автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Средства усиления убедительности в учебном аргументативном дискурсе студентов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Средства усиления убедительности в учебном аргументативном дискурсе студентов"

На правах рукописи

СИЛАЕВ Павел Витальевич

СРЕДСТВА УСИЛЕНИЯ УБЕДИТЕЛЬНОСТИ В УЧЕБНОМ АРГУМЕНТАТИВНОМ ДИСКУРСЕ СТУДЕНТОВ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Смоленск-2010 004601278

004601278

Работа выполнена на кафедре современного русского языка и методики его преподавания ГОУ ВПО «Смоленский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор педагогических наук, профессор Т.М. Зыбина

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Э.М. Береговская (Смоленский государственный университет)

доктор филологических наук, профессор Л.К. Граудина (Академия повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, Москва)

Ведущая организация:

Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова

Защита состоится « № » ЛлОЗ 2010 г. в « | { » в зале Ученого совета на заседании диссертационного совета Д. 212.254.01 при ГОУ ВПО «Смоленский государственный университет» по адресу: 214000, Смоленск, ул. Пржевальского, 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке СмолГУ.

Автореферат разослан « »_2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета 1, ^

доктор филологических наук, профессор и ¿¿,'Н.А. Максимчук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационная работа посвящена исследованию средств усиления убедительности в подготовленной речи студентов в рамках учебного аргу-ментативного дискурса и выполнена в русле коммуникативной лингвистики и дискурсивного анализа устной речи.

Актуальность исследования. Несмотря на свою многовековую историю, изучение аргументации (далее сокр. А.) еще не оформилось как единая, общепринятая теория, так как ни один из существующих подходов, применимый для определенной сферы коммуникации, не позволил построить всеобъемлющую научную концепцию, адекватную исследуемому объекту. В настоящее время поиски теоретической основы А. приобрели междисциплинарный характер и для изучения современных аргументативных текстов помимо риторики и логики стали активно использоваться результаты других наук о человеке, предоставляющих новые, более точные средства анализа и моделирования аргументативного процесса. Антропоцентрический подход, основанный на детальном описании и анализе аргументативного дискурса, позволяет выстраивать системную модель А. посредством выявления логико-когнитивно-риторических структур в аргументативном тексте, обеспечивая наиболее адекватное восприятие как всего аргументативного текста в целом, так и его отдельных элементов (В.Н. Брюшинкин).

На нынешнем этапе развития наук наблюдается возросший интерес к изучению А. в разных видах и жанрах устных текстов. Исследования последних десятилетий (Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Н.Е. Бардина, А.Д. Белова, А.А. Волков, В.З. Демьянков, Ф. ван Еемерен, Р. Гроотендорст, Д.В. Зайцев, Л.Ю. Иванов, В.И. Карасик, Н.И. Махновская, В.П. Москвин, И.А. Стернин, Л.В. Стешов, Н.Ю. Фанян, В.П. Шейнов и др.) продиктованы стремлением возродить существовавшие риторические традиции и осмыслить особенности создания и воспроизведения аргументативной речи, не получившие должного объяснения в свете современной лингвистики.

Недостаточная изученность А. в современных подготовленных речах людей, только начинающих ораторскую практику, на фоне значительного усиления интереса к проблемам построения А. в публичной речи обусловили актуальность нашего исследования. Изучение средств усиления убедительности аргументативных речей проводилось на границе интересов традиционной лингвистики, социо- и прагмалингвистики, стилистики и дискурсивного анализа. Именно дискурсивный подход к изучению публичной аргументативной речи, ориентированный на условия речевой ситуации, ее участников, учет когнитивных предпосылок коммуникативного процесса и прагматических намерений говорящего и слушающего, позволил интегрировать в описании7

/ /

материала единицы различных уровней и дать развернутый анализ средств усиления убедительности в этом виде речей.

Цель нашего исследования заключается в выявлении, описании и классификации средств усиления убедительности риторической А. в учебном ар-гументативном дискурсе (далее сокр. УАД) студентов.

Общая цель исследования предопределяет постановку и решение следующих задач:

1) выработать необходимый инструментарий исследования средств усиления убедительности на основе анализа существующих современных подходов

. к изучению А.;

2) рассмотреть А. в контексте дискурсивного подхода;

3) определить специфику публичной аргументативной речи студентов на основе анализа публичной речи как разновидности устной речи;

4) дать описание УАДа как проективного типа педагогического дискурса;

5) выделить закономерности использования средств усиления убедительности в УАДе и на основе полученных результатов предложить классификацию средств усиления убедительности с учетом их функционирования на различных языковых уровнях;

6) дать характеристику ментально-когнитивных особенностей А. в русском УАДе, используя учебные аргументативные речи на английском языке.

Гипотеза исследования заключается в следующем. Если выработать комплексный инструментарий исследования средств усиления убедительности и проанализировать с его помощью публичную аргументативную речь студентов, то можно выделить закономерности использования данных средств в УАДе и на основе полученных результатов создать классификацию, дающую адекватное представление об убеждающей стратегии риторической А. в устной речи.

Объектом исследования послужили публичные аргументативные речи студентов факультета иностранных языков. Предмет исследования - средства усиления убедительности риторической аргументации в учебном аргу-ментативном дискурсе.

Характер диссертационной работы предполагает обращение к комплексной методике анализа материала. Использовались следующие методы: аналитико-синтетический, дискурсивный, сравнительно-сопоставительный, классификационный, статистический с использованием компьютерных методов обработки материала.

Материалом анализа послужили расшифрованные диктофонные записи публичных аргументативных речей студентов факультета иностранных языков СмолГУ, произведенные в 2005-2008 п\ на занятиях по элективному курсу «Риторика» на втором и третьем курсах (корпус из 300 текстов составляет 30 258 словоупотреблений).

Теоретическая значимость исследования заключается в следующем: Предложена ядерная структура построения риторической А. в публичной аргументативной речи студентов.

Выделены универсальные компоненты публичной аргументативной речи: верификационные, валентные и эмотивные средства, являющиеся ее ар-гументативными скрепами и обладающие структурообразующим воздействием на построение аргументативного каркаса речи.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования его результатов в практике вузовского преподавания при подготовке общих и специальных курсов по культуре речи, стилистике, речевой коммуникации, педагогической риторике. Положения, выносимые на защиту:

1. Адекватный анализ средств усиления убедительности в публичной аргументативной речи возможен в русле дискурсивного подхода при использовании особого инструментария исследования, включающего в себя преимущества синтетического подхода к исследованиям А., и учете специфических признаков устности публичной речи.

2. Сложная конфигурация социальных ролей участников УАДа обусловливает видоизмененную иерархию ценностных ориентиров выступающего в УАДе при изложении подготовленной А., что находит свое отражение в проанализированных средствах усиления убедительности.

3. Риторическая А. в публичной аргументативной речи студентов является сложной ядерной структурой с переменным количеством релятивных элементов - суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи свойств верификации, валентности и эмотивности. Данные свойства помогают удерживать вокруг ядра-тезиса аргументы как элементы единой аргументативной системы и проявляются определенным набором языковых средств. Верификационные, валентные и эмотивные средства усиливают воздействие устной А. и являются отражением убеждающей стратегии УАДа студентов.

4. Основные ментально-когнитивные характеристики, отражающие ценностные стереотипы национального характера в русском УАДе (по сравнению с английским): повышенная эмотивность и категоричность выражения аргументов при более низкой диалогизации аргументативного текста. Они свидетельствуют о более выраженной Я-позиции выступающего с публичной аргументативной речью и требуют перекодировки при переходе на иностранный язык.

Теоретической базой диссертации послужили работы: • в области неориторики и неформальной логики (Г.А. Брутян, Э.М. Бере-говская, Л.К. Граудина, Р. Гроотендорст, Ф. ван Еемерен, Д.В. Зайцев, E.H. Зарецкая, Л.Ю. Иванов, Т. Майер, Н.И. Махновская, В.П. Москвин,

JI. Ольбрехт-Тытека, X. Перельман, A.B. Стешов, Э. Уэтстон, В.П. Шейнов и др.);

• в области когнитивной лингвистики (Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, . А.Д. Белова, А. Вежбицка, В.З. Демьянков, О.С. Иссерс, В.И. Карасик, В.В.

Красных, Е.С. Кубрякова, О.Н. Паршина, В.И. Сергеев, Н.Ю. Фанян и др.);

• в области дискурсивного анализа и социолингвистики (Н.Е. Бардина, Р. Белл, В.Г. Борботько, Т. ван Дейк, Е.А. Земская, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, O.A. Лаптева, М.Л. Макаров, Г. Сакс, О.Б. Сиротинина, И.А. Стернин, A.B. Стешов, Дж. Остин, И.С. Фишер, 3. Харрис, E.H. Ширяев и др.).

Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивается опорой на фундаментальные теории и концепции в области лингвистики, риторики и дискурсивного анализа, использованием комплекса взаимодополняющих методов исследования, адекватных его целям, задачам, природе изучаемого явления, а также репрезентативностью анализируемого материала.

Апробация результатов работы проводилась на заседаниях кафедры современного русского языка и методики его преподавания СмолГУ (20062009 гг.) и на заседаниях кафедры английского языка и методики его преподавания СмолГУ (2008-2009 гг.). Основные положения диссертации изложены в четырнадцати публикациях, включая статью в рекомендованном ВАК РФ журнале «Вестник Московского государственного областного университета», и в докладах на межвузовских и региональных конференциях: «Риторика в свете современной лингвистики» (Смоленск, 2005, 2007, 2009), «Риторика и культура речи в современном обществе и образовании» (Москва, 2006, Ярославль, 2007), «Язык и культура» (Смоленск, 2007).

Научная новизна исследования заключается в том, что комплексный лингвистический анализ УАДа позволил создать классификацию средств усиления убедительности в публичной аргументативной речи студентов и выделить ментально-когнитивные характеристики языковой личности в данном виде дискурса.

Результаты исследования.

1. УАД представлен как проективный тип педагогического дискурса, характеризуемый целенаправленной и последовательной многоступенчатой системой взаимодействия интенций трех участников: выступающего студента, студенческой аудитории и координатора-преподавателя.

2. Предложен анализ публичной аргументативной речи студентов как сложной ядерной структуры с переменным количеством релятивных элементов-суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи средств верификации, валентности и эмотивности.

3. Представлена классификация средств убедительности УАДа на дискурсивном, лсксико-грамматическом, синтаксическом и стилистическом уровнях.

4. На основе сравнительно-сопоставительного анализа русского и английского УАДов отмечены стержневые ментально-когнитивные характеристики средств усиления убедительности русского УАДа - коммуникативные ценностные стереотипы национального характера как базовые составляющие когнитивного аргументативного аппарата языковой личности студента.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (245 источников) и приложений (образцы расшифрованных диктофонных записей публичной ар-гументативной речи). Основной текст диссертации составляет 155 страниц и включает 6 таблиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, указываются цель, задачи и методы исследования, определяются его теоретическая и практическая значимость, излагаются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Дискурсивный подход к изучению публичной аргу-ментативной речи» рассматриваются современные подходы к изучению А., структура и базовые элементы аргументативного текста, виды А. по форме изложения и основным приемам воздействия, дается сопоставительный анализ логической и риторической А.

Многообразие видов А. как коммуникативной деятельности человека объясняет интегральный характер ее теории и существование разных подходов к ее изучению. Для выработки необходимого инструментария исследования публичной аргументативной речи (далее сокр. ПАР) были использованы преимущества синтетического подхода при рассмотрении базовых элементов и структуры А., а именно, работы неоритористов X. Перельмана, Л. Ольбрехт-Тытеки, Ф. ван Еемерена и Р. Гроотендорста, а также когнити-вистов А Д. Беловой, Н.Д. Арутюновой, В.З. Демьянкова и Н.Ю. Фанян.

Представители синтетического подхода рассматривают риторическую А. в публичной речи как совокупность рациональных (логических) и иррациональных (риторических) аргументов, демонстрация которых происходит не только по строгим законам логики, но может образовывать свободные «алогичные» сочетания. При этом внелогические вербальные компоненты (риторические аргументы, риторические фигуры, риторические особенности

построения речи) берут на себя функцию усиления процесса доказательства и обеспечения нужного эффекта.

Вслед за А.Д. Беловой, мы рассматриваем А. как «коммуникативную деятельность субъекта в триединстве вербального, невербального и экстралингвистического, целью которой является убеждение адресата через обоснование правильности своей позиции»1, реализующуюся как аргументатив-ный дискурс, определяющими особенностями которого становится противоречие, выражающееся в когнитивном или аксиологическом конфликте, в столкновении мнений.

Главными аргументативно-релевантными категориями в этом типе дискурса становятся категории отрицания, модальности и каузативности, имеющие статус универсальных суперкатегорий. Данные категории на лингвистическом уровне находят свое опосредованное отражение в выделенных и проанализированных нами во второй главе средствах, усиливающих убедительность аргументов в ПАР.

Устная форма ПАР определяет ее специфические свойства: во-первых, это звучащая речь, воспринимаемая на слух. В ней обязательно присутствует некоторая степень спонтанности, причем интенсивность проявления спонтанности зависит от многих причин, в том числе от наличия или отсутствия письменного подготовленного текста речи и от типа речевой культуры, к которому можно отнести выступающего в УАДе. В то же время спонтанностью объясняется частое использование средств усиления убедительности как элементов фиксации аргументативного каркаса речи;

во-вторых, ПАР всегда обращена сразу к двум адресатам: студенческой аудитории и координатору с разной системой ценностных ориентиров, что объясняет неоднородность используемых аргументов и средств, усиливающих их убедительность;

в-третьих, этот тип речи произносится в рамках педагогической коммуникации и имеет, помимо убеждающей, обучающую цель. Обязательный анализ А. в рамках УАДа вырабатывает у студентов умение отличать аргументы от средств усиления убедительности, повышая степень адекватности восприятия А. в ПАР.

ПАР является сложным функционально-стилевым образованием, находясь на пересечении письменной разновидности кодифицированного литературного языка и его устно-разговорной разновидности. Она результат сближения литературного и обиходного разговорного языка, что подтверждается многочисленными вкраплениями элементов разговорной речи, особенно отчетливо это проявляется на синтаксическом и лексическом уровнях. Однако условие ее реализации - учебная коммуникация и приоритетность оценок речи координатором (преподавателем), что осознает выступающий, - делают

'Белова А.Д. Лингвистические аспекты аргументации. Киев: ИИА «Астрея», 1997. С. 132.

такие вставки немногочисленными. В ходе нашего исследования были зафиксированы случаи, когда сознательное использование выступающим таких «иностилевых» устно-речевых средств способствовало усилению убеждающего воздействия в аргументативном дискурсе.

Во второй главе «Средства усиления убедительности в учебном аргументативном дискурсе» дан анализ УАДа как проективного типа педагогического дискурса с позиции социо- и прагмалингвистики. Для этого была использована модель институционального дискурса, предложенная В.И. Карасином.

УАД характеризуется целенаправленной и последовательной многоступенчатой системой взаимодействия интенций трех его участников: выступающего студента (агента), студенческой аудитории (клиента) и координатора-преподавателя. На протяжении дискурса участники используют определенный набор коммуникативных ходов, взаимодействие между которыми определяется сложной системой коммуникативных стратегий, основными из которых являются убеждение и анализ его эффективности. Когнитивный сценарий УАДа можно описать, рассмотрев его коммуникативные ходы и реализуемые на каждом из них когнитивные стратегии.

Таблица 1

Когнитивный сценарий учебного аргументативного дискурса (УАДа)

Коммуникативные ходы УАДа Когнитивные стратегии

1. Вступительная речь координатора УАДа (подготовленная монологическая аргументация) Первоначальное формирование ожиданий клиента, усиление компетентности агента, проявление кооперативное™ по отношению к агенту

2. Аргументативное выступление агента (подготовленная монологическая аргументация) Убеждение клиента посредством устранения когнитивного или аксиологического конфликта, заявленного в теме выступления; модификация когнитивного фрейма клиента, его представлений о картине мира

3. Анализ аргументативного выступления клиентом (спонтанная диалогическая аргументация) Определение коммуникативных намерений агента, оценка степени воздействия (успешности) аргументации в выступлении

4. Заключительные слова координатора (спонтанная монологическая аргументация) Проявление кооперативности по отношению к клиенту и/или агенту; оценка успешности всего УАДа (анализ подготовленной аргументации агента и спонтанной аргументации клиента)

Цель УАДа - сформировать у студентов аргументативную компетенцию, то есть обучить умению выстраивать грамотные устные аргументативные выступления и правильно такие выступления оценивать. Сложная конфигурация социальных ролей УАДа обусловливает видоизмененную иерархию

ценностных ориентиров выступающего в УАДе при изложении подготовленной А.: оратор учитывает систему ценностей двух адресатов - аудитории и координатора, осознавая приоритетность оценок последнего. Это напрямую отражается на выборе аргументов, их количестве и качестве, а также на проанализированных нами средствах усиления убедительности.

На основании результатов практического материала исследования А., производимая в ПАР студентов, была описана как сложная ядерная структура с переменным количеством релятивных элементов - суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи трех групп средств: верификации, валентности и эмотивности. Каждая группа проявляется определенным набором языковых компонентов, которые могут дублировать или заменять друг друга.

Верификация - свойство языковых и дискурсивных компонентов А. отображать категорию истинности или создавать для участников УАДа ощущение правдоподобности приводимых аргументов (мы сочли целесообразным использовать существующий термин, сфокусировавшись не на его процессуальном, а результативном аспекте). В УАДе верификация ориентирована на фактор вероятности, опираясь лишь на допустимость используемых утверждений, основанных на их «правдоподобности», схожести с общепризнанными аксиомами, и реализуется при помощи разнообразных верификационных средств. Больше всего верификационные средства проявляются на дискурсивном уровне, образуя следующие аргументативные тактики:

Тактика установления доверительных отношений (14,6% от всех верификационных средств усиления убедительности). Выступающий формирует образ адресата, часто с подчеркиванием его положительных сторон. Акцентируется его культурный и образовательный уровень, социальный статус, эмоциональные особенности психики, настоящие и потенциальные характеристики {Из курса психологии вы все знаете...! Как будущие родители, я думаю, вы должны знать...! Я выскажу точку зрения женской половины нашего общества, большинства из присутствующих здесь замечательных людей... / Эта тема, я думаю, наиболее актуальна для нас / молодых / людей со свежим взглядом на жизнь ...).

** Я думаю! вы во время учебы не раз могли наблюдать следующую картину ... // Нам, современным студентам, приходится совмещать работу и тягу к знаниям // (Семья или карьера в 22 года?).2

Тактика подчеркивания искренности (10,1%) проявляется следующим образом.

1. Формирование образа адресанта в качестве человека, имеющего такие же недостатки, что, возможно, и адресат (5,7%). Такая идентификация высту-

2 Здесь и далее в скобках указаны темы выступлений студентов в УАДе.

пает как средство «солидаризации» главных участников УАДа. ** Каждый в этой аудитории был или является студентом II Каждый раз я просыпаюсь с мыслью о том / что нужно идти в университет / и иду / или не иду II (Посещение университетских лекций должно быть свободным или обязательным?).

2. Обращение к собственному положительному или отрицательному жизненному опыту (4,4%). Говорящий, осознавая силу воздействия такого иллюстрирования на адресата, выделяет для него особую позицию в аргу-ментативной схеме выступления: в большинстве случаев он занимает место последнего самого сильного аргумента, предваряющего вывод. ** Совсем недавно моя однокурсница рассказала мне о таком происшествии И Ее мама возвращалась домой в семь часов утра II и двое молодых людей вырвали у нее сумку из рук II (Причины преступности среди молодежи).

Тактика придания «наукообразности» (25,5%) создает в ПАР ощущение основательности, солидности, приближая ее к научному стилю или имитируя его. Для этого используются следующие приемы.

1. Указание на возможные варианты развития событий, использование классификаций, создание собственных классификаций (10,5%).

**Я бы ввела такую классификацию среди феминисток / есть убежденные феминистки / и есть слабые женщины / которые, прикрываясь этим понятием / хотят для окружающих быть самодостаточными и счастливыми II (Феминизм - наше неизбежное будущее?).

2. Точная или неточная «ссылка на авторитеты» (6,9% и 8,1%). Особенностью использования аргумента «ссылка на авторитеты» в рассматриваемых речах является отсутствие конкретной адресации источника (По статистике... / Из исследований психологов ... / По многочисленным исследованиям... / В печати часто стали появляться подтверждения ...).

** Но учеными было доказано неоднократно / я эту точку зрения разделяю / что телевидение — это самое популярное средство массовой информации И (Влияние кино и телевидения на молодое поколение).

На лексико-грамматическом уровне доминантными средствами верификации становятся разные виды повторов акцентуаторов категоричности высказывания (термин М.Н. Кожиной), образующие верификационную сетку аргументативного текста, дублирующую или заменяющую принципы построения А. (15%). Чаще всего в таких повторах употребляются модальные слова категории персуазивности (безусловно, конечно, действительно и др.), иногда фатические операторы (согласитесь, представьте и др.), а также глаголы (считать, утверждать и др.), краткие прилагательные (убеждена, уверена и др.) и прилагательные категории оценки (неприемлемый, верный, правильный и др.). В качестве верификационных средств усиления категоричности приводимых аргументов используются также отдельные слова из лекси-

ческого поля «убеждение» (11,7%), встречаются и их варианты, свойственные разговорной речи (решение будет по-любому (зн. несомненно) оправдано / предложение как ни крути (зн. действительно) верное / такие примеры серьезно (зн. безусловно) впечатляют).

Для усиления убеждающего воздействия в ПАР говорящий прибегает к прямому маркированию аргументативных понятий в сознании адресата при помощи слов, входящих в лексическое поле понятия «аргументация» (6,9%) -аргумент, тезис, причина, следствие и др. (Хотела бы выделить важную причину / Таким образом, на основе этих аргументов). ** Как вы видите / из этого аргумента вытекает еще один аргумент / и аргумент значительный И мы не можем судить людей, покидающих Родину / так как многие из них видят в этом единственную возможность обеспечить детям хорошее будущее II (Эмиграция и современное понимание патриотизма).

К средствам ослабления категоричности аргументов относятся глаголы, описывающие процесс размышления в сочетании с условным наклонением (8,9%), а также модальные слова разряда персуазивности (относительной достоверности сообщаемого) и разряда авторизации (сначала я подумала ... I но потом я думала ... Iя задумалась ... Iмне кажется ... I Яне знала, честно ... I Теперь я смотрю на него, и мне кажется) в сочетании с условным наклонением, а также модальные слова разряда персуазивности, в данном случае относительной достоверности сообщаемого (вероятно, так бывает / может быть, это и оправданно), модальные слова разряда авторизации, то есть связывающие достоверность информации с источником (скажем так / по-моему).

** Я бы поставила здесь многоточие / поскольку феминизм / это не просто неизбежное будущее нашего общества II Это даже в некоторой степени актуальная проблема нашего общества II... я бы назвала ее проблемой II... Я не хотела бы обобщать мужское мнение / оскорблять присутствующих здесь мужчин // (Феминизм - наше неизбежное будущее?).

Встречаются случаи выражения относительной персуазивности средствами разговорной речи (получается такого рода замкнутый круг... IЯ считаю гражданский брак хотя бы одной из основных форм существования молодой семьи ...I и это в некоторой степени что ли нужное для этого возраста решение). Средства ослабления категоричности высказываемых аргументов на протяжении текста речей почти не образуют повторов, так как итеративность данных элементов характеризует говорящего как человека неуверенного, сомневающегося во всем, что противоречит интенциям участников аргументативной коммуникации.

На синтаксическом уровне к верификационным средствам усиления категоричности высказываемых аргументов мы относим удлинение однородно-

го ряда описываемых явлений (5,3%). Сознательная амплификация сочинительного, чаще всего бессоюзного, ряда вызывает у адресата ощущение множества, укрупняя приводимый аргумент, делая его менее спорным, формируя у адресата ошибочное представление о наличии большего количества доводов в речи, чем это есть на самом деле.

** Возьмем моду II Кринолины / декольте / корсеты / кружева / пышные юбки вместо джинсов и футболок / шикарные гусарские мундиры / а не банальный камуфляж II Может быть, все это не так удобно I но красиво же! II А насколько интересней! И Да что там мода! II Только представьте / в том далеком 19 веке этот человек мог быть кем угодно / крестьянином / аристократом / купцом / капитаном парусника / искателем приключений / первооткрывателем / а может быть / даже принцессой II (Смог бы современный человек жить в 19-ом веке?).

Случаи самоперебивов и самоуточнений (2%), возникающие в результате смещения общелитературной синтаксической перспективы высказывания в устной речи, являются не только индикаторами спонтанности устной речи. Такие конструкции в УАДе приобретают дополнительную функцию: способствуют установлению доверительных отношений говорящего и адресата.

** Мы становимся феминистично настроенными / не знаю, как точнее или правильнее это выразить / по отношению к исконно мужским ролям отца / бойца /руководителя // (Феминизм — наше неизбежное будущее?).

Валентность - свойство, отражающее логичность связи аргументов или «навязывание» адресату подобной логичности. Валентность способствует объединению аргументов как микротекстов разного объема, имеющих одну макротему - тезис. Используя средства валентности, оратор маркирует в сознании слушателей элементы А., а наличие избыточной информации в ПАР студентов объясняет пунктирный характер и необходимость такого маркирования.

На дискурсивном уровне валентность проявляется в виде использования смысловых моделей-топов, выделенных еще Аристотелем в своей «Риторике». Они располагаются в начале речи и строятся на антитезном сравнении разных предметов и явлений.

Модель-топ «предыдущее и последующее» оформляется такими словами, как: тогда ... сейчас... / раньше ... теперь ... / во времена революции ... в наше время криминала... / тогда ...на данном этапе ... (12,7%). ** Раньше считалось / что семья — это необходимое условие выражения человека в обществе ... IIА сейчас же люди стараются быть как можно более независимыми друг от друга I и не хотят / чтобы кто-то нарушил их личную свободу II (Станет ли гражданский брак основной формой существования современной молодой семьи?).

Модель-топ «противопоставление несходных вещей, явлений, людей» оформляется такими словами, как: мы, молодые ... / остальные - взрослые, родители, дети (4,3%).

** Мы I молодые / по-другому смотрим на такие проблемы II Нам не так страшно, может быть / как нашим родителям / пробовать новое / вступать в свободные отношения / меньше зависеть друг от друга в быту и в карьерных вопросах // (Семья или карьера в 22 года?).

В конце ПАР студенты прибегают к использованию клишированных мест (стандартных суждений, не содержащих ничего нового банальных утверждений). Такой прием сигнализирует о дистанцировании, отстранении от принятия вывода. В некоторых случаях такие приемы маскируют отсутствие в речи собственного тезиса, и тогда ПАР строится как антитезное раскрытие темы (Скучная хорошо оплачиваемая работа или интересная работа за небольшие деньги? I Семья или карьера в 22 года?).

Клише «человек может все» оформляется такими словами, как: сильные люди могут все / человек — творец своей судьбы / все в наших руках (5,9%).

** Мне кажется / я глубоко убеждена в этом / все в наших руках II Мы сможем позаботиться о своей стране / о доме, в котором мы живем II (Эмиграция и современное понимание патриотизма).

Клише «самостоятельность выбора каждого» - с одной стороны, отражает смягчение категоричности вывода, с другой стороны, это замена вывода, нежелание делать вывод (1,7 %).

** Здесь вообще, я считаю / нет правильного ответа на этот вопрос II Каждый выбирает, что для него главное II (Зачем нужны дипломы о высшем образовании при современной ситуации на рынке труда?).

На лексико-грамматическом уровне валентность реализуется при помощи следующих средств.

1. Метатекстовые операторы - показатели порядка изложения суждений, выраженных нейтральными словами, а также средствами разговорной лексики (23,7%). Даже специфическое употребление подобных нумеративных коннекторов работает на создание аргументативной когезии речи (их одиночное использование, одновременное использование и метатекстовых операторов, и вопросов для ввода аргументов, концентрированное использование нумеративных коннекторов в выводе).

** Когда исполняется 22 года, то я считаю И что можно все-таки выбрать семью II Объясню, почему II Значит, во-первых / почему бы нам не рассмотреть семью в плане следующем? ... II Во-вторых, что же получается в таком случае? II Это все пустые двадцать комнат, которые не наполнены детским смехом, каким-то шумом И (Семья или карьера в 22 года?).

2. Повторяющиеся фатические операторы (22%), компенсирующие недостаток использования нумеративных коннекторов. Часто они выражаются средствами разговорной речи (выходит ... выходит .../ и дальше ... понимаете, есть еще вариант ... I представьте другую сторону медали ...).

** Смотрите сами: 22 года - это раа\вет умственных и физических возможностей ...II Смотрите / наше время изменилось, и на женщин сейчас накладывается не меньше ответственности / чем на современных мужчин ... II (Семья или карьера в 22 года?).

3. Повторяющиеся противительные союзы (3,4%).

** Но единственное, что меня пугает на сегодняшний момент / это насилие на телевидении ... И Но, опять же, я возвращаюсь к внутреннему миру человека / к его позиции ... Н Но все же выбор вообще на телевидении и в кино очень широк / и вы можете найти то / что вам нравится по вашим интересам II (Влияние кино и телевидения на формирование молодого поколения).

4. Использование дистантного повтора ключевых слов, входящих в название темы (4,2%). В отличие от письменной речи подобные слова редко заменяются синонимами или местоимениями и не несут в себе дополнительной смысловой нагрузки, помогающей раскрытию приводимых аргументов. В то время как в ПАР опытных ораторов употребление ключевых слов (куль-турем, мифологем, аксиологем, идеиологем) нацелено на формирование или частичную коррекцию системы ценностей адресата, что превращает их в заметные средства эмотивности (объем реферата не позволяет нам привести подобный пример).

В качестве валентных средств могут выступать средства верификации и эмотивности, построенные на дистантном повторе, особенно модальные слова разряда фатических операторов (5,9%). Компенсируя отсутствие валентных средств, они также скрепляют аргументы, при этом усиливая уже на этапе предъявления их эмоциональное воздействие или подчеркивая их «соответствие истинности» (к сожалению .... к сожалению ... / действительно ... действительно I я абсолютно уверена, что ...я глубоко уверена, что ...). ** К сожалению, в настоящее время многое зависит от обстоятельств ... Н К сожалению, мы должны думать о наших детях и стабильности нашей семьи / о том, что мы будем есть и носить завтра И (Семья или карьера в 22 года?).

К данному явлению компенсации валентности средствами верификации мы также относим введение аргументов при помощи слов «аргумент», «тезис», «доказательство» (но есть аргумент и в пользу гражданского брака, и такой сильный аргумент в том, что гражданский брак формально менее ограничен / а ведь мы помним, что наш тезис - отъезд из России - это не сигнал об отсутствии патриотизма ...).

На синтаксическом уровне для организации аргументов в единую ар-гументативную схему выступающий в УАДе использует вопросно-ответный ход, который может охватывать большую часть текста, способствуя усилению диалогизации произносимой речи (16,2%). Чаще всего используются вопросительные предложения местоименного строения, позволяющие дать развернутый аргументативный ответ (Почему? И что потом? Какой в этом смысл, спросите вы? Что же выбрать?). Усилению риторического воздействия таких элементов «сквозного» вопросно-ответного хода способствует их краткость и наличие частиц (неужели, же, так). Такие вопросы не только акцентируют внимание на переходе от одного аргумента к другому, но и создают эмоционально окрашенный, взволнованный тон речи. ** Семья или карьера в 22 года? II (...) Так в чем же все-таки состоит эта проблема? I/ Или / может быть / ее вовсе нет?Н Может быть, нам не стоит ничего придумывать / и судьба все решит за нас? ... Так что же все-таки выбрать?!! Семья - это, конечно, хорошо / это дети ! любимый человек и тепло домашнего очага // Но мы все знаем, что это должно быть подкреплено финансами ... И Так какой тогда в этом смысл? II В таком возрасте родители хотят сбежать куда-нибудь повеселиться I и их любимые чада / как правило / остаются с бабушками и дедушками II (...) А какое положение у девушки в 22 года? ...II (Семья или карьера в 22 года?).

Эмотивность - свойство эмоционально и аксиологически маркированных компонентов А. фокусировать и усиливать убеждающее воздействие на адресата. Именно такое понимание термина «эмотивности» позволило нам выделить и проанализировать средства экспрессивности, способствующие реализации аргументативной стратегии речи, и не рассматривать случаи их использования для реализации функций общеэстетического характера.

На лексико-грамматическом уровне эмотивность реализуется при помощи следующих средств.

1. Разговорная и просторечная лексика для создания стилистического контраста в аргументах против доказываемого тезиса (9,4%).

** И затягивает такие пары банальная бытовая житуха II (Станет ли гражданский брак основной формой существования современной молодой семьи?).

2. Аккумуляция оценочных прилагательных на малом отрезке текста, создающая наиболее «плотные» участки аксиологического поля аргумента-тивного текста (11,9%).

** Проведя несколько скучных часов на такой работе, вы вполне можете обеспечить себе хорошее здоровье / красивую женщину и умных детей II (Скучная работа за большие деньги или интересная за небольшие?).

3. Разные виды повтора эмотивных средств (19,7%). В отличие от верификационных повторов, цель которых — усиление связи с истинностью, эмо-

тивные помогают говорящему усилить актуальность описываемых явлений для адресата, поэтому в них используются слова, несущие особое значение для адресата, слова-концепты (карьера, счастье, независимость, будущее и т.д.), а также эпитеты и слова категории оценки (современный, главный, интересный и т.д.).

** Чаще всего вот этот отрицательный эффект / отрицательное влияние рекламы, которую мы не осознаем / отрицательное ее действие и сказывается на нас больше всего И (Реклама влияет на нас больше, чем мы думаем).

4. Суффиксы со значением уменьшения и увеличения, создающие иронично-пренебрежительную тональность речи и используемые выступающим для демонстрации негативного отношения к аргументам «против» (6,2%).

** Мало кто откажется устроить родственничка или собственную деточку на хорошее / денежное место II (Семья или карьера в 22?). ** В любом книжном магазине можно увидеть длиннющие полки, заставленные детективами II ("Эпидемия " детектива в современной литературе).

5. Использование повторов отрицательной частицы не/ни или приставки не-1ни- (17,9%). Набольший эффект достигается, когда таких элементов не менее трех.

** В качестве покупателей / избирателей мы зачастую идем на многое / что нам на самом деле не так уж и нужно / а иногда совсем не нужно IIИ в результате выигрываем немы II Не будем же так наивны и доверчивы II (Реклама меняет нашу жизнь больше, чем мы думаем).

Отрицательная приставка не- может использоваться для создания окказиональных антонимов (это какое-то невзросление, непрорастаемость до нового уровня собственной самостоятельности). Чаще всего порождение окказионализмов с приставкой не- происходит в тех случаях, когда говорящему необходимо указать наличие противоположных бинарных качеств или явлений, а времени на поиск нужного слова нет (научились выражать свои желанья и нежеланья; забывают про свои хотенья и нехотенья; работа, что одинаково даст им посулы и непосулы; слушают про чужие карьеры и думают про свои ужасные некарьеры). Устное воспроизведение аргумента-тивного текста позволяет говорящему интонационно выделять такие окказионализмы, превращая их из речевых недочетов в элементы языковой игры.

На синтаксическом уровне эмотивность реализуется при помощи следующих средств.

1. Побудительные предложения или их повторы, вводящие аргументы. Хотя такое употребление более типично для агитационного или торжественного типа речи, в ПАР побудительные предложения усиливают степень диа-логизации всего аргументативного текста (2,5%).

** Помните / лучше там, где нас нет ...II Подумайте о том, кто имеет скучную работу практически за копейки! II А семья / что же ваша семья?

Представьте, как быстро вы побежите домой после утомительного рабочего дня на нелюбимой работе ... И И не забудьте / ребенок ждет вас обязательно с подарком ...II (Скучная работа за большие деньги или интересная работа за небольшие?).

2. Скопление риторических вопросов. Такие эмоциональные «каскады риторических вопросов» (термин А.П. Сковородникова) иногда завершаются обобщающим утвердительным предложением, выражающим дополнительную оценку описываемому явлению или дополнительные пояснения, образуя период (1,8%).

** Почему люди выбирают концерт Петросяна / а не концерт джазовой музыки по каналу «Культура»? Н Почему низкий рейтинг у канала «Культура» / и его никто не смотрит? II Почему низкие рейтинги у хороших действительно сериалов / в которых действительно есть толк?П Непонятно II (Влияние современного кино и телевидения на современную молодежь).

3. Смещение синтаксической перспективы высказывания (2,5%). Особое эмоциональное воздействие в устной речи приобретают предложения с измененными привычными тема-рематическими отношениями, где смысловой центр переносится в конец предложения. Во всех обнаруженных нами примерах таким «конечным» центром становятся слова и выражения категории оценки.

** Но мы все знаем / что это должно быть подкреплено хорошим финансовым положением / а иначе И (Скучная работа за большие деньги или интересная работа за небольшие?).

** Другой положительной стороной ранней семейной жизни / это то / что дети будут иметь молодых и современных родителей /да / немаловажно II (Семья или карьера в 22?).

4. Уменьшение длины предложения (3%). Сочетание коротких и длинных предложений становится ярким эмотивным средством ПАР, увеличивая возможности экспрессивного синтаксиса устной речи. За счет уменьшения длины предложения говорящим создается быстрый темп описания действий на фоне предшествующих и последующих длинных «размеренных» высказываний. Такое синтаксическое и интонационное увеличение темпоритма на определенном участке речи притягивает внимание адресата, создает у него ощущение «выкристаллизованное™» смысла раскрываемых аргументов.

** Вы не связаны официально / а это все же как-то вот создает такую / более легкую атмосферу И Всю свою огромную энергию, вы направляете только на себя / и успех в таком случае придет намного быстрее, чем в случае, когда вы озабочены проблемами семьи и детей II Результаты будут заметны сразу И Появится много интересов II Они расширятся II Интересны вы И Интересно вам II Знакомых станет больше II И уже в этом кругу знакомых намного проще найти своего спутника жизни / потому что чело-

век будет вам близок не только по каким-то личностным качествам / но также у вас будет общее дело И (Семья или карьера в 22 года?).

5. Доминантные стилистические средства эмотивности включают в себя анафорический и эпифорический повторы, риторический вопрос и метафору. Уместное использование риторических тропов и фигур усиливает воздействие аргументов в ПАР, делая ее образной и запоминающейся. Некоторые экспрессивные механизмы становятся основой структурных отношений аргументов на уровне микро- и макротекста, как, например, антитеза (отношение аргументов и контраргументов), градация (расположение аргументов по силе воздействия на адресата) и сравнение (использование аналогии в качестве аргумента).

Основной корпус элокутивных средств в УАДе составляют синтаксические фигуры, построенные на повторе. Итеративность на разных языковых уровнях является одним из основных средств выражения валентности, верификации и эмотивности аргументов в УАДе. Отдельно следует упомянуть об особенностях использования анафоры и эпифоры. Количество анафорических конструкций в три раза больше (8,9%), чем эпифорических (3%). ** Это не тот асфальт, по которому я хожу каждый день ...II Это уверенность в завтрашнем дне, которая нужна каждому человеку / уверенность в том, что он может реализовать свои планы и перспективы II Уверенность в том / что у него есть возможность выразить себя II (Эмиграция и современное понимание патриотизма).

** Что же такое для меня Россия / или лучше спросить / для всех нас?И На самом деле, ответить на этот вопрос не так уж легко ...II Прежде всего, Россия - Родина для всех нас / Один большой / красивый дом, где все знакомо, где все мило для всех нас Н (Что такое для меня Россия?).

Второе место по частотности употребления стилистических средств в УАДе занимает риторический вопрос (8,5%). В то же время его выразительная функция в УАДе снижается на фоне употребления разных типов вопросов, которые образуют одно из основных средств диалогизации ПАР студентов: вопросно-ответный ход.

Из тропов самым частотным эмотивпым средством является метафора, как правило, развернутая (4,7%). Чаще всего она выступает не просто как троп, украшающий речь, а как сильный эмоциональный аргумент, что объясняет ее позиционное расположение: в большинстве случаев она завершает выступление говорящего.

** Несомненно, наша страна больна // Но ведь от болезней есть лекарства II Может быть, стоит подумать о способе ее лечения и отложить подписание ее смертного приговора? II (Что такое для меня Россия?). ** В мире идет война / медийная война / когда людей убивают не столько физически / сколько морально / приучают к хамству и к бескультурью П А

самое страшное на этой войне - небездействие II (Влияние кино и телевидения на молодое поколение).

В речах представлены и другие элокутивные средства, но количественное употребление тропов и фигур не превышает по отдельности 1-2%, что не позволяет нам считать их существенными характеристиками проявления эмотивности в УАДе, а, скорее всего, проявлением формирующегося индивидуального стиля говорящего, как, например, употребление такой редкой фигуры как хиазм в качестве афористической формулировки вывода всей речи (работа - это не все, но она вполне может это все обеспечить / семья - это то, без чего вы сейчас можете обойтись, карьера — то, без чего обойтись вы не можете).

Малое использование других риторических тропов и фигур, кроме доминантных приемов повтора, риторического вопроса и метафоры, можно объяснить отсутствием ораторской практики у говорящих в УАДе. Опытный оратор использует средства выразительности, чтобы «разбавить» количество логических аргументов, сделать речь легче для восприятия и воздействия на аудиторию, в то время как начинающий ритор часто испытывает недостаток в количестве самих аргументов и больше озабочен тем, что еще сказать, а уже потом как.

Описанные в русском УАДе верификационные, валентные и эмотивные средства все вместе дают представление о сложной структуре убеждающей стратегии, компенсирующей недостаточное количество в риторической А. формально-логических связей между тезисом и аргументами. Привлеченные к исследованию УАДа речи студентов на английском языке позволили нам более контрастно выделить особенности проявления этой стратегии в ПАР на родном языке. Свойственная русскому менталитету категоричность аргумен-тативных высказываний проявляется в большем наборе и количестве эмотив-ных средств, отражающих негативное отношение к описываемым предметам или явлениям. Верификационные средства русского УАДа более вариативны, скрывая в большинстве случаев отсутствие достаточного количества самих аргументов или их сомнительное «качество». В то время как в английском УАДе усиленная экспликация разного рода логико-смысловых отношений в рамках данного дискурса отражает большую когнитивную составляющую А. на иностранном языке.

Количественные данные исследования русского УАДа представлены в сводной таблице.

Таблица 2

Средства усиления убедительности в русском УАДе студентов

Средства Уровни реализации % от всех

средств

г? Дискурсивный 16,7

о о 14,6 Тактика установления доверительных отношений

10,1 Тактика «подчеркивания истинности»

3 я 25,5 Тактика придания «наукообразности»

о Лексико-грамиатический 14,2

Я Я 18,6 Отдельные слова из лексического поля «убеждение»

■х 15 Разные виды повторов

8,9 Глаголы размышления (сомнения)

я а Синтаксический 2,4

ю 5,3 Удлинение однородного ряда

2 Самоперебивы и самоуточнения

12,7 Дискурсивный 8,2

Топ «Предыдущее и последующее»

V® 4,3 Топ «Противопоставление несходных вещей»

О^ О 5,9 Клише «Человек может все»

о *н 1,7 Клише «Самостоятельность выбора каждого»

Лексико-грамматический 19,7

яО 23,7 Метатекстовые операторы

н 22 Фатические операторы

а 3,4 Противительные союзы

Ю 5,9 Компенсация верификационными и эмотивными средствами

4,2 Дистантный повтор ключевых слов

Синтаксический 5,4

16,2 Вопросно-ответный ход

Лексико-грамматический 21,7

9,4 Разговорная и просторечная лексика

11,9 Аккумуляция оценочных прилагательных

^ 19,7 Эмотивные повторы

о о 6,2 Суффиксы со значением уменьшения и увеличения

17,9 Использование повторов отрицания

и Синтаксический 3,3

а а 2,5 Побудительные предложения

а н 1,8 Скопление риторических вопросов

5 2,5 Смещение синтаксической перспективы высказывания

Л Л 3 Уменьшение длины предложения

Доминантные стилистические средства 8,4

8,9-3 Анафорический и эпифорический повторы

8,5 Риторический вопрос

4,7 Метафора

В Заключении излагаются основные результаты исследования.

1. Описанные и классифицированные средства усиления убедительности являются главными средствами усиления убедительности УАДа студентов -его аргументативными скрепами, без которых логические недостатки риторической А. становятся особенно заметными для аудитории. Данные средства выступают как неотъемлемые универсальные компоненты ПАР студентов, образующие различные виды корреляции.

2. Специфика употребления верификационных, валентных и эмотивных средств в ряде случаев объясняет расположение аргументов относительно друга друга, их близость или дальность расположения от тезиса-ядра. В этом проявляется их структурообразующее воздействие на построение аргумента-тивного каркаса речи.

3. Проявляясь на разных языковых уровнях от морфологического до дискурсивного, они отражают реализацию убеждающей стратегии в УАДе. Большую часть корпуса средств составляют лексико-грамматические (особенно разные виды повтора) и дискурсивные (тактики и смысловые модели). Исследование показало, что соотношение употребляемых верификационных, валентных и эмотивных средств пропорционально относительно друг друга. Этому в большей степени способствует сознательное использование студентами «иностилевых» средств и особенностей синтаксиса устной речи.

4. Анализ расшифрованных русских речей на фоне английских позволил убедиться в том, что использование данных средств является универсальным показателем сформированное™ аргументативной компетенции филолога-лингвиста. В то же время он наиболее рельефно показал проявление в А. взаимосвязи риторических возможностей используемого языка, его коммуникативных ценностных стереотипов и особенностей проявления через язык национального характера как базовых составляющих когнитивного аргумен-тативного аппарата изучаемой языковой личности, что, кроме лингвистического интереса, представляет и методическую ценность, так как поможет в дальнейшем разработать более эффективные способы обучения студентов А. на русском и английском языках.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ: 1. Силаев П.В. Место определения в риторической схеме аргументации публичного выступления // Вестник Московского государственного областного университета. М: МГОУ, 2010. № 1. С. 138-141.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Силаев П.В. Дискурсивный аспект публичного выступления студентов языкового факультета // Проблемы современной лингводидактики: сб. науч. статей. Вып. 3. Смоленск: СГПУ, 2004. С. 81-86.

3. Силаев П.В. Риторический анализ публичных выступлений студентов языкового факультета // Риторика в свете современной лингвистики: тезисы докладов Четвертой межвузовской конференции. Смоленск: СГПУ, 2005. С. 91-93.

4. Силаев П.В. Риторический анализ публичных выступлений студентов языкового факультета // Риторика *-* Лингвистика: сб. науч. статей. Вып. 6. Смоленск: СГПУ, 2005. С. 370-375.

5. Силаев П.В. Учебный аргументативный дискурс (на примере публичных выступлений студентов языкового факультета) // Проблемы современной лингводидактики: сб. науч. статей. Вып. 4. Смоленск: СмолГУ, 2005. С. 139-144.

6. Силаев П.В. Формирование аргументативной компетенции в учебном аргументативном дискурсе // Риторика и культура речи в современном обществе и образовании: сб. материалов X Международной конференции по риторике. М.: Флинта: Наука, 2006. С. 358-363.

7. Силаев П.В. Особая функция повтора в устных подготовленных студенческих выступлениях // Риторика и культура речи в современном информационном обществе: материалы докладов участников XI Международной научно-методической конференции (Ярославль, 29-31 января 2007г.). Ярославль: ЯГПУ, 2007, Т, II. С. 102-104.

8. Силаев П.В. Основные коммуникативные тактики учебного аргумен-тативного дискурса // Риторика в свете современной лингвистики: тезисы докладов Пятой межвузовской конференции (4-5 июня 2007 г.). Смоленск: СмолГУ, 2007. С. 143-146.

9. Силаев П.В. Основные коммуникативные тактики учебного аргумен-тативного дискурса // Риторика <-► Лингвистика: сб. статей. Вып. 7. Т. II. Смоленск: СмолГУ, 2008. С. 182-190.

10. Силаев П.В. Ядерная структура аргументации в публичной подготовленной монологической речи // Scripta manent: сб. науч. работ студентов и аспирантов-филологов. Вып. XV. Смоленск: СмолГУ, 2008. С. 6-12.

11. Силаев П.В. Смысловая модель "определение" при обучении аргументации // Язык и культура. Научно-практическая конференция (27-28 ноября 2007г., Смоленск): сб. статей / Отв. ред. H.A. Максимчук. Смоленск: СмолГУ, 2008. С. 115-120.

12. Силаев П.В. Средства верификации в русском и английском учебном аргументативном дискурсе // Риторика в свете современной лингвистики: те-

зисы докладов Шестой межвузовской конференции. Смоленск: СмолГУ, 2009. С. 91-93.

13. Силаев П.В. Средства верификации в русском и английском учебном аргументативном дискурсе // Риторика <-> Лингвистика: сб. статей. Вып. 8. Смоленск: СмолГУ, 2009. С. 182-190.

14. Силаев П.В. Реализация эмотивности на лексико-грамматическом уровне в учебном аргументативном дискурсе // Scripta mancnt: сб. науч. работ студентов и аспирантов-филологов. Вып. XVII. Смоленск: СмолГУ, 2010. С. 5-21.

Формат 60x84/16. Тираж 100. Печ. листов 1. Заказ № 2293/1. Дата сдачи в печать 30.03.2010 г.

Отпечатано в ООО «Принт-Экспресс», г. Смоленск, проспект Гагарина, 21. Тел.: (4812) 32-80-70

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Силаев, Павел Витальевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. ДИСКУРСИВНЫЙ ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ПУБЛИЧНОЙ АРГУМЕНТАТИВНОЙ РЕЧИ

1.1. Основные понятия теории аргументации.

1.1.1. Современные подходы к изучению аргументации.

1.1.2. Структура и базовые элементы аргументации.

1.1.3. Логическая и риторическая аргументация.

1.2. Дискурсивный подход к исследованию аргументации.

1.2.1. Из истории исследования дискурса

1.2.2. Дискурс versus текст: общее и различия

1.2.3. Социолингвистические характеристики педагогического дискурса

1.2.4. Аргументативный дискурс в когнитивном аспекте.

1.3. Публичная аргументативная речь (ПАР) как предмет исследования.

1.3.1. Устная речь как предмет исследования.

1.3.2. Публичная речь как разновидность устной речи.

1.3.3. Признаки устности ПАР.

1.3.4. Соотношение норм кодифицированного литературного языка и разговорной речи в ПАР.

1.3.5. Специфика сбора речевого материала и его обработки.

Выводы.

Глава II. СРЕДСТВА УСИЛЕНИЯ УБЕДИТЕЛЬНОСТИ В УЧЕБНОМ

АРГУМЕНТАТИВНОМ ДИСКУРСЕ 2.1. Учебный аргументативный дискурс (УАД).

2.1.1. УАД как проективный тип педагогического дискурса.

2.1.2. Особенности языковой личности участников УАДа.

2.1.3. Верификация, валентность и эмотивность как свойства ядерной структуры риторической аргументации в УАДе.

2.2. Средства верификации.

2.2.1. Дискурсивный уровень.

2.2.2. Лексико-грамматический и синтаксический уровни.

2.2.2.1. Средства усиления категоричности высказываемых аргументов .89 2.2.2.1. Средства ослабления категоричности высказываемых аргументов.

2.3. Средства валентности.

2.3.1. Дискурсивный уровень.

2.3.2. Лексико-грамматический уровень.

2.3.3. Синтаксический уровень.

2.4. Средства эмотивности.

2.4.1. Лексико-грамматический уровень.

2.4.2. Синтаксический уровень.

2.4.3. Стилистический уровень.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Силаев, Павел Витальевич

Со времен «Риторики» Аристотеля лучшие умы человечества пишут теоретические трактаты и практические наставления, посвященные аргументации, так как она используется во всех сферах деятельности человека как необходимый инструмент построения успешной речевой коммуникации. В нашем сегодняшнем понимании возникновение аргументации связывают с периодом становления вербально-логического мышления и относят этот факт к первому тысячелетию до нашей эры [Москвин 2008]. С тех пор умение аргументировать свои действия и мировоззрение стало важнейшим условием выживания человека в социуме и его социального выдвижения в нем. Именно с мастерством убеждения первоначально связывали риторику в античной Греции и Римской империи, называя красноречие «мастером убеждения». Марк Туллий Цицерон в трактате «Об ораторе» писал: «Пусть зовется оратором тот, кто умеет своею речью убеждать» [Цицерон 1994, с. 127].

Несмотря на свою многовековую историю, изучение аргументации еще не оформилось как единая, общепринятая теория, и, хотя выделившиеся известные подходы оказывались вполне работоспособными в той или иной области приложения, ни один не позволил построить всеобъемлющую научную концепцию, адекватную исследуемому объекту. Дело в том, что, в отличие от логики, приравнивающей эффективность убеждения к ее корректности, аргументация всегда развивалась как практическая социально детерминированная дисциплина и «ее социально-культурная доминанта являлась отражением общественной жизни данного времени» [Зайцев 2007, с. 7].

В настоящее время поиски теоретической основы аргументации приобрели междисциплинарный характер, и для изучения современных аргументативных текстов, помимо риторики и логики, стали активно использоваться результаты других наук о человеке, таких как лингвистика, психология, прагматика, социология, этика и др., предоставляющие новые, более точные средства анализа и моделирования аргументативного процесса. Именно антропоцентрический подход, основанный на детальном описании и анализе аргументативного дискурса, позволяет выстраивать системную модель аргументации посредством выявления логико-когнитивно-риторических структур в аргументативном тексте, работающих на принятие или неприятие любого тезиса [Брюшинкин 2000], а современные определения аргументации начинают включать в себя не только логические постулаты. Так, представители амстердамской школы неформальной логики Гроотендорст и ван Еемерен полагают, что аргументация «представляет собой вид словесной и социальной деятельности, задачей которой является увеличение (или уменьшение) приемлемости спорной точки зрения для слушателя или читателя посредством приведения ряда взаимосвязанных доводов, направленных на доказательство (или опровержение) этой точки зрения перед рациональным арбитром» [Еемерен, Гроотендорст 1996, с. 5].

На нынешнем этапе развития наук наблюдается возросший интерес к изучению аргументации в разных видах и жанрах устных текстов. Исследования последних десятилетий [Арутюнова 1998; Баранов 1991; Бардина 2004; Белова 1997; Волков 2005; Демьянков 1989,1995; Еемерен, Гроотендорст 1994; Зайцев 2007; Зарецкая 2007; Иванов 2003; Карасик 2000, 2004; Махновская 2004; Москвин 2008; Стернин 2005; Стешов 2003; Фанян 2000; Шейнов 2000 и др.] продиктованы стремлением возродить существовавшие риторические традиции и осмыслить особенности создания и воспроизведения аргументативной речи, не получившие должного объяснения в свете современной лингвистики.

Недостаточная изученность аргументации в современных подготовленных речах начинающих ораторов на фоне значительного усиления интереса к проблемам построения аргументативного каркаса публичной речи обусловили актуальность нашего исследования. В последнее время активно изучается использование аргументативных стратегий и тактик, а также их корреляция с риторическими фигурами и приемами в публичных выступлениях известных людей, в особенности политических деятелей, часто выступающих с убедительными речами [Бардина 2004; Борисова 1997; Гайкова 2003; Иссерс 1999; Ощепкова 2004; Паршина 2004 и др.]. Многие исследователи, описывая риторические портреты известных политиков, отмечают, какое огромное значение имеет индивидуальный стиль оратора, формирующийся за многие годы публичных выступлений и часто не поддающийся копированию. Нам же представилось интересным выявить отличительные черты построения публичного аргумента-тивного выступления у людей, только начинающих ораторскую практику.

Почти все специалисты, исследующие язык, признавали тот факт, что устная форма накладывает значительный отпечаток на речевое произведение, однако такая область языкознания как лингвистика устной речи, для которой устная речь — самостоятельный лингвистический объект с присущими ему специфическими нормами, возникла лишь во второй половине 20-го века. Благодаря распространению коммуникативного подхода и упростившимся возможностям записи большого объема звучащей речи изменился статус устной речи: она не рассматривается больше как периферийный объект. В этом плане публичная аргументативная речь начинающих ораторов, обладающая многими специфическими признаками (языковыми и внеязыковыми), вызывает несомненный научный интерес.

Данная работа посвящена анализу средств усиления убедительности в подготовленной публичной речи студентов в рамках учебного аргументативного дискурса и выполнена в русле коммуникативной лингвистики. Тема исследования привлекла нас именно тем, что она находится «на стыке» различных подходов и направлений — традиционных и современных, зарубежных и отечественных. Изучение средств усиления убедительности аргументативных речей проводилось на границе интересов традиционной лингвистики, социо- и праг-малингвистики, стилистики и дискурсивного анализа. Именно дискурсивный подход к изучению ПАР, ориентированный на условия речевой ситуации, ее участников, учет когнитивных предпосылок коммуникативного процесса и прагматических намерений говорящего и слушающего позволил интегрировать в описании материала единицы различных уровней и дать развернутый анализ средств усиления убедительности в этом виде речей.

Объектом исследования послужили публичные аргументативные речи студентов факультета иностранных языков СмолГУ. Предмет исследования — средства усиления убедительности риторической аргументации в учебном ар-гументативном дискурсе.

Цель нашего исследования заключается в выявлении, описании и классификации средств усиления убедительности риторической аргументации в учебном аргументативном дискурсе студентов.

Общая цель исследования предопределяет постановку и решение следующих задач:

1) выработать необходимый инструментарий исследования средств усиления убедительности на основе анализа существующих современных подходов к изучению аргументации;

2) рассмотреть аргументацию в контексте дискурсивного подхода;

3) определить специфику публичной аргументативной речи студентов на основе анализа публичной речи как разновидности устной речи;

4) дать описание учебного аргументативного дискурса как проективного типа педагогического дискурса;

5) выделить закономерности использования средств усиления убедительности в учебном аргументативном дискурсе и на основе полученных результатов предложить классификацию средств усиления убедительности с учетом их функционирования на различных языковых уровнях;

6) дать характеристику ментально-когнитивных особенностей аргументации в русском учебном аргументативном дискурсе, используя учебные аргументативные речи на английском языке.

Гипотеза исследования заключается в следующем. Если выработать комплексный инструментарий исследования средств усиления убедительности и проанализировать с его помощью публичную аргументативную речь студентов, то можно выделить закономерности использования данных средств в учебном аргументативном дискурсе и на основе полученных результатов создать классификацию, дающую адекватное представление об убеждающей стратегии риторической аргументации в устной речи.

Характер диссертационной работы предполагает обращение к комплексной методике анализа материала. Используются следующие методы: анали-тико-синтетический, дискурсивный, сравнительно-сопоставительный, классификационный, статистический с использованием компьютерных методов обработки материала.

Материалом анализа послужили расшифрованные диктофонные записи ПАР студентов факультета иностранных языков СмолГУ, произведенные в период с 2005-2008 год на занятиях по элективному курсу «Риторика» на 2-ом и 3-ем курсах (корпус из 300 текстов составляет 30 258 словоупотреблений).

Теоретическая значимость исследования заключается в следующем:

1. Предложена ядерная структура построения риторической аргументации в публичной аргументативной речи студентов.

2. Выделены универсальные компоненты публичной аргументативной речи: верификационные, валентные и эмотивные средства, являющиеся ее аргу-ментативными скрепами и обладающие структурообразующим воздействием на построение аргументативного каркаса речи.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования его результатов в практике вузовского преподавания при подготовке общих и специальных курсов по культуре речи, стилистике, речевой коммуникации, педагогической риторике.

Научная новизна работы заключается в следующем: комплексный лингвистический анализ учебного аргументативного дискурса позволил создать классификацию средств усиления убедительности в публичной аргументативной речи студентов и выделить ментально-когнитивные характеристики языковой личности в данном виде дискурса.

Результаты исследования.

1. Учебный аргументативный дискурс представлен как проективный тип педагогического дискурса, характеризуемый целенаправленной и последовательной многоступенчатой системой взаимодействия интенций трех участников: выступающего студента, студенческой аудитории и координатора-преподавателя.

2. Предложен анализ публичной аргументативной речи студентов как сложной ядерной структуры с переменным количеством релятивных элементов — суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи трех свойств: верификации, валентности и эмотивности.

3. Представлена классификация средств убедительности учебного аргу-ментативного дискурса на дискурсивном, лексико-грамматическом, синтаксическом и стилистическом уровнях.

4. На основе сравнительно-сопоставительного анализа русского и английского учебных аргументативных дискурсов отмечены некоторые ментально-когнитивные характеристики средств усиления убедительности русского учебного аргументативного дискурса - коммуникативные ценностные стереотипы национального характера как базовые составляющие когнитивного аргументативного аппарата языковой личности студента.

Положения, выносимые на защиту:

1. Адекватный анализ средств усиления убедительности в публичной аргументативной речи возможен в русле дискурсивного подхода при использовании особого инструментария исследования, включающего в себя преимущества синтетического подхода к исследованиям аргументации, и учете специфических признаков устности публичной речи.

2. Сложная конфигурация социальных ролей учебного аргументативного дискурса обусловливает видоизмененную иерархию ценностных ориентиров выступающего в учебном аргументативном дискурсе при изложении подготовленной аргументации, что находит свое отражение в проанализированных средствах усиления убедительности.

3. Риторическая аргументация в публичной аргументативной речи студентов является сложной ядерной структурой с переменным количеством релятивных элементов - суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи свойств верификации, валентности и эмотивности. Данные свойства помогают удерживать вокруг ядра-тезиса аргументы как элементы единой аргумен-тативной системы и проявляются определенным набором языковых средств. Верификация, валентность и эмотивность являются главными средствами усиления убедительности публичной аргументативной речи в учебном аргу-ментативном дискурсе студентов. 4. Основные ментально-когнитивные характеристики, отражающие ценностные стереотипы национального характера в русском учебном аргументативном дискурсе (по сравнению с английским): повышенная эмотивность и категоричность выражения аргументов при более низкой диалогизации аргумента-тивного текста. Они свидетельствуют о более выраженной Я-позиции выступающего в русском аргументативном дискурсе и требуют перекодировки при переходе на иностранный язык. Теоретической базой диссертационного исследования послужили работы:

• в области неориторики и неформальной логики (Э.М. Береговская, Г.А. Брутян, J1.K. Граудина, Р. Гроотендорст, Ф. ван Еемерен, Д.В. Зайцев, Е.Н. За-рецкая, Л.Ю. Иванов, Т. Майер, Н.И. Махновская, В.П. Москвин, JI. Ольбрехт-Тытека, X. Перельман, А.В. Стешов, Э. Уэтстон, В.П. Шейнов и др.);

• в области когнитивной лингвистики (Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, А.Д. Белова, А. Вежбицка, В.З. Демьянков, О.С. Иссерс, В.И. Карасик, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, О.Н. Паршина, В.И. Сергеев, Н.Ю. Фанян и др.);

• в области дискурсивного анализа и социолингвистики (Н.Е. Бардина, Р. Белл, Богданов, В.Г. Борботько, Т. ван Дейк, Е.А. Земская, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, О.А. Лаптева, М.Л. Макаров, Г. Сакс, О.Б. Сиротинина, И.А. Стер-нин, А.В. Стешов, Дж. Остин, И.С. Фишер, 3. Харрис, Е.Н. Ширяев, и др.).

Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивается опорой на фундаментальные теории и концепции в области лингвистики, риторики и дискурсивного анализа, использованием комплекса взаимодополняющих методов исследования, адекватных его целям, задачам, природе изучаемого явления, а также репрезентативностью анализируемого материала.

Апробация результатов работы проводилась на заседаниях кафедры современного русского языка и методики его преподавания СмолГУ (2006-2009 гг.) и на заседаниях кафедры английского языка и методики его преподавания СмолГУ (2008-2009 гг.). Основные положения диссертации изложены в 14 публикациях, включая статью в рекомендованном ВАК РФ журнале «Вестник Московского государственного областного университета», и в докладах на межвузовских и региональных конференциях: «Риторика в свете современной лингвистики» (Смоленск, 2005, 2007, 2009), «Риторика и культура речи в современном обществе и образовании» (Москва, 2006, Ярославль, 2007), «Язык и культура» (Смоленск, 2007).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из Введения, двух Глав, Заключения, Списка литературы (245 источников) и Приложений (сводные таблицы частотности употребления средств усиления убедительности в русском и английском учебных аргументативных дискурсах и образцы расшифрованных диктофонных записей речей).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Средства усиления убедительности в учебном аргументативном дискурсе студентов"

Выводы

ПАР студентов является главным продуктом УАДа, описание которого позволило нам значительно расширить и уточнить объект анализа: наряду с традиционно изучаемым результатом речевой деятельности аргументативная речь рассматривалась и как процесс. Мы проанализировали УАД с позиции социо- и прагмалингвистики, используя модель институционального дискурса, предложенную В.И. Карасиком (типовые участники, хронотоп, цели, ценности, стратегии, жанры и прецедентные тексты).

Будучи одной из форм аргументативного дискурса, УАД является проективным типом педагогического дискурса и характеризуется целенаправленной и последовательной многоступенчатой системой взаимодействия интенций трех участников: выступающего студента, студенческой аудитории и координатора — преподавателя. На протяжении дискурса участники используют определенный набор коммуникативных ходов, взаимодействие между которыми определяется сложной системой коммуникативных стратегий, основными из которых являются убеждение и анализ его эффективности.

Цель УАДа - сформировать у студентов аргументативную компетенцию, т.е. обучить умению выстраивать грамотные устные аргументативные выступления и правильно такие выступления оценивать. Сложная конфигурация социальных ролей УАДа обусловливает видоизмененную иерархию ценностных ориентиров выступающего в УАДе при изложении подготовленной А., так он стремится учитывать систему ценностей двух адресатов - аудитории и координатора, осознавая приоритетность оценок последнего, что напрямую отражается на выборе аргументов, их количестве и качестве, а также на проанализированных нами средствах усиления убедительности.

На основании результатов практического материала исследования мы описали ПАР, производимую в УАДе, как сложную ядерную структуру с переменным количеством релятивных элементов - суждений (рациональных и иррациональных аргументов), сопрягающихся с ядром-тезисом. Такая ядерная концепция ПАР позволила нам сфокусироваться на выявлении свойств, помогающих удерживать вокруг ядра-тезиса аргументы как элементы единой аргументативной системы, даже если эти элементы логически соотносятся с тезисом и друг другом весьма опосредованно или вообще не подходят для него.

Сопоставительный анализ разноуровневых лингвистических параметров средств усиления убедительности А. и учет экстралингвистических характеристик порождения ПАР в УАДе способствовал выделению нами трех основных свойств аргументов в данном виде речей:

Верификация - свойство языковых и дискурсивных компонентов А. отображать категорию истинности или создавать для участников УАДа ощущение правдоподобности приводимых аргументов. В УАДе верификация ориентирована на фактор вероятности, опираясь лишь на допустимость используемых утверждений, основанных на их «правдоподобности», схожести с общепризнанными аксиомами.

Валентность - свойство, отражающее логичность связи аргументов или «навязывание» адресату подобной логичности. Валентность способствует объединению аргументов как микротекстов разного объема, имеющих одну макротему - тезис. Используя средства (навязываемой) валентности, оратор маркирует в сознании слушателей элементы А., а наличие избыточной информации объясняет пунктирный характер такого маркирования.

Эмотивность - свойство эмоционально и аксиологически маркированных компонентов А. фокусировать и усиливать убеждающее воздействие на адресата. Именно такое понимание термина «эмотивность» позволило нам выделить и проанализировать только те средства экспрессивности, которые способствуют реализации аргументативной стратегии речи, и не рассматривать случаи использования средств экспрессивности для реализации функций общеэстетического характера.

Каждое из выделенных нами свойств ядерной структуры риторической А. публичной речи проявляется определенным набором языковых средств, а все вместе они являются главными средствами усиления убедительности ПАР студентов - ее аргументативными маркерами, а также дополнительными аргумен-тативными скрепами, без которых логические недостатки риторической А. становятся особенно заметными для аудитории. Мы можем констатировать, что данные свойства выступают как неотъемлемые универсальные компоненты ПАР, вступая в различные виды корреляции (иногда заменяя друг друга).

Специфика употребления средств верификации, валентности и эмотивности в большинстве случаев помогает объяснить расположение аргументов друг относительно друга и их близость/дальность расположения от тезиса-ядра, т.е. выявить их структурообразующее воздействие на построение аргументативного текста речи, что в дальнейших исследованиях ПАР поможет выстраивать типичные модели аргументативных каркасов речи для изучаемого типа языковой личности и находить пути их улучшения.

Анализ расшифрованных русских речей на фоне английских, с одной стороны, позволил нам убедиться в том, что использование средств верификации, валентности и эмотивности является универсальным показателем сформированности аргументативной компетенции филолога-лингвиста; с другой стороны, более рельефно показал проявление в А. взаимосвязи лингвистических возможностей используемого языка, его коммуникативных ценностных стереотипов и особенностей проявления через язык национального характера как базовых составляющих когнитивного аргументативного аппарата изучаемой языковой личности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Если рассматривать современные возможности создания общей теории А., то становится очевидным, что это чрезвычайно сложная задача, так как это должен быть такой комплекс взглядов, представлений и идей, направленных на истолкование и объяснение этого сложного явления, который бы совмещал в себе дескриптивный (описание и упорядочение эмпирического материала А.), нормативный (предписание законов и правил порождения А.) и продуктивный (описание процедур и действий, необходимых для получения определенного результата) аспекты [Зайцев, 2007].

Представители синтетического направления в изучении А. (Р. Гроотен-дорст, Ф. ван Еемерен, X. Перельман, JI. Олбрехт-Тытека и др.) наиболее близки к созданию такого комплексного описания А. Формирующийся в рамках этого направления лингвистический подход включает в себя детальное описание аргументативного дискурса и выявление логико-когнитивно-риторических структур порождаемого в нем аргументативного текста. Логический анализ позволяет реконструировать структуру А., когнитивный анализ - выделять в тексте ценности, интересы и психологические установки, составляющие опоры А., риторический анализ - выявлять средства, которые использует аргументатор, чтобы донести до аудитории свою точку зрения. Такой многомерный анализ может обеспечить наиболее адекватное восприятие как всего аргументативного текста в целом, так и его отдельных элементов.

Наше исследование УАДа в большей степени основывается на теоретических работах неоритористов Р. Гроотендорста, Ф. ван Еемерена, X. Перельма-на, Л. Ольбрехт-Тытеки и когнитивистов Н.Д. Арутюновой А.Д. Беловой, В.З. Демъянкова, Н.Ю. Фанян, трактующих риторическую А. в публичной речи как совокупность рациональных (логических) и иррациональных (риторических) аргументов, демонстрация которых происходит не только по строгим законам логики (дедукция, индукция), но может образовывать свободные «алогичные» сочетания. «Областью аргументации являются такие оценки доводов, как правдоподобие, возможность и вероятность, взятые в значении, не поддающемся формализации в виде вычислений. Всякая аргументация имеет целью сближение сознаний, а тем самым предполагает существование интеллектуального контакта» [Перельман 1987, с. 18].

В данной работе на основании синтетического подхода была представлена попытка описания средств усиления убедительности в ПАР - конечном продукте УАДа. Использование термина «дискурс» позволило значительно расширить объект анализа - наряду с традиционно изучаемым результатом речевой деятельности ПАР изучалась как процесс, поскольку дискурс в нашем понимании - это текст в неразрывной связи с его экстралингвистическим ситуативным контекстом, определяющим все то, что существенно для порождения данного текста.

Мы проанализировали УАД как проективный тип педагогического дискурса с позиции социо- и прагмалингвистики, используя модель институционального дискурса, предложенную В.И. Карасиком, и полагаем, что он характеризуется целенаправленной и последовательной многоступенчатой системой взаимодействия интенций трех участников: выступающего студента, студенческой аудитории и координатора — преподавателя. На протяжении дискурса участники используют определенный набор коммуникативных ходов, взаимодействие между которыми определяется сложной системой коммуникативных стратегий, основными из которых являются убеждение и анализ его эффективности.

Цель УАДа - сформировать у студентов аргументативную компетенцию, т.е. обучить умению выстраивать грамотные устные аргументативные выступления и правильно такие выступления оценивать. Сложная конфигурация социальных ролей УАДа обусловливает видоизмененную иерархию ценностных ориентиров выступающего в УАДе при изложении подготовленной А.: он стремится учитывать систему ценностей двух адресатов - аудитории и координатора, осознавая приоритетность оценок последнего, что напрямую отражается на выборе аргументов, их количестве и качестве, а также на проанализированных нами средствах усиления убедительности.

Главным продуктом УАДа является ПАР, устная форма которой определяет ее специфические свойства:

- во-первых, это звучащая речь, воспринимаемая на слух. В ней обязательно присутствует некоторая степень спонтанности, причем интенсивность проявления спонтанности зависит от многих причин, в том числе от наличия или отсутствия письменного подготовленного текста речи и от типа речевой культуры, к которому можно отнести выступающего в УАДе. В то же время спонтанностью объясняется частое использование средств усиления убедительности как элементов фиксации аргументативного каркаса речи;

- во-вторых, она всегда обращена сразу к двум адресатам (студенческой аудитории и координатору) с разной системой ценностных ориентиров, что объясняет неоднородность используемых аргументов и средств, усиливающих их убедительность;

- в-третьих, этот тип речи произносится в рамках педагогической коммуникации и имеет помимо убеждающей обучающую цель. Обязательный анализ А. в рамках УАДа вырабатывает у студентов умение отличать аргументы от средств усиления убедительности, повышая степень адекватности восприятия А. в ПАР.

ПАР является сложным функционально-стилевым образованием, находясь на пересечении письменной разновидности кодифицированного литературного языка и его устно-разговорной разновидности, она результат сближения литературного и обиходного разговорного языка, что подтверждается многочисленными вкраплениями элементов разговорной речи, особенно отчетливо это проявляется на синтаксическом и лексическом уровнях. Однако условия ее реализации - учебная коммуникация и приоритетность оценок речи координатором (преподавателем), осознаваемые выступающим, - делают такие вставки немногочисленными. В УАДе нами также были зафиксированы случаи, когда сознательное использование выступающим таких «иностилевых» устно-речевых средств и синтаксических конструкций способствовало усилению убеждающего воздействия в УАДе.

На основании результатов практического материала исследования мы описали А., производимую в ПАР, как сложную ядерную структуру с переменным количеством релятивных элементов - суждений, сопрягающихся с ядром-тезисом при помощи трех свойств: верификации, валентности и эмотивности.

Верификацией мы называем свойство языковых и дискурсивных компонентов А. отображать категорию истинности или создавать для участников УАДа ощущение правдоподобности приводимых аргументов. В УАДе верификация ориентирована на фактор вероятности, опираясь лишь на допустимость используемых утверждений, основанных на их «правдоподобности», схожести с общепризнанными аксиомами и реализуется при помощи разнообразных верификационных средств.

• Больше всего верификация проявляется на дискурсивном уровне в виде определенных аргументативных тактик (установление доверительных отношений; «подчеркивание искренности»; придание «наукообразности»).

• На лексико-грамматическом уровне доминантными средствами верификации становятся разные виды повторов акцентуаторов категоричности высказывания [термин М.Н. Кожиной], образующие верификационную сетку аргументативного текста, дублирующую или заменяющую принципы построения А. В качестве верификационных средств усиления категоричности приводимых аргументов используются отдельные слова из лексического поля «убеждение». К средствам ослабления категоричности относятся глаголы, описывающие процесс размышления в сочетании с условным наклонением, а также модальные слова разряда персуазивности (относительной достоверности сообщаемого) и разряда авторизации.

• На синтаксическом уровне к верификационным средствам мы относим удлинение однородного ряда описываемых явлений, случаи самоперебива и самоуточнения, возникающие «в результате смещения общелитературной синтаксической перспективы высказывания в устной речи» [Лаптева 1978, с. 31].

Будучи индикаторами спонтанности устной речи, ее корректировки в момент произнесения, такие конструкции в УАДе приобретают дополнительную функцию: способствуют установлению доверительных отношений говорящего и адресата.

Валентностью мы называем свойство, отражающее логичность связи аргументов или «навязывание» адресату подобной логичности. Валентность способствует объединению аргументов как микротекстов разного объема, имеющих одну макротему — тезис. Используя средства (навязываемой) валентности, оратор маркирует в сознании слушателей элементы А., а наличие избыточной информации объясняет пунктирный характер такого маркирования.

• На дискурсивном уровне валентность проявляется в виде использования смысловых моделей-топов, располагающихся в начале речи: «предыдущее и последующее», «противопоставление объектов» и общих клишированных мест конца речи: «человек может все», «каждый решает сам».

• На лексико-грамматическом уровне валентность реализуется при помощи метатекстовых операторов - показателей порядка изложения суждений, выраженных нейтральными словами, средствами разговорной лексики и повторяющимися союзами; использованием дистантного повтора ключевых слов, входящих в название темы.

• В качестве валентных средств могут выступать средства верификации и эмотивности, построенные на дистантном повторе, особенно модальные слова разряда фатических операторов. Компенсируя отсутствие валентных средств, они также скрепляют аргументы, при этом усиливая уже на этапе предъявления их эмоциональное воздействие или подчеркивая их «соответствие истинности».

• На синтаксическом уровне для организации аргументов в единую аргумен-тативную схему выступающий в УАДе использует вопросно-ответный ход, который может охватывать большую часть текста, способствуя усилению диало-гизации произносимой речи.

Эмотивностью мы называем свойство эмоционально и аксиологически маркированных компонентов А. фокусировать и усиливать убеждающее воздействие на адресата. Именно такое понимание термина «эмотивности» позволило нам выделить и проанализировать только те средства экспрессивности, которые способствуют реализации аргументативной стратегии речи, и не рассматривать случаи использования средств экспрессивности для реализации функций общеэстетического характера.

• На лексико-грамматическом уровне эмотивность реализуется посредством разговорной и просторечной лексики для создания стилистического контраста, аккумуляцией оценочных прилагательных на малом отрезке текста, разными видами повтора эмотивных средств, суффиксами со значением уменьшения и увеличения, использованием повторов отрицательной частицы не/ни или приставки не-/ни-.

• На синтаксическом уровне эмотивность реализуется при помощи побудительных предложений, скопления риторических вопросов, использования периода, смещения синтаксической перспективы высказывания, уменьшения длины предложения.

• К доминантным стилистическим средства эмотивности относятся анафорический и эпифорический повторы, риторический вопрос и метафора.

Количественные данные результатов исследования русского и английского УАДов представлены в виде таблиц (см. Приложение 1).

Описанные нами средства усиления убедительности (верификация, валентность и эмотивность) являются главными средствами усиления убедительности ПАР студентов - ее аргументативными маркерами, а также дополнительными аргументативными скрепами, без которых логические недостатки риторической А. становятся особенно заметными для аудитории. Вероятно, предложенная нами классификация средств усиления убедительности в УАДе является языковым отражением размытого концептуального восприятия выступающим самого понятия сути А. и может быть соотнесена с выделяемыми еще в античных риториках понятиями пафоса, логоса и этоса, применяемыми для убеждающей речи (логос отражается в верификации и валентности, пафос и этос в верификации и эмотивности).

Мы можем констатировать, что данные средства выступают как неотъемлемые универсальные компоненты ПАР, вступая в различные виды корреляции. Специфика употребления верификации, валентности и эмотивности в ряде случаев объясняет расположение аргументов друг относительно друга, их близость или дальность расположения от тезиса-ядра. В этом проявляется их структурообразующее воздействие на построение аргументативного текста речи, что в дальнейших исследованиях ПАР поможет выстраивать типичные модели аргументативных каркасов речи для изучаемого типа языковой личности и находить пути их улучшения.

Анализ расшифрованных русских речей на фоне английских позволил нам убедиться в том, что использование средств верификации, валентности и эмотивности является универсальным показателем сформированности аргументативной компетенции филолога-лингвиста.

В то же время нами отмечены количественные и качественные расхождения русского и английского УАДов. Так, свойственная русскому менталитету категоричность аргументативных высказываний проявляется в большем наборе и количестве эмотивных средств, отражающих негативное отношение к описываемым предметам или явлениям (аккумуляции негативных оценочных прилагательных, сфокусированности повторов отрицательной частицы не/ни и приставки не-/ни-, суффиксов со значением уменьшения или увеличения и т.д.).

Верификационные средства русского УАДа более вариативны, «скрывая» порой отсутствие достаточного количества самих аргументов или их «относительное» качество (например, тактики подчеркивания искренности» и придания «наукообразности»). В то время как в английском УАДе увеличивается не только количество самих аргументов, но и средств валентности. Такая усиленная экспликация разного рода логико-смысловых отношений в рамках данного дискурса отражает большую логичность А. на иностранном языке. Выступающему приходится думать не только о том, что и как сказать, но и какие языковые средства иностранного языка имеются у него в наличии для реализации задуманного, что увеличивает когнитивную составляющую А. на иностранном языке.

Знания о свойственной английскому коммуникативному поведению сдержанности, некатегоричности проявления эмоций налагают ограничения на использование отрицательных эмотивных средств в английском УАДе. Снижается их количество, особенно в виде итеративных элементов. А среди одиночных оценочных прилагательных доминирует рациональная оценка.

Анализ русского УАДа на фоне английского наиболее рельефно показал проявление в А. взаимосвязи лингвистических возможностей используемого языка, его коммуникативных ценностных стереотипов и особенностей проявления через язык национального характера как базовых составляющих когнитивного аргументативного аппарата изучаемой языковой личности, что, кроме лингвистического интереса, представляет для нас и методическую ценность, так как поможет в дальнейшем разработать более эффективные способы обучения студентов А. на русском и английском языках.

Список научной литературыСилаев, Павел Витальевич, диссертация по теме "Русский язык"

1. Агеева Г.А. Фасцинирующее воздействие религиозных текстов (на примере текстов религиозных проповедей) // Лингвистическая реальность и межкультурная коммуникация: Мат-лы междунар. науч. конфер. Иркутск: ИГ-ПУ, 2000. С. 6-8.

2. Анопина О.В. Концептуальная структура англоязычных рекламных текстов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1997. 19 с.

3. Александрова О.В. Проблема дискурса в современной лингвистике // Когнитивно-прагматические аспекты лингвистических исследований: Сб. науч. тр. Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 1999. С. 9-13.

4. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб., 1994, 134 с.

5. Анисимова Т.В., Гимпельсон Е.Г. Современная деловая риторика: Учебное пособие. Воронеж: Изд-во НПО «МОДЭК», 2002. 432 с.

6. Апресян Ю.Д. Избранные труды. В 2-х т. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995: т. И. С. 145-147.

7. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск: Литература, 1998. 139 с.

8. Аристотель. Топика. Сочинения: В 4-х т. М.: Мысль, 1976. т. II.

9. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 136-137.

10. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с.

11. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры. 1998. 256 с.

12. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. V. М.:

13. Белых А.В. Реализация прагматических установок монографического предисловия (на материале английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ленинград, 1999. 16 с.

14. Белл Р. Социолингвистика / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1980. 318 с.

15. Белова А.Д. Лингвистические аспекты аргументации. Киев: ИИА «Астрея», 1997. 310 с.

16. Богданов В.В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. 88 с.

17. Богданова В.А. Письменная и устная формы научного стиля (на материале лексики) // Устная и письменная формы речи. Саратов. Изд-во «Экспресс», 1989. С. 33-39.

18. Бокмельдер Д.А. Стратегии убеждения в политике: анализ дискурса на материале современного английского языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 2000. 22 с.

19. Борисова И.Н. Категория цели и аспекты текстового анализа //: Жанры речи: Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1999. Вып. 2. С.81-97.

20. Борботько В.Г. Общая теория дискурса: Принципы формирования и смыслопорождения. Дис. . доктора филол. наук. Краснодар, 1998.250 с.

21. Борботько В.Г. Элементы теории дискурса. Грозный: Изд-во «Спутник», 1981. С. 6-37.

22. Брутян Г.А. Аргументация. Ереван: Изд-во АН АССР, 1984. 105 с.

23. Брюшинкин В.Н. Системная модель аргументации // Трансцендентальная антропология и логика: труды международного семинара «Антропология с современной точки зрения» и VIII Кантовских чтений. Калининград: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 2000. С. 18-26.

24. Бубнова Г.И., Гарбовский Н.К. Письменная и устная коммуникация. Синтаксис и просодия. М.: Изд-во МГУ, 1991. 272 с.

25. Васильев Л.Г. Понимание гуманитарного научного текста: основы аргументативного подхода // Семантика слова и текста: психолингвистические исследования. Тверь: Изд-во Твер. ун-та, 1998. С. 146-149.

26. Васильева А.Н. Разговорная речь как функциональный стиль // Вопросы стилистики и преподавания русского языка иностранцам. М.: Изд-во МГУ, 1972. С. 7-17.

27. Вейхман Г.А. Новое в грамматике современного английского языка: учеб. пособие для вузов / Г.А. Вейхман. М.: Астрель: ACT, 2006. 542 с.

28. Вежбицка А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари. 1996. 156 с.

29. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Высшая школа, 1963. 256 с.

30. Волков А.А. Основы риторики: Учебное пособие для вузов. 2-е изд. М.: Академический Проект, 2005. 304 с.

31. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Знание, 1985. 228 с.

32. Ворожцова И.Б. Риторический потенциал информации / Риторика-Лингвистика. Выпуск 4: Сб. науч. статей. Смоленск: СГПУ, 2003. С. 148154.

33. Гайкова О.В. Предвыборный дискурс как жанр политической коммуникации: Дис. . канд. филол. наук. Москва, 2003. 178 с.

34. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 139 с.

35. Гришечкина Г.Ю. Соотношение факторов жанровой специфики и предметной области текста научной рецензии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Орел, 2002. 23 с.

36. Головин Б.Н. Основы культуры речи. М.: Наука, 1988. 160 с.

37. Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б. Внутринациональные речевые культуры и их взаимодействие // Вопросы стилистики. Вып. 25.

38. Проблемы культуры речи. Саратов: Изд-во СГУ, 1993. С. 9-18,

39. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985. С. 217238.

40. Граудина Л.К., Кочеткова Г.И. Русская риторика. М.: ЗАО Изд-во «Центрполиграф», 2001. 669 с.

41. Грудева Е.В. Религиозная сфера и церковно-проповеднический стиль // Русский язык: история и современное состояние: Мат-лы всерос. науч. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения А.А. Дементьева. Самара. Изд-во Самар. гос. пед. ун-та, 1999. С. 187-191.

42. Гудков Л.Д. Понимание // Культорология. XX век: Словарь. СПб. Университетская книга, 1997. С. 344-348.

43. Гусева О.В. Лингвопрагматический анализ дискурсивно-прагматических параметров открытого письма в современ. английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 2000. 17 с.

44. Данилевская Н.В., Трошева Т.Б. Стилистические ресурсы синтаксиса // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 474-82.

45. Девятайкин А.И. Устная речь писателей и ученых. Саратов: Изд-во «Экспресс», 1992. 180 с.

46. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989. 312 с.

47. Демьянков В.З. Аргументирующий дискурс в общении (По материалам зарубежной лингвистики) // Речевое общение: Проблемы и перспективы. М. Прогресс, 1983. С.114-131.

48. Демьянков В.З. Эффективность аргументации как речевого воздействия // Проблемы эффективности речевой коммуникации. М.: Наука, 1989. С. 16-17.

49. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX в. // Язык и наука конца 20 в. М.: Наука, 1995. 146 с.

50. Денисова O.K. Реклама как одно из средств межкультурной коммуникации // Номинация. Предикация. Коммуникация. Сб. ст. к юбилею проф. JI.M. Ковалевой. Иркутск: Изд-во ИГЭА, 2002. С. 218-226.

51. Дускаева JI.P. "Устная публичная речь // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 563-567.

52. Еемерен ван Ф., Гроотендорст Р., 1992, Хенкеманс Ф. Аргументация: анализ, проверка, представление. СПб.: Изд-во «Квант», 2002. 156 с.

53. Еемерен ван Ф., Гроотендорст Р. Речевые акты в аргументативных дискуссиях. СПб.: Изд-во «Квант», 1994. 80 с.

54. Жинкин Н.И. Психологические основы развития мышления и речи // Русский язык в школе. 1985. № 1 . С. 47-54.

55. Зайцев Д.В. Теория и практика аргументации: учеб. пособие. М.: ИД «ФОРУМ»: ИНФРА-М, 2007. 322 с.

56. Завьялова О.Н. Речевое (языковое) манипулирование // Культура русской речи: Энциклопедический словарь- справочник / Под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 566-570.

57. Зарецкая Е.Н. Логика речи. М.: Дело, 2007. 424 с.

58. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы изучения. М.: Знание, 1979. 239 с.

59. Земская Е.А., Ширяев Е.Н. Устная публичная речь: разговорная или кодифицированная? // Вопросы языкознания. 1980. № 2. С. 6172.

60. Земская Е.А., Китайгородская М.А., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1981. 276 с.

61. Земская Е.А. «Язык как деятельность. Морфема. Слово. Речь», М.: Дело, 2004. 138 с.

62. Зильберт Б.А. Социопсихолингвистическое исследование текстов радио,телевидения, газеты. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1986. 210 с.

63. Зильберт Б.А. Тексты массовой информации. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1992. 80 с.

64. Зыбина Т.М. Закономерности усвоения родной речи в историческом контексте: Учебное пособие. Смоленск: Изд-во, СГПУ, 1998. 173 с.

65. Ивакина Н.Н. Основы судебного красноречия (риторика для юристов): Учебное пособие. М.: Юристъ, 2003. 384 с.

66. Иванов Л.Ю. Текст научной дискуссии: дейксис и оценка. М.: Аст-рель: ACT, 2003. 254 с.

67. Иванов Л.Ю. Аргументация / Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 80-83.

68. Ивин А.А. Теория аргументации. М.: Дело, 2000. 351 с.

69. Ивлев Ю.В. Логика. М.: Прогресс, 2002. 340 с.

70. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Флинта: Наука, 2002. 264 с.

71. Капишникова А.В. Лингвистические средства управления дискурсом: (на материале американских радиопередач ток-шоу): Автор, дис. . канд. филол. наук. Москва, 1999. 23 с.

72. Карасик В.И. О категориях дискурса // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: Сб. науч. трудов ВГПУ. Волгоград: Перемена, 1998. С. 185-197.

73. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. С. 5-20.

74. Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. трудов. Волгоград: Перемена, 1999. С. 5-19.

75. Карасик В.И. Структура институционального дискурса // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2000. С. 25-33.

76. Карасик В.И. Язык социального статуса. М: ИТДГК «Гнозис», 2002. 33 с.

77. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. 390 с.

78. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М.: Наука, 1989. С. 3-8.

79. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 264 с.

80. Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу. Вопросы языкознания. № 4. 1994. С. 23-36.

81. Кириллова И.А. Сфера науки // Хорошая речь. Саратов: Изд-во Сарат. унта. 2001. С. 69-84.

82. Кожина М.Н. Речеведение // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 332-339.

83. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. Изд. 2-е. М.: Просвещение, 1983. 223 с.

84. Колшанский Г. В. Контекстная семантика. М.: Наука,1980. 149 с.

85. Кошанский Н.Ф. Общая риторика. 9-е Изд-е, 1844. 453 с.

86. Коротеева О.В. Дефиниция в педагогическом дискурсе: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. 24 с.

87. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. М.: Знание, 1994. 248 с.

88. Костомаров В.Г. О разграничении терминов «устный» и «разговорный», «письменный» и «книжный» // Вопросы современной филологии. М.: Наука, 1965. С. 28-37.

89. ЮО.Кохтев Н.Н. Основы ораторской речи. М.: Изд-во МГУ, 1992. 240 с.

90. Кохтев Н.Н., Розенталь Д.Э. Искусство публичного выступления. М.: Моск. рабочий, 1988. 223 с.

91. Кочеткова Т.В. Языковая личность носителя элитарной языковой культуры: Дис. . доктора филол. наук. Саратов, 1999. 534 с.

92. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). Монография. М.: Диалог. МГУ, 1998. 352 с.

93. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2001. 240 с.

94. Красных В.В. Строение языкового сознания: фрейм структуры // Когнитивная семантика. Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2000. Ч. 1.С. 53-55.

95. Крылова Т.В. Статусные правила в наивной этике // Слово в тексте и в словаре: Сб. ст. к 70-летию акад. Ю.Д. Апресяна. М.: Школа «Язык русской культуры», 2000. С. 122-127.

96. Крысин Л.П. Религиозно-проповеднический стиль и его место в функционально-стилистической парадигме современного русского литературного языка // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. Сб. памяти Т.Г. Винокур. М.: Изд-во МГУ, 1996. С. 135-138.

97. Ксензенко О.А. Как создается рекламный текст. Функционально-экспрессивные аспекты рекламного текста. М.: Изд-во МГУ, 1998. 126 с.

98. Кубрякова Е.С., Александрова О.В. Виды пространств текста и дискурса // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научной конференции. М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 19-23.

99. Кузнецова Н.И. Сфера делового общения // Хорошая речь. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. С. 57-69.

100. Курченкова Е.А. Культурно-языковые характеристики текстов газетных объявлений (на материале английской и русской прессы): Автореф. дис. канд. филол. наук. Волгоград, 2000. 26 с.

101. Лабов У. Исследование языка в его социальном контексте // Новое в зарубежной лингвистике. 1975. Вып. 7: Социолингвистика. С. 96181.

102. З.Лаптева О.А. Дискуссионные вопросы изучения устной литературной речи в аспекте теории нормы // Статус стилистики в современном языкознании: Межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1992. С. 148-160.

103. Лаптева О.А. Живая русская речь с телеэкрана // Разговорный пласт телевизионной речи в нормативном аспекте. Венгрия. Сегед, 1990. 517 с.

104. Лаптева О.А. О грамматике устного высказывания // Вопросы языкознания. 1980. №2. С. 45-60.

105. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис. М.: Наука, 1976. 396 с.

106. Лаптева О.А. Современная русская публичная речь в свете теории стиля // Вопросы языкознания. 1978. №1. С. 18-38.

107. Лаптева О.А. Устная публичная речь // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 540-541.

108. Ларин Б.А. О лингвистическом изучении города // Русская речь. Л., 1928. Вып. 3. С.13-25.

109. Лекант / Краткий справочник по современному русскому языку Издание второе, исправленное и дополненное. Под редакцией П.А. Леканта Л.Л. Касаткин, Е.В. Колубков, П.А. Лекант. М.: Высшая школа, 1995. 380 с.

110. Лемяскина Н.А. Коммуникативное поведение младшего школьника (психолингвистическое исследование): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1999. 22 с.

111. Ленец А.В. Прагмалингвистическая диагностика особенностей речевого поведения немецкого учителя: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Пятигорск, 1999. 16 с.

112. Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию // Антология русской риторики. М.: Знание, 1997. 168 с.

113. Линдстрем Л. Основные положения теории аргументации в языке Освальда Дюкро. М.: Высшая школа, 1979. 120 с.

114. Линдстрем Л. http: //pbunjak. Narod.ru/gosti/LLindstromDucrot.htm.

115. Майданова Е.А. Оценочные модели как основа текстообразования: На материале англоязычной общественно-политической публицистики: Автореф. дис. . канд. филол. наук, Санкт-Петербург, 2004. 20 с.

116. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1998. 200 с.

117. Макаров М.Л. Языковой дискурс и психология // Язык и дискурс: Когнитивные и коммуникативные аспекты: Сб. науч. трудов. Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 1997. С. 34-45.

118. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М.: Гнозис, 2003. 280 с.

119. Максименкова М.В. Устность как жанрообразующий признак судебной защитительной речи: Дис. . канд. филол. наук. Смоленск, 2005. 216 с.

120. Матвеева Т.В. Текст // Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика / Т.В. Матвеева. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 352-353.

121. Матвеева Т.В. Устная публичная речь // Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика / Т.В. Матвеева. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 374-376.

122. Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. М.: Просвещение, 1996. 237с.

123. Махновская Н.И. Система обучения аргументативным умения в курсе риторики в вузе и в школе: Автореф. дис. . доктора пед. наук. Москва, 2004. 39 с.

124. Милованова Ж.В. Жанрово-речевые особенности педагогического дискурса // Языковая личность: жанровая речевая деятельность. Тез. докл. науч. конф. Волгоград: Перемена, 1998. С. 63-64.

125. Минаков В.Н. «Дискурсивный потенциал аргументации в немецкоязычном научном тексте»: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Москва, 2007. 28 с.

126. Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. М.: Просвещение, 1996. 416 с.

127. Морозова Т.С. Особенности литературной устной публичной речи в сфере синтаксиса // Разновидности городской устной речи. М.: Знание, 1987. С. 34-57.

128. Москвин В.П. Аргументативная риторика: теоретический курс для филологов / Изд. 2-е, перераб. и доп. Ростов н/Д: Феникс, 2008. 637 с.

129. Нерознак В.П. Билингвизм (Двуязычие) / Эффективная коммуникация: история, теория, практика: Словарь-справочник / Отв. редактор М.И. Панов; сост. М.И. Панов, JI.E. Тумина. М.: ООО «Агентство КРПА Олимп», 2005. С. 599-600.

130. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Сб. науч. тр. Моск. гос. лингв, ун-та. Вып. № 426. Язык. Поэтика. Перевод. М., 1996. С. 112-116.

131. Николаева Т.М. Текст // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 507.

132. Ножин Е.А. Мастерство устного выступления. М.: Политиздат, 1989. 255 с.

133. Одинцов В.В. Структура публичной речи. М.: Знание, 1976. 80 с.

134. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. С. 22 — 130.

135. Ощепкова Н.А. Стратегии и тактики в аргументативном дискурсе: прагмалингвистический анализ убедительности рассуждения (на материале политических дебатов): Автореф. . канд. филол. наук, Калуга, 2004. 24 с.

136. Паршина О.Н. Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России. Астрахань: Изд-во АГТУ, 2004. 196 с.

137. Перельман X., Олбрехт-Тытека Л. «Новая риторика: трактат об аргументации» // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Знание, 1987. 212 с.

138. Пирогова Е.К. Метакоммуникативные маркеры в устной спонтанной речи: Дис. . канд. филол. наук. С. Петербург, 2001. 168 с.

139. Пирогова Ю.К. Речевое воздействие в рекламе. М.: Изд-во Моск. гос. лингв, ун-та, 1996. 114 с.

140. Поляк О.Е. Когнитивная модель иллокутивной составляющей дискурсивной аргументативной единицы: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Москва, 1998. 22 с.

141. Попова Е.А. Культурно-языковые характеристики политического дискурса: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1995. 18 с.

142. Порубов Н.И. Риторика: Учеб. пособие / Н.И. Порубов. 2-е изд., перераб. Мн.: Высшая школа, 2004. 352 с.

143. Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М.: Рефл-бук, К.: Ваклер. 2000. 168 с.

144. Риффатер М. Критерии стилистического анализа // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвистика. М., 1980. С. 17-29.

145. Рождественский Ю.В. Современная риторика; становление и проблемы // Вопросы лекционной пропаганды: (Активные методы лекционной пропаганды). М.: Знание, 1988. С. 12-34.

146. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык: Учеб. пособие. М.: Международные отношения, 1994. 560 с.

147. Руднев В.П. Словарь культуры XX в.: Ключевые понятия и тексты. М.: АГРАФ, 1999. 381 с.

148. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1973. 485 с.

149. Русская разговорная речь: Тексты. М.: Наука, 1978. 307 с.

150. Рыбакова О.Н. Дискурсивные, коммуникативно-прагматические и семиотические характеристики англоязычной печатной рекламы: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 1999, 22 с.

151. Рябцева Н.К. Теоретическое и лексикографическое описание научного изложения: межъязыковой аспект: Науч. доклад доктора филол. наук. М.: Знание, 1996. 57 с.

152. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. 680 с.

153. Седов К.Ф. Становление структуры устного дискурса как выражение эволюции языковой личности: Дис. . доктора филол. наук. Саратов, 1999. 436 с.

154. Сергеев В.М. Когнитивные методы в социальных исследованиях //

155. Язык и моделирование социального взаимодействия. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. С. 3-20.

156. Сергеев В.М. Структура диалога и «неклассические» логики // Тр. по знак, системам // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. Вып. 17, 1984. С. 25-32.

157. Серио П. Вступ. ст. и ред. к книге Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс. 1999. С. 3-27.

158. Серль Дж. Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. С. 170-194.

159. Сиротинина О.Б. Лексика разговорной речи // Теория и функционирование словарных единиц. М.: Просвещение, 1981. 136 с.

160. Сиротинина О.Б. Некоторые размышления по поводу терминов «речевой жанр» и «риторический жанр» // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1999. С. 2631.

161. Сиротинина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. М.: Просвещение, 1974. 144 с.

162. Сиротинина О.Б. Тексты, текстоиды, дискурсы в зоне разговорной речи // Человек — текст — культура. Екатеринбург: Изд-во «Знамя», 1994. С. 105-124.

163. Сиротинина О.Б. Устная и письменная формы речи как объекты лингвистического исследования // Вопросы стилистики. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1989. С. 105-124.

164. Сиротинина О.Б. Что и зачем нужно знать учителю о разговорной речи. М.: Просвещение, 1996. 175 с.

165. Сиротинина О.Б., Девяткина В.В., Паршина О.Н., Ягубова М.А. Функциональная дифференциация литературной устной речи // Статус стилистики в современном языкознании: Межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1992. С. 143-148.

166. Скребнев Ю.М. Общелингвистические проблемы описания синтаксиса разговорной речи: Автореф. дис. . доктора филол. наук. Москва, 1971. 45с.

167. Стернин И.А. Практическая риторика в объяснениях и упражнениях для тех, кто хочет научиться говорить. Воронеж: Истоки, 2005. 155 с.

168. Стешов А.В. Риторика для лидера учебно-практическое пособие, СПб: НОУ «Экспресс», 2003. 89 с.

169. Сусов И.П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система // Языковое общение: процессы и единицы. Калинин: Изд-во Калининградского гос. ун-та, 1998. С. 7-13.

170. Тарасенко Т.В. Этикетные речевые жанры: опыт описания (на примере описания жанра поздравления) // Жанры речи: Сб. науч. статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 282289.

171. Тобурокова В.М. Устная речь медиков в официальной и неофициальной обстановке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1982. 18 с.

172. Толочко О.В. Образ как составляющая концепта «школа» // Языковая личность: проблемы лингвокультологии и функциональной семантики. Волгоград: Перемена, 1999. С. 178-181.

173. Уэтстон Э. Аргументация: Десять уроков для начинающих авторов / Э. Уэтстон; Пер. с англ. А. Станиславского. М.: Флинта: Наука, 2005. 96 с.

174. Фанян Н.Ю. Аргументация как лингвопрагматическая структура: Дис. . доктора филол. наук. Краснодар, 2000. 354 с.

175. Фирстова JI.A. Дискурсивные стратегии и тактики в рамках телепублицистического дискурса: на материалах русскоязычных и англоязычных инф. программ: Автореф. дис. . канд. филол. наук, Саратов, 2008. 24 с.

176. Фишер И.С. Устная монологическая речь (на материале публицистических телепередач): Дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1995.133 с.

177. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М.: Знание, 1977. 238 с.

178. Фундаментальные направления современной американской лингвистики / Под ред. А.А. Кибрик. М.: Изд-во МГУ, 1977. 455 с.

179. Цицерон Марк Туллий. Три трактата об ораторском искусстве. Пер. с лат. М.: Наука, 1972. 470 с.

180. Хаймс Д. Этнография речи // Новое в лингвистике. Вып. 7: Социолингвистика. М.: Общение. 1998. С. 52-63.

181. Халеева И.И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи (подготовка переводчиков). М.: Высшая школа, 1989. 238 с.

182. Чернявская В.Е. Дискурс // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 53-55.

183. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во Акад. наук. СССР, 1960. 377 с.

184. Шевченко Н.В. Устная официальная речь в разных ситуациях (на материале речи юристов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 19 83. 17 с.

185. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. Москва-Волгоград: Перемена, 2000. 367 с.

186. Шейнов В .П. Риторика. Мн.: Амалфея, 2000. 592 с.

187. Ширяев Е.Н. Понятие разговорной речи и ее особенности // Культура русской речи: Учебник для вузов / Под ред. проф. JI.K. Грау-диной и проф. Е.Н. Ширяева. М.: Издательская группа НОРМА — ИНФРА. М., 1998. С. 47-58.

188. Ширяев Е.Н. Устная речь // Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сково-родникова, Е.Н. Ширяева и др. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 730731.

189. Шмелева Т.В. Риторика и речеведение // Предмет риторики и проблемы ее преподавания: Материалы Первой всероссийской конференции по риторике. М.: Добросвет, 1998. С. 45-50.

190. Якубинский Л.П. О диалогической речи // Русская речь. Петроград, 1923. Вып. 1. С. 23-29.

191. Яцко В.А. Рассуждение как тип научной речи. Абакан: Изд-во Хакасского гос. ун-та, 1998. С. 178-181.

192. Abelson R.P. Statistics as Principled Argument. Hillsdale, New York, 1995. P. 2-8, 105-107 and 125-126.

193. Allcer H.R. Retelling cold war stories: uncovering cultural meanings with linguistic discourse analysis, London, 1983. 210 p.

194. Barnet S., Bedau H. Critical Thinking, Reading and Writing: A Brief Guide to Argument. 5-th ed. Bedford, 2004. 560 p.

195. Barth E.M., Krabe E.C.W. From axiom to dialogue: A philosophical study of logics and argumentation. Berlin, 1982. 124 p.

196. Button G., Lee J.R. (eds.) Talk and Social Organisation. Clevedon; Philadelphia, 1987. 257 p.

197. Brosius Hans-Bernd, Koschel F., Haas A. "Methoden der empirischen Kommunilcationsforschung. Eine Einfuehrung." 5. Auflage von 2009. Paperback VS Verlag fuer Sozialwissenschafiten, 249 s.

198. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Cambridge: Cambridge Univ. Press., 1983. 288 p.

199. Clark R. Introduction to Moral Reasoning. St. Paul, 1986. 140 p.

200. Clark H.H., Clark E.V. Psychology and Language: An Introduction to Psycholinguistics. New York, 1977. 274 p.

201. Coulthard M. An Introduction to Discourse Analysis. London, 1977. 320 p.

202. Coulthard M. An Introduction to Discourse Analysis — 2nd ed. London, 1985. 336 p.

203. Coulthard M. (ed.) Advances in Spoken Discourse Analysis. London,1992. 232 р.

204. Ducrot О. Topoi et formes topiques // Theorie des topoi / Ed. J.-C. Ansombre. Paris, 1995. 86 p.

205. Edmondson W. Spoken Discourse: A Model for Analysis. London, 1981. 116 p.

206. Fasold R. Sociolinguistics of Language. London, 1990. 302 p.

207. Finocchiaro M.A. Galileo and the Art of Reasoning, New York, 1980. 218 p.

208. Govier T. Problems in Argument Analysis and Evaluation. Dordecht &Berlin, 1987. P. 14-15.

209. Harris Z. Discourse analysis. Language, 1952. 268 p.

210. Hintikka J. Inquiry as Inquiry: A Logic of Scientific Discovery. Springer, 2004. 89 p.

211. Jefferson G. A technique for inviting laughter and its subsequent acceptance / declination // Everyday Language: Studies in Ethnomethodology. New York, 1979. P. 79-96.

212. Johnston H.W. Some Reflection on Argumentation // Philosophy, Rhetoric and Argumentation. Pensylvania, 1965. 292 p.

213. Johnstone H.W. Validity and Rhetoric in Philosophical Argument: An Outlook in Transition. University Park (Pa), 1978. 155 p.

214. Lakoff R. T. Talking Power: The Politics of language. New York, 1990, 194p.

215. Leech G.N. Principles of Pragmatics. London, 1983. 406 p.

216. Lorenzen P., Lorenzen K. Dialogische Logik. - Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1978. 402 s.

217. Mayer R. How To Win Any Argument: Without Raising Your Voice, Losing Your Cool, Or Coming To Blows. Career Press, 2005. 102 p.

218. McCarty M., O'Dell F. English vocabulary in Use. Upper-intermediate Cambridge University Press 2001. 309 p.

219. Perelman Ch., Olbrechts-Tyteca L. The New Rhetoric: A Treatise on Argumentation. Univ. of Notre Dame Press. 1969. 45 p.

220. Powers J.H. Public Speaking: The Lively Art. New York, 1994. 258 p.

221. Rescher N. The Rise and Fall of Analytic Philosophy // Philosophical Studies, 1989. P. 31-42.

222. Renkema R. Discourse Studies: An Introductory Textbook. Amsterdam, 1993. 308 p.

223. Sacks H. Lectures on Conversation. 2nd ed. - 2 vols. Cambridge, MA, 1995. 126 p.

224. Schegloff E.A. Between Micro and Macro: Contexts and other connections // The Micro-macro Link. Berkeley, 1987. P. 207-234.

225. Schiffrin D. Everyday Argument: The Organization of Diversity in Talk / Schiffrin D. // Handbook of Discourse Analyses. Discourse and Dialogue. — Amsterdam: Academic Press, 1985. — Vol. 3. P. 35- 46.

226. Siegler D.M. Stereotypes of Male's and Female's Speech // Psychological Reports 39. 1976. P. 167-170.

227. Sinclair J., Coulthard M. Towards an Analysis of Discourse: The English Used by Teachers and Pupils. Oxford, 1975. 202 p.

228. Slembrouch S. What is Meant by «Discourse Analysis»? // http: //bank.rug.ac.be /da /da.htm 2002.

229. Steiner E.H., Veltman R. (eds.) Pragmatics, Discourse and Text: Some Systematically Inspired Approaches. Norwood, 1988. 237 p.

230. Stubbs M. Discourse Analysis: The Sociolinguistic Analysis of Natural Language. Oxford, 1983. 264 p.

231. Taylor T.J., Cameron D. Analyzing Conversation: Rules and Units in the Structure of Talk. Oxford: New York, 1987. 98 p.

232. Taylor J.R. Linguistic Categorization: Prototypes in Linguistic Theory / J.R. Taylor. Oxford: Clarendon Press, 1995. 309 p.

233. Toulmin S. E. The Uses of Argument. Cambridge, 1958. 230 p.

234. Словари и справочная литература

235. Береговская Э.М., Верже Ж.-М. Занятная риторика. М.: Языки русской культуры, 2000. 152 с.

236. Ермакова О.П. Слова, с которыми мы все встречались: Толк. слов, рус. общ. жаргона / О.П. Ермакова, Е. А. Земская, Р.И. Розина; Под общ. руковод. Р. И. Розиной. М.: Азбуковник, 1999. 320 с.

237. Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под общ. рук. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева; Рос. акад. наук, Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. М.: Флинта: Наука, 2003. 840 с.

238. Матвеева Т.В. Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика / Т.В. Матвеева. М.: Флинта: Наука, 2003. 432 с.

239. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фра-зеолог. выражений / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. 4-е изд. М.: Азбуковник, 1999. 944 с.

240. Русский язык: Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. Ин—т рус. яз. им. В.В. Виноградова РАН. Науч. Изд-во. "Большая Рос. Энциклопедия". 2-е изд., перераб. и доп. М.: Большая Российская Энциклопедия, Дрофа, 1997. 704 с.

241. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной; Члены редколлегии: Е.А. Баженова, М.П. Ко-тюрова, А.П. Сковородников. М.: Флинта: Наука, 2003. 696 с.

242. Терминасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000. 432 с.

243. Филиппова М.М. Английский национальный характер: учеб. пособие / М.М. Филиппова. М.: ACT: Астрель, 2007. 382 с.

244. Эффективная коммуникация: история, теория, практика: Словарь-справочник / Отв. редактор М.И. Панов; сост. М.И. Панов, Л.Е. Тумина. М.: ООО «Агентство «КРПА» Олимп», 2005. 960 с.