автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Шифтерный лингвокультурный концепт "справедливость"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Шифтерный лингвокультурный концепт "справедливость""

На правах рукописи

КРЯХТУНОВА Ольга Владнмировна

ШИФТЕРНЫЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ КОНЦЕПТ «СПРАВЕДЛИВОСТЬ» (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ)

10 02 19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград—2010

- 4 Ф55

003491286

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет»

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Слышкин Геннадий Геннадьевич

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Есенова Тамара Саранговна (Калмыцкий государственный университет),

кандидат филологических наук Романова Ольга Николаевна (Волгоградский государственный архитек-турно-строительныи университет)

Ведущая организация - Саратовский государственный университет им НГ Чернышевского

Защита состоится 19 февраля 2010 г в 12 00 час на заседании диссертационного совета Д 212 027.01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу 400131, г Волгоград, пр им В И Ленина, 27

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного педагогического университета- http //www vspu га 18 января 2010 г

Автореферат разослан 18 января 2010 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук,

доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в рамках лингвокультурной коннептологии Объектом исследования является шифтерный концепт «справедливость» Предметом изучения стали понятийные, образные и ценностные характеристики данного концепта, а также особенности его коммуникативной реализации

Актуальность настоящего исследования обусловлена следующим 1) необходимостью дальнейшего развития типологии лингвокультурных концептов, 2) неизученностью структурной и функциональной специфики шифтерных концептов, 3) значимостью концепта «справедливость» как одного из наиболее актуальных и аксиологически маркированных элементов любой национальной концептосферы

В основу исследования положена следующая гипотеза: в лингвокуль-туре существует особый тип концептов, имеющих специфические шиф-терные характеристики и воплощающих оппозитивные свойства аксиологически значимых феноменов Одним из таких концептов является концепт «справедливость»

Цель исследования состоит в комплексном моделировании шифтер-ного концепта «справедливость», функционирующего в современной русской лингвокультуре. Для выполнения данной цели были поставлены следующие задачи

1) обосновать выделение шифтерных концептов как особого типа аксиологически маркированных ментальных образований и установить их конститутивные признаки,

2) выявить понятийные характеристики шифтерного концепта «справедливость»,

3) определить варианты образного воплощения шифтерного концепта «справедливость»,

4) описать особенности ценностного содержания шифтерного концепта «справедливость»,

5) охарактеризовать феномен шифтерного переключения как основу коммуникативного функционирования концепта «справедливость»

Научная новизна работы состоит в определении статуса шифтерных концептов как особого вида концептов, в установлении взаимосвязи понятийных, образных и ценностных параметров концепта «справедливость» и специфики его коммуникативной реализации

Теоретическая значимость исследования состоит в развитии лингвокультурной концептологии применительно к изучению и моделированию шифтерных концептов

Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в лекционных курсах языкознания, теории меж-

культурной коммуникации, лексикологии, в спецкурсах по лингвокульту-рологии и дипломатической подготовке, в практике адаптации иностранных граждан к социальным условиям России

Материалом исследования стали следующие источники: данные толковых, фразеологических и энциклопедических словарей русского языка (24), сборников пословиц, поговорок и афоризмов (8), данные анкетирования и интервьюирования информантов различного возраста, социальной и профессиональной принадлежности - 500 человек, тексты обращений граждан в администрацию г Астрахани и Президента РФ (400), художественные произведения (120 текстов), материалы прессы (90 выпусков), интернет-ресурсы (1560 страниц), видеозаписи художественных, мультипликационных и телевизионных фильмов (130), транскрипты телевизионных и радиопрограмм с 2000-го по 2008 г (250)

Единицей исследования является текстовый фрагмент, в котором реализуется концепт «справедливость» Всего исследовано около 6000 единиц.

При первичной обработке исследуемых материалов были использованы методы статистического анализа и свободный ассоциативный эксперимент Описание понятийных, образных и ценностных составляющих концепта осуществлялось при помощи понятийного моделирования, этимологического и компонентного анализа Компонентный и контекстуальный анализ применялись при исследовании динамики развития концепта и особенностей его функционирования Для верификации теоретических результатов применялся направленный ассоциативный эксперимент в различных возрастных и профессиональных группах носителей языка

Теоретической основой работы послужили следующие положения, доказанные в лингвистической литературе

1 Дискретной единицей переживаемого знания, реализующегося в языковой системе, языковом сознании и коммуникативном процессе, является лингвокультурный концепт (Н Д Арутюнова,ЕВ Бабаева,С Г Ворка-чев, В 3 Демьянков, В И Карасик, Н А Красавский, С X Л я гпгн, В А Мас-лова)

2 Лингвокультурные концепты разноструктурны, полиапеллируемы, допускают множественное измерение в зависимости от применяемых исследовательских процедур (А Вежбицкая, В фон Гумбольдт, Н В Крючкова, Д С Лихачев, Ю Е Прохоров, Г Г Слышкин, Ю С Степанов)

3 Шифтерным содержанием, связанным с говорящим, адресатом сообщения и ситуацией коммуникации, могут обладать языковые единицы разных уровней от грамматических и морфологических категорий до отдельных лексем (Ю Д Апресян, Э Бенвенист, Е.В Падучева, О. Есперсен, Р Перкинс, Р О Якобсон)

На защиту выносятся следующие положения:

1 Особым типом лнигвокультурных концептов являются шифтерные концепты - ментальные образования, структура кот орых включает позитивную и негативную оценочные зоны, равноправные аксиологически и характеризующиеся ситуативной реверсией референции К числу шиф-терных концептов относится концепт «справедливость»

2 Понятийный компонент концепта «справедливость» структурирован в виде фрейма, который включает четыре минимальных признака 1) имеет место ситуация, 2) в ситуации участвуют две стороны, 3) одна из них позиционируется как ущемленная в чем-либо, 4) сторона, считающая себя ущемленной, претендует на оценку ситуации в свою пользу Содержание понятийного компонента концепта «справедливость» расширяется за счет объективных и субъективных параметров ситуации

К объективным параметрам относятся «количество и статус лиц, чьи интересы затронуты в конфликте», «поводы для интерпретации ситуации как несправедливой», «сфера возникновения конфликта», «фиксирован-ность способов определения приоритетной стороны», «наличие третьей стороны, определяющей бенефицианта», «степень восстановимости ущерба» Субъективные параметры имеют оценочный характер «размер ущерба», «адекватность и интенсивность наказания», «соотношение вложенных ресурсов или усилий» и т п

3 Образный компонент концепта «справедливость» направлен на преодоление абстрактности соответствующей лексемы и возможен в следующих основных вариантах метафорическом (справедливость/несправедливость описывается как субъект действия), перцептивном (справедливость/несправедливость описывается как объект восприятия) и прецедентном (справедливость/несправедливость ассоциируется с историческими и современными социально значимыми персонажами)

4 Иерархия ценностных ориентиров, по которым определяется справедливость притязаний одной из сторон конфликта, подвижна Отсутствие абсолютного равенства получает обширную реализацию в паремиологи-ческом фонде языка В русской лингвокультуре ведущим источником для формирования ценностных установок является семья, поэтому в ситуациях распределения благ сохраняется установка на патернализм при общем недоверии к официальному судопроизводству

5 Устойчивые ассоциации концепта «справедливость» обладают общенациональным содержанием и формируют системы приоритетов, релевантных для различных областей социального взаимодействия В процессе коммуникации они вербализуются через индексы позиции субъекта, позволяющие осуществить реверсию референции в направлении, отвечающем интересам отправителя сообщения

6 В процессе коммуникации происходит переключение между позитивной («справедливость») и негативной («несправедливость») модальностями концепта Такое переключение отражает перемещение дейктиче-ского центра коммуникации и обнаруживает различия систем ориентации субъектов Данные различия выражаются в самопрезентации субъектов и зависят от степени их причастности к событию

7 Шифтерное переключение в рамках концепта «справедливость» возможно в вербальной, довербальной и невербальной формах Первая форма проявляется в диалогической коммуникации При этом различные системы оценки меняются с переходом коммуникативной инициативы и конкурируют между собой Вторая форма функционирует на уровне прагматического планирования, которое основано на идентификации оппонента и ограничено персональным диапазоном систем ориентации Третья основана на перцептивном коде, крайние формы которого деструктивны

Апробация работы Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на международных и межвузовских научно-практических конференциях «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» (Астрахань, 2004), «Язык, культура, менталитет проблемы изучения в иностранной аудитории» (Санкт-Петербург, 2005), «Школа-семинар по психолингвистике и когнитологии» (Москва, 2007), «Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках» (Ростов-на-Дону, 2007), «Язык и культура в России состояние и эволюционные процессы» (Самара, 2007), «Русский язык, человек, культура, коммуникация» (Екатеринбург, 2007), «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире» (Волгоград, 2008), «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке» (Санкт-Петербург, 2009) По теме исследования опубликовано 9 работ общим объемом 3,3 п л

Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и пяти приложений

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе диссертационного исследования «Типологические характеристики лингвокультурного концепта справедливость» предложен вариант типологии, в рамках которой концепт «справедливость» классифицируется как шифтерный, рассмотрены конститутивные признаки шиф-терных концептов

В нервом параграфе «Принципы выделения и классификации линг-вокультурных концептов» рассматриваются единицы сознания, языка и культуры, на основании функционального сходства которых утверждается изоморфизм соответствующих областей изучения человека Такими единицами являются для сознания - логические категории (Аристотель,

Э Бенвенист), для языка - функционально-семантические категории (С Н Цейтлин, Г Р Доброва, А В Бондарко), для культуры - аксиологиче-ски значимые смыслы (10 М Лотмаи, А А Пелипенко, Ю С. Степанов) В качестве междисциплинарных единиц познания человека используются концепты, по-разному детализируемые и классифицируемые в зависимости от научного направления Для психолингвистики (А А Залевская, В А Пи-щальникова) важно соотношение индивидуального, инвариантного (КОН-ЦЕПТинд, КОНЦЕПТинв) и обобщенно-научного (КОНСТРУКТ) В рамках лингвокогнитивного направления типология концептов ориентирована на способы ментального структурирования знаний гештальты, представления, сценарии, фреймы, схемы (А П Бабушкин, Н Н Болдырев, 3 Д Попова, И А Стернин) Лингвокогнитивные концепты типологизиру-ются также по характеру их наблюдаемости (вербализованные и неверба-лизованные), по принадлежности группам носителей (универсальные, национальные, групповые, индивидуальные), по степени абстрактности (абстрактные и конкретные) При этом в концепте выделяются понятийный и образный компоненты

В лингвокультурологии концепты классифицируются по сфере отражаемых явлений (параметрические и непараметрические), по нормативному содержанию (регулятивные и нерегулятивные), по области формирования (архетипические, профессиональные, религиозные), по степени транслируемое™, стадии существования в культурной практике (затухающие, актуальные, возникающие) Помимо понятийного и образного компонента в лингвокультурном концепте выделяется (при том - в качестве ведущего) ценностный компонент, определяющий культурный статус отношений или реалии, воплощенной в концепте Он включает параметры актуальности и оценочное™

Актуальность концепта выражается объемом языковых единиц, которые могут быть применены для «входа» в данный концепт Для концепта «справедливость» - это и способы прямой номинации (именования позитивной и негативной оценки - справедчиво/несправедливо), и средства, ассоциативно связанные с концептом статусные номинации участников (начальник/рабочий, государство/пенсионеры), прецедентные образы {Сталин, Робин Гуд), паремии (без труда не вытащишь и рыбку из пруда) итд

В аксиологической оценке воплощаются свойства, приписываемые объектам восприятия (С А Прищепчук) Оценка-это комплексный ментальный феномен, включающий структурные (субъект, объект и оценочный элемент) и функциональные (шкала и стереотипы) элементы (Е М Вольф) Оценка как результат познания окружающего мира связана со значимой сегментацией пространства, а ее дуализация как ведущий принцип «всегда аксиологична» (Н Д Арутюнова, А А Пелипенко)

Сегментация знаний об окружающем мире происходит путем дискретных членений и закрепляется в виде бинарных оппозиций (А Н Афанасьев, Ю М Лотман, В Н Топоров, Дж Лакофф, М Джонсон), которые в системе языка по семантическому показателю выделены в группу антонимов

Философская трактовка противоположностей у К Маркса и Ф Энгельса связана с онтологической сущностью познаваемых объектов «Север и юг - противоположные определения одной и той же сущности они представляют собой дифференцированную сущность» (К. Маркс) Онтологическое существование противоположностей человек фиксирует в виде нормированных номенклатур либо языковыми средствами При этом понятие нормы подвижно Так, температура человека может быть описана в градусах (35°, 36°, 40°) или с помощью прилагательных как низкая, нормальная, высокая, в этом случае употребление прилагательного ориентируется на оценку общего состояния человека, тогда как при других обстоятельствах, например для описания кипения воды, за норму будет принята другая отметка температуры

По степени выраженности оценочного компонента лингвокультурные концепты предлагается подразделять на три группы В первую группу войдут концепты - предметные области познания, труд, слово, э/сизнь, семья и т п Во вторую группу войдут концепты, в которых предметный компонент дополнен оценочным, - это концепты реалий, познанных определенным способом и получивших в культуре позитивную или негативную оценку, очевидную для представителей единой лингвокультуры концепты «верность», «благородство», «подвиг» оценены как желательные феномены и потому содержат позитивную оценку, концепты «предательство», «обман», «убийство» нежелательны, их оценка негативная К третьей группе предполагается отнести концепты, обозначающие способы или параметры познания мира, напрямую не связанные ни с каким определенным объектом оценки «старый - новый», «красивый - некрасивый», «полезный - бесполезный» В эту же группу войдет исследуемый концепт «справедливость - несправедливость»

Во втором параграфе «Шифтерные концепты как особый тип лингво-культурных концептов» выявлены параметры, по которым концепты с преобладанием оценочного компонента классифицируются как шифтерные.

Семантика концептов типа «плохой - хороший», «легкий - трудный» не связана ни с каким конкретным объектом оценки - она имеет в качестве объекта того человека, предмет или явление, которые требуют оценки в каждой конкретной ситуации Подобного рода лингвистические единицы получили название шифтеров (О Есперсен, Р Якобсон) Их семантическое содержание категориально (т е представляет собой субъективность,

локативностьитп в чистом виде) Шифтеры могут относиться к субъекту речевой ситуации, месту и времени, не обозначая ничего конкретного вне коммуникативной ситуации

Концепты с ведущим оценочным значением включают в речевую ситуацию еще один элемент - объект, на который направлена оценка, или объект, которым она вызвана По направлению оценки предлагается различать два вида шифтерных концептов - аффективные и посессивные шифтеры

Концепты первой группы отражают различное отношение, которое объект вызывает у человека при попадании в фокус мысли или действия красиво - некрасиво, смешно - не смешно, интересно — не интересно, холодно - тепло и т п Данная группа включает эмоциональные и перцептивные параметры реагирования.

Концепты второй группы, к которой мы относим и концепт «справедливо - несправедливо», воплощают отношение субъекта к объекту, исходящее от человека и направленное на объект обладания полезный - бесполезный, старый - новый, свой - чужой и т п

Категория посессивности в узком понимании воплощает отношения собственно владения как правило, в модели посессивных отношений в качестве субъекта выступает человек, в качестве объекта—неживой предмет (С Н Цейтлин) При широком понимании (М В Милованова, С Н Цейтлин, О Н Селиверстова) к посессии в русском языке относятся случаи обладания действием или качеством (у него отпуск, ее красота), временное или постоянное обладание, а также различные варианты принадлежности локативность - осознание своим всего, что находится на своей территории (М Еливанова), агентивность - способность контроля над объектом или ситуацией (А Зализняк), партитивность - осознание объекта обладания как части себя («отчуждаемая» и «неотчуждаемая» собственность -по К Чинчлей) или себя как части целого (семьи, нации, социальной группы)

В коммуникативно-функциональном плане для шифтеров характерна высокая дискурсивная транслируемость Это связано с когнитивной «простотой» данных концептов, снимающей возрастной и социальный порог при их реализации и восприятии

Коммуникативная реализация шифтеров сопровождается реверсией референции, при которой один и тот же феномен или ситуация, как правило, получает различные (контрастные) именования Справедливость есть только в самых простых случаях, дальше ото либо бизнес, либо политика и все. Справедливость или несправедливость, правда у каждого своя, а «истина где-то рядом»

Реверсия референции связана с оценочным характером коммуникативного действия (вербального или невербального), которое инициирует-

ся одним субъектом (в случае прямой или обратной посессии) или как минимум двумя (в случае встречной посессии)

В качестве конститутивных признаков шифтерных концептов мы выделяем следующие 1) типологически шифтерные концепты выделяются на основе доминирования оценочной составляющей, 2) объект оценки семантически не конкретизирован, 3) структура шифтерных концептов образована двумя зонами выражения оценки - позитивной и негативной, 4) коммуникативная реализация шифтерных концептов сопровождается реверсией референции

Во второй главе «Структурные характеристики концепта справедливость)» исследуется специфика понятийного, образного и ценностного параметров концепта

В первом параграфе «Понятийный компонент концепта справедливость» на материале толковых, этимологических и энциклопедических словарей, а также дефиниционной части анкет информантов устанавливается, что унифицированное содержание понятия «справедливость» включает одинаковый минимум мыслительных ходов Если говорить о ситуации, в которой участвуют две стороны и одна из них считается ущемленной в чем-либо, то человек, причастный к русской лингвокультуре, понимает, что речь идет о «несправедливости» и может прогнозировать претензии ущемленной стороны на «восстановление справедливости» (при этом человек может быть участником или свидетелем ситуации)

На уровне внутренней формы базовой лексемы слово «справедливость» этимологически связано со словом «правый» (букв «находящийся справа», т е имеющий ориентацию относительно субъекта справа от кого9 — говорящий имеет в виду в первую очередь себя, либо требуется уточнение в рамках приемлемой для собеседников системы ориентиров -справа от вас, по правую руку (Ю Д Апресян)) Родственные слова с корнем прав-, с одной стороны, обозначают положительные изменения (поправиться, оправдать, исправить), с другой- единоличную деятельность (расправиться с кем-либо, самоуправство, заправлять = руководить) В то же время левши считаются до сих пор вне нормы-так же, как вещи, вызывающие недоверие' левый товар, левые деньги, сходить налево

Современное значение справедливости как регулятива человеческих отношений изначально входило в семантику слова «правда» наряду со значениями «точность» и «истина» Развитие значения слова «справедливость» хронологически представлено в диссертации в приложении 1 (64 примера) на основании письменных источников с XVI по XX в и до 2009 г

Представления, входившие изначально в концепт, определялись отношением к миру, как божьему творению, что выражалось в судебных практиках (поле, крестное целование, жребий), согласно которым вина доказывалась волей суда Божьего Постепенное отмирание этих практик перево-

дило человеческие отношения в земную плоскость приговором о «Губных» делах 1556 г вместо организации «поля» в суд надо было предоставлять «общую правду», т е свидетелей, на которых могли сослаться обе стороны

Словоупотребление родственных слов с корневой морфемой «прав» (от праславянского пра- «какой должен быть») изначально также принадлежало области церковной практики «О умираюиших же ветхный правильный закон сохранит ся и ныне'» (Коротая книга Ефремовская, XII в) Интересно одновременное употребление слов правило и правило, послужившее основой метафоры духовного совершенствования, а также руководства «Взято на государев обиход пять веревок и те веревки отданы на государев дощаной струг на правила и на голубнш(у их кормовому веслу.» (Акты астраханской воеводской избы XVII в)

Само слово «справедливость» в деловых и судебных документах до конца XVI в не встречается Согласно материалам словаря А А Грузберг, в источниках XVI-XVII вв оно зарегистрировано в дипломатической переписке московского и польско-литовского государства, хотя по сравнению со словом «правда» все ещё употребляется значительно реже (259 случаев к 10) «Шлем до тебя дворянина посланника П Волка чтоб подданных наших за все обиды иубытки справедливость учинити »(Выписи из статейного списка П Волка и М Сушского)

Вхождение слова «справедливость» в употребление регистрируется наиболее широко в деловых и научных текстах в значении истина, точность «Справедливость сего доказывается сравнением Российского языка с другими, ему сродными» (М В Ломоносов) Развивается также значение воздаяние должного, признание как характеристика межличностных отношений «Девушка лет осемнадцати, лицом не дурна, не самовольна, не своенравна, умеет отдать справедливость другим и самой себе» (Трутень, 1770) Внимание к социальной активности отдельной личности отразилось в выражении «своя справедливость» «Я намерен только доказать свою справедчивость, а не бранить публично других, ибо поступал по совести, по чести» (Трутень, 1769)

В течение XIX в значение справедливости как данного от Бога, а потому общего для всех норматива постепенно вытесняется социальными претензиями, поднимается вопрос об ответственности «Облеченные властью, с хорошими намерениями и с желанием добра для всех, с готовностью управлять народом справедливо, но они не знают силы вещей, они невежды, не учились тому, что нужно знать им» (Н И. Костомаров) На этом фоне приходит осознание, что объективные параметры определения весьма гибки так же, как возможности языка «Неможет же быть, чтобы такое сложное явление имело такое простое и ужасное объяснение, не могло же быть, чтобы все те слова о справедливости, добре, законе,

вере, боге и т п были только слова и прикрывали самую грубую корысть и жестокость» (Л Н Толстой)

Усложнение представлений о справедливости/несправедливости расширялось вслед за увеличением сфер взаимодействия в социуме, а в особенности формирования социально-политических течений «Г Плеханов не понимает, что будучи вынужден признать справедливость большевизма, признать, что его требования суть требования трудовых масс сдает этим свою позицию »(В И Ленин)

На протяжении социалистической истории религиозная лексика была практически исключена из употребления К концу XX в проблематика несправедливости распространилась на сюжеты, продуцируемые сферой развлечений, которая активно формировала новые прецедентные миры («Зло и тьма проснулись Удастся ли воинам вернуть мир в привычное равновесие сил7 Или оно завладеет их душами, раз и навсегда изменив жизни пяти девушек и всех тех, кто однажды последовал за ними в борьбе за добро и справедливость7» (Из рекламы компьютерной игры)) В последнее время (источники 2000-2009 гг) на фоне возросшей социальной и информационной мобильности населения наблюдается тенденция коммерческой эксплуатации концепта «справедливость». «Если Вы представляете инициативную группу и хотите сообщить общественности о своей проблеме, если Вашей главной целью является достижение правды и справедливости — мы готовы помочь Вам1 организуем информационное освещение Ваших митингов или пикетов1»

В качестве семантической параллели базовому имени концепта «справедливость» часто рассматривается слово «правда», но в сплошной выборке контекстов современного словоупотребления «правда» в большинстве случаев (218 из 300 примеров - 75%) обозначает соответствие истине «Я вспоминаю себя студентам в алгебре и физике ничего не менялось — в начале было условие задачи, авконцеответ В истории не так-старшие студенты учили нас, как правильно читать "Правду" и "Комсомольскую правду" - правда была всякая» (А Филиппенко)

Инициирование апелляции к справедливости в подавляющем большинстве случаев принадлежит лицу, считающему себя жертвой несправедливости, либо таковому с авторской точки зрения Ассоциативный опрос информантов трех возрастных групп (20-35 лет, 35-50 лет и старше 50) различной социально-профессиональной принадлежности (студенты -150 чел, госслужащие - 50 чел , предприниматели - 50 чел , юристы -50 чел , пенсионеры - 150 чел) также показал, что значение «справедливость-точность» (справедливость теоремы) для носителей языка не актуально (приложение 2 в диссертации) Употребление слова «справедливость» в этом значении сохраняется в научной речи и публицистике, но дополнительных значений не приобретает, и нами в понятийный компонент шифтерного концепта оно не включено

На основе материалов толковых и этимологических словарей, а также дефиниционной части анкет 450 информантов было установлено, что понятийный компонент концепта включает объективно определяемые (I-V) и субъективные (VI—VIII) параметры К объективным параметрам относятся I. Количество и статус лиц, чьи интересы затронуты в конфликте: 1) два субъекта, которые равны или не равны по возрасту (ребенок, взрослый, старик), личным возможностям (инвалид, здоровый, талант, сирота, многодетная), материальному состоянию (нищий, бедный, богатый), социальному положению (работяга, чиновник, интеллигент), полу (мужчина, женщина, сексуальные «меньшинства»), 2) более чем 2 субъекта с переменной позицией бенефицианта 1 человек и микрогруппа (студент и его друзья, ребенок и семья), 1 человек и макрогруппа (беженец-новый город, президент - население), 1 человек и супер-объект (Бог, судьба, жизнь), 3) большие группы лиц (социальные, политические, религиозные, этнические) II. Мотивы и причины, вызывающие сетования на несправедливость: материальный ущерб (кража, невыплата зарплаты, потеря квартиры), моральный ущерб (оскорбление, унижение), статусное понижение (понизили, подсидели, подставили), физические посягательства (побои, убийство, насилие), территориальные споры (захват территории, непризнание автономии) III. Сферы возникновения конфликта: личная (предательство, измена, обман, ложь, насмехательство, надувательство, неуважение), статусно-ориентированная (подсиживание, выживание с работы, подстава), институциональная (чиновничий произвол, безработица), межкультурнаяитп IV. Фиксированностьспособов определения приоритетной стороны: отношения оформлены документально (договор, закон, служебная инструкция) или регулируются в процессе коммуникации (совесть, обещание, взаимовыручка, компромисс) V. Наличие третьей стороны, определяющей позицию бенефнциан-та: конфликт не выходит за рамки взаимодействия двух сторон, либо стороны прибегают к помощи посредника (судья или лица, его замещающие) Степень восстановимости ущерба: восстановимый ущерб (зартата, льготы, украденные вещи), невосстановимый ущерб (смерть, здоровье, близкие люди)

В качестве субъективных выделяются параметры: VI. Оценка размеров ущерба (существенный- несущественный) VIL Критерии бенефици-альности по соотношению вложенного труда (я вкалываю, а он в кабинете сидит - без труда не выловишь и рыбку из пруда), имеющихся ресурсов (он депутат, ему все можно), очевидности материального превосходства (понастроили себе особняков, а простым людям есть нечего), по уровню ответственности за выполняемую работу (я директор, все проблемы на мне и зарплата, и налоги, и безопасность) VIII. Критерий интенсивности наказания (слишком суровое/ слишком мягкое) Причины

недовольства могут быть и чисто субъективными (именно их в ассоциативном опросе отмечали юристы) зависть, жадность, собственная леность Они же отражены в пословицах «В чужих руках кусок больше кажется», «Сосед спать не дает -хорошоживет», «Естьмного, ахочет-ся больше», «В чужой лодке всегда больше рыбы», «Охал дядя на чужие бабки глядя» Список субъективных параметров принципиально не закрыт, он может пополняться в зависимости от конкретной ситуации

Во втором параграфе «Образный компонент концепта справедливость» рассматриваются способы преодоления абстрактности справедливости/несправедливости

Справедливости и несправедливости приписываются параметры размера или количества справедливость как недостижимый идеал носит предельный, единичный характер, имеет размер (абсолютная, максимальная справедливость, пределы справедливости, за границами справедливости, мерило справедливости), а несправедливость — это обыденный, повторяющийся, исчислимый феномен {куча, нагромождение несправедливостей, опять несправедливость, еще одна несправедливость, десять налоговых несправедливостей) Именно поэтому локальная привязка справедливости приравнивает ее к своему антиподу «.справедливость по-брянски», « по-американски», «эра туркменской справедливости»

Метафоры, с помощью которых описывается образ справедливости, нерегулярны, однако по совокупности примеров (20% от общего количества) очевидны настойчивые попытки говорящих/пишущих о справедливости «очеловечить» ее, оставляя за собой необходимую свободу действий Справедливость (1) и несправедливость (2) осмысляются в качестве действующего лица 1) справедливость требует, побеждает, разрешает, поселилась, притаилась, ведет, царит, помогает, карает, 2) несправедливость огрубляет, заставляет страдать и бояться, наступает на человечество, правит

Специфическим способом образной номинации несправедливости являются также перцептивно-соматические описания, которые описывают эмоциональные ощущения как физические, делают их более осязаемыми для собеседника боль («Несправедливость — как нож в сердце»), вес («Если несправедливость происходит, мы ощущаем ее как некий болезненный груз»), температура («Несправедливость словно охватывает юное сердце ледяным панцирем»), медицинские ассоциации («Непрерывно растущая, как раковая опухоль, несправедливость»)

Традиционное мнение о том, что для русской лингвокультуры характерна установка принимать несправедливость как непреодолимое внешнее обстоятельство, компонентным анализом не подтвердилось Списки глаголов с «пассивной» (1) и «активной» (2) семантикой равновесны 1) мечтать о С (справедливости), верить в С, надеяться на С, жаждать С, жаловаться на Не (несправедливость), ощущать Не, чувствовать Не, нри-

нимать Не, терпеть Не, страдать от Не, пережить Не, мириться с Не, не возмущаться Не, обидеться на Не, быть во власти Не, 2) искать С, бороться за С, добиваться С, восстанавливать С, наводить С, сражаться за С, отстаивать С, требовать С, защищать С, драться за С, победить Не, сопротивляться Не Однако глаголы первой и второй групп различаются контекстами употребления - для описания реального положения дел используются глаголы «пассивные», тогда как «активные» сообщают (чаще всего) установку, а не реальную деятельность «Это также несправедливо, как землетрясение худо, а не отменишь, негодовать бессмысленно, а замалчивать вредно - надо знать о нем больше, чтоб как-то существовать, приспосабливаться, спасаться» (М Веллер)

Ролевые модели концепта разнообразны, поскольку включают в себя противопоставление на основе всевозможных признаков, которые могут сигнализировать о неравенстве возраст (ребенок - родители), материальное положение (богатый - бедный), социальный статус (рабочий - служащий), этнос (русский - нерусский) Полярными полюсами образного воплощения представлений о справедчивости и несправедливости являются лингвокультурные типажи «юродивый» и «чиновник» Юродивый воплощает предельную открытость и отказ от благ, доступных человеку (дом, одежда, питание, семья), и потому не боится Божьего суда Современные ассоциации с юродивым оскорбительны «У нее дома ребенок голодный, а она здесь юродствует» (Х/ф «Гараж»)

Юродивый как лингвокультурный типаж, который пытается напоминать, демонстрировать правду от бога (пример 1) дублируется земным «правдолюбцем» (пример 2), действия которого неэффективны, могут нанести вред окружающим 1) На Руси все православные знают, что кто библию прочитал и «до Христа дочитался», с того резонных поступков строго спрашивать нельзя, но зато этакие люди что юродивые - они чудесят, а никому не вредны, иихне боятся (Н С Лесков), 2) Дважды два-шесть1 -заявляет оратор на митинге -Неправда, дважды два -четыре1 - кричит правдолюбец и исчезает на двадцать лет Вернувшись, он снова попадает на митинг —Дважды два — пять' — Неправда, дважды два - четыре' - кричит правдолюбец, к нему подходит оратор, доверительно обнимает его и тихо говорит - Неужели вы хотите, чтобы дважды два снова было шесть ? (Анекдот)

Анализ текстов обращений граждан в администрацию Астраханской области и администрацию Президента РФ показывает, что лингвокулътур-ным типажом, воплощающим представления о несправедливости, остается «чиновник» Основные черты образа чиновника сложились задолго до наших дней это безнаказанность, равнодушие, общественный паразитизм «При вступлении Анны Ивановны на престол он губернаторствовал в Казани, считался по справедливости замечательно умным и способным

человеком своего времени, но также прославился взяточничеством, всякого рода грабительствами и озорничеством» (Н И Костомаров)

В третьем параграфе «Ценностный компонент концепта справедливость» рассматривается культурная регламентация возможных приоритетов в конфликте

Осознание неравнозначности распределения благ является неотъемлемой чертой картины мира в русской лингвокультуре «Кому чин, кому блин, а кому и клин», «Кому щи жидки, а кому жемчуг мелкий» Готовность быть обделенным судьбой доходит до того, что человек слепо доверяет языковым привычкам деревенский мужик читает вывеску на магазине «Коммутаторы, аккомуляторы» следующим образом «Кому - татары, а кому—ляторы .. Опять омманывают простой народ'» (Б Пильняк)

Тем не менее существует культурная регламентация бенефициальнос-ти если субъекты противопоставлены по возрасту в ситуациях распределения, предпочтение отдается наименее защищенному и слабому - ребенку, сироте, старику «Вы вычеркнули Александра Григорьича/ясное дело чело/ человек вышел на пенсию/ и списали человека/ а то что он тридцать лет в нашем институте отышачил/ что он всю войну разведчиком прошел/два ордена славы/медаль за взятие Берлина/это/конечно/значения не имеет'/это когда было'» (Х/ф «Гараж»)

Приоритет личных отношений над законными для русского человека перекрывается более ценным отношением к сохранению ближайшего пространства - знакомых, семьи Так, в ситуации, когда дочь наняла киллера, чтобы убить мать, на вопрос журналиста «Вам кажется/справедливо ее осудили?» мать ответила «Нет/это очень строгое наказание/ ей дали 7лет/хотя ничего не случилось» (ОРТ 5 вечеров 2005)

На этом фоне вопрос иерархии базовых ценностей усложняется с расширением коммуникативных практик «Для одного поступать по справедливости означает блюсти уголовный кодекс Для другого - действовать согласно приказу Для третьего - согласно десяти христианским заповедям для пятого - как завещал великий Ленин -А для шестого -так, как поступил бы на твоем месте Бэтман»(Интернет-сайт)

1 радиционно ценностные ориентиры закреплены в текстах, содержание которых должно быть известно всем участникам отношений в религии - заповеди, в межинституциональном взаимодействии - законы, в тюремной субкультуре - «понятия», в детской игре или в спорте - правила О возможном несовпадении аксиологических систем предупреждают пословицы и фразеологизмы, включающие дейктическое местоимение «свой» «Со своим уставом в чужой монастырь не ходят», «Мерить своим аршином», «Смотреть со своей колокольни», «В каждой избушке свои погремушки»

Представления о справедливости формируются с детства через вторичные источники опыта в традиционном варианте - через общение со старшими, в современном - по детской литературе, мультфильмам, компьютерным играм Они предупреждают о сложностях взрослого мира возможностях власти (пример 1), своеобразии личности (пример 2), обратимости авторитета (пример 3) 1) [Солдат] И кто же будет меня судить?/ [Король] Как кто? Я'/[Солдат] Но ты же король'/ [Король] Да, я король, и судья, и адвокат, и прокурор Последнее слово подсудимому'/ [Солдат] Ты мерзкий, противный старикашка'/ [Король] Нет, я мудрый и справедливый (Ф/сказка «Огниво»), 2) «Везет же людям предметы двигают, другие летают эх, несправедливо, ужасно несправедливо Ведь я чувствую, что я необыкновенная девушка, а никаких особых способностей у меня нет'» (М/ф «Смешарики»), 3) [Бандит] О ни не хотят, чтобы эти сокровища увидели простые люди/ [Охрана музея] Проваливайте отсюда1/ [Бандит] Ну, теперь ты понял[Электроник] Да, это несправедливо (Х/ф «Приключения Электроника»)

В третьей главе «Дискурсивные характеристики шифтерного лингво-культурного концепта справедливость» представлены параметры переключения смысловых доминант концепта, а также его функциональный потенциал

В первом параграфе «Эгоцентрический компонент концепта справедливость» рассматриваются характеристики участников сообщаемого факта, которые влияют на выбор системы приоритета и, соответственно, средств апелляции к справедливости

Условием актуализации концепта является оппозиция сторон, участвующих в конфликте, причастных к нему или считающих себя таковыми Переход коммуникативной инициативы, права на высказывание маркируется дейктиками «А по-моему игра была равная, и обе команды имели шансы на успех так что повторюсь, результат закономерен // Игра может и была равная, но результат не закономерен ЗЕНИТ забил с игры, а Спартак - с пенальти» (Интернет-форум)

Приоритеты сторон во многом определяются контекстом ситуации, который задается вербальным оформлением Его базой является авторская самопрезентация Она позитивна по модальности, иногда не соответствует реальному положению дел Это подтверждается фактами проверок, которые содержатся в административных делах по рассмотрению обращений граждан Так, женщина, писавшая, что «весь семейный бюджет уходит на оплату квартиры ожидается еще 1 ребенок, а мы не можем купить детям фруктов», вела асоциальный образ жизни, была лишена родительских прав на детей

Негативная самопрезентация используется редко, чаще для создания эффекта искренности Ее можно прогнозировать в исповеди - специфи-

ческом речевом акте, направленном как раз на обличение собственных грехов Однако служители церкви в интервью отмечают излишний эгоцентризм современных исповедующихся (я согрешил, поэтому на мой день рождения пошел дождь) или склонность во время исповеди искать причину своих неудач в других людях

В зависимости от открытости/закрытости дискурса самопрезентация в восходящей коммуникации расширяется до максимума, насколько эффективным себе это представляет инициатор, поскольку государство как субъект социальных отношений (в т ч судебные органы) деперсонализировано «Игде же забота государства о нас, людях7» (Из обращений в администрацию) Анализ обращений в администрацию Астраханской области и Администрацию Президента РФ в 70% случаев показал максимальный диапазон параметров, используемых адресантом для самопрезентации в расчете на справедливое решение «Мне 68 лет, 40 лет непрерывного трудового стажа Работала в должности от рядового экономиста до начальника планово-экономического отдела На пенсию ушла по старости в 1994 году, трудном как для меня, так и для России В1995 г заболели суставы, хотя я еще проработала 2 года»

Было замечено, что люди, принадлежащие к одной и той же социальной среде, по-разному оценивают собственное положение В связи с этим была выдвинута гипотеза о том, что факторы, влияющие на выбор оценочных критериев, выходят за рамки ведущей сферы деятельности

Для выявления связи между параметрами группы испытуемых (таких как возраст, пол, профессия) и совпадением оценки одного и того же феномена был проведен эксперимент Использовалась методика, сочетающая направленный ассоциативный эксперимент и цифровое шкалирование интенсивности оценки Эксперимент проводился с участием «фокус-группы», в которую вошли по 10 представителей ранее опрошенных лиц студенты, пенсионеры, предприниматели, госслужащие, репрессированные Степень влияния параметров испытуемых на оценку предлагаемых слов-стимулов вычислялась по методике Пирсона/Чупрова, которая используется в маркетинговых исследованиях Согласно результатам эксперимента, показатель возраста (учитывая, что самой «младшей» группой были студенты) менее всего влияет на оценку, также нельзя признать существенной зависимость подобных представлений от параметра сфера деятельности (группы информантов - предпринимателей, пенсионеров, госслужащих) Более высоким фактором является уровень образования, а наибольшая зависимость связана с наличием/отсутствием лично пережитого опыта В данную совокупность вошли лица, подвергшиеся репрессиям, предприниматели, участвовавшие в конфликтах с администрацией, люди, обращавшиеся за помощью в администрацию

Значимым для индивидуальной оценки ситуации является параметр инклюзивное ™ - осознания причастности к общему делу или проблеме

Даже безысходные ситуации в этом случае переносятся легче, подобно тому, как в мировых религиях сакрализуется страдание (М Элиаде) «Ах, вроде счастья выше нету/Сквозь индевелые штыки/Услышать хриплые ответы/что есть и будут земляки/Шагай, этап, быстрее, шибко/Забыв о собственном конце/С полублаженною улыбкой/На успокоенном лице» Эксклюзивность (предъявление собственной уникальности, требование считаться с мнением) чаще всего встречает негативную реакцию, однако при нахождении «нужных» слов приводит к смене позиции группы (Х/ф «Двенадцать», реж Н Михалков) В этом случае претендент на бене-фициальность должен максимально мобилизовать «персональный ресурс» ГЖен 1] -Давайте ее обыщем1/[Жен 2]—Да вы что /сума что ли посходили Ч [Муж 1 ] - А я хочу вырваться отсюда, у меня жена больная/ и я проголосую за что угодно/ лишь бы смотаться отсюда-я за'/[ Муж 2] -У него жена больная/ а у меня невеста здоровая/я за' (Х/ф «Гараж»)

Во втором параграфе «Индексальный компонент концепта справедливость» рассмотрены варианты входов в противопоставленные зоны концепта, характерные для различных систем оценки (возрастной, политической, этнической, религиозной и т п) Устойчивые вербальные ассоциации концепта «справедливость» используются в коммуникации в указательной (индексальной) функции Индексальные компоненты текстов о справедливости/несправедливости направляют внимание на аксиологи-чески значимые параметры оцениваемой ситуации

В качестве индексов для входа в концепт могут использоваться отдельные лексемы, фразеологизмы, паремии, которые именуют причины конфликта («Всем не угодишь», «Где закон, там и обида»), характеристики контрагентов (из грязи в князи, рыльце в пуху, козел отпущения), масштаб претензий (делать из мухи слона, выеденного яйца не стоит), нормативы поведения (лежачего не бьют, других не суди - на себя погляди), исход ситуации («А воз и ныне там», «Кто шел, тот и съел»)

Индексальное значение, во-первых, связано с модальностью речи -позитивной (это справедливо) или негативной (это несправедливо) В случае непрямой апелляции к концепту модальность распознается по коннотации Кому выгоден этот гнилой гуманизм?, Женщиналет 36забеременела третьим ребенком Ее стали отговаривать рожать самым наглым образом

В своей основной функции индексы ориентируют нас на определенную систему приоритетов, в параметрах которой происходит оценка конкретного события [Жен ] Нет, здесь не деньги (экономический критерий), здесь другое/ [Муж ] А что ж еще?/ [Жен ] Это он пытается показать, что вот, мол, я какой отец' (статусный критерий) (ОРТ Пусть говорят 2009)

Индсксальный потенциал, т е востребованность в коммуникации того или иного средства, тем выше, чем авторитетнее аргументативные выводы ею когнитивного содержания — Вот гад двоих детей бросил ради этой —Да, тут не поспоришь (Бытовая беседа) Так, достаточно высок потенциал «свёрнутых» форм хранения национального знания фразеологизмов и пословиц Выходит, дело обстоит так—спасение утопающих — дело самих утопающих Конечно, теперь мы - пенсионеры никому не нуле-ныелюди (Из обращений в администрацию)

В то же время для реализации разнонаправленных стратегий могут быть использованы одни и те же (амбивалентные) индексы Б о г - «Бог не Тимошка, видит немножко», все- «Всем досыта есть, так и хлеба не достанет», каждый - каждому свое, обида —«На обиженных воду возят», правда -«Бог тому дает, кто правдой живет» Позитивная или негативная оценка, на которую указывает индекс в этих случаях, определяется по контексту «Все люди разные, как в социальном плане, так и в умственных способностях, в представлении о жизни («Бог леса не уравнял, людей тем более») Избегай тех, кто тебе неприятен, не вини их, подумай о том, что кочу-то они могут и нравиться» (Интернет-форум) По области формирования указательного значения и последующей его эксплуатации можно предположить деление индексов на общенациональные, внутригрупповые и индивидуальные (микрогрупповые) Оно представляет собой нисходящую иерархию, в соответствии с которой общенациональные индексы наиболее авторитетны «А это как-угроза9 Но боюсь, что здесь цивилизованные люди и по понятиям никто разговаривать не будет И все эти выпадки воспримет как "записки сумасшедшего "»(Интернет-форум)

По направлено, в котором ассоциативно функционирует индекс, в культуре выделяются различные системы приоритетов - этическая, социально-экономическая, этническая, законодательная, религиозная

Персонал ьно-ориентированиая система индексов включает несколько параметров, исходя из которых происходит оценка действий оппонентов возраст, квалификация, пол «И вдобавок ко всему этому вы отнимаете у нее первое человеческое право: не уступать мужчине в чувстве справедливости'» (Н С Лесков), моральные качества «Почему Поливановы (кулаки) свободно живут - по справедливости? Потому что Захар (председатель колхоза) с его дочкой спит — вот она ваша справедливость '»(Х/ф «Любовь земная»), физические особенности «Сейчас выясняется, что я могу попросту не пройти из-за того, что на "бюджет " уже берут нескольких инвалидов. Я не против, но как-то несправедливо» (Интернет-форум), особенности психики «Его действия являются лишь актами отчаяния и извращёнными попытками восстановить спра-ведчивость» (Интернет-форум).

Аксиологические системы с минимальной оппозицией по сравнению со сложноорганизованными более устойчивы гораздо легче определить приоритетную сторону по одному отличию (социальному, этническому, религиозному), чем по комплексному (персональные характеристики), поскольку многоуровневые иерархии требуют более широкого контекста Семантическое наполнение мы усматриваем также в невербальных знаках - визуальных «Как последователь идеалов, за которые умер Че Гевара, я не против испочьзования его портрета чтобы бороться за социальную справедливость в мире» (Э Гугьеррес), звуковых мелодия из сериала «Рабыня Изаура» использовалась журналистом как фон к видеоряду о ситуации в Свердловске 1988 г - забастовки рабочих, плакаты «Заводамработу», «Хлебанет1»(Культура 2007),кинетических «Всебыли за комиссию, против-один, ЕфимГраник Он встал, высоко поднят руку, чтобы все хорошо видели, и держал, пока мадам Малая не приказала -Сядь на место и не смеши людей» (А Львов)

Для проверки гипотезы об автоматичности срабатывания индексов был проведен опрос информантов различных возрастных групп на примере названий / аббревиатур действующих политических партий по двум вариантам анкет в первом - анкеты содержали название партии, от имени которой говорится о справедливости, во втором варианте тексты предъявлялись как анонимные Эксперимент показал, что в группах, где анкеты содержали названия партий, задание выполнялось быстрее (в среднем на 710 минут), в некоторых случаях даже без попыток прочесть содержание (приложение 4 в диссертации) В ходе эксперимента информантам также предлагалось подчеркнуть слова, на основании которых они выбрали наиболее приемлемый для себя текст Наибольшее количество совпадений (около 70%) было в массиве анкет без названия партий, что лишний раз подтверждает высокий уровень современных лингвистических технологий В третьем параграфе «Шифтерное переключение как взаимодействие аксиологических систем концепта справедливость» рассматривается функциональный потенциал концепта «справедливость»

Ситуация, вынуждающая субъектов взаимоотношений обратиться к концепту «справедливость», нарушает интересы как минимум одной из сторон <г[№ 0] А вот есть такой факт /что сегодня Россия поставляет природный газ не по экспортным тарифам / ano внутренним Это несколько дешевле Как вы думаете/это правильно? [№ 10, жен ] Кому как [№ 0] А с точки зрения нас? С точки зрения элементарной справедливости/ это правильно7 [№ 10, жен ] С точки зрения справедливости/наверное/ нет» (Беседа с социологом - корпус ИЯ РАН)

Выбор способов восстановления справедливости зависит от осведомленности - знания возможных ходов Прагматические намерения обычно скрываются либо мотивируются более «высокими» (социально значимы-

ми) интересами [Свидетель ДТП звонит одному из пострадавших] «Другая сторона мне предлагает больше, но мне важнее справедливость, так сказать, гражданский долг» (Т/с «Улицы разбитых фонарей») Показателем прагматической осведомленности является количество индек-сальных полей в арсенале коммуникативной личности (социальные, этнические, психологические) чем их больше, тем шире вариативность средств оценки ситуации Сравнение дефиниций справедливости, которые давали информанты, показало, что наибольшим диапазоном аксиологических парадигм, т е точек зрения, с которых может быть рассмотрена ситуация, характеризуются люди лингвоактивных профессий (юристы, организаторы, журналисты, преподаватели) «Справедливость-этоморально-этическое понятие, характеризующее различные стороны человеческого взаимодействия, является категорией оценочной, те в каждом конкретном случае определяется по-разному» (Из анкеты юриста)

Независимо от спонтанности или подготовленности высказывание ориентировано на адресата На этапе планирования поведения оппонентов происходит предварительная идентификация, она зависит от распознания индексального кода «Пискарев чувствовал, что один пожилой человек с почтенною наружностью схватил за пуговицу его фрака, но он грубо оттолкнул его, даэ/се не заметивши, что у него на шее был довольно значительный орден» (Н В Гоголь), «Это волюнтаризм '/В моем доме не выражаться1» (Х/ф «Кавказская пленница»)

Успех элиты публичен, охотно освещается в прессе и оказывает влияние на развитие сообщества, но в представлении нижестоящей группы процесс достижения успеха свернут до его результата, акцентируются излишество и большие размеры «В зале, вмещающем 2100 человек, яблоку негде было упасть Букеты, напоминающие клумбы, коробки, которые с трудом волочили дюжие молодцы крепнет мода на превращение юбилеев, инаугураций в торжества общенационального масштаба Созываются сопит гостей, накрываются станы-стадионы» (Труд, 2007) Взаимное недоверие порождает нисходящую агрессию «Бедные опасны для общества Мир несправедлив, и они должны вымирать» (Ю Давыдов, кинопродюсер Культура, 2006), отказ от сотрудничества «Что есть благотворительность - социальное благо или порождение общественного иждивенчества?» (Интернет-сайт), иронию «Поискправды, истинной справедливости всегда стоит для русского человека выше материальных интересов Цитирую ЧубайсаЬ> (ОРТ. Времена 2005)

Навыки идентификации, знание аксиологических парадигм и их индек-сальных кодов составляют матапрагматическую осведомленность человека, которая в случае соприкосновения неравнозначных /конфликтующих систем направляется на восстановление личного пространства (пример 1), и как максимум - на сохранение жизни (пример 2). 1) « Я застала своего

мужа с депутатом С укрытых в темном коридоре в возмутительной позе С выжидает, когда мой муж уйдет на работу, и стазу же идет за ним, а раньше она выходила в 7 30- неужели ей при ее ответственной должности можно опаздывать ?»(Из письма в администрацию), 2) «Девочка в стеснении и боязни опустила голову она ведь знала, что присутствует в пролетариате, и сторожила сама себя, как говорила ей мать -А я знаю, кто главный - Кто же7 - прислушался Сафронов - Главный -Ленин, а второй - Буденный Когда га не было, а жили одни буржуи, то и я не рожалась» (А Платонов «Котлован»)

Аксиологические системы неизбежно конкурируют в речевом пространстве социума Стремление реализовать свои интересы осуществляется через прагматические возможности шифтера комиссивные, когда выгода больше, чем уступки, в пользу другого «Если нефть добывается в Чечне, то справедливо было бы деньги оставлять в республике» (В Путин РТР Вести, 2004), адаптивные -идентификация по статусно сниженному признаку переключается на более приоритетный «[Жен 1 ] Ничего хорошего нет в исламе/ [Муж 1] Это не правы вы/ [Муж 2] Кому как/ [Жен 2] А у меня муж был мусульманин (Корпус ИЯ РАН), компенсаторные-действия, традиционно оцениваемые как асоциальные, направлены против враждебной среды «Как восстановить справедливость 7 - обмануть шулера, ограбить вора, и обыграть казино» (Анонс х/ф «Старые клячи»), провоцирующие - под сомнение ставится приоритет официальной системы оценки «Отец ребенка убил насильника На чьей стороне закон, а на чьей справедливость7» (ОРТ Новости 2008), реабилитирующие: «Мне кажется, нами - судьями в прошлый раз была допущена несправедливость мы должны вернуть Машу и Максима» (ОРТ Звезды на льду, 2006), проективные - когда феномена еще нет, но необходимо сформировать позитивное отношение к нему «Нужны решения, не нарушающие законов ив то же время сохраняющие социальную справедливость Что значили старые льготы 7 — Вторая половина страны дочж-на была оплачивать эти льготы» (В Путин 18янв 2005 г)

Невербальная форма апелляции к концепту «справедливость» имеет цель обратить внимание окружающих на субъект требования Невербальные способы реализуются в случаях, когда воздействие с помощью речи невозможно (большое количество людей, отсутствие общего языкового кода или возможности говорить) или малоэффективно (низкий статус заявителя), что реализуется через трансформацию окружающей среды и воздействие на привычные перцептивные коды Визуально воспринимаемый размер увеличивается, если говорящий стоит на возвышении (танк, скамья, трибуна и т п)

В заключении диссертации подводятся итоги работы и намечаются перспективы исследования, которые видятся в сопоставительном анализе

культуроспецифических характеристик шифтерного концепта «справедливость» в других языках, а также дальнейшем изучении специфики шиф-терных концептов в различных типах дискурса

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ

1 Кряхтунова, О В Эксгшуагация функционального потенциала концепта «справедливость» ! О В Кряхтунова//Вестн Моек roc лингв ун-та Вып 541 Ч 2 Языковое бытие человека и этноса психолингвистический и когнитивный аспекты Сер Лингвистика - M МГЛУ, 2007 -С 120-124 (0,4 п л )

2 Кряхтунова, О В Культурная регламентация и бенефициальность шифтерного концепта «справедливость» в русской лингвокультуре / О В Кряхтунова//Изв Вотгогр гос пед ун-та. Сер Филологические науки -2009 -№2 -С 31-36 (0,4 п л)

Статьи и тезисы докладов в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

3 Кряхтунова, О В Концепт «справедливость» семантический и функциональный аспекты / О В Кряхтунова// Современная филология в международном пространстве языка и культуры тр и материалы Междунар науч конф - Астрахань АГПУ, 2004 - С 150-153(0,3 пл)

4 Кряхтунова, О В Коммуникативно значимые составляющие концепта «справедливость» (на материале эксперимента и текстов сети Интернет) / О В Кряхтунова // Язык, культура, менталитет проблемы изучения в иностранной аудитории материалы IV Междунар науч -практ конф - СПб Изд-во РГПУ им А И Герцена, 2005 - С 36-39 (0,3 п л )

5 Кряхтунова, О В Вербализация социальной идентификации как форма трансляции концепта «справедливость» / О В Кряхтунова // Коммуникативная парадигма в гумант арных науках материалы XI Междунар науч-практ конф -Ростов н/Д Изд-во РИПЯЗ, 2007 - С 214-219 (0,4 п л )

6 Кряхтунова, О В Концепт «справедливость»-ведущий мотив социальной активности/О В Кряхтунова//Язык и культура в России состояние и эвотюци-онные процессы материалы Всерос науч конф - Самара Изд-во «Самарский университет», 2007 - С 183-187 (0,4 п л )

7 Кряхтунова, О В Дискурсивные варианты наполнения семантических полей концепта «справедливость » (по материалам официальных документов 30-50-х годов XX в , опроса и мемуаристики репрессированных) / О В Кряхтунова // Русский язык человек, культура, коммуникация сб ст - Екатеринбург УГГУ -УПИ, 2008 - С 260-265 (0,4 п л )

8 Кряхтунова, О В Субъективные и объективные параметры трансформации стереотипных представлений о госслужащих (на материале обращений граждан в администрацию Астрахани) / О В Кряхтунова// Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире - 2 сб ст - Волгоград Изд-во ФГОУ ВПО «ВАГС», 2008 -С 112-115 (0,3 п л )

9 Кряхтунова, О В Лингвокультурные концепты как объект и инструмент брендинга / О В Кряхтунова, Г Г Слышкин // Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке ма [сриалы Междунар науч-практ конф , 23-24мая2009i -СПб ЛГУ им АС Пушкина,2009 - С 151-155 (0,4п л )

КРЯХТУНОВ А Ольга Владимировна

ШИФТЕРНЫЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ КОНЦЕПТ «СПРАВЕДЛИВОСТЬ» (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано к печати 15 01 2010 г Формат 60x84/16 Печать офс Бум офс Гарнитура Times Уст печ л 1,4 Уч-нзд л 1,5 Тираж 110 экз Заказ ££

ВГПУ Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр им В И Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кряхтунова, Ольга Владимировна

Введение

Глава I. Типологические характеристики шифтерных лингвокультурных концептов.

§ 1. Принципы выделения и классификации лингвокультурных c.l концептов

§ 2. Шифтерные концепты как особый тип лингвокультурных концептов

Выводы к главе I

Глава II. Структурные характеристики шифтерного лингвокультурного концепта «справедливость».

§ 1. Понятийный компонент концепта раведливь»

§ 2. Образный компонент концепта раведливь»

§ 3. Ценнный компонент концепта раведливь»

Выводы к главе II.

Глава III. Дискурсивные характеристики шифтерного лингвокультурного концепта «справедливость».

§ 1. Эгоцентрический компонент концепта «справедливость»

§ 2. Индельный компонент концепта раведливь»

§ 3. Шифтерное переключение как взаимодействие аксиологических парадигм концепта «справедливость».

Выводы к главе III

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Кряхтунова, Ольга Владимировна

Данная работа выполнена в рамках лингвокультурной концептологии. Объектом исследования является шифтерный концепт «справедливость». Предметом изучения стали понятийные, образные и ценностные характеристики данного концепта, а также особенности его коммуникативной реализации.

Актуальность настоящего исследования обусловлена следующим: 1) необходимостью дальнейшего развития типологии лингвокультурных концептов; 2) неизученностыо шифтерных концептов — особых феноменов лингвокультуры, обладающих уникальными структурными и функциональными особенностями; 3) значимостью концепта «справедливость» как одного из наиболее актуальных и аксиологически маркированных элементов любой национальной концептосферы.

В основу исследования положена следующая гипотеза: в лингвокуль-туре существует особый тип концептов, имеющих специфические «шифтер-ные» характеристики и воплощающих оппозитивные свойства аксиологичеки значимых феноменов. Одним из таких концептов является концепт «справедливость».

Цель исследования состоит в комплексном моделировании шифтерно-го концепта «справедливость», функционирующего в современной русской лингвокультуре. Для выполнения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) обосновать выделение шифтерных концептов как особого типа ак-сиологически маркированных ментальных образований и установить их конститутивные признаки;

2) выявить понятийные характеристики шифтерного концепта «справедливость»;

3) определить варианты образного воплощения шифтерного концепта «справедливость»;

4) описать особенности ценностного содержания шифтерного концепта «справедливость»;

-5) охарактеризовать феномен шифтерного переключения как основу коммуникативного функционирования концепта «справедливость».

Научная новизна работы состоит в определении статуса шифтерных концептов как особого вида концептов, в установлении взаимосвязи понятийных, образных и ценностных параметров концепта «справедливость» и специфики его коммуникативной реализации.

Теоретическая значимость исследования состоит в развитии лингво-культурной концептологии применительно к изучению и моделированию шифтерных концептов.

Практическая ценность работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в лекционных курсах языкознания, теории межкультурной коммуникации, лексикологии, в спецкурсах по лингвокультуро-логии и дипломатической подготовке, в практике адаптации иностранных граждан к социальным условиям России. .•

Материалом исследования стали следующие источники: данные толковых, фразеологических и энциклопедических словарей русского языка (21), сборники пословиц, поговорок и афоризмов (8); данные анкетирования и интервьюирования информантов различного возраста, социальной и профессиональной принадлежности — 500 человек; тексты обращений граждан в администрацию г.Астрахани и президента РФ (400); художественные произведения (120 текстов), материалы прессы (90 выпусков), интернет-ресурсы (1560 страниц); видеозаписи художественных, мультипликационных и телевизионных фильмов (130); транскрипты телевизионных и радиопрограмм с 2000 по 2008 гг.(250).

Единицей исследования является текстовый фрагмент, в котором реализуется концепт «справедливость». Всего исследовано около 6000 единиц.

При первичной обработке исследуемых материалов были использованы методы статистического анализа и свободный ассоциативный эксперимент. Описание понятийных, образных и ценностных составляющих концепта осуществлялось при помощи понятийного моделирования, этимологического и компонентного анализа. Компонентный и контекстуальный анализ применялись при исследовании динамики развития концепта и особенностей его функционирования. Для верификации теоретических результатов применялся направленный ассоциативный эксперимент в различных возрастных и профессиональных группах носителей языка.

Теоретической основой работы послужили следующие положения, доказанные в лингвистической литературе:

1. Дискретной единицей переживаемого знания, реализующегося в языковой системе, языковом сознании и коммуникативном процессе, является лингвокультурный концепт (Н.Д. Арутюнова, Е.В. Бабаева, С.Г. Воркачев, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, H.A. Красавский, С.Х. Ляпин, В.А. Маслова).

2. Лингвокультурные концепты разноструктурны, полиапеллируемы, допускают множественное измерение в зависимости от применяемых исследовательских процедур (А. Вежбицкая, В. фон Гумбольдт, В.Т. Клоков, Д.С. Лихачев, Ю.Е.Прохоров, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов).

3. Шифтерным содержанием, связанным с говорящим, адресатом сообщения и ситуацией коммуникации, могут обладать языковые единицы разных уровней: от грамматических и морфологических категорий до отдельных лексем (Ю.Д.Апресян, Э. Бенвенист, Е.В. Падучева, О. Есперсен, Р. Перкинс, Р.О.Якобсон).

Основные термины, используемые в работе: лингвокультурный концепт, дискурс, дейксис, референция, шифтер. Лингвокультурный концепт понимается нами как ментальное образование динамического характера, которое концентрирует сформированное в культуре ценностное отношение к различным явлениям действительности и имеет знаковое выражение (как вербальное, так и невербальное). Дискурс - текст в неразрывной связи с ситуативным контекстом (социальным, культурно-историческим, идеологическим, психологическим и др.), с системой коммуникативнопрагматических и когнитивных целеустановок автора, взаимодействующего I с адресатом. Под дейксисом мы понимаем такую организацию дискурса, которая обнаруживает взаимоотношения субъектов коммуникации в определённой системе ориентиров. Референция понимается в исследовании как связь речевых сообщений и их компонентов с внеязыковыми объектами, ситуациями, событиями. Референция шифтерных концептов характеризуется подвижностью в зависимости от субъекта речи. К шифтерам мы относим языковые единицы, которые при каждом текстовом употреблении приобретают референциальное значение, определяемое данным контекстом.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Особым типом лингвокультурных концептов являются шифтерные концепты - ментальные образования, структура которых включает позитивную и негативную оценочные зоны, равноправные аксиологически и характеризующиеся ситуативной реверсией референции. К числу шифтерных концептов относится концепт «справедливость».

2. Понятийный компонент концепта «справедливость» структурирован в виде фрейма, который включает четыре минимальных признака: (1) имеет место ситуация, (2) в ситуации участвуют две стороны, (3) одна из них позиционируется как ущемлённая в чём-либо, (4) сторона, считающая себя ущемлённой, претендует на исход ситуации в свою пользу. Содержание понятийного компонента концепта «справедливость» расширяется за счет объективных и субъективных параметров ситуации.

К объективным параметрам относятся «количество и статус лиц, чьи интересы затронуты в конфликте», «поводы для интерпретации ситуации как несправедливой», «сфера возникновения конфликта», «фиксированность способов определения приоритетной стороны», «наличие третьей стороны, определяющей бенефицианта», «степень восстановимости ущерба». Субъективные параметры имеют оценочный характер: «размер ущерба», «адекватность и интенсивность наказания», «соотношение вложенных ресурсов или усилий» и т.п.

3. Образный компонент концепта «справедливость» направлен на преодоление абстрактности соответствующей лексемы и возможен в следующих основных вариантах: метафорическом (справедливость / несправедливость описывается как субъект действия), перцептивном (справедливость / несправедливость описывается как объект восприятия) и прецедентном (справедливость / несправедливость ассоциируется с историческими и современными социально значимыми персонажами).

4. Иерархия ценностных ориентиров, по которым определяется справедливость притязаний одной из сторон конфликта, подвижна. Отсутствие абсолютного равенства получает обширную реализацию в паремиологиче-ском фонде языка. В русской лингвокультуре ведущим источником для формирования ценностных установок является семья, поэтому в ситуациях распределения благ сохраняется установка на патернализм при общем недоверии к официальному судопроизводству.

5. Устойчивые ассоциации концепта «справедливость» обладают общенациональным содержанием и формируют системы приоритетов, релевантных для различных областей социального взаимодействия. В процессе коммуникации они вербализуются через индексы позиции субъекта, позволяющие осуществить реверсию референции в направлении, отвечающем интересам отправителя сообщения.

6. В процессе коммуникации происходит переключение между позитивной («справедливость») и негативной («несправедливость») модальностями концепта. Такое переключение отражает перемещение дейктического центра коммуникации и обнаруживает различия систем ориентации субъектов. Данные различия выражаются в самопрезентации субъектов и зависят от степени их причастности событию.

7. Шифтерное переключение в рамках концепта «справедливость» возможно в вербальной, довербальной и невербальной формах. Первая форма проявляется в диалогической коммуникации. При этом различные системы оценки меняются с переходом коммуникативной инициативы и конкурируют между собой. Вторая форма функционирует на уровне прагматического планирования, которое основано на идентификации оппонента и ограничено персональным диапазоном систем ориентации. Третья основана на перцептивном коде, крайние формы которого деструктивны.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на международных и межвузовских научно-практических конференциях: «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» (Астрахань, 2004), «Язык, культура, менталитет: проблемы изучения в иностранной аудитории» (Санкт-Петербург, 2005), «Школа-семинар по психолингвистике и когнитологии» (Москва, 2007), «Коммуникативная парадигма в гуманитарных науках» (Ростов-на-Дону, 2007), «Язык и культура в России: состояние и эволюционные процессы» (Самара, 2007), «Русский язык: человек, культура, коммуникация» (Екатеринбург, 2007), «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире» (Волгоград, 2008), «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке» (Санкт-Петербург, 2009).

В первой главе диссертационного исследования «Типологические характеристики лингвокультурного концепта справедливость» предложен вариант типологии, в рамках которой концепт справедливость классифицируется как шифтерный, рассмотрены конститутивные признаки шифтерных концептов. Во второй главе «Структурные характеристики концепта справедливость» исследуется специфика понятийного, образного и ценностного параметров концепта. В третьей главе «Дискурсивные характеристики лингвокультурного концепта справедливость» представлены параметры шифтерного «переключения» смысловых доминант концепта, а-также его функциональный потенциал. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и пяти приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Шифтерный лингвокультурный концепт "справедливость""

Выводы к главе III.

1.Реверсия референции шифтерного концепта справедливость возникает в коммуникации в связи с переходом центра оценки от субъекта к субъекту. Субъекты коммуникации берут на себя ответственность за соответствие их слов о справедливости и действительного контекста ситуации. Вербальный контекст определяется через установки коммуникантов и выражается в их самопрезентации. Обсуждение справедливости/ несправедливости может происходить в позитивной или негативной модальности, которая определяется по эмоциональной окраске языковых единиц, избранных для референции.

2. Позиция коммуниканта уточняется при помощи индексов - слов или действий, указывающих на аксиологическую установку говорящего. Аксиологические системы, действующие в культуре, определяют принципы оценки мира и человека. В зависимости от количества оппозиций, различающих претендентов на «справедливость», аксиологические системы определяются как менее и более устойчивые. Первые включают субъективные параметры, вторые - объективные, такие как «возраст», «социальное положение».

3. Различия между коммуникантами могут быть явными или выясняться в процессе общения, формируя взаимную идентификацию. Навыки её распознания входят в коммуникативную компетенцию человека и влияют на результат аргументации. Шифтерный концепт, таким образом, может быть сориентирован как на субъект, так и на объект речи, в зависимости от прагматической установки: во что бы то ни стало показать свою точку зрения, либо добиться расположения оппонента.

Заключение.

Проведённое исследование показало, что шифтерный лингвокультур-ный концепт «справедливость» имеет высокий аксиологический статус. В круг прецедентов, которые могут быть оценены в параметрах данного концепта, включаются ситуации, связанные со всеми сторонами человеческого взаимодействия: экономические, социальные, политические, религиозные, межнациональные и т.д. При этом сложность обоснования взаимных претензий, их неравнозначность отражает многополярность современного мира.

Выполнение исследовательских задач было сопряжено с обширным опросом информантов и наблюдением за реализацией данного концепта в микрогрупповой и массовой коммуникации, что позволило продуктивно сочетать теоретические методы с эмпирическими и определило достоверность полученных результатов.

Обоснование типологии шифтерных концептов как одного из типов лингвокультурных концептов опирается на установку современных научных изысканий быть «ближе» к носителям языка, разделяющим общие ценности культуры. Данный термин позволяет раскрыть коммуникативный потенциал единиц языка различного уровня в их соотношении с культурой, а также «реабилитирует» носителя языка, как обладателя свободной воли в обращении с языковыми средствами.

В исследовании выявлены понятийные характеристики шифтерного концепта справедливость, которые объясняют причину сложностей в достижении единогласия при выявлении бенефицианта. Это связано с преобладанием в его обобщённой фреймовой структуре субъективных признаков, которые не могут быть даны окончательным списком, поскольку отражают меняющиеся от ситуации к ситуации условия.

Образные представления, связанные с концептом «справедливость», в качестве объекта изучения представили особый интерес, поскольку их реализация связана с разнообразными кодами культуры: вербальным, визуальным, кинетическим, звуковым. В образном компоненте отразились закономерно

160 сти идентификации человека, противостоящего несправедливости: он не задумывается о последствиях такого противостояния, как правило, одинок, справедливость для него важнее размеренной (хоть и небогатой) жизни. Случаи массового выступления против несправедливости сопряжены с трансформацией ведущей аксиологии, право устанавливать которую имеет наиболее влиятельная социальная группа.

Выявление ценностного компонента концепта «справедливость» ввиду многозначности его вербальной составляющей шло в направлении: от разнообразных понятийных и образных вариантов к тому, что определяет их совокупную значимость для культуры. Значимость заключается в стремлении человека к предупреждению разрушения среды, в которой он реализует себя как член семьи, профессионал, гражданин. Последняя характеристика распространяется на каждого носителя лингвокультуры, поэтому общенациональные интересы всегда остаются выше личных.

В качестве формальных признаков шифтерных концептов в структуре лингвокультурного концепта «справедливость» были выявлены признаки семантического, аксиологического и прагматического характера. Ведущим семантическим признаком шифтерных концептов является наличие оппози-тивных сфер, вокруг которых формируются зоны референции: «позитивная» (это справедливо) и «негативная» (это несправедливо). Аксиологический компонент в практике общения реализуется при нарушении «нормативного» состояния, он обозначен явной рефлексией одной из сторон конфликта. Прагматический компонент реализуется вербально и невербально — через слова-индексы или действия указательного характера. Таким образом, цель комплексного построения модели шифтерного лингвокультурного концепта в нашем исследовании достигнута.

Выполненное исследование может быть продолжено в связи с неизученностью шифтерных концептов в русской лингвокультуре. Интересных результатов также следует ожидать от сопоставительного анализа шифтерных концептов различных лингвокультур и их влияния на процессы мирового культурного обмена. В связи с чем данное направление может повысить качество дипломатической и переводческой подготовки.

Список научной литературыКряхтунова, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Александров A.C. Введение в судебную лингвистику. — Нижний Новгород: нижегородская правовая академия, 2003. 420с.

2. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики: монография. Волгоград: Перемена, 1999. - 273с.

3. Алишев Б.С. Психологическая теория ценности Дис. д-ра психол. наук: 19.00.01.-Казань, 2002.-370с.

4. Андреенкова A.B. Материалистические и пост материалистические ценности в России.// Социологические исследования 1994. №11. — С.73-81.

5. Апресян, Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира. // Семиотика и информатика. Вып. 28. М.: 1986. - С. 5-33.

6. Апресян Ю. Д. Избранные труды том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры» Серия «Язык. Семиотика. Культура», 1995. - 767с.

7. Арутюнова, Н. Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16, 1985. С. 8-42

8. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка. //Проблемы структурной лингвистики, М.: Наука, 1982 — 1984. - 248с.

9. Арутюнова Н.Д. Оценка в механизмах жизни и языка. // Язык и мир человека, М: Языки русской культуры, 1999.- 896с. - С. 198-199.

10. Асадзума Э. Понятие децентрализации во взглядах Якобсона на коммуникативную теорию электронный ресурс. URL:www.open.slavica.org/mdex.php/als/aricle/viewPDFinterstitial/161/214 дата обращения 25.03.2009

11. П.Аскольдов С.А. Концепт и слово: Русская словесность от теории словесности к структуре текста. //Антология под редакцией проф. Нерознака -M.Academia, 1997. 320 с. - С.267- 279.

12. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В трех томах. М.: Современный писатель, 1995.

13. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно — семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб: Питер, 1993. — 296с.

14. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. — М: Изд-во иностранной литературы, 1955,- 416с.

15. Баранов А.Н. Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика. Учебное пособие. М: Флинта: Наука, 2007. - 592с.

16. Барт Р. Мифологии. М.: Издательство им. Сабашниковых, 1996. - 288с.

17. Басина Е.З. Роль идентификации в формировании альтруистических установок личности. // Вестник московского ун-та, сер. 14 психология, 1977.- С. 33-41.

18. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М: Прогресс, 1974. — 287с.

19. Бергер П., Лукман Т. М. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: «Медиум», 1995. - 323 с.

20. Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: «Рудомино», 1995. - 172с.

21. Болдырев H.H. Концепт и значение слова. // Методологические проблемы когнитивной лингвистики Воронеж: Воронежский государственный университет, 2001. - С. 25-36.22. . Брунер, К. Психология познания. М: Прогресс, 1977. - 418с.

22. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. М.: Прогресс, 2000. - 528с.

23. Вайсгербер Й.Л. Родной язык и формирование духа. М.: Изд-во МГУ, 1993.-224с.

24. Вежбицкая А. Русские культурные скрипты и их отражение в языке //(Русский язык в научном освещении. № 2(4). - М., 2002. - С. 6-34.

25. Вендина Т.И. Категории народной этики в языке русской традиционной духовной культуры (добро и зло).// Лексический атлас русских народных говоров. СПб., Наука, 2005. - С.20-39.

26. Волков С. С. Лексика русских челобитных XVIII в. Текст./ С. С. Волков — Л.: Изд-во Ленинградский университет, 1974 -146с.

27. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки М: Наука, 1985. — 228с.

28. Воркачев С.Г. Категориальный синтез: От лингвокультурного концепта к лингвокультурной идее. //Волгоград: Известия ВГПУ. Серия филологические науки №2, 2009. 228с. С. 4- 8.

29. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 2007. - 352с.

30. Генисаретский О.И. Художественные ценности в структуре образа жизни и окружающей среды. М.: ГБЛ общие проблемы искусства. Обзорная информация. вып. 1, 1985. -24с.

31. Голованивская М.К. Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка. М.: Диалог. МГУ, 1997. — 279с.

32. Григорьев С.И. Представления о социальной справедливости в обыденном сознании молодежи. // Ценностные аспекты общественного сознания. Баранаул, 1990. С.58-66.

33. Григорьев С.И. Трансформация оценок населением России роли государства в регулировании доходов богатых. //Социологические исследования. -1997.-N7.-С. 30-43.

34. Гримак Л.П. Гипноз культуры и культура этого гипноза. // Прикладная психология 2000. N2. - С. 82-91.

35. Губогло М.Н. Идентификация идентичности. М: Наука, 2003. -764с.

36. Гуревич П. С. Философия культуры. Учебник для вузов. — М.: NOTA BENE, 2000г. -317с.

37. Демьянков, В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке . // Вопросы филологии, 2001. № 1. С.35-47.

38. Дети ГУЛАГа 1918-1956. Документы / А.Н.Яковлев (общая редакция). — М.: МФД (Международный фонд «Демократия»), 2002. — 631с.

39. Диденко, Б. Хищное творчество. Этические отношения искусства к действительности. М.: Фэри, 2000. - 191 с.

40. Дильтей, В. Категории жизни. // Вопросы философии, 1995.- №8 с.129-143.

41. Дмитровская, М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека логический анализ языка. Знание и мнение. — М.: Наука, 1988. 127 с. - С.6-17.

42. Добровольский Д.О., Падучева Е.В. Дейксис в отсутствие говорящего. «Диалог 2008» электронный ресурс. URL: http://www. d i al о g21 .ru/dialog2008/materials/html/21 .htm, (дата обращения 24.11.2008).

43. Докинз Р. Эгоистический ген. М.: Мир, 1993. — 316с.

44. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М: Высшая школа, 1980 -224с.

45. Дьячук И.А. Социальная коммуникация. // Социально-гуманитарные знания. 2006. - №1. С.288 - 300.

46. Дубовский Ю.А. Когниолингвистический аспект оценочности в спонтанном дискурсе. Пятигорск: ПГЛУ, 2009. - 501 с.

47. Ерзинкян Е.Л. Дейктическая семантика слова. Ереван: Изд-во Ереван, ун-та, 1988.- 172 с.

48. Есперсен О. Философия грамматики (пер. с англ. В. В. Пассека, С. П. Сафроновой; под ред. и с предисл. Б. А. Ильиша) Изд. 3-е, стер - М.: УРСС: КомКнига, 2006. - 404 с.

49. Залевская A.A. Слово, текст избранные труды М.: Гнозис, 2005.- 543с.

50. Залевская A.A. Текст и его понимание Тверь: Изд-во ТГУ, 2001.-177с.

51. Зализняк А. Контролируемость ситуации в языке и в жизни. // Логический анализ языка: модели действия. М: Наука, 1992. - 166с. - CJ 38 - 144

52. Зелетдинова Э.А. Демократия. Власть. Элита (теория, методология и практика регионального развития) Астрахань,2001 - С.77 - 93.

53. Ингарден Р. Исследования по эстетике . М.: Изд. Иностранной литературы, 1962. - 572с.

54. Инглхарт Р. Культура и демократия. //Культура имеет значение: каким образом ценности способствуют общественному прогрессу-М.: Московская школа политических исследований, 2002. 320с. - С. 106-128.

55. Интернет мониторинг выборов в России (новая гражданская инициатива проекта «Информатика для демократии 2000 +») - М.: МИЛО РЕПРО, 2001 -234с.

56. Исупов, К.Г. Русская философская танатология. // Вопросы философии -1994.-№3.- С. 106-114.

57. Казакова А.Ю. Бомж в зеркале общественного мнения: знак оценки, интенсивность, искренность. — М.:Вестник Моск. ун-та. Сер 18.социология и политология, 2006. №3 С.76-87.

58. Каменева Н.Г. Маркетинговые исследования. М.: Вузовский учебник, 2005.-439с.

59. Карасик В.И. Дискурс. // Социальная психолингвистика: хрестоматия. Учебное пособие. — М.: Лабиринт, 2007. — 336с.- С. 162 — 196.

60. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке. Языковая личность: Культурные концепты: Сб. науч. тр Волгоград - Архангельск : Перемена, 1996 -260с.

61. Карасик, В.И. О категориях лингвокультурологии. Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. — Волгоград: Перемена, 2001.-С.З-16.

62. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена 2002.- 447с.

63. Карасик, В.И. Языковые ключи. Волгоград: Парадигма, 2007. — 520с.

64. Карасик В.И. Этнокультурные типы институционального дискурса // Этнокультурная специфика речевой деятельности: сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000. - С.37 -40.

65. Карданова К.С. «Империя/етрп*е». Лингво-психологическое исследование реструктурации образа сознания империя: автореф. Дисс. Канд. Филол. Наук Москва: 2006. - 22с.

66. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -261с.

67. Кибрик А.А. Об анафоре, дейксисе, и их соотношении. // Разработкаи применение лингвистических процессоров. Под ред. А.С.Нариньяни. Новосибирск, 1983.-С. 107- 129.

68. Кларк Е. Универсальные категории: о семантике слов-классификаторов и значениях первых слов, усваиваемых детьми. // Психолингвистика: Сборник статей сост. А. Шахнарович. —М.: Прогресс, 1984. — 293с. С. 221-241.

69. Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М.: Аспект-пресс, 1996. - 368с.

70. Климов Е.А. Общечеловеческие ценности глазами психолога профессиоведа. // Психологический журнал. 1993. - т. 14. №4. - С. 130-136.

71. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980.- 149с.

72. Красавский Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лин-гвокультурах. Волгоград: Перемена, 2001. - 493 с.

73. Кропоткин П.А. Нравственные начала анархизма. // Кропоткин П.А. Этика: Избранные труды. М.: 1991. - С.280 - 317.

74. Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М.: Наука, 1989.

75. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. М.: Наука, 1986.-240с.

76. Кузнецов A.M. Когнитология, антропоцентризм, языковая картина мира и проблемы исследования лексической семантики. // Этнокультурная специфика речевой деятельности. М., 2000. - С.8-22.

77. Культура имеет значение: каким образом ценности способствуют общественному прогрессу. М: Московская школа политических исследований, 2002 - 320с.

78. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. Дж.Лайонз- М.: Прогресс, 1978.- 543 с.

79. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём. — М: УРСС, 2004. 256с.

80. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: Экспо-пресс, 2001. -512с.

81. Левонтина И.Б., Шмелёв А.Д. За справедливостью пустой. // Логический анализ языка: Языки этики М.: Языки русской культуры, 2000. — 448с. -С.281 -292.

82. Левченко И.Е. Феномен социальной смерти // Социс. 2001. №3. С.22- 31.

83. Леонтьев А.А. Речь в криминалистике и судебной психологии. -М.: Наука, 1977. 62с.

84. Линский, Л. Референция и референты. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13.- 1982.

85. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка. // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста Антология под ред. проф. Нерозна-ка. - М.: Academia, 1997. - 320 с.

86. Лихачев Д.С., Панченко A.M., Понырко Н.В. Смех в древней Руси. Л: Наука, 1984.-295с.

87. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. -М.: Гнозис, 1992. 280с.

88. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек текст - семиосфера-история. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 464с.

89. Лотман Ю.М. «Договор» и «вручение себя во власть» как архетипиче-ские модели культуры. // Проблемы литературной типологии и исторической преемственности: Тр. по рус. и славян, филологии. 32: Литературоведение (Учен. зап. ТГУ; Вып. 513). Тарту, 1981.

90. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М.: Гнозис, 1992 - 270с.

91. Ляпин С.Х. Концептология: учение о концептах, методология культуро-генных трансляций, технология эвристического развертывания смысла. // Вестник СЗО РАО. №3, 1998, СПб.-Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1998. - С.28-41.

92. Макаров М. Л. Метакоммуникативные единицы регламентного общения. Языковое общение и его единицы. Калинин: Гос. Ун-т, 1986. - С. 66-71.

93. Мальковская И.А. Знак коммуникации. Дискурсивные матрицы. — Л.: ЛКИ, 2008. 240с.

94. Мамедова Дж. Персонажи власти в литературе для детей советского периода (на материале учебников, книг для чтения и хрестоматий советского периода) электронный ресурс. URL: www.ricolor.org/history/rsv/good/detlit/ дата обращения 20.08.2008

95. Маслова В.А. Homo lingualis в культуре: Монография. — М.: Гнозис, 2007. 320с.

96. Маслова В.А Лингвокультурология. — М.: Академия; 2004 г. 208с.

97. Мацумото Д. Психология и культура. Спб.: Питер, 2003 — 720с.

98. Медведченкова М. В. Взаимоотношение правового сознания и представлений о справедливости: Дисс. канд. психол. наук: 19.00.05 Москва, 2001. -196с.

99. Мергелидзе K.P. Основные проблемы социологии мышления. -М.: УРСС, 2007.-488с.

100. Миронов М. Научно-практический комментарий к федеральному закону «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» -М.: Известия, 2006. 172с.

101. Михальская А.К. Русский Сократ: лекции по сравнительно- исторической риторике.— М.; Академия, 1996. -192с.

102. Михельсон М.И. Ходячие и меткие слова: Сборник русских и иностранных цитат, пословиц, поговорок и отдельных слов (иносказаний). — М: Терра, 199-616с.

103. Монтанер К.А. Накануне краха: Фидель Кастро и кубинская революция. Пер. с исп. и ред. И. Зориной. М.: Знаменитая книга, 1992. — 205с.

104. Наумов В.В. Лингвистическая идентификация личности. — М.: КомКни-га, 2007. 240с.

105. Олзоева Я. В. Выражение оценки действия в простом предложении современного русского языка: дисс. докт. филол. наук 10.02.01 Москва, 2005. -280с.

106. Ольшанский И.Г. Лингвокультурология в культуре ХХв. Итоги, тенденции, перспективы. // Лингвистические исследования в к.ХХв. сборник обзоров М.- 2000. - 216с.- С.26 - 40.

107. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью. М.: Наука, 1985.- 272с.

108. Падучева Е.В. Семантика вида и точка отсчета. // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1986. Т. 45. 5.- С. 413 424.

109. Пелипенко A.A. Культура как система. М.: Языки русской культуры, 1998.-376с.

110. Петренко В. Ф. Психосемантика сознания. М.: изд-во Мое. Ун-та, 1988.- 207с.

111. Печерская Н.В. Справедливость — социальная аналитика и прагматика представлений дисс. канд. филос. наук.- 09.00.11. - Спб, 2000. - 210с.

112. Пирс Ч.С. Логические основания теории знаков. СПб: Алетейя, 2000. -352 с.

113. Пирогова П.К. «Специфика конкретных дискурсов». Текст. Интертекст. Культура. М.: 2001.- 608с.

114. Писарькова Л. Чиновник на службе в конце XVII середине XIX века. // Отечественные записки. - 2004. - №2. - С.358 - 370.

115. Пищальникова В.А. История и теория психолингвистики: Курс лек-ций.Ч.1. 2-ое издание. - М.:ГУП: «Типография на Люсиновской», 2007. -296с.

116. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. М.: Наука 1968. -360с.

117. Попова З.Д. Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии Воронеж: изд-во ВГУ, 2002. - 314с.

118. Потапова P.K. Язык, речь, личность. М.: Языки славянской культуры, 2006,- 496с.

119. Прокофьева И.В. Модальность как выражение концепции автора: Авто-реф. дис. канд. филол. Наук. Тбилиси, 1990. - 22с.

120. Прохоров Ю.Е. В Поисках концепта. М: Флинта: Наука, 2008. - 176с.

121. Пузырёв A.B. «Образ истины в русских пословицах». // Семантика языковых единиц. Доклады междунар. конференции. Том 2 — М.: «Спорт-Академ Пресс», 1998. С. 336- 338.

122. Рассадина Т. А. Механизмы процесса трансформации традиционных ценностей //Вестник Моск. Ун-та. Сер. 18.Социология и политология, 2005 №4. — С.50 64.

123. Рейтинг доверия институтам власти // Отечественные записки. 2004. -№ 2. - С.206.

124. Рикер П. Конфликт интерпретаций. — М.: «Канон-пресс — Ц», 2002. — 624с.

125. Романов В.В. Юридическая психология. М.: Юристъ, 1998. — 488 с.

126. Савицкий В.М. «Результат недостоверной аналогии»- применение образных средств в аргументативном дискурсе. // Языковая личность: проблемы значения и смысла. Волгоград: Перемена,1994. — 204с.

127. Самуэльсон П. Экономикс (реферат). // Экономические науки 1990. №1 - С.66-80.

128. Селезнёва Г.А. Лингвистический эксперимент и его место в экспериментальной науке. //Семантический анализ единиц языка и речи: процессы концептуализации и структура значения — М: МГЛУ, 2006. 398с. — С.256- 272.

129. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М.: Прогресс, 1993. - 656с.

130. Сидорков C.B. Пословично поговорочные паремии как фактор структурно — смысловой организации дискурса — Ростов-на-Дону: изд. СКНЦ ВШ -2003.-650.

131. Скоробогатская С. И. Справедливость как социокультурный идеал: Ав-тореф. дис. канд. филос. наук: 09.00.13.- Ростов-на-Дону: Рост.гос. ун-т, 2001.-20 с.

132. Скороходова A.C. Вандализм электронный ресурс. URL: http://si.obliq.ru/article/264 (дата обращения: 24.11.2008).

133. Слышкин Г.Г. Дискурс и концепт (о лингвокультурном подходе к изучению дискурса)// Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. под ред. В.И. Карасика.- Волгоград: перемена, 2000.-С.38-45.

134. Слышкин Г.Г. Аксиология языковой личности и сфера наивной лингвистики. // Социальная власть языка: Сб. Науч. тр. Волгоград: ВГУ, 2001. -С.87- 90.

135. Слышкин Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Academia, 2000. — 128 с.

136. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты: монография. Волгоград: Перемена, 2004.- 340с.

137. Соваков Б.Н. Стимулирование значащих переживаний средствами текста: автореф. дисс. канд филол. наук. — Тверь, 2001. — 24с.

138. Современный русский язык: социальная и функциональная дифференциация — М: Языки славянской культуры , 2003 — 568с.

139. Сорокин П.А. Самоубийство как общественное явление электронный ресурс. URL: www.gumer.info/./Sorokin/suicid.php (дата обращения 7.10.2008).

140. Социально-культурный облик советских наций (по материалам этносо-циологического исследования). М.: Наука, 1986.

141. Сребрянская H.A. Дейксис и его проекции в художественном тексте. — Воронеж: Воронеж, гос. пед. ун-т., 2005. 257с.

142. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. — М.: Наука, 1985. — 335с.

143. Степанов Ю.С. Концепты. Тонкая плёнка цивилизации. М.: Языки славянских культур, 2007. — 248с.

144. Стернин И.А. Концепт и языковая семантика. // Связи языковых единиц в системе и реализации. Когнитивный аспект. Вып.2. Тамбов, 1999. С.69-75.

145. Стросон П.Ф. О референции // Новое в зарубежной лингвистике М.: вып. XIII, 1982. 13. -С.63-80.

146. Токарев Г.В. Концепт как объект лингвокультурологии (на материале репрезентаций концепта «труд» в русском языке). Волгоград: Перемена, 2003.-233с.

147. Токарев Г. В. Проблемы лингвокультурологического описания концепта (на примере концепта «Трудовая деятельность»). Тула, 2000.- 92с.

148. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: исследования в области мифопоэтического. М.: Прогресс, 1995.-624с.

149. Ухтомский A.A. Избранные труды JI: Наука, 1978-360с.

150. Франкл Человек в поисках смысла —М.: Прогресс, 1990 — 366с.

151. Фреге Г. Смысл и денотат.// Семиотика и информатика, вып. 8.- М.: 1977.-С.179-210.

152. Фрумкина P.M. Константы культуры продолжение темы// Язык и культура: факты и ценности: К 70-летию Ю.С.Степанова — М.: Языки русской культуры, 2001 - 600с. - С. 167 - 172.

153. Фрумкина P.M. Психолингвистика. М.: Издательский центр «Академия», 2003.-320с.

154. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. -СПб.: Наука, 2000. 380с.

155. Харитонов М.С. Книга о судах и судьях. Легенды, сказки, басни и анекдоты разных веков и народов. М: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1975 - 300с.

156. Харитонов M.B. Этнические ценности. // Введение в этническую психологию-Спб.: изд-во СПбгу., 1995.- С. 110-122.

157. Чернейко Л.О. Лингвофилософский анализ абстрактного имени. М.: 1997-287 с.

158. Чернейко Л.О. Металингвистика: Хаос и порядок. // Вестник МГУ. Сер. 9, Филология, 2001. №5.

159. Шаталова А. Хозяин барин? // Поиск (еженедельная газета научного сообщества). 2005. № 28-29. С.7 - 8.

160. Шахнарович A.M. Экспериментальное исследование реализации эмо-тивности в речевой деятельности. // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. — С. 99 - 114.

161. Шейгал Е.И.; Арчакова Е.С. Тезаурусные связи и структура концепта. // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып.2- Воронеж: ВГТУ, 2002. -С. 19-24.

162. Шейгал Е.И. Эвфемизация в политическом дискурсе. // Языковая личность. Проблемы креативной семантики, Волгоград, 2000. —260с. — с.158 — 171.

163. Шерстобитов C.B. «центр значимости» как компонент анализа субъективного смысла высказывания электронный ресурс. URL: www.tol.tversu.ru/M4 Sherstobitov.doc ( дата обращения 12.01.2009)

164. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л.: Наука, 1974. 424с.

165. Элиаде М. Избранные сочинения: Миф о вечном возвращении. — М: Ла-домир, 2000.-414 с.

166. Якобсон P.O. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. - 457с.

167. Якобсон Р. Тексты, документы, исследования. М.: Российский гума-нит. ун-т, 1999.-920с.

168. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол. // Принципы типологического анализа языков различного строя М.: 1972. -с.95 — 113.

169. Словари и справочные издания

170. Грузберг A.A. Частотный словарь русского языка второй полов. XVI — нач. XVIIIb.- Пермь, 1974. 462с.

171. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4т— М.: Терра, 1994.

172. Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь. Частотный словарь семантических множителей. М: Наука, 1980. - 788 с.

173. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: Русский язык, 1988. -384с.

174. Рогожникова Р.П. Словарь эквивалентов слова. М.: Русский язык, 1991. -254с.

175. Русский семантический словарь: опыт построения автоматического тезауруса -М.: Наука, 1983.-830 с.

176. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений под. ред. Шведовой Н.Ю. М.: Азбуковник, 2003. - 720с.

177. Словарь современного русского литературного языка. М.Л.: изд-во академии наук СССР, 1963.- т-14.

178. Словарь синонимов. Справочное пособие — Л.: наука, 1975.- 730с.

179. Словарь русского языка в 4х томах (под. ред. А.П. Евгеньевой) М.: Русский язык, 1988.

180. Словарь сочетаемости слов русского языка М.: русский язык, 1983. -840с.

181. Словарь древнерусского языка 11-14 вв. (под ред. Срезневского) Т.З 4.1 — М.: книга, 1989. -803 е.).

182. Словарь XI-XIV в.в. (под. ред. Аванесова) М.: русский язык, 1988. - 486 с.

183. Словарь синонимов и близких по смыслу выражений М.: Астрель, 2006. -580с.

184. Снегирев, И. Словарь русских пословиц и поговорок/ И. Снегирев -Н. Новгород: Три богатыря, 1996. — 624с.

185. Современный гуманитарный словарь справочник — М.: Олимп, 1999. — 528с.

186. Старославянский словарь по рукописям Х- XI в.в. (под. ред. Цейтлин P.M.) М.: Русский язык, 1999. - 842с.

187. Убийко В.И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке. Уфа, изд-во Башкирского ун-та, 1998. — 232с.

188. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка в 4т./ М. Фасмер -М: Прогресс, 1986.

189. Цейтлин P.M. О значении старославянских слов с корнем -прав-//Этимология №5, 1978.

190. Частотный словарь русского языка (под ред. Засориной Л.Н.) М: Русский язык, 1977. - 380с.

191. Источники на иностранных языках.

192. Auer P. Code-switching in Conversation. London: Routledge, 1998.

193. Brugmann K. Die Demonstrativpronomina der indogermanischen. — Leipzig: Verben, 1904.

194. Bybee J.L., Perkins R., Pagliuca W.The evolution of grammar: Tense, aspect and modality in the languages of the world Chicago, 1994.

195. Dryer M. Focus, Pragmatic presupposition, and activated propositions. // Journal of Pragmatics. 26.- 1996.

196. Dexis in narrative: a cognitive science perspective / Judith F.Duchan, Lynne E.Hewitt. Erlbaum: Lawrence, 1995 - 544p.

197. Duranti A. Linguistic Antropology. Cambrige University Press, 1997 - 420p.

198. Ehlich K. Anaphora and Deixis: Same, Similar or Different// Speech, Place and Action, 1982. P. 43-63.

199. Fillmore C. J. Santa Cruz Lectures on. Deixis. Bloomington; Indiana Univ. Linguistics. Club, 1975 87 p.

200. Gumperz John J. Discourse Strategies. Cambridge: Cambridge University Press,1982.

201. Grice P. Studies in the way of words. Cambridge: Mass, etc., 1989.-Hanks W Indexical Ground of Deictic Reference// Rethinking Context Cambridge, 1992.

202. Kiesling S. Gender, Interaction and Meaning in Linguistic Variation // Dexis in narrative.A cognive Science Perspective . Erlbaum:Lawrence,1995 544p.

203. Kuno S. Subject, Topic and the speaker's emphaty // Li, C., ed. Subject and Topic/NY: Academic Press, 1976.

204. Lucy, John A. Reflexive Language. Cambridge: Cambridge University Press,1983.

205. Lyons J. Semantics. Cambridge, 1977. 687p.

206. Opalka H. Representations of Local Ni-Deixis in Swahili in Relation to Buhler's "Origo des Zeigfelds"// Here and There, 1982. P. 65-79.