автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Социально-политические и этнокультурные трансформации на постсоветском Памире

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социально-политические и этнокультурные трансформации на постсоветском Памире"

005008884

Худоеров Муинршо Мулломамадович

Социально-политические и этнокультурные трансформации на постсоветском Памире

Специальность 07.00.07 Этнография, этнология, антропология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 0ЕЗ ¿0-2

Москва - 2012

005008884

Работа выполнена в Центре азиатских и тихоокеанских исследований Института этнологии и антропологии имени H.H. Миклухо-Маклая РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Абашин Сергей Николаевич Институт этнологии и антропологии РАН

Чвырь Людмила Анатольевна Институт востоковедения РАН

кандидат исторических наук Каландаров Тахир Сафарбекович

Институт этнологии и антропологии РАН

Ведущая организация: кафедра этнологии исторического факультета

Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова

Защита состоится «28 » февраля 2012 г. в 14.30 часов на заседании диссертационного совета Д.002.П7.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата исторических наук при Институте этнологии и антропологии имени H.H. Миклухо-Маклая РАН по адресу: 119991, г. Москва, Ленинский проспект, д. 32-А, корп. В.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии и антропологии имени H.H. Миклухо-Маклая РАН

Автореферат разослан « 25» февраля 2012 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

д.и.н. А.Е. Тер-Саркисянц

Актуальность темы исследования. Распад Советского Союза в 1991 г. считается одним из значительных событий прошлого века. Он сопровождался социальными кризисами и политическими потрясениями, которые охватили всё советское пространство. Процессы в разных частях СССР имели во многом общую природу и общие особенности - в частности, на повестке дня оказались проблемы национального самоопределения, появились и активизировались многочисленные националистические движения, которые требовали пересмотра статусов отдельных этнических групп и их языка, в итоге начался «парад суверенитетов», который так или иначе охватил все союзные республики, автономные республики и области. При всём сходстве и единой основе такого рода кризисов и потрясений, в каждом регионе они также имели и свою специфику, развивались по своей особой логике под воздействием множества местных причин и факторов. В результате распад СССР представлял собой цепочку самых разных распадов, каждый из которых вносил свою лепту в ход событий.

Прошло уже два десятилетия с момента крушения Советского Союза, тем не менее это событие и вызванные им трансформации на постсоветском пространстве до сих пор остаются в центре внимания исследователей различных дисциплин. Для этнологов интерес представляет проблема обострения национальных чувств и превращения повседневного разделения «мы/они» в различные политические формы - борьбу за культурные права и автономию, в сепаратизм, в межэтнические конфликты и т.д.

В предлагаемой диссертации рассматриваются указанные явления на примере Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана (ГБАО), которая пережила собственный процесс формирования национального движения на рубеже 1980-1990-х годов. Эти события имели множество специфических черт, представляющих интерес для этнологов. Во-первых, население ГБАО включает в себя множество небольших этнических сообществ, говорящих в быту на своих языках и имеющих некоторые культурные особенности, - бартанг-цев, заханцев, ишкашимцев, рушанцев, шугнанцев и др. Во-вторых, большинство этих групп исповедуют исмаилизм - одно из шиитских течений ислама, что существенно отличает их от остального населения Таджикистана, хотя и исповедующего ислам, но относящегося к другой его ветви - суннизму, с большими различиями в ритуальной практике и догматике. В-третьих, несмотря на религиозные, культурные и языковые отличия от таджиков, население ГБАО официально записано «таджиками» и рассматривается властью как «этнографическая группа» в составе таджикской нации, местные языки не имеют официального статуса, а многие выходцы из автономной области действительно легко ассимилируются в таджикскую среду и считают себя «таджиками». Наконец, ещё одна особенность заключается в том, что горная территория ГБАО даже в сравнительно отсталом по развитию Таджикистане всегда была наиболее бедным регионом, с неразвитой социальной и экономической инфраструктурой, что приводило к постоянному выталкиванию населения за его пределы и к заметной горизонтальной и вертикальной мобильности, что в свою очередь

привело к образованию в Душанбе и других регионах Таджикистана довольно успешной и влиятельной группы выходцев с Памира.

Все указанные обстоятельства имели следствием тот факт, что национальное движение (и, соответственно, национальное самосознание) в ГБАО так и не оформилось окончательно, оно всегда имело неполный, противоречивый характер и сложную внутреннюю структуру. К тому же процесс его формирования был прерван начавшейся в Таджикистане в 1992 г. гражданской войной, которая сместила акценты в политической и общественной жизни с проблем культуры, языка и самосознания на проблемы физического выживания. Все эти события и последствия распада СССР для жителей ГБАО стали темой настоящей диссертации.

Объектом исследования является население ГБАО, в отношении которого в научной литературе используются также термины «памирские таджики», «памирцы», «памирские народы» или «припамирские народности».

Предмет диссертационной работы - политические и этнокультурные процессы в ГБАО.

Хронологически диссертация посвящена анализу современной ситуации в ГБАО, поэтому её основное содержание охватывает период с 1988 г. по настоящее время. В диссертации также рассматриваются некоторые исторические аспекты этнокультурных процессов на Западном Памире.

Цель и задачи исследования. Цель данной диссертации - описание, оценка и анализ этнокультурных, институционально-правовых и социальных трансформаций, которые произошли в ГБАО в указанный выше период. В качестве конкретных задач выдвигаются следующие:

- описать и дать оценку этнокультурным процессам, происходившим на территории Памира в средние века и в новое время;

- описать практику этнической самоидентификации у памирцев, представить различные точки зрения на вопрос их этнической принадлежности;

- проанализировать причины и факторы так называемого национального возрождения в ГБАО в конце 1980-х гг., определить его проблемные точки, дать характеристику Декларации о преобразовании ГБАО в Автономную республику Бадахшан (АРБ), проекту Конституции АРБ и пр.;

- изучить причины, по которым национальное движение в ГБАО не смогло достичь заявленных целей, описать нынешнюю ситуацию в автономной области;

- рассмотреть дискуссии о возрождении памирских языков как фактор формирования национального движения;

- выявить значение исмаилизма в консолидации памирских народов и показать роль Фонда Ага-хана в решении социально-экономических и культурных проблем постсоветской ГБАО.

Степень изученности проблемы. Политические и этнокультурные процессы на Западном Памире освещены в научной литературе отрывочно и не всегда полно. Это объяснятся, во-первых, тем, что длительное время проведе-

ние исследований в указанном регионе было затруднено - в советское время там действовал пограничный режим, в 1990-е гг. регион находился в состоянии необъявленной войны. Во-вторых, вопрос о статусе ГБАО, идентичности и языке его населения всегда являлся проблемным и чувствительным для Таджикистана, поэтому в советский период дискуссии на эту тему были сильно ограничены - в период же независимости ограничения стали ещё сильнее. Тем не менее, в XX в. был создан корпус этнографической, филологической, исторической и политологическом литературы, в которой освещена тема этничности па-мирцев, и настоящая диссертация, посвященная новейшему времени, опирается на неё, продолжает традиции изучения памирского региона.

Вопрос об идентичности памирского населения, определении его культурных особенностей впервые был поставлен чуть более ста лет тому назад. После фактического присоединения Западного Памира к России в 1895 г. изучение местной культуры и языков приобрело систематический характер, и безусловное первенство в этой сфере принадлежало российским учёным. В частности, посетивший несколько раз Западный Памир российский путешественник A.A. Бобринский подробно описал обычаи и представления населения региона, опубликовав об этом две книги1. Большой вклад в изучение этнографии пампр-цев внёс востоковед М.С. Андреев, который также неоднократно бывал в различных районах Западного Памира2. Исследованием региона в !910-1920-е гг. занимался другой российский учёный-иранист, И.И. Зарубин, в его трудах, написанных в советское время, можно увидеть стремление научно классифицировать состав местного населения и определить его этническую принадлежность'.

Начиная с 1940-х гг. ведущим российским специалистом по изучению этнографии и этнических процессов на Памире становится Л.Ф. Моногарова. Она, в частности, сформулировала точку зрения, согласно которой у народностей Западного Памира одновременно происходят как процессы ассимиляции с таджиками, так и процессы консолидации в этническую общность «памирцев», которая может рассматриваться в качестве субэтноса в составе таджиков . Дискуссия на эту тему развернулась на страницах журнала «Советская этнография» в 1988-1989 гг.5

Особым направлением в исследовании Западного Памира в советское время оставались местные языки. Их изучением и сбором фольклора занима-

! Бобринский А.А Секта Исмаилья в русских и б*карских пределах Средней Алии Географическое распространение и организации M . 1902: Он же. Горцы верховьев Пинджа (ваханцы и ишкашнмцм) VI 1908

: Андреев M С. Половцев А А Материалы по миографии ирански--; племен Средней Азии (Ишкашим и Вахан) Сб. Музея антропологии этнографии при Императорской академии наук Т. 1 Вып IX. СПб . 1911: Андреев M С. Таджики долины Хуф (верховья Аму-Дврьи). Вып. 1-2 Сталшмбад, 195!. 1458.

• Зарубин И И Материалы и заметки по п нографии горных таджиков Долина Барганга [1г., 1917: Он же Список народностей Ту ркестанского края. Л. J92.5.

J Моногарова Л Ф Преобразования в быту и ку.гыхре памнреких народностей М.. 1972; Она же Памирггы п Вопросы истории. Г/7-, Л*. _ С.213-2)9: Она же. Этнический состав и этнические процессы в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикской ССР // Страны и народы Востока Вып. XV!. Памир M.. 197S С I7-M9I: Она же Эволюция национального самосознании прншмнрекич- народностей // Этнические процессы у национальных групп Средней Азии и Казахстана. М.. 1980. С. 125-135: Она же. Памирцы - народное™ или с<Стоек таджиков'1 /' Советская этнография (СЭ). 1989. \ и др

' Чсшко С В Время стирать г.белые пят* II СЭ. 1988 № б С.3-15. Он же. Не публицистично, но и не научно (onei оппоненту)С_>. 1989. № 5 С.23-28: Давыдов А С. Не обоснованно, зато публицистично п СЭ. 1989. .V» 5 С 15-23: Грюнберг А.Л . Стсбляи-Каменский И М Несколько замечаний по поводе отклика А С. Давыдова на статью С В Четко // СЭ ¡989. Л» 5 CÔÎ-38.

лись видные советские лингвисты-иранисты М.Н. Боголюбов, B.C. Соколова, Л.Г. Герценберг, Т.Н. Пахалина, И.М. Стеблин-Каменский, А.Л. Грюнберг, Д.И. Эдельман и др„ в трудах которых имеются и сведения этнографического характера . Об интересе к истории и этнографии Западного Памира свидетельствует публикация в 1975 г. отдельного выпуска о регионе в серии «Страны и народы Востока»7.

Изучение Памира активно развивалось и в самом Таджикистане. В 1967 г. в Институте языка и литературы Академии наук Таджикской ССР был организован сектор памирских языков, преобразованный с 1974 г. в отдел памирове-дения, руководителем которого на протяжении многих лет был доктор филологических наук Д.К. Карамшоев. Сотрудники отдела основное внимание уделяли проблеме языков8. Важные страницы истории Памира в новый и новейший периоды нашли своё отражение в вышедшей в 1981 г. (и переизданной в 1985 г.) книге «Очерки по истории Советского Бадахшана», в которой рассматривались вопросы истории, археологии, этнографии и лингвистических особенностей региона9.

Распад СССР в 1991 г. и последовавшая за этим гражданская война в Таджикистане привели к тому, что научное изучение Западного Памира было практически свёрнуго. Интерес к региону вновь стал расти лишь в 2000-е гг. Появилось несколько статей российских учёных Л.Ф. Моногаровой и В.И. Бушкова об этнических процессах среди памирцев10. Особо следует отметить работу В.И. Бушкова и Д.В. Микульского о причинах и ходе гражданской войны в Таджикистане". Большая заслуга в изучении роли исмаилизма в духовной жизни памирцев, особенно в постсоветский период, принадлежит Т.С. Калан-дарову *. Он выдвинул, в частности, тезис о том, что памирцы формируются в «этноконфессиональную общность». В 2004 г. была опубликована монография Т.С. Калакдарова «Шугнанцы (историко-этнографическое исследование)»'3.

Интерес для настоящего исследования представляют ещё несколько работ по Памиру, изданных в России в последние годы. В книге Л.Н. Харюкова «Англо-русское соперничество в Центральной Азии и исмаилизм» рассматривается роль исмаилитских духовных наставников (пиров), анализируется политика российской и советской власти на Западном Памире14. В монографии дос-

" Пахалина Т.Н. Пшкашимский «зык. М.. 105->; Ока же Сарыксльский язык. М . !%(.. Она же Памирскис языки. М Оно же Вахан-скии язык. М, 1973. етоблин-Качиюмй ИМ Историческая фонетика вгханского языка АКД Л.. 1471: Грюнберг АЛ Ялом Восточного 1 MUJKVHH!. Мрдоюсгай. Л, 1972: Эжлыоя Д И Язгулямский язык. М. и лр ' Страны и народы Востока Вып. XV]. Памир М , 107.4.

1 Дсдихудоев Р.Х. Материмы по исторической фонетике иранских шюм Д> шайбе. ¡СА2: Карамшоев Д. Бюетсш« диалект там» га языка. Дтюнбс. 1962; Файзов М Язык péname» Советского Птщж Душанбе. Г»,: Карачхудосв Н. Еартангский язык (фонетика и морфология). Душанбе. 1974: Лзшкарбсков Е Огласовка основы прсзснса «аханского языка К Памировсдскис (мтосн «щгапг) Л-ciSHÓc 197'. и др

' Очерки но история Советского Еадахшана Душанбе. 1981. Очерки по истории Советского бадахшана. 2-е изд.. ni и доп. Душанбе I <Я5 Ь\шков В П.. Мочогароза Л.Ф Этнические прттн » Горпо-Еадахшанской автономной области Рестблики Таджикистан в XX в '/ Центральная Азия и Кавказ 2000. X: 5. С.215-224: Моногароза Л Ф. Ассимиляция и консолидация памирских народов // Среднеазиатский этнографический сборник. 9ып. iV М . 2ÍK11 С 47-«. Она же. Пятьдесят лет с народами Памира // Географическое oóoap-mic 2003. № 4

' Бушков В.И Микульский Д.В. Анатомия гражданской войны s Таджикистане. М.. 1097

~ Т.е. Эгноконфессиональиые трансформации на Памире в XX - начале XXI в /I Языки и этнография «Крыши Мира» СПб

" ж: Исмаилизм на Памире: Поиск новых путей н решении .7 Расы и пароль:. 2006. М- 32. C.lS0-l9r¡.

^ Казачдаров Т.С. Шутканиы (историко-угнографическое исследование) М , 2004. Харюков Л И. Англо-русское соперничество в Цетральнон Азии и исмаилизм. М . РЛ.\

-6-

таточно много спорных моментов, поскольку она базируется на материалах, собранных в архивах КГБ, и написана в явно антирелигиозном духе. В 2006 г. вышел сборник «Памирская экспедиция (статьи и материалы полевых исследований)«, подготовленный коллективом авторов из России, Таджикистана и Канады15. В центре их внимания - история ислама у памирских народов, значение памятников исмаилизма и доисламской культуры, этнолингвистические вопросы, степень восприимчивости традиционных горных сообществ к неизбежному воздействию процессов глобализации. Интерес представляет, в частности, статья Н.М. Емельяновой об отношениях исмаилитов и суннитов. Роли исмаилизма в жизни народов Памира и Гиндукуша посвящен также ряд других работ исследовательницы'6.

В современном Таджикистане издаётся множество, главным образом, публицистических работ, касающихся постсоветского периода в истории республики. В них, так или иначе, фигурируют вопросы, связанные с ГБАО. Однако специальных научных, монографических исследований о развитии автономной области немного.

В 2005 г. в связи с 80-летием образования ГБАО была подготовлена к публикации «История Горно-Бадахшанской автономной области» в двух томах17. Во втором томе представлен анализ социально-экономического и культурного развития области в годы независимости. Впрочем, материалы об этом периоде носят в основном официальный характер и не отражают реального положения дел в регионе. За последние годы был защищен ряд кандидатских диссертаций, посвящённых отдельным проблемам истории и культуры постсоветского Памира. Среди этих работ можно выделить диссертацию 3. Бахромова «Социально-экономическая и культурная жизнь ГБАО в годы независимости», где автор в некоторых случаях даёт критическую оценку событиям и фактам, которые имели место в 1990-2000-е гг., хотя в целом он не затрагивает общих вопросов этнического и этнокультурного развития области .

Некоторые исследователи уделяют пристальное внимание истории исмаилизма, который с начала 1990-х гг. начал играть заметную роль в жизни па-мирского общества, стал средством социализации и приспособления к новым реалиям жизни, ориентиром в выборе ценностей и форм поведения. В частности, в работе Э. Ходжибекова «Исмаилитские духовные наставники (пиры) и их роль в общественно-политической и культурной жизни Шугнана (вторая половина XIX в. - 30-е годы XX в.)» рассматриваются сложные отношения российской и советской власти с исмаилитскими духовными лидерами . Другая работа - «Разделение Бадахшана и судьбы исмаилизма» А. Шохуморова - посвящена судьбе памирских народов и исмаилизма в период англо-российского противостояния в борьбе за влияние в Памиро-Гиндукушском регионе, отношению со-

" Памирская эхслелнш» (статьи и материалы полевых исследовании). М.. 200(>.

Емельянова Н. Народы Памира и Гиндл куша // Очерки истории распространения исламской цивилизации. Т. 2. М. 2ШЗ. С.74-И7.

11 История Горно-Бадахшанской автономной области. Т. 1-2. Новейшая история. Душанбе. 2005.

Бзчромов 3. Социально-экономическая и культурная жизнь ГБАО в годы независимости. АКД. Душанбе. 2009.

Ходжибеков Э. Исмаилитские дчховные наставники (пиры) и их роль в общественно политической жизни Шугнана (вторая половина XIX - 30-е годы XX в.). АКД. Душанбе, 2002.

ветской власти к исмаилизму, а также началу процесса возрождения исмаилиз-ма на Западном Памире в конце 1980-х гг20. В работе С.К. Собировой говорится о роли Фонда Ага-хана в предотвращении гуманитарной катастрофы, восстановлении экономики и решении социально-культурных проблем Памира21.

В перечисленных работах вопросы статуса ГБАО, идентичности, языка, религиозных особенностей памирского населения рассматриваются отдельно друг от друга и применительно к разным историческим этапам. Настоящая диссертация призвана восполнить существующий в историографии пробел и показать взаимосвязь всех названных сюжетов. Продолжая существующую традицию изучения Памира, автор стремится более детально исследовать кризис конца 1980 - начала 1990-х гг. и современные процессы в ГБАО.

Источники исследования. Использованные в диссертации источники делятся на следующие категории: 1) опубликованные материалы, в частности проекты и принятые конституции Таджикской ССР и Республики Таджикистан,' Декларация о суверенитете АРБ и проект её конституции, проекты законов и сами законы о языке, документы разного рода общественных организаций, официальные документы (проекты, отчёты, материалы интернет-сайтов) Фонда Ага-хана и др.; 2) текущие статистические данные, материалы переписей населения 1926, 1937, 1959, 1970, 1979, 1989, 2000 и 2010 гг., статистика, предоставленная международными и общественными организациями; 3) статьи и материалы, опубликованные в республиканских, областных и зарубежных периодических изданиях и в СМИ, дискуссии по поводу законов, интервью политических и общественных деятелей и т.п.; 4) полевые материалы автора, касающиеся современной религиозной жизни, изменений в ритуальной практике, идентичности и т.д. - они были собраны за годы проживания в ГБАО и в ходе' полевых исследований в 2009-2010 гг. в Ишкашимском, Рушанском районах и в г. Хороге.

Методология исследования. В методологическом отношении диссертация продолжает ведущиеся в российской и мировой науке дискуссии о природе «нации», «национализма», «этноса» и «этничности». Часть учёных рассматривает нации в качестве этнических сообществ со своими особыми культурными признаками и интересами, другая часть - видит в них «воображаемые сообщества», которые конструируются политическими элитами22. Эти концепции предопределяют разные оценки тех или иных исторических событий. В частности, существуют различные точки зрения на то, каким образом происходил распад СССР на рубеже 1980-1990-х гг., когда многие политические процессы приняли форму «национального возрождения» и борьбы за «национальный права». Одни исследователи придерживаются мнения, что это было естественная и неизбежная консолидация этнических сообществ в защиту своих коллективных по-

Шо^уморов ^ Разделение Бадахшана и cv;,h6w исмаилизма М 200К

стаС„°%Ршан£,20™ Ф°ВДа А" ХМП ' втатановл™ие "I»™««сошально-кульпрных проблем ГБАО реет*.™™ Таджики-

3 Шюошаим " "W"« Критический обзор современных теорий наций и национализма. М.. 2004; Тишков В А Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии. М.. 2003 гсквием

литических, экономических и культурных прав; другие же считают, что за «национальными движениями» стояли интересы и амбиции отдельных политических лидеров и групп, которые стремились с помощью «национальных лозунгов» перераспределить в свою пользу политическую власть и экономические ресурсы23.

Настоящая диссертация ставит одной из своих задач рассмотреть, насколько разные концепции применимы к памирской ситуации, в которой, как уже говорилось, имеется целый ряд специфических этнокультурных особенностей. Автором используются многие наработанные в этнологии наблюдения и выводы, в частности, о значительной роли элиты («этнических предпринимателей») в формировании национальных движений24, о значении языковой проблемы для мобилизации этнической идентичности25, о правовой асимметрии союзных и автономных территорий в рамках советского государства , о переписях как средстве манипуляции этническими категориями , о сложной и многоуровневой структуре идентичности28. Эти и другие темы развиваются в диссертации на примере населения Западного Памира.

Научная новизна исследования. Данная диссертация представляет собой первую попытку комплексного исследования этнополитических и этнокультурных проблем в позднесоветской и постсоветской Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана. Впервые предпринята попытка изучить процесс этнического возрождения памирцев на рубеже 1980-1990-х гг., зафиксировать специфические особенности политической ситуации в регионе в 19902000-е гг., в частности детально рассмотреть борьбу за повышение правового статуса области, за расширение сферы официального применения памирских языков. В диссертации также анализируются процессы ассимиляции и консолидации в современной ГБАО, формирование иерархической структуры идентичности местного населения.

Практическая значимость работы. Результаты исследования, представленные в диссертации, позволяют восполнить «белые пятна» в изучении этнической, этнокультурной, этнополитической истории на постсоветском Памире. Они дополняют картину процесса дезинтеграции СССР на рубеже 1980-1990-х гг., дают представление о том, как данный процесс происходил в разных республиках и регионах Советского Союза, каковы были его местные особенности. Полученные результаты развивают и углубляют существующие представления о специфике этнокультурных и политических процессов, социальной структуры и экономического состояния ГБАО. Эмпирический материал, собранный в ходе исследования, а также отдельные выводы диссертации в будущем могут найти

■■> О разных точках зрения см.: Четко С В. Распад Советского Союза ЭпюполичмсосяЯ анолш. 2-е изд М . 2001).

» См.: Тишко. В А. Очерки теории и политики этичности > России. М . |»7: Тншко. В А. Этнология и политика. Научная публицистика.

М , 201) I

( Г\богло М.Н. Языки этнической мобилизации. М.. 1УУ8.

См.: Осипов А Г. Национально-культурная автономия Идеи, решения, инсти-пты. СПб.. 2004. "См.: Этнография нерслисн/Е. Филипповой. Д. Арсля. К. Гуссф (отв. ред.). М.. 2003.

' См ■ Г\богло М Ч Идентификация идентичности: Этносоциологическис очерки М.. 2003

научное и практическое применение в разработке комплексных программ по устойчивому развитию региона, в том числе в этнокультурной сфере.

Апробация работы. Основные положения и результаты, которые легли в основу настоящего диссертационного исследования, проходили апробацию в ходе выступлений автора на следующих научно-практических конференциях: «Этнические традиции перед вызовами глобализации в условиях кризиса» (Москва, ИЭА, 12-13 декабря 2009), «Историко-культурное наследие и современная этнология» (Москва, ИЭА, 16-17 декабря 2010), а также при обсуждении в Центре азиатских и тихоокеанских исследований ИЭА РАН. По результатам исследования опубликовано 5 статей, в том числе 3 статьи - в журналах из списка ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографии и приложения.

Основное содержание диссертации

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, формулируются его цель и задачи, даётся краткое описание объекта и предмета изучения, приводится историографический обзор литературы и характеризуется степень изученности темы, говорится об основных источниках, положенных в основу диссертации.

В первой главе - «Краткая история Памира» - представлен обзор истории Западного Памира с древности до момента распада СССР. Показано, в частности, что этот регион, находясь в орбите политического контроля и влияния со стороны более крупных государств, всегда имел определённую самостоятельность и самоуправление, что было связано с его географической изолированностью. Показано также, что последние факторы способствовали сохранению особой местной культуры, языков и специфического вероисповедания - исмаи-лизма, который впитал в себя элементы доисламских представлений жителей региона. В главе рассказано о политике, которая проводилась по отношению к Памиру и его населению в советское время. Отмечается, что она имела противоречивый и непоследовательный характер, в результате чего сохранялась проблема с определением этнической принадлежности памирцев.

В параграфе «Памир до присоединения к России» говорится о древних источниках - ахеменидских, китайских, арабских, в которых встречаются упоминания о Западном Памире. Показано, что он входил в состав многих государств, которые сменяли друг друга в Средней Азии. С XVI в. и вплоть до конца XIX в. территория Западного Памира подчинялись бухарским правителям. Однако вхождение памирских владений в состав более крупных государственных образований носило довольно формальный характер. В действительности эти владения были фактически независимыми, управлялись по собственным законам, местные правители проводили самостоятельную внутреннюю и иногда даже внешнюю политику, заключая соглашения и воюя между собой и с соседями. Во главе этих владений стояли династии, в которых власть передавалась

по наследству. Всё это говорит о том, что население Западного Памира издревле развивалось автономно.

В параграфе «Российская империя и Памир» рассматриваются этапы и значение присоединения Западного Памира к Российской империи. В частности, упоминается договор 1895 г. между Россией и Британией, согласно которому «граница между российскими владениями на Памире и Афганистаном была окончательно определена и прошла по реке Пяндж до озера Зоркуль и далее параллельно Гиндукушу до владений Цин. Далее российские владения на Памире граничили с Китаем по Сарыкольскому хребту»" . Отмечается, что это соглашение имело важное значение. Население Западного Памира, находившееся под игом афганских правителей в течение десятилетия, было освобождено. Договор положил конец беспрерывным феодальным междоусобицам и нападениям со стороны более крупных соседних владений. Сложились благоприятные условия для развития торгово-экономических отношений в регионе. Отрицательная сторона соглашения 1895 г. заключается в том, что исторически единый Бадахшан был разделён не по этническому, а по географическому признаку. В результате между населением, имеющим родственные связи и живущим по обоим берегам реки Пяндж, навсегда пролегли политические границы. Таким образом, события рубежа XIX-XX вв. во многом предопределили своеобразие идентичностей, формировавшихся у памирцев в составе разных государств.

В параграфе «Изучение населения Памира» речь идёт о начале научного изучения культур и языков населения Западного Памира. Рассказывается о путешествиях по региону, которые совершили A.A. Бобринский, М.С. Андреев и A.A. Половцев, И.И. Зарубин. Анализируя работы этих исследователей, автор диссертации приходит к выводу, что на рубеже Х1Х-ХХ вв. у памирского населения существовало множество форм самоидентификации - религиозная, языковая, региональная. В некоторых случаях жители Западного Памира называли себя таджиками. Такое самоназвание применялось как синоним слова «иранец» и не означало принадлежности к конкретному народу (в современном понимании этого слова), а использовалось просто для отличия иранских племён от

тюркоязычного населения.

В параграфе «Советская власть и Памир» отмечено, что за годы советской власти памирцы были активно вовлечены в модерннзационые процессы. Особенно впечатляющими были достижения в сфере образования: Памир по уровню общего среднего и особенно высшего образования занимал ведущую позицию на всём пространстве Советского Союза. Однако по экономическим показателям регион имел очень низкий уровень развития по сравнению с другими территориями СССР.

В параграфе «Национальная политика советской власти» характеризуется процесс национального строительства в Таджикской ССР, и в частности на Па-

- Воронин O B Афганистан . росойско-британеких от,юшсни»х и ..Памирскос ращаничсш.с, // Центральна. Азия . составе Российской империи М.. 200)1. C.82-S5.

мире. Отмечается, что на начальном этапе были соблюдены принципы свободного развития национальных меньшинств и их языков, равенства народов. В 1924-1925 гг. была создана Горно-Бадахшанская автономная область (ГБАО) в составе Таджикской республики. Памирские народы фигурировали в списках Всесоюзной переписи населения 1926 г., наметился процесс создания письменности для памирских языков. Однако в середине 1930-х гг. советская национальная политика претерпела существенные изменения - был взят курс на ускоренное укрепление титульных наций и слияние с ними мелких групп и народностей. В рамках этих изменений в переписи 1939 г. памирские народы были записаны как группы внутри «таджикской нации», были свёрнуты все проекты по развитию памирских языков. В переписях 1959, 1970, 1979 и 1989 гг. памирцев уже не выделяли даже в качестве отдельных групп в составе таджиков.

В параграфе «Изучение этнических процессов и идентичностей на Памире в советский период» внимание диссертанта направлено на изучение этнических процессов в регионе. Несмотря на то, что в официальных документах все жители Памира именовались таджиками, дискуссия об их этнической принадлежности и этническом самосознании не прекращалась, особенно в научной среде. Сторонники одного подхода считали, что памирцы являются составной частью таджикской нации. Существовала также точка зрения, что памирцы -это несколько самостоятельных этносов, имеющих такие этнические особенности, как собственная историческая судьба, язык, культурные традиции, ритуалы, религиозное вероисповедание, наконец, свои самоназвания, которые указывают на наличие особого этнического самосознания. Некоторые учёные занимали промежуточную позицию, согласно которой памирцы образуют «этнографические группы» или «субэтносы» таджиков. В диссертации рассказывается об обсуждении этого вопроса в конце 1980-х гг. на страницах журнала «Советская этнография»30.

В параграфе «Правовой статус ГБАО в советское время» рассматриваются некоторые аспекты правового и политического статуса ГБАО в составе Таджикской ССР. Отмечается, что конституционные нормы оговаривали исключительно характер и структуру управления, определяли некоторые расширенные полномочия органов власти автономной области. Однако никаких утверждений или пояснений об основаниях, на которых автономная область была образована, о языковых и культурных правах её населения в Конституции Таджикской ССР не было. Вопрос о том, почему Памиру была предоставлена автономия, оставался открытым для любых интерпретаций, что создавало возможный повод для споров и конфликтов.

41 См сноску 5.

Во второй главе - «История Западного Памира в 1990-2000-е гг.» - рассматриваются дискуссии, которые развернулись вокруг административно-правового статуса Памирского региона с конца 1980-х гг. Анализируются события, способствовавшие нарастанию конфликта по этому вопросу и приведшие после распада СССР к политическому, а затем и к военному противостоянию населения Памира и центральной власти в Душанбе. Рассматриваются также путь, который был проделан, чтобы выйти из состояния открытого конфликта, и нынешнее положение ГБАО, в том числе её административно-правовой статус в составе независимой Республики Таджикистан.

В параграфе «Накануне распада СССР» анализируется состояние памирского общества в конце советского периода, выявляются основные факторы, повлиявшие на политические процессы в Таджикистане и в ГБАО. Отмечается, что демократические преобразования 1989-1990 гг. на советском пространстве способствовали подъёму национального самосознания у всех этнических общностей. Требования жителей ГБАО включали в себя: соблюдение прав и полномочий автономной области, предоставление выходцам с Памира дополнительных государственных постов в органах власти Таджикистана, качественное улучшение социально-экономической жизни населения, установление местного контроля над природными богатствами, развитие прямых торгово-экономических отношений с соседними государствами. В центре находился, таким образом, вопрос об устранении социально-политического и экономического неравенства, которое препятствовало развитию автономной области. Помимо этого, требования жителей ГБАО затрагивали вопросы сохранения па-мирских языков и создания памирского культурного центра в Душанбе, что актуализировало проблему этнической принадлежности памирцев и придавало движению за более чёткое определение и повышение статуса автономной области этнокультурный и даже отчасти национальный характер. Противостояние автономии и Душанбе приобретало характер конфликта этнического меньшинства с «титульным» народом Таджикской ССР - таджиками. При этом сами па-мирцы официально были записаны «таджиками», поэтому конфликт развивался в виде этнорегионального (с элементами этнокоифессионального) противостояния.

В апреле 1991 г. Президиум Совета народных депутатов ГБАО вынес на рассмотрение Верховного Совета Таджикистана проект конституционного закона «О ГБАО», который предусматривал существенное расширение полномочий области в политической, экономической и социально-культурной сферах. В начале текста впервые недвусмысленно отмечались особенности региона, послужившие основой к получению статуса автономной области - к ним были отнесены бытование в регионе памирских языков, экономическое и духовное своеобразие Памира.

В параграфе «Автономная республика Бадахшан» говорится, что кульминацией национального движения памирцев стала принятая областными органами власти в апреле 1992 г. Декларация о преобразовании ГБАО в Автоном-

ную республику Бадахшан (Памир) (АРБ). Заявляя о том, что бадахшанская автономия направлена на развитие исторического и культурного наследия таджикского народа, памирские депутаты голосовали за такие пункты декларации, в которых речь шла о самостоятельности автономной республики в экономической, социальной и культурной сферах, за исключением тех вопросов, которые «АРБ самостоятельно передаёт в ведение Таджикистана». Предусматривалось также право автономной республики на выход из состава Таджикистана. Декларация послужила основой для разработки проекта Конституции АРБ, который был вынесен на всенародное обсуждение.

Несмотря на некоторые довольно радикальные формулировки Декларации и проекта Конституции, власти ГБАО/АРБ в целом были настроены на примирительный диалог с Душанбе. Этим объясняется противоречивый характер подготовленных документов - ни в том, ни в другом не ставилась под сомнение принадлежность населения ГБАО/АРБ к «таджикской нации», таджикский язык провозглашался государственным и довольно двусмысленно употреблялись понятия «народы Бадахшана» и «народ Бадахшана». Тем не менее сам факт принятия Декларации руководство Таджикистана сочло явным признаком сепаратизма и отказалось её обсуждать.

Параграф «Памирцы и начало внутритаджикского противостояния» по-свящён анализу общественно-политических процессов, которые привели к гражданской войне в Таджикистане и оказали серьёзное воздействие на постсоветское развитие Памира. В диссертации подчёркивается, что большую роль в развязывании войны сыграли региональные противоречия, в результате чего линия раздела пролегла между силами, которые представляли основные части республики - Ходжент, Куляб, Каратегин, Гиссар и Памир. В ноябре 1991 г. в Таджикистане состоялись первые президентские выборы, где представитель оппозиции, памирец Д. Худоназаров проиграл своему оппоненту, коммунисту и ход-жентцу Р. Набиеву. С марта 1992 г. в Душанбе начались митинги сторонников (Ходжент, Куляб) и противников (Каратегин, Памир) правительства, в итоге под давлением исламо-демократической оппозиции в мае 1992 г. было создано коалиционное правительство. Ряд политических сил, особенно в Гиссаре и Кулябе, не поддержали этот компромисс и летом 1992 г. начались активные боевые действия между различными группировками.

В параграфе «Памир и памирцы в годы гражданской войны» рассказывается о ходе гражданской войны в Таджикистане и анализируется общественно-политическая ситуация в ГБАО/АРБ. В самом начале конфликта памирцы выступали на стороне критиков правящего режима и считались союзниками оппозиции. Однако, по мнению диссертанта, в действительности положение Памира было особым. Представители из этого региона не стремились, в отличие от «северян» и «южан», к полному контролю над Душанбе и Таджикистаном и скорее были озабочены статусом своей автономии и культурными правами выходцев из неё. К тому же, по мере того как в оппозиции на первые роли выходили исламские (суннитские) деятели, возрастали противоречия по религиозному

принципу - между суннитскими фундаменталистами и исмаилитами. Находясь в таком особом положении, представители Памира даже попытались выступить посредниками в переговорах между противоборствующими группировками.

В ноябре 1992 г. представители Куляба, Ходжента и Гиссара сформировали собственное руководство, во главе которого встал Э. Рахмонов. В декабре того же года «Народный фронт», который опирался на выходцев из Куляба и Гиссара, смог захватить г. Душанбе и вытеснить из него оппозицию. Эти события привели к масштабной волне преследований выходцев из Каратегина и Памира. Официальные органы управления ГБАО/АРБ, запуганные происходящими событиями, признали новое руководство в Душанбе, но при этом оказались парализованными - реальная власть в автономии сосредоточилась в руках неформальных лидеров, которые опирались на вооружённых сторонников из числа памирских боевиков. В марте 1993 г. Президиум Совета народных депутатов ГБАО/АРБ официально объявил об образовании (а фактически о легализации) отряда самообороны Памира. Руководство ГБАО/АРБ приняло также решение об интеграции оппозиции в государственные органы на местном уровне - председателем Исполнительного комитета Совета народных депутатов ГБАО/АРБ был избран один из полевых командиров, Балхиёр Замиров. Памирцы поддерживали оппозицию, но при этом выступали за светское демократическое общество и не хотели превращения Памира в полную сферу влияния исламистов-суннитов. Кроме того, памирские власти начали налаживать отношения с Душанбе с тем, чтобы исключить вторжение правительственных сил на территорию ГБАО/АРБ и обеспечить поставки продовольствия и другой помощи, которые невозможно было получить без участия сформированного в Центре правительства.

В параграфе «Россия и российские пограничники в ГБАО/АРБ» говорится о взаимодействии руководства автономии с российскими пограничниками, которые продолжали выполнять функции охраны границы с Афганистаном.

В параграфе «Социально-экономическая ситуация на Памире» показаны негативные последствия гражданской войны и экономического кризиса, который охватил ГБАО/АРБ в 1990-е гг. Сложность ситуации заключалась в том, что в регионе не было развито собственное производство и он полностью зависел от внешних поставок товаров и продовольствия. В результате местное население оказалось на грани голода.

В параграфе «Статус Памира в Конституции 1994 г.» анализируются нормативно-правовые акты Республики Таджикистан, регулирующие статус автономной области. Самопровозглашённая Автономная республика Бадахшан формально существовала до ноября 1994 г. В этом году на всенародном референдуме была принята новая Конституция Республики Таджикистан и состоялись выборы президента (им стал Э. Рахмонов). При разработке Конституции развернулась дискуссия о правовом статусе ГБАО. Первоначальный проект не имел особой статьи, посвящённой Памиру, и только в главе о местной власти говорилось, что специальным законом будут регулироваться все вопросы, свя-

занные с правовым статусом Горно-Бадахшанской автономной области. Однако по требованию представителей Памира конституционная комиссия пошла на уступки и включила в окончательный текст отдельную (7-ю) главу о ГБАО, воспроизведя, таким образом, структуру советской Конституции Таджикской ССР. 4 ноября 1995 г. был принят Конституционный закон «О Горно-Бадахшанской автономной области», в преамбуле и 1-й статье 1-й главы которого говорилось, что «Горно-Бадахшанская автономная область, являясь составной и неделимой частью Республики Таджикистан, обладает особыми географическими условиями, уникальными культурными, духовными и языковыми ценностями». Таким образом, власть в Душанбе официально и законодательно признала своеобразие памирской культуры, но сделала это в такой форме, которая бы не допускала однозначной интерпретации памирцев как нетаджиков.

В параграфе «Мирное соглашение 1997 г.» рассмотрен процесс восстановления мира и окончания гражданской войны, что положило начато новому этапу в развитии этнополитической ситуации в ГБАО. 27 июня 1997 г. в Москве между правительством Таджикистана и таджикской оппозицией было подписано «Обшее соглашение об установлении мира и национального согласия в Таджикистане». Согласно этому договору оппозиция получала 30% в структурах власти, а оппозиционные вооружённые силы интегрировались в государственные военные и силовые структуры. После подписания мирного соглашения прямое воздействие Душанбе на ситуацию в ГБАО стало неуклонно возрастать. Памирцы были втянуты в процесс послевоенной консолидации таджикской нации.

В параграфе «Социально-экономическое развитие ГБАО» отмечается, что после заключения мира внимание людей и властей Памира переместилось на вопросы экономики и социального развития. Важное политическое и экономическое значение для ГБАО и для всего Таджикистана имело строительство автомобильной дороги через Мургаб в Китай и автодороги Куляб - Дарваз, которое положило конец географической изоляции региона. В 2000-е гг. наблюдается улучшение показателей экономического развития области и отчасти восстанавливается благосостояние населения. Но всё же, несмотря на определённые успехи в социальной сфере и сельском хозяйстве, в целом большинство отраслей народного хозяйства ГБАО находится в состоянии затяжного кризиса. Одной из серьёзных проблем остаётся безработица, особенно среди молодёжи, поэтому значительная часть памирцев вынуждена в поисках заработка мигрировать в страны ближнего зарубежья, прежде всего в Россию. В 2008 г. за пределами страны находилось 23,5 тыс. памирцев, т.е. 12% всего населения ГБАО. Денежные переводы мигрантов являются главным источником поддержания уровня жизни населения области.

По мнению диссертанта, полноценному развитию региона препятствует экономическая политика таджикского руководства. Центральное правительство, не располагая достаточными средствами и технологиями для инвестирова-

ния в памирскую экономику, тем не менее, препятствует привлечению иностранных инвестиций в экономику ГБАО, в частности в сферу горнодобывающих и перерабатывающих производств. Автономная область практически лишена прав на самостоятельное управление экономикой, ведение внешнеэкономической деятельности, приватизацию и т.д.

В параграфе «Политические процессы и статус ГБАО» анализируются проблемы нынешнего статуса автономной области в составе Таджикистана. После принятия Конституции 1994 г. местные советы лишились права самостоятельно избирать руководство области и районов, назначение и освобождение чиновников от должности стало прерогативой президента страны. Это привело в целом к укреплению позиций Душанбе в регионе и продвижению на руководящие посты в ГБАО культурно и политически лояльных к центральной власти политиков.

В 1990-е гг. памирцам достались некоторые заметные, хотя и не ключевые должности в республиканских учреждениях, что, по мнению диссертанта, было связано с желанием Душанбе получить поддержку памирского населения. С упрочением центральной власти представительство памирцев в ключевых органах управления Таджикистана стало сокращаться.

Вопрос о правовом статусе ГБАО после принятия Конституции и Конституционного закона не стоит в политической повестке, но продолжает оставаться дискуссионным. Многие таджикские политики продолжают рассматривать существование автономной области, пусть и с сильно урезанными полномочиями, в качестве угрозы национальному единству Таджикистана. Многими из них этническое своеобразие Памира игнорируется, а автономность региона расценивается как наследие СССР.

Усиливающееся после 1997 г. давление Душанбе на права ГБАО и общие изменения в общественно-политической и культурной жизни Таджикистана и Памира обуславливают сохранение, хотя и в латентной форме, противоречий между интересами памирцев и центральных властей. Иногда такие противоречия проявляются в виде открытых конфликтов - так, на состоявшихся в 2008 г. в Хороге митингах звучали требования соблюдать конституционные права автономии.

Третья глава - «Язык и идентичность» - посвящена обсуждению проблемы памирских языков и памирской идентичности во время событий на рубеже 1980-1990-х гг. и в последующий период в Таджикистане и в ГБАО. Стремление к сохранению и защите местных языков путём расширения сферы их официального применения стало важным этномобилизующим фактором и одновременно одним из главных механизмов постановки этнополитических требований. Показательным было также желание части элиты и населения заявить о своей особой этнической идентичности. Вместе с тем, как отмечается в диссертации, политизация этих двух вопросов оказалась неполной и незавершённой.

В параграфе «Проблема памирских языков» рассматриваются вопросы сохранения и развития памирских языков, их значение для этнической самоидентификации жителей региона. По мнению диссертанта, актуальность языкового вопроса заключается в том, что на рубеже 1980-1990-х гг. он стал основным маркёром этнической идентичности у народов Памира и оказал сильное влияние на развитие национального движения за укрепление и повышение статуса автономии.

В 1989 г. в Таджикской ССР был принят «Закон о языке», который гарантировал сохранение и развитие памирских языков. Тогда же наметилась тенденция к разработке письменности для памирских языков, расширению их общественных функций, в частности предлагались различные методы использования и изучения памирских языков в школах, начала издаваться газета на памирских языках. Однако этот благоприятный период для создания литературной письменности был упущен, поскольку руководство области не слишком последовательно занималось реализацией намеченных решений по развитию местных языков. Их преподавание так и не было введено в школах, причиной чему стало, помимо недостатка учебников, преподавательских кадров и методик, отсутствие достаточной мотивации для учеников. Другая особенность языковой политики заключалась в том, что в недостаточной степени учитывались языковые интересы всех этнических групп - наблюдалось заметное расширение общественных функций главным образом шугнанского языка, что вызывало опасения в дискриминации других памирских языков.

Гражданская война 1990-х гг. и резкое ухудшение условий жизни привели к тому, что вопрос о памирских языках оказался далеко не на первом месте по степени важности. В 2000-е гг. в ГБАО сложилась иная языковая ситуация, непосредственно связанная с политикой руководства Таджикистана по ограничению прав жителей региона. Памирские языки полностью исключены из официального употребления, в том числе в СМИ. В 2009 г. был принят новый «Закон о языке», где есть упоминание памирских языков и гарантий их сохранения, но реальные меры не оговариваются. Тем не менее, само наличие в законе отдельной статьи о бадахшанских (памирских) языках свидетельствует, что государство признаёт их существование. Вопрос о памирских языках остаётся легитимным вопросом, который ставят жители Памира, учёные-памироведы и международные организации.

В параграфе «Этническое самосознание у памирцев» рассматриваются характер этнической идентичности памирцев, а также вопросы консолидации и ассимиляции памирских народов. В отличие от проблемы поддержки и развития памирских языков, наличие которой признаётся на официальном и неформальном уровнях, отношение к проблеме памирской идентичности со стороны официальных лиц Душанбе, ГБАО и большинства интеллектуалов-памирцев было и остаётся весьма осторожным и скорее неформальным - открыто вести разговоры и дебаты на эту тему не принято. Это объясняется целым рядом причин. К числу исторических причин относится тот факт, что памирцы традици-

онно ассоциируют себя с Таджикистаном - многие выходцы с Памира стояли у истоков таджикской государственности и входили в таджикскую элиту. Свое влияние оказала политика ассимиляции, проводимая в советское время, в результате подавляющая часть памирской культурной элиты считает себя составной частью таджикской интеллигенции. Наконец, лидеры движения за повышение политико-административного статуса ГБАО не хотели обострять отношения с Душанбе, понимая военную слабость области и её экономическую зависимость от Центра. В самом памирском обществе тоже не существовало единого подхода к определению своей идентичности, хотя всегда было понимание того что она имеет сложный и неоднозначный характер. Эта неопределённость отразилась в Декларации 1992 г., в которой не содержалось чёткого определения, от имени кого формулируются её принципы. Тем не менее, в дискуссиях 1990-1991-х гг. прозвучали и более решительные предложения, направленные на легитимацию памирцев как отдельной этнической группы.

Всплеск этнической мобилизации памирцев, в том числе процесс утверждения их идентичности, был прерван начавшейся в стране гражданской войной 1993-1995 гг. можно охарактеризовать как период «кризиса идентичности» памирцев когда социально-экономические и политические трудности, с одной стороны, и противостояние с центральной властью - с другой, дезориентировали общественное сознание. Новый этап формирования идентичности памирцев начинается после 1995 г., когда жители ГБАО постепенно включились в процесс консолидации таджикского общества. В настоящее время формы этнической идентичности памирцев задаются центральными государственными органами Таджикистана. Отражением этого являются переписи населения, проведённые в республике в 2000 и 2010 гг. В обоих случаях жители ГБАО были записаны «таджиками», без выделения каких-либо памирских народностей даже

в качестве «этнографических групп».

Тем не менее, реальная структура самосознания памирцев, как и прежде, остаётся многоступенчатой. Находясь среди родственных групп народов Памира, они выбирают своё самоназвание - баджувцы, ваханцы, рушанцы, шугнанцы и т д Указание на принадлежность к «памирцам» используется при общении с приезжими, которые сами не являются выходцами с Памира. «Памирцами» жителей ГБАО (или выходцев из неё) называют также жители других регионов Таджикистана. Наконец, на официальных мероприятиях или находясь за пределами республики, памирцы называют себя таджиками или памирскими таджиками опять же выделяя себя из основной массы таджикского общества.

'по-прежнему в памирском обществе наблюдаются разнонаправленные, противоположные тенденции. С одной стороны, сохраняется и даже в чём-то усиливается обособление от остального населения Таджикистана. Существенную роль при этом играют памирские языки, конфессиональная принадлежность, общность исторической памяти и другие факторы. С другой стороны, продолжается и процесс сближения населения Памира с таджиками. Данный процесс обусловлен двумя факторами: во-первых, таджикское руководство

-19-

продолжает унаследованную с советского времени политику ассимиляции памирцев, игнорируя на всех уровнях их этнические особенности и навязывая им таджикское самосознание; во-вторых, ускорению интеграции памирцев ь таджикское общество служит некоторое преодоление географической изоляции и укрепление торгово-экономических связей с другими областями Таджикистана.

В четвёртой главе - «Исмаилизм» - речь идёт о роли исмаилизма в современном памирском сообществе. Диссертант кратко рассматривает историю исмаилизма, включая новейшие трансформации этой общины в современном мире. Показаны особенности формирования исмаилизма на Западном Памире. Основная часть главы посвящена истории возвращения исмаилизма на Памир в постсоветское время, взаимодействию памирцев с Фондом Ага-хана, а также тем изменениям и реформам, которым подверглась религиозная практика памирцев в последние два десятилетия.

Параграф «История исмаилизма» рассказывает о возникновении исмаилизма и трансформации этого направления ислама вплоть до сегодняшнего дня. Главные отличительные черты исмаилизма - сосредоточение всей духовной власти в руках представителей династии имамов (с середины XIX в. носящих титул Ага-хан) и значительное отступление от строгих догматов и ритуальных правил, которых придерживаются остальные мусульмане. 49-й имам - принц Шах-Карим (род. в 1936 г.), известный как Ага-хан IV, является духовным главой исмаилитов с 11 июля 1957 г. Отмечается, в частности, что нынешняя организационная структура исмаилизма представляет собой, по сути, мировую корпорацию, состоящую из различных управлений и департаментов, которые в совокупности образуют неправительственную Организацию Ага-хана по развитию (ОАХР), ведущую активную социальную, культурную и благотворительную работу, как среди исмаилитов, так и среди представителей других исламских направлений и других религий.

В параграфе «История исмаилизма на Памире» рассказывается о судьбе исмаилизма на Памире. Диссертант напоминает, что это течение ислама утвердилось в регионе в XII в. Важную роль в укреплении его позиций сыграл персидский поэт, философ и теолог Носири Хусрав (1004-1088 гг.). На протяжении столетий исмаилиты были объектом гонений со стороны своих соседей, принадлежащих к другой ветви ислама - суннизму. На рубеже Х1Х-ХХ вв. Западный Памир перешёл под военный и административный контроль Российской империи, а исмаилиты получили защиту от преследований. Однако после установления здесь советской власти, как и по всей территории нового социалистического государства, верующие подверглись новым преследованиям и ограничениям, на этот раз - под лозунгами антирелигиозной кампании. Начиная с конца 1930-х и вплоть до конца 1980-х гг. памирцы-исмаилиты были вынуждены скрывать свои религиозные убеждения, тайно совершая традиционные брачные, родильные, похоронные и другие исмаилитские обряды.

В параграфе «Исмаилизм в независимом Таджикистане» рассматриваются этапы возрождения исмаилизма на Западном Памире, реформирования его

организационной структуры, содействие Фонда Ага-хана в этих процессах. Отмечается, что религиозное возрождение в регионе началось ещё в конце 1980-х гг. и выразилось в реставрации разрушенных или пришедших в упадок культовых мест. Первой организацией исмаилитов было общество «Носири Хусрав», созданное в 1990 г. в Душанбе. Оно занималось исключительно просветительской деятельностью среди исмаилитов Таджикистана. В 1991 г. на Памире побывали первые представители Ага-хана IV, что положило начало налаживанию отношений памирских исмаилитов с остальным исмаилитским сообществом.

В 1993 гг., когда в результате начавшейся гражданской войны населению Памира грозил неминуемый голод, на помощь пришёл Фонд Ага-хана, открывший своё представительство в Хороге. Программа, которую инициировал Фонд, называлась «Программа помощи и развития Памира». Её главная задача заключалась в доставке гуманитарной помощи в регион. В мае 1995 г. состоялся первый визит на Памир самого Ага-хана IV. Духовный глава исмаилитов сформулировал целый ряд важных принципов, которые должны были отныне руководить действиями всех верующих, в частности он призвал исмаилитов сложить оружие и подчиниться официальным властям Душанбе. Наставления и фирманы (указы) имама сложились в систему моральных ценностей, которые стали определять образ жизни памирского общества как основа их идентичности, социокультурный регулятор общественной и частной жизни. По мнению диссертанта, именно этот визит Ага-хана IV положил конец кризису памирской идентичности и развернул последнюю из этнической плоскости в конфессиональную.

В параграфе «ИТРЕК и религиозные реформы на Памире» описывается реформирование религиозной жизни памирского общества. В 1995 г. в ГБАО начат свою деятельность Комитет по исмаилитскому тарикату и религиозному образованию (ИТРЕК - Ismaili Tariqah and Religious Education Committee) - одно из структурных подразделений Фонда Ага-хана. ИТРЕК разработал и инициировал целый ряд нововведений в местную религиозную практику.

Одной из первых реформ была замена молитвы «Пири Шох», которую верующие памирцы читали в течение многих веков, на новую молитву - «Дуои муборак» (Священная молитва), принятую с 1957 г. в исмаилитских общинах других стран. В 2009-2010 гг. были озвучены утверждённые Ага-ханом IV другие изменения ритуальных практик памирцев. Так, был изменён порядок бракосочетания (никох): главным новшеством стало то, что отныне стороны (жених и невеста) в присутствии двух взрослых свидетелей заключают договор о браке, согласно которому жених выплачивает будущей жене махр (свадебный подарок невесте от жениха) в размере, согласованном сторонами. Реформе подверглись и похоронно-поминальные ритуалы, в частности бытовавший у памирцев обряд возжигания лампады. Существенным моментом стала отмена жертвоприношения, вместо которого предлагаются альтернативные варианты: члены семьи умершего в течение нескольких дней после смерти родственника должны со-

блюдать пост либо обязуются посвятить определённое время волонтёрской деятельности, участвуя в работах, полезных для общины.

Анализируя в целом все изменения в ритуальной практике, диссертант отмечает, что основной их смысл заключается в максимальном упрощении обрядов, отмене архаических локальных форм и замене их на унифицированные в рамках всего исмаилитского сообщества правила. Обращает на себя внимание и тот факт, что предложенные изменения увеличивают значение арабского языка и стихов Корана, что сближает исмаилитские ритуалы с общемусульманской обрядовой практикой шиитов и суннитов.

В параграфе «Исмаилиты и религиозная политика Таджикистана» отмечается, что визиты Ага-хана IV в Таджикистан, неоднократные его встречи с руководством республики, экономическая и политическая поддержка, которую духовный глава исмаилитов оказывает стране, во многом способствовали укреплению отношений между исмаилитами и основным населением, исповедующим суннизм ханафитского толка. Тем не менее, несмотря на наличие позитивных моментов, сохраняется определённая напряжённость в этих отношениях. Возрождение исмаилизма и развитие исмаилитской общины вызывают опасения у представителей некоторых политических и религиозных групп внутри Таджикистана, которые видят в ней альтернативную политическую силу, будто бы способную потенциально угрожать целостности страны.

В 2009 г. в Таджикистане был принят новый закон «О религии и религиозных объединениях», который закрепил за ханафитским течением суннизма доминирующую позицию в духовной жизни республики. Что касается исмаилитов, то в первоначальном проекте закона о них вообще ничего не было сказано и с юридической точки зрения исмаилиты могли остаться как бы «вне закона». После дискуссий, а также по рекомендации ряда международных правовых организаций упоминание об исмаилитском молельном доме (джамоатхона) было включено в список разрешённых форм религиозных организаций.

В параграфе «Программы Фонда Ага-хана в ГБАО» содержится информация о действии различных программ Фонда Ага-хана в автономной области. Эти программы охватывает различные сферы. В социальном секторе приоритетными направлениями являются образование и здравоохранение. С 1996 г. Фонд начал оказывать помощь в развитии образовательной системы в регионе: были отремонтированы школьные здания, обеспечивались поставки учебников, разрабатывались концепции финансового управления и общественной поддержки школ. В 1998 г. в Хороге был открыт лицей Ага-хана. В 2000 г. Ага-хан IV подписал соглашение с президентами Таджикистана, Кыргызстана и Казахстана об учреждении Университета Центральной Азии. С 1997 г. Фонд Ага-хана поддерживает различные программы, направленные на улучшение здоровья населения ГБАО, в частности, обеспечение доступности лекарственных средств. Почти во всех районных больницах и в Центральный областной больнице г. Хорога были проведены ремонтно-восстановительные работы и установлено необходимое оборудование.

Завершает главу параграф «Изменения в обрядовой жизни памирцев», где описываются современные праздники, которые отмечают исмаилиты ГБАО. Наряду с общемусульманскими (Рамазан и Курбан) и официальными государственными праздниками исмаилиты отмечают свои специальные праздники: Иди Hyp (День Света) устраивается 25 мая в честь первого визита Ага-хана IV на Памир; праздник интронизации (Тахтнишини) Ага-хана IV, который устраивается 11 июля; 13 декабря памирцы отмечают день рождения (Рузи Мавлуд) Ага-хана IV. Эти праздники начали распространяться на Памире исключительно в постсоветский период и некоторое время даже носили официальный характер, в последние же годы их отмечают в семейном кругу. В диссертации говорится также, что прежние обычаи и обряды претерпели изменения и даже находятся на грани исчезновения. Уменьшению этнокультурной специфики способствуют интенсивные процессы глобализации и миграции, связанные, в том числе, и с активизацией межэтнических отношений.

В Заключении излагаются выводы диссертационного исследования:

1. Существует две группы исторических причин, которые обусловили специфику национального движения на Западном Памире на рубеже 1980-1990-х гг. К первой группе относятся географические и исторические факторы, которые способствовали тому, что в регионе на протяжении столетий сложились достаточно изолированные сообщества со своими языками, культурой, религией. На Западном Памире существовала длительная традиция самоуправления и полунезависимого политического статуса. При этом данный регион никогда не имел полноценной государственности, не будучи полностью самостоятельным, т.к. более мощные соседние державы оказывали большое влияние на местную жизнь и держали памирские территории под своим контролем. Вторая группа причин связана с политикой XX столетия. В рамках политического и правового устройства СССР был закреплён и заморожен двойственный статус Горно-Бадахшанской автономной области. С одной стороны, региону была придана административная самостоятельность, которая подразумевала, в частности, некие культурные особенности местного населения; с другой - никаких точных отсылок к этим особенностям не было, что оставляло возможность для противоречивых толкований, в чём состоит специфика населения ГБАО.

2. На рубеже 1980-1990-х гг., следуя во многом общим тенденциям на советском политическом пространстве, в ГБАО (и в Таджикистане в целом) стало формироваться национальное движение памирцев, в котором активно участвовали неформальные лидеры, а позднее и представители официальной власти ГБАО. Они требовали повышения статуса автономии, предоставления ей больших политических, экономических и культурно-языковых прав. Эти требования вытекали из положения, которое сложилось к тому времени на Западном Памире, где образовалось множество нерешённых социальных, экономических и культурных проблем, возникла диспропорция в развитии между ГБАО и остальной частью Таджикской ССР.

В это время у жителей региона росло осознание себя в качестве отдельной общности со своими особенностями. Правда, эти настроения так и не оформились в ясное и недвусмысленное провозглашение отдельного «бадах-шанского (памирского) народа» (или народов) с полным противопоставлением себя таджикской нации, что не даёт нам основания назвать данное движение полноценно национальным. Лидеры движения, возможно, двигались к такой цели, но ближайшая их задача состояла в укреплении своих политических позиций. Кульминацией этого этапа стало принятие Декларации об образовании Автономной республики Бадахшан.

С конца 1992 г. национальное движение памирцев пошло на спад, что было связано с резким ухудшением социально-экономических условий жизни и развернувшейся в Таджикистане гражданской войной. В такой ситуации лидерами памирцев стали не идеологи, а полевые командиры, которые решали только текущие задачи безопасности и выживания или боролись между собой за власть. Резкое падение уровня жизни, безработица и, наконец, военные действия, в ходе которых памирцы преследовались и уничтожались по региональному, конфессиональному и культурному признакам, самым негативным образом повлияли на общую ситуацию в области и прервали процесс этнической мобилизации.

С 1995-1997 г. в ГБАО начался этап стабилизации политического и экономического положения и укрепления контроля со стороны Душанбе. Правовые основы отношений между Центром и Памиром были заложены в новой Конституции Республики Таджикистан 1994 г. и в Конституционном законе «О ГБАО», принятом в 1995 г., которые стали реализовываться в полном объёме после окончания гражданской войны. В этот период движение памирцев, так и не сформировавшись окончательно как национальное, сошло на нет. Часть местных лидеров и населения, так или иначе, вписалась в сложившуюся политическую и экономическую систему, другие вынуждены были отказаться от публичного озвучивания прежних идей, опасаясь преследований, значительное же число активных памирцев решило связать свою дальнейшую судьбу с миграцией за пределы Памира и Таджикистана. Нынешний статус автономии с урезанными полномочиями носит формальный характер и во многом повторяет противоречивое положение области в составе Таджикской ССР.

3. Как и во многих других республиках и регионах бывшего Союза, Гор-но-Бадахшанская автономная область Таджикской ССР пережила на рубеже 1980-1990-х гг. рост общественного интереса к теме поддержки и возрождения памирских языков и памирской идентичности. Этот процесс постепенно набирал силу и политизировался, - культурные стремления превращались в политические требования. Однако, в отличие от других частей СССР, такое превращение оказалось неполным и незавершённым, проблемы сначала подвисли в замороженном состоянии, а затем - по мере укрепления центральной власти в Таджикистане - вернулись в тоже положение, в котором существовали в советское время. Нынешняя языковая политика руководства в отношении памирских

языков носит противоречивый характер: с одной стороны, принятый в 2009 г. «Закон о языке» гарантирует их сохранение и развитие, с другой - он не предусматривает законодательных мер для исполнения этих гарантий. Вопрос об отдельной этнической идентичности памирцев по мере укрепления центральной власти и вовсе перестал быть обсуждаемым в Таджикистане.

Среди причин именно такого развития ситуации можно назвать не только отсутствие в ГБАО и у её элиты достаточных материальных и людских ресурсов, чтобы подкрепить свои требования и вынудить центральную власть прислушаться к ним, но и противоречивый, неоднозначный характер самой проблемы: неопределённость роли местных языков и их функциональной пользы для населения, внутреннюю раздробленность памирского общества на более мелкие сообщества со своими идентичностями и интересами. Нынешние этнические процессы на Западном Памире имеют сложный и разнонаправленный характер: продолжается процесс консолидации памирского населения в единую общность «памирцы», но одновременно усиливается ассимиляции этой общности таджиками. Какая из указанных тенденций возобладает в будущем зависит от множества факторов и обстоятельств.

4. В роли стержневого компонента идентичности памирцев, как и в прежние века, выступает религия (в виде исмаилизма). Этот фактор оказывал и продолжает оказывать заметное влияние, как на процессы этнического объединения, так и на процессы этнического разделения. Религиозная идентичность является важным элементом взаимодействия между людьми и группами и образует базисные представления о «своих» и «чужих». На протяжении долгого исторического периода исмаилизм был неотъемлемым компонентом культурной и социальной жизни народов Памира. Он играл одну из главных ролей в обособлении этнического развития памирцев, был мощным барьером на пути их сближения с таджиками, которые исповедуют ислам суннитского толка. По сути, религиозно-общинное самосознание превалировало над этническим, выделяя памирских исмаилитов в самостоятельную общность. Как только этот религиозный фактор утрачивал свою роль (как в случае с ванджцами и язгулямца-ми), процессы ассимиляции становились необратимыми.

В советское время ослабление религии, в том числе исмаилизма, сопровождалось более настойчивыми попытками интегрировать памирцев в таджикское общество и превратить их в этнографическую группу таджикской нации. Однако после распада СССР можно наблюдать процесс, когда возвращение ис-маилитской религии вновь укрепляет этноконфессиональную идентичность «памирцев-исмаилитов». Исмаилизм на постсоветском Западном Памире превратился в серьёзный фактор стабильности и развития, помог сгладить некоторые проблемы во взаимоотношениях исмаилитской и суннитской общин, которые особенно проявились в годы гражданской войны. Возрождение исмаилизма, в каком-то смысле, положило конец кризису памирской идентичности и развернуло последнюю из этнической плоскости в конфессиональную, сняв остроту таджикско-памирского противостояния. Формирующуюся в результате

на Памире общность нельзя назвать нацией или этносом, у неё нет единого общего языка - памирцы говорят на разных языках. Тем не менее, приверженность исмаилизму является фактором объединения и даже стандартизации об-щепамирской культуры, что позволяет говорить об этноконфессиональном единстве исмаилитов Памира.

5. Пример развития социально-политических и этнокультурных процессов на Западном Памире за последние четверть столетия лет демонстрирует те возможности и ограничения, которые существуют в процессе формирования нации. Культурное своеобразие памирского населения стало поводом для постепенной эскалации политических требований на рубеже 1980-1990-х гг. и для попыток сформировать подобие «национального движения». Тогда можно было наблюдать, как памирская элита предпринимала шаг за шагом решения, которые в итоге неизбежно должны были, как казалось, привести к провозглашению «бадахшанской (памирской) нации». Однако целый ряд внешних и внутренних факторов, о которых было сказано, не позволили этому процессу дойти до своего логического завершения, и памирцы остались частью таджикской нации. В настоящее время происходит постепенный процесс конфессиональный консолидации памирцев при активном участии внешней силы, но сложно прогнозировать, закончится ли он когда-нибудь созданием отдельной «бадахшанской (памирской) нации», что в принципе не исключено при определённых обстоятельствах, или же таджикская идентичность памирцев устоит, а «памирскость» останется всего лишь региональной особенностью. Формирование чувства принадлежности к одному народу (нации), таким образом, - сложный и противоречивый процесс, который имеет циклический характер, ускоряется или замедляется при определённых условиях, иногда и вовсе оказывается безуспешным, несмотря на выраженное стремление части населения и элиты.

Публикации по теме диссертации:

Статьи в рецензируемых изданиях по списку ВАК:

1. Исмашшзм в независимом Таджикистане: возрождение и реформа // Этнографическое обозрение. 2011, № 2. С. 16-27.

2. Проблемы развития и сохранения памирских языков в современном Таджикистане // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Научно-теоретический и прикладной журнал. 2011,№ 7(13), часть 1. С.191-196.

3. Проблема памирской автономии в Таджикистане на рубеже 1980-1990-х годов // Вестник Челябинского государственного университета. Сер.: История. 2011, вып. 46. №22. С.78-81.

Другие публикации

4. Исмашшзм на постсоветском Памире // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Всеобщая история. 2010. Л'« 2. С.78-85.

5. Этнополитическая ситуация на Памире (конец 1980-1990 гг.) // Материалы научно-практической конференции «Историко-культурное наследие и современная этнология. 16-17 декабря 2010 г.». М., 2011. С. 167-172.

Подписано в печати 19.01.2012. Формат 60x84 Текст. 18уч.-изд. л. Тираж: 100 экз. Заказ №37 Участок оперативной полиграфии ИЭА РАН 11991 Москва, Ленинский проспект 32 а.

Текст диссертации на тему "Социально-политические и этнокультурные трансформации на постсоветском Памире"

61 12-7/275

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ ИМ. H.H. МИКЛУХО-МАКЛАЯ

На правах рукописи

Худоеров Муниршо Мулломамадович

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ

ТРАНСФОРМАЦИИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПАМИРЕ

Специальность: 07.00.07 Этнография, этнология и антропология

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель доктор исторических наук С. Н. Абашин

Москва - 2012

ОГЛАВЕНИЕ

Введение........................................................................................4

Глава 1. Краткая история Памира...................................................16

1.1. Памир до присоединения к России.........................................16

1.2.Российская империя и Памир.....................................................21

1.3. Изучение населения Памира...................................................23

1.4. Советская власть и Памир........................................................26

1.5. Национальная политика советской власти..................................30

1.6. Изучение этнических процессов и идентичностей на Памире

в советский период....................................................................36

1.7. Правовой статус ГБАО в советское время...................................42

Глава 2. История Западного Памира в 1990-2000-е годы............................46

2.1. Накануне распада СССР........................................................47

2.2. Автономная республика Бадахшан...........................................56

2.3. Памирцы и начало внутритаджикского противостояния................62

2.4. Памир и памирцы в годы гражданской войны.............................65

2.5. Россия и российские пограничники в ГБАО/АРБ.........................73

2.6. Социально-экономическая ситуация на Памире............................75

2.7. Статус Памира в конституции 1994 г........................................77

2.8. Мирное соглашение 1997 г.....................................................81

2.9. Социально-экономическое развитие ГБАО..................................84

2.10. Политический процессы и статус ГБАО...................................88

Глава 3. Язык и идентичность..........................................................95

3.1. Проблема памирских языков....................................................95

3.2. Этническое самосознание у памирцев.......................................111

Глава 4. Исмаилизм...........................................................................121

4.1. История исмаилизма...............................................................121

4.2. История исмаилизма на Памире..............................................128

4.3.Исмаилизм в независимом Таджикистане...................................134

4.4. ИТРЕК и религиозные реформы на Памире..............................142

4.5. Исмаилиты и религиозная политика Таджикистана.....................150

4.6. Программы Фонд Ага-хана в ГБАО........................................153

4.7. Изменения в обрядовой жизни памирцев.................................158

Заключение..................................................................................163

Список использованной литературы.....................................................169

Приложения..................................................................................186

ВВЕДЕНИЕ

Распад Советского Союза в 1991 г. считается одним из значительных событий прошлого века. Он сопровождался социальными кризисами и политическими потрясениями, которые охватили всё советское пространство. Процессы в разных частях СССР имели во многом общую природу и общие особенности - в частности, на повестке дня оказались проблемы национального самоопределения, появились и активизировались многочисленные националистические движения, которые требовали пересмотра статусов отдельных этнических групп и их языка, в итоге начался «парад суверенитетов», который так или иначе охватил все союзные республики, автономные республики и области. При всём сходстве и единой основе такого рода кризисов и потрясений, в каждом регионе они также имели и свою специфику, развивались по своей особой логике под воздействием множества местных причин и факторов. В результате распад СССР представлял собой цепочку самых разных распадов, каждый из которых вносил свою лепту в ход событий.

Прошло уже два десятилетия с момента крушения Советского Союза, тем не менее это событие и вызванные им трансформации на постсоветском пространстве до сих пор остаются в центре внимания исследователей различных дисциплин. Для этнологов интерес представляет проблема обострения национальных чувств и превращения повседневного разделения «мы/они» в различные политические формы - борьбу за культурные права и автономию, в сепаратизм, в межэтнические конфликты и т.д.

В предлагаемой диссертации рассматриваются указанные явления на примере Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана (ГБАО), которая пережила собственный процесс формирования национального движения на рубеже 1980-1990-х годов. Эти события имели множество специфических черт, представляющих интерес для этнологов. Во-первых, население ГБАО включает в себя множество небольших этнических сообществ, говорящих в быту на своих языках и имеющих некоторые культурные особенности, - бар-

4

тангцев, ваханцев, ишкашимцев, рушанцев, шугнанцев и др. Во-вторых, большинство этих групп исповедуют исмаилизм - одно из шиитских течений ислама, что существенно отличает их от остального населения Таджикистана, хотя и исповедующего ислам, но относящегося к другой его ветви - суннизму, с большими различиями в ритуальной практике и догматике. В-третьих, несмотря на религиозные, культурные и языковые отличия от таджиков, население ГБАО официально записано «таджиками» и рассматривается властью как «этнографическая группа» в составе таджикской нации, местные языки не имеют официального статуса, а многие выходцы из автономной области действительно легко ассимилируются в таджикскую среду и считают себя «таджиками». Наконец, ещё одна особенность заключается в том, что горная территория ГБАО даже в сравнительно отсталом по развитию Таджикистане всегда была наиболее бедным регионом, с неразвитой социальной и экономической инфраструктурой, что приводило к постоянному выталкиванию населения за его пределы и к заметной горизонтальной и вертикальной мобильности, что в свою очередь привело к образованию в Душанбе и других регионах Таджикистана довольно успешной и влиятельной группы выходцев с Памира.

Все указанные обстоятельства имели следствием тот факт, что национальное движение (и, соответственно, национальное самосознание) в ГБАО гак и не оформилось окончательно, оно всегда имело неполный, противоречивый характер и сложную внутреннюю структуру. К тому же процесс его формирования был прерван начавшейся в Таджикистане в 1992 г. гражданской войной, которая сместила акценты в политической и общественной жизни с проблем культуры, языка и самосознания на проблемы физического выживания. Все эти события и последствия распада СССР для жителей ГБАО стали темой настоящей диссертации.

Объектом исследования является население ГБАО, в отношении которого в научной литературе используются также термины «памирские таджики», «памирцы», «памирские народы» или «припамирские народности».

Предмет диссертационной работы - политические и этнокультурные процессы в ГБАО.

Хронологически диссертация посвящена анализу современной ситуации в ГБАО, поэтому её основное содержание охватывает период с 1988 г. по настоящее время. В диссертации также рассматриваются некоторые исторические аспекты этнокультурных процессов на Западном Памире.

Цель и задачи исследования. Цель данной диссертации - описание, оценка и анализ этнокультурных, институционально-правовых и социальных трансформаций, которые произошли в ГБАО в указанный выше период. В качестве конкретных задач выдвигаются следующие:

- описать и дать оценку этнокультурным процессам, происходившим на территории Памира в средние века и в новое время;

- описать практику этнической самоидентификации у памирцев, представить различные точки зрения на вопрос их этнической принадлежности;

- проанализировать причины и факторы так называемого национального возрождения в ГБАО в конце 1980-х гг., определить его проблемные точки, дать характеристику Декларации о преобразовании ГБАО в Автономную республику Бадахшан (АРБ), проекту Конституции АРБ и пр.;

- изучить причины, по которым национальное движение в ГБАО не смогло достичь заявленных целей, описать нынешнюю ситуацию в автономной области;

- рассмотреть дискуссии о возрождении памирских языков как фактор формирования национального движения;

- выявить значение исмаилизма в консолидации памирских народов и показать роль Фонда Ага-хана в решении социально-экономических и культурных проблем постсоветской ГБАО.

Степень изученности проблемы. Политические и этнокультурные процессы на Западном Памире освещены в научной литературе отрывочно и не всегда полно. Это объяснятся, во-первых, тем, что длительное время проведение исследований в указанном регионе было затруднено - в советское время

6

там действовал пограничный режим, в 1990-е гг. регион находился в состоянии необъявленной войны. Во-вторых, вопрос о статусе ГБАО, идентичности и языке его населения всегда являлся проблемным и чувствительным для Таджикистана, поэтому в советский период дискуссии на эту тему были сильно ограничены - в период же независимости ограничения стали ещё сильнее. Тем не менее, в XX в. был создан корпус этнографической, филологической, исторической и политологической литературы, в которой освещена тема этничности па-мирцев, и настоящая диссертация, посвящённая новейшему времени, опирается на неё, продолжает традиции изучения памирского региона.

Вопрос об идентичности памирского населения, определении его культурных особенностей впервые был поставлен чуть более ста лет тому назад. После фактического присоединения Западного Памира к России в 1895 г. изучение местной культуры и языков приобрело систематический характер, и безусловное первенство в этой сфере принадлежало российским учёным. В частности, посетивший несколько раз Западный Памир российский путешественник A.A. Бобринский подробно описал обычаи и представления населения региона, опубликовав об этом две книги1. Большой вклад в изучение этнографии памир-цев внёс востоковед М.С. Андреев, который также неоднократно бывал в различных районах Западного Памира2. Исследованием региона в 1910-1920-е гг. занимался другой российский учёный-иранист, И.И. Зарубин, в его трудах, написанных в советское время, можно увидеть стремление научно классифицировать состав местного населения и определить его этническую принадлежность3.

1 Бобринский А.А. Секта Исмаилья в русских и бухарских пределах Средней Азии. Географическое распространение и организация. М., 1902; Он же. Горцы верховьев Пянджа (ваханцы и ишкашимцы). М., 1908.

2 Андреев М.С., Половцев А.А. Материалы по этнографии иранских племён Средней Азии (Ишкашим и Вахан) // Сб. Музея антропологии и этнографии при Императорской академии наук. Т. 1. Вып. IX. СПб., 1911; Андреев М.С. Таджики долины Хуф (верховья Аму-Дарьи). Вып. 1-2. Сталинабад, 1953, 1958.

3 Зарубин И.И. Материалы и заметки по этнографии горных таджиков. Долина Бартанга. Пг., 1917; Он же. Список народностей Туркестанского края. Л., 1925.

7

Начиная с 1940-х гг. ведущим российским специалистом по изучению этнографии и этнических процессов на Памире становится Л.Ф. Моногарова. Она, в частности, сформулировала точку зрения, согласно которой у народностей Западного Памира одновременно происходят как процессы ассимиляции с таджиками, так и процессы консолидации в этническую общность «памирцев», которая может рассматриваться в качестве субэтноса в составе таджиков4. Дискуссия на эту тему развернулась на страницах журнала «Советская этнография» в 1988-1989 гг.5

Особым направлением в исследовании Западного Памира в советское время оставались местные языки. Их изучением и сбором фольклора занимались видные советские лингвисты-иранисты М.Н. Боголюбов, B.C. Соколова, Л.Г. Герценберг, Т.Н. Пахалина, И.М. Стеблин-Каменский, A.JI. Грюнберг, Д.И. Эдельман и др., в трудах которых имеются и сведения этнографического характера6. Об интересе к истории и этнографии Западного Памира свидетельствует публикация в 1975 г. отдельного выпуска о регионе в серии «Страны и народы Востока»7.

4 Моногарова Л.Ф. Преобразования в быту и культуре памирских народностей. М., 1972; Она же. Памирцы // Вопросы истории. 1973, № 2. С.213-219; Она же. Этнический состав и этнические процессы в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикской ССР // Страны и народы Востока. Вып. XVI. Памир. М., 1975. С. 174-191; Она же. Эволюция национального самосознания припамир-ских народностей // Этнические процессы у национальных групп Средней Азии и Казахстана. М., 1980. С. 125-135; Она же. Памирцы - народности или субэтносы таджиков? // Советская этнография (СЭ). 1989, № 5, и др.

5 Чешко C.B. Время стирать «белые пятна» // СЭ. 1988, № 6. С.3-15; Он же. Не публицистично, но и не научно (ответ оппоненту) // СЭ. 1989, № 5. С.23-28; Давыдов A.C. Не обоснованно, зато публицистично // СЭ. 1989, № 5. С. 15-23; Грюнберг А.Л., Стеблин-Каменский И.М. Несколько замечаний по поводу отклика A.C. Давыдова на статью C.B. Чешко // СЭ. 1989, № 5. С.35-38.

6 Пахалина Т.Н. Ишкашимский язык. М., 1959; Она же. Сарыкольский язык. М., 1966; Она же. Памирские языки. М., 1969; Она же. Ваханский язык. М., 1975; Стеблин-Каменский И.М. Историческая фонетика ваханского языка. АКД. Л., 1971; Грюнберг А.Л. Языки Восточного Гиндукуша. Муиджанский. Л., 1972; Эдельман Д.И. Язгулямский язык. М., 1966, и др.

7 Страны и народы Востока. Вып. XVI. Памир. М., 1975.

8

Изучение Памира активно развивалось и в самом Таджикистане. В 1967 г. в Институте языка и литературы Академии наук Таджикской ССР был организован сектор памирских языков, преобразованный с 1974 г. в отдел памирове-дения, руководителем которого на протяжении многих лет был доктор филологических наук Д.К. Карамшоев. Сотрудники отдела основное внимание уделяли проблеме языков8. Важные страницы истории Памира в новый и новейший периоды нашли своё отражение в вышедшей в 1981 г. (и переизданной в 1985 г.) книге «Очерки по истории Советского Бадахшана», в которой рассматривались вопросы истории, археологии, этнографии и лингвистических особенностей ре-

9

гиона .

Распад СССР в 1991 г. и последовавшая за этим гражданская война в Таджикистане привели к тому, что научное изучение Западного Памира было практически свёрнуто. Интерес к региону вновь стал расти лишь в 2000-е гг. Появилось несколько статей российских учёных Л.Ф. Моногаровой и В.И. Бушкова об этнических процессах среди памирцев10. Особо следует отметить работу В.И. Бушкова и Д.В. Микульского о причинах и ходе гражданской войны в Таджикистане". Большая заслуга в изучении роли исмаилизма в духовной жизни памирцев, особенно в постсоветский период, принадлежит Т.С. Калан-

8 Додихудоев Р.Х. Материалы по исторической фонетике иранских языков. Душанбе, 1962; Карамшоев Д. Баджувский диалект шугнанского языка. Душанбе, 1962; Файзов М. Язык рушанцев Советского Памира. Душанбе, 1966; Карамхудоев Н. Бартангский язык (фонетика и морфология). Душанбе, 1974; Лашкарбеков Б. Огласовка основы презенса ваханского языка // Памироведение (вопросы филологии). Душанбе, 1975, и др.

9 Очерки по истории Советского Бадахшана. Душанбе, 1981; Очерки по истории Советского Бадахшана. 2-е изд., исп. и доп. Душанбе, 1985.

10 Бушков В.И., Моногарова Л.Ф. Этнические процессы в Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан в XX в. // Центральная Азия и Кавказ. 2000, № 5. С.215-224; Моногарова Л.Ф. Ассимиляция и консолидация памирских народов // Среднеазиатский этнографический сборник. Вып. IV. М., 2001. С.47-55; Она же. Пятьдесят лет с народами Памира // Этнографическое обозрение. 2003, №4. С. 119-136.

11 Бушков В.И. Микульский Д.В. Анатомия гражданской войны в Таджикистане. М., 1997.

дарову12. Он выдвинул, в частности, тезис о том, что памирцы формируются в «этноконфессиональную общность». В 2004 г. была опубликована монография

13

Т.С. Каландарова «Шугнанцы (историко-этнографическое исследование)» .

Интерес для настоящего исследования представляют ещё несколько работ по Памиру, изданных в России в последние годы. В книге Л.Н. Харюкова «Англо-русское соперничество в Центральной Азии и исмаилизм» рассматривается роль исмаилитских духовных наставников (пиров), анализируется политика российской и советской власти на Западном Памире14. В монографии достаточно много спорных моментов, поскольку она базируется на материалах, собранных в архивах КГБ, и написана в явно антирелигиозном духе. В 2006 г. вышел сборник «Памирская экспедиция (статьи и материалы полевых исследований)», подготовленный коллективом авторов из России, Таджикистана и Канады15. В центре их внимания - история ислама у памирских народов, значение памятников исмаилизма и доисламской культуры, этнолингвистические вопросы, степень восприимчивости традиционных горных сообществ к неизбежному воздействию процессов глобализации. Интерес представляет, в частности, статья Н.М. Емельяновой об отношениях исмаилитов и суннитов. Роли исмаилизма в жизни народов Памира и Гиндукуша посвящён также ряд других работ ис-16

следовательницы .

В современном Таджикистане издаётся множество, главным образом, публицистических работ, касающихся постсоветского периода в исто