автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.01
диссертация на тему: Советский патриотизм периода Великой Отечественной войны: социокультурные и духовные ценности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Советский патриотизм периода Великой Отечественной войны: социокультурные и духовные ценности"

191

Бодрягин Анатолий Иванович

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

«Советский патриотизм периода Великой Отечественной войны: социокультурные и духовные ценности»

Автореферат

Специальность 23.00.01 - теория политики, история и методология политической пауки (по историческим наукам)

003052191

на правах рукописи

Бодрягин Анатолий Иванович

Советский патриотизм периода Великой Отечественной войны: социокультурные и духовные ценности

Специальность 23.00.01 - теория политики, история и методология политической науки (по историческим наукам)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

Казань-2007

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Казанский государственный университет им. В. Ульянова-Ленина

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Михайлова Савея Мухаметдиновна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент

Кадыров Басир Гаптельбариевич кандидат исторических наук, доцент Люкшин Дмитрий Иванович

Ведущая организация: Казанский государственный

технологический университет

Защита состоится /32007 года в / У^® часов на заседании диссертационного Совета Д.212.081.17 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Казанском государственном университете по адресу: 420008, Казань, ул. Кремлевская, 18, корп.2, ауд. ///2^

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. Н.И. Лобачевского Казанского государственного университета.

Р'СрХ-Л/Ъ^Я 2007 года.

Реферат разослан

Ученый секретарь диссертационного Совета, кандидат исторических наук, , *

доцент 7 / А.Г.Циунчук

Актуальность темы исследования. Изучение проблемы советского патриотизма периода Великой Отечественной войны 1941-1945гг. в социокультурном измерении отвечает доминирующим тенденциям развития современной исторической и социогуманитарной мысли, которые в условиях произошедшего в гуманитарном знании «антропологического поворота» формируют историко-политическую картину в русле «новой социальной истории», «культурно-интеллектуальной истории», «нового историзма»'.

Кроме того, разработка этой темы связана с потребностью в объективном освещении истории советского времени, необходимостью преодоления чрезмерной идеологизации и сложившихся стереотипов в историко-политическом познании. Идеи и ценностные установки советского периода неизбежно продолжают влиять на настоящее — то общество, которое вырастает из советской эпохи, что обусловливает значимость темы исследования для более глубокого понимания характера и особенностей современного общественно-политического развития.

Новое, XXI, столетие в России унаследовало от века минувшего в качестве одной из острых проблем научного и общественного сознания вопрос о сталинизме — его исторической природе, той роли, которую это явление сыграло в новейшей истории страны, о глубине и пролонгированное™ последствий деяний Сталина и режима, который он персонифицирует, для дальнейшего развития российского социума. В современной историографической ситуации особое звучание обрела тема Великой Отечественной войны, как неоспоримого исторического достижения советской

1 См.: Одиссей. Человек в истории. 1992. - М., 1994; Одиссей. 1996. - М., 1996; Казус: индивидуальное и уникальное в истории. 1999. Вып.2. — М., 1999; Методологические и историографические вопросы исторической науки. Выгг.25. Сб.ст. — Томск, 1999; Историческая наука и историческое сознание. - Томск, 2000; Историк в поиске. Микро- и макроподходы к изучению прошлого. Докл. и выступл. на конф. 5-6 окт. 1998. Москва. - М., 1999; Историк на пути к открытому обществу. Мат. Всеросс. научн. конф. — Омск, 2002; Мир историка. XX век. - М., 2002; Историки в поиске новых смыслов: Сб. научн. ст. и сообщ. участников Всеросс. научн. конф. Казань, 7-9 окт. 2003. - Казань, 2003; Преподавание социально-гуманитарных дисциплин в вузах России. Аналитический доклад. - М., 2003; Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории.12. - М., 2004; Образование и культура постмодерна: Сборник статей. - Казань: Казанский университет, 2005; Историческое знание: теоретические основания и коммуникативные практики. Материалы научной конференции. - М., 2005; Новый образ исторической науки в век глобализации и информатизации. Сборник статей / Под ред. Л.П. Peí

М., 2005 и др.

системы, что позволяет активно использовать исторические образы войны для решения обоснования тех или иных путей развития российского социума.

Тема «Сталин и Великая Отечественная война» выступает сегодня в роли своего рода контрапункта идейных противостояний в современном российском обществе, перенесённых на поле истории. В этой «баталии» представлены, прежде всего, два идейно-политических направления, которые условно можно было бы определить как либерально-западническое и державно-почвенническое.

Для ориентирующихся на ценности либерального толка историков представляется важным «преодолеть традиционные советские представления о роли СССР в мире на протяжении всей его истории с 1917 г. Без серьёзных раздумий на эту тему мы не сможем обрести мир в России и Россию в мире»2.

Для тех же, кто позиционирует себя в качестве «патриотических исследователей», главное заключается в том, чтобы удержать позиции концепции истории Второй мировой и Великой Отечественной войн, как она некогда сложилась в официальной советской историографии, и при этом отбить «наглые поползновения новых врагов нашего Отечества как внутри него, так и за его пределами, которые стремятся к ревизии итогов последней войны и их полному пересмотру», раздувая «пожар будущей Третьей мировой, чтобы вновь установить «новый мировой порядок», в котором тоже не будет места России и её верным сыновьям и дочерям»3.

В этих условиях особую значимость приобретает исследование проблем Великой Отечественной войны, её различных аспектов, включая вопрос о патриотизме полиэтнического населения страны в годы войны, предпринятое с соблюдением «исследовательской дистанции», свободное - насколько это вообще возможно - от предписаний той или иной идейно-политической позиции.

2 Другая война: 1939 - 1945 / Под общ. Ред. ЮН. Афанасьева. - М., 1996. С. 13, 30.

3 Покушение на Великую Победу. - М., 2005. - С.4.

Сверх того, осмысление проявлений такого сложносоставного духовно-интеллектуального феномена, каковым выступает патриотизм, в период его особой исторической востребованности, а именно, в годы Великой отечественной войны, открывает возможности для более глубокого осмысления этого явления в русле политической теории, историко-политической аналитики.

Объектом исследования выступает комплекс организационно-политических мероприятий советского руководства, связанный с формированием патриотических ценностей в многонациональном советском сообществе и взятый в оценках и представлениях отечественных исследователей о характере, составных частях и эффективности этой деятельности.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала Великой Отечественной войны до рубежа XX - XXI веков, как время, в течение которого изучаемая духовное явление существовало, а затем было вовлечено в процессы изучения и теоретического осмысления.

Таким образом, открывается возможность проследить развитие взглядов исторического сообщества, представителей культуры и искусства нашей страны на результаты деятельности политического руководства СССР, направленной на формирование идеологии советского патриотизма.

Степень изученности темы. Концепция истории Великой Отечественной войны, истолкования всех основных сторон этого грандиозного явления были предметом особого внимания в период «позднего» сталинизма, поскольку на эти образы истории возлагалась идеологическая задача первостепенной важности - обоснование исторических преимуществ государственно-монопольной системы в целом, а равно оправдание методов и способов действий сталинского режима.

Эта концепция, а вернее сказать, набор идеологем, о Великой Отечественной войне была предъявлена на страницах сталинского тематического сборника: «О Великой Отечественной войне Советского Союза», в «Краткой биографии» Сталина (речь идёт о втором издании этой книги, впервые предпринятом в 1947 году), а также в брошюре

«Фальсификаторы истории (историческая справка)», которая была издана в начале 1948 года Советским информационным бюро тиражом пять миллионов экземпляров. На этом издании, где излагалась официальная точка зрения на политику ведущих держав мира и процесс подготовки германской агрессии, лежит глубокая печать сталинских правок и наработок.

В.М. Кулиш сделал меткое наблюдение об особенностях «принятия» историческим сознанием советского общества «установок» Сталина, которые выдвигались им в его докладах, речах и приказах в период войны, вошедших в книгу «О Великой Отечественной войне Советского Союза»: «они не были новыми для советских людей, включая историков войны; ещё в годы войны стали привычными для них, и поэтому представлялось, что они в основном правильно отражали очевидные итоги войны и важнейшие источники нашей победы»4.

Естественно, что в советской историографии послевоенного времени тема патриотизма советского народа в годы Великой Отечественной войны излагалась в духе официально выверенных позиций, согласно которым изначально присущее русскому народу чувство глубочайшей любви к родной земле, на которое равнялись все другие народы и этносы многонационального советского государства, оформилось в новых, социалистических, общественно-политических условиях в идею и устойчивую эмоциональное состояние советского патриотизма как любви и беспредельной преданности своей советской социалистической Родине.

Первые «отклонения» от официозного образа советского патриотизма в годину военных испытаний приходятся на краткий период «оттепели» -времени квазилиберализации советско-партийного режима и отказа от наиболее жёстких и одиозных методов сталинизма в политике и идеологии, предпринятых системой в целях самосохранения в годы правления Н.С. Хрущёва.

4 Кулиш В.М. О некоторых актуальных проблемах историографии Великой Отечественной войны // История и сталинизм.-М„ 1991.-С.299.

Одним из показательных примеров, для того времени является опыт A.M. Некрича, относящийся к началу 60-х годов - небольшого объёма, изданная в научно-популярной серии, книга «1941. 22 июня».

Судьба, постигшая и эту книгу (она была «репрессирована»), и её автора (он был вынужден уехать за границу), показательна в нескольких отношениях. Во-первых, само появление книги, где в «мягкой» форме подвергались ревизии некоторые постулаты военно-политической истории no-Сталину, свидетельствовало о том, что советско-партийная система начала свой неизбежный «спуск» с достигнутых «зияющих высот», а в интеллектуальных и культурных слоях вызревали оппозиционные, в пределе - антисистемные, настроения и устремления. Во-вторых, политические и идеологические инстанции не просто продолжали контролировать ситуацию в стране, но и встали па путь пересмотра решений XX и XXII съездов, взяв курс на ресталинизацию. Наконец, обнаружилась настоящая пропасть между военной мифологией сталинизма и сколь-нибудь непредвзятым изучением исторической фактуры.

По сути дела, реальные возможности для объективного исследования проблематики Великой Отечественной появились в связи с фундаментальными социально-политическими изменениями в нашей стране в конце XX столетия. В 90-е годы, в условиях фронтального пересмотра моральных ценностей, политических ориентиров и методологических позиций, особую активность демонстрирует критическое направление отечественной историографии Великой Отечественной войны. В литературе этого периода сделан важный вывод о том, что «фабрикация легенд о причинах наших военных поражений и неудач была совершена Сталиным и его приближёнными ещё в период войны. Они прочно вошли в советскую научную и художественную литературу, в сознание людей. В первое послевоенное десятилетие историкам войны и публицистам ничего не оставалось делать, кроме того, чтобы повторять

их. Стремление писать иначе, более того, даже думать по-иному было сопряжено с немалым риском»5.

Было подвергнуто разбору наследие Сталина по вопросам военной истории, включая такие содержащиеся в его выступлениях «фальсификации» (по терминологии, характерной для исторической критики), как вопросы о дислокации вермахта и Красной Армии накануне Отечественной войны, об обстоятельствах и значении пакта о ненападении, о причинах и последствиях отсутствия второго фронта в Западной Европе и др6.

Историки осмысливали идеологическое значение сталинских идейно-исторических: перебирая одну причину «временных неуспехов» Красной Армии за другой, «не боясь впадать в противоречия, Сталин на протяжении всей войны добивался одного: чтобы в сознание народа не могла проникнуть мысль об ошибках в подготовке и ведении войны, о его личной ответственности за трагедию поражений»7.

Отдельные сталинские «фальсификации», та же проблема второго фронта, рассмотрены в контексте советской пропаганды военного времени: идея второго фронта в Европе в 1941 — 1942 годах «была далеко не бесперспективным пропагандистским ходом в игре такого игрока, каким был Сталин»8.

В историко-политических работах был поставлен вопрос о неоднозначном восприятии военных событий в различных слоях советского общества: несмотря на все усилия пропаганды, официальная информация не всегда принимались на веру, нередко подвергаясь сомнению. Это относилось и к сводкам Информбюро: «Из ежедневно публиковавшихся сводок Совинформбюро невозможно было составить чёткое представление о масштабах постигшей страну катастрофы, о реальном положении дел на фронтах. Вчитываясь в них, люди пытались понять, что же всё-таки происходит. Некоторые анонимно, а кто и не боясь подписаться, обращались в Совинформбюро, в редакции центральных га-

5 См.: История и сталинизм. - М., 1991. С. 320.

6 См.: История и сталинизм... С. 354-358.

7 Другая война... С. 304.

8 См.: История и сталинизм... С. 322.

зет, требуя правдивой информации: «Характерная черта наших сводок - большая краткость в первой, главной части и, напротив, детальное описание отдельных благоприятных для нас эпизодов»; «Вы систематически ничего не сообщаете о положении на фронте... Остальную болтовню о мелких эпизодах всс перестали слушать и читать»; «Какое положение на фронте, так как коротки информационные сводки?»9.

В целом была предпринята критика методологических оснований советской историографии, продолжавшей воспроизводить основные положения сталинской концепции истории второй мировой войны, - насколько это позволял уровень методологической вооружённости историков. Так, «факторный подход», благодаря которому сталинские догмы в значительной мере «сохранили свои позиции в историографии Великой Отечественной войны и сегодня», был противопоставлен «системному анализу», «диалектике» как условиям преодоления догматизма10.

В литературе последних полутора десятилетий наблюдается постепенное смещение интереса от проблем военно-политической истории к социопсихологическому, антропологическому измерению военного времени, что резонирует с новыми подходами в современной историко-политической науке: «Основной субъект любой войны — человек сражающийся, который во все времена, несмотря на принципиальные идеологические, моральные, этнокультурные различия воюющих сторон, имеет в основе своей общий психологический тип, возникающий еще в предвоенные годы, порождаемый в массовых масштабах войной и продолжающий существовать в течение довольно длительного периода после ее окончания. Он-то и составляет главный предмет социальной истории войн - одного из наиболее перспективных направлений современной

9 Другая война... С. 302.

10 См.: История и сталинизм... С. 305-306.

историографии, изучающей общество в состоянии войны или на грани войны и мира»".

Различные аспекты истории социокультурной, духовной и общественно-политической жизни п Советском Союзе как «воюющей страны» затрагиваются в целом ряде работ новейшего периода развития историографии'2.

В круг разговора отечественных специалистов были широко вовлечены работы зарубежных авторов, представленные на отечественных книжных рынках".

В отмеченных исследованиях вырисовывается образ советского патриотизма в годы Великой Отечественной войны в качестве неоднозначного, сложносоставного феномена, в котором присутствуют как исторические (генетические) начала, так и актуальные для своего времени идейно-нравственные побуждения, неравномерно распределённые между представителями различных этносов и социокультурных групп советского общества.

В целом можно сказать, что дисциплинарная историография и историко-политическая мысль достигли определённых положительных результатов в разработке этой проблемы, однако она с очевидность нуждается в комплексном междисциплинарном исследовании. Одним из системообразующих элементов такого комплексного исследования выступает обзор и осмысление традиции историко-политической разработки проблемы патриотизма в годы Великой Отечественной войны. Попыткой в

11 Сенявская Е.С. Человек на войне. Опыт историко-психологической характеристики российского комбатан-та.-М., 1993.

,г См.: Кожинов В.В. Россия. Век XX (1939-1964)- М., 1994; Ломагин H.A. Неизвестная блокада. В 2-х кн. - М., 2002; Смирнов Г.Л. Уроки минувшего - М., 1997; Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет Сталина. В 2-х кн.-М., 1988; Радзинский Э.С. Сталин-М., 2004; Осокина Е.А. Люди и власть в условиях кризиса снабжения. (1935-1941 годы) - М., 1995; Бухараев D.M. Исторический образ Великой Отечественной войны: от традиционных подходов к новой научной ситуации // Татарстан в годы Великой Отечественной войны: люди, события, память: Сборник статей и материалов научной конференции. Казань, 12-24 мая 2005г. - Казань, 2006;

13 Буллок А. Гитлер и Сталин. В 2-х кн. - Смоленск, 1994; Толанд Д. Гитлер. - Смоленск, 1980 и др.

какой-то мере восполнить этот пробел и является данное диссертационное исследование.

Целью диссертации является анализ историко-политической мысли, её основных направлений, представленной как в дисциплинарной историографии, так и в популярной науке и художественном творчестве, посвященных изучению проблем патриотизма в контексте социокультурной и общественно-политической жизни СССР в годы Великой Отечественной войны.

Для достижения поставленной цели необходимо решение ряда взаимосвязанных задач:

• выявить системообразующие идеи и ценности советского патриотизма в контексте социально-политических процессов в жизни советского общества в её динамике и эволюции

• охарактеризовать комплекс научной и научно-популярной литературы по данной проблеме, сложившийся к началу XXI века

• определить основные источники изучения содержания социокультурных и духовных ценностей в годы Великой Отечественной войны

• проследить этапы и характерные особенности различных этапов формирования образа войны в отечественной культуре и искусстве

Методология исследования. В ходе разработки темы диссертации были использованы следующие методы: хронологический, проблемно-исторический, ретроспективный, сравнительно-исторический. Все эти методы, основанные на принципах историзма и объективности, дают возможность преодоления крайности в оценке событий и явлений социокультурной и политической жизни. Автор ориентируется на научную ценность методологического плюрализма, «равноправия» перед лицом научной истины всех концепций и теоретических подходов, разрабатываемых на основе методов и процедуры, признанных научным сообществом.

Источниковую базу данной работы составили документальные материалы Национального архива Республики Татарстан, материалы республиканских и местных газет военного времени, сборники материалов, литература, в

том числе и мемуарная, словари, справочники, энциклопедии, а также современная периодическая печать. Следует отметить, что архивные дела, отражающие военное время, подобраны не в полном объеме и далеко не всегда систематизированы. Столь же естественно, что скупо представлены материалы, отражающие социокультурную жизнь.

Практическая значимость исследования определяется введением в научный оборот региональных источников, позволяющих пролить дополнительный свет на явление советского патриотизма в годы Великой Отечественной войны. Полученные в процессе исследования результаты могут послужить базой для дальнейшей разработки проблемы влияния государственной идеологии на жизнь советского общества, могут быть использованы при создании обобщающих трудов по проблемам социокультурной жизни СССР в период 1941-1945 гг., а также в подготовке курсов и спецкурсов (и соответствующих пособий) по истории Отечества.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендовано к защите на заседании кафедры политической истории Казанского государственного университета. Основные положения и результаты отражены в выступлениях и докладах на трёх международных и всероссийских научно-практических конференциях. Основные результаты исследования представлены в 10 публикациях автора.

Структура диссертационной работы. Диссертация структурирована в соответствии с проблемно-хронологическим принципом. Работа состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованных источников и литературы.

Основное содержание диссертации

Во введении обоснованы актуальность работы, определяются её цели и задачи, определяется объект и предмет, хронологические рамки работы, дается характеристика источниковой базы исследования, методологические принципы, научная новизна и практическая значимость диссертации.

В первом разделе «Формирование идеологии советского патриотизма в социокультурной и общественно-политической жизни периода Великой Отечественной войны» рассматривается процесс формирования ценностей и идей в литературе и искусстве в период Великой Отечественной войны 19411945 годов, прослеживается влияние сталинизма как политической практики и государственной идеологии на формирование общественного сознания и духовно-эмоциональной сферы советского общества. Сверх того, анализируется современное состояние изучения социокультурных процессов как в отечественной, так и в зарубежной литературе.

Великая Отечественная война СССР в 1941 - 1945 годов наиважнейшая составная часть Второй мировой войны, - это одно из наиболее значительных событий истории XX века, кардинально изменившее само состояние мира. Толкование столь грандиозного события в свете какой-либо идеологической тенденции заведомо пе позволяет понять ее подлинный смысл во всей ее полноте и глубине.

В условиях войны культурная политика - как комплекс оперативных действий по решению животрепещущих проблем существующих культурно-производящих институтов - занимала одно из ведущих мест в работе идеологического аппарата советско-партийного режима. Реализация целей культурной политики ныне связывается с управлением культурой, которое осуществляет. В военные годы культура осуществляла своего рода связующую роль при решении самых различных проблем.

В годы военных испытаний сталинский режим, идеологическая система встают на путь мобилизации исторического опыта Руси/России, Российской империи, который ранее оценивался, преимущественно, с позиций узкоклассового подхода. Речь идёт, прежде всего, об использовании во всей системе общественных коммуникаций, в которую были непосредственно включены литература и искусство, интерпретируемых в державно-патриотическом духе сюжетов и образов военно-политической истории России. У исследователя были все основания заметить: «Когда гремит оружие, музы молчат» - это,

восходящее к Древнему Риму, изречение ни в коей мере не относится к Великой Отечественной войне».'4

Собственно говоря, не только литературоведение должно заниматься изучением роли поэзии в бытии людей военного времени, — это не в меньшей мере задача историка. Воссоздавая бытие 1941 - 1945 годов в его целостности, он не вправе обойти и ту его грань, которая воплощалась в широчайшем интересе к поэзии. Почему поэзия тех лет смогла обрести столь существенное значение для жизни страны?

Естественно предложить, что она так или иначе выражала смыслы Великой войны — смыслы, которые не раскрывались в газетах, листовках и радиопублицистике (доходившей тогда до большинства людей)15.

В «основном фонде» поэзии 1941 - 1945 годов война предстает как очередное проявление многовекового натиска иного или извечно враждебного мира, стремящегося уничтожить наш мир: битва с врагом, согласно пафосу поэзии, призвана была спасти не только политическую независимость и непосредственно связанные с ней стороны нашего бытия, но это бытие во всех его проявлениях — наши города и деревни с их обликом и бытом, любовь и дружбу, леса и степи, зверей и птиц, - все это так или иначе присутствует в поэзии того времени.

Историческая тема явно лидирует в идеологически, «ударных» видах искусства. Она пронизана державными мотивами и обращена, в конечном счете, к утверждению патриотических идей, которые теперь акцентировано встраиваются в состав «социалистического» мировоззрения.

В основном массиве литературы - научной, художественной и публицистической, на первый план выступал сам ход боевых действий с почти неизбежным рефреном «героической борьбы советского народа против бесчеловечного врага». Тем самым усиленно насаждались стандартизированные штампы пропаганды патриотизма.

14 Кожинов в.в. Россия. Век XX (1939-1964) - М.; 2002.

15 Кожинов В.В. Россия. Век XX (1939-1964) - М.; 2002.

Проблема к единому не сводится: пропагандистская деятельность -поверх её формы - находила отклик в патриотических чувствах советских людей. Тем более, что этому способствовала отечественная традиция: «Сочетание исторических обстоятельств создало в России особый тип отношений личности и общества: община и общество здесь наделяются особой ценностью как силы, объединяющей людей вокруг экономических, политических и духовных целей» - отмечают исследователи. Географические, этнические, исторические особенности России сделали актуальным вопрос о цементирующих началах пестрого по составу, хозяйственным укладам, традициям населения. В результате большое значение приобрел фактор идейный, идеологический, ведущий начало еще с идеи старца Филофея о Москве как третьем Риме, то есть мессианской идеи богоизбранности русского парода».16

Во втором разделе «Историко-политичсское осмысление духовного развития советского общества в годы Великой Отечественной войны» исследуется осмысление социокультурных потрясений, вызванных Великой Отечественной войной, анализируются труды отечественных историков по проблеме.

Отечественная историческая и политическая наука рассматривала социокультурную и политическую жизнь советского общества преимущественно через призму идеологических установок, которые определяла руководящая партия. Это, в конечном итоге, определяло описательный характер советской историографии не только 40-х - 50-х годов, но и после смерти Сталина, в 60—70-х годах XX века.

Декларированное послесталинским руководством стремление очиститься от последствий «культа личности» не могло не затронуть и проблемы истолкования военной истории. Однако, желание отказаться от наследства вождя, отнюдь не всегда сопровождалось реальным стремлением к познанию истины.

16 Михайлова С.М., Коршунова О.Н. Культурология. Казань,1993. С. 19.

15

Характеризуя общее содержание советских исследований второй половины 50-х - начала 80-х годов, можно констатировать минимизацию антуража сталинской гениальности за счет педалирования коллективного характера партийного руководства, роли народа в годы войны. При этом принципиального пересмотра сталинской политики в годы войны не произошло, поскольку она устраивала его преемников. Охарактеризовать содержание исторических исследований об участии СССР во Второй мировой войне, в годы хрущёвской «оттепели» можно известными словами У. Черчилля, заявившего, что Н.Хрущёв, вступив в схватку с мёртвым львом, проиграл её.

В советских работах по истории Великой Отечественной войны фактически обходились сюжеты об организации пропагандистской войны, не был расрыт её механизм. Строго говоря, позитивное исследование этого вопроса в постсоветский период также не принесло существенных результатов. Поэтому не удивительно, что в период, когда в стране продолжало доминировать сталинское (по своим основным параметрам) мировоззрение, надежды на поиски «правды» о войне окончились созданием новой версии мифа войны, закрепить который в сознании населения были призваны литература и другие виды искусства.

Ползучая сталинизация, призванная симулировать державность брежневского социализма, явно не способствовала легализации новых исследовательских подходов и пересмотру задач исторической науки. При этом «размывание» официального дискурса истории Войны приобрело объективный характер: историческая фактура не выдержала столь решительных изменений в догматике Великой победы. Сворачивание исследовательской активности в сфере социокультурной истории войны сопровождалось новым витком её мистификации, тем более что происходившая в 1970-е годы смена поколений избавила историков войны от большинства неудобных свидетелей - ветеранов.

К решению задач героической мифологизации военного времени в сознании общества были подключены деятели культуры и искусства. В этот период возрождается практика создания эпических батальных полотен

(кинокартины Ю.Н. Озерова «Освобождение» и «Солдаты свободы»; романы «Блокада» А.Б. Чаковского и «Война» И.Ф. Стаднюка, др.), призванных нести в массы подновлённый миф о войне. В итоге брежневский дискурс постижения войны не слишком отличался от сталинско-хрущёвского, покоился на тех же основаниях: «внезапное» нападение Германии, массовый героизм, занижение военных потерь. К числу оригинальных объяснений причин наших неудач можно отнести разве что введённый Н.С. Хрущёвым тезис об ослабивших Красную армию сталинских репрессиях.

Оценивая деятельность советских идеологических инстанций послесталинского периода в области военных исследований, можно констатировать, что хотя содержание сталинского мифа не претерпело существенных изменений, оно было дополнено несколькими деталями. В то время как его пропагандистское воздействие из-за частой смены оценочной шкалы было несколько минимизировано.

В то же время художественный образ войны и человека на войне, созданный представителями советской творческой интеллигенции, обретает, самостоятельную жизнь, наполняется собственным содержанием.

Образ советского человека рисуется писателями в двух, тесно взаимосвязанных, аспектах. Во-первых, это — герой в борьбе за подлинно-нравственные ценности в себе в разных ситуациях, фронтовых, госпитальных, тыловых. Во-вторых, — утверждение советскими писателями и деятелями культуры нравственных установок, составляющих основу «советского характера».

В отличие от мемуарной литературы, в художественных произведениях берется иной разрез действительности - человеческий, где показывается общественная психология и нравственный мир людей. Это произведения А.Я. Адамовича17, Я.Я. Брыля'8, K.M. Симонова", Д.А. Гранина20, Ю.Н. Бондарева21 и других.

17 Лдамонич А.Я., Гранин Д.А. Блокадная книга. - М.( 1997-1981.

18 Гранин ДЛ.. Клавдия Вилор. - M., 1976.

19 Брыль Я.Я. Из огненной деревни. - Минск, 1977.

Стоит признать, что отечественные исследователи нередко проигрывают зарубежным авторам, которые подчас пишут о войне более взвешенно, аргументированно и без скучного морализаторства. Отечественные ученые словно боятся показаться недостаточно прогрессивными или быть заподозренными в симпатиях к сталинской эпохе. Конечно, им психологически труднее, чем западным авторам, писать о времени Сталина. Этот период слит с памятью о единой великой державе и великих победах, и все же стремиться объективности и беспристрастности необходимо.

В третьем разделе «Дискуссии историко-политической науки постсоветского периода по проблемам советского патриотизма, культурного и общественно-политического развития СССР периода Великой Отечественной войны» рассматриваются дискурсы историко-политической науки постсоветского периода по проблемам социокультурного и общественно-политического развития СССР периода Великой Отечественной войны. Автор анализирует материалы в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выделяя идеологические установки военного времени как целенаправленное социальное действие.

Рассматривая дискурсы историко-политической науки постсоветского периода, следует анализировать материал с учетом прагматических, социокультурных, психологических и других факторов, параметров действий власти, выделяя идеологические установки военного времени как целенаправленное социальное действие. Прагматичные подходы отечественных историков позволяют рассматривать мировоззренческие понятия и установки типичных представителей советского общества, государства как фон и инструменты решения практических задач, особенно в сфере идеологического давления на личность. Этика выступала в качестве средства организации жизнедеятельности человеческого сообщества, а этические ориентиры играли

20 Бондарев IO.B. Горячий снег. - М., 1969 и др.

г' Симонов K.M. Глазами человека его поколения. - М., 1988.

большую роль в проводимой внутренней политике в годы войны: советское руководство видело перед собой основную задачу внедрения в общественное сознание таких представлений об окружающем мире, которые позволяли манипулировать сознанием населениения.

Военный дискурс, сформированный в трудах Сталина, настолько прочно укоренился как в массовом сознании населения, так и в исторических исследованиях, что попытки «пробиться к правде» па сталинистском поле (хотя бы они и предпринимались исследователями, стремящимися к постижению объективной истины) напоминало полёт по кругу, в границах которого историк или публицист вынужден отмечаться па контрольных точках, исключающих формирование цельной и объективной картины идеологической мобилизации в годы Великой Отечественной Войны.

Слова бывшего главы советского правительства Н.И. Рыжкова в определенной степени можно отнести к этому периоду «Как же труден путь честной политики в стране, где целые пласты не научены и даже отучены мыслить самостоятельно по вопросам экономики, политики, идеологии... сколько труда еще предстоит обществу, чтобы воспитать поколения, которые никто, никакие политические наперсточники не сумеют обмануть и повести за собой в никуда»22.

JI.B. Лазарев в предисловии к книге K.M. Симонова «Глазами человека моего поколения», касаясь сущности идеологических постулатов, приводит мысль о потребительском отношении к истории - «история есть политика, опрокинутая в глубь веков»23. В отечественной историографии находит свое отражение и геополитический смысл войны. Эта тема исследуется В.В. Кожиновым, который стоит на позиции, что «в СССР к 1941 г. не было ясного сознания геополитического смысла войны»24. Работа Н.Л. Волковского «История информационных войн», основанная на многочисленных источниках, позволила аргументировано проанализировать инструментарий

22 Н.И. Рыжков Десять лет великих потрясений. - М.'. 1996. С. 23.

23 Симонов K.M. Глазами человека моего поколения - M.; 1998.

24 Кожинов В.В. Россия. Век XX (1939-1964). - М.; 2002.

19

информационной борьбы, показать механизм воздействия на общественное мнение, роль СМИ в войне, управление информационными процессами, проблемами гласности и государственной тайны, сделать вывод, что «политика - тоже война, ведущаяся особыми средствами»25. В 1941-1945гг. при участии в социально-политической жизни все больших человеческих масс, стало очевидным обособление такого явления, как информационная война. В историографии большой интерес проявлен и к вопросам культурной жизни, культурной политики в СССР. Вышедшие исследования С.М. Кара-Мурзы26, показывают, что это направление находится на стадии активной разработки и осмысления.

Большой интерес в исследовании событий Великой Отечественной Войны вызывает статья В.М. Бухараева «Исторический обзор Великой Отечественной Войны: от традиционных подходов к новой научной ситуации», опубликованной в материалах научной конференции в 2005 году в Казанском государственном университете. Автор, используя современную научную литературу об этой войне, задается вопросом, «какой хотят ныне видеть ту войну государство и общество»? Двойственность, характерная для советской эпохи в целом, смущает нынешних историков и публицистов. Появившееся в печати в 90-х годах XXI века публикации, как «Другая война: 1939-1945» под редакцией Ю.Н. Афанасьева, «Покушение на Великую Победу», «Великая оболганная война» И.В. Пыхалова, «Неизвестный Сталин» Ж.А. Медведева и P.A. Медведева, «Беру свои слова обратно» В. Суворова (В. Резуна) и другие, ставят много вопросов и, в частности, как оценить этих авторов, которые почти все ответы на вопросы сформулировали заранее и озабочены только тем, чтобы подогнать под них исторические реалии.

Между тем стали появляться работы, где авторы начинают более глубоко, с позиций современной методологии анализировать содержание идеологической и пропагандистской деятельности советско-партийного режима

25 Волковский н.л. История информационных войн. В 2-х т. - M.; 2003.

26 Кара-Мурза С.М. Манипуляция сознанием. - M.; 2000; Его же. Советская цивилизация. От начала до Великой победы. - М.; 2002.

в годы Великой Отечественной войны: «Это была именно другая, сфантазированная война, идеологическая фата-моргана, которая драпировала войну реальную - с боевой задачей: заставить воспринимать, переживать военные события так, как они были представлены в видах и символах индоктринации и интерпелляции. Со сверхзадачей - сформулировать устойчивый исторический образ войны, работающий на укрепление советско-партийной госмонопольной системы.27

Не исключаются и различные подходы к освещению проблем социокультурной жизни в СССР в 1941-1945гг. Исследования JI.B. Кошмана, В.В. Кожинова, Е.С. Громова, Б.В. Соколова, А.И. Вдовина представляют разные точки зрения на культурную политику. Развернувшиеся дискуссии оживили весь ход развития истории изучения Великой Отечественной войны. Причем в дискуссию оказались втянуты и так называемые «диссиденты» советского времени: А.И. Солженицын, A.M. Некрич, A.A. Зиновьев и др. Публикуемые исследования в сериях «Военно-историческая библиотека», «Архив», «Военные тайны XX века», «Эпоха Сталина», «Сталиниада», «История России. Современный взгляд», «Историческое расследование», «Тирания» и другие дают основание утверждать, что в изучении истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов наблюдаются позитивные сдвиги.

В заключении подведены итоги исследования, сформированы основные выводы и обощения.

Основные положения диссертации изложены в научных публикациях:

1. Бодрягин А.И. Каким должен быть учебник по истории Отечества XXI века? // Модернизация профессиональной подготовки молодежи в системе учреждений образования: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. - Казань: Издательство КИЭУ и П. 2004. - С. 170173

27 Бухараев В.М. Исторический образ Великой Отечественной войны: от традиционных подходов к новой научной ситуации // Татарстан в годы Великой Отечественной Войны: люди, события, память: Сборник статей и

2. Бодрягин А.И. Культура в СССР в годы Великой Отечественной войны /Депонированная рукопись в РАН №58608 от 11.05.04г.

3. Бодрягин А.И. Пропаганда в годы Великой Отечественной войны, /Вестник Академии управления «ТИСБИ». № 2 - Казань: 2004. - С 165-170.

4. Бодрягин А.И. Религия в СССР в годы Великой Отечественной войны./ Вестник Академии управления «ТИСБИ». № 4 - Казань: 2004. - С. 233238.

5. Бодрягин А.И. Правда о Великой Отечественной войне./Вестник Академии управления «ТИСБИ»., № 2. - Казань: 2004. - С. 161-165.

6. Бодрягин А.И. Культурная политика в идеологии СССР в годы Великой Отечественной войны. // Материалы IV Международной научно-практической конференции,—Т. 25. Новейшая история. — Днепропетровск.: Издательство «Наука». 2005. - С.31-37.

7. Бодрягин А.И. Исследование проблем Великой Отечественной войны СССР 1941-1945 г.г. в отечественной науке. /Вестник Академии управления «ТИСБИ». № 1. -Казань: 2005. - С.146-151.

8. Бодрягин А.И. Трудящиеся Альметьевского района ТАССР в годы Великой Отечественной войны./ Научное обозрение №5. - М.: Издательство «Наука».2006. — С.126-131.

9. Бодрягин А.И. Дискуссии историко-политической науки постсоветского периода по проблемам СССР периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.// Материалы II Международной научно-практической конференции. Том.2. История. — Днепропетровск: Издательство «Наука». 2006. -С. 11-23.

10. Бодрягин А.И. Формирование идеологии советского патриотизма в СССР в период Великой Отечественной войны. // Ученые записки Казанской государственной академии ветеринарного медицинского института им.

материалов научной конференции. Казань, 12-14 мая 2005г. - Казань: Казанский государственный университет им.В. Ульянова-Ленина

Э.Баумана. Т. 186. — Казань: Издательство академии ветеринарного медицинского института им. Э.Баумана. 2006. - С.315-322.

Отпечатано в ООО «БИ Компани-Сервяс» РТ, 423450, г. Альметьевск, ул. Нефтяников, д.37 теп: (8553) 22-08-73,22-05-02 Лиц. ПЛ № 0166 от 08.10.1999 г. Заказ № 0072 Тираж 110 экз.