автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Скульптура Башкортостана второй половины XX в. Проблемы становления и развития

Полный текст автореферата диссертации по теме "Скульптура Башкортостана второй половины XX в. Проблемы становления и развития"

На правах рук"1™™

Миннигулова Фарида Муслимовна

СКУЛЬПТУРА БАШКОРТОСТАНА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ

Специальность- 17.00 04 - изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва-2009

003461101

Диссертация выполнена на кафедре русского искусства Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е Репина.

Научный руководитель: доктор искусствоведения, профессор

Владимир Алексеевич Леняшин

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения, профессор

Альмира Гайнулловна Янбухтина

доктор искусствоведения Татьяна Глебовна Малинина

Ведущая организация. Институт языка, литературы и искусства

имени Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан

Защита диссертации состоится «ЛЗ» ^ г в 11 часов на заседании

Диссертационного совета Д 009 001.01 в ЙИИ теории и истории изобразительных искусств Российской Академии художеств по адресу. 119034 Москва, ул. Пречистенка, 21.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российской Академии художеств (Москва, ул. Пречистенка, 21)

Автореферат разослан чЯЪ » Я+С^с^г^ 2009 г

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат искусствоведения

Е Н. Короткая

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Политические и экономические преобразования двух последних десятилетий, повлекшие коренные изменения социокультурной ситуации в России, обострение процессов глобализации и стремление этнических культур сохранить свою идентичность обострили проблемы национальных искусств, существующих в новых условиях суверенных республик и во взаимодействии с традициями и инновациями отечественного и мирового искусств. Задачи гармоничного сочетания возрождаемых традиционных культур, особенностей сложившихся изобразительных школ и мировых тенденций, а также выбора путей дальнейшего развития, неразрешимы без глубокого изучения художественного наследия, особенно актуального в момент завершения важнейшего периода в эволюции искусств, осмысления и в какой-то мере переоценки отечественного изобразительного искусства двадцатого века.

Изобразительное искусство Башкортостана, история развития которого укладывается в границы минувшего столетия, не стало, между тем, предметом комплексного научного исследования вплоть до настоящего времени Уфимскими исследователями выполнены труды исключительно по отдельным видам изобразительного искусства- по истории развития башкирской живописи советского периода (Л.Н Попова, 1976), народному и профессиональному декоративному искусству (А Г. Янбухтина, 1978, 2003), а также мифологическим аспектам изобразительного искусства Южного Урала от древности до двадцатого века (И.Д Ахмедьянова, 2002). Скульптура, существующая с середины прошлого века и занимающая сегодня одно из важных мест в художественной жизни Башкортостана, свидетельством чему стали две большие специальные выставки, проведенные в Уфе на рубеже веков, почти неизвестна российской науке и мало освещена в публикациях уфимских авторов.

В связи с этим, актуальность темы диссертации, посвященной истории развития башкирской скульптуры, обусловлена внутренней потребностью искусствознания республики, разрабатывающего подготовительный, переходный исследовательский этап, значение которого заключается в изучении разных видов художественного творчества перед более целостным исследованием изобразительного искусства Изучение генезиса скульптурного творчества башкирских художников, определение тенденций и направлений в каждом из этапов развития, характера влияния российского и мирового искусства, а также современной художественной практики в области формообразования и содержательности произведений, восполняет, таким образом, существующий пробел и вводит в научный оборот обширный фактологический материал.

Степень научной разработанности темы Отдельные аспекты башкирской скульптуры, находившейся в стадии своего становления, нашли отражение в обзорных и критических статьях 1950-1960-х гг., опубликованных в центральных изданиях и посвященных проводимым в столице выставкам искусст-

ва Башкирской АССР (С Волосович, Т. Нордштейн, Д Коган, П. Павлов, Ю. Нехорошее), а также в очерке московского искусствоведа Г.С. Кушнеровской в альбоме по изобразительному искусству республики (1974)

Публикации уфимских искусствоведов долгое время имели в основном популяризаторский характер, однако, осуществленные в потоке текущего художественного процесса, сегодня они являются одними из ценных источников информации в работе над диссертационной темой

Так, в 1960-1970-х гг была издана серия персональных буклетов с кратким обзором творчества художников, в числе которых были статьи о скульпторах, выполненные сотрудниками БГХМ им. М.В. Нестерова Э. Фениной, В. Те-ребиловой, А Алабужевым, А Янбухтиной, Г. Пикуновой Вопросы развития башкирской скульптуры затрагивались в обзорных статьях к каталогам выставок и в выступлениях в периодической печати. Следует упомянуть публикации Э П. Фениной и Г.Р. Пикуновой, составителей каталогов и авторов статей о выставках башкирского искусства в 1950-1970-е гг., Л.Д. Ртищевой (1980-е гг ), В.М. Сорокиной (1980-2000-е гг ), И.Н. Оськиной и C.B. Евсеевой (Игнатенко) (1990-2000-е гг.) Искусствоведы Т Л. Речкалова и Г.Р. Пикунова освещали в республиканской периодической печати работу скульптурных симпозиумов, проводимых в Уфе на рубеже 1980-1990-х гг.

Период накопления и выборочной публикации материала сменился предпринятыми в 1990-2000-е гг. первыми попытками систематизации и осмысления путей развития башкирской скульптуры. В это время каждая значительная выставка изобразительного искусства республики сопровождалась полноценным каталогом с богатым иллюстративным рядом и обзорной статьёй, в которой в краткой форме рассматривалось развитие всего искусства, в случае специальной выставки, - отдельных его видов. Несмотря на то, что статьи искусствоведов И Н. Оськиной и В М. Сорокиной, опубликованные в каталоге Первой республиканской выставки скульптуры и в Краткой энциклопедии Башкортостана (обе - 1996), а также в наглядном пособии для учащихся из серии «Изобразительное искусство Башкортостана» (2001), в силу своего жанрового своеобразия не ставили задачи подробного искусствоведческого анализа процессов развития скульптуры, они заложили основательный фундамент для дальнейшего изучения обозначенной темы

Так, представленный на выставке «Скульптура Башкортостана» ретроспективный отдел, составленный из музейных произведений, позволил автору каталожной статьи И.Н. Оськиной дать ёмкую характеристику каждого из трех выделенных ею этапов развития скульптуры. Период становления искусства в 1940-1950-е гг отличался, по мнению исследователя, преобладанием портретного жанра с подчеркнуто героизированным образом труженика В 1960-1970-е гг. скульптура, как пишет автор, «активно набирает силы и уверенно выходит на уровень Всероссийских и Всесоюзных выставок»; несмотря на скованность идеологией, «лучшим произведениям тех лет удалось избежать банальности тем

и нивелировки образов». В 1970-е появился интерес к тематической скульптуре и стилизации формы, в частности, в творчестве M К. Якубова На современном этапе, в искусстве 1980-1990-х гг, исследователь подчёркивает рост индивидуальных поисков трактовки натуры, экспериментов с пространственными построениями, ассоциативности мышления, символики и метафоры

Важным подспорьем в работе над диссертационной темой, в осмыслении творчества скульпторов в материалах керамики, фарфора, фаянса, дерева и металла, явились суждения А Г Янбухтиной, опубликованные в монографии «Декоративное искусство Башкортостана. XX век» (2006) В статьях, освещающих республиканские выставки профессионального декоративно-прикладного искусства, C.B. Евсеева (Игнатенко) затронула вопросы развития и современного состояния керамической скульптуры и произведений из других материалов, сделала анализ работ скульпторов В Г Лобанова и Ф С. Нуриахметова, представленных на первой специальной выставке (1997)

Большим вкладом в изучение обозначенной темы являются научные каталоги, посвященные персональному творчеству скульпторов. Первый из них выполнен искусствоведом Л. Суховой, подготовившей издание к юбилейной выставке 3 Р. Басырова в БГХМ имени M В Нестерова (1978). Спустя двадцать лет творчество скульптора изучала C.B. Евсеева (Игнатенко), в те же годы составившая персональные каталоги В.Г Кузнецовой (1992) и H А Калинушкина (1998) Эти публикации, а также труды В M Сорокиной, посвященные творчеству Т.П. Нечаевой (1984, 1997) и Б Д Фузеева (2004), и первый каталог произведений НА. Калинушкина, выполненный искусствоведом ТЛ. Речкаловой (1993), помогают сегодня выявить основные закономерности развития башкирского искусства скульптуры

На данном этапе необходимо обобщить весь ранее изученный материал и осуществить комплексное исследование башкирской скульптуры в ее историческом развитии и в контексте отечественного изобразительного искусства.

Объектом диссертационного исследования является отечественное искусство скульптуры второй половины двадцатого века

Предмет анализа - скульптура Башкортостана 1940-2000-х гг. Целью исследования является комплексное изучение сложного и многопланового процесса эволюции башкирской скульптуры

Задачи исследования: 1. Сбор, систематизация и обобщение фактологического материала - произведений скульптуры и архивных документов.

2 Анализ условий формирования скульптурного творчества в советской Башкирии, эволюции скульптуры в период становления, выявление моментов, сдерживающих развитие и, наоборот, обусловливающих его ускорение, определение характера влияния отечественного и мирового искусства. 3. Рассмотрение путей развития башкирской скульптуры в постсоветское время, характеристика новаторских тенденции и направлений в творчестве со-

временных художников, раскрытие формирующихся особенностей башкирского искусства в контексте его регионального своеобразия 4. Формирование целостного взгляда на историю развития скульптуры в Башкортостане и включение его в общую систему художественных процессов как части отечественного искусства.

Методология исследования. В процессе работы применён комплекс методов современного искусствознания, в том числе, монографический метод с целью изучения индивидуального творчества башкирских скульпторов; системный и историко-типологический методы, позволившие сгруппировать произведения по видам, жанрам и основным пластическим концепциям авторов в их историческом развитии; метод художественно-стилистического анализа с целью сопоставления образно-пластического языка скульптуры в разные периоды развития, и сравнительно-исторический метод с целью соотнесения сходства и различия произведений башкирских и российских авторов, работавших во второй половине прошлого века.

В основе диссертационного исследования лежат также работы, посвя-щённые советскому и постсоветскому отечественному искусству, в русле которого изначально развивается башкирская скульптура Это теоретические труды общего характера, новейшие исследования процессов, происходивших в отечественном и мировом искусстве XX века и современного этапа в развитии изобразительного искусства регионов России, а также публикации специалистов, изучивших генезис развития отдельных видов и жанров российской скульптуры, средств ее художественной выразительности

Источниковедческой базой диссертации являются: коллекция скульптуры в Башкирском государственном художественном музее имени М В. Нестерова; станковые произведения, скульптура малых форм и медали, хранящиеся в мастерских, в собраниях семей художников, в частных собраниях, монументальные и мемориальные произведения, установленные на территории республики; монументально-декоративные произведения, созданные в результате работы башкирских художников на скульптурных симпозиумах в республике и в России. Изучены документы и материалы из личных архивов скульпторов и хранящиеся в Центральном государственном архиве общественных организаций РБ (Уфа), Центральном государственном историческом архиве РБ (Уфа), в Архиве БГХМ им М В Нестерова (Уфа) и в Российском государственном архиве литературы и искусства (Москва)

В качестве источников информации по теме использованы справочные издания о башкирских художниках, подготовленные ЭП. Фениной (1979, 2002), каталоги выставок, отзывы печати на проводимые выставки, публикации журналистов, посвящённые творчеству художников, справочная информация о монументальных и мемориальных памятниках Башкортостана, опубликованная в книгах краеведа Ю.В. Узикова (1986, 1999), материал, содержащийся в статьях В.В. Сидорова, изучившего архив и воспоминания людей о памятнике Сала-

вату Юлаеву работы Т.П Нечаевой (2000,2003)

Периодизация исследования обусловлена стремлением автора зафиксировать основные явления, происходившие в башкирской скульптуре второй половины двадцатого века, когда шло «ускоренное» развитие всего отечественного искусства и каждое десятилетие выдвигало когорту художников (В В. Ван-слов), навсегда «метивших» уходящую эпоху своими произведениями (НС Степанян) Своеобразие и уникальность развития скульптуры Башкортостана состоит в ещё более стремительном темпе, в котором мастерам ранее не существовавшего здесь вида изобразительного искусства приходилось осваивать достижения отечественной и мировой скульптуры и творчески ассимилировать их на родной почве Развитие этого процесса рассматривается по следующей хронологической схеме.

I этап - зарождение скульптуры в Башкирии в 1940-1950-е гг.;

II этап - становление скульптуры в 1960-1970-е гт.;

III этап - эволюция скульптурного творчества в 1980-е гг;

IV этап - современная скульптура Башкортостана (1990-2000-е гг.)

Научную новизну исследования автор видит в осуществлении первого

опыта целостного изучения башкирской скульптуры в контексте отечественного искусства второй половины двадцатого века.

На основе ранее не исследованных документов выявлены новые аспекты творчества московских и ленинградских скульпторов в годы войны и первых башкирских художников. Проанализированы процессы становления и развития скульптуры в контексте общественно-политической и художественной ситуаций, прослежен характер влияния различных пластических школ на формирование региональных особенностей и перспектив дальнейшего развития искусства как специфического художественного явления в едином культурном пространстве страны

В научный оборот вводятся произведения башкирских скульпторов, термин «уфимская скульптурная школа», публикуются фотоматериалы, научный каталог собрания башкирской скульптуры в БГХМ имени М.В Нестерова Публикуется переписка Лины По и М.В. Нестерова, а также архивные документы, касающиеся деятельности Союза художников республики

Основные положения, выносимые на защиту. 1 Вследствие отсутствия в Башкирии историко-культурных предпосылок для возникновения скульптурного творчества, пути зарождения нового вида изобразительного искусства определяются как путь «сверху», в результате правительственных заказов, и «извне», вследствие деятельности скульпторов, приехавших в Уфу накануне и в годы войны. Становление скульптуры шло под прямым влиянием русской реалистической школы и в русле пластической программы советского искусства.

2. Важную роль в освобождении искусства от канонов «социалистического реализма» сыграли образно-пластические эксперименты в материале керамики

и в малых формах скульптуры.

3 Противоречивость процесса становления скульптуры в 1960-1970-е гг. обусловлена ускоренными темпами обретения опыта и профессионализма и инертным местническим мышлением уфимских художественных кругов, оказывающих давление на скульпторов.

4. С началом самостоятельной подготовки кадров в 1980-е гг. была создана одна из главных предпосылок для формирования непрерывной исторической канвы развития, появления новых имён и творческих манер.

5. Формирование уфимской скульптурной школы началось во время проведения в республике российских и международных симпозиумов.

6 Спецификой скульптурного творчества современных авторов является широкий диапазон творческих идей и поисков, использование западных и восточных формально-образных традиций в их взаимопроникновении и в сочетании с пластическими новациями двадцатого века.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в осмыслении башкирской скульптуры в контексте проблем и тенденций развития отечественного изобразительного искусства. Материалы, положения и основные выводы диссертации могут быть использованы в дальнейших научных разработках (общие труды по истории изобразительного искусства Башкортостана и России, монографии о творчестве отдельных мастеров и т.д), при подготовке общих и специальных лекционных курсов и семинарских занятий по истории искусства, в составлении образовательных программ по культуре Башкортостана для средних учебных заведений республики, в организации выставочных проектов и в музейной практике.

Достоверность научных результатов подтверждается оригинальностью и научной значимостью собранного материала, его анализом в соответствии с адекватными методами исследования, а также опорой на искусствоведческие труды по теории и истории искусств.

Апробация работы. Основные положения диссертации опубликованы в шести журнальных статьях и в статье, депонированной в Российской государственной библиотеке, отражены в научных докладах на российской конференции «Скульптура Урала и Поволжья в контексте российского искусства» (Уфа,

2006), на международной научно-практической конференции «Истоки и эволюция художественной культуры тюркских народов» (Казань, 2008) и на российском семинаре «Тенденции развития современного отечественного искусства (на примере выставки «Большая Волга»)» (Самара, 2008). Издана переписка Лины По и Михаила Нестерова в общественно-политическом и литературно-художественном журнале Союза писателей РБ «Вельские просторы» (Уфа,

2007)

Структура диссертации. Диссертация состоит из трех томов, содержащих основной текст и приложения (общий объем 495 страниц). Структура первого тома, введение, четыре главы, каждая из которых поделена на параграфы,

заключение (173 страницы основного текста с подстрочными примечаниями), библиографический список использованных источников и литературы (206 наименований), список архивных материалов (86 единиц хранения), список условных обозначений и сокращений, список иллюстраций. Во втором томе представлены 410 иллюстраций, в третьем - четыре приложения, в качестве которых приведены тексты писем М В. Нестерова и Л.М По, сведения о художниках, упоминаемых в тексте (58 персоналий), список республиканских, групповых и персональных выставок с участием башкирских скульпторов (223 названия), научный иллюстрированный каталог собрания башкирской скульптуры в БГХМ имени М В Нестерова (328 произведений)

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность работы, характеризуется степень изученности проблемы, определяются цель и задачи исследования, его методологическая основа, источниковедческая база, аргументируется периодизация и структура работы.

Первая глава «Зарождение искусства скульптуры в Башкирии» посвящена предыстории развития скульптуры. С привлечением впервые публикуемых архивных материалов рассматриваются условия и пути возникновения скульптуры, творчество эвакуированных в годы войны художников и первых башкирских скульпторов в послевоенное время.

В параграфе первом «Условия формирования скульптурного творчества в Башкирии» доказывается почти полное отсутствие в регионе внутренних предпосылок для развития станковых форм изобразительного искусства и особенно скульптуры. Основным видом предметного творчества башкир-кочевников было декоративно-прикладное искусство, развитие изобразительности которого сдерживалось исламом, с X в проникшим в ещё только формирующийся этнос и ставшим господствующей религией в XIV в К тому времени возобладало представление о том, что Коран категорически запрещает изображение живых существ, тем более «изваяний, отбрасывающих тень», выполненных в твёрдых и долговечных материалах. Своеобразный компромисс, состоявший в нанесении дефекта на любое, в том числе, скульптурное изображение, исключавшему его «оживление», скорее всего, не был известен башкирам, предметный мир которых исключал любые изображения ввиду сложившегося орнаментального модуса мышления При этом, в отличие от других этносов, использовавших, например, керамику, в кочевом быту башкир употреблялись, в основном, мягкие и лёгкие материалы (войлок, кожа, мех, текстиль), а также дерево (домашняя утварь) и металл (конское снаряжение, оружие, ювелирные изделия). Слабые намёки на изобразительность исследователи усматривают в некоторых образцах деревянной посуды. Единственными и редкими объемными изображениями были фигурки зверей, - медведя, лисы, куницы и волка, -древних тотемов, украшавших концевое звено деревянной цепочки. Однако подобные изделия, будучи продукцией кустарных и сувенирных промыслов, появились только в начале XX века. Антропоморфные и зооморфные изображения, декорировавшие бытовые предметы, металлические детали одежды и конской упряжи, и встречающиеся в культуре древних племен, обитавших на территории региона в VIII-VII вв до н.э. - Ш-^ вв. н э, стали известны художникам во второй половине XX в, с развитием археологической науки Величественные монументы каменных идолов-«балбалов» находили преимущественно в южных, оренбургских и казахстанских степях

Профессиональное изобразительное искусство Уфы, развивавшейся с XV в. как российский европеизированный город, появилось в 1910-е гг., с открыта-

ем художественных студий и «Общества любителей живописи» (1913), членами которого стали художники, в разное время приехавшие сюда после окончания учебных заведений Москвы, Петербурга и Казани В первые два десятилетия советской власти в Уфе работал филиал Ассоциации художников революционной России, в 1937 г. создан Уфимский городской союз советских художников (УГССХ), в состав которого входили живописцы, графики и художники театра В осуществление плана «монументальной пропаганды» в 1924 г. был установлен единственный памятник, посвященный В И Ленину. В параграфе приводятся фрагменты архивных документов, свидетельствующие о предпринимаемых в конце 1930-х гг правительственных мерах по преодолению отставания в сооружении новых монументов: подготовка к проведению всесоюзного конкурса на проекты памятников Салавату Юлаеву и Мажиту Гафури (не состоялся), проведение конкурса на проект памятника Владимиру Маяковскому (1941)

Во втором параграфе рассматривается «Работа скульпторов в годы Великой Отечественной войны» С началом творческой деятельности эвакуированных художников, выполнявших заказы Управления по делам искусств на создание портретов героев войны, уфимских рабочих и деятелей культуры, в правлении УГССХ была создана скульптурная секция, которую в 1942 г. возглавлял московский скульптор С Д. Тавасиев, являясь одновременно ответственным секретарём союза. Тогда же скульптор начал работу над проектом конного памятника Салавату Юлаеву в предоставленных ему под мастерскую помещениях художественного музея. Лина По (П М Горенштейн) долгое время не могла заняться творчеством не только из-за болезни, но, в первую очередь, из-за отсутствия материала для работы Обстоятельства уфимской жизни слепой художницы известны из ее переписки с М.В. Нестеровым, которая впервые публикуется в диссертации1.

В научный оборот вводится факт работы в Уфе московского скульптора Овсея Когана, чьи произведения были высоко оценены уфимскими художниками (в параграфе приводятся фрагменты документов, свидетельствующих о «большой экспериментальной работе» скульптора2), и ленинградской художницы Галины Якимовой, работавшей над портретами и скульптурой малых форм на башкирскую тему3 Отмечается, что далеко не все из большого числа художников, живших тогда в Уфе, смогли принять участие в художественной жизни, что объяснялось не только тяжёлыми условиями для творчества. В параграфе приводятся сведения из отчета ревизионной комиссии УГССХ (1943), касаю-

1 Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ, Москва) Ф. 2980, оп 1, д 1100, л 8-12, 18-23, Архив БГХМ им МВ Нестерова (Уфа). Оп 1,д 12, л 6-9,11-13, 16-18 (фотокопии)

2 Центральный государственный архив общественных организаций Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ, Уфа) Ф 10293, оп. 1,д. 6, л 46, д 8, л 23

3 РГАЛИ. Ф. 2943, оп 1, д 2116, л 54, 54а, Центральный государственный исторический архив РБ (ЦГИА РБ, Уфа) Ф 4689, оп. 2, д 2, л 3,19, ЦГАОО РБ Ф 10293, оп 1,д 93, л 55, 58

щиеся «пренебрежительного отношения» со стороны правления к украинским художникам, «среди которых имеются видные мастера», а они «никак не привлекались к работе»4. Не способствовала творчеству и обстановка преобладавшего отношения к скульптуре как к «ненужной роскоши» (цитата из впервые публикуемого письма О.И. Когана, 1943)5, когда творческие композиции из дефицитных материалов пластилина или глины приходилось ломать, чтобы выполнить портреты, заказанные Управлением по делам искусств (позднее - Министерство культуры).

На республиканской выставке «За Родину» (1942) впервые экспонировались скульптурные произведения, созданные в Уфе С.Д Тавасиевым и Л.М По Композиция Лины По «Возвращенное детство», воспринятая зрителями как обобщённый образ Матери-Башкирии, приютившей осиротевших детей, была удостоена IV премии.

С отъездом художников в 1944 г. скульптурная секция была упразднена На тот момент в Уфе работали скульптор-самоучка В Г. Морозова, жившая в Башкирии с довоенного времени (творчество художницы рассматривается в третьем параграфе), и московский мастер-бронзолитейщик Г.И. Савинский, командированный в Уфу в 1944 г. с целью отлить в металле проект памятника Салавату Юлаеву работы С.Д Тавасиева. В научный оборот вводится факт командировки Г.И Савинского, продлившейся до 1948 г., а также его работы в малой пластике и декоративно-прикладном искусстве, участия в республиканских и российских выставках6 В архивном списке произведений мастера упоминаются, в частности, работы «Башкирский танец» и «Башкир-охотник, стреляющий из лука», что является новым свидетельством несомненного интереса работавших в республике скульпторов к сюжету народного танца (Л.М. По, Г.П. Якимова) Объяснение тому видится в особенностях башкирской традиционной культуры, знакомство и пластическое переосмысление которой быстрее всего могло состояться, на наш взгляд, на концертах ансамбля народного танца под руководством Ф А Гаскарова с его самобытными и «изобразительными» сольными танцами.

Третий параграф «Творчество скульпторов в послевоенный период» посвящен деятельности скульпторов Веры Морозовой и Тамары Нечаевой. С 1943 г. В Г. Морозова работала над образом Героя-солдата Александра Матросова, выполнив несколько вариантов станкового портрета и бронзовый памятник-бюст, установленный в Уфе (1958) В параграфе приводятся фрагменты доклада московского искусствоведа И И. Ястребова, выступившего на собрании уфимских художников в 1952 г. и сделавшего полный анализ портрета, похвалив автора за «психологическую» трактовку образа и критикуя за пластические по-

4ЦГАООРБ Ф 10293, оп 1, д 8, л 36

5 РГАЛИ. Ф. 2943, оп 1,д 2109, л 31

6РГАЛИ Ф. 2486, оп 1,д 569, л 7.Ф 2943, оп. 1,д 2149, л. 22, Ф 2075, оп. 7, д 314, л. 37, ЦГАООРБ Ф. 10293, оп 1,д 6, л 149,186.ЦГИАРБ Ф 4689, оп 1, д 7, л 23

грешности7. Действительно, Вера Морозова старалась передать, прежде всего, точное портретное сходство и эмоциональное состояние героя, делая акцент на мимике лица и выражение глаз. При этом скульптурный объём строго фронтальных бюстов оставался инертньм и, по выражению московского художника А П. Бубнова, «заглаженным»8. Тем не менее, для заказчиков портрета в лице государственных и партийных идеологов главными достоинствами художественных произведений были их «плакатность» и дидактичность, в связи с чем долгая работа скульптора над портретом солдата находила постоянную поддержку в правительстве республики Композиция В.Г. Морозовой «Башкирский охотничий танец» (гипс, 1945) стала первым произведением малой пластики, -жанра, находившегося в стороне от идеологических задач «изобразительного фронта» и потому мало опекаемого властями.

Живописное творчество Тамары Нечаевой в послевоенное время было обвинено в «формализме», что в условиях партийно-государственного контроля, господствовавшего в творческих союзах, было чревато серьезными последствиями В параграфе делается предположение, что именно этот факт стал одной из причин обращения ТП Нечаевой к скульптуре (1946) Первые же произведения проявили начатки той «акцентировано-экспрессивной» пластической системы (В.М. Сорокина), которая станет характерной для Нечаевой-скульптора в дальнейшем, - активная пространственная ориентация формы, внутренняя и внешняя динамика объемов, сочная фактурная светотень Эти качества выгодно отличали скульптуру ТП Нечаевой от работ В Г. Морозовой Общаясь с ведущими российскими мастерами С Д. Меркуровым, С.Т. Конёнковым и работая в мастерской В И. Мухиной, скульптор совершенствовала свое мастерство. На рубеже 1940-1950-х гг. были созданы произведения, ставшие классикой башкирской скульптуры - портреты революционера Якутова, генерала Шаймурато-ва, свекловода Батыровой. Успех произведений на выставках в Москве мог повлиять на решение республиканского правительства поручить молодому автору работу над монументальными образами Ивана Якутова и Салавата Юлаева (бронза. 1951, 1952) Работа С Д. Тавасиева над конным монументом героя в то время была еще далека от своего завершения

Памятники, выполненные Т П Нечаевой и В Г Морозовой, были, по существу, увеличенными в своих масштабах станковыми портретами Иллюстративная пластика явилась как следствием общей тенденции того времени документально и подробно воссоздавать историческую эпоху, в которую жил и действовал герой, так и влиянием интимной среды парка и интерьера, для которых разрабатывались модели бюстов. Не меньшее влияние оказывала «власть натуры», отсутствие опыта художественного и пластического обобщения, необходимого в монументальном искусстве

В параграфе приводятся суждения современников, в частности, искусст-

7 ЦГАОО РБ Ф. 10293, оп.1,д 38, л. 31-38

8 Там же. Д 21, л. 16

воведа И И. Ястребова, критиковавшего Т.П. Нечаеву за «однообразную изры-тость поверхности всех лиц»9 Подобная трактовка лиц действительно была характерна для творческого почерка скульптора, особенно в работе над обобщенными этническими чертами башкир В портретных произведениях Т.П. Нечаева добивалась более достоверной передачи облика героев, тем более что зритель того времени хотел верить художественному произведению почти как фотографии Образ Салавата Юлаева был принят безоговорочно, став своеобразным эталоном в представлении о народном герое, когда иные его трактовки порой отвергались художественными советами.

В четвертом параграфе «Скульптура второй половины 1950-х гг.» анализируется работа Т.П Нечаевой в малых и монументальных формах, а также начало творческой деятельности Б.Д Фузеева, первого профессионального скульптора республики. Основным жанром станковой скульптуры оставался портрет в классической форме головы и бюста

В параграфе отмечается, что к середине 1950-х гг. многие советские живописцы, графики и скульпторы начали работать в декоративных материалах и жанрах, испытывающих сильное влияние искусства трёх прибалтийских республик, вошедших в состав СССР после войны. Для Т.П. Нечаевой материал керамики и фарфора давал возможность соединить в единое целое две главные черты её творческого почерка - динамичную лепку формы и любовь к яркому цвету. Наиболее благодатной темой здесь вновь стала красота и темпераментность народного танца в исполнении профессионального коллектива. В связи с этим в параграфе подчёркивается, что фарфоровые статуэтки Т.П Нечаевой, как и более ранние вещи Л.М По, Г.П. Якимовой, Г.И. Савинского и В.Г Морозовой, являются интерпретацией вторичного по отношению к фольклору явления, находившегося в нетрадиционном контексте Тем не менее, фарфор Т.П Нечаевой обрёл функцию своеобразного национального «образа-знака» Башкирии и представлял республику на выставках разного уровня. Экспрессивная трактовка формы и динамичные движения отвечают природным качествам башкир, но излишнее многословие и чрезмерная тщательность в перечислении деталей свидетельствуют о натуралистическом подходе к пластике.

Основным направлением творчества Бориса Фузеева было станковое и монументальное искусство. По приезду в Уфу художник выполнил монументально-декоративную группу из тонированного гипса, установленную в 1955 г. над фасадом кинотеатра «Победа» в г. Черниковск (с 1956 - район Уфы). Долгое время композиция оставалась почти единственным скульптурным произведением в архитектурном пространстве города, поскольку в том же году в стране было принято известное постановление, запретившее декорирование зданий «ничем не оправданными» башнями и скульптурами

В параграфе приводятся сведения, касающиеся «Перспективного плана монументальной пропаганды в Б АССР на 1959-1970 гг.», по которому преду-

'ЦГАООРБ Ф 10293, оп 1,д 38, л 41-42

сматривалось сооружение четырнадцати памятников, главным образом, революционерам и героям гражданской войны10. Лучшим произведением рубежа 1950-1960-х гг стал бронзовый памятник-бюст С.Т Аксакову (1959) работа Т П. Нечаевой.

В заключение главы подчёркивается, что художники, творившие в обществе торжествующего сталинизма и искусства «социалистического реализма», были искренни в своем стремлении выразить местный «национальный колорит», бывший для них во многом экзотическим явлением, создавать романтические и пафосньге образы исторических героев и людей советской республики из строго регламентированного персонального ряда. Практически все произведения были правительственными заказами в строгом соответствии с советскими директивами в области культуры и искусства. Иначе не могло быть, ибо в национальном регионе тоталитарного государства не традиционный, к тому же, самый идеологизированный и материально затратный вид художественного творчества мог появиться и развиваться только при полной поддержке самого государства, осуществлявшего жесткий контроль за всем, что происходило в творческих мастерских и предписывавшего работать в строгих рамках официальной пластической программы. Кроме сложной обстановки вне и внутри творческого союза (здесь приводится фрагмент архивного документа, раскрывающий неоднозначное отношение коллег-живописцев к популярности скульпторов у зрителей и журналистов"), работу затрудняло отсутствие скульптурного материала, станковые произведения в большинстве своем выполнялись из гипса.

Во второй главе «Становление скульптуры в 1960-1970-е гг.» рассматривается последовательное и, одновременно, противоречивое развитие скульптуры в названный период

В первом параграфе «Станковая скульптура 1960-х гг » прослеживаются пути развития станкового портрета как основного жанра башкирской скульптуры. Выделяются два направления, в целом соответствующие общей картине советского искусства второй половины 1960-х - 1970-х гг/ образно-пластическое обобщение «сурового стиля» и «интимизация» портрета, интерес к психологической жизни человека.

В параграфе подчеркивается значимость для утверждения скульптуры в республике групповой московской экспозиции 1963 года и первых зональных выставок «Урал социалистический» (1964, 1967). Напряжённая работа Б.Д. Фу-зеева в период подготовки к выставке в Москве, когда за три года им было сделано более двадцати пяти работ в материале, буквально «выдернула» башкирскую скульптуру из состояния «раскачки» и любования тщательно проработанными деталями. Залогом тому была чёткая профессиональная позиция художника по отношению к видовой специфике скульптуры Обобщенный пластиче-

10 ЦГИА РБ. Ф. Р-1910, оп 3, д 54, л 21-23. "ЦГАООРБ Ф 10293, оп 1,д 48а, л. 78-79

ский язык «сурового стиля» особенно ясно проявился в «Портрете Худайбер-дина-бабая» (гранит, 1964).

В 1960-е гг. в республику приехали профессиональные скульпторы Л.В Кузнецов, 3 Р. Басыров, Б.И Замараев, вернулся работавший в других городах уроженец Уфы Е.М Цибульский. С приходом этих авторов в ведущем жанре скульптуры, несмотря на его прежнюю типологию (портретная голова), появились новые композиционные приемы, материалы и образы С одной стороны, создавались безымянные, предельно типизированные портреты, среди которых «Башкирка», «Нефтяник» Б.Д Фузеева, «Красный башкир» Л.В. Кузнецова, «Прощание», «Портрет бурильщика» А П Шутова и другие Их появление объясняется как влиянием стилистики монументальной скульптуры, так и общей ситуацией в искусстве с возобновившимся идеологическим контролем после кратковременного послабления в период «оттепели». С другой стороны, наблюдается изменение традиционного типа предстояния героя перед зрителем. В параграфе выделяется ряд произведений, свидетельствующих об интересе художников к заостренной психологической характеристике, к выражению тонких чувств, настроений и переживаний, - это работы, выполненные в дереве Борисом Замараевым («Портрет Г. Мубаряковой», «Геолог», «Портрет актёра» и др.), образы поэта Мустая Карима и композитора Загира Исмагилова, созданные скульптором Т.П. Нечаевой Оба направления соединил, на наш взгляд, женский портрет «Айгуль» (дерево, 1969), выполненный Зильфатом Басыро-вым.

Произведения Александра Шутова отличались декоративным звучанием пластики, материала и художественного образа Задолго до появления в Башкирии декоративно-парковой скульптуры А.П. Шутов вырубил в известняке произведения с выраженными пленэрными качествами: «Царевна из сказки» и первая обнажённая натура в башкирской скульптуре «Лето» (1970). В «Башкирской невесте» (пласт, масса, 1968) сегодня можно усмотреть приближение к традициям исламского классического искусства, допускавшего изображение человека, если художник уподоблял его, например, цветку

В параграфе отмечается отсутствие в 1960-х гг., за небольшим исключением, композиционных скульптур. В связи с этим подчеркивается значимость работы З.Р. Басырова «Аппассионата» (чугун 1967), изображающей В.И. Ленина, сидящего в непринуждённой позе на покрытой чехлом скамье. Сюжетная и пластическая открытость произведения в окружающее пространство стала новым словом в башкирской станковой скульптуре. До сих пор сюжетно и эмоционально незамкнутые композиции были только в фарфоре Т.П. Нечаевой.

Во втором параграфе «Пространство и форма керамической скульптуры» анализируются керамические произведения башкирских авторов 19601970-х гг., обосновывается роль образно-пластических экспериментов М.К. Якубова в освобождении скульптуры от официальных канонов «соцреализма».

В 1960-е гг. декоративные искусства стали одними из ведущих видов пла-

стических искусств и воспринимались советскими художниками как стилеобра-зующие. Проходившие здесь эстетические и формальные эксперименты привлекали многих живописцев и скульпторов, в творчестве которых развивалось станковое направление искусств В параграфе рассматриваются майоликовые портреты ТП. Нечаевой рубежа 1950-1960-х гг., в которых происходило объединение скульптурных, живописных и декоративных художественных средств. В последующем скульптор постоянно работала в керамике, создавая настенные блюда-картины и монументальные панно, в росписи которых можно было уйти от натуроподобия изображения.

В произведениях Мансура Якубова, приехавшего в Уфу в 1965 г, прослеживается эволюция от плоскости к объёму, от создания утилитарных предметов к превращению конструкции вещи в основу для скульптурного формотворчества. В Башкирии М.К. Якубов обратился к многослойному пласту культуры, практически не затронутому современными художниками. Интерес к архаике, к народному фольклору вылился в создание серии произведений, воплощавших обобщённые образы-архетипы, в которых ощущается влияние скульптуры Древнего Египта, африканской и океанической примитивной пластики, произведений среднеазиатских керамистов. Тем самым М К. Якубов привнёс мировой пластический опыт в ещё только нарождающееся, нетрадиционное для Башкирии искусство керамики и в развивающуюся скульптуру, продолжил начатую ТП Нечаевой национальную тему, дав ей новую интерпретацию с акцентом на свободное выражение замысла в стилизованной, главным образом, примитивной форме, - как наиболее адекватной фольклорному образу

Обе тенденции в скульптурной интерпретации фольклора, обозначенные произведениями ТП. Нечаевой и М К. Якубова, - в форме академического искусства и мировых традиций примитивизма, - нашли продолжение в 1970-е гг. в керамике Марии Дубровиной, Данислава Юсупова и Фаузии Усмановой, в параграфе анализируются некоторые из произведений этих авторов Отмечается появление в керамической и деревянной скульптуре 1970-х анималистического жанра (Е Н. Лукин, Б И Замараев)

В третьем параграфе «Скульптура 1970-х» прослеживается дальнейшее развитие скульптуры, осложняемое многими неизбежными в провинциальных условиях обстоятельствами.

В отличие от искусства центра, в котором создавались многофигурные пространственные композиции, в скульптуре регионов присутствовала так называемая «робость художественного мышления» и «страх» перед фигурными композициями (Н М. Бабурина). На одном из совещаний скульпторов и искусствоведов (1974) назывались следующие причины этому явлению: недостаточное количество мастерских, отсутствие производственной базы и местной пластической школы, минимум творческого общения и квалифицированной критики произведений, увлеченность художников официальными заказами12. Не

12 Станковая скульптура сегодня II Художник -1974 ~№ 3 -С 4-24

менее важным фактором можно было бы назвать тематическую ограниченность зональных выставок: официозная позиция выставкомов существенно влияла на творчество скульпторов, работавших в заводских бригадах и экспонировавших большей частью обобщённо-типизированные портреты рабочих в форме «шара-головы и усечённой шеи» (Б В. Павловский).

Тем не менее, растущее мастерство и творческий потенциал башкирских художников, их интерес к сложным проблемам взаимоотношений неординарной личности, общества, истории и культуры, способствовали появлению таких исторических портретов как «Микеланджело» и портреты М.В. Нестерова Б.И. Замараева, «Кампанелла» А П. Шутова, «Кинзя Арсланов» З.Р. Басырова. В одном ряду с последним портретом и в продолжение линии, идущей от фузеевско-го «Худайбердина», стоят «Бурзянский сказочник» Д.В. Юсупова, «Сэсэн» Г.И Мухаметшина и «Бабай» Ю.Ф. Соддатова, в которых предпринимается попытка найти пластический эквивалент народному характеру, сформированному «степной философией» (3 Я. Рахматуллина) и любовью к свободе Столь же спокойная, сдержанная интонация и желание говорить со зрителем на уровне, удаленном от суеты и повседневности, ощутимы в портретах современников скульптора М.А. Дубровиной

Зильфат Басыров продолжал создавать открытые в пространственное окружение композиции («Воробушек», «Акмулла. Отдых в пути») Их анализ выявляет использованный здесь пластический принцип «от конкретного к всеобщему», что сообщает произведениям мношслойность и метафоричность, - в противовес былой однозначности и дидактичности образов В его же творчестве («Русалка». 1975), а также в произведении Р.Я. Сафаргалеевой «Фантазия -экспромт Шопена» (1980), получила развитие скульптурная аллегория

В параграфе отмечается возросшее в 1970-е гг. значение малых форм. В башкирской скульптуре мастером небольших классических произведений в бронзе, рассчитанных на разглядывание с близкого расстояния, была Роза Са-фаргалеева, для произведений которой характерны предметные и пейзажные мотивы, точная передача натуры и тщательная проработка формы.

В четвертом параграфе «Памятники и мемориалы» подчеркивается, что с появлением в Башкирии профессиональных скульпторов более реальным стало развитие здесь монументального искусства, для правительства республики -завершение плана «монументальной пропаганды» Проблема насыщения городской среды монументально-декоративной и парковой скульптурой в то время еще не рассматривалась.

Исполнение наиболее «ответственных» произведений заказывалось известным скульпторам страны. Башкирские художники работали над сооружением памятников-бюстов и военных мемориалов. Во второй половине 1960-х -1970-е гг. были сооружены более значительные по своему масштабу монументы, не отличавшиеся, однако, оригинальностью художественных средств: сказывались отсутствие опыта и, соответственно, власть композиционных схем.

Как показал анализ, таковыми являются созданные под влиянием известных советских монументов памятники «Первооткрывателям нефти» в г. Ишимбай (гранит, 1969. Б.Д. Фузеев, ТП Нечаева), уфимский памятник «Героям Октябрьской революции и гражданской войны» (бронза, 1975 JIB. Кузнецов), а также памятники Труду и Славе, сооружавшиеся в городах и на месте первых нефтяных фонтанов.

Одновременно были созданы произведения, обозначившие зарождение мемориального жанра скульптуры: памятник Клавдие Абрамовой-Разуваевой скульптора Е.М Цибульского, установленный у проходной Уфимского швейного производственного объединения имени 8 Марта (известняк, 1967), и художественное надгробие балерине Гузель Сулеймановой автора Б Д. Фузеева (мрамор, 1970), остающееся самым образным и поэтическим произведением в башкирском искусстве мемории.

В заключение главы отмечается, что в период становления башкирской скульптуры, с одной стороны, более ускоренными темпами обретались опыт и профессионализм, работавшие в эти годы художники составляли, по существу, единое поколение, воспитанное в реалистической традиции и имевшее общее понимание структуры искусства ваяния и своих творческих целей С обращением к композиционной скульптуре и камерной, лирической трактовке сюжетов, определяющая роль в обновлении образного строя произведений была отведена мальм формам В них начала разрабатываться пространственная концепция скульптуры, заключавшаяся в равноправии эстетических категорий материального объема и физического пространства. Появилась новая для башкирской пластики тема обнаженной натуры, началось «архаически-примитивное» освоение фольклора.

С другой стороны, в искусстве республики не было «взрывного» преображения пластических средств, свойственного советской скульптуре рассматриваемого периода. В национальном регионе особенно ощутимы и тягостны были требования, предъявляемые к дорогостоящему, «вечному» и наиболее зависимому от властных структур общества виду искусства Каким было отношение к ещё довольно редким и робким творческим экспериментам башкирских скульпторов, свидетельствуют фрагменты протокола собрания художников (1971), коллектив которых «настораживали» «направления, носящие поверхностно-отвлечённый характер», факт «пространственности» скульптуры, «что не всегда приемлемо», и «характер исканий на невысоком творчески-профессиональном уровне»13.

В третьей главе «Эволюция башкирской скульптуры в 1980-е гг.» рассматриваются проблемы медальерной и монументальной пластики, прослеживаются изменения, происходившие в изобразительной системе станковой и керамической скульптуры.

Первый параграф посвящён «Медальерному искусству», произведения

13 ЦГАОО РБ Ф 10293, оп 1,д 150, л 43,47

которого появились в Башкирии на рубеже 1970-1980-х гг., в творчестве Хани-фа Хабибрахманова и Николая Калинушкина, молодых преподавателей художественно-графического факультета пединститута (БГПИ) Выявляется факт интереса к медали выпускников БГПИ (В.Г Лобанов, М.Р. Халилов, Ф.С. Ну-риахметов) и других авторов (В .П. Антипин) только в начальный период творчества. Однако утверждение об исключительном приоритете Н А. Калинушкина в медальерном искусстве республики (С В Евсеева) является неверным, несколько лет в медали работал выпускник худграфа И М. Валеев (1986-1992).

Николай Калинушкин работал в классических формах медали и плакетки и в пределах традиционно мемориальной темы, посвящая произведения выдающимся деятелям мировой культуры, науки и искусства Характер портретного рельефа (лицо или погрудное изображение, реже фигура) менялся в зависимости от авторского видения образа, делался сухим, плоскостным, графич-ным, или же высоким и сочным. В некоторых произведениях, нарушая типичные принципы построения медали (сквозной рельеф, не круглые границы), скульптор расширял ее формальные и образные возможности («Бах», 1981; «Анна Ахматова», 1982; «Борис Домашников», 1985)

В диссертации впервые рассматриваются произведения Ильдара Валеева, в творчестве которого получил отражение характерный для отечественного искусства того времени процесс освобождения медали от роли официального памятника и награды Кроме образов революционеров и деятелей башкирской и татарской культуры, он обращался к широкому кругу философских, экологических и нравственных проблем Для его композиций характерна чистая форма круга или квадрата (плакетка) часто со сплошным изобразительным или «каллиграфическим» рельефом («Кумыс», 1986, «Город». 1988; «Лодки», 1989).

Дальнейшее развитие искусства медали, несмотря на имеющийся потенциал, связанный, в частности, с именем Рустема Хасанова, остается проблемным ввиду его невостребованности в республике. Отсутствие устоявшихся традиций по увековечиванию в скульптурных памятниках выдающихся личностей и фактов национальной истории и культуры сказывается и на развитии памятной доски, появившейся здесь в 1980-е гг. и не получившей широкого распространения Некоторые из произведений, выполненные H.A. Калинушкиным, В Г. Лобановым и Ю.Ф. Солдатовым, рассматриваются во втором параграфе «Монументальная и мемориальная скульптура».

В параграфе отмечается, что с началом 1980-х гг монументальное творчество башкирских скульпторов заметно активизируется, что было следствием не только роста числа заказов, но и позиции правительства республики, переставшего заказывать памятники в центре. Кроме стремления обойтись своими силами и меньшими финансовыми затратами, сказался процесс торможения, а с началом 1990-х - обрушения всей системы создания монументальных работ в стране, от госзаказа до производственной базы. Перевод в материал осуществлялся силами Башкирского отделения Художественного фонда (кованая медь)

или самими авторами (бетон, пластическая масса). Скульптор Х.М. Хабибрах-манов самостоятельно отливал работы в металле. Камень употреблялся реже. Одной из немногих и наиболее удачной работой в сером граните стал памятник Шаппу Худайбердину авторов Б Д. Фузеева и Т.П Нечаевой (1981).

Предпочтительное внимание, оказываемое сооружению военных монументов (в параграфе анализируется трансформация образного содержания памятника в г. Дюртюли скульптора Ю.Ф. Солдатова (1985) в связи с изменением характера окружающего пространства) и «нефтяных» комплексов, не способствовало восполнению скудного скульптурно-декоративного убранства башкирских городов. Нереализованное предложение скульпторов установить в центре Уфы портретные галереи большевиков, руководителей Коминтерна и писателей, было продиктовано не столько политической конъюнктурой или стремлением получить заказы, сколько желанием наладить производство монументальных работ внутри республики с перспективой дальнейшего художественного освоения городских пространств.

Одними из первых произведений монументально-декоративного характера стали фигуры Муз театра и танца работы З.Р. Басырова, установленные в нишах на фасаде Театра оперы и балета (1993), и аллегорические фигуры, выполненные Х.М. Хабибрахмановым для нового здания музея Салавата Юлаева (с. Малояз, 1986-1991) Делается предположение, что причиной непринятия комиссией сидящей фигуры Салавата Юлаева, задуманной автором для центра архитектурно-скульптурной композиции, стала образная трактовка вооруженного героя, «восседающего» на камне с царственно указующим жестом Спустя десять лет, в год празднования юбилея суверенитета республики, статую установили перед уфимским зданием Государственного Собрания-Курултая (2000): ранее неприемлемое видение образа национального героя теперь монументально «подкрепляло» масштаб и значение отмечаемого события

В третьем параграфе «Станковая скульптура поиски новой выразительности» раскрывается характер исканий башкирских художников в период освобождения искусства от жесткого идеологического контроля. Подчеркивается влияние московской скульптуры, отличавшейся множеством стилистических ориентаций, взаимопроникновением жанров, ростом авторской «исповедально-сти» и «экзистенциальной самоуглублённости» (О В. Костина). Роль Москвы обусловливается географической близостью и большей доступностью в плане получения образования и посещения выставок уфимскими студентами; руководством московских скульпторов в группах на творческой даче в Переславле-Залесском, в которых с 1980-х гг. часто работали молодые башкирские авторы; московской школой ваяния в произведениях Б Д Фузеева, З.Р. Басырова, плодотворно работавших до конца 1990-х гг, а также преподавательской деятельностью H.A. Калинуппсина, в искусстве которого московская школа органично переплеталась с ленинградской (его наставниками были ученики А.Т. Матвеева, A.C. Кондратьев и Г А Шульц).

В параграфе анализируется станковая скульптура Н А. Калинушкина, работавшего в 1980-е гг. преимущественно в монопортрете В небольшой фигуре из мрамора «Паганини» (1979) скульптор создал трагически противоречивый образ гения, предвосхитивший цикл произведений «Художники» с ее ведущей темой творческой личности в историческом и современном контексте. В параграфе аргументируется взаимное переплетение серий работ мастера, каковых в его творчестве было несколько («Николай», «Знаки», «Ситуации», «Ева», «Материнство» и др), а также созвучие с ними тех произведений, которые не были отнесены ни к одному из циклов.

Молодые авторы были особенно чутки к новым веяниям в искусстве, состоявшими в повышенной тяге к искренности и во внимании к духовно-этическим моментам. В параграфе анализируются произведения ученика Н.А Калинушкина Явдата Ахметова, работавшего с деревом методом добавления, сколачивания композиций, что давало ему искомую свободу в их объёмно-пространственном решении и выход в окружающую среду («Городские цветы», 1985, «Старик и море», 1986). Владимир Антипин, вырезавший скульптуру из единого блока, добивался высшей меры условности и обобщённости пластической формы («Бабай», 1988, «Садовник», 1992). Одной из основных идей художника была мысль о потребности человека в закрытости, защищённости от внешнего мира, приносящего боль и утраты Пластическим символом этой боли воспринимается первая в истории башкирского искусства абстрактная скульптура В.П. Антипина «Скорбь» (1988)

Пристальный интерес молодых авторов к русской народной пластике сочетался с не менее важным ориентиром на творчество современных московских скульпторов П М Шимеса, М М Воскресенской, М Б Романовской, Н.И. Жи-линской, А.Г. Пологовой, М.Н Смирнова и других. Столичная скульптура, в которой «творческое отношение к возможностям пластической формы соседствует с серьезным исследованием жизни» (И.Е Светлов), оказала влияние и на Владимира Лобанова, часто работавшего в Переславле. Одной из главных тем его ранних произведений было размышление над уделом творческой личности в заданных ритмах современности, в условиях господства обманчивых и откровенно ложных ценностей. При этом серьезные и глубокие мысли подавались в театральном и часто экспрессивном контексте. Жанровые, преимущественно автопортретные сюжеты тех лет, интерпретировались В.Г. Лобановым в широком смысловом контексте, выходящем в конце десятилетия на прямую аллегорию («Однажды», «Аквариум». 1989) Тогда же В.Г. Лобанов создал самое гротескное произведение башкирской скульптуры, композицию «Вешалка» (1990).

В раннем творчестве Ханифа Хабибрахманова также очевидно влияние московской скульптуры, в исканиях которой большое значение придавалось формо- и смыслообразующей роли пространства (А.Н Бурганов, Д Ю. Митлян-ский, В.А. Вахрамеев и др) Основные творческие интересы Х.М. Хабибрахманова были связаны с металлом, в котором можно было создавать сложные ком-

позиции с декоративными элементами (драпировки) и включением внутри-скульптурного пространства, усложняющего драматургию образа («Гобеленщи-цы», 1983). Тогда же в работах скульптора появилась лёгкая стилизация формы, свидетельствующая о начавшихся поисках новой образности («Купальщицы», 1983).

В заключение параграфа отмечается появление в станковой скульптуре новой изобразительной системы, которая в границах реалистичной формы предлагала зрителю пластические символы с широким полем для ассоциаций и интерпретаций. Одновременно молодые авторы, как и старшие мастера, работали в классическом портрете. Предпочитая традиционные материалы, «чистые» скульпторы постепенно отходили от керамики, давшей в своё время возможность бесцензурного формотворчества. Художники-керамисты продолжали создавать произведения, находящиеся на стыке скульптуры и декоративного искусства, что позволило сформировать из них отдельный раздел первой специальной выставки «Скульптура Башкортостана» (1996)

В параграфе «Керамическая скульптура» раскрываются пластические и образные особенности керамических произведений, подчеркивается их над-фольклорный характер. Прямое осмысление культурного наследия башкирского и русского народов шло, в основном, в примитивистской скульптуре Ф.Б. Камаловой и В Г. Кузнецовой И если Валентина Кузнецова, помимо древне-славянской мифологии, использовала тематические и стилистические традиции русской глиняной игрушки, гжельской майолики и фарфора ХУШ-ХЗХ вв, то Фарида Камалова могла опереться лишь на пластику предметов башкирского быта, народного костюма и орнамента. Основной темой её произведений стал музыкальный фольклор, находивший воплощение в ритмично-мелодичных линиях и мягко-округлых, плавно перетекающих формах наполненных объемов («Родные напевы», 1988, «Юный кураист», 1999)

В творчестве Л.Н. Галеевой, В.К. Николаева, МФ. Тарана, как в свое время у М К Якубова, архаическая и иные темы самого широкого круга трактовались значительно пространнее, с привлечением глубинных пластов мирового искусства, его исторических стилей, памятников культуры, что приобрело в рассматриваемый период характер выраженной тенденции. Экстравагантная игра с известными образами и формами органична материалу керамики, имеющему множество дополнительных способов усиливать смысловые и эмоциональные оттенки произведений. В числе таковых в параграфе называются оригинальные приёмы расширения привычных композиционных схем портрета, применяемые, например, скульптором Рэмом Петровым, когда небольшие фигуры и предметы, призванные визуализировать профессию, характер и привычки человека, размещаются непосредственно возле его головы или бюста («Радиомастер Фатыхов», «Архитектор Печеркин». 1986).

В параграфе отмечается отсутствие в республике налаженного производства сувенирной продукции, отчего многие работы, созданные как образцы для

тиражирования, остаются невостребованными (Л А. Госачинская). В связи с этим художники предпочитают работать в расчете на полную уникальность своей малой пластики, выполняемой вручную в авторской фарфоровой массе (Л Н. Танеева, И В. Таран)

В 1990-е гг. в керамической скульптуре возродился и получил некоторое развитие анималистический жанр, - как следствие намного более динамичных процессов, шедших в российской анималистике 1970-1980-х гт. Понимание жанра стало шире, чем простое наблюдение и воспроизведение натуры. Одни работы наполнились особым чувством авторского видения образов животных (Р.Д Мусина). В других натура дополнялась столь не свойственными ей деталями, что фигура животного приобретала вторичную функцию по отношению к авторской идее (М Ф. Таран) В творчестве Виталия Николаева наблюдается переплетение этих двух принципов, - стремление показать самобытность и характерность животного, с одной стороны, и использовать его образ как иносказание о делах и проблемах человеческих, с другой

В заключение главы подчеркивается, что наиболее смелыми пластическими экспериментами и «пробами пера» в различных стилевых направлениях характеризуется творчество тех художников, которые получили образование в Уфе. С началом подготовки кадров в уфимских вузах (рубеж 1970-1980-х -БГПИ; 1990-е - Уфимский институт искусств, ныне академия), была создана одна из необходимых предпосылок для развития собственной школы ваяния. «Многостаночное» образование, получаемое студентами в пединституте, внутренне раскрепощало их и способствовало относительно быстрому формированию индивидуальных стилистических пристрастий, направленных как на глубокое усвоение классики, так и использование различных принципов формообразования современного западного искусства Общим признаком, свойственным их произведениям, был глубокий интерес к сфере духовной жизни человека и к созданию философичного художественного образа. Интерес к фольклору как косвенному источнику национального самовыражения, который наблюдался в творчестве живописцев и графиков, скульпторы, кроме Ф Б. Камаловой, пока не проявляли. Для них, как и для большинства авторов, работающих в керамике, был свойственен надфолькорный характер темы, образных и формальных решений, объединяющих в себе европейские классические и модернистские системы выразительности, а также восточные, чаще всего, примитивные стилистические направления

В четвёртой главе «Скульптура Башкортостана в постсоветский период» обосновывается выдвижение гипотезы об идущем процессе формирования уфимской скульптурной школы, отличающейся синтезом восточных и западных традиций, стилевым разнообразием и широким диапазоном творческих идей.

В параграфе первом «Монументальная скульптура проблемы и перспективы развития» отмечается, что в Башкирии, обретшей в 1990 г. статус су-

веренитета (с 1992 - Республика Башкортостан), исторически сложившееся восприятие скульптуры как «ненужной роскоши» до сих пор подпитывает сильную инерцию в осуществлении монументальных проектов Это, с одной стороны, ограждает от появления скороспелых памятников нового времени, с другой, не способствует восполнению скудного скульптурного убранства городской среды. Подчёркивается пагубное влияние непрофессиональной оценки эскизов и всех последующих стадий создания памятников, зависимости от общекультурного уровня региональных властей, принимающих проекты чисто административным решением, в связи с чем усугубилась проблема художественного уровня произведений. Анализируется уфимский памятник «Жертвам политических репрессий» Ю.Ф. Солдатова (1999), в котором была допущена грубая пластическая деформация.

Подчеркивается значимость некоторых новых произведений для дальнейшего развития монументальной и мемориальной скульптуры, в частности, памятника павшим в локальных войнах XX века скульптора Н А Калинушки-на, который замкнул линию, протянувшуюся с юга, от памятника Салавату Юлаеву С Д. Тавасиева, на север города В противовес конной статуе, демонстративно «игнорирующей» подходящих к нему людей, художественное решение мемориального памятника обращено непосредственно к зрителю

В индивидуальных надгробиях, создание которых возобновилось во второй половине 1980-х - 1990-е гг, поиски авторов сосредоточились преимущественно в области портретных композиций. В параграфе рассматриваются наиболее интересные произведения, отличающиеся активным архитектурным началом в сочетании с рельефным изображением Так, в работе В.Г. Лобанова доминантой памятника является вертикальная конструктивистская архитектурная форма (надгробие доктору техн. наук Р Р. Мавлютову, 2001), воспринимаемая своеобразным символом науки, в которой вёл исследования ученый В памятнике Загару Исмагилову работы Ф С. Нуриахметова (2005) сочетанием элементов исламской и античной архитектуры с изображением летящей Музы выражается суть творческого наследия композитора, работавшего в классических жанрах оперы и симфонии, музыкально-стилистической основой которых был национальный фольклор.

В параграфе отмечается доминирующий официозный подход (памятники-бюсты) к увековечиванию выдающихся личностей, деятелей культуры и искусства. Выделяется работа Ю.Ф. Солдатова, посвященная Марине Цветаевой (1999) и отличающаяся лирической трактовкой образа, ранее не встречавшейся в монументальной скульптуре республики. Рассматривается уфимский памятник Фёдору Шаляпину работы P.A. Хасанова и архитектора К.А Донгузова (2007), в котором большую роль в создании образа глубокого волнения молодого, неизвестного артиста, готовящегося за кулисами к первому выходу на сцену, играет аккорд торжественных колонн и пилястров неоклассического портика.

Появление в городах республики бронзовой скульптуры, устанавливаемой на низком подиуме или непосредственно на тротуаре («Дворник фирмы "Мир"» XX. Галиуллина, 2007, Уфа, «Иван Черников-Анучин» ДВ. Юсупова, 2007, Бирск), стало важной альтернативой официозному монументализму. Наряду с декоративной скульптурой архитектуры и фонтанов, острый дефицит которой в башкирских городах остается одной из важных проблем, а также произведениями, создаваемыми на симпозиумах «Скульптура в камне», подобные произведения приобщают людей к восприятию статуй в городе не только как способа увековечивания событий и людей или же метода пропаганды тех или иных политических и исторических амбиций, но и как искусства, способного жить рядом с ними, в их повседневных заботах и радостях.

В заключение параграфа подчеркивается, что монументальная скульптура башкирских авторов, имеющая всего 50-летнюю историю развития, является вполне «классической» скульптурой городских пространств российской провинции Для формирования национальных особенностей в сфере пластических решений не было повода, ибо в годы «соцреализма» авторы могли использовать один из немногих способов придать героям, общим для всей страны (кроме личностей, имевших к истории и культуре республики самое прямое отношение), некое «башкирское» своеобразие, - это выполнить характерные этнические черты внешности. Единственным героем из отдалённой от современности исторической эпохи, получившим монументальное воплощение (соответственно, со всеми историческими и потому национальными атрибутами), был Сала-ват Юлаев Лишь спустя полвека в республике установлены три новых памятника историческим лицам, выполненные в академических формах памятник Кинзе Арсланову (чугун, 2007) скульптора У.М Кубагушева, памятник воеводе Михаилу Нагому (бетон, 2007) автора В А Дворника, ставший поводом для исторических и политических споров тенденциозного характера, и его же памятник просветителю Мифтахетдину Акмулле, установленный у здания Башкирского педагогического университета (бронза, 2008).

Обращается внимание на преобладание архитектурных элементов в новых мемориальных памятниках республики. Делается предположение о связи данного явления с возрождением традиций исламского искусства, что, наряду с поисками региональной специфики в станковой скульптуре, и практикой проведения пленэров на фольклорную тему, может стать основой для появления новых и, возможно, подлинно национальных произведений монументальной пластики.

Во втором параграфе «Скульптурные симпозиумы» впервые анализируется опыт работы восьми симпозиумов «Скульптура в камне», имевших российский, международный и республиканский статус, условия их проведения, созданные произведения и их установка в городской среде, обосновывается их значимость для дальнейшего развития башкирского искусства скульптуры.

Первый симпозиум состоялся в Уфе в 1988 г. Кроме острой нужды города

в пластических произведениях, ставилась задача выстроить перспективы развития молодого башкирского искусства скульптуры Инициатор и организатор уфимских симпозиумов 1988-1992 гг. Н.А. Калинушкин знал, что для дальнейшего совершенствования профессиональных навыков и творческого роста выпускникам худграфа (и не только им) необходимо тесное общение с коллегами и глубокое усвоение того нового, что происходит в современном российском и мировом искусстве Симпозиумы могли стать для них большой школой мастерства, о чём говорили и сами молодые художники. Здесь приводится цитата из выступления скульптора Е.Л. Кудриной на обсуждении молодежной выставки 1987 г., в котором прозвучала критика атмосферы, царящей в союзе художников республики, отсутствия «информации о том, что происходит в скульптуре» и предложение «организовать симпозиум по камню», что «могло бы возродить скульптуру»14.

При изложении фактологического материала о симпозиумах особое внимание уделяется работе на них молодых авторов. Отмечается интенсивный поиск своей образно-пластической системы в творчестве Фирданта Нуриахметова, в приоритетах которой немалую роль сыграли работа и общение на симпозиумах, в частности, влияние московского скульптора ТЮ. Субханкулова Характерно, что некоторые пластические идеи воплощались у ФС Нуриахметова сначала в пленэрной вещи, и только затем в станковой, тогда как у скульпторов обычно происходит обратный процесс.

Проблема интерпретации башкирского фольклора в садово-парковой скульптуре была поставлена на международном симпозиуме в Уфе в 1999 г («Обычаи, традиции, быт, эпос башкирского народа»). Материалом симпозиума стал уральский мрамор, в то время как для воплощения данной темы более органичным был бы камень прошлых пленэров, - известняк Предположение обосновывается ассоциацией известняка со скалами и дикими камнями, приближением общего вида известняковой скульптуры к древнему изваянию или к деревянной скульптуре. Вторым «фольклорным» симпозиумом, посвященным башкирской тамге (геометрический знак, которым метили имущество и скот), стал пленэр в Малоязе (2004). Участники пошли по пути изображения «сопутствующих» тамге родоплеменных атрибутов (дерево, птица или зверь), а знак тамги наносили на поверхность фигуры. В результате были созданы в основном «таврированные» анималистические скульптуры. Делается предположение, что для решения задачи более уместным был бы отказ от реалистичной трактовки форм и создание нефигуративной пластики Успешная работа симпозиума на столь узкую тему и с участием только башкирских авторов могла быть обеспечена единой эстетической программой, что облегчило бы подготовку к работе и эффективно «срежиссировало» создание специального комплекса скульптур для установки на территории музея

В заключение параграфа подчеркиваются не до конца реализованные за-

мЦГАООРБ Ф 10293, оп 1, д 282, л 10

дачи симпозиумов, касающиеся обогащения архитектурной среды городов и районного центра ввиду не всегда удачного размещения с культур и их сохранности в последующее время, и осуществление главной цели, связанной с воспитанием нового поколения интересно работающих скульпторов и началом формирования уфимской школы ваяния.

«Новации и традиции в творчестве современных авторов» являются предметом анализа третьего параграфа. Отмечается заметная активизация художественной жизни в 1990-е - начале 2000-х гг., ознаменовавшаяся проведением выставки современной российской скульптуры «Пространство и форма» (2006)

В параграфе подчёркивается, что активный поиск собственного стиля, работа в кругу широких пластических изысканий в самых не скульптурных материалах (но привычных для различных направлений постмодернизма), на стыке скульптуры, приёмов дизайна и инсталляции, результаты которого были экспонированы, в частности, на групповых выставках «Объекты» (2005) и «Trash» (2008), не свидетельствует об отказе художников от академической формы и традиционных жанров, выполненных в камне и бронзе Сочетание новаций и традиций в творчестве одного и того же автора, которое прослеживается в башкирской скульптуре со второй половины 1980-х гг., является сегодня основной её особенностью, проявляющейся преимущественно у тех художников, и об этом говорилось выше, кто получил образование в вузах республики и считает своим учителем Н А Калинушкина, а также преподающих сегодня в УГАИ В.Г Лобанова и Р.А Хасанова. Что касается чисто классического направления, то оно связано с именами мастеров, учившихся за пределами республики (Ю.Ф. Солдатов, В А Дворник, X X Галлиулин, И.Н Павлов). Однако, поскольку в станковом искусстве эти авторы работают реже, чем в монументальном, оно не играет столь важную роль в общей картине башкирской скульптуры.

В творчестве самого НА. Калинушкина 1990-е гт. стали временем поисков пластической формы для выражения тончайших душевных переживаний В параграфе рассматриваются произведения мастера, пополнившие серию «Художники», первые формальные вещи, в которых скульптор, будучи убежденным в непреходящей актуальности человеческой фигуры, всегда «имел в виду» конкретное содержание и эмоциональное состояние человека Любимым материалом «концепций» было дерево, в этом же материале создано большинство произведений циклов «Ева», «Адам и Ева», «Материнство» и «Торсы» При этом в каждой из скульптурных серий есть как классически решённые композиции в традициях «вечных» тем искусства, так и обобщённо-стилизованные объемы, - вертикально вытянутые, заострённые и уплощенные до силуэта.

На современном этапе художники предпринимают попытку нового прочтения фольклорных традиций, в то время как классическое и примитивистское направления также получают свое дальнейшее развитие: первое - в рриентиро-ванных на салон работах И.Н. Павлова и в эскизах памятников В А. Дворника;

второе - в стилизованных под древние «балбалы» произведениях М.Р. Халило-ва Новый художественный язык, построенный на взаимопроникновении стилей, просматривается в совмещающих в себе формы степных изваяний и классического торса произведениях X М. Хабибрахманова «Степнячка», Ф.С Нури-ахметова «Торс Туркан-Хатун», М.Р. Халилова «Женский торс». Данное явление представляется следствием возросшего интереса авторов к переходности одной культуры в другую, к возможностям интегрирования западного и восточного искусств. Наиболее полное выражение тенденция получила в творчестве Ф С. Нуриахметова, создающего и чисто классические формы, и стилизованные, построенные, в частности, на переосмыслении примитивных скульптур Южного Урала, решаемых им в духе пластических находок западной скульптуры XX века (кубизм)

В творчестве В.Г. Лобанова прослеживается эволюция от конкретики до её символического обобщения в образе-знаке В период работы над памятной доской, посвященной Рудольфу Нурееву, когда гордое одиночество Артиста в служении искусству ассоциировались у скульптора с колючей и несгибаемой травой татарника, условная форма растения стала основой для разработки пластического принципа «преодоления пространства», отражающего нюансы в духовно-эмоциональном состоянии творческого человека (серия «Татарник»)

Использование традиций и новаций восточного и западного искусств, в том числе нефигуративного, в момент интерпретации собственной культуры или традиционного фольклора народа, среди которого живет художник иной национальности, сопоставление ценностей этой культуры с общечеловеческими, представляется одним из перспективных направлений в развитии башкирской скульптуры. Материал параграфа свидетельствует о возможности объединения двух глобальных тенденций в современном социокультурном пространстве - процессы интеграции с образованием универсальной и наднациональной культуры и процессы регионализации с возрождением национально-этнических культур

В заключение главы выдвигается гипотеза о процессе формирования уфимской скульптурной школы, основанной H.A. Калинушкиным и своеобразной базой которой, лабораторией по воспитанию кадров стали две находящиеся рядом творческие мастерские, одна из которых была личной мастерской учителя. Отличительной чертой воспитанников школы сегодня является проявление глубоко индивидуального понимания языка скульптуры и личных склонностей к тем или иным экспериментам в форме и материале. В связи с этим выражение «уфимская скульптурная школа» не предполагает академического понимания термина «школа в искусстве», коща группа учеников и последователей близки своему учителю по творческим принципам и художественной манере, или же, когда искусство обретает, благодаря школе, ярко выраженные, национально-самобытные черты, — говорить об этом по отношению к скульптуре республики сегодня нет оснований (согласно этому утверждению используется термин

«уфимская», а не «башкирская» школа). С понятием «уфимская скульптурная школа» связано, на наш взгляд, тесное содружество и сотворчество группы художников разных национальностей, открытых всему новому, что происходит в мировом искусстве, и тяготеющих к трансформации этих находок в своих произведениях сообразно региональной культурной специфике и личным творческим амбициям. Аналогичные тенденции прослеживаются и в искусстве тех авторов, кто работает вне двух мастерских (Х.М. Хабибрахманов, М Р. Халилов, И Ф. Гилязов, А.Р Маглиев и др.), что является основанием говорить именно об «уфимской скульптурной школе» в отличие от более узко понимаемого термина «школа Калинушкина».

Плюрализм художественной культуры и стилевое разнообразие, наблюдаемые в Башкортостане, характерны для всего современного российского провинциального искусства, когда «...слишком многое находится в движении, в изменении, в переходных стадиях и формах», и в творчестве каждого художника возможно как возвращение «к тому, что он делал вчера», так и решительный разрыв с прошлым (С М Червонная). Последнее обстоятельство неоднократно подчёркивалось в диссертации как наиболее типичное для башкирских скульпторов, учившихся у H.A. Калинушкина.

Во всех главах рассматривается процесс комплектования музейного собрания башкирской скульптуры, приобретший с середины 1980-х гг и особенно с начала 1990-х гг, активный и более целенаправленный характер

В Заключении подводятся итоги исследования и даются некоторые выводы автора.

Башкирская скульптура, зародившаяся и развивавшаяся под прямым влиянием русской реалистической школы, за сравнительно короткий промежуток времени подошла к началу становления собственного художественного языка. Сегодня с понятием «уфимская скульптурная школа» связывается интенсивный поиск и разработка основ будущей национальной школы ваяния.

Первые произведения башкирских скульпторов-самоучек вполне вписывались в официальную пластическую программу советского искусства В работах «сурового стиля» Б Д. Фузеева был дан мощный профессиональный импульс развития, усиленный творчеством Л.В. Кузнецова, З.Р. Басырова, Е.М. Цибульского, Б.И Замараева В ведущем жанре портрета обозначились два основных и полярных направления - создание обобщённых образов-знаков социалистической эпохи и внимание к психологическому состоянию и переживаниям человека.

В малой пластике фарфора и керамики Т П Нечаевой началось постепенное освобождение от канонов и пропагандистских установок. Однако процесс этот, активизированный в творчестве М К Якубова и А.П. Шутова, был искусственно приостановлен на рубеже 1960-1970-х гг внутри союза башкирских художников, предположительно, под давлением властных структур. Между тем, перемены были неизбежны Некоторые композиции З.Р. Басырова стали

первыми опытами станковой скульптуры в освоении разрабатываемой тогда в советском искусстве концепции пространственно-ритмической организации произведения.

В 1980-е гг. в скульптуре появляются предпосылки для формирования непрерывной исторической канвы развития, появления новых имён и творческих манер, чем было до сих пор, в период преобладания единичных фактов открытий и достижений Наиболее значимые из предпосылок - начало самостоятельной подготовки кадров и проведение симпозиумов. В творчестве уфимских выпускников развернулся поиск новых средств художественной выразительности «Вырастая» из мастерской Н.А Калинушкина, они продолжали тесно общаться с учителем. Очевидна роль пленэрной практики в совершенствовании мастерства молодых авторов, глубоком усвоении классики, овладении различными принципами формообразования западного искусства и восточных традиций, и, как результат, ускоренном формировании собственных стилистических пристрастий и творческой манеры Сочетание новаций и традиций в творчестве одного и того же художника, заложенное в тот период, является сегодня одной из основных особенностей башкирской скульптуры.

Надфольклорный, поли-национальный характер некоторых современных произведений, основанный на глубоком восприятии и переосмыслении художественного наследия неоднородного культурного пространства региона, находящегося на стыке Европы и Азии, на взаимодействии и взаимопроникновении форм из разных стилей и направлений, является, на наш взгляд, далеко не эклектичным явлением. Скорее, происходит самоидентификация авторов и их искусства в едином культурном пространстве страны, в результате которой башкирская скульптура, утратив статус «догоняющего» искусства, обретет действительно самобытный характер, свойственный зрелому художественному явлению В таком понимании современной ситуации в искусстве республики видится перспектива его дальнейшего изучения.

Основные положения диссертации отражены в публикациях

В ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных

ВАК

1. Ф.М Миннигулова Скульптурные симпозиумы в Башкортостане (19982004) // Вестник Башкирского университета. - 2008 - Том 13. - № 2. - С. 353356 (0,4 ал.).

2. Ф.М. Миннигулова Монументальная скульптура Башкортостана в 19501970-е гг • к проблеме регионального своеобразия // Вестник Башкирского университета - 2009. - Том 14 - № 1 (в печати. 0,6 а л )

Другие публикации

3 Ф M Миннигулова К вопросу об истории становления скульптуры малых форм в Башкортостане // Дцкяр Вестник гуманитарных наук АН РБ - Уфа, 2005. - № 2 (29) - С. 40-46 (0,5 а л )

4 Ф.М. Миннигулова Скульптура малых форм в Башкортостане (1975-1985гг.)//Ядкяр Вестник гуманитарных наук АН РБ -Уфа, 2005 -№4(32) -С. 11-18(0,6 ал.).

5. Ф.М. Миннигулова Башкирское искусство скульптуры малых форм в 1985-1990 гг. // Ядкяр Вестник гуманитарных наук АН РБ. - Уфа, 2006. - № 1 (33) -С. 25-34 (0,8 а л )

6. Ф.М. Миннигулова Творчество скульпторов в Башкирии в 1941-1945 гг. (по архивным материалам) ; Санкт-Петербург, гос. акад. ин-т живописи, скульптуры и архитектуры. - СПб, 2006 - 26 с - Рус. - Деп в НИЦ Информ-культураРос гос б-ки 15.06 2006, № 3415 (1,6 а.л.).

7. Ф M Миннигулова Коллекция башкирской скульптуры в БГХМ им M В. Нестерова. Характер и особенности // Скульптура Урала и Поволжья в контексте российского искусства • материалы конференции. - Уфа Демиург, 2006. -С. 31-42 (0,7 а л.)

8. Ф.М. Миннигулова Медальерное искусство Башкортостана // Ядкяр. Вестник гуманитарных наук АН РБ. - Уфа, 2008 - 1(41) - С 4-11 (0,6 ал)

9 Ф.М. Миннигулова. Башкирская скульптура и фольклор- к проблеме интерпретации // Истоки и эволюция художественной культуры тюркских народов : материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения педагога-просветителя, художника Ш.А Тагирова (Казань, 17-18 апреля 2008) - Казань • Заман, 2009 - С 275-282 (0,5 а.л.).

10. ФМ Миннигулова Башкирская скульптура на зональных и региональных выставках1 исторический аспект // Тенденции развития современного отечественного искусства (на примере выставки «Большая Волга») : материалы семинара (Самара, 5-8 августа 2008). - Самара Издательский дом «Агни», 2009.-С 10-19 (0,7 а л.)

Общий объем представленных публикаций составляет 7,0 а л

Отпечатано в ООО «Компания Спутник+» ПД № 1-00007 от 25.09 2000 г Подписано в печать 20 01 09 Тираж 100 экз. Уел п.л 2 Печать авторефератов: 730-47-74,778-45-60

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Миннигулова, Фарида Муслимовна

Введение.

Глава 1. ЗАРОЖДЕНИЕ ИСКУССТВА СКУЛЬПТУРЫВ БАШКИРИИ.

1.1. Условия формирования скульптурного творчества в Башкирии.

1.2. Работа скульпторов в годы Великой Отечественной войны.

1.3. Творчество скульпторов в послевоенный период.

1.4. Скульптура второй половины 1950-х гг.

Глава 2. СТАНОВЛЕНИЕ СКУЛЬПТУРЫ В 1960-1970-е гг.

2.1. Станковая скульптура 1960-х гг.

2.2. Пространство и форма керамической скульптуры.

2.3. Скульптура 1970-х.

2.4. Памятники и мемориалы.

Глава 3. ЭВОЛЮЦИЯ БАШКИРСКОЙ СКУЛЬПТУРЫ В 1980-е гг.

3.1. Медальерное искусство.

3.2. Монументальная и мемориальная скульптура.

3.3. Станковая скульптура: поиски новой выразительности.

3.4. Керамическая скульптура.

Глава 4. СКУЛЬПТУРА БАШКОРТОСТАНА В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД.

4.1. Монументальная скульптура: проблемы и перспективы развития.

4.2. Скульптурные симпозиумы.

4.3. Новации и традиции в творчестве современных авторов.

Введение диссертации2009 год, автореферат по искусствоведению, Миннигулова, Фарида Муслимовна

Политические и экономические преобразования двух последних десятилетий, повлекшие коренные изменения социокультурной ситуации в России, обострение процессов глобализации и стремление этнических культур сохра нить свою идентичность выдвинули на первый план проблемы национальных искусств, существующих сегодня в новых условиях суверенных республик и во взаимодействии с традициями и инновациями отечественного и мирового искусств. Задачи гармоничного сочетания активно возрождаемых традиционных культур, особенностей сложившихся изобразительных школ и мировых тенденций, а также выбора путей дальнейшего развития, неразрешимы без глубокого изучения художественного наследия, особенно актуального на рубеже столетий, в момент завершения важнейшего периода в эволюции искусств, осмысления и в какой-то мере переоценки отечественного изобразительного искусства двадцатого века.

Изобразительное искусство Башкортостана, история развития которого укладывается в границы минувшего столетия, не стало, между тем, предметом комплексного научного исследования вплоть до настоящего времени, ибо трудно считать таковым статью популярного характера, опубликованную московским искусствоведом Г.С. Кушнеровской в единственном альбомном издании по изобразительному искусству республики, выпущенном в 1974 г.1 Как отмечает уфимский исследователь А.Г. Янбухтина, «из системы гуманитарных наук республики с самого начала выпали такие направления в исследовательской работе, как искусствознание, его теория, история, эстетика, художественная критика, то есть изучение всего комплекса вопросов, связанных с исследованием изобразительного и декоративного искусства, архитектуры Башкортостана в

1 Изобразительное искусство Башкирской АССР : альбом / авт.-сост. Г.С. Кушнеровская. - М.: Советский художник, 1974. историческом и современном аспектах. Они и до сих пор не представлены в структурах основных ведущих научных учреждений республики»1.

До сегодняшнего дня не опубликован также каталог собрания произведений Башкирского государственного художественного музея имени М.В. Нестерова (БГХМ им. М.В. Нестерова), который позволил бы составить целостное представление об изобразительном искусстве республики, ибо сама коллекция, хранящаяся в запасниках небольшого по своим площадям музея, не доступна для изучения. Краткий обзор музейных ценностей представлен в статьях научных сотрудников, опубликованных в 2001 г. в юбилейном издании Сообщений БГХМ им. М.В. Нестерова. Сжатые сведения о собрании произведений башкирской живописи, скульптуры, графики и декоративно-прикладного искусства Л изложены в статье главного хранителя музея, искусствоведа В.М. Сорокиной .

Уфимскими исследователями выполнены труды исключительно по отдельным видам изобразительного искусства: кандидатская диссертация JT.H. о

Поповой посвящена башкирской живописи советского периода , декоративно- г му искусству — научные работы доктора искусствоведения А.Г. Янбухтиной, в результате исследовательской деятельности которой в 2006 г. вышла в свет первая в республике фундаментальная монография, посвященная искусствоведческому анализу этого вида творчества: от народного искусства, сохранявшего в начале столетия черты родоплеменной культуры, до произведений современных профессиональных художников4. Исследованию мифологических аспектов башкирского изобразительного искусства, выполненному на основе археологических материалов и произведений живописи и графики двадцатого

1 А.Г. Янбухтина. Декоративное искусство Башкортостана. XX век: от тамги до авангарда. - Уфа : Китап, 2006. -С. 147.

2 В. Сорокина// Сообщения Башкирского государственного художественного музея имени М.В. Нестерова : юбилейное издание. - Уфа : Автор, 2001. - С. 94-95.

3 JI.H. Попова. Живопись Советской Башкирии : автореф. дис. . канд. искусствоведения. - J1., 1976.

4 А.Г. Янбухтина. Ткань и интерьер (К вопросу художественного ансамбля башкирского народного жилища на материалах восточных районов Башкирии) : автореф. дис. . канд. искусствоведения. - М., 1978; А.Г. Янбухтина. Декоративное искусство Башкортостана в XX столетии: народное творчество, художественные промыслы, профессиональное искусство : науч. докл. на соиск. докт. искусствоведения. - М., 2003; А.Г. Янбухтина. Декоративное искусство Башкортостана. XX век: от тамги до авангарда. - Уфа : Китап, 2006. В свете данного диссертационного исследования представляют интерес суждения автора о произведениях художников, работавших в скульптуре малых и станковых форм в керамике, фарфоре, фаянсе, дереве, металле, а также о влиянии исламской и доисламской башкирской традиции, в частности, системы семейно-родовых знаков (тамга), на творчество многих современных художников. века, посвящена кандидатская диссертация И.Д. Ахмедьяновой1. Скульптура, занимающая сегодня одно из важных мест в художественной жизни Башкортостана, свидетельством чему стали две большие специальные выставки, проведённые в Уфе на рубеже веков, почти неизвестна российской науке и мало освещена в публикациях уфимских авторов.

В связи с вышеизложенным, актуальность темы диссертации, посвя-щённой истории развития башкирской скульптуры, обусловлена внутренней потребностью искусствознания республики, разрабатывающего подготовительный, переходный исследовательский этап, значение которого заключается в изучении разных видов художественного творчества перед более целостным исследованием изобразительного искусства, возможно, коллективом авторов. Изучение генезиса скульптурного творчества башкирских художников, определение тенденций и направлений в каждом из этапов развития, характера влияния российского и мирового искусства, а также современной художественной практики в области формообразования и содержательности произведений, восполняет, таким образом, существующий пробел и вводит в научный оборот обширный фактологический материал.

Как отмечалось, фундаментальных трудов, исследующих историю развития и современное состояние башкирской скульптуры, в научной литературе не существует. Отдельные аспекты башкирской скульптуры нашли отражение в обзорных и критических статьях, опубликованных в республике и в центральной печати, во вступительных статьях к альбому по изобразительному искусству республики, к выставочным и персональным каталогам, в публицистической литературе.

Так, первые скульптурные произведения, созданные в Уфе московскими художниками Линой По и Сосланбеком Тавасиевым, упомянуты и воспроизведены в буклетах, изданных в Москве в конце 1940-х гг.2 Из публикаций о твор

1 И.Д. Ахмедьянова. Мифологические аспекты изобразительного искусства Башкортостана : К интерпретации символического языка культуры Южного Урала от древности до двадцатого века : дис. .канд. искусствоведения.-Уфа, 2002.

2 Лина По. Скульптор. 1899-1948 : монографическая листовка. - М.: Советский художник, 1949; Тавасиев Со-сланбек Дафаевич : монографическая листовка. - М.: Советский художник, 1950. честве Лины По следует назвать статьи В. Лапшина и Б. Пятецкого, в которых рассмотрены произведения художницы, созданные ею во время эвакуации в Уфе1. История создания некоторых из них дана в книге Г.М. Кустова, впервые опубликовавшего перечень выставок с участием Лины По, полный каталог и местонахождение её произведений2.

Работы башкирских скульпторов рассматривались в нескольких обзорных статьях, опубликованных московскими критиками в 1950-1960-е гг. и посвя-щённых проводимым в столице выставкам башкирского искусства. О значительном отставании башкирской скульптуры по сравнению с живописью и о недостаточном владении культурой пластической формы» в работах В.Г. Мол розовой упоминалось в статье С. Волосович (1955) . В 1964 г. были опубликованы критические статьи авторов Т. Нордштейн и Д. Когана, посвященных анализу произведений живописцев Александра Бурзянцева, Ахмата Лутфуллина и скульптора Бориса Фузеева на групповой выставке в Москве (1963)4.

Автор П. Павлов, рассматривая выставку башкирского искусства 1969 года в Москве, отметил отсутствие в скульптурном разделе экспозиции «самобытных качеств особой школы»: «Видимо, скульптура здесь ещё переживает процесс своего становления, хотя индивидуальные особенности отдельных мастеров в ряде случаев обрисовались достаточно определённо»5. Тогда же критики Т. Нордштейн и Ю. Нехорошев подчеркнули различие башкирских скульпторов между собой как по характеру дарования, так и по кругу творческих задач, которые они перед собой ставили6.

В упомянутом выше популярном очерке Г.С. Кушнеровской сделан краткий обзор творчества скульпторов А.П. Шутова, Б.Д. Фузеева и Т.П. Нечаевой . О Мансуре Якубове, много экспериментировавшем с глиняной формой, гово

1 В. Лапшин // Искусство. - 1962. - № 2. - С. 39-42; Б. Пятецкий // Нева. - 1980. - № 2. - С. 220.

2 Г.М. Кустов. Лина По. Жизнь и творчество слепого скульптора. - М.: Всероссийское общество слепых, 1978.

3 С. Волосович // Искусство. - 1955. -№ 4. - С. 53.

4 Т. Нордштейн //Художник. - 1964.-№5. -С. 13-16; Д. Коган // Творчество. - 1964. -№ 4. - С. 11-13.

5 П. Павлов //Художник. - 1970.-№ 1.-С.21.

6Т. Нордштейн // Художник. - 1969. - № 12.-С. 10-14;Ю. Нехорошев//Творчество. - 1969.-№ 12.-С. 2-4.

7 Изобразительное искусство Башкирской АССР. - Без указ. С рилось только как о художнике-чеканщике, работавшем с плоскостью металлического листа.

Публикации уфимских искусствоведов также имели в основном популяризаторский характер, однако, осуществленные в потоке текущего художественного процесса, сегодня они являются одними из ценных источников информации в работе над диссертационной темой.

Так, в 1960-1970-х гг. была издана серия персональных буклетов с кратким обзором творчества художников, в числе которых были статьи о скульпторах, выполненные сотрудниками БГХМ им. М.В. Нестерова Э. Фениной, В. Теребил овой, А. Алабужевым, А. Янбухтиной, Г. Пикуновой1. Вопросы развития башкирской скульптуры затрагивались в обзорных статьях к каталогам выставок и в выступлениях в периодической печати. Следует упомянуть публикации

Э.П. Фениной и Г.Р. Пикуновой, составителей каталогов и авторов статей о выл ставках башкирского искусства в 1950-1970-е гг., Л.Д. Ртищевой (1980-е гг.), В.М. Сорокиной (1980-2000-е гг.), И.Н. Оськиной и С.В. Евсеевой (Игнатенко) (1990-2000-е гг.). Искусствоведы Т.Л. Речкалова и Г.Р. Пикунова освещали в периодике работу скульптурных симпозиумов, проводимых в Уфе на рубеже 1980-1990-х гг.3

Период накопления и выборочной публикации материала сменился предпринятыми в 1990-2000-е гг. первыми попытками систематизации и осмысления путей развития башкирской скульптуры. В это время каждая значительная выставка изобразительного искусства республики сопровождалась полноценным каталогом с богатым иллюстративным рядом и обзорной статьёй, в кото

1 См. напр.: Т.П. Нечаева. Уфа : буклет / авт. ст. Э. Феннна. - Л.: Художник РСФСР, 1962; Т. Нечаева: буклет/ авт. ст. Э. Фенина. - Уфа : Полиграфкомбинат, 1969; Б. Палеха. Б. Фузеев : буклет / авт. ст. Э. Фенина, В. Тере-билова. - Уфа : Полиграфкомбинат, 1969; М. Якубов. М. Чанышев : буклет / авт. ст. А. Алабужев. - Уфа : Полиграфкомбинат, 1969; Зильфат Басыров : буклет/ авт. ст. А. Янбухтина.-Уфа : Полиграфкомбинат, 1969; А. Платонов. Р. Гумеров. А. Шутов : буклет / авт. ст. Э. Фенина, Г. Пикунова. - Уфа : Полиграфкомбинат, 1969; Тамара Нечаева : буклет / авт. ст. Э.П. Фенина. - Уфа : ГЖТО, 1974; Мансур Якубов : буклет / авт. ст. А. Алабужев. - Уфа : ГЖТО, 1974; 3. Басыров. А. Королевский : буклет / авт. ст. А. Янбухтина. - Уфа : ГЖТО, 1974; Александр Шутов : буклет / авт. ст. Г. Пикунова. - Уфа : ГЖТО, 1974.

2 Т.Л. Ртищева была также куратором персональной выставки художника Р. Салимгареева, создавшего серию керамических скульптурных композиций, посвящённых работе пожарных (Салимгареев Рафаэль. Скульптура : проспект выставки / авт. вступ. ст. Л.Д. Ртищева. — Уфа : ГЖТ, [1984?]).

3 См. напр.: Скульптура в камне. Симпозиум. Уфа-1990 : буклет / авт.-сост. Т. Речкалова. - Уфа : Тип. УМПО, 1990; Г. Пикунова // Советская Башкирия. -1991.-16 октября; Т.Л. Речкалова // Спектр. - Уфа, 1992. -№ 2. -С. 45-47. рой в краткой форме рассматривалось развитие всего искусства, в случае специальной выставки, — отдельных его видов.

Несмотря на то, что статьи искусствоведов И.Н. Оськиной и В.М. Сорокиной, опубликованные в каталоге Первой республиканской выставки скульптуры и в Краткой энциклопедии Башкортостана (обе - 1996), а также в наглядном пособии для учащихся из серии «Изобразительное искусство Башкортостана» (2001), в силу своего жанрового своеобразия не ставили задачи подробного искусствоведческого анализа процессов развития скульптуры, они заложили основательный фундамент для дальнейшего изучения обозначенной темы.

Так, представленный на выставке «Скульптура Башкортостана» ретроспективный отдел, составленный из музейных произведений, позволил автору каталожной статьи И.Н. Оськиной, рассматривая историю развития скульптуры, дать ёмкую характеристику каждого из трёх выделенных ею этапов1. Период становления скульптуры в 1940-1950-е гг. отличался, по мнению исследователя, преобладанием портретного жанра с подчёркнуто героизированным образом труженика в произведениях В.Г. Морозовой, Т.П. Нечаевой и Б.Д. Фузеева. В 1960-1970-е гг. башкирская скульптура, как пишет автор, «активно набирает силы и уверенно выходит на уровень Всероссийских и Всесоюзных выставок»; несмотря на скованность идеологией, «лучшим произведениям тех лет удалось избежать банальности тем и нивелировки образов». В 1970-е гг. появился интерес к тематической скульптуре и стилизации формы, в частности, в творчестве М.К. Якубова. На современном этапе, в искусстве 1980-1990-х гг., исследователь подчёркивает рост индивидуальных поисков трактовки натуры, экспериментов с пространственными построениями, ассоциативности мышления, символики и метафоры; одни художники создают произведения разных стилистических направлений, другие представляют чисто «классицизирующее» направление. Более подробно на стилевом разнообразии современных произведений И.Н. Оськина остановилась в статье для уфимского газетно-журнального изда

1 Скульптура Башкортостана : каталог первой республиканской выставки / авт. ст. и сост. кат. И.Н. Оськина. -Уфа: Слово, 1996.-С.4-7. ния «Рампа» и во вступительной статье к каталогу выставки башкирского изобразительного искусства в Москве (1997)1.

В статье «Скульптура» для Краткой энциклопедии Башкортостана автор В.М. Сорокина обозначила те же этапы развития с характеристикой основных направлений творческой эволюции скульпторов и упоминанием наиболее значимых произведений2. Дополненная сведениями о монументальной скульптуре3 и анализом некоторых музейных произведений, данная статья опубликована также в наглядном пособии для учащихся по культуре республики, в серии «Изобразительное искусство Башкортостана»4.

В статьях, освещающих республиканские выставки профессионального декоративно-прикладного искусства, искусствовед С.В. Евсеева (Игнатенко) затронула вопросы развития и современного состояния керамической скульптуры и произведений из других материалов. Так, в каталоге первой выставки (1997) рассмотрены работы керамистов В.К. Николаева, М.Ф. Тарана, В.Г. Кузнецовой, деревянная скульптура E.JI. Кудриной, «тяготеющие к декоративности» произведения В.Г. Лобанова и Ф.С. Нуриахметова5. Отмечая отсутствие на второй специальной выставке (2002) произведений «чистых» скульпторов, автор находит этому объяснение в «осознанности ими (скульпторами - Ф.М.) специфики того и другого вида искусства»6.

Показательно, что на российской выставке скульптуры «Пространство и форма», состоявшейся в Уфе в 2006 г., в составе экспонентов, наоборот, не было уже «чистых» керамистов, участвовавших на выставке скульптуры в 1996 г. Данное обстоятельство является, видимо, одним из свидетельств того, что российская скульптура, как пишет автор каталога И.Н. Оськина, «сегодня пережи

1 И. Оськина // Рампа. - Уфа, 1996. - № 12(38). - С.4-5; Современное изобразительное искусство Башкортостана : каталог выставки : Москва, май 1997 /авт.-сост. И.Н. Оськина. - Уфа : Слово, 1997.

2 Башкортостан : краткая энциклопедия. - Уфа : Науч. изд-во «Башкирская энциклопедия», 1996. - С. 530-531.

3 Автором статьи «Монументальная скульптура» в Краткой энциклопедии является скульптор Т.П. Нечаева (Башкортостан : краткая энциклопедия. - С. 409).

4 Скульптура : нагляд. пособие для образоват. учреждений по предмету «Культура Башкортостана» : комплект репрод. / авт.-сост. В.М. Сорокина. - Уфа : Демиург, 2001.

Профессиональное декоративно-прикладное искусство Башкортостана : каталог первой республиканской выставки / авт. ст. и сост. кат. С.В. Евсеева. - Уфа : Слово, 1997. - С. 9.

6 Профессиональное декоративно-прикладное искусство Башкортостана : каталог второй республиканской выставки / авт.-сост. С.В. Евсеева. - Уфа: Информреклама, 2002. - С. 4-6. вает весьма позитивный период», - после времени «глубокого разрыва, произошедшего в начале 1990-х между искусством центра, мгновенно отреагировавшим на перемены, и искусством регионов, ещё по инерции какое-то время сдерживаемым прежней нормативностью. Сегодня этот разрыв почти прёодолён <.>»

Большим вкладом в изучение обозначенной темы являются научные каталоги, посвящённые персональному творчеству скульпторов. Первый из них выполнен искусствоведом JI. Суховой, подготовившей издание к юбилейной выставке З.Р. Басырова в БГХМ им. М.В. Нестерова (1978) . Систематизировав скульптурные и графические произведения, дав сведения об участии художника на выставках, воспроизведя иллюстративный ряд, в своей статье автор рассматривает в основном монументальные произведения З.Р. Басырова, воплотившие наиболее поощряемую в то время официальным искусством героическую тему. Лирическая линия в творчестве скульптора осталась почти не осве-щённой. Аналогично была построена статья искусствоведа А.Г. Янбухтиной для журнала «Художник»3.

Спустя двадцать лет творчество скульптора исследовала С.В. Евсеева (Игнатенко)4, опубликовавшая, кроме того, уникальную графику скульптора, его стихи, фрагменты рукописей с воспоминаниями о процессе создания произведений, подробный фактологический материал и большую статью о творческом пути художника, его работе в разных видах скульптуры5. В те же годы вышли в свет составленные С.В. Евсеевой персональные каталоги В.Г. Кузне

1 Пространство и форма. Выставка современной российской скульптуры : каталог / куратор в-ки И.Н. Оськина. - Уфа : Демируг, 2006. - С. 6.

2 Заслуженный художник БАССР Зильфат Басыров. Скульптура, графика : каталог / авт. ст. и сост. кат. Л. Сухова. - Уфа : ГЖТО, 1978.

3 А. Янбухтина // Художник. - 1978. -№ 8. - С. 8.

4 Персональная выставка З.Р. Басырова (1998) состоялась в БГХМ им. М.В. Нестерова в рамках одного из первых концептуальных проектов музея «Объём и плоскость», реализованного в 1990-е гг. В контексте данного проекта были опубликованы выставки «Валентина Кузнецова. Керамика. Вера Шибаева. Текстиль» (1992), «Николай Калинушкин. Скульптура. Медальерная пластика. Николай Пеганов. Живопись» (1993), персональные выставки скульпторов Т.П. Нечаевой (1992, 1997), З.Р. Басырова, Н.А. Калинушкина (1998) и др. Подробнее об этом см.: С. Евсеева// Сообщения Башкирского государственного художественного музея имени М.В. Нестерова. - С. 164-169.

5 Зильфат Басыров. Лики людей - лики времени : каталог / авт. ст., сост. кат. и разделов С.В. Евсеева. - Уфа : Автор, 1998. цовой (1992) и Н.А. Калинушкина (1998)1. Эти публикации, а также труды В.М. Сорокиной, посвящённые творчеству Т.П. Нечаевой (1984, 1997) и Б.Д. Фузеева (2004) , первый каталог произведений Н.А. Калинушкина, выполненный искусствоведом Т.Л. Речкаловой (1993) , статья Э.П. Фениной, подчеркнувшей, что с появлением Н.А. Калинушкина в 1970-е гг. в Уфе «произошёл поворот в искусстве скульптуры, произошла "смена стилей"»4, помогают сегодня выявить основные закономерности развития башкирского искусства скульптуры.

На данном этапе необходимо обобщить весь ранее изученный материал и осуществить комплексное исследование башкирской скульптуры в её историческом развитии и в контексте отечественного изобразительного искусства.

В связи с этим целью диссертационной работы является целостное изучение сложного и многопланового процесса эволюции башкирской скульптуры. Обозначенная цель подразумевает решение следующих задач:

1. Сбор, систематизация и обобщение фактологического материала — произведений скульптуры и архивных документов.

2. Анализ условий формирования скульптурного творчества в советской Башкирии, эволюции скульптуры в период становления, выявление моментов, сдерживающих развитие и, наоборот, определяющих его ускорение, определение характера влияния отечественного и мирового искусства.

3. Рассмотрение путей развития башкирской скульптуры в постсоветское время, характеристика новаторских тенденции и направлений в творчестве современных художников, раскрытие особенностей башкирского искусства в контексте его регионального своеобразия.

1 Валентина Кузнецова. Керамика : каталог / сост. кат., авт. ст. и аннотаций С.В. Евсеева. - Уфа : ГЖТ, 1992; Николай Калинушкин. Скульптура. Рисунок : каталог / авт. ст., сост. кат. и персоналии С.В. Евсеева. - Уфа : Автор, 1998.

2 Тамара Павловна Нечаева : каталог / авт. вступ. ст. и сост. кат. В.М. Сорокина. - Уфа : ГЖТ, 1984; Тамара Нечаева. Башкортостан — в душе моей : каталог / авт. ст. и сост. кат. В.М. Сорокина. — Уфа : Автор, 1997; В. Сорокина//Ватандаш. - Уфа, 1997. -№ 8. - С. 165-168; В. Сорокина//Рампа.-Уфа, 1998.-№ 1(51).-С.З; Борис Фузеев. Статья. Альбом. Каталог / авт. и сост. В.М. Сорокина. - Уфа : Демиург, 2004; В. Сорокина // Рампа. -Уфа, 2004. -№ 5(127).-С. 14-15; В.М. Сорокина// Скульптура Урала и Поволжья в контексте российского искусства : материалы конференции. - Уфа : Демиург, 2006. - С. 43-50.

3 Николай Калинушкин. Скульптура : каталог / авт. вступ. ст. Т.Л. Речкалова. - Уфа: Тип. изд-ва «Башкортостан», [1993?]; Т.Д. Речкалова // Спектр. - Уфа, 1993. -№ 4. - 30-33.

4 Э. Фенина // Бельские просторы. - 2004. -№ 7. - С. 132.

4. Формирование целостного взгляда на историю развития скульптуры в Башкортостане и включение его в общую систему художественных процессов как части отечественного искусства.

Объектом диссертационного исследования является отечественное искусство скульптуры второй половины двадцатого века.

Предмет анализа — скульптура Башкортостана в 1940-2000-е гг.

В процессе работы применён комплекс методов современного искусствознания, в том числе: монографический метод с целью изучения индивидуального творчества башкирских скульпторов; системный и историко-типологический методы, позволившие сгруппировать произведения по видам, жанрам и основным пластическим концепциям авторов в их историческом развитии; метод художественно-стилистического анализа с целью сопоставления образно-пластического языка скульптуры в разные периоды развития, и сравнительно-исторический метод с целью соотнесения сходства и различия произведений башкирских и российских авторов, работавших во второй половине прошлого века.

В основе диссертационного исследования лежат также работы, посвя-щённые советскому и постсоветскому отечественному искусству, в русле которого изначально развивается башкирская скульптура. Прежде всего, это теоретические труды общего характера, новейшие исследования процессов, происходивших в отечественном и мировом искусстве XX века, современного этапа в развитии изобразительного искусства регионов России, влияния этических и эстетических концепций ислама на искусство тюрко-мусульманских народов России (Н.С. Степанян, В.В. Ванслов, B.C. Турчин, С.М. Червонная и др.)1. Публикации специалистов, изучивших генезис отдельных видов и жанров скульптуры, средств её художественной выразительности, в частности,

1 См. напр.: Н.С. Степанян. Искусство России XX века. Взгляд из 90-х. - М.: ЭКСМО-Пресс, 1999; С. Червонная // М.В. Иордан, Р.Г. Кузеев, С.М. Червонная. Ислам в Евразии. - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - С. 423455; Художественная культура XX века : Развитие пластических искусств : сб. ст. - М. : ООО ТИД «Русское слово», 2002; B.C. Турчин. Образ двадцатого. в прошлом и настоящем. - М. : Прогресс-Традиция, 2003; С.М. Червонная. Академия художеств и регионы России. - М.: РИО НИИ PAX, 2004; С.М. Червонная. Искусство и религия: Современное исламское искусство народов России. — М.: Прогресс-Традиция, 2008. историко-теоретическому исследованию монументальной скульптуры, в том числе вопросам её национального своеобразия, посвящена монография Н.В. Воронова1; о бытовании скульптуры в городской и парковой среде писали исследователи И.В. Иванова, Н.М. Бабурина, С.Б. Базазьянц, B.C. Турчин, Г.П. Степанов, А.В. Иконников ; с монументально-декоративной скульптурой связаны исследования, посвящённые республиканским и международным скульптурным симпозиумам, практика проведения которых ведёт свой отсчёт с середины 1970-х гг. (Н.М. Бабурина, И.Е. Светлов, О.В. Костина, В.А. Мейланд и др.) ; в книге В.В. Ермонской прослеживаются пути развития мемориальной скульптуры4; проблемы станковой скульптуры, в том числе искусства национальных республик, освещены в работах И.Е. Светлова, М.Н. Яблонской, Р.Я. Аболиной, С.И. Орлова, С.С. Валериус, В.И. Перфильева5; особенности скульптуры малых форм исследовали Е.В. Шмигельская, Н.М. Бабурина, Л.В. Марц; медальерного искусства - А.В. Косарева, К.М. Шмакова6. Средства художественной выразительности скульптуры, проблемы взаимодействия скульптуры и пространства рассмотрены в работах B.C. Турчина, Н.И. Поляковой, С.И. Орлова . В диссертационной работе В.А. Гаврилова исследованы основные пла

1 Н.В. Воронов. Советская монументальная скульптура, 1960-1980.-М.: Искусство, 1984.

2 См. напр.: И.В. Иванова. Скульптура и город. - М.: Стройиздат, 1975; Скульптура в пленэре : альбом / авт.-сост. Н.М. Бабурина. — M.: Изобразительное искусство, 1980; С.Б. Базазьянц. Художник, пространство, среда. — М.: Советский художник, 1983; B.C. Турчин. Монументы и города. - М.: Советский художник, 1982; Г.П. Степанов. Композиционные проблемы синтеза искусств. - Л.: Художник РСФСР, 1984; А.В. Иконников. Искусство, среда, время. Эстетическая организация городской среды. — М.: Советский художник, 1985; Скульптура в городе : сб. ст. / сост. Е. Романенко. - М.: Советский художник, 1990.

3 См. напр.: H. Бабурина//Искусство.- 1977.-№ 7. - С. 12-21; И. Светлов//Творчество.- 1979.-№3.-С. 10-16; Скульптура-город-симпозиум // Декоративное искусство СССР. - 1988. -№ 6. - С. 10-19; В. Мейланд// Декоративное искусство СССР. - 1989. - № 5. - С. 2-6.

4 В.В. Ермонская. Советская мемориальная скульптура. - М.: Советский художник, 1979.

5 См. напр.: И.Е. Светлов. О советской скульптуре. 1960-1980 : очерки. - М.: Советский художник, 1984; М. Яблонская // Советская скульптура'8 : сб. ст. / сост. В.И. Перфильев. - M. : Советский художник, 1984. - С. 116132; Р. Аболина // Советская скульптура'9 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. - M.: Советский художник, 1985; С. Орлов // Творчество. - 1986. -№ 2. - С. 11-14: С. Валериус // Искусство. - 1983. -№ 11. -С. 4-12; В. Перфильев //Искусство.- 1990.-№2.-С. 17-21.

6 См. напр.: Л. Марц// Советская скульптура'77 : сб. ст. / сост. И.Е. Светлов. - М.: Советский художник, 1979. - С. 280-285; Е.В. Шмигельская. Скульптура малых форм в Российской Федерации. - Л.: Художник РСФСР, 1982; Н.М. Бабурина. Скульптура малых форм : альбом. - M.: Советский художник, 1982; А.В. Косарева. Искусство медали : кн. для учителя. -М.: Просвещение, 1982; К. Шмакова// Советская скульптура'Ю : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. - Москва : Советский художник, 1986. - С. 42-58.

7 См. напр.: Н.И. Полякова. Скульптура и пространство. - M.: Советский художник, 1982; С. Орлов // Творчество. - 1982. -№ 6. - С. 11-14; В. Турчин // Советская скульптура'7 : сб. ст. / сост. P.O. Антонов. -M.: Советский художник, 1983.-С. 123-128. стические новации в скульптуре двадцатого века1. Последние труды важны для нас в плане осмысления современных стилистических тенденций в скульптуре Башкортостана.

Источниковедческой базой диссертации являются: коллекция скульптуры в Башкирском государственном художественном музее имени М.В. Нестерова, в результате изучения которой составлен научный каталог; станковые произведения, скульптура малых форм и медали, хранящиеся в мастерских, в собраниях семей художников, в частных собраниях; монументальные и мемориальные произведения, установленные на территории республики; монументально-декоративные произведения, созданные в результате работы башкирских художников на скульптурных симпозиумах в республике и в России. Изучены документы и материалы из личных архивов скульпторов и хранящиеся в Центральном государственном архиве общественных организаций РБ (Уфа), Центральном государственном историческом архиве РБ (Уфа), в Архиве БГХМ им. М.В. Нестерова (Уфа) и в Российском государственном архиве литературы и искусства (Москва). Архивные материалы и научный каталог музейной коллекции впервые вводятся в научный оборот.

В качестве источников информации по теме использованы выставочные каталоги, отзывы печати на проводимые выставки, публикации журналистов, посвящённые художникам: статья А. Лисовиченко о жизни и творчестве Т.П. Нечаевой ; очерки Л.Г. Галлямовой, часто посещавшей мастерские А.П. Шутова, М.А. Дубровиной, М.Я. Якубова, Ф.У. Усмановой, Р.А. Салимгареева ; публикации О. Титовой, посвященные творчеству Н.А. Калинушкина и скульптурным симпозиумам, проводимым в республике4. В диссертации использована также справочная информация о башкирских художниках (биографические сведения, перечень выставок и основных произведений), опубликованная ис

1 В.А. Гаврилов. Пластические новации в скульптуре XX века: дис. . канд. искусствоведения. - СПб, 2004.

2 А. Лисовиченко // Женщины Башкирии. - Уфа : Башк. книж. нзд-во, 1968. - С. 350-356.

3 Л.Г. Галлямова. Краски Башкирии : очерки. - Уфа : Китап, 1997; Л.Г. Галлямова. Краски родного края : очерки о художниках Башкирии. - Уфа : Китап, 2002.

4 О. Титова // Рампа. - Уфа, 1998. - № 7(57). - С. 8-9; О. Титова // Рампа. - Уфа, 1998. - № 8(58). - С. 3; О. Титова // Рампа. - Уфа, 1999. - № 7(69). - С. 2-3. кусствоведом Э.П. Фениной1; о монументальных и мемориальных памятниках л

Башкортостана, собранные краеведом Ю.В. Узиковым ; материал, содержащийся в статьях В.В. Сидорова, изучившего архив и воспоминания людей о памятнике Салавату Юлаеву работы Т.П. Нечаевой .

Основные положения, выносимые на защиту, определяются автором следующим образом:

1. Вследствие отсутствия в Башкирии историко-культурных предпосылок для возникновения скульптурного творчества, пути зарождения нового вида изобразительного искусства определяются как путь «сверху», в результате правительственных заказов, и «извне», вследствие деятельности скульпторов, приехавших в Уфу накануне и в годы войны. Становление скульптуры шло под прямым влиянием русской реалистической школы и в русле пластической программы советского искусства.

2. Важную роль в освобождении искусства от канонов «социалистического реализма» сыграли образно-пластические эксперименты в материале керамики и в малых формах скульптуры.

3. Противоречивость процесса становления скульптуры в 1960-1970-е гг. обусловлена ускоренными темпами обретения опыта и профессионализма и инертным местническим мышлением уфимских художественных кругов, оказывающих давление на скульпторов.

4. С началом самостоятельной подготовки кадров в 1980-е гг. была создана одна из главных предпосылок для формирования непрерывной исторической канвы развития, появления новых имён и творческих манер.

5. Формирование уфимской скульптурной школы началос во время проведения в республике российских и международных симпозиумов.

6. Спецификой скульптурного творчества современных авторов является

1 Художники Советской Башкирии : справочник / авт.-сост. Э.П. Фенина. - Уфа : Башк. книж. изд-во, 1979; Э.П. Фенина. Художники Башкортостана. XX век : справочное издание. - Уфа : Демиург, 2002.

2 Ю. Узиков. Это надо живым. - Уфа : Башк. книж. изд-во, 1986; Ю.В. Узиков. Исторические памятники Уфы. -Уфа: Китап, 1999.

3 B.B. Сидоров // Ядкяр. - Уфа, 2000. - № 4. - С. 114-130; В.В. Сидоров. Был героем Салават. - Уфа : Китап. -С. 228-263. широкий диапазон творческих идей и поисков, использование западных и восточных формально-образных традиций в их взаимопроникновении и в сочетании с пластическими новациями двадцатого века.

Периодизация исследования обусловлена стремлением зафиксировать основные явления, происходившие в башкирской скульптуре второй половины двадцатого века, когда шло «ускоренное» развитие всего отечественного искусства и каждое десятилетие выдвигало когорту художников (В.В. Ванслов), навсегда «метивших» уходящую эпоху своими произведениями (Н.С. Степанян)1. Своеобразие и уникальность развития скульптуры Башкортостана состоит в ещё более стремительном темпе, в котором мастерам ранее не существовавшего здесь вида изобразительного искусства приходилось осваивать достижения отечественной и мировой скульптуры и творчески ассимилировать их на родной почве. Развитие этого процесса предлагаем рассмотреть по следующей хронологической схеме:

I этап - зарождение скульптуры в Башкирии в 1940-1950-е гг.;

II этап — становление скульптуры в 1960-1970-е гг.;

III этап — эволюция скульптурного творчества в 1980-е гг.;

IV этап - современная скульптура Башкортостана (1990-2000-е гг.).

Структура работы отвечает данной схеме, состоит из четырёх глав и альбома иллюстраций. В качестве приложений приведены тексты писем М.В. Нестерова и JI.M. По из их переписки в 1941-1942 гг. (с некоторыми сокращениями), сведения о художниках, список республиканских, групповых и персональных выставок, в которых участвовали скульпторы, и научный каталог собрания башкирской скульптуры в БГХМ имени М.В. Нестерова.

1 См. об этом: Н.С. Степанян. Указ. соч. - С. 5-6; В.В. Ванслов // Художественная культура XX века : Развитие пластических искусств : сб. ст. - С. 227.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Скульптура Башкортостана второй половины XX в. Проблемы становления и развития"

Заключение

Историческое развитие и современное состояние скульптуры Башкортостана, исследование которой связано с необходимостью комплексного изучения изобразительного искусства региона, позволяют предположить, что сегодня идёт процесс формирования оригинальной пластической культуры, отличающейся синтезом восточных и западных особенностей видения и претворения образов в материале. За сравнительно короткий срок башкирская скульптура, зародившаяся и развивавшаяся под прямым влиянием русской реалистической школы, подошла к началу становления собственного художественного языка. С понятием «уфимская скульптурная школа» сегодня связывается интенсивный поиск и разработка основ будущей национальной школы ваяния.

В советском государстве жизнеспособность скульптуры, особенно её монументальных форм, во многом зависела от позиции и действия властей, политических «моментов» и идеологических приоритетов. Об этом свидетельствует сам факт возникновения скульптурного творчества в регионе, культурное пространство которого было к нему исторически не предрасположено. Скульптура академических форм могла возникнуть здесь лишь в эпоху секуляризации, приобщения к советскому искусству «социалистического реализма» и полной государственной опеки. Озабоченность правительства отставанием республики в области «монументальной пропаганды», с одной стороны, и живое творчество московских и ленинградских скульпторов, с другой, положили начало искусству, развитие которого шло часто вопреки господствовавшему здесь консервативному мнению о сущности и предназначении скульптуры.

В середине двадцатого века в регионе, имевшем сравнительно небольшое число монументальной скульптуры, бывшей в массе своей стандартными статуями вождей и их соратников, появились памятники-бюсты, посвящённые историческим героям и деятелям культуры. Выполненные на основе станковых портретов русских художников-самоучек Веры Морозовой и Тамары Нечаевой, они вписывались в официальную пластическую программу советского искусства. В начале 1960-х, в портретах «сурового стиля» скульптора московской школы Бориса Фузеева, башкирскому искусству был дан мощный профессиональный импульс развития, усиленный станковым и монументальным творчеством Льва Кузнецова, Зильфата Басырова, Евгения Цибульского, Бориса Замараева. В ведущем жанре портрета обозначились два основных и полярных направления - создание обобщённых образов-знаков социалистической эпохи и внимание к психологическому состоянию и переживаниям человека.

В малой пластике фарфора и керамики Тамары Нечаевой, не подверженной идеологическому контролю, началось постепенное освобождение скульптуры от выработанных канонов и пропагандистских установок. Однако процесс этот, активизированный формальными экспериментами и архаическими образами Мансура Якубова и станково-декоративной пластикой Александра Шутова, был искусственно приостановлен на рубеже 1960-1970-х гг. внутри творческого союза башкирских художников, предположительно, по указанию «сверху».

Между тем, перемены были неизбежны. Под влиянием многих факторов, в том числе, возросшего значения малых форм скульптуры, в центре художественной жизни страны происходила заметная трансформация скульптурных жанров, тем и средств пластической выразительности. Некоторые композиции Зильфата Басырова, наиболее чутко реагировавшего на новые веяния в искусстве, стали первыми опытами станковой скульптуры в освоении разрабатываемой тогда концепции пространственно-ритмической организации произведения. Равноправие объёма и пространства в создании художественного образа позволяло наполнять реалистические формы более тонкой, многоплановой, ассоциативной составляющей.

В монументальном искусстве Башкирии в это время создавались масштабные произведения, свидетельствовавшие о профессиональной смелости авторов и, одновременно, о власти распространённых композиционных и образных схем. Авторские поиски и задачи, отличные от функций «объёмного плаката», нашли воплощение в памятнике К. Разуваевой работы Е.М. Цибульского и в надгробии Г. Сулеймановой скульптора Б.Д. Фузеева, создавшего первое и наиболее поэтическое произведение башкирской мемориальной скульптуры. Однако прошло ещё почти два десятилетия, прежде чем появились целые комплексы монументально-декоративной пластики и начал формироваться скульптурный мемориал. Первое обстоятельство тесно связано с именем талантливого педагога Николая Калинушкина, в творчестве которого появились и такие новые для республики виды скульптуры как мемориальная доска и медальерное искусство, — достаточно трудно развивавшиеся в силу отсутствия в республике устоявшихся традиций по увековечиванию выдающихся личностей и фактов национальной истории и культуры.

В 1980-е гг. в башкирском искусстве были заложены предпосылки для формирования непрерывной канвы развития скульптуры, появления новых имён и творческих манер, чем было до сих пор, в период преобладания единичных фактов художественных открытий и достижений, — это начало самостоятельной подготовки кадров в мастерской Н.А. Калинушкина на худграфе БГПИ, работа художников на творческой даче в Переславле-Залесском, где они испытывали сильное влияние мастеров московской школы, и начало проведения симпозиумов.

С перестроечными процессами в обществе и прекращением идеологического контроля художественной жизни, поиск новых средств пластической выразительности, отличных от традиционного реализма, развернулся в творчестве молодых скульпторов Явдата Ахметова, Владимира Лобанова, Владимира Антипина, Фирданта Нуриахметова столь же открыто и свободно, как и во всём изобразительном искусстве страны. В большинстве своём «вырастая» из мастерской Н.А. Калинушкина, они продолжали тесно общаться с учителем, работать бок о бок с ним и мастерами страны и зарубежья на симпозиумах в Башкирии и в России. Роль пленэрной практики в совершенствовании мастерства, глубоком усвоении классики, овладении различными принципами формообразования современного западного искусства и восточных традиций, и, как результат, ускоренном формировании собственных стилистических пристрастий и творческой манеры молодых авторов, очевидна. Сочетание новаций и традиций в творчестве одного и того же художника, заложенное в тот период, является одной из основных особенностей скульптуры республики на современном этапе.

Надфольклорный, наднациональный, точнее, поли-национальный характер некоторых современных произведений башкирских скульпторов, основанный на глубоком восприятии и переосмыслении художественного наследия неоднородного культурного пространства региона, находящегося на стыке Европы и Азии, на взаимодействии и взаимопроникновении форм из разных стилей и направлений, - часто, в момент интерпретации какого-то одного фольклорного мотива, — является, на наш взгляд, далеко не эклектичным явлением. Скорее, происходит самоидентификация авторов и их искусства в едином культурном пространстве страны (а, может быть, и мира), в результате которой башкирская скульптура, утратив статус «догоняющего» искусства, обретёт свой действительно самобытный характер, свойственный зрелому художественному явлению. В таком понимании современной ситуации в искусстве республики видится перспектива его дальнейшего изучения.

Список научной литературыМиннигулова, Фарида Муслимовна, диссертация по теме "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура"

1. А. Платонов. Р. Гумеров. А. Шутов : буклет / авт. ст. Э. Фенина, Г. Пикунова. — Уфа : Полиграфкомбинат, 1969. 1 л.: ил.

2. Аболина, Р. В поисках стиля. Некоторые особенности эволюции формы в станковой скульптуре // Советская скульптура'9 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. — М.: Советский художник, 1985.-С. 162-173.

3. Аболина, Р. Вечное и современное в пластике / Р. Аболина // Современная советская скульптура : альбом / авт.-сост. Н.М. Бабурина, В.Т. Шевелева. М. : Советский художник, 1989.-С. 47-62.

4. Аграновская, М. Скульптура 80-х: станковость и декоративность / М. Аграновская // Творчество.- 1986.-№ 5.-С. 11-15.

5. Александр Матвеев : альбом / авт. ст. и сост. Е.Б. Мурина. М. : Советский художник, 1979.-382 с. : ил.

6. Александр Шутов : буклет / авт. ст. Г. Пикунова. Уфа : ГЖТО, 1974. - 1 л.: ил.

7. Алексеев, Е.П. Провинциальный монументализм: первые памятники В.И. Ленину на Урале в 1924 — 1926 гг. / Е.П. Алексеев // Известия Уральского государственного университета. 2005.-№ 35. - С. 142-161.

8. Антонов Р. Где границы медали? / Р. Антонов // Творчество. 1984. - № 2. - С. 11-14.

9. Ахмеров, Р.Б. Об истоках декоративно-прикладного искусства башкирского народа / Р.Б. Ахмеров. Уфа: Китап, 1996. - 64 с. : ил.

10. Б. Палеха. Б. Фузеев : буклет / авт. ст. Э. Фенина, В. Теребилова. Уфа : Полиграфкомбинат, 1969. - 1 л.: ил.

11. Бабурина, Н. Пленэр и скульптура / Н. Бабурина // Искусство. 1977. - № 7. - С. 1221.

12. Бабурина, Н. Малая пластика поиски и тенденции / Н. Бабурина // Декоративное искусство СССР,-1979.-№ 1.-С. 10-15.

13. Бабурина, Н.М. Скульптура малых форм : альбом. М. : Советский художник, 1982. -251 с. : ил.

14. Базазьянц, С.Б. Художник, пространство, среда. Монументальное искусство и его роль в формировании духовно-материального окружения человека. Художник и город / С.Б. Базазьянц. М. : Советский художник, 1983. - 240 с. : ил.

15. Базазьянц, С. Балансируя на грани / С. Базазьянц // Декоративное искусство СССР. -1986.-№ 6.-С. 19-23.

16. Башкирский государственный художественный музей им. М.В. Нестерова : путеводитель / авт.-сост. Э. Фенина. Уфа : Башк. кн. изд-во, 1981. - 79 с. : ил.

17. Башкирское народное искусство / под общ. ред. С. Шитовой. Уфа : Демиург, 2002. -360 с. : ил.

18. Башкортостан: краткая энциклопедия / гл. ред. издания Р.З. Шакуров. Уфа : Науч. изд-во «Башкирская энциклопедия», 1996. - 672 с. : ил.

19. Богемская, К. Анималистический жанр сегодня / К. Богемская // Творчество. 1984. -№ 3. - С. 14-17.

20. Бондаренко, JI. Художественная жизнь Башкортостана в годы Великой Отечественной войны / JI. Бондаренко // Ватандаш. Уфа, 2005. - № 5. - С. 89-96.

21. Борис Фузеев. Скульптура : статья, альбом, каталог / авт. и сост. В.М. Сорокина.

22. Уфа : Демиург, 2004. -32 с.: ил.

23. Булгак, И. Скульптурная керамика Москвы и Ленинграда / И. Булгак // Искусство. — 1989. -№ 4. -С. 10-15.

24. Валериус, С. Новые рубежи советской многонациональной скульптуры. Размышления на выставке / С. Валериус // Искусство. 1983. -№ 11. — С. 4-12.

25. Валентина Кузнецова. Керамика : каталог / сост. кат., авт. ст. и аннотаций С.В. Евсеева. -Уфа : ГЖТ, 1992. 56 с. : ил.

26. Ванслов, В.В. Художественный опыт России XX века / В.В. Ванслов // Художественная культура XX века : Развитие пластических искусств : сб. ст. М. : ООО ТИД «Русское слово», 2002. - С. 227-237.

27. Веселитская-Игнатиус, Н. Новое прочтение пластической формы / Н. Веселитская-Игнатиус // Художник. 1973. - № 6. - С. 17-22.

28. Веселитская-Игнатиус, Н. Пластический образ современника / Н. Веселитская-Игнатиус // Художник. 1976. - № 4. - С. 25-28.

29. Веселитская-Игнатиус, Н. Поиски — просчёты — обретения. К вопросу о взаимовлиянии видов и жанров скульптуры / Н. Веселитская-Игнатиус // Советская скульптура'9 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. М. : Советский художник, 1985. — С. 130-161.

30. Вильчик, Н.Н. Развитие изобразительного искусства в условиях формирования отечественного художественного рынка на рубеже XX-XXI вв. Региональный аспект: дис. . канд. искусствоведения : 17.00.09 / Вильчик Наталья Николаевна. Барнаул, 2002. - 284 с.

31. Виноградова, II.A. Скульптура Японии. III-XIV вв. / II.A. Виноградова. — М. : Изобразительное искусство, 1981. 239 с. : ил.

32. Волосович, С. Художники советской Башкирии / С. Волосович // Искусство. — 1955. — №4.-С. 49-53.

33. Воркунова, Н. Заметки о скульптуре / Н. Воркунова // Художник. 1965. - № 8. - С. 35.

34. Воронов, Н.В. Советская монументальная скульптура. 1960-1980 / Н.В. Воронов. М. : Искусство, 1984. - 224 с. : ил.

35. Гаврилов, В.А. Пластические новации в скульптуре XX века : дис. . канд. искусствоведения : 17.00.09 / Гаврилов Виктор Александрович. СПб, 2004. - 198 с.

36. Галлямова, Л.Г. Краски Башкирии : очерки / Л.Г. Галлямова. — Уфа : Китап, 1997. -104 с. : ил.

37. Галлямова, Л.Г. Краски родного края. Очерки о художниках Башкортостана : учебное издание / Л.Г. Галлямова. Уфа : Китап, 2002. - 172 с. : ил.

38. Гафуров. М. Лев Кузнецов // Лауреаты премии имени Салавата Юлаева. Творческие портреты. Уфа : Башк. книж. изд-во, 1987. - С. 132-135.

39. Герчук, Ю. Форма пространство - экспрессия / Ю. Герчук // Советская скульпту-ра'78 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. - М. : Советский художник. - С. 148-165.

40. Голынец, Г.В. Академия художеств и искусство Урала / Г.В. Голынец, С.В. Голынец // Известия Уральского государственного университета. 2005. - № 35. - С. 188-202.

41. Государственная Третьяковская галерея. Каталог собрания. Скульптура первой половины XX века : серия «Скульптура XVIII-XX веков» : т. 2 / под общ. ред. Я.В. Брука и Л.И. Иовлевой. М. : Изд-во «Красная площадь», 2002. — 359 с. : ил.

42. Давид Бурлюк. Фактура и цвет. Произведения Давида Бурлюка в музеях российской провинции : каталог выставки каталог наследия : в 2 ч. : ч. 1 / авт. вступ. ст., сост. кат. и разделов С.В. Евсеева. - Уфа : Изд-во «Башкортостан», 1994. -55 с.: ил.

43. Дубовицкая, Н. Скульптура и цветы. Экспозиция на воздухе // Советская скульпту-ра'74 : сб. ст. / сост. И.Е. Светлов. М.: Советский художник, 1976. - С. 252-255.

44. Ермонская, В.В. Советская мемориальная скульптура. К истории становления и развития русского советского художественного надгробия / В.В. Ермонская. М. : Советский художник, 1979. -215 с.: ил.

45. Ергин, Ю.Я. «Я Салавата представлял вождём башкирского народа.». Малоизвестные документы о создании памятника Салавату Юлаеву // Вельские просторы. 2002. - № 6.-С. 142-147.

46. Ергин, Ю.Я. «Другого Салавата создавать я не намерен.» // Вельские просторы. — 2003.-№ 1.-С. 94-101.

47. Заслуженный художник БАССР Зильфат Басыров. Скульптура, графика : каталог / авт. ст. и сост. кат. JI. Сухова. Уфа : ГЖТО, 1978. -31 с.: ил.

48. Зильфат Басыров : буклет / авт. ст. А. Янбухтина. Уфа : Полграфкомбинат, 1969. 1 л. : ил.

49. Зильфат Басыров. Лики людей лики времени. Монументальная скульптура. Станковая скульптура. Уникальная графика. Поэзия : каталог / авт. ст., сост. кат. и разделов С.В. Евсеева. - Уфа : Автор, 1998. - 40 с. : ил.

50. Иванова, И.В. Скульптура и город / И.В. Иванова. М. : Стройиздат, 1975. - 159 с. :ил.

51. Изобразительное искусство Башкирской АССР. Живопись. Графика. Скульптура. Монументально-декоративное искусство. Театрально-декорационное искусство. Народное искусство : альбом / авт.-сост. Г.С. Кушнеровская. М. : Советский художник, 1974. -202 с. : ил.

52. Изобразительное искусство Советской Татарии : альбом / авт.-сост. С.М. Червонная. -М.: Советский художник, 1983. 17 с. : 116 л. ил.

53. Изотова, М. Диалог керамики и скульптуры / М. Изотова // Творчество. 1982. - № 8. -С. 18-21.

54. Иконников, А.В. Искусство, среда, время. Эстетическая организация городской среды / А.В. Иконников. М. : Советский художник, 1985. - 334 с. : ил.

55. Имамутдинова, 3. Реалии ислама в динамике развития башкирской музыки и в общем контексте национальной культуры / 3. Имамутдинова // М.В. Иордан, Р.Г. Кузеев, С.М. Червонная. Ислам в Евразии. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - С. 408-422.

56. Кавано, X. Фольклорная эстетика как постмодернисткая парадигма // Искусство XX века. Итоги столетия : тезисы докладов международной конференции. Санкт-Петербург. 1-4 декабря 1999 / X. Кавано. СПб : Изд-во Гос. Эрмитажа, 1999. - С. 179-181.

57. Казаринова, Н.В. Художники Перми / Н.В. Казаринова. — Л. : Художник РСФСР, 1987. 192 с. : ил.

58. Каким быть Парку скульптуры в Клайпеде? // Декоративное искусство СССР. 1983. -№ 10.-С. 26-32;

59. Каменский, А.А. Анна Голубкина. Личность. Эпоха. Скульптура / А.А. Каменский. — М.: Изобразительное искусство, 1990. 464 с. : ил.

60. Касаткина, Е.Е. Монументальная скульптура Москвы Постсоветского периода : дис. . канд. искусствоведения : 17.00.04 / Касаткина Елена Евгеньевна. М., 2004. - 193 с.

61. Каталог выставки произведений скульптора Т.П. Нечаевой / авт.-сост. Э. Фенина. -Уфа : Тип. Президиума ВС БАССР, 1956. -Юс.: ил.

62. Кашук, Л. О парковой скульптуре // Скульптура в городе : сб. ст. / сост. Е.В. Романен-ко. М.: Советский художник, 1990. - С. 112-132.

63. Качарова, А. Выставка «Земля и люди» / А. Качарова // Советская скульптура' 10 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. М. : Советский художник, 1986. - С. 6-24.

64. Коган, Д. Башкирские темы / Д. Коган // Творчество. 1964. - № 4. - С. 11-13.

65. Комов, О. Большая жизнь малой пластики / О. Комов // Художник. — 1973. № 1. — С. 13-15.

66. Косарева, А.В. Искусство медали : кн. для учителя / А.В. Косарева — М. : Просвещение, 1982.-127 е.: ил.

67. Костина, О. Жанровость и проблемы вида / О. Костина // Декоративное искусство СССР. 1986. - № 6. - С. 15-17.

68. Костина, О. Прощания и встречи с классикой / О. Костина // Творчество. 1991. - № 8.-С. 12-14.

69. Кочетов. А. Советское медальерное искусство на современном этапе / А. Кочетов // Искусство.- 1977.-№ 12. С. 14-18.

70. Красильникова, Т.В. "Современный стиль" в советском декоративно-прикладном искусстве периода оттепели : Дис. . канд. искусствоведения : 17.00.04 / Красильникова Татьяна Валентиновна. — М., 2004. — 327 с.

71. Крюкова, И.А. Русская скульптура малых форм / И. А. Крюкова. М. : Наука, 1969. -151 с. : ил.

72. Кузеев, Р.Г., Бикбулатов, Н.В., Шитова, С.Н. Декоративное творчество башкирского народа / АН СССР, Башкирский филиал, Институт истории, языка и литературы / Р.Г. Кузеев. Н.В. Бикбулатов, С.Н. Шитова. Уфа : Типография Башк. Обкома КПСС, 1979. - С. 202;

73. Кустов, Г.М. Лина По. Жизнь и творчество слепого скульптора / Г.М. Кустов. — М.: Всероссийское общество слепых, 1978. 154 с. : ил.

74. Кушнеровская. Г.С. Художники Башкирии сегодня / Г.С. Кушнеровская // Художник.- 1959.-№ 6.-С. 14-19.

75. Лазарев, М. Скульптура и цветы / М. Лазарев // Творчество. 1974. - № 11. - С. 18-21.

76. Лапшин, В. Подвиг художника / В. Лапшин // Искусство. 1962. - № 2. - С. 39-42

77. Лебедев, В. Пластика малых форм / В. Лебедев // Советское станковое искусство : сб. ст. / авт.-сост. В. Зименко. М. : Советский художник, 1974. - С. 94-103.

78. Лина По. Скульптор. 1899-1948 : монографическая листовка / Худож. фонд СССР ; ред. Е.М. Петрейкова. М.: Советский художник, 1949. - 1 л.: ил.

79. Лисовиченко, А. Ваятель / А. Лисовиченко // Женщины Башкирии. Уфа : Башк. книж. изд-во, 1968. - С. 350-356.

80. М. Якубов. М. Чанышев : буклет / авт. ст. А. Алабужев. — Уфа : Полиграфкомбинат, 1969.- 1 л. : ил.

81. Мансур Якубов : буклет / авт. ст. А. Алабужев. Уфа : ГЖТО, 1974. — 1 л.: ил.

82. Марц, Л. Скульптура малых форм / Л. Марц // Советская скульптура'74 : сб. ст. / сост. И.Е. Светлов. -М.: Советский художник, 1974. С. 178-193.

83. Марц, Л. Размышления о малой пластике / Л. Марц // Советская скульптура'77 : сб. ст. / сост. И.Е. Светлов. М. : Советский художник, 1979. - С. 280-285.

84. Машуровский Д. Мастер художественного литья. К 80-летию со дня рождения Г.И. Савинского / Д. Машуровский // Декоративное искусство СССР. — 1962. — № 10. С. 22.

85. Медведева, Л.С. Художники Оренбургской области / Л.С. Медведева. Л.: Художник РСФСР, 1978.- 107 с. : ил.

86. Мейланд, В. Керамический оазис / В. Мейланд // Декоративное искусство СССР. — 1989.-№5.-С. 2-6.

87. Михаил Таран. Эротические фантазии. Керамика : каталог выставки. Москва, галерея «Славянский Дом», май-август 1995 / сост. С.В. Евсеева. Уфа : Автор, 1995. -2л.: ил.

88. Михаил Таран. CORPUS A SPIR1TUS. Тело и Дух. Логика и Чувство. Керамика : буклет / авт. ст. и сост. кат. С.В. Евсеева. — Уфа : МДМ, 1998. — 1 л.

89. Нехорошев, Ю. Образы Башкирии / Ю. Нехорошее // Творчество. 1969. - № 12. - С. 2-4.

90. Нечаева, Т. Родина Салавата // Янгантау. Курорт : справочное издание. Уфа : Китап, 2000.-С. 15-17.

91. Николай Калинушкин. Скульптура : каталог / авт. вступ. ст. Т.Л. Речкалова. Уфа : Тип. изд-ва «Башкортостан», 1993?. -16 с.: ил.

92. Nicolay Kalinushkin. Skulpture : буклет. Уфа. : studio EgoDesign, [?].

93. Николай Калинушкин. Скульптура. Рисунок : каталог / авт. ст., сост. кат. и персоналии С.В. Евсеева. Уфа : Автор, 1998. -2л.: ил.

94. Нордштейн, Т. Если поиск становится легким./ Т. Нордштейн // Художник. 1964. -№5.-С. 13-16.

95. Нордштейн, Т. Рожденное традициями жизни / Т. Нордштейн // Художник. — 1969. -№ 12.-С. 10-14.

96. Обыденнов, М.Ф., Миннигулова, Ф.М. Древнее искусство Башкирии / М.Ф. Обыден-нов, Ф.М. Миннигулова. Уфа : Башк. книж. изд-во, 1986. - 152 с. : ил.

97. Орлов, С. Композиция пространство - образ / С. Орлов // Творчество. - 1982. - № 6. -С. 11-14.

98. Орлов, С. Документальность и экспрессия / С. Орлов // Творчество. 1983. -№ 11.-С. 9-12.

99. Орлов, С. Историческое и современное / С. Орлов // Творчество. 1986. - № 2. - С. 11-14.

100. Оськина, И. Скульптура Башкортостана. Послесловие к выставке / И. Оськина // Рампа. Уфа, 1996. - № 12(38). - С.4-5.

101. Оськина, И. Ева, Звездочёт и печальный ослик / И. Оськина // Рампа. Уфа, 1998. - № 5.-С. 8.

102. Оськина, И. «Ковчег Ману», «Троянский конь» и «Вавилонская башня» / И. Оськина // Рампа. Уфа, 2000. - № 3-4. - С. 26.

103. Оськина, И. Мёд и немного дёгтя. Краткое послесловие к выставке скульптуры / И. Оськина // Высокохудожественный журнал. Уфа, 2007. - № 1(6). - С. 14-15.

104. Павлов, П. Молодость искусства. О выставке произведений башкирских художников в Москве / П. Павлов // Художник. 1970. - № 1. - С. 12-21.

105. Павловский, Б. Доклад о творчестве художников Урала и проблемы дальнейшего развития изобразительного искусства Российской Федерации / Б. Павловский // Художник. -1975. -№3.~ С. 25-31.

106. Первый международный симпозиум пленэрной скульптуры. Самара 1996 : каталог. — Самара : АРТМИФ, 1996.-21 с. : ил.

107. Перфильев, В. Станковая скульптура Ленинграда / В. Перфильев. // Искусство. 1989.- № 8. С. 10-17.

108. Перфильев, В. Размышления о скульптуре России / В. Перфильев // Искусство. 1990.- № 2. С. 17-21.

109. Пикунова, Г. Песпя о Башкирии / Г. Пикунова // Художник. 1969. - № 4. - С. 3-9.

110. Пикунова, Г. Башкирская АССР / Г. Пикунова // Изобразительное искусство автономных республик РСФСР : альбом / сост. В.А. Юдичев. Л. : Художник РСФСР, 1973. - С. 26-34.

111. Пикунова, Г.Р. Урал социалистический. Уфа, октябрь, 1974 / Г.Р. Пикунова // Художник и дыхание современности. Из опыта работы творческих групп художников Российской Федерации / ред-сост. М.С. Лебедянский. Л.: Художник РСФСР, 1975. - С. 40-48.

112. Пикунова, Г. Скульпторы родному краю / Г. Пикунова // Советская Башкирия. -1991.-16 октября.

113. Поляк, А.И. Изобразительное искусство Удмуртии : библиографический справочник / А.И. Поляк. Ижевск : Изд-во «Удмуртия», 1974. - 173 с.

114. Полякова, Н.И. Скульптура и пространство. Проблема соотношения объёма и пространственной среды / Н.И. Полякова М.: Советский художник, 1982. - 199 с. : ил.

115. Попова, JI.H. Живопись Советской Башкирии : автореф. дис. канд. искусстведения : 17.00.04 / Попова Людмила Николаевна. Л., 1976. - 25 с.

116. Прокушев, Г.И. Художники Марийской АССР / Г.И. Прокушев. — Л.: Художник РСФСР, 1982.- 180 с. : ил.

117. Пространство и форма. Выставка современной российской скульптуры (07.10 -04.11.2006. Уфа): каталог / арт-директор в-ки Ф.С. Нуриахметов ; авт. экспозиции В.Г. Лобанов, И.Н. Оськина ; куратор в-ки И.Н. Оськина. Уфа : Демиург, 2006. - 100 с. : ил.

118. Профессиональное декоративно-прикладное искусство Башкортостана : каталог первой республиканской выставки / авт. ст. и сост. кат. С.В. Евсеева. Уфа : Слово, 1997. — 137 с. : ил.

119. Профессиональное декоративно-прикладное искусство Башкортостана : каталог второй республиканской выставки / авт.-сост. С.В. Евсеева. Уфа : Информреклама, 2002. — 84 с. : ил.

120. Пятецкий, Б. Феномен Лины По / Б. Пятецкий // Нева. 1980. - № 2. - С. 220.

121. Рахматуллина, З.Я. Сущность и своеобразие башкирской традиции как социокультурного явления / З.Я. Рахматуллина // Ядкяр. Уфа, 2001. - № 3. - С. 50-58.

122. Речкалова, Т.Л. Тайна и пластика белого камня / Т.Л. Речкалова // Спектр. Уфа, 1992,-№2.-С. 45-48.

123. Речкалова, Т.Д. Один плюс один: Н. Калинушкин и Н. Пеганов / Т.Д. Речкалова // Спектр.-Уфа, 1993.-№ 4. 30-33.

124. Салават-батыр навечно в памяти народной : сборник документов и материалов / сост. И.М. Гвоздикова. С.Н. Мурзаханова, М.М. Гиниатуллина и др. Уфа : Китап, 2004. - 408 с.: ил.

125. Салимгареев Рафаэль. Скульптура : проспект выставки / авт. вступ. ст. Л.Д. Ртищева ; сост. М.Х. Хусаинов, А. Королевский. Уфа : ГЖТ, 1984?. - 28 с. : ил.

126. Светлов, И. Симпозиум скульптуры на открытом воздухе / И. Светлов // Творчество. -1979.-№3.-С. 10-16.

127. Светлов, И.Е. О советской скульптуре. 1960-1980 : очерки / И.Е. Светлов. М. : Советский художник, 1984. - 248 с. : ил.

128. Сидоров, В.В. Три бюста Салавата / В.В. Сидоров // Ядкяр. Уфа, 2000. - № 4. - С. 114-130.

129. Сидоров, В.В. Был героем Салават / В.В. Сидоров. Уфа : Китап, 2003. - 296 с. : ил.

130. Сидоров, В.В. Слово о Салавате : историко-краеведческие очерки / В.В. Сидоров. -Уфа: Гилем, 2004.-167 с.

131. Скульптура-город-симпозиум // Декоративное искусство СССР. 1988. - № 6. - С. 1019.

132. Скульптура : нагляд. пособие для образоват. учреждений по предмету «Культура Башкортостана» : комплект репрод. / авт.-сост. В.М. Сорокина. Уфа : Демиург, 2001. - 1 папка (24 отд. л.). - (Изобразительное искусство Башкортостана ; вып. 5).

133. Скульптура Башкортостана : каталог первой республиканской выставки / авт. ст. и сост. кат. И.Н. Оськина. Уфа : Слово, 1996. - 71 с. : ил.

134. Скульптура в городе : сборник статей / сост. Е. Романенко ; редколл. А.Н. Бурганов и др. М. : Советский художник, 1990. - 381 с. : ил.

135. Скульптура в камне. Симпозиум. Уфа-1990 : буклет / авт.-сост. Т. Речкалова. Уфа : Тип. УМПО, 1990. - 1 л.: ил.

136. Скульптура в пленэре. По материалам выставок «Рига-72», «Рига-76», «Скульптура ицветы» : альбом / авт.-сост. Н.М. Бабурина. М. : Изобразительное искусство, 1980. — 117 с.: ил.

137. Скульптура-город-симпозиум // Декоративное искусство СССР. 1988. — № 6. — С. 1019.

138. Скульптура и среда // Творчество. 1975. - № 4. - С. 11-13.

139. Скульптура Урала и Поволжья в контексте российского искусства : материалы конференции. Уфа : Демиург, 2006. - 67 с. : ил.

140. Скульптурные пленэры // Декоративное искусство СССР. 1989. - № 7. - С. 36-37.

141. Современное изобразительное искусство Башкортостана. Живопись. Скульптура. Графика. Керамика : каталог выставки : Москва, май 1997 / авт.-сост. И.Н. Оськина. Уфа : Слово, 1997.-72 с. : ил.

142. Сорокина, В. Грани таланта/В. Сорокина//Ватандаш.-Уфа, 1997.-№8.-С. 165168.

143. Сорокина, В. Богатство души и таланта / В. Сорокина // Рампа. — Уфа, 1998. № 1(51). -С. 3

144. Сорокина, В. Героическая поэма в камне / В. Сорокина // Рампа. Уфа, 2004. - № 5(127).-С. 14-15.

145. Сорокина, В.М. Уфимский скульптор Т.П. Нечаева (монографическое сообщение) / В.М. Сорокина // Скульптура Урала и Поволжья в контексте российского искусства : материалы конференции. Уфа : Демиург, 2006. - С. 43-50.

146. Станковая скульптура сегодня // Художник. 1974. - № 3. - С. 4-24.

147. Степанов, Г.П. Композиционные проблемы синтеза искусств / Г.П. Степанов. — JI. : Художник РСФСР, 1984. 320 с. : ил.

148. Степанян, Н.С. Искусство России XX века. Взгляд из 90-х / Н.С. Степанян. М. : ЭКСМО-Пресс, 1999. -416с.: ил.

149. Т. Нечаева : буклет / авт. ст. Э. Фенина. Уфа : Полиграфкомбинат, 1969. -1 л.: ил.

150. Т.П. Нечаева. Уфа : буклет / авт. ст. Э. Фенина. JI. : Художник РСФСР, 1962. - 1 л.: ил.

151. Тавасиев Сосланбек Дафаевич : монографическая листовка / ред. Е.М. Петрейкова. -М.: Советский художник, 1950. 1 л.: ил.

152. Тагер, Е. О керамической скульптуре малых форм / Е. Тагер // Искусство. 1954. — № 3.-С. 23-31.

153. Тамара Нечаева : буклет / авт. ст. Э.П. Фенина. Уфа : ГЖТО, 1974. - 1 л.: ил.

154. Тамара Павловна Нечаева. Скульптура. Монументальное искусство. Фарфор. Живопись. Декоративное искусство. Графика : каталог / авт. вступ. ст. и сост. кат. В.М. Сорокина. Уфа : ГЖТ, 1984. - 50 с. : ил.

155. Титова, О. Информация пространства / О. Титова // Рампа. Уфа, 1998. - № 7(57). - С. 8-9.

156. Титова, О. Новая встреча впереди / О. Титова // Рампа. Уфа, 1998. - № 8(58). - С. 3.

157. Титова, О. . .И мрамор белый в серебре листвы июньской / О. Титова // Рампа. Уфа,1999. -№7(69). -С. 2-3.

158. Тиханова, В. Пленэрная скульптура Польши / В. Тиханова // Декоративное искусство СССР. 1968,-№ 10.-С. 27-30.

159. Ткаченко Н. Маленькие монументы эпохи / Н. Ткаченко // Художник. — 1992. — № 1-2. -С. 17-22.

160. Турчин, B.C. Монументы и города. Взаимосвязь художественных форм монументов и гордской среды / B.C. Турчин. М.: Советский художник, 1982. — 159 с.: ил.

161. Турчин, В. О художественном смысле фактуры / В. Турчин // Советская скульптура'7 : сб. ст. / сост. P.O. Антонов. — М. : Советский художник, 1983. С. 123-128.

162. Турчин, B.C. Образ двадцатого. в прошлом и настоящем / B.C. Турчин. — М. : Прогресс-Традиция, 2003. 648 с. : ил.

163. Узиков, Ю. Это надо живым / Ю. Узиков. Уфа : Башк. книж. изд-во, 1986. — 200 с. : ил.

164. Узиков, Ю.А. Исторические памятники Уфы / Ю.А. Узиков. Уфа : Китап, 1999. — 288 с. : ил.

165. Умаров, А. Национальное своеобразие и идейная общность / А. Умаров // Советская скульптура'9 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. С. 100-109.

166. Ургалкина, Н.А. Художники Чувашии / Н.А. Ургалкина. — JI. : Художник РСФСР, 1978.-206 с. : ил.

167. Фенина, Э. Монументальное искусство Т. Нечаевой / Э. Фенина // Проблемы методики преподавания художественно-графических дисциплин. Уфа : Изд-во БГПИ, 1984. - С. 56-65.

168. Фенина, Э.П. Художники Башкортостана. XX век : справочное издание / Э.П. Фенина. Уфа : Демиург, 2002. - 640 с.

169. Фенина, Э. Памяти друга / Э. Фенина // Рампа. Уфа, 2002. - № 10-11 (108-109). - С. 21.

170. Фенина, Э. Преданный своему искусству / Э. Фенина // Вельские просторы. Уфа, 2004,-№7.-С. 132-136. '

171. Харсун, JI. Духовное и физиологическое / JI. Харсун // Рампа. Уфа, 1998. - № 10. -С. 18.

172. Художественная культура XX века : Развитие пластических искусств : сб. ст. / под ред. В.В. Ванслова, В.П. Толстого, Д.О. Швидковского. М. : ООО ТИД «Русское слово», 2002. - 368 с. : ил.

173. Художники Мордовии : библиографический справочник / авт.-сост. Г.С. Горина. — Саранск : Мордовское книжное изд-во, 1974. 112с.: ил.

174. Художники Советской Башкирии : справочник / авт.-сост. Э.П. Фенина. Уфа : Башк. книж. изд-во, 1979. -232 с.

175. Шаляпинский бас коринфского ордера// Рампа. Уфа, 2003. — № 3 (113). - С. 6-7.

176. Шитова, С.Н. Резьба и роспись по дереву у башкир / С.Н. Шитова. Уфа : Китап, 2001.- 168 с. : ил.

177. Шмакова, К. Медаль. Поиски и находки / К. Шмакова // Советская скульптура'10 : сб. ст. / сост. В.А. Тиханова. Москва : Советский художник, 1986. - С. 42-58.

178. Шмигельская, Е.В. Скульптура малых форм в Российской Федерации / Е.В. Шмигель-ская. JI.: Художник РСФСР, 1982. - 127 с. : ил.

179. Шмигельская Е.В. Дом творчества имени Д.Н. Кардовского / Е.В. Шмигельская. М. : Ме1апагЁ, 2004 WWW- документ. Формат PDF. // Переславаль-Залесское краеведение [WWW- сайт]: URL: http://www.stockmail.ru (2007. 17 декабря). - 30 с.

180. Шульгина,Т. Скульптура в городе /Т. Шульгина//Искусство.- 1982. -№ 11.-С. 1519.

181. Червонная, С.М. Академия художеств и регионы России / С.М. Червонная. М. : РИО НИИ PAX, 2004. - 288 с.

182. Червонная С.М. Искусство и религия: Современное исламское искусство народов России / С.М. Червонная. М. : Прогресс-Традиция, 2008. - 552 с. : ил.

183. Яблонская, М. Многогранность станковизма / М. Яблонская // Творчество. 1973. - № 4.-С. 7-10.

184. Яблонская, М.Н. Новые черты в развитии современной советской станковой скульптуры. Опыт систематизации / М.Н. Яблонская // Советское искусствознание'80 : сб. ст. : Вып. 1. М. : Советский художник, 1981. - С. 36-43.

185. Яблонская, М. Парадоксы станковой пластики / М. Яблонская // Творчество. 1982. -№ 3. - С. 12-16.

186. Яблонская, М. Проблемы повествовательности в современной станковой скульптуре / М. Яблонская // Советская скульптура'8 : сб. ст. / сост. В.И. Перфильев. М. : Советский художник, 1984.-С. 116-132.

187. Яблонская, М. Новому времени новая образность / М. Яблонская // Декоративное искусство СССР. - 1986. -№ 6. - С. 17-18.

188. Явдат Ахметов : буклет / под ред. В. Лобанова. Уфа : б. и., 1986. - 1 л.: ил.

189. Якимович, А. О «нескульптурпой скульптуре» и единстве искусств / А. Якимович // Декоративное искусство СССР. 1986. -№ 11. - С. 18-19.

190. Янбухтина, А.Г. Ткань и интерьер (К вопросу художественного ансамбля башкирского народного жилища на материалах восточных районов Башкирии) : автореф. дис. . канд. искусствоведения : 17.00.04 / Янбухтина Альмира Гайнулловна. М., 1978. - 25 с.

191. Янбухтина, А. О людях Башкирии / А. Янбухтина // Художник. 1978. - № 8. - С. 8.

192. Янбухтина, А.Г. Художники И.С. и Н.Я. Ефимовы в Башкирии и о Башкирии / А.Г. Янбухтина // Из истории художественной жизни Урала : сборник научных трудов. -Свердловск : УрГУ, 1986. С. 91-94.

193. Янбухтина, А.Г. Родовая память и современное искусство Башкортостана / А.Г. Янбухтина // Вестник Академии наук РБ. 1996. - Том 1. - № 3-4. - С. 48-54.

194. Янбухтина, А.Г. Декоративное искусство Башкортостана в XX столетии: народное творчество, художественные промыслы, профессиональное искусство : науч. докл. на со-иск. докт. искусствоведения : 17.00.04 / Янбухтина Альмира Гайнулловна. М., 2003. -63 с.

195. Янбухтина, А.Г. Декоративное искусство Башкортостана. XX век: от тамги до авангарда / А.Г. Янбухтина. Уфа : Китап, 2006. - 224 с. : ил.1. АРХИВЫ

196. Архив БГХМ им. М.В. Нестерова (Уфа).1. Опись 1, дело 12, 31.

197. Фонд Р, опись 4 (доп.), дело 63.

198. Архив Регионального отделения Всесоюзной творческой общественной организации «Союз художников России» по Республике Башкортостан (Уфа). Книга приказов по УГССХ с 21.03.1942 по 23.07.1943.

199. Дело «Скульптурная секция», протоколы заседаний от 13.06.1987, 11.09.1987, 17.08.1988, 10.05.1988, планы работы на 1986, 1987 гг.

200. Рукопись протокола обсуждения выставки «Художники Башкирии», посвящённой 70-летию Великого Октября, и машинопись каталога выставки со вступительной статьёй В.М. Сорокиной. 1987.

201. Личное дело «Антипин Владимир Петрович». Рукописи рекомендаций Н.А. Калинушкина и Т.П. Нечаевой от 16.10.1992; А. Янбухтина. Творческая характеристика на скульптора Антипина В.П. 28.10.1992 (1-й экз. машинописи).

202. Личное дело «Камалова Фарида Бадретдиновна». Личный листок по учёту кадров. Текст безымянного документа, предположительно, творческой характеристики (2-й экз. машинописи).

203. Российский государственный архив литературы и искусства (Москва). Фонд 2075, опись 7, дело 314. Фонд 2486, опись 1, дело 569.

204. Фонд 2943, опись 1, дела 460, 808, 2109, 2115, 2116, 2149, 2214, 2337. Фонд 2980, опись 1, дело 1100.

205. Центральный государственный архив общественных организаций Республики Башкортостан (Уфа).

206. Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (Уфа).

207. Фонд Р-91, опись 2, дела 795, 2235.

208. Фонд Р-933, опись 9, дела 349, 469.

209. Фонд Р-1910, опись 3, дела 3, 6, 54.

210. Фонд Р-3188, опись 1, дело 37.

211. Фонд 798, опись 1, дело 5707.

212. Фонд 4689, опись 1, дело 7; опись 2, дело 2,

213. Список условных обозначений и сокращений1. АХ Академия художеств

214. БАССР Башкирская Автономная Советская Социалистическая Республика (19191990). С 1990 по 1992 - Башкирская Советская Социалистическая республика, с февраля 1992 - Республика Башкортостан

215. Башхудожник» Башкирское отделение Всесоюзного кооперативного товарищества «Художник» («Всекохудожник»)

216. БГПИ Башкирский государственный педагогический институт (1967-2000). С 2000 - БГПУ, с 2006 - имени Мифтахетдина Акмуллы

217. БГПУ Башкирский государственный педагогический университет имени Мифтахетдина Акмуллы. С 1967 по 2000 - БГПИ

218. БССХ — Башкирский союз советских художников

219. БТХУ Башкирское театрально-художественное училище (1936-1950); с 1950 - УУИ БФАН СССР - Башкирский филиал Академии наук СССР ВДНХ - Выставка достижений народного хозяйства ВЗ - выставочный зал

220. ВМДПиНИ Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства ВК - выставочный комплекс

221. Всекохудожник» Всесоюзное кооперативное товарищество «Художник» (19311953); с 1953 по 1958 - Художественный фонд СССР; с 1958 по 1992 - Художественный фонд РСФСР

222. ВХУТЕИН Высший государственный художественно-технический институт, Ленинград (1922-1930), Москва (1927-1930)

223. ВХУТЕМАС Высшие государственные художественно-технические мастерские. Москва (1920-1927), Ленинград (1923-1925) ВЦ - выставочный центр

224. ГДР Германская демократическая республика ГИ - галерея искусств

225. ГМВЦ РОСИЗО Государственный музейный выставочный центр российского изобразительного искусства

226. ГМИИ Государственный музей изобразительных искусств

227. ГНИ Галерея народного искусства

228. ГРМ Государственный Русский музей

229. ГТГ Государственная Третьяковская галерея

230. ГСИ Галерея современного искусства

231. ГХМ Государственный художественный музей им. М.В. Нестерова. См. БГХМ ГЦМТИ - Государственный центральный музей театрального искусства1. ДК Дворец культуры

232. ДХШ Детская художественная школа

233. ДПИ декоративно-прикладное искусство

234. ЛОСХ Ленинградский областной союз художников МВД - Министерство внутренних дел

235. МВХПУ Московское Высшее художественно-промышленное училище (быв. Стро-гановка; 1945-1996); с 1996 - Московский государственный художественно-промышленный университет им. С.Г. Строганова

236. МГХИ — Московский государственный художественный институт имени В.И. Сурикова (с 1948 по 1992); с 1992 Московский государственный академический художественный институт имени В.И. Сурикова МЗ - Малый зал

237. МИПиДИ Московский институт прикладного и декоративного искусства (19431952)1. МК Министерство культуры

238. МКНП, МК и НП Министерство культуры и национальной политики МОССХ — Московский областной союз советских художников НКЦ - Национальный культурный центр Р - Республика

239. PAX Российская Академия художеств РБ - Республика Башкортостан

240. РГАЛИ Российский государственный архив литературы и искусства (Москва) р-н - район

241. РО ВТОО «СХР» РБ Региональное отделение Всероссийской творческой общественной организации «Союз художников России» по Республике Башкортостан

242. РО МФХ ТСХ РБ - Региональное отделение Международной Федерации художников — творческого союза художников Республики Башкортостан

243. Росизопропаганда Российский центр художественных выставок и пропаганды изобразительного искусства

244. РСДРП Российская социал-демократическая рабочая партия

245. РСФСР Российская советская федеративная социалистическая республика1. РТ Республика Татарстан1. РФ Российская федерация1. СМ Совет Министров

246. СМИИ Свердловский музей изобразительных искусств СНК, Совнарком - Совет Народных Комиссаров СССР — Союз Советских Социалистических Республик ССХ - Союз советских художников СТД - Союз театральных деятелей СХ - Союз художников

247. ТАССР — Татарская Автономная Советская Социалистическая Республика ТГ — творческая группа1. ТО творческое объединение

248. УГАИ — Уфимская государственная академия искусств имени З.Г. Исмагилова УГИИ Уфимский государственный институт искусств, ныне - УГАИ УГССХ — Уфимский городской союз советских художников УОХМ - Ульяновский областной художественный музей

249. УУИ- Уфимское училище искусств (с 1950); с 1926 по 1936 Башкирский техникум искусств; с 1936 по 1950 - БТХУ

250. УХГ Уфимская художественная галерея (с 1994; бывший ЦВЗ СХ БАССР)фак-т — факультет1. ХГ художественная галерея

251. ХПМ — Художественно-промышленные мастерские. См. БТПК ХФ Художественный фонд. См. «Всекохудожник» ХС - художественный салон

252. ЧГХМ Чувашский государственный художественный музей (Чебоксары) ЦВЗ - Центральный выставочный зал

253. ЦГИА РБ Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (Уфа)

254. ЦГАОО РБ^ Центральный государственный архив общественных организаций Республики Башкортостан (Уфа)

255. ЦДХ Центральный Дом художника (Москва)

256. ЦК ВКП (б), ЦК КПСС Центральный комитет Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), Коммунистической партии Советского Союза ЦНТИ - Центр научно-технической информации1. Список иллюстраций

257. В.Г. Морозова. Памятник Александру Матросову. Ок. 1958. Бронза. Уфа. Уфимский юридический институт МВД России.

258. В.Г. Морозова. Портрет Мажита Гафури. 1949. Гипс тонированный. 65x60x37. Уфа. Дом-музей М. Гафури.

259. В.Г. Морозова. Башкирский танец. 1945. Гипс, роспись масляной краской. 34x40x22. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

260. Т.П. Нечаева. Натюрморт. Старинное серебро. 1947. К., м. 49x46. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

261. Т.П. Нечаева. Доспехи воина. 1970. Фанера, м. 42x38. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

262. Т.П. Нечаева. Строительница Флюра. 1948. Гипс. 41x36x35. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

263. Т.П. Нечаева. Башкирка. 1948. Гипс тонированный. 38,5x33x22. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

264. Т.П. Нечаева. Портрет архитектора Н.Ю. Лермонтова. 1946. Бронза. 19x15x12. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

265. Т.П. Нечаева. Портрет генерала М.М. Шаймуратова. 1949. Гипс тонированный. 61x62x36. Уфа, БГХМ им. М.В. Нестерова.

266. Т.П. Нечаева, арх. Н.И. Озерная. Памятник Ивану Якутову. 1951. Бронза. Уфа. Парк им. И.С. Якутова.

267. Т.П. Нечаева. Памятник Салавату Юлаеву. 1952. Бронза. С. Малояз, Салаватский р-н РБ.

268. Т.П. Нечаева. Танец трёх братьев. 1953. Фарфор. 27x28x22. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

269. Т.П. Нечаева. Кураист. 1954. Фарфор. 11,5x9x9,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

270. Т.П. Нечаева. Удаль. 1954. Фарфор. 21,3x13,5x12,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

271. Т.П. Нечаева. Подари, красавица, платочек! 1955. Фарфор. 36x30x26. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

272. Т.П. Нечаева. Башкирский танец. Артисты М. Идрисов и Т. Худайбердина. 1954. Фарфор. 19,5x10x10; 18x8,5x8,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

273. Т.П. Нечаева. Башкирка (На просторе). 1954. Фарфор. 31x17x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

274. Т.П. Нечаева. Сказительница. 1955. 14x11,5x12. Фарфор. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

275. Т.П. Нечаева. Первая скрипка на селе. 1955. Фарфор. 16x29x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

276. Т.П. Нечаева. Юный чабан. 1954. Фарфор. 21,5x11x9. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

277. Т.П. Нечаева. Чабан. 1971. Бронза. Уфа. 24,5x12x10,5. БГХМ им. М.В. Нестерова.

278. Т.П. Нечаева. Салават Юлаев. 1955. Фарфор. 35x15,5x16,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

279. Т.П. Нечаева. Стрелок. 1955. Фарфор. 32x22x19. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

280. Т.П. Нечаева. Стрелок. 1977. Бронза. 35,5x26x19,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

281. Т.П. Нечаева. Портрет художника Бориса Домашникова. 1957-1992. Гипс тонированный. 32,5x27x29. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

282. Т.П. Нечаева. Портрет Магинур Бикбовой. 1955. Фарфор. 33x24x19. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

283. Т.П. Нечаева, арх. В.А. Кондрашков. Памятник С.Т. Аксакову. 1959. Бронза. Уфа.

284. А.П. Шутов. Портрет художника Г. Павлова. 1956. Гипс тонированный. 36,5x19x14. Уфа. Собственность автора.

285. Б.Д. Фузеев. Башкирка с зеркалом. Ок. 1957. 30,5x14x11. Уфа. Собственность семьи скульптора.

286. Б.Д. Фузеев. Геолог. Ок. 1957. Майолика. 31,5x10x11. Уфа. Собственность семьи скульптора.

287. А.П. Шутов. Девушка-строительница. 1958. Гипс тонированный. 56,5x32,5x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

288. Б.Д. Фузеев. Оператор. 1962. Пластическая масса. 27,5x17x24. Уфа. Собственность семьи скульптора.

289. Б.Д. Фузеев. Рафик-ремесленник. 1961. Пластическая масса. 33x15,5x21. Уфа. Собственность семьи скульптора.

290. Б.Д. Фузеев. Портрет Худайбердина-бабая, первооткрывателя Сибайского рудника. 1964. Гранит. 49x40x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

291. Б.Д. Фузеев. Лаборантка Наиля. 1964. Гранит. 45x31x47. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

292. Б.Д. Фузеев. Лаборантка. 1974. Мрамор. 35x26x33. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

293. Л.В. Кузнецов. Красный башкир. 1967. Песчаник. 40x30x55. Уфа. Собственность семьи скульптора.

294. Б.Д. Фузеев. Красный башкир. 1969. Дерево. 52x30x30. Пермская государственная художественная галерея.

295. Б.И. Замараев. Портрет актрисы Г. Мубаряковой. 1968. Дерево тонированное. 57x27x30. Уфа. Собственность автора.

296. Б.И. Замараев. Руки хлебороба. 1967. Дерево тонированное. 37x35x23. Уфа. Собственность автора.

297. Б.И. Замараев. Портрет актёра. 1965. Дерево тонированное. 56x29x38. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

298. Т.П. Нечаева. Портрет Загира Исмагилова. 1961-1967.' Алюминий; литьё, чернение. 66x46x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

299. Т.П. Нечаева. Портрет Мустая Карима. 1961. Мрамор. 49x35x35. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

300. А.П. Шутов. Башкирская невеста. 1968. Пластическая масса. 58,5x40x34,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

301. З.Р. Басыров. Айгуль. 1969. Дерево тонированное. 100x55x60. Уфа. Собственность семьи скульптора.

302. А.П. Шутов. Лето. 1970. Известняк, цвет. 76x37x33. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

303. А.П. Шутов. Царевна из сказки. 1970. Известняк, цвет. 54x44x26. Б.Д. Фузеев. Юбиляры. 1967. Дерево. 82x38x36. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

304. Б.Д. Фузеев. Юбиляры. 1967. Дерево. 82x39x37. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

305. З.Р. Басыров. Аппассионата. 1967. Чугун. 38x35x25. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

306. Б.Д. Фузеев. Юрка. 1961. Майолика. 17,5x11x15. Уфа. Собственность семьи скульптора.

307. Б.Д. Фузеев. Валя. 1961. Майолика. 18x12x14. Уфа. Собственность семьи скульптора.

308. Б.Д. Фузеев. Башкирка. 1961. Керамика. 20x12x10. Уфа. Собственность семьи скульптора.

309. Т.П. Нечаева. Шахтёр. 1958-1961. Глина, глазурь. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

310. Т.П. Нечаева. Ахметка. 1958-1961. Майолика. 26x28x29. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

311. Т.П. Нечаева. Наташа. 1960. Майолика. 18x23x17. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

312. Т.П. Нечаева. Штукатур Мукариме. 1962. Майолика. 24x28x17. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

313. Т.П. Нечаева. Панно «Пугачёв и Салават». 1969. Шамот, ангобы, глазури, эмали, поливы, соли. 79x89. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

314. М.К. Якубов. Без названия. (?). Холст, масло. 85x92. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

315. М.К. Якубов. Панно «Век». 1967. Керамика. 142x52. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

316. М.К. Якубов. Рельеф «Джигит». Ок. 1970. Чугун. 30x23. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

317. М.К. Якубов. Панно «Перед скачками». 1968. Металл, чеканка. 50x40. Уфа. Собственность семьи скульптора.

318. М.К. Якубов. Маска круглая. Ок. 1969. Глина, глазурь, ангобы. 19x14x14. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

319. М.К. Якубов. Светильник «Шурале». Ок. 1969. 34x18x14. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

320. М.К. Якубов. Сон. 1967. Глина, глазурь, ангобы. 12x31x16,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

321. М.К. Якубов. Голова мужчины. Ок. 1970. Шамот. 43,5x24,5x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

322. М.К. Якубов. Маска. Ок. 1967. Глина, глазурь. 22x17x15. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

323. М.К. Якубов. Женская голова с причёской. Ок. 1970. Шамот. 37x30x24. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

324. М.К. Якубов. Башкир. Ок. 1970. Шамот. 35x25x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

325. М.К. Якубов. Башкир с трубкой. Ок. 1970. Шамот. 27x22x18,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

326. М.К. Якубов. Кони с чабаном. Ок. 1972. Шамот. 41x46,5x34. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

327. М.К. Якубов. Материнство. Ок. 1972. Шамот. 70,5x26,5x24. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

328. М.К. Якубов. Бык с мужчиной. Ок. 1972. Шамот. 29,5x46X32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

329. М.К. Якубов. Играющий на курае. Ок. 1968. Глина чёрная, глазурь, ангобы. 29x17,5x15,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

330. М.К. Якубов. Чаепитие. Ок. 1968. Глина, глазурь. 24,5x23x14. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

331. М.К. Якубов. Женщина с бубликами. Ок. 1968. Глина, глазурь. 48x17x16. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

332. М.К. Якубов. Красный конь. Ок. 1968. Глина, глазурь. 28x32x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

333. М.К. Якубов. Бабай. Ок. 1972. Дерево. 43,4x12x7,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

334. М.К. Якубов. Юность. 1972. Дерево. 153x26x24. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

335. М.К. Якубов. Семья. Ок. 1971. Дерево, обжиг. 72x47x35. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

336. М.А. Дубровина. Гостеприимство. 1970. Керамика, ангобы. 27x12x17. Уфа. Собственность автора.

337. М.А. Дубровина. Песня (два варианта). 1979. Керамика, ангобы; фарфор, надглазурная роспись, позолота. 45x22x20; 50x20x20. Уфа. Собственность автора.

338. Д.В. Юсупов. Мелодия. 1982. Фарфор, наглазурная роспись. 18x10x7. Октябрьский. Ис-торико-краеведческий музей.

339. Ф.У. Усманова. Чаепитие (варианты в глине и фарфоре). Ок. 1979. Глина, роспись, глазурь; фарфор, подглазурная роспись. 20x14x20 (оба варианта). Уфа. Частное собрание.

340. Б.И. Замараев. Белка. 1970. Дерево тонированное. 40x30x23. Уфа. Собственность автора.

341. Е.Н. Лукин. Соболёк. 1974'. Майолика. 18x43x7,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

342. Е.Н. Лукин. Металлурги. 1976. Глина, глазурь, металлизация. 44x26x16,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

343. Ю.Ф. Солдатов. Строительница. 1979. Шамот. 40x27x15. Уфа. Собственность автора.

344. Б.Д. Фузеев. Нефтяник. 1974. Кованая медь. 52x40x38. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

345. А.П. Шутов. Портрет бурильщика. 1978. Кованая медь, сварка. 47x28x40. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

346. М.А. Дубровина. Молодой рабочий. 1979. Терракота. 49x36x28. Уфа. Собственность автора.

347. Б.Д. Фузеев. Молодой башкир. 1977. Кованая медь. 46x51x29. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

348. А.П. Шутов. Кампанелла. 1972. Пластическая масса. 74x44x44. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

349. З.Р. Басыров. Кинзя. 1974. Гипс тонированный. 64x60x47. РБ, Мелеузовский р-н. Мемориальный музей Кинзи Арсланова.

350. Б.И. Замараев. Микеланджело. 1971. Дерево тонированное. 70x52x32. Уфа. Собственность автора.

351. Б.И. Замараев. Портрет М.В. Нестерова. 1978. Дерево тонированное. 60x45x38. Уфа. Собственность автора.

352. М.А. Дубровина. Маленький Рамиль. 1974. Терракота. 31,5x27x15. Уфа. Собственность автора.

353. М.А. Дубровина. Победитель. 1978. Терракота. 85x40x24. Уфа. Собственность автора.

354. М.А. Дубровина. Смена. 1979. Чугун. 63x23x13. Уфа. Собственность автора.

355. М.А. Дубровина. Школьница Наташа. 1975. Терракота. 53,5x36x26. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

356. З.Р. Басыров. Солдатский тост. 1975. Гипс тонированный. 88x46x37. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

357. Е.М. Цибульский. Встреча. 1975. Гипс тонированный. 65x22x23. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

358. З.Р. Басыров. Су кызы (Дочь воды). 1975. Дерево. 76x32x33,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

359. Е.М. Цибульский. Сон. 1975. Мрамор. 12x56x21. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

360. З.Р. Басыров. Воробушек. 1976. Гипс.72х53х26. Уфа. Собственность семьи скульптора.

361. З.Р. Басыров. Портрет Акмуллы. 1981. Картон, уголь. 47x35. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

362. З.Р. Басыров. Акмулла. Отдых в пути. 1983. Бронза. 36,5x14,5x14. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

363. Р.Я. Сафаргалеева. Девочка с обручем. 1979. Бронза. 30,5x16,5x9. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

364. Р.Я. Сафаргалеева. Весна прифронтовая. Элегия. 1978. Бронза. 23,5x37x12. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

365. Р.Я. Сафаргалеева. Башкирский танец. 1979. Бронза. 32,5x21x8; 21x15x16,6; 21x15x16,6. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

366. Д.В. Юсупов. Бурзянский сказочник. 1976. Шамот. 34x26x28. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

367. Г.И. Мухаметшин. Сэсэн. 1981. Известняк. 50x26x30. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

368. Ю.Ф. Солдатов. Бабай. 1979. Шамот. 42,5x26x26. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

369. Р.Я. Сафаргалеева. Фантазия экспромт Шопена. 1980. Шамот. 39x30x26. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

370. З.Р. Басыров. Раушания. 1977. Дерево. 65x43x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

371. А.П. Шутов. Мария. 1989. Дерево. 69x30x38. Уфа. Собственность автора.

372. А.П. Шутов. Портрет врача. 1987. Мрамор, гранит. 41x19,5x27. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

373. М.А. Дубровина. Энергетик Зоров. 1980. Шамот. 45x22x28. Уфа. Собственность автора.

374. М.А. Дубровина. Алла. 1980. Шамот, соли. 53x45x30. Уфа. Собственность автора.

375. Т.П. Нечаева. Навстречу солнцу. 1983. Шамот. 140x70x62. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова. Фото из архива скульптора.

376. Т.П. Нечаева. Генерал Шаймуратов. 1987. Керамика, шамот. 59x30x30. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

377. Б.Д. Фузеев. Зур неней. 1986. Дерево. 43x35x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

378. Б.Д. Фузеев. Портрет космонавта В.М. Комарова. 1988. Кованая медь. Уфа. Собственность семьи скульптора.

379. Ю.Ф. Солдатов. Портрет художника А.Д. Бурзяпцева. 1989. Известняк. 45x25x35. Уфа. Собственность автора.

380. Ю.Ф. Солдатов. Портрет художника А.Э. Тюлькина. 1987. Гипс тонированный. 60x65x45. Уфа. Собственность автора. Фото из архива скульптора.

381. А.П. Шутов, арх. Ю.А. Пацков. Мемориальный комплекс «Борцам за Советскую власть». 1967. Искусственный камень, гранит, бронза. Уфа.

382. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. J1.B. Хихлуха. Памятник В.И. Ленину. 1966. Искусственный камень. Стерлитамак.

383. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. Л.В. Хихлуха. Памятник Первооткрывателям башкирской нефти. 1969. Гранит. Ишимбай. Фото конца 1960-х гг.

384. З.Р. Басыров, А.П. Шутов, арх. Ю.А. Пацков. Комплекс «Создателям будущего». 1978. Кованый алюминий. Нефтекамск.

385. Б.Д. Фузеев, В.А. Авакян, арх. А. Черных. Памятник борцам за революцию. 1979. Кованый алюминий. Нефтекамск.

386. Б.Д. Фузеев, В.А. Авакян, арх. А.В. Печеркин. Памятник погибшим воинам. 1975. Кованая медь, мрамор. Р.п. Раевский, Алынеевский р-н РБ.

387. Л.В. Кузнецов, арх. А.В. Семёнов. Памятник Героям Октябрьской революции и гражданской войны. 1975. Бронза. Уфа.

388. Е.М. Цибульский. Памятник Клавдие Абрамовой-Разуваевой. 1967. Известняк. Уфа.

389. Б.Д. Фузеев. Надгробие Г.Г. Сулеймановой. 1970. Мрамор. Уфа. Мусульманское кладбище.

390. З.Р. Басыров. Берёзы Янган-Тау. 1971. Бумага, карандаш. 38x52. Уфа. Собственность семьи скульптора.

391. З.Р. Басыров. Автопортрет. 1964. Бумага, карандаш. 50x37. Уфа. Собственность семьи скульптора.

392. З.Р. Басыров. Будущий Салават. 1976. Картон, уголь. 47x35. Уфа. Собственность семьи скульптора.

393. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «Целина». 1978. Алюминий. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

394. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «БАМ это наша дорога в будущее». 1978. Алюминий. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

395. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «Братск». 1980. Латунь, бронза. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

396. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «Усть-Илим». 1980. Латунь, бронза. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

397. В.Г. Лобанов. Плакетка «Солдатские шинели». 1980. Гипс раскрашенный. 15x20. Уфа. Собственность автора.

398. В.П. Антипин. Плакетка «Футбол». 1988. Дерево тонированное. 19x19. Уфа. Собственность автора.

399. Н.А. Калинушкин. Плакетка «Сайфи Кудаш». Ок. 1980. 15x14,5. Уфа. Собственность семьи скульптора.

400. Н.А. Калинушкин. Медаль «Д. Кардовский». Аверс. 1980. Бронза. Д. 12,2. Уфа. Собственность семьи скульптора.

401. Н.А. Калинушкин. Медаль «Андерсен». 1980. Бронза. Д. 11. Уфа. Собственность семьи скульптора.

402. Н.А. Калинушкин. Медаль «Авиценна». Аверс. 1981. Бронза. Д. 12,3. Уфа. Собственность семьи скульптора.

403. Н.А. Калинушкин. Медаль «Нестеров». Аверс. 1982. Алюминий. Д. 13. Уфа. Собственность семьи скульптор.

404. Н.А. Калинушкин. Медаль «Александр Матвеев». Аверс. 1983. Алюминий. Д. 13,8. Уфа. Собственность семьи скульптора.

405. Н.А. Калинушкин. Медаль «Ахматова». 1982. Алюминий. 12,5x11,5. Уфа. Собственность семьи скульптора.

406. Н.А. Калинушкин. Медаль «Борис Домашников». 1985. Бронза. Д. 13,7. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

407. Н.А. Калинушкин. Медаль «Бах». 1981. Бронза. 12,5x10. Уфа. Собственность семьи скульптора.

408. Н.А. Калинушкин. Плакетка «Михаил Васильевич Нестеров. 1862-1942». 1984. Бронза. 7,4x7,3. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

409. Н.А. Калинушкин. Медаль «Мусоргский». 1988. Бронза. Д. 11. Уфа. Собственность семьи скульптора.

410. Н.А. Калинушкин. Медаль «Тот голос знакомый.». (?). Бронза. Д. 10. Уфа. Собственность семьи скульптора.

411. Н.А. Калинушкин. Медаль «Наталья Кушнир». 1984. Бронза. Д. 8,2. Уфа. Собственность семьи скульптора.

412. Н.А. Калинушкин. Медаль «Татьяна». 1982. Алюминий. Д. 8,5. Уфа. Собственность семьи скульптора.

413. Н.А. Калинушкин. Медаль «Давид Бурлюк». Аверс, реверс. 1994. Бронза. Д. 12,2. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

414. Н.А. Калинушкин. Медаль без названия. (?). Бронза. Д. 11, 5. Уфа. Собственность семьи скульптора.

415. Н.А. Калинушкин. Медаль без названия. Ок. 1996-1997. Бронза. Д. 11,2. Уфа. Собственность семьи скульптора.

416. Н.А. Калинушкин. TORSO XV. 1997. Бумага, сангина. 63x50. Уфа. Собственность семьи скульптора.

417. И.М. Валеев. Медаль «Горы». 1986. Бронза. Д. 12,7. Уфа. Собственность автора.

418. И.М. Валеев. Медаль «Кумыс». 1986. Бронза. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

419. И.М. Валеев. Медаль «Спасо-Преображенский собор. 1152 г.». 1986. Бронза. Д. 12,8. Уфа. Собственность автора.

420. И.М. Валеев. Медаль «Сретенская церковь. XVIII в.». 1986. Бронза. Д. 12. Уфа. Собственность автора.

421. И.М. Валеев. Медаль «Ню». 1986. Бронза. Д. 12,5. Уфа. Собственность автора.

422. И.М. Валеев. Медаль «Город». 1988. Бронза. Д. 11,5. Уфа. Собственность автора.

423. И.М. Валеев. Медаль «Цивилизация». 1988. Бронза. Д. 11,5. Уфа. Собственность автора.

424. И.М. Валеев. Медаль «Вариация на тему». 1989. Бронза. Д. 11,5. Уфа. Собственность автора.

425. И.М. Валеев. Плакетка «Ночь». 1989. Бронза. 7,2x7,2. Уфа. Собственность автора.

426. И.М. Валеев. Медаль «Лодки». 1989. Бронза. Д. 10,5. Уфа. Собственность автора.

427. И.М. Валеев. Медаль «Уфимскому пожарному добровольному обществу 110 лет». 1987. Бронза. Д. 11. Уфа. Собственность автора.

428. И.М. Валеев. Медаль «Габдулла Тукай». Аверс, реверс. 1986. Бронза. Д. 12. Уфа. Собственность автора.

429. И.М. Валеев. Медаль «Хади Такташ». Аверс, реверс. 1987. Бронза. Д. 11. Уфа. Собственность автора.

430. И.М. Валеев. Плакетки из серии «Мажит Гафури» (5). 1990. Бронза. 7x8 (каждая). Уфа. Собственность автора.

431. И.М. Валеев. Плакетки из серии «С.Т. Аксаков» (7). 1991. Бронза. 15x15 (каждая). Уфа. Собственность автора.

432. Р.А. Хасанов. Медаль «Врубель». Аверс, реверс. 1997. Бронза. Д. 13,5. Уфа. Собственность автора.

433. Р.А. Хасанов. Медаль «Леонардо». Аверс, реверс. 1998. Бронза. Д. 14. Уфа. Собственность автора.

434. Н.А. Калинушкин. Мемориальная доска, посвящённая А.А. Фадееву. 1982. Бронза. Фасад Дома офицеров. Уфа.

435. Н.А. Калинушкин. Мемориальная доска, посвящённая С.Т. Аксакову. 1991. Бронза. Фасад БГТОиБ. Уфа.

436. Т.П. Нечаева. Мемориальная доска на фасаде Дома-музея С.Т. Аксакова. 1991. Бронза. Уфа.

437. Главный фасад здания Башкирского театра оперы и балета. Арх. П.П. Рудавский. 1909-1935. Уфа.

438. З.Р. Басыров. Муза театра Евтерна и муза танца Терпсихора. 1993. Кованая медь. Фасад БГТОиБ. Уфа.

439. В.Г. Лобанов. Мемориальная доска, посвящённая Р. Нурееву. 1994. Пластическая масса. Фасад БГТОиБ. Уфа.

440. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. Ф.И. Рехмуков. Памятник Шагиту Худайбердину. 1981. Гранит. Уфа.

441. Ю.Ф. Солдатов, арх. А.В. Печеркин. Памятник павшим в Великой Отечественной войне. 1985. Бетон. Дюртюли.

442. Музей имени Салавата Юлаева. 1991. Арх. А.В. Клемент. 1986-1991. Село Малояз, Салаватский район РБ.

443. Х.М. Хабибрахманов. Аллегорические фигуры Борьба, Призыв, Свобода. 1986-1991. Бронза. Село Малояз, Салаватский район РБ.

444. Х.М. Хабибрахманов. Аллегорические фигуры Прощание, Песня, Память. 1986-1991. Бронза. Село Малояз, Салаватский район РБ.

445. Х.М. Хабибрахманов. Памятник Салавату Юлаеву. 1993-2000. Кованая медь, камень. Уфа.

446. Н.А. Калинушкин. Паганини. 1979. Мрамор. 49,8x14,8x10,4. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

447. Н.А. Калинушкин. М. Нестеров. Из серии «Художники». 1983. Бронза. 25,5x7x7. Уфа. Собственность семьи скульптора.

448. Н.А. Калинушкин. Нестеров. 198(?). Терракота. 49x21x28. Уфа. Собственность семьи скульптора.

449. Н.А. Калинушкин. Портрет М.В. Нестерова. Из серии «Художники». 1986. Бронза. 61x23x14,7. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

450. Н.А. Калинушкин. М.В. Нестеров. Из серии «Художники». 1988. Шамот, дерево. 44x21x25. Уфа. Собственность семьи скульптора.

451. Н.А. Калинушкин. Модель памятника М.В. Нестерову. 1996. Гипс. 50x20x7,8. Уфа. Собственность семьи скульптора.

452. Н.А. Калинушкин. Николай Кибальчич. Из серии «Николай». 1986. Дерево тонированное. 82x23x14,7. Уфа. Собственность семьи скульптор.

453. Н.А. Калинушкин. Портрет Б. Домашникова. Из серии «Художники». 1987. Жёлтый туф. 45x35x34. Уфа. Собственность семьи скульптора.

454. Н.А. Калинушкин. Валентин Чиков. Из серии «Художники». 1986. Гипс тонированный. 43x21,6x25. Уфа. Собственность семьи художника.

455. Н.А. Калинушкин. Портрет Анны Ахматовой. «Меня как реку суровая эпоха повернула.». 1985. Мрамор. 47,5x53x16. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

456. Н.А. Калинушкин. Иван Тургенев и Полипа Виардо. 1987. Мрамор, дерево. 56x42x22. Уфа. Собственность семьи скульптора.

457. Н.А. Калинушкин. Дионисий, Рублёв, Феофан Грек. 1992. Дерево, роспись. 80x20x22. Уфа. Собственность семьи скульптора.

458. Н.А. Калинушкин. Дионисий. 1984. Дерево, роспись. 94,5x43x29. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

459. Н.А. Калинушкин. Дионисий Глушицкий. 1990. Дерево, роспись. 78x18x20. Уфа. Фонд долгосрочных сбережений ОАО «Восток».

460. Н.А. Калинушкин. Автопортрет. Из серии «Николай». 1992. Дерево, роспись, металл. 81x48x14,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

461. Я.М. Ахметов. На берегу. 1980. Свинец, камень. 29x16,5x16. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

462. Я.М. Ахметов. Кузница. 1985. Дерево. 70x54x45. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

463. В.П. Антипин. Водное поло. Из серии «Спорт» (9). 1987. Пластилин. 27,2x28x10. Уфа. Собственность автора.

464. В.П. Антипин. Вратарь. Из серии «Спорт» (9). 1987. Пластилин. 13,2x19x5,5. Уфа. Собственность автора.

465. В.П. Антипин. Финиш. Из серии «Спорт» (9). 1987. Пластилин. 28,5x19,5x10. Уфа. Собственность автора.

466. В.П. Антипин. Скорбь. 1988. Дерево тонированное. 43x18x17. Уфа. Собственность автора.

467. В.П. Антипин. Тоска. 1990. Дерево. 38x12,5x16. Уфа. Собственность автора.

468. В.П. Антипин. Воспоминание. 1991. Дерево. 16,5x16x16. Уфа. Собственность автора.

469. В.П. Антипин. Садовник. 1992. Дерево. 55x26x24. Уфа. Собственность автора.

470. В.Г. Лобанов. Автопортрет. 1986. Дерево. 48x35x27. Уфа. ОАО «Фонд долгосрочных сбережний». Фото из архива скульптора.

471. В.Г. Лобанов. Человек. 1986. Гипс тонированный. 67,5x56x32. Уфа. Собственность автора.

472. В.Г. Лобанов. Сон. 1988. Алюминий. 19,5x28x11,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

473. В.Г. Лобанов. Аквариум. 1989. Пластическая масса. 17,5x30x9. Уфа. ОАО «Фонд долгосрочных сбережений».

474. В.Г. Лобанов. Однажды. 1989. Алюминий. 23x14,5x10. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

475. В.Г. Лобанов. Вешалка. 1990. Дерево, плетёная сумка. 87,5x30x26,5. Уфа. Собственность автора.

476. Х.М. Хабибрахманов. Строитель. 1982. Алюминий, омеднение. 68х??х??. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

477. Х.М. Хабибрахманов. Шагающий. 1986. Алюминий, омеднение. 37x14x9. Уфа. Собственность автора.

478. Х.М. Хабибрахманов. Купальщица. 1983. Алюминий, омеднение; габбро. 25x18x20. Уфа. Собственность автора.

479. Х.М. Хабибрахманов. Гобеленщицы. 1983. Алюминий, кадмиевое покрытие. 74x34x33. Уфа. Собственность автора.

480. Х.М. Хабибрахманов. Портрет скульптора М.Г. Габе. 1983. Дерево. 48x29x27. Уфа. Собственность автора.

481. Х.М. Хабибрахманов. Призыв. 1985. Алюминий, омеднение. 63x25,5x12. Уфа. Собственность автора.

482. Х.М. Хабибрахманов. Призыв Салавата. 1987. Алюминий, омеднение. 67x32x24. Уфа. Собственность автора.

483. Х.М. Хабибрахманов. Прощание. 1987. Алюминий, омеднение. 50x20x11. Уфа. Собственность автора.

484. Ф.Б. Камалова. Джигит. 198(?). Шамот. 56x55x22. Уфа. Собственность семьи скульптора.

485. Ф.Б. Камалова. Ветерок. 1982. Фарфор, глазурь, позолота. 13x25,5x13. Уфа. Собственность семьи скульптора.

486. Ф.Б. Камалова. Девочка с флейтой. 1997. Шамот, глазури. 78,5x41,5x36. Уфа. Собственность семьи скульптора.

487. Ф.Б. Камалова. Юный кураист. 1999. Шамот. 29x15x18. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

488. Ф.Б. Камалова. Девочка с кубызом. 1988. Шамот. 58x27x20. Уфа. Собственность семьи скульптора.

489. Ф.Б. Камалова. Дебют. 1999. Шамот. 46х??х??. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

490. Ф.Б. Камалова. Новая песня. 1993. Дерево. 40x29x25. Уфа. Собственность семьи скульптора.

491. Ф.Б. Камалова. Родные напевы. 1988. Шамот, глазурь. 73x52x40. Уфа. Собственность семьи скульптора.

492. J1.A. Госачинская. Ева. 1997. Шамот. 70x27x29. Уфа. Собственность автора.

493. Л.А. Госачинская. Портрет Т.П. Нечаевой. 1988. 18x5,5x5,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

494. Л.А. Госачинская. У реки. 2000. Шамот. 12x24x10. Уфа. Собственность автора.

495. Л.А. Госачинская. Сидящая. 2000. Шамот. 21x14x12. Уфа. Собственность автора.

496. Л.А. Госачинская. На пляже. 2001. Шамот. 22x17x17. Уфа. Собственность автора.

497. Л.А. Госачинская. Спящий батыр. 1996. Керамика. 11x8x6. Уфа. Собственность автора.

498. Л.Н. Галеева. Башкиры. Из коллекции «Забавные человечки». С 1990. Авторская фарфоровая масса. 7x8x7. Фото с сайта www.artlg.com.

499. Л.Н. Галеева. Подружка. Из коллекции «Забавные человечки». С 1990. Авторская фарфоровая масса. 15x6x8. Фото с сайта www.artlg.com.

500. И.В. Таран. Вербное воскресенье. Из цикла "Ангелы". 1998. Авторская масса, эмали, соли, глазури. 9x7,5x7,7; 7,5x6x6. Уфа. Частное собрание.

501. В.Г. Кузнецова. Утро. Дойка. Из серии «Воскресенская жизнь» (20). 1990. Фаянс, пигменты, соли, глазурь. 12x18x11. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

502. В.Г. Кузнецова. Материнство. Из серии «Воскресенская жизнь» (20). 1990. Фаянс, пигменты, соли, глазурь. 16,5x11x9. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

503. В.Г. Кузнецова. Больная курица. Из серии «Воскресенская жизнь» (20). 1990. Фаянс, пигменты, соли, глазурь. 10,7x14,7x7,3. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

504. В.Г. Кузнецова. Поляница-синеглазка. 1991. Глина, ангобы, глазурь. 35,5x24x11. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

505. В.Г. Кузнецова. Вила-царица. 1990. Фаянс, окислы. 31x26x14. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

506. В.Г. Кузнецова. Полкан. 1990. Фаянс, окислы. 61x55x26. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

507. Л.Н. Галеева. Интерьерная скульптура из коллекции «Архаика». С 1999. Шамот, акрил, задымление. 56x26x20. Фото с сайта www.artlg.com.

508. Л.Н. Галеева. Венера. Из коллекции «Метафизическая». С 1999. Шамот, акрил. 56x44x30. Фото с сайта www.artlg.com.

509. Л.Н. Галеева. Интерьерная скульптура из коллекции «Апейрон». С 1999. Шамот, акрил. 63x27x19. Фото с сайта www.artlg.com.

510. Л.Н. Галеева. Египетский карлик. 1999. Шамот, тонировка. 20x9,5x12,5. Уфа. Собственность автора.

511. Коллекция «Архаика» в мастерской Л.Н. Галеевой. Фото 2002 года.

512. В.К. Николаев. Яйценосец. 1990. Шамот, ангобы, глазури. 64x35x24. Уфа. Собственность автора.

513. В.К. Николаев. Воин. 2000. Шамот, восстановительный обжиг. 66x33x22. Уфа. Собственность автора.

514. В.К. Николаев. Птица из Египта. 1997. Шамот, ангобы, глазури. 58,5x36x13. Уфа. Собственность автора.

515. В.К. Николаев. Аркаимский звездочёт. 1997. Керамика, шамот, ангобы, соли, глазури. 46,5x26x30. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

516. М.Ф. Таран. Птица киви. 2001. Шамот, редукция. 34x25x23. Уфа. Собственность автора.

517. М.Ф. Таран. Клеопатра в силе. 1996. Шамот, ангобы, поливы, золочение. 40x22x21. Уфа. Собственность автора.

518. В.К. Николаев. Фараон. 1995. Шамот, ангобы, глазури. 42x68x18. Уфа. Собственность автора.

519. В.К. Николаев. Черепаха. 2002. Шамот, глазури, ангобы. 24,5x22x29. Уфа. Собственность автора.

520. Ю.Ф. Солдатов. Фемида. 1996. Шамот; восстановительный обжиг. 40x28x11. Уфа. Частное собрание.

521. Р.А. Петров. Владимир Высоцкий. 1990. Шамот, ангобы. 61x39x51. Уфа. Собственность семьи скульптора.

522. Р.А. Петров. Радиомастер высшей квалификации Ф.Г. Фатыхов. 1986. Шамот, соли. 48x41x35. Местонахождение неизвестно. Фото из архива скульптора.

523. Р.А. Петров. Опальный протопоп Аввакум. 1988. Шамот. 50x50x50. Уфа. Собственность семьи скульптора.

524. Р.А. Петров. Архитектор А.В. Печеркин. 1986. Шамот, соли. 60x65x35. Местонахождение неизвестно. Фото из архива скульптора.

525. Р.А. Петров. Христос. 1992. Шамот, соли, ангобы. 31x32x27. Уфа. Собственность семьи скульптора.

526. Н.А. Салимгареев. Учения. 1984. Шамот. 30x15x14. Уфа. Управление пожарной охраны МВД РБ.

527. Р.А. Салимгареев. Спасение. 1984. Шамот. 29x35x19. Уфа. Управление пожарной охраны МВД РБ.

528. Р.А. Салимгареев. Наш друг пожарный. 1984. Шамот. 20x15x13. Уфа. Управление пожарной охраны МВД РБ.

529. Р.А. Салимгареев. Свидание. 1984. Шамот, глазури. 20x15x12. Уфа. Управление пожарной охраны МВД РБ.

530. В.К. Николаев. Ослик. 1997. Глина, шамот, глазури, ангобы, соли. 19x25,5x11. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

531. Р.Д. Мусина. Первая охота. 1999. Глина, эмаль, глазури. 7x28,5x7,5. Нефтекамск. Собственность автора.

532. В.К.Николаев. Страусёнок. 1996. Шамот, металл, глазури, ангобы. 22,5x25x11,5. Уфа. Собственность автора.

533. В.К.Николаев. Жаба. 2000. Шамот; восстановительный обжиг. 16x14,5x18,5. Уфа. Собственность автора.

534. Р.Д. Мусина. Брошенный. 1998. Глина, глазури, соли. 9x6,5x7,5. Нефтекамск. Собственность автора.

535. В.К. Николаев. Влюблённая ворона. 1999. Шамот, ангобы, восстановительная глазурь. 33x41x15,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

536. Ю.Ф. Солдатов, арх. Л.Ш. Дубинский. Памятник жертвам политических репрессий. 1995-1999. Габбро, мрамор, бронза. Уфа.

537. Н.А. Калинушкин, арх. Д.А. Винкельман. Памятник павшим в локальных войнах. 2003. Габбро, бронза. Уфа.

538. Н.А. Калинушкин, арх. М.П. Мазин. Памятник на братской могиле красноармейцев, погибших в 1918 г., и героя гражданской войны A.M. Чеверёва (1889-1921). 1985. Бронза, гранит. Уфа.

539. Б.Д. Фузеев, арх. А.В. Печеркин. Памятник на братской могиле разведчиков 25-й Чапаевской дивизии. 1989. Бронза, гранит. Северное кладбище. Уфа.

540. Ю.И. Устинов. Надгробие генералу Т.Т. Кусимову. 1991. Гранит, цветной металл. Мусульманское кладбище. Уфа.

541. Ю.Ф. Солдатов. Надгробие Е.В. Столярову. 1986. Габбро, мрамор, гранит. Южное кладбище. Уфа.

542. Х.М. Хабибрахманов. Надгробие генералу Р.З. Файрузову. 1997. Мрамор, бронза. Мусульманское кладбище. Уфа.

543. Х.М. Хабибрахманов. Памятник-надгробие лётчику М.Г. Гарееву. 1999-2000. Габбро. Парк Победы. Уфа.

544. В.Г. Лобанов. Надгробие доктору технических наук P.P. Мавлютову. 2001. Мрамор, металл. Мусульманское кладбище. Уфа.

545. Ф.С. Нуриахметов. Надгробие композитору З.Г. Исмагилову. 2005. Мрамор. Мусульманское кладбище. Уфа.

546. Р.А. Хасанов, арх. К.А. Донгузов. Памятник Фёдору Шаляпину. 2007. Мрамор, бронза. Уфа.

547. Ю.Ф. Солдатов. Памятник Марине Цветаевой. 1999. Кованая медь. Село У сень- Ивановское, Белебеевский район РБ.

548. Ю.Ф. Солдатов. Мемориальный памятник «Мустай Карим». 2006. Пластическая масса. Уфа.

549. В.А. Дворник. Памятник первому уфимскому воеводе Михаилу Нагому. 2007. Бетон. Уфа.

550. Х.Х. Галиуллин. Дворник фирмы «Мир». 2007. Бронза. Уфа.

551. В.А. Дворник. Памятник Мифтахетдину Акмулле. 2008. Бронза, мрамор. Уфа.

552. Н.А. Калинушкин. Материнство. 1988. Известняк. Уфа.

553. А. Маглиев. Читающий мальчик. 1988. Известняк. Уфа.

554. Л.Г. Лобанов. Семья. 1988. Известняк. Уфа.

555. Ф.С. Нуриахметов. Задумавшийся мальчик. 1988. Известняк. Уфа.

556. Н.А. Калинушкин. Георгий Победоносец. 1989. Известняк. Уфа.

557. Н.А. Калинушкин. Облако. 1990. Известняк. Уфа.

558. Т.Ю. Субханкулов. Композиция. 1990. Известняк. Уфа.

559. Ф.С. Нуриахметов. Пленник. 1990. Известняк. Уфа.

560. Н.А. Калинушкин. Куница. 1991. Известняк. Уфа.

561. В.Г. Лобанов. Флора. 1991. Известняк. Уфа.

562. Ф.С. Нуриахметов. Композиция. 1991. Известняк. Уфа.

563. Детская площадка «Знаки зодиака и восточного календаря». 1992. Известняк, кирпич. Уфа.

564. В.Г. Лобанов. Телец. 1992. Известняк. Уфа.

565. Р.А. Хусаинов. «Овен». Черапкин И.И. «Водолей». 1992. Известняк. Уфа.

566. Ф.С. Нуриахметов. Трон. 1992. Кирпич, известняк. Уфа.

567. Ф.С. Нуриахметов. Лодка. 1998. Известняк. Нефтекамск.

568. И.Ф. Гилязов. Икар. 1998. Известняк. Нефтекамск.

569. В.Г. Лобанов. Кама. 1998. Известняк. Нефтекамск.

570. Н.А. Калинушкин. Мать и дитя. 1998. Известняк. Нефтекамск.

571. Ф.С. Нуриахметов. Тулпар. 1999. Мрамор. Уфа.

572. Н.А. Калинушкин. Урал-батыр. 1999. Мрамор. Уфа.

573. Х.М. Хабибрахманов. Аркаим. 1999. Мрамор. Уфа.

574. В.Г. Лобанов. Семь девушек. 1999. Мрамор. Уфа.

575. И.Ф. Гилязов. Укрощение коня. 1999. Мрамор. Уфа.

576. Е.С. Маглиева. Ворон. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

577. Р.А. Хасанов. Волки. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

578. А.Р. Маглиев. Сокол. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

579. Х.М. Хабибрахманов. Луна. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

580. И.Ф. Гилязов. Древо жизни. 2004. Металл, ковка. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

581. М.Р. Халилов. Юрматы. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

582. Х.Х. Галиуллин. Охотник. 2004. Мрамор. РБ. Салаватский р-н, с. Малояз.

583. Н.А. Калинушкин. Давид Бурлюк. Из серии «Художники». 1992. Мрамор, роспись. 39,5x11x16. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

584. Н.А. Калинушкин. Икар. Посвящение Наилю Латфуллину. Из серии «Художники». 1993. Дерево, латунь, поталь. 127x29,5x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

585. Н.А. Калинушкин. Ситуация. 1992 (?). Дерево тонированное. 31x5,5x4,5. Уфа. Собрание семьи скульптора.

586. Н.А. Калинушкин. X. 1992. Дерево тонированное. 37x20x16,5. Уфа. Собрание семьи скульптора.

587. Н.А. Калинушкин. Ситуация. 1992 (?). Дерево тонированное. 5,8x24x6. Уфа. Собрание семьи скульптора.

588. Н.А. Калинушкин. Знак. 1993. Дерево тонированное. 14x18,5x4,5. Уфа. Собрание семьи скульптора.

589. Н.А. Калинушкин. Два торса. 1998. Дерево тонированное, медь. 49,5x20x11,5. Уфа. Собрание семьи скульптора.

590. Н.А. Калинушкин. Изгнание из рая. Из серии «Адам и Ева». 1994. Дерево тонированное, мельхиор. 52,5x15,8x15,8. Уфа. Собственность семьи скульптора.

591. Н.А. Калинушкин. Торс. 1996. Мрамор, жёлтый туф. 46x25x15,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

592. Н.А. Калинушкин. Торсы. 1996-1997. Бумага, карандаш (2). 63x50 каждый. Уфа. Собственность семьи скульптора.

593. Н.А. Калинушкин. Чеченская мадонна. Из серии «Материнство». 1997. Дерево тонированное. 94,6x14x11. Уфа. Собственность семьи скульптора.

594. Н.А. Калинушкин. Дама в домино. 1995. Дерево, роспись; латунь. 47x27,5x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

595. Н.А. Калинушкин. Благовещение. 1996. Дерево, роспись. 65x25,5x18. Уфа. Собственность семьи скульптора.

596. Н.А. Калииушкин. Большая Ева-1. 1995. Дерево тонированное. 107x24x48. Уфа. Собственность семьи скульптора.

597. И.Ф. Гилязов. Женский торс. 1996. Дерево тонированное. 52x15,5x15. Нефтекамск. Собственность автора.

598. И.Ф. Гилязов. Ветер. 1996. Дерево тонированное. 45x13x7. Нефтекамск. Собственность автора.

599. Х.М. Хабибрахманов. Муза. 1994. Алюминий; литье, омеднение. 40x9x10. Уфа. Собственность автора.

600. Х.М. Хабибрахманов. Посвящение Рудольфу Нурееву. 1994. Алюминий, омеднение. 34x35x12. Уфа. Собственность автора.

601. P.P. Нигматуллип. Первый снег. 2005. Мрамор, гранит. 15x11x7,5. Уфа. Собственность автора.

602. P.P. Нигматуллин. Без названия. 2006. Бронза, мрамор. 17x9x7. Уфа. Собственность автора.

603. P.P. Нигматуллин. Последний поцелуй. 2006. Гранит, акрил. 97x29x24. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

604. Р.А. Хасанов. Астероид. 2005. Мрамор, алебастр. 50x45x35. Уфа. Собственность автора.

605. В.А. Дворник. Портрет отца. 1995. Пластическая масса. 73x55x36. Уфа. Собственность автора.

606. В.А. Барков. Золушка. 1992. Бронза. 63x35x29. Санкт-Петербург. Собственность автора.

607. Ю.Ф. Солдатов. Портрет Марины Цветаевой. 1994. Известняк. 40x50x25. Нефтекамск. Картинная галерея «Мирас».

608. И.Ф. Гилязов. Акула. 1996. Дерево тонированное, металл. 32,5x35x17. Нефтекамск. Собственность автора.

609. Р.А. Хусаинов. Олень. 2006. Дерево тонированное. 57x32x9. Уфа. Собственность автора.

610. Р.А. Хасанов. Ворона. 1996. Дерево тонированное. 36x22x32. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

611. И.Ф. Гилязов. Первая осень. 1999. Кованый металл, мрамор. 110x35x22. Нефтекамск. Собственность автора.

612. Н.В. Билалов. Пробуждение Земли. 2007. Дерево тонированное. 71x126x84. Нефтекамск. Собственность автора.

613. Р.А. Хасанов. Кошка. 1998. Дерево тонированное. 53x54x19. Уфа. Собственность автора.

614. Р.А. Хусаинов. Пэт Крипчез Билокси-Блюз. 2006. Пластическая масса. 40x31x30. Уфа. Собственность автора.

615. А.Р. Маглиев. Тигр. Китайский стиль. 2005. Гранит. 32x20x25. Уфа. Собственность автора.

616. А.Р. Маглиев. Тигр. 2004. Гранит. 26x30x18. Уфа. Собственность автора.

617. P.P. Нигматуллин. Бык. 2006. Бронза, гранит. 28x8x15. Уфа. Собственность автора. Мрамор. Екатеринбург.

618. Н.А. Калинушкин. Модель памятника Урал-батыру. 1997. Бронза. 34x27,5x14. Уфа. Собственность семьи скульптора.

619. В.А. Дворник. Модель памятника Урал-батыру. 1997-2004. Бронза. 48x42x20. Уфа. Собственность автора.

620. И.Н. Павлов. Лучник. 2001. Бронза. 60x56x22. Бронза. Мелеуз. Собственность автора.

621. И.Н. Павлов. Башкирия. 2001. Бронза. 80x37x18. Бронза. Мелеуз. Собственность автора.

622. И.Н. Павлов. Странник Махмуд. 2002. Бронза. 35x36x15. Бронза. Мелеуз. Собственность автора.

623. М.Р. Халилов. Лунный цветок (Айгуль). 1997. Дерево. 84,5x25x29. Уфа. Собственность автора.

624. М.Р. Халилов. Мольба. 2007. Дерево. 86x29x30. Уфа. Собственность автора.

625. М.Р. Халилов. Путь. 2000. Терракота. 14x22x6,5. Уфа. Собственность автора.

626. М.Р. Халилов. Век. 1995. Камень. 23x22x19,5. Уфа. Собственность автора.

627. М.Р. Халилов. Прощание Хомай с Уралом. 2002-2006. Бронза, габбро. 34x53x13. Уфа. Собственность автора.

628. М.Р. Халилов. Росток. Батыр. 1995. Камень. 23x22x19,5. Уфа. Собственность автора.

629. М.Р. Халилов. Домашний очаг. Иллюстрация к книге «Песенная кладезь» Р. Солтан-гареевой. 2002. Бумага, тушь, перо. 27x19 (лист).

630. Ф.С. Нуриахметов. Торс Туркан-хатун. 1994. Габбро. 54x14x10. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

631. Х.М. Хабибрахманов. Степнячка. 1997. Габбро. 42,5x25x16. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

632. М.Р. Халилов. Женский торс. 2003. Терракота. 22x13x9. Уфа. Собственность автора.

633. Ф.С. Нуриахметов. Лук Шагали-Шакмана. 2004. Мрамор. 91x70x32. Уфа. Бгхм им. М.В. Нестерова.

634. Ф.С. Нуриахметов. Барка Изиды. 1996. Бронза, камень. 52x52x12,5. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

635. Ф.С. Нуриахметов. Поклоняющийся звёздам. 1997. Габбро. 51x24x14. Москва. Государственная Третьяковская Галерея.

636. Ф.С. Нуриахметов. Смотрящий в небо. 2005. Гранит. Петергоф.

637. Ф.С. Нуриахметов. Ожидание. 2003. Бронза, известняк. 34x6,5x6,5; 22x7,5x5; 13x22x5,6; постамент 102з39з39. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

638. Ф.С. Нуриахметов. Ночь. 1992. Папье-маше. 30,5x41x21. Уфа. ОАО «Фонд долгосрочных сбережений».

639. Ф.С. Нуриахметов. Белая композиция. 2001. Смешанная техника. 62x33x18. Уфа. Собственность автора.

640. Ф.С. Нуриахметов. Таган. 2004. Известняк. Москва. Парк скульптуры ЦДХ.

641. И.Ф. Гилязов. Утренний намаз в Палдиски. 2004. Металл, ковка. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

642. Ф.С. Нуриахметов. Айская колонна. 2002-2005. Смешанная техника. 270x83x83. Уфа. Собственность автора.

643. Ф.С. Нуриахметов. Посвящение Казани. 1996. Известняк. Казань.

644. В.Г. Лобанов. Семь красавиц. 1999. Дерево, роспись. 43x24x16,5. Уфа. БГХМ им. М.В.Нестерова

645. В.Г. Лобанов. Пространство и время. 1999. Дерево крашеное. 99x54x39. Уфа. БГХМ им. М.В.Нестерова.

646. В.Г. Лобанов. Конструкция. 2005. Дерево. 123x77x41. Уфа. Собственность автора.

647. В.Г. Лобанов. Растение на кубе. Татарник. Из серии «Татарник». 1995. Бронза, яшма. 60x11,5x10. Уфа. БГХМ им. М.В.Нестерова.

648. В.Г. Лобанов. Уходящее лето. Из серии «Татарник». 1997. Алюминий. 82x29x11. Уфа. Собственность автора.

649. В.Г. Лобанов. Одиночество. Из серии «Татарник». 1997. Бронза. 81x12x11,5. Уфа. Собственность автора.

650. В.Г. Лобанов. Татарник. 1996. Известняк. Казань.

651. В.Г. Лобанов. Татарник и розы. Из серии «Татарник». 1995. Дерево тонированное. 210x68x75. Уфа. Собственность автора.

652. В.Г. Лобанов. Обочина. Из серии «Татарник». 1996. Дерево тонированное, металл. 26x35,5x7,5. Уфа. Собственность автора.

653. Х.М. Хабибрахманов. Сююмбике. 2002. Бронза. 100x40x25. Уфа. Собственность автора.

654. Х.М. Хабибрахманов. Девушка-курай. 1998. Алюминий. 91,5x18,5x26,5. Уфа. Собственность автора.

655. А.Д. Ишемгулов. Косарь. 2000. Из серии «Деревенские персонажи». Дерево. 57x30x20. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

656. Н.Н. Байбурин. Коза-бирюза. 2006. Дерево, бронза, акрил. 40x35x15. Уфа. Собственность автора.

657. А.Д. Ишемгулов. Борцы. 2001. Дерево, раскраска. 23,5x47x23. Уфа. Собственность автора.

658. В.Г. Лобанов. Флюгер. 2005. Металл, ДВП крашеный. 132x210x87. Уфа. Собственность автора.

659. В.Г. Лобанов. Посвящение Джакометти. 1998. Металл, плексиглас, пластическая масса, дерево. 52x97,5x49. Уфа. Собственность автора.

660. В.Г. Лобанов. Весна. Лето. 2006. Из серии «Времена года» (4). 2004-2007. Пластическая масса, металл, цвет. 79x40,5x19; 93x58x15. Уфа. Собственность автора.

661. В.Г. Лобанов. Зима. Из серии «Времена года» 2007. Пластическая масса, металл, цвет. 66x39,5x17. Уфа. Собственность автора.

662. Ф.С. Нуриахметов. Портрет искусствоведа В.М. Сорокиной. 2005-2006. Мрамор тонированный. 62x51x30. Уфа. БГХМ им. М.В. Нестерова.

663. А.П. Шутов. Леонардо да Винчи. 2006. Мрамор. 35x25x22. Уфа. Собственность автора.

664. М.А. Дубровина. Портрет художника А.П. Шутова. 2006. Песчаник.24х27х14. Уфа. Собственность автора.

665. Б.И. Замараев. Актёр. 2003. Дерево тонированное. 32x24x20. Уфа. Собственность автора.

666. Б.И. Замараев. Лесничий. 2001. Дерево тонированное. 38x29x30. Уфа. Собственность автора.

667. Российская академия художеств Научно-исследовательский институт теории и истории изобразительных искусств1. На правах рукописи10420 0.9 04 5 1 9 "

668. Миннигулова Фарида Муслимовна

669. СКУЛЬПТУРА БАШКОРТОСТАНА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ1. Том 2 Иллюстрации

670. Специальность: 17.00.04 — изобразительное и декоративно-прикладноеискусство и архитектура

671. Диссертация на соискание учёной степени кандидата искусствоведения

672. Научный руководитель — доктор искусствоведения профессор В.А. Леняшин1. Москва 2009

673. Ил. I. В.Г. Морозова. Памятник Александру Матросову. 1958. Уфа

674. Ил. 3. В.Г. Морозова. Башкирский танец. 1945.

675. Ил. 5. Т.П. Нечаева. Доспехи воина. 1970.

676. Ил .6. Т.П. Нечаева. Строигельница Флюра. 1948.

677. Ил. 8. Т.П. Нечаева. Портрет архитею-ора Н.Ю. Лермонтова Л 946.

678. Ил. 7. Т.П. Нечаева. Башкирка. 1948.

679. Ил. 9. Т.П. Нечаева. Портрет генерала М.М. Шаймуратова. 1949.

680. Ил. 10. Т.П. Нечаева. Памятник Ивану Якутову. 1951. Уфа.1. CAjTAFAT

681. Ил. 11. Т.П. Нечаева. Памятник Салавату Юлаеву. 1952. Малояз.1. Ил. 15. Т.П. Нечаева.

682. Подари, красавица, платочек! 1955.

683. Ил. 16. Т.П. Нечаева. Башкирский танец. Артисты М.Идрисов и Т.Худайбердина. 1954.

684. Ил. 17. Т.П. Нечаева. Башкирка (На просторе). 1954.

685. Ил. 18. Т.П. Нечаева. Сказительница. 1955.

686. Ил. 19. Т.П.Нечаева. Первая скрипка на селе. 1955.

687. Ил. 22. Т.П. Нечаева. Салават Юлаев. 1955.

688. Ил. 21. Т.П. Нечаева. Чабан. 1971.

689. Ил. 23. Т.П. Нечаева. Стрелок. 1955. Ил. 24. Т.П. Нечаева. Стрелок. 1977.

690. Ил. 26. Т.П.Нечаева. Портрет Магинур Бикбовой. 1955,

691. Ил.27. Т.П. Нечаева. Памятник С.Т. Аксакову. 1959. Уфа1. Ил. 28. А.П. Шутов.

692. Портрет художника Г. Павлова. 1956.

693. Ил. 30. Б.Д. Фузеев. Геолог. Ок. 1957.

694. Ил. 31. А.П. Шутов. Девушка-строительница. 1958.

695. Ил. 33. Б.Д. Фузеев. Рафик-ремесленник. 1961.

696. Ил. 34. Б.Д. Фузеев. Портрет Худайбердина-бабая, первооткрывателя Сибайского рудника. 1964.

697. Ил. 36. Б.Д. Фузеев. Лаборантка. 1974.л

698. Ил. 37. Л.В. Кузнецов. Красный башкир. 1967.

699. Ил. 38. Б.Д. Фузеев. Красный башкир. 1969.1. Ил. 39. Б.И. Замараев.

700. Портрет актрисы Г. Мубаряковой. 1968.

701. Ил. 40. Б.И. Замараев. Руки хлебороба. 1967.

702. Ил. 41. Б.И. Замараев. Портрет актёра. 1965.

703. Ял. 42. Т.П. Нечаева. Портрет Загира Исмагилова. 1961-1967.

704. Ил. 43. Т.П. Нечаева. Портрет Мустая Карима. 1961.

705. Ил. 44. А.П. Шутов. Башкирская невеста. 1968.

706. Ил. 45. З.Р. Басыров. Айгуль. 1969.

707. Ид. 47. А.П. Шутов. Царевна из сказки. 1970.

708. Ил. 49. З.Р. Басыров. Аппассионата. 1967.

709. Ил. 51. Б.Д. Фузеев. Валя. 1961.

710. Ил. 52. Б.Д. Фузеев. Башкирка. 1961.

711. Ил. 53. Т.П. Нечаева. Шахтёр. 1958-1960.

712. Ил. 54. Т.П. Нечаева. Ахметка. 1958-1960.

713. Ил. 56. Т.П. Нечаева. Штукатур Мукариме. 1962.

714. Ил. 58. М.К. Якубов. Без названия. (?).

715. Ил. 59. М.К. Якубов. Панно «Век». 1967.

716. Ил. 60. М.К. Якубов. Рельеф «Джигит». Ок. 1970.

717. Ил. 61. М.К. Якубов. Панно «Перед скачками». 1968.

718. Ил. 62. М.К. Якубов. Мужская голова. Ок. 1969.

719. Ил. 65. М.К. Якубов. Голова мужчины. Ок. 1970.

720. Ил. 66. М.К. Якубов. Маска. Ок. 1967.

721. Ил. 63. М.К. Якубов. Светильник «Шурале». Ок. 1969.

722. Ил. 64. М.К. Якубов. Сон. 1967.

723. Ил. 67. М.К. Якубов. Ил. 68. М.К. Якубов. Башкир. Ок. 1970.

724. Женская голова с причёской. Ок. 1970.

725. Ил. 69. М.К. Якубов. Башкир с трубкой. Ок. 1970.

726. Ил. 70. М.К. Якубов. Кони с чабаном. Ок. 1972. Ил. 71. М.К. Якубов.1. Материнство. Ок. 1972.

727. Ил. 72. М.К. Якубов. Бык с мужчиной. Ок. 1972.

728. Ил. 74. М.К. Якубов. Чаепитие. Ок. 1968.

729. Ил. 75. М.К. Якубов. Женщина с бубликами. Ок. 1968.

730. Ил. 76. М.К. Якубов. Красный конь. Ок. 1968.

731. Ил. 78. М.К. Якубов. Юность. 1972.1. Ил.

732. М.К. Якубов. Семья. Ок. 1971.

733. Ил. 81. М.А. Дубровина. Песня (два варианта). 1979.

734. Ил. 83. Ф.У. Усманова. Чаепитие (варианты в глине и фарфоре). Ок. 1979.

735. Ил. 84. Б.И. Замараев. Белка. 1970.

736. Ил. 85. Е.Н. Лукин. Соболек. 1974.

737. Ил. 87. Ю.Ф. Солдатов. Строительница. 1979.

738. Ил. 89. А.П. Шутов. Портрет бурильщика. 1978.1. Ил. 90. М.А. Дубровина.

739. Ил. 88. Б.Д. Фузеев. Молодой рабочий. 1979.1. Нефтяник. 1974.

740. Ил. 91. Б.Д. Фузеев. Молодой башкир. 1977.

741. Ил. 92. А.П. Шутов. Кампанелла. 1972.

742. Ил. 94. Б.И. Замараев. Микеланджело. 1971.

743. Ил. 95. Б.И. Замараев. Портрет М.В. Нестерова. 1978.

744. Ил. 96. М.А. Дубровина. Маленький Рамиль. 1974.

745. Ил. 97. М.А. Дубровина. Победитель. 1978.

746. Ил. 99. М.А. Дубровина. Школьница Наташа. 1975.

747. Ил. 98. М.А. Дубровина. Смена. 1979.

748. Ил.103. Е.М. Цибульский. Сон. 1975.

749. Ил. 104. З.Р. Басыров. Воробушек. 1976.

750. Ил. 105. З.Р. Басыров. Портрет Акмуллы. 1981.

751. Ил. 106. З.Р. Басыров, Акмулла. Отдых в пути. 1983

752. Ил. 107. Р.Я. Сафаргалеева. Ил. 108. Р.Я. Сафаргалеева.

753. Девочка с обручем. 1979. Весна прифронтовая. Элегия. 1978.

754. Ил. 109. Р.Я. Сафаргалеева. Башкирский танец. 1979.

755. Ил. 110. Д.В. Юсупов. Бурзянский сказочник. 1976.

756. Ил. 111. Г.И. Мухаметшин. Сэсэн. 1981.

757. Ил. 112. Ю.Ф. Солдатов. Бабай. 1979.

758. Ил. 114. З.Р. Басыров. Раушания. 1977.

759. Ил. 117. М.А. Дубровина. Ил. 118. М.А. Дубровина. Алла. 1980.1. Энергетик Зоров. 1980.

760. Ил. 119. Т.П. Нечаева. Навстречу солнцу. 1983.

761. Ил. 121. Б.Д. Фузеев. Зур неней.1986.

762. Ил. 123. Ю.Ф. Солдатов. Портрет художника А.Д. Бурзянцева. 1989.

763. Ил. 122. Б.Д. Фузеев. Портрет космонавта В.М. Комарова. 1988.

764. Ил.124. Ю.Ф. Солдатов. Портрет художника А.Э. Тюлькина. 1987.

765. Ил. 125. А.П. Шутов, арх. Ю.А. Пацков. Мемориальный комплекс «Борцам за Советскую власть». 1967. Уфа.

766. Ил. 126. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. Л.В. Хихлуха. Памятник В.И. Ленину. 1966. Стерлитамак.

767. Ил. 127. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. Л.В. Хихлуха. Памятник Первооткрывателям башкирской нефти, 1969. Ишимбай. Фото конца 1960-х гг.

768. Ил. 129. Б.Д. Фузеев, В.А. Авакян, арх. А. Черных. Памятник борцам за революцию. 1979. Нефтекамск.

769. Ил. 128. З.Р. Басыров. А.П. Шутов, арх. Ю.А. Пацков. Комплекс «Создателям будущего». 1978. Нефтекамск.

770. Ил. 130. Б.Д. Фузеев, В.А. Авакян, арх. А.В. Печеркин. Памятник погибшим воинам. 1975. Р.п. Раевский, Альшеевский р-н РБ.

771. Ил. 131. Л.В. Кузнецов. Памятник «Героям Октябрьской революции и гражданской войны». 1975. Уфа.

772. Ил. 132. Е.М. Цибульский. Памятник Клавдие Абрамовой-Разуваевой. 1967. Уфа,

773. Ил. 133. Б.Д. Фузеев. Надгробие Г.Г. Сулеймановой. 1970. Уфа

774. Ил. 134. З.Р. Басыров. Берёзы Янган-Тау. 1971.

775. Ил. 135. З.Р. Басыров. Автопортрет. 1964.

776. Ил. 136. З.Р. Басыров. Будущий Салават. 1976.

777. Ил. 137. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «Целина». 1978.

778. Ил. 138. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «БАМ это наша дорога в будущее». 1978.

779. Ил. 139. Х.М. Хабибрахманов. Медаль «Братск». 1980.

780. Ил. 140. Х.М. Хабибрахманов, Медаль «Усть-Илим». 1980.

781. Ил. 142. В.П. Антипин. Плакетка «Футбол». 1988.

782. Ил. 143. Н.А. Калинушкин. Плакетка «Сайфи Кудаш». Ок. 1980.

783. Ил. 145. Н.А. Калинушкин. Медаль «Андерсен». 1980.

784. Ил. 144. Н.А. Калинушкин. Медаль «Д. Кардовский». Аверс. 1980.

785. Ил. 146. Н.А. Калинушкин. Медаль «Авиценна». Аверс. 1981.• 1 .

786. Ил. 147. Н.А. Калинушкин. Медаль «Нестеров». Аверс. 1982.

787. Ил. 148. Н.А. Калинушкин. Медаль «Александр Матвеев». Аверс. 1983.

788. Ил. 149. Н.А. Калинушкин. Медаль «Ахматова». 1982,

789. Ил. 150. Н.А. Калинушкин. Медаль «Борис Домашников». 1985.

790. Ил. 151. Н.А. Калинушкин. Медаль «Бах». 1981.

791. Ил. 152. Н.А. Калинушкин. Плакетка «Михаил Васильевич Нестеров. 1862-1942». 1984.

792. Ил. 153. Н.А. Калинушкин. Медаль «Мусоргский». 1988.

793. Ил. 154. Н.А. Калинушкин. Медаль «Тот голос знакомый.». (?).

794. Ил. 156. Н.А. Калинушкин. Медаль «Татьяна». 1982.

795. Ил. 155. Н.А. Калинушкин. Медаль «Наталья Кушнир». 1984.

796. Ил. 157. Н.А. Калинушкин. Медаль «Давид Бурлюк». Аверс, реверс. 1994.

797. Ил. 159. Н.А. Калинушкин. Медаль без названия. Ок. 1996-1997.

798. Ил. 160. Н.А. Калинушкин. TORSO XV. 1997.

799. Ил. 162. И.М. Валеев. Медаль «Кумыс». 1986.

800. Ил. 161. И.М. Валеев. Медаль «Горы». 1986.

801. Ил. 163. И.М. Валеев. Медаль «Спасо-Преображенский собор. 1152 г.». 1986.

802. Ил. 164. И.М. Валеев. Медаль «Сретенская церковь. XVIII в.». 1986.

803. Ил. 166. И.М. Валеев. Медаль «Город». 1988.

804. Ил. 167. И.М. Валеев. Медаль «Цивилизация». 1988.1. Ил. 168. И.М. Валеев.

805. Медаль «Вариация на тему». 1989,

806. Ил. 169. И.М. Валеев. Плакетка «Ночь». 1989.

807. Ил. 170. И.М. Валеев. Ил. 171. И.М. Валеев. Медаль «Уфимскому

808. Медаль «Лодки». 1989. пожарному добровольному обществу ПОлет». 1987.

809. Ил. 173. И.М. Валеев. Медаль «Хади Такташ». Аверс, реверс. 1987,

810. Ил. 175. И.М. Валеев. Плакетки из серии «С.Т. Аксаков» (7). 1991.

811. Ил. 177. Р.А. Хасанов. Медаль «Леонардо». Аверс, реверс. 1998,

812. Ил. 178. Н.А. Калинушкин. Мемориальная доска, посвящённая А.А. Фадееву. 1982.1. Ил. 180. Т.П. Нечаева.

813. Мемориальная доска на фасаде Дома-музея С.Т. Аксакова. 1991.

814. Ил. 181. Главный фасад здания Башкирского театра оперы и балета. Арх. П.П. Рудавский. 1909-1935.

815. Ил. 182. З.Р. Басыров. Муза театра Евтерна и муза танца Терпсихора. 1993.

816. Ил. 183. В.Г. Лобанов. Мемориальная доска, посвящённая Р. Нурееву. 1994.

817. Ил. 184. Б.Д. Фузеев, Т.П. Нечаева, арх. Ф.И. Рехмуков. Памятник Шагиту Худайбердину. 1981.

818. Ил. 185. Ю.Ф. Солдатов. Памятник павшим в Великой Отечественной войне. 1985.

819. Ил. 186. Музей имени Салавата Юлаева. 1991.

820. Ил. 187. Х.М. Хабибрахманов. Аллегорические фигуры Борьба, Призыв, Свобода. 1986-1991.

821. Ил. 189. Х.М. Хабибрахманов. Памятник Салавату Юлаеву. 1993-2000.

822. Ил. 188. Х.М. Хабибрахманов. Аллегорические фигуры Прощание, Песня, Память.1986-1991.

823. Ил. 190. Н.А. Калинушкин. Паганини. 1979.

824. Ил. 193. Н.А. Калинушкин. Портрет М.В. Нестерова. 1986.

825. Ил. 191. Н.А. Калинушкин. М. Нестеров. 1983.

826. Ил. 192. Н.А. Калинушкин. М.В. Нестеров. 1988.

827. Ил. 194. Н.А. Калинушкин. Нестеров. 198(?).

828. Ил. 195. Н.А. Калинушкин. Модель памятника М.В. Нестерову. 1996.

829. Ил. 196. Н.А. Калинушкин. Николай Кибальчич. Из серии «Николай». 1986.

830. Ил. 197. Н.А. Калинушкин. Портрет Б. Домашникова. Из серии «Художники». 1987.1. Ил. 198. Н.А. Калинушкин.1. Валентин Чиков.

831. Из серии «Художники». 1986.

832. Ил. 199. Н.А. Калинушкин. Портрет Анны Ахматовой. «Меня как реку суровая эпоха повернула.». 1985.1. Ил. 200. Н.А. Калинушкин.

833. Иван Тургенев и Полина Виардо. 1987.

834. Ил. 201. Н.А. Калинушкин. Дионисий, Рублёв, Феофан Грек. 1992.

835. Ил. 203. Н.А. Калинушкин. Дионисий Глушицкий. 1990.

836. Ил. 202. Н.А. Калинушкин. Дионисий, 1984.

837. Ил. 204. Н.А. Калинушкин. Автопортрет. Из серии «Николай». 1992.

838. Ил. 207. В.П. Антипин. Водное поло. 1987.

839. Ил. 208. В.П. Антипин. Вратарь. 1987.

840. Ил. 211. В.П. Антипин. Тоска. 1990.Л