автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Семантический и словообразовательный потенциал имён топологических зон ВЕРХ / НИЗ

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантический и словообразовательный потенциал имён топологических зон ВЕРХ / НИЗ"

На правах рукописи

Щу

Пономарёва Наталья Владимировна

СЕМАНТИЧЕСКИЙ И СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ИМЁН ТОПОЛОГИЧЕСКИХ ЗОН ВЕРХ/ НИЗ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА)

Специальность 10 02 01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Кемерово - 2007

003070222

Работа выполнена на кафедре русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета

Научный руководитель - кандидат филологических наук, доцент

Тагилыкова Марина Борисовна

Официальные оппоненты. доктор филологических наук, профессор

ГолевНиколай Данилович

кандидат филологических наук, доцент Бринев Константин Иванович

Ведущая организация

Новосибирский государственный технический университет

Защита состоится «30» мая 2007 г в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212 088 01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора филологических наук в Кемеровском государственном университете по адресу 650043, Кемерово, ул. Красная, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Кемеровского государственного университета

Автореферат разослан > апреля 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

О А Булгакова

Общая характеристика работы

Данная работа посвящена исследованию имен топологических зон, представляющих собой фрагмент пространственной лексики русского языка

Пространство, как известно, - одна из основных форм существования материи, и совершенно естественно, что интерес к его изучению не ослабевает на протяжении всей истории естественных и гуманитарных наук. Специфическим образом представления о пространстве преломляются в языке, составляя один из важнейших фрагментов языковой картины мира Поэтому изучение тех пространственных параметров, которые могут восприниматься и осознаваться человеком и для которых затем устанавливаются соответствия в семантической системе языка, являются одной из актуальных задач современной лингвистики

В ходе решения этой задачи в отечественной русистике получены существенные результаты при осмыслении таких языковых феноменов, как семантика пространственных предлогов и наречий (И М Богуславский, В С Бондаренко, Е Ю Владимирский, М В Всеволодова, В Б Евтюхин, Т П Засухина, И Л. Исаакян, Л Б Карпенко, Г Е Крейдлин, Н В Лягушкина, Ю В Мазурова, Т Н Маляр, В Б Медведев, В А Плунгян, Е В Рахилина, О Н Селиверстова и др), семантика пространственных имен (О Ю Богуславская, Е В Рахилина, А А Федяшина, Б Н Яковлев и др), пространственная метафора (Е Г Борисова, О П Ермакова, Г Е Крейдлин, Г И Кустова, Т Н Маляр, О Н Селиверстова, В М Топоров и др), средства и способы локализации (Т В Булыгина, В Г Гак, Л В Гукина, В Л Ибрагимова, В.А Плунгян, С Т Саевич, В Э Шерер, А Д Шмелев и др ), взаимосвязь категорий пространства и времени (С Н Веко-вищева, А В Кравченко, Е С Кубрякова, А М Мостепаненко, Е В Падучева, Е М Позднякова, В Ф Прохоров, Т Н Прохорова, О А Радужная и др), механизмы описания пространства в языке (И М Кобозева, Е С Кубрякова, Г И Кустова, М Н Мурзин, Е В Падучева, В Н Телия, А Ю , Черский, Е С Яковлева и др )

К сфере языковой репрезентации категории пространства в первую очередь относят те единицы языка, которые позволяют выразить отношения пространственной локализованное™ предметов и явлений Отбор языковых средств, с помощью которых концептуализируется пространство, определяется прежде всего экстралингвистическими факторами существенными признаками предметною мира, вычленяемыми с целью адекватного отражения пространства

Чрезвычайно важно, однако, что описание некоторого фрагмента пространства является отнюдь не единственной функцией языковых единиц, отражающих локативные отношения Эти единицы регулярно используются для обозначения понятий, относящихся к социальной, интеллектуальной, эмоциональной сфере (ср взять под стражу, достичь служебных высот, доходное место, отдалённые перспективы, внутренний мир, недалекий человек, верх совершенства и т п ) Семиотика пространства имеет исключительное значение в создании модели универсума

Все сказанное обусловливает необходимость исследования языковых средств концептуализации пространства в рамках когнитивного подхода, который, по мнению О Н Селиверстовой, «позволяет выявить особенности пространственною восприятия, преломленного в языковых значениях, и раскрыть систему понятий, через которые мы осмысляем окружающий мир»

Особым средством вербализации пространственных отношений являются имена топологических зон, такие как верх, низ, бок, перед, зад и т п Эти имена и их производные используются для описания ориентации объекта в пространстве или для пространственной квалификации частей объекта Отдельные функционально-семантические особенности таких единиц уже становились предметом исследования в работах М В Всеволодовой и Е Ю Владимирского, Т П Засухи-ной, Л Б Карпенко, Ю В Мазуровой, В А Плунгяна, В Н Телии, А А Федяши-нои, Е С Яковлевой и др

Однако системное и многоаспектное описание имен топологических зон в русистике отсутствует Между тем их значимость для языковой концептуализации пространства не вызывает сомнений, поскольку они задают своеобразную систему координат материального и нематериального мира (ср верх горы - верх бчаженства - правящие верхи, вершина горы ~ вершина славы, низ здания - со-циспъные низы)

Свидетельством недостаточной изученности названной группы единиц является неединообразие словарных толкований, неполнота и неточность лексико-I рафической интерпретации целого ряда фактов

В любом случае для доказательного описания пространственной семантики необходим прежде всего тщательный анализ разнообразного языкового материала Только такой анализ позволит сделать выводы о пространственной концептуализации, представленной в языковой системе

Все сказанное обусловливает актуальность настоящего диссертационного исследования

Пространственные представления, закодированные в значении языковых единиц, обнаруживают себя в процессах семантической и словообразовательной деривации Следовательно, изучение этих процессов позволит эксплицировать особенности осмысления пространственных категорий русским языковым сознанием

Таким образом, объектом исследования являются имена топологических зон как средство языковой концептуализации пространства

Предмет исследования - семантический и словообразовательный потенциал существительных ВЕРХ / НИЗ как результат отражения внеязыковых представлений и категорий, зафиксированных в значениях языковых единиц

Цель работы - системно и целостно осмыслить специфику функционирования имен топологических зон ВЕРХ и НИЗ и их производных как средства концептуализации пространства,

Данная цель предполагает постановку и решение следующих задач 1) рассмотреть основные подходы к исследованию пространственной лексики в отечественной и зарубежной лингвистике, уточнить круг общетеоретических вопросов, актуальных для анализа данного фрагмента языковой системы,

2) выявить характеристики [фототипической ситуации, предопределяющие семантические модификации в зоне пространственных значений существительных ВЕРХ и НИЗ и их производных,

3) представить характеристики прототипической ситуации, служащие когнитивными основаниями использования имен топологических зон для концептуализации феноменов нефизического пространства,

4) на основании анализа семантического и словообразовательного потенциала оценить степень актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира,

5) охарактеризовать процессы, которые лежат в основе объединения семантической структуры слова

Материалом исследования являются имена топологических зон ВЕРХ / НИЗ, а также их производные, находящиеся на первой ступени словообразовательной деривации Ограниченность материала рамками словообразовательной парадигмы мотивируется тем, что взаимодействие семантики производного и производящего в пределах одного деривационного шага осуществляется наиболее очевидным образом При выборе материала свою роль сыграл тот факт, что одной из важнейших осей трехмерного физического пространства, отраженного в сознании человека и в языке, является вертикальная ось, имеющая в качестве своих координат верх и низ

В основу исследования положен метод комплексного лингвистического описания, включающий приемы обобщения, сравнения, интерпретацию и классификацию Используются также элементы компонентного анализа, дефиници-онный и контекстуальный анализ Все вышеперечисленные методы и приемы позволяют полно и всесторонне представить лексическое значение слова и достичь цели исследования

Научная новизна исследования определяется следующим В работе предпринимается попытка системно и целостно осмыслить специфику семантической организации и функциональные особенности имен топологических зон ВЕРХ и НИЗ и их производных как средства концептуализации физического и нефизического пространства

Выявление характеристик прототипической ситуации, предопределяющих семантические модификации в зоне пространственных значений и служащих когнитивными основаниями использования имен топологических зон для концептуализации феноменов нефизического пространства, осуществляется в результате анализа единиц, реализующих семантический и словообразовательный потенциал имен ВЕРХ и НИЗ

Качественные и количественные различия семантической ор1анизации существительных ВЕРХ / НИЗ и их производных квалифицируются как показатель степени актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира

Теоретическая значимость исследования определяется его вкладом в развитие представлений о способах концептуализации действительности, а именно, об особенностях пространственного восприятия, которое преломляется в семан-

шке языковых единиц и в значительной мере формирует ту систему понятий, через которые человек осмысляет окружающий мир Выявленные в работе семантические и функциональные особенности имен топологических зон ВЕРХ / НИЗ и их производных могут служить базой для сопоставительных исследований пространственной лексики различных языковых систем или подсистем Теоретическая значимость работы заключается также в обосновании положения об особой значимости парадигматических связей для формирования отдельных значений топологических единиц

Практическая ценность исследования состоит в возможности использования его результатов в практике преподавания ряда лингвистических дисциплин лексикологии, словообразования, семантики современного русского языка, а также в спецкурсах и спецсеминарах, анализирующих проблемы языковой картины мира, при составлении учебных пособий, руководстве курсовыми и ди-иломными работами соответствующей проблематики Полученные в работе выводы могут быть использованы в лексикографической практике для корректировки словарных дефиниций

Апробация результатов исследования.

Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета

По теме диссертации сделаны доклады на ежегодных научных конференциях кафедры русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета (май 2004, 2005, 2006), на международной научной конференции «Время в социальном, культурном и языковом измерении», посвященной 85-летию Иркутского государственного университета и факультета филологии и журналистики (сентябрь 2003 г), на международной научной конференции «Актуальные проблемы русистики», посвященной 85-летию томской диалектологии и 125-летию со дня основания Томского государственного университета (октябрь 2003), в институте славистики Кильского университета (Германия, 2006)

На защиту выносятся следующие положения.

1 Имена топологических зон и их производные являются одним из важных средств концептуализации физического и нефизического пространства Анализ семантико-словообразовательного потенциала таких слов позволяет реконструировать фрагмент русской языковой картины мира, связанный с понятиями верха и низа

2 Отличительные черты данного фрагмента картины мира - значительная степень детализации в представлении пространственных отношений и особая выделенность таких категорий, как социальная иерархия, высокая степень проявления качества, возвышенное в противовес материальному

3 По)енциал существшельных ВЕРХ и НИЗ в сфере внутри- и межсловной деривации определяется топологическими характеристиками называемых ими объектов и типом пространства, к которому эти объекты принадлежат

4 Максимальная дифференциация языковых средств, призванных дифференцированно описывать компоненты сходных, ко не тождественных г.рострап-

ственных ситуаций, обеспечивается с помощью метонимическою переноса, основанного на смежности пространственных участков, занимающих определенное место на вертикальной шкале

5 Участие топологических имен в означивании категорий нематериального мира обеспечивается процессом метафорическою переосмысления, представляющего человека и общество как особым образом организованное пространство

6 Для формирования семантики имен ВЕРХ / НИЗ и их производных чрезвычайно значимы парадигматические связи, организация семантической структуры имен топологических зон осуществляется «под давлением» параметрической лексики

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность, научная новизна исследования, определяются объект, предмет, материал, цель, задачи, методы работы, изла1а-ются основные положения, выносимые на защиту

В первой главе «Семантико-словообразовательный потенциал имен юно-логических зон как источник лингвистических идей и терминологических проблем» рассматривается широкий круг вопросов, связанных с описанием единиц пространственной семантики, определяются основные термины и категории, необходимые для анализа семантического и словообразовательного потенциала имен топологических зон

Пространственные отношения, наряду с временными, являются теми базовыми отношениями, которые человек воспринимает в окружающем мире и отражает в языковых формах Механизмы языкового освоения пространства исследуются как в рамках описания языковой картины мира (ЯКМ), так и в структурно-семантических исследованиях, посвященных отдельным группам пространственных языковых единиц Одной из принципиальных проблем для исследований подобного рода является осмысление места и роли единиц пространственной семантики в концептуализации и означивании феноменов материального и нематериального мира

Сторонники «локалистского» подхода к изучению пространственной лексики (В Г Гак, К А Гилярова, Е В Рахилина, С Ульман) полагают, что любые непространственные значения восходят к пространственным, а следовательно, категоризация явлений нематериального мира осуществляется «в терминах» мира предметного, важнейшим параметром которого является пространство

Первичность пространственных отношений требует детального их описания Естественно, что в качестве объектов такого описания выступают слова, называющие предметы реального мира, характеризующиеся определенным местоположением, те пространственно ориентированные относительно других предметов По мнению многих исследователей, существенную роль в описании

пространственной ориентации объекта играет топология этого объекта, а также антропоцентричность данного фрагмента картины мира, которая выражается как в присутствии в некоторых ситуациях пространственного ориентирования Наблюдателя, так и в отождествлении ориентируемого объекта с человеческим гелом по форме и положению в пространстве

Теория тополо! иче с к их типов восходит к точке зрения Л Талми, который отметил, что в языковой картине мира все объекты воспринимаются как представители нескольких эталонных, образцовых форм, таких как поверхности, емкости и т п , то есть любой объект приравнивается к своеобразным инвариантам формы, получаемым в результате процесса схематизации форм конкретных представителей данной категории объектов Такие эталонные формы Л Талми предложил назвать топологическими типами и противопоставил их типам объектов, выделяемым в научной, эвклидовой, геометрии Эта теория получила свое развитие в ряде других исследований (Ю Д Апресян, И М Кобозева, Е В Рахи-лина)

При описании пространственной лексики немаловажными оказываются также такие понятия, как форма и схема (ИМ Кобозева), ориентация объекта (ЮД Апресян, Э Ланг, Н В Лягушкина), к о л и ч е с т в о измерений объекта, выделяемых визуально и потому маркированных в сознании носителя языка (Ли Тоан Тханг) Таким образом, в современном языкознании совершенно отчетливо осознана специфика «наивной» геометрии, воплощаемой словами естественного языка, и сформулирована необходимость строить описание таких слов с учетом топологии обозначаемых ими объектов

При описании ориентации объекта в пространстве следует учитывать и такую категорию, как антропоцентричность языковой картины мира Категория эта имеет в науке двойное осмысление Во-первых, под антропоцентрич-ностью понимают ориентацию объекта относительно той системы координат, исходной точкой которой является естественная вертикальная поза человека, воспринимающего и представляющего пространство

Второй важной составляющей антропоцентричности языка является наличие фигуры наблюдателя в ситуации ориентирования Проблема наблюдателя активно обсуждается в современной семантике (Е В Падучева, Е В Рахилина, О Н Селиверстова, Ч Филлмор и др) В частности, фигура наблюдателя признается релевантной для адекватной семантической интерпретации сочетаний пространственных предлогов с нефасадными существительными (ЮД Апресян), для определения основных стратегий описания пространства в ситуации пространственного ориентирования (И М Кобозева), позиция наблюдателя и направление его взгляда считается организующей семантическое пространство локативной ситуации (Л В Гукина)

Суть пространственных отношений принято определять как соположение в пространстве какого-нибудь объекта и его ориентира (пространства или другого объекта), последний терминологически обозначается как л о кум (М В Всево-лодова, Е Ю Владимирский), или релятум (ТН Маляр, О Н Селиверстова) Соотнесение предмета с локумом / релятумом называется локализацией а

пространственные отношения между объектом и докумом, обусловленные их взаиморасположением и взаимосоотношением, - локативными значениями

Пространство, ор1анизуемое ориентиром, делится на ряд специфичных для каждого языка топологических зон внутреннюю зону, которая включает сам ориентир с его поверхностью и внутренней частью (если ориентир объемный), и внешнюю зону В зависимости от этого фиксируется набор основных локализаций, например, из внешних локализаций - Super 'пространство над ориентиром', Sub 'пространство под ориентиром' и т д , из внутренних локализаций - In 'пространство внутри ориентира', Cont 'поверхность ориентира' (В А Плунгян) При описании динамических локальных отношений актуальными признаются такие семантические переменные, как объект, маршрут, исходный и конечный пункты движения (Л Б Карпенко, В А Плунгян, Е В Рахилина)

В ряде случаев релевантным признаком пространственного значения оказывается информация о типе поверхности объекта, составляющей границу объекта Последняя может интерпретироваться двояко как точка, т е поверхность, достаточно невеликая по сравнению с размерами дру1их поверхностей, или как протяженность, т е поверхность, состоящая из достаточно большого ряда точек (ЕВ Рахилина) Категория точсчности / протяженности актуальна при описании целого ряда пространственных слов

В зависимости от того типа отношений, в которых могут находиться ориентир и ориентируемый объект, выделяется несколько типов пространства Так, на основании семантической наполненности Н В Лягушкина выделяет временное пространство, физическое пространство, пространство множества, пространство функциональной системы Г Е Крейдлин указывает на временное пространство, пространство таксономическое, социальное и т д , выделяя помимо собственно пространственных (чисто локативных) отношений, временные, таксономические, социальные, психические и другие отношения

В данной работе последовательно разграничиваются два типа пространства пространство физическое, в основе которого лежат локативные отношения между ориентиром, ориентируемым объектом и (факультативно) наблюдателем, и пространство нефизическое, в том числе социальное, определяемое отношениями людей друг с другом и создаваемое за счет перенесения на эти отношения пространственных понятий физического мира Кроме того, концептуальный аппарат описания пространственной ситуации, обозначаемой именами топологических зон, включает понятия локализации, ориентира и ориентируемого объекта, границы поверхности объекта, статичности и динамичности

Предварительный анализ материала показал, что внеязыковые представления и категории, отраженные в значениях имен топологических зон, обусловливают специфику их семантического и словообразовательного потенциала Поэтому в первой главе рассматриваются также подходы к изучению факторов, определяющих закономерности и формы реализации семантическо! о и словообразовательного потенциала языковых единиц разных типов

Решение названной проблемы требует, во-первых, осмысления природы лексическою значения как неделимой или дискретной сушногти Представлсн-

ные в науке теории инвариантов и прототипов, основанные на том, что каждая языковая единица имеет единственное значение, оспариваются и с позиции сведения к единому общему различных по своей качественной природе элементов, и с позиции роли контекста, который служит лишь средством проявления нужного значения В настоящей работе реализован традиционный подход к интерпретации формы и содержания слова многозначность признается фактом языковой действительности

В современной лингвистике представлены разные принципы деления слова на значения Эвристическими приемами, позволяющими квалифицировать значение как самостоятельное, являются анализ парадигматических и синтагматических связей (Ю Д Апресян, А А Зализняк, Е Курилович), а также покомпонентное сопоставление семантических структур, учитывающее как количество различающихся сем (О Н Селиверстова), так и их статус в семантической конфигурации (Е В Падучева, Е В Урысон)

То или иное представление семантической структуры слова ориентировано в первую очередь на выявление связи между отдельными значениями Поиск таких связей является одной из основных задач исследования полисемии в русле когнитивной лингвистики, своеобразно синтезирующей идеи различных научных направлений Выявление семантических модификаций слова осуществляется с ориентацией на экспликацию всех семантических связей в их причинной обусловленности В результате значения слова представляются неслучайными и непроизвольными они семантически связаны между собой и в конечном итоге образуют некоторую достаточно предсказуемую и стройно организованную структуру, обозначаемую как «сеть», «цепь» или «блок» (Р Лангакер, В А Плунгян, Е В Рахилина) В задачу исследований когнитивного типа входит не столько описание структуры слова, сколько объяснение (а в иных случаях даже предсказание) всего разнообразия значений

В современной научной литературе остается актуальной проблема типологии производных значений и их адекватной интерпретации Когнитивная семантика квалифицирует метонимию как перенос языкового выражения, которое соответствует одному из элементов когнитивной структуры, на другой элемент этой же структуры, метафору - как перенос когнитивной структуры, прототипи-чески связанной с некоторым языковым выражением, из одной содержательной (исходной) области в другую (см работы М Блэка, М Бирдсли, М Джонсона, Д Лакоффа, И М Кобозевой, Г И Кустовой, М Минского, А Ричардса, Г Н Скляревской, В Н Телии, Р Якобсона и многих других),

Имеющиеся подходы к описанию семантической структуры слова обобщены в монографии Г И Кустовой «Типы производных значений и механизмы языкового расширения» Концепция, излагаемая в этой монографии, составляет методологическую базу исследования

Согласно данной концепции, исходное значение слова является способом концептуализации внеязыковой реальности, в которой выделяются некоторые прототипические ситуации, предоставляющие возможность для специфического осмысления как отдельных фрагментов самих этих ситуаций, так а

других типов ситуаций, подводимых в определенной мере под эту схему Прото-типическая ситуация определяет развитие семантической структуры и в словах пространственной семантики Источником полисемии в таких единицах служит возможность разных видов концептуализации пространственных отношений

Поскольку материал исследования включает в себя большое количество производных слов, в работе в необходимой мере рассматриваются вопросы семантики производного слова

Внимание ученых к механизмам формирования значения производного слова не ослабевает на протяжении длительного времени Семантическая специфика производного как единицы вторичной номинации осмыслена в трудах Е А Земской, В В Лопатина, Е С Кубряковой, А Н Тихонова, И С Улуханова, М Н Янценецкой и др

Общие проблемы мотивации, исследование мотивационных связей, характеризующих различные группы лексики, особенности взаимодействия значений производного и производящего нашли свое отражение в работах Л А Араевой, О И Блиновой, Т И Вендиной, Л Г, Ким, Т А Демешкиной, Л М Медведевой, 3 И Резановой и многих других Функционально-динамический подход, разрабатываемый в трудах Н Д Голева, позволил углубить представление о феномене мотивации как системообразующем факторе в лексике русского языка Системный подход к деривационному измерению лексики осуществлен в исследованиях М Г Шкуропацкой, посвященных описанию эпидигматически связанных слов

В кругу обсуждаемых проблем одной из самых сложных и дискуссионных является интерпретация многозначности производного слова Отдельное значение, входящее в его семантическую структуру, сложным образом соотносится как с другими значениями этого же самого слова, так и со значением (значениями) производящего

В данной работе не обсуждается вопрос о том, какая связь, внутрисловная или межсловная, является первостепенно значимой Мы ограничиваемся констатацией любого вида семантической соотносительности, поскольку сам факт ее наличия сигнализирует о значимости некоторого смысла, отражающего определенный способ языковой концептуализации пространства Изучение семантической и словообразовательной деривации дает возможность установить, какие внеязыковые пространственные представления и категории преломляются в семантике языковых единиц, имен топологических зон в частности

Во второй главе «Типы концептуализации пространства и семантические свойства имен ВЕРХ / НИЗ» изложены результаты анализа семантической структуры слов ВЕРХ и НИЗ

Исходной для существительных ВЕРХ и НИЗ является ситуация пространственного описания объекта Квалификация одной из сторон Объекта как той или иной топологической зоны в определенных случаях требует Наблюдателя, который должен учесть расположение отдельных участков Объекта относительно друг друга и выбрать для них соответствующие обозначения Фигура Наблюдателя является релевантной в тех случаях, когда имена топологических зон выступают как характеристики нсфасадных объектов (термин Ю Д Апресяна), не

имеющих естественно выделенной и традиционно закрепленной зоны верха или низа (верх апельсина, низ кубика)

Семантический потенциал существительных ВЕРХ и НИЗ в сфере внутрисловной деривации определяется в первую очередь топологическими характеристиками называемых ими объектов и типом пространства, к которому они принадлежат

В локативную ситуацию, описываемую именами топологических зон, могут вовлекаться объекты разных топологические типов «вместилище» (верх коробки, низ ящика), «стержень» (верх бревна, низ дерева), «пластина» {верх забора, низ занавеса) Рассматриваемые существительные могут сочетаться со словами одних и тех же семантических групп «тело и части тела человека» (верх / низ тела, головы, спины и т д), «здания» (верх / низ дома, собора, небоскреба и т д ), «транспорт» (верх / низ теплушки, вагона, коляски и т д ), «вместилища» (верх /низ коробки, ящика, мешка и т д ), «растения» (верх /низ дерева, березы и т д), «печатные листы» (верх / низ страницы, письма, обложки и т д), называя соответствующие пространственные зоны объектов Наличие сочетаний верх / низ mew (туловища) обеспечивает возможность метонимического переноса, реализуемого при обозначении компонентов ситуации, в описание которой они вовлечены Все люди будущего у них счастливы, довольны жизнью, белый верх -черный низ и все такое (Огонек) Результатом такого переноса является формирование не отраженного словарями значения 'верхняя часть костюма, одежды'

В прототипической ситуации пространственного описания Объекта, существительное ВЕРХ может актуализировать представление

1) о верхней части или оконечности объекта (при этом именуется либо внешняя поверхность объекта, либо поверхность и содержимое этой части верх туловища, верх забора, верх буфета, верх туфель, верх кабины, верх здания, верх листа и т д ),

2) о внешней поверхности всего объекта (верх плаща, сумки итд)

При использовании существительного НИЗ в этой же прототипической ситуации говорящий называет только нижнюю часть объекта (либо внешнюю поверхность объекта, либо внутреннюю, либо поверхность и содержимое этой части низ теча, низ лица, низ дерева, низ здания, низ ящика, низ мишени итд) Заслуживает внимания незначительная частотность указания на нижнюю оконечность предмета Связано это с тем, что в большинстве случаев, согласно закону тяготения, предметы нижней своей частью «прикреплены» к определенной поверхности (стоят на / лежат на / растут в и т п) Таким образом, подтверждается факт концептуализации зоны верха как бесконечной, а низа - как ограниченной, предельной

Важной особенностью прототипической ситуации, предопределяющей семантические модификации в зоне пространственных значений, является разновидность поверхности, составляющей границу объекта Она может интерпретироваться как точка или как протяженность Оппозиция точечность - протяженность специфическим образом отражается в значениях исходных существи-¡ельных Указанная оппозиция системно проявляется при функционировании

имен топологических зон и отражается в контекстах типа Ничего еще не понимая, но уже холодея, Александр Семенович глянул на верх ужасного столба, и сердце в нем на несколько секунд прекратило бой (М Булгаков) и Застекленная часть стеллажных полок и верх пианино были уставлены разными милыми сердцу безделушками - фарфоровыми пейзанами, пейзанками и зверьками (Д Вересов)

В рассмотренных случаях существительные ВЕРХ и НИЗ называют верхнюю. т е наиболее удаленную от земной поверхности, или соответственно нижнюю. т е наиболее близкую к земной поверхности, часть или оконечность объекта, который характеризуется естественной вертикальной ориентацией Однако данные имена могут характеризовать объекты не только вертикальной, но и горизонтальной ориентации (верх / низ страницы)

Особый способ пространственной концептуализации обеспечивают, например, лексемы ВЕРХ 4 'верхнее течение реки, верховье' и НИЗ 2 'нижнее течение реки, а также прилегающая к ней местность, низовье' Эти значения ориентированы на синтез категорий вертикальности и горизонтальности Происходит одновременная актуализация двух систем координат вертикальной, т к речь идет о части реки, находящейся выше основного русла, и горизонтальной, т к река представляет собой горизонтальную поверхность, своеобразную «пластину»

Основным механизмом развития пространственных значений является метонимический перенос, основанный на смежности пространственных участков, занимающих определенное место на вертикальной шкале Дополнительным семантическим механизмом образования нового значения является сужение, в результате которого образуются лексемы ВЕРХ 1 2 3 'верхняя часть дома, верхний этаж' и НИЗ 1 1 3 'нижняя часть дома, нижний этаж'

Имена топологических зон (особенно - ВЕРХ) активно используются для характеристики явлений, принадлежащих не физическому, а социальному пространству иерархических отношений, интеллектуальных и эмоциональных состояний, духовных феноменов (верх / низ социальной пестницы, верхи не могут, а низы не хотят, верх фантазии, блаженства, аристократизма, верх глупости, цинизма, безвкусицы и т п) В подобных случаях происходит метафорическое осмысление отвлеченных понятий, которые получают пространственную концептуализацию

Лексемы ВЕРХ 6 'высшие, руководящие круги общества, организации и т п ' и НИЗ 6 'низшие, непривилегированные круги общества, организации и т п ' называют часть социального объекта, который традиционно обозначается метафорическим выражением социальная лестница или пирамида (иерархическая лестница, служебная лестница, финансовая пирамида) В прямом значении слова ЛЕСТНИЦА и ПИРАМИДА называют конкретные, пространственно ориентированные по вертикали объекты, которые имеют естественную верхнюю и нижнюю части Она дошла до верха лестницы, отдышачась и затем исчезча с глаз (В Катаев) На основе таких употреблений легко развивается метафора Талантливые самородки, уборщицы, чегкокрыпо взчетев'лие до верха социачь-

ной лестницы, будут не в чести (Огонек, №9, 2001) В подобных контекстах метафорически переосмысляются оба существительных ВЕРХ / НИЗ как обозначение верхней или, соответственно, нижней части любого предмета, ориентированного по вертикали, и ЛЕСТНИЦА / ПИРАМИДА как именование социального устройства общества

Следует отметить, что лексемы ВЕРХ 6 и НИЗ 6 не обязательно требуют реализации объектной валентности зависимые слова, обозначающие объекты социального пространства, встречаются в небольшом количестве примеров Элиминация зависимого генитива вызывает новый семантический сдвиг имя топологической зоны Объекта начинает обозначать не только его определенную пространственную зону, но и сам Объект У него есть выходы на самый верх, ты это прекрасно знаешь (А Маринина), Он верш только тем, кто его окружал, а всякую самостоятельность низов считал покушением на его власть (Ю Семенов) Здесь, как представляется, происходит метонимическое развитие значения имя фрагмента пространства используется для обозначения того, что этот фрагмент «заполняет» (= вместимое <-> вместилище), слово попадает в другую семантическую общность - «название социальной группы» - и получает возможность реализовывать не только валентность Объекта, характерную для имен топологических зон и выражаемую существительными, но и собственно характеризующую валентность, выражаемую адъективами Прокурор России открыто говорит, что с большим сомнением относится к отчетам милиией-ских верхов (Огонек), Восстала буржуазия, недовольная усилением налогового пресса, предпринятым министром, городские низы (М Булгаков)

Другие лексемы слова ВЕРХ, обозначающие нефизическое пространство, не имеют соотносительных антонимов в структуре слова НИЗ Такие лексемы образуются в результате метафорического переноса свойств физического пространства на нефизическое, это ВЕРХ 7 'высшая степень чего-либо', ВЕРХ 8 'внешние, поверхностные стороны какой-л области знания, специальности и т п ', ВЕРХ 9 'превосходство, преимущество в чем-л '

Как показывает анализ, существительные ВЕРХ и НИЗ развивают еще одну пару значений, не зафиксированных в словарях 'нечто возвышенное, принадлежащее духовной сфере' (ВЕРХ 10) уб 'нечто лишенное возвышенного, глубокого содержания' (НИЗ 7) Эти лексемы характеризуются совместным употреблением в сопровождении контекстуальных синонимов Этот-то диагноз - у холма нет вершины, у мира нет больше верха и низа, нет безотносительного «да» и безотносительного «нет» - достойно увенчивал картину (Огонек)

Важно подчеркнуть, что рассматриваемые значения возникают на фоне соотносительных значений параметрических прилагательных ВЫСОКИЙ и НИЗКИЙ (ср ВЫСОКИЙ 5 'полный глубокого, необыденного содержания, возвышенный' высокие помыслы, высокая душа, НИЗКИЙ 4 'лишенный возвышенного, глубокого содержания, обыденный, обыкновенный', низкая душа) Этот факт демонстрирует единство моделей семантической деривации в сфере пространственной лексики, которая способна обеспечивать концептуализацию непредметных сущностей «предметными» категориями Таким образом, описание дерива-

ционных механизмов, действующих в сфере топологической лексики, выявило чрезвычайную значимость парадигматических связей слов для формирования отдельных значений Можно констатировать своеобразное «давление» системы параметрических имен на организацию семантической структуры имен топологических ориентиров (ср ВЕРХ 10 <=> ВЫСОКИЙ 5, НИЗ 7 <=> НИЗКИЙ 4)

Подобное переосмысление пространства встречается во многих культурных и этических контекстах, оно исследовано в работах М М. Бахтина, О П Ермаковой, А А Золкина, С Е Никитиной, В Н Топорова и др Такая метафора занимает особое место, так как является характеристикой не социального, а духовного пространства существования человека

Значимость целого ряда семантических преобразований подтверждается фактом их «грамматикализации» (а) одни лексемы утрачивают формы единственного числа, (б) другие входят в состав фразеологизмов, которые специфическим образом отражают залоговое противопоставление, (в) третьи проявляют избирательность в выборе предикатов, ср

(а) лексема НИЗ 6 'низшие, непривилегированные круги общества, организации и т п ' употребляется главным образом в форме множественного числа,

(б) устойчивые сочетания одержать верх уз брать верх на лексическом уровне выражают противопоставление, традиционно реализуемое грамматическими средствами, в частности, залоговыми формами глагола Одерживает верх лицо (которое и осмысляется как субъект действия), но чувства, желания эмоции берут верх над лицом (и оно в данном случае - объект действия),

(в) с лексемой ВЕРХ 8 'внешние, поверхностные стороны какой-л области знания, специальности и т п' сочетаются в основном предикаты движения Раньше мы все как-то шли по верхам - теперь измеряем жизнь мичлиметрами (Огонек)

Таким образом, выступая в целом ряде случаев как антонимы, ВЕРХ и НИЗ обнаруживают несимметричность семантической организации в целом Это проявляется и в количественном и в качественном аспекте существительное ВЕРХ имеет большее количество значений (то есть характеризуется более детальной семантической разработанностью) и более частотно, оно отражает такие аспекты ситуации, которые - в силу причин лингвистического и экстралингвистического характера - не могут быть описаны словом НИЗ (ср ВЕРХ 8 'внешние, поверхностные стороны какой-либо области знания, специальности, ВЕРХ 9 'преимущество' и т д)

В третьей главе «Производные имена как реализация семантического и словообразовательного потенциала существительных ВЕРХ / НИЗ» выявляются семантические особенности производных, входящих в субстантивный и адъективный блок словообразовательной парадигмы существительных ВЕРХ и НИЗ

Анализ материала позволяет выявить номинативную стратегию носителя языка, стремящегося к максимальной дифференциации языковых средств, призванных дифференцированно описывать компоненты сходных, но не тождественных ситуаций

Эга стратегия очевидным образом проявляется в процессе внутрисуб-стантивного словообразования Производные существительные, обозначая ту же юпологическую зону объекта, что и производящие, часто не тождественны им ни семантически, ни функционально Так, ВЕРШИНА 2 'высшая степень чего-л ' связана отношениями словообразовательной мотивации непосредственно с лексемой ВЕРХ 7 'высшая степень чего-либо' и, согласно словарному толкованию, дублирует семантику производящего Однако анализ контекстных словоупотреблений показывает иную картину

Лексема ВЕРХ 7 в подавляющем большинстве случаев сочетается с глаголом быть, имеющим экзистенциальное значение, или входит в состав сказуемого совместно с глаголами казаться, представляться, считаться и т п Они едят гшпое и считают, что это верх вкуса (Огонек), На предпраздничный вторник канат приготовили такое, что «Годен к нестроевой» по ОРТ покажется вам верхом компетентности (Огонек) Таким образом, лексема ВЕРХ 7 входит в предикативное ядро высказывания и констатирует, что некое качество / свойство достигло высшей степени своего проявления Сочетаемость с экзистенциальными глаголами, в норме описывающими статические, а не динамические ситуации, делает очевидным именно факт констатации (не процесса достижения) этой стадии бытования свойства

Лексема ВЕРШИНА 2 обладает большими возможностями для концептуализации аналогичной степени развития качества Эта лексема может также участвовать в описании статической ситуации, сочетаясь с глаголами местонахождения и существования (чаще - в форме нулевой связки) Может ли быть такое, что на вершине в силу неких обстоятельств оказывается «везучий» солист (Огонек) Однако в большинстве случаев в одном контексте с лексемой ВЕРШИНА 2 используются глаголы и прилагательные, которые описывают путь к этому участку социального или духовного пространства (или трудность достижения участка), то есть характеризуют динамическую ситуацию Подняться на вершину популярности нелегко, гораздо сложнее удержаться на этой вершине надо!го (01 онек)

Таким образом, анализ сочетаемости наглядно показывает, что феномены социального или духовного пространства концептуализируются по образцу пространства физического Абстрактная сущность осмысляется как цель, достижение которой столь же трудно, как покорение какой-либо горной вершины, не случайно в обоих случаях используются или предикаты удержаться {на вершине), покорить (вершину) и т п , или определения типа недосягаемая (вершина) и т п При этом лексемы ВЕРХ 7 и ВЕРШИНА 2 дополнительно распределены первая используется в основном для констатации наличия высшей точки или пребывания в этой точке кого-, чего-либо, вторая - для описания трудности достижения такой точки

Единицы, образованные в рамках синонимичных словообразовательных типов, тяготеют к дистрибутивному употреблению, специализируясь на характеристике разных топологических типов и разных типов пространств Ярким примером такой тенденции является использование лексем ВЕРШИНА 1 'верхняя

самая высокая часть чего-л ' и ВЕРХУШКА 1 'самая верхняя часть чего-л имеющих тождественное словообразовательное значение 'предмет (неодушевленный), характеризующийся отношением к предмету, названному мотивирующим словом' Сохраняя семантическое тождество, эти лексемы проявляют избирательность по отношению к зависимому слову ВЕРШИНА чаще выступает в роли управляющего для существительных, называющих рельефные возвышенности {гора, холм, скала и тд) А на фото все отчнчно залитая розовым светом вершина горы парит над окрестностью (Огонек), а слово ВЕРХУШКА -для существительных, обозначающих имена растений (дерево, кустарник, береза, сосна и т п ) Я, как птичка, могла часами сидеть на заборе и пи на верхушке дерева (Огонек)

Очевидно, что во всех подобных случаях может быть поименована как верхняя часть объекта (напр , верхушка дерева), так и его верхняя оконечность (напр , вершина горы) Это зависит от топологического типа объекта характеризуемая зона объекта типа «конус» оценивается как точка, оконечность (ср соотношение основания и вершины конуса в пространственной геометрии), соотве!-ствующая зона объекта типа «стержень» - как протяженная поверхность этого стержня, наиболее удаленная от поверхности земли (для растений - это часть, противоположная корневой)

Поэтому вершина горы - это незначительная часть пространства (= оконечность), а верхушка дерева - это пространство, какую-то часть которого занимает объект (~ оконечность + вся та полоса, которая примыкает к ее границе) Это обусловлено и топологией, и онтологией соответствующих предметов (форма горы, ее физические размеры, устойчивость основания vs форма дерева, его размеры и т п)

Кроме того, целый ряд контекстов отражает способность анализируемых слов претерпевать сужение значения в результате элиминации зависимого существительного, в результате ВЕРШИНА обозначает только верхнюю оконечность горы, холма и т д, а ВЕРХУШКА - верхнюю часть дерева Я думал, что они уже на подступах к вершине (Огонек) — Может, звезду на верхушку водрузить, чтоб было красивее? (Огонек) Подобные контексты отражают результат процесса семантического стяжения (или, в другой терминологии, семантической конденсации)

Дистрибуция употреблений лексем ВЕРШИНА 1 и ВЕРХУШКА 1 обусловлена их сочетаемостью с названиями объектов разных топологических типов Так, ВЕРШИНА 1 сочетается в основном с именами объектов, которые относятся к топологическому типу «конус» (вершина кучи / пирамиды / шатра / треугольника /угча и т л ), ВЕРХУШКА 1, как правило, управляет существительными, называющими объекты, принадлежащие топологическому типу «стержень» (верхушка мачты / кола / трубы / башни и т п ) или «вместилище» (верхушка черепа / капсучы / апельсина / легкого и т п)

Еще в большей степени тенденция к дифференциации характеризует лексемы, участвующие в обозначении нефизического пространства ВЕРШИНА 2 'высшая степень чего-л BFPIIIHHA 3 'верхняя часть социапьной лестницы,

пирамиды и т п \ ВЕРХУШКА 2 'наиболее влиятельная, руководящая часть общества, организации и т п '

Адъективный блок анализируемых словообразовательных парадигм представлен парами прилагательных ВЕРХНИЙ - НИЖНИЙ, ВЕРХОВОЙ - НИЗОВОЙ, а также рядом сложных слов и префиксально-суффиксальных производных

Они реализуют далеко не все потенции производящих, тем самым сигнализируя о разной актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира

Симметрия семантических структур прилагательных ВЕРХНИЙ - НИЖНИЙ, выступающих в роли пространственных характеристик, дает основания полагать, что первостепенно значимыми являются следующие из них

(а) местонахождение объекта в непосредственной близости / на максимальной отдаленности от земли (верхние / нижние слои атмосферы),

(б) положение объекта относительно другого объекта (верхний / нижний ящик стою),

(в) положение объекта относительно такого же объекта (верхняя / нижняя юбка),

(г) положение части объекта относительно другой части этого же объекта (верхняя /нижняя часть брюк)

Анализ материала позволяет утверждать, что в семантической структуре прилагательных ВЕРХНИЙ / НИЖНИЙ выделяются значения, реализуемые при описании нефизического пространства ВЕРХНИЙ 5 - 'относящийся к высшим, привилегированным слоям населения, общества', ВЕРХНИЙ 6 - 'высший, предельный, крайний', НИЖНИЙ 5 - 'относящийся к низшим, непривилегированным кругам общества, организации и т п ' (Словари этих значений не выделяют)

Прилагательные ВЕРХОВОЙ и НИЗОВОЙ, образованные от тех же производящих и имеющие то же словообразовательное значение 'признак, относящийся к предмету, явлению, названному мотивирующим словом', отнюдь не дублируют значений, выражаемых парой ВЕРХНИЙ - НИЖНИЙ Пространственные лексемы этих пар слов противопоставлены по признаку 'динамический уя статический признак объекта по его местонахождению' (верховой / низовой ветер - верхний / нижний этаж)

Участвуя в описании социального пространства, пара ВЕРХОВОЙ - НИЗОВОЙ обнаруживает больше возможностей для конкретизации общего относительного значения, чем пара ВЕРХНИЙ - НИЖНИЙ Прилагательное ВЕРХОВОЙ закрепляется, например, как обозначение особого социального статуса в особой социальной среде (криминальном мире) Прилагательное НИЗОВОЙ развивает типовые семантические модификации, специфически уточняющие общее относительное значение 'непосредственно связанный с низами' (а) 'сформированный в низших непривилегированных слоях общества, организованный ими', (б) 'являющийся членом низших, непривилегированных слоев общества, ор-1анизации\ (в) 'предназначенный для низших, непривилегированных слоев обшес1ва'

Таким образом, производные прилагательные обеспечивают возможность обозначить пространственный признак с высокой степенью детализации Статические пространственные характеристики дифференцированно обозначаются прилагательными ВЕРХНИЙ - НИЖНИЙ, динамический признак объекта по местонахождению, а также характеристики объекта по его отношению к социальному пространству - прилагательными ВЕРХОВОЙ - НИЗОВОЙ

Сложные слова, а также префиксально-суффиксальное производное безверхий, являются однозначными Их пространственная семантика формируется на базе лексем производящего слова ВЕРХ например, ВЕРХ 1 1 1 'верхняя оконечность чего-либо, имеющая точечную или протяженную поверхность' —» БЕЗВЕРХИЙ 'без верхушки' (безверхая береза), ОСТРОВЕРХИЙ 'с острым верхом' (островерхая крыша), аналогично златоверхий, зопотоверхий, кругловерхий, плосковерхий, суховерхий Использование эгой лексики харак1еризуе1ся низкой частотностью, многие слова имеют ограничения на сочетаемость так, прилагательные ЗЛАТОВЕРХИЙ и ЗОЛОТОВЕРХИЙ выступают исключительно в роли определений при существительных купоч, крыша

Большая часть производных имен возникает в результате двойной мотивации вторичное значение мотивируется переносным значением производящего (словообразовательная мотивация) и прямым значением самого производною (семантическая мотивация) например,

НИЗ 1 НИЖНИЙ 1

4 4

НИЗ 2 -» НИЖНИЙ 2 В составе словообразовательной парадигмы все потенции исходного слова оказываются так или иначе реализованы Редкие лакуны в семантической структуре отдельного производного объясняются сложным взаимодействием лингвистических и экстралингвистических причин и, как правило, восполняются в составе его кодеривата При этом кодериваты, имеющие одинаковое словообразовательное значение, претерпевают семантическую и функциональную специализацию

В четвертой главе «Производные наречия и предлоги как реализация семантического и словообразовательного потенциала имен топологических зон» рассматривается вопрос о специфическом отражении физическою и нефизичс-ского пространства производными наречиями и предлогами

Как показал анализ материала, адвербиальные члены словообразовательной парадигмы обеспечивают особый способ концептуализации пространственных отношений

Во-первых, производные наречия и предлоги (ВВЕРХ - ВНИЗ, КВЕРХУ -КНИЗУ, СВЕРХУ - СНИЗУ, НАВЕРХ, ИСПОДНИЗУ) могут характеризовать локативную ситуацию в динамическом аспекте Специфика таких производных наречий обусловлена способом отражения в их семантике гравитационных ориентиров, описывающих направление движения по вертикали, т е в соответствии с законами тяжести от земли - к земле В одном и том же словообразовательном гнезде представлены производные, обозначающие разную направленность ВВЕРХ, КВЕРХУ, НАВЕРХ 'в верхнюю точку - СВЕРХУ с верхней точки

(аналогично, ВНИЗ, КНИЗУ 'к нижней точке' - СНИЗУ 'с нижней точки' и т п) Появление таких единиц в словообразовательной парадигме имен топологических зон закономерно если производящее называет точку пространства, то производное может обозначать какое-либо направление движения от этой точки, но обязательно в координатах определенной относительно этой точки системы (в данном случае - вертикали) Наречие может называть направление и характер движения, акцентируя при этом верхнюю или нижнюю точку, соответственно, такие единицы выражают значение противоположности, сохраняя тождество семантической opi анизации

Сама возможность динамической характеристики заложена в прототипиче-ской ситуации, которая включает как минимум два соотнесенных друг с другом объекта ориентируемый и ориентир В качестве ориентира выступает земная поверхность, другой объект, направление взгляда или позиция Наблюдателя Kyiak разжался, пальцы ухватились за край образовавшегося отверстия и email! тянуть крышку книзу, преодолевая сопротивление пружины (Б Акунин), На запястьях бренчапи, соскальзывая то вниз, то вверх, многочисленные цыганистые брасчеты (Ж Кожевникова), Я наблюдаю сверху, как работают санитарные отряды муравьев, увочакивая личинки или гусениц (В Лидин) В фокус внимания может попадать как сама идея соотнесения (= «траектория», «маршрут»), так и любой из объектов, выступающий в роли начальной или конечной точки движения Волчица Акбара отпрянула от скатившихся сверху камней и посыпавшегося снега и, пятясь в темень расщелины, сжалась, как пружина (Ч Айтматов), Он вцепился обеими руками в лом и по команде рванул рычаг кверху (Б Акунин)

Таким образом, пространственные наречия в первом и втором типах контекста различаются по признаку 'предельность / непредельность' описываемого пространства Формальным показателем указанного разграничения является структура контекста, включающего или не включающего имя объ-скта-ориентира Динамический характер описываемой в обоих случаях ситуации проясняется и поддерживается в первую очередь предикатной лексикой Подавляющая часть глаголов, встречающихся в контекстах с такими лексемами, относится к тематической группе движения, перемещения идти, бежать, ползти, продвигаться, лезть, катиться, бросится, взлететь и т п На него мчался Медведь с вытаращенными глазами, оттолкнул Глебова и побежал через ступени, вверх по честнице (Ю Трифонов)

Переход от описания динамической ситуации к описанию статической возможен в рамках одного и того же слова, он обусловлен изменением количества участников ситуации Если характеризуемый объект только один, наречия такого типа указывают на какую-либо из его частей Так, наречия СВЕРХУ и СНИЗУ могут реализовывать значения 'в верхней части чего-л, вверху' и 'в нижней части чего-л , внизу' Вот и тянул шею, заглядывая в обтаявшее сверху барачное окно (В Астафьев), Деревянная ограда балкона почти совсем сгнила, и палки снизу не имели опоры (Огонек) Определяется пространственное положение топологических частей по естественному вертикальному положению

объекта та часть, которая находится дальше от земной поверхности, называется верхней, а та часть, которая расположена ближе к поверхности земли, - нижней

Во-вторых, пространственные наречия и предлоги (ВВЕРХУ - ВНИЗУ, ВЕРХОМ - НИЗОМ, ПОВЕРХУ - ПОНИЗУ, НАВЕРХУ) могут характеризовать ситуацию только в статическом аспекте В этом случае они являются средством описания местоположения объекта относительно других объектов или Наблюдателя Наречие ВНИЗУ 1 'ниже чего-либо' употребляется в типичной ситуации пространственного описания, когда в качестве ориентира выступает движение взгляда Наблюдателя Глубокий двор за окном Там, внизу, время от времени светит солнце непрямым, уклончивым светом (И Грекова) В ряде случаев местонахождение объекта оценивается не относительно Наблюдателя, а относительно другого объекта, чаще такого же или однотипного А там, около кровати, две кнопки, одна наверху, другая внизу (Огонек)

Лексема ВНИЗУ 2 имеет значение 'в нижней части чего-либо' и может входить в типичную для наречий статического типа ситуацию пространственного описания В такой ситуации актуализировано представление не о положении объекта ниже Наблюдателя или другого объекта, а о топологической зоне объекта, которая находится в нижней его части, т е ниже других зон этого же объекта В качестве объекта чаще всего выступают артефакты, причем в зависимости от их топологического типа ВНИЗУ 2 может указывать на внешнюю поверхность объекта, внутреннюю поверхность объекта или нижнюю часть в целом Вскоре пришлось «одеть» икону в оклад со специальным желобком внизу - туда сио-дывалась вата, на которую стекаю миро (Огонек), Здесь в зеркальном шкафу висели ее пчатья, кофточки, внизу стояло несколько пар обуви, всегда починенной и хорошо вычищенной (В Катаев), Можно обеспечить посчедовательное замерзание жидкости в цилиндре Сначала замерзает вода внизу, потом - в середине, потом - в верхней части (А Веледицкий)

И наконец, производные пространственные наречия и предлоги (ДОВЕРХУ -ДОНИЗУ, ВЕРХОМ, ВЕРХАМИ, ПОВЕРХ, СВЕРХ) могут выполнять собственно характеризующую функцию, определяя - через пространственные ориентиры, в которых совершается действие, - не направление или место движения / действия, а способ его осуществления или степень реализации Например, наречия ДОВЕРХУ и ДОНИЗУ не характеризуют направление или место движения / действия, а определяют степень реализации этого действия через указание на какую-либо пространственную составляющую (как правило, - границу) объекта, вовлеченного в описываемую ситуацию Эти наречия фиксируют достижение какой-либо верхней / нижней границы объекта в результате направленного движения к нему или в результате заполнения объекта чем-либо Естественно, что такие лексемы указывают на пространственный предел, ту точку, дальше которой движение невозможно Ирина скоро отгадала умного чечовека в этом скромном чиновнике, обчеченном в мундирный, доверху застегнутый фрак (И Тургенев)

Как и производные имена, наречия и предлоги способны наряду с описанием физического пространства служить средством обозначения нематериальных

феноменов Значения нефизического пространства исследуемых наречий и предлогов связаны с двумя основными аспектами осмысления деятельности человека - социальным и духовным Наряду с другими частями речи, эти языковые единицы обеспечивают возможность представить в пространственных категориях социальное устройство общества и различные проявления интеллектуального и эмоционального начала в человеке

Хотя не вся адвербиальная лексика, входящая в словообразовательные парадигмы имен ВЕРХ и НИЗ имеет соответствующие значения, каждая группа пространственных наречий включает лексемы, участвующие в описании социального пространства Это динамические наречия ВНИЗ, НАВЕРХ, СВЕРХУ, СНИЗУ, статические ВВЕРХУ, ВНИЗУ, НАВЕРХУ, характеризующие СНИЗУ ДОВЕРХУ, СВЕРХУ ДОНИЗУ Поэтому пространственные наречия могут характеризовать любые аспекты протекания действия в социуме

Выступая как средство описания социальных отношений, адвербиальная лексика актуализирует два их аспекта Первый - это собственно иерархия, наличие / отсутствие властных полномочий Этот аспект отражает объективное положение вещей Второй - это принадлежность / непринадлежность элите (финансовой, культурной, эстрадной - какой угодно) Этот аспект субъективный, он отражает оценку, сформировавшуюся у какой-то части общества в отношении другой его части В результате, например, жалоба наверх интерпретируется как жалоба в вышестоящую инстанцию, артист пробился наверх - как констатация успешной карьеры

Ассоциативные связи между организацией физического пространства и интеллектуальной или эмоциональной деятельностью человека достаточно разнородны Так, например, наречие ПОВЕРХУ имеет значение 'не углубляясь, поверхностно' Представляется, что за этим значением стоит целый комплекс семантических представлений, зафиксированный как однокоренными, так и пара-дшматически связанными единицами (ср ПОВЕРХНОСТЬ 'наружная сторона чего-л ', ПОВЕРХНОСТНЫЙ 1 'находящийся, имеющий место на поверхности, у поверхности чего-л ', 2 'ограничивающийся самым общим, несущественным, неосновательный, неглубокий' НЕГЛУБОКИЙ 1 'не имеющий большой глубины', 2 'находящийся на незначительной глубине', 3 'недостаточно основательный' (неглубокие знания), II 'несерьезный, поверхностный' (неглубокий человек) и т п) Наречие ПОВЕРХУ занимает свое место в кругу этих единиц Оно не характеризуется высокой частотностью, что объясняется его сочетаемостными возможностями Выступая изначально как название места действия, эта лексема употребляется с глаголами движения, которые редко используются для описания ментальных процессов Исключения составляют глаголы прийти и уйти, сочетающиеся в метафорическом плане со словами мысчь, идея и т п Однако невозможны употребления, в которых выражения мысль / идея пришла /ушла сочетаются с наречием ПОВЕРХУ Как показывает анализ материала, в рассматриваемом значении оно используется только с глаголом скользить Эта мысль сколь-згпа где-то поверху, не проникала глубоко в сознание и не успокаивала (А Куприн) Возможность такой сочетаемости объясняется тем, что скользить содер-

жит семантические компоненты, взаимодействующие с соотносительными компонентами наречия ПОВЕРХУ (СКОЛЬЗИТЬ 'легко, плавно двигаться, слегка прикасаясь к чему-л , к поверхности чего-л ')

Специфической особенностью производных наречий и предлогов в кругу исследованной лексики является строгая системность в реализации собственно пространственных значений и определенная избирательность в способе языкового воплощения социальных и интеллектуальных смыслов

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования Делается вывод о том, что анализ семантико-словообразовательного потенциала имен топологических зон позволяет уточнить представления об особенностях пространственного восприятия, преломленного в языковых значениях, и помогает раскрыть систему понятий, через которые человек осмысляет окружающий мир

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1 Пономарева, Н В Локализация объекта основные понятийные категории [Текст] / Н В. Пономарёва Н Время в социальном, культурном и языковом измерении Тезисы докладов научной конференции - Иркутск- ИГУ, 2004 -С 127-128

2 Пономарева, Н В Особенности семантического и словообразовательного потенциала имен топологических зон русского языка [Текст] / Н В Пономарева // Словарь, грамматика, текст в свете антропоцентрической лингвистики ВыпЗ - Иркутск ИГУ, 2005 - С 125-131

3. Пономарёва, Н В Особенности семантической структуры пространственных наречий (на примере слов кверху и книзу) [Текст] / Н В Пономарева // Российский лингвистический ежегодник. 2006 -Вып1(8) - Красноярск, 2006 -С 116-122

4 Пономарева, Н В Типы концептуализации пространства (на примере слова верх) [Текст] / Н В Пономарева // Вестник Иркутского Государственного Технического университета - Вып.3(27). - Иркутск ИрГТУ, 2006.-С. 201.

5 Пономарёва, Н В Семантический потенциал имён топологических зон (на примере пространственных значений слова ВЕРХ) [Текст] / Н В. Пономарева // Вестник Иркутского Государственного Технического университета -Вып 1(29) -Т2 - Иркутск ИрГТУ,2007 -С 149-152

Подписано в печать 20 04 07 Формат 60x84 1/16 Печать трафаретная Уел печ л 1,4 Тираж 100 экз Заказ 48

РЕДАКЦИОННО-ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ОТДЕЛ Иркутского государственного университета 664003, Иркутск, бульвар Гагарина, 36, тел (3952) 24-14-36

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пономарёва, Наталья Владимировна

СОДЕРЖАНИЕ

Семантический и словообразовательный потенциал имён топологических зон как источник лингвистических идей и терминологических проблем

1. Способы языковой интерпретации пространства как лингвистическая проблема

2. Асимметрия формы и содержания: инвариантность vs полисемантичность

3. Семантическая структура слова и подходы к её описанию

4. Многозначность производного слова как лингвистическая проблема

Выводы

Глава 2 Типы концептуализации пространства и семантические свойства имён ВЕРХ / НИЗ

1. Имена ВЕРХ / НИЗ как средство характеристики физического пространства: типы производных значений и механизмы семантической деривации

2. Имена ВЕРХ / НИЗ как средство характеристики нефизического пространства: типы производных значений и механизмы семантической деривации

Выводы

Глава 3 Производные имена как реализация семантического и словообразовательного потенциала существительных ВЕРХ/НИЗ

1. Производные существительные как средство концептуализации физического нефизического пространства

2. Производные прилагательные как средство концептуализации физического и нефизического пространства

Выводы

Глава 4 Производные наречия и предлоги как реализация семантического и словообразовательного потенциала существительных ВЕРХ / НИЗ

1. Наречия и предлоги как средство концептуализации физического пространства 160 1.1. Наречия и предлоги, описывающие динамическую ситуацию

1.2. Наречия и предлоги, описывающие статическую ситуацию

1.3. Наречия и предлоги в ситуации описания степени реализации действия

2. Наречия и предлоги как средство концептуализации нефизического пространства

2.1. Наречия и предлоги в ситуации описания социальной сферы

2.2. Наречия и предлоги в ситуации описания интеллектуальной и эмоциональной сферы

Выводы

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Пономарёва, Наталья Владимировна

Данная работа посвящена исследованию имен топологических зон, представляющих собой фрагмент пространственной лексики русского языка.

Пространство, как известно, - одна из основных форм существования материи, и совершенно естественно, что интерес к его изучению не ослабевает на протяжении всей истории естественных и гуманитарных наук. Специфическим образом представления о пространстве преломляются в языке, составляя один из важнейших фрагментов языковой картины мира. Поэтому изучение тех пространственных параметров, которые могут восприниматься и осознаваться человеком и для которых затем устанавливаются соответствия в семантической системе языка, являются одной из актуальных задач современной лингвистики: «Единицы пространственной семантики требуют особого внимания. в связи с высокой частотностью их использования в речи и коммуникативной значимостью» [Карпенко, с. 5].

В ходе решения этой задачи в отечественной русистике получены существенные результаты при осмыслении таких языковых феноменов, как:

1) семантика пространственных предлогов и наречий [Богуславский 1991; Бондаренко 1954; Владимирский 1967, 1972, 1979; Всеволодова, Владимирский 1982; Евтюхин 1979; Засухина 1976, 1992; Исаакян 1999; Карпенко 1986; Крейдлин 1994; Лягушкина 2002; Мазурова 2000; Маляр, Селиверстова 1993; Медведев 1983; Плунгян, Рахилина 2000 и др.];

2) семантика пространственных имён [Богуславская 2000; Мусатаева 1987; Осильбекова 1986; Рахилина 2000; Федяшина 1986; Яковлев 1980 и др-];

3) пространственная метафора [Борисова 1997; Ермакова 2000; Крейдлин 1994; Кустова 2000, 2004; Маляр 2001; Селиверстова 2004; Топоров 1997 и др.];

4) средства и способы локализации [Булыгина, Шмелёв 1989; Гак 2000, 1996; Гжегорчикова 2000; Гукина 1997; Гунаев 1977; Ибрагимова 1993; Мартиросян 1984; Плунгян 1999; Саевич 1986; Томович 2000; Шерер 1979 и др.];

5) взаимосвязь категорий пространства и времени [Бунге 1970; Веко-вищева 2000; Грюнбаум 1969; Кокутьева 1988; Кравченко 1997; Кубрякова 1997; Мостепаненко 1969, 1974; Позднякова 1997; Падучева 2000; Прохоров, Прохорова 1997; Радужная 1988, Степанов 1985 и др.];

6) механизмы описания пространства в языке [Кобозева 1997; Кубрякова 1967, 1997; Мурзин 1986; Падучева 2000, 2004; Телия 1997; Черский 1986; Яковлева 2000 и др.].

К сфере языковой репрезентации категории пространства в первую очередь относят те единицы языка, которые позволяют выразить отношения пространственной локализованное™ предметов и явлений. Отбор языковых средств, с помощью которых концептуализируется пространство, «определяется прежде всего факторами экстралингвистическими, теми признаками предметного мира, которые человеческое сознание вычленяет при контакте с действительностью как наиболее существенные с точки зрения адекватного отражения пространства: размеры, геометрические характеристики предметов, их конфигурацию, тип пространственного соотношения между ними и пр.» [Карпенко 1986, с. 23-24]. Поскольку пространство как таковое представляет собою некую конфигурацию заполняющих его объектов, оно может быть описано через характеристику внешнего облика этих объектов: «Основными составляющими внешнего вида объекта являются форма, размер и цвет. Вербальное описание некоторого фрагмента пространства подразумевает тот или иной способ доведения до сознания адресата информации о форме объектов, его конституирующих» [Кобозева, www.diaIog-21.ru/].

Чрезвычайно важно, однако, что «описание некоторого фрагмента пространства» является отнюдь не единственной функцией языковых единиц, отражающих локативные отношения. Эти единицы регулярно используются для обозначения понятий, относящихся к социальной, интеллектуальной, эмоциональной сфере (ср.: взять под стражу, достичь служебных высот, доходное место, мелкий бизнес, отдалённые перспективы, внутренний мир, недалёкий человек, верх совершенства и т.п.). Семиотика пространства имеет исключительное значение в создании модели универсума.

Все сказанное обусловливает необходимость исследования языковых средств концептуализации пространства в рамках когнитивного подхода, который «позволяет выявить особенности пространственного восприятия, преломленного в языковых значениях, и раскрыть систему понятий, через которые мы осмысляем окружающий мир» [Селиверстова 2004, с. 721]1.

Очевидно, что такой подход выдвигает в центр внимания антропоцентрическую составляющую, то есть «заложенные в языке практические, теоретические и культурные знания и опыт, освоенные, осмысленные и прямо или косвенно вербализованные носителями языка и восстановимые в конечном счете - в результате семантического и концептуального анализа - в виде языковой картины мира» [Рябцева, www.Dialog.21.ru/].

Особым средством вербализации пространственных отношений являются имена топологических зон, такие как верх, низ, бок, перёд, зад и т.п. Эти имена и их производные используются для описания ориентации объекта в пространстве или для пространственной квалификации частей объекта. Отдельные функционально-семантические особенности таких единиц уже становились предметом исследования; в частности, наречия, образованные от существительных верх и низ, рассматриваются в работах [Всеволодова, Владимирский 1982; Засухина 1992; Карпенко1986; Мазурова 2000; Плунгян 1999 и др.]; семантические модификации исходных значений самих имён

1 Ср. также: «Пространство и его концептуализация человеком - объект междисциплинарного исследования, а потому лучше всего рассматривать его в рамках когнитивного подхода, который сочетает в себе лингвистические, психологические, компонентные и философские методы» [Гиля-ров, с. 2]. верх и низ подвергаются анализу в [Телия 1988; Федяшина 1986; Яковлева 2000 и др.].

Однако системное и многоаспектное описание имен топологических зон в русистике отсутствует. Между тем их значимость для языковой концептуализации пространства не вызывает сомнений, поскольку они задают своеобразную систему координат материального и нематериального мира (ср.: верх горы - верх блаженства - правящие верхи, вершина горы - вершина славы, низ здания - социальные низы).

Свидетельством недостаточной изученности названной группы единиц является неединообразие словарных толкований1, неполнота и неточность лексикографической интерпретации целого ряда фактов.

В любом случае для доказательного описания пространственной семантики необходим прежде всего тщательный анализ разнообразного языкового материала. Только такой анализ позволит сделать выводы о пространственной концептуализации, представленной в языковой системе.

Все сказанное обусловливает актуальность настоящего диссертационного исследования.

Пространственные представления, закодированные в значении языковых единиц, обнаруживают себя в процессах семантической и словообразовательной деривации. Следовательно, изучение этих процессов позволит эксплицировать особенности осмысления пространственных категорий русским языковым сознанием.

Таким образом, объектом исследования являются имена топологических зон как средство языковой концептуализации пространства.

Предмет исследования - семантический и словообразовательный потенциал существительных ВЕРХ / НИЗ как результат отражения внеязыко

1 Так, например, согласно [MAC], наречие вверху имеет одно значение - 'на высоте, в воздухе, в небе, над кем-, чем-либо, выше кого-, чего-либо', в котором выделяется оттенок 'в верхней части чего-либо'; антонимичное наречие внизу представлено как многозначное: 1. 'в нижней части, ниже чего-либо'; 2. 'в нижней части чего-либо'. вых представлений и категорий, зафиксированных в значениях языковых единиц.

Термин семантический потенциал означает «способность значения к ассоциативным связям с другими значениями и смыслами, к закреплению некоторых из этих связей в виде новых значений» [Поликарпов 2001, с. 47]. Оценить семантический потенциал - это значит охарактеризовать, с одной стороны, «те возможности, которые предоставляет говорящим исходное значение и связанная с ним ситуация для осмысления, концептуализации других ситуаций, и, с другой стороны, сам круг ситуаций разных типов и разной природы, на которые данное слово можно "распространить", которые им можно "охватить"» [Кустова 2004, с. 29].

Словообразовательный потенциал слова определяется по его способности производить новые слова. Описание словообразовательного потенциала предполагает и количественный, и качественный аспект: выявление числа производных в составе словообразовательной парадигмы (гнезда), определение набора выражаемых словообразовательных значений, осмысление ономасиологической природы производных и т.п. В настоящей работе анализ словообразовательного потенциала существительных ВЕРХ и НИЗ направлен на выявление мотивационно актуальных компонентов их семантической структуры. Выбор тех или иных компонентов в качестве исходных для семантической организации производного слова является свидетельством значимости этих компонентов для носителя языка: «О важной роли словообразования в моделировании языковой картины мира . свидетельствует тот факт, что одни семантические участки лексической системы языка оказываются открытыми для актов словообразования, а другие, наоборот, закрытыми» [Вендина 1998, с.11].

Вышеизложенное позволяет утверждать, что изучение семантической и словообразовательной деривации дает возможность установить, какие внеязыковые пространственные представления и категории преломляются в семантике языковых единиц, имен топологических зон в частности.

Исследование такого рода предполагает обсуждение ряда смежных проблем.

Во-первых, это проблема природы лексической многозначности и принципов ее описания.

Результатом реализации семантического потенциала слова является появление производных значений (новых лексем1) в структуре слова, то есть формирование полисемии. Когнитивный подход к ее описанию предполагает «не инвентаризацию и классификацию существующих значений, а выявление общих закономерностей работы самого механизма их образования. Это позволяет восстановить связи между значениями слова и представить их как единую систему» [Кустова 2004, с. 10].

Особенно сложной и дискуссионной является интерпретация многозначности производного слова. Отдельное значение, входящее в его семантическую структуру, сложным образом соотносится как с другими значениями этого же самого слова, так и со значением (значениями) производящего. Семантическая структура производного слова в этом случае является результатом сразу двух типов деривации: словообразовательной, в результате которой создаётся несколько производных, и семантической, объединяющей эти дериваты в семантическое целое. Такой путь создания многозначных производных единиц М.Н. Янценецкая считает естественным, указывая на то, что «вторичные значения производного слова обладают своеобразной «множественной» мотивацией, так как они обусловливаются как JICB производящего, так и JICB производного» [Янценецкая 1988, с. 4].

1 Здесь и далее, согласно теоретическим установкам Московской семантической школы по толково-комбинаторной лексикографии, под термином лексема будем понимать слово в одном из его лексических значений.

Отмечая актуальность семантической (= вертикальной) или словообразовательной (= горизонтальной) мотивации в процессе образования производного, Н.Д. Голев указывает, что «примат (детерминирующая роль) вертикальной деривации по отношению к горизонтальной связан с тем, что процессы, происходящие в первой, носят более глубинный характер, поскольку осуществляются на уровне конкретно-вещественного (индивидуально-лексического) значения. Семантика «горизонтальных распространителей» лишь наслаивается на спецификации, образуемые в вертикальных цепях» [Голев 1989, с. 177].

В данной работе не обсуждается вопрос о том, какая связь, внутрисловная или межсловная, является первостепенно значимой. Мы ограничиваемся констатацией любого вида семантической соотносительности, поскольку сам факт ее наличия сигнализирует о значимости некоторого смысла, отражающего определенный способ языковой концептуализации пространства.

При этом основная теоретическая предпосылка состоит в том, что «причина самого существования полисемии в естественном языке - когнитивная: полисемия - это одно из основных средств концептуализации нового опыта. Человек не может понять нового, не имея какого-то «данного», поэтому он вынужден использовать старые знаки и приспосабливать их к новым функциям, распространять их на другие ситуации» [Кустова 2004, с. 11].

Другими словами, изучение производных значений имен топологических зон и их словообразовательных дериватов позволяет понять, «каким образом язык использует внеязыковые пространственные представления (spatial cognition) для описания того, что мы зрительно воспринимаем», и показать, как тем самым язык открывает нам пути для постижения наших внеязыковых пространственных представлений» [Jackendoff, Landau, с. 145].

Создание методики описания таких представлений, обеспечивающей их корректную интерпретацию, разработка метаязыка для их описания - вот и еще одна группа проблем, которая широко обсуждается в современной научной литературе в связи с изучением пространственной лексики.

Релевантными для пространственного восприятия и пространственного мышления оказываются, по мнению лингвистов, «такие характеристики, как осевая ориентация и направление, относительное расположение, количественные характеристики ориентира» [Селиверстова 2004, с. 736].

Среди названных характеристик есть такие, которые определяются объективным положением вещей, например, категории вертикальности и горизонтальности. Они определяют позицию объекта по отношению к поверхности Земли: вертикальность соотносится с положением объекта перпендикулярно поверхности земли, горизонтальность - с положением параллельно поверхности земли.

Другие ориентационные противопоставления, как указывает Дж. Jla-кофф, проистекают из того, что наше тело обладает определенными свойствами и функционирует определенным образом в окружающем нас физическом мире. Иначе говоря, многие пространственные категории антропоцен-тричны.

Объективные и антропоцентричные категории сложным образом взаимодействуют в семантике пространственных слов, ср.: «Существительному приписывается признак абсолютной ориентации по определенному линейному измерению (например, по верху - низу), если пространственная ориентация соответствующего предмета задается исключительно строением последнего. Существительному приписывается признак относительной ориентации по определенному линейному измерению, если пространственная ориентация соответствующего предмета задается не строением последнего, а его наблюдаемым положением, или перемещением, или положением/перемещением другого предмета, в частности, наблюдателя. Признак абсолютной ориентации по верху - низу приписывается, например, существительным шкаф, картина, самолет, гора, дерево, а признак относительной ориентации - существительным кубик, шар, брусок, полено» [Апресян 1995, т.2, с. 42-43].

Тип ориентации задается, в свою очередь, категорией фасадности: «Признак фасадности присваивается именам предметов, имеющих такую выделенную сторону, через которую в норме осуществляется их использование, в частности проникновение в них. У нефасадных предметов такой выделенной стороны нет. Так, фасадным предметом является кресло в отличие от табурета: при нормальном использовании кресла на него можно сесть только с одной стороны (с трех других сторон этому препятствуют ручки или спинка), а табурет открыт для использования по своему прямому назначению с любой из сторон» [Апресян 1995, т.2, с. 40].

Значение некоторых языковых единиц не может быть полностью описано без учета еще одного смыслового компонента. Этот компонент - Наблюдатель. Фигура наблюдателя, одно из чрезвычайно значимых понятий современной семантики, введена в работе [Апресян 1974]. Именно Наблюдатель решает, какая часть нефасадного предмета является верхом, низом, передом или задом (например, передом коробки будет названа та ее сторона, напротив которой Наблюдатель находится в момент речи; верхом коробки - та сторона, которая в момент наблюдения находится дальше от земли или точки опоры, чем все другие ее части).

Перечисленные характеристики пространственных объектов во многом определяют семантическое своеобразие имен топологических зон и еще раз подтверждают мысль, что языковое представление пространства не сводится к трехмерному геометрическому.

Более того, оно не сводится и к представлению о реальном мире, мире физических объектов. «Пространственная картина мира многослойна: она включает в себя и мифологический универсум, и научное моделирование, и бытовой «здравый смысл». При этом у обычного человека эти (и ряд других) пласты образуют гетерогенную смесь, которая функционирует как нечто единое. На этот субстрат накладываются образы, создаваемые искусством или более углубленными научными представлениями, а также перекодировкой пространственных образов на язык других моделей. В результате создается сложный, находящийся в постоянном движении семиотический механизм» [Лотман 1996, с. 296].

Исследование работы этого механизма требует обращения к когнитивной парадигме научного знания.

Если в рамках структуралистского подхода «язык рассматривался как более или менее самодостаточный механизм, автономный как по отношению к человеку, так и по отношению к внеязыковой реальности» [Кустова 2000, с. 85], то для современных лингвистических теорий характерны совсем иные акценты. Их отличает стремление, с одной стороны, встроить язык в систему других когнитивных механизмов человека, с другой - выявить «посредническую» функцию языка между человеком и внеязыковой реальностью. В этом случае определяющим является стремление показать, что язык и сам несёт отпечаток человеческих способов освоения реальности, и в то же время, будучи средством концептуализации этой реальности, воплощением наивной (языковой) картины мира, накладывает отпечаток на восприятие реальности человеком - восприятие «сквозь призму языка» [см. Апресян 1995; Арутюнова 1999; Кобозева 2000,2002, 2003; Рахилина 2000].

Когнитивный взгляд на природу естественного языка, - подчеркивает Е.С.Кубрякова, - заставляет признать не только сам факт ментальной репрезентации мира в сознании человека, но и факт упорядоченности этой репрезентации, наличия в ней организующих принципов в представлении знаний» [Кубрякова 1997, с. 7]. То есть можно утверждать, что существующие когнитивные структуры не только репрезентативны, они не только отражают поступающую информацию, они представляют собой важный инструмент извлечения, анализа и структурирования знаний о мире.

С учётом вышеизложенного определяются цель и задачи диссертационного исследования.

Цель работы - системно и целостно осмыслить специфику функционирования имён топологических зон ВЕРХ и НИЗ и их производных как средства концептуализации пространства;

Данная цель предполагает постановку и решение следующих задач:

1) рассмотреть основные подходы к исследованию пространственной лексики в отечественной и зарубежной лингвистике; уточнить круг общетеоретических вопросов, актуальных для анализа данного фрагмента языковой системы;

2) выявить характеристики прототипической ситуации, предопределяющие семантические модификации в зоне пространственных значений существительных ВЕРХ и НИЗ и их производных;

3) представить характеристики прототипической ситуации, служащие когнитивными основаниями использования имён топологических зон для концептуализации феноменов нефизического пространства;

4) на основании анализа семантического и словообразовательного потенциала оценить степень актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира;

5) охарактеризовать процессы, которые лежат в основе объединения семантической структуры слова.

Материалом исследования являются имена топологических зон ВЕРХ НИЗ, а также их производные, находящиеся на первой ступени словообразовательной деривации. Ограниченность материала рамками словообразовательной парадигмы мотивируется тем, что взаимодействие семантики производного и производящего в пределах одного деривационного шага осуществляется наиболее очевидным образом. При выборе материала свою роль сыграл тот факт, что одной из важнейших осей трёхмерного физического пространства, отражённого в сознании человека и в языке, является вертикальная ось, имеющая в качестве своих координат верх и низ.

Картотека насчитывает 43 единицы: 2 вершины (верх и низ), 30 производных слова верх и 11 производных слова низ. Слова извлечены методом сплошной выборки из «Словообразовательного словаря русского языка» [Тихонов 1990].

Парадигма существительного ВЕРХ дополнена прилагательным верховный. По мнению А.Н.Тихонова, оно выступает как отдельная вершина, но на наш взгляд, это прилагательное сохраняет семантическую соотносительность с ВЕРХ (аналогичная точка зрения выражена в «Русской грамматике»). В парадигму существительного НИЗ включено наречие снизу, пропущенное в словаре. И наоборот, исключены из анализа слова, представленные в словаре, но относящиеся к пассивному словарному запасу или к лексике ограниченного употребления, диалектной и профессиональной: верховый, вершник, под-вершный и изнизу, нанизу, низок.

Для анализа значений привлекались словарные дефиниции из «Словаря русского языка» под редакцией А.П.Евгеньевой [далее в работе - MAC]. При исследовании контекстного употребления слов использовались примеры из Тюбингенского электронного корпуса текстов [http: // www.sfb441.uni-tuebingen.de / Ы/ korpora. html], включающего публицистическую и художественную литературу XIX - XX веков. Всего было проанализировано около 14,5 тысяч контекстов.

В основу исследования положен метод комплексного лингвистического описания, включающий приемы обобщения, сравнения, интерпретацию и классификацию. Используются также элементы компонентного анализа, де-финиционный и контекстуальный анализ. Все вышеперечисленные методы и приёмы позволяют полно и всесторонне представить лексическое значение слова и достичь цели исследования.

Научная новизна исследования определяется следующим.

В работе предпринимается попытка системно и целостно осмыслить специфику семантической организации и функциональные особенности имён топологических зон ВЕРХ и НИЗ и их производных как средства концептуализации физического и нефизического пространства;

Выявление характеристик прототипической ситуации, предопределяющих семантические модификации в зоне пространственных значений и служащих когнитивными основаниями использования имён топологических зон для концептуализации феноменов нефизического пространства, осуществляется в результате анализа единиц, реализующих семантический и словообразовательный потенциал имён ВЕРХ и НИЗ.

Качественные и количественные различия семантической организации существительных ВЕРХ / НИЗ и их производных квалифицируются как показатель степени актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира.

Теоретическая значимость исследования определяется его вкладом в развитие представлений о способах концептуализации действительности, а именно, об особенностях пространственного восприятия, которое преломляется в языковых значениях и в значительной мере формирует ту систему понятий, через которые человек осмысляет окружающий мир. Выявленные в работе семантические и функциональные особенности имён топологических зон ВЕРХ / НИЗ и их производных могут служить базой для сопоставительных исследований пространственной лексики различных языковых систем или подсистем. Теоретическая значимость работы заключается также в обосновании положения об особой значимости парадигматических связей для формирования отдельных значений топологических единиц.

Практическая ценность исследования состоит в возможности использования его результатов в практике преподавания ряда лингвистических дисциплин: лексикологии, словообразования, семантики современного русского языка, а также в спецкурсах и спецсеминарах, анализирующих проблемы семантики и языковой картины мира; при составлении учебных пособий, руководстве курсовыми и дипломными работами соответствующей проблематики. Полученные в работе выводы могут быть использованы в лексикографической практике для корректировки словарных дефиниций.

Апробация результатов исследования.

Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета.

По теме диссертации сделаны доклады на ежегодных научных конференциях кафедры русского языка и общего языкознания Иркутского государственного университета (май 2004, 2005, 2006); на международной научной конференции «Время в социальном, культурном и языковом измерении», посвященной 85-летию Иркутского государственного университета и факультета филологии и журналистики (сентябрь 2003 г.); на международной научной конференции «Актуальные проблемы русистики», посвящённой 85-летию томской диалектологии и 125-летию со дня основания Томского государственного университета (октябрь 2003). в институте славистики Кильского университета (Германия, 2006).

Основные положения диссертации нашли отражение в пяти публикациях.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Имена топологических зон и их производные являются одним из важных средств концептуализации физического и нефизического пространства. Анализ семантико-словообразовательного потенциала таких слов позволяет реконструировать фрагмент русской языковой картины мира, связанный с понятиями верха и низа.

2. Отличительные черты данного фрагмента картины мира - значительная степень детализации в представлении пространственных отношений и особая выделенность таких категорий, как социальная иерархия, высокая степень проявления качества, возвышенное в противовес материальному.

3. Потенциал существительных ВЕРХ и НИЗ в сфере внутри- и межсловной деривации определяется топологическими характеристиками называемых ими объектов и типом пространства, к которому эти объекты принадлежат.

4. Максимальная дифференциация языковых средств, призванных дифференцированно описывать компоненты сходных, но не тождественных пространственных ситуаций, обеспечивается с помощью метонимического переноса, основанного на смежности пространственных участков, занимающих определённое место на вертикальной шкале.

5. Участие топологических имен в означивании категорий нематериального мира обеспечивается процессом метафорического переосмысления, представляющего человека и общество как особым образом организованное пространство.

6. Для формирования семантики имён ВЕРХ / НИЗ и их производных чрезвычайно значимы парадигматические связи; организация семантической структуры имён топологических ориентиров осуществляется «под давлением» параметрической лексики.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, четырёх глав и заключения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантический и словообразовательный потенциал имён топологических зон ВЕРХ / НИЗ"

Выводы

1. Большинство производных наречий и предлогов являются результатом реализации словообразовательного потенциала имён топологических зон русского языка. Производные образуются от семантически соотносительных лексем в составе производящих по регулярным для языка словообразовательным моделям.

2. В ситуации пространственного описания наречия и предлоги характеризуют в основном траекторию движения, обозначая начальную или конечную точку этого движения или его место. Таким образом, наречия являются одним из средств обозначения локализации частей траектории, а значит, способны задавать ориентацию движения. Кроме того, в отдельных случаях такие единицы могут служить характеристикой движения, обозначая его свойства.

3. Согласно типичным семантическим переходам в структуре имён топологических зон русского языка и их производных, собственно пространственные значения наречий и предлогов формируются в результате метонимического переноса, несобственно пространственные значения - в результате метафорического переосмысления пространственных категорий

4. Значения нефизического пространства у этого круга языковых единиц отражают характерные для русской языковой картины мира представления о социальном устройстве общества и эмоциональной и интеллектуальной сфере человеческого бытия.

5. Различия в семантике наречий, имеющих тождественные словообразовательные значения, обусловлены различиями в способе концептуализации локативной ситуации и проявляются, например, в сочетаемост-ных ограничениях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Имена топологических зон являются одним из важных средств концептуализации пространства. Анализ семантико-словообразовательного потенциала таких слов позволяет реконструировать фрагмент русской языковой картины мира, связанный с понятиями верха и низа.

По своей природе имена топологических ориентиров предназначены для описания объектов материального мира и их пространственных конфигураций. В первом случае части материальных объектов получают пространственную квалификацию; во втором - пространственное расположение одного объекта определяется относительного другого.

Семантический потенциал существительных ВЕРХ и НИЗ в сфере внутрисловной деривации определяется в первую очередь топологическими характеристиками называемых ими объектов и типом пространства, к которому они принадлежат.

Важной особенностью прототипической ситуации, предопределяющей семантические модификации в зоне пространственных значений, является разновидность поверхности, составляющей границу объекта. Она может интерпретироваться двояко: как точка, т.е. поверхность, достаточно невеликая по сравнению с размерами других поверхностей, или как протяженность, т.е. поверхность, состоящая из достаточно большого ряда точек. Оппозиция то-чечностъ - протяженность (или, в терминологии О.Н.Селиверстовой, локус - пространство местонахождения) специфическим образом отражается в значениях исходных существительных и большинстве их производных.

Имена топологических зон (особенно - ВЕРХ) активно используются для характеристики явлений, принадлежащих не физическому а социальному пространству: иерархических отношений, интеллектуальных и эмоциональных состояний, духовных феноменов (верх / низ социальной лестницы; верхи не могут, а низы не хотят; верх фантазии, блаженства, аристократизма; верх глупости, цинизма, безвкусицы и т.п.). В подобных случаях происходит метафорическое осмысление отвлеченных понятий, которые получают пространственную концептуализацию.

Значимость целого ряда семантических преобразований подтверждается фактом их «грамматикализации»: одни лексемы утрачивают формы единственного числа (ср. НИЗ 6); другие входят в состав фразеологизмов, которые специфическим образом отражают залоговое противопоставление (<одержать верх vs брать верх); третьи проявляют избирательность в выборе предикатов и т.п.

Выступая в целом ряде случаев как антонимы, ВЕРХ и НИЗ обнаруживают несимметричность семантической организации в целом. Это проявляется и в количественном и в качественном аспекте: существительное ВЕРХ имеет большее количество значений (то есть характеризуется более детальной семантической разработанностью) и более частотно; оно отражает такие аспекты ситуации, которые - в силу причин лингвистического и экстралингвистического характера - не могут быть описаны словом НИЗ (ср. ВЕРХ 8 'внешние, поверхностные стороны какой-либо области знания, специальности; ВЕРХ 9 'преимущество').

Анализ производных имен, входящих в словообразовательные парадигмы существительных ВЕРХ и НИЗ, позволяет судить о номинативной стратегии носителя языка, стремящегося к максимальной дифференциации языковых средств, призванных дифференцированно описывать компоненты сходных, но не тождественных ситуаций.

Эта стратегия очевидным образом проявляется в процессе внутрисуб-стантивного словообразования. Производные существительные, обозначая ту же топологическую зону объекта, что и производящие, не тождественны им ни семантически, ни функционально (ср. ВЕРХОТУРА); более того, единицы, образованные в рамках синонимичных словообразовательных типов, тяготеют к дистрибутивному употреблению, специализируясь на характеристике разных топологических типов и разных типов пространств (ср. ВЕР

ШИНА / ВЕРХУШКА). Еще в большей степени тенденция к дифференциации представлена в непространственных употреблениях.

Адъективная зона анализируемых словообразовательных парадигм представлена парами прилагательных ВЕРХНИМ - НИЖНИИ, ВЕРХОВОЙ -НИЗОВОЙ, а также рядом префиксально-суффиксальных производных.

Они реализуют далеко не все потенции производящих, тем самым сигнализируя о разной актуальности того или иного пространственного признака для русской языковой картины мира.

Симметрия семантических структур прилагательных ВЕРХНИЙ - НИЖНИИ, выступающих в роли пространственных характеристик, дает основания полагать, что первостепенно значимыми являются следующие из них: а) местонахождение объекта в непосредственной близости / на максимальной отдаленности от земли (верхние / нижние слои атмосферы); б) положение объекта относительно другого объекта (верхний / нижний ящик стола)\ в) положение объекта относительно такого же объекта (верхняя / нижняя юбка)', г) положение части объекта относительно другой части этого же объекта (верхняя / нижняя часть брюк).

Вторая пара прилагательных, образованных от тех же производящих и имеющих то же словообразовательное значение 'признак, относящийся к предмету, явлению, названному мотивирующим словом', отнюдь не дубли S-* м рует значений, выражаемых парой ВЕРХНИМ - НИЖНИИ. Пространственные лексемы этих слов противопоставлены по признаку 'динамический vs статический признак объекта по его местонахождению' (верховой / низовой ветер - верхний / нижний этаж).

Участвуя в описании социального пространства, пара ВЕРХОВОЙ -НИЗОВОЙ обнаруживает больше возможностей для конкретизации общего относительного значения, чем пара ВЕРХНИМ - НИЖНИИ. Прилагательное

ВЕРХОВОЙ закрепляется как обозначение особого социального статуса в особой социальной среде (криминальном мире). Прилагательное НИЗОВОЙ развивает типовые семантические модификации, специфически уточняющие общее относительное значение 'непосредственно связанный с низами': (а) 'сформированный в низших непривилегированных слоях общества, организованный ими'; (б) 'являющийся членом низших, непривилегированных сло-ёв общества, организации'; (в) 'предназначенный для низших, непривилегированных слоёв общества'.

Таким образом, производные прилагательные обеспечивают возможность обозначить пространственный признак с высокой степенью детализации. Статические пространственные характеристики дифференцированно обозначаются прилагательными ВЕРХНИИ - НИЖНИИ; динамический признак объекта по местонахождению, а также характеристики объекта по его отношению к социw и альному пространству - прилагательными ВЕРХОВОЙ - НИЗОВОИ.

Особый способ концептуализации пространственных отношений обеспечивают адвербиальные члены словообразовательной парадигмы.

Во-первых, производные наречия и предлоги могут характеризовать локативную ситуацию в динамическом аспекте. Эта возможность заложена в прототипической ситуации, которая включает как минимум два соотнесенных друг с другом объекта. В фокус внимания может попадать как сама идея соотнесения (~ «траектория», «маршрут»), так и любой из объектов, выступающий в роли начальной или конечной точки движения. Переход от описания динамической ситуации к описанию статической возможен в рамках одного и того же слова; он обусловлен изменением количества участников ситуации. Если характеризуемый объект только один, наречия СВЕРХУ и СНИЗУ указывают на какую-либо из его частей и тем самым реализуют значения 'в верхней части чего-л., вверху' и 'в нижней части чего-л., внизу'.

Во-вторых, пространственные наречия и предлоги могут характеризовать ситуацию только в статическом аспекте. В этом случае они являются средством описания местоположения объекта относительно других объектов или Наблюдателя.

И наконец, такие наречия и предлоги могут выполнять собственно характеризующую функцию, определяя - через пространственные ориентиры, в которых совершается действие, - не направление или место движения / действия, а способ его осуществления или степень реализации.

Как и производные имена, данные единицы способны наряду с описанием физического пространства служить средством обозначения нематериальных феноменов.

Специфической особенностью наречий и предлогов является строгая системность в реализации собственно пространственных значений (ср. симметрию семантических структур наречий ДОВЕРХУ - ДОНИЗУ, полноту отражения компонентов прототипической ситуации наречием ПОВЕРХ и т.п.) и определенная избирательность в способе языкового воплощения социальных и интеллектуальных смыслов.

Таким образом, анализ производных, входящих в словообразовательную парадигму имен топологических ориентиров, позволяет, с одной стороны, осмыслить значимость пространственных представлений для процессов категоризации фактов объективной действительности, с другой - оценить место и роль этой группы единиц в лексической системе, выявить когнитивные основания внутрисловной и межсловной деривации, охарактеризовать их основные механизмы.

Анализ материала позволяет утверждать, что для русской языковой картины мира характерна высокая степень детализации в представлении пространственных отношений: имена топологических зон и их производные актуализируют в своем значении такие сущности, как (а) поверхности объектов; (б) пространство, прилегающее к поверхностям; (в) внутреннее пространство объектов; (г) внешние очертания объектов; (д) пространственные сегменты.

В составе словообразовательной парадигмы все потенции исходного слова оказываются так или иначе реализованы. Редкие лакуны в семантической структуре отдельного производного объясняются сложным взаимодействием лингвистических и экстралингвистических причин и, как правило, восполняются в составе его кодеривата. При этом кодериваты, имеющие одинаковое словообразовательное значение, претерпевают семантическую и функциональную специализацию.

Основным механизмом развития пространственных значений является метонимический перенос, основанный на смежности пространственных участков, занимающих определённое место на вертикальной шкале.

Высокая активность использования имен топологических зон для характеристики нематериальных феноменов является свидетельством особой выделенности в русской языковой картине мире таких категорий, как социальная иерархия, высокая степень проявления качества, возвышенное в противовес материальному. Участие топологических имен в означивании таких категорий обеспечивается процессом метафорического переосмысления, представляющего человека и общества как особым образом организованное пространство.

Описание деривационных механизмов, действующих в сфере топологической лексики, выявило чрезвычайную значимость парадигматических связей слов для формирования отдельных значений. Можно констатировать своеобразное «давление» системы параметрических имен на организацию семантической структуры имен топологических ориентиров (ср.: ВЕРХ 10 <=> ВЫСОКИЙ 5; НИЗ 7 <=> НИЗКИЙ 4; ВЕРХНИЙ 1.3 <=> ВЫСОКИЙ 1).

Итак, анализ семантико-словообразовательного потенциала имён топологических зон позволяет уточнить представления об особенностях пространственного восприятия, преломленного в языковых значениях, и помогает раскрыть систему понятий, через которые человек осмысляет окружающий мир.

Список научной литературыПономарёва, Наталья Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Актуализация семантико-прагматического потенциала языкового знака: Межвузовский сборник научных трудов Текст. Новосибирск: НГПУ, 1996 (1997).-179 с.

2. Ананьев, Б.Г. Новое в учении о восприятии пространства Текст. / Б.Г. Ананьев // Вопросы психологии 1960. - № 1.

3. Апресян, В.Ю., Апресян Ю.Д. Метафора в семантическом представлении эмоций Текст. / В.Ю. Апресян, Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания 1993. - № 3. - С. 27-35.

4. Апресян, Ю.Д. Значение и оттенок значения Текст. / Ю.Д. Апресян // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка М., 1974. - Т. XXXII. - Вып. 4. - С. 320-330.

5. Апресян, Ю.Д. Значение и употребление Текст. / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания 2001. - № 4. - С. 3-22.

6. Апресян, Ю.Д. Избранные труды: в 2 т. Лексическая семантика (синонимические средства языка) Текст. / Ю.Д.Апресян. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Языки русской культуры, 1995. - Т. 1. - 472 с.

7. Апресян, Ю.Д. Избранные труды: в 2 т. Интегральное описание языка и системная лексикография Текст. / Ю.Д.Апресян. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Языки русской культуры, 1995. - Т.2. - 767 с.

8. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 368 с.

9. Апресян, Ю.Д. Новый объяснительный словарь синонимов: Концепция и типы информации Текст. / Ю.Д. Апресян // Новый объяснительный словарь синонимов М.: Проспект, 1995.

10. Ю.Апресян, Ю.Д. Структура словарной статьи словаря Текст. / Ю.Д. Апресян // Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Второй выпуск. М., 2000.

11. Араева, JI.А. Словообразовательный тип как семантическая микросистема: (Суффиксальные субстантивы, на материале русских говоров): Дис. докт. филол. наук Текст. / Л.А.Араева Кемерово, 1994.-331 с.

12. Аронов, Р.А. Взаимоотношение пространства и времени Текст. / Р.А. Аронов. М., 1972. - С. 35^14.

13. З.Арутюнова, Н.Д. К проблеме функциональных типов лексических значений Текст. / Н.Д. Арутюнова // Аспекты семантических исследова-ний-М., 1980.-С. 156-249.

14. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. Текст. / Н.Д. Арутюнова. М., 1988. - 341 с.

15. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. 2-е изд., испр. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 896 с.

16. Аспекты лексического значения: Сб. статей Текст. Воронеж: Изд-во Воронежского университета - 1982. - 160 с.

17. Ахундов, М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы Текст. / М.Д. Ахундов. М., 1982. - 223 с.

18. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики Текст. / М.М.Бахтин -М., 1975.-502 с.

19. Бикертон, Д. Введение в лингвистическую теорию метафоры Текст. / Д. Бикертон // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 284-306.

20. Бирдсли, М. Метафорическое сплетение Текст. / М. Бирдсли // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 201-218.

21. Блинова, О.И. Явление мотивации слов Текст. / О.И.Блинова. Томск: ТГУ, 1984.

22. Блинова, О.И. Языковое сознание и вопросы теории мотивации Текст. / О.И.Блинова // Язык и личность. М., 1989. - с. 122-127.

23. Блинова, О.И. Русская мотивология: Учеб.-метод. пособие Текст. / О.И.Блинова. Томск: ТГУ, 2000. - 48 с.

24. Блэк, М. Метафора Текст. / М. Блэк // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990.-С. 153-172.

25. Богуславская, О.Ю. Динамика и статика в семантике пространственных прилагательных Текст. / О.Ю. Богуславская // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 20-29.

26. Богуславский, И.М. Лингвистический процессор и локативные обстоятельства Текст. / И.М. Богуславский // Вопросы языкознания 1991. -№7.

27. Болдырев, Н.Н. Инварианты и прототипы в системной и функциональной категоризации английского глагола Текст. / Н.Н. Болдырев // Проблемы функциональной грамматики: семантическая инвариантность / вариативность СПб.: Наука, 2003. - С. 54-74.

28. Болдырев, Н.Н. О функциональной категоризации языковых единиц Текст. / Н.Н. Болдырев // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 114-116.

29. Бондаренко, B.C. Пространственные отношения, выражаемые с помощью предлогов. Текст. / В.С.Бондаренко. Ученые записки /Моск. гос. пед. ин-т. - Т. 33. - 1954. - С. 19-41.

30. Бондарко, А.В. Инварианты и прототипы в системе функциональной грамматики Текст. / А.В. Бондарко // Проблемы функциональной грамматики: семантическая инвариантность / вариативность СПб.: Наука, 2003. - С. 5-36.

31. Бондарко, А.В. Основания функциональной грамматики Текст. / А.В. Бондарко // Теория функциональной грамматики: Введение. Аспекту-альность. Временная локализованность. Таксис Л.: Наука, 1987. - С. 5-39.

32. Бондарко, А.В. Семантика предела Текст. / А.В. Бондарко // Вопросы языкознания 1986. - № 1. - С. 14-25.

33. Борисова, Е.Г. Пространственная метафора во фразеологических сочетаниях Текст. / Е.Г. Борисова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. -С. 15-16.

34. Брутян, Г.А. Язык и картина мира Текст. / Г.А. Брутян // Философские науки 1973. - № 1. - С. 108-111.

35. Булыгина, Т.В., Шмелёв, А.Д. Перемещение в пространстве как метафора эмоций Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д.Шмелёв // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. -С. 277-288.

36. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. Пространственно-временная локализация как суперкатегория предложения Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев // Вопросы языкознания 1989. - № 3. - С. 51-61.

37. Булыгина, Т.В., Шмелёв, А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) Текст. / Т.В. Бурлыгина, А.Д. Шмелёв. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

38. Бунге, М. Пространство и время в современной науке Текст. / М. Бун-ге // Вопросы философии 1970. - № 7. - С. 81-92.

39. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков Текст. / А. Вежбицкая. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

40. Вендина, Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) Текст. / Т.И. Вендина. М.: Индрик, 1998. -236 с.

41. Виноградов, В.В. Основные типы JI3C Текст. / В.В. Виноградов // Вопросы языкознания 1953. - № 5.

42. Виноградов, В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) Текст. / В.В. Виноградов. М., 1986. - 639 с.

43. Винокур, Г.О. Заметки по русскому словообразованию Текст. / Г.О. Винокур // Избранные работы по русскому языку М., 1959. - С. 419442.

44. Владимирский, Е.Ю. Выражение пространственных отношений / Е.Ю. Владимирский // Русский язык за рубежом 1979. - № 1. - С. 27-35.

45. Владимирский, Е.Ю. Система предлогов с пространственным значением Текст. / Е.Ю. Владимирский // В помощь преподавателю русского языка как иностранного М., 1967.

46. Владимирский, Е.Ю. Система предложно-падежных конструкций с пространственным значением в современном русском литературном языке: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Е.Ю.Владимирский. -М„ 1972.-23 с.

47. Всеволодова, М.В. К вопросу о категоризации пространства Текст. / М.В. Всеволодова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 26-37.

48. Всеволодова, М.В., Паршукова, З.Г. Способы выражения пространственных отношений. Вып. 1 Текст. / М.В. Всеволодова, З.Г. Паршукова. М.: Московский рабочий, 1968. - 108 с.

49. Всеволодова, М.В., Владимирский, Е.Ю. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке Текст. / М.В. Всеволодова, Е.Ю. Владимирский. М.: Русский язык, 1982. - 262 с.

50. Выготский, JI.C. Мышление и речь Текст. / JI.C. Выготский. M.-JL, 1934.-352 с.

51. Гавричевский, А.Г. Пространство и время Текст. / А.Г. Гавричевский // Вопросы философии 1994. - № 3. - С. 134-147.

52. Гак, В.Г. К проблеме общих семантических законов Текст. / В.Г.Гак // Общее и романское языкознание. М., 1972. - С. 144-160.

53. Гак, В.Г. Лексическое значение слова Текст. / В.Г.Гак // Лингвистический энциклопедический словарь М.: Советская энциклопедия, 1990. -С. 261-263.

54. Гак, В.Г. Метафора: универсальное и специфическое Текст. / В.Г.Гак // Метафора в языке и тексте М.: Наука, 1988. - С. 11-26.

55. Гак, В.Г. Пространство вне пространства Текст. / В.Г. Гак // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000.-С. 127-134.

56. Гак, В.Г. Сопоставительная лексикология Текст. / В.Г. Гак. М., 1977. -264 с.

57. Гак, В.Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации Текст. / В.Г. Гак // Теория функциональной грамматики: Локатив-ность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб.: Наука, 1996.-С. 6-26.

58. Геляева, А.И. Человек как объект номинации в языковой картине мира: Дис. д-ра филол. наук Текст. / А.И Геляева. Нальчик, 2002. - 307 с.

59. Герасимов, В.И., Петров, В.В. На пути к когнитивной модели языка Текст. / В.И. Герасимов, В.В. Петров // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 5-11.

60. Гжегорчикова, Р. Понятийная оппозиция верх низ (пол. «WIERZCH» - «SPOD») и языковая модель пространства Текст. / Р. Гжегорчикова // Логический анализ языка: Языки пространств - М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 78-83.

61. Гилярова, К.А. Языковая концептуализация формы физических объектов: Дис. канд. филол. наук Текст. / К.А. Гилярова. М., 2002. - 198 с.

62. Гинзбург, E.JI. Словообразование и синтаксис Текст. / E.JI. Гинзбург. -М., 1979.-263 с.

63. Голев, Н.Д. Введение в теорию и практику морфемно-словообразовательного анализа Текст. / Н.Д. Голев. Барнаул: Изд-во АГУ, 1980. - 123 с.

64. Голев, Н.Д. Динамический аспект лексической мотивации Текст. / Н.Д. Голев. Томск: Изд-во ТГУ, 1989. - 252с.

65. Грюнбаум, А. Философские проблемы пространства и времени Текст. / А. Грюнбаум. М., 2003. - 568 с.

66. Гукина, JI.B. Семантическая классификация английских и русских глаголов со значением «расположение в пространстве»: Дис. канд. филол. наук Текст. / ЛВ.Гукина. Кемерово, 1997. - 219 с.

67. Гунаев, З.С. О выражении пространственных отношений в некоторых дагестанских языках Текст. / З.С. Гунаев // Вопросы языкознания -1977.-№6.

68. Дейк, ван Т.А., Кинч, В. Стратегии понимания связного текста Текст. / Т.А. ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 153-211.

69. Демьянков, В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода Текст. / В.З. Демьянков // Вопросы языкознания-1994.-№ 4.-С. 17-33.

70. Деривация и полисемия: Межвузовский сборник научных трудов Текст.-Тамбов: Тамбовский ГПИ, 1984. 184 с.

71. Джонсон-Лэрд, Ф. Процедурная семантика и психология значения Текст. / Джонсон-Лэрд Ф. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 234-257.

72. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры Текст. / Д. Дэвидсон // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 173-193.

73. Евтюхин, В.Б. Обстоятельственные наречия в современном русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / В.Б.Евтюхин. Л., 1979.-24 с.

74. Ермакова, О.П. Лексические значения производных слов в русском языке Текст. / О.П. Ермакова. М., 1984. - 151 с.

75. Ермакова, О.П. Пространственные метафоры в русском языке Текст. / О.П. Ермакова // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 289-298.

76. Ибрагимова, В.Л. Глаголы пространственной локализации в современном русском языке: Дис. д-ра филол. наук Текст. / В.Л.Ибрагимова. -Уфа, 1993.-467 с.

77. Иомдин, Л.Л., Иомдин, Б.Л. Максимум и минимум: что больше? Ориентированная шкала в языке Электронный ресурс. / Л.Л. Иомдин, Б.Л. Иомдин // Режим доступа: www.dialog-21.ru/Archive/2005/Iomdin%20LL%20Iomdin%20BL/IomdinLIomclinB.ht m

78. Исаакян, И.Л. Пространственные предлоги и альтернативные миры человека Текст. / И.Л. Исаакян // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке М.: Индрик, 1999. - С. 239-243.

79. Исследования по семантике Текст. // Межвузовский научный сборник в честь д-ра филол. наук, проф. Л.М. Васильева Уфа: Башк. ун-т, 2001.-292 с.

80. Исследования по семантике предлогов Текст. / отв. ред. Д. Пайар, О.Н. Селивёрстова М.: Русские словари, 2000. - 374 с.

81. Калшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. /Г.В. Калшанский. М., 1990. - 101 с.

82. Карпенко, Jl.Б. Способы выражения локальности в современных русском и болгарском языках: Дис. канд. филол. наук Текст. / Л.Б.Карпенко. Куйбышев, 1986. - 188 с.

83. Касевич, В.Б. О когнитивной лингвистике Текст. / В.Б. Касевич // Общее языкопознание и теория грамматики СПб, 1998. - С. 14-21.

84. Кассирер, Э. Сила метафоры Текст. / Э. Кассирер // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 33^3.

85. Кацнельсон, С.Д. Содержание слова, значение и обозначение Текст. / С.Д. Кацнельсон. -М. Л., 1965. - 108 с.

86. Кибрик, А.Е. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) Текст. / А.Е. Кибрик // Язык и человек-М., 1970.-С. 113-127.

87. Ким, Л.Г. Семантическая структура словообразовательного типа: Дис. канд. филол. наук Текст. / Л.Г.Ким. Томск, 1988. - 192 с.

88. Кияк, Т.Р. О видах мотивированности лексических единиц Текст. / Т.Р. Кияк // Вопросы языкознания 1989. - № 1. - С. 98-107.

89. Кобозева, И.М. К распознаванию интенционального компонента смысла высказывания (теоретические предпосылки) Электронный ресурс. / И.М. Кобозева // Режим доступа: www.dialog-21 .ru/Archive/2003/Kobozeva.htm

90. Кобозева, И.М. К формальной репрезентации метафор в рамках когнитивного подхода Текст. / И.М. Кобозева // Труды международного семинара Диалог'2002 «Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии». М.: Наука, 2002. - С. 188-194.

91. Кобозева, И.М. Как мы описываем пространство, которое видим: композиционные стратегии Текст. / И.М. Кобозева // Труды Международного семинара Диалог'97 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. М., 1997. - с. 132-136.

92. Кобозева, И.М. Как мы описываем пространство, которое видим: проблема выбора ориентира Текст. / И.М. Кобозева // Труды Международного семинара Диалог'95 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Казань, 1995.-с. 146-153.

93. Кобозева, И.М. Как мы описываем пространство, которое видим: форма объектов Электронный ресурс. / И.М. Кобозева // Режим доступа: www.dialog-21.ru/archivearticle

94. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика Текст. / И.М. Кобозева. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 352 с.

95. Кобозева, И.М. Представление знаний о физических объектах для систем типа "Рисунок О Текст" Текст. / И.М. Кобозева // Категоризация мира: пространство и время: Материалы конференции М.: МГУ, 1997.-с. 117-123.

96. Козлов, М.И. Два рода активности и значение Электронный ресурс. / М.И.Козлов // Режим доступа: www.dialog-21 .ru/Archive/2003/KoziovMI.htm

97. Кокутьева, Н.Н. Взаимодействие лексической и синтаксической семантики (на материале немецких словосочетаний с совмещенным пространственно временным значением): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Н.Н.Кокутьева. - Киев, 1988. - 24 с.

98. Колесова, Е.А. Лексика пространства в фольклорных текстах: (На материале заговоров): Дис. канд. филол. наук Текст. / Е.А.Колесова. -СПб., 2001.-166 с.

99. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1990. - С. 15-62.

100. Конецкая, В.П. Аксиомы, закономерности и гипотезы в лексикологии Текст. / В.П. Конецкая // Вопросы языкознания 1998. - № 2. -С. 22-37.

101. Кравченко, А.В. Феноменология мира: пространство и время Текст. / А.В. Кравченко // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 61-72.

102. Крейдлин, Г.Е. Метафора семантических пространств и значение предлога Текст. / Г.Е. Крейдлин // Вопросы языкознания 1994. - № 5.-С. 19-27.

103. Кржижкова, Е. Адвербиальная детерминация со значением места и направления (Опыт трансформационного анализа) Текст. / Е. Кржижкова // Вопросы языкознания 1967. - № 2. - С. 32-48.г

104. Кронгауз, М.А. Семантическая грамматика и словарь (на материале глагольной префиксации) Электронный ресурс. / М.А. Кронгауз // Режим доступа: www.dialog-21.ru/Archive/2003/Krongauz.htm

105. Кубрякова, Е. С. Язык пространства и пространство языка (К постановке проблемы) Текст. / Е.С. Кубрякова // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка 1997. - Т. 56. - № 3. - С. 22-31.

106. Кубрякова, Е.С. Пространственное моделирование лингвистических систем Текст. / Е.С. Кубрякова // Вопросы языкознания 1967. -№2.-С. 98-108.

107. Кубрякова, Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира Текст. / Е.С. Кубрякова // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира М.: Наука, 1988. - С. 141-172.

108. Кубрякова, Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова Текст. / Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1981. - 200 с.

109. Кубрякова, Е.С. Категоризация мира: пространство и время (вступительное слово) Текст. / Е.С. Кубрякова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог -МГУ», 1997.-С. 3-14.

110. Кузнецов, A.M. Объективные знания об окружающем мире и их отражение в лексике и лексикографии Текст. / A.M. Кузнецов // Слово в грамматике и словаре М.: Наука, 1984. - С. 159-164.

111. Культура, человек и картина мира Текст. М.: Наука, 1987. -349 с.

112. Курилович, Е. Очерки по лингвистике Текст. / Е. Курилович. -М: ИИЛ, 1962.-456с.

113. Кустова, Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений Текст. / Г.И. Кустова // Вопросы языкознания 2000. - № 4. - С. 85-109.

114. Кустова, Г.И. О типах производных значений слов с экспериен-циальной семантикой Текст. / Г.И. Кустова // Вопросы языкознания -2002.-№4.-С. 16-34.

115. Кустова, Г.И. Об источниках полисемии глаголов перемещения объектов (тянуть) Электронный ресурс. / Г.И. Кустова // Режим доступа: http: // www.dialog-21.ru / materials / archive.asp?id = 6324&у = 2000&vol = 6077

116. Кустова, Г.И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения Текст. / Г.И. Кустова. М.: Языки славянской культуры, 2004.-472 с.

117. Кустова, Г.И., Падучева, Е.В. Словарь как лексическая база данных Текст. / Г.И. Кустова, Е.В. Падучева // Вопросы языкознания -1994.- №4. -С. 96-106.

118. Лайонз, Дж. Лингвистическая семантика Текст. / Дж. Лайонз. -М.: Языки славянской культуры, 2003. 400 с.

119. Лакофф, Д., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живём Текст. / Д. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 387-416.

120. Лакофф, Дж. Мышление в зеркале классификаторов Текст. / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 12-51.

121. Лебедев, М.В. Стабильность языкового значения Электронный ресурс. / М.В. Лебедев // Режим доступа: www.philosophy.ru/texts/stability.html

122. Лебедева, Л.Б. Семантика «ограничивающих» слов Текст. / Л.Б. Лебедева // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 93-97.

123. Лексическая и грамматическая семантика Текст. // Межвузовский сборник научных трудов Новосибирск: НГУ, 1985. - 128 с.

124. Лексическая, словообразовательная и синтаксическая семантика Текст. // Межвузовский сборник научных трудов М: МОПИ, 1990. -165 с.

125. Ли Тоан Тханг. Пространственная модель мира (Концепция, культура, этнопсихология: на материале вьетнамского и русского языков): Дис. д-ра филол. наук Текст. / Ли Тоан Тханг. М., 1993. - 304 с.

126. Лингвистика на рубеже эпох: Идеи и топосы Текст. // Сб. статей, отв. ред.: О.А. Сулейманова М.: РГГУ, 2001. - 393 с.

127. Линднер, С. То, что движется вверх (up), не обязательно может следовать вниз (down): сопоставление in и out Текст. / С. Линднер // Исследования по семантике предлогов М.: Русские словари, 2000. -С. 55-82.

128. Логический анализ языка. Семантика начала и конца Текст. // Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова М.: Индрик, 2002. - 648 с.

129. Логический анализ языка: Языки пространств Текст. // Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина М.: Языки русской культуры, 2000. -448 с.

130. Логический анализ языка: Языки этики Текст. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко, Н.К. Рябцева М.: Языки русской культуры, 2000.-448 с.

131. Лопатин, В.В. К типологии словообразовательных значений имени существительного Текст. / В.В. Лопатин // Актуальные проблемы лексикологии Новосибирск, 1971. - С. 276-279.

132. Лопатин, В.В. Русская словообразовательная Морфемика. проблемы и принципы описания Текст. / В.В. Лопатин. М., 1977. - 313 с.

133. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров Текст. / Ю.М. Лотман. -М., 1996.-356 с.

134. Лягушкина, Н.В. Семантические представления релевантные для описания значения ряда пространственных предлогов и наречий: Дис. канд. филол. наук: Текст. / Н.В.Лягушкина М., 2002. - 201 с.

135. Мазурова, Ю.В. Наречия верха и низа в русском языке Текст. / Ю.В. Мазурова // Исследования по семантике предлогов М.: Русские словари, 2000.-С. 134-151.

136. МакКормак, Э. Когнитивная теория метафоры Текст. / Э. Мак-Кормак // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 358-386.

137. Маковский, М.М. «Картина мира» и миры образов (Лингвокуль-турологические этюды) Текст. / М.М. Маковский // Вопросы языкознания 1992. - № 6. - С. 36-53.

138. Маляр, Т.Н. О метафоризации пространственных отношений Текст. / Т.Н. Маляр // Лингвистика на рубеже веков. Идеи и топосы -М.-РГГУ, 2001.-С. 75-88.

139. Маляр, Т.Н., Селивёрстова, О.Н. Обзор работ по семантике пространственных предлогов и наречий Текст. / Т.Н. Маляр, О.Н. Селивёрстова. М., 1997.

140. Манерко, JI.A. Пространственные термины, обозначающие артефакты Текст. / JI.A. Манерко // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. -С. 171-172.

141. Мартиросян, Ю.Г. Поле пространственности в современном русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Ю.Г.Мартиросян -Тбилиси, 1984.-24 с.

142. Мартынов, В.В. К проблеме глоттогенеза славян Текст. / В.В. Мартынов. М.: Наука, 1983. - 108 с.

143. Мартынов, В.В. Язык в пространстве и времени Текст. / В.В. Мартынов. М., 1983. - 110 с.

144. Медведев, В.Б. Специфика предложно падежных конструкций и падежей с пространственным значением: (На материале русского и немецкого языка): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / В.Б.Медведев - Л., 1983. - 16 с.

145. Медведева, Л.М. Типы словообразовательной мотивации и семантика производного слова Текст. / Л.М. Медведева // Вопросы языкознания 1989. - № 1. - С. 86-96.

146. Миллер, Дж. Образы и модели уподобления и метафоры Текст. / Дж. Миллер // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 236-283.

147. Милославский, И.Г. Вопросы словообразовательного синтеза Текст. / И.Г. Милославский. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 296 с.

148. Милославский, И.Г. О регулярном приращении значения при словообразовании Текст. / И.Г. Милославский // Вопросы языкознания 1975. -№ 6. - С. 65-72.

149. Минский, М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного Текст. / М. Минский // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 281-309.

150. Мостепаненко, A.M. Проблемы универсальности основных свойств пространства и времени Текст. / A.M. Мостепаненко. JL, 1969.

151. Мостепаненко A.M. Пространство и время в макро-, мега- и микромире Текст. / A.M. Мостепаненко. М., 1974. - 240 с.

152. Мурзин, М.Н. Психолингвистический анализ организации пространственной лексики: Дис. канд. филол. наук Текст. / М.Н.Мурзин -М., 1986.- 132 с.

153. Мусатаева, М.Ш. Локативные существительные с малопродуктивными суффиксами в русском языке: Из истории наименования мест на -иц(а), -ик, -нии: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / М.Ш.Мусатаева Горький, 1987.-21 с.

154. Мыркин, В.Я. В какой мере язык (языковая система) является отражением действительности Текст. / В.Я. Мыркин // Вопросы языкознания 1986. -Х2 3. - С. 54-61.

155. Найссер, У. Познание и реальность: смысл и принципы когнитивной психологии /пер. с англ. В.В. Лучкова Текст. / У. Найссер. -М.: Прогресс, 1981.-230 с.

156. Национальная специфика языка и её отражение в нормативном словаре. Сб. статей Текст. / отв. ред. Ю.Н. Караулов М.: Наука, 1988. -172 с.

157. Никитин, М.В. Лексическое значение слова Текст. / М.В. Никитин.-М., 1983.

158. Никитин, М.В. О семантике метафоры Текст. / М.В. Никитин // Вопросы языкознания 1979. - № 1. - С. 91-102.

159. Никитина, С.Е. Келья в три окошечка (о пространстве в духовном стихе) Текст. / С.Е. Никитина // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 348-356.

160. Осильбекова, Д.А. Семантическая структура отглагольных локативных существительных и принципы семантизации их в толковых словарях русского языка: Дис. канд. филол. наук Текст. / Д. А.Осильбекова Ташкент, 1986. - 162 с.

161. Падучева, Е.В. Динамические модели в семантике лексики Текст. / Е.В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608 с.

162. Падучева, Е.В. К структуре семантического поля «восприятие» (на материале глаголов восприятия в русском языке) Текст. /Е.В. Падучева // Вопросы языкознания 2001. - № 4. - С. 23-44.

163. Падучева, Е.В. Наблюдатель как эксперимент «за кадром» Текст. / Е.В. Падучева //Слово о тексте и словаре: Сб. статей к 70-летию академика Ю.Д. Апресяна М.: Языки славянской культуры, 2000.-С. 185-201.

164. Падучева, Е.В. О семантической деривации: слово как парадигма лексем Текст. / Е.В. Падучева // Русский язык сегодня М.: Азбуковник. - 2000. - Вып.1. - С. 395-417.

165. Падучева, Е.В. Парадигма регулярной многозначности глаголов звука Текст. / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания 1998. - № 5. -С. 3-23.

166. Падучева, Е.В. Пространство в обличии времени и наоборот (К типологии метонимических переносов) Текст. / Е.В. Падучева // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 237-254.

167. Перцова, Н. В., Перцов, Н. В. Инварианты в русском словоизменении Текст. / Н.В. Перцова, Н.В. Перцов. М., 2001. - 280 с.

168. Петров, В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу Текст. / В.В. Петров // Вопросы языкознания -1990.-№3.-С. 135-146.

169. Петрухина, Е.В. Семантические доминанты русской языковой картины мира: представление динамических явлений Текст. / Е.В. Петрухина // Проблемы функциональной грамматики: семантическая инвариантность / вариативность СПб.: Наука, 2003. - С. 37-53.

170. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении Текст. / A.M. Пешковский. М., 1956. - 410 с.

171. Плунгян, В.А. К типологии глагольной ориентации Текст. / В.А. Плунгян // Логический анализ языка. Языки динамического мира -Дубна, 1999.-С. 205-223.

172. Плунгян, В.А., Рахилина, Е.В. По поводу «локалистской» концепции значения: предлог под Текст. / В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина // Исследования по семантике предлогов М.: Русские словари, 2000. -С.115-133.

173. Плунгян, В.А., Рахилина, Е.В. Полисемия служебных слов: предлоги через и сквозь Текст. / В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина // Русистика сегодня 1996. -№ 3. - С. 1-17.

174. Плунгян, В.А. Приставка под- в русском языке: к описанию семантической сети Текст. / В.А. Плунгян // Московский лингвистический журнал.-2001.-т.5,-с. 95-124.

175. Подлесская, В.И., Рахилина, Е.В. «Лицом и лицу» Текст. / В.И. Подлесская, Е.В. Рахилина // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 98-107.

176. Позднякова, Е.М. Пространственно-временной фактор в организации номинативного поля имени деятеля Текст. / Е.М. Позднякова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 179-181.

177. Поликарпов, А.А. Циклические процессы в становлении лексической системы языка: моделирование и эксперимент Текст. / А.А. Поликарпов. М., 2001.

178. Понимание в коммуникации. Язык. Человек. Концепция. Текст. // Тезисы докладов Международной научной конференции М.: НИВЦ МГУ, 2007. - 150 с.

179. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека Текст. / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира М., 1988.

180. Потёмкин, В.К., Симанов, А.А. Пространство в структуре мира Текст. / В.К. Потёмкин, А.А. Симанов. Новосибирск, 1990. - 312 с.

181. Потиха, З.А. Современное русское словообразование Текст. / З.А. Потиха. М.: Просвещение, 1970. - 383 с.

182. Почепцов, О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира Текст. / О.Г. Почепцов // Вопросы языкознания 1990. - № 6. -С.110-122.

183. Проблемы изучения слова: семантика, структура, форма Текст. // Сб. научных трудов Тверь: Твер. гос. ун-т, 1990. - 118 с.

184. Проблемы лингвистической семантики Текст. // Реф. сборник -М.: ИНИОН, 1981.-206 с.

185. Прохоров, В.Ф., Прохорова, Т.Н. К вопросу о лингвистическом пространственно-временном состоянии Текст. / В.Ф. Прохоров, Т.Н. Прохорова // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 156-157.

186. Радевич-Винницкий, Я.И. Модели категории локальности (На материале русского литературного языка XIX п/п XX века): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Я.И.Радевич-Винницкий - Черновцы, 1974.-25 с.

187. Радужная, О.А. Пространственно-временной синкретизм и его выражение в русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / О. А.Радужная Л., 1988. - 24с.

188. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имён: семантика и сочетаемость Текст. / Е.В. Рахилина. М.: Русские словари, 2000. -416 с.

189. Рахилина, Е.В. Локативность и вопрос Текст. / Е.В. Рахилина // Теория функциональной грамматики: Локативность. Бытийность. По-сессивность. Обусловленность. СПб.: Наука, 1996. - С. 27-51.

190. Рахилина, Е.В. О тенденциях развития когнитивной семантики Текст. /Е.В. Рахилина // Известия РАН. Серия литературы и языка -М., 2000. Т. 59. - № 3. - С. 3-15.

191. Рахилина, Е.В. Семантика русских «позиционных» предикатов: стоять, лежать, сидеть и висеть Текст. / Е.В. Рахилина // Вопросы языкознания -1998. № 6. - С. 69-80.

192. Рейхенбах, Г. Философия пространства и времени Текст. / Г. Рейхенбах. М., 2003. - 326 с.

193. Резанова, З.И., Мишанкина, Н.А., Катунин, Д.А. Метафорический фрагмент русской языковой картины мира: ключевые концепты. Часть 1. Текст. / Отв. ред. З.И. Резанова. Воронеж, 2003. - 209 с.

194. Резанова, З.И. Словообразующие возможности существительного: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / З.И.Резанова. Томск, 1983.

195. Резанова, З.И. Функциональный аспект словообразования (русское производное имя) Текст. / З.И.Резанова. Томск, 1996.

196. Резанова, 3. И. Языковая картина мира: взгляд на явление сквозь призму термина-метафоры Текст. / З.И.Резанова // Картина мира: Модели, методы, концепты. Томск, 2002.

197. Рикёр, П. Живая метафора Текст. / П. Рикёр // Теория метафоры -М.: Прогресс, 1990. С. 135-455.

198. Ричарде, А. Философия риторики Текст. / А. Ричарде // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 44-67.

199. Розина, Р.И. Категориальный сдвиг актантов в семантической деривации Текст. / Р.И. Рогозина // Вопросы языкознания 2002. - № 2. -С. 3-15.

200. Розина, Р.И. Отношения производности в синхронии и диахронии (на материале современного русского сленга) Электронный ресурс. / Р.И. Розина // Режим доступа: www.dialog-21 .ru/dialog2006/materials/html/Rozina.htm

201. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Текст. / Б.А. Серебренников, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др-М.: Наука, 1988.-215 с.

202. Рябцева, Н.К. Ментальная лексика, когнитивная лингвистика и антропоцентричность языка Электронный ресурс. / Н.К. Рябцева // Режим доступа: http: // www.Dialog.21 .ru/Archive/2000

203. Саевич, С.Т. Локативно-валентные глаголы в системе средств выражения пространственных отношений в современном русском языке: Дис. канд. филол. наук Текст. / С.Т.Саевич Л., 1986. - 164 с.

204. Селиверстова, О.Н. Компонентный анализ многозначных слов (На материале некоторых русских глаголов) Текст. / О.Н. Селиверстова.-М., 1975.

205. Селиверстова, О.Н. Труды по семантике Текст. / О.Н. Селивёр-стова. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 960 с.

206. Семантические вопросы словообразования: Значение производного слова Текст. Томск: Изд-во ТГУ, 1991. -271 с.

207. Семенова, С.Ю. О некоторых свойствах имён пространственных параметров Текст. / С.Ю. Семенова // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 117-126.

208. Серебренников, Б.А. Как происходит отражение картины мира в языке? Текст. / Б.А. Серебренников // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира М., 1988. - С. 87-107.

209. Скляревская, Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания Текст. / Г.Н. Скляревская // Вопросы языкознания 1987.2.-С. 58-65.

210. Словарь русского языка: В 4-х т. АН СССР, Ин-т рус.яз. Текст. / под ред. А.П.Евгеньевой. -М.: Русский язык, 1981 1984

211. Смирницкий, А.И. Об особенностях обозначения направления движения в отдельных языках Текст. / А.И. Смирницкий // Иностранные языки в школе 1953. - № 2. - С. 3-12.

212. Современный русский язык: Учебник для филолог, спец. ун-тов Текст. / под ред. В.А. Белошапковой М., 1989. - 800 с.

213. Степанов, Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, филологии, искусства Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1985. - 335 с.

214. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики Текст. / Ю.С. Степанов. М., 1975.-311 с.

215. Степанова, Г.В. Семантика многозначного слова Текст. / Г.В. Степанова. Калининград: КГУ, 1978. - 50 с.

216. Стивенсон, Ч. Некоторые прагматические аспекты значения Текст. / Ч. Стивенсон // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика М.: Прогресс, 1985. - С. 129-154.

217. Ташлыкова, М.Б. Метафорическая мотивация и её место в словообразовательной системе Текст. / М.Б. Ташлыкова // Вопросы слово- и формообразования в индоевропейских языках: Семантика и функционирование 4.1. Томск: Изд-во ТГУ, 1994. - С. 169-177.

218. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1986. - 143 с.

219. Телия, В.Н. Метафора и её роль в создании языковой картины мира Текст. / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира-М.: Наука, 1988. С. 173-204.

220. Телия, В.Н. Образ пространства в русской идиоматике Текст. / В.Н. Телия // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997. - С. 31-47.

221. Теория грамматики: Морфология и словообразование Текст. -М., 1992.- 143 с.

222. Теория метафоры Текст. // Сборник научных трудов М.: Прогресс, 1990.-512 с.

223. Типология грамматических категорий Текст. // Тезисы доклада всесоюзной научной конференции JL, 1991. - 50 с.

224. Тихонов, А.Н. О семантической соотносительности производящих и производных основ Текст. / А.Н. Тихонов // Вопросы языкознания-1967.-№ 1.-С. 112-120.

225. Тихонов, А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2 т. Текст. / А.Н. Тихонов. М.: Русский язык, 1990

226. Томович, Б. Глаголы каузации положения в пространстве Текст. / Б. Томович // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 163-178.

227. Топоров, В.М. Метафорический потенциал пространственных концептов Текст. / В.М. Топоров // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции М.: «Диалог - МГУ», 1997.-С. 154-155.

228. Топоров, В.Н. О структуре некоторых архаических текстов, соотносимых с концепцией «мирового дерева» Текст. / В.Н. Топоров // Труды по знаковым системам Тарту, 1971. - С. 9-62.

229. Трифонова, Н.С. Зависимость словообразовательного потенциала слова от его лексико семантических характеристик (На материале английских и русских цветообозначений): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Н.С.Трифонова - Саратов, 1986. - 22 с.

230. Уилрайт, Ф. Метафора и реальность Текст. / Ф. Уилрайт // Теория метафоры-М.: Прогресс, 1990. С. 82-109.

231. Улуханов, И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация Текст. / И.С. Улуханов. М., 1996.- 222 с.

232. Улуханов, И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания Текст. / И.С. Улуханов. М.: Наука, 1977. -256 с.

233. Ульман, С. Семантические универсалии Текст. / С. Ульман // Новое в лингвистике. Вып. 5. Языковые универсалии М.: Прогресс, 1970.-С. 250-299.

234. Урысон, Е.В. «Несостоявшаяся полисемия» и некоторые ее типы Текст. / Е.В. Урысон // Семиотика и информатика М., 1998. - Вып. 36.-С. 226-261.

235. Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: аналогия в семантике Текст. / Е.В. Урысон М.: Языки славянской культуры, 2003. - 224 с.

236. Урысон, Е.В. Синтаксическая деривация и «наивная» картина мира Текст. / Е.В. Урысон // Вопросы языкознания 1996. - № 4. - С. 25-38.

237. Урысон, Е.В. Система значений союза А Электронный ресурс. / Е.В. Урысон // Режим доступа: www.dialog-21 .m/Arcbive/2003/Uryson.htm

238. Урысон, Е.В. Фундаментальные способности человека и наивная «анатомия» Текст. / Е.В. Урысон // Вопросы языкознания 1995. - № З.-С. 3-16.

239. Урысон, Е.В. Языковая картина мира VS. Обиходные представления (Модели восприятия в русском языке) Текст. / Е.В. Урысон // Вопросы языкознания 1998. - № 2. - С. 3-14.

240. Уткин, Д.В. Синонимические словосочетания с пространственными значениями в современном русском языке Текст. / Д.В. Уткин //

241. Вопросы морфологии и синтаксиса современного русского языка Новосибирск, 1966. - С. 211-239.

242. Уфимцев, Р. И. Искусство метафоры. Обзор когнитивных концепций метафоры. Электронный ресурс. / Р.И.Уфимцев // Режим доступа: http://www.metaphor.nsu.ru/revew/cognrevew.htm.

243. Уфимцева, А.А. Опыт изучения лексики как системы Текст. / А.А. Уфимцева. М., 2004. - 288 с.

244. Уфимцева, А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и формировании языковой картины мира Текст. / А.А. Уфимцева // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира -М.: Наука, 1988.-С. 108-140.

245. Федяшина, А.А. Коннотативная семантика пространственных антропоцентрических прилагательных: (На материале русского и английского языков): Дис. канд. филол. наук Текст. / А.А.Федяшина Саратов, 1986.-216 с.

246. Филиппенко, М.В. Проблемы описания предлогов в современных лингвистических теориях (обзор) Текст. / М.В.Филипенко // Исследования по семантике предлогов М.: Русские словари, 2000. - С. 13-29.

247. Филлмор, Ч. Об организации семантической информации в словаре Текст. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14. Проблемы и методы лексикографии М.: Прогресс, 1983. - С. 23-60.

248. Филлмор, Ч. Основные проблемы лексической семантики Текст. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. Прикладная лингвистика М.: Радуга, 1983. - С. 74-122.

249. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания Текст. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка М.: Прогресс, 1988. - С. 52-92.

250. Ортега-и-Гассет, X. Две великие метафоры Текст. / X. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 68-81.

251. Халина, Н.В. Роль семантики производящего глагола в формировании полисемии производного глагола (На материале современного русского литературного языка): Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Н.В.Халина Томск, 1986. - 24 с.

252. Хачиян, Т.Б. Пространственная локализация в предложении и в тексте: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Т.Б.Хачиян М., 1984.-22 с.

253. Черняк, В.Д. Проблема синонимии и лексикографическая классификация слов Текст. / В.Д. Черняк. Д., 1989.

254. Черский, А.Ю. Понятие локатива и ориентира в семантической интерпретации локативной ситуации Текст. / А.Ю. Черский // Лексическая семантика и части речи Л., 1986. - С. 111-116.

255. Шанский, Н.М. Очерки по русскому словообразованию Текст. / Н.М. Шанский. М.: Изд-во МГУ, 1968. - 310 с.

256. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка Текст. / Н.М. Шанский. М.: Высшая школа, 1969. - 231 с.

257. Шемякин, Ф.Н. О связи пространственных представлений с восприятием Текст. / Ф.Н. Шемякин // Проблемы восприятия пространства и времени Л., 1961.

258. Шемякин, Ф.Н. Язык и чувственное познание Текст. / Ф.Н. Шемякин // Язык и мышление М., 1977. - 40 с.

259. Шерер, В.Э. О выражении пространственных отношений в кет-ском языке Текст. / В.Э. Шерер // Вопросы языкознания 1979. - № 5.

260. Шкуропацкая, М.Г. Деривационное измерение лексики: системный аспект Текст. / М.Г.Шкуропацкая Барнаул, 2003. - 388 с.

261. Шмелев, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка Текст. / Д.Н. Шмелев. М., 1964. - 244 с.

262. Шмелёв, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики Текст. / Д.Н. Шмелёв. М.: Наука, 1973. - 280 с.

263. Щур, Г.С. Теория поля в лингвистике Текст. / Г.С. Щур. М., 1974.-254 с.

264. Язык и когнитивная деятельность Текст. М., 1989. - 144 с.

265. Языковая семантика и образ мира Текст. // Тезисы Международной научной конференции, посвященной 200-летию ун-та, 7 10 октября 1997 г. - Казань: Изд-во Каз. ун-та, 1997. - кн. 1. - 193 с.

266. Языковая семантика и образ мира Текст. // Тезисы Международной научной конференции, посвященной 200-летию ун-та, 7 10 октября 1997 г. - Казань: Изд-во Каз. ун-та, 1997. - кн. 2. - 299 с.

267. Якобсон, Р. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений Текст. / Р. Якобсон // Теория метафоры М.: Прогресс, 1990. - С. 110-132.

268. Яковлев, Б.Н. Деривационно-семантический анализ имён существительных со значением места в русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук Текст. / Б.Н.Яковлев Л., 1980. - 24 с.

269. Яковлева, Е.Е. Выражение категории пространства в современном русском языке: На примере художественных произведений С.Н. Сергеева-Ценского: Дис. канд. филол. наук Текст. / Е.Е.Яковлева -Тамбов, 2003.-204 с.

270. Яковлева, Е.С. Пространство умозрения и его отражение в русском языке Текст. / Е.С. Яковлева // Логический анализ языка: Языки пространств М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 268-276.

271. Яковлева, Е.С. Фрагмент русской языковой картины времени Текст. / Е.С. Яковлева // Вопросы языкознания 1994. - № 5. - С. 7389.

272. Яковлева, Е.С. Фрагмент русской языковой картины мира: модели пространства, времени и восприятия Текст. / Е.С. Яковлева. М., 1994.-234 с.

273. Янценецкая, М.Н. О терминах "словообразовательное значение" и "значение словообразовательного типа" Текст. / М.Н. Янценецкая // Актуальные проблемы русского словообразования: Сб. научн. тр. -Тюмень, 1984.-С. 8-20.

274. Янценецкая, М.Н. Семантические вопросы теории словообразования Текст. / М.Н. Янценецкая. Томск: Изд-во ТГУ, 1979. - 210 с.

275. Янценская, М.Н. J13C и его словообразовательные возможности Текст. / М.Н. Янценская // Семантические вопросы словообразования: Производящее слово Томск, 1991.

276. Clark, E.V. Space, Time, Semantics, and the Child Текст. / E.V. Clark // Cognitive Development and the Acquisition of Language New York and London.: Academic Press, 1973. - P. 27-63.

277. Fillmore, С.J. Commentary on the Papers by Klein and Talmi Текст. / C.J. Fillmore // Spetial Relations. Theory, Research and Application New York, 1983.-P. 283-323.

278. Jackendoff R., Landau B. Spatial language and Spatial Cognition Текст. / R. Jackendoff, B. Landau // Dridges between Psychology and Linguistics: A Swarthmore Festschrift for Lila Gleitman Hellsdale, New Ger-sey, 1991.-P. 145-169.

279. Lions, J. Semantics Текст. / J Lions. London.: Cambridge University Press, 1977.-vol. 1,2.

280. Talmy, L. How Language Structures Space Текст. / L. Talmy // Spatial Orientation: Theory, Research, and Application New York, 1983. - P. 225-282.