автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Социалистические и социал-демократические партии в политической палитре Восточной Европы, 1944 - 1948 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социалистические и социал-демократические партии в политической палитре Восточной Европы, 1944 - 1948 гг."

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ m«UC ИНСТИТУТ СЛАВЯНОВЕДЕНИЯ И БАЛКАНИСТИКИ

_:__т._ад_-_

л Ui'-

74

- - АВГ 1998

На правах рукописи ВОЛОКИТИНА Татьяна Викторовна

СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПАЛИТРЕ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ. 1944 —1948 it.

Специальность 07. 00. 03 — всеобщая история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва, 1997

Работа выполнена в Институте славяноведения и балканистики РАН

Официальные оппоненты: доктор исторических наук Орлик И. И. доктор исторических наук Гришина Р. П. доктор исторических наук Аднбсков Г. М.

Ведущая организация Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Исторический факультет, кафедра истории южных и западных славян.

Защита диссертации состоится " ^^ " /У<7-*?_ 199?г. в

/Г--^ часов на заседании диссертационного совета Д 002. 97. 02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Институте славяноведения и балканистики РАН по адресу: 117334, Москва, Ленинский проспект, д. 32-а, корпус В.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института славяноведения и балканистики РАН (ул. Вавилова, д. 53).

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук Э.Г.Задорожнюк

© Институт славяноведения и балканистики РАН, 1997

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ. Политические события в странах Восточной Европы* на рубеже 80-90-х годов, положив конец авторитарно-тоталитарным режимам, фактически завершили определенный этап развития региона. В условиях перехода от прежних режимов советского типа к демократии популярность социалистических идей как определенного антипода идее коммунистической здесь значительно возросла. Об этом свидетельствует активное возрождение социалистических и социал-демократических партий, которые исчезли с политической сцены региона вскоре после войны, и их идеологических концепций. Это обстоятельство ставит перед исследователями как актуальную задачу изучения этих концепций, а также анализ внешних и внутренних причин, обусловивших победа- в 1948 г. коммугаютической альтернативы. Данное исследование посвящено истории восточноевропейской социал-демократии, начиная с середины 40-х годов и вплоть до объединения с коммунистическими партиями.

Изучение истории восточноевропейской социал-демократии в указанный период позволяет проанализировать и проследить судьбу одной из альтернат™ общественного развития стран региона, которая существовала и находила поддержку определенной части общества после войны, определить роль и место социалистических и социал-демократических партий в политической палитре Восточной Европы, показать участие этих партий в процессе восстановления Социалистического Интернационала, вскрыть причины раскола социалистического движения в Европе.

Актуальность решения этой задачи обусловлена, с нашей точки зрения, двумя объективными обстоятельствами. Во-первых, необходимостью противопоставить объективное исследование проблемы тому "новому прочтению" истории, за которым подчас скрывается примитивный пересмотр старых взглядов и концепций, идущий в русле простой замены оценочных знаков на противоположные в угоду новой политической конъюнктуре. К сожалению, подобные явления имеют место как в отечественной историографии, так и в национальных исто-риографиях стран Восточной Европы. Во-вторых, существенным изменением источниковой базы исследования, связанным с рассекречиванием значительного количества документов российских архивов, которое

Термин "Восточная Европа" используется автором в геополитическом значении.

было предпринято в начале 90-х годов. Введете в научный оборот оригинальных источников открывает возможность расширить диапазон научного анализа, преодолеть идеологизированный подход к трактовке многих вопросов новейшей истории, отказаться от господствовавших длительное время в науке мифов и представить на основе конкретных фактов те реалии, которые имели место в развитии стран Восточной Европы в первые послевоенные годы.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ. Научная актуальность предпринятого исследования в значительной мере обусловлена степенью освещенности указанной проблематики в исторической литературе. В отечественной историографии проблематика социал-демократии стоит в ряду относительно малоизученных и прежде всего потому, что долгое время находилась на периферии внимания ученых. Главная причина, на наш взгляд, заключалась в том, что в центре изучения рабочего движения находились коммунистические партии, их программы, социальный состав, деятельность. Другая, социалистическая, "ветвь" рабочего движения занимала явно подчиненное положение и рассматривалась, скорее, как объект внимания и приложения сил коммунистов в целях идеологического "перевоспитания", то есть через призму готовности или неготовности перейти на позиции марксизма-ленинизма. В силу этого в нашей историографии основной акцент делался на процессе объединения рабочего движения, истории создания единых рабочих партий, воспринявших марксистско-лешшскую идеологию. Само объединение трактовалось как сугубо положительный момент, как преодоление раскола рабочего движения, разрыва с социал-реформизмом, который, в свою очередь, однозначно оценивался как разновидность ревизионизма с акцептацией на его противостояние научному коммунизму. Эта точка зрения была единственной, и правильность ее не ставилась под сомнение1

Внимание ученых к функционированию новой системы власти, воплотившейся в странах Восточной Европы после второй мировой войнывдеятельности народных, национальных и отечественных фронтов, основанных на коалиции различных социальных и политических сил, определило необходимость рассмотрения комплекса вопросов, связанных с партиями-партнерами.

Однако и здесь долгие годы господствовал подход к фронтам как к коммуноцентристской по сути своей системе. Естественно, что это мешало объективному анализу места и роли некоммунистических партий. По большому счету такой подход проистекал из центральной политико-методологической посылки, основанной на теории перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, с

которым связывался период народной демократии в странах Восточной Европы. В свою очередь, это рождало строго детерминированную трактовку истории политических партий, в том числе социалистических и социал-демократических2.

На рубеже 60-70-х годов в советской исторической науке начала пробивать себе дорогу тенденция, связанная с готовностью отдельных историков (в первую очередь, исследователей советского периода) наметить новые подходы к изучению истории России, в частности Февральской, Октябрьской революций 1917 г. С новаторскими идеями альтернативности исторического развития в революционную эпоху выступил П. В. Волобуев. И хотя в законченном виде его ко1щепция была обнародована лишь в 1987 г.3, но уже задолго до этого размышления "новопрочтенцев" фактически подготовили появление в отечествешюй истории новых ракурсов исторических исследований, в том числе и в сфере славистики и балканистики. Историки обратились к анализу альтернативных программ послевоенного восстановления и развития стран Восточной Европы, исходивших от партнеров коммунистов по национальным фронтам, попытались определить роль и место программных разработок различных политических партий в компромиссных документах общенационального характера4. Занимавшие свою определенную "пишу" в политической палитре стран Восточной Европы социалистические и социал-демократические партии, естественно, не были при этом обойдены вниманием.

С изменением ситуации в отечественных архивах в начале 90-х годов у исследователей появилась возможность изучить проблему альтернативности общественно-политического развития стран Восточной Европы на основе нового корпуса материалов и документов, связав ее с изучением воздействия внешнего, прежде всего, советского фактора. В первой и пока единственной в отечественной исторической науке монографии, посвященной этим сюжетам5, диссертантке принадлежит раздел о судьбе социалистической альтернативы в странах региона.

В целом изучение проблематики восточноевропейской социал-демократ™ после второй мировой войны в отечествешюй историографии остается малоактивным. Это относится как к фактической истории, так и к осмыслению места и роли социал-демократии среди других политических партий послевоенной Восточной Европы. По-прежнему доминирует страноведческий подход, но при этом и таких исследований крайне мало. Одна из последних работ - монография Я. Я. Гришина "Политический поворот в Польше 1948 г."6. Строя исследование на польских материалах, прежде всего из бывшего Архива ЦК ПОРП (ныне Архив Акт Новых), автор констатирует дискуссионный характер ряда вопросов, связанных с объединительным съездом

ППС и ППР (что произошло на съезде, чем он стал для польского рабочего движения, можно ли было избежать сталинизма и др.), и излагает позицию по этим вопросам ведущих польских исследователей: Однако почему-то ограничивается этим и, к сожалению, отказывается от изложения собственных оценок.

Весьма краткий обзор скромного числа работ отечественных исследователей нельзя не сопроводить констатацией, что и советская, и российская историография не содержат трудов сравнительно-исторического или регионального плана, которые позволяли бы сопоставить процессы, развивавшиеся в социалистических и социал-демократических партиях в исследуемый период.

Национальные историографии стран Восточной Европы значительно более богаты работами, посвященными социал-демократии и написанными на основе документов из национальных архивов. В них содержится разнообразный конкретный материал о характере и динамике развития социалистических и социал-демократических партий, их взаимоотношениях с партнерами по национальным фронтам и прежде всего с коммунистами; дается анализ программных установок, характеризуются центростремительные и центробежные тенденции в руководствах партий, ход объединительного процесса и др. При всей непохожести, связанной с индивидуальностью авторов, разным уровнем их профессионализма, качественным состоянием источниковой базы и т. д., большинство работ объединяет единая методологическая схема, характерная и для отечественных исследователей7. Несколько особняком стоят лишь те немногие авторы, которые работали или издавали свои исследования на Западе и имели возможность продемонстрировать свой разрыв с официальной идеологической доктриной8.

В целом работы национальных историков содержат значительный фактический материал, который, несмотря на объясняемые объективными причинами определенные изъяны его отбора и интерпретации, является и на сегодняшний день прочной основой для дальнейших исследований. Следует отметить, что диссертантка стремилась максимально учесть имеющуюся литературу, но в ряде случаев была лишена возможности сделать это из-за языкового барьера. В первую очередь это относится к работам венгерских ученых.

Что же касается западной литературы, то в ней проблемы послевоенной истории восточноевропейской социал-демократии занимают незначительное место. И это при том, что история социалистических и социал-демократических партий в целом изучена подробно и тщательно. Современному исследователю датой проблематики невозможно обойтись без выдержавшей несколько изданий трехтомной "Истории Интернационала" одного из крупнейших лидеров междуна-

родного социалистического движения Ю. Браунталя9. (К слову, она так и не была издана на русском языке). Однако и в ней процессы, протекавшие в послевоенное время в социалистическом движении Восточной Европы, занимая явно подчиненное место, изложены беглой скороговоркой. Примерно то же можно сказать о вышедшей из-под пера французских исследователей "Общей истории социализма"10, работе И. Вейзи" и др.

Недостаточное внимание, с нашей точки зрения, уделялось положению в восточноевропейских социал-демократических партиях и в работах, специально посвященных попыткам восстановления Социалистического Интернационала непосредственно после второй мировой войны12.

Все вышеперечисленные работы отличает полное отсутствие в них материалов российских архивов. Знакомство с последними ставит автора диссертации в некотором роде в исключительное положение, поскольку практически все введенные в данную работу документы ранее не публиковались и исследователям неизвестны. Введение новых источников в научный оборот при изучении проблематики Восточной Европы имеет принципиально важное значение, поскольку после окончания второй мировой войны страны региона оказались в сфере интересов СССР. Роль советского фактора была в них определяющей, она отразилась, так или иначе, на всех сферах жизни общества, хотя, как показывают новейшие исследования, понимать ее однозначно и одно-направленно значит серьезно упрощать, а, следовательно, и искажать картону прошлого.

Таким образом, отсутствие в отечествешюй и зарубежной историограф™ целостного труда по вышеозначенной проблеме и возможность решить исследовательскую задачу на качественно новой источ-никовой базе обусловили правомерность появления настоящей работы.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. С учетом степени изученности темы в целом и отдельных ее аспектов автор исследования задался целью показать место и роль социалистических и социал-демократических партий в политической палитре стран Восточной Европы в переломный момент их истории - на выходе из войны и вплоть до конца 40-х годов. Решение этой задачи предусматривает изучение программных установок социалистических и социал-демократических партий, трансформации их социальной базы, хода объединительного процесса и его главных обществешю-политических итогов, влияния советского фактора на внутриполитические процессы в странах региона и, в частности, на судьбы восточноевропейской социал-демократии. Конкретным объектом исследования явились социали-

стические и социал-демократические партии Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии и Чехословакии. Югославия и Албания не рассматривались, поскольку в этих странах уже на выходе из войны утвердилась монополия коммунистов на власть и вопрос о преодолении раскола в рабочем движении был решен.

Принципиально важным представляется рассмотрение характера взаимоотношений социалистов Западной и Восточной Европы в указанный период, связанный с настойчивыми попытками восстановления Социалистического Интернационала, определение причин происшедшего раскола социалистического движения и изоляции восточноевропейских социалистов. Диссертантка видела также свою задачу в том, чтобы исследовать процесс формирования новой тактики компартий по отношению к партнерам по народным, национальным и отечественным фронтам, тактики, рождавшейся в недрах Коминформбюро. Очевидно, что от автора потребовалось четко сформулировать свою позицию относительно основных тенденций развития международных отношений в Европе после второй мировой войны и эволюции советской внешнеполитической доктрины. Как известно, многие из перечисленных проблем сегодня являются дискуссионными или находятся в стадии переосмысления.

Эти и другие, более частные, задачи автор стремился решать на основе новых материалов российских архивов, длительное время находившихся на особом режиме хранения. Введение в научный оборот большого блока оригинальных документов диссертантка рассматривала как дополнительную самостоятельную цель работы.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ исследования охватывают период 1944-1948 гг., когда в странах Восточной Европы имел место коалиционный способ осуществления власти, воплощенный в деятельности национальных фронтов. В указанное время в регионе функционировала демократия по соглашению, отражавшая переходное, политически вариативное состояние общества и характеризовавшаяся острой борьбой различных политических сил за власть. Конечным рубежом исследования является 1948 г., ставший переломным в истории стран Восточной Европы. В 1948 г. в странах региона утвердилась монополия коммунистических партий на власть, а социалистическая альтернатива, оказавшаяся для коммунистов последним препятствием на этом пути, была отброшена. Социалистические и социал-демократические партии - носительницы этой альтернативы были сведены с политической сцены. Принятый в странах Восточной Европы курс на утверждение советской модели социализма означал идейно-политическое оформление советского блока.

МЕТОДОЛОГИЯ И ИСТОЧНИКИ ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ. Автор стремился учесть в диссертационной работе требования, предъявляемые к исследованиям исторической наукой на современном этапе. С методологической точки зрения эти требования определяются принципами объективности, конкретности и историзма, и такими общенаучными методами исследования, как анализ, сравнительный подход к изучаемому материалу и его обобщение.

Широко представленный в диссертации фактический материал составил основу аргументации ее автора.

Особенность фактического материала - привлечение в первую очередь документов из отечественных архивов. Большинство этих документов рассекречено сравнительно недавно и ранее было недоступно исследователям.

В работе представлены материалы из трех федеральных хранилищ - Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), Архива внешней политики Российской Федерации (АВП РФ) и Архива Президента Российской Федерации (АП РФ).

В диссертации использован значительный блок материалов РЦХИДНИ. При написании текста были изучен и проанализированы документы из фонда ЦК ВКП(б), в том числе Отдела международной информации (ОМИ) ЦК ВКП(б) (июль 1944 - декабрь 1945 г.) и Отдела внешней политики (ОВП) ЦК ВКП(б) (январь 1946 - июль 1948 г.), документы из фонда Коминформбюро, личных фондов А. А. Жданова и В. М. Молотова. Дашше материалы позволяют выявить основные направления и особенности связей и контактов ВКП(б) с компартиями региона, проследить динамику внутриполитических процессов в странах и ситуацию в социал-демократических партиях, установить, какие оценки получали эти партии и их лидеры со стороны московского руководства, а также проанализировать изменения в тактике демократического блока и пр. Документы РЦХИДНИ показывают, как формировалась в Москве концепция "национального пути" к социализму, сопрягавшаяся с политическими расчетами самого высшего уровня, позволяют объяснить факт доминации идеи блока демократических сил в советской внешней политике в странах Восточной Европы и, как следствие этого, несогласия Москвы с планами советизации региона, выдвигавшимися леворадикальными силами в компартиях Польши, Венгрии, Болгарии и Румынии. Значительное место в коллекции документов РЦХИДНИ занимают документы о выработке тактики по отношешпо к социал-демократии. Впервые "озвученные" в диссертации они дают возможность зафиксировать появление леворадикальных тенденций в руководствах социал-демократических партий и назвать их конкретных

носителей, пролить свет на ход внутрипартийной борьбы и воссоздать объективную картину развития объединительного процесса, отказавшись от прежних представлений о некоторых социал-демократических лидерах единственно как жертвах нажима и произвола со стороны коммунистического руководства в странах региона и советских "наблюдателей".

Значительный интерес представляют документы АВП РФ. Это прежде всего документы из секретариата наркома (с весны 1946 г. -министра) иностранных дел СССР В. М. Молотова, а также материалы референтур по Болгарии, Венгрии, Польше, Румынии, Югославии, Чехословакии, Албании. По своему характеру документы АВП РФ весьма разнообразны - записи бесед сотрудников центрального аппарата НКИД (МИД) СССР и сотрудников этого ведомства, работавших за границей, с общественными, политическими и государственными деятелями стран региона; телефонограммы по ВЧ, передававшиеся из советских диппредставительств в Москву в Международный отдел, Отдел балканских стран и в европейские отделы, курировавшие соответствующие страны, с информацией по разным вопросам и ответы на них; материалы генконсульств СССР; политические отчеты советских посольств; корреспонденция и прочие материалы Союзных контрольных комиссий (СКК) в Болгарии, Венгрии и Румынии; тематические справки, аналитические записки, обзоры и пр., подготовленные в аппарате НКИД (МИД) СССР. Среди материалов АВП РФ важное место занимают обширные обзоры социал-демократической прессы, которые регулярно составлялись сотрудниками внешнеполитического ведомства и направлялись "наверх".

Нельзя не отметить, что именно материалы АВП РФ и РЦХИДНИ дали возможность диссертантке впервые проанализировать участие восточноевропейских социалистических и социал-демократических партий в попытках восстановления Социнтерна после второй мировой войны, а также объяснить причины разрыва ведущих западноевропейских социалистических партий со своими коллегами на востоке Европы.

Сравнительно ограниченно, лишь отдельными документами в диссертации представлен АП РФ (материалы фондов И. В. Сталина и международного коммунистического движения). Тем не менее они дали автору возможность охарактеризовать советскую оценку концепции "национального пути" к социализму, изложенную самым подробным образом Сталиным во время беседы с польскими лидерами Б. Берутом и Э.бо»151Са-Мсравек«М > а также впервые познакомить читателя с советским альтернатом записи беседы Сталина с членами чехословацкой

правительственной делегации, прибывшими в шопе 1947 г. в Москву "на консультацию" в связи с планом Маршалла.

В диссертации использованы также материалы Центрального архива Министерства обороны в Подольске (ЦАМО), где автор знакомилась с документами советских военных комендатур, и документы двух зарубежных архивов - Центрального партийного архива Болгарской социалистической партии (ныне его коллекции, в том числе и фонд социал-демократической партии, перешли в Центральный государственный архив Республики Болгарии - ЦДА на РБ) и бывшего Центрального архива ЦКПОРП, которые ныне хранятся в Архиве Акт Новых (VI отдел - Архив левицы польской).

В работе также использовалась пресса социалистических и социал-демократических партий стран Восточной Европы.

Представленный обзор источников свидетельствует, что источ-никовую базу исследования составляют в основном впервые вводимые в научный оборот документы и материалы из архивов России. Их объем и содержание дают возможность всесторонне рассмотреть поставленные в диссертации проблемы.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ. Представленная диссертация является первым в историографии региональным исследованием послевоенной истории социалистической "ветви" рабочего движения в Восточной Европе, проведенным на основании новых документов из архивов России. Использованные в работе материалы позволили изучить некоторые стороны воздействия советского фактора на внутренние процессы в странах Восточной Европы, выявить истоки концепции "национального пути" к социализму. Впервые сравнительно широко рассмотрены контакты восточноевропейской социал-демократии с социалистами Западной Европы в пословосш1ые годы и их совместное участие в мероприятиях по восстановлению Сощштерна, в частности, в научный оборот введены материалы о конференциях и встречах социалистов в Борнмуте, Антверпене, Праге, Варшаве и пр., показаны причины и стимулы изменения тактики компартий по отношению к социалистам и социал-демократам в увязке с изменениями ситуации на международной арене, а также внесены принципиальные уточнения в освещение хода объединительного процесса через призму ситуации в руководстве социалистических и социал-демократических партий.

Проведенное исследование позволяет решить основную задачу -определить место и роль социалистических партий в послевоешюй политической палитре стран Восточной Европы, выяснить причины их поражения и ухода с политической сцены.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ДИССЕРТАЦИИ И АПРОБАЦИЯ ЕЕ РЕЗУЛЬТАТОВ. Результаты исследования имеют важное значение для понимания процессов, развивавшихся в странах Восточной Европы в первое послевоенное четырехлетие, роли и влияния на них советского политического руководства, соотношения внешнего и внутреннего факторов во внутриполитическом развитии стран региона, ситуации в социалистических и социал-демократических партиях, скла-дыващш в странах Восточной Европы политической системы советского типа. Выводы диссертации и содержащийся в ней фактический материал могут быть использованы при написании обобщающих трудов по истории международного социалистического движения после второй мировой войны, истории стран Восточной Европы, составлении учебных курсов по истории региона и рабочего движения в нем.

Апробация материалов диссертации была осуществлена в докладах и выступлениях на различных научных мероприятиях - конференциях, симпозиумах, заседаниях "круглого стола" и пр., а также при чтении спецкурсов "Народная демократия в странах Восточной Европы", "Создание и деятельность Коминформбгоро" на кафедре истории южных и западных славян Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, и цикла лекций по истории южных славян в Академии славянской культуры. Основные положения и выводы диссертации изложены в монографиях и научных статьях автора (см. список работ).

СТРУКТУРА РАБОТЫ. В основу диссертации положен проблемно-хронологический принцип изложения материала. Поскольку история социал-демократии в рассматриваемый период весьма много-планова, состояние партий, включавших в себя различные группы, претендовавшие на политическое лидерство, менялось необычайно динамично, автор сознательно ограничила исследовательскую задачу анализом главных, узловых проблем в рамках заявленной темы. Диссертация состоит из введения, семи глав и заключения.

ВО ВВЕДЕНИИ обосновываются научная значимость и актуальность темы исследования, дается характеристика источниковой базы и степени изученности проблемы в целом и ее отдельных аспектов, определяются цели и задачи работы.

В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ рассматриваются наступившие после окончания второй мировой войны изменения на международной арене и реакция Москвы на них. Отношения между Востоком и Западом приобретали все более напряженный характер. Значительное усиление международно-политических и экономических позиций США при одно-

временном ослаблении Англии и Франции, уничтожение гитлеровской Германии и Японии выдвинуло Соединенные Штаты на лидирующее место в мире. СССР, приобретя в результате разгрома фашизма колоссальный международный политический авторитет и статус великой державы, не имел, однако, возможности необходимым экономическим потенциалом подкрепить этот статус, что затрудняло реализацию Москвой права страны-победительницы определять ход мирового развития с учетом собственных национально-государствешцлх интересов и заметно влияло на формирование и итога советской внешней политики. Ее основные векторы складывались в Москве под влиянием нарастания левых тенденций в политической жизни послевоенного мира, с одной стороны, оказавшихся ошибочными оценок перспектив развития экономики США и, как следствие, их политического курса на европейском континенте, с другой. В главе показаны истоки и причины готовности СССР к поиску компромиссов с бывшими партнерами по антигитлеровской коалиции, к определешшму смягчению политико-доктринальных установок советской внешней политики.

В условиях, когда США определили экономику Восточной Европы как плацдарм для своего наступления в регионе, советская сторона оказалась перед необходимостью не допустить отрыва Восточной Европы от своей экономической сферы влияния. Этим объясняется более резкая реакция Москвы на план Маршалла, нежели на доктрину Трумэна, обозначившую поворот США от политики соперничества-партнерства с СССР к противостоянию с ним. В главе рассмотрена выработка Москвой позиции по плану Маршалла. Опираясь на новейшие разработки отечественных ученых М. М. Нарипского, Л. Н. Нежинского, И. А. Чета,плева, А. М. Филитова, В. И. Батюка, Д. Евстафьева и др., используя архивные документы, диссертантка попыталась определить те импульсы, которые стимулировали смену в 1947 г. внешнеполитической концепции СССР, выразившуюся в стремлении изолировать Восточную Европу за "железным занавесом" и подтолкнуть страны региона к построению адекватного советскому "социализма". Задаче сравнительно быстро установить в Европе баланс сил было подчинено и создание в сентябре 1947 г. Информациошюго бюро коммунистических и рабочих партий (Коминформа). С этой задачей связывалось участие в Коминформе компартий Фрашдаи и Италии. Приведенные в главе материалы позволяют внести уточнения на этот счет, поскольку в современной российской историографии зафиксировано мнение о намерении Москвы вывести эти страны с помощью Ко-мш!форма на путь социализма. Привлеченные автором архивные материалы из АВП РФ и АП РФ позволяют дополнить известный ученым корпус документов по плану Маршалла, в частности относительно

позиции Польши и Югославии. В главе также использована запись беседы И. В. Сталина с членами правительственной делегации Чехословакии в июле 1947 г., раскрывающая методы, которыми пользовалось советское руководство, добиваясь необходимого для себя решения вопроса о неучастии Чехословакии в плане Маршалла. Проведенное в главе сравнение советского альтерната записи беседы с опубликованными ранее воспоминаниями члена делегации П. Дртины позволило автору высказать свою точку зрения на проблему германского фактора как одну из важных составляющих в круге причин, позволивших СССР влиять на общественные настроения в славянских странах. Диссертантка ставит в связи с изложенным материалом вопрос о менталитете государственных и партийных функционеров периода "холодной войны", пытаясь объяснить явное порой несовпадение их официальных шагов и конфиденциальных заявлений.

ВТОРАЯ ГЛАВА посвящена участию восточноевропейской социал-демократии в восстановлении Социнтерна. Автор останавливается на характеристике отношения социал-демократических партий Восточной Европы к идее восстановления международного социалистического органа, конкретных шагах по налаживанию контактов с ведущими социалистическими партиями Западной Европы. В процессе консолидации европейских социалистических партий под лозунгом восстановления Рабочего Социалистического Интернационала (РСИ) одной из наиболее активных сил фактически возглавивших эту деятельность, стала Лейбористская партия Великобритании (ЛПВ). В работе прослежены первые попытки лейбористов, начиная с августа 1943 г., установить связь с социалистическими партиями и консолидировать их усилия на задаче восстановления Интернационала. При этом, как показывают документы, рано обнаружилось стремление лидеров ЛПВ укрепить свое лидерство в социалистическом движении, занимая при этом четкую негативную позицию в вопросе объединения социалистических и коммунистических партий в разных странах. В главе приведен значительный фактический материал о создании и деятельности Международного лейбористского и социалистического подготовительного комитета под руководством В. Джиллиса, возглавлявшего международный отдел ЛПВ. Задачей комитета, помимо обмена информацией, было изучение вопросов организации и политики будущего международного объединения лейбористских и социалистических партий. Из стран Восточной Европы в комитете были представлены Польша и Чехословакия. Просуществовав до марта 1945 г., комитет был распущен и уступил место новому органу - Комитету П Интернационала. С этого времени деятельность по восстановлению РСИ замет-

но активизируется, о чем свидетельствуют приведенные в работе материалы о международных социалистических конференциях в Клактоне-он-Си (май 1946 г.), Париже (август 1946 г.), Борнмуте (ноябрь 1946 г.), Праге (декабрь 1946 г.), Цюрихе (июнь 1947 г.), Антверпене (ноябрь-декабрь 1947 г.). Многие из этих материалов, в первую очередь те, которые касаются участия социалистов Восточной Европы, не были известны исследователям и позволяют констатировать: основным препятствием к воссозданию Социалистического Интернационала и налаживанию тесного сотрудничества между социалистами Восточной и Западной Европы явилось участие первых, в коалиционных правительствах вместе с коммунистами и их активное сотрудничество. Уже на раннем этапе налаживания взаимодействия между социалистами в ведущих западноевропейских социалистических партиях был взят курс на оттеснение и изоляцию тех восточноевропейских социалистических и социал-демократических партий, которые считались "слишком левыми". Так, в Клактоне именно по этой причине отсутствовали румынские и болгарские социал-демократы, а в Париж, например, получила приглашение вышедшая из Отечественного фронта оппозиционная социал-демократическая партия под руководством К. Лулчева. Дискриминационная линия, проводашая руководством европейского соцдвижения по отношению к восточноевропейской социал-демократии на фоне его настойчивого стремления привлечь к сотрудничеству немецких социал-демократов во главе с К. Шумахером, обусловила попытки сформировать единый фронт восточноевропейских социал-демократов. Тем не менее выдвигавшийся австрийскими социал-демократами тезис о том, что социалисты должны действовать сами по себе - ни с Востоком и ни с Западом - против капитализма так же, как и против коммунизма, не находил в целом поддержки у восточноевропейских лидеров.

Документа, приведенные в диссертации, показывают, что восточноевропейская социал-демократия была открыта как Востоку, так и Западу, трезво учитывала реальную ситуацию и опыт прошлого и стремилась к "политическому срабатыванию рабочего движения в отдельных странах", предполагавшешотказ от противопоставления рабочих партий друг другу и сотрудничество. Соответствующее решение об этом было принято на встрече социалистов Восточной Европы при участии голландских и английских наблюдателей в мае 1947 г. в Будапеште.

Рубежный 1947 год серьезно обострил ситуацию в рабочем движении, ускорил процесс поляризации в нем. Лидеры большинства западных социалистических партий, приняв план Маршалла, фактически солидаризировались с доктриной "сдерживания" коммунизма. С осени 1947 г. значительно активизировалась деятельность специальной

комиссии по восстановлению Социалистического Интернационала (председатель С. Грумбах). В главе подробно проанализированы материалы, подготовленные по поручению комиссии бельгийским социалистом М. Бюзе, под общим названием "О восстановлении Социалистического Интернационала". Несмотря на их секретный характер и призывы к соблюдению тайны, они стали известны в ОВП ЦКВКП(б). В главе также впервые публикуются материалы, отражающие позицию московского руководства относительно восстановления Интернационала, в частности, сохраняемые в РЦХИДНИ записи бесед (и подготовительные материалы к ним) Г. М. Маленкова и лидера итальянских социалистов П. Нешш в ноябре 1947 г. Они свидетельствуют о том, что в Антверпене при активном участии Москвы готовилось выступление левых социалистических сил с целью не допустить восстановления Интернационала. Задуманное удалось: Антверпен не решил вопрос о восстановлении Социнтерна. Участники ограничились организацией нового правомочного руководящего органа социалистов - КОМИСКО, получившего право принимать решение от имени партий-участниц.

В заключительной части главы рассмотрена ситуация в социалистическом движении в 1947-1948 гг.: проведение региональных конференции партий стран, поддержавших план Маршалла, попытки создать международную организацию левых социалистов по инициативе польских и итальянских социалистов, усиление процессов расцепления в совдвижении под влиянием февральских событий 1948 г. в Чехословакии, исключите ППС и Чехословацкой СДП из КОМИСКО, миссия делегации ППС в Прагу в феврале 1948 г. Впервые приведены материалы о состоявшейся в июне 1948 г. в Варшаве конференции левых социалистических партий и оценка ее решений Москвой.

В ГЛАВЕ ТРЕТЬЕЙ рассматривается создание в сентябре 1947 г. Коминформбюро и принятие им новой тактики в отношении социал-демократии. В основу изложения легли материалы РЦХИДНИ. В последнее время они активно вводятся в научный оборот усилиями Г. М. Адибекова, Л. Я. Гибианского, Н. И. Егоровой и других исследователей. В 1994 г. при поддержке фонда Фильтринелли в Милане изданы протоколы трех заседаний Коминформбюро 1947-1949 гг. с обширными и прекрасно сделанными научными комментариями. Однако имеющиеся в распоряжении диссертантки материалы Коминформбюро не всегда совпадают с версиями указанной публикации, что объясняется многократным редактированием материалов и решений Коминформа. Кроме того, в диссертации использованы также документы из личного фонда А. А. Жданова, которые не были в свое время доступны составителям указанной публикации (опись 4). Автор обос-

новывает собственное представление о причинах и стимулах создания Коминформа, отмечая, в частности, острый дефицит информации о положении дел в странах Восточной Европы, коммунистических и прочих партиях региона, испытываемый Москвой. В главе приведены материалы, свидетельствующие о том, что в коммунистических партиях имелись определенные носители настроений в пользу "обновления" Коминтерна, его реанимации, Уотя, безусловно, не эти настроения были тогда определяющими. Важным стимулом к созданию Коминформ-бюро явились фиксировавшиеся в Москве проявления известной "самостоятельности" компартий.

С этой точки зрения исключительно важную роль сыграл тактический просчет французских коммунистов весной 1947 г., когда они, проголосовав против экономической программы социалиста П. Рамадье, рассчитывали вызвать правительственный кризис и отставку кабинета, но в результате сами были вынуждены выйти из его состава. Эта акция французских коммунистов была полностью самостоятельной, предпринята без согласования с Москвой и вызвала в связи с этим ее острую реакцию. 2 июня 1947 г. А. А. Жданов направил письмо М. Торезу, отражавшее крайнюю обеспокоенность советского руководства развитием ситуации во Франции. Документы свидетельствуют о том, что советская сторона очень сильно опасалась повторения французского примера, то есть прежде всего удаления коммунистов из правительств в тех странах Восточной Европы, где вопрос о власти еще не был окончательно решен. Такие опасения трансформировались в идею о необходимости взаимных консультаций коммунистов и обмена опытом, а также и в стремление вскрыть идейно-теоретические истоки их "ошибок". Приведенные в главе материалы аппарата ЦК ВКП(б) на этот счет свидетельствуют о том, что объектом пристального внимания советской стороны являлись обоснованные компартиями концепции собственных, "национальных путей" к социализму в Чехословакии, Польше, Венгрии, Югославии, Болгарии. В главе подробно анализируется позиция советского руководства на этот счет и интерпретация концепции "национального пути", дававшаяся Москвой. В частности, впервые представлена запись беседы И. В. Сталина с польскими .талерами 23 мая 1946 г., в которой подробнейшим образом сформулирована позиция советского лидера. Автор считает принципиально важным тот факт, что обоснование советским руководством тактики демократического блока, составившей сущность концепции "национальных путей" и отражавшей тенденцию к национально-государственному единству в общественной жизни европейских стран, открывало возможность компромисса и с социалистами, и с либеральными демократами. И те, и другие также выступали за "национальный путь" к социализму, но в

своей, особой, интерпретации. В связи с этим в диссертации изложена сущность так называемой формулы Бенеша, охарактеризованы позиции социалистов и социал-демократов.

Изменение ситуации на международной арене, как показано в работе, выдвинуло идею формирования новой международной коммунистической структуры на первый план. В главе рассмотрены поиски советской стороной форм будущей организации и определение прерогатив ее, а также ход учредительного совещания Информбюро в сентябре 1947 г. в Шклярской Порембе.

Исходя из задач диссертационного исследования, автор особое внимание уделяет выработке новой тактики по отношению к социалистам и социал-демократам, постановке на том этапе вопроса о перспективах создания в странах Восточной Европы единой партии рабочего класса и ее идейно-организащюнных основах. Анализ работы первого совещания Коминформа под углом зрения социал-демократической проблематики предпринят впервые в историографии.

На совещании в Шклярской Порембе была определена острокритическая позиция по отношению к социалистам и социал-демократам Запада за их "переход на службу империализму", за превращение в его "агентуру". Однако этот критический подход, как показало ближайшее будущее, стал автоматически распространяться на социал-демократию вообще. Ждановская установка, согласно которой социалисты рассматривались наравне с "буржуазией" ("против тех и других в определенных условиях должен быть открыт огонь"), превратилась в определяющую, тем более что на совещании в Польше не было проведено четкого разграничения между правыми и левыми социалистами. Советская сторона, как показано в работе, была склонна всех социалистов причислить к "агентуре" западного врага. В исторической литературе зафиксирована позиция Сталина, который в одной из бесед с М. Торезом оценил левых социалистов как креатуру правых. Выводы из такого подхода очевидны.

В главе анализируются оценки совещания в Польше, данные социалистами и социал-демократами, и показана реакция на них в Москве. Сотрудники ОВП ЦК ВКП(б) регулярно готовили аналитические обзоры материалов социалистической печати. Через заведующего отделом М. А. Суслова эти и подобные им материалы шли наверх, как правило "семерке" - И. В. Сталину, В. М. Молотову, А. А. Жданову, Л. П. Берии, Г. М. Маленкову, А. И. Микояну, Н. А. Вознесенскому.

Таким образом, создание Коминформбюро в сентябре 1947 г. знаменовало переход к новой тактике в отношении социал-демократии. В условиях, когда социалисты и социал-демократы в странах Восточной Европы оказывались под тяжким гнетом подозрения в

двойной игре, готовности к сотрудничеству с "англо-американцами" и пр., социалистические концепции мирного эволюционного перехода к социализму неизбежно становились объектом резкой критики со стороны компартий, вынужденных, в свою очередь, отказываться от собственных идей "национального пути". Провозглашенная с созданием Коминформа унификация путей и методов социалистического строительства по образу и подобию советского опыта вырисовывала перспективу отторжения любых иных, кроме советских, вариантов общественной трансформации, что и нашло подтверждение в последующих событиях.

ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА посвящена кругу вопросов, связанных с отказом от концепции "национального пути" к социализму в коммунистическом движении и определением в связи с этим перспектив дальнейшего развития восточноевропейской социал-демократии.

Создание Коминформбторо открыло этап жесткой унификации идейных основ комдвижения. В Восточной Европе эта унификация осуществлялась в условиях, когда на смену тенденции национально-государственного единства пришла иная общественная тенденция -социально-политической конфронтации. Народной демократии, воплотившей в себе концепцию "национального пути" к социализму, предстояло быть смененной классовым государством диктатуры пролетариата. Происходивший в этом диапазоне идеологический поворот исходил от ЦК ВКП(б). Отбросив концепцию "национального пути" к социализму, советское руководство сосредоточило свое внимание на той части руководства компартий Восточной Европы, которая была активным сторонником и проводником этой концепции. Причем, в глазах советской стороны приверженность этой концепции становилась все более опасной по мере усиления власти компартий. Угроза виделась Москве прежде всего в возможном ограничении масштаба советского воздействия. Под этим углом зрения советская сторона рассматривала любые факты проявления самостоятельности компартий. Так, например, в феврале 1948 г. Москва решительно пресекла инициативу М. Ракоши, поддержанную Й. Б. Тито и В. Широким, созвать очередное заседание Коминформбторо и рассмотреть на нем вопросы федерации балканских стран, венгеро-чехословацких отношений и судьбу "демократического греческого правительства Маркоса".

В главе приведены материалы, подготовленные сотрудниками ОВП ЦК ВКП(б) весной 1948 г., в которых фактически обосновывалась необходимость кардинальных перемен в руководстве Югославии, Венгрии, Польши и Чехословакии. Анализ записки по Югославии и сопоставление ее с аналогичными документами относительно компартий

Чехословакии, Венгрии и Польши показывает, что югославский документ не только стал заготовкой первого письма (от 27 марта 1948 г.) ЦК ВКП(б) руководству КПЮ, но и явился своеобразным трафаретом с определенным набором обвинительных аргументов, сформулированных на партийном "новоязе", поистине универсального назначения. Вышеуказанные материалы ОВП отличались однотипностью обвинений в адрес компартий, безапелляционностью и агрессивным тоном. Анализ их свидетельствует, что на рубеже 1947-1948 гг. Москва задумывала репрессивную политическую акцию широкого масштаба с целью устранения с политической сцены носителей реформаторских тенденций в руководстве компартий, национально ориентированных коммунистов и сосредоточения всей полноты власти в руках ортодоксальных лидеров, во всем равнявшихся на Москву и готовых к форсированному переходу к советской модели или, как в случае с Югославией, усмирения чересчур "зарвавшихся" руководителей путем установления прямого диктата ЦК ВКП(б).

Советско-югославский конфликт явился, таким образом, лишь составным элементом общего плана Москвы по унификации политического курса "братских" партий. На этом этапе произошел окончательный отказ советского руководства от поддержки сторонников концепции "национального пути" к социализму. Это вызвало резкое обострение борьбы в руководствах компартий, в ходе которой выдвигались обвинения в национализме, недооценке роли СССР, позднее в связях с "бандой" Тито и т. п.

В главе рассмотрен ход совещания Информбюро в Бухаресте в июне 1948 г. и его политические итоги, выразившиеся, в частности, и в демонтаже концепции мирного, эволюционного перехода к новому общественному строю. Очевидно, что под удар критики попадал любой из приверженцев этой концепции, независимо от вариантов ее интерпретации.

В ПЯТОЙ ГЛАВЕ диссертации рассматривается положение в социалистической партии Польши (ППС) и социал-демократической партии Венгрии (СДПВ), прошедших в указанные годы сложный путь от сотрудничества с коммунистами в демократической коалиции к конфронтации с ними. Автор характеризует численный и социальный состав партий, занимавших значительное место в политической системе своих стран и имевших богатые традиции участия в общественной и политической жизни. Обе партии обладали серьезными, хорошо подготовленными кадрами, умевшими работать с "массой" и внесшими весомый вклад в развитие политической культуры общества, являясь в то

же время зримым подтверждением сравнительно высокого уровня таковой в Польше и Венгрии.

Польские социалисты, как и социал-демократы Венгрии, много и плодотворно работали над вопросами теории, обосновывая идеологические позиции партии применительно к новьм условиям послевоенного развития. Но если в СДПВ свой вклад в это дело вносили представители всех группировок, традиционно оформленные как левые, правые и центр, то в ППС наиболее плодотворно над вопросами концепции партии работали центристы, представленные такими признанными теоретиками, как Ю. Хохфельд, О. Ланге, Я. Топиньский, Я. Стжелецкий и др.

В основе теоретических установок обеих партий лежала мар-ксова теория перехода к социализму, но в соответствии с новыми послевоенными реалиями. В программных документах ППС 1945-1947 гг. собственно социал-демократический путь - через общественные реформы в рамках буржуазного государства, расчет на "избирательный бюллетень" как основное и главное средство достижения поставлегаюй цели был отклонен. Вместе с тем пример советского "социа:шзма" (однопартийная система, государство диктатуры пролетариата) также не вдохновлял ППС. Теоретиками партии была сформулирована концепция "польского пути" к социализму, согласно которой специфику последнего составлял "синтез социалистического демократизма и социалистического революционаризма", синтез революционного и эволюционного пути к социализму, "медленные перемены при опоре на предыдущие изменения". Для "польского пути" к социализму, согласно концепции ППС, чрезвычайно много значили традиции народа, его историческая память и менталитет. Этот путь исключал как советский вариант развития (прежде всего из-за жесткой иерархической зависимости жизнедеятельности общества от центральной власти), так и английский, который, по словам Я. Топиньского, был возможен лишь в обществе "с высочайшей общественной дисциплиной". Будучи горячими сторонниками пришита эволюции, польские социалисты распространили его и на сам "польский путь", признав возможность развития и самой концепции: поначалу допускался коалиционный способ реализации власти, устанавливаемый "по соглашению" между участниками коалиции, а впоследствии приоритет должен был быть однозначно отдан голосованию как основе волеизъявления в обществе самоуправления.

СДПВ также выступила с эволюционной концепцией перехода к социализму. Путь к новому общественному строю при этом виделся длительным, через преобразующие общество реформы. Переходный период был призван демократизировать общество, искоренить остатки

хортистского режима, утвердить идеалы "демократического социализма". В отличие от ППС, венгерские социал-демократы видели в "английской демократии" образец, пригодный к условиям страны и воплощавший собой подлшшый парламентский путь развития с его мощным общественно-политическим потенциалом. Революционные методы преобразования общества, в принципе, не отвергались, но должны были бьггь поставлены на "демократические начала". В связи с этим советская практика пролетарской диктатуры однозначно не принималась. Ее отрицание в значительной мере опиралось на критическое осмысление социал-демократами опыта Венгерской советской республики с ее политикой тотального огосударствления, кровопролитной гражданской войной и террором противоборствовавших сил. Эволюционную концепцию СДПВ в лаконичной форме отразил лозунг. "Сегодня за демократию, завтра за социализм", предполагавший наличие особого, переходного, демократического этапа в общественном развитии.

Отрицание диктатуры пролетариата польскими социалистами и венгерскими социал-демократами вовсе не означало, что между ними и коммунистами не было точек соприкосновения. В главе подробно раскрываются взгляды рабочих партий обеих стран на идею народного и единого фронта, сотрудничества разных социальных сил в рамках демократической коалиции и конкретно анализируются отношения с компартиями, представления партнеров о перспективах рабочих партий в этом отношении.

В главе подробно охарактеризованы различия между ППР и ППС в оценках оппозиционной крестьянской партии ПСЛ и ее лидера Ст. Миколайчика в преддверии парламентских выборов 1947 г., освещена деятельность создашюго в ходе предвыборной кампании демократического блока (ППР, ППС, Стронництво людове, Строншщтво демократычне). Приведены документы, показывающие, какой информацией по этим вопросам владело советское руководство, какие оценки развивавшимся событиям давались в Москве, какие установки получали советские дипслужбы и пр.

Сотрудничество рабочих партий в блоке протекало не гладко и требовало подчас вмешательства внешнего "арбитра". Документы показывают, что таким арбитром для поляков являлся И. В. Сталин, на его авторитет уповали лидеры ППС, ППР и других политических партий, о встречах с ним мечтали, их добивались, к ним серьезно готовились... В главе приведены материалы о беседах со Сталиным представителей ППС и ППР в ноябре 1946 г. Непосредственным результатом бесед стало подписание соглашения о Едином фронте в борьбе с ПСЛ и принятие равного "партийного ключа" в избирательном блоке (по 32 %

мандатов в будущем парламенте). Как свидетельствуют документы, в Москве придавали большое значение тактике демократического блока. Именно поэтому отсутствие избирательного блока демократических партий в Венгрии, приведшее к победе Партии мелких сельских хозяев на муниципальных выборах в Будапеште в октябре 1945 г. и парламентских выборах в ноябре 1945 г., вызвало резкое недовольство советской стороны. Имевшийся блок социал-демократов и коммунистов был признан недостаточным. Всю тяжесть вины за итоги выборов советское руководство возложило на компартию. В это время советская сторона констатировала сильные левацкие настроения среди венгерских коммунистов, плохой качественный состав КПВ, отсутствие опытных руководящих кадров, увлечение митингами, зазнайство лидеров, неумение работать с массами, снижение личного авторитета М. Ракоши.

На протяжении 1947-1948 гг. отношения между рабочими партиями и в Польше, и в Вешрии подверглись нелегким испытаниям. Курс коммунистов в соответствии с тактикой, принятой Коминформ-бюро на углубление раскола между левыми и правыми социалистами и социал-демократами, вступал в противоречие с расчетами руководства ППС и СДПВ на сохранение самостоятельности своих партий и усиление их роли в общественно-политической жизни. В отношениях между рабочими партиями развивается и нарастает "кризис доверия". При этом, несомненно, на эти отношения "обостряюще", как говорилось в одном из документов ППС, влияло осложнение международной обстановки.

Автор прослеживает отношение советской стороны к ППС и СДПВ и приходит к заключению о необъективном и даже откровенно враждебном характере оценок их прошлого и настоящего, дававшихся советскими представителями в Варшаве и Будапеште. Так, например, ППС характеризовалась как "мелкобуржуазная националистическая партия, именующая себя социалистической, а по сути дела ничего общего с марксизмом не имеющая", как "центристская сила в рабочем движении страны", объединяющая "отсталых, националистически настроенных рабочих", как "агентура польской буржуазии в рабочем классе" и т. п.

Недоверие к социалистам и социал-демократам проявилось и в том, что, внимательно отслеживая ситуацию в ППС и СДПВ, советские представители в странах старались не выпускать из виду наиболее значительные фигуры в этих партиях. Информация о них регулярно пополняла соответствующие досье. В работе приведены характеристики таких видных деятелей ППС и СДПВ, как Ю. Циранкевич, В. Дробнер, С. Швальбе, А. Кетли, А. Сакашич, К. Пейер и др., вышедшие из-под пера советских наблюдателей.

В главе значительное место отведено показу объединительного процесса в рабочих партиях, а также оценкам его, дававшимся советской стороной. Автор характеризует взгляды различных групп в ППС и СДПВ на способы и сроки объединения, констатирует, что наличие различных позиций на этот счет объективно отражало состояние "брожения" в этих партиях. В обеих странах на этапе объединения наблюдался активный переход социалистов и социал-демократов в компартии. Приведенные в исследовании материалы позволили автору оспорить вывод польского исследователя А. Вербляна о том, что в Польше при этом не оказывалось давление со стороны ППР на рядовых пэпээсовцев. Согласно имеющимся в распоряжении диссертантки документам, советской стороне были, например, известны факты принудительной записи целых организаций ППС в ППР в Катовицком воеводстве. Вместе с тем материалы по Венгрии, фиксирующие массовый переход социал-демократов в КПВ, не дают оснований автору разделить точку зрения Л. Н. Нежинского и А. И. Пушкаша о начавшемся таким образом объединении снизу. Речь, на наш взгляд, шла, скорее, о реакции рядовых социал-демократов на изменившуюся социально-психологическую обстановку, на четко определившиеся перспективы развития страны и место КПВ в обществе, о стремлении людей обрести более надежную точку опоры, обеспечить собственное будущее. Решение этих вопросов очень многие связывали с пребыванием в правящей партии. (Кстати, в диссертации в соответствующей главе приведены конкретные материалы, свидетельствующие о подобных настроениях рядовых социал-демократов в Болгарии).

Рассмотрение объединительного процесса дает основание заключить, что расчеты социалистов и социал-демократов на возможность объединения рабочих партий на основе принципа "равного с равным" оказались иллюзорными: объединение прошло на основе принципов марксизма-ленинизма, означавших, что социал-демократические установки и теоретико-идеологические разработки оказались "вне закона". Однако было бы неверным представлять польских и венгерских социалистов и социал-демократов жертвами воздействия внешних сил, в том числе и в первую очередь коммунистов. Констатировать подобное было бы упрощением. Драматизм ситуации заключался в том, что объединение в том виде, в каком оно произошло, осуществлялось при согласованном и активном участии самих социалистов и социал-демократов. Приведенные в диссертации материалы на этот счет позволяют по-новому посмотреть на роль Ю. Циранксвича, О. Ланге, С. Швальбе, А. Сакашича, Д. Марошана и других. Так, например, фактический переворот осуществленный в руководстве СДПВ левым Д. Марошаном, который воспользовался отъездом из страны

лидера партии центриста А. Сакашича, так радикально изменил ситуацию в партии, что, как отмечалось в политотчете посольства СССР за 1948 г., коммунисты получили возможность "ликвидировать социал-демократическую партию без формального объединения", а лишь "широко открыв свои двери".

Левые социал-демократы, как свидетельствуют приведенные в главе материалы, добровольно и охотно шли на контакты с советскими представителями, подробно информируя их о ситуации в партии, разногласиях в руководстве и пр. В борьбе за лидерство в руководстве, за усиление позиций своих партий в политической жизни страны они способны были действовать достаточно жестко. Например, венгерские социал-демократы были готовы с помощью "техники" фальсифицировать результаты выборов в парламент осенью 1947 г., о чем советскому послу Г. М. Пушкину говорили А. Сакашич и Д. Марошан.

Не менее существенным компонентом объединения стали чистки в партиях. Результатом первой волны чисток, прошедшей еще до объединения, явилось серьезное численное сокращение ППС и СДПВ. Так, по данным польского исследователя А. Гарлицкого, из ППС была удалена почти четверть ее состава. Из рядов СДПВ исключено около 25 тыс. человек, в том числе лишены партбилета и отозваны из Государственного собрания 32 депутата-социал-демократа. Однако дело этим не ограничилось. После объединения начался новый этап чисток. В главе приведен конкретный материал, показывающий их размах и направленность. О последней можно судить по формулировке руководством ПОРП задачи усиления борьбы "с пережитками ППСовского национализма и реформизма", а также по случаям массовых увольнений "по разрешению свыше" правых социал-демократов - членов объединенных организаций Венгерской партии трудящихся, о чем сообщали в Москву сотрудники консульства СССР в Дебрецене.

В главе подробно рассмотрен ход и решения объединительных съездов в Венгрии и Польше, приведены оценки процесса объединения советской стороной.

ШЕСТАЯ ГЛАВА освещает положение в социал-демократических партиях Румынии и Болгарии - стран, в которых социал-демократическое движение отличалось меньшей активностью, нежели в Польше и Венгрии, и социал-демократические пар тии, соответственно, не играли столь важную роль в функционировании политической системы, как ППС и СДПВ.

Вместе с тем, идейно-теоретические концепции БРСДП и СДПР обнаруживали много общего с польскими и венгерскими вариантами. Опираясь на идеи "демократического социализма", румынские социал-

демократы заявили о своей ориентации на ею западный вариант, в частности, считали лучшим дня себя "скандинавский" опыт. Что касается болгарской социал-демократии, то она исключительно высоко оценивала приход к власти английских лейбористов, связывая с ним наступление в мире "эры социализма". Тяготея к идее "законного", парламентского пути к власти - через избирательный бюллетень и получение заветного 51 % голосов на выборах, болгарские Социал-демократы тем не менее демонстрировали довольно широкий диапазон взглядов на проблему перехода к социализму. В рядах партии имелись адепты идей О. Бауэра (характерно при этом, что среди них находились сторонники бауэровских взглядов разных периодов его идейной эволюции), горячие поклонники французского социалиста Л. Бшома с его теорией "классового действия", легшей в основу концепции "гуманистического социализма". Существовала в рядах БРСДП и поначалу немногочисленная группа "практиков", готовых следовать опыту советского политического руководства. Этот опыт привлекал внимание тех, кто стремился отбросить "канцелярский социализм, теории, интеллигентские споры" и перейти к конкретным действиям, с тем, чтобы "управлять", "творить", "не созывая съездов", видимо, считая последние пустой болтовней. Социал-демократы-"практики" выражали леворадикальные взгляды, ориентируясь на жесткое, силовое решение внутрипартийных проблем, отрицание политического и идейного плюрализма, абсолютизацию советского опыта, в том числе отнюдь не лучших его сторон.

В главе подробно рассматриваются ключевые вопросы послевоенного социал-демократического движения - о единстве рабочего класса, о коалиционном способе осуществления власта, о сотрудничестве с компартиями. В Румынии Единый рабочий фронт (ЕРФ) с участием коммунистов и социал-демократов был создан уже в мае 1944 г. на основе общедемократических задач (свержение диктатуры Антонеску, восстановление независимости страны, провозглашение демократических свобод и др.). Созданию ЕРФ способствовали шдоралистские традиции СДПР, допускавшей наличие различных взглядов и установок даже в собственных рядах и считавшей это вполне естественным. В Болгарии, напротив, сторонники "либерально-демократической коалиции дореволюционного типа", объединившиеся вокруг Гр. Чешмеджиева и К. Лулчева, не смогли преодолеть предубеждений против тесного взаимодействия рабочих партий, чем в определенной мере способствовали возникновению кризиса в руководстве БРСДП. Развитие событий в стране привело к появлению оппозиционных политических группировок; БРСДП (объединенная) во главе с Лулчевым вошла в состав "лояльной оппозиции Отечественного фронта", центральное место в которой занимала крестьянская партия под руково-

дством Н. Петкова (БЗНС-НП). В ОФ действовала другая БРСДП, представители которой входили и в состав коалиционного правительства.

Приведенные в работе материалы показывают, что социал-демократы Болгарии и Румынии увязывали вопрос о единстве рабочего класса с перспективами сохранения самостоятельных социал-демократических партий, своего партийного "лица", возможности независимых действий и равноправия в отношениях.

Проанализированные в диссертации документы подтверждают, что малейшее усиление радикальных настроений в руководстве компартий достаточно четко отражалось на функционировании демократических блоков, в том числе и на входивших в них социал-демократических партиях.

В Румынии в конце 1946 г. после победы Блока демократических партий на выборах в компартии идея блока с акцентом на соглашения, компромисс, наконец, на долговремешюсть его существования стала рассматриваться как исчерпавшая свой потенциал. В политике КПР проявилась линия на тактическое использование блока, придание ему атрибутивного характера. Как следствие этого, оживились "сепаратистские" настроения в СДПР, усиливавшиеся также под влиянием слухов о грядущей "большой расправе" компартии с социал-демократами. В Болгарии, где выборы в Великое Народное собрание в октябре 1946 г. принесли победу БРП(к), в руководстве БРСДП наблюдались попытки завысить роль и значение своей партии на новом этапе ее ист ории, представить ее столь же мощам политическим фактором в жизни страны, как ЛПВ или Фра1щузская социалистическая партия (СФИО). Вместе с тем укрепление позиций коммунистов усиливало среди части социал-демократов настроения в пользу объединения с компартией. Левые силы в партиях и стали в общем и целом опорой коммунистов в ходе объединительного процесса, начавшегося с острой критики правых социал-демократов. Общая линия действия, воспринятая в отношении социал-демократии, сводилась к удалению из партии правых и перетягиванию на сторону левицы всех колеблющихся, то есть центра.

В главе показана активная роль советских представителей, которые внимательно контролировали ситуацию в социал-демократических партиях и тщательно отслеживали поведение их лидеров. Приведены оценки деятельности и характеристики, данные советской стороной Л. Рэдэчану, Щ. Войне, Ш. Войтеку, Г. Попову, 3. Миговскому и др. Наблюдалось и обратное явление: попытки левых социал-демократических лидеров осуществлять зондаж настроений и

позиций советской стороны, заручаться поддержкой советских представителей в вопросах внутрипартийной борьбы и т. д.

Приведенные в работе документы обнаруживают сходство в действиях лидеров левых социал-демократов в Болгарии и Венгрии в борьбе за партийный Олимп. Впервые публикуемые материалы о 3. Митовском, например, позволяют по-новому осветить процесс борьбы за власть в руководстве БРСДП, показать методы, с помощью которых левые утверждались у руля партии, выявить отношение коммунистов к этим событиям.

Приведенные материалы позволяют осветить ход кампании по "очищению" партий от нежелательных элементов накануне объединительных съездов. В Румынии при формировании новых партийных структур "снизу" было отсеяно значительное число социал-демократов. В конечном счете за пределами единой рабочей партии оказалось около 54% членов СДПР. В Болгарии основной отсев социал-демократов осуществлялся по ходу работы объединительных комиссий, где решающее слово было за коммунистами; списки отобранных для вступления направлялись на утверждение в ЦК БРП(к) и после этой процедуры выносились на объединительные собрания, носившие вследствие этого формально-бюрократический характер. Непринятые могли обжаловать решение объединительных комиссий. В работе проанализированы доступные автору апелляции и на их основе определен круг причин, по которым путь в единую партию определенным кругам социал-демократии оказался закрытым. Итоговые цифры по БРСДП сближаются со статистикой по Румынии: около 50 % социал-демократов не были приняты в объединенную партию. С учетом того, что и в Румынии, и в Болгарии бывшие социал-демократы, вошедшие в единую партию, подчас фактически отказывались от членства или избирали для себя пассивную его форму - не посещали собраний, не платили взносов, не несли партийную нагрузку, - реальная цифра работавших в единой партии социал-демократов была еще ниже, чем официальная статистика. Приведенные в работе факты "пассивного сопротивления" говорят о нежелании социал-демократов состоять в единой партии.

После появления резолюции Коминформбюро по Югослав™ в июне 1948 г. болгарские коммунисты нанесли удар по социал-демократам К. Лулчева - последней легальной оппозиционной силе в стране. Против БРСДП(о) были выдвинуты обвинения в контрреволюционной и антисоветской деятельности, начат судебный процесс. Осенью 1948 г. партия перестала существовать.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ раскрывает послевоенную историю чехословацкой социал-демократии - партии, которая, являясь одной из старейших в стране, находилась тем не менее на периферии общественно-политической жизни.

Возрождение партии происходило в условиях, когда одной из отличительных черт политической жизни страны являлось преобладание, особенно в Чешских землях, социалистических настроений. Диапазон трактовок социалистических идей и методов их реализации был весьма широк: неклассовый, демократический национальный социализм с опорой на гуманистическое наследие Т. Г. Масарика и принцип равенства независимо от классовой принадлежности; социал-демократическое видение преобразований общества через "бескровную революцию"; специфический "чехословацкий" путь к социализму на основе широкой коалиции и объединения большинства нации вокруг КПЧ (реформаторское крыло этой партии) и, наконец, чисто доктри-нальная большевистская идея диктатуры пролетариата. В Чехословакии в значительных кругах рабочих и интеллигенции социализм ассоциировался с конкретным примером и опытом СССР. В силу этого, как показано в работе, среди социал-демократии были сомнения в необходимости дальнейшего самостоятельного существования партии. В партии возникли довольно сильные объединительные тенденции, имел место достаточно активный переход социал-демократов в компартию. В новом руководстве СДП, выдвинувшемся в годы войны, наблюдались радикальные взгляды на основные экономические и социальные мероприятия в стране. Несвоевременность и "архилевый" характер этих взглядов констатировали не только чехословацкие коммунисты, но и советские наблюдатели. Важно, что левизна социал-демократических лидеров Б. Лаушмана, 3. Фирлиигера и др. учитывала настроения рабочей Среды. Так, например, общенациональная профсоюзная организация, состоявшая в массе своей из социал-демократов, расценивала Кошицкую правительственную программу как "малореволюционную и не содержащую ничего социалистического".

В главе проанализирована социал-демократическая концепция перехода к социализму мирным путем, в основе которой лежал тезис об усилении роли парламента как центра политической жизни при гарантиях демократических свобод и прав трудящихся. "Новая" или "народная демократия", идущая на смену демократии либеральной, знаменовала собой "бескровную социальную революцию" и должна была обеспечиваться как нормами закона, так и экономической организацией страны. Партия социальной демократии (так с декабря 1945 г. стала именоваться социал-демократическая партия Чехословакии) однозначно высказывалась за сохранение Национального фронта

как формы сотрудничества, отвечающей "национальным, экономическим и социальным требованиям республики". Необходимость самостоятельного существования социал-демократической партии под сомнение не ставилась. Однако руководство партии вовсе не стремилось к ее классовой чистоте: ее лидеры неоднократно констатировали ориентацию на самые различные слои общества - крестьян, ремесленников, "интеллектуалов", подчеркивая при этом, что новую социальную базу следует напитать социалистической идеологией, сделать новых членов "полноценными социалистами". Ориентация на новую социальную базу отразилась на колебаниях левицы, испытывавшей определенные опасения из-за подобных изменений. Настроения в пользу определения собственного "лица" партии, места ее в политической системе страны усилились после провала ПСД на выборах в парламент. В результате поляризации политических сил голоса избирателей были отданы партиям, находившимся на крайних флангах Национального фронта. ПСД в рейтинге партий заняла лишь пятое место. После выборов руководство партии сформулировало позицию, получившую название "стрелки весов" и отразившую понимание руководством ПСД важности ориентации собственной партии в ситуации, когда 151 мандату коммунистов и социал-демократов в Национальном собрании противостояли 149 мандатов иных партий, то есть существовало практическое равновесие сил.

В руководстве ПСД после выборов сформировалась центристская группа. Таким образом, возникла традиционная и характерная для других социал-демократических партий Восточной Европы триада -левые, правые, центр. Однако до лета 1947 г. в целом положение в партии оставалось стабильным, хотя шло непрерывное усиление позиций правых сил в руководстве. 11 сентября 1947 г. коммунисты и социал-демократы заключили соглашение о совместных действиях при разрешении противоречий в правительстве. С точки зрения расклада сил в руководстве это означало победу лево-центристских сил, но она оказалась времешюй. Отчетливо выявил это XXI съезд ПСД, созванный в середине ноября 1947 г. в Брно.

Брненский съезд означал фактический переворот в партии: он принес победу правым силам в ее руководстве, выступившим с тезисом о превращении ПСД в "третью силу".

В главе приведены разнообразные материалы, свидетельствующие о том, что сотрудники советского посольства тщательно анализировали положение в ПСД, нередко делая это по прямым запросам и заданиям МИД СССР. Внимание советских представителей приковывала ключевая в данной ситуации фигура Фирлингера, с помощью которого руководство КПЧ рассчитывало расколоть социал-

демократическую партию, активизировав левое крыло и проведя новый, чрезвычайный, съезд. Резкие оценки получает в этот момент деятельность Б. Лаушмана, но сформулированные советскими дипломатами обвинения Фирлингера в выступлении против КПЧ имеющимися в распоряжении автора материалами и не подтверждаются, и не опровергаются.

Немногочисленны, к сожалению, материалы, которые рисуют позицию ПСД в дни февральского кризиса 1948 г. А позиция эта, как показано в работе, объективно способствовала победе КПЧ. Однако после февраля 1948 г. ПСД оказывается в эпицентре двух противоположных процессов: с одной стороны, в нее резко увеличился приток членов бывших правых партий, находившихся в состоянии разложения, а с другой, набирает силу процесс массового перехода социал-демократов в КПЧ, притом подчас целыми организациями. Переход этот на местах нередко стимулировался коммунистами. В отдельных областях ПСД фактически была ликвидирована. 9 апреля 1948 г. руководства КПЧ и ПСД решили вопрос об объединении. Никаких условий со стороны социал-демократов коммунисты при этом не принимали. Первое слово при отборе социал-демократов в единую партию принадлежало первичным ячейкам КПЧ. Приведенные в диссертации материалы о ходе объединения подтверждают вывод советского посольства в Праге о том, что осуществлялась ликвидация партии социальной демократии.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ диссертации подведены основные итоги исследования и сформулированы положения, которые выносятся на защиту.

После окончания второй мировой войны перед европейскими народами открылась возможность для исторического перелома в жизни общества. На волне "народного радикализма" усилилась тяга социально-политических сил различной ориентации к установлению такого строя, который сделал бы в будущем невозможным повторение фашизма и разного рода авторитарных диктатур. На европейском континенте доминировали общественные настроения в пользу демократической ориентации. Психология масс в те годы оказалась весьма восприимчивой к идеалам демократического социализма, с которыми ассоциировались прежде всего мир, свобода, социальная справедливость, равенство людей. Следует отметить, что победа над фашизмом, одержанная в значительной мере усилиями Красной Армии, консолидация в годы войны советского общества на национально-патриотической основе чрезвычайно обострили интерес к советской системе, временно затушевав преступные стороны сталинского режима. Таким образом, полити-

ческая и социально-психологическая обстановка на этапе перехода от войны к миру была в целом благоприятной для возникновения и распространения концепций "национальных путей" к социализму. В Восточной Европе эта концепция оказалась включенной в модель новой (народной) демократии - переходной коалиционной формы власти на основе принципов демократии по соглашению. После окончания войны концепция "национальных путей" воспринималась в коммунистическом (ВКП(б) не была исключением) и социалистическом движениях, либерально-демократическими кругами в странах региона.

Представления коммунистов и социалистов о национальном, специфическом пути к социализму поначалу обнаруживали много общего. Сходство заключалось прежде всего в признании необходимости постепенного, последовательно-поступательного движения к новому общественному строю. Эволюция, а не революция, гражданский мир и широкий межклассовый союз, реализовывавшийся в деятельности народных, национальных и отечественных фронтов, а не гражданская война и диктатура пролетариата - таковы были основные опорные точки концепции "национального пути" непосредственно после войны. Вместе с тем и коммунисты, и социалисты отдавали себе отчет в том, что политические реалии сближают отдельные постулаты идейно-теоретического наследия обоих отрядов рабочего движения. Поэтому в теоретическом плане "национальный путь" к социализму допускал и даже предполагал "синтез социалистического демократизма и социалистического революционаризма". Эволюционный путь признавал, следовательно, некоторые "вкрапления" "диктаторских средств" в целях подавления буржуазии. Но в целом приоритет отдавался парламентской демократии, трактовавшейся как широкий политический плюрализм, предполагавший наличие конструктивной оппозиции, которая действует в рамках закона, и разделение законодательной и исполнительной власти. Экономическую основу построенной на этих принципах системы составляли различные сектора - кооперативный, частный, государственный, - сосуществовавшие и соревновавшиеся друг с другом. Однако общая тенденция развития предполагала постепенную трансформацию частной собствешюсти в "общенародную" при полном отрицании советской практики насильственной экспроприации.

Что же касается конечной цели общественных преобразований -социализма, то принципиальные расхождения в понимании сущностных черт нового строя социалистами и коммунистами сохранялись, хотя и тс, и другие рассматривали его как отдаленную перспективу, генеральный ориентир. При этом социалисты и социал-демократы Восточной Европы в большинстве своем ориентировались на западноевропейский реформистский (в позитивном понимании этого слова) социа-

лизм, отрицали большевизм как заключавший в себе "азиатские" черты. Коммунисты, верные доктринальным установкам, высшую форму народовластия связывали с "советской демократией", но придти к ней считали возможным своим путем, без издержек и потрясений, характерных для политической жизни советского общества. Вместе с тем, как показано в работе, среди известной части коммунистов и социалистов проявлялось революционное нетерпение, стремление разрушить прошлое "до основанья", звучали нередко открытые призывы "не играть в демократию", "опираться только на пролетарский класс" и т. п. До поры до времени, однако, эти настроения левого радикализма сдерживались под воздействием объективных факторов, обусловливавших необходимость сравнительно продолжительного взаимодействия политических сил различной ориентации для решения главных общенациональных задач.

Концепция "национального пути" в целом быта рассчитана на мирный и относительно безболезненный, более естественный, нежели революционная "ломка", переход к новому устройству на базе имевшего место широкого общественного консенсуса. Это последнее обстоятельство дает возможность говорить, с нашей точки '¡рения, о "национальном пути" к социализму не как об отвлеченном философском или чисто теоретическом понятии, а как о существовавшей в границах реальной исторической ситуации альтернативе общественного развития. Несмотря на то, что разработка концепции "национального пути" в рабочем движении стран Восточной Европы не была завершена, все же она представляется достаточной, чтобы НАЧАТЬ движение по пути, который соответствовал объективным историческим условиям, традициям народа и его менталитету. Именно начало этого движения, пришедшееся на 1944-1947 гг., а также дальнейшая судьба концепции "национальных путей" в странах Восточной Европы рассматриваются в данной работе. На этом этапе в политической жизни региона домшш-ровала тактика демократического блока, реализовывался коалиционный способ осуществления власти.

К середине 1947 г. в странах Восточной Европы завершился важнейший этап в процессе мирного урегулирования - были заключены договоры с бывшими сателлитами гитлеровской Германии. Но проблемы Восточной Европы и Германии стали одними из тех, по которьм усилились и продолжали нарастать противоречия между великими державами. В Западной и Северной Европе "маятник" общественных настроений все активнее смещался вправо. Это подтверждалось фактами нарушения взаимодействия между коммунистами и социалистами во Франции и Италии, поражением коммунистов на выборах в Сейм в Финляндии, неожиданным для Москвы выходом коммунистов из фран-

цузского правительства и удалением представителей компартии из кабинета министров Италии весной 1947 г. На юго-востоке Европы, в Греции, потерпело поражение коммунистическое Сопротивление.

Сложившаяся ситуация советским руководством была оценена под углом зрения поисков новой стратегии. Установка на форсированное развитие революционного процесса вглубь, принятая на учредительном совещании Коминформбюро в сентябре 1947 г., означала возврат к классовому противостоянию как к импульсу дальнейшего движения. Такая переориентация не могла не затронуть концепцию " национального пути" к социализму. К этому времени из трех оформившихся в 1944-1945 гг. в Восточной Европе центров, к которым тяготели сторонники разных концепций демократических преобразований, на политической арене в регионе продолжал существовать лишь одет -отражавший социалистическую альтернативу, причем, как в коммунистической, так и в социалистической интерпретациях. В условиях, когда набирали силу и становились определяющими леворадикальные настроения, социалистические партии в странах региона оказались последним препятствием на пути коммунистов к монополии власти. В силу этого судьба социалистов и социал-демократов во многом зависела от процессов в компартиях, от эволюции их позиций, новых стратегических ориентиров и тактики их достижения.

В послевоешюм столкновении двух концепций демократии -западной (концепция парламентского правления в европейском или американском варианте) и восточной (советская, "комбинированная" рабоче-крестьянская демократия с естественным лидером - рабочим классом) социалистам и социал-демократам предстояло определить свои роль и место. Поэтому послевоенная история социалистических и социал-демократических партий Восточной Европы - это время сложной и мучительной адаптации к новым условиям, определения ими своей социальной базы, уточнения внутриполитических концепций и принципиальных позиций по вопросу об отношениях с коммунистами. Именно этот вопрос решался социалистами наиболее сложно, в острой борьбе внутри руководства, стал тем камнем преткновения, который постоянно разрушал внутреннюю стабильность, вызывал процессы брожения и раскола. Эти процессы шли в русле определения перспектив для социалистической "ветви" рабочего движения в европейском и даже мировом масштабах. Переживая сложные, порой разнонаправленные процессы, социалисты, социал-демократы, лейбористы, мечтавшие о воссоздании своей единой организации - Социнтерна, - так и не смогли до 1951 г. решить эту задачу, хотя и предпринимали, как показано в исследовании, неоднократные попытки. Привлеченные автором архивные материалы дали возможность констатировать, что политика со-

трудничества и взаимодействия социалистов Восточной Европы с компартиями в рамках коалиционных фронтов стала главным препятствием для налаживания контактов между ними и их коллегами в Западной Европе. С нашей точки зрения, на последних лежит значительная доля вины за линию дискриминации восточноевропейских социалистов и социал-демократов и отстранение от сотрудничества. Ведущие западные социалистические партии фактически отказали своим восточным коллегам в праве самостоятельно определять тактику по отношению к компартиям. Иными словами, как это ни парадоксально, они действовали диктаторскими средствами, вполне по-большевистски и обнаружили несомненное сходство с методами созданного осенью 1947 г. Ко-минформбюро.

Появление этой организации свидетельствовало о возврате коммунистов к опыту Коминтерна, причем сектантско-догматического периода его истории. Именно к 1927-1928 гг. относятся сталинские установки о невозможности мирного развития по пути к революционным изменениях! общества, об интернациональном, "по преимуществу", типе Октябрьской революции, то есть "дающей картину того, чем должна быть в основном пролегарская революция в любой стране", о формировании "двух фронтов", "двух лагерей", "двух параллельных центров притяжения" - мирового капитализма и мирового социализма, и, наконец, даже о "поджигателях войны". Все они в том или ином виде нашли себе почетное место в арсенале установок Коминформа. В конце 20-х годов Сталин сформулировал также четкую позицию в отношении к социал-демократии, фактически уравняв ее с "контрреволюционерами". "В странах капиталистических, - подчеркивал Сталин в беседе с иностранными рабочими делегациями 5 ноября 1927 г., - где нет еще власти пролетариата, социал-демократия является либо партией оппозиционной в отношении к власти капитала, либо партией полуправительственной, находящейся в союзе с либеральной буржуазией против наиболее реакционных сил капитализма и против революционного рабочего движения, либо партией правительствешюй до конца, прямо и открыто защищающей капитализм и буржуазную "демократию" против революционного движения пролетариата. Она становится до конца контрреволюционной и ее контрреволюционность направляется против власти пролетариата лишь после того, когда власть пролетариата становится действительностью". Еще более острыми были сталинские формулировки при оценке идейных позиций социал-демократии: "Между социал-демократией и марксизмом легла пропасть. Отныне единственным носителем и оплотом марксизма является ленинизм, коммунизм. ...Октябрьская революция отмежевала социал- демократию от марксизма, отбросила ее в лагерь прямых защитни-

ков капитализма". ... Невозможно покончить с капитализмом, не покончив с социал-демократизмом в рабочем движении".

Именно эти оценки были пущены в ход, когда пришло время решать судьбу социалистических и социал-демократических партий в Восточной Европе. Этот процесс пришелся на время, когда в регионе происходила смена тенденции общественного развития - от укрепления национально-государственного единства к социально-политической конфронтации. В этих условиях различия, в том числе и идеологические, между социал-демократами и коммунистами стали рассматриваться через призму острого противостояния и борьбы.

Развертывая с осени 1947 г. наступление против концепции "национального пути" к социализму, коммунисты игнорировали нередко наличие среди социал-демократии различных группировок, предпочтение явно отдавалось такому подходу, при котором традиционное деление на правых, левых и центр уступало место оценкам всей социал-демократии как "пятой колонны" в рабочем движении, "агентов англоамериканского империализма", резервуара оппозиционных и антидемократических, антисоветских настроений. Складывалась парадоксальная, на первый взгляд, ситуация: ведь в основе тактики компартий по отношению к социал-демократам на исходе 40-х годов лежал принцип поддержки левых сил и, как следствие этого, раскола партий, компрометации и изгнания из их рядов правых при одновременном перетягивании колеблющихся, то есть центра, на свою сторону. Однако многочисленные факты подтверждают, что, реализуя эту тактику, коммунисты никогда не испытывали доверия к левым социалистам и социал-демократам. Поэтому вовсе не случайными явлениями, а повсеместной в странах Восточной Европы практикой стали чистки и проверки рядов компартий уже после объединения.

Само объединение явилось фактической ликвидацией социалистических и социал-демократических партий Восточной Европы. В ходе его от 20 до 50 % членов последних не вошли в объединенные партии, часгь перешла к "пассивному сопротивлению", многие находились в состоянии глубокой депрессии... Фактически был осуществлен разгром социалистической "ветви" рабочего движения в Восточной Европе.

Было бы, однако, упрощением всю вину за это возложить на компартии. Документы позволяют четко констатировать, что ликвидация социал-демократии в немалой степени явилась делом рук левых группировок социалистических партий, отдельные лидеры которых добровольно брали на себя также и роль осведомителей советской стороны о положении в собственных партиях и даже подчас соревновались за особое расположение и внимание советских представителей в странах региона.

Социалистические и социал-демократические партии стран Восточной Европы занимали, хотя и различное по значению, но в целом заметное место в политической палитре стран региона, беря на себя роль определенного балансира политической жизни, становясь выразителями интересов и чаяний тех слоев общества, которые, не отбрасывая социалистическую перспективу, не видели тем не менее для себя возможности содействовать ее реализации в рядах компартий. Обусловленные объективными обстоятельствами удельный вес и значение этих партий в политической жизни Восточной Европы не везде были постоянными величинами. Если в Польше и Венгрии ППС и СДПВ играли важную роль на всем протяжении их истории, в том числе и в послевоенный период, являясь важнейшим элементом политической системы общества, то ПСД получила исторический шанс сыграть серьезную роль в истории Чехословакии в дни февральского кризиса 1948 г., находясь до этого в целом на периферии общественно-политической жизни. Другое дело, как руководство ПСД использовало эту возможность, но реально таковая существовала. В условиях Румынии и Болгарии, странах с традиционно сильными и авторитетными крестьянскими партиями, социал-демократия после войны оказалась расколотой: в ее рядах оформились оппозиционные партии К. Тителя Петреску и Г. Чешмеджиева - К. Лулчева.

В целом повсеместно в странах региона социалисты и социал-демократы оказались устраненными с политической сцены стремительно продвигавшимися к властной монополии компартиями. К этому времени разногласия в рядах социалистов достигли такого уровня, что левые силы этих партий фактически способствовали ликвидации последних.

Объединение социалистических и коммунистических партий в Восточной Европе в силу этого предстает не как преодоление раскола рабочего движения, а как насильственное устранение социалистической альтернативы, как предоставление "зеленой улицы" идеям и практике большевизма и, в конечном счете, утверждешпо сталинской модели социализма в Восточной Европе, где вскоре сформировались политсис-темы советского типа.

И все же неправильным было бы считать, что социал-демократические идеи были полностью вытеснены из общественной жизни. Конечно, они, будучи несовместимыми со сталинской моделью, не демонстрировались открыто. В условиях искусственной нивелировки общественной жизни, все больше и больше ограничивавшейся формулой "морально-политического единства", они, эти идеи, не могли быть востребованы. Вместе с тем они наложили глубокий отпечаток на облик компартий позднее, в постсталинский период, обусловив их более

терпимое, нежели у КПСС, отношение к идее реформирования социализма и способность их к трансформации в современных условиях.

Рубеж 80-90-х годов, который подвел черту под четырьмя десятилетиями существования авторитарно-тоталитарных режимов в Восточной Европе, ознаменовался стремительным возрождением прежних идейных концепций, в том числе и социал-демократических. Возрождение социалистических и социал-демократических партий в новых исторических условиях - свидетельство значительного потенциала в идейном наследии социал-демократии, отражение того, что реализация в странах Восточной Европы сталинской модели, хотя и дискредитировала саму идею социализма, все же не смогла полностью вычеркнуть ее из исторической памяти народа.

1 См., например: Нежинский Л. Н., ПушкашА.И. Борьба венгерского народа за установление и укрепление народно-демократического строя 1944-1948 гг. М., 1961; Сазина М. Г. Борьба румынского народа за установление и укрепление народно-демократического строя. М., 1963; Болгарский народ в борьбе за социализм. Сб. статей. (Отв. ред. Валев Л. Б., Бирман М. А.). М., 1954; Борьба польского народа за социализм. 19441954 гг. Сб. статей. (Под ред. Зуева Ф. Г., Хренова И. А.). М., 1955; История международного рабочего и национально-освободительного движения. М., 1966. Т. 3; История венгерского революционного рабочего движения. М., 1974. Т. 3; Шевцова Л. Ф. Союзнические партии в политической системе стран социализма. М., 1978 и др.

2 Парсаданова В. С. Формирование Национального фронта в Польше. 1944-1946 гг. М., 1972; Копылов А. А. Отечественный фронт и народно-демократическая революция в Болгарии. Львов, 1985; Народные и национальные фронты в антифашистской освободительной борьбе и революциях 40-х годов (Отв. руд. Манусевич А. Я.). М., 1985.

3 Волобуев П. В. Выбор путей общественного развития. Теория, история, современность. М., 1987.

4 См., например: Мурашко Г. П. Борьба рабочего класса за национализацию промышленности. Из опыта революций 40-х годов в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1979; ее же. Политическая борьба в Чехословакии в 1944-1948 гг. и национализация средств производства. М., 1986; Волокитина Т. В. Программа! революции. У истоков народной демократии в Болгарии. 1944-1946 гг. М., 1990.

5 Волокитина Т. В., Мурашко Г. П., Носкова А. Ф. Народная демократия: миф или реальность? Общественно-политические процессы в Восточной Европе в 1944-1948 гг. М., 1993.

6 Гришин Я. Я. Политический поворот в Польше 1948 г. Казань, 1994.

7 ЖилакА. Основные черты развития венгерского общества (1945-1975) // Из истории Великого Октября и последующих социалистических революций. М., 1978; Вида И. Партийно-политическая структура венгерской народной демократии 1944-1948гг. //Acta Histórica Academiae Scientíarum Hungaricae, 1980, № 26; Нири К. От Единого рабочего фронта к единой партии рабочего класса Румынии. Бухарест, 1972; Генчев Н. Окончателното укрепване на народно-демократичната власт в Бълга-рия. 1947-1948 г. //Известия на Института за история. София, 1966, № 16-17; он же. Политическите борби между Отечествения фронт и буржоазната опозиция около създаването на Констнтуцията на HP България от 1947 г. // Исторически преглед, 1962, №5; он же. Раз-громът на буржоазната опозиция в България през 19471948 г. // Годшшшк на Софийския университет. Исторически факултет, 1963, №56; Граменова М. Окончагелната победа на марксистко-лйшнеките идейни и организациошш принципи на пролетарската партия в борбата срещу социалреформизма в България // Науч1Ш трудове на Академия на обществени науки и социално управление, 1977, № 91; Григоров Б. Коммунистическое и рабочее движение в Болгарии в кривом зеркале буржуазных фальсификаторов // Вопросы истории КПСС, 1976, №6; Исусов М. Политическите партии в България. 1944-1948. София, 1978; он же. Народнодемократическата революция и многопар-тийната система в България // Социологически проблеми, 1979, № 4; он же. Политические партии и социалистическая альтернатива в Болгарии. 1947-1949 //Etudes Historiques, 1978, № 8; он же. Социальная демократия и народно-демократическая революция в Болгарии. 19471948 гг. // Etudes balkaniques, 1972, № 1; Остоич П. Българска работни-ческа социалдемократическа партия. 9 септември 1944 - 11 август 1948 г. София, 1980; он же. БРСДП (август 1945 - август 1948 г.)//Известия на Института по история на БКП, 1971, №26; он же. Идейното и организациогаюто развитие на БРСДП от 9 септември 1944 до 5 август 1948 г. // Известия на Института по история на БКП, 1969, № 21 ; Чичовска В. Примерьт на Съвстската страна и възгледите за персп$ивите на социализма в България (1944-1947)//Летопис на дружбата, 1975, №5. TomickiJ. Polska partia Socjalistyczna, 1892-1948. Warszawa, 1983; Ibid. Wizja Spoléczen'stwa socjalistycznego w myslu politycznej polskiego ruchu robotniezego do roku 1948. W-wa, 1987; Syzdek B. Droga do jednos'ci (Wyd. 2). W-wa, 1975; Ibid. Polska Partia Socjalistyczna w latach 1944-1948. W-wa, 1974; Syzdek В., Syzdek E. Polityczne dylematy WÍádysTawa GomuTki. W-wa, 1985; DymekB. Historia Polskiej Jednoczonej Partii Robotniczej. Materialy Bibliogr. W-wa, 1989;

/

JanowskiK. Polska Partia Socjalistyczna na Dolnym Sli^sku w latach 19451948. Wroclaw, 1978; WerblanA. WTadysTaw Gomiiflca - secretarz generalny PPR. W-wa, 1988; NedvedJ. Cestoujkc slouceni socialm demokracie s Komunistickou stranou v roce 1948. Praha, 1968; Ibid. O smyslu existence ceskoslovenske socialnf demokracie v letech 1945-1948//Pfehlcd. 1966. Prfloha 2. Bratislava, 1966; Vosahlikova P. Ceskoslovenska socialnf demokracie a Närodni fronta. Praha, 1985; Ju^ui Jh. Evolujia partidului social-demokrat din Romania de la Frontul unic la partidul unic. Bucurest, 1979.

8 Kaplan K. The short march: the Communist takeover in Czechoslovakia. 1945-1948. London, 1987. Ibid. The Communist party in power. A profile of Party Polities in Czechoslovakia. London, 1987; KerstenK. Narodziny systemu wTadzy: Polska, 1943-1948. Paris, 1986. Ibid. Miqdzy wyzwoleniem a zmewoleniem. 1944-1956. Londyn, 1983.

9 Braunthal J. Geschichte der Internationale. Bd. 1-3. Bonn, 1978. Histoire generale du socialism. T. 3. De 1918 ä 1945. Paris, 1977; t. 4. De

1945 a nos jours.Paris, 1978.

11 Vaizy J. Social Democracy. London, 1971.

12 Healey D. W. The International Socialist Conference 19461950/ // International Affairs. 1950. Vol. 26, № 3.

РАБОТЫ СОИСКАТЕЛЯ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ МОНОГРАФИИ

1. Программа революции. У истоков народной демократии в Болгарии. 1944-1946 гг. М., 1990, 14.7 п. л.

2. Народная демократия: миф или реальность? Общественно-политические процессы в Восточной Европе в 1944-1948 гг. М., 1993. 26.6 п.л. (в соавт. с Г. П. Мурашко и А. Ф. Носковой).

3. "Холодная война" и социал-демократия Восточной Европы. 1944-1948. Очерки истории. 20 п. л. (в печати).

СТАТЬИ

4. Развитие Отечественного фронта в Болгарии (9 сентября 1944 г. - август 1945 г.). Раскол ОФ и образование "лояльной оппозиции". ОФ в период борьбы за осуществление программы от 17 сентября 1944 г. ОФ и развитие революционного процесса в Болгарии. Преобра-

зование ОФ в Единую общественно-политическую организацию (февраль 1948 г.). - Главы в коллективном труде "Народные и национальные фронты в антифашистской освободительной борьбе и революциях. 40-х годов". М., 1985. 2.2 п. л.

5. Разработка коммунистическими и рабочими партиями программ построения основ социализма // Строительство основ социализма в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. Очерки истории. М., 1989. 2.5 п. л.

6. Государство в политической системе СССР и стран Восточной Европы И Политические системы СССР и стран Восточной Европы. 20-60-е годы. М., 1991. 1 п. л.

7. "Национальный путь" к социализму в концепциях социал-демократических партий Восточной Европы после второй мировой войны И "Восточноевропейский социализм": Становление режима, попытки его модификации, причины краха. М., 1992. 0.5 п. л.

8. Из истории ликвидации Болгарской социал-демократической партии (1947-1948 гг.) // Тоталитаризм и антитоталитарные движения в Болгарии, СССР и других странах Восточной Европы (20-80-е годы XX века) // Материалы международной научной конференции. Харьков, 2123 сентября 1993 г. Харьков, 1995. 0.5 п. л.

9. Начало создания соцлагеря // СССР и холодная война (в со-авт. с Г. П. Мурашко и А. Ф. Носковой). М., 1995. 1.5 п. л.

10. Народная демократия и перспективы сталинской модели социализма в Болгарии. 1944-1948 гг.//У истоков социалистического содружества: СССР и восточноевропейские страны в 1944-1949 гг. М., 1995. 1 п. л.

11. Сталинизм в Восточной Европе. 1944-1948 гг. Учебное пособие для высшей школы (в соавт. с Г. П. Мурашко и А. Ф. Носковой). 3.5 а. л. (в производстве).

12. Февраль 1948 г. в Чехословакии и судьбы восточноевропейской социал-демократии, 0.5. а. л. (в производстве).

13. Социал-демократия перед судом Коминформа (По новым документам

российских архивов). 0.5 а. л. (в производстве).

Текст диссертации на тему "Социалистические и социал-демократические партии в политической палитре Восточной Европы, 1944 - 1948 гг."

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК Институт славяноведения и балканистики

На правах рукописи

ВОЛОКИТИНА Татьяна Викторовна

Социалистические и социал-демократические партии в политической палитре Восточной Европы. 1944-1948 гг.

Специальность 07.00.03 - всеобщая история

\лТ\)\

Т\)" у

Диссертация на соискание ученой степени ==дакшора исторических наук

^ 1ч,

чр-зидиум ВА1 • .....$

присел ученую степень .: , - -•.<-;,

^^^■гш/а/-.л,! Начальник правлен и 5: ВАК 1

' ту^дсква1997

ВВЕДЕНИЕ

Политические события в странах Восточной Европы на рубеже 8090-х годов, положив конец авторитарно-тоталитарным режимам, фактически завершили определенный исторический этап развития региона. В условиях перехода от прежних политических режимов к демократии популярность социалистических идей как определенного антипода идее коммунистической в странах региона значительно возросла. Активное возрождение многих идеологических концепций тех сил, которые исчезли с политической сцены в странах Восточной Европы вскоре после войны, стимулирует изучение этих концепций, как и анализ комплекса внешних и внутренних факторов, обусловивших победу в регионе в 1948 г. коммунистической альтернативы. Данное исследование посвящено восточноевропейской социал-демократии, ее истории, начиная со второй половины 40-х годов и вплоть до объединения с коммунистическими партиями.

Актуальность решения этой задачи обусловлена, с нашей точки зрения, двумя объективными обстоятельствами. Во-первых, существенным изменением источниковой базы исследования, связанным с рассекречиванием значительного количества документов российских архивов, предпринятым в начале 90-х годов. Введение в научный оборот оригинальных источников открывает возможность расширить диапазон научных исследований, преодолеть идеологизированный подход к трактовке многих вопросов новейшей истории, отказаться от господствовавших длительное время в науке мифов и представить на основе конкретных фактов те реалии, которые имели место в развитии стран Восточной Европы в первые послевоенные годы. Во-вторых, - необходимость противопоставить объективное исследование проблемы тому "новому прочтению" истории, за которым подчас скрывается примитивный пересмотр

старых взглядов и концепций, идущий в русле простой замены оценочных знаков на противоположные в угоду новой политической конъюнктуре. Говорим об этом потому, что, к сожалению, подобные явления имеют место как в отечественной историографии, так и в национальных историографиях стран Восточной Европы.

Изучение истории восточноевропейской социал-демократии в послевоенные годы позволяет проанализировать и проследить судьбу одной из альтернатив общественного развития стран региона, которая существовала и находила поддержку определенной части общества, определить роль и место социалистических и социал-демократических партий в политической палитре Восточной Европы, показать участие этих партий в процессе восстановления Социалистического Интернационала, вскрыть причины раскола социалистического движения в Европе.

Научная актуальность предпринятого исследования в значительной мере обусловлена степенью освещенности указанной проблематики в исторической литературе. В отечественной историографии проблематика социал-демократии стоит в ряду относительно малоизученных и прежде всего потому, что долгое время находилась на периферии внимания ученых. Главная причина, на наш взгляд, заключалась в том, что в центре изучения рабочего движения находились коммунистические партии, их программы, социальный состав, деятельность. Другая, социалистическая, "ветвь" рабочего движения занимала явно подчиненное положение и рассматривалась, скорее, как объект внимания и приложения сил коммунистов в целях идеологического "перевоспитания", то есть через призму готовности или неготовности перейти на позиции марксизма-ленинизма. В силу этого в нашей историографии основной акцент делался на объединительном процессе истории создания единых рабочих партий, воспринявших марксистско-ленинскую идеологию. Само объединение тракто-

валось как сугубо положительный момент, как преодоление раскола рабочего движения, разрыв с реформизмом, который, в свою очередь, однозначно оценивался как разновидность ревизионизма с акцентацией на его противостояние научному коммунизму. Эта точка зрения была единственной, и правильность ее на ставилась под сомнение1.

Внимание ученых к функционированию коалиционной системы власти, воплотившейся в странах Восточной Европы в деятельности народных, национальных и отечественных фронтов, определило необходимость рассмотрения комплекса вопросов, связанных с партиями-партнерами по коалициям. Однако и здесь долгие годы господствовал подход к фронтам как к коммуноцентристской по сути своей системе. Естественно, что это мешало объективному анализу места и роли некоммунистических партий. По большому счету такой подход проистекал из центральной политико-методологической посылки, основанной на теории перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, с которым связывался период народной демократии в странах Восточной Европы. В свою очередь, это рождало строго детерминированную трактовку истории политических партий, в том числе социалистических и социал-демократических2.

На рубеже 60-70-х годов в советской исторической науке начала "прорастать" тенденция, связанная с готовностью отдельных историков (в первую очередь исследователей советского периода) наметить новые подходы к изучению истории России, в частности, Октябрьской революции. С новаторскими идеями альтернативности исторического развития в революционную эпоху выступил П. В. Волобуев. И хотя в законченном виде его концепция была обнародована лишь в 1987 г.3, но уже задолго до этого размышления "новопрочтенцев" фактически подготовили появление новых ракурсов исторических исследований и в сфере славистики и

балканистики. Историки-слависты и балканисты обратились к анализу альтернативных программ послевоенного восстановления и развития стран Восточной Европы, исходивших от партнеров коммунистов по национальным фронтам, попытались определить роль и место программных разработок различных политических партий в компромиссных документах общенационального характера4. Занимавшие свою определенную "нишу" в политической палитре стран Восточной Европы социалистические и социал-демократические партии, естественно, не были при этом обойдены вниманием.

С изменением ситуации в отечественных архивах в начале 90-х годов перед исследователями открылась возможность исследовать проблему альтернативности общественно-политического развития стран Восточной Европы на основе нового корпуса материалов и документов, связав ее с изучением воздействия внешнего, в первую очередь, советского фактора. В первой и пока единственной в отечественной исторической науке монографии, посвященной этим сюжетам5, диссертантке принадлежит раздел о судьбе социалистической альтернативы в странах региона.

В целом изучение проблематики восточноевропейской социал-демократии после второй мировой войны в отечественной историографии остается малоактивным. Это относится как к фактической истории, так и к осмыслению места и роли социал-демократии среди других политических партий послевоенной Восточной Европы. По-прежнему доминирует страноведческий подход, но при этом и таких исследований крайне мало. Одна из последних работ — монография Я. Я. Гришина "Политический поворот в Польше 1948 г."6. Строя исследование на польских материалах, прежде всего из бывшего Архива ЦК ПОРП (ныне Архив Акт Новых), автор констатирует дискуссионный характер ряда во-

просов, связанных с объединительным съездом ППС и ППР: что произошло на съезде, чем он стал для польского рабочего движения, можно ли было избежать сталинизма и пр. - и излагает позицию по этим вопросам ведущих польских исследователей. Однако почему-то ограничивается этим и, к сожалению, отказывается от изложения собственных оценок.

Весьма краткий обзор скромного числа работ отечественных исследователей нельзя не сопроводить констатацией, что и советская, и российская историография не содержат работ сравнительно-исторического или регионального плана, позволявших сопоставить процессы, развивавшиеся в социалистических и социал-демократических партиях в исследуемый период.

Национальные историографии стран Восточной Европы значительно более богаты работами, посвященными социал-демократии и написанными на основе документов из национальных архивов. В них можно найти обилие конкретного материала, рисующего характер и динамику развития социалистических и социал-демократических партий, их взаимоотношения с партнерами по фронтам и прежде всего с коммунистами, анализ программных установок, характеристики центростремительных и центробежных процессов в руководствах партий, ход объединительного процесса и пр. Над проблематикой социал-демократии в послевоенное время работали многие историки. При всей непохожести, связанной с индивидуальностью их авторов, разным уровнем профессионализма, качественным состоянием источниковой базы и пр., большинство работ объединяет единая методологическая схема, характерная и для отечественных исследователей7. Несколько особняком стоят те немногие авторы, которые работали или издавали свои исследования на Западе и, также в силу разных причин, имели возможность продемонстрировать свой разрыв с официальной идеологической доктриной8.

Работы национальных историков содержат богатейший фактический материал, который, несмотря на объясняемые объективными причинами определенные изъяны его отбора и интерпретации, является и на сегодняшний день прочной основой для дальнейших исследований.

Что касается западной литературы, то в ней проблемы послевоенной истории восточноевропейской социал-демократии занимают незначительное место. И это при том, что история социалистических и социал-демократических партий в целом изучена подробно и тщательно. Современному исследователю данной проблематики невозможно обойтись без выдержавшей несколько изданий трехтомной "Истории Интернационала", одного из крупнейших лидеров международного социалистического движения Ю. Браунталя9. (К слову, она так и не была издана на русском языке). Однако и в ней процессы, протекавшие в социалистическом движении Восточной Европы после второй мировой войны, занимая явно подчиненное место, изложены беглой скороговоркой. Примерно то же можно сказать о вышедшей из-под пера французских исследователей "Общей истории социализма"10, работе Й. Вейзи11 и пр.

Недостаточное внимание, с нашей точки зрения, уделялось положению в восточноевропейских социал-демократических партиях и в работах, специально посвященных попыткам восстановления Социалистического Интернационала непосредственно после второй мировой войны12.

Все вышеперечисленные работы отличает полное отсутствие в них материалов российских архивов. Знакомство с ними ставит автора диссертации в некотором роде в исключительное положение, поскольку практически все введенные в данную работу материалы ранее не публиковались и исследователям неизвестны. Введение новых источников в научный оборот при изучении проблематики Восточной Европы имеет принципиально важное значение, поскольку после окончания войны

страны региона оказались в сфере интересов Советского Союза. Роль советского фактора была в них определяющей, она, так или иначе, отразилась на всех сферах жизни общества и в регионе, хотя, как показывают новейшие исследования, понимать ее однозначно и однонаправленно значит серьезно упрощать, а, следовательно, и искажать картину прошлого.

Таким образом, отсутствие в отечественной и зарубежной историографии целостного труда по вышеозначенной проблеме и возможность решить исследовательскую задачу на качественно новой источниковой базе обусловили правомерность появления настоящей работы.

С учетом степени изученности темы в целом и отдельных ее аспектов автор исследования задался целью показать место и роль социалистических и социал-демократических партий в политической палитре стран Восточной Европы в переломный момент их истории — на выходе из войны и вплоть до конца 40-х годов. Решение этой задачи предусматривает изучение программных установок социалистических и социал-демократических партий, трансформации их социальной базы, хода объединительного процесса и его главных общественно-политических итогов, влияния внешнего, советского, фактора на внутриполитические процессы в странах региона и, в частности, на судьбы восточноевропейской социал-демократии. Конкретным объектом исследования явились социалистические и социал-демократические партии Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии и Чехословакии. Югославия и Албания не рассматривались, поскольку в этих странах уже на выходе из войны утвердилась монополия коммунистов на власть и вопрос о преодолении раскола в рабочем движении был решен. Принципиально важным представляется рассмотрение характера взаимоотношений социалистов Западной и Восточной Европы в указанный период, связанный с настойчивыми попыт-

ками восстановления Социалистического Интернационала, определение причин происшедшего раскола социалистического движения и изоляции восточноевропейских социалистов. Диссертантка видела также свою задачу в том, чтобы исследовать процесс формирования новой тактики компартий по отношению к партнерам по народным, национальным и отечественным фронтам, тактики, рождавшейся в недрах Коминформ-бюро. Очевидно, что от автора потребовалось четко сформулировать свою позицию относительно основных тенденций международного развития после второй мировой войны и эволюции советской внешнеполитической доктрины. Как известно, многие из перечисленных проблем сегодня являются дискуссионными или находятся в стадии переосмысления.

Эти и другие, более частные, задачи автор стремился решать на основе новых материалов российских архивов, длительное время находившихся на особом режиме хранения. Введение в научный оборот большого блока оригинальных документов диссертантка рассматривала как дополнительную самостоятельную цель работы.

Хронологические рамки исследования охватывают период 19441948 гг., когда в странах Восточной Европы имел место коалиционный способ осуществления власти, воплощенный в деятельности народных и пр. фронтов. В указанное время в регионе функционировала т. н. демократия по соглашению, отражавшая переходное, политически вариативное состояние общества и характеризовавшееся острой борьбой различных политических сил за власть. Конечным рубежом исследования является 1948 г., ставший переломным в истории стран Восточной Европы. В 1948 г. в странах региона утвердилась монополия коммунистических партий на власть, а социалистическая альтернатива, оказавшаяся для коммунистов последним препятствием на этом пути, была свернута.

Социалистические и социал-демократические партии - носительницы этой альтернативы были сведены с политической сцены. Принятый в странах Восточной Европы курс на утверждение советской модели социализма означал идейно-политическое оформление советского блока.

Автор стремился учесть в диссертационной работе требования, предъявляемые к исследованиям исторической наукой на современном этапе. С точки зрения научной методологии эти требования определяются принципами диалектики (конкретность, историзм, объективность) и общенаучными методами исследования (анализ, синтез, сравнительный подход к изучаемому материалу). Представленная диссертация как исторической исследование основано на конкретном методе использования опубликованных документов и архивных источников.

Широко представленный в работе фактический материал составил основу аргументации исследователя.

Особенностью фактического материала является использование в первую очередь документов из российских архивов. Большинство этих документов рассекречено сравнительно недавно и ранее было недоступно исследователям.

К работе привлечены материалы из трех федеральных хранилищ — Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), Архива внешней политики Российской Федерации (АВП РФ) и Архива Президента Российской Федерации (АП РФ).

В диссертации использован значительный блок материалов РЦХИДНИ. При написании текста были изучены и проанализированы документы из фонда ЦКВКП(б), в том числе Отдела международной информации (ОМИ) ЦКВКП(б) (июль 1944 - декабрь 1945 г.) и Отдела внешней политики (