автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Семантика числительных во фразеологии монгольского, русского и английского языков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантика числительных во фразеологии монгольского, русского и английского языков"

На правах рукописи УДК 413.19

ШОНДУГ БАЯСГАЛАН

I )

СЕМАНТИКА ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ ВО ФРАЗЕОЛОГИИ МОНГОЛЬСКОГО, РУССКОГО И АНГЛИЙСКОГО

ЯЗЫКОВ

Специальность: 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена на кафедре ЮНЕСКО «Теория образования в поликультурном обществе» государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена»

Научный руководитель: академик РАЕН, доктор филологических

наук, профессор БЕЛЯЕВА Лариса Николаевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

старший научный сотрудник Института Востоковедения Российской Академии наук г. Москвы

КРЫЛОВ Сергей Александрович

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Института лингвистических исследований Российской Академии наук

ПРИЕМЫШЕВА Марина Николаевна

Ведущая организация: государственное образовательное

учреждение высшего профессионального образования Смоленский государственный педагогический университет

Защита состоится 17 мая 2006 г. в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212. 199. 05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена по адресу: 191186, г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 14, ауд. 314.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена.

Автореферат разослан «

Ученый секретарь

диссертационного совета ^ / / /

кандидат филологических наук, профессор А.Г. Гурочкина

J006A

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная диссертация посвящена выявлению типологически общих и различных особенностей семантики числительных во фразеологизмах монгольского, русского и английского языков в аспекте отражаемых в них культурно-типологических особенностей понятия числа.

Исследование числительных с точки зрения отражения в них этнокультурных, ментальных особенностей понятия числа осуществляются не только лингвистами, но и психологами, этнологами, культурологами, историками, математиками и исследователями в области философии математики. Числа имеют в культурной системе символов дополнительные, символические значения и поэтому являются семиотическими полифункциональными знаками. Фразеологизмы, отражая в своей семантике длительный процесс развития культуры народа, фиксируют и передают из поколения в поколение культурные установки и стереотипы, эталоны и архетипы. Поэтому исследования фразеологизмов с числительными оказываются наиболее показательными с точки зрения выявления культурно-типологических особенностей понятия числа, отраженных в них.

Нельзя утверждать, что исследователи обходили вниманием данную группу фразеологизмов. В работах таких исследователей, как Г.Ц.Пюрбеев (1972), ЧЛувсанжав (1970), Н.М.Шанский (1985), Т.Г.Бочина (1995) данная фуппа фразеологизмов рассматривается, но без выявления ее лингвокультурологических особенностей. В то же время есть исследования, объясняющие семантику числительных, выбор которых во фразеологизмах определяется традициями народа, бытовыми реалиями, арифметическими банальностями. В большинстве своем эти работы имеют монолингвистический характер (Рожанский: 1957; Гвоздарев: 1998; Апакова: 1997; Бочина: 1995) или посвящены фразеологии других языков (Dobrovol'skij: 1997). Между тем значительный научный и практический интерес представляет исследование данной группы фразеологизмов в сопоставительном плане для решения проблемы разграничения лингвистических и экстралингвистических параметров фразеологизации, которыми характеризуется фразеология, возникшая на базе употребления конкретных числительных.

Числительные в составе фразеологизмов в выбранном ракурсе исследования рассматриваются не с точки зрения их лексико-грамматических особенностей как части речи (этому аспекту посвящено очень большое количество работ), а как номинативные единицы, являющиеся обозначением тех или иных числовых моделей. Именно лексическое значение числительных, то есть их семантика в самом широком понимании (например, кроме числительного и составных слов с компонентом два (хоер, хоердмол; два, второй, двоякий; two, second, twice) исследуются также слова с подобным значением (хоеулаа; двойной, оба; two-fold, both и т.п.), так как во фразеологии они передают концепт «два»), становится в нашей работе

рос. национал»

библиотек/

С.Петербург ¿/гл'

_ 09 J ,

показательным и существенным фактором при сопоставительном и сравнительном изучении фразеологизмов с числительными в монгольском, русском и английском языках. В данной работе под термином концепт понимается структурная единица ментального уровня, которая обобщает коллективный и индивидуальный социально-культурный опыт, организованный посредством схем.

Сопоставление материала по трем языкам обусловлено следующими факторами культурно-научного взаимодействия.

Около 90-х годов XX века в Монголии возрос интерес к изучению английского языка. Этот интерес был связан, во-первых, с началом демократического движения, благодаря которому произошли глобальные изменения в социальной жизни Монголии - свобода слова, печати, изменение моральных устоев общества и однопартийной системы. Люди стали больше путешествовать по Европе. Америке, Австралии, вследствие чего у них расширился кругозор и возникла необходимость в более углубленном изучении распространенных иностранных языков. Во-вторых, в школах и других учебных заведениях стали обучать ашлийскому, японскому, немецкому и другим иностранным языкам. Раньше (т.е. до 90-х гг.) именно русский язык был доминирующим и изучался как иностранный.

В связи с такими переменами начали появляться первые сопоставительные исследования монгольского языка не только с русским, но и с другими языками: английским, французским, немецким, японским. Бурный толчок наметился в исследованиях фразеологии. Но работ о непосредственном изучении имени числительного в монгольской фразеологии, тем более в сопоставительном аспекте, пока не существует.

Представляется, что сопоставление языков различных языковых групп даст новый научный и интересный материал для исследований и окажется перспективным при сопоставительно-типологическом изучении аналогичных языковых фактов.

Фразеологические единицы, трансформируя определенную информацию в процессе коммуникации, создают вербальные образы неповторимой в каждом языке картины мира. Наличие и употребление числительных во фразеологических единицах, безусловно, поможет в постижении отдельных фрагментов общеязыковой картины мира.

Числа всегда вызывали интерес исследователей, так как именно они вносили гармонию и порядок во все происходящее во вселенной. Числа пронизывают собой любую культуру, группируют в смысловые блоки заложенную в ней информацию, облегчая тем самым задачу передачи знаний из поколения в поколение независимо от того, существует в этой культуре письменная или только устная традиция. Существенная роль числа вообще и конкретных чисел в общем комплексе культуры уже давно отмечена исследователями. Непосредственно проблемой исследования чисел занимались многие русские и зарубежные лингвисты: НЛ.Жуковская,

С.Дулам, В.Н.Топоров, Д.О.Добровольский, Т.И.Вендина, М.Н.Приемышева, Б.Я.Владимирцов, Д.О.Шеппинг, Н.Н.Поппе, В.В.Новицкая, С.А.Жаботинская, М.М.Маковский, U. Schmidt и др.

Основной круг числительных, используемых во фразеологизмах, специфичен для каждого отдельного языка. Фразеоло1ия требует хорошего знания истории и быта данной страны, точного и свободного владения реалиями языка, также она связана с традициями, культурой, религией, психологическими особенностями народа-носителя. Поэтому естественны различия в частотности употребления конкретных числительных, их семантической окраске. Числа и числовые наборы предметов и понятий всегда имеют помимо своей основной счетной функции еще и дополнительное, символическое, ритуальное, отражающее определенную традицию значение.

Непосредственный интерес представляет сопоставительное изучение семантических особенностей восприятия конкретных чисел у разных народов, у которых есть свои предпочитаемые для символических целей числа, потому что фразеологический состав может рассматриваться как отражение национального самосознания лингвокультурной общности, а установки, заложенные в нем, в определенной степени навязывают носителям языка культурно-национальное миропонимание.

Данная работа представляет собой анализ основного употребления числительных во фразеологии монгольского, русского и английского языков с учетом культурной информации, заложенной в них.

Недостаточность исследования указанного направления определяет актуальность данной работы. Актуальным видится и изучение специфики употребления числительных во фразсоло! ичсских единицах в рассматриваемых языках, которые eme не исследовались в сопоставительном ракурсе и сравнение употребления числительных, отражающих культурно и ментально обусловленные числа в различных культурах - в монгольской и индоевропейской.

Таким образом, цель настоящей работы - исследование семантики числительных на основе сопоставительного описания употребления числительных во фразеологических единицах монгольского, русского и английскою языков, изучения особенностей унофебления конкретных чисел во фразеологии указанных языков, выявления роли чисел в отражении национального своеобразия локальных этнических культур и установления генезиса сакральности чисел.

Достижение цели исследования связано с решением ряда задач. В частности, необходимо

• выявить основные интерпретации символики чисел в исследуемых языковых культурах;

• выявить и систематизировать фразеологические единицы с числительными в русском, монгольском и английском языках;

• провести сопоставительный количественный анализ этих единиц на основании их фиксации в словарях;

• провести сопоставительный качественный анализ фразеологических единиц (ФЕ) с числительными в рассматриваемых языках, а именно:

1) установить их семантические функции, следы ритуалов и другой культурно значимой информации, установить сходства и различия в функционировании таких фразеологических единиц

2) выявить основные, наиболее предпочитаемые, а также малоупотребительные числа в разных культурах;

• разработать тематическую классификацию фразеологических единиц с числительными, вошедших в нашу выборку, для каждого языка

• рассмотреть тематические подгруппы фразеологизмов с числительными в синхронно-сопоставительном аспекте с целью выявления семантических особенностей их функционирования.

Материалом исследования послужили 271 монгольских, 323 русских и 318 английских фразеологических единиц с числительными, извлеченных путем сплошной выборки из различных фразеологических и тематических словарей, вышедших после 1980 г. (толковых, этимоло! ических, фразеологических, двуязычных и др.). Список словарей приводится в конце работы и содержит 52 наименования.

Методы исследования: для решения поставленных задач в работе используются такие методы анализа, как семантический, этимологический, сопоставительный, культурологический, статистический и описательный.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации впервые сопоставительный анализ семантических, структурных и культурологических характеристик фразеологических единиц с числительными проводится на материале языков различных языковых групп — монгольского, русского и английского языков. Кроме того, впервые в сопоставительном аспекте в разных культурах выявлены наиболее употребительные числа, которые можно считать сакральными ввиду их культурно-лингвистического предпочтения, описаны факторы, влияющие на сакрализацию чисел во фразеологии разных языков. В научный оборот вводится новый лингвокультурный материал - фразеологизмы с числительными в монгольском языке, анализ которых проведен по традиционным классическим методическим схемам, сформированным в результате многолетнего интереса европейских лингвистов к данному лингвистическому объекту.

На защиту выносятся следующие положения:

1 Употребление числительного во фразеологии определяется культурными традициями каждого языка. Выбор числшельного во фразеологизме не случаен, а базируется на

• символическом осмыслении чисел, важных для конкретной культуры,

• отражении культурно-исторических, литературных и общественных событий,

• актуализации национально-бытовых и природных реалий.

2. Триада, представляющая собой трехчленную схематическую комбинацию, является фразеоло! измом и входит в состав монгольской фразеологии, поскольку обладает всеми лингвистическими и экстрапингвистическимим свойствами фразеологизма.

3. Одни и те же числа в рассматриваемых языках имеют разные коннотативные значения, чем определяется наличие у каждого народа своих излюбленных счастливых и ненавистных несчастливых чисел.

4. Самыми предпочитаемыми числами монгольского языка являются 3, 9, 13; в русском языке 3, 7; в английском - 9. Негативное значение в монгольском сознании имеет число 7; в русском и английском - 13.

5. Наличие дополнительного, сакрального значения у числа имеет глубокие истоки и предпосылки в истории, религии и культуре народа: это значение определяется используемой системой счисления, религией и религиозными принципами, особенностями календаря, важнейшими историческими событиями, мифологией и литературой, ментальным восприятием основных возрастных рубежей человеческой жизни.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в диссертации восполнен существенный пробел в изучении фразеологизмов с числительными в сопоставительном плане. Определен лингвистический статус триады как части монгольской фразеологии. Выявлена специфичность употребления конкретных чисел во фразеологии исследуемых языков, установлены трехъязычные соответствия фразеологизмов с числительными.

Практическая значимость работы. Материал исследования может быть использован в общетеоретических курсах по теории и практике перевода, в преподавании русского, монгольского и английского языков как иностранных. Кроме того, материалы диссертации могут быть использованы при создании как одноязычных, так и многоязычных идеографических словарей. Полученные в исследовании результаты могу г найти практическое применение в работах по культуре речи, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по вопросам фразеологии. Работа представляет интерес для лингвистов, занимающихся вопросами сопоставительного изучения языков.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в пяти публикациях и в выступлениях с докладами на научно-исследовательской конференции в Монгольском Техническом Университете (Улан-Батор, май 1997), на VII Научно-методической конференции «Царскосельские чтения» (Санкт-Петербург, апрель 2004), на VII Международной конференции «Вишняковские чтения» (Бокситогорск, апрель 2004) и на Международном семинаре «Проблемы идиоэтнической фразеологии» (Санкт-Петербург, ноябрь 2005).

Объем и структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (188 наименований), списка использованных словарей (52 наименования) и 4 приложений. Общий объем работы - 259 стр., из них 142 - основное содержание и 117 - приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, определяются цель и задачи исследования, сформулированы положения, выносимые на защиту, обоснована теоретическая и практическая значимость, а также материал и методы исследования.

В первой главе «Число и чисттепьное во фразеологической картине мира (теоретический аспект)» дается понятие числа как структурного компонента значения числительных, разграничиваются в языковом функционировании понятия «имя числа» и «числительное».

Сложность и логическая абстрактность понятия числа способствует тому, что интерпретация данных аспектов при его анализе не может быть однозначной. Однако самым важным является сама дифференциация эмпирических, вероятностных и прочих свойств числа, с одной стороны, и его логических, абстрактных свойств, с другой, так как для функционально-семантического аспекта анализа числительных этот момент является наиболее важным.

Несмотря fia большое количество разных существующих определений числа, раскрыть его внутреннюю сущность очень сложно. Являясь понятием, необходимым в различных областях человеческого знания и опыта, связанных со спецификой человеческого мышления, число по-разному трактуется с учетом специфики каждой области науки в теории математики (Г.Берман, М.Выгодский, Г.Вейль и др.), в философии (Платон, Плотин, Аврелий Августин, А.Лосев и др.), в психологии (Ж.Пиаже), в культурологии (О Шпенглер, Ю Лотман, Ю.Степанов), в оккультных науках (Пагаос и др.) Соответственно, число представляет собой многоаспектное и комплексное понятийное целое.

На основании рассмотренного в первом разделе главы материала можно утверждать, что число — сложнейшая структура, разные аспекты которого могут проявиться только через его языковую репрезентацию Важнейшим для нас является выделенный в структуре понятия числа индуктивно-эмпирический компонент, одним из проявлений которого является его культурно-типологический аспект.

Подробное рассмотрение выделенного культурно-типологического аспекта позволяет сделать вывод, что число отражает специфику (ментальную, ассоциативную и пр ) каждой культуры в отдельности, а каждое число в такой культуре обретает только ему свойственные сакральные и пр. смыслы. На основании ряда культурологических и

философских работ составлена таблица культурных, сакральных и прочих характеристик основных числительных, свойственным их на мифологической стадии развития общества, что в наибольшей степени сохранилось в традиционных текстах и фразеологии (см. фрагмент Таблицы 1).

Второй задачей выявления лингвистических особенностей объекта исследования является разграничение в языковом функционировании понятий «имя числа» и «числительное»

Число — одно из немногих понятий, которое определяется «через абстракцию». Название числа и числительное — термины различные. Именно последний является языковой репрезентацией числа и имеет свои особенности (именные формы, различные сакральные и ритуальные функции в фольклорных текстах и т.д.).

Число является точкой пересечения соответствующих областей логики, философии, эзотерики, психологии, семиотики и лингвистики. Соответственно, мы можем говорить о числе как о логеме, философеме, психологеме, мифологеме, что находит адекватное отражение в номинации, семантике и функционировании слов, обозначающих числа. Данные особенности числа интересны не только с точки зрения их языковой интерпретации, они во многом обусловливают и определяют друг друга. Так, логические свойства числа лежат в основе его философии, сакрализации и мистики, объясняют традицию употребления устойчивых сочетаний, функционирования числительных. С другой стороны, именно логические свойства числа лежат в основе его функционирования как «величины». Когнитивные особенности понятия числа обусловливают систему ассоциативных отношений определенных чисел, объясняя во многом специфику процесса номинации числительных и особенности их функциональной семантики, и также соотносимы с мистическими особенностями числа.

Таким образом, число — сложнейшая структура, разные аспекты которого могут проявиться только через его языковую репрезентацию. Важнейшим для нас является выделенный выше индуктивно-эмпирический компонент в структуре понятия числа, одним из проявлений которого мы будем считать его культурно-типологические, ментальные свойства, которые можно обозначить как культурно-типологический аспект понятия числа.

В результате анализа мы, вслед за Ю.Степановым, пришли к выводу, что основной языковой единицей, в которой могут реализовываться культурные коннотации, может быть только числительное, а не имя числа: семантика числительных предполагает структурные деформации, в то время как имена чисел остаются на современном этапе в каждой языковой культуре наименованиями цифровых знаков.

Таблица 1. Фрагмент.

Основные интерпретации чисел, используемые в работе и их соответствия у других исследователей

Интерпретации, используемая в работе Дчлам С [1999: 3-1921 Жуковская НЛ. 11988: 131152? 2002: 1641921 Шеппннг Д.О. (1893: 1-81 Топоров В.Н. [1982: 629-631) Маковский М.М. (1996: 388-397| Д.ОДобро-вольский (1997; 289-425] Жаботи некая С. А.11992: 178-19б|

Область исследования Монгольский, русский и английский языки Устное наро!ное творчество МОНГОЛОВ и монгольская культура ! Категории и символы культуры монголов, история, буддизм Христианство, Биб1ия Мифопоэти-ческие и ранненаучные традиции По утверждению автора - все древние и новые и ндоевропейс кие изыни Немецкий, английский, нидерландский, японский языки Современный английский ЯЗЫК

/ Символ единства, целостности (для всех исследуемых языков), начало и отправная точка (в монгольском языке) Основа всех чисел - начало всех начал, источник Единое высшее, бесконечное божество вселенной, начало и источник всего живущего, т е символ Творца неба и земли Совершенная целостность, единство как Бог или Космос, символ нового, начального Символ вертикально стоящего человека (микрокосма), символ творческого начала« силы, энергии, доблести, красоты, превое-чодс! ва> символ Вселенной. Бога, удачи, любви, целомудрия Символ недепимого единства, целостности, совершенства, символ индивидуальности и уникальности, первый - это лучшее в народной символике Единое деятельное начало Все пенной

Символ целостности, неделимости, одиночества единичности уникальности неповторимости 1

2 Символ противопоставления в различных бинарных оппозициях, символ негативности распада члени мости Дихотомическая схема устройства мира бинарные оппозиции, позитивность единства и единения, симв01 парности, дуальности, распад и членимость целого, диада как производительная и возрождающая сила Союз мужского и женского творческих элементов, дуализм -разделение, раздвоение, противоположность, борьба, начало и конец, добро и зло Основа бинарных противопоставлений Символ любого противоречия, антагонизм злое начало Символ разделения, расшепчения и полярности. символ преодоления разнопасий, связанности, объединения Жизнь. противоречие, борьба 1_

В нашей работе таким языковым материалом становятся числительные, рассматриваемые как лексические единицы, основным понятийным компонентом которых является то или иное число, употребляющиеся в составе фразеологизмов. Сами по себе фразеологизмы также оказываются в каждой языковой культуре проявлением особенностей ментальной фразеологической картины мира, представляя особый самостоятельный сегмент культурно-понятийной системы.

Следовательно, понятие числа, реализованное именно в числительных, употребленных в устойчивых сочетаниях, имеет двойную лингвистическую репрезентацию своей культурной семантики. Расширение лингвистического объекта от числительных до числительных в составе фразеологизмов привело к рассмотрению нескольких вопросов, связанных именно с фразеологией.

Выбор основных критериев объекта фразеологии и определение ее статуса непосредственно связаны с определением границ исследуемого материала, установлением методов его анализа и представляют известные трудности.

Становлению фракюлогии как самостоятельной научной дисциплины в русском, монгольском и английском языках во многом способствовали работы В.В.Виноградова, в которых впервые определен объект фразеологии, очерчен круг стоящих перед ней задач и выделены различные типы фразеологических единиц. Эта классификация, отличавшаяся простотой и четкостью, сразу привлекла внимание исследователей, и неудивительно, что большинство работ по фразеологии выполнены в рамках данной фразеологической концепции. Это работы Н.М.Шанского (1985), А.И.Молоткова (1986), В.Л.Архашельского (1964), Г.Акима (1999), Ж.Томорцэрэна (2001), Д.Дашдаваа (1973), ЧЛувсанжава (1970), А.В.Кунина (1984), Г.Я.Поляк (1953) и г.д.

Большинство российских ученых, вслед за В.В.Виноградовым выделяют четыре типа фразеологических единиц:

• фразеологические сращения (идиомы, утратившие мотивировку значения: бить баклуши, собаку съесть),

• фразеологические единства (идиомы, сохраняющие прозрачную внутреннюю форму: сидеть на мели, кот наплакал, стреляный воробей),

• фразеологические сочетания (оказывать помощь; твердый характер; поле деятельности),

• фразеологические выражения или устойчивые фразы (предложения с переосмысленным составом: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»).

Эта же классификация лежит в основе теории монгольской фразеологии, так как она основана на трудах В.В.Виноградова, относящихся к сороковым годам, и, следовательно, большинство работ в монгольской фразеологии опирается на сю основополагающие работы (Аким: 1999; Лувсанжав: 1970; Дашдондов: 2001,2003; Пюрбеев: 1972).

Не вдаваясь в разногласия фразеологов о том. что считать фразеологическими единицами, мы, вслед за Н.М.Шанским, понимаем фразеологизмы как устойчивые сочетания слов, аналогичные словам по свосй воспроизводимости в качестве готовых и целостных единиц - широков исследуемые единицы включаются не только непосредственно идиомы, фразеологические единства и сращения, но и пословицы, поговорки и крылатые выражения. В соответс!вии с целями диссертации их исследование необходимо для более точного установления культурных коннотаций, установок, стереотипов, эталонов и архетипов. Такой подход к проблематике совпадает со взглядами А Г.Назаряна (1979), ЦДашдондова (2001,2003), также относящих паремии к фразеологическому фонду.

Фразеологический состав языка наиболее специфическая для каждого языка часть лексикона. Постоянно пополняясь новыми единицами, фразеологический состав отражает культурно-исторический опыт народа. В этом контексте особым объектом анализа являются триады монгольского языка, так как они, во-первых, являются особой частью фразеологического состава монгольской фразеологии, во-вторых, непосредственно отражают символику числа три в монгольской культуре, и, в-третьих, они совершенно не присущи европейским языкам.

Триада - специфический жанр фольклора, называемый тройка (гурван) или житейская тройка (ертонцийн гурван), представляющая собой поэтический, а порою сатирический афоризм, в коюром заложена определенная информация, сгруппированная, по какому-либо признаку (цветовому, нравственному, по внешнему сходству, по аналогии и т. д. В самом строгом смысле триады по своему функционированию соотносимы с русскими поговорками, поэтому такое расширение изучаемого объекта представляется возможным.

Поскольку такое соотнесение делается впервые, также, как и сопоставление монгольских фразеологизмов [с числительными] с русскими и английскими, примем его как научную гипотезу.

Существует очень много различных мнений по поводу лингвистического статуса триады их относят к устному народному творчеству, к фразеологизмам, утверждается, что триады - лишь способ развития мышления путём поиска аналогий. Исходя из того, что лингвистический статус данного явления пока нечеток, триада определяется в зависимости от концепций исследования по-разному

Триада представляет собой поэтический афоризм-трёхстишие, в котором заложена определённая информация, сгруппированная по какому-либо признаку: цветовому, нравственному, по внешнему сходству, по аналогии и т.д. в трёхчленную группу. В самом построении триада тяготеет к такой композиционной форме, которая способствует самостоятельному существованию и облегчает ее точное запоминание, так как каждая триада построена на основе аллитерации по закону монгольского стиха

(аллитерируют первые звуки начальных слов каждой строки) и имеет, естественно, три части, связанные между собой аллитерацией. В каждой триаде присутствует по три образа, например- гурван цагаан - три белые Осоход шуд цагаан Человек растет - зубы белые,

Отлоход ус цагаан Человек стареет волосы белые,

Ухэхэд яс цагаан Человек умирает - кости белые.

По нашему мнению, триады следует отнести к фразеологии монгольского языка Являясь аксиомами жизни и становясь своего рода моральным кодексом жизни, па которых воспитываются из поколения в поколение, триадам присущи все признаки фразеологической единицы устойчивость употребления. целостность значения, возможность варьирования структуры, воспроизводимость и непереводимость на другие языки. Монгольские триады - это способ выражения мировоззрения, отражающие специфику монгольского менталитета.

Итак, внешне легкий, игровой фольклорный жанр, присущий только монгольским языкам, триада представляет собой трехчленную схематическую комбинацию, обладающей всеми лингвистическими и экстралингвистическими свойствами фразеологизма. Триада является одним из показателей символичности числа три, отражающего закон тройственности мира, и обозначением «полного набора» различных по своему характеру сущностей.

Фразеологические сращения, единства, сочетания и выражения, пословицы и поговорки в каждом из рассматриваемых языков, а также монгольские триады оказываются тем языковым материалом, в которых употребление числительных и их семантика становятся показательными с нескольких сторон.

Во-первых, в устойчивых сочетаниях числительные оказываются единицами, которые не имеют прямого числового значения: числа в них являются символами, знаками для общей категориальной семантики числа, выражая понятия: мало - много - очень много. Очевидно, что это закономерно связано с тем, что в составе фразеологических сочетаний входящие в них единицы теряют свои лексические значения, образуя общее фразеологическое значение всей единицы Поэтому числительные, независимо от их разряда (порядковые, количественные), независимо от структуры сочетания (именное, глагольное, наречное) остаются в рассматриваемом материале наименованием неких символов количества, как лексемы, посредством которых объективируется предпочтение той или иной числовой структуры Числительные в устойчивых сочетания, пословицах, поговорках через призму фразеологического значения выступают как символы сакральных для данной культуры чисел, утвержденных культурно-исторической и языковой практикой.

Они создают особый сегмент общей фразеологической картины мира каждого языка в отдельности, который двояко нагружен семантически: как

лингвистическая устойчивая единица, отражающая некую ментальную сентенцию, и как устойчивая языковая единица, в которой закреплено другое устойчивое ментальное понятие — число.

Во-вторых, самым важным оказывается тот факт, что числительные, выступая наименованиями определенных чисел, позволяют увидеть в каждой языковой культуре то, какие числовые модели в ней являются предпочтительными, какие не употребляются вовсе. Тем самым, предпочтительное употребление числительных, обозначающих то или иное число, актуализирует именно культурную или сакральную коннотацию, закрепленную языковой практикой.

На основе сплошной выборки материала выявлен объект исследования по трем языкам (912 единиц). Количественные данные позволили не только многоаспектно охарактеризовать имеющийся материал, но и сделать первые сравнительно-сопоставительные выводы по трем и двум языкам (попарно).

Общее количество трехъязычных соответствий фразеологизмов с числительными относительно немногочисленно: из 912 ФЕ, зафиксированных в нашей выборке, вычленено всего 11 трехъязычных соответствий (в них задействовано всего 33 ФЕ, что составляет всего 3,6 % всей выборки). Видимо "отдаленностью" исследуемых языков объясняется такая немногочисленность трехъязычных соответствий, а также отсутствие монгольско-английских соответствий. Число двуязычных соответствий существенно больше - 17 монгольско-русских и 59 англо-русских.

В нашем материале зафиксированы в основном фразеологические аналоги, а фразеологических эквивалентов очень мало. В целом они возникают только на базе общекультурного взаимодействия, такого, например, как общность нравственных представлений (монгольско-русские соответствия), общекультурные представления, религия (в нашем случае, христианство для русской и английской языковой культур).

Количественный анализ фразеологических единиц с числительными позволяет сделать следующие выводы

1. В каждой языковой культуре выявляется самостоятельный индивидуальный ряд числовых предпочтений:

для монгольского языка это 2,3, 5, 7, 9, 10,

для русского 2, 3, 5, 7,

для английского — 2,3,4, 9 и 12.

В монгольском языке активно употребляются составные и сложные числительные, обозначающие большие числа. В русском и английском к гаким числительным относятся только 100 и 1000. Особую роль в каждой из рассматриваемых культур играет число 13.

2. Ряд чисел, выраженных числительными во фразеологических оборотах, на основании частотного показателя можно считать универсалиями, что еще не предполагает их аналогичной смысловой нагруженности. Такими числами для трех сравниваемых языковых культур

оказываются только 2 и 3. При попарном сравнении это количество увеличивается. Универсальной для трех культур оказывается малоупотребительность числительных, обозначающих числа 6 и 8, что позволяет предполагать культурологическое объяснение этого факта

3. Общее количество трехъязычных соответствий составляет 11 единиц из общего количества 912 ФЕ. Двуязычных соответствий несколько больше - 17 монгольско-русских и 59 ан1 ло-русских, что позволяет говорить о культурных контактах и некоторых универсально-логических причинах их появления.

Вторая I лава «Сопоставительный анализ фразеологических единиц с числительными в монгольском, русском и английском языках» посвящена сопоставительному семантическому анализу чисел во фразеологических единицах и включает два раздела. Принадлежность русского, монгольского и английского языков к совершенно разным культурным ареалам, географическая отдаленность носителей этих языков, безусловно, являются предпосылкой больших различий в структуре и значении ФЕ.

Учитывая, что фразеологизмы с числительными имеют двоякую культурно-историческую и ментальную обусловленность (в аспекте соотнесения с ментальными представлениями о числе, в аспекте соотнесения с оценочной интерпретацией количественной характеристики в составе фразеологизма), в ходе анализа соотносятся два вектора:

— от понятия числа к его языковой фразеологической репрезентации (первая часть каждого параграфа посвящена культурно-типологическим особенностям числа как культурного концепта, выявленным в Главе 1 на основе экстралингвистических культурологических исследований и расширенным за счет общей культурно-филологической и исторической информации);

— от фразеологических единиц к выражаемому ими понятию (вторая часть каждого парафафа представляет собой непосредственно семантический анализ полученных путем сплошной выборки единиц как в отношении к одному языку, так и в аспекте их сопоставления).

Первый раздел главы содержит семантический анализ ФЕ с числительными, обозначающими простые числа и являющимися наиболее употребительными в исследуемых языках. Именно эти числа (первого десятка) представлены в различных концептуальных истолкованиях в культурологии На основании проведенного анализа получены следующие результаты.

В рассматриваемых кулыурах концепт числа один характеризуется обозначением целостности, единичности, единственности. Один в мифопоэтических системах — это не предмет или явление в количестве одного, это предмет или явление сами по себе. И эта интерпретация совпадает с его языковой реализацией в трех языках. При различном

количественном показателе в рассматриваемых языках фразеологизмы со словом один (100 монг. ФЕ, 138 русск. ФЕ, 128 англ. ФЕ) во всех трех языках реализуют значения единого целого, единичности, единственности, исключительности, противопоставленность множественности: Ганцаар шийдвэл гарз их

Олноор шийдвэп от их (букв.: когда решаешь один, потерь много, когда решаешь сообща - находок много, = что с общего согласия, то верно); семь бед - один ответ, one today is worth two tomorrow

Концепт числа два в культурологических теориях в европейской и восточной культурах также трактуется аналогично. Реализация некоторых отмеченных значений этого числительного в составе фразеологизмов тоже соотносима по трем языкам: например, это значение неопределенно-малого количества. Число два во фразеологии монгольского, русского и английского языков также способно реализовать как положительные (значения превосходства множества над одним, быстроту, мгновенность, краткость), так и отрицательные коннотации (значения несовместимости, затруднительного положения, идея лишнего, ненужного, двойственность, двуличность), связанные с диалектичностью данной единицы: гармоничность целого, состоящего из двух частей, и недостаточность одного элемента для достижения целостности. Несмотря на ряд индивидуальных для каждого языка семантических нюансов, в рамках исследуемого семантического аспекта можно говорить о полной реализации концепта два во фразеологии рассматриваемых языков и семантической идентичности числительных, его обозначающих.

Концепт числа три также можно отнести к мифологическим универсалиям, так как его культурологическая интерпретация аналогична в разных культурах Во фразеологии исследуемых языков значения, реализуемые данным числом, также соотносимы: значение как неопределенно-малого, так и неопределенно-большого количества, частая реализация семы завершенности, свойственная концепту «три» как символу гармонии, совершенства Однако характер лингвистического материала (противоречивость количественных характеристик) позволяет утверждать, что числительное три в целом выступает как символ количества для всех трех языков: мы назвали такое употребление ритуальным. Его популярность и семантическая синкретичность в русской, монгольской и английской фразеологии соотносимы.

Концепт числа четыре также является культурной универсалией, но его языковая реализация в исследуемых языках уже различна. Во фразеологии всех исследуемых языков число четыре выступает в своем прямом количественном значении, но соотносится с пространственно-временной сферой. При сравнении материалов четко устанавливается соотнесенность русских и монгольских единиц по семантике употребления.

В английской фразеологии, включающей соотносимый по семантике материал с фразеологией русской и монгольской, семантическая сфера употребления этого числа гораздо тире Семантические нюансы, выявляемые в английской фразеологии, обусловлены современными ассоциациями и культурными традициями.

Концепт числа пять в отличие от предшествующих концептов уже не имеет идентичного культурологического истолкования. Материалы исследования фразеологических единиц также не позволяют говорить об общности семантики. В монгольской фразеологии число пять по характеру упогребления соотносится с числом «три» И это позволяет говорить о наличии у этого числа в монгольской фразеологии сакральных коннотаций. В русском и английском языках в употреблении числа пять реализуется только количественное значение узловой единицы по десятичной системе. Общим для трех языков является употребление в значении «лишнего» по отношению к целостности (обычно состоящей из четырех элементов).

Культурный концепт числа шесть не является достаточно интерпретированным в культурологических 1еориях, не имеет он и адекватной реализации в языке. Фразеологических оборотов с данным числительным в исследуемых языках практически не г. Современный или библейский материал не позволяет сделать выводы о семантических особенностях этого числительного во фразеологии исследуемых языков. Общим для всех трех культур является непопулярность этого числа в культуре и во фразеологии.

Концепт числа семь можно также отнести к понятийным универсалиям рассматриваемых культур. Общим для трех языков является употребление его в значении неопределенно-большого количества. В Д большинстве случаев также можно говорить о ритуальном употреблении —

семь является как бы символом числа вообще. Стоит отмети 1ь беспрецедентную употребительность данного числа в русских фразеологизмах, устойчивых сочетания и пословицах. Возможно, это * обусловлено популярностью этого концепта в христианской культуре. Однако в английской фразеологии комплексы с данным числительным употребляются реже. В то же время, несмотря на свою употребительность в монгольской фразеологии, число семь имплицирует негативность, поскольку в монгольской мифологии соотносится с подземным загробным миром.

Концепт числа восемь хоть и имеет некоторые обобщенные культурологические интерпретации (целостность, гармония), но не находит отражения во фразеологии исследуемых языков. Отрицательный количественный результат в употреблении этого числительного мы считаем положительным результатом при сопоставительном анализе — можно говорить о типологически близком ментальном восприятии данного концепта. Данное числительное употребляется только в 2 монгольских фразеологизмах, и фактически не употребляется в русских и английских

Концепт числа девять, так же как и чисел два и три, трактуется одинаково для трех языковых культур как «утроенное три», более насыщен мифологическими коннотациями в монгольской культуре. Однако его реализация в языке оказалась различной. Имея значения неопределенно-большого количества во всех языках, употребляясь как символ количества вообще, это числительное популярно в английском языке, употребительно в монгольском и не очень часто встречается в русской фразеологии. В монгольском языке ряд контекстов подтверждают его связь с шаманской традицией.

Использование числа десять во фразеологии рассматриваемых языков практически идентично: им выражается значение неопределенно-большого количества, противопоставленность по шкале много-мало (10- 1).

Второй раздел данной главы посвящен фразеологическим единицам со сложными и составными числительными, а также некоторым семантическим особенностям их функционирования

В отношении числительных одиннадцать, двенадцать и тринадцать можно сказать следующее: несмотря на то, что они имеют культурно, исторически и религиозно обусловленные коннотации как понятия, их реализация в языке минимальна Культурно-значимая негативность тринадцати в монгольском языке выражается в общей негативной семантике нескольких ФЕ, а в русском и английском — практически в полном их отсутствии.

Нерегулярность и малочисленность фразеологизмов с числительными, обозначающими большие числа, позволяет сделать обобщения уже не столько в отношении их семантики, сколько в отношении фиксации того или иного числа в устойчивых сочетаниях. Так, из сложных и составных числительных после 13

• в монгольской фразеологии реализуются —15, 16, 17, 20, 30, 40,42,45, 50, 60, 61, 70, 72, 75, 77, 10, 1000, 10000;

• в русской — 40, 90,100, 1000 (единичны-41,45);

• в английской — 30, 40, 50, 60, 99, 100, 110, 180, 500, 1000 (единичны — 17, 18, 19,20,22,24).

Употребление чисел высокого порядка особенно свойственно монгольской фразеологии. Употребительность именно тех, а не иных числительных связана уже с конкретными историческими, психологическими, логическими особенностями в мировоззрении, которые, вероятно, вербализировались в достаточно позднюю эпоху.

Анализ фразеологических единиц и рассмотрение материала по отдельным числовым единицам, позволяет констатировать"

• Ряд концептов в интерпретации значения и символики чисел для рассматриваемых культур совпадают. Это концепты чисел 1, 2, 3, 4, 7, 9, 10. Однако полная реализация концептуальных значений происходит только у первых из них: 1, 2. 3. Вероятно, это позволяет говорить о

стадиальности в развитии мифологии, о формировании первых количественных концептов в древнейшую эпоху. Семантика соответствующих числительных в трех языках абсолютно совпадает. Их употребления в возможных сакральных значениях соотносимы.

• Концепты чисел 6 и 8 также оказываются соотносимыми по отрицательному результату. В целом эти числа толкуются как символы «гармонии, целостности», однако реализация их в языке минимальна и незначительна. Таким образом, общим для трех языков оказывается также неупотребительность фразеологизмов с числительными шесть и восемь

• Концепты чисел 5, 7 и 9 отличаются в исследуемых языках по культурологическим интерпретациям. От буддийской и монгольской символики числа 9 отличается христианская. На этом основании очевидно, что реализация значений соответствующих им числительных неодинакова. Единым можно считать значение неопределенно-большого количества. Но сакральность этих чисел различна. 5 имеет ту же значимость, что и 3 в монгольском языке и не имеет ее в русском и английском. 7 сакрально для русского языка, популярно в английском и монгольском, но в последнем имеет отрицательную коннотацию. 9 употребительно во всех трех языках, но особую популярность имеет в английском.

• Только русской фразеологии присуще числительное «полтора», которое выступает во фразеологических единицах русского языка в значении малого количества.

• В аспекте семантического развития слова ноль (ноль является цифровым знаком) можно говорить об употреблении его в значении «пустого множества» в русской и монгольской фразеологии.

В приложениях содержатся указатель фразеологических единиц с числительными в монгольском, русском и английском языках (Приложение 1), указатель монгольских триад (Приложение 2), сведения о некоторых причинах сакрализации чисел (Приложение 3) и тематическая классификация фразеологических единиц с числительными (Приложение 4).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщение результатов проведенного исследования позволило сделать следующие выводы.

1. Фразеологизмы с числительными оказываются двояко обусловленными лингвистическими единицами в культурно-типологическом отношении: через специфику фразеологической картины мира и через специфику выражаемого ими числа. Поэтому теоретическое исследование проводилось в двух аспектах: в выявлении особенностей понятия числа — сигнификативного компонента в структуре значения числительных, и в выявлении особенностей фразеологизмов с числительными во фразеологической картине мира.

2. Для уточнения объекта исследования было необходимо выявить различие в языковом функционировании понятий «имени числа» и «числительных». В результате анализа мы, вслед за Ю.Степановым, пришли к выводу, что основной языковой единицей, в которой могут реализовываться культурные коннотации, может быть только числительное, а не имя числа: семантика числительных предполагает структурные деформации, в то время как имена чисел остаются на современном этапе в каждой языковой культуре наименованиями цифровых знаков.

3. Практически любое число во фразеологических единицах может потерять сему нумеральности и выступать в реализации значения неопределенно-малого количества (за исключением чисел высокого порядка), равно как и значения неопределенно-большого количества (за исключением 1 и 2). Очевидно, что в этих двух функциях числа становятся синонимами слов много и мало.

4. Числительные также в ряде случае употребляются как предпочитаемые символы количества вообще (во всех трех культурах это 3, в монгольском - 5, в русском - 7, в английском - 9).

5. Универсальной для трех культур оказывается малоупотребительность числительных, обозначающих числа 6 и 8, что, вероятно, позволяет предполагать культурологическое объяснение этого факта Культурными универсалиями можно считать числительные 1, 2 и 3 для всех трех языков: соответствующие им числительные во фразеологизмах семантически, символически соотносимы по трем языкам. К таким же универсалиям можно отнести неупотребительность числительных шесть и восемь во фразеологизмах, так как во всех трех языках наблюдается культурное «игнорирование» данных числовых структур.

6. Исследование показало, что распространенные символичные интерпретации самых важных чисел не находят полного отражения в ФЕ с числительными, хотя на символическим осмыслении только таких чисел, как 7 и 9 в русской и монгольской культуре построены ряды фразеологизмов, что не характерно для других чисел. Ряд числительных имеют в каждом из исследуемых языков некоторые семантические особенности употребления (исторические, культурные, мифологические) по сравнению с другими языками: в монгольском языке — 5, 7, 9, 11, 13, в русском — 7, 9, в английском языке — 4,7,9,10.

7. Во фразеологии символическое значение числа, его добавочные коннотации могут отражаться лишь частично. Такими культурно-значимыми числами, нашедшими отражение (иногда частичное) во фразеологии являются

в монгольском языке 3,5,7,9, в русском — 3,7,9, в английском языке — 3,4, 7,9.

8. Наличие дополнительного, сакрального значения у числа не обуславливается поверхностными, случайными факторами, а имеет глубокие истоки и предпосылки в истории, религии и культуре народа:

• в системе счисления, принятой данным обществом (для чисел 1,9, 10,12, 27, 40),

• в религии и религиозных принципах (для чисел 4, 5, 7, 8, 9, 12, 13,15, 21, 35,108),

• в календарном счислении (для чисел 12,15,21),

• в исторических событиях (для чисел 2,3,4,5, 7,8, 9),

• в мифологии и литературе (для чисел 7,20,22,30,64,1001),

в основных возрастных рубежах человеческой жизни (для чисел 15, 16, 17, 20, 25,26,40,42,45,50, 60, 80, 100).

9. Фразеологическими средствами языка фиксируется фразеологическая картина мира, рассматриваемая как фрагмент языковой картины мира:

• в английских ФЕ с числительными наиболее часю встречаются ФЕ, восходящие к различным видам спорта (бейсбол, биллиард, крикет, гольф и т.д.),

• в монгольских ФЕ с числительными наиболее часты зоонимы, что диктуется социальными и культурно-историческими факторами и спецификой национальной культуры.

• английская фразеология склонна к большему отражению исторических событий, политической и общественной жизни, несет на себе отпечаток литературы: сказок, мифов, Библии и различных произведений, что указывает на способность английского языка к быстрому «впитыванию» событий культурной, общественной и политической жизни. Это явление не характерно для русского и монгольского языков.

Таким образом, числа как универсальная категория играют очень важную роль в культуре каждого народа, поэтому одни и те же числа в рассматриваемых языках отражают не только мифологические универсальные понятия, но и абсолютно разные значения и свойства понятия числа, что объясняет в языковой и во фразеоло! ической картине мира их различную реализацию.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Шондуг Баясгалан. Хэвшмэл хэллэг, овормоц хэллэг, зуйр цэцэн у1ийг судалсны дагуу эх сурвалжийг гаргасан нь // ТИС-ийн гадаад хэлний сургалтын ундсэн зорилт, хэлний заах аргуудын зарим асуудлууд. -Улаанбаатар.: ТИС, 1997. - X. 20-21. (0,1 х.х.).

2. Шондуг Баясгалан. Сопоставительное исследование источников происхождения фразеологических единиц, пословиц и поговорок в

монгольском и английском языках // VIII Царскосельские чтения: материалы международной научно-практической конференции. - СПб.: ЛГОУ, 2004. Том VII - С. 107-110. (0,25 п.л.).

3. Шондуг Баясгапан. Роль числа семь в монгольской и русской фразеологии // VII Вишняковские чтения: материалы международной научной конференции Бокситогорск: ЛГУ, 2004. - С. 136-139 (0,25 пл.).

4. Шондуг Баясгапан. Возрастные рубежи человеческой жизни, отраженные во фразеологических единицах с числительными в монгольском, русском и английском языках // Проблемы идиоэтнической фразеологии: доклады международного семинара 15-16 ноября 2005г. - СПб . 2005. Вып. 3(6). -С. 41-45. (0,3 п.л.).

5. Шондуг Баясгалан. Исследование монгольских фразеологических зоонимов с числительными // Проблемы идиоэтнической фразеологии: доклады международного семинара 15-16 ноября 2005г. - СПб.: 2005. Вып 3(6). - С. 81-86. (0,4 п.л.).

¿WO 6А

$9 5 6

Подписано в печать 12.04.06 г. Псча1ь рошкринт. Бума1аофсе1. Формат 60x84 1/16. Объем 1.5 пл. Тираж 100 экз. Заказ № 197

Отпечатано в типографии ИОВ РАО 1911890. Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки.78

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шондуг Баясгалан

Введение.

Глава 1. Число и числительное во фразеологической картине мира (теоретический аспект)

1.1. Понятие числа в структуре значения числительных (универсально-языковой аспект).

1.1.1. Число как сигнификативный компонент в структуре

Значения числительных.

1.1.2.Числа как культурный компонент, отраженный в структуре значения числительных.

1.1.3. Имя числа и числительные.

1.2. Фразеологизмы с числительными как отражение фрагмента общей фразеологической картины мира.

1.2.1.Основные понятия фразеологии, актуальные при рассмотрении фразеологического материала монгольского, русского и английского языков.

1.2.2. Триады как особенность монгольской фразеологии.

1.2.3. Фразеологизмы с числительными в лингвокультурологическом сопоставительном аспекте.

Выводы к главе 1.

Глава 2. Сопоставительный семантический анализ фразеологических единиц с числительными в монгольском, русском и английском языках

2.0. Общие замечания.

2.1. Анализ фразеологических единиц с простыми числительными.

2.1.1. Концепт числа «один» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.2. Концепт числа «два» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.3. Концепт числа «три» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.4. Концепт числа «четыре» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.5. Концепт числа «пять» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.6. Концепт числа «шесть» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.7. Концепт числа «семь» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.8. Концепт числа «восемь» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.9. Концепт числа «девять» и его реализация во фразеологических единицах.

2.1.10. Концепт числа «десять» и его реализация во фразеологических единицах.

2.2. Анализ фразеологических единиц со сложными и составными числительными.

2.2.1. Концепты чисел «одиннадцать», «двенадцать», «тринадцать» и их реализация во фразеологических единицах.

2.2.2. Некоторые семантические особенности функционирования фразеологических единиц с использованием сложных и составных числительных.

2.2.3. Семантические особенности числительного «полтора» в русской фразеологии.

2.2.4. Семантические особенности употребления слова «ноль» во фразеологии.

Выводы к главе 2.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Шондуг Баясгалан

Данная диссертация посвящена выявлению типологически общих и различных особенностей семантики числительных во фразеологизмах монгольского, русского и английского языков в аспекте отражаемых в них культурно-типологических особенностей понятия числа.

Исследование числительных с точки зрения отражения в них этнокультурных, ментальных особенностей понятия числа осуществляются не только лингвистами, но и психологами, этнологами, культурологами, историками математиками и исследователями философии математики. Числа имеют в культурной системе символов дополнительные, символические значения, и поэтому являются семиотическими полифункциональными знаками. Фразеологизмы, отражая в своей семантике длительный процесс развития культуры народа, фиксируют и передают из поколения в поколение культурные установки и стереотипы, эталоны и архетипы. Поэтому исследование фразеологизмов с числительными оказываются наиболее показательными с точки зрения выявления культурно-типологических особенностей понятия числа, отраженных в них.

Нельзя утверждать, что исследователи обходили вниманием данную группу фразеологизмов. В работах таких исследователей, как Г.Ц.Пюрбеев (1972), Ч.Лувсанжав (1970), Н.М.Шанский (1985), Т.Г.Бочина (1995) данная группа фразеологизмов рассматривается без выявления ее лингвокультурологических особенностей. В то же время появляются статьи, объясняющие семантику числительных, выбор которых во фразеологизмах определяется традициями народа, бытовыми реалиями, арифметическими банальностями. В большинстве своем эти работы имеют монолингвистический характер (Рожанский: 1957; Гвоздарев: 1998; Апакова: 1997; Бочина: 1995) или посвящены фразеологии других языков (Dobrovol'skij: 1997). Между тем значительный научный и практический интерес представляет исследование данной группы фразеологизмов в сопоставительном плане для решения проблемы разграничения лингвистических и экстралингвистических параметров фразеологизации, которыми характеризуется фразеология, возникшая на базе употребления конкретных числительных.

Числительные в составе фразеологизмов в выбранном ракурсе исследования мы рассматриваем не с точки зрения их лексико-грамматических особенностей как части речи (этому аспекту посвящено очень большое количество литературы), а как номинативные единицы, являющиеся обозначением тех или иных числовых моделей, как словесное выражение ментально обусловленных в употреблении чисел. Именно лексическое значение числительных, то есть их семантика в самом широком понимании (например, кроме числительного и составных слов с компонентом два {хоер, хоердмол; два, второй, двоякий; two, second, twice) исследуются также слова с подобным значением (хоеулаа; двойной, оба; two-fold, both и т.п.), так как во фразеологии они передают концепт «два»), становится в нашей работе показательным и существенным фактором при сопоставительном сравнительном изучении фразеологизмов с числительными в монгольском, русском и английском языках.

Сопоставление материала по трем языкам обусловлено следующими факторами культурно-научного взаимодействия.

Около 90-х годов XX века в Монголии возрос интерес к изучению английского языка. Этот интерес был связан, во-первых, с началом демократического движения, в связи с которым произошли глобальные изменения в социальной жизни Монголии - свобода слова, печати, изменение моральных устоев общества и однопартийной системы. Люди стали больше путешествовать по Европе, Америке, Австралии, вследствие чего у них расширился кругозор и возникла необходимость в более углубленном изучении распространенных иностранных языков. Во-вторых, в школах и в других учебных заведениях стали обучать английскому, японскому, немецкому и другим иностранным языкам. Раньше (т.е. до 90-х гг.) именно русский язык был доминирующим и изучающимся как иностранный.

В связи с такими переменами начали появляться первые сопоставительные исследования монгольского языка не только с русским, но и с другими языками: английским, французским, немецким, японским. Бурный толчок наметился в исследованиях фразеологии. Но работ о непосредственном изучении имени числительного в монгольской фразеологии, тем более в сопоставительном аспекте, пока не существует.

Представляется, что сопоставление языков различных языковых групп даст новый научный и интересный материал для исследований и окажется перспективным при сопоставительно-типологическом изучении аналогичных языковых фактов.

Фразеологические единицы, трансформируя определенную информацию в процессе коммуникации, создают вербальные образы неповторимой в каждом языке картины мира. Наличие и употребление числительных во фразеологических единицах, безусловно, поможет в постижении отдельных фрагментов общеязыковой картины мира.

Числа всегда вызывали интерес исследователей, так как именно они вносили гармонию и порядок во все происходящее во вселенной. Числа пронизывают собой любую культуру, группируют в смысловые блоки заложенную в ней информацию, облегчая тем самым задачу передачи знаний из поколения в поколение независимо от того, существует в этой культуре письменная или только устная традиция. Существенная роль числа вообще и конкретных чисел в общем комплексе культуры уже давно отмечена исследователями. Непосредственно проблемой исследования чисел занимались многие русские и зарубежные лингвисты: Н.Л.Жуковская, С.Дулам, В.Н.Топоров, Д.О.Добровольский, Т.И.Вендина, М.Н.Приемышева, БЛ.Владимирцов, Д.О.Шеппинг, Н.Н.Поппе, В.В.Новицкая, С.А.Жаботинская, М.М.Маковский, U. Schmidt и др.

Основной круг числительных, используемых во фразеологизмах, специфичен для каждого отдельного языка. Фразеология требует хорошего знания истории и быта данной страны, точного и свободного владения реалиями языка, также она связана с традициями, культурой, религией, психологическими особенностями народа-носителя. Поэтому естественны различия в частотности употребления конкретных числительных, их семантической окраске. Числа и числовые наборы предметов и понятий всегда имеют помимо своей основной счетной функции еще и дополнительное, символическое, ритуальное, отражающее определенную традицию, значение.

Непосредственный интерес представляет сопоставительное изучение семантических особенностей восприятия конкретных чисел у разных народов, у которых есть свои предпочитаемые для символических целей числа, потому что фразеологический состав может рассматриваться как отражение национального самосознания лингвокультурной общности, а установки, заложенные в нем, в определенной степени навязывают носителям языка культурно-национальное миропонимание.

Данная работа представляет собой анализ основного употребления числительных во фразеологии монгольского, русского и английского языков с учетом культурной информации, заложенной в них.

На современном этапе развития лингвистической науки многие традиционные проблемы приобретают новую значимость, если они ориентированы на выявление ментальных, этнических, культурно-обусловленных особенностей языковой картины мира того или иного языка.

Недостаточность исследования указанного направления определяет актуальность данной работы. Актуальным видится и изучение специфики употребления числительных во фразеологических единицах в рассматриваемых языках, которые еще не исследовались в сопоставительном ракурсе. Дополнительную актуальность предпринятому сопоставительному исследованию придает выбор языков: монгольский и русский языки относятся к синтетическим языкам, английский — к аналитическим. Кроме того, национальные культуры, отраженные и зафиксированные данными языками, представляют два типа культур — восточную и западную, и связаны с двумя мировыми религиями — христианством и буддизмом. Сопоставительный анализ поможет установить, какую семантическую нагруженность - наряду с культурной значимостью и национальной спецификой - имеют или не имеют числа во фразеологизмах.

Актуально и перспективно сравнение употребления числительных, отражающих культурно и ментально обусловленные числа в различных культурах - в монгольской и индоевропейской. Такое сопоставление, проведенное впервые, позволит выявить не только общие и индивидуальные для этих культур числовые предпочтения, но и определить те зоны логического, исторического, культурного, религиозного и бытового взаимодействия или их автономности, позволяющие установить генезис популярности или непопулярности того или иного числа. Вывод достаточно популярного материала (фразеологизмов с числительными) за пределы изучения одного языка или родственных языков существенно обогатит методику и результат такого рода исследований.

Таким образом, цель настоящей работы — сопоставительное описание употребления числительных во фразеологических единицах монгольского, русского и английского языков, изучение особенностей употребления конкретных чисел во фразеологии указанных языков, выявление роли чисел в отражении национального своеобразия локальных этнических культур и установление генезиса сакральности чисел.

Достижение цели исследования связано с решением ряда задач. В частности, необходимо

• выявить основные интерпретации символики чисел в исследуемых языковых культурах;

• выявить и систематизировать фразеологические единицы с числительными в русском, монгольском и английском языках;

• провести сопоставительный количественный анализ этих единиц на основании их фиксации в словарях;

• провести сопоставительный качественный анализ фразеологических единиц (ФЕ) с числительными в рассматриваемых языках, а именно :

1) установить их семантические функции, следы ритуалов и другой культурно значимой информации, установить сходства и различия в функционировании таких фразеологических единиц.

2) выявить основные, наиболее предпочитаемые, а также малоупотребительные числа в разных культурах;

• разработать тематическую классификацию фразеологических единиц с числительными, вошедших в нашу выборку, для каждого языка.

• рассмотреть тематические подгруппы фразеологизмов с числительными в синхронно-сопоставительном аспекте с целью выявления семантических особенностей их функционирования.

Методы исследования: для решения поставленных задач в работе используются такие методы анализа, как семантический, этимологический, сопоставительный, культурологический, статистический и описательный.

Материалом исследования послужили 271 монгольских, 323 русских и 318 английских фразеологических единиц с числительными, извлеченных путем сплошной выборки из различных фразеологических и тематических словарей, вышедших после 1980 г. (толковых, этимологических, фразеологических, двуязычных и др.). Список словарей приводится в конце работы и содержит 52 наименования.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации впервые сопоставительный анализ семантических, структурных и культурологических характеристик фразеологических единиц с числительными проводится на материале языков различных языковых групп — монгольского, русского и английского языков. Кроме того, впервые в сопоставительном аспекте в разных культурах выявлены наиболее употребительные числа, описаны факторы, влияющие на сакрализацию чисел во фразеологии разных языков. В научный оборот вводится новый лингвокультурный материал — фразеологизмы с числительными в монгольском языке, анализ которых проведен по традиционным классическим методическим схемам, сформированным в результате многолетнего интереса европейских лингвистов к данному лингвистическому объекту (такие исследования были особенно популярны на материале индоевропейских языков), который существенно обогатит направление сопоставительного анализа.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в диссертации восполнен существенный пробел в изучении фразеологизмов с числительными в сопоставительном плане. Определен лингвистический статус триады как составляющей части монгольской фразеологии. Выявлена специфичность употребления конкретных чисел во фразеологии исследуемых языков, установлены трехъязычные соответствия фразеологизмов с числительными.

Практическая значимость работы. Материал исследования может быть использован в курсах по теории и практике перевода, в преподавании русского, монгольского и английского языков как иностранных. Кроме того, материалы диссертации могут быть использованы при создании как одноязычных, так и многоязычных идеографических словарей. Полученные в исследовании результаты могут найти практическое применение в работах по культуре речи, при построении спецкурсов и спецсеминаров по вопросам фразеологии. Работа представляет интерес для лингвистов, занимающихся вопросами сопоставительного изучения языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Употребление числительного во фразеологии определяется культурными традициями каждого языка. Выбор числительного во фразеологизме не случаен, а базируется на

• символическом осмыслении чисел, важных для конкретной культуры,

• отражении культурно-исторических, литературных и общественных событий,

• актуализации национально-бытовых и природных реалий.

2. Триада, представляющая собой трехчленную схематическую комбинацию, является фразеологизмом и входит в состав монгольской фразеологии, поскольку обладает всеми лингвистическими и экстралингвистическимим свойствами фразеологизма.

3. Одни и те же числа в рассматриваемых языках имеют разные коннотативные значения, указывающие на наличие у каждого народа своих излюбленных и ненавистных чисел.

4. Самыми предпочитаемыми числами монгольского языка являются 3, 9, 13; в русском языке - 3, 7; в английском - 9. Негативное значение в монгольском сознании имеет число 7; в русском и английском - 13.

5. Наличие дополнительного, сакрального значения у числа имеет глубокие истоки и предпосылки в истории, религии и культуре народа: это значение определяется используемой системой счисления, религией и религиозными принципами, особенностями календаря, важнейшими историческими событиями, мифологией и литературой, ментальным восприятием основных возрастных рубежей человеческой жизни.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования отражены в пяти публикациях и в выступлениях с докладами на научно-исследовательских конференциях в Монгольском Техническом Университете (Улан-Батор, май 1997), на VII Научно-методической конференции «Царскосельские чтения» (Санкт-Петербург, апрель 2004), на VII Международной конференции «Вишняковские чтения» (Бокситогорск, апрель 2004) и на Международном семинаре «Проблемы идиоэтнической фразеологии» (Санкт-Петербург, ноябрь 2005).

Объем и структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списков использованной литературы, использованных словарей и Приложений, содержащих указатели фразеологических единиц с числительными в исследуемых языках, указатель монгольских триад, некоторые причины сакрализации чисел и тематическую классификацию фразеологических единиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантика числительных во фразеологии монгольского, русского и английского языков"

Выводы к главе 2

1. Выбранный ракурс семантического анализа фразеологических единиц с числительными предполагал рассмотрение культурологической информации о концептах исследуемых чисел, непосредственно семантический анализ фразеологических единиц и анализ полученного материала.

Наиболее употребительными в исследуемых языках были ФЕ с числительными, обозначающими простые числа. Именно эти же числа (первого десятка) представлены в различных концептуальных истолкованиях в культурологии. На основании проведенного анализа мы получили следующие выводы.

В рассматриваемых культурах концепт числа один характеризуется обозначением целостности, единичности, единственности. Один в мифопоэтических системах — это не предмет или явление в количестве одного, это предмет или явление сами по себе. И эта интерпретация совпадает с его языковой реализацией в трех языках. При различном количественном показателе в рассматриваемых языках фразеологизмы со словом «один» во всех трех языках реализуют значения единого целого, единичности, единственности, исключительности, противопоставленность множественности.

Концепт числа два в культурологических теориях также трактуется аналогично в европейской и восточной культурах. Реализация некоторых отмеченных значений этого числительного в составе фразеологизмов также соотносимы по трем языкам: например, это значение неопределенно-малого количества. Число два во фразеологии монгольского, русского и английского языков также способно реализовать как положительные (значения превосходства множества над одним, быстроту, мгновенность, краткость), так и отрицательные коннотации (значения несовместимости, затруднительного положения, идея лишнего, ненужного, двойственность, двуличность), связанные с диалектичностью данной единицы: гармоничность целого, состоящего из двух частей, и недостаточность одного элемента для достижения целостности. Несмотря на ряд индивидуальных для каждого языка семантических нюансов, в рамках исследуемого аспекта, то есть семантического, можно говорить о полной реализации концепта «два» во фразеологии рассматриваемых языков и семантической идентичности числительных, его обозначающих.

Концепт числа три также можно отнести к мифологическим универсалиям, так как его культурологическая интерпретация аналогична в разных культурах. Во фразеологии исследуемых языков значения, реализуемые данным числом, также соотносимы: значение как неопределенно-малого количества, так и неопределенно-большого, частая реализация семы завершенности, свойственная концепту «три» как символу гармонии, совершенства. Однако характер лингвистического материала (противоречивость количественных характеристик) позволяет утверждать, что числительное «три» в целом выступает как символ количества для всех трех языков: мы назвали такое употребление ритуальным. Его популярность и семантическая синкретичность в русской, монгольской и английской фразеологии соотносимы.

Концепт числа четыре также является культурной универсалией, но языковая реализация его в исследуемых языках уже различна. Во фразеологии всех исследуемых языков число четыре выступает в своем прямом количественном значении, но соотносится с пространственно-временной сферой. При сравнении материалов четко устанавливается соотнесенность русских и монгольских единиц по семантике употребления. В английской фразеологии, включающей соотносимый по семантике материал с фразеологией русской и монгольской, семантическая сфера употребления этого числа гораздо шире. Семантические нюансы, выявляемые в английской фразеологии, обусловлены современными ассоциациями и культурными традициями.

Концепт числа пять в отличие от предшествующих концептов уже не имеет идентичного культурологического истолкования. Материалы исследования фразеологических единиц нам также не позволяют говорить об общности семантики. В монгольской фразеологии число пять по характеру употребления соотносится с числом «три». И это позволяет говорить о наличии у этого числа в монгольской фразеологии сакральных коннотаций. В русском и апнглийском языках в употреблении числа «пять» реализуется только количественное значение узловой по десятичной системе единицы. Общим для трех языков является употребление в значении «лишнего» по отношению к целостности (обычно состоящей из четырех элементов).

Культурный концепт числа шесть не является достаточно интерпретированным в культурологических теориях, не имеет он и адекватной реализации в языке. Фразеологических оборотов с данным числительным в исследуемых языках практически нет. Современный или библейский материал не позволяет сделать выводы о семантических особенностях этого числительного во фразеологии исследуемых языков. Общим для всех трех культур является непопулярность этого числа в культуре и во фразеологии.

Концепт числа семь можно также отнести к понятийным универсалиям рассматриваемых культур. Общим для трех языков является употребление его в значении неопределенно-большого количества. В большинстве случаев также можно говорить о ритуальном употреблении — семь является как бы символом числа вообще. Стоит отметить беспрецедентную употребительность данного числа в русских фразеологизмах, устойчивых сочетания и пословицах. Возможно, это обусловлено популярностью этого концепта в христианской культуре. Однако в английской фразеологии комплексы с данным числительным употребляются реже.

В то же время, несмотря на свою употребительность в монгольской фразеологии, число семь имплицирует негативность, поскольку в монгольской мифологии соотносится с подземным загробным миром.

Концепт числа восемь хоть и имеет некоторые обобщенные культурологические интерпретации (целостность, гармония), но не находит отражения во фразеологии исследуемых языков. Отрицательный количественный результат в употреблении этого числительного мы считаем положительным результатом при сопоставительном анализе — можно говорить о типологически близком ментальном восприятии данного концепта. Данное числительное употребляется только в 2 монгольских фразеологизмах, и фактически не употребляется в русских и английских.

Концепт числа девять, так же, как и чисел два и три трактуется одинаково для трех языковых культур как «утроенное три», более насыщен мифологическими реализациями в монгольской культуре. Однако его реализация в языке оказалась различной. Имея значения неопределенно-большого количества во всех языках, употребляясь как символ количества вообще, это числительное популярно в английском языке, употребительно в монгольском, и умеренно встречается в русской фразеологии. В монгольском языке ряд контекстов подтверждают его связь с шаманской традицией.

Использование числа десять во фразеологии рассматриваемых языков практически идентично: им выражается значение неопределенно-большого количества, противопоставленность по шкале много-мало (10—1).

В отношении числительных одиннадцать, двенадцать и тринадцать можно сказать следующее: несмотря на то, что они имеют культурно, исторически и религиозно обусловленные коннотации как понятия, их реализация в языке минимальна. Культурно-значимая негативность «тринадцати» в монгольском языке выражается в общей негативной семантике нескольких ФЕ, а в русском и английском — практически в полном их отсутствии.

Нерегулярность и малочисленность фразеологизмов с числительными, обозначающими большие числа, позволяет нам сделать обобщения уже не столько в отношении их семантики, сколько в отношении фиксации того или иного числа в устойчивых сочетаниях. Так, из сложных и составных числительных после 13

• в монгольской фразеологии реализуются —15, 16, 17, 20, 30, 40, 42, 45, 50, 60, 61, 70, 72, 75, 77, 10, 1000, 10000;

• в русской — 40, 90, 100, 1000 (единичны -41, 45);

• в английской — 30, 40, 50, 60, 99, 100, 110, 180, 500, 1000 (единичны — 17, 18, 19, 20, 22, 24).

Употребление чисел высокого порядка особенно свойственно монгольской фразеологии. Употребительность именно тех, а не иных числительных связана уже с конкретными историческими, психологическими, логическими особенностями в мировоззрении, которые, вероятно, вербализировались в достаточно позднюю эпоху.

2. Рассмотрев материал по отдельным числовым единицам, можно сделать следующие обобщения.

• Ряд концептов в интерпретации значения и символики чисел для рассматриваемых культур совпадают. Это концепты чисел 1, 2, 3, 4, 7, 9, 10. Однако полная реализация концептуальных значений происходит только у первых из них: 1, 2, 3. Вероятно, это позволяет говорить о стадиальности в развитии мифологии, о формировании первых количественных концептов в древнейшую эпоху. Семантика соответствующих числительных в трех языках абсолютно совпадает. Их употребления в возможных сакральных значениях соотносимы.

• Концепты чисел 6 и 8 также оказываются соотносимыми по отрицательному результату. В целом эти числа толкуются как символы «гармонии, целостности», однако реализация их в языке минимальна и незначительна. Таким образом, также общим для трех языков оказывается неупотребительность фразеологизмов с числительными шесть и восемь.

• Культурологическая интерпретация концепта числа четыре оказывается для исследуемых культур идентичной, однако фразеологические материалы уже отличаются. Если во всех трех языках числительное четыре в составе фразеологизма употребляется в количественном значении при обозначении пространственно-временных характеристик, то в английском языке некоторые фразеологизмы позволяют говорить о приобретении числительным четыре дополнительных современных смыслов.

• Отличаются в исследуемых языках по культурологическим интерпретациям концепты чисел 5, 7 и 9. От буддийской и монгольской символики числа 9 отличается христианская. На этом основании очевидно, что реализация значений соответствующих им числительных неодинакова. Единым можно считать значение неопределенно-большого количества. Но сакральность этих чисел различна. 5 имеет ту же значимость, что и 3 в монгольском языке и не имеет ее в русском и английском. 7 сакрально для русского языка, популярно в английском и монгольском, но в последнем имеет отрицательную коннотацию. 9 употребительно во всех трех языках, но особую популярность имеет в английском.

• Только русской фразеологии присуще числительное «полтора», которое выступает во фразеологических единицах русского языка в значении малого количества.

• В аспекте семантического развития слова «ноль» (ноль является цифровым знаком) можно говорить об употреблении его в значении «пустого множества» в русской и монгольской фразеологии.

Заключение

Целью настоящей работы было сопоставительное описание употребления числительных во фразеологических единицах монгольского, русского и английского языков, изучение особенностей употребления конкретных чисел во фразеологии указанных языков, выявление роли чисел в отражении национального своеобразия локальных этнических культур.

Фразеологизмы с числительными оказываются двояко обусловленными лингвистическими единицами в культурно-типологическом отношении: через специфику фразеологической картины мира и через специфику выражаемого ими числа. Поэтому теоретическое направление нашего анализа велось в двух аспектах: в выявлении особенностей понятия числа — сигнификативного компонента в структуре значения числительных, — ив выявлении особенностей фразеологизмов с числительными во фразеологической картине мира.

Понятие числа, с точки зрения лексической семантики, мы рассматриваем как основной компонент значения числительных. Именно выявление особенностей понятия числа в целом и в каждой культуре в отдельности позволяет выйти на семантику числительных и на их семантические особенности во фразеологизмах.

На основании рассмотренного в теоретической части работы материала, можно утверждать, что число — сложнейшая структура, разные аспекты которого могут проявиться только через его языковую репрезентацию. Важнейшим для нас является выделенный в структуре понятия числа индуктивно-эмпирический компонент, одним из проявлений которого мы считаем его культурно-типологический аспект. Рассмотрение числа как культурных концептов в сопоставительном плане отражено в таблице 1.

Для уточнения объекта исследования нам было необходимо выявить различие в языковом функционировании понятий «имени числа» и «числительных». В результате анализа мы, вслед за Ю.Степановым, пришли к выводу, что основной языковой единицей, в которой могут реализовываться культурные коннотации, может быть только числительное, а не имя числа: семантика числительных предполагает структурные деформации, в то время как имена чисел остаются на современном этапе в каждой языковой культуре наименованиями цифровых знаков.

Предметом исследования стали рассмотренные на основе теории фразеологии трех языков фразеологические сращения, единства, сочетания, выражения, паремии, также включенные на уровне гипотезы — монгольские триады.

Рассмотрев место фразеологизмов с числительными в теоретическом аспекте во фразеологической картине мира, мы выявили весь фразеологический фонд исследуемых языков по современным словарям (912 единиц) и поместили статистические данные в сводную таблицу. Количественные показатели употребительности тех или иных числительных в разных языках, во-первых, стали объективным основанием для проведения семантического анализа, во-вторых, дали первичный материал для сопоставительных выводов.

Количественные данные позволили не только многоаспектно охарактеризовать имеющийся материал, но и сделать первые сравнительно-сопоставительные выводы по трем и двум языкам (попарно).

В каждой языковой культуре намечается самостоятельный индивидуальный ряд числовых предпочтений:

- для монгольского языка это 2, 3, 5, 7, 9, 10,

- для русского 2, 3, 5, 7,

- для английского — 2, 3, 4, 9 и 12.

В монгольском языке активно употребляются составные и сложные числительные, обозначающие большие числа.

В русском и английском к таким числительным относятся только 100 и

1000.

Ряд чисел, выраженных через числительные во фразеологических единицах, на основании частотного показателя можно считать универсалиями.

Такими числами для трех сравниваемых языковых культур оказываются только 2 и 3. При попарном сравнении это количество увеличивается.

Универсальным для трех культур оказывается малоупотребительность числительных, обозначающих числа 6 и 8, что, вероятно, позволяет предполагать культурологическое объяснение этого факта.

Общее количество трехъязычных соответствий - из общего количества 912 ФЕ — 11. Двуязычных соответствий несколько больше - 17 монгольско-русских и 59 англо-русских, что позволяет говорить о культурных контактах и некоторых универсально-логических причинах их появления.

Таким образом, в 1 главе мы решили несколько поставленных задач: выявили основные интерпретации символики чисел в исследуемых языковых культурах; выявили и систематизировали фразеологические единицы с числительными в русском, монгольском и английском языках; провели сопоставительный количественный анализ этих единиц на основании их фиксации в словарях.

Во второй главе был проведен семантический анализ фразеологических единиц с числительными с учетом культурологических интерпретаций их концептуальных значений, в результате которого были получены следующие результаты.

Нами установлено, что практически любое число во фразеологических единицах может потерять сему нумеральности и выступать в реализации значения неопределенно-малого количества (за исключением чисел высокого порядка), равно как и значения неопределенно-большого количества (за исключением 1 и 2). Очевидно, что в этих двух функциях числа становятся синонимами слов много и мало.

Числительные также в ряде случае употребляются как предпочитаемые символы количества вообще (во всех трех культурах это 3, в монгольском — 5, в русском — 7, в английском - 9).

Культурными универсалиями можно считать числительные 1, 2 и 3 для всех трех языков: соответствующие им числительные во фразеологизмах семантически, символически соотносимы по трем языкам.

К таким же универсалиям можно отнести неупотребительность числительных шесть и восемь во фразеологизмах, так как во всех трех языках наблюдается культурное «игнорирование» данных числовых структур.

Наше исследование показало, что распространенные символичные интерпретации самых важных чисел не находят полного отражения в ФЕ с числительными, хотя на символическим осмыслении только таких чисел, как 7 и 9 в русской и монгольской культуре построены ряды фразеологизмов, что не характерно для других чисел. Ряд числительных имеют в каждом из исследуемых языков некоторые семантические особенности употребления (исторические, культурные, мифологические) по сравнению с другими языками: в монгольском языке — 5, 7, 9, 11, 13, в русском —7, 9, в английском языке — 4, 7, 9,10.

Заметим, что фактор частотности не определяет фактор семантической нагруженности, а семантические нюансы при различных критериях могут быть по-разному классифицированны.

Во второй главе мы решили поставленные в начале работы следующие задачи: провели сопоставительный качественный анализ фразеологических единиц (ФЕ) с числительными в рассматриваемых языках, установили их семантические функции, следы ритуалов и другой культурно значимой информации, установили сходства и различия в функционировании таких фразеологических единиц, выявили основные, наиболее предпочитаемые, а также малоупотребительные числа в разных культурах.

По материалам, которые мы поместили в Приложения, также стали возможны выводы, предполагаемые задачами исследования.

Проведенный семантический анализ фразеологических единиц с числительными позволяет утверждать, что:

Во-первых, числа во фразеологии любого языка не являются полным и адекватным отражением всех магичных и символичных интерпретаций чисел в культуре. Более того, культурная и фразеологическая символика чисел довольно часто расходятся между собой.

Во-вторых, во фразеологии символическое значение числа, его добавочные коннотации могут отражаться лишь частично. Такими культурно-значимыми числами, нашедшими отражение (иногда частичное) во фразеологии являются в монгольском языке —3, 5,7, 9, в русском — 3,7,9, в английском языке — 3,4,7, 9. Универсальным для исследуемых языком можно считать употребление числительных, обозначающих числа 1 и 2.

В-третьих, в монгольском языке очень употребительны и реализуют, как правило, культурно-обусловленные символические значения числительные, обозначающие числа сложные и составные.

В-четвертых, любое число во фразеологических единицах теряет сему нумеральности и участвует в реализации значения неопределенно-малого количества (за исключением чисел высокого порядка), равно как и значения неопределенно-большого количества (за исключением 1 и 2). Очевидно, что в этих двух функциях числа становятся синонимами слов много и мало (и в этом отношении материал может быть соотносим при переводе).

Нами установлено, что наличие дополнительного, сакрального значения у числа не обуславливается поверхностными, случайными факторами, а имеет глубокие истоки и предпосылки в истории, религии и культуре народа:

• в системе счисления, принятой данным обществом (для чисел 1, 9,10,12, 27, 40),

• в религии и религиозных принципах (для чисел 4, 5, 7, 8, 9,12,13,15, 21,35, 108),

• в календарном счислении (для чисел 12,15, 21),

• в исторических событиях (для чисел 2,3, 4,5,7, 8, 9),

• в мифологии и литературе (для чисел 7, 20,22,30, 64,1001),

• в основных возрастных рубежах человеческой жизни (для чисел 15, 16, 17, 20,25,26, 40, 42,45, 50, 60, 80, 100).

Фразеологическими средствами языка фиксируется фразеологическая картина мира, рассматриваемая как фрагмент языковой картины мира:

• в английских ФЕ с числительными наиболее часто встречаются ФЕ, восходящие к различным видам спорта (бейсбол, биллиард, крикет, гольф и т.д.),

• в монгольских ФЕ с числительными наиболее часты зоонимы, что диктуется социальными и культурно-историческими факторами и спецификой национальной культуры.

• английская фразеология склонна к большему отражению исторических событий, политической и общественной жизни, несет на себе отпечаток литературы: сказок, мифов, Библии и различных произведений, что указывает на способность английского языка к быстрому «впитыванию» событий культурной, общественной и политической жизни. Это явление не характерно для русского и монгольского языков.

Проведенное в диссертации исследование позволяет еще раз проанализировать неразрывную связь языка и культуры с лингвистической и лингвокультурологической точек зрения.

Числа как универсальная категория играют очень важную роль в культуре каждого народа, поэтому одни и те же числа в рассматриваемых языках отражают не только мифологические универсальные понятия, но и абсолютно разные значения и свойства понятия числа, что объясняет в языковой и во фразеологической картине мира их различную реализацию.

Список научной литературыШондуг Баясгалан, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аверьянов К. А. Сорок сороков // Рус. речь. 1992. - № 6. - С. 67-69.

2. АдъяаО. Ухаант ардын унэт ов. Улаанбаатар: Интерпресс. — 1996. -174 х.

3. АйрапетянВ. К. К числам в сказках //Структура текста-81: Тез. симп. / Акад. наук СССР. Ин-т славяноведения и балканистики; Редкол.: Вяч. Вс. Иванов, Т. М. Судник, Т. В. Цивьян. -М., 1981. С. 75-76.

4. Аким Г. Монгол овормоц хэлцийн тайлбар толь. Улаанбаатар: Интерпресс хэвлэл, 1999. - 212 х.

5. Акуленко В.В. О выражении количественности в семантике языка // Категория количества в современных европейских языках / Акад. наук УССР; Отв. Ред. В. В. Акуленко. Киев, 1990. - С. 7-41.

6. Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии. JL: Изд-во Ленингр. Ун-та, 1964.-240 с.

7. Апакова Л. В. Пословицы и поговорки хинди с именем числительным как компонентом // Лингвострановедческий аспект преподавания иностранных языков: Сб. Науч. ст. / Казан, гос. пед. ун-т. — Казань, 1997. Вып. 2. - С. 67-70.

8. Аргил цагаан овгон. Улаанбаатар: УХГ, 1985. - 96 х.

9. Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современном русском языке: Основы теории устойчивых фраз и проблемы общ. Фразеологии. — Ростов н/Д: Изд-во Рост. Ун-та, 1964. 315 с.

10. АшукинН. С., АшукинаМ. Г. Крылатые слова: Лит. Цитаты, образ. Выражения. 4-е изд., доп. — М.: Худож. лит., 1988. - 527 с.

11. Бабкин А. М. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л.: Наука, 1970.-263 с.

12. Базаррагчаа М. Монгол хэлний суегэр ба найруулбарын тухай. -Улаанбаатар: Интерпресс хэвлэл, 2003. 102 х.

13. Баркова Л. А. Английские фразеологизмы как источник страноведческойинформации: (кумулятив. и коммуникатив. аспекты) //Сб. науч. тр. / Моск. ин-т иностр. яз. Им. М. Тореза. -М., 1987. Вып. 287. - С. 4-13.

14. Балли Ш. Французская стилистика / Пер. с фр. К. А. Долинина; Под ред. Е. Г. Эткинда. М.: Изд-во иностр. лит., 1961. - 394 с.

15. Банзаров Д. Белый месяц: Празднование нового года у монголов // Собр. соч. / Акад. Наук СССР. Ин-т востоковедения, Бурят-монгол, науч.-исслед. ин-т культуры; Отв. ред. Г. Д. Санжеев. — М., 1955. — С. 41-47.

16. Баянсан Ж. Соел, хэл, ундэстний сэтгэлгээ. — Улаанбаатар: Интерпресс хэвлэл, 2002. 118 х.

17. Беляевская Е. Г. Английская фразеология: Основ. направления исследования // Сб. науч. тр. / Моск. гос. пед. ин-т иностр. яз. им. М. Тореза.-М., 1980.-Вып. 168.-С. 36-67.

18. БирихА. К., МокиенкоВ. А. История и этимология русской фразеологии. Munchen: Sagner, 1995. —273 с.

19. БАМ PC. Большой академический монгольско-русский словарь: В 4 т. / Ин-т яз. и лит. Акад. Наук Монголии, Ин-т языкознания Рос. акад. наук; Отв. Ред. Г. Ц. Пюрбеев. -М.: Academia, 2001-2002.

20. Бочина Т. Г. К вопросу о спецсеминаре «Фразеология и языковая картина мира» // Лингвострановедческий аспект преподавания иностранных языков: Сб. науч. ст. /Казан, гос. пед. ун-т; Науч. ред. 3. Г. Нигматов. Казань, 1995. - С. 3-23.

21. Булатов М. А. Крылатые слова. — М.: Детгиз, 1958. — 192 с.

22. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Числительные в русском языке: Лексикографич. Лакуны // Слово в тексте и в словаре: Сб. ст. к 70-летиюакад. Ю.Д. Апресяна / Рос. акад. наук. Ин-т рус. яз. им.

23. B. В. Виноградова, Ин-т проблем передачи информ.; Отв. ред. JI. JI. Иомдин, JI. П. Крысин. -М., 2000. С. 289-306.

24. Вайнер И. С., Загидуллин А. А. О происхождении почитания числа 9 // Вопросы истории, мифологии и педагогики. Казань, 1967. - Вып. 2.1. C.

25. Вартаньян Э. А. Из жизни слов: Об Ахиллесовой пяте, парфянских стрелах, Аннибаловой клятве, газетной утке и многих др. крылатых выражениях / Предисл., лит. и науч. ред. JI. В. Успенского. М.: Детгиз, 1960.-239 с.

26. Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка.- М.: Индрик, 2002. 334 с.

27. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова.- М.: Рус. яз., 1980. 320 с.

28. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании рус. яз. как иностранного: Метод, рук. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Рус. яз., 1990. - 247 с.

29. Виноградов В. В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Труды Юбилейной научной сессии / Ленингр. Гос. ун-т. Секция филол. наук. Л., 1946. - С. 45-69.

30. Виноградов В. В. Русский язык: (Граммат. учение о слове). — 2-е изд. — М.: Высш. шк., 1972. 614 с.

31. Владимирцов Б. Я. Mongolica I: Об отношении монг. языка к индоевропейским языкам Средней Азии //Зап. Коллегии востоковедов при Азиатском музее Рос. Акад. Наук. — Л., 1925. Т. 26. - С. 305-341.

32. Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов: Монг. кочевой феодализм. Л.: Изд-во и тип. Изд-ва Акад. наук, 1934. - 233 с.

33. Влахов С. И., Флорин С. Непереводимое в переводе. 2-е изд., испр. и доп. -М.: Высш. шк., 1986.-416 с.

34. Вовк В. Н. Фразеологизированные единицы со значением неопределенного множества в современном английском языке: (В сопоставлении с укр. яз.): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Киев. гос. ун-т им. Т. Г. Шевченко. Киев, 1976. - 22 с.

35. ВойноваС. Сравнительный анализ фразеологических единиц с компонентами цветообозначениями: (На материале рус. и болг. яз.): Автореф. Дис. . канд. филол. наук /Ленингр. гос. ун-т им. А. А. Жданова. - Л., 1978. - 24 с.

36. Волина В. В. Почему мы так говорим: Занимат. фразеол. слов.: Кн. для детей, учителей и родителей. М.: АСТ-Пресс, 1997. - 348 с.

37. Вопросы фразеологии английского языка. М., 1980. - 251 с. - (Сб. Науч. тр. / Моск. гос. Пед. ин-т иностр. яз. им. М. Тореза; Вып. 168).

38. Вопросы фразеологии и фразеоматики: Межвуз. сб. науч. тр. / Моск. гос. пед. ин-т им. В. И. Ленина; Под ред. В. Д. Аракина. — М.: Моск. гос. пед. ин-т, 1983.-113 с.

39. Выгодский М. Я. Понятие числа в его развитии // Естествознание и марксизм. 1929. - № 2. - С. 3-33.

40. Гаадамба М. Зуйр цэцэн угийг зуйлчлэн ангилах асуудалд // Аман зохиол судлал. — Улаанбаатар, 1969. — Боть 7. — X. 185-189.

41. Гаадамба Ш. Зуйр цэцэн угийн торол зуйлсийн тухай онцлогийн асуудалд //Аман зохиол судлал. — Улаанбаатар, 1977. — Боть 10. -X. 5-23.

42. Гак В. Г. Язык и культура: Язык или культура // Тезисы докладов международной научной конференции «Язык и культура», Москва, 14-17 сент. 2001 / Ин-т иностр. Яз. М., 2001. - С. 13-14.

43. Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и ист.-типол. анализ праязыка и протокультуры: В 2 ч.. Тбилиси: Изд-во Тбил. ун-та, 1984.

44. Гвоздарев Ю. А. Рассказы о русской фразеологии. М.: Просвещение,1988.- 192 с.

45. Гоголицына Н. JI. Фразеологические единицы со значением качественной характеристики лица в русском языке в сопоставлении с английским: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Ленингр. гос. пед. ин-т им. А. И. Герцена. Л., 1979. - 21 с.

46. Гуревич А. Я. Избранные труды: В 2 т. М.: ЦГНИИ ИНИОН; СПб.: Унив. кн., 1999. - Т. 2: Средневековый мир. - 559 с.

47. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. 2-е изд., испр. и доп. -М.: Искусство, 1984.-350 с.

48. Гэсэр. «МААЗ-ын чуулган» VIII боть. Сонгомол эхийг боловсруулж, удиртгал, тайлбар бичсэн акад. Ц. Дамдинсурэн. Улаанбаатар: УХГ, 1987.-222 х.

49. Даниленко В. П. Русская терминология: (Опыт лингв, описания). — М.: Наука, 1977.-246 с.

50. Дашдаваа Д. Сопоставительное исследование фразеологии в русском и монгольском языках: (На материалах пер. М. Горького на монг. яз.): Автореф. Дис. . канд. филол. наук /Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова. Ин-т стран Азии и Африки. М., 1973. — 21 с.

51. Дашдондов Ц. Англи-монгол адил утгат овормоц хэллэгийн шинэ тайлбар толь. Улаанбаатар: ШУА-ийн хэл зохиолын хурээлэн, 2003. -551 х.

52. Дашдондов Ц. Монгол-англи овормоц хэлц, хэллэгийн толь. -Улаанбаатар: МОНСУДАР хэвлэлийн газар, 2001. 368 х.

53. Дулам С. Гурвын тооны бэлгэдэл //МУИС-ийн Монголын судлалын хурээлэнгийн «Эрдэм шинжилгээний бичиг». — Улаанбаатар, 1996. -№ 7. X. 132-147.

54. Дулам С. Дархад боогийн уламжлал (латин галиг, удиртгал тайлбартай) / Эрхэлсэн О. Пурэв. Улаанбаатар: МУИС-ийн хэвлэл, 1992. - 200 х.

55. Дулам С. Монгол тооны бэлгэдлээс: Нэгийн тооны бэлгэдэл, хоерынтооны бэлгэдэл // МУИС-ийн Монголии судлалын хурээлэнгийн «Эрдэм шинжилгээний бичиг». Улаанбаатар, 1995. - № 6. - X. 78-91.

56. Дулам С. Тооны бэлгэдэл // Монгол бэлгэдэл. Улаанбаатар: МУИС Хогжлийн сан, 1999. - Боть. 1. - 210 х.

57. Ермаченко И. С. Политика маньчжурской династии Цин в Южной и Северной Монголии в XVII в. М.: Наука, 1974. — 196 с.

58. Жаботинская С. А. Когнитивные и номинативные аспекты класса числительных: (на материале соврем, англ. яз.) / Рос. акад. наук. Ин-т языкознания; Отв. ред. Е. С. Кубрякова. М.: Ин-т языкознания, 1992. -216 с.

59. Жаботинская С. А. Числительные современного английского языка: (К вопр. о категориальном статусе): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Киев, 1982.-24 с.

60. Жуковская Н. JI. Категории и символика традиционной культуры монголов. -М.: Наука, 1988. 196 с.

61. Жуковская Н. JI. Кочевники Монголии: Культура. Традиции. Символика: Учеб. пособие. М.: Вост. лит., 2002. - 247 с.

62. Залевская А. А. Национально-культурная специфика картины мира и различные подходы к ее исследованию // Языковое сознание и образ мира: Сб. ст. / Рос. Акад. наук. Ин-т языкознания; Отв. ред. Н. В. Уфимцева. М., 2000. - С. 39-54.

63. Зелинский А. Н. О лунно-солнечном счислении в Азии //Восьмая научная конференция «Общество и государство в Китае»: Тез. докл. / Акад. наук СССР. Ин-т востоковедения; Отв. ред. А. Н. Хохлов. М., 1977.-Ч. З.-С. 207-216.

64. Златкин И. Я. История Джунгарского ханства, 1635-1758. 2-е изд. - М.: Наука, 1983.-332 с.

65. Иоселева М. Я. Происхождение магических чисел // Страны и народы востока: География, этнография, история /Акад. наук СССР. Вост.

66. Комис. Геогр. о-ва СССР. М., 1965. - Вып. 4. - С. 65-78.

67. Кабакчи В. В. Основы англоязычной межкультурной коммуникации: Учеб. пособие. СПб.: Изд-во Рос. гос. пед. ун-та им. А. И. Герцена, 1998.-228 с.

68. Категория количества в современных европейских языках / Акад. наук УССР; В. В. Акуленко, С. А. Швачко, Е. И. Букреева и др.; Отв. ред.

69. B. В. Акуленко. Киев: Наукова думка, 1990. - 283 с.

70. Катуу Б. Монгол туулийн дурийн тогтолцоо. Улаанбаатар: УХГ, 2004. -345 х.

71. Кириллова Н. Н. Сопоставительная фразеология романских языков: Учеб. пособие к спецкурсу. — Л.: Ленингр. гос. пед. ин-т им.

72. A. И. Герцена, 1986. 81 с.

73. Клюева В. Н. О монгольских триадах // Ученые записки Монгольского университета. — Улаанбаатар, 1946.— Т. 2, вып. 1. —С. 1-13.

74. Ковшова М. Л. Как с писаной торбой носиться: Принципы когнитивно-культурол. исслед. Идиом // Фразеология в контексте культуры: По материалам Междунар. Симп., Москва, 8-10 июня 1998 г. / Отв. ред.

75. B. Н.Телия.-М., 1999.-С. 164-173.

76. Копыленко М. М., Попова 3. Д. Лексема и фразеосочетание как объектыязыкознания // Вопросы фразеологии / Самарканд, гос. ун-т. -Самарканд, 1970. Вып. 3. - С. 81-94.

77. Копыленко М.М. Об объеме и методах фразеологии как научной дисциплины // Вопросы фразеологии / Самарканд, гос. ун-т; Под ред. JI. И. Ройзенсона. Ташкент, 1965. - С. 53-62.

78. Копыленко М. М., Попова 3. Д. Очерки по общей фразеологии: Проблемы, методы, опыты. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1972. -143 с.

79. Кочетов А. Н. Ламаизм. М.: Наука, 1973. - 199 с.

80. Кравцова С. И. Фразеологические единицы со значением количества в русском языке: (В сопоставлении с украинским): Автореф. дис. . канд. филол. Наук / Рост. н/Д гос. ун-т. Ростов н/Д, 1981. - 21 с.

81. Кубрякова Е. С. Критика когнитивного направления // Краткий словарь когнитивных терминов / Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина; Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова. Филол. Фак. -М., 1996. С. 95-97.

82. Кубрякова Е. С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира //Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Акад. наук СССР. Ин-т языкознания; Отв. ред. Б. А. Серебренников. М., 1988. - С. 142-172.

83. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Рус. Яз., 1984. - 944 с.

84. Кунин А. В. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высш. шк., 1986. — 336 с.

85. Кунин А. В. Курс фразеологии современного английского языка. — 2-е изд., перераб. -М.: Высш. шк.; Дубна: Феникс, 1996. 381 с.

86. Кунин А. В. Основные понятия английской фразеологии как лингвистической дисциплины и создание англо-русского фразеологического словаря: Автореф. дис. . д-ра филол. наук / 1-й

87. Моск. гос. пед. ин-т иностр. яз. им. М. Тореза. М., 1964. - 48 с.

88. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем / Под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. — 254 с.

89. Ларин Б. А. О числительных: (Ст. девятая) // Лит. учеба. — 1934. № 10. -С. 112-119.

90. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление / Пер. с фр. под ред. В. К. Никольского и А. В. Киссина. М.: Атеист, 1930. - XXXI, 338 с.

91. Лебедько М. Г. Время как когнитивная доминанта культуры: Сопоставление амер. и рус. темпоральных концептосфер: Моногр. -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002. 240 с.

92. Литвин Ф. А. Артикли в переменных и устойчивых сочетаниях современного английского языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук / 1-й Моск. гос. пед. ин-т иностр. яз. М., 1962. - 20 с.

93. Лосев А. Ф. Логическая теория числа //Вопр. философии. 1994. -№11.-С. 82-134. 1994а.

94. Лосев А. Ф. Миф. Число. Сущность. -М.: Мысль, 1994. 19946. 919 с.

95. ЛотманЮ. М. Семантика числа и тип культуры //Типология культуры / Тарт. гос. Ун-т. Тарту, 1970. - С. 58-63. - (Материалы к курсу теории лит.; Вып. 1). 1970а.

96. Лотман Ю. М. Структура художественного текста. — М.: Искусство, 1970.-384 с. 19706.

97. Лубсан Данзан. Алтан тобчи («Золотое сказание») / Пер. с монг., введ., коммент. и прил. Н. П. Шастиной. М.: Наука, 1973. - 439 с.

98. Лувсанданзан. Эртний хаадын ундэслэсэн тор есны зохиолыг товчлонхураасан Алтан товч оршвой. Улаанбаатар: УХГ, 1990. - 177 х.

99. Лувсанжав Ч. Орос монгол овормоц хэлцийн толь. Улаанбаатар: УХГ, 1970.-639 х.

100. Люстрова 3. Н., Скворцов Л. И., Дерягин В. Я. Друзьям русского языка: Кн. о развитии соврем. Рус. яз., о его месте в соц. культуре. М.: Знание, 1982.- 159 с.

101. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М.: ВЛАДОС, 1996.-415 с.

102. Маковский М. М. Язык — миф — культура: Символы жизни и жизнь символов // Вопр. Языкознания. — 1997. — № 1. С. 73-95.

103. Максимове.В. Собрание сочинений: В 20 т.. СПб.: Товарищество «Просвещение», 1909. — Т. 15: Крылатые слова: Не спроста и не спуста слово молвится и до веку не сломится. - XVI, 455 с.

104. Мальцева Д. Г. Страноведение через фразеологизмы: Пособие по нем. яз. -М.: Высш. шк., 1991.—173 с.

105. МасловаА. В. Лингвокультурология: Учеб. пособие: Для студентов высш. учеб. заведений. — М.: Academia, 2001. 204 с.

106. Матвеева Г. Н. Числительные два, три, четыре в русских говорах // Материалы и исследования по русской диалектологии / Акад. наук СССР. Ин-т рус. яз. -М.; Л., 1959.-Т. 1.-С. 86-105.

107. Мельников Г. П. Системология и языковые аспекты кибернетики / Под ред. Ю. Г. Косарева. М.: Сов. радио, 1978. - 368 с.

108. Мифы народов мира: Энцикл.: В 2 т. / Гл. ред. С. А. Токарев. — 2-е изд. -М.: Сов. Энцикл., 1988.-Т. 2.-719 с.

109. МокиенкоВ. М. В глубь поговорки: Рассказы о происхождении крылатых слов и образ. Выражений. 2-е изд., перераб. и доп. - СПб.: Мим: Паритет, 1999. - 222 с.

110. Мокиенко В. М. Загадки русской фразеологии. М.: Высш. шк., 1990.160 с.

111. Мокиенко В. М. Образование фразеологических единиц в результате семантического расщепления глагольных лексем русского языка // Системные отношения лексических и фразеологических единиц: Сб. Ст. / Кур. гос. Пед. ин-т. Курск, 1981. - С. 17-27.

112. Мокиенко В. М. Славянская фразеология. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 1989.-287 с.

113. Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. JL: Наука, 1977. -283 с.

114. МАБТ. Монгол ардын баатарлаг тууль // «МААЗ-ын чуулган», II боть. -Улаанбаатар: УХГ, 1982. 166 х.

115. МАДУ. Монгол ардын домог улгэр // «МААЗ-ын чууулган», XV боть. -Улаанбаатар: УХГ. 1989. - 240 х.

116. МАУ. Монгол ардын улгэр // «МААЗ-ын чуулган», I боть. -Улаанбаатар: УХГ, 1982. 343 х.

117. Монгольские народные пословицы и поговорки / Пер. с монг. А. Дамба-Ринчинэ. — М.: Изд-во иностр. лит., 1962. — 86 с.

118. Монин И. Б. Два взгляда на фразеологию // Фразеологическая система английского языка: Межвуз. сб. науч. тр. /Челяб. гос. пед. ин-т. -Челябинск, 1985. С. 3-10.

119. Монх-Очир Д. Арван хоер жил. Улаанбаатар: УХГ, 1991. - 161 х.

120. Моренцова А. В. Фразеологические единицы в поле количественности английского и русского языков // Категория количества в современных европейских языках / Акад. наук УССР; Отв. ред. В. В. Акуленко.1. Киев, 1990.-С. 198-212.

121. Мялль Л. Э. Число «пять» в буддизме //Сборник статей по вторичным моделирующим системам / Тарт. гос. ун-т; Отв. ред. Ю. М. Лотман. -Тарту, 1973.-С. 53.

122. Назарян А. Г. К проблеме генезиса фразеологии французского языка // Словообразование и фразообразование: Тез. докл. науч. конф. / Моск. Гос. пед. ин-т иностр. яз. Им. М. Тореза. — М., 1979. — С. 150-153.

123. Никитин М. В. Курс лингвистической семантики: Учеб. пособие к курсам языкознания, лексикологии и теорет. Грамматики. СПб.: Науч. Центр проблем, диалога, 1997. - 757 с.

124. Павловская Л. Г. Русская фразеология как фрагмент языковой картины мира при обучении латышских учащихся: Автореф. дис. . д-ра филол. Наук / Гос. Ин-т рус. яз. Им. А. С. Пушкина. М., 2000. - 43 с.

125. Петрова Н. Д. Национально-культурные семы в структуре значения английских фразеологических единиц // Вопр. Филологии. — 1999. — № 2. -С. 14-20.

126. Пиотровский Р. Г. Лингвистический автомат: (в исследовании и непрерывном обучении): Учеб. пособие. СПб.: Изд-во Рос. гос. пед. инта им. А. И. Герцена, 1999. - 256 с.

127. ПодюковИ. А. Народная фразеология в зеркале народной культуры: Учеб. пособие. — Пермь: Перм. гос. пед. ин-т, 1990. — 126 с.

128. ПоппеН. Н. Монгольские числительные //Языковедные проблемы по числительным: Сб. ст. /Изд. Ин-та лит. и яз. Запада и Востока при Ленингр. гос. ун-те. Л., 1927. - Т. 1. - С. 97-119.

129. Потебня А. А. Из записок о теории словесности. Харьков: Изд.

130. М. В. Потебни, 1905. IV, 652 с.

131. Приемышева М. Н. Количественные числительные в современном русском языке: Семантика и функционирование: Автореф. дис. . канд. филол. наук. / Ин-т лингв. Исслед. Рос. Акад. Наук. СПб., 1999. - 20 с.

132. ПурэвсурэнН. Праздник Нового года по лунному календарю //Монголия.-1979.-№2.-С. 10-11.

133. Пюрбеев Г. Ц. Глагольная фразеология монгольских языков. М.: Наука, 1972.-208 с.

134. Райхштейн А. Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. -М.: Высш. шк., 1980. 143 с.

135. Реформатский А. А. Мысли о терминологии //Современные проблемы русской терминологии / Акад. наук СССР. Ин-т языкознания; Отв. ред. В. П. Даниленко. — М., 1986.-С. 163-198.

136. Реформатский А. А. О сопоставительном методе //Рус. яз. в нац. шк. -1962.-№5.-С. 32-33.

137. РожанскийА.Я. Фразеологизмы с числительными //Рус. яз. в шк. -1957. -№ 1.-С. 29-33.

138. Ройзензон JI. И. Фразеология и страноведение // Бюл. по фразеологии. -Самарканд, 1972.-№ 1.-С. 12-19.

139. Романова Г. Я. Наименование мер длины в русском языке. М.: Наука, 1975.-175 с.

140. Русские народные пословицы и поговорки / Сост. А. М. Жигулев. 3-е изд., испр. и доп. — Устинов: Удмуртия, 1986. — 511 с.

141. Рыжова Э. И. Страноведческая значимость английских пословиц и поговорок // Культурно-языковые контакты / Дальневост. гос. ун-т. -Владивосток, 2000. Вып. 3. — С. 157-168.

142. Садов А. И. Знаменательные числа. СПб.: Тип. М. Меркушева, 1909. -69 с.

143. Салахова Д. М. Сопоставительный анализ фразеологических зоонимов ванглийском и турецком языках // Лингвострановедческий аспект преподавания иностранных языков: Сб. науч. ст. / Казан, гос. пед. ун-т; Науч. ред. 3. Г. Нигматов. — Казань, 1995. С. 86-96.

144. Сейдл Дж., Макморди У. Идиомы английского языка и их употребление : Пер. с англ. -М.: Высш. шк., 1983. 265 с.

145. Смит Л. П. Фразеология английского языка / Пер. А. С. Игнатьева. М.: Учпедгиз, 1959.-208 с.

146. Старый волшебник: (Монг. нар. сказки). Улан-Батор: Гос. изд-во МНР, 1987.-303 с.

147. Степанов Ю. С. Константы: Слов. рус. культуры. — 3-е изд., испр. и доп. М.: Акад. проект, 2004. - 992 с.

148. Степанов Ю. С. Счет, имена чисел, алфавитные знаки чисел в индоевропейских языках // Вопр. языкознания. — 1989. № 4. - С. 46-72; № 5. - С. 5-31.

149. Супрун А. Е. Имя числительное и его изучение в школе. М.: Учпедгиз, 1964.-159 с.

150. Сыркин А. Я., Топоров В. Н. О триаде и тетраде //III летняя школа по вторичным моделирующим системам, Кяэрику, 10-20 мая 1968 г.: Тез. / Тарт. гос. ун-т; Отв. ред. Ю. М. Лотман. Тарту, 1968. - С. 109-119.

151. ТелияВ. Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы // Фразеология в контексте культуры / Рос. акад. наук. Ин-т языкознания; Отв. ред. В. Н. Телия. М., 1999. - С. 13-33.

152. Телия В. Н. Русская фразеология: Семант., прагмат. и лингвокультурол. Аспекты. М.: Шк. «Яз. Рус. культуры», 1996. - 286 с.

153. Телия В. Н. Что такое фразеология. — М.: Наука, 1966. — 86 с.

154. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000.-262 с.

155. Томорцэрэн Ж. Монгол хэлний угийн сангийн судлал / Ред. Г. Аким, Я. Баатар, Ж. Бат-Ирээдуй. Улаанбаатар, 2001. - 205 х.

156. Топоров В. Н. О числовых моделях в архаичных текстах //Структура текста / Акад. наук СССР. Ин-т славяноведения и балканистики; Отв. ред. Т. В. Цивьян. -М., 1980. С. 3-32.

157. Топоров В. Н. Числа //Мифы народов мира: Энцикл.: В 2 т. / Гл. ред. С. А. Токарев. М., 1988. - Т. 2. - С. 629-631.

158. Топоров В. Н. Число и текст //Структура текста-81: Тез. симп. / Акад. Наук СССР. Ин-т славяноведения и балканистики; Редкол.: Вяч. Вс. Иванов, Т. М. Судник, Т. В. Цивьян. М., 1981. - С. 76-88.

159. Уразов И. А. Почему мы так говорим. М.: Правда, 1956. - 64 с.

160. Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Анти-мир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература / Сост. Н. А. Богомолов. М., 1996. - С. 9-107.

161. Флоренский П. А. Приведение чисел: (К мат. обоснованию числовой символики) // Богослов. Вестн. 1916. - Т. 2, июнь. - С. 292-322.

162. Цэрэнсодном Д. «Нууц товчоо» дахь зуйр цэцэн уг» // Аман зохиол судлал, боть XIII. Улаанбаатар, 1986. - X. 69-83.

163. Шадрин Н. Л. Перевод фразеологических единиц и сопоставительная стилистика / Под ред. Ю. М. Скребнева. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1991.-220 с. 1991а.

164. Шадрин Н. Л. Фразеологизм как объект сопоставительной стилистики: (Теория и метод перевода): Автореф. дис. . д-ра филол. наук / Ленингр. гос. ун-т.-Л., 1991.-31 с. 19916.

165. Шанский Н. М., Зимин В. И., ФилипповА. В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. — М.: Рус. яз., 1987. — 239 с.

166. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. — 3-е изд., испр. и доп. -М.: Высш. шк., 1985. 160 с.

167. Швачко С. А. Английские числительные и их место в лексико-семантическом поле количества: Автореф. дис. . д-ра филол. наук / Киев. гос. ун-т им. Т. Г. Шевченко. Киев, 1982. - 42 с.

168. Швачко С. А. Языковые средства выражения количества в современном английском, русском и украинских языках. Киев: Вища шк., 1981. -143 с.

169. Шеппинг Д. О. Символика чисел. — Воронеж: Тип. В. И. Исаева, 1893. -2., 9 с.

170. Членов М. А. Числовая символика и тайные союзы на Молуккских островах // Мифология и верования народов Восточной и Южной Азии / Акад. наук СССР. Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая; Отв. ред. Г. Г. Стратанович. М., 1973. - С. 132-166.

171. Эрдман Ф. И. О весьма замечательном употреблении имен числительных два, три, четыре в русском языке. Новгород: Губерн. тип., 1855. - 4., 8 с.

172. Эрийн сан Хан Харангуй (Нэгтгэсэн эх гар бичмэл эхуудийг харьцуулан боловсруулж, оршил бичиж, тайлбар уйлдсэн Р. Нарантуяа). -Улаанбаатар: АБЯ-ны хэвлэл, 1986. 85 х.

173. БЭС. Языкознание: Большой энцикл. слов. / Гл. ред. В. Н. Ярцева. 2-е изд. -М.: Большая Рос. Энцикл., 1998. - 685 с.

174. Яновская С. А. О так называемых «определениях через абстракцию» //Яновская С. А. Методологические проблемы науки. М., 1972. -С. 34-76.

175. Ярцева В. Н. О сопоставительном методе изучения языков // Науч. докл. высш. шк. Филол. Науки. 1960. -№ 1. - С. 3-14.

176. Bally Ch. Precis de stylistique. Geneve: A. Eggmann. - 1905.

177. Chevalier J., Gheerbrandt A. Dictionnaire des symboles. Robert Laffont / Jupiter, 1987.- 1060 p.

178. Dobrovol'skij D. O., PiirainenE. Symbole in Sprache und Kultur //Studien zur Phraseologie aus kultursemiotischer Perspective. — Bochum: Brockmeyer, 1997.-S. 289—425.

179. Evans I. H. Brewer's Dictionary of Phrase and Fable. 14th ed. — London:1. Cassell, 1989.-1264 p.

180. Gibbs R. W. What do idioms really mean? // J. of Memory and Language. -1992. Vol. 31. - P. 485-506.

181. GlaserR. Terminological problems in linguistics, with special Reference to neologisms. //LEXeter '83 Proceedings / Ed. by R. R. K. Hartman. -Tubingen, 1984. -P. 345-351.

182. Glaser R. The stylistic Potential of Phraseological Units in the Light of Cenre Analysis // Phraseology: theory, analysis, and applications / Ed. by A. P. Cowie. Oxford; New York, 1998. - P. 125-136.

183. LebedkoM. G. Culture Bumps: Overcoming Misunderstanding in Cross-Cultural Communication. Vladivostok: Far Eastern State Univ. Press, 1999. - 195 p.

184. Luwsandzaw Ch. A mongol szolasok Budapest, 1966. - 21 p.

185. NTC's Dictionary of Proverbs and Cliches: the most practical and up-to-date guide to proverbs and cliches and the way they are used / Compiler by A. Bertram; Ed. By R. A. Spears. — Lincolnwood: National Textbook Co., 1996.-321 p.

186. Oxford Dictionary of English Idioms / Ed. By A. P. Cowie, R. Mackin; Revised by I. R. McCaig. Oxford: Oxford Univ. Press, 1994. - 752 p.

187. Phraseology: theory, analysis, and applications / Ed. by A. P. Cowie. — Oxford: Clarendon press; New York: Oxford Univ. Press, 1998. XIII, 258 p.

188. Sechehaye A. La stylistique et linguistique theorique Melange de linguistique offert a M. Ferdinand de Saussure. Paris, 1908.

189. Spellmann J. W. The symbolic significance of the number twelve in ancient India//J. of Asian Studies.- 1962.-Vol. 22,N l.-P. 79-88.

190. Список использованных словарей

191. Аким Г. Монгол овормоц хэлцийн товч тайлбар толь. Улаанбаатар: «Интерпресс» хэвлэлийн газар., 1999. - 212 х.

192. Аракин В. Д., Выгодская 3. С., Ильина Н. И. Англо-русский словарь. -М.: Рус. яз. Медиа, 2003. - 590 с.

193. АшукинН. С., АшукинаМ. Г. Крылатые слова: Лит. цитаты, образ, выражения. 4-е изд., доп. - М.: Худож. Лит., 1988. - 527 с.

194. Бабкин А. М., Шендецов В. В. Словарь иноязычных выражений и слов: В 2 т. 2-е изд., перераб. и доп. - Л.: Наука, 1981. - Т. 1. - 696 е.; 1987. -Т. 2.-655 с.

195. Бетехтина Е. Н. Фразеологизмы с библейскими именами: (В рус. и англ. яз.). СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 172 с.

196. СРФ. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии: Ист.-этимол. справ. / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб.: Фолио-Пресс, 1998.-700 с.

197. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь фразеологических синонимов русского языка: Ок. 7000 фразеологизмов, свыше 900 синонимич. Рядов / Под ред. В. М. Мокиенко. М.: Астрель: ACT, 2001.-495 с.

198. БАМ PC. Большой академический монгольско-русский словарь: В 4 т. / Ин-т яз. и лит. Акад. Наук Монголии, Ин-т языкознания Рос. акад. наук; Отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. -М.: Academia, 2001-2002.

199. Быстрова Е. А., Окунев А. П., Шанский Н. М. Краткий фразеологический словарь русского языка. СПб.: Просвещение, 1992. — 271 с.

200. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: Рус. яз., 1989-1991.

201. Дашдондов Ц. Англи-монгол адил утгат овормоц хэллэгийн шинэ тайлбар толь. Улаанбаатар: ШУА-ийн хэл зохиолын хурээлэн, 2003. -551 х.

202. Дашдондов Ц. Монгол-англи овормоц хэлц, хэллэгийн толь. -Улаанбаатар: МОНСУДАР хэвлэлийн газар, 2001. — 368 х.

203. ДашдондовЦ. Монгол-Орос-Англи овормоц хэллэгийн толь /Ред. Ч. Лувсанжав. Улаанбаатар: Монсудар, 1987. - 370 х.

204. Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. — 3-е изд., стер. -М.: Рус. яз., 1993.-536 с.

205. Жуков В. П., Сидоренко М. И., ШкляровВ. Т. Словарь фразеологических синонимов русского языка: Около 730 синонимич. Рядов / Под ред. В. П. Жукова. М.: Рус. яз., 1987. - 441 с.

206. ИдэрбаярБ. Мянган зуйр цэцэн угийн англи-орос-монгол толь. -Улаанбаатар: Тод принтинг, 2000. — 165 х.

207. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Рус. Яз., 1984. - 942 с.

208. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь. 3-е изд., стер. -М.: Рус. Яз., 2001.-502 с.

209. Лебедева Л. А. Устойчивые сравнения русского языка: Темат. слов. -Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 1998. 270 с.

210. Лувсанжав Ч. Орос монгол овормоц хэлцийн толь. — Улаанбаатар, 1970.- 639 х.

211. Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Фразеологизмы в русской речи: Слов.- М.: Рус. словари, 1997. 863 с.

212. Михельсон М. И. Русская мысль и речь: Свое и чужое: Опыт рус. Фразеологии: Сб. образ. Слов и иносказаний: В 2 т. М.: Терра, 1994.

213. Михельсон М. И. Ходячие и меткие слова: Сб. рус. и иностр. цитат,пословиц, поговорок, послович. выражений и отдельных слов (иносказаний). М.: Терра, 1994. — XII, 598 с.

214. Монгол-Орос толь. М: Улсын гадаад, дотоодын олон хэлний толь бичгийн хэвлэл, 1956. — 715 х.

215. Огольцев В. М. Устойчивые сравнения русского языка: Ил. слов, для говорящих на англ. Яз. М.: Рус. яз., 1984. - 173 с.

216. СЯЗ. Ожегов С. И. Словарь русского языка. 5-е изд., испр. и доп. - М.: ГИС, 1961.-900 с.

217. ОжеговС. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / Рос. акад. Наук. Ин-т рус. яз., Рос. фонд культуры. М.: Азъ, 1992. - 955 с.

218. Словарь образных выражений русского языка / Т. С. Аристова, М. Л. Ковшова, Е. А. Рысева и др.; Под ред. В. Н. Телия. М.: Отечество, 1995.-368 с.

219. Словарь русского языка: В 4 т. / Акад. наук СССР. Ин-т рус. яз.; Подгот. Л. П. Алекторовой и др. 3-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1985-1988.

220. Словарь употребительных английских пословиц: 326 ст. /М.В.Буковская, С. И. Вяльцева, 3. И. Дубянская и др. М.: Рус. яз., 1985.-231 с.

221. Снегирев И. М. Словарь русских пословиц и поговорок. Русские в своих пословицах. М.: Терра, 1997. — 351 с.

222. Фелицына В. П., МокиенкоВ. М. Русские фразеологизмы: Лингвострановед. слов. / Под ред. Е. М. Верещагина, В. Г. Костомарова. -М.: Рус. яз., 1990.-222 с.

223. Фелицына В. П., Мокиенко В. М. Школьный фразеологический словарь. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. - 382 с.

224. Фелицына В. П., Прохоров Ю. Е. Русские пословицы, поговорки, крылатые выражения: Лингвострановед. слов. / Под ред. Е. М. Верещагина, В. Г. Костомарова. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Рус. яз., 1988.-271 с.

225. Фразеологический словарь русского литературного языка: Более 12 ООО фразеол. единиц: В 2 т. / Сост. А. И. Федоров. М.: Цитадель, 1997.

226. Фразеологический словарь русского языка: Свыше 4000 слов. ст. / Л. А. Войнова, В. П. Жуков, А. И. Молотков, А. И. Федоров; Под ред. А. И. Молоткова. 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1986. - 543 с.

227. Шанский Н. М., Зимин В. И., Филиппов А. В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. М.: Рус. яз., 1987. - 239 с.

228. Шанский Н. М., Зимин В. И., Филиппов А. В. Школьный фразеологический словарь русского языка: Значение и происхождение словосочетаний. 2-е изд. — М.: Дрофа: Рус. яз., 1997. — 367 с.

229. Яранцев Р. И. Словарь-справочник по русской фразеологии: Около 800 фразеологизмов. 2-е изд., стер. - М., 1985. - 304 с.

230. Яранцев Р. И. Русская фразеология: Слов.-справ: Около 1500 фразеологизмов. М.: Рус. яз., 1997. - 846 с.

231. Akim G. Pearl rosary of wisdom: (Concise dictionary of English-Mongolian and Mongolian-English proverbs). Ulaanbaatar: Tod printing. - 1995. - 1611. P

232. Bawden C. R. Mongolian-English dictionary. London: Kegan Paul International, 1997. - 595 p.

233. Dictionary of American Proverbs / Ed. by W. Mieder, S. A. Kingsbury, К. B. Harder. New York: Oxford Univ. Press, 1992. - XVIII, 710 p.

234. Encyclopedia of Contemporary American Culture / Ed. by G. W. McDonogh, R. Gregg, С. H. Wong. London: Routledge, 2001. - 797 p. (ECAC)

235. Laflin S. V. Something to Crow About: A Concise Collection of American Idioms for Everyday Use. Washington: USIA, 1996. - 94 p.(SC)

236. Spears R. A. NTC's American Idioms Dictionary. 2nd ed. - Lincolnwood: National Textbook Co., 1994. -XII, 532 p.

237. The Oxford Dictionary of Modern Quotations / Ed. by E. Knowles. Oxford; New York: Oxford Univ. Press, 1996. - 530 p. (MQ)

238. Wallace M. J. Dictionary of English Idioms. — Glasgow: Collins, 1981. -222 p.

239. The Wordsworth Dictionary of Idioms / Ed. by E. M. Kirkpatrick, С. M. Schwarz. Ware: Wordsworth, 1995. - VI, 432 p.