Системные отношения религиозного дискурса

Пиевская, Ирина Михайловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Системные отношения религиозного дискурса

Год: 2006
Автор научной работы: Пиевская, Ирина Михайловна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Воронеж
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Системные отношения религиозного дискурса'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Системные отношения религиозного дискурса"

На правах рукописи Пиевская Ирнна Михайловна (/ г

СИСТЕМНЫЕ ОТНОШЕНИЯ РЕЛИГИОЗНОГО ДИСКУРСА (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ПЕРЕВОДОВ «КНИГИ ПСАЛМОВ»)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж - 2006

Работа выполнена в Воронежском государственном педагогическом университете

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Беркнер Сергей Самуилович

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Кретов Алексей Александрович кандидат филологических наук, доцент Авдеев Александр Александрович

Ведущая организация Волгоградский государственный

педагогический университет

Защита состоится « » февраля 2006 года в /Г . часов на заседании диссертационного совета № Д 212.038.07 при Воронежском государственном университете по адресу: 394006, Воронеж, пл. Ленина 10, ауд. 14.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан « /<? » января 20061

Ученый секретарь диссертационного совета Н. М. Вахтель

В последние годы отмечается постоянно растущий интерес гуманитарных наук, в частности, лингвистики, поэтики и истории к изучению текста Библии, его стилистической и литературно-художественной структуры, к проблемам перевода в свете как структурно-семантического, так и когнитивного подходов. Ряд исследований опирается на рассмотрение Писания с трех позиций: в качестве исторического документа, религиозного источника и литературно-поэтического памятника [Гак, 1988, Комарова, Конур-баев, Липгарт, 1996; Лезов, Тищенко 1999]. Актуальность выбранной темы диссертационного сочинения - «Системные отношения религиозного дискурса (на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов»)» - обусловлена недостаточной изученностью системы религиозного дискурса как институционального образования, многомерностью лингвокультурологического макроконцепта библейского текста как интертекста интеркультуры, являющегося прецедентным по отношению к другим прецедентным текстам. Благодаря факту несомненной универсальности библейских истин, по крайней мере, доя христианских цивилизаций значительной части мира, данные тексты можно считать культурными константами, определяемыми Ю. С. Степановым как константы, сохраняющие для определенной лингвокультуры свою непреходящую ценность и отражающие ее самобытность [Степанов 1997, Кубрякова 1997, Карасик 2004, Слышкин 2000]. Они обладают экзистенциальной значимостью как для отдельной языковой личности, так и для определенного лингвокультурного сообщества.

Цель диссертационного сочинения заключается в описании системных отношений религиозного (и выделяемого нами в его составе базового ветхозаветного) дискурса на материале наиболее авторитетных английского и русского переводов «Книги Псалмов». Эту книгу, как и Библию в целом, следует рассматривать как знаково-символический феномен, эксплицитно и имплицитно связанный с национальной и мировой светской и религиозной культурой. Проходя через разные эпохи и традиции, переводы с древнееврейского на латынь, греческий, церковнославянский и современные языки, Библия предстает в виде системы из многих звеньев коммуникации, которые имеют сходные черты и отличия. Отметим, что в центре внимания настоящей работы находятся как системные отношения религиозного дискурса, так и смысл первоначального источника, поскольку изучение расхождений в языковой структуре переводов «Книги Псалмов» и дискурсов, выстраиваемых на основе соответствующих переводов в английской и русской культурах, заслуживает проведения отдельного исследования.

В рамках настоящего диссертационного сочинения мы пытаемся подтвердить гипотезу о наличии регулярных средств языкового

оформления системных отношений базового религиозного дискурса, реконструируемого на основе канонических английского и русского переводов «Книги Псалмов».

Для достижения цели работы были поставлены следующие задачи:

1. Определить специфику религиозного дискурса как разновидности институционального общения и его основных этнокультурных ре-чеповеденческих моделей, обосновать выделение в его составе базового ветхозаветного дискурса на материале «Книги Псалмов».

2. Выявить функционально-прагматическую роль «Книги Псалмов» в составе библейских произведений.

3. Составить тематическую и жанрово-стилистическую классификацию псалмов как семантически законченных произведений в составе художественно-поэтического макротекста.

4. Изучить системные отношения ветхозаветного религиозного дискурса с опорой на «Книгу Псалмов», определить их специфику на мотивационно-прагматическом и лингвокогнитивном уровне.

5. Обосновать лингвокультурологическую и концептуальную специфику системных отношений изучаемого дискурса.

6. Определить основные языковые и лингвостилистические средства оформления системных отношений религиозного дискурса, выступающих в качестве его дискурсивных формул.

Объектом нашего исследования являются наиболее частотные языковые (в особенности лингвостилистические) средства, служащие средствами оформления исследуемого дискурса и построения художественной структуры английского и русского переводов Псалмов Предмет исследования составляет базовый религиозный дискурс, опосредованный поэтическим макротекстом английского и русского переводов «Книги Псалмов». Материалом анализа служит 151 псалом английских и русских вариантов перевода библейских текстов - версии короля Иакова [King James Version, PC Study Biblesoft, 1996] и Русского Синодального перевода [Библия. Русский Синодальный перевод, 1994], а также древнееврейского текста Псалмов [Hebrew, PC Study Biblesoft, 1996]. В ходе работы нами было отобрано около 3000 примеров, полученных методом сплошной выборки.

Научная новизна диссертационного исследования вытекает из специфики исследуемого материала: впервые на материале английского и русского переводов Псалмов предпринимается попытка изучить основные системообразующие параметры религиозного дискурса и средства их языкового оформления.

Теоретическая значимость исследования обусловлена комплексным рассмотрением основных категорий религиозного дискурса, а также возможностью использования принципов его описания для моделирования других типов дискурсов. Предлагаемая методика анализа дискурса и поэтического текста как его материала строится на объединении концепций анализа дискурса, когнитивной лингвистики, лингвостилистики, лингво-кулыурологии, социолингвистики и теории вербальной коммуникации.

Практическая значимость. Результаты исследования используются в лекционном курсе по стилистике английского языка в Воронежском экономико-правовом институте. Кроме того, материалы диссертации могут привлекаться в качестве учебных в рамках спецкурсов по теории коммуникации, стилистике и лингвокультурологии, при написании курсовых и дипломных работ и составлении учебных пособий по указанным дисциплинам.

Методика исследования определена спецификой изучаемого материала и требует разностороннего рассмотрения. Комплексный подход с опорой на общенаучные принципы наблюдения, обобщения и описания включает в себя системно-семантический метод, лингвокогнитивный и лингвокультурологический анализ - изучение базовых концептов религиозного дискурса, их системных отношений и функций в ветхозаветном дискурсе; метод стилистического анализа и декодирования, контекстуально-ситуативный анализ, метод моделирования.

Теоретическую базу исследования составляет анализ дискурса -междисциплинарная область знания, представляющая собой несомненную методологическую ценность в плане создания интегрированной теории коммуникации, а также когнитивная лингвистика и лингвостилистика. При этом учитываются исторические, культурологические, лингвоэстетические и другие факторы, влияющие на создание, восприятие, хранение и передачу информации как в рамках одной лин-гвокультуры, так и при межъязыковых и межкультурных контактах.

Результаты исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:

1. Внутри религиозного дискурса как многомерного, неоднородного образования выделяется его ветхозаветная разновидность. Базовый ветхозаветный дискурс ограничен прагматическими установками его материала и основы - канонических книг Ветхого Завета, апокрифических источников и комментариев, включая «Книгу Псалмов» в канонических английском и русском переводах.

2. Ключевым концептом базового ветхозаветного дискурс^ является макроконцепт «вера», представляющий собой скрипт, в состав которого входят:

а) концепт иудаизма (фрейм);

б) концепт суперагента - «Бог» (фрейм);

в) базовая триада религиозного дискурса: суперагент - агенты -клиенты.

3. Фреймовые концепты, формирующие ключевой макроконцепт «вера», обнаруживают определенную динамику развития при относительной устойчивости скрипта. Они имеют способность развертываться и свертываться, вступая друг с другом в разнообразные отношения. Так, основной слот концепта «Бог» - «деятель» постоянно развивается, оперируя образами «царя», «воина», «судьи», «виноградаря», «земледельца», «пастуха», «жениха» в рамках антропоцентрической парадигмы, что, в свою очередь, позволяет сделать вывод о наличии деятель-ностной картины мира в ветхозаветном дискурсе.

4. Для базового ветхозаветного дискурса характерна высокая степень текстоцентричности: именно соответствие постулатам Писания предопределяет принадлежность к тому или иному концептуальному «лагерю» клиентов дискурса и обусловливает степень реализации его целей и ценностей.

5. «Книга Псалмов», рассматриваемая в английском и русском вариантах переводов, предполагает наличие большого количества не только интертекстуальных, но и интердискурсивных включений, например, элементов художественно-эстетического дискурса в структуру религиозного дискурса, которые предопределяют специфику собственно ветхозаветного дискурса. Так, однонаправленное и замкнутое время религиозного дискурса в художественном тексте Псалмов приобретает такие свойства, как многомерность, разнонаправленность и обратимость.

6. Символичность и метафоричность языка религии предопределены сложностью, неопределенностью и предельной абстрактностью суперконцепта суперагента (Бога), способствуя своеобразной консервации его содержательных характеристик. Наряду с широко представленной в библейском тексте системе разноуровневых (преимущественно синтаксических) повторов, они образуют дискурсивные формулы и штампы, способствуя реализации назидательной стратегии, которая в системе религиозного дискурса является ключевой.

конференции «Теория языка и межкультурных коммуникаций» (Воронеж, ВЭПИ, март 2005 г.), региональной научно-практической конференции «Методологические и лингвистические проблемы преподавания иностранного языка» (Воронеж, ВВАИУ, октябрь 2005 г.).

Результаты исследования обсуждались на ежегодных научных сессиях социально-правового факультета Воронежского экономико-правового института (апрель 2002, 2003, 2004, 2005 гг.) и на кафедре английского языка Воронежского госпедуниверситета (2005 г.).

Объем и структура диссертации. Диссертация, объемом 174 страницы, состоит из введения, трех глав и заключения. В конце работы представлен список 170 наименований библиографии, научные и лексикографические источники, включая справочную литературу и материалы исследования.

Во введении обосновываются актуальность и новизна исследования религиозного дискурса на библейском материале в переводных текстах, определяются гипотеза, цели и основные задачи, положения, выносимые на защиту, излагаются теоретическая и практическая значимость работы, теоретическая база, а также методология исследования.

В первой главе рассматриваются общетеоретические вопросы, связанные с проблематикой определения понятия «дискурс» и его соотношения с понятием «текст», основные направления анализа дискурса, специфические особенности религиозного дискурса как особой институциональной разновидности и правомерность выделения ветхозаветного дискурса как базового по отношению к другим типам религиозного дискурса. Здесь также освещается история написания «Книги Псалмов», ее роли в структуре Библии, особенности идейно-художественного и функционально-тематического содержания. Вторая глава посвящена изучению экспрессивного синтаксиса и семантико-стилистических средств, характеризующих религиозный дискурс и его основных участников (суперагента, агентов, клиентов). Она содержит классификации основных дискурсивных формул рассматриваемого дискурса, представленных на упорядоченном ритмико-синтаксическом уровне, а также членов базовых оппозиций и триад, формирующих систему религиозного дискурса в лексико-семантическом плане. В третьей главе описаны системные отношения религиозоного дискурса, наиболее частотные средства языкового оформления ключевых компонентов (целей, ценностей, норм, стратегий, хронотопа, ключевого концепта) в картине мира и системе религиозного дискурса, реконструируемого на материале английских и русских псалмов; выявлены их эс-тетико-прагматические функции в архитектонической и образной системе художественного целого.

В заключении подводятся итоги исследования, обосновывается необходимость рассмотрения отмеченных вопросов не только в русле лингвистики текста и дискурса, но также и в тесной связи с современной теорией вербальной коммуникации, лингвокультурологией и другими смежными науками. В конце заключения намечены некоторые пути дальнейшего изучения данной проблематики.

Основное содержание работы

Введение представляет экспозицию исследования и обосновывает актуальность изучения системных отношений и специфики религиозного дискурса наряду с выделением в его составе ветхозаветной разновидности. Здесь же представлена теоретическая база настоящей диссертации, определяются цель и задачи работы, указаны методы и теоретический аппарат исследования.

Глава 1 «Теоретические основы исследования системных отношений и способов их языкового оформления в религиозном дискурсе (на материале английского перевода King James Version и Русского Синодального перевода «Книги Псалмов»)» рассматривает онтологические проблемы формирования понятия «дискурс», специфические черты религиозного дискурса и художественного текста как дискурсивного материала, историю написания и функционально-тематические особенности Псалмов в составе Библии.

Термин «дискурс» получает в современной научной парадигме множество толкований. Так, понятие «дискурс» в англоамериканской лингвистической традиции с начала 70-х гг. широко используется в значении «функциональный стиль». Термины «дискурс» и «текст» отождествляют А. Ж. Греймас и Ж. Курте, понимая дискурс как объект научной дисциплины лингвистики дискурса или дискурсивной лингвистики (linguistique discursive) и определяя его в качестве синонима «текста» (lingustique textuelle) [Греймас, Курте, 1983].

П. Серио, опираясь на данные исследований французской школы, характеризует понятие «дискурс» как любое конкретное высказывание, воздействие высказывания на его получателя, беседу, речь, «присваиваемую говорящим» в противоположность повествованию (Э. Бенвенист), систему ограничений, налагаемых на неограниченное число высказываний в силу той или иной социальной и идеологической позиции [Серио, 2001].

В отечественной лингвистике дискурс определяется как «текст связной речи», состоящий из коммуникативных единиц языка и их более крупных объединений [Борботько, 1981]. Суммируя различные понимания дискурса, М.Л.Макаров представляет основные координаты, с помощью которых определяется дискурс: формальный (представление

о дискурсе как образовании выше уровня предложения), функциональный (как целостной совокупности функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка) и ситуативный (учет социально, психологически и культурно значимых условий и обстоятельств общения) виды интерпретации [Макаров, 1998].

Этнокультурные характеристики дискурса отчетливо прослеживаются в соответствующих речеповеденческих ситуациях, являющих собой повторяющиеся «фрагменты социальной жизни» и приобретающих ритуальный характер [Верещагин, Костомаров, 1999]. Особую роль в аккумуляции культурного опыта народа играют прецедентные тексты [Караулов, 1987], как правило, хорошо известные представителю данной культуры. Прецедентные тексты существуют в сознании носителей языка как лингвокультурные концепты, апелляция к которым производится в дискурсе путем упоминания, прямой цитации, квазицитации, аллюзии и продолжения [Слышкин, 1999,4].

Дискурс, таким образом, может быть интерпретирован как исторически и социально обусловленное, хронологически и географически очерченное, количественно и тематически неограниченное, кроссжан-ровое сверхтекстовое пространство, обладающее специфической модальностью и способное выступать как «механизм порождения» высказываний, обладающих указанной модальностью.

Культурно-ситуативное определение дискурса описывает его в качестве связного текста в совокупности с экстралингвистическими -прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами (Н. Д. Арутюнова, В. И. Карасик, Е. И. Шейгал, И. П. Су-сов, Г. Г. Слышкин). Это текст, взятый в событийном аспекте; компонент, участвующий в когнитивных процессах и взаимодействии людей, речь, «погруженная в жизнь». «Книга Псалмов», рассматриваемая в данной работе в качестве базового материала религиозного дискурса, может быть отнесена именно к текстам первоосновы религиозного дискурса (в его ветхозаветной разновидности).

Анализ дискурса обнаруживает безусловную мультидисциплинар-ность, находясь на стыке лингвистики, лингвофилософии, культурологии, социолингвистики, психологии и ряда других наук.

Рассматриваемый в рамках настоящей работы религиозный дискурс характеризуется более или менее четко оформленной структурой, выявляющей собственные специфические особенности в рамках выделяемого в нем базового ветхозаветного дискурса (материал которого образуют исследуемые английский и русский переводы «Книги Псалмов»). Его относят к институциональной разновидности, поскольку роли его участников статусно определены и закреплены в соответствую-

щей религиозной системе (Hymes, 1974; Fishman, 1976; Brown, Fraser, 1979; Белл, 1980; Богданов, 1990; Карасик, 1992; Макаров, 1998).

Основной темой и ведущим мотивом общения в сфере религии является установление отношений с Богом, культивация веры и приобщение других к вере. В рамках базового религиозного «языкового круга», выделяемого нами в составе религиозного дискурса, можно также отметить приумножение национально-культурных ценностей, что в значительной степени отражено в ветхозаветных текстах. Основная тема базового дискурса нацелена на этнокультурную и (параллельно) религиозную идентификацию, реализуемую в сквозной оппозиции клиентов «свой - чужой» («праведный, иудей, следующий Божьим заповедям» - «нечестивый, представитель языческого народа»). Для религиозного дискурса в целом характерна высокая степень назидательности [Карасик, 2000]; язык здесь является в первую очередь инструментом воздействия (убеждения и контроля) через формирование мо-тивационно-ценностных установок, создание мнения и стереотипов поведения через тот или иной положительный/отрицательный, интерпретирующий/созидательный языковой образ. Данные виды коммуникативного воздействия обнаруживают себя практически на всех языковых уровнях: так, на уровне лексики она проявляется в ключевых словах и сквозных образах (оппозициях, триадах), речевых клише, фразеологизмах, описательных стилистических средствах (эпитетах, перифразах и т.п.); на уровне текста - в стратегиях речи (особенно в части аргументации), относительно стабильной риторике.

Для базового религиозного дискурса характерны интеграция и дифференциация групповых клиентов (сплочение (религиозно-национальная идентификация)/отчуждение), развитие конфликта и установление консенсуса (атональность и гармонизация отношений участников религиозного дискурса с целью их приобщения к суперагенту

- Богу через исполнение заповедей), осуществление вербальных ритуальных действий и информирование о них (акциональная и информационная функции), создание «языковой реальности» поля иудаизма и ее интерпретация (функция интерпретации и ориентации).

К системообразующим параметрам религиозного дискурса можно отнести: а) преобладание массового адресата, в котором отражается специфика институциональности религиозного дискурса. Основные векторы коммуникации включают следующие направления: суперагент

- институт (агенты), суперагент - клиенты («праведные»); суперагент -клиент (личность верующего;

б) доминирующая роль эмоциональности и значительный удельный вес фатического общения (эмоции способствуют укреплению нацио-

нально-культурной солидарности и приверженности религиозной системе ценностей, они выступают как мотивационный импульс к речевым действиям);

в) смысловая неопределенность, связанная с фантомностью ряда денотатов и фидеистйчностью (значимостью ключевого концепта веры как проявления иррациональности религиозного дискурса);

г) эзотеричность как результат использования назидательных стратегий, важнейшими из которых являются эвфемизация, намеренная уклончивость от прямого обращения или наименования участников ветхозаветного дискурса, в частности, запрет произнесения имени Бога.

Рассматриваемая в рамках данной работы «Книга Псалмов» составляет часть дискурсивного материала. Это уникальное религиозно-поэтическое произведение, обладающее особой художественно-эстетической, литературной, культурологической и языковой (в частности, лингвостилистической) ценностью. Тексты Псалмов определяют специфику ветхозаветной разновидности религиозного дискурса, интердискурсивное включение других его видов, а именно переплетение характеристик религиозного и художественно-эстетического дискурсов. Это обусловлено принадлежностью «Книги Псалмов» к поэтическим библейским книгам, сквозную тему которого образуют лирические отношения псалмопевца и его Создателя. Данная особенность находит выражение на когнитивном и вербально-семантическом уровнях, реализуясь в выборе и аранжировке соответствующих концептуальных образований и лингвостилистических средств.

Глава 2 «Экспрессивный синтаксис и семантико-стилистичес-кие средства, характеризующие религиозный дискурс и его основных участников (на материале английского и русского переводов Псалмов)» исследует наиболее крупные и частотные ритмико-синтаксические и семантико-стилистические средства вербализации материала и основных участников (суперагента, агентов, клиентов) религиозного дискурса.

Изучение стилистики текста, образующего материал и соответствующие речевые формулы религиозного дискурса, существенно значимо для изучения структуры институционального дискурса в целом. Материал ветхозаветного дискурса представляет особую важность, так как содержит в себе тексты, прецедентные по отношению к данному типу дискурса, а потому образует его первооснову (напомним, что текстоцентричность является отличительной особенностью всякого религиозного дискурса).

Ранее было отмечено, что Псалмы по всем иудейским канонам отнесены к поэтическим книгам Библии. Каждый псалом представляет собой законченное стихотворное произведение, которое использова-

лось во время храмовых богослужений. В то же время английская и русская версии Псалмов по своей языковой структуре напоминают прозу, - точнее, на наш взгляд, было бы сказать, что данная книга занимает промежуточное положение между чистой поэзией и чистой прозой. С одной стороны, в ней отсутствует привычная для европейских поэтических текстов рифма; с другой - чередующиеся синтаксические компоненты представлены в художественной композиции достаточно интенсивно и регулярно.

Ритм Псалмов, подчиненный своим законам равновесия и благозвучия, опирается в английском (King James) и Русском Синодальном переводах Библии на повтор, представленный на различных языковых уровнях. Системообразующим компонентом «Книги Псалмов» выступает синтаксический параллелизм во всех его структурно-семантических и стилистических разновидностях: синонимический, антонимический, ступенчатый (спиралевидный), полный, неполный, хиастический, образный, логический. Риторические вопросы в составе параллелизмов, анафор и эпифор придают особую динамику повествованию и описанию в «Книге Псалмов». Повторы обеспечивают определенную эпичность изложения, выстраивая характерный для библейской поэзии «летописный слог». Можно отметить, что повтор является одной из наиболее распространенных стратегий религиозного дискурса, реализуемых в следующих направлениях коммуникативных векторов: (1) суперагент - «пророчества» -> (2) агенты («пророки») - «священные тексты»-^ (3) клиенты.

Обозначаемые соответствующими образами концепты обозначенных элементов имеют многослойную структуру, «апробированную» национальным, групповым и индивидуальным сознанием; при этом концепт суперагента (Бога) можно по праву назвать макроконцептом в силу его многоуровневого характера и высокой степени абстрактности. Формой образного обозначения клиентов дискурса часто служат слова, обозначающие животных, растения, птиц (червь, филин, змей, василиск, аспид, зеленеющая трава), а также инаниматные понятия, нередко ассоциируемые со смертью (пыль, прах, пепел). Концепты участников религиозного дискурса обнаруживают между собой взаимосвязь тех или иных когнитивных признаков, вступают в различного рода взаимоотношения, выстраивая ряды оппозиций, триад и более сложных образований. Словесные образы, служащие средствами их репрезентации, связаны с тематическими сферами, актуальными для авторов Псалмов, с помощью оппозиций: Бог - человек, добрые силы - злые силы, жизнь - смерть и др., определяя взаимодействие, пересечение и взаимопроникновение разных (в т.ч. полярных) миров и форм бытия.

Образная структура всех участников религиозного дискурса вербализуется главным образом в таких стилистических средствах, йк развернутые тропеические конструкции (метафоры, сравнения) и изобразительно-описательные средства (устойчивые генитивные и постпозитивные эпитеты, перифразы).

К наиболее распространенным средствам вербализации концепта суперагента религиозного дискурса относятся:

1) соответствующие наименования, представленные в обращениях к суперагенту (готовые лексемы и фразеосочетания из состава лексико-фразеологического состава языка: □'mL>K (Elohim), ГОЛ1 (Yehovah), VTO bx (El-Shaddai), чт (Adonai), n^vyi (Sabaoth). Данные наименования нередко кодифицируются с помощью библейской синекдохи пате (имя): how excellent is thy name in all the earth! - Как величественно имя Твое по всей земле!»);

2) развернутые тропы (сравнения, метафоры (нередко при отсутствии стержневого образа, подсказываемого метонимическими связями поддерживающих его компонентов: Не shall cover thee with his feathers, and under his wings shalt thou trust: his truth shall be thy shield and buckler -Перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен...);

3) изобразительно-описательные средства (устойчивые постпозитивные и генитивные эпитеты, перифразы: the most High - Всевышний, God/King of glory - Боже/Царь славы, God my exceeding joy - Бог радости и веселия моего).

При этом отмечаются некоторые расхождения английского и русского вариантов перевода Псалмов, обусловленные естественными структурными различиями языков. Так, в Русском Синодальном переводе некоторые атрибуты чаще находятся в постпозиции, в то время как английские эпитеты помещены в так называемую 'of-phrase'. Кроме того, русские эпитеты чаще и сильнее подвергаются субстантивации, чем их английские эквиваленты.

Для реализации концептов основных участников религиозного дискурса используются самые разнообразные лексико-семантические и фразеологические средства. Подавляющее большинство указанных приемов в английском и русском вариантах перевода «Книги Псалмов» совмещено с соматизмаии, что подчеркивает идею о близкой связи человека с Богом, утверждаемой авторами. В особую группу можно выделить соматические синекдохи, сочетающиеся с так называемыми «обратными» метафорами, в которых конструктивные коллизии абстрактных и конкретных понятий способствуют созданию большей выразительности и красочности описаний (His mouth is full of cursing and deceit and fraud, under his tongue is mischief and vanity - Уста его

полны проклятия, коварства и лжи-, под языком его мучение и пагуба). Другое несомненное свойство лингвостилистических средств оформления суперагента, агентов и клиентов рассматриваемого дискурса - их аниматность, одушевленность, получающая выражение в виде многочисленных персонификаций (Therefore ту heart is glad, and my glory re-joiceth: my flesh also shall rest in hope - Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя успокоится в уповании).

Библейские образы, безусловно, многомерны и вызывают у читателя множество ассоциаций. Рассмотренный ряд образов обнаруживает многоплановость символических смыслов и устанавливает параллели между различными темами в религиозном и художественно-эстетическом дискурсе Псалмов. Будучи контактно или дистантно соотнесенными в структуре поэтического макротекста, эти образы ассоциативно связывают разные композиционные части произведения, выявляют авторские представления о Боге и созданным, по его мнению, Им миром как сложном гармоническом целом. Примечательно, что при очевидном противостоянии концептов, вербализуемых с помощью соответствующих образов, несомненна их прочная диалектическая связь и взаимопроникновение.

Выбор лексико-семантических средств, выступающих в качестве внутренней формы для указанных библейских концептов, позволяет сделать вывод о том, что ветхозаветная картина мира в религиозном дискурсе носит деятельностный характер, базируясь преимущественно на антропоцентрической парадигме.

Глава 3 «Языковые средства оформления системных отношений религиозного дискурса (на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов»)» посвящена изучению основных типов и способов представления целей, норм, ценностей, стратегий, тактик, хронотопа ветхозаветного дискурса.

Подобно остальным типам институционального дискурса, религиозный дискурс имеет собственную систему, составляющие которой более или менее четко организованы, а в ряде случаев и семиотически закреплены. Так, приобщение к вере «праотцов» наряду с сохранением и приумножением национально-культурных ценностей составляет целевой аспект изучаемого дискурса. Нормы и ценности в значительной мере детализированы и конкретизированы, будучи представленными в языковом плане в виде параллельных императивов в сочетании с модальными глаголами и синонимическими лексическими наполнителями. К ним относятся суперморальные («человек - Бог»), моральные («человек - другой человек»), утилитарные («человек по отношению сам к себе») и субутилитарные («средства выживания») нормативные уста-

новки, определяющие как условия человеческого существования в целом, так и принадлежности к '(избранной» части клиентов ветхозаветного дискурса. Формы утверждения указанных компонентов могут быть представлены как в чистом ьиде (непосредственные императивные конструкции), так и в виде соответо вующих нарраций, притч и иносказаний, реализуемых на уровне макротекстов (эпизодов) к отдельных стилистических фигур (аллегорий и т.п.). Ценности и нормы, как известно, составляют ценностный аспект концепта как многомерного смыслового образования. Центральные концепты обладают значительной генеративной силой в том плане, что вокруг них концентрируется обширная смысловая область. Ключевым культурным концептом базового ветхозаветного, как и любого другого религиозного дискурса, является «вера». Данный концепт моделируется как особое ментальное состояние человека, который уверен в существовании так называемого «запредельного», сверхъестественного мира, отграничивая его от объективной реальности. Этот мир сфокусирован в идее центрального суперагента - Бога, которому он доверяет и от которого он ожидает защиты и помощи. Можно сказать, что концепт «вера» обрисовывает внутренние силовые линии, определяет стержневую логику всякого религиозного дискурса. У иудеев данная концептуальная единица расширяется за счет принятия национально-культурного наследия предков, этнической самоидентификации и приумножением соответствующих ценностей. Последние образуют верхние когнитивные слои и интерпретационное поле данного концепта. Макроконцепт «вера», таким образом, образует не что иное, как скрипт, в состав которого входят следующие концепты:

1) фрейм «Бог» (основной слот - «деятель», который, как уже было указано выше, оперирует образами «царя», «воина», «судьи», «виноградаря», «земледельца», «пастуха», «жениха» в рамках антропоцентрической парадигмы);

2) фрейм «иудаизм» (основные слоты - «отношения с суперагентом», «национально-культурная принадлежность»):

а) «общение с Богом»- «послушание», «смирение»; «упование», «доверие», «любовь», «страх, благоговейный трепет»:

But let all those that put their trust in thee rejoice: let them ever shout for joy, because thou defendest them: let them also that love thy name be joyful in thee (5:11)

И возрадуются все уповающие на Тебя, вечно будут ликовать, и Ты будешь покровительствовать им; и будут хвалиться Тобою любящие имя Твое (5:12)

The fear of the LORD is clean, enduring for ever: the judgments of the LORD are true and righteous altogether (19:9)

Страх Господень чист, пребывает вовек. Суды Господни - истина, все праведны (18:10)

б) «культивация национально-культурных ценностей» («осознание собственной культурно-этнической принадлежности», «соблюдение традиций, ритуалов», «исполнение заповедей»):

The LORD hath been mindful of us: he will bless us; he will bless the house of Israel; he will bless the house of Aaron (115:12)

Господь помнит нас, благословляет нас, благословляет дом Израилев, благословляет дом Ааронов (113:20)

3) фреймовая схема «суперагент - агенты - клиенты», отражающая отношения между участниками дискурса. Суперагентом ветхозаветного (как и религиозного вообще) дискурса выступает Бог, к агентам относятся патриархи (Авраам, Исаак, Иаков), пророки, священники; клиенты - народы (в том числе Израиль), «праведники» и «нечестивые» (исполняющие и не исполняющие заповеди, предписанные суперагентом), а также явления природы, которые, по Мнению псалмопевца, также активно участвуют в религиозном дискурсе.

Если фрейм представляет собой мыслимый в целостности его составных частей многокомпонентный концепт, объемное представление, некоторую совокупность стандартных знаний о предмете или явлении [Попова, Стернин, 2001, 73], то скрипт (сценарий) - это стандартная последовательность нескольких стереотипных эпизодов, обусловленная некоей рекуррентной ситуацией [Макаров, 2003, 154]. Конвенциональная природа фреймов позволяет им определять и описывать то, что является самым «характерным» или «типичным» в данном социуме или обществе с его этно- и социокультурными особенностями.

Скрипт, в состав которого входят указанные фреймы, виртуален и достаточно устойчив, никогда не реализуясь полностью в системе ветхозаветного дискурса. Тем не менее, последний служит средством его существования и актуализации. Через призму ключевого концепта-скрипта «вера», на стыке дискурса и ментальности, реконструируется ветхозаветная картина мира, фрагментарно отражающая представление о бытии данного этноса. Совокупность вербальных и невербальных концептов, как известно, формирует этническую концептосферу, рассматриваемую как часть национального культурного мира [Зинченко, 2003,108].

Цели, нормы и ценности, составляющие понятийно-аксиологическую сторону ключевого концепта и религиозного дискурса в целом, активируются и получают реализацию в форме назида-

тельной стратегии, включающей в себя молитвенную, дидактическую, обрядовую и жанрово-тематическую разновидности, которые обнаруживают в тексте Псалмов определенную преемственность и развитие через последовательность тактик:

1. Тактика стигматизирующей оценочности (мелиоративчо-пейоративная тактика, тактика эмоционального аргумента), позволяющая увеличить заслуги «суперагента» и «праведного» («своего») клиента и банализировать/отрицать «нечестивого» («чужого») клиента в глазах читателя.

2. Тактика гиперболизации (онтологизации), преувеличения тех или иных свойств и признаков компонентов (главным образом, клиентов) религиозного дискурса - неразрывно связанная с тактикой стигматизации.

3. Тактика рациональной (логической) аргументации - при описании квалитативных и функциональных характеристик основных клиентов данного вида дискурса часто приводятся иллюстрации причинно-следственных связей. Так, в библейском контексте строго поляризуются финалы жизни «праведного» и «нечестивого»: земные блага и «вечная жизнь на небесах» для одного и погибель и забвение для другого.

4. Тактика повтора (предполагает не только повторение определенных клише, но и стереотипию синтаксического уровня). Часто реализует себя в виде нагнетания, многократного повторения отдельных словоформ и высокой концентрированности повторяющихся грамматических конструкций. Это позволяет говорить о тексте Псалмов как о фа-тическом, суггестивном тексте, направленном на формирование определенной установки у читателя.

5. Тактика дистанции: огромная дистанция между массовым клиентом и суперагентом задается своеобразной персонифицированностъю, мистичностью, загадочностью природы последнего. При этом следует отметить, что дистанция начинает значительно сокращаться в отношениях «индивидуальный клиент» (в нашем случае - псалмопевец) - «суперагент», сигнализируя об интердискурсивном включении художественно-эстетического дискурса.

6. Тактика апелляции к авторитету посредством интертекстуальных включений (цитирование агентов (пророков), вербализующих «Божью волю») придает особую убедительность тексту.

Все эти тактики как языковые реализации назидательной стратегии рассыпаны по тексту в виде своеобразных конструктивных точек, направляющих восприятие читателя и формирующих структурную основу высказывания, которая, в свою очередь, служит средством достижения основной цели ветхозаветного дискурса. Входящие в ее состав вышепе-

речисленные дополнительные стратегии приобретают особые функциональные характеристики в структуре дискурса, языковые средства их оформления носят многоуровневый характер: так, дидактические стратегии во многом базируются на системе противопоставлений - образно-концептуальных оппозиций, триад и/или антитетических параллелизмов, в то время как аниматные и соматические персонификации свидетельствуют о наличии широко разветвленной в религиозном дискурсе антропоцентрической парадигмы. Жанрово-тематические характеристики псалмов включают в себя следующие разновидности:

1) эмоциональные псалмы:

а) плачи, жалобы;

б) мольбы. Назначение таких псалмов - «излить душу», получить желаемую поддержку от Бога;

в) хвалебные;

г) благодарственные псалмы. Цель - выразить радость по поводу какого-либо события или достижения.

2) дидактические псалмы:

а) так называемые «царские» псалмы. Цель - исполнение ритуала (прославление царей и правителей, признание их статуса «бого-помазанников»). В таких псалмах нередки двойные аллегории, указывающие не только на земных царей, но и Бога;

б) воспоминания - ретроспективы. Отражают осознание принадлежности к религиозной группе (в нашем случае - к народу Израиля) через призму исторических событий в прошлом;

в) собственно назидательные псалмы. Основное назначение - призвать других к служению, утвердить их в вере, разъяснить вероучение.

Помимо обозначенных примеров, «Книга Псалмов» содержит в себе ряд произведений, сочетающих в себе элементы нескольких разнонаправленных жанров (пс. 10, 18, 22, 40, 89). Пожалуй, именно взаимосвязанность и взаимопроникновение тем псалмов послужили основанием для их объединения в общий поэтический макротекст. Например, плачи нередко переходят в мольбы и заканчиваются восхвалениями, в то время как благодарственные псалмы соотносятся с историческим ретроспективами. Это позволяет говорить о наличии многочисленных интертекстуальных связей в «Книге Псалмов», что открывает дальнейшие перспективы для их исследования.

Прототипная основа хронотопа ветхозаветного дискурса достаточно четко очерчена и закреплена многолетней практикой (храм и синагога, строго предопределенные и ритмически организованные обряды). Особая роль принадлежит специальным обозначениям одеяний, аксессуаров, ритуальных действий, частей ритуального помещения и т.д.

Референциальные признаки в дальнейшем оформились в устойчивые языковые выражения: так, в «Книге Псалмов» часто встречается стереотипная метафора DTiVx л "О (k-.'it elohim) - «The House of the Lord» -«Дом Божий» (Пс. 23:6, 42:4, 116:19), а также известный библейский фразеологизм, обозначающий нечто сокровенное и тайное а^трл этр (kadesh kadeshim) - «The Holy of Holies» - «Святое Святых».

Хронотопная организация религиозного дискурса, рассматриваемая на материале английского и руссого переводов «Книги Псалмов», опирается на систему разнообразных языковых средств. Это прежде всего парадигма видовременных форм глагола, их последовательность и противопоставления, транспозиция форм времени, падежные формы со значением времени (в русском варианте); синтаксические парате-лизмы, организующие и упорядочивающие хронотоп; лексико-семантические стилистические приемы ■ метафоры, сравнения, анто-номасии, в состав которых входят имто библейских персонажей, патриархов и развернутые наименования исторических событий

Существует не просто связь между героями художественного произведения (участниками ветхозаветного дискурса) и его хронотопом, но и определенная зависимость между ними. Так, появление какого-либо персонажа может изменить ход событий и придать месту действия особую значимость (например, вмешательство Бога в ход военных действий между израильтянами и филистимлянами - см. исторические псалмы, например, пс. 18:37). Определенным пространствам свойственны особые правила и нормы поведения агентов и клиентов дискурса, регулируемые вышеуказанными ценностными установками. Понятно, что дейстзие данных установок не ограничивается прототипной основой хронотопа: заповеди подлежат исполнению не только на территории храма и во время богослужения, но и в континууме бытия верующего. Таким образом, лингвистические и лингвостилистические маркеры хронотопа религиозного дискурса, выявленные на матерйале текстов английского и русского переводов «Книги Псалмов», позволяют сделать вывод о том, что исследуемый хронотоп в значительной степени характеризуется антро-поцентричностью, многоплановостью (вмещая в себя линейность религиозного и обратимость художественно-эстетического дискурсов), обнаруживая безусловные связи с другими элементами системы дискурса, пронизывая ветхозаветную картину мира в целом.

Результаты исследования показали, что представленная в настоящей главе система базового ветхозаветного дискурса обнаруживает взаимосвязанность и взаимообусловленность ее составляющих в планах содержания и выражения, а также разноуровневый характер лингвостилисти-ческих средств ее оформления, достаточно регулярно представленных в

художественной структуре Псалмов. Указанные элементы системы религиозного дискурса исходят из ключевого скрипта и группируются вокруг него. В состав ключевого концепта дискурса «вера», существующего и актуализируемого в составе базового ветхозаветного дискурса, входят фреймы «иудаизм», «Бог», схема «суперагент — агенты — клиенты». Система религиозного дискурса, изучаемая на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов», позволяет, таким образом, реконструировать ветхозаветную картину мира, которая носит преимущественно деятельностный характер. Так, основным слотом фрейма «суперагент» выступает слот «деятель», который оперирует образами «царя», «воина», «судьи», «виноградаря», «земледельца», «пастуха», «жениха». Значительное количество персонификаций, отмеченных в английском и русском текстах Псалмов, дают основание заключить, что для религиозного дискурса в целом характерна антропоцентрическая картина мира, которая пронизывает концепты всех участников базовой триады-, признаками одушевленности и личностными характеристиками наделяются как периферийные клиенты (явления природы, части тела человека), так и сам суперагент.

При этом ценности и нормы поведения (суперморальные, моральные, субморальные, утилитарные) обнаруживают определенную иерархию, уровни которой различаются по критерию приближенности к ключевому макроконцепту. Ценности и нормы реализуются, в виде определенных стратегий и тактик, которые, в свою очередь, образуют хронотоп и картину мира ветхозаветного дискурса с помощью отобранных определенным образом языковых средств. Система образов, а также системы пространственных и временных указателей, являются связующей основой произведения и способствуют созданию связности и цельности художественного текста Псалмов.

Изучение текстов Библии как константы культуры и лингвокультурологического макроконцепта, обладающего несомненной языковой и художественно-эстетической ценностью (не говоря уже об исторической и социокультурной значимости) приобретает в последнее время особую актуальность - как в рамках классического языкознания, лингвостилистики, поэтики, так и на фоне бурно развивающихся современных научных парадигм - когнитивной лингвистики, социолингвистики, лингво-культурологии. Прежде всего, Библия является важнейшим источником фразеологии, аллюзий, языковых и речевых стилистических средств, в частности, в рассматриваемых нами английском и русском переводах. Исследование древнейших текстов религиозных (и мифологических) произведений представляет значительный интерес в рамках анализа дискурса. Религиозный дискурс относится к крупнейшим сферам институ-

,1 I

ционального общения, являя собой область интеграции и концентрации языка и идеологии Религиозное сознание представляет собой интерес в том плане, что оно входит в сложную структуру национального сознания, формирующего, наряду с национальным характером, психический склад нации. Нам представляется, что через изучение языковых средств оформления системных отношений религиозного дискурса можно приблизиться к изучению национально-культурной специфики языкового сознания, а также языковой и когнитивной картины мира.

Текст Библии является одним из важнейших прецедентных текстов, который лег в основу множества современных национальных религиозных дискурсов. Примечателен тот факт, что в библейских текстах сконцентрированы не только аксиологические системы для конкретного этноязыкового сообщества, но и универсальный набор общечеловеческих ценностей, опосредованных через язык и текст. Как уже было отмечено, характерной особенностью религиозного дискурса является высокая степень его текстоцентричности: именно соответствие «священным текстам» определяет специфику многих ключевых компонентов.

Пристальное внимание исследователей к институциональному дискурсу (одним из наиболее ярких представителей которого является религиозный дискурс), несомненно, принесет плодотворные результаты как в области языкознания, так и смежных с ним наук. Конкретная предметно-дисциплинарная область познания может квалифицироваться в терминах соответствующих коннотаций (социальных, религиозных, философских, исторических, литературных, индивидуально-личностных). Исследования ветхозаветных (как и прочих литературных) текстов позволяют изучить коннотационность соответствующего дискурса, который формируется в пределах конкретного этнокультурного ареала с присущими ему региональными, конкретно-историческими и социальными особенностями (культура, эпоха, общество, этнос, группа, личность). Так, основные направления изучения этнокультурных характеристик религиозного дискурса сводятся к определению релевантных признаков дискурса как культурно-ситуативной сущности, моделированию его структуры, освещению лингвокультурных особенностей дискурса в межъязыковом сопоставлении, установлению его типов и жанров. Это, в свою очередь, позволит построить более мощную объяснительную теорию дискурса, а также разработать более совершенные методики обучения иноязычной культуре Например, исследование ценностного конфликта («свой - чужой») как параметра национального и религиозного (само)сознания, который входит в тактику аргументации в религиозном дискурсе, обнаруживает существенную значимость в теории межкультурной коммуникации.

Изучение средств вербализации системных отношений дискурса представляется особенно важным для лингвостилистики и поэтики. Как известно, исчерпывающий стилистический анализ предусматривает объединение формальных и содержательных параметров - исследование «поверхностной структуры» текста рискует ограничиться лишь инвентаризацией определенных выразительных и изобразительных средств. Рассмотрение системных отношений религиозного дискурса неизбежно приводит к изучению структуры художественного текста как его материала. Это способствует не только более глубокому и полному раскрытию содержания текста, выявлению скрытых смыслов, но и определению специфики данной разновидности институционального дискурса, выявлению интертекстуальных и интердискурсивных включений. Лингвостилистический анализ дискурса позволяет выделить те или иные регистры общения, стилистические и жанровые разновидности речи, определить функциональные параметры общения на основе его коммуникативных составляющих.

Изучение концептов основных элементов (например, участников) системы религиозного дискурса выявляет их многочисленные разноплановые связи и вносит свой вклад в развитие когнитивной лингвистики. Весьма перспективным представляется изучение антропоцентрической парадигмы в составе религиозного дискурса, средств ее языкового и художественно-стилистического оформления, которые находят отражение в соответствующих лингвокультурологических концептах дискурса (например, суперагента и персонифицированных неодушевленных клиентов). Национальная концептосфера в значительной степени определяет специфику менталитета народа: ее ментальные единицы являются основой образования когнитивных стереотипов - суждений о действительности. Исследование базовых концептов религиозного дискурса раскрывает новые стороны в изучении концептосферы определенного этнолингвистического сообщества, а также открывает перед языковедами новые перспективы изучения человека в языке- в рамках общей теории языко-

знания, лингвистики и стилистики текста, поэтики, теории вербальной (в том числе межкультурной) коммуникации.

Таким образом, проведенное исследование системных отношений базового ветхозаветного дискурса, реконструируемого на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов», показало, что система базового религиозного дискурса характеризуется наличием четко организованных отношений и отличается наличием регулярных средств языкового оформления на различных уровнях.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Пиевская И. М Библейская метонимия как средство выделения типизированной черты описываемого явления (на материале «Книги Псалмов») / И. М. Пиевская // Образовательные технологии. Межвузовский сборник научных трудов. - Воронеж: ЦентральноЧерноземное книжное издательство, 2002. - Вып. 9. - С. 107 - 112.

2. Пиевская И. М. Параллелизм как метрико-эвфонический стилеобра-зующий фактор древнееврейской поэзии (на примере английского и русского переводов «Книги Псалмов») / И. М. Пиевская // Материалы научной сессии ВЭПИ-2004. - Воронеж: МОУ ВЭПИ, 2004. - С. 177 -179.

3. Пиевская И. М. Нормативно-ценностный аспект иудейско-ветхозаветного дискурса (опирающегося на библейский текст как первооснову) / И. М. Пиевская // Образовательные технологии. Научно-технический журнал. - Воронеж: Научная книга, 2005. - № 1 (15). - С. 147-150.

4. Пиевская И. М Развернутая метафора как средство репрезентации концепта «Боге в библейской поэзии (на материале английского перевода «Книги Псалмов») / И. М. Пиевская // Образовательные технологии. Научно-технический журнал. - Воронеж: Научная книга, 2005. -№ 1 (15).-С. 150-153.

5. Пиевская И М Основные характеристики и средства языковой репрезентации хронотопа религиозного дискурса (на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов») / И. М. Пиевская // Современные методы подготовки специалистов и совершенствование систем наземного обеспечения авиации: Материалы межвузовской научно-практической конференции (26-27 октября 2005 г.). - Воронеж: ВВВАИУ, 2005. - Часть 3. - С. 600-603.

ЮОЬА &РЗ

Р- 1759

Заказ № 103. Бумага офсетная Печать трафаретная. Тираж 100 экз Подп в печать 29 12 2005 г. Отпечатано в типографии ИГТ Алейникова О Ю. 394024, г Воронеж, ул Ленина. 86Б-12.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пиевская, Ирина Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Теоретические основы исследования системных отношений и способов их языкового оформления в религиозном дискурсе (на материале переводов King James Version и Русского Синодального перевода «Книги Псалмов»)

1. Проблематика определения понятия «дискурс». Соотношение дискурса и текста.

2. Междисциплинарный характер и методологические проблемы анализа дискурса.

3. Специфика религиозного (в том числе ветхозаветного) дискурса как разновидности институционального общения.

4. Особенности художественного текста как дискурсивного материала и объекта стилистического исследования

4.1 Специфика и коммуникативная значимость художественного текста.

4.2 Смысловые преобразования языковых явлений в сфере стилистики художественной литературы.

4.3 Стилистический потенциал выразительно-изобразительных средств художественного текста.

5. История написания и функционально-тематические особенности Псалмов как библейской поэтической книги

5.1 Названия и функциональное назначение Псалмов.

5.2. История написания Псалмов.

5.3 Проблемы авторства в «Книге Псалмов».

5.4 Виды заглавий в Псалмах.

5.5 Виды «подписаний» в Псалмах.

5.6 Структурные особенности «Книги Псалмов»

5.6.1 Текстологические проблемы «Книги Псалмов».

5.6.2 Темы и общие жанрово-стилистические особенности переводных текстов Псалмов.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА II. Экспрессивный синтаксис и семантико-стилистические средства, характеризующие религиозный дискурс и его основных участников (на материале английского и русского переводов Псалмов).

1. Ведущие черты стилистико-синтаксической структуры религиозоного дискурса в качестве его дискурсивных формул

1.1 Синтаксический параллелизм как стилеобразующий параметр и средство создания смыслового ритма ветхозаветной поэзии (отраженный в текстах переводов).

1.2 Семантико-стилистическая роль риторического вопроса, анафоры и эпифоры в художественной композиции «Книги Псалмов».

2. Основные средства вербализации концепта суперагента - Бога в системе религиозного дискурса Псалмов

2.1. Обращение к суперагенту.

2.2. Функциональные и квалитативные характеристики суперагента ветхозаветного дискурса.

2.3 Языковые средства репрезентации концептов агентов и клиентов ветхозаветного дискурса в «Книге Псалмов».

2.4. Оппозиции образов и языковых средств, репрезентирующих концепты участников ветхозаветного дискурса.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА III. Языковые средства оформления системных отношений религиозного дискурса (на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов»)

1. Типы и способы языкового представления целей, ценностей и норм ветхозаветного дискурса.

2. Способы языковой репрезентации ключевого концепта ветхозаветного дискурса и ветхозаветной картины мира.

3. Общие особенности и средства языкового оформления стратегии, тактик и форм ветхозаветного дискурса.

4. Лингвостилистические средства оформления хронотопа религиозного дискурса на материале английского и русского переводов Псалмов.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Пиевская, Ирина Михайловна

Актуальность выбранной темы диссертационного сочинения -«Системные отношения религиозного дискурса (на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов»)» - обусловлена недостаточной изученностью системы религиозного дискурса как институционального образования, многомерностью лингвокультурологического макроконцепта библейского текста как интертекста интеркультуры, являющегося прецедентным по отношению к другим прецедентным текстам. Благодаря факту несомненной универсальности библейских истин, по крайней мере, для европейских христианских цивилизаций и значительной части мира, данные тексты можно считать культурными константами, определяемыми Ю. С. Степановым как константы, сохраняющие для определенной лингвокультуры свою непреходящую ценность и отражающие ее самобытность [Степанов 1997; см. также Кубрякова 1997, Карасик 2004]. Они обладают экзистенциальной значимостью как для отдельной языковой личности, так и для определенного лингвокультурного сообщества.

В рамках настоящего диссертационного сочинения мы пытаемся подтвердить гипотезу о наличии регулярных средств языкового оформления системных отношений базового религиозного дискурса, реконструируемого на основе канонических английского и русского переводов «Книги Псалмов».

Для достижения цели работы были поставлены следующие задачи:

1. Определить специфику религиозного дискурса как разновидности институционального общения и его основных этнокультурных речеповеденческих моделей, обосновать выделение в его составе базового ветхозаветного дискурса на материале «Книги Псалмов».

2. Выявить функционально-прагматическую роль «Книги Псалмов» в составе библейских произведений.

5. Обосновать лингвокультурологическую и концептуальную специфику системных отношений изучаемого дискурса.

Объектом нашего исследования являются наиболее частотные языковые (в особенности лингвостилистические) средства, служащие средствами оформления исследуемого дискурса и построения художественной структуры английского и русского переводов Псалмов. Предмет исследования составляет базовый религиозный дискурс, опосредованный поэтическим макротекстом английского и русского переводов «Книги Псалмов». Материалом анализа служит 151 псалом английских и русских вариантов перевода библейских текстов - версии короля Иакова [King James Version, PC Study Biblesofl, 1996] и Русского Синодального перевода [Библия. Русский Синодальный перевод, 1994], а также древнееврейского текста Псалмов [Hebrew, PC Study Biblesoft, 1996]. В ходе работы нами было отобрано около 3000 примеров, полученных методом сплошной выборки.

Теоретическая значимость исследования обусловлена комплексным рассмотрением основных категорий религиозного дискурса, а также возможностью использования принципов его описания для моделирования других типов дискурсов. Предлагаемая методика анализа дискурса и поэтического текста как его материала строится на объединении концепций анализа дискурса, когнитивной лингвистики, лингвостилистики, лингвокультурологии, социолингвистики и теории вербальной коммуникации.

Методика исследования определена спецификой изучаемого материала, который требует разностороннего рассмотрения. Комплексный подход с опорой на общенаучные принципы наблюдения, обобщения и описания включает в себя следующие методы:

1) системно-семантический метод - его сущность состоит в последовательном движении от простого к сложному, от одного семантического уровня к другому, более высокому, в реализации синтезирующих процедур;

2) стилистический анализ и декодирование - позволяет исследовать внутренние нормы художественно-поэтического текста, проанализировать функции речевых средств при передаче его концептуального содержания, выявить наиболее характерные черты стилистической структуры;

3). контекстуально-ситуативный анализ - предполагает выявление в художественном тексте совокупностей стилистически маркированных единиц, их взаимоотношений и функций;

4) лингвокогнитивный и лингвокультурологический анализ - изучение базовых концептов религиозного дискурса, их системных отношений и функций в ветхозаветном дискурсе;

4) метод моделирования, используемый в целях отображения различных комбинаций синтактико-стилистических средств.

Теоретическую базу исследования составляет анализ дискурса -междисциплинарная область знания, представляющая собой несомненную методологическую ценность в плане создания интегрированной теории коммуникации, а также когнитивная лингвистика и лингвостилистика. При этом учитываются исторические, культурологические, лингвоэстетические и другие факторы, влияющие на создание, восприятие, хранение и передачу информации как в рамках одной лингвокультуры, так и при межъязыковых и межкультурных контактах.

Результаты исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:

1. Внутри религиозного дискурса как многомерного, неоднородного образования выделяется его ветхозаветная разновидность. Базовый ветхозаветный дискурс ограничен прагматическими установками его материала и основы - канонических книг Ветхого Завета, апокрифических источников и комментариев, включая книгу Псалмов в канонических английском и русском переводах.

2. Ключевым концептом базового ветхозаветного дискурса является макроконцепт «вера», представляющий собой скрипт, в состав которого входят: а) концепт иудаизма (фрейм); б) концепт суперагента - «Бог» (фрейм); в) базовая триада религиозного дискурса - суперагент - агенты - клиенты.

3. Фреймовые концепты, формирующие ключевой макроконцепт «вера», обнаруживают определенную динамику развития при относительной устойчивости скрипта. Они имеют способность развертываться и свертываться, вступая друг с другом в разнообразные отношения. Так, основной слот концепта «Бог» - «деятель», постоянно развивается, оперируя образами «царя», «воина», «судьи», «виноградаря», «земледельца», «пастуха», «жениха» в рамках антропоцентрической парадигмы, что, в свою очередь, позволяет сделать вывод о наличии деятельностной картины мира в ветхозаветном дискурсе.

5. Книга Псалмов, рассматриваемая в английском и русском вариантах переводов, предполагает наличие большого количества не только интертекстуальных, но и интердискурсивных включений, например, элементов художественно-эстетического дискурса в систему религиозного дискурса, которые предопределяют специфику собственно ветхозаветного дискурса. Так, однонаправленное и замкнутое время религиозного дискурса в художественном тексте Псалмов приобретает такие свойства, как многомерность, разнонаправленность и обратимость.

Апробация работы. Некоторые материалы диссертации включены в курс лекций по стилистике английского языка по специальности «Перевод и переводоведение» в Воронежском экономико-правовом институте. По теме диссертации опубликовано пять статей. Основные положения работы были представлены в докладах на региональной научно-практической конференции «Теория языка и методика его преподавания» (Воронеж, ВЭПИ, апрель 2004 г.), региональной научной конференции «Теория языка и межкультурных коммуникаций» (Воронеж, ВЭПИ, март 2005 г.), региональной научно-практической конференции «Методологические и лингвистические проблемы преподавания иностранного языка» (Воронеж, ВВАИУ, октябрь 2005 г.) и на кафедре английского языка Воронежского госпедуниверситета (ноябрь 2005 г.).

Объем и структура диссертации. Диссертация, объемом 174 страницы, состоит из введения, трех глав и заключения. В конце работы представлен список 170 наименований библиографии, включающий научные и лексикографические источники, включая справочную литературу и материалы исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Системные отношения религиозного дискурса"

ВЫВОДЫ

Связи, формирующие систему религиозного дискурса, достаточно четко организованы и семиотически закреплены. Ключевой лингвокультурологический концепт дискурса - «вера» - характеризуется многокомплексной и многомерной структурой, включающей национально-исторические и культурные признаки, которые отражают картину мира как отдельных представителей, так и всего этнолингвистического сообщества Израиля. Это скрипт, включающий в себя фреймы «Бог», «иудаизм», схему «суперагент - агенты - клиенты» с динамически развивающимися слотами. Так, приобщение к вере «праотцов» наряду с сохранением и приумножением национально-культурных ценностей составляет целевой аспект изучаемого дискурса. Ценности и нормы, предопределяемые ключевым макроконцептом, детализированы и конкретизированы, будучи представленными в языковом плане в виде параллельных императивов в сочетании с модальными глаголами "И синонимическими лексическими наполнителями. К ним относятся суперморальные («человек - Бог»), моральные («человек - другой человек»), утилитарные («человек по отношению сам к себе») и субутилитарные («средства выживания») нормативные установки, определяющие как условия человеческого существования в целом, так и принадлежности к «избранной» части клиентов ветхозаветного дискурса. Формы утверждения указанных компонентов могут быть представлены как в чистом виде (непосредственные императивные конструкции), так и в виде соответствующих нарраций, притч и иносказаний, реализуемых на уровне макротекстов (эпизодов) и отдельных стилистических фигур (аллегорий и т.п.). Цели, ценности и нормы, составляющие понятийно-аксиологическую сторону ключевого концепта и религиозного дискурса в целом, активируются и получают реализацию в форме назидательной стратегии, включающей в себя молитвенную, дидактическую, обрядовую и жанрово-тематическую разновидности. Последние обнаруживают в тексте Псалмов определенную преемственность и развитие через последовательность тех или иных тактик. Языковые средства их оформления носят многоуровневый характер: так, дидактические стратегии во многом базируются на системе противопоставлений - образно-концептуальных оппозиций, триад и/или антитетических параллелизмов, в то время как аниматные и соматические персонификации свидетельствуют о наличии широко разветвленной в религиозном дискурсе антропоморфической парадигмы, определяющей специфику ветхозаветной картины мира.

Прототипная основа хронотопа ветхозаветного дискурса достаточно четко очерчена и закреплена многолетней практикой (храм и синагога, строго предопределенные и ритмически организованные обряды). Хронотоп семантической структуры «Книги Псалмов» может рассматриваться через призму как собственно религиозного, так и художественно-эстетического дискурсов. С одной стороны, религиозное время замкнуто и однонаправленно, иллюстрируя постоянное обращение к «божественному миру», вечности. С другой, художественное время являет собой способ эстетической организации действительности, а потому обладает такими свойствами, как системность, многомерность и разнонаправленность, отраженными в формально-содержательной системе «Книги Псалмов».

Соотношение в структуре произведения двух временных пластов: времени частного, биографического и времени исторического - приводит к усложнению субъектной организации текста. Авторское I (я) последовательно чередуется с we (мы), которое в разных контекстах приобретает разный смысл: оно указывает то на автора, то на близких ему лиц, то с усилением роли исторического времени служит средством указания на все поколение, национальный коллектив или даже шире, на человеческий род в целом.

Пространственная основа дискурса локализована на границе пересечения двух диалектически связанных миров - художественно-религиозного (Божественного) и реально-исторического (человеческого). Оно является одновременно расширяющимся и сужающимся, открытым и замкнутым, конечным и бесконечным, обнаруживая безусловную связь с временной организацией дискурса.

Хронотопная организация религиозного дискурса, рассматриваемая на материале английского и руссого переводов «Книги Псалмов», опирается на систему разнообразных лингвостилистических средств. Это прежде всего парадигма видовременных форм глагола, их последовательность и противопоставления, транспозиция форм времени, падеэюные формы со значением времени (в русском варианте); синтаксические параллелизмы, организующие и упорядочивающие хронотоп; лексико-семантические стилистические приемы: метафоры, сравнения, антономасии, в состав которых входят имена библейских персонажей, патриархов и развернутые наименования исторических событий.

Антропоцентрическая картина мира в ветхозаветном дискурсе, реконструируемая на материале указанных вариантов переводов Псалмов, предопределяет специфику хронотопа, выстраивая системные связи между элементами дискурса.

Указанные элементы системы религиозного дискурса исходят из ключевого скрипта и группируются вокруг него. При этом ценности обнаруживают определенную иерархию, уровни которой различаются по критерию приближенности к ключевому макроконцепту. Ценности и нормы реализуются в виде определенных стратегий и тактик, которые, в свою очередь, образуют хронотоп и картину мира ветхозаветного дискурса с помощью тех или иных языковых, в том числе лингвостилистических, средств. Система образов, а также системы пространственных и временных указателей, являются связующей основой произведения и способствуют созданию связности и цельности художественного текста Псалмов.

Как видно, представленная в настоящей главе система базового ветхозаветного дискурса обнаруживает взаимосвязанность и взаимообусловленность ее составляющих в планах содержания и выражения, а также разноуровневый характер лингвостилистических средств ее оформления.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение текстов Библии как константы культуры и лингвокультурологического макроконцепта, обладающего несомненной языковой и художественно-эстетической ценностью, не говоря уже об исторической и социокультурной значимости, приобретает в последнее время особую актуальность - как в рамках классического языкознания, лингвостилистики, поэтики, так и на фоне бурно развивающихся современных научных парадигм - когнитивной лингвистики, социолингвистики, лингвокультурологии. Прежде всего, Библия является важнейшим источником фразеологии, аллюзий, языковых и речевых стилистических средств, в частности, в рассматриваемых нами английском и русском переводах. Исследование древнейших текстов религиозных (и мифологических) произведений представляет значительный интерес в рамках анализа дискурса. Религиозный дискурс относится к крупнейшим сферам институционального общения, являя собой область интеграции и концентрации языка и идеологии. Религиозное сознание представляет собой интерес в том плане, что оно входит в сложную структуру национального сознания, формирующего, наряду с национальным характером, психический склад нации. Нам представляется, что через изучение языковых средств оформления системных отношений религиозного дискурса можно приблизиться к изучению национально-культурной специфики языкового сознания, а также языковой и когнитивной картины мира.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о наличии упорядоченной системы религиозного дискурса, элементы которой связаны четко оформленными отношениями. Ключевой концепт дискурса «вера», существующий и актуализируемый в составе базового ветхозаветного дискурса, являет собой скрипт, в состав которого входят фреймы «иудаизм», «Бог», схема «суперагент - агенты - клиенты». Структура данного многомерного образования, характеризующегося высокой степенью абстрактности, дополняется в иудаизме национально-историческими и культурными признаками. Фреймовые концепты отличаются подвижностью и динамичностью за счет непрерывного наполнения своих слотов; они постоянно развиваются, развертываются и свертываются в структуре ключевого макроконцепта. Система религиозного дискурса, изучаемая на материале английского и русского переводов «Книги Псалмов», позволяет, таким образом, реконструировать ветхозаветную картину мира, которая носит преимущественно деятельностный характер. Так, основным слотом фрейма «суперагент» выступает слот «деятель», который оперирует образами «царя», «воина», «судьи», «виноградаря», «земледельца», «пастуха», «жениха», «птицы». Значительное количество персонификаций, отмеченных в английском и русском текстах Псалмов, дают основание заключить, что для религиозного дискурса в целом характерна антропоцентрическая картина мира, которая пронизывает концепты всех участников базовой триады: признаками одушевленности и личностными характеристиками наделяются как периферийные клиенты (явления природы, части тела человека), так и сам суперагент.

Исследуемые английский и русский тексты книги Псалмов содержат довольно четко обозначенные, детализированные языковые маркеры целей, ценностно-прагматических ориентиров, мотивационных установок и норм поведения (суперморальных, моральных, утилитарных, субутилитарных) клиентов. Данные элементы системы религиозного дискурса исходят из ключевого скрипта и группируются вокруг него. При этом ценности обнаруживают определенную иерархию, уровни которой различаются по критерию приближенности к ключевому макроконцепту. Поскольку основным фреймом в скрипте «вера» является «суперагент» (Бог), к ценностям высшего порядка, формирующим соответствующие нормы поведения (представленные в форме исполнения заповедей), относятся суперморалъные ценности, регулирующие отношения человека и Бога, за которыми следуют моральные ценности (человек - другой человек), утилитарные (человек по отношению к самому себе) и периферийные субутилитарные ценности (условия выживания). »

В «Книге Псалмов» обнаруживаются определенные закономерности языкового оформления данных компонентов: они могут непосредственно воспроизводиться {параллельные императивные конструкции), так и быть представлены в виде соответствующих нарраций, притч и иносказаний, реализуемых на уровне макротекстов (эпизодов) и отдельных стилистических фигур (аллегорий и т.п.).

Понятийно-аксиологическая сторона ключевого концепта и религиозного дискурса в целом реализуется в форме назидательной стратегии, включающей в себя молитвенную, дидактическую, обрядовую и жанрово-тематическую разновидности. Формы указанной стратегии опираются на совокупность тактик (стигматизирующей оценочности, гиперболизации, рациональной (логической) аргументации, дистанции, апелляции к авторитету посредством интертекстуальных включений). Дидактические стратегии во многом базируются на системе противопоставлений - образно-концептуальных оппозиций, триад и/или антитетических параллелизмов. Стратегии, их формы и тактики выстраивают связи между элементами системы ветхозаветного дискурса, в частности, объединяя клиентов и агентов для достижения цели дискурса - приобщения к вере, сохранения национально-культурного наследия, максимального приближения к суперагенту и культивации отношений с Ним.

Книга Псалмов является не только религиозным, но и в значительной степени художественно-поэтическим произведением, повествующим о глубоких, драматичных взаимоотношениях Бога и человека (псалмопевца). Данная тема находит отражение в универсальном, общефилософском плане на протяжении веков. Поэтическая тональность данной книги формирует основу для интердискурсивного включения: ранее мы уже говорили о наличии в составе религиозного (ветхозаветного) дискурса элементов художественно-эстетического дискурса, что в определенном роде видоизменяет его характеристики.

Именно текст (в частности, рассматриваемая нами книга Псалмов в английском и русском переводах) предопределяет наличие определенных дискурсивных формул, которые служат средствами осуществления указанных стратегий и тактик. На лингвостилистическом уровне дискурсивные клише представлены в виде образных средств и значительного количества синтаксических параллелизмов (упорядочивающих и организующих ритмико-смысловой рисунок Псалмов): анафор, риторических вопросов в составе эмблематических синонимических, антитетических, хиастических параллелизмов. Интенсивность и частотность повторяющихся речевых формул позволяют отнести их к разряду жанро- и стилеобразующих параметров библейской поэзии, отраженных в текстах английского и русского переводов. Именно они определяют степень экспрессивно-прагматического воздействия на читателя, способствуя запоминаемости и логическому, а также эмоциональному выделению значимых моментов.

К основным участникам ветхозаветного религиозного дискурса относятся суперагепт (Бог), агенты (патриархи, пророки, священники), клиенты (народ Израилев и другие народы, а также персонифицированные явления природы). Концепты участников дискурса кодифицированы в виде разнообразных образов, которые вербализуются на соответствующих языково-стилистических уровнях (эксплицитно и имплицитно). Наибольшей сложностью и абстрактностью обладает фрейм суперагента (Бога), входящий в состав ключевого скрипта.

Ряд ключевых оппозиций и более сложных семантических образований являются системообразующими параметрами религиозного дискурса. Основной оппозицией является противопоставление «свой (righteous) - чужой (wicked)». Главный критерий дифференциации указанных понятийных полюсов -соблюдение суперморальных и моральных норм и ценностей (следование заповедям), предопределенных текстом, а также жизненный опыт (вербальное и невербальное поведение) клиентов дискурса. Языковая репрезентация данных концептов основана на стратегии статусной кодификации за счет образных средств (прежде всего, метафор, метонимий, синекдох, эпитетов, перифраз).

Хронотоп ветхозаветного дискурса имеет семиотически закрепленную прототипную основу (храм и синагога, локус молитвы, строго предопределенные и ритмически организованные обряды). Пространственно-временной континуум может рассматриваться через призму как собственно религиозного, так и художественно-эстетического дискурсов. Так, относительно замкнутое и однонаправленное время религиозного дискурса приобретает в тексте книги Псалмов признаки художественного времени: системность, многомерность, разнонаправленность. Пространство ветхозаветного дискурса также носит диалектический характер, будучи локализованным на границе пересечения двух тесно связанных миров -художественно-религиозного (Божественного) и реально-исторического (человеческого). Лингвостилистические средства оформления хронотопа религиозного дискурса, отраженного в английском и русском переводах Псалмов, строится на парадигме видовременных форм глагола, транспозиции форм времени, падежных формах со значением времени (в русском варианте); синтаксических параллелизмах, создающих своеобразный смысловой ритм, а также многочисленных тропеических рядов, в состав которых входят имена библейских персонажей, патриархов и развернутые наименования исторических событий.

В целом система базового ветхозаветного дискурса отличается разнообразием и системной организованностью, выявляя взаимосвязанность ее составляющих и разноуровневый характер лингвостилистических средств ее оформления.

Пристальное внимание исследователей к институциональному дискурсу (одним из наиболее ярких представителей которого является религиозный дискурс), несомненно, принесет плодотворные результаты как в области языкознания, так и смежных с ним наук. Конкретная предметно-дисциплинарная область познания может квалифицироваться в терминах соответствующих коннотаций (социальных, религиозных, философских, исторических, литературных, индивидуально-личностных). Исследования ветхозаветных (как и прочих литературных) текстов позволяют изучить коннотационность соответствующего дискурса, который формируется в пределах конкретного этнокультурного ареала с присущими ему региональными, конкретно-историческими и социальными особенностями (культура, эпоха, общество, этнос, группа, личность). Так, основные направления изучения этнокультурных характеристик религиозного дискурса сводятся к определению релевантных признаков дискурса как культурно-ситуативной сущности, моделированию его системы, освещению лингвокультурных особенностей дискурса в межъязыковом сопоставлении, установлению его типов и жанров. Это, в свою очередь, позволит построить более мощную объяснительную теорию дискурса, а также разработать более совершенные методики обучения иноязычной культуре. Например, исследование ценностного конфликта («свой - чужой») как параметра национального и религиозного (само)сознания, который входит в тактику аргументации в религиозном дискурсе, обнаруживает существенную значимость в теории межкультурной коммуникации.

Изучение средств вербализации системных отношений дискурса представляется особенно важным для лингвостилистики и поэтики. Как известно, исчерпывающий стилистический анализ предусматривает объединение формальных и содержательных параметров - исследование «поверхностной структуры» текста рискует ограничиться лишь инвентаризацией определенных выразительных и изобразительных средств. Рассмотрение языковых средств оформления системных отношений религиозного дискурса нередко приводит к изучению художественного текста как его материала. Это способствует не только более глубокому и полному раскрытию содержания текста, выявлению скрытых смыслов, но и определению специфики данной разновидности институционального дискурса, выявлению интертекстуальных и интердискурсивных включений. Лингвостилистический анализ дискурса позволяет выделить те или иные регистры общения, стилистические и жанровые разновидности речи, определить функциональные параметры общения на основе его коммуникативных составляющих.

Помимо этого, изучение характера взаимоотношений текста как материала и/или основы институционального дискурса позволяет установить релевантные признаки различных социокультурных ситуаций общения, типов коммуникативных личностей и способов организации текста. Дискурс подразумевает текстуальное выражение языка, в котором особым образом трансформируются его всеобщие и необходимые свойства, а также особенности контекста, в котором употребляется данное выражение. В коммуникативно-когнитивном, интерсубъективном смысле слова в термине «дискурс» воплощаются разнообразные признаки мироощущения, мировоззрения, переживаний и жизненных интенций личности. С ним ассоциируется живая речь личности со всеми присущими ей свойствами, разнообразие способов вербального и невербального поведения людей с учетом их социальных ролей (суперагент, агент, клиент). Религиозный дискурс выступает здесь в качестве языкового феномена социального регулирования (в виде норм, целей, ценностей, оценок и т.д.), в котором отчетливо проявляется прагматическая функция языка. Она направлена на то, чтобы вызвать у адресатов определенные реакции, склонить их к ожидаемым стереотипам поведения для реализации целей данного институционального образования.

Изучение концептов основных элементов системы (например, участников).' религиозного дискурса выявляет их многочисленные связи разнопланового характера и вносит свой вклад в развитие когнитивной лингвистики. Весьма перспективным представляется изучение антропоморфической парадигмй в составе религиозного дискурса, средств ее языкового и художест^енноiI. стилистического оформления, которые находят отражение в соответствующих лингвокультурологических концептах дискурса (например, суперагента и персонифицированных неодушевленных клиентов). Национальная концептосфера в значительной степени определяет специфику менталитета народа: ее ментальные единицы являются основой образования когнитивных стереотипов - суждений о действительности. Исследование базовых концептов религиозного дискурса раскрывает новые стороны в изучении концептосферы определенного этнолингвистического сообщества.

Таким образом, изучение лингвостилистических средств оформления системных отношений религиозного дискурса как одного из крупнейших институциональных дискурсов открывает перед языковедами новые перспективы изучения человека в языке: в рамках общей теории языкознания, лингвистики и стилистики текста, поэтики, теории вербальной (в том числе межкультурной) коммуникации. Исследование специфики компонентов дискурса вносит вклад в развитие современной когнитивной лингвистики, социолингвистики, лингвокультурологии.

Список научной литературыПиевская, Ирина Михайловна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Аносова Е. И. Стилистический синтаксис в когнитивном аспекте / Е. И. Аносова // Некоторые проблемы синхронного и диахронного описания языков : Межвузовский сборник научных трудов / Пятигорск : Изд-во ПГЛУ, 1998.-С. 128-133.

2. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность / И.В. Арнольд. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1999. - 444 с.

3. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка (Стилистика декодирования) / И. В. Арнольд: учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. 2-е изд., перераб. - Л.: Просвещение, 1981. - 295 с.

4. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Н. Д. Арутюнова. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 136 - 137.

5. Арутюнова Н.Д. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. - 198 с.

6. Асеева Ж.В. Лексические средства выражения идеологии политической корректности в современном английском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук / Ж. В. Асеева. Иркутск : Иркутск, гос. лингв, ун-т, 1999. - 17 с.

7. Астафурова Т.Н. Стратегии коммуникативного поведения в профессионально-значимых ситуациях межкультурного общения (лингвистический и дидактический аспекты): Автореф. дис. .д-ра филол. наук / Т. Н. Астафурова. М.: Моск. гос. лингв, ун-т, 1997. - 41 с.

8. Балли Ш. Французская стилистика / Ш.Балли. М.: Иностр. лит., 1961. -394 с. •

9. Барт Р. Нулевая степень письма / Р. Барт // Семиотика: Антология / Сост. Ю. С. Степанов. 2-ое изд., испр. и доп. - М. : Академический проект; Екатеринбург : Деловая книга, 2001. - С. 327 - 370.

10. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики : исследования разных лет / М. М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1975. - 502 с.

11. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе / М. М. Бахтин // Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. - С. 11 - 194.

12. Библейские исследования : Сб. Статей / Центр славяно-иудаистских исследований составитель проф. Барух Шварц. - М. : Академическая серия, 1997.-670 [3]. - Вып. 1.

13. Борискина О. О., Кретов А. А. Теория языковой категоризации: национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса / О. О. Борискина, А. А. Кретов. Воронеж : Воронежский государственный университет, 2003. - 211 с.

14. Борботько В.Г. Элементы теории дискурса : Учебное пособие / В. Г. Борботько. Грозный: Чечено-Ингушский государственный университет им. Л.Н.Толстого, 1981. - 113 с.

15. Борботько В.Г. Общая теория дискурса (принципы формирования и смыслопорождения): Автореф. дис. .д-ра филол. наук. / В. Г. Борботько. -Краснодар : Кубанск. гос. ун-т, 1998. 48 с.

16. Борев Ю.Б. Искусство интерпретации и оценки: Опыт прочтения «Медного всадника» / Ю. Б. Борев. М.: Советский писатель, 1981. - 482 с.

17. Брандес М. П. Стилистика текста. Теоретический курс : учебник / М. П. Брандес. М.: Прогресс-Традиция; ИНФРА-М, 2004. - 416 с.

18. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. М.: Ин-т русского языка им. А.С.Пушкина, 1999. - 84 с.

19. Веселовский А. Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. JI. : Госиздат художественной литературы, 1940. - 646 с.

20. Виноградов В. В. О языке художественной литературы / В. В. Виноградов. -М. : Гослитиздат, 1959. 654 с.

21. Виноградов В. В. Некоторые вопросы советского литературоведения / В. В. Виноградов // Литературная газета, № 59. 1959. - 19 мая.

22. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы / В.В.Виноградов . М.: Наука, 1980. - 360 с.

23. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики / В. В. Виноградов. М. : Высшая школа, 1981. - 320 с.

24. Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В. В. Виноградов // Readings in Linguostylistics ed. By A. V. Kutzenko. M. : Изд-во МПГУ им. В. И. Ленина, 1995. - С. 4-11.

25. Винокур Г. О. Маяковский новатор языка / Г. О. Винокур. - М. : СП, 1943.-С. 15-17

26. Винокур Г.О. Об изучении языка литературных произведений / Г. О. Винокур // Избранные работы по русскому языку. М. : Просвещение, 1959.-330 с.

27. Винокур Г.О. Понятие поэтического языка / Г.О.Винокур // Г.О. Винокур Избранные работы по русскому языку. М. : Учпедгиз, 1959. - 390 с.

28. Винокур Г. О. О языке художественной литературы: учеб. пособ. для филол. спец. вузов сост. Т. Г. Винокур. / Г. О. Винокур. М. : Высшая школа, 1991. -447 1. с.

29. Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1980. - 27 с.

30. Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения / Т. Г. Винокур.-М.: Наука, 1981. 172 с.

31. Гак В. Г. Проблемы сопоставительно-типологического анализа речевого акта и текста / В. Г. Гак // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М.: Наука, 1987. - С. 26-37.

32. Гак В. Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке (в сопоставлении с французскими фразеологизмами) / В. Г. Гак // Вопросы языкознания. 1997. - №5. - С. 55 - 65.

33. Гак В. Г. Языковые преобразования / В. Г. Гак. М. : Школа «Языки русской культуры». - 1998. - 768 с.

34. Гальперин И. Р. Очерки по стилистике английского языка : учебник / И. Р. Гальперин. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1958. - 457 с.

35. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р.Гальперин. М.: Наука, 1981. - 139 с.

36. Гиршман М. М. Ритм художественной прозы / М. М. Гиршман : монография М.: Советский писатель, 1982. - 367 с.

37. Гиршман М. М. Литературное произведение / М. М. Гиршман : Теория и практика анализа : учеб. пособие. М.: Высшая школа, 1991. - 159 1. с.

38. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования-/ Б. М. Гаспаров. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

39. Гончаров В.П. Проблема художественного целого и системность стилевого анализа / В.П.Гончаров // Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. М.: Наука, 1982. - 480 с.

40. Гумбольдт В. фон Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт. -М.: Прогресс, 2000. 400 с.

41. Дементьев В.В. Жанры фатического общения // Дом бытия. Альманах по антропологической лингвистике / В. В. Дементьев. Саратов : Изд-во Саратов, пед. ин-та, 1995. - Вып. 2. - С. 50-63.

42. Доброва С. И. Образный параллелизм в его структурно-семантических модификациях: спец. 10.02.01. рус. язык : дис. канд. филол. наук / Науч. рук. Е. Б. Артеменко. - Воронеж : Воронеж, гос. пед. ун-т, 1998. - 275 с.

43. Ефимов А. И. Об изучении языка художественных произведений / А. И. Ефимов. Минск: Учпедгиз, 1953. - 140 с.

44. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации / Н. И. Жинкин. М. : Наука, 1982.- 159 с.

45. Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика / В. М. Жирмунский. Л.: Наука, Ленинградское отд-ние, 1977. - 404 с.

46. Казнина Е. Б. Концепт вера в диалогическом христианском дискурсе : автореф. дисс. канд. фил. наук : 10.02.01 / Е. Б. Казнина ; Рос. ун-т дружбы народов ; науч. рук. В. М. Шаклеин. М., 2004. - 16 с.

47. Карасик В.(Нерелигиозный дискурс / В, R) Карасик // Языковая личность : проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград : Перемена, 1999.-С. 5-19.

48. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. С. 5-20.

49. Карасик В/н)Языковой круг : личность, концепты, дискурс / ВУн) Карасик. Волгоград : ГНОЗИС, 2004. - 390 с.

50. Караулов Ю. H. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. Отв. ред. Д. Н. Шмелев ; АН СССР, Отделение литературы и русского языка. - М. : Наука, 1987.-261 [2] с.

51. Кожина М. Н. К основаниям функциональной стилистики / М. Н. Кожина. -Пермь : Изд-во Перм. гос. ун-та им. А. М. Горького, 1968. 251 с.

52. Кожина М.Н. Стилистика русского языка : учеб. пос. для студентов пед. ин-тов / М.Н.Кожина. М.: Просвещение, 1993. - 221 с.

53. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в подсознании и языке / Г. В. Колшанский. М.: Наука, 1990. - 261 с.

54. Конурбаев М. Э. Семантика и ритм молитвы / М. Э. Конурбаев // Folia Anglistica. М. : MSU, 1996, No 1. - С. 27-44.

55. Кретов А. А. Основы лексико-семантической прогностики : Спец. 10.02.19 : дисс. на соиск. уч. степ. докт. фил. наук / ВГУ. Филфак. - Воронеж, 1993. -451 с.

56. Крюков А. В. Концептуализация интеллектуальных характеристик человека (на материале русского и английского языков): автореф. дис. .канд. фил. наук / А. В. Крюков. Волгоград, 2005. - 24 с.

57. Крысин Л. П. Религиозно-проповеднический стиль и его место в функционально-стилистической парадигме современного русского литературного языка / Л. П. Крысин // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. Памяти Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1996. - С. 135-136.

58. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. -М. . Наука, 1997.-332 с.

59. Кубрякова Е.С., Шахнарович A.M., Сахарный Л.В. Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи / Е.С.Кубрякова, А.М.Шахнарович, Л.В.Сахарный // АН СССР. Ин-т языкознания. М .: Наука, 1991.-239 с.

60. Кузнец М.Д., Скребнев Ю. М. Стилистика английского языка / М. Д. Кузнец, Ю. М. Скребнев. Л. : Госуд. уч.-пед.изд-во Мин-ства просвещения РСФСР, Ленингр. отд-ие, 1960. - 173 с.

61. Ларин Б. А. Эстетика слова и язык писателя. Избр. статьи. / Б. А. Ларин. -Л. : Художественная литература, Ленинградское отделение, 1974. 285 с.

62. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М.Лотман. М. : Искусство, 1970. - 384с.

63. Лотман Ю. М. Об искусстве / сост. Р. Г. Григорьев, М. Ю. Лотман. / Ю. М. Лотман. СПб. : «Искусство - СПБ», 2000. - 704 с.

64. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа / В. А. Лукин. М. : Изд-во «Ось 89», 1999. - 192с.

65. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе / М. Л. Макаров. Тверь : Изд-во Тверск. ун-та, 1998. - 200 с.

66. Макаров М.Л Основы теории дискурса / М. Макаров. М. : Гнозис, 2003. -276 с.

67. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика : учеб. пособие / В. А. Маслова. -Мн.: ТетраСистемс, 2004. 256 с.

68. Маслова В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В. А. Маслова. М. : Издательский центр «Академия», 2001. - 208 с.

69. Мечковская Н. Б. Язык и религия / Н. Б. Мечковская М. : Агенство «Фаир», 1998.-352 с.

70. Миловидов В. А. От семиотики текста к семиотике дискурса : Пособие по спецкурсу / В. А. Миловидов. Тверь : Изд-во Твер. гос. ун-та, 2000. - 92 1. с.

71. Моташкова С. В. Художественный текст: методология и методика лингвоэстетического анализа: Учебное пособие / С. В. Моташкова. Воронеж : Воронежский государственный педагогический университет, 2002. - 152 с.

72. Мыркин В .Я. Язык речь - контекст - смысл: Учеб. пособие / В. Я. Мыркин. - Архангельск : Изд-во Поморск. ун-та, 1994. - 97 с.

73. Наставшева Н. Г. Лингво-стилистическая природа компаративных средств в современной английской художественной речи : автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. Г. Наставшева. Киев, 1979. - 24 с.

74. Николина Н. А. Филологический анализ текста : учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений / Н. А. Николина- М. : Издательский центр «Академия», 2003. 256 с.

75. Палий О. В. Структурно-семантическая организация поэтического макротекста в книге стихов Осипа Мандельштама 1916-1920 г.г. "Tristia" : дис. . канд. фил. наук / О. В. Палий. Воронеж, 2003. - 212 с.

76. Попов П. С. Суждение и предложение / П. С. Попов // Вопросы синтаксиса современного русского языка : сб. М.: Учпедгиз, 1950. - С. 20-24.

77. Попова Е.А. Политический дискурс как предмет культурно-лингвистического изучения // Языковая личность: проблемы значения и смысла: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1994. С. 143-152.

78. Попова З.Д. Поэтическая стилистика как предмет исследования : сб. / 3. Д.п

79. Попова. Воронеж : Издательство Воронежского университета, 1982. - 90 с.

80. Попова 3. Д., Стернин.И. А. Очерки по когнитивной лингвистике / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж : Изд-во «Истоки», 2001. - 190 с.

81. Потебня А. А. Эстетика и поэтика / А. А. Потебня. М. : Искусство, 1976. -302 с.

82. Потебня А. А. Теоретическая поэтика : учеб. пособие Сост., вступ. ст. и коммент. А. Б. Муратова. / А. А. Потебня. 2-е изд., испр. - СПб. : Филологический факультет СпбГУ ; М. : Издательский центр «Академия», 2003.-384 с.

83. Разинкина Н. М. Функциональная стилистика английского языка / Н. М. Разинкина. -М.: Высшая школа, 1989. 180 2. с.

84. Реформатский А. А. Введение в языковедение / А. А. Реформатский под ред. В. А. Виноградова. М.: Аспект Пресс, 2000. - 536 с.

85. Седов К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: психо- и социолингвистический аспекты / К. Ф. Седов. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - 180 с.

86. Селезнев М. Инверсия в древнееврейском повествовании / М. Селезнев // Библия : литературоведческие и лингвистические исследования отв. ред. Лезов С. В., Тищенко С. В.. -М.: Изд-во РГГУ, 1999.-С. 11-116.-Вып. 2.

87. Серио П. Анализ дискурса во французской школе дискурс и интердискурс. / П. Серио // Семиотика: Антология [Сост. Ю. С. Степанов]. Изд. 2-ое, испр. и доп. М. : Академический проект ; Екатеринбург : Деловая книга, 2001. - С. 549-562.

88. Сиротинина О.Б., Беляева А.Ю., Нагорнова Е.В., Соколова О.И., Аблаева Е.В. Зависимость текста от его автора / О. Б. Сиротинина и др. // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. С. 3-9.

89. Скребнев Ю. М. Основы стилистики английского языка : учебник для ин-тов и фак-тов ин. яз. / Ю. М. Скребнев. М.: ACT, Астрель, 2000. - 224 с.

90. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов: Автореф. дис. канд. филол. наук. /Волгогр. гос. пед. ун-т. Волгогград, 1999. -18 с.

91. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г. Г. Слышкин. М. : Academia, 2000. -128 с.

92. Снитко Т.Н. Предельные понятия в западной и восточной лингвокультурах. Пятигорск: Изд-во Пятигорск, лингв, ун-та, 1999. 158 с.

93. Солганик Г. Я. Стилистика текста : учеб. пособие / Г. Я. Солганик. 5-е изд. - М.: Флинта : Наука, 2003. - 256 с.

94. Сребрянская Н. А. Дейксис и его проекции в художественном тексте : Монография / Н. А. Сребрянская. Воронеж : ВГПУ, 2005. - 270 с.

95. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

96. Тер Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация : учеб. пособие / С. Г. Тер - Минасова. - М.: Слово / Slovo, 2000. - 624 с.

97. Тов, Э. Текстология Ветхого Завета / Э. Тов. М. : Изд-во Библейско-Богословского института им. апостола Андрея, 2001. - 424 с.

98. Толочин И. В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии : лингвистический аспект / И. В. Толочин. СПб. : Издательство Санкт-Петербургского государственного университета, 1996. - 95 с.

99. Тростников М. Перевод и интертекст с точки зрения поэтологии / М. Тростников// Семиотика: Антология Сост. Ю. С. Степанов. Изд. 2-ое, испр. и доп. М. : Академический проект; Екатеринбург : Деловая книга, 2001. - С. 563-580.

100. Тюпа В. И. Аналитика художественного : введение в литературоведческий анализ / В. И. Тюпа. М.: Лабиринт - МП : РГГУ, 2001. - 192 с.

101. Федоров А. В. Очерки общей и сопоставительной стилистики / А. В. Федоров. М.: Высшая школа, 1971. - 195 с.

102. Чернухина И. Я. Стилистический анализ художественно-прозаического текста (Факторы текстообразования) / И. Я. Чернухина. Воронеж : Изд-во ВГУ, 1977.-208 с.

103. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когнитивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология) / В. И Шаховский, Ю. А. Сорокин, И. В. Томашева. Волгоград : Перемена, 1998. -149 с.

104. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса / Е. И. Шейгал : Монография. Москва-Волгоград : Ин-т языкознания РАН ; Волгогр. гос. пед. ун-т, 2000.- 368с.

105. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса / Е. И. Шейгал. -Волгоград : Гнозис, 2004. 326 с.

106. Шмелев А.Д. Дискурсные слова как отражение этнокультурных стереотипов поведения / А. Д. Шмелев // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии: Тез. конф. / Ин-т славяноведения и балканистики РАН. М., 1995. С.146-147.

107. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра / Т. В. Шмелева // Жанры речи. Саратов : Изд-во ГосУНЦ Колледж. 1997. С. 88-98.

108. Элиаде М. Аспекты мифа / М. Элиаде. М.: Аспект-Пресс, 2000. - 223 с.

109. Якобсон P.O. Работы по поэтике / Р. О. Якобсон. М. : Прогресс, 1987. -461 с.

110. Якобсон Р. О. Поэзия грамматики и грамматика поэзии / Р. О. Якобсон // Семиотика: Антология Сост. Ю. С. Степанов. Изд. 2-ое, испр. и доп. М. : Академический проект; Екатеринбург : Деловая книга, 2001. - С. 525-548.

111. Задорнова В. Я. Восприятие и интерпретация художественного текста / В. Я. Задорнова, 2004 (http://www.biblicalstudies.ru/OTBooks.html)

112. Кретов А. А. О взаимной проективности фольклорного текста и его метаязыковой записи / А. А. Кретов (http://www.rutheniaru/folklore/kretov3.htm)

113. Стернин И. А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования / И. А. Стернин (http://commbehavior.narod.ru/RusFin/RusFin2000/Sterninl.htm)

114. Akhmanova О. What is the English We Use? / O. Akhmanova, R. F. Idelis. M. : MGU, 1973.- 153 p.

115. Beaugrande R. de and Dressier W. Introduction to Text Linguistics / R. de Beaugrande and W. Dressier. London : Longman, 1981. - 270 p.

116. Brinker K. Grundlagen der Germanistik. Linguistische Textanalyse (eine Einfuehrung in Grundbegriffe und Methoden) / K. Brinker Berlin : Erich Schmidt, 1988.- 136 S.

117. Clark H.H., Marshall C.R. Definite Reference and Mutual Knowledge / H. H. Clark, C. R. Marshall // Elements of Discourse Understanding. Cambridge, etc. : Cambridge University Press, 1981.-P. 10-63.

118. Clark H.H. Using Language / H. H. Clark. Cambridge : Cambridge University Press, 1996.-436 p.

119. Dijk'T.A. van. Discourse, power and access / T. A. van Dijk // Texts and Practices. Readings in Critical Discourse Analysis Ed. C.R. Caldas-Coulthard and M. Coulthard., London ; N.Y.: Routledge, 1996. - P. 84-104.

120. Discourse Across Cultures : Strategies in World Englishes / Ed. by L. E. Smith. N. Y. Prentcice Hall, 1987. - 187 p.

121. Dyke C. van. The Fiction of Truth : Structures of Meaning in Narrative and Dramatic Allegory / C. van Dyke. Ithaca ; London : Cornell University Press, 1985. -315 p.

122. Fowler R. On critical linguistics / R. Fowler I I Texts and Practices. Readings in Critical Discourse Analysis Ed. C.R. Caldas-Coulthard and M.Coulthard. London ; N.Y.: Routledge, 1996. - P. 3-14.

123. Goffman E. Relations in Public: Microstudies of the Public Order / E. Goffman. Harmondsworth : Penguin, 1972. - 460 p.

124. Gorchakova L. Bible Translating : An Overview of Philological Indispensables / L. Gorchakova // Folia Anglistica. M.: MSU, 1996, No 1. - C. 50-61.

125. Komarova A. Does It Ring a Bell? (reopening the Bible for the Accident) / A. Komarova, M. Konurbayev, A. Lipgart // Folia Anglistica. M. : MSU, 1996, No 1. -C. 2-15.

126. Halliday M. Language as social semiotic / M. Halliday. Stuttgart : Kohlhammer, 1978. - 235 p.

127. Hodge R., Kress G. Social Semiotics / R. Hodge, G. Kress. Cambridge : Polity, 1988.-285 p.

128. Riffaterre M. Criteria for Style Analysis / M. Riffaterre // Readings in Linguostylistics ed. By A. V. Kutzenko. M. : Изд-во МПГУ им. В. И. Ленина^ 1995.-С. 36-55.

129. Schiffer S.R. Meaning / S. R. Schiffer. Oxford : Oxford University Press, 1972.- 170 p.

130. Sowinski B. Deutsche Stilistik. Beobachtungen zur Sprachverwendung und Sprachgestaltung im Deutschen / B. Sowinski. Frankfurt am Main : Fischer Taschenbuch Verlag, 1978. - 400 S.

131. Stevens M., Kluewer J. Critical Reading and Writing / M. Stevens, J. Kluewer. -New York; London : Longman, 1983. XXII, 442 p.

132. Tannen D. Talking Voices. Repetition, Dialogue and Imagery in Conversational Discourse / D. Tannen. Cambridge : Cambridge University Press, 1989. - 240 p.

133. Widdowson H. Practical Stylistics / H. Widdowson. Oxford : Oxford University Press, 1992. - 230 p.

134. Wodak R. Disorders of discourse / R. Wodak. London and New York: Longman, 1996.-200 p.

135. Rendsburg G. A. Confused Language as a Deliberate Literary Device in Biblical Hebrew Narrative / G. A. Rendsburg (http://www.biblicalstudies.ru/OTBooks.html)

136. Tucker W. D. Psalm 95 : Text, Context, and Intertext (http://www.biblicalstudies.ru/OTBooks.html)

137. Справочная литература по библеистике

138. Геллей Г. Библейский справочник : Пер. с англ. / Г. Геллей. СПб. : Христианское общество «Библия для всех», 2002. - 884 с.

139. Меттенбринк Дж. Как изучать Библию : учебно-методическое пособие : Перевод с англ. / Дж. Меттенбринк. Киров : Триада - С, 1996. - 672 с.

140. Спраул Р. К. Русский Синодальный перевод Библии / Р. К. Спраул // Новая Женевская учебная Библия под общ. ред. Р. К. Спраула. Женева : Haenssler-Verlag, 1998. - 8-10 с.

141. Херсонский Б., Санников С. Молитвы Давида, сына Иессеева / Б. Херсонский, С. Санников. Одесса : Изд-во Одесской богословской семинарии, 2005 (http://www.odessasem.com/bogomyslie0410.html)

142. Шульц Дж.Самуил. Ветхий завет говорит. Перевод с англ. : San Francisco : Harper and Row Publishers; BEF, Wien, Osterreich : Духовное возрождение, 1992. - 412c.

143. Ash L. A. Psalms : the Living Word Commentary / A. L. Ash, С. M. Miller. -Austin, TX : Sweet Publishing Company, 1980. 455 p.

144. Delitzisch F. Biblical Commentary on the Psalms. Edinburgh : T & T Clark, 1871.-432 p. -Vol. I.

145. Harrison R. K. Biblical Hebrew / R. K. Harrison. Oxford : Hodder and Stoughton Ltd., 1995. - 217 p.

146. Kidner D. The Tyndale Old Testament Commentaries : Psalms 1 — 72. — Leicester : Inter-Varsity Press., 1973, 257 p.

147. The Critical and Exegetical Commentary on the Book of Psalms under the editorship of C. A. Briggs and E. G. Briggs. In two volumes. Edinburgh : Т. & T. Clark, 38 George Street, 1960. - 422 p.

148. Vine W. E. Vine's Complete Expository Dictionary of Old and New Testaments / W. E. Vine, M. F. Unger, W. Jr. White. Nashville : Thomas Nelson Publishers, 1970.-735 p.1. Источники исследования

149. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета (канонические) Русский Синодальный перевод ; с приложением краткого библейского указателя и объяснительными примечаниями пастора Б. Геце. -United Bible Societies, 1994. 1082 с.

150. Мидраш, 2005 (http://www.huc.edu/midrash/)

151. Пятикнижие и Гафтарот. Книга Брейшит: ивритский текст с русскимУпереводом и классическим комментарием «Сончино» сост. Гл. Раввином Британской империи д-ром Й. Герцем. Иерусалим : Гешарим, 5755 (1994). -260 с.

152. Талмуд, 2005 (http://www.judaism.com/books/talmud.asp).

153. Die Bibel. Martin Luthers Uebersetzung. Stuttgart : Deutsche Bibelgesellschaft, 1985. - 1292 c.

154. Hebrew Text of the Old Testament // PC Study Bible. CD -ROM Edition. Reference Library Plus with Greek and Hebrew Texts. Biblesoft ® . Electronic Data Base, Seattle, WA, 1996.

155. Holy Bible. New King James Version. Nashville : Thomas Nelson Publishers, Inc., 1990.-1204 p.

156. Лексикографические источники

157. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С.Ахманова. М. : Советская энциклопедия, 1966. - 607 с.

158. Большой энциклопедический словарь. Языкознание / под ред. В.И. Ярцевой. М. : Науч. изд-во «Большая Российская Энциклопедия», 1998. - 685 с.

159. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов / М. М. Маковский. М. : Гуманитарный исследовательский центр ВЛАДОС, 1996. - 415 с.

160. Нюстрем Э. Библейский энциклопедический словарь / Э. Нюстрём. -Торонто : Мировая христианская миссия, 1979. 518 с.

161. Современный русско-ивритский и иврит-русский словарь под ред. И. Гура. Киев : Матах, - 2000, - 832 с.

162. Feyerabend К. Langenscheidt's Pocket Hebrew Dictionary to the Old Testament / K. Feyerabend : Hebrew English. - Berlin ; Muenich : Langenscheidt, 2000. - 432 p. .

163. The Wordworth Dictionary of Bible Quotations Compiled by Martin H. Manser Wordsworth Reference. London : Norhaven, 1989. - 89 c.

164. Nave's Topical Bible, Electronic Database. Biblesoft and TriStar Publishing, 1990 // PC Study Bible. CD -ROM Edition. Reference Library Plus with Greek and Hebrew Texts. Biblesoft ® . Electronic Data Base, Seattle, WA, 1996.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19 диссертация на тему: Системные отношения религиозного дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Системные отношения религиозного дискурса"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пиевская, Ирина Михайловна

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Пиевская, Ирина Михайловна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Системные отношения религиозного дискурса"

Список научной литературыПиевская, Ирина Михайловна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Системные отношения религиозного дискурса