Сибирский православный некрополь XVIII-XIX веков как археологический источник

Бердников, Иван Михайлович

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Сибирский православный некрополь XVIII-XIX веков как археологический источник

Год: 2012
Автор научной работы: Бердников, Иван Михайлович
Ученая cтепень: кандидата исторических наук
Место защиты диссертации: Иркутск
Код cпециальности ВАК: 07.00.06

Диссертация по истории на тему 'Сибирский православный некрополь XVIII-XIX веков как археологический источник'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сибирский православный некрополь XVIII-XIX веков как археологический источник"

005056376

На правах рукописи , / о/- 1"

Бердников Иван Михайлович

СИБИРСКИЙ ПРАВОСЛАВНЫЙ НЕКРОПОЛЬ ХУШ-Х1Х ВЕКОВ КАК АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК (ПО МАТЕРИАЛАМ ИССЛЕДОВАНИЙ В ИРКУТСКЕ)

Специальность 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Иркутск - 2012

с ЛЕК 2012

005056376

Работа выполнена на кафедре археологии, этнологии, истории древнего мира Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования Иркутского государственного университета.

Научный руководитель:

академик РАН, доктор исторических наук, профессор

Молодин Вячеслав Иванович

Официальные оппоненты:

Бородовский Андрей Павлович, доктор исторических наук

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук, отдел археологии палеометалла, ведущий научный сотрудник

Черная Мария Петровна, доктор исторических наук, профессор

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», кафедра археологии и исторического краеведения, профессор

Ведущая организация:

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет»

Защита состоится 24 декабря 2012 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 003.006.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук (ИАЭТ СО РАН) по адресу: 630090, г. Новосибирск, проспект академика Лаврентьева, 17.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИАЭТ СО РАН

Автореферат разослан « ноября 2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета доктор исторических наук

С. В. Маркин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность работы. Археологические исследования памятников освоения русскими Сибири, Дальнего Востока и Арктики долгое время носили эпизодический характер и в первую очередь были обусловлены интересом к экстраординарным явлениям или задачей сохранения археологического наследия. В российской археологии к началу XXI в. окончательно сформировалось самостоятельное научное направление по изучению культуры русского населения Сибири. В письменных источниках отражены не все стороны жизни первых поколений сибирских поселенцев - за кадром остаются формы, технологии изготовления предметов, их использование, особенности различных практик, обрядов и обычаев. Требуют уточнения вопросы демографии, адаптации, системы жизнеобеспечения. Данные, полученные в результате археологического изучения русских поселенческих и погребальных комплексов Сибири ХУИ-Х1Х вв., приобретают статус важнейших источников для широкого изучения русской культуры.

В результате охранных работ на территории Иркутска накоплен значительный массив сведений о жизни и деятельности русского населения Прибайкалья ХУШ-Х1Х вв., возникла необходимость их обобщения и осмысления. Археологические исследования культуровмещающих отложений Иркутска изначально имели междисциплинарный характер. Введение в научный оборот их результатов имеет большое значение в решении указанных проблем не только для Прибайкалья, но и в целом для Сибири.

Объектом исследования выступают погребальные комплексы трех православных некрополей, функционировавших в центре Иркутска в ХУШ-Х1Х вв., и вещественный комплекс захоронений: монеты, сосуды, украшения, предметы личного благочестия, одежда и обувь.

Предметом исследования является погребальная практика, социокультурные процессы в среде русского населения Сибири ХУШ-Х1Х вв. на примере Иркутска, их связи с Европейской Россией, а также изучение среды обитания и адаптации первых поколений иркутян.

Целью работы является выявление и раскрытие особенностей погребальной и социокультурной практики жителей Иркутска в ХУШ-Х1Х вв., уточнение традиционных тенденций в православном погребальном обряде рассматриваемого периода, а также определение значимости результатов настоящего исследования в изучении культуры русского населения Сибири в целом.

Достижение основной цели сочинении предполагает решение следующих задач:

- определение основных направлений и проблем в археологических исследованиях культуры русского населения Сибири;

- комплексная характеристика захоронений и погребального инвентаря из православных некрополей Иркутска;

— частичная реконструкция обуви и отдельных элементов одежды из погребальных комплексов;

— решение проблем происхождения и датировки нательных крестов;

— анализ особенностей погребальной практики жителей Иркутска в ХУШ-Х1Х вв. с привлечением дополнительных источников;

— обсуждение результатов антропологических исследований, вопросов демографии и условий адаптации жителей Иркутска.

Территориальные рамки исследования - историческая часть Иркутска, которая в данный момент является центром современного города. В более широком понимании проблемы в область исследования можно включить территорию Сибири, Дальнего Востока и частотно Урала, так как в качестве аналогов и опорных моментов привлекаются археологические и исторические данные по изучению культуры русских первопоселенцев.

Хронологические рамки исследования охватывают период функционирования иркутских православных некрополей - XVIII—XIX вв. Для решения ряда проблем привлекаются источники по археологическому изучению памятников XVII—XIX вв. - времени активного освоения русскими Сибири и Дальнего Востока. Данный хронологический этап в схеме В. О. Ключевского носит название всероссийского, императорско-дворянского периода. В настоящей работе используется термин Новое время.

Методологическая основа и методы исследования. При проведении исследования использованы общенаучные, исторические, археологические подходы и методы. В основе лежит принцип историзма, структурно-функциональный анализ и системный подход.

Для выявления общих тенденций и особенностей использована группа компаративных методов: сравнительно-исторический, сравнительного анализа, этноархеологического сопоставления. В процессе обработки полевой документации и материала применялись методы археологических исследований, включающие планиграфический и стратиграфический анализ, графическую обработку археологических объектов, предметов. Для систематизации и анализа погребального инвентаря использованы археологическая классификация и типология.

Научная новизна исследования. Впервые в большом объеме получены археологические данные по начальному периоду истории Иркутска. Представлены результаты археологических и антропологических исследований. Изучена уникальная коллекция одежды, обуви и украшений ХУШ-Х1Х вв., решаются проблемы демографии и адаптации пришлого русского населения. Особое внимание уделяется одной из самых больших в Сибири коллекций нательных крестов. Благодаря возрастному и типологическому разнообразию удалось решить ряд вопросов хронологии и происхождения отдельных типов тельников. Впервые обсуждаются проблемы интерпретации некоторых аспектов погребального обряда жителей Иркутска, которые в целом характерны для русского населения Сибири рассматриваемого периода.

Практическая значимость заключается в возможности использования результатов исследования в изучении истории и культуры русского населения Сибири, в создании обобщающих трудов по истории Иркутска и Сибири, при подготовке научно-методических пособий, научно-образовательных курсов, энциклопедических и научно-популярных изданий, формировании и каталогизации музейных коллекций.

Источниковая база. В качестве источников выступает археологический и антропологический материал из раскопок трех иркутских православных некрополей (760 захоронений). Для сравнения, проведения аналогий, выявления связей привлекаются материалы хронологически близких археологических памятников Сибири, Дальнего Востока, частично Урала и Европейской России, а также письменные источники исторического и этнографического характера.

Апробация работы. Ряд положений настоящей работы прошел апробацию: на 5 всероссийских, 2 международных конференциях, 2 всероссийских археологических съездах, на 4 ежегодных отчетных сессиях ИАЭТ СО РАН. Результаты исследования представлены в 3 публикациях в российских журналах, включенных в перечень ВАК, в коллективной монографии «Лица первых иркутян. Альбом графических реконструкций», а также в 20 научных статьях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, списка сокращений и приложения, включающего иллюстрации и таблицы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы, определены цели и задачи, источники, территориальные и хронологические рамки, охарактеризованы научная новизна, практическая значимость работы и методы исследования.

В Главе 1. Памятники освоения русскими Сибири, Дальпего Востока и Арктики в археологических исследованиях выделены хронологические этапы и основные направления.

1.1. История археологических исследований

Тема археологических исследований памятников «русского освоения» Сибири, Дальнего Востока и Арктики не раз подробно освещалась в научной литературе [Мелодии, Новиков, 1994; Артемьев, 20056, 2007; Черная, 2008; Татаурова, 2010]. В настоящей работе выделяются хронологические этапы, представлен обзор наиболее значимых исследований и ряд работ последних лет.

На первом этапе, который начинается в XIX в. и охватывает первые десятилетия XX в., специальные мероприятия по изучению русских памятников Нового времени в Сибири носили эпизодический характер. В Томске С. М Чугуновым обследованы православные некрополи ХУШ-Х1Х вв. В Ир-

кутске А. М. Станиловским в 1902 г. и С. Н. Лаптевым в 1928 г. проведены археологические исследования территории острога.

На втором этапе - 1940-1960-е гг. - в советской археологии формируется направление по изучению памятников освоения русскими Сибири и Арктики. Отправной точкой можно считать открытие Б. О. Долгих в 1940 г. зимовий русских промышленников XVII в. на берегу Таймыра и на о-ве Фаддея. Исследования остатков зимовий полярных мореходов возобновлены экспедицией под руководством А. П. Окладникова в 1945 г. Результаты этих исследований отражены в ряде крупных публикаций [Окладников, 1945а; 1948; 1950; 1957; Исторический памятник..., 1951]. В 1946 г. В. Н. Чернецовым обследован первый в Сибири русский заполярный порт Манга-зея. В 1957 г., ввиду предстоящего затопления, в ложе Братского водохранилища А. В. Никитиным изучены венцы двух башен Братского острога; в 1958 г. при охранных работах в Красноярске частично вскрыто основание острожной башни [Николаева, 1963].

Третий этап, который охватывает три последних десятилетия XX в., ознаменовался множеством открытий и масштабностью проводимых работ. В Западной Сибири экспедицией ААНИИ в 1968-1970 и 1973 гг. продолжены раскопки Мангазеи [Белов, Овсянников, Старков, 1980; 1981], а чуть позже - проведены работы по археологическому изучению русских поселений на архипелаге Шпицберген. Усиливается интерес к сибирским острогам. В 1973 г. под руководством В. И. Молодина перед перевозкой в Новосибирск раскопано внутреннее пространство казармы и башен Казымскош острога [Молодин, Добжанский, 1978а; Молодин, 2003]. В середине 1970-х гг. разведочные работы и сборы подъемного материала проведены новосибирскими археологами на территории острогов — Бердского, Чаусскош, Умревин-ского, а также форпостов — Усть-Тартасского, Каннского, Убинского и Кар-гатского. Во второй половине 1980-х гг. Ю. В. Шириным проводились исследования Кузнецкого острога, которые позднее продолжила М. П. Чёрная. В 1980-1990-е гг. В. И. Матющенко, М. В. Фроловым и М. П. Чёрной осуществлены раскопки Томского кремля [Чёрная, 2002а; 20026]. Тематические исследования сельских поселений в рамках этноархеологических программ начались в 1990-е гг. в Омской области, где было исследовано пять поселенческих комплексов [Татаурова, 2010]. В Восточной Сибири в 1970-х гг. в зоне затопления Усть-Илимской ГЭС проведены раскопки Илимского острога, осуществленные в 1971 г. Е. Ф. Седякиной и в 1973-1975 гт. В. И. Молодиным [Молодин, 2007]. Археологическим отрядом НГУ с 1987 г. проводились раскопки Саянского острога в Красноярском крае. На территории Якутии в 1969 г. и 1971 г. экспедицией под руководством А. П. Окладникова исследованы остатки стен и трёх башен Зашиверского острога. Сооружения еще двух острогов - Алазейского и Стадухинского - изучены в 1986-1992 гг. сотрудниками Якутского университета [Алексеев, 1996]. В Иркутске в 1967 г. в осуществлены раскопки у стен Спасской церкви (рук. А. М. Георгиевский, В. В. Свинин). Работы в центре Иркутска активизиро-

вались в 1990-е гг. [Города Северной Азии..., 1997; Воробьёва, Бердникова, 2003]. В Забайкалье и Приамурье изучены города Баргузинск, Нерчинск, Селенгинск, Удинск, Сретенск, Доронииск, остроги - Иргенский, Итанцин-ский, Аргунский, Читинский, Верхозейский, Албазинский и др. [Сухих, 1976; Артемьев, 1999]. На Дальнем Востоке исследован Нижне-Камчатский острог и начаты исследования русских поселений на Курильских островах.

Четвертый этап приходится на 2000-е гг. В данный период наблюдается увеличение тематических и охранных раскопок. Проводятся отдельные конференции, на всероссийских и международных симпозиумах ведется работа секций, освещающих проблемы археологии XVII-XIX вв., увеличивается количество публикаций в ведущих научных журналах. В Западной Сибири продолжены раскопки Мангазеи [Визгалов, Пархимович, 2008]. Начатые в 2000 г. А. В. Шаповаловым исследования Умревинского острога, продолжены А. П. Бородовским [Бородовский, Горохов, 2009, Горохов, 2011]. Ведутся работы по изучению исторической части Тобольска [Адамов, Балюнов, Данилов, 2008; Матвеев, Аношко, Алиева, 2012; Аношко, 2011] и Тары [Татауров, 2011]. В Восточной Сибири в историческом центре Красноярска проведены археологические исследования православных некрополей и острога [Тарасов, 2011]. В 2003 г. в Качугском р-не Иркутской области обнаружено и обследовано местонахождение Верхоленского, а в 2005 г. -Тункинского острогов [Артемьев, 2007]. В Иркутске продолжены работы в исторической части города и на территории Иркутского острога [Бердникова, Воробьева, 2007; Бердников, 2009; Бердников, Бердникова, Батракова, 2010; Исторический центр Иркутска..., 2008].

1.2. Основные направления исследований

Наряд)' с археологическим ropo доведением [Черная, 2007], значительное место в исследованиях культуры русских занимает этноархеология, которая успешно развивается омскими учеными под руководством Н. А. То-милова. Сформировалось самостоятельное направление по изучению одежды, археологического текстиля и обуви [Глушкова, 2001, 2002, 2008; Визгалов, Пархимович, Курбатов, 2011].

Особое место отводится проблемам изучения православного погребального обряда. Значительный вклад в исследования по данной тематики сделан Т.Д. Пановой, которой разработана типология внутримогильных конструкций и затронуты проблемы интерпретации некоторых деталей обряда [1990; 2003; 2004]. В Сибири первые масштабные раскопки православного некрополя (Илимского острога) осуществлены в 1970-е гг. В. И. Моло-диным [2007]. Результаты раскопок сельского могильника XVIII-XIX вв. села Староалейка (Алтайский край) [Кирюшин и др., 2006], наряду с материалами некрополя Умревинского острога и Нагорного кладбища в Барнауле, легли в основу диссертационной работы А. А. Воробьева-Исаева [2006]. Следует отметить работу по реконструкции православных погребальных традиций населения Омского Прииртышья с привлечением этнографических источников [Татаурова, 2010]. В Кемеровской области (Кузнецкое

Притомье) известны исследования погребальных памятников ХУН-ХУШ вв. [Ширин, 2000, 2011]. В рамках исследования православного погребального обряда в Сибири внимания заслуживает также работа А. И. Бобровой по результатам археологического изучения Тискинского могильника селькупов [2009].

Неотъемлемой частью археологических исследований Нового времени является ставрография. Возрождение ее как самостоятельной исторической дисциплины началось в 1990-е гг. [Русское медное..., 1993а, 19936]. С этого момента начинается публикация каталогов собраний российских музеев [Исаева, 1996; Гнутова, Зотова, 2000; Островский, Федоров, 2007]. С 2001 г. издается серия, посвященная изучению крестов [Ставрографический сборник, 2001, 2003, 2005]. Вышла монография, где крест рассматривается как уникальное явление в русской православной культуре [Гнутова, 2006]. Ряд исследований касается проблем датировки и происхождения изделий православной металлопластики, среди них особо отметим работы Е. Я. Зотовой [2003а; 20036]. Среди работ сибирских археологов в первую очередь следует назвать серию публикаций В. И. Молодина по нательным крестам Илимского острога [2001, 2002, 20056], которые легли в основу монографии «Очерки по ставрографии» [Молодин, 2008]. Итогом изучения ставрогра-фической коллекции стала работа, где подробнейшим образом представлен анализ нательных крестов, благодаря чему появилась возможность датировать ряд изделий [Молодин, 2007]. В последние годы появились работы по изучению тельников из могильников Омского Прииртышья [Кромм, 2010; Татаурова, Кромм, 2010]. Еще одна серия нательных крестов, которой посвящено специальное исследование, собрана в процессе археологического изучения Тискинского могильника селькупов [Боброва, 2004]. Коллекции тельников известны из раскопок Мангазеи, Умревинского острога, Тобольска, Алтая, Верхнего Притомья и Саянского острога, где найдены как готовые изделия, так и необработанная отливка, возможно, выполненная в крепости [Скобелев, Чуриков, 2009]. На Дальнем Востоке нательные кресты есть в материалах археологических исследований Албазинского острога, Нерчинска, в Якутии - Алазейского и Стадухинского острогов. Кресты-тельники также широко представлены в коллекциях из раскопок памятников Европейской России: Москвы, Твери, Псковской области, Вятского края. Уральские материалы известны нам из работ С. Н. Погорелова [2005] и Г. X. Самигулова [20056].

Важным элементом ставрографических исследований является систематизация коллекций и определение происхождения изделий. Э. П. Винокуровой разработана типология для металлических литых крестов-тельников Москвы XVII в. [1993, 1999], основой для которой является подход, предложенный А. К. Жизневским [1888]. Впоследствии, базирующаяся на указанных разработках типология В. И. Молодина для коллекции металлических тельников Илимского острога легла в основу единственной в своем роде монографии [Молодин, 2007]. Попытки создания типологических схем

предпринимались и другими исследователями [Беленькая, 1993; Столярова, 1994]. В данном ключе представляет определенный интерес исследование, направленное на совершенствование работы ставрографов в рамках конструктивного подхода [Пежемский, 2003, 2005], а также диссертационная работа Д. О. Антипиной, в которой рассматриваются принципы типологиза-ции русских православных крестов в целом [2006].

Глава 2. Православные некрополи Иркутска. Характеристика погребальных комплексов посвящена анализу захоронений и сопровождающего инвентаря.

2.1. Спасский некрополь

В 2007-2011 гг. у стен Спасской церкви проведены охранные раскопки. Общая площадь раскопов составила более 500 м2. У северного фасада храма обнаружена часть деревянной тыновой стены, которая, по всей вероятности, является южной оградой Иркутского острога 1669 г.

2.1.1. Планиграфия и стратиграфия некрополя

Обнаружено 469 захоронений. Можно говорить об условном разделении некрополя на две части: северо-восточную («острожную») и юго-восточную. Наибольшая плотность в расположении могил наблюдается в юго-восточной части некрополя у основного здания церкви. Выделяется несколько участков с погребениями, расположенными вплотную и ярусами, ряды не прослеживаются. Глубина варьирует в пределах 0,4-1,7 м от современной поверхности. Все погребения Спасского некрополя ориентированы по линии 3-В, в большинстве случаев - с отклонением к северу. Умершие находились в вытянутом положении на спине. Зафиксировано различное положение рук: на поясе или крестообразно на груди, одна рука вытянута вдоль тела, другая покоится на груди или поясе. Два погребения выделяются из общего ряда: это вторичное захоронение, где присутствуют останки как минимум трех человек, и кенотаф (в гробу обнаружены лишь две фаланги пальцев ног).

2.1.2. Надмогильные и внутримогильные конструкции

Внутримогильные конструкции представлены долблеными колодами и

дощатыми гробами-ящиками. Дети погребены преимущественно в колодах, в гробах - всего 6%. Взрослые - исключительно в гробах. Одно взрослое захоронение совершено в кирпичной гробнице. Надмогильные конструкции представлены фрагментами четырехконечного деревянного креста и остатками кирпичных оснований под надгробия. В фондах ИОКМ сохранились две плиты 1763 и 1764 (7) гг., обнаруженные в 1967 г. при проведении раскопок у юго-восточного угла здания Спасской церкви [Добрынина, 2008, с. 67]. Рисунки еще трех надгробных плит - 1737, 1741 и 1747 гг. - переданы нам Н. А. Савельевым, принимавшем участие в работах 1960-х гг.

2.1.3. Погребальный инвентарь

В десяти погребениях найдены украшения: серебряное кольцо с голубым прозрачным камнем (аквамарин?) в серебряной оправе, серьги со вставками из стекла, рубина, изумруда, горного хрусталя (?). В большинстве

погребальных комплексов встречены остатки кожаной обуви, в восьми случаях - с обувными пряжками. Большой интерес представляют женские головные уборы (повойники), найденные в трех захоронениях, фрагменты одежды (в ряде случаев с пуговицами) и кружевные ленты. В трех погребениях обнаружены медные монеты - денга, полушка (1730-1740 гг.). В двух из них находилось по одной монете, в третьем — 17 монет в кожаном кошеле у пояса умершего. В двух захоронениях у правого плеча покойного обнаружены сосуды. В первом случае это фрагментированное изделие из синего стекла, во втором - чаша китайского фарфора периода Юнчжэн (1723-1735 гг.).

В общей сложности обнаружено 280 нательных крестов: 269 находились в 267 захоронениях, 7 найдено в слое и 4 - внутри церкви. Один крест - деревянный, изготовленный из капа палисандра. В типологии В. И. Моло-дина для крестов-тельников Илимского острога, где основой для систематизации служат форма и конструктивные элементы, выделено одиннадцать типов. В коллекции Спасского некрополя есть кресты почти всех типов за исключением 3, 9 и 11. Шесть экземпляров не вписываются в предложенную В. И. Молодиным схему, в настоящей работе они представлены как «нетипичные». Соотношение крестов по типам выглядит следующим образом. Тельников типа 1-75 экз., что составляет 26,9% от общего числа. Кресты типа 2 представлены двумя экземплярами (0,7 %). Самой многочисленной является группа крестов типа 4-101 экз. (36,2 %). Тип 5 представлен одним изделием (0,4 %). К типу 6 относится 6 экз. (2,2 %), к типу 7-34 экз. (12,2 %), к типу 8-42 экз. (15,1 %), к типу 10 - 10 экз. (3,6 %). У двух изделий, вероятно, оловянных, форму определить не удалось из-за плохой сохранности.

2.2. Владимирский некрополь

На исследуемом участке от некрополя (в 60 м на северо-запад от Владимирской церкви) сохранился фрагмент его северного участка. Охранные работы проведены летом 2009 г., площадь раскопа составила 210 м2.

2.2.1. Городские отложения

На вскрытой площади в культурогенной толще выделено три уровня залегания находок. Общее их количество составило более 1700 единиц. В коллекции имеются фрагменты керамической и фарфоровой посуды, изделия из металла, каменные артефакты, монета (денга) 1748 г. В составе фау-нистических остатков присутствуют кости домашних (крупного и мелкого рогатого скота, свиньи) и диких животных (зайца-беляка), а также птицы.

2.2.2. Планиграфия и стратиграфия некрополя

На исследуемом участке исследовано 46 захоронений, которые ориентированы по линии 3-В с некоторыми отклонениями и расположены рядами по направлению С-Ю. Четко прослеживается три ряда, внутри которых выделяются участки с групповыми ярусными захоронениями. Глубина могил -до 1,6 м. Умершие погребены в вытянутом положении на спине. Положение

рук - разное, преимущественно они сложены на поясе или перекрещены на груди, нош вытянуты.

2.2.3. Надмогильные и внутримогильные конструкции

Верхний уровень кладбища разрушен, надмогильные сооружения отсутствовали. Внутримогильные конструкции представлены трапециевидными гробами-ящиками и долблеными колодами. Взрослые захоронены исключительно в гробах, дети - в колодах трапециевидной и прямоугольной формы. Стенки одной могилы с четырьмя погребениями укреплены широкими досками толщиной около 5 см.

2.2.4. Погребальный инвентарь

В заполнении могильных ям встречены изделия из стекла и перламутра, бисер, железная игла с ушком, фрагменты слюды, монета (полушка) 1745 г. и многочисленные фрагменты керамики. Во рту одного из умерших найдена монета (полушка 1730-1740-х гг.) в кожаном мешочке. Украшения представлены частью серьга и фрагментом костяной подвески (пуговицы?). В пятнадцати захоронениях обнаружены остатки кожаной обуви, в одном -фрагменты головного убора, еще в одном — металлическая пуговица сферической формы.

Все нательные кресты (31 экз.) найдены в захоронениях. Соответственно типам они распределились следующим образом: тип 1-14 экз. (45,1%), тип 4 - 3 экз. (9,7%), тип 7 - 7 экз. (22,6%), тип 8 - 6 экз. (19,4%). Тип еще одного креста (оловянно-свинцового) не удалось определить ввиду плохой сохранности.

2.3. Крестовочдвиженский некрополь

В 2010-2011 гг. проведены охранные работы на участке, находящемся в 40 м на юго-восток от Крестовоздвиженской церкви, и на расположенной рядом ул. Коммунаров. Общая площадь раскопов составила 780 м2.

2.3.1. Планиграфия и стратиграфия некрополя

Обнаружено 245 погребений. Порядок в расположении могил не прослеживается, ряды отсутствуют, однако выделяются участки, где в одной могильной яме находятся несколько захоронений. В отличие от некрополя Спасской церкви здесь они располагаются не так плотно. Ориентированы погребения по линии 3-В порой с существенными отклонениями к югу или северу. Глубина могил - от 0,5 до 1,8 м. В нескольких случаях достоверно зафиксировано разрушение ранних комплексов при сооружении новых во второй половине XIX в.

2.3.2. Надмогильные и внутримогильные конструкции

По всей площади раскопа встречены надгробные плиты, изготовленные преимущественно из песчаника. Ни одна плита не зафиксирована in situ, так как верхний уровень кладбища сильно разрушен. Самое раннее датированное надгробие относится к 1787 г., самое позднее - к 1811 г. Внутримогильные конструкции представлены в основном дощатыми гробами-ящиками трапециевидной и прямоугольной формы. Долбленых колод среди определимых конструкций насчитывается порядка 20 шт., во всех - захоронены

дети. Наибольший интерес представляют три погребения в кирпичных гробницах трапециевидной формы, конструктивно отличающихся от подобного сооружения из Спасского некрополя.

2.3.3. Погребальный инвентарь

Украшения представлены женскими серьгами, которые обнаружены в десяти захоронениях, и двумя серебряными перстнями. Почти в половине захоронений найдены фрагменты кожаной обуви, обувные пряжки встречены лишь в трех случаях. Пуговицы представлены 114 экз. Фрагменты одежды немногочисленны: это остатки верхней одежды с петлями, фрагмент головного убора, расшитого золотыми нитями. Еще в двух погребениях (священнослужителя и знатного горожанина) обнаружены остатки одеяний, которые можно частично реконструировать. В одном из указанных захоронений у правого бедра умершего найдена стеклянная бутыль.

В 183 погребениях находились: 181 нательный крест, 3 меднолитых образа и серебряный медальон с православной символикой. Еще 8 тельников найдено в слое. Соотношение крестов соответственно типам выглядит следующим образом. Крестов типа 1 насчитывается 48 экз., что составляет 25,4% от общего числа. Тип 2 представлен 2 экз. (1,1%), тип 4-11 экз. (5,8%), тип 5-13 экз. (6,9%), тип 6 - 29 экз. (15,3%), тип 7 - 18 экз. (9,5%), тип 8-39 экз. (20,6%) и тип 10-2 экз. (1,1%). Кроме этого, в коллекции есть 23 католических тельника (12,2%), а также два уникальных образца -янтарный и перламутровый. Еще два нательных креста сохранились плохо, форму и тип установить невозможно.

Глава 3. Православные некрополя Иркутска как археологический источник

3.1. Хронология погребальных комплексов иркутских некрополей

Большую часть Спасского некрополя на территории, прилегающей к храму с южной и восточной стороны, следует связывать со временем функционирования приходского кладбища, которое действовало согласно письменным источникам с 1739 г. до конца 1760-х гг. Данные подтверждаются находками монет и китайской чаши. Определение датировки северовосточной части некрополя вызывает некоторые затруднения. Возможно, захоронения на этом участке относятся к доприходскому периоду (с 1710 по 1739 гг.). Здесь могут находиться и могилы, которые относятся к кладбищу деревянной Спасской церкви, построенной в 1667 г. и располагавшейся невдалеке от более позднего каменного здания.

Анализ полученных в результате раскопок Владимирского некрополя данных позволяет датировать изученные захоронения XVIII в. Формирование кладбища правильнее связывать с датой постройки и освящения деревянной Владимирской церкви, т.е. с 1720-ми гг. В 1760-1770-е гг. оно было закрыто, как и многие прицерковные некрополи в центре Иркутска. В пользу датировки говорит находка монеты во рту одного из умерших.

Надписи и даты на надгробиях Крестовоздвиженского некрополя указывают на время его существования: последняя четверть XVIII - начало

XIX вв. Кроме того, близость объекта к Крестовоздвиженской церкви дает основание предполагать, что здесь могут находиться и более ранние могилы, которые относятся к приходскому кладбищу церкви (вторая-третья четверть XVIII в.). Отмечены и единичные случаи захоронеш!й второй половины XIX в., которые можно связать со временем функционирования общегородского (Иерусалимского) некрополя, расположенного неподалеку.

3.2. Особенности погребальной практики русских в Иркутске и Сибири в ХУШ-Х1Х вв.

3.2.1. Планиграфия и стратиграфия некрополей

В Сибири в ХУП-ХУШ вв. православные некрополи традиционно располагались у стен храмов. Со второй половины XVIII в. формируется практика обустройства кладбищ за пределами крупных населенных пунктов. Захоронения, как правило, ориентированы по линии 3-В, в большинстве случаев наблюдается значительное отклонение в ориентации к северу или югу, что связано с сезоном захоронений. Данная ситуация характерна для всех православных некрополей Сибири рассматриваемого периода. В ряде случаев наблюдается расположение могил рядами. Однако эту ситуацию нельзя назвать характерной. Планиграфия сибирских некрополей, как сельских, так и городских, позволяет говорить об организации коллективных захоронений по типу семейных/родовых участков, обозначенных наличием общей могилыюй ямы; частым явлением для этого хронологического периода становятся и ярусные погребения. Городские некрополи отличаются более высокой плотностью в расположении погребальных комплексов. Это объясняется ограниченностью площади ввиду особенностей городской инфраструктуры и быстрого освоения прилегающих территорий.

3.2.2. Особенности положения умерших

Положение умерших из захоронений иркутских некрополей традиционно для православной погребальной практики: вытянутое на спине с уложенными на теле руками (преимущественно скрещенными на груди), головой на запад. Отмечаются некоторые вариации, а именно - разное положение рук, и этому вопросу уделяется немало внимания в археологической литературе [Боброва, 2007; Татаурова, 2010]. Однако какие-либо закономерности не установлены. Изредка руки укладывались на поясе. Среди захоронений Крестовоздвиженского некрополя, где отмечено такое положение, следует отметить интересную закономерность. В пяти случаях в руке (или под кистями рук) обнаружены католические нательные кресты. Вкладывание нательного креста в руку могло являться особенностью католического обряда погребения.

3.2.3. Выбор внутримогильных конструкций

В Сибири преимущественным типом внутримогильной конструкции до ХУП-ХУШ вв. являлись долбленые колоды, вероятно, ввиду простоты и относительной дешевизны изготовления (при условии наличия бревен подходящего размера). Гробы-ящики трапециевидных и прямоугольных форм получают широкое распространение в XVIII в. Этот факт фиксируется в

основном при раскопках городских некрополей, тогда как в сельской местности вплоть до конца XIX в. использовались долбленые колоды. Примером тому служат раскопки могильников Изюк-1 и Староалейка-П. Использование бересты при погребении связано с проявлением иноэтническош компонента в погребальном обряде. Данная деталь характерна для многих евразийских народов. Более редким типом внутримогильных конструкций являются кирпичные гробницы. Хронология иркутских погребальных комплексов позволяет предположить, что в Сибири подобные внутримогильные конструкции появляются не ранее конца XVIII в.

3.2.4. Проблема идентификации конфессиональной принадлежности захоронений

В научной литературе поднимается проблема идентификации нехристианских и старообрядческих захоронений на русских православных некрополях. Несмотря на мнения о невозможности в ряде случаев надежной идентификации христианских погребений [Жук, 2008], археологические исследования показывают, что определенный набор признаков, характерный для православной погребальной практики, все же имеется. Вопрос об идентификации старообрядческих погребений остается открытым. Единственным критерием для выявления захоронений старообрядцев является на данный момент форма и иконография нательных крестов, которые в действительности не могут выступать в качестве идентифицирующих признаков, так как старообрядческие тельники, начиная с конца XVII в., распространились по всей территории России и долгое время являлись основным видом предметов личного благочестия для большинства православных.

3.2.5. Роль нательного креста в погребальном обряде

На Руси не существовало правила, которое бы предписывало обязательное сопровождение покойного нательным крестом. В погребениях XVII в. тельников в захоронениях мало, однако в XVIII в. ситуация меняется. В сибирских православных некрополях, где имеется наибольшая выборка, доля погребений с крестами возрастает до 70 %. Иную ситуацию мы наблюдаем во второй половине XIX - начале XX вв. Как отмечает А. А. Воробьев-Исаев, при раскопках Нагорного кладбища в Барнауле нательные кресты зафиксированы всего в 16% случаев [2006]. Данный факт указывает на изменение со временем роли предметов личного благочестия в погребальном обряде.

3.2.6. Монеты в захоронениях

Монеты из захоронений рассматриваемого периода могут выступать в качестве дополнительного источника для датировки. Их находки указывают на существование в православной среде ХУИ-Х1Х вв. обряда сопровождения умершего платой за переход на тот свет (обол). Однако процент таких погребений незначителен, и говорить о широком распространении данного обычая в русской среде нельзя. Возможно, здесь мы имеем дело с проявлением иноэтнического компонента, так как находки монет во рту или в мешочке на поясе характерны для некоторых неславянских народов Евразии.

3.2.7. Сосуды в могилах

Традиция класть сосуды в могилы прослеживается на Руси со средневековья. В ранних русских погребениях это преимущественно керамические изделия. Ближе к XVII в. география таких захоронений значительно расширяется, и помимо керамических и стеклянных, появляются костяные и деревянные сосуды. Интерпретация данной детали погребального обряда осложнена отсутствием в письменных источниках достоверных сведений, по какому повод}' данное действие совершалось. На наш взгляд следует выделить несколько ритуалов: обряд битья посуды, остатки тризны, окуривание умерших, а также использование сосудов с елеем при отпевании покойного. Последние случаи отмечены на Спасском некрополе.

3.3. Нательные кресты и другие предметы личного благочестия

3.3.1. Кресты-тельники из нетрадиционных материалов

Нательные кресты из нетрадиционных материалов атрибутировать

сложнее, чем металлические, ввиду того, что они не получили широкого распространения. Находка деревянного нательного креста в захоронении на Спасском некрополе подтверждает гипотезу об использовании таких изделий в православной погребальной практике в Сибири.

3.3.2. Кресты с распятием Иисуса и изображениями святых

Крест с распятием в христианском искусстве появляется достаточно поздно, причина чего, вероятно, заключается в особом представлении, связанного с крестом и крестной смертью, как наиболее позорным видом наказания [Молодин, 2005а, с. 86]. На Руси изделия с изображением распятого Иисуса появляются практически одновременно с принятием христианства. Для тельников периода ХУП-ХУШ вв. помещение распятия на крест - явление достаточно редкое. В XVIII в. наблюдается широкая вариативность в его изображении на крестах-тельниках: тело Иисуса иногда изображается сильно провисающим на кресте, в отдельных случаях ноги перекрещены, на оборотной стороне креста появляются изображения орудий Страстей Господних. В целом это не характерно для православных иконографических традиций и свидетельствует о внедрении западных семантических канонов [Молодин, 20056, с. 153].

3.3.3. Эпиграфические особенности

Несмотря на то, что большинство нательных крестов в XVII—XIX вв. изготавливалось в старообрядческих мастерских по образцам ранних изделий, прослеживаются вариации в характере надписей. Для школы поморского литья, которое получило широкое распространение в России, традиционным являлось изображение на кресте «истинного» титла - ЦС1ХСБ. [Зотова, 2003]. Центры поморского медного литья, которые во второй половине XVIII в. появляются и в Москве, снабжали своей продукцией в основном приверженцев беспоповского толка - поморцев, федосеевцев, филип-повцев. Однако бытование этих тельников не ограничивалось старообрядческой средой, об этом говорят их многочисленные находки в захоронениях православных некрополей. Важно подчеркнуть, что на крестах типов 6 и 7

из иркутских некрополей появляется четверолитерное написание титла (ЩЦ1). Вероятно, это первый вид так называемых «никонианских» нательных крестов, который появляется в XVII в. после раскола в русском православии. Кресты с «пилатовским» титлом распространились и в старообрядческой среде.

3.3.4. Датировка и хронология иркутских нательных крестов

В нашем распоряжении оказалась большая коллекция тельников - в общей сложности 500 экз., - полученная в результате исследований иркутских некрополей ХУШ-ХГХ вв. Можно проследить динамику распространения отдельных типов. Во-первых, видно, что со временем непопулярными становятся кресты типа 4 и 10. Во-вторых, появляются кресты, аналогов которым нет в захоронениях Спасского некрополя. В первую очередь это тельники типа 6, подтипа 2 с надписью «Аз бо язвы господа моего Иисуса Христа на теле своем ношу...» и титлом ЫНЦН, а также кресты типа б, подтипа 4. Доля тельников типов 6, 7 и 8 со временем увеличивается, кресты типа 1 одинаково популярны и в то, и в другое время. Важной деталью для датировки нательных крестов, на наш взгляд, является оформление ушка. Для крестов XVII в. характерно ушко простой округлой формы, иногда широкое, оформленное несколькими гранями. В Иркутске нательные кресты с фигурным ушком и навершием появляются не ранее конца XVIII в. Ближе к XIX в. исчезают и другие типы тельников. В погребениях некрополя Кре-стовоздвиженской церкви отсутствуют кресты с эмалями, которые в типологии Э. П. Винокуровой относятся к типам VI и VII, а в нашей типологии -к типу 4, подтипам 7 и 8. Такие кресты отливались в старообрядческих мастерских Русского Севера и Москвы и привозились в Иркутск на продажу и для личного пользования переселенцами из этих районов, которые в первой половине XVIII в. составляли большую часть населения города. В коллекции Крестовоздвиженского некрополя нет также тельников со щитовидным расширением на нижней лопасти и изображением св. мученика Никиты, которые были распространены на Руси в Х1У-ХУП вв., в коллекции Спасского некрополя они представлены единичными экземплярами. Находки таких крестов в археологических комплексах XVIII в. — явление довольно редкое, а к концу XVIII - началу XIX вв. они исчезают окончательно. Большой интерес представляют католические тельники. Объяснение находкам их в погребениях на православном кладбище может быть следующее. Во-первых, они могли находиться в захоронениях католиков, обращенных в православную веру, и до смерти хранивших свой нательный крест, который клался с ними в могилу. Во-вторых, по особому разрешению, здесь могли хорониться инородцы из числа знатных граждан и высших административных чинов, исповедовавшие католическую веру, в период, пока еще не был выделен отдельный участок на общегородском кладбище. Учитывая схожесть одного из типов обнаруженных нами крестов с польскими образцами, можно предположить, что среди умерших были поляки или выходцы из Западной Украины.

3.3.5. Нательные кресты в захоронениях людей разного пола и возраста

Анализируя коллекцию Спасского некрополя можно проследить тенденции распределения крестов в захоронениях разного пола и возраста. На Спасском некрополе дети в основном хоронились с небольшими тельниками, взрослые - с крестами большего размера. Однако правилом это не являлось, в пользу данного вывода свидетельствуют находки крупных крестов в детских могилах и совсем миниатюрных во взрослых. Отмечается разделение крестов-тельников на «мужские» и «женские» типы. Женщины стремились носить изделия сложной, изящной формы, мужчины предпочитали тельники более простые. Но и в этом случае видно, что данному правилу следовали далеко не все. Эти наблюдения справедливы и для Крестовоз-движенского некрополя.

3.3. б. Иконы, образки, медальоны

Иконы и образки в православных захоронениях ХУИ-ХУШ вв. встречаются реже, чем нательные кресты. В Иркутске они есть только в археологической коллекции Крестовоздвиженского некрополя. Следовательно, в Иркутске иконы и образки в православных захоронениях появляются ближе к XIX в., и это явление характерно не только для местных некрополей. Такие находки зафиксированы в погребальных комплексах XIX в. Нагорного кладбища в Барнауле [Воробьев-Исаев, 2006] и Ново-Тихвинского монастыря в Екатеринбурге [Погорелов, Попов, 2005].

В главе 4. Вопросы палеодемографни, условия адаптации и антропологический состав паселепия Иркутска ХУ1П-Х1Х вв. представлены результаты комплексного антропологического изучения материалов из двух некрополей - Спасского и Крестовоздвиженского. Данные по Владимирскому некрополю не учитывались ввиду небольшой выборки. Исследования выполнены сотрудниками ИЭА РАН Н. А. Суворовой, Н. В. Харламовой, Р. М. Галеевым [Суворова, Харламова, 2008; Научно-технический отчет... 2010, 2011; Комплексное археолого-антропологическое исследование... 2011; Лица первых иркутян, 2011].

4.1. Спасский некрополь

Антропологическая серия, подвергнутая полному комплексу исследований, насчитывает 382 индивида. В соответствии с половозрастной характеристикой в группе: 59 мужчин (15,4%), 48 женщин (12,6%), 265 детей и подростков до 16-18 лет (69,4%) и 10 неопределимых (2,6%). Средний возраст смерти в группе: общий - 13,5 лет, без учета детей и подростков - около 36 лет, мужчин - около 37 лет, женщин - 35 лет. Следует отметить высокий процент детской смертности. Наибольший вклад в детскую смертность вносят новорожденные и дети возрастом до года. Процент детской смертности (без новорожденных, от общего числа наблюдений) - 29,3%, общей детской - 71,2%. Пик смертей у мужчин приходился на возраст 40-45 лет. У женщин отмечается два пика смерти. Наиболее ярко выраженный пик приходится на возраст 30-35 лет, второй - на 45-49. Вероятно, ранний пик смертности женщин связан с деторождением.

Уровень травматизма в целом относительно невысокий и, вероятно, связан с травмами бытового характера. У взрослых и детей зафиксированы случаи остеомиелита, в нескольких случаях характерные следы позволяют предположить наличие сифилиса и туберкулеза. Отсутствие явных отклонений в морфологии скелета детей возрастом до года наводит на мысль о распространении инфекционных заболеваний, которые могли являться основной причиной смерти. Наиболее часто встречаемыми изменениями морфологии кости оказались периостит конечностей, возрастные изменения костей и трансформации, вызванные физическими нагрузками. Обращает на себя внимание наличие множественных проявлений остеопорозов, вызванных, вероятно, недостатком в пище кальция, нарушением работы щитовидной железы или другими причинами.

По данным краниологии и одонтологии представители изученной серии относятся преимущественно к круг}' европеоидных форм, однако встречаются черепа с незначительной монголоидной примесью. Данные по одонтологии детей и подростков свидетельствуют о процессах начальной метисации. Высокая младенческая смертность, наличие в ряде случаев эмалевой гипоплазии и пики смертности у женщин репродуктивного возраста позволяют предположить, что изучаемая группа жителей Иркутска находилась на начальном этапе адаптации к местным условиям. Частая гибель новорожденных, к тому же, указывает на невысокий уровень медицины. Незначительное численное преобладание в выборке мужчин над женщинами согласуется с данными историко-антропологических исследований [Русские старожилы..., 1973], согласно которым основу миграций в Сибирь составляли преимущественно мужчины.

4.2. Крестовоздвиженский некрополь

В результате анализа пола и возраста серии из 209 индивидов установлено, что в группе 36 мужчин (17,2%), 29 женщин (13,9%), 137 детей и подростков до 16-18 лет (65,5%) и 7 неопределимых (3,3%). Как и в случае с серией из Спасского некрополя, отмечен высокий процент детской смертности и незначительное преобладание мужской выборки над женской. Более 67% детских смертей приходится на первый год жизни, с увеличением возрастной категории смертность значительно уменьшается. Средний возраст смерти в группе: общий - 15 лет, без учета детей — около 37 лет, мужчин - около 38 лет, женщин - около 36 лет. У женщин выделяется три пика смертности. Первый пик, приходящийся на возраст от 15 до 24 лет, отмечен в палеодемографических работах [Богатенков, 2003, с. 25-26] и связывается с неудачным течением беременности и родов. Второй пик - 35-45 лет, совпадающий с мужским, отражает возраст «износа» организма в условиях постоянных физических нагрузок. Третий пик - более 50 лет - показывает, что основу старческого населения составляли женщины.

Уровень травматизма у мужчин в два раза выше, чем у женщин. Из зубных патологий следует отметить высокую встречаемость зубного камня, прижизненную потерю зубов, пародонтоз, кариес с резорбцией кости. Эма-

левая гипоплазия встретилась у пятой части выборки, средний возраст которой около 6 лет. На скелетах взрослых наиболее часто встречаемыми изменениями морфологии кости оказались периостит конечностей, возрастные изменения костей (в том числе, остеопороз), трансформации, отражающие физические нагрузки. Остеомиелит проявлялся чаще на больше-берцовых костях. В одном случае характерные следы на костях позволяют предположить наличие сифилиса и туберкулеза. Отмечен редкий для этого времени случай ампутации правой голени. На останках новорожденных особый интерес представляет встречаемость пороза ушных проходов и пе-риоститных поражений костей.

Антропологический состав изученной группы неоднороден. Основной массив представляется европеоидным, при этом отмечается наличие монголоидных компонентов с разной степенью выраженности. По демографическим параметрам изучаемое население характеризуется традиционным типом воспроизводства с относительно высокой детской смертностью, что может свидетельствовать о высоком уровне распространения инфекционных заболеваний. Небольшие частоты показателей холодового стресса говорят о хорошей адаптации местных жителей к резко континентальному климату. О крепком здоровье иркутян можно судить по хорошо зажившим бытовым переломам, по наблюдаемым крайним стадиям остеомиелитиче-ских поражений. Данные палеопатологического исследования отражают невысокий уровень медицины и недостатки в рационе питания.

4.3. Сравнительный анализ основных показателей

Сравнивая результаты исследований антропологического материала из двух разновременных иркутских некрополей, следует отметить, что демографические и иные показатели несколько отличаются. Средний возраст смерти увеличивается на 1-1,5 года. В комплексе с другими показателями можно предположить, что население Иркутска к началу XIX в., в среде которого постепешю увеличивается доля коренных горожан, несколько лучше адаптировано к условиям окружающей среды. На эти изменения, вероятно, влияли и другие факторы: повышение уровня благосостояния, материального жизнеобеспечения и общей культуры. Высокая детская смертность, которая на протяжении почти ста лет не снижается, обусловлена, по всей видимости, распространением инфекционных заболеваний и невысоким уровнем здравоохранительной базы. Ситуации, близкие к описанной, отражены в работах по изучению погребальных памятников ХУП-Х1Х вв. Восточной и Западной Сибири [Молодил, 2007, с. 34-37; Татаурова, 2010, с. 64-67]. Высокая детская смертность для этого времени обычное явление, это отмечено в процессе исследований серий некрополя Илимского острога, могильника Изюк-1 и Покровского некрополя в Красноярске [Рейс, 2009]

В Заключении подведены итоги и обобщены результаты исследования, в краткой форме приведены основные выводы.

Раскрытие социокультурных особенностей жизни первых поколений русских поселенцев Сибири по междисциплинарным данным находится в

начале своего становления, и развитие этого направления представляется весьма перспективным. Данные, полученные в результате комплексных исследований некрополей Иркутска, являются не просто дополнением к письменным сведениям по истории города, но дают возможность по-новому взглянуть на особенности повседневной и духовной жизни населения Иркутска и Сибири ХУШ-Х1Х вв.

Список основных работ, опубликованных по теме диссертации (общий ангорским выпад—9,6 п.л.)

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Бердников И. М. Спасский некрополь Иркутского острога. Особенности погребального обряда / И. М. Бердников // Вести. НГУ. - 2009. - Т. 5, вып. 5. - С. 252-260. Авторский вклад 1 п.л.

2. Бердников И. М. Деревянный нательный крест из захоронения на Спасском некрополе XVIII века в Иркутске / И. М. Бердш1ков // Археология, этнография и антропология Евразии. - 2011. — № 3. - С. 113-119. Авторский вклад - 1 п.л.

3. Бердников И. М- Кресты-тельники из раскопок некрополя Спасской церкви города Иркутска / И. М. Бердников // Вестн. НГУ. - 2012. - Т. 11, вып. 7. - С. 164-178. Авторский вклад - 1 п.л.

Монографии:

4. Лица первых иркутян: альбом графических реконструкций / Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников, Р. М. Галеев, Н. А. Батракова, Н. В. Харламова, М. М. Герасимова. - Иркутск : Амтера, 2011. - 84 с. Авторский вклад - 2 п.л.

Статьи в сборниках научных трудов и материалах конференций:

5. Бердников И. М. К вопросу о времени первых захоронений на территории Иркутского острога / И. М. Бердников, Н. Е. Бердникова // Культура русских в археологических исследованиях. - Омск : Апельсин, 2008. -С. 233-237. Авторский вклад - 0,2 п.л.

6. Бердппков И. М. Результаты предварительных раскопок в рамках работ по сохранению объекта культурного наследия «Иркутский острог» / И. М. Бердников, А. Ю. Куклин, М. С. Сизова // Этнокультурная история Евразии: современные исследования и опыт реконструкций : материалы Всерос. конф. с междунар. участием. - Барнаул : Азбука, 2008. - С. 44-45. Авторский вклад - 0,1 п.л.

7. Результаты археологических исследований территории Иркутского острога у храма Спаса Нерукотворного образа / А. Ю. Куклин, И. М. Бердников, М. С. Сизова, А. С. Пержакова // Теория и практика археологических исследований : сб. науч. тр. - Барнаул : Изд-во Алт. гос. ун-та, 2008. -Вып. 4. - С. 157-161. Авторский вклад - 0,2 п.л.

8. Бердникова Н. Е. Раскопки исторического центра Иркутска / Н. Е. Бердникова, Г. А. Воробьева, И- М. Бердников // Труды II (XVIII)

Всероссийского археологического съезда в Суздале. - М. : ИА РАН, 2008. -Т. 2. - С. 428-430. Авторский вклад - 0,1 п.л.

9. Спасательные работы на территории Иркутского острога / Н. Е. Бердникова, Г. А. Воробьева, И. М. Берднпков, А. С. Пержакова // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий : материалы Год. сессии Ин-та археологии и этнографии СО РАН 2008 года. - Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2008. - Т. 14. -С. 126-130. Авторский вклад - 0,1 п.л.

10. Бердникова Н. Е. Иркутский острог: археологические открытия / Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников // Проект Байкал/Project Baikal. -2009. - № 20. - С. 98-101. Авторский вклад - 0,2 п.л.

11. Бердников И.М. К определению хронологии Спасского некрополя (по материалам раскопок на территории археологического объекта «Иркутский острог») / И. М. Бердников // Археология и этнография азиатской части России (новые материалы, гипотезы, проблемы и методы). - Кемерово, 2009. - Ч. 2. - С. 10-12. Авторский вклад - 0,2 п.л.

12. Бердникова Н. Е. Раскопки Владимирского некрополя в Иркутске / Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников, Н. А. Батракова // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий : материалы итог, сессии Ин-та археологии и этнографии СО РАН 2009 года. -Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН СО РАН, 2009. - Т. 15. - С. 204-208. Авторский вклад —0,1 п.л.

13. Бердников И. М. Уникальный нательный крест с распятием из погребения Спасского некрополя в Иркутске / И. М. Бердников // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Казань : Изд-во Ин-та истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2010. - С. 208-212. Авторский вклад -0,5 п.л.

14. Бердников И. М. Особенности планиграфии Спасского некрополя XVIII века в Иркутске / И. М. Бердников // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири : материалы Междунар. науч. конф. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. - С. 338-341. Авторский вклад - 0,5 п.л.

15. Бердников И. М. Раскопки у Крестовоздвиженской церкви в Иркутске / И. М. Бердников, Н. Е. Бердникова, Н. А. Батракова // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий : материалы итог, сессии Ин-та археологии и этнографии СО РАН 2010 года. - Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2010. - Т. 16. - С. 145-148. Авторский вклад - 0,15 п.л.

16. Бердникова Н. Е. Результаты археологических исследований 2007-2008 гг. территории возле Спасской церкви в Иркутске / Н. Е. Бердникова, И. М. Берднпков // Земля Иркутская. - № 2 (37). - 2010. - С. 3-12. Авторский вклад - 0,7 п.л.

17. Берднпков И. М. Археологические исследования православных некрополей XVIII - начала XIX вв. в Иркутске / И. М. Бердников // Труды

III (XIX) Всероссийского археологического съезда. - СПб. ; М. ; Великий Новгород, 2011. - Т. 2. - С. 213-214. Авторский вклад - 0,1 п.л.

18. Берднпков И. М. Некрополи Иркутска ХУШ-ХГХ вв. Результаты археологических исследований / И. М. Бердников // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии. -Омск : Изд-во Ом. ин-т (филиал) РГГЭУ, 2011. - С. 275-282. Авторский вклад - 0,5 п.л.

19. Бердииков И. М. Заключительный этап археологических исследований у Спасской церкви в Иркутске / И. М. Бердников, Н. Е. Бердникова // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий : материалы итог, сессии Ин-та археологии и этнографии СО РАН 2011 года. - Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2011. - Т. 17. -С. 134-138. Авторский вклад - 0,15 п.л.

20. Комплексное археолого-антропологическое исследование населения Иркутска ХУИ-ХУШ вв. по материалам раскопок у Спасской церкви / Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников, Р. М. Галеев, Н. А. Лейбова (Суворова), Н. В. Харламова // IX Конгресс этнографов и антропологов России. -Петрозаводск, 2011. Авторский вклад-0,1 п.л.

21. Бердников И. М. Лица первых иркутян (аннотация к альбому) / И. М. Бердников, Н. Е. Бердникова, Р. М. Галеев // Земля Иркутская. - № 1-2 (38-39). - 2011. - С. 4-6. Авторский вклад - 0,3 п.л.

22. Остеологическая коллекция с территории Владимирского некрополя (Иркутск) / Т. Ю. Номоконова, Н. А. Батракова, Н. Е. Бердникова, И. М. Бердппков // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии. - Омск : Изд-во Ом. ин-т (филиал) РГТЭУ, 2011. - С. 356-362. Авторский вклад - 0,1 п.л.

23. Воробьёва Г. А. Междисциплинарные исследования на территории Иркутского острога / Г. А. Воробьева, Н. Е. Бердникова, И. М. Берднпков // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий : материалы итог, сессии Ин-та археологии и этнографии СО РАН 2011 года. - Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2011. - С. 152-155. Авторский вклад - 0,1 п.л.

24. Бердников И. М. Нательные кресты и украшения из раскопок в исторической части Иркутска / И. М. Бердииков, Н. Е. Бердникова // Лобац-кая Р. М., Князев А. Д. Кольцо Прометея. Ювелирные коллекции Иркутска. -Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2011. - С. 25-37. Авторский вклад - 0,2 п.л.

Научное издание

Бердников Иван Михайлович

Автореферат

Подписано в печать 01.11.2012. Формат 60x90 1/16 Усл. печ. л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 114

Издательство ИГУ 664003, Иркутск, бульвар Гагарина, 36

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бердников, Иван Михайлович

Введение

Глава 1. Памятники освоения русскими Сибири, Дальнего

Востока и Арктики в археологических исследованиях

1.1. История археологических исследований

1.2. Основные направления исследований

Глава 2. Православные некрополи Иркутска.

Характеристика погребальных комплексов

2.1. Спасский некрополь

2.2. Владимирский некрополь

2.3. Крестовоздвиженский некрополь

Глава 3. Православные некрополи Иркутска как археологический источник

3.1. Хронология погребальных комплексов иркутских некрополей

3.2. Особенности погребальной практики русских в Иркутске и Сибири в ХУШ-Х1Х вв.

3.3. Нательные кресты и другие предметы личного благочестия

Глава 4. Вопросы палеодемографии, условия адаптации и антропологический состав населения Иркутска ХУШ-Х1Х вв.

4.1. Спасский некрополь.

4.2. Крестовоздвиженский некрополь

4.3. Сравнительный анализ основных показателей 154 Заключение 157 Список литературы 161 Список сокращений

Введение диссертации2012 год, автореферат по истории, Бердников, Иван Михайлович

До недавнего времени в отечественной археологии существовала проблемная ситуация, суть которой заключалась в вопросе, имеет ли право на существование археология поздних периодов истории как самостоятельное полноценное фундаментальное научное направление. В 2004 г. по этому поводу состоялся Круглый стол в Институте археологии РАН [Археология позднего периода., 2005]. В нём приняли участие ряд ведущих специалистов Института археологии РАН, а также исследователи из Государственного Эрмитажа, Центра археологических исследований г. Москвы, Тверского государственного объединенного музея и Читинского государственного педагогического университета. В частности, директор Института археологии РАН Н. А. Макаров отметил, что «поздняя археология» воспринимается с известной иронией, как маргинальное занятие. В археологии всегда существовала негласная шкала ценностей, в которой статус объекта зависел от его древности. С этой точки зрения, поздние объекты, безусловно, имеют низкий статус.» [Там же, с. 97].

Проведенная дискуссия отразила неоднозначность оценки научной значимости и фундаментальности археологических исследований поздних периодов. Прежде всего, это нашло отражение в названии этого направления: археология позднего периода истории, археология Нового времени, историческая археология, постредневековая археология (по аналогии с названием британского научного журнала «Post Medieval Archaeology») [Там же., 2005, с. 88]. Следует отметить, что уже в 2008 г. в трудах II Всероссийского археологического съезда это направление в археологии было обозначено как археология Московского государства и Российской империи [Труды., 2008, с. 422-546].

Практически единогласно, хотя и с некоторыми оговорками, все участники «круглого стола» высказались за то, что поздняя археология имеет право на существование. Итоги этого заседания подвёл Н. А. Макаров. Он совершенно обоснованно отметил, что отношение академической науки к поздним древностям должно определяться, прежде всего, потенциалом той исторической информации, которую они в себе заключают и тем, способны ли раскопки поздних памятников действительно добавить что-либо существенное к нашим знаниям по истории ХУШ-Х1Х вв.

Участниками проведенной дискуссии было отмечено следующее:

- возрастание в обществе интереса к материальному контексту недавнего прошлого, которое нуждается в исторической реконструкции, что уже успешно проводят за рубежом; процесс этот имеет объективный характер по мере утраты «обществом памяти о целостности контекста материальной культуры» [Археология позднего периода., 2005, с. 84];

-археология позднего времени, как проявление идеологии, позволяет осознавать исторической прошлое, особенно на таких территориях, как Сибирь, как части национальной истории;

- археология поздних периодов предоставляет большое количество разнообразных материалов, которые в совокупности с неархеологическими источниками позволяет более адекватно и достоверно проводить широкие исторические реконструкции;

- есть возможность широко использовать и разрабатывать разнообразные исследовательские методы, в том числе и междисциплинарные, тем самым определяя позднюю археологию как «узел методических проблем» [Там же.,, с. 82];

- в археологии позднего времени как ядра истории материальной культуры (во взаимосвязи с культурой в целом и иерархией общества) существует определенный методический и источниковедческий разрыв, прежде всего, между материалами этнографии и имеющимися предметными неархеологическими коллекциями;

- именно археология позднего времени позволяет, с одной стороны, 4 раскрывать конкретные событийные ситуации, с другой стороны, исследовать существенные культурные явления, их генезис, динамику, что, зачастую не находит отражения в письменных источниках; появляется возможность решить проблемы стыковки письменных и вещественных источников, оценить уровень достоверности первых.

Результаты этого обсуждения определили статус постсредневековой археологии как полноценного фундаментального научного направления, выведя ее, в какой-то мере, из маргинального состояния. При этом было отмечено, что пока выполнено не очень много крупных проблемных исследований в этой области, и что необходимо на это направить внимание в организации и проведении научных изысканий.

Актуальность исследования. Долгое время археологические исследования культуры русских поселенцев Сибири, Дальнего Востока и

Арктики носили эпизодический характер. С 1960-1970-х гг. отмечается усиление исследовательского интереса к памятникам русской колонизации.

Однако в первую очередь археологов интересовали объекты, непосредственно связанные с первоначальным этапом «русского освоения» обширных восточных и северных территорий нынешней России. Примером тому служат раскопки одного из первых русских городов в Сибири - Мангазеи [Белов,

Овсянников, Старков, 1980; 1981], который возник еще до широкой колонизации; исследования русских поселений на Шпицбергене

Старков, 1998]; раскопки острогов: Зашиверского [Окладников, Гоголев,

Ащепков, 1977], Казымского [Молодин, Добжанский, 1978], Братского

Никитин, 1961а, 19616], Илимского [Молодин, 2007] и Красноярского

Николаева, 1963]. К началу XXI в. значительно расширившаяся источниковая база обусловила рост интенсивности исследований памятников ХУП-Х1Х вв., что привело к формированию самостоятельного научного направления, задачей которого является изучение культуры русского населения Сибири.

Отметим, что в данном ключе понятие «русское население» обозначает не 5 единую этническую группу, а неоднородное по своему составу население, преимущественно славянского типа - выходцев из европейской части Российской империи, и в меньшей доле - обрусевших европейцев, которые участвовали в процессе колонизации Сибири на протяжении всего периода освоения. По мере продвижения на восток русские повсеместно вступали в контакт с аборигенными народами, часть которых безболезненно растворялась в русской среде, принимая православную веру, образ жизни и обычаи пришлого населения.

Исследовательский интерес сегодня направлен не только на изучение первых поселений и крепостей, он охватывает все виды археологизированных объектов русской культуры Сибири и Дальнего Востока со времени начала колонизации вплоть до XX в. Археологически исследуются культурные исторические слои сибирских городов, сельские поселения, при особой необходимости - православные некрополи. За последние два десятилетия накоплен значительный массив археологических данных по культуре русского населения. Появились новые монографические работы по городам и острогам Восточной Сибири и Дальнего Востока, отдельных памятников Западной Сибири [Артемьев, 1999; Молодин, 2007; Визгалов, Пархимович, 2008; Бородовский, Горохов, 2009], создана концепция городского освоения Сибири по археологическим данным [Черная, 2007], имеются специальные публикации по результатам исследований православных некрополей ХУН-Х1Х вв. [Татаурова, 2010]. Становление и развитие ставрографических исследований позволило впервые монографически опубликовать коллекцию нательных крестов некрополя Илимского острога [Молодин, 2007].

На территории Прибайкалья триггером формирования археологических исследований культуры русских как отдельного научного направления явилась необходимость проведения охранных работ в зонах строительства. В результате чего создана большая информационная база, возникла настоятельная необходимость обобщения и осмысления полученных данных.

Материалы первых русских поселений и некрополей Сибири являются уникальным археологическим источником, поскольку, в отличие от синхронных объектов на территории Европейской России, позволяют более четко выделить комплексы материальной культуры ХУП-Х1Х вв. В письменных источниках этого времени отражены не все стороны культуры и, прежде всего, бытовой ее части: формы, технологии изготовления предметов, их использование, особенности погребальной обрядности, демографические ситуации, система жизнеобеспечения, антропологический состав населения. Ввиду данного обстоятельства с этим первые русские поселения и некрополи Сибири приобретают по многим моментам статус эталонных археологических объектов для широкого изучения культуры России в ХУП-Х1Х вв. Введение в научный оборот результатов междисциплинарных исследований на территории Иркутска имеют важное значение для решения указанных выше проблем для территории и Прибайкалья, и Сибири рассматриваемого периода.

Объектом исследования выступают погребальные комплексы трех православных некрополей, функционировавших в центре Иркутска в XVIII и XIX вв., и вещественный комплекс захоронений: монеты, сосуды, украшения, предметы личного благочестия, одежда и обувь.

Достижение основной цели сочинения предполагает решение 7 следующих задач:

- комплексная характеристика захоронений и погребального инвентаря из православных некрополей Иркутска;

- частичная реконструкция обуви и отдельных элементов одежды из погребальных комплексов;

- решение проблем происхождения и датировки нательных крестов;

-анализ особенностей погребальной практики жителей Иркутска в

ХУШ-Х1Х вв. с привлечением дополнительных источников;

- обсуждение результатов антропологических исследований, вопросов демографии и условий адаптации жителей Иркутска.

Территориальные рамки исследования - историческая часть Иркутска, которая в данный момент является центром современного города. В более широком понимании проблемы в область исследования можно включить территорию Сибири, Дальнего Востока и частично Урала, так как в качестве аналогов и опорных моментов привлекаются археологические и исторические данные по изучению культуры русских первопоселенцев.

Хронологические рамки исследования охватывают период функционирования иркутских православных некрополей - ХУШ-Х1Х вв. Для решения ряда проблем привлекаются источники по археологическому изучению памятников ХУП-Х1Х вв. - времени активного освоения русскими Сибири и Дальнего Востока. Данный хронологический этап в схеме В. О. Ключевского носит название всероссийского, императорско-дворянского периода. В настоящей работе используется термин Новое время, который, несмотря на дискуссионность вопроса создания периодизационных схем, отражает, на наш взгляд, характер данного периода, когда произошли качественные изменения в государственном устройстве, а колонизационное направление заняло важное место во внешней политике России.

Методологическая основа и методы исследования. В археологии Нового времени как ядра истории материальной культуры существует определенный методический и источниковедческий разрыв, прежде всего, между материалами этнографии и музейными коллекциями. Методологические и методические разработки в археологии культуры русского населения Сибири направлены на его преодоление и связаны как адекватным использованием методов археологических исследований, отработанных при изучении памятников более древних, так и в разработке и расширении междисциплинарных - синтеза археолого-этнографических, естественнонаучных, культурно-антропологических, искусствоведческих -методов и методик. Многолетние исследования культуры русских в Сибири показали, что этот отдел поздней археология действительно является узлом методологических проблем. Практика исследований потребовала разработку, прежде всего, междисциплинарных подходов и методов, понятийного аппарата: геоархеологических методов исследования культурного слоя; моделирования природных палеообстановок, исторических ландшафтов, динамики культурных процессов на определенных участках и территориях [Воробьева, Бердникова, 2003; 2010]; моделирования социокультурного пространства русских поселенцев на основе комплексных археологических исследований; соотношения этнографических и археологических данных [Список работ омских ученых., 2004]; палеодемографического моделирования [Алексеева, Богатенков, Лебединская, 2003; Антропоэкология Северо-Восточной Азии., 2008; Дерябин, 2007].

Возникает проблема методологической разработки корреляции разнообразного моделирования, соотношение полученных результатов с социокультурными, этнографическими данными для выявления динамики, закономерностей жизни и развития конкретных групп русского населения

Сибири, выявления его характерных социокультурных признаков. Отдельно стоит проблема создания адекватных объяснительных моделей генезиса и 9 развития жизнедеятельности, образа жизни русских первопоселенцев Сибири с точки зрения не только общих закономерностей исторического процесса, но и культурно-антропологических подходов, которые позволяют раскрыть повседневную жизнь во всем ее многообразии, не в полной мере отраженного в письменных источниках.

При проведении настоящего исследования использованы общенаучные, исторические, археологические подходы и методы. В основе лежит принцип историзма, структурно-функциональный анализ и системный подход.

В целом исследование носит междисциплинарный характер, так как в процессе обработки и анализа материалов привлекались методы естественных наук (химии, дендрологии), антропологии, искусствоведения (ставрографии).

Научная новизна и практическая значимость работы. Впервые в значительном объеме получены археологические данные по начальному периоду истории Иркутска, православных некрополей и Иркутского острога.

Представлены результаты археологических, геоархеологических и антропологических исследований. Изучена уникальная коллекция одежды, обуви, украшений ХУШ-Х1Х вв., решаются проблемы демографии и адаптации пришлого населения. Особое внимание уделяется одной из самых больших в Сибири коллекций нательных крестов, полученной в результате археологических исследований. Благодаря возрастному и типологическому разнообразию удалось решить ряд вопросов хронологии и происхождения ю

У' I отдельных типов тельников. Впервые обсуждаются проблемы интерпретации некоторых аспектов погребального обряда жителей Иркутска, которые в целом характерны для русского населения Сибири рассматриваемого периода.

Апробация работы. Ряд положений настоящей работы прошел апробацию: на 5 всероссийских, 2 международных конференциях, 2 всероссийских археологических съездах, на 4 ежегодных отчетных сессиях ИАЭТ СО РАН, проходивших в Суздале, Великом Новгороде, Петрозаводске, Казани, Омске, Новосибирске, Кемерово, Улан-Удэ [Бердников, 2009а, 2010а, 20106, 2011а, 2011 в, 2011 г; Бердников, Бердникова, 2008; Бердников, Бердникова, Батракова, 2010; Бердников, Куклин, Сизова, 2008; Бердникова, Бердников, Батракова, 2009; Бердникова, Воробьева, Бердников, 2008; Комплексное археолого-антропологическое исследование., 2011; Спасательные работы., 2008]. Результаты исследования представлены в 3 публикациях в российских журналах, включенных в перечень ВАК [Бердников, 20096, 20116, 2012], коллективной монографии «Лица первых иркутян. Альбом графических реконструкций» [2011] и 7 научных статьях.

Получен патент на разработку новой методики [Пат. № 2371328, 2009].

Автор глубоко признателен сотрудникам Института этнологии и антропологии им. Миклухо-Маклая РАН к.б.н. Н. А Лейбовой (Суворовой), к.б.н. Н. В. Харламовой и Р. М. Галееву, выполнившим полный комплекс антропологических исследований, за неоценимую помощь в создании настоящей работы и возможность использовать полученные данные, которые опубликованы частично.

Автор выражает искреннюю благодарность с.н.с. Иркутского государственного университета к.х.н. В. А. Хуторянскому за работу по очистке, реставрации и консервации предметов, полученных в результате раскопок.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сибирский православный некрополь XVIII-XIX веков как археологический источник"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Если рассматривать приходские некрополи Иркутска с точки зрения семиотики, то структура культурных образований наполнена разными смыслами, продолжительность жизни которых различна. Контекст православных традиций, который выражается в системе ориентировки могил и погребенных, положении умерших в гробу, маркировании места погребения надземными конструкциями, является общим для русских некрополей Нового времени. Отклонения в ориентировке захоронений погребенных следует связывать с сезоном акта захоронения, что тоже является соционормативным конструктом православной погребальной практики.

Формирование планиграфического рисунка захоронений в выраженные территориальные группы, для которых характерны высокая плотность расположения могил и наличие ярусов, с одной стороны, является устойчивой традицией, с другой стороны, является отражением семейно-родственных связей. Подобные особенности погребальной практики повсеместно отмечаются при археологическом изучении православных некрополей Нового времени. Семейные кладбищенские участки сохранились до современности в некоторых районах Сибири, что фиксируется по этнографическим данным. Параллельно «гнездовому» планиграфическому рисунку формировался другой - линейный рисунок, когда захоронения формировались в параллельные вытянутые ряды. Однако это было возможным только при наличии достаточного пространства для обустройства могил. Этот рисунок характерен для большинства современных кладбищ. Православный погребальный обряд в деталях не установился как жесткий канон, а те аспекты и смыслы, которые непосредственно относились к личности и телу умершего были не столь важными обряде. Присутствие в некоторых захоронениях предметов (фарфоровая и стеклянная посуда, монеты) то же в какой-то мере отражает это явление.

Для XVIII в. характерно быстрое исчезновение из коллективной памяти социума воспоминаний о приходских кладбищах, возможно, и о похороненных там предках. Об этом свидетельствует намеренное уничтожение надгробных сооружений на Спасском некрополе Иркутска после его закрытия. Вероятно, такая ситуация свойственна и для других приходских кладбищ Иркутска, которые были преданы забвению после открытия в конце XVIII в. общегородского Иерусалимского кладбища.

Но антиномичность русского общества XVIII в., отмеченная Ю. М. Лотманом [2000, 2002], ярко проявляется и в культурных особенностях конкретного социума. С одной стороны быстрая утрата сакрального смысла некрополей, с другой стороны усиление сакрализации центрального ядра данного пространства - церковного здания и прилегающей непосредственно к ней территории. Вплоть до начала XX в. в Иркутске существовала практика захоронений у стен церковного здания почетных горожан, священнослужителей. Остальное пространство быстро осваивалось: строились дома, формировались усадьбы, улицы.

Выбор внутримогильной конструкции определялся не только традицией, но доступностью пригодного леса для изготовления долбленых колод или наличием лесопилок в населенном пункте, благодаря которому стоимость дощатых гробов снижалась. Наличие кирпичных гробниц, появление которых в Иркутске и Сибири можно связать с концом XVIII в. - первой половиной XIX вв., вероятно, отражает высокий социальный статус умерших. До этого времени довольно сложно определить статус покойного по сопровождающему материалу, исключая случаи, когда встречаются находки богатой одежды и украшений из драгоценных материалов.

Благодаря тому, что иркутские некрополи функционировали в разное время, удалось решить ряд проблем происхождения и датировки нательных крестов. Заслуживают внимания отдельные находки, такие, как нательный

158 крест в сердцевидной рамке, деревянный тельник из капа палисандра, не имеющие аналогов. Находки католических нательных крестов в погребениях Крестовоздвиженского некрополя позволяют говорить о наличии здесь захоронений инородцев, вероятно, европейского происхождения (поляков?), принявших православие.

Опираясь на результаты настоящего исследования, представляе1ся возможным разделить такую особенность погребального ритуала, как использование сосудов, на два типа. В первом случае мы имеем дело с языческими элементами обряда, которые были распространены среди мирян и в первую очередь на селе. Это остатки тризны, битье посуды, на чю указывают находки фрагментов керамических сосудов в заполнении могильных ям, а также окуривание гроба с умершим перед погребением. Последнее явление характерно для некоторых сельских кладбищ Западной Сибири и в Восточной Сибири пока не отмечено. Во втором случаем мы, вероятно, имеем дело с особенностями ритуала при отпевании представителей высшего общества и духовенства, при котором использовались сосуды с елеем или святой водой, ставившиеся после выполнения церемонии в гроб у головы умершего.

Помимо сакральных аспектов, в православных некрополях Иркутска ХУШ-Х1Х вв., частично отражена и повседневная жизнь горожан. Различные социокультурные практики выражены в предметном наборе захоронений. Надгробные сооружения из местного юрского песчаника свидетельствуют о сформированной практике освоения местных ресурсов, наличие камнетесного ремесла. Судя по погребальному инвентарю, в Иркутске было развито и кружевоплетение, кожевенное производство, ювелирное искусство, хотя определенная часть изделий - такие, например, как ткань высокого качества (шелк, парча) - явно была привозной. Часть предметов личного благочестия, в первую очередь нательных крестов, могло изготавливаться непосредственно в Иркутске.

Проведенные комплексные антропологические исследования позволили выявить особенности демографии и адаптации населения, пришедшего из Европейской России, в новых для них климатических условиях. Отмечено, что уровень адаптации первых поколений иркутян к условиям окружающей среды к началу XIX в. повышается. Большая часть населения в целом представляется европеоидной с долей монголоидных компонентов, что говорит о тесных связях русского населения с коренными жителями Восточной Сибири. Подтверждение контактов с местным населением отражено не только в антропологических особенностях антропологического состава жителей Иркутска, но и в деталях погребального обряда, таких, например, как сопровождение умершего платой за переход на тот свет.

Подводя итоги, отметим, что данные, полученные в результате исследований погребений из иркутских некрополей ХУШ-Х1Х вв., в целом соответствуют представлениям о православной погребальной практике, характерном для всей территории России Нового времени. Однако изучение археологического источника, какими являются иркутские некрополи, позволили в процессе исследования выявить и более четко обрисовать контуры некоторых особенностей православного обряда на примере Иркутска, которые не находят отражения в исторических документах и этнографических данных.

Раскрытие социокультурных особенностей жизни первых поколений русского населения Сибири по междисциплинарным данным находится в стадии становления, и развитие данного направления представляется весьма перспективным. Данные, полученные в результате комплексных исследований некрополей Иркутска, являются не просто дополнением к письменным и этнографическим источникам, но дают возможность по-новому взглянуть на особенности повседневной и духовной жизни населения Иркутска и Сибири ХУШ-Х1Х вв.

Список научной литературыБердников, Иван Михайлович, диссертация по теме "Археология"

1. Авдеев А. Г. Из истории древнерусской эпиграфики и ставрографии /

2. A. Г. Авдеев // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. М. : Древлехранилище, 2005 - С. 276-294.

3. Адамов А. А. Город Тобольск. Археологический очерк / А. А. Адамов, И. В. Балюнов, П. Г. Данилов. Тобольск, 2008. - 114 с.

4. Адаптация населения Сибири: этапы, механизмы, результаты. -Новосибирск : РПО СО РАСХН, 2003. 160 с.

5. Акулич О. А. Во имя Спаса Нерукотворного Образа: Документальное повествование о жизни первого каменного храма города Иркутска. 1706-2006 / О. А. Акулич, Т. А. Крючкова, Н. М. Полунина Иркутск, 2008. -488 с.

6. Александров В. А. Русское население Сибири ХУИ начала XVIII в. Енисейский край / В. А. Александров. - М. : Наука, 1964. - 304 с.

7. Александров В. А. Проблемы сравнительного изучения материальной культуры русского населения в Сибири (XVII начало XX в.) /

8. B. А. Александров // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. -М., 1974. С. 7-22.

9. Алексеев А. Н. Первые русские поселения XVII-XVIII вв. на северо-востоке Якутии / А. Н. Алексеев. Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1996.- 152 с.

10. Алексеев В. П. Остеометрия. Методика антропологических исследований / В. П. Алексеев. М. : Наука, 1966. - 251 с.

11. Алексеев В. П. Краниометрия. Методика антропологических исследований / В. П. Алексеев, Г. Ф. Дебец. -М. : Наука, 1964. 128 с.

12. Алексеева Т. И. Влахи. Антропо-экологическое исследование (по материалам средневекового некрополя Мистихали) / Т. И. Алексеева,

13. Д. В. Богатенков, Г. В. Лебединская. -М. : Научный мир, 2003. 132с.

14. Ампутация. Операции на костях и суставах / В. Д. Иванов, А. В. Колсанов, А. А. Миронов, Б. И. Еремин. Самара : Офорт, 2007. -178 с.

15. Аношко О. М. Кресты-тельники из культурного слоя Тобольска / О. М. Аношко // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии. Омск : Изд-во Омский институт (РГТЭУ), 2011. -С.259-267.

16. Антипина О. Д. Принципы типологизации русских православных крестов : дис. . канд. ист. наук Текст. / О. Д. Антипина СПб., 2006. -230 с.

17. Антропоэкология Северо-Восточной Азии: Чукотка, Камчатка, Командорские острова / Отв. ред. Т. И. Алексеева, А. П. Бужилова, М. Б. Медникова, М. В. Добровольская М. : Таус, 2008. - 368 с.

18. Аристов Н. Д. Промышленность Древней Руси / Н. Д. Аристов. СПб., 1866.-331 с.

19. Артемьев А. Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине ХУП-ХУШ вв. / А. Р. Артемьев. Владивосток : Дальнаука, 1999. -336 с.

20. Артемьев А. Р. Археологические исследования русских памятников нового времени в Прибайкалье, Забайкалье и Приамурье / А. Р. Артемьев // РА. 2005а. - № 1С. 155-166.

21. Артемьев А. Р. Основные направления археологических исследований памятников истории освоения русскими Сибири и Дальнего Востока / А. Р. Артемьев // Культура русских в археологических исследованиях. -Омск : Изд-во ОмГУ, 20056. С. 7-28.

22. Артемьев А. Р. Памятники истории освоения русскими Сибири и Дальнего Востока на современном этапе археологического изучения /

23. A. Р. Артемьев // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII-XIX вв. (Историко-археологические исследования). Владивосток : Дальнаука, 2007.-Т. 5, ч. 1.-С. 124-171.

24. Артемьев А. Р. Химический анализ стекла из раскопок Тальцинского стекольного завода 1784-1956 гг. / А. Р. Артемьев, А. Ю. Кудрин,

25. B. А. Галибин // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск : Наука, 2003. - С. 136-139

26. Археология позднего периода истории». Материалы Круглого стола, проведенного редакцией и редколлегией журнала "Российская археология" // РА.- 2005. -№ 1. С.81-89.

27. Арциховский А. В. Раскопки восточной части дворища в Новгороде / А. В. Арциховский // МИА. 1949. -№11.

28. Бадмаев А. А. Буряты и русские: диалог культур (XVIII первая половина XIX века) / А. А. Бадмаев // Народонаселение Сибири: Стратегии и практики межкультурной коммуникации (XVII - начало XX века). -Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2008. - С. 264-300.

29. Балюнов И. В. Погребальный обряд Спасского кладбища г. Тобольска / И. В. Балюнов // Диалог культур и цивилизаций. Тобольск: Изд-во Тобол, гос. соц.-пед. акад., 2010. - С. 12-13.

30. Бардина П. Е. Быт русских сибиряков Томского края / П. Е. Бардина. -Томск : Изд-во Томск, гос. ун-та, 1995. 224 с.

31. Барышев И. Б. Костяные резные крестики-тельники из раскопок Переяславля Рязанского / И. Б. Барышев // Ставрографический сборник. Книга I. -М.: Древлехранилище, 2001. С. 307-310.

32. Беленькая Д. А. Медная пластика городов Московской Руси (XIII-XV вв.) / Д. А. Беленькая // КСИА. 1993. - Вып. 208. - С. 11-19.

33. Белецкий С. В. Сельское кладбище XVII середины XVIII вв. на городище Воронин / С. В. Белецкий // Stratum plus. - 2009. - № 5. - С. 84-163.

34. Белов М. И. Мангазея. Мангазейский морской ход / М. И. Белов, О.В.Овсянников, В. Ф. Старков. Л. : Гидрометеоиздат, 1980. - Ч. 1. -164 с.

35. Белов М. И. Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев ХУ1-ХУП вв. / М. И. Белов, О. В. Овсянников,

36. B. Ф. Старков М. : Наука, 1981. - Ч. 2. - 147 с.

37. Белоненко В. В. Раскопки Иркутской усадьбы ХУШ века в историческом центре Иркутска / В. В. Белоненко, Н. П. Куклина // Дуловские чтения 1997 года : (Секция археологии и этнографии) Иркутск, 1997.1. C.117-122.

38. Белоусова О. А. Из опыта археологических раскопок Кузнецкой крепости / О. А. Белоусова // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. - С. 34-37.

39. Бердников И. М. Особенности погребального обряда Спасского некрополя Иркутского острога / И. М. Бердников // Вестник Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, Филология. 20096. - Т. 8, вып. 5. - С. 252-260.

40. Бердников И. М. Уникальный нательный крест с распятием из погребения Спасского некрополя в Иркутске / И. М. Бердников // Интеграция археологических и этнографических исследований. Казань : Изд-во Ин-та истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2010а. - С. 208-212.

41. Бердников И. М. Особенности планиграфии Спасского некрополя ХУШ века в Иркутске // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири. Улан-Удэ : Изд-во Бурят, гос. ун-та, 20106. - С.338-341.

42. Бердников И. М. Археологические исследования православных некрополей XVIII начала XIX вв. в Иркутске / И. М. Бердников // Тр. III (XIX) Всероссийского археологического съезда. - СПб.; М.; Великий Новгород, 2011 а. - Т. II. - С. 213-214.

43. Бердников И. М. Деревянный нательный крест из захоронения на Спасском некрополе XVIII века в Иркутске / И. М. Бердников // Археология, этнография и антропология Евразии. 20116. - № 3 (47). - С. 113-119.

44. Бердников И. М Кресты-тельники из раскопок некрополя Спасской церкви города Иркутска / И. М. Бердников // Вестник Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, Филология. 2012. - Т. 11, вып. 5. - С. 165-178.

45. Бердников И. М. К вопросу о времени первых захоронений па территории Иркутского острога / И. М. Бердников, Н. Е. Бердникова // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008. - С. 233-237.

46. Бердникова Н. Е. Феномен «культурного слоя» исторического Иркутска / Н. Е. Бердникова, Г, А. Воробьева // Земля Иркутская. 2002. -№ 1 (18).-С. 68-75.

47. Бердникова Н. Е. Проблемы изучения культурного слоя исторического Иркутска / Н. Е. Бердникова, Г. А. Воробьева, А. В. Аржанникова // Интеграция археологических и этнографических исследований. -Владивосток; Омск : Изд-во Омск. гос. ун-та, 2000. С. 71-72.

48. Бердникова Н. Е. Раскопки исторического центра Иркутска / Н. Е. Бердникова, Г. А. Воробьева, И. М. Бердников // Труды II (XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале. М. : ИА РАН, 2008. -Т. 2. - С. 428-430.

49. Бережнова М. JI. О формировании родовых участков на кладбищах русских (по материалам мониторинга кладбища села Бергамак) /

50. М. Л. Бережнова // Культура русских в археологических исследованиях. -Омск : Апельсин, 2008. С. 222-233.

51. Болдырева Е. М. Китайское влияние в культуре Золотой орды / Е. М. Болдырева // Астраханские краеведческие чтения. Астрахань, 2009. -Вып. I. - С. 50-52.

52. Боброва А. И. Нательные кресты с Тискинского могильника / А. И. Боброва // Археология, этнография и антропология Евразии. — 2004. — №4 (20).-С. 107-115.

53. Боброва А. И. Селькупы ХУШ-Х1Х вв. (по материалам Тискинского могильника) / А. И. Боброва. Томск : Изд-во Томск, гос. ун-та, 2007 с. -176 с.

54. Бородовский А. П. Некрополь на территории Умревинского острога / А. П. Бородовский, А. А. Воробьев// Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГУ, 2005. - С. 191-202.

55. Бородовский А. П. Оборонительные сооружения Умревинского острога (археологические исследования 2002-2004 гг.) / А. П. Бородовский, С. В. Горохов // Археология, этнография и антропология Евразии. 2008. -№4 (36)-С. 70-82.

56. Бородовский А. П. Умревинский острог. Археологические исследования 2002-2009 гг. / А. П. Бородовский, С. В. Горохов. -Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН; НГПУ, 2009. 244 с.

57. Бубис Н. Г. Возникновение и основные этапы развития Иркутска / Н. Г. Бубис // Земля Иркутская. 2001. - № 15. - С. 2-7.

58. Бураева О. В. Хозяйственные и этнокультурные связи русских, бурят и эвенков в XVII середине XIX в. / О. В. Бураева. - Улан-Удэ : Изд-во БНЦ СО РАН, 2000.-205 с.

59. Бураева О. В. Межкультурное взаимодействие этносов Байкальского региона в XVII начале XX в. / О. В. Бураева - Улан-Удэ : Изд-во БНЦ СО1. РАН, 2005.-212 с.

60. Васильевский Р. С. Исследования Илимского острога / Р. С. Васильевский, В. И. Молодин, Е. Ф. Седякипа // Древние культуры Приангарья. Новосибирск : Наука, 1978. - С. 215-232.

61. Векслер А. Г., Материалы археологических исследований некрополя Моисеевского монастыря на Манежной площади в Москве / А. Г. Векслер, В. А. Беркович // Культура средневековой Москвы. XVII век. М. : Наука, 1999.-С. 181-225.

62. Верещагина И. В. Русская эмаль XVII начала XX века. Из собрания музея имени Андрея Рублева / И. В. Верещагина, С. В. Гнутова. - М. : Панорама, 1994.-304 с.

63. Визгалов Г. П. Мангазея: новые археологические исследования (материалы 2001-2004 гг.) / Г. П. Визгалов, С. Г. Пархимович. -Екатеринбург; Нефтеюганск : Магеллан, 2008. 296 с.

64. Визгалов Г.П. Мангазея: кожаные изделия (материалы 2001-2007 гг.) / Г. П. Визгалов, С. Г. Пархимович, А. В. Курбатов. Нефтеюганск; Екатеринбург : АМБ, 2011. - 216 с.

65. Винокурова Э. П. О типологии медной художественной пластики конца

66. XVII начала XIX века. Принципы формирования научного каталога / Э. П. Винокурова // Русское медное литье. - М. : Сол Систем, 1993. - Вып. 1. -С. 34-42.

67. Винокурова Э. П. Металлические литые кресты-тельники XVII в. / Э. П. Винокурова // Культура средневековой Москвы XVII в. М. : Наука, 1999.-С. 326-360.

68. Воробьев-Исаев А. А. Погребальные памятники Российского освоения Верхнеобского региона XIX начала XX вв. (по археологическим источникам) : дис. . канд. ист. наук / А. А. Воробьев. - Новосибирск, 2006. -191 с.

69. Воробьева Г. А. Реконструкции природных и культурных событий на территории Иркутска: Научно-методические разработкимеждисциплинарных исследований городского культурного слоя / Г. А. Воробьева, Н. Е. Бердникова. Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2003. - 90 с.

70. Воробьева Г. А. Картография для археологов / Г. А. Воробьева, Н. Е. Бердникова // Методы наук о Земле и Человеке в археологических исследования: Комплекс учеб.-метод. материалов. Новосибирск : НГУ, ИАЭТ СО РАН, 2010. - С. 210-261.

71. Гаращенко А. Н. Мир праху твоему, иркутянин / А. Н. Гаращенко // Земля Иркутская. 1996. - № 5. - С. 30-43.

72. Герасимов М. М. Восстановление лица по черепу / М. М. Герасимов. -М. : Изд-во АН СССР, 1955. 585 с.

73. Глушкова Т. Н. Ретроспектива вертикального ткацкого станка (по археологическим и экспериментальным данным) / Т. Н. Глушкова //

74. Экспериментальная археология. 1994. - Вып. 3. - С. 74-81.

75. Глушкова Т. Н. Сибирские текстильные материалы XVII в. / Т. Н. Глушкова // Средневековые древности Западной Сибири. Омск : Изд-во Омск. гос. ун-та, 1995. - С. 124-129.

76. Глушкова Т. Н. Археологические ткани из селькупских погребальных памятников Томско-Нарымского Приобья / Т. Ы. Глушкова // Самодийцы: материалы IV Сиб. симпозиума. Тобольск; Омск, 2001. - С. 199-201.

77. Глушкова Т. Н. Археологические ткани Западной Сибири / Т. Н. Глушкова. Сургут : РИО СурГПИ, 2002. - 206 с.

78. Глушкова Т.Н. Ткани XVII века из русских могильников Изюк I в Ананьино I / Т. Н. Глушкова // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008. - С. 326-332.

79. Гнутова С. В. Орудия Страстей Христовых на русских крестах ХУП-Х1Х веков / С. В. Гнутова // Филевские чтения. Материалы третьей науч. конф. по проблемам русской культуры второй половины XVII начала XVIII веков. - М., 1994. - Вып. 5. - С. 68-86.

80. Гнутова С. В. От редактора / С. В. Гнутова // Ставрографический сборник. Книга I. -М. : Древлехранилище, 2001. С. 3-14.

81. Гнутова С. В. Крест в России / С. В. Гнутова. М. : Даниловский благовестник, 2004. - 283 с.

82. Гнутова С. В., Зотова Е.Я. Кресты, иконы, складни. Медное художественное литье XI начала XX века / С. В. Гнутова, Е. Я. Зотова. -М. : Интербук-бизнес, 2000. - 134 с.

83. Гоков А. В. Первые итоги раскопок города Нижне-Камчатска / А. В. Гоков // Древние памятники Севера Дальнего Востока: (новые материалы и исследования Северо-Восточно-Азиатской комплексной археологической экспедиции). Магадан, 1990.-С. 142-155.

84. Города Северной Азии. Некоторые замечания к археологии сибирскихгородов / Н. Е. Бердникова, А. Г. Генералов, Н. Н. Красная, Г. И. Медведев // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул : Изд-во Алт. гос. ун-та, 1997. - С. 49-54.

85. Горохов С. В. Информационный потенциал нумизматических коллекций Умревинского острога и Мангазеи / С. В. Горохов // Вестник Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, Филология. 2011а. - Т. 10, вып. 3. -С. 219-228.

86. Горохов С. В. Русский острог в Сибири конца ХУ1-ХУШ века как археологический памятник / С. В. Горохов // Вестник Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, Филология. 20116 - Т. 10., вып. 7. - С. 284-291.

87. Горохов С. В. Умревинский острог как археологический источник : автореферат дисс. . канд. истор. наук / С. В. Горохов. Новосибирск, 2011 в. -26 с.

88. Гурулев С. А. Первые иркутяне / С. А. Гурулев. Иркутск : Изд-во ИОГАУК АЭМ Тальцы, 2011. - 412 с.

89. Данилов П. Г. Археологические исследования храма Воздвижения Креста в Тобольске / П. Г. Данилов // 11 Емельяновские чтения. Курган : Изд-во Курган, гос. ун-та, 2007. - С. 32-34.

90. Дерябин В. Е. Решение задач обработки антропологических данных с использованием компьютера / В. Е. Дерябин. М. : Изд-во МГУ, 2007. - 80 с.

91. Динамика исторического и антропологического облика населения Восточной Сибири (на примере г. Красноярска) / Н. Н. Медведева, А. 10. Тарасов, Т. М. Рейс, В. Г. Николаев // Археология, этнография и антропология Евразии. № 2 (18). - С. 126-133.

92. Добрынина Е. А. К вопросу об археологических раскопках у Спасской церкви в Иркутске / Е. А. Добрынина // Земля Иркутская. 2008. - № 34. -С. 64-69.

93. Долгих Б. О. Новые данные о плавании русских Северным морскимпутем в XVII веке / Б. О. Долгих // Проблемы Арктики. 1943. - № 2. -С. 195-226.

94. Дудкина С. В. Методика реконструкции использования тканей в погребальной обрядности : дис. . канд. ист. наук / С. В. Дудкина. Сургут, 2005.- 195 с.

95. Дулов А. В. Городские некрополи / А. В. Дулов // Памятники истории и культуры Иркутска. Иркутск : Восточно-Сибирское книжное издательство, 1993.-С. 94-117.

96. Дулов А. В. Парк или пантеон? / А. В. Дулов // Земля Иркутская. -2001.-№ 15.-С. 11-15.

97. Дулов А. В. Взаимоотношения православной церкви с другими конфессиями Восточной Сибири в XVII начале XX вв. / А. В. Дулов // Церковь и государство: история и современность. - Иркутск : Репроцентр А1, 2005. - С. 3-22.

98. Дульзон А. П. Археологические памятники Томской области / А. П. Дульзон // Тр. Томского областного краеведческого музея. Томск, 1956.-С. 89-316.

99. Жизневский А. К. Описание Тверского музея / А. К. Жизневский. -М., 1888.-242 с.

100. Жук А. В. Проблема идентификации христианских погребений / А. В. Жук // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008.-С. 185-191.

101. Журнал архитектурного надзора 1967-1969 гг. Спасская церковь, собор Богоявления / Г. Г. Оранская. Архив Службы по охране культурного наследия Иркутской области. - 81 л.

102. Залкинд Е. М. Присоединение Бурятии к России / Е. М. Залкинд. -Улан-Удэ : Бурят, кн. изд-во, 1958. 320 с.

103. Залкинд Е. М. Добровольное вхождение Бурятии в состав России и егопрогрессивное значение / Е. М. Залкинд // Тр. БКНИИ. Улан-Удэ, 1959. -Вып. 1.-С. 13-20.

104. Залкинд Е. М. Источник по этнографии бурят в начале XVIII века / Е. М. Залкинд // Этнографический сборник. Улан-Удэ, 1962. - Вып. 3. -С. 154-156.

105. Залкинд Е. М. Общественный строй бурят в XVIII первой половине XIX в. / Е. М. Залкинд. - М. : Наука, 1970. - 400 с.

106. Зотова Е. Я. К вопросу атрибуции старообрядческой меднолитой мелкой пластики / Е. Я. Зотова // Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного искусства. Материалы VI научной конференции. -М., 2002.-С. 189-194.

107. Зотова Е. Я. Медное художественное литье XVIII начала XX вв. старообрядческих мастерских г. Москвы: источниковедческое исследование: дис. . канд. ист. наук / Е. Я. Зотова. - Москва, 2003. - 245 с.

108. Изюмова С. А. К истории кожевенного и сапожного ремесел Новгорода Великого / С. А. Изюмова // МИА СССР. М., 1959. - № 65. - С. 192-222.

109. Иркутская летопись (Летописи П. И. Пежемского и В. А. Кротова) // Тр. ВСОРГО.- 1911.-№ 5.-418с.

110. Исаева Н. Н. Русское медное художественное литьё XVI-XX вв. Приенисейский регион. Сводный каталог / Н. Н. Исаева. Красноярск, 1996.

111. Исторический памятник русского арктического мореплавания XVII века / Ред. А. П. Окладников, Д. М. Пинхенсон. М.; Л. : Изд-во Главсевморпути 1951. - 252 с.

112. Калинина И. В. Православные храмы Иркутской епархии (XVII начало XX века) / И. В. Калинина. - М. : Галарт, 2000. - 496 с.

113. Карпенко Е. В. Образ литой старинный. Медное художественное литье XII-XX вв. из собрания Национального художественного музея Республики Беларусь / Е. В. Карпенко. Минск : Белпринт, Белорусский дом печати, 2006. - 175 с.

114. Каталог собрания древностей графа Алексея Сергеевича Уварова. -Отд. VIII-XI. М., 1908. - 219 с.

115. Кельсиев В. Сборник правительственных сведений о раскольниках /

116. B. Кельсиев. Лондон, 1862. - Вып. 4. - 344 с.

117. Кимеев В. М. Проблемы реконструкции этноархеологического комплекса «Сосновский острог» / В. М. Кимеев // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 1998. - Ч. 1.1. C. 91-97.

118. Кимеев В. М. Этноархеологический комплекс экомузея «Тюльберский городок» / В. М. Кимеев // Интеграция археологических и этнографических исследований. -М.; Омск, 1999.

119. Киреева Е. В. Реконструкция элементов одежды русского населения XVII в. по мангазейской коллекции текстиля / Е. В. Киреева // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008. -С. 333-341.

120. Константинов М. В. Изучение декабристского некрополя в городе Петровске-Забайкальском / М. В. Константинов, Р. И. Цуприк, С. И. Соколова // Археол. и этнограф, исследования в Вост. Сиб.: Итоги и перспективы. Иркутск, 1986.

121. Колпакова Ю. В. Нательные кресты с голгофской тематикой в фондах Псковского музея-заповедника / 10. В. Колпакова // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научных семинаров 2001-2002 гг. -Псков, 2003.-С. 57-66.

122. Колпакова Ю. В. Некоторые разновидности нательных крестов средневекового Пскова / Ю. В. Колпакова // РА. 2005. - № 1. - С. 140-145.

123. Колпакова Ю. В. Христианские древности населения Пскова и Псковской земли конца X XVIII вв. (предметы личного благочестия): дис. . канд. истор. наук / Ю. В. Колпакова. - М., 2007. - 260 с.

124. Колпакова Ю. В. Нательные кресты с изображением Голгофы среди предметов личного благочестия жителей Пскова и Псковской земли /

125. Ю. В. Колпакова // Европейский путь России: Ордин-Нащокинские чтения. -Псков, 2009. Вып. 1. - С. 173-188.

126. Колчин Б. А. Древний Новгород. Прикладное искусство и археология / Б. А. Колчин, В. Л. Янин, С. В. Ямщиков М. : Изобраз. искусство, 1985. -168 с.

127. Кондратьева В. Г. Изделия из дерева // Наследие Соловецкого монастыря в музеях Архангельской области 2006. -http://www.solovky.rU/reserve/collections/nasledie/kondrat/l 1 .html (датаобращения 01 июня 2010 г.).

128. Костюков В. П. Буддизм в культуре Золотой Орды / В. П. Костюков // Тюркологический сборник. 2007-2008. М. : Восточная литература, 2009. -С. 189-236.

129. Краткие сообщения Института археологии. М. : Языки славянской культуры, 2010. - Вып. 224.-344 с.

130. Кренке Н. А. Нательные крестики из раскопок во дворе старого здания Московского университета / Н. А. Кренке // РА. № 1. - 2000. - С. 207-214.

131. Кривцов И. Кожевенное производство. Выделка и отделка кож для обуви/И. Кривцов. СПб., 1912.

132. Крючкова Т. А. Коллекции мелкого медного литья в Иркутском областном художественном музее / Т. А. Крючкова // Русское медное литье. -М. : Сол Систем, 1993. Вып. 2. - С. 88-90.

133. Кромм И. Д. Наперсный крест из русского погребального комплекса Изюк I / И. Д. Кромм // Археология, этнография, палеоэкология

134. Северной Евразии. Красноярск : Изд-во Красноярск, гос. пед. ун-та, 2011. -С. 232-234.

135. Кудрявцев Ф. А. Роль русской культуры в развитии бурят-монгольского народа в ХУШ-ХХ вв. / Ф. А. Кудрявцев // ВИ. 1946. - № 10.- С. 85-94.

136. Кудрявцев Ф. А. Иркутск: Очерки по истории города / Ф. А. Кудрявцев, Г. А. Вендрих. Иркутск : Иркутское книжное издательство, 1958. - 515 с.

137. Кузьмин В. Г. Погребальные комплексы Пскова Х1-ХУШ вв. (к постановке проблемы) / В. Г. Кузьмин // Археология и история Пскова и Псковской земли. Псков, 2006. - С. 51-59.

138. Культура жизнеобеспечения русского населения Сибири в ХУП-ХХ вв.- Новосибирск / Отв. ред. О. Н. Шелегина, И. Р. Соколовский : Изд-во Ин-та истории СО РАН, 2009. 165с.

139. Курбатов А. В. Коллекция кожаных предметов из Ивангорода (по раскопкам 1980-1986 гг.) / А. В. Курбатов // КСИА. 1991. - Вып. 205. -С. 71-77.

140. Курбатов А. В. Опыт исторической интерпретации кожевенно-обувного производства / А. В. Курбатов // Древний Псков. Исследование средневекового города. СПб., 1994. - С. 86-90.

141. Курбатов А. В. Погребальная обувь средневековой Руси / А. В. Курбатов // Археологические вести. СПб., 2002. - № 9. - С. 155-171.

142. Курбатов А. В. Кожевенное производство Твери ХШ-ХУ вв. (по материалам раскопок Тверского кремля 1993-1997 гг.) / А. В. Курбатов. -СПб. : Петербургское востоковедение, 2004. 312 с.

143. Курбатов А. В. Этапы освоения Русского Севера и развитие кожевенного ремесла / А. В. Курбатов // Археологические вести. -М. : Наука, 2007.-Вып. 14.-С. 157-165.

144. Курбатов А. В. Изделия кожевенного производства в городах Русского

145. Заполярья ХУ1-ХУП вв. (Мангазея) / А. В. Курбатов, О. В. Овсянников // Археологические вести. СПб., 1999. - № 6. - С. 245-271.

146. Лаптев С. К материалам по истории Иркутска: археологические раскопки Иркутского острога (публикация Алексея Гаращенко) / С. Лаптев // Земля Иркутская. Иркутск, 2001. -№ 16.-С. 13-17.

147. Лебедева А. А. Русские Притоболья и Забайкалья. Очерки материальной культуры XVII начала XX в. / А. А. Лебедева. - М. : Наука, 1992.- 135 с.

148. Лебедева Н. И. Очередные вопросы изучения прядения и ткачества / Н. И. Лебедева. М., 1929. - 20 с.

149. Лебедева Н. И. Прядение и ткачество восточных славян / Н. И. Лебедева // ТИЭ. 1956. - Т. 21. - С. 459-540.

150. Изучение материальной культуры русского населения Сибири (ХУШ-ХХ вв.) / А. А. Лебедева, В. А. Липинская, Л. М. Сабурова, А. В. Сафьянова // Проблемы изучения материальной культуры русского населения Сибири. М., 1974. - С. 76-201.

151. Ливи Баччи М. Демографическая история Европы / М. Ливи Баччи. -СПб. : Александрия, 2010.-304 с.

152. Липинская В. А. Русское население Алтайского края: Народные традиции в материальной культуре (ХУШ-ХХ вв.) / В. А. Липинская. -М. : Наука, 1987.-224 с.

153. Лица первых иркутян: альбом графических реконструкций / Н. Е. Бердникова, И. М. Бердников, Р. М. Галеев, Н. А. Батракова, Н. В. Харламова, М. М. Герасимова. Иркутск : Амтера, 2011. - 84 с.

154. Лотман Ю. М. Семиосфера. Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство-СПБ, 2000. - 704 с.

155. Лотман Ю. М. История и типология русской культуры / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство-СПБ, 2002. - 768 с.

156. Люцидарская А. А. Старожилы Сибири: Историко-этнографические очерки (XVII начало XVIII в.) / А. А. Люцидарская. - Новосибирск : Наука, 1992.- 197 с.

157. Люцидарская А. А. Вещный мир сибирского горожанина XVII века / А. А. Люцидарская // Археология, этнография и антропология Евразии.2005. -№ 1 (21).-С. 141-145.

158. Макаров Л. Д. Погребальные памятники русского населения Вятской земли (XII-XVIII вв.) / Л. Д. Макаров // Взаимодействие древних культур Урала. Пермь : ПТУ, 1990. - С. 63-73.

159. Макаров Л. Д. Русские могильники Вятского края XVI-XIX вв. / Л. Д. Макаров // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск, 1998.-С. 35-37.

160. Макаров Л. Д. Погребальный обряд славяно-русского населения Вятского края / Л. Д. Макаров // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск : Наука, 2003. - Т. 6. -С. 192-233.

161. Макаров Л. Д. Михайловский могильник в Ижевске (вторая половина XVIII начало XIX века) / Л. Д. Макаров // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск, 2005. - С. 192-195.

162. Макаров Л. Д. Новый христианский могильник периода русской колонизации Удмуртского Прикамья / Л. Д. Макаров // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Омск : Наука,2006.-С. 169-177.

163. Макаров Л. Д. Адаптация православия в языческом мире / Л. Д. Макаров // Stratum plus. 2009. -№ 5. - С. 414-419.

164. Молявина Е. Ю. Археологические раскопки в историческом центре г. Тюмени / Е. Ю. Молявина // Традиционные культуры и общества Северной Азии с древнейших времен до современности. Кемерово, 2004.1. С. 327-328.

165. Манассеин В. С. Иркутский острог: (Историко-археологический очерк) / В. С. Манассеин // Известия общества изучения Восточно-Сибирского края. -Иркутск, 1936.-Т. 1.-С. 6-25.

166. Манассеин В. С. История с библиографией: сб. статей / В. С. Манассеин. Иркутск : Земля Иркутская, 2010.-300 с.

167. Мамин-Сибиряк Д. Н. Статьи и очерки / Д. И. Мамин-Сибиряк. -Свердловск : Свердловское обл. гос. изд-во, 1947. 408 с.

168. Матвеев А. В. Тобольская панагия / А. В. Матвеев, О. М. Аношко, Т.А.Алиева // Археология, этнография, антропология Евразии. 2012. -№2 (50).-С. 104-113.

169. Машанова Jl. В. Из истории торговли Забайкалья конца XVII начала XVIII в. / Л. В. Машанова // Бурятия XVII - начала XX в.: экономика и социально-культурные процессы. - Новосибирск : Наука, 1989. - С. 3-13.

170. Машанова Л. В. Русская хозяйственная колонизация Забайкалья в конце XVII начале XVIII века / Л. В. Машанова. - СПб. : Нестор, 1999. -107 с.

171. Медицинская демография и причины смертности населения Иркутска / ред. С. В. Погодаева, Ф. И. Белялов. Иркутск, 2010. - 42 с.

172. Мельник В. И. Погребальная практика и погребальный обряд / В. И. Мельник // КСИА. М., 1990. - Вып. 201 - С. 73-77.

173. Мельник В. И. Погребальный обычай и погребальный памятник /

174. B. И. Мельник // РА. 1993. - № 1.-С. 94-97.

175. Молодин В. И. Старообрядческие нательные кресты из Илимской коллекции / В. И. Молодин // Исторический ежегодник. Омск : Изд-во Омск. гос. ун-та, 2001. - С. 20-30.

176. Молодин В. И. Освоение русскими Сибири в трудах академика А. П. Окладникова / В. И. Молодин //Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии. Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003.- С.ЗЗ8-342.

177. Молодин В. И. Европейские кресты-тельники / В. И. Молодин // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. -М. : Древлехранилище, 2005а. С. 83-133.

178. Молодин В. И. Кресты-тельники с изображением распятого Иисуса в Илимской коллекции / В. И. Молодин // Теория и практика археологических исследований. Барнаул : Изд-во Алт. гос. ун-та, 20056. - Вып. 1.1. C.148-153.

179. Молодин В. И. Кресты-тельники Илимского острога / В. И. Молодин. -Новосибирск, 2007. 248 с.

180. Молодин В. И. Очерки по ставрографии / В. И. Молодин. -Красноярск : КГПУ, 2008. 164 с.

181. Молодин В. И. Археологические памятники Колыванского района Новосибирской области / В. И. Молодин, А. П. Бородовский, Т. Н. Троицкая. -Новосибирск : Наука, 1996. 191 с.

182. Молодин В. И. Археологическое исследование Казымского острога / В. И. Молодин, В. И. Добжанский // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. Новосибирск : Наука, 1978.-С. 191-202.

183. Мусин А., диакон. О распространении христианства в Древней Руси IX-XIV вв. / А. Мусин // Исторический вестник. 2000. - № 6. -http://www.sedmitza.ru/text/443949.html (дата обращения 15 января 2010 г.).

184. Научно-технический отчет о выполнении 1 этапа Государственного контракта № П52 / И. М. Бердников и др. Иркутск, 2010. - 196 с.

185. Научно-технический отчет о выполнении 2 этапа Государственного контракта № П52 / И. М. Бердников и др. Иркутск, 2011. - 231 с.

186. Нечаева Т. Н. Некоторые иконографические типы святителя Николая Чудотворца Мирликийского в русской иконописи XVI-XIX вв. (по произведениям иконописной коллекции ЦАК МДА) / Т. Н. Нечаева // Вестник РГНФ. -№ 3. 2001. - С. 133-140.

187. Никифорова И. А. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья по данным этнографии / И. А. Никифорова // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. - С. 105.

188. Николев И. Н. Иркутск. Материалы для истории города XVII и XVIII столетий / И. Н. Николев, Н. А. Найденов. М., 1888. - 92 с.

189. Новиков А. В. Надгробия конца XV-XVII вв. из раскопок некрополя у церкви Алексея-Человека Божия на Затьмацком посаде г. Твери / А. В. Новиков//ТТЗСТЭС.-Вып. 3.- 1999.-С. 144-154.

190. Новиков А. В. Некрополь у церкви Богоявления на Загородском посаде в г. Твери / А. В. Новиков // TAC. Вып. 4. - Т. 2. - 2001 . - С. 303-306.

191. Новиков А. В. Монеты из погребений некрополя у церкви Алексея-Человека Божия в Твери / А. В. Новиков, В. В. Хухарев // ТТЗСТЭС. -Вып. 3,- 1999.-С. 155-165.

192. Никитин А. В. Восстановление башен Братского острога / А. В. Никитин // СА. 1961а. -№ 4. - С. 281-285.

193. Никитин А. В. Раскопки Братской крепости / А. В. Никитин // КСИА. -19616. Вып. 85.-С. 118-126.

194. Николаева И. Б. Раскопки на территории бывшего Красноярского острога / И. Б. Николаева // Материалы и исследования по археологии, этнографии и истории Красноярского края. Красноярск, 1963. - С. 115-123.

195. Об истории литейного дела икон и крестов медно-литейного заведения Серова Петра Яковлевича, с. Красное Костромской области // Русское медное литье.-М. : Сол Систем, 1993. Вып. 2. - С. 155-160.

196. Овсянников О. В. Работа советской археологической экспедиции на архипелаге Шпицберген / О. В. Овсянников, В. Ф. Старков // Природа и хозяйство Севера. Мурманск, 1982. - Вып. 10.

197. Овсянников О. В. Русские памятники XVIII в. на архипелаге Шпицберген / О. В. Овсянников, В. Ф. Старков // КСИА. 1984. - Вып. 180.

198. Окладников А. П. Очерки по истории западных бурят-монголов (XVII-XVIII вв.) / А. П. Окладников. Л. : Соцэкгиз, 1937. - 428 с.

199. Окладников А. П. Археологические находки на северном острове Фаддея / А. П. Окладников // Проблемы Арктики. -1945а. № 5-6.

200. Окладников А. П. Древнерусские полярные мореходы у берегов

201. Таймыра / А. П. Окладников // Докл. юбилейной сессии арктического института Главсевморпути. М.; Д., 19456.

202. Окладников А. П. Русские полярные мореходы XVII века у берегов Таймыра/А. П. Окладников. -М.; J1. : Изд-во Главсевморпути, 1948. 160 с.

203. Окладников А. П. Бронзовое зеркало с изображением кентавра, найденное на острове Фаддея / А. П. Окладников // СА. 1950. - Вып. 13. -С.139-172.

204. Окладников А. П. Древний Зашиверск: древнерусский заполярный город / А. П. Окладников, 3. В. Гоголев, Е. А. Ащепков. М. : Наука, 1977. -212 с.

205. Ольховский В. С. Погребально-поминальная обрядность в системе взаимосвязанных понятий / B.C. Ольховский. СА. - 1986. - № 1. -С. 65 -76.

206. Ольховский B.C. Погребальная обрядность и социологические реконструкции / В. С. Ольховский. РА. - 1995. - № 2. - С. 85-98.

207. О погребальной обрядности населения Верхнего Приобья в XVIII-XIX вв. / Ю. Ф. Кирюшин, А. А. Казаков, Я. В. Фролов, А. А. Воробьев // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. -Омск : Наука, 2006. С. 149-169.

208. Осипов Д. О. Кожаная обувь: информационные возможности археологических коллекций (по материалам раскопок в Москве) / Д. О. Осипов // РА. 2003. - № 2. - С. 17-30.

209. Осипов Д. О. Обувь московской земли XII—XVIII в. Материалы охранных археологических исследований. Том 7 / Д. О. Осипов. -М. : НА РАН, 2006. 202 с.

210. Островский А. Б. Русский православный крест в собрании Российского этнографического музея / А. Б. Островский, Ю. А. Федоров. СПб. : Арт-Палас, 2007. - 348 с.

211. Оятева Е. И. Белозерская кожаная обувь / Е. И. Оятева // Голубева JI. А. Весь и славяне на Белом озере X-XIII вв. М., 1973. - С. 199-205.

212. Памятник истории и культуры «Церковь Спасская» ул. Сухэ Батора, 2, лит. «А» в г. Иркутске / Н. В. Жуковская и др. // Научно-проектная документация. - Иркутск, 2006. -Т. 1.

213. Панова Т. Д. Городской погребальный обряд средневековой Руси (XV—XVII вв.): автореф. дис. . канд. ист. наук / Т. Д. Панова. М., 1990.

214. Панова Т. Д. Некрополи Московского кремля / Т. Д. Панова. -М. : ГИКМЗ "Московский Кремль", 2003. 71 с.

215. Панова Т. Д. Царство смерти. Погребальный обряд средневековой Руси XI-XVI вв. / Т. Д. Панова М. : Радуница, 2004. - 184 с.

216. Пархимович С. Г. Некоторые итоги изучения памятников русской колонизации Восточного Урала и Западной Сибири (XVI-XVII вв.) / С. Г. Пархимович // Проблемы Урало-Сибирской археологии. Свердловск : Изд-воУрГУ, 1986.-С. 138-143.

217. Пежемский Д. В. Пути объективизации ставрографических исследований / Д. В. Пежемский // Ставрографический сборник. Книга II: Крест в Православии. М. : Древлехранилище, 2003 - С. 333-344.

218. Пежемский Д. В. Пути объективизации ставрографических исследований. Ч. II / Д. В. Пежемский // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. М. : Древлехранилище, 2005 - С. 645-656.

219. Пескова А. А. Древнерусские энколпионы XI—XIII веков в русле византийской традиции / А. А. Пескова // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. М. : Древлехранилище, 2005 - С. 134-183.

220. Поварнин Г. Очерки мелкого кожевенного производства в России / Г. Поварнин. СПб., 1912. - 329 с.

221. Погорелов С. Н. Охранные исследования захоронений НовоТихвинского женского монастыря / С. Н. Погорелов // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГУ, 2005. - С. 204-211.

222. Погорелов С. Н. Культовая атрибутика из погребений НовоТихвинского женского монастыря г. Екатеринбурга / С. Н. Погорелов,

223. B. А. Попов // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГУ, 2005. - С. 212-221.

224. Погорелов С. Н. Захоронения первопоселенцев г. Верхотурья и г. Каменска-Уральского / С. Н. Погорелов, В. Н. Святов // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. - С. 118-121.

225. Полеводов А. В. «Обол Харона» на юге Западной Сибири / А. В. Полеводов, М. А. Корусенко // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. СПб.; М.; Великий Новгород, 2011. - Т. I.1. C.321-323.

226. Полное собрание законов Российской империи СПб, 1830. - Т. XIX. Постникова-Лосева М. М. Золотое и серебряное дело XV-XX вв. Территория СССР / М. М. Постникова-Лосева, П. Г. Платонова, Б. Л. Ульянова. - М. : Юнвес, Трио, 1983. - 276 с.

227. Пугачев Д. А. Стеклянные изделия из погребений Нагорного кладбища г. Барнаула / Д. А. Пугачев, А. А. Воробьев // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2002. - С. 122-127.

228. Рейс Е. С. Индикаторы физического стресса на черепах жителей города Красноярска XVII-XVIII вв. (по материалам Покровского некрополя) /

229. Е. С. Рейс // Енисейская провинция. Красноярск : Красноярск, краевой краеведч. музей, 2009. - Вып. 4. - С. 201-205.

230. Родникова И. С. Наперсные кресты из собрания Псковского музея / И. С. Родникова // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. М. : Древлехранилище, 2005 - С. 495-529.

231. Русские / ред. В. А. Александров, И. В. Власова, Н. С. Полищук. -М. : Наука 1999.-725 с.

232. Русские старожилы Сибири: Историко-антропологический очерк. -М. : Наука, 1973.- 190 с.

233. Русский православный обряд погребения. -М. : Букмэн, 1996. 158 с.

234. Русское медное литье / ред. С. В. Гнутова. М. : Сол Систем, 1993а. -Вып. 1,- 192 с.

235. Русское медное литье / ред. С. В. Гнутова. М. : Сол Систем, 19936. -Вып. 2. - 200 с.

236. Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси / Б. А. Рыбаков. М. : Изд-во АН СССР, 1948.-792 с.

237. Рылов И. И. Монеты России и СССР / И. И. Рылов, В. И. Соболин. -М., 1994.-320 с.

238. Рындина О. М. Погребальный обряд в аспекте археолого-этнографического синтеза / О. М. Рындина // Междисциплинарные исследования в археологии и этнографии Западной Сибири. Томск, 2002. -С. 62-72.

239. Сабурова Л. М. Культура и быт русского населения Приангарья (конец XIX-XX в.) / Л. М. Сабурова. Л. : Наука, 1967. - 280 с.

240. Самигулов Г. X. Первое челябинское кладбище (по итогам археологических раскопок) / Г. X. Самигулов // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. - С. 133-136.

241. Самигулов Г. X. К вопросу о погребальном обряде русских Урала и

242. Сибири XVIII в. / Г. X. Самигулов // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГУ, 2005а. - С. 154-168.

243. Самигулов Г. X. Челябинск ХУШ-Х1Х вв.: население, планировка, материальная культура (по данным археологии и письменным источникам): дисс. . канд. ист. наук / Г. X. Самигулов. Ижевск, 20056. - 316 с.

244. Самигулов Г. X. Еще раз о литых крестах-тельниках конца XVII -середины XIX века (к вопросу о старообрядческих крестах) / Г. X. Самигулов // Культура русских в археологических исследованиях. -Омск : Апельсин, 2008. С. 202-221.

245. Седова М. В. Ювелирные изделия древнего Новгорода (Х-ХУ вв.) / М. В. Седова. М. : Наука, 1981. - 196 с.

246. Седякина Е. Ф. Раскопки Илимского острога / Е. Ф. Седякина // АО 1971 г.- 1972.-С. 305-306.

247. Семенова В. И. Мифологика мира мертвых (по мифологическим и археологическим источникам Западной Сибири) / В. И. Семенова. Тюмень : Изд-во ИПОС СО РАН, 2008. - 213 с.

248. Сибирский характер как ценность / ред. М. И. Шилова. Красноярск : РИО КГПУ, 2004. - Вып. 1. - 264 с.

249. Сибирский характер как ценность / ред. М. И. Шилова. Красноярск : РИО КГПУ, 2007. - Вып. 2. - 296 с.

250. Сибирский характер как ценность / ред. М. И. Шилова. Красноярск : РИО КГПУ, 2009. - Вып. 3.-324 с.

251. Скобелев С. Г. Саянский острог памятник русской эпохи в истории Евразии / С. Г. Скобелев // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Горизонты Евразии. - Новосибирск : Изд-во НГУ, 1999. -Вып. 2.-С. 185-207.

252. Скобелев С. Г. Саянский острог как памятник археологии / С. Г. Скобелев // Культура русских в археологических исследованиях.

253. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. С. 137-149.

254. Скобелев С. Г. Керамические тигли как часть металлолитейного комплекса Саянского острога / С. Г. Скобелев, Р. С. Чуриков // Вестник Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, Филология. 2009. - Т. 8, вып. 5.1. С. 261-269.

255. Скобелев С. Г. Оборонительные сооружения Саянского острога / С. Г. Скобелев, А. В. Шаповалов // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. Кемерово, 1995.-С. 138-148.

256. Скобелев С. Г. Светец из Саянского острога / С. Г. Скобелев, А. В. Шаповалов // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск; Ханты-Мансийск, 2002. - С. 144-147.

257. Смирнов Ю. А. Тафология (Попытка системного подхода) / Ю. А. Смирнов. Человек и окружающая среда в древности и средневековье (Материалы совещания МОИП в 1983 г.). - М., 1985. - С. 17-23.

258. Смирнов Ю. А. Некоторые общие положения теории отражения социального статуса умершего в погребальном обряде. Общие замечания / Ю. А. Смирнов. Теория и прикладные методы в археологии. - Саратов : Изд-во Саратов, ун-та, 1994. - С. 16-24.

259. Смирнов Ю. А. Лабиринт. Морфология преднамеренного погребения. Исследование, тексты, словарь / Ю. А. Смирнов. М. : Восточная литература, 1997. - 279 с.

260. Смирнов 10. А. О роли обыденного сознания в археологической реконструкции. Погребальный обряд / Ю. А. Смирнов, М. В. Тендрякова. -КСИА. 1990. - Вып. 201. - С. 68-73.

261. Список работ омских ученых по этноархеологической проблематике (1996-2000 гг.) // Этнографо-археологические комплексы: Проблемыкультуры и социума. Омск : Наука, 2004. - С. 279-297.

262. Ставрографический сборник. Книга I / ред. С. В. Гнутова. М., 2001.382 с.

263. Ставрографический сборник. Книга II: Крест в православии / ред. С. В. Гнутова. М., 2003. - 372 с.

264. Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня / ред. С. В. Гнутова. М., 2005. - 700 с.

265. Станиловский А. М. О раскопках близ Спасской церкви в Иркутске // Тр. ВСОРГО. 1912. - № 7. - С. 178-181.

266. Станюкович А. К. Крест Прончищевых / А. К. Станюкович // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII-XIX вв. (Историко-археологические исследования). Владивосток : Дальнаука, 2007. - Т.5, ч. 1. -С. 305-311.

267. Старков В. Ф. Оленёкское зимовьё русское поселение XVII в. в Заполярной Сибири / В. Ф. Старков // Культура Сибири и сопредельных территорий в прошлом и настоящем. - Томск : Изд-во ТГУ, 2003. -С. 258-259.

268. Старков В. Ф. Очерки истории освоения Арктики. Том 1: Шпицберген / В. Ф. Старков. -М. : Научный мир, 1998. 96 с.

269. Стекольное производство Восточной Сибири (по материалам Тальцинского завода) / А. Р. Артемьев, Г. А. Бахарева, В. А. Галибин, В. В. Тихонов // Вестник ДВО РАН. 2003. - № 4. - С. 19-32.

270. Столярова Е. К. Конструктивная классификация крестов / Е. К. Столярова // История и эволюция древних вещей. М. : Изд-во МГУ,1994.-С. 80-84.

271. Ступин С. Г. Русские на Севере: проблема взаимодействия культур коренного и старожильческого населения / С. Г. Ступин // Восток в прошлом и настоящем. Иркутск : Изд-во ИГУ, 1992. - С. 196-198.

272. Сутула А. В. Ткани Мангазеи, как источник для реконструкции ткацких традиций : дис. . канд. ист, наук / А. В. Сутула. Сургут, 2007. -221 с.

273. Сухих В. В. О месторасположении памятников археологии XVII в. в верхнем течении Амура и Зеи / В. В. Сухих // Изв. СО АН СССР. Сер. обществ, наук. 1976. - Вып. 1. - С. 89-93.

274. Сухих В. В. Землянки Албазинской крепости / В. В. Сухих // Археологические материалы по древней истории Дальнего Востока СССР. -Владивосток, 1978.-С. 138-144.

275. Сухих В. В. Хозяйственное освоение Приамурья русскими в XVII веке: (по материалам раскопок Албазинской крепости): автореф. дис. . канд. ист. наук / В. В. Сухих. 1980. - 15 с.

276. Сухова О. А. Кресты-мощевики в собрании Муромского музея / О. А. Сухова // Ставрографический сборник. Книга III: Крест как личная святыня. М.: Древлехранилище, 2005 - С. 530-575.

277. Тарасов А. Ю. Некрополь Покровской церкви Красноярского острога / А. Ю. Тарасов // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. Т. 2. - Новосибирск, 2000. - С. 150.

278. Тарасов А. Ю. Исследования в Красноярском крае / А. Ю. Тарасов // АО 2002 года. М., 2003. - С. 411-412

279. Тарасов А. Ю. Археологическое изучении исторических некрополей Красноярска / А. Ю. Тарасов // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. СПб.; М.; Великий Новгород, 2011. - Т. II. -С. 262-263.

280. Татауров С. Ф. Влияние русских переселенцев на жизнь сибирских татар (по материалам Тарского Прииртышья) / С. Ф. Татауров // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008. -С. 384-396.

281. Татауров С. Ф. Город Тара с чистого листа / С. Ф. Татауров // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии. - Омск: Изд-во Омского ин-та (филиала) РГТЭУ, 2011. - С. 242-250.

282. Татаурова J1. В. Этнокультурные аспекты погребального обряда русских Среднего Прииртышья в XVII-XVIII вв. по данным археологии / JI. В. Татаурова // Культура русских в археологических исследованиях. -Омск : Изд-во ОмГУ, 2005. С. 221-234.

283. Татаурова JI. В. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья XVII-XIX вв. По материалам комплекса Изюк I / J1. В. Татаурова. Омск : Апельсин, 2010.-284 с.

284. Текстиль Мангазеи (начало ХУН века) / Г. П. Визгалов, С. Г. Пархимович, Т. Н. Глушкова, Е. В. Киреева, А. В. Сутула // Археология, этнография и антропология Евразии. 2006. - № 1 (25). - С. 117-131.

285. Труды II (XVII) Всероссийского археологического съезда в Суздале.

286. Т. II. М.: ИА РАН, 2008. - 560 с.

287. Федоров Ю. А. Образ креста. История и символика православных нагрудных крестов / Ю. А. Федоров. СПб., 2000. - 112 с.

288. Федосеев А. Ю. Новые данные о месторасположении Аргунского острога / А. Ю. Федосеев, Р. Г. Фёдоров // Историко-культурное наследие Северной Азии: Итоги и перспективы изучения на рубеже тысячелетий. -Барнаул, 2001. 478-480.

289. Фурсова Е. Ф. Традиционная одежда русских крестьян старожилов Верхнего Приобья (конец XIX - начало XX в.) / Е. Ф. Фурсова. -Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1997. - 152 с.

290. Ханенко Б. И. Древности русские. Кресты и образки / Б. И. Ханенко, В. Н. Ханенко. Киев, 1899. - Вып. 1. - 59 с.

291. Ханенко Б. И. Древности русские. Кресты и образки / Б. И. Ханенко, В. Н. Ханенко. Киев, 1900. - Вып. 2. - 47 с.

292. Харинский А. В. Встреча двух культур: эвенки и русские в Северном Прибайкалье / А. В. Харинский // Мир кочевых цивилизаций: история и современность: материалы науч. конф. Чита : Экспресс-издательство, 2007. -С. 251-256.

293. Черная М. П. Археологическое изучение русских средневековых городов Сибири / М. П. Черная // Проблемы историко-культурной среды Арктики. Сыктывкар, 1991.-С. 141-142.

294. Черная М. П. Изразцы из воеводских хором Томского кремля / М. П. Черная // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002а. - С. 188-197.

295. Черная М. П. Томский кремль середины ХУН-ХУШ вв.: проблемы реконструкции и исторической интерпретации / М. П. Черная. Томск, 20026.- 187 с.

296. Черная М. П. Русский город конца XVI XVII в. как новый символ в картине мира сибирского общества / М. П. Черная // Археология, этнография и антропология Евразии. - 2004. - № 3 (19). - С. 121-126.

297. Черная М. П. Русский город Сибири конца XVI XVIII вв. в археолого-исторической ретроспективе: автореф. дис. . док. истор. наук / М. П. Черная. - Томск, 2007. - 42 с.

298. Черная М. П. Русская археология Сибири: концепции, результаты, перспективы / М. П. Черная // Культура русских в археологических исследованиях. Омск : Апельсин, 2008. - С. 5-26.

299. Чёрная М. П. Проблема места основания Томска и роль ландшафтной оценки в его выявлении / М. П. Черная, Н. В. Осинцева // Археология, этнография и антропология Евразии. 2004. - № 4.

300. Чернецов В. Н. О работах Мангазейской экспедиции / В. Н. Чернецов // КСИИМК.- 1947.-Вып. 21.-С. 159-162.1. С. 202-213.

301. Шаповалов А. В. Саянский острог памятник материальной культуры русских первопроходцев Южной Сибири XVIII в.: автореф. дис. . канд. ист. наук / А. В. Шаповалов. - Новосибирск, 1997. - 22 с.

302. Шаповалов А. В. Курительные трубки в материальной культуре русского населения Южной Сибири XVIII в.: (по данным раскопок Саянского острога) // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. -Новосибирск, 1999. Вып. 8. - С. 62-66.

303. Шарапов В. Э. Нательный крест в традиционном мировоззрении коми / В. Э. Шарапов // Ставрографический сборник. Книга I. М. : Древлехранилище, 2001. - С. 297-306.

304. Шахеров В. П. Города Восточной Сибири в XVIII первой половине XIX в. Очерки социально-экономической и культурной жизни / В. П. Шахеров. - Иркутск : Оттиск, 2001. -264 с.

305. Шелегина О. Н. Очерки материальной культуры русских крестьян Западной Сибири (XVIII первая половина XIX в.) / О. Н. Шелегина. -Новосибирск : Наука, 1992. - 252 с.

306. Шелегина О. Н. Адаптация русского населения в условиях освоениятерритории Сибири. Историко-этнографические аспекты. XVII-XX вв. / О. Н. Шелегина. -М. : Логос, 2001. Вып. 1. - 184 с.

307. Шелегина О. Н. Адаптация русского населения в условиях освоения территории Сибири. Социокультурные аспекты. XVIII начало XX вв. / О. Н. Шелегина- М. : Логос, 2002. - Вып. 2. - 160 с.

308. Шелегина О. Н. Адаптационные процессы в культуре жизнеобеспечения русского населения Сибири в XVIII начале XX века: (К постановке проблемы)/ О. Н. Шелегина - Новосибирск : Сибирская научная книга, 2005а. - 192 с.

309. Шелегина О. Н. Адаптационные процессы в культуре жизнеобеспечения русского населения Сибири (XVIII начало XX века) / О. Н. Шелегина // Археология, этнография и антропология Евразии. - 20056. - № 3 (23). - С. 151-159.

310. Шерстова Л. И. Тюрки и русские в Южной Сибири: Этнополитические процессы и этнокультурная динамика XVII начала XX века / Л. И. Шерстова. - Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2005. - 311 с.

311. Ширин Ю. В. Археологическое изучение Кузнецкого острога / Ю. В. Ширин // Разыскания: ист.-краевед. альманах. Кемерово, 1990. -Вып. 1.-С. 91-96.

312. Ширин Ю. В. Погребальный обряд христианских кладбищ Притомья XVII-XVIII вв. / Ю. В. Ширин // Культура русских в археологических исследованиях: междисциплинарные методы и технологии. Омск : Изд-во Омского ин-та (филиала) РГТЭУ, 2011. - С. 416-422.

313. Шубин В. О. Русские поселения на Курильских островах в XVIII-XIX веках / В. О. Шубин // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке: (Историко-археологические исследования). Владивосток, 1994. - Т. 1. -С. 141-150.

314. Этнография русского крестьянства Сибири XVII середина XIX в. / отв. ред. В. А. Александров - М. : Наука, 1981. - 272 с.

315. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб., 1901. - Т. 33. -478 с.

316. Яровой Б. П. Границы Иркутского острога в 1670 г. / Б. Г1. Яровой // Земля Иркутская,- 2010.-№ 1 (36).-С. 18-20.

317. ChudziñskaB. Dewocjonalia znowozytnego cmentarzyska we wsi Maniowyna Podhalu / B. Chudziñska. Krakow : Oficyna Cracovia, 1998. -178 p.