автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Социосемиотический аспект номинации лица в англоязычном дискурсе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социосемиотический аспект номинации лица в англоязычном дискурсе"

На правах рукописи

003162 107

СОЦИОСЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ НОМИНАЦИИ ЛИЦА В АНГЛОЯЗЫЧНОМ ДИСКУРСЕ

Специальность 10.02 04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 5 О ИТ 2007

Самара 2007

003162107

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Самарский государственный педагогический университет»

Научный руководитель'

доктор филологический наук,

профессор

Савицкий Владимир Михайлович

профессор

Олянич Андрей Владимирович;

Заведующий кафедрой иностранных языков ГОУ ВПО «Волгоградская сельскохозяйственная академия»

кандидат филологических наук, доцент

Белозерова Нина Роландовна;

доцент кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации социального сервиса ГОУ ВПО «Самарский государственный университет строительства и архитектуры»

Официальные оппоненты:

доктор филологический наук,

Ведущая организация.

ГОУ ВПО «Самарский государственный университет»

Защита состоится 13 ноября 2007 года в 11 часов на заседании диссертационного совета № К 212 216 04 при ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет» по адресу. 443099, г. Самара, ул. М Горького, 65/67, ауд 9

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет». Текст автореферата размещен на сайте ч'\\т¥.88Шд samara.ru

Автореферат разослан « 9 » октября 2007 г

Учёный секретарь диссертационного совета

Г. В Стойкович

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Одним из ведущих направлений в языкознании XX в. была генеративная лингвистика Ее коренное отличие от прежнего подхода к языковым явлениям состояло в том, что языковое высказывание рассматривалось в ее рамках не статически, как готовая данность, а динамически, в процессе его построения. Это явилось важным вкладом в исследование речевого мышления; однако господствовавшая в то время механицистская научная парадигма обусловила определенную «дегуманизацию» разработанных в рамках генеративной лингвистики моделей порождения речи Неудовлетворительность первых результатов работы порождающих моделей привела ученых к выводу о том, что в живой стихии речевой деятельности высказывания строятся говорящими не по автоматическому алгоритму, а с учетом «человеческого фактора», то есть культурных, социальных и психологических закономерностей Возникла проблема их описания с целью их включения в генеративную модель в виде дополнительных правил Для этого потребовалось привлечь категориальный аппарат психолингвистики, социосемиотики и лингвокультурологии. Настоящее диссертационное исследование проведено в русле охарактеризованного выше подхода к проблемам порождения речи

Актуальность темы определяется необходимостью дальнейшего совершенствования генеративных моделей на новых теоретических основаниях, а также недостаточной разработанностью вышеупомянутой проблемы на современном этапе развития генеративистики. Результаты работы призваны способствовать продвижению вперед в решении проблемы в одном из ее частных аспектов

Объектом исследования являются английские имена лица, то есть номинативные единицы (существительные и субстантивные словосочетания), с помощью которых обозначается человеческий индивидуум как многогранный объект во всем богатстве его социальных, культурных и психологических связей.

Предметом исследования послужили факторы выбора имени лица из ряда возможных при порождении высказывания, в своей совокупности составляющие регистр общения. В нашей работе анализируются не все, а в основном социосемиоти-ческие факторы выбора имени лица.

Целью работы является установление и описание привил, которые в процессе англоязычной речевой коммуникации определяют выбор имени лица в социсемио-тическом аспекте. Поставленная цель обусловила необходимость решения ряда задач-

• выявить общее влияние коммуникативного регистра на выбор имени лица в англоязычном дискурсе,

• сформулировать и истолковать правила выбора имени лица, определяемые факторами «область дискурса», «ролевая диспозиция» и «модус дискурса»;

• разработать типологию имен лица по характеру исполняемых социальных ролей,

• установить зависимость между типом имени лица и широтой его контекстуальной дистрибуции,

• описать закономерности семантической транспозиции имен лица, проистекающей из нее типологической трансформации ролей и изменения их дистрибуции

Научная новизна проведенного исследования заключается в том, что в нем

• коммуникативный регистр впервые описан с точки зрения его роли в селекции английских имен лица при порождении высказывания,

• имена лица подразделены на типы, соответствующие таксономии социальных ролей,

• установлены мотивы выбора имени лица, определяемые тремя аспектами коммуникативного регистра;

• выявлен комплексный характер влияния социосемиотических факторов на выбор имени лица;

• описаны некоторые черты английской лингвокультурной и социосемиотической специфики рассматриваемого генеративного процесса,

• параметры денотатной и речевой ситуаций представлены как социосемиотический формат, в рамках которого происходит выбор имени лица в процессе речепорожде-ния,

• определены условия перехода имен одних типов в имена других типов и проистекающее из него расширение их сочетаемости с наименованиями разного рода действий, которые совершаются обозначаемым лицом

Теоретическая значимость предпринятой исследовательской работы состоит в том, что ее результаты способствуют дальнейшему познанию закономерностей речевого мышления с учетом «человеческого фактора» как важнейшего и неотъемлемого компонента порождения высказываний

Практическая ценность диссертации определяется тем, что собранные материалы и сделанные выводы могут послужить вкладом в разработку моделей автоматического синтеза речи в русле прикладных работ, связанных с созданием диалоговых систем «человек - ЭВМ» на базе естественного языка; в качестве основы для написания учебного пособия к спецкурсу по генеративной лингвистике; при руководстве дипломными и курсовыми работами, докладами и рефератами в рамках НИРС, при составлении лекционных курсов и спецкурсов по общему языкознанию (разделы «Язык и мышление», «Язык и общество»), лексикологии английского языка (раздел «Ономастика»), социолингвистике, теории дискурса

В качестве теоретико-методологической базы исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых в области генеративной лингвистики, со-циосемиотики, теории дискурса, теории номинации

В качестве инструментов исследования нами применялись следующие методы и методики: опрос информантов, количественный подсчет экспериментальных данных, контекстуальный анализ; элементы дистрибутивного анализа

Материалом исследования стали данные анкетирования англоязычных информантов (100 заполненных матриц), корпус высказываний, собранных способом целенаправленной выборки из произведений английской и американской художественной литературы XIX - XX вв, а также современных англоязычных СМИ, общим количеством около 850 коммуникативных единиц

На защиту выносятся следующие положения*

1) Адекватная теоретическая модель порождения англоязычного высказывания, а также прикладная модель высказывания, максимально приближающаяся к аутентичной речи, может быть создана лишь с учетом «человеческого фактора», то есть социальных, культурных и психологических закономерностей генеративного процесса. В этих целях «человеческий фактор» должен быть по возможности представлен в формализованном виде, позволяющем манифестировать вышеупомянутые закономерности в форме генеративных правил.

2) Выбор имени лица, как часть генеративного цикла высказывания, диктуется факторами, которые обусловлены такими аспектами регистра общения, как «область дискурса», «ролевая диспозиция» и «модус дискурса».

3) Тип имени лица определяет широту его контекстуальной дистрибуции, то есть сочетаемости с наименованиями действий, совершаемых рассматриваемым лицом. Существует иерархия имен лица по широте контекстуальной дистрибуции.

4) Переход имен лица в разряд эквивалентов имен собственных обусловливает расширение их контекстуальной дистрибуции.

5) Выбор одного и того же имени лица может диктоваться разными социо-семиотическими факторами или их комбинацией

Апробация работы По теме диссертации опубликовано 4 работы Результаты исследования излагались на научных конференциях в 2006-2007 гг

Структура н объем диссертации Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего перечень теоретической литературы (207 наименований), реестр использованных лексикографических изданий (9 словарей и справочников) и список источников текстовых примеров (32 произведения) Общий объем диссертации составляет 177 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект, предмет, цели и задачи, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, выдвигаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Номинативный аспект речевой деятельности (общие положения)» излагается теоретическая основа исследования

На современном этапе развития языкознания и смежных наук - социолингвистики, социосемиотики, лингвокультурологии, семиотики культуры, психолингвистики - происходит смещение акцента с анализа грамматического предложения и текста на всестороннее изучение высказывания и дискурса. Это связано с тем, что в рамках вышеупомянутого комплекса гуманитарных дисциплин осуществляется постепенная смена научной парадигмы Прежняя парадигма, возникшая в начале XX в, была ориентирована на методологию точных наук, что привело к широкому использованию формально-логического и математического инструментария, разработке формализованных моделей языковых явлений, в которых почти не отводилось места человеческому фактору Это обусловило определенную дегуманизацию лингвистической парадигмы первой половины и середины XX в

Впоследствии такое положение дел перестало удовлетворять ученых Попытки реализовать модели трансформационно-генеративной грамматики в экспериментах по автоматическому синтезу речи показали, что языковые структуры, представленные в модели как «автомат», порождают не все правильные и не только правильные предложения. Этим моделям не хватало человеческого фактора.

Для того, чтобы модель речевой деятельности соответствовала психолингвистической реальности и позволяла порождать речь, неотличимую от подлинной живой речи, необходимо, чтобы в этой модели было заложено «полное, достаточное и эксплицитное описание всех языковых объектов и правил» (выражение ЮД Апресяна). В этих целях генеративная модель должна содержать не только единицы и правила системы языка, но и правила речевой нормы и узуса, и правила речевого этикета, и данные о социосемиотических и лингвокультурных параметрах речевой ситуации, и необходимые фоновые знания, и сведения о коммуникативных регистрах, и правила отбора соответствующих ситуации нормативно- и функционально-стилистических средств, то есть всё то, чем реально руководствуется продуцент речи в коммуникативном акте. Такая модель носит не только логический, но и коммуникативно-дискурсивный характер Это означает переход от анализа порождающего «механизма» языка (в известной изоляции от субъекта речи) к изучению говорящего человека как подлинного создателя речевых произведений, для которого генеративный «механизм» служит лишь орудием интеллектуально-духовной деятельности, находящей свое отражение в речи.

С целью включения упомянутых факторов в модель речепорождения в качестве ее компонентов, необходимо описать их на едином метаязыке, совместимом с метаязыком описания собственно языковых факторов. Возникает потребность в выходе за пределы языковедческих категорий Исходя из задач нашего исследования, в качестве инструмента описания рассматриваемых явлений мы избрали категориальный аппарат социосемиотики и теории коммуникативных регистров

Переход от системно-языкового к дискурсивному подходу в области исследования речевой деятельности обусловил обращение к анализу экстралингвистических факторов и параметров коммуникативного акта, включения их в модель порождения высказывания и текста. При таком подходе размывается граница между собственно текстом и внеязыковой деятельностью. При разработке генеративной модели высказывания и текста должны приниматься в расчет характер денотатной ситуации, параметры речевой ситуации, то есть ролевая диспозиция участников коммуникативного акта, условия и обязательства общения, фоновые знания коммуникантов и вообще всё, что релевантно для построения и понимания данного фрагмента речевой стихии, включая правила общения, действующие в данной лингвокультуре, и коммуникативные навыки собеседников

Осознание этого факта заставило лингвистов расширить понятие "компетенция", включив в него осведомленность коммуникантов в смежных с языком областях При порождении речи на родном языке коммуникант руководствуется собственно языковой, коммуникативной, культурной, социальной и психологической компетенцией. Помимо единиц и правил, входящих в систему языка, продуцент речи принимает в расчет характер денотатной ситуации, структуру речевой ситуации, соответствующий им коммуникативный регистр, подобающий ситуации речевой

жанр, требуемый нормативный и функциональный стиль речи, правила речевого этикета; цель общения; коллективный тезаурус; норму и узус речи, степень осведомленности собеседника в избранной для разговора тематике и объем общих для коммуникантов фоновых знаний; психологический портрет собеседника, определяемый его статусными, социально-ролевыми, культурными и индивидуально-характерологическими чертами.

Тем не менее, на наш взгляд, возможно объединение формального и дискурсивного подходов. Несмотря на разнообразие и разнородность психосоциокультурных обстоятельств, влияющих на построение высказываний, их можно (в самых общих чертах) описать как систему правил, включенных в общую модель порождения высказывания, причем описать на метаязыке, тождественном или хотя бы совместимом с тем метаязыком, на котором описываются собственно языковые правила речепорождения. Это будет способствовать повышению эффективности взаимодействия лингвистики с теорией речевой деятельности, теории коммуникации, социо-семиотики с теорией речевой деятельности, теории коммуникации, социосемиотики, этно- и социолингвистики и другими смежными дисциплинами в указанном аспекте

Наше исследование проведено в вышеупомянутом русле и представляет собой попытку описать ряд социосемиотических правил, действующих в процессе порождения высказывания и касающихся выбора номинативных единиц с учетом параметров денотантной и речевой ситуаций

Комплекс взаимосвязанных событий, протекающих в определенный период времени, называется ситуацией Вслед за Дж.Барвайсом и Дж Перри мы выделяем в ситуации следующие компоненты, множество индивидов, множество их атрибутов (свойств, состояний), множество действий, множество отношений между индивидами; множество локусов (хронотопических характеристик) индивидов

В других трудах по ситуационной семантике (Ч Филлмор, Р.Шенк, У Чейф и др) объекты (индивиды), участвующие в ситуациях, называются актантами, а локус (хронотоп) подразделяется на сирконсганты - пространственный (позиция актанта (место развертывания ситуации) и временной (момент/период протекания события или ряда событий). Каждый актант выполняет в ситуации одну или несколько ролей

- в зависимости от того, в каком количестве событий он участвует в рамках данной ситуации. Система ролей актантов, описанная в трудах Ч Филлмора, В.В Богданова, ИП Сусова, В М Савицкого и др., обнаруживает параллели с классификацией социальных ролей, приведенной в работах ЛПКрысина, И С Кона, МЛ.Макарова, Э Вентолы, Дж Тернера и др.

Событийные роли подразделяются на суброли, представляющие собой конкретизацию ролей. Постепенное наращивание на ролевой "каркас" приводит к образованию иерархии ролей по степени конкретности

Социальная роль находится на пересечении пучка социальных взаимоотношений, связывающих ее с другими ролями. Исполнение той или иной роли предполагает наличие той или иной социальной позиции. Позиции связаны социальными отношениями; последние представляют собой отчужденную от конкретных носителей сконденсированную форму человеческих взаимоотношений, социальные отношения

- (это) превращенная форма нормативного социального взаимодействия; социальная роль — это совокупность требований (ролевых ожиданий) к деятельности и прав, не-

обходимых владельцу позиции для осуществления этой деятельности (Е Ф.Тарасов). Социальные роли подразделяются на ряд типов.

1) Статусные роли не определяются позицией индивида в обществе, они наследуемы, жестко фиксированы и детерминированы половой, расовой, этнической, гражданской, конфессиональной, возрастной, а в прежние времена также сословной принадлежностью индивида Владение статусными ролями обусловливает возможность занятия позиционных ролей. Так, потомственное американское гражданство дает право баллотироваться на пост Президента США.

2) Позиционные роли определяются владением соответствующей позицией. Модус (характер, стиль) исполнения позиционной роли зависит от реализуемых в ней статусных ролей. Например, аристократ Болконский и человек из народа Тушин в разном стиле исполняли позиционную роль "русский офицер"

3) Ситуационные роли определяются исполнением статусных и позиционных ролей Статусная и позиционная роли характеризуются исполнением определенного репертуара ситуационных ролей. Так, в рамках позиционной роли "солдат" человек исполняет ситуационные роли "участник атаки", "участник рекогносцировки", "наблюдатель" и т д, а также, возможно, "каратель", "дезертир с поля боя", "мародёр" и т п. Но существуют и такие ситуационные роли, которые входят в репертуар многих статусных и позиционных ролей. Например, быть гостем, пассажиром, посетителем, пациентом стоматолога может практически кто угодно

4) Диффузные (личностные) роли определяются личностными свойствами индивида Диффузной ролью является не само личностное свойство, а обусловленный им стереотип социального поведения Существуют, например, стереотипы поведения подлеца, мудреца, авантюриста, бессребреника, удальца, энтузиаста, растяпы, бездельника, кутилы и т д, которые и именуются диффузными ролями Устоявшиеся в представлениях окружающих личностные черты индивида вызывают определенные ожидания, которые укрепляют в нем соответствующий ролевой стереотип (Так, репутация прилежного человека побуждает индивида вновь и вновь подтверждать социальные ожидания по принципу «noblesse oblige») Диффузные роли еще больше, чем ситуационные, допускают свободу в варьировании стилей их исполнения.

Люди связаны между собой, во-первых, взаимодействиями, а во-вторых, взаимоотношениями Соответственно, всякая социальная роль предстает в двух аспектах- интерактивном и интеррелятивном С одной стороны, роль — это комплекс предписаний касательно действий, ожидаемых от ее исполнителя. С другой стороны, роль - это социальное отношение ее носителя к носителям других ролей, соотносимых с данной Так, "заказчик" - это, с одной стороны, тот, кто размещает заказ, оплачивает его выполнение, предъявляет рекламации и т.д, а с другой стороны, это тот, кто состоит в социально-ролевом отношении с подрядчиком В зависимости от этого имена ролей выступают то как имена деятеля, то как имена отношения Это различие важно в контексте нашего дальнейшего исследования

При исполнении ролей индивиды совершают разнообразные действия Действия людей бывают предметно-практические, ментальные и коммуникативные. Некоторые действия указывают на соответствующую социальную роль, являются ее индикаторами. Назовем такие действия ролевыми.

Однако существуют и такие действия, которые не «привязаны» ни к какой определенной роли, например- курить, идти, чесать в затылке, смотреть и т п Разумеется, они совершаются в ходе исполнения индивидом той или иной социальной роли, но они не являются индикаторами этой роли и могут совершаться при исполнении самых разнообразных ролей Назовем такие действия неролевыми.

Культуру можно представить как систему регулярно повторяющихся, стереотипных ситуаций, называемых культурными, культурно обусловленными, социокультурными сценариями Ежедневно с утра до вечера человек попадает из одного социокультурного сценария в другой, последовательно сменяя ситуационные роли, обусловленные его статусными и позиционными ролями.

Всякий социокультурный сценарий имеет свое типовое лингвистическое обеспечение, то есть совокупность языковых средств и нормативно-речевых способов его реализации. Как отмечает Г Бейснер, не существует неролевой речи, как нет и неречевых ролей Социальные роли — это речевые роли. Деятельности, которыми владеет индивид, суть ролевые деятельности, и, следовательно, значения слов и смыслы - все это определяется ролевыми деятельностями Отбор языковых средств для обеспечения культурного сценария обусловлен структурой сценария — его ролевым составом, совершаемыми действиями и взаимоотношениями участников. В нашей работе рассматривается один из аспектов этой причинной связи, а именно закономерности выбора имени действующего лица, определяемые параметрами социокультурного сценария

При построении речи релевантными в коммуникативном аспекте оказываются два типа ситуаций, денотатная и речевая Под денотатной ситуацией понимается та, которая составляет тему (содержание) данного акта вербального общения, а под речевой - та, в которой осуществляется данный акт общения и участниками которой являются коммуниканты В одних случаях это две разные ситуации - например, в случае, когда приятели, беседуя в баре за кружкой пива (речевая ситуация), обсуждают происходящую драку (денотатная ситуация) При этом неважно, совпадают или не совпадают локусы (пространственно-временные характеристики) денотатной и речевой ситуаций, то есть происходит ли дело здесь и сейчас, в момент речи, или же нет (например, драку показывают по телевидению) - все равно перед нами две разных ситуации ситуация драки (денотатная) и ситуация ее обсуждения (речевая)

В других случаях денотатная и речевая ситуация совпадают, но не в локусе, а том плане, что темой (содержанием) общения в данной речевой ситуации является она сама или ее отдельные аспекты Так бывает, например, при выяснении отношений коммуникантов друг с другом или при корректировке параметров речевой ситуации And darest thou then // To beard the lion in his den // The Douglas in his hall9 (W Scott Marmion) В этом примере говорящий указывает собеседнику на его место (подчиненную ролевую позицию) и требует увеличить социальную дистанцию -сбавить тон и выказать почтение Как видим, темой разговора являются взаимоотношения коммуникантов, тон и стиль самого разговора Это и есть тот случай, когда денотатная и речевая ситуации совпадают.

На построение речи (и в частности, на выбор имени действующего лица) оказывают влияние свойства как денотатной, так и речевой ситуаций, причем обе линии влияния тесно переплетены и составляют комплекс

Характер развертывания коммуникативного акта определяется экстралингвистическими факторами - во-первых, социальными, во-вторых, культурными и, в-третьих, психологическими, составляющими окружение коммуникативного акта.

Каждый коммуникативный акт обладает социосемиотическими параметрами, составляющими его качественную определенность Параметры коммуникативного акта (тематика, речевые отношения участников, формальность / неформальность обстановки, цель общения и др.) выступают, в функциональном аспекте, в качестве факторов, определяющих языковую (и паравербальную) форму его осуществления Совокупность социосемиотических параметров коммуникативного акта составляют регистр общения.

По МХаллидею, регистр общения складывается из трех групп параметров: область дискурса, социально-ролевая диспозиция и модус дискурса То, о чем мы беседуем, с кем и для чего, определяет то, как мы говорим

Руководствуясь вышеперечисленными ситуативными параметрами, наблюдатель может вывести из них те коммуникативные нормы, на которые ориентируется говорящий при построении высказывания или текста Эти нормы в своей совокупности определяют особенности данного текста, его семантический «каркас», и позволяют предсказывать некоторые черты его содержания Регистр - это концептуальная схема (conceptual framework), презентация социального контекста речевой коммуникации как семиотического пространства, в котором люди осуществляют обмен смыслами Адекватную модель речепорождения можно создать, если представить социосемиотические и культурносемиотические факторы порождения речи как компоненты генеративной модели высказывания (и текста) Эта методологическая установка лежит в основе нашего исследования

При порождении речи коммуникант осуществляет серию актов выбора разноуровневых языковых средств для надлежащего (соответствующего регистру) фонетического и лексико-грамматического оформления содержания речи В генеративной модели высказывания (текста) следует представить критерии этого выбора, лишь тогда модель будет обладать объяснительной силой, отражать причинно-следственный механизм генеративного процесса

Некоторые критерии носят сугубо языковой характер, они проистекают из особенностей системы данного этноязыка Другие критерии (не учтенные в хомски-анской генеративной модели) носят социальный, этнокультурный, психологический характер Приведем пример социосемиотической обусловленности выбора языковых средств. В английском обществе традиционно принято официальное обращение sir по отношению к вышестоящему, подчеркивающее иерархическую субординацию, весьма значимую в консервативном британском обществе В советском же обществе по отношению даже к вышестоящим лицам было принято обращение товарищ (например, товарищ генералиссимус), что отражало господствующую в те времена (по крайней мере, декларативно) эгалитарную идеологию

Таковы, в общих чертах, социосемиотические детерминанты коммуникативного акта Существуют и его культурно-семиотические детерминанты Например, в современной американской культуре матрица взаимоотношений «ученик - учитель» характеризуется своей спецификой Синонимом слова teacher является слово instructor, чья внутренняя форма довольно верно отражает сущность упомянутых

взаимоотношений Хотя та или иная степень статусного пиетета к учителю существует в любой культуре, в США она, по многим данным, ниже, чем в России Учитель (особенно в сфере социального образования) рассматривается прежде всего как профессиональный работник, оказывающий образовательные услуги. Отношения ученика и учителя (особенно в высшей школе) в той или иной мере приближаются к отношениям «клиент - подрядчик». Эта культурная норма обусловливает тот факт, что в речи учителя преобладают формулы разъяснения, инструктирования (в соответствующих грамматических формах) и сравнительно мало реплик в жанре распоряжения, критики и тем более реприманда. Поскольку от опроса студенческого мнения в определенной мере зависит продление контракта преподавателя с вузом, преподаватель стремится поддерживать ровные отношения со студентами и не прослыть «злыднем» Поэтому тон общения, как правило, демократичный и дружелюбный Резкие выражения обычно не допускаются, подчеркивается взаимное (а не односторонне направленное) уважение, что выражается в речевых формах, но притом вовсе не исключает выставления низких отметок за низкую успеваемость. Американцам в большей степени, чем русским, свойственно быстрое регистровое переключение. Во время занятий преподавателя принято называть sir или Mr N, а студентов - по фамилиям, однако во время внеучебных мероприятий (например, во время бейсбольного матча команд преподавателей и студентов) и те, и другие называют друг друга по личным именам (John, Peter, etc ), что немыслимо по отношению к учителю в русской культуре Разница в социальных ситуациях в США обусловливает разницу в выборе культурной нормы взаимоотношений ученика и учителя, которая, в свою очередь, определяет выбор средств их языковой манифестации В России эта матрица взаимоотношений гораздо ригиднее, она мало зависит от конкретной ситуации общения

В целом следует отметить, что язык и речь насквозь проникнуты культурным влиянием Это не в последнюю очередь относится к выбору наименований лица

Система - это потенциал языка, который пассивно определяет, что можно, а что нельзя делать в процессе речевой деятельности, а норма - это реальность речи, которая активно указывает, что нужно выбирать из числа возможностей, предоставляемых системой, для выражения мысли Это и есть конкретное содержание тезиса о том, что речь порождается не мертвым «автоматом» (системой), а живым человеком, который руководствуется нормой и узусом речи. Неповторимый облик речи во многом определяется нормой и узусом

Номинативная традиция определяет, как что принято называть в рамках данной лингвокультуры В разных лингвокультурах один и тот же объект номинации (по Р Карнапу - экстенсионал) может обозначаться с точки зрения разных его сторон (в разных интенсионалах) Так, в английской разговорной речи сына нередко называют <one's / somebody's) boy:

"Where's your boy, Mrs Parker9" "He's out in the library" ("Meet the Parkers")

- Где ваш сынок, миссис Паркер9

- В библиотеку пошел

Из всех объектов номинации самым многогранным является человек Число имен объекта определяется степенью его вовлеченности в социокультурный макро- и микроконтекст Если какой-либо монофункциональный объект называется, к примеру, screwhead (рус головка винта) и практически никак иначе, то человек, включенный в социокультурный контекст многими своими гранями, может быть обозначен десятками имен в зависимости от того, какую социальную позицию он занимает, что он совершил, в каких отношениях состоит с другими людьми, какими личностными и внешними чертами обладает, и тд. Так, один и тот же человек зовется именами the Swan of Avon, the author of "Hamlet", the GLOBE's actor, Anne Hatha-way's husband, The Dark Lady's admirer, the greatest dramatist of all times, etc Выбор наименования человека в процессе порождения речи определяется лингвистическими и экстралингвистическими (социальными, культурными, психологическими) факторами. Если модель порождения высказывания претендует на соответствие социальной, культурной, психологической и языковой реальности, она должна включать вышеозначенные факторы в свой состав в качестве своих компонентов Нами предпринята попытка решения одного из аспектов этой проблемы, а именно учета социосемиотических факторов в процессе именования лица при построении высказывания Однако по мере необходимости в ходе исследования принимаются во внимание и другие факторы

Во второй главе «Влияние фактора "область дискурса" на выбор имени действующего лица при порождении высказывания» рассматривается причинная обусловленность выбора имени лица тематикой дискурса

Лексическая номинация лица в коммуникативном акте осуществляется в два

этапа

1) Селекция на семантическим уровне, т е выбор интенсионала для заданного экстенсионала. Например, одно и то же лицо может быть представлено как [мальчик], [сын соседа], [школьник], [юный филателист], [шалун] и др.

2) Селекция на лексическом уровне, те выбор лексемы или лексической группы для ранее отобранного интенсионала Например, понятие [мальчик] может быть передано лексемами boy, lad, lad, teenager (boy), adolescent (boy)

Лексическая селекция относится к компетенции стилистики и подробно описана в лингвистической литературе. Нас интересовала гораздо менее изученная селекция на семантическом уровне, определяемая социосемиотическими и культурно-семиотическими факторами В качестве одного их них мы рассмотрели, прежде всего, фактор «область дискурса» Он обусловливает корреляцию между глаголом -наименованием действия или состояния, с одной стороны, и именами актантов падежной рамки, с другой В целях проверки и доказательства этого тезиса нами был осуществлен опрос информантов

В качестве информантов выступили 100 взрослых носителей английского языка с разным уровнем и профилем образования Опрос проводился в индивидуальном порядке (анкеты предъявлялись респондентом лично, пересылались по электронной почте и выставлялись на Интернет-сайте), так что давление группового мнения на отдельных испытуемых исключалось В ходе подготовки опроса нами было разработано 10 вариантов анкеты по 10 экземпляров каждый (10 >< 10 = 100) Бланки анкет были выполнены в виде координатной сетки, в которой титулы строк представ-

ляли собой имена действующего лица, а титулы столбцов — глагольные группы, обозначающие действия, которые может совершить данное лицо. В результате соединения групп подлежащего и сказуемого возникали английские высказывания в форме грамматически правильных простых двусоставных повествовательных предложений с глаголом в форме Past Simple, Active Voice, Indicative Mood

На первом этапе эксперимента нами ставилась цель выявить контекстуальную дистрибуцию (диапазон контекстов употребления) различных классов имен обозначаемого лица и описать влияние фактора «область дискурса» на выбор имени лица в процессе порождения высказывания Группа подлежащего представляла собой имя собственное обозначаемого лица либо имя нарицательное, отражающее тот или иной бытийный признак референта: статусную, позиционную, ситуационную, диффузную роль либо неролевую характеристику (примету внешности или эмотивную оценку лица) Группа сказуемого обозначала действие, входящие в содержание той или иной роли, действие неспецифического характера, не связанное с выполнением определенной роли.

Подготовленный таким образом языковой материал заносился в бланки анкет В каждую координатную сетку в качестве титулов строк вписывались имена одного и того же воображаемого лица (по вертикали слева), а в качестве титулов столбцов -глагольные группы, обозначающие действия данного лица (по горизо-нгали вверху) Действующие лица и их действия варьировались от одной к другой; инвариантными оставались их классы и порядок следования.

Информантам предлагалось дать экспертную оценку приемлемости / неприемлемости каждого высказывания по шкале из 3 делений «+»(People say so, рус «Так говорят»), «?» (People hardly ever say so, рус «Вряд ли так говорят»); «-» (People don't ever say so, рус. «Так не говорят»)

Все предъявленные информантам высказывания отражали типовые ситуации повседневной жизни Таким образом, экспертной оценке подлежало лишь соответствие высказываний норме лексической номинации и ничего более, что отвечало задачам эксперимента Знаки «+» (приемлемо), «?» (вряд ли приемлемо), «-» (неприемлемо) заносились информантам в ячейки координатных сеток По результатам опроса вычислялась среднестатистическая оценка каждого класса высказываний. Для этого каждому делению шкалы было придано числовое значение + 9

1 2 3

Числовые значения складывались и затем делились на общее число информантов (100). Такая методика подсчета является элементом метода семантического дифференциала (Ch Osgood, M.Tannenbaum)

В порядке иллюстрации приведем вычисление среднестатистической оценки того класса высказываний, в которых имя позиционной роли (должности, профессии), выступающее в качестве группы подлежащего, соединялось с наименованием действия, выступающим в качестве группы сказуемого, при этом данное действие не входило в исполнение данной роли Например The cashier caught a pike-fish. The tailor wallpapered the bedroom The yard-keeper stuck the photo into the family album (etc.) 11 информантов признали высказывания этого класса приемлемыми (знак «+», чи-

еловое значение 1); 65 - вряд ли приемлемым (знак «?», числовое значение 2), 23 -неприемлемым (знак «-», числовое значение 3).

Среднее арифметическое составило: (11 >< 1) + (65 >< 2) + (23 X 31 = 210. = 2,1 (округл. 2 - «вряд ли приемлемо») 100 100

По этой же методике подсчитывалась коллективная оценка по всем позициям координатных сеток. На основании данных всех ста анкет была составлена сводная таблица, у которой титулами строк и столбцов были не конкретные лексические группы, а наименования их классов Эта сводная таблица стала основным материалом для теоретической интерпретации и выводов Дополнительным материалом послужили данные отдельных анкет и комментарии информантов, касающиеся особых случаев и исключений, а также данные анализа аутентичных текстов.

В этом эксперименте влияние фактора «область дискурса» выявлялось из характера соответствия имени лица и производимого этим действия Наименование действия составляло минимальный контекст для имени лица. Однако более широкий контекст в эксперименте задействован не был Чтобы выявить воздействие более широкого контекста на выбор имени лица, нами был параллельно проанализирован корпус текстов англоязычной художественной литературы и публицистики XIX -XXI вв, стиль которых приближался к непринужденной устной литературно-разговорной речи современной эпохи. Преимуществом этого вида анализа по сравнению с анализом экспериментальных данных являлась возможность рассматривать высказывания, «погруженные в жизнь» (ситуативный социокультурный контекст), а недостатком - отсутствие негативного материала (высказываний, неприемлемых с точки зрения нормы лексической номинации). Анализ текстовых примеров в его сопоставлении с экспериментальными данными позволил расширить представления о номинационной норме английской речи Некоторые классы высказываний, которые информанты признали вряд ли приемлемыми и даже неприемлемыми в изоляции от контекста, были обнаружены нами в составе текстов, что говорит об их приемлемости по крайней мере в определенных контекстах, с учетом конкретных обстоятельств (факторов приемлемости). Таким образом, анализ экспериментального и текстуального материала составил комплекс взаимодополняющих исследовательских процедур, давший возможность перекрестной верификации данных.

Особо следует остановиться на вопросе о национально-культурной специфике правил выбора имени лица в процессе порождения высказывания В рамках каждой лингвокультуры действуют как универсальные, так и этноспецифические (этикетные и иные) правила, обусловливающие этот выбор. Известно, например, что в Великобритании, где сословные и прочие социально-статусные различия до сих пор по традиции осмысливаются как высокозначимые, титулование носит почти облига-торный характер Именование людей по их регалиям (с добавлением имени собственного или без него) является элементом номинационной нормы. Ср. Captain Hastings (A Christie Dumb Witness), Lady Chatterley (D Lawrence Lady Chatterley's Lover), Dr. Watson (A Conan Doyle The Adventures of Sherlock Hol-mes), Sir Walter Scott и T п Эта англосаксонская традиция жива и в США: Judge Ir-win (R.P Warren. All the King's Men), Captain Larsen (J London. The Sea Wolf), Reverend Martm Luther King и др Даже когда Ватсон не лечил больных, а помогал Холмсу расследовать

преступления, его всё равно называли доктором. Даже после того, как Ирвин вышел в отставку и занялся техническими поделками, его продолжали величать судьёй, и т.д Налицо несоответствие между именем человека и действиями, которые он производит.

На основании полученных данных мы выявили контекстуальную дистрибуцию имен лица (диапазон контекстов употребления тех или иных классов имен) Как оказалось, наибольшей (практически универсальной) дистрибуцией обладают имена собственные. При этом официальные имена (например, Mr Brown), менее официальные имена (Brown) и неформальные имена (Johme) не характеризуются существенными различиями в плане их сочетаемости с названиями действий. По-видимому, дифференциация имен лица по степени формальности / неформальности слабо зависит от фактора «область дискурса».

Имена собственные хорошо сочетаются с наименованиями действий, составляющих содержание статусной роли, например

(Mr.) Brown received the Eucharist at the church (статусная роль «христианин»). (Mr ) Brown voted the Republicans (статусная роль «гражданин США»). (Mr.) Brown had a love affair with Jane Donovan (статусная роль «мужчина»)

Столь же легко они сочетаются с наименованиями действий, входящих в ту или иную позиционную роль

(Mr.) Brown drew up an estimate of the company's expenses (поз роль «бухгалтер») (Mr.) Brown paid his union fee (позиционная роль «член профсоюза») (Mr.) Brown supported his family (позиционная роль «отец семейства»).

То же можно сказать о выполнении ситуационных ролей (Mr.) Brown crossed the street (ситуационная роль «пешеход») (Mr.) Brown had his hair cut (ситуационная роль «клиент парикмахерской»). (Mr.) Brown parked his car (ситуационная роль «водитель»).

Имена собственные хорошо сочетаются и с названиями диффузных ролей: (Mr.) Brown never lifted a finger to tidy up his workplace (дифф роль «неряха»). (Mr) Brown ran after every petticoat (диффузная роль «ловелас») (Mr ) Brown wasted all the money he earned (диффузная роль «транжир»).

He менее активно они сочетаются с названиями аеролевых действий: (Mr.) Brown lit a cigar / sat down on a chair / scratched his head и т п.

Универсальный характер сочетаемости имен собственных естественным образом объясняется тем, что в структуре их коммуникативного задания преобладают идентифицирующая и дифференцирующая функции Они не обобщают, не классифицируют и не моделируют свой денотат (он же является и их референтом) Смысл их существования заключается в том, чтобы указывать на референт, выделять его среди всех других независимо от того, что с ним происходит (то есть независимо от фактора «область дискурса») Поэтому, если собственное имя обозначаемого лица известно говорящему, последний обычно предпочитает его всем остальным (нарицательным) именам, поскольку для употребления нарицательных имен требуются особые основания, описываемые далее. Если продуцент речи не ставит перед собой никакой иной коммуникативной цели, кроме именования лица, он, как правило, использует имя собственное.

Особого упоминания заслуживают собственно-нарицательные имена. В одних случаях имя нарицательное служит классификатором, а имя собственное - идентификатором лица в рамках данного класса лиц: President Ford, Admiral Nelson, Prince William В других случаях имя нарицательное фигурирует как прозвище, постоянно сопровождающее имя собственное. Peeler Mardo (RXhandler. The Goldfish), Boo Radley (H Lee. To Kill a Mocking Bird), Hugh Tarpaulin (E A.Poe); Scaramanga the Gun (I Fleming The Man with a Golden Gun), etc

Такие имена по широте дистрибуции приближаются к обычным именам собственным, хотя следует отметить, что в случае их многократного повторения в контексте они, как правило, употребляются в сокращенной форме. Это объясняется тем, что в таких контекстах сокращенной формы сказывается достаточно для идентификации лица, она используется в соответствии с законом языковой экономии

Интересно отметить употребление определенного артикля при фамилии в качестве своего рода «титула». Так, в романе А Рипли «Scarlett» члены клана носили фамилию О'Нага, но глава клана именовалась the O'Hara (в русском переводе это передано как та самая О'Хара) Этим подчеркивалась ее главенствующая социальная позиция. Ср также the Douglas (W Scott Marmion)

На втором месте по широте дистрибуции стоят наименования лица, которые в нашей работе называются эквивалентами имен собственных. По нашим наблюдениям, они подразделяются на три подкласса: широкоузуальные, узкоузуальные и окказиональные. Широкоузуальные эквиваленты имен собственных — это прозвища, клички, псевдонимы, прочно закрепившиеся за тем или иным лицом в коммуникативной практике и употребляемые в массовом масштабе Они близки к неформальным именам собственным Например- Legs - прозвище моряка, данное ему за высокий рост и худобу (Е А Рое King Pest), Burning Daylight - прозвище золотоискателя, данное ему за энергичность и расторопность (J London Burning Daylight), Vanilla Ice - прозвище Майка Тайсона, данное ему болельщиками; Doctor No, Shady Tree, Mr. Big - прозвища персонажей романов Я Флеминга; Ginger - прозвище рыжеволосой девушки (A Christie "The White Horse" Mansion) и др. По данным текстуального анализа, такие имена не употребляются лишь в официальных ситуациях, в которых требуется, во-первых, проявление социального пиетета, а во-вторых, документальные данные об именах обозначаемых лиц.

Узкоузуальные эквиваленты имен собственных - это прозвища лиц, употребляемые в рамках малой группы (семьи, небольшого коллектива, компании друзей и тп.) Например the Buccaneer - прозвище Босини, которое употреблялось лишь Форсайтами (J Galsworthy The Man of Property), the King, the Duke - прозвища бродячих актеров, употребляемое лишь в их собственной небольшой труппе (M Twain. Huckleberry Finn); the Boss - прозвище губернатора Старка, Sugar Boy - прозвище его телохранителя, употреблявшиеся только доверенными лицами губернатора (R.P Warren. All the King's Men), Scout - семейное прозвище героини (H Lee To Kill a Mocking Bird) и тп. Некоторые из них используются в прямой номинативной функции, как и имена собственные (the Duke, Huckleberry <Huck>, Smoke, Shortie, Bigman, Sugar Boy), а другие — преимущественно в характеризующей функции Таким образом, эта разновидность эквивалентов имен собственных имеет более узкую дистрибуцию, чем предыдущая

К числу окказиональных эквивалентов имен собственных относятся такие, которые употребляются лишь в одной ситуации или (в тексте) — лишь в одном эпизоде Так, в рассказе Дж Д Сэлинджера «А Perfect Day for Bananafish» героиня постоянно именуется the girl независимо от того, что она делает в описываемой ситуации Это наименование автор использует вместо ее личного имени (Muriel), по которому к ней обращается лишь мать Называя героиню по ее внешнему виду, автор тем самым дистанцируется от нее, занимая позицию стороннего наблюдателя, и подчеркивает свою беспристрастность в ее описании: он - лишь регистратор событий, а оценку происходящему призваны давать сами читатели

Говоря в целом, употребление эквивалентов имен собственных ограничено факторами «социально-ролевая диспозиция» и «модус дискурса». Здесь мы стремились подчеркнуть, что их использование (как и использование имен собственных) почти не зависит от фактора «область дискурса» и, в частности, от характера действий, совершаемых носителями этого класса имен. По данным контекстуального анализа, такие имена сочетаются с наименованиями самых разнообразных действий, входящих в содержание всех типов социальных ролей, а также с наименованиями неролевых действий

В качестве эквивалентов имен собственных могут выступать имена статусных и позиционных ролей Это бывает в тех случаях, когда данная роль высоко значима в системе социальных отношений индивида и в той или иной мере определяет все, что и как он делает Так, в сборнике новелл Р Брэдбери «The Martian Chronicles» один из персонажей постоянно именуется автором the Captain, хотя по сюжету он не только командует экипажем, но и совершает целый ряд действий (в том числе бытовых), которых не входят в круг его капитанских обязанностей Так его называют и подчиненные - даже тогда, когда речь не идет о выполнении им капитанских функций Это связано с тем, что роль капитана, являясь его главной ролью, так или иначе влияет на все его поведение, она как бы «приросла» к нему Аналогичным образом, в период Второй мировой войны немецкие захватчики именовались в англоязычном дискурсе the Nazis независимо от того, в какой связи они упоминались, ибо все, что они совершали, в той или иной мере было связано с этой их ролью. Это своего рода словесное клеймо, поэтому оно выступает как эквивалент имени собственного и имеет расширенную дистрибуцию, хотя в исходном значении (вне коннотативного ореола) оно является именем позиционной роли (наименованием партийной принадлежности) Но такие имена могут быть и не клеймом, а, напротив, почетным «титулом» (ср уважительное именование губернатора Старка - the Boss, которое тоже является именем позиционной роли)

Именно такие имена, не связанные с характером выполняемых действий, но «приросшие» к их носителям и имеющие широкую дистрибуцию, мы называем эквивалентами имен собственных Наблюдается постепенный переход от имен, жестко зависимых от характера производимого действия (фактора «область дискурса») к именам, совершенно не зависимым от этого фактора При переходе «имя нарицательное» —» «эквивалент имени собственного» —► «имя собственное» наблюдается постепенное расширение дистрибуции имени, освобождение его употребления от статусных, позиционных и ситуационных ролевых характеристик лица, то есть рост независимости выбора имени от фактора «область дискурса» В зависимости этого

раздела подчеркнем еще раз, что имена собственные и их эквиваленты в целом характеризуются универсальностью употребления или, по крайней мере, наибольшей широтой дистрибуции по этому фактору.

Далее на шкале контекстуальной дистрибуции по фактору «область дискурса» располагаются ролевые имена (имена статусных, позиционных, ситуационных и диффузных ролей) По данным опроса информантов и результатам текстуального анализа, они сочетаются с менее широким кругом глаголов действия, чем имена собственные и их эквиваленты

Статусные имена проявляют тенденцию к переходу в другие разряды. В этих случаях сема, отражающая статусную роль, переходит во внутреннюю форму имени, а само имя отражает не статусную роль, а какой-либо иной признак лица, и тогда его дистрибуция может расшириться

По данным опроса информантов, имена некоторых позиционных ролей нормативно сочетаются с наименованиями действий, входящих в данную позиционную роль. Информанты единодушно признали приемлемыми высказывания типа The Chief Accountant made an annual report at the shareholders' meeting The traffic policeman fined a motorist for speeding The schoolmaster checked the pupils' test papers (и т п) При этом неприемлемыми были признаны тавтологические высказывания типа *The hunter hunted animals. Вероятно, причина их номинационной ненормативности носит, прежде всего, собственно лингвистический характер, тавтология нарушает «первый постулат количества» Г П Грайса.

Позиционно-ролевые имена не слишком хороши в качестве подлежащего, даже когда они сочетаются с наименованиями действий, входящих в данную роль Тем более нехороши они в данном качестве, если сочетаются с наименованиями действий, не входящих в данную роль Информанты сочли неприемлемыми высказывания типа *The radio man (имя позиционной роли) voted the Republicans (наименование действия, входящего в статусную роль) Такие высказывания обычно не возникают в живой речи; это подтверждается данными текстуального анализа Такое положение дел объясняется тем, что в высказываниях подобного рода для выбора имени позиционной роли нет коммуникативных оснований

По данным опроса информантов, имена ситуационных ролей «в чистом виде» (без типологических признаков других ролевых разрядов) употребляются в позиции подлежащего только с наименованиями действий, входящих в данную ситуационную роль Информанты признали приемлемыми высказывания типа The passenger paid the bus fare, The customer ordered a rump steak, The passer-by told me the way to Victoria Station Абсолютно неприемлемыми были признаны сочетания имени позиционной роли с наименованиями действий, входящих в «чужие» роли The pedestrian ordered a rump steak, The patient paid the bus fare и т п

В институциональном дискурсе имя ситуационной роли иногда официально закрепляется за обозначаемым лицом в качестве его идентификатора и в рамках речевой ситуации не заменяется никакими другими именами Так, в первой статье коммерческого контракта договаривающиеся стороны получают фиксированные наименования, вводимые с помощью клише hereinafter referred to as . (рус в дальнейшем именуемый. ) и маркированные заглавной буквой (the Buyer - the Seller, the Customer - the Contractor, etc ) Закрепление имени ситуационной роли за обозна-

чаемым лицом в рамках профессионального дискурса в качестве идентификатора лица расширяет контекстуальную дистрибуцию этого имени.

Что касается наименований неролевых действий, имена ситуационных ролей широко сочетаются с ними, если только при этом не нарушается логика экстралингвистической реальности: носитель имени должен иметь возможность совершить данное действие в данной ситуации Информанты сочли приемлемыми высказывания типа The cyclist waved his hand to the girl passing by, The passenger scratched his head и т п Неприемлемыми были признаны высказывания типа *The pedestrian cleaned his teeth, *The rider shaved off his beard. Причина этого представляется очевидной: исполнитель такой роли просто физически не может выполнять такое действие, да и с утилитарной точки зрения нет смысла совмещать эту роль и это действие.

Поскольку ситуационные роли носят «мимолетный», кратковременный характер, имена ситуационных ролей обычно не превращаются в эквиваленты имен собственных, являющиеся долговременными идентификаторами лица В собранном нами эмпирическом материале не обнаружено прозвищ, произведенных от имен ситуационных ролей Такие имена, как прохожий, посетитель, пассажир и т.п, трудно представить себе в качестве постоянных прозвищ

По нашим наблюдениям, имена ситуационных ролей обычно используются в тех случаях, когда обозначаемое лицо не знакомо участникам коммуникативного акта. Имя ситуационной роли служит своего рода приметой данного лица Так, в повести Р Чандлера «The Goldfish» персонаж, доселе не известный ни повествователю, ни читателям, именуется следующим образом The driver spat, pulled the handbrake and leaped overboard В данном отношении такие имена сближаются с именами-приметами внешности, которые активно употребляются с наименованиями неролевых действий Информанты признали приемлемыми высказывания типа The dark girl laughed, The humpback opened his briefcase, The man in a blue serge rose from his chair Широкая сочетаемость неролевых имен с неролевыми действиями представляется вполне логичной

В ряде случаев имена-приметы внешности используются так же, как и имена ситуационных ролей при обозначении действий, совершаемых субъектом в качестве исполнителя ситуационной роли, при условии, что ничего другого о нем не известно Они могут заменять собой имена ситуационных ролей.

Неприемлемыми (или вряд ли приемлемыми) информанты сочли высказывания, в которых имя-примета внешности сочетается с наименованием действия, входящего в статусную или позиционную роль: (p)The red-haired man obtained the US citizenship (l)The stout man tn thick glasses worked out an action plan for change По-видимому, ненормативность (неполная нормативность) таких высказываний связана с тем, что имена собственные, а также ролевые имена обладают номинационным приоритетом перед именами-приметами при обозначении статусно- и позиционно-ролевых действий Человека, сделавшего хирургическую операцию, естественнее назвать врачом или доктором Брауном, чем блондином, даже если он и в самом деле русоволос Ведь о нем известно, что он врач, а имена-приметы используются в основном тогда, когда об обозначаемом лице не известно ничего, кроме данных непосредственного чувственного восприятия

Таким образом, намечается иерархия употребления имен лица. Образно говоря, имена собственные и их эквиваленты - это «козырные карты», покрывающие любую масть (любое действие); ролевые имена — это «карты», покрывающие только свою масть (действия, входящие в данную роль), неролевые имена — это «карты-пустышки», покрывающие лишь такие же «пустышки» (неролевые действия) Впрочем, аналогия хромает, как мы убедились, некоторые имена всё же способны употребляться с наименованиями «не своих» действий.

Имена-приметы внешности способны превращаться в эквиваленты имен собственных. Узуальными эквивалентами (прозвищами и т п ) способны станови-ться только имена постоянных примет (цвета глаз и волос, роста, комплекции, а также особых примет (горбатости, хромоты, косоглазия и т п.). Fattie (W Goldmg Lord of the Flies), Fatso (J Jones From Here to Eternity), Bigman (A.Asimov. Lucky Starr and the Great Sun of Mercury), Mr Big (I Fleming Never Say Never Again), Darko (I Fleming From Russia with Love), Shortie (J London. Smoke Bellew), Legs (E.A Рое. King Pest), Snowwhite, Bluebeard (folklore) и многие другие

Активность перехода имен-примет в эквиваленты имен собственных, на наш взгляд, обусловлена тем, что они хорошо выполняют функцию идентификаторов лица путем указания на его яркую отличительную черту Примета - это то, что выделяет человека среди других Даже если человека прозвали просто Нос (В Гауф. Карлик Нос) или Ноги (Э А По Король Чума), имеется в виду не наличие носа или ног (они есть у всех), а непомерно большой нос и очень длинные ноги Выполняя идентифицирующую функцию и превратившись в эквиваленты имен собственных, имена-приметы сочетаются с наименованиями самых разнообразных действий, тематически не связанных с данной приметой внешности

Имена диффузных ролей обладают наиболее узкой дистрибуцией в качестве подлежащего при глаголе действия по сравнению с именами других ролей Информанты признали неприемлемыми (или вряд ли приемлемыми) высказывания типа *The philanderer operated on the patient's heart, *The dunderhead obtained the US citizenship, *The adventurer bought a pound of cheese Причина ненормативности (или неполной нормативности) таких высказываний представляется вполне понятной выбор имени лица в них не мотивирован, так как упомянутое личностное свойство не имеет никакого отношения к совершенному действию Если хирург произвел операцию, при этом совершенно не важно, бегает ли он за юбками в свободное от работы время, и упоминать об этом в связи с хирургической операцией нет смысла.

Диффузные роли служат постоянными характеристиками лица, поэтому их имена хорошо выполняют квалифицирующую функцию и в силу этого наиболее активно употребляются в качестве предикатива составного именного сказуемого. Не (This) is an adventurer He (This) is a rogue. He (This) is a dandy (и т п ) Характе-ризация лица — это наиболее подходящая для них функция, максимально соответствующая их природе В качестве подлежащего при глаголе действия они тоже выступают скорее как квалификаторы, чем как дистинкторы лица Однако анализ текстового материала показывает, что употребление имен диффузных ролей в синтаксической позиции подлежащего при глаголе действия - явление редкое Причина этого, на наш взгляд, заключается в том, что такие имена плохо справляются с идентифи-

цирующей и дифференцирующей функциями, которые требуются от существительных и именных групп, занимающих позицию подлежащего

К именам диффузных ролей примыкают оценочные имена, которые не столько обозначают личностное свойство, сколько выражают эмоциональное отношение говорящего к обозначаемому лицу Чаще всего они выступают в качестве предикатива: Не is a moron She is such a dear (и т.п.). В качестве подлежащего они могут употребляться лишь тогда, когда совершенное действие соответствует содержащейся в них оценке лица The bastard twisted me round his finger The punk has gone too far in his impudence. The little darling smiled at me (etc) Неприемлемыми были признаны те высказывания, в которых оценочные имена сочетались с наименованиями действий, не связанных с оценкой лица- *The bastard worked out an action plan for change. *Thepunk cleaned his teeth. *The bitch paid the bus fare. Анализ текстового материала подтверждает эту закономерность

Дистрибуция оценочных имен, в целом довольно узкая, при их превращении в окказиональные эквиваленты имен собственных расширяется.

Таким образом, ролевые имена и имена примет внешности, употребляясь в позиции подлежащего при глаголе действия, сочетаются в основном лишь с наименованиями тех действий, которые непосредственно входят в соответствующие роли или подпадают под соответствующую оценку, и таким образом, сочетаются лишь с небольшим числом глаголов. Однако при переходе в разряд эквивалентов имен собственных они обретают способность сочетаться с широким кругом глаголов, тематически не связанных или мало связанных с содержанием имен. Это связано с тем, что имена собственные и их эквиваленты в силу своей специфики характеризуются относительной независимостью от контекста по фактору «область дискурса» Эти разряды имен обладают самой узкой дистрибуцией из всех.

Говоря в целом, можно отметить наличие иерархии предпочтений в использовании ролевых и неролевых имен в зависимости от фактора «область дискурса», то есть, в нашем случае, в зависимости от характера обозначаемого действия- имена собственные и их эквиваленты - имена статусных и позиционных ролей - имена ситуационных ролей и имена-приметы внешности - имена диффузных ролей и оценочные имена. Схематически это можно отобразить в следующей форме.

наименования действий

неролевые действия статусно-ролевые действия позиционно-ролевые действия ситуационно-ролевые действия диффузно-ролевые действия

В третьей главе «Влияние факторов "ролевая диспозиция" и "модус дискурса" на выбор имени лица при порождении высказывания» рассматривается причинная обусловленность упомянутого выбора характером взаимоотношений участников

имена

имена собственные и их эквиваленты статусно-ролевые имена позиционно-ролевые имена и приметы ситуационно-ролевые имена и приметы диффузно-ролевые и оценочные имена

речевой ситуации, а также целями общения и жанрово-стилисгическими особенностями дискурса.

Институциональные и личностные отношения между людьми осуществляются в рамках культурных сценариев. Под культурным сценарием мы, вслед за В M Савицким и А Е.Ппехановым, понимаем инвариант класса типовых ситуаций национальной культуры, существующий как объективно (в составе культуры), так и субъективно (в коллективном тезаурусе носителей данной культуры или, в лингвистическом аспекте, в фоновых знаниях носителей данного языка) Языковым обеспечением сценария указанные авторы называют инвариантную часть речевого поведения актантов сценария В числе прочих элементов, оно включает наименования ролей и отношений участников сценария Иногда это одни и те же наименования, за исключением того, что имена отношений сопровождаются грамматическим определением в виде притяжательного местоимения или существительного в притяжательном падеже Так, the director есть имя позиционной роли, ту director - имя институционального отношения Указанное различие обусловливает разницу в стратегии речевого использования этих разрядов имен. Это связано с тем, что ролевые имена в своем употреблении регламентированы статусом или позицией индивида в обществе (коллективе) и производимым действием, то есть фактором «область дискурса», а имена отношений (реляционные имена), помимо этого, еще и местом индивида в матрице его взаимоотношений с каким-либо другим лицом (реляционной матрице). Например, имя школьник (schoolboy) предполагает, что лицо, названное таким именем, совершает главным образом то, что ему положено совершать по его роли в рамках сценария «Учеба в школе»: отвечает у доски, дежурит по классу, готовит домашние задания и т п., а имя мой школьный товарищ (ту school pal) подразумевает, что его носитель делает в основном то, что от него ожидается в рамках сценария «Школьная дружба (нынешняя или прежняя)», списывает у приятеля (или дает ему списать), дает или выслушивает подсказку, устраивает совместную шалость и т.п, а впоследствии (по окончании школы) присылает рождественские открытки, приходит в гости к старому школьному дружку, оказывает (или принимает) дружеские услуги и др. В этом имени отражены и социальная роль, и личностное отношение

К именам институциональных отношений относятся такие наименования, как (smb.'s) boss, subordinate, colleague, mate, disciple, commander, collaborator, master «хозяин» и др. Некоторые из них снабжены в толковых словарях пометой «usu(ally) with ту, etc » Это имена, сама семантика которых имплицирует наличие взаимодействия и социального отношения с другим лицом. Другие имена выступают в этом качестве более или менее окказионально, под влиянием контекста и ситуации Ср : History teacher (имя роли) - my teacher (имя роли и отношения), smb.'s doctor "чей-л. (лечащий) врач", smb.'s lawyer "чей-л адвокат", smb.'s mam-cunst "чья-л (личная) маникюрша", smb 's supervisor "чей-л наставник" и т п.

Данные опроса информантов привели нас к выводу о том, что в позиции подлежащего при глаголе действия имена отношений сочетаются в первую очередь с наименованиями таких действий, которые вписываются в соответствующую реляционную матрицу Приемлемыми были признаны высказывания типа My doctor prescribed me aspirin My boss gave me a reprimand Jane's bridegroom put a wedding-ring on her finger Единственное отличие употребления таких имен от употребления ро-

левых имен состоит в том, что производимые действия находятся в рамках взаимоотношений упоминаемых лиц.

Информанты сочли неприемлемыми (или не вполне приемлемыми) высказывания типа *Му golf club-mate spotted a target on the radar display *My neighbour next door made an annual report at the shareholders' meeting. (l)Mr. Brown's lawyer caught a pike-fish Причина их ненормативности (или неполной нормативности) состоит в том, что действие, обозначенное в сказуемом, никак не связано с социальным отношением, которое обозначено в подлежащем Иными словами, данное действие не вписывается в данную реляционную матрицу, и потому для выбора имени отношения в этих условиях нет оснований.

Однако, если данное социальное отношение является высокозначимым для говорящего и / или слушающего, его имя может вступать в сочетание с более широким кругом глаголов, иначе говоря, его дистрибуция расширяется Как правило, продуцент и / или реципиент высказывания являются при этом членами указанного отношения Информанты признали приемлемыми высказывания типа My Boss had a glass of Champaign My Boss went out of the house My Boss joined a golf club. По нашим подсчетам, это реляционное имя почти не уступает имени собственному (Mr Brown) и превосходит имя позиционной роли (the Commercial Director). Это свидетельствует о том, что оно обрело — по крайней мере, для говорящего — статус эквивалента личного имени обозначаемого лица Социальное отношение «подчиненный - начальник» прагматически высокозначимо для продуцента речи, выступающего в роли подчиненного по отношению к обозначаемому лицу, оно для него важнее всех остальных характеристик данного лица. Поэтому он акцентуирует его при всяком упоминании данного лица почти независимо от действий, им совершаемых. Это означает, что выбор имени лица определяется в данном случае не фактором «область дискурса», а фактором «ролевая диспозиция».

Следует отметить, что в ряде случаев при выборе имени лица решающей оказывается не значимость упомянутого социального отношения для продуцента / реципиента речи, а связь обозначаемого действия с данным отношением Она обычно обнаруживается из широкого контекста. Например My house-maid married a wealthy man . so I think she's going to quit soon (A Christie The Mirror Cracked from Side to Side) Само по себе вступление девушки в брак не связано с социальным отношением «служанка - хозяйка», но оно может способствовать последующему разрыву этого отношения Имя ту house-maid в данной ситуации оказывается релевантным, что и обусловливает его выбор при построении высказывания

Особого упоминания заслуживают имена родственных отношений. Кровнородственные отношения являются, прежде всего, натуральными (биологически обусловленными), но они имеют и социальный аспект, регламентированный законодательно, и межличностный аспект, регламентированный культурными нормами Отношения родства по браку (англ in-law relations) не являются кровными, но они тоже имеют социальный и межличностный аспекты.

Имена близкородственных отношений (супружеских, братских, детско-ро-дительских), по данным опроса и текстуального анализа, обладают весьма широкой дистрибуцией, по объему приближающейся к дистрибуции имен собственных. Информанты признали приемлемыми высказывания типа (My) Father made an annual

report at the shareholders' meeting (позиционная роль) / voted the Republicans (статусная роль) / bought a pound of cheese (ситуационная роль) / led a dissipated life (диффузная роль) / washed his face and hands (неролевое действие) и т.п. Как видим, имя близкородственного отношения сочетается с наименованиями всех видов ролевых, а также неролевых действий Согласно нашим представлениям, это обусловлено тем, что это отношение настолько высоко значимо для продуцента речи, что заменяет ему собственное имя обозначаемого лица. Данные анализа текстов подтверждают это.

Семья (клан) - прототип сообществ авторитарного типа (религиозных общин, идейно сплоченных политических группировок, мафии и т. п.) Члены таких сообществ относятся к вождю как к отцу, а друг к другу - как братья / сестры. Отсюда соответствующие наименования Our Father (Бог), Our Holy Mother (Дева Мария), Mother Theresa, brothers/sisters m God (монахи, прихожане церкви), brethren (монахи), God's children (верующие), brothers (члены масонских лож), brothers (члены ватаги Робин Гуда), brothers-in-arms, Godfather (глава мафии), Big Brother (G.Orwell. 1984), sisters of mercy и мн др Этим подчеркивается священность уз и готовность жертвовать собственной индивидуальностью и личными интересами во имя «семьи», а также равенство рядовых членов и их добровольное подчинение и безусловное доверие вождю как «отцу»

Имена родства, претерпев вышеупомянутую семантическую транспозицию, перестают быть именами родства и становятся этикетными и/или идеологически нагруженными номинаторами. Выступая в этом качестве, они изменяют свою контекстуальную дистрибуцию и употребляются в основном в рамках «своего» типа дискурса. Например, людей называют детьми Божьими почти исключительно в религиозном дискурсе (в контексте проповеди, богослужения и т п )

Имена личностных отношений (smb's) friend, pal, acquaintance, date, pet, rival, confidant, darling, foe, как правило, эмотивно окрашены и в ряде отношений сходны с именами - личностными характеристиками людей типа jolly lad, nice girl, scoundrel, shrew и др В своем большинстве они не только обозначают личные отношения с кем-л (англ. personal relations with smb ), но и выражают личное отношение к кому-л. (англ personal attitude to smb.) Поэтому они выполняют прежде всего характеризующую функцию и вследствие этого употребляются главным образом в позиции предикатива (NN is my fhend / acquaintance / enemy, etc.), некоторые из них (my darling, dear, bonnie, sweetheart, honey) чаще всего используются как вокативы. В силу преобладания характеризующей функции номинативная функция у таких имен ослаблена, и их употребление в качестве подлежащего ограничено Информанты признали неприемлемыми (или вряд ли приемлемыми) высказывания типа *Му honey voted the Republicans (статусно-ролевое действие) *Му sweetheart spotted a target on the radar display (позиц.-ролевое действие) *My enemy bought a pound of cheese (ситуационно-ролевое действие) (?)My lover scratched his head (неролевое действие) (9)My darling left his umbrella in a cab again (диффузно-ролевое действие).

Ненормативность (или неполная нормативность) таких высказываний обусловлена тем, что обозначенное в имени личностное отношение никак не связано с производимым действием Исключение составляют имена my friend / pal, которые, по данным опроса, обладают более широкой дистрибуцией (My friend bought a Fer-

ran). Такие имена плохо сочетаются лишь с наименованиями позициокно-ролевых действий: (?)Аfy friend operated on the patient's heart

Итак, нами выяснено, что имена личностных отношений подразделяются на два разряда- те, которые, выражают в основном эмоциональное отношение к человеку, и те, которые, помимо этого, обозначают тот или иной социокультурно обусловленный формат взаимоотношений и взаимодействия между людьми. Первые имеют узкую, а вторые - более широкую дистрибуцию в позиции под лежащего при глаголе действия. Граница между этими разрядами размыта, поскольку соотношение функций характеризации и обозначения лица варьирует у разных имен. В целом же использование имен личностных отношений в указанной синтаксической позиции ограничено в силу того, что общий баланс сдвинут в сторону характеризующей функции

Жанрово-стилевые характеристики дискурса тоже относятся к модусу дискурса и тоже определяют выбор имени лица. Они не полностью детерминируются коммуникативной целью, которой задался продуцент речи Иногда он не волен в выборе жанра и стиля речи; они могут диктоваться социосемиотическими параметрами коммуникативного акта, в который оказывается вовлечен данный субъект В этих случаях субъект вынужден подстраиваться под диктуемые ему условия общения, выбирая те языковые средства (в частности, имена лиц), которые предусмотрены требованиями не им избранного жанра и стиля Так, одно и то же лицо принято именовать по-разному в зависимости от жанра и стиля речевого произведения. Например, в американских СМИ Дж Буша-младшего именуют по-разному в зависимости от степени солидности издания и от жанра газетного материала: President of the US, President Bush, Mr. Bush, George Bush; Bush; Georgie

К сфере модуса дискурса относится также речевой этикет. В его состав, наряду с вербальными единицами (формулами), входят правила их речевого использования, обусловленные социосемиотическими параметрами коммуникативных ситуаций Поскольку система знаковых единиц и система правил их употребления составляют код, можно утверждать, что речевой этикет - это один из кодов, которые образуют лингвокультуру, рассматриваемую как семиотический феномен. Следует отметить, что выбор языковых единиц (и, в частности, имен лица) по правилам речевого этикета — это не то же самое, что их выбор под воздействием факторов «ролевая диспозиция» и «модус дискурса» Выбор одного и того же имени может диктоваться разными факторами

В ряде случаев выбор имени лица определяется не одним, а двумя или всеми тремя факторами Например, в стереотипной формуле «I'll give evidence only m my lawyer's presence» характер номинации лица обусловлен, во-первых, фактором «область дискурса» (поскольку обозначаемое лицо упомянуто здесь в связи с его профессиональными обязанностями, оно именуется по названию должности), а во-вторых, фактором «ролевая диспозиция» (говорящий указывает на вид социального отношения между ним и обозначаемым лицом).

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются возможные дальнейшие перспективы изысканий в избранном направлении

Несмотря на то, что в нашей работе использованы элементы аппарата со;дао-семиотики, в целом исследование проведено в русле генеративной лингвистики в ее

применении к англоязычной речевой деятельности. Мы надеемся, что результаты исследования составят определенный вклад в дальнейшую разработку порождающей модели английского высказывания.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

Научные статьи:

а) опубликованные в ведущем российском периодическом издании ВАК

1. Апалькова, Т.Н. Этнокультурные детерминанты языковой номинации и коммуникации / Т.Н. Апалькова // Вестник Оренбургского государственного университета -№10 (приложение). - Оренбург, 2006 (0,54 пл.).

б) опубликованные в международных, всероссийских и межрегиональных, периодических изданиях, межвузовских и вузовских журналах, сборниках

1 Апалькова, Т.Н Социосемиотические закономерности употребления имен собственных и их эквивалентов / Т H Апалькова// Материалы международной научной конференции «Языковая система и речевая деятельность- лингвокультурологиче-ские и прагматические аспекты». - Ростов-на-Дону. НМЦ «Логос», 2007 - С.112-113 (0,3 пл)

2. Социосемиотические параметры коммуникативного акта / Т H Апалькова // Картина мира, язык, литература, культура. Сборник научных статей - Вып 3. - Бийск Изд-во Бийского пед гос ун-та им. В M Шукшиной,2007 - С 51-61 (0,6 п л )

3 Апалькова, Т Н. Роль человеческого фактора в выборе имени лица в англоязычном дискурсе / ТН Апалькова // Альманах науч.тр. - Баку. Kitab alemi, тем. план изд-во на 2007. (0,42).

Подписано в печать 5 10.07. Тираж 120 экз Заказ № 92. Бумага ксероксная. Печать оперативная Объем - 1,5 уел п л Формат 60 х 84/16

Отпечатано в типографии ООО «Инсома-пресс» ул. Сов. Армии, 217 тел: 926-07-51

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Апалькова, Татьяна Николаевна

Введение.

ГЛАВА I. НОМИНАТИВНЫЙ АСПЕКТ ПОРОЖДЕНИЯ РЕЧИ (ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ)

§ 1. Дискурсивный подход к исследованию речевой деятельности.

§2. Денотатная и речевая ситуация в коммуникативном акте.

§3. Социосемиотические параметры коммуникативного акта.

§4. Этнокультурные детерминанты формирования языка и речи.

§5. Языковые факторы лексической номинации.

Выводы по ГЛАВЕ 1.

ГЛАВА II. ВЛИЯНИЕ ФАКТОРА «ОБЛАСТЬ ДИСКУРСА» НА ВЫБОР ИМЕНИ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЛИЦА ПРИ ПОРОЖДЕНИИ ВЫСКАЗЫВАНИЯ

§1. Постановка задачи, подготовка, ход и обработка данных опроса информантов.

§ 2. Правила употребления имен собственных и их эквивалентов.

§ 3. Правила употребления статусно-ролевых имен.

§4. Правила употребления имен позиционных ролей.

§5. Правила употребления имен ситуационных ролей, имен-примет внешности, имен диффузных ролей и оценочных имен.

Выводы по Главе II.

ГЛАВА III. ВЛИЯНИЕ ФАКТОРОВ «РОЛЕВАЯ ДИСПОЗИЦИЯ» И «МОДУС ДИСКУРСА» НА ВЫБОР ИМЕНИ ЛИЦА ПРИ ПОРОЖДЕНИИ ВЫСКАЗЫВАНИЯ

§ 1. Правила употребления имен институциональных отношений.

§2. Правила употребления имен родственных и личностных отношений.

§ 3. Влияние целевых и жанрово-стилистических характеристик дискурса на выбор имени лица в процессе порождения высказывания.

Выводы по Главе III.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Апалькова, Татьяна Николаевна

Одним из ведущих направлений в языкознании второй половины XX столетия была генеративная лингвистика, объединяющая в себе такие ветви, как трансформационная грамматика, интерпретирующая семантика, порождающая семантика, падежная (ролевая) грамматика. Ее коренное отличие от прежнего подхода к языковым явлениям состояло в том, что языковое высказывание рассматривалось в ее рамках не статически, как готовая данность, а динамически, в процессе его построения. Это явилось важным вкладом в исследование речевого мышления; однако господствовавшая в то время механицистская научная парадигма обусловила определенную «дегуманизацию» разработанных в рамках генеративной лингвистике моделей порождения речи: грамматика языка первоначально мыслилась исследователями как «автомат», генерирующий высказывания по алгоритмическим правилам. Неудовлетворительность первых результатов работы порождающих моделей подвела ученых к выводу о том, что в живой стихии речевой деятельности высказывания строятся говорящими не по автоматическому алгоритму, а с учетом «человеческого фактора», то есть культурных, социальных и психологических закономерностей. Перед исследователями встала проблема описания этих закономерностей с целью их включения в генеративную модель в виде правил, дополняющих ранее сформулированные правила. Для этого потребовалось привлечь категориальный аппарат психолингвистики, социо-семиотики и лингвокультурологии. Этот новый подход согласуется со сменой научной парадигмы, происходящей на рубеже XX - XXI столетий и обусловливающей «регуманизацию» науки о языке. Об этом писали Н.Ф. Алефиренко [1999], И.М. Кобозева [2004], М.Л. Макаров [2003] и др.

Предпринятое нами диссертационное исследование проведено в русле охарактеризованного выше подхода к проблемам порождения речи. Его актуальность определяется необходимостью дальнейшего совершенствования генеративных моделей на новых теоретических основаниях, а также недостаточной разработанностью вышеупомянутой проблемы на современном этапе развития генеративистики. Результаты нашей работы призваны способствовать продвижению вперед в решении проблемы в одном из ее частных аспектов.

Объектом настоящего исследования являются английские имена лица, то есть номинативные единицы (существительные и субстантивные словосочетания), с помощью которых обозначается человеческий индивидуум как многогранный объект во всем богатстве его социальных, культурных и психологических связей. Предметом исследования являются факторы выбора имени лица из ряда возможных при порождении высказывания, в своей совокупности составляющие регистр общения. В нашей работе анализируются не все, а в основном социосемиотические факторы выбора имени лица.

Целью нашей работы является установление и описание правил, которые в процессе англоязычной речевой коммуникации определяют выбор имени лица в социсемиотическом аспекте. Поставленная цель обуславливает необходимость решения ряда задач:

- выявить общее влияние коммуникативного регистра на выбор имени лица в англоязычном дискурсе;

- сформулировать и истолковать правила выбора имени лица, определяемые факторами «область дискурса», «ролевая диспозиция» и «модус дискурса»;

- разработать типологию имен лица по характеру исполняемых социальных пролей;

- установить зависимость между типом имени лица и широтой его контекстуальной дистрибуции;

- описать закономерности семантической транспозиции имен лица, проистекающей из нее типологической трансформации ролей и изменения их дистрибуции.

Научная новизна проведенного исследования заключается в том, что в нем

- коммуникативный регистр впервые описан с точки зрения его роли в селекции английских имен лица при порождении высказывания;

- имена лица подразделены на типы, соответствующие таксономии социальных ролей;

- установлены мотивы выбора имени лица, определяемые тремя аспектами коммуникативного регистра;

- выявлен комплексный характер влияния социосемиотических факторов на выбор имени лица;

- описаны некоторые черты английской лингвокультурной и социосемиотиче-ской специфики рассматриваемого генеративного процесса;

-параметры денотатной и речевой ситуаций представлены как социосемиотиче-ский формат, в рамках которого происходит выбор имени лица в процессе ре-чепорождения;

- определены условия перехода имен одних типов в имена других типов и проистекающее из него расширение их сочетаемости с наименованиями разного рода действия, которые совершаются обозначаемым лицом.

Теоретическая значимость результатов предпринятой исследовательской работы состоит в том, что они могут способствовать дальнейшему познанию закономерностей речевого мышления с учетом «человеческого фактора» как важнейшего и неотъемлемого компонента порождения высказываний.

Практическая ценность диссертации определяется тем, что собранные материалы и сделанные выводы могут послужить вкладом в разработку моделей автоматического синтеза речи в русле прикладных работ, связанных с созданием диалоговых систем «человек - ЭВМ» на базе естественного языка; в качестве основы для написания учебного пособия к спецкурсу по генеративной лингвистике; при руководстве дипломными и курсовыми работами, докладами и рефератами в рамках НИРС; при составлении лекционных курсов и спецкурсов по общему языкознанию (разделы «Язык и мышление», «Язык и общество»), лексикологии английского языка (раздел «Ономастика»), социолингвистике, теории дискурса.

Теоретико-методологической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых в области генеративной лингвистике, со-циосемиотики, теории дискурса, теории номинации.

Инструментами исследования нами применялись следующие методы и методики: опрос информантов; количественный подсчет экспериментальных данных; контекстуальный анализ; элементы дистрибутивного анализа.

Материалом исследования стали данные анкетирования англоязычных информантов (100 заполненных матриц); корпус аутентичных высказываний, собранных способом целенаправленной выборки из произведений английской и американской художественной литературы XIX - XX веков, а также (в меньшей степени) современных англоязычных СМИ, общим количеством около 850 коммуникативных единиц.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Адекватная теоретическая модель порождения высказывания на английском языке, а также прикладная модель высказывания, максимально приближающаяся к аутентичной речи носителей английского языка, может быть создана лишь с учетом «человеческого фактора», то есть социальных, культурных и психологических закономерностей генеративного процесса. В этих целях «человеческий фактор» должен быть по возможности представлен в формализованном виде, позволяющем манифестировать вышеупомянутые закономерности в форме генеративных правил.

2) Выбор имени лица, как часть генеративного цикла высказывания, диктуется факторами, которые обусловлены такими аспектами регистра общения, как «область дискурса», «ролевая диспозиция» и «модус дискурса».

3) Тип имени лица определяет широту его контекстуальной дистрибуции, то есть его сочетаемости с наименованиями действий, совершаемых рассматриваемым лицом. Существует иерархия имен лица по широте контекстуальной дистрибуции.

4) Переход имен лица в разряд эквивалентов имен собственных обусловливает расширение их контекстуальной дистрибуции.

5) Выбор одного и того же имени лица может диктоваться разными со-циосемиотическими факторами или их комбинацией.

Апробация работы. По теме диссертации опубликовано 3 работы, принята к публикации 1 работа (тем.план на 2007). Результаты исследования излагались на научных конференциях в 2006-2007 гг: Международная научная конференция «Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологиче-ские и прагматические аспекты», научная конференция «Картина мира: язык, литература, культура», а также на научно-методических семинарах в самарском филиале Московского городского педагогического университета (2005-2006 гг.).

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка библиографических источников, включающего перечень теоретической литературы (207 наименований), реестр использованных лексикографических изданий (9 словарей и справочников) и список источников текстовых примеров (32 произведений). Общий объем диссертации составляет 177 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социосемиотический аспект номинации лица в англоязычном дискурсе"

Выводы по Главе III

В Главе III настоящей диссертации рассмотрено влияние факторов «ролевая диспозиция» и «модус дискурса» на выбор имени лица при порождении высказывания.

В §1 установлены правила употребления имен институциональных отношений между продуцентом речи, ее реципиентом и обозначаемым лицом. Определены сходства и различия между институциональными и персональными отношениями; показано, что одно и то же имя может обозначать и социальную роль, и социальное отношение. Проведено разграничение между узуальными и окказиональными именами отношений. Показано, что имена институциональных отношений в норме сочетаются в основном лишь с наименованиями действий, соответствующих данному отношению, но в ряде случаев приобретают статус эквивалентов имен собственных, и тогда их контекстуальная дистрибуция расширяется. Это происходит тогда, когда данное отношение является для говорящего высокозначимой характеристикой данного лица.

В § 1 показано также, что на выбор имени лица влияет характер отношения не только между продуцентом речи и тем, о ком идет речь в данном высказывании, но и реципиентом высказывания. Используемое имя при этом не обязательно является реляционным, но его выбор бывает продиктован фактором «ролевая диспозиция».

В §2 описаны правила употребления имен родственных и личностных отношений. Продемонстрировано, что имена близкородственных отношений обладают весьма широкой контекстуальной дистрибуцией, приближающейся к дистрибуции имен собственных. Они сочетаются с наименованиями ролевых и неролевых действий всех видов. Это связано с тем, что близкородственное отношение с обозначаемым лицом высокозначимо для говорящего; последний не мыслит обозначаемое лицо вне своего отношения с ним («мой отец», «моя жена» и т.п.) и потому употребляет соответствующее реляционное имя как эквивалент имени собственного.

В §2 установлено, что степень близости отношения между первым и вторым лицами диалога (то есть между собеседниками) определяет, в числе прочего, степень фамильярности в именовании третьего лица (упоминаемого в речи). Так, именование третьего лица по его родству со вторым лицом (your father вместо Lord Marchington) допустимо тогда, когда говорящий состоит в достаточно близких отношениях с собеседником. Но оно используется и тогда, когда это родство значимо в контексте диалога.

В §2 отмечено, что официальное именование близких родственников осуществляется в сугубо формальном общении, либо для придания речи оттенка помпезности, либо в целях достижения эффекта иронии.

Контекстуальная дистрибуция имен родства расширяется в тех случаях, когда они употребляются в непрямом смысле - для обозначения членства в той или иной (формальной либо неформальной) авторитарной корпорации, а также в качестве фамильярных вокативов.

В §2 охарактеризовано также употребление имен персональных отношений. Отмечено, что они в своем большинстве выражают то или иное личное отношение к человеку (personal attitude) наряду с обозначением с социокультурно обусловленного характера неформальной связи, вписывающейся в определенный формат (personal relation). В силу этой специфики употребление таких имен в позиции подлежащего при глаголе действия ограничено особыми случаями, требующими упоминания данной межличностной связи. Однако некоторые имена этого типа расширяют свою дистрибуцию, когда претерпевают семантическую транспозицию и употребляются в качестве этикетных или идеологически нагруженных номинаторов.

В §3 рассмотрено влияние фактора «модус дискурса» на выбор имени лица в процессе общения. Показано, как выбор имени лица может определяться коммуникативной целью продуцента речи, а также жанрово-стилистическими характеристиками дискурса. Кратко проанализировано воздействие речевого этикета на использование имен различных типов. Приведен ряд иллюстративных примеров, в которых имена лица отобраны с учетом двух или всех трех факторов, составляющих регистр общения. Описаны случаи, когда одно и то же имя лица в разных контекстах и речевых ситуациях выбрано под влиянием разных факторов.

153

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги проведенного исследования, следует указать на его значение для общего анализа затронутых проблем и возможные дальнейшие перспективы научных изысканий в избранном направлении.

Несмотря на то, что в нашей работе использованы элементы понятийно-терминологического аппарата социосемиотики, в целом исследование проведено в русле генеративной лингвистики в ее применении к речевой деятельности на английском языке. Результаты исследования должны, согласно нашим представлениям, стать вкладом в разработку порождающей модели английского высказывания.

В.В.Налимов однажды отметил, что развитие естественных наук можно уподобить росту дерева, в процессе которого от основного ствола отпочковываются сучья, в свою очередь дробящиеся на ветви (отрасли и подотрасли наук), в то время как развитие гуманитарных наук подобно росту цветов на лугу, отдельных друг от друга и имеющих лишь общую почву [Налимов 1979: 3]. На наш взгляд, этот тезис применим к лингвистическим теориям. Компаративистика, структурализм, лингвистический бихевиоризм, генеративная теория, лингвокультурология и другие вершины языковедческой мысли XIX - XXI веков представляют собой отдельные и сравнительно мало связанные друг с другом достижения, объединенные лишь общелингвистической почвой. Под влиянием смены лингвистической парадигмы и просто научной моды многие направления исследований «бросаются на полпути». В частности, исследования в области генеративной лингвистики в наше время проводятся с несравненно меньшей интенсивностью, чем во второй половине XX века. Между тем в этой области осталось немало нерешенных проблем; продвижение вперед в их решении должно принести значимые теоретические и практические результаты. Наше исследование проведено в указанном русле.

Изыскания в области трансформационно-порождающей грамматики позволили установить, каким образом из базисных элементарных двоичных синтагм путем серии последовательных трансформаций постепенно строится общая «поверхностная» синтаксическая конструкция высказывания. Однако это еще не было полное описание генеративного цикла. Впоследствии в рамках интерпретирующей семантики было показано, по каким правилам в эту конструкцию вписываются слова в соответствующих морфологических формах и лекси-ко-семантических вариантах; в рамках генеративной семантики была установлена единая актантная структура серии синтаксических трансформ высказывания, являющихся перифразами друг друга, и выведены «правила топикализа-ции», то есть очередность постановки актанта в позицию подлежащего. Но и эта модель была еще далека от завершения. По умолчанию предполагалось, что селекция номинативных единиц, предназначенных для вставления в ячейки морфосинтаксической конструкции, происходит «сама собой», в соответствии с заранее выработанной языковым коллективом системой наименований фрагментов экстралингвистической реальности. Считалось, что продуценты речи «называют вещи своими именами» (англ. call a spade a spade). Так, если какой-либо класс объектов внеязыковой действительности, согласно номинационной системе языка, называется pineapple или, к примеру, internal combustion engine, в рамках генеративной теории автоматически подразумевалось, что при порождении высказываний эти наименования попросту извлекаются из лексико-фразеологического фонда и в нужных грамматических формах вставляются в соответствующие синтаксические ячейки (с учетом их полисемии). При этом не принималось во внимание, что один и тот же внеязыковой объект может иметь несколько наименований, и выбор одного из них производится в речи не автоматически, а исходя из социосемиотических, культурных и психологических критериев, с трудом поддающихся формализации и включению в генеративную модель высказывания и текста.

Это обусловило трудности в работе над автоматическим синтезом речи. По Н.Хомскому, порождающая модель есть кибернетический автомат, который должен строить любые правильные и только правильные высказывания на данном языке. Однако в ныне существующие модели синтеза речи не включены правила, на основе которых продуцент высказываний (человек или компьютерная программа, владеющая естественным языком) может осуществлять выбор нужного номннатора из ряда наименований референта и исключать из своей речи такие высказывания, которые неприемлемы с точки зрения речевой нормы и узуса. Восполнению этого пробела на одном из его участков призвана способствовать проведенная нами исследовательская работа.

Длина ряда наименований одного и того же внеязыкового объекта определяется его сложностью и многогранностью, разнообразием его связей с другими объектами, характером его включенности в культуру и социум. В этом отношении приоритет принадлежит человеку как существу одновременно природному, культурному и общественному. Именно поэтому данный внеязыковой объект был избран нами для изучения закономерностей селекции имен при порождении речи. На этом выбор имен других, менее сложных объектов предстает перед взором исследователя ясно и отчетливо.

В нашей работе правила выбора имени лица описаны неформальным методом. Для их включения в генеративную модель необходим способ их формализованного описания. Кроме того, этим правилами далеко не исчерпывается разработка полной генеративной модели высказывания. В данной области предстоит сделать еще немало. Ниже перечисляются некоторые перспективы дальнейших изысканий в избранном направлении.

1) Создание метаязыка, на котором должны быть представлены правила выбора имен, в целях включения этих правил в генеративную модель высказывания.

2) Исследование вышеозначенных правил в межъязыковом и кросс-культурном аспектах на предмет выявления универсальных и национально-специфичных закономерностей селекции имен при порождении речи.

3) Распространение закономерностей, выявленных в процессе исследования имен лица, на другие классы имен в целях расширения зоны действия рассмотренных правил номинативной селекции.

4) Выявление и описание культурных и психологических факторов, которые, наряду с вышерассмотренными социосемиотическими факторами, определяют выбор имен в процессе речепорождения.

5) Установление критериев выбора грамматических конструкций из ряда функционально эквивалентных при построении высказывания.

Разумеется, столь масштабные задачи могут быть решены лишь коллективными усилиями, в которые в дальнейшем мы надеемся внести свой посильный вклад.

Список научной литературыАпалькова, Татьяна Николаевна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абельс, X. Интеракция, идентичность, презентация Текст. / X. Абельс. -Спб: Алетейя, 1999.-c.256.

2. Абельсон, Р. Структуры убеждений Текст. / Р.Абельсон // Язык и моделирование социального взаимодействия. М: Наука, 1987. -С. 318 - 380.

3. Агеева, Р.А., Бахнян, К.В. Социолингвистический аспект имени собственного. Текст. / Р.А. Агеева, К.В. Бахнян. М.: ИНИОН АН СССР, 1984. -с. 60.

4. Агудова, В.В. Соотношение категорий "структура" и "форма" Текст. / В.В. Агудова // Вопросы философии. -1977. -№ 6. -С. 62 70.

5. Аксиологическая лингвистика: проблемы коммуникативного поведения: Сб.н.тр. Волгоград: Перемена, 2003. -с. 182.

6. Алексеев, И.С. Об универсальном характере понимания Текст. / И.С. Алексеев// Вопросы философии. -1986. -№ 7. -С. 73 74.

7. Алексеенко, М.А., Григорьева, Д.М. Устойчивые составные наименования с ономастическими компонентами Текст. / М.А. Алексеенко, Д.М. Григорьева // Вестник Львовского ун-та. Серия филология. 85. Вып. 16. -С. 64 - 72.

8. Алефиренко, Н.Ф. Спорные проблемы семантики Текст. / Н.Ф. Алефиренко. Волгоград: Перемена, 1999. -с.274.

9. Альтшуллер, Г.С. Алгоритм изобретения Текст. / Г.С. Альтшуллер. М.: Знание, 1973. -с. 253.

10. Ананьев, Б.Г. Человек как предмет познания Текст. / Б.Г. Ананьев. Л.: Наука (ЛО), 1968. -с. 315.

11. И. Апресян, В.Ю., Апресян, Ю.Д. Метафора в семантическом представлении эмоций Текст. / В.Ю. Апресян, Ю.Д. Апресян //Вопросы языкознания. -1993. -№ 3. -С. 27-35.

12. Апресян, Ю.Д. (1980а). К формальной модели семантики: правила взаимодействия значений Текст. / Ю.Д. Апресян // Представление знаний и моделирование процесса понимания. -Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1980. -С. 16 -24.

13. Апресян, Ю.Д. (19806). Принципы семантического описания единиц текста Текст. / Ю.Д. Апресян // Семантическое представление знаний. -Вып. 519. -М.: Наука, 1980. -С. 48-62.

14. Апресян, Ю.Д. Лингвистические проблемы формального семантического анализа предложения Текст. / Ю.Д. Апресян // Структура текста. М.: АН СССР, 1981.

15. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. 1995. -№ 1. -С. 37 - 66.

16. Арнольд, И.В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования) Текст. / И.В. Арнольд // Л.: Просвещение (ЛО), 1983. -с. 175.

17. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений Текст. / Н.Д. Арутюнова // Оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988. -с.256.

18. Арутюнова, Н.Д. Дискурс Текст. / Н.Д. Арутюнова // Лингв. Энциклопе-дич. Словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1990. -С. 136 - 137.

19. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1998.-c.896.

20. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: УРСС, 2003. -с.383.

21. Астафурова, Т.Н. Стратегии коммуникативного поведения в профессионально-значимых ситуациях межкультурного общения Текст. / Т.Н. Астафурова// Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1997. -с.46.

22. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: УРСС, 2004. с.608

23. Бабаева, Е.В. Понятие нормы в системе культурно-языковых концептов Текст. / Е.В. Бабаева // Основное высшее и дополнительное образование: проблемы дидактики и лингвистики. Сб. н. тр. - Вып. 2. -Волгоград: политехник, 2001.-С. 36-44.

24. Бабихин, В.В. Семантические потенции языкового знака Текст. / В.В. Ба-бихин // Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1977. -с.20.

25. Байбурин, А.К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения Текст. / А.К. Байбурин // Национальные стереотипы поведения. Сб. н. тр. М.: Наука, 1988.-С. 7-21.

26. Бакастова, Т.В. Имя собственное в художественном тексте Текст. / Т.В. Бакастова // Русская ономастика. Одесса: Изд-во ОГУ, 1984. -С. 157 -160.

27. Баранов, А.Н., Кобозева, И.М. Вводные слова в семантической структуре предложения Текст. / А.Н. Баранов, И.М. Кобозева // Системный анализ значимых единиц русского языка. Красноярск: КГУ, 1984. -С. 83-93.

28. Барвайс, Дж., Пери, Дж. Ситуации и установки Текст. / Дж. Барвайс, Дж. Пери // Философия. Логика. Язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 264 - 292.

29. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика Текст. / Р.Барт/ М.: Прогресс, 1994. -с.616.

30. Бахнян, К.В. Исследование антропонимии социолингвистическим методом Текст./ К.В. Бахнян // Проблемы внутренней и внешней лингвистики. М.: Наука, 1978.-С. 155- 159.

31. Бахнян, К.В. Социолингвистический анализ антропологической лексики Текст. / К.В. Бахнян. М.: ИНИОН АН СССР, 1982. -С. 23 - 26.

32. Бестужев, И.В. Исторические тенденции развития антропонимов Текст. / И.В. Бестужев // Личные имена в прошлом, настоящем и будущем. -М.: Наука, 1970. -С. 24-33.

33. Бергельсон, М.Б., Кибрик, Е.А. Прагматический "принцип Приоритета" и его отражение в грамматике языка Текст. / М.Б. Бергельсон, Е.А. Кибрик // Известия АН СССР. Серия л-ры и языка. -1981. -Том 40. -№ 4.

34. Бергельсон, М.Б. и др. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах Текст. / М.Б. Бергельсон. М.: Наука, 1987. -с.279.

35. Бисималиева, М.К. О понятиях "текст" и "дискурс" Текст. / М.К. Бисима-лиева // Филологические науки. -1999. -№ 2. -С. 78 86.

36. Бич, M.JI. Метонимическое использование имен собственных (на материале газетных текстов) Текст. / М.Л. Бич // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Спб., -1995. -с.18.

37. Богданов, В.В. Структурно-семантическая организация предложения Текст. / В.В. Богданов. Л.: изд-во ЛГУ, 1977. -с. 204.

38. Бондалетов, В.Д. Ономастика и социолингвистика Текст. / В.Д. Бондалетов // Антропонимика. -М.: Наука, 1970. С. 17-23.

39. Борботько, В.Г. Игровое начало в деятельности языкового сознания Текст. / В.Г. Борботько // Этнокультурная специфика языкового сознания. Сб. статей. Ин-т языкознания РАН. -М., 1996. С. 40 - 54.

40. Борботько, В.Г. Общая теория дискурса: Принципы формирования и смыс-лопорожденияТекст. /В.Г. Борботько // Дис. . докт. филол. наук. -Краснодар, 1998.-c.288.

41. Воронина, О.В. К вопросу об отфамильных прозвищах Текст. / О.В. Воронина // Собственные имена в системе языка. -Свердловск: изд-во СГУ, 1980. -С. 111-115.

42. Булыгина, Т.В. К построению типологии предикатов в русском языке Текст. / Т.В. Булыгина // Семантические типы предикатов. -М.: Наука, 1982. -С. 7-85.

43. Ван Дейк, Т.А. Язык. Сознание. Коммуникация Текст. / Т.А. Ван Дейк. -М.: Прогресс, 1989.-c.312.

44. Варшавская, А.И. Смысловые отношения в структуре современного английского языка Текст. / А.И. Варшавская // Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -Л., 1985. -с.36.

45. Верещагин, Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура Текст. / Е.М. Костомаров, В.Г. Верещагин. -М.: Русский язык, 1983. -с.269.

46. Ветрова, О.Г. Вокативные предложения в современном английском языке Текст. / О.Г. Ветрова//Автореф. дисс. канд. филол. наук. -Л., 1982. -с. 18.

47. Величковский, Б.М. Современная когнитивная психология Текст. / Б.М. Величковский. -М.: изд-во МГУ, 1982.-c.336.

48. Вендлер, 3. Факты в языке Текст. / З.Вендлер // Философия. Логика. Язык. -М: Прогресс, 1987. -С. 293 -317.

49. Виноград, Т. К процессуальному пониманию семантики Текст. / Т.Виноградов // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XII. -М.: Прогресс, 1983.-С. 123- 170.

50. Виноградов, В.А. Дейксис Текст. /В.А. Виноградов // Лингв. Энциклопедии. Словарь. -М.: Сов. Энциклопедия, 1990.

51. Внутренняя форма слова Текст. // Лингв. Энциклопедии. Словарь. -М.: Сов. Энциклопедия, 1990. -С. 85 86.

52. Вольф, Е.М. Метафора и оценка Текст. / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. -С. 52 65.

53. Водоватова, Т.Е. Семантика и прагматика языкового высказывания в свете инференциальной теории смысла Текст. / Т.Е. Водоватова. Самара: изд-во СГПУ, 2006. -с.261.

54. Вострякова, Н.А. Коннотативная семантика и прагматика номинативных единиц Текст. /Н.А. Вострякова // Дисс. . канд. филол. наук. Волгоград: 1998. -с.271.

55. Гак, В.Г. Прагматика, узус и грамматика речи / В.Г. Гак // Иностр. языки в школе.-1982.-№ 5.

56. Гак, В.Г. Человек в языке Текст. / В.Г. Гак // Логический анализ языка. -М.: Наука, 1999.

57. Галь, Н.Я. Слово живое и мертвое Текст. / Н.Я. Галь. -М.: Акме, 2002.

58. Головнин, И.В. Грамматика современного японского языка Текст. /И.В. Головнин. М.: изд-во МГУ, 1986.

59. Горбаневский, М.В. В мире имен и названий Текст. / М.В. Горбаневский.-М.: Знание, 1987. с.208.

60. Горбаневский, М.В. Ономастика в художественной литературе: филологические этюды Текст. / М.В. Горбаневский. -М.: Ун-т Дружбы народов, 1988. с.87.

61. Горелов, И.Н. Избранные труды Текст. /И.Н. Горелов. -М.: Наука, 1990.

62. Горский, Д.П. Обобщение и познание Текст. /Д.П. Горский. М.: Мысль, 1985. с.198.

63. Грайс, Г.П. Логика и речевое общение Текст. /Т.П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XVI. -М.: Прогресс, 1988. С. 245 279.

64. Гулямова, Д.Х. Лингвопрагматический аспект ролевых отношений коммуникантов-персонажей Текст. / Д.Х. Гулямова //Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Ташкент, 1990. -с.22.

65. Джонсон-Лэрд, Ф. Процедурная семантика и психология значения Текст. /Ф. Джонсон Лэрд // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XXIII. -М.: Прогресс, 1988. С. 234-257.

66. Доброва, Г.Ю. Вербализация прагматического эмоционального потенциала антропонимов при их речевом использовании в роли вокативов Текст. /Г.Ю. Доброва// Прагматические аспекты функционирования языковых единиц. -М.: Наука, 1991. С. 64-65.

67. Евдошенко, А.П. Предпосылки системно-типологического исследования антропонимики Текст. /А.П. Евдошенко // Личные имена в прошлом, настоящем и будущем. -М.: Наука, 1970. С. 57 62.

68. Ельмслев, Л. Пролегомены к теории языка Текст. /Л. Ельмслев // Новое в лингвистике. -Вып. I. -М.: Иностр. л-ра, 1960. С. 264 389.

69. Живоглядов, А.А. Семантико-стилистический потенциал английской ономастики Текст. /А.А. Живоглядов// Дисс. . канд. филол. наук. -М., 1986. -с.197.

70. Зайцева, К.Б. Английская антропонимика и ее стилистическое использование Текст. / К.Б. Зайцева// Дисс. канд. филол. наук. -Одесса, 1979. -с.222.

71. Залевская, А.А. Отнесение к категории как способ идентификации значения слова Текст. /А.А. Залевская // Психологические и лингвистические основы проблемы языковых контактов. -Калинин: изд-во КГУ, 1984.

72. Звегинцев, В.А. Предложение и его отношение к языку и речи Текст. / В.А. Звегинцев. -М.: изд-во МГУ, 1976. с. 156.

73. Иссерс, О.С. Речевое воздействие в контексте когнитивных категорий Текст. /О.С. Иссерс // Вестник Омского гос. ун-та. -Омск, 1999. -Вып. 1. -С. 74 -79.

74. Каменская, O.JI. Текст и коммуникация Текст. / O.J1. Каменская. -М.: Высшая школа, 1990. с. 152.

75. Карасик, В.И. Признак социально-ситуативного статуса лица в семантике английских глаголов Текст. / В.И. Карасик // Семантические признаки и их реализация в тексте. -Волгоград: ВГПИ, 1986.

76. Карасик, В.И. Классификация признаков персональное™ в значении глагола Текст. / В.И. Карасик // Теория лингвистических классификаций. -М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1987. -С. 24 36.

77. Карасик, В.И. Язык социального статуса Текст. /В.И. Карасик. -М. Волгоград: ИЯ АН СССР, ВГПИ, 1992. -с.ЗЗО.

78. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В.И. Карасик. -Волгоград: Перемена, 2002. с.476.

79. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика Текст. / И.М. Кобозева. -М.: Эдиториал УРСС, 2004. с.352.

80. Ковалева, Л.М. Пресуппозиционные элементы в семантике имен лица Текст. /Л.М. Ковалева // Слово в грамматике и словаре. -М.: Наука, 1984.

81. Кибрик, А.А. Когнитивные исследования по дискурсу Текст. / А.А. Кибрик // Вопросы языкознания. -1994. -№ 5. -С. 126- 139.

82. Колмакова, Н.Л. Семантические и коммуникативно-функциональные особенности собственных имен в современном английском языке Текст. / Н.Л. Колмакова// Дисс. канд. филол. наук. -Киев, 1988. с. 184.

83. Комлев, Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты Текст. / Н.Г. Комлев. -М.: изд-во МГУ, 1992.С.216.

84. Кравченко, А.В. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации Текст. / А.В. Кравченко. -Иркутск: изд-во ИГУ, 1996.

85. Кронгауз, М.А. Семантика Текст. / М.А. Кронгауз. -М.: Рос. гос. гуманитарный ун-т, 2001.

86. Крылова, О.А. Толерантность, речевые жанры и функциональные стили современного русского литературного языка Текст. / О.А. Крылова // Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности. -Екатеринбург, 2003.-С. 199-209.

87. Крысин, Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих Текст. / Л.П. Крысин // Социолингвисти-ческие исследования. -М.: Наука, 1976. -С. 42 52.

88. Кубрякова, Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности Текст. / Е.С. Кубрякова. М.:Наука, 1986. -с.158.

89. Кубрякова, Е.С. Словообразование Текст. /Е.С. Кубрякова // Лингв. Эн-циклопедич. Словарь. -М.: Сов. Энциклопедия, 1990. -С. 467-469.

90. Кубрякова, Е.С. (1991а). Введение Текст. / Е.С. Кубрякова // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. -М: Наука, 1989. С. 4 - 20.

91. Кубрякова, Е.С. (19916). Краткая характеристика сущности моделей порождения речи Текст. / Е.С. Кубрякова // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. -М.: Наука, 1989. -С. 33 45.

92. Кубрякова, Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной лингвистике Текст. / Е.С. Кубрякова // Дискурс, речь, речевая деятельность: функциональные и структурные аспекты. Сб. обзоров. -М.: ИНИОН РАН, 2000. -С. 5-17.

93. Лангакер, Р.В. Модель, основанная на языковом употреблении Текст. / Р.В. Лангакер // Вестник МГУ. Филология. -1997. -№ 4. -С. 159 174.

94. Левицкий, Ю.А. Язык, речь, текст Текст. / Ю.А. Левицкий. -Пермь: изд-во ПГУ, 1999. с. 124.

95. Леонтович, О.А. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения: Текст. / О.А. Леонтович// Монография.- Волгоград: Перемена, 2002. -с.435.

96. Лингвистические вопросы алгоритмической обработки сообщений Текст. //: Сб. науч. тр. -М.: Наука, 1983. с.264.

97. Лич, Дж. К теории и практике семантического эксперимента Текст. / Дж.Лич // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XIV. -М: Прогресс, 1983. -С. 108- 132.

98. Магазаник, Э.Б. Ономатопоэтика, или "говорящие имена" в литературе Текст. / Э.Б. магазаник. -Ташкент: Фан, 1978. -с.146.

99. Макаров, М.Л. Основы теории дискурса Текст. / М.Л. Макаров. -М.: Гно-зис, 2003.

100. Мельчук, И.А. Опыт теории лингвистических моделей "Смысл <-»• текст" Текст. / И.А. Мельчук. -М.: Наука, 1974. с.314.

101. Минский, М. Фреймы для представления знаний Текст. / М. Минский. -М.: Энергия, 1978. с.151.

102. Михневич, А.Е. О взаимоотношении семантики и синтаксиса Текст. / А.Е. Михневич // Филол. науки. -1969. -№ 6. -С. 12-23.

103. Мурнаева, Е.А. Имена собственные и их производные в современных англоязычных словарях Текст. / Е.А. Мурнаева // Дисс. . канд. филол. наук. -Спб., 1993.-c.218.

104. Найда, Ю.А. Процедуры анализа компонентной структуры референциаль-ного значения Текст. / Ю.А. Найда // Новое в зарубеж. лингвистике. -Вып. XIV. -М.: Прогресс, 1983. -С. 61 74.

105. Налимов, В.В. Вероятностная модель языка Текст. / В.В. Налимов. -М.: Наука, 1974. -с.272.

106. Никитин, М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) Текст. / М.В. Никитин. -М.: Высшая школа, 1983.

107. Никонов, В.А. Имя и общество Текст. / В.А. Никонов. -М.: Наука, 1974. -с.278.

108. Никулина, З.П. Из наблюдений над группой прозвищ по внешнему признаку Текст. / З.П. Никулина // Имя нарицательное и собственное. -М.: Наука, 1978. С. 173- 179.

109. Никулина, З.П. О некоторых факторах, влияющих на выбор прозвища Текст. / З.П. Никулина // Собственные имена в системе языка. Вопросы ономастики. -Вып. 14. -Свердловск: изд-во Уральского ГПИ, 1980. -С. 116-121.

110. Оликова, М.А. Обращение в современном английском языке Текст. / М.А. Оликова//Автореф. дисс. канд. филол. наук. -М., 1993.-с.18.

111. Ощепкова, В.В. Культурологические, этнографические и типологические аспекты лингвострановедения Текст. / В.В. Ощепкова // Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1996. -с.35.

112. Падучева, Е.В. Денотативный статус именной группы и его отражение в семантическом представлении предложения Текст. /Е.В. Падучева // Научно-техническая информация. -1979. -Серия 2. -№ 9. -С. 25 31.

113. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью Текст. / Е.В. Падучева. -М: УРСС, 2004. -с.272.

114. Перкас, С.В. О некоторых проблемах, связанных с именами собственными (на материале английского языка) Текст. / С.В. Перкас // Иностр. языки в школе.-1994. -№ 6. -С. 35-57.

115. Петров, В.В. и др. Категории искусственного интеллекта в лингвистической семантике Текст. / В.В. Петров. -М.: ИНИОН АН СССР, 1987. -с.54.

116. Поливанов, Е.Д. По поводу "звуковых жестов" японского языка Текст. / Е.Д. Поливанов // Статьи по общему языкознанию. -М.: Наука, 1968. -С. 81 -94.

117. Поляков, М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики Текст. / М.Я. Поляков. -М.: Сов. писатель, 1986.

118. Почепцов, Г.Г. Типы ограничений сочетаемости слов Текст. / Г.Г.Почепцов // Значение и смысл речевых образований. -Калинин: изд-во КГУ, 1979.

119. Пушкин, В.Н. Эвристика наука о творческом мышлении Текст. / В.Н. Пушкин. -М.: изд-во полит, л-ры, 1967. -с.272.

120. Савицкий, В.М. Английская фразеология: проблемы моделирования Текст. / В.М. Савицкий. -Самара: изд-во "Самарский университет", 1993. с.172.

121. Савицкий, В.М. Проблема моделирования в английской фразеологии Текст. /В.М. Савицкий// Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -М., 1996. с.46.

122. Савицкий, В.М. Основы общей теории идиоматики Текст. / В.М. Савицкий. -М.: Гнозис, 2007. с.210.

123. Савицкий, В.М., Плеханов, А.Е. Идиоэтнизм речи (проблемы лексической сочетаемости) Текст. / В.М. Савицкий, А.Е. Плеханов. -М. Самара: МГПУ, 2001. с.188.

124. Савицкий, В.М., Кулаева, О.А. Концепция лингвистического континуума Текст. / В.М. Савицкий, О.А. Кулаева. -Самара: изд-во "НТЦ", 2004.

125. Савицкий, В.М., Абрамов, В.Е. Глаголы действия и их дериваты: лингво-когнитивный подход Текст. / В.М. Савицкий, О.А. Кулаева.- Самара: ПГАТИ, 2005. с.134.

126. Саркисян, Е.И. Атрибутивные имена собственные личные в английском языке Текст. / Е.И. Саркисян // Дисс. . канд. филол. наук. -Пятигорск, 1985. -с.273.

127. Сахно, СЛ. Приблизительное именование в естественном языке Текст. / СЛ. Сахно // Вопросы языкознания. -1983. -№ 6. -С. 29 36.

128. Селезнева, С.Ю. Языковые средства и когнитивные модели описания внешности персонажей в англоязычной художественной прозе / С.Ю. Селезнева// Дисс. . канд. филол. наук. -М., 2001.-с.188.

129. Селиверстова, О.Н. (ред.). Семантические типы предикатов Текст. / О.Н. Селиверстова. -М.: Наука, 1982. -с.365.

130. Семенова, Т.Н. Детерминация имен собственных личных в современном английском языке Текст. / Т.Н. Семенова // Дисс. . канд. филол. наук. -М., 1990.-c.176.

131. Сергеева, В.И. Предложение в системе языка и в тексте Текст. / В.И. Сергеева. -Калинин: изд-во КГУ, 1988. -с. 80.

132. Сергеева, JI.A. Об аксиологической природе прозвищ Текст. / JI.A. Сергеева // Номинация в ономастике. -Свердловск: Уральский ГУ, 1991. -С. 147 — 151.

133. Синцов, В.Ю. Образные характеристики человека через неживые объекты в английском языке Текст. / В.Ю. Синцов // Дис. . канд. филол, наук. -Н.Новгород, 2000.

134. Системы личных имен у народов мира.- Сб. н. тр. -М.: Наука, 1986.

135. Снитко, Е.С. Внутренняя форма в процессах номинации Текст. / Е.С. Снитко// Автореф. дисс. докт. филол. наук. -Киев, 1990. -с.34.

136. Солнцев, В.М. Язык как системно-структурное образование Текст. / В.М. Солнцев,- М.: Наука, 1971. -с.341.

137. Соловьев, Э.Я. Современный этикет: деловой и международный протокол Текст. / Э.Я. Соловьев,- М.: Ось-89, 2003.

138. Соссюр Ф, де. Курс общей лингвистики Текст. / Ф, де Соссюр,- М.: Гно-зис, 1999. -С.260.

139. Старостин, Б.А. Некоторые методологические проблемы теории собственных имен Текст. / Б.А. Старостин // Имя нарицательное и собственное. -М.: Наука, 1978. С. 34-42.

140. Степанов, Ю.С. Иерархия имен и ранги субъектов / Ю.С. Степанов // Известия АН СССР, серия л-ры и языка, -Т. 38. 1979. - № 4. -С. 36 - 48.

141. Степанов, Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения Текст. / Ю.С. Степанов. -М.: Наука, 1981.-c.360.

142. Стернин, И.А. Введение в речевое воздействие Текст. / И.А. Стернин. -Воронеж: изд-во ВГУ, 2001. -с.252.

143. Стернин, И.А. Речевое воздействие как интегральная наука Текст. / И.А. Стернин // Избранные статьи. -Воронеж: изд-во ВГУ, 2002.

144. Столнейкер Р.С. Прагматика Текст. / Р.С. Столнейкер // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XVI. Лингвистическая прагматика.- М.: Прогресс, 1985.- С. 419-438.

145. Суперанская А.В. Языковые и внеязыковые ассоциации собственных имен Текст. / А.В. Суперанская // Антропонимика. -М.: Наука, 1970. С. 7 17.

146. Сусов, И.П. Семантическая структура предложения Текст. / И.П. Сусов. -Тула: ТГПИ, 1973.-е. 141.

147. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики языковых единиц Текст. / В.Н. Телия. -М.: Наука, 1986. -с.264.

148. Томахин, Г.Д. Реалии в культуре и языке / Г.Д. Томахин // Иностр. языки в школе. -1981.- № 1.- С. 64 69.

149. Томашевская, Л.А. Структура значения антропонимов в Современном английском языке Текст. / Л.А. Томашевская // Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1985.-c.25.

150. Уфимцева, А.А. Лексическое значение (принцип семиологического описания лексики) Текст. / А.А. Уфимцева. М.: Наука, 1986.-е. 188.

151. Ухина, Т.Ф. Национальная специфика наименований лиц (на материале английско-го и русского языков) Текст. / Т.Ф. Ухина // Автореф. дисс.\. канд. филол. наук,- Воронеж, 1991.-е. 17.

152. Ушаков, Н.Н. Прозвища и личные неофициальные имена Текст. / Н.Н. Ушаков // Имя нарицательное и собственное. -М.: Наука, 1978. -С. 146-173.

153. Филлмор, Ч. (1981а). Дело о падеже / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. X. -М.: Прогресс, 1981. -С. 369 495.

154. Филлмор,Ч. (19816). Дело о падеже открывается вновь Текст. / Ч. Филлмор //Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. X. -М.: Прогресс, 1981.- С. 496 -530.

155. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания Текст. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике.- Вып. XXIII.-M.: Прогресс, 1988. -С. 52 92.

156. Хомяков, В.А. Введение в изучение слэнга основного компонента английского просторечия Текст. / В.А. Хомяков,- Вологда: ВГУ, 1971.

157. Чейф, У.Jl. Значение и структура языка Текст. / У.Л. Чейф,- М.: Прогресс, 1975.-c.432.

158. Федосеева, Н.Д. Развитие формул именования людей в Шотландии Текст. / Н.Д. Федосеева // Ономастика. Типология. Стратиграфия.- М.: Наука, 1988. -С. 191-199.

159. Фреге, Г. Смысл и денотат Текст. / Г. Фреге // Семиотика и информатика. -Вып. 35. Opera selecta. 1997,- С. 351 -380.

160. Фреге, Г. Понятие и вещь // Семиотика и информатика. Вып. 35. Opera selecta. 1997. С. 380-396.

161. Хомский, Н. Аспекты теории синтаксиса Текст. / Н. Хомский.- М.: изд-во МГУ, 1972. -с. 260.

162. Хриненко, Ю.Н. Английские неофициальные личные имена Текст. / Ю.Н. Хриненко// Дисс. . канд. филол. наук. -Л., 1981.-е. 153.

163. Хриненко, Ю.Н. К вопросу о значении имени собственного (на материале английс-ких личных имен) Текст. / Ю.Н. Хриненко // Семантические аспекты языка. Л.: изд-во ЛГУ, 1981. -С. 10 14.

164. Чернобров, А.А. Лексико-семантический анализ английских личных имен Текст. / А.А. Чернобров // Дисс. . канд. филол. наук.- М., 1995. -с. 184.

165. Шварцкопф, Б.С. О социальных и эстетических оценках личных имен Текст. / Б.С. Шварцкопф // Ономастика и норма. -М.: Наука, 1976. -С. 47 59.

166. Шейгал, Е.И. Семиотическое пространство политического дискурса Текст. / Е.И. Шейгал // Политический дискурс в России: Материалы раб. со-вещ. -М.: Диалог МГУ, 1999. -С. 114-123.

167. Шведова, Н.Ю. О соотношении семантической и грамматической структуры предложения Текст. / Н.Ю. Шведова // Славянское языкознание. -VII Междунар. съезд славистов. -М.: Наука, 1973.- С. 458 473.

168. Шведова, Н.Ю. Об активных потенциях, заключенных в слове Текст. / Н.Ю. Шведова // Слово в грамматике и словаре. -М.: Наука, 1984.

169. Шейгал, Е.И. Антропонимы-сленгизмы в языковой картине мира Текст. / Е.И. Шейгал // Языковая личность: проблемы значения и смысла. -Волгоград: Перемена, 1994. -С. 118 124.

170. Шенк, Р. и др. К интеграции семантики и прагматики Текст. / Р. Шенк // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XIV. Лингвистическая семантика. -М.: Прогресс, 1989. -С. 32-47.

171. Шеремет, Л.Г. Значение и стилистический потенциал английских имен собственных (именования людей) Текст. / Л.Г. Шеремет // Автореф. дисс.канд. филол. наук. -Л., 1984. -с.20.

172. Шмелев, А.Д. Референциальные механизмы русского языка Текст. / А.Д. Шмелев // Slavica tamperensia, V. Тампере, 1996.

173. Шмелев, Д.Н. (1983а). Проблемы семантического анализа лексики Текст. / Д.Н. Шмелев.- М.: Наука, 1973.-c.280.

174. Шмелев, Д.Н. (19836). О референции агентивных существительных Текст. / Д.Н. Шмелев // Научные доклады высшей школы. Филол. науки. 1983. -№ 4. -С. 12-20.

175. Шумарина, Т.Ф. Антропонимическая вариативность в речевой коммуникации Текст. / Т.Ф. Шумарина // Русская ономастика. -Одесса: ОГУ, 1984. -С. 130- 136.

176. Шутова, Н.М. Социальный контекст в семантике английских антропонимов и его структура Текст. / Н.М. Шутова // Вестник Удмуртского ун-та. 1993. -№ 7. -С. 29-32.

177. Ыйм X. Семантика и теория понимания языка Текст. / X. Ыйм // Автореф. дисс. канд. филол. наук. -Тарту, 1983. -с.23.

178. Abelson, R., Schank, R. Scripts, Plans, Goals and Understanding Text. / R. Abelson, R. Schank // Representation and Understanding. -N.Y.: Longmans, 1975. -P. 211 -236.

179. Bellert, I. Arguments and Predicates in the Logico-Semantic Structure of Utterances Text. / I. Bellert // Studies in Syntax and Semantics. Kiefer F. (ed.).-Dordrecht, 1969. -P. 34-54.

180. Berne, E. Games People Play Text. / E. Berne.- Harmondsworth: Penguin Books, 1978.-p. 173.

181. Bernstein, B. Social Class, Language and Socialization Text. / B. Bernstein // Language and Social Context: Selected Readings. -Harmondsworth: 1979. -P. 26 -44.

182. Bracher, M. Laconian Theory of Discourse: Subject, Structure, and Society Text. / M. Bracher. N.Y.: Acad. Press, 1994.

183. Busse, T.V. Nicknames: Usage in American High School Text. / T.V. Busse // Names. Berkeley, 1983. -Vol. 31. -No. 4. -P. 300-306.

184. Chafe, W. Selected Works Text. / W. Chafe. -Cambridge (Mass.): MIT Press, 1979.

185. Chomsky, N. Syntactic Structures Text. / N. Chomsky. N.Y. - Toronto: Pelican Publishers, 1965.

186. Cohen, Ph.R. On Knowing What to Say: Planning Speech Acts Text. / Ph.R Cohen. -Technical Report No. 118. -Toronto: Univ. Press, 2004.

187. Coupland, J. (ed.). Small Talk Text. / J.Coupland . Harlow: Longman, 2000.

188. Fast, J., Fast, B. Talking between the Lines: How We Mean More than Say Text. / J. Fast, B. Fast. N.Y.: Acad. Press, 1979.

189. Firth, J.R. Verbal and Bodily Rituals of Greeting and Parting Text. / J.R. Firth // The Interpretation of Ritual. -London: J.S. La Fontaine (ed.), 1972. -P. 1 38.

190. Grice, H.P. The Logic of Conversation Text. / H.P. Grice. Harvard: Univ. Press, 1998.

191. Gumperz, J.J. Discourse Strategies: Studies in Interactional Sociolinguistics Text. / J.J. Gumperz. Cambridge: Univ. Press, 1982.

192. Halliday, M.A.K. Language as Social Semiotic Text. /М.А.К. Halliday. London: E.Arnold Publ., 1978. -p.256.

193. Hjelmslev, L. Prolegomena to a Theory of Language Text. / L. Hjelmslev.-N.Y.: Mouton, 1943.

194. Jackendoff, R. Semantic Interpretation in Generative Grammar Text. / R. Jackendoff. -Cambridge (Mass.), 2003.

195. Karttunen, L. Discourse Referents Text. / L. Karttunen // Syntax and Seman-tics.-Vol. 7. -N.J.: Acad. Press, 1976. -P. 364 385.

196. Lawson, E.D. Men's First Names, Nicknames and Short Names: a Semantic Differential Analysis Text. / E.D. Lawson //Names. -Berkeley, 1973. -Vol. 21. -No. l.-P. 22-27.

197. Lakoff, G., Johnson, M. Conceptual Metaphor in Everyday Language Text. / G. Lakoff, M. Johnson //Journal of Philosophy. 1980. -Vol. 77. -No. 8. -P. 22-46.

198. Longuet-Higgins, H.C. The Algorithmic Description of Natural Language Text. / H.C. Longuet-Higgins // Proceedings of the Royal Society of London. Series B. 182. -London, 1972. -P. 225 276.

199. Osgood, Ch., Tannenbaum, M. Travels in Semantic Space Text. / Ch.Osgood, M. Tannenbaum. Cambridge (Mass.): MIT Press, 1972.

200. Personality, Roles, and Social Behavoir Text. / Ed. By Ickes W. and Knowles E.S. N/Y/, etc.: Springer-Verb, 1982.

201. Quine W. The Roots of Reference Text. / W. Quine. La Salle: Academie, 1973.-p.276.

202. Rumelhart, M. Towards a Social Role Theory Text. / M.Rumelhart // Syntax and Semantics. Vol. 52. -No. 6. 1975.

203. Saussure, F. de. Cours de linguistique generate Text. / F. De Saussure.-Geneve: Morges, 1916.

204. Schank R., Abelson, R. Scripts, Plans, Goals and Understanding Text. / R. Schank, R. Abelson. -N.Y.: Hillsdale, 1977.

205. Steedman, M.J., Johnson-Laird, P.N. The Production of Sentences, Utterances and Speech Acts Text. / M.J. Steedman, P.N. Johnson-Laird // Language Production.- Vol. 1: Speech and Talk.- N.Y.: Acad. Press, 1980. -P. 111 141.

206. Stewart, A.H. Graphic Representation of Models in Linguistic Theory Text. / A.H.Stewart.- Bloomington: Indiana Univ. Press, 1974.

207. Stubbs, M. Discourse Analysis: the Sociolinguistic Analysis of Natural Language Text. / M. Stubbs.- Oxford: at the Clarendon Press, 1999. -p.268.2. Словари и справочники

208. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / Кубрякова Е.С. и др. -М: изд-во МГУ, 1996. -с. 245.

209. Лингвистический Энциклопедический словарь Текст. -М.: Советская Энциклопедия, 1990.-с. 658.

210. Советский Энциклопедический СловарьТекст.- М.: Советская Энциклопедия, 1984.-с. 1102.

211. All Nations English Dictionary Text.- Colorado Springs: All Nations, 1990.- p. 829.

212. Collins English Dictionary Text., -London, Glasgow: William Collins Sons and Co. Ltd. -p 829.

213. Concise Oxford Dictionary of Current English Text. Oxford: at the Clarendon Press, 1997.-p. 1569.

214. Dictionary of Modern English Usage Text. / Fowler W.H. Wordsworth Editions, 1994.- p.385.

215. Say It with Us Text.- / Andrews H. Спб.: АОЗТ "П-2", 1994. -c.338.

216. Webster's New World Dictionary Text., -N.Y.: Pelican, 1977. -p. 856.

217. Источники текстовых примеров

218. Andrews H. The Language of Business.

219. Asimov I. Lucky Starr and the Great Sun of Mercury.3. Black L. Golden Slumbers.

220. Bradbury R. The Martian Chronicles.

221. Burns R. Oh, My Love Is like a Red, Red Rose .6. Chandler R. The Goldfish.

222. Christie A. Death in the Clouds. Dumb Witness. The Mirror Cracked from Side to Side. The "White Horse" Mansion. Why Didn't They Ask Evans?

223. Conan Doyle A. The Adventures of Sherlock Holmes.

224. Dawson R. And for the Roof a Sky Full of Stars.10. Doctorow E.L. Ragtime.

225. Dreiser Th. Sister Carrie.

226. Durrell G. My Family and Other Animals.13. Fisher D. Hit 29.

227. Fleming I. Diamonds Are Forever. From Russia with Love.

228. Galsworthy J. The Man of Property.

229. Gilchrist A. Princess Diana.

230. Hammett D. The Maltese Falcon. The Man Named Spade.

231. Lawrence D. Lady Chatterley's Lover.

232. Lee H. To Kill a Mocking Bird.

233. Lewis S. Kingsblood Royal.

234. London J. Burning Daylight. Smoke Bellew. Smoke and Shortie. The Sea Wolf.22. Mack A. Say It with Us.23. Рое Е.А. King Pest.

235. Salinger J.D. The Catcher in the Rye. A Perfect Day for Bananafish.

236. Saroyan W. The Philippino and the Drunkard.26. Shaw G.B. Pygmalion.

237. Sillitoe A. Key to the Door.

238. Smithers D. The Fallen Angel.

239. Stout R. Before Midnight. Plot It Yourself. Three for the Chair.

240. Twain M. The Adventures of Tom Sawyer. The Adventures of Huckleberry Finn.

241. Warren R.P. All the King's Men.

242. Wilde O. The Importance of Being Earnest.