков разработал философию осуществления смысла, в которой ответом на вопросы разума является истина веры и которая способна преодолеть трагедию разума

Проблема смысла рассматривалась Булгаковым в двух аспектах: смысл как слово и как всеединство, то есть как смысл бытия. В обоих случаях способ решения этой проблемы -онтологизация смысла, то есть, придание ему бытийного характера Как показали исследования Хоружева, «содержание» философии Булгаков строит на двух онтологических постулатах. Первый, говорящий о Боге, есть догмат троичности; второй, говорящий о связи Бога и мира, утверждает присутствие троичности в природе человека и в сфере человеческого духа. Развитие указанных положений приводит Булгакова к рассмотрению проблемы смысла, основой которого является понимание всеединства как связи Бога и мира, как причастность мира Богу, источнику всякого смысла и всякой ценности.

Необходимо напомнить, что в начале XX века представители русской философии С.Н. и E.H. Трубецкие, C.JI. Франк, H.A. Бердяев уделяли большое внимание проблеме смысла, опираясь на метафизику «всеединства» Соловьева, согласно которому, идея всеединства означала возможность преобразования мира цельным знанием. Со своей стороны, Булгаков также рассматривал проблему смысла в свете достижения жизненного идеала -софийного преображёния мира. С этой точки зрения рассмотрение им проблемы смысла связано с понятием культурной деятельности, то есть необходимостью через формы культуры организовать падшее бытие и привести его к спасению мира и человечества.

Мысли о. Сергия о культуре и творчестве коренились в общих основаниях его учения о Софии, «как тварно - нетварной посредницы между Богом» и миром. Характеризуя Божественный мир, Булгаков писал, что он представляет собой Всеединство, обладающее природой, являющееся содержанием жизни Божьей или Божественной Софией. Усматривая тесную связь понятия смысла с идеей Софии, Булгаков полагал, что в Софии

открывается откровение Логоса-Слова, то есть принципа смысла, различения, множественности и вместе с тем связи, соотношения и всеединства.

Языку, определяющему природу и сущность культуры, Булгаков уделил особое внимание в работе «Философия имени» (1920г.), исследовав понятие смысла в тесной взаимосвязи со словом. Опираясь на античную идею Логоса, Булгаков рассматривал его сущность не только как принцип самоорганизации бытия, но и как совокупность слов -смыслов, выражающих многообразие и качественную определенность бытия. Поставив задачу определить онтологическую сущность слова, Булгаков в первую очередь выявляет его звуковое выражение. Каждое слово, согласно Булгакову, имеет форму, принадлежащую природному, материальному миру - это его звуковое «тело» или произносимое, или толь ко содержащееся в идеальном образе В качестве простейших образований, составляющих форму слова, Булгаков считал буквы и звуки. Однако, по глубокому убеждению Булгакова, важнейшей характеристикой слова, тем, что делает его словом, является смысл, вложенный в звук, сращённый с его формой.

Философские искания Булгакова в области языка продолжали традиции платонизма и развивали представления об онголошческом характере слова. Считая слова первоэлементами мысли и речи, Булгаков подчёркивал их способность реализовать смысл, то есть, причастность слов сознанию человека, их присутствие в нём. Вместе с тем, Булгаков отвергал чисто психологический или номиналистский подход к учению о происхождении языка, в котором слово понималось как условное обозначение независимо существующих предметов и явлений. Считая слово объективным по своей природе, Булгаков показал, что оно творится человеком и через него самим бытием. Сущность языка . Булгаков видел в том, что язык является выражением самих вещей в их самоидеации. Вместе с тем, Булгаков выявил особую роль суждения как осуществления именования, оценивая каждое имя существительное в качестве скрытого экзистенциального суждения, когда к ноумену через связку «есть» прикрепляется символическое имя - слово. Согласно Булгакову, «звучание» слова, то есть именование метафизически означает «акт сотворения вещи» - её явления из «дословесной» глубины бытия на свет «мыслимости». Таким образом, Булгаков увидел в элементарном предложении «онтологическое суждение», «схему сущего», универсальную онтологическую, структуру, указывающую на связь метафизики и языка Булгаков сумел показать, что в языке содержится первооснова, первоначало философствования, то есть субстанция. Исходя из троичной структуры суждения и того «основного и непререкаемого факта» сознания, что человек мыслит посредством суждения, Булгаков обосновал и всесторонне развил идею о триедином строении субстанции, из чего закономерно вытекает положение о том, что философское познание должно основываться па суждении. Первосуждение, несущее в себе образ троичности. Я есмь нечто, включает в себя чистую ипостасность я, субъект, подлежащее; совокупность идей или смыслов, то есть сказуемое и конкретное бытие, реализующее эти идеи и смыслы -связку. В именовании Булгаков видел первичный акт мышления и познания Вместе с тем, Булгаков показал, что язык, внутри которого совершается творчество имён, являющееся одновременно творчеством жизни - облечение смыслом, именование, сам включён в процесс творчества культуры, творческого обновления жизни посредством достижения смысла во всеединстве

В сочинении «Трагедия философии» С.Н. Булгаков рассмотрел пути и возможности возникновения философии, способной увидеть смысл бытия в его триединстве и выразить этот смысл в концепции всеединства, преодолев соблазн разума объяснить мир логически из самого себя Концепция Булгакова предполагала синтез современной науки и религиозной веры, опирающийся на догмат Святой Троицы. Определяя философию как форму культуры, способствующую осуществлению идеала, Булгаков связывал ее с именем Софии, то есть с верой в откровение. Такая философия, следовательно, должна носить творческий религиозный характер. Исходя из этого, Булгаков видел одной из

важнейших задач философии «разъяснение» религиозных догматов Булгаков определял природу догмата, как выражение понятиями того, что не является понятием, поскольку находится выше отвлечённо логического мышления

В философском анализе догматов, предпринятом Булгаковым, важным методологическим аспектом является антиномия. Булгаков считал антиномичность важнейшим качеством догматических истин в их рациональном выражении. В отличие от кантовских антиномий, антиномия, по Булгакову, есть «абсолютная граница для разума» Она, писал Булгаков, свидетельствует о недостаточности человеческого разума. Размышляя над проблемой трагедии философии, трагедии разума, связывая её с тем, что в основе всех логических построений лежат антиномии, Булгаков, в отличие от НА. Флоренского, считал, что неразрешимая диалектически антиномия может быть снята религиозным откровением - догматом и мифом в высшем жизненном единстве. Антиномии, таким образом, преодолеваются в металогическом созерцании - в догмате Пресвятой Троицы. Считая догмат ключом к постижению истины, Булгаков предостерегал от понимания догмата как ответа самого разума, когда догмат был бы имманентен разуму: догмат дан разуму трансцендентно, то есть откровением, но при этом, может осваиваться разумом.

Выявив основные подходы к решению проблемы Трагедии1 философии, Булгаков сосредоточил творческие усилия на анализе различных антиномий и путей их разрешения. Снятие антиномии оказывается одновременно решением той или иной философской проблемы, являющейся неразрешимой для монистической системы, проблемы перед которой «в бессилии останавливается разум». Так, с позиции антиномизма Булгаков рассмотрел вопрос отношения бытия и логики, утверждая, что алогичное бытие пронизано Логосом, который, в свою очередь, раскрывается в соответствующих формах бытия. В антиномической сопряжённости, согласно Булгакову, находятся взятые в отдельности субъект и объект: субъект обладает силой бытия, не имея образа бытия, тогда как объект, сказуемое лишено этой силы. Принципиальная онтологическая задача реализации суждения как достижения единства ипосгаси и природы в бытии, также рассматривалась Булгаковым в русле антиномичности: сказуемое в нём должно быть «я» и «це-я» одновременно. Сказуемость, таким образом, нарушает оба основных логических закона: и тождества, и противоречия. Наконец, Булгаков обнаружил антиномичность каждого из трёх членов суждения.

Диалектический анализ предложения, предпринятый Булгаковым, показал, что его высший смысл лежит не в логике, а в метафизике, которая «изливается в религию и истекает из неё». Определив логически-грамматическую и метафизическую значимость предложения, Булгаков сосредоточился на выявлении его роли в религиозной сфере. Суждение: Я есть А (нечто), согласно Булгакову, раскрывает главный церковный догмат, говорящий об Образе Троицы. Субъект, по Булгакову, - это отражение Отчей ипостаси, предикат - полнота наполняющего всё Логоса, связка - их реализация друг для друга как их бытия как образа животворящей силы Святого Духа. Вскрыв противоречие между абсолютностью субстанции в моменте ипостасности, в первом её определении как Я и зависимостью от сказуемого, от не-Я в раскрытии своего содержания, Булгаков показал, что выход из противоречия возможен только если Я осталось бы Я и в не-Я, в своем сказуемом, если бы могло иметь его как Я, которое было бы вместе с тем и не-Я. То есть, выход из этой трудности антиномический и может быть найден в христианском догмате об Отце, предвечно рождающем Сына, Вторую Ипостась Божества. Не-Я в таком только случае перестанет ограничивать абсолютность субстанции Я, пояснял Булгаков, если оно будет также Я, оставаясь в то же время не-Я, то есть имея в себе нечто новое, раскрывающее ипостась Возможность этого Булгаков усматривал только в духовном рождении, указывая на тайну Отчей и Сыновней Ипостаси.

Осмысливая метафизическое значение этого догмата, Булгаков пришёл к выводу, что для того чтобы Я преодолело ограничение своей абсолютности в не-Я, сказуемое

должно быть также ипостасным, то есть иметь свое собственное подлежащее, причем это подлежащее должно быть и то же, и не то же, что первое, истинное, подлежащее. Отец есть истинный Бог, и сын есть истинный Бог, - они равны и едины по естеству Божеской природы И хотя существует один, а не два Бога, пояснял Булгаков, это не препятствует их ипостасному различию, которое есть рождение и рождаемость. Обе ипостаси нераздельны и неслиянны: отцовство нераздельно от сьшовства, но вместе с тем и неотождествимо, неслиянно с ним Преодоление не-я рождением, порождение второй ипостаси, как своей собственной - это единственный, найденный Булгаковым способ сохранения абсолютности и неограниченности субстанции как ипостаси.

Применение антиномического принципа, по признанию Булгакова, не раскрывает тайну божественного рождения Сына от Огца, однако делает более доступным для разума её философский смысл. Так, по Булгакову, в догмате об Отце и Сыне решается важнейшая философская задача - задача достижения тождества субъекта и объекта, снятия противоречия между ними. Дальнейший анализ онтологического суждения, а также мысль о том, что сказуемое и связка логически неразделимы и раскрывают подлежащее лишь в их совокупности, привели Булгакова, к осознанию того, что третье определение Божественной субстанции, бытие, не может быть безликим и пассивным. Только ипостасное бытие, согласно Булгакову, может соответствовать абсолютному, ипостасному образу Слова. Рождение второй и исхождение третьей ипостаси неразрывно связаны друг с другом: вместе с ипостасным рождением Сына возникает и ипостасное исхождение Св. Духа, «животворящей» силы бытия. Несмотря на характер таинственности, сокрытости в глубинах божественной жизни исхождения третьей Ипостаси из Отца, С.Н. Булгаков показал доступность её философского смысла для разума. Он отводит ипостаси бытия третье по онтологической значимости, место, показывая, что она даёт область бытия первой ипостаси и силу бытия второй. Абсолютность бытию и сказуемому в равной мере даются ипостасностыо.

Для Булгакова рождение и исхождение являлись символическими обозначениями перводанности Божественной жизни, а не дедуцируемыми понятиями. В этом он видел невозможность для разума понять их различие. Опираясь на православный догмат, он объяснял, что исхождение Св. Духа происходит от Отца как и рождение Сына Отец, как «неточное Божество», признавался Булгаковым в качестве первоипостаси. Образом первоипостаси является наше ноуменальное я, раскрывающееся в сказуемом. Сын и Дух, согласно Булгакову, происходят от Отца. Первая ипостась стоит в положении подлежащего, из которого раскрывается сказуемое, есть то Сущее, которое порождает существующее, в свою очередь раскрывающееся через два момента' сказуемое и связку, Слово и Дух. Показывая развитие связи между философией, как естественной проблематикой человеческого разума и догмой, как богооткровенным ответом на неё, Булгаков неоднократно повторял ключевую мысль о том, что «образ свидетельствует о Первообразе, его постулирует для своего изъяснения» Для разума, столкнувшегося с антиномией абсолютно - относительности Я, постулат отцовства и сыновства указывает путь «за грань логики, к полноте Божественного бытия». Следуя этому пути, философия избавляется от чисто рационалистического характера и преобразуется в антиномическую философию всеединства.

Таким образом, Булгаков убедительно продемонстрировал решение ряда принципиальных философских проблем, нерешаемых в рамках чисто философских систем, сводящих всё «к рационально единому связующему началу, свободному от антиномии, которая лежит в основе бытия» Принципиальным для Булгакова явилось то, что ему удалось усмотреть в субстанции не только триединство, но главным образом триипостасность. Следовательно не только подлежащее, но и сказуемое, и связка - также являются ипостасями, то есть деятельными активными, а вовсе не пассивными началами. Однако Булгаков признаёт первый элемент суждения главной ипостасью: Отец - Неточное Божество. Тайна Рождения и Исхождения, а не

дедуцирование или полагание раскрывает смысл несводимости элементов субстанции, иными словами, невыводимости подлежащего, сказуемого и связки друг из друга.

Концепция, разработанная Булгаковым, согласно которой антиномии преодолеваются «в высшем жизненном единстве», предполагает соединение философии и религии,, причём религии в этом единстве принадлежит ведущая роль Религиозная философия, полученная благодаря такому синтезу, разрабатывалась Булгаковым на основе развития категории смысла, напрямую связанного с идеей и принципом триипостасности субстанции. Смысл у Булгакова находит высшее воплощение в идее Софии и всеединства. В металогическом единстве, выражением которого, согласно Булгакову, может быть философия всеединства, или смысла, находит своё разрешение проблема «трагедии» философии - предмет данного исследования.

В «Заключении» подводятся итоги исследования и формулируются основные теоретические выводы.

Основные положения диссертации получили отражение о следующих публикациях:

1. Нетребская О Н. С.Н. Булгаков об отношении философии и откровения // Вестник Московского государственного областного универмгтета. Серия «Философские науки». 2006. №3(35).- С.114-121. 0,6 п л Статья.

2 Нетребская О.Н Концепция смысла в творчестве С.Н. Булгакова // Вопросы культурологинИздательский дом «Панорама», № 9 2008 - С. 18-21. 0,4п.л. Статья.

3. Нетребская О.Н. Идеальное по Платону // Философия современного образования и научная педагогическая мысль: от исследований к практике. Материалы IX междисциплинарной конференции аспирантов и соискателей Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации. Часть 1.- С.34-44. 0,5 п. л. Статья.

4. Нетребская О.Н. Проблема смысла по С.Н. Булгакову // Философия современного образования и научная педагогическая мысль: от исследований к практике. Материалы XI междисциплинарной конференции аспирантов и соискателей Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации. Часть 1. 2008,- С.61-70.0,5 п л. Статья.

5. Нетребская О.Н. Проблема смысла в философии В С Соловьёва // Философия современного образования и научная педагогическая мысль: от исследований к практике. Материалы X междисциплинарной конференции аспирантов и соискателей Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации. Часть 1.- С.62-71. 0,5 п.л. Статья.

Сведения о полноте опубликованных результатов

Подп. к печ. 05.11.2008 Объем 1 п.л.

Заказ №.125 ТирЮО.экч

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Нетребская, Ольга Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. С.Н. БУЛГАКОВ О ПРОТИВОРЕЧИИ РАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОГО И РЕЛИГИОЗНОГО ОСМЫСЛЕНИЯ ФИЛОСОФИИ.

§ 1. С.Н. Булгаков об ограниченности рационалистической философии.

§ 2. Критический анализ С.Н. Булгаковым рационалистической философии.

ГЛАВА II. КАТЕГОРИЯ СМЫСЛА КАК ОСНОВА ПРЕОДОЛЕНИЯ КРИЗИСА

ФИЛОСОФИИ.

§ 1 Цельное знание в философии B.C. Соловьёва как теоретическая предпосылка воззрений С.Н. Булгакова по проблеме «трагедии» философии.

§ 2.Роль категории смысла в преодолении «трагедии» философии С.Н. Булгаковым

Введение диссертации2008 год, автореферат по философии, Нетребская, Ольга Николаевна

Актуальность темы исследования.

Современные исследователи в области теории познания и философии образования отмечают, что перед новейшей философией познания выдвинуто методологическое требование преодоления «тотального господства» какой-либо одной доктрины и поставлена задача синтеза когнитивных практик на основе диалога рассудочно-рациональной (картезианской) и экзистенциально-антропологической традиций.

Известно, что европейский рационализм - от Бэкона до Гегеля -складывался на путях изучения мышления и выявления законов «чистого разума» при рассмотрении процесса познания как взаимодействия субъекта и объекта. При этом субъектом познания является не «эмпирический субъект» - то есть обладающий неповторимостью конкретный человек, а особая познавательная природа человека: способность ощущать, воспринимать мир и мыслить. Несмотря на прочность позиций, завоёванных рационализмом в эпоху Нового времени, уже в XIX в. его принципы стали пересматриваться, что выразилось в появлении противостоящих рационализму философских направлений и в чём нашло подтверждение положение, согласно которому «и теория познания в целом, и абстракция «человек познающий» должны иметь непосредственное отношение к реальному, «живому» познанию, что предполагает обращение к другим понятиям, подходам, опыт которых накоплен в герменевтике, философии жизни, экзистенциализме, философской антропологии».1

Так, основатель современного европейского иррационализма А. Шопенгауэр, а вслед за ним датский мыслитель и теолог С. Кьеркегор противопоставили систему своих взглядов панлогизму Гегеля. Со своей стороны, представители направления «философия жизни» (Ф. Ницше, А. Бергсон), возникшее в противовес классическому рационализму, обратились

1 Микешина Л.Л. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. - С. 49. к жизни как первичной реальности, целостному органическому процессу. Одно из крупнейших философских направлений - феноменология - началось с тезиса Э. Гуссерля «Назад, к самим вещам!», означавшего необходимость отказаться от построения дедуктивных систем философии, подобных гегелевской. Особенность феноменологии заключается в том, что этот метод предполагает поиск рационализма нового типа, утверждая возможность описания «спонтанно-смысловой жизни сознания», где сознание становится основным предметом исследования. С точки зрения другого влиятельного философского направления XX в. экзистенциализма, подлинная философия должна исходить из единства объекта и субъекта. Это единство воплощено в «экзистенции», то есть некой иррациональной реальности. Представители экзистенциализма (М. Хайдеггер, КЛсперс, Г. Марсель, А. Камю, Ж.-П. Сартр) признавали «экзистенцию» неким аналогом души человека, поскольку считали её индивидуальной и неповторимой, означающей переживания отдельно взятого, непохожего ни на кого, индивида. Наконец герменевтика, существовавшая первоначально как метод анализа текста, впоследствии превратилась и в философское направление - универсальную науку о понимании, оспаривающую методику изучения природы путём внешнего наблюдения. С точки зрения герменевтики, к представителям которой относятся Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, Г.-.Г. Гадамер, П. Рикёр познающий человек является не отражающим, а интерпретирующим и самоинтерпретирующимся субъектом. Таким образом, герменевтический метод подразумевал «вчувствование», понимание событий путём их личностного «сопереживания», «вживания» в них как во фрагмент духовного целого, как части всемирного единения природы и Духа.

Актуальность исследования сочинения С.Н. Булгакова (1871-1944) «Трагедия философии» (1920-1921) определяется тем, что в нём рассмотрены религиозно-интуитивные основания философского мышления и показана ограниченность способа воспроизведения целостной картины мира на исключительно логических основаниях, то есть рационалистической философской системы. Необходимо отметить, что русской философской мысли было свойственно стремление к познанию целостной истины и недоверие к односторонним отвлечённым началам, составляющим существенную характеристику рационалистической философии. Так, B.C. Соловьёв (1853-1900) писал, что на место «философии школы» как отвлечённого теоретического познания должна прийти «философия жизни», основанная на единстве теории и жизненно-практического действия. Со своей стороны философ-экзистенциалист Н.А. Бердяев считал, что подлинная философия возможна, если мышление рассматривается как функция живого целого. C.JI. Франк, П.А. Флоренский, Н.О. Лосский также рассматривали философию не как чисто теоретическое построение, но как связное всестороннее познание действительности.

Значимость данного исследования заключается также в том, что Булгаков сумел показать продуктивность философского мышления, ориентированного на обращении к различным видам познания: религиозного, рационального и чувственного. Актуальность исследования обусловлена и тем, что, продолжая традиции Соловьёва, связывавшего достижение Истины с идеей Всеединства, Булгаков обратился к концепции смысла как методологической основе преодоления «трагедии» философии. В разработанной Булгаковым категории смысла органично соединены его концепция языка, антиномическая концепция и учение о догмате Пресвятой Троицы. Рассмотрение Булгаковым категории смысла-слова в определенной степени обогатило философию языка, которая стала одним из определяющих философских учений XX века.

Анализируя рационалистические системы Дж. Беркли, Р. Декарта, И. Канта, И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегеля, Ф. Шеллинга, Б. Спинозы, Г.В. Лейбница, Булгаков внёс существенный вклад в изучение их наследия, в частности в общее учение об антиномиях, которое в значительной мере связано с Кантом. Кроме того, критическое изучение европейской рационалистической философии привело Булгакова к необходимости их разделения на группы в соответствие с разработанным им принципом нарушения триединства субстанции. Таким образом, Булгаковым осуществлена оригинальная классификация философских систем, оценка которой, также определяет значимость диссертационного исследования.

Актуальность данного исследования подтверждается анализом известного труда Е.Н. Трубецкого (1863-1920г.г.) «Миросозерцание B.C. Соловьёва» (1913г.), где показано, что для универсальных тенденций мысли Соловьёва преодолеть ту или иную точку зрения означало усвоить заключающуюся в ней относительную правду. Преодоление рационалистической философии, следовательно, могло быть достигнуто только путём синтеза всего того истинного, что она в себе заключала. Так, углубление религиозного сознания осуществлялось Соловьёвым на основе предпосылки, согласно которой последние результаты западного философского развития в форме рационального познания утверждали те самые истины, которые содержались в теологических учениях Востока на основе обращения к вере и духовному созерцанию. В равной степени эта идея Трубецкого относится и к творчеству Булгакова, считавшего, что подлинная философия представляет собой синтез различных направлений. При этом Булгаков не отрицал значимости вклада западноевропейских рационалистических мыслителей в развитие мировой философии, но не соглашался с преобладанием логического подхода в философии.

Помимо этого, актуальность исследования состоит в возможности в современных условиях России обратиться к непреходящим ценностям философии русского религиозного ренессанса. В результате многие фундаментальные идеи русских философов, в частности Булгакова, становятся предметом научного интереса исследователей.

Степень разработанности проблемы.

Философское наследие Булгакова изучалось при жизни мыслителя представителями русской эмиграции. Среди них необходимо отметить JI.A. Зандера, осуществившего фундаментальный анализ творчества Булгакова в двухтомном издании «Бог и мир. Миросозерцание о. Сергия Булгакова» (1948).

Как показали исследования игумена Геннадия (Эйкаловича), критическое отношение к учению Булгакова о всеединстве и Софии, напрямую связанному с рассмотрением проблемы смысла бытия, освещено историками русской философии: В.В. Зеньковским, Н.О. Лосским и А.В. Карташевым. Так, Зеньковский с позиции «антивсеединства» оценил как неудавшееся ни.Соловьёву, ни Булгакову решение задачи синтеза науки, философии и религии. Но, будучи противником метафизики всеединства, Зеньковский считал её наиболее близкой к плодотворному сочетанию науки, философии и богословия. Со своей стороны, Лосский, отрицая существование Божественной Софии и отвергая учение о всеединстве, принимал разработанную Булгаковым концепцию Софии как учение о том, что строение тварного мира свидетельствует о Премудрости Божией. В свою очередь, Карташев отмечает иллюзорность роли Софии в постижении тайны творения, промышления и спасения мира.

Среди современных исследований наследия Булгакова необходимо отметить труды Е.М. Амелиной, А. Аржаковского, Н.К. Бонецкой, А.Р. Геворкяна, И.И. Евлампиева, В.Н. Поруса, А. Резниченко, И Б. Роднянской, Н.А. Струве, С.С. Хоружего.

Так, в 1999 году вышел в свет сборник статей «Богослов, философ, мыслитель», посвященный 125-летию со дня рождения С.Н. Булгакова. В статье «Чтитель и толмач замысла о мире», Роднянская акцентирует внимание читателей на особом интересе Булгакова к смысло — объясняющим философским системам «от марксизма - к (кантовскому) идеализму» - к соловьёвскому «богочеловеческому процессу» - наконец, к собственному, на почве христианской теологии истолкованию мировой жизни и её Источника

На страницах этого же сборника Струве пишет, что софиологический метод позволил Булгакову прийти к выводу, что между Творцом и тварью, между небом и землёй, несмотря на онтологическую бездну, нет непроходимой грани.

С точки зрения Аржаковского, софиологическое учение о. Сергия включало два основных положения христианской веры: Тройственный характер Божества, Троичность в единстве и единство в Троичности и догмат, согласно которому во Христе одна Личность, Второе лицо Святой Троицы, и две, природы, Божественная и человеческая. Согласно Аржаковскому, Булгаков осуществил переход от аподектического «проникновения в тайны Божества» к позитивному определению «отношения Бога-Троицы к миру».

Анализируя аргументы софиологии Булгакова, Аржаковский считал мысль о. Сергия, согласно которой, природа Божия — это и есть Премудрость Божия традиционной по отношению к догматическому учению Церкви. Премудрость Божия, как пояснял Аржаковский, не является изобретением Булгакова, этот миф содержится в церковном предании. Булгаков лишь актуализировал его, дав ему логический смысл.

Анализом концепции С.Н. Булгакова в области философии языка занимались Н.О. Лосский, И.Б. Роднянская, Н.К. Бонецкая, И.И. Евлампиев. Исследователи сошлись во мнении, что Булгаков, усматривая в слове смысл, стоял на позициях онтологизма и платонизма и отвергал чисто психологический или номиналистский подход в понимании слова.

Процесс превращения предложения в «схему строения сущего» в философии Булгакова освещен в исследовании Хоружего, показавшего, каким образом «онтология переформулируется в категориях грамматики». Вместе с тем, Хоружий анализирует булгаковскую идею «трагедии мысли, не находящей себе исхода», считая её выражением старой русской темы о несовместимости западной философии с началами православной церковности.

В процессе исследования работы Булгакова «Трагедия философии», Геворкян показал, что в ней была предпринята попытка разрешения онтологических вопросов на основании антиномизма. Противопоставляя антиномии диалектике, Булгаков выдвинул универсальную схему триипостасной философии, которая, по мнению Геворкяна, должна преобразить философию на религиозных началах. Основным метафизическим постулатом Булгакова Геворкян считает мысль о том, что основание мира как сущего в себе не монистично, а триипостасно, из чего следует противопоставление онтологического смысла диалектическому.

Таким образом, проблема смысла бытия как всеединства у Булгакова широко освещена в трудах русских исследователей. Проблема «трагедии» философии изучена в меньшей степени, но также представлена в исследованиях Зандера,. Хоружего, Роднянской, Евлампиева, Резниченко, Геворкяна.

Между тем, рассмотрение Булгаковым проблемы осуществления смысла как преодоления «трагедии» философии не было предметом специального изучения.

Цель и задачи диссертации. Основной целью диссертационной работы является анализ концепции Булгакова преодоления «трагедии» философии через решение проблемы смысла.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- проведение анализа выявленных С.Н. Булгаковым теоретических и методологических основ проблемы «трагедии» философии;

- раскрытие положения Булгакова о «трагедии» философии на примере анализа философского наследия выдающихся западных мыслителей прошлого;

- исследование философской категории смысла и цельного знания Соловьёва в качестве основы воззрений Булгакова по проблеме «трагедии» философии;

- проведение анализа категории смысла и его роли как методологии преодоления «трагедии» философии в концепции Булгакова.

Теоретико-методологическая основа исследования. Объектом данного исследования является философское наследие С.Н. Булгакова, предметом -концепция преодоления Булгаковым «трагедии» философии.

Решение задач, поставленных в диссертации, основывалось на использовании проблемно - тематического изложения материала с применением сравнительного и исторического методов исследования.

Основная задача диссертации заключалась в теоретическом анализе центральных философских концепций Булгакова, а также учения Соловьёва о цельном знании, оказавшем значительное влияние на взгляды Булгакова по проблеме «трагедии» философии. Сравнительный анализ философских положений, в учениях Булгакова, Соловьёва и других отечественных мыслителей позволил выявить различные точки зрения по рассматриваемым проблемам. Обращение к историческому методу позволило выявить в теориях некоторых мыслителей прошлого определённую близость к фундаментальным идеям Булгакова. При формулировании выводов, отражающих цель диссертационного исследования, оказалось эффективным обращение к герменевтическому методу.

Новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- показано, что С.Н. Булгаков теоретически обосновал положение о том, что причина «трагедии» философии связана с нарушением философских принципов сверхлогичности бытия и триединства субстанции; выявлено, что проведённое С.Н. Булгаковым исследование рационалистических систем философии подтверждает существование так понимаемой проблемы «трагедии» философии;

- в качестве основы концепции Булгакова рассмотрена философская идея Соловьёва, согласно которой категория смысла бытия связана с цельным знанием и достижением цельной жизни. Установлено, что разработанная Соловьёвым философская идея цельного знания способна, как показал Булгаков, преодолеть кризис отвлечённости начал, свойственных западной рационалистической философии;

- раскрыто философское содержание категории смысла в творчестве Булгакова на основе понимания органической связи смысла-слова и смысла бытия как всеединства. Таким образом, выявлено, что, согласно Булгакову, смысл заложен в первооснове сознания и мышления, то есть в субстанции, а философское познание, основанное на суждении как на первоэлементе субстанции способно решить проблему «трагедии» философии.

Источниками диссертации послужили работы С.Н. Булгакова «Трагедия философии», «Философия имени», «Свет невечерний», «Агнец Божий», сочинения B.C. Соловьёва «Философские начала цельного знания» и «Оправдание добра», а также «Миросозерцание Вл. Соловьёва» Е.Н. Трубецкого. Вместе с тем в процессе работы использовались труды классиков отечественной и западно - европейской философии.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в раскрытии идеи Булгакова о преодолении «трагедии» философии решением проблемы смысла.

Результаты исследования могут быть использованы в ходе дальнейшего изучения философского наследия Булгакова, а также в историко-философских научных разработках. Материалы диссертации найдут место в читаемых в высших и средних учебных заведениях курсах «История философии», «История культуры», «Религиоведение», а также при подготовке лекций, спецкурсов для студентов и аспирантов по вопросам истории отечественной философии.

Апробация исследования

Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в публикациях автора. Они изложены на ежегодных конференциях Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации.

Диссертация была обсуждена на кафедре истории и философии образования и науки Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Российской Федерации.

Структура диссертации Работа состоит из введения, двух глав, четырёх параграфов, заключения и списка использованной литературы. Общий объём диссертации составил 163 страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "С.Н. Булгаков о "трагедии" философии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведённое исследование позволяет сделать выводы, связанные с решением поставленных задач.

1. Разработанная B.C. Соловьёвым проблема соотношения основных видов познания: рационального, религиозного и эстетического стала приоритетной для С.Н. Булгакова. В данном вопросе основополагающим для Булгакова явилось положение о том, что критерием истинности познания служит соответствие философских построений христианским принципам. Исходя из этого, Булгаков сумел показать ограниченность чисто логических философских систем, для характеристики которых он ввёл специфическую терминологию: «философская ересь» и «логический монизм». Выбранными терминами Булгаков подчёркивал односторонность данных систем и произвольное избрание первоначала для их построения. Вместе с тем Булгакову удалось показать, что логически непрерывное выведение всего многообразия содержания познания из произвольно выбранного начала, приводящего к возникновению рационалистической системы как абсолютной философии, невозможно в принципе. Булгаков пояснил это тем, что действительность построена не только на логических основаниях, а является ещё и сверхразумной. Следовательно, по мнению Булгакова, в постижении мира логические построения исходят не из свойств разума, а зависят от «показаний бытия», то есть от некоторого мистического и метафизического опыта. Из этого вытекает, что для обретения своего первоначала философия должна прежде обратиться к этому опыту, что возможно через созерцание, которое даётся откровением мира в человеческом сознании.

2. Таким образом, Булгаков вскрыл несостоятельность абсолютной философской (рационалистической) системы, как единственного способа описания мира, придя к выводу, что в основе рационалистического мышления лежит антиномия. Исходя из определения антиномии как противоречия разума, Булгаков обосновал собственную концепцию антиномизма, чем внёс определённый вклад в общее антиномическое учение, которое в значительной степени связано с именем Канта.

3. Обосновав невозможность логического монизма, то есть логически связного и непрерывного истолкования мира из одного начала и, следовательно, неосуществимость абсолютной системы философии, Булгаков выявил три основы самоопределения мысли — то есть три начала: 1) ипостась или личность; 2) её идея или идеальный образ, логос, смысл; 3) субстанциальное бытие как единство и реализация всех положений бытия. Выразив эту идею в логически-грамматических терминах: 1)подлежащее, 2)сказуемое и 3)связка, являющихся элементами триединства простого суждения: я есмъ А, Булгаков пришёл к выводу, что в основе всякого акта мысли, мышления и самосознания лежит суждение. Опираясь на универсальный философский принцип тождества бытия и мышления, он показал, что основу субстанции также образует элементарное предложение.

4. Диалектический анализ предложения позволил Булгакову подойти к рассмотрению фундаментального философского вопроса о природе субстанции. Вопреки традиции рационалистической философии определять субстанцию как единое начало, Булгаков пришёл к выводу, что субстанция едина, но тройственна, и в ней обнаруживается сопряженность единства и множества моментов. Из этого утверждения следует необоснованность стремления разума к логическому монизму, то есть, к непрерывному истолкованию мира исключительно из одного начала. В то же время разум не способен исходить сразу из трёх начал. В результате одно из них объявляется единственным началом, а два других неправомерно выводятся из первого. Именно такое положение рационалистической философии Булгаков считал её «трагедией», показав, что философская система, неспособная стать «схематической разработкой мотивов триединства» сталкивается с непреодолимыми трудностями и противоречиями.

5. Таким образом, Булгаков выстраивает теоретическое и методологическое обоснование проблемы трагедии философии, исходя из выявленного им принципа триединства субстанции, а также из фундаментального философского положения о сверхлогичности бытия, означающего, что жизнь является конкретным единством алогического и логического.

6. В дальнейшем Булгаков представил историю западной философии как «ересеологию», поскольку в любой известной рационалистической системе имеет место нарушение логического триединства, то есть тройственности «моментов» субстанции. Считая, что стиль философствования зависит от того, какой именно элемент неправомерно отсекается от триединой субстанции и выбирается в качестве единственного начала, Булгаков провёл оригинальную классификацию рационалистических систем запада. Принципом этой классификации является способ искажения триединства: (выбор элемента триединой сущности, который становится первоначалом), в результате которого Булгаков разделил все философские системы на три группы в зависимости от того, какое из трёх положений бытия, образующих его триединую сущность признаётся основным началом в данной системе. В результате он получил: а) системы, исходящие из подлежащего или субъекта, Я, или системы идеалистические; б) системы, исходящие из сказуемого, панлогистические; в) системы, исходящие из связки, то есть из безличного бытия, реалистические.

7. Предпринятый Булгаковым анализ каждой из этих групп, а также отдельных философских концепций, составляющих эти группы, подтвердил существование проблемы «трагедии» философии. В процессе анализа Булгаков выявил существенные противоречия в учениях Беркли, Декарта, Канта, Фихте, Гегеля, Спинозы Шеллинга, доказав, что данные противоречия связаны с нарушениями принципа триединства субстанции, в результате которого возникла проблема трагедии философии. Проведённый Булгаковым критический анализ истории западной философии, показал, что любая рационалистическая система, претендующая на непрерывное дедуцирование, неизбежно сталкивается с логическими затруднениями и иррациональными представлениями. В различных монистических концепциях он обнаружил ситуации, в которых заявленное дедуцирование заменяется простой констатацией и бездоказательными домыслами, являющимися следствием нарушения принципа триединства субстанции.

8. Вместе с тем важно отметить, что, критикуя указанные философские концепции, Булгаков осуществлял их дальнейшее исследование, углубляя и трактуя по-новому известные положения. Этим Булгаков внёс определённый вклад в изучение наследия великих философов прошлого.

9. Родоначальником критики отвлечённых начал и односторонних направлений западной философии в России был Соловьёв. Булгаков, развивая идеи Соловьёва, стал его последователем и продолжателем его идей. Рассматривая эту проблему, Соловьёв полагал, что преодолеть отвлечённый характер философии способно цельное знание, то есть синтез рационального, эстетического и нравственного или религиозного подходов к постижению мира - знаменитые истина, добро и красота. Цельное знание, по Соловьёву, это безусловное знание, признающее нерушимую цельность и конкретность внутреннего опыта. Акт познания, обладающий истиной, состоит, согласно Соловьёву, в усвоении непосредственной целостности всего бесконечного содержания внутреннего опыта - его всеединства. В этом случае познающее полностью совпадает с познаваемым. Понимание Соловьёвым всеединства напрямую связано с проблемой истины и смысла. Считая цельное знание выражением идеи всеединства, Соловьёв рассматривал его в контексте более широкого понятия - цельной жизни.

10. Сформулированное Соловьёвым понятие цельной жизни означало ответ на вопрос о цели существования или смысле жизни как достижении ценностного бытия и софийного преображения мира на основе принципа всеединства. Цельное знание - это познание природы этого бытия, осознание и постижение смысла. Определяя содержание категории смысла, Соловьёв опирался на специфическую форму идеи тождества мышления и бытия, согласно которой только имеющее смысл сущее может быть предметом познания. Познание, считает Соловьёв, возможно только в предположении Абсолютного как объективного разума и смысла. Абсолютное или Всеединое, как разум всего, составляет необходимое трансцендентальное условие познания. При этом объективное познание осуществляется в том случае, если бытие укладывается в форму мысли, а мысль составляет предикат абсолютно сущего. Таким образом, Соловьёвым доказано, что смысл есть необходимое предположение человеческого сознания, без которого мысль не может быть логичной. Согласно такому подходу, содержанием категории смысла явилось цельное знание, которое рассматривалось Соловьёвым как осознание, постижение и достижение смысла бытия, способного преодолеть кризис или отвлечённость начал западной философии, то есть проблему, впоследствии сформулированную Булгаковым как трагедия философии.

11. Анализ булгаковской концепции «трагедии» философии приводит к выводу, согласно которому преодоление «трагедии» философии находится, как и у Соловьёва, в зависимости от решения проблемы смысла. Методологической основой формулирования проблемы смысла явились для Булгакова философия всеединства и учение о Софии.

12. Решая поставленную задачу, Булгаков рассматривал проблему смысла в двух аспектах: смысл как всеединство бытия и смысл как слово. Рассматривая эти идеи как пути софийного преображения мира, Булгаков видел решение этой проблемы в онтологизации смысла, то есть в придании ему бытийного характера. Вслед за Соловьёвым, согласно которому идея всеединства означала достижение цельной жизни, то есть преображение мира, а практическим осуществлением смысла являлось цельное знание, Булгаков рассматривал проблему смысла в свете достижения жизненного идеала - софийно преображённого мира. Подлинная сущность жизни рассматривалась Булгаковым как идеал, который должен быть осуществлён и исполнен. Согласно Булгакову, достижение идеала есть осуществление смысла и его воплощение в жизнедеятельности человека. С этой точки зрения рассмотрение проблемы смысла связано с понятием культурной деятельности, то есть с необходимостью через формы культуры организовать падшее бытие и привести его к полноте и исполненности, то есть, к спасению мира и человечества. Характеризуя Божественный мир, Булгаков мыслил его как органическую внутреннюю целостность, Всеединство, являющееся содержанием жизни Божьей или Божественной Софией. Поскольку, согласно Булгакову, в Софии открывается содержание Божественной природы, она есть откровение Логоса. Исходя из того, что Логос есть принцип смысла, содержания, различения, но вместе с тем это принцип связи, соотношения, всеединства, Булгаков определил «Премудрость, как содержание всех смыслов», показав тесную связь понятия смысла с идеей Софии.

13. Следует отметить, что Булгаков внёс существенный вклад в философию языка как основополагающего элемента культуры, исследовав категорию смысла в тесной взаимосвязи со словом. Философские искания Булгакова в области языка продолжали традиции платонизма и развивали представления об онтологическом характере слова. Заслуживает особого внимания тот факт, что суждение как осуществление именования, приобретает у Булгакова глубокое метафизическое значение облечения смыслом, когда к ноумену через указующий местоименный жест «это» и связку «есть» прикрепляется символическое имя-слово. Таким образом, исходя из связи метафизики и языка, Булгаков увидел в элементарном предложении «онтологическое суждение», «схему сущего», универсальную онтологическую структуру.

14. Определяя содержание категории смысла, Булгаков пришёл к выводу, что суждение «Я есмь А» оказывается тем элементом философии, в котором два аспекта понимания смысла — язык и всеединство объединяются в одну категорию, обретающую полноту и целостность. С другой стороны, показав, что в языке в виде суждения содержится первооснова, первоначало философствования, - субстанция Булгаков обосновал и развил идею о том, что философское познание должно основываться на суждении. В результате Булгаков разработал философию осуществления смысла, опираясь на метафизику языка, в глубинах которого заложен смысл в виде суждения.

15. Важным методологическим аспектом рассуждений Булгакова является антиномичность — основное, в его понимании, качество догматических истин в их рациональном выражении. Булгаков считал, что неразрешимая диалектически антиномия может быть снята религиозным откровением -догматом и мифом. Антиномии, таким образом, преодолеваются в металогическом созерцании — в догмате Пресвятой Троицы — в Первообразе, суть которого воплощена в триединстве суждения. Философия, в которой ответом на вопросы разума является истина веры, согласно, Булгакову, способна преодолеть «трагедию» разума. Признание существования антиномий и формулирование способа выхода из них, - это, по сути, механизм преодоления «трагедии» философии. Антиномизм, следовательно, с полным правом может быть признан принципом и методом философской концепции Булгакова.

16. Концепция, разработанная Булгаковым, согласно которой антиномии преодолеваются «в высшем жизненном единстве», предполагает соединение философии и религии. Причём религии в этом «единстве» принадлежит ведущая роль. Философия же следует и подчиняется вере. Религиозная философия, полученная благодаря такому синтезу, разрабатывалась Булгаковым на основе всестороннего развития категории смысла, напрямую связанного с идеей и принципом триипостасности субстанции. Смысл у Булгакова находит высшее воплощение в идее Софии и всеединства. В металогическом единстве, выражением которого, согласно Булгакову, может быть философия всеединства, или смысла, находит своё разрешение проблема «трагедии» философии - предмет данного исследования.

Список научной литературыНетребская, Ольга Николаевна, диссертация по теме "История философии"

1. Августин. Антология мировой философии в 4-х томах. Т.1.Ч.2. М., Мысль. 1969.

2. Амелина Е.М. Общественный идеал С.Н. Булгакова // Русское богословие в европейском контексте: С.Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль. М., Библейско-богословский институт Святого Апостола Андрея. 2006.- С. 67-95.

3. Аржаковский А. Святосергиевский православный богословский институт в Париже // Богослов, философ, мыслитель. М., 1999.

4. Аристотель. О небе.1,1 // Соч. Т. 3. М., Наука. 1981.

5. Арх. Гавриил (В.Н. Воскресенский) Система отрешённого тождества Шеллинга // Фридрих Шеллинг: pro et contra. Антология. СПб., Издательство Русского Христианского гуманитарного института. 2001.

6. Архиепископ Никон. Имебожники. Сергиева Лавра. 1914.

7. Архимандрит Киприан (Керн). Антология св. Григория Паломы. М., Паломник. 1996.

8. Асмус В.Ф. Декарт. М., Государственное издательство политической литературы. 1956.

9. Асмус В.Ф. Диалектика Канта М. Коммунистическая Академия. 1930.

10. Асмус В.Ф. Кант. М., Наука. 1973.

11. Асмус В.Ф. Платон: эйдология, эстетика, учение об искусстве. Историко-философские этюды. М., Мысль. 1984.

12. Белый А. Мысль и язык. (Философия языка А.А. Потебни) // Логос № 2 1910.

13. Бердяев Н.А. Диалектика божественного и человеческого. М., 2003.

14. Бердяев Н.А. Опыт парадоксальной этики. М., 2003.

15. Бердяев Н.А. Философия свободы. М., Издательство ACT. 2004.

16. Бонецкая Н.К. Комментарий к сочинению Булгакова С.Н. «Философия имени» // Булгакова С.Н. Первообраз и образ. Т.2.

17. Бонецкая Н.К. Тайна триединства // Вопросы философии. М., 2003, № 11-С. 112-116.

18. Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990.

19. Бубер М. Два образа веры. М., Республика. 1995.

20. Булгаков С.Н. Автобиографические заметки. Дневники. Статьи. Орёл., Издательство Орловской государственной телерадиовещательной компании. 1998.

21. Булгаков С.Н. Агнец Божий. О богочеловечестве. 4.1. М., Общедоступный православный университет. 2000.

22. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество. (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) // Сборник статей о русской интеллигенции. Вехи. М., Правда. 1991.

23. Булгаков С.Н. Два града. Исследования о природе общественных идеалов. М., 1911.

24. Булгаков С.Н. Избранные статьи // Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т.2. М., Наука.

25. Булгаков С.Н. Из памяти сердца: Сборник автобиографической прозы. Орёл., Издательство Орловской государственной телерадиовещательной компании. 1998.

26. Булгаков С.Н. Икона и иконопочитание // Булгаков С.Н. Первообраз и образ: сочинения в двух томах. Т.2. М., Искусство. СПб., Инапресс., М. Искусство. 1999.

27. Булгаков С.Н. На пиру богов. Pro и contra. Современные диалоги // Сборник статей о русской революции. Из глубины. М., Правда. 1991.

28. Булгаков С.Н Некоторые черты религиозного мировоззрения Л.И. Шестова // Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т.1.

29. Булгаков С.Н. О чудесах Евангельских. М., Русский путь. 1994.

30. Булгаков С.Н. Природа науки // Философский сборник, посвящённый 30-тилетию творческой и педагогической деятельности Л.М. Лопатина. М. 1912.

31. Булгаков С.Н. Религиозно-философский путь: Международная научная конференция, посвящённая 130-тилетию со дня рождения. 5-7 марта 2001. М., Русский путь. 2003.

32. Булгаков С.Н. Свет невечерний. Созерцания и умозрения. М., Фолио. 2001.

33. Булгаков С.Н. Трагедия философии. Философия и догмат // Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. T.l. М., Наука. 1993.

34. Булгаков С.Н. Труды о троичности. М., ОГИ. 2001.

35. Булгаков С.Н. Труды по социологии и теологии в 2-х. томах М., Наука. 1997.

36. Булгаков С.Н. Утешитель. М., Общедоступный Православный университет, основанный протоиереем Александром Менем. 2003.

37. Булгаков С.Н. Философия имени // Булгаков С.Н. Первообраз и образ. Т.2. М., Искусство. СПб., Инапресс. 1999.

38. Булгаков С.Н. Философия хозяйства // Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т.1.М., 1993.

39. Булгаков С.Н. Христианский социализм. Новосибирск. 1991.

40. Бур М. Фихте. М., Мысль. 1965.

41. Бурачек С.А. Библиотека избранных сочинений. Статья 2. История философии // Фридрих Шеллинг: pro et contra. Антология. СПб., Издательство Русского Христианского гуманитарного института. 2001.

42. Быховский Б.Э. Идеализм // БСЭ. Т. 3. М., Советская энциклопедия. 1972.

43. Виндельбанд В. Платон. Киев. Образование. 1993.

44. Вышеславцев Б.П. Этика Фихте. М., 1914.

45. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. М., 1994.

46. Гадамер Г. Истина и метод: основы философской герменевтики. М., Прогресс. 1988.

47. Гадамер Г. Философия и герменевтика // Гадамер Г. Актуальность прекрасного. М., Искусство. 1991.

48. Гайденко П.П. Владимир Соловьёв и философия Серебряного века. М., Прогресс-Традиция. 2001.

49. Гайденко П.П. Парадоксы свободы в философии Фихте. М., Мысль. 1979.

50. Гайденко П.П. Философия Фихте и современность. М., Мысль. 1979.

51. Геворкян А.Р. Учение об антиномизме П. Флоренского и С. Булгакова. М., Христианское издательство. 1999.

52. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. СПб., Наука. 1997.

53. Гегель Г.В.Ф. Философия природы // Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т.2. М., Мысль. 1975. Философское наследие.

54. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук // Гегель Г.В.Ф. Сочинения. M.-JL, 1929.

55. Гулыга А.В. Русская идея и её творцы. М., Эксмо. 2003.

56. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. М., Харвест, ACT. 2000.

57. Декарт Р. Первоначала философии // Декарт Р. Сочинения в 2 т.-Т. 1. М.: Мысль, 1989.

58. Делёз Ж. Логика смысла. М., Издательский центр «Академия». 1995.

59. Делез Ж. Ницше и философия. Издательство «Ад Маргинем». 2003.

60. Дёмина Л.А. Парадигмы смысла. М.,Издательство МГОУ. 2005.

61. Евлампиев И.И. История русской философии. М., Высшая школа. 2001.

62. Заикин С.П. Раннее творчество Вл. Соловьёва: коррективы к пониманию // Никольский А.А. Русский Ориген XIX века Вл. Соловьёв. СПб., Наука 2000.

63. Зандер Л.М. Бог и мир: Миросозерцание отца Сергия Булгакова. Париж, YMCA-PRESS. 1948.

64. Зеньковский В.В. История русской философии. Т.2. 4.2. Л., 1991.

65. Зеньковский В.В. История русской философии// О России. М., Наука, 1990.

66. Зеньковский В.В. История русской философии в 2 томах. Ростов-на-Дону, 1999.

67. Игумен Геннадий (Эйкалович). Дело прот. С. Булгакова. (Историческая канва спора о Софии). Сан-Франциско. 1980.

68. История русской философии. М., Республика. 2001.

69. История философии, учебник для высших учебных заведений. Ростов н/Д., Феникс. 2004.

70. Казимирчик-Полонская Е.И. Профессор протоиерей Сергий Булгаков 1871-1944: Личность, жизнь, творческое служение, осияние Фаворским светом. М., Православный университет им. Александра Меня. 2003.

71. Кант И. Критика чистого разума // Кант. И. Сочинения в шести томах.1. Т.З. М., «Мысль», 1964.

72. Кант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука // Кант И. Сочинения в шести томах. Т.4.

73. Кессиди Ф. От мифа к логосу: Становление греческой философии. СПб., Алетейя. 2003.

74. Кессиди Ф.Х. Сократ. М., Мысль, 1988.

75. Киреленко Г.Г., Шевцов Е.В. Философия М., Эксмо. 2003.

76. Лазарев В.В. Шеллинг. М., Мысль. 1976.

77. Лаут Р. Философия Достоевского. М.,: Республика. 1996.

78. Лескин Д. Спор об имени Божием: Философия имени в России в контексте афонского Собора 1910 года.СПб. Алетейя. 2004.

79. Лопатин Л.М. Положительные задачи философии. М., 1911.

80. Лопатин Л.М. Лекции по новой истории. Кант и его ближайшие последователи. Берлин. Ватага и Пламя. 1923.

81. Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона // Сочинения Платона в трёх томах. М., Мысль. 1970.

82. Лосев А.Ф. Вещь и имя // Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М., Мысль. 1993.

83. Лосев А.Ф. Философия имени. М., ЭКСМО-Пресс. 1999.

84. Лосский Н.О. История русской философии. М., Иностранная литература. 1954.

85. Лосский Н.О. Обоснование интуитивизма: Пропедевтическая теория знания. СПб., 1908.

86. Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М., Республика. 1994.

87. Лосский Н.О.Условие абсолютного добра. М., 1991.

88. Майорв Г.Г. Судьба и дело Боэция // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990.

89. Марков Б.В. Знаки бытия. СПб., Наука. 2001.

90. Материалисты Древней Греции // Собрание текстов Гераклита, Демокрита и Эпикура. М., Гос. изд. политической литературы. 1955.

91. Мацейна А. Великий инквизитор.«АЛЕТЕЙЯ». 1999.

92. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., Прогресс-Традиция, 2002.

93. Мочульский К.В. Гоголь. Соловьёв. Достоевский. М., Республика. 1995.

94. Надежин Ф.С. Пиитический пантеизм Шеллинга // Фридрих Шеллинг: pro et contra. Антология. СПб., Издательство Русского Христианского гуманитарного института. 2001.

95. Нарский И.С. У истоков субъективного идеализма // Беркли Дж. Сочинения. М., Мысль. 1978.

96. Никольский А.А. Русский Ориген XIX века Вл. Соловьёв. СПб., Наука. 2000.

97. Новгородцев П.И. Сочинения. М., 1996.

98. Огурцов А.П. Философия природы Гегеля и её место в истории философии науки // Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т.2. М.,1. Мысль. 1975.

99. Ойзерман Т.И. Главный труд Канта // Кант. И. Сочинения в шести томах. Т.З. М., Мысль, 1964.

100. Ойзерман Т.И. Философия И. Канта. М., Знание. 1974.

101. О России и русской философской культуре. М., Наука, 1990.

102. Парменид. О природе // Антология мировой философии в 4-х т. Т.1. ч.1. М., Мысль. 1969.

103. Порус В.Н. Трагедия философии и философия трагедии // Русское богословие в европейском контексте: С.Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль. М., Библейско-богословский институт Святого Апостола Андрея. 2006.- С. 179-197.

104. Платон. Кратил // Сочинения Платона в 3-х т. М., Мысль. 1970.

105. Платон. Парменид // Сочинения Платона в 3-х т. М., Мысль. 1970.

106. Потебня А.А. Мысль и язык. Харьков. Мирный труд. 1913.

107. Потебня А.А. Психология поэтического и прозаического мышления // Потебня А.А. Слово и миф. М., 1989.

108. Преодоление времени: По материалам международной научной конференции, посвященной творческому наследию С.Н. Булгакова под редакцией Осипова Ю.М. М., МГУ, Теис. 1998.

109. Рассел Б. История западной философии. М., 1959.

110. Реале Дж. Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. I. Античность. СПб., Петрополис. 1994.

111. Резниченко А. Предисловие // Булгаков С.Н. Труды о троичности. М., ОГИ. 2001.

112. Роднянская И.Б. Схватка С.Н. Булгакова с И. Кантом на страницах «Философии имени» // Булгаков С.Н. Первообраз и образ.

113. Роднянская И.Б. Чтитель и толмач замысла о мире // Богослов, философ, мыслитель. М., 1999.

114. Русское богословие в европейском контексте: С.Н. Булгаков и западная религиозно-философская мысль. М., Библейско-богословский институт Святого Апостола Андрея. 2006.

115. Русская идея. Сборник произведений русских мыслителей. М., 2004.

116. Русская философия: Словарь. Под общей редакцией М.А. Маслина. -М.: Республика, 1995.

117. Русские философы. Конец Х1Х-середина XX века. М., 1993.

118. Рычков А.К., Яшин Б.Л. Философия: Учеб. Для студ. высш. учеб.заведений.- М., ВЛАДОС., 2002.

119. Семаева И.И. Поиск идентичности: русская религиозная философия XX века и её духовные основания М. Балашиха ВТУ. 2004.

120. Сербиненко В.В. Владимир Соловьев: Запад, Восток и Россия. М.,1994.

121. Соловьёв B.C. Кризис западной философии // Соловьёв B.C. Собрание сочинений и писем в 15 томах. T.l. М., Логос. 1992.

122. Соловьёв B.C. Критика отвлечённых начал // Соловьёв B.C. Собрание сочинений и писем в 15 томах. Т.2.

123. Соловьев B.C. Оправдание добра // Соловьев B.C. Сочинения в двух томах. T.l. М., 1988.

124. Соловьёв B.C. Свобода и зло в философии Шеллинга // Фридрих Шеллинг: pro et contra. Антология. СПб., 2001.

125. Соловьев B.C. Три силы // Соловьев B.C. Собрание сочинений и писем в пятнадцати томах. Т. 1.

126. Соловьёв B.C. Философские начала цельного знания // Соловьёв B.C. Собрание сочинений и писем в 15 томах. T.l. М., 1992.

127. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

128. Спиноза Б. Избранные произведения. М., 1957.

129. Струве Н.А. К 50-летию со дня кончины О. Сергия Булгакова // Богослов, философ, мыслитель. М., 1999.

130. Схимонах Илларион. На горах Кавказа. Киев. 1912.

131. Троицкий С.В. Учение афонских имябожников и его разбор. СПб., 1914.

132. Трубецкой Е.Н. Миросозерцание Вл.С. Соловьева. М., Медиум. 1995.

133. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М., Издательство ACT. 2003.

134. Трубецкой. С.Н. Собрание сочинений в 2-х т. 1908.

135. Трубецкой. С.Н. Учение о логосе в его истории. М., Фолио. 2000.

136. Умное небо: Переписка протоиерея Александра Меня с монахиней Иоанной (Ю.Н. Гейтлингер): В приложение включены неопубликованные письма О. Сергия Булгакова. М., Фонд Александра Меня. 2002.

137. Фихте И.Г. Основы общего наукоучения. СПб. Мифрил. 1993.

138. Флоренский П.А. Имена. М., 1998.

139. Флоренский П. Космологические антиномии И. Канта. Сергиев Посад. 1909.

140. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины // Флоренский П.А. Сочинения в 2-х т. T.l. М., Правда. 1990.

141. Флоренский П.А. У водоразделов мысли (Черты конкретной метафизики) // Флоренский П.А. Сочинения в 2-х т. Т.2. М., 1990.

142. Франк С.Л. Непостижимое // Франк С.Л. Сочинения. М., Правда. 1990.

143. Франк С.Л. Русское мировоззрение // Франк С.Л. Духовные основы общества. М., Республика. 1992.

144. Франк С.Л. Смысл жизни // Франк С.Л. Духовные основы общества. М., Республика. 1992.

145. Хоружий С.С. Вехи философского творчества отца Сергия Булгакова // Булгаков С.Н. Сочинения в двух томах. Т.1.

146. Хоружий С.С. Обретение конкретности // Флоренский П.А. Сочинения в 2-х т. Т.2. М., 1990.

147. Хоружий С.С. О философии священника Павла Флоренского // Флоренский П.А. Сочинения в 2-х т. Т.1. Правда. 1990.

148. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. Санкт-Петербург. 1994.

149. Хоружий С.С. София. Космос. Материя. Устои философской мысли Булгакова // Вопросы философии. М., 1989, № 2 С. 16-49.

150. Шеллинг Ф. Бруно или о божественном и естественном начале вещей. Разговор. СПб., 1908.

151. Шеллинг Ф. Философия откровения. СПб., Наука. 2002.

152. Шестов Л.И. Афины и Иерусалим М., Фолио. 2001.

153. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление // Шопенгауэр А. Собрание сочинений Т. I. М., 1992.

154. Arjakovsky, Antoin. Essai sur le pere Serge Bulgakov(1871-1944), philosophe et theologien chretien. Paris. Parole et Silence. 2006.

155. Bulgakov S.N. The Orthodox Church. St. Vladimir's seminary press: Crestwood (New York), 1988.

156. Valliere Paul. Modern Russian Theology: Bukharev, Soloviev, Bulgakov: Orthodox Theology in a new key. Eermans: Grand Rapids. Michigan. 2000.

157. Gloy K. Die drei Grundsatze aus Fichtes «Grundlage der gesamten Wissenschaftslehre» von 1794 // Philosophisches Jahrbush. Jg. 91. 2. Halbband. Freiburg; Munchen, 1984.