автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Смысловая структура художественного концепта и способы ее экспликации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Смысловая структура художественного концепта и способы ее экспликации"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

СМЫСЛОВАЯ СТРУКТУРА ХУДОЖЕСТВЕННОГО КОНЦЕПТА И СПОСОБЫ ЕЕ ЭКСПЛИКАЦИИ (на примере художественного концепта «самоубийство» в произведениях Л. Андреева, В. Набокова, Г. Газданова)

Специальность 10 02 01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах рукописи

Саморукова Яна Александровна

О

Санкт-Петербург

2009

003466100

Работа выполнена на кафедре русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель

доктор филологических наук, доцент Попова Татьяна Игоревна

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор Щукина Дарья Алексеевна

кандидат филологических наук, доцент Мшевская Татьяна Евгеньевна

Ведущая организация:

Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов

Защита диссертации состоится 21 апреля 2009 года в 16 00 часов на заседании совета Д 212 232 62 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу. 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб, д 7-9-11, лит Б, Факультет филологии и искусств ауд 240

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан " й^Я/??^ 2009 г

Председатель совета Д 212 232 62 доктор филол наук, проф (/< '--У/7 <" —К А Рогова

Общая характеристика работы

Понятие «художественный концепт» (ХК) активно разрабатывается современными исследователями (О В Афанасьевой, В Г Зусман, В В Колесниковой, Л В Миллер, М Р Проскуряковым и др) К актуальным задачам дальнейшего изучения можно отнести персонификацию ХК, исследование его смысловой структуры с учетом представленных в тексте позиций персонажа (-ей), повествователя, и, в конечном итоге, автора Именно такая задача ставится в настоящей работе, определяя ее актуальность При подобном подходе внимание исследователя сосредотачивается на изучении субъектно-объектной организации повествования, что подразумевает обращение к разрабатываемым в рамках теории нарратива понятиям точки зрения, коммуникативной модели текста, плана персонажа // плана повествователя, типологии нарратора

Включение метода концептуального анализа в систему методов анализа художественного текста, разработанных в рамках теории нарратива, совмещение данных подходов составляет научную новизну настоящего исследования Впервые авторский ХК рассматривается как взаимодействие его интерпретаций, эксплицирующих ментальное пространство персонажа и ментальное повествователя Под ментальным пространством понимается репрезентируемое в тексте субъективное сознание (персонажа, повествователя, автора) Подобный подход позволяет учитывать широкий спектр имеющихся в тексте интерпретаций ХК, не оставляя за рамками исследования субъективные и противоречивые трактовки концепта, как это происходит при анализе ХК как единицы ментального пространства текста вообще

В настоящее время сложилась определенная традиция исследования ХК как процесса выявления всех обнаруженных в тексте смыслов, имеющих прямое или косвенное отношение к избранному концепту Считается, что описание смыслового инварианта ХК возможно посредством указания «на некоторое неструктурированное множество однотипных высказываний, означивающих этот концепт в различных текстах Суммирование таких "означиваний" и даст возможность говорить о содержании концепта» (Миллер 2003 69)

В современных .исследованиях текст понимается как иерархическая упорядоченность, ориентированная на создание некоего целого, завершенного относительно исходного авторского замысла (Дымарский 2001 24) Поэтому можно предположить, что смыслы, образующие концепт, взаимодействуют между собой, поскольку любой смысловой сигнал,

появляющийся в тексте, подается особым образом в соответствии с художественным замыслом, композицией и сюжетом произведения (Там же)

Тем не менее, при исследовании ХК, как правило, именно анализу композиции в аспекте субъектно-объектной организации текста уделяется недостаточное внимание ХК изучается «вообще», как единица ментального пространства (МП) всего текста, вне зависимости от того, что разные оценки одной и той же проблемы могут принадлежать разным сознаниям и репрезентировать ментальное пространство того или иного персонажа или повествователя Согласно точке зрения Д С Лихачева, концепт формируется из столкновения словарного значения слова с личным опытом человека (концептоносителя) Таким образом, концепт способен расширять значение слова, оставляя возможности для сотворчества, домысливания Концепты, представляя собой определенные «послания», могут по-разному восприниматься адресатами (Лихачев 1993 4-5) Мы полагаем, что данное утверждение справедливо и по отношению к авторскому ХК, который формируется в рамках текста

Гипотеза исследования Процесс концептуализации носит личностный характер, вследствие этого ХК в тексте может иметь прямо противоположные интерпретации в зависимости от того, кто в данном случае выступает в качестве концептоносителя - тот или иной персонаж или повествователь Содержание авторского ХК, таким образом, может быть эксплицировано через изучение взаимодействия представленных в тексте интерпретаций анализируемого концепта

Теоретическая значимость настоящего исследования заключается в разработке метода анализа ХК, позволяющего учитывать формирующиеся в рамках текста субъективные интерпретации ХК, поскольку именно субъективность, как нам представляется, отличает художественный концепт от языкового

Практическая значимость работы состоит в том, что материалы и результаты исследования могут быть применены в практике преподавания русского языка как иностранного на занятиях по аналитическому чтению Кроме того, результаты исследования могут быть использованы в вузовской практике при разработке спецкурсов по анализу художественного текста

Теоретическую основу диссертации составили работы по концептуальному анализу художественного текста (С А Аскольдова-Алексеева, Д С Лихачева, В В Колесова, В В Красных, М Р Проскурякова), исследования по теории нарратива (Ж Женетга, Б О Кормана, Я Мукаржевского, ЕВ Падучевой, В Шмида, Ц Тодорова), труды по лингвистике текста (Б Гаспарова, М Я Дымарского, Г А Золотовой)

Объектом настоящего исследования является смысловая структура художественного концепта «самоубийство»

Предмет исследования — способы экспликации художественного концепта «самоубийство», рассматриваемого в качестве единицы ментального пространства персонажа, повествователя, автора

Цель работы заключается в описании смысловой структуры ХК и способов ее экспликации, исходя из представления об авторском ХК как взаимодействии присутствующих в тексте интерпретаций исследуемого концепта, принадлежащих персонажу и повествователю

В соответствии с гипотезой и целью были поставлены следующие задачи:

1 описать условия возникновения и формирования ХК, его структуру и отличия от языкового концепта,

2 определить границы ментального пространства (МП) повествователя и персонажа, проанализировав соответственно способы презентации в тексте субъектных сфер повествователя и персонажа Описать способы экспликации субъектной сферы абстрактного автора текста,

3 выявить и описать средства экспликации и содержание художественного концепта «самоубийство» применительно к МП повествователя и персонажа в рассказах Л Андреева, В Набокова, Г Газданова Установить содержание авторского художественного концепта в исследуемых произведениях посредством анализа представленных в тексте интерпретаций концепта,

4 описать смыслы, закрепленные за феноменом «самоубийство» в культурологическом пространстве первой трети XX вв ,

5 сопоставить способы экспликации, а также содержание ХК «самоубийство» в исследуемых произведениях, определить смысловую доминанту рассматриваемого ХК,

6 сравнить смысловое наполнение ХК «самоубийство», установленное в результате анализа данных рассказов, со смыслами, приписываемыми явлению самоубийства в культурологическом пространстве первой трети XX вв

Положения, выносимые на защиту

1 Смысловая структура авторского ХК представляет собой взаимодействие интерпретаций данного концепта, сформировавшихся в рамках МП персонажа и МП повествователя При этом содержание авторского ХК может быть эксплицировано на материале как одного текста, так и нескольких произведений одного и того же автора. Проанализировав содержание одноименного авторского ХК в произведениях разных писателей, можно

выделить определенные смысловые составляющие, не нашедшие отражения в национально-культурном опыте Данные смысловые составляющие, принадлежащие сознанию как одного, так и нескольких авторов, будут формировать содержание непосредственно самого ХК

2 Границы концептосферы (ментального пространства) персонажа и повествователя можно установить при помощи анализа субъектно-объектной организации текста через обращение к разрабатываемым в рамках теории нарратива понятиям - точки зрения (оценочной, временной, пространственной и т д), текста персонажа/текста повествователя и способов их репрезентации, типа повествователя, модели повествования

3 ХК представляет собой иерархическую структуру, в которой задействованы различные уровни текста, включая композицию (субъектно-объектную организацию текста) Вершиной концептуальной структуры является анализируемый концепт Данный концепт в свою очередь эксплицируется через концепты-интерпретаторы, которые исследуются через бинарные оппозиции, получающие статус ментальных в конкретном тексте На следующем уровне разворачивается мотивная организация текста Мотив может быть представлен ключевыми или тематическими словами, метафорами, сравнительными оборотами Отметим, что ментальные ассоциации исследуемого концепта также могут находиться в отношениях градации

4 ХК представляет собой иерархическую структуру, однако, количество уровней, представленных в ХК, может варьироваться Таким образом, чем больше уровней насчитывает ХК и чем больше средств задействовано в репрезентации данных уровней, тем более разнообразным предстает смысловое наполнение ХК, что усиливает его эстетическое и эмоциональное воздействие

Материалом исследования послужили следующие произведения «Рассказ о Сергее Петровиче» Л Андреева, «Случайность» В Набокова, «Черные лебеди» Г Газданова Выбор данных произведений объясняется тем, что в центре каждого из них находится тема самоубийства, рассматриваемая в аспекте философских категорий бытия/небытия/инобытия Анализируемые рассказы были написаны в то время (первая треть XX века), когда эпидемия самоубийств в России поразила не только общественную жизнь, но и русскую литературу (Паперно 1999 127) Многие писатели (Л Андреев, М Кузьмин, А Куприн, Ф Сологуб, В Набоков, А Мариенгоф, Н Эрдман и др) обращались к этой теме в своих произведениях В настоящей работе в качестве основного критерия отбора материала рассматривался объем текста, поскольку произведения малой формы в большей степени соответствуют

характеру занятий по аналитическому чтению в иностранной аудитории Кроме того, некоторые мотивы творчества В Набокова и Г Газданова перекликаются между собой (Ю Левинг, Л Д Бугаева), что дает основания для сопоставления содержания авторского ХК в произведениях данных писателей Рассказы «Случайность» и «Черные лебеди» были написаны в эмиграции примерно в одно и то же время, «Рассказ о Сергее Петровиче» Л Андреева появился значительно раньше Данное обстоятельство позволяет проследить динамику смыслового наполнения выбранного в качестве примера в рамках настоящего диссертационного исследования ХК «самоубийство»

Методами исследования являются - дедуктивный (от общего к частному), описательный метод на основе концептуального и нарратологического анализа текста с использованием элементов сравнительного анализа

Структура работы определяется последовательностью решения поставленных задач Диссертационное исследование состоит из введения, двух исследовательских глав, заключения и библиографии

Апробация работы Содержание настоящего диссертационного исследования обсуждалось на международной научно-практической конференции в Санкт-Петербургском государственном университете технологии и дизайна в 2002 и в 2003 гг, на XXXII международной филологической конференции в Санкт-Петербургском государственном университете в 2003 году, на XXXIII международной филологической конференции в Санкт-Петербургском государственном университете в 2004 году Основные положения и выводы исследования отражены в пяти публикациях

Основное содержание исследования

Во Введении формулируются основные положения работы, определяются цели, задачи, гипотеза и методы исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость

В первой главе «Понятие "художественный концепт" в современной лингвистике и способы его экспликации» определяются основные теоретические положения работы, обосновывается терминологическая база исследования

В первом разделе (Художественный концепт в современной лингвистике) проводится разграничение понятий «художественный концепт» и «концепция художественного произведения» В современной практике анализа художественного текста выработалась традиция

рассматривать приведенные понятия как синонимичные, тем не менее, данные термины имеют существенные различия Так, художественный концепт существует до порождения текста и присутствует в самом тексте после его создания, в то время как концепция («основная идея» или «главная мысль») может быть сформулирована «только на этапе восприятия уже существующего (т е созданного, порожденного) текста (В В Красных)

На сегодняшний день многие исследователи, анализируя художественный концепт, за основу берут определение концепта, сформулированное в рамках культурологии, когнитивной лингвистики и т д, в связи с чем встает вопрос о критериях, в соответствии с которыми художественный концепт можно отличить от концепта как единицы исследования ментальности, когнитивной лингвистики, культурологи и т д

В качестве возможных критериев выделения ХК рассматривается, во-первых, способность ХК вызывать ассоциации ментального характера Связь концепта с некими глубинными представлениями народа о мире подчеркивается в работах М Р Проскурякова, Л В Миллер, Р М Фрумкиной, Э Лассана и др Кроме того, ХК отличается от других видов концепта, в первую очередь, субъективностью смыслового наполнения (С А Аскольдов-Алексеев, ДС Лихачев, МР Проскуряков) Однако данное положение является дискуссионным в современной практике концептуального анализа в силу распространенного мнения о том, что в отношении концепта вообще необходимо говорить об утрате персонализма (Л В Миллер, Д Г Кузнецова) В настоящей работе ХК исследуется как единица, формирующаяся на базе представлений коллективного характера, однако, именно субъективность содержания ХК является его отличительной чертой

Существенным в рамках диссертационного исследования признается и тот факт, что художественный концепт не обязательно является языковым концептом, поскольку в качестве ХК может выступать любое понятие, занимающее важное место в авторской системе смыслов, вызывающее ассоциации ментального плана и способное порождать смежные концепты, т е образовывать концептуальную структуру.

Поскольку одним из основных свойств концепта является его множественность (МР Проскуряков), необходимо говорить о наличии в структуре анализируемого концепта нескольких смежных концептов (Д В Колесова) или концептов-интерпретаторов (М Р Проскуряков) При этом, встает вопрос о характере связи элементов ХК Некоторые ученые придерживаются тезиса о равноправии составляющих концептуальной структуры (Ж Делез), в связи с чем содержание ХК рассматривается как сумма определенных смыслов, находящихся в отношениях равнозначности

В настоящей работе предлагается исследовать ХК как иерархически-организованную структуру, каждый элемент которой стремится к высшему уровню абстракции (А В Костин) Кроме того, средства, эксплицирующие ХК, входят в структуру самого ХК К ним относятся смежные с изучаемым концептом концепты-интерпретаторы, которые наравне с базовым концептом вычленяются при чтении текста При этом установление базового концепта и концептов-интерпретаторов напрямую зависит от цели исследования При изменении цели анализа, понятийного аппарата или точки зрения интерпретатора базовый концепт может перейти в разряд концептов-интерпретаторов, и, в свою очередь, один из концептов-интерпретаторов, возможно, будет рассматриваться как доминантный для данного анализа (М Р Проскуряков)

Структура художественного концепта может быть представлена следующим образом Анализируемый концепт эксплицируется через концепты-интерпретаторы, которые, в свою очередь, исследуются через бинарные оппозиции, получающие статус ментальных в конкретном тексте На следующем уровне представлена мотивная организация текста Мотив в свою очередь может быть представлен ключевыми или тематическими словами, метафорами, сравнительными оборотами Отметим, что ментальные ассоциации исследуемого концепта также могут находиться в отношениях градации При этом под мотивом понимается любое смысловое "пятно", способное воспроизводиться в тексте (Б Гаспаров), под ключевым словом понимается не только частотность слова, но и его способность нести в себе множество значений Кроме того, экспликация художественного концепта происходит через обращение к другим уровням текста - синтаксическому, эмоциональному, сюжетно-композиционному и тематическому ( МР Проскуряков)

Однако структура ХК не является жестко регламентированной Например, не всегда в художественном тексте можно обнаружить бинарные оппозиции, имеющие отношение к ментальности В то же время уровень мотивной организации текста также можно исследовать с помощью различного рода оппозиций При этом отмечается определенная зависимость между уровнями текста, эксплицирующими концепт, и содержанием концепта Чем больше уровней представлено в структуре ХК и чем больше элементов задействовано в экспликации смыслового наполнения ХК, тем богаче и разнообразнее будет содержание ХК, его эстетическое и эмоциональное воздействие

Таким образом, за основу в данной работе берется следующее определение ХК - это максимально свернутая иерархическая смысловая

структура, имеющая связь с некими глубинными представлениями языкового коллектива о мире и воплощающая в себе, главным образом, субъективные смыслы Кроме того, важной чертой ХК является его способность порождать смежные концепты, через которые может интерпретироваться базовый концепт

В рамках одного текста анализируемый концепт, как было установлено в ходе исследования, может получать различное смысловое наполнение в зависимости от того, единицей какой ментальной сферы — того или иного персонажа, повествователя или создателя текста - он в данном случае предстает Взаимодействие обнаруживаемых в тексте интерпретаций анализируемого концепта, принадлежащих персонажу (персонажам) и повествователю, эксплицирует авторский ХК

Во втором разделе (Ментальные пространства абстрактного автора, повествователя и персонажа как способ существования художественного концепт) приводятся различные подходы в исследовании категории автора Так, обращается внимание на то, что введенный В В Виноградовым термин «образ автора» трактуется в современных исследованиях чрезвычайно широко Многие исследователи не проводят четких разграничений между категорией автора и категорией повествователя (Б И Успенский, Е А. Иванчикова, Н А Кожевникова) По словам Е В Падучевой, «термины повествователь и образ автора (а иногда и просто автор) используются в научной литературе как синонимы»

В рамках диссертационного исследования обосновывается необходимость разделения понятия автора и понятия повествователя, понятие биографического автора и абстрактного автора (В Шмид, Я Мукаржовский, Б Корман), поскольку именно сознание абстрактного автора обеспечивает целостность произведения и указывает на повествователя как на изображаемую, созданную автором инстанцию Кроме того, в отличие от повествователя, у абстрактного автора нет своего голоса, своего текста Его слово - это весь текст во всех его планах Абстрактный автор является только олицетворением интенциональности произведения (В Шмид) Анализ взаимодействия представленных в тесте точек зрения, принадлежащих персонажу и повествователю, а также выбор той или иной модели повествования репрезентируют, в конечном итоге, сознание абстрактного автора

Ментальное пространство персонажа, или его концептосфера, может быть эксплицирована через прямую речь персонажа и ее разновидность прямой внутренний монолог, прямую номинацию (термин В Шмида) или цитирование (по ЕВ Падучевой) Ментальное пространство персонажа

можно исследовать через анализ несобственно-прямой речи (НПР) (и ее разновидности - несобственно-прямого монолога), а также свободный косвенный дискурс (СКД) (термин Е В Падучевой) или свободную косвенную речь (СКР) (термин В Шмида)

Исследователи по-разному оценивают соотношение присутствия повествователя и персонажа в перечисленных типах речи Так, Е В Падучева отмечает тенденцию вытеснения повествователя персонажем в высказываниях, содержащих НПР Наоборот, В Шмид полагает, что отличительной особенностью НПР является двуголосость, поскольку в одном высказывании одновременно присутствуют и персонаж, и повествователь Существует также трактовка НПР как явления, непосредственно представляющего содержание сознания персонажа, его мысли, размышления, мечты, желания и т д (СП Степанов) В рамках диссертации перечисленные типы речи рассматриваются как репрезентирующие, в первую очередь, ментальное пространство персонажа Отмечается также возможность экспликации субъектной сферы персонажа в тексте повествователя в том случае, если повествователь, излагая мысли и чувства персонажа, никак не обнаруживает расстояние между собственной субъектной сферой и субъектной сферой героя, который одновременно является субъектом воспринимающим и мыслящим (Г А Золотова)

Большое внимание в диссертации уделяется выработке критериев, разграничивающих субъектную сферу персонажа (персонаж выступает субъектом восприятия) и субъектную сферу повествователя (сознание персонажа является объектом восприятия повествователя), т е явлений интроспекции и внутренней перцептивной точки зрения Согласно методике, предлагаемой В Шмидом, интроспекция относится к сознанию персонажа как к объекту, перцептивная точка зрения - как к призме Тем не менее, представляется, что данный критерий не проводит четкой границы между двумя рассматриваемыми категориями, поскольку, можно предположить, что сам персонаж может выступать субъектом оценки и восприятия своего внутреннего состояния, зафиксированного в то же время словом повествователя Приводятся положения, которые легли в основу предлагаемых в рамках данного диссертационного исследования критериев, разграничивающих явление интроспекции и перцептивной точки зрения

Поскольку повествователь (нарратор) присутствует в любом художественном тексте, даже в т н «объективном» повествовании, свободном, на первый взгляд, от проявления даже минимальных признаков, указывающих на повествователя, изображаемый мир текста подается сквозь призму сознания повествователя Вследствие этого в качестве основного

средства, репрезентирующего ментальное пространство повествователя, в работе рассматривается оценка описываемых событий, принадлежащая повествователю Оценка может проявляться как в собственных размышлениях нарратора, комментариях, так и в скрытой форме - через языковые средства (лексические, синтаксические), через подбор и конкретизацию элементов (персонажей, ситуаций, действий) и т д (В Шмид) Большое внимание в рамках данного исследования уделяется анализу типологии повествователя, эксплицирующего ментальное пространство повествователя в рамках текста

В третьем параграфе (Проблема самоубийства в культурологическом пространстве начала XX вв) обосновывается выбор в качестве объекта исследования смысловой структуры ХК «самоубийство» Объясняется необходимость изучения представлений, связанных с осмыслением феномена «самоубийство» в рамках национально-культурной традиции, поскольку ХК творится на базе смыслов, закрепившихся в опыте этнокультурного сообщества

Выбор в качестве примера ХК «самоубийство» объясняется тем, что исследуемая в рамках данной работы бинарная оппозиция жизнь/смерть является универсальной смысловой оппозицией и в качестве таковой предстает в научных трудах разных авторов Тем не менее, именно проблематика ХК «самоубийство» позволяет иначе взглянуть на противопоставление бытия/небытия, актуализировать идею пограничного состояния, линию выбора между жизнью и смертью Рассматриваемый в работе период - первая треть XX века - является временем многочисленных знаковых самоубийств (С Есенин, В Маяковский, М Цветаева и т.д), как в жизни, так и в литературе Кроме того, в настоящее время, как и сто лет назад, тема самоубийства выходит на первый план общественной жизни в России, поскольку «наша страна в рейтинге суицидов уже не на втором, а на первом месте в мире» [Newsweek, 2007, №36' 41])

В процессе осмысления самоубийства — осознанного намерения человека лишить себя жизни - в рамках медицины, философии, социологии, различных религий, юридической науки и публицистики (И Паперно) были предложены различные интерпретации суицида, посредством которых предпринималась попытка объяснить наиболее загадочное явление -самоубийство Как феномен самоубийство включалось в самые различные произведения искусства мифы, поэзию, литературу, живопись, театр, становясь при этом источником, вызывающим различного рода переживания, в том числе и эстетические (Ю Р Вагин, JI3 Трегубое) В качестве основных, зафиксированных в культурологическом дискурсе интерпретаций суицида, в

рамках данного диссертационного исследования рассматриваются следующие 1) Самоубийство как способ обретения бессмертия 2) Самоубийство как результат отрицания человеком Бога и возможности бессмертия души 3) Смерть по собственной воле как результат признания приоритета воли человека над властью Бога, как торжество абсолютной свободы человеческой воли 4) Самоубийство как следствие отрицания смысла жизни 5) Самоубийство как следствие распада связи индивидуума с обществом 6) Самоубийство как следствие душевной болезни

В выводах к 1-ой главе предлагается модель анализа смысловой структуры ХК в соответствии с основными положениями разрабатываемой в рамках данной работы теории ХК Поскольку ХК рассматривается в данной работе как иерархическая структура, то представляется обоснованным говорить о наличии в данной структуре т н верхнего уровня - исследуемого концепта, который в свою очередь представлен концептами-интерпретаторами Применительно к ХК «самоубийство» можно говорить о трех основополагающих концептах-интерпретаторах - «жизнь», «смерть» и «личность главного героя-суицидента», которые исследуются через бинарные оппозиции, получающие статус ментальных в конкретном тексте На следующем уровне представлена мотивная организация текста Мотив, в свою очередь, может быть эксплицирован ключевыми или тематическими словами, метафорами, сравнительными оборотами

Подчеркивается, что авторский ХК представляет собой взаимодействие имеющихся в тексте интерпретаций исследуемого концепта, принадлежащих повествователю и персонажу (персонажам)

Во второй главе «Художественный концепт "самоубийство" в русской литературе первой трети XX века» исследуется смысловое наполнение заявленного ХК посредством анализа способов его экспликации в произведениях Л Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче», В Набокова «Случайность», Г Газданова «Черные лебеди»

В первой части (Смысловое наполнение и способы экспликации ХК «самоубийства» в произведении Л. Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче») содержание и способы экспликации ХК «самоубийство» исследуются относительно их функционирования в рамках ментального пространства главного персонажа, других персонажей, повествователя Посредством анализа взаимодействия интерпретаций исследуемого концепта, принадлежащих персонажу и повествователю, определяется содержание художественного концепта, эксплицирующее ментальное пространство абстрактного автора

В ходе исследования удалось установить способы экспликации, значимые для исследуемого концепта, рассматриваемого в качестве единицы МП персонажа К ним относятся концепты-интерпретаторы «жизнь», «личность героя-самоубийцы», «смерть», «сверхчеловек», эксплицируемые через оппозиции сила (сильный) / слабость (слабый), своя воля (свобода) / чужая воля (отсутствие свободы), глубина (глубокий) / отсутствие глубины (неглубокий), своя мысль / чужая мысль, одноименные мотивы, а также метафоры «раб, ломающий оковы», «пророк, говорящий на чужом языке»

В результате анализа было установлено, что смысловым наполнением концепта «самоубийство» как единицы МП персонажа является в первую очередь мысль об обретении посредством суицида «силы, счастья и свободы», тех качеств, которые, по мнению главного героя, должны были превратить его в сверхчеловека Кроме того, самоубийство предстает в сознании главного героя как способ обретения нового языка, способного открыть тайну мира, жизни и смерти и превращающего героя в носителя истины, сверхзнания, недоступного окружающим Добровольная смерть, по мысли персонажа, позволяет обрести иную форму бытия Однако отношение главного героя к смерти лишено однозначной оценки.

Значимыми в плане экспликации содержания концепта «самоубийство» как единицы ментального пространства повествователя (помимо перечисленных выше концептов-интерпретаторов) в настоящей работе признаются следующие элементы концептуальной структуры мотивы «отсутствие глубины», «посредственность», «одиночество», прием противопоставления позиций персонажа и повествователя - один и тот же фрагмент действительности по-разному характеризуется персонажем и повествователем, мотивы «отсутствие глубины», «отсутствие света»

Важную роль в экспликации концепта «самоубийство», рассматриваемого в качестве единицы ментального пространства повествователя, играет мотив «слабость», а также художественная деталь «заношенная тужурка, разорванная под мышками и свежепочиненная», находящаяся в сильной позиции в конце текста и указывающая на негативное отношение повествователя к самоубийству Отмеченная художественная деталь «форменная тужурка» присутствует в смысловом отрезке, описывающем приготовление героя к самоубийству, которое, как ему представляется, сделает его равным сверхчеловеку Однако упоминание «тужурки» резко контрастирует с размышлениями героя о сверхчеловеке Сравнительный анализ концепта «самоубийства» как единицы МП повествователя и МП персонажа показал, что при сходной отрицательной

оценке личности главного героя и его жизни, решение героя расстаться с жизнью кажется повествователю неприемлемым

В «Рассказе о Сергее Петровиче» происходит реализация концептосферы и других персонажей, таким образом, концепт «самоубийство» как единица МП прочих участников описываемой истории эксплицируется, в частности, через мотивы слабости, безумия, одиночества Концепт «самоубийство» как единица МП остальных персонажей текста включает в себя мысль о безумии и слабохарактерности как основном признаке, посредством которого происходит интерпретация исследуемого концепта

Содержание ХК как единицы МП абстрактного автора представляет собой оценку имеющихся в тексте интерпретаций исследуемого концепта, принадлежащих персонажу (персонажам), повествователю Данная оценка может быть выявлена путем изучения монтажа точек зрения, представленных в тексте

Так, в частности, изменение статуса повествователя (например, имплицитного повествователя на эксплицитного, который обнаруживает свое присутствие путем использования местоимения 1-го лица) не только характеризует повествователя, но и указывает на проявление позиции абстрактного автора В определенном смысле авторская интенция присутствует и в выборе того или иного типа речи для реализации точки зрения персонажа

Практически на протяжении всего повествования в рассказе Андреева нарратор демонстрирует большую осведомленность относительно внутренней жизни главного героя по сравнению с самим героем (нарратор знает о герое больше, чем сам персонаж) Однако в заключительной части произведения повествователю известно о своем герое ровно столько, сколько самому герою о самом себе, а иногда значительно меньше Так, субъектом вводных слов «по-видимому» и «быть может», свидетельствующих о предположительном характере информации, в следующем высказывании является, на наш взгляд, повествователь «Он [Сергей Петрович] даже не раскрыл Ницше и был совершенно равнодушен к книге, которую, по-видимому, не дочитал < > Быть может, он боялся, что найдет там что-нибудь новое и неожиданное»

Как правило, повествователь ведет рассказ с позиции персонажа, те становится на точку зрения последнего, но при этом использует свое слово (субъект сознания - персонаж, субъект речи - повествователь) Однако периодически субъектом сознания и речи одновременно выступает повествователь, излагая информацию, недоступную пониманию героя Кроме

того, в первой и второй главах повествователь иногда выступает в качестве субъекта оценки (негативной) личности персонажа и его жизни

Тем не менее, по мере приближения повествования к моменту самоубийства персонаж все чаще наделяется прямой или несобственно-прямой речью, в то время как повествователь начинает отказываться от прямых оценок персонажа, отстраняясь от сознания героя Это сказывается в довольно частом употреблении вводных слов, указывающих на отсутствие точных сведений (относящихся к ментальным действиям персонажа), в использовании множества точек зрения, те повествователю становится недоступно внутреннее состояние героя напрямую Целью данного приема является определенная авторская интенция подчеркнуть значимость позиции персонажа В то же время присутствующее в сознании самого героя неоднозначное отношение к смерти, а также обнаруживаемая посредством анализа негативная оценка поступка героя, принадлежащая нарратору, являются показателем скорее критичного восприятия абстрактным автором поступка персонажа

Вторая часть (Смысловое наполнение и способы экспликации художественного концепта «самоубийство» в рассказе В.В. Набокова «Случайность») посвящена анализу ХК «самоубийство» в рассказе Набокова.

В качестве элементов концептуальной структуры «самоубийство» как единицы МП персонажа анализируются мотивы пустоты, круга, физической оболочки, света (ключевое слово «голова»), оппозиции жизнь там, тогда (в дореволюционной России) // жизнь здесь, сейчас (в эмиграции), мир реальный //мир ирреальный В результате анализа делается вывод о том, что важную роль в формировании концепта «самоубийство» играет мотив круга, репрезентирующий идею однообразной жизни персонажа, а также метафора «жизнь - это игра в шахматы», причем герой соотносит себя с игроком, которому очень хорошо известно расположение фигур на доске, а свою жизнь - с игрой Законы шахматной игры (точность, рационализм, расчет) он целиком переносит в жизнь Его размышления о жизни и смерти происходят именно в терминах шахматной игры «< > он кропотливо отмечал на листке все те ходы, что предпримет он, чтобы разыскать жену», «С той же тщательностью принимался он вырабатывать план своей смерти - и кривой отмечал падения и взмахи чувства страха» «В сотый раз воображал он, как устроит свою смерть Рассчитывал каждую мелочь, словно решал шахматную задачу» Решение главного героя умереть носит явно рациональный характер «было ясно только одно жизнь оскудела вконец, и жить дальше незачем»

Смысловым наполнением рассматриваемого концепта предстает, как выясняется в ходе анализа, идея освобождения Я персонажа «от ужаса земных повторений», выхода из замкнутого круга однообразных действий и состояния, репрезентируемых метафорой «железные качели» Поступок персонажа размыкает «порочную симметрию», а также избавляет героя от тела, являющегося для него источником страданий («Голова лопнет, как мыльный пузырь Обратится в радужный воздух») Мотив «цветного воздуха», эксплицирующий концепт «смерть», репрезентирует идею гармонии, счастья, связывая ее с темой ухода персонажа из жизни Отмечается также идея выхода персонажа из замкнутого, узкого пространства («Думал так выйти ночью на станции, обогнуть неподвижный вагон ») как основной смысловой элемент концепта-интерпретатора «смерть» Для героя самоубийство - это отказ от жизни, которая на самом деле жизнью не является

Отмечается противоположная трактовка метафоры «жизнь - это шахматная игра» представленная в рамках МП повествователя Жизнь, с точки зрения нарратора, не может соотноситься с шахматной игрой, т к в ней действует обратная или перевернутая логика (интересна следующая деталь во внешнем облике героя, данная в тексте в восприятии повествователя, выступающего в функции субъекта наблюдения: «густые брови, подобные перевернутым усам») В качестве основного интерпретирующего признака концепта «самоубийство» выделяется мотив «случайность» На основании обнаруженных в тексте противоположных трактовок приведенной метафоры делается вывод о противопоставлении позиций повествователя и персонажа, которое обнаруживается в том числе и на уровне синтаксиса в высказываниях, начинающихся с союза «а» («А с недавних пор другая мысль стала занимать его», «А первого августа < > в < > буфете берлинского вокзала сидела < > старуха Ухтомская, Марья Павловна < >», «А за минуту до отхода поезда вошла дама, моюдая, с большим накрашенным ртом < >» [жена персонажа])

В качестве основного смыслового компонента концепта «самоубийство» как единицы МП повествователя в работе рассматривается идея ошибочного действия персонажа (самоубийства) Персонаж, с точки зрения повествователя, оказался невосприимчивым к знакам, подаваемым ему судьбой, что нашло отражение в способах формирования концепта «самоубийство» в МП героя

В ходе анализа мотива круга и мотива пустоты в качестве элементов концептуальной структуры, эксплицирующей МП абстрактного автора, было установлено, что отмеченные мотивы отличаются двойственностью,

поскольку репрезентируют не только «ужас земных повторений» (О Сконечная), но также идею вечного возвращения, идею бессмертия, которая представлена посредством художественной детали обручальное кольцо

Кроме того, необходимо учитывать форму повествования как средства, эксплицирующего содержание авторского ХК Смена типа повествователя особым образом актуализирует авторскую интенцию, которая заключается в попытке отразить чье-то видение жизни и смерти, какое-то сознание, стоящее над всем происходящим По воле этого высшего сознания в одном поезде собираются люди, возможность встречи которых представлялась в данном контексте невероятной Их перемещения внутри замкнутого пространства и последствия этих перемещений легко соотносимы с передвижением шахматных фигур по черно-белому полю (ср частотные упоминания в тексте о черном и белом цвете) Главный герой оказывается втянутым в игру и подобно остальным персонажам является лишь шахматной фигурой, в то время как в роли игрока выступает судьба, которая размещает героев согласно своему замыслу (рисует «тайный узор») В тексте неоднократно создаются ситуации, предполагающие возможность встречи героя с его женой, однако каждый раз эта возможность оказывается нереализованной

Результаты проведенного анализа продемонстрировали, что смысловым наполнением ХК самоубийство как единицы авторского ментального пространства является присутствующая в авторском сознании мысль о неразрывной связи бытия, небытия и инобытия, что, в конечном итоге, свидетельствует о приемлемом отношении абстрактного автора к суициду Делается вывод о том, что авторская интенция заключается в попытке продемонстрировать созданную персонажем «новую комбинацию внутри собственного мира», позволившую герою пересечь границу жизнь здесь, сейчас // жизнь там, тогда и вернуться в Россию прошлого путем «прозрения иной формы бытия», по выражению В Е Александрова Происходит избавление героя от ложного бытия - не-жизни, содержанием понятия которого оказываются признаки, применимые в традиционном понимании к денотату «смерть».

Третья часть (Смысловое наполнение и способы экспликации художественного концепта «самоубийство» в рассказе Г. Газданова «Черные лебеди») посвящена анализу смысловой структуры ХК «самоубийство» и способов ее экспликации в названном произведении Поскольку в произведении представлен тип диегетического нарратора, отмечается необходимость изучения фигуры повествователя в двух его проявлениях как повествующего «я» {рассказчик сейчас) и повествуемого

или изображаемого «я» (рассказчик тогда) Временная разница между двумя этими «я» - примерно год «Двадцать шестого августа прошлого года я < > прочел, что < >, был найден труп русского, Павлова» Повествование в анализируемом тексте представляет собой попытку диегетического нарратора, вернее его повествующего «я», разобраться в причинах самоубийства главного героя, случившегося год назад, и направлено на осмысление поступка персонажа

Отбор и расположение элементов истории, репрезентирующих позицию нарратора, демонстрируют определенную смысловую линию, отражающую движение повествователя от непонимания к возможности окончательного осмысления поступка (самоубийства) героя После монолога персонажа о черных лебедях рассказчику кажется, что он может объяснить себе причину добровольной смерти главного героя («я смотрел на< > проходивших мимо меня людей и думал с исступлением, что они никогда не поймут самых важных вещей, мне казалось в то утро, что я их только что услышал и понял») Отмечается обнаруживаемый в рассказе контраст позиций персонажа-рассказчика (участника описываемых событий) и собственно нарратора Если в линии персонажа-рассказчика присутствует движение от непонимания к пониманию, то смысловая линия собственно нарратора какого-либо движения лишена Точкой отсчета представления позиции нарратора является начало повествования, сам факт обращения повествователя к уже произошедшим событиям (самоубийству), осмысленным персонажем-рассказчиком Нарратор вынужден признать, что самоубийство главного героя, равно как и сам герой, так и остались недоступны его пониманию («всякий раз, пытаясь понять причины его добровольной смерти, я вынужден был отказаться от этого, так < > Павлов неизменно оказывался вне всей системы рассуждений и предположений, он бып в стороне, он ни на кого не походил»)

В качестве способов, эксплицирующих концепт «самоубийство» как единицу МП персонажа, анализируются мотивы непосредственного восприятия действительности, улыбки (смеха), оппозиция жизнь здесь / жизнь там, символ истинной реальности «черные лебеди», мотив искаженной действительности, метафора - «смерть - это путешествие в Австралию», мотив «обреченного на смерть» Смысловым наполнением исследуемого концепта предстает идея обретения иной формы бытия, обладающего подлинной ценностью

Таким образом, в представлении главного героя именно самоубийство воплощает возможность обретения подлинной жизни, при этом герой не

является сумасшедшим, слабохарактерным, наоборот, нарратор неоднократно упоминает о его физической и духовной силе

На основе анализа мотива душевной и физической силы главного героя, мотива одиночества, метафоры «человеческий механизм», мотива улыбки, оппозиции жизнь тут / жизнь там делается вывод о содержании концепта «самоубийство» как единицы ментального пространства повествователя Анализируемый концепт предстает далеко не однозначным, включая в свое содержание как традиционное представление о добровольной смерти, так и прямо противоположную оценку суицида как проявления силы, эксплицируемую мотивом духовной силы и, в частности, сравнением с «закупоренным сосудом, который взорвался от страшного внутреннего давления» Символ «черные лебеди» выступает лишь одним из множества возможных объяснений самоубийства главного героя

Содержание авторского художественного концепта эксплицируется посредством анализа повествовательной формы рассматриваемого произведения Тип диегетического нарратора не подразумевает возможности интроспективного погружения в сознание героя, в результате чего описанное в тексте самоубийство получает статус явления, суть которого остается за гранью понимания и окончательного осмысления Отмечается определенное сходство в содержании анализируемого концепта, отражающего МП повествователя и МП персонажа, что свидетельствует об идейной близости их позиций Значимым признается и тот факт, что позиция персонажа-рассказчика претерпевает значительные изменения под влиянием точки зрения героя-самоубийцы Результаты анализа позволили сделать вывод о том, что в ментальном пространстве абстрактного автора поступок главного героя не рассматривается в ряду негативных явлений

В четвертой части (Сравнительный анализ содержания авторского художественного концепта «самоубийство» в произведениях Л. Андреева, В. Набокова, Г. Газданова) рассматривается содержание исследуемого ХК в произведениях указанных авторов Главных героев рассмотренных рассказов объединяет негативное отношение к собственной жизни, а также восприятие самоубийства как способа обретения иной, истинной формы бытия В рассказе «Черные лебеди» с помощью мотива силы реализуется индивидуальный смысловой компонент - представление о самоубийстве как о намерении, воплощение которого требует мужества и силы духа («Тому, что он был совершенно спокоен, я не удивлялся может быть, впервые ему пригодилось его неистраченное духовное могущество»)

Порядок расположения частей во II главе работы, в которых проводится анализ рассказов, отражает не только хронологическую последовательность

написания текстов, но и демонстрирует вполне определенную динамику в отношении к самоубийству - от негативного до приемлемого Подчеркивается, что отмеченная тенденция характерна как для позиции нарратора, так и для позиции абстрактного автора исследуемых произведений В рассказе Андреева, написанном в 1900 г, ни повествователь, ни абстрактный автор - при всем внимании последнего к размышлениям героя, и в конечном итоге, к его самоубийству - не разделяют позиции главного героя и воспринимают самоубийство скорее как недопустимое явление Кроме того, подчеркивается, что сам персонаж также не совсем однозначно оценивал возможность ухода из жизни Однако в рассказе Набокова «Случайность», написанном в 1924 г, позиция абстрактного автора скорее совпадает с позицией главного героя, а не с позицией повествователя, негативно оценивающего самоубийство

В рассказе Газданова «Черные лебеди», опубликованном в 1930 г, и нарратор, и абстрактный автор, как мы уже отмечали, в той или иной степени разделяют взгляды героя-суицидснта Кроме того, именно в данном рассказе ХК «самоубийство» включает в содержание индивидуальный смысловой компонент, реализуемый мотивом силы (духовной и физической) При этом данный интерпретирующий признак эксплицирует как МП главного героя, так и МП повествователя

В качестве смысловой доминанты анализируемого ХК «самоубийство» в рамках данного диссертационного исследования отмечается идея перехода на иной уровень бытия, возрождения к иной жизни Данный смысловой план актуализируется благодаря присутствующей во всех анализируемых текстах эксплицитно (как в рассказе Андреева) или имплицитно (как, например, в двух других рассказах) отсылке к философским взглядам Ф Ницше, и, в частности, к идее вечного возвращения В рассматриваемых рассказах самоубийство предстает как результат несоответствия реальной жизни ожиданиям героя-суицидента, те актуализируется описанный в работе Вл Соловьева сценарий добровольного ухода из жизни

В заключении обобщаются результаты исследования, делаются выводы, подтверждающие правомерность выдвинутой гипотезы, намечаются перспективы дальнейшего исследования

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1 Саморукова Я А К вопросу об анализе художественного концепта // Вестник СПбГУ, сер 9 - СПб" Изд-во СПбГУ, 2008, вып 1 - С 84-89.

2 Константинова (Саморукова) Я А Публицистика писателя как ключ к интерпретации художественного произведения стилистический аспект // Современная русистика проблемы, пути решения Материалы докладов и сообщений междунар науч -практич конф / СПб Изд СПГУТД, 2002 -С 87-90

3 Константинова (Саморукова) Я А К вопросу о концептуальном анализе художественного текста (на материале произведения Леонида Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче») // Русский язык в современном образовательном пространстве Материалы докладов и сообщений междунар науч-метод конф /СПб Изд СПГУТД, 2003 -С 91-94

4 Константинова (Саморукова) Я А Смысловое наполнение и способы интерпретации концепта самоубийство (на материале произведений Леонида Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче» и Г Газданова «Черные лебеди») // XXXII международная филологическая конференция Сборник Вып 15 Русский язык как иностранный и методика его преподавания 11-15 марта 2003 г, Санкт-Петербург / Отв ред Н А Любимова - СПб Филологический факультетСПбГУ, 2003 -С 188-195

5 Константинова (Саморукова) Я А Субъектно-объектная организация повествования как способ экспликации концепта // XXXIII международная филологическая конференция Сборник Вып 16 Русский язык как иностранный и методика его преподавания 2-20 марта 2004 г Санкт-Петербург / Отв ред Н А Любимова - СПб Филологический факультет СПбГУ, 2004 -С 136-140

Лицензия Ж № 000156 от 27 04 99 г

Подписано в печать 10 03 2009 г Форма 60x84 1/16 Авт л 1,25 Тираж 100 экз Заказ № 12

Ф-т филологии и искусств СПбГУ 199034, СПб, Университетская наб, 11

ОНУТ ф-та и искусств СПбГУ 199034, СПб, Университетская наб, 11

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Саморукова, Яна Александровна

Введение.

Глава I. Понятие «художественный концепт» в современной лингвистике и методы его анализа

§ 1. Художественный концепт в современной лингвистике

1.1. Понятия «художественный концепт» и «концепция»

1.2. Условия формирования художественного концепта

1.3. Структур^ кудожественного концепта

1.4. Понятие концептоносителя 28 Выводы к

§

§ 2. Ментальные пространства абстрактного автора, повествователя и персонажа как способ существования художественного концепта

2.1. Категория автора

2.2. Способы репрезентации ментального пространства автора

2.3. Способы репрезентации ментального пространства персонажа

2.4. Способы репрезентации ментального пространства повествователя 44 Выводы к

§

§ 3. Проблема самоубийства в культурологическом пространстве конца XIX — первой трети XX вв.

3.1. Самоубийство как способ обретения бессмертия.

3.2.Самоубийство — как результат отрицания человеком

Бога и возможности бессмертия души.

3.3. Смерть по собственной воле, как результат признания приоритета воли человека над властью Бога, как торжество абсолютной свободы человеческой воли.

3.4.Самоубийство как следствие отрицания смысла жизни.

3. 5.Самоубийство как следствие распада связи индивидуума с обществом.

Выводы к

§

Выводы к главе 1.

Глава П. Художественный концепт «самоубийство» в русской литературе первой трети XX вв.

Часть 1. Смысловое наполнение и способы экспликации художественного концепта «самоубийство» в произведении

Леонида Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче»

§ 1.1. Концепт «самоубийство» как единица ментального пространства персонажа

1.1.1. Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы»

1.1.1.1. Мотив «слабость».

1.1.1.2. Мотив «чужая воля».

1.1.1.3. Мотив отсутствия глубины

1.1.1.4. Оппозиция мысль//мозг.

1.1.2. Концепт-интерпретатор «сверхчеловек»

1.1.2.1 Мотивы «сильный», «смелый», «свободный», глубокий», «мысль»

1.1.3. Концепт-интерпретатор «жизнь» 69 1.1.3.1 .Мотивы «земля», «ночь», «тьма», «отсутствие глубины» 69 1.1.3.2. Мотив счастья как способ экспликации жизни Сверхчеловека

1.1.4. Концепт-интерпретатор «смерть» 71 1.1.4.1. Мотивы «ночь», «отсутствие глубины» и «замкнутое пространство»

1.1.4.2. Мотив глубины и мотив свободы.

1.1.4.3. Мотив глубины (метафора «раб, ломающий оковы»).

1.1.4.4. Мотив обретения нового языка (метафора «пророк, говорящий на чужом языке»).

Выводы к

§ 1.

§ 1.2.Концепт «самоубийство» как единица ментального пространства повествователя

1.2.1.Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы».

1.2.1.1.Мотивы «отсутствие глубины», «одиночество», «посредственность».

1.2.1.2. Прием противопоставления позиций персонажа и повествователя

1.2.2.Концепт-интерпретатор «жизнь» 78 1.2.2.1 .Мотивы «отсутствие глубины», «отсутствие света»

1.2.3.Концепт-интерпретатор «смерть»

1.2.3.1. Мотив слабости. 79 Выводы к

§ 1.

§1.3. Концепт «самоубийство» как единица МП окружающих (других персонажей)

1.3.1.Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы».

1.3.1.1 .Мотив «глупый».

1.3.1.2.Мотив слабости, безумия, одиночества. > 82 Выводы к

§1.

§ 1.4 Художественный концепт «самоубийство» как единица ментального пространства абстрактного автора.

Выводы к части

Часть 2. Смысловое наполнение и способы экспликации художественного концепта «самоубийство» в рассказе

В.В. Набокова «Случайность».

§ 2.1 Концепт «самоубийство» как единица ментального пространства персонажа

2.1.1. Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы».

2.2.1.1.Мотивы пустоты, круга, физической оболочки, света (ключевое слово «голова»).

2.1.2.Концепт-интерпретатор «жизнь» 88 2.1.2 Л.Оппозиции Жшиь там, тогда (в дореволюционной России^ жизнь здесь, сейчас (в эмиграции/

2.1.2.1.1.Мотив круга

2.1.2.1.2.Мотив света и мотив мелочи

2.1.2.2. Оппозиция мирреальный//мир ирреальный 93 2.1.2.2.1 .Мотивы воздуха, света, мелочи

2.1.2.2.2.Мотивы света, воздуха, надежды

2.1.2.2.3.Метафора «жизнь-это игра в шахматы»

2.1.3. Концепт-интерпретатор «смерть»

2.1.3.1. Мотивы мелочи, света и воздуха

Выводы к

§ 2.

§ 2.2.Концепт «самоубийство» как единица МП повествователя

2.2.1.Концепт-интерпретатор «жизнь»

2.2.1.1. Метафора «жизнь-это игра в шахматы»

2.2.1.2. Синтаксические средства

2.2.1.3. Элементы тематического уровня

2.2.2.Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы» 100 2.2.2.1 Мотив улыбки

2.2.3.Концепт-интерпретатор «смерть» 101 2.2.3.1.Мотив случайности

Выводы к

§ 2.

§ 2.3. Концепт «самоубийство» как единица МП абстрактного автора

2.3.1.Концепт-интерпретатор «жизнь». 102 2.3.1.1.Мотив круга

2.3.2. Концепт- интерпретатор «смерть»

2.3.2.1.Мотивы пустоты и воздуха

2.3.2.2.Мотивы света и движения. 109 Выводы к части

Часть 3. Смысловое наполнение и способы экспликации концепта «самоубийство» в рассказе Г.Газданова

Черные лебеди»

§ 3.1. Художественный концепт «самоубийство» как единица ментального пространства персонажа.

3.1.1. Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы».

3.1.1.1 .Мотив непосредственного восприятия действительности

3.1.1.2. Мотив улыбки (смеха).

3.1.2. Концепт-интерпретатор «жизнь»

3.1.2.1. Оппозиция жизнь здесь/жизнь там.

3.1.2.2. «Черные лебеди» как символ истинной реальности.

3.1.2.3.Мотив искаженной действительности.

3.1.3. Концепт-интерпретатор «смерть»

3.1.3.1 .Метафора «смерть - это путешествие в Австралию.

3.1.3.2.Мотив «приговоренного к смерти».

3.1.3.3.Мотив смеха как репрезентация идеи вечного возвращения"

Выводы к

§ 3.1.

§ 3.2.Художественный концепт «самоубийство» как единица ментального пространства повествователя.

3.2.1.Концепт-интерпретатор «личность самоубийцы».

3.2.1.1. Мотив душевной и физической силы главного героя

3.2.1.2. Мотив одиночества.

3.2.1.3. Метафора «человеческий механизм».

3.2.1.4. Мотив улыбки.

3.2.2.Концепт-интерпретатор «жизнь»

3.2.2.1. Мотив дружеских (родственных) отношений

3.2.2.2. Мотив искаженной действительности

3.2.2.3. Оппозиция жизнь тут/жизнь там.

3.2.3.Концепт-интерпретатор «смерть» 129 3.2.3.1 .Мотив духовной силы

Выводы к

§ 3.

§З.З.Художественный концепт «самоубийство» как единица ментального пространства абстрактного автора

Часть 4. Сравнительный анализ содержания авторского художественного концепта «самоубийство» в произведениях JI. Андреева, В. Набокова,

Г. Газданова

Выводы к главе 2.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Саморукова, Яна Александровна

Понятие «художественный концепт» (ХК) активно разрабатывается современными исследователями (О.В. Афанасьевой, В.Г. Зусман, В.В. Колесниковой, JI.B. Миллер, М.Р. Проскуряковым и др.). К актуальным задачам дальнейшего изучения можно отнести персонификацию ХК, исследование его смысловой структуры с учетом представленных в тексте позиций персонажа (-ей), повествователя, и, в конечном итоге, автора. Именно такая задача ставится в настоящей работе, определяя ее актуальность. При подобном подходе внимание исследователя сосредотачивается на изучении субъектно-объектной организации повествования, что подразумевает обращение к разрабатываемым в рамках теории нарратива понятиям точки зрения, коммуникативной модели текста, плана персонажа // плана повествователя, типологии нарратора.

Включение метода концептуального анализа в систему методов анализа художественного текста, разработанных в рамках теории нарратива, совмещение данных подходов составляет научную новизну настоящего исследования. Впервые авторский ХК рассматривается как взаимодействие его интерпретаций, эксплицирующих ментальное пространство персонажа и ментальное пространство повествователя. Под ментальным пространством понимается репрезентируемое в тексте субъектное сознание (персонажа, повествователя, автора). Подобный подход позволяет учитывать широкий спектр имеющихся в тексте интерпретаций ХК, не оставляя за рамками исследования субъективные и противоречивые трактовки концепта, как это происходит при анализе ХК как единицы ментального пространства текста вообще.

В настоящее время сложилась определенная традиция исследования ХК как процесса выявления всех обнаруженных в тексте смыслов, имеющих прямое или косвенное отношение к избранному концепту. Считается, что описание смыслового инварианта ХК возможно посредством указания «на некоторое неструктурированное множество однотипных высказываний, означивающих этот концепт в различных текстах. Суммирование таких "означиваний" и даст возможность говорить о содержании концепта» (Миллер 2003:69).

В современных исследованиях текст понимается как иерархическая упорядоченность, ориентированная на создание некоего целого, завершенного относительно исходного авторского замысла (Дымарский 2001: 24). Поэтому можно предположить, что смыслы, образующие концепт, взаимодействуют между собой, поскольку любой смысловой сигнал, появляющийся в тексте, подается особым образом в соответствии с художественным замыслом, композицией и сюжетом произведения (Там же).

Тем не менее, при исследовании ХК, как правило, именно анализу композиции в аспекте субъектно-объектиой организации текста уделяется недостаточное внимание. ХК изучается «вообще», как единица ментального пространства (МП) всего текста, вне зависимости от того, что разные оценки одной и той же проблемы могут принадлежать разным сознаниям и репрезентировать ментальное пространство того или иного персонажа или повествователя. Согласно точке зрения Д.С. Лихачева, концепт формируется из столкновения словарного значения слова с личным опытом человека (концептоносителя). Таким образом, концепт способен расширять значение слова, оставляя возможности для сотворчества, домысливания. Концепты, представляя собой определенные «послания», ■ могут по-разному восприниматься адресатами (Лихачев 1993: 4-5). Мы полагаем, что данное утверждение справедливо и по отношению к авторскому ХК, который формируется в рамках текста.

Гипотеза исследования. Процесс концептуализации носит личностный характер, вследствие этого ХК в тексте может иметь прямо противоположные интерпретации в зависимости от того, кто в. данном случае выступает в качестве концептоносителя - тот или иной персонаж или повествователь. Содержание авторского ХК, таким образом, может быть эксплицировано через изучение взаимодействия представленных в тексте интерпретаций анализируемого концепта.

Теоретическая значимость настоящего исследования заключается в разработке метода анализа ХК, позволяющего учитывать формирующиеся в рамках текста субъективные интерпретации ХК, поскольку именно субъективность, как нам представляется, отличает художественный концепт от языкового.

Практическая значимость работы состоит в том, что материалы и результаты исследования могут быть применены в практике преподавания русского языка как иностранного на занятиях по аналитическому чтению. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы в вузовской практике при разработке спецкурсов по анализу художественного текста.

Теоретическую основу диссертации составили работы по концептуальному анализу художественного текста (С.А. Аскольдова-Алексеева, Д.С. Лихачева, В.В. Колесова, В.В. Красных, М.Р. Проскурякова), исследования по теории нарратива (Ж. Женетта, Б.О. Кормана, Я. Мукаржевского, Е.В. Падучевой, В. Шмида, Ц. Тодорова), труды по лингвистике текста (Б. Гаспарова, М.Я. Дымарского, Г.А. Золотовой).

Объектом настоящего исследования является смысловая структура художественного концепта «самоубийство».

Предмет исследования — способы экспликации художественного концепта «самоубийство», рассматриваемого в качестве единицы ментального пространства персонажа, повествователя, автора.

Цель работы заключается в описании смысловой структуры ХК и способов ее экспликации, исходя из представления об авторском ХК как взаимодействии присутствующих в тексте интерпретаций исследуемого концепта, принадлежащих персонажу и повествователю.

В соответствии с гипотезой и целью были поставлены следующие задачи:

1. описать условия возникновения и формирования ХК, его структуру и отличия от языкового концепта;

2. определить границы ментального пространства (МП) повествователя и персонажа, проанализировав соответственно способы презентации в тексте субъектных сфер повествователя и персонажа. Описать способы экспликации субъектной сферы абстрактного автора текста;

3. выявить и описать средства экспликации и содержание художественного концепта «самоубийство» применительно к МП повествователя и персонажа в рассказах JI. Андреева, В. Набокова, Г. Газданова. Установить содержание авторского художественного концепта в исследуемых произведениях посредством анализа представленных в тексте интерпретаций концепта;

4. описать смыслы, закрепленные за феноменом «самоубийство» в культурологическом пространстве первой трети XX вв.;

5. сопоставить способы экспликации, а также содержание ХК «самоубийство» в исследуемых произведениях; пределить смысловую доминанту рассматриваемого ХК;

6. сравнить смысловое наполнение ХК «самоубийство», установленное в результате анализа данных рассказов, со смыслами, приписываемыми явлению самоубийства в культурологическом пространстве первой трети XX вв.

Положения, выносимые на защиту:

1. Смысловая структура авторского ХК представляет собой взаимодействие интерпретаций данного концепта, сформировавшихся в рамках МП персонажа и МП повествователя. При этом содержание авторского ХК может быть эксплицировано на материале как одного текста, так и нескольких произведений одного и того же автора. Проанализировав содержание одноименного авторского ХК в произведениях разных писателей, можно выделить определенные смысловые составляющие, не нашедшие отражения в национально-культурном опыте. Данные смысловые составляющие, принадлежащие сознанию как одного, так и нескольких авторов, будут формировать содержание непосредственно самого ХК.

2. Границы концептосферы (ментального пространства) персонажа и повествователя можно установить при помощи анализа субъектно-объектной организации текста через обращение к разрабатываемым в рамках теории нарратива понятиям — точки зрения (оценочной, временной, пространственной и т.д), текста персонажа/текста повествователя и способов их репрезентации, типа повествователя, модели повествования.

3. ХК представляет собой иерархическую структуру, в которой задействованы различные уровни текста, включая композицию (субъектно-объектную организацию текста). Вершиной концептуальной структуры является анализируемый концепт. Данный концепт в свою очередь эксплицируется через концепты-интерпретаторы, которые исследуются через бинарные оппозиции, получающие статус ментальных в конкретном тексте. На следующем уровне разворачивается мотивная организация текста. Мотив может быть представлен ключевыми или тематическими словами, метафорами, сравнительными оборотами. Отметим, что ментальные ассоциации исследуемого концепта также могут находиться в отношениях градации.

4. ХК представляет собой иерархическую структуру, однако, количество уровней, представленных в ХК, может варьироваться. Таким образом, чем больше уровней насчитывает ХК и чем больше средств задействовано в репрезентации данных уровней, тем более разнообразным предстает смысловое наполнение ХК, что усиливает его эстетическое и эмоциональное воздействие.

Материалом исследования послужили следующие произведения: «Рассказ о Сергее Петровиче» JI. Андреева, «Случайность» В. Набокова, «Черные лебеди» Г. Газданова. Выбор данных произведений объясняется тем, что в центре каждого из них находится тема самоубийства, рассматриваемая в аспекте философских категорий бытия/небытия/инобытия. Анализируемые рассказы были написаны в то время (первая треть XX века), когда эпидемия самоубийств в России поразила не только общественную жизнь, но и русскую литературу (Паперно 1999:127). Многие писатели (Л.Андреев, М. Кузьмин, А. Куприн, Ф. Сологуб, В. Набоков, А. Мариенгоф, Н. Эрдман и др.) обращались к этой теме в своих произведениях. В настоящей работе в качестве основного критерия отбора материала рассматривался объем текста, поскольку произведения малой формы в большей степени соответствуют характеру занятий по аналитическому чтению в иностранной аудитории. Кроме того, некоторые мотивы творчества В. Набокова и Г. Газданова перекликаются между собой (Ю. Левинг, Л.Д. Бугаева), что дает основания для сопоставления содержания авторского ХК в произведениях данных писателей. Рассказы «Случайность» и «Черные лебеди» были написаны в эмиграции примерно в одно и то же время, «Рассказ о Сергее Петровиче» Л. Андреева появился значительно раньше. Данное обстоятельство позволяет проследить динамику смыслового наполнения выбранного в качестве примера в рамках настоящего диссертационного исследования ХК «самоубийство».

Методами исследования являются - дедуктивный (от общего к частному), описательный метод на основе концептуального и нарратологического анализа текста с использованием элементов сравнительного анализа.

Структура работы определяется последовательностью решения поставленных задач. Диссертационное исследование состоит из введения, двух исследовательских глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Смысловая структура художественного концепта и способы ее экспликации"

Выводы к главе 2.

Вторая глава диссертационного исследования была посвящена анализу смысловой структуры ХК «самоубийство» в произведениях JI. Андреева «Рассказ о Сергее Петровиче», В. Набокова «Случайность», Г. Газданова «Черные лебеди». Перечисленные произведения исследовались в основном с позиций имманентного анализа художественного текста, без привлечения внешней по отношению к данным текстам исследовательской литературы.

Данный подход является приоритетным в рамках предложенного в настоящей работе метода исследования смысловой структуры ХК. Тем не менее, анализ рассказа В. Набокова «Случайность» потребовал обращения, в том числе, и к богатой научной традиции набоковедения, поскольку исследование отдельно взятого рассказа В. Набокова вне контекста его творчества не представляется возможным, в силу автоинтертекстуальности произведений писателя (Долинин 2001: 19-20).

В центре нашего внимания был процесс персонификации ХК, в связи с чем мы исследовали смысловую структуру ХК с учетом представленных в тексте позиций персонажа (персонажей), повествователя и, в конечном итоге, автора. Художественный концепт в рамках демонстрируемого подхода формируется в ментальном пространстве каждого названного субъекта. Применительно к субъектной сфере персонажа и повествователя ХК эксплицируется через концепты-интерпретаторы, представленные бинарными оппозициями, мотивной организацией текста, ключевыми словами, а также метафорами и сравнительными оборотами. Смысловое наполнение авторского ХК можно описать, как нам представляется, посредством анализа взаимодействия обнаруживаемых в тексте интерпретаций исследуемого концепта.

Границы ментального пространства главного героя, а также ментального пространства повествователя нам удалось установить путем изучения представленных в тексте типов речи, реализующих субъектный план персонажа и повествователя. Кроме того, в анализируемых текстах нас интересовал характер повествования, а также тип нарратора, представленный в каждом конкретном произведении, поскольку даже незначительное изменение повествовательной манеры свидетельствует не только о преобразовании позиции повествователя, но и указывает на проявление авторской интенции.

Заключение

В настоящей работе был предложен подход, в соответствии с которым исследование смысловой структуры ХК происходит с привлечением сфер сознания разных субъектов текста. Подобный подход, совмещающий метод концептуального анализа с методом анализа текста, разработанным в рамках нарратологии, представляется перспективным, поскольку художественный концепт в произведении предстает как результат взаимодействия и столкновения нескольких «голосов», или точек зрения. Именно поэтому особо значимым представляется выделение и исследование ментальных пространств персонажа, повествователя и абстрактного автора как способов существования художественного концепта.

Анализ произведений, связанных культурно-исторической эпохой и главной сюжетной ситуацией, но принадлежащих разным авторам, демонстрирует, на наш взгляд, сложное соотношение коллективного// индивидуального в содержании ХК. С одной стороны, ХК базируется на коллективном речевом опыте, однако в границах литературного произведения или творчества писателя в целом смысловое наполнение ХК индивидуализируется, и таким образом продолжается постепенное и неостановимое обогащение концепта от текста к тексту.

Так, к субъективным смыслам ХК «самоубийство», выделенным в ходе исследования, относятся следующие: отношение главного героя (каждого из анализируемых рассказов) к самоубийству как к возможности обретения иной, истинной формы бытия. Кроме того, в содержание исследуемого ХК включаются: смысловой компонент выхода из замкнутого пространства, репрезентация личности главного героя как носителя высшей истины, представление о самоубийстве как поступке, требующем исключительного мужества. Помимо перечисленных интерпретаций, важным смысловым компонентом ХК предстает сформулированная Ф. Ницше идея самоубийства как утверждения собственной воли сверхчеловека, неподвластной воли Бога.

Смысловой доминантой ХК «самоубийство» является, как мы уже отмечали, идея перехода на иной уровень бытия, возрождения к иной жизни.

Поскольку ХК творится в рамках национально-культурного контекста, которому принадлежит и сам автор, концепт обязательно демонстрирует определенную связь с некими глубинными представлениями народа о мире в целом. Изучение культурологического фона формирования ХК «самоубийство» способствовало обнаружению в содержании исследуемого ХК смыслов, отсылающих к коллективному сознанию этнокультурного сообщества. Мы рассмотрели смысловые структуры, посредством которых люди пытались уяснить себе суть феномена самоубийства. Анализ созданных в рамках различных научных дисциплин (в медицине, философии, социологии), а также в произведениях литературы и искусства моделей осмысления феномена самоубийства позволил выделить наиболее распространенные интерпретации данного явления. Суицид в коллективном сознании, как правило, рассматривался как следствие трудной жизненной ситуации, одиночества (в социологии в качестве основной причины самоубийства выдвигалась идея о потере личности связи с обществом), отсутствия веры в Бога, душевной болезни.

Отметим, что перечисленные интерпретации поступка самоубийцы были свойственны, главным образом, национальному коллективному сознанию. Если говорить о смысловых структур, посредством которых самоубийство осмыслялось, в частности, с позиций философии, то в качестве основной из них можно назвать принадлежащую Вл. Соловьеву мысль о том, что самоубийца выбирает добровольную смерть, поскольку в жизни происходит не то, что, с его точки зрения, в ней должно происходить.

В процессе исследования мы трактовали понятие художественного концепта как иерархически организованную структуру, смысловые составляющие которой не просто суммируются, а встраиваются в сложную и многомерную систему авторского художественного замысла. В связи с чем большое внимание в работе уделялось анализу субъектно-объектной организации повествования в исследуемых текстах. В заданных параметрах была предпринята попытка описать способы экспликации ХК, которые рассматривались с учетом их функционирования в рамках субъектного ментального пространства (повествователя и персонажа).

Исследование способов репрезентации ментального пространства абстрактного автора, персонажа(-ей) и повествователя в художественном тексте заставило нас обратиться в том числе и к таким важным, разработанным в нарратологии аспектам организации повествования, как коммуникативная структура текста, повествовательные инстанции, понятие точки зрения,' соотношение плана нарратора и плана персонажа.

Таким образом, анализ художественного концепта проводился с привлечением понятийного аппарата и методологии, разработанных в рамках нарратологического анализа текста. Подобное совмещение подходов при исследовании ХК способствует, как нам представляется, более полному и всестороннему описанию его смысловой структуры, обладающей способностью к динамичному «приращению» субъективных смыслов. Предложенный метод анализа может быть использован в дальнейшем при исследовании смысловой структуры других художественных концептов.

Список научной литературыСаморукова, Яна Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аверин Б.В «Поэтика ранних романов Набокова» // Набоковский вестник. Вып. 1. - СПб: «Дорн», 1998. С. 31-43.

2. Адорно Теодор В. Позиция повествователя в современном романе // Мысль: Философия в преддверии XXI столетия: Сб. статей / Редкол.: А.И. Бродский и др. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета. 1997. С. 172-178.

3. Александров В.Е. Набоков и потусторонность. М.: «Алетейя», 1998. — 313 с.

4. Алефиренко Н. Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М.: Academia, 2002. 246с.

5. Арнольд И.В. Стилистика декодирования. JL: Издательство Ленинградского университета, 1974.-243с.

6. Арсланов В.Г. Постмодернизм и русский «третий путь»: tertium datur русской культуры XX века. М.: Культурная революция, 2007. — 656 с.

7. Аскольдов-Алексеев С.А. Концепт и слово // Русская речь. Нов.сер. Вып. II. -Л., 1928. С.28-44.

8. Балуев С.М. Автор и повествователь в «Путевых очерках» А.Ф. Писемского // Вестник СПбГУ, СПбГУ: Изд-во С.-Петербургского университета, 1997, сер.2, вып. 4. (№23). С. 62-68.

9. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологическои семантике языка. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1996. 103с.

10. Барт Р. Избранные работы: Семиотика, поэтика. М.: Издательская группа «Прогресс», 1994. - 615с.

11. Бахтин М. Автор и герой: К философским основал1 гуманитарных наук. — СПб.: Азбука, 2000. 336 с.

12. Бойд Б. Метафизика Набокова: Ретроспективы и перспективы // Набоковский вестник: В. Набоков и Серебряный век. СПб.: Дорн, 2001. г 212 с.

13. Бойд Б. Владимир Набоков. Русские годы. 1899—1940. Биография. Прр. с англ. Г. Лапиной. СПб: Симпозиум, 2001. 695с.

14. Болотцова Н.С. Коммуникативные универсалии и их лексическое воплощение в художественном тексте // «Филологические науки. М., 1992.4. С. 75-87.

15. Болотов ДИ. А. А. Потебня и когнитивная лингвистика// Вопросы языкознания, М.: «Наука», 2008, №2. С.82-96.

16. Бондарко А.В. Проблемы грамматической семантики и русской аспектологии. Спб.; Издательство С.-Петербургского университета, 1996. — 220с.

17. БорисоваМ.Б. Концепт «Чудак» в, художественном мире М. Горького //Говорящий и слушающий : Языковая личность, текст, проблемы обучения: Материалы Междуиар. Научн.-метод. Конф. СПб: Изд-во «Союз», 2001. С. 362-370

18. Брудный А.А. Психологическая герменевтика. М.: Лабиринт, 1998. 332с.

19. Бугаева Л. Д. Тема вечности в рассказах В.Набокова и Г. Газданова // Материалы XXVI межвуз. науч.-метод. конференции преподавателей и аспирантов. Секция стилистики русской публичной и художественной речи. СПб, 1997. С.70 — 74.

20. Бугаева Л. Д. «Масонство как историко-литературная проблема: Г. Газданов и М. Осоргин»// История и филология: проблемы научной интеграции на рубеже тысячелетий.- Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского гос. ун-та, 2000. С . 255-260.

21. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. М.: НЛО, 1998. -208с. >

22. Булышша М. М. ДВИЖЕНИЕ — МЫСЛЬ — СЛОВО // Вестник ВГУ; Серия Гуманитарные науки. 2004. 1. С. 186-194.

23. Ю.Р. Вагин, Л.З. Трегубое. Эстетика самоубийства. Пермь: КАПИК, 1990.284с.

24. Вежбицкая А. Язьж. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.— 634с.

25. Виноградов В В. Проблема образа автора в художественной литературе//Виноградов В.В. О теории художественной речи, М.1971, С. 105-121.

26. Виноградов В.В. О языке хуждожественной литературы. М., 1959.

27. Волоишнов В.Н. Марксизм и философия языка. Москва: Лабиринт, 1993. —188с.

28. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар : Куб ГТУ, 2002. — 140с.

29. ГакВ.Г. Пространство вне пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 127-134.

30. Гаспаров Б.М. Язьж, память, образ. Лингвистика языкового существования. -М., 1996.-351с. . '

31. Голышкина JJ.A. Художественное повествование как выражение речевого поведения автора (на материале рассказов В.В. Набокова) // Материалы XIX Межвуз. Науч. -методич. Конф. Вып. 19., СПб: Изд-во СП6ГУ,2000. С48-52.

32. Гребенщикова.Н.Н. Автор и его позиция в рассказах М.Горького. // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. N38 (82): 4.1. (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. СПб., 2008. - С. 137-142

33. Гребенщикова Н.Н. Концепт человека в художественной системе М. Горького (рассказы первой половины 1920-х годов). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. СПб, 2008. 20с.

34. Григорьев В.П. Грамматика идиостиля. М.: Наука, 1983. — 225с.

35. Гришина Н.В Концепт вода в языковой картине мира (на основе номинативного и метафорического полей русского языка XI-XX вв.). Автореф. канд. филол. наук. Саратов, 2002. — 20 с.

36. Грушина Н.Б. Концепт «время» в дискурсе современных художественно-публицистических журналов (на материале журнала «Новый мир»). Автореф. Дис. На соик. .канд. Филол. Наук. СПб, 1992. — 16с.

37. Дейк Т.А. ван . Язык, Познание.Коммуникация., М.: Прогресс, 1989. — 312 с.

38. ДелезЖ., Гваттари Ф. Что такое философия? / Пер. с франц. И послесл. С.Н. Зенкина. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1998. — 288с.

39. ДелезЖшь. Ницше. СПб: Аксиома, 1997. 186с.

40. Демьянков В.З. Семантические роли и образы языка// Язык о языке: Сб. статей/ Под общ.рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. — М.:Языки русской культуры, 2000. С.193-271.

41. Добрушина Н.Р. Воздух: вещество или пространство, материя или дух // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 217226

42. Долинин А. Вступ. ст. //В. Набоков. Собр.соч. русского периода в 5 т. СПб: «Симпозиум», 2001. С.5-23.

43. Доманский Ю.В. О культурном статусе русского рока // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. Вып. 3. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. С. 215-226.

44. Достоевский Ф.М. Полное Собр. Соч. в 30 т. J1.: «Наука», 1972-1990. T.24.J1.: «Наука», 1981.

45. Достоевский Ф М. Дневник писателя// Достоевский Ф.М. Полное Собр. Соч. в 30 т. М., 1972-1990. т 23.

46. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы ЖХ-ХХ вв.). 2-е изд., испр. и доп. М.: Эдиториал УРСС, 2001. -328с.

47. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика/ Предисловие и комментарии А.Г. Аствадатурова. — СПб: Аксиома, Новатор, 1996. 232с/

48. Жолковский А.К К некоторым аспектам структуры одного литературного текста \\ Культура русского модернизма. М., 1993 . С. 389 395.

49. ЖенеттЖ. Фигуры Работы по поэтике.: В 2 т. — М.: Изд. Им. Сабашниковых,1998.

50. Золотова Г.А., Оиипенко Н.К. Сидорова М.Ю., Коммуникативная грамматика русского языка. М. Эдиториал УРСС, 2004. С.541.

51. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. Изд. 2-е стереотипное. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — 368С.

52. ЗусмапВ.Г. Диалог и концепт в литературе. Нижний Новгород: ДЕКОМ,2001.

53. Ивапчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. М.: Наука, 1979.-287.

54. Ивапчикова Е.А. «Всеведущий» автор в повести Достоевского «Вечный муж» // Коммупикативно-смысловые параметры грамматики и текста/Сборник статей, посвященный юбилею Г.А.Золотовой. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. С. 389-397.

55. Иезуитова JI.A. Творчество Леонида Андреева(1892-1906).Л.: «Изд-во Ленинградского университета», 1976. — С.239.

56. ИпгардепР. Введение в феноменологию Эдмунда Гуссерля/ Перевод А. Депежкина и В. Куренного М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - 224с.

57. Кайда JI.T. Стилистика текста: от теории композиции — к декодированию. М.: Флинта: Наука, 2005. 207с.

58. Камю А. Миф о Сизифе М.: «Радуга», 1988. 186с.

59. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Языки русской культуры, 2003. — 486с.

60. Карасев Л.В. Философия смеха. М.: РГГУ, 1996, 221с.

61. Кобозева KM. Грамматика описания пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 153-162.

62. Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе ХЕХ-ХХ вв. М.:Ин-т русского языка РАН, 1994.-336с.С.

63. Кожевникова Н.А. Воспоминания в произведениях А.П. Чехова// Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста/Сборник статей, посвящепный юбилеюГ.А.Золотовой. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. -403-418.

64. Кибрик А.Е. Лингвистическая реконструкция когнитивной структуры// Вопросы языкознания, М.: «Наука», 2008, №4, с.51-7 Вопросы языкознания, М.: «Наука», 2008, №4, с.78-89.

65. Колесов В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ//Вестник СПбГУ. Сер., 2,1992. Вып.З. № 16. С. 30-40.

66. Колесов В.В. Язык и ментальность. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2004.- 240с.

67. Колесова Д.В. К вопросу о концептуальном анализе художественного текста// Материалы XIX Межвуз. Науч. методич. Копф. Вып. 19., - СПб: Изд-во СПбГУ,2000. С.35-37.

68. КормапБ.О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов // Корман Б.О. Избранные труды по теории и истории литературы. Ижевск, 1992. С. 172-189.

69. Корман Б.О. Теория литературы.Ижевск: Институт компьютерных исследований, 2006. — 552с.

70. Костин А.В. Современные теории концепта в лингвистических исследованиях // Лингвистика — какая она есть. Лингвистика какая она будет. Межвуз. Сборник. Научн. Трудов. - Иваново: Изд-во «Ивановск. гос. ун-т», 2003. с. 66-77.

71. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: Гнозис, 2002. 282 с.

72. Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики/ЯОлия Криртева; М.:РОСПЭН, 2004. 652с.

73. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова ПАМЯТЬ // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. С. 85-91.

74. Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постшдовке проблемы) // Известия РАН. Сер. лет. и яз. 1997. 3. С. 22-31.

75. Кубрякова, Е.С. О понятии MecTai, предмета и пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 84-93.

76. Кубрякова Е.С. О современном понимании термина «концепт» в лингвистике и культурологи // Реальность, язык и сознание: Межд. Межвуз.сб. практич. исследований. Вып. 2 / Отв. Ред. Т.А.фесенко — Тамбов:Изд-во ТГУ им .Державина 2002. с.4-14.

77. Кузнецова Д.Г. Концепты «зависть» и «смерть» в прозе А.Б. Мариенгофа // Русский язык и межкультурная коммуникация. Научный журнал. Пятигорский государственный лингвистический университет. №1,2004 (4),с. 146-165.

78. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л.: Художественная литература, 1974.-234с.

79. Лассан Э. Еще раз о значении, концепте и концентосферс// Массовая культура на рубеже 30W0Q веков: Человек и его дискурс. Сбатуроведческ. науч. Трудов/Под. Ред. IO.A. Сорокина, М.Р. Желтухиной. ИЯ РАН. М.: «Азбуки», 2003. С. 265 - 274.

80. Левин Ю.И. Биспациальность как инвариант поэтического мира В. Набокова// Ю.И. Левин. Избр. Труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. С. 323-324.

81. Левинг Ю. «Тайны литературных адресатов В.В. Набокова: Гайто Газданов»// Набоковский вестник. Вып. 4. Петербургские чтения, СПб.; Дорн, 2001.C. 75-90.

82. Словарь литературоведческих терминов. Ред.-сост.: Л.И. Тимофеев и С.В. Тураев. М., «Просвещение», 1974. — 509 с.

83. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН. Сер. Лит. И яз. 1993. Т.52, №1.

84. Логический анализ языка: Культурные концепты: Сб. ст. М: Языки русской культуры, 1991.-397с.

85. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. — 384с.

86. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999.

87. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты//Язык — система, язык-текст, язык — способность. Сб. статей к 60-летию чл.- кор. Академии наук JO.H. Караулова. М., 1995. С. 260-277.

88. Макеева НИ. Языковые концепты в истории русского языка// Язык о языке: Сб. статей/ Под общ.рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. — М. :Языки русской культуры, 2000. С. 63-156.

89. МарееваН.С. Рецензия на книгу В.Г. Арсланова «Постмодернизм и русский "третий путь" // Вопросы философии. 2007. № 1. С. 4-6.

90. Мшшер JI.B. Художественная картина мира и мир художественных текстов. -СПб:Филологический факультет СПбГУ, 2003. — 156С. — (Филологические исследования).

91. Михайлов О.Н. О Владимире Набокове// В.В.Набоков. Избранные произведения. -М.:Сов. Россия., 1989. С. 5-14.

92. Мукаржовский Я. Индивидуум и литературное развитие// Мукаржовский Я. Структуральная поэтика. М.: «Языки русской культуры»: Кошелев, 1996. 479 с.

93. В. Набоков. Лекции по русской литературе. М, 1995. С. 241.

94. Облик слова. Сб. статей./ РАН. Ин-т рус. Яз. — М.: АО «Астра семь»,1997. —384 С.

95. Ожегов С.И Толковый словарь русского языка. М., 1992.

96. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Изд ЛКИ, 2007. 261 с.

97. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб: Азбука, 2000. - 352с.

98. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 464с.

99. Панченко A.M. О смене писательского типа в петровскую эпоху // Панченко A.M. Я эмигрировал в Древнюю Русь. Россия: История и культура. Работы разных лет. СПб.: ЗАО «Журнал " Звезда "», 2008. С. 389-410.

100. Паперно И. Самоубийство как культурный институт. М.: Новое литературное обозрение, 1999.-256 с.

101. Пииежатшова Н.П. Основные семантические признаки поэтического концепта «крыло» // Русский язык на рубеже тысячелетий. Материалы Всероссийской конференции 26-27 октября 2000 г. СПб., 2001. С. 508 - 512.

102. Попова З.Д., Стерли» И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж, 2000.

103. Поцепля Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. —260с.

104. Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. Ун-та, 2000. 240 с.

105. Pro et contra : Личность и творчество Вл. Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей: Антология: С.-Пб.: РХТИ, 1999. Т.1 975 е., т.2. — 1060с.

106. Рогова К.А. Беседы К.А. Роговой с учениками// Обретение смысла. Сб. ст., посвящен. Юбилею докт. Филол. Наук, проф. К.А. Роговой. — СПб.: Издательство «Осипов», 2006. с.6-28.

107. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и темы. М.: Аграф, 1999. -381с.

108. Русский Newsweek, 2007, 3-9 сентября, №36.

109. Руссова С. Н. Автор и лирический текст. М.: Знак, 2005. — 312с.113. «Самоубийство» (наша анкета)»// Новое слово. 1912, №6.

110. Сивкова А.В. Идиостиль H.D. Гоголя в аспекте лингвокогнитивной поэтики (на материале произведений «Ночь перед Рождеством» и «Мертвые души»). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Калининград, 2007. -22с.

111. Силантьев И. В. Поэтика мотива. М.: Языки славянской культуры, Кошелев, 2004.-294с.

112. СконечнаяО. Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях В.В. Набокова// ЛО. 1994, № 7. С.38-44.

113. Степанов С.П. Организация повествования в художественном тексте (языковой аспект). СПб.: Изд -во СПбГУФЭ, 2002. - 188с.

114. Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия// Соловьев B.C. Собр. Соч. в 2-х т. М., 1990. Tl. С.47-549.

115. Степанов Г.В. О границах лингвистического и литературоведческого анализа художествешюго текста// Известия АН СССР. СЛЯ. Т.39.1980. №3.

116. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования. М., 1997.

117. Степанова Н.С. Мотив воспоминаний в русских романах В. Набокова. Курск: Учитель, 2001. -204с.

118. Телия ЯН Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

119. Тодоров Ц. Поэтика // Структурализм : «за" и "против". М., 1975. С. 68-112.

120. Толочин И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии : лингвостилистический аспект. СПб: Изд-во СПбГУ, 1996 86с.

121. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психологаШТИ. Сер2. 1992 №3.

122. Функциональная семантика(оценка, экспрессивность, модальность). М., 1996.

123. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПбгДОЗТ «Талисман», 1994. 405с.

124. Чейф У. Роль интроспекции, наблюдения и эксперимента в понимании мышления // Вопросы языкознания, М.: «Наука», 2008, №4, с.78-89.

125. ЧернейкоЛ.О. Смысловая структура художественного текста и принципы ее моделировшшя // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста/Сборник статей, посвященный юбилею Г.А.Золотовой. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. с.449-461.

126. Чеплыгина КН. Повтор как структурное средство актуализации в языковой картине мира В. Набокова. Ростов-на-Дону, 2002.

127. Чудаков Л.П. В.В. Виноградоа и его теория поэтики// Чудаков А.П. Слово — вещь мир: От Пушкина до Толстого:Очерки поэтики русских классиков. М., 1992. С.219 -264.

128. Чуковский К. Самоубийцы (очерки современной словесности) // «Речь» №352, 23 декабря, 1912.

129. ЧумирипаВ. Субъект в пейзажных фрагментах художественной прозы// Комму1Шкативно-смысловые параметры грамматики и текста/Сборник статей, посвященный юбилею Г.А.Золотовой. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. с. 461-471.

130. ЧхартишвшиГ. Писатель и самоубийство. М.:Новое литературное обозрение,2000. — 576 с.

131. Шмид В. Нарротология. — М.: Языки славянской культуры, 2003 — 312 с. — (Studia philological).

132. Русская литература в общекультурном и языковом контекстах// Под ред. П.Е. Бухаркина, И.О. Рогожиной, Е.Е. Юркова. СПб.: Политехника, 2003. -С.68-73.

133. Шпенглер О. Закат Европы.Очерк морфологии мировой истории. М.: «Искусство», 1993. 298 е.

134. ЮгайА.Г. Идея «вечного возвращения» и метафизика В. Набокова. Автореф. Дисс. .канд. филос. Наук. М., 1996.

135. Яковлева КС. К описанию русской языковой картины мира//Русский яз^пс за рубежом .М., 1989

136. Neumann J. Von. Theory of Games and Economics Behaviour. Longa (Xfi)WJ. Bronowski. The Ascent of Man. London, 1973, p. 62.