автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Словообразовательные макротипы собирательности и отвлечённости в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Словообразовательные макротипы собирательности и отвлечённости в современном русском языке"

На правах рукописи

Аладьин Олег Арсентьевич

СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ МАКРОТИПЫ СОБИРАТЕЛЬНОСТИ И ОТВЛЕЧЁННОСТИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность: 10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Г-Г

Налу

2 з СЕН 2010

Москва - 2010

004608564

Диссертационная работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А.Шолохова».

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор Р.СМанучарян.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

В.Н.Виноградова,

кандидат филологических наук, доцент Л.М.Рощина.

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Московский государственный

университет им. М.В.Ломоносова».

Защита состоится « 13 » октября 2010 года в « 14.00 » часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А.Шолохова» по адресу: 109240, Москва, ул. Верхняя Радищевская, 16/18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного гуманитарного университета им. М.А.Шолохова.

Автореферат разослан » С£ИТА&М.2010 г.

Учёный секретарь диссертационного совета /1Л

кандидат филологических наук, доцент Т^С.Ф.Барышева

Общая характеристика работы

В современной дериватологии продолжает оставаться актуальным исследование различных единиц и элементов словообразовательной системы, закономерностей их устройства н функционирования.

При этом такие единицы системы, как словообразовательные типы и цепочки, словообразовательные парадигмы и гнёзда изучены широко. Между тем при более детальном рассмотрении словообразовательного типа в качестве одного из базовых элементов дериватологической системы было установлено, что на его основе могут быть выделены более крупные объединения производных слов. К их числу относятся рассматриваемые в нашем исследовании «словообразовательные макротипы» -объединения с общим словообразовательным формантом, но различными частеречными базами. Такие группировки словообразовательной системы до сих пор мало изучены, и они нуждаются в разностороннем исследовании с целью дальнейшего выявления свойств системы и особенностей её функционирования.

Первый опыт подробного исследования, посвященного непосредственно словообразовательным макротипам, принадлежит М.В.Хитиной, защитившей в 2006 году кандидатскую диссертацию на тему «Суффиксальные словообразовательные макротипы существительных в современном русском языке». В данной работе представлен детальный анализ тех макротипов, которые формируются за счёт суффиксов с конкретно-предметным значением (к их числу автор относит такие элементы, как -ник, -щнк, -ак, -ач, -ун, -арь).

В этой связи представляется актуальным исследование субстантивных словообразовательных макротипов, обладающих иной семантикой, помимо конкретно-предметной, в частности, макротипов с собирательным и отвлечённым значениями.

Однако прежде чем приступить к рассмотрению этих словообразовательных макротипов, необходимо выяснить, как в современной русистике решается вопрос, связанный с толкованием базовой для макротипов единицы - словообразовательного типа.

Традиционной в дериватологии считается точка зрения, согласно которой общность части речи производящих (мотивирующих) слов является существенным и обязательным компонентом любого словообразовательного типа. Подобная трактовка, в частности, представлена в академической «Русской грамматике»: в ней словообразовательным типом называется «схема построения слов определённой части речи, абстрагированная от конкретных лексических единиц, характеризующихся: а) общностью части речи непосредственно мотивирующих слов и б) формантом, тождественным в материальном и семантическом отношении»1.

При таком подходе словообразовательным макротипом следует считать совокупность тех словообразовательных типов, которые используют общий формант и обладают общим инвариантным словообразовательным значением.

Наряду с представленной точкой зрения существует и несколько иное определение словообразовательного типа, согласно которому единая частеречная принадлежность мотивирующих слов не является обязательным условием его выделения. В подобной трактовке существенным критерием включения производных слов в один словообразовательный тип признаётся только общность форманта и словообразовательного значения. Так, Е.А.Земская высказывает мнение, что производные, характеризующиеся одним и тем же словообразовательным значением,

1 Русская грамматика: научные труды / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. - М., 2005. -Том 1. - С. 135.

могут бьггь объединены в один словообразовательный тип «вне зависимости от того, соотносятся ли они с базовыми основами одной или разных частей речи»2.

Действительно, в русском языке можно найти немало случаев наличия идентичного словообразовательного значения у мотивированных слов при мотивирующих разных частей речи. Существительные с суффиксом -шц, например, обозначают «место» независимо от того, мотивируются ли они существительными (городище, пепелище) или глаголами (зимовище, прибежище).

Учитывая эти обстоятельства, некоторые учёные предложили в границах словообразовательных типов с производящими словами, принадлежащими к разным частям речи, выделять соответствующие подтипы. В работах таких учёных, как Ю.САзарх и В.И.Максимов, подтипы, по своей сути, представляют собой то, что в академической «Русской грамматике» называлось словообразовательными типами3.

При этом получается, что, с точки зрения указанных исследователей, словообразовательный тип - это более крупная (по сравнению с традиционным пониманием) единица дерматологической системы, а именно, это то, что мы в нашей работе называем макротипом.

Впервые термин «словообразовательный макротип» был предложен Р.С.Манучаряном для обозначения таких групп производных слов, которые характеризуются общим словообразовательным формантом, но различными по своей частеречной принадлежности мотивирующими базами4. Значение любого макротела, по мнению исследователя, является инвариантным, обобщающим по отношению ко всем типам, входящим в данный макротип. Это значение (его можно назвать «межтиповым») отличается наиболее самостоятельным, специализированным формальным выражением, заключённым в соответствующем форманте* У каждого типа внутри макротипа есть также своё собственное словообразовательное значение, которое имеет некоторые различия в плане семантического наполнения по сравнению с другими типами (такое значение можно назвать «типовым»). Поскольку почти каждый тип может быть разделён на подтипы, основывающиеся на семантической детализации типов, выделяется ещё один вцд значения - частное словообразовательное. Значение подтипа (его можно назвать «внутритиповым») вообще не обладает никаким самостоятельным формальным показателем и является самым «младшим» в семантической структуре макротипа.

Что же касается самого понятия «словообразовательный макротип», то некоторыми учёными также выдвигались сходные идеи о возможности выделения в словообразовательной системе особой единицы, объединяющей все слова с общим (не только в материальном, но и в смысловом плане) формантом.

Так, ИА.Ширшов выдвигал понятие «словообразовательного архитипа» -«единицы классификации словообразовательной системы, включающей в себя ряд типов с тождественным дериватором и характеризующейся наличием у мотиваторов инварианта значения»5.

По мнению И.С.Улуханова, «слова, мотивированные словами разных частей речи, но имеющие формально и семантически тождественные аффиксы, можно

2 Земская Е.А. Словообразование как деятельность. - М., 2007. - С. 39.

3 Подробнее см. Азарх Ю.С. Словообразование и формообразование существительных в истории русского языка. - М., 1984; Максимов S.U. Суффиксальное словообразование имён существительных в русском языке. - Л., 1975.

* Манучарян P.C. Словообразовательные значения и формы в русском и армянском языках: Учебное пособие для филол. фак-тов вузов. - Ереван, 1981. - С. 170.

5 Ширшов ИЛ. Множественность словообразовательной мотивации в современном русском языке.-Ростов, 1981.-С. 49.

рассматривать в качестве одной из единиц классификации и описания словообразовательной системы»6. Здесь же исследователь говорит о двух возможных путях преодоления изолированного рассмотрения производных слов, мотивированных словами разных частей речи, но обладающих одинаковым словообразовательным значением. По предложению учёного, нужно либо исключить из определения словообразовательного типа пункт об обязательной тождественности частеречной характеристики мотивирующих слов, либо, сохранив традиционное определение типа, ввести новый термин («архитип» или «супертип») для описания слов с формально и семантически идентичным формантом.

Из двух описанных вариантов мы в данном исследовании отдаём предпочтение второму, то есть принимаем «классическое» определение словообразовательного типа, представленное в «Русской грамматике». В качестве же названия для объединения словообразовательных типов, имеющих общий формант и инвариантное словообразовательное значение, мы применяем термин Р.С.Манучаряна

Актуальность исследования. Как известно, в современной теории русского словообразования продолжают активно изучаться различные микросистемы производных (парадигмы, цепи, гнёзда), и к настоящему времени здесь собран обширный материал. Вместе с тем такие микросистемы, как словообразовательные макротипы, в частности, суффиксальные макротипы существительных, остаются недостаточно изученными. Подобные объединения производных нуждаются как в качественной, так и в количественной характеристике на широком и разнообразном материале с учётом новообразований, что даст более полное понимание организации словообразовательной системы русского языка и закономерностей её функционирования на современном этапе.

Объект и предмет исследования. Главный объект нашего исследования - это производные имена существительные со значением собирательности и отвлечённости, а также суффиксы русского языка, выражающие эти два вида значений. Предметом исследования являются суффиксальные словообразовательные макротипы собирательных и отвлечённых существительных, причём в силу необходимости ограничения материала мы уделили основное внимание трёхбазовым (т.е. включающим в себя три словообразовательных типа - отсубстантивный, отадъективный, отвербальный) макротипам.

Подробно проанализированы производные с 8-ю трёхвалентными (сочетающимися с базами существительных, прилагательных и глаголов) суффиксами, три из которых формируют макротипы собирательности (-¡(о), -в(а) и -ат) и пять -макротипы отвлечённости (-ств(о), -изм, -от(а), -б(а), -ур(а». Макротипам, образованным с помощью 3-х двухвалентных (присоединяющихся к основам каких-либо двух из трёх названных частей речи) суффиксов, имеющих собирательную семантику (-к(и), -ик(а)1, -няк), и 13-ти двухвалентных суффиксов с отвлечённым значением (-аци](а), -пк(а)г, -аж, -ёж, -овк(а), -ад(а), -ин(ы), -ость, -1Ц(е), -щин(а), -иц(а), -ц(а), -изн(а)), была дана краткая характеристика.

Лексикографически обусловленным рубежом в работе является период с середины XX до начала XXI века, а отмеченные нами новообразования регистрировались в промежутке между 1954 и 2001 гг.

Цели и задачи исследования. Основной целью данного исследования является качественное и количественное описание суффиксальных словообразовательных макротипов имён существительных со значением собирательности и отвлечённости.

6 Улуханов И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания. -М„ 2007.-С. ИЗ.

Дополнительная установка нашей работы состояла в том, чтобы с учётом специальной литературы кратко обрисовать формирование собирательного и отвлечённого значений в языке и выяснить, что такое «собирательность» и «отвлечённость» с логической и с лингвистической точки зрения. Заявленные цели предполагают решение следующих задач:

- показать, как оцениваются собирательное и отвлечённое значения в логике и как логические категории собирательности и отвлечённости реализуются в русском языке;

- кратко охарактеризовать и сопоставить лексико-грамматические разряды и словообразовательные категории собирательных и отвлечённых существительных, установив перечень соответствующих суффиксов;

- показать семантическое единство каждого из поливалентных суффиксов, формирующих словообразовательные макротипы собирательности и отвлечённости;

- с учётом новообразований выявить приблизительную объёмность каждого макротипа и оценить соответствующий суффикс по степени регулярности, или суммарной «диахронической продуктивности» (термин М.В.Панова);

- установить типовую структуру каждого макротипа, выделив значения типов внутри макротипов, а также значения подтипов в границах типов (внутритиповые значения);

с учётом новообразований дать количественную характеристику словообразовательным типам и подпшам в пределах макротипов, определить их примерное соотношение и установить на этой основе доминантные типы в структуре макротипов;

- проанализировать новообразования с соответствующими суффиксами за последние пять десятилетий и на основании этого выявить степень продуктивности типов и подтипов в рамках макротипов;

- обобщить данные, отражающие взаимодействие рассматриваемых единиц словообразовательной системы, проявляющееся в их синонимических отношениях (как на уровне словообразовательных типов и подтипов, так и между отдельными производными).

Материал исследования. Если говорить об общей теоретической базе исследования, то здесь для нас своеобразной «точкой отправления» послужили прежде всего работы таких учёных, как Е.А.Земская, Р.С.Манучарян, В.З.Панфилов, И.С.Улуханов. Также мы опирались на материал ((Русской грамматики» 1980 года для описания интересующих нас суффиксов, а также создаваемых ими словообразовательных типов и подтипов (использовалось переиздание 2005 г.).

Что касается лексикографической базы, то традиционный корпус производных слов был извлечён методом сплошной выборки из «Грамматического словаря русского языка» АА.Зализняка (М., 2008) с учётом данных «Обратного словаря русского языка» (М., 2007). В поиске новообразований нам помогли следующие словари: серия ежегодных словарей «Новое в русской лексике. Словарные материалы - 77...88»; серия словарей-справочников по материалам прессы и литературы «Новые слова и значения» за 60-е, 70-е и 80-е годы; «Словарь новых слов русского языка (середина 50-х -середина 80-х годов)»; «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» (С.-П., 1998); «Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия» (М., 2001). Были также использованы данные и других словарей, в частности, «Советского энциклопедического словаря» под редакцией А.М.Прохорова (М., 1984), «Толкового словаря русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой (М., 2001), «Толкового словаря словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф.Ефремовой (М., 2005).

Методы и приёмы исследования. В основе исследования лежат главным образом описательный и аналитический методы, с помощью которых проводится сопоставление логической и грамматической категорий собирательности и отвлечённости, а также выявляются количественные и качественные характеристики макротипов, типов и подтипов с собирательным и отвлечённым значениями.

Описательный метод применяется нами для сбора и обобщения сведений о категориях собирательности и отвлечённости, о суффиксах, сочетающихся с основами нескольких частей речи, и о словообразовательных типах, формирующих собирательные и отвлечённые имена существительные. При этом исследование современного функционирования поливалентных суффиксов и образуемых ими махротипов хотя и не выходит за рамки синхронии, но, безусловно, подразумевает уже динамическое описание, связанное с живыми процессами изменения языка.

Аналитический метод, складывающийся в нашей работе из приёмов статистического, сопоставительного и семантического анализа, необходим для комплексной характеристики изучаемых макротипов. Благодаря статистическому анализу выявляется их объёмность, регулярность соответствующих суффиксов и количественное соотношение слов разных типов внутри макротипов. Сопоставительный анализ позволяет сравнить сочетаемостные свойства суффиксов, а также выделить отличительные особенности типов и подтипов, входящих в махротип. Наконец, семантический анализ требуется для определения межтипового, типовых и внугритиповых значений в рамках макротипа, а также для уточнения значений некоторых производных.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что словообразовательные типы собирательности и отвлечённости впервые описываются и анализируются в рамках более крупных объединений производных словообразовательных макротипов. Кроме того, собирательные и отвлечённые имена впервые характеризуются одновременно и в качественном, и в количественном аспекте. К исследованию впервые систематически привлекаются новообразования последних десятилетий, демонстрирующие современный уровень активности соответствующих суффиксов и словообразовательных типов.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что изучение макротипов собирательности и отвлечённости как особых объединений производных слов с тождественным формантом, но разными частеречными базами может способствовать более глубокому познанию устройства словообразовательной системы в целом.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования её результатов в вузовских курсах современного русского языка, в спецкурсах и спецсеминарах по словообразованию, в научно-исследовательской работе. Также исследование может быть полезно составителям словарей, поскольку в нём содержится материал, показательный с точки зрения не только словообразовательной, но и неологической лексикографии.

Апробация работы. Результаты исследования были изложены на XI и XII Международных научных конференциях «Текст. Структура и семантика» (МГГУ им. М.А.П1олохова, 2007 и 2009 гг.), а также на научных общеуниверситетских конференциях в 2007 и 2008 годах.

Структура работы. Исследование включает в себя введение, три главы, заключение, список использованной литературы, список принятых в работе сокращений и приложение, представляющее собой перечень производных, образованных с помощью трёхвалентных суффиксов с собирательным и отвлечённым значениями.

Содержание работы

Во введении даётся объяснение и характеристика основных понятий и терминов, встречающихся в работе (словообразовательный тип, макротел; инвариантное межтиповое, типовое, частное внутритиповое значение; одновалентные / поливалентные аффиксы и т. п.). Здесь же обосновывается актуальность, новизна, теоретическое и прикладное значение исследования, описывается его объекг и предмет, цели и задачи, материал, методы и приёмы, структура.

Первая глава работы посвящена рассмотрению логических и языковых категорий собирательности и отвлечённости, в частности, их функционированию в мышлении, а также реализации собирательного и отвлечённого значений в русском языке.

Прежде всего, с учётом специальной литературы мы выяснили, что и собирательность, и отвлечённость (как мыслительные понятия) являются элементами сложной системы логических категорий и формируют две разновидности логических группировок (так называемых «логических гнёзд»): «единичность - множественность -собирательность» и «конкретное - отвлечённое». Первая связана с необходимостью осмысления человеком количественных особенностей окружающего его мира и распределения объектов познания на единичные (представленные одним экземпляром), множественные (представленные несколькими экземплярами) и собирательные (представленные всеми экземплярами как совокупностью). Вторая имеет отношение уже не к количественным, а к качественным свойствам действительности и отражает разделение объектов познания на конкретные (существующие в реальности и потому обладающие конкретным чувственно-наглядным образом) и отвлечённые (существующие лишь в сознании, не воспринимаемые органами чувств и потому соответствующие лишь некоему абстрактному образу).

Положение мыслительных категорий собирательности и отвлечённости в рамках указанных логических группировок разнится: собирательность занимает промежуточное место между единичностью и множественностью (поскольку рассматривает множество предметов как единицу), отвлечённость же является неотъемлемой стороной конкретности.

Существенным оказывается и фактор противопоставленности категорий собирательности и отвлечённости логическому понятию конкретности, что находит своё отражение в языке. Собирательность, в отличие от единичности (соотносящейся с одним конкретным объектом познания) и множественности (соотносящейся с конкретным множеством объектов), находится вне сферы категории конкретности, потому что собирательный объект познания мыслится неделимо и, значит, не имеет конкретного числового содержания. Отвлечённость же противоположна конкретности на том основании, что она свидетельствует о неполноте, фрагментарности предмета мышления (о том, что исследуется только одна сторона данного предмета), тогда как конкретное значение отображает всю сложность и многообразие внутренних сторон предмета. Этим объясняется противопоставление конкретных и собирательных существительных в языке, точно так же, как противостоят друг другу существительные конкретные и абстрактные (таким образом, собирательные существительные в некоторой степени тоже абстрактны).

Все языковые категории тесно связаны с категориями мышления, поскольку язык и мышление неотделимы друг от друга: логические категории легко проникают в язык и переосмысливаются им, постепенно становясь различными лексическими и грамматическими категориями. Так, языковые категории собирательности и

отвлечённости обнаруживают многие черты, восходящие к соответствующим мыслительным категориям и противопоставляющие их языковому значению конкретности.

Как и в логике, в языке категория собирательности располагается между значениями единичности и разделительной множественности и часто обладает отличными как от первого, так и от второго средствами выражения (ср.: ворона -воронье - вороны; лист - листва - листья; символ - символика - символы и т. д.). Как и в логике, языковые категории отвлечённого и конкретного немыслимы друг без друга, и содержание этих категорий может быть раскрыто только путём их сопоставления. И собирательные, и отвлечённые существительные отличаются сходными грамматическими особенностями, не свойственными именам конкретным: неизменяемость по числам, несочетаемость с количественными числительными, собственный набор словообразующих аффиксов. Большая часть собирательных и отвлечённых существительных - это производные образования, для создания которых используется суффиксальный способ, а в качестве мотивирующих баз обычно выступают субстантивные, адъективные и глагольные основы.

Сравнительный анализ языковых категорий конкретности, собирательности и отвлечённости показывает, что наряду с признаками, отличающими их друг от друга, существуют также некоторые сходные черты, объединяющие данные категории. Показательным является наличие на периферии грамматической системы двойственных разрядов имён существительных (конкретно-собирательных, конкретно-отвлечённых), сочетающих особенности, свойственные одновременно двум категориям. Среди собирательных и абстрактных существительных, относящихся к производным единицам языка, наблюдается использование идентичных суффиксов (духовенство - совершенство-, проблематика - систематика; делегация - ликвидация и др.). Ещё одно свидетельство пересечения категорий конкретности, собирательности и отвлечённости обнаруживается на уровне семантики многозначных слов, часто способных передавать в разных контекстах разные типы значений. Иногда одно слово способно выступать и как конкретное, и как собирательное, и как абстрактное (ср. примеры употребления слова руководство: в отвлечённом значении - «будешь работать под моим руководством»; в конкретном - «руководство по эксплуатации прилагается»; в собирательном - «руководство приняло участие в заседании»).

Таким образом, и в логике, и в языке могут быть выделены черты: а) противопоставляющие друг другу категории собирательности и отвлечённости; б) общие для этих категорий и противопоставляющие их категории конкретности; в) характерные для всех трёх категорий и объединяющие их в единую систему. Тем самым отражается связь между соответствующими категориями мышления и языка и вместе с тем наглядно демонстрируется, на чём основано распределение существительных на конкретные, собирательные и абстрактные имена.

Во второй главе проводится качественно-количественный анализ суффиксальных словообразовательных макротипов имён существительных с семантикой собирательности.

Макротип на -¡(о>

Суффикс -¿(о) относится к числу достаточно регулярных (примерное количество производных слов, включая новообразования - 70) и продуктивных словообразовательных элементов. Он способен создавать слова, соединяясь с основами существительных, прилагательных и глаголов, то есть данный суффикс

можно охарактеризовать как трёхвалентный (присубстангивно-приадьективно-приглагольный).

В организуемый им макротип входят производные имена трёх типов: отсубстантивные образования (баба - бабьё, жулик - жульё, комар - комарьё, тряпка -тряпьё), отадьективные образования (гнилой - гнильё, короткий - коротьё, старый -старьё, сырой - сырье), отвербальные образования (отрепать - отрепье, охлопать -охлопье, подгребать - подгребье, свежевать - свежевьё).

В словарях, фиксирующих новообразования последних десятилетий, нами было обнаружено 12 слов с суффиксом -Ко), из которых пять оказались отсубстантивными именами (нелюди - *нелюдъе7, пацан - пацаньё, сопляк - *соплячьё, утка - утьё, шмотки - шмотьё), шесть - отадьективными (дурной - дурьё, новый - новьё, неходовой (товар) - неходовъё, белоствольный - белостволъе, ежедневный - ежедневье, пятиэтажный - пятиэтажье) и лишь одно - отглагольным (колотить - колотовье). Таким образом, исследуемый суффикс в одинаковой степени продуктивен при соединении с базами существительных и прилагательных, но крайне малопродуктивен в сочетании с глагольными базами.

С учётом сказанного приведены количественные показатели типовой принадлежности производных на -Ко): отсубстантивный тип - 43 слова, отадьективный тип - 20 слов, отглагольный тип - 7 слов.

Подробно рассмотрев все три словообразовательных типа, мы вывели следующее инвариантное межтиповое значение формируемого ими макротипа: «совокупность однородных предметов (одушевлённых или неодушевлённых), названных мотивирующим словом либо характеризующихся признаком (процессуальным или непроцессуальным), названным мотивирующим словом».

В целом макротип с суффиксом -Ко) объединяет достаточно широкий круг производных существительных, в который входят имена, обозначающие совокупности лид, животных, растений, других предметов (без дифференциации). Лидируют в этом списке существительные, называющие объединения предметов, явлений (в общей сложности - 38 производных), а также лиц (23 производных).

С точки зрения соотношения словообразовательных типов в границах макротипа на -Ко), доминантным является отсубстантивный тип, так как именно к нему принадлежат более половины всех производных слов. Кроме того, он обладает самой разветвлённой системой семантических подтипов и, судя по собранным нами данным, продолжает пополняться в современном русском языке за счёт новообразований.

Макротип на -в(а)

Особенностью суффикса -в(а) служит то, что при своей малой регулярности (число мотивированных слов с учётом новообразований - 8) он одновременно проявляет некоторую продуктивность в языке. Будучи способным соединяться с основами существительных, прилагательных и глаголов, этот суффикс может быть охарактеризован как присубстантивно-приадъективно-приглагольный.

Если говорить об уже функционирующих в языке словах, то здесь можно выделить только два типа имён: отсубстантивные производные (брат - братва, дети -детва, лист - листва, татары - татарва) и отглагольные производные (жрать -жратва, пасти - паства).

Что же касается новообразований, то, исследовав ряд словарей новых слов, мы смогли зафиксировать всего лишь два существительных с суффиксом -в(а), одно из

7 Звёздочкой отмечены окказиональные образования.

10

которых является отсубстантивным именем (пацан - пацанва), а другое -отадъективным (малый или маленький - мальва). Получается, что рассматриваемый суффикс лишь с натяжкой можно назвать продуктивным: он крайне малопродуктивен в сочетании с основами существительных и вообще непродуктивен с вербальными базами (сходная оценка представлена в Грамматике-80). Тем не менее, найденный нами пример соединения суффикса -в(а) с основой прилагательного говорит о расширении сочетаемости аффикса и усложнении семантической структуры соответствующего макротипа, что потенциально может привести к' росту его продуктивности.

На данном же этапе развития языка мы располагаем следующими количественными данными о типовой принадлежности собирательных слов на -в(а): отсубстантивный тип - 5 производных, отглагольный тип - 2 производных, отадьективный тип - 1 производное.

Общее значение всех этих существительных - «совокупность предметов (одушевлённых, неодушевлённых), названных мотивирующим словом либо характеризующихся признаком (процессуальным, непроцессуальным), названным мотивирующим словом».

Отметим, что собирательные имена, входящие в данный макротип, принадлежат к нескольким разным лексико-семантическим пластам и обозначают объединения таких реалий, как лиио. животное и предмет.

Что касается соотношения словообразовательных типов в пределах макротипа с суффиксом -в(а), то здесь доминантным нужно признать отсубстантивный тип: 5 слов из 8-ми сконструированы именно по этому типу, проявляющему слабую продуктивность в русском языке. Помимо того, он лидирует ещё и по той причине, что внутри него встречаются существительные всех трёх указанных лексико-семантических пластов.

Макротип на -ат

Ещё один трёхбазовый макротип собирательности составляют слова с суффиксом -ат и его алломорфом -иат, которые, впрочем, столь малочисленны, что их даже меньше, чем существительных с суффиксом -в(а) (суммарное количество производных - 3). Тем не менее суффикс -ат/-иат может сочетаться и с субстантивной, и с адъективной, и с вербальной базами.

Собирательные имена с помощью данного суффикса образованы от основы одного существительного (пролетарий - пролетариат), одного прилагательного (антикварный - антиквариат) и одного глагола (конфисковать - конфискат).

Проанализировав словарный материал, в котором зафиксированы производные последних десятилетий, мы обнаружили, что в современном языке пассивны все три представленные модели, поэтому в данном случае можно сделать вывод о непродуктивности макротипа в целом. Поскольку рассматриваемый суффикс не используется в построении новых образований, список существительных, в составе которых он выделяется, на сегодняшний день закрыт или, по Грамматике-80, «замкнут»8.

Таким образом, можно говорить о следующей количественной оценке типовой принадлежности имён с суффиксом -ат/-иат: отсубстантивный тип - 1 слово, отадьективный тип - 1 слово, отглагольный тип - 1 слово.

8 Подробнее см. Русская грамматика. Указ. изд. - Том 1. - С.137.

Инвариантное межтиповое значение в данном случае может быть определено как «совокупность однородных предметов (одушевлённых либо неодушевлённых), названных мотивирующим словом или характеризующихся признаком (процессуальным, непроцессуальным), названным мотивирующим словом».

Далее в работе аналогичным образом анализируются двухбазовые макротипы с собирательным значением, формируемые при участии двухвалентных словообразовательных элементов.

В третьей главе представлено качественно-количественное исследование субстантивных макротипов, характеризующихся семантикой отвлечённости.

Макротип на -ств(о1

Среди всех трёхвалентных суффиксов, обладающих значением абстрактности, наиболее регулярным (общее число мотивированных имён - около 1100) и одним из самых продуктивных является суффикс -ств(о) и его алломорф -еств(о)9.

Все имена с суффиксом -ств(о)/-еств(о) в зависимости от части речи мотивирующего слова можно распределить по трём типам: отсубстантивному {браконьер - браконьерство, лицедей - лицедейство, холоп - холопство, затворник -затворничество), отадьективному (богатый - богатство, коварный - коварство, пьяный - пьянство, изящный - изящество), отглагольному (воровать - воровство, дежурить - дежурство, убить - убийство, лодырничать - лодырничество).

Что касается продуктивности исследуемого суффикса, то в словарях, фиксирующих новообразования последних десятилетий, нам удалось отыскать 208 новых слов, из которых 160 существительных - это отсубстантивные производные (например, аутсайдер - аутсайдерство, жлоб - жлобство, нувориш - нуворшиество, труженик - труженичество, экстрасенс - экстрасенство), 22 - отадъективные (американский - *американство, двуединый - двуединство, нечестивый -нечгстивство, умелый - умельство, щенячий - щенячество), 26 - отвербальные (везти - везунство, запретить - запретительство, обмануть - обманство, снимать -*снимачество, хапужничатъ - хапужничество). Эти данные говорят о том, что суффикс -ств(о) высокопродуктивен при соединении с базами имён существительных и приблизительно в равной степени продуктивен в сочетании с базами прилагательных и глаголов.

Подсчитав количество слов, входящих в традиционный корпус производных, и прибавив к нему количество новообразований, мы получили следующие ориентировочные показатели типовой принадлежности отвлечённых имён на -ств(о): отсубстантивный тип - 800 слов, отадьективный тип - 170 слов, отглагольный тип -170 слов.

Детально исследовав весь комплекс словообразовательных типов и выделяющихся в их структуре подтипов, мы определили инвариантное межтиповое значение этого макротипа: «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся признаком (предметным, непроцессуальным либо процессуальным), названным мотивирующим словом».

Макротип с суффиксом -ств(о) объединяет чрезвычайно широкий круг отвлечённых имён с самыми разнообразными разновидностями значений, позволяющими разделить эти имена на 15 лексико-семантических групп. Среди них наиболее активными по числу новообразований являются следующие: деятельность

® В отдельных образованиях выступают и другие алломорфы этого суффикса.

12

лица (87 новых существительных); свойство лица (51); положение, состояние лица (28).

Если говорить о соотношении словообразовательных типов внутри макротипа на -ств(о), то здесь доминантным должен быть признан отсубстантивный тип. Во-первых, ему принадлежит лидерство в плане общей объёмности производных: количество слов, образованных от основ существительных, превышает суммарное число отадьективных и отглагольных имён более чем в два раза (800 против 340). Во-вторых, этот тип отличается самой разветвлённой системой семантических подтипов: во всех лексико-семантических группах, кроме двух («свойство предмета» и «количество»), имеются существительные, созданные с помощью субстантивных баз, в то время как отадьективные имена встречаются только в 8-ми группах из 15-ти, а отглагольные -лишь в 3-х.

Макротип на -изм

Вторым по регулярности (суммарное количество мотивированных слов - около 600), но при этом не менее продуктивным дериватором, организующим макротип с отвлечённым значением, оказался суффикс -изм. Он также сочетается с базами существительных, прилагательных и глаголов и является, таким образом, трёхвалентным аффиксом.

Производящая основа является критерием разделения абстрактных имён на -изм на три типа: отсубстантивный (Байрон - байронизм, Ленин - ленинизм, бандит -бандитизм, монархия - монархизм), отадъекгивный (гуманный - гуманизм, идеальный -идеализм, примитивный - примитивизм, травматический - травматизм), отглагольный (наплевать - наплевизм, приземлять - приземлизм, уклоняться -уклонизм, трансформироваться - трансформизм).

Продуктивность суффикса -изм в современном языке подтверждается данными словарей, в которых мы обнаружили в общей сложности 164 новообразования. В их число вошли 132 отсубстантивных существительных (к примеру, абсурд - абсурдизм, Ельцин - елъцинизм, Кришна - кришнаизм, трудоголик - трудоголизм, хиппи - хиппизм), 30 отадьективных (антиарабский - антиарабизм, документальный - документализм, конфессиональный - конфессионализм, олимпийский - олимпизм, триумфальный -*триумфализм) и два отглагольных (служить (служба) - службизм, теоретизировать - теоретизм). Судя по этим цифрам, суффикс -изм проявляет очень высокую продуктивность в сочетании с основами существительных, достаточно продуктивен с базами прилагательных, но крайне малопродуктивен при соединении с глаголами.

Таким образом, по нашим подсчётам, приблизительные суммарные характеристики распределения производных с исследуемым суффиксом по типам (с учётом новообразований) таковы: отсубстантивный тип - 400 слов, отадъективный тип -190 слов, отглагольный тип - 8 слов.

При этом инвариантное межтиповое значение, свойственное всем отвлечённым именам на -изм, может быть определено следующим образом: «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся признаком (предметным, непроцессуальным либо процессуальным), названным мотивирующим словом».

В целом исследуемый макротип . представляет собой весьма крупное объединение производных самых разных семантических разновидностей, с учётом которых можно выделить 11 лексико-семантических групп. Преобладающими по числу новообразований являются такие группы, как свойство лица (34 слова), политическая или экономическая система (31), эстетическое направление (21),

философское или идеологическое течение (20), свойство предмета (18), деятельность лица (17).

Сравнительный анализ словообразовательных типов макротипа на -изм показывает, что доминантным следует считать отсубстантивный тип, лидирующий по суммарному числу мотивированных слов: количество производных, построенных с помощью основ существительных, в два раза превышает число отадьективных и отглагольных образований (400 против 200-т). Отсубстантивному типу свойственна и самая разветвлённая система семантических подтипов: имена, созданные путём сочетания суффикса с субстантивными базами, встречаются во всех лексико-семаятических пластах, кроме одного («процесс в организме»), тогда как отадьекгивные имена обнаружены только в 8-ми пластах из 11-та, а отвербальные - в 4-х.

Макротел яа -отЫ

Третье место по объёмности (приблизительное число производных с учётом новообразований - 80) занимает макротип, образуемый суффиксом -от(а). Слова с этим суффиксом созданы от основ существительных, прилагательных и глаголов, поэтому он является трёхвалентным (присубстантивно-приадъективно-приглагольным) элементом.

В зависимости от частеречной принадлежности мотивирующей базы абстрактные имена на -от(а) распадаются на три типа: отсубстантивный (скука -скукота, смех - смехота, срам - срамота), отадьективный (добрый - доброта, красивый - красота, тёплый - теплота, чёрный - чернота), отглагольный (дремать -дремота, икать - икота, маяться - маета, пахать - пахота).

Т.Ф.Ефремова, описывая формант -от(а) в «Толковом словаре словообразовательных единиц русского языка», характеризует его как регулярную, но непродуктивную словообразовательную единицу10. Наш материал говорит о том, что это не совсем так: в современном языке данный суффикс обнаруживает некоторую продуктивность при соединении с адъективными основами, крайне малопродуктивен в сочетании с вербальными базами и, действительно, не проявляет никакой продуктивности с основами имён существительных. Мы смогли отыскать 8 слов с суффиксом -ст(а): из них 7 оказались производными от основ прилагательных {горький - *горъкота, кривой - *кривота, милый - *милота, некрасивый - некрасота, непростой - *непростота, твёрдый - твердота, хреновый - хренота), 1 - от глагольной базы (мотаться - мотота), а отсубстантявных имён не отмечено.

Приплюсовав новообразования к имеющимся словам традиционного корпуса, мы получили следующие количественные данные по типовой принадлежности производных на -от(а): отадьективный тип - 62 слова, отглагольный тип - 18 слов, отсубстантивный тип - 3 слова.

Общее значение макротипа, основанное на семантике выделенных словообразовательных типов, таково: «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся признаком (предметным, качественным, процессуальным), названным мотивирующим словом».

В целом рассматриваемый макротип объединяет довольно-таки обширный круг производных, относящихся к нескольким семантическим разновидностям (свойство лица, деятельность липа, состояние лица, заболевание, свойство предмета).

10 Ефремова Т.Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. - М., 2005.-С. 358.

Количественно преобладают существительные, обозначающие свойство неодушевлённого предмета (39 слов), свойство человека (18) и состояние человека (18); в меньшинстве - существительные со значением заболевания (5) и деятельности (3).

Что касается соотношения типов, формирующих макротип с суффиксом -от(а), то здесь доминантным является отадъективяый тип. В плане объёмности отадьективные имена превосходят все остальные (отглагольные + отсубстантивные) в три раза (62 слова против 21), а с точки зрения активности, подавляющее большинство новообразований - это производные от основ прилагательных (7 слов из 8-ми).

Макротип на -б(а')

Ещё один аффикс русского языка, участвующий в построении трёхбазовых макротипов с семантикой абстрактности, - это суффикс -б(а) и его алломорф -об(а). Данный словообразовательный элемент можно считать достаточно регулярным (общее количество мотивированных слов - 35), но при этом почти непродуктивным в современном языке. Отмечены примеры сочетания суффикса -б(а)/-об(а) с базами трёх частей речи (существительных, прилагательных, глаголов), и, значит, он является присубстантивно-приадъективно-приглагольным аффиксом.

К соответствующему макротипу относятся производные трёх типов: отсубстантивные образования (стыд - стыдоба, тать - татьба), отадьективные образования (жадный - жадоба, злой - злоба, худой - худоба) и отглагольные образования (ворожить - ворожба, просить - просьба, стрелять - стрельба, учиться -учёба).

В словарях, описывающих новые имена, вошедшие в употребление за последние пять десятилетий, существительных с суффиксом -б(а)/-об(а) практически нет: единственное найденное слово оказалось отглагольным и однокоренным к уже имеющемуся в макротипе производному учёба (переучиваться) - переучёба). Следовательно, в современном языке рассматриваемый суффикс вряд ли может считаться продуктивным.

По нашим подсчётам, количественные показатели распределения имён с суффиксом -б(а)/-об(а) по типам таковы: отглагольный тип - 30 слов, отадъективный тип - 3 слова, отсубстантивный тип - 2 слова.

Изучив семантическую структуру макротипа, мы сформулировали его инвариантное межтиповое значение: «свойство или деятельность, характеризующиеся признаком (предметным, качественным либо процессуальным), названным мотивирующим словом».

В целом макротип с данной семантикой является не очень большим (по сравнению с предыдущими) объединением производных имён, относящихся к четырём лексико-семантическим группам (свойство пица. состояние липа, деятельность лица и деятельность животного'). Преобладающая 1руппа - существительные со значением деятельности лица (27 образований); слов других групп гораздо меньше (состояние лица - 5 образований, свойство лица - 2, деятельность животного - 1).

С точки зрения соотношения словообразовательных типов в составе макротипа на -б(а) безусловное лидерство принадлежит отглагольному типу, поскольку количество производных, мотивированных глагольными базами, превышает суммарное число отсубстантивных и отадьективных существительных в 6 раз (30 против 5-ти).

Макротип на -ур(а)

Последним по охвату слов (но не по продуктивности) аффиксом русского языка, на котором основывается трёхбазовый макротип отвлечённости, является суффикс -УР(а) (число производных включая новообразования - 32). Этот деривационный элемент следует оценивать как достаточно регулярный и обнаруживающий в современном языке некоторую продуктивность. Как и все предыдущие аффиксы, суффикс -ур(а) (в отдельных производных выступает алломорф -атур(а)) способен соединяться с основами существительных, прилагательных и глаголов.

Формируемый им макротип представляет собой объединение трёх словообразовательных типов: отсубстантивного (адвокат - адвокатура, диктатор -диктатура, лаборант - лаборантура, цензор - цензура), отадъективного (квадратная единица - квадратура, кубическая единица - кубатура), отглагольного (гравировать -гравюра, дрессировать - дрессура, корректировать - корректура, режиссировать -режиссура).

Суда по исследованному словарному материалу, в современном языке продуктивность обнаруживает только отсубстантивный тип, тогда как отадьективный и отглагольный типы непродуктивны (что подтверждает оценку Грамматики-80). В общей сложности было выявлено 5 новых производных, и все они оказались образованными от субстантивных баз (видеорежиссёр - видеорежиссура, демократ -демократура, звукорежиссёр - звукореокиссура, интерн - интернатура, кинорежиссёр - кинорежиссура).'

Таким образом, мы можем представить следующие количественные характеристики типовой принадлежности отвлечённых имён с суффиксом -ур(а): отсубстантивный тип - 23 существительных, отглагольный тип - 7 существительных, отадьективный тип - 2 существительных.

Основываясь на анализе данных типов, мы вывели инвариантное межгиповое значение макротипа: «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся признаком (предметным, иепроцессуальным, процессуальным), названным мотивирующим словом».

Несмотря на то, что макротип на -ур(а) не принадлежит к числу особо крупных по количеству производных, в него входят существительные 6-ти различных лексико-семангических групп. Самая большая среди них - это образования со значением деятельности человека (15 слов), на втором месте - производные со значением должностного положения (8), остальные группы малочисленны (система учёбы - 4 слова, свойство предмета - 2. политическая система - 2. сфера занятий -1).

Сопоставление словообразовательных типов, формирующих макротип с суффиксом -ур(а), показывает, что здесь доминирует отсубстантивный тип. Производные, созданные от субстантивных баз, превосходят все иные (отадьекгавные + отглагольные) более чем в 2 раза (23 слова против 9-ти). Главенствующее положение отсубстантивного типа связано и с его продуктивностью: все 5 новых имён на -ур(а) оказались образованными от основ существительных.

Далее в исследовании по сходному алгоритму рассматриваются двухбазовые макротипы с семантикой абстрактности, создаваемые двухвалентными дериваторами.

Заключение содержит в себе подведение итогов проведённого исследования: в нём обобщаются результаты нашей работы и систематизируются выводы о рассмотренных языковых явлениях. В частности, изученные словообразовательные макротипы собирательности, а также отвлечённости сопоставляются по следующим параметрам:

I. Инвариантное межтиповое значение.

Все проанализированные трёхвалентные присубстантивно-приадьективно-приглагольные суффиксы с собирательной семантикой (-j(o), -в(а), -ат) в сочетании с производящими базами выражают тождественное инвариантное межтиповое значение «совокупность однородных предметов (одушевлённых или неодушевлённых), названных мотивирующим словом либо характеризующихся признаком (качеством или действием), названным мотивирующим словом». Двухвалентные же собирательные суффиксы обладают собственными межтиповыми значениями, отличающимися от указанного. Основным (наиболее широко представленным) значением всех рассмотренных макротипов собирательности можно считать «совокупность неодушевлённых предметов, названных мотивирующим словом или характеризующихся признаком (качеством, действием), названным мотивирующим словом».

Четыре из пяти проанализированных нами трёхвалентных присубстантивно-приадьективно-приглагольных суффиксов с семантикой отвлечённости (-ств(о), -изм, -от(а), -ур(а)) выражают в сочетании с производящими основами одинаковое инвариантное межтиповое значение «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся признаком (предметным, непроцессуальным либо процессуальным), названным мотивирующим словом». Несколько особняком стоит присубстантивно-приадъективно-приглаголъный суффикс -б(а), инвариантное межтиповое значение которого уже, чем у остальных трёхвалентных суффиксов: «свойство, деятельность, характеризующиеся признаком (предметным, качественным или процессуальным), названным мотивирующим словом». Как и в предыдущем случае, двухвалентные суффиксы обладают собственными межтиповыми значениями, не совпадающими с названными. Основное (наиболее широко представленное) значение всех описанных макротипов отвлечённости - «свойство илп деятельность, характеризующиеся признаком (предметным, непроцессуальным, процессуальным), названным мотивирующим словом».

Следствием численного превосходства макротипов с семантикой отвлечённости над макротипами собирательности является большее разнообразие присущих им инвариантных межтиповых значений.

И. Объёмность макротипов.

Каждому макротипу может быть дана приблизительная количественная характеристика, включающая как традиционный корпус производных, так и новообразования последних десятилетий.

Для начала представим цифры по макротипам с собирательным значением: макротип на -j(o) содержит около 70 слов, из них новообразований - 12; макротип на -в(а) - 8 слов, новообразований - 2; макротип на -ат - 3 слова, новообразований не зарегистрировано; двухбазовые макротипы содержат от 17 до 50 (округлённо) слов традиционного корпуса. Следовательно, рассмотрев около 200 имён с семантикой собирательности, имеющих поливалентные суффиксы, можно сделать вывод, что наиболее объёмным является трёхбазовый макротип на -j(o), наименее объёмным -трёхбазовый макротип на -ат.

Количественные показатели по объёмности макротипов с отвлечённым значением таковы: макротип на -ств(о) включает около 1100 слов, среди них новообразований - 208; макротип на -изм - около 600 слов, новообразований - 164; макротип на -от(а) - около 80 слов, новообразований - 8; макротип на -б(а) - 35 слов, новообразование - 1; макротип на -ур(а) - 32 слова, новообразований - 5; двухбазовые макротипы включают от 8 до 3300 (округлённо) слов традиционного корпуса. Всего проанализировано более 6800 отвлечённых существительных, сконструированных с

помощью поливалентных суффиксов; самым объёмным оказался двухбазовый макротип на -ость, наименее объёмным - двухбазовый макротип на -ин(ы).

Таким образом, судя по полученным нами данным, объёмность макротипов с семантикой отвлечённости варьируется в гораздо более широком диапазоне по сравнению с объёмностью макротипов со значением собирательности. Из этого следует, что отвлечённость представлена в языке намного разнообразнее, чем собирательность, что объясняется более широкими рамками охвата ею различных явлений действительности (всевозможных объектов нематериального мира).

П1. Доминантный тип внутри макротипов.

Что касается макротипов с семантикой собирательности, то отсубстантивный тип доминирует по количеству производных в макротипах на -Ко), -в(а), -ик(а), -ннк; отглагольный тип - в макротипе на -к(и). Среди макротипов с абстракшым значением отсубстантивный тип доминирует в макротипах на -ств(о), -юм, -ур(а), -ик(а), -ад(а); отадьективный тип - в макротипах на -от(а), -ость, -и](е), -щпи(а), -иц(а), -ц(а), гизн(а); отглагольный тип - в макротипах на -б(а), -аци](а), -аж, -ёж, -овк(а), -ин(ы).

Это означает, что в сфере макротипов с собирательным значением доминирующая позиция, как правило, принадлежит отсубстантивному типу, тогда как среди макротипов отвлечённости подобной закономерности не наблюдается.

IV. Продуктивность (активность') типов в составе макротипов.

По замечанию М.В.Хитиной, «словообразовательные типы, входящие в структуру макротипа, характеризуются неодинаковой продуктивностью»11; это утверждение оказывается справедливым и для большинства макротипов собирательности и отвлечённости. Проведённое нами исследование новообразований позволяет сравнить наши данные об активности тех или иных словообразовательных типов с данными, представленными в академической «Русской грамматике».

Согласно Грамматике-80, в сфере собирательных производных на -.¡(о) отсубстантивный и отадьективный типы являются продуктивными, а отглагольный проявляет лишь некоторую продуктивность. Это полностью подтверждается нашими данными, причём мы, с учётом новообразований, можем отметить, что отсубстантивный и отадьективный типы активны приблизительно в равной степени.

В Грамматике-80 отсубстантивный тип собирательных имён на -в(а) оценивается как обнаруживающий некоторую продуктивность, отглагольный - как непродуктивный, а отадьективный тип не выделяется по причине отсутствия соответствующих производных. Относительно отсубстаятивного и отглагольного типов наши данные подтверждают оценку Грамматики, но, кроме того, они позволяют говорить о появлении нового, потенциального отадьективного типа, в рамках которого была впервые отмечена некоторая активность (одно новое слово - мальва).

Не характеризуется авторами Грамматики продуктивность типов, образующих макротип на -ат: единственное отсубстанхивное производное (пролетариат) рассматривается в группе существительных с редкими суффиксами (но без указания степени их активности), единственное отглагольное имя (конфискат) отнесено к другому типу (с конкретно-предметным значением), единственное отадъективное образование (антиквариат) вообще не учитывается. В ходе нашего исследования выяснилось, что и отсубстантивный, и отадьективный, и отглагольный типы являются непродуктивными, и, следовательно, правомерно сделать вывод о непродуктивности макротипа в целом.

11 Хитина М.В. Суффиксальные словообразовательные макротипы существительных в современном русском языке: Автореф. дис____канд. филол. наук. М., 2006. - С. 18.

Что касается существительных с семантикой абстрактности, то в сфере производных на -ств(о), по данным «Русской грамматики», отадъективный тип является высокопродуктивным, отвербальный - продуктивным, отсубстантивный -непродуктивным. Мы использовали несколько иные принципы распределения имён с суффиксом -ств(о) по типам12, и поэтому наши данные существенно отличаются от оценки Грамматики. Изученный материал говорит о том, что в соответствии с нашими критериями классификации наиболее продуктивным может быть признан отсубстантивный тип, тогда как отадъективный и отглагольный типы хотя и достаточно активны, но в значительно меньшей степени.

Согласно Грамматике-80, отадъективный тип отвлечённых имён на -изм может быть оценён как высокопродуктивный, отсубстантивный - как продуктивный, отглагольный - как обнаруживающий лишь некоторую продуктивность. С учётом нового материала эти данные подтверждаются только касательно отглагольного типа. Однако, как и в предыдущем случае, именно отсубстантивный тип, судя по нашим данным, является самым активным в макротипе, а отадъективный тип хотя и является продуктивным, но существенно уступает в этом отсубстантавному.

В сфере производных на -от(а) отадъективный тип оценивается Грамматикой-80 как продуктивный, а отсубстантивный и отглагольный типы признаются непродуктивными. Наш материал подтверждает это частично: отглагольный тип всё же проявляет некоторую продуктивность; наиболее активным при этом цо-прежнему остаётся отадъективный тип.

В Грамматике отглагольный тип абстрактных имён на -б(а) характеризуется как обнаруживающий некоторую продуктивность, а отсубстантивный и отадъективный типы - как непродуктивные, что полностью подтверждается и нашими данными.

Среди производных на -ур(а), как по оценке Грамматики, так и нашим данным, отсубстантивный тип является продуктивным, а отадъективный и отглагольный типы не проявляют активности.

V. Продуктивность подтипов в составе словообразовательных типов, формирующих макротипы, и их удельный вес.

Этот критерий представляется весьма важным в оценке макротипов и образующих их типов. По наблюдениям М.В.Хитиной, «подтипы, характеризуемые частными словообразовательными значениями, различаются по продуктивности» и «некоторые подтипы в целом продуктивного типа оказываются непродуктивными»13.

Так, макротел собирательности на -д(о) включает в себя следующие семантические подтипы: «совокупность лиц», «совокупность животных»,' «совокупность растений». «совокупность других предметов»14. Анализ новообразований показывает, что в данном случае продуктивны все подтипы, а их удельный вес, с учётом новых производных, складывается таким образом: совокупность предметов - 0,54; совокупность лиц - 0,33; совокупность растений -0,07; совокупность животных - 0,06.

Макротип собирательности на -в(а) включает подтипы «совокупность лиц», «совокупность животных», «совокупность предметов». Продуктивен, как выяснилось, только подтип со значением «совокупности лиц», а в целом удельный вес подтипов таков: совокупность лиц - 0,63; совокупность предметов - 0,25; совокупность животных - 0,12.

12 Подробнее об этом см. в Главе 3 диссертационной работы.

13 Хитина М.В. Указ. соч. - С. 19.

14 Здесь и далее указываемые семантические подтипы представлены не во всех словообразовательных типах исследуемых макротипов.

В макротип на -ат входят два подтипа: «совокупность лиц» и «совокупность предметов»: оба непродуктивны; удельный вес: совокупность предметов - 0,67, совокупность лиц - 0,33.

Таким образом, доминирующую позицию среди трёхбазовых макротипов с собирательным значением занимает подтип «совокупность предметов» (аналогичная закономерность прослеживается в целом и среди двухбазовых макротипов собирательности).

Макротип отвлечённости на -ств(о) включает в себя следующие подтипы: «деятельность липа», «свойство лица», «положение, состояние», «пребывание в должности», «идеология, философия», «общественное явление», «свойство предмета», «сходство с кем-либо», «возраст», «родственная связь», «социальная прослойка», «звание, титул», «свойство места», «религия», «количество». Продуктивны все указанные подтипы, кроме последних двух; самые продуктивные - «деятельность лица», «свойство лица», «состояние лица». В связи со сложной семантической структурой и значительной объёмностью макротипа на -ств(о) подсчёт всех его производных (традиционный корпус + новообразования) оказывается весьма проблематичным, и поэтому мы приводим данные по удельному весу подтипов в рамках новообразований: деятельность лица - 0,42; свойство лица - 0,25; положение, состояние - 0,13; пребывание в должности - 0,04; идеология, философия - 0,04; общественное явление - 0,03; свойство предмета — 0,03; сходство с кем-либо - 0,02; возраст -0,01; остальные подтипы - менее 0,01.

В макротип отвлечённости на -изм входят подтипы «свойство лица», «политическая, экономическая система», «эстетическое направление», «идеология. философия», «свойство предмета», «деятельность лица», «сходство с кем-либо», «религия», «научная концепция», «заболевание», «процесс в организме». В современном языке активность проявляют все названные подтипы, за исключением последнего; самые продуктивные среди них - «свойство лица» и «политическая, экономическая система». Как и в предыдущем случае, большая объёмность и сложная семантическая структура макротипа на -изм делают крайне затруднительным подсчёт всех производных и позволяют нам привести только цифры по удельному весу подтипов, наблюдающихся среди новообразований: свойство лица - 0,21; политическая, экономическая система - 0,19; эстетическое направление - 0,13; идеология, философия - 0,12; свойство предмета - 0,11; деятельность лица - 0,1; сходство с кем-либо - 0,05; религия - 0,04; научная концепция - 0,03; заболевание -0,02; процесс в организме - 0, поскольку новых имён с таким значением не отмечено.

Макротип отвлечённости на -от(а) включает подтипы «свойство лица», «деятельность лица», «состояние лица», «заболевание», «свойство предмета». Продуктивны все подтипы, кроме «состояния лица» и «заболевания», а удельный вес подтипов, включая новообразования, таков: свойство предмета - 0,47; свойство лица -0,22; состояние лица - 0,22; заболевание - 0,06; деятельность лица - 0,03.

В макротип на -б(а) входят четыре подтипа: «свойство лица», «состояние лица», «деятельность лица», «деятельность животного». Активность проявляет лишь один из них - со значением «деятельности лица»; удельный вес подтипов: деятельность лица -0,77; состояние лица - 0,14; свойство лица - 0,06; деятельность животного - 0,03.

Макротип на -ур(а) включает подтипы «деятельность лица», «пребывание в должности», «система учёбы», «свойство предмета», «политическая система», «сфера занятий». Продуктивны подтипы со значением «деятельности лица», «системы учёбы» и «политической системы», а удельный вес подтипов распределён так: деятельность лица - 0,47; пребывание в должности - 0,25; система учёбы - 0ДЗ; свойство предмета - 0,06, политическая система - 0,06; сфера занятий - 0,03.

Из всего этого следует, что доминирующее положение в рамках трсхбазовых макротипов с семантикой отвлечённости принадлежит подтипу «деятельность липа»; аналогичная закономерность свойственна и двухбазовым макротипам, образованным с помощью присубстантивно-приглагольных суффиксов. Вместе с тем в сфере двухбазовых макротипов, сформированных благодаря приадьективно-приглаголъным суффиксам, лидируют подтипы «свойство лица» и «свойство предмета».

VI. Синонимия словообразовательных типов.

Синонимические отношения, являющиеся одним из проявлений взаимодействия единиц деривационной системы, могут возникать как между словообразовательными типами разных макротипов, так и между семантическими подтипами самих типов. Сравнительный анализ типовых словообразовательных значений показывает, что словообразовательные типы могут оказаться как полностью, так и частично синонимичными.

Сопоставление значений отсубстантивных типов, входящих в разные макротипы собирательности, свидетельствует о том, что общее словообразовательное значение типов на -)(о), -в(а) - «совокупность предметов (одушевлённых или неодушевлённых), названных мотивирующим словом» - шире общих словообразовательных значений типов на -ат, -ик(а)1, -няк.

Сопоставление значений отадъективных типов разных макротипов собирательности показывает, что общее словообразовательное значение типа на -¡(о) — «совокупность предметов (одушевлённых или неодушевлённых), объединённых качественным признаком, названным мотивирующим словом» - шире, чем общие словообразовательные значения типов на -в(а), -ат, -к(и), -ик(а)].

Сопоставление значений отглагольных типов приводит к выводу, что общее словообразовательное значение типа на -в(а) - «совокупность предметов (одушевлённых или неодушевлённых), объединённых процессуальным признаком, названным мотивирующим словом» - шире общих словообразовательных значений типов на ^(о), -ат, -к(и).

При этом наибольшее разнообразие типовых словообразовательных значений, как оказалось, свойственно отсубстантивной и отадъективной зонам исследованных макротицов собирательности.

Сопоставление значений отсубстантивных типов, входящих в разные макротипы отвлечённости, говорит о том, что общее словообразовательное значение типов на -ств(о), -пзм - «свойство, деятельность или иное явление, имеющее отношение к названному мотивирующим словом» - шире общих словообразовательных значений типов на -аж, -б(а), -ацщ(а), -ур(а), -от(а), -ёж, -овк(а), -ад(а).

Сопоставление значений отадъективных типов демонстрирует, что общее словообразовательное значение типа на -шм - «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся качеством либо отношением, названным мотивирующим словом» - шире, чем общие словообразовательные значения типов на -ств(о), -от(а), -ость, -»¡(е), -иц(а), -б(а), -изн(а), -ур(а).

Сопоставление значений отглагольных типов позволяет сделать вывод о том, что общее словообразовательное значение типа на -язм - «свойство, деятельность или иное явление, характеризующееся процессом, названным мотивирующим словом» -шире общих словообразовательных значений типов на -ств(о), -от(а), -б(а), -аци](а), -ёж, -овк(а), -1Ц(е), -иц(а), -ость, -ур(а), -ик(а)2, -аж, -ад(а), -вдн(а).

Примечательно, что в целом у макротипов отвлечённости отсубстантивная, отадъективная и отглагольная зоны отличаются одинаковым разнообразием типовых словообразовательных значений.

VII. Синонимия словообразовательных подтипов. Обобщим синонимические отношения, существующие между словообразовательными подтипами, входящими в исследованные макротипы. Подтипы, выделяющиеся в рамках отсубстантивных типов макротипов с собирательной семантикой, образуют синонимические ряды в следующих частных словообразовательных (внутритиповых) значениях:

1) «совокупность лиц» (-.¡(о), -в(а), -ат);

2) «совокупность предметов» (-.¡(о), -в(а), -ик(а)|);

3) «совокупность животных» (-Но), -в(а));

4) «совокупность растений» (-¡(о), -няк).

Подтипы, входящие в состав отсубстантивных типов макротипов с семантикой отвлечённости. образуют синонимические ряды в таких частных словообразовательных значениях, как:

1) «деятельность лица» (-ств(о), -изм, -б(а), -ур(а), -ациДа), -аж, -ёж, -овк(а), -ад(а));

2) «состояние лица» (-сггв(о), -от(а), -б(а), -ащц(а));

3) «свойство лица» (-ств(о), -изм);

4) «идеология, философия» (-ств(о), -изм);

5) «религия» (-ств(о), -изм);

6) «сходство с кем-либо» (-ств(о), -изм);

7) «пребывание в должности» (-ств(о), -ур(а));

8) «политическая, экономическая система» (-изм, -ур(а));

9) «свойство предмета» (-изм, -аж);

10) «сфера занятий» (-ур(а), -ик(а)1).

Подтипы, отмеченные в структуре отадъективных типов макротипов собирательности, образуют следующие синонимические ряды:

1) «совокупность предметов (в широком смысле)» (-Ко), -ат, -к(а), -ик(а)1);

2) «совокупность лиц» (-Ко), -в(а));

3) «совокупность растений» (-¿(о), -няк).

Подтипы в рамках отаяьективных типов макротипов отвлечённости образуют синонимические ряды в таких значениях, как:

1) «свойство лица» (-ств(о), -изм, -от(а), -б(а), -ость, -и](е), -иц(а), -ц(а), -изн(а));

2) «свойство предмета» (-ств(о), -изм, -от(а), -ур(а), -ость, -щ(е), -иц(а), -ц(а), -изн(а));

3) «идеология, философия» (-ств(о), -изм, -щин(а));

4) «состояние лица» (-ств(о), -б(а), -иц(а));

5) «политическая, экономическая система» (-изм, -щин(а)).

Подтипы в составе отглагольных типов макротипов собирательности образуют синонимический ряд в одном значении - «совокупность предметов» (-Ко), -в(а), -ат, -к(и)).

Подтипы в структуре отглагольных типов макротипов отвлечённости образуют синонимические ряды в значениях:

1) «деятельность лица» (-ств(о), -изм, -от(а), -б(а), -ур(а), -аци](а), -ик(а)г, -аж, -ёж, -овк(а), -ад(а), -и](е), -иц(а), -изн(а));

2) «состояние лица» (-ств(о), -от(а), -б(а), -ацщ(а), -ёж, -овк(а), -ость, -и](е), -ц(а));

3) «свойство лица» (-ств(о), -изм, -ость);

4) «деятельность животного» (-б(а), -ц(а)).

Таким образом, синонимия на уровне семантических подтипов является характерной чертой как макротипов собирательности, так и макротипов с абстрактным значением, но особенно широко, как видим, этот вид синонимических отношений

проявляется среди последних. Наибольшим разнообразием частных словообразовательных значений при этом отличаются отсубстантнвные зоны изученных макротипов.

VIII. Лексико-словообразовательная синонимия (на уровне отдельных производных-).

Данный вид синонимических отношений свойственен производным и с собирательным, и с абстрактным значением, однако особенно часто синонимия, обусловленная аффиксами, наблюдается среди отвлечённых имён. Однокоренные синонимы при этом создаются как с привлечением рассмотренных в нашей работе двух- и трёхвалентных суффиксов, так и благодаря одновалентным деривационным элементам, не участвующим в организации макротипов. Для начала систематизируем случаи лексико-словообразовательной синонимии между собирательными именами: -j(o) - -н'(а): например, солдатьё - солдатня (оба - прост., пренебр.); -j(o) - -в(а): пацаньё - пацанва (оба - прост.); -j(o) - -ств(о): кулачьё (прост., пренебр.) - кулачество; -j(o) - -ник: вишенье (обл. и прост.) - вишенник (обл.); -j(o) - -няк: вишенье (обл. и прост.) - вишняк (обл.); -j(o) - -ость: серьё - серость (оба - разг., пренебр.); -j(o) - -ин(а): рваньё (разг.) - рванина (разг., пренебр.); -j(o) - -к(и): отрепье (разг.) - отрёпки (разг. и спец.); -в(а) - -nj(a): братва (прост.) - братия (разг., шутл.); -в(а) - -ств(о): братва (прост.) - братство (книжн.).

Теперь систематизируем отмеченные случаи синонимии между абстрактными именами:

-ств(о) - -гам: например, геройство - героизм;

-ств(о) --nj(a): русофобство - русофобия (книжн.);

-ств(о) - -аж: шпионство - шпионаж;

-ств(о) - -ат: пасторство - пасторат (книжн.);

-ств(о) - -ур(а): лекторство (разг.) - лектура (книжн. н спец.);

-ств(о) - -ость: ехидство - ехидность;

-ств(о) - -nj(e): безумство - безумие;

-ств(о) - -щин(а): похабство - похабщина (оба - прост., презр.);

-ств(о) - -от(а): нищенство - нищета;

-ств(о) - -Hnj(e): сватовство - сватанье (прост.);

-изм - -¡ij(a): филантропизм - филантропия-,

-изм - -ость: инфантилизм - инфантильность (оба - книжн. и спец.);

-изм - -ни]'(е): уклонизм (разг.) - уклонение;

-от(а) - -оеть: бледнота (разг.) - бледность;

-от(а) - -ин(а): высота - вышина-,

-от(а) - -ев(а): чернота - чернева (обл.);

-от(а) - -изн(а): чернота - чернизна (разг.);

-от(а) - -ынь: теплота - теплынь (разг.);

-от(а) - -naj(e): зевота - зевание;

-б(а) - -ость: злоба - злость;

-б(а) - -шц(е): учёба - учение-,

-б(а) - -к(а): гоньба - гонка (оба - разг.);

-ур(а) - -Hnj(e): редактура - редактирование;

-ур(а) - -к(а): дрессура (спец.) - дрессировка;

-ур(а) - -nj(a): инспектура - инспекция (оба - книжн.).

IX. Семантический рисунок макротипов.

В данном разделе диссертации приводятся таблицы, отражающие весь спектр свойственных макротипам словообразовательных значений - межтиповых, общих типовых, частных внутритиповых. Исследование показывает, что в целом семантический рисунок у каждого макротипа специфичен. Единственный случай тождественности семантической структуры был отмечен в сфере двухбазовых макротипов отвлечённости на -ёж и -овк(а), между которыми наблюдается полное совпадение межтипового, а также всех типовых и внутритиповых значений.

Подводя общий итог нашей работы, отметим, что исследование словообразовательных типов и подтипов в пределах более крупных объединений деривационной системы - макротипов - имеет определённые преимущества перед традиционным подходом к изучению этих единиц, хотя оно и не всегда применимо. Одним из преимуществ является возможность выявить и проанализировать межтиповые системные связи, позволяющие лучше и полнее понимать общие закономерности организации и функционирования словообразовательной системы.

Рассмотрение словообразовательных единиц в составе макротипов способствовало более полной характеристике соответствующих суффиксов и образуемых ими типов и подтипов. Макротипы, с учётом новообразований, были сопоставлены по ряду параметров: общая объёмность, активность в современном языке, семантическая структура, доминантные типы. Были уточнены данные по продуктивности / непродуктивности поливалентных суффиксов и формируемых ими типов, определено качественное и количественное соотношение типов внутри макротипов, а также подтипов в границах каждого типа. Помимо того, исследованы синонимические отношения, проявляющиеся как на уровне конкретных производных, так и между подтипами и типами в целом.

Целью последующих работ в данном направлении может стать, во-первых, анализ более поздних новообразований (конца XX - начала XXI вв.), во-вторых, развёрнутое описание суффиксальных макротипов других частей речи - имён прилагательных и глаголов 5.

По теме диссертации опубликованы следующие статьи:

1. Аладьин O.A. Реализация логической категории собирательности в русском языке // Текст. Структура и семантика: доклады XI международной конференции. - Том 2. -М., 2007.-С. 207-215.

2. Аладьин O.A. Функционирование отвлеченного значения в логике и в русском языке // Вопросы гуманитарных наук. - М., 2009. - №1 (39). - С. 93-98.

3. Аладьин O.A. Суффиксальные словообразовательные макротипы отвлеченности в русском языке // Вестник МП'У им. М.АЛДолохова. Филологические науки. - М., 2009.-№2.-С. 28-40.

4. Аладьин O.A. Словообразовательные макротипы с собирательным значением в русском языке // Вестиик МГОУ. Серия «Русская филология». - М., 2010. -№3.-С. 52-56.

5. Аладьин O.A. О взаимодействии категорий конкретности, собирательности и отвлечённости в логике и в русском языке // Вестник МГТУ им. МЛ.Шолохова. Филологические науки. - М., 2010. - №2. - С. 33-40.

15 Об инвариантных значениях таких макротипов см. Манучарян P.C. К типологии словообразовательных значений // Известия Академии наук СССР: Серия литературы и языка. - М„ 1974. - №6.

Подписано в печать: 02.09.2010 г. Бумага офсетная. Гарнитура «Times New Roman». Печать офсетная. Формат бумаги 60/84 шб. Усл. п.л.2,75.

_Тираж 100 экз. Заказ № 123._

Изготовлено с готового оригинал-макета в Издательстве МГОУ. 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10-а.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Аладьин, Олег Арсентьевич

Введение.

Глава 1. Реализация логических категорий собирательности и отвлечённости в русском языке.

Глава 2. Словообразовательные макротипы с собирательным значением.

2.1. Трёхбазовые макротипы.

2.1.1. Макротип на -](о).

2.1.2. Макротип на -в(а).

2.1.3. Макротип на -ат.

2.2. Двухбазовые макротипы ( общая характеристика ).

Глава 3. Словообразовательные макротипы с отвлечённым значением.

3.1. Трёхбазовые макротипы.

3.1.1. Макротип на -ств(о).

3.1.2. Макротип на -изм.

3.1.3. Макротип на -от(а).

3.1.4. Макротип на -б(а).

3.1.5. Макротип на -ур(а).

3.2. Двухбазовые макротипы ( общая характеристика ).

3.2.1. Макротипы с субстантивно-глагольной мотивационной структурой.

3.2.2. Макротипы с адъективно-глагольной мотивационной структурой.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Аладьин, Олег Арсентьевич

В современной дериватологии продолжает оставаться, актуальным исследование различных единиц и элементов словообразовательной системы, закономерностей их устройства и функционирования.

При этом такие единицы словообразовательной системы, как словообразовательные типы и цепочки, словообразовательные парадигмы и гнёзда изучены в наибольшей степени. Между тем при более детальном рассмотрении словообразовательного типа в качестве одного из базовых элементов дериватологической системы выясняется, что на его основе могут быть выделены и более крупные объединения производных слов. К их числу относятся рассматриваемые в, нашем' исследовании-«словообразовательные макротипы» — объединения с общим* словообразовательным формантом, но» различными частеречными базами. Такие группировки словообразовательной системы- до сих пор мало изучены, и они- нуждаются- в разностороннем' исследовании- с целью дальнейшего выявления свойств системы и особенностей её функционирования.

Первый опыт подробного исследования,. посвящённого непосредственно словообразовательным макротипам, принадлежит М.В.Хитиной, защитившей в.2006 году кандидатскую диссертацию на тему «Суффиксальные словообразовательные макротипы существительных в современном русском языке». В' работе, однако, представлен детальный анализ только тех макротипов, которые формируются за счёт суффиксов с конкретно-предметным значением ( к их числу автор относит такие элементы, как -ник, -щик, -ак, -ач, -ун, -арь ). М.В.Хитина рассматривает аспекты изучения указанных суффиксов в специальной литературе, проводит качественно-количественное исследование соответствующих суффиксальных макротипов, уделяя особое внимание таким характеристикам, как объёмность макротипа, его структура, значение, продуктивность образующих его словообразовательных типов и подтипов. Существенно то, что все имеющиеся в работе данные подкрепляются автором материалом, содержащимся в ряде словарей новых слов' отражающих процессы, происходившие в русском словообразовании в 50-х - 80-х гг. XX века.

В этой связи представляется актуальным рассмотрение субстантивных словообразовательных макротипов, обладающих иной семантикой, помимо конкретно-предметной, в частности, макротипов с собирательным и отвлечённым значениями.

Однако прежде чем приступить к рассмотрению собственно словообразовательных макротипов, необходимо выяснить, как в современной русистике решается вопрос, связанный с толкованием базовой для макротипов единицы- словообразовательного типа. ,

В решении этого вопроса существуют две разные точки зрения, причём отличие между ними заключается как раз в том, как оценивается фактор частеречной принадлежности мотивирующих слов внутри словообразовательных типов. ,

Традиционной в дериватологии считается точка зрения, согласно которой общность части речи производящих, ( мотивирующих ) слов является существенным и обязательным компонентом любого словообразовательного типа. Подобная трактовка, ;в частности^ представлена в академической «Русской грамматике»: в ней словообразовательным типом называется «схема построения слов, определённой, части речи, абстрагированная от конкретных лексических единиц, характеризующихся: а) общностью части речи непосредственно мотивирующих слов и б) формантом, тождественным в материальном и семантическом отношении» ( Русская грамматика 2005, 1: 135 ). И здесь же указывается, что все производные слова данного словообразовательного типа отличаются от своих производящих словообразовательным значением, а носителем этого значения является формант.

При; таком; подходе словообразовательным макротипом следует считать совокупность тех словообразовательных типов, которые используют общий- формант и обладают общим инвариантным словообразовательным значением.

Наряду с представленной точкой зрения существует и несколько иное , определение словообразовательного типа,, согласно которому единая мастеренная принадлежность мотивирующих слов не является обязательным условием его выделения. В; подобной трактовке существенным критерием включения; производных слов; в один словообразовательный тип, признаётся только общность форманта и словообразовательного; значения. Так, Е.А.Земская в своей работе «Словообразование как деятельность» высказывает , мнение, что производные, характеризующиеся одним» и тем же словообразовательным; значением:, могут быть объединены в один? словообразовательный тип «вне зависимости от того, соотносятся ли они с базовыми основами одной или разных частей речи» ( Земская 2007, 39 ).

Действительно, в русском языке можно найти немало случаев присутствия; идентичного словообразовательного значения; у мотивированных слов; при мотивирующих, относящихся к разным частям речи. Например, существительные с суффиксом -ищ обозначают «место» независимо от того, мотивируются ли они существительными ( городище, пепелище ) или глаголами ( зимовище, прибежии^е ), а глаголы с суффиксом -е обладают значением «становиться таким-то» и могут быть образованы как от прилагательных ( краснеть, толстеть ), так и от существительных {звереть, хаметь ).

Учитывая все эти обстоятельства^ некоторые учёные предложили в границах словообразовательных типов с, производящими словами, принадлежащими к разным частям: речи, выделять соответствующие подтипы. В работах таких учёных, как Ю.С.Азарх и В.И.Максимов, подтипы, по своей сути, представляют собой то, что в академической

Русской грамматике» называлось словообразовательными типами ( см. Азарх 1984, Максимов 1975 ).

При этом получается, что, с точки зрения указанных исследователей; словообразовательный тип — это более крупная ( по сравнению с традиционным пониманием ) единица дериватологической системы, а именно, это то, что мы в нашей работе называем макротипом.

Впервые термин «словообразовательный макротип» был предложен Р.С.Манучаряном для обозначения таких групп производных слов, которые характеризуются общим словообразовательным формантом, но различными по своей частеречной принадлежности мотивирующими базами ( Манучарян 1981, 170 ). Значение любого макротипа, по мнению« исследователя, является инвариантным, обобщающим по отношению ко всем типам, входящим в данный макротип. Это значение ( его можно назвать «межтиповым» ) отличается^ наиболее самостоятельным, специализированным- формальным- выражением, заключённым в соответствующем форманте. У каждого типа внутри макротипа есть также своё собственное словообразовательное значение, которое имеет некоторые различия в. плане семантического- наполнения- по сравнению с другими типами- ( такое значение можно» назвать «типовым» ). Поскольку почти-каждый тип может быть разделён на подтипы, основывающиеся на семантической детализации типов, выделяется ещё один вид значения -частное словообразовательное. Значение подтипа ( его можно назвать «внутритиповым» ) вообще не обладает никаким самостоятельным формальным показателем и является самым «младшим» в семантической« структуре макротипа.

Итак, анализ словообразовательного макротипа, судя по идеям Р.С.Манучаряна, должен включать в себя исследование межтипового, типовых и внутритиповых значений в их взаимоотношении.

Что же касается самого понятия «словообразовательный макротип», то некоторыми учёными также выдвигались сходные идеи о возможности выделения: в словообразовательной системе особой; единицы,, объединяющей все слова с общим ( не только в материальном,, но; и: в смысловом плане ) формантом. .

Так, И.А.Ширшов выдвигал понятие «словообразовательного1 архитипа» - «единицы классификации словообразовательной системы, включающей в себя ряд типов с тождественным дериватором и характеризующейся наличием у мотиваторов инварианта значения» (Ширшов.1981,49).

По мнению И.С.Улуханова, «слова, мотивированные словами разных частей речи, но имеющие формально и. семантически1 тождественные аффиксы, можно рассматривать в; качестве од нош из единиц« классификации? и описания словообразовательной системы» ( Ул'уханов 2007, 113 ). Здесь же исследователь говорит о двух возможных; путях преодоления изолированного рассмотрения производных.слов,;.мотивированных словами); разных частей речи, но обладающих одинаковым, словообразовательным; значением. По предложению ученого, нужно либо исключить из определения; словообразовательного типа! пункт об обязательной; тождественности частеречной характеристики мотивирующих слов, либо, сохранив традиционное определение типа, ввести новый термин ( «архитип» или «супертип» ) для описания, слов с формально и семантически идентичным формантом.

Из двух описанных вариантов мы в данном исследовании отдаём предпочтение второму, то есть принимаем; «классическое» определение-словообразовательного типа;, представленное; в «Русской' грамматике»: . В качестве же названия для объединения словообразовательных типов-, имеющих общий формант и инвариантное словообразовательное значение, мы в дальнейшем будем применять термин Р.С.Манучаряна.

Между тем, позиция* некоторых лингвистов, казалось бы, вступает в противоречие с самой возможностью выделения . такой единицы дериватологии, как макротип.

Так, П.А.Соболева в работе «Аппликативная грамматика и моделирование словообразования» утверждала, что аффиксы не могут выступать в тождественном значении со словами разных частей речи, и в подобных случаях речь может идти только об их омонимии. По словам автора, сочетаясь с основами различных частей речи, формант соответствует «различным деривационным шагам, например, -ка\ варка, где -ка\ соответствует шагу КгКлХ, -каг комсомолка, где -каг соответствует шагу ТЫ^Х и -каз вишневка, где -каг соответствует шагу КгТЪХ» ( Соболева 1970, 22 ). В этих формулах первый знак Я показывает, к какой части речи относится мотивированное слово, второй символ Я отображает часть речи мотивирующего, X — это используемый в акте словообразования формант, а нижние индексы распределены следующим образом: 1 - глагол, 2 -существительное, з — прилагательное.

В приведённом выше примере представленные слова, действительно, нельзя объединить в один макротип, но омонимия в данном случае связана не с тем, что эти слова образованы от баз разных частей речи, а с наличием разных суффиксов -к, которые обладают принципиально различными словообразовательными значениями. В самом деле, в слове «варка» суффикс выражает значение абстрактного процессуального признака' ( такое же, как в словах глажка, наладка, промывка или уборка ), в слове «комсомолка» он обозначает лицо женского пола ( как в словах горожанка, лентяйка, пассажирка или юниорка ), в слове «вишнёвка» - предмет ( в широком смысле ), характеризующийся определённым свойством ( также взрывчатка, землянка, невидимка или тушёнка ). Между данными тремя значениями нет ничего общего, помимо, конечно же, «общего» способа реализации в языке за счёт идентичного в формальном плане форманта -ка.

Неидентичная частеречная принадлежность производящих слов ни в коей мере не должна считаться фактором, препятствующим возможности выражения идентичного словообразовательного значения. По замечанию Р.С.Манучаряна, «в целом ряде случаев мотивирующие слова, относимые к разным частям речи, оказываются' базой выражения одного и того же словообразовательного значения» ( Манучарян 1974, 522 ). В таких случаях, как усач - ловкач - ткач, «над различиями в способе мотивации возвышается единство семантико-классификационной, номинационной функции форманта» ( Он же 1987, 56).

Даже формант -каъ из примера П.А.Соболевой при ближайшем рассмотрении оказывается способным примыкать не только к адъективным, но и к глагольным основам, так как суффикс -к в данном случае может обозначать предмет, характеризуемый и по качеству ( вишнёвка, жестянка, массовка, поганка, шипучка ), и по связанному с ним действию ( блёстка, заколка, настойка, соска, указка ). Таким образом, в приведённом примере суффикс -к представляет собош аффикс, образующий сразу два ( с точки зрения частеречной^ отнесённости мотивирующих, слов ) ряда»-производных. Эти два ряда« объединяет общее значение «предмет ( одушевлённый или неодушевлённый ), имеющий отношение к признаку либо действию, названному мотивирующим словом», а значит, суффикс -к(а)з может по праву считаться единицей, формирующей один из словообразовательных макротипов русского языка.

И подобных примеров в языке много: префиксы псевдо- ( искусство - -псевдоискусство', классический - псевдоклассический ) и за- ( граница -заграница; полярный - заполярный', плыть - заплыть ), суффиксы -лив ( талант - талантливый', хвастаться - хвастливый ) и -ник (. колхоз -колхозник', садовый - садовник', шутить - шутник ) также образуют словообразовательные макротипы.

Теперь, когда мы выяснили, что такое «словообразовательный макротип», следует разобраться, каковы основные особенности макротипов в русском языке и какие вообще разновидности макротипов в нём встречаются.

Итак, классификация словообразовательных макротипов может быть произведена по нескольким параметрам, и один из них — это вид форманта. то есть аффикс или аффиксы, участвующие в процессе словообразования. По этому показателю в русском языке могут быть выделены как минимум, три разновидности макротипов: суффиксальные, префиксальные и префиксально-суффиксальные ( потенциально их может оказаться больше, так как мы рассматривали только чисто аффиксальные способы словообразования ). Суффиксальные макротипы формируются, например, такими элементами, как -арь ( бунт - бунтарь; дикий - дикарь; писать -писарь ), -ов ( берег - береговой', легкий - легковой; скакать - скаковой ) или -нича ( лентяй - лентяйничать', важный - важничать ). Префиксальные макротипы, к примеру, образуются элементами со- ( владелег{ - совладелец; причастный - сопричастный; существовать - сосуществовать ), над-( заголовок - подзаголовок; водный - надводный; строить - надстроить ), анти- ( частица - античастица; гуманный - антигуманный ). Префиксально-суффиксальные макротипы создаются такими формантами, как за-.-] ( река - заречье; полярный - Заполярье ), без-.-н ( дар -бездарный; думать - бездумный ) и раз-.-и. ( оружие - разоружить; общий - разобщить ).

В рамках данного исследования нас интересуют именно»• суффиксальные макротипы, поскольку значение собирательности, как и< значение отвлечённости, из всех словообразовательных элементов способен передать только суффикс.

Другой параметр, который можно положить в основу классификации, словообразовательных макротипов, связан с количеством и типом тех частей речи, с основами которых соединяется формант. Один префикс или суффикс способен сочетаться и с существительными, и с прилагательными, и с глаголами, другой — только с какими-либо двумя из этих частей речи, а третий — исключительно с одной частью речи. По этой причине для нас важна классификация аффиксов по их сочетательной способности.

Известно, что в академических грамматиках 70-го и 80-го годов одинаковые аффиксы, сочетающиеся с основами разных частей речи, располагаются в разных главах, так как частеречная принадлежность производящего слова считается одним, из важных критериев разграничения словообразовательных типов. Несмотря на то, что в грамматиках нет нужной нам классификации аффиксов, присоединяющихся к различным частям речи, её можно построить благодаря имеющимся в этих книгах сводным указателям морфов. Эта работа, была, в частности; проделана И.С.Улухановым, а её результаты представлены в труде «Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания» ( Улуханов 2007, 108-110 ).

Итак, условно все аффиксы русского языка, участвующие в процессе образованияхлов, можно разделить.на две большие группы по характеру их сочетаемости«с единицами, относящимися к той или иной части речи.

Существуют одновалентные аффиксы, присоединяющиеся только к словам одной конкретной части речи, однако есть и такие, которые* способны сочетаться с представителями, нескольких частей-речи (. назовём их поливалентными ): К первой' группе; например, относятся, такие словообразовательные элементы, как суффикс со значением женскости -их, сочетающийся лишь с основами существительных ( заяц - зайчиха, портной - портниха ); или префикс со значением высшей> степени-проявления признака наи- ( лучший - наилучший, меньший - наименьший ), соединяющийся исключительно с адъективными базами. Ко второй группе причисляются аффиксы, использующие при создании слов базы, двух и более частей речи; ср. суффикс отвлечённости -овк, примыкающий к основам глаголов^ и существительных ( голодать - голодовка; жребий -жеребьёвка ), префикс со значением предшествования, заблаговременности пред- ( история - предыстория; праздничный - предпраздничный; видеть -предвидеть ), который сочетается и с субстантивными, и с адъективными, и с вербальными базами.

Подобного рода классификация* может быть продолжена и далее: внутри двух выделенных групп явно просматриваются подгруппы, непосредственно связанные с той или ином час геречнои принадлежностью мотивирующих слов:

Так, все одновалентные словообразовательные: элементы! из: первой группы делятся на присубстантивные, приадъективные и приглагольные ( существует небольшая группа аффиксов, примыкающих к иным частям речи, например,, суффиксы -жды и -ер, сочетающиеся лишь с основами числительных { два - дважды, четыре - четырежды', пять - пятеро, семь -семеро )). К присубстантивным относятся суффикс со значением подобия -оид{монгол - монголоид; эллипс - эллипсоид ) или, скажем, префикс вице-( адмирал - вице-адмирал, президент - вице-президент■> ), обладающий' значением «второй: по должности, чину,, званию;, названному мотивирующими словом». Среди приадъективных аффиксов назовём суффикс: со значением» усиленности проявления качества, -енн ( высокий -высоченный, тяэ/сёлый - тяжеленный- ) и суффикс -ин, имеющий собирательное значение ( лепной - лепнина, пушной - пушнина Ъ качестве примера приглагольных аффиксов приведём суффикс со значением однократности и одновременно - интенсивности действия -ану ( рубить -рубануть, хлестать - хлестануть У или префикс вы- ( лизать - вылизать, мокнуть - вымокнуть ), обозначающий тщателыюсиь действия.

Что1 касается-второй группы» аффиксов^ то есть словообразовательных элементов,, сочетающихся с основами нескольких частей речи, здесь также могут быть выделены свои подгруппы, основанные на различной4 способности присоединяться к тем или иным видам баз. В рамках данного исследования- рассматриваются производящие слова только- трёх частей речи ( существительные, прилагательные и глаголы ), и потому мы,, разделили все поливалентные аффиксы, на две группы: двухвалентные единицы, способные образовывать новые слова от основ каких-либо двух из этих частей речи,, и трёхвалентные единицы, присоединяющиеся к основам всех трёх названных выше частеречных классов ( не исключено, что валентность некоторых аффиксов в действительности ещё выше, ведь, как известно, многие из них успешно присоединяются к базам числительных, местоимений, наречий и даже служебных слов ).

В свою очередь двухвалентные аффиксы в зависимости от своей сочетаемости распадаются на подгруппы: присубстантивно-приадъективные, присубстантивно-приглаголъные, приадъективно-приглагольные. В число присубстантивно-приадъективных аффиксов входят суффикс -нича ( кокетка - кокетничать; жадный - жадничать ), который обозначает «занятия, поступки, имеющие отношение к тому, что названо мотивирующим существительным», или «к признаку, названному мотивирующим прилагательным» ( Русская грамматика 2005, 1: 340-341 ), а также префикс со значением противопоставленности, противодействия анти- ( циклон - антициклон; военный - антивоенный ). К присубстантивно-приглагольной группе относятся суффикс -ор, образующий названия лиц, связанные с каким-либо предметом, явлением или же производимым действием ( монтаж - монтажёр; танцевать - танцор ), и префикс со значением повторности пере- ( заезд - перезаезд; избрать - переизбрать ). Среди приадъективно-приглагольных аффиксов можно выделить суффикс с семантикой отвлечённости -ость ( бледный - бледность; ревновать -ревность ) или, например, суффикс -ыш ( плохой - плохиш; приншшть -приёмыш ), обозначающий лиц, которые характеризуются отношением к качеству либо действию.

Трёхвалентными аффиксами ( назовём их присубстантивно-приадъективно-приглагольными ) являются такие элементы, как, например, суффикс со значением места, пространства -ищ ( пожар - пожарище; моховой - моховище; хранить - хранилище ), префикс под-, обладающий значением «снизу, под чем-то» ( пол - подпол; кожный - подкожный; нырнуть - поднырнуть ).

Таким образом, основываясь на приведённой классификации, можно сказать о том, что в рамках данного исследования нас интересуют именно аффиксы из второй группы — поливалентные.

Если внимательно присмотреться к приведённым выше примерам аффиксов из разных групп и подгрупп, становится очевидным, что одни из них употребляются в словах, не совпадающих по своей частеречной принадлежности с производящими словами, другие, наоборот, используются только тогда, когда мотивированное и мотивирующее слова относятся к одной и той же части речи, а третьи встречаются в обеих описанных ситуациях. Основываясь на данной особенности, И.С.Улуханов в своей работе «Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания» приводит ещё одну классификацию аффиксов, связанную с частеречной отнесённостью слов, участвующих В1 деривационном процессе. Учёный делит все аффиксы русского языка на лшжкатегориалъные ( «представлены в качестве форманта в тех словах, которые относятся к иной части речи; нежели мотивирующее слово» ), енутрнкатегорналъные ( «представлены в качестве форманта только в тех словах, которые относятся к той же части речи, что и мотивирующее слово» ), а также межкатегориально-внутрикатегориалъные ( находятся «как в словах той же части речи, так и в словах иной части речи по сравнению с мотивирующим словом» ) ( Улуханов 2007, 110).

Согласно данной классификации, все префиксы должны быть причислены к внутрикатегориальным единицам, поскольку в русском языке они, как известно, не способны изменять частеречную принадлежность слов. Что же касается суффиксов, то они в одних случаях сохраняют часть речи без изменения, но в других случаях такие изменения происходят, и поэтому в этом вопросе следует разобраться подробнее.

Действительно, к числу внутрикатегориальных аффиксов, не затрагивающих в процессе словообразования частеречную характеристику слов, относятся лишь некоторые типы суффиксов. К ним относятся присубстантивные суффиксы имён существительных, приадъективные суффиксы имён прилагательных и, соответственно, приглагольные суффиксы глаголов: -есс ( барон - баронесса, поэт - поэтесса ), -оньк мягкий - мягонъкий, чистый - чистенький ), -ану ( крутить - крутануть, стегать - стегануть ) и т. п.

Межкатегориальными, в свою очередь, являются приадъективные, приглагольные, приадъективно-приглагольные суффиксы у существительных: -инк ( кислый - кислинка, хитрый - хитринка ), -тель ( строить - строитель, хранить - хранитель ), -ыш ( глупый - глупыш, подкинуть - подкидыш ). То же самое касается присубстантивных, приглагольных, присубстантивно-приглагольных суффиксов у прилагательных: -ий ( верблюд - верблюжий, человек - человечий ), -уч ( летать - летучий, скрипеть - скрипучий ), -ск ( сосед - соседский, колдовать - колдовской ). К этой же группе принадлежат приадъективные и присубстантивно-приадъективные суффиксы глаголов: -ну (> мокрый -мокнуть, слепой - слепнуть ), -изирова ( телефон - телефонизировать, стабильный - стабилизировать ).

Наконец, в группу межкатегориально-внутрикатегориальных аффиксов входят, прежде всего, все трёхвалентные ( присубстантивно-приадъективно-приглагольные ) суффиксы: например, -ач ( цирк - циркач, лихой - лихач, ткать - ткач ) или -ов ( дождь - дождевой, чистый -чистовой, кочевать - кочевой ). Сюда' же следует включить присубстантивно-приадъективные и присубстантивно-приглагольные суффиксы существительных, а также присубстантивно-приадъективные суффиксы прилагательных: -ист! ( журнал - журналист; специальный -специалист ), -ор ( шахта - шахтёр, дирижировать - дирижёр ), -оват ( кудри - кудреватый, простой - простоватый ).

При этом все межкатегориально-внутрикатегориальные и относящиеся к числу двухвалентных межкатегориальные суффиксы, точно так же как и поливалентные префиксы, имеют одну интересную особенность: «многие аффиксы в сочетании с разными частями речи характеризуются неодинаковой продуктивностью.» ( Улуханов 2007, 111). Например, трёхвалентный суффикс -изм, обладающий отвлечённым значением, продуктивен при, соединении с субстантивными ( вандал -вандализм, патриот - патриотизм ) и адъективными базами;, ( конструктивный - конструктивизм, максимальный - максимализм ), но крайне малопродуктивен с глаголами (наплевать - наплевизм, уклоняться -уклонизм ). Другой трёхвалентный суффикс -ун, обозначающий! наименования лиц по какому-либо предмету, качеству или действию, напротив, проявляет продуктивность только с вербальными основами ( ворчать - ворчун, плясать - плясун, шалить - шалун ) и непродуктивен с существительными ( горб - горбун ) и прилагательными; ( толстый -толстун ). Впрочем, существует немало аффиксов,, которые одинаково? продуктивны или! же непродуктивны в сочетании с разными по своей! частеречпой отнесённости базами: Так, глаголы; с суффиксом -и регулярно образуются, как от существительных, так? и от прилагательных- ( пудра -пудрить; белый1 - белить );, в то же время; суффикс -а у глаголов? не проявляет продуктивности? ни с субстантивными; ни с адъективными основами; , хотя производные обоих этих типов встречаются (• пятно -пятнать; ровный - ровнять ). "

Таким образом; разграничение аффиксов на межкатегориальные, внутрикатегориальные . и межкатегориально-внутрикатегориальные единицы^ демонстрирующее, какие отношения' выстраиваются между мотивированными; и .мотивирующими, словами в результате примыкания; к последним '.того ^ или иного форманта, является ещё одним; необходимым: звеном в характеристике словообразовательных макротипов.

•','Не менее:важным представляется установление продуктивности ( или: непродуктивности ) . каждого типа в пределах макротипа; поскольку; это основной показатель функционирования аффикса в современном русском языке.

Наконец, имеется ещё один параметр; с учётом: которого могут быть; классифицированы макротипы: речь идёт о том, какова семантика тех групп слов, которые входят в состав, данного макротипа. Так, если проанализировать все суффиксальные макротипы, с помощью< которых в русском языке образуются имена существительные, то можно увидеть, что одни из них включают в себя типы и подтипы со значением лиц, животных, растений, предметов, другие в своих типах и подтипах служат для выражения абстрактных качеств, свойств, действий либо состояний, а третьи необходимы для обозначения собирательных имён. К примеру, суффикс -сц в подавляющем большинстве слов обладает значением «конкретное лицо, человек» ( этот суффикс формирует трёхбазовый ( т.е. состоящий из трёх словообразовательных типов') макротип: поселение -поселенец', храбрый - храбрец; продавать - продавец ). Суффиксу -от же обычно * свойственно значение отвлечённости: «абстрактный признак или действие» ( данный» суффикс также формирует трёхбазовый макротип: скука - скукота; тёмный - темнота; зевать - зевота ). Обнаруживаются, и суффиксы, используемые для конструирования* существительных со значением' собирательности ( например, двухвалентный присубстантивно-приадъективный формант -няк: берёза - березняк; молодой - молодняк ). Таковы, лишь некоторые смысловые разновидности суффиксальных формантов, образующих субстантивные словообразовательные макротипы в русском языке.

Данная работа, как уже было отмечено, посвящена анализу суффиксальных словообразовательных макротипов имён существительных со значением' собирательности и отвлечённости, которые, как выяснилось, представлены в русском языке 24-мя разными-аффиксами.

Итак, вот те характеристики аффиксов, которые мы используем для исследования словообразовательных макротипов: валентность; частеречная принадлежность производящих основ, сочетающихся с аффиксом; продуктивность. В целях получения более достоверной информации о «работе» аффиксов в современном языке мы проанализировали новообразования последних десятилетий и выявили наиболее продуктивные типы в пределах каждого макротипа.

Ещё три характеристики, необходимые нам для исследования, связаны, уже не столько с аффиксами, сколько с семантикой слов, формирующих тот или иной макротип: это инвариантное межтиповое значение; конкретизирующие его значения словообразовательных типов; внутритиповые значения, конкретизирующие типовые.

Анализ был бы неполным без количественного изучения словообразовательных макротипов, поэтому мы оценим их также и с точки зрения регулярности в языке, с дифференцированным учётом числа производных, образованных от разных частей речи.

Актуальность исследования: Как уже было отмечено в начале нашей работы, в современной теории русского« словообразования продолжают активно^ изучаться различные микросистемы производных слов ( парадигмы, цепи, гнёзда ), № к настоящему времени*здесь собран довольно-таки обширный материал. Вместе с тем-такие микросистемы, как словообразовательные макротипы, в частности, суффиксальные словообразовательные макротипы имён существительных, остаются недостаточно изученными. Подобные объединения- производных нуждаются как в качественной, так и в количественной характеристике на широком и разнообразном материале с учётом новообразований, что даст более полное понимание организации словообразовательной системы русского языка и закономерностей её функционирования^ на современном этапе.

Для анализа мы выбрали имена существительные, которые, как известно, обладают среди всех других частей речи самыми широкими словообразовательными связями и располагают самой разветвлённой системой аффиксов. Из всех способов словообразования наиболее частым и активным у существительных является суффиксация, и она же представляет собой самое действенное средство создания в языке новых слов. В образовании имён существительных принимают участие, помимо самих существительных, прилагательные, глаголы, числительные, наречия и даже служебные слова, и многие суффиксы способны соединяться с основами нескольких из них. .'• . ' .

Объект и предмет^ исследования. Главный объект нашего исследования — это производные имена существительные со значением; собирательности и отвлечённости, а также суффиксы русского языка, выражающие эти два вида значений. Предметом исследования являются суффиксальные; словообразовательные макротипы собирательных и отвлечённых существительных, причём в силу необходимости ограничения! материала мы уделим основное внимание трёхбазовым макротипам.

Отметим, что поскольку наше исследование связано с изучением именно' суффиксальных макротипов; то мы убрали из материала все те производные, в состав которых входит поливалентный.суффикс, но которые при этом образованы не чисто суффиксальным, а одним из смешанных способов ( сложение + суффиксация, усечение + суффиксация; сращение + суффиксация ). По этой причине в материал исследования не попали некоторые новые образования; ( преимущественно абстрактные существительные, созданные сложносуффиксальным способом : ): фипьмопроизводство ( 1ТСЗ-70 ), кулътурнопитейство ( МРЛ-84 ), слепоглухота ( МРЛ-86 ), спегоборьба ( НРЛ-85 ) и пр.

В. рамках данной работы мы подробно проанализируем производнь1е с 8-ю трёхвалентными суффиксами, три из которых формируют макротипы собирательности ( -Ко), -в(а) и -ат ) и пять - макротипы отвлечённости ( -ств(о), -изм, -от(а), -б(а), -ур(а) ). Макротипам же, образованным с помощью 3-х двухвалентных суффиксов, имеющих собирательную семантику ( -к(и), -ик(а)1, -няк ), и 13-ти двухвалентных суффиксов^ обладающих отвлечённым значением ( -аци](а), -ик(а)г, -аж, -ёж, -овк(а), -ад(а), -ин(ы), -ость, -и](е), -щин(а), -иц(а), -ц(а), -изн(а) ), будет дана краткая характеристика.

Поскольку в нашем исследовании; кроме традиционного корпуса производных, привлечены данные о новообразованиях, зафиксированных в ряде словарей новых слов, то следует сказать о временных рамках используемой лексикографической базы. Лексикографически обусловленным рубежом в работе является период с середины XX до начала XXI века, а отмеченные нами новообразования регистрировались в промежутке между 1954 и 2001 гг.

Дели и задачи исследования. Основной целью данного исследования является качественное и количественное описание суффиксальных словообразовательных макротипов имён существительных со значением собирательности и отвлечённости. Дополнительная установка нашей работы состоит в том, чтобы с учётом специальной литературы кратко обрисовать формирование собирательного и отвлечённого значений в языке и выяснить, что- такое «собирательность» и «отвлечённость» с логической и с лингвистической точки зрения. Заявленные цели предполагают решение следующих задач:

- показать, как оцениваются собирательное и отвлечённое значения в логике и как логические категории собирательности и отвлечённости реализуются в русском языке;

- кратко охарактеризовать и сопоставить лексико-грамматические разряды и словообразовательные категории собирательных и отвлечённых существительных, установив перечень соответствующих суффиксов;

- показать семантическое единство каждого из поливалентных суффиксов, формирующих словообразовательные макротипы собирательности и отвлечённости;

- с учётом новообразований выявить приблизительную объёмность каждого макротипа и оценить соответствующий суффикс по степени регулярности, или суммарной «диахронической продуктивности» ( термин М.В.Панова );

- установить типовую структуру каждого макротипа, выделив значения типов внутри макротипов, а также значения подтипов в границах типов ( внутритиповые значения );

- с учётом новообразований дать количественную характеристику словообразовательным типам и подтипам в пределах макротипов, определить их примерное соотношение и установить на этой основе доминантные типы в структуре макротипов; проанализировать новообразования с соответствующими суффиксами за последние пять десятилетий и на основании этого выявить степень продуктивности словообразовательных типов и подтипов в рамках макротипов;

- обобщить данные, отражающие взаимодействие рассматриваемых единиц словообразовательной системы, проявляющееся в их синонимических отношениях ( как на уровне словообразовательных типов и подтипов, так и между отдельными-производными ).

Материал исследования. Если» говорить об' общей- теоретической-базе исследования, то здесь для нас своеобразной «точкой отправления» послужили прежде всего работы таких учёных, как Е.А.Земская, Р.С.Манучарян, В.З.Панфилов, И.С.Улуханов. Также мы использовали материал «Русской'грамматики» 1980 года для*описания интересующих нас суффиксов, а также создаваемых ими словообразовательных типов и подтипов. Поскольку мы» руководствовались в работе переизданием, вышедшим в. 2005 году, все имеющиеся ссылки на Грамматику-80 приводятся в соответствии с данным переизданием.

Что касается лексикографической базы, то традиционный корпус производных слов был извлечён методом1 сплошной выборки из «Грамматического словаря русского языка» А.А.Зализняка ( М., 2008 ) с учётом данных «Обратного словаря русского языка» ( М., 2007 ). В поиске новообразований' нам помогли следующие словари: серия ежегодных словарей «Новое в русской лексике. Словарные материалы - 77.88»; серия словарей-справочников по материалам прессы и литературы «Новые слова и значения» за 60-е, 70-е и 80-е годы; «Словарь новых слов русского языка ( середина 50-х — середина 80-х годов )»; «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» ( С.-П., 1998 ); «Толковый/ словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия» ( М., 2001 ). В ходе работы были использованы данные1 и некоторых других словарей, в частности, «Советского энциклопедического словаря» под редакцией А.М.Прохорова ( М., 1984 ), «Толкового словаря русского языка» под редакцией Д.Н.Ушакова ( М., 1935-1940 ), «Толкового словаря русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой ( М., 2001 ), «Словообразовательного словаря русского языка» А.Н.Тихонова ( М., 1985 ), «Толкового словаря словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф.Ефремовой ( М., 2005 ).

Методы и приёмы исследования^ В основе исследования лежат главным- образом4 описательный и« аналитический? методы, с помощью которых проводится сопоставление логической и грамматической категорий собирательности и отвлечённости; а также выявляются количественные- и качественные характеристики» макротипов, типов и подтипов с собирательным.и отвлечённым значениями.

Так, описательный метод, связанный, прежде всего, с синхроническим описанием языковых явлений, применяется» нами для4 сбора и обобщения сведений' о категориях^ собирательности и отвлечённости, о суффиксах, сочетающихся с основами нескольких частей речи, и о словообразовательных типах, формирующих собирательные и отвлечённые имена существительные. При этом исследование современного функционирования поливалентных суффиксов и образуемых ими макротипов хотя и не выходит за, рамки синхронии, но, безусловно, подразумевает уже динамическое описание, связанное с живыми процессами изменения языка.

Аналитический метод, складывающийся в нашей работе из приёмов статистического, сопоставительного и семантического анализа, необходим для комплексной характеристики изучаемых макротипов. Благодаря статистическому анализу выявляется их объёмность, регулярность соответствующих суффиксов и количественное соотношение слов разных типов внутри макротипов. Сопоставительный анализ позволяет сравнить сочетаемостные свойства суффиксов, а также выделить отличительные особенности типов и подтипов, входящих в макротип. Наконец, семантический анализ требуется для определения межтипового, типовых и внутритиповых значений в рамках макротипа, а также для уточнения значений некоторых производных.

Научная новизна, теоретическая и практическая значимость. Научная» новизна данного исследования состоит в том, что словообразовательные типы существительных со значением собирательности и отвлечённости впервые описываются и анализируются в рамках более крупных объединений-производных - словообразовательных макротипов. Кроме того, собирательные и отвлечённые имена впервые характеризуются одновременно- и в, качественном, и в количественном аспекте, при этом к исследованию-впервые систематически привлекаются новообразования последних десятилетий; демонстрирующие современный уровень продуктивности соответствующих суффиксов и словообразовательных типов.

Теоретическая- значимость работы заключается в том, что изучение макротипов собирательности и отвлечённости как особых объединений, производных слов с тождественным формантом, но разными частеречными базами может способствовать более глубокому познанию* устройства^ словообразовательной системы в целом.

Практическая* значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в вузовских курсах современного русского языка, в спецкурсах и спецсеминарах по словообразованию, в научно-исследовательской работе. Также исследование может быть полезно составителям словарей, поскольку в нём содержится материал, показательный с точки зрения не только словообразовательной, но и неологической лексикографии.

Структура работы. Исследование включает в себя введение, три главы, заключение, список использованной литературы, список принятых в работе сокращений и приложение.

Во введении даётся объяснение и характеристика основных понятий и терминов, встречающихся в работе ( словообразовательный тип, макротип; инвариантное межтиповое, типовое, частное внутритиповое значение; одновалентные / поливалентные аффиксы и т. п. ). Здесь же обосновывается актуальность, новизна, теоретическое и прикладное значение исследования, описывается его объект и предмет, цели и задачи, материал, методы и приёмы, структура. Первая- глава работы посвящена рассмотрению категорий собирательности и' отвлечённости, их функционированию в-мышлении и логике и реализации собирательного и-отвлечённого значений в русском языке. Во второй главе проводится качественно-количественный^ анализ суффиксальных макротипов имён существительных с семантикой-собирательности, а в третьей — макротипов с семантикой отвлечённости. Заключение содержит в себе подведение- итогов проведённого исследования: в нём обобщаются результаты нашей работы и систематизируются выводы о рассмотренных языковых явлениях. Приложение представляет собой перечень производных, образованных с помощью трёхвалентных суффиксов, формирующих макротипы с собирательным и отвлечённым значением, причём новообразования в этом перечне выделены курсивом, а окказионализмы отмечены звёздочкой.

Список научной литературыАладьин, Олег Арсентьевич, диссертация по теме "Русский язык"

1. Агудов В.В. Восхождение от абстрактного к конкретному // Диалектика научного познания. Очерк диалектической логики. — М., 1978. - 479 с.

2. Азарх Ю.С. Словообразование и формообразование существительных в истории русского языка. М., 1984. - 247 с.

3. Араева Л.А. Словообразовательный тип: традиционное и современное видение // Вестник МГУ: филология. М., 2004. - Серия 9, № 4. - С. 110114.

4. Асмус В.Ф. Логика. -М., 1947. 386 с.

5. Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование: Учебное пособие. — Казань, 1985. — 184 с.

6. Борисов В.Н. Уровни логического процесса и основные направления их исследования. — Новосибирск, 1967.— С. 172.

7. Буланин Л.Л. Трудные вопросы морфологии: Пособие для учителей. -М., 1976.-208 с.

8. Валгина* Н.С., Розенталь Д.Э., Фомина М.И. Современный русский язык: Учебник для вузов / Под ред. Н.С.Валгиной. — М., 2002. — 528 с.

9. Виноградов В.В. Проблемы морфематической структуры слова и явления омонимии в славянских языках // Славянское языкознание. -Прага-М., 1968. С. 53-120.

10. Виноградов В.В. Вопросы современного русского словообразования // Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. -С. 155-165.

11. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. — М., 1986.-640 с.

12. Виноградова В.Н. Стилистический аспект русского словообразования. — М., 1984. 183 с.

13. Винокур Г.О. Заметки по русскому словообразованию // Избранные работы по русскому языку. М., 1959. — С. 419-442.

14. Воеводина Г.А. Уникальные аффиксы в современном русском языке: Учебно-методическое пособие. Елец, 2007. - 144 с.

15. Волков С.С., Сенько Е.В. Неологизмы и внутренние стимулы языкового развития // Новые слова и словари новых слов. — JL, 1983. -С. 43-58.

16. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. М., 1973; -432 с.

17. Гейгер P.M. О механизме развития суффиксальной полисемии // Словообразование в современном русском языке. Проблемы деривации и номинации вфусском языке. Омск, 1988. - С. 4-7.

18. Горпинич Н.Г. К вопросу об омонимии и многозначности аффиксов в именах существительных // АПРС. — Ташкент, 1978. С. 332-334.

19. Грамматика современного»русского литературного языка / Под ред. Н.Ю.Шведовой. М., 1970. - 767 с.

20. Грачёва Ж.В., Ильина Т.В. Грамматика имени. Морфологический разбор в школе и вузе: Учебно-методическое пособие для вузов. — Воронеж, 2008. 47 с.

21. Грушин Б.А. Очерки логики исторического исследования. — Мц 1961.-214с.

22. Даниленко В.П. Имена существительные ( нарицательные ) как производящие основы современного словообразования // Развитие грамматики и лексики современного русского языка. М., 1964. — 364 с.

23. Дементьев A.A. Заметки по русскому словообразованию // Учёные записки Куйбышевского гос. пед. ин-та. — Куйбышев, 1955. — Выпуск 13. -С. 233-255.

24. Ермакова О.П. Лексические значения производных слов в русском языке.-М., 1984.-152 с.

25. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958. - С. 225.

26. Ефимов В.И. Определения качества и количества как системы дефиниций. — Ростов-на-Дону, 1973. —С. 81-82.

27. Земская Е.А. Окказиональные и потенциальные слова в русском словообразовании // АПРС. Самарканд, 1972. - Выпуск 1. — С. 19-28.

28. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование. М;, 1973.-304 с.

29. Земская Е.А. Словообразование // Современный русский язык / Под ред. В.А.Белошапковой. М., 1989. - С. 237-379.

30. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. — М., 2007. 224 с.

31. Зенков Г.С. Вопросы теории словообразования. — Фрунзе, 1969. -165 с.

32. Золотарёва М.Н. Неологизмы современного русского языка в деривационном аспекте: На материале неологизмов 70-90 годов XX века с глагольными корнями: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2001.-21с.

33. Ильенков Э.В. Диалектическая логика: Очерки истории и теории. — М., 1984.-320 с.

34. Исследование деривационной подсистемы количественным методом. -Владивосток, 1983. 136 с.

35. Каде Т.Х. Словообразовательный потенциал суффиксальных типов русских существительных. Майкоп, 1993. - 165 с.

36. Калинина JI.B. Лексико-грамматические разряды имён существительных как пересекающиеся классы слов ( когнитивно-семасиологический анализ ): Автореф. дис. . докт. филол. наук. Киров, 2009.-45с.

37. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. — М.-Л., 1965.- 110 с.

38. Конявская C.B. Феномен собирательных существительных в истории русского языка // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. — М., 2006. № 1 ( 23 ). - С. 45-52.

39. Котелова Н.З. Первый опыт лексикографического описания русских неологизмов // Новые слова и словари новых слов. Л., 1983. — С. 71 -81.

40. Котелова Н.З. Банк русских неологизмов // Новые слова и словари новых слов. Л., 1983. - С. 158-170.

41. Краткая русская грамматика / Под ред. Н.Ю.Шведовой, В.В.Лопатина. М., 1989. - 639 с.

42. Кубрякова Е.С. Что такое словообразование? М., 1965. - 78 с.

43. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений: Семантика производного слова.-М., 1981.-200 с.

44. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М., 1997. — 331 с.

45. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. — М., 2008. 120 с.

46. Курилович Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая // Очерки по лингвистике. М., 1962. - С. 57-70.

47. Лихтман Р.И. К вопросу об основных понятиях словообразования // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка М., 1973. -Том XXXII, выпуск 2. - С. 132-140.

48. Логика / Под ред. Д.П.Горского, П.В.Таванца. М., 1956. - 280 с.

49. Лопатин В.В., Улуханов И.С. Словообразовательный тип и способы словообразования // Русский язык в национальной школе. — М., 1969. — №6.-С. 31-43.

50. Лопатин В.В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. — М., 1973. 152 с.

51. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. Проблемы и принципы описания. — М., 1977. 315 с.

52. Лопатин В.В., Милославский И.Г., Шелякин М.А. Современный русский язык: Теоретический курс. Словообразование. Морфология. М., 1989.-261 с.

53. Максимов В.И. Суффиксальное словообразование имён существительных в русском языке. Л., 1975. — 224 с.

54. Манучарян P.C. К .типологии словообразовательных значений // Известия Академии? наук СССР: Серия литературы и языка. Mi, 1974. -№6.-С. 516-526. : , . ' ■

55. Манучарян P.C. Словообразовательные значения и формы в русском,и армянском языках: Учебное пособие для филол. фак-тов вузов. Ереван; 1981. -314 с.

56. Манучарян P.C. Словообразовательная семантика. Семантика производных слов // Обзор работ по современному русскому литературному языку за 1974-1977 гг. Словообразование.-М., 1982. — С. 55-58. . ,

57. Манучарян P.C. Полисемия и аллосемия: Теория и практика описания // Текст. Структура и семантика: доклады XI международной; конференции. Том 1. -М., 2007 - С. 98-104.

58. Марков В.М., Николаев Г.А. Некоторые вопросы теории русского словообразования // Именное словообразование русского языка. — Казань, 1976.-С. 3-14.

59. Марков В.М. Явления нулевой суффиксации в русском языке // Избранные работы по русскому языку. — Казань, 2001. — 274 с.

60. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл Текст». М., 1974. - 314 с.

61. Милославский И.Г. Вопросы словообразовательного синтеза. М., 1980.-296 с.

62. Моисеев А.И. Основные вопросы словообразования в современном русском литературном языке. JL, 1987. — 297 с.

63. Немченко В.Н. Современный русский язык: Словообразование. М., 1984.-255 с.

64. Новицкая И.В. Философско-лингвистическая интерпретация абстрактного> имени // Вестник ТГПУ. Серия: Гуманитарные науки ( Филология ). Томск, 2006. - Выпуск 4 ( 55 ). - С. 7-12.

65. Новые слова и словари новых слов / Под ред. Н.З.Котеловой. JL,1983.-223 с.

66. Панов М.В. Словообразование // Русский язык и советское общество. Проспект. Алма-Ата, 1962. - С. 35.

67. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. — М., 1971. -232 с.

68. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания ( гносеологические аспекты ). М., 1977. - 288 с.

69. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. — М., 1968. -Том 3. — С. 26.

70. Потиха З.А. Современное русское словообразование: Пособие для учителей. М., 1970. - 383 с.

71. Развитие грамматики и лексики современного русского языка. — М., 1964.-364 с.

72. Развитие словообразования современного русского языка. — М., 1966.-211 с.

73. Реформатский А.А. Число и грамматика// Вопросы грамматики. — М.-Л., I960. С. 384-401.

74. Русская* грамматика: научные: труды / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. М., 2005. - Том: 1. - 784 с:;

75. Русский?: язык и- советское . общество: Словообразование: современного? русского литературного языка. М., 1968. - 299 с.

76. Русский; язык:. Учебник для студентов высших педагогических, учебных заведений?/ Под ред. Л.Л.Касаткина. М:, 2001. - 768 с.

77. Соболева П.А. Аппликативная грамматика и моделирование: словообразования: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 19701 — 60 с.85: Соболева П.А. Словообразовательная полисемия; и; омонимия: Mi, 1980. -294 с.

78. Современный5; русский? язык / Под ред. В.А.Белошапковой. М., 1989; - 800 с.

79. Спиркин А.Г. Происхождение сознания. — М., I960.' — 471 с.

80. Стеблин-Каменский М.И. К вопросу о частях речи // Спорное в языкознании. Л., 1974. - С. 19-34.

81. Строгович М.С. Логика. М., 1949. - 362 с.

82. Тихонов А.Н. Синхрония и диахрония в словообразовании // АПРС. — Самарканд, 1972. Выпуск 1. — С. 351-378.

83. Тихонов А.Н. Основные понятия русского словообразования // Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т. — М., 1985. — Том 1.-С. 18-51.

84. Тихонов А.Н. Современный русский язык: Морфемика. Словообразование. Морфология. М., 2002. - 464 с.

85. Улуханов И. С. Отношения мотивации между глаголом и существительным со значением действия // Вопросы языкознания. — М., 1975.-№4.-С. 38-45.

86. Улуханов И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация. — М., 1996. — 224 с.

87. Улуханов И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания. М., 2007. — 256 с.

88. Урысон Е.В. Синтаксическая деривация и «наивная» картина мира // Вопросы языкознания. М., 1996. - № 4. - С. 25-38.

89. Уфимцева A.A. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики. М., 1986. - 301 с.

90. Хабибуллина Е.В. Суффиксальное субстантивное словообразование в современном, русском языке ( на материале словарей новых слов ): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 2001.-20 с.

91. Хитина М.В. Суффиксальные словообразовательные макротипы существительных в современном русском языке: Автореф: дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 24 с.

92. Хохлачёва В.Н. К истории отглагольного словообразования существительных. — М., 1969. 151 с.

93. Чернейко Л.О. Лингвофилософский анализ абстрактного имени. М., 1997.-320 с.

94. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления. — М., 1967.- 192 с.

95. Чеснокова JI.Д. Русский язык. Трудные случаи морфологического разбора.-М., 1991.- 192 с.

96. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. М., 1968. -310 с.

97. Шаталова З.И. Множественность словообразовательной структуры имён существительных в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1984. 22 с.

98. Шахматов A.A. Очерк современного русского литературного языка. -М., 1955.-С. 14.

99. Ширшов И.А. Множественность словообразовательной мотивации в современном русском языке. Ростов, 1981. - 118 с.

100. Щерба Л.В. О частях речи в русском языке // Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974. С. 77-100.

101. Языковая номинация ( общие вопросы ). — М., 1977. — 359 с.

102. Янко-Триницкая H.A. Закономерности связей словообразовательного и лексического значений в производных словах // Развитие современного русского языка. — М., 1963. С. 83-98.

103. Янко-Триницкая H.A. Словообразование в современном русском языке. -М., 2001. 503 с.

104. Янценецкая М.Н. Семантические вопросы теории словообразования. — Томск, 1979. 242 с.

105. Янценецкая М.Н., Араева Л.А. Явление множественной мотивации в русском языке // Производное слово и способы его формирования. -Кемерово, 1990. С. 5-20.

106. Sapir Е. Language: An Introduction to the Study of Speech. -New York, 1949.Словари

107. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М., 1969. -608 с.

108. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. -М., 2002.

109. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: В 2-х т. М., 2001.

110. Ефремова Т.Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. — М., 2005. — 640 с.

111. Ефремова Т.Ф. Современный толковый словарь русского языка: В 3-х т.-М., 2006.

112. Зализняк A.A. Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. М., 2008. - 800 с.

113. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. — М., 1975. — 720 с.

114. Немченко В.Н. Основные понятия словообразования в терминах: Краткий словарь-справочник. Красноярск, 1985. — 204 с.

115. Новейший философский словарь / Под ред. А.А.Грицанова. Минск, 2003.- 1280 с.

116. Новое в русской лексике. Словарные материалы — 11 I Под ред. Н.З.Котеловой. М., 1980. - 176 с.

117. Новое в русской лексике. Словарные материалы 78 / Под ред. Н.З.Котеловой. - М., 1981. - 262 с.

118. Новое в русской лексике. Словарные материалы 79 / Под ред. Н.З.Котеловой. - М., 1982. - 319 с.

119. Новое в русской лексике. Словарные материалы — 80 / Под ред. Н.З.Котеловой. М., 1984. - 286 с.

120. Новое в русской лексике. Словарные материалы — 81 / Под ред. Н.З.Котеловой. М., 1986. - 286 с.

121. Новое в русской; лексике. Словарные; материалы — 82 / Под; ред. Н.З.Котеловой. М., 1986. - 251 с. ;

122. Новое в ,русской» лексике. Словарные материалы 83/ Под ред. Ы.З:Котеловой. - М., 1987. - 189 с.133; Новое в русской лексике. Словарные материалы 84 / Под ред. Н.З.Котеловой. - М., 1989: - 424 с.

123. Новое в русской1 лексике: Словарные материалы — 85 / Под ред. Н.З.Котеловой и Ю.Ф.Денисенко. СПб., 1996. - 350 с.

124. Обратный словарь русского языка. М., 2007. - 768 с.

125. Ожегов С.И., Шведова НЛО. Толковый словарь русского языка. М.^ 2001.-944 с.

126. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов;М., 1976. — 543 с.

127. Словарь новых слов русского языка ( середина 50-х — середина 80-х годов ) /Под ред. Н.З.Котеловой. — СПб., 1995. 877 с.

128. Словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. А.П.Евгеньевой; -М., 1999;

129. Словарь синонимов русского языка / Под ред. А.П.Евгеньевой. — М., 2001.-648 с.

130. Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М.Прохорова. — М., 1984.-1600 с.

131. Современный толковый словарь русского языка / Под ред. С.А.Кузнецова. СПб., 2007. - 960 с.

132. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: В 2-х т.-М., 1985.

133. Толковый словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. Д.Н.Ушакова. -М., 1935-1940.

134. Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения / Под ред. Г.Н.Скляревской. СПб., 1998. - 700 с.

135. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / Под ред. Г.Н.Скляревской. М., 2001. -944 с.

136. Философский словарь / Под ред. М.М.Розенталя. М., 1975. - 496 с.

137. Философский словарь / Под ред. И.Т.Фролова. М., 1986. - 590 с.

138. Цыганенко Г.П. Этимологический словарь русского языка. Киев, 1989.-511 с.