автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.03
диссертация на тему: Социальный механизм институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальный механизм институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе"

На правах рукописи

УРБАН ОЛЬГА АНДРЕЕВНА

СОЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХОЗЯЙСТВА В МОНОПРОДУКТОВОМ РЕГИОНЕ

Специальность 22.00.03 - Экономическая социология и демография

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

1е ПАП 2014

Новосибирск 2014

005548173

005548173

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет»

Научный доктор социологических наук, профессор

консультант: Мостовая Елена Борисовна.

Официальные Кирднна Светлана Георгиевна, доктор социологических оппоненты: наук, профессор. ФГБУН Институт экономики РАН,

заведующий сектором эволюции социально-экономических систем.

Лнтвинцева Галина Павловна, доктор экономических наук, профессор. ФГБОУ ВПО «Новосибирский государственный технический университет», заведующий кафедрой экономической теории, директор научно-образовательного центра экономических и институциональных разработок.

Новокрещенов Александр Васильевич, доктор социологических наук, профессор. Сибирский институт управления — филиал ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», профессор кафедры государственного и муниципального управления.

Ведущая Федеральное государственное бюджетное образовательное

организация: учреждение высшего профессионального образования

«Российский государственный гуманитарный университет».

Защита состоится «20» июня 2014 г. в 14 часов 30 минут на заседании диссертационного совета Д 003.001.03 в ИЭОПП СО РАН по адресу: 630090, г. Новосибирск, просп. академика Лаврентьева, 17, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте ИЭОПП СО РАН http://econom.nsc.ги/1е1е/новос1и сбъя:-.леиия о защитах диссертаций.

Автореферат разослан «/$» г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат экономических наук, доцент ! / Г. П. Гвоздева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Согласно Конституции РФ политика социального государства направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (статья 7). Долговременной основой роста благосостояния населения, человеческого потенциала является конкурентоспособная инновационная экономика. На государственном уровне решению проблем перехода от сырьевой к инновационной модели развития российской экономики, в которой значимое место занимают монопродуктовые регионы с сырьевой экспортно-ориентированной экономикой, уделяется много внимания. Это нашло отражение в официальных документах федерального, регионального, отраслевого значения. Однако реализация принятых программ оказалась малоэффективной. Так, опыт рыночного реформирования хозяйства Кемеровской области с 1991 по 2013 г. свидетельствует о противоречивых результатах. Кризис 1990-х годов сменился в 2000-е годы улучшением показателей экономического роста и повышением уровня жизни населения в условиях благоприятной конъюнктуры мирового рынка на сырьевые товары и продукты первичной переработки сырья. Темпы роста ВРП на душу населения с 2000 по 2005 г. составляли 50 %, с 2006 по 2008 г. 26 %, а рост реальных денежных доходов был в среднем 8 % в год. При этом усилилось социальное неравенство,1 увеличилась в основных ценах доля в ВРП угольной отрасли.2 Мировой кризис выявил неустойчивость положительных тенденций и проявил социальные риски сырьевой экономики. В 2009 г. темпы изменения ВРП на душу населения и реальных денежных доходов составили отрицательную величину (-11 и -15,5 %), регистрируемая безработица выросла в 1,5 раза, поступления в консолидированный бюджет области по налогу на прибыль упали на 72,8 %.3

Научное осмысление проблем модернизации и инновационного развития российской экономики с целью практического их решения является приоритетным для отечественной науки. В научной литературе подчеркивается связь модернизации и трансформации институтов (их качественного изменения). В экономической социологии изменения в экономике изучаются через исследование социального механизма.4 Современному этапу исследований свойственна концентрация внимания на изучении социальных механизмов5 отдельных процессов трансформации российской экономики (распространении неправовых практик,

1 Рассчитано но: Российский статистический ежегодник. 2012: стат. сб. Росстат. М., 2012. С. 340; Кузбасс. Ис-

тория в цифрах: стат. сб. / Кемеровостат. Кемерово, 2008. С. 87, 96.

3 Валовый внутренний продукт. 1ЖЬ: Нир //\\л\л\ ^к^ п.ь/\\р:1/исгг|/соппсс1/го^н1а1/го5ь1а1л1[с./тат/ассоип[/# (дата обращения 08.10.2012 г.).

3 Кузбасс. 2012: стат. сб. Кемсровостат. Кемерово, 2012. С. 56,69, 229.

4 Прим.: Т.И. Заславская, автор концепции социального механизма, под социальным механизмом трансформационного процесса понимает устойчивую систему взаимодействий социальных субъектов разных типов и уровней, которая регулируется, с одной стороны, соответствующими общественными институтами, а с другой — социальным статусом и культурными особенностями акторов: органов управления, организаций, групп, индивидов (то есть интересами и возможностями игроков), а действие социального механизма определяет результаты трансформационного процесса.

5 Прим.: в дальнейшем для понятия «социальный механизм» используется аббревиатура СМ.

7 ¿Л 1

инновационных процессов, адаптации на рынке труда и др.). С этой точки зрения правомерно говорить о СМ институциональной трансформации российской экономики. Вместе с тем, характерная для России межрегиональная экономическая дифференциация проявляется и в региональной дифференциации формирования и функционирования регулирующих хозяйственную деятельность институтов. С позиции императива инновационной экономики результаты развития монопродуктовых (ресурсных) регионов противоречивы. Это актуализирует применение территориального подхода к изучению СМ институциональной трансформации российской экономики, который позволяет получить содержательно новые результаты. В рамках данного подхода учитываются общие принципы построения СМ и выделяются объективные и субъективные предпосылки формирования специфичных особенностей СМ в монопродуктовом регионе, действие которого может создавать как благоприятные условия, так и препятствия для структурных изменений. Поэтому возникает потребность разработки теоретико-методологических основ изучения формирования и функционирования локального6 СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе как комплементарного в отношении СМ, регулирующего данный процесс в российской экономике. В практическом отношении познание локального СМ ориентирует на поиск решений повышения эффективности его функционирования в соответствии с целями институциональной трансформации. Эти цели обусловлены общественной потребностью в росте благосостояния и качества жизни населения, закреплены в официальных документах, отвечают интересам не только государства на всех уровнях его федеративного устройства, но, прежде всего, населения региона и бизнеса.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена: а) необходимостью концептуализации локального СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе как не изученного в социологии явления; б) необходимостью решения социально-экономических проблем, обусловленных противоречивыми результатами институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе, которые не соответствуют общественным потребностям и долгосрочным интересам государства, бизнеса и населения региона; в) потребностью в практических рекомендациях по повышению эффективности локального СМ.

В качестве эмпирической единицы исследования выбрана Кемеровская область, один из значимых по уровню вклада в экономику России регионов угольно-металлургического профиля специализации.

Степень научной разработанное™ проблемы. Изучение трудов классиков, ведущих зарубежных социологов и экономистов М. Вебера, Э. Дюркгейма, О. Конта, К. Маркса, Р. Мертона, Т. Парсонса, М. Арчер, П. Бурдье, Э. Гидценса, П. Штомпки, Д. Норта, М. Оливера, О. Ульямсона и др., в которых анализируются процессы изменения общества, отдельных его сторон, определило теоретико-методологические подходы диссертационной работы.

6 Прим.: понятие «локальный» применяется для характеристики специфичных особенностей СМ в монопродуктовом регионе.

С начала 1990-х гг. в отечественной науке стала разрабатываться теория социальной трансформации. В работах А. Данилова, Т. Заславской, Н. Лапина, Р. Рыбкиной, О. Шкаратана, В. Ядова, а также А. Ахиезера, И. Батанова, О. Бессоновой, С. Кирдиной и др. с позиций различных подходов дается представление о трансформации современного российского общества. Применительно к объекту исследования особое значение представляют работы сторонников деятельност-но-структурного подхода Т. Заславской, Р. Рыбкиной, В. Ядова.

Процесс перехода к рыночной экономике получил осмысление в различных концепциях российских ученых, которые объединяются общим пониманием хозяйственной сферы как комплекса институтов. Важные для диссертационного исследования концептуальные идеи институциональной трансформации российской экономики представлены в трудах JL Абалкина, Л. Григорьева, Р. Гринберга, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, Г. Лигвинцевой, А. Олейника, Ю. Ольсеви-ча, В. Полгеровича, В. Радаева, А. Радыгина, В. Тамбовцева, А. Шаститко, В. Шабашева и др. Анализ проблем соотношения рыночных реформ с традиционной системой ценностей и объяснение на этой основе отличий рыночной трансформации российской экономики осуществлен в работах Т. Заславской, Н. Лапина, Р. Нуреева, В. Ядова, Е. Ясина, а также О. Бессоновой, С. Кирдиной и др. При многообразии публикаций по широкому кругу проблем российской экономики институциональная трансформация хозяйства в монопродуктовом регионе не стала объектом исследования в экономической социологии.

Теоретическое осмысление трансформации института собственности в российской экономике реализовано в работах Т. Долгопятовой, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, Н. Кричевского, Г. Литвинцевой, В. Лексина, В. May, А. Радыгина, В. Радаева, В. Тамбовцева, В. Шабашева, А. Швецова. Ю. Цыгалова и др. Предметом специального изучения стали проблемы возникновении и трансформации российской бизнес-элиты, отношений власти и бизнеса. В работах О. Крынггановской, Н. Лапиной, В. Радаева, А. Чнриковой, Я. Паппэ, А. Яковлева и др. проанализированы модели взаимоотношения власти и бизнеса, рассмотрены проблемы административного принуждения в системе отношений собственности. В исследованиях С. Бирюкова, М. Курбатовой, С. Левина, Ю. Фридмана анализируется модель взаимодействия власти и бизнеса в Кемеровской области, на примере которой раскрывается деформализация правил в региональной экономике. Однако с поведенческих позиций трансформация отношений собственности и выявление на этой основе институциональных препятствий в реализации долгосрочной стратегии развития региона специально не исследовалась.

Проблемы занятости, трудового поведения, гибкости трудовых отношений рассматриваются в работах В. Верховина, М. Вышегородцева, Н. Вишневской, В. Гимпельсона, И. Заславского, Р. Капе/пошникова, А. Темницкого и др. Следует выделить работы Р. Капелюшникова, в которых раскрываются причины расхождения нормативной и реальной моделей российского рынка труда. Неформальные институты регулирования договорных отношений, усиливающие их гибкость, анализируются С. Барсуковой, Т. Заславской, М. Курбатовой, М. Шабановой и др. Методология анализа трудовых практик заложена в рабо-

тах Т. Заславской и М. Шабановой. При этом региональная проекция данной проблематики и ее связь с особенностями рынка труда монопрофильных территорий нуждается в дальнейшем осмыслении.

Реструктуризация угольной отрасли оказала существенное влияние на рынки труда углепромышленных территорий. Понимание проблем формирования и функционирования рынка труда, управления занятостью населения в Кемеровской области заложено в работах И. Поварича. Институциональные особенности регионального рынка труда анализируются Н. Апариной, М. Курбатовой, Е. Каган, О. Лапицкой. В их работах раскрываются проблемы соотношения формальных и неформальных институтов в локальной модели регулирования рынка труда. Проблемы социальной защиты работников, создания новых рабочих мест в условиях массового высвобождения шахтеров, организации социального партнерства представлены в работах П. Бизюкова, А. Гаркавенко, Д. Груня, И. Кожуховского, И. Мохначука, В. Попова, А. Рожкова, А. Тушева и др. При значительном интересе к социальным и институциональным проблемам реструктуризации угольной отрасли Кузбасса данные проблемы применительно к металлургической отрасли остаются малоизученными. Поэтому нерешенными являются вопросы сравнительного анализа в отраслях специализации Кузбасса и выявления на этой основе общих тенденций и отраслевых отличий в трансформации сферы труда и занятости.

Проблемы развития малого и среднего предпринимательства (МСП) в Кемеровской области, его государственной поддержки разрабатываются В. Ба-рыльниковым, Н. Кураковой, А. Рожковым, В. Шустовым и др. Отдельно следует отметить исследовательские проекты Национального института системных исследований проблем предпринимательства. В работах В. Буева, Т. Обы-дённовой, А. Чепуренко, Ф. Сайдуллаева, О. Шестоперова и др. отражен значительный опыт исследований МСП в Российской Федерации и ее регионах. Вместе с тем, разработка эффективных мер государственной поддержки МСП требует дополнительного изучения институциональных факторов его развития на основе региональных эмпирических исследований.

Теоретические и прикладные проблемы рыночной трансформации экономики Кемеровской области находятся в центре внимания региональных ученых. Значимый вклад в понимание проблем совершенствования региональной промышленной политики, прогнозирования и стратегического планирования развития территории, структурной перестройки региональной экономики внесен в работах О. Богомоловой, М. Кислюка, В. Копеина, А. Лаврова, Г. Кареева, В. Сурнина, Ю. Фридмана, В. Шабашева и др. В отраслевом аспекте наибольшее внимание уделено исследованию реструктуризации угольной отрасли Кузбасса. В работах В. Попова, А. Рожкова, а также В. Мазикина, Т. Машковской, А. Тулеева и др. раскрыта социальная значимость процесса для всего населения территории и показано его влияние на экономическую, социальную, политическую ситуацию в регионе. Социально-экономические проблемы развития металлургической отрасли в период перехода к рынку рассматриваются в связи с задачами кадрового обеспечения, проблемами банкротства, достижения плате-

жеспособности, антикризисного управления, реструктуризации металлургических предприятий в работах Н. Абакумовой, С. Кулакова, Н. Новикова, И. Степанова, А. Смолянинова, Л. Фоминой и др. Обобщению опыта'смягчения социальных последствий реструктуризации металлургической отрасли, становлению системы социального партнерства посвящены работы М. Тарасенко, в которых региональный аспект специально не исследовался.

Вместе с тем, в обширном перечне работ, посвящейных многообразной проблематике трансформации российской экономики, проблемы институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе остаются не разработанными в методологическом отношении и не стали предметом эмпирического исследования в рамках экономико-социологического подхода. Это влияет на практическое решение задач долгосрочной стратегии развития региона. В этой связи актуальность проблемы, её недостаточная научная разработанность и практическая значимость обусловили выбор темы, постановку цели и задач, объекта, предмета, методов исследования, а также научные и прикладные результаты диссертационной работы.

Целью исследования является разработка концептуальных основ изучения локального СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе, комплементарного общероссийскому СМ трансформации; выявление закономерностей и оценка эффективности функционирования локального СМ с позиции императива модернизации и инновационного развития российской экономики и хозяйства региона.

Для достижения цели были поставлены и решены следующие задачи:

I. Теоретико-методологические:

1.1. Обосновать теоретико-методологическое применение деятельностно-структурного, институционального и структурно-функционального подходов в изучении институциональной трансформации российской экономики.

1.2. Выявить ключевые объективные и субъективные факторы институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе и раскрыть сущность процесса в региональном аспекте.

1.3. Обосновать закономерный характер формирования с начала 1990-х гг. в административно-территориальных границах монопродуктового региона локальных институтов, дополняющих, компенсирующих несовершенство и противоречивость федерального законодательства в условиях практики реструктуризации отраслей хозяйственной специализации.

1.4. Сформулировать теоретико-методологические основы нового подхода к изучению локального СМ институциональной трансформации хозяйства в мо-нопродукговом регионе, центральным положением которого является авторская концепция локализации СМ:

- систематизировать основополагающие идеи концепции локализации СМ инеттуционалыюй трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе;

- разработать понятийный аппарат концепции: сконструировать новые понятия, уточнить интерпретацию используемых в научной литературе понятий,

раскрывающих предметную область исследования; описать их соотношение и обосновать методологические подходы к исследованию и измерению;

- обосновать классификационные признаки и на их основе идентифицировать типы локального СМ;

- обосновать показатели эффективности функционирования локального

СМ;

- разработать аналитическую схему, раскрыть системный характер локального СМ, внутренние и внешние связи его элементов;

- определить методологические ориентиры для разработки комплексной системы оценки институциональной трансформации хозяйства в монопродукго-вом регионе, на основании которой в процессе эмпирического исследования идентифицируются типы локального СМ.

2. Методические:

2.1. Разработать и апробировать инструментарий социологических исследований мотивов поведения и взаимодействий социальных акторов трансформационного процесса.

2.2. Определить эмпирические границы и разработать инструментарий мониторинга социальной эффективности малого и среднего предпринимательства в условиях реструктуризации угольной и металлургической отраслей промышленности Кемеровской области.

2.3. Сформировать контексты включенного наблюдения7 для содержательной интерпретации результатов, полученных формализованными методами.

3. Содержательные:

3.1. Раскрыть взаимосвязь между меняющейся нормативно-правовой системой институтов, формируемых на федеральном и региональном уровнях, и действиями, взаимодействиями социальных субъектов в условиях реструктуризации отраслей хозяйственной специализации региона.

3.2. Описать и проанализировать с начала 1990-х гг. социальные практики бизнеса и региональной власти в сфере трансформации отношений собственности, бизнеса, региональной власти и работников предприятий в сфере труда и занятости; предпринимателей и региональной (местной) власти в сфере МСП; региональной власти в сфере государственно-управленческой деятельности.

3.3. Выявить и оценить роль регионального лидера в формировании локальных норм и правил, социальных практик, формирующих в совокупности с формальными институтами федерального значения локальную институциональную среду хозяйственной деятельности в регионе.

3.4. Проанализировать с начала 1990-х гт. социальные и экономические результаты институциональной трансформации хозяйства региона, на основании которых идентифицировать типы локального СМ и выявить этапы его эволюции в изучаемый период времени.

3.5. Проанализировать эффективность функционирования локального СМ, на этой основе выявить институциональные препятствия для долгосрочной

7 Прим.: структура взаимодействий, в том числе совокупность норм, регулирующая поведение людей в данных обстоятельствах места и времени.

стратегии развития региона и обосновать рекомендации, направленные на повышение его эффективности.

Объект исследования - институциональная трансформация хозяйства в монопродуктовом (угольно-металлургическом) регионе.

Предмет исследования - социальные практики формирования и функционирования локального СМ, регулирующего процессы институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе, и их эволюция.

Гипотезы исследования.

Общая гипотеза исследования состоит в предположении о том, что сложившийся в Кузбассе локальный СМ не адекватен задачам модернизации и инновационного развития российской и региональной экономики. Первоисточником неадекватности является сформированная в советский период архаичная структура правил, административно-командных инструментов осуществления государственной власти, которая фактически воспроизводится в сегодняшних социальных практиках. И хотя эта архаичная структура обеспечивает достижение политической и социальной стабильности, она одновременно создает и укрепляет институциональные препятствия (барьеры) для модернизации экономики региона на основе развития человеческого потенциала.

Частными гипотезами являются следующие:

1. СМ институциональной трансформации с начала рыночных реформ приобрел локальные особенности в административно-территориальных границах монопродуктового региона, так как условия институциональной трансформации российской экономики в 1990-х годах не только допускали, но и делали необходимым локальное институциональное проектирование (корректирование) реформ региональной властью с целью решения преимущественно актуальных и текущих, а не стратегических социально-экономических проблем в условиях практики реструктуризации отраслей хозяйственной специализации.

2. Формирование локальной институциональной среды осуществлялось преимущественно методами государственного администрирования, закрепляющими локальные нормы и практики, поскольку советская традиция административной централизации управления воспроизводилась региональными органами власти и соответствовала ожиданиям основной массы работников предприятий и населения территории в целом. Характер локализации в этих условиях создавал институциональные препятствия для реализации общественной потребности в инновационной экономике, а региональная политика соответствовала и продолжает соответствовать не стратегическим, а текущим социально-экономическим задачам развития региона. Потребность в модернизации и инновационном развитии актуализирует необходимость системных изменений локального СМ институционального, мотивационного и поведенческого характера.

3. Стартовое несовершенство нормативно-правовой базы реформ и привычный в советский период пассивный стиль поведения населения и чиновников определили особую роль регионального лидера в качестве ключевого субъекта институциональных трансформаций, так как только лидер, обладающий достаточными ресурсами для реализации идеологии и основных направле-

ний проводимой им политики, может оказывать влияние не только на региональные институциональные структуры, но на макроструктурные правила и социально-политический консенсус в регионе.

Теоретико-методологические основы исследования. В качестве методологической основы диссертационного исследования используется деятельност-но-структурная концепция СМ трансформационного процесса Т. Заславской. Ведущими в работе являются деятельностно-структурный (М. Арчер, П. Бурдье, Э. Гидденс, П. Штомпка, Т. Заславская, В. Ядов и др.), институндональный (Д. Норт, М. Олсон, О. Уильямсон, О. Бессонова, Р. Капелюшников, С. Кирдина, Я. Кузьминов, Г. Литвинцева, Р. Нуреев, В. Полтерович, В. Радаев, А. Яковлев, Е. Ясин и др.); структурно-функциональный (Э. Дюркгейм, Р. Мертон, Т. Парсонс) подходы. Методологические подходы к исследованию социальных механизмов предложены в Новосибирской экономико-социологической школе (Т. Заславская, 3. Калугина, Л. Корель, Л. Косалс, Р. Рывкина и др.), разрабатываются в Белорусской (Г. Соколова, О. Кобяк и др.) и представлены в Саратовской школе (О. Голуб, В. Кривошеева, Л. Логинова и др.).

Комплексный характер исследования определил обоснованность принципа политеоретичности,8 то есть обращения к исследованиям целого ряда научных направлений, в совокупности составивших теоретическую основу работы. Теоретические обобщения и интерпретации строились на основе экономико-социологических, экономических концепций российских учёных: переходной экономики, экономики физических лиц, раздаточной экономики, институциональных матриц, выращивания институтов, институциональной ловушки, российской модели рынка труда, модернизации российской экономики и др. (Л. Абалкин, О. Бессонова, Л. Григорьев, Р. Капелюшников, С. Кирдина, Г. Клейнер, Я. Кузьминов, В. Полтерович, В. Радаев, В. Тамбовцев, А. Шастит-ко, Е. Ясин и др.).

Определяющее значение для работы имеет методология системного подхода, в основе которого лежат фундаментальные принципы системности и историзма. В работе применялись общенаучные (сравнительный, моделирование, построение классификаций, прогнозирование) и общелогические методы исследования (анализ и синтез; обобщение, индукция и дедукция, исследование причинно-следственньтх связей). В качестве социологических были использованы количественные и качественные методы исследования. Применялись анализ документов, анкетный опрос, формализованное и неформализованное интервью, наблюдение, экспертный опрос, монографический метод. Обработка данных, полученных путем массовых опросов, осуществлялась в программе де-терминационного анализа «Да-система». При анализе эмпирического материала применялись методы статистического анализа: простые и комбинационные группировки, расчет коэффициентов корреляции, индексов и др.

Эмпирический объект исследования - деятельность и условия деятельности в Кузбассе работников, представителей руководства угольных и металлур-

8 Ядов В. Возможности совмещения теоретических парадигм в социологии // Социол. журн. 2003. № 3. С. 5-19.

гических предприятий, представителей исполнительной, законодательной власти, предпринимателей, руководителей и работников малых предприятий, студентов, населения моногородов в период с начала 1990-х гг. по настоящее время.

Информационную базу исследования составили законодательные и иные нормативно-правовые акты Российской Федерации и субъекта РФ, регулирующие инстшуциональные реформы, социально-экономическое развитие в отраслевом, региональном аспектах; отраслевые, территориальные соглашения, принятые в рамках социального партнерства; данные Федеральной службы государственной статистики; данные статистики ФГБУ «Соцуголь», Национального института системных исследований проблем предпринимательства; материалы, опубликованные в монографиях, специализированных научных журналах, в центральной и местной периодической печати, в сети Интернет, материалы научных конференций и другие источники.

Использовались данные социологических опросов, проведенных автором в период 1991-2011 гг. по проблемам занятости населения; по социальным проблемам горнодобывающих предприятий в условиях реструктуризации угольной отрасли: шахта «Полосухинская» (г. Новокузнецк, 1991 г.); шахта «Капитальная» (г. Осинники, 2000 г.); шахта «Зенковская» (г. Прокопьевск, 2001 г.); результаты мониторинга социальной ситуации в период банкротства на предприятиях черной металлургии ОАО «КМК» и ОАО «ЗСМК» (г. Новокузнецк, 1998-2000 гг.); результаты мониторинга МСП в рамках социально-экономического мониторинга последствий реструктуризации угольной отрасли на углепромышленных территориях (Новокузнецк, 2000-2005 гг.); инновационного потенциала предприятий МСП (Новокузнецк, 2011 г.). В общей сложности при участии или под руководством автора с начала 90-х годов было проведено 17 исследований. Дополнительным источником информации послужили опубликованные в открытой печати данные социологических опросов в 2005-2006 гг. по социальной ситуации на шахтах угольных компаний (руководитель Н. Апарина); интервью с предпринимателями Кемеровской области в 2004-2008 гг. (руководитель М. Курбатова).

Область исследования. Исследование выполнено по специальности 22.00.03 - Экономическая социология и демография Паспорта специальностей ВАК (социологические науки) в соответствии с п. 1 «Социальные закономерности экономического развития»; п. 3 «Мотивация экономической деятельности»; п. 10 «Социальные проблемы занятости»; п. 12 «Социальная защита в системе экономических отношений»; п. 13 «Социология собственности и распределения»; п. 19 «Человеческий фактор в экономике».

Достоверность и обоснованность результатов исследования базируется на применении теории и методологии социологической и экономической наук, и, главным образом, концепций экономической социологии. Основные положения и выводы диссертационного исследования не противоречат существующим в современной науке положениям, основаны на использовании большого массива государственной, отраслевой статистики, нормативных документов, регулирующих социально-экономические отношения, данных репрезентативных социологических опросов. Достоверность и надежность научных результатов и

практических рекомендаций, сформулированных в работе, определяются применением разнообразных методов сбора данных, методов социологического и статистического анализа, подтверждаются их внедрением и детальной апробацией работы.

Научная новизна исследования заключается в решении научной проблемы, имеющей важное социально-экономическое значение: разработаны концептуальные основы изучения локального СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродукговом регионе, функционирование которого может создавать как благоприятные условия, так и препятствия для реализации долгосрочных целей институциональной трансформации российской экономики. Выявлены факторы, определяющие эффективность функционирования локального СМ; предложены направления и разработаны рекомендации повышения эффективности его функционирования.

Новыми результатами исследования являются:

1. Применен территориальный подход к изучению СМ институциональной трансформации регионального хозяйства как комплементарного в отношении общероссийского СМ трансформации и разработана концепция локализации СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе. Впервые обосновано положение о локализации в 1990-е гг. СМ в административно-территориальных границах региона. Новый концептуальный подход позволяет раскрыть взаимовлияние исторически устойчивых институциональных структур и формируемых институтов в контексте практических действий социальных субъектов, механизмы формирования новых социально-экономических практик в условиях рыночной трансформации хозяйства региона и их институциональный потенциал в развитии хозяйственной практики в постиндустриальном направлении, а также объяснить векторы формирования и устойчивость территориальных институциональных моделей реформирования хозяйства в регионах монопродуктового типа.

2. Введены и разработаны категории «инсппуциональная трансформация хозяйства в монопродуктовом регионе», «локализация социального механизма», «локальный социальный механизм институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе», «фактор регионального лидера».

3. Разработан методологический подход к выделению типообразующих признаков локального СМ (неэффективного, переходного, эффективного). Раскрыты сущность, качественные отличия выделенных типов, определяемые характером отношений социальных субъектов и взаимодействием органов региональной власти с другими социальными субъектами, выражающиеся в доминирующих методах управления, в координации действий субъектов по достижению текущих и долгосрочных целей институциональной трансформации.

4. Применительно к монопродуктовому региону сформулированы методологические основы комплексной системы оценки институциональной трансформации, которая учитывает системный характер процесса в диалектическом единстве изменения формальных и неформальных правил, массовых образцов поведения (социальных практик), а также социальных и экономических резуль-

татов институциональной трансформации. Данная система оценки используется для мониторинга институциональной трансформации хозяйства Кемеровской области, на основании которого выявляются институциональные препятствия в реализации долгосрочной стратегии развития региона.

5. Проведен комплексный анализ локального СМ, регулирующего процесс институциональной трансформации хозяйства Кемеровской области с начала 1990-х гг., на основе которого:

1) обосновано, что с начала 1990-х гг. в регионе по объективным и субъективным причинам формируются специфические характеристики локального СМ как комлементарного, которые сохранятся в обозримой перспективе;

2) обоснована роль регионального лидера как главного субъекта институциональной трансформации и административно-командных методов в создании, утверждении частично формализованных норм, правил, социальных практик, в совокупности определяющих субъективное основание локализации институциональной среды хозяйственной деятельности в регионе;

3) выявлены социальные практики институциональной трансформации и их динамика с начала 1990-х гг. в сферах отношений собственности, труда и занятости, малого и среднего предпринимательства, государственного (регионального) управления, и подтвержден деформализованный характер локальной институциональной среды;

4) выявлены периоды и их взаимосвязь в трансформации отношений собственности, социально-трудовых отношений, занятости в условиях реструктуризации угольной и металлургической отраслей промышленности;

5) обоснована неэффективность МСП в решении проблем занятости высвобождаемых работников, диверсификации хозяйства региона; систематизированы институциональные препятствия развития МСП и выработаны рекомендации повышения эффективности государственной поддержки МСП;

6) на основе разработанной комплексной системы оценки институциональной трансформации осуществлена эмпирическая идентификация типов локального СМ, установлен характер его развития'от неэффективного к переходному и обоснована неадекватность переходного типа задачам модернизации и инновационного развития;

7) установлены институциональные препятствия для реализации долгосрочной стратегии развития региона как основы роста благосостояния, качества жизни и развития человека, устранение которых определяется целевым ориентиром для разработки направлений и рекомендаций повышения эффективности функционирования локального СМ. -

Положения, выносимые на защиту.

I. Ключевым фактором институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе является реструктуризация отраслей хозяйственной специализации. С начала 1990-х гг. последствия реструктуризации определяли и определяют социально-экономические проблемы региона, решение которых находится в сфере институциональных изменений. Именно институциональные результаты трансформации отношений собственности в отраслях специализа-

ции монопродуктового региона формируют как предпосылки, так и барьеры для реализации долгосрочной стратегии развития региона.

2. Институциональная трансформация хозяйства в монопродуктовом регионе с начала 1990-х гг. как продукт противоречий, обусловленных социально-экономическими последствиями реструктуризации, представляет собой процесс образования и укоренения специфичной конфигурации формальных и локальных неформальных, а также частично формализованных институтов, воспроизводимый и поддерживаемый специфическими социальными практиками. Локальные нормы и практики в совокупности с формальными (федеральными) институтами формируют локальную институциональную среду хозяйственной деятельности, жизнедеятельности в регионе. Данная среда может создавать как стимулы, так и препятствия для реализации долгосрочной стратегии развития региона.

3. Под локальным СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе понимается система действий и взаимодействий социальных субъектов, обусловленная реальной практикой реструктуризации, по поводу применения, реформирования формальных норм федерального значения, регулирующих процесс реструктуризации; а также формирования, применения, изменения локальных (формальных и неформальных) институтов, дополняющих, компенсирующих несовершенство и противоречивость федеральных норм. Институциональную основу регулирования отношений субъектов составляют, без сомнения, федеральные нормативно-правовые инстшуты. При этом существенное значение имеют локальные неформальные нормы и практики, деформализующие формальные институты. Решающую роль в создании и поддержании устойчивости локальных неформальных институтов играют органы региональной власти, деятельность которых подвержена значительному влиянию регионального лидера. В системе локальных институтов важное место занимает исторически сформированная в советский период архаичная структура правил, которая воспроизводится в социальных практиках, имеющих специфичность в конкретном регионе.

4. В условиях юридической детализации рыночных правил в российской экономике в 2000-е гг. функционирование локального СМ определяется не этими правилами, а устойчивостью деформализованной системы институтов, которая обеспечивает на региональном уровне достижение социально-приемлемого для сторон отношений баланса текущих интересов, политическую и социальную стабильность в регионе, а также баланс интересов региона и федерального центра.

5. Эффективность функционирования локального СМ оценивается на основе целевых ориентиров институциональной трансформации через систему взаимосвязанных показателей экономической и социальной результативности: а) структурные изменения в экономике региона (состояние основных фондов, ассортимент продукции, производительность труда, инновациошюсть хозяйства региона, структура занятости и др.); б) качество инсгшутов и институциональной среды (соотношение нормативной и реальной модели, соответствие результатов функционирования института его функциональной необходимости, мас-

штабы и укорененность неправовых практик); н) социальные показатели (уровень жизни, условия труда, объёмы социальнь1Х'инвестиций, состояние экологии, индекс развития человеческого потенциала, качество работников, социальная стабильность и'др.).

6. В условиях реструктуризации угольной й металлургической отраслей промышленности Кузбасса в трансформации отношений собственности с начала 1990-х гг. выделяются периоды асоциального собственника и собственника с активной социальной политикой (с начала 2000-х гг.). При этом выявлена тенденция углубления сырьевой специализации экономики региона и обоснована уко-ренность неправовых трудовых практик. Это свидетельствует о незавершенности институциональных преобразований в сфере отношений собственности, целью которых является формирование эффективного собственника. Эффективный собственник, руководствуясь мотивами эффективности, конкурентоспособности и социальной ответственности, обеспечивает прибыльное и устойчивое развитие предприятия в длительной перспективе на основе использования передовых технологий, внедрения инноваций и развития человеческого потенциала.

7. Установлена взаимосвязь между изменениями в отношениях собственности и развитием трудовых отношений. Периоду асоциального собственника соответствует асоциальный период в трудовых отношениях (неправовой характер отношений), периоду собственника с активной социальной политикой - период социально-приемлемого компромисса сторон трудовых отношений на основе роста заработной платы и социальных льгот. При этом сохраняется несоответствие между нормативной и реальной практикой трудовых отношений. Правонарушения и нарушения социокультурных норм в сфере труда и занятости как неправовые трудовые практики имеют устойчивый характер с начала 1990-х гг. и тенденцию к расширению в условиях кризиса. Неправовые трудовые практики ограничивают инвестиции в человека и не совместимы с задачами модернизации и инновационного развития, но они не нарушают социальную стабильность.

8. Масштабное (более 50 %) сокращение занятости в отраслях специализации Кузбасса в соответствии с рыночными принципами эффективности и роста производительности труда с начала 1990-х гг. имеет отраслевые различия. Эти различия, как установлено, характеризуются институциональными особенностями, периодами, влиянием процесса сокращения занятости на состояние рынка труда и социальную стабильность в регионе. При этом сформированные в 1990-е гт. локальные институты и действующие административные методы регулирования рынка труда и поддержания занятости свидетельствуют о незавершенности институциональных преобразований, предусматривающих переход от планово-административного к рыночному регулированию занятости, где доминирующими являются нормы нрава, договорные институты, конкурентоспособность, обеспечивающие достижение эффективной занятости.

9. Основные тенденции развития МСП свидетельствуют, что без изменения институциональной среды МСП не превратится в значимый фактор диверсификации экономики и расширения занятости, уровень которой в подавляющем большинстве моногородов области оценивается как небольшой (в среднем 12,8 %

в настоящее время). Изменение институциональной среды связано с замещением неформальных практик и неформальных норм во взаимоотношениях власти и бизнеса, бизнеса и наемных работников формализованными договорными отношениями; привлечением в МСП квалифицированных кадров как на уровне субъекта предпринимательской деятельности, так и наемной рабочей силы.

10. Со второй половины 1990-х гг. в Кузбассе ключевым субъектом институциональной трансформации стал региональный лидер. Губернатор персонально стал оказывать и оказывает решающее влияние на формирование локальных правил и норм, социальных практик, с одной стороны, стимулирующих социальную направленность институциональных реформ в регионе, с другой - усиливающих административную централизацию управления и деформа-лизацию локальной институциональной среды. Следствием этого становится сохранение и упрочение политического и административного монополизма, проявляющегося в административно-командном воздействии региональной власти на систему рыночных отношений, монополизация регионального рынка на основе административного ресурса, что не соответствует дальнейшему развитию институтов рынка, главным из которых является конкуренция.

11. Локальный СМ, регулирующий институциональную трансформацию хозяйства Кемеровской области, в настоящее время не адекватен задачам долгосрочной стратегии региона, что не соответствует долгосрочньм интересам власти, бизнеса и населения региона. Во-первых, углубление сырьевой специализации снижает потенциал долгосрочного устойчивого развития и повышает социальные риски. Во-вторых, локальная институциональная среда содержит институциональные препятствия для модернизации и инновационного развития. В-третьих, в условиях сырьевой экономики позитивная тенденция роста благосостояния не создает устойчивую основу для повышения качества жизни и роста человеческого потенциала. При этом локальные институты и административно-командные методы в управлении, усиливающие социальную ответственность бизнеса и социальную защиту населения, соответствуют в целом текущим интересам населения и продолжают оставаться относительно результативными, особенно в кризис.

Теоретическая и практическая значимость работы. Разработанный концептуальный подход к изучению СМ способствует более глубокому пониманию процесса институциональной трансформации в аспекте монопродуктового региона, объясняет формирование территориальных институциональных моделей реформирования экономики. В рамках данного подхода раскрываются факторы и роль социальных субъектов в институциональной трансформации, выявляются ее неформальные механизмы, барьеры в реализации целей, что позволяет подойти к обоснованию сценариев регионального развития. Методологические подходы и концептуальные идеи автора могут быть использованы в качестве теоретической основы для региональных исследований по широкому кругу институциональных проблем.

Результаты исследования имеют практическое значение в следующих направлениях: при разработке и реализации целевых программ регионального

развития, комплексных инвестиционных планов развития моногородов, инструментов и направлений региональной политики на краткосрочную, среднесрочную и долгосрочную перспективу; при формировании корпоративных социальных программ, при подготовке коллективно-договорных соглашений различного уровня. Для этих целей к наиболее существенным результатам следует отнести разработку показателей и оценку эффективности функционирования локального СМ, систематизацию институциональных препятствий для модернизации и инновационного развития. Знание характеристик и особенностей функционирования локального СМ позволяет обеспечить адресность и эффективность проводимых на федеральном уровне институциональных преобразований в регионе, которые содействуют активизации процессов модернизации на основе инновационного развития.

Кроме того, результаты работы имеют применение в учебном процессе, в системе дополнительного профессионального образования и переподготовки, а также при проведении научных исследований социально-экономического развития Кемеровской области.

Апробация работы. Основные научные положения, результаты и выводы, сформулированные в диссертации, докладывались на международных и всероссийских научных конференциях: «Антикризисное управление: производственные и территориальные аспекты» (Новокузнецк, 2003, 2005, 2007, 2012 гг.); «Сибирское общество в период социальных трансформаций XX в.» (Томск, 2005); «Россия XXI века: пути и перспективы развития» (Москва, 2007); «Динамика социально-территориальной структуры современного российского общества» (Волгоград, 2008); «Институциональные изменения в экономике, праве и образовании современного российского общества» (Новокузнецк, 2009), «Наукоемкие технологии разработки и использования минеральных ресурсов» (Новокузнецк, 2011); «Перспективы развития технологий переработки вторичных ресурсов в Кузбассе. Экологические, экономические и социальные аспекты» (Новокузнецк, 2012); «Россия и мировое сообщество в контексте посткризисного развития»; «Россия и мировое сообщество перед вызовами нестабильности экономических и правовых систем» (Москва, 2011,2012 гт.) и др.

Результаты исследований использовались Центром занятости населения, администрацией, Советом народных депутатов г. Новокузнецка, администрацией Кемеровской области при подготовке и актуализации целевых региональных и муниципальных программ развития; руководством территориального отделения отраслевого профсоюза при подготовке коллективного договора и др. Положения и выводы диссертации используются в образовательном процессе.

Публикации. Основные результаты исследования опубликованы в 55 работах (авт. объем 72,2 п. л.), в том числе в 17 статьях в изданиях, рекомендованных ВАК (11,1 п. л., вклад автора 10,7 п. л.), в 2-х монографиях (44,1 п. л.), 3-х коллективных монографиях (57,0 п. л., вклад автора 6,3 п. л.). Материалы исследований опубликованы на сайтах Национального института системных исследований проблем предпринимательства (http://nisse.ru/business/article) и Ресурсного центра малого предпринимательства (http://www.rcsme.ru/lib.asp).

Структура и объем диссертации. Диссертация включает два тома. Первый том общим объемом 393 страницы состоит из введения, четырех глав, одиннадцати параграфов, заключения, 17 таблиц, 7 рисунков и библиографического списка из 535 источников. Второй том (приложения к диссертации) объемом 89 страниц включает 14 приложений, в которых представлены результаты социологических исследований (линейные, парные распределения, расчет индексов и др.), статистические таблицы. Работа имеет следующую структуру:

Введение

Глава 1 Теоретико-методологические основы исследования социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе

1.1 Институциональная трансформация хозяйства: деятельностно-структурный, институциональный, структурно-функциональный подходы

1.2 Реструктуризации отраслей специализации как ключевой фактор институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе

1.3 Концепция локализации социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродукговом регионе

1.3.1 Теоретико-методологические основы, изучения локального социального механизма

1.3.2 Основные понятия, их интерпретация в свете разных теоретико-методологических подходов к исследованию и измерению.

Глава 2 Трансформация института собственности как основа институциональной трансформации хозяйства региона

2.1 Институциональные основы преобразований отношений собственности: отраслевой и региональный уровень анализа

2.2 Реальная практика и субъективный фактор трансформации отношений собственности: периодизация процесса

2.3 Субъекты модернизации и инновационного развития: вектор доминирующей стратегии развития

Глава 3 Трансформация сферы труда и занятости в монопродуктовом регионе

3.1 Институциональные основы преобразования сферы труда и занятости: отраслевой и региональный уровень анализа

3.2 Реальная практика трудовых отношений: периодизация процесса

3.3 Социальные проблемы и институциональное регулирование сокращения занятости

3.4 Развитие малого и среднего предпринимательства как направление расширения занятости в монопродуктовом регионе

Глава 4 Локальный социальный механизм институциональной трансформации хозяйства Кемеровской области: характеристика элементов, типы и вектор развития

Заключение

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ

Во введении обоснована актуальность темы исследования, проанализирована степень ее разработанности, определены объект, предмет, цель, задачи, сформулированы гипотезы, теоретико-методологические, информационные основы исследования. Показана научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, а также апробация результатов работы.

В первой главе «Теоретико-методологические основы исследования социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе» обосновываются теоретико-методологические подходы к исследованию, кчючевые факторы ипституциоиачьнои трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе, представлена авторская концепция локализации СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе.

Теоретические представления о трансформации как процессе качественных изменений и особенностях трансформации российского общества в работах отечественных ученых получили важное интерпретационное значение для раскрытия сущности объекта диссертационного исследования и обоснования адекватности применения деятельностно-структурного (активистского) подхода. Анализ концептуальных идей теоретиков активистского подхода, предложенного Э Гидденсом, развиваемого в работах П. Бурдье, П. Штомпки, М. Арчер, сформулировавших методологические ориентиры исследования человеческого действия, социального воспроизводства и социальной трансформации, подтверждает актуальность новых концепций, объясняющих специфику преобразования российского общества. В работе аргументируется выбор в качестве методологической основы исследования деятельностно-структурнои концепции социального механизма трансформационного процесса Т. Заславской как наиболее продуктивной для изучения институциональной трансформации российской экономики в рамках экономико-социологического подхода.

Представление об объекте исследования базируется на разграничении социальных институтов и социальных практик. В понимании института как формальных и неформальных правил игры и способов контроля за их соблюдением используются работы Д. Норта. Формой проявления и действия этих правил являются социальные практики, то есть системы устойчивых и массовых социальных действий и взаимодействий акторов (индивидов, групп, организаций), обеспечивающие как функционирование, так и трансформацию института. Именно в комплексе социальных практик выражается эффективность (качество) института (Т. Заславская). На этом основании социальные практики отнесены к важному аналитическому инструменту изучения объекта

диссертационного исследования. и

На основе анализа социологических, экономических теорий и концепции российских ученых (экономической трансформации российской экономики, переходной экономики, раздаточной экономики, инстшуциональных матриц, выращивания институтов, институциональной ловушки, модернизации

российской экономики и др.), а также программных документов реформирования российской экономики в работе институциональная трансформация трактуется как процесс формирования, изменения (реформирования) качественно новых для российской экономию1 институтов рынка. Эта институты в совокупности формируют институциональную среду, призванную в соответствии с общественной потребностью, закрепленной в официальных документах, стимулировать развитие конкурентоспособной экономики как основы роста благосостояния и качества жизни населения. Из анализа научных публикаций следует, что в текущем периоде институциональная трансформация как средство достижения целей реформирования российской экономики остается незавершенной, а сами цели могут быть достигнуты на инновационном пути развития, адекватном эпохе глобализации. На этом основании автором предлагается рассматривать институциональную трансформацию как длительный процесс, который берет начало с радикальных преобразований планово-распределительной экономики, имеет продолжение в создании, реформировании институтов, необходимых для проведения модернизации и инновационного развития, и завершается созданием институциональных условий для инновационной экономики. Эти условия зависят от качества институциональной среда и качества формирующих ее институтов, критерии которого в работе обосновываются с позиции структурно-функционального подхода. Функциональная необходимость социального института (Э. Дюркгейм) рассматривается нормативным критерием оценки его качества в единстве свойств всех структурных элементов института.

Осмысление в контексте концепции социального механизма содержащихся в трудах зарубежных и отечественных ученых положений и выводов завершается раскрытием специфики институциональной трансформации российской экономики, для которой особенно характерна межрегиональная экономическая дифференциация. Речь идет о том, что в переходной экономике «с отключенными или разрушенными формальным!! регуляторами» (Р. Капелюшников) доминирует локальное управление (Л. Абалкин). Локальные нормы и практики как продукт противоречий социальных групп и инерционности институциональных структур неизбежно дополняют (замещают) формирующиеся на федеральном уровне нормативно-правовые институты, поддерживая тем самым нарушенную институциональную среду хозяйственной деятельности и социалыгую стабильность в регионе. Это означает, что в условиях перехода к рынку в регионах с разной хозяйственной структурой неизбежно проявляется региональная дифференциация мотивации деятельности и действий субъектов отношений, а также региональная дифференциация формирования и функционирования регулирующих хозяйственную деятельность институтов. Поэтому важной методологической проблемой является определеггие ключевых факторов институциональной трансформации хозяйства в регионе монопродуктового типа.

Понятие «монопродуктовый регион» традиционно используется применительно к ресурсному региону, которым и является Кемеровская

область. Однако в научной литературе не существует четкого определения монопродуктового региона, отсутствует и нормативно установленное определение термина. Можно встретить разные количественные критерии отнесения регионов к монопродуктовым (С. Крупенин, Г. Немченко, Е. Степанов и др.). Однако данные критерии не учитывают ряд особенностей ресурсного региона, в совокупности формирующих характерный для монопродуктового региона высокий уровень чувствительности социально-экономической ситуации к состоянию отраслей специализации как накануне рыночных реформ, так и в условиях рынка. Это - технологическая связь отраслей в производстве конечного продукта; градообразующий характер отраслевых предприятий; вокруг которых исторически формировались монопрофильные поселения; концентрация проживающего в них населения в регионе. В работе обосновывается целесообразность расширения признаков монопродуктового региона, что позволяет разработать дифференцированный подход государственной политики при формировании стратегии устойчивого развития ресурсных регионов. Автором монопродуктовый регион трактуется как исторически основанная на собственной природно-сырьевой базе территориально-хозяйственная система, соответствующая следующим признакам: а) хозяйственну ю специализацию определяют добывающая отрасль и технологически связанные с ней отрасли промышленности, доля которых по аналог™ с моногородом в общем объеме отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг составляет не менее 50 %;

б) предприятия отраслей специализации являются градообразующими;

в) хозяйственная деятельность сконцентрирована в моногородах, в которых проживает значительное большинство населения региона; г) региональные органы власти заявляют статус монопродуктового региона. В соответствии с выделенными признаками Кемеровская область идентифицируется как монопродуктовый регион угольно-металлургической специализации.

В осмыслении рыночных реформ в монопродуктовом (ресурсном) регионе особое значение в работе придается раскрытию понятия «реструктуризация» применительно к отраслям специализации региона, имеющим градообразующий характер. На основе анализа программных документов, регламентирующих реструктуризацию отраслей российской промышленности, научных публикаций по реструктуризации угольной отрасли автором сформулировано понимание реструктуризации в рамках экономико-социологического подхода. Реструктуризация определяется как социально значимый для населения монопрофильных территорий процесс диалектически взаимосвязанных структурных преобразований10 и институциональных трансформаций в целях повышения эффективности отраслевых предприятий и решения на этой основе социально-экономических проблем региона в целом. В этой связи в работе обоснованы основные направле-

9 Межведомственная рабочая группа Министерства регионального развития РФ. М., 2009. URL: http://\vww.monogorod.org/ (дата обращения 15.04.2010 г.).

10 Прим.: техническое перевооружение, ликвидация неэффективных производств, выделение непрофильных видов деятельности, производство новых видов проду кции, сокращение избыточной занятости.

ния институциональных трансформаций, в совокупности формирующих единый процесс институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом реги-,оце. Это трансформация отношений собственности, сферы труда и занятости, формирование институтов социального партнерства, институциональные изменения в управлении развитием региона, развитие институтов малого предпринимательства. Нормативно-правовые основы инсппуционалъных трансформаций формируются на федеральном уровне. Однако широкий спектр влияния реструктуризации на состояние и перспективы жизнедеятельности населения монопрофильных территорий определяет значимость территориального подхода и особую роль органов региональной власти как субъекта институционального проектирования в регулировании социально-экономических последствий реструктуризации.

На основе анализа научных публикаций и верифицированных результатов практики реструктуризации угольной и металлургической отраслей промышленности, прежде всего, в Кемеровской области в работе обосновывается, что ключевым фактором институциональной трансформации хозяйства в моно-продукговом регионе является реструктуризация отраслей хозяйственной специализации. Во-первых, социально-экономические последствия реструктуризации в территориальном плане становятся объективной основой формирования мотивов поведения, действий и взаимодействий социальных субъектов и порождают социальные противоречия, имеющие региональную специфичность в контексте конкретного региона. Разрешение этих противоречий требует оперативных решений и находится в институциональной сфере. Во-вторых, в условиях реструктуризации несовершенные и противоречивые нормативно-правовые основы формируемых рыночных институтов порождают необходимость в локальном институциональном проектировании для поддержания социальной стабильности, создания стимулов экономического развития в регионе. Локальные институты дополняют, компенсируют несовершенство формальных институтов федерального значения. Их создание направлено на удовлетворение жизненно важных потребностей социальных групп в регионе. По сути, с начала 1990-х гг. институциональная трансформация предстает как продукт противоречий социальных групп, обусловленных социально-экономическими последствиями реструктуризации, и приобретает специфические особенности в административно-территориальных границах региона. Таким образом, институциональная трансформация хозяйства в монопродуктовом регионе в работе определяется как процесс образования и утверждения специфичной конфигурации формальных и локальных (неформальных, частично формализованных) институтов, которая воспроизводится, поддерживается социальными практиками и определяет особенности локальной институциональной среды хозяйственной деятельности и жизнедеятельности в регионе.

Автором предлагается новый подход к изучению институциональной трансформации через исследование СМ, концептуальной идеей которого является локализация СМ в условиях реальной практики реструктуризации отраслей хозяйственной специализации в административно-территориальных границах монопродуктового региона. Его «продуктом» становится локальная инсти-

туциональная среда, которая может создавать как стимулы, так и препятствия для реализации долгосрочных целей институциональной трансформации. Локальный СМ является комплементарным общероссийскому СМ трансформации. Говоря словам! Т. И. Заславской, их «сцепление» друг с другом способно передавать импульсы развития либо ограш гчивать развитие друг друга.11

На основе анализа научной литературы в работе обоснованы основополагающие идеи концепции локализации СМ. Это - инерционность в развитии СМ, базирующегося на исторически сформированных институтах; обладание социальными субъектами как властными, так и материальными возможностями влияния на изменение институциональных структур; отсутствие смены или частичный характер обновления управленческих элит в условиях трансформации; территориальная локализация реформирования российской экономики в 1990-е годы и высокая степень зависимости развития экономики от действий органов государственной власти; высокая социальная значимость реструктуризации для монопрофильной территории и широкий спектр влияния ее последствий на текущие и долгосрочные интересы населения. Средствами концептуального обобщения выступили моделирование, системный анализ, типологический анализ, сравнительный анализ и др.

Центральное место в разработке концептуальных основ изучения локального СМ занимает определение понятий локализация СМ, локальный СМ, обоснование критериев эффективности его функционирования; типология локального СМ; разработка аналитической схемы, отражающей его системный характер; описание внутренних и внешних связей элементов, раскрытие диалектической связи между активностью социальных субъектов и результатами институциональной трансформации на региональном уровне.

Методология СМ (авторы Т. Заславская и Р. Рывкина) разрабатывается в отечественной науке с конца 1970-х гг. Методологические подходы к изучению СМ, сформулированные в процессе их исследования в работах Т. Заславской, Р. Рыбкиной, Л. Косалса, Г. Соколовой и др., использованы для определения понятия «локальный социальный механизм институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе», в котором подчеркивается его комплемен-тарность. В соответствии с общественной потребностью, закрепленной в официальных документах, СМ трансформации нацелен на постиндустриальные ориентиры развития с целью роста благосостояния и качества жизни населения. Руководствуясь общими целями трансформации применительно к монопродуктовому региону, функционально-целевое назначение локального СМ определяется в создании стимулов повышения эффективности и конкурентоспособности хозяйства региона на основе перехода от экспортно-сырьевого к инновационному развитию для решения названных гуманитарных целей. С этой позиции в работе предлагается система показателей оценки эффективности функционирования локального СМ, включающая показатели экономической и социальной результативности: а) структурных изменений в экономике региона; б) качества

и Заславская Т. И. Социетальная трансформация российского общества: деятелыгостно-структурная концепция. 2-е изд., испр. и доп. М.: Дело. 2003. С. 36.

инсппутов и институциональной среды; в) социальных показателей развития экономики. В контексте данных рассуждений при разработке типологии локального СМ основными типообразующими признаками стали: экономические, социальные результаты, отражающие качество институциональной среды, и ин-дикатирующие доминирующие цели институциональной трансформации (табл.).

Таблица

Типообразующие признаки локального СМ_

Доминирующие цели институциональной трансформации Результаты институциональной трансформации

экономические (доминирующая модель развития хозяйства) социальные (доминирующий подход к развитию человеческого потенциала)

Текущие Экспортно-сырьевая Воспроизводство человеческого потенциала для экспортно-сырьевой экономики

Долгосрочные Инновационная Накопление качественного человеческого потенциала для инновационной экономики

В соответствии с выделенными признаками идентифицированы неэффективный, переходный, эффективный типы, качественные отличия которых определяются характером отношений социальных субъектов и взаимодействием органов региональной власти с другими социальными субъектами. Характер отношений фокусирует системные противоречия, реализуется в институциональных (формальных и неформальных) формах взаимодействия, определяет актуальность формирования (реформирования) институтов в целях их разрешения, способы разрешения и возможные границы иксп гтуциональных трансформаций. Взаимодействие органов региональной власти с другими социальными субъектами выражается в доминирующих методах управления в координации действий субъектов по достижению текущих н долгосрочных целей институциональной трансформации. Автором разработаны модели системы взаимодействия социальных субъектов в рамках выделенных типов. Показаны преемственность институциональных структур неэффективного типа и планово-распределительной экономики, изменение принципов взаимодействия в рамках институциональных ролей с нормативно-правовой регламентацией в переходном типе. Обосновываются изменения в составе субъектов, характере отношений в рамках эффективного типа, делается акцент, что наиболее полный баланс интересов субъектов отношений достигается в области долгосрочных целей развития. Новым субъектом определяются группы населения, вовлеченные в деятельность инновационных структур12, а также предприятия МСП схидлющие и реализующие инновации. Для развития инновационной модели особое значение приобретают качество человеческого потенциала, развитие со!:":'л:.::ого партнерства, институтов гражданского общества, снижающих риски адмкш'сгративных барьеров, коррупции, а также нарушения баланса интересов сторон о шощешш. Подчеркивается, что в условиях формализации ОТНОШСНИИ В ОО^СЬЛСк ой экономике локальный СМ может под-

12 Прим.: технопарки, бизнес-инкубаторы, нгпч:::^ организации, образовательные учреждения, ве-

дущие научную деятельность (университеты). •:»">? V •"•> 'смые при них малые инновационные предприятия и др. являются инструментами развития ишювациог;п'-:т •.•г.лк-чикк.

вергнуться существенным модификациям в направлении расширения сферы действия формальных инстшутов и минимизации сферы действия неформальных локальных институтов. На рис. 1 представлена содержательно раскрытая в работе аналитическая схема локального СМ.

Саштктес

I

тш»« <$<-т

] | Фоюх&тш». Шрьш: ] i йшфш^шяф

I

I

--............ ...............Ж-""..... -к

| «з»?

*---»

........1 *"*••»***« *жгх*гщ**»*ммв* янтъчрюат еятятЬтттг-жтлыв*,

Рис. 1 Локальный СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе Важное значение в разработке концепции имеет интерпретация понятий, характеризующих объект исследования, обоснование методологических подходов, определяющих выбор путей исследования и измерения. Применительно к монопродуктовому региону уточнена интерпретация понятий «эффективный собственник», «эффективная занятость», «социальная эффективность МСП в

сфере занятости», «человеческий потенциал», показано их соотношение в рамках объекта исследования. Используемое в работе понимание института учитывает одновременно объективные (социальные, экономические результаты) и субъективные (изменение практик) характеристики институциональной трансформации, что обусловливает необходимость интеграции двух основных подходов к исследованию: позитивизма (количественные методы) и понимающей социологии (качественные методы). Задача эмпирической идентификации типов локального СМ решается через операционализацию институциональной трансформации, которая рассматривается как целостной процесс изменения институциональной структуры, групповых и индивидуальных действий и взаимодействий социальных субъектов, а также социальные и экономические результаты институциональных преобразований.

Во второй главе «Трансформация института собственности как основа институциональной трансформации хозяйства региона» проведен анализ институциональных основ, аргументируется значимость субъективного фактора в трансформации отношений собственности в отраслях специализации Кемеровской области, обосновывается периодизация процесса, а также выявляются институциональные препятствия перехода от экспортно-сырьевой к инновационной модели развития хозяйства региона.

Анализ формируемых на федеральном уровне нормативно-правовых основ трансформации отношений собственности в работе проведен в аспекте влияния формальных институтов на мотивы поведения, действия и взаимодействия социальных субъектов, воспроизводимых в социальных практиках на региональном уровне. В 1990-е гг. несовершенные и противоречивые законодательные и иные нормативные документы13 не обеспечивали стимулы к предпринимательской активности, а наоборот, создавали стимулы для реализации частных, групповых интересов первоначального накопления капитала и становились инструментом передела собственности. Особое внимание уделяется деятельности органов региональной власти как субъекта институционального проектирования. Показано, как в условиях несовершенного законодательства региональная власть с целью усиления контроля над социально значимыми градообразующими предприятиями и сохранения социальной стабильности стала определять реальную практику применения формальных норм. Раскрыты сформированные властью во второй половине 1990-х гг. на основе формальных институтов банкротства, доверительного управления пакетом акций РФ угольных компаний, делегирования права «золотой акции» администрации области локальные механизмы реорганизации корпоративных отношений и «передачи» активов предприятий конкретному собственнику в обмен на его социальные обязательства. При этом выявлено влияние регионального лидера на изменение федерального законодательства и частичное закрепление в нем локальных институтов (пога-

13 Закон РСФСР от 3 июля ¡991 г. № 1531-1 «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР», указы Президента РФ, определяющие приватизацию в угольной и металлургической отраслях промышленности, законы о несостоятельности банкротстве) и др.

шение долгов предприятия его акциями, повышение роли региональной власти в сфере финансового оздоровления и банкротил)

В начале 2000-х гг. общей институциональной тенденцией стало создание и развитие интегрированных бизнес-стпукт«, р, что требовало качественных изменений в федеральном законодательстве и юридической детализация регулирования корпоративных отношений. 14 В то же время несовершенство, неконкрег-ность принимаемых законодательных и иных нормативных документов продолжают создавать стимулы как для хозяйствующего субъекта в нарушении нормативных требований15, так и для административного воздействия со стороны региональной власти на сферу хозяйственной деятельности.

На основе анализа социально-экономической ситуации на угольных и металлургических предприятиях Кузбасса в работе раскрыта взаимосвязь между нормативными институтами и практикой реализации новых отношений собственности, классифицированы социальные практики в корпоративной сфере и показана их динамика с начала 1990-х гг., выявлены институциональные тенденции, проведена периодизация трансформации отношений собственности.

Период асоциального собственника (1990-е гг.). Институциональные особенности приватизации в угольной отрасли и акционирования в металлургии определили ключевую роль директоров предприятий и особую значимость мо-тивационного фактора в реализации новых отношений собственности. В работе выявлены и описаны три типа поведения директоров отраслевых предприятий в управлении корпоративной собственностью: рыночно-ориентированный, асоциальный, инерционный. Доминирующей в регионе стала модель поведения асоциального руководителя (собственника), реализуемая в неправовых социальных практиках: создание посреднических фирм; теневые схемы присвоения продукции предприятия; теневые схемы нарушения прав миноритарных акционеров; нецелевое использование бюджетных и кредитных средств в угольной отрасли. Институализация неправовых практик свидетельствовала о неэффективности формально новых отношений собственности и объясняется в работе как объективными, так и субъективными причинами.

Для преодоления негативных тенденции требовались институты противодействия деструктивным практикам руководства предприятий и смягчения социальных последствий их действий, главным субъектом утверждения которых могла стать региональная власть. Общие институциональные условия стимулировали воспроизводство преимущественно неформальных способов административного воздействия на руководителей предприятий, истоки которых находились в планово-распределительной экономике, а главным инструментом стало при-

' Гражданский кодекс РФ, Закон ой акционерных обществах и смежное с ними законодательство (трудовое, налоговое, финансовое, таможенное и др.), постановления Правительства РФ, региональные нормативные акты и пр. формируют правовое положение и задают основные принципы регламентации внутренней и внешней среды, нормативы поведения субъектов корпоративное права, органов управления и контроля.

Прим.: в Кузбассе особое значение имеет проблема рекультивации земель, однако нормативно практика рекультивации осуществляется по разработанным еще в 70-80-е годы проектам, поэтому осуществляется формальная рекультивация и существуют риски, что после окончания работы предприятие проведет процедуру банкротства или реорганизации.

нуждение.16 Особое значение приобрел мотивационный фактор и доминирующий вектор интересов аппарата управления, поэтому институциональные рамки отношений власти и бизнеса выходили за рамки антикризисных задач отраслевого и регионального развития. В работе обосновывается, что действия власти следует рассматривать как важный фактор влияния на социально-экономические результаты реализации новых отношений собственности. Кризис в регионе оказался значительно глубже, чем по России в среднем,17 что стимулировало рост социальной' напряженности и обернулось потерей легитимности власти. В июле 1997 г. произошла смена главы администрации, совпавшая по времени с периодом активного передела собственности, существенную роль в котором сыграло законодательство о банкротстве.

В контексте формирования локальных институтов изменения прав собственности, прежде всего, на бюджетообразующих предприятиях региона, в работе проведен анализ практики нецелевого использования института банкротства. Обосновывается вывод, что в формировании структуры собственников в регионе решающее значение приобрел внеэкономический, административный фактор, а ключевую роль играл губернатор. Показано, что устанавливаемые локальные правила игры для бизнеса, которые во многом носили и носят неформальный характер, институализировались в практике неформальных соглашений о социальных обязательствах бизнеса. В этой связи подтверждаются выводы региональных исследователей, что корпоративная социальная ответственность превратилась в непременное условие реализации формальных прав собственности на территории региона.

Период собственника с активной социальной политикой (с начала 2000-х гг. по настоящее время). В работе показано, что современная структура собственников в Кузбассе, представленная многоотраслевыми холдингами, формировалась на этапе консолидации угольных и металлургических активов под контролем региональной власти, а институциональные формы взаимодействия власти и бизнеса оказывают существенное влияние на социальную политику собственника. В этой связи анализируется практика соглашений о социально-экономическом партнерстве администрации Кемеровской области с собственниками крупнейших промышленных предприятий, закрепляющая широкие масштабы социального инвестирования крупного бизнеса. Обосновано, что регионально-отраслевая корпоративная социальная политика действующих собственников характеризуется с начала 2000-х гг. устойчивым ростом и широкими масштабами социальных инвестиций на уровне предприятия и территории. Так, холдингом «СДС-Уголь» в 2012 году на реализацию национальных проектов,

"Прим.: контроль за монопольными структурами (энергетиками, железнодорожниками), наличие крупных пакетов акций РФ расширяли возможности для практики силового воздействия власти.

17 В 1996 г. падение промышленного производства относительно 1995 г. в Кузбассе составило 11 %, в России - 5 % (Рос статистический ежегодник. 2003. стат. сб. Госкомстат России. М., 2003. С. 341, 343, 365). " Прим • ООО «Евраз Груп С. А.», контролирующий ОАО «ЕВРАЗ Объединенный ЗСМК», ОАО ОУК «Юж-

кузбассуголь», ОАО «Распадская» и др.; ЗАО ХК «Сибирский Деловой Союз», ОАО «Мечел», контролирующий «УК «Южный Кузбасс»; ОАО «УГМК», контролирующий «УК Кузбассразрезуголь»; ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат», контролирующий ОАО «Белон»; ОАО «СУЭК»; Атсе1ог №1а1, контролирующий ОАО «УК «СеверныйКузбасс»; ОАО «Сибзтлемет» и др. * , .

выполнение областных и собственных социальных программ было направлено 1 млрд 207,4 млн р.19 Подтверждается, что в условиях правового регулирования в системе корпоративных отношений продолжают действовать внеэкономические, административно-командные способы воздействия на деятельность хозяйствующих субъектов и оказывать влияние на реализацию прав собственности, усиливаясь в период кризиса. В то же время показано, что совершенствование нормативно-правовых институтов в условиях глобализации российской экономики стало предпосылкой ограничешш и изменений во взаимоотношениях власти и бизнеса на региональном уровне. Тем не менее, устойчивой характеристикой институциональных форм взаимодействия власти и бизнеса в регионе остается деформализация правил. Сложившиеся практики содействуют росту социальной ответственности бизнеса. При этом от крытым остается вопрос об эффективности сформированной инстгпушюнгльной модели взаимодействия власти и бизнеса в создании стимулов к модернизации и инновационному развитию предприятий.

Оценка экономических результатов трансформации отношений собственности в угольной и металлургической отрасли:; Кузбасса на основе анализа данных статистики, специальной литературы. ?.^<:с»иалов сайтов предприятий позволяет выявить доминирующие стратег;::.; а;,гегрированных бизнес-структур и охарактеризовать их как субъекты модерна а и инновационного развития. В этом плане риски в развитии региона мог,; • включаться в несовпадении стратегии собственников и государства на всех ус .-пнях федеративного устройства.

Развитие угольной отрасли под г.; ер: к дает устойчивость экспортно-сырьевого вектора, экстенсивного роста и и: издает значимые стимулы для развития обрабатывающих отраслей.20 С 2001 г. добыча угля выросла со 127,7 млн т до 201,5 млн т в 2012 г., а к 2025 г. Кузбасс будет добывать 270 млн т, из них 120 млн т на экспорт.2'При этом рост объемов добычи угля повышает риски в области экологии, промышленной безопасности, формирования штата квалифицированными специалистами, демографии. Мероприятия по техническому перевооружению и масштабные инвестиции в отрасль, которые имеют тенденцию роста с 21 млрд р. в 2004 году до 95,7 млрд р. в 2012 году,22 являются недостаточными для задач модернизации. Для поддержания конкурентоспособности на мировых рынках необходимо инвестировать в угольную отрасль Кузбасса в два-три раза больше.23 Вместе с тем, высокая зависимость от экспорта и ограниченный спрос на внутреннем рынке увеличивают риски для собственников.

19 В ХК «СДС-Уголъ» подвели итоги работы в 2012 году. URL: http://n1menerg0.E0v.rii/press/min news/14393 html (лага обращения 10.04.2013).

Прим.: сырьевые ресурсы не подвергаются глубокой переработке, используется техника преимущественно зарубежного цгоизводства.

21 Уголь Кузбасса - планы, перспективы, будущее... К Уголь. 2011. № б. С. 11,

22 Кузбасс.2009: стат. сб. Кемеровостат. Кемерово, 2009. С. 46—247; Кузбасс.2013: стат. сб. Кемеровостат. Кемерово, 2013. С. 263.

"3 Фридман Ю. Конкуренция за будущее. Стратегии угольного бизнеса в Кузбассе / Ю. Фридман [и др.] // Деловой Кузбасс. 2013. № 5. С. 13; № 6. С. 13.

Для перспективного развития угольной отрасли Кузбасса требуется внедрение технологий глубокой переработки угля, местное использование энергетических углей на основе различных экологически чистых технологий.

Подтверждена также тенденция экспортно-сырьевого вектора развития металлургической отрасли Кузбасса. Более 40 % металлопроката идет на экспорт.24 В металлургии объемы производств по ведущим товарным позициям с начала 2000-х годов не наращивались, но почти в два раза выросла реализация оттруженных товаров в 2004-2012 гг.23 Фактором роста стало значительное увеличение цен на сырьевые товары.26 Индекс промышленного производства характеризует тенденции развития отрасли как неустойчивые.27 С 2006 г. снижается инвестиционная активность. Между тем, металлургические предприятия нуждались в модернизации производства еще в 1990-е гг. Лишь пятая часть оборудования соответствовала современным мировым требованиям, а более трети устарело и не подлежало модернизации.28 С 2010 г. отмечается рост инвестиций при резком их увеличении в 2012 г. по сравнению с 2011 г. в 3,1 раза,29 что связывается с реконструкцией рельсобалочного производства. В результате «Евраз» может стать лидером в выпуске рельсовой продукции в России. Вместе с тем, по оценкам специалистов, в металлургии востребованность инновационных идей собственниками предприятий низкая.30 Происходит износ оборудования, отставание в научно-техническом прогрессе, ассортимент продукции, отправляемой на экспорт, свидетельствует об отсутствии продвижения в направлении необходимых структурных изменений.

Тренд развития региональной экономики, задаваемый отраслевым развитием, характеризует углубление сырьевой специализации. Так в отраслевой структуре ВРП с 2004-2011 гг. в основных ценах увеличилась доля добычи полезных ископаемых с 20,6 до 35,1 %; уменьшилась обрабатывающих производств, с 24,5 до 13,9 %; доля услуг изменилась несущественно и составляет 25,8 и 27,1 % соответственно.31 При этом за период 2000-2011 гт. ухудшается ряд показателей инновационного потенциала хозяйства региона.32 Преобразо-

24 Новиков П. И. Стратегическое управление развитием металлургических предприятий: теория, практика: ав-

тореф. ... д-ра экон. наук. Кемерово, 2011. URL: http://dissers,ru^v1.oreferati-disscrtatsii-ckonomika/l/5l.php (дата обращения 10.05.2012). 23 Кузбасс. 2009. С. 177; Кузбасс.2013. С 153.

26 Качаева М. Российский металлургический сектор в 2009 году: тенденции развития и основные вызовы // Национальная металлургия. 2009. № 1. С. 46.

27 Кузбасс.2009. С. 152; Кузбасс.2012. С. 155.

28 Новиков Н. И. Управление развитием металлургических предприятий Западно-Сибирского региона в условиях конкуренции. Новосибирск: Изд-во ИЭОППСО РАН. 2003. С. 158-159, Новиков Н. И., Быстрое В. А, Лубяной Д. А. Стратегическое управление развитием предприятий черной металлургии Западно-Сибирского региона. Новосибирск. Сибир. науч. Изд-во, 2006. С. 118.

29Кузбасс.2013. С. 263.

30 Новиков Н. И. Указ. соч.: автореф. ... д-ра экон. наук. Кемерово, 2011. URL: htlp://dissers.ru/avtoreferati-dissertatsii-ekonomika/1/51 php (дата обращения 10.05.2012).

31 Валовый внутренний продут URL: http://\wwv.gks m/\vps/wcrnyconnectAosstat/rosstatsite/main/account/# (дата обращения 08.10.2012).

32 Регионы России. Социально-экономическое показатели. 2011: стат. сб. Росстат. М., 2011. С. 809, 813, 815, 789; Основные показатели инновационной деятельности организаций Кемеровской области. URL: http:/^:emcrovostat.gks.ru/\\ps/wcm/conncct/rosstat_ts/kemero\ostat/reso4rces/.htm

вание структуры экономики региона возможно на основе масштабных инвестиций в модернизацию, где институциональным препятствием становятся доминирующие стратегии собственников. Инновационная деятельность осуществляется отдельными компаниями, носит локальный характер и не оказывает существенного влияния на структурные изменения в экономике региона. Необходима эффективная государственная политика, развитие государственно-частного партнерства, обеспечивающего баланс интересов бизнеса и власти в преодолении мо-нопрофильности экономики за счет внедрения новых инновационных технологий. Реализация отраслевых программ долгосрочного развития как общих институциональных проектов и инструмента реализации государственно-частного партнерства в ходе инновационных преобразований предусматривает разработку комплекса организационных, экономических и правовых мероприятий на региональном уровне. В этой связи ведущим субъектом модернизации выступает региональная власть. В работе показаны действия власти в создании институциональных условий для нового вектора развития, в том числе стимулирование бизнеса к модернизации и на неформальном уровне.

На основе анализа результатов трансформации отношений собственности в работе обосновывается вывод о доминировании в регионе собственника с активной социальной политикой, но с недостаточной рыночной мотивацией для решения задач модернизации и инновационного развития. Это свидетельствует о незавершенности процесса в аспекте формирования эффективного собственника. Сырьевая специализация сужает перспективы для устойчивого экономического роста и не отвечает, в действительности, долгосрочным интересам власти, бизнеса и населения региона, а инициированные властью практики социальной ответственности бизнеса, как показывает диссертационное исследование, становятся институциональной ловушкой.

В третьей главе «Трансформация сферы труда и занятости в монопродуктовом регионе» проведен анализ институционачьных основ трансформации сферы труда и занятости, обосновывается периодизация процесса, аргументируется значимость субъективного фактора в формировании локальной модели регулирования трудовых отношений и отношений занятости, а также анализируется роль малого и среднего предпринимательства (МСП) в решении проблем занятости, раскрываются институциональные препятствия развития МСП.

Анализ нормативно-правовых основ, регулирующих сферу труда и занятости и имеющих выраженные отраслевые различия,31 в работе проведен в контексте практики их применения в условиях реструктуризации угольной и металлургической отраслей Кузбасса. Выявлена необходимость формирования с начала 1990-х гг. локальных (неформальных) институтов регулирования социальных

53 Прим.: программа реструктуризации угольной отрасли предусматривала систему институтов, регламентировавших механизмы социальной защиты высвобождаемых работников и ее финансирование, формирование которых определялось противоборством различных подходов к принципам социальной защиты руководителей ГП «Росу-голь» и Минэкономразвития. В металлургической отрасли основой регулирования социально-трудовых отношений выступали федеральные нормативные документы, создававшие стимулы для нарушения норм трудового права руководством предприятий.

процессов и обоснована неизбежность деформализации правил в 2000-е годы. Во-первых, недостаток (отсутствие) правовой регламентации и дефицит финансирования социальной защиты высвобождаемых шахтеров стали причиной роста социальной напряженности в отраслевом и региональном аспектах. Это делало необходимым в 1990-е гг. институциональное проектирование реформ региональной властью с целью решения актуальных, жизненно важных социальных проблем. Во-вторых, в 1990-е гг. в условиях противоречивого трудового законодательства, несформированных институтов социального партнерства социальная защита работников металлургических предприятий и обеспечения их занятости неизбежно приобретала неформальный характер на основе административного регулирования. В-третьих, со второй половины 1990-х гт. ведущая роль в смягчении негативных социальных последствий отраслевой реструктуризации, усилении социальной направленности реформ стала принадлежать администрации Кемеровской области во главе с губернатором. В 2000-е гг. существенно увеличивается удельный вес региональных норм (областные законы, программы, институциональные структуры), стимулирующих социальную ответственность бизнеса. В-четвертых, действия региональной власти по выводу предприятий из кризиса и поиск социально-ответственных собственников также можно рассматривать как направление социальной защиты. В-пятых, в 2000-е гг. общая тенденция формализации трудовых отношений проявляется в условиях действия ранее сформированных локальных (неформальных) институтов регулирования рынка труда и трудовых отношений. Это означает, что трудовое законодательство, коллективно-договорные институты приобретают деформализованный характер. В-шестых, в условиях современного кризиса расширилась сфера действия локальных институтов, ядром которых остаются административно-командные методы воздействия на работодателя. Эти методы подтвердили свою устойчивость и эффективность в решении кризисных проблем в сфере труда и занятости. При этом на протяжении всего времени прослеживается активная роль администрации Кемеровской области во главе с губернатором в лоббировании законов, повышающих социальную защищенность работников предприятий и населения региона в целом.

На основе анализа с начала 19°0-х гг. реальной практики трудовых отношений на угольных и металлургических предприятиях Кузбасса в единстве с практикой инфорсмента34 в работе классифицированы неправовые трудовые практики, выявлены инеппушужалыгые тенденции, проведена периодизация трансформации трудовых отношений, а таюке установлена взаимосвязь между изменениями в отношениях собственности и развитием трудовых отношений.

Асоциальный период (1990-е ,' ■.). Асоциальная модель поведения собственника генерировала асоциальный (неправовой) характер трудовых отношений, порождавший конфронтацию с сон. В этот период институализировались

34 Прим.: под инфорсменгом экономисты и ситю ю! ни нанимают механизмы принуждения к соблюдению норм и правил. В работах М. Курбатовой, Н А.. :,'1 и. Каган, О. Лапицкой представденьг методологические подходы и проведен эмпирический анализ механизмов инфорсмента в сфере трудовых отношений в Кемеровской области.

неправовые трудовые практики, нарушавшие конституционные права человека (невыплата заработной платы; различные формы неполной занятости; невыплата выходных пособий; натуральная форма оплаты труда; нарушение прав на социальную защиту и др.). В работе раскрыты объективные и субъективные причины институализации неправовых трудовых практик, нарушавших социальную стабильность в регионе. Показано, что утрата к середине 1990-х гг. общей регулятивной и защитной функции государства, неспособность профсоюзов стать самостоятельным субъектом защиты трудовых прав работников стимулировали различные защитные действия работников предприятий как в правовой, так и неправовой формах. Именно протестное движение шахтеров стало главным фактором институциональных изменений в реформировании отрасли и смены региональной власти. В меняющихся институциональных условиях главным субъектом принуждения работодателя к выполнению контрактных отношений стала региональная власть в лице действующего губернатора, что соответствовало ожиданиям населения. Административные институты, дополняющие (заменяющие) трудовое законодательство и систему коллективно-договорных институтов, способствовали переходу от конфронтации к социальному диалогу сторон трудовых отношении и одновременно содействовали расхождению нормативной и реальной практики трудовых отношений.

Период социально-приемлемого компромисса в границах роста заработной платы, социальных льгот (2000-е гг. по настоящее время) характеризуется внутренне противоречивыми процессами в сфере трудовых отношений. С одной стороггы, наблюдается устойчивый рост заработной платы, социальных инвестиций, объемы которых определяются в соглашениях администрации Кемеровской области с собственниками, в коллективно-договорных соглашениях. С другой, отмечается несоответствие формализованной системы договорных отношений и реальной практики трудовых отношений. Этот вывод подтверждает анализ институализированных неправовых трудовых практик в сферах промышленной безопасности и охраны труда, а также неправовых (традиционных и нетрадиционных) практик в условиях кризиса. Выявлено, что неправовые трудовые практики продолжают иметь устойчивый характер с 1990-х годов и тенденцию к расширению в условиях кризиса, не нарушая при этом социальной стабильности. В работе раскрыты институциональные и социокультурные причины правонарушений и нарушений социокультурных норм в трудовой сфере и сделан акцент на том, что неправовые трудовые практики ограничивают инвестиции в человека, сдерживают развитие человеческого потенциала, а значит, несовместимы с задачами модернизации и инновационного развитая. Как показывает диссертационное исследование, административное регулирование трудовых отношений не является эффективным инструментом в борьбе с неправовыми трудовыми практиками, не стимулирует бизнес к воспроизводству трудовых ресурсов с иным качеством, а также ограничивает потенциал действенности коллективно-договорных институтов и становится тем самым институциональной ловушкой. Сделан вывод, что неправовые трудовые практики и неформальные способы защиты трудовых прав и интересов работников предпри-

ятий формируют и укрепляют институциональные барьеры для долгосрочной стратегии региона. На основе анализа опыта заключения коллективных договоров в «ЕВРАЗ ЗСМК» обосновывается, что адекватным способом изменения трудовых практик является коллективно-договорной процесс, а трудовой спор выступает эффективным способом урегулирования разногласий. Предполагается, что качественные изменения коллективно-договорных отношений станут стимулом для третьего периода развития трудовых отношений, который определяет переход от компромисса к партнерству и сотрудничеству.

В работе в отраслевом аспекте проведен анализ трансформации занятости, на основании которого осуществлена периодизация процесса, имевшего выраженные отраслевые различия, обусловленные институциональными особенностями реструктуризации угольной отрасли. Установлено, что современный кризис становится точкой отсчета для следующего периода, в рамках которого проявляются общие тенденции изменения занятости, зависящие от комплекса экономических факторов отраслевого развития (рис 2). На основе динамики численности занятых установлено, что в отраслях специализации Кузбасса с начала 1990-х годов произошло масштабное (более 50 %) сокращение работающих, что соответствует рыночным принципам эффективности и роста производительности труда. Это привело к изменению отраслевой структуры занятости в регионе. За период с 1990 по 2011 г. количество занятых в промышленности снизилось с 38,3 до 28,4 %, в том числе в добыче угля с 31,4 до 9,6 %; в металлургии с 5,1 до 3,5 %, увеличилось в торговле с 7,9 до 15,9 %, в услугах с 22,9 до 46,3

Обоснована взаимосвязь между процессами изменения отраслевой занятости, состоянием рынков труда монопрофильных территорий, социальной стабильностью в регионе, с одной стороны, и формированием локальных институтов регулирования занятости, социальной защиты высвобождаемых работников -с другой.3 По сути, действия региональной власти в создании административных институтов предупреждения и компенсации негативных социальных последствий реструктуризации были обусловлены массовой потерей рабочих мест и проблемами занятости высвобождаемых работников. При этом проблема оптимизации персонала в металлургии Кузбасса в соответствии с задачами экономической эффективности оставалась нерешенной до 2002 года.

В отраслевом аспекте раскрыты объективные и субъективные основы формирования локальных институтов и проведена их систематизация в рамках выделенных периодов трансформации занятости (рис. 2). Сделан вывод, что сформированные в 1990-е годы и действующие локальные институты, основанные на административном регулировании и поддержании занятости, свидетельствуют о незавершенности институциональных преобразований, нацеленных на достижение эффективной занятости на основе рыночного регулирования, где доминирующими в регулировании занятости являются нормы права, договорные

33 Рассчитано по: Кузбасс. История в цифрах: С. 64-65; Кузбасс. 2013. С. 51-52.

36 Прим.: особенности региональной модели регулирования рынка труда в Кемеровской области детально анализируются в работах М. Курбатовой.

институты, конкурентоспособность. Предполагается, что современный кризис создает объективные предпосылки для изменения локальной модели регулирования занятости.

Рис. 2. Основные периоды трансформации занятости в угольной и металлургической отраслях Кузбасса и регулирующие процесс институты В соответствии с мировой практикой развитие МСП является важным фактором решения проблем занятости высвобождаемых работников монопрофильной территории. В работе проанализирована и дана оценка социальной эффективности МСП37 в сфере занятости в условиях государственной поддержки, осуществляемой в Кузбассе в соответствии с федеральным законодательством и программой реструктуризации угольной отрасли.38 Обосновано, что с начала 1990-х гг. развитие МСП существенно не влияет на обеспечение занятости, которая может быть оценена в МСП как средняя (15-30 %) в крупных го-

37 Прим.: под социальной эффективностью МСП в сфере занятости понимается вклад МСП в создание новых рабочих мест, содействующих занятости и самозанятости высвобождаемых и иных категорий граждан и отвечающих требованиям перестройки структуры экономики.

38 Прим.: ФЗ № 88 от 14.06.1995 г. «О государственной поддержке малого предпринимательства в Российской Федерации», ФЗ № 209 от 24.07.2007 г. «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации»; постановление Правительства РФ «О государственном финансировании мероприятий по реструктуризации угольной промышленности» от 03.12.1997 г. № 1523; «Порядок финансирования ПМР из средств государственной поддержки угольной отрасли», утвержденный приказом Минтопэнерго России от 27.02 1998 г.

родах и невысокая (в среднем 12,8 %) в подавляющем большинстве моногородов области. Это означает, что меры государственной поддержки оказывают лишь косвенное влияние на социальную эффективност ь МСП в сфере занятости.

Результаты социологического мониторинга, отраженные в многочисленных публикациях автора, в том числе в соавторстве, а также результаты других исследователей свидетельствуют, что основные факторы развития МСП связаны с характеристикой институциональной среды. Итогом анализа результатов социологических исследований в сфере МСП стало обоснование институциональных проблем и направлений изменения институциональной среды МСП, развитие которой на региональном уровне сконцентрировано в системе исполнительной власти. Эмпирически подтверждено: а) исполнительная власть (региональная, муниципальная) создает административные барьеры и предлагает бизнесу неформальные правила игры, которые усиливают институциональную нестабильность, препятствующую долгосрочным стратегиям развития, а предприниматели в большинстве своем в отношениях с властью следуют индивидуальным стратегиям неформальных соглашений как способу адаптации; б) качество рабочих мест в МСП (оплата, условия труда, социальная защищенность и пр.) характеризуется как более низкое по сравнению с корпоративным сектором, что снижает привлекательность трудоустройства на малых предприятиях и не стимулирует привлечение высококвалифицированной рабочей силы; в) развитие всех видов предпринимательства, в том числе инновационного, столкнулось с кадровыми ограничениями как на уровне субъекта предпринимательской деятельности, так и наемной рабочей силы. В этой связи обосновывается актуальность организации практико-орлетированной системы дополнительного образования для предпринимательской деятельности.

Для преодоления негативных явлении в сфере МСП наряду с формированием и совершенствованием нормативно-правовых условий важной проблемой является замещение неформальных практик и неформальных норм во взаимоотношениях власти и бизнеса, бггзнеса и наемных работников формализованными договорными отношениями. Развитие гражданских институтов ограничивает бюрократизацию процесса государственной поддержки, нарушение прав предпринимателей, работников малых предприятий. Вместе с тем, предполагается, что в ближайшем будущем ожидать качественных изменений в МСП не следует.

В четвертой главе «Локальный социальный механизм институциональной трансформации хозяйства Кемеровской области: характеристика элементов, типы и вектор развития» раскрывается эволюция локального СМ, па основании этого обосновывается вектор развития региона в обозримой перспективе.

Эмпирическая идентификация типов локального СМ обосновывает его эволюцию от неэффективного к переходному типу как средству разрешения системных противоречий институциональной трансформации, выраженных в конфликте интересов субъектов взаимодействия и экономическом, политическом кризисе в регионе.

Неэффективный тип локтыю^о СМ (с начала реформ до конца 1990-х гг.) в работе обосновывается как закономерный, но непродолжительный этап эво-

люции. Действием его стали результаты, противоположные заявленным целям институциональных реформ. Усиление конфронтации субъектов взаимодействия без принятия институциональных мер могло привести к экономической и социальной дестабилизации, а также гражданскому неповиновению.

Комплекс общественных отношений, интересы и поведение, способы взаимодействия социальных субъектов в этот период определяли процессы трансформации отношений собственности, в которых особое значение приобрел мотивационный фактор как в хозяйственной, так и государственно-управленческой деятельности. В работе обосновано, что главным субъектом утверждения неэффективного локального СМ выступили директора предприятий. Противоречивость и несовершенство формируемого законодательства, привычный в советский период пассивный стиль поведения чиновников и населения определили особую роль регионального лидера в качестве субъекта институциональных трансформаций и противодействия деструктивным практикам директоров. При этом протестное движение шахтеров усилило роль региональной власти и вынужденную активность регионального лидера в поиске и создании локальных институтов смятения социальных последствий реформ и достижении социально-политического консенсуса в регионе. В работе обосновывается влияние регионального лидера на стратегию, тактику и реальную практику институциональной трансформации. Это влияние определено понятием «фактор регионального лидера», которому дается развернутое определение. На основе обобщения регионального опыта реструктуризации раскрыто значение позиции регионального лидера относительно идеологии, способов и методов проведения реформ в 1990-е гг. В этой связи показано, что действия главы администрации, в том числе в контексте идеологии сокращения доли угольной отрасли в ТЭК, обернулись потерей легитимности власти. В 1996 г. в Кузбассе стали создаваться комитеты спасения. Активность населения стимулировала смену власти. Указом Президента РФ главой администрации области с июля 1997 года был назначен Тулеев А. Г., победивший на выборах губернатора в октябре 1997 года с результатом 94,5 %. Новой стратегией регионального лидера стало приоритетное развитие угольной отрасли и усиление социальной направленности реформ. В работе обосновано, что во второй половине 1990-х гг. в условиях общей тенденции формирования административной модели управления экономикой в регионах ключевым субъектом институциональной трансформации в Кузбассе стал губернатор. С этого времени губернатор оказывает решающее влияние па формирование локальных правил и норм, социальных практик, стимулирующих, с одной стороны, социальную ответственность бизнеса, с другой - усиливающих административную централизацию управления и деформализацию локальной институциональной среды.

Переходный тип локального СМ (рубеж 2000-х гг. — настоящее время). В рамках данного типа локального СМ взаимодействия социальных субъектов осуществляясь де юре в рамках институциональных ролей с нормативно-правовой регламентацией, продолжают координироваться локальными нормами,

а действие формальных норм в локальной институциональной среде может также иметь деформализованный характер.

Из проведенного анализа следует, что главным субъектом влияния в системе отношений социальных субъектов выступает губернатор, а ядром отношений стала административно сформированная в конце 1990-х гг. институциональная модель взаимодействия власти и бизнеса, которая поддерживается как неформальными, так и региональными правовыми нормами, регулирующими деятельность хозяйствующих субъектов. Эта модель определяет уровень социальной ответственности бизнеса, социально-политическую стабильность в регионе и в целом, как показано в работе, соответствует интересам обеих сторон. Уровень согласованности интересов в докризисный период составлял 50-60 %.39 При этом выстраивание отношений сопровождается интеграцией крупного бизнеса в законодательную власть региона, что придает устойчивость консенсуса власти и бизнеса и характеризует взаимосвязь экономического и политического монополизма на региональном уровне.

Эффективная система социального партнерства для монопродуктового региона имеет особое значение. В работе проанализирован опыт, формы и сложившиеся практики взаимодействия основных социальных партнеров в Кемеровской области, на основании чего подтверждено, что дополнительным фактором усиления действенности всех его форм выступает административный ресурс власти. Коллективно-договорное регулирование социально-трудовых отношений без влияния административного ресурса оказывается недостаточно эффективным.

На основе результатов исследования обосновывается, что действительный институциональный фундамент хозяйственной деятельности и жизнедеятельности в регионе составляют не столько законы и контракты, сколько различные неформальные отношения и социальные практики с «административной начинкой». В условиях общей тенденции формализации отношений в российской экономике и усиления вертикали власти в 2000-е гг. функционирование локального СМ объясняется тем, что сложившаяся система отношений социальных субъектов и структурирующая их взаимодействия деформализованная локальная система институтов, усиливающая социальную ответственность бизнеса и социальную защиту населения, адекватна интересам (ожиданиям) населения, обеспечивает текущий социально-приемлемый баланс интересов власти, бизнеса и населения, а также региона и федерального центра. Это нашло отражение как в широкой общественной поддержке регионального лидера и проводимой им политики, так и в устойчивой политической позиции губернатора (более 15 лет).

Анализ эффективности функционирования локального СМ, регулирующего процесс институциональной трансформации хозяйства Кемеровской области, свидетельствует о его неадекватности задачам модернизации и инновационного развития. Углубление сырьевой специализации снижает потенциал долгосрочного устойчивого развития и существенно повышает социальные риски, а локальная инстшуциональная среда создает институциональные препятствия для иннова-

39 Фридман Ю. Власть и бизнес: баланс интересов //Деловой Кузбасс. 2009. № 12. С. 12; 2010. № 1. С. 12.

ционной модели развития региона. При этом позитивные тенденции повышения благосостояния не создают устойчивую основу для повышения качества жизни и роста человеческого потенциала, когда доминирует сырьевой вектор развития.

В работе обобщены институциональные препятствия для реализации долгосрочной стратегии развития Кемеровской области, устранение которых определяется целевым ориентиром для разработки рекомендаций повышения эффективности функционирования локального СМ. В работе формулируются направления изменений, в рамках которых предлагается система мер по устранению институциональных препятствий. Эти препятствия, как показало исследование, заложены в несоответствии отдельных нормативных документов условиям инновационного развития; в региональной политике, которая продолжает соответствовать не стратегическим, а текущим социально-экономическим задачам развития региона; п доминировании административно-командного подхода в региональном управлении; в неформальных способах защиты прав и интересов работников предприятий; в административном регулировании социального партнерства; в мотивации собственников на экспортно-сырьевой сценарий развития; в устойчивости неправовых трудовых практик; в неформальных соглашениях власти и бизнеса; дефиците квалифицированных кадров как на уровне субъекта предпринимательской деятельности, так и наемной рабочей силы; укорененности норм и традиций советского периода, воспроизводимых в повседневных практиках управленческой и трудовой деятельности, в пассивности работников и населения в целом. Сам перечень препятствий свидетельствует о необходимости системных изменений институционального, мотивационного и поведенческого характера.

На основе результатов исследования автором обосновывается вероятный вектор регионального развития, определяемый реализацией экспортно-сырьевого и инновационного сценариев, которые могут достаточно длительное время дополнять друг друга. Предполагается, что для изменений социальных и институциональных регуляторов локального СМ потребуется не одно десятилетие. Региональная власть как единый субъект управления декларирует инноваци-онность экономики. Но на принимаемые управленческие решения оказывают влияние как управленческие традиции, ценности, так и мотивация чиновников в государственно-управленческой деятельности. По сути, интересы главных политических и экономических субъектов региона связаны с экспортно-сырьевой моделью развития. Крупные компании, являясь основными налогоплательщиками и субъектами социального инвестирования, институционально и персонифицированно связаны с властью, которая, с одной стороны, через действия отдельных чиновников не может не поддерживать интересы действующего в регионе бизнеса, с другой - выстраивает баланс интересов в реализации стратегии развития региона Начало процесса связано не только с созданием правовых и экономических стимулов, регламентирующих в правовом поле сотрудничество власти и бизнеса в рамках государственно-частного партнерства для реализации долгосрочных стратегий развития, но и с изменением предпринимательского мышления в социуме. При институциональной поддержке власти должны появиться (прийти, сформи-

решаться) хозяйствующие субъекты новой модели региональной экономики, действия которых следует рассматривать как фактор инновационного развития. Структурная политика федерального центра призвана стимулировать реализацию стратегии инновационного развития на уровне региона.

В заключении сформулированы теоретические выводы, а также выводы эмпирического исследования, подтверждающие в той или иной степени выдвинутые гипотезы. В частности, функционирование локального СМ подвержено воздействию целого ряда объективных факторов, характеризующих ситуацию на федеральном уровне. В этой связи общая гипотеза исследования полностью может быть подтверждена в последующем исследовании. Оно должно дать ответ на вопрос, в какой мере социально-экономическое развитие региона является результатом политики на федеральном уровне в сочетании с объективными особенностями хозяйственной струкгуры региона, а в какой мере обусловлено действиями социальных субъектов на региональном уровне, политикой и практикой управления региональной власти. Вместе с тем, предметом диссертационной работы являются социальные практики формирования и функционирования локального СМ, регулирующего институциональную трансформацию хозяйства региона. В этом плане ограниченный подход к рассмотрению фактора федеральных структур власти в контексте формирования институциональной основы реформирования российской экономики представляется оправданным.

Основные теоретико-методологические результаты исследования:

- обоснование продуктивности территориального подхода к изучению СМ, позволяющего проследить взаимовлияние исторически устойчивых институциональных структур и формируемых институтов в контексте практических действий социальных субъектов;

- теоретическое обобщение и концептуализация в предметном поле экономической социологии новых социально-экономических практик в условиях рыночной трансформации хозяйсгва региона; в выявлении механизмов их формирования, а также институционального потенциала в развитии хозяйственной практики в постиндустриальном направлении;

- обоснование спроса у населения на административные социально-экономические практики и укоренность в ресурсном регионе этих практик в обозримом будущем;

- обобщение институциональных препятствий (барьеров) для реализации долгосрочной стратегии развития решена как основы роста благосостояния и качества жизни населения и выявление их причин в локальном СМ;

- вывод о неадекватности лока.чьного СМ задачам модернизации и инновационного развития, его несоответствии долгосрочным интересам власти, бизнеса и населения региона и обоснованно предположения, что в обозримой перспективе наиболее значимые характеристик)1 легального СМ сохранятся.

Основные практические регульг-аты исследования заключаются в том, что предложены и частично апробнроелньг рекомендации социологической направленности:

- методические основы мониторинга социальной ситуации на металлургических комбинатах ОАО «КМК» и ОАО «ЗСМК» в условиях банкротства и анализ его результатов использованы администрацией г. Новокузнецка при разрешении социально-трудового конфликта;

- методологический подход к изучению практики трудовых отношений, результаты исследования неправовых трудовых практик использованы Кемеровской территориальной профсоюзной организацией ГМПР в переговорном процессе с работодателем, в подготовке коллективного договора на ЕВРАЗ ЗСМК на 2013-2014 гг.;

- методические основы мониторинга МСП и анализ его результатов нашли применение в работе Центра занятости населения г. Новокузнецка, в разработке подпрограммы развития профессионального (дополнительного) образования в рамках программы «Развитие системы образования и повышение уровня потребности в образовании населения Кемеровской области» на 2008-2013 гг.; актуализации программы «Развитие субъектов малого и среднего предпринимательства в г. Новокузнецке» на 2011-2013 гг.; материалы анализа развития угольных и металлургических предприятий использованы в актуализации Комплексной программы социально-экономического развития г. Новокузнецка до 2025 г. и др.

Основные результаты диссертационного исследования изложены в следующих публикациях автора:

Статьи в лсурначах, рекомендованных ВАК:

1. Урбан О. А. Концептуальная основа изучения социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе //Вестн. Кемеров. гос. ун-та. 2013. № 2. С. 300-309 (1,2 п. л ).

2. Урбан О. А. Субъекты модернизации в монопродуктовом регионе// ЭКО. 2013. №4. С. 101-118(1,2 п. л.).

3. Урбан О. А., Урбан H. А. Инновационный потенциал малою бизнеса (по результатам социологического исследования)//Вестн. Кемеров. гос. ун-та. 2013. № 1. С. 295-299 (0,7 п. л.; 0,6 п. л. - авт.).

4. Урбан О. А. Региональная практика социального партнерства // Труд и социальные отношения. 2012. № 11. С. 60-69 (0,7 п. л ).

5. Урбап О. А. Социально-трудовые и коллективно-договорные практики в Кузбассе // Труд и социальные отношения. 2010. № 11. С. 95-104 (0,7 п. л ).

6. Урбан О. А. Формирование эффективного собственника в базовых отраслях промышленности Кузбасса // Социс. 2010. №8. С. 26-34 (1,1 п. л,).

7. Урбан О. А. Проблемы занятости в Кузбассе: региональные особенности господдержки малого предпринимательства//Труд и социальные отношения. 2010 №3. С. 48-56 (0,7 п. л.).

8. Урбап O.A. О развитии системы дополншелыюго образования (для предпринимательской деятельности) // Философия образования. 2010. №2. С.184-191 (0,5 п. л.).

9. Урбан О. А. Реструктуризация базовых отраслей промышленности Кузбасса: социальные проблемы в сфере труда й занятости//Труд и соц. отношеши. 2010. № 1. С. 44-52 (0.7 п. л ).

10. Урбап О. А. Региональные проблемы занятости в условиях реструктуризации базовых отраслей промышленности Кузбасса it Человек и труд. 2010. № 1. С. 22-26 (0,6 п. л ).

11. Урбап О. А. Социологический анализ кадрового потенциала региона // Высшее образование сегодня 2009. № 8. С. 43—45 (0,3 п. л ).

12. Урбан О. А. Уровни профессиональной подготовки выпускников вузов Кузбасса (типологический анализ) // Социс. 2007. № 11. С. 83-90 (0,9 п. л ).

13. Урбан O.A. Консалтинг как инструмет развития предпринимательства в условиях реструктуризации экономики Кузбасса //Рос. предпринимательство. 2007. № 10. С. 144-149 (0,3 п. л.).

14. Урбап О., Дейч И. Малое предпринимательство в условиях реструктуризации предприятий //Гос. служба. 2006. № 4. С. 110-115 (0,3 п. л ; 0,2 п. л -авт.).

15. Урбап О. А. Информациоппо-аналитическос обсспечеште практики управления в рамках региональных целевых программ //Гос. служба. 2006. № 3. С. 103-107 (0,3 п. л ).

16. Урбан О. А., Барыл[.пиков В. В., Гецзель И. II. Малый бизнес в свете социологического мониторинга // Уголь. 2008. № 9. С. 39-11 (0,4 п. л.; 0,3 п. л - авт.).

17. Урбан О. А., Барылышков В. В., Гензсль И. Н. Социальная среда региона для организации образовательной деятельности в сфере малого бизнеса // Уголь. 2008. № 10. С. 42—44 (0,4 п. л; 0,3 п. л.- авт.).

Монографии и главы в монографиях:

18. Урбан О. А. СМ институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе. Новокузнецк, 2013. 376 с. (21,6 п. л,).

19. Урбан О. А. Социальные трансформации в условиях структурной перестройки базовых отраслей промышленности в Кемеровской области (начало 90-ч - 2010 гг.). Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2011. 394 с. (22,5 п. л ).

20. Урбан О. А.Угольная промышленность Кузбасса в период реструктуризации: экономические и социальные аспекты // Экономика регионов: тенденции развития : коллектив, моиогр. : под общ. ред. проф. О. И. Кирилова. Кн. 4. Воронеж: ВГПУ, 2007. С. 148-186 (20 п. л.;2,9 п. л. -авт.).

21. Урбан О. А., Урбан Н. А., Барыльников В. В. Особенности занятости в малом бизнесе // Современное предпринимательство : соц.-экон. измерение : коллектив, моногр. : под общ. ред. проф. О. И. Кирикова. Кн. 8. Воронеж: ВГПУ, 2004. С. 69-94 (19,5 п. л.; 0.8 п л. - авт.).

22. Урбан О. А., Урбан Н. А., Барыльников В. В. Потенциальные возможности и ключевые проблемы создания рабочих мест в сфере малого бизнеса // Современное предпринимательство : соц.-экон. измерение : коллектив, моногр. : под общ. ред. проф. О. И. Кирикова. Кн. 8. Воропеж: ВГПУ, 2004. С. 37-58 (19,5 п. л.; 0,9 п. л. - авт.).

23. О. А, Урбан Н. А., Барыльников В. В. Состояние и ключевые проблемы взаимоотношения малого предпринимательства с органами государственной власти и организациями инфраструктуры поддержки МБ // Современное предпринимательство : соц.-о кон. измерение : коллектив, мопогр. : под общ. ред. проф. О. И. Кирикова. Кн. 7. Воронеж: ВГПУ, 2004. С. 5-29 (17,5 п. л.; 0,9 пл. - авт.).

24. Урбан О. А., Урбан Н. А., Барыльников В. В. Социальная среда малого бизнеса крупного промышленного города в условиях реструктуризации // Современное предпринимательство : соц.-э ко п. измерение : коллектив, моногр. : под общ ред. проф. О. И. Кирикова. Кн. 7. Воронеж: ВШУ, 2004. С .100-120 (17,5 п. л.; 0,8 пл. - авт.).

Работы, опубликованные в иных изданиях, в частности:

25. Урбан О. А. Институциональные проблемы снижения негативного воздействия угольной отрасли Кузбасса на окружающую природную сред)' // Перспективы развития технологий переработки вторичных ресурсов в Кузбассе. Экол., экон. и соц. аспекты: сб. науч. тр. НФИ КемГУ; под. общ. ред. Ф. И. Иванова. Новокузнецк, 2012. С. 15-28. (0,5 п. л.).

26. Урбан О. А. Социальные аспекты правонарушений в сфере трудовых отношений (на примере базовых отраслей промышленности Кузбасса) // Совершенствование деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью в современных условиях : мат. Межд. науч.-практ. конф. Вып. 9. Тюмень, 2012. Тюменская гос. акад. мировой экономики, управления и права. С. 205-310. (0,7 а л.).

27. Урбан О. А.Институциопальные особенности взаимодействия бизнеса и власти в Кемеровской области // Россия и мировое сообщество перед вызовами нсстабитьпости экон. и правовых систем : мат. Межд. науч.-практ. конф. В 6 ч. Ч. 5 / Межд. ин-т экономики и права ; под общ. ред. Ф. Л. Шарова. Москва, 2012. С. 185-194 (0,6 п. л.).

28. Урбан О. А. Институциональные проблемы модернизации и инновационного развития базовых отраслей промышленности Кузбасса в посткризисный период // Россия и мировое сообщество в контексте посткризисного развития : мат. Межд. науч. конф. В 5 ч. Ч. 5 / Межд. ин-т экономики и права ; под общ. ред. Ф. Л. Шарова. Москва, 2011. С. 7-14 (0,6 н. л.).

29. Урбан О. А Занятость и безработица в период реструктуризации угольной отрасли Кузбасса // Наукоемкие технологии разработки и использования минеральных ресурсов: сб. науч. ст. Межд. науч.-практ. конф. / Сиб. гос. иностр. ун-т; под общ. ред. В. Н. Фрянова. Новокузнецк, 2011. С. 225-232. (0,6 п. л.).

30. Урбан О. А. Практики нецелевого использования института банкротства в период реструктуризации базовых отраслей тгромышлеппости в Кузбассе И Казан, паука. 2011. № 2. С. 272-274 (0,5 п. л.).

31. Урбан О. А. Особенности гагституциопалъпых преобразований отношений собственности в период реструктуризации базовых отраслей промышленности в Кузбассе // Институц. изменения в экономике, праве и образовании современ. рос. общества: сб. науч. тр. В серое, заоч. науч.-праюг. конф. / под общ. ред. Шабаше ва В. А. Т. 1. Новокузнецк, 2009. С. 152-155 (0,3 п. л ).

32. Урбан О. А. Методологические подходы к изучению структурной перестройки экономики решона // Динамика соц.-территор. структуры соврем, рос. общества: мат. Всерос. науч.-практ. конф. / отв. ред. А. А. Огарков. Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2008. С. 51-53 (0,3 п. л.).

33. Урбан О. А. Социальные аспекты структурной трансформации предприятий металлургической и угольной отраслей промышленности // Сиб. о-во в период соц. трансформаций XX в.: мат. Всерос. науч. конф. (Томск, 19-21 окт. 2005 г.) / под ред. д-ра ист. наук В Н.Зиновьева Томск: Ичд-воТом. ун-та, 2007. С. 294-299 (0,3 п. л.).

34. Урбан О. А. Проблемы административного регулирования предпринимательской деятельности в Кузбассе П Россия XXI века: пути и перспект ивы развития: сб. тез. Всерос. науч.-практ. конф. / под общ. ред. Дубяги В. Ф. Москва : Общество, 2007. С. 425-428 (0,3 п. л.) и др.

Подписано в печать 21.03.2014 г. Формат 60x84 'Лб. Бумага писчая. Ризография. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 120 экз. Заказ 300.

НФИ КемГУ

654000, г. Новокузнецк, просп. Металлургов, 19, тел. 74-15-41.

Текст диссертации на тему "Социальный механизм институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе"

Министерство образования и науки Российской Федерации ФГБОУ ВПО «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет»

На правах рукописи

УРБАН ОЛЬГА АНДРЕЕВНА

СОЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХОЗЯЙСТВА В МОНОПРОДУКТОВОМ РЕГИОНЕ

Специальность 22.00.03 - экономическая социология

и демография

Диссертация на соискание ученой степени доктора социологических наук

Научный консультант -доктор социологических наук,

профессор Мостовая Е.Б.

М

У

Новосибирск 2014

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..........................................................................................................................4

ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОГО МЕХАНИЗМА ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХОЗЯЙСТВА В МОНОПРОДУКТОВОМ РЕГИОНЕ............................................................28

1.1 Институциональная трансформация хозяйства: деятельностно-структурный, институциональный, структурно-функциональный подходы................................................28

1.2 Реструктуризации отраслей специализации как ключевой фактор институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе........................................................57

1.3 Концепция локализации социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе.....................................................................................82

1.3.1 Теоретико-методологические основы изучения локального социального механизма .......................................................................................................................................................82

1.3.2 Основные понятия, их интерпретация в свете разных теоретико-методологических подходов к исследованию и измерению.................................................................................108

ГЛАВА 2 ТРАНСФОРМАЦИЯ ИНСТИТУТА СОБСТВЕННОСТИ КАК ОСНОВА ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХОЗЯЙСТВА РЕГИОНА....................124

2.1 Институциональные основы преобразований отношений собственности: отраслевой и региональный уровень анализа................................................................................................124

2.2 Реальная практика и субъективный фактор трансформации отношений собственности: периодизация процесса.............................................................................................................145

2.3 Субъекты модернизации и инновационного развития: вектор доминирующей стратегии развития....................................................................................................................169

ГЛАВА 3 ТРАНСФОРМАЦИЯ СФЕРЫ ТРУДА И ЗАНЯТОСТИ В МОНОПРОДУКТОВОМ РЕГИОНЕ.......................................................................................194

3.1 Институциональные основы преобразования сферы труда и занятости: отраслевой и региональный уровень анализа................................................................................................194

3.2 Реальная практика трудовых отношений: периодизация процесса......................216

3.3 Социальные проблемы и институциональное регулирование сокращения занятости .....................................................................................................................................................242

3.4 Развитие малого и среднего предпринимательства как направление расширения занятости в монопродуктовом регионе...................................................................................267

ГЛАВА 4 ЛОКАЛЬНЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХОЗЯЙСТВА КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ: ХАРАКТЕРИСТИКА

ЭЛЕМЕНТОВ, ТИПЫ И ВЕКТОР РАЗВИТИЯ.....................................................................292

ЗАКЛЮЧЕНИЕ................................................................................................................328

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ......................................................341

ПРИЛОЖЕНИЯ.......................................................................................II том

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Согласно Конституции РФ политика социального государства направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (статья 7). Долговременной основой роста благосостояния населения, человеческого потенциала является конкурентоспособная инновационная экономика. На государственном уровне решению проблем перехода от сырьевой к инновационной модели развития российской экономики, в которой значимое место занимают монопродуктовые регионы с сырьевой экспортно-ориентированной экономикой, уделяется много внимания. Это нашло отражение в официальных документах федерального, регионального, отраслевого значения. Однако реализация принятых программ оказалась малоэффективной. Так, опыт рыночного реформирования хозяйственной системы Кемеровской области с 1991 по 2013 г. свидетельствует о противоречивых результатах процесса. Кризис 1990-х годов сменился в 2000-е годы улучшением показателей экономического роста и повышением уровня жизни населения в условиях благоприятной конъюнктуры мирового рынка на сырьевые товары и продукты первичной переработки сырья. Темпы роста ВРП на душу населения с 2000 по 2005 г. составляли 50 %, с 2006 по 2008 г. 26 %, а рост реальных денежных доходов был в среднем 8 % в год. При этом усилилось социальное неравенство,1 увеличилась в основных ценах доля в ВРП угольной отрасли и уменьшилась обрабатывающих отраслей.2 Мировой кризис выявил неустойчивость положительных тенденций и проявил социальные риски сырьевой экономики. В 2009 г. темпы изменения ВРП на душу населения и реальных денежных доходов составили отрицательную величину (-11 и -15,5 %), регистрируемая безработица выросла в 1,5 раза, поступления в консолидированный бюджет области по налогу на прибыль упали на 72,8 %.

Научное осмысление проблем модернизации и инновационного развития российской экономики с целью практического их решения является приоритет-

1 Рассчитано по: Российский статистический ежегодник. 2012: Стат. сб./Росстат. М., 2012. С. 340; Кузбасс. История в цифрах: Стат. сб. / Кемеровостат. Кемерово, 2008. С.87, 96.

2 Валовый внутренний продукт. URL: http://www.gks.rU/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/main/account/# (дата обращения 08.10.2012 г.).

3 Кузбасс. 2012: Стат. сб./ Кемеровостат. Кемерово, 2012. С.56, 69,229. http://docs.cntd.ru/document/990308346.

ным для отечественной науки. В научной литературе подчеркивается связь модернизации и трансформации институтов (их качественного изменения). В экономической социологии изменения в экономике изучаются через исследование социального механизма.4 Современному этапу исследований свойственна концентрация внимания на изучении социальных механизмов отдельных процессов трансформации российской экономики (распространения неправовых практик, инновационных процессов, адаптации на рынке труда и др.). Характерная для России межрегиональная экономическая дифференциация проявляется и в региональной дифференциации формирования и функционирования регулирующих хозяйственную деятельность институтов. С позиции императива инновационной экономики результаты развития монопродуктовых (ресурсных) регионов противоречивы. Это актуализирует применение территориального подхода к изучению социального механизма институциональной трансформации "российской экономики, который позволяет получить содержательно новые результаты. В рамках данного подхода учитываются общие принципы построения социального механизма и выделяются объективные-и субъективные предпосылки формирования специфичных особенностей социального механизма в монопродуктовом регионе, действие которого может создавать как благоприятные условия, так и препятствия для структурных изменений. Поэтому возникает потребность в разработке концептуальных основ изучения формирования и функционирования локального5 социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе как комплементарного в отношении социального механизма, регулирующего процесс в российской экономике. В практическом отношении познание локального социального механизма ориентирует на поиск решений повышения эффективности его функционирования в соответствии с целями институциональной трансформации. Эти цели обусловлены общественной потребностью

4

Прим.: Т.И. Заславская, автор концепции социального механизма, под социальным механизмом трансформационного процесса понимает устойчивую систему взаимодействий социальных субъектов разных типов и уровней, которая регулируется, с одной стороны, соответствующими общественными институтами, а с другой - социальным статусом и культурными особенностями акторов: органов управления, организаций, групп, индивидов (то есть интересами и возможностями ифоков), а действие социального механизма определяет результаты трансформационного процесса.

5 Прим.: понятие «локальный» применяется для характеристики специфичных особенностей социального механизма в монопродуктовом регионе.

в росте благосостояния, качества жизни населения, закреплены в официальных документах, отвечают интересам не только государства на всех уровнях федеративного устройства, но, прежде всего, населения региона и бизнеса.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена: а) необходимостью концептуализации локального социального механизма институциональной трансформации хозяйства в монопродуктовом регионе как не изученного в социологии явления; б) необходимостью решения социально-экономических проблем, обусловленных противоречивыми результатами институциональной трансформации хозяйственной системы в монопродуктовом регионе, которые не соответствуют общественным потребностям и долгосрочным интересам государства, бизнеса и населения региона; в) потребностью в практических рекомендациях по повышению эффективности функционирования локального социального механизма. Эмпирической единицей исследования выбрана Кемеровская область, один из значимых по уровню вклада в экономику России регионов угольно-металлургического профиля специализации.

Степень-научной разработанности-проблемы.-Изучение трудов классиков и ведущих зарубежных социологов и экономистов М. Вебера, Э. Дюркгейма, О. Конта, К. Маркса, Р. Мертона, Т. Парсонса, М. Арчер, П. Бурдье, Э. Гидденса, П. Штомпки, Д. Норта, М. Оливера, О. Ульямсона и др., в которых анализируются процессы изменения общества, отдельных его сторон, определило теоретико-методологические подходы диссертационной работы.

Для изучения современного российского общества с начала 1990-х гг. в отечественной науке стала разрабатываться теория социальной трансформации. В работах А. Данилова, Т. Заславской, Н. Лапина, Р. Рыбкиной, О. Шкаратана, В. Ядо-ва, а также А. Ахиезера, И. Батанова, О. Бессоновой, С. Кирдиной и др. с позиций различных научно-поисковых направлений дается представление о трансформации, раскрывается объективная необходимость, сущность, специфика, результаты и перспективы процесса. Применительно к объекту диссертационного исследования особое значение представляют работы сторонников деятельностно - структурного подхода Т. Заславской, Р. Рыбкиной, В. Ядова.

Процесс перехода к рыночной экономике получил осмысление в различных концепциях российских ученых, которые объединяются общим пониманием хозяйственной сферы как комплекса институтов. Важные для диссертационного исследования концептуальные идеи институциональной трансформации российской экономики отражены в трудах J1. Абалкина, С. Аукуционека, JI. Григорьева, Р. Гринберга, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, Г. Литвинцевой, А. Олейника, Ю. Ольсевича, В. Полтеровича, С. Плаксина, В. Радаева, А. Радыгина, В. Тамбоваце-ва, А. Шаститко, В.Шабашева и др. Объяснение отличий рыночной трансформации российской экономики от других стран, проблемы соотношения рыночных реформ с традиционной и советской системой ценностей анализируются в работах Т. Заславской, Н. Лапина, Р. Нуреева, В. Ядова, Е.Ясина, а также А. Ахиезера, О. Бессоновой, С. Кирдиной и др. Несмотря на большое количество работ по широкому кругу проблем российской экономики, процесс институциональной трансформации хозяйственной системы монопродуктового региона в рамках дея-тельностно - структурного подхода специально не исследовался.

Основным направлением институциональной трансформации является трансформация прав собственности. Теоретическое осмысление трансформации института собственности и развития корпоративного сектора российской экономики реализовано в работах Т. Долгопятовой, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, Н. Кричевского, Г. Литвинцевой, В. Лексина, В. May, А. Радыгина, В. Радаева, В. Тамбовцева, А. Швецова, Ю. Цыгалова, А. Яковлева и др. Предметом специального изучения стали проблемы возникновении и трансформации российской бизнес-элиты, отношений власти и бизнеса. В работах О. Крыштановской, Н. Лапиной, В. Радаева, А. Чириковой, Я. Паппэ, О. Шкаратана, А. Яковлева проанализированы модели отношений власти и бизнеса, базовые стратегии поведения бизнеса в отношении государства, рассмотрены проблемы административного принуждения в системе отношений собственности. В исследованиях С. Бирюкова, М. Курбатовой, С. Левина, Ю. Фридмана анализируется модель взаимодействия власти и бизнеса в Кемеровской области, на примере которой раскрывается деформа-лизация правил в региональной экономике, исследуются модели клиентарного

взаимодействия. Однако поведенческий аспект в трансформации отношений собственности и оценка мотивационного фактора в изменении сырьевого вектора развития хозяйственной системы Кемеровской области остаются недостаточно изученными.

Проблемы занятости, формирования рынка труда, институтов регулирования социально-трудовых отношений в условиях перехода к рынку получили отражение в большом числе теоретических и эмпирических работ. Проблемы занятости, трудового поведения, гибкости трудовых отношений рассматриваются в работах В. Верховина, М. Вышегородцева, Н. Вишневской, В. Гимпельсона, И. Заславского, Р. Капелюшникова, А. Тамбовцева и др. В работах Р. Капелюшникова раскрываются причины расхождения нормативной и реальной моделей российского рынка труда. Неформальные институты регулирования договорных отношений, усиливающие их гибкость, анализируются С. Барсуковой, Т. Заславской, М. Курбатовой, М. Шабановой и др. Методология анализа трудовых практик заложена в работах Т. Заславской и М. Шабановой. При этом региональная проекция-данной-проблематики и ее связь с особенностями рынка труда территории с монопрофессиональным типом занятости нуждается в дальнейшем осмыслении.

Реструктуризация угольной отрасли как направление структурной политики государства в 1990-е гг. оказала существенное влияние на рынки труда углепромышленных территорий. Понимание проблем формирования и функционирования рынка труда, управления занятостью населения в Кемеровской области заложено в работах Михайловой, И. Поварича, Ю. Соколовой, Н. Тришиной и др. Институциональные особенности регионального рынка труда анализируются в работах Апариной, М. Курбатовой, Е. Каган, О. Лапицкой, в которых раскрываются проблемысоотношения формальных и неформальных институтов в локальной модели регулирования рынка труда, способы инфорсмента трудового контракта, роль региональной власти в разрешении трудовых конфликтов. В условиях массового высвобождения шахтеров особое значение имеют проблемы социальной защиты работников, создания новых рабочих мест и организации социального партнерства. Этими вопросами детально занимались П. Бизюков, А. Гаркавенко,

Д. Грунь, Ю. Кауфман, И. Кожуховский, И. Мохначук, В. Попов, А. Рожков, А Трушев и др. При значительном интересе к региональному рынку труда, его институциональным особенностям социальные перемены в сфере труда и занятости в металлургической отрасли Кузбасса не стали объектом специального исследования. Поэтому остаются нерешенными вопросы сравнительного анализа и выявления общих тенденций трансформации сферы труда и занятости в отраслях специализации Кузбасса с учетом современных структурных проблем.

Проблемы развития малого предпринимательства, призванного обеспечить занятость населения монопрофильных территорий Кемеровской области, его государственной поддержки представлены в работах В. Барыльникова, Н. Кураковой, А. Порохина, А. Рожкова и др. Отдельно следует отметить исследовательские проекты Национального института системных исследований проблем предпринимательства. В работах В. Буева, Т. Обыдённовой, А. Чепуренко, Ф. Сайдуллаева, О. Шестоперова и др. отражен значительный опыт исследований в процессе мониторинга малого предпринимательства в Российской Федерации и ее регионах. -Вместе с тем, разработка эффективных мер государственной поддержки малого предпринимательства требует дополнительного изучения институциональных факторов его развития на основе региональных эмпирических исследований.

Теоретические и прикладные проблемы рыночной трансформации экономики Кемеровской области с начала1990-х гг. традиционно находятся в центре внимания региональных ученых из различных отраслей знания. Значимый вклад в понимание проблем совершенствования региональной промышленной политики, прогнозирования и стратегического планирования развития �