автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Семантико-синтаксический анализ партитивных конструкций с наименованиями жидкостей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантико-синтаксический анализ партитивных конструкций с наименованиями жидкостей"

На правах рукописи

Останина Мария Александровна

СЕМАНТИКО-СИНТАКСИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПАРТИТИВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ С НАИМЕНОВАНИЯМИ ЖИДКОСТЕЙ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО, РУССКОГО И АЛТАЙСКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2

Уфа-2011

6 МАЙ 2011

4847738

4847738

Работа выполнена на кафедре английского языка Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Горно-Алтайский государственный университет»

Научный руководитель: кандидат филологических наук

Майзина Аржана Николаевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор Танеев Булат Талгатович

доктор филологических наук профессор Шайхулов Алмас Галимзянович

Ведущая организация: Бирская государственная социально-

педагогическая академия

Защита состоится «рМ » -ьиО-нл^ 2011 г. в •{ё'-Со часов на заседании диссертационного совета Д 212.013.02 в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, д. 32, ауд. 423.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, д. 32.

Автореферат разослан « // » ^ссриЯ^ 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук профессор ! В. Л. Ибрагимова

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена изучению одного из средств выражения понятийной категории партитивности в языке - партитивных конструкций, в составе которых употребляются наименования жидкостей. Проводится анализ семантики и синтаксиса партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

Актуальность данного исследования определяется значимостью категории ПАРТИТИВНОСТИ для системы языка в целом, обусловленной большим разнообразием способов её реализации, и интересом современной лингвистики к соотношению универсальных понятий и значений языковых средств их воплощения. Разработка понятийного аппарата, поиск принципов и методов системного изучения средств и правил языковой репрезентации отношения часть-целое через языковую категорию ПАРТИТИВНОСТИ требуют дальнейших глубоких исследований с привлечением разных языков. Актуальность работы определяется еще и недостаточной изученностью семантики отношения части и целого для языка как применительно к грамматическим конструкциям, так и к лексико-семантической сфере.

Несмотря на внимание лингвистов к явлению партитивной конструкции и категории ПАРТИТИВНОСТИ, необходимо констатировать, что знания о партитивных конструкциях не являются исчерпывающими. Выражение партитивного значения посредством партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках не являлось предметом специального систематического исследования.

В современном языкознании имеются работы российских и западных ученых, в которых специальное внимание уделяется частям как объектам языковой интерпретации окружающей действительности в рамках когнитивного подхода (Э. Гурска, Д. А. Круз, Р. Лангакер, Ф. Молтманн, Е. В. Рахилина, Н. А. Седова). Предметом исследования многих работ является отношение часть-целое применительно к названиям частей тела (П. Н. Аркадьев, Е. В. Коськина, Д. А. Круз, О. В. Материнська, Н. А. Седова).

В нашем исследовании главное внимание уделяется анализу партитивных конструкций как средству обозначения частей у жидкой материи. Под партитивными конструкциями лингвистами понимаются такие сочетания, которые указывают на часть чего-то или на часть целого, а его компоненты связаны друг с другом при помощи

родительного падежа. К другим средствам, устанавливающим связь между членами партитивной конструкции, нами относятся: в русском языке - партитивный падеж (или второй родительный падеж), флексии которого омонимичны падежным окончаниям некоторых других падежей и обозначают свойство частичности денотата (род. п. - песка, парт. п. - песку) [БЭСЯ 1998]; в алтайском языке - изафет как особая синтаксическая категория.

Работы, затрагивающие вопросы обозначения партитивными средствами частей жидкости, на материале английского и русского языков малочисленны. Средства указания на части жидкостей на материале алтайского языка не изучались.

Научная новизна работы определяется привлечением к компаративным исследованиям партитивности материалов английского, русского и алтайского языков, принадлежащих к германской и славянской языковым группам индоевропейской семьи и тюркской языковой семье? соответственно. Исследование посвящено партитивным конструкциям, которые в российской лингвистике впервые рассматриваются с привлечением материала языков, относящихся к разным языковым семьям. Данное исследование позволяет впервые выявить особенности влияния на структуру и содержание партитивной конструкции типа языка.

В работе выдвигается гипотеза о том, что в каждом из исследуемых языков партитивы, входящие в состав партитивных конструкций с наименованиями жидкой материи, составляют в совокупности семантическое поле с инвариантным значением 'часть жидкости'.

Объектом работы выступают партитивные конструкции с наименованиями жидкостей в английском, русском и алтайском языках.

Предметом исследования являются семантические, синтаксические и морфологические характеристики партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

Цель исследования состоит в проведении семантико-синтаксического анализа партитивных конструкций с наименованиями жидкостей в английском, русском и алтайском языках.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- раскрыть содержание понятий части и целого;

- определить и сопоставить средства репрезентации этих понятий посредством категории ПАРТИТИВНОСТИ в английском, русском и алтайском языках;

- определить значимость категории ПАРТИТИВНОСТИ в языке;

- описать и сопоставить партитивную конструкцию как семантическое единство его составных элементов, в том числе её морфосинтак-сическую структуру, содержание и семантику в английском, русском и алтайском языках;

- рассмотреть значения английских, русских и алтайских партитивов, относящихся к семантическим полям «part of liquid», «часть жидкости» и «суйук неменин- бблуги» (часть жидкости) в каждом языке соответственно, исходя из семантических структур партитивов и партитивных конструкций;

- классифицировать английские наименования жидких веществ, употребляющихся с партитивами в партитивных конструкциях, и определить их частотность в базе данных исследования;

- сравнить числовую парадигму партитивов в партитивных конструкциях в трёх исследуемых языках и её влияние на семантику партитивного сочетания;

- проанализировать потенциал сочетаемости партитивов с существительными, обозначающими жидкости, в партитивных конструкциях английского, русского и алтайского языков;

- выявить, описать и сопоставить языковую специфику синтаксической структуры, содержания и семантики партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

Материалом исследования послужили 3767 английских партитивных конструкций, в которых партитивы сочетаются с 215 названиями жидких веществ. Материал был собран из печатных, электронных и он-лайн словарей английского языка, Интернет-источников, обеспечивающих доступ к корпусу английского языка (www.webcorp.org.uk'). Материал по партитивным конструкциям в русском языке составили 900 словосочетаний, взятых из Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.ru'). и в алтайском языке

- 405 сочетаний, собранных в ходе работы с переводными словарями, информантами и художественными текстами на алтайском языке.

В качестве основных методов исследования используются: сравнительный и сопоставительный методы, описательный метод, также предполагающий сравнение, сопоставление и анализ языковых

явлений в рамках партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках; метод компонентного анализа значений слов; количественный метод, функциональный и дискурсный методы. Был использован приём сопоставления данных словарей и контекстуальных смыслов слов и выражений.

Теоретическую основу диссертации составили работы философов, осветивших проблемы понятий о части и целом (Платон, Аристотель, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, И. Кант, Г. Лейбниц, С. Лесьневский, Дж. Локк, A. Meirav, Р. Simons и др.), работы в области грамматики английских партитивных конструкций (L. Alexander, R. Carter, S. Chalker, S. Greenbaum, R. Huddieston, M. McCarthy, G. Pullum, R. Quirk, E. Weiner и др.), грамматики и семантики русских генитив-ных конструкций (И. М. Богуславский, С. А. Крылов, А. Л. Леонтьева, Е. В. Рахилина, А. А. Уфимцева и др.), грамматики тюркских изафет-ных конструкций (В. Д. Аракин, Н. К. Дмитриев, Н. П. Дыренкова, С. С. Майзель, Б. Б. Саналова, А. Т. Тыбыкова, Е. И. Убрятова).

Положения, выносимые на защиту:

1. Языковая категория ПАРТИТИВНОСТИ может быть условно представлена в виде функционально-семантического поля парти-тивности, в которой выделяются три зоны: 1) ядерная зона - представлена сочетаниями со словами в родительном и партитивном падежах, партитивными конструкциями; 2) околоядерная зона - выражается посредством партитивных артиклей, падежно-предложных конструкций, конструкций с послелогами; 3) периферийная зона - репрезентируется словообразовательными, лексическими и фразеологическими средствами языка.

2. Партитивные конструкции являются одним из средств выражения языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ. Образование партитивного значения в конструкциях данного типа обеспечивается их структурой, состоящей из двух обязательных элементов - существительного X со значением 'часть' и вещественного существительного У, указывающего на жидкость, со значением 'целое'. В английском языке синтаксическая связь компонентов X и Y обеспечивается благодаря предлогу of. В русском языке партитивные конструкции образуются средствами родительного и партитивного падежей. В алтайском языке в основе партитивных сочетаний лежат два типа изафетных сочетаний, образуемых путем примыкания и путем управления, за счет аф-

фикса родительного падежа -нът/-нигс1-дын/-дин/-тъиг/-тик и аффикса принадлежности -ы/-зы/-и/-зи. .

3. Отличия в структурах партитивных конструкций английского, русского и алтайского языков позволили выявить различные типы партитивных конструкций: 1) стержневым компонентом является либо элемент X (английское сочетание X of Y, русское сочетание X Y-a, алтайская конструкция Y-нып Х-ы), либо элемент Y (алтайская партитивная конструкция Х-0 7-0); 2) используются лишь обязательные члены конструкций, которым могут предшествовать необязательные компоненты; 3) присутствуют все обязательные члены или только один обязательный компонент.

4. Партитивные конструкции в трёх исследуемых языках выражают разные типы отношения часть-целое. Наличие детерминативов перед наименованиями жидкостей в английских, русских и алтайских партитивных конструкциях конкретизирует целое, в результате чего реализуется актуальный тип корреляции часть-целое. При отсутствии детерминативов перед названиями жидкостей партитивные сочетания указывают на части отвлечённых или неопределенных целых, и отношение целого и части приобретает тип номинального. Средствами морфосин-таксического оформления партитивных конструкций становится возможным выражение идеи доминирования одного из элементов в отношении часть-целое.

5. Партитивы представляют собой единицы лексико-семантических полей: «part of liquid» в английском языке, «часть жидкости» в русском и «суйук неменин- болуги» (часть жидкости) в алтайском языке. Во всех трёх языках выделяются партитивы с предметной и количественной номинацией: например, предметная - англ. dollop, drip, sheet, skin, рус. мазок, полотно, слой, струя, алт. агын (поток), суртум (мазок), туунти (лужа); количественная - англ. dole, dose, gulp, ration, sip, рус. глоток, доза, масса, порция, алт. улу (порция, часть, доля), уурт (глоток), ууртам (глоток). Части, обозначаемые партитивными конструкциями в английском, русском и алтайском языках, представляют собой объекты, состоящие из жидкой субстанции, или порции жидкостей, представляющие некоторые количества жидкой массы. Значения английских, русских и алтайских партитивов отражают такие аспекты денотата, как размер, форма, количество, движение, функция и локализация.

Теоретическая значимость работы состоит в конкретном языковом материале, демонстрирующем средства выражения категории ПАРТИТИВНОСТИ. Сопоставление материала по грамматике партитивных конструкций языков разного строя - аналитического английского, флективного русского и агглютинативного алтайского - вносит вклад в развитие сравнительного и типологического языкознания в области морфологии и синтаксиса. Особой теоретической значимостью является детальное описание изафетных конструкций с партитивным значением в алтайском языке. Данный материал может стать основой для дальнейшего изучения понятий части и целого, выражаемых изафетами и другими средствами в тюркских языках.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных выводов и материалов исследования в вузовских курсах по языкознанию, грамматике, спецкурсах по сравнительному и типологическому языкознанию. Обоснования и научные методы могут быть взяты за основу при написании курсовых и дипломных работ студентов, специализирующихся в области филологии. Важной практической значимостью обладает материал по партитивным конструкциям в алтайском языке, которым до сих пор не уделялось большого внимания тюркологов.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования изложены в докладах на научных конференциях: «Горный Алтай: проблемы билингвизма в поликультурном пространстве» (г. Горно-Алтайск) в 2007 и 2009 годах; IX Международная научная конференция «Слово. Текст. Время - IX. Человек в пространстве словаря и текста» (г. Щецин, Польша) в 2007 году; ХХУ-е Дульзоновские чтения «Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур» (г. Томск) в 2008 году; «Языки народов Сибири и сопредельных регионов» (г. Новосибирск) в 2009 году; IV Всероссийская научная конференция «Урал-Алтай: через века в будущее» (г. Уфа) в 2010 году.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей и информантов, а также четырёх приложений.

Приложения 1-3 включают английские, русские и алтайские партитивные конструкции, формирующие базу данных исследования. В Приложении 4 сообщаются словарные дефиниции партитивов трёх исследуемых языков.

Краткое содержание работы

Во введении обосновывается выбор темы исследования, отмечается её актуальность и научная новизна, излагаются цель, задачи и методы исследования, раскрывается научная и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Категория партитивности и её место в сознании и языке» рассматриваются основные подходы к пониманию отношения часть-целое и его проявления в языке.

В российской лингвистике средства выражения отношения части и целого (или мереологического отношения) не всегда рассматриваются сугубо в рамках языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ. В работах лингвистов они, как правило, рассматриваются как некая разновидность отношения элемент-множество. В результате этого подхода языковые средства выражения категории ПАРТИТИВНОСТИ, относятся к многочисленным способам языковой квантифи-кации и изучаются в рамках исследований, посвященных кванторным средствам и категории количественное™ [Тошович 2005; Татевосов 2002; Акуленко 1990]. Придерживаясь точек зрения ученых А. Д. Шмелёва и Г. Банта [Шмелев 2002; Bunt 1985], мы исходим из того, что в основе всех операций над множествами лежит отношение часть-целое.

Понятия о целом и части наряду с другими базовыми категориальными понятиями выполняют ключевую роль при восприятии и осмыслении мира, переработки, сжатии и хранении информации о нём и его объектах. Отдельные элементы языковой системы, являющейся продуктом сложного человеческого мышления, послужили гибким материалом для выражения понятий целого и части в языке. В совокупности все языковые способы репрезентации этих понятий составляют языковую категорию ПАРТИТИВНОСТИ.

При обращении к понятию языковой категории следует сказать, что в основе любой языковой категории лежит некий понятийный субстрат, возникающий в процессе познания действительности и выражающийся в языке группой элементов, объединённых общим инвариантным значением. В качестве средств выражения универсальных понятийных категорий могут выступать грамматические, морфологические, синтаксические, словообразовательные, лексические и фразеологические явления. Все средства выражения некой понятийной

категории составляют уникальную систему, единицы которой объединены неким универсальным смысловым компонентом. Такая система разноуровневой репрезентации некой понятийной категории может быть представлена в виде функционально-семантического поля.

В результате изучения языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ в английском, русском и алтайском языках было определено, что объективация универсальных понятийных категорий части и целого в этих языках осуществляется грамматическими, словообразовательными, лексическими и фразеологическими средствами. Все они объединены в функционально-семантическом поле партитивности на основе их общей функции: обозначение корреляции часть-целое или часть чего-то по отношению ко всему многообразию предметов и явлений объективной действительности.

В рамках функционального подхода языковая категория имеет ядерно-полевую структуру с центром и периферией. Ядро функционально-семантического поля партитивности составляют предлог of в английском языке {ten pages of the book), родительный и партитивный падежи в русском языке (налить молока, принести песку) и изафетные конструкции со значением 'часть чего-то' {айылдын- эжиги (дверь дома, аила), суу]аны (берег реки)) в алтайском языке.

Околоядерную зону поля составляют различные предложно-падежные конструкции. Они подробно рассматриваются Е. В. Рахилиной на примере русского языка [Рахилина 2000]. Приведем примеры, англ. а сир with coffee, the pages from this booklet, the trees in the garden; рус. аллеи в саду, туфли на каблуке, бутылка с пробкой, ремень у сумки. В алтайском языке околоядерную зону поля партитивности представляют сочетания в исходном падеже: калаш-тан- бир болчок чымчып ал- (отщипнуть от хлеба кусочек), чегеннен1 ич- (отпить чегеня).

Периферию поля партитивности формируют разнообразные словообразовательные, лексические и фразеологические средства. К лексическому способу выражения значения партитивности относятся партитивы. J1. Александер отмечает способность партитивов как класса существительных специфицировать части гомогенных веществ [Alexander 1988]: например, a loaf of bread, a piece ofpaper.

Паремиологические средства актуализации категории ПАРТИТИВНОСТИ способны своеобразно отражать различные аспекты понятий части и целого, например: идея обязательных частей

целого (англ. There is по smoke without fire), идея одинаковых свойств у части и целого (рус. Яблоко от яблони не далеко падает), образ неотделимой части (алт. Am кулагы айрылбас, уй муузи астыкпас (Уши коня не могут отстать, рога коровы не могут заблудиться)) и мн. др.

Среди всего многообразия форм проявления категории ПАРТИТИВНОСТИ грамматические средствами ее языковой презентации являются партитивные конструкции. Термин «партитивная конструкция» (partitive construction) заимствован российскими языковедами из работ западных учёных второй половины XX в. [Chalker, Weiner 1994; Quirk 1989; Alexander 1988; Huddleston 1980; Greenbaum 1973]. В структуре партитивных сочетаний выделяется два компонента — существительное X, обозначающее часть, и существительное Y, обозначающее целое. Компонент со значением 'часть' называется партитивом, который может рассматриваться отдельно как лексический способ выражения партитивности в языке.

Для исследуемых языков нами выделяется шесть видов партитивных конструкций, которые можно показать следующими схемами:

1 ) в английском языке - X of Y; образуется с помощью предлога о/; например, the front of the house, a tire of a car,

2) в русском языке - a) X Y-a; образуется благодаря родительному падежу; например, ножка стул-a, капля вод-ы; б) X Y-y; подчинительная связь устанавливается при помощи партитивного падежа: куча песк-у, стакан квас-у;

3) в алтайском языке - а) Х-0 Y-0, или безаффиксальная иза-фетная конструкция; в основе лежит изафет первого типа: бир кезим-0 калаш-0 (кусок хлеба), бир тиштем-0 курут-0 (кусочек сыра); б) Y-0 Х-ы, или одноаффиксальная изафетная конструкция; образована при помощи изафета второго типа; например, jypm-0 улуз-ы (люди селения); в) Y-ныег Х-ы, или двухаффиксальная изафетная конструкция вида; основана на изафете третьего типа; например, отургуш-тып буд-ьг (ножка стула), кой-дьт тож-и (баранья грудинка).

В языке возможно образование большого количества партитивных конструкций, которые указывают на части разнообразных объектов окружающей действительности. В настоящей работе мы ограничиваемся изучением партитивных конструкций, которые указывают на жидкости.

Во второй главе «Партитивные конструкции с наименованиями жидкостей в английском, русском и алтайском языках» проводится

комплексный сопоставительный анализ семантического содержания элементов структуры английских, русских и алтайских партитивных конструкций; в каждом исследуемом языке партитивы объединяются в семантические поля с инвариантным значением 'часть жидкости'.

Категория ПАРТИТИВНОСТИ имеет многочисленные средства языкового выражения, которые способны характеризовать любые фрагменты реального мира посредством понятий о части и целом. Через призму отношения часть-целое можно воспринимать и жидкую материю, несмотря на то, что она относится к текучим и гомогенным сущностям. Под свойством текучести понимается отсутствие свойства у жидкости иметь характерную для нее форму и собственные стабильные границы. Гомогенность - это свойство материи, при котором в структуре жидкой материи при непосредственном наблюдении не обнаруживается составных частей, которые бы сами по себе имели форму и границы и выполняли бы в веществе определённую функцию.

Партитивные конструкции с наименованиями жидкостей являются таким типом словосочетаний, в которых компонентом Г, указывающим на целое, является существительное, обозначающее жидкость. Вторым членом конструкции является компонент Х- партитив, указывающий на часть целого. Партитив в конструкциях с наименованиями жидкостей обозначает часть или фрагмент жидкого вещества.

В ходе исследования выделяются два явления партитивной конструкции, которые влияют на снятие признаков неограниченности и аморфности денотата наименований жидких веществ: во-первых, лексическое средство - партитивы - во всех трех языках; во-вторых, грамматическое средство - аналитический маркер генитива в английском языке, родительный / партитивный падеж в русском языке и изафет в алтайском языке.

Было собрано 300 партитивов, образующих с названиями жидких масс партитивные конструкции. Среди них 152 - английские партитивы, 96 - русские и 52 - алтайские. Численное превосходство слов-партитивов из английского языка объясняет значительно превышающее количество партитивных конструкций, собранных из английского языка (3767), по сравнению с числом партитивных конструкций из русского (900) и алтайского (405) языков. Названия жидкостей, полученные при анализе английской части базы данных, составили 215 единиц. Эти наименования представляют классы жидкостей с различ-

ными свойствами (жидкие, густые, вязкие, расплавленные), однако объединены в физике единым понятием - «жидкости».

Все английские названия жидкостей, регистрируемые в собранных партитивных конструкциях, были объединены нами в 10 понятийно-семантических групп: «Жидкость» {liquid, fluid), «Вода» (water, rain, dew, condensation, др.), «Технические жидкости» (adhesive, oil, fuel, glue, др.), «Красящие жидкости» (acrylic, dye, paint, gouache, др.), «Металлы» (aluminum, mercury, quicksilver, др.), «Жидкая пища» (sauce, soup, cream, vinegar, puree, др.), «Напитки / питьё» (milk, juice, milkshake, eggnog, vermouth, др.), «Лекарственные жидкости» (ointment, liniment, balm, expectorant, serum, др.), «Хозяйственные / парфюмерные жидкости» (soap, lipstick, shampoo, bleach, др.), «Физиологические жидкости» (blood, saliva, sweat, perspiration, urine, bile, др.). Выделяется ещё одна группа редко употребляемых названий, не образующих самостоятельного класса (muck; goo, slime, latex и др).

Среди обозначенных в первой главе типов партитивных конструкций пять сочетаний допускают референцию к частям жидких веществ. Названия жидкостей используются в них без ограничений:

1) англ. X ofY; например, a drop of water, a layer of cream",

2) рус. X Y-a (род. п.); например, ложка сиропа, слой сливок;

3) рус. X Y-y (парт, п.); например, крынка квасу, ложка мёду;

4) алт. Х-0 Y-0; например, бируурт-0 кымыс-0 (глоток кумыса)), эки калбак-0 мот-0 (две ложки мёда);

5) алт. Y-ныи-Х-ы; например, чалыннын тамчызы (капля росы), суттин эки шили (две банки молока).

Исключение составила одноаффиксальная алтайская партитивная конструкция Y-0 Х-ы. В её составе наименования жидких масс употребляются редко: ср. не совсем верное суу тамчызы ('капля воды), сут бир сабады (?ведро молока), но правильное чалын тамчызы (капля росы). В виду своей редкости данный вид конструкции далее в работе не рассматривается.

Значения партитивных конструкций X Y-a и X Y-y в русском языке совпадают, за исключением того, что X Y-y относится к разговорному стилю, поэтому далее в работе они не разграничиваются.

В связи с вариативностью в алтайском языке аффикса родительного падежа и релятивного аффикса, двухаффиксальная изафетная конструкция вида Y-нын- Х-ы обобщает 24 формы, зависящие от типа гласных и последних согласных в основах слов Y и X: Y-нык Х-ы,

Y-нът Х-зи, Y-нык Х-и, Y-нык Х-зи, Y-ник Х-ы, Y-ник Х-зы, Y-huk Х-и, Y-ник Х-зи, Y-дыкХ-ы, Y-дътХ-зы, Y-дьиг Х-и, Y-дъиг Х-зи, Y-дикХ-ы, Y-duir Х-зы, Y-дин Х-и, Y-дшг Х-зи, Y-тык Х-ы, Y-тът Х-зы, Y-тык Х-и, Y-тык Х-зи, Y-тик Х-ы, Y-тия Х-зы, Y-тик Х-и, Y-muir Х-зи. Наличие у конструкции множества форм представляет собой языковую особенность проявления категории партитивности в алтайском языке.

В ходе исследования мы пришли к выводу о том, что средствами партитивных конструкций жидкие вещества кодируются как единичные, индивидуализированные сущности. Посредством партитивов они становятся отдельными предметами номинации и могут выделяться относительно целого как части на основании ряда признаков. Данные признаки составляют отличительную особенность значений 300 партитивов, отобранных нами из английского, русского и алтайского языков. Все они (в составе партитивных конструкций с наименованиями жидкостей) обозначают части или порций жидкой материи. Они входят в лексический подкласс существительных, объединённых значением 'часть жидкости', и образуют отдельные лексико-семантические поля: «part of liquid» - в английском языке, «часть жидкости» - в русском и «суйук неменин- бблуги» (часть жидкости) -в алтайском. Перечисленные поля представляют собой фрагменты более обширных семантических полей: «part» - в английском языке, «часть» - в русском и «бблук» (часть) - в алтайском.

Внутри семантического поля партитивы могут быть удалены или приближены друг к другу в зависимости от различий и сходств их значений. Компонентный анализ английских, русских и алтайских партитивов показывает, что партитивы представляют собой две семантически отличающиеся друг от друга группы. Первая группа состоит из партитивов, не обозначающих вместилища - это 99 лексем из английского языка (bead, drop, river, sip, swig, torrent, yield и др.), 36 -из русского (глоток, капля, мазок, поток, струя, удой и др.) и 24 - из алтайского (саам (удой), тамчы (капля), уурт (глоток), ууш (пригоршня), чачылгы (брызги), шорлок (брызги, струя) и др.). Вторая группа представлена названиями ёмкостей: 53 английские лексемы {bottle, сир, kettle, mug, tank, tankard, vat и др.), 60 русских лексем {бадья, бак, бидон, ложка, пакет, флакон, фужер и др.), 28 алтайских лексем {айак (чашка), борбый (бурдюк, сделанный из кожи, снятой с бедра коровы или лошади), кддш (чугунок), суску (ковш, черпак, поварёшка), тажуур (кожаный сосуд для вина или молока) и др.).

Таблица 1

1 Семы движения 1 'отсутствие движ-ия / пермещения' - ГЧ «л

'медленное движение' (Л 1 1 л

; 'быстрое движение' гч - о

'однократность движения' г* - -

'движение вверх' т - г»

'движение вниз' 00 - - о

'появление жидкости изнутри чего-л.' г» 1 И

'жидкость течет-прерывист, струйкой / каплями' ао - сч д

'сплошной поток' о ТГ -

1 Семы количества 1 'кол-во, измеряемое шириною пальца / пальцев 1 1 - -

'ограниченное количество' - 1 1 -

'кол-во проглоченной жид-ти' - сч г-

'отмеренное количество' Г» ГО т т

'кол-во, равное ооъему контейнера' «Л «Л £ о т

'малое количество' о* «л Я

'большое количество' сч - Г-

я ь * "8 3 X 'контейнер' Г*| •о л •л оо сч 1

'пространство' «Л - гч м

'высокий объект' гч 1 V)

'длинный ооъект' / 'продолговатая Форма' гГ т* г»» ГЧ

'тонкий объект' во - гч

4 * « о, 'параллельные верхняя и нижняя границы' »о - ^

'узкий объект' 40 - г»

«> £ 3 в 3 I V и 'широкий объект' - 1 1 -

'округлая форма' / 'шаровидная (юрма' о\ п -

'отсутствие сооственной постоянной формы' о т - •«г

'малый размер' 1- гч гч

'большой размер' «Л чО -

Количество лексем в языке I Английскии I « 5 и и о £ * о « В 3 | Всего: |

х 2 2 « *> 'нижняя часть' - 1 - гч

у £ з о о 'внешняя часть' ГЧ <Л - V©

'приводить к нарушению чего-либо' - - 1 гч

«о о X я 'придавать вкус чему-либо' - 1 1 -

X >-> ■» 'портить ввд чего-либо Г- - 1 ж

V X 3 'улучшать вид чего-либо' - 1 1 -

* г п X м 'масса покрывает ч.-л. п - -

<1 3* £ V и 'представлять свойства целого' гч гч - V)

'относиться к чему-либо как часть' - - - «

4» 'масса блестит' - 1 1 -

и г г 1 X * с -в- о о £ 3 ч 'расплавленная жидкая масса' - - I гЧ

'свертывание жидкой массы' - - ! гч

я х 15 2 3 'застывание / сгущение мае.' гч гч 1 ■»»

а £ з с и IX X о 'вязкая масса' чО 1 1 40

о « 3 'густая масса' о. - л

£ «> и 'жидкая масса' - ГЧ

количество лексем в языке Английскии Русский | 1 Алтайский I 1 Всего: |

В Таблице 1 перечислены семы, которые входят в состав значений исследуемых партитивов. Данные семы были сгруппированы в классы, определяющие объект по размеру и форме, по характеру движения жидкости, по физическим свойствам материи, по функциям и локализации.

Особенностью английской партитивной конструкции и алтайской двухаффиксальной партитивной конструкции является то, что партитив и вещественное существительное в них могут меняться местами: a bottle of whiskey - the whiskey of the bottle; киселъдик бир стаканы (стакан киселя) - стаканнът кисели (кисель в стакане / из стакана). При этом семантические роли целого и части у элементов X и Y в этих конструкциях сохраняются: вещественное существительное указывает на часть, а наименование ёмкости (именно они чаще всего используются в подобного рода конструкциях в роли элемента Y) на целое.

Примеры: англ. When coloring the water of the glass, remember not to add too much color to allow the flame still shine through the water (WebCorp); алт. Jaim кайнаткан jam этле, изу 6ojono, тоскуурдын-суузыла, байа тужине куйген jaan отло )ытанат (Д. Каинчин) (Пахнет только что сваренным молодым мясом, горячей похлебкой, водой из корыта-тоскуура и горевшим весь день костром).

Для анализа морфосинтаксической структуры партитивных конструкций были использованы подходы А. Карни, Р. Хаддлстона, Дж. Пуллума, А. Рэдфорда [Carnie 2006; Huddleston, Pullum 2002; Radford 1988]. Полученные выводы касаются того, что данные сочетания являются отдельным видом именных групп со значением 'часть целого'. В зависимости от того, какой из членов X или Y является стержневым компонентом, выделяются А'-ядерные и F-ядерные конструкции. Выявлено, что в английском сочетании X of Y, в русском X Y-a и в алтайском Y-ньт Х-ы ядром является компонент X, выраженный партитивом. Вещественное существительное X является зависимым компонентом в этих видах конструкций. Однако порядок компонентов X и Y в этих сочетаниях неодинаков. Положение партитива X на первом месте определяет зависимый элемент V как комплемент (complement). Главная функция комплемента определяется как сообщение дополнительной информации или конкретизация стержневого компонента. При обратном порядке членов в конструкции существительное Y пе-

ред партитивом X играет роль модификатора. Он является структурно зависимой от стержневого члена грамматической единицей.

Английские конструкции, в которых партитивы употребляются с суффиксом -fill, и алтайские безаффиксальные конструкции указывают на количество вещества: англ. a bucketful of milt, алт. б up сабат сут (ведро молока). Отличием этих видов сочетаний на уровне синтаксиса является позиция ядра: в английской конструкции ядром является партитив, в алтайской - наименование жидкости. Каждый из языков по-своему расставляет акценты на наиболее значимый компонент в партитивной конструкции. В английском языке партитивная конструкция называет целое признаком части. В алтайской безаффиксальной конструкции, наоборот, главное содержание передается именем жидкой материи, а партитив в позиции зависимого члена -модификатора - сообщает о части как о признаке целого.

В партитивных конструкциях важно выявить необязательные компоненты. К ним относятся дополнительные средства модификации и детерминативы. Конструкции без дополнительных членов называются нами простыми, при наличии в их составе дополнительных членов - распространёнными.

В английских, русских и алтайских партитивных конструкциях может находиться до нескольких модификаторов. Например:

- англ. XofY: a big сир of hot tea; a dollop of the thick, rich, Greek-style yoghurt; a bead of approved trim-colored or paintable caulk-,

- рус. X Y-a: огромный дымящийся походный котел знаменитого итальянского овощного супа; ведро утром надоенного молока-,

- алт. Х-0 Y-0: ]иилектиа эки айак ]улугы (две чашки ягодного сока), бир köuök}ылу,']аны сааган уйдыв- суди (ведро теплого, только что надоенного коровьего молока);

- алт. Y-нык Х-ы: кункузуктыir майынык jaan болуштобы (большая бутылка подсолнечного масла), )авы ла тушкен jaauimutr тамчылары (только что выпавшие капли дождя).

Функция детерминативов в словосочетаниях заключается в том, что они указывают на тип референции. В партитивном сочетании они могут предшествовать обоим существительным. Исключение составляет только алтайская партитивная конструкция вида Х-0 Y-0, в которой детерминатив перед существительным Y вносит изменения в структуру конструкции: к имени ^добавляется аффикс исходного па-

дежа. Например, Бир ууртам бу суунавг ичти (Он выпил глоток этой воды).

Наличие или отсутствие детерминатива в партитивной конструкции перед наименованием жидкости влияет на выражение одного из двух типов отношения часть-целое [Huddleston, Pullum 2002]. Первый тип партитивного отношения - номинальный - выражается партитивными словосочетаниями без детерминативов перед вещественными именами. Он репрезентирует жидкую часть и её связь с абстрактным (мереологическим) целым. Второй тип - актуальный - выражается конструкциями с детерминативами перед наименованиями жидкостей. Такие конструкции указывают на жидкость как на определённый объект. Благодаря детерминативу партитивное сочетание описывает ситуацию ограничения жидкого объекта, а значит, определение его границ.

В роли детерминативов могут выступать:

- неопределённый и определённый артикли в английском языке и алтайское числительное бир (один) в функции схожей с ролью неопределенного артикля: англ. the bottles of the wine; алт. бир казан мун (казан супа);

- количественные и порядковые числительные: англ. two cups of tea; the first glass of wine; рус. первые капли росы; одна банка вишневого варенья; алт. иртпектик баштапкы ууртамы (первый глоточек иртпека (напиток из чегеня с парным молоком); балунът уч суртум сурткужи (три мазка мази для ран);

притяжательные и указательные местоимения: англ. your portion of soup; these beads of glue; рус. no глотку этого сиропа (утром и вечером); алт. суунынг бу тамчызы (эта капля воды); бир туус бистик мддис (туесок нашего мёда);

- квантификаторы / кванторные слова: англ. strokes of some paint; a few beads of glue; рус. несколько горошин клея; каждое пятно краски; алт. бутылканык бастыра суди (вся бутылка молока); бир канча калбак каймак (несколько ложек сметаны).

Из анализа английских партитивных конструкций следует, что наиболее частыми конструкциями являются те, в состав которых входят модификаторы (a jug of homemade apple cider). Они составили 52% от общего числа сочетаний. 43% партитивных конструкций - нераспространённые, т.е. не имеют других членов кроме обязательных (a dab of salve; a gush of champagne). Лишь в 5% случаев перед наиме-

нованием жидкости употребляется детерминатив (a bowlful of the soup). Из небольшого числа сочетаний, в которых перед вещественным существительным используется детерминатив, можно сделать вывод о том, что в языке номинальный тип корреляции часть-целое значительно чаще выражается, нежели актуальный. Вероятно, это связано с тем, что о жидкостях посредством партитивных конструкций чаще говорится обобщённо. Этот факт также объясняется референтными свойствами наименований жидкостей и особенностью восприятия их человеком.

Анализ существительных, указывающих на часть жидкости, позволил выделить ряд понятий, которые лексикализуются в каждом из языков разным числом единиц. К ним относятся понятия:

- «глоток»: в английском языке выражается 7 партитивами draft, mouthful, nip, sip, shot, s lug2, swig; в русском языке - одним партитивом глоток; в алтайском - 3 партитивами уурт, ууртам, jydy.u;

- «капля»: в английском языке его выражают 8 партитивов drop, drip, dribble, driblet, blob, gob, gobbet, particle; в русском - 2 партитива капля и горошина; в алтайском - партитив тамчы;

- «мазок»: выражается посредством 4 английских партитивов dab, daub, lick и stroke, одного русского партитива мазок и одного алтайского партитива суртум;

- «брызги»: в английском языке это понятие репрезентируют 6 партитивов dash, flick, spatter, splash, sprinkle, splinkling; в русском -один партитив брызги; в алтайском - 2 партитива чачылгы и шорлок.

Таким образом, партитивные конструкции состоят из двух обязательных элементов - существительного X со значением 'часть' и вещественного существительного Y со значением 'целое'. Партитивные конструкции с наименованиями жидких субстанций в качестве элементов Y являются средствами обозначения частей, порций или фрагментов жидких масс.

Для образования партитивных конструкций в каждом языке используются свои грамматические средства: в английском языке -предлог of, в русском языке - родительный и партитивный падежи, в алтайском языке - изафеты первого и третьего типов. Отличия в структуре партитивных сочетаний трех языков выявляются при выделении в них стержневого, зависимых, обязательных и факультативных компонентов. Это позволило обнаружить J^-ядерные партитивные сочетания - англ. XofY, рус. XY-a и алт. Y-ныггХ-ы, а также сочетания с

ядром Y - алт. Х-0 Y-0. Первые типы конструкций называют целое признаком части, второй тип конструкции определяет часть как признак целого.

Наличие детерминативов лишь у 5% наименований жидкостей свидетельствует о том, что конкретизация жидкой материи средствами партитивных конструкций свойственна речи в меньшей мере, чем упоминание о жидкостях обобщенно.

В каждом из исследуемых языков партитивы образуют семантические поля: в английском - «part of liquid», в русском - «часть жидкости», в алтайском - «суйук немении- болуги» (часть жидкости). Среди всех лексем данных полей выделяются такие единицы, значения которых представляются для данного языка уникальными.

Исследование показало, что употребление партитивных сочетаний в речи говорящих на алтайском языке менее свойственно по сравнению с речью англо- и русскоговорящих, на что указывает меньшее количество материала (партитивов и партитивных конструкций) в алтайской части базы данных. Работа также помогла выявить то, что для алтайского языка более характерны другие средства объективации категории ПАРТИТИВНОСТИ, к которым относятся исходный падеж и отдельные словообразовательные аффиксы с партитивным значением.

В заключении диссертации подводятся общие выводы работы и намечаются перспективы дальнейшего исследования.

Основные положения диссертации изложены в следующих статьях.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК:

1. Останина, М. А. Концептуализация части и ее вербализация в языке на примере вещественных существительных [Текст] / М. А. Останина // Мир науки, культуры, образования. № 2(9). - Горно-Алтайск, 2008. - С. 74-77.

Статьи и материалы докладов в сборниках научных трудов:

2. Останина, М. А. Корреляция часть-целое в группе вещественных имён существительных [Текст] / М. А. Останина // Горный Алтай:

проблемы билингвизма в поликультурном пространстве: Сборник научных статей. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2007. - С. 100-108.

3. Останина, М. А. Некоторые аспекты вербализации отношения часть-целое через генитивные конструкции с именами веществ [Текст] / М. А. Останина // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Материалы Международной научной конференции XXV-e Дульзоновские чтения. Том 4. - Томск: «Ветер», 2008.-С. 130-134.

4. Останина, М. А., Янкубаева, А. С. Словообразовательное значение отглагольных существительных с суффиксом -к, -м и -бек в алтайском языке [Текст] / М. А. Останина, А. С. Янкубаева // Горный Алтай: проблемы билингвизма в поликультурном пространстве: Сборник научных статей. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2008. - С. 94-99.

5. Останина, М. А. Компонентный анализ наименований вместилищ для жидкостей в английском языке [Текст] / М. А. Останина // Языки и литературы народов Горного Алтая: международный ежегодник 2008-2009. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2009. - С. 78-83.

6. Останина, М. А. Партитивы vs. квантификаторы (на материале русского, алтайского и английского языков) [Текст] / М. А. Останина // IV Международные Бодуэновские чтения. (Казань, 25-28 сентября 2009 г.): труды и материалы: в 2-х т. / Т. 1 : История языкознания. Фонетика и фонология. Лексикология и фразеология. Прикладное языкознание. Сопоставительная лингвистика. - Казань, 2009. - С. 255-257.

7. Останина, М. А. Семантические отношения партитивов [Текст] / М. А. Останина // Горный Алтай: проблемы билингвизма в поликультурном пространстве: Сборник научных статей. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2009. - С. 26-33.

8. Останина, М. А. К вопросу о выражении значения 'часть' в алтайском языке [Текст] / М. А. Останина // Урал-Алтай: через века в будущее: Материалы IV Всероссийской научной конференции, посвященной III Всемирному курултаю башкир. - Уфа, 2010. - С. 248-251.

9. Ostanina, M. A. The part-whole relation in the semantics of non-quantificational partitives of the group "minor part" used with mass nouns (liquids) [Text] / M. A. Ostanina // Slowo. Tekst. Czas IX. Czlowiek w przestrzeni slownika i tekstu. Materiaiy IX Miedzynarodowej Konferencji Naukowej. - Szczecin, 2008. - P. 617-625.

Подписано в печать 03.05.2011. Формат 60*84/16. Бумага офсетная. Печ. л. - 1,3. Заказ № 88. Тираж 100 экз.

РИО Горно-Алтайского государственного университета 649000, г. Горно-Алтайск, ул. Омская, 4/1.

Отпечатано полиграфическим отделом Горно-Алтайского госуниверситета 649000, г. Горно-Алтайск, ул. Омская, 4/1

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Останина, Мария Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. КАТЕГОРИЯ ПАРТИТИВНОСТИ И ЕЕ МЕСТО В СОЗНАНИИ И ' ЯЗЫКЕ

1.1 Общая характеристика понятийных категорий части и целого и их соотношение с языковой категорией ПАРТИТИВНОСТИ.

1.2 Содержание и структура категории ПАРТИТИВНОСТИ.

1.3 Партитивные конструкции как средство выражения категории ПАРТИТИВНОСТИ.'

Выводы первой главы.

Глава 2. ПАРТИТИВНЫЕ КОНСТРУКЦИИ С НАИМЕНОВАНИЯМИ ЖИДКОСТЕЙ В АНГЛИЙСКОМ, РУССКОМ И АЛТАЙСКОМ , ЯЗЫКАХ.

2.1 Наименования жидкостей в партитивных конструкциях.

2.2 Компонентный анализ значений партитивов семантического поля «part of liquid» в английском языке, «часть жидкости» в русском языке и «суйук неменивг бблуги» в алтайском языке.

2.2.1 Размер и форма обозначаемого.

2.2.2 Количество обозначаемого.

2.2.3 Движение обозначаемого.

2.2.4 Физические свойства жидкости.

2.2.5 Функции обозначаемого.

2.2.6 Локализация обозначаемого и некоторые другие редкие признаки значений партитивов.

2.3 Морфосинтаксический анализ строения партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

2.4 Числовая парадигма партитивов в английском, русском и алтайском языках.

2.5 Согласование партитивов с наименованиями жидкостей в английских, русских и алтайских партитивных конструкциях.

2.6 Языковая и этнокультурная специфика проявления категории ПАРТИТИВНОСТИ в партитивных конструкциях в английском, русском и алтайском языках.

Выводы второй главы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Останина, Мария Александровна

Настоящая диссертационная работа посвящена изучению партитивных конструкций как одного из средств проявления языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ.

В основе категории ПАРТИТИВНОСТИ лежат два понятия «часть» и «целое», являющиеся фундаментальными для сознания и восприятия человека. Как категории познания целое и часть впервые были обозначены и изучались античными учеными Платоном и Аристотелем. С тех пор эти понятия являются объектом научного исследования многих наук. Языковая репрезентация понятий части и целого изучается в большом количестве исследований, выполненных на материале разных языков. Существуют работы, посвященные анализу значения партитивности в разноуровневых средствах языкового проявления (Ю. Д. Апресян, Д. А. Круз, С. А. Крылов, Е. В. Рахилина). В российской лингвистике средства партитивности, как правило, относятся к многочисленным способам языковой квантификации и изучаются в рамках исследований, посвященных кванторным средствам, а также категории количественности (В. В. Акуленко, С. Г. Татевосов, Б. Тошович, А. Д. Шмелев). Российскими и западными учеными отношение части и целого изучаются также в рамках когнитивной лингвистики (Э. Гурска, Р. Лангакер, Ф. Молтманн, Н. А. Седова, в том числе в диссертациях, например, Л. А. Нагорной, Е. В. Федяевой).

Одним из синтаксических средств выражения языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ являются партитивные конструкции. Термин «партитивная конструкция» был заимствован российскими языковедами из работ западных ученых, занимавшихся изучением грамматики этого типа словосочетания во второй половине XX в. (Л. Александер, Э. Вайнер, С. Гринбаум, Р. Квирк, Р. Хаддлстон, С. Чолкер). В структуре партитивных сочетаний выделяется два компонента — существительное, обозначающее часть, и существительное, обозначающее целое, в родительном падеже. Компонент со значением 'часть' называется партитивом, который может рассматриваться отдельно как способ выражения партитивности в языке. К другим средствам, устанавливающим связь между членами партитивной конструкции, нами относятся: в русском языке - партитивный падеж (или второй родительный падеж), флексии которого омонимичны, падежным окончаниям некоторых других падежей и обозначают свойство частичности денотата (род. п. - песка, парт. п. - песку) [БЭСЯ 1998]; в алтайском языке -изафет как особая синтаксическая категория.

Следует отметить, что в отечественном языкознании сложилась традиция рассматривать партитивную лексику преимущественно как средство выражения количества, а не части чего-либо. Об этом свидетельствует и терминология, используемая для называния партитивных конструкций и партитивов. Партитивные конструкции типа ломоть хлеба, осколок зеркала, а также сочетания типа три книги, море крови называются счётными оборотами (Б. Тошович) или квантитативными словосочетаниями (Н. Н. Бочкарева). Партитивы часто называются именами неопределённого малого и большого множества (куча, глоток, капля) (В. В. Виноградов), квантификаторами массы {копна, глоток) (А. А. Уфимцева), специфическими мерами {пучок, мешок, стакан) (А. Е. Супрун), окказиональными порциями {капля, щепоть, горстка) (С. А. Крылов).

Словосочетания, называемые в этой работе партитивными конструкциями, изучались в работах тюркологов в разделе об изафетах, поскольку партитивные сочетания в тюркских языках выражаются посредством изафетных конструкций (В. Д. Аракин, А. Т. Тыбыкова, Е. И. Убрятова). Слова в алтайском языке с семантикой части бдлук (часть, доля, раздел), коп ]аны (большая часть), улу (доля, часть), кезик (часть) относятся учеными к счётным именам числительным с неопределённым содержанием (Н. П. Дыренкова). В работах других ученых они причисляются к нумеративам (А. Н. Майзина, Э. Р. Тенишев).

Несмотря на пристальное внимание лингвистов к явлению партитивной конструкции и очевидные успехи в его изучении, необходимо констатировать, что знания о данном объекте не являются исчерпывающими. Выражение партитивного значения посредством партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках не являлось предметом специального систематического исследования, в связи с этим в настоящее время отсутствуют сравнительно-сопоставительные исследования партитивных конструкций с привлечением материала из английского, русского и алтайского языков. Вместе с тем, партитивные конструкции играют важную роль в выражении языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ, и комплексное изучение партитивных конструкций вносит значимый вклад в описание этой категории и в языкознание в целом.

Актуальность данного исследования определяется значимостью категории ПАРТИТИВНОСТИ для системы языка в целом, обусловленной множественностью способов её реализации, и интересом современной лингвистики к соотношению универсальных понятий, с одной стороны, и значений языковых средств их воплощения, с другой стороны. Разработка понятийного аппарата, поиск принципов и методов системного изучения средств и правил языковой репрезентации отношения частъ-г^елое через языковую категорию ПАРТИТИВНОСТИ требуют дальнейших глубоких исследований. Актуальность работы определяется также недостаточной изученностью семантики отношения части и целого для языка применительно к грамматическим конструкциям, к лексико-семантической сфере, а также недостаточной изученностью языкового представления о части и целом и связи этого представления с особой структурой языка.

В современном языкознании встречаются работы, в которых специальное внимание уделяется классификациям частей как объектов языковой интерпретации окружающей действительности (Э. Гурска, Д. А. Круз, словарь-тезаурус Roge (1992)). Целое в языковом преломлении, как правило, обладает набором частей, находящихся в неодинаковых отношениях друг к другу и целому, что позволило ученым говорить о таких типах частей, как «конечные», «главные», «лишние», «нужные», «обязательные», «отторжимые», «неотторжимые», «отрицательные» и др. Предметом исследования многих работ является отношение часть-целое применительно к названиям частей тела (П. Н. Аркадьев, JI. А. Иткулова, Е. В. Коськина, Д. А. Круз, О. Н. Ляшевская, О. В. Материнська, А. А. Махова, Н. А. Седова), металлов (Э. Шевчик). В настоящем исследовании главное внимание уделяется проведению анализа семантики партитивных конструкций, в которых партитивы употребляются с наименованиями жидкостей, а, следовательно, значения этих конструкций отсылают к частям жидких веществ. Работ, посвященных системному изучению партитивных отношений с референцией к частям жидкостей в английском, русском и алтайском языках, не удалось обнаружить. Малочисленны работы, затрагивающие отдельные аспекты данного вопроса на материале английского и русского языков. В словаре Roge (1992, с. 837) приведены отдельные английские лексемы, означающие «жидкие части» (liquid parts), среди которых называются такие лексемы, как cream (сливки), drop (капля) и froth (пена). В русском языке к лексемам со значением жидкой части относится лексема капля (В. П. Васильев), а также поток, река, ручей и столб (воды) (О. О. Борискина). Средства указания на части жидкости на материале алтайского языка не исследовались.

Научная новизна работы определяется привлечением к компаративным исследованиям партитивности материала английского, русского и алтайского языков, принадлежащих к германской, славянской и тюркской языковым семьям соответственно. Исследование посвящено объекту партитивной конструкции, который в российском языкознании впервые рассматривается с привлечением материала языков, относящихся к разным семьям. Научная новизна заключается в выявлении как всеобщих признаков-универсалий значений и строения английских, русских и алтайских партитивных конструкций, * так и их отличительных черт, отражающих грамматические и семантические особенности английского, русского и алтайского языков. Поскольку исследуемые языки также относятся к типам языков с неодинаково развитой морфологической системой, то данное исследование позволяет впервые выявить особенности влияния на структуру и содержание партитивной конструкции типа языка: аналитического, представителем которого является английский язык, флективного, к которому относится русский язык, и агглютинативного, который в данной работе представлен алтайским языком. На основании синтаксиса, морфологии и особенности семантического содержания для партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках выделяются отдельные виды и варианты партитивных конструкций. В настоящей работе к изучению способов выражения категории ПАРТИТИВНОСТИ применительно к жидкостям посредством партитивных конструкций принят системный подход, что также отражает научную новизну исследования. Лексемы, называющие части жидких веществ, изучаются как отдельный класс лексики.

В работе выдвигается гипотеза о том, что в каждом из исследуемых языков партитивы, входящие в состав партитивных конструкций с наименованиями жидкой материи, составляют в совокупности семантическое поле с инвариантным значением 'часть жидкости'.

Объектом исследования выступают партитивные конструкции с наименованиями жидкостей в английском, русском и алтайском языках. Предметом исследования являются семантические, синтаксические и морфологические характеристики партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

Цель исследования состоит в проведении семантико-синтаксического анализа партитивных конструкций с наименованиями жидкостей в английском, русском и алтайском языках. Данная общая цель конкретизируется в виде следующих взаимосвязанных задач: - раскрыть содержание понятий части и целого;

- определить и сопоставить средства репрезентации понятий части и целого посредством категории ПАРТИТИВНОСТИ в английском, русском и алтайском языках;

- определить значимость категории ПАРТИТИВНОСТИ в языке;

- описать и сопоставить партитивную конструкцию как семантическое единство его составных элементов, в том числе её морфосинтаксическую структуру, содержание и семантику в английском, русском и алтайском языках;

- рассмотреть значения английских, русских и алтайских партитивов, относящихся к семантическим полям «part of liquid», «часть жидкости» и «суйук немениЕГ бблуги» (часть жидкости) в каждом языке соответственно, исходя из семантических структур партитивов и партитивных конструкций; классифицировать английские наименования жидких веществ, употребляющихся с партитивами в партитивных конструкциях, и определить их частотность в базе данных настоящего исследования;

- сравнить числовую парадигму партитивов в партитивных конструкциях трех исследуемых языков и её влияние на семантику партитивного сочетания; проанализировать потенциал сочетаемости партитивов с существительными, обозначающими жидкости, в партитивных конструкциях английского, русского и алтайского языков;

- выявить, описать и сопоставить языковую специфику синтаксической структуры, содержания и семантики партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках.

Материалом исследования послужили 3767 английских партитивных конструкций, в которых партитивы сочетаются с 215 существительными, обозначающими жидкие вещества. Материал был собран из печатных, электронных и он-лайн словарей английского языка, а также из других ресурсов, в том числе Интернет-источников, обеспечивающих доступ к корпусу английского языка (www.webcorp.org.ulO. Материал по партитивным конструкциям в русском языке составили 900 словосочетаний, взятых из Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.rul и в алтайском языке — 405 сочетаний, собранных в ходе работы с переводными словарями, информантами и художественными текстами алтайских писателей.

В качестве основных методов исследования используются: сравнительный и сопоставительный методы, описательный метод, также предполагающий сравнение, сопоставление и анализ языковых явлений в рамках партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках; метод компонентного анализа значений слов; количественный метод, функциональный и дискурсный методы. Был использован приём сопоставления данных словарей и контекстуальных смыслов слов и выражений.

Теоретическую основу диссертационного исследования составляют работы философов, осветивших проблемы понятий о части и целом (Платон, Аристотель, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, И. Кант, Г. Лейбниц, С. Лесьневский, Дж. Локк, A. Meirav, Р. Simons и др.), работы в области грамматики английских партитивных конструкций (L. Alexander, R. Carter, S. Chalker, S. Greenbaum, R. Huddieston, M. McCarthy, G. Pullum, R. Quirk, E. Weiner и др.), грамматики и семантики русских генитивных конструкций (И. М. Богуславский, С. А. Крылов, А. Л. Леонтьева, Е. В. Рахилина, А. А. Уфимцева и др.), грамматики тюркских изафетных конструкций (В. Д. Аракин, Н. К. Дмитриев, Н. П. Дыренкова, С. С. Майзель, Б. Б. Саналова, А. Т. Тыбыкова, Е. И. Убрятова).

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней на конкретном языковом материале демонстрируются средства выражения категории ПАРТИТИВНОСТИ. Изучение особенностей языковой представленности жидкости посредством партитивных конструкций поможет глубже проникнуть в понимание языковой картины мира. Сопоставление в работе материала по грамматике партитивных конструкций языков разного строя — аналитического английского, флективного русского ' и агглютинативного алтайского — вносит вклад в развитие сравнительного и типологического языкознания в области морфологии и синтаксиса. Особой теоретической значимостью является детальное и последовательное описание в данной работе результатов исследования изафетных конструкций с партитивным значением в алтайском языке. Данный материал может стать основой для дальнейшего изучения понятий части и целого, выражаемых изафетными и другими падежными словосочетаниями в других тюркских языках. Результаты исследования могут быть использованы при разработке сравнительно-исторических грамматик германских, славянских и тюркских языков. Теоретически значимым представляется реализуемый в работе комплексный подход к объекту исследования, который может использоваться при изучении языковых средств реализации других категорий.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных выводов и материалов исследования в вузовских курсах по языкознанию, теоретической грамматике, спецкурсах по сравнительно-историческому и типологическому языкознанию. Обоснования и научные методы могут быть взяты за основу при написании курсовых и дипломных работ студентов, специализирующихся в области филологии. Важной практической значимостью обладает материал по партитивным конструкциям в алтайском языке, которым до сих пор не уделялось должного внимания специалистов-тюркологов в области синтаксиса. В связи с этим материалы и результаты данной работы- могут быть использованы при составлении пособий по морфологии и синтаксису словосочетания в алтайском языке, при составлении учебников и подготовке учебно-методических пособий для образовательных учреждений, разработке лекционных курсов и семинаров, затрагивающих вопросы языковых категорий и употребления изафетных конструкций в составе алтайского предложения.

Положения, выносимые на защиту:

1. Языковая категория ПАРТИТИВНОСТИ может быть условно представлена в виде функционально-семантического поля партитивности, в которой выделяются три зоны: 1) ядерная зона — представлена родительным и партитивным падежами; 2) околоядерная зона — выражается посредством партитивных артиклей, падежных и падежно-предложных конструкций; в околоядерную зону функционально-семантического поля партитивности входят партитивные конструкции, которые являются особыми морфосинтаксическими средствами выражения значения 'часть целого'; 3) периферийная зона — репрезентируется словообразовательными, лексическими, фразеологическими и описательными средствами языка.

2. Партитивные конструкции являются одним из средств выражения языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ. Образование партитивного значения в конструкциях этого типа обеспечивается их структурой, состоящей из двух обязательных элементов — существительного X со значением 'часть' и вещественного существительного У, указывающего на жидкость, со значением 'целое'. В английском языке синтаксическая связь компонентов X и У обеспечивается благодаря предлогу о/. В русском языке партитивные конструкции образуются средствами родительного • и партитивного падежей. В алтайском языке в основе партитивных сочетаний лежат два типа изафетных сочетаний, образуемых путем примыкания и путем управления при помощи аффикса родительного падежа -нын/-нин/ -дынУ-дилУ-тывУ-тивти аффикса принадлежности -ы/-зы/-и/-зи.

3. Отличия в структурах партитивных конструкций английского, русского и алтайского языков сделали возможным выявить различные типы партитивных конструкций. Выделяются три типа партитивных конструкций: 1) стержневым компонентом является либо элемент X (английское сочетание X о/ У, русское сочетание ХУ-а, алтайская конструкция У-ньш Х-ы), либо элемент У (алтайская партитивная конструкция Х-0 У-0); 2) используются лишь обязательные члены конструкций; которым могут предшествовать необязательные компоненты; 3) присутствуют все обязательные члены или только один обязательный компонент.

4. Партитивные конструкции в трех языках выражают разные типы отношения часть-целое. Наличие детерминативов перед наименованиями жидкостей в английских, русских и алтайских партитивных конструкциях конкретизирует целое, в результате чего реализуется актуальный тип корреляции часть-целое. При отсутствии детерминативов перед названиями жидкостей партитивные сочетания указывают на части отвлечённых или неопределенных целых, и отношение целого и части приобретает тип номинального. Средствами морфосинтаксического оформления партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках возможно выражение идеи доминирования одного из элементов в отношении часть-целое.

5. Партитивы представляют собой единицы лексико-семантических полей: «part of liquid» в английском языке, «часть жидкости» в русском и «суйук неменгаг болуги» (часть жидкости) в алтайском языке. Во всех трех языках выделяются партитивы с предметной и количественной номинацией: например, предметная — англ. dollop, drip, sheet, skin, рус. мазок, полотно, слой, струя, алт. агын (поток), суртум (мазок), туунти (лужа); количественная — англ. dole, dose, gulp, ration, sip, рус. глоток, доза, масса, порция, алт. улу (порция, часть, доля), уурт (глоток), ууртам (глоток). Части, обозначаемые партитивными конструкциями в английском, русском и алтайском языках, представляют собой объекты, состоящие из жидкой субстанции, или порции жидкостей, представляющие некоторые количества жидкой массы. Значения английских, русских и алтайских партитивов отражают такие аспекты обозначаемого объекта, как размер, форма, количество, движение, функция и локализация.

Структура диссертации. Работа общим объёмом 253 страницы состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей и информантов, а также четырёх приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантико-синтаксический анализ партитивных конструкций с наименованиями жидкостей"

Результаты работы открывают перспективы дальнейших исследований, которые могут касаться изучения партитивных конструкций с наименованиями других материй, сопоставления партитивных конструкций с другими партитивными средствами, относящимися к одному и тому же функционально-семантическому полю: например, с лексическими средствами (англ. a drop of tears — a tear, рус. капля чернил — клякса), с партитивными конструкциями, ставшими устоявшимися выражениями (англ. a bag of waters (околоплодный мешок), a body of water (природный водный объект), рус. ложка дегтя, алт. аракыныв- кабы (пьющий человек, буке, вместилице для араки), с поссессивными конструкциями (англ. the water's egde, рус. край воды)). Актуальным остается вопрос исследования языковой и этнокультурной специфики проявления понятийной категории партитивности средствами данных языков.

Заключение

В работе осуществлен семантико-синтаксический анализ партитивных конструкций с наименованиями жидкостей в трёх исследуемых языках -английском, русском и алтайском языках.

Прежде чем приступить к анализу партитивных конструкций, важно, во-первых, изучить подходы к описанию таких фундаментальных для сознания человека категорий, как часть и целое, во-вторых, выявить способы реализации понятийных категорий части и целого в языке, представленные всей совокупностью в языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ, в-третьих, обосновать принадлежность партитивных конструкций к средствам категории ПАРТИТИВНОСТИ. С этой целью был проведен анализ работ философов и лингвистов, которыми изучалась данная категория в целом или отдельные средства ее репрезентации.

В результате проведенного анализа мы пришли к выводу о том, что языковая категория ПАРТИТИВНОСТИ и базирующееся на ней функционально-семантическое поле партитивности являются продуктом языковой интерпретации универсальных понятийных категорий части и целого. Каждый способ языкового воплощения этих понятий из; всей совокупности способов выражения, категории ПАРТИТИВНОСТИ представляет собой механизм объективации на разных уровнях языка данных понятийных категорий сознания.

Функционально-семантическое поле партитивности разбивается на ядерную, околоядерную и периферийную зоны. При этом безграничность мышления и постоянная мыслительная деятельность носителей языка определяют отсутствие фиксированных границ между областями поля, и это деление считается условным. Околоядерную зону в функционально-семантическом поле партитивности представляют и синтаксические средства выражения, среди которых выделяются отдельным типом словосочетаний (именных групп) партитивные конструкции.

Поскольку базовые категории части и целого составляют основу мышления человека и являются одними из самых главных понятий, которыми оперирует сознание человека при восприятии действительности, то любой объект окружающего мира проходит обработку в сознании через схему «часть-целое». Не составляют исключений жидкости как объекты действительности, также воспринимаемые человеком посредством понятийных категорий части и целого. Обозначать жидкости могут значения многих средств языковой категории ПАРТИТИВНОСТИ, в том числе и значения партитивных выражений.

Нашей целью ставилось проанализировать семантику и синтаксис партитивных конструкций, указывающих на жидкие объекты, что должно было выявить нюансы реализации категории партитивности через семантическое содержание и синтаксическую структуру данных видов конструкций. Материалы работы позволили сделать следующие выводы.

Партитивной конструкцией является определенная семантико-синтаксическая именная группа со значением 'часть целого', для выражения которой в каждом языке существуют свои средства реализации: аналитический показатель родительного падежа в английском языке (предлог о/), морфологическое оформление конструкции средствами родительного или партитивного падежей в русском языке, а также безаффиксальный (нулевые аффиксы) и двухаффиксальный типы изафетных конструкций (вариативные аффиксы родительного падежа -нын/-нин/-дын'/-дин/-тын/-тин' и рялятивный аффикс -ы/-зы/-и/-зи) в алтайском языке. Как средство реализации категории ПАРТИТИВНОСТИ каждая из партитивных конструкций, образованная аналитическим или флективным способом в английском, русском и алтайском языках, может обозначать жидкие вещества и интерпретировать их отдельные количества как индивидуализированные сущности (объекты восприятия).

В ходе исследования было определено, что в зависимости от системы языка, отдельному языку может быть присущ один или несколько видов партитивного сочетания. Под компонентом X понимается существительное, обозначающее часть чего-либо, под компонентом Y — вещественное существительное, указывающее на жидкую материю. В английском и русском языках партитивные конструкции представлены генитивными сочетаниями: X of Y в английском, X Y-a и X Y-y в русском. Партитивные конструкции в русском языке отличаются стилистически. В алтайском языке партитивные конструкции представлены двумя изафетными сочетаниями: Х-0 Y-0 и Y-нъж Х-ы (варианты последней конструкции — Y-нывг Х-ы, Y-нывХ-зи, Y-нывгХ-и, Y-нъшХ-зи, Y-hujetX-ы, Y-hubtХ-зы, Y-huitХ-и, Y-нивг Х-зи, Y-дыв Х-ы, Y-дывг Х-зы, Y-дьт Х-и, Y-дыш Х-зи, Y-дивг Х-ы, Y-дивг Х-зы, Y-дивг Х-и, Y-дивг Х-зи, Y-тъш Х-ы, Y-тывг Х-зы, Y-тывг Х-и, Y-тъш Х-зи, Y-тивгХ-ы, Y-тивХ-зы, Y-тивг Х-и, Y-тин1 Х-зи). Отличие двух видов алтайских партитивных сочетаний регистрируется на уровне их значений, синтаксиса и морфологии.

Алтайская партитивная конструкция Х-0 Y-навг была определена нами как частный способ выражения значения партитивности, которая не является изафетной, а у существительного Y имеется аффикс исходного падежа. Она образуется при появлении детерминации при вещественном существительном и рассматривается как вариант безаффиксальной-партитивной конструкции в алтайском языке.

По материалам работы были установлены три значения, которые свойственны партитивным конструкциям всех трех исследуемых языков: 1) часть или порция вещества от общего количества вещества; 2) часть вещества или порция вещества некоего определенного количества вещества; 3) часть или количество вещества, выступающее в качестве меры.

Обобщив проанализированный материал, мы получили данные о типах партитивных конструкций, представленных в каждом из исследуемых языков и связанных с различными свойствами отношения часть-целое на уровне морфологии и синтаксиса. В зависимости от своей структуры партитивные конструкции в английском, русском и алтайском языках подразделяются:

1) по компоненту, который является ядром — на Х-ядерные (X of У, XY-a, Y-нывгХ-ы) и У-ядерные (Х-0 Y-0); 2) по наличию необязательных членов в своем составе — на простые и распространенные (т.е. с дополнительными детерминативами и модификаторами); 3) по семантике — на обозначающие номинальный или актуальный тип отношения часть-целое; 4) по способу употребления в речи — на эксплицитные (полные) и имплицитные (сокращенные).

В составе описанных для трех языков партитивных сочетаний выделяются следующие компоненты: имя X (партитив), имя У (наименование жидкости), предлог of, предложная группа, детерминативы (артикли, числительные, местоимения, превосходные степени прилагательных, др.), модификаторы (прилагательные, причастные обороты), комплемент, партитивный и непартитивный облик (oblique).

Каждое из выделяемых значений для партитивных сочетаний, а также свойства строений партитивных конструкций в английском, русском и алтайском языках актуализируют различные аспекты понятийной категории партитивности: представление об общем (абстрактном) и конкретном целом, представление о связи части целого с неким эталоном, служащим единицей меры (измерения), понимание части в ее неразрывной связи с целым, представление о доминимровании одного из элементов в мереологическом отношении часть-целое над другим.

Партитивы в работе изучались как члены партитивных конструкций, с одной стороны, и как единицы лексико-семантических полей «part of liquid» в английском, «часть жидкости» в русском и «суйук неменик болуги» в алтайском языке, с другой стороны. Многоаспектный анализ партитивов позволил разделить их на следующие разряды: 1) по грамматическим свойствам — на партитивы с полной и неполной парадигмой числа (форма только мн. ч. у русского партитива брызги, форма только ед. ч. у алтайского партитива усти (поверхность, верхняя часть, верхний слой)); 2) по семасиологическому составу — на партитивы с общими семами для трех языков и на партитивы с особыми семами, свойственными лексемам определенного языка (общие — 'большой размер', 'округлая форма', 'быстрое движение' и др., особые — 'ограниченное количество' у английского партитива ration, 'масса блестит' у английского партитива slick, 'количество, измеряемое шириною пальца / пальцев' у алтайского-партитива элу); 3) по типу номинации — на партитивы с предметной и количественно номинацией (предметная — англ. sheet, рус. полотно, алт. туунти (лужа); количественная — англ. dole, рус. масса, алт. уурт (глоток)); 4) по типу обозначаемого объекта — на партитивы-контейнеры и партитивы, не обозначающие контейнеры; 5) по способности сочетаться с наименованими жидкостей — на партитивы с высокой и низкой сочетаемостью; 6) по способу указания на единичные части — на партитивы со значением «единственная» часть целого (англ. body, surface, flow:; рус. поверхность, гладь, полотно, алт. усти (поверхность, верхняя часть, верхний слой)) и «множественные» части целого (англ. dribble, sip, рус. капля, поток, алт. суртум (мазок), улу (часть, доля)).

Компонентный анализ партитивов позволяет сделать следующие ' выводы. Из 300 партитивов в английском, русском, и алтайском языках 242 лексемам свойственно обозначать денотат (часть / порция* жидкости) определенного размера и формы, 208 лексемам — количество, 39 лексемам — движение, 35 лексемам — физические свойства материи, 23 лексемам-— функции обозначаемого.

Собранная для данного исследования база данных английских партитивных конструкций показала, что самыми частыми в ней являются сочетания со значением части жидкой пищи (супы, соусы, мед, пюре, шоколад и т.п.), напитков (чай, соки, молоко, пиво, вино, виски, абсент и т.п.), технических жидкостей (бензин, керосин, кислоты, деготь, цемент и т.п.) и воды. Содержание всех партитивных конструкций отображает многообразие и специфику сфер деятельности человека как носителя определенной культуры. Материал английских партитивных конструкций также показал, что в 45% сочетаний партитивные конструкции являются простыми, т.е. в них не используется дополнительных членов. Если в партитивной конструкции присутствуют необязательные компоненты, то чаще всего ими являются определения (52%), а не детерминативы (5%).

Материал диссертации показал, что английские и русские партитивные сочетания характеризуются очень большой частотностью в речи, в отличие от партитивных конструкций в алтайском языке. Для английского языка характерно наличие в этом языке большого числа партитивов, способных указывать на части жидких веществ. По сути, в функции партитива в английских и русских партитивных конструкциях могут использоваться наименования многих предметов, для которых значение партитивности в словарных дефинициях не регистрируется; Таким образом, число существительных, способных употребляться в партитивных конструкциях в функции партитивов, в этих языках остается открытым.

Алтайские партитивные конструкции с семантикой частей жидкостей в сравнении с русским и английским языками характеризуются низкой употребительностью в речи, даже при учете того факта, что изафетные конструкции в. алтайском языке представляют собой синтаксически гибкие и многозначные структуры, а также признаются одним из самых распространенных видов словосочетания. На наш взгляд, в. функционально-семантическом поле партитивности в алтайском языке существуют другие средства категории ПАРТИТИВНОСТИ, которые обладают референцией к частям жидких веществ и являются более типичными в алтайском языке. К ними относятся, например, аффикс исходного падежа с существительными (суунащ аракынан] чегенневг ич- (буке, отпивать от воды, араки, чегеня)), аффикс принадлежности у существительных (сутту куп (кадка с молоком), чашу айак (чашка с чаем)), глагольная лексика (ак- (течь, струиться), там-(капать), тамыс- (капать), тамчыпа- (капать), ур- (лить), чачылт-(разбрызгивать), др.).

Выявление многих аспектов партитивного значения, выраженного средствами партитивных конструкций, означает большую значимость категории ПАРТИТИВНОСТИ для сознания и языка. Сопоставление партитивных конструкций языков, относящихся к разным семьям и языковым типам, дает большие возможности выявления общего и своеобразного в языковой интерпретации универсальных категорий части и целого, столь важных для сознания человека.

Список научной литературыОстанина, Мария Александровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Акуленко, B.B. Категория количества в современных европейских языках Текст. / В.В. Акуленко, С.А. Швачко, Е.И. Букреева и др.; Отв. ред. В.В. Акуленко; АН УССР. Кафедра иностранных языков. — Киев: Наук, думка, 1990. - 284 с.

2. Антрушина, Г.Б., Афанасьева, О.В., Морозова, H.H. Лексикология английского языка Текст. / Учеб. пособие для студентов (на англ.яз.). -М.: Дрофа, 1999.-288 с.

3. Апресян, Ю.Д. Избранные труды, том 1 Текст. / Ю.Д. Апресян / Лексическая семантика: 2-е изд., испр. и доп. М.: Языки русской культуры, Восточная литература РАН, 1995. - 472 с.

4. Аракин, В.Д. К истории изафета в тюркских языках Текст. / В.Д. Аракин // Тюркологические исследования. М.: Наука, 1976. - С. 12-23.

5. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. Том 1 Текст. / Аристотель М.: Мысль, 1976. - 550 с.

6. Аркадьев, П.М. Семиотическая концептуализация тела и его частей: Признак «форма» Текст. / П.М. Аркадьев // Вопросы языкознания. 2008. № 6. -С. 78-97.

7. Барабанщиков, В.А. Восприятие и событие Текст. / В.А. Барабанщиков СПб.: Алетейя, 2002. - 512 с.

8. Богуславский, И.М. Целое часть - признак Текст. / И.М. Богуславский // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура: Сб. статей в честь Н.Д. Арутюновой / Отв. ред. Ю.Д. Апресян. - М., 2004. - С. 44-53.

9. Богуславский, И.М. Валентности кванторных слов Текст. / И.М. Богуславский // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2005. - С. 139-165.

10. Борискина, О.О; Теория языковой категоризации: национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса Текст. / О.О. Борискина;, A.A. Кретов. Воронеж: Воронежский государственный университет, 2003. -211 с.

11. Бочкарёва, H.H. Квантитативные сочетания типа A CUP OF TEA, А WORLD OF POWER в современном английском языке Текст. // Автореферат диссертации на соискание уч. ст. к. ф. н. М., 1974. - 32 с.

12. Булыгина, Т.В., Шмелёв, А.Д. Несколько замечаний о словах типа несколько (К описанию квантификации в русском языке) Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев // Язык: система и функционирование: Сборник научных трудов. -М.: Наука, 1988. С. 44-54.

13. Бэкон, Ф. Сочинения. В 2-х томах. Т. 1 Текст. / Ф. Бэкон / Сост., общая ред. и вступит, статья A. Л. Субботина. М.: Мысль, 1971. - 590 с.

14. Валгина, Н.С. Активные процессы в современном- русском языке: Учебное пособие для студентов вузов. Текст. / Н.С. Валгина М.: Логос, 2001.-304 с.

15. Васильев, В.П. Концепт в единстве его содержания и формы выражения. Метеоним роса Текст., / В.П. Васильев // Вопросы когнитивной лингвистики, № 2. Тамбов, 2005. - С. 51-64.

16. Виноградов, В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове Текст. / В.В. Виноградов Москва, 1947. - 784 с.

17. Гегель. Сочинения. В 2-х т. Т. 2. Философия природы Текст. / Гегель / Под ред. и вступ. ст. A.A. Максимова. М.: СОЦЭКГИЗ, 1934. - 679 с.

18. Гоббс, Т. Сочинения в 2 т. Т. 2 Текст. / Т. Гоббс / Сост., ред., авт. примеч. В.В. Соколов; Пер. с лат. и англ. М.: Мысль 1991. - 731 с.

19. Гращенков, П.В-. Типология посессивных конструкций Текст. / П.В. Гращенков // Вопросы языкознания. 2007. № 3. - С. 25-54.

20. Грамматика английского языка Текст.: учеб. пособие / Гл. ред. Дж. Синклер. Пер. с англ. М.Я. Блоха, A.B. Гольдман, Л.И. Кравцовой и др.; под общей научн. ред. д-ра филол. наук проф. М.Я. Блоха. М.: Астрель: ACT, 2006. - 703 с.

21. Дмитриев, Н.К. Грамматика башкирского языка Текст.; / Н.К. Дмитриев М.: Наука, 2008. - 264 с.

22. Дыренкова, Н.П. Грамматика ойротского языка Текст. / Н.П. Дыренкова М., Л., 1940. - 302 с.

23. Ерленбаева, Н.В. Бытовая лексика алтайского языка Текст. / Н.В. Ерленбаева / Монография. Горно-Алтайск: ГАГУ, 2008. - 183 с.

24. Кант, И. Сочинения в 8-ми т. Т. 2. Текст. / И. Кант М.: Чоро, 1994. -429 с.

25. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В.И. Карасик — Москва: Гнозис, 2004. — 390 с.

26. Кондаков, Н.И. Логический словарь-справочник Текст. ' / Н.И. Кондаков / Изд. 2-ое, испр., доп. М.: Наука, 1975. - 717 с.

27. Косысина, Е.В. Внутренний человек в русской языковой картине мира: образно-ассоциативный и прагмастилистический потенциал семантических категорий «пространство», «субъект», «объект», «инструмент» Текст. /

28. E.B. Коськина // Диссертационная работа на. соискание уч. ст. к. ф. н. (На правах рукописи). Омск, 2004. - 200 с.

29. Кошкин, Н.И., Ширкевич, М.Г. Справочник по элементарной физике Текст. / Н.И. Ширкевич, М.Г. Ширкевич- / Изд. 7-е, стериот. М:: Наука, 1976.-255 с.

30. Крылов, С.А. Количество как понятийная категория Текст. / С.А. Крылов // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2005. - С. 44-65.

31. Крылов, С.А. Семантические механизмы квантификации в естественном языке Текст. / С.А. Крылов // Семиотические аспекты формализации интеллектуальной деятельности. М., 1985. - С. 313-317.

32. Кустова, Г.И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения Текст. / Г.И. Кустова М:: Языки славянской культуры, 2004. -472 с.

33. Юонг, Г. Онтология и логический анализ языка Текст. / Г. Кюнг / Пер. с нем. и англ. A.JI. Никифорова. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - 240 с.

34. Лаврентьев, Б.П: Самоучитель японского языка. Текст. , / Б.П. Лаврентьев / 4-е изд., исправл. М.: Живой язык, 2001. - 352 с.

35. Лейбниц, Г.В. Сочинения в 4-х т. Т. 2 Текст. / Г.В. Лейбниц / Ред., авт. вступ. статьи и примеч. И.С. Нарский.- М.:.Мысль, 1983. 686 с.

36. Ли Су Хён, Рахилина, Е.В. Количественные квантификаторы в русском и корейском: моря и капли Текст. / Ли Су Хён, Е.В. Рахилина // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. -М.: Индрик, 2005. С. 425-439.

37. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред. В. Н. Ярцева. М., 1990. - 685 с. - (ЛЭС).

38. Локк, Дж. Сочинения в 3-х т. Т. 1 Текст. / Дж. Локк / Ред.: И.С. Нарский, А.Л. Субботин; Ред. 1 т., авт. вступ. статьи и примеч. U.C. Нарского; Пер. с англ. А.Н. Савина. -М.: Мысль, 1985. 621 с.

39. Мазейль, С.С. Изафет в турецком языке Текст. / С.С. Майзель М., Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1957. - 184 с.

40. Майзина, А.Н. Метрологические термины в алтайском языке Текст. / А.Н. Майзина // Урал-Алтай: через века в будущее: Материалы IV Всероссийской научной конференции, посвящённой III Всемирному курултаю башкир. Т. 1. Уфа, 2010. - С. 194-197.

41. Майсак, Т.А. Системы с глаголом плавания» *йуз- в- трёх тюркских языках Текст. / Т.А. Майсак // Глаголы движения в воде: лексическая типология / Ред. Т.А. Майсак, Е.В. Рахилина. М.: Издательство «Индрик», 2007.-С. 453-473.

42. Мамардашвили, М.К. Эстетика мышления Текст. / М.К. Мамардашвили М.: Московская школа политических исследований, 2000.-416 с.

43. Материнська, О.В. Семантика найменувань частин тша в англшськш, шмецькш, украшськш та росшськш мовах Текст. // Автореф. дис. канд. фшол. наук: 10.02.17 / Донецький нацюнальний университет. — Донецьк, 2005. —20 с.

44. Мельчук, И. Согласование, управление, конгруэнтность Текст. / И. Мельчук // Вопросы языкознания. 1993. №5. - С. 16-58.

45. Останина, М.А. Корреляция часть-целое в группе вещественных имён существительных Текст. / М.А. Останина // Горный Алтай: проблемы-билингвизма в поликультурном пространстве: Сборник научных статей. — Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2007. С. 100-108.

46. Останина, М.А. Концептуализация части и ее вербализация'в языке на примере вещественных существительных Текст. / М.А. Останина // Мир* науки, культуры, образования. № 2(9). Горно-Алтайск, 2008. - С. 74-77.

47. Останина, М.А. Компонентный анализ наименований вместилищ для жидкостей в английском языке Текст. / М.А. Останина // Языки и литературы народов Горного Алтая: международный ежегодник 2008-2009: — Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2009. С. 78-83.

48. Останина, М.А. Семантические отношения- партитивов Текст. / М.А. Останина // Горный Алтай: проблемы билингвизма- в поликультурном пространстве: Сборник научных статей. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2009. -С. 26-33.

49. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений) Текст. / Е.В. Падучева / Изд. 3-е, стериот. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 288 с.

50. Падучева, Е.В. Генитив дополнения в отрицательных предложениях Текст. / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания. 2006. №6. - С. 21-43.

51. Платон. Апология Сократа, Критон, Ион, Протагор Текст. / Платон / Общ. ред. А.Ф. Лосева и др.; Авт. вступ. статьи А.Ф. Лосев; Примеч. A.A. Тахо-Годи; Пер. с древнегреч. М.: Изд-во «Мысль», 1999. - 864 с.

52. Плунгян, В.А. Почему языки такие разные. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2010.-272 с.

53. Плунгян, В.А. Общая морфология: Введение в проблематику Текст. / В.А. Плунгян / Учебное пособие. Изд. 2-е, испр. М.: Эдиториал УРСС, 2003. -384 с.

54. Плунгян, В:А. Антирезультатив: до и после результата Текст. / В.А. Плунгян // Исследования по теории грамматики / Вып. 1: Глагольные категории. М., 2001. - С. 50-88.

55. Потебня, A.A. Символ и миф в народной культуре Текст. / A.A. Потебня / Сост., подг. текстов, ст. и коммент. A.A. Топоркова. М.: Лабиринт, 2000. - 480 с.

56. Радченко, O.A. Язык как миросозидание: Лингвофилософская концепция неогумбольдианства Текст. / O.A. Радченко / Изд. 3-е, стер. М.: КомКнига, 2006. - 312 с.

57. Рахилина, Е.В. К основаниям лингвистической мереологии Текст. / Е.В. Рахилина // Семиотика и информатика. Вып. 30. М.: Языки русской культуры, 1989. - С. 75-79.

58. Рахилина, E.B. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость Текст. / Е.В. Рахилина М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

59. Саналова, Б.Б. Изафет Текст. / Б.Б. Саналова // Республика Алтай / Краткая энциклопедия. Новосибирск: Издательство «Арта», 2010. - 366 с.

60. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии Текст. / Э. Сепир М., 1993. - 656 с.

61. Супрун, А.Е. Общая характеристика семантики количественности Текст. / А.Е. Супрун / Теория функциональной грамматики. Качественность. Количественность. СПб.: Наука, 1996 - С. 156-170.

62. Тадина, H.A. Алтайская свадебная обрядность (XIX XX вв.) Текст. / H.A. Тадина - Горно-Алтайск, «Юч-Сюмер», 1995. - 207 с.

63. Талми, JI. Отношение грамматики к познанию Текст. / JI. Талми // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. № 4. М., 1999. - С. 76-104.

64. Татевосов, С.Г. Семантика составляющих именной группы: кванторные слова Текст. / С.Г. Татевосов М.: ИМЛИ РАН, 2002. - 240 с.

65. Тенишев, Э.Р. Нумеративы Текст. / Э.Р. Тенишев // Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Морфология. М.: Наука, 1988'. -С. 200-201.

66. Топорова, В.М. Форма Текст. / В.М. Топорова // Антология концептов / Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. М.: Гнозис, 2007. - С. 224-242.

67. Тошович, Б. Квантитативная категоризация и категориальная квантификация Текст. / Б. Тошович // Логический анализ языка. Квантитативный аспект языка / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2005.-С. 104-126.

68. Тыбыкова, А.Т. Исследования по синтаксису алтайского языка: Простое предложение Текст. / А.Т. Тыбыкова / Под. Ред.

69. М.И. Черемисиной. Новосибирск: Издательство Новосибирского-университета, 1991. - 228 с.

70. Убрятова, Е.И. Исследования по синтаксису якутского языка. I. Простое предложение Текст. / Е.И. Убрятова — М., Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1950. 304 с.

71. Уфимцева, A.A. Лексическое значение. (Принцип семиологического описания лексики.) Текст. / A.A. Уфимцева М.: Наука, 1986. - 240 с.

72. Федяева, Е.В. Концепт НЕОПРЕДЕЛЁННОЕ МНОЖЕСТВО и средства его языковой репрезентации (на материале английского и французского языков) Текст. // Автореферат диссертации на соискание уч. ст. к. ф. н. -Барнаул, 2009. 20 с.

73. Философский энциклопедический словарь Текст. / Гл. редакция: Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов. М.: Сов. Энциклопедия, 1983. - 840 с. - (ФЭС).

74. Шмелёв, А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность Текст., /

75. A.Д. Шмелёв М.: Языки славянской культуры, 2002. - 492 с.

76. Эрдеи-Груз, Т. Основы строения материи Текст. / Т. Эрдеи-Груз / Пер. с нем. В.Ф. Смирнова. Под ред. и с предисл. Г.Б. Жданова. М.: «Мир», 1976.-488 с.

77. Языкознание. Большой энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред.

78. B.Н. Ярцева. — 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 685 с. - (БЭСЯ).

79. Alexander, L. Longman English Grammar Text. / L. Alexander New York: Longman Group UK Ltd, 1988. - 351 p.

80. Arrivé, M.; Gadet, F.; Galmiche, M. La grammaire d'aujourd'hui: Guide alphabétique de linguistique française Text. / M. Arrivé, F. Gadet, M. Galmiche -Paris: Flammarion, 2005. 720 p.

81. Bunt, H.C. Mass terms and model-theoretic semantics Text. / H.C. Bunt -Cambridge University Press, 1985. 325 p.

82. Carnie, A. Syntax: A Generative Introduction Text. / A. Carnie / 2nd edition. Blackwell Publishing, 2002. - 412 p.

83. Carter, R., McCarthy, M. Cambridge Grammar of English Text. / R. Carter, M. McCarthy / A comprehensive guide. Cambridge University Press, 2006. -973 p.

84. Chalker, S., Weiner, E. The Oxford Dictionary of English Grammar Text. / S. Chalker, E. Weiner Clarendon Press. Oxford, 1994.

85. Croft, W., Cruse, D.A. Cognitive Linguistics Text. / W. Croft, D.A. Cruse -Cambridge University Press, 2004.

86. Cruse D. A. Lexical Semantics Text. / D. A. Cruse Cambridge Press, 1986.

87. Gillon, B.S. Towards a common semantics for English count and mass nouns Text. /B.S. Gillon // Semantics. A Reader. Oxford University Press, 2004.-P. 394-423.

88. Görska, E. On parts and wholes. A cognitive study of English schematic part terms Text. / E. Görska Warsaw, 1999. - 206 p.

89. Greenbaum, S. An Introduction to English Grammar Text. / S. Greenbaum -Longman, 1991.

90. Greenbaum, S. A Concise Grammar of Contemporary English Text. / S.A. Greenbaum, G. Leech, R. Quirk, J. Svartvik Longman Group Ltd., 1973.

91. Griffiths, P. An Introduction to English Semantics and Pragmatics Text. / P. Griffiths Edinburgh University Press, 2006. - 193 p.

92. Huddleston, R. Introduction to the Grammar of English. Cambridge University Press, 1980.-483 p.

93. Huddieston, R., Pullum, G.K. The Cambridge Grammar of the English-Language Text. / R. Huddleston, G.K. Pullum Cambridge University Press, 2002.- 1842 p.

94. Kleiber, G. La sémantique du prototype Text. / G. Kleiber / Catégories et sens lexical. Linguistique Nouvelle. Paris: Presses Universitaites de France, 1990.- 199 p.

95. Langacker, R.W. Concept, image, and symbol: the cognitive basis- of grammar Text. / R.W. Langacker Berlin; New York: Mouton de Gruyter, 1991. - 395 p.

96. Meirav, A. Wholes, Sums and Unities Text. / A. Meirav Kluwer Academic Publishers, 2003. - 310 p.

97. Moltmann, F. Parts and Wholes in Semantics Text. / F. Moltmann Oxford University Press, 1997. - 254 p.

98. Quine, W.V. Word and Object'Text. / W.V. Quine Cambridge, Mass.:: MIT Press, 1960.

99. Quirk, R.A Comprehensive Grammar of the English Language Text. / R.A. Quirk; S. Greenbaum, G. Leech, J. Svartvik / Index by David Crystal. -Longman, 1985.

100. Quirk, R.A. A Grammar of Contemporary English Text. / R.A. Quirk; S. Greenbaum, G. Leech, J. Svartvik Longman Group Ltd, 1989.

101. Radford, A. Transformational Grammar: a first course Text. / A. Radford -Cambridge University Press, 1988. 625 c.

102. Rudkiewicz, K. The construarof part-whole in language and thought (with special reference to bit, blade, blob, block, clump and dab) Text. / K. Rudkiewicz

103. Praca magisterska pod kierunkiem prof. dr. hab. O. Molczanowej. Szczecin, 2003.- 103 p.

104. Simons, P. Parts. A Study in Ontology Text. / P. Simons Oxford: Claredon Press, 1987. - 390 p.

105. Smet, L.M. On Mass and Plural Quantification. The Case of French des/du -NPs Text. / L.M. Smet University Press, Groningen, 1997. - 282 p.

106. Szewczyk, E. Partytywy zeleza i ich realizacia w jezykach: angielskim i polskim Text. / E. Szewczyk // Slowo. Tekst. Czas IX. Czlowiek w przestrzeni slownika i tekstu. Materialy IX Miedzynarodowej Konferencji Naukowej. -Szczecin, 2008. P. 633-639.

107. Tversky, B. Components and Categorization Text. / B. Tversky // Noun classes and Categorization / Ed. by C. Crig. Amsterdam: John Benjamins, 1986. -P. 63-75.

108. Список Интернет источников

109. Леонтьева, А. Л. Изучение языковых единиц в структурном, семантическом и функциональном плане Электронный ресурс. / А. Л. Леонтьев — Режим доступа: www.iournals.slavica.org/mdex.php/als/article/download/99/87.

110. Махова, А.А. и др. Части тела с точки зрения топологии: корпусное исследование Электронный ресурс. / А.А. Махова, О.Н. Ляшевская, А.В. Десятова. Режим доступа: www.dialog-21.ru/dialog2009/materials/html/48.htm.

111. Наева, А.И. Обряды, посвященные целебным источникам — аржан суу Электронный ресурс./А.И. Наева// Мир науки, культуры и образования. — Горно-Алтайск, 2002. Режим доступа: ww.e-lib.gasu.ru/MNKQ/archive/2002/12/aspir/10.html.

112. Счётные суффиксы в японском языке / Уроки японского языка Электронный ресурс. Режим- доступа: www.gaku.ru/lessons/counting suffixes.html

113. Тыдыкова, H.H. Об обычаях посещения святых источников у алтайцев Электронный ресурс. Режим доступа:www.balkaria.info/librarv/t/tvdvkova/oopsia.rtf.

114. Rosch, Е. Basic Objects in Natural*categories Electronic resource. / E. Rosch // Cognitive Psychology, 8, 1976. P. 382-436. - Mode of Access: http://www.cns.nvu.edu/~msl/courses/2223/Readings/Rosch-CogPsvchl976.pdf.1. Список словарей

115. Апресян Новый Большой англо-русский словарь: В 3 т. / Ю.Д. Апресян, Э.М. Медникова, A.B. Петрова и др.; Под общ. рук. Ю.Д. Апресяна. Изд. 3-е, стериотип. -М.: Русский язык, 1999.

116. Апресян 2004 Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. 2 изд., испр. и доп. /Под общ: руководством акад. Ю.Д. Апресяна. -М.; Вена: Языки славянской культуры: Венский славистический альманах, 2004. - 1488 с.

117. Апресян и др. 1998 Англо-русский синонимический словарь / Ю.Д. Апресян, В.В. Ботякова, Т.Э. Латышёва и др.; Под рук. А.И.Розенмана и Ю.Д. Апресяна. - 3-е изд., стериотип. - М.: Русский язык, 1998. - 544 с.

118. АРЭС Англо-русский экологический словарь / Г.Н. Акжигитов, И.И. Мазур, Г.Я. Маттис и др. Изд. 2-е, стериотип. - М.: Русский язык, 2001. - 608 с.

119. Бабенко 2005 — Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2005. - 864 с.

120. Бабенко 2007 Словарь-тезаурус синонимов русской речи / Под общ. ред. проф. Л.Г. Бабенко. - М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2007. - 512 с.

121. Баскаков — Ойротско-русский словарь / Сост. H.A. Баскаков, Т.М. Тощакова. Общ. ред. H.A. Баскакова. -М.: ОГИЗ ГИИНС, 1947. -312 с.

122. БАС Большой академический словарь русского языка / Гл. ред. К.С. Горбачевич. Т. 1-8. - М.: Наука, 2005.

123. Вербицкий Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка / Сост. В. Вербицкий. - Горно-Алтайск: «Ак Чечек», 2005. - 504 с.

124. Даль Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 14. - М.: Русский язык, 1978.

125. ДТС Древнетюркский словарь / Ред. В. М. Наделяев, Д. МНасилов, Э. Р. Тенишев, А. М. Щербак. - JL: Наука, 1969. - 676 с.

126. Дьайым Алтай тилдин- тундук диалекттеринин- темалар аайынча созлиги. Тематический словарь северных диалектов алтайского языка / Редактор Н. Дьайым. - Горно-Алтайск: Институт алтаистики им. С. С. Суразакова, 2004. - 148 с.

127. Ефремова Ефремова, Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / В 2-х томах. - М.: Русский язык, 2000.

128. Когунбаева Когунбаева, Н. И. Алтайско-русский и русско-алтайский словарь / Сост. Н. И. Когунбаева. - Горно-Алтайск, 1991. - 180 с.

129. Контекст Контекст 6.0. Система электронных словарей Электронный ресурс. -М.: ЗАО «Информатик», 1991-2004.

130. Крысин Крысин, Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. - М.: Издательство Эксмо, 2007. - 944 с.

131. Москвин Большой словарь иностранных слов / Сост. А.Ю. Москвин. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. - 816 с.

132. Наделяев и др. Древнетюркский словарь / Ред. В.М. Наделяев, Д.М. Насилов, Э.Р. Тенишев, A.M. Щербак. - Л.: Наука, 1969. - 676 с.

133. Ожегов — Ожегов, С.И. Словарь русского языка. Около 57 000 слов. Изд. 10-е, стериотип. Под ред. д-ра филолог. Наук профессора Н.Ю. Шведовой. -М.: «Сов. Энциклопедия», 1973. 846 с.

134. РАС Русско-алтайский словарь / Под ред. H.A. Баскакова. - М.: «Советская энциклопедия», 1964. - 875 с.

135. CAP Словарь Академии Российской 1789-1794. Т. 1-6. - М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой.

136. Севортян Севортян, Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы В, Г и Д. - М:: Наука, 1980. - 395 с.

137. Сомов — Сомов, В.П. Словарь редких и забытых слов. М.: ООО «Издательство Астрель», ООО «Издательство ACT», 2001. - 606 с.

138. Тыбыкова Алтайский морфемный словарь (с переводом на русский и английский языки) / Отв. ред. JI.H. Тыбыкова. - Горно-Алтайск, 2005. - 318 с.

139. Тыдыкова Тыдыкова, Н.Н. Русско-алтайско-английский словарь общественно политических и социально экономических терминов. - Горно-Алтайск, 2004. - 203 с.

140. Ушаков Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. Том 1-4. -М.: «Терра», 1996.

141. Farlex The free dictionary by Farlex Electronic resource. - Mode of Access: www.thefreedictionarv.com.

142. Фасмер — Фасмер, M. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. 2-е изд., стер. - М.: Прогресс, 1987.

143. Шушков Шушков, А.А. Толково-понятийный словарь русского языка: 600 семантических групп: ок. 16 500 слов и устойчивых выражений / ИЛИ РАН; А.А. Шушков. - М.: ACT: Астрель: Хранитель, 2008. - 988 с.

144. COD The Concise Oxford Dictionary /Ed. by J. Pearsall. 10th ed. - Oxford University Press, 1999. - 1666 p.

145. Lingvo ABBYY Lingvo 9.0 Popular Electronic Dictionary Electronic resource. - ABBYY Software, 2003.

146. Longman Longman Dictionary of Contemporary English / Ed. by W. Nichols. 3d ed. - Bungay: Longman Dictionaries, 1995. - 1668 p.

147. Macmillan Macmillan English Dictionary / For Advanced Learners. International student edition. - Macmillan Publishers Ltd., 2005. - 1692'p.

148. Merriam-Webster Merriam-Webster's collegiate dictionary / 11th ed. -Merriam-Webster's, Inc., 2004. - 1622 p.

149. NO AD The New Oxford American Dictionary / Ed. by E.J. Jewell, F. Abate, E. McKean. 2nd ed. - Oxford University Press, 2005. - 2048 p.

150. OERD Oxford English Reference Dictionary / Ed. by J. Pearsall, B. Trumble. 2nd ed., revised. - Oxford University Press, 2003. - 1765 p.

151. ORD Oxford Russian Dictionary / Russian-English. Ed. by M. Wheeler, B. Unbegaun / English-Russian. Ed. by P. Falla. 3d ed. - Oxford University Press, 2000.

152. Roget 1994 Roget A to Z / Roget's international thesaurus of synonyms / Ed. by R.L. Chapman. - HarperCollins Publishers, 1994. - 763 p.

153. Roget 1992 Roget's 21 Century Thesaurus / Ed. by Princeton Language Institute. - Dell Publishing, 1992. - 859 p.

154. Roget 1979 Roget's Thesaurus of English Words and Phrases. - New York, 1979.

155. Roget 1947 Thesaurus of words and phrases / By P.M. Roger; Enlarged by J.L. Roget. - New York: Grosset & Dunlap Publishers, 1947. - 705 p.

156. Webster New Webster's Dictionary of the English Language. Delhi: Suijeet Publications, 1988. - 1824 p.

157. Список иллюстративного материала

158. Адаров, Б. Ар-буркеннин* тыныжы Текст. / Б. Адаров // Алтын чакы. Танынан- кычырар бичик. Горно-Алтайск, 2005. - С. 177-180.

159. Алтай чумду сбс (Крылатые слова: алтайские пословицы и поговорки) Текст. / Составитель К. Петешева. -Горно-Алтайск: «Ак Чечек», 2007. -152 с.

160. Бедюров, Б. Кичу бий Текст. / А. де Сент-Экзюпери. Маленький принц / Пер. Б. Бедюрова. -М.: «Гаятри», 2008. 128 с.

161. Бельчекова, Н. Алтынга толыбас арба Текст. / Н. Бельчекова // Алтын чакы. Танынан- кычырар бичик. Горно-Алтайск, 2005. - С. 205-208.

162. Кучияк, П. Уч кыс Текст. / П. Кучияк // Алтын чакы. Танынан- кычырар бичик. Горно-Алтайск, 2005. - С. 59-98.

163. Мундус-Эдоков, М.В. Аш кылгада. Зерно по всходу Текст. / М.В. Мундус-Эдоков / Сост. Л.Г. Чернышева. - Горно-Алтайск: Министерство образования и науки, 2006. - 196 с.

164. Каинчин, Д. 1ылдыстар когы Текст. / Д. Каинчин // Алтай литературанын- хрестоматиязы. 1ыбаш Каинчинди кычыралы. Горно-Алтайск, 2005. - С. 9-133.

165. Каинчин, Д. Ермолай таай Текст. / Д. Каинчин // Алтын чакы. Танынавг кычырар бичик. Горно-Алтайск, 2005. - С. 213-217.

166. Улагашев, Н. Айтунуке (Кай- чбрчбк) Текст. / Н. Улагашев // Алтын чакы. Танынан- кычырар бичик. Горно-Алтайск, 2005. - С. 12-47.

167. Шодоев, И. Кызалан-ду jbuiflap Текст. / И. Шодоев Горно-Алтайск: Горно-Алтайское отделение Алтайского книжного издательства, 1984. -280 с.

168. Национальный корпус русского языка Электронный ресурс. Режим доступа: www.ruscorpora.ru. - (НКРЯ).

169. Christie, A. Why didn't they ask Evans? Text. / A. Christie M.: Высшая школа, 1991.- 175 p.

170. Brown, D. Digital Fortress Text. / D. Brown Corgi Books, 2004. - 510 p.

171. Scanlan, P. Double Wedding Text. / P. Scanlan Bantam Press, 2004. - 444 p.

172. WebCorp Liquist's Search Engine Electronic resource. Mode of Access: www.webcorp.org.uk. - (WebCorp).1. Информанты

173. Ептешева Светлана Николаевна, 1972 г. р., Усть-Канский район,1. Республика Алтай.

174. Жуминова Марина Александровна, 1963 г. р., Усть-Канский район,1. Республика Алтай.

175. Курдянова Светлана Кимовна, 1964 г. р., Улаганский район,1. Республика Алтай.

176. Мамыев Виталий Челканович, 1953 г. р., Онгудайский район, Республика Алтай.

177. Попошев Владимир Александрович, 1981 г. р., Онгудайский район, Республика Алтай.

178. Сарлаева Лидия Борисовна, 1961 г. р., Онгудайский район, Республика Алтай.

179. Тукуекова Людмила Афанасьевна, 1956 г. р., Майминский район, Республика Алтай.

180. Янкубаева Айсулу Сергеевна, 1979 г. р., Онгудайский район, Республика Алтай.

181. Janette Pollock, 1939 г. р., Великобритания.

182. POS S — аффикс принадлежности

183. РгЗ — форма простого настоящего времени

184. РгР — форма причастия настояще-будущего времени1. SG — единственное число