автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье, 1921-1929 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье, 1921-1929 гг."

,•¡0 ОД

- ДВГ 1998 На правах рукописи

От.. .

л "С Сс НИКУЛИН Виктор Васильевич

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ В ЦЕНТРАЛЬНОМ ЧЕРНОЗЕМЬЕ 1921 - 1929 гг.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Санкт-Петербург 1998

Работа выполнена на кафедре истории Тамбовского государственного технического университета.

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор А.З. Ваксер доктор исторических наук, профессор П.А. Подболотов доктор исторических наук, профессор А.Я. Лейкин

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов.

Защита состоится ¡¿¿й Л 1998 р. в^ час, на заседании

Диссертационного совета Д 151.02.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Северо-Западной академии государственной службы по адресу: 199004, г. Санкт-Петербург, В.О. 8-я линия, д. 61.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Северо-Западной академии государственной службы.

Автореферат разослан "

а/г^Ь&А_1998 г

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат исторических наук,

доцент Л.И. Комиссарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В марте 1921 года Советская Россия вступила в период реализации новой экономической политики, оставившей заметный след в истории советского общества. Ее противоречивость, в определенной степени даже необычность для советской системы до сих пор привлекают внимание исследователей, пытающихся понять глубинный смысл процессов, происходивших в России в те далекие годы. Разнообразие проявлений новой экономической политики определяет необходимость ее изучения с двух сторон. С одной стороны, изучение различных сторон и явлений, составивших в совокупности сущность гона, с другой, изучение региональных особенностей этих сторон и явлений, поскольку процесс вхождения в новую экономическую политику различных российских регионов проходил не однозначно и не синхронно, а сам процесс ее протекания имел, безусловно, региональные проявления.

Новая экономическая политика - это не только существешше изменения в экономической сфере, но и весьма значимые процессы, происходившие в социально-политической сфере, в том числе и на уровне регионов. Изучение социально-политических аспектов новой экономической политики позволяет определить в какой степени идеология власти влияла на подчинение индивида государству, каким образом достигалась социальная, политическая, духовная общность населения, в каком направлении и как происходило усиление политических институтов при постоянном ограничении демократии. Важно с той точки зрения, что теории, концепции, конкретные приемы управления обществом, выработанные, сформировавшиеся в 20-е годы, существенным образом направляли социальное и политическое развитие страны в течение продолжительного времени.

Очевидно, что ведущая роль в выработке политической линии принадлежала центральным органам, но реализовывалась она на местах, поэтому возникает потребность изучения вышеозначешшх процессов на региональном уровне, в провинции. Регион - это не просто механическая

общность индивидов, главным признаком которой является общая территория, но и относительно самостоятельное образование, обладающее определенными собственными психологическими, культурными, обыденными свойствами и особенностями. Обращение к провинции, к ее жизни необходимо для получения "полнокровной" картины жизни общества, отношения общества и власти. Автор пытался показать как преломлялись события, решения на местах, в местных властных структурах, на уровне губернии и уезда, что позволяет глубже уяснить мотивы и механизм принятия конкретных социально-политических решений периода нэпа, взаимоотношений центральных и местных органов власти.

При определении тематики диссертационного исследования учитывалось, что положение властных структур, например, в Москве, Ленинграде во многом отличалась от положения в Центральном Черноземье, где преобладало крестьянское население, что предопределяло специфику протекания социально-политических процессов. Центрально-Черноземный регион, один из крупнейших в Европейской части страны.1 В его пределах в 1928 г. проживало более 11 млн. человек, 13% населения РСФСР. Регион значительно отставал в своем развшии от других районов страны. Процесс восстановления экономики завершился позже, чем в целом по стране. Исторически обусловленная хозяйственная отсталость региона, неразвитость социальных и политических институтов определяли законсервировашюсть многих процессов, что вызывает дополнительный научный интерес с точки зрения детального анализа конкретной политики региональных органов, выявляющего как ее особенности, так и общие черты с общегосударственными решениями, так же как и то, что все эти проблемы ни на всероссийском, а тем более на региональном уровне не нашли должного освещения. Интерес вызывает и то обстоятельство в отношениях населения и власти в конце гражданской войны в Центральном Черназемье достиг крайней ост-

1Центрально-Черноземный регион включал в себя Воронежскую, Курскую, Орловскую и Тамбовскую губернии.

роты в форме крестьянских восстаний и именно это обстоятельство во многом ускорило принятие решения о переходе к нэпу.

Актуальность определяется с точки зрения сегодняшней социально-политической практики, поскольку многое из того, что происходило в 20-е годы, не утратило своего значения. Тем более, это важно для процесса партийного строительства в условиях конспггуциошюго закрепления многопартийности и демократических свобод, установления правильных взаимоотношений центральных и местных структур власти с элементами общества, с конкретным индивидом. Кроме того, понимание механизма функционирования органов власти в различных исторических условиях, приемов социально-политической практики и их последствий для общества необходимо для предотвращения применения политическими силами насильственных, преступных средств борьбы за власть.

Актуальность исследовагам определяется и тем, что появились благоприятные научные, творческие возможности более глубокого, всестороннего и объективного изучения социально-политических аспектов нэпа на региональном уровне в контексте развития общеполитической ситуации па протяжении всех 20-х годов.

Цели и задачи исследования. Цель исследования состояла, прежде всего, в том, чтобы проанализировать социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье, определить характер и особенности деятельности властных структур в данном направлении, исследовать основные социальные и политические мероприятия центральных и местных органов власти и определить степень их взаимосвязи и синхронности в проведении. К целям, безусловно, относится и попытка показать социальное и политическое поведение "правящей" партии, направленное на укрепление своего положения в системе власти. Исходя из этого, задачи работы можно было бы сформулировать следующим образом: - изучить процесс реализации новой экономической политики на уровне региона;

- выявление кризисных явлений в обществе и в системе власти, в самой "правящей" партии, потребовавших смены политики;

- проследить сдвиги в массовом сознании, выраженные в кризисе революционных идеалов в общественном сознании;

- анализ первоочередных мер, направленных на преодоление кризиса, в частности, преодоление организационного хаоса и создание системы власти, отношений, складывающихся между различными ее частями;

- показать процесс формирования внутренней структуры компартии -основы, формирующейся политической системы: партийного аппарата -ядра структуры власти, обеспечения ее кадрами и "нужным" составом с точки зрения сознательно регулируемого, управляемого процесса;

- исследовать и выявить социальные и политические установки режима, особенности его поведения в различных ситуациях, показать как власть функционировала на региональном уровне, отношение к инакомыслию, к духовной сфере, к личностным факторам жизни человека;

- дать характеристику власти на уровне ее отношения к гражданам страны, представителям различных социальных групп и населения к власти, показать элементы массового сознания времен юна и мотивы повседневного поведения;

- выделить сущностные характеристики исследуемого периода и выявить особенности и характер социально-политических процессов, протекавших в Центральном Черноземье.

Хронологические рамки исследования охватывают события с 1921 г. и по 1929 г., то есть от момента введения новой экономической политики до момента отказа от нее. В связи с тем, что огромное значение для понимания процессов, протекавших в 20-е годы, имеет анализ причин социально-политического кризиса и его особенностей в Центральном Черноземье, а также выявление состояния местных органов власти к концу гражданской войны, хронологические рамки несколько расширяются и к анализу при-

влекатотся события периода конца гражданской койны, характерного массовыми крестьянскими восстаниями.

Методология исследования. Методологическую доминанту диссертационного исследования составили системный подход и принцип историзма, что предполагает анализ событий с учетом всех связей и взаимосвязей с общеисторическими переменами 20-х годов и позволяет представить исторический процесс реально и последовательно, акцентировать внимание на конкретных исторических реалиях. Исследование опирается на проблемно-хронологический метод изучения исторической действительности, что дает возможность сопоставить состояние процессов и явлений в начале и в конце конкретного исторического периода, а также проследить последствия практических действий, ближайшие и перспективные. Общий подход состоит, с одной стороны, в фиксировании общих тенденций изучаемого периода, с другой - их проявлений в конкретных действиях субъектов исторического процесса: органов власти, политических институтов, политических лидеров, социальных групп, индивидов.

Для выявления особенностей социально-политических явлений в Центральном Черноземье, рассмотрения миропредставлений и сущностных установок представителей власти, рядовых партийцев и граждан, автор использовал не только традиционную описательно-аналитическую методику освещения источников, но и метод контент-анализа, позволившего путем обсчета сходных по происхождению и характеру документов (сообщения агентов, данные сводок и т.д.) достаточно объективно выявить основные тенденции, характеризующие настроения различных социальных групп, их приоритеты в жизни и мотивы повседневного поведения.

Тщательного методологического подхода потребовала и проблема определения правильного и рационального соотношения местных, региональных сюжетов и общероссийских, анализа действия местных и центральных органов власти. Автор пошел по пути оптимального сочетания двух векторов власти, исходя из того, чтобы не оттеснить на задний план региональ-

ные проблемы и сюжеты и в то же время показать местную власть на фоне действий, решений центральной власти. Такой подход обеспечивает единство исторического полотна и одновременно подчеркивает региональные особенности, способствует вычленению из массы событий устойчивые элементы, устойчивое начало, определявшие суть утверждавшихся социально-политических отношений.

В исследовании делается попытка при проведении анализа исторической действительности использовать выводы и положения, содержащиеся в книгах русских мыслителей первой половины XX века, в частности, В.Вернадского, П.Сорокина, Н.Бердяева, что делает анализ более системным и глубоким, усовершенствует понятийный аппарат. Автор пользуется признанной терминологией, не изобретая своей собственной.

И все же при всей необходимости методологических принципов в исследовании, главное для автора - прирост реального исторического знания о 20-х годах. К тому же чрезвычайно сложно уложить в "прокрустово ложе" какой-либо методологии все аспекты исторического исследования, тем более, что "методологические убеждения и методологическая культура исследователя - это итог большого труда, а не заранее заготовленные ячейки принципов, которые требуются лишь наполнить соответственно подобранными фактами"'.

Степень изученности темы. В предшествующие годы отечественными историками проделана значительная работа по изучению новой экономической политики, накоплен огромный фактический материал. Достаточно активно продолжается изучение проблем нэпа и в настоящее время. Однако следует отметить, что осмысление новой экономической политики, всего периода 20-х годов с позиции современного знания только начинается. В историографии нэпа еще множество слабо разработанных аспектов. Поэтому переосмысление проблем нэпа очевидно, прежде всего, с точки

1 Журавлев В.В. Методология исторической науки. Вчера. Сегодня. Завтра. // Кентавр. 1995. № 6. С. 145.

зрения состояния историографии новой экономической политики. В предшествующий период проблемы нэпа рассматривались исключительно с позиции официальной идеологии и в силу этого не могли быть исследованы глубоко и объективно. Советская историография нэпа, ведущая свое начало с 20-х годов, трактовала нэп как чисто экономическую полигаку. Поэтому ответы на вопросы нэпа искали в экономике, отбрасывая другие важнейшие ее аспекты, в частности, политические, а социальные проблемы сводя к чисто производственным отношениям.

В историографии гопа выделяются несколько этапов. Начало первого этапа относится к 20-м годам. В качестве первых авторов работ о нэпе выступали современники событий, в основном политики, лица, причастные к властным структурам.' Хотя главной отличительной чертой работ является попытка доказать непогрешимость всех действий большевиков, все же в них можно увидеть свое мнение, авторскую индивидуальность, что практически исчезло в 30-е годы. Во всяком случае "во многих вопросах мы писали правдивее тогда, потому что потом не давал такой возможности культ личности"2. Работы 20-х годов позволяют лучше понять видение нэпа его современниками, что они ждали от нэпа, какую готовили ему судьбу.

С середины 50-х годов историческая наука вступила в новый этап, продолжавшийся до второй половины 80-х годов. Он был сложен и противоречив, в нем выделяются неоднозначные по своему значению периоды, один из которых краткосрочный, но важный с точки зрения перехода науки на качественно иной уровень, приходится на вторую половину 50-х - начало 60-х годов. Противоречивость заключалась в том, что, с одной стороны, начинаются подвижки в исторической науке от состояния застоя к активи-

1 Вардин Ил. Эсеровские убийцы и социал-демократические адвокаты. М., 1922; Бубнов A.C. Буржуазное реставраторство на втором году нэпа. Пг., 1923; Мещеряков Н.Л. На идеологическом фронте борьбы с контрреволюцией. М.-Л., 1923; Шлихтер А. На платформе социал-демократического уклона. М.; Л., 1927; Ярославский Е.М. Очерки по истории ВКП(б): В 4 т. М., 1926-1930 и др.

2 Доклад Э.Н.Бурджалорва о состоянии советской исторической науки и работе журнала "Вопросы истории" // Вопросы истории. 1989. №11. С. 125.

зации творческой мысли, с другой, эти подвижки носили ограниченный характер. Несколько расширились границы дозволешюго, но жесткость запретительно-идеологических рамок оставалась существенным фактором сдерживания творческой мысли. И все же легкий ветерок "оттепели" сказался на исторической науке положительным образом. Вводятся в научный оборот новые источники, усложняется структура проблематики, наука переходит к специализации. Как результат - начинается монографическая разработка основных вопросов нэпа.1

60-70-е годы отмечены позитивными сдвигами в состоянии историографии. И самое главное - это то, что наука не вернулась к "дремучести" 30-40-х годов и поднялась в научном плане на более высокий уровень по сравнению с 50 - началом 60-х годов. В это время значительно активизируются научные изыскания нэпа, различных его аспектов. Отечественными исследователями проанализирован обширный фактический материал, освещено становление и развитие юна, выделены основные этапы, подведены итоги, что нашло отражение в ряде крупных монографических публикаций.2 Но следует заметить, что в основных положениях концепция нэпа не изменилась.

Самостоятельным сюжетом в историографии нэпа становится политические проблемы. Политические проблемы нэпа рассматривались исключительно в ракурсе классовой борьбы. Технология власти представлялась как прямое выражение и реализация воли большинства, а политическое положение в 20-е годы представлялось как непрерывная борьба против

1 Генкина Э.Б. Переход советского государства к новой экономической политике. М., 1954; Берхин И.Б. Ленинский план построения социализма. М., 1960; Черненко Н.Б. Партия в период восстановления народного хозяйства. 1921-1924. М., 1961; Бахтин М.Н. Союз рабочих и крестьян в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.). М., 1961 и др.

2 Исторический опыт КПСС по осуществлению новой экономической политики (1921 -1925 гг.). М., 1971; От капитализма к социализму. Основные проблемы истории переходного периода в СССр. 1917-1937 гг. М., 1981; Поляков Ю.А. Переход к непу и советское крестьянство. М., 1967. и др.

"политических отщепенцев" внутри партии и классовых врагов вне ее.1 Написанные с жестко заданными идеологическими параметрами, большинство работ вынужденно вращалось вокруг одних и тех же тезисов с небольшими модификациями. В то же время имелись работы с индивидуальным почерком, не лишенные известных достоинств. Так, в работах С.А.Федюкина как ни в какой другой собран значительный фактический материал о положении российской творческой интеллигенции в 20-е годы, обстановке и условиях работы высшей школы, сферы искусства. Плодотворно работал по проблемам нэпа И.Я.Трифонов. Целый ряд его работ внесли заметный вклад в разработку проблем нэпа.

На этом этапе разработка проблем гона начинается и на региональном уровне. Местная историография, в частности Центрального Черноземья, состоит в основном из диссертаций, статей историко-партнйного плана.2 Есть и монографические работы. Наиболее крупные - книги ГТ.Н.Шаровой и В.И.Логунова. Авторы на местном материале пытались проанализировать процессы, протекавшие в экономике Центрального Черноземья в 20-е - начале 30-х годов. Данные работы не выходили за рамки господствовавших идеологических концепций. Главное в них - обосновать форсированной индустриализации, сплошной коллектнвизашш, директивного планирования. Социально-политические проблемы рассматривались фрагментарно и непоследовательно. И все же следует отметить, что местными историками проделана определенная работа по накоплению фактов я местная историография является необходимым дополнением к общей историографии нэпа.

' Дробижев В. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М., 1966; Трифонов И.Я. Ленин и борьба с буржуазной идеологией в условиях нэпа. М„ 1969; Его же. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М., 1975; Федюкин С.А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к нэпу. М., 1977; Голиков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М., 1978 и др.

2 Шарова П.Н. Коллективизация сельского хозяйства в Центрально-Черноземной области. 1928-1932 гг. М., 1963; Логунов В.И. КПСС - организатор восстановления народного хозяйства Центрального Черноземья. 1921-1927 гг. Воронеж, 1970; Чвикалов И.М. Советская деревня: партийные организации, Советы, комсомол. 1926-1937. Воронеж, 1985; Желтухин В.М. Ленинский призыв и его роль в укреплении партийных организаций Центрального Черноземья. // Из истории Воронежского края. Вып. 4. Воронеж, 1972 и др.

Таким образом, новейшая разработка проблем нэпа началась не с "чистого листа", а с "задела", созданного предшествующим поколышем историков.

Следующий этап в историографии нэпа начался со второй половины 80-х годов. Гласность революционизировала и политизировала общество, резко расширились возможности исторического анализа. Но инициатива возвращения к исторической правде принадлежала не профессиональным историкам, а публицистике, поэтому публикации не отличались глубиной анализа, а носили характер заполнения "белых пятек" и ликвидации явных фальсификаций важнейших событий нэпа. По меткому замечанию В.А.Козлова, история советского общества в этот момент "получила искусственное дыхание от обществешюй мысли в целом, но еще в полной мере не дышит своими собственными легкими".1

Одной из особенностей данного этапа историографии являлось повальное увлечение нэпом. В событиях более чем 60-летней давности авторы многочисленных публикаций пытались найти ответы на вопросы 80-х годов, именно в нэпе многие увидели реальный путь выхода из экономического и политического тупика. Это наложило своеобразный отпечаток на публикации по нэпу, что проявилось в увлечении позитивными аспектами юна, "отсюда исследователи сделали вывод об альтернативности нэпа, причем стремились выявить те моменты, которые можно было бы приложить к современности"2. Возникшая на критике "административно-командной системы", проблема альтернативности становится основной в суждениях о нэпе. Наметилось несколько основных подходов в объяснении причин свертывания нэпа. Одни авторы сходились на том, что в 20-е годы шансы для альтернативного развития по социалистическому пути в России в противовес "великому перелому" 1929 г. были, нэп имел возможности для саморазвития. Решающее значение в объяснении причин отказа от нэпа

1 Круглый стол" советских и американских историков. // Вопросы истории. 1989. № 4. С. 101.

2 Дмитриенко В.П. Четыре измерения нэпа. // Вопросы истории КПСС. 1991. №3. С.125.

придавалось субъективному фактору - волевым действиям Сталина.1 Альтернативность виделась в конкретных формах хозяйствования нэпа. Другая точка зрения заключалась в отрицании того, что шн мог стать альтернативной системой. Слом нэпа был неизбежен в силу нарастания к концу 20-х гг. непреодолимых внутренних противоречий.2 "Объективисты" аргументацию строили на том, что в конце 20-х годов страна вошла в очередной экономический и политический кризис, усложнилась международная обстановка, перед страной встали чрезвычайные задачи, судьба страны зависела от скорости их решения, быстро же решить их на принципах нэпа было невозможно.

Постановка вопроса об альтернативности неизбежно вела к поиску конкретных форм альтернативного развития. И такую форму многие увидели в так называемой "Бухаринской альтернативе"3. Возникает тезис и о третьей, небухаринской альтернативе сталинскому курсу. В качестве таковой назывался первый пятилетний план, в основе которого лежал сбалансированный рост и базировавшийся на лрииципах нэпа.4 Наконец, возникает идея о наличии альтернативы Троцкого, в противовес опять же варианту Сталина.3

1 Данилов В П. НЭП и его судьба. // Историки спорят. М,, 1988; Лельчук B.C. Выбор путей и методов строительства социализма. // Там же; Лацис О. Перелом. // Суровая драма народа. М., 1989; Шмелев Г. Перед поворотом. // Там же.

2 Козлов В.А. Поворот 1929 г. и альтернатива Бухарина. // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8; Ханин Г.И. Почему и когда погиб нэп? IIЭКО. 1989. № 10; Симонов Н.С.

В преддверии "Великого перелома". II Вопросы истории КПСС. 1990. № 3; Гори-нов М.М. Советская страна в конце 20-х - начале 30-х годов. // Вопросы истории. 1990. № 10.

3 Шмелев Г. Указ. соч.; Лацис О. К проблеме темпов в социалистическом строительстве. //Коммунист. 1987. № 18; Гордон Л.А., Клопов Э.В. Форсированный рывок конца 20-х и 30-х годов: исторические корни и результаты. II Страницы истории советского общества. М., 1989; Данилов В.П. Бухаринская альтернатива. II Бухарин: Человек, политик, ученый. М., 1990 и др.

4 Лельчук B.C. Курс на индустриализацию и его осуществление. //Страницы истории советского общества. М., 1989; Лацис О. Перелом. П Суровая драма народа. М., 1989; Буздапов И. НЭП: прошлое и необходимое нам сегодня. // Вопросы экономики. 1990. № 3.

5 Роговин В.З. Была ли альтернатива? 'Троцкизм": взгляд через годы. М., 1992; Его же. Власть и оппозиция. М., 1993.

Постепенно проблема альтернативности становится все более ясной. Исследователи все чаще обращали внимание на фактор, который не учитывался ранее. Учет этого фактора многое поставил на свои места. Речь идет о доктринальных основах большевизма, в принципе отрицавших товарно-денежные отношения. Отсюда делался вывод, что никаких шансов на выживание у нэпа не было. Его крушение было неизбежным. Нэп был подчинен политике, рыночные экономические формы носили формальный, половинчатый характер, поэтому они либо врастут неизбежно в тотальную систему и будут ей служить, либо будут уничтожены, как неприемлемые.1 Исходя из признания доктринальной заданности большевизма, нетрудно предположить, что в конце-концов та же самая "Бухаринская альтернатива" в случае ее реализации, оказалась бы очередным набором средств и методов для выхода из очередного кризиса, то есть на короткое время она могла продлить существование нэпа, но не стать постоянной или хотя бы долговременной политикой. Рано или поздно "Бухаринская альтернатива" была бы сметена "социалистическими принципами". К тому же альтернативой позицию Бухарина можно назвать условно, так как все экономические проработки делались сотрудниками секретариата А.И.Рыкова.2 Бухарин лишь озвучил их. Спор же сторон носил характер схоластического спора о возможности построения социализма в СССР.

С начала 90-х годов исследования выходят на качественно новый уровень. Авторы рассматривают нэп более широко, анализу подвергаются все его аспекты и стороны. Активизируется процесс изучения механизма реальной политики власти, все больше работ носят конкретно-исторический характер, что особенно важно для накопления фактов для последующего

1 Евстигнеев В. Политическая экономика и политический выбор: возвращаясь к истокам. // Вопросы экономики. 1990. № 3; Журавлев В.В. Учит ли нас исторический опыт? II Кентавр. 1993. № 5. С. 73; Дмитренко В.П. Четыре измерения нэпа. // Вопросы истории КПСС. 1991. № 3; Цакунов C.B. В лабиринте доктрины. Из опыта разработки экономического курса страны в 1920-е годы. М., 1994.

2Тарасевич Л.С., Старков Б.А. Конформизм и российская повседневность. Новые подходы. II Российская повседневность. 1921-1941. СПб., 1995. С. 10.

концептуального обобщения. Выявляются и социально-психологические мотивации поведения людей 20-х годов, исследователи находят новые сюжеты и факты, активно используется ставший доступным архивный материал. Особенностью данного этапа историографии нэпа является и то, что внимание исследователей все больше сосредотачивается на изучении сущностных черт политической системы нэпа, взаимоотношениях власти и общества, как наименее изученных сторон.

Социально-политическая система - сложное явление, включающее в себя практически все стороны общественной жизни. Поэтому и литература, посвященная данной проблеме, обширна и многообразна. В ней выделяются несколько основных направлений. Одно из них - освещение истории образования в СССР однопартийной системы. В качестве научной проблемы она начала складываться с середины 60-х годов и к настоящему времени сложилась обширная литература.1 В ней в основном рассматривалось когда и как сложилась однопартийная система. Все искали ответ на один вопрос: почему все партии, кроме большевиков, не сумели удержать доверия масс и без применешм насилия ушли в политическое небытие. Ответ был также один: потому что только политика большевиков была последовательна до конца и отвечала коренным интересам народа. Но немало работ, которые и до сих пор сохраняют научную значимость. Так, в книге Л.М.Спирина собран богатейший фактический материал по количеству партий, их численности, об их лидерах, программах, участию в выборах в Учредительное собрание. В монографии П.А.Подболотова подверглась пересмотру устоявшаяся точка зрения о том, что группа Кондратьева-Чаянова и "Союзное бюро ЦК РСДРП" являлись политическими партиями и соответственно неправомерно относить политический и организационный конец меньшеви-

1 Комин В.В, Банкротство буржуазных и мелкобуржуазных партий в период подготовки и победы Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1965; Гусев (СВ., Полушкина В.Л. Стратегия и тактика большевиков □ отношении непролетарских партий. М., 1983; Большевистский опыт борьбы с непролетарскими партиями. Л., 1986 и др.

ков и эсеров на 30-е годы.1 Часть работ посвящена государственному строительству в послеоктябрьский период и определению места и роли компартии в процессе создания государственных органов власти.2

В результате эволюции взглядов историков, накопления первичных фактов, к началу 90-х годов сложилась ситуация, позволявшая определить основные подходы к вопросу оценки политической системы нэпа. Определились три главных подхода. Один из них состоит в отрицании принципиальной разницы между политическими системами 20-х и 30-х годов. Так, Симонов уже в названии статьи утверждает, что нэп - это тоталитарное общество и даже сравнивает его с фашистскими режимами.3 Второй подход заключается в признании существенных различий между политическими системами 20-х и 30-х гг. Главное различие - нэп был все-таки "авторитарным", а в 30-е годы сложился "тоталитаризм". Нэпу присущи лишь отдельные, а не все признаки тоталитаризма.4 Безусловно, реальная практика функционирования политической системы 20-х годов существенно отличалась от практики 30-х годов. Об этом свидетельствует, хотя и всячески ограничиваемые дискуссии в "верхах" и споры по важнейшим вопросам экономики, политики, проходившие в 20-е годы. Третий подход, выгодно отличаясь от двух крайностей, заключается в признании как бесспорного факта последовательное ужесточение политического режима в 20 -е годы. Вместе с тем, не делается категорических оценок - тоталитар-

1 Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. - 1920 г.). М., 1977; Подболотов П.А. Крах эсеро-меньшевистской контреволю-ции. Л., 1975; Подболотов П.А., Спирин Л.М. Крах меньшевизма в Советской России. Л., 1988.

2 Генкина Э.Б. Государственная деятельность В.И.Ленина в 1921-1923 гг. М., 1969; Строков Ю.И. Укрепление РКП(б) как руководящей силы советского государства в первые годы нэпа (1921-1923 гг.). Воронеж, 1976; Малейко Л.А. Партийный аппарат: становление и развитие (1917-1941 гг.). Ростов н/Дону, 1981 и

ДР-

Симонов Н С. Демократическая альтернатива тоталитарному нэпу. // История СССР. 1992. №1. С. 41.

4 Игрицкий Ю.И. Снова о тоталитаризме. // Отечественная история. 1993. № 1; Гимпельсон Е.Г. Политическая система и нэп: Неадекватность реформ. // Отечественная история. 1993. № 3.

ный, авторитарный. Авторы предпочитают искать объяснения исторической деятельности в конкретных исторических событиях и поэтому все их внимание сосредотачивается на изучение реальных социально-политических процессов и реальных политических институтов, определявших в конечном итоге суть политической системы.1

Вопросам становления системы партийно-государственного монополизма в послеоктябрьской политической системе посвящена работа С.В.Леонова, где автор приходит к выводу, что вместо подлинной демократии пришли в конечном итоге к диктатуре партии, еще более жестокой бюрократический системе, чем в царской России.2 Если быть последовательным до конца в этом вопросе, то следует признать, что это была "диктатура олигархии", уже четко обозначенная, со своими "культами" в Центре и "культиками" в провинции. В этой связи в литературе все более утверждается мысль, что партия как таковая к власти никакого отношения не имела.3 Особый интерес представляют работы, в которых исследуется процесс складывания политической системы в Советской России в систематизированном виде. К такого рода работам принадлежат публикации Е.Г.Ггшпельсопа.4 Автор в статьях и монографии прослеживает основные этапы и условия формирования советской политической системы в послеоктябрьский период, превращение партии большевиков в "партию-государство". Гимпельсон верно подметил, что склонность к авторитаризму в характере большевиков и рано или поздно он должен был проявиться.

1 Коржихина Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура', становление, механизмы действия. // Вопросы истории. 1993. № 7; Измозик B.C. Глаза и уши режима. Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918-1928 гг. СПб., 1995; Литвин А.Л. Красный и белый террор в России. 19181922. Казань, 1995 и др.

2 Леонов C.B. Советская государственность: Замыслы и действтельность (19171920 гг.). // Вопросы истории. 1990. № 12. С. 45.

3 Павлюченков С.А. Военный коммунизм - в плену большевистской доктрины. // Исторические исследования в России: тенденции последних лет. М., 1996. С. 230.

4 Гимпельсон Е.Г. Указ. соч; Его же. Путь к однопартийной диктатуре. // Отечественная история. 1994. Na 4-5; Его же. Формирование советской политической системы. 1917-1923. М., 1995.

Основной вывод - установление однопартийной диктатуры произошло насильственным путем.

В орбиту исследований вовлекаются все новые сюжеты, стороны и аспекты нэпа. Активизируются и исследования в области социальной истории, которая прежде сводилась к чисто производствешшм вопросам, а многие проблемы вообще исключались из сферы научных исследований (повседневность, самосознание и др.). Усиление внимания к социальным проблемам нашло отражение в ряде заметных публикаций.1 Разработка нового направления перспективна в научном плане, так как способствует воспроизведению исторического общества как целостной системы, выявлению условий реальной жизни и модели поведения человека.

История 20-х годов, проблемы нэпа стали предметом пристального внимания западных историков. На Западе сложилась серьезная школа но истории советского общества, накоплен богатый фактический материал, она располагает источниками, которые позволяют ей самостоятельно работать по многим темам советской истории. Вопрос о сущности советской власти как экономической, социальной, политической системе зарубежные историки ставили на протяжении десятилетий и к настоящему времени западная историография создала аргументированную систему оценок нэпа, используемую и отечественными историками.

Зарубежные исследования советской истории, в том числе и новой экономической политики, никогда не был моноконцептуальпыми. Оли представляют собой разнообразие идейных, методологических и концепту-

1 Жиромская В.Б. После революционных бурь: население России в первой половине 20-х годов. М., 1996; Поляков Ю.А. Воздействие государства на демографические процессы в СССР (1920-1930-е годы). // Вопросы истории. 1995. № 3; Ибрагимова Д.Х. НЭП и перестройка: Массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. М., 1997; Гимпельсон Е.Г. Советские управленцы: политический и нравственный облик (1917-1920 гг.). И Вопросы истории. 1997. N8 5; Революция и человек: Быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997; Российская повседневность. 1921-1941 гг.: Новые подходы. СПб., 1995; Великанова О.В. Образ Ленина в массовом сознании. // Отечественная история. 1994. № 2 и ДР-

альных подходов, что нашло отражение в многочисленных публикациях. Интересы западных историков до недавнего времени сосредотачивались вокруг "тоталитарной модели" и ее критики, роли нэпа в советской истории, причинах отказа от нее. Следует отметить, что именно в западной историографии возник вопрос об альтернативности нэпа, который с "жаром" дебатировался в отечествешюй историографии конца 80-х - начала 90-х годов. Точки зрения на этот счет представлены в основном тремя. Первая расценивает нэп как истинное достижение Октября. Соответственно утверждается, что нэп мог стать альтернативой командно-административной системе, если бы нэп не был прерван сталинской "революцией сверху". Россия смогла бы "врасти" в социализм на основе нэпа.1 В частности, С.Коэн пишет, что личность Сталина сыграла важную роль в окончании нэпа, при этом сознательно отделяется ленинизм от сталинизма.2 Вторая точка зрения - нэп никогда не предполагался в качестве постоянной политики и отказ от него был неизбежен, никакого противопоставления ленинского и сталинского этапа нет.3 И нет потому, что "Сталин в вопросах политики - настоящий ленинец".4 Ш.Фицпатрик доказывает, что Ленин был революционером по императиву и нэп не мог быть его программой.5 Часть историков видит причины свертывания нэпа в комплексных факторах: русское автократическое наследие; последствия насилия мировой и гражданской войны; большевистская идеология и политическая практика, утверждая, что вывод об обреченности России 20-х годов на сталинизм требует дополнительных доказательств, "исследования в этой области находятся в

1 Коэн С. Бухарин. Политическая биография. 1888-1938. М., 1988; Такер Р. Сталин: Путь к власти. 1879-1929. М., 1991; Дойчер И. Незавершенная революция. М., 1991 и др.

2 Коэн С. Указ. соч. С. 395, 401, 402.

3 Kapp Э. История Советской России: большевистская революция. 1917-1923. М., 1990; Перейра Н. Советская Россия в 20-е годы глазами Запада. // Россия в XX веке. Историки мира спорят: Сб. ст. М., 1994; Фицпатрик Ш. Русская революция. 1917-1932гг.

М., 1993.

4 Перейра Н. Указ. соч. С. 382.

5 См.: Россия в XX веке. Историки мира спорят... С. 11.

зачаточном состоянии, и истории! еще не осмыслили должным образом сравнительную важность различных мнений в определение гибели нэпа"1. Н.Верт полагает, что нэп одновременно с экономическим подъемом, вызвала "социальную деградацию" общества: оно приобрело характер социума, в котором "заправляли тунеядцы, паразиты, спекулянты и продажные чиновники". Именно "социальная деградация" и общее "разгильдяйство", по мнению автора, вызвали у большинства коммунистов мысль о необходимости "большого скачка".2 Такое объяснение, конечно, не может быть воспринято однозначно, как основная причина отказа от нэпа.

В связи с общей проблемой альтернативности западные историки пытаются разрешить и проблему возможности изменения политической системы советского государства в сторону демократизации. Такую возможность некоторые из них видят в изменении позиции Ленина, которая, якобы, наметилась в последних его работах. В частности, к такому варианту развития ситуации склоняется Л.Фишер.3

В целом западные историки в большей степени рассматривали советскую историю, в том числе и историю 20-х годов, с позиции социально-политической истории: суть советского политического строя; социальная поляризация общества; формирование управленческих структур и т.д. В последнее время заметно смещение акцентов от категорий "классы" и "политическая система" к изучению идей, положений, индивидуальности, повседневного быта, нравов и представлений населения, различных слоев и групп, их менталитета, жизненного уровня, то есть к социальной истории. Такой подход свидетельствует о стремлении изучить историю "снизу". Все это нашло отражение в публикациях и на страницах отечественных изда-

1 Левин М. Российские крестьяне и советская власть (реферат). // Отечественная история. 1994. № 4-5. С. 48-49.

2 Верт Н. История Советского государства. 1990-1991. М., 1992. С. 166.

3 Фишер Л. Жизнь Ленина. М., 1997. Т. 2. С. 460-463.

ний.1 Западные историки внесли в изучение проблем отечественной истории свежую струю, история стала более многообразной и многомерной, что оказывает положительное воздействие на изучение исторической действительности.

Социально-политические аспекты нэпа все чаще привлекают внимание местных исследователей, которые на основе местного материала выявляют сущностные черты социально-политического процесса 20-х годов,

2

происходившего в регионах.

Вопросы социально-политического развития Центрального Черноземья в период нэпа не являлись ранее предметом социального рассмотрения. Как следствие - отсутствие обобщающих работ. Движение в этом направлении только начинается и историография на сегодняшний день представлена исследованиями отдельных вопросов. В предшествующий период наиболее сильному исследовательскому "натиску" подверглась тема крестьянского восстания в Тамбовской губернии, историография которой на сегодняшний де1гь насчитывает почти 800 наименовании опубликованных книг, брошюр, статей и отдельных документов.3 Однако крайняя тенденциозность освещения, политизированные оценки не давали возможности узнать достоверную историю тамбовских событий. И только в 90-е годы по-

Холмс Л. Социальная история России: 1917-1941. / Пер. с англ. Ростов н/Дону, 1994; Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х годов. // Вопросы истории. 1990. № 8; Левин М. Бюрократия и сталинизм. // Вопросы истории. 1995. № 3; Его же. Деревенское бытие: нравы, верования, обычаи. II Крестьяноведение. Теория. История. Современность: Ежегодник. 1997. М., 1997; Мерль Ст. Экономическая система и уровень жизни в дореволюционной России и Советском Союзе. //Отечественная история. 1998. № 1.

2 Баранов A.B. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). СПб., 1996; Северьянов М.Д. Социально-политические аспекты новой экономической политики в Сибири, 1921-1929 гг. Дис. ... д-ра истор. наук. Иркутск, 1994.

3 Соболева A.A. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии. (1920-1921 гг.). Библиографический указатель. Тамбов, 1994.

являются публикации, в которых история восстания предстает совсем иной, чем в сотнях предыдущих изданиях.1

За последние годы местными историками предприняты попытки заполнить практически свободную "нишу" в объяснении социальных и политических процессов, протекавших в Центральном Черноземье в период го-па, о чем свидетельствует появление публикаций по данной проблематике.2 Но это лишь фрагменты общей картины. Наиболее серьезная попытка в данном направлении предпринята в книге П.Загоровского. Автор исследует историю образования ЦЧО, пытается выявить обобщающие факторы обще-ствешюго сознания сельского населения в конце 20-х годов, складывающегося под воздействием коллективизации, раскулачивания. Однако в книге решается лишь ряд проблем социально-политического характера, к тому же, хронологически работа охватывает только завершающие годы нэпа. Многие вопросы, поднимаемые автором, так и не решены до конца.

В диссертации учтены, таким образом, важнейшие достижения отечественной и зарубежной историографии по дашюй проблематике и темы ис-следоваши. В то же время историографический анализ свидетельствует о том, что многие проблемы социально-политической истории остаются нерешенными. Состояние научной разработки проблемы характеризуют следующие черты: во-первых, исследование социально-политических аспектов сводилось, как правило, к анализу численности и состава, экономической и политической борьбе в ее отрефлектировашюй, идеологической форме. Лишь в малой степени рассматривались проблемы общественного созна-

1 Есиков С.А., Протасов Л.Г. "Антоновщина": новые подходы. // Вопросы истории. 1992. № 6-7; Есиков С.А., Канищев В.В. "Антоновский нэп" (Организация и деятельность "союза трудового крестьянства" Тамбовской губернии. 1920-1921 гг.) // Отечественная история. 1993. № 4; Фатуева Н.В. Противостояние: кризис власти - трагедия народа: Из истории крестьянских волнений и восстаний в Тамбовской губернии в 1918-1921 гг. Рязань, 1996.

2 Хаустова О.В., Шевцов A.B. Руководители структур управления ЦентральноЧерноземной деревни в период аграрных реформ (последняя треть 1920-х -первая половина 1930-х гг.). II Актуальные проблемы социально-гуманитарных наук. Воронеж, 1996. Вып. 6; Алексеев В.А. Год "великого перелома" и сельские

юга, взаимоотношений структур власти, отношения населения к власти. Во-вторых, односторонний характер рассмотрения проблем нэпа, развитие представлялось как односторошке движение в одном направлении - превращение плохого старого в хорошее новое. В-третьих, фрагментарность в изучении социально-политических проблем на современном этапе, когда некоторые важные ее направления и стороны не рассматриваются исследователями обстоятельно (формирование местных органов власти, создание партийно-государственных кадров как целенаправленный процесс, разработка морально-нравственных основ власти, система социального контроля над обществом). В-четвертых, неразработанность социально-политических проблем нэпа на региональном уровне. В-пятых, отсутствие обобщающих работ по социально-политическим проблемам, хотя для появления таких трудов необходимо время для накопления фактического знания. В-шестых, значительное усиление потенциала исторической науки в изучении проблем нэпа включением в общую историографию работ западных историков. Можно констатировать как бесспорный факт неизученности темы в региональном разрезе и недостаточное еще изучение на всероссийском уровне. Следовательно, совершенно очевидна объективная потребность в создании обобщающих трудов по рассматриваемой проблематике как в масштабе всей страны, так и на материалах регионов.

Источники. Решение поставленных в работе задач осуществляется на основе использования комплекса источников, как опубликованных, так и архивных. Их количество велико. Поэтому принцип работы с источниками заключался в целенаправлетюм сборе информационно-насыщенного материала, отразившего в наибольшей степени социально-политические аспекты новой экономической политики. В составе имеющихся источников по истории 20-х годов выделяются два больших комплекса - делопроизводственные документы и опубликованные материалы. К делопроизводственным

Советы Центрально-Черноземной области. // Вопросы аграрной истории Центрального Черноземья ХУ11-ХХ веков. Липецк, 1991 и др.

относятся документы центральных и местных партийных и государственных структур, репрессивных и других органов, имевших отношение к управлению теми или иными сторонами общественного организма и хранящиеся в фондах центральных и местных архивов. В диссертации использованы материалы двух центральных архивов - Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) и Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), а также четырех местных -Центр документации новейшей истории Воронежской области (ЦДНИВО), Центр документации новейшей истории Тамбовской области (ЦЦНИТО), Государственного архива Воронежской области (ГABO), Государственный архив Тамбовской области (ГATO). Материал по Курской и Орловской губерниям почерпнут из центральных архивов и местной печати. В обшей сложности просмотрены и изучены материалы более 20 фондов, 39 описей, полторы тысячи единиц хранения.

Делопроизводстветше документы представляют собой наиболее информационно-насыщенный, многоаспектовый комплекс источников. Исходя из характера и особенностей документов, автор и строил свою работу в архивах, извлекая из них материал, отвечающий целям и задачам диссертационного исследования. В РЦХИДНИ изучены документы фонда Центрального Комитета РКП(б)-ВКП(б) (Ф. 17). В этом фонде исследованы 11 описей. Среди них: информационный отдел ЦК (Оп. 31-32), учетно-распределительный (Оп. 34), общий (Оп. 65-66), бюро секретариата ЦК (Оп. 84) и другие. Документы и материалы фонда носят разноплановый характер. Это и стекавшаяся в отделы ЦК информация о положении дел в провинциальных партийных организациях, содержащаяся в докладах, справках о проверках, информационных сводках, закрытых письмах секретарей губкомов, отчетах о поездках и т.д. Так, автором выявлен отчет Мо-лотова "Замечания и некоторые выводы, в связи с поездкой в Тамбовскую, Курскую и Тульскую губернии", в котором содержится анализ экономического и политическою положения, сложившегося в крестьянских губерниях

в начале 1925 г. Ценная информация содержится в переписке ЦК с ВЧК-ОГПУ (Оп. 84, 66). В переписке затрагиваются вопросы взаимоотношений партийных и репрессивных органов, технология деятельности ВЧК-ОГПУ, директивные документы. Изучение протоколов заседаний Орграспреда, совещаний инструкторов позволяет выявить детали партийной повседневности. Материалы Информационного отдела сконцентрировали в себе детальную информацию о положении дел на местах, о состоянии местных кадров, о настроениях населения. В диссертации материалы отдела использованы при анализе избирательных компаний 20-х годов, регулировании состава партии, методах борьбы с оппозицией. Це1шая информация содержится и в материалах других отделов ЦК. Все это представляет собой необходимую документальную базу для погшмания сути согшально-политических процессов, протекавших как в провинции, так и в целом в стране. Значительное количество необходимых и полезных сведений и фактов извлечены из фондов ГА РФ, где автором просмотрены и изучены дела 5 фондов: ф. 1235 - ВЦИК, ф. Р-5446 - СНК СССР, ф. 374 - НК РКИ СССР, ф. 393 - НКВД РСФСР, ф. 5451 - ВЦСПС. Аналитические записки, отчеты, постановления, докладные записки об обследовании работы местных органов власти, доклады губисполкомов о положешш на местах, отложившиеся в фонде ВЦИК, рисуют картину жизни провинции, что особенно важно для выявления специфики протекания социально-политических процессов в Цеи-тральном Черноземье. Полезный материал извлечен из писем на имя Калинина, стекавшихся в секретариат председателя ВЦИК. Письма отражают чаяния крестьян, рабочих, в них рассказывается о бесчинствах низового аппарата, о желании крестьян самим выбирать местную администрацию. Этот ценнейший материал использован в диссертации при анализе политического положения на местах, проведении избирательных кампаний и других положений.

В фонде СНК значительную группу материалов составляют докладные записки об экономической и политической ситуации в стране. В фонде

НКВД автора интересовали информационные сводки самого различного происхождения: положение на местах, рост коррупции, меры, принимаемые для борьбы с негативными явлениями. Из материалов Главного управления принудительных работ за 1920-1922 гг. извлечены сведения о количестве концлагерей по РСФСР, о количестве и контингенте заключешшх и другие данные. Фонды НК РКИ и ВЦСПС содержат данные о положении и настроениях различных групп сельского и городского населения.

Таким образом, материалы ГА РФ существенным образом дополняют источниковую базу исследования, способствуют выявлению реалий социально-политической жиз1ш 20-х годов.

Основная масса документов извлечена из фондов местных архивов. При работе в Центрах хранения документов новейшей истории, автор сосредоточил внимание на фондах губкомов, укомов, окружкомов и контрольных комиссий. Из фондов губкомов, укомов и окружкомов извлечены материалы, относящиеся к текущей деятельности партийных органов. Они охватывают широкий спектр сведений информационного характера, касающиеся практически всех сторон жизни общества. Это циркуляры, инструкции, распоряжения, закрытые письма высших партийных инстанций -Политбюро, Оргбюро, отделов ЦК, а также выступления представителей Центра в губкомах, которые разъясняют истинные цели проводимой политики.

Использованные в диссертации документы освещают различные аспекты социально-политической практики большевиков. В частности, из ЦЦНИВО извлечен материал, характеризующий политику в отношении Советов, постепенное их подчинение партийному диктату.

Массу информационно-насыщенного материала для реконструкции исторической действительности предоставляют фонды контрольных комиссий (КК). Их особенностью является специфически-конкретный характер, что определялось спецификой их деятельности. В основном это документы, фиксирующие факты злоупотребления властью, взяточничества,

казнокрадства, пьянства, преступности, охвативших в 20-е годы весь партийно-государственный аппарат. Содержатся в фондах КК и сведения о различных аспектах внутрипартийной борьбы, о реакции населения на "схватку в верхах", о наличии в провинции оппозиционных групп, их численности, активности, о программных целях оппозиции. Так, из фонда Воронежской КК извлечены листовки оппозиции: "Мясниковской группы", сторонников Троцкого, "Рабочей оппозиции" и других течений.

Значительно дополняют документальную основу диссертационной тематики материалы областных государственных архивов. Главным образом это документы из фондов губисполкомов, уисполкомов, губернских судов, разнообразные по своему характеру: отчеты, справки, материалы обследований, переписка с партийными органами, вышестоящими инстанциями и ведомствами, решения Советов по различным вопросам, протоколы заседаний исполкомов, инструкции и директивы высших органов государственной власти страны. Многие материалы госархивов перекликаются с материалами Центров документации, поэтому работа в них направлялась на поиск неизвестных документов или более полно отражающих какие-либо вопросы и сюжеты. Таковыми являются, например, отчеты о перевыборах Советов, сведения о кадровом составе Советов с исчерпывающими статистическими выкладками: партийность, возраст, образование и т.п. Документы этого рода в первую очередь использованы дом анализа подготовки, хода и итогов перевыборных кампаний.

Из документов губисполкомов и уисполкомов почерпнуты и важные сведения о взаимоотношениях советских и партийных органов. Автора интересовали в первую очередь факты, раскрывающие механизм, тонкости их взаимоотношений, носившие закулисный характер. Из материалов областных госархивов извлечены и сведения о социально-экономическом положении губерний, отдельных слоев и групп населения. Значительная часть архивных материалов вводится в научный оборот впервые, после рассекречивания документов.

Оценивая документы и материалы, хранящиеся в местных архивах, можно констатировать, что они являются незаменимым источником для изучения характера и содержания деятельности местных органов власти, проводимой ими кадровой политики, организации массовых политических кампаний. Они позволяют посмотреть на историю "снизу", па фоне обыденной жизни людей, представить народный взгляд на политические события. Автор имеет все основания утверждать, что исторические события становятся более понятными, когда они освещаются "изнутри". Внутреннее освещение событий придает придает историческим событиям полноту и широту.

Второй комплекс источников, составивших документальную основу диссертации - это опубликованные материалы. Они разноплановы и включают в себя стенографические отчеты партийных съездов и конференций, работы и выступления лидеров большевиков и их противников, статистические сборники, сборники документов и материалов, мемуары, справочники, партийные и периодические издания.

Определенное место среди использованных источников занимают издания справо-чно-информационного характера, как центральные, так и местные. Целевое их назначение в диссертации - посредством статистического материала выявить общие тенденции развития общества.1 Специфика справочно-информационных изданий позволяет использовать их в качестве основы для выявления общих тенденций, закономерностей, типизации явлений.

Среди документов, отражающих историю 20-х годов, большой интерес для автора представляли сборники документов и материалов, издашше в разные годы. Они в значительной мере способствовали отбору необходимых сведений и фактов. Так, значительное количество материала по вопро-

1 Всероссийская перепись членов РКП(б) 1922 года. Состав РКП(б) по итогам предварительной разработки. М., 1923. Вып. 4; Партия в цифровом освещении. М.; Л., 1925. Вып. 2. М.; Л., 1926; ВКП(б) в цифрах. М., 1926. Вып. 5; Справочная книга ЦЧО. Воронеж, 1931 и др.

сам этики, морали извлечен из сборника по партийной этике.1 В последнее время осуществляется документальная публикация по различным периодам советской истории. Одной из таких публикаций является сборник материалов и документов по крестьянскому движению в Тамбовской губернии.2 Сборник содержит документы, представляющие для автора интерес прежде всего с точки зрения характеристики социально-политического положения в Черноземном регионе на рубеже 1920/21 гг. Документы свидетельствуют о чрезвычайно остром противостоянии крестьян с властью, которое переросло в вооруженную борьбу за свои права и позволяет воссоздать правдивую картину социально-политической обстановки в регионе, свидетельствующей о кризисном состоянии общества.

Некоторые сведения получены из других сборников материалов и документов. Заметим, что уровень развития источниковедения в СССР был достаточно высок, оно представляло самостоятельную научную дисциплину. И хотя политическая ситуация вела к уменьшению количества и снижению качества собиравшейся документальной информации, тем не менее и то, что собрано и опубликовано, представляет и сейчас значительный исследовательский интерес.

Еще одна группа источников - труды руководителей большевиков и их политических оппонентов. Они необходимы, если мы хотим знать доктри-нальные основы большевизма, идейно побудительные мотивы практических решений, то есть политические планы большевиков можно понять, лить зная их "задние" мысли, понимая их видение мира. Сейчас возможности исследователей в этой области значительно расширились. Опубликованы труды Бухарина, Троцкого. Не утратили значения опубликовашшк ранее труды Калинина, Дзержинского и других руководителей. Что касается трудов Ленина, то последние изыскания показывают, что Полное Собрание Сочинений Ленина никогда не было полным и сейчас мы знаем липть часть

1 Партийная этика: Документы и материалы дискуссии 20-х годов. М., 1989.

2 Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1920-1921 гг. ("Антоновщина"): Документы и материалы. Тамбов, 1994.

письменного наследия вождя. Многие его работы, выступления, письма, указания никогда не обнародовались и даже сегодня трудно предположить, какая это часть из них, в любом случае немалая. Помимо всего прочего, имеются и значительные "купюры" в опубликованных трудах, например, в выступлениях Ленина на IX партийной конференции в сентябре 1920 г. По-степенио скрытые в спецхранах труды Ленина становятся доступными для научных изысканий, следует лишь следить за их публикацией в различных изданиях.1

Некоторые дополнительные сведешм извлечены из центральной и местной периодической печати, журналов ЦК и губернских комитетов партии, официальных отчетов, опубликованных в разные годы и содержащие ряд фактов по исследуемой' проблеме: ход различных кампаний, их итоги, официальные документы, общие сведения о проводимых властью социально-политических мероприятиях.

В диссертационном исследовании использованы традиционные источники. Но это лишь подтверждает тот факт, что изучение 20-х годов возможно не только и не столько на основе "сверхсекретных" материалов, но и на основе имеющихся сейчас в распоряжении исследователей, в частности в местных архивах. Необходимо только их внимательное и всестороннее выявление и изучите. Таким образом, все использованные в диссертации в совокупности и предложенном соотношении источники, позволяют составить достаточно полное представление о социально-политических аспектах новой экономической политики, ответить на вопросы, возникающие при изучении данной темы.

Научная новизна диссертации состоит в том, что это первое комплексное исследование социально-политических аспектов новой экономической политики в Центральном Черноземье, в котором осуществляется целостный анализ реалий социальной и политической жизни региона в условиях трансформации общества. Историческая интерпретация проблем,

1 См.: Исторический архив. М., 1992. N2 1; Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996 и др.

носившая ранее заметный отпечаток партийной ангажированности, уточняется в диссертации на основе рассмотрения реального содержания социальных и политических процессов, протекавших в Центральном Черноземье, и свидетельствовавших о противоречивом и сложном процессе "вхождения" региона в новую экономическую политику. Автором предпринята попытка исследовать важнейшие аспекты формирования структур власти, формы их взаимоотношений, выявить предпосылки, причины и последствия многих практических решений, принятых в 20-е годы. На документальном материале показаны методы воздействия органов власти па общество, роль отдельных частей структуры власти в системе социального контроля над обществом, соотношение общего и особешюго в развитии социально-политической ситуации в 20-е годы. Выявлены отношения между слоями и группами общества, отношение народа к власти, нюансы социально-политического состояния общества, даются элементы психологической характеристики социальных групп, проявлявшаяся в повседневной жизни и своеобразно отражавшая жизненные императивы времени.

Если суммировать обозначенные новые исследовательские моменты диссертации, то их можно свести к следующими: новизна работы заключается в том, что автор выделил и определил характер социально-политических процессов, происходивших в Центральном Черноземье в период новой экономической политики.

Новизна диссертационного исследования связана и с привлечением значительной части источников, ставших доступными сравнительно недавно и не введенных в научный оборот, что позволяет по-новому взглянуть на ряд ключевых явлешш социально-политической жизни и практики 20-х годов, дополнить и расширить источниковую базу исследований.

Собранные и обобщенные автором факты, элементы никак не исключают других объяснений и выводов, автор не претендует на завершенность выводов, но надеется, что вносит определенный вклад в научное освещение истории 20-х годов.

Практическая значимость диссертации определяется тем, что она восполняет серьезный пробел в знаниях о процессах формирования региональной политики в советский период и взаимоотношениях центральных и местных властей. Содержащиеся в ней выводы и положения, фактический материал могут быть включены в исследовательскую базу данных формирующегося направления отечественной историографии - изучение социально-политических проблем нэпа, формирование советской политической системы, а также при подготовке обобщающих трудов по истории 20-х годов. Полученные исследовательские результаты могут быть использованы при подготовке трудов по истории региона, учебных пособий и чтении общих и специальных курсов по истории России, социальной и политической истории, чем будет способствовать повышению научного уровня преподавания. Нельзя не видеть и возможностей применения в определенных политических условиях отдельных сторон социально-политической практики 20-х годов: целеустремленность в достижении цели, мобилизация нации (в целом), выявление ресурсов политической системы, обеспечешм поддержки проводимой политики, достижение устойчивости политического режима. Речь не идет об использовании конкретных приемов социально-политической практики, а о базовых ее целях, что в условиях радикальных реформ крайне необходимо.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены научной общественности. Диссертация обсуждена на заседании кафедры истории Тамбовского государственного технического университета. Основные' результаты исследования сформулированы в монографии "Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период шпа. Становление и функционирование. 1921-1929 гг." и более 20 статьях и тезисах, изданных в 1987-1998 гг.

Отдельные аспекты и положения работы нашли отражение в виде докладов и сообщений, обсуждавшихся на ряде Всероссийских, межрегиональных, региональных, межвузовских и вузовских конференциях: Всерос-

сийская научная конференция "Крестьяне и власть" (Тамбов 1996 г.); межрегиональная научно-методическая конференция "Культура и наука в жизни российской провинции" (Рязань 1996 г.); межрегиональная научно-практическая конференция "Русский город: история, люди, культура" (Рязань 1997 г.); VI межрегиональная научная конференция по проблемам исторической географии и исторической демографии Центрального Черноземья и Запада России (Липецк 1998 г.); региональная конференция "Человек, культура, общество" (Тамбов 1992 г.); II региональная научная конференция по исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья (Тамбов 1992 г.); региональная научно-методическая конференция "Проблемы формирования исторического сознания" (Мичуринск 1997 г.); межвузовская научная конференция "Обще-ствешю-политическая жизнь российской провинции" (Тамбов 1993 г.); межвузовская научная конференция "Общественно-политическая жизнь российской провинции" (Тамбов 1996, 1997 гг.); научные конференции ТГТУ 19901998 гг.

Материалы исследования использованы при написании автором (в соавторстве) двух учебных пособий по истории России для студентов и абитуриентов (12,55 и 10 п.л.).1 Активно используются в общем курсе по отечественной истории и специальном курсе "Крестьянский вопрос в России", при чтении лекций в общеобразовательных учреждениях, школах.

СТРУКТУРА II ОСНОВНОЕ СОДЕРЖА1ШЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из пяти глав, введения и заключения.

Во введении обосновывается актуальность проблемы, определяются цели и задачи, хронологические рамки, научная новизна, дается характеристика методов исследования.

1 Никулин В.В., Слезин A.A. История России: события и проблемы: Учебное пособие. Тамбов: ТГТУ, 1997; Слезин A.A., Никулин В.В. История России: Учебное пособие. Тамбов: ТГТУ, 1997.

В первой главе "Научные основы исследования", состоящей из двух параграфов, дается историография проблемы и анализ источников.

Вторая глава "От войны к миру: социально-политическое положение в Центральном Черноземье в конце гражданской войны", состоящая из двух параграфов, посвящена анализу социально-политического положения, сложившегося в Центральном Черноземье в конце гражданской войны и состояния местной власти на тот же период. Рассматриваются причины острейшего социально-политического кризиса общества и власти, со всей силой проявившегося в конце 1920 г., исследуются его конкретные проявления на материалах Центрального Черноземья, где кризис имел специфические проявления, выразившиеся в необычайно остром противостоянии крестьян и власти. Противостояние привело к крестьянской войне, которая развернулась в Тамбовской губернии и прилегающих территориях. Это был мощный социальный взрыв, вынудивший власть интенсивно искать выход из кризиса. Крестьянская война была массовым явлением и носила политический, ярко выраженный характер, что признала и власть.1 Центральное Черноземье, регион с плодородной землей, значительными хлебными запасами, привлекал к себе продотряды, сюда ехали за хлебом. Уже к октябрю 1918 г., например, в Тамбовской губернии действовали 50 продотрядов общей численностью 5 тыс. человек.2 Такого размаха конфискаций не знала ни одна губерния. Конфискации окончательно подорвали производительные силы крестьянского хозяйства и разорили крестьян. На 100 душ сельского населения ЦЧО в конце 1920 г. приходилось всего 33 единицы скота, продукция сельского хозяйства составляла менее 50 % от довоенного.3 Злоупотребления приняли повсеместный характер. Продразверстка выполнялась только методами заложничества, контрибуции, конфискации имуще-

1 ЦЦНИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 448. Л. 87.

2 Крестьянское восстание в Тамбовской губернии... С. 10.

3 Логунов В.И. КПСС - организатор восстановления народного хозяйства Центрального Черноземья. 1921-1927 гг. Воронеж, 1970. С. 66-67.

ства, скота и продовольствия.1 В деревне царило полное недоверие к государственным структурам, которые олицетворялись с РКП(б). В диссертации на многочисленных фактах показывается чрезвычайность ситуации в отношениях населения и власти и делается вывод, что в конце 1920 г. налицо были дезорганизация власти и утрата социального конгроля. Россия представляла собой "государство в хаосе", то есть такое, в котором социальное, экономическое, политическое и психологическое напряжение достигло крайней формы. Это же определение автор относит и к состоянию всей структуры местной власти, самой "правящей" партии, которые были полностью дезорганизованы. Отчетливо проявлялась организацишшая расшатанность, падал революционный энтузиазм, первоначальный революционный пафос иссяк. В диссертации анализируется обсуждение внутрипартийных проблем на IX Всероссийской конференции и X съезда РКП(б), которое вылилось в признание кризисного состояния общества и партии и необходимости принятия срочных мер по выходу из кризиса. Экономически разоренная, политически нестабильная, отягощенная региональными проблемами, страна требовала перемен. Все более ясным становилось, что методами "военного коммунизма" возродить страну невозможно. Не последнюю роль в ускорении принятия решения о переходе к нэпу сыграли события в Центральном Черноземье.

Крайности политики "военного коммунизма", жестокое подавление оставили глубокую, долго не заживавшую рану в душе крестьян, что проявлялось на протяжении всего периода нэпа. Подозрительность сторон, за-тае!шая злоба, "глухое" недовольство оставались характерными чертами социально-политических настроений крестьян. Можно говорить, что крестьянство Черноземных губерний в 20-е годы находилось в оппозиции власти. Это была не открытая оппозиция, но ощутимая. Поэтому местной власти приходилось действовать в более сложных условиях, чем в других регионах.

1 ГА РФ. Ф. 393. Оп. 22. Д. 290. Л. 458,

В диссертации подтверждается тезис о вынужденном переходе к нэпу. Переход к нэпу следует рассматривать как классический пример адаптации политической партии к социально-политической среде. Но следом должна была неизбежно появиться и вторая сторона адаптации - подчинение среды своим интересам, использование и формирование условий эффективного функционирования системы. Это проявилось в сохранении, укреплении, создании политических институтов, в политическом поведении, в действиях, направленных на совершенствование системы власти.

В третьей главе "Укрепление структур местной власти в условиях новой экономической политики" анализируются два аспекта проблемы: усиление партийного аппарата и роли Советов в системе местных органов власти. Общий замысел - раскрыть и показать в деталях процесс укрепления органов власти по всей вер гикали власти. Детально исследуется процесс становления партийного аппарата, выделяются его местные особенности, характер внутрипартийных отношений, методы работы, в частности, секретный характер деятельности аппарата. Тайна, исключительное владение и контроль над информацией - необходимое условие существования любой бюрократии. Это условие большевики довели до абсурда: установился режим строжайшей секретности даже на сведения, не имевшие никакой государственной важности. В 20-е годы принимается целый ряд документов ЦК, в которых упорядочивается секретное делопроизводство. Так, в сентябре 1921 г. ЦК РКП своим распоряжением "Ввиду особой важности, придаваемой в настоящее время секретной и шифрованной переписке с парторганизациями", выделил эту работу в особое делопроизводство со штатом, в зависимости от количества переписки.1 Тем самым создавалась система внутрипартийной секретной службы.

Значительная часть первого параграфа посвящена рассмотрению партийной повседневности, которая была напрямую связана с типом взаимоотношений и методами деятельности аппарата, сложившимися в 20-е годы.

1 ЦДНИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 314. П. 22.

Под партийной повседневностью автор понимает характер массового политического сознания и поведения, отношения к партийным обязанностям и нормам, взаимоотношения между аппаратом и партийным большинством, существовавшее в реальной, будничной жизни.

Шаблон поведения для различных групп членов партии проявлялся по-разному. Для активистов, для которых партия составляла идеологический и материальный смысл жизни, партийная деятельность среди жизненных приоритетов стояла на первом месте. "Основной мотив их действий -воплощение доктрины в жизнь. Фанатичность в реализации идей... Они идут к цели... не останавливаясь перед жертвами"1. Для основной же массы членов партии и мелких функционеров шаблон поведения состоял в приспособлении к членству в партии. Это были люди, озабоченные житейскими проблемами. Деревенский простой коммунист, не "горлопан", ничем не отличался от односельчан. Он сеял, пахал, стремился к улучшению своего материального поло лее пня. Многие из них не порывали связи с землей. Число деревенских коммунистов, занятых в своем хозяйстве в середине 20-х годов, было значительным. Самый высокий процент членов партии, имевших свое хозяйство, наблюдался в Сибири и на Урале - до 50 %. Самый низкий на Украине - 10-15 %. В Центральном Черноземье - 31-32 %. В среднем по СССР - 20-30 %.'

К этому времени сложились свои нормы практического поведешм и у номенклатуры, существенно отличавшиеся от норм поведения рядовых членов партии. Отличие вытекало из занимаемого места в партийно-государственной иерархии. Чем выше это место, тем больше возможностей у отдельного индивида с партийным билетом получить жизненных благ, как законным порядком, так и незаконным. Именно на этой почве среди руководящего состава всех рангов пышным цветом расцвела должностная преступность, что особенно явственно проявлялось в провшщии. Должно-

' Журавлев В.В. Революция сквозь призму личного интереса. // Отечественная история. 1995. № 4. С. 376.

стные преступления занимали почти 90 % всех дел, рассматриваемых местными КК 2 ЦК в конце 1925 г. отмечал, что злоупотребления, растраты приняли угрожающий характер. 35 % лиц, привлеченных к ответственности, члены партии, свыше 60 % - ответственные работники. При этом надо учитывать, что раскрываемость преступлений составляла всего 10 %.3

На примерах показывается поведение различных групп коммунистов в конкретных ситуациях, анализируются причины участившихся в начале нэпа выходов из партии, социально-психологические и политические установки членов партии.

Во втором параграфе главы исследуется сложная сфера политических отношений - определение места и роди Советов в системе власти. Реальный механизм функционирования власти в послеоктябрьский период сопровождался концентрацией всех рычагов управления в руках ЦК и Политбюро, а на местах в губкомах и укомах, то есть партийные органы с самого начала выполняли государственные функции. Уяснение данного положения важно для понимания сути взаимоотношений. Фактически не изменилась ситуация и в период нэпа, хотя условия мира, хозяйственного возрождения требовали изменения в данной связке, разграничения функций, предоставления больших прав и самостоятельности Советам в решении местных вопросов. В диссертации анализируются теоретические споры по данной проблеме, не утихавшие всю первую половину 20-х годов. Причем оппозиция вносила порой весьма радикальные предложения. Так, на XI съезде РКП В.Косиор призвал отказаться от "негодной системы управления страной, где исполнительная власть не разделена законодательной и в сущности была перенята практика Временного правительства, которое не имело парламента и само принимало законодательные акты"4. Было предложено изменить всю схему власти. Опить у СНК законодательные функции, сосредо-

1 Известия ЦК РКП(б). 1924. № 19-20. С. 4-22.

2 ЦДНИТО. Ф. 840. Оп. 1. Д. 2643. Л. 44.

' РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 837. Л. 80.

" Одиннадцатый съезд РКП(б): Стеногр. отчет. С. 78.

точить их исключительно у ВЦИКа. СНК становится исполнительным органом ВЦИКа, полностью перед ним ответственным.1 Но все попытки изменить взаимоотношения партийных и непартийных структур наталкивались на непримиримую позицию Центра, который отстаивал сложившуюся систему, покоившейся на диктате партийного аппарата.

В диссертации рассматривается конкретная практика партаппарата в отношении Советов, которая заключалась в установлении его диктата над ними. Анализируются подробно перевыборные кампании в местные Советы Центрального Черноземья. Показывается, как решалась задача превращения их в просто другие "аппараты пролетарской диктатуры" путем манипулирования выборами с целью недопущения в Советы "нежелательных элементов". Рассматриваются и действия властей в отношении управленческого аппарата, регулярно чистившийся от "протисоветской публики".

В конечном итоге, руководящая роль партии превратилась в мелочную опеку в сочетании с болезненной подозрительностью. Партаппарат превратился в главный субъект власти, "последнюю инстанцию", где решались вопросы, находящиеся в компетенции государственных органов. Одновременно аппарат стремился не раскрызать механизма власти. В апреле 1926 г. ЦК ВКП(б) в циркуляре указывал партийным комитетам, редакторам газет, чтобы в публикациях при освещении вопросов политики не приписывать партии мероприятия, которые должны фактически выполняться органами советской власти, а ссылаться на их постановления, а не партийные.2 Разрешить проблему разграничения функций партийных и непартийных структур в 20-е годы так и не удалось. Бюрократизм укреплялся, глубина вмешательства возрастала, что являлось еще одним свидетельством нарастания тоталитарных тенденций в обществе.

В четвертой главе "Формирование кадрового потенциала местной власти", состоящей из двух параграфов, исследуется процесс обеспечения

1 Там же.

2ЦДНИВО. Ф. 1.0п. 1.Д. 911. Л. 10. .

надежными кадрами местного партийно-государственного аппарата, регулирования социального состава партии как кадровой основы власти. Выделяются обстоятельства, влиявшие как на состояние самих кадров, так и принципы отбора их.

Одно из них - влияние войны. Война породила особый тип руководителя, ставший определяющим на долгие годы. Появился огромный слой людей, для которых насилие стало профессией. Для них была характерна психология комбатанта, воина, бойца, находящегося постоянно в сражении.1 В.И.Вернадский в своем дневнике отмечал, что "война имела огромные ужасные последствия: ее глубокое вкорените в человечество".2 В мирных условиях потребовались тысячи новых работников, способных решать экономические и политические проблемы. Поэтому усиливается внимание к кадровой политике. Попытка качественного сдвига в ней предпринимается в конце 1920 - начале 1921 гг., когда наметился переход к "замене случайного и бессистемного распределения работников плановым их перемещением на основе учета потребностей организации и личных качеств и способностей товарищей".3 В диссертации подробно прослеживается процесс оформления кадровой политики, выявляется роль Учраспредотдела в кадровой политике, критерии, предъявляемые к кадрам, анализируется кадровый состав местных органов власти, дается оценка их деловых, морально-нравственных качеств, выделяются психологические особенности различных групп управленцев.

Внимание уделяется и рассмотрению проблемы формировашы номенклатурной системы назначения и распределения кадров, начало которой было положено в 1923 г. Началось составление списков ответственных работников. Пока еще номенклатура означала не более чем перечень должностей и распределение функций между различными органами, но уже закре-

' Сенявская Е.С. Человек на войне. // Отечественная история. 1995. № 3. С. 7.

2 Исторический архив. 1996. № 5-6. С. 109.

3 Известия ЦК РКП(б). 1921. № 28. С. 12.

плялось назначенчество.1 В коще 20-х годов номенклатура стала переходить на следующую степень развития - правящую элиту.

Формирование номенклатуры с самого начала сопровождалось созданием и системы привилегий, что также являлось ее отличительным признаком. Привилегии складывались из многих факторов, которые и раскрываются в диссертации.

Кадровый потенциал должен был бьггь обеспечен надежной социальной базой для рекрутирования профессиональных кадров. В диссертации на значительном фактическом материале анализируются изменения, происходившие в социальном составе партии, местных организациях, исследуется конкретный механизм его регулирования. Главное изменение заключалось в кардинальной смене к концу 20-х годов состава партии. Большинство стали составлять вступившие в 1924-25 гг. Этот состав был уже готов к восприятию любых социально-политических реалий. Уделено внимание выработке критериев социальной принадлежности, которые играли роль норм при регулировании социально-политической жизни общества.

В пятой главе "Обеспечение политических и духовных предпосылок функционирования системы власти" предпринимается попытка рассмотреть проблему отношения власти к инакомыслию, строившаяся на насильственном его подавлении, а также к духовной сфере, которая рассматривалась как необходимая предпосылка функционирования власти, а сущность понималась как разработка и внедрение в жизнь совокупности норм человека в новом обществе и лояльного его отношения к целям и ценностям, декларируемых властью.

Борьба с инакомыслием проходила на двух уровнях: внутри партии, против внутренних диссидентов и против внешних - меньшевиков, эсеров и прочих "некоммунистических элементов". Именно так вопрос раскрывается в диссертации, акцентируя внимание на региональных сторонах проблемы.

1 РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 69. Д. 136. Л. 167-169.

В диссертации отмечается, что существовавшие в партии разногласия особенно заметными стали с окончанием гражданской войны. Причины -усиление конкуренции на личностном уровне в борьбе за власть, а также столкновение концептуальных, тактических разногласий. Правящая группа стремилась добиться единства партии организационно и идейно, в ней не должно было быть диссидентов. Средство - политическое насилие, разработка норм внутрипартийной жизни, которые исключили бы существование оппозиционных групп. Одной из таких норм стала резолюция X съезда РКП "О единстве", которая решила судьбу оппозиции в партии. Не случайно Ленин на съезде выразил уверенность, что "для оппозиции теперь конец, крышка, теперь довольно нам оппозиции".1 Показываются практические меры по проведешно резолюции в жизнь.

Борьба в "верхах" настороженно воспринималась в провинции. Если на губернском уровне проблема обсуждалась и иногда не в пользу "руководящего ядра", как это произошло на пленуме Воронежского губко-ма РКГ1(б) в декабре 1923 г., то на партийные массы и население в целом она оказывала незначительное влияние, хотя оппозиция и центр пытались апеллировать к местным организациям. Провинция жила в основном слухами, особенно усилившимися после смерти Ленина, мало что понимая в сути разногласий. Антиоппозициошше кампании в провинции носили откровенно погромный характер, что подметил Раковский, писавший, что "если наверху борьба против оппозиции носила хотя бы внешне идейный характер, то в провинции она была на уровне антисемитизма, ксенофобии и ненависти к интеллигенции".2 В диссертации на конкретном материале показывается рост в Черноземных губерниях антисемитизма, "спецеедства" во всех слоях общества, в том числе и среди руководящего состава..

' Десятый съезд РКП(б): Стенограф, отчет. С. 117.

2 Письмо Г.Б.Валентинову Х.К.Раковского от 2-6 августа 1928 г. // Вопросы истории. 1989. № 12. С. 81.

Борьба против инакомыслия вне партии рассматривается на основе анализа теоретических положений большевиков в отношении некоммунистических партий и "враждебных классов", практической их реализации в конкретных ситуациях на провинциальном уровне. Подчеркивается, что в отношении эсеров план их полной ликвидации созрел у руководства уже в начале 1921 г. Луначарский, выступая в феврале 1921 г. на VII губернском съезде Советов в г.Тамбове, прямо заявил: "Мы вступаем в полосу борьбы с эсеровской партией".1 Уделено внимание также деятельности органов ВЧК-ОПТУ против инакомыслия. На местном материале показывается, что органы безопасности прежде всего были инструментом партийно-аппаратным, а уж во вторую очередь государственным, поскольку их главная функция состояла в пресечении деятельности политических противников большевиков. С этой точки зрения, особая миссия "органов" заключалась в наблюдении за членами "враждебных" партий и течений и вообще за неблагонадежными. Все они находились под жестким контролем. Воронежская ГПУ, например, в 1924 г. держала в поле зрения более 400 человек, состоявших когда-то в различных партиях.2 Число же неблагонадежных переваливало за десятки тысяч. Например, только в одном уезде Воронежской губернии, Задонском, под наблюдением находилось 900 человек.3 В Тамбовской губернии - более 20 тысяч (включая участников крестьянского восстания).4 Раскрываются также детали работы местных органов ВЧК-ОГПУ.

Борьба с инакомыслием велась не ради самой борьбы. Это была борьба за выживание. Захватив политическую власть, большевики не имели устойчивой поддержки в массах. Допущение инакомыслия в какой-либо форме в перспективе могло привести к смене политической системы. Для большевиков борьба с инакомыслием была суровой необходимостью и итог

1 ГАТО. Ф. Р-1. Оп. 1. Д. 247. Л. 107.

2 ЦДНИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 899. Л. 130-131.

3 Там же. Д. 976. Л. 47.

4 ЦЦНИТО. Ф. 840. Оп. 1. Д. 2294. Л. 33.

ее мог быть только один - полное и безжалостное уничтожение инакомыслия. Одновременно необходимо признать, что политическое насилие в 20-е годы носило характер "тайного террора". Оно не было массовым, а селективным. Выявлялись, изолировались и политически "уничтожались" активные представители противников режима, представители внутрипартийной оппозиции. Об этом свидетельствовало, к примеру, уменьшение количества лагерей и заключенных в них. Если в конце 1921 г. по РСФСР лагерей принудительных работ было 120 с числом заключенных 31 тыс., то в 1922 г. осталось 84 лагеря с числом заключенных чуть более 20 тыс. (без лагерей ВЧК).1 Признаки "открытого террора" стали проявляться в конце 20-х годов. Борьба мнений к этому времени сменилась внешни« единомыслием, однопартийность и полное "единство" единственной партии до предела упростили проблему социально-политического руководства, сведя ее к административному, бюрократическому управлению губернией, районом, страной в целом, что позволяло властям всех уровней беспрекословно диктовать однозначные социально-политические решения всем слоям общества.

Духовная сфера, рассматриваемая во втором параграфе главы, анализируется с точки зрения изменения самого человека, его мировоззрения, с целью создания "нового человека", который бы полностью отождествлял интересы партии, государства со своими личными интересами. Борьба за новую, классовую нравственность преследовала, прежде всего, политическую цель: подготовить и заставить общество воспринять безоговорочно новые политические реалии, новую политическую систему. Начинать надо с членов партии, которые должны стать примером для всех остальных. Но для этого необходимо было остановить нравственную деградацию парит, которая началась в период гражданской войны, хотя некоторые пороки имели и более глубокие корни (с пьянством боролись еще в подполье). Большевики пошли по самому простому пути - запрет, отказ от старых нравственных норм и выработки новых, сконцентрированных в понятии

1 ГА РФ. Ф. 393. Оп. 89. Д. 163. Л. 147.

"партийная этика", ставших со временем обязательными и для всего общества и выполнявших функцию жесткой регламентации духовной, общественной и личной жизни человека. В начале нэпа четко выработанных норм не было, что беспокоило руководство. Бухарин писал: "Мы буржуазно-мещанскую мораль уничтожили, мы ее по косточкам разложили, она сгнила у нас под руками, но сказать, что мы уже построили собственные нормы поведения, такие, которые бы соответствовали нашим задачам, еще нельзя. Многие с презрением относятся к старой морали (и это хорошо), но своих норм еще не имеют, болтаются в каком-то безвоздушном пространстве без узды".1 Нужна была именно нравственная "узда", которая сдерживала бы коммунистов в служебном и повседневном поведении, не отличавшаяся высокой нравственностью. Причем самыми распространенными и "наказуемыми" нарушениями партийной этики были религиозные обряды, нарушения партийной дисциплины, пьянство и бытовое разложение.2

В октябре 1924 г. на пленуме ЦКК был принят документ - "Указания пленума ЦКК о подходе КК и отдельных членов партии к отрицательным явлениям в партии". Пленум окончательно разрешил принципиальный вопрос: как относиться к морали, нужна ли она вообще в социалист ическом обществе. Был отвергнут нигилистический подход к морали, мораль была утверждена в качестве партийной категории и введена в партийный лексикон на законных основаниях. В диссертации подробно анализируются нормы партийной этики, представлявшие свод правил, регулирующих поведение партийца в различных сферах общественного бытия: материальное положение, отношения между членами партии, семейно-брачные отношения, половой вопрос, религия, суицид и другое. Рассматриваются особенности трактовки и применения норм партийной этики на провинциальном уровне.

1 Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988. С. 384.

2 Партийная этика. Документы и материалы дискуссии 20-х годов. М., 1989. С. 396.

проявлявшиеся в более консервативном подходе к морально-нравственным вопросам, доходившим зачастую до аскетизма и нелепостей.

На основе выявленных документов, автор приходит к выводу, что никакой собственно дискуссии о партийной этике не было. "Дискуссия" заключалась в публикации в течение ряда лет (1924-1928 гг.) ряда статей, выступлений руководителей ЦКК А.А.Сольца, Е.М.Ярославского, а также Н.К.Крупской, М.Н.Лядова, Д.З.Мануильского и других, в которых были названы и описаны основные, наиболее типичные нравственные "болезни" в партийной среде. По этим публикациям никаких выводов и обобщений не делалось. В Центре явно не желали выдвижения вопросов нравствешюсти на первый план, тем более превращения их в дискуссионные. В декабре 1924 г. ЦКК в письме губкомам запретил вести дискуссию по этому вопросу. В письме говорилось: "Президиум ЦКК постановил на своем пленуме вопрос о партийной этике, имея в виду разные подходы наших КК к этому вопросу... желая внести ясность в это дело мы коснулись наиболее распространенных ненормальностей. Но делаем мы это, не желая превратить вопрос в ударный... Не целесообразны широкие дискуссии по этому вопросу. Не публиковать тезисы в печати".1 Запрещая дискуссию, в Центре исходили из того факта, что у партии была уже достаточно "подмоченная" репутация и добавлять еще массу негативных примеров низкой культуры, хамского поведения и нравственной деградации среди членов партии, что неизбежно произошло бы в ходе дискуссии, было нежелательным. К тому же в разгаре была борьба с Троцким. Ограничиться нравоучениями в духе подпольной нравствешюсти, на это можно было согласиться. Практика разработки и применения в 20-е годы норм партийной этики показала во многом их искусственность и удаленность от реальной жизни. Это в основном была "фантастика", но "фантастика" реальная, по ней заставляли жить людей. Отбросив многие прежние ценности, заменив их жесткой материалистиче-

1 ЦДНИТО. Ф. 841. Оп. 1. Д. 85. Л. 2.

ской теорией, узко-материалистическим реализмом, большевики мало что предложили нового, что народом восприняло» бы сразу и безоговорочно.

В заключении подводятся итоги исследования, которые позволяют придти к следующим обобщениям.

Новая экономическая политика была введена руководством страны под давлением обстоятельств социально-экономического и политического характера, свидетельствовавших о кризисном состоянии общества. С особой остротой кризис проявлялся в хлебопроизводящих регионах, каковым было Центральное Черноземье. Здесь кризис, порожденный "воегаю-коммунистической" политикой, перешел в состояние вооруженной борьбы крестьян с властью. События в Черноземных губерниях, особенно в Тамбовской, в значительной мере ускорили принятие решения о переходе к нэпу.

К концу гражданской войны Россия в социально-политическом плане, в первую очередь на региональном уровне, представляла собой "дезорганизованное общество", что проявлялось в полном разложешш местных органов власти, в беззаконии и насилии, переходивших в состояние "беспредела" в отношешш населения, утрате социально-политического контроля над обществом. Переход к нэпу привел к "выздоровлению", сняв напряжение в обществе, но не устранив его окончательно, что отчетливо проявлялось в Центральном Черноземье на протяжении всех 20-х годов. Социально-политическая ситуация в регионе в этот период характеризовалась нестабильностью, взаимной подозрительностью, антисоветскими и антикоммунистическими настроениями, "подогреваемые" периодически экономическими осложнениями и действиями местных властей. Все это и определяло социально-политический фон провинциальной жизни.

В 20-е годы происходило укрепление структур власти, принимаются меры организационного порядка, направленные на поддержание власти, через систему местной власти, контролируемую партийно-государственную бюрократию. На местном уровне в 20-е годы интенсивно происходил про-

цесс переплетения, сращивания партаппарата и государственных органов, что означало формирование местной управляющей элиты, вырабатывались и закреплялись ее определяющие черты.

Исторический анализ показывает, что система власти на местах стала представлять собой комбинацию взаимоотношений, в основе которой лежала полная подчиненность органов государствешюй власти - Советов партийном^' аппарату, опиравшийся на мощный репрессивно-карательный аппарат. Поражение компартии па выборах в местные органы власти в условиях более свободного волеизъявления ("Новый курс"), заставили партаппарат окончательно отказаться от идеи формирования местной администрации на основе свободных выборов.

В 20-е годы происходила деполитизация общества. Наглядность этого процесса видна в социально-политической, партийной повседневности, отличавшейся ростом аполитичности, безразличия к политическим проблемам, стремлением избавиться от партийной дисциплины и обязанностей. Особенно отчетливо данная тенденция проявилась в аграрных регионах, на уровне уезда и ниже.

Укрепление власти обеспечивалось и средствами социальной адаптации, то есть приведение индивидуального и группового поведения в соответствие с утверждавшимися в обществе в качестве господствующих норм и ценностей духовного порядка, путем внедрения в массовое сознание новых духовных стандартов, новой морали.

Важным социально-политическим аспектом нэпа в провинции стало решение задачи создания слоя преданных и исполнительных чиновников на местах. Одновременно, по мере укрепления власти над обществом, прогрессировал процесс разложения кадров, проявлявшийся в росте коррупции, нравственной деградации, партийном фарисействе.

В результате обозначенных процессов, центральная и местная власть стали приобретать черты единой системы.

В предложенной работе изложены лишь некоторые аспекты социально-политической ситуации, развивавшейся в одном из российских регионов - Центральном Черноземье. Но и этот материал дает достаточно оснований для утверждения, что изначальная модель советского типа власти объективно вела не к народовластию, даже не к диктатуре пролетариата (это была "диктатура без пролетариата"), а к олигархии, опиравшейся на развлет-ленную местную бюрократическую систему и мощный репрессивный аппарат. То есть с исторической точки зрения, большевиков постигла неудача. Они так и не построили того общества, к которому стремились, по крайней мере идейно, - обществу, где власть осуществлял бы народ.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период новой экономической политики. Становление и функционирование. (19211929 гг.). СПб.: Нестор: ТОО "Афина", 1997. - 12,1 п. л.

2. Внутрешшй кризис РКП(б) конца 1920 - начала 1921 года. Причины и следствия. // Актуальные вопросы отечественной историографии: Материалы седьмой Всероссийской заоч. науч. конф. СПб.: Нестор, 1997. - 0,2 п. л.

3. Хлебный кризис конца 20-х годов и попытка его преодолешм. // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (вторая половина XIX - начало XX вв.: Сб. науч. статей. Тамбов, 1996. - 1 п. л.

4. Резолюция X съезда РКП(б) "О единстве" и судьба партийной оппозиции. // Клио. СПб., 1997. № 3. - 1,5 п. л.

5. РКП(б) - ВКП(б) и Советы. Избирательные кампании в Черноземной деревне в период нэпа. // Крестьянство от капитализма к социализму (вторая половина XIX - начало XX вв.): Сб. науч. статей. Тамбов, 1998. Вып. 2. V-1 п. л.

6. Правовое и политическое неравенство в период нэпа. (1921 -1929 гг.). // Местные архивы об истории регионов России: Материалы Восьмой Всерос. заоч. науч. конф. СПб.: Нестор, 1997. - 0,2 п. л.

7. Власть и высшая школа в 1920-е годы. // Вестник ТГТУ. Тамбов, 1997. Т. 3. №3.-0,6 п. л.

в. Социальная организация общества и критерии социально-классовой принадлежности в 20-е годы. // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Материалы VI научной конференции. Липецк, 1998. - 0,2 п. л.

9. Чистка госаппарата 1929-1930 гг. Цели. Итоги. // Русский город: история, люди, культура: Матер, межрегиональной научно-практич. конф. Ч. II. Рязань: Ряз. обл. ин-т развития образования. 1997. - 0,2 п. л.

10. Образ власти в массовом сознании крестьян. 1921-1929 гг. // Проблемы формирования исторического сознания учащейся молодежи: Тезисы докл. и сообщ. науч. конф. Вып. 1. Мичуринск: МГПИ, 1997. - 0,2 п. л.

11. "Новый курс" в деревне: Замысел и реальность. // Крестьяне и власть: Материалы конф. / Тамбовск. гос. тех. ун-т, Московск. высш. шк. соц. и экон. наук. Москва; Тамбов, 1996. - 1 п. л.

12. Социально-психологические и политические установки членов РКП(б) в начальный период нэпа (1921-1924 гг.). // Общественно-политическая жизнь российской провинции. XX век. Вып. ИТ. Материалы межвузовской науч. конф. Февраль 1997. Тамбов, 1997. - 0,5 п. л.

13. Переход к нэпу и настроения партийных масс. // Общественно-политическая маши, российской провинции. XX век. Вып. II. Тамбов, 1996. - 0,2 п. л.

14. РКП(б) и церковь. Антирелигиозные кампании начала 20-х годов. // Культура и наука в жизшг российской провинции: Материалы научно-методической конференции. Апрель 1996. Часть I. Рязань, 1995. - 0,2 п. л.

15. Антисоветские настроения среди населения в конце 20-х годов и формы их выражения. // II науч. конф. ТГТУ: Краткие тезисы докладов. Тамбов, 1995. - 0,1 пл.

16. Морально-нравственные критерии большевиков в 20-е годы. // Вестник ТГТУ. Тамбов, 1995. Том 1. № 3-4. - 0,5 п.л.

17. РКП(б) и крестьянство перед" нэпом: проблемы взаимоотношений. // Крестьяне и власть: Тезисы докладов науч. конф. 7-8 апреля 1995 г. Тамбов, 1995. - 0,2 п.л.

18. Чистка 1921 года в РКП(б): Цели и итоги (I научная конференция ТГТУ: Краткие тезисы докладов. 10-11 марта 1994). Тамбов, 1994. -0,1 п.л.

19. Ценностные ориентации большевиков в 20-е годы. // Человек.

;о. Тезисы докладов к межвузовской науч. конф. Ок-

20. РКП(б) - ВКП(б) и политическое инакомыслие в 20-е годы // Общественно-политическая жизнь российской провинции. XX век. Краткие тезисы докладов и сообщений межвузовской конференции. Июнь 1993. Тамбов, 1993. - 0,2 п.л.

21. Политика большевиков по изменению структуры работников системы образования в период новой экономической политики // Формирование и развитие социальной структуры населения Центрального Черноземья: Тезисы докладов и сообщений II Межвузовской научной конференции по исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. Тамбов, 1992. - 0,2 п.л.

22. Ножницы цен: решение проблемы (1923-1924 гг.) // Наш край Тамбовский. Тезисы докладов и сообщений II областной краеведческой конференции. Тамбов. Май 1991. Тамбов, 1991. - 0,2 п.л.

Циарашв 1923 года в местных организациях РКП(б). // НЭП: Э^КЯ^Я^тГоЖтика. Идеология. Тезисы докладов и сообщений науч-юй конференции, посвященной 70-летию начала перехода к новой экономической политике. Ноябрь 1991. Тамбов, 1991. - 0,2 п.л.

1992. - 0,2 п.л.

Текст диссертации на тему "Социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье, 1921-1929 гг."

МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Тамбовский государственный технический университет

На правах рукописи

НИКУЛИН Виктор Васильевич

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ В ЦЕНТРАЛЬНОМ ЧЕРНОЗЕМЬЕ 1921 - 1929 гг.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора исторических наук

■и VI VI

1резидиум ВАК Рос

^ .ж..зь '

присудил ученую степеь:- ДО3А

у, у к

ачальник управл^шя Б Л Тамбов

1998

"■"»г

-1 -

СОДЕРЖАНИЕ

стр.

ВВЕДЕНИЕ....................................................................................2

Глава I. НАУЧНЫЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ........................18

§ 1. Историография проблемы............................................18

§ 2. Источники исследования..........................................69

Глава II. ОТ ВОЙНЫ К МИРУ: СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ЦЕНТРАЛЬНОМ ЧЕРНОЗЕМЬЕ В

КОНЦЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ..................................92

§ 1. Крестьянские восстания как проявление кризиса общества................................................................................92

§ 2. Местные органы власти..............................................112

Глава III. УКРЕПЛЕНИЕ СТРУКТУР МЕСТНОЙ ВЛАСТИ В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ ... 134 § 1. Усиление партийного аппарата. Аппарат и партийная

повседневность..................................................................134

§ 2. Советы в системе местных органов власти..................181

Глава IV. ФОРМИРОВАНИЕ КАДРОВОГО ПОТЕНЦИАЛА МЕСТНОЙ ВЛАСТИ..............................................................212

§ 1. Становление партийно-государственной бюрократии. . 212 § 2. Регулирование социального состава РКЩб)-ВКП(б)

как кадровой основы власти..............................................260

Глава V. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ И ДУХОВНЫХ

ПРЕДПОСЫЛОК ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СИСТЕМЫ

ВЛАСТИ..........................................297

§ 1. Политическое инакомыслие........................................297

§ 2. Формирование морально-нравственных основ..............354

ЗАКЛЮЧЕНИЕ .............................................................................393

ПРИМЕЧАНИЯ..............................................................................407

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА....................................................442

- 2 -

введение

Общая характеристика работы

В марте 1921 года начался отсчет новой экономической политики, оставившей заметный след в истории советского общества. Она оказала огромное воздействие на экономику, социальную, политическую, духовную сферы жизни общества. Ее противоречивость, в определенной степени даже необычность для советской системы, разнообразие проявлений до сих пор волнуют умы исследователей, заставляя их вновь и вновь всматриваться в далекие 20-е годы, стремясь понять глубинный смысл процессов, происходивших в России в тот период. В подходе к изучению проблем нэпа имели место различные концепции, точки зрения, формировавшиеся под воздействием конкретных политических условий. На изучении новой экономической политики сказывалось и то, что длительное время советская историография испытывала на себе давление политических и идеологических стереотипов, недоступность исследователям многих документальных источников. И только в последнее десятилетие возможности объективного анализа истории 20-х годов значительно выросли и на этой основе начинает формироваться современная историография нэпа, включая изучение различных ее сторон и явлений. В этой связи важное значение приобретает изучение социально-политических аспектов нэпа, составляющие существенную часть жизни любого общества и имеющих самостоятельное научное значение. Этим проблемам и посвящено данное диссертационное исследование.

Актуальность темы исследования. Новая экономическая политика -это не только существенные изменения в экономической сфере, но и весьма значимые процессы, протекавшие в социально-политической сфере. Именно в 20-е годы укрепились основы тоталитарного политического режима, складывалась система управления обществом, оформлялись полити-

ко-бюрократические структуры с собственными социально-экономическими и политическими интересами. Одновременно это и период, когда власть отказалась от ряда крайностей "военного коммунизма", когда перед людьми приоткрылись двери в недавнее прошлое с привычными мотивациями труда и повседневного поведения. Наблюдался переход к конструктивной фазе развития общества. "В полном жизненном цикле всех великих революций как бы просматривается три типичные фазы. Первая ... отмечена радостью освобождения от тирании старого режима и ожиданиями обещанных реформ. Эта начальная стадия лучезарна своим настроением, ее правительство гуманистично и милостиво, а его политика мягка, нерешительна и часто бессильна. Но начинается вторая полоса. Великая революция превращается в ужасающий шквал, неразборчиво сметающий все на своем пути. Она безжалостно искореняет не только обветшалые, но и все еще жизнеспособные институты и ценности общества. Революционное правительство на этой стадии террористично. Потом третья -конструктивная фаза, начинается создаваться новый социальный и культурный порядок. Причем этот новый строй основывается не только на новых революционных идеалах, но и реанимирует самые жизнестойкие дореволюционные институты, ценности и способы деятельности".1 Именно в 20-е годы российская революция вступила в третью фазу, когда и внешняя и внутренняя политика стали более реалистичнее и продуктивнее.

Анализ социально-политических аспектов нэпа позволяет увидеть в динамике становление системы власти советского типа, под которой понимается совокупность элементов экономического, социального, политического, духовного порядка, определявших формирование и функционирование политической власти на тот или иной исторический период. В 20-е годы система в основном сформировалась, приобрела известную внутреннюю законченность и устойчивость, были сформированы важнейшие идеологические установки, разработаны основные приемы социально-политической практики и с их помощью установился контроль партийного

аппарата над жизнедеятельностью общества, стали насаждаться духовные и политические стандарты, был создан механизм подавления инакомыслия как внутри партии, так и вне ее. Главными институтами, которые определяли жизнь общества в 20-е годы( стали партийно-государственный аппарат и господствующая идеология. Они являлись базисом для остального. Остальное было производным от этого базиса. Политика же была внешним, практическим приложением идеологического понимания законов жизни. Все это заслуживает серьезного научного анализа и определяет актуальность темы. Изучение социально-политических аспектов новой экономической политики позволяет также определить в какой степени идеология власти влияла на подчинение индивида государства, каким образом достигалась социальная, политическая и духовная общность населения, в каком направлении и как происходило усиление политических институтов при ограничении демократии. Важно с той точки зрения, что теории, концепции, конкретные приемы управления обществом, выработанные, сформировавшиеся и укрепившиеся в 20-е годы, существенным образом направляли социальное и политическое развитие страны в течение продолжительного времени. Изучение данных проблем необходимо с научной точки зрения, поскольку позволяет выявить, уточнить сущностные черты советского типа власти. Тем более, что еще не преодолена противоречивость в ее оценках.

Очевидно, что ведущая роль в выработке политической линии принадлежала центральным органам, но реализовывалась она на местах, поэтому возникает потребность изучения вышеозначенных процессов на региональном уровне, в провинции. Для автора не стоит вопрос: может ли российская провинция быть объектом научного исследования? Провинция это не просто механическая общность индивидов, главным признаком которой является общая территория, но и относительно самостоятельное образование, обладающее определенными собственными психологическими, культурными, жизненно-практическими, обыденными свойствами и особенностями. Обращение к провинции, к ее жизни совершенно необходимо

для получения "полнокровной" картины жизни общества, отношения общества и власти. В провинции жизнь более открытая, здесь явственнее чем в Центре проявлялись характерные черты времени, психологическое состояние, своеобразие которого выражается в отношении к Центру, консерватизме, особом отношении ко многим явлениям жизни. Формирование властных структур, зарождение многих черт будущего общества происходило в провинции. Именно здесь то, что планировалось в Москве, отливалось в окончательные формы, именно в провинции зарождалась, воспитывалась и управляла бесчисленная бюрократия, именно здесь складывались и процветали нравы партийной и советской номенклатуры. Автор пытался показать как преломлялись события, решения на местах, в местных властных структурах, на уровне губернии и уезда, что позволяет глубже уяснить мотивы и механизм принятия конкретных социально-политических решений периода нэпа, взаимоотношений центральных и местных органов власти, а в целом системы власти с различными элементами общества.

При определении тематики диссертационного исследования учитывалось и то, что положение властных структур, например, в Москве, Ленинграде во многих отношениях отличалось от положения в Центральном Черноземье, где преобладало крестьянское население, что предопределяло специфику протекания социально-политических процессов. ЦентральноЧерноземный регион, один из крупнейших в Европейской части страны.* В его пределах в 1928 г. проживало более 11 миллионов человек, 13 % от населения РСФСР. В состав входило 11 округов и 178 районов, это был типично сельскохозяйственный район, где еще в середине 20-х годов насчитывалось 2 млн. избыточных рук в деревне, а все сельское население составляло более 90 % населения. Регион значительно отставал в своем развитии от других районов страны. В 1925 - 1926 гг. по СССР на душу на-

* При образовании в 1928 г. Центрально-Черноземная область включала в себя Воронежскую, Курскую, Орловскую и Тамбовскую губернии.

селения было вложено средств - 6 рублей 10 коп., В ЦЧО - 81 коп. В 1926

- 1927 гг. по СССР - 8 рублей, ЦЧО - 1 рубл. 61 коп. Число грамотных составляло 37,8 %, по СССР - 39, 6 %, в регионе насчитывалось 100 тысяч безработных. Число промышленных рабочих составляло всего 1,4 % (1928 -1929 гг. - 44,9 тыс.). Число хозяйств без рабочего скота составляло в 1926 г.

- 42,5 %. Процесс восстановления экономики завершился позднее, чем в целом по стране, только в 1927 - 1928 гг. Коммунистов насчитывалось в 1928 г. всего 45 тысяч человек. Исторически обусловленная хозяйственная отсталость области, усугубленная первой мировой и гражданской войнами и крестьянскими восстаниями, неразвитость социальных и общественных институтов определяло законсервированность многих процессов, что вызывает дополнительных научный интерес, так же как и то, что все эти проблемы ни на всероссийском, а тем более на региональном уровне не нашли должного освещения.

Актуальность определяется и с точки зрения сегодняшней социально-политической практики, поскольку многое из того, что происходило в 20-е годы не утратило своего значения. Тем более, это важно для процесса партийного строительства в условиях конституционного закрепления многопартийности и демократических свобод, установления правильных взаимоотношений центральных и местных структур власти с элементами общества, с конкретным индивидом. Наконец, знание того, как зарождалась, развивалась и эволюционизировала однопартийная система, понимание основных тенденций зарождения элементов тоталитаризма важно для предупреждения подобных явлений уже в наши дни, путем выработки конституционных средств и способов их предотвращения. Кроме того, знание механизма функционирования органов власти в различных исторических условиях, приемов социально-политической практики и их последствий для общества необходимо для предотвращения применения политическими силами насильственных, преступных средств борьбы за власть.

Актуальность исследования определяется и тем, что появились благоприятные научные, творческие возможности более глубокого, всестороннего и объективного изучения социально-политических аспектов нэпа на региональном уровне в контексте развития общеполитической ситуации на протяжении всех 20-х годов.

Таким образом, актуальность темы исследования не вызывает сомнений, а открывшиеся новые возможности для историков позволяют более глубоко, всесторонне и объективно рассмотреть поставленные вопросы.

Цели и задачи исследования. Цель исследования состояла, прежде всего, в том, чтобы проанализировать социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье, определить характер и особенности деятельности властных структур в данном направлении, исследовать основные социальные и политические мероприятия центральных и местных органов власти и определить степень их взаимосвязи и синхронности в проведении. К целям, безусловно, относится и попытка показать социальное и политическое поведение "правящей" партии, направленное на укрепление своего положения в системе власти. Исходя из этого, задачи работы можно было бы сформулировать следующим образом:

- выявление кризисных явлений в обществе и в системе власти, в самой "правящей" партии, потребовавших смены политики;

- - проследить сдвиги в массовом политическом сознании, выраженные в кризисе послереволюционных идеалов в общественном сознании;

- анализ первоочередных мер, направленных на преодоление кризиса;

- особое внимание уделить созданию нового типа общества;

- показать процесс формирования внутренней структуры компании -основы формирующейся политической системы: партийного аппарата -ядра структуры власти, обеспечения ее кадрами и "нужным" составом партии с точки зрения сознательно регулируемого, управляемого процесса;

- Исследовать и выявить социальные и политические установки режима, особенности его поведения в различных ситуациях, показать как власть функционировала на региональном уровне, отношение к инакомыслию, к духовной сфере, к личностным факторам жизни человека;

- дать характеристику власти на уровне ее отношения к гражданам страны, представителям различных социальных слоев и групп и населения к власти;

- выделить сущностные характеристики исследуемого периода и выявить особенности и характер социально-политических процессов, протекавших в Центральном Черноземье.

Хронологические рамки исследования охватывают события с 1921 года и по 1929 год, то есть от момента введения новой экономической политики до момента отказа от нее. В связи с тем, что огромное значение для понимания процессов, протекавших в 20-е годы имеет анализ причин социально-политического кризиса и его особенностей в Центральном Черноземье, а также выявление состояния местных органов власти к концу гражданской войны, хронологические рамки несколько расширяются и к анализу привлекаются события периода "военного коммунизма".

Методология исследования. Методологическую доминанту диссертационного исследования составили системный подход и принцип историзма, что предполагает анализ событий с учетом всех связей и взаимосвязей с общеисторическими переменами 20-х годов и представить исторический процесс реально и последовательно, акцентировать внимание на конкретных исторических реалиях. Исследование опирается на проблемно-хронологический метод изучения исторической действительности, что дает возможность сопоставить состояние процессов и явлений в начале и в конце конкретного исторического периода, а также проследить последствия практических действий, ближайшие и перспективные. При этом автор стремился всячески избегать сопоставления событий, явлений по признаку их внешнего сходства, понимая, что это ведет к ложным выводам, искаже-

нию образа реальной политики. Автор исходил из принципиального положения, что "революция означает смену в поведении людей, их психологии, идеологии, верованиях и ценностях. Революция знаменует собой ... деформацию всей социальной структуры общества. Революция привносит с собой сдвиги в фундаментальных социальных процессах".2 Все эти процессы в полной мере проявились в 20-е годы и поэтому крайне важно уловить те изменения в обществе, которые принесла революция. Уловить на основе исторического анализа, рассматривая явления во всех их реалиях, отбрасывая всякую политическую конъюнктуру, стремясь каждый тезис подтверждать фактами.

Одна из методологических задача исследования - избежать упрощенного подхода к изучению исторических явлений и событий с позиции современности, не отождествлять задачи науки и политики, не подменять одну другой. Одновременно и не усложнять, заполняя работу наукообразными терминами. Общий подход отсюда состоит в