автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Словообразование в агульском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Словообразование в агульском языке"

Диссертационный совет Д 002.128.01 при Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра РАН

На правах рукописи

Каидов Закир Гусейнович СЛОВООБРАЗОВАНИЕ В АГУЛЬСКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.02 - языки народов Российской Федерации: агульский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала 2007

003068633

Работа выполнена в отделе лексикологии и лексикографии института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук

Научный руководитель: доктор филологических наук

Сулейманов Надир Джабраилович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Курбанов Казн Керпмович

доктор филологических наук, профессор Эфендиев Исрафил Исманловнч

Ведущая организация: Дагестанский государственный

педагогический университет

Защита состоится 27 апреля 2007 года в 14.00 на заседании диссертационного совета Д 002.128.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367025, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; тел./факс 8(8722) 675903).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. М. Гаджиева,45).

Автореферат разослан 19 марта 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук X-^J^ A.M. Абдурахманов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Цель исследования - выявление и анализ основного корпуса словообразовательного инвентаря агульского языка. Существует мнение о бедности словообразовательных ресурсов дагестанских языков, однако проводимые в последние годы специальные исследования этого уровня языкознания, свидетельствуют об обратном.

Исходя из цели настоящей диссертационной работы, было намечено решение следующих задач:

- определение состава деривационных аффиксов и других средств словообразования в именной и глагольной системах агульского языка;

- выделение исконных и заимствованных суффиксов, участвующих в субстантивном словообразовании;

- установление продуктивных и непродуктивных деривационных суффиксов в именах существительных;

- выяснение синтаксических и семантических связей между членами сложных слов (сочинительная или подчинительная связь между основами сложных слов; утрата и затемнение грамматической связи между основами, образующими сложное слово; определение вклада основ в образование семантики сложного слова и др.);

- определение состава двух-, трех- и четырехкомпонентных моделей в описательных словообразовательных конструкциях;

- описание способов образования прилагательных, числительных, наречий;

- выявление словообразовательных ресурсов агульского глагола.

Актуальность темы. В последние годы в дагестанской лингвистике активизировались исследования в области словообразования (см. «Библиографию»). Отдельные вопросы этой проблемы решались и в агульском языке. Авторами, описавшими грамматический строй агульского языка, лишь фрагментарно проводили исследование вопросов словообразования в виде кратких сведений, рассредоточенных по разным частям речи. Вследствие этого до сих пор отсутствовало полное и цельное описание его словообразовательной системы. Существующий пробел восполняется настоящим исследованием, представляющим собой первую попытку сбора, систематизации и анализа словообразовательной структуры знаменательных частей речи агульского языка, чем и обосновывается актуальность данной диссертационной работы.

Научная новизна исследования заключается в новых подходах, используемых при анализе материала по словообразованию агульского языка. Впервые в диссертационной работе используются диалектные материалы, что дает возможность проследить вариабельность тех или иных словообразовательных аффиксов в диалектах. Помимо этого в сложных наименованиях (словосложение, описательный способ по диалектам) прослеживаются изменения морфологической связи между компонентами, а также их семантические различия. Рассматриваются и случаи, когда агульский материал утрачивает производящую основу, обнаруживающуюся как в языках лезгинской группы, так и в других дагестанских языках, а также случаи семантической типологии. Значительно расширяется база семантических преобразований, корректируются в ряде случаев и уточняются ранее выдвигавшиеся положения или по ним принимаются новые решения.

Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что в ней продемонстрирована возможность применения приемов сравнительно-исторического языкознания и сравнительной типологии к материалу одного из новописьменных языков. Результаты этого исследования могут иметь значение для общей теории словообразования, а также могут быть использованы при составлении этимологических словарей лезгинских языков и при создании общего морфемного словаря лезгинских и дагестанских языков.

Практическая ценность работы вытекает из возможности применения ее результатов при написании спецкурсов по лезгинским языкам, а также использования в учебном процессе. Настоящий опыт может быть использован и при создании сравнительно-исторических грамматик лезгинской группы языков.

Источники исследования включают материалы, собранные автором в 2000 - 2002 гг. в населенных пунктах Агульского района, а также данные, которые извлечены из монографических исследований, непосредственно посвященных агульскому языку [Дирр 1907; Шаумян 1941; Магометов 1970; Сулейманов 1993; Тарланов 1994]. Так как привлекаемый в работе материал не ограничивается агульским, выборка производилась и из других источников как лексикологических [Гайдаров 1966; Лексика 1971; Самедов 1975; Ширинова 1997], так и посвященных специально словообразовательной проблематике [Гайдаров 1991; Сулейманов 2000] близкородственных языков.

Степень разработанности темы. Имеющиеся до настоящего времени сведения по словообразованию агульского языка представ-

ляют собой разрозненные факты, разбросанные по частям речи в монографических исследованиях. Отдельные вопросы агульского словообразования отражены в различных сборниках. Однако отсутствует цельное монографическое исследование, где вместе были бы сосредоточены факты, относящиеся к словообразованию агульского языка.

Методы исследования. В работе использованы комплексные методы сравнительно-исторического языкознания, сравнительной типологии и ареальной лингвистики. Сочетание этих приемов позволяет выявить всесторонние связи (формальные и семантические) между компонентами сложных слов и описательных конструкций, ареалы распространения тех или иных моделей. В словах, образованных префиксальным и суффиксальным способами, указанные методы дают возможность обозначить хронологическую глубину деривационных аффиксов.

Апробация работы. Содержание работы и основные ее положения были предметом обсуждения и апробированы на заседании отдела грамматических исследований Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра РАН. Результаты исследования нашли отражение в четырех публикациях.

Структура и объем диссертации. Структура диссертации обусловлена теми целями и задачами, которые ставятся в ней. Она включает введение, две главы, заключение, списки принятых сокращений, библиографию (124 наименования). Общий объем диссертации составляет 150 страниц машинописного текста.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении отмечается отставание в области словообразования дагестанских языков и указывается на некоторые успехи, наметившиеся здесь в последние годы. Дается краткая характеристика работ, посвященных словообразовательной проблематике дагестанских языков. Приводится перечень основных трудов, посвященных вопросам словообразования, где выделяются исследования монографического характера, статьи по отдельным проблемам словопроизводства, а также материал по словообразованию, рассредоточенный по частям речи в грамматических исследованиях и очерках. Особое место во введении отводится вопросам, относящимся к сфере словообразования агульского языка, которые нашли освещение у таких авторов, как Р. Шаумян, A.A. Магометов, Н.Д. Сулейманов, З.К. Тарланов. Здесь же обосновывается выбор темы, ее актуальность, определяются цели, задачи, методы, устанавливается научная новизна и практическая значимость.

В первой главе «Именное словообразование» рассматриваются способы образования имен существительных, прилагательных, числительных, а также наречий.

Образование существительных. В субстантивном словообразовании выделяются префиксальный, суффиксальный способы, словосложение, субстантивация, семантические преобразования, контаминация, фонетическое обособление и описательный способ.

Префиксальное словообразование в сфере имен существительных имеет ограниченное употребление. При помощи префикса а- в агульском языке от имен существительных образуются слова, обозначающие кровное родство, ср. соб. аг. дад «отец» и а-дад «дядя», баб «мать» и а-баб «тетя». В агульском языке представлено незначительное число имен, существительных, образованных префиксальным способом, которое может быть выявлено благодаря сравнительному анализу. С точки зрения современного языка они представляют собой непроизводные слова. Среди префиксальных имен существительных имеются такие, которые образованы от производящих основ, представленных не в самом агульском, а в одном из близкородственных языков, ср. соб. аг. ба-mluiu «курносый» и лезг. tnhiui (ахт.) «нос» (с отрицательной коннотацией), ми-дахай «рабыня» и лезг. ттахай «не-родн(ой)ая» ( *дахай). В последнем мотивировка производного слова основана на усилении семантического компонента отрицания принадлежности субъекта к кругу лиц, имеющих родственные отношения:

«неродная» —> «чужая» —> «рабыня». В словах бат!иш и мидахай префиксальные ба- и ми- исторически восходят к классным показателям. Классного происхождения и словообразовательный префикс ду- в ко-шанском производном слове ду-ркъар ( <— ду-рукьар; здесь мы имеем абсорбцию - исчезновение гласного в соседстве с сонорным, - характерную для кошанского диалекта) «капкан» —> «подвязка для штанов». Значение производного слова не сильно разошлось от значения производящего слова рукъар «замок», которое представлено во многих диалектах агульского языка. В некоторых из них это значение («замок») преобразуется в «капкан». Само слово рукъар также является производным, образованным при помощи суффикса -ар от рукь «железо». В агульском языке словообразовательный префикс может внести значительное изменение в семантику слова, ср. соб. аг. мурх1 «сани, дровни» —> за-мурх1 «высокий кузов повозки, сплетенный из прутьев». Хотя слово замурх1 и не выходит из круга слов, семантически связанных с производящим словом, но все же его значение в сравнении со значением производящего слова достаточно разошлось.

Суффиксальное славообразоеание. В отличие от префиксального словообразования, не получившего сколько-нибудь широкого распространения в агульском языке, суффиксальное словообразование более многообразнее. Здесь представлены как простые, так и сложные суффиксы, которые присоединяются к различным словообразующим основам (в основном к субстантивным и глагольным, редко к адъективным и ономатопоэтическим). Среди словообразовательных суффиксов большое место занимают те, которые перекликаются (соотносятся) с соответствующими показателями местных падежей.

В репертуаре словообразовательных суффиксов в агульском языке наиболее часто встречаются деривационные суффиксы, выражающиеся сонорными согласными. И не только в агульском: как считает М.Е. Алексеев, «среди суффиксов имен существительных в пра-лезгинском языке были продуктивны л, р, н, служившие для образования имен обычно абстрактного значения от глаголов» [Алексеев 1985 : 108].

В агульском языке представлены продуктивные и малопродуктивные суффиксы словообразования. К продуктивным деривационным суффиксам относятся: -ун, -ан(-ен), -ал(-ел, -ил), -ар, -алай, -ач (-ич, -уч), -вал (-вел), -б, -ай, -чи, -ак1, -рик1, -ул. Сюда же относятся сложные суффиксы -хъ-ан, -г!-ан, -кк'-ан (-кк-ен), -гъ-ан. Словообразующей ос-

новой многих имен существительных служат субстантивы и глаголы. Группа существительных в агульском языке образуется от глагольной основы при помощи суффикса -ун. Данную группу объединяют имена существительные, связанные с процессом или представляющие собой результат определенного действия, например: кош. ахас «спать» —> ах-ун «сон»; алалцанас «вращаться, вертеться» —» алалц-ун «поворот»; соб. аг. йирх1ас «бить» —> йирх1-ун «рана»; лиханас «работать» —> лих-ун «работа». В существительных, образованных от глаголов, в структуре которых представлена тема (лих-ан-, алалц-ан-), она обычно опускается. При помощи данного суффикса образуются и имена существительные от субстантивов, ср. хп. ракъ' «дорога» —> ракъ '-ун «пирог, который берет невеста в дом жениха».

В отличие от предыдущей группы, где в образовании существительных основную роль играют глагольные основы, которые присоединяют суффикс -ун, представлен блок субстантивов, в подавляющем большинстве своем образованных от имен существительных при помощи суффикса -ан(-ен). Они представляют собой наименования, относящиеся к материальной культуре: соб. аг. цал «стена» —> цил-ан «каменная плита для перекрытия проемов»; кош. т1ул «прут» —> т1ул-ан «маленькая корзина, сплетенная из прутьев». Глагольные основы участвуют в образовании абстрактных наименований: соб. аг. ихьес «жать» —> юсь-ен «жатва»; кош. т1илк1анас «кастрировать, холостить» —> т1илк1-ан «поворот, изгиб».

Довольно продуктивным в агульском языке является суффикс -ал(-ел, -ил). При помощи данного суффикса образуются имена существительные от глагольных основ и субстантивов. Слова, образованные при помощи суффикса -ал(-ел, -ил) охватывают нименования, относящиеся к различным сферам человеческой жизни: зирфас «просеять (например, муку)» —> зерф-ел «сито»; кош. ракк «дверь» —» ракк-ал «порог (у двери)»; кер. жикас «подметать» —» жик-ал «метель, вьюга» (ср. рус. метель метет). Производящей может служить основа, которая выступает не с исходным, а с вторичным, переносным значением, ср. угас «гореть» —» угас «чесаться, зудеть» —> уг-ал «зуд». В некоторых из производных слов мотивирующая основа может быть представлена не в самом агульском языке, а в других как в лезгинских, так и в других дагестанских языках, ср. лак. мурхъ «дерево» —> аг. мурхь-ил «столб, подпорка, опора»; ав. хьухьине «вязать» —> аг. хъухъ-ал «перчатка, варежка»; таб. вур-ч1-уз «полоть» —> аг. ч1-ал «плевел» и др. Де-

ривационный суффикс -ал возводят к общелезгинскому уровню [см. Талибов 1969 : 84].

Наиболее продуктивным в агульском языке является суффикс -ар, который присоединяется к субстантивам и глагольным основам: соб. аг. лек «нога» —> лек-ар «обувь»; кош. ац-манас «взвешивать» —> ацв-ар-ар (суффикс удваивается) «весы» и др. Среди продуктивных деривационных аффиксов встречаются и сложные словообразовательные суффиксы -хъ-ан, -г1-ан, -кк'-ан. Дериваты, образованные от них, обозначают лиц по профессии, предметы украшения, недостатки в поведении человека, хозяйственные строения, названия, связанные с сельским хозяйством, реалии, имеющие бытовое назначение: соб. аг. ккелар «ягнята» —> ккелар-и-хъ-ан «пастух ягнят»; ибур «ухо» —> ибур-и-хъ-ан «серьга»; къ'ал-а-кк'-ан «сосуд для хранения соли»; фурд «навоз» —> фурд-и-кк'-ан «место свалки навоза». В диалектах агульского языка возможно варьирование сложных суффиксов -г1-ан и -гъ-ан, ср. соб. аг. мухур-и-г1-ан и кош. мухр-и-гь-ан «фартук, передник» и др.

Многие деривационные суффиксы в агульском языке представляют собой класс малопродуктивных аффиксов: -агъ, -ив, -уч1, -paxl, -eml(-yml), -рак, -араг, -рахъил, -ami, -аттай, -хур, -am, -uml.

Определенное количество имен существительных образуется при помощи деривационных суффиксов, которые относятся к восточным заимствованиям. Среди них представлены словообразовательные суффиксы из тюркских языков:

-суз: xlaiia «совесть» —> х1айа-суз «бессовестный»; ламу с «честь, достоинство» -> ламус-суз «бесчестный, не дорожащий своей честью»;

-лу: гудж «сила» —» гудж-лу «сильный»; ъ 'акьул «ум» —» ъ 'акьуп-лу «умный».

Представлены деривационные суффиксы также из персидского языка:

-кар: пиша «ремесло, занятие» —> пиша-кар «ремесленник»; -дар: ъ'амал «хитрость, хитрая проделка» —> ъ'амал-дар «хитрец»;

-бан: куча «улица» —> куча-дан «уличный зевака»; -хана: дафттар «книга» (уст.) —> дафттар-хана «библиотека»; -гар: савда «сделка, торг» —> савда-гар «купец, торговец». Словосложение. Способ сложения слов (основ) является одним из древних способов словообразования. Слова-композиты, как по своей форме, так и по содержанию представляют собой различные слож-

ные образования. В одних сложных словах части, из которых они состоят, пишутся через дефис, в других они слились и нередко для восстановления исходного их облика требуется этимологический анализ. Среди сложений представлено достаточное количество конструкций, у которых первый компонент является атрибутивным членом при имени существительном. Такие препозитивные члены дают качественную характеристику предмету, а вместе с именным компонентом образуют семантически единое понятие. Ударение у таких сложных слов стоит на одном месте (компоненте). К ним относятся наименования, которые выражают родственные отношения: соб. аг. х1абаб «бабушка» (букв, «старшая / большая мать»), xladad «дедушка» (букв, «старший / большой отец»). В керенском диалекте атрибутивный член заменяется синонимом къабан «старший, старшая», который при слиянии с именным членом усекает конечный слог: кьабав «бабушка». В кошанском диалекте слово xla заменяется другим атрибутивным словом кь'уссе «старый»: кь'уссебав «бабушка», кь'уссебудай «дедушка». Среди подобных сложных слов встречаются единицы с метафорическим значением: кош. иребав «домовой», где оба компонента употребляются в переносном значении (upe «красный» + бав «мать»), соб. аг. рухагад-жин «свисток, свистулька» (букв, «поющий кувшин»). Определенное число сложных слов представляют собой образования, у которых оба члена выражены именем существительным в именительном падеже и соединены между собой сочинительной связью. Оба компонента играют одинаковую роль в образовании значения сложного слова, ср. кош. варнек! «улей, сплетенный из прутьев и обмазанный глиной и навозом», где и вар «пчела», и нек1 «деревянная кадушка» одинаково влияют на формирование семантики составного наименования. Сложения, оба члена которых состоят из субстантивов в именительном падеже, по своему значению образуют единые целые наименования. Значение сложного слова отличается от значений его составляющих: соб. аг. т1урвакъ «деревянный половник с короткой ручкой» [mlyp ( ттур) «ложка» и вакъ «миска»]. Среди данных сложных слов имеют место и такие конструкции, которые состоят из двух близких по значению слов. Производное слово имеет близкое к производящим основам значение, ср. лезг. фур «яма» + аг., лезг. т1ун «ясли, кормушка» —> аг. фурт1ун «углубление под печыо (для выпечки хлеба), куда складывают выпеченный хлеб»; «ящик, куда из-под жернова сыплется мука».

В работе рассматриваются и другие виды сложений, например сложения, состоящие из двух основ, один из компонентов которых

и

выражен именем существительным в именительном падеже, а другой - глагольной основой. Значения в таких сложных словах не вытекают из прямых значений их составляющих: соб. аг. къуруц, кош. кьириц «деревянная палка, загнутая на конце, для помешивания зерна в печи для выпечки хлеба» (кьур «зерно» + уц - глагольная основа от уц1ас «жарить»), соб. аг. т1убруц «вертушка» (т1уб «палец» + руцас «вертеть»). Рассматриваются и сложения, состоящие из трех компонентов: къаркаг!уб «черепаха» [букв, «кору имеющая лягушка»; къарк «кора, скорлупа» + а(<— *але) «имеющий на...» + г1уб «лягушка»].

Определенное место среди композитов занимают парные слова, которые на письме пишутся через дефис. В отличие от предыдущих сложных слов, где ударение падает на один слог, в данных наименованиях ударение фиксируется на обоих компонентах. Парные слова охватывают различные сферы жизнедеятельности человека (строительство, одежда, внутренние органы, утварь, родственные отношения), атмосферные явления, абстрактные понятия и др. Примеры: соб. аг. гТанар-джанар «внутренности» (букв, «внутренности-души»), къабар-ттурар «посуда» (букв, «посуды-ложки»), кунар-лекар «одежда-обувь», дад-бав «родители» (букв, «отец-мать»), мал-девлет «богатство» (букв, «скот-богатство»), кош. исв-мукъ «фундамент» (букв, «место-место») и др.

Субстантивация - один из видов транспонирования, при котором определенное слово или основа из одной части речи переводится в функцию имени существительного. При этом переход в существительное осуществляется без всякого материального приращения: способом словообразования в данном случае служит морфологическая парадигма. Слово переводится в парадигму с ее окончаниями для передачи функций существительного. Субстантивация в агульском языке представлена не столь широко. Здесь представлено три вида субстантивации: а) переход причастий в имена существительные; ухаф «питьевой, предназначенный для питься» —»ухаф «напиток»; б) переход прилагательных в имена существительные: музеттар «мелкие» -» музеттар «мелочь, мелкота»; в) переход именной части глагола в имена существительные: гъурз-ар акъас «ставить в вертикальном положении» —> кош. гъурз «надмогильный камень».

В именах существительных, образованных от причастий, представлены производные, семантика которых не отошла от семантики производящих или эти различия в семантике незначительны:

хъилик1еф «околевший» —> хъилик1еф «падаль». Значения производного и производящего могут и значительно разойтись, то есть они могут не полностью совпадать. Однако значение производного мотивировано значением производящего, и эта нить не утеряна, ср. фацуф «пойманный» —> фацуф «пленник». Отадъективные субстантивы, образованные путем метафоризации, представляют собой единицы, в основе которых лежит определенный признак, присущий предмету: соб. аг. къулкъун «горький» —> кьулкьун «полынь»; к1ареф «черный» —> к1ареф «головня»; кош. гъазер «зеленый» —> гъазер «съедобная трава».

Семантические преобразования являются самыми слабоизучен-ными в сфере словообразования не только агульского языка, но и в дагестанских языках. Многие слова в агульском языке имеют сходную форму при различии их значений, то есть они носят полисемантический характер. В основе этих сходств лежат различные семантические признаки. Большая часть семантических преобразований строится на основе сходств объектов или на основе сходства выполняемой ими функций, ср. г1уй «бутень кавказский» и г!уй «картошка», бармак «папаха» и бармак «одуванчик», хал «дом, комната» и хал «послед». Часть этих слов может быть эмоционально окрашена, то есть отношения производности строятся на основе метафорического переноса значений, ср. ъ'абкъун «ряженый, плут» и ъ'абкьун «пугало», муъул «клюв» и муъул козырек фуражки». Имеет место семантическая модификация, при которой развитие значения у слова основано на эвфемизме - запрете называния жены по имени, процессе так широко распространенном в дагестанских языках. Ср. аг. хьир «женщина» —> хъир «жена». В основе образования ряда наименований лежит определенный признак, который характерен для объектов, вступающих в отношения производности, например: кош. мек1 «холод» —> мек1 «ревматизм», «радикулит», то есть болезнь как следствие холода. Перенос значения от общего понятия к частному, от целого к части предмета также имеет место в агульском языке, ср. кош. машин «швейная машина» машин «нитка», хил «крыло» —» хил «перо».

Контаминация встречается редко в агульском языке, в качестве примера можно указать на слово къалпусак «арбуз», «дыня», которое получено из къалпус ( <—къарпуз) «арбуз» + халбасак «арбуз», «дыня».

Фонетическое обособление. Явление, называемое в специальной литературе фонетическим обособлением, характеризуется тем, что фонетические варианты морфем служат для семантической дифферен-

циации слов, близких по своему значению. В агульском языке оно не получило широкого распространения. Здесь можно найти всего несколько примеров, ср. ух ас «пить» и ухъас «сосать грудь», муджур «борода» и муч1ур «отвал - режущая часть плуга, которая переворачивает пласт земли».

Описательный способ. Среди словообразовательных средств имен существительных агульского языка описательный способ занимает большое место. Наименования, образованные таким способом, охватывают широкий круг жизненно важных понятий. К ним относятся различные соматизмы (соб. аг. улин къарк «веко», мавун чарккв «почка», fjuiflu mlyo «мизинец»), названия, обозначающие недостатки в облике человека (кош. т1елт1емар кейед «рябой», т1уч1ни хъуьхъер «курносый», ц1акре илар ъайед «косоглазый»), названия, обозначающие определенные характерные черты человека (соб. аг. даваттип гунт1 «забияка, задира»), номинации, относящиеся к растительному миру (соб. аг. хъибу ц1аб але ъ ук1 «клевер», къац1 ик1а медж «крапива», кош. ч1ар али маш «персик»), номинации, которые обозначают продукты питания (кош. рах1уйин тум «закваска для теста», соб. аг. ъац1у руд «колбаса местного производства»), реалии, относящиеся к быту и хозяйству (кош. рукъ' акъац1еред «совок», ц1ила ъашенед «ящик для хранения ложек», соб. аг. ц1а дирка кьец1 «щипцы для углей»), реалии, которые относятся к сельскому хозяйству (соб. аг. кТарчариъ г1архъа mim «повод», ъ'урдикк акьуф «пар, невспаханная земля»), названия, относящиеся к строительству (соб. аг. хулагъин зу-ран «карниз (крыши)», паъ 'арин хал «курятник», кош. куман ул «дымоход»), номинации, выражающие родственные отношения и связанные со свадебным обрядом (соб. аг. хъиджар дад «тесть», сусан баб «женщина, сопровождающая новобрачную в дом жениха»), наименования, которые относятся к фауне (кош. вагъ али гъ 'у «черепаха», соб. аг. ц!а ama милехъп «светляк») и др.

В описательных словообразовательных конструкциях выделяются двух-, трех- и четырехкомпонентные модели, которые по своему составу имеют различные структурные типы. Среди двухкомпонент-ных составных наименований по количеству на первом месте стоит структура «имя существительное в родительном падеже + имя существительное в именительном падеже». Здесь рассматриваются семь групп составных наименований, у которых как первый (атрибутивный) член, так и второй могут выступать в качестве постоянных. К ним относятся такие слова как, чарккв «птенец», «детеныш», к1ур «дерево,

саженец», кьул «крышка», «обложка», устта «мастер», шуван «мужа», хьиран «жены», галун «равнины», у лип «глаза» (род. п.). Подобные двухкомпонентные составные наименования представляют собой устойчивые словосочетания с разной степенью семантической спайки: х1учан чарккв «волчонок» (букв, «волка детеныш»), къазалан чарккв «гусенок» (букв, «гуся птенец»), хутун к1ур «сливовое дерево» (букв, «сливы дерево»), рукъан устта «кузнец» (букв, «железа мастер»), ки-табин кьул «обложка» (букв, «книги доска»), бадрайин кьул «крышка ведра» (букв, «ведра доска»), шуван чу «деверь» (букв, «мужа брат»), дадарин дадар «предки» (букв, «отцов отцы»), галун х1уни «жук» (букв, «равнины корова»), галун хур «боб» (букв, «равнины горох»), улин гавгьар «зрачок» (букв, «глаза жемчуг»).

К вышеуказанным составным наименованиям примыкает большое количество двухкомпонентных наименований, не образующих серии и которые представляют собой фразеологические единицы с различной степенью устойчивости. Они делятся на эмоционально окрашенные [соб. аг. кьуркъан кулагъ «кадык, адамово яблоко» (букв, «горла серьга»), йирх1унин ц!аб «подорожник» (букв, «раны лист»), сивин гъвад «нёбо» (букв, «рта потолок»), кош. джакъвран цуц «ячмень на глазу» (букв, «воробья зад»), лекрин к1урт1ум «икра ноги» (букв, «ноги почка»)] и стилистически неокрашенные единицы [соб. аг. сусан баб «женщина, сопровождающая новобрачную в дом жениха» (букв, «невесты мать»), хъ'ахъ'уран баге «ноздря» (букв, «носа сторона»), паъ 'арин хал «курятник» (букв, «кур дом») и др.].

В работе анализируются и другие составные наименования, которые занимают значительное место среди двухкомпонентных моделей. Это структурные типы «адъектив + имя существительное в именительном падеже единственного числа», «имя существительное в именительном падеже единственного числа + имя существительное в именительном падеже единственного числа». К первым относятся единицы, которые обозначают названия лиц некровного родства [соб. аг. хьиджар баб «теща» (хъиджар - значение затемнено + баб «мать»), хъиджар дад «тесть» (.хьиджар + дад «отец»); дахе баб «мачеха» (да-хе «неродная» + баб «мать»), дахе дад «отчим» (дахе «неродной» + дад «отец»); в таких составных наименованиях постоянным компонентом служит адъектив], названия лиц определенной национальности, которые образуются от этнонимической основы при помощи существительных шуй «мужчина» и хьир «женщина» [соб. аг. йаркка шуй «лезгин» (йарккар - этнонимическое название лезгин, распро-

страненное среди народов лезгинской группы), йаркка хъир «лезгинка», йахул шуй «лакец» (йахулар - название лакцев, имеющее хождение среди народов лезгинской группы), йахул хьир «лачка» и др. Аналогично образуются и названия лиц из определенного населенного пункта: соб. аг. гьудгъул шуй «хутхулец» (житель селения Хутхул), гъудгъул хъир «хутхулка», буршагъ шуй «буршагец» (житель селения Буршаг), буршагъ хъир «буршачка» и др. В данный структурный тип («адъектив + имя существительное в именительном падеже единственного числа») входят и названия мужских и женских особей животных и птиц, которые образуются от общего названия вида при помощи атрибутивных слов, выражающих пол, например: илле багниш «медведь - самец» (букв, «мужской медведь»), хумбе багниш «медведица», тле удраг «селезень» (букв, «мужская утка»), хумбе урдаг «утка -самка» (букв, «женская утка»). Рассматриваются и другие составные наименования, не входящие в словообразовательные серии с общими компонентами, ср. ц1айе ваз «новолуние» (букв, «новая луна»), кош. бакку ру «булавка» (букв, «бакинская иголка»), соб. аг. ъ "урус къут1ур «подсолнух» (букв, «русский пирог»), чуьлле некъв «глина для побелки» (букв, «синяя / серая глина»), к1илле ус «мелководье, брод» (букв, «тонкое место») и т.д. К двумкомпонентным составным наименованиям со структурой «имя существительное в именительном падеже единственного числа + имя существительное в именительном падеже единственного числа» относятся единицы, у которых препозитивный компонент употребляется в роли атрибутивного члена: соб. аг. хазина хал «кладовая» (хазина «казна, богатство» + хал «комната»), бурма кь'ац1 «клещи» (бурма «виток» + кь'ац1 «щипцы»), къазан саг1бун «хозяйственное мыло» (къазан «Казань» + саг1бун «мыло»].

Небольшое место среди двухкомпонентных составных наименований занимают номинации структуры «имя существительное в именительном падеже + причастие»: кош. ц1ила ъашенед «ящик для хранения ложек» (ц1ила «ложка» + ъашенед «вкладываемый»), рукъ' акъац1еред «совок» (рукъ' «зола» + акъац1еред «выгребающий»), соб. аг. улар ц1акуф «косой» (улар «глаза» + ц1акуф «кривой»).

Незначительна и доля составных наименований структуры «имя существительное в местном, падеже + причастие» в составе двухкомпонентных названий: соб. аг. рушахъ ахъавереф «женщина, сопровождающая невесту в дом жениха» (рушахъ «за девушкой» + ахъавереф «идущая вслед»), чибхарас хеттар «троюродный брат, троюродная сестра» (чибхарас «двоюродному брату, двоюродной сестре» + хеш-

тар «родившиеся»), кош. урчарихъ хъайед «пастух телят» (урчарихъ «за телятами» + хъайед «находящийся»).

Трехкомпонентные модели образуют составные наименования, которые относятся к ограниченному кругу реалий, связанных с бытом, хозяйственным укладом агульцев, а также с некоторыми названиями фауны и флоры и др. Среди трехкомпонентных моделей наиболее распространенной является «существительное в именительном падеже + причастие + существительное в именительном падеже». Здесь представлены наименования с различной степенью спаянности компонентов - от свободных словосочетаний (где общее значение складывается из суммы словообразующих наименований: къадакъар ъаттива кь 'ац! "щипцы для выдергивания гвоздей, клещи") до метафорических образований с ярко выраженной экспрессией {ц!а атта милехъв «светляк», букв, «огонь источающий червь»), В последних возможна и замена постпозитивного члена, ср. кош. ч!ар али худ/ч1ар али маш «персик» [букв, «волос находящаяся (находящийся) слива / абрикос»]. Здесь единичны составные наименования со структурой «числительное + существительное в родительном падеже + существительное в именительном падеже» (кош. йакъу мекрин г!ур «заяц», букв, «четырёхногая куропатка»), «существительное в местном падеже + причастие + существительное в именительном падеже» (кош. стеварихъ хъайи йак-кар «десна», букв, «за зубами находящееся мясо»). Очень малочисленны четырехкомпонентные модели.

Адъективное словообразование. Имена прилагательные в агульском языке образуются различными способами: суффиксальным, префиксальным, сложением основ. Семантические преобразования также имеют место в сфере адъективного словообразования.

Большой блок адъективов образован от имен существительных при помощи адъективного суффикса -ин(ф), которые представляют собой атрибутивные слова, относящиеся к годовому циклу времени: хъид «весна» —» хьид-ин(ф) «весенний» г 1ул «лето» —> г1ул-ин(ф) «летний» цул «осень» —> цул-ин(ф) «осенний»

ъ'урд «зима» —> ъ'урд-ин(ф) «зимний». При помощи суффикса -(а)н(ф) от имен существительных также образуются имена прилагательные, относящиеся к временным отрезкам суток: ъ уш «ночь» —>

ъ'ушанф «ночной», йагъ «день» —» йагъанф «дневной», г1у6ахъ' «вечер» —» г1убахъ 'анф «вечерний».

От субстантивов при помощи различных адъективных суффиксов образуются имена прилагательные, обозначающие физическое состояние человека: гаш «голод» —> гашииф «голодный»; характеризующие человека с отрицательной стороны: гуч! «страх» —> гуч1аф «трусливый». От имен существительных при помощи заимствованного суффикса -лу образуются прилагательные, которые характеризуют человека с физической или умственной стороны: ъ'акъул «ум, разум» —> ъ 'акъул-лу «умный, разумный»; къуват «сила, мощь» —> къуват-лу «сильный, мощный»; гудж «сила» —> гудж-лу «сильный».

Глагольные основы в качестве производящих занимают определенное место в адъективном словообразовании: рукъас «сохнуть» —» рукъуф «высохший»; т!акъеанас «испачкаться» —> т1акъванф «грязный»; хас «родиться» —> хеф «родной»; ац1ас «наполниться» —> ац!уф «наполненный».

Незначительное число адъективов образуется от наречий при помощи суффиксов -анф, -нф, -гмф: хъшаба «пешком» —> хъилабанф «пеший»; удигъ «перед» —> удигъанф «ранний, прошлый, прежний»; удигъди «ранее, в прошлом» —> удигъдинф «прошлый, прежний»; къа-бахъ «назад, позади» —» къабахъинф «задний».

При изменениях содержательной структуры прилагательных происходит сдвиг в сторону переосмысления (переноса значения) адъ-ектива, ср.:

соб. аг. джагварф «белый» —> джагварф «седой» кикъваф «вязкий, клейкий» —> кикъваф «драчливый» угаф «горящий» —» угаф «горький (на вкус)» кош. джагварир «белый» —> джагварир «бязь» В агульском языке представлены также сложные прилагательные, состоящие из имен существительных' и различных утвердительных и отрицательных причастных форм, образованных от вспомогательных глаголов айа «есть, имеется», кейа «находится в вертикальном положении». Такие имена прилагательные являются оценочными и характеризуют человека со стороны обладания (положительная коннотация) или отсутствия (отрицательная коннотация) каких-либо качеств, например: къайгьу «забота» —> къайгъу адаваф «беззаботный», «безразличный»; къуват «сила, мощь» —» къуват кеф «сильный».

Представлены и другие виды сложных прилагательных, образованных от имени существительного и причастий (эл ккикуф «скучный»), которые представляют собой фразеологические единицы, а также композиты, в которых оба члена выражены прилагательными: к1аре-хуршеф «смуглый».

Словообразование числительных. Образование количественных числительных. Производными в агульском языке являются числительные от одиннадцати до девятнадцати и десятки от тридцати до девяносто. Сложные числительные от одиннадцати до девятнадцати во всех агульских диалектах и говорах образуются одинаково - путем сложения десятка и единиц, при этом единицы занимают конечную позицию. От названия десяти (йиц1уд) сохраняется корневая морфема с огласовкой (-ц1е-), префиксальная (йи-) и суффиксальная (-д) части выпадают.

Примеры:

ц1е-сад «одиннадцать» {йиц!уд «десять» + сад «один») ц1е-ъ 'уд «двенадцать» (йиц1уд «десять» + ъ 'уд «два») и т.д. «В сложных числительных после «двадцати» единицы к десяткам присоединяются посредством союза на «и». При этом исходный классный показатель числительного къад «20» ассимилируется с огласовкой н союза на «и»: къанна сад «21».

Посредством союза на присоединяются и числительные к сотням и тысячам: верш-на сад «101», eepui-на цТисад «111», агъзур-на хьибу верш «1300» [Магометов 1970 : 97]. При образовании сложных числительных «тридцать», «пятьдесят», «шестьдесят», «семьдесят», «восемьдесят», «девяносто» названия единиц занимают начальную позицию, а названия десятков - конечную. В диалектах и говорах, где представлена децимальная система, вышеназванные сложные числительные образуются посредством сложения основ простых единиц и числительного «десять». В этом случае простые единицы утрачивают классный показатель (-<)), а числительное «десять» меняет суффикс -д на -р: хъиб-ц1ур «тридцать», г1иф-ц1ур «пятьдесят», йехъ-ц1ур «шестьдесят», йар-ц1ур «семьдесят», май-ц1ур «восемьдесят», йедж-ц1ур «девяносто». В тех диалектах и говорах, где представлена двадцатиричная система счета числительных, нечетные десятки сложных нумеративов образуются посредством союза на «и», который соединяет «двадцатки» с числительным «десять», при этом сонорный н ассимилирует предшествующий д. Четные

десятки - «шестьдесят» и «восемьдесят» - образуются при помощи числительных «три» и «четыре» плюс «двадцать». У первого компонента такого сложного числительного классный показатель д выпадает, ср. хп., кер. къанна иц1уд «тридцать», йахъцурна иц!уд «пятьдесят», хъибукъад «шестьдесят», хъибукъанна иц1уд «семьдесят», йакъукъад «восемьдесят», йакъукъанна иц1уд «девяносто».

В некоторых говорах собственно агульского диалекта, а также фитинском говоре числительные «шестьдесят», «семьдесят», «восемьдесят» и «девяносто» образуются по десятичной системе, но в отличие от десятичной системы других говоров здесь они образуются простым сочетанием единиц и десятков, при котором обе части при конструировании теряют суффиксальную часть. В хутхульском говоре собственно агульского диалекта десятки теряют и префиксальную часть: хут. йерхъи иц1, фит. йерхьи йиц1 «шестьдесят»; хут. йери иц1, фит. йе-ри йиц1 «семьдесят»; хут. муйа иц1, фит. муйи йиц1 «восемьдесят», хут. йарч1у иц1, фит. йерк1уъ йиц1 «девяносто». «Наличие данной модели, кроме агульского языка, в северо-западном (аваро-андийском. - З.К.) ареале дагестанских языков, отдаленном от лезгинских языков даргинским и лакским ареалом, свидетельствует об общедагестанском ее характере» [Сулейманов 1993: 121].

Образование сложных числительных в диалектах и говорах агульского языка по двадцатиричной и десятичной системам могут чередоваться, но при этом в них образование числительных по десятичной системе превалирует над двадцатиричной.

Образование порядковых числительных. Порядковые числительные в агульском языке, как и в других лезгинских языках, образуются от количественных числительных посредством присоединения причастной формы глагола пас «сказать», «назвать». По диалектам постпозитивное причастное слово имеет различные формы: пеф, пуф, пут, пид, пир «сказанный», «названный»:

соб. аг. йакъуд пеф\ гех., цир. йакъуд пуф; кош. йакьуд пид (аре., худ.), йакьур пир (бурш.); фит. йакьуд пут «четвертый»;

соб. аг. къанна сад пеф; гех., цир. къанна сад пуф; кош. къанна сад пид (аре., худ.), къанна cap пир (бурш.), фит. къанна сад пут «двадцать первый» и др.

При атрибутивной функции порядкового числительного причастная форма выступает без классного показателя: ъ 'уд пе даре «второй урок», хъибуд пе идеми «третий мужчина» и т.д.

Образование распределительных числительных. Распределительные числительные образуются от количественных числительных при помощи префикса, которым сопровождается производящее числительное, и наречного суффикса -ди(-тти), например: соб. аг. йи-йиц1у-тти ( *йи-йиц1уд-ди), кош. йи-йиц1уд-ди «по десять». В керенском диалекте происходит слияние префиксальной части, в результате чего удлиняется последующий гласный: хъиибу-тти «по три», ииц1у-тти «по десять». В тех случаях, когда числительное не сопровождается префиксом - классным показателем, распределительные числительные образуются посредством удвоения основ, например: соб. аг. са-са-тти, кош. са-сад-ди «по одному»; соб. аг. ъ'у-ъ'у-тти, кош. къ'у-къ 'уд-ди «по два» и др.

Образование наречий. В агульском языке определенное место занимает адвербиальное словообразование. Здесь представлены различные способы образования: суффиксальный, конверсия, сложение основ.

Суффиксальный способ. Суффиксальное словообразование насчитывает около полутора десятка формантов, которые имеют разную степень продуктивности. Среди них наиболее продуктивным является суффикс -ди (-тти). При помощи суффикса -ди (-тти) от имен существительных образуются наречия времени: йагъ «день» —» йагъди «в продолжение, в течение всего дня»; ъ 'уш «ночь» —> ъ ушди «в продолжение, в течение всей ночи»; ваз «месяц» —> вазди «в течение, в продолжение всего месяца», ис «год» —> ис-тти «в течение, в продолжение всего года», г1ул «лето» —> г1улди «в продолжение всего лета». От прилагательных при помощи данного суффикса образуются наречия образа действия: гаишн «голодный» —> гашинди «голодно», кук «жирный» —> кукди «жирно». Своей продуктивностью отличается и суффикс -и. От прилагательных при помощи суффикса и образуются наречия образа действия: соб. аг. дихьеф «прямой» —> дихъи «прямо», амсеф «пасмурный» —> амси «пасмурно». В кошанском диалекте суффиксу -и собственно агульского диалекта может соответствовать суффикс -ай(-ей), ср. соб. аг. джикъеф «короткий» —> джикъи «коротко», но кош. джагъ 'ар «короткий» —> джагъ '-ай «коротко», бехер «красивый» —> бех-ей «красиво».

Ряд наречий времени образуется при помощи различных суффиксов от имен существительных:

-ас(-ис): ъуш «ночь» —> ъ'ушас «к ночи», цул «осень» —» цулис «к осени» и др.;

-ана: хьид «весна» —> хьидана «весной»;

-ихъди: г1ул «лето» —> г1улихъди «к лету», хьид «весна» —> хьи-дихъди «к весне»;

-уй: йагъ «день» —> йагъуй «днем», ъ 'уш «ночь» —> ъ ушуй «ночью»;

-ми: г!убахъ' «вечер» —> г!убахъ'ми «вечером», багагъ «завтра» —> багагыш «утром».

От имен существительных при помощи различных суффиксов образуются наречия образа действия: соб. аг. -ала, -ила (г1уч! «страх» —» гуч1ала «со страху»); -аба (хъил «след» —> хъилаба «пешком»); кош. -авди (шил «след» —> шилавди «пешком»); -ра (ахир «конец» —> ахирра «наконец»); -иъас (к!ил «голова» —» кктиъас «сначала»).

В агульском языке представлен суффикс -ч, который присоединяется к указательным местоимениям ме «этот», те «тот», ле «тот (который находится наверху)», ге «тот (который находится внизу)», и образует наречия места. При этом гласный основы е переходит в и: мич «сюда», тич «туда» и т.д. Данные наречия места могут присоединять к себе префиксальный аффикс гъа-, ср. гьа-мич «вот сюда», гъа-тич «вон туда» и т.д. В агульском языке представлены также наречия-послелоги, которые выражают различные направления в пространстве и образуют корреляционные пары с противоположными значениями: варттал «сверху» - к1анакк' «под, внизу» и др. Большое место в агульском языке занимают сложные наречия, где представлены различные конструктивные типы. Наречия-композиты составляют довольно большой пласт в словообразовании сложных наречий.

Вторая глава «Глагольное словообразование» начинается с общей характеристики глагольного словопроизводства в агульском языке. В качестве словообразовательных средств здесь представлены деривационные суффиксы (префиксы или превербы, инфиксы), а также глагольные наименования, представляющие собой аналитические конструкции. Среди них выделяются двух-, трехкомпонентные модели, где препозитивными членами являются имена существительные, прилагательные и наречия, а постпозитивными - глаголы. Глагольные компоненты в составных наименованиях играют различную роль: они могут придать аналитической конструкции вербальный характер, то есть играть чисто грамматическую функцию, а также вместе с именным компонентом принимать участие в образовании общего значения

наименования. Глагольные превербы помимо локальных значений способны внести и существенные изменения в семантическую структуру глагола. Среди двухкомпонентных глагольных наименований представлены различные словообразовательные модели. Наиболее продуктивной среди них является модель «имя существительное + глагол». Настоящую модель отличает разнообразие падежных форм именного компонента, среди которых доминирующее положение занимает модель «имя существительное в именительном падеже + глагол». В данную модель входят устойчивые составные наименования, которые состоят из существительного и глагола. В таких аналитических образованиях степень семантической спайки между именным и глагольным компонентами различна. Здесь представлены составные наименования, где глагольный компонент семантически опустошен и в словосочетании несет грамматическую функцию. К ним относятся глаголы акьас «делать» и хьас «становиться, мочь». В таких аналитических формах основную семантическую нагрузку на себе несет именной компонент: гуч1 хьас «испугаться» (букв, «страх становиться»), гудж акьас «совершить насилие» (букв, «силу делать») и др.

В агульском языке в образовании ряда составных наименований модели «имя существительное в именительном падеже + глагол» в качестве глагольного компонента участвуют также глаголы, которые имеют связанное значение. Они отошли от своих прямых значений и вместе с именным компонентом образуют одно единое понятие. Указанные глагольные компоненты сочетаются с ограниченным количеством имен существительных. Это такие глаголы, как йирх1ас «бить», атас «бить, ударять», агъархьас «подниматься», дивас «тянуть», ик1ас «сунуть», йее «дать», гъуйанас «брать», «покупать», адес «приходить», вес «идти» и др.

Примеры: эл дивас «дышать» («дыхание + тянуть»), ттур йирх1ас «помолвиться, обручиться» («имя + бить»), хабар йес «извещать» («известие + дать»), хатир гъуйанас «уважать, оказывать уважение» («уважение + брать») и т.д. Многие из составных наименований представляют собой единичные образования, ср. ч1ал хъукъас «заикаться» («слово + цепляться»), тук адархъас «цвести» («цветок высыпать») ... О связанном, устойчивом характере данных образований свидетельствует и тот факт, что при антонимии, осуществляющейся глагольными компонентами в составных наименованиях, при свободном их употреблении они не являются таковыми, ср. эл дивас «дышать» и эл фацанас «задыхаться», где дивас «тянуть» и фацанас «держать» при свободном их употреблении не выступают антонимами.

В агульском языке встречаются и другие двухкомпонентные словообразовательные модели:

«имя существительное в родительном падеже + глагол» (эмк1ен хьас «вспотеть»);

«имя существительное в местном падеже + глагол» (ракъу-ъ ъаркъас «отправиться в путь», хийалди-к хьас «быть задумчивым», дарсунии-ди ахъекьвас «присутствовать на уроке, прийти на урок (при открытом уроке)», ахуник-ес кет1ас «проснуться»);

«глагол + глагол» (гъишас акъас «обратить в бегство»); «имя прилагательное + глагол» (куче акъас «подогреть»); «наречие + глагол» (хаб алдаркас «вернуться, возвращаться»). Трехкомпонентные словообразовательные модели в отличие от двухкомпонентных в агульском языке встречаются реже:

«имя существительное в дательном падеже + имя существительное в именительном падеже + глагол» (к1илис чара акъас «спасаться»);

«имя прилагательное + имя существительное в именительном падеже + глагол» (ч1ирх1а ч1алар пас «сквернословить»). Среди трех-компонентных глагольных составных наименований встречаются единицы, у которых именной компонент выражен композитом - удвоенным словом: джар-джар хьас «слоиться».

Некоторые из глагольных номинаций образованы на основе фонетического обособления: сходные по семантике глаголы различаются исключительно вариативными формами одной и той же фонемы, ср. ухас «пить» и ухъас «сосать (грудь)».

Семантический способ словообразования представляет собой один из слабо разработанных аспектов не только в агульском языке, но и в дагестанских языках в целом. Исследование этой стороны глагольного словообразования дает возможность глубже проникнуть в глагольную семантику и выявить все возможные связи глагола с другими именами. Глагол несет на себе большую нагрузку при коммуникации, он является ядром, к которому подтягиваются другие слова. Он, как ни один из частей речи, обладает высокой степенью экспрессивности, что способствует реализации многих его словообразовательных возможностей. На основе метафоричности у глагола помимо прямого значения развивается еще несколько переносных значений, ср. хъучархъас «догнать» - прямое значение и хъучархъас 1. «созревать (о зерновых)» (хуппур хъучархъунайа «хлеба созрели»); 2. «достигать зрелого возраста» (тихъ хъучархъу руги хъайа «у него имеется дочь, которая достигла зрелого возраста»). Ср. также фадихьас «бросить» - прямое значение и фадихьас «лежать больным» (актуализируется сема со значением «свалиться») - переносное значение.

В глагольном словообразовании агульского языка важное место принадлежит превербам. Показатели местных падежей и пространственные превербы в агульском языке совпадают как по своей форме, так и по содержанию. Они указывают на различное расположение предмета в пространстве: ъ- «в, внутри (полого пространства)», хъ- «за кем-, чем-либо», гь - «перед, спереди», гъ'-(г1-) «между кем-, чем-либо», кк- «под кем-, чем-либо», тс- «на вертикальной плоскости», л-«на горизонтальной плоскости», в-(ф-) «рядом, около кого-, чего-либо». Однако функциональные возможности глагольных превербов в отличие от послелогов (серийных показателей) шире. В диалектах агульского языка имеет место различие в объеме содержания того или иного преверба. Так, к примеру, превсрб хъ- помимо своего основного значения «позади кого-, чего-либо» в керенском диалекте выражает и повторное действие, ср. речь селения Рича: пас «сказать» —> хъу-пас «вновь сказать, повторить», рухас «читать» —> хъу-рухас «перечитать», лик1ес «писать» —> хъу-лик1ес «писать вновь». В собственно агульском диалекте повторное действие в глаголе выражается словом хъара «еще, вновь», которое предшествует основному глаголу: пас «сказать» —> хъара пас «повторно сказать», угас «гореть; жечь» —> хъара угас «вновь жечь, вновь гореть». Количество пространственных превербов в зависимости от диалектов может быть и меньшим, как, например, в квардальском и усугском говорах керенского диалекта, в хпюкском самостоятельном говоре. Помимо пространственных превербов, в словообразовании агульского языка большую роль играют направительные превербы гъ «вверх», д (р, й) «вниз», ч «к ориентиру» (по горизонтали), д (тт) «от ориентира» (по горизонтали). Представлены также сложные превербы, которые являются комбинациями, состоящими из пространственных и направительных превербов.

В заключении подводятся итоги и обобщаются основные результаты работы.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

1. Каидов З.Г. Фразеологические единицы мер длины и расстояния в агульском языке // Современные проблемы кавказских языков и тюркологии: Сб. ст. Выпуск 2. - Махачкала: Изд-во ДГУ, 2000.

2. Каидов З.Г. Субстантивный суффикс хъ-ан в агульском языке // Современные проблемы кавказских языков и тюркологии: Сб. ст. Выпуск 3. - Махачкала: Изд-во ДГУ, 2001.

3. Каидов З.Г. Описательный способ словообразования (в агульском языке) // Современные проблемы кавказских языков и тюркологии: Сб. ст. Выпуск 3. - Махачкала: Изд-во ДГУ, 2001.

4. Каидов З.Г. Словосложение в агульском языке // Проблемы общего и дагестанского языкознания: Сб. ст. Выпуск 3. - Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2.005. .

5. Каидов З.Г. Субстантивация в агульском языке // Проблемы общего и дагестанского языкознания: Сб. ст. Выпуск 4. - Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2005.

6. Каидов З.Г. Образование наречий в агульском языке // Вопросы филологии: М. 2006.

Формат 60x84. 1/6. Печать ризографная. Бумага №1. Гарнитура Тайме Уч.п.л. - изд.п.л. - 1. Заказ №155. Тираж 100 экз. Отпечатано в типографии «000-А4» Махачкала, ул. Малыгина, 92.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Каидов, Закир Гусейнович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ИМЕННОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ.

Словообразование существительных.

Префиксальное словообразование.

Суффиксальное словообразование.

Продуктивные суффиксы.

Суффикс -ун.

Суффикс -ан(-ен).

Суффикс -ал(-ел, -ил).

Суффикс -ар.

Суффикс -хъ-ан.

Суффикс -г1-ан.

Суффикс -алай.

Суффикс -ач {-ич, -уч).

Суффикс -кк '-ан (-кк-ен).

Суффикс -ай.

Образование личных имён.

Суффикс -вал (-вел).

Суффикс -б.

Суффикс -aid.

Суффикс -рик1.

Суффикс -гь-ан.

Непродуктивные суффиксы.

Суффикс -ул.

Суффикс -агъ.

Суффикс -ив.

Суффикс -уч1.

Суффикс -paxl.

Суффикс -ami (-eml, -yml).

Суффикс -рак.

Суффикс -араг.

Суффикс -рахъил.

Суффикс -аттай.

Суффикс -хур.

Суффикс -ат.

Суффикс -ит1.

Заимствованные суффиксы.

Суффикс -ни.

Суффикс -суз.

Суффикс -лу.

Суффикс -кар.

Суффикс -дар.

Суффикс -бан.

Суффикс -хана.

Суффикс -гар.

Словосложение.

Субстантивация.

Семантические преобразования.

Контаминация.

Фонетическое обособление.

Описательный способ.

Двухкомпонентные модели.

Трехкомпонентные модели.

Четырехкомпонентные модели.

Адъективное словообразование.

Образование имён прилагательных от существительных.

Образование имён прилагательных от глаголов.

Образование имён прилагательных от наречий.

Семантические преобразования.

Образование сложных прилагательных.

Словообразование числительных.

Образование количественных числительных.

Образование порядковых числительных.

Образование распределительных числительных.

Образование наречий.

Суффиксальный способ.

Образование наречий-послелогов.

Образование сложных наречий.

Наречия-композиты.

ГЛАВА II. ГЛАГОЛЬНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ.

Двухкомпонентные модели.

Составные глаголы с компонентом акьас «делать».

Составные глаголы с именным компонентом, выраженным соматонимом.

Составные глаголы, обозначающие древние производственные процессы.

Трехкомпонентные модели.

Фонетическая специализация.

Семантические преобразования глаголов.

Аффиксальное образование глаголов.

Образование глаголов при помощи превербов.

Деривация глаголов при помощи отрицательных и запретительных частиц.

Каузативное словообразование.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Каидов, Закир Гусейнович

Цель настоящей работы - выявление основного корпуса словообразовательного инвентаря агульского языка и его анализ. Существует мнение о бедности словообразовательных ресурсов дагестанских языков, однако специальные исследования в этой части, активизировавшиеся в последние годы, дают основание усомниться в этом.

Исходя из цели диссертационной работы предлагается решение следующих задач:

- определение состава деривационных аффиксов и других средств образования именных, глагольных и наречных единиц агульского языка;

- выделение исконных и заимствованных суффиксов, участвующих в субстантивном словообразовании;

- установление продуктивных и непродуктивных способов деривации единиц, различных частей речи агульского языка;

- выяснение синтаксических и семантических связей между единицами, состоящими из двух и более компонентов словного характера, определение вклада основ в формирование семантики сложного слова и др;

- выявление словообразовательных ресурсов агульского глагола.

Актуальность темы. В последние годы в дагестанской лингвистике активизировались исследования в области словообразования (см. «Библиографию»). Отдельные вопросы этой многоплановой темы решались и в агульском языке. В исследованиях, посвященных грамматическому строю агульского языка даются краткие сведения по образованию единиц различных частей речи. При этом отсутствовало полное и цельное описание словообразовательной системы агульского языка. Восполнение этого пробела считаем актуальным для активизации исследований по словообразованию, как в синхронном, так и в диахронном аспектах агульского языка. На этом основании данная работа является актуальной.

Научная новизна диссертационной работы заключается в новых подходах, используемых при анализе материала по словообразованию агульского языка. Впервые в работе подобного рода используются диалектные материалы, что дает возможность проследить вариабельность тех или иных словообразовательных аффиксов в диалектах. Помимо этого в сложных наименованиях (словосложение, описательный способ по диалектам) прослеживаются изменение морфологической связи между компонентами, а также семантические различия. Рассматриваются и случаи, когда агульский материал утратил производящую основу, обнаруживающуюся как в языках лезгинской группы, так и в других дагестанских языках, а также случаи семантической типологии. Значительно расширяется база семантических преобразований, выдвигавшиеся ранее положения в ряде случаев корректируются и уточняются или по ним принимаются новые решения.

Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что в ней продемонстрирована возможность применения приемов сравнительно-исторического языкознания и сравнительной типологии к материалу одного из новописьменных языков. Результаты этого исследования могут иметь значение для общей теории словообразования, а также могут быть использованы при составлении этимологических словарей лезгинских языков и при создании общего морфемного словаря лезгинских и дагестанских языков.

Практическая ценность работы вытекает из возможности применения ее результатов при чтении спецкурсов по языкам лезгинской группы, а также использования в учебном процессе. Настоящий опыт может быть использован и при создании сравнительно-исторических грамматик языков лезгинской группы.

Источники исследования включают материалы, собранные автором в 2000-2002 гг. в населенных пунктах Агульского района, а также данные, которые извлечены из монографических исследований, непосредственно посвященных агульскому языку [Дирр 1907; Шаумян 1941; Магометов 1970; Сулейманов 1993; Тарланов 1994]. Так как, привлекаемый в диссертации материал не ограничивается агульским языком, выборка производилась и из других источников как лексикологических [Гайдаров 1966; Лексика 1971; Самедов 1975; Ширинова 1997], так и посвященных специально словообразовательной проблематике [Гайдаров 1991; Сулейманов 2000] близкородственных языков.

Степень разработанности темы. Имеющиеся до настоящего времени сведения по агульскому словообразованию представляют собой разрозненные факты, разбросанные в монографических исследованиях по частям речи. Отдельные вопросы агульского словообразования отражены в различных сборниках. Однако отсутствует цельное монографическое исследование, где вместе были бы сосредоточены факты, относящиеся к агульскому словообразованию.

Методы исследования. В работе использованы комплексные методы -сравнительно-исторического языкознания, сравнительной типологии и аре-альной лингвистики. Сочетание этих приемов позволяет выявить всесторонние связи (формальные и семантические) между компонентами сложных слов и описательных конструкций, ареалы распространения тех или иных моделей. В словах, образованных префиксальным и суффиксальным способами, указанные методы дают возможность обозначить хронологическую глубину деривационных аффиксов.

Апробация работы. Содержание работы и основные ее положения были предметом обсуждения и апробированы на заседании Отдела грамматических исследований Института языка, литературы и искусства им. Г. Цада-сы Дагестанского научного центра РАН. Результаты исследования нашли отражение в четырех публикациях.

Структура и объем диссертации. Структура диссертации обусловлена целями и задачами, которые ставятся в ней. Она включает введение, две главы, заключение, списки принятых сокращений, библиографию (124 наименования). Общий объем диссертации составляет 150 страниц машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Словообразование в агульском языке"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1.В словообразовании агульского языка значительное место занимает именное словообразование, а в нем - субстантивное словообразование. Наиболее широко в агульской деривации представлены субстантивы, образованные суффиксальным способом. Здесь представлены как простые, так и сложные суффиксы, которые присоединяются к различным словообразующим основам: субстантивным, глагольным, редко - к адъективным и звукоподражательным. Среди словообразовательных суффиксов большое место занимают те, которые соотносятся с показателями местных падежей (с серийными показателями).

Среди субстантивных словообразовательных суффиксов выделяются продуктивные и непродуктивные. К первым относятся: простые суффиксы -ун, -ан(-ен), -ал(-ел, -ил), -ар, -ач (-ич, -уч)„ -ай и др.; сложные суффиксы хъ-ан, -г!-ан, -кк-ен и др.

К непродуктивным относятся: -агъ, -уч1, -paxl и т.д.

Некоторые из словообразовательных суффиксов агульского языка имеют параллели в других лезгинских языках. Ср., например, суффикс -ай, исторически выполнявший функцию звательного падежа в агульском языке (чи «сестра» -» ччичч-ай «обращение к матери, старшей сестре») и функционирующий в качестве деривационного суффикса в лезг. дах «отец, старший брат» тх-ай (куб.) «дядя», рут. дид «отец» -> дид-ей «дедушка» и др.

Префиксальное субстантивное словообразование, в отличие от суффиксального, имеет не столь широкое распространение. Выделение в именах существительных префиксов относится к процедуре сравнительно-исторического или диахронического анализа. При синхронном анализе префиксы выделяются очень редко, ср. дад «отец» -> а-дад «дядя», баб «мать» -> а-баб «тетя», куранас «пачкаться» —» а-куранас «мазать, белить», где инициальный гласный а выступает в качестве словообразовательного префикса. Словообразовательные префиксы, которые представляют собой пространственные аффиксы и классные показатели выделяются на основе сравнительного анализа. В отличие от суффиксов, которые присоединяются к различным именным и глагольным основам, классные показатели и пространственные аффиксы присоединяются к отдельным именам существительным. Ср. аг. ба-т1иш «курносый» и лезг. т1иш (ахт.) «нос»; лезг. ттахай «неродной» и аг. ми-дахай «рабыня». Сюда входят и префиксы, которые не относятся ни к классным показателям, ни к превербам: аг. мурх1 «сани, дровни», за-мурх1 «кузов повозки, сплетенный из прутьев». В роли словообразовательного префикса - преверба можно привести слово ку-т1ул «палочка, прут», образованное от т1ул «прут».

Определенное место в деривации имен существительных занимают суффиксы, которые относятся к восточным заимствованиям. Среди них представлены словообразовательные суффиксы из тюркских языков: чи (машин «швейная машина» -»машин-чи «портной»; ч1игъан «гармонь» —> ч1игъан-чи «гармонист»; дамдам «барабан» -» дамдам-чи «барабанщик»; -суз (х1айа «совесть» -> х1айа-суз «бессовестный»; ъ 'акьул «ум» —» ъ 'акьул-суз «неумный»); -лу (гудж «сила» -» гудж-лу «сильный»); из персидского языка: -кар (пиша «ремесло, занятие» —» пиша-кар «ремесленник»); -дар (замин «поручительство» -» замин-дар «поручитель»); -бан (куча «улица» -» куча-бан «болтающийся по улицам, уличный зевака»); -хана (чай -> чайхана «чайная»); -гар (фенд «трюк» -> фенди-гар «ловкач, трюкач, прощелыга»),

В словообразовательном корпусе агульского языка описательный способ занимает ведущее место. Названия, образованные таким способом, охватывают широкий круг жизненно важных понятий. Это различные соматизмы (кьакьван ъ 'агв «голень», биц1и т1уб «мизинец», улин къарк «веко»); номинации, которые обозначают недостатки человека (т1елт1емар кейед «рябой»; т1уч1ни хъуъхъер «курносый», ц1акре шар ъайед «косоглазый»), названия, обозначающие определенные характерные черты человека (дават-тин гунт1 «забияка, задира»), номинации, относящиеся к растительному миру (хьибу ц1иб але ъ'ук.I «клевер», кьац1 ик1а медж «крапива», ч1ар али маишаш «персик»), номинации, которые обозначают продукты питания {paxIyuuH тум «закваска для теста», ъац1у руд «колбаса местного производства»), реалии, относящиеся к быту и хозяйству {рукъ' акъац!аред «совок», ц1а дырка кьец1 «щипцы для углей»), реалии, которые относятся к сельскому хозяйству (к1арчариъ г1архъа т1ил «повод», ъ 'урдикк акьуф «пар, невспаханная земля»), реалии, относящиеся к строительству (хулагъин зуран «карниз крыши», паъ'арин хал «курятник», куман ул «дымоход»), номинации, выражающие родственные отношения, а также связанные со свадебным обрядом (хьиджар дад «тесть», сусан баб «женщина, сопровождающая новобрачную в дом жениха») и др.

Среди описательных словообразовательных моделей встречаются двух-компонентные, трехкомпонентные и редко четырехкомпонентные. Из 129 составных наименований доля двухкомпонентных словообразовательных моделей составляет 106 единиц, трехкомпонентных - 21 и четырехкомпо-нентных - 2. В двухкомпонентных описательных моделях по своему составу на первом месте стоит структура «имя существительное в родительном падеже + имя существительное в именительном падеже». Единичны составные наименования, образующие модель «деепричастие + существительное в именительном падеже» (ч1ахари кь 'уй «грабли»). Трехкомпонентные модели образуют составные наименования, которые относятся к ограниченному кругу реалий, связанных с бытом и хозяйственным укладом агульцев, а также с некоторыми названиями фауны и флоры и др. Среди трехкомпонентных моделей наибольшее число падает на структуру «существительное в именительном падеже + причастие + существительное в именительном падеже». Здесь представлены наименования с различной степенью спаянности компонентов - от свободных словосочетаний (где общее значение складывается из суммы слов, образующих наименование) до метафорических образований с ярко выраженной экспрессией. Очень малочисленны четырехкомпонентные модели.

Незначительное распространение получило фонетическое обособление -явление, которое характеризуется тем, что фонетические варианты морфем служат семантической дифференциацией слов, близких по своему значению (ср. ухъас «сосать грудь» и ухас «пить», муджур «борода» и муч1ур «отвал - режущая часть плуга, которая переворачивает пласт земли» и др.).

Наряду с вышеуказанными способами словообразования в агульском языке представлены контаминация, субстантивация, словосложение, семантические преобразования. Особняком в словообразовании имен существительных стоят антропонимы.

Субстантивация представлена не столь широко. Здесь представлено три ее вида: а) переход именной части глагола в имена существительные; б) переход прилагательных в имена существительные и в) переход причастий в имена существительные. Имеет место и переход, основанный на вторичном переосмыслении, ср. гирген «круглый» -» гирген «моток» —» гирген «тряпичный мяч».

Большая часть семантических преобразований строится на основе сходств объектов или на основе сходства выполняемой ими функции, ср. г1уй «бутень кавказский» —» г1уй «картофель»; хал «дом, комната» -» хал «послед» и т.д.

Одно из ведущих мест в словообразовании принадлежит словосложению. Слова - композиты как по своей форме, так и по содержанию представляют собой различные сложные образования. В одних сложных словах части, из которых они состоят, пишутся через дефис, в других они слились и нередко для восстановления исходной их формы требуется этимологический анализ. Среди сложений представлено достаточное количество конструкций, у которых первый компонент является атрибутивным членом при имени существительном. Такие препозитивные члены выражают качественную характеристику предмета, а вместе с именным компонентом образуют семантически единое понятие. Ударение у таких сложных слов стоит на одном месте (компоненте): соб. аг. х1абаб «бабушка» (букв, «старшая / большая мать»), х1адад «дедушка» (букв, «старший / большой отец»). В кошанском диалекте слово х1а «болыпой(ая)» заменяется другим атрибутивным словом къ уссе «старый(ая)»: къ'уссебав «бабушка», кь'уссебудай «дедушка». Определенное число сложных слов представляют собой образования, у которых оба члена выражены именем существительным в именительном падеже и соединены между собой сочинительной связью. Оба компонента играют одинаковую роль в образовании значения слова, ср. варнек1 «улей, сплетенный из прутьев и обмазанный глиной и навозом», где вар «пчела», нек1 «деревянная кадушка» одинаково влияют на формирование семантики составного наименования. По своему составу сложные слова в агульском языке представляют большое разнообразие. Так, ряд сложений являются конструкциями, отдельные части которых подверглись частичной редукции или содержат в себе слова затемненного содержания. Представлены и такие сложные слова, в которых грамматические связи между компонентами непрозрачны. Интегрируются слова, состоящие из различных частей речи: числительного и существительного, из двух субстантивов в именительном падеже, субстанти-ва и глагола и др.

Непродуктивны сложные слова, состоящие из трех компонентов. Среди них встречаются конструкции, образующиеся из имени существительного в именительном падеже, глагола и имени существительного в именительном падеже, где первые два компонента выступают в речи атрибутивных компонентов.

Определенное место среди композитов занимают парные слова, которые на письме пишутся через дефис. В отличие от предыдущих сложных слов (xladad, х1абаб), где ударение падает на один слог, в данных наименованиях ударение фиксируется на обоих компонентах. Парные слова охватывают различные сферы агульской лексики, относящейся к строительному делу, одежде, органам животных, утвари, родственным отношениям, атмосферным явлениям, абстрактным понятиям и др. Такие парные наименования представляют собой семантически неделимые образования. Они складываются из самостоятельных слов, входящих в данный круг реалий, объединенных по семантическому принципу: г1анар-джанар «внутренности (потроха, требуха)», букв, «внутренности-души», соб. аг. йирк1вар-лек1ер «внутренности», букв, «сердца-печени». В диалектах агульского языка это понятие может иметь и другие варианты, в которых один из компонентов заменяется словом, относящимся к данному кругу наименований, например, ср. кош. хурдлар-лик1ар «внутренности» (букв, «легкие-печени»).

Среди способов образования личных имен самым продуктивным является суффиксальный. Большое количество личных имен образуется при помощи суффикса -ай, который осложняется различными оценочными аффиксами -amI-(-ymI, -uml-); -аз-; -ач- (-уч-, -ич-); -ан- (-ин-); -ут-; -ал. Среди антропонимов агульского языка небольшое место занимают имена, образованные посредством форманта -и: Ах1меди, Базы и др. Здесь также представлены способы сложения основ (Къурбан-къиз, Х1аджи-пирдам), эллипсиса (Тамамай - Тамай), усечения конечной части (Зайдуллагь - Зайду), метатезы (Узайир - Узайри), фонетического обособления (Сапийат - Сапижат). Из других видов можно выделить сложные антропонимы с компонентами баб «мать» и дад «отец», к которым приращивается атрибутивный член xlaбольшой(ая)»: Х1абаб, Х1адад. Представлены также культовые имена, такие как ц1айеваз (букв, «новая луна») и др.

2. Имена прилагательные в агульском языке образуются суффиксальным, префиксальным способами, а также сложением основ. Семантические преобразования также имеют место в сфере адъективного словообразования. Большой блок адъективов образован от субстантивов при помощи суффикса -ин(ф), которые представляют собой атрибутивные слова, относящиеся к годовому циклу времени: хьид «весна» -»хъид-ин(ф) «весенний», г1ул «лето» -» г1ул-ин(ф) «летний», цул «осень» —» цул-ин(ф) «осенний», ъ'урд «зима» -> ъ 'урд-ин(ф) «зимний». При помощи суффикса -(а)н(ф) образуются имена прилагательные от субстантивов, выражающие временные отрезки суток: ъ 'уш «ночь» -» ъ 'уш-ан(ф) «ночной», йагъ «день» —> йагъ-ан(ф) «дневной», г1убахъ' «вечер» —>■ г1убахъ-ин(ф) «вечерний».

При помощи префикса д- образуются отрицательные формы прилагательных: арт1аф «режущий» -» д-арт1аф «тупой (о режущих предметах)» И др.

Адъективы в агульском языке образуются при помощи суффикса и от глагольной основы (рукъ-ас «сохнуть» рукъ-уф «высохший»), от местоимений (сад «один, некий» сай-еф «другой»), от наречий (хьилаба «пешком» -» хъилаба-нф «пеший»).

При изменениях содержательной структуры прилагательных происходит сдвиг в сторону переосмысления (переноса значения) адъектива: джагварф «белый» —» джагварф «седой», угаф «горящий» -»угаф «горький» (на вкус).

Определенное место занимают сложные прилагательные, состоящие из препозитивных компонентов - имен существительных и различных утвердительных и отрицательных причастных форм, образованных от вспомогательных глаголов айа «есть, имеется», кейа «находится в вертикальном положении». Такие имена прилагательные оценочны и характеризуют человека со стороны обладания (положительная коннотация) или отсутствия (отрицательная коннотация) каких-либо качеств, например: къайгъу «забота» —» къайгъу адаваф «беззаботный», «безразличный» (букв, «заботу не имеющий»); кьуват «сила» —» кьуват кейаф «сильный» и др. В некоторых сложных прилагательных возможна замена субстантивного компонента синонимом. В таких случаях значение сложного прилагательного не изменяется, ср. гудж «сила» -> гудж кеф «сильный» и кьуват кеф «сильный» (букв, «силой обладающий»). Сложные прилагательные могут заменяться синтетическими словообразовательными формами, образованными от тех же имен существительных, что и сложные адъективы, при помощи заимствованных суффиксов, ср. къайгъу адаваф / къайгъу-суз «беззаботный»; гудж кеф / гудж-лу «сильный». Среди сложных прилагательных встречаются и фразеологические единицы и др.

З.В агульском языке представлена смешанная система счисления числительных. В десятичной системе сложные числительные образуются по модели «единица + десять», при этом первая часть сложного числительного утрачивает суффикс, а вторая - префикс: хьибц1ур «тридцать» (хьибуд «три» + йиц1уд «десять»). В некоторых говорах собственно агульского диалекта, а также в фитинском говоре в некоторых сложных числительных представлена последовательно десятиричная система (имеющая параллели в аваро-андийских языках): фит. йерхьийиц1 «шестьдесят», йерийиц1 «семьдесят», муйайиц1 «восемьдесят», йерк1уьйиц1 «девяносто». Двадцатиричная система образуется путем сложения единиц «три», «четыре» и числительного «двадцать»: хьибукъад «шестьдесят» (хьибуд «три» + къад «двадцать»), йакь-укъад «восемьдесят» (йакьуд «четыре» + къад «двадцать»). Эти две системы в агульском языке по диалектам переплетаются. Десятичная система хорошо сохранилась в северной части распространения агульского языка - в кошанском диалекте и цирхинском говоре. На юге некоторые формы десятиричной системы уступают место двадцатиричным или они употребляются параллельно, ср. кер. хышц1ур / къаннаиц1уд «тридцать».

4.0пределенное место занимает адвербиальное словообразование. Представлены различные способы образования наречий: суффиксальный, конверсия, сложение основ. Суффиксальное словообразование насчитывает около полутора десятка формантов, которые имеют различную, степень продуктивности. Наречия времени образуются от суффиксов -да (йагъ «день» -» йагъди «в течение всего дня»), -ана (цул «осень» цулана «осенью»), -ас (ъ'уш «ночь» ъ'ушас «ночью»), -уй (йагъ «день» -> йагъуй «днем»),-ихъди (хъид «весна» ->• хъидихъди «к весне»), -ми (г1убахъ' «вечер» -» г1у-бахъ 'ми «вечером»). Наречия образа действия образуются при помощи следующих суффиксов: -ди (гашинф «голодный» -» гашинди «будучи голодным»), -и (таг1деф «быстрый, спешный» -> таг1-ди «быстро, спешно»), -ай (кош. бехед «красивый» -> бех-ей «красиво»), ала (гуч1 «страх» гуч1-ала «со страху»), -аба (хъил «след» -»хьил-аба «пешком»), -авди (кош. шил «след» шил-авди «пешком»), -ра (сосир «конец» —» ахир-ра «наконец»), -иъас (к1ил «начало» —» к1ил-иъас «сначала»). В агульском языке представлены также наречия-послелоги, которые выражают различные направления в пространстве и образуют корреляционные пары с противоположными значениями: варттал «сверху» - к1анакк' «под, внизу» и др. Большое место занимают сложные наречия, где представлены различные конструктивные типы. Наречия - композиты составляют довольно большой пласт в словообразовании сложных наречий.

5. В качестве глагольных словообразовательных средств здесь представлены деривационные суффиксы (префиксы или превербы, инфиксы), а также глагольные наименования, представляющие собой аналитические конструкции. Среди них выделяются двух-, трехкомпонентные модели, где препозитивными членами являются имена существительные, прилагательные, наречия, а постпозитивными - глаголы. Глагольные компоненты в составных наименованиях играют различную роль: они могут придать аналитической конструкции вербальный характер, то есть играть чисто грамматическую функцию, а также вместе с именным компонентом принимать участие в образовании общего значения наименования. Глагольные превербы помимо локальных значений способны внести и существенные изменения в семантическую структуру глагола. Среди двухкомпонентных глагольных наименований представлены различные словообразовательные модели. Наиболее продуктивной среди них является модель «имя существительное + глагол». Доминирующее положение здесь занимает модель «имя существительное в именительном падеже + глагол». В данную модель входят устойчивые составные наименования, которые состоят из существительного и глагола. В таких аналитических образованиях степень семантической спайки между именным и глагольным компонентами различна. Здесь представлены составные наименования, где глагольный компонент семантически опустошен и несет грамматическую функцию. К ним относятся глаголы акьас «делать» и хьас «становиться, мочь». В таких аналитических формах основную семантическую нагрузку на себе несет именной компонент: гуч1 хьас «испугаться» (букв, «страх становиться»), гудж акьас «совершить насилие» (букв, «силу делать») и др. В образовании ряда составных наименований модели «имя существительное в именительном падеже + глагол» в качестве глагольного компонента участвуют также глаголы, которые имеют связанное значение. Они отошли от своих прямых значений и вместе с именным компонентом образуют одно единое понятие. Указанные глагольные компоненты сочетаются с ограниченным количеством имен существительных : йирх1ас «бить», атас бить, ударять», агъархъас «подниматься», дивас «тянуть», ик1ас «сунуть», йес «дать», гъуйанас «брать», «покупать», адес «приходить», вес «идти» и др.

Примеры: эл дивас «дышать («дыхание + тянуть»), ттур йирх1ас «помолвиться, обручиться» («имя + бить»), хабар йес «извещать» («известие + дать»), хатир гъуйанас «уважать, оказывать уважение» («уважение + брать») и т.д. Многие из составных наименований представляют собой единичные образования, ср. ч1ал хъукъас «заикаться» («слово + цепляться»), тук адархъас «цвести» («цветок высыпать»).и носят, устойчивый характер.

В агульском языке встречаются и другие двухкомпонентные словообразовательные модели: имя существительное в родительном падеже + глагол» (эмк1ен хъас «вспотеть»); имя существительное в местном падеже + глагол» (ракъ'у-ъ ъархьас «отправиться в путь», хийалди-к хъас «быть задумчивым», дарсунии-ди ахъ-екъвас «присутствовать на уроке, придти на урок (при открытом уроке)», ахуник-ес кет1ас «проснуться»); глагол + глагол» (гъишас акъас «обратить в бегство»); «имя прилагательное + глагол» (куче акъас «подогреть»); «наречие + глагол» (хаб алдаркас «вернуться, возвращаться»). Трехкомпонентные словообразовательные модели, в отличие от двух-компонентных, в агульском языке встречаются реже: имя существительное в дательном падеже + имя существительное в именительном падеже + глагол» (к1илис чара акъас «спасаться»); имя прилагательное + имя существительное в именительном падеже + глагол» (ч1ирх1а ч1алар пас «сквернословить»). Среди трехкомпонентных глагольных составных наименований встречаются единицы, у которых именной компонент выражен композитом - удвоенным словом: джар-джар хъас «слоиться».

Некоторые из глагольных номинаций образованы на основе фонетического обособления: сходные по семантике глаголы различаются исключительно вариативными формами одной и той же фонемы, ср. ухас «пить» и ухъас «сосать (грудь)».

Особо следует отметить семантический способ словообразования в системе глагольной лексики . Многие глаголы, кроме прямого значения имеют переносные, являются результатом метафоризации: хъучархьас «догнать» - прямое значение и хъучархьас 1. «созревать (о зерновых)» (хуппур хъучар-хьунайа «хлеба созрели»); 2. «достигать зрелого возраста» (тихъ хъучархъу руш хъайа «у него имеется дочь, которая достигла зрелого возраста»). Ср. также фадихьас «бросить» - прямое значение и фадихъас «лежать больным» (актуализируется сема со значением «свалиться») - переносное значение.

В глагольном словообразовании агульского языка важное место принадлежит превербам. Показатели местных падежей и пространственные превер-бы в агульском языке совпадают как по своей форме, так и по содержанию. Они указывают на различное расположение предмета в пространстве: ъ- «в», внутри (полого пространства)», хъ- «за кем-, чем-либо», гъ- «перед, спереди», гъ '-(г1-) «между кем-, чем-либо», кк- «под кем-, чем-либо», к- «на вертикальной плоскости», л- на горизонтальной плоскости», в-(ф-) «рядом, около кого-, чего-либо». Однако функциональные возможности глагольных пре-вербов, в отличие от послелогов (серийных показателей), шире. В диалектах агульского языка имеет место различие в объеме содержания того или иного преверба. Так, к примеру, преверб хъ-, помимо своего основного значения «позади кого-, чего-либо» в керенском диалекте выражает и повторное действие, ср. речь селения Рича: пас «сказать» -> хъу-пас «вновь сказать, повторить», рухас «читать» -» хъу-рухас «перечитать», лик1ес «писать» -> хъу-лик1ес «писать вновь». В собственно агульском диалекте повторное действие в глаголе выражается словом хъара «еще, вновь», которое предшествует основному глаголу: пас «сказать» хъара пас «повторно сказать», угас «гореть; жечь» хъара угас «вновь жечь; вновь гореть». Количество пространственных превербов в зависимости от диалектов может быть и меньшим, как, например, в квардальском и усугском говорах керенского диалекта, в хпюкском самостоятельном говоре. Помимо пространственных превербов, в словообразовании агульского языка большую роль играют направительные превербы гъ «вверх», д (р, и) «вниз», ч «к ориентиру» (по горизонтали), д (тт.) «от ориентира» (по горизонтали). Представлены также сложные превербы, которые являются комбинациями, состоящими из пространственных и направительных превербов.

В словообразовании глагола принимают участие отрицательные и запретительные частицы, а также каузатив.

Принятые сокращения языков, наречий, диалектов и говоров ав. - аварский язык лак. - лакский язык аре. - арсугский говор лезг. - лезгинский язык ахт. - ахтынский диалект рич. - ричинский говор бурш. - буршагский говор соб. аг. - собственно агульский диалекгех. - гехюнекий диалект тп. - тпигский говор гюн. - гюнейский диалект фит. - фитинский говор дарг. - даргинский язык хин. - хиналугский язык

ДУЛ. - дулдугский говор хп. - хпюкский говор келеб. - келебский говор худ. - худигский говор кер. - керенский диалект хут. - хутхульский говор кош. - кошанский диалект цир. - цирхинский говор куб. - кубинское наречие ярк. - яркинский диалект

Список научной литературыКаидов, Закир Гусейнович, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллаев 1979 А. - А.К. Абдуллаев. Словообразование и склонение производных именных основ в цезском языке // Именное склонение в дагестанских языках. Махачкала, 1979. С. 23-32.

2. Абдуллаев А. 1981 А.К. Абдуллаев. Словообразование в цезском языке // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 1981.

3. Абдуллаев 3. 1990. З.Г. Абдуллаев. Этимоны пространства и времени в словообразовании и словоизменении даргинского языка. I. // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 5-21.

4. Абдуллаев 3. 1991. З.Г. Абдуллаев. Этимоны пространства и времени в словообразовании и словосложении даргинского языка. И. Этимон времени // Выражение временных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1991. С. 4-10.

5. Абдуллаев 3. 1993 З.Г Абдуллаев. Даргинский язык. Ч. 3. Словообразование. М.: Наука, 1993.

6. Абдуллаев И. 1990. И.Х. Абдуллаев. Суффиксы имен места в лакском языке // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 22-33.

7. Абдуллаев И 1992. И.Х. Абдуллаев. Материалы к морфемному словарю лакского языка // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992. С. 142-173.

8. Абдуллаев, Эльдарова 2003. И.Х. Абдуллаев, Р.Г. Эльдарова. Вопросы лексики и словообразования лакского языка. Махачкала, 2003. 137 с.

9. Абдусаламов 1974. A.A. Абдусаламов. Способы образования имен существительных в даргинском языке // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1974. Т. 1. С. 278-285.

10. Азаев 1975. Х.Г. Азаев. Словообразование и лексика ботлихского языка. //автореф. дис. . кад. филол. наук. Махачкала, 1975.

11. Алексеев 1983 М.Е. Алексеев. Превербы в крызском и будухском языках // Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983. С. 243-250.

12. Алексеев 1985 М.Е. Алексеев. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков: Морфология. Синтаксис. М.: Наука, 1985. 158 с.

13. Алексеев 1988 М.Е. Алексеев. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков. М., 1988. 223 с.

14. Алексеев, Загиров 1992 М.Е. Алексеев, В.М. Загиров. Школьный этимологический словарь табасаранского языка. Махачкала, 1992. 96 с.

15. Алиева 2002 З.М. Алиева. Словообразование в чамалинском языке // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 2002. 20 с.

16. Алиева 2003 З.М. Алиева. Словообразование в чамалинском языке. Махачкала, 2003. 152 с.

17. Алиханов 1994 С.З. Алиханов. Словообразование в аварском языке // Автореф. дис. кад. филол. наук. Махачкала, 1994. 26 с.

18. Асаев 1975 -Х.Г. Азаев. Словообразование и лексика ботлихского языка // Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1975.

19. Бокарев А. 1949 А.А. Бокарев. Очерк грамматики чамалинского языка. М.; Л.; Изд-во АН СССР, 1949.

20. Бокарев Е. 1959 Е.А. Бокарев. Цезские (дидойские) языки Дагестана. М.: Изд-во АН СССР, 1959. 291 с.

21. Гайдаров 1961 Р.И. Гайдаров. Ахтынский диалект лезгинского языка (По данным сел. Ахты). Махачкала, 1961. 165 с.

22. Гайдаров 1963 Р. И. Гайдаров. Лезги ч1алан диалектология. Лезги ч1алан учителяр ва литоракдинг студентар патал. Махачкала, 1963.

23. Гайдаров 1966 Р.И. Гайдаров. Лексика лезгинского языка (Основные пути развития и обогащения). Спецкурс. Махачкала, 1966. 265 с.

24. Гайдаров 1985 Р.И. Гайдаров. О категории числа в лезгинском литературном языке // Категория числа в дагестанских языках. Махачкала, 1985. С. 78-83.

25. Гайдаров 1991 Р.И. Гайдаров. Основы словообразования и словоизменения в лезгинском языке. Пособие для учителя. Махачкала, 1991. 79 с.

26. Гайдаров 1991 Р.И. Гайдаров. Основы словообразования и словоизменения в лезгинском языке. Пособие для учителя. Махачкала, 1991. 79 с.

27. Ганиева 1986 Ф.А. Ганиева. Словосложение как один из способов словообразования в хиналугском языке // Вопросы словообразования дагестанских языков. Махачкала, 1986. С. 121-126.

28. Гафуров 1987 А.Г. Гафуров. Имя и история. Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словари. М.: Наука, 1987. 221 с.

29. Гигинейшвили 1977 Б.К. Гигинейшвши. Сравнительная фонетика дагестанских языков. Тбилиси: Изд-во ун-та, 1977. 165 с.

30. Гудава 1964 Т.Е. Гудава. Консонантизм андийских языков. Тбилиси: Мецниереба, 1964.

31. Гудава 1979 Т.Е. Гудава. Историко-сравнительный анализ консонантизма дидойских языков. Тбилиси: Мецниереба, 1979. 223 с.

32. Дирр 1905. A.M. Дирр. Грамматический очерк табасаранского языка. СМОМПК. Вып. 35. Тифлис, 1905.

33. ДО 1991 Дагестанская ономастика. Материалы и исследования. Махачкала, 1991.

34. ЕИ-КЯ 1975 Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1975. Т. 2.

35. Жирков 1941 Л.И. Жирков. Грамматика лезгинского языка. Махачкала, 1941. 131 с.

36. Жирков 1948 JI.K Жирков. Словообразование в аварском языке // Языки Дагестана. Вып. 1. Махачкала, 1948.

37. Загиров 1986 В.М. Загиров. Словообразовательные суффиксы имен существительных в языках восточнолезгинской подгруппы // Вопросы словообразования дагестанских языков. Махачкала, 1986. С. 144-149.

38. Загиров 1987 В.М. Загиров. Историческая лексикология языков лезгинской группы. Махачкала: Дагучпедгиз, 1987. 143 с.

39. Ибрагимов 1990 -Г.Х. Ибрагимов. Цахурский язык. М.: Наука, 1990. 239 с.

40. И-КЯ 1967-Языки народов СССР. Иберийско-кавказские языки. М.: Наука, 1967.

41. Керимов 1980 K.P. Керимов. О параллели между адвербиальными словами и пространственными превербами в глаголе хиналугского языка // Глагол в языках Дагестана. Махачкала, 1980.

42. Кибрик 1985 -А.Е. Кибрик. Числовые формы несчетных существительных в дагестанских языках // Категория числа в дагестанских языках. Махачкала, 1985. С. 14-19.

43. Кибрик, Кодзасов, Оловянникова А.Е. Кибрик, C.B. Кодзасов, И.П. Оло-вянникова. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М.: Изд-во МГУ, 1972.

44. Курбанов 1980 К.К Курбанов. Превербы в глагольной основе табасаранского языка // Глагол в языках Дагестана. Махачкала, 1980. С. 154-159.

45. Курбанов 1982. К.К. Курбанов. Глагол в табасаранском языке и его изучение в школе (Глагольное словообразование). Махачкала: Дагучпедгиз, 1982.

46. Курбанов 1990 КК. Курбанов. Способы выражения пространственных отношений в табасаранском языке // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 113-122.

47. Курбанов 1992 -К.К. Курбанов. К вопросу о суффиксальном словообразовании имен существительных в восточнолезгинских языках // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992. С. 68-71.

48. Курбанова 2002. М.Б. Курбанова. Типы и виды омонимов в современном лезгинском языке // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 2002. 20 с.

49. Левковская 1955 К.А. Левковская. О специфике префиксации в системе словообразования (На материале немецкого языка) // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 19565. С. 299-321.

50. Лексика 1971 Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков. М.: Наука, 1971.295 с.

51. Ломтадзе 1957 ЭА. Ломтадзе. Словообразование в именах числительных дидойских языков // Четырнадцатая научная сессия Института языкознания АН Груз. ССР: План работы и тезисы докладов. Тбилиси, 1957.

52. ЛЭС 1990 Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

53. Магомедбекова 1959 З.М. Магомедбекова. О двух суффиксах словообразования в каратинском и аварском языках // Иберийско-кавказское языкознание. Т. 21. Тбилиси, 1959.

54. Магомедбекова 1990-З.М. Магомедбекова. Глагольное словообразование и семантические особенности аварского глагола // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1990. Т. 17. С. 66-80.

55. Магомедбеоква 1987 З.М. Магомедбекова. К именному словообразованию в аваро-андийско-дидойских языках // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1987. Т. 14. С. 215-224.

56. Магомедов 2000 Н.Г. Магомедов. Семантико-словообразовательные связи многозначных существительных со значением лица в русском и лезгинском языках // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 2000. 23 с.

57. Магомедова 1990 П.Т. Магомедова. К характеристике дейктических систем чамалинского языка // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 100-108.

58. Магометов 1956 A.A. Магометов. Превербы в табасаранском языке (сравнительно с превербами в даргинском и агульском языках) // Иберий-ско-кавказское языкознания. Т. 8. Тбилиси, 1956. С. 315-340.

59. Магометов 1965 A.A. Магометов. Табасаранский язык. Тбилиси: Мец-ниереба, 1965.398 с.

60. Магометов 1963 A.A. Магометов. Кубачинский язык. Тбилиси: Мецние-реба, 1963. 341 с.

61. Магометов 1970 A.A. Магометов. Агульский язык. Тбилиси: Мецниере-ба, 1970. 242 с.

62. Маллаева 1989 З.М. Маллаева. Система временных и пространственных отношений в аварском языке // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1989. 23 с.

63. Маммаева 1990 Н.Ц. Маммаева. Словообразовательная структура и функционирование пространственных наречий в лакском языке // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990.

64. Мегрелидзе 1955 И.В. Мегрелидзе. Числительные дидойского языка (отдельный оттиск). Сталинир, 1955.

65. Мейланова 1964 У.А. Мейланова. Очерки лезгинской диалектологии. М.: Наука, 1964.416 с.

66. Мейланова 1970 У.А. Мейланова. Гюнейский диалект - основа лезгинского литературного языка. Махачкала, 1970. 192 с.

67. Мейланова 1975 У.А. Мейланова. О строе глагола в будухском языке: Тезисы Шестой региональной научной сессии по историкосравнительному изучению иберийско-кавказских языков. Майкоп, 1975. С. 58-61.

68. Мейланова 1977 У.А. Мейланова. О строе глагола в будухском языке // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1977. Т. 4. С. 227-237.

69. Мейланова 1984 У.А. Мейланова. Краткий грамматический очерк будух-ского языка//Будухско-русский словарь. М.: Наука, 1984. С. 183-201.

70. Мейланова 1985 У.А. Мейланова. Основные вопросы формирования и функционирования категории числа в лезгинском языке // Категория числа в дагестанских языках. Махачкала, 1985. С. 52-59.

71. Мейланова 1987 У.А. Мейланова. Исторический сдвиг в падежной системе лезгинского языка // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. Махачкала, 1987. С. 147-152.

72. Мейланова, Сафаралиева 1988 У.А. Мейланова, Э.Я. Сафаралиева. О лезгинских домусульманских именах и адаптации некоторых имен восточного происхождения в лезгинском языке // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1988. Т. XV. С. 293-301.

73. Микаилов 1959 -Ш.И. Михаилов. Очерки аварской диалектологии. М.: Л., 1959.511 с.

74. Микаилов 1972 Ш.И. Микаилов. К характеристике и истории образования указательных местоимений и наречий в аварском языке // Сборник статей по вопросам дагестанского и вейнахского языкознания. Махачкала, 1972. С. 15-30.

75. Мусаев 1978 М.-С.М. Мусаев. Лексика даргинского языка (Сравнительно-исторический анализ). Махачкала, 1978. 129 с.

76. Мусаев 1983 М.-С.М. Мусаев. Падежные окончания и их генетические параллели в системе превербов и послелогов даргинского языка // Системапревербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983. С. 225-264.

77. ОЛДЯ 1984 Отраслевая лексика дагестанских языков. Материалы и исследования. Махачкала, 1984.

78. ОЛДЯ 1988 Отраслевая лексика дагестанских языков. Названия животных и птиц. Махачкала, 1988.

79. Пахрудинова 2004 А. О. Пахрудинова. Словообразование в каратинском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2004. 21 с.

80. ПОЛДЯ 1985 Проблемы отраслевой лексики дагестанских языков: Термины родства и свойства. Махачкала 1975.

81. ПОЛДЯ 1986 Проблемы отраслевой лексики дагестанских языков: Соматические термины. Махачкала, 1986.

82. Самедов 1975 ДС. Самедов. Некоторые вопросы лексики арчинского языка // Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1975. 29 с.

83. Сулейманов 1980 НД. Сулейманов. Способы словообразования агульских антропонимов // Ономастика Кавказа. Орджоникидзе, 1980. С. 50-52.

84. Сулейманов 1981 Н.Д. Сулейманов. Словообразование в агульском языке // Журнал «Дружба». Махачкала, 1981, № 2. (на лезг. языке). С. 103-106.

85. Сулейманов 1986 Н.Д. Сулейманов. Глагольная фразеология агульского языка//Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1986. 22 с.

86. Сулейманов 1988 -Н.Д. Сулейманов. Морфемная структура имен в группе лезгинских языков (вопросы исторический деривации) // Морфемный строй дагестанских языков. Махачкала, 1988. С. 80-87.

87. Сулейманов 1989 Н.Д. Сулейманов. Об одном (классном) способе образования каузатива в агульском языке // Категория грамматических классов в иберийско-кавказских языках. Тбилиси: Мецниереба, 1989. С. 160-162.

88. Сулейманов 19936 Н.Д. Сулейманов. Сравнительно-историческое исследование диалектов агульского языка. Махачкала, 19936. 210 с.

89. Сулейманов 1997 Н.Д. Сулейманов. Структура сложных имен существительных в восточнолезгинских языках // Наука и молодежь. Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 1997. С. 335-339.

90. Сулейманов 2000 Н.Д. Сулейманов. Словообразование и структура слова в восточнолезгинских языках (Сравнительно-исторический аспект). Махачкала, 2000.318 с.

91. Султанаева 2004 К. А. Султанаева. Словообразование в рутульском языке: Автореф. дис. кандид. филол. наук. Махачкала, 2004. 21 с.

92. Талибов 1958 Б.Б. Талибов. Превербы в системе лезгинского глагольного корня // Учен. зап. Института ИЯЛ. Т. 5. Махачкала, 1958.

93. Талибов 1966 Б.Б. Талибов. Грамматический очерк лезгинского языка // Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1966. С. 539-603.

94. Талибов 1969 Б. Талибов. К вопросу о структуре именных и глагольных основ в лезгинских языках // Мат. Первой сессии по сравнительно-историческому изучению иберийско-кавказских языков. Махачкала, 1969. С. 80-99.

95. Тарланов 1980 З.К. Тарланов. К вопросу об изоморфизме глагольно-именных формантов в дагестанских языках // Вопросы языкознания, 1980, № 3. С. 69-78.

96. Тарланов 1994 З.К. Тарланов. Агулы: их язык и история. Петрозаводск, 1994. 287 с.

97. Темирбулатова 1988 СМ. Темирбулатова. Именная морфемика хайдак-ского диалекта даргинского языка // Морфемный строй дагестанских языков. Махачкала, 1988. С. 73-79.

98. Топуриа 1959 Г.В. Топуриа. Основные морфологические категории лезгинского глагола: Автореф. дис. кандид. филол. наук. Тбилиси, 1959.22 с.

99. Топуриа 1975 Г.В. Топуриа. Категория каузатива в лезгинских языках: Тезисы Шестой региональной научной сессии по историко-сравнительно-му изучению иберийско-кавказских языков. Майкоп, 1975. С. 61-62.

100. Трубецкой 1987 КС. Трубецкой. Избранные труды по филологии. М.: Прогресс, 1987. 560 с.

101. Услар 1889 П.К. Услар. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. 3. Аварский язык. Тифлис, 1889. 295 с.

102. Услар 1896 -П.К. Услар. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. 6. Кюринский язык. Тифлис, 1896. 639 с.

103. Хайдаков 1961 С.М. Хайдаков. Очерки по лексике лакского языка. М.: Наука, 1961.

104. Хайдаков 1973 С.М. Хайдаков. Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. М.:Наука, 1973. 179 с.

105. Хайдаков 1983 С.М. Хайдаков. Характер функционирования послелогов, превербов и местных падежей в дагестанских языках // Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск, 1983. С. 188-190.

106. Халилов 1980 М.Ш. Халилов. Глагольное словообразование в бежтин-ском языке // Глагол в дагестанских языках. Махачкала, 1980. С. 23-29.

107. Хангереев 2001 М.Д. Хангереев. Словоизменительная и словообразовательная система в аварском литературном языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Махачкала, 2001. 55 с.

108. Ханмагомедов 1966 Б.Г.-К. Ханмагомедов. Табасаран ч1ал. Махачкала, 1966.

109. Ханмагомедов 1967 Б.Г.-К. Ханмагомедов. Табасаранский язык // Языки народов СССР. Т. 4. Иберийско-кавказские языки. М.: Наука, 1967. С. 545561.

110. Ханмагомедов 1996 -Б.Г.-К. Ханмагомедов. Об одной группе прилагательных в табасаранском языке // Дагестанский лингвистический сборник. Вып.З.М., 1996. С. 55-56.

111. Хидиров 1964 B.C. Хидиров. Основные категории глагола в крызском языке (в сравнении с соответствующими категориями глагола в лезгинском и хиналугском языках) // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Баку, 1964.

112. Хидиров 1981 B.C. Хидиров. Особенности глагольного словообразования в крызском языке // Морфологическая структура дагестанских языков. Махачкала, 1981. С. 155-167.

113. Шанский 1972. U.M. Шанский. Лексикология современного русского языка. М.: Просовещение, 1972. 327 с.

114. Шаумян 1941 — Р. Шаумян. Грамматический очерк агульского языка. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 198 с.

115. Ширинова 1997 Н.К. Ширинова. Лексика будухского языка // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 1997. 24 с.

116. Шмелев 1977 Д.Н. Шмелев. Современный русский язык. Лексика. М.: Просвещение, 1977. 335 с.

117. Эседуллаева 2001 Н.Б. Эседуллаева. Сравнительные и образные обороты, парные и удвоенные слова в лезгинском языке // Автореф. дис. . канд. филол. наук. Махачкала, 2001. 18 с.

118. Эфендиев 2003 И.И. Эфендиев. Персидские лексические заимствования в системе нахско-дагестанских языков. Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 2003. 44 с.

119. Bouda 1939 К. Bouda. Beitaäge zur kaukasischen und sibirischen Spachwis-senshaft. 3. Das Tabassaranische. Leipzig, 1939.

120. Nikolaev, Starostin 1994 S.L. Nikolaev, S.A. Starostin. A. North Caucasian etimologial dictionary // Ed. S.A. Starostin. Moskow: ASTERISK publishers, 1994.