автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Специфика актуализации концепта "гнев" в лезгинской и русской языковых картинах мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Специфика актуализации концепта "гнев" в лезгинской и русской языковых картинах мира"

На правах рукописи

Гайдарова Диана Гайдаровна

Специфика актуализации концепта «гнев» в лезгинской и русской языковых картинах мира

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат 4844()

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала - 2011

4844063

Работа выполнена в Государственном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный руководитель - доктор педагогических наук,

профессор

Загиров Загир Мирзабекович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

Шихалиева Сабрина Ханалиевна

кандидат филологических наук, доцент Таджибова Разнят Раджидиновна

Ведущая организация - Адыгейский республиканский институт

гуманитарных исследований им. Т.М. Керашева

Защита состоится 3 февраля 2011 г., в 14 часов, на заседании диссертационного совета Д 212.051.01 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата филологических наук в Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу: 367003, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. № 97.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета по адресу: 367003, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57.

Автореферат разослан и размещен на сайте Даггоспедуниверситета (www.dgpu.ru) 30 декабря 2010г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

М.О. Таирова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Антропологический подход современной лингвистики предполагает изучение языка во взаимодействии с человеком, его мышлением и эмоциональной сферой — важнейшей составляющей внутреннего мира человека.

Сфера чувств и эмоций, особенности ее проявления, в том числе и в языке, представляют интерес не только для психологов, биологов, социологов, но и для лингвистов, и исследование эмоциональной картины мира в современной лингвистике одна из актуальных задач.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что антропоцентрический подход является одним из доминирующих в сфере современной гуманитарной науки.

Проблемы языковой концептуализации эмоций в различных лингво-культурах относительно малоисследованы, вопросы изучения особенностей межкультурных различий, находящих своё отражение в языке и сознании остаются актуальными для современной лингвистики.

«Гнев» является одним из основных концептов, характеризующих внутренний мир человека, анализ которого в различных национальных картинах мира позволит выявить универсальность и специфичность восприятия действительности носителями разных языков.

Лингвокультурологический анализ рассматриваемого концепта в лезгинской и русской языковых картинах мира будет способствовать более глубокому пониманию национальной картины мира.

Предметом настоящего диссертационного исследования является фрагмент эмоциональной концептосферы лезгинской и русской лингво-культур, а именно концепт «гнев».

В качестве объекта исследования предстает специфика вербальных репрезентаций эмоционального концепта «гнев» в национальных картинах мира.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые проводится сопоставительное исследование фрагмента эмоциональной картины мира на материале лезгинского и русского языков; новым для лезгинского языкознания является и сам факт обращения к эмоциональной концептосфере, представляющей значимую составляющую внутреннего мира человека.

Анализ содержания эмоционального концепта «гнев» осуществляется с позиций лингвопсихологии и лингвокультурологии, и заключается в выявлении, описании и анализе вербальных средств, репрезентирующих соответствующее содержание в естественном языке (лезгинском и русском). Данный подход позволил определить особенности функционирования эмоционального концепта «гнев» в разных языковых сообществах, что также составляет новизну данного исследования.

Целью диссертационного исследования является комплексное лингвистическое и лингвокультурологическое описание специфики эмоционального концепта «гнев» в естественном языке (лезгинском и русском).

В соответствии с поставленной целью в работе ставятся и решаются следующие задачи:

1. анализ состояния изученности эмоциональной концептосферы лин-гвокультур сопоставляемых языков;

2. анализ и описание специфики репрезентации эмоционального концепта «гнев» в сопоставляемых языках;

3. освещение семантики эмоционального концепта «гнев»;

4. анализ и описание лингвокультурологической специфики реализации концепта «гнев» во фразеологическом пространстве сопоставляемых языков;

5. анализ и описание лингвокультурологической специфики реализации концепта «гнев» в паремиологии лезгинского и русского языков;

6. определение лингвокультурологической и лингвопсихологической специфики эмоции «гнев».

В качестве материала исследования привлекаются фрагменты художественных текстов (общим объёмом более 1500 фрагментов), полученных методом сплошной выборки; а также данные фразеографических паремио-логических и лексикографических источников лезгинского и русского языков.

Выбор исследовательского материала обусловлен значимостью эмоциональной концептосферы в повседневной жизни и дискурсе человека, а также присутствием национально-культурных компонентов, отражающих эмоциональную сферу жизнедеятельности человека.

При проведении исследования были применены методы сопоставительного, описательного, контекстного анализа, когнитивный и статистический методы.

Гипотеза данной работы заключается в том, что концепт «гнев» является одной из ключевых, базовых эмоций, составляет фрагмент эмоциональной картины мира и имеет много общего в репрезентации в разных лингвокультурах; в то же время специфичен в способах выражения.

Рассматриваемый концепт обладает как универсальными, так и эт-носпецифическими характеристиками в лезгинской и русской лингвокультурах.

Методологической базой исследования послужили труды зарубежных и отечественных учёных в области лингвокультурологии, стилистики эмоций, теории дискурса, когнитивной лингвистики: Арнольд И.В., Арсентьева Е.Ф., Болдырев H.H., Вежбицкая А., Виноградов В.В., Винокур Г.О., Жельвис В.И., Изард К.Э., Карасик В.Н., Кинч В., Красавский H.A., Куб-рякова Е.С., Кухаренко В.А., Мягкова Е.Ю. Рубинштейн C.JL, Сорокин Ю.А., Таннен Д., Фесенко Т.А., ШаховскийВ.И., Щиров И.А. и др.

Теоретическая значимость данного исследования заключается в том, что оно вносит определённый вклад в теорию концептуализации эмоций, в общую теорию лингвокультурологии и когнитивной лингвистики, выявляет национально-культурологическую специфику эмоционального концепта «гнев» в лезгинской и русской языковых картинах мира.

Практическая значимость работы усматривается в возможности использования данных исследования в разработке учебных и исследовательских программ по когнитивной лингвистике, психолингвистике, лингвокультурологии, стилистики лезгинского и русского языков, в составлении толковых и переводных словарей, а также в лекциях и на практических занятиях по общему языкознанию, психолингвистике, этнопсихолингвисти-ке, лексикологии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «гнев» является общечеловеческим эмоциональным концептом и имеет много общего в реализации и актуализации в естественных языках.

2. Концепт «гнев» имеет общую когнитивную базу для любого языка и культуры, что определяется не столько культурой, сколько особенностями психических процессов.

3. Фразеологический и паремиологический уровни языка представляют собой «аккумуляторы» культурно - значимой информации, и анализ фразеологизмов и паремий сопоставляемых языков весьма продуктивен в плане выявления специфики сопоставляемых лингвокультур.

4. Специфика и многообразие форм репрезентации концепта «гнев» в лезгинской и русской лингвокультурах обусловлены спецификой их концептуализации.

Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета (2007 - 2009); представлены в виде докладов на конференциях.

Структура диссертации отражает ключевые этапы и логику предпринятого исследования: текст состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

Результаты исследования изложены на 145 страницах основного текста и 165 страницах общего текста диссертации. Библиографический список содержит 260 теоретических источника.

Содержание диссертационного исследования

Во введении определяются объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи, обосновывается актуальность темы, указываются научная новизна, методологическая основа, теоретическая и практическая значимость исследования, поясняется, из каких источников извлекался материал исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, даются сведения об апробации результатов исследования.

Первая глава «Методологические основы исследования эмоциональной картины мира», состоящая из четырех разделов, посвящена освещению теоретической проблематики исследуемого материала, анализу значимых для проводимого исследования понятий и их содержанию в современной лингвистике.

Глава посвящена обзору таких значимых в современной лингвистике проблем, как «язык и культура», языковая и концептуальная картины мира, лингвокультурология и лингвопсихология, концепт и его определение, которые имеют большое значение для настоящего исследования, так как определяют его научную и методологическую базу.

Язык рассматривался во взаимосвязи с историей культуры, и отмечалось, что язык по отношению к культуре обладает кумулятивным свойством накапливать культуру и наследовать ее. Общие законы культурного развития человечества, равно как и законы человеческого языка вообще, в силу местных условий проявляются разновременно и своеобразно, и потому конкретная история каждой культуры и созданного этой культурой языка мало похожи на остальных. Язык в качестве пережитка способен сохранить следы породившего его этапа культурного развития. Язык, история и культура неразрывны и потому должны изучаться комплексно.

Язык как культурный код народа представляет обширную область научных исследований.

В лингвистике последних лет прослеживается тенденция к пониманию сущности языка как динамической системы, центром которой является человек. Следствием этого явилось введение в лингвистику понятия картины мира (КМ).

Термин «картина мира» впервые появился в конце XIX в. в трудах Г. Герца. В настоящее время в общенаучном понимании КМ - это целостный образ мира, имеющий исторически и национально обусловленный характер; формирующийся в обществе в рамках исходных мировоззренческих установок и, являясь неотъемлемым моментом жизнедеятельности индивида, обуславливающий специфический способ восприятия мира.

Расширение и углубление опыта познания окружающего мира, накопление информации, структуризация знаний о мире вызвали необходимость в конкретизации картины мира в таких понятиях, как наивная, религиозная, научная, биологическая, физическая, химическая, культурологическая, концептуальная, языковая и другие картины мира.

Проблема языковой картины мира(ЯКМ) имеет свою историю, в настоящее время в рамках этой общей темы сложились целые направления. Так, одни ученые делают акцент на типологических исследованиях, рассматривая языковую картину мира конкретных национальных этносов, другие ученые исследуют отдельные аспекты языка.

Языковая картина мира (ЯКМ) формируется, с одной стороны, языковыми средствами, отражающими языковые универсалии, а с другой стороны - средствами, закрепляющими особенности национального мирови-дения того или иного народа. Следовательно, не существует единой, общей ЯКМ, а есть множество национальных ЯКМ, своеобразие которых можно увидеть лишь в ходе сопоставительного анализа.

В современной лингвистике выработались многочисленные подходы к исследованию языковой картины мира.

Во-первых, это реконструкция системы представлений о мире, отраженных в том или ином языке.

Во-вторых, это тесно связанный с ней анализ лингвоспецифичных концептов, дающих ключ к пониманию соответствующей культуры.

В-третьих, это концептуальный анализ, т.е. выявление типичных метафорических моделей, представляющих те или иные абстрактные понятия.

Релевантными для настоящего исследования являются первые два подхода.

В языковой картине мира этнический менталитет актуализируется в «ключевых» культурных концептах, отражающих ментальное представление носителей языка об окружающем мире.

Эмоциональная составляющая выполняет основополагающую роль в формировании как мифологической, так и современной картин мира.

Эмоциональная картина мира отражает ценностные приоритеты в национальной картине мира. Эмоциональная языковая картина мира возникает в результате оценочной деятельности человеческого сознания, осваивающего окружающий мир. Одновременно язык, по словам В.И.Шаховского, формирует эмоциональную картину мира представителей той или иной лингвокультуры.

Огромный пласт современных исследований эмоциональной картины мира связан с исследованием эмотивности и эмоциональных концептов (как на материале одного языка, так и в сопоставительном плане).

Концепт — термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека. Концепт — оперативная содержательная единица памяти ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике.

В лингвистике обозначилось три основных подхода к пониманию концепта.

Первый подход, представители которого являются Ю.С. Степанов и В.Н. Телия, при рассмотрении концепта большее внимание уделяет культу-

рологическому аспекту, когда вся культура понимается как совокупность концептов и отношений между ними. Следовательно, концепт — это основная ячейка культуры в ментальном мире человека.

Второй подход представляет единственным средством формирования содержания концепта привлечение в когнитивную лингвистику семантики языкового знака.

Сторонниками третьего подхода считают, что концепт не возникает из значения слова, а является результатом столкновения значения слова с личным и народным опытом человека, т.е. концепт является посредником между словами и действительностью.

Общим для этих подходов является утверждение неоспоримой связи языка и культуры; расхождение обусловлено разным видением роли языка в формировании концепта. Объекты мира становятся «культурными объектами» лишь тогда, когда представления о них структурируются этноязыковым мышлением в виде определенных «квантов» знания, концептов. Языковые концепты не существуют изолированно, а определенным образом связаны друг с другом и образуют концептосферу.

Сопоставительные исследования национальных языковых картин мира, в частности эмоциональных составляющих, представляются весьма перспективными в области выявления общечеловеческих и этнически обусловленных факторов функционирования эмоциональной концептосферы, более глубокого понимания национального языкового сознания.

В последнее время подобного рода исследования занимают все большее место среди актуальнейших проблем лингвистики. Системные исследования эмоциональных концептов предпринимались на материале русского и немецкого языков, русского и французского языков; сопоставительное изучение отдельных концептов выполнено на материале позитивных эмоций в русской и английской лингвокультурах, концепта «тоска» в русской и французской лингвокультурах, концептов «вина» и «стыд» в русской и немецкой лингвокультурах, концепта «гнев» в русской и английской языковых картинах мира, на материале сотериологического концепта «человек» русской и китайской языковых картинах мира. Сопоставительное исследование эмоциональных концептов активно ведется лингвистами в славянских странах.

Следует отметить, что лезгинский язык сопоставительным исследованиям в области выявления специфики эмоциональной концептосферы, за исключением отдельных диссертационных исследований Магамдарова Р.Ш., Алхасовой Д.Н., не подвергался.

Вторая глава «Гнев» как один из базовых концептов эмоциональной картины мира», рассматривает лингвокультурологическую, лин-гвопсихологическую и семантическую специфику эмоционального концепта «гнев».

Концепт «гнев» представляет собой один из базисных эмоциональных концептов и лезгинского, и русского языков. Анализ лингвокультур-

ных характеристик этого концепта в лезгинских и русских лексикографических источниках позволил выявить этнокультурную специфику концепта «гнев» в лезгинской и русской языковых картинах мира, определить наличие многочисленных общих и отличительных признаков данного концепта в сопоставляемых языках.

Концепт «гнев» представляет собой сложное ментальное образование, обладающее свойствами культурных концептов, но отличающееся от них дополнительными оценочно-эмотивными и ярко выраженными ценностными характеристиками.

Наблюдения над материалом, содержащимся в лексикографических источниках позволяют сделать следующие выводы.

Обратившись к толковым и синонимическим словарям лезгинского и русского языков, мы обнаруживаем, что основное обозначение рассматриваемого концепта «гнев-хъел» совпадает в сравниваемых лингвокультурах, поскольку оба слова характеризуют сильное негативное экспрессивное чувство, чувство негодования и злобы, вызванное кем-либо или чем-либо. Ср. «Гнее - чувство сильного возмущения, негодования» [Ожегов, Шведова 1999] и «Хъел - са нелай-квелай, никай квекай ят1 ани арадал атанвай нара-зивилин, так!анвилин гьисс» [Гюльмагомедов 2003, 2005].

Общий список обозначений рассматриваемого концепта в русском и лезгинском языках включает следующие единицы: гнев, гневный, гневаться, гневливый, ярость, яростный, негодующий, негодовать, возмущенный, возмущаться, сердиться; хъел, хъелун, ажугъ, ажугълу и др.

Гнев (по наиболее убедительной версии — от огневати «русс, сердить», в свою очередь образованному от огнь) — сильное возмущение, негодование в связи с чьей-то виной, обычно скоропреходящее. Возможные проявления сжимание зубов и губ, крылья носа расширяются и сжимаются, затрудненное дыхание, в частности, при сдерживаемом гневе (ср. перехватило дыхание), сбивчивость или блокада речи, ритмическое постукивание рукой и ногой, топание ногой, угроза кулаком и более агрессивные действия, реже — плач (ср. плакать от бессильной ярости).

Типичная реакция собеседника — страх, беспокойство, индукция, желание или попытки умилостивить. Гнев может сочетаться с любовью, презрением, ненавистью, нетерпимостью, страданием. Может сменяться другими чувствами (ср. выражение сменить гнев на милость) [Летягова, Романова, Филиппов 2006: 84].

Концепт «гнев» выражается в языке и лексемами злость, ярость, возмущение, ажугъ (лезг.). Употребление той или иной номинации прежде всего зависит от конкретно - речевой ситуации, необходимостью стилистической дифференциации и другими признаками.

Эмоциональные концепты — это абстрактные концепты, основанные на вполне реальных «телесных переживаниях», и гнев, обладая богатой концептуальной и категориальной структурой, являет собой наглядный пример эмоционального концепта.

В центре системы средств, передающих эмоциональное состояние гнева, в лезгинском языке находятся две лексемы: хъел, ажугъ, противопоставленные по степени интенсивности эмоции. Здесь лексема ажугъ выражает чувство, близкое выражаемому русской лексемой ярость.

В центре системы средств, передающих эмоциональное состояние гнева, в русском языке находятся четыре лексемы: гнев, ярость, злоба и злость, противопоставленные по двум линиям: с точки зрения ценностных характеристик и с точки зрения абстрактности-конкретности. В результате в русской картине мира гнев, как и страх, оказывается средством регулирования социальных отношений: многие виды гнева имеют однозначно положительную ценностную характеристику (см. праведный гнев, ярость благородная). Параллельно для русской ментальности характерна положительная оценка различных проявлений авторитаризма, а также в определенных ситуациях.

Основными общими элементами концептуализации эмоции «гнев» в рассматриваемых лингвокультурах, являются: 1) безумие, иррациональность; 2) зрительное восприятие; 3) соматический признак; 4) отождествление с огнем.

Среди средств выражения эмоции «гнев» выделаются как вербальные, так и невербальные средства выражения эмоций.

Анализ иллюстративного материала (всего 1530 примеров) позволил выявить следующие виды семантических групп с оттенком «гнев» в рассматриваемых языках: 1) «эмотивно-оценочное выражение»; 2) «выражение эмоционального состояния»; 3) «создание особого типа коммуникации»; 4) «воздействие на поведение, эмоциональное состояние адресата»; 5) «создание индивидуального вербального портрета» и 6) «эмоция гнева в языке малого социума». Последние две группы в лезгинском языке не отражены. Эмотивно-оценочная лексика, воплощённая в языковой картине мира, отражает, таким образом, как универсальные свойства, характерные для лезгинской и русской языковых картин мира (семантические группы, выражающие следующие интенции: «воздействие на поведение», «эмоциональное состояние и ценностную парадигму адресата», «создание особого типа коммуникации», «выражение оценочного суждения /мнения», «выражение эмоционального состояния», «эмотивно-оценочное выражение»), так и специфику менталитета русскоязычного социума («эмоция гнева в языке малого социума», «создание индивидуального речевого имиджа»).

Воплощение указанных интенций взаимосвязано с разного рода се-мантико-прагматическими интерпретациями эмоции «гнев»', погашениями оценочных или эмотивных смыслов, актуализацией стилистического, социокультурного или эстетического компонентов значения.

Семантическое поле концепта «гнев» в лезгинском языке включает в себя понятия хъел «злость», «злоба», ажугъ «гнев», наразисузвал «недовольство», разисузвал «раздражение», пис хъел «ярость». Для русского язы-

ка наиболее типичны лексемы гнев, ярость, неистовство, злость, злоба, исступление, бешенство.

Важное значение имеет и сочетаемость слов, составляющих лексико-семантическое поле концепта «гнев» в лезгинском и русском языках. Так, в лезгинском языке употребляются, в основном, те же метафорические образы, что и в русском: хъел алахъун (гнев схлынул, утих), ц1ай атун (огонь пришел), ц1ай ктун (доводить до гнева, злить) и др. Гнев может также предстать процессом (хъел атун, гневаться, злиться) или состоянием (хъи-ле хьун, в гневе). В русском языке гнев может вспыхнуть, охватить кого-либо, подобно пламени; гнев может пройти (тот же образ, что и пройти стороной), утихнуть (как буря или непогода), излиться (подобно воде).

Выражения, употребляемые для обозначения гнева и его разновидностей в лезгинском и русском языках, могут быть проанализированы и структурированы с точки зрения когнитивной модели гнева, скрытой в семантике языка. Существующие в лезгинской языковой картине мира метафорические выражения для описания эмоции гнева представляют собой набор определенных выражений и могут быть классифицированы в систему концептуальных метафор, которая дает более или менее полное представление о том, что эмоция гнева концептуализируется в лезгинском языке как: а) «контейнер» (горячая жидкость, огонь, взрывоопасная смесь) - 34%; б) «опасное животное» - 10%; в) «помутнение рассудка» - 56%. Проведённый анализ метафорической концептуализации эмоции гнева в русском языке позволил смоделировать следующую систему концептуальных метафор: а) «контейнер» - 50%; б) «опасное животное» - 27%; в) «помутнение рассудка» - 23%, т.е. здесь имеет место полное совпадение с системой подобных метафор в лезгинском языке, с единственной разницей в количестве примеров. Выявлено, что в русской языковой картине мира к лингвокультурологической специфике метафорической репрезентации эмоционального концепта «гнев» можно отнести следующие выявленные метафоры: «существование гнева есть его присутствие» и «ограниченное пространство».

Лингвокультурологической спецификой эмоционального концепта «гнев» является его единая система концептуальных метонимий в различных естественных языках (в т.ч. лезгинском и русском): а) покраснение в области лица и шеи; б) побледнение лица; в) нарушение точности восприятия; г) возбуждение. Образный компонент концепта гнев, как можно заключить, базируется на элементах таких денотативных сфер как ''температура'' ('холод', 'жар') и 'вкус' (точнее - горький 'привкус' эмоции) с оценочным компонентом.

Лексические единицы со значением «гнев» в лезгинском и русском языках образуют следующую частеречную парадигму: имена: в лезгинском языке - 5 лексем, в русском - 4 (наразивал / разисузвал, хъел, ажугъ, пис хъел; в русском - гнев, злость, злоба, ярость)', адъективы: в лезгинском языке - 2 лексемы, в русском - тоже 2 единицы (ажугълу -'злой', нарази - 'недовольный'); предикаты: в лезгинском - 5 единиц, в

русском - 5 единиц (хъел атун - 'злиться', экъуьгъунар авун - 'ругаться', кук1ун 'ссориться', гъугъ авун 'ворчать', пехъи хьун 'свирепеть';), наречия: в лезгинском — 3 лексемы, в русском - 2 лексемы (инсафсузда-каз — 'ожесточенно', ажугълудаказ - 'остервенело', пехъидаказ - 'свирепо', «яростно»; русс, свирепо, гневно).

При описании эмоции гнева, выделяются слова и выражения, которые, в основном, контекстуально служат созданию повышенной эмоциональности. Это различного рода усилительные частицы, междометия, фразеологизмы, а также различного рода изобразительно выразительные средства языка: метафоры, гиперболы, олицетворения. Перечисленные лексические средства характерны как устной речи, которая сама по себе, в целом, более эмоциональна, так и письменной речи, в основном, служа целям создания образности, а также стихотворной речи.

Щашапанди михъш айван ишигълу авуна ва цавуни ажугълуз ва гуж-луз ван авуна (Алибег Фатахов). — Молния полностью осветила веранду, и небо гневно и мощно зазвучало.

Эмоционально состояние героев передается описанием природного явления, проводится своего рода параллелизм, и гроза является олицетворением природного гнева, а орудием гнева является небо.

Описание эмоции гнева может быть косвенным, без номинации переживаемого, без указания причины описываемого состояния - простое перечисление действий, описание выражения лица также ясно выражает эмоциональное состояние - будь то гнев, радость, страх или печаль:

На секунду он потерял контроль над собой. Он шагнул к штурмовикам, рука его непроизвольно поднялась, сжимаясь в кулак Видимо, лицо его изменилось страшно, потому что насмешники шарахнулись и с застывшими, как у паралитиков, улыбками торопливо юркнули в таверну (Братья Стругацкие).

При выражении эмоции гнева, в устной или письменной речи (особенно в прямой речи) часто употребляются междометия, различного рода формулы речи, формулы проклятия, усилительные частицы:

- Къуьзуь хъайипани рушан хесетар квай гъшътин Назхатунар я зи к1вал ч1урзавайбур. Адаз вичин назназируш к1евера гьатиз кич1езвай... Чан зи азиз бала! Ви чандз къаст авурбуруз аллагьди вичи къаст авурай! (На-зир Ахмедов). {Такие как Назхатун, даже в старости сохраняющие девичьи привычки и разрушили мой дом. Она боялась что ее изнеженной дочке придется тяжко. Милое дитя! Пусть тех кто погубил твою душу аллах сам покарает!).

В горле у короля что-то пискнуло.

- Вон! - взвизгнул он. - Все вон отсюда!

Придворные, опрокидывая кресла, гурьбой бросились к дверям.

- Во-о-он!.. - истошно вопил король, сметая со стола посуду (Братья Стругацкие).

Эмоция «гнев» может быть актуализирована эмотивно-оценочной лексикой:

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына (Гомер).

Щайлапанди михьиз айван ишигълу авуна ва цавуни ажугълуз ва гуж-луз ван авуна (.Молния осветила веранду и небо гневно и грозно зазвучало) (Фатахов);

- словами, которые в своем прямом значении стилистически нейтральны, однако в переносном значении наделяются яркой эмоциональностью, например:

- Кьуъзуь хьайилани рушан хесетар квай гъихътин Назхатунар я зи к1вал ч!урзавайбур. Адаз вичин назназируш к1евера гьатиз кич1езвай... Чан зи азиз бала! Ви чандз къаст авурбуруз аллагъди вичи къаст авурай! (Ахмедов);

-междометиями: — Шит-мерд-шайзе! — Секретарша бросила зеркальце на стол. — Не розовый, абсолютно!

Выскочила из-за стола, убежала в коридор, сердито топоча каблучками.

Истеричка. Ведет себя, будто она здесь одна. Или носом чует, у кого есть деньги, а у кого их нет? Которые без денег для нее не люди (Акунин).

Также безусловными стилистическими средствами в синтаксисе являются функционально ограниченные и тем самым окрашенные синтаксические единицы. Например, многие эллиптические конструкции, инфинитивные и безличные предложения, сказуемые, выраженные междометиями преимущественно употребительны в разговорно-бытовой речи.

Сурхай хан, ви ц1икьвед папан аялар хьуй вири патан! (Сайд Кочхюр-ский) (Сурхай хан, пусть дети твоих двенадцати жен будут разорваны). Здесь экспрессия выражена помимо лексических и фонетических средств (интонации) еще и нарушением порядка слов в предложении.

- Взять его! - рявкнул офицер (Братья Стругацкие). Выражают гнев и при помощи употребления повелительных предложений.

Третья глава реферируемого исследования - «Актуализация эмоционального концепта «гнев» в идиоматической картине мира».

Важным средством именования и выражения эмоций являются фразеологические единицы (ФЕ). Фразеологические данные помогают выявить дополнительные характеристики рассматриваемых концептов, т.к. фразеологический компонент языка создает в некотором роде постоянный и никогда не исчезающий фон, предваряющий любое чувственное восприятие. На его основе последнее может приобрести статус образа, свойственный данной культуре.

В большей части фразеологизмов имеется эмоционально-оценочный компонент. Экспрессивность ФЕ отличается от экспрессивности других языковых единиц своей добавочностью смысла, семантическими оттенками, позволяющими более точно конкретизировать самые тонкие акценты экспрессии.

Наши наблюдения показывают, что во фразеологическом корпусе разных языков, например, лезгинского и русского можно выделить три разряда ФЕ, актуализирующих концепт «гнев», если рассматривать их с точки зрения выражения эмоций.

К первому разряду следует отнести такие фразеологические единицы (ФЕ), которые, подобно междометиям, не описывают эмоциональное состояние человека, а сигнализируют о нем. ФЕ этого разряда, как и междометия, не обладают номинативной функцией, не имеют парадигматических форм, синтаксически не связаны со словами в предложении и интонационно маркированы. Кроме этого, один и тот же фразеологизм может выражать разные эмоции в зависимости от ситуации. Например, ФЕ черт возьми! может выражать как положительные эмоции (радость, восторг), так и отрицательные (сожаление, неудовольствие, разочарование). Данные ФЕ называют междометными эмоциональными идиомами (МЭИ), аффективами, междометными ФЕ. Сферой употребления МЭИ, по мнению исследователей, является преимущественно разговорная речь.

МЭИ не обладают ни номинативным, ни коммуникативным значением и образуют особый класс ФЕ с целостным или разделительно-целостным междометными значениями.

Граница между чисто эмоциональными междометиями и эмоционально-оценочными не всегда достаточно отчетлива.

Например: иди к черту, на кой черт, черт побери, дурья голова, еловая голова, к черту, мать честная; алат квахь (иди к черту); пагъ бубад хва (сын отца), гар авай келле (голова в которой ветер), хва текьейдан хва (сын отца неумершего сына) зегьле тухумир (не зли), къапарай акъуд-мир (не выводи из себя) и др.

Ко второму разряду относятся ФЕ, называющие чувства: метать громы и молнии - распекать кого-либо; говорить гневно, раздраженно, упрекая, обличая кого-либо или угрожая кому-либо. При этом ярко просматривается отрицательное отношение к тому, о ком это говорится. ФЕ данного разряда морфологически изменяемы, имеют парадигматические формы, то есть грамматически связаны со словами в предложении:

, вывести из себя (къапарай акъудун, хъел гъун), давать в зубы (тишиз сад вегъин), довести до белого каления (чандив ц1ай кьаз тун, пис хъел атун), задать баню (кытел къапар хун), задавать перцу, задавать жару (пай агакъарун), задевать слабую струнку (дамарда эцягъун), иметь зуб (геле къекъуьн), фур ат!ун (рыть яму), получать по шее получить по шее (кьамуз сад вегьин), рвать и метать (ажугъламиш хьун), сорвать сердце (хъел аладарун), спустить шкуру (хам алажун), в припадке гнева (ажугъламиш хьанваз), доводить/довести до белого каления; доводить/довести до бешенства; лопнуло терпение; показать где раки зимуют; спустить (всех) собак, ц1айни барут хьун (стать огнем и порохом), чанди ц!ай кьун (душа загорелась).

К третьему разряду относятся ФЕ, в которых выражается или называется не сама эмоция, но в содержание которых, входит компонент, способный возбудить эмоциональное восприятие у слушающего. Эмоциональный компонент таких ФЕ является как бы фоновым по отношению к понятийному:

подливать, подлить масла в огонь, яблоко раздора, встать с левой ноги, кусать губы, вне себя; как с цепи сорвался; на чем свет стоит; сквозь зубы; встать (с левой) не с той ноги; глаза налились кровью; поперек горла; сквозь зубы, вилер экъисун (вытаращив глаза), вилерин к1аникай килигун (смотреть исподлобья), кирсеба килигун (смотреть косо), чин ч1урун (хмуриться) и др.

Как известно, гнев - явление, вызывающее, в первую очередь отрицательные эмоции. Человек в первую очередь воспринимает другого человека зрительно. При этом глаза являются больше органом-транслятором впечатления, а не органом-источником чувства: вилер экъисун (вытаращив глаза), вилерин к1аникай килигун (смотреть исподлобья), кирсеба килигун (смотреть косо), ослепнуть от ярости, глаза налились кровью.

Во внутреннем мире человека можно выделить ментальную сферу, в которой представление о гневе в языковой картине мира можно выразить через образ потери контроля головы или ума:

Вне себя от злости, выйти из себя (вич вичивай хуьз тахьун), вывести из себя (къапарай акъудун), потерять голову (кьил кьилелай фин) и др.

В ряде фразеологизмов, выражающих состояние гнева, можно выделить соматический компонент:

в сердцах, получать по шее/ получить по шее (кьамуз сад вегьин), глаза налились кровью; поперек горла; сквозь зубы, точить зубы, втер экъисун (вытаращив глаза), кьилел кьапар хун (бить посуду на голове).

Гнев отождествляется с огнем, пламенем:

Метать громы и молнии, ц1айни барут хьун (взорваться), подливать/ подлить масла в огонь, доводить/довести до белого каления, чанди ц1ай кьун (душа загорелась).

Основными общими элементами во фразеологических единицах, репрезентирующих концепт «гнев» в рассматриваемых лингвокультурах, являются: а) безумие, иррациональность; б) зрительное восприятие; в) соматический признак; ^отождествление с огнем.

В русском языке выделяются такие признаки гнева, как потеря контроля головы и поведенческая характеристика гнева. В лезгинских фразеологических единицах, выражающих концепт «гнев», присутствует компонент смерти, указывающий на интенсивность чувства гнева, а также гнев отождествляется с огнем. По нашим наблюдениям, фразеологический пласт русского языка, репрезентирующий гнев, более богат чем в лезгинском языке.

Таким образом, подобно лексике, фразеология содержит богатейшие средства речевой выразительности, придает речи особую экспрессию и неповторимый национальный колорит. Выразительность языка во многом за-

висит от его фразеологии. Подавляющее большинство фразеологических единиц обозначает те же понятия, которые могут быть переданы словами или описательными конструкциями. Однако, фразеологизмы отличаются от синонимичных слов и описательных оборотов нюансами значения и, главным образом, экспрессией.

Замена фразеологизма словом или словосочетанием не может быть равнозначной: при такой замене исчезают нюансы значений, образы, эмоции - всё, что составляет семантико-стилистическое своеобразие фразеологизмов и делает их «мельчайшими поэтическими единицами языка».

Совмещение в содержании фразеологических единиц номинативных и эмоционально-оценочных элементов позволяет носителям языка использовать фразеологизмы для передачи не только логического содержания мысли, но и образного представления о чем-либо, а через последнее - и для выражения эмоционального отношения к предмету мысли.

Как и в лексике, во фразеологии со стилистической точки зрения выделяется пласт нейтральных фразеологических единиц и стилистически окрашенные пласты.

Яркая эмоциональная окрашенность, оттенки которой чрезвычайно многообразны, характерна для разговорных фразеологических единиц. Она создается как отдельными их компонентами, так и тем образно-метафорическим значением, которое возникает в результате сочетания этих компонентов.

Для выявления этнокультурной специфики исследуемого концепта не менее важными в настоящем исследовании являются результаты анализа русских и лезгинских пословиц и поговорок, т.к. именно на уровне паремий наиболее ярко проявляется познавательный и эмоциональный опыт этноса, особенности его культуры.

Обзор словарей пословиц и поговорок выявляет небольшое количество паремий, репрезентирующих концепт «гнев».

По данным русских паремий можно заключить, что гнев — очень сильное чувство, которое имеет большую разрушительную силу, гнев заставляет терять голову, совершать неразумные поступки: Гнев человеку сушит кости, крушит сердце; Начало гнева - безумство, а конец его —раскаяние; Не давай воли языку во пиру, во беседе, а сердцу в гневе; Не давай воли языку во хмелю, в беседе и в гневе; Гнева не пугайся, на ласку не кидайся; Гневаешься - прикуси свой нос; Гневайся да не согрешай.

Гнев противопоставляется любви: В гневе и прямое превращается в кривое; когда любишь - то и бесформенное изображаешь круглым; В гневе ты как огонь, а в любви как вода; От гнева стареешь, от любви молодеешь.

Очень часто противопоставляются гнев и мудрость: Гнев шагает впереди, ум — сзади; Гнев глупого — в его словах, гнев умного — в его делах; Храбрый узнается на войне, мудрый в гневе.

Через осуждение гневливости превозносится воздержание, осознанность: Где гнев, там и милость; Приветливое слово гнев побеждает; Страшен гнев добряка; В бессилии гнев очень сильный; Кроткое слово гнев побеждает; Господин гневу своему — господин всему.

Подчеркивается спонтанность возникновения этого эмоционального состояния, то, что его способны вызвать самые незначительные причины: Капля горя - море гнева; Просим не гневаться на нашем хлебе-соли; Просим не прогневаться! Чем Бог послал; Безносому только покажи зеркало — разгневается; Пел про себя и разгневался — никто не подпевает.

Сила и значимость концепта «гнев» в языковой картине мира подчеркивается тем фактом, что понятие «гнев» в паремиях часто актуализируется с понятием «Бог»1. Таким образом подчеркивается сила и непредсказуемость этого чувства: Божий гнев (или божья кара) его постигнет; Бога прогневишь - и смерти не даст; Как ни живи, только Бога не гневи; Правдивое слово Бога радует, а человека - гневит; Правда груба, да Богу люба, правда гневна, да Богу мила; Бога не гневи, черта не смеши.

В паремиях, актуализирующих концепт «гнев» часто используются противопоставления - противопоставляются огонь и вода (причем огонь символизирует гнев), ласка и грубость и т.д.: В гневе ты как огонь, а в любви как вода; Туча не без грому, хозяин не без гнева; На ласковое слово не кидайся, на грубое - не гневайся; Начало гнева — безумство, а конец его-раскаяние.

Подчеркивается что чувство это, как правило, скоротечно: Материнский гнев, что весенний снег: и много его выпадет, да скоро растает; Гневаться — дело человеческое, а зло помнить — дьявольское.

Таким образом, в области русской паремиологии реализуются такие признаки анализируемого концепта, как сила, неуправляемость, неразумность, глупость, скоротечность, разрушительность, спонтанность, противоречивость.

Анализ пословиц лезгинского языка позволил выделить следующие признаки гнева: гнев, это сильная эмоция, чувство, отличающееся высокой степенью интенсивности, негативное, разрушительное, спонтанное и неуправляемое: Хъел атунин сифте диливал я, эхирни — питанвал (Начало гнева безумие, конец - раскаяние); Хъел атайла - акьул катда (Когда приходит гнев - ум убегает); Хъел атайла, ам ирид папавайни къуна акъваза-риз жедач (В гневе и семь жен не удержат); Хъел къведай инсан фад кьуьзуь жеда (Гневливый человек рано стареет); Хъиле к1вал ч1урда (Гнее разрушает дом /семью); Хъел атайла деведини тфу ийида (В гневе и верблюд плюется);Хъел атайла яд хъухъ (Если прогневаешься - воду пей).

' На наш взгляд, это явление тесно взаимосвязано с тем фактом, что концепт «гнев» часто метафоризируется через понятие «огонь, пламя» (вспыхнуть гневом например), в Божий гнев в языческой картине мира также выражался через огонь - недаром верховные боги мифологических сонмов повелевали огнем: и Зевс, и Перун, и Алпан (лезг. мифология) были верховными богами, повелевали огнем и метали «громы и молнии».

Таким образом, общими признаками гнева для лезгинской и русской паремиологий являются: 1) интенсивность чувства; 2) его разрушительность; 3) скоротечность; 4) иррациональность. Данный вывод подтверждает общечеловеческую природу такого базового эмоционального концепта как «гнев», который имеет различное выражение в разных лингвокультурах.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, а также намечаются его возможные перспективы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией:

1. Гайдарова Д.Г. Лингвокультурная специфика эмоционального концепта «гнев» в русской и лезгинской языковых картинах мира// Вестник Ленинградского государственного университета имени A.C. Пушкина (серия Филология), № 4 (T.I). Санкт-Петербург, 2009. С. 16-29.

Статьи в научных журналах и сборниках научных трудов:

1. Гайдарова Д.Г. Концепт «гнев» в русской и лезгинской языковых картинах мира// Актуальные вопросы общего и дагестанского языкознания (материалы научно-практической конференции, проведенной в рамках Года русского языка 9.02.2007): Сборник статей. Вып. I. - Махачкала, ДГПУ, 2007. С. 40 - 44

2.Гайдарова Д.Г. Семантика эмоционального концепта «гнев»// Кон-тенсивная типология естественных языков: материалы международной научно-практической конференции языковедов (14 - 15 мая 2009 года) - Махачкала, 2009. С.64 - 67

3.Гайдарова Д.Г. Особенности концептуализации эмоции «гнев» (на материале лезгинского и русского языков)// Современные проблемы науки и образования. Материалы ежегодной научной сессии профессорско-преподавательского состава ДГПУ. (г.Махачкала, 28-29 апреля 2009) - Махачкала, 2009. С.65-67

4.Гайдарова Д.Г. Специфика концепта «гнев» в русской и лезгинской паремиологии/Юсновные проблемы современного языкознания: материалы международной научно-практической конференции (11-13 сентября 2009): Сборник статей. - Астрахань 2009.С. 84-87

5.Гайдарова Д.Г. Фразеологические единицы с компонентом «гнев» в лезгинском и русском языках //Кавказский лингвистический журнал. Вып I -II. - Махачкала, 2010. С. 38 - 41

Подписано в печать 27.12.2010г. Формат 60x841/16. Печать ризографная. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Усл. п. л. 1. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии АЛЕФ, ИП Овчинников М.А. Тел.: +7-928-264-88-64, +7-903-477-55-64, +7-988-2000-164

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гайдарова, Диана Гайдаровна

Введение.4

Глава 1. Методологические основы исследования эмоциональной картины мира.1 1

1.1 .Проблема «язык и культура» в лингвистике.11

1.2. Языковая и концептуальная картины мира.21

1.3. Понятия «эмоциональный концепт» и «эмоциональная концептосфера».30

1.4. Лингвистические и нелингвистические подходы к исследованию внеязыковой категории эмоций.49

Выводы.65

Глава 2. «Гнев» как один из базовых концептов эмоциональной картины мира.67

2.1. Вербальные и невербальные средства выражения эмоции «гнев».67

2.2. Семантика эмоционального концепта «гнев».81

2.3. Типологические особенности эмоционального концепта гнев».93

2.4. Средства концептуализации эмоции «гнев».111

Выводы.122

Глава 3. Актуализация эмоционального концепта «гнев» в идиоматической картине мира.127

3.1. Лингвокультурологическая специфика концепта «гнев» во фразеологическом пространстве лезгинского и русского языков.127

3.2. Специфика концепта «гнев» в лезгинской и русской паремиологии.132

Выводы.137

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Гайдарова, Диана Гайдаровна

Современная лингвистика приобретает все более антропологический характер, и от «как» лингвистики движется к «почему» лингвистике. Антропологический подход предполагает изучение языка во взаимодействии с человеком, его мышлением и эмоциональной сферой — важнейшей составляющей внутреннего мира человека.

Сфера чувств и эмоций, особенное!и ее проявления, в юм числе и в языке, представляют интерес не только для психологов, биологов, социологов, но и для лингвистов, и исследование эмоциональной картины мира в современной лингвистике одна из актуальных задач.

Отечественные и зарубежные лингвисты последних лет применяю! различные подходы к изучению эмоций в языке: лингвокультурологический (А. Вежбицкая, Н.Д. Арутюнова, И.А. Стернин), психолингвистический (A.A. Леонтьев, A.A. Залевская и др.), филологический (В.А. ¿Маслова, Н.С. Болотова), когнитивный (Е.С. Кубрякова, С.А. Аскольдов) и др.

Предметом настоящего диссертационного исследования является фрагмент эмоциональной концептосферы русской и лезгинской лингвокультур, а именно концепт «гнев».

В качестве объекта исследования предстает специфика вербальных репрезентаций эмоционального концепта «гнев» в национальных картинах мира.

Актуальность данного исследования обусловлена рядом факторов:

1. Антропоцентрический подход является одним из доминирующих в сфере современной гуманитарной науки.

2. Проблема изучения особенностей межкультурных различий, находящих своё отражение в языке и сознании в целом актуальна для современной лингвистики.

3. Проблема языковой концептуализации эмоций в рассматриваемых лингвокультурах относительно мало исследована, особенно в лезгинской.

4. «Гнев» является одним из основных концептов, характеризующих внутренний мир человека; анализ данного концепта в различных национальных картинах мира позволит выявить универсальность и специфичность восприятия действительности носителями разных языков.

5. Лингвокультурологический анализ рассматриваемого концепта на материале русского и лезгинского языков будет способствовать более глубокому пониманию национальной картины мира.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые проводится сопоставительное исследование фрагмента эмоциональной картины мира на материале лезгинского и русского языков; новым для лезгинского языкознания является и сам факт обращения к эмоциональной концептосфере, представляющей значимую составляющую внутреннего мира человека.

Анализ содержания эмоционального концепта «гнев» осуществляется с позиций лингвопсихологии и лингвокультурологии, и заключается в выявлении и описании вербальных средств, репрезентирующих соответствующее содержание в естественном языке (лезгинском и русском). Данный подход позволил определить лингвокультурологическую и лингвопсихологическую специфику эмоционального концепта «гнев» и особенности его функционирования в разных языковых сообществах, что также составляет новизну данного исследования.

Целью диссертационного исследования является комплексное лингвистическое и лингвокультурологическое описание специфики эмоционального концепта «гнев» в естественном языке (лезгинском и русском).

В соответствии с поставленной целью, в работе ставятся и решаются следующие задачи:

1) анализ состояния изученности эмоциональной концептосферы лингвокультур сопоставляемых языков;

2) анализ и описание специфики репрезентации эмоционального концепта «гнев» в сопоставляемых языках;

3) освещение семантики эмоционального концепта «гнев»;

4) анализ и описание лингвокультурологической специфики реализации концепта «гнев» во фразеологическом пространстве сопоставляемых языков;

5) анализ и описание лингвокультурологической специфики реализации концепта гнев в паремиологии лезгинского и русского языков;

6) определение лингвокультурологической и лингвопсихологической специфики эмоции «гнев».

В качестве материала исследования привлекаются фрагменты художественных текстов (общим объёмом более 1500 фрагментов), полученных методом сплошной выборки; а также данные фразеографических, паремиологических и лексикографических источников лезгинского и русского языков.

Выбор исследовательского материала обусловлен следующими факторами:

1) значимостью эмоциональной концептосферы в повседневной жизни и дискурсе человека;

2) присутствием национально-культурных компонентов, отражающих эмоциональную сферу жизнедеятельности человека.

Неоднородный материал и поставленные задачи потребовали применения нескольких методов анализа. Были применены методы контекстного анализа, описательного и сопоставительного анализа, когнитивный, а также статистический методы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «гнев» является общечеловеческим эмоциональным концептом и имеет много общего в реализации и актуализации в естественных языках.

2. Концепт «гнев» имеет общую когнитивную базу для любого языка и культуры. Эту константную часть можно считать принадлежащей не только языку, но и концептуальному уровню сознания. Её характер определяется не столько культурой, сколько особенностями психических процессов.

3. Фразеологический и паремиологический уровни языка представляют собой «аккумуляторы» культурно-значимой информации, и анализ фразеологизмов и паремий сопоставляемых языков весьма продуктивен в плане выявления специфики сопоставляемых лингвокультур.

4. Специфика и многообразие форм репрезентации концепта «гнев» в лезгинской и русской лингвокультурах обусловлены спецификой их концептуализации.

Гипотеза данной работы заключается в юм, что концеш «гнев» является одной из ключевых базовых эмоций, составляет фрагмент эмоциональной картины мира, и имеет много общего в репрезентации в разных лингвокультурах; и в то же время специфичен в способах выражения.

Рассматриваемый концепт обладает как универсальными, так и этноспецифическими характеристиками в лезгинской и русской лингвокультурах.

Теоретико-методологическая база исследования. Системные исследования эмоциональных концептов предпринимались на материале русского и немецкого языков (H.A. Красавский), русского и французского языков (М.К. Головановская); сопоставительное изучение отдельных концептов выполнено в работх С.Г. Воркачева (на материале позитивных эмоций в русской и английской лингвокультурах), Е.В. Димитровой (на материале концепта «тоска» в русской и французской лингвокультурах), Е.А. Дженковой (на материале концептов «вина» и «стыд» в русской и немецкой лингвокультурах), М.В. Маркиной (на материале концепта «гнев» в русской и английской языковых катинах мира), Ко Чун Ином (на материале сотериологического концепта «человек» русской и китайской языковых картинах мира) и другими. Российскими славистами исследованы различные аспекты эмотивности в славянских языках (см. работы Ю.А.Каменьковой, Н.Клочко и др.). Сопоставительное исследование эмоциональных концептов активно ведется лингвистами в славянских странах (см. работы Г. Карликовой, А. Миколайчук, А. Кшижановской, Э. Сятковской, Э. Енджейко, М. Борек, А. Спагиньской-Прушак и др.). Имена эмоций в диахронии исследовали В.В. Колесов, JI.A. Калимуллина, В.И. Чечетка, И.Г. Заяц, И.П. Петлева и др. Вместе с тем, системного сопоставления эмоциональных концептов в нескольких славянских языках не предпринималось.

Большую актуальность в современной науке приобретает сопоставительное изучение языков с позиций межкультурной коммуникации (см. работы А. Вежбицкой, С.Г. Тер-Минасовой, Д.Б. Гудкова, Н.Л. Шамне, В.И. Тхорика и Н.Ю. Фанян, В.А. Масловой, В.И. Шаховского, А. де Лазари и др). Авторами данных исследований установлены важнейшие (в т.ч. и отражающиеся в языке) культурные измерения, отличающие русский менталитет от западного. Важнейшие среди этих измерений - приоритет коллективизма и повышенная эмоциональность в русской культуре, в отличие от приоритета личности и рационализма в культуре западной.

Следует отметить, что лезгинский язык сопоставительным исследованиям в области выявления специфики эмоциональной концептосферы не подвергался.

Теоретической базой исследования послужили труды зарубежных и отечественных учёных в области лингвокультурологии, стилистики эмоций, теории дискурса, когнитивной лингвистики: Арнольд И.В., Арсентьева Е.Ф., Болдырев H.H., Вежбицкая А., Виноградов В.В., Винокур Г.О., Жельвис В.И., Изард К.Э., Карасик В.Н., Кинч В., Красавский H.A., Кубрякова Е.С., Кухаренко В.А., Мягкова Е.Ю. Рубинштейн С.Л., Сорокин Ю.А., Таннен Д., Фесенко Т.А., Шаховский В.И., Щиров H.A. и др.

Теоретическая значимость данного исследования заключается в том, что оно вносит определённый вклад в теорию концептуализации эмоций, в общую теорию лингвокультурологии и когнитивной лингвистики, выявляет национально-культурологическую специфику эмоционального концепта «гнев» в русской и лезгинской языковых картинах мира.

Теоретическая значимость работы состоит и в том, что данное исследование является вкладом в разработку большой проблемы языковых репрезентаций внутреннего мира человека в целом и его важнейшей составляющей - эмоциональной сферы.

Практическая значимость работы усматривается в возможности использования данных исследования в разработке учебных и исследовательских программ по когнитивной лингвистике, психолингвистике, лингвокультурологии, стилистики лезгинского и русского языков, в составлении толковых и переводных словарей, а также в лекциях и на практических занятиях по общему языкознанию, психолингвистике, этнопсихолингвистике, лексикологии.

Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета (2007 -2009); представлены в виде докладов на конференциях, опубликованы в сборниках научных трудов.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Во введении определяется объект исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются основная цель и конкретные задачи, называются исследовательские методы, излагаются положения, выносимые на защиту, указываются области применения полученных результатов, а также устанавливается объём и структура диссертации.

Первая глава содержит теоретически-значимую информацию о специфике лингвокультурологических исследований в общем, об истории и специфике анализа эмоциональной концептосферы, в частности; даётся обзор различных точек зрения на природу и значение эмоций, устанавливается место эмоций в языке, описываются лингвистические концепции эмоций, уделяется внимание методологии исследования эмоциональной концептосферы.

Вторая глава посвящена анализу национально и культурно обусловленной специфике концепта «гнев», описывает семантику концепта «гнев», вербальные и невербальные средства репрезентации концепта «гнев», а также - содержит анализ лингвокультурологической специфики актуализации концепта «гнев» в лезгинской и русской лингвокультурах.

Третья глава раскрывает особенности отображения данного концепта на фразеологическом и паремиологическом уровнях сопоставляемых языков.

В заключении подводятся теоретические и практические итоги данного диссертационного исследования, формулируются общие выводы.

Результаты исследования изложены на 145 страницах основного текста и 165 страницах общего текста диссертации. Библиографический список содержит 260 теоретических источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Специфика актуализации концепта "гнев" в лезгинской и русской языковых картинах мира"

Данные выводы подтверждают общечеловеческую природу такого базового эмоционального концепта как «гнев», который имеет различное выражение в рассматриваемых лингвокультурах.

Заключение

Как показало исследование, концепт «гнев» представляет собой один из базисных эмоциональных концептов и в лезгинском, и в русском языках и является сложным ментальным образованием, обладающим свойствами культурных концептов, но отличающимся от них дополнительными оценочно-эмотивными и ярко выраженными ценностными характеристиками.

Основное обозначение рассматриваемого концепта «хъел - гнев» совпадает в сравниваемых лингвокультурах, поскольку оба слова характеризуют сильное негативное экспрессивное чувство, чувство негодования и злобы, вызванное кем-либо или чем-либо.

Список научной литературыГайдарова, Диана Гайдаровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Научная литература

2. Абдуллаев И.Ш. Об историческом глагольном фразообразовании (на материале лезгинского и табасаранского языков) // Язык. Этнос. Сознание. Т.1. Майкоп, 2003. С. 146-151.

3. Аверинцев С.С. Символ художественный // Краткая литературная энциклопедия. М., 1968.

4. Адамчук Т.В. Тематизация эмоций в тексте. На материале соврем, англ. яз.: дис. . канд. филолог, наук // Т.В. Адамчук Саранск, 1996.

5. Акимов К.Х. Лезгинские народные пословицы. Махачкала, 1991.

6. Алексеев М.Е. К типологической характеристике дагестанских языков // Тезисы дискуссии «Типология как раздел языкознания». М., 1978. С. 9-11.

7. Алексеев М.Е. Нахско-дагестанские языки // Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Современное состояние и проблемы. М„ 1981. С. 298-31 1.

8. Алексеев М.Е. К вопросу о классификации лезгинских языков // ВЯ, № 5, 1984. С. 88-94.

9. Алексеев М.Е. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков. Морфология. Синтаксис. М., 1985.

10. Алексеев М.Е., Шейхов Э.М. Лезгинский язык. М., 1977.

11. Алефиренко Н.Ф. О статусе фразеологического значения среди семантических единиц других уровней // Проблемы фразеологии: сб. науч. трудов. Тула, 1980. С.34-42.

12. Алефиренко Н.Ф. Фразеология в системе современного русского языка. Волгоград, 1993.

13. Алефиренко Н.Ф. Теория языка: Вводный курс: Учебное пособие для студентов филологических специальностей высших учебных заведений. М., 2001.

14. Алпатов В.М. История лингвистических учений. М., 1999.

15. Алпатов В.М. О разных подходах к выделению частей речи // Вопросы языкознания, 1985. №4.

16. Алпатов В.М. Литературный язык в Китае и Японии (Опыт сопоставительного анализа) // Вопросы языкознания, 1995. №1. С.93-116

17. Алхасова Д.Н. Структурно-семантическая характеристика эмоциональных концептов в лезгинском и английском языках // автореф. дис. . канд. фил. наук, Махачкала, 2010.

18. Анохин П.К. Избранные труды: Философские аспекты теории функциональной системы. М., 1978.

19. Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания, 1995. №1. С. 37-67.

20. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М.,1974.

21. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.: Прогресс, 1986. С. 167.

22. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1993.

23. Арутюнова Н.Д. От образа к знаку //Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М., 1988.

24. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.,1990.

25. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

26. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998.

27. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Изд-во Ростовского ун-та, 1964.

28. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология / Под ред. В.П. Нерознака. М., 1997.

29. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1994-1995.

30. Афанасьев А.Н. Древо жизни. М.,1982.

31. Бабкин A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л.,1970.

32. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989.

33. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.

34. Балакина З.Ю. Национально-культурная специфика лексикографического описания эмоциональных концептов: (на материале английского и русского языков) : автореф. дис. . канд. филолог, наук / З.Ю. Балакина ; Волгогр. гос. пед. ун-т. Волгоград, 2006.

35. Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961.

36. Баранникова Т.Б. Стилистические синонимы: принципы и методы исследования / Т.Б. Баранникова. Махачкала, ДГПУ, 2005.

37. Бердяев H.A. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической метафизики // Царство Духа и Царство Кесаря. М., 1995.

38. Бернштейн С.И. Основные понятия фонологии // Вопросы языкознания, 1992. №5. С. 40-47.

39. Беседина H.A. Понятийная природа категории восклицательности // Материалы первой международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. Тамбов, 1998. С.93 94.

40. Болдырев H.H. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2000.

41. Болотов В.И. Эмоциональность текста в аспектах языковой и неязыковой вариативности. Ташкент, 1981.

42. Большакова А.Ю. Феномен русского менталитета: Основные направления и методы исследования // Русская история: проблемы менталитета. М., 1995. С. 7—10.

43. Бондарко A.B. К истолкованию понятия "функция" // Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз, 1987.

44. Борисов A.A. Языковые средства выражения эмоционального концепта страх: лингвокогнитивный аспект (на материале современной англоязычной художественной прозы) : дис. . канд. филолог, наук / A.A. Борисов. Донецк, 2005.

45. Брутян Г.А. Язык и картина мира // Научные труды высшей школы. Философские науки. М., 1973. №1 .С. 108-109

46. Брутян Г.А.Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка: сборник статей. Ереван, 1976

47. Вальдман A.B. Экспериментальная нейрофизиология эмоций. Л.,1972.

48. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / Пер. с англ. М., 2001.

49. Вежбицкая А. Толкование эмоциональных концептов // Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

50. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М., 1977.

51. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

52. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М., 1991.

53. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1994.

54. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: Становление антропологической парадигмы в языкознании // Филологические науки. М., 2001. № 1. С. 64—72.

55. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997.

56. Гаврин С.Г. Фразеология современного русского языка (в аспекте теории отражения). Пермь, 1974.

57. Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка (основные пути развития и обогащения). Махачкала, 1966.

58. Гайдаров Р.И. Основы словообразования и словоизменения в лезгинском языке. Махачкала, 1991.

59. Гак В.Г. Национально-культурная специфика фразеологизмов // Фразеология в контексте культуры. М.: Наука, 1999.

60. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке: сб. науч. трудов в честь 60-летия В.В.Виноградова. М.: МГУ, 1958. С. 15-23.

61. Галкина-Федорук Е.Л. Лексикология // Современный русский язык. М., 1962. С. 180-265

62. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

63. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Изд-во Ростовского университета, 1977.

64. Гегель В.Ф. Сочинения. Лекции по эстетике. Том 12. кн. I. М.,1938.

65. Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества. (Серия «Памятники исторической мысли»). М., 1977.

66. Герд A.C. Введение в этнолингвистику. СПбГУ, 1995 .

67. Гете И.В. Избранные философские произведения. М., 1964.

68. Гизатуллина А.К. Односоставные эмоционально-оценочные предложения в современном французском языке // Филология и культура. Тезисы Международной конференции. Тамбов, 1999. С.26 27

69. Глухов В.М. Вопросы многозначности фразеологических единиц и их решение в "Фразеологическом словаре русского языка"/ Под ред. А.И.Молоткова // Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1968.

70. Голан А. Миф и символ. М., 1994.

71. Голованивская М.К. Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка: Контрастивный анализ лексических групп со значением «высшие силы и абсолюты» «органы наивной анатомии», «основные мыслительные категории», «базовые эмоций». М., 1997.

72. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

73. Гуревич А .Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

74. Гуревич П.С. Культурология. М., 1996.

75. Гюльмагомедов А.Г. Основы фразеологии лезгинского языка. Махачкала, 1978.

76. Гюльмагомедов А.Г. Фразеология лезгинского языка. Махачкала,1990.

77. Гюльмагомедов А.Г. Проблема дифференциации словообразования и фразообразования в дагестанских языках // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 3. Махачкала, 1996. С. 14-21.

78. Гюльмагомедов А.Г. Словосочетания, фразеосочетания, фразеословосочетания как минимальные синтаксические единицы // XI Коллоквиум Европейского Общества Кавказоведов. М., 2002. С. 34-35.

79. Гюльмагомедов А.Г. Сопоставительное языкознание. Хрестоматийное учебное пособие. М., 2004.

80. Гюльмагомедов А.Г. О наших пословицах. Махачкала, 1974.

81. Демьянков В.З. Лингвопсихология // Вопросы лингвистики и лингводидактики на современном этапе: Материалы VII научно-практической конференции. М.: Факультет славянской и западноевропейской филологии, (МПУ), 1999. С. 45-51.

82. Додонов Б.И, Классификация эмоций при исследовании эмоциональной напряженности личности // Вопросы психологии. 1975. № 6. С.21 -33.

83. Дорофеева Н.В. Удивление как эмоциональный концепт (на материале русского и английского языков) : дис. . канд. филолог, наук / Н.В. Дорофеева ; Волгогр. гос. пед. ун-т. Волгоград, 2002.

84. Жуков В.П. Русская фразеология. М., 1986.

85. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. М.: Просвещение, 1978.

86. Жуков В.П., Жуков A.B. Морфологическая характеристика фразеологизмов русского языка. Л., 1980.

87. Журавлев А.П. Фонетическое значение. Л., 1974.

88. Загиров В.М. Историческая лексикология языков лезгинской группы. Махачкала, 1987.

89. Загиров З.М. Некоторые вопросы сопоставительной морфологии русского и дагестанских языков. Ростов-на-Дону, 1982.

90. Залевская A.A. О комплексном подходе к исследованию закономерностей функционирования языкового механизма человека // Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики. Калинин, 1981.

91. Залевская A.A. Слово в лексиконе человека. Психолингвистическое исследование. Воронеж, 1990.

92. Иванникова Е.А. Синонимические отношения между фразеологическими единицами и словами // Очерки по синонимике современного русского литературного языка. М,- Л., 1966.

93. Иванов В.В., Топоров В.Н. Индоевропейская мифология // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х томах. М., 1988. Т. 1,2.

94. Ивицкая О.Д. К вопросу о национальной языковой личности и различиях в номинативных картинах мира (на примере Великобритании) // Юбилейный сборник статей. М., 2000, С. 122-142.

95. Изард К. Эмоции человека. М.: Просвещение, 1980. С. 152.

96. Изард К.Э. Психология эмоций. СПб., 2000

97. Калимуллина Л.А. Эмотивная лексика и фразеология русского литературного языка: автореф. дис. .канд. филолог, наук/Л.А. Калимуллина. Уфа, 1999.

98. Карасик В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность // Филология. 1994. №3. С.2 28.

99. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск, 1996.

100. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. СЛ.

101. Касьянова К. О русском национальном характере. М., 1994.

102. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М,-Л., 1965.

103. Кинцель A.B. Эмоциональное исследование эмоционально-смысловой доминанты как текстообразующего фактора: автореф. дис. .канд. филолог, наук. / A.B. Кинцель Барнаул, 1998.

104. Кинцель A.B. Эмоциональность текста как психолингвистическая категория // Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание и образ мира». М., 1997. С. 77 78.

105. Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. М.,1980.

106. Ковалев А.Г. О чувствах и эмоциях /ЛЗопросы психологии, 1957. №4. С. 25-34.

107. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб., 2002.

108. Коммуникативные единицы языка: Всесоюзная научная конференция /тезисы докладов/. М., 1984.

109. Комова Т.А. Концепты языка в контексте истории и культуры : курс лекций . М., 2003.

110. Корнилов O.A. Языковые картины мира как отражение национальных менталитетов: дис. . д-ра культорологич. наук./ O.A. Корнилов М., 2000.

111. Корф E.H. Концепт причины в аспектах лингвистической и культурологической значимости : (на материале соврем, англ. яз.) : автореф. дис. . канд. филолог, наук / E.H.Корф; СПбГУ СПб., 1996.

112. Косиков Г.К. Два пути французского постромантизма: Символисты и Лотреамон // Поэзия французского символизма. Лотреамон. Песни Мальдорора. М., 1993.

113. Костомаров В.Г. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990.

114. Кошарная С.А. В зеркале лексикона: Введение в лингвокультурологию. Белгород, 1999.

115. Красавский H.A. Эмоциональный концепт // Язык в пространстве и времени. Самара, 2002. С. 353 355.

116. Красавский H.A. Концепт «ZORN» в пословично-поговорочном фонде немецкого языка // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 2. Язык и социальная среда. Воронеж, 2000.

117. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Лекционный курс. М., 2002.

118. Крысин Л.П. Жизнь слова: книга для учащихся старших классов. М., Русский язык, 1980.

119. Кубрякова Е.С. Коммуникативная лингвистика и проблемы семантики // Коммуникативные единицы языка. М., 1985.

120. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. М.: 1994. №4. С. 34-37.

121. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова "память" //Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С. 51-62.

122. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений: семантика производного слова. М., 1981.

123. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. М., 1992.

124. Кубрякова Е.С., Когнитивные аспекты процессов деривации. Фатическое поле языка. Пермь, 1998.

125. Кумахов М. А. Очерки общего и кавказского языкознания. Нальчик, 1984.

126. Курникова Н.В. Интонационно маркированные ФЕ, как один из способов выражения эмоциональности русской речи // Фразеология и миропонимание народа: материалы междунар. конф. Ч. 1. Тула, 2002. С. 165169.

127. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М., 1978.

128. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М., 1995.

129. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 12-21.

130. Ланге H.H. Психологические исследования. СПб., 1914.

131. Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание. М.-Просвещение, 1977.

132. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // О систематизации и методах исследования фразеологии: ученые записки ЛГУ. Вып. 24,1956. С. 200-225.

133. Леви-Брюль Л. Сверхестественное в первобытном мышлении. М.,1994.

134. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.,1994.

135. Лекант П.А. Современный русский литературный язык. М.: Высш. шк., 1999.

136. Лекант П.А. К вопросу о минимальной единице фразеологии // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда, 1996.

137. Леонтьев A.A. Психология общения. Тарту, 1974. С.79.

138. Леонтьев A.A. Психофизиологические механизмы речи // Общее языкознание. М., 1970. С.343.

139. Леонтьев А.Н. Повременная психология// сборник статей памяти А.Н.Леонтьева. М., 1983.

140. Лиуфриев Е.А., Лесная Л.В. Российский менталитет как социально-политический и духовный феномен // Социально-политический журнал. 1997. №3. С. 16—27.

141. Лихачев Д.С. Избранное. СПб., 1997.

142. Лихачев Д. С. Культура как целостная среда // Новый мир. СПб., 1993. №8. С. 3-8.

143. Лич Дж. К теории и практике семантического эксперимента // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1968. С. 46 73.

144. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Миф. Число. Сущность. М.,1994.

145. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.,1976.

146. Лотман Ю.М. Символ в системе культуры // Тартуский ун-т. Ученые записки. Вып. 754. Тарту, 1987.

147. Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя // В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988.

148. Лук А.Н. Эмоция и личность. М., 1982.

149. Львова СИ. Уроки словестности: пособие для учителей. М., 1996.

150. Магамдаров Р.Ш. Лингво-культурологический анализ концепта «фемина» в лезгинском языке. Дисс. . кандидата филологических наук. Махачкала, 2000.

151. Маковский М.М. Язык-миф-культура. М., 1996.

152. Мамонов A.C. Язык и культура: Сопоставительный аспект изучения. М., 2000.

153. Мантатов В.В. Образ, знак, условность. М., 1980.

154. Маслова В. А. Лингвокультурология. М., 2001.

155. Маслова В.А.Введение в когнитивную лингвистику. М., 2007.

156. Матезиус В.О. лингвистической характерологии // Язык и наука конца XX века. М., 1995. С. 12- 15.

157. Мелетинский Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов // Бессознательное. Много- образие видения. Новочеркасск, 1994.

158. Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998.

159. Милов Л.В. Природно-климатический фактор и менталитет русского крестьянства// Общественные науки и современность. М., 1995. № 1.

160. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.

161. Мифы народов мира. В 2-х тт. М., 1988.

162. Мозг, разум и поведение. М., 1988.

163. Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка. Л.: Наука,1977.

164. Мягкова Е.Ю. Эмотивность и эмоциональность: две научные парадигмы. Психолингвистические исследования значения слова и понимания текста. Калинин, 1988. С.73 79.

165. Мягкова Е.Ю. Эмоционально-чувственный компонент значения слова. Курск, 2000.

166. Мягкова Е.Ю. Эмоциональная нагрузка слова: опыт психолингвистического исследования. Воронеж, 1990.

167. Никитин М.В. Лексическое значение слова. М., 1983.

168. Никифоров A.C. Эмоции в нашей жизни. М.: Советская Россия,1978.

169. Одинцова М.П. Языковые образы «внутреннего человека» // Язык. Человек. Картина мира: лингвоантропологические и философские очерки. Омск: ОГУ, 2001. С. 22-25.

170. Омарова П.М. Когнитивная структура базовых эмоциональных концептов гнева, страха и радости в английском и даргинском языках // автореф. дис. . канд. филолог, наук, Махачкала 2010.

171. Орехов СИ. Поиск виртуальной реальности. Омск, 2002.

172. Ортони А., Клоур Дж., Коллинз А. Когнитивная структура эмоций. М,, 1988.

173. Оспанова И.В. Предложения со значением эмоционального состояния субъекта в произведениях А. П. Чехова: автореф. . канд. филолог, наук/ И.В. Оспанова. Петропавловск, 2001.

174. Павлова H.A. Системные семантические свойства и отношения фразеологизмов. Омск: ОГГ1И, 1991.

175. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: референциальные аспекты семантики местоимений. М., 1985.

176. Пауль Г. Принципы истории языка // Язык и наука конца XX века. М., 1995.

177. Петров В.В. Структуры значения. Логический анализ. Новосибирск, 1979.

178. Петров М.К. Язык, знак, культура. М., 1992.

179. Петровский A.B. Личность в психологии: парадигма субъективности. Р-н-Д: Лист, 1996.

180. Пешковский A.M. Вопросы методики родного языка, лингвистики и стилистики. М.: Рус.яз., 1930.

181. Пиаже Жан Избранные труды по психологии. М: Просвещение,1994.

182. Пивоев В. М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. Петрозаводск, 1991.

183. Плахин Е.А. Экспрессивность и эмоциональность слова // Русское языкознание. Вып 2- Алма-Ата, 1973. С.46-59.

184. Поливанов Е. Д. Труды по восточному и общему языкознанию. Составление, послесловие, комментарии и указатели Л.Р.Концевича. М., 1991.

185. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М., 1988.

186. Прозерский В.В. Критический очерк эстетики эмотивизма. М., 1983. С. 103.

187. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М., 1986.

188. Разинкина И.М. Стилистика английской научной речи /Элементы эмоционально-субъективной оценки/. М., 1972.

189. Ратушная Е.Р. Семантическая структура фразеологизмов в процессе ее формирования и функционирования (на материале фразеологизмов наименований человека в современном русском языке): монография. Курган, 2000. С.224.

190. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. М., 1979.

191. Ройзензон Л.И., Авалиани Ю.Ю. Сравнительно-сопоставительный, структурно-типологический и ареальный аспекты изучения фразеологии. Вологда, 1995.

192. Сазонов В.А. Рациональное и эмоциональное в лекции. М., 1982. С. 52-63.

193. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993.

194. Сердобинцев Н.Я. Соотношение разговорной и книжной речи, приемы введения элементов разговорной речи в нехудожественные тексты произведений первой половины XV1I1 века // Структура лингвостилистики и ее основные категории. Пермь, 1983. С. 56-69.

195. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. М.: Наука, 1988. С.244.

196. Сиденко В.Ф. Особенности реализации категории экспрессивности в эллиптических предложениях // Материалы первой международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. 1998, Тамбов. С.107.

197. Симонов П.В. Потребностно-информационная теория эмоций // Вопросы психологии. 1982. №6. С.44 56.

198. Скребнев Ю.М. Коммуникативная функция языка и коммуникативность речевых актов // Теория и практика описания разговорной речи. Горький, 1987. С. 116 123.

199. Смирнов С.Г. Психология образа. М., 1985. С.60 65.

200. Соколов А.Н. Внутренняя речь и мышление. М.: Просвещение, 1968. С.118.

201. Солодуб Ю.П. О семантико-грамматической классификации фразеологизмов // Русский язык в школе. 1988. \№3.

202. Солодуб Ю.П. Русская фразеология как объект сопоставительного структурно-типологического исследования (на материале фразеологизмов со значением качественной оценки лица): Автореф. дис. д-ра. филолог, паук. М., 1985.

203. Солодуб Ю.П., Альбрехт Ф. Б. Современный русский язык (лексика и фразеология). М.: Наука, 2002.

204. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академ, проект, 2001.

205. Стефанский Е.Е. Эмоциональные концепты как фрагмент мифологической и современной языковых картин мира (на материале концептов, обозначающих негативные эмоции в русской, польской и чешской лингвокультурах). Волгоград, 2008.

206. Тарасова М.В. Текстовые функции речевых актов с эмотивным компонентом // Сб. науч. тр. / Моск. гос. лингв, ун-т. М., 1999. № 447. С. SO-SS. На материале французского языка.

207. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

208. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.,2000.

209. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

210. Телия В.Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М, 1998. С. 173-203.

211. Толикина E.H. О природе и характере синонимических связей фразеологической единицы и слова // Очерки по синонимике современного русского литературного языка. M.-JI., 1966.

212. Толстая С.М. Аксиология времени в славянской народной культуре // История и культура. Тезисы. М., 1991.

213. Третьякова Г.Н. Когнитивные взаимодействия и эффективная коммуникация // Материалы первой международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. 1998, Тамбов. С. 19 23.

214. Уилрайт Ф. Метафора и реальность // Теория метафоры. М., 1990.

215. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Т. VI. Кюринский язык. Тифлис, 1896.

216. Ушакова Н.В. Фразеологический концепт в аналитическом способе номинации // Фразеология и миропонимание народа: материалы междунар. конф. 4.1 Тула: ТГПИ, 2002. С. 169 -174.

217. Фесенко Т.А. Парадигмы взаимоотношений языка и сознания в контексте этнопсихолингвисгики // Реальность Язык и сознание. Тамбов, 1999, С. 27-34.

218. Фесенко Т.А. Развитие речевой и языковой способности в контексте нового психолингвистического подхода к обучению иностранным языкам. М., 2002.

219. Фрумкина, 1991 Фрумкина P.M. , Михеев A.B. Категоризация и концептуальные классы // Семантика и категоризация / Ин-т языкозн.; Отв. ред. Ю.А. Шрейдер. М., 1991. С. 45-60.

220. Хайдеггер М. Картина мира: время и бытие. М.: Республика,1993. С.269.

221. Хайруллина Р.Х. Картина мира во фразеологии: дис. .д-ра филолог, наук Р.Х. Хайруллина. М., 1997. С.320.

222. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. ML: Высшая школа, 1985.

223. Шаховский В.И. Эмотивная валентность единиц языка и речи // Вопросы языкознания. 1986. № 6. С. 97-103.

224. Шаховский В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты // Языковая личность : культурные концепты. Волгоград, 1996. С. 80-96 ; То же Электронный ресурс. URL: http://www.msscomm.ru/rca biblio/sh/shakhovskv03.shtml (09.08.07).

225. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж. 1987. С. 88-100.

226. Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков: Морфология. Махачкала, 1993.

227. Шингаров Г.Х. Эмоции и чувства как формы отражения действительности. М.: Наука, 1971.

228. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира. М.,1994.

229. Gentner D., Jeziorski М. The shift from metaphor to analogy in Western science // Metaphor and thought, 2nd ed., Cambridge (Mass.), 1993.

230. Hinderer W. Theory, conception and interpretation of the symbol // Perspectives in literary symbolism. V. I. The Pennsylvania State University Press. University Park; London, 1968.

231. Lakoff G. The contemporary theory of metaphor // Metaphor and thought. Cambridge (Mass.), 1992.

232. Lazarus R.S. Thoughts on the relations between emotion and cognition // American Psychologist, 1982. № 37. P. 1019-1024.2. Словари и справочники

233. Андреева В. Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., 2000.

234. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 2007

235. Баранов О.С. Идеографический словарь русского языка. М., 1995.4. (БЭС) Большой энциклопедический словарь. М., 1997.

236. Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Фразеологический словарь русского языка. М., 2004.

237. Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. Под ред. Р.И. Гайдарова. М., 1966.

238. Гаджиев М.М., Гайдаров Р.И., Мейланова У.А. Орфографический словарь лезгинского языка. Махачкала, 1989.

239. Гайдаров Р.И. Лезгинско-русский словарь. Махачкала, 1989.

240. Гюльмагомедов А.Г. Русско-лезгинский школьный фразеологический словарь. Махачкала, 1971.

241. Гюльмагомедов А.Г. Фразеологический словарь лезгинского языка. Махачкала, 1975.

242. Гюльмагомедов А.Г. Толковый словарь лезгинского языка. Махачкала, 2003 -2005.

243. Караулов Ю.Н. Минимальный идеографический словарь / М.,1976.

244. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

245. Летягова Т.В., Романова H.H., Филиппов A.B. Тысяча состояний души: краткий психолого-филологический словарь. М., 2006.14. (ЛЭС) Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1990.

246. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М., 1996.

247. Ожегов С.И., Шведова НЛО. Толковый словарь русского языка. М., 1999.

248. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М., 2004.18. (СД) Славянские древности. Этнолингвистический словарь. / Под ред. Н.И.Толстого. М„ 1995.

249. Словарь-справочник по русской фразеологии / Под ред. Р.И. Яранцева М., 2003.

250. Словарь фразеологических омонимов современного русского языка / Под ред. Н.А.Павловой. Омск: Изд-во «Наследие. Диалог», 2003. С. 290.

251. Педагогическая энциклопедия. Том 4. М., 1968. С. 675.

252. Убийко В.И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке: Функционально-когнитивный словарь / Уфа, 1998.

253. Фелицына В.П., Прохоров Ю.Е. Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения. Лингвострановедческий словарь. М., 197924. (ФЭС) Философский энциклопедический словарь / Под ред. П.С. Гуревич, Н.Т. Аникеев. М., 1989 .

254. Электронная энциклопедия Электронный ресурс. / Режим доступа: http://www.Mega.KM.ru

255. Электронная энциклопедия «Кругосвет» Электронный ресурс. / Режим доступа: http://slovari.yandex.ru/dict/krugosvet

256. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений// http://az.lib.ru/d/dostoewskijfm/

257. Ильф И, Петров Е. 12 стульев. М., 2002.7. (В.Р.) Распутин В.Г. Прощание с Матерой. М., 1980.