автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Социокультурные аспекты гендерных проблем в России: история и современность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социокультурные аспекты гендерных проблем в России: история и современность"

На правах рукописи

МАРИЯ ГРИГОРЬЕВНА КОТОВСКАЯ

Социокультурные аспекты тендерных проблем в России: история и современность

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология, антропология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва, 2005

Диссертационная работа выполнена в секторе Этногендерных исследований Института этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН

Официальные оппоненты: доктор исторических наук Т.В. Таболина доктор исторических наук Н.Л. Крылова доктор политологии НА. Шведова

Ведущая организация:

Российский государственный социальный университет

Диссертационного совета Д.002.117.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Ордена Дружбы народов Институте этнологии и антропологии РАН по адресу: 119334 Москва, Ленинский проспект, 32А, корпус В.

С диссертаций можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии антропологии РАН.

Автореферат разослан « $ » 2005 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета,

доктор исторических наук А.Е. Тер-Саркисянц

Защита состоится

на заседании

© Институт этнологии и антропологии РАН, 2005 г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Постановка проблемы. Культура любого народа - от ведущих традиционный образ жизни до развитых индустриальных обществ - насыщена половым символизмом, отчетливо проявляющимся как в материальной, так и в духовной областях. Стереотипы поведения мужчин и женщин, формы брака, половозрастные обычаи, половая стратификация и т.п. варьируют в весьма широком диапазоне и, будучи нормальными и приемлемыми в одной культуре, оказываются совершенно недопустимыми в другой. Важно понять, откуда проистекает статусное неравенство полов, как преломляется биологическое начало в культуре и социуме. Эти и подобные им вопросы все чаще адресуются сегодня исследователям, призывая их активизировать свой научный потенциал и найти решения сложнейших проблем при помощи комплексного подхода к исследованию половой дифференциации в разных исторических, социальных и этнокультурных средах.

Половой диморфизм во многом определяет различия индивидуальных поведенческих и семейных моделей, жизненных стратегий человека. Однако достижения современной медицины, в результате которых появилась возможность изменять человеческий пол, а в недалеком будущем, вероятно, и возможность изменять его биологические репродуктивные функции, еще раз напомнили человечеству о необходимости глубокого переосмысления сложившихся представлений о поле, о роли мужчин и женщин в семье и обществе. В.И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» определяет пол, как «одну из родовых половин». В английском языке разделяются понятия «sex» (биологический пол) и «gender» - «гендер» (социальный пол). Наиболее адекватным по смыслу является русское словосочетание «социальные отношения пола» или «социально-организационные отношения между полами».

Современная тендерная концепция находится в процессе становления. Выделяются несколько понятий, обозначающих устойчивые нормы «мужского» и «женского»: «гендерная культура», «гендерная система», «гендерная социализация», «гендерные роли». Различия существуют прежде всего в социологической или культурологической трактовке понятия гендер. Социологи акцентируют внимание на выделении его социальных характеристик (статуса, позиций), культурологи и культурные антропологи останавливаются в первую очередь на рассмотрении его культурных параметров. Но и в социологии, и в культурной антропологии гендер рассматривается как одно из базовых измерений социальной структуры общества наряду с понятиями «класс», «этнос» и другими, организующими социальную систему. Как считают социологи Е.А. Здравомыслова и А.А. Темкина, гендер - это социальный статус,

3

который обусловливает индивидуальные возможности образования, профессиональной деятельности, доступа к власти, сексуальности, семейные и репродуктивные роли мужчин и женщин.

Понятия «мужское» и «женское» в культуре не являются раз и навсегда зафиксированной данностью: они достаточно подвижны и различаются в тех или иных социокультурных средах, а, кроме того, эволюционируют в соответствии с историческими, социально-экономическими и политическими изменениями. Тендерные исследования в сфере этнологии призваны изучать эти трансформации, включая весь спектр полоро-левых моделей поведения индивида, в том числе его социальный и семейный статус.

Необходимо отметить, что тендер действует в определенной культурной среде, которая оказывает сильнейшее влияние на его развитие. Анализ специфического набора гендерно-культурных характеристик, которые определяют весь спектр поведения мужчин и женщин, их взаимоотношений между собой, дает системное культурологическое и историческое понимание тендера. Подобное рассмотрение тендера характерно, например, для Т.М. Клименковой и Н.Л. Пушкаревой.

В настоящее время наиболее продуктивным при изучении тендерных проблем представляется синтез социологического, антропологического и психологического подходов. И. Гоффман ввел понятие «тендерного дисплея», то есть множества проявлений культурных составляющих пола. По его мнению, размытые коды проявляются, «всплывают» именно в социальном взаимодействии. Такого понимания тендера придерживаются философы О.А. Воронина и Е.Н. Шапинская, историки Н.Л. Крылова, Г.И. Зверева и др.

Несмотря на общие моменты в понимании тендера, позиции социологов и антропологов все же различаются в интерпретации этого понятия. Так, для социологов ближе изучение «тендерных систем», «тендерного -социума», «тендерных ролей», для культурных антропологов -«тендерной культуры». Психологи обязательно вводят в изучение ген-дера понятие «тендерной идентичности». Важным направлением в изучении тендера в культуре является и рассмотрение феноменов тендерного сознания, представленных понятиями «тендерная идентичность», «тендерные стереотипы» и т.д. (И.А. Жеребкина, М.Ю. Арутюнян, Е.И. Горошко и др.). Уровень «тендерной асимметрии» выявляется в сферах занятости и управления (Ирина Колабихина, З.А. Хоткина, Е.Б. Мезенцева и др.), политики (Л.Т. Шинелева, С.С. Айвазова и Н.А. Шведова).

В самом же понятии «тендерная культура» различаются диахроническое и синхроническое измерение тендера. В первом случае акцент делается на изучение тендерной социализации как освоения половой субкультуры (очень успешно в этом направлении работает И.С. Кон), во втором - исследуется в первую очередь тендерная система как структу-

pa социальных отношений между полами (Е.А. и О.М. Здравомысловы, М.М. Малышева и др.).

Как представляется диссертанту, глубокое взаимопроникновение этнологии, психологии и социологии происходит при изучении тендерных ролей, которые многообразны и изменчивы не только в пределах разных, но и в пределах одной культуры. Иными словами, тендерные роли в обществе диктуются прежде всего устройством общества и его культурой, а не только предопределены полом, как считают некоторые представители биологического детерминизма.

В целом, в настоящее время большинство исследователей определяют тендер как комплексное понятие, позволяющее по-новому подходить к изучению культуры. Именно в этом ключе рассматриваются проблемы диссертационного исследования.

Цели И задачи диссертации. В представленной работе сделана попытка на сравнительном этнологическом, социологическом и историко-культурном материале выявить особенности формирования основных тендерных моделей в современной России (прежде всего в городской среде) с присущей им вариативностью половых ролей, социальных норм и статусов, типов поведения мужчин и женщин.

Диссертант учитывает различия в скорости протекания тендерных процессов в разных регионах нашей страны. Так, если для Москвы и других крупных городов России ведущими тенденциями становятся размывание тендерных нормативно-регулятивных функций, исчезновение ряда традиционных атрибутов, присущих полу, то в провинции эти явления только набирают силу. В то же время следует отметить, что для молодежной среды в целом, независимо от региональной специфики, характерны общие процессы биархатизации. С таких позиций рассматривается эволюция норм, отношений и представлений об отношениях между полами в современном российском обществе. При этом изучаются не абстрактные мужчина и женщина, а мужчина и женщина в конкретном историко-культурном контексте, что обусловлено представлением автора о более значимом влиянии социальных и культурных факторов на особенности взаимодействия полов, чем частная, хотя и очень важная, область мужской и женской психологии.

При этом отнюдь не игнорируется роль психологических факторов в процессе формирования тендерной идентичности, тем более что с ними напрямую связаны новые тенденции, реализующиеся сейчас в тендерной сфере, - возрастание значения индивидуальности (вне зависимости от пола человека), более того, персонификация в реалиях современного общества. В связи с этим именно индивидуальные потребности человека, а не традиционные, часто внешние для него тендерные нормы и стандарты, начинают определять не только весь спектр его поведения, но и жизненные стратегии в целом. Пока еще трудно сказать, приведет

ли такая революционная трансформация тендерных ценностей к коренным изменениям всех личностных характеристик человека, однако уже сейчас можно констатировать, что меняются многие черты характера, которые раньше трактовались как изначально присущие только тому или иному полу. Это, безусловно, предоставляет и мужчинам, и женщинам более широкие возможности самореализации.

Основная задача реферируемой диссертации как раз и заключается в том, чтобы показать, как происходят эти преобразования:

1. в сфере идеологии (эволюция принципов биологического детерминизма в сторону постмодернистских концепций «исчезающего пола»);

2. в профессии (стирание граней между мужскими и женскими профессиями, представлениями о карьере, социальной успешности и т.д.);

3. в семье (пересмотр супружеских и родительских ролей, представлений о семейном счастье и т.д.);

4. в культуре (появление новых тендерных стереотипов, предпочтений, идеалов);

5. в юриспруденции (переход от гендерно акцентированного законодательства к признанию равных прав и возможностей для мужчин и женщин).

В целом, проведенный автором на базе данных истории, культурной антропологии и социологии анализ позволяет предположить, что в настоящий момент современная российская культура, в первую очередь городская, переживает этап перехода от ясных и определенных тендерных характеристик (строго фиксированной половой дихотомии) к часто «размытым», быстро меняющимся тендерным показателям.

Основным предметом изучения являются тендерные процессы в традиционном и современном городском российском обществе. Собственные опросы автора, проводившиеся в Москве с 1990 по 2002 гг., позволяют показать специфику тендерных преобразований в профессии, статусе, брачно-семейных установках, идеальных представлениях, религиозных взглядах современных россиян.

Исходя из особенностей распространения в обществе тех или иных моделей тендерного поведения и типов семьи, а также полоролевого поведения, автор предлагает следующую классификацию современных культур.

К первому типу можно отнести группы стран, в культуре которых преобладают традиционные полоролевые установки. В таких культурах существует жесткая закрепленность за каждым полом определенного набора желательных личностных характеристик и моделей поведения. Социализация молодежи происходит в строгих границах возраста и пола. Патриархатные отношения в семье и обществе закрепляются религиозными установками. Социальный статус человека и его этническая и конфессиональная принадлежность всецело определяют его брачно-

семейное поведение. К таким странам можно отнести некоторые государства Азии и Африки.

Прямо противоположную группу составляют экономически развитые страны Европы и Северной Америки. В структуре супружеских и родительских отношений в них преобладает партнерский принцип. Семья по основным своим характеристикам эгалитарна. Различия между ролями мужчин и женщин в семье и обществе минимальные. В таких странах часто сосуществуют альтернативные формы семьи и модели полороле-вого поведения.

Промежуточное положение занимают страны, где патриархальные и демократические типы семьи находятся в равном соотношении. Их количественное преобладание напрямую связано с регионально-конфессиональным фактором (город - село, ислам - христианство). Набор устоявшихся полоролевых стереотипов - плавающий - зависит от образовательного, социального статуса индивида и его этнической принадлежности. В таких странах наблюдается резкое расхождение между поколениями во взглядах на допустимость той или иной формы поло-ролевого поведения и характер отношений в семье, в обществе. К этой группе стран можно отнести прежде всего отдельные государства Восточной Европы, Россию и некоторые страны Латинской Америки.

В целом изучение полоролевого поведения помогает лучше представить общую картину эволюции тендерных отношений в современном мире.

В реферируемой диссертации особое внимание обращается на характерное для XX в. явление - изменение роли женщин, их массовое вовлечение в общественное производство, что вызывает значительные перемены в статусе полов в обществе, супружеских ролей в семье, в методах воспитания молодого поколения.

ИСТОЧНИКИ. В диссертации были использованы разные типы источников.

1. Памятники древнерусской литературы («Воопрошания Кирика» (нач. XII в.), «Поучение новобрачным детям (XV в.), «Домострой» (сер. XVI в.).

2. Архивные материалы: материалы этнографического бюро В.И. Те-нешева, организованного в 1897 г., которые хранятся в архивах Российского этнографического музея, а также материалы из научного архива Русского географического общества, относящиеся к 1847-1903 гг.

3. Мемуарная литература, дневники, записки: («Записки» Е.Р. Дашковой, «Дневник писателя за 1876 г: «Опять о женщинах» Ф.М. Достоевского; мемуары графини Е.П. Растопчиной).

4. Образовательные программы, прежде всего программа образовательной реформы «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола» И.И. Бецкого.

5. Материалы периодических изданий сер. XIX-ХХвв. (журналы «Меркурий» (с 1905 г.), «Дамский журнал» (с 1823 г); «Союз женщин»). Среди материалов периодических изданий XX в. автором привлекались статьи, опубликованные в некоторых советских журналах («Огонек», «Делегатка», «Работница», «Крестьянка» и др.), в отдельной правозащитной и самиздатовской литературе (журналы «37», «Часы», «Мария»), а также в наиболее влиятельных, таких как «Коммерсант», «Итоги», и наиболее массовых «Московский комсомолец», «Аргументы и факты» общероссийских изданиях (за 1998-1999 гг.)

6. Статистические материалы (переписи населения с 1897 по 2002 г.; статистические ежегодники Госкомстата РФ; данные Федеральной службы занятости, и др.

7. Законодательно-нормативные акты: СССР, РСФСР.

8. Данные региональных и московских социологических опросов.

9. Полевые материалы автора: данные авторских опросов, индивидуальные и групповые интервью и материалы фокус-групп.

Объект И метод исследования. Диссертантом были проведены исследования, охватывающие период с 1990 по 2004 гг., первым из которых стал массовый опрос (анкетирование), организованный Ассоциацией «Мексика - СССР» в 1990 г. Он был прежде всего нацелен на изучение ценностных ориентации и статусного положения российских женщин.

Для уточнения установок и представлений молодых россиянок в 1991 г. автором совместно с М.В. Золотухиной, И.Г. Остроух и Н.В. Ша-лыгиной, Т.А. Гайворонской было предпринято исследование идеальных представлений молодых девушек. Оно распадалось на три этапа: анкетный опрос москвичек 18-25 лет; глубинное интервьюирование, проведение групповых интервью и фокус-групп, а также ситуативно-игровые методы; мини-сочинения респонденток на тему «Моя идеальная женщина», «Мой идеальный мужчина». Эти сочинения сопоставлялись с письмами на аналогичные темы, присланные девушками в 1991 г. в молодежный журнал «Пульс» (всего 5 тыс. писем).

В 1995-1996 гг. диссертант провела исследование по теме «Ценностные ориентации молодежи России: любовь, секс, брак». В ходе него было опрошено свыше 200 респондентов (поровну юношей и девушек). Все они являлись студентами старших курсов гуманитарных факультетов Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (МГУ) и Московского педагогического государственного университета им. В.И. Ленина (МПГУ).

Сравнение ответов юношей и девушек позволило выявить позиции, в которых наблюдался наивысший процент расхождений во мнениях. Было также обнаружено, что к таким вопросам, допускающим разногласия

в интерпретации, относились интимные и социально не одобряемые стороны жизни респондентов.

В период с 1999 по 2004 гг. проводились пролонгированные исследования среди студентов Московского государственного университета дизайна и технологий (МГУДТ) (анкетирование, индивидуальное и групповое интервью, фокус-группы и игровые тесты) по темам: профессия и карьера, любовь, секс, брак и семья, образ жизни и культурные приоритеты, воспитание детей.

В ходе работы использовались и материалы опросов Института этнологии и антропологии РАН, Института социологии РАН, Центра социологических исследований МГУ им. М.В. Ломоносова и Научно-исследовательского Центра института молодежи, ВЦИОМ по интересующим автора темам диссертации.

Для написания данной диссертации широко привлекались записанные автором в разное время (1970-1990 годах) свободные, а также формализованные и полуформализованные интервью, жизненные истории и фрагменты биографий, результаты, полученные в ходе включенного наблюдения, и материалы case study (букв. - изучение случая).

Кроме того, для понимания общего культурного контекста использовались произведения российских философов, литераторов и публицистов. При работе над диссертацией автор привлекала научную литературу на пяти иностранных языках.

Методическая база диссертации. Исследование строилось на научно-методологических принципах культурно-исторической детерминации тендерных процессов. Большое влияние на авторское видение тендерных проблем оказали теоретические разработки этнологов и культурологов Ж. Легоффа, К. Леви-Стросса, Г. Таджфела, Г. Хофстеда, концепция социальной идентичности Дж. Тернера, теория самоактуализации личности А. Маслоу, теория аккультурации Дж. Берри, а также теоретические разработки по сравнительному изучению культуры и тендера российских ученых С.А. Арутюнова, И.С. Кона, НА Лебедевой, Н.Л. Пушкаревой и др.

Особенностями подхода автора данного исследования к изучению тендерных процессов являются:

- применение комплексного метода анализа процесса инкуль-турации мужчин и женщин в определенную социокультурную среду;

- акцент на раскрытие внутренних личностных изменений человека (с учетом его половой, социальной и этнической принадлежности) в процессе социализации;

- направленное выявление успешности самоактуализации человека в зависимости от его пола, социальной, культурной и этноконфессио-нальной принадлежности;

- многофакторный анализ условий, способствующих формированию и закреплению тендерных стереотипов и моделей поведения;

- фокусное изучение бинарных оппозиций «мужское» - «женское» в конкретных социокультурных средах и эволюция этих представлений. Также применялся структурно-функциональный анализ социальных институтов; использовались кросс-культурные сопоставления, базирующиеся на фактологическом материале стран Европы, Северной Америки и Бразилии.

Новизна исследования И апробация работы. Диссертант использует новые данные, полученные в ходе авторских опросов, позволяющие глубже понять особенности формирования социокультурных тендерных моделей и полоролевых нормативов в современном российском обществе. Диссертант также вводит в научный оборот малоизвестные в российской историографии исследования западных ученых, работающих в направлении изучения тендерных проблем в различных регионах мира.

Апробация работы была осуществлена в Секторе этногендерных исследований Института этнологии и антропологии РАН, на крупных российских и международных конференциях, таких как, например, «Семья, тендер, культура», «Семья и тендерные проблемы в общественных науках» и т.д.

С 1996 по 1998 годы диссертант вместе с журналистом И.С. Королевой вела в живом эфире еженедельные передачи в «Школе женского лидерства» (радиостанция «Надежда»). В ходе этих передач поднимались и обсуждались многие вопросы, связанные с тендерной проблематикой.

Являясь с 2000 г. экспертом по социальным вопросам Дома общественных связей при Правительстве Москвы, М Г. Котовская неоднократно участвовала в экспертизе тендерных проектов, представленных на конкурс города. В Доме общественных связей при Правительстве Москвы с 2000 по 2002 годы она провела четыре цикла занятий по тендерной проблематике для лидеров общественных женских неправительственных организаций г. Москвы.

Результаты исследования составили методологию изучения автором темы: «Социокультурные тендерные модели в разных этнических и исторических средах». Исследования автора легли в основу учебных курсов, например, «Гендерные проблемы в современной культурной антропологии», «История изучения тендера в этнологии», «Введение в специальность», прочитанных ею в МГУ и МГУДТ, причем некоторые из них в России читалось впервые.

В настоящее время подготовлены учебные пособия для студентов высших учебных заведений «Гендерные проблемы в культурной антропологии» (в соавт., 15 п.л.); «Тендерное измерение в антропологии» (Юп.л.).

Положения диссертации отражены также в статьях (более 40) и в монографии «Гендерные очерки: история, современность, факты» (М., 2004) объемом 19,8 п.л.

История вопроса. Изучение проблем пола в российской этнологии.

Первыми разрабатывать тендерную историю стали западные ученые, прошедшие долгий путь от конкретных эмпирических исследований до абстрактных теорий постструктуралистов и постмодернистов. Понимая важность этих теорий для разработки тендерных проблем, диссертант рассматривает некоторые из них в реферируемой работе.

В России начало тендерных исследований относится к концу 80-х -началу 90-х гг. XX века. В нашей стране они имели свою специфику: первоначально изучение проблем тендера у многих исследователей происходило в рамках осмысления западных подходов и концепций, а большинство ученых, работающих в этой сфере, занимались зарубежной тематикой. Однако сейчас в отечественной науке идет поиск и разработка адекватных российской действительности тендерных теорий, опирающихся на эмпирические исследования.

Особенности появления половой дифференциации в культуре и обществе - тема, традиционно интересовавшая этнологов. Практически не было ни одной серьезной работы, где авторы так или иначе не касались бы этого аспекта. В первую очередь рассматривались следующие вопросы: особенности трудовой деятельности мужчин и женщин, специфика их участия в обрядовой жизни коллектива, особенности воспитания детей, семья и т.д. Однако, во-первых, гендерные проблемы обычно не выделялись, как самостоятельная сфера исследований. И хотя половозрастные различия отмечались этнологами постоянно, но воспринимались ими как естественная биологическая данность, значение которой выступало на первый план в некоторых реликтовых формах культуры, главным образом, ритуальных. Во-вторых, изучение половых различий проходило в узком контексте брачно-семейной тематики. В этнографии проблемы половой дифференциации рассматривались главным образом в рамках изучения брачно-семейной обрядности и воспитания детей и отчасти - половозрастного символизма мифологических систем. Каких-либо междисциплинарных исследований по этой тематике не проводилось.

Особое место в изучении тендера принадлежит российскому ученому И.С. Кону. Его работы «Социология личности», «Ребенок и общество», «Этнография детства» и др. раскрывают особенности становления и развития личности в различных исторических, социокультурных и этнических средах. Он также ввел в обиход отечественной науки новые данные лучших зарубежных ученых, занимавшихся историческими и кросскультурными исследованиями в тендерной области. И.С. Кон стал одним из первых российских ученых, разрабатывающих проблемы со-

циальной андрологии, в основу которой легло изучение маскулинности как особой формы социальной идентичности.

Осложнялось изучение тендерной проблематики отсутствием качественных эмпирических параллельных исследований мужчин и женщин. Кроме того, многие ученые, относившие себя к исследователям тендерных вопросов, акцентировали свое внимание прежде всего на анализе сугубо женских проблем.

Собственно этнологическое изучение проблем пола возникло на базе исследований женской темы в области истории, философии и филологии. В сфере истории особую роль сыграли работы ученых-медиевистов, попытавшихся по-новому, с позиции равноправного участия в истории женщин, «прочитать книгу человеческой цивилизации».

Из работ отечественных ученых-медиевистов мне бы хотелось в первую очередь отметить исследования А.Л. Ястребицкой, Т.А. Берн-штам, Н.Л. Пушкаревой, М.М. Громыко и др., которые на конкретном историческом и региональном материале освещали место, роль и статус мужчины и женщины в общественной и семейной жизни того времени. Так, особенности проявления половозрастной специализации в русской культуре нашли свое отражение в работах М.М. Громыко и Т.А. Бернштам.

Н.Л. Пушкарева под новым углом зрения показала такие, казалось бы, традиционные сюжеты, как: повседневные обязанности русской женщины, ее статусное и правовое положение, материнские обязанности и т.д. Наиболее полно ею представлена повседневная жизнь русской женщины XVI—XVII веков. Значительный вклад Н.Л. Пушкарева внесла также в теоретическую разработку нового направления в отечественной науке - исторической феминологии, которое изучало «опосредованную полом действительность "в пространстве" и "во времени"» (то есть с учетом географической, этнокультурной и хронологической составляющих). В научный оборот были введены новые темы, в частности, история частной жизни женщины.

Важное значение для теоретического осмысление проблем полового диморфизма имели труды антропологов, работающих в сфере изучения проблем традиционного общества (Л.А. Файнберг, М.Л. Бутовская, О.Ю. Артемова, Ю.И. Семенов). Ими, в частности, был проведен анализ особенностей проявления тендерных различий в рамках родо-племенных структур. Их работы пополнили наши представления о дифференциации половых ролей в трудовой, семейной и обрядовой сферах в рамках традиционной культуры.

Из круга этнологических работ, затрагивающих в той или иной степени тендерную проблематику, хотелось бы выделить труды М.Ю. Мар-тыновой, И.Г. Остроух, Р.Ш. Джарылгасиновой, М.С. Кашубы, И.М. Семашко, А.Н. Седловской и др., посвященные семье, семейно-брачным и календарным обрядам народов Зарубежной Европы, Азии и Америки.

Изучению проявлений полового диморфизма в ритуально-обрядовой сфере, особенностям воспитания детей в семье, половозрастному этикету и т.д., посвящены отдельные исследования этнологов кавказоведов, сибиреведов и других специалистов, работающих в этом направлении (А.Е. Тер-Саркисянц, З.П. Соколова, В.И. Харитонова, Е.П. Батьяно-ва и др.).

Половой символизм в культуре, этнические стереотипы мужского и женского поведения, глубоко рассматриваются в работах наших ленинградских коллег.

Следует отметить, что в сфере современного изучения тендера успешно работают этносоциологи и психологи: Л.М. Дробижева, М.Н. Гу-богло, Н.М. Лебедева, И.А. Снежкова.

Анализ тендерных проблем проводится в секторе этногендерных исследований Института этнологии и антропологии РАН. Данным подразделением были выпущены серии работ, посвященные тендерным проблемам в традиционном и современном обществе, семье, культуре, обрядовой сфере и т.д.

Несмотря на позитивное развитие тендерных исследований, можно выделить несколько односторонних методов, которые в настоящее время наблюдаются в анализе данного вопроса:

- социологизм вне исторического контекста;

- биологизм, игнорирующий социальные и культурно-исторические, а также духовные факторы;

- религиозный подход, нередко характеризующийся догматизмом и узостью восприятия темы;

- схематизм, отрывающий изучение тендера от жизненных реалий современного общества.

Структура работы. Диссертация состоит из 6 глав, а также Введения, Заключения и Библиографии; графики, таблицы и анкеты представлены в Приложении.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Глава I «Историография» посвящена рассмотрению основных зарубежных школ и направлений, изучающих тендерные проблемы (в предлагаемом реферате рассматриваются лишь некоторые из них).

Теорию биодетерминизма традиционно связывают с именем Зигмунда Фрейда. С определенными оговорками к этому теоретическому направлению можно отнести и ранее работавших философов: Шопенгауэра, Ницше, Конта, которые писали о неполноценности женщины в биологическом плане. Отстаивание роли мужчины, как «естественного водителя и руководителя женщины» в их представлениях неразрывно связывалось с идеей второсортности женского существа. О «женской

дефектности» в психологическом плане, кроме 3. Фрейда, писали Креч-мар и Метьюз, в общефилософском - Мейер, Хейманс, Липман. Наиболее полно идеи биологической обусловленности половых различий отражены в работах 3. Фрейда, который считал, что пол является производным от анатомического строения человека.

О необходимости строгого разграничения мужских и женских ролей в социуме писал один из родоначальников функционализма Т. Парсонс. По его мнению, четкая половая дифференциация способствует социальному закреплению половых ролей. Их устойчивость (женщине отводится экспрессивная роль, призванная регулировать внутрисемейные отношения, мужчине - инструментальная, связанная с установлением необходимых внешних связей между семьей и обществом) приводит к гармоничному существованию «мужского» и «женского» в культуре и обществе. Следовательно, только четкое разграничение инструментальных и экспрессивных функций, как считал Т. Парсонс, является функциональным и существует как универсальная модель семьи в любом обществе.

Противоположных взглядов на сущность пола придерживались представительницы психоаналитического феминизма: К. Хорни, К. Мил-лет, Дж. Митчелл, Ж. Гриер, Н. Чодороу, которые давали иную трактовку социальной власти мужчин. По их концепции, сложившиеся отношения между полами порождают бессознательный страх, который испытывают мужчины по отношению к матери и женщине вообще. Вытеснение страхов в сферу подсознательного в конечном итоге побуждает мужчину к обретению власти, в том числе и власти над женщинами. На основе этих теорий выросла целая плеяда женщин-философов, ярким представителем которых стала Симона де Бовуар. Сложившаяся иерархия полов, как она считала, появилась в первобытном обществе, где мужчине досталась «сфера культуры», а женщине - «природы» (воспроизводства). С точки зрения С. Бовуар, именно мужская деятельность, направленная на покорение сил природы, с которой ассоциировалась женщина, и привела к подчиненному положению последней. Против такого подчинения и направлен знаменитый тезис Симоны де Бовуар: «Женщиной не рождаются, женщиной становятся».

Сильное влияние на развитие феминистских идей, прежде всего в Америке, оказала известный ученый, философ и антрополог Маргарет Мид. Фокус научных интересов М. Мид сосредоточился на изучении по-лоролевых установок в различных типах традиционного общества. Она одна из первых антропологов обратила внимание на то, что «женская культура» и связанная с ней «культура детства» представляют самостоятельные, а не производные от «мужской» сферы бытия.

Г. Хофстед вводит в обязательные параметры изучения общества понятия «фемининности» и «маскулинности» культуры. По Г. Хофстеду, эти понятия являются не столько психологическими, сколько антрополо-

гическими категориями, призванными раскрывать различия не между индивидами, а между странами (цивилизациями), население которых демонстрирует более или менее устойчивые поведенческие модели в разных сферах жизни. При этом, как считает Г. Хофстед, одна и та же страна может быть «феминной» по одному параметру и «маскулинной» по другому. Соотношение власть/пол Г. Хофстед считал важнейшим параметром изучения культуры.

Проблемой соотношения власти и тела одним из первых в западноевропейской философии стал заниматься французский философ М. Фуко. В своей «Истории сексуальности» он установил взаимосвязь между понятиями «личность», «пол», «сексуальность». Последняя категория со временем, по мнению М. Фуко, превратилась в составляющую компоненту властных отношений, определяющих форму подчинения полов.

Исходя из этого постулата, одним из центральных становился вопрос о причинах появления неравенства между полами. Эта проблема нередко рассматривалась с позиции радикального феминизма. Ярким примером такого дискурса стала книга М. Розалдо и Л. Ламфер «Женщины, культура и общество» (1974 г.), где на сравнительном этнологическом материале делалась попытка анализа сущности власти и пола в традиционных обществах.

Дальнейшее свое развитие эта тема получила в работах Гейл Рубин. Ею была сформулирована знаменитая концепция «Обмена женщинами», объяснявшая статусное неравенство полов.

Ближайшая сподвижница Г. Рубин антрополог Ш. Ортнер занималась поиском истоков полового неравенства. В основе «девальвации женщин» (термин Ш. Ортнер) лежало отождествление их пола с природой, с которой человек всегда сражался и стремился покорить. Именно репродуктивное начало женщины, по мнению Ш. Ортнер, способствовало ее отождествлению с воспроизводящей природой. В результате женские функции девальвировались, а их статусные социальные роли были подчинены мужским и считались в обществе статусно более низкими.

К кругу исследователей, работающих в постмодернистских исследованиях тендерных аспектов, следует прежде всего отнести Л. Ирри-гарэй, X. Сиксу, Ю. Кристиеву, в той или иной степени находившихся под воздействием идей французского философа-постмодерниста Дер-риды, который ввел в науку понятие деконструкции, смысл которого заключался в раскрытии метафор, существующих как бинарная оппозиция понятий мужчина - женщина, природа - культура и т.д. Деконструкция призвана была разоблачать идеологически или культурно сконструированное понятие, а не простую бинарную оппозицию, что открывало новые возможности изучения пола как культурно-формирующей единицы. Таким образом, пол становился культурной метафорой, а акцент в оппозиции мужское/женское переносился прежде всего в сферу изучения ценностных и смысловых представлений культуры.

Корифеем в области изучения современной семьи, особенностей полоролевого поведения и тендерных стереотипов считается психолог, профессор Калифорнийского университета X. Голдберг. Ей принадлежит трилогия: «Риск быть мужчиной», «Новый мужчина», «Новые отношения между мужчиной и женщиной». В этих работах речь идет о стереотипах ролевого поведения мужчин и женщин. По мнению X. Голдберг, добросовестное исполнение каждым из них строго отведенной им общественной роли приводит к приобретению и накоплению комплексов и стереотипов, способствующих развитию взаимного непонимания и конфликтов. Выход из этой ситуации X. Голдберг видела в проявлении человеком прежде всего индивидуальных черт характера, личности, а не фиксированных социумом тендерных ролей.

В целом, подводя итог данному разделу, диссертант отмечает, что понятие тендер раскрывает сложный процесс конструирования обществом различий мужских и женских ролей, поведения, ментальных и эмоциональных характеристик, и сам результат - социальный конструкт тендера.

Таким образом, тендер, как и раса, возраст, социальная принадлежность, является основным принципом социальной стратификации. Нельзя не согласиться с философом О.А. Ворониной в том, что основной методологией тендерных исследований является не просто описание разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но анализ власти и доминирования, утверждаемых в обществе через тендерные роли и отношения. Соответственно, тендерные исследования рассматривают, какие роли, нормы, ценности, черты характера общество через системы социализации, разделения труда, культурные ценности и символы предписывает исполнять женщинам и мужчинам, чтобы выстроить традиционную иерархию власти.

Во // главе диссертации «Генезис и особенности формирования половой дифференциации в разных исторических, этнокультурных и конфессиональных «средах» рассматриваются те исторические и социокультурные факторы, которые влияют на тендерные процессы в традиционном обществе. Особенности функционирования социальных структур, определяющих в конечном итоге весь широкий спектр взаимодействия полов в традиционном обществе, до сих пор остается предметом острой дискуссии. На эту тему писали такие известные исследователи, как И. Бахофен, Л. Морган, Э. Тайлор и др.; из отечественных этнологов - ЛА Файнберг, А.И. Першиц, Ю.И. Семенов, Ю.И. Аверкиева, М.Л. Бутовская О.Ю. Артемова.

Сейчас многие исследователи на конкретном этнографическом материале традиционных обществ Австралии, Африки, Латинской Америки пытаются реконструировать этот отдаленный период истории. Среди таких народов и в настоящее время существуют ярко выраженные различия в статусном положении мужчин и женщин. Это во многом обусловливает особенности нормативов их поведения. Как считает диссер-

тант, норма полового поведения формируется и в быту, и в «идеальных» институированных сферах (например, институты инициаций, мифы и т.д.) Причем, «мужское» и «женское» везде выступают в оппозиционной роли по отношению одно к другому.

Данные этнологии, приведенные в диссертации, позволяют сравнить отношения мужчин и женщин в различных традиционных обществах. Хотя у многих народов существовала свобода добрачных отношений, она, однако, не означала отсутствие социального регулирования. Все половые отношения (добрачные, брачные, внебрачные) регулировались экзогамными запретами: то есть люди, принадлежавшие к одному роду, не могли вступать между собой в половые отношения. В традиционном обществе существовал и групповой брак. На определенном этапе развития человеческого общества, по мнению антрополога X. Шрайдера, статус женщин (как в парном, так и в групповом браке) был почти равен статусу мужчин; женщины пользовались значительной свободой и их права были мало ущемлены, то есть положение женщин было равноценным или почти равноценным положению мужчин. Это проявлялось не только в экономической сфере, но и в ритуальной практике, особенно важной для бесписьменных народов. С развитием примитивных форм экономики происходит усиление роли мужчин в семейном коллективе и постепенное понижение статуса женщины в семье и роде, что выявлено во многих культурах. Но наиболее ярко это прослеживается на материалах Австралии и Южной Америки.

Этнографический материал показывает, что практически у всех бесписьменных народов существовали мифы о «свержении власти женщин». Эти мифы о женщинах как главных исполнительницах запретных для них «мужских ритуалов», отчасти помогают реконструировать характер взаимоотношений внутри древнейших человеческих общностей и свидетельствуют о некогда высоком положении женщин в племенах. В реферируемой диссертации приводятся сюжеты, особенно характерные для тех родовых групп, где роль мужчин в процессе жизнеобеспечения принципиально отличалась от роли женщины - не столько за счет количественного вклада, сколько благодаря большому значению коллективных действий. Диссертант связывает появление подобных мифов с начальным разделением традиционного мира на две половины: мужскую и женскую.

Наиболее четкое и законченное проявление разница в общественном положении мужчин и женщин находит в сфере религиозной деятельности. Действительно, у большинства современных бесписьменных племен (например, у индейцев Бразилии) женские и мужские ритуалы различаются по длительности, массовости и общему смыслу. Женские обряды обычно связаны с возрастными циклами, особенностями женского организма, мужские направлены на защиту и преуспевание всего родового коллектива. Однако в ритуалах возрастных инициаций девушек и юношей нередко наблюдается удивительный параллелизм, к при-

меру, обрезание крайней плоти у юношей и ритуальная дефлорация у девушек. В некоторых племенах распространены представления о том, что особые ритуалы способны воссоединить мужчину и женщину в единое целое - андрогин. Часто во время таких обрядов мужчины и женщины пользуются теми или иными травестийными элементами, имитируя у себя половые органы противоположного пола. Подобные оргиасти-ческие обряды нацелены на воссоединение мира женщин и мужчин для воссоздания андрогина, который является олицетворением единства природного начала. Таким образом компенсировалось бытовое разделения «мужского»и «женского» в повседневной жизни.

Представления, что каждый мужчина и женщина носят в себе «зародыши» другого пола, существуют у многих народов. В некоторых культурах гермафродиты почитаются как святые. Это прослеживается по разным этнографическим источникам. Почитают гермафродитов, к примеру, балийцы, поклоняясь божеству Синг Хианг Тенггала. У некоторых племен Южной Америки и Африки одобрительно относятся к периодической смене сексуальных ролей мужчинами. При этом гомосексуальные контакты разрешаются лишь для определенных возрастных групп. Например, в африканской культуре нгоде гомосексуализм допустим для мальчиков с десяти лет до момента заключения ими брака с женщиной.

Как показывает материал реферируемой работы, институированная форма сексуального воспитания и создание стереотипных норм взаимодействия полов в традиционных культурах обычно проходит в рамках инициаций, с четким противопоставлением мужчин и женщин. Это «обучение» идет в тайных мужских и женских союзах. Если проанализировать систему возрастных инициаций, то, как считал Б. Малиновский, можно увидеть, что пол и возраст являются независимыми друг от друга категориями. Мужские и женские тайные общества, тотемные половые группы, по мнению Б. Малиновского, имеют собственное мифологическое и правовое обоснование, определенность состава и принятые нормы поведения, место сбора, общую собственность, свою особую ритуальную и инструментальную атрибутику.

Половое созревание юношей и девушек у большинства традиционных народов мира сопровождается определенными обрядами, связанными с поведенческими запретами. Во время инициаций испытуемых заставляют соблюдать половые «табу», различать религиозную символику, усваивать нормы поведения полов. В этот период подростки учатся регулировать свое сексуальное поведение, подчиняя его интересам семьи и родовой группы. Обряды инициаций готовят молодежь к жизни в родовой общине и семье. Подрастая, дети вступают в определенные ритуальные фратрии. Они существуют как для девочек, так и для мальчиков. В них дети проходят дальнейшее бытовое и обрядовое обучение, согласно их возрасту и полу.

В целом, вопрос о генезисе обычаев половозрастных «табу» остается сложным и до конца нерешенным. Известно, что уже на ранних этапах доклассового общества отношения полов регулировались экзогамными запретами. Дискуссии вокруг этой проблемы состоят в том, что окончательно не ясно, являются ли эти запреты изначальной биологической формой защиты человечества от вырождения или они появляются в результате развития социума.

В традиционном обществе такие ограничители сексуальной свободы, по мнению Б. Поршнева, являлись мощными защитными средствами от инстинктивных импульсов агрессивности, соперничества и вражды. Для членов первобытного сообщества возможные половые партнеры подразделялись на две качественно различные группы: с одной из них половые отношения были возможны и обязательны, с другой - запрещались. Для обозначения этих групп вводятся специальные термины родства. Практика ограничения возможных половых связей привела к фиксации различий между поколениями, терминологического разграничения «мужского» и «женского» во времени. Закрепление таких отношений браком, то есть признание обществом прав и обязанностей мужчин и женщин по отношению друг к другу, было следствием развития социума. Дальнейшее развитие социального регулирования в половой сфере привело к выделению и закреплению более или менее устойчивых форм брака. Об этом, в частности, свидетельствует усложнение терминологии родства. Примерно на этой стадии оформляются обычаи половозрастных избеганий, также призванные охранять единство группы. В реферируемой диссертации рассматриваются обычаи избегания у некоторых народов мира.

Особенности тендерного взаимодействия полов трудно понять без учета конфессионального фактора. Это справедливо как для традиционных, так и современных обществ. Поэтому представляется необходимым рассмотреть отношение религий к роли и статусу мужчин и женщин в семье и обществе. В данной главе реферируемой работы мы ограничиваемся теми мировыми религиями, которые наиболее распространены в России, то есть христианством и исламом, затрагивая другие религиозные традиции (иудаизм, буддизм) лишь для сравнения по некоторым наиболее важным вопросам тендерных отношений.

ХРИСТИАНСТВО. Большую роль в религиозной жизни Россия играло христианство, прежде всего - его «восточная», православная ветвь. В Россию христианство было привнесено уже в сформировавшемся виде, из православной Византии.

Несмотря на то, что православная и католическая традиции отличаются некоторыми особенностями в своих взглядах на семью, можно говорить о едином христианском подходе к вопросам пола, семьи и брака, который сложился в лоне неразделенной христианской церкви, существовавшей до 1054 г., то есть времени официального разделения на Ка-

толическую и Православную церкви. В рамках этого подхода можно выделить следующие основные аспекты.

1) Происхождение человека и половое разделение

В Православном официальном документе «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» отмечается, что различие между полами есть особый дар Творца созданным Им людям. Будучи в равной степени носителями образа Божия и человеческого достоинства, мужчина и женщина созданы для целостного единения друг с другом в любви.

2) Брак и семья

В Книге Бытия говорится, что соединение мужчины и женщины в семейный союз представляет собой одну из заповедей: «Оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть» (Быт. 2. 24). Общая христианская позиция заключается в том, что в создании семьи видится воля Творца, и благословенный Им супружеский союз становится средством продолжения и умножения человеческого рода.

3) Отношение кженщине

Отношение к женщине в христианстве нельзя назвать однозначным. С одной стороны, христианское вероучение возвысило женщин, прежде всего Деву Марию. Высоко почитаются жены-мироносицы, а также христианские мученицы и святые. С другой стороны, в исторической традиции, как в православной, так и католической, всегда существовало ветхозаветная настороженность в отношении к женщине как «сосуду греха».

В то же время следует учитывать, что нормы нравственности духовенства, мещан, крестьян, аристократов и дворян резко различались.

В целом можно сказать, что как отмечал Д.С. Лихачев, церковные идеалы вступали в противоречие с бытом. Быт был многообразен, идеалы однообразны, и присоединение одного к другому вело к усложнению и разложению церковной идеализации.

ИСЛАМ И ДРУГИЕ РЕЛИГИИ О РОЛИ ЖЕНЩИНЫ В СЕМЬЕ. Канонический образ женщины-мусульманки предписывал ей скромность, сдержанность, готовность безоговорочно подчиняться воле мужа и отца. В послушании женщины мужчине нет ничего для нее оскорбительного, поскольку, как считают мусульмане, это ее естественная, можно сказать, природная обязанность. Другое дело, что мужчина должен соответствовать своему высокому предназначению, искренне соблюдать все предписания религии и бережно обращаться со своей женой (или женами). Ислам видит ценность женщины в том, чтобы она была любящей матерью, верной женой и хорошей хозяйкой дома. В этих сферах ей должно было реализоваться в первую очередь, хотя общественная жизнь женщине также не была противопоказана. Как известно, Хадиджа, жена Мухаммада, успешно вела торговое дело. Также как и в других

монотеистических религиях, историческая традиция довольно далеко отстояла от высоких идеалов священных текстов. Это относится и к реальному положению женщин в исламе, которое вряд ли можно назвать полноправным.

Чтобы объективнее оценить отношение к женщине в христианстве и исламе, необходимо сопоставить его с иудаистской традицией, откуда были взяты некоторые христианские нормы взаимоотношений полов.

В целом иудаизм отличается сравнительно «лояльным» отношением к женщине. В некоторых древне-иудейских толкованиях можно встретить мнение о том, что человек был изначально сотворен андроги-ном, существом мужского и женского рода одновременно. Андрогин имеет два лика, которые смотрят в противоположные стороны, и не могут видеть друг друга. Разделение изначально единой сущности на мужчину и женщину воспринимается в этом случае как падение. Духовное возрождение здесь связывается с восстановлением «совершенного» андрогина, состоящего из «идеальной» пары, находящейся в любви и взаимопонимании. Мужчина и женщина обращены друг к другу лицами и видят все свойства и качества друг друга. Опираясь на библейские тексты, евреи возвеличивали семейные узы. В то же время стоит отметить, что в ортодоксальном иудаизме существует много запретов во взаимоотношениях полов.

В реферируемой главе диссертант показывает, что в традиционном обществе существовала четко закрепленная за каждым полом система стереотипов, в конечном счете, определявших весь спектр бытового и ритуального поведения мужчин и женщин. Традиционная система дифференциации половых ролей и связанных с ними стереотипов фемин-ности/маскулинности приводила к фиксации этих различий мужчин и женщин в быту, трудовой и религиозной деятельности, обрядовой и ритуальной сферах. Подобные процессы происходили и в традиционном российском обществе.

Таким образом, материал диссертации позволяет говорить о том, что религиозные традиции оказали глубокое воздействие на формирование представлений о роли мужчин и женщин в семейной и общественной жизни, на складывание тендерных моделей в той или иной этнокультурной среде. Это в полной мере относится к России, где христианская идеология регулировала взаимоотношения полов вплоть до недавнего времени.

В /// главе «Особенности тендерной ситуации в дореволюционной

России: борьба за равноправие женщин» основное внимание диссертанта нацелено на определение социального статуса человека в зависимости от его возраста и пола. При этом тендерные процессы рассматриваются в общем контексте культуры традиционного русского общества.

Традиционная русская культура достаточно подробно описана в работах М.М. Громыко, Л.В. Милова, В.А. Александрова, Т.А. Бернштам, Н.Л. Пушкаревой и других авторов. Все они отмечают, что половозрастная классификация проявлялась не только в жизнедеятельности и по-лоролевом поведении членов семьи и общины, но и в народном мировоззрении в целом, которое регулировало бытовую и ритуальную сферы. Опираясь на мифы, летописи, юридические акты, различные памятники христианской литературы можно с определенной степенью достоверности определить положение мужчин и женщин в русском обществе.

Так, одной из главных особенностей будничного поведения мужчин и женщин в русской деревне было их обособление друг от друга. Это нашло отражение в архаической семантике, например, в представлениях о сакральной причастности полов к светлому и темному времени, рождению и смерти, детству и старости, к внутреннему и внешнему пространству, «низу» и «верху».

Обычно в семьях обособлялись невесты, роженицы, старые больные женщины, им выделялись особые места в доме, четко регламентировалось их пространственно-временное передвижение; ношение особой одежды, употребление специальной пищи и определенные нормы поведения. Особенно строго соблюдались правила поведения по отношению к роженице, которой запрещалось, например, даже есть вместе с другими членами семьи. По прошествии определенного времени после родов женщина подвергалась очистительным ритуальным процедурам.

Переход в каждую новую социовозрастную группу сопровождался изменением внешнего облика, одежды, поведения, семейных, общественных, трудовых и религиозно-обрядовых функций. Таким образом, у русских существовала определенная четко разработанная система возрастного символизма.

Особым этапом в жизни молодежи была свадьба и переезд женщины в дом мужа. В русской традиционной культуре существовали фиксированные формы избегания молодухи свекра. Со свекровью у молодой женщины складывались более тесные взаимоотношения. Молодухой женщина считалась в течение первого года замужества или до рождения первого ребенка. В это время шло ее обучение основным хозяйственным навыкам, а также новым моделям поведения. Это было важно, так как влияние женщины в русском обществе распространялось на многие сферы хозяйственной жизни семьи. Маленькие дети находились на попечении матери, а когда она была занята - свекрови или старших детей. Матери знакомили детей с азами личной гигиены, правилами поведения в семье и общественных местах, с нормами этикета.

К традиционным особенностям статуса женщины в русской семье (прежде всего принадлежавшей к зажиточной части общества) относится ее сравнительно прочное имущественно-правовое положение. Как считает Н.Л. Пушкарева, средневековые русские законы закрепляли

права женщин на владение движимым и недвижимым имуществом, право наследования родовых вотчин, в том числе при наличии мужских наследников (что не прослеживается в Европе), право осуществлять опекунство (особенно в случае вдовства). Но, несмотря на определенные имущественно-правовые гарантии, социальное положение женщины определялось прежде всего статусом семьи, к которой она принадлежала: отец, муж, братья в конечном счете обеспечивали ей те или иные социальные роли. Такая зависимость женщин от мужчин косвенно подтверждается различными литературными источниками, в которых приводятся публичные высказывания о ней, как лице «подчиненном власти мужа и отца». Анализ собственных женских имен также подтверждает это. Так, в имени замужней женщины и вдовы обязательно должно было быть указание имени ее мужа, а в венчальных книгах указывалось имя ее отца.

В крестьянских семьях всегда придерживались сложившегося веками распределения обязанностей супругов. Мужчины выполняли все основные сельскохозяйственные работы. Мужчины, выполнявшие женские виды деятельности, в некоторых случаях могли подвергнуться насмешкам (об этом писала исследовательница русского быта А.В. Сафьянова). В обязанности женщины прежде всего входила вся работа в домашнем хозяйстве. Кроме ежедневных бытовых забот, женщины выполняли работы в подсобном домашнем хозяйстве.

В неразделенных семьях существовала своя структура строго регламентированных взаимоотношений между родственниками - в иерархии подчинения и распределения работ, которая даже в начале XX в., особенно в Сибири, сохраняла патриархальные ценности.

Возглавлял такую семью старший по возрасту и положению мужчина - «большак» (отец или старший брат). Он руководил всей деятельностью семьи и представлял свою семью перед общиной, а также контролировал все необходимые по хозяйству расходы. Его безусловная власть особенно ярко проявлялась при семейных разделах, при дроблении на малые семьи. Раздел имущества целиком зависел от воли большака, который назначал по своему желанию каждому определенную долю наследства.

Домашними делами распоряжалась жена главы семьи - «большу-ха». Она хранила общесемейные деньги, ведала продуктами, следила за порядком в доме, распределяла работы между женщинами, обучала младших невесток приготовлению пищи. В отсутствие главы семьи жена заменяла его, и сыновья полностью подчинялись матери. Однако в случае смерти «большака», его права и обязанности переходили только к старшему сыну, реже - к брату. После большака наибольшим авторитетом пользовался старший сын. Его жена была первой помощницей свекрови и считалась главной среди других снох.

В целом, как утверждает диссертант в реферируемой работе, в русской крестьянской семье существовала строгая иерархия статусов, зависевшая во многом от возрастной и половой принадлежности индивида.

Социальные ограничения в первую очередь касались женщин привилегированного класса, хотя некоторые из них все же активно участвовали в управлении княжествами, направляли своих посланников в иностранные государства. Об успешной государственной деятельности может, в частности, свидетельствовать и верховное правление княгинь в 30-50-е гг. XII в. в Полоцком княжестве, которое академик В.Л. Янин назвал «Полоцким матриархатом».

Письменные памятники XII—XIV вв. свидетельствуют о высоком уровне образования женщин, представительниц господствующего класса. Они знали не только поучительную церковную литературу, но и математику, и средневековую философию. У некоторых княгинь были свои богатые библиотеки. Так, в жизнеописании Ефросиний Суздальской говорится о знании ею таких античных философов как Аристотель, Платон, поэтов Вергилия, Гомера. Дочери Ярослава Мудрого воспитывались в атмосфере «книжности».

Ряд исследователей отмечают, что с течением времени на Руси начинается постепенное исключение женщины из мужского общества. Вероятнее всего это явление возникло в России в XIII—XIV вв. как результат воздействия многих причин, в том числе и установления татаро-монгольского ига. Кажется верным и представление терема «клеткой для жены», чтобы обеспечить ее верность мужу. Установление сильных поведенческих ограничителей для женщин, по мнению ученых, на Руси в то время способствовало резкому снижению ее социального статуса. Морально-этическим кодексом взаимоотношения супругов в русском обществе становится «Домострой». Русский исследователь Буслаев, анализируя текст «Домостроя», считал, что предписываемые мужьям правила отношения к женам были страшно реакционными по отношению к последним.

Послушания жены добивались словесными внушениями, а иногда и побоями. Причем общественное мнение оставалось лояльным к таким «урокам» (см. «Домострой»); осуждались лишь случаи жестокого избиения женщины и те ситуации, где наказания приводили к смерти. Но, несмотря на это, в XIV-XVI веках случаи внебрачной беременности девушки, «блуда» жены, и даже инцеста встречались не так уж редко в русском обществе. Покаянная литература того времени пестрела сообщениями о блуде с малолетними, инцесте, искусственных абортов и т.д.

Церковные нормы осуждали «блуд» супругов, ранние половые контакты молодежи. Воспитательно-запретительная тенденция православного воспитания сосуществовала с народной и проникала постепенно в умы и души прихожан.

И все же нельзя не согласиться с исследователем в. Михневичем, что и в это глухое время господства домостроевских воззрений на женщину и полуазиатских правил поведения в России появлялись замечательные женские характеры. Женщины, принадлежавшие к великокняжеским семьям, нередко самым непосредственным образом влияли на внутреннюю и внешнюю политику своего княжества: как опекунши малолетних царей они часто непосредственно управляли государством. Но такие яркие фигуры были скорее исключением из общего правила.

Именно замкнутость русского общества в целом и женское затворничество в частности становятся в XVII в., как показывает диссертант, существенным тормозом развития страны.

Резкое и качественное изменение в структуре русского общества произошло в эпоху Петра I. Историк В.Н. Татищев считал, что именно тогда женщине снова возвращаются ее права и место в обществе, но в более высоких и развитых формах. В культуре того времени начинает преобладать светская направленность, а русское общество постепенно приобщается к достижениям мировой культуры.

История XVIII в. полна рассказами о неудачных браках, семейных драмах. Часто брак в высших слоях общества считался пустой формальностью, ни к чему не обязывающей. Церковь не поддерживала разводы, развод был почти невозможен. Поэтому установился обычай «самовольного развода», который признавался даже властями. Известны случаи, когда последующие браки заключались после самовольных разводов. «Самовольных» венчали без документов, но браки записывались в церковные книги. Например, прадед и дед А.С. Пушкина -А.П. Ганнибал и О.А. Ганнибал - женились от «живых жен». Однако, чаще всего супруги просто разъезжались, предоставляя друг другу полную свободу.

В этой связи возникали вопросы о возможности жен распоряжаться имуществом. Исследователи отмечали, что в России существовал принцип раздельности имущества супругов, который в известной степени обеспечивал материальную независимость жен. Если она была совершеннолетняя, то могла вполне самостоятельно, не спрашивая разрешения мужа, распоряжаться своим имуществом, в которое входило приданое и некоторое личное имущество. По русским законам, муж с женою могли входить между собой в разные юридические сделки: взаимно одаривать друг друга, продавать, закладывать один другому свое имущество, но никто из них без доверенности не мог распоряжаться имуществом другого. Более того, как отмечает исследователь прошлого века С.С. Шашков, муж, обязанный по закону защищать честь жены, не имел права без ее доверенности защищать ее имущественные интересы.

Однако, по мнению большинства ученых, юридическая самостоятельность женщин была ограничена сложившимися в русском обществе обыденными нормами семейных отношений. Наиболее последова-

тельно это проследил в своей работе историк И. Исаев. Он, в частности, обратил внимание на то, что женщины не могли по существу пользоваться правом раздельного имущества супругов, потому что обычное право ставило их в полное подчинение мужьям.

Новое в русской культуре XVIII в. было связано, как считает диссертант, с переоценкой многих ценностей, в том числе и тендерных. С именем Екатерины II отождествляются некоторые из этих реформ российского общества. Диссертант подчеркивает, что именно она положила начало женскому образованию в России: именно при ней было учреждено первое училище для девиц при Смольном монастыре, впоследствии получившее название Смольного Института благородных девиц. В XVIII в. в России появилась и первая женщина-президент Российской Академии наук - ею стала Екатерина Дашкова. При ней Академия успела написать и издать Российский этимологический словарь. Дашкова подарила Академии свою прекрасную библиотеку, на ее средства был основан и лучший журнал того времени «Собеседник любителей Российского слова» и т.д.

Новая тендерная ситуация, потребность общества в женщинах-профессионалах в искусстве, педагогике требовала реформ в женском образовании. И они были проведены: основную задачу Екатерина II видела в том, чтобы воспитать в кратчайшие сроки «новую породу людей». Подчеркнем, эта «новая порода» должна была состоять из одинаково просвещенных мужчин и женщин. Кроме того, исполнители учебной реформы считали основой общественного воспитания возрождение «святой нравственности». Для этого создавались закрытые воспитательные заведения, как для девочек, так и для мальчиков, куда дети должны были поступать с самого раннего возраста. Этими планами Екатерины были восхищены Вольтер, Гримм, Дидро, но дворяне в целом остались к ним равнодушными. В отличие от мужского, престиж качественного женского образования в России того времени был достаточно низок.

Со временем в России появились первые журналы, рассчитанные на читательниц: «Журнал для милых» (с 1804 г.), «Московский Меркурий» (с 1805 г.), «Дамский журнал» (с 1823 г.).

К лучшим представительницам женщин того времени можно отнести жен декабристов. Ф.М. Достоевский писал, что именно эти женщины ради высочайшего нравственного долга пожертвовали всем и благословили последующие поколения в новый путь. Признание образованным русским обществом подвига этих женщин дало толчок к зарождению новой идеи - идеи эмансипации - идеи гражданского равенства полов. Как отмечает М.Г. Котовская, в России инициировали этот процесс мужчины.

Борьба за эмансипацию женщин в начале-середине XIX в. была тем сложнее, что господствующим идеалом женщины в обществе было

представление о ней исключительно как о верной подруге мужчины, матери и воспитательнице детей. Вся деятельность женщин вне привычных рамок семьи встречала острое общественное неприятие. С большим предубеждением в интеллигентной среде относились к женщинам-литераторам, поэтессам и переводчицам. Даже такой прогрессивный для своего времени критик и публицист, как В.Г. Белинский, считал, что хотя женщины должны быть образованными и следить за литературой и наукой, но не должны писать, а свое образование отдавать на пользу своей семье.

В реферируемой диссертации показывается, что уже в начале 60-х гг. наступает перелом в осознании общественностью, так называемого, женского вопроса. В 1860 г. в журнале «Современник» была опубликована статья М.П. Михайлова «Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе». В ней, по мнению диссертанта, впервые в России серьезно была затронута тема равноправия женщин. В это же время к вопросу равноправия женщин обращается и другой русский публицист Д.И. Писарев. Его крылатая фраза «женщина ни в чем не виновата» -стала девизом некоторых слоев просвещенного русского общества.

Нередко свобода женщины рассматривалась как свобода ее от брачных уз. Крайней формой выражения этой идеи стала теория полного отрицания семьи и брака, сформулированная С.Г. Нечаевым в работе «Катехизис революционера». В реальной жизни в это время женщины начинают фактически разрывать семейные узы, по выражению А.И. Герцена, таким образом протестуя против разврата мужчин.

Умеренная, разумно реформистская идея равноправия супругов была, как считает диссертант, ярче всего выражена в работах Д.И. Писарева и Н.Г. Чернышевского. Они рассматривали женщину во всем равной мужчине: она и товарищ по работе, и друг, и мать, и воспитательница детей. Н.Г. Чернышевский пошел еще дальше, признав право женщины на свободную любовь.

В реалиях XIX в. немало девушек из среды разночинцев и обедневших дворян, желавших учиться, но не имевших согласия родителей, вступали в фиктивный брак, что, безусловно, было мерой отчаяния. В основе такого брака, как правило, лежало желание, освободившись от родительской опеки, свободно заниматься просвещением или наукой. Однако широкое распространение фиктивных браков повлекло за собой дискредитацию самой идеи создания семьи. Поэтому против заключения фиктивных браков резко выступали русские писатели Н.С. Лесков, Ф.М.Достоевский и Л.Н.Толстой. Не признавала и активно боролась против фиктивных браков и русская Православная церковь.

В обществе XIX в. проблемы семьи и брака стали предметом самых острых дискуссий. В ней участвовали такие известные русские философы, как С.Н. Булгаков, В.В. Розанов, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус и другие. Открыл эту дискуссию писатель Л.Н. Толстой, считавшийся в

России «апологетом семьи и деторождения». Действительно, эти темы звучат во всех произведениях писателя.

В резкую полемику с Л.Н. Толстым вступили такие видные публицисты, как В.В. Розанов, B.C. Соловьев, С.Н. Булгаков и Н.А. Бердяев. Бердяев, например, одним из первых в России, открыто выступил против патриархатных отношений в семье. По этому поводу он писал, что иерархически организованная, авторитарная семья в России истязает и калечит человеческую личность, и эмансипационное движение, направленное против таких форм семьи, есть борьба за достоинство человеческой личности. Для Соловьева смысл любви заключался не в продолжении рода, а в преобразовании самой личности.

Широкие дискуссии о семье и браке, которые рассматриваются в диссертации, постоянно шли на страницах периодической печати, затронув практически все слои интеллигентного российского общества того времени. Страстные споры продолжались и в религиозно-философских собраниях, проходивших в Санкт-Петербурге. Идея собраний (открытого общества людей, свободно обсуждающих вопросы культуры и религии) принадлежала Д.Е. Мережковскому и его супруге З.Н. Гиппиус.

Для России было характерно, как отмечает диссертант, то, что идея эмансипации сначала дискутировалась мужчинами, разделившимися на ее сторонников и противников, а сами женщины в подобных спорах участия практически не принимали. Само женское движение в России к этому времени еще не было идеологически оформленным и не имело ни общей платформы, ни программы действий. Основной направленностью женской борьбы было обретение возможности трудиться наравне с мужчинами, что обеспечило бы женщинам материальную независимость и право на получение высшего образования.

Была и иная, как показывает М.Г. Котовская, помимо идеологической, подоплека пробуждения женского движения. Середина 60-х гг. XIX в. стала временем крушения мелких дворянских хозяйств, массового разорения дворянства, выталкивания его из деревни в город. Русская интеллигентная девушка была просто вынуждена принимать участие в труде семьи, так как ее не устраивало положение приживалки.

Следует сказать, что уже со второй половины XIX в. идея «освобождения женщины трудом» была в целом поддержана обществом. Она заключалась, прежде всего, в праве женщин зарабатывать свой хлеб собственными руками и одновременно не быть презираемыми и осмеянными в обществе. Для некоторых из них работа была единственной возможностью прокормить себя и свою семью. Среди женщин возникла некая форма конкуренции, внешним выражением которой стали всевозможные женские ассоциации.

Получение женщинами специального образования с конца XIX в. становится насущной общественной задачей. И, как отмечается в реферируемой диссертации, женское движение за эмансипацию в XIX в.

имело основной целью борьбу за высшее образование: женщины стремились учиться в университетах, наравне с мужчинами. Уже начиная с 20-х гг. XIX в. женщины посещали отдельные лекции Московского университета, но впервые как студенты они появились в Санкт-Петербургском университете лишь осенью 1860 г.

Вскоре после этого студенток и самостоятельно живущих женщин стали обвинять в социализме и нигилизме. Именно в этот сложнейший период русского женского образования крупнейшие отечественные ученые и профессора, например, Сеченов и Боткин, указали девушкам на возможность обучения в Швейцарии.

В течение нескольких последующих лет студенческие сходки, состоящие на 99% из мужчин, выставляли требования приема женщин в университеты. После 1905 г. женщины были приняты во все университеты (кроме Варшавского), а также в три технических учебных заведения. Женщины добились права по окончании многих (не всех) курсов держать государственные и дипломные экзамены и получать ученые степени. После этого на повестке дня стояли два вопроса: о совместном обучении в средней школе с равными права по окончании, и то же самое в отношении Высшей школы.

Существенным аспектом женского движения в России во второй половине XIX в. стало активное участие женщин в революционной деятельности. В 70-е гг. среди имен, упомянутых в словаре «Деятели революционного движения», женские имена составляют уже 20%. Женщины входили во все крупнейшие революционные организации того времени, некоторые стали лидерами движения.

После революции 1905 г. произошли существенные изменения в политической жизни России. «Манифест 17 октября» дал определенные гражданские права и свободы мужской части населения страны. Женщины, не получившие их, начали вести борьбу за уравнивание в гражданских и политических правах с мужчинами.

В реферируемой диссертации собран материал по женским организациям в разных районах России. Крупнейшие из них - «Русское женское взаимно-благотворительное общество», «Союз равноправия женщин», «Женская прогрессивная партия». Возникают также женские клубы. Так в Ростове-на-Дону в феврале открылся женский клуб, насчитывавший около 200 членов. В Таганроге при политическом клубе образовывается комиссия по женскому вопросу. В Астрахани формируется общество равноправия женщин. Туда приглашаются женщины из всех слоев общества. Мусульманки также начинают увлекаться женским движением: к примеру, жительницы Оренбурга послали своему депутату заявление, что им необходимы права. В Казани мусульманки широко обсуждали это заявление.

«Союз равноправия женщин» и примыкающие к нему женские клубы отличались своим радикализмом. Распространяя идеи равноправия,

деятельницы женского движения особое внимание уделяли работе среди крестьянок, независимо от их религиозного и этнического происхождения. Об этом, в частности, свидетельствует анализ литературы по «женскому вопросу» начала XX в., проведенный диссертантом.

Следует учитывать, что лучшие деятели культуры и науки поддерживали деятельность женщин по достижению ими равноправия, и в этом, по мнению диссертанта, была специфика движения за эмансипацию женщин в России. Так были заложены основы тендерного паритета, получившие свое дальнейшее развития в XX в.

Подводя итог реферируемой главе, диссертант пишет, что формирование новой тендерной идеологии тормозилось несколькими факторами, в том числе засилием патриархатных взглядов в русском обществе, прежде всего крестьянском.

Согласно переписи 1897 г., население Российской империи достигало 125 млн. человек, из них 106 млн. составляли крестьяне (85%). В 1913 г. крестьяне составляли абсолютное большинство населения -82%, и только в СССР в 1962 г. появляется паритет между числом горожан и сельчан.

В основе крестьянского мира лежала семья, на структуру которой огромное влияние оказало длительное господство в России крепостнического уклада, способствовавшего закреплению авторитарности семьи, возникновению строгой иерархической соподчиненности всех ее членов. Община имела право вмешиваться в личную жизнь любого человека (она управлялась собранием глав семейств и решала не только экономические вопросы, но и внутрисемейные дела, вплоть до рекомендации невест).

Городское население в конце XIX в. росло за счет пригородов и пришлого населения: рабочих, ремесленников, крестьян, ищущих заработки, учащихся, военных. Пришлый элемент в 1897 г., согласно переписи, составлял в Москве 73,8%, в Санкт-Петербурге - 68,7%. Это способствовало тому, что в городах Российской империи (за исключением Финляндии) в 1890-е - 1990-е гг. преобладало мужское население, при этом заметно выделялись рабочие возраста - 20-30 лет. В целом, именно это молодое население городов стало основным «потребителем» и «заказчиком» революционных преобразований во всех сферах общественной жизни, в том числе, - семейно-брачной и тендерной.

Скопление в городах мужчин и женщин рабочих возрастов, наличие в них военнослужащих обусловило значительное число холостых мужчин и незамужних женщин, которые преобладали над состоящими в браке. Это было зафиксировано в материалах всеобщей переписи населения 1897 г.

Брачность городского населения имела, таким образом, свои особенности: в городах было много холостых и незамужних. Однако стоит отметить, что в общем брачность населения России была всеобщей. В конце XIX в. в европейской части России оставались вне брака к возрас-

ту 45-49 лет 4% мужчин и 5% женщин. По данным переписи 1897 г., основная масса жителей Европейской России вступали в брак один раз (мужчины -1,23, женщины -1,04).

Подобный характер брачности населения России был связан прежде всего с конфессиональным фактором: в условиях господства религиозных взглядов на ценности брака и семьи дети воспитывались в духе обязательного вступления в брак. Показательно, что отношение к холостым сыновьям и особенно незамужним дочерям было негативным.

Вступление в брак осложнялось многими запретами. В частности, запрещались браки без согласия родителей. По российскому законодательству, по существу не разрешались браки и были затруднены разводы между христианами и нехристианами. Христианская церковь отрицательно относилась к разводам, к контролю над рождаемостью, считая это смертным грехом. Развод рассматривался духовным судом имеющихся в России вероисповеданий и допускался в следующих случаях: безвестное отсутствие супруга; присуждение супруга к лишению всех прав состояния и ссылка в каторжные работы, на поселение или на водворение, если другой супруг не последовал за осужденным в место его ссылки; посягательства одного супруга на жизнь другого или жестокое, опасное для жизни и здоровья обращение одного супруга с другим; нарушение супружеской верности прелюбодеянием; неспособность супруга к супружескому сожитию.

Однако в начале века причины разводов начинают качественно меняться. Так, если для XIX в. основными причинами разводов были «безвестное отсутствие супруга», и «лишение супруга всех прав состояния», то в начале XX в. растет число разводов из-за «нарушения супружеской верности». Причем, подавать на развод по этой причине начали женщины.

Заканчивая данный раздел, диссертант констатирует, что в России в начале XX в. наблюдались две основные противоборствующие тенденции: борьба за освобождение не только женщин, но по большому счету и мужчин от жесткого семейного и общественного контроля и патриархально-консервативная, закрепляющая статусное неравенство полов, традиционное распределение ролей мужчин и женщин.

Традиция диктовала примат публичной - мужской - индустриальной сферы над частной - женской, которая воспринималась как вторичная, второстепенная по значимости, обслуживающая. Соответственно этому поддерживалась иерархия тендерных ролей. Существенно изменяться эта система стала лишь после 1917 г.

в IV главе «Государство и семья в России в советскую и постсоветскую эпохи» выявляются основные параметры эволюции тендерного паритета в этот период. В реферируемой главе дается обширный статистический материал, анализируются юридические акты и постановления, касающиеся положения мужчин и женщин в России, приво-

дятся биографии и интервью, записанные диссертантом в 1980— 2003 годы, особое внимание уделяется формированию тендерной идеологии, сложению Независимого женского движения и феминистских организаций.

С самого начала становления советского государства женский вопрос стал частью государственной политики в стране. Декретами, принятыми в 1917 г., большевики предоставили женщинам всю полноту гражданских прав и свобод, фактически уравняв их с мужчинами перед лицом нового закона. Через месяц после революции с женщин были сняты все ограничения в отношении детей и имущества в случае расторжения брака. Женщины также стали обладать правом свободно выбирать профессию, место жительства, получать образование. Они приобрели право на получение равной оплаты за равный труд с мужчинами. Таким образом, принятая в июле 1918 г. первая советская Конституция закрепила политическое и гражданское равноправие женщин и мужчин. Гражданский Кодекс РСФСР 1918г., а также «Закон о браке, семье и опеке» устанавливали в качестве единственного законного брака гражданский брак. До этого времени в России юридическую силу носил только брак церковный. Сама процедура регистрации браков была упрощена до минимума. Настолько же легкой была и процедура развода. В мировом законодательстве, как считает диссертант, это были самые новаторские акты, направленные на революционное преобразование жизни общества. До Второй мировой войны Россия оставалась одной из наиболее прогрессивных стран в этой области законодательства.

Одновременно делаются попытки, как следует из материала реферируемой диссертации, «реформировать» интимную сферу жизни советских граждан. Одна из них, к примеру, принадлежала профессору А. Залкинду и была изложена, как «двенадцать половых заповедей революционного пролетариата». В ней провозглашалась жесткая регламентация личной и интимной жизни граждан, ибо, по мнению А. Зал-кинда, класс в интересах революционной целесообразности имел право вмешиваться в половую жизнь своих сограждан. «Женственность» рассматривалась Залкиндом как порождение тысячелетнего рабского положения женщин, как принцип антиреволюционного полового подбора. Марксистскую точку зрения на освобождение женщины наиболее полно изложил В.И. Ленин в своих письмах к Инессе Арманд. В.И. Ленин связывал освобождение женщин и достижение ими равенства с мужчинами с участием их в производительном труде. Однако стоит отметить, что «сугубо классовый» подход к проблеме женской эмансипации, предположение о том, что с исчезновением частной собственности исчезнет неравенство полов не учитывал всей совокупной сложности этого вопроса. История показывает, что с ликвидацией юридического неравенства фактическое неравенство женщин сохраняется по некоторым аспектам трудовой деятельности, в системе хозяйственного, обществен-

ного и политического управления. Проблемой освобождения женщин занимались Инесса Арманд и Александра Коллонтай.

И. Арманд много писала, выступая против всех теорий социальной неполноценности женщины, выводящихся из женских биологических особенностей. Она стала создательницей и основным разработчиком концепции «сознательного материнства», в основе которой лежала идея глубокого и последовательного сексуального просвещения населения, внедрения в быт имеющихся тогда методов контрацепции. Для этого был налажен выпуск брошюр по гигиене брака и семьи. По сути эти мероприятия привели к революции во всей семейно-брачной сфере.

Наиболее последовательной сторонницей идей равноправия женщин была A.M. Коллонтай, известный теоретик и практик женского пролетарского движения, которую современные западные феминистки почитают как одного из безусловных лидеров международного феминистского движения. Именно ей принадлежит серия работ, в которых последовательно доказывается необходимость и неизбежность перестройки всех отношений между полами в новом социальном обществе. Как отмечает диссертант, A.M. Коллонтай одна из первых подошла к концепции конструирования тендерных отношений.

A.M. Коллонтай также много занималась и проблемами семьи и брака. Она полагала, что авторитарная семья является одной из основных форм закабаления женщины. Современная семья, согласно ее концепции, должна была стать свободным союзом любящих людей, очищенным от материальной выгоды, расчета, эксплуатации. Брак в этих условиях становился сугубо личным делом каждого человека, зато материнство приобретало важнейшую государственную функцию. Государство, а не мужчина, по ее представлениям, должно было брать на себя обязанность по поддержке матери и ребенка, воспитанию подрастающих поколений. Новый тип отношений A.M. Коллонтай, в частности, описала в своем романе «Любовь трудовых пчел».

Многие либеральные идеи первых постреволюционных десятилетий, как показано в реферируемой работе, были закреплены конституционно. Так, в 1926 г., учитывая степень распространенности незарегистрированных браков, закон взял под свою защиту те из них, которые фактически существовали и уравнял их статус в правах на детей и имущество. В 1920 г. был легализован аборт и стал быстро входить в практику семьи.

В Конституции 1936 г., в 122-ой статье, было оформлено предоставление женщине равных прав с мужчиной во всех областях хозяйственной, государственной и общественно-политической жизни. Возможность осуществления этих прав обеспечивалось предоставлением женщине равных с мужчиной прав на труд, равную оплату труда, отдых, социальное страхование и образование, государственную охрану интересов матери и ребенка, государственную помощь многодетным и одиноким ма-

терям, предоставлением женщине при беременности отпусков с сохранением содержания, широкой сетью родильных домов, детских яслей и садов.

Но уже в 1940-е гг. происходит определенный откат от либеральных семейно-брачных нормативов, начинают оживать многие патриархальные ценности и установки. Так, в июле 1944 г. Президиум Верховного Совета СССР принимает Указ, в котором говорится, что только зарегистрированный брак порождает права и обязанности супругов. Семья становится главной опорой государства, рождение детей - важнейшей функцией семьи, и государство берет ее под свой жесткий контроль. В это же время государство запрещает аборты, установленный факт подпольного аборта влек за собой судебное преследование. Несмотря на это, по РСФСР только в 1941 г. было произведено, по данным статистики того периода, 186 тыс. искусственных прерываний беременности, из которых свыше 90% - вне лечебных учреждений. Прокуратурой было возбуждено около 17 тыс. уголовных дел. Запрет на аборты был снят только в 50-ые гг.

Хрущевская оттепель внесла свои коррективы во многие сферы гражданской жизни. В 1965 г. был принят важнейший документ - «Основы законодательства Союза СССР и Союзных республик о браке и семье». В этом законе утверждались принципы равноправия мужчин и женщин не только в общественной жизни, но и в семье.

В целом, 60-е годы стали, как показывает диссертант, важным этапом в формировании новой идеологии о браке и семье в советском обществе. Многие положения, разработанные в этот период, были закреплены в Конституции 1977 г. Осуществление прав женщин, в частности, должно было обеспечиваться их правовой защитой, материальной и моральной поддержкой материнства и детства, включая предоставление оплачиваемых отпусков и других льгот беременным женщинам и матерям, постепенное сокращение рабочего времени женщин, имеющих малолетних детей.

Разработка и принятие на государственном уровне многих механизмов защиты матери и ребенка были продиктованы насущными потребностями общества, но при всей своей конструктивности Конституция 1977 г., по мнению диссертанта, все же не принесла фактического равенства мужчин и женщин, так как простое уравнивание прав не обеспечивает еще подлинного равенства женщин, которые, выполняя в обществе те же функции, что и мужчины, осуществляют еще и свою специфическую функцию - материнство, поэтому работающие матери с малолетними детьми должны быть наделены дополнительными правами и льготами.

Вторая половина XX в. во многих странах, в том числе и в России, ознаменована поиском новых решений в достижении фактического равенства между мужчиной и женщиной. Так, под влиянием обществен-

ности, прежде всего женской, в 1967 г. Генеральная Ассамблея ООН принимает Декларацию о ликвидации дискриминации в отношении женщин. В 1979 г. была принята одноименная Конвенция ООН. СССР ратифицировал ее в 1980 г., тем самым взяв на себя обязательства по ее выполнению, что было специально подтверждено Указом Президента РФ от 4 марта 1993 г. «О первоочередных задачах государственной политики в отношении женщин». Федеральным органам власти РФ и иным субъектам Российской Федерации вменялось обеспечение условий для реального участия женщин в деятельности государственных органов и общественных организаций.

Однако надо ясно отдавать себе отчет, что при всей прогрессивности подобных изменений в законодательстве, фактическое неравенство полов еще долго будет затрагивать многие сферы жизнедеятельности российского общества. При существующем разрыве в оплате труда мужчин и женщин и, что не менее важно, при сохранении в общественном сознании традиционного подхода к распределению семейных обязанностей достижение фактического равенства между мужчиной и женщиной остается делом будущего. В то же время стоит отметить, что конец XX в. во многих странах, в том числе и в России, совпал с поиском новых решений этого вопроса; этим, в частности, занимались феминистские женские организации и Независимое женское движение, появившееся в указанный период. В представленной главе диссертации дается анализ деятельности этих организаций, приводятся малоизвестные факты из истории российских «самиздатовских» и правозащитных организаций, печатавших в 70-е годы XX в. новые для нашей страны статьи феминистского направления.

Завершая данную главу, диссертант отмечает, что структура тендерных отношений в России до последнего времени испытывала на себе сильнейшее воздействие государства. Так государственное регулирование брачно-семейной сферы, предпринятое большевистским правительством в 1917-1918 гг., коренным образом изменило тендерную ситуацию в стране. С 1930-х годов государство начинает вести политику на стабилизацию брака и увеличение рождаемости. Хрущевская оттепель вновь вносит либеральные коррективы в брачно-семейную сферу. В это время восстанавливается совместное обучение мальчиков и девочек, облегчается процедура развода. Женщины опять получают право на аборт. В 1965 г. принимается важнейший документ - «Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье», в одном из разделов которого утверждается принцип равноправия мужчин и женщин в обществе и в семье. В 1993 г. в Указе Президента РФ «О первоочередных задачах государственной политики в отношении женщин» декларируется необходимость обеспечения условий для реального участия женщин в деятельности государственных органов и общественных организаций, что вылилось в появлении на рубеже 1980-1990-х годов в

России Независимого женского движения, нацеленного на практическую реализацию принципа равных прав, свободных и равных возможностей для женщин и мужчин. Однако, как показывает диссертант в своей работе, несмотря на прогрессивные законодательные акты, в современной России все еще продолжает сохраняться тендерная асимметрия в области экономики, политики, управления и т.д. Фактическое неравенство мужчин и женщин сказывается в быту, поведенческих стереотипах, которые приобретают весьма характерные полоролевые особенности, проявляющиеся, например, в выборе профессии и карьеры, брачного партнера, семейной организации, воспитании детей, образе жизни. Без анализа этих аспектов невозможно понимание современных проблем. Наиболее целесообразным, как полагает автор, представляется сопоставление западной фактологии с отечественным материалом, так как изучение более динамично протекающих тендерных процессов в странах Европы и Америки позволяет сделать долгосрочные прогнозы развития тендерной ситуации в нашей стране. Этот материал приводится в реферируемой диссертации.

в Vглаве «Современная тендерная ситуация в России: ценностные ориентации, «идеальные представления», духовные приоритеты» рассматриваются особенности тендерных проблем в России последнего десятилетия.

При анализе этих проблем диссертант использовал данные, полученные в ходе собственных опросов, проводившихся с 1990 по 2003 годы, материалы региональных полевых исследований по аналогичным вопросам, статистический материал, работы российских и зарубежных этнологов и социологов.

Диссертант полагает, что серьезные экономические трудности последнего десятилетия существенно повысили значимость трудовой занятости не только для мужчин, но и для женщин. Стремление значительного числа женщин не только работать, но и делать карьеру, по мнению многих ученых, становится важнейшим фактором в русле общих изменений, происходящих в российском обществе. На профессиональный рост прежде всего нацелены молодые незамужние женщины до 30 лет. В систему их ценностей, как показали опросы диссертанта, обычно входит: обязательное получение хорошего образования, достижение высоких квалификационных статусных позиций, приобретение стабильного, желательно высокого и независимого материального положения, что сближает их ценностные ориентации с приоритетами юношей.

В то же время у юношей и девушек есть определенные различия в собственных карьерных планах: около 45% юношей, исходя из опросов диссертанта, уверены в собственной карьере, тогда как большинство девушек (51%) только мечтают сделать карьеру.

Подобная неуверенность в своем карьерном росте присуща женщинам и более старших возрастов. Это подтвердили опросы 1995-1996 гг.,

проводившиеся социологом Лидией Егоровой среди работающих горожанок разных регионов России. Л.С. Егоровой ни в одной из возрастных групп не удалось выявить уверенности респонденток в том, что им удастся сделать карьеру. По ее мнению, этот факт свидетельствует о наличие у российских женщин (всех возрастных групп) заниженной профессиональной самооценки, а также о существовании в нашем обществе устойчивого стереотипа о прерогативе мужской карьеры.

Опросы студентов, поводившиеся диссертантом в 2003 г., выявили, что с мнением «карьера - удел одиноких, с несложившейся судьбой женщин», согласились 22% девушек и 30% юношей.

В настоящее время социальная и профессиональная мобильность женщины нередко напрямую зависит также от ее семейного положения. Показательно, что замужней женщине с маленьким ребенком, несмотря на ее высокую профессиональную подготовку, нередко бывает трудно устроиться на престижную и хорошо оплачиваемую работу. Подобная дискриминация - хорошо известный факт. Однако исследования многих социологов, в частности, Е.Б. Мезенцевой, Ольги Раковской и др., показали, что, подавляющая масса самих женщин хотели бы работать. Работающая женщина, а кроме того, - жена, мать - это факт нашей действительности, и его уже вряд ли можно изменить. В реферируемой главе диссертации проводится анализ особенностей совмещения работы и семьи у российских женщин, который показал, что в отличие от мужской модели, где реализация в профессиональной и семейно-бытовой сферах происходит последовательно, в женской модели эти два важнейших этапа жизненной стратегии личности совмещены. Это провоцирует появление ролевых конфликтов в семье, перегрузки женщины в быту и т.д.

Подобные тенденции, по мнению социологов Л.В. Бабаевой и А.Е. Чириковой, проводивших исследования в конце 90-х гг. в Москве, связаны прежде всего с тем, что в условиях кризиса в России резко обострилось противоречие между профессиональной и семейной ролями женщины; женщинам все труднее становится сохранять равновесие между семьей и работой. По данным опросов М.Ю. Арутюнян и О.М. Здра-вомысловой, это совершенно не удается 14% женщин. Поэтому, исходя из их материалов, две трети замужних и меньше половины незамужних женщин нацелены прежде всего на семью. Подобную тенденцию подтверждают также опросы диссертанта.

В реферируемой главе также рассматривается, насколько изменились за последние десятилетия семейно-брачные ценностные установки и насколько существенны расхождения между поколениями во взглядах на семейную жизнь.

Расхождение ориентации поколений матери - дочери проявляется, в частности, в том, что сегодня многие идеалы родителей кажутся их детям достаточно устаревшими и лишенными привлекательности. Ярче всего это проявляется во взглядах на нормы сексуального поведения

мужчины и женщины, степень сексуальной свободы и дозволенности в этой сфере. Возможность составить представление о приоритетах в личной жизни современной молодежи и их изменениях дают исследования, проводившееся диссертантом среди студентов МГУДТ в 1998— 2004 гг. (опрошено 200 чел.). Большинство студентов не считали секс до брака аморальным, полагая, что опыт совместной жизни с партнером до регистрации нужен или желателен (около 64%). По этому признаку не было обнаружено дифференциации между юношами и девушками. Однако, если девушки в будущем муже предпочитали видеть прежде всего те качества, которые смогли бы обеспечить ей и ее детям наиболее стабильные и благоприятные условия жизни, то для юношей наиболее желательные характеристики при выборе супруги были в первую очередь связаны с ее внешними данными и здоровьем, а также нравственными качествами. Важным условием заключения брака для юношей и девушек имело их материальное обеспечение. Так, 31 % девушек и 48% юношей были согласны с утверждением, что «Человек должен вступать в брак, когда он "материально встанет" на ноги». Лишь 20% девушек и 10% юношей выбрали вариант ответа: «Брак - это выражение любви. Когда люди любят друг друга, они вступают в брак независимо от других условий, в том числе и материальных». Большая прагматичность ответов юношей была связана с тем, что они в будущей семейной жизни в первую очередь рассчитывали на свои собственные силы, тогда как многие девушки ожидали помощи от родителей и будущих мужей.

Для многих девушек большое значение имела семья, в которой воспитывался их избранник: 40% девушек ответили, что никогда бы не вышли замуж за человека из семьи алкоголиков, безработных или просто необразованных людей. Для юношей «качество семьи» их будущей жены не имело такого решающего значения. Согласно опросам диссертанта, прислушиваться к мнению родителей об избраннике/избраннице стали бы 28% девушек и 7% юношей; друзей - 20% девушек и 12% юношей.

Как показал материал опросов диссертанта, современная молодежь не хочет принимать модель брачного поведения, предложенную ей старшим поколением. В этом плане в определенной степени происходит разрушение согласованности семейной ориентации поколений. Кроме того, отрицательный опыт, полученный многими молодыми людьми в родительских семьях, не способствует созданию положительной брачной модели у молодых людей. Каждая третья-четвертая девушка из десяти не хотела бы повторить семейную жизнь своей матери. Из десяти юношей каждый пятый-шестой не хотел бы жить так, как его родители, причем большинство опрошенных диссертантом респондентов жили в «благополучных» семьях с двумя родителями. В реферируемой главе диссертации автор показывает, что именно отсутствие положительной модели семьи у части молодежи способствует росту разводов среди них.

Современная семейная статистика показывает, что женщины сегодня чаще мужчин подают на развод. Серьезные причины, заставляющие женщин идти на эти крайние меры - алкоголизм и асоциальное поведение мужчин в семье, терпимость окружающих к насилию в семье. Исследования социолога И Д. Горшковой (2002-2003 гг.), проводившиеся в нескольких регионах России среди населения с различным образовательным уровнем и возрастными показателями, выявили общую индифферентность респондентов обоего пола к проблеме насилия в семье. Так, по ее данным, 31% женщин и 56% мужчин считали, что «Если муж бьет жену, то это их частное дело, и никому не надо в это вмешиваться», а с утверждением, что: «Некоторые женщины сами виноваты, что их бьют мужья», - были согласны 28% женщин.

По мнению диссертанта, сейчас на лидирующее место в городах все же выходят разводы, связанные с резким расхождением взглядов супругов на распределение ролей и обязанностей в семье.

Опросы диссертантом молодых пар (около 100 пар) показали, что только 20% мужчин были готовы наравне с женой заниматься домашним хозяйством и воспитанием детей; 30% опрошенных считали для себя возможным помогать жене время от времени; 18% полагали, что домашнее хозяйство и уход за детьми - сугубо женские обязанности; остальные затруднились ответить на этот вопрос. Более половины респондентов-мужчин уверены, что главой семьи должен быть обязательно мужчина, тогда как только 25% опрошенных женщин согласны с этим утверждением; 34% молодых женщин полагают, что мужчины и женщины должны в равной степени заниматься домашним хозяйством и воспитанием детей.

Таким образом, большинство респонденток придают большое значение «качеству» взаимоотношений в семье и явно предпочитают модели дружеских равноправных отношений с мужем его безусловному доминированию.

С утверждением, что «Муж - глава семьи, именно он решает все важнейшие проблемы, в том числе, следует ли работать женщине», -были согласны 23% респонденток и 64% респондентов (из 200 опрошенных диссертантом).

Опросы М.Г. Котовской показали, что для многих женщин ориентация на семью является важнейшими приоритетом в их жизненной стратегии. Среди мужчин более половины опрошенных сочли семью лишь одним из прочих плюсов (наряду с профессиональным ростом и карьерой) успешного социально-статусного положения в обществе. Данные социологического исследования «Семья: Восток-Запад», проводившегося в странах Европы и в России, показали, что именно среди российских респондентов оказался самый высокий процент семейных мужчин, однозначно ориентированных на профессиональную сферу. По мнению диссертанта, именно психологический уход мужчин из семьи

не только делает ее неустойчивой, но также приводит к снижению числа детей в ней.

Социализация детей в однодетной семье, как правило, ведет к воспроизведению этой модели семьи. Однодетная семья, привязанная к этапу взросления единственного ребенка, достаточно легко распадается и благоприятствует фактическому разводу. Семейный цикл при этом начинается с рождения первого и последнего ребенка и заканчивается при переключении хотя бы одного из супругов на другое сожительство при достижении школьного возраста ребенка. Нередко активная социализация ребенка проходит в чередовании различных партнеров (у отца и матери). Отношения ребенка с «новыми родителями» не всегда складываются гладко. Повторные браки не способствуют также устойчивому демографическому росту.

Авторские опросы семейных пар, которые позволяют выявить их репродуктивные установки, показали, что более 80% (из 100 опрошенных, не имеющих пока детей), собирались обзавестись ребенком в течение ближайших 5-6 лет; не планировали рождение ребенка менее 1% респондентов. Однако, рождение ребенка часто откладывалось из-за желания супругов закончить образование и устроиться на хорошую работу. Таким образом, ориентация студенческих пар в первую очередь на вне-семейные ценности (получение образования, профессиональную карьеру) удлиняло сроки появления первого ребенка, но не снижала общей значимости этой установки.

Важным фактором репродуктивного поведения молодых семей является выявление количества ожидаемых рождений детей: обследование молодых семейных пар показало, что более половины из них хотели бы иметь двоих детей, 12% - троих, остальные - одного. 35% супружеских пар хотели бы, чтобы их первым ребенком стал мальчик, 20% предпочитали рождение девочки; остальные были индифферентны к полу ребенка. Опрос выявил предпочтение рождения мальчиков, что косвенно свидетельствует о живучести многих традиционных стереотипов в нашем обществе.

В целом, как показывается в выводах реферируемой главы диссертации, важнейшими компонентами жизни современной семьи становится: постоянно увеличивающееся потребление, бикарьерность супругов, уменьшение числа детей, расширение затрат на отдых, развлечение и здоровье. Качественные изменения претерпевают сами жизненные стратегии супругов. Так, если дети всегда рассматривались традиционной семьей как необходимая составная часть семейного счастья (чем их было больше, тем лучше), то сейчас положение меняется. Этому способствует несколько причин: кризис социальной сферы, который переживает наша страна, вынуждает многих женщин устраиваться на работу с полной занятостью, что значительно сокращает время, затрачиваемое ими на воспитание детей. Кроме того, сокращение рождаемости связа-

но с увеличением расходов на воспитание и содержание детей. Сейчас многие современные родители в первую очередь стремятся дать детям качественное образование и обеспечить их благоприятными стартовыми позициями. Принцип проживания жизни ради детей заменился желанием жить и развиваться вместе с ними. Однако снижение детности, экономическая независимость супругов друг от друга, высокий уровень жизни приводят к дестабилизации семьи.

Важнейшую роль при мотивации расторжения брака, как показали собственные опросы диссертанта, играет психологический фактор. Экономическая необходимость совместного проживания супругов заменяется стремлением устанавливать качественные отношения в семье. Удовлетворенность браком включает в себя, прежде всего, эмоциональное взаимоприятие супругов, обоюдные духовные интересы, «хороший» секс и т.д. Взаимная поддержка и справедливое распределение домашних обязанностей также являются важными составляющими семейного счастья. Бикарьерные браки становятся новым явлением в жизни российской семьи, в них окончательно стирается граница между ролями «кормильца семьи» и «домашней хозяйки». В семьях, где строятся две карьеры, подрываются принципы патриархально-традиционного брака: ни один из супругов не может претендовать на главенствующую роль лишь на основании того, что он зарабатывает деньги. Супруги в таких семьях меняют свой принцип семейной жизни, которая теперь не рассматривается ими как «область самопожертвования», а как «сфера самореализации».

Наряду с супружескими ролями глубокому пересмотру подвергаются также отцовские и материнские функции. Изменяется и само понимание «родительства»: сейчас основной акцент делается не на его биологической, а скорее социально-культурной и воспитательной функциях. Более нежными и эмоционально-близкими становятся отношения между отцами и маленькими детьми. Меняются такие черты мужского характера, как амбициозность, конкурентность, авторитарность, властолюбие, стремление к личному успеху. Происходит также нивелировка многих черт характера, которые раньше трактовались как изначально биологически присущие тому или иному полу. Изменение супружеских, материнских и отцовских ролей в сторону стирания их различий способствует формированию многовариантных моделей поведения полов. Одновременно происходит замена традиционных типов семьи новыми.

В целом, согласно данным, содержащимся в реферируемой главе диссертации, изучение альтернативных форм семейных моделей позволяет сделать вывод, что современные поколения молодежи развиваются в сторону автономии личной жизни человека, демократизации схемы полового поведения и установок, индивидуализации потребностей.

в VI главе «Гендерные аспекты изучения стереотипов, религиозных представлений и образа жизни современных россиян» рассматриваются проблемы формирования тендерной идеологии в России. Период в жизни человека от 16 до 25 лет насыщен символикой стереотипных представлений о смысле и образе жизни, профессии, семье и т.д., характерных для определенной этнической группы, а внутри такой группы - для того или иного социального круга, возрастной категории, для когорт населения с различной сексуальной ориентацией. Этнокультурное многообразие типов ценностных ожиданий само по себе всегда представляло проблему для прогнозирования динамики формирования тех или иных мировоззренческих стереотипов. Исследования идеальных представлений отнюдь не заменяют классических социологических опросов. Однако, являясь по сути латентной ценностной шкалой, идеальные представления позволяют до определенной степени понять круг предпочтений той или иной когорты респондентов.

Идеальные представления о гендерных стереотипах поведения культурно и социально обусловлены и отличаются достаточной устойчивостью. Об этом, в частности, писал известный социолог Н. Смелзер. Анализируя, в частности, стереотипные описания характерных мужских и женских черт, полученных при исследовании американских студентов в конце 70-х годов, он подчеркивал, что некоторые характеристики не менялись на протяжении длительного времени.

Американские исследователи Кэй До и Тим Эмсвейлер, подчеркивая устойчивость тендерных представлений, сделали вывод, что тендерные стереотипы не менее устойчивы, чем расовые, г. Тэджфел, занимавшийся кросс-культурными исследованиями, отмечал также существование определенной согласованности тендерных стереотипов во многих культурах. Так, мужчины преимущественно воспринимаются как агрессивные, авторитарные, доминирующие, сильные, независимые, грубые, умные, тогда как женщины - как эмоциональные, мечтательные, чувствительные, покорные. Однако тендерная идеология в достаточной мере отличается у разных поколений, поэтому при анализе тендерных стереотипов и предпочтений следует, как считает диссертант, проводить исследования в каждой отдельной когорте населения.

Общий спектр ценностных ориентации и представлений, в том числе и идеальных (авторские опросы диссертанта касались идеальных качеств мужчин и женщин, семьи, дома, воспитания детей) даже среди молодежи довольно разнообразен: в нем одновременно сосуществуют традиционные и демократические тендерные нормы. Однако по своим взглядам, как показали исследования диссертанта, девушки проявляют меньше консерватизма, чем их сверстники. Изменения поведенческих стратегий девушек прежде всего связаны с необходимостью адаптироваться к новым жестким «мужским» реалиям современной действительности, где быть просто «женщиной» очень нелегко.

При этом исследования диссертанта выявили, что у молодых людей обоих полов практически неизменной осталась высокая ценность тра-

диционных женских качеств, таких как материнство, самоотверженность, самопожертвование, способность любить. Но многие информанты, включая мужчин, одновременно высоко оценили в женщинах и активность, решительность, целеустремленность.

В целом, полученные диссертантом данные не подтверждают традиционного характера обыденных представлений о месте и роли женщины в обществе. Сейчас женственность ассоциируется уже не только со слабостью, но и с силой, решительностью, выносливостью, терпением, умом, то есть современным женщинам приписываются не только традиционно «женские качества», но и мужские черты характера.

В целом, женщина в представлениях респондентов обоего пола имеет «смешанный» образ. Она характеризуется как «чисто» женскими качествами (красота и ум, доброта и нежность, верность, трудолюбие и хозяйственность), так и нетрадиционными свойствами, присущими в основном мужчинам (активность, решительность, целеустремленность, сила и мужественность).

При исследовании идеальных представлений юношей и девушек диссертанта также интересовало, насколько совпадают (не совпадают) их взгляды на роль женщины/мужчины в современной семье и обществе. «Ножницы» между традиционными представлениями части юношей о предназначении женщины и сознательная ориентация многих девушек не только на семью, но и на профессионально-творческий успех, карьеру - вот один из возможных источников реальных конфликтов в их будущей семейной жизни.

На формирование тендерных стереотипов значительное воздействие оказывают религиозные представления. Исходя из данных социологов, религиозные ценности стали занимать важное место в шкале нравственных ценностей россиян уже с конца 90-х годов XX в. Религия в этот период для части населения стала способом адаптации к новым реалиям жизни. Однако внешняя приверженность религиозным традициям и обрядам часто не имела ничего общего с истинной верой. По данным социолога Т.И. Варгановой, сейчас соотношение верующих и неверующих среди молодежи превышает соотношение 2:1 (на 52% верующих приходится 22% неверующих). При этом соотношение верующих в христианские догматы и верующих в оккультно-магические явления одинаково 1:1. и хотя, как показали опросы диссертанта, воцерковленность части молодежи, прежде всего женщин, принесла изменения в общую структуру их ценностных ориентации, однако у основной массы россиян образ жизни и нравственные установки остаются достаточно светскими, а их религиозные представления достаточно поверхностны: в них, например, прослеживаются суждения, характерные для средств массовой информации.

В частности, исследования социолога Г.Ф. Беляевой (было опрошено 1068 юношей и девушек) показали, что хотя половина опрошенных

хотели бы заключить брак по религиозному обряду (45% юношей и 55% девушек), однако желание совершить брак по религиозному обряду, как считает диссертант, не может само по себе свидетельствовать о распространении религиозных семейных ценностей. Так, верующими, соблюдающими религиозные обряды, назвали себя 3,4% опрошенных, религиозная принадлежность была очень значима для 4,2%, молились один раз в день 6%, чаще - 3%, посещали церковь один раз в неделю 1%, один раз в месяц- 5%. При таком состоянии религиозности вряд ли правомерно говорить о массовом возврате молодежи к христианским или иным религиозным семейным ценностям, основываясь лишь на том, что число венчающихся в церкви и проводящих обряд крещения детей достаточно велико. Скорее всего, это происходит из-за красоты церковных обрядов и моды. К тому же некоторые респонденты (около 1%) хотели бы свадебную церемонию проводить по канонам нетрадиционных религий. К астрологам перед свадьбой намеревались обратиться 1,2% респондентов.

Усвоение многих ценностей, в том числе и тендерных, также активно происходит через средства массовой информации. Для того чтобы показать, как освещаются тендерные проблемы средствами массовой информации, диссертантом изучались некоторые столичные и региональные издания за 1998-1999 годы, касающиеся женской темы. К примеру, рассматривались некоторые издания Северо-Запада России, а также «Итоги», «Коммерсант Daily», «Московский комсомолец» и другие. Проведенный анализ показал, что СМИ вольно или невольно содействуют консервации многих устаревших стереотипов и представлений в нашей стране. Этому также способствуют многочисленные «женские» издания, сосредоточенные на темах рукоделия, моды, кулинарии и т.д. Подобное тенденциозное рассмотрение «женской темы» характерно и для кинопродукции, в том числе рекламы.

Видеоролики часто формируют чуждые традиционной русской культуре образы. Это тем более опасно, что, по мнению Ю.М. Лотмана, в русской культуре легко вычленяются две противоположные сферы: область бытового действия и мир идеологических конфликтов. И если сфера идеологии, «высокой культуры» всегда была развита в России, то культура бытовая представляла собой вторичную сферу, говорить о которой считалось мещанством.

Процесс перестройки изменил значимость этих сфер. В современной действительности бытовая сторона жизни приобрела непомерно раздутые формы и сама стала диктовать человеку сценарии жизни. Замещение реальности мифом, пусть даже рекламным, по мнению социолога П. Бурдье, порождает хаос в сознании и в душе человека, путает его ценностные установки.

Этот процесс осложняется в период кризисных социально-экономических явлений. Несмотря на это, на варианты ответов «хочу иметь

уверенность в завтрашнем дне», «хочу поддерживать стабильную семейную жизнь, и в то же время развиваться профессионально», «посвятить себя творчеству и духовному самосовершенствованию» - пришелся наибольший совокупный процент (22,3%, 20,3% и 18,5% ответов 400 респондентов соответственно). Если женщины не хотят заниматься политикой (из 400 респонденток реализовать себя в политике собиралось менее 1%), то, как показал опрос молодых мужчин, 48% из 400 респондентов интересуются политикой, а 20% хотели бы стать членами различных политических партий (у женщин 0,04%), сделать карьеру на этом поприще мечтали 5% респондентов. Сложность ситуации в том, что остановка женщин произошла на важном для установления тендерного равенства перекрестке и нежелание женщин принимать активное участие в экономических, политических и социальных реформах (только 0,09% женщин готовы к такому виду деятельности) может привести к отстранению их от участия в принятии важных государственных решений.

В целом, как отмечает диссертант, определенные социокультурные феномены, возникшие в лоне асимметричных тендерных отношений, продолжают регулировать многие сферы жизни современного человека, в частности, проявляясь в его предпочтениях, идеальных представлениях и стереотипах, характере проведения досуга и т.д.

Заключение. История человеческой цивилизации, по мнению диссертанта, идет от традиционных асимметричных в тендерном плане норм к более справедливым и демократическим отношениям полов в семье и обществе. Сегодня патриархатные установки как в общественной, так и в семейно-брачной сферах постепенно начинают уступать место принципу равноправия полов. В то же время во многих странах эти процессы протекают достаточно медленно. Основным тормозом их развития становятся зависимость индивида от патриархатных устоев различных социокультурных структур, этнорасовая и половозрастная дискриминация, конфессиональный фактор, например, распространение идей фундаментализма. Однако даже в тех странах, где подобные нормы возведены в ранг государственной политики, сейчас нарастает внутреннее сопротивление этой идеологии со стороны наиболее прогрессивной части общества, что в свою очередь свидетельствует о неоднозначности тендерной ситуации в целом.

Для большинства стран в настоящее время, как считает диссертант, характерными тенденциями представляются ломка многих архаических тендерных стереотипов, разрушение жесткой половозрастной статусной иерархии с ее фиксированной системой соподчинения.

Во всех развитых странах мира достойное представительство женщин во всех ветвях власти заложило основу повышения их статуса в обществе. Диалог полов, сотрудничество, равное партнерство постепенно становятся важнейшими показателями тендерных отношений. Почва для этих преобразований была подготовлена широкими движе-

ниями эмансипации женщин, во главе которых нередко стояли выдающиеся мужчины: писатели, философы, политические и общественные деятели, в Европе, например, такие реформаторы и просветители, как А. Сен-Симон и Ш. Фурье, в России - Н.Г. Чернышевский, М.Л. Михайлов, Н.И. Пирогов, И.М. Сеченов, П.Ф. Лесгафт, Н.И. Костомаров и другие, которые демократические перемены в обществе связывали прежде всего с внутренним освобождением человека. Авторитарная семья зачастую рассматривалась ими как главный оплот реакции. Исследуя истоки внутренней несвободы русского человека, Н.А. Бердяев, в частности, писал, что иерархически организованная семья истязает и калечит человеческую личность, поэтому эмансипационное движение, направленное против таких форм семьи, имеет глубокий персоналистический смысл, и по существу является борьбой за достоинство человеческой личности.

Надо отметить, что очень многие прогрессивные общественные деятели того времени понимали, что без гуманизации отношений полов нельзя ожидать радикальных перемен в общественной жизни страны. Эмансипацию они рассматривали как двухсторонний процесс, в равной степени необходимый и женщинам, и мужчинам.

В России никогда не пользовался популярностью лозунг «войны полов». Достижение нового общества, где бы «жили и радовались» равноправные мужчины и женщины (вспомним сны Веры Павловны из утопического романа Н.Г. Чернышевского «Что делать?») должно было происходить прежде всего через просвещение, личностное преображение человека. Так, B.C. Соловьев в своей знаменитой статье «Смысл любви», ставшей культовой для нескольких поколений русских интеллигентов, писал, что смысл любви - в освобождении личности от рабства принужденной объективности, то есть рабства патриархальной морали и норм поведения, а в конечном итоге - рабства пола, что созвучно идеям известного французского философа Симоны де Бовуар.

Идеология равноправия полов не потеряла своей значимости и сейчас, так как в современной России до сих пор существует, осуществляемая через тендерные стереотипы и нормы, скрытая система дискриминации человека. Общество навязывает как мужчине, так и женщине традиционную норму поло-ролевого поведения, проявляющегося в наборе фиксированных и приписываемых тому или иному полу качеств. Отступление от этих нормативов, закрепленных в культуре и этнических установках, нередко приводит к противостоянию и конфликту социума и индивидуума.

Корни этого явления уходят в прошлое нашей страны. Так, в России вплоть до середины XIX в. преобладающим типом семьи была традиционная семья. Для нее - в той или иной степени и форме - характерна власть мужчины, мужа и отца. Женщине отводится подчиненная роль хранительницы очага и воспитательницы детей. С этим связан двойной

стандарт половой морали: что можно мужчине, то нельзя женщине. Для мужчин он подразумевает подчеркнутую мужественность, агрессивность, активность, сексуальную свободу. Женщина в этой системе должна быть целомудренной, послушной и покорной.

Во многих культурах, в том числе и в России, с начала XX в. авторитарная власть мужчины в семье начинает постепенно размываться. Это связано прежде всего с массовым вовлечением женщин в общественное производство, что не могло не сказаться не только на структуре семьи, но и на всей системе тендерных отношений. К примеру, работа женщины вне дома приводила к сокращению числа детей (эта тенденция с середины XX в. стала доминирующей не только в городе, но и в деревне). К тому же, мужчина в доме, где работал не только он, но и женщина, становился не единственным кормильцем, что в той или иной степени ограничивало его власть над женой.

Несмотря на эти позитивные перемены, идеология тендерного равенства с большим трудом входила в общественное сознание нашей страны. Так, в сельской местности до сих пор остаются в силе многие устаревшие традиции во взаимоотношениях полов. Зато в городе равенство в выполнении обязанностей по дому и в воспитании детей постепенно становится нормой. В подобных семьях стирается граница между ролями кормильца и домашней хозяйки. Выравнивание половых позиций проявляется также в совместном участии супругов в принятии важных решений, в выполнении отцовских и материнских обязанностей, в распределении бюджета и т.д. По образному выражению крупного американского специалиста по проблемам семьи Д. Элдона, происходит переход от согласия с ролью к формированию роли, что является, по мнению диссертанта, залогом установления равноправных норм в се-мейнойжизни.

Изменение супружеских, материнских и отцовских ролей в сторону стирания их различий способствует формированию многовариантных моделей семьи. Это проявляется, в частности, в увеличении прежде всего в городах числа «пробных браков». Одновременно растет и количество матрифокальных семей - сравнительно новая тенденция для нашей страны, связанная прежде всего с кризисными явлениями последнего десятилетия, но также и с новыми стандартами сексуального поведения. При этом чисто «запретительные» меры в данном случае оказываются мало эффективными. Как показали проведенные диссертантом исследования альтернативных форм семейных моделей, современные поколения молодежи развиваются в сторону автономии личной жизни человека, демократизации всей схемы полового поведения и установок, что, конечно, связано с определенными социальными рисками.

В целом, молодежная модель брачности в России развивается в том же направлении, что и в экономически развитых зарубежных странах

(это убедительно показывает сопоставительный материал по странам Западной Европы и Северной Америки, приводимый в реферируемой диссертации). Диссертант констатирует, что в современной России традиционная тендерная система претерпела существенные изменения, коснувшиеся всей брачно-семейной сферы. После 1917 г. многие женщины стали выполнять одновременно две роли: «работницы» и «матери», которые рассматривались на уровне государственной политики как равноценные. Женский труд, женское образование, таким образом, стали не только базовыми моментами повышения статуса самих женщин, но и предпосылками дальнейшего изменения всей системы тендерных взаимоотношений в семье.

Конституции СССР, а в дальнейшем России официально закрепляли равенство мужчин и женщин в получении образования и профессиональной подготовке, в труде, оплате, в общественно-политической и культурной деятельности. Были приняты специальные законы по охране труда и здоровья женщин, их правовой защиты, материальной и моральной поддержки материнства и детства. Несмотря на несомненно позитивный характер этих начинаний, следует все-таки учитывать, что простое уравнивание прав не способно обеспечить подлинного равенства мужчин и женщин. Последние, кроме выполнения общих с мужчинами социальных функций, имеют еще и свою специфическую - материнство. Поэтому на повестке дня стоял и стоит вопрос о наделении женщин, имеющих детей, дополнительными правами и льготами. Эта проблема, помимо других вопросов, является важной задачей, тем более, что реформы, прошедшие в 1980-1990-е годы разрушили старую, основанную на льготном законодательстве, структуру отношений государства с женщинами. Вместе с ней были аннулированы и многие достижения государственной поддержки материнства и детства. Не получило государственного подтверждения и прежнее квотное представительство женщин в системе законодательной власти, в результате чего женщины в период перестройки стали потерпевшей стороной в переделе собственности и власти.

Анализ статистики и данных социологических исследований последних лет, проведенный в реферируемой диссертации, дает автору основание говорить о наличии в России заметной тендерной асимметрии в области экономики, политики, права, что в конечном итоге приводит к «мягкому» вытеснению женщин из области общественной жизни обратно в частную сферу.

В исследовании этих негативных процессов наука должна сыграть свою роль, утверждая значимость «гендерной тематики» в общественном сознании. Ведь тендерные проблемы являются не просто исследованиями, а своеобразной лакмусовой бумажкой, позволяющей судить о степени развития демократии в любой стране.

Диссертант считает, что растущее понимание важности тендерных проблем, которое формируется сейчас в российском академическом сообществе, позволит со временем рассматривать эти вопросы на более высоком теоретическом уровне. Этому способствует также появление принципиально новых подходов в этнологии, истории, социологии, которые ориентированы, прежде всего, на многосторонность анализа фактов и событий. Именно комплексное применение методов, специфичных для отдельных дисциплин, представляется диссертанту плодотворной почвой для формирования новых подходов в изучении тендерных процессов. Формирование таких междисциплинарных подходов известный российский историк А.Л. Ястребицкая рассматривает как симптом становления нового интегрирующего качества исследовательского мышления и знания в универсуме социальных и гуманитарных наук. Оформляющийся сегодня дисциплинарный консенсус истории, гуманитарных и социальных наук предполагает принципиально иной характер исследовательского сознания и мышления. Он ориентирован на стереоскопичность видения изучаемых объектов, феноменов и многогранность их дисциплинарных толкований. В будущем, как полагает диссертант, такие комплексные междисциплинарные подходы будут занимать центральное место в разработке тендерных проблем.

На основе данных этнологии, истории, социологии автор реферируемой диссертации выявляет:

- особенности тендерного неравенства в разноуровневых обществах;

- характер воздействия социокультурных и конфессиональных факторов на формирование тендерных стереотипов, представлений и норм поведения;

- специфику реализации мужчин и женщин в разных историко-культурных средах;

- характер эволюции тендерных норм, бытовых правил, традиций, стереотипов в российской культуре;

- особенности жизненных стратегий, ценностных ориентации, тендерных представлений современных россиян;

- личностные факторы самореализации мужчин и женщин на разных стадиях их жизненного цикла.

Проведенный диссертантом многофакторный анализ свидетельствует о том, что современная российская культура переживает период перехода от фиксированных тендерных характеристик к подвижным и развивающимся, изучение которых находится в сфере интереса этнологов, историков и других специалистов. Применение разноуровневого анализа диспозиции полов может помочь более глубокому осмыслению многих современных проявлений этого феномена.

За время работы в Институте этнологии диссертантом были опубликованы 3 монографии и более 40 научных статей.

Научные публикации по теме диссертации:

Монографии

1. Очерки тендерной истории. События, факты, современность. М.: ИЭА РАН, 2004.19,8 п.л.

2. Тендерное измерение в культурной антропологии. Учебное пособие для студентов высшей школы. М.: Изд-во МГУДТ, 2005.10 п.л.

3. Завидуйте, я -женщина (в соавт.). М.: Ларина сервис, 1993.9 п.л.

4. Этнические процессы в Бразилии. М.: Наука, 1985.10 п.л.

Научные статьи в коллективных монографиях

5. Зеркала души (в соавт.) // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М.: Наука, 1994.1 п.л.

6. Мужские и женские модели поведения в традиционном обществе // Тендерные проблемы в этнографии. М.: ИЭА РАН, 1998.0,6 п.л.

7.Образы Запада в менталитете российской молодежи// Социально-культурные и этнические стереотипы». М., 1998.1 п.л.

8. К вопросу о некоторых стратегиях мужского поведения // Домашнее насилие в отношении женщин: Масштабы, характер, представления общества. М.: МАКС Пресс, 2003.0,5 п.л.

9. Этнические факторы насилия в среде московских школьников // Среда и культура в условия общественных трансформаций. Изд-во Фонда Карнеги, 1995.0,8 п.л.

10. Перспективы развития брачного партнерства (по материалам полевых исследования ценностных ориентации молодых российских женщин) // Семья, тендер, культура. М.: ИЭА РАН. 0,8 п.л.

11. Феномен мачизма // Мужской сборник. М., Лабиринт. 2004. Вып. 2.1,3 п.л.

12. Между карьерой и семьей: ценностные ориентации современных москвичек // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. Т. 1. М.: ИЭА РАН, 1999. 0,7 п.л.

13. Женщина и религия (данные московского исследования 1993-1994 гг.) // Москва. Народы и религии. М.: ИЭА РАН, 1997.0,6 п.л.

14. Московские корейцы (тендерные проблемы адаптации) // Тендерные проблемы в общественных науках. М.: ИЭА РАН, 2001.0,8 п.л.

15. От старого «Домостроя» к «Новому русскому» // Леди-лидер. М.: Известия, 1997.3,5 п.л.

16. Дискриминация женщин России в сфере труда, занятости и политики// О чем думают женщины? Мурманск, 1998.1 п.л.

17. Сударыня - госпожа, товарищ - женщина // Женщина в условиях рыночной экономики. М., 1994.1,5 п.л.

18. Особенности формирования тендерных стереотипов в прошлом и настоящем в странах Латинской Америки (в соавт.) // Тендерные стереотипы в прошлом и настоящем. М.: ИЭА РАН, 2003 т. 1 п.л.

19. Семья у бразильцев // Семья у народов Америки. М.: Наука, 1991 г. 3 п.л.

20. Этнические процессы в городах Бразилии (в соавт.) // Очерки по культурной антропологии американского города. М.: Наука, 1997.3 п.л.

21. Индейцы Бразилии // Америка до Колумба: контакт цивилизаций и культур. М.: Наука, 1992.0,8 п.л.

22. Зтнорасовые группы в Бразилии: взаимоотношения и стереотипы // Расы и народы. М.: Наука, 1993.1 п.л.

23. Смешанные группы северо-востока Бразилии // Этнические процессы в странах Южной Америки. М.: Наука, 1979.1 п.л.

24. Этнокультурное развитие кабокло северо-востока Бразилии в 20-50-е гг. // Этнокультурные процессы в современном и традиционных обществах. М.: Наука, 1979. 0,7 п.л.

25. Историография этнических процессов в Бразилии// Пути развития зарубежной этнологии. М.: Наука, 1983.0,6 п.л.

Публикации в зарубежных изданиях

26. Love, sex and marriage - The Female mirrow // Value Orientation of Young Women in Russia. L; N.Y.: Routledge, 1996.1 п.л.

27. Sex and marriage in Russia // Gender, generation and Identity in Contemporary Russia, L, 1997.1 п.л.

28. Children in Conflict with the Low // The rights of the child. Belfast, 1997.2 п.л.

29. Women and Religious Consciousness // Women in Contemporary Russia. Oxford, 1995.1 п.л.

30. Brasil // Slave and Race Relations in Countries of America. Rio de Janeiro, 1994.2п.л.

31. Social Functions of Gender in a Changing World in Russia// Marriage and the Family. A global Perspective. Indianapolis, 1995.0,5 п.л.

Статьи в журналах, в том числе по списку ВАКа

32. Сделает ли российская женщина счастливым своего мужа? II Социологические исследования. 1995 (в соавт.). № 4. С. 65-74.

33. Современные представления россиян об идеальных качествах мужчин и женщин, семье и воспитании детей // Вестник МГУДТ. 2004. Вып. 2 (44). С. 66-76.

34. Анализ феномена мачизма// Общественные науки и современность. 2005 (в соавт.). № 2. С. 166-176.

35. Тендерные стереотипы: некоторые аспекты исследования молодежной культуры // Общественные науки и современность. № 4 (в печати).

36. Рецензия на книгу Л.А. Файнберга. Обманчивый рай: человек в тропи-ках//Латинская Америка. 1987. № 10.

37. Возникновение групп смешанного происхождения на северо-востоке Бразилии (XVI—XVII вв.) // Советская этнография. 1987. № 5. С. 29-42.

38. Кабокло и сертанежу - олицетворение коренного бразильца // Латинская Америка. 1986. № 7. С. 81-97.

Подписано к печати 15.01.05. Формат 60x84 1/i6-Объем 2,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 7

Участок оперативной полиграфии Института этнологии и антропологии РАН 119334 Москва, Ленинский проспект, 32А

;

í

\

i

\

2 2 l!№3

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Котовская, Мария Григорьевна

Введение и история вопроса.

Глава I. Историография.

Глава И. Генезис и особенности формирования половой дифференциации в разных исторических, этнокультурных и конфессиональных средах.

Глава III. Особенности тендерной ситуации в дореволюционной России: борьба за равноправие женщин.

Глава IV. Государство и семья в России в советскую и постсоветскую эпохи.

Глава V. Современная тендерная ситуация в России: ценностные ориентации, «идеальные представления», духовные приоритеты.

Глава VI. Тендерные аспекты изучения стереотипов религиозных представлений и образа жизни современных россиян.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Котовская, Мария Григорьевна

Постановка проблемы. Культура любого народа - от ведущих тра-/ диционный образ жизни до развитых индустриальных обществ - насыщена половым символизмом, отчетливо проявляющимся как в материальной, так и в духовной областях. Стереотипы поведения мужчин и женщин, формы брака, половозрастные обычаи, половая стратификация и т.п. варьируют в весьма широком диапазоне и, будучи нормальными и приемлемыми в одной культуре, оказываются совершенно недопустимыми в другой. Важно понять, откуда проистекает статусное неравенство полов, как преломляется биологическое начало в культуре и социуме. Эти и подобные им вопросы все чаще адресуются сегодня исследователям, призывая их активизировать свой научный потенциал и найти решения сложнейших проблем при помощи комплексного подхода к исследованию половой дифференциации в разных исторических, социальных и этнокультурных средах.

Половой диморфизм во многом определяет различия индивидуальных поведенческих и семейных моделей, жизненных стратегий человека. Однако достижения современной медицины, в результате которых появилась возможность изменять человеческий пол, а в недалеком будущем, вероятно, и возможность изменять его биологические репродуктивные функции, еще раз напомнили человечеству о необходимости глубокого переосмысления сложившихся представлений о поле, о роли мужчин и женщин в семье и обществе. В.И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» определяет пол, как «одну из родовых половин». В английском языке разделяются понятия «sex» (биологический пол) и «gender» - «ген-дер» (социальный пол). Наиболее адекватным по смыслу является русское словосочетание «социальные отношения пола» или «социально-организационные отношения между полами».

Современная гендерная концепция находится в процессе становления. Выделяются несколько понятий, обозначающих устойчивые нормы «мужского» и «женского»: «гендерная культура», «гендерная система», «гендерная социализация», «гендерные роли». Различия существуют прежде всего в социологической или культурологической трактовке понятия тендер. Социологи акцентируют внимание на выделении его социальных характеристик (статуса, позиций), культурологи и культурные антропологи останавливаются в первую очередь на рассмотрении его культурных характеристик. Но и в социологии, и в культурной антропологии тендер рассматривается как одно из базовых измерений социальной структуры общества наряду с понятиями «класс», «этнос» и другими, организующими социальную систему. Как считают социологи Е.А. Здравомыслова и А.А. Темкина, тендер - это социальный статус, который обусловливает индивидуальные возможности образования, профессиональной деятельности, доступа к власти, сексуальности, семейные и репродуктивные роли мужчин и женщин.

Понятия «мужское» и «женское» в культуре не являются раз и навсегда зафиксированной данностью: они достаточно подвижны и различаются в тех или иных социокультурных средах, а, кроме того, эволюционируют в соответствии с историческими, социально-экономическими и политическими изменениями. Гендерные исследования в сфере этнологии призваны изучать эти трансформации, включая весь спектр полоролевых моделей поведения индивида, в том числе его социальный и семейный статус.

Необходимо отметить, что тендер действует в определенной культурной среде, которая оказывает сильнейшее влияние на его развитие. Анализ специфического набора гендерно-культурных характеристик, которые определяют весь спектр поведения мужчин и женщин, их взаимоотношений между собой, дает системное культурологическое и историческое понимание тендера. Подобное рассмотрение тендера характерно, например, для Т.М. Клименковой и H.JI. Пушкаревой.

В настоящее время наиболее продуктивным при изучении тендерных проблем представляется синтез социологического, антропологического и психологического подходов. И. Гоффман ввел понятие «гендерного дисплея», то есть множества проявлений культурных составляющих пола. По его мнению, размытые коды проявляются, «всплывают» именно в социальном взаимодействии. Такого понимания тендера придерживаются философы О.А. Воронина и Е.Н. Шапинская.

Несмотря на общие моменты в понимании тендера, позиции социологов и антропологов все же различаются в интерпретации этого понятия. Так, для социологов ближе изучение «тендерных систем», «гендерного социума», «тендерных ролей», для культурных антропологов - «тендерной культуры». Психологи обязательно вводят в изучение тендера понятие «тендерной идентичности». Важным направлением в изучении тендера в культуре является и рассмотрение феноменов гендерного сознания, представленных понятиями «тендерная идентичность», «тендерные стереотипы» и т.д. (И.А. Жеребкина, М.Ю. Арутюнян, Е.И. Горошко и др. Уровень «гендерной асимметрии» рассматривается в сферах занятости и управления (Ирина Колабихина, З.А. Хоткина, Е.Б. Мезенцева и др.), политики (Л.Т. Шинелева, С.С. Айвазова и Н.А. Шведова).

Таким образом, несмотря на общие моменты понимания тендера, концепции социологов и антропологов все же различаются в интерпретации этого понятия. Так, для социологов ближе изучение тендерных систем, для культурных антропологов — «гендерной культуры».

В самом же понятии «тендерная культура» различаются диахроническое и синхроническое измерение тендера. В первом случае акцент делается на изучение гендерной социализации как освоения половой субкультуры (очень успешно в этом направлении работает И.С. Кон), во втором — исследуется в первую очередь тендерная система как структура социальных отношений между полами (Е.А. и О.М. Здравомысловы, М.М. Малышева и ДР-)

В психологии различаются тендерные роли, которые многообразны и изменчивы не только в пределах разных, но и в пределах одной культуры. Иными словами, тендерные роли в обществе диктуются прежде всего устройством общества и его культурой, а не только предопределены полом, как считают некоторые представители биологического детерминизма.

В целом, тендерные исследования как самостоятельная дисциплина находятся в стадии становления. Наиболее плодотворным, на взгляд диссертанта, является комплексный, междисциплинарный подход. Именно в этом ключе рассматриваются проблемы диссертационного исследования.

Цель и задачи диссертации и предмет. В представленной работе будет сделана попытка на сравнительном этнологическом, социологическом и историко-культурном материале выявить особенности формирования основных гендерных моделей в современной России (прежде всего в городской среде) с присущей им вариативностью половых ролей, социальных норм и статусов, типов поведения мужчин и женщин.

Диссертант учитывает различия в скорости протекания гендерных процессов в разных регионах нашей страны. Так, если для Москвы и других крупных городов России ведущими тенденциями становятся размывание гендерных нормативно-регулятивных функций, исчезновение ряда традиционных атрибутов, присущих полу, то в провинции эти явления только набирают силу. В то же время следует отметить, что для молодежной среды в целом, независимо от региональной специфики, характерны общие процессы биархатизации. С таких позиций будет рассматриваться эволюция норм, отношений и представлений об отношениях между полами в современном российском обществе. При этом изучаются не абстрактные мужчина и женщина, а мужчина и женщина в конкретном историкокультурном контексте, что обусловлено представлением автора о более значимом влиянии социальных и культурных факторов на особенности взаимодействия полов, чем частная, хотя и очень важная, область мужской и женской психологии.

При этом отнюдь не игнорируется роль психологических факторов в процессе формирования тендерной идентичности, тем более, что с ними напрямую связаны новые тенденции, реализующиеся сейчас в тендерной сфере, - возрастание значения индивидуальности (вне зависимости от пола человека), более того, персонификация в реалиях современного общества. В связи с этим именно индивидуальные потребности человека, а не традиционные, часто внешние для него тендерные нормы и стандарты, начинают определять не только весь спектр его поведения, но и жизненные стратегии в целом. Пока еще трудно сказать, приведет ли такая революционная трансформация тендерных ценностей к коренным изменениям всех личностных характеристик человека, однако уже сейчас можно констатировать, что меняются многие черты характера, которые раньше трактовались как изначально присущие только тому или иному полу. Это, безусловно, предоставляет и мужчинам, и женщинам более широкие возможности самореализации.

Основная задача реферируемой диссертации как раз и заключается в том, чтобы показать, как происходят эти преобразования:

1)в сфере идеологии (эволюция принципов биологического детерминизма в сторону постмодернистских концепций «исчезающего пола»);

2) в профессии (стирание граней между мужскими и женскими профессиями, представлениями о карьере, социальной успешности и т.д.);

3)в семье (пересмотр супружеских и родительских ролей, представлений о семейном счастье и т.д.);

4) в культуре (появление новых тендерных стереотипов, предпочтений, идеалов);

5)в юриспруденции (переход от гендерно акцентированного законодательства к признанию равных прав и возможностей для мужчин и женщин).

В целом, проведенный автором на базе данных истории, культурной антропологии и социологии анализ позволяет предположить, что в настоящий момент современная российская культура, в первую очередь городская, переживает этап перехода от ясных и определенных тендерных характеристик (строго фиксированной половой дихотомии) к часто «размытым», быстро меняющимся тендерным показателям.

Основным предметом изучения являются гендерные процессы в традиционном и современном городском российском обществе. Собственные опросы автора, проводившиеся в Москве с 1990 по 2002 гг., позволяют показать специфику тендерных преобразований в профессии, статусе, брачно-семейных установках, идеальных представлениях, религиозных взглядах современных россиян. Исходя из особенностей распространения в обществе тех или иных моделей тендерного поведения и типов семьи, а также по-лоролевого поведения, автор предлагает следующую классификацию современных культур.

К первому типу можно отнести группы стран, в культуре которых преобладают традиционные полоролевые установки. В таких культурах существует жесткая закрепленность за каждым полом определенного набора желательных личностных характеристик и моделей поведения. Социализация молодежи происходит в строгих границах возраста и пола. Патриар-хатные отношения в семье и обществе закрепляются религиозными установками. Социальный статус человека и его этническая и конфессиональная принадлежность всецело определяют его брачно-семейное поведение. К таким странам можно отнести некоторые государства Азии и Африки.

Прямо противоположную группу составляют экономически развитые страны Европы и Северной Америки. В структуре супружеских и родительских отношений в них преобладает партнерский принцип. Семья по основным своим характеристикам эгалитарна. Различия между ролями мужчин и женщин в семье и обществе минимальные. В таких странах часто сосуществуют альтернативные формы семьи и модели полоролевого поведения.

Промежуточное положение занимают страны, где патриархальные и демократические типы семьи находятся в равном соотношении. Их количественное преобладание напрямую связано с регионально-конфессиональным фактором (город-село, ислам-христианство). Набор устоявшихся полоролевых стереотипов — плавающий - зависит от образовательного, социального статуса индивида и его этнической принадлежности. В таких странах наблюдается резкое расхождение между поколениями во взглядах на допустимость той или иной формы полоролевого поведения и характер отношений в семье, в обществе. К этой группе стран можно отнести прежде всего отдельные государства Восточной Европы, Россию и некоторые страны Латинской Америки.

В целом изучение полоролевого поведения помогает лучше представить общую картину эволюции тендерных отношений в современном мире.

В реферируемой диссертации особое внимание обращается на характерное для XX в. явление - изменение роли женщин, их массовое вовлечение в общественное производство, что вызывает значительные перемены в статусе полов в обществе, супружеских ролей в семье, в методах воспитания молодого поколения.

Источники. В диссертации были использованы разные типы источников.

1. Памятники древнерусской литературы как «Воопрошания Ки-рика» (нач. XII в.), «Поучение новобрачным детям (XV в.), раскрывающие некоторые аспекты взаимоотношения полов в традиционном русском обществе. Сюда же можно отнести и «Домострой» (сер. XVI в.), который как памятник, складывался постепенно, постоянно подвергаясь переработкам. Таким образом текст отражал современные каждой редакции идеи, в том числе взгляды на взаимоотношения мужчин и женщин.

2. Архивные материалы. Значимым для работы источником, помогающим воссоздать картину быта различных социальных слоев российского общества, стали материалы этнографического бюро В.И. Тенешева, организованного в 1897 г., которые хранятся в архивах Российского этнографического музея, а также материалы из научного архива Русского географического общества, относящиеся к 1847 - 1903 гг.

3. Мемуарной литературой, дневниками, записками. В частности использовались «Записки» Е.Р. Дашковой, охватывающие период до 1803 г. и представляющие собой один из лучших образцов мемуарной литературы того времени; «Дневник писателя за 1876 г: «Опять о женщинах» Ф.М. Достоевского; мемуары графини Е.П. Растопчиной.

4. Программа образовательной реформы «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола», подготовленная видным общественным деятелем и личным секретарем Екатерины II И.И. Бецким.

5. Материалы периодических изданий с сер. XIX — XX в. В частности «Журнал для милых» (с 1804 г.), «Московский Меркурий» (с 1905 г.), «Дамский журнал» (с 1823 г); использовались также выпуски ежемесячного журнала «Союз женщин» (орган Союза равноправия женщин, редактор - издательница, видный общественный деятель, лидер женского движения того времени М.А. Чехова). Среди материалов периодических изданий XX в. автором привлекались статьи, касающиеся гендерной проблематики, опубликованные в некоторых советских журналах («Огонек», «Делегатка», «Работница», «Крестьянка», и др.), а также в отдельной правозащитной и самиздатовской литературе (журналы «37», «Часы», «Мария»). Были таже использованы публикации по гендерной проблематике за 1998 - 1999 гг. в наиболее влиятельных, таких как «Коммерсант», «Итоги», и наиболее массовых «Московский комсомолец», «Аргументы и факты» общероссийских изданиях. Для них в целом, по мнению диссертанта, характерно достаточно тенденциозное распространение женской темы, которая занимает всего 1 % их газетной площади.

6. Статистические материалы, в частности переписи населения с 1897 по 2002 г.; статистические ежегодники, выпускаемые Госкомстатом РФ; результаты выборочного обследования населения по проблеме занятости (по состоянию на последнюю неделю октября 1993 г); данные Федеральной службы занятости, приведенные на I Всероссийском женском конгрессе (29-30 ноября 1995 г.); «Проблемы женской безработицы в России (официальные материалы Федеральной службы занятости) (1996 г.) и др.

7. Законодательно-нормативные акты'. «РСФСР. Кодекс законов о браке, семье и опеке» (1927 г.), «Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР» (1938-67, 1968. Т. 2), «Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических республик (1977 г.), Пятый периодический доклад «О выполнении в Российской Федерации Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин» (1998) и др.

8. Полевые материалы автора: данные авторских опросов, индивидуальные и групповые интервью и материалы фокус групп, «кейс-стадиз».

Объект и метод исследования Диссертантом были проведены исследования, охватывающие период с 1990 по 2004 гг., первым из которых стал массовый опрос, организованный Ассоциацией «Мексика - СССР» в 1990 г. Он был прежде всего нацелен на изучение ценностных ориентаций и статусного положения российских женщин. В нем приняли участие Н.В. Шалыгина и М.Г. Котовская. Исследование велось по двум видам анкет: одна была опубликована в еженедельнике «Неделя» (получено

7958 ответов), вторая вышла отдельной брошюрой и содержала 342 вопроса (получено 1362 заполненных анкет).

Респондентками этого опроса стали жительницы самых разных районов нашей страны. Они были распределены по пяти основным возрастным категориям: 18-25 лет, 26—35 лет, 36-45 лет, 46-55 лет, 56 лет и старше. Образование среднее имели 3514 чел., высшее - 4759 чел. Группа служащих составила 685 чел.: в нее входили инженеры, экономисты, научные работники, преподаватели, юристы, врачи; служащие среднего звена - техники, операторы, машинисты, лаборанты, сюда же были отнесены работники торговли и рабочие - 528 чел.; творческая интеллигенция — 21 чел.; учащиеся - 226 чел.

Семейный статус респонденток был следующим: незамужних женщин -375 чел., молодых замужних женщин, не имевших детей - 234 чел., матерей, имевших несовершеннолетних детей — 445 чел., одиноких матерей, воспитывавших несовершеннолетних детей - 125 чел., женщин старше 40 лет, имевших взрослых детей - 251 чел.

В вопроснике были представлены не только характеристики поведения женщин, их образа жизни и т.д., но и сознания (установок, мотивов). Выбранные переменные охватывали установки в основных сферах брачно-семейных отношений (репродуктивное поведение, воспитание детей, хозяйство, быт, распределение ролей в семье, лидерство, межпоколенные отношения, проведение досуга и т.д.) и в профессии - карьере.

Для уточнения установок и представлений молодых россиянок в 1991 г. автором совместно с М.В.Золотухиной, И.Г. Остроух и Н.В. Ша-лыгиной было предпринято исследование идеальных представлений молодых девушек. Оно распадалось на три этапа. Первый этап включал анкетный опрос москвичек 18-25 лет. Основными критериями выборки были: возраст, место жительства, образование и семейный статус. Опрос охватил около тысячи человек.

На втором этапе работы использовались такие методы, как глубинное интервьюирование, проведение групповых интервью и фокус-групп по интересующим нас темам, а также ситуативно-игровые методы. Применяемые шкалы имели строго стандартизированные формы. Всего на этом этапе было опрошено 200 девушек-москвичек. В исследовании принимала участие психолог Московской клиники неврозов Т.А. Гайворонская, занимавшаяся психологическим тестированием. Опрос проводился в «Имидж-центре» Москвы (коммерческая образовательная организация, директор Елена Евсеева).

На третьем этапе девушкам предлагали написать мини-сочинения на тему «Моя идеальная женщина», «Мой идеальный мужчина». Темы сочинений были выбраны не случайно. Эти сочинения сопоставлялись с письмами на аналогичные темы, присланные девушками в 1991 г. в молодежный журнал «Пульс» (всего 5 тыс. писем).

Остановимся в первую очередь на письмах-сочинениях. Они были присланы девушками 18-25 лет из разных районов России. Наши респон-дентки относились к различным социальным и образовательным группам, что позволяет составить определенное представление о процессах, протекавших в российском обществе.

Из 5 тыс. писем было отобрано около 100 писем от жительниц Москвы и области. Категории выборки были следующими: возраст - 18-25 лет, т.е. наиболее социально активные группы; образование - представлены девушки с высшим, специальным образованием и без него; семейный статус имели около половины наших респонденток. С девушками, написавшими наиболее интересные или показательные письма, наша группа встречалась отдельно.

Всем участницам опроса в качестве одного из обязательных заданий было предложено написать письмо-сочинение «Моя идеальная женщина». Форма изложения была произвольной, что предоставляло девушкам широкий диапазон изложения своих собственных представлений на эту тему. Анализ этого материала позволил выявить иерархию индивидуальных предпочтений и приоритетов, т.е. систему внутренних ценностей и нормативов. Таким образом, письма и мини-сочинения сыграли для нас роль своеобразного скрытого теста по проблеме ценностных ориентаций девушек.

В 1995-1996 гг. диссертант провела исследование по теме «Ценностные ориентации молодежи России: любовь, секс, брак». В ходе него было опрошено свыше 200 респондентов (поровну юношей и девушек). Все они являлись студентами старших курсов гуманитарных факультетов Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (МГУ) и Московского педагогического государственного университета им. В.И. Ленина (МПГУ).

В опросе применялись две анкеты: одна для юношей, другая, с аналогичными вопросами, для девушек. Их сравнение позволило выявить позиции, в которых наблюдался наивысший процент расхождений во мнениях. Было также обнаружено, что к таким вопросам, допускающим разногласия в интерпретации, относились интимные и социально неодобряемые стороны жизни респондентов.

Постоянная работа со студенческим коллективом Московского государственного университета дизайна и технологий (МГУДТ) позволила автору этой диссертации проводить пролонгированный мониторинг по интересующим вопросам. В опросах студенческого контингента использовались комбинированные методы исследования: анкетирование, индивидуальное и групповое интервью, фокус-группы и игровые тесты. По такой методике, к примеру, были проведены следующие опросы: «Профессия и карьера в представлении студенческой молодежи» (1999), «Ценностные ориентации студенческой молодежи: любовь, секс» (2000-2001), «Брачно-семейные установки студентов» (2001-2002) — повтор опроса 1995

1996 гг., «Образ жизни современной молодежи: культурные приоритеты» (2002), «Идеальные представления о любви, семье и воспитании детей» (2002-2003).

Основным объектом всех этих исследований были студенты старших курсов МГУДТ. В каждом опросе было задействовано не менее 200 человек - поровну респондентов мужского и женского пола (во всех анкетах вопросы разрабатывались адресно для юношей и девушек).

МГУДТ не относится к элитным учебным заведениям: в нем учатся студенты, в основном принадлежащие к среднему классу москвичей. Среди учащихся есть как бюджетники, так и платные студенты. МГУДТ не является сугубо «женским» или «мужским» институтом - распределение по полу на всех факультетах приблизительно одинаковое. Большинство студентов по своему этническому происхождению относятся к русско-украинской группе. Контрольными признаками для выборки были: возраст, пол студентов, их национальность и семейный статус. Анкеты корректировались качественными методами анализа. Материалы этих исследований были использованы в представленной работе.

В ходе работы использовались и материалы опросов Института этнологии и антропологии РАН, Института социологии РАН, Центра социологических исследований МГУ им. М.В. Ломоносова и Научно-исследовательского Центра института молодежи, ВЦИОМ по интересующим автора темам диссертации.

Для написания данной диссертации широко привлекались записанные автором в разное время (1970-1990 годах) свободные, а также формализованные и полуформализованные интервью, жизненные истории и фрагменты биографий, результаты, полученные в ходе включенного наблюдения, и материалы case study (букв. - изучение случая). Применяя метод case study, диссертант взяла тридцать свободных интервью, которые по форме общения с респондентами напоминали больше неформальную, естественную беседу, чем традиционную процедуру интервьюирования. В процессе таких «доверительных интервью» предмет разговора часто обретал несколько иные очертания, чем предполагалось заранее. В результате иногда происходило изменение фокуса рассматриваемой темы. Оценка степени достоверности информации уточнялась с помощью отчетов респондентов в виде свободного описания, что в дальнейшем давало возможность автору отрефлексировать свои впечатления в виде формулировок.

В целом, представляется, что такого рода «мягкие методы» наиболее подходят для исследования интимных, скрытых сторон жизни человека и могут быть рекомендованы при анализе различных тендерных проблем.

В реферируемой диссертации также приводится многообразный статистический материал, законодательные акты и постановления, касающиеся статусного положения полов и семьи в российском обществе. Кроме того, для понимания общего культурного контекста использовались произведения российских философов, литераторов и публицистов. При работе над диссертацией автор привлекала научную литературу на пяти иностранных языках.

Методическая база диссертации.

Исследование строилось на научно-методологических принципах культурно-исторической детерминации тендерных процессов. Большое влияние на авторское видение тендерных проблем оказали теоретические разработки этнологов и культурологов Ж. Легоффа, К. Леви-Стросса, Г. Таджфела, Г. Хофстеда, концепция социальной идентичности Дж. Тернера, теория самоактуализации личности А. Маслоу, теория аккультурации Дж. Берри, а также теоретические разработки по сравнительному изучению культуры и тендера российских ученых С.А. Арутюнова, И.С. Кона, Н.А. Лебедевой, Н.Л. Пушкаревой и др.

Особенностями подхода автора данного исследования к изучению тендерных процессов являются:

- применение комплексного метода анализа процесса инкультурации мужчин и женщин в определенную социокультурную среду;

- акцент на раскрытие внутренних личностных изменений человека (с учетом его половой, социальной и этнической принадлежности) в процессе социализации;

- направленное выявление успешности самоактуализации человека в зависимости от его пола, социальной, культурной и этноконфессиональной принадлежности;

- многофакторный анализ условий, способствующих формированию и закреплению гендерных стереотипов и моделей поведения;

- фокусное изучение бинарных оппозиций «мужское» - «женское» в конкретных социокультурных средах и эволюция этих представлений.

Диссертант применял междисциплинарный подход.

В диссертации также применялся структурно-функциональный анализ социальных институтов; использовались кросс-культурные сопоставления, базирующиеся на фактологическом материале стран Европы, Северной Америки и Бразилии.

Новизна исследования и апробация работы. Диссертант использует новые данные, полученные в ходе авторских опросов, позволяющие глубже понять особенности формирования социокультурных гендерных моделей и полоролевых нормативов в современном российском обществе. Диссертант также вводит в научный оборот малоизвестные в российской историографии исследования западных ученых, работающих в направлении изучения гендерных проблем.

Апробация работы была осуществлена в Секторе этногендерных исследований, на крупных российских и международных конференциях, таких как, например, «Семья, тендер, культура», «Семья и тендерные проблемы в общественных науках» «Семья у народов Америки» и т.д.

С 1996 по 1998 годы диссертант вместе с журналистом И.С. Королевой вела в живом эфире еженедельные передачи в «Школе женского лидерства» (радиостанция «Надежда»), В ходе этих передач поднимались и обсуждались многие вопросы, связанные с тендерной проблематикой.

Являясь с 2000 г. экспертом по социальным вопросам Дома общественных связей при Правительстве Москвы, М.Г. Котовская неоднократно участвовала в экспертизе тендерных проектов, представленных на конкурс города. В Доме общественных связей при Правительстве Москвы с 2000 по 2002 годы она провела четыре цикла занятий по тендерной проблематике для лидеров общественных женских неправительственных организаций г. Москвы.

Результаты исследования составили методологию изучения автором темы: «Социокультурные тендерные модели в разных этнических и исторических средах». Исследования автора легли в основу учебных курсов, например, «Гендерные проблемы в современной культурной антропологии», «История изучения тендера в этнологии», «Введение в специальность», прочитанных ею в МГУ, МГСУ и МГУДТ, причем большинство из них в России читалось впервые.

В настоящее время подготовлено учебное пособие для студентов высших учебных заведений «Гендерные проблемы в культурной антропологии» (в соавторстве) объемом 15 п.л.

Положения диссертации отражены также в статьях (более 50) и в монографии «Гендерные очерки: история, современность, факты» (М, 2004) объемом 19,8 п.л.

История вопроса. Изучение проблем пола в российской этнологии. Первыми разрабатывать тендерную историю стали западные ученые, прошедшие долгий путь от конкретных эмпирических исследований до абстрактных теорий постструктуралистов и постмодернистов. Понимая важность этих теорий для разработки тендерных проблем, диссертант рассматривает их на некоторых из них в реферируемой работе.

В России начало тендерных исследований относится к концу 80-х — началу 90-х гг. XX века. В нашей стране они имели свою специфику: первоначально изучение проблем тендера у многих исследователей происходило в рамках осмысления западных подходов и концепций, а большинство ученых, работающих в этой сфере занимались зарубежной тематикой. Однако сейчас в отечественной науке идет поиск и разработка адекватных российской действительности тендерных теорий, опирающихся на эмпирические исследования. В области истории и философии стоит выделить работы И.С. Кона, Т.А. Клименковой, О.А. Ворониной, H.J1. Пушкаревой; в политологии — С.Г. Айвазовой, Н.А. Шведовой; в социологии -Е.А. Здравомысловой, А.Е. Чириковой, А.А. Темкиной, М.М. Малышевой, А.Б. Синельникова; в экономике - Н.М. Римашевской, З.А. Хоткиной; в области права - С.В. Полениной и др.

Особенности появления половой дифференциации в культуре и обществе - тема, традиционно интересовавшая этнологов. Практически не было ни одной серьезной работы, где авторы так или иначе не касались бы этого аспекта. В первую очередь рассматривались следующие вопросы: особенности трудовой деятельности мужчин и женщин, специфика их участия в обрядовой жизни коллектива, особенности воспитания детей, семья и т.д. Однако, во-первых, тендерные проблемы обычно не выделялись, как самостоятельная сфера исследований. И хотя половозрастные различия отмечались этнологами постоянно, но воспринимались ими как естественная биологическая данность, значение которой выступало на первый план в некоторых реликтовых формах культуры, главным образом, ритуальных. Во-вторых, изучение половых различий проходило в узком контексте брачно-семейной тематики.

Поэтому представляется правомерным мнение И.С. Кона, в этнографии проблемы половой дифференциации рассматривались главным образом в рамках изучения брачно-семейной обрядности и воспитания детей и отчасти - половозрастного символизма мифологических систем. Каких

19 ских систем. Каких-либо междисциплинарных исследованиях по этой тематике не проводилось».

Осложнялось изучение данной проблемы отсутствием качественных эмпирических параллельных исследований мужчин и женщин. Кроме того, многие ученые, относившие себя к исследователям тендерных вопросов, акцентировали свое внимание прежде всего на анализе сугубо женских проблем.

Собственно этнологическое изучение проблем пола возникло на базе исследований женской темы в области истории, философии и филологии. В сфере истории особую роль сыграли работы ученых-медиевистов, попытавшихся по-новому, с позиции равноправного участия в истории женщин, «прочитать книгу человеческой цивилизации».

Из работ отечественных ученых-медиевистов мне бы хотелось в первую очередь отметить исследования A.JI. Ястребицкой, Т.А. Бернштам, H.JI. Пушкаревой, М.М. Громыко и др., которые на конкретном историческом и региональном материале освещали место, роль и статус мужчины и женщины в общественной и семейной жизни того времени. Так, особенности проявления половозрастной специализации в русской культуре нашли свое отражение в работах М.М. Громыко и Т.А. Бернштам

H.JI. Пушкарева под новым углом зрения показала такие, казалось бы, традиционные сюжеты, как: повседневные обязанности русской женщины, ее статусное и правовое положение, материнские обязанности и т.д. Наиболее полно ею представлена повседневная жизнь русской женщины XVI-XVII веков. Значительный вклад H.JI. Пушкарева внесла также в теоретическую разработку нового направления в отечественной науке - исторической феминологии, которое изучало «опосредованной полом действительности «в пространстве» и «во времени»» (то есть с учетом географической, этнокультурной и хронологической составляющих). В научный оборот были введены новые темы, в частности, история частной жизни женщины.

Важное значение для теоретического осмысление проблем полового диморфизма имели труды антропологов, работающих в сфере изучения проблем традиционного общества. Ими, в частности, был проведен анализ особенностей проявления тендерных различий в рамках родо-племенных структур. Их работы пополнили наши представления о дифференциации половых ролей в трудовой, семейной и обрядовой сферах в рамках традиционной культуры.

Из круга этнологических работ, затрагивающих в той или иной степени тендерную проблематику, хотелось бы выделить труды, посвященные семье, семейно-брачным и календарным обрядам народов Зарубежной Европы, Азии и Америки.

Изучению проявлений полового диморфизма в ритуально-обрядовой сфере, особенностям воспитания детей в семье, половозрастному этикету и т.д., посвящены отдельные исследования этнологов кавказоведов, сибире-ведов и других специалистов, работающих в этом направлении.

Половой символизм в культуре, этнические стереотипы мужского и женского поведения, глубоко рассматриваются в работах наших ленинградских коллег.

Следует отметить, что в сфере современного изучения тендера успешно работают этносоциологи и психологи: JI.M. Дробижева, М.Н. Губогло, Н.М. Лебедева, И.А. Снежкова.

Анализ тендерных проблем проводится в секторе этногендерных исследований Института этнологии и антропологии РАН. Данным подразделением были выпущены серии работ, посвященные тендерным проблемам в традиционном и современном обществе, семье, культуре, обрядовой сфере и т.д.

Особое место в изучении тендера принадлежит российскому ученому И.С. Кону. Его работы «Социология личности», «Ребенок и общество», «Этнология детства», Введение в сексологию» и др. раскрывают особенности становления и развития личности в различных исторических, социокультурных и этнических средах. Он также ввел в обиход отечественной науки новые данные лучших зарубежных ученых, занимавшихся историческими и кросскультурными исследованиями в гендерной области. И.С. Кон стал одним из первых российских ученых, разрабатывающих проблемы социальной андрологии, в основу которой легло изучение маскулинности как особой формы социальной идентичности.

Рассмотрев некоторые направления в развитии тендерных исследований в отечественной антропологии, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, эта проблема до сих пор остается недостаточно разработанной.

Во-вторых, большинству исследователей не хватает комплексного, междисциплинарного подхода к изучению тендера.

В-третьих, крайне мало проводится качественных параллельных исследований мужчин и женщин.

Можно выделить несколько односторонних методов, которые в настоящее время преобладают в анализе данного вопроса:

- социологизм вне исторического контекста;

- биологизм, игнорирующий социальные и культурно-исторические, а также духовные факторы;

- религиозный подход, нередко характеризующийся догматизмом и узостью восприятия темы;

- схематизм, отрывающий изучение тендера от жизненных реалий современного общества.

Структура работы. Диссертация состоит из 6 глав, а также Введения, Заключения и Библиографии; графики, таблицы и анкеты представлены в Приложении.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социокультурные аспекты гендерных проблем в России: история и современность"

Заключение

История человеческой цивилизации, по мнению диссертанта, идет от традиционных асимметричных в тендерном плане норм к более справедливым и демократическим отношениям полов в семье и обществе. Сегодня патриархатные установки как в общественной, так и в семейно-брачной сферах, постепенно начинают уступать место принципу равноправия полов. В то же время во многих странах эти процессы протекают достаточно медленно. Основным тормозом их развития становятся зависимость индивида от патриархатных устоев различных социокультурных структур, эт-норасовая и половозрастная дискриминация, конфессиональный фактор, например, распространение идей фундаментализма. Однако даже в тех странах, где подобные нормы возведены в ранг государственной политики, сейчас нарастает внутреннее сопротивление этой идеологии со стороны наиболее прогрессивной части общества, что в свою очередь свидетельствует о неоднозначности тендерной ситуации в целом.

Для большинства стран в настоящее время, как считает диссетант, характерными тенденциями представляются ломка многих архаических гендерных стереотипов, разрушение жесткой половозрастной статусной иерархии с ее фиксированной системой соподчинения.

Во всех развитых странах мира достойное представительство женщин во всех ветвях власти заложило основу повышения их статуса в обществе. Диалог полов, сотрудничество, равное партнерство постепенно становятся важнейшими показателями гендерных отношений. Почва для этих преобразований была подготовлена широкими движениями эмансипации женщин, во главе которых нередко стояли выдающиеся мужчины: писатели, философы, политические и общественные деятели, в Европе, например, такие реформаторы и просветители, как А. Сен-Симон и Ш. Фурье, в России — Н.Г. Чернышевский, М.Л. Михайлов, Н.И. Пирогов, И.М. Сеченов,

П.Ф. Лесгафт, Н.И. Костомаров и другие, которые демократические перемены в обществе связывали прежде всего с внутренним освобождением человека. Авторитарная семья зачастую рассматривалась ими как главный оплот реакции. Исследуя истоки внутренней несвободы русского человека, Н.А. Бердяев, в частности, писал, что иерархически организованная семья истязает и калечит человеческую личность, поэтому эмансипационное движение, направленное против таких форм семьи, имеет глубокий персо-налистический смысл, и по существу является борьбой за достоинство человеческой личности.

Надо отметить, что очень многие прогрессивные общественные деятели того времени понимали, что без гуманизации отношений полов нельзя ожидать радикальных перемен в общественной жизни страны. Эмансипацию они рассматривали как двухсторонний процесс, в равной степени необходимый и женщинам, и мужчинам.

В России никогда не пользовался популярностью лозунг «войны полов». Достижение нового общества, где бы «жили и радовались» равноправные мужчины и женщины (вспомним сны Веры Павловны из утопического романа Н.Г. Чернышевского «Что делать?») должно было происходить прежде всего через просвещение, личностное преображение человека. Так, B.C. Соловьев в своей знаменитой статье «Смысл любви», ставшей культовой для нескольких поколений русских интеллигентов, писал, что смысл любви - в освобождении личности от рабства принужденной объективности, то есть рабства патриархатной морали и норм поведения, а в конечном итоге - рабства пола, что созвучно идеям известного французского философа Симоны де Бовуар.

Идеология равноправия полов не потеряла своей значимости и сейчас, так как в современной России до сих пор существует, осуществляемая через тендерные стереотипы и нормы, скрытая система дискриминации человека. Общество навязывает как мужчине, так и женщине традиционную сферу поло-ролевош поведения, проявляющегося в наборе фиксированных и приписываемых тому или иному полу качеств. Отступление от этих нормативов, закрепленных в культуре и этнических установках, нередко приводит к противостоянию и конфликту социума и индивидуума.

Корни этого явления уходят в прошлое нашей страны. Так, в России вплоть до середины XIX в. преобладающим типом семьи была традиционная семья. Для нее - в той или иной степени и форме - характерна власть мужчины, мужа и отца. Женщине отводится подчиненная роль хранительницы очага и воспитательницы детей. С этим связан двойной стандарт половой морали: что можно мужчине, то нельзя женщине. Для мужчин он подразумевает подчеркнутую мужественность, агрессивность, активность, сексуальную свободу. Женщина в этой системе должна быть целомудренной, послушной и покорной.

Во многих культурах, в том числе и в России, с начала XX в. авторитарная власть мужчины в семье начинает постепенно размываться. Это связано прежде всего с массовым вовлечением женщин в общественное производство, что не могло не сказаться не только на структуре семьи, но и на всей системе тендерных отношений. К примеру, работа женщины вне дома приводила к сокращению числа детей (эта тенденция с середины XX в. стала доминирующей не только в городе, но и в деревне). К тому же, мужчина в доме, где работал не только он, но и женщина, становился не единственным кормильцем, что в той или иной степени ограничивало его власть над женой.

Несмотря на эти позитивные перемены, идеология тендерного равенства с большим трудом входила в общественное сознание нашей страны. Так, в сельской местности до сих пор остаются в силе многие устаревшие традиции во взаимоотношениях полов. Зато в городе равенство в выполнении обязанностей по дому и в воспитании детей постепенно становится нормой. В подобных семьях стирается граница между ролями кормильца и домашней хозяйки. Выравнивание половых позиций проявляется также в совместном участии супругов в принятии важных решений, в выполнении отцовских и материнских обязанностей, в распределении бюджета и т.д. По образному выражению крупного американского специалиста по проблемам семьи Д. Элдона, происходит переход от согласия с ролью к формированию роли, что является, по мнению диссертанта, залогом установления равноправных норм в семейной жизни.

Изменение супружеских, материнских и отцовских ролей в сторону стирания их различий способствует формированию многовариантных моделей семьи. Это проявляется, в частности, в увеличении прежде всего в городах числа «пробных браков». Одновременно растет и количество мат-рифокальных семей - сравнительно новая тенденция для нашей страны, связанная прежде всего с кризисными явлениями последнего десятилетия, но также и с новыми стандартами сексуального поведения. При этом чисто «запретительные» меры в данном случае оказываются мало эффективными. Как показали исследования альтернативных форм семейных моделей, современные поколения молодежи развиваются в сторону автономии личной жизни человека, демократизации всей схемы полового поведения и установок, что, конечно, связано с определенными социальными рисками.

В целом, молодежная модель брачности в России развивается в том же направлении, что и в экономически развитых зарубежных странах. Диссертант констатирует, что в современной России традиционная тендерная система претерпела существенные изменения, коснувшиеся всей брачно-семейной сферы. После 1917 г. многие женщины стали выполнять одновременно две роли: «работницы» и «матери», которые рассматривались на уровне государственной политики как равноценные. Женский труд, женское образование, таким образом, стали не только базовыми моментами повышения статуса самих женщин, но и предпосылками дальнейшего изменения всей системы гендерных взаимоотношений в семье.

Конституции СССР, а в дальнейшем России официально закрепляли равенство мужчин и женщин в получении образования и профессиональной подготовке, в труде, оплате, в общественно-политической и культурной деятельности. Были приняты специальные законы по охране труда и здоровья женщин, их правовой защиты, материальной и моральной поддержки материнства и детства. Несмотря на несомненно позитивный характер этих начинаний, следует все-таки учитывать, что простое уравнивание прав не способно обеспечить подлинного равенства мужчин и женщин, которые, кроме выполнения общих с мужчинами социальных функций, имеют еще и свою специфическую - материнство. Поэтому на повестке дня стоял и стоит вопрос о наделении женщин, имеющих детей, дополнительными правами и льготами. Эта проблема, помимо других вопросов, является важной задачей, тем более, что реформы, прошедшие в 1980-1990-е годы разрушили старую, основанную на льготном законодательстве, структуру отношений государства с женщинами. Вместе с ней были аннулированы и многие достижения государственной поддержки материнства и детства. Не получило государственного подтверждения и прежнее квотное представительство женщин в системе законодательной власти, в результате чего женщины в период перестройки стали потерпевшей стороной в переделе собственности и власти.

Анализ статистики и данных социологических исследований последних лет, проведенный в реферируемой диссертации, дает автору основание говорить о наличии в России заметной тендерной асимметрии в области экономики, политики, права, что в конечном итоге приводит к «мягкому» вытеснению женщин из общественной обратно в частную сферу.

В исследовании этих негативных процессов наука должна сыграть свою роль, утверждая значимость «тендерной тематики» в общественном сознании. Ведь гендерные проблемы являются не просто исследованиями, а своеобразной лакмусовой бумажкой, позволяющей судить о степени развития демократии в любой стране.

Диссертант считает, что растущее понимание важности гендерных проблем, которое формируется сейчас в российском академическом сообществе, позволит со временем рассматривать эти вопросы на более высоком теоретическом уровне. Этому способствует также появление принципиально новых подходов в этнологии, истории, социологии, которые ориентированы, прежде всего, на многосторонность анализа фактов и событий. Именно комплексное применение методов, специфичных для отдельных дисциплин, представляется диссертанту плодотворной почвой для формирования новых подходов в изучении гендерных процессов. Формирование таких междисциплинарных подходов известный российский историк A.JI, Ястребицкая рассматривает как симптом становления нового интегрирующего качества исследовательского мышления и знания в универсуме социальных и гуманитарных наук. Оформляющийся сегодня дисциплинарный консенсус истории, гуманитарных и социальных наук предполагает принципиально иной характер исследовательского сознания и мышления. Он ориентирован на стереоскопичность видения изучаемых объектов, феноменов и многогранность их дисциплинарных толкований». В будущем, как полагает диссертант, такие комплексные междисциплинарные подходы будут занимать центральное место в разработке гендерных проблем.

На основе данных этнологии, истории, социологии и психологии автор реферируемой диссертации выявляет: особенности гендерного неравенства в разноуровневых обществах; характер воздействия социокультурных и конфессиональных факторов на формирование гендерных стереотипов, представлений и норм поведения; специфику реализации мужчин и женщин в разных историко-культурных типах;

- характер эволюции тендерных норм, бытовых правил, традиций, стереотипов в российской культуре;

- особенности жизненных стратегий, ценностных ориентаций, тендерных представлений современных россиян;

- личностные факторы самореализации мужчин и женщин на разных стадиях их жизненного цикла.

Проведенный диссертантом многофакторный анализ свидетельствует о том, что современная российская культура переживает период перехода от фиксированных гендерных характеристик к подвижным и развивающимся, изучение которых находится в сфере междисциплинарного интереса. И применение разноуровневого анализа диспозиции полов может помочь более глубокому осмыслению многих современных проявлений этого феномена.

Список научной литературыКотовская, Мария Григорьевна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Ахиезер А.С. Критика исторического опыта. М., 1991.

2. Бердяев Н. Исторический сборник. Вып. 4. Париж, 1981.

3. Бердяев Н. О рабстве и достоинстве человека // Философия любви. Т.П. М., 1990.

4. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.

5. Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М., 1977.; Гражданское уложение. Т. I. СПб., 1902.

6. Булгаков С.Н. Свет невечерний // Русский Эрос, или философия любви в России. М., 1991.

7. Вехи. Из глубины. М., 1991.

8. Герцен А.И. Былое и думы. Ч. 1. М., 1969.

9. Гиляровский Ф.В. Исследование о рождении и смертности детей в Новгородской губернии. СПб., 1866.

10. Ю.Госкомстат РФ. Результаты выборочного обследования населения по проблеме занятости (по состоянию на последнюю неделю октября 1993 г.). М., 1993.11 .Данные ВЦИОМ. Наука и религия. 1992. № 1.

11. Декреты Советской власти. Т. 3. М., 1962.13.Домострой. СПб., 1994.

12. Достоевский Ф. Дневник писателя за 1976 год: «Опять о женщинах» IIДостоевский Ф. Полн. собр. соч. Т. 23. Л., 1981.

13. Европейская Экономическая Комиссия. Роль женщины в переходных процессах: Перед лицом крупных проблем: Доклад к региональному подготовительному совещанию. Вена 17-21 октября 1994 г.

14. Женщины в СССР: статистические материалы. М., 1975, 1989.

15. Женщины и дети в СССР. 1963, 1969, 1978.1 ^.Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI-XVII столетиях. М., 1901.

16. Законодательство о правах женщин в СССР. Сб. нормативных актов. М., 1975.

17. Залкинд Р. Двадцать половых заповедей пролетариата // Феминизм и российская культура. JL, 1995.

18. Изложение учения Сен-Симона. М., 1960.

19. Католический катехизис. М., 1997.2Ъ.Ключевский В.О. Соч. в 9 томах. Т. 9. М., 1990.

20. Коллонтай A.M. Автобиография//Пролетарская революция. 1921. №3.

21. Коллонтай A.M. Любовь пчел трудовых. М., 1924.

22. Конституция Российской Федерации. М., 1993.

23. Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. М., 1977.

24. JIaxoea Е.Ф. Мой путь в политику. М., 1995. 29Ленин В.И. Полное собр. соч. Т. 39.3О.Мария. 1981. № 1.31 .Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976.

25. Ъ2.Менахем Яглом. Совершенный человек в еврейской традиционной мысли // Совершенный человек. Философия и теология образа. М., 1997.

26. Мифы и сказки Австралии. М., 1965.

27. ЗА.Михайлов М. Женщины, их воспитание и назначение в семье и обществе // Утопический социализм в России. М., 1985. 35.Население России в XX веке. Исторические очерки. Т. 1. 1900— 1939 гг. М., 2000.

28. Платформа политического движения «Женщины России». М., 1995.

29. Попов Н. Историческая записка о двадцатипятилетней деятельности Мариинского женского училища попечительства о бедных в Москве состоящего в ведомстве учреждений императрицы Марии (18511876). М., 1876.

30. Проблемы женской безработицы в России (официальные материалы Федеральной службы занятости). М.: ФЗС, 1996.

31. Программа политического движения Женщины России. М., 1995.

32. Пятый периодический доклад «О выполнении в Российской Федерации Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин». М., 1998.

33. АЪ.Розанов В.В. Люди лунного света: Метафизика христианства // Розанов В. Соч.: в 2-х томах. Т. 2. М., 1990.

34. Розанов В.В. Уединенное. СПб., 1922.

35. РСФСР. Кодекс законов о браке, семье и опеке. М., 1927.

36. Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР, 1938-1967, 1968. Т. 2.

37. Социологические исследования. 1987. №. 4.

38. Союз женщин России. 1907. № 1.

39. Стасов В.В. Надежда Васильевна Стасова. СПб., 1899.

40. Соловьев B.C. Смысл любви // Русский эрос, или философия любви в России. М., 1991.

41. Русский эрос, или философия любви в России. М., 1985.

42. Татищев В. История российская. М., 1962.

43. Толстой Л.Н. Собр. соч.: В 22 т. М., 1963-1984.

44. Улицкая Л. Казус Кукоцкого. М., 2004.

45. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М., 1974.

46. Чернышевский Н.Г. Что делать? М., 1957.

47. Численность, состав и движение населения в Российской Федерации. М., 1992; Всероссийская перепись населения 2002 года // Электронный документ, www.perepis2002.ru. 5S.Beauvoir S de. Deuxieme Sexe. P., 1949.

48. Feminist interpretation of the Bibble. Oxford, 1985.

49. Fourier Ch. Theories des quatres mouvements dans sei rapports avec les institutiones sociales. P., 1880.1. Литература

50. Абрамян Л.А. Первобытный праздник и мифология. Ереван, 1983.

51. Абулъханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М., 1991.

52. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998.

53. Александров В.А. Сельская община в России (XVII начало XIX в.). М., 1976.

54. Алешина Ю.Е., Волович А.С. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины //Вопросы психологии. 1989. № 5.

55. Амбрумова А. Самоубийство и некоторые проблемы семьи в современной России// Гендерные аспекты социальной трансформации. М., 1996.

56. Антонов А.И., Медков В.М. Социология семьи. М., 1996.

57. Аракелова М.П., Басистая Н.П. Женщины России: опыт истории. М., 2000.

58. Артемова О.Ю. Личность и социальные нормы в ранней первобытной общине. М., 1987.

59. Арутюнян М.Ю. Мужчины и женщины: Образы и модели успеха // Народонаселение. 1998. № 1.

60. Арутюнян М., Здравомыслова О. Проблемы двойной идентичности: особенности традиционного конфликта// «Семья работа» / Личность и семья в эпоху перемен. М., 1994.

61. Арутюнян М.Ю., Здравомыслова О.М., Шувалова И. Жизненные стратегии современной молодежи // Женщина плюс. 1996. № 3.

62. Архангельский В., Кучмаева О. Личность, семья, общество: взаимодействие в современных условиях // Семья в России.

63. Ахиезер А. Россия: критика исторического опыта. М., 1991, 1997.

64. Бабаева JT.B. Женщины в России в условиях социального перелома: работа, политика, повседневная жизнь. М., 1996.

65. Бабаева JT.B., Чирикова А.Е. Социологические исследования. 1997. №. 10.

66. Бакунин М.А. Философия, социология, политика. М., 1989.

67. Балабанов С. С., Саралиева З.Х. Типология пожилых людей// Женщина в зеркале социологии. Вып. 3. Иваново, 2000.

68. Бахтин М.М. К методологии гуманитарных наук // Эстетика словесного творчества. М., 1979.

69. Беккер Г. Выбор партнеров на брачном рынке // Thesis. № 6. 1994.

70. Беляева Г.Ф., Гаспаришвили А., Горшкова И.Д. Молодые москвичи: проблемы личной жизни // Тендерные проблемы в общественных науках. М., 2001. С. 216-236.

71. БеляеваГ.Ф., ДенисоваД.Е. Семнадцатилетние россияне: семья и труд как важнейшие жизненные ценности // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. Т. I. М., 1990. С. 131-140.

72. Белякова Е.В., Белякова Н.А. Женский вопрос. Из истории женского духовного образования в России // КИФА. № 9. Сентябрь 2003 г.

73. Бердяев НА. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.

74. Березина Т.Н. Некоторые проблемы современной семьи у народов Скандинавии// Семья в современном европейском обществе. М., 1996.

75. Березкин Ю. Южноамериканский миф о свержении женщин. Условия формирования сюжета и его ареала // Этнические стереотипы поведения. JL, 1985.

76. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX -начале XX в. М., 1988.

77. Берн Ш. Тендерная психология. СПб., 2001.

78. Бовуар С. де. Второй пол. Т. I. М., 1997.

79. Бондарская Г.А. Внебрачная рождаемость в Российской Федерации: динамика и перспективы // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 151-160.

80. Брайсон В. Политическая теория феминизма. М., 2001.

81. Брак и семья. М.; JL, 1926.

82. Брутман В.И. Отказ от новорожденного: причины и мотивы // Нетипичная семья: образ жизни и положение в российском обществе. М., 1997.

83. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

84. Василенко И.В., Коваленко И.В. Нравственные координаты внутрисемейного сознания // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. М., 1999. С. 141-148.

85. Васильева JI.H. Дети Кремля. М., 1997.

86. Василъченко Э.А. Женский социум на Дальнем Востоке (18601940 гг.) Иваново, 2000.

87. Вейнингер О. Пол и характер. Мужчина и женщина в мире страстей и эротики. М., 1991.

88. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избр. произв. М., 1990.

89. Вовченко О.М. Тендерное равенство как социально-философская проблема. М., 2000.

90. Волков А. Семья объект демографии. М., 1986.

91. Воронина О.А. Женщина в мужском обществе // Социологические исследования. 1988. № 2.

92. Воронина О.А. Формирование тендерного подхода в социальных науках // Тендерный калейдоскоп. М., 2001. С. 22-23.

93. Воронцова Л.М., Филатов С.Б., Фурман Д.Е. Религия в современном массовом сознании // Социологические исследования. 1995. №. 11.

94. Ворончихин Н. Создание новых рабочих мест для женщин (анализ, стратегия, перспективы) // Самореализация женщин и развитие карьеры. М., 2001. С.

95. Вопросы психологии. 1989. № 5.

96. ВыготскийЛ.С. Психология искусства. М., 1987.

97. Тендерные проблемы в этнографии. М., 1998.

98. Тендерные проблемы в общественных науках. М., 2001.

99. Тендерный калейдоскоп. М., 2001.

100. Тендерные аспекты социальной трансформации. М., 1996.

101. Геодакян В. О структуре эволюционирующих систем // Проблемы кибернетики. М., 1972.

102. Герасимова Т.М. Пожилые женщины современной России// Феминистская теория и практика. М., 1997.

103. Говако В. Студенческая семья. М., 1998

104. Голод С.И. Стабильность семьи: социодемографический аспект. Л., 1984.

105. Горшкова И.Д., Первышева Е. Контрацептивные установки современной молодежи. Факты и тенденции // Мужчина и женщина в современном мире. Меняющиеся роли и образы. Т. I. М., 1999. С. 223234.

106. Гостиева JI.K. Роль старшей женщины в семье (по материалам Северного Кавказа) // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 192-214.

107. Градскова Ю. «Освобождение женщины» — тендерный анализ репрезентации женской телесности в годы культурной революции. По материалам журналов 1920-х годов // Репрезентация телесности. М., 2003.

108. Губогло М.Н. Формирование тендерной идентичности. Эмпирический опыт молодежи России // Гендерные проблемы в этнографии. М., 1998. С. 14-45.

109. Гурко Т.А. социология пола и гендерных отношений // Социология в России. М., 1998.

110. Гурко Т. А., Босс П. Отношения мужчин и женщин в браке// Семья на пороге третьего тысячелетия. М., 1989.

111. Гюльазизова К. Женщины во власти // Женщина / плюс. 1996. № 3.

112. Егорова JI.C. Жизненные стратегии: тендерный аспект. Иваново, 1999.

113. Егорова JI.E. Социальная дифференциация и ценностные ориентации женщин //Женщина в зеркале социологии. М., 1997.

114. Женщина в аспекте физической антропологии. М., 1996.

115. Женщина в обществе: реалии, проблемы, прогнозы. М., 1991.

116. Женщина, тендер, культура. М., 1999.

117. Женщина и свобода. М., 1998.

118. Женщины России в XX столетии: уроки прошлого, реалии и перспективы. Иваново, 1992.

119. Жеребкин A.M. «Прочти мое желание» // Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М., 2000.

120. Жизненные сценарии женщин и сексуальность. Екатеринбург, 1991.

121. Забадыкина Е.В. Женские организации Санкт-Петербурга. Вступит ли в одну из них моя внучка? // Все люди сестры. Бюллетень № 5. СПб., 1996.

122. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI-XVII столетиях. М., 1901.

123. Забелина Т.Ю. Россия: проблемы молодых женщин // Гендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы. Иваново, 1999.

124. Завидуйте, я женщина. М., 1993.

125. Здравомыслова О., Горшкова И. Вместо послесловия // Женщина и выборы. Материалы круглого стола. М., 2001.

126. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Кризис маскулинности в поздне-советском дискурсе // О мужественности. М., 2002.

127. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Социальная конструкция тендера и тендерная система в России // Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. СПб., 1996. Вып. 4.

128. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Социология тендерных отношений и тендерный подход в социологии // СОЦИС. 2000. №11.

129. ЗеленинД.К. Табу слов у народов Восточной Европы и Северной Азии // Сб. МАЭ. Т. 9. Л., 1930.

130. Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII-XX вв.). М., 1977.

131. Зиммель Г. Женская культура // Зиммелъ Г. Избранное. Т. II. Созерцание жизни. М., 1996.

132. Зиммель Г. Избранное. Соч. в 2-х томах. Т. 2. М., 1996.

133. Золотухина М.В. Мир американской семьи. М., 1999.

134. Иванова Е. Гендерные исследования в психологии // Введение в гендерные исследования. СПб., 2001.

135. Иконников B.C. Русская женщина накануне реформ Петра Великого и после нее. Киев, 1874.

136. Исаев И. Гражданское и семейное право // Развитие русского права в XV- первой половине XVII в. М., 1986.

137. История буржуазной социологии первой половины XX века. М., 1979.

138. КалютаА. Формы половозрастной стратификации в обществе индейцев науа доколониального и раннеколониального периодов (середина XV XVII вв.). Автореферат. М., 2001.

139. Кардопольцева В.Н. Несколько вариантов женской самореализации (материалы к спецкурсу) // Женщина в российском обществе. 2000. №2.

140. Качалова Е., Черномазова Е. Аборт: за, против, вокруг// Женщина/ плюс. 1996. №3.

141. Кирилина А.В. Тендер: лингвистические аспекты. М., 1999.

142. Клецина И.С. Гендерная социализация. СПб., 1998.

143. Клименкова Т.А. Философские проблемы неофеминизма 70-х годов // Вопросы философии. 1988. № 5.

144. Клонингер С. Теории личности: познание человека. 3-е изд. СПб., 2003.

145. Ключевский В. О. Исторические перспективы. М., 1991.

146. Козлов В.И. Население Москвы (историко-демографический обзор) // Москва: Народы и религии. М., 1997.

147. Козлова М.В. Исследование идентичности студентов Пермского государственного педагогического университета (рукопись).

148. Колесов В.В. Домострой как памятник средневековой культуры // Домострой. СПб.: Наука,. 1994.

149. Кон И.С. Введение в сексологию. М., 1988.101 .Кон И.С. Дружба как этнокультурное явление // Расы и народы. М., 1987. № 17.

150. Кон И.С. К проблеме возрастного символизма // СЭ. 1981. № 6.

151. Кон И.С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в сексологию.

152. Кон И.С. Половые различия и дифференциация социальных ролей // Соотношение биологического и социального. М., 1975.

153. Кон И.С. Понятие поколения в современном обществоведении // Актуальные проблемы этнографии и современная зарубежная наука. М., 1979.

154. Кон И.С. Психология половых различий// Вопросы психологии. 1981. №2.

155. Кон И.С. К проблеме возрастного символизма // СЭ. 1981. № 6.102,.Кон И.С. О социологической интерпретации сексуального поведения//Социс. 1982. №2.

156. Кон И.С. Ребенок и общество. М., 1988

157. ХО.Кон И.С. Социология личности. М., 1988.

158. Котовская М.Г. Сделает ли российская женщина счастливым своего мужа? // Среда и культура в условиях общественных трансформаций. М., 1995.

159. Котовская М.Г. Мужские и женские модели поведения в традиционном обществе // Тендерные проблемы в этнографии. М., 1998. С. 94108.115 .Котовская М.Г. От старого «Домостроя» к «Новому русскому»// Леди-лидер. М., 1997.

160. Котовская М.Г. Перспективы развития брачного партнерства (по материалам полевых исследований ценностных ориентаций молодых российских женщин) // Семья, тендер, культура. М., 1997.

161. Котовская М.Г. Между карьерой и семьей: ценностные ориентации современных москвичек // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. Т. 1. М., 1999. С. 149-160.

162. Крюков Н. Российские традиции социальной помощи. Саратов, 2001.

163. Курганов А. Женщины и коммунизм. Нью-Йорк, 1968.

164. Къеркегор С. Страх и трепет. М., 1993.121 .Лахова Е.Ф. Женское движение в годы реформ: проблемы и перспективы. М., 1998.

165. Лебедева Н.М. Ценностно-мотивационная структура личности в русской культуре // Психологический журнал. 2001. Т. XXII. № 3.

166. Лев-Старович 3. Секс в культурах мира. М., 1991.2А.Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970.

167. Логашова Р.-Б. Канонический идеал женщины в исламе // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 402411.

168. Логинов А.А. Женщина и мужчина. Красноярск, 1989.

169. Локосов В.В. Динамика уровня религиозности населения Наука -Политика - Предпринимательство. М., 2001.

170. ЛотманЮ.М. Роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Л., 1980.

171. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре.

172. Лотман Ю.М., Успенский Б. Миф имя - культура // Труды по знаковым системам. Т. 6. Тарту, 1973.

173. Лунин И.И., Старовойтова Г.В. Исследование родительских поло-ролевых установок в разных этнокультурных средах // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1997.

174. Ъ2.Любарт М.И. Современная семья у французов // Семья в современном европейском обществе. М., 1996.

175. Малиновский Б. Функциональный анализ // Антология исследования культуры. СПб., 1997.

176. ХЪА.Махоеская О. Соблазн эмиграции или женщинам, отлетающим в Париж. М., 2002.

177. Мезенцева Е.Б. Профессиональная адаптация в условиях негосударственного сектора (анализ интервью с женщинами-специалистами банковского бизнеса) //Женщина плюс. 1996. № 1.

178. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.

179. Ъ1 .Мень А., прот. Введение в христианскую жизнь// Три праведника рассказывают об основных Таинствах Православия. М., 2002.

180. Мид М. Культура и миро детства. Избр. произв. М., 1988.

181. МидМ. Иней на цветущей ежевике// Культура и мир детства. М., 1988.

182. Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. М., 1999.

183. Мур Г. Феминизм и антропология // Тендерные исследования: Харьковский центр тендерных исследований. 2000. № 5.

184. Наука и религия. 1992. № 1.

185. Нечаева Н.А. Идеал женщины в структуре гендерных картин мира. Гендерные тетради. Вып. 2. СПб., 1999.

186. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Т. 2. М., 1991.

187. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. Собр. соч. Т. I. М., 1991.

188. Образы женщин в современной российской журналистике. Вып. 2. М., 1998.

189. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию.

190. Остроух И.Г. Тенденция развития современной семьи в ФРГ (брак без регистрации) // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 305-311.151 .Павлюченко Э.А. Женщины в русском освободительном движении. М., 1988.

191. Першиц А., Семенов Ю.И., Шнирельман В. Война и мир в ранней истории человечества. Введение в антропологию. М., 1998.

192. Подолина Л. Карьера и безработица: снятие психологического барьера // Самореализация женщин и развитие карьеры. М., 2001.

193. Поленина С.В. Положение женщины в обществе и в семье// Женщины в современном мире. М., 1989.

194. ПушкареваН.Л. Тендерная проблематика в исторических науках// Введение в гендерные исследования. Ч. I. М., 2001.

195. Пушкарева Н.Л. Женщина в русской семье. Традиции и современность // Семья, тендер, культура. М., 1997.

196. Пушкарева H.JI. Женщины России и Европы на пороге нового времени. М., 1996.

197. Пушкарева H.JI. Рождение исторической феминологии// Адам и Ева. Альманах гендерной истории. М., 2001.

198. Пушкина В. Социально-экономические и социально-психологические проблемы. Иваново, 1994.161 .Рабжаева М.В. Тендерная антропология: институциональные и эпистемологические характеристики // Журнал социологии и социальной антропологии. № 2. 2002.

199. РезникЮ.М. Социальная антропология как научная дисциплина// Социологические исследования. 1997. № 5.

200. Решина М.И. Особенности развития семьи в Бельгии и Нидерландах // Семья в современном европейском обществе. М. 1996. С.

201. Ржаницина Я. Формирование сегментированного рынка труда. Падение заработной платы и доходов работающих женщин // Работающая женщина в условиях перехода России к рынку. М., 1993.

202. Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. СПб., 2002.

203. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1988.

204. Рэдклифф-Браун А. Структура и функции в примитивном обществе: Очерки и лекции. М., 1989.

205. Саралиева 3.С., Балабанов С.С., Балабанова Т.С., Татарченко А.В. Общественное мнение о женском предпринимательстве // Женщины в зеркале социологии.

206. П2. Сартр Ж. Фрейд. М., 1992.

207. Семашко И.М. Механизмы воспроизводства этнокультурных традиций в семье // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 267-277.

208. Семенов Ю.И. Введение во всемирную историю. Вып. 2. История первобытного общества. М., 1989.

209. Семенов Ю.И. На заре человеческой истории. М., 1989.

210. Семья, тендер, культура. М., 1997.

211. Синельников А.Б. Новые тенденции структурных изменений семьи // Семья в России.

212. Синельников А. Советский простой человек: опыт социального портрета на рубеже 90-х. М., 1993.; Преображение. 1997. № 5.

213. Смелзер Н. Социология. М., 1994.181 .Смирнов С.А. Древне-русский духовник: Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. М., 1913.

214. Социальная феминология. Иваново, 1998.

215. Стельмах В.Г. Сделает ли идеальная женщина карьеру? (Деловая женщина в зеркале обыденных представлений жительниц Москвы и Московской области // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 63-75.

216. Судьбы людей. Россия XX в. М., 1996.18Ъ.Сяотун Ф. Китайская деревня глазами этнографа. М., 1989.

217. Татищев В. История Российская. В 7 т. М.; JI., 1963.

218. Теория и методология тендерных исследований. М., 2001.

219. Тер-Саркисянц А.Е. Межличностные отношения в армянской семье: традиции и современность// Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994. С. 207-214.

220. Тишкин Г. Женский вопрос в России: 50-60-е годы XIX века. Д., 1984.

221. Турецкая Г. Социально-психологические типы деловой активности женщин. М., 1999.9\.УайтЛ.А. Работы по культурологии (сбор. пер.). М., 1996.

222. Умакин 3. Поле пола // Женщина, гендер, культура. М., 1999.

223. Уэст К, ЗиммерманД. Создание тендера// Тендерные тетради. Вып. 1.СП6., 1997.

224. А. Файнберг Л. А. У истоков социогенеза. М., 1980.

225. Федотов Г.П. Империя и свобода. Нью-Йорк, 1989.

226. Феминизм. Восток Запад - Россия. М., 1993.

227. Феминизм: перспективы социального знания. М., 1992.

228. Фрейд 3. Введение в психоанализ. М., 1989.

229. Фрейд 3. Тотем и табу. М., 1915.

230. Фрейджер Р., ФейдименДж. Личность: теории, эксперименты, упражнения. СПб., 2001.201 .Фридан Б. Загадка женственности. М., 1994.

231. Фридман Б. Загадка женственности. М., 1994.

232. Фромм Э. Иметь или быть. М., 1990

233. Фромм Э. Искусство любви. Минск, 1990.

234. ХарчевА. Брак и семья в СССР. М., 1979.

235. Хасбулатова О.А. Тендерные исследования в современной России // Личность. Культура. Общество. 2003. Вып. 1-2.

236. Хвостов В.М. Женщина и человеческое достоинство. Исторические судьбы женщин. Природа женщин. Женский вопрос. М., 1914.

237. Шапинская Е.Н. Дискурс любви. М., 1997.

238. Шапир В. Человек на пенсии. М., 1980.21 б.Шашков С.С. История русской женщины. Изд. 2. СПб., 1879.

239. Шведова Н.А. Тендерный подход как фактор политической культуры // Тендерный калейдоскоп. Курс лекций / Под ред. М.М. Малышевой. М., 2001.

240. Шведова Н.А. Методологические аспекты тендерной теории // Женщина в российсокм обществе. 2000. № 3.

241. Шведова Н.А. Просто о сложном: тендерное просвещение. М., 2002.

242. Шингарев А.И. Положение женщины в крестьянской среде. Воронеж, 1899.

243. Шинелева JI.T. Женщина и общество: декларации и реальность. М., 1990.

244. Шмелев Н.П. Сильвестр//Домострой (Приложение). М., 1996.

245. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Собр. соч. Т. 2. М., 1971.

246. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. М., 1991.

247. Юнг К. Ответ Иову. М., 1995.

248. Юрчак А. Мужская экономика // О мужественности. М., 2002.2Ъ\.Ярская-Смирнова Е.Р. Одежда для Адама и Евы: Очерки гендерныхисследований. М., 2001.

249. Azevedo Т. Civilizasoes е mestisagen. Bahia, 1950.

250. Azevedo Т. Social change in Brasil. Jainsville, 1963

251. Beauvoir S. de. De Оегшёте Sexe. P., 1949.235 .Benderly B. The Myth of Two Minds: What Gender Minds: What Gender Means and doesn't Mean. N.Y., 1987.

252. Cardoso F., Ianni O. Cor e mobilidad em Florianopolis. Sao Paulo, 1960.

253. Costa P. О negro de Rio de Janeiro. Relasoes de ra?a numa sociedad mu-danfa. Sa5 Paulo, 1953.

254. Deaux K., EmsvellerT. Explanations of successful performance on sex-linked tasks: What is skill for male is luck for female // Journal of Personality and Social Psychology. 1974. P. 29-85.

255. Derrida у L'ecriture et la difference. P., 1979.

256. Goldberg H. New-Mail Female Relationship. N.Y., 1983.

257. The Family and the Sexual Revolution. N.Y., 1964.

258. The Family: Genus Americanum. N.Y., 1959.

259. Family Life in America, 1620-2000. N.Y., 1981.

260. Family in Search of a Future. N.Y., 1970.

261. Family, Marriage and Shuggle of the Sexes. N.Y., 1972.

262. Feminist Interpretation of the Bible Oxford, 1985.

263. Femmes e contre pouvoires. Quebec, 1987.

264. Festry P. On the New Context of Marriage in Western Europe // Population and Development Review. 1980. № 6.

265. Goldberg H. New Mail Female Relationship. N.Y., 1983.

266. HofstedeJ. Culture's consequences international differences in work -related values. Beverly Hills, 1984.251 .HofstedeJ. And Associates. Masculinity and Femininity. The Taboo Dimension of National Cultures. Sage Publications, 1998.

267. Keller E. Feminist Perspectives on Science Studies // Science, Technology, Human Values. Cambrige, 1988. Vol. 13. № 4.

268. KohnM. Social Class and Parental Values. American Journal of Sociology 64. 195925A.Kotovskaya M. Love, sex and marriage The Female Mirrow // Value Orientation of Young Women in Russia. London, New York, 1996.

269. Kotovskaya M. Sex and marriage in Russia// Gender, generation and Identity in Contemporary Russia. London, 1997.

270. Malinowski B. The Family among the Australian Aborigenes. N.Y., 1913.

271. Matthews K.A., Rodin I. Woman's Changing Work Roles: Impact of Health, Family and Public Policy// American Psychologist. 1989. №44(11).

272. Mead M. Male and Female: A study of the Sexes in a Changing World. N.Y., 1948.

273. Mead M. Marriage in Two Steps // Redbook. July, 1966.

274. Parsons T. Social Structure and Personality. L., 1970.

275. Parsons Т., Bales R., Olds J. et al. Family Sosialization and Interection Process Ilencoe. N.Y., 1955.

276. Rohner P. Wordwide Tests of Parental Acceptance Rejection Theories: An Overview Behvioral Science Research. 1980. № 1.

277. Rosaldo M., Lamphere L. Women, Culture and Society. Stanford, 1974.

278. Rubin 1. The Traffic in Women: Political Economy of Sex // Toward an Anthropology of Women. N.Y., 1975.

279. Saraid Barros R. Poliandrous adjustments in Surui Society // Nature South Americans. Boston, 1974.

280. Sex, Role and Psychopathology. N.Y., 1984.270.<Szinovacz M. Changing Family Roles and Interaction // Marriage and Family Review. N.Y., 1984. № 7. P. 178.

281. Tajfel H. Social stereotypes and social groups // Intergroup behavior. Oxford. 1981.

282. Tra.weekSh. Feminist Perspectives on Science Studies: Comments // Science, Technology, Human Values. Cambrige, 1988. Vol. 13. № 4.

283. Women and Religious Consciousness // Women in Contemporary Russia. Oxford, 1995.

284. Xowitt A. W. The Native Tribes of South East Australian Tribes // Transactions of the Royal Society of Victoria. V. 1. Par 2.

285. Антологии и справочные издания

286. Антология тендерных исследований. Сб. пер. / Сост. И комментарии Е.И. Гаповой и А.Р. Усмановой. Минск, 2000.

287. Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997.

288. Воронина О. А. Формирование тендерного подхода в социальных науках // Тендерный калейдоскоп: Курс лекций. М., 2001.

289. Гапова Е. Гендерная проблематика в антропологии // Введение в гендерные исследования. Ч. I. Учебное пособие / Под. ред. И.А. Жеребкиной. СПб., 001.

290. Естественное движение населения РСФСР за 1926 г. М., 1928.

291. Женские неправительственные организации России и СНГ. Справочник/ Авт.-сост. Абубикирова Н.И., Клименкова Т.И., Кочки-на Е.В., Регентова М.А., Тройнова Т.Г. М., 1998.

292. Женщина и мужчины России: Крат. Стат. Сб. / Госкомстат России. М., 1999.

293. Клименкова Т.А. Феминизм //Современная западная философия: Словарь. М., 1991.

294. Кульутрология. XX век. Энциклопедия. 2 тт. СПб., 1998.

295. Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология: Антропология / Под общ. ред. А.А. Велика. М., 2001.11 .Население России. Т. 2.

296. Население СССР за 70 лет. М., 1988.13 .Российская Федерация в 1992 году. Статистический ежегодник. М., 1993.

297. Современная женщина: Энциклопедический справочник. М., 1994.

298. Словарь тендерных терминов. М., 2002.

299. Хрестоматия по курсу «Основы тендерных исследований». М., 2000.

300. Хрестоматия феминистских текстов. Переводы/ Под ред. Е.А. Здравомысловой, А.А. Темкиной. СПб., 2000.

301. Encyclopedia of Social and Cultural Anthropology / Eds. Alan Barnard, Jonathan Spencer. London, New York: Routlege, 1998.