автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Состав несказочной прозы о кладах и ее традиционная образность в жанрообразующем отношении

Полный текст автореферата диссертации по теме "Состав несказочной прозы о кладах и ее традиционная образность в жанрообразующем отношении"

На правах рукописи

2 2 АПР Ш5

Котельникова Наталия Евгеньевна

Состав несказочной прозы о кладах и ее традиционная образность в жанрообразующем отношении

Специальность - 10.01.09. Фольклористика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 1996

Работа выполнена на кафедре русского устного народного творчества филологического факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова.

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Н.И.Савушкина

Научный консультант - кандидат филологических наук, доцент Т.Б.Дианова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Т.В.Зуева кандидат филологических наук, Н.М.Ведерникова

Ведущее научное учреждение - ИМЛИ РАН

Защита состоится " " 1996 г. на заседании

Диссертационного совета Д.053.05.11 при Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова

Адрес: 119899, г. Москва, В-234, Воробьевы горы, МГУ, 1 корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке филологического факультета МГУ.

Автореферат разослан " "

1996

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат филологических наук

/

'Д.П.Ивинский

/

Актуальность проблемы и объект исследования.

Рассказы о кладах занимают особое место в народной несказочной прозе. 'История кладов стара, как история самой страны, часто полна трагизма, и всегда зкружена таинственностью"1. В устной прозе о кладах отразились народные 1редставления, относящиеся ко всем сферам человеческого мышления и бытия -;уеверной, мифо-ритуальной, бытовой, исторической, духовной. Осмысляя фавственнуго суть всего, что связано с богатством, получаемым в одночасье, с эолью материальных ценностей в жизни людей, рассказы о кладах несут в себе эгромной важности духовный опыт народа, накопленный в течении многих веков, I заслуживают самого пристального внимания.

В сферу фольклористического изучения несказочная проза о кладах попадала в основном в трех аспектах: освещение вопросов происхождения образов чудесных кладов и их охранников2, общий обзор сюжетного состава, выяснение жанровой специфики. Ученые не раз указывали на невозможность отнесения рассказов о кладах к определенным жанрам без множества оговорок.3Поэтому при доминирующем в исследованиях подходе к материалу, исходя из его жанровой природы, несказочная проза о кладах в силу своего пограничного положения осталась малоизученной, так как находилась на периферии интересов фольклористов.

В данном случае рассказы о кладах являются главным объектом исследования, выделяясь из несказочной прозы 1) тематикой, 2) особой образной структурой, 3) специфическими выразительно-стилевыми средствами.

Задачи исследования.

1) изучение сюжетного состава прозы о кладах: выявление типовых сюжетных структур, систематизация материала;

2) исследование образной системы и жанрово-стилевого оформления рассказов о кладах.

Методологическая основа работы.

Исследование несказочной прозы о кладах основывается на теоретических положениях о взаимосвязи образности и стиля художественного произведения,

'Смирнов В. Клады, паны, разбойники. \\ Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. XXIYc. 1

^Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу, т.2. - М : "Индрик", 1994, с.366-377, Аристов Н.ЯПредания о кладах.\\3аппски РГО по отделению этнографии, т.1. -СПб, 1867, с.710, Соколова В.К. Русские исторические предания. -М : Наука, 1970, с. 189, Криннчная H.A. Историко-этнографическая основа преданий о "зачарованных кладах". \\ Советская этнография, 1977, №4, с.105-111, Зиновьев В П. Жанровые особенности быличек. Иркутск : ИрГУ,с.54-55 'Соколова В.К. Указ. соч., с.274, Померанцева Э В. Русская устная проза. _М : Просвещение, 1985, с.175, Криннчная H.A. Русская народная историческая проза. Вопросы генезиса и структуры. -Л : Наука, 1987, с. 109

возможности обнаружения жанровых различий, изменений художественных методов и стилей в повествованиях, реализующих одну и ту же тему. Такой аспега изучения делает на первоначальном этапе актуальным метод синхронного анализа так как необходима констатация того, в каком виде сложилась рассматриваемая эстетическая система в результате исторического развития.

Методика исследования.

В соответствии с поставленными задачами была разработана оригинальная методика единообразного описания состава разножанрового материала с помощьи Общего фонда элементов мотивов и сюжетов, оформленного в виде указателя со ссылками па источник. Это послужило основой не только для решения вопросов систематизации, но и для наглядной подачи материала, демонстрирующего картину особого художественного мира рассказов о кладах. В дальнейшем своеобразие жанровых форм произведений, объединенных нами в сюжетно-тематические группы, исследовалось в рамках филолого-фольклористического подхода к конкретному анализу материала.

Материалом для исследования послужили прежде всего записи из архива кафедры фольклора МГУ, занимающие почти треть всех рассмотренных текстов. Они сделаны с применением профессиональной методики записи и служат основным ориентиром при анализе сюжетного состава и поэтики рассказов о кладах. Значительная часть материала содержится в статьях Н.Я.Аристова и В.Смирнова4, где приводятся многочисленные записи рассказов о кладах, большш часть которых сопровождается указанием на источник. Использовались также тексты из различных фольклорных сборников и периодических изданий - записок различных научных обществ, журналов, губернских ведомостей и т.п. Все тексты были оценены с точки зрения степени их достоверности и соответствия целям исследования.

Научная новнзна работы.

Тематическая группа произведений рассматривалась как цельная художественная система. Впервые была применена методика единообразного структурирования разножанрового материала, составлен Указатель Общего фонда элементов мотивов и сюжетов несказочной прозы о кладах; произведен конкретный анализ рассказов о кладах всех сюжетно-тематических разновидностей; выявлены соответствия сюжетов, специфической образности и и; жанрово-стилевого оформления на синхронном уровне.

В результате обобщения результатов исследования была создана условная максимально полная модель повествований о кладах, показаны способы ее реализации в конкретных жанровых формах.

••Аристов Н.Я Указ.соч., Смирнов В. Указ. соч.

4

Научная и практическая ценность.

Методика исследования состава рассказов о кладах может способствовать решению проблемы систематизации различных пластов несказочной прозы, а в перспективе и общей ее классификации. Теоретические выводы помогут в разрешении некоторых вопросов специфики сюжетосложения, художественных средств и образного строя несказочной прозы. Основные положения диссертации и ее материалы могут быть использованы в учебных пособиях, лекционных курсах и на семинарских занятиях по проблемам сюжетики и поэтики повествовательных жанров.

Апробация.

Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В.Ломоносова. Доклады по теме диссертации были сделаны на научных конференциях в Тамбове и Свердловске. Положения диссертации изложены в публикациях автора.

Структура и содержание работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Во введении обосновывается общегуманитарная и фольклористическая актуальность темы, содержится краткий обзор предшествующих работ, касающихся рассказов о кладах, определяется объект и задачи исследования. Затем представлены методика работы, основные теоретические положения и термины, используемые в исследовании, охарактеризован материал.

Первая глава посвящена изучению состава рассказов.о кладах. Первые классификации несказочной прозы' решали задачи самого общего характера -обзор накопленного материала и создание "общей пригодной в международном масштабе, системы классификации"6. На этом этапе для классификации материала использовался тематический и сюжетный принцип. В дальнейшем появились новые подходы к вопросам систематизации, связанные с решением различных теоретических задач -изучения сюжетного состава и варьирования сюжетов легенд7, сравнительного изучения мифологии8, вопросов генезиса и типологии исторической прозы9. Их опыт показывает необходимость все более подробного отражения конкретики материала для выявления его специфики.

5 "Указатель сюжетов русских быличек и бывалыиип", сост. С.Г.Айвазян \\ Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. -М : Наука, 1975, с.162-182,Зиновьев В.П. Указатель сюжетов сибирских быличек и бывалыцин \\ Локальные особенности русского фольклора. -Новосибирск : Наука, 1985, с.62-76, Соколова В.К. Указ соч.

Померанцева Э.В. Указ. соч., с.69

7 Савушкина Н.И. Легенда о граде Китеже в старых и новых заппсях. \\ Русский фольклор. Материалы и исследования, т.Х!!!, 1972, с.58-76

8 Виноградова Л Н. Толстая С.М К проблеме идентификации и сравнения персонажей славянской мифологии. \\ Славянский и Балканский фольклор. -М : Наука, 1994, с.16-43

9 Криничная H.A. Указатель типов, мотивов и основных элементов. \\ Предания Русского Севера. -СПб : Наука, с.278-294

В связи с этим был создан Общий фонд элементов мотивов и сюжетов несказочной прозы о кладах, представленный в виде Указателя. Указатель занимает главное место в первой главе и служит основой дальнейшего исследования.

За условную единицу принимается элемент мотива. Положение о разложимости мотива было введено в научный оборот при структурном изучении сказочного фольклора10 и затем применено к несказочным жанрам. Мотив начал рассматриваться как формально-синтаксическая категория, как структурный компонент сюжета, который составляют, в свою очередь, следующие элементы: "субъект -центральный персонаж; объект, на который направлено действие; само действие (чаще всего это функция героя) или состояние; обстоятельства действия,..."11. В структурно-семантическом плане ядром мотива является действие-предикат12. Что же касается реального наполнения мотива, то все его элементы одинаково значимы для создания образного строя определенного произведения.

Каждый элемент вычленялся из конкретных текстов и вносился в Указатель, затем, исходя из получившегося набора элементов, формировалась условная. единица, их обобщающая. Элемент таким образом представлен на двух уровнях: во-первых, как повествовательный компонент конкретного текста и, во-вторых, как структурная составляющая мотива.

Отсюда вытекает принцип двойной рубрикации внутри разделов, соответствующих структурным составляющим мотива: строчные буквы означают обобщающие единицы, а цифры - их варианты. Поскольку основной целью Указателя является выявление и наглядная подача Общего фонда элементов несказочной прозы о кладах, извлеченных из конкретных текстов, обобщающие рубрики отражают возможно большее число признаков маркировки различных компонентов повествования. Принцип единого типологического подхода при обобщении был практически неприменим. Учитывались те характеристики элемента, которые давались в тексте. По вариантам один и тот же субъект, например, маркируется по самым разнообразным признакам (пол, возраст, социальное положение, степень родства рассказчику и многие другие).

Мотив условно разделяется на составляющие статического и динамического характера. Статическими элементами являются субъекты, объекты, их признаки, атрибуты и мотивировки их действий. Динамическая основа повествования представлена действиями, организующими развитие сюжета, вместе с их характеристиками.

10Пропп В.Я. Морфология сказки. -М : "Восточная литература" РАН, 1969, с.23-25

"Кршшчная Н А., Указ. соч.с.18

12Мелетинский Е.М. Палеоазиатский мифологический эпос.-М : "Восточная литература" РАН, 1979, с. 146, Кршшчная Н А. Указ. соч. с. 19

Группа "Статичные элементы" содержит 10 разделов :

A. Место, в котором или около которого находится или показывается клад Б. Вид, в котором существует клад в природе

B. Вид, в котором клад показывется сам

Г. Предметы - спутники и заместители клада Е. Кто кладет клад (кем был положен) Ж. Кто охраняет клад 3. Кто вступает в контакт с кладом И. Причины захоронения клада К. Условия овладения кладом

Для примера приведем фрагмент раздела В "Вид, в котором клад показывается сам" :

а-а. домашнее животное

а-1. козленок, козочка Садовников №112.е, Смирнов с.З а-2. петушок, курочка Легенды, с.241, Народная проза №227, Северные предания №73, Смирнов с.4, ФЭ лето 1989, т.8, №128, т. 17, №191, ФЭ лето 1990, т.6, "116, №176, №356

Затем следует перечень домашних животных, в виде которых является человеку клад.

Вторая часть Указателя "Динамические единицы" включает в себя семь разделов, характеризующих основные действия сюжета.

1. Как кладется (был положен) клад

2. Как человек вступает в контакт с кладом

3. Как ведет себя клад

4. Как ведет себя охранник

5. Как ведет себя человек при контакте с кладом

6. Что происходит с кладом после контакта с человеком.

7. Что происходит с человеком после контакта с кладом

Для примера приведем фрагмент раздела 3 "Как ведет себя клад": а-а. показывается человеку Аристов, с 720, Бурцев Обзор с. 199-200, Зиновьев №415, №416, №417. Сибирь №32, Смирнов с 3, с 6

б-б просит сделать с ним что-нибудь

6-1. ударить, толкнуть Аристов с.722, Смирнов с.7 6-2. взять С собой Северные предания №70 Таким образом, благодаря Указателю, все рассматриваемые тексты предстали в виде цепочки условных обозначений элементов, составляющих вместе мотивы и сюжеты. Весь состав рассказов о кладах был описан в единой системе обозначений. После систематизации полученных схем был выявлен ряд общих сюжетных схем. Под общей сюжетной схемой следует понимать стабильный

набор элементов, который составляет характерный комплекс мотивов, повторяющийся в ряде конкретных сюжетов.

В рабочем порядке были выделены в отдельную группу произведения со слабо выраженной сюжетностью на основании отсутствия более чем одной-двух динамических единиц в их сюжетных структурах. Остальные рассказы, условно названные сюжетными, были сгруппированы по общим сюжетам и тематической направленности.

1. Рассказы о кладах, показывающихся в различных обликах Схема №1 А 3 2а-а В ВЗ 35 КВ6(3 7)

2. Рассказы об охраняемых кладах Схема №2 А32БЖ435Б6 (3-7)

3. Рассказы о попытках найти клад и о случайных находках кладов Схема№3 А32Б35КБ6

Схема №4 А 3 2а-а Б ба-а

4. Рассказы о наказании человека за жадность Схема №5 3 5ж-ж Б бв-в, г-г

5. Рассказы о заклятых кладах

Схема №6 А Б 1 а-а Кг-г 3 2 5 - Б Зг-г б Схема №7 Е Б 1а Кк-к 3 2в-3 5 г-г Б Зг-г ба-а Схема №8 Е 16-6Б Б Зг-г

6. Рассказы о договоре с кладом Схема №9 3 5 Кл-л Б 6

7. Повествования о кладах, не имеющие ярко выраженной сюжетной основь; Схема№10 АБЕ

Схема №11 А В Схема№12 АБЖ Схема№13 ВК-6 Такая систематизация материала определила структуру второй главы, в которой проводился анализ традиционной образности несказочной прозы о кладах в жанрово-стилистическом аспекте. Первые б параграфов посвящены отдельным сюжетно-тематическим группам, в 7-м параграфе рассматриваются рассказы со слабовыраженной сюжетностью. Затем в 8-м обобщающем параграфе подводятся итоги проведенного исследования.

I. Повествования о кладах, показывающихся в различных обликах. К этой группе относится наибольшее число сюжетных произведений о кладах. Они рассказывают о встречах людей с кладами, которые предстают в различных обликах как самостоятельные мифологические персонажи.

Образ клада, который сам показывается человеку, стоит в одном типологическом ряду с образами быличек - лешим, домовым, кикиморой, и сам рассказ о нем также строится по законам былички. Основными средствами создания образа служат описания его внешности и поведения, по которым в нем можно узнать клад. Важную роль играет также речевая характеристика, которая

нередко присуща этому образу. Все повествование имеет установку на достоверность.

Однако образ клада имеет специфические черты, которые обусловливают отличие рассматриваемых произведений от быличек о других мифологических персонажах.

Дополнительные оттенки образа клада в значении нежданного, дарованного свыше богатства создают возможность дополнительной маркированности второго действующего лица - человека, который сталкивается с кладом. Часто это не конкретный человек, сам рассказчик или его знакомый, как это свойственно быличке, а обобщенный типаж, заслуживающий по этическим соображениям награды - невинный ребенок, обижаемая женщина и т.п.(все номинации перечислены в Указателе). Эта тема, лишь слегка просвечивающая в рассказах о являющихся кладах, развивается в ряде произведений, сюжет которых внесен в раздел "Легендарные сказки" №384 А Указателя сказочных сюжетов : "Богатый ищет клад, находит навоз, дохлую собаку и т.п., бросает в окно бедняку, она превращается в деньги". Они часто имеют форму бытового достоверного повествования, но тема явления клада в каком-либо облике, который рассыпается деньгами, получает вторичную мотивировку с точки зрения христианских ценностей.

Главным фактором, обусловливающим специфику рассматриваемой группы произведений является то, что клад, как двуликий Янус, одновременно существует в двух качествах: самостоятельного действующего лица и сокровища, предмета материальной заинтересованности человека. Поэтому после описания неожиданной встречи с кладом в каком-либо облике, может следовать рассказ о попытке овладения кладом как реальным сокровищем. Композиция повествования "удваивается", сюжет усложняется. На новом витке развития действия персонажи приобретают новый статус. Случайно столкнувшийся с кладом человек становится "искателем сокровища"( иногда на этом этапе вводится даже новое действующее лицо), а клад - предметом его материальных притязаний. Таким образом, рассказы о являющихся кладах, в жанровом отношении стоящие ближе всего к быличке, тяготеют к развитию фабулыюсти и усложнению образной структуры.

II. Рассказы об охраняемых кладах.

Произведения, входящие в эту группу, рассказывают о встрече человека и сверхъестественных сил, охраняющих этот клад. Сюжетная схема этих повествований реализуется в двух версиях в зависимости от трактовки образа охранника. В первом случае охранник выступает в виде нечистой силы в различных обликах, а во втором - охранником клада является известный исторический персонаж - Разин или Кудеяр.

Наиболее типичны рассказы о кладах, охраняемых нечистой силой. Сам клад не является самостоятельным персонажем, но охранник неразрывно связан с ним,

служит его неотъемлемой характеристикой. Повествование развивается в жаирово* русле былички о встрече с мифологическим персонажем.

Искатель клада - обычно мужчина или группа людей, знакомых рассказчику, просто известный в данной местности человек. Его образ раскрывается в основном через его поступки. Иногда рассказчик указывает на храбрость или ум того, кто сталкивается с охранником клада, чтобы в дальнейшем слушатель ощутил весь ужас ситуации, с которой даже такой смелый или сообразительный человек не смог справиться.

Мотивировкой развития действия - похода за кладом - часто служит сон, в котором сообщается о кладе и условиях овладения им. Вообще условия овладения, действующие только для конкретного клада, играют своеобразную роль в рассказа: данного типа: между выполнением условий и получением клада нет прямой зависимости. Человек может выполнить нужные условия, но охранник все равно пугает его и не дает взять клад.

Образы охранников кладов уже не раз привлекали внимание ученых13 .Их происхождение связывалось с древнейшей языческой верой в духов-хозяев земных недр, которые по мере распространения христианства преображались в нечистую силу. Однако, несмотря на определенную унификацию, которую претерпели все мифологические персонажи, образ охранника клада сохранил черты, отличающие его от образа черта в несказочной прозе. Во-первых, за охранником клада закреплена определенная функция - охрана конкретного сокровища. Во-вторых, отношение к этому образу может быть двойственное: не только как к вредителю, но и как к помощнику. В то время как "Черт всегда несет в себе зло, он никогда не выступает в качестве благодетеля, как иногда леший, водяной и особенно домовой"14.

Главное средство создания образов, общее для быличек - описание внешнего вида, поступков. Но если для кладов, являющихся в различных обликах, характерно какое-либо несоответствие их вида и поведения, то охранники клада обычно ведут себя сообразно своему обличыо - вооруженные люди стреляют, медведь рычит и т.д.

По второй версии развития сюжета в роли охранника клада выступает его владелец. Обычно это Разин или Кудеяр. Какой-либо местный житель случайно попадает в землянку или пещеру, где лежат несметные сокровища. Их охраняет седой старик, который рассказывает о себе и своих богатствах. Чаще всего образ разбойника трактуется с точки зрения христианской морали. В рассказ вводится описание мучений старика в наказание за грехи. Реже образ Разина может рассматриваться в связи с социально-утопическими чаяниями народа.

13См. сноску №2

14 Померанцева Э.В. Русская устная проза. -М : Просвещение, 1985, с. 199 10

Таким образом, рассказы, имеющие в своей основе первую версию сюжетной схемы, подходят под жанровые рамки былинки, а произведения о кладах, охраняемых их владельцами, можно считать маргинальными образованиями, тяготеющими также к легенде (в силу своей дидактической направленности) и преданию (по связи с историческим лицом).

III. Рассказы о попытках найти клад и о случайных находках кладоп.

К данной группе можно отнести рассказы о том, как человек вступает в контакт с кладом и затем получает его или нет, в зависимости от своего поведения. Сверхъестественная сила в них не персонифицирована, но проявляется в том, что клады даются в руки только при выполнении определенного ритуала или условия.

Образ человека характеризуется через номинацию и описание его поведения при контакте с кладом, никакими специфическими для данного типа произведений чертами он не обладает. Клад в какой-то степени тоже можно назвать участником действия, потому что через него проявляется некая воля сверхъестественных сил.

Условие овладения кладом может само по себе влиять на идейно-тематическую направленность рассказа. Например, условие "сделать подряд три добрых дела" придает образу клада новый оггенок - дополнительное значение нравственной категории. Условия получения сокровищ могут быть и общими с другими, не прозаическими жанрами: условие построить церковь на явленное богатство должен выполнить Илья Муромец в некоторых былинах15.

Практически по такой же сюжетной схеме (только без необходимости выполнения определенных условий и участия сверхъестественных сил) строятся бытовые рассказы о реальных находках кладов. Элементы, их составляющие, во многом совпадают с элементами других групп произведений несказочной прозы о кладах. Это может быть объяснено взаимовлиянием реальных фактов и рассказов о чудесных кладах (если, конечно, считать былнчку и легенду вымыслом). Так обычным местом случайной находки кладов служит подпол, оттуда же чаще всего является клад в каком-либо облике, находят деньги в горшках и чугунках, что также обычно для всех рассказов о кладах. Клад может явиться в виде рукавички, а реальные бриллианты могут быть спрятаны в перчатку. Рассказы о находках кладов реально используются в товарищеских беседах, например, за столом, поскольку эта тема всегда вызывают живой интерес среди люден.

IY. Рассказы о наказашш человека за жадность.

В рассказах этого типа усиливается символическое значение образа клада. Клад перестает быть просто сокровищем, но становится также "искушением диавольским" сребролюбивых ради". Обычно ситуация выглядит так: человек уже почти овладевает кладом, но в это время появляется некое лицо (сосед, родственник, прохожий), искатель клада не хочет делиться с ним, и клад исчезает.

15 Русская устная словесность. Том 1. Былины. \ Под ред. М.Сперанского. -М : Изд-во M и С. Сабашниковых, 1916, с. 188

В некоторых вариантах прямо говорится, что это искушает нечистый в человеческом облике. В данном типе рассказов ситуация столкновения с кладом как с чем-то сверхъестественным требует от человека (в отличие от былички) не просто соблюдения условий или этикета, но внутреннего соответствия определенной этической норме, определяемой прежде всего христианской моралью. Внимание слушателя направляется на нравственные качества человека -корыстолюбие, отсутствие силы духа противостоять искушению. Грех наказывается исчезновением клада. Таким образом рассказы о наказании за жадность, оставаясь в основных чертах в тех жанровых формах, что и повествования, к сюжетным схемам которых присоединяется мотив 3 5ж-ж (человек проявляет корыстолюбие), приобретают этико-дидактическую направленность, придающую им легендарный характер.

У. Рассказы о заклятых кладах.

В этом параграфе исследуются рассказы, опирающиеся на представления о том, что клады беспрекословно слушаются того заклятия, которое накладывают на них, когда прячут. Сама словесная формула заклятия клада отличается от других заговоров тем, что задает действие с определенными предметами, отнесенное на определенный срок в будущее. По сути в большинстве своем это формулы обмена, входящие "в набор универсальных семантических моделей, отражающих отношения взаимообмена человека с неведомыми силами в интересах собственного благополучия"16

Рассказы о заклятых кладах можно описать с помощью трех различных сюжетных схем, указанных в начале главы.

Первая из них объединяет повествования, в которых описываются попытки получить клад, дав ему указанную в заклятии жертву. Несмотря на мифологическую сущность самого заклятия и дальнейшей жертвы клада, сохранение серьезного отношения к ним, данный тип рассказов не схож с быличками о встречах людей с потусторонним миром. Они используют особую образность. Клады необычайно богаты, жертвы чрезвычайно велики. Они несут особую символическую нагрузку. Это может быть "12 молодцов и 12 жеребцов", "Иван да Марья", "первенец-сын". То есть все то, что необычайно дорого сердцу русского человека и символизирует красоту, силу и саму жизнь. Человек, решающий взять клад такой ценой, совершает смертный грех из-за своей жадности. Его нравственное падение - главная черта этого образа. Особого эмоционального напряжения повествование достигает в момент описания обмена жертвы на клад. Но в результате каких-либо обстоятельств клад возвращается в

16 Виноградова В.Н. Отражение древнсславянских мифологических представлений в "малых" фольклорных формах. \\ История, культура, этнография и фольклор славянских народов. Международный съезд славистов. X. София. Доклады советской делегации, с.278

землю, а жертва выходит наверх. В некоторых менее поэтически разработанных вариантах клад достается человеку ценой человеческой жизни.

Таким образом, рассказы данного типа тяготеют к мифологическим рассказам в силу опоры на верования, но часто имеют особый образный строй и нехарактерный для этого жанра интерес к человеческим свойствам и поступкам, свойственный более сказке и легенде.

Ко второй разновидности рассказов о заклятых кладах относятся повествования о том, как человек получает клад, преодолев заклятие с помощью смекалки и сообразительности. Они имеют очень четкую симметричную композицию сюжета, состоящую из двух уравновешенных эпизодов: \зарыли-закляли\ - \преодолели заклятие-отрыли\. Главным сюжетообразующим моментом является сама словесная формула.

Формулы заклятия можно разделить на два типа по способу их преодоления. К первому типу относятся заклинания, звучание которых помогает обмануть клад или его владельца с помощью близкого звукового сочетания, например, "сто голов" - "сто колов". Второй тип формул содержит невыполнимое на первый взгляд условие, но сообразительный человек находит в нем такой смысл, при котором условие становится легко выполнимым (например, едет пахать на петухе, чтобы взять клад, положенный до того времени, "пока на петухе орать не поедут").

Образ клада в рассказах, использующих формулы обоих типов, утрачивает подлинно магическое значение и служит поводом для проявления человеком смекалки и сообразительности. Для этих произведений характерно отсутствие ярко выраженной установки на достоверность, уточняющих локальных и временных характеристик, ссылок на известные в данной местности реалии и людей. Образы их более свойственны бытовой сказке и анекдоту нежели мифологическим рассказам - свекор и сноха, разбойник и мужик. "Это уже бытовые занимательные рассказы, а не рассказы о кладах в полном смысле этого слова. Они, несомненно, относительно поздние, в них чувствуется ослабление веры в заклятые клады и намечается переход бывальщин в анекдот"17.

Третий сюжет реализуется в форме сходной с предыдущим типом рассказов. Это также истории юмористического характера, но использующие формулу сравнения. Например : "Как высоко, так далеко". Эту формулу произнес разбойник, выпустив вверх стрелу. И тут же деньги, которые у разбойников утащил мужик, провалились вниз, также глубоко, как высоко улетела стрела. А незадачливый похититель остался без порток, потому что они провалились вместе со сложенными в них деньгами.

Итак, тема заклятия кладов реализуется в жанровых формах, отдаляющихся от мифологического рассказа и тяготеющих к сказке и анекдоту.

17 Соколова В.К. Указ. соч., с. 195

YI. Рассказы о договоре с кладом.

Произведения, относящиеся к данной разновидности, объединяются общим мотивом - человек берет деньги у клада по договору. При этом в отличие от рассказов других групп, контакт между кладом и человеком происходит неоднократно, их общение может быть продолжающимся действием. Так человек может брать деньги взаймы и отдавать в срок, может брать деньги и терпеть за это побои. Человек также может обмануть клад и не вернуть долг. Образ клада соответствует образу черта, в сюжетах, сходных со сказкой "Черт-взаимодавец", относящейся к сюжетному типу "Приходи завтра"(1188). В целом эта немногочисленная группа относится более к прозе о договоре с нечистой силой нежели о кладах.

YII. Рассказы о кладах, не имеющие ярко выраженного сюжета.

Эти произведения можно разделить на несколько разновидностей в зависимости от их сюжетной структуры.

Отличительной чертой первой группы рассказов является то, что они содержат сообщение о том, кто положил клад, обычно это исторический персонаж или народ, поэтому эти рассказы условно называют преданиями.18 Они в свою очередь могут быть разделены по тематическим группам : о кладах чуди, панов, разбойников. Среди разбойников особенно прославились своими кладами Разин и Кудеяр.

В целом такие рассказы представляют краткие одномотивные повествования, имеющие тенденцию развития сюжетности в разных направлениях: 1) раскрытие образа владельца клада, соединение с мотивами и сюжетами, традиционными для исторической прозы; 2) раскрытие образа клада в бытовом аспекте; 3) раскрытие образа клада в мифологическом аспекте.

В связи с преданиями такого типа необходимо сказать и о таком интересном явлении, как кладовые записи. Они имеют ту же структуру, что и рассмотренные выше рассказы, часто многократно повторенную. Это особая письменная форма бытования прозы о кладах. Записи иногда имели форму завещания исторического лица, переписывались кладоискателями и бережно хранились.

Остальные одномотивные рассказы отличаются отсутствием ссылок на положившего клад и, соответственно, исторической привязанности.

Однако все структуры без развитой динамической основы пересекаются самыми разнообразными способами и, в принципе, возможно любое сочетание статичных элементов.

Существенно отличными ог всех несюжетных повествования можно считать поверья о кладах. Они не только имеют специфическую формальную структуру, но и особый объект и способ изображения. Речь в них идет не о конкретных кладах и обо всем, что с ними связано, но о кладах вообще и правилах общения с ними.

18 21, Криничная H.A. Предания Русского Севера, -Спб : Наука, 1991,с.293 14

Образ клада подразумевается в них в его мифологическом наполнении. Коммуникативная функция поверий - дать объяснение тем или иным событиям и предписание правильного поведения.

УШ. Специфика разножанрового воплощения образа клада.

После проведения анализа произведений о кладах на разных уровнях внутри различных сюжетно-тематических разновидностей можно обобщить те данные о сюжетной, жанрово-стилевой и образной структуре несказочной прозы о кладах, которые дало это исследование.

Общий фонд элементов мотивов и сюжетов, отразивший и систематизировавший информацию, извлеченную из конкретных текстов, а также сюжетные схемы позволяют создать абстрактный конструкт, представляющий отвлеченную максимально полную модель повествования о кладах. С ее помощью можно наглядно показать место каждой сюжетно-жанровой разновидности внутри образно-тематической группы произведений о кладах. Такую модель можно условно представить следующим образом :

поведение

кем облик клада кто

был положен местоположе клад условия вступает в последствия

ние овладения кладом контакт с кладом контакта с кладом .

как облик охранника как

поведение

В существующих текстах представленная схема реализуется только в различных фрагментах и их сочетаниях, это создает многообразие повествований о кладах.

Первым уровнем реализации частей схемы служат поверья, они состоят из различных сочетаний компонентов центральной части схемы, раскрывая их с точки зрения общих представлений о кладе, как мифологическом персонаже или охраняемом нечистой силой представителе потустороннего мира. Речь в них идет о кладах вообще, практически они ближе к выражению понятия нежели образа.

Следующим уровнем реализации схемы можно назвать повествования, не имеющие ярко выраженного сюжета. Часть из них обычно называют "слухи-толки", а часть (в силу исторической привязанности) преданиями. В отличие от поверий они рассказывают о конкретных кладах.

В целом можно говорить о бессюжетных повествованиях и поверьях как о свернутых сюжетах, потенциально способных реализоваться в развернутые путем усиления заложенной в них динамики и раскрытия намеченных образов. Следовательно, произведения, не имеющие развитых сюжета и художественной формы, являются общей периферией различных жанров, в которых воплощается определенная развитая образно-тематическая структура (принимая, что каждый

жанр имеет "ядро, где устойчиво совпадение традиционных формы и содержания").19

Среди возможных путей реализации потенциальных жанровых возможностей, заложенных в бессюжетных повествованиях, можно выделить два основных направления.

1) Если клад связан с историческим лицом, народом или событием, повествования о нем тяготеют к системе исторической прозы, соединяются с историческими сюжетами и могут примыкать к циклам преданий об этих лицах, событиях и народах.20

кем облик клада

был положен местоположение клад условия овладения кладом

| как облик охранника

Образ клада отходит на второй план, уступая место историческим персонажам. Следовательно, жанр предания не является характерным для воплощения образа клада в несказочной прозе.

2).Любой клад, в том числе имеющий историческую привязанность, может стать объектом поисков или другим образом вступить в контакт с человеком. Повествование о такой встрече использует развитую сюжетную и художественную структуру. В этом случае могут реализоваться все компоненты абстрактной общей модели в различных сочетаниях. Конкретная сюжетная и жанрово-стилевая структура повествования находится в прямой зависимости от специфики воплощаемого в нем образа клада.

Образ клада в несказочной прозе многослоен и многолик. В нем нашли сво отражение самые разнообразные сферы жизни и деятельности человека. Этот образ, с одной стороны, сохранил древнейшее сакрально-магическое значение, связь с миром мифологических персонажей. С другой - приобрел символическое значение "искушения диавольского сребролюбивых ради", стал восприниматься не только как нежданное сокровище, но и как определенная морально-нравственная категория. В третьих, следует подчеркнуть роль бытового взгляда на клады как на средство достижения реального материального благополучия. И, в-четвертых, образ клада связан с исторической памятью народа, так как клады особенно часто захоранивались в периоды исторических и социальных потрясений, связывались с историческими лицами, народами и событиями. Возможно также включение кладов в комплекс социально-утопических воззрений.

19 Зуева Т.В. О жанровом выделении волшебных сказок в восточнославянском повествовательном фольклоре. \\ Сказка и несказочная проза. -М : "Прометей", 1992, с.34

20 Жирной линией в таблице выделяется наиболее значимый для типа повествования компонент

Доминирование какой-либо составляющей образа клада коррелирует другие сомпоненты художественной структуры повествования о кладе. Обобщенно можно тредставить несколько таких соотношений в виде (1) фрагментов общей госфактной схемы, приведенной в начале параграфа,( 2) краткой характеристики специфики образной структуры и (3) жанровой специфики произведения.

1.

Реализуемая часть повествовательной модели:

кем кто

был положен клад овладевает кладом анекдот, сказка

как как

Образ клада, хотя и сохраняет магическую сущность, отходит на второй план. Главное внимание уделено человеку, повествование приобретает развлекательный характер.

2.

кем кто

был положен клад вступает в легенда

контакт

облик охранника как

поведение

В образе клада усиливается символическое значение, но сам он оттесняется на второй план, центральным становится образ хранителя или искателя клада, который оценивается с христианско-нравственной точки зрения.

3.

кем кто (й

1 клад овладевает кладом [ бытовой рассказ

_как_

Образность не развита, однако клад является главным предметом рассказа.

4. Когда образ клада служит воплощению мифологических представлений, то реализуются в разных сочетаниях все компоненты общей модели. Образ клада раскрывается наиболее полно. Можно сделать вывод о том, что наиболее характерным способом воплощения образа клада следует считать быличку.

В приведенной выше обобщенной характеристике несказочной прозы о кладах, ее жанровом составе были намечены только точки экстремумов абстрактной модели. В реальности повествования о кладах их не достигают. Повествования только тяготеют к выделенным жанрам, оставаясь переходной

формой. Данные модели не могут отразить всей сложности художественной структуры.

Образно-эмоциональная атмосфера произведения имеет множество оттенков, благодаря полисемантичности самого образа клада, так как кроме доминирующего значения на повествование продолжают влиять и его остальные составляющие. Использование повествовательных элементов, свойственных другим, иногда более развитым поэтически жанрам, влечет за собой соответственный ассоциативный ряд(например, условие "перекинуть топор с берега на берег" повествовательный компонент произведений о великанах и богатырях31, включение его в рассказ о панских кладах вносит новый штрих в образ панов, клад в виде погребов с сокровищами встречается в былинах и т.д.).

Длительная история и гетерогенность корпуса рассказов о кладах создали динамичную художественную систему, обладающую значительной "емкостью" форм и высокой степенью эмоционального воздействия на слушателя. В создании образов доминирует то их сюжетное воплощение, то стилистическое оформление (например, формулы заклятия), то зримый эффект неожиданности или необычайности облика, яркость цвета или подчеркнутая антиэстетичность. Специфический яркий художественный мир рассказов о кладах, передающий множество оттенков мысли и чувства, во многом "перекрывает" условные границы жанров несказочной прозы.

В заключении к диссертации отмечаются основные итоги и перспективы исследования.

Плодотворным оказался подход к разножанровому корпусу рассказов о кладах как к единой художественной системе. Был выявлен состав несказочной прозы о кладах в целом, проведена ее сюжетно-тематическая систематизация. В ходе этой работы был создан Указатель Общего фонда элементов мотивов и ■ сюжетов рассказов о кладах, который не только послужил основой для их классификации, но и наглядно представил развернутую картину их художественного мира.

Исследование также показало, что рассказы о кладах при внешней аморфности формы имеют явно выраженные сюжетные структуры, соответствующие специфической образности и жанрово-стилевому оформлению. Выявление этих закономерностей проясняет некоторые вопросы взаимодействия жанров и открывает перспективу изучения несказочной прозы в аспекте связи "образ-исполнитель".

За пределами исследования остались вопросы исторического становления эстетической системы рассказов о кладах, их типологических черт, основой для изучения которых может стать уже проделанный синхронный анализ. Например, важной особенностью рассмотренного материала можно считать то, что кроме

^'Соколова В.К. с. 17

характерных для несказочной прозы о кладах образов и средств их создания,-в них широко используются элементы образности, общие с другими тематическими слоями и иными, более развитыми поэтическими системами - например, сказкой, эпосом. Эти элементы наглядно представлены в Указателе, что может помочь в дальнейшем выстроить эволюционные и типологические линии.

Методика исследования сложного в жанровом отношении материала с помощью первоначального составления Общего фонда элементов может дать важные результаты при распространении на другие тематические пласты несказочной прозы.

В заключение еще раз хотелось бы подчеркнуть непреходящую нравственную ценность несказочной прозы о кладах. В ней дается хороший практический урок многочисленным нынче любителям легких денег, который так ¡формулирован в народной пословице: "Не продашь душу в ад, не будешь богат".

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Современное состояние народных суеверных рассказов. // Фольклорные градиции современного села. -М: Издательство МГУ, 1990. 0,5 п.л.

2. Этический аспект в несказочной прозе о кладах. // Этико-эстетические основы русского фольклора. Тезисы докладов республиканской конференции. -Свердловск, 1991. 0,1 п.л.

3. Заклинательные формулы в быличках и бывалыцинах о кладах. // Русский фольклор: проблемы изучения и преподавания. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. 4.1. -Тамбов, 1991. 0,1 п.л.

4. Собирание мифологических рассказов. // Методические указания по собиранию русского фольклора. -М: Гос. респ. центр рус. фольклора, 1994. 0,4 п.л.

5. Образ клада в системе жанров несказочной прозы. // Материалы Всероссийской научной конференции молодых ученых "Язык, литература, культура: традиции и новации". 0,1 п.л. (в печати)