автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Семейно-бытовая культура карачаевцев в XIX - начале XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семейно-бытовая культура карачаевцев в XIX - начале XX века"

На правах рукописи

БОЛУРОВА АМИНАХ НИЯЗБИЕВНА

СЕМЕЙНО-БЫТОВАЯ КУЛЬТУРА КАРАЧАЕВЦЕВ В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА: ТРАНСФОРМАЦИЯ НОРМАТИВНОЙ СИСТЕМЫ

Специальность 07 00 07 - Этнография, этнология, антропология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

□ОЗ171396

НАЛЬЧИК-2008

Диссертация выполнена на кафедре истории России Карачаево Черкесского государственного университета им У .Д. Алиева

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Кагазежев Байзет Схатбиевич

доктор исторических наук, профессор

Бгажноков Барасби Хачимович

доктор исторических наук, профессор Кабардино-Балкарский инстшуг гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН

Ведущая организация:

Геграев Хаким Камильевич

кандидат исторических наук, доцент Кабардино-Балкарский государственный университет

Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН

Защита состоится «27» июня 2008 г в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 212 076.03 по историческим наукам при Кабардино-Балкарском государственном университете им X М. Бербекова по адресу 360004, КБР, г Нальчик, ул Чернышевского, 173

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета им X М Бербекова (г Нальчик, ул Чернышевского, 173)

Автореферат разослан «_» мая 2008 г

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат исторических наук, доцент МИ Баразбиев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность научного исследования определяется целым рядом факторов Сфера семейной жизни носит дуальный характер, т е базируется на основах как материальной (семейное имущество и личное имущество ее членов), так и духовной К последней относятся религиозные установки, связанные с семьей и семейным бытом, морально-нравственные устои, ценностные ориентации, эстетические воззрения и т д Если материальный компонент семьи проявлял динамику и в целом способность к адекватной рефлексии на внешнее культурное (в широком смысле) воздействие, то духовный компонент во все времена демонстрирует известную устойчивость к таким воздействиям, а нередко и консервативность В эгой связи можно отметить исключительную живучесть элементов архаики в семейно-брачнойсфере В начале XXI века у карачаевцев браки диктуются, как правило, «сословными предпочтениями», принадлежностью к «знатному роду» Данный фактор имеет весьма болезненное влияние на значительную часть населения Карачаево-Черкесии, по причине принадлежности лиц, вступающих в брак, к разным по былой сословной принадлежности фамилиям (тукьум айырыу), возникают межродовые конфликты Выявлению конкретных причин данной проблемы отводится определенное место в настоящем исследовании, но в целом речь идет о достаточно мощной инерции старого, сословно-кастового мышления, «актуальном» реликте ментальное™ феодальной эпохи Так как отмеченное явление имеет конфликтогенную природу, оно не может не учитываться в прикладном порядке, например, в государственной национальной политике в данном субъекте РФ Такие этнографические реалии до сих пор не получили внятного объяснения во-первых, почему упомянутые ментальные реликты древней нормативности оказались столь живучи, а во-вторых, почему они столь живучи оказались именно у карачаевцев? Как нам представляется, без основательного изучения традиционного уклада семьи и семейного быта карачаевцев, на все эти вопросы дать ответы практически невозможно

Объектом исследования является нормативная культура карачаевцев - тюркского по языку северокавказского этноса, в жизни которого и в настоящее время имеет место довольно яркий сплав разновременных традиций, мотивирующий настоящее исследование

Предметом исследования выступает комплекс норм, регулировавших как обрядовую сторону семейной жизни, так и правовой уклад карачаевской семьи в XIX - начале XX вв Следует отметить, что речь идет не просто о содержании нормативной номенклатуры, а ее системности

Основной целью исследования является, как и следует из его наименования, определение качественного видоизменения (трансформации)

нормативной основы семьи в рассматриваемый период Данное обстоятельство обуславливает необходимость решения следующих задач

• выявление социальных масштабов, институциональной глубины эволюции нормативно-правового уклада,

• определение степени воздействия такой системной трансформации на основы правосознания,

• выяснение диапазона внешних и внутренних факторов (условий и причин), влиявших на эволюцию компонентов нормативной базы семьи,

• обозначение путей и форм трансформации системы регуляции семейных отношений,

• анализ и систематизация собранных автором в 1999-2007 гг полевых этнографических материалов, обозначение выводов, сделанных на основе проведенной аналитической работы

Географические рамки исследования ограничены исторической территорией Баталпашинского уезда (отдела) Кубанской области на момент его создания в 1871 г Его южной частью являлась территория современной Карачаево-Черкесской Республики

Хронологические рамки работы охватывают все XIX столетие и начало ХХ-го (что диктуется отсутствием достаточной источниковой базы для характеристики предыдущих столетий), причем, в качестве верхнего хронологического рубежа определен 1917-й год Добавим, что в случаях, необходимых для сравнительно-сопоставительных оценок, мы обращаемся к материалам и более позднего времени

Степень изученности темы Наиболее ранние сведения по теме настоящего исследования содержатся в данных Г -Ю Клапрота (1807-1808 гг), опубликованных в сборнике «Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов ХШ-ХУШ вв.» (Нальчик, 1974) Отдельные вопросы затрагиваются в работе С Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе» (М ,1823), а также в недавно переизданной работе И Ф Бларамберга «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» (1999) Во фрагментарном виде отдельные аспекты семейной культуры карачаевцев затрагивало немало дореволюционных авторов, большинство из которых не были профессиональными исследователями Поэтому, в работах, В Сысоева', ранних публикациях А Дьячкова-Тарасова2 и некоторых других авторов имеются спорные положения Тем не менее, в работах указанных авторов, а также статьях М Алейникова (1880)3, В Я Тепцова

1 Сысоев В М Карачай в этнографическом, бытовом и историческом отношениях// СМОМПК -Тифлис, 1913 -Вып43-С 104

2 Дьячков-Тарасов АН Заметки о Карачае и карачаевцах //СМОМПК -Тифлис, 1898 -Вып25-С 59

3 Алейников М Обряды и обычаи карачаевцев на свадьбе и похоронах //Газ «Кубанские областные ведомости» -Екатеринодар,1880 -№7,19

(1892)4, Н С Иваненкова (1908)5, И С Щукина (1913)6 имеются материалы, помогающие современным исследователям в попытке осветить правовой уклад Из дореволюционных авторов, пожалуй, самое обстоятельное исследование (в формате статьи) об обычном праве карачаевцев принадлежит этнографу Б Вс Миллеру, который приводит весьма интересный материал по функционированию тех или иных положений адата и шариата в правовом быту карачаевцев7 Он делает акцент на описание в основном патриархальной семьи и деспотического, по сути, управления ею, но обходит вопрос об эволюции семейного права (очевидно, исследователь и не ставил целью осветить эту тему) Определенную ценность - также в плане не концептуальном, а фактологическом - представляют собой статьи о карачаевцах еще одного дореволюционного этнографа-Г Ф Чурсина8

Частично проблемы семьи и семейного быта затрагивались и первыми советскими исследователями 1920-1930-х гг, прежде всего - в работах У Д Алиева9 и И X -Б Тамбиева10 Данные авторы, исходят из «классовых позиций» в освещении и трактовке исторического материала, но, тем не менее, приводят интересные фактические материалы, в целом не анализируя нормативный аспект рассматриваемой темы

Тема семьи и семейного уклада в изданиях первых послевоенных десятилетий в той или иной степени затрагивалась, в частности, в сборнике очерков X О Лайпанова (1957 г), в 1-м томе «Очерков истории Карачаево-Черкесии» (1968 г), в развернутом очерке известного этнографа-кавказоведа JIИ Лаврова «Карачай и Балкария до 30-х годов XIX в » (1969), а в еще большей степени - в историко-этнографическом очерке «Карачаевцы», который вышел в г Черкесске под редакцией Л И Лаврова (1978), и в эту работу отдельной главой вошел раздел «Семья и семейный быт» (авторы И М Шаманов и В П Невская) В ней имеет место противопоставление семейного быта «светлой» советской эпохи «темному» дореволюционному укладу жизни, осуждение религиозных устоев и т п, но в целом добротно выполненная работа вполне отвечала тогдашним требова-

4 Тепцов В Я По истокам Кубани и Терека //СМОМПК - Тифлис,1892 -Вып 14, Тепцов ВЯ По истокам Кубани и Терека//СМОМПК -Тифлис,1892-Вып 14

5 Иваненков Н С Карачаевцы (Доклад, прочитанный на общем собрании членов Общества любителей изучения Кубанской области 28 ноября 1908 г) //ИОЛИКО - Екатерино-град,1912

6 Щукин И С Материалы для изучения карачаевцев //Русский антропологический журнал -СПб,1913 -Вып 1-2

7 Миллер Б Вс Из области обычного права карачаевцев//ЭО - М ,1902 -№1

8 Чурсин Г Ф Этнографические заметки о Карачае//Кавказ - Тифлис, 1900 -№№305-306, Его же Обычаи и предрассудки карачаевцев Отношение к женщине //Кавказ - Тифлис, 1903 -№№24,31

® Алиев У Д Карачай Историко-этнологический и культурно- экономический очерк - Чер-кесск,1991

10 Тамбиев И X -Б О Карачае и Балкарии (Сборник очерков, статей, заметок) Сост И М Шаманов, Ф И Шаманова - Ставрополь Сервисшкола,2003

ниям академической науки Очерк, судя по всему, не ставил задачей рассмотрение комплекса норм и в целом регуляционного инструментария семейной сферы жизни - эта проблема осталась за рамками книги

Из современных этнографов весомый вклад в изучение семьи и семейного быта внес ИМ Шаманов, опубликовавший развернутые статьи фундаментального характера «Брак и свадебные обряды карачаевцев в 19 -нач 20 вв » (1979), «Обряды и поверья карачаевцев, связанные с рождением ребенка» (1980)11 В них проявлена научная добросовестность, скрупулезность и дотошность, позволившие изыскать, систематизировать и ввести в научный оборот широкий круг источников, включая и полевые материалы Но, как свидетельствуют и сами названия работ, они также не выходят за пределы исследования обрядности как таковой, а потому в них и не был рассмотрен нормативно-регулятивный аспект соответствующих циклов

В освещении обрядового аспекта рассматриваемой темы определенную роль сыграли работы Я С Смирновой, в особенности ее монография «Семья и семейный быт народов Северного Кавказа» (1983 г) Видимо, сама масштабность этой основательной работы не позволяла исследователю равномерно осветить все стороны сложной и объемной темы Тем не менее, научная и методологическая значимость указанной монографии остается непреходящей

Схожесть, а во многом и идентичность, правового уклада карачаевцев и балкарцев делают ценными для рассматриваемой темы работы М Ч Кучмезовой, в том числе и ее монографическое исследование «Со-ционормативная культура балкарцев традиции и современность» (7003)

В постсоветский период отдельные аспекты семьи и семейного быта карачаевцев становились объектом исследовательских усилий, это, в частности, интересные работы по теме искусственного родства (МД Бота-шев)12, детского цикла рубежа Х1Х-ХХ вв (Л X Боташева)13, которые внесли положительный вклад в предысторию освещения проблем в нашей работе Некоторые вопросы семейного быта в связи с генезисом этнокультурного сознания отражены в работах И И Маремшаовой «Основы этнического сознания карачаево-балкарского народа» (2000), «Балкарцы и карачаевцы в этнокультурном пространстве Кавказа» (2003)

"Шаманов И М Брак и свадебные обряды карачаевцев в //Археология и этнография Карачаево-Черкесии Отв ред Я А Федоров - Черкесск КНИИЭИЯЛ.1979, Его же Шаманов И М Обряды и поверья карачаевцев, связанные с рождением ребенка (XIX - нач XX вв) //Проблемы этнической истории народов Карачаево-Черкесии - Черкесск, 1980

12Боташев М Д Установление искусственного родства при обрядах детского цикла у карачаевцев //Карачаевцы и Балкарцы язык, этнография, археология, фольклор - М ,2001, Его же Искусственное родство у карачаевцев (Х1Х-ХХ вв) Автореферат канд ист наук -М ,2001

"Боташева Л X Детский цикл обычаев и обрядов у карачаевцев (конец XIX - начало XX в) Автореферат диссертации канд. ист наук ~Москва,2002

Тема традиционного семейного быта карачаевцев затрагивается и в отдельных работах турецких авторов, в т ч проф Яшара Калафата и доктора социологических наук Уфука Таукула14, однако они основываются на исследованиях российских авторов (этнографа И М Шаманова, фольклористов Р А -К Ортабаевой, Т М Хаджиевой и др) и, таким образом, лишь воспроизводят доступные нам материалы В целом можно с полным основанием утверждать, что в турецком карачаеведении к настоящему времени нет ни одного внесенного в этнографический научный оборот нового материала, который был бы результатом научной деятельности турецких исследователей

Научная новизна заключаются в том, что

во-первых, впервые в отечественной этнографии исследуется нормативная система семьи и семейного быта карачаевцев, в т ч ив аспекте ее эволюции,

во-вторых, на основе полевых генеалогических исследований делаются обобщения по дореволюционной брачной статистике карачаевцев, позволяющие делать выводы относительно ситуации в их брачной сфере на протяжении нескольких поколений в частности,

в-третьих, на основе полевых материалов приводится более-менее широкий магический инструментарий, применявшийся карачаевцами не только в детском цикле (охранительная и лечебная магия), но и в деле регуляции внутрисемейных отношений

Практическая значимость исследования обусловлена тем, что оно может быть использовано в процессе написания работ по семейно-правовой культуре народов Центрального и Северо-Западного Кавказа (в т ч в энциклопедических справочниках, учебных пособиях и др), в научном планировании историко-этнографических изысканий в региональных и межрегиональных гуманитарных исследовательских учреждений и ВУЗов Юга России, при аналитических разработках по культурному развитию дня государственных и международных учреждений (напр, ЮНЕСКО), при разработке законов, учитывающих этнокультурную специфику (традиции, ментальность и т п) коренных народов Северного Кав-хаза

На защиту выносятся основные положения 1) семейно-бытовая культура карачаевцев не была однородным явлением в ней, с одной стороны, бытовали компоненты, носившие общеэтнический характер, а с другой - имело место наличие сословных субкультур, у каждой из которых была своя специфика как в ментальном, идеологическом, так и в нормативном планах,

ыи&к Та\'ки1, Уа$аг Ка1аГа1 Кага?ау-Ва1каг1аг ТапЬ, Тор1ит уе КШШг 2003

- Апкага КагаМ,

2) трансформация нормативной основы семьи была обусловлена несколькими детерминирующими факторами, в первую очередь утверждением шариата как в быту, так и в нормативной системе брачно-семейной сферы, притом, что "шариат не препятствовал существованию иных правовых традиций, допускал интерпретацию правовых норм своей системы в соответствии с условиями жизни мусульман, их обычаев и интересов"15,

3) в отличие от правовой нормативной сферы семейной культуры, в области обрядовых норм наблюдался консерватизм, это обусловлено тем, что право регулируется публичными (в нашем случае - государственными) институтами, а обряд - условно говоря, ментальными, более устойчивыми к переменам,

4) важнейший фактор - вхождение в Российскую империю, который нес с собой европеизацию некоторых сфер жизни, в т ч не только семейного быта, но и семейной регуляции, это позволило горцам существенно обогатить свою семейно-правовую культуру,

5) к началу XX в семейно-бытовой уклад карачаевцев в целом был более-менее приспособлен к рыночным отношениям, в которые интенсивно вовлекались и горные регионы Юга России, именно приобщение к всероссийскому рынку способствовало ускоренному распаду патриархальных норм и утверждению малой семьи,

6) к рубежу Х1Х-ХХ вв (когда у карачаевцев доминировала малая семья) возросла важная социорегулятивная роль женщины у горцев,

Источниковедческая база работы представлена архивными и этнографическими материалами, а также опубликованными источниками В частности, в процессе работы нами использовались материалы Государственного архива Краснодарского края - материалы Фонда 454 (Канцелярия начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска), Фонда 774 (Канцелярия помощника начальника Кубанской области по управлению горцами)

Основными опубликованными источниками по карачаево-балкарскому праву стали недавно переизданные (впервые с царских времен) сборники адатов Ф И Леонтовича16, а по фольклору - сборники, изданные в Черкесске и Нальчике (1987, 1994, 1996,1999)

"Сюкияйнен JIР Шариат-религия или право''//Шариат теория и практика -Уфа,2000 -С 17

"\Леонтович Ф И Адаты кавказских горцев Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа - Нальчик Эль-Фа, 2002 -Вып I и II

"Къарачай-малкьар фольклор /Карачаево-балкарский фольклор/ На кар -балк яз Сост Р А-К Ортабаевой - Черкесск Кар-Черк отделение Ставр кн изд-ва, 1987, Ортабайланы Р А -К Чум, чум, чум терек (Кизил, кизил, кизиловое дерево) /Фольклорный сборник для детей дошкольного возраста и младших классов/ На кар яз ,1994, Акъбайланы X М Сабий оюнла (Карачаевские национальные детские игры) /на кар яз / - ЧеркесскД994, Къарачай-мапкъар фольклор Сост Т Хаджиевой - Нальчик Эль-Фа, 1996, Къарачай-малкьар жо-

Отдельные историко-этнографические и фольклорные материалы по рассматриваемой теме приводятся в работах В П Невской (1960)18, К М. Текеева (1989)19, XX Малкондуева (1990, 2001)20, МД Каракетова (1995)21, С М Акбаева22, в упоминавшихся работах И М Шаманова, а также Б X Бгажнокова, X М Думанова, Г В Смыра, С X Мафедзева

Большое значение в качестве источников для данного исследования имеют полевые этнографические материалы, собранные нами в 1999-2007 гг в населенных пунктах различных районов Карачаево-Черкесской Республики - Карачаевского (а Кумыш, Карт-Джурт, Хурзук, Каменномост-ское), Усть-Джегутинского (а Сары-Тюз), Зеленчукского (а Кызыл-Октябрь, а Кобу-Башы, с Даусуз), Урупского (ст Преградная), городах Черкесске, Карачаевске, Усть-Джегуте, а также в Ставропольском крае (карачаевская община г Кисловодска)

Апробация работы Основные положения и результаты диссертационной работы изложены автором и обсуждены на ряде научных форумов, в тч на международных конференциях и конгрессах «Дни науки» (Белгород,2005), «Антропология детства» (Ставрополь, 2006), «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (Пятигорск, 2007), всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы в России» (Кузнецк,2007), региональных конференциях (2003-2006)

Структура диссертации состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка сокращений и приложения

Основное содержание работы Во введении дается обоснование актуальности избранной темы, ставятся цели и задачи диссертации, выявляется степень ее изученности, характеризуется методологическая основа исследования, а также научная новизна и практическая значимость Представлен подробный обзор литературы по основным направлениям, имеющим отношение к теме работы

макъла, таурухла, айтыула /Карачаево-балкарские сказки, легенды, предания/ На кар -балк яз Сост Т Хаджиевой - Нальчик Эль-ФаД999

''Невская В П, Социально-экономическое развитие Карачая в XIX в Дореформенный период - Черкесск, 1960

19 Текеев К М Карачаевцы и балкарцы Традиционная система жизнеобеспечения - М Наука, 1989

20 Малкондуев XX Древняя песенная культура балкарцев и карачаевцев - Нальчик Эльбрус, 1990, Его же Этническая культура балкарцев и карачаевцев - Нальчик Эльбрус, 2001 -С 140-166

21 Каракетов МД Из традиционной обрядово-культовой жизни карачаевцев -М Наука,1995

22 Акбаев С М Взаимоотношения сословий в горских обществах Северо-Западного Кавказа в первой половине XIX в (по материалам адатов) Автореферат диссертации канд ист наук - М ,2002, Его же Акбаев С М Горские адаты и становление национального менталитета //Проблемы археологии и истории Северного Кавказа Отв ред А А Кудрявцев -Ставрополь Изд-воСГУ,1999 -С49-51

В первой главе «Семейное право: традиции и инновации» отмечается, что правовая культура формируется на протяжении всего времени его существования, поэтому естественна многопластовость семейного права любого этноса У карачаевцев, как и у их соседей, можно условно выделить несколько компонентов нормативной системы семейной жизни, восходящих к архаической языческой эпохе, к христианским истокам, к периоду исламизации региона

Параграф первый данной главы «Основы брака по адату и шариату: правоприменительный опыт» рассматривает, что до утверждения шариатских норм в традиционном карачаевском обществе бытовали две формы брака - договорной (сез тауусуу) и умыкание (къачырыу) Вплоть до начала XX в в договорном браке сохранились архаичные разновидности левират (от лат /еу/г "деверь, брат мужа"), когда вдова выходила замуж за брата покойного мужа, и сорорат (от лат .чогог "сестра"), когда вдовец женился на сестре покойной жены Примеры иллюстрируются полевыми материалами Рассматривается и третья разновидность договорного брака - «нареченный», когда детей обручали еще в малолетстве (при этом, соглашение стариков имело «по адату юридическое значение когда дети подрастут, обязательство ими расторгнуто быть не может» (Б Вс Миллер)23

В доисламский период договорной («калымный») брак был, по сути, покупным браком, который, по мнению исследователей, возник в одну историческую эпоху с умыканием, но «с той лишь существенной разницей, что если брак покупкой уже в древности утвердился в качестве общепринятого правового института, то брак похищением никогда не был законным и широко распространенным способом заключения брака»24

Умыкание было слишком конфликтогенным явлением, чтобы быть популярным, оно считалось оскорблением всей фамилии, которая так или иначе вовлекалась в противостояние Похищенная девушка помещалась у родственников, где находилась до примирения и выработки условий относительно калыма, в таком случае, как правило, она через несколько дней или через неделю переходила в дом мужа (В М Сысоев) Этнографами выделялось три вида умыкания а) действительно насильственное похищение,

б) похищение уводом с согласия девушки, но вопреки воле ее родителей),

в) похищение уходом по взаимному согласию обеих сторон (фиктивное похищение)25.

У дореволюционных авторов нет однозначного взгляда на распространенность умыкания у карачаево-балкарцев если И Леонтьев (1897 г)

23 Миллер Б Вс Указ соч

24 Тер-Саркисянц А Е Брак и свадебный цикл у армян (вторая половина XIX - начало XX в) //КЭС - Вып IX, 1989 - С 252

25 Смирнова Я С Детский и свадебный цикл обычаев и обрядов у народов Северного Кавказа /ЛСЭС - Вып VI, 1976 - С 72

осторожно сообщает, что «иногда невест похищают»26, а Б Миллер (1902 г) пишет об умыкании как «до сих пор еще распространенном» явлении, то В Сысоев (1913 г) утверждает, что «жених обыкновенно похищает намеченную девушку» Мы разделяем мнение, что к началу XX в доминировали браки, совершаемые «по свободному соглашению вступающих в него и их родителей» 7 Это было непосредственным результатом шариатского реформирования правового уклада карачаевцев

В брачной практике свободных сословий карачаевцев (как, в принципе, и балкарцев) существовал целый ряд условий, диктовавшихся адат-ными нормами

- господствовал экзогамный принцип, запрещавший браки с представителями одного рода,

- доминировал приоритет старшего (тамадалыкъ сакьлау), предусматривавший строгую очередь по возрастному старшинству в замужестве сестер и женитьбе братьев (младший не вступал в брак раньше старшего),

- браки диктовались ярко сословным принципом

Семейную судьбу лично зависимых сословий решали их владельцы, хотя права крепостных крестьян (джоллукъул) в той или иной степени регулировались адатом (суммы калыма у них крепостных были определены еще до шариатской реформы 1807 г )28 В отличие от крепостных крестьян, семейные права домашних рабов (джолсузкъул, мужчина - къазакъ, женщина - къарауаш) регулировались исключительно волей владельца

После смерти мужа вдова с детьми, как правило, оставалась в его доме на правах хозяйки, а родственники мужа должны были оказывать помощь осиротевшей семье Правда, бывало и так, что такая помощь не оказывалась, в случае чего женщина получала негласное право изменить фамилию своих детей Так образовалось несколько карачаевских фамилий, наименование которых происходит от имени прародительниц (Эркеновы, Долаевы, Батдыевы, Абайхановы)

К началу XX в бракосочетание требовало наличия нескольких условий. которые в основном были продиктованы шариатскими нормами

1) согласие вступающих в брак, а также их родителей или опекунов,

2) существовали и возрастные требования, исходившие из тогдашнего понимания половозрастной зрелости (мужчина мог жениться с 18-ти лет, хотя обычно вступал в брак не ранее 22-23 лет, а чаще всего - из-за калымных тягот - и еще позднее, девушка могла вступать в брак по достижении 15-ти лет (В Сысоев), но это случалось не ранее 16-17-ти лет (И Леонтьев), а то и 18-19-ти (И С Щукин), в целом же «у карачаевцев не

26 Леонтьев И Поездка к Баксанскому леднику//СМОМПК - Тифлис,1897 -Вып 22,-С 135

27 Шаманов И М, Невская В П Семья и семейный быт //Карачаевцы Историко-этнографический очерк Ответ ред. Л И Лавров - Черкесск,1978 -С 242

28 Леонтович Ф И Адаты кавказских горцев Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа - Нальчик Эль-Фа, 2002 Вып I - С 246- 248

принято было жениться или выходить замуж слишком рано» (И М Шаманов),

3) необходимо было пройти через некях - шариатскую форму бракосочетания, предусматривавшую непременное заключение брачного договора (в этнографической современности карачаевцев обряде жених и невеста непосредственно не участвуют, их заменяют представители их семей, выступающие свидетелями с обеих сторон), мулла (эфенди) оформлял брачный договор письменно, после чего проводил ритуальную часть бракосочетания, по совершении некяха жених должен был внести, как правило, не менее 1/3 части "калыма" (махра) Между совершением некяха и свадьбой мог быть временной интервал 4-6 месяцев (И Бларамберг) и даже год (Н Грабовский),

4) необходима была способность обеих сторон к деторождению,

5) требовалось исполнение врачующимися обрядов ислама,

6) непременным условием была девственность для впервые вступающих в брак,

7) наличие у мужчины одновременно брака не более, чем с 4-мя (включая данную) женщинами, для женщин - только одним мужчиной

Шариат нанес сильный удар по древнему и, бесспорно, ущербному здатному обычаю калыма (кар -балк къалып) - выкупа, который уплачивался женихом семье невесты Вместо этого вводился махр - простой свадебный дар жениха невесте, который по инерции продолжал именоваться «калым». Еще этнограф-кавказовед А П Ипполитов (1868 г) отмечал, что «на мусульманские калымы европейцы смотрят чрезвычайно ошибочно», считая его «платою, даваемую женихом отцу или родственникам девушки за свою невесту, ее за какую-нибудь вещь» Такой стереотип неверен, пишет ученый, так как «калым составляет обеспечение всей ее будущей жизни», являя собой «исключительно ее собственность» На примере черкесов еще ранними советскими этнографами отмечалось, что именно по влиянием ислама калым из «платы за рабочую силу, переходящую от одного хозяйства к другому» превратился в предбрачный дар, он упреждал злоупотребление мужчиной своего права развода 9

Выдающуюся роль в реформировании правовой культуры целого ряда народов Центрального Кавказа - кабардинцев, балкарцев, карачаевцев и, видимо, абазин - сыграли "шариатисты" Исхак-эфенди Абуков, Адиль-Гирей Атажукин и их единомышленники среди мусульманского духовенства этих народов Они повели наступление на калым, разорительные суммы которого вызывали наибольшее недовольство практически всех горских сословий Для решительных мер был использован удобный и весомый повод - эпидемия чумы начала XIX века Именно под воздействием "ша-

29 Ладыженский АМ Обычное семейное право черкес//Жур «НовыйВосток» -М,1928 №22 - С 232

риатистов" 10 июля 1807 г на сходе представителей Кабарды и горских обществ Балкарии («на народном собрании кабардинцев и балкарцев») было принято т н «Народное условие» - свод новых правовых норм, в т ч и тех, которые регламентировали сферу брачно-семейных отношений не только в Кабарде и Балкарии, но и в Карачае Эти нормы фиксируются в своде карачаево-балкарских адатов, собранных кн Голицыным в 1844 г, в которых утверждены и шариатские нормы

Конечно, калым не мог быть изжит в одночасье и бытовал по инерции несколько десятилетий, но, тем не менее, прогрессивная часть мусульманского духовенства стремилась к всемерному ослаблению калымных тягот Было установлено, что «по шариату калым не должен превышать 300 руб » для всех сословий Это было многократным облегчением бремени, по сути, эти 300 руб составляли уже не калым, а махр - брачный дар жениха невесте, который предписан самим Кораном (4 3, 29-30)

Шариат запрещал брак - выход мусульманки замуж за иноверца, но мусульманам разрешалось брать в жены женщин из ахль аль-китаб ("людей писания"), т е христиан и иудеев

С утверждением шариата женщина получила то, чего лишена была по адату

а) право на развод, шариат привнес развод хуль, который инициируется женой (сб хадисов «Сахих аль-Бухари»),

б) обязательность согласия девушки на брак (еще авторами XIX в отмечается "согласие девушки на выход в замужество требуется непременно" и это "составляет требуемую мусульманским законом форму"30, по словам Б Вс Миллера, у карачаевцев шариат «сделал значительную брешь» в прежнем, по сути, деспотическом праве отца единолично «распоряжаться рукой дочери»),

в) статус субъекта наследственного права,

г) право участвовать в судебном процессе согласно Корану /24 8-9/ (по адату же, в суде «женщина не может быть свидетельницей»)

Вполне естественно, что горянки стали самыми активными приверженцами шариата в ущерб изжившей себе и притеснявшей их адатной системе Это было хорошо подмечено этнографами и до революции, как пишет Б Вс Миллер, в Карачае женщина для защиты своих прав «прибегает к шариату и заступничеству суда», чего не могло быть при господстве адата

Следующим этапом развития брачно-семейного права стало приобщение к нормативной системе Российской империи Царское правительство стремилось упорядочить регистрационную службу в среде новых подданных. В 1828 г приняты «Правила о магометанских метрических книгах», где имело место «фактическое признание за религиозными лицами и

30 Грабовский Н Ф Свадьба в горских обществах Кабардинского округа//ССКГ - Тифлис, 1869 -Вып 2 -С 13

Духовным собранием приоритета в решении семейно-брачных дел» Тогда же был издан указ «О введении в употребление метрических книг по Оренбургскому Духовному Магометанскому управлению», к духовной юрисдикции которого несколько десятилетий были отнесены мусульманские общины Северного Кавказа

В царское время брачные споры решались не только в судебных учреждениях сельских общин, но и в вышестоящих шариатских инстанциях Таковой был кадий (кар -балк къады) - глава мусульманского духовенства Карачая и одновременно высший шариатский судья (глава судопроизводства по шариату) Как правило, спор между разводящимися, по традиции, родичи старались не доводить до суда, чтобы «не позорить тукум» Поэтому абсолютное большинство разводов происходило без излишней, вызывающей общественный резонанс огласки Женщина со своим имуществом (включая и махр) возвращалась в отчий дом Напомним, что для развода по-мусульмански достаточно при двух свидетелях троекратно произнести слово талакъ, букв - «развод»

Автор освещает нормативный аспект материальной основы семьи и отмечает, что функционирование семьи в качестве социальной ячейки и развитие традиционных норм брачно-семейной жизни в рассматриваемое время происходило на фоне целого ряда объективных условий, причем определяющую роль в генезисе семейной культуры играл социально-экономический фактор При этом указывается на то, что малоземелье в нагорной части региона способствовало не только раннему возникновению здесь частной собственности (это отмечено кавказоведами), но и связанного с нею самостоятельного частнособственического комплекса нормативно-правовой культуры горцев

Во втором параграфе «Семья в нормативной системе родственных грунту отмечается, что практически каждая карачаевская семья состояла в том или ином родственном объединении, которые в традиционном обществе были представлены тремя уровнями каум (къауум) - союз нескольких родов, т е тукумов (тукьум), которые, в свою очередь, подразделялись на внтуриродовые кланы - атаулы {атауул) Это налагало соответствующие права и обязанности и, следовательно, порождало соответствующую регулятивную (нормативную) область Немало семей принимало в свой состав иноплеменников, однако, по старым адатам, «пришлые чужеземцы не могли основывать новые фамилии, они могли лишь быть принятыми в состав одной из коренных карачаевских фамилий». Это оформлялось через обряд прохождения «под палкой» В данном разделе излагается фамильный состав 9-ти каумов (Адурхайлары, Будиянлары, Наурузары, Трамлары, Шапгибеклери, Хустослары, Чибишлери, Лебусхалары)

Род-тукум играл в судьбах семей значительную роль В Карачае ранее «каждый род имел свой родовой суд из стариков», всякий карачаевец был «обязан защищать интересы своего сородича» Через систему родовых

институтов тукум обладал правовым комплексом санкций в отношении своих членов, виновных в семейно-родовых правонарушениях В данной сфере страшным преступлением считалось убийство родича - не члена семьи, следствием которого было то, что убийца лишался всяких прав, от него отрекался весь род, он объявлялся вне закона или изгонялся из общины, или его попросту продавали на сторону Решение о наказании принималось советом стариков всех семейств тукума Если же убийство происходило в пределах семьи (напр, если отец убивал сына или наоборот), то в таком случае никто не имел права требовать выкупа, и убийца практически никакого наказания не нес, исключая имущественные санкции в случае отцеубийства сын лишался наследства, а сыноубийца не мог наследовать убитому сыну В случае убийства одного из родных братьев другим дело последнего могло передаваться на рассмотрение народного судилища (¡пере) Большим позором для семьи и рода считались преступления против нравственности, в частности - прелюбодеяние, которое не допускало выкупа преступник или подвергался кровной мести, или изгонялся из рода и общины в целом Он мог избегать наказания, становясь молочным братом обесчещенной (в 1880-х гг в ауле Учкулан виновник прибежал к матери своей жертвы и, припав к ее груди, заявил «ты будешь моей матерью, а твоя дочь - мне сестрой») По данным сказителя А А Узденова, за безнравственное поведение обоих виновников или бросали в яму {зийдан), или, измазав их лица сажей, усаживали на осла, связав вместе спинами, и водили по улицам К 1814 г относят наказание за такое поведение некоей женщины по имени Джаухарат, которую бросили в зийдан Каждый проходящий бросал в яму камень, пока яма не заполнилась После этого девочек не нарекали ее именем, а проходя мимо ее дома, говорили «астагьфи-руллах1» (прости, Аллах')

Следует отметить, что до окончательного утверждения шариатских норм в Карачае бытовали внебрачные отношения, которые, тем не менее, прелюбодеянием не считались Внебрачные связи были распространены не только у лично зависимых категорий населения, но и у всех остальных сословий - в виде института наложниц и любовниц (тос къатын), фиксируемый и в фольклоре Через такие внебрачные институты у карачаевцев, как и у ряда других кавказских горцев, фактическая полигамия бытовала задолго до внедрения шариатских норм, но не была упорядочена в нормативном плане В этой связи шагом вперед явилось известное кораническое разрешение иметь до четырех жен, хотя оно обуславливалось сложностью выполнения коранических же условий (поэтому у всех мусульманских народов господствовал моногамный брак)

К рубежу XIX-XX вв, по мнению Б Вс Миллера, «родовая традиция, сознанье общего происхождения от одного родоначальника», стала иметь для карачаевцев «более теоретический интерес» Тем не менее, исследователь признает, что сохранились элементы родового сознания

(«преданья о том, как раньше слагались отношения между родичами») и «несколько обычаев» К их числу относятся

а) запрет на браки между представителями одного рода, по адату, у узденей родственница по тукуму по отцовской линии на 10-15 поколений считалась «сестрой любого члена рода и между ними строго запрещался и запрещается брак» (И X -Б Тамбиев), у князей разрешались браки между членами одного тукума, но запрещались браки между представителями одного внутритукумного клана - атаула (атауул) и близких кланов (например, между атаулами Мударлары и Сосранлары фамилии князей Крымшамхаловых),

б) при продаже земли преимущественным правом покупки пользовались сородичи, и только при отказе последних земля могла быть приобретена другими лицами

Горцами были выработаны многообразные формы приема инородцев в семью (род) В «сильные фамилии» Карачая стремились быть приняты лица, переселившиеся из других регионов Выгода от приема в семью (род) была взаимной переселенец получал защиту, а принявшая его семья увеличивала число своих защитников и рабочих рук Как правило, процедура приема в семью или род осуществлялась посредством ритуала прохождения присяги через обрядовую палку, результатом чего являлось присяжное, или т н «палочное братство» (таякъ къарнашлыкь). Именно посредством «палочного породнения», например, в кауме Будияновцев оказались Тамбиевы, а в кауме Шатибековцев - Тохчуковы, которые не относились к числу прямых потомков соответственно Будияна и Шатибека, а появились 1 Карачае, по преданию, от двух отроков, выданных кабардинским князем карачаевцам в качестве компенсации за двух погибших детей сообщества Карчи Иногда переселенец входил в ту или иную семью, а через нее - в тот или иной тукум или каум посредством женитьбы на его представительнице «Так сделали, например, переселенец из Кумыкии, родоначальник нынешней фамилии Магаяевых, о котором архивный документ пишет «выходец из Кумыкской плоскости и женился на дочери одного из Магометовых, почему причисляет и себя к Магометовым (здесь и ниже курсив мой - Б А)» Предок карачаевской ветви Калахановых, также «выходец из Кумыкской плоскости», женился на дочери одного из Казие-вых, после чего «считает себя заодно с ними». Аналогичный случай — с неким Мухмудом сыном Хаджи-эфенди Ахмата «его отец выходец из Кумыкской плоскости и в Карачае оставил детей, а сын его Махмуд женился на дочери Алибия Боташева, почему и причисляет себя к Боташевым»31 Одной из древнейших форм приема в семью было молочное породнение О его значимости свидетельствует сам факт того, что оно прочно вошло в карачаево-балкарскую версию нартского эпоса

11 ЦТ А РСОА, ф 262, оп 1, д23, лл 50-86 16

В третьем параграфе «Регуляция семейного жизнеобеспечения» рассматриваются следующие элементы системы семейной жизни а)управление семьей, 6) экономическая основа семьи, в) сезонная миграция, г) имущественный комплекс правовой статус

Во второй главе «Семейная обрядность: нормы возрастных и казуальных циклов» выделяется несколько групп обрядов и обычаев, из которых нами будут ниже рассмотрены детский, брачный и некоторые обряды казуального характера

В первом параграфе «Нормы детского цикла» выявляются пласты разного времени происхождения и разных конфессиональных истоков (языческого, христианского, мусульманского) Они выражены в целом ряде образов-персонификаций духов-патронов и напрямую связанных с ними предметов поклонения (камнях, деревьях и т п ) Популярным покровителем деторождения и детей выступал женский дух Байрым (ср адыг Ме-рэм, осет Маирем), который является реликтом эпохи христианских верований на Северном Кавказе и связан с культом св Марии Дерево Джур-тда-Джангыз-Терек было прочно связано с детским циклом, бесплодные женщины и женщины в предродовом положении приходили к нему, молясь о ниспослании ребенка и легких родах С детским циклом был связан и культовый камень Къарачайны-Кьадау-Ташы (букв. "Замковый камень Карачай"), который расположен на левобережье р Кубани чуть ниже места впадения в нее правого притока - р Худеса По сей день совершаются ритуальные хождения (зиярат) к "святой воде" (шыйых суу) у "святой могилы" (шыйых кьабыр) в селении Хурзук На дерево у этих сакральных объектов привязываются цветные лоскутки ткани

Как только становилась очевидной беременность, вступали в силу нормы запретительного и ограничительного характера (запрет будущей матери употреблять в пшцу мясо зайца и кролика, убивать змей, насекомых и птиц, раздувать огонь, садиться на сундук, ходить одной за водой после захода солнца, на кладбище, в хлев, сарай и другие места, где, по поверьям, могли обитать злые духи) Для первых родов будущей матери полагалось отправляться в свой отчий дом (данная практика бытует и по сей день)

Интересна номенклатура имен, которыми нарекались дети О них свидетельствует первый и, пожалуй, единственный посемейный список карачаевских фамилий, составленный в 1868-1872 гг под руководством Н Г Петрусевича Он содержит имена глав 2050 семейств (из них 895 имен, или 44% основаны на арабизмах, а если учесть иранизмы и арабо-иранизмы (напр., Дахир, Мырза и производные от него антропонимы -Мырзабек, Мырзакул и др), то "мусульманских имен" - больше половины Обращает на себя внимание то, что порядка 50% из традиционных тюркских "зоологических" антропонимов составляют названия владык царства

зверей Аслан "Лев", Катан "Тигр" и производные от них (Асланбек, Аслан-Али, Аслан-Герий, Аслан-Мурза, Асланкир, Асланука, Асланбий, Бий-Аслан, Каппан-Герий). Встречается и "собачье" имя Кучук До 15% носителей "зоологических" мужских имен были производными от наименований травоядных Теке - "Козёл" (около половины), Джугутур - "Горный козел", Карабуга - "Черный бык", Козу - "Ягненок", Кочхар - "Баран". Несколько меньше (до 10%) - носители "пернатых" имен (Каракуш - "Черный орел", Бабуш - "Утка") Мотивы «зоологического» имянаречения были различны Например, Саркитовы назвали одного из своих мальчиков "собачьим" именем Кучук потому, что до него в этой семье рождался лишь один ребенок Это было связано с представлениями о плодовитости собаки Имена нередко отражали демографическую ситуацию в семье Так, если часто рождались девочки, то последней по счету девочке давали имя Болду (букв "хватит, достаточно"), Къызтума ("не рождайся девочкой"), а если дети умирали в младенчестве - Тохтар (остановится)

В своем развитии ребенок проходил определенные этапы, которые маркировались теми или иными обрядами и обычаями празднества укладывания в колыбель (бешикге салыу), сбривания первых волос ребенка (итлик чачны алыу), одевания первой рубашки (итлик келек), появления первого зуба (биринчи тиги), 1-я годовщина со дня рождения ребенка, по случаю чего выпекался ритуальный "годичный хлеб" (джыл гырджын), празднование первого шага ребенка (биринчи атламггьа аталгъан той), обряд одевания «штанов всадника» (ат кенчек), празднество по поводу первого приезда мальчика на кош, обряд къара таныды, связанный с первым знакомством с грамотой, праздник первого участия юноши в покосе Этнографами фиксируется в фрагментарном виде обряд, связанный с переходом девочки в разряд девушки, когда она получала право участвовать в сельских и родовых праздниках (той) В тукумах аристократии - акъсюек (букв «белая кость») существовали обряды, отличавшиеся от обрядов простонародья Важным компонентом детского обрядового цикла был охранительный комплекс С приходом ислама детей старались защитить от сглаза наиболее популярными элементами из "арсенала" мусульманской магии

Во втором параграфе «Эволюция обрядов и обычаев брачного цикла» освещается комплекс обрядовых норм, приводятся выявленные в ходе полевых исследований материалы по мусульманской любовной магии В рассматриваемое время браки диктовались такой нормой обычаев, как сословное предпочтение При рассмотрении брачных союзов бывших 1-го (аристократии) и П-го (узденство) сословий самым важным показателем выраженности (индикатором) сословных предпочтений выступает не столько женитьба, сколько замужество И наоборот, при рассмотрении брачных союзов представителей бывшего Ш-сословия (крепостные и пат-

риархальные рабы) для нас важно не столько замужество, сколько женитьба Наиболее верным, пусть и несколько рутинным, способом решения данной задачи является изучение массива собранных нами генеалогических материалов в поколенном разрезе, а еще точнее - на протяжении трех поколений подряд

а) Браки 1-го сословия Совокупность данных по 138 бракам представительниц аристократии дает такие данные

Таблица 1

Поколения Годы рожд Всего браков а) сословная принадлежность мужей девушек из группы бий

1-е Н-е Ш-е

1-е 1860/70 20 19 (95%) 1 (5%) -

2-е 1890/1900 25 24 (96%) 1 (4%) -

3-е 1920/40 13 6 (46%) 6 (46%) 1 (8%)

Всего 58

б) сословная принадлежность мужей девушек из группы чанка

1-е Н-е Ш-с

1-е 18 11 (61%) 5 (28%) 2(11%)

2-е 22 14 (64%) 7 (32%) 1 (4%)

3-е 40 10 (25%) 25 (62%) 5 (23%)

Всего 80

в) сословная принадлежность мужей девушек из обеих групп

1-е Н-е Ш-е

1-е 38 30 (83%) 6(16%) 2(1%)

2-е 46 36 (78%) 8 (17%) 1 (2%)

3-е 53 16 (30%) 31 (59%) 6(11%)

ИТОГО 138

Приведенная таблица позволяет нам сделать следующие выводы

- все три постреформенных поколения карачаевских аристократов в подавляющей своей массе придерживались традиционных сословно-корпоративных ориентации,

- некогда высшая аристократическая группа - бии гораздо жестче второстепенных аристократов, чанка, придерживалась сословных предпочтений

б) Браки 11-го сословия Сводная таблица 2 позволяет проанализировать 155 браков по И-му сословию

Таблица 2

поколения браки с представителями сословий (замужества)

Годы рожд Всего браков 1-го Н-го Ш-го

1-е 1860/70 32 3 (9%) 26 (82%) 3 (9%)

2-е 1890/1900 108 2 (2%) 97 (90%) 9 (8%)

3-е 1920/40 15 1 (7%) 11(73%) 3 (20%)

Как видим, среди первого пореформенного поколения узденского сословия незначительность доли (8-9%) браков с представителями вчерашних лично зависимых сословий сохраняется два поколения подряд Среди представителей бывшей аристократии таких браков в этих двух поколениях еще меньше, чем у узденства - в 4(') раза Здесь особого внимания заслуживает следующее Третье поколение - люди 1920-1940 гг рождения -было, по сути, уже сугубо "советским", т е росло, воспитывалось и создавало семьи о времени коммунистического режима, утверждавшего престижность происхождения из вчерашних эксплуатируемых классов, «пролетарской родословной» Однако в данном случае перед нами наглядное свидетельство того, что эта идеология в Карачае полностью провалилась здесь по-прежнему престижным оставалась "благородная генеалогия", т е происхождение от исторически свободных сословий Третье поколение создавало свои семьи в 1940-1960-е годы, те около 70-100 лет (') после отмены крепостного строя Но даже из этого поколения в брак с потомками сельских "пролетариев" соглашалась вступить лишь 1/10 часть потомков князей (таб 1) и 1/5 часть представителей узденства (таб 2) Мощнейшая инерция сословного правосознания в брачно-семейной сфере, как нам представляется, более чем очевидна Чем это вызвано? Очевидно, дело связано с тем, что общественное сознание карачаевского общества длительное время оставалось традиционным

в) Браки Ш-го сословия Как отмечалось для данной категории индикатором выступает женитьба

Таблица 3

поколения браки с представителями сословий (женитьбы)

Годы рожд Всего браков 1-го Н-го Ш-го

1-е 1860/70 18 - 8 (44%) 10 (56%)

2-е 1890/1900 28 2 (7%) 15 (54%) 11 (39%)

Таблица 3 дает нам возможность обозначить следующее. Вполне естественным представляется то, что понятие о престижности "благородного родословия", диктуемое знатью и узденством, было полностью воспринято и основной массой семей из числа потомков бывшего 3-го сословия Последние, для того чтобы возвыситься по шкале престижности и инкорпорироваться в среду "хороших фамилий", всемерно старались вступать в браки с их представительницами Уже в первых двух поколениях 44-54%, т е в среднем почти половина численности жен потомков лиц кульского сословия — из узденства (во втором поколении встречаются и представительницы бывшей знати)

В рассматриваемое время в карачаевском обществе продолжали бытовать древние, традиционные элементы брачно-семейного уклада (левират, сорорат, авункулат и др), хотя одновременно с этим уходило в прошлое такое явление, непосредственно связанное с феодальной эпохой, как аталычество Последнее обстоятельство обуславливалось отменой крепостного строя, падением прежнего значения горской аристократии Нормативная основа оставалась традиционной и в другом, ярко выраженном аспекте - сословном, где уравнительные мусульманские установки так и не смогли одержать верх Пусть и не в прежних масштабах, но сугубо сословный характер брачных предпочтений по-прежнему выступал отличительной чертой карачаевского общества и много десятилетий спустя после отмены крепостного права Нормативная живучесть традиции, видимо, обуславливалась сравнительно медленной динамикой социальной структуры рассматриваемого общества Отдельные нувориши, включавшие и вчерашних крепостиых крестьян, их потомков, в Карачае к началу эпохи русских революций так и не составили заметную, влиятельную прослойку буржуазии, которой, как известно, присущи собственная, буржуазная культура с ценностными ориентирами, собственной этикой и эстетикой и т д Иными словами, Карачай, как и многие другие горско-мусульманские окраины Российского государства, к предреволюционному времени так и не достиг цивилизационного уровня центральных регионов страны Та социальная прослойка, которая стала в России носителем наиболее передовых идей, развитого жизненного уклада, здесь не достигла стадии класса-сословия

В третьем параграфе «Казуальные нормы» освещается цикл обрядов и нормативно-правовых элементов, возникающих при чрезвычайных жизненных ситуациях в семье

В данном параграфе рассматриваются, в частности, нормы и обряды, связанные со смертью члена семьи, в т ч

- предсмертный этап посещение родичами и соседями смертельно больного человека, которого никогда не оставляли одного (в таких кризисных ситуациях говорили' сакълайдыла «ожидают»), завещание (кар. осият

от араб уассият «завещание») при двух свидетелях, чтение умирающему до наступления агонии напутственной молитвы (иман чакъырыу), произнесение умирающим формулы шахады букв «свидетельства» {ашхаду ан-ля иляха шл-ллах уа ашхаду анна Мухаммаду-р-расулю-ллах), здесь же затрагиваются реликты язычества («гадание на смерть»);

предпохоронный этап манипуляции с телом (закрытие глаз, подвязывание челюсти, вытягивание рук и ног до наступления посмертного окоченения, омовение, облачение в саван, чтение над покойным суры «Йа-Син» и т п ), оповещение о смерти, дача-принятие соболезнований,

похоронный этап вынос - в установленное время тело выносилось во двор, испрашивание муллой у собравшихся благословения (разылыкъ), основанное на свидетельстве (шагъатлыкъ) того, что покойный был правоверным, порядочным человеком, на кладбище, доставка тела на кладбище, проведение джаназы-намаз - коллективной заупокойной молитвы, обряд выкупа грехов покойного (деур), погребение, чтение над могилой куа-талкъан, благодарственное слово от имени родичей покойного),

поминальный этап (3-дневные поминальные молитвы в мечети, приношение поминальных пожертвований - агате, поминки на 52-й день и на год после погребения), элементы фетишизма (раздача многодетным матерям клочков от одежды умершего человека, прожившего долгую и сравнительно благополучную жизнь)

Многие фамилии имели свои родовые кладбища, куда не допускали хоронить инородцев, а того родича, который умер даже за пределами Ка-рачая, привозили домой для похорон на родовых кладбищах По обряду могила обозначалась камнем первоначально безымянной глыбой или куском плиточного камня, а затем, в особенности со второй половины XIX в -каменными стелами с надписями и орнаментом Номенклатура изображений на надмогильных камнях диктовалась полом покойного если это был мужчина, то изображались газыри, кинжал, шашка, пистолет, ружье, пороховница, часы, наборный пояс и т п, а если женщина - ножницы, кумган, четки, тазик для ритуального омовения и т п С кладбищем был связан целый ряд ограничений, привнесенных, в основном, шариатскими установками Так, запрещалось делать намаз на кладбище, садиться на могилу, разговаривать, возводить что-либо над могилой, на кладбище резать скот и вкушать мясо, часто посещать кладбище женщине.

Бытовали и нормы казуального цикла, связанные с эпидемиями Карачаевские семьи, застигнутые известием об эпидемии, должны были поступать так, как говорилось стариками со ссылкой на пророка «Если вы услышите о чуме в каком-то месте, то не ходите туда Если же чума пришла на то место, где вы находитесь, не бегите оттуда» Регламентировалось поведение в случае общесельской тревоги (къуугъун), которая объявлялась в случае нападения, необходимости выступить в погоню за угнан-

ным скотом и других чрезвычайных обстоятельствах Семейным и даже родовым событием экстраординарного характера считался переход 100-летнего рубежа, в связи с которым проходило празднество джюз-эллей-той Добавим, что у карачаевцев отмечалось и появление у глубокого старца молочного зуба кьозу тиш (букв "зуба ягненка")

В заключении приведенный материал довольно ярко показывает, что во второй половине XIX - начале XX вв нормативная основа обрядово-ршуальной жизни в целом и ее детского и брачно-семейного циклов испытывала мощнейшее влияние ислама Это было обусловлено развитием связей со странами Востока - посредством торговых уз, обучения в религиозных центрах Османской империи, а также через ставшее более-менее регулярным паломничество к святым местам Аравии (путь которого пролегал через древние культурные центры - Малую Азию, Сирию, Египет) Мусульманская культура активно, и во многом более чем успешно, вторгалась не только и не просто в семейный быт, но и его магическую составляющую Эта культура постепенно, но достаточно уверенно вытесняла наиболее яркие языческие компоненты, заменяя их новым, основанным на кора-нических текстах, письменных амулетах - дуа, инструментарием магической охраны деторождения, здоровья матери и ребенка Наиболее устойчивые реликты язычества, в полном соответствии с миссионерской традицией ислама, наделялись мусульманской оболочкой и в скором времени широкой массой горского населения рассматривались уже как чисто мусульманские Трансформация данного рода имела значительные последствия в духовной жизни общества, где доминирующую роль стало играть мусульманское духовенство - наиболее просвещенная социальная прослойка горского населения На нее переносилось уважение с элементами боязни (так всегда относились к носителям сакрального, «опасного» знания), которым ранее наделялись прежние, языческие культовые фигуранты - жрецы, колдуны, шаманы и т п С другой стороны, по характеру обрядово-ритуальная жизнь карачаевцев оставалась традиционной В первую очередь речь идет о том, что основной корпус обрядов, относящихся к детскому циклу, и в равной степени - соответствующих обрядово-ритуальным нормам, непосредственно связан с ярко выраженной скотоводческой культурой

Сравнительно-сопоставительный аспект нормативного уклада семьи дореволюционного и постреволюционного периодов делает тему данного исследования перспективной в научном плане Использованные в исследовании материалы и сделанные в нем выводы, очевидно, могут послужить освещению как сугубо этнографической тематики, так и, определенным образом, проблем смежных гуманитарных научных дисциплин

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1 Болурова А Н Брачные обряды у карачаевцев в XIX - начале XX в // Известия высших учебных заведений Северо-Кавказского региона -Ростов-на-Дону Спецвыпуск, 2007 - 0,5 п л

2 Болурова А.Н Трансформация карачаевской семьи в послереволюционный период // Кавказ между Западом и Востоком - Карачаевск, 2003

- 0,2 п л

3 Болурова А Н Судьба детей спецпереселенцев // Материалы республиканской конференций «Репрессированные народы» - Карачаевск, 2003 - 0,2 п л

4 Болурова А Н Традиционные формы приобщения детей к труду у карачаевцев и балкарцев // Материалы научной сессии студентов и аспирантов «Алиевские чтения» - Карачаевск, 2003 - 0,25 п л

5 Болурова А Н Этнография детства // Исторические этюды - Карачаевск, 2005 - Вып 3 - 0,4 п л

6 Болурова А Н Некоторые обычаи карачаевцев, связанных с рождением и воспитанием ребенка // Проблемная научно-исследовательская лаборатория «Историческая антропология» Вып 1 Научный альманах «Человек» - Ставрополь, 2005 -0,2пл

7 Болурова А Н Обычаи и обряды первых лет жизни ребенка у карачаевцев в конце XIX - начале XX в // Материалы IV международной конференции «Дни науки» - Белгород, 2005 -0,4пл

8 Болурова АН Брачные запреты карачаевцев в XIX в // Проблемная научно-исследовательская лаборатория «Историческая антропология»

- Вып 2 Научный альманах «Человек» - Ставрополь, 2006 - 0,4 п л.

9 Болурова А Н Внутрисемейные отношения карачаевцев в дореволюционный период // Кавказ между Западом и Востоком - Вып 2. - Карачаевск, 2006 - 0,5 п л

10 Болурова А Н Традиционные обряды детского цикла // Материалы III международной научно-практической конференции «Антропология детства» - Ставрополь, 2006 -0,2п.л

11.Болурова АН Материальная обеспеченность как условие прочности семейных отношений в представлениях студентов // Материалы научной сессии студентов и аспирантов «Алиевские чтения». - Карачаевск, 2006 - 0,25 п л

12 Болурова А Н Формы брака карачаевцев в XIX в // V Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» - Пятигорск, 2007 - 0,4 п л

13 Болурова А Н Некоторые обычаи и обряды карачаевцев, связанные со вступлением в брак // Проблемная научно-исследовательская лаборато-

рия «Историческая антропология» - Вып 3 Научный альманах «Человек» - Ставрополь, 2007 -0,5пл

14 Болурова А Н Семейно-обрядовая поэзия карачаевцев // Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы науки в России»-Вып 4 - Кузнецк, 2007 -0,5пл

15 Болурова А Н Из казуального цикла карачаевцев и балкарцев // Всероссийская научно-практическая конференция аспирантов, соискателей и докторантов - Майкоп, 2008 -0,2пл

БОЛУРОВА АМИНАТ НИЯЗБИЕВНА Автореферат

СЕМЕЙНО-БЫТОВАЯ КУЛЬТУРА КАРАЧАЕВЦЕВ В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА: ТРАНСФОРМАЦИЯ НОРМА ТИВНОЙ СИСТЕМЫ

Подписано в печать 19 05 08 Тираж 100 экз Услпл 1,5

Отпечатано в типографии Карачаево-Черкесского государственного университета 369200, г Карачаевск, ул Ленина, 46

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Болурова, Аминат Ниязбиевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СЕМЕЙНОЕ ПРАВО: ТРАДИЦИИ И ИННОВАЦИИ.

1.1. Основы брака по адату и шариату: правоприменительный опыт.

1.2. Семья в нормативной системе родственных групп.

1.3. Регуляция семейного жизнеобеспечения.

ГЛАВА II. СЕМЕЙНАЯ ОБРЯДНОСТЬ: НОРМЫ ВОЗРАСТНЫХ И КАЗУАЛЬНЫХ ЦИКЛОВ.

2.1. Нормы детского цикла.

2.2. Эволюция обрядов и обычаев брачного цикла.

2.3. Казуальные нормы.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Болурова, Аминат Ниязбиевна

Актуальность темы иследования. Важнейшее, если не определяющее значение в развитии практически всех сторон материальной и духовной культуры горских народов, общественного, семейного и хозяйственного уклада оказало более чем полуторавековое - со второй половины XIX-го столетия -пребывание в составе Российского государства. Реальное включение большинства из них в экономическое, правовое и культурное пространство России начало происходить лишь с окончанием Кавказской войны (1864 г.), когда отпали препоны военно-колониальной системы и горские территории стали включаться во всероссийский рынок, а горцы получили доступ к достоянию городской культуры, промышленных и аграрных центров страны.

Видимо, вполне очевидно, что сфера семейной жизни базируется на основах как материальной (семейное имущество и личное имущество ее членов), так и духовной. К последней относятся религиозные установки, связанные с семьей и семейным бытом, морально-нравственные устои, ценностные ориентации, эстетические воззрения и т.д. Если материальный компонент семьи сравнительно динамичен, в целом выказывает способность к адекватной рефлексии на внешнее культурное (в широком смысле) воздействие, то духовный компонент во все времена проявляет известную устойчивость к таким воздействиям, а нередко и консервативность.

Поэтому вполне объяснимо, что не во всех этих сферах процессы преобразований проходили и проходят синхронно; в большей степени на начальной стадии это касалось системы жизнеобеспечения и нормативно-правовой основы, в меньшей - мировоззренческого плана. Сам факт такой неравномерности являет собой залог целого ряда социальных коллизий, которые, в принципе, выступают естественным объектом внимания исследователей целого ряда гуманитарных дисциплин. Кавказский регион в этом плане выступает своего рода научным полигоном, где апробируются исследовательские методики и в целом научный инструментарий специалистов самых различных дисциплин, в нашем случае - этнографов и этнологов.

Актуальность данного исследования определяется целым рядом факторов, в первую очередь - исключительной живучестью элементов архаики, которые играют немалую роль в реалиях наших дней. Например, сейчас, в начале XXI века, по причине разной сословной принадлежности предков двух граждан, вступающих в брак, у карачаевцев возникают межфамильные коллизии, разрешение которых нередко вовлекает большой круг лиц и структур. Иными словами, и по сей день браки карачаевцев диктуются во многом именно «сословными предпочтениями». Очевидно, специалисты могут без всякого преувеличения утверждать, что в настоящее время ни у одного из народов Северного Кавказа архаичный «сословный принцип» не является сегодня столь значимым, как у карачаевцев. Выявлению конкретных причин данной проблемы отводится определенное место в 1-й главе настоящего исследования, но в целом речь идет о достаточно мощной инерции старого, со-словно-кастового мышления, «актуальном» реликте ментальное™ феодальной эпохи. Специфику семейного уклада карачаевцев в разработке научной концепции национальной политики непременно следует учитывать ученым -разработчикам такой концепции и, видимо, излишне говорить, что среди таких ученых должны быть этнологи. С другой стороны, такие этнографические реалии до сих пор не получили внятного объяснения: во-первых, почему упомянутые ментальные реликты древней нормативности оказались столь живучи, а во-вторых, почему они столь живучи оказались именно у карачаевцев? Как нам представляется, без основательного изучения традиционного уклада семьи и семейного быта на все эти вопросы дать ответы практически невозможно.

Такое изучение в конечном счете невозможно без всестороннего, а, следовательно, объемного сравнительно-сопоставительного аналитического исследования, позволяющего осветить тенденции исторического развития института семьи у народов Северного Кавказа. Поэтому настоящая работа, как мы надеемся, сможет внести определенный вклад в перспективу такого исследования кавказоведов.

Кроме того, и это для нас не менее важно, тема семейной нормативной системы карачаевцев расмматриваемого периода в нашем этнографическом кавказоведении остаётся малоосвещенной, и данное обстоятельство мы ниже попытаемся акцентировать. Это также делает поднятую в настоящей работе тему актуальной.

Объектом исследования является нормативная культура карачаевцев -тюркского по языку северокавказского этноса, в жизни которого и в настоящее время имеет место довольно яркий сплав разновременных традиций, мотивирующий настоящее исследование.

Предметом исследования выступает комплекс норм, регулировавших как обрядовую сторону семейной жизни, так и правовой уклад карачаевской семьи в XIX - начале XX вв. Следует отметить, что речь идет не просто о содержании нормативной номенклатуры, а ее системности. Мы разделяем мнение, что горскую семью, в общем-то, характеризируют не сами по себе отношения между мужем и женой, а отношения между ними как матерью и отцом, между родителями и детьми, между старшими и младшими членами семьи1. Именно эти отношения регулировали нормы как семейных обрядов, так и семейного права.

Основной целью исследования является, как и следует из его наименования, определение качественного видозменения (трансформации) нормативной основы семьи в рассматриваемый период.

Данное обстоятельство обуславливает необходимость решения следующих задач.

• выявление социальных масштабов, институциональной глубины эволюции нормативно-правового уклада;

• определение степени воздействия такой системной трансформации на основы правосознания;

• выяснение диапазона внешних и внутренних факторов (условий и причин), влиявших на эволюцию компонентов нормативной базы семьи;

• обозначение путей и форм трансформации системы регуляции семейных отношений;

• анализ и систематизация собранных автором в 1999-2007 гг. полевых этнографических материалов, обозначение выводов, сделанных на основе проведенной аналитической работы;

Географические рамки иследования ограничены исторической территорией Баталпашинского уезда (отдела) Кубанской области на момент его создания в 1871 г. Его южной частью являлась территория современной Карачаево-Черкесской республики.

Хронологические рамки работы охватывают все XIX столетие и начало ХХ-го (что диктуется отсутствием достаточной источниковой базы для характеристики предыдущих столетий), причем в качестве верхнего хронологического рубежа определен 1917-й год. Добавим, что в случаях, необходимых для сравнительно-сопоставительных оценок, мы обращаемся к материалам и более позднего времени.

Степень изученности темы. В рассматриваемый период во фрагментарном виде отдельные аспекты семейной культуры карачаевцев затрагивало немало авторов, большинство из которых не было профессиональными исследователями, тем более - этнографами. Поэтому, в работах, например, учителя гимназии В. Сысоева, приезжавшего в Карачай в летний сезон, встречаются высказывания о том, что в карачаевское жилище можно проникнуть якобы только согнувшись «насколько возможно и только на четвереньках, по первобытному проползти в отверстие внутрь» . С таких же критических позиций, видимо, можно характеризовать и первые публикации другого приезжего учителя гимназии - А. Дьячкова-Тарасова. Вопреки реалиям он утверждал, что известные своей монументальностью, основательностью и прочностью жилища у карачаевцев будто бы «кое-как сложены из рваных каменных глыб» и вряд ли «эти длиные сараи. можно назвать жилищами» . Очевидно, речь идет о рецидивах имперско-колониального мышления, довольно поверхностно и весьма пренебрежительно воспринимавшего материальную культуру «туземцев». Тем не менее, и в работах указанных авторов имеются материалы, помогающие современным исследователям в попытке осветить правовой уклад. Добавим, что относительно описания социального уклада кавказоведами справедливо отмечается необходимость критического подхода к сведениям западноевропейских путешественников'1, что, впрочем, справедливо по отношению ко всем письменным источникам.

Наиболее ранние сведения по теме настоящего исследования содержатся в данных Г.-Ю. Клапрота (1807-1808 гг.), опубликованных в сборнике «Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII-XVIII вв.» (Нальчик, 1974). Отдельные вопросы затрагиваются в работах С.Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе» (М., 1823), а также недавно переизданная работа И.Ф. Бларамберга «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» (1999). Определенную ценность - также в плане не концептуальном, а фактологическом - представляют собой и статьи М. Алейникова (I880)5, В.Я.Тепцова (1892)6, Н.С. Иваненкова (1908)7, И.С. Щукина (1913)8. Однако из всех дореволюционных изданий самой обстоятельной, подлинно научной работой стала, пожалуй, статья Б.Вс. Миллера об обычном праве карачаевцев, вышедшая по итогам экспедиций конца 1890-х гг.9 В ней приводится весьма интересный материал по функционированию тех или иных положений адата и шариата в правовом быту карачаевцев. Правда, акцент делается на описании в основном патриархальной семьи и деспотического, по сути, уклада управления ею, однако не обозначаются какие-либо существенные инновации в правовой культуре этноса, значимые эволюционные тенденции в процессе его развития. Создаётся впечатление, что молодой исследователь и не ставил целью раскрыть динамику правового уклада изучаемого народа, и, конечно же, не стремился добиться строгой системности в исследовательской методологии.

Научный подход отличает еще одного дореволюционного автора -Г.Ф. Чурсина, неоднократно затрагивавшего этнографию карачаевцев10.

Частично проблемы семьи и семейного быта затрагивались и первыми советскими исследователями 1920-1930-х гг., прежде всего - в работах У.Д.Алиева11 и И.Х.-Б.Тамбиева12. Данные авторы, конечно, исходят из «классовых позиций» в освещении и трактовке исторического материала, но, тем не менее, приводят интересные фактические материалы, но в целом не анализируют нормативный аспект рассматриваемой темы.

Тема семьи и семейного уклада в изданиях первых послевоенных десятилетий в той или иной степени затрагивалась, в частности, в сборнике очерков Х.О. Лайпанова (1957 г.), в 1-м томе «Очерков истории Карачаево-Черкесии» (1968 г.), в развернутом очерке известного этнографа-кавказоведа Л.И. Лаврова «Карачай и Балкария до 30-х годов XIX в.» (1969), а в еще больше степени - в историко-этнографическом очерке «Карачаевцы», который вышел в Черкесске под редакцией Л.И. Лаврова (1978). В этот очерк отдельной главой вошел раздел «Семья и семейный быт» (авторы И.М. Шаманов и В.П. Невская), который для своего времени стал заметным шагом вперед. Он позволил широкой, уже советской, аудитории ознакомиться (пусть и в кратком изложении) с данными по рассматриваемой теме в работах дореволюционных авторов (Б. Миллера, Г.Ф. Чурсина, Г. Петрова, Н. Тульчинского, В. Сысоева, В. Тепцова, И. Щукина, М. Алейникова, Ф. Леонтовича, Н. Гра-бовского и др.). Естественно, что в условиях того времени работа не могла не быть заидеологизированной; поэтому в них фигурируют противопоставление семейного быта «светлой» советской эпохи «темному» дореволюционному укладу жизни, осуждение религиозных устоев и т.п. Но добротно выполненная работа вполне отвечала тогдашним требованиям академической науки. Она, судя по всему, не ставила задачей рассмотрение комплекса норм и в целом регуляционного инструментария семейной сферы жизни и эта проблема осталась за рамками работы.

Важный вклад в изучение семьи и семейного быта внес И.М.Шаманов, которым были опубликованы развернутые статьи фундаментального характера «Брак и свадебные обряды карачаевцев в 19 - нач. 20 вв.» (1979), «Обряды и поверья карачаевцев, связанные с рождением ребенка» (1980)13. Исследователя отличают научная добросовестность, скрупулезность и дотошность, позволившие изыскать, систематизировать и ввести в научный оборот широкий круг источников, включая и полевые материалы, которые и поныне имеют непреходящее значение. Как свидетельствуют и сами названия работ, брачный и детский цикл также не выходят за пределы исследования обрядности как таковой, а потому в них и не был рассмотрен нормативно-регулятивный аспект соответствующих циклов.

Определенную роль в освещении обрядового аспекта рассматриваемой темы сыграли работы Я.С. Смирновой, в особенности ее монография «Семья и семейный быт народов Северного Кавказа», изданная в Москве (1983 г.). Конечно, сама масштабность этой основательной работы не позволяла исследователю равномерно осветить все стороны сложной и объемной темы. Тем не менее, научная и методологическая значимость указанной монографии остается непреходящей.

Схожесть, а во многом и идентичность, правового уклада карачаевцев и балкарцев делают ценными для рассматриваемой темы работы М.Ч.Кучмезовой, в том числе и ее монографическое исследование «Социо-нормативная культура балкарцев: традиции и современность» (2003).

В постсоветский период отдельные аспекты семьи и семейного быта карачаевцев становились объектом исследовательских усилий; это, в частности, интересные работы по теме искусственного родства (М.Д.Боташев)14, детского цикла рубежа ХТХ-ХХ вв. (Л.Х.Боташева)15, которые внесли положительный вклад в предысторию освещения проблем в нашей работе. Некоторые вопросы семейного быта в связи с гензисом этнокультурного сознания отражены в работах. И.И.Маремшаовой «Основы этнического сознания карачаево-балкарского народа» (2000), «Балкарцы и карачаевцы в этнокультурном пространстве Кавказа» (2003).

Тема традиционного семейного быта карачаевцев затрагивается и в отдельных работах турецких авторов, в т.ч. проф. Яшара Калафата и доктора социологических наук Уфука Таукула16, однако они основываются на исследованиях российских авторов (этнографа И.М. Шаманова, фольклористов Р.А.-К. Ортабаевой, Т.М. Хаджиевой и др.) и, таким образом, лишь воспроизводят доступные нам материалы. В целом можно с полным основанием утверждать, что в турецком карачаеведении к настоящему времени нет ни одного внесенного в этнографический научный оборот нового материала, который был бы результатом научной деятельности турецких исследователей.

Научную новизну позволяет определить обзор изученности темы исследования. Она, во-первых, заключается в том, что впервые в отечественной кавказоведческой этнографии специально исследуется нормативная система семьи и семейного быта карачаевцев, в т.ч. и в аспекте ее трансформации.

Во-вторых, впервые делаются статистические обобщения на основе полевых генеалогических исследований по карачаевцам вообще и выводы относительно ситуации в их брачной сфере на протяжении нескольких поколений в частности.

В-третьих, на основе полевых материалов впервые приводится более-менее широкий магический инструментарий, применявшийся карачаевцами не только в детском цикле (охранительная и лечебная магия), но и в деле регуляции внутрисемейных отношений.

Практическая значимость исследования состоит также и в том, что оно может быть использовано в процессе изучения семьи и семейного быта, истории правовой культуры народов Центрального и Северо-Западного Кавказа (в т.ч. в энциклопедических справочниках, учебных пособиях и др.); в научном планировании историко-этнографических изысканий в региональных и межрегиональных гуманитарных исследовательских учреждений и ВУЗов Юга России; при аналитических разработках для государственных и международных учреждений (напр., ЮНЕСКО), требующих учета этнокультурной специфики (традиций, ментальности и т.п.) коренных народов Северного Кавказа.

Источниковедческая база работы представлена архивными и этнографическими материалами, а также опубликованными источниками. В частности, в процессе работы нами использовались материалы государственных архивов Краснодарского края (Ф.454, 774), Северной Осетии (Ф.262), Российского государственного военно-исторического архива (Ф.ЗЗО).

Основными опубликованными источниками по карачаево-балкарскому праву стали недавно переизданные (впервые с царских времен) сборники ада

17 тов Ф.И. Леонтовича , а по фольклору - сборники, изданные в Черкесске и Нальчике (1987, 1994, 1996, 1999)18.

Отдельные историко-этнографические и фольклорные материалы по рассматриваемой теме приводятся в работах В.П. Невской (I960)19, К.М. Те-кеева (1989)20, Х.Х. Малкондуева (1990; 2001)21, М.Д. Каракетова (1995)22,

23

С.М. Акбаева , в упоминавшихся работах И.М. Шаманова.

Большое значение в качестве источников для данного исследования имеют полевые этнографические материалы, собранные нами в 1999-2007 гг. в населенных пунктах различных районов Карачаево-Черкесской Республики - Карачаевского (а.Кумыш, Карт-Джурт, Хурзук, Каменномостское), Усть-Джегутинского (а.Сары-Тюз), Зеленчукского (а.Кызыл-Октябрь, а.Кобу-Башы, с.Даусуз), Урупского (ст.Преградная), городах Черкесске, Карачаев-ске, Усть-Джегуте, а также в Ставропольском крае (карачаевская община г.Кисловодска).

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационной работы изложены автором и обсуждены на ряде научных форумов, в т.ч. на международных конференциях и конгрессах «Дни науки» (Белгород,2005), «Антропология детства» (Ставрополь, 2006), «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (Пятигорск, 2007), всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы в России» (Кузнецк,2007), региональных конференциях (2003-2006).

Структура диссертации определена ее целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка сокращений и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семейно-бытовая культура карачаевцев в XIX - начале XX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Приведенные в настоящей работе материалы позволяют сделать определенные выводы.

Во-первых, исследование, на наш взгляд, в целом подтверждает научный тезис об определяющего роли социально-экономического фактора в генезисе семейной культуры. Следует отметить, что предпринятая нами попытка реализовать поставленные цели, как представляется, в принципе дает возможность показать, что функционирование самой семьи в качестве социальной ячейки, а также развитие традиционных норм брачно-семейной жизни в рассматриваемое время происходило на фоне целого ряда внешних, т.е. объективных условий.

В рассматриваемое время (как, впрочем, и до него) основной, острейшей - так и нерешенной в дореволюционный период - проблемой функционирования материальной основы карачаевских семей являлся исключительный дефицит земельных угодий в Старом Карачае (как в народе называли селения Верхнекубанской котловины). Нами было отмечено, что крайняя нужда в земле диктовала то, что основная масса трудоспособной части мужского населения большую часть года пребывала далеко за пределами своих селений и, как правило, вне своих семей. (В этом карачаевцы отличались даже от балкарцев). Такой - сам по себе, казалось бы, сугубо экономический - императив неизбежно порождал не только отмеченные выше особенности семейного и хозяйственного быта горцев Карачая, но, в немалой степени, и специфику их правового уклада.

Уместно подчеркнуть, что отгонное скотоводство оставалось основой их экономики и после присоединения к России, вплоть до начала XX столетия включительно. Соответственно по-прежнему сохранялись как дуальность в локализации семейного хозяйства (часть в ауле, часть - на летних и зимних пастбищах), так и исключительно подвижный, динамичный и образ семейной жизни. На благосостоянии основной массы горских семей практически не отразились, весьма ограниченные, можно сказать, робкие попытки царской администрации решить аграрный вопрос путем выделения незначительных площадей по течению рр.Джегуты, Мары и Теберды (1860-1880-е гг.). В аулах, образовавшихся на указанных территориях в пореформенный период, и получивших наименование «Новый Карачай», утвердились влиятельные, богатые семьи, которые «поспешили занять место в общинах»1.

Имущественное расслоение семей в горских обществах ускорялось по мере вовлечения во всероссийский рынок и имело существенные последствия в их бытийном плане. Возникла новая, неизвестная ранее в социальном пространстве прослойка рыночно ориентированных скотопромышленников, включавшая даже представителей бывших крепостных крестьян. Она состояла из нескольких десятков семей, занявших ключевые позиции как в животноводстве, так и в переработке животноводческой продукции, поставлявшейся в русские населенные пункты Кавказских Минеральных Вод (напр., кефир, сыр, молоко, сметана, мясо, - из хозяйств скотозаводчиков Байчоровых, Го-лаевых и др., промышлявших в районе Кисловодской котловины). Родственные и брачно-свойственные связи с представителями нуворишских семей стали обретать престижность в селениях не только Нового, но и Старого Ка-рачая (данная тема, видимо, достойна отдельного рассмотрения).

Здесь можно отметить, что указанная выше большая социальная диспропорция стала, как достаточно убедительно показано исследователями, одной из важнейших причин эмиграции (мухаджирства) части карачаевцев в Османскую империю в 1880-е гг. и в начале 1900-х гг.

Во-вторых, на наш взгляд, здесь необходимо отметить и другую, обратную сторону «земельного голода» - во многом именно малоземелье в нагорной части региона способствовало «раннему возникновению здесь частной собственности» , а также связанного с нею самостоятельного частно-собственического комплекса нормативно-правовой культуры горцев. В данной связи необходимо помнить, что основой частной собственности в изучаемой ландшафтной зоне была не столько земельная недвижимость и связанное с ней земледелие, сколько скот. Очевидно, это подметили и авторы

1820-х гг., которые отметили, что карачаевцы «имеют изрядное скотоводство 2 и небольшое хлебопашество» .

В-третьих, наряду с указанными процессами, в карачаевском обществе протекали процессы трансформации и нормативной основы семьи, которая была обусловлена несколькими детерминирующими факторами. Прежде всего это связано с утверждением шариата не только в быту, но и в нормативной системе брачно-семейной сферы. Вариабельность шариатских установок, значительная часть которых во многом перекликалась с нормами обычного права (адата), и стала условием их популярности в горской среде.

Мусульманское право (фикх) не только знало семейное имущество, но и детально регулировало его. Оно сохраняло доминирующие позиции главы семьи как субъекта и распорядителя семейной собственности, а также принцип родственного предпочтения в решении вопросов наследственного права. Категорически осуждая умыкание (кроме фиктивного), фикх, в принципе, не препятствовал бытованию других адатных форм брака (левират, сорорат), которые нередко фиксируются в этнографической современности карачаевцев многими исследователями. Более того, тот же сорорат был освящен брачной практикой ближайших сподвижников самого пророка Мухаммада; наиболее известный пример: будущий третий «праведный халиф» Осман ибн Аффан (ум. 656 г.), носил эпитет «Зу-н-Нурайн» букв. «Обладатель двух светочей», потому, что последовательно был женат на двух дочерях пророка. Популярность мусульманского права обуславливалась, на наш взгляд, тем, что отмечено современными специалистами по мусульманскому праву: "шариат не препятствовал существованию иных правовых традиций, допускал интерпретацию правовых норм своей системы в соответствие с условиями жизни мусульман, их обычаев и интересов"4.

В-четвертых, отмеченный выше важнейший фактор - присоединение Российской империи - нес с собой европеизацию некоторых сфер жизни, в т.ч. и семейного быта. Данный процесс выражался не только в качественном изменении материальных форм быта (жилище, одежда, питание и т.д.). На протяжении нескольких десятилетий, начиная со второй половины XIX в. карачаевцы входили в имперское правовое поле, что позволило обогатить собственную правовую культуру современными нормативными компонентами.

Существенную роль в приобщении к русско-европейской культуре сыграло возникновение в пореформенный период населенных пунктов так называемого Нового Карачая. В отличие от древних селений Старого Карачая (Картджурт, Хурзук, Учкулан), расположенных в «каменном мешке» Верхнекубанской котловины, большинство новых селений были размещены близ транзитных дорожных коммуникаций. Это существенным образом облегчило доступ к городам (Баталпашинск, Кисловодск и др.) - экономическим и культурным центрам, что объективно содействовало перестройке материальной основы семьи и ускоренной ломке многих архаичных традиций, в т.ч. и в семейно-правовой сфере.

Не меньшее значение имело и то, что новые аулы располагались по соседству с инонациональными и иноконфессиональными: напр., а.Воронцовско-Карачаевский - рядом с абазино-черкесским аулом Абуков-ским /Хумаринским/ и селом Георгиевско-Осетинское, а аул Джегутинский -рядом со станицей Усть-Джегутинской и селом Джегонасско-Еврейское. Здесь имел место тот самый случай, когда «на темпы и формы новаций заметно влияет степень межэтнических контактов" и "более высокие темпы внедрения новаций наблюдаются в этнически смешанных селениях"5. Безусловно, что инокультурное влияние обогащало культуру карачаевцев, в т.ч. и в семейном быту; с течением времени стирались грани несущественных различий, сближая народы Верхней Кубани.

В-пятых, наше исследование подтверждает то, что в отличие от правовой нормативной сферы семейной культуры, в области обрядовых норм наблюдался консерватизм. Это определялось тем, что право регулируется публичными (в нашем случае - государственными) институтами, а обряд - условно говоря, ментальными, более устойчивыми к переменам.

В брачном цикле обычаев довольно стойкие сословные предпочтения носили преимущественно односторонний характер - в том плане, что онн выражались в основном при выдаче дочери замуэю, а не при эюенитьбе сына. Данное обстоятельство можно рассматривать как инерцию традиционного правосознания, поскольку по адату сословный статус жены члена общины не имел никаких правовых последствий для их потомков. Но, с другой стороны, отмеченная нами в приведенной выше брачной статистике терпимость ранее привилегированных сословий (в данном случае: к женитьбе своих сыновей на девушках бывших зависимых сословий) может объективно указывать на определенные перемены в общественном сознании карачаевцев.

В детском цикле родильные обычаи и обряды консервировались в немалой степени тем, что роды не выходили за пределы дома (известно, что вплоть до середины 1930-х - начала 1940-х гг. карачаевские женщины в основной своей массе не обращались за услугами акушерских пунктов6), т.е. длительное время здесь действовали прежние фигуранты (повитухи-аначы и т.п.). Родильный комплекс в силу исконно интимного характера оставался сугубо «домашним». Такая позиция отстаивалась и главой семьи, который сохранял прежние управленческие функции и, по традиции, стремился не выносить элементы этого комплекса за пределы своего двора.

В-шестых, весь доступный нам материал позволяет еще раз подтвердить сравнительно важную социорегулятивную роль женщины у горцев к рубежу Х1Х-ХХ вв., когда малая семья стала уверенно утверждаться в Карачае. Такая роль была во многом обусловлена сезонными миграциями трудоспособного населения (в связи с отгонным скотоводством и земельным кризисом). Можно, видимо, утверждать, что осознанием самой женщиной своего статуса и объясняется то, что в Карачае именно женский пол стал наиболее последовательным сторонником и проводником в карачаевском семейном уклад идей и норм шариата, который признавал за женщиной несравнимо больший объем прав, нежели адат. Это объективно делало ее союзницей духовенства.

Но такой союз во многом скреплялся и тем, что именно женщины являлись самыми активными проводниками использования семейном быту «арсенала» мусульманской магии, который, опять-таки, был достоянием священнослужителей. Сам по себе феномен союза муллы и женщины, до-1 вольно устойчивый по времени и дошедший до наших дней, являет собой

I любопытный предмет исследования этнографа-кавказоведа. В целом данное исследование позволяет не согласится с утверждением некоторых современных авторов о том, что «семейно-бытовая культура карачаевцев не является. прямой наследницей только восточной цивилизации» . В действительности, несмотря на сильнейшее русско-европейское влияние, в рассматриваемое время данная культура в ее традиционном плане типологически оставалась в кругу восточных культур.

Можно добавить, что семейно-бытовая культура карачаевцев не была чем-то однородным: с одной стороны, конечно, были компоненты, носившие общеэтнический характер, а с другой очевидно было наличие сословных субкультур у каждой из которых была своя специфика как в ментальном, идеологическом, так и в нормативном планах.

Наконец, в-седьмых, к завершающей части рассматриваемого периода, т.е. в канун утверждения советской власти, семейно-бытовой уклад карачаевцев в целом был более-менее приспособлен к рыночным отношениям, в которые интенсивно вовлекались и горные регионы Юга России. Во многом именно приобщение к рынку способствовало ускоренному распаду патриархальных норм и утверждению малой семьи; в особенности это коснулось аулов так называемого Нового Карачая. Здесь нелишне напомнить слова В.П. Невской о том, что «вряд ли была на Кавказе еще одна область, где арендные отношения играли такую большую роль, как в Карачае» . Эти отношения, сугубо рыночные по своей сути, устанавливавшиеся карачаевцами с государством, с казачеством, с соседними народами форсировали совершенствование капиталистического /рыночного/ правосознания и, соответственно, приобщение к рыночно-либеральным ценностям. Очевидно, именно мощной инерцией капиталистических навыков, обретенных в рассматриваемое время, справедливыми опасениями потери семейного имущества и следует объяснять устойчивую «контрреволюционность» карачаевцев в ходе Гражданской войны, а также то, что они стали одними из наиболее последовательных противников большевистского режима (антисоветские восстания 1920 и 1930-х гг.). Но в целом мы можем, видимо, с полным основанием утверждать, что традиционные устои семейно-бытового уклада в большей (в Большом, или Старом Карачае) или меньшей (в аулах Нового Карачая) степени сохранились и несколько десятилетий спустя после утверждения советской власти. В той или иной степени некоторые архаические элементы семейной культуры благополучно сохранились весь XX век.

Здесь необходимо отметить, что объективными условиями консервации архаичных норм являлись некоторые аспекты государственной национальной, правовой и идеологической политики. В царское время это сосуществование (с санкции властей) светских (имперских), адатных и шариатских норм, а в советский период - реликты личной зависимости граждан (изъятие паспортов у колхозников, система прописки и т.п.). Кстати, именно сравнительно-сопоставительный аспект нормативного уклада семьи дореволюционного и постреволюционного периодов делает тему нашего исследования перспективной в научном плане. Использованные в данном исследовании материалы и сделанные в нем выводы, очевидно, могут послужить освещению как сугубо этнографической тематики, так и, определенным образом, проблем смежных гуманитарных научных дисциплин.

Список научной литературыБолурова, Аминат Ниязбиевна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Документы по истории Балкарии. 40-90 гг. X1. в. Сост.Е.О.Крикуновой. -Нальчик: Кабардино-Балкарское кн. издательство,1959. - 262 с.

2. Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа (СДСП). Нальчик: ИЦ «Эль-Фа»,2003. -Т I,- 446 с Т II. - 486 с.

3. Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии. 1790-1917. Сб. документов. Сост. В.П. Невская, И.М. Шаманов, С.П. Несмачная. Ростов-на-Дону, 1985.

4. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Нальчик: Эль-Фа, 2002. - Вып.1. - 344 с.;Вып.П.-318 с.

5. Абаев И.М. Борьба с венерическими болезнями //КБДК. Т.Н. С. 105.

6. Абаев М.К. Балкария //КБДК. T.I.- С.173-212.

7. Алейников М. Обряды и обычаи карачаевцев по свадьбе и похоронах //КОВ. Екатеринодар, 1880. - 17 мая, №19.

8. Алейников М. Карачаевские сказания //СМОМПК. Тифлис, 1883. -Вып.З, отд.2. - С.138-168.

9. Аноним. Нравы и обычаи кабардинцев или черкесов //СКЕЛ. С. 104-108.

10. Анучин Д.Г. Очерк горских народов Правого крыла Кавказской линии //РАНК. Т.Д. С.245-298.7. д'Асколи Э.Д. Описание Черного моря и Татарии //СКЕЛ. С.55-62.

11. Авксентьев А.В. Ислам на Северном Кавказе. Ставрополь: Ставропольское кн. изд-во, 1984. - 287 с.

12. Азаматов К.Г., Хутуев Х.И. Мисост Абаев: Общественно-политические взгляды. Нальчик: Эльбрус,1980. - 132 с.

13. Акбаев С.М. Взаимоотношения сословий в горских обществах СевероЗападного Кавказа в первой половине XIX в. (по материалам адатов). Автореферат диссертации. кандидата исторических наук. М., 2002. -22 с.

14. Акбаев С.М. Горские адаты и становление национального менталитета //Проблемы археологии и истории Северного Кавказа. Отв. ред. А.А. Кудрявцев. Ставрополь: Изд-во СГУ, 1999. - С.49-51.

15. Акбаев С.М. Работа комиссии по разбору сословных горцев Кубанской области конца XIX начала XX в. //Из истории народов Северного Кавказа. Сб. научных статей. Ответ, ред. А.А.Кудрявцев. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. - С.127-137.

16. Алексеева Е.П. Малоизвестные сведения автора XV века о карачаевцах и черкесах //Проблемы археологии и этнографии Карачаево-Черкесии. (Материальная и духовная культура, вып.2). Отв. ред. Е.П. Алексеева. -Черкесск, 1983. С.101-103.

17. Алексеева Е.П., Невская В.П., Шаманов И.М. Исторический очерк //Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Отв. ред. Л.И.Лавров. -Черкесск: Кар.-Черк. отделение Ставр. кн. изд-ва, 1978. С. 16-58.

18. Алиев У.Д. Карачай. Историко-этнологический и культурно-экономический очерк. 2-е изд. Черкесск, 1991. - 320 с.

19. Алфеев Н.А. Материалы к изучению быта и социально-гигиенических условий карачаевского народа. Ростов-на-Дону, 1929. - 166 с.

20. Анфимов Н.В., Джимов Б.М., Емтыль Р.Х. История Адыгеи (с древнейших времен до конца XIX века). Майкоп: Адыгейское кн. изд-во, 1993. -216с.

21. Арапов Д.Ю. Мусульманский брак в правовой системе Российской империи //Ислам и право. Сост. и ред. И.Л. Бабич и Л.Т. Соловьева. М., 2004. - Вып.2. - С.23-34

22. Асанов Ю.Н. Песня-поэма «Каншаубий» или «Плач княгини Гошаях». -Нальчик: Эль-Фа, 1996. 126 с.

23. Асанов Ю.Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик: Эльбрус, 1990. - 272 с.

24. Асанов Ю.Н. Поселения, жилища и хозяйственные постройки балкарцев (Втор. пол. XIX в. 40-е годы XX века). - Нальчик: Эльбрус, 1976. -118 с.

25. Байрамуков И.М. Среди Кубанских горцев //Карачаево-балкарские деятели культуры. Сост., пред. и комм. Т.III. Биттировой. Т.1. Нальчик: Эльбрус, 1993.-С. 235-237

26. Баразбиев М.И. Карачаево-балкарские фамилии адыго-абхазского происхождения //Жур. "Эльбрус". Нальчик,1999. - №1(10). - С. 135-141.

27. Баразбиев М.И. Этнокультурные связи балкарцев и карачаевцев с народами Кавказа в XVIII начале XX века. - Нальчик: Эльбрус, 2000. -112 с.

28. Башиев A.M. Сословный вопрос в Балкарии во 2-й половине XIX начале XX в. //Исторический вестник. Гл. ред. В.Х.Кажаров. Нальчик, 2005. -Вып.1.-С.171-190.

29. Бегеулов P.M. Центральный Кавказ в XVII первой четверти XIX века: очерки этнополитической истории. - Карачаевск: Изд-во Карачаево-Черкесского государственного университета. - Карачаевск,2005. - 275 с.

30. Бейтуганов С.Н. Кабарда в фамилиях. Нальчик: Эльбрус, 1998. - 560 с.

31. Бекмуратова А.Т. Семейно-бытовой уклад каракалпаков в прошлом и задача преодоления его вредных пережитков. Автореферат диссертации. кандидата исторических наук. -М., 1967. 19 с.

32. Бесленеев А.Д. К вопросу развития сельского хозяйства горцев Кубанской области (пореформенный период) //Из истории сельского хозяйства

33. Карачаево-Черкесии. Науч. ред. И.Х. Калмыков. Черкесск, 1971. - С.З-22.

34. Биджиев Х.Х. Погребальные памятники Карачая XIV XVIII вв.// Вопросы средневековой истории Карачаево-Черкесии. - Черкесск, 1979.

35. Биджиев Х.Х. Раннесредневековые жилища и хозяйственные постройки Карачаево-Черкесии //Проблемы археологии и этнографии Карачаево-Черкесии. (Материальная и духовная культура, вып.2). Отв. ред. Е.П. Алексеева. Черкесск, 1983. - С.35-55.

36. Битова Е.Г. Социальная история Балкарии XIX века: Сельская община. -Нальчик: Эльбрус, 1997. 176 с.

37. Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. Нальчик: ИЦ «Эль-Фа», 1999.-404 с.

38. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Извлечение по Центральному и Северо-Западному Кавказу. -Нальчик: ИЦ «Эль-Фа», 1999. 224 с.

39. Боташева JI.X. Детский цикл обычаев и обрядов у карачаевцев (конец XIX начало XX в.). Автореферат диссертации. кандидата исторических наук. - М., 2002. - 30 с.

40. Боташев М.Д. Установление исскуственного родства при обрядах детского цикла у карачаевцев //Карачаевцы и Балкарцы: язык, этнография, археология, фольклор. -М., 2001. С. 152-167.

41. Борлакова Ф.А. Развитие здравоохранения в Карачае и Черкесии (1860-е 1941). Автореферат диссертации. кандидата исторических наук. -М.,2002. - 22 с.

42. Бороздин И. Предисловие //Стонов Дм. По Карачаю. Путевые заметки. -M.-JL: Молодая Гвардия, 1930. С.3-8.

43. Бурлаков И.Ш.-Б. К становлению шариатского суда в Карачае //Ислам и право. Сост. и ред. И.Л. Бабич и Л.Т. Соловьева. М., 2004. - Вып.2,-С.35-40.

44. Ваганов С.В. Значение охранно-карантинной линии по границе Кубанской области с Закавказьем в связи с условиями животноводства в нагорной полосе //ИОЛИКО. Екатеринодар, 1899. - Вып. 1.

45. Всероссийский мусульманский съезд. Казань, 1906. - 20 с.

46. Вайнштейн С.И. Предисловие //Кузнецова В.А. Народное искусство карачаевцев балкарцев. Нальчик: Эльбрус,1982. - С. 5-13.

47. Ванеев З.Н. Из истории родового быта в Южной Осетии. Тбилиси: МецниеребаД955. - 99 с.

48. Волкова Н.Г. Этнокультурные контакты народов горного Кавказа в общественном быту (XIX- начало XX в.) //КЭС. М., 1989. - Вып. IX, С. 159-215.

49. Гаврилов П.А. Устройство поземельного быта у горских племен Северного Кавказа //ССКГ. Тифлис,1869. - Вып.2. - С. 1-78.

50. Г-д. Поездка по южному отклону Эльбруса в 1848 году //Библиотека для чтения. СПб, 1849. - Т.97. - С.63-73.

51. Георги И.Г. Описание все обитающих в Российском Государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей //СКЕЛ,- С.206-218.

52. Главани К. Описание Черкесии // СКЕЛ. С. 142-151.

53. Городецкий Б.М. Очерки по кубановедению. 2. Быт и культура населения Кубанской области //Жур. "Кубанская школа". Екатеринодар, 1915. -№5. - С.298-307.

54. Грабовский Н. Ф. Свадьба в горских обществах Кабардинского окру-гаУ/ССКГ. Тифлис, 1869. - Вып. 2. - С.3-24

55. Гюльденштедт И.А. Путешествие по России и Кавказским горам //СКЕЛ. С.283-306.

56. Гугов Р.Х. Кабарда и Балкария в XVIII веке и их взаимоотношения с Россией. Нальчик: Эль-Фа, 1999. - 686 с.

57. Гутнов Ф.Х. Генеалогические предания осетин как исторический источник. Орджоникидзе: Ир, 1989. - 177 с.

58. Джумагулов А. Семья и брак у киргизов Чуйской долины (дореволюционный и советский периоды). Автореферат диссертации. кандидата исторических наук. М.,1962. - 19 с.

59. Дзаттиаты Р.Г. Культура позднесредневековой Осетии. Владикавказ: Ир, 2002.-432 с.

60. Дмитриев В.А. Способы преодоления насилия в традиционном обществе горских народов //Адат. Кавказский культурный круг: Традиции и современность. М.-Тбилиси, 2003. - С.24-43

61. Доде З.В. К вопросу о складывании цветового предпочтения в костюме народов Северного Кавказа// Историко-археологический альманах. Ответ. ред. P.M. Мунчаев. Армавир-Москва, 1997. -С.171-176.

62. Дебу И.Л. О Кавказской линии и присоединенном к ней Черноморском войске, или общие замечания о посленных полках, ограждающих Кавказскую линию, и о соседственых горских народоах. (Извлечение) //РАНК, Т.1. С.51-90.

63. Дельпоццо И.П. Записка о Большой и Малой Кабарде//РАНК, Т.1. С.7-41.

64. Дмитриев В.А. Способы преодоления насилия в традиционном обществе горских народов //Адат. Кавказский культурный круг: Традиции и современность. М.-Тбилиси, 2003. - С.24-43.

65. Документы по истории Балкарии. 40-90 гг. XIX в. Сост.Е.О.Крикуновой. Нальчик: Кабардино-Балкарское кн.издательство,1959. - 262 с.

66. Дьячков-Тарасов А.Н. В горах Большого и Малого Карачая// СМОМПК. -Тифлис, 1900.-Вып. 28. -С.3-111.

67. Дьячков-Тарасов А.Н. Заметки о Карачае и карачаевцах //СМОМПК. -Тифлис, 1898. Вып.25, отд.П.-С.71-91.

68. Думин С., Чиковани Ю. Дворянские роды Российской империи. Т.IV. Князья царства Грузинского. -М.: Ликоминвест, 1998. 296 с.

69. Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России, и сопредельных оному земель //РАНК. Нальчик: Эль-Фа, 2001. - Т.Н.-С.9-141.

70. Известные люди Карачаево-Черкесии. Краткий биографический словарь/ Сост. К.С.-Б.Урусова, Р.Т.Хатуева. Черкесск. 1997. - 236 с.

71. Иваненков Н.С. Карачаевцы (Доклад, прочитанный на общем собрании членов Общества люителей изучения Кубанской области 28 ноября 1908 г. //ИОЛИКО. Екатеринодар, 1912. - Вып.У,- С.25-91.

72. Иванюков И., Ковалевский М. У подошвы Эльборуса //Вестник Европы.- М., 1886. -т.1, кн. 1, С.83-112; кн.2,- С.553-580.

73. Интериано Дж. О быте и обычаях черкесов //СКЕЛ. С.30-37.

74. История Кабардино-Балкарской АССР. Гл. ред. Т.Х.Кумыков. М.: Наука, 1967. -T.I.-482 с.

75. Кагиева Н.М. О литературном наследии шейха А. Дудова-Бухарского //Карачаевцы и балкарцы (ответ, редактор С.А. Арутюнов). - М.: Изд. Института этнологии и антропологии РАН, 1999. - С.325-328.

76. Калмыков И.Х. Из истории адыгской (черкесской) календарной системы// Календарь и календарная обрядность народов Карачаево-Черкесии.- Черкесск, 1983. С.48-57.

77. Калмыков И.Х. Черкесы. Историко-этнографический очерк. Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского кн. изд-ва, 1974. -344 с.

78. Каракетов М. Д. Из традиционной обрядово-культовой жизни карачаевцев. М.: Наука, 1995. - 344 с.

79. Каракетов М.Д. Сословия чанков, тума-чанков и тумов в социальной структуре карачаево-балкарских обществ (конец XVIII XIX в.) //Исторический вестник. Гл. ред. В.Х.Кажаров. - Нальчик,2005. - Вып.1.- С.145- 170.

80. Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Ответ, ред. Л.И.Лавров. -Черкесск: Карачаево-Черкесское отд. Ставроп. Кн. изд-ва, 1978. 336 с.

81. Карданова Б.Б. Обрядовые песни ногайцев (к характеристике жанра) //Вопросы искусства народов Карачаево-Черкесии. Сб. научных трудов. Отв. редактор И.А. Шаповалова. Черкесск, 1993. - С.60-76

82. Карпов С.П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв.: проблемы торговли. М.: Изд-вл МГУ, 1990. - 336 с.

83. Катанчиев Т.М. Кабардинское обычное право: его особенности. 2-е издание. Нальчик: ИЦ «Эль-Фа», 2003. - 194 с.

84. Керейтов Р.Х. Календарь и календарная обрядность ногайцев// Календарь и календарная обрядность народов Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1989. - С.91-142.

85. Керейтов Р.Х. Некоторые вопросы экономической основы семьи у ногайцев в XIX-XX вв. //Проблемы археологии и этнографии Карачаево-Черкесии. (Материальная и духовная культура, вып.2). Отв. ред. Е.П. Алексеева. Черкесск, 1983. - С.116-141.

86. Керейтов Р.Х. Родильные обряды и воспитание детей у кубанских ногайцев в прошлом //Археология и этнография Карачаево-Черкесии. Ответ, ред. Я.А. Федоров. Черкесск: Изд-во Карачаево-Черкесского НИИЭИЯЛ, 1979. - С.111-121.

87. Кипкеева З.Б. Народы Северо-Западного Кавказа: миграции и расселение (60-е годы XVIII в. 60-е годы XIX в.). - М.: Изд-во Ипполитова, 2006. -360 с.

88. Кипкеева З.Б. Основные причины мухаджирства 2884-1887 годов в Карачае //Вопросы северокавказской истории. Под ред. В.Б. Виноградова. -Армавир. 2001. -Вып.6. Часть I. С.75-80.

89. Кипкеев И.С. Традиционный земельный оборот в отношениях народов Северо-Западного Кавказа (до реформ XIX в.) //Вестник Карачаево-Черкесского государственного историко-культурного и природного музея-заповедника. Черкесск, 2004. - Вып.1. - С.35-39.

90. Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII в. Документы и материалы в 2-х томах. Т.1. XVI-XVII века. 2-е издание. Нальчик: ИЦ "Эль-Фа". -696 с.

91. Кантемир Д.К. История роста и упадка Оттоманской империи //Северный Кавказ в европейской литературе XIII-XVIII веков. Подг.В.М.Аталикова. Нальчик: ИЦ «Эль-Фа»,2006. - С.98-104.

92. Кириченко Н.И. Русско-карачаевский Словарь. С. Мансуровское Ба-талпашинского отдела, 1897. Рукопись (259 е.).

93. Клапрот Г.-Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 18071808 гг. //АБКИЕА. С.244-257.

94. Клеман. Клеманово путешествие из Вены в Белград и Новую Килию, а также в земли буджатских и ногайских татар и во весь Крым, с возвратом через Константинополь, Смирну и Триест в Австрию в 1768-1770 годах //CKEJI. С. 192-193.

95. Ковалевский М. Современный обычай и древний закон. М., 1886. - Т. I, 342 е.; Т.П.-412 с.

96. Ковалевский М. Современный обычай и древний закон. М.,1886. - T.I, 342 е.; Т.П.-412 с.

97. Колесников В. Нужды Карачая //КОВ, 1898, №259.

98. Кубанский сборник. Екатеринодар,1910. - Т.XV.

99. Кучмезова М.Ч. Соционормативная культура балкарцев: традиции и современность. Нальчик: Эль-Фа,2003, - 210 с.

100. Коков Дж.Н., Кокова Л.Дж. Кабардино-черкесские фамилии. Нальчик: Эльбрус, 1993.-204 с.

101. Копешавидзе Г.Г. Пища //Абазины. Историко-этнографический очерк. Под ред. А.И.Першица. Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского кн. изд-ва, 1989. - С.113-125.

102. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа /Исследования и материалы/. М.: Восточная литература, 1961. - 259 с.

103. Котляков В.М. В мире снега и льда //Жур. «Наука и жизнь». М., 1996. -№12.

104. Крымшамхалов И.П. Из Карачая //Карачаево-балкарские деятели культуры. Сост., пред. и комм. Т.Ш. Биттировой. Т.1. Нальчик: Эльбрус, 1993.-С. 131-132.

105. Кузнецова В.А. Народное искусство карачаевцев балкарцев. Наль-чик:Эльбрус, 1982. - 172 с.

106. Кумыков Т.Х. Общественная мысль и просвещение адыгов и балкаро-карачаевцев в XIX начала XX в. - Нальчик: Эльбрус, 2002. - 446 с.

107. Кунижева Л.З. Календарь и календарная обрядность абазин// Календарь и календарная обрядность народов Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1989. - С.57-91.

108. Кунижева Л.З. Семейная обрядность //Абазины. Историко-этнографический очерк. Под ред. А.И. Першица. Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского кн. изд-ва, 1989. - С. 164-178.

109. Кунижева Л.З. Этнографические сведения об абазинах по периодической печати XIX в. //Вестник Карачаево-Черкесского государственного историко-культурного и природного музея-заповедника. Черкесск, 2004. - Вып.1. - С.39-44.

110. Курмансеитова А.Х. Бытование арабописьменной книги среди ногайцев //Современный быт и культура народов Карачаево-Черкесии. Вып. III.

111. Сборник научных трудов Карачаево-Черкесского НИИ истории, филологии и экономики. Ответ. ред.Д.А.Напсо. Черкесск, 1990. - С.161-180.

112. Кущетерова Ф.Т. Проблема воспитания семьянина в этнопедагогике карачаевцев (историко-педагогическое исследование). Автореферат диссертации. кандидата педагогических наук. Ставрополь, 1996. - 19 с.

113. Лавров Л.И. Альбом и макеты Д.А. Вырубова по этнографии и археологии Кабардино-Балкарии// Материальная культура и хозяйство народов Кавказа, Средней Азии и Казахстана. Сборник музея антропологии и этнографии. Вып.XXXIX. Л., 1978. - С.71-84.

114. Лавров Л.И. Карачай и Балкария до 30-х годов XIX в. //КЭС. М., 1969. - Т.4. - С.55-119.

115. Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л.: Ленинград, отделение изд-ва "Наука", 1982. - 224 с.

116. Ладыженский A.M. Обычное семейное право черкес //Жур. "Новый Восток". М., 1928. - №22. - С.224-239.

117. Лайпанов Билял. Ислам в истории и см осознании карачаевского народа //Ислам и этническая мобилизация: национальные движения в тюркском мире. Под. ред. М.Н.Губогло. М.,1998. - С.142-171.

118. Лайпанов Х.О. К истории карачаевцев и балкарцев. Черкесск: Кар,-Черк. кн.изд-во, 1957. - 67 с.

119. Лайпанов К.Т. Карачай и карачаевцы. Очерки, статьи, заметки. Черкесск, 2005. - 280 с.

120. Лайпанов К.Т. Этногенетические взаимосвязи карачаево-балкарцев с другими народами. Черкесск,2000. - 80 с.

121. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Нальчик: Эль-Фа, 2002. -Вып.1. - 344 е.; Вып.И. - 318 с.

122. Леонтьев И. Поездка к Баксанскому леднику //СМОМПК. 1897, Вып.22, отд.П. - С. 133-162.

123. Да Лукка Дж. О быте и обычаях черкесов //СКЕЛ. С.45-55.

124. Лонгворт Дж. Год среди черкесов. Пер. В.М. Аталиков. Науч. ред. и предисл. А.И. Мусукаев. Нальчик: «Эль-Фа», 2002. - 542 с.

125. Магаяева П.И. Реформы 60-70-х годов XIX века в горских округах Кубанской области. Карачаевск: Изд-во КЧГУ,2003. - 232 с.

126. Малкондуев Х.Х. Древняя песенная культура балкарцев и карачаевцев. -Нальчик: Эльбрус, 1990. 152 с.

127. Малкондуев Х.Х. Этническая культура балкарцев и карачаевцев. -Нальчик: Эльбрус, 2001. 176 с.

128. Малкондуев Х.Х., Сабанчиев Х.-М.Л. Тёре как форма организации управления в средневековой Балкарии и Карачае// Современный быт и культура народов Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1990. - С.143-161.

129. Мальбахов Б.Н., Эльмесов A.M. Средневековая Кабарда (Внутренние и внешние аспекты истории). Нальчик: Эльбрус,1994. - 348 с.

130. Маремшаова И.И. О структуре этнического сознание карачаевцев и балкарцев. Минск: Технопринт, 2000. - 163 с.

131. Маремшаова И.И. Балкарцы и карачаевцы в этнокультурном пространстве Кавказа. Нальчик: Эльбрус, 2003. - 121 с.

132. Марзоев И.Т. Межэтнические браки северо-осетинских феодалов в системе этнокультурных отношений народов Кавказа в XVII- начале XX веков //Жур. «Эльбрус». Нальчик, 2000. - №1(12). - С.104-106.

133. Меретуков М.А. Этикет как форма культуры адыгов //Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения. Черкесск, 1993. -С. 250-258.

134. Мизиев И.М. Очерки истории и культуры Балкарии и Карачая XIII-XVIII вв. Нальчик: Нарт, 1991. - 192 с.

135. Мизиев И.М. Средневековые башни и склепы Балкарии и Карачая. -Нальчик: Эльбрус, 1970. 124 с.

136. Моков Б.М. Кабарда второй половины XVI-XVII веков. Нальчик: Эльбрус, 2001.-144 с.

137. Миллер Б.Вс. Из области обычного права карачаевцев ИЗО. М.,1902. -№1. - С.1-41.

138. Миллер В., Ковалевский М. В горских обществах Кабарды //Вестник Европы. СПб, 1884, апрель. - Кн.4. - С.541-588.

139. Мотрэ О. де ла. Путешествие по Европе, Азии и Африке //СКЕЛ. -С.108-139.

140. Мужухоев М.Б. Ингуши. Страницы истории, вопросы материальной м духовной культуры. Саратов: Регион. Привож. изд-во "Детская книга",1995. - 128 с.

141. Мусукаев А.И. Века родословий. Нальчик: Эль-Фа, 1997. - 462 с.

142. Мусукаев А.И. К истокам фамилий. Нальчик. 1992. - 88 с.

143. Нагоев А.Х. Средневековая Кабарда. Нальчик: ИЦ "Эль-Фа", 2000. -230 с.

144. Надеждин П.П. Кавказский край, природа и люди. 3-е издание. Тула,1901.

145. Напсо Д.А., Чекменев С.А. Надежда и доверие. Из истории дружественных связей народов Карачаевол-Черкесии с русским народом. Черкесск: Стела. 1993. - 320 с.

146. Народы Карачаево-Черкесии. Ставрополь: Ставроп. кн. изд-во. 1957. -154 с.

147. Налоев З.М. О восточном культурном канале //Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX-начале XX века: (Материалы конференции 28-29 марта 1974 г.). Нальчик, 1976.

148. Невская В.П. Земельная реформа и отмена крепостного права в Черке-сии //Труды КЧНИИ. Вып.III (серия историческая). Отв. ред. Э.А. Джа-нибеков,1959. Черкесск: Кар.-Черк. кн. изд-во, 1959. - С.84-207.

149. Невская В.П. Карачай в XIX веке //Жур. "Ас-Алан". М.,2002. - №1/6/

150. Невская В.П. Социально-экономическое развитие Карачая в XIX в. Дореформенный период. Черкесск, 1960. - 156 с.

151. Невская В.П., Шаманов И.М. Семья и семейный быт //Карачаевцы. Ис-торико-этнографический очерк. Ответ, ред. Л.И. Лавров. Черкесск: Кар.-Черк. отделение Ставропольского кн. изд-ва, 1978. - С. 227-271.

152. Невская В.П., Шаманов И.М. Хозяйство //Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Ответ, ред. Л.И.Лавров. Черкесск: Кар.-Черк. отделение Ставропольского кн. изд-ва,1978. - С.59-129.

153. Невская В.П., Е.Н.Студенецкая, Шаманов И.М. Просвещение и духовная культура //Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Ответ, ред. Л.И. Лавров. Черкесск: Кар.-Черк. отделение Ставропольского кн. изд-ва, 1978. - С.272-299.

154. Отчет гг. Нарышкиных, совершивших путешествие на Кавказ с археологической целью в 1867 году //Известия ИРГО. СПб,1877. - Т.8, в.4. -С.326-368.

155. Очерки истории Ставропольского края, т.1. Науч. ред. В.П.Невская. -Ставрополь: Ставроп. кн. изд-во,1984. 379 с.

156. Попов С.Н. Пешком по Карачаю. Ростов-на-Дону: Изд-во "Северный Кавказ", 1931.-84 с.155. де Пейсонель Ш. Трактат о торговле на Черном море //СКЕЛ. С.161-188.

157. Петров гр. Верховья Кубани Карачай //Памятная книжка Кубанской области на 1880 год. - Екатеринодар, 1880. - С. 123-153.

158. Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г,-СП6Д902,- Т.65 (Кубанская область).

159. Поляшова-Куранцева О.П. Архитектурные традиции карачавецев // Археология и этнография Карачаево-Черкесии. Отв. ред. Я.А.Федоров. -Черкесск: КЧНИИЭИЯЛ, 1979. С.121-151.

160. Равдоникас Т.Д. Очерки по истории одежды народов Северо-Западного Кавказа. Л.: Наука, 1990. - 140 с.

161. Самарина Л.В. Цвет в культуре карачаевцев и балкарцев (к истокам формирования традиции)// Карачаевцы и балкарцы: язык, этнография,археология, фольклор (Ответ, редактор С.А. Арутюнов). М., 2001. - С. 275-289.

162. Семенов К.В. Этнопедагогика горской семьи: история, теория, практика (на примере адыгского, балкарского, карачаевского народов). Майкоп: АГУ, 2000. - 307 с.

163. Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа (СДСП). Нальчик: ИЦ «Эль-Фа»,2003. - T.I. - 446 с.

164. Сахих аль-Бухари (Краткое изложение). Сост. имам Абу-ль-Аббас Ахмад б. Абд ал-Латиф аз-Зубайди. Пер. с араб. В.А. Нирша. М.: Изд-во Благотворительного фонда «Ибрагим Бин Абдулазиз Аль-Ибрагим», 2002. - Т.1. - 472 е.; Т.2. - 472 с.

165. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа //Русские авторы XIX века о народах Центрального и Северо-Западного Кавказа. Науч. ред. Р.У. Туганов, сост. Х.М. Думанов. Нальчик: «Эль-Фа», 2002. -Т.1, С. 185-278.

166. Стрейс Я. Три путешествия //СКЕЛ. С.92-98.

167. Сысоев В.М. Карачай в этнографическом, бытовом и историческом отношениях//СМОМП. Тифлис, 1913. - Вып.43, отд. 1. - С. 12-135.

168. Состояние скотоводства на Северном Кавказе //газ. «Кубанские областные ведомости». Екатеринодар, 1908. - №163.

169. Смирнова Я. С. Искусственное родство у народов Северного Кавказа: формы и эволюция//КЭС. 1989. - вып. IX. - С. 216-245.

170. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказ. М.: Наука, 1983.-263 с.

171. Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии. 1790-1917. Сб.документов. Сост.В.П.Невская, И.М.Шаманов, С.П.Несмачная. Ростов-на-Дону, 1985. - 228 с.

172. Стонов Дм. По Карачаю. Путевые заметки. М.-Л.:Молодая Гвардия,1930.-72 с.

173. Студенецкая Е.Н. Одежда народов Северного Кавказа XVIII-XX вв. -М.: Наука, 1989.-288 с.

174. Студенецкая Е.Н. Одежда //Карачаевцы. Историко-этнографический очерк. Ответ, ред. Л.И.Лавров. Черкесск: Кар.-Черк. отделение Ставропольского кн. изд-ва,1978. - С. 157-182

175. Сюкияйнен Л.Р. Шариат религия или право? //Шариат: теория и практика. - Уфа, 2000.

176. Семенов И.К. Г.Ф.Чурсин исследователь быта карачаевцев конца XIX- начала XX в. //Вестник КЧГПУ. Каачаевск,1998. - Вып.1,- С.112-123

177. Тавернье, Жан Баптист. Шесть путешествий в Турцию, Персию и Индию //СКЕЛ,- С.73-82

178. Тэбу де Мариньи. Путешествие по Черкесии. Фредерик Дюбуа де Мон-пере. Путешествие вокруг Кавказа, у черкесов и абхазов, в Колхиде, Грузии, Армении и Крыму. Пер. В.М. Аталиков; науч. ред. Р.У.Тутанов.- Нальчик: «Эль-Фа», 2002. Т.1.- 282 с.

179. Тепцов В.Я. По истокам Кубани и Терека //СМОМПК. Тифлис,1892. -Вып. 14.- С.83-179

180. Торнау Ф.Ф. Секретная миссия в Черкесию. Нальчик: ИЦ «Эль-Фа», 1999.-508 с.

181. Тульчинский Н.П. Поэмы, легенды, песни, сказки и пословицы горских татар Нальчикского округа Терской области //КБФДЗП. Нальчик: Эльбрус. 1983. - С. 219-285.

182. Тульчинский Н. Пять горских обществ Кабарды //Терский сборник. -Владикавказ, 1903. -Вып.У.

183. Труды комиссии по исследованию современного положения землепользования и землевладения карачаевцев Кубанской области. Владикавказ, 1908.-78 с.

184. Тамбиев И.Х.-Б. О Карачае и Балкарии. Сб. очерков, статей, заметок. Сост. И.М. Шаманова и Ф.И. Шамановой. Ответ, ред. В.П. Невская. -Ставрополь: Сервисшкола,2003. 336 с.

185. Тебуев Р.С., Урусов К.С.-Б., Хатуев Р.Т. Карачаевцы //Народы Карачаево-Черкесии: история и культура. Отв. ред. В.Ш. Нахушев. Черкесск, 1998. - С.204-325

186. Тебуев Р.С., Хатуев Р.Т. Очерки истории карачаево-балкарцев. М: Илекса. - Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2002. - 224 с.

187. Текеев К.М. Карачаевцы и балкарцы. Традиционная система жизнеобеспечения. М.: Наука: Главная редакция восточной литературы, 1989.-448 с.

188. Тер-Саркисянц А.Е. Брак и свадебный цикл у армян (вторая половина XIX начало XX в.) //КЭС, Вып.1Х, 1989. - С.246-284.

189. Уарзиати B.C. Флаг в семейной обрядности осетин// Проблемы исторической этнографии осетин. Орджоникидзе, 1988. - С.104-133.

190. Усманова Д.М. Механизм реализации норм мусульманского права в Российской империи //Ислам и право. Сост. и ред. И.Л. Бабич и Л.Т. Соловьева. -М., 2004. Вып.2.-С.40-53.

191. Фелицын Е.Д. Кубанская старина: ожидание конца мира закубанскими племенами горцев в 1830 г. //"Живая старина". Журнал по проблемам краеведения КБР. Нальчик, 1993. - №3. - С.50-51.

192. Фурати. Кырк сюаль. Сорок вопросов иудейских ученых пророку Мухаммеду. Казань,1889. - 82 с.

193. Хаджиева М.Х. "Его свободные сыны." Кисловодск, 2005. - 80 с.

194. Хатуев Р.Т. Карачай и Балкария до второй половины XIX в.: Власть и общество// Карачаевцы и балкарцы (ответ, редактор С.А. Арутюнов). - М.: Изд. Института этнологии и антропологии РАН, 1999. - С.5-198.

195. Хатуев Р.Т. О соотнесении сословных лестниц //Вестник Карачаево-Черкесского государственного историко-культурного и природного музея-заповедника. -Черкесск, 2004. -Вып.1,- С.51-59.

196. Хачирова З.К. УНТ в этнопедагогике карачаево-балкарцев //Алиевские чтения: Научная сессия преподавателей и арспирантов университета.20.25 апреля. Ответ, ред. С.У. Пазов. Карачаевск: КЧГПУ,1998. -Часть 1. - С. 144-146.

197. Хижняков Б.Е. Описание кустарных промыслов нацобластей СевероКавказского края //Записки Северо-Кавказского горского НИИ. Ростов-на-Дону, 1929. - Т.2. - С. 93-170.

198. Хубиев /Карачайлы/ И.А.-К. Кустари в Карачае и Черкесии //Ислам Ка-рачайлы и современность. Отв. ред. А.Д.Койчуев. Карачаевск: Изд. КЧГПУ, 1999. - С.108-109.

199. Хубиев И.Ш. Несколько слов о Карачае //Карачаево-балкарские деятели культуры. Сост., пред. и комм. Т.Ш. Биттировой. т. 1. Нальчик: Эльбрус, 1993. - С.230-233.

200. Хужева JI.K. Религиозная лексика в кабардино-черкесском языке. Автореферат. кандидата филол. наук. Нальчик, 2002. - 20 с.

201. Чеккуев Бекир. Предание о Карче, родоначальнике Карачая//Газ. "Кубанские областные ведомости". Екатеринодар, 1899. - №266, 12 декабря /статья подписана "Бекир"/.

202. Челеби, Эвлия. Книга путешествия в Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья. Сост. и отв. ред. А.Д. Желтяков. Прим. и комм. А.П. Григорьева, А.Д. Желтякова. М.: Наука. Гл. редакция восточной литературы, 1979. - Вып.2.-288 с.

203. Чурсин Г.Ф. Поездка в Карачай //ИКОИРГО. Тифлис, 1915. - т. XXIII, №3.-С. 239-258.

204. Чурсин Г.Ф. Этнографические заметки о Карачае //Газ. "Кавказ". Тифлис, 1900. -№№305-306.

205. Чурсин Г.Ф. Обычаи и предрассудки карачаевцев. Отношение к женщине //Газ. "Кавказ". Тифлис, 1903. - №№24, 31.

206. Черкесы и другие народы Северного Кавказа в период правления императрицы Екатерины II. Сборник документов. Сост.Р.У.Туганов. -М.:ИЦ «Эль-Фа»,1996. -Т. I. (1763-1774). 460 с.

207. Чечня и чеченцы в материалах XIX в. Сост. Я.З.Ахмедова, И.Б.Мунаева. -Элиста: "Санан", 1990. 110 с.

208. Шаманов И.М. Брак и свадебные обряды карачаевцев в XIX начале XX в. //Археология и этнография Карачаево-Черкесии. Под ред. Я.А.Федорова. - Черкесск, 1979. - С.78-111.

209. Шаманов И.М. Календарь и календарная обрядность карачаевцев и бал-карцев//Календарь и календарная обрядность народов Карачаево-Черкесии. -Черкесск, 1989. С.5-48.

210. Шаманов И.М. Карачаевцы //Народы и религии мира. Энциклопедия. Гл. ред. В.А. Тишков. М.: Большая Советская Энкилопедия,1998. -С. 223-225.

211. Шаманов И.М. К истории домашних промыслов //Из истории сельского хозяйства Карачаево-Черкесии. Науч. ред. И.Х. Калмыков. Черкесск, 1971. - С.23-67.

212. Шаманов И.М. Обряды и поверья карачаевцев, связанные с рождением ребенка (XIX нач. XX вв.) //Проблемы этнической истории народов Карачаево-Черкесии. - Черкесск, 1980. - С.72-94.

213. Шаяхметов Ф.Ф. Формирование правового плюрализма среди мусульман Южного Урала //Ислам и право. Сост. и ред. И.Л. Бабич и Л.Т. Соловьева. М., 2004. - Вып.2,- С.63-78.

214. Шамхалы Тарковские// ССКГ. Тифлис, 1868. - Вып. 1. - С. 54-80.

215. Шаханов Б.А. Избранная публицистика. Сост. Т.Ш. Биттирова. Нальчик: Эльбрус, 1991.-286 с.

216. Шаховской И.В. Путешествие в Сванетию и Кабарду //РАНК. Т.1.-С.157-174

217. Штелин Я.Я. Описание Черкесии //СКЕЛ,- С. 194-205.

218. Щукин И.С. Материалы для изучения карачаевцев //Русский антропологический журнал. СПб, 1913. -Вып.1-2 С. 56-58 .

219. Яхтанигов Х.Х. Северокавказские тамги. Нальчик: Лейтер-ибн-Марат, 1993.-202 с.

220. На карачаево-балкарском языке

221. Акъбайланы Х.М. Сабий оюнла (Карачаевские национальные детские игры) /на кар. яз./. Черкесск, 1994. - 54 с.

222. Къарачай-малкъар жомакъла, таурухла, айтыула. Сост. Т.М. Хаджиевой.- Нальчик: Эльбрус, 1999. Т.1, 472 с.

223. Къарачай-малкъар фольклор. Сост. Р.А.-К.Ортабаевой. Черкесск, 1987.- 342 с.

224. Къарачай-малкъар фольклор. Сост. Т.М.Хаджиевой. Нальчик: Эль-Фа, 1996.-592 с.

225. Къарачай-малкъар халкъ жырла (Карачаево-балкарские народные песни). Сост. О. Отаров. Нотация А. Даурова. Муз. ред. М. Этчеев. Вступ. Ст. Т. Зумакуловой. Нальчик: Эльбрус, 2001. - 216 с.

226. Къарачай поэзияны антологиясы (Антология карачаевской поэзии). Сост. М.О. Акбаев, Х.Б. Байрамукова, Н.М. Кагиева. Ставрополь, 1965. - 424 с.

227. Къарачай поэзияны антологиясы /XVIII-XX ёмюрле/ (Антология карачаевской поэзии /XVIII-XX вв./). Сост. Ф.И.Байрамукова, А.А. Акбаев. -М.: Изд. Центр "Эльбрусоид", 2006. 624 с.

228. Къарачай халкъ джырла (Карачаевские народные песни). Сост. Гочияе-вой С.А., Ортабаевой Р.А.К., Суюнчева И.Х. М.: Гл. редакция восточной литературы, 1969. - 276 с.

229. Нарты. Героический эпос балкарцев и карачаевцев. Сост. Р.А.-К. Ортабаевой, Т.М. Хаджиевой, А.З. Холаева. Отв. ред. А.И. Алиева. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1995. - 656 с.

230. Ортабайланы Р.А.-К. Чум, чум, чум терек (Кизил, кизил, кизиловое дерево) /Фольклорный сборник для детей дошкольного возраста и младших классов/. На кар. яз., 1994. 39 с.

231. Таумырзаланы Далхат. Голлу. Нальчик: Эльбрус, 1993. - 324 с.

232. Хабичланы М.А. Къочхарланы Къасбот халкъ джырчыланы тамадасы.- Черкесск: Кар.-Черк. отд. Ставроп. кн. изд-ва, 1986.

233. Шаманланы И.М Къобан башында На кар.-балк.яз. (У истоков Кубани).- Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского издательства, 1987. 224 с.1. На турецком языке

234. Ufuk Tavkul, Ya§ar Kalafat. Kara9ay-Balkarlar: Tarih, Toplum ve Kttltur. -Ankara: KaraM, 2003. 204 c.