автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.03
диссертация на тему: Социально-политические взгляды Н. М. Карамзина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социально-политические взгляды Н. М. Карамзина"

л о московским государственный университет

^ \s3fc им. м.в. ломоносова

Диссертационный Совет (К 053. 05. 88) по философским и политическим наукам.

На правах рукописи

ЕРМАШОВ щи Васильевич

социально-политические взгляды н.м. карамзина

Специальность 23.00.03 - политическая культура и идеология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

V ь

Ом

москва -1998 \

Работа выполнена на кафедре Истории социально-политических учений философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова.

Научный руководитель

кандидат философских наук, доцент Шпринянц А. А.

Официальные оппоненты

доктор философских наук, профессор Маслин М.А.

кандидат философских наук, ст. н. с. Худушина И.Ф.

Ведущая организация

Российская академия государственной службы при Президенте РФ, кафедра Истории русской государственности и общественно-философской мысли.

Защита состоится " "¿¿(¿dL 1998 г. в часов на заседании диссертационного Совета (К 053. 05. 88) по философским и политическим наукам в Московском Государственном Университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, 11 этаж, аудитория /7с1/.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки им. A.M. Горького (МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослан 1998 г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета

Цыганкова Э.Н.

i. общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Необходимость стабилизации социального уклада и обретения устойчивого порядка в государстве как никогда отличают современное состояние российского общества. В переломные периоды истории, подобные тому, который оно переживает в настоящее время, с особой остротой возникает вопрос о соотношении старого и нового, прошедшего и будущего, отжившего свой век и только начинающего жить. В этой связи неизбежно возрастает интерес как в целом к историческому прошлому страны, так и в частности к изучению наследия отечественной социально-политической мысли. В рамках такой ретроспективной направленности научных исследований не вызывает особого удивления повышенное внимание к истории консервативных общественно-политических учений.

Более того, в обществе формируется определенного рода мода на консерватизм, что, конечно же, не случайно, во многом объясняется ощущением "политической "безродности" или "сиротства" в идейной ориентации"1 и отражает реальные потребности. По верному замечанию A.A. Галкина - "в какой-то мере это естественно. Социалистическая идея была в значительной степени скомпрометирована и только сейчас началось ее медленное возрождение. Либерально-демократическая идея усилиями последних трех лет тоже дискредитирована. Поэтому взгляды многих политически ангажированных людей обратились к консерватизму"2. При этом, если одни надеются вернуться к дореволюционной русской консервативной традиции, то другие "пытаются выдать за консерватизм ностальгию по ... коммунистическому обществу" или "маскируют под этикеткой консерватизма националистические праворадикальные воззрения"3. Таким образом, не только практическая насущность консервативной идеи сегодня в России, но и проблемы определения аутентичности, идентифи-

' Филиппова Т.А. Мудрость без рефлексии // Кентавр. 1993. №6. - С.51.

Л

Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития (Материалы "круглого стола") // Полис. 1995. №4. - С. 59.

Рахшмпр П. Предисловие // Культурный консерватизм в США. - Пермь, 1995. - С.7.

кащга и самоидентификации политических сил в нашем обществе ставят на повестку дня вопросы изучения идейного содержания и анализа практического опыта отечественного консерватизма.

Возникшая на рубеже 80-90-х годов потребность в переосмыслении господствовавшей в отечественных общественных науках теории марксизма, привела и к переосмыслению сложившейся в марксистской традиции иерархии различных идейно-теоретических течений1. В эти годы был опубликован ряд монографических и коллективных работ, в которых обстоятельно и детально анализировались основные положения консервативной идеологии2. Большинство из них были посвящены преимущественно проблемам западного консерватизма, в силу чего "сложилась совершенно скандальная ситуация, когда наши представления о развитии зарубежной консервативной мысли гораздо обширнее знаний об отечественном консерватизме, его особенностях и типологии"3.

Консерватизм, являющийся одной из главных политико-культурных традиций России, долгое время в нашей стране оставался на обочине научной мысли.

Тем не менее, в последнее время вышли в свет несколько публикаций, затрагивающих вопрос о необходимости анализа именно русского консерватизма как течения социально-политической мысли4. Однако простой констатации того, что в России "были великолепные идейные разработки этого течения и в философско-теоретической, и в более конкретных: культурной, социально-политической и даже эко-

' См., напр.: Мнгранян A.M. Переосмысливая консерватизм // Вопросы философии. 1990. №11. - С. 114-115; Современный консерватизм. - М., 1992. Гл.Ш.

См., напр.: Галкин A.A., Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. -М„ 1987; Гусев В.А. Консервативные идеологии II Социс. 1994. №11; Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник Моск. ун-та. Серия 12: Политические науки. 1997. №2; Консерватизма в США: прошлое и настоящее. Сб. ст. - М., 1990; Мельвиль А. Ю. Социальная философия современного американского консерватизма. - М., 1980; Неоконсерватизм: философия, идеология, политика. - М., 1992; Панарин A.C. Стиль "ретро" в идеологии и политике. - М„ 1989; Современный консерватизм. - М., 1992 и др.

Соловьев Э.Г. О некоторых особенностях формирования консервативного идейного комплекса в России. К постановке проблемы // Проблемы общественно-политической мысли в зеркале новой российской политологии. - М„ 1994. - С.З.

4 См.: Консерватизм в России ("круглый стол") // Социс. 1993. №1; Консерватор: эксперт, гражданин, правитель. Государство, общество, частная жизнь, познание ("круглый стол") // Вестник Моск. ун-та. Серия 12: Политические науки. 1995. №4; Пивоваров Ю.С. Время Карамзина и "Записка о древней и новой России" // Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - М., 1991; Соловьев Э.Г. У истоков российского консерватизма //Полис. 1997. №3 и др.

номической областях"1, явно недостаточно, как недостаточно и специального разбора взглядов отдельных русских консервативных мыслителей. Нельзя не согласиться с тем, что "наличие богатейшего и почти неизвестного даже многим ученым идейного наследия русского консерватизма делает изучение истории философско-политических исканий охранителей более чем актуальным"2.

По-видимому, пришла очередь комплексного исследования всей русской консервативной традиции, что предполагает как изучите проблемы возникновения и формирования консервативной идеолопш в России, так и сравнительный анализ идейного комплекса отечественных и европейских консерваторов, а также выяснения специфики и основных направлений русского консерватизма с учетом социально-экономических и политических особенностей России.

Настоящая работа, не претендующая на полноту анализа и бесспорность изложения, представляет собой попытку своего рода восполнения одного из указанных пробелов и посвящена рассмотрению проблемы возникновения русского консерватизма, - проблемы, неразрывно связанной с именем русского писателя, историка и политического мыслителя Николая Михайловича Карамзина (1766 - 1826).

Степень разработанности проблемы. Нельзя сказать, что обозначенные вопросы не освещались в историографии. По всем этим вопросам имеется довольно обширная исследовательская литература, которую условно можно разделить на три группы.

Во-первых, это ряд научных работ, затрагивающих наиболее общие проблемы теории и истории консервативных социально-политических учений. Здесь необходимо выделить труды немецкого социолога К.Манхейма, польского историка Е.Шацкого и американского исследователя русской общественной мысли А.Валицкого3. В основном с опорой на эти источники был проведен анализ понятия "консерватизм", определен исходный рубеж консервативных течений. Исследования отечественных авторов А.А.Галкина и П.Ю.Рахшмира,

' Консерватизм в России ("круглый стол") // Социс. 1993. №1. - С.43.

2 Лебедева Г.Н. Философские принципы русского консерватизма втор. пол. XIX века в публицистике М.Н.Каткова. Автореф. ...к.ф.н. - СПб., 1995. - С.4.

т

См.: Манхейм К. Консервативная мысль // Манхейм К. Диагноз нашего времени. -М„ 1994; Славянофильство и западничество: консервативная и либеральная утопия в работах Анджея Валицкого. Реф. сб. - Вып. 1. - М., 1991; Шацкий Е. Утопия и традиция. -М„ 1990.

А.М.Миграняна, К.С.Гаджиева1, а также уже упомянутого Манхейма послужили фактологической базой для классификации основных идей и проблемных блоков консервативной мысли. Для всех вышеперечисленных ученых характерен такой подход к феномену идеологии (в т. ч. й консервативной), при котором идеология понимается как продукт действительной жизни, "как интегральная часть исторического процесса"2.

Во-вторых, это литература, посвященная истории духовного и социально-экономического развития России рубежа XVIII - XIX веков. Данная группа источников в значительной мере помогает рассмотрению консерватизма прежде всего сквозь призму его реального функционирования, в конкретном историческом контексте российской идейно-политической жизни. Позиции, выработанные отечественными авторами по некоторым проблемам политической истории российского самодержавия3, а также по проблеме "догоняющего пути" развития России и ее интеллектуальной зависимости от Европы4, позволяют вплотную приблизиться к теме выявления причин формирования консервативно-охранительных тенденций в русской общественной мысли того времени.

И, наконец, третья группа использованной литературы, наиболее представительная в количественном отношении, непосредственно касается вопросов изучения творческого наследия Н.М.Карамзина.

Однако здесь необходимо отметить, что историография творческого наследия Карамзина, - причем, той его стороны, которая ха-

' См.: Галкин A.A., Рахшмир Г1.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. - М., 1987; Мигранан A.M. Переосмысливая консерватизм У/ Вопросы философии. 1990. №11; Гад-жиев К.С. Политическая наука. - М., 1994; он же. Гаджиев К.С. Современный консерватизм: опыттипологнзации // Новая и новейшая история. 1991. №1.

т

Манхейм К. Консервативная мысль II Манхейм К. Диагноз нашего времени. - М.. 1994.-С.573.

J См.: Ланда С.С. Дух революционных преобразований. - М., 1975.; Лотман Ю.М. "О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях" Карамзина -памятник русской публицистики начала XIX века // Литературная учеба. 1988. №4; Ми-ронеако C.B. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. -М., 1989; Эйдельман Н.Я. Грань веков. Политическая борьба в России. Конец XVIII -начало XIX столетия. СПб., 1992; он же. Последний летописец. М., 1983.

4 См., напр.: Пантин И.К., Плимак Е.Г., Хорос В.Г. Революционная традиция в России. - М., 1986; Пивоваров Ю.С. Время Карамзина и "Записка о древней и новой России" И Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - М., 1991; Соловьев Э.Г. О некоторых особенностях формирования консервативного идейного комплекса в России. К постановке проблемы // Проблемы общественно-политической мысли в зеркале новой российской политологии. - М., 1994; Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа. - М., 1985; Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей. - Париж, YMKA-Press, 1955.

растеризует историка как оригинального политического мыслителя, -только начинает разрабатываться в отечественной науке. Дело в том, на протяжении длительного периода времени исследование социально-политической позиции Карамзина либо находилось в весьма сильной зависимости от идеологической конъюнктуры, либо играло как бы подчиненную и вспомогательную роль в общем анализе его исторической концепции. Соответственно, при всем кажущемся обилии исследовательского материала, очевиден факт преобладания работ, преследующих цель изучения более историософской, нежели социально-политической составляющей мировоззрения русского писателя.

Все это обуславливает необходимость аналитического обзора именно той части литературы, которая в большей или меньшей степе™ содержит в себе научные выводы и оценки, позволяющие судить о Карамзине, в первую очередь, как об авторе яркой политической доктрины и как об одном из основателей целого направления русской общественной мысли XIX века - отечественного консерватизма.

Современникам Карамзина и следующему за ними поколению нельзя поставить в вину отсутствие интереса к результатам его творческой деятельности. Однако, на наш взгляд, о какой-либо научности анализа карамзинской политической программы говорить не приходится вплоть до 1870-х годов. Это объясняется, по крайней мере, тремя причинами общего характера.

Во-первых, выхолощенная и возведенная в ранг одиозной идеологии примитивного монархизма концепция историка была поставлена официальными властями царской России вне рамок, допускающих ее прочтение даже с малейшими намеками на критику. Во-вторых, главный политический трактат Н.М.Карамзина, "Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях", был практически неизвестен российской читающей публике. В полном объеме он впервые был опубликован лишь в 1861 году, да и то за границей - в Берлине1.

И, наконец, в-третьих, удивительное по силе своего воздействия на современников обаяние самой личности Карамзина обусловило то благоговейное восприятие карамзинского наследия, которое привело крупнейших писателей того времени к своеобразной "конкуренции" по части хвалебных характеристик Карамзина и его роли в истории

' См. об этом: Альтман М.М. Публикация "Записки о древней и новой России" Н.М. Карамзина и царская цензура// Вопросы истории. 1982. №4.

русской культуры: "у нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина "(Пушкин A.C.); "не по силам нам оценить его (Карамзина - Д.Е.) достоинство" (Киреевский И.В.); "подвиг великий!" (БелинскийВ.Г.), "необыкновенный человек" (Чаадаев П.Я.), "явление необыкновенное" (Гоголь Н.В.) и т.п.1

Первые попытки содержательного разбора социально-политической концепции Карамзина были предприняты либеральным историком А.Н. Пыпиным. Более чем неумеренное официальное восхваление историографа по случаю его столетнего юбилея побудило представителей либерального лагеря русской общественной мысли к выработке своего - снисходительно-критического - толкования значения творчества Карамзина. Именно такой односторонний подход к рассматриваемой проблеме в полной мере присущ и Пыпину. Если, с одной стороны, ему принадлежит заслуга первого комментатора знаменитой "Записки о древней и новой России", то, с другой стороны, с него же начинается отсчет и тех негативных и пристрастных оценок карамзинского наследия, которые, перекочевав из дореволюционной историографии в советскую, дожили в некоторых случаях и до наших дней.2

Вслед за Пыпиным либеральные историки конца XIX - начала XX вв., проигнорировав всю сложность идейно-политических убеждений Карамзина, также усматривали в его мировоззрении лишь черты реакционности и крепостничества и объявляли творчество мыслителя отжившим свой век.3

В этот период интересной представляется лишь позиция К.Н. Бестужева-Рюмина, считавшего, что "первый наш историк ... был у нас и первым политическим писателем"4 и попытавшегося рассмотреть воззрения Карамзина как цельную и даже философскую концепцию. В этом же ключе подходил к проблеме в 10-20 гг. нашего века Б.М. Эйхенбаум, который, заметив, что "мы еще не вчитались в

См. соотв.: Пушкин A.C. Воспоминания. Карамзин // Пушкин A.C. Полное собрание сочинений. - T.8. - Л., 1978. - С.49; Киреевский И.В. Избранные статьи. - М., 1984. - С.45; Белинский В.Г. Поли. собр. соч. - М., 1957. - Т.7. - С.598; Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1989. - С.267; Гоголь Н.В. Поли. собр. соч. - М., 1952. - T.8. - С.276.

у

См. напр.: Пыпин А.Н. Общественное движение при Александре I. - СПб., 1871. -С.280; он же. Исследования и статьи по эпохе Александра I. - Пг., 1917. - Т.2. - С.466.

J См., напр.: Линниченко И.А. Политические воззрения И.М.Карамзина // Голос минувшего. 1917. N1. - С.125; Соловьев Е.А. Карамзин II Карамзин. Пушкин. Гоголь. Аксаковы. Достоевский: Биогр. очерки. - Челябинск, 1994. - С.92; Кизеветтер A.A. Н.М. Карамзин // Русский исторический журнал. 1917. кн.1. - С.20 и др.

4 Бестужев-Рюмин К.Н. Биографии и характеристики. - СПб., 1882. - С.215.

Карамзина, потому что неправильно читали", поставил вопрос о необходимости нового подхода к изучению взглядов историографа.1

Официальное толкование позиции прсателя, к сожалению, было совершенно иным. Известный историк М.Н. Покровский, нарком культуры A.B. Луначарский не поднялись выше заурядной подтасовки фактов из жизни Карамзина и ограничились ярлыками -"махровый реакционер", "настоящая реакционная бестия"2, которые перешли (правда, в более мягкой форме) в лексический арсенал последующих советских историков.3

Однако, в некоторых случаях, реализовывался и более корректный подход к исследованию социально-политических идей историка. Еще в 40-х гг. избежать прямолинейности в изучении карамзинского наследия пытались Г.А. Гуковский, особо выделивший в концепции Карамзина значение нравственных установок, и H.JI. Рубинштейн, выдвинувший в своей книге "Русская историография" тезис о том, что историческому видению Карамзина присущи "исторический национализм, идеал консервативной традиции, противопоставляемый буржуазной революционности Западной Европы"4.

Приблизительно в эти же, т.е. 40-50-с, годы писали о Карамзине и за рубежом. Например, в книгах В.В. Зеньковского "История русской философии" (1948-1950) и "Русские мыслители и Европа" (1955), вышедших в Париже, содержатся небезынтересные наблюдения и замечания об "эстетическом гуманизме"5 писателя. А в фундаментальном исследовании В.В. Леонтовича "История, либерализма в России", изданном впервые в 1957 г. на немецком языке, Карамзину посвящена полностью одна глава.6

В советской исторической литературе 60-х годов все явственнее наблюдается переход от однозначных характеристик к более взвешенным оценкам места и исторической роли деятельности Карамзина. Здесь, по-видимому, необходимо особо выделить статью историка

Эйхенбаум Б.М. "Сквозь литературу": Сб. ст. - Л., 1924. - С.49, 39.

2 См.: Покровский М.Н. Избранные произведения. - М., 1967. Т.4. - С.292, 299; Луначарский A.B. Очерки по истории русской литературы. - М., 1976. - С.43, 45.

3 См., напр.: Орлов В.Н. Русские просветители. 1790-1800. - М., 1950. - С.42; Предге-ченский A.B. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века. -М.-Л., 1957,- С.279.

^ См. напр.: Гуковский Г.А. Карамзин II История русской литературы. - М.,1941. - T.5. - С.63; Рубинштейн Н.Л. Русская историография. - М., 1941.-С.180.

5 Зеньковский В.В. История русской философии. - Л., 1991. - Т. 1, ч,1. - С. 138-140.

6 Леонтович В.В. История либерализма в России. - М., 1995. - С"..22.

русской литературы Г.П. Макогоненко "Литературная позиция Карамзина в XIX веке", а также работы историка литературы XVIII века П.Н. Беркова.1

С середины 70-х годов начинают появляться исследования,2 для которых характерна "не простая констатация охранительно-монархических начал в концепции Карамзина, а стремление вникнуть в существо карамзинской аргументации"3. Возросший интерес к личности писателя, проявившийся в 80-е годы, обернулся выходом в свет целого ряда книг Н.Я. Эйдельмана, Е.И. Осетрова, В.Э. Вацуро, прослеживающих весь жизненный и творческий путь историка и произведших в конце концов эффект того самого явления, которое в научной публицистике приняло с легкой руки В.Э. Вацуро и Ю.М. Лотмана форму знаменитого выражения: "Карамзин возвращается".

В этом процессе "возвращения" особо следует отметить роль самого Ю.М. Лотмана. Будучи величиной мирового уровня в науке он многие годы жизни посвятил изучению творчества Карамзина. Статья 1957 года "Эволюция мировоззрения Карамзина", более поздние труды и особенно книга "Сотворение Карамзина" снискали ему всеобщее признание и право считаться главой отечественного карамзи-новедения. Лишенные какой-либо политической ангажированности, его книги и статьи, может быть, - лучшее на сег одняшний день из написанного о русском историке.4

Последовавшие в конце 80-х - начале 90-х гг. исследовательский "бум" и мода на Карамзина, отмеченные появлением десятков научных и популярных статей о Карамзине, зачастую сопровождались "погрешностями" со стороны ученых, излишне эмоционально и апологетически оценивавших место и роль русского мыслителя в отечественной и политической литературе.

' См.: Макогоненко Г.П. Литературная позиция Карамзина в XIX веке // Русская литература. 1962. №1; Берков П.Н. Проблемы исторического развития литератур. - М., 1981.

2

См.: Ланда С.С. Дух революционных преобразовании. - М., 1975; Минаева Н.В. Правительственный конституционализм и передовое общественное мнение России в начале 19 века. - Саратов, 1982; Кислягина Л.Г. Формирование общественно-политических взглядов Н.М.Карамзина (1785-1803). - М., 1977 и др.

•з

Минаева Н.В. Правительственный конституционализм и передовое общественное мнение России в начале 19 века. - Саратов, 1982. - С.76-77.

4 См., напр.: Лотман Ю.М. Карамзин. - СПб., 1997.

Переосмысление творчества Карамзина с учетом современных реалий развития российского государства характерно для публикаций A.B. Гулыги, А.Н. Сахарова, Ю.С. Пивоварова.1

В целом же, необходимо подчеркнуть, что имеющаяся на сегодняшний день историография политического наследия мыслителя, надо признать, пока недостаточно разработана и во многом несет в себе устоявшиеся за целые десятилетия стереотипные подходы и методологически изжившие себя схемы. Тот разнородный и имеющий часто фрагментарный характер исследовательский материал, который накоплен современными учеными, ждет своего углубления и систематизации.

Цели и задачи исследования. Актуальность, степень разработанности проблемы определили тему настоящего исследования, его цель и задачи.

Центральной целью исследования стал комплексный анализ социально-политических взглядов Карамзина как цельной системы консервативных воззрений, вписывающейся в контекст европейской консервативной традиции и имеющей при этом ярко выраженную российскую специфику.

Для достижения данной цели необходимо было решить следующие задачи:

- определить методологические основы изучения феномена консерватизма, выявить социально-исторические предпосылки и особенности генезиса консерватизма в России;

- рассмотреть становление консервативных воззрений Карамзина в контексте социокультурного и социально-экономического развития России конца XVIII - начала XIX веков;

- проанализировать основные положения социально-политической концепции русской истории, характерные черты карамзинского идеала "мудрого самодержавия";

- обозначить роль и место Карамзина в истории русской политической мысли.

Новизна исследования. Социально-политические взгляды Н.М.Карамзина как целостная политическая доктрина русского консерватизма конца XVIII начала XIX вв. еще не рассматривалась в на-

' См.: Гулыга A.B. Великий памятник культуры // Карамзин Н.М. История государства Российского: В 12 т. • T.I. - М., 1989. - Приложения; Сахаров А.Н. Уроки "бессмертного историографа"//Там же; Пивоваров Ю.С. Время Карамзина и "Записка о древней и новой России" II Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. М., 1991; он же. Карамзин и начало русского Просвещения //Социум. 1993. №26-27.

учной литературе. В свете этого авторский вклад диссертационного исследования состоит прежде всего в стремлении показать целостный характер и особенности социально-политических воззрений Карамзина, что реализуется в следующих элементах новизны:

- обозначены основные аспекты консервативного дискурса, особенности становления и развития политического консерватизма в столкновениях потоков социальной практики и парадигм общественной мысли XVIII - XIX вв., в связи с чем аргументировано положение о способности консервативного сознания активно проявлять себя, главным образом, в условиях общественно-политических кризисов;

- охарактеризованы особенности формирования идеологии консерватизма в России как реакции на "догоняющее" развитие общества, ориентирующегося на политико-культурные ценности развитых стран Западной Европы;

- проанализирован процесс становления консервативных воззрений Карамзина, показана его эволюция от рефлексии над европейским революционным опытом и цившшзационными достижениями -через критический анализ буржуазности - к осознанию необходимости поиска иного, отличного от западного, пути развития;

- проведена реконструкция, последовательно раскрыта сущность, структура, основные понятия и назначение концепции русской государственности Н.М. Карамзина как системы идей, обосновывающей необходимость самодержавия для России в качестве идеального государственного устройства и главной социокультурной российской традиции;

- высказано отношение к ряду неточных и дискуссионных оценок (А. Валицкого, A.A. Кизеветтера, В.В. Леонтовича, М.Н. Покровского, Н. Полевого и др.) творчества Н.М. Карамзина и российского консерватизма;

- обоснован вывод о том, что постановка и попытка решения важнейших социально-политических проблем (исторической судьбы России, легитимности самодержавия, оснований монархии и российской государственности, соотношения "идеального" и реального самодержавия, поиск фундаментальной национальной традиции и специфики русского характера и т.п.), ставших главным предметом последующих размышлений русских мыслителей и философов, обусловили непреходящее значение Карамзина в истории русской политической мысли.

Методологическая база исследования. В качестве исходных теоретических установок автор счел возможным использовать:

- социокультурный подход, при котором консерватизм понимается не просто как социально-политическое течение или идеология, но, главным образом, как сложный и многогранный социокультурный феномен, предполагающий связанные единством некоторых общих принципов мировоззренческий, социальный, психологический, исторический и другие аспекты;

- метод реконструкции, позволивший в многообразном и ярком творческом наследии Карамзина отыскать и объединить в логически упорядоченное целое консервативную систему идей и положений;

- теоретические обобщения и выводы, содержащиеся в трудах отечественных исследователей, посвященных изучению истории и проблем русской социально-политической мысли, теории политики и идеологии - Н.И. Бочкарева, К.С. Гаджиева, Л.Г. Кислятиной, В.И. Коваленко, Ю.М. Лотмана, М.А. Маслина, A.C. Панарина, И.К. Пантина, Э.Г. Соловьева и др.

Практическая значимость. Результаты диссертационного исследования, как надеется автор, могут послужить одной из отправных точек более углубленного изучения и социально-политических взглядов Н.М. Карамзина, и феномена русского консерватизма в целом, а также способствовать дальнейшему осмыслению рассмотренных проблем.

Кроме этого, выводы, изложенные в диссертационной работе, могут быть использованы в учебном процессе, при разработке учебных курсов, организации спецкурсов и спецсеминаров по истории общественной мысли России.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в публикациях автора, в выступлении на Первом Российском философском конгрессе "Человек-Философия-Гуманизм" (4-7 июня 1997 г.), а также в специальном курсе "Русская консервативная мысль конца XVIII - XIX вв.", читаемом студентам отделения политологии философского факультета МГУ им М.В.Ломоносова.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры Истории социально-политический учений философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.

Структура диссертации соответствует задачам исследования и следует логике их изложения. Работа состоит из введения, четырех разделов, заключения и списка литературы.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень разработанности проблемы, определяется методологическая база, цели и задачи, показываются научная новизна, теоретическая и научно-практическая значимость результатов диссертационного исследования.

В первом разделе - "Теоретические основы и социально-исторические предпосылки консерватизма" - рассматриваются методологические проблемы идентификации феномена консерватизма, сущности консервативных идеологий и их классификации.

В работе отмечается, что в ситуации, когда слово (термин) "консерватизм" имеет двойственное и даже взаимоисключающее употребление, концептуальную сторону можно уловить лишь избавившись от наслоений, затемняющих смысл, и вспомнив его первоначальное значение. В этом случае станет очевидной некорректность распространенной трактовки консерватизма с помощью отрицательных определений и выяснится, что в существе своем этот термин заключает положительное утверждение. Ибо conservare (лат.) означает буквально - "сохранять, хранить, спасать, беречь, оставлять невредимым, сберегать",1 "щадить, соблюдать (порядок вещей), выполнять (обещание)".2

Даже на дескриптивном уровне обнаруживается, что консерватизм есть нечто положительное; это не отрицание, а утверждение чего-либо. В таком контексте консерватизм не является и призывом к пассивности, но, напротив, побуждает к действию, так как, чтобы "сохранить" или "спасти", необходимо проявление деятельной и действенной активности в ответ на жизненные потребности общества и "вызовы времени" (исторической эпохи, ситуации).

1 Полный латинский словарь. - М., 1862.-С.212.

7

См.: Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. - М„ 1976. - С. 241. Как на исторический исток понятия "консерватизм" энциклопедические издания указывают на употребление слова "консерватор", которым называли во многих средневековых городах официально назначаемых защитников интересов некоторых категорий граждан. В Англии при Эдуарде III (XIV век) в каждом графстве действовали так называемые "консерваторы мира", которые, по сути являясь предшественниками современных мировых судей, осуществляли функции пресечения преступлений и охраны гражданского спокойствия. При Генрихе V (XV век) консерваторы выполняли обязанности, главным образом, в портовых городах, стражей порядка и общественной безопасности (Enciclopaedia Britannika. - Chicago etc., 1960. Vol. 6, p. 290).

Весь спектр истолкований феномена консерватизма в исследовательской литературе можно свести к двум основным случаям. В первом консерватизм рассматривают преимущественно как политическую идеологию, в конечном итоге отождествляемую с консерватизмом политических партий.1 Во втором - реализуется более оправданная и соответствующая реальности расширительная трактовка консерватизма, представляющая его как универсальное явление. Такое толкование включает характеристику феномена и как способа (стиля) мышления, и как политической идеологии, и как комплекса поведенческих установок, и даже как моды.2

В отличие от "стихийного" консерватизма3 рефлексивный, или же "теоретический", консерватизм представляется не наукой, не откровением, а скорее неким сплавом очень разных тем, мотивов, настроений, имеющих общий стержень, который этот образует аргументация: во-первых, защиты традиционных ценностей; соблюдения их иерархии; уважения авторитетов, дисциплины, морали, норм и обязанностей индивида, основных общественных институтов - семьи, религии, общины; во-вторых, культурного кризиса, который трактуется как кризис основ, на которых покоится общество. Сюда же относится страх эгалитаризма, угрожающий цивилизации; в-третьих, идеи необходимости социальной стабильности.

Функционально консерватизм выражает реакцию на социальные изменения. И свое начало он берет в ситуации "ориентационного кризиса", порожденной глобальным "потрясением основ", становясь некой точкой опоры в теряющем привычные очертания мире.4

Рассмотрение основных подходов к идентификации консерватизма и принципов классификации политических идеологий, имеющихся в исследовательской литературе, позволило сформулировать ряд проблем методологического характера, объясняющих как трудности содержательного определения, так и разброс оценок, мнений о природе консерватизма. Чрезвычайная многоликость, вариабельность консерватизма (и его определений) обусловлены, во-первых, тем, что в каждом отдельном случае содержание консервативной теории или про-

1 См. об этом.: Гаджиев К.С. Политическая наука. - М., 1994. - Гл.Х1.

2 См. напр.: Панарин A.C. Стиль "ретро" в идеологии и политике. - М., 1989.

•5

Как естественной и культурно обусловленной склонности сопротивляться изменениям в привычном образе жизни и деятельности.

4 А.Ф. Зотов называет это "ситуацией исторической неопределенности" - или, что то же самое - исторического выбора (См.: Философия и историческая наука, материалы круглого стола //Вопросы философии. 1988. №10. - С. 18).

граммы ставится в зависимость от требований эпохи и ситуации, сосредотачивается на конкретных механизмах урегулирования тех или иных проблем в условиях общественных кризисов. В результате вариантность объектов консервативной фиксации увеличивается, что, в свою очередь, увеличивает и число характеристик и признаков консервативного идейно-духовного комплекса. Во-вторых, на вышеуказанную проблему разнообразия конкретно-исторических типов консерватизма накладывается не менее сложная проблема его "трансляции ... на инонациональный язык"1: в отличие от универсальных и интернациональных идеологий социализма или либерализма, консерватизм всегда представляет собой сугубо национальное явление, что, с присущей ему прямотой, четко сформулировал еще К.Н. Леонтьев: "... охранение у всякой нации свое, у турка - турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское; а либерализм у всех один"2.

В контексте характеристики идейно-теоретических истоков политического консерватизма, связашшх с'именами Берка, де Местра, де Бональда и других мыслителей, сформировавших в своих трудах основную консервативную мировоззренческую парадигму (включающую критику рационализма, обоснование принципов авторитета и иерархии, традиционализма, органического представления об обществе и государстве, исторический скептицизм, ретроспектив-ность и т.д.), в работе аргументируется тезис о том, что между про-грессистски-радикальным устремлением XVIII века и консервативной реакцией на него происходила не просто "борьба нового со старым", "борьба идей движения вперед и стояния на месте" - как это трактовалось в советской литературе - но, прежде всего, столкновение двух полярных воззрений на то, каким должно быть движение вперед.

В результате краткого анализа консервативного идейного комплекса формулируются выводы о том, что для возникновения консерватизма были необходимы определенные социально-экономические, политические и духовные предпосылки, созданные Просвещением и Французской революцией 1789-1794 гг. Соответственно, консерватизм появился в виде реакции: на Французскую буржуазную революцию (политическая детерминанта), на становление нового капитали-

1 Туронок С.Г. Некоторые подходы к проблеме реконструкции идеологической доктрины консерватизма в контексте методологии Вебера и Мангейма. • М., 1995. - С.3-4.

у

Леонтьев К.Н. Чем и как либерализм наш вреден? //Леонтьев К.Н. Записки отшельника. - М., 1992.-С.322.

стического уклада (социально-экономический фактор) и на философию Просвещения, давшую идейно-теоретическое обоснование двум вышеуказанным явлениям (идеологический фактор), и в целом - на глобальное потрясение основ, обусловившего возникновение ситуации ориентационного кризиса, в котором оказалось европейское общество в конце XVTII века (социально-психологическая детерминанта).

Политическая программа раннего консерватизма представляет собой политически артикулированные тезисы, выражающие консервативный стиль мышления. Консервативная мысль - это не готовая система, а способ мышления, в своих конкретных воплощениях непрестанно подвергающийся изменениям1. Консервативный стиль мышления представляет собой определенное духовно-познавательное отношение человека к действительности и тенденциям общественного развития, к ближнему и к самому себе. Эта система базируется на вечных социальных и нравственных ценностях - уважении к собственной традиции, опоре на мудрость предков, приоритете интересов общества, социальном разнообразии, деятельном благоразумии и т. п.

Пафос консерватизма - в сохранении и приумножении этих ценностей, в спасении их от гибели во времени, в обнаружении тех незыблемых основ, на которых только и может держаться тот или иной общественный строй. Смысл консерватизма, по определению H.A. Бердяева, заключается не в том, что "он препятствует движению вперед и вверх, а в том, что он препятствует движению назад и вниз, к хаотической тьме, возврату к состоянию, предшествовавшему образованию государств и культур"2.

Во втором разделе - "Истоки и процесс формирования русской консервативной традиции: Н.М. Карамзин" - подчеркивается правомерность точки зрения, согласно которой едва ли не все главные события русской истории второй половины XVIII - начала XIX вв. были обусловлены высокой степенью интенсивности, динамичностью процесса экономических и политических взаимоотношений России и Европы.

Специфичные, по мнению автора, для российской политики задачи: 1) борьба за объединение Руси, за выживание страны перед лицом нашествия иноземных войск и 2) обновление общественного и эконо-

1 См.: Манхейм К. Консервативная мысль // Манхейм К. Диагноз нашего времени. -М„ 1994.-С.614.

л

Бердяев Н.А. Философия неравенства. - М., 1990. - С.И9.

мического строя, которое всегда принимало форму европеизации, в карамзинскую эпоху получили новый импульс и корректировку в соответствии с мировым процессом модернизации.

В этой связи в работе подробно рассматривается тема особенностей России как модернизирующегося государства, в котором необходимость развития промышленности (в первую очередь, военной) повлекла за собой стремление "догнать" Европу, заимствуя у нее, главным образом, технико-организационные формы производства и управления. Причем, проведение политики вестернизации взяло на себя правительство, в силу чего подобный вариант "догоняющего развития" был связан с "революцией сверху". Поэтому государство, ставившее себе целью "подновить", стабилизировать существующий режим, просто-напросто насаждало организационные формы буржуазного хозяйства, что сопровождалось зачастую насильственной ломкой многих характерных принципов национальной жизни.

Известно, что в России симбиоз феодализма и буржуазных отношений начался при Петре I, после реформ которого в российской государственной политике отчетливо прослеживаются две линии: ориентация на выборочное (в военно-промышленной и технической областях) заимствование с ужесточением традиционных методов ведения феодального хозяйства и рост централизации и бюрократизации управления. Это обстоятельство - свидетельство тому, что часто в ситуации "вторичного" буржуазного развития "наличие более развитого капиталистического "центра" является для стран второго эшелона не только стимулирующим, но и угнетающим фактором".1

Помимо этого, как утверждается в диссертации, буржуазная модернизация России, продиктованная необходимостью противостоять растущей экспансии капитализма Запада, привела к тому, что общественно-политическая мысль правящей элиты, эклектичная и наполненная элементами заимствования, постепенно превратилась, по сути дела, в механический набор смешанных между собой европейских как просветительских, так и феодально-аристократических идей.- Такое положение дел образно обозначил Н.К. Михайловский, сравнив Россию с кухаркой, примеривающей старые шляпки своей госпожи (Европы). Справедливости ради нужно сказать, что пережив "болезнь

' См.: Паитин И.К., Плимак Е.Г., Хорос В.Г. Революционная традиция в России. -М.,1986. -С.26, 28-32.

- Ярчайший пример тому - "Наказ" Екатерины II, в котором большая часть текста (около 82% общего объема) представляет собой заимствования из произведений фнло-софско-политической литературы Западной Европы XVIII столетия.

роста", к XIX веку русская мысль стала более самостоятельной. Переплавив достижения европейского обществознания она, в лице своих лучших представителей, уже ориентируется прежде всего на самостоятельные основы1. Именно тогда возрождается идея "народности", ставшая чуть позже элементом знаменитой уваровской "формулы": "православие, самодержавие, народность", а в конце века - концепции "народной монархии".

Рассмотрев эволюцию идеи "народности" в русском самосознании XIX века, отметив общее и особенное ее трактовки Карамзиным и С.С. Уваровым, автор приходит к выводам о том, что в контексте проблемы "народности" тема европеизации России приобретает в историко-культурном отношении прежде всего критическое звучание, что объясняется следующим немаловажным обстоятельством. Главным негативным итогом европеизации и во многом некритического заимствования европейского опыта явился факт образования в российском обществе двух враждебных складов жизни, факт, подлинность которого подтверждает хотя бы его констатация такими разными по своей политической ориентации мыслителями, как И.В. Киреевский и А.И. Герцен2.

Однако, уже и в XVIII веке можно обнаружить зачатки иного отношения к Западу, которое не позволяет утверждать, что "русская душа попала в "плен" Запад)'" окончательно. Так, например, В.В. Зеньковский выделил два типа отношений к европейской культуре: для одних Запад был дорог своей внешней культурой, движением к свободе, духом Просвещения, который в представлениях русских неразрывно связывался со всей технической культурой Европы; для других, в основном масонов, в европейской действительности привлекала духовная жизнь Запада, традиции религиозного отношения к человеку и обществу3. Не случайно, именно из масонского круга вышел Н.М. Карамзин, впервые публично поставивший перед русским обществом вопрос о действительной ценности просветительских идей4,

1 Творчество этих лучших представителей отражено в книге: Русская идея / Сост. М.А. Маслин. - М., 1992.

2 Киреевский И.В. Отрывки // Киреевский И.В. Избранные статьи. - М., 1984. - С.276; Герцен А.И. Концы и начала // Герцен А.И. Собрание сочинений: В 30 т. - Т. 12. - М., 1957. - С.114 (Также см. об этом: Пивоваров Ю.С. Политическая культура пореформенной России. - М., 1994. - С. 109-111).

3 — „ Зеньховскин В.В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у

русских мыслителей. - Париж, 1955. - С. 13, 14-15.

4 См.: Лотман Ю.М. Эволюция мировоззрения Карамзина (1789-1803) // Лотман Ю.М. Карамзин. - СПб.. 1997. - С.313-315.

скомпрометированных Французской революцией, события которой стимулировали ситуацию ориентационного кризиса в России: создав себе идола - "Европу" - и поклоняясь ему больше века, россияне вдруг обнаружили, что идол этот превратился в демона - Велиаяа!, а европейцы, чьему стилю жизни так долго и упорно старались подражать, могут быть не менее экстремистами, чем Е. Пугачев.

В итоге, Французская революция явилась тем поворотным пунктом в русском сознании, который поставил под сомнение сами основы европейской жизни и вызвал вопросы о смысле того, чего же достигли европейские народы в своем развитии.

Примером напряженной рефлексии об исторических судьбах родной страны является творчество Н.М. Карамзина.

В советской исследовательской литературе долгое время господствовала довольно упрощенная схема эволюции русского историка -либерал и западник вначале и патриот, консерватор в конце. Согласно такому подходу приводились и соответствующие цитаты, подтверждающие "либерализм" или монархизм Карамзина. Но, как заметил еще Ю.М. Лотман, настоящий научный поиск не сводится к умению подбирать цитаты. С этой позиции, часто цитировавшимся словам Карамзина: "Все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не славянами"2 - можно противопоставить следующий отрывок из тех же "Писем русского путешественника" (1791): "У нас всякий ... без всякой нужды коверкает французский язык, чтобы с русским не говорить по-русски; а в нашем так называемом хорошем обществе без французского языка будешь глух и нем. Не стыдно ли? Как не иметь народного самолюбия? Зачем быть попугаями и обезьянами вместе?".3

В этой связи в работе оценивается роль Н.М. Карамзина, возглавившего литературную борьбу за возвращение к народным началам как в русском языке, так и в русской жизни в целом, подробно характеризуется бурная деятельность писателя по изданию "Московского журнала" (1791-1792), альманахов "Аониды" (1794, 1797), сборников "Пантеон российских авторов" (1802), журнала "Вестник Европы" (1802-1803), результатом которой стало невиданное для усилий одно-

' Велнал, Велиар, в библейской мифологии демоническое существо, дух небытия, лжи и разрушения. Выступам'как обольститель человека, совращающий его к преступлению (См.: Мифологический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетннский. - М., 1991. - С.120).

у

Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. - Л., 1987. - С.254.

3 Там же. - С.338.

го человека достижение - он сумел, по выражению В.Г. Белинского, "заохотить русскую публику к чтению русских книг"1.

Второй, важный аспект творчества Карамзина связан с его политической публицистикой, в центре которой, как показано в работе, анализ и критическая оценка революционных событий во Франции, рационализма и утопизма идеологии Просвещения, республиканизма, антигуманных следствий развития капиталистических отношений, буржуазного образа жизни ("философия" которого "состоит теперь в коммерции"2), милитаризма и колониальной политики европейских держав и т.д.3

Демонстрируя растлевающую роль духа торговли, Карамзин убеждал русских читателей, что стяжательство и жажда богатства губят добродетели, что буржуазные отношения уничтожают человеческую личность и вносят раздор и вражду в жизнь обществ и государств.

Позитивную часть размышлений Карамзина в этот период можно обозначить как своеобразную программу патриотического воспитания в соответствии с кредо мыслителя: "народ унижается, когда для воспитания имеет нужду в чужом разуме".4

Признание необходимости особого для каждого народа пути развития, неприятие безоглядного заимствования европейского опыта, пропаганда "народного самолюбия" и народной гордости у россиян во многом объясняют факт уединения Н.М.Карамзина "в ученый кабинет во время самых лестных успехов" (Пушкин), обращение к истории, прежде всего к истории России, в которой он попытался отыскать главную традицию, главную "особенность нашей 1ражданской жизни", давшую бы возможность говорить о том, в каком направлении движется российское государство. По Карамзину, этой традицией является изначально присущая русской жизни форма политического и государственного устройства - самодержавие.

В результате проведенного исследования, автор приходит к выводам и обобщениям о том, что: социально-политическая программа

' Белинский В.Г. Статьи о Пушкине. Статья вторая // Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. - T.7. - М., 1955.-С.139.

2 Карамзин И.М. Новая политика (Насмешка над французскою политикою) // Вестник Европы. 1802. №3. - С.7.

3 См., напр., статьи Карамзина: Всеобщее обозрение // Вестник Европы. 1802. №1 ; Швейцария // Вестник Европы. 1802. №20.; Общества в Америке II Вестник Европы. 1802. №24; О Российском посольстве в Японию // Вестник Европы. 1803. №11 и др.

4 Карамзин Н.М. О новых благородных училищах, заводимых в России И Вестник Европы. 1802. №8. - С.364.

Карамзина оформилась под влиянием Французской буржуазной революции 1789-1794 гг.; отрицание "ужасов" террора и кровопролития общеевропейских войн имело своим последствием и отрицание просветительской идеологии, теоретически подготовившей наблюдавшийся тогда разрушительный ход событий; очевидная политика европеизации России стимулировала процесс развития консервативной мысли Карамзина и заставила его помимо критики европейских либеральных идей заняться созданием собственной национальной концепции исторического пути России, противостоящей веяниям народившегося буржуазного мира и возможным политическим потрясениям; из трех основных тем европейского консерватизма той поры: 1) неприятие революции; 2) противостояние влиянию рационализма; 3) критика индивидуалистических ценностей развивающейся капиталистической цивилизации, - Карамзин наиболее полно развил первую1. Тем не менее и две другие были достаточно ярко освещены русским писателем; и что наиболее важно - русская консервативная мысль, представленная именем Карамзина, возникла в виде реакции не столько на либерально-буржуазную идеологию как таковую, сколько на осознанную тогда зависимость России от Европы, являющейся как раз носительницей этой идеологии. Данное обобщение позволяет говорить о двух главных - определивших все остальные - признаках русской консервативной традиции: антиреволюционности и антиевропеизме, или иначе, антилиберализме и национализме.

В третьем разделе - "Концепция русской государственности Н.М. Карамзина" - акцент сделан на анализе позиций историка, позволивших ему аргументировать идею о российском самодержавии как основе самобытного и творческого исторического движения России.

Рассматривая монархическую концепцию мыслителя, автор показывает некорректность той точки зрения, согласно которой все свои аргумент при историческом обосновании необходимости для России самодержавия Карамзин свел к тому, чтобы, по словам A.A. Кизеветтера, "придать внешний блеск и оживление тому, что дряхлело"2. Напротив, историк доказывал выгода абсолютной власти не просто для утверждения уже существовавшего самодержавия со

См.: Соловьев Э.Г. О некоторых особенностях формирования консервативного идейного комплекса в России. К постановке проблемы // Проблемы общественно-политической мысли в зеркале новой российской политологии. - М., 1994. - С.6.

2

Кизеветтер А.А. Н.М. Карамзин //Русский исторический журнал. 1917. №1-2. - С.20.

всеми его недостатками, но, главным образом, для укоренения в сознании русских людей идеи монархической власти как подлинно самобытного русского начала, предопределившего величественное развитие России на много десятилетий вперед.

Далее в работе прослеживается логика нсторико-политической аргументации Карамзиным тезиса о самодержавии как "палладиуме России" в "Историческом похвальном слове Екатерине II" (1801), "Записке о древней и новой России в ее гражданском и политическом отношении" (1811), "Истории государства Российского". Показано, что использование устаревшей уже в то время "норманнской теории", романтические представления о мирном и бесконфликтном развитии русского государства сочетались у Карамзина со стремлением к правдивому изображению событий: "Я не щадил и русских, когда они злодействовали и срамились". В этой связи подчеркивается, что вопреки сложившемуся мнению о тенденциозности и идеологической заданно-сти исторической концепции мыслителя, он не скрывал варварских черт в характере россиян, когда они порою заражались "язвою разврата", описывал праздность русских, их пристрастие к крепким напиткам; языческие обычаи и ереси; распутство и корыстолюбие; излишние жестокости и "окаменение сердец".1

Более того, например, антибюрократические пассажи Карамзина, его характеристики казнокрадства и взяточничества российских чиновников и сегодня поражают читателя своей актуальностью.2

Однако суть патриотизма и национализма Карамзина наиболее ярко высвечивается в его характеристиках деспотизма и тиранства Ивана Грозного или же Петра I, а также правления Екатерины II, в отличие от своих предшественников не требовавшей от россиян ничего противного их совести и гражданским навыкам. Именно Екатерина II, по мнению Карамзина, наиболее приблизила«, к идеалу истинного "мудрого" самодержавия, которое представлялось историку как равнодействующая и созидательная сила, подчиняющая интересам государства аристократию и олигархию, уничтожающая разъединительные тенденции в обществе и предотвращающая анархию3. Утверждая, что "наше правление есть отеческое, патриархальное", ис-

' См.: Карамзин Н.М. История государства Российского: В 4 кн., 12 т. - М., 1988-1989. - T.6. - С.62, 71; Т.11. - С.52; T.9. - С.273; Т. 12. - С.75 и др.

7

- См.: Карамзин Н.М. Записка о древней н новом России. - М., 1991.-С.44. 101 ндр.

J См.: Козлов В.П. "История государства Российского" Н.М. Карамзина в оценках современников. - М., 1989. - С.175.

торик полагал, что "в России государь есть живой закон" и судит, как отец семейства, без протокола - "по единой совести".1 При этом, истинная монархия, по Карамзину, предполагая безграничную власть самодержца, основывается на его личных добродетелях. Поэтому самодержавная власть - это всегда испытание ее носителя. Воля самодержца должна быть связана, по Карамзину, совестью и традициями. История свидетельствует, что ориентация монарха на "святыни предков" или "дух народный" составляет, по Карамзину, "нравственное могущество государств, подобно физическому, нужное для их твердости". Старому народу не нужны новые законы, не нужны иностранные обычаи. В глазах Карамзина, примерами государей, чье "нравственное могущество царское" пало в результате отчуждения от своего народа, могут служить: Годунов, "татарин происхождением, Кромвель умом", - убийца; Лжедмитрий - тайный католик; Шуйский -уступивший часть власти боярам, "многоголовой гидре аристократии"; Петр I - при котором "честыо и достоинством россиян сделалось подражание" (Западу) и т. д. и т. п.2

Именно "дух народный" определяет границы самовластия монарха. Не отрицая взаимовлияния разных стран и народов, в частности, -сближения россиян с Европою, в результате которого "восточная простота" сменилась европейской затейливостью, Карамзин считает "насилием, беззаконным и для монарха самодержавного" искоренение древних навыков, обычаев. Хотя необходимости постепенных и мирных реформ, которые "всего возможнее в правлении монархическом", он не отрицал.3

Таким образом, по мысли Карамзина, самодержавие ограничивается авторитетом "народности", которую нужно охранять и лелеять, не вмешиваясь в "домашшою жизнь" народа.

В связи с этим в работе подчеркивается, что отсутствие или разрушение ценностей народной жизни или, говоря современным языком, - национальных ценностей, стоящих выше авторитета власти, автоматически порождает общество тоталитарного типа. Эту закономерность хорошо понимал Карамзин, когда рассуждал о "духе народном" и приводил конкретные примеры из русской истории, свидетельствовавшие о том, что забвение, разрушение "народности" всегда

1 Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - М., 1991. - С. 102.

2 См. соотв.: Там же. - С.32, 93, 25, 25-28.

3 Сербиновнч К .С. Н.М. Карамзин. Воспоминания // Русская старика. - М., 1874. №10.-С.259.

вело к вырождению самодержавия в тоталитарный режим или, словами Карамзина, в деспотию, тиранство.

В четвертом разделе диссертации - "Роль и место Карамзина в истории русской политической мысли" - рассматриваются два аспекта этой обширной темы: 1) Карамзин как мыслитель, очертивший круг интересов будущей русской философии1; 2) влияние Карамзина на развитие отечественной консервативной мысли.

"Карамзин представляет, точно, явление необыкновенное", - писал Н.В. Гоголь в "Выбранных местах из переписки с друзьями", подразумевая под этими словами ту громадную роль, которую сыграло творчество мыслителя в духовной жизни "нашей чудной России"2. Писателя, "оказавшего великие и бессмертные услуги своему отечеству", видел в Карамзине В.Г. Белинский3. Такая высокая оценка ка-рамзинского наследия столь разными деятелями отечественной культуры, подчеркивается в работе, заставляет задуматься над этим вопросом и в наши дни.

Признав, что главной темой отечественной мысли была самое Россия, ее исторические пути и место в мировой системе, с необходимостью признаем и то, что автор "Истории государства Российского" создал "один из первых (может быть, первый) вариантов мифа о России"4, который позднее в различных модификациях разрабатывали Чаадаев, славянофилы, западники, Герцен, Достоевский, евразийцы и многие другие.

Тем самым становится понятным и значение Карамзина в истории собственно политической мысли России, и главное - в истории русского консерватизма. Идеологическое содержание "Истории государства Российского" и "Записки о древней и новой России" дает основание говорить о социально-политической концепции мыслителя как о "манифесте русского консерватизма", в котором впервые в виде стройной системы были сформулированы многие важнейшие положе-

' См.: Гулыга A.B. Великий памятник культуры II Карамзин Н.М. История государства Российского: В 12 т. - Т.1. - М., 1989. - Приложения. - С.479.

^Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. XIII. Карамзин // Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений. - Т.8. - М., 1952. - С.276-277.

3 Белинский В.Г. Рецензия на "Очерки русской литературы" Н. Полевого II Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. - Т.З.- М., 1955. - С.513.

4 См.: Пивоваров Ю.С. Время Карамзина и "Записка о древней и новой России" Н Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - М.( 1991. - С.5-6.

ния отечественной консервативной идеолог ии1, главная особенность которой, вытекающая из самой природы политической системы России, заключается в ее историческом национализме, имеющем ярко выраженный антизападнический характер.

В контексте вопроса о преемственности идей, заявленных впервые Карамзиным, в работе отмечается факт присутствия темы "Россия -Европа" во всей последующей русской социально-политической мысли. Из отечественных консерваторов эту проблему, вплоть до полного противопоставления России Западу, разрабатывали П.Я. Чаадаев (со знаком "минус"), представители славянофильского учения, теоретики "официальной народности", Н.Я. Данилевский и многие другие.

Другая особенность русского консерватизма может быть обозначена как проблема поиска исконно русской традиции. Несомненно, что эта особенность вытекает из вышерассмотренной, и тем не менее, необходимость ее особого выделения диктуется, на наш взгляд, общим для всех русских консервативных мыслителей стремление найти истоки основополагающей традиции в допетровской Руси. Карам-зинская же идея русской государственности как фундаментальной традиции в истории России нашла в дальнейшем в русском консерватизме наибольшее число приверженцев, среди которых нужно выделить М.Н. Каткова, К.П. Победоносцева и автора "Монархической государственности" Л.А. Тихомирова.

Наконец, третьей особенностью отечественной консервативной мысли является ее своеобразна}! многосоставность, представляющая собой сочетание зачастую взаимоисключающих положений. В этом отношении в числе специфичных для русской консервативной идеологии черт необходимо признать ее "классическую противоречивость".2 Социально-политическая концепция Карамзина, в которой он стремился соединить в одно целое патримониальную идею с понятиями просветительской идеологии, идеальное "мудрое" самодержавие с критикой его реального воплощения - характерное тому подтверждение.

' При этом заметим, что, конечно, некоторые идеи Карамзина, - например, представления о "мудром" самодержавии или исторический провиденциализм - наивны и порой утопичны, но в то же время нельзя не согласиться с тем, что судить историка следует нес высот современных достижений, а с позиции тех научных возможностей, которыми тот располагал.

Пивоваров Ю.С. Карамзин и начало русского Просвещения // Социум. 1993. №2627. - С.64.

Все это позволило сформулировать вывод о наличии в творчестве Карамзина глубоких цивилизационных интуиции, находящихся по "ту сторону" западничества и славянофильства, в конечном счете выдвинувших русского мыслителя в ряды великих тодей России, чей патриотизм и гражданская позиция определялись не столько борьбой с "загнивающим" либерально-революционным Западом, сколько с "русским варварством", выразившемся в том числе и в "европейничаньи".

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются контуры дальнейшей разработки темы.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях автора:

1. Социально-политическая и правовая мысль России XIX - начала XX века (Очерки истории и теории): Учеб. пособие. - Ч. 1. - Гродно, Изд-во Гродн. ун-та, 1997. - 1 1 п.л. (2 а.л.). - (В соавторстве с Ваты-лем В.Н., Ширинянцем A.A.).

2. У истоков российского консерватизма: Н.М. Карамзин. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1998. - 15 пл. (5 а.л.). - (Серия "Русские социально-политические мыслители XIX - начала XX вв.") - (В соавторстве). -В печати.

3. Современный консерватизм и гуманизм // Человек-Философия-Гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса (4-7 июня 1997 г.): В 7 т. - Т.7. Философия и проблема человека. - СПб., 1997. - 0,3 пл.

4. Историография творчества Н.М. Карамзина // Русская социально-политическая мысль XIX - начала XX вв.: история и историо-1рафия. Сб. ст. - М., 1997. - Деп. в ИНИОН РАН. № 52394. - 0,7 п.л.

5. Творчество Н.М. Карамзина в контексте российской консервативной традиции II Из истории общественной мысли: философия, идеология, политика. Сб. ст. - М., 1997. - Деп. в ИНИОН РАН. №53162.- 0,7 пл.

Издательство АО "Диалог-МГУ". ЛР N 063999 от 04.04.95 Подписано к печати 9.04.98 г. Усл.печ.л. 1,75. Тираж 80 экз. Заказ 398. Тел. 939-3890, 939-3891, 928-1042. Тел./факс 939-3891. 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ.