автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Средства выражения персонификации в произведениях Германа Гессе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Средства выражения персонификации в произведениях Германа Гессе"

На правах рукописи

ЮРИКОВА НАТАЛИЯ ИВАНОВНА

СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ПЕРСОНИФИКАЦИИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ГЕРМАНА ГЕССЕ (когнитивно-прагматический аспект)

Специальность 10 02 04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

ииз17142В

Москва-2008

003171426

Диссертация выполнена на кафедре немецкого языкознания филологического факультета ГОУ ВПО «Московский государственный университет имени М В Ломоносова»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Г Г Ивлева

Официальные оппонента доктор филологических наук, профессор кафедры

иностранных языков факультета государственного управления ГОУ ВПО «Московский государственный университет имени М В Ломоносова» Т.В. Юдина кандидат филологических наук, зав кафедрой немецкого языка ГОУ ВПО «Тульский государственный педагогический университет имени Л Н Толстого» О А. Никитина

Ведущая организация ГОУ «Московский гуманитарный педагогический

институт» !

Защита состоится « » 2008 г в часов минут на заседании диссерта-

ционного совета Д 501 001 80 при ГОУ ВПО «Московский государственный университет имени MB Ломоносова по адресу 119991, Москва, Ленинские горы, МГУ имени MB Ломоносова, 1-ый учебный корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке 1-го учебного корпуса МГУ имени M В Ломоносова

Автореферат разослан « » 2008 г

Учёный секретарь диссертационного совета, профессор

ТА Комова

Общая характеристика работы

Исследование средств художественной выразительности (в частности, тропов) и их роли в формировании стилистического облика литературного произведения, осуществляемое на материале разных языков, всегда вызывало большой интерес филологов. Этот интерес, возникший у древних авторов, в наши дни стал более целенаправленным в связи с возможностью использования методов и достижений современной лингвистики и применения таких видов анализа, как лингвопоэтический, лингвостилистический, когнитивный, дискурсивный В этом отношении персонификация, понимаемая как «увеличение меры духовности, присущей денотату» [В П Григорьев; ср. синонимичные олицетворение, прозопопея, персонализация] и в качестве ведущего приема стилистической организации конкретного текста формирующая (наряду с другими тропами) его художественную структуру, предоставляет широкие возможности для изучения данного феномена

Персонификация, как нельзя более полно актуализирующая «ингерентное свойство метафоры - eé антропометричность» [О И Северская] - принцип, согласно которому «человек - мера всех вещей» [В Н. Телия], реализует наиболее краткий путь к созданию «наивной картины мира» Подобной спецификой данного тропа и обусловлена высокая частотность его употребления как в художественной литературе, так и общелитературном языке

Как стилистический приём или троп (в реферируемой диссертации используются оба термина, не противоречащих друг другу, тк. они находятся в отношениях общего и частного) персонификация описывается в работах отечественных и зарубежных лингвистов1 Тем не менее сложная

1 См, напр Гин Я И Поэтика грамматического рода - Петрозаводск Карельский гос пединститут, 1992, Некрасова ЕА Олицетворение // Очерки истории языка русской поэзии 20 века Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке - M Наука, 1994 - С 13-105, Чеботарёва ИМ Олицетворение в детской речи - Дисс канд филол наук - Белгород, 1996, Константинова С К Семантика олицетворения - Курск, 1997, Барменкова MB Олицетворение, маркированное категорией

1

лингвистическая реальность, охватываемая понятием персонификации (в его терминологическом разнообразии), всё ещё не получила однозначного толкования Причиной такого положения является как нерешённость вопроса о статусе тропов в филологии, так и отсутствие ясности в понимании собственно объекта исследования и сути анализируемого приёма. Сюда же можно отнести и терминологические разногласия, существующие в области персонификации и смежных с ней явлений

Многоаспектность репрезентации реальности (или ирреальности), ставшая одним из конструктивных признаков данного тропа, не всегда отмечалась, что в итоге осложняло или часто делало невозможным правильный анализ границ и сути исследуемого явления.

Именно поэтому важной представляется необходимость уточнения сущностных характеристик данного тропа, который рассматривается в качестве ведущего стилистического приёма в идиостиле крупнейшего немецкого писателя XX в. Германа Гессе (1877-1962), пользовавшегося возможностями персонификации во всём ее многообразии В силу различных объективных и субъективных причин этот троп оказался едва ли не самым близким писателю средством для выражения его духовных устремлений Из всего вышеизложенного и вытекает актуальность темы диссертации.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые на материале творчества Г Гессе предпринята попытка всесторонне рассмотреть явление персонификации и по возможности полно проанализировать и систематизировать используемые при этом языковые средства и способы персонифицирования объектов действительности Это позволило по-новому подойти и к «феномену языка

рода, в англоязычной художественной литературе - Дисс канд филол наук, - М, 2004, Reinhardt К Personifikation und Allegone In Reinhardt К Vermächtnis der Antike Gesammelte Essays zur Philosophie und Geschichtsschreibung Hrsg von С Becker 2 Auflage - Güttingen Vandenhoek & Ruprecht, 1966, Kurz G Metapher, Allegorie, Symbol - Güttingen Vandenhoeck und Ruprecht, 1997 и др

Г. Гессе» - писателя, которому удается, по мнению многих исследователей, просто говорить о сложном.

Основная цель работы - изучение и описание репертуара средств выражения персонификации в творчестве отдельного писателя Поставленная цель достигается решением следующих конкретных задач.

1) определением сущности явления персонификации в её истории и современном употреблении,

2) рассмотрением аспектов изучения персонификации в стилистике XX века, ее места среди других тропов, возможных контактов и условий взаимодействия между ними,

3) анализом индивидуально-мировоззренческих истоков приема персонификации в творчестве Г Гессе,

4) выявлением роли персонификации в арсенале художественно-стилистических приемов Г Гессе;

5) обзором тематических классов персонифицируемых Г Гессе природных объектов, свойств и чувств живых существ, переносимых на артефакты и результаты ментальной деятельности человека,

6) описанием лексико-семантических особенностей выявленных в произведениях Г Гессе персонифицирующих контекстов, экспрессивных и дискурсивных функций персонификации,

7) выявлением особенностей перевода персонификаций Г Гессе на русский язык путем сопоставления оригиналов произведений с их переводами (с привлечением при необходимости материалов толковых, переводных словарей немецкого и русского языков)

Теоретическое значение диссертации заключается в уточнении представлений о границах и объеме содержания приема персонификации, характеристике сущности этого явления, определении его роли в стилистической системе языка и идиостиле отдельного писателя Было введено понятие концептуальной персонификации, определены конкретные ее типы и виды, выявлено соотношение между ними и

тематическими классами персонифицируемых объектов, проанализированы языковое выражение и текстовые функции данного тропа, его лексические и грамматические «пристрастия» в целом и в отдельных разновидностях.

Практическое значение диссертации в том, что полученные результаты и выводы могут быть использованы в различных разделах стилистики, в частности, для изучения особенностей средств художественной выразительности (персонификации и смежных с ней понятий), в спецкурсах и спецсеминарах по лексикологии, семасиологии, в курсах теории и практики перевода, в практическом преподавании немецкого языка

Методологической базой диссертации является система лингвистических категорий и понятий, сформировавшихся как результат успешных исследований в области стилистики, лингвопоэтики, метафорики и тропеистики В качестве основных методов исследования в работе использованы традиционные методы лингвистического наблюдения, описания и поэтико-стилистического анализа, основанного на декодировании самого текста литературного произведения, в сочетании с современными приемами когнитивистики и дискурсивного анализа Когнитивный анализ позволяет при изучении персонификации в художественном тексте показать механизм авторской творческой работы, направленной на выявление и вербализацию глубинных свойств и способностей, черт и признаков персонифицируемых объектов. Использование дискурсивного метода дает возможность проследить текстовую и внетекстовую «жизнь» персонифицируемого объекта в границах литературного текста и широкого художественного пространства писателя

В работе при необходимости используются возможности психолингвистического анализа и метода количественного подсчета (последний, в частности, при выявлении соотношений между количеством

персонификаций в тексте и совокупностью персонифицируемых объектов и т.п ).

Материалом для анализа послужили произведения Г Гессе. Отбирались сочинения с расширенными контекстами персонификации исследуемых объектов, образующими внутрисюжетные микротексты С этой целью были просмотрены собрание сочинений писателя в 12 томах (на немецком языке) и другие немецкие издания Параллельно анализировались эти тексты по имеющимся русским переводам, при их отсутствии автором диссертации использовался собственный перевод. В ходе анализа по оригиналу уточнялся и корректировался существующий художественный перевод персонифицирующих единиц и контекстов В диссертации сохранена авторская орфография анализируемого текста-оригинала.

Дополнительно учитывалась доступность текста для сплошного анализа - важное условие при изучении персонификации, поскольку этот троп не замыкается границами одного слова и даже предложения, он очень часто «работает» на уровне текста С этой точки зрения удобными для анализа оказались малоформатные произведения: рассказы, эссе, статьи, сказки, небольшие повести Хронология сочинений определяющим критерием не служила (кроме отдельно оговоренных случаев), поэтому анализировались и ранние, и поздние произведения писателя. Выборочно привлекались и некоторые из крупных произведений Г. Гессе, явившихся вехами в его творчестве и отразивших в себе художественно-стилистические и языковые особенности творческой манеры писателя, включая целенаправленное использование персонификации: „Der Steppenwolf" («Степной волк»), „Narziß und Goldmund" («Нарцисс и Гольдмунд»),

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседании кафедры немецкого языкознания филологического факультета МГУ имени MB. Ломоносова, были

изложены в докладах на научных конференциях Оренбургского госуниверситета (2001, 2002, 2003), МПГУ (2006), МГУ имени МВ. Ломоносова (2007), а также нашли отражение в четырёх публикациях автора

Основные положения, выносимые на защиту

1. Персонификацию следует рассматривать в числе важнейших средств художественной выразительности литературного текста, формирующих идиостиль писателя (такого, как Г. Гессе, в творчестве которого мировоззренческое своеобразие и образная концептуализация мира неразрывно связаны)

2. Персонификация как древнейший стилистический прием не перестает быть инструментом познания и создания языковой картины мира и в последующие эпохи, напротив, в настоящее время когнитивная роль персонификации может возрастать на определенном этапе в творчестве отдельного писателя, в соответствии с его взглядами и мировидением, что и обнаруживается в произведениях Г. Гессе

3. Широкое использование персонификации в творчестве Г Гессе, по популярности среди читателей превосходящего всех других немецкоязычных писателей, свидетельствует об «отзывчивости» читательского восприятия на этот троп, служивший писателю едва ли не главным средством для наиболее полного раскрытия связи между природой и человеком, его чувствами и сознанием Одновременно с помощью персонификации Г. Гессе удается показать степень трагической оторванности современного человека от природы, а его сознания - от чувств и духа

4 Рассматривая традиционные формы этого приема, необходимо отделить «старую» персонификацию, тесно граничащую со смежными видами тропов, от содержательно и структурно отличной концептуальной персонификации, используемой в произведениях Г. Гессе и служащей

более широким целям, нежели простое «оживление», «одушевление» денотата, «наделение неживого предмета свойствами живого существа»

5. Суть концептуальной персонификации в том, что в результате персонифицирования осуществляется сложный чувственно-ментальный процесс, который переводит воспринимаемый объект в эстетический образ, существенно отличающийся от образа, содержащего первоначальное представление об этом объекте Происходит эмоциональное и интеллектуальное наполнение этого образа, он берет на себя совершенно новые художественно-эстетические и когнитивные функции

6 С точки зрения структурного оформления концептуальная персонификация выходит за пределы одного-двух слов, используемых для обозначения денотата, и участвует в создании относительно самостоятельного внутрисюжетного микротекста При этом неизменно происходит оживление широкого зрительного рисунка пейзажа, в котором все элементы выступают как субъекты активных действий.

7 В содержательном отношении концептуальная персонификация отличается тем, что, переводя персонифицируемый объект в новый статус, она служит более глубокому его осмыслению В большинстве случаев подобная персонификация у Г. Гессе связана с первичными природными и культурными объектами и понятиями, статус которых может быть приравнен к национальным и общечеловеческим концептам. Глубокое воздействие на формирование их образов, оказанное такой яркой творческой личностью, как Г Гессе, дает импульс для эволюции их содержания в сознании читателей Описание этих константных образов в произведениях Г Гессе, основанное на постоянной, имманентной персонификации, выводит их на особый уровень восприятия.

8 Концептуальнуя персонификация - неотъемлемый признак персонифицируемого объекта, «сопровождающий» его на протяжении тематического микротекста, отдельного произведения и даже всего

творчества писателя в целом. Применительно к объектам каждого тематического класса в ней выделяются ключевые персонификаторы -слова, которые, неоднократно повторяясь, употребляются на разных уровнях текста и различных этапах творчества писателя.

9 Концептуальная персонификация - универсальный стилистический прием, пронизывающий все творчество писателя-мыслителя и позволяющий раскрыть его художественно-мировоззренческую концепцию

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения и Списка использованной литературы. Текст диссертации изложен на 201 странице, список теоретической литературы включает 275 наименований, в том числе 57 на иностранных языках

Основное содержание диссертации Во Введении дано обоснование выбора темы и ее актуальности, научной новизны, сформулированы основная цель и задачи исследования, его теоретическое и практическое значение, определены положения, выносимые на защиту, охарактеризованы методы, материал и структура исследования, указана апробация работы

Первая глава - «Персонификация как стилистический приём и её роль в познании и описании мира» - состоит из трёх параграфов. В § 1 «Онтологические аспекты приема персонификации» описана сложная когнитивная роль персонификации, которая с древнейших времен занимала прочное место в познавательном арсенале человека как созерцающего и мыслящего существа Этот этап персонификации связан с мифологическим мышлением древнего человека, в восприятии которого живой и неживой мир выступали нерасчленённо

Наделение явлений окружающей действительности человеческими качествами и способность к образному восприятию этих качеств привели к формированию художественного приема персонификации Этот приём

онтологически связан с мифологическим антропоморфизмом, который на последующих этапах перешёл в другие свои разновидности -психологический и поэтический (художественный) Первый из них обнаруживается в восприятии ребенка, которому персонификация помогает восстанавливать удивительную способность человека чувствовать и сопереживать О связи мифологического и инфантильного антропоморфизма пишут многие исследователи персонификации (А.Н. Афанасьев, Г Понгс, 3 Фрейд, В К Харченко, Й Хёйзинга, И.М Чеботарева, Г К Честертон) Подобный взгляд лежит и в основе сохраняющегося в мышлении человека неустанного стремления к персонификации, которое проявляется в его языковом сознании не как реализация случайной модели, а как необходимое свойство личности, связанное с пониманием неразрывности живой и неживой материи

Теория «большого диалога» (М М Бахтин, М Бубер, В С. Библер) последовательно раскрывает диалогичность приема персонификации, ведь к неодушевленному предмету невозможно обратиться без его олицетворения. Отсюда - понимание художественной сути приема, остающегося одним из распространенных тропов в поэзии всех времен и народов Общефилологический подход к этому явлению в XIX в сменился лингвистическим, когда углубление процесса выявления языковой сущности тропов и фигур потребовало раскрытия и уточнения механизма их действия В диссертации персонификация исследуется именно в этом аспекте, что позволяет полнее и глубже раскрыть ее специфические черты и выявить заложенные в ней возможности

В § 2 «Рассмотрение персонификации через призму художественной речи, эстетического и образного в стилистике XX века» в связи с изучением персонификации как тропа сделана попытка выявить ее место в стилистической системе языка, определить точки соприкосновения с понятиями «эстетическое», «образность».

На протяжении развития стилистики как самостоятельной науки (это последние сто лет) персонификация становилась объектом исследования либо как троп (приём, фигура), либо как элемент образной системы языка, либо как средство художественной выразительности литературного произведения Начало такому изучению было положено Ш. Балли в «Трактате по французской стилистике», в которой он освещает проблему олицетворения в рамках образной речи.

В немецком языкознании поворот к стилистике и эстетике языка связан с именами JI Шпитцера, О. Вальцеля, Г. Понгса, Г Зайдлера. JI. Шпитцер, сторонник «деграмматизации лингвистики» особенно близко подошел к осознанию связи между эстетикой языка и лингвистикой О Вальцель установил тесную связь между результатами эстетического и философско-психологического анализа поэтического произведения, между «содержимым» (Gehalt) и «обликом» (Gestalt) произведения

Исследуя метафору и способы выражения метафоричности, Г Понгс детально анализирует происхождение Beseelung «одушевление», из которого возникла персонификация Первобытный человек воспринимает это как нечто магическое, волшебное, а ребёнок - как райское состояние. Такое единство природы (Natur) и обладания (Haben) таит в себе оживление природы для Я и одновременно открытость Я для природы и мира вообще, homo humanus выступает центром мира, и происходит не очеловечивание Космоса, а распространение человека в Космос2.

Г. Зайдлер ищет систему, способную упорядочить возможности художественного языкового выражения. Основные признаки эстетического предмета и их взаимосвязь он схематически обозначает так характер «гешталъта» „Gestaltcharakter" - человеческое (эмоциональное) -когнитивное. Роль человеческого (эмоционального) в том, что артефакт

2 Pongs H Das Bild in der Dichtung 1 Band Versuch einer Morphologie der metaphorischen Formen 2, verbesserte Auflage 3 Abdruck -Marburg NG Elwert Verlag, 1965 -S 175

становится эстетическим образом только при восприятии человеком, без человеческого нет эстетического образа3

В России изучение поэтического (в значении «художественного», «эстетически значимого») языка восходит к трудам «формальной школы», представители которой стремились найти общие формально-языковые признаки стиля художественных произведений, определить роль языка в создании литературных образов Большой интерес в это время представляют работы Ю Н Тынянова, Б М Эйхенбаума, Б В Томашевского, В М Жирмунского, посвященные стилистике стихотворной речи С проблемами художественной речи, образностью связаны собственно лингвистические труды Л В Щербы, Б.А Ларина, В В Виноградова, Г.О Винокура и др

В конце XX в активизировались исследования, выявляющие роль читателя в раскрытии стилистических эффектов, наметилось сближение с когнитивной психологией, лингвопоэтикой, дискурсивной лингвистикой

Описанная концепция эстетического позволяет применить ее положения к анализу персонификаций природных объектов у Г Гессе Персонификация как многоступенчатый тропеический прием, содержащий обновленный образ, соединяет в себе оба момента схемы, человеческое (эмоциональное) и когнитивное «Человеческий», субъектный аспект персонификации - в ее онтологической сущности, перешедшей в эстетическую функцию, и отражен в названии тропа Когнитивность персонификации, как и метафоры, достаточно сложна и нуждается в последовательном раскрытии, когнитивность гессевской персонификации, в силу ее своеобразия, представляет особый интерес.

В § 3 «Персонификация как троп» систематизировано изучение данного тропа. Изменение отношения к тропам в XX в. в связи с развитием теории знаковых систем, структурной лингвистики, поэтики показало, что

3 Seidler H Grundfragen einer Wissenschaft von der Sprachkunst - München Wilhelm Fink Verlag, 1978 - S 53

исследование большинства тропов, включая персонификацию, не может и не должно быть одноплановым.

Рассмотрение персонификации требует отграничения её от других терминов, между которыми выявляются разноуровневые отношения. Термин «персонификация» фактически обозначает два понятия: мифологическое (символико-аллегорическое) и филологическое (стилистическое), которые тесно связаны между собой, тк. восходят к общему источнику. Тема диссертации непосредственно связана со вторым значением термина, в ней эти понятия и термины по возможности разведены.

§ 4 «Персонификация среди других средств художественной выразительности» посвящен сопоставлению персонификации с другими образными средствами

Во многих работах отмечается генетическая связь данного тропа с метафорой, он изучается как атрибут последней [Н.И. Бахмутова, Н.0 Гучинская, С К Константинова, Е Т. Черкасова и др ]. Наиболее ярко эта связь выявляется на уровне общеязыковой, или формульной метафоры, утратившей свою образность [Н.Д. Арутюнова, В.Н Телия] Однако наблюдения над языком Г Гессе, сопоставления с другими источниками использования персонификации, размышления о категориальной сущности явления позволяют поставить вопрос об особом статусе этого тропа и его роли в языке писателя.

Сути тропа соответствует точка зрения, что персонификация - это «сознательное» функционирование какого-либо предмета в широком смысле слова [работы ЯИ Гина, Е.А Некрасовой, Н.Н Ничик] Такое «поведение» предмета (денотата) зависит от персонифицированного облика субъекта действия и выражается в развернутости в тексте олицетворённого образа и семантическом согласовании субъекта с прямым значением глагола Отправной точкой для Е.А. Некрасовой, глубоко и последовательно изучающей особенности олицетворения, является тезис

об отсутствии в нем семантического сдвига. Расширение сочетаемости слова при персонификации приводит в итоге к совпадению денотата с персонификатором - словом, содержащим олицетворяющий признак В этом принципиальное отличие процесса метафоризации от персонификации.

Вопрос о характере семантического сдвига - наиболее спорный при определении персонификации Мысль об отсутствии такого сдвига в олицетворении, при всей парадоксальности, нисколько не противоречит тому, что персонификация по основным своим категориальным признакам находится в сфере тропеистики К важнейшим признакам, отличающим персонификацию от метафоры, относится «цельность образной зарисовки», «образная развернутость» [ЕА Некрасова] В этой связи большое значение приобретают границы контекста, выявление метафорического сдвига может быть ограничено рамками слова, но для определения персонификации уже требуется достаточно широкий фрагмент текста

В § 1 «Базовые истоки и предпосылки гессевской персонификации» второй главы - «Индивидуально-мировоззренческие истоки и когнитивные функции приема персонификации в творчестве Г. Гессе»

- рассмотрены истоки, сформировавшие в писателе его индивидуальные художественные особенности, выработавшие самостоятельную творческую манеру с её стилистическим богатством. Как отмечают исследователи [M Boulby, F Bôttger, F. Michels, J Mileck, M. Schmid, С. Schneider, С С. Аверинцев, А Г Березина, Р.Г. Каралашвили, А Науменко, Н.С. Павлова, В Д Седельник], эти истоки оказали существенное влияние на формирование личности, мировоззрения и творческих исканий Г Гессе. К таким индивидуально-субъективным истокам, из которых возникли элементы стилистической системы писателя и к которым непосредственно восходит прием персонификации, относятся волшебство и магия,

удивление ребенка природе и погружение в игру как в важнейший инструмент человеческого познания

Однако сознательно сотворенным «истоком» писателя, определившим его жизненный путь и творчество, является философско-мировоззренческая концепция, сложившаяся из множества взглядов, теорий, учений, - того, что Г. Гессе нашёл «в поисках самого себя». Эти поиски происходили в различных пространствах духа и материи атмосфере родительского дома и его окрестностях, в поэзии романтиков и Гёте, в индийской философии и учении дао, жизни Франциска Ассизского и музыке Моцарта, психоанализе и творчестве Достоевского и многом другом Лейтмотивом мировоззрения Г Гессе стало осознание дуализма как свойства мира и человеческого сознания

Писатель не только разработал целую систему средств реализации приёма персонификации, но и создал последовательную философско-эстетическую концепцию данного тропа, объединяющую в себе различные его аспекты Во многих произведениях содержатся ее отдельные элементы, некоторые же из них представляют собой оригинальные авторские программы по восприятию, осмыслению и описанию отдельных константных образов - природных (и не только) объектов и явлений.

Г. Гессе выработал тот неразрывно связанный с магией и волшебством взгляд на Природу, который был свойствен первобытному человеку, осознанно пронёс его через всю жизнь и, обогатив художественными приемами, сделал своим творческим кредо В этом взгляде много необычного, но главное в нём - это удивление "Zum Erstaunen bin ich da'" sagt ein Vers von Goethe. Mit dem Erstaunen fängt es an, und mit dem Erstaunen hört es auch auf, und ist dennnoch kein vergeblicher Weg., wenn ich mit dem Auge oder mit einem anderen Sinn ein Stück Natur erlebe, . tue ich für diesen Augenblick nichts anderes als "erstaunen" wie Goethe . " ["Die Sprache der Natur"] Писатель полагал, что путь удивления природе и пророческое внимание к ее языку - самый простой и детский из

древних путей, ведущих к блаженству или мудрости, и к ним за всю историю развития человека не добавилось новых «Взрослый ребенок» -персонаж всех его произведений, в которых есть описание природы

В лексиконе Г Гессе есть слова и понятия, роль которых в творчестве писателя особенно велика. К таким словам можно отнести и «магию» Как известно, в мифологическом сознании человека магия состоит в искусстве одушевления объекта - наделении его всеми свойствами живого существа "Magie war heimisch ш unsrem Hause und in meinem Leben. Außer den Schranken des Großvaters gab es noch die memer Mutter., magisch war auch das Schielen des Götzen " ["Kindheit des Zauberers"]

Для Г Гессе важны и интересны все способы и формы постижения ребенком мира во всем его многоообразии Поскольку у ребенка это в основном происходит через игру, то игру он воспринимает едва ли не как главный инструмент и механизм человеческого познания- " wo meine Seele mit den Dingen spielte und ihnen neue Namen und Bedeutungen gab1 Da konnte ein wohlbekannter Stuhl oder Schemel, ein Schatten beim Ofen, der gedruckte Kopf emer Zeitung schon oder häßlich und bose werden , lacherlich oder traurig" ["Kindheit des Zauberers"] Творчество - тоже игра, но игра в самом высоком смысле, игра со Смыслом Свою работу он тоже считает забавой и, следовательно, ифой. «Ich warte einfach auf die Bilder, Gedanken und Vorstellungen, lasse sie kommen wie sie mögen, und unterhalte damit, Homo Ludens, mich und ein paar Freunde, so gut es gehen will" ["Schreiben und Schriften"]. Выражение «homo ludens» Г Гессе, возможно, заимствовал у Й Хейзинги, который в своей книге писал о наличии тесной связи между игрой и персонификацией как игровым инструментом4.

Описанные истоки (и/или творческие приемы, какими они стали у Г. Гессе) тесно сфокусированы в «магическом кристалле» гессевской

4 Хгйзинга Й Homo Ludens Опыт исследования игрового элемента в культуре // Самосознание европейской культуры XX века Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе - М Изд-во полит лит-ры, 1991

художественной манеры, и их дискретное рассмотрение уже представляется исследовательской вольностью

§ 2 «Лексико-семантические, стилистические и текстовые особенности языка Г. Гессе в аспекте персонификации».

Среди множества работ о Г. Гессе мало исследований, содержащих непосредственно анализ языка и стиля его сочинений. Причину этого видят в том, что Г. Гессе не был новатором языка Мнение о простоте языка его произведений действительно широко распространено в гессеведении, однако не следует понимать это буквально. Все, кто пишет о сущности гессевской «простоты», сталкиваются с очередным «дуализмом» творчества писателя, его язык одновременно прост и загадочен, понятен одним и труден для других

Многочисленные попытки разобраться в «феномене Г Гессе» убедили учёных в наличии некоей завораживающей магии его языка, проявляющейся во внешней простоте повествования при исключительной сложности и глубине содержания [см. сборники- Uber Hermann Hesse 1976, 1982, Mein Hermann Hesse 2002].

Раскрытие «феномена Г. Гессе» возможно только при рассмотрении как «дотекстовых» этапов и факторов творчества, так и анализе текстового уровня. Прафеномен Г. Гессе прост и сложен одновременно. Природа-мать - образец во всём, а человек - ее дитя1 "Gebirge, Meere und grüne Inseln wollte ich in einer verlockend machtigen Sprache zu euch reden lassen und wollte euch zwingen, zu sehen, was für ein maßlos vielfaltiges, treibendes Leben außerhalb eurer Hauser und Städte täglich blüht und uberquillt" ["Peter Camenzind"].

Отношение писателя-ребёнка к Природе-матери проявилось в сложнейшем языковом поиске писателя. Обнаруживается устойчивая связь между ясностью и простотой стиля Г Гессе и количеством персонификаций в его произведениях

В § 3 «Концептуальная персонификация как средство отражения авторского мировоззрения и ее отличительные признаки» описаны наиболее характерные признаки исследуемого приема (некоторые из них представлены во вводной части автореферата)

Персонификация у Г Гессе в первую очередь служит раскрытию авторской позиции, отражающей его мировоззрение Такая «установка» по-особому определяет использование тропа Принципиальное изменение статуса объекта (наделение сознанием, чувствами, действиями, органами) позволяет сделать его собеседником, активным участником событий, посмотреть на события его «глазами»

Персонифицируемые Г Гессе объекты и понятия - Baum 'дерево', Fluß 'река', Berg 'гора', Wolke 'облако', Wind (Föhn) 'ветер (фен)', Haus 'дом', Stadt 'город', Musik 'музыка', Glück 'счастье', Leben 'жизнь', Tod 'смерть' и др получают новое осмысление, что глубоко воздействует на восприятие и эволюцию их образов в сознании читателя.

Структурной особенностью концептуальной персонификации является её сквозной характер, проявляющийся в повторяемости персонифицирующих единиц

Концептуальная персонификация проявляется в расширенном контексте, оживляющем зрительный рисунок пейзажа, все элементы которого выступают как субъекты активных действий, в результате чего глаголы характеризуются той или иной степенью акциональности, в атрибутивных словосочетаниях используются качественные прилагательные субъектной семантики, сравнительные конструкции основаны на сопоставлении с человеком (или антропоморфными существами): "Und ich sah Matten und Hange und erdige Felsntzen mit Gräsern, Blumen, Farnen und Moosen bedeckt Sie lebten, Kinder und Enkel der Berge, farbig und harmlos an ihren Statten . .Ernster und tiefer berührte mich der Anblick der Baume Sie schienen mir, als Einsiedler und Kämpfer, den Bergen naher verwandt ." [Peter Camenzind]

В функциональном отношении концептуальная персонификация может быть также а) косвенной, при которой прием реализуется опосредованно, через сознательные действия и поступки людей, возможные исключительно в отношении живых существ, (ich) hatte ihm (dem Baum) geholfen; auf Bäume ist auch kein Verlaß, б) скрытой, при которой активные глагольные действия, имеющие собственные денотаты, каузированы действиями, «поведением» персонифицированного объекта: würde .als ein alter mudgewordener Baum irgendeinem Sturm oder Erdrutsch ...zum Opfer fallen ["Der Pfirsichbaum"]

Концептуальная персонификации может «работать» в вертикальном и горизонтальном направлениях «Вертикальный» подход обнаруживает её многоуровневое строение Эти уровни не всегда одинаковы, они, как правило, строятся на основе градации для усиления и закрепления персонифицируемого признака.

При «горизонтальном» действии читатель с помощью второстепенных персонификаций с первых абзацев вводится в широкое персонификационное пространство текста, что подготавливает его к восприятию «основной» персонификации. Пространство, которое раскрывает и развивает общую идею персонификации, на котором происходит персонификация всех объектов, описываемых в конкретном произведении и участвующих в комплексной реализации авторской эстетической цели, характеризуется как «общее поле персонификации» (ОПП)

Анализ произведений Г. Гессе, в которых персонификация выходит за пределы синтагмы, минимального персонифицирующего контекста, абзаца и может пронизывать целый текст, показывает, что в ее орбиту часто попадает несколько объектов; соответственно, в тексте разворачивается несколько тем персонификации Выявление и обозначение самостоятельных тем осуществляется через понятие «тематического поля персонификации» (Ulli), связанного с реализацией идеи и цели

персонификации в рамках определенных тем. Все 11111 комплексно участвуют в формировании и развитии ОПП художественного произведения, в котором персонификации всех уровней связаны с выполнением авторской эстетической задачи - созданием новых художественных образов, основанных на персонификации.

В третьей главе «Тематические классы персонифицируемых Г. Гессе природных объектов и особенности их персонификации» представлен анализ персонифицируемых природных объектов, выделенных в тематические классы растительности (Baume 'деревья', Gebüsche 'кустарники', Blumen 'цветы', Wald 'лес', Garten 'сад'), горных объектов (Berge 'горы', Felsen 'скалы', Schluchten 'ущелья'), водных пространств (Fluß 'река', See 'озеро1); атмосферных явлений (Wolken 'облака, тучи', Fohn 'фен', Wind 'ветер', Wetter 'погода', Jahreszeiten 'времена года') Эти природные объекты в силу своей архетипической сущности представляют собой универсалии с точки зрения воплощения и отражения персонификации они двуедины, живые и неживые одновременно, их бесспорная одушевленность открыта одним и недоступна для других. Они выступают критерием выявления характера человеческого взгляда на природу, на человека и любые другие объекты действительности.

Концептуальная персонификация деревьев объединяет в себе следующее 1) связь с мифом, архетипом (древо жизни, мировое древо) Baume sind für mich immer die eindringlichsten Prediger gewesen ..Ein Baum spricht: In mir ist ein Kern, ein Funke, ein Gedanke verborgen, ich bm Leben vom ewigen Leben ["Baume"], 2) деревья - часть живой природы, это иллюстрируют их ключевые слова-персонификаторы leben, sterben, denken, sprechen, predigen, wissen; Freund, Kind, Bruder, Gast; Blut, Füße, Haut, Gedanken, weise, mude, traurig, froh, zufrieden- Bäume haben lange Gedanken, langatmige und ruhige, wie sie ein längeres Leben haben als wir. Sie sind weiser als wir . ["Baume"] ..diese Gebüsche und Bäume ..sind mein eigentlicher

Freundeskreis, meine Nächsten, mit ihnen lebe ich, sie halten zu mir, sie sind zuverlässig ["Klage um einen alten Baum"], 3) они воплощают в себе полярность (дуализм) мира - оптимизм и пессимизм, плоть и дух, радость и грусть, энергия и усталость, он и она (маульброннский каштан, дерево-Пиктор): So zwischen meinen beiden Baum-Nachbarn, der wundervoll vitalen Magnolie und dem wunderbar entmatenalisierten und vergeistigten Zwerge, sitze ich und betrachte das Spiel der Gegensatze . .Natürlich haben beide recht, Magnolie und Zwergbaum, Optimisten und Pessimisten ["Gegensätze"]; 4) их описание образует цельные тематические поля, 5) в их жизни, поведении есть место для игры и магии; 6) жизнь деревьев изображается писателем в развитии, во внутреннем и внешнем движении, это отражено в семантике использованной лексики и даже в её структуре, в частности, в словах-композитах- Vogelblume, Vogelblumenschmetterlmg, Baum-Augen. Er wurde Reh, er wurde Fisch, er wurde Mensch und Schlange, Wolke und Vogel In jeder Gestalt aber war er ganz, war er ein Paar, hatte Mond und Sonne, hatte Mann und Weib m sich, floß als Zwillingsfluß durch die Lander, stand als Doppelstern am Himmel ["Piktors Verwandlungen Ein Märchen"].

Ярче всего персонификация деревьев проявляется на лексическом уровне; широко используются синонимы и антонимы различных типов. Из числа средств синтаксического уровня можно отметить обращение, достаточно часто используемое по отношению к персонифицируемым объектам, сравнительные обороты и повторы Leb wohl, mein lieber Pfirsichbaum' .. Du hast ein Schicksal gehabt, wie es deinesgleichen zukommt und ansteht ["Der Pfirsichbaum"]

Персонификация гор, скал, ущелий встречается во многих произведениях Г.Гессе, но, в отличие от деревьев, горы в изображении писателя статичны, вечны, неколебимы. Неслучайно в «Петере Каменцинде» в описании гор и скал широко использована мифологическая персонификация - мифологема, в которой субьектно-ориентированная лексика связана с действиями мифических существ-духов,

олицетворяющих эти горы Die starren Wände und Flühen sprachen trotzig und ehrfürchtig von Zeiten, deren Sohne sie sind und deren Wundmale sie tragen Sie sprachen von damals, da die Erde barst und sich bog und aus ihrem gequälten Leibe in stöhnender Werdenot Gipfel und Grate hervortrieb «Речевую» персонификацию усиливает прямая речь, вложенная в «уста» гор- "Wir haben Schauerliches gelitten", sagten sie, "und wir leiden noch " Aber sie sagten es stolz, streng und verbissen, wie alte unverwüstliche Kriegsleute ["Peter Camenzind"]. Для обозначения активных действий гор и скал использованы акциональные глаголы (drängten sich, rangen, (bis einer) siegte), среди ключевых персонификаторов - выражения с временным значением, характеризующие длительность, протяженность событий, бытийные и статальные глаголы Der Berg lebte still m seiner Größe dahin Jeden Tag sah er fern und rot die Sonne aus dem Weltmeer steigen ..["Faldum Der Berg"] Широко используются сравнительные конструкции с wie и als, повторы. Sie sahen mich wie kriegerische Manner an und erweckten Scheu und Ehrfurcht m meinem Herzen ["Peter Camenzind"]

Как и все другие природные объекты, вода и все, что с ней связано (река, озеро, море, ручей), у Г.Гессе - живое Концептуальная персонификация реки (воды) проявилась в том, что река как мыслящее и говорящее существо получила всестороннюю характеристику за счет большого количества глаголов речи. Нашла отражение здесь и архетипическая сущность реки, в соответствии с которой река относится к числу важнейших мифологических символов и отождествляется с речью, вложенной в ее уста Среди ключевых персонификаторов этого тематического класса - reden, sagen, plaudern, smgen, fragen, sich unterhalten, Schwester, Liebling, Begleiter: Der Fluß floß sanft und leise, es war m der trockenen Jahreszeit, aber seme Stimme klang sonderbar, sie lachte! Sie lachte deutlich . Der Fluß sang mit einer Stimme des Leidens, sehnlich sang er, sehnlich floß er semem Ziele zu, klagend klang seine Stimme ["Siddhartha"]

Персонификация облаков играет большую роль в картине мира Г. Гессе при создании эстетического образа природы и отдельных её составляющих. «Облачная» концепция Г Гессе включает следующие положения 1) облака отделяют один мир (земной) от другого (небесного, космического) и одновременно соединяют их друг с другом; 2) сами они принадлежат миру земному, хотя и «живут» на небесах; 3) человеку облака помогают заполнять пустое пространство неба, чтобы он не так обречённо воспринимал его безграничность; 4) они помогают ему постичь игру красок солнечного света, движение воздуха, 5) они символизируют собой, своей жизнью человеческую жизнь.

Применительно к облакам употреблены ключевые персонификаторы Sängerin und Lied, Gefieder, Freundinnen und Schwestern, einsam, ruhig, sehnsuchtig, singen, sehen, träumen, fliegen, segeln, schauern, fortbrennen, emportreiben, erscheinen, sammeln' Von Kinderzeiten her sind sie mir liebe Freundinnen und Schwestern gewesen Ich kann nicht über die Gasse gehen, so nicken wir einander zu, grüßen uns und verweilen einen Augenblick Aug' in Auge, sie segeln lachend weiß mit goldenem Rand ["Peter Camenzind"] Здесь отчётливо проявляется характерная особенность концептуальной персонификации - распространение персонифицирующего эффекта антропоморфной лексики на весь микротекст, создающий тематическое поле персонификации. Это приводит к внутритекстовому расширению семантических связей лексики и актуализации потенциальных значений, связанных с возможностью их переноса на персонифицируемый денотат, его действия, признаки и качества Такие изменения среди приведенных выше глаголов претерпевают, к примеру, глаголы fliegen, segeln, schauem, brennen, которые, не будучи субъектно-ориентированными, в общем поле персонификации встраиваются в цельную картину повествования и воспринимаются как глаголы персонифицирующей семантики Und die Wolke sang wirklich; sie sang und flog, war Sängerin und Lied zugleich ["Eine Wolke"] Значения, выражаемые этими глаголами, начинают

характеризовать действия, совершаемые облаком как персонифицированным объектом, в дополнение к действиям первичного уровня персонификации (глаголы singen, sehen, träumen, sammeln)

Помимо лексического уровня, на котором проявляется все многообразие семантических оттенков используемых слов и выражений, концептуальная персонификация в произведениях Г.Гессе реализуется за счет средств и других языковых уровней. Из синтаксических средств можно отметить обращение, достаточно часто используемое по отношению к персонифицируемым объектам, сравнительные обороты, анафорические местоимения, действенность которых усиливается на фоне синтаксического параллелизма Сюда же относятся многочисленные случаи повторов различных типов, приобретающих в текстах Г. Гессе, в силу их целенаправленного использования, статус осознанного приёма

В Заключении подводятся основные итоги исследования. Анализ средств выражения концептуальной персонификации в произведениях Г. Гессе, особенности ее содержания и структуры, цели и задачи, которые она выполняет, позволяют считать ее одним из главных стилистических приемов в идиостиле писателя

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Юрикова Н.И. Мифологические, философские и психологические аспекты изучения приёма персонификации // Вестник Оренбургского гос. ун-та. - 2003. - № 7. - С. 20-24.

2. Юрикова Н.И. О концептуальной персонификации в произведениях Германа Гессе (на примере описания облаков) // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 2008. - № 2. - С. 143-151.

3. Юрикова Н.И. К вопросу о средствах выражения персонификации (на примере обозначения деревьев в произведениях Г.Гессе) // Преподаватель. XXI век. - 2008. - № 2. - С. 70-75.

4 Юрикова Н И. О типах персонификации (на примере романа Г Гессе «Степной волк») // Человек и общество- Материалы междунар научно-практ, конф.Часть3 -Оренбург, 2001 -С 64-66,

Напечатано с готового оригинал-макета

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N 00510 от 01 12 99г Подписано к печати 14 04 2008 г Формат 60x90 1/16 Услпечл 1,5 Тираж 100 экз Заказ 168 Тел 939-3890 Тел/Факс 939-3891 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им МВ Ломоносова, 2-й учебный корпус, 627 к

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Юрикова, Наталия Ивановна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПЕРСОНИФИКАЦИЯ КАК СТИЛИСТИЧЕСКИЙ ПРИЁМ И ЕЁ РОЛЬ В ПОЗНАНИИ И ОПИСАНИИ МИРА

1.1. Онтологические аспекты приёма персонификации

I ! ) ' I '

1.2. Рассмотрение персонификации через призму художественной речи, эстетического и образного в стилистике XX века

1.3. Персонификация как троп

1.4. Персонификация среди других средств художественной выразительности

ГЛАВА 2. ИНДИВИДУАЛЬНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ИСТОКИ И КОГНИТИВНЫЕ ФУНКЦИИ ПРИЁМА ПЕРСОНИФИКАЦИИ В ТВОРЧЕСТВЕ Г. ГЕССЕ

2.1. Базовые истоки и предпосылки гессевской персонификации

2.1.1. Дуализм как свойство мира и человеческого сознания

2.1.2. Персонификация как элемент «территории духа»

2.1.3. Удивление ребёнка природе и пророческое внимание к её языку

2.1.4. Вовлечённость в волшебство и магию

2.1.5. Игра как важнейший инструмент и механизм человеческого познания

2.2. Лексико-семантические, стилистические и текстовые особенности языка Г. Гессе в аспекте персонификации

2.3. Концептуальная персонификация как средство отражения авторского мировоззрения и её отличительные признаки

ГЛАВА 3. ТЕМАТИЧЕСКИЕ КЛАССЫ ПЕРСОНИФИЦИРУЕМЫХ Г. ГЕССЕ ПРИРОДНЫХ ОБЪЕКТОВ И ОСО

БЕННОСТИ ИХ ПЕРСОНИФИКАЦИИ

3.1. Критерии выделения тематических классов

3.2. Растительность (деревья, кустарники, сад, луг, лес)

3.3. Горные объекты (горы, скалы, ущелья)

3.4. Вода и водные пространства (река, озеро)

3.5. Атмосферные явления (облака, фён, ветер, погода, времена года)

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Юрикова, Наталия Ивановна

Исследование средств художественной выразительности (в частности, тропов) на материале разных языков и их роли в формировании стилистического облика литературного произведения всегда вызывало неослабевающий интерес филологов. Этот интерес, возникший у древних авторов, в наши дни стал более целенаправленным в связи с возможностью использования методов и достижений современной лингвистики и применения таких видов анализа, как лингвопоэтический, лингвостилистический, когнитивный, дискурсивный [Арутюнова 1979;

19906; Балли 2001; Барменкова 2004; Бельчиков 1979; Брандес 1990; Гин 1992; Константинова 1997; Лакофф Дж., Джонсон М. 2004; Липгарт 2007; Лосев 1982; Маслова 2006; Некрасова 1994; Роднянская 1968; Токарев 1982; Топоров 1990; Хёйзинга 1991; Чеботарёва 1996; Эпштейн 1990; Якобсон 1987; Kurz 1997; Pongs 1965; Seidler 1978 и др.]. В этом отношении персонификация, понимаемая как «увеличение меры духовности, присущей денотату» [Григорьев 1973: 116; ср. синонимичные олицетворение, прозопопея] и в качестве ведущего приёма стилистической организации конкретного текста формирующая (наряду с другими тропами) его художественную структуру, предоставляет широкие возможности для научной интерпретации материала. Этот троп, имеющий неоднозначное толкование и содержательное наполнение, по остроумному замечанию современного исследователя, «выразителен настолько, что даже опасно его иногда употреблять» [Зарецкая 1999: 404]. Персонификация, как нельзя более полно актуализирующая «ингерентное свойство метафоры — её антропометричность» [Северская 1994: 127] — принцип, согласно которому «человек - мера всех вещей» [Телия 19886: 174], реализует наиболее краткий путь к созданию «наивной картины мира». Подобной спецификой данного тропа и обусловлена, по-видимому, высокая частотность его употребления как в художественной, так и общелитературной речи.

В филологических исследованиях нередки ситуации, когда различные термины используются для обозначения одних и тех же понятий, либо в содержании одного термина смешиваются несколько смежных понятий. Чтобы избежать такого смешения при употреблении терминов «троп» и «приём», положим в основу этого употребления самые распространённые словарные дефиниции, поскольку детальное сопоставление данных понятий, выявление различий в объёмах их значений^ не входит в число основных задач'диссертации, посвященной лингвистическому исследованию одного из конкретных средств художественной выразительности литературного текста — персонификации. Под тропом понимается такой оборот (образ), который основан на употреблении слова (или сочетания слов) в переносном значении и используется' для усиления) изобразительности и выразительности речи [Лингвистический энциклопедический словарь 1990: 520]. Стилистический приём представляет собой способ организации, высказывания* (предложения, части текста или текста в целом) на основе прагматически мотивированного отклонения от языковой нормы, или её нейтрального варианта, или речевой нормы с целью определённого воздействия на адресата [Копнина, Сковородников 2005: 324]. Среди стилистических приёмов выделяются тропеические, к которым, в частности, относится персонификация, и нетропеические. Применительно к персонификации в диссертации будут использоваться оба термина {приём и троп), которые нисколько не противоречат друг другу, поскольку находятся в отношениях общего и частного.

Сосуществование различных терминов для обозначения одного понятия или явления также не исключительное явление в науке, но в случае с персонификацией обнаруживается и другое — называние одним термином как онтологически близких, так и далеко разошедшихся между собой понятий. Изменение семантического объёма термина (сужение или расширение), вовремя не обнаруженное и не зафиксированное, иногда приводит к тому, что- исследователи под одним и тем же названием описывают весьма далёкие друг от друга явления [об этом см.: Татари-нов 2006: 170]. Подобная ситуация в случае с персонификацией стала возможной, по-видимому, из-за того, что само явление персонификации возникло на стыке (скрещении) мифологического, религиозного, психологического и языкового отражения действительности. Естественно, что в лингвистической диссертации должны исследоваться языковые аспекты. этого* тропа (его значение, метафорическое наполнение, области употребления, возможности использования» в- качестве образного сравнения в произведениях словесного искусства). Персонификация в мифологических, религиозных представлениях, выражающаяся в неких воображаемых реальностях при своеобразном объяснении явлений природы или человеческой жизни и приводящая к возникновению аллегории или особого вида символа.[см.: Мифы народов мира' 1982: 252], не является объектом настоящего исследования и будет привлекаться исключительно с целью выявления онтологических истоков, данного приёма и в случаях взаимопроникновения тропов в анализируемом материале.

Необходимо принять во внимание, что многослойность репрезентации реальности (или ирреальности - мнимой, воображаемой, фиктивной реальности), ставшая конструктивным признаком данного тропа, не всегда осознавалась и выявлялась, что в итоге осложняло или очень часто делало невозможным правильный анализ границ и сути исследуемого явления.

Именно поэтому важным аспектом, актуализирующим тему настоящего исследования; представляется.необходимость внести ясность в сущностные характеристики данного тропа, который рассматривается в качестве ведущего стилистического приёма в идиостиле крупнейшего немецкого писателя XX века Германа Гессе, пользовавшегося возможностями персонификации во всём её многообразии. В силу различных объективных и субъективных причин этот троп по своим содержательным и лингвистическим признакам оказался едва ли не самым близким писателю средством для выражения его внутренних, духовных устремлений. Всем сказанным и предопределяется, на наш взгляд, актуальность темы предлагаемого диссертационного исследования.

Научная новизна диссертации заключается, прежде всего, в том, что в ней впервые на материале творчества Г. Гессе предпринята попытка всесторонне рассмотреть явление персонификации во всех её разновидностях и по возможности полно проанализировать и систематизировать используемые при этом языковые средства, способы и приёмы персонифицирования объектов действительности. Это позволило по-новому подойти и к «феномену языка Г. Гессе» - писателя, которому удаётся, по мнению многих исследователей, просто говорить о сложном.

Основная цель работы — изучение и описание репертуара средств выражения персонификации в творчестве отдельного писателя. Поставленная цель достигается решением следующих конкретных задач:

1) определением сущности явления персонификации в её истории и современном употреблении;

2) рассмотрением аспектов изучения персонификации в стилистике XX века, её места среди других тропов, возможных контактов и условий взаимодействия между ними;

3) анализом индивидуально-мировоззренческих истоков приёма персонификации в творчестве Г. Гессе;

4) выявлением роли персонификации в арсенале художественно-стилистических приёмов Г. Гессе;

5) обзором тематических классов персонифицируемых Г. Гессе природных объектов, свойств и чувств живых существ, переносимых на артефакты и результаты ментальной деятельности человека;

-86) описанием лексико-семантических особенностей выявленных в произведениях Г. Гессе персонифицирующих контекстов, экспрессивных и дискурсивных функций персонификации;

7) выявлением особенностей перевода персонификаций Г. Гессе на русский язык путём сопоставления оригиналов произведений с их переводами (с привлечением при необходимости материалов толковых, переводных словарей немецкого и русского языков).

Теоретическое значение диссертации заключается в уточнении представлений о границах и объёме содержания приёма персонификации, характеристике сущности этого явления, определении его роли в стилистической системе языка и идиостиле отдельного писателя. Было введено понятие концептуальной персонификации, определены конкретные её типы и виды, выявлено соотношение между ними и тематическими классами персонифицируемых объектов, проанализированы языковое выражение и текстовые функции данного тропа, его лексические и грамматические «пристрастия» в целом и в отдельных разновидностях.

Практическое значение диссертации в том, что полученные результаты и выводы могут быть использованы в различных разделах стилистики, в частности, для изучения особенностей средств художественной выразительности (персонификации и смежных с ней понятий), в спецкурсах и спецсеминарах по лексикологии, семасиологии, в курсах теории и практики перевода, в практическом преподавании немецкого языка.

Методологической базой диссертации является система лингвистических категорий и понятий, сформировавшихся как результат успешных исследований в области стилистики, лингвопоэтики, метафорики и тропеистики. В качестве основных методов исследования в работе использованы традиционные методы лингвистического наблюдения, описания и поэтико-стилистического анализа, основанного на декодировании самого текста литературного произведения, в сочетании с современными приёмами когнитивистики и дискурсивного анализа. Когнитивный анализ, позволяет при изучении: персонификации в художественном тексте показать механизм авторской; творческой работы, направленной на выявление и вербализацию глубинных свойств и. способностей, черт и признаков-персонифицируемых объектов: Использование дискурсивного метода даёт возможность, проследить текстовую и внетекстовую «жизнь» персонифицируемого объекта в границах литературного текста и широкого художественного пространства писателя.

В работе при необходимости используются возможности психолингвистического анализа и метода количественного подсчёта (последний, в частности, при выявлении соотношений между количеством персонификаций-в тексте и совокупностью персонифицируемых:объектов и т.п.): . Основные положении, выносимые на защиту: 1. Персстификацию необходимо рассматривать в числе важнейших средств художественной; выразительности литературного» текста, формирующих, идиостиль писателя (в частности, такого, как Г. Гессе, в творчестве которого мировоззренческое своеобразие и образная крнцеп-туализация мира оказались неразрывно связаны);

2: Персонификация как древнейший стилистический ириём не перестаёт быть инструментом познания, и создания языковой картины мира и в последующие эпохи; напротив; в настоящее; время когнитивная роль персонификации может возрастать на определённом этапе в творчестве^отдельного писателя, всоответствии;с его взглядами и мировидени-ем, что и обнаруживается в произведениях Г. Гессе.

3. Широкое использование персонификации: в творчестве Г. Гессе, по популярности среди читателей, превосходящего^ всех других немецкоязычных писателей («В соответствии с "Index translatorium" ЮНЕСКО Гессе является самым переводимым немецкоязычным писателем со времён братьев Гримм») [см.: Rothfuss 2002: 7, 8], - свидетельствует об «отзывчивости» читательского восприятия на этот троп, служивший писателю едва ли не главным средством для наиболее полного раскрытия связи между природой и человеком, его чувствами и сознанием. Одновременно с помощью персонификации Г. Гессе удаётся показать степень трагической оторванности современного человека от природы, а его сознания — от чувств и духа.

4. Рассматривая традиционные формы этого приёма, необходимо отделить «старую» персонификацию, тесно граничащую со смежными видами тропов, от содержательно и структурно отличной концептуальной персонификации, используемой в произведениях Г. Гессе и служащей более широким целям, нежели простое «оживление», «одушевление» денотата, «наделение неживого предмета свойствами живого существа».

5. Суть концептуальной персонификации в том, что в результате персонифицирования осуществляется сложный чувственно-ментальный процесс, который переводит воспринимаемый объект в эстетический образ, существенно отличающийся от образа, содержащего первоначальное представление об этом объекте. Происходит эмоциональное и интеллектуальное наполнение этого образа, он берёт на себя совершенно новые художественно-эстетические и когнитивные функции.

6. С точки зрения структурного оформления концептуальная персонификация выходит за пределы одного-двух слов, используемых для обозначения денотата, и участвует в создании относительно самостоятельного внутрисюжетного микротекста. При этом неизменно происходит оживление широкого зрительного рисунка пейзажа, в котором все элементы выступают как субъекты активных действий.

7. В содержательном отношении концептуальная персонификация отличается тем, что, переводя персонифицируемый объект в новый статус, она служит более глубокому его осмыслению. В большинстве случаев подобная персонификация у Г. Гессе связана с первичными природными и культурными объектами и понятиями, статус которых может быть приравнен к национальным и общечеловеческим концептам. Глубокое воздействие на формирование их образов; оказанное такой яркой творческой личностью., как Г. Гессе, даёт импульс для эволюции их содержания в сознании читателей. Описание этих константных образов в произведениях F. Еессе, основанное на постоянной, имманентной персонификации, выводит их на особый уровень восприятия.

8. Концептуальнуя персонификация- неотъемлемый;признак персонифицируемого объекта; «сопровождающий» его на протяжении тематического микротекста, отдельного произведения и даже всего творчества писателя в целом. Применительно к объектам каждого тематического класса в ней выделяются ключевые персонификаторы — слова; которые, неоднократно повторяясь, употребляются на разных; уровнях текста и различных этапах творчества писателя.,

9. Концептуальная? персонификация — универсальный стилистический приём, пронизывающий всё творчество писателя-мыслителя и позволяющий раскрыть его художественно-мировоззренческую концепцию. .

Методологической базой диссертации является^ система , лингвистических категорий и понятий, сформировавшихся как результат успешных исследований в области стилистики, лингвопоэтики, метафорики и тропёистики. В качестве основных методов исследования в работе использованы традиционные методы лингвистического наблюдения, описания и поэтико-стилистического анализа, основанного на декодировании самого текста литературного произведения, в сочетании с современными' приёмами когнитивистики и дискурсивного анализа [о стилистике декодирования см.: Арнольд 1981 ]. Когнитивный анализ позволяет при изучении персонификации в художественном тексте описать механизм авторской творческой работы, направленной на выявление и вербализацию глубинных свойств и способностей, черт и признаков персонифицируемых объектов. Использование дискурсивного метода позволяет проследить текстовую и внетекстовую «жизнь» персонифицируемого объекта (концепта) в границах литературного текста и широкого художественного пространства писателя.

В связи с тем, что персонификация (особенно на начальных этапах процесса возникновения стилистического средства) тесно связана с психологическими основаниями восприятия и отражения мира, в работе при необходимости используются приёмы психолингвистического, трансформационного и статистического методов (последний, в частности, при выявлении соотношений между количеством персонификаций в тексте (фрагменте текста) и числом описываемых здесь же персонифицируемых объектов и т.п.). Фрагментарное применение количественного подсчёта позволяет в определённой степени избежать доли субъективности, свойственной некоторым другим методам, в частности, методу декодирования, который рассматривает процесс стилистического исследования как функцию от акта коммуникации, дающей возможность исследователю стать на позиции получателя информации — читателя.

Материалом для анализа послужили, как уже было отмечено, произведения выдающегося немецкого писателя прошлого столетия Германа Гессе (1877-1962). Отбирались сочинения, в которых были расширенные контексты с персонификацией исследуемых объектов (за пределами одного-двух слов), образующие внутрисюжетные микротексты. С этой целью были просмотрены произведения писателя из собрания сочинений в 12 томах (на немецком языке) и некоторых других немецких изданий. Параллельно анализировались эти же тексты по имеющимся русским переводам; при их отсутствии автором диссертации использовался собственный перевод. В некоторых случаях в процессе сопоставительного анализа на основе оригинала уточнялся и корректировался существующий художественный перевод персонифицирующих единиц и контекстов. t

Дополнительным критерием при отборе послужила доступность текста для сплошного анализа, что представляется немаловажным условием при изучении персонификации, поскольку этот троп, как правило, не замыкается границами одного слова и даже предложения, он очень часто «работает» на уровне текста. С этой точки зрения удобными для анализа в первую очередь оказались малоформатные произведения писателя: рассказы, эссе, статьи, очерки, сказки, небольшие повести. Хронологическая история сочинений, не представлявшая существенного значения для анализа, в качестве определяющего критерия не учитывалась (кроме отдельных случаев, которые особо оговариваются), поэтому с одинаковым успехом в диссертации анализировались как ранние, так и более поздние произведения писателя. С учётом данных критериев для детального анализа были отобраны повести „Peter Camenzind" («Петер Каменцинд»), „Siddhartha" («Сиддхартха»), рассказы „Aus Kinderzeiten" («Из детских лет»), „Aus den Erinnerungen eines Neunzigjahrigen" («Из 1 воспоминаний девяностолетнего», часть „Sor Acqua"), „Beschreibung einer Landschaft" («Описание одной местности»), „Der Pfirsichbaum" («Персиковое дерево»), „Herbstliche Erlebnisse" («Осенние впечатле-1 ния»), „Heumond" («Июль»), „Rigi-Tagebuch" («На горе Риги. Дневник»),

Schon 1st die Jugend" («Юность прекрасна»), эссе „Ваите" («Деревья», из цикла „Wanderung"), „Bodensee" («Боденское озеро»), „Gegensatze" («Противоречия»), „Haus der Traume" («Дом сновидений»), „Klage um i, einen alten Baum" («Плач по старому дереву»),,,Wolke"(«06naKo»),

Уо1кеп"(«Облака»), „Zwischen Sommer und Herbst" («Между летом и осенью»), сказки „Eine Traumfolge" («Сновидение»), „Faldum" («Фаль-дум»), „Piktors Verwandlungen" («Превращения Пиктора»). К анализу выборочно привлекались и некоторые из наиболее крупных произведений Г. Гессе, явившихся вехами в его творчестве и отразивших в себе художественно-стилистические и языковые особенности его творческой манеры, в том числе и целенаправленное использование персонифика ции: „Der Steppenwolf' («Степной волк»), „NarziB und Goldmund" («Нарцисс и Гольдмунд»).

Апробация работы; Основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседании кафедры немецкого языкознания филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, были изложены в докладах на научных конференциях Оренбургского госуниверситета (2001, 2002, 2003), МГТГУ (2006), МГУ имени М.В. Ломоносова (2007), а также нашли отражение в четырёх публикациях автора.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения и Списка использованной" литературы. Текст диссертации изложен на 203 страницах, список теоретической литературы включает 275 наименований, в том числе 57 на иностранных языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Средства выражения персонификации в произведениях Германа Гессе"

Выводы к 3-й главе

Анализируемые в данной главе персонифицируемые природные объекты, выделенные в тематические классы растительности, горных объектов, водных пространств, атмосферных явлений, в силу своей архетипичности представляют собой универсалии с точки зрения воплощения и отражения персонификации: они двуедины, живые и неживые одновременно, их бесспорная одушевлённость открыта одним и недоступна для других. Они выступают критерием выявления характера человеческого взгляда на природу, на человека и любые другие объекты действительности.

Концептуальная персонификация служит раскрытию стереотипных признаков, обобщённого характера, поведения того или иного объекта. С помощью этого приёма Г. Гессе удаётся не только описать конкретное живое существо в образе дерева или облака, но и придать описываемым чертам всеобщий, глобальный характер. Например, концептуальная персонификация деревьев объединяет в себе связь с мифом (древо жизни, мировое древо), с живой природой, раскрывает воплощённую в них полярность (дуализм) мира, способность выражать оптимизм и пессимизм, плоть и дух, радость и грусть, энергию и усталость. Их жизнь полна игры и магии, она изображается писателем в развитии, во внутреннем и внешнем движении. Эти качества деревьев раскрываются через семантику ключевых персонификаторов, обслуживающих этот тематический класс.

Горы, скалы, ущелья, в отличие от деревьев, при персонификации приобретают статичные, вечные, неизменяемые черты. В описании гор и скал широко используется мифологическая персонификация, при которой субъектно-ориентированная лексика раскрывает действия мифических существ-духов, олицетворяющих эти горы. В этих случаях активные действия гор передаются при помощи акциональных глаголов, среди ключевых персонификаторов - выражения с временным значением, характеризующие длительность, протяженность событий, бытийные и статальные глаголы.

Концептуальная персонификация реки (воды) проявилась в том, что река как мыслящее и говорящее существо получила всестороннюю характеристику за счёт большого количества глаголов речи. Нашла отражение здесь и архетипическая сущность реки, в соответствии с которой река относится к числу важнейших мифологических символов и отождествляется с речью, вложенной в её уста.

Персонификация облаков играет большую роль в картине мира Г. Гессе при создании эстетического образа природы и отдельных её составляющих. «Облачная» концепция Г. Гессе включает следующие положения: 1) облака отделяют один мир (земной) от другого (небесного, космического) и одновременно соединяют их друг с другом; 2) сами они принадлежат миру земному, хотя и «живут» на небесах; 3) человеку облака помогают заполнять пустое пространство неба, чтобы он не так обречённо воспринимал его безграничность; 4) они помогают ему постичь игру красок солнечного света, движение воздуха; 5) они символизируют собой, своей жизнью человеческую жизнь.

Отчётливо проявляется характерная особенность концептуальной персонификации - распространение персонифицирующего эффекта антропоморфной лексики на весь микротекст, создающий тематическое поле персонификации, что приводит к внутритекстовому расширению семантических связей лексики и актуализации потенциальных значений, связанных с возможностью их переноса на персонифицируемый денотат, его действия, признаки и качества.

- 193 -ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение особенностей языка художественной литературы, являющейся эстетически стимулируемой формой существования литературного языка, было и остаётся перспективным направлением в лингвистике. В этом плане особый интерес представляет выявление закономерностей использования языковых единиц, в сложной структуре художественного произведения приобретающих новые специфические значения и функции. Именно в рамках литературного текста, в первую очередь, происходит превращение обычных слов и выражений в экспрессивно-эстетические единицы языка — тропы.

Исследование приёма персонификации во всём её стилистиче-ско-тропеическом разнообразии, с учётом исторической перспективы развития, онтологических аспектов использования, соотнесённости с другими средствами художественной выразительности, на материале творчества крупнейшего писателя XX века, пользовавшегося возможностями этого приёма со всей полнотой и исключительно плодотворно, позволило выявить интересные факты и закономерности, связанные как с сущностью самого тропа, так и с особенностями его реализации в идио-стиле Г. Гессе.

Обращение к трудам представителей различных исследовательских направлений, связанных с изучением роли человека как субъекта и объекта познания (мифологии, философии, психологии, эстетике, филологии), выявило немаловажное значение персонификации в этом процессе. Так, персонификация как познавательный инструмент и приём оказалась в центре таких подходов, как антропоморфизм, анимизм, антропоцентризм, своё место она нашла в психоанализе и глубинной психологии, общей теории диалога. Лингвисты, психологи и педагоги, изучавшие развитие детского языка, выяснили, что ранняя утрата ребёнком способности персонифицировать, неизбежная в современных цивилизационных условиях, приводит к преждевременным духовным потерям, оскудению языка, морально-культурной деформации.

В классической и новой филологии и, в частности, лингвистике существовал постоянный интерес к персонификации, усилившийся в XX веке в связи с формированием стилистики как самостоятельной науки, разрабатывавшей собственную теорию тропов, в отличие от литературоведческой. Длительное время персонификация рассматривалась как разновидность аллегории, символа, потом метафоры, а в некоторых случаях — и как предок и предтеча последней. Только в последние два-три десятилетия персонификация (олицетворение) стала приобретать статус независимого объекта научного исследования. Выяснилось, что персонификация лишена того основного дифференциального признака, по которому её часто объединяли с метафорой — семантического сдвига в рамках значения слова. Употребление персонификации нередко бывает основано на буквализме значения, что, по словам исследователей, приводит к филологичности описания и прочтения и возвращает словесному ряду его прямое значение и семантическую спаянность всех его компонентов.

Персонификация с древнейших времен занимала прочное место в когнитивном арсенале человека как созерцающего и мыслящего существа, а позднее - и как творческой личности, которой необходимо было сохранить в себе природную мудрость и научиться ею пользоваться для более современных культурных целей.

При подобном понимании персонификации по-новому оценивается её роль в идиостиле Г. Гессе — выдающегося писателя XX века, очень плодотворно и специфично пользовавшегося данным художественным приёмом. Мировоззренческая концепция Г. Гессе, в значительной степени предопределённая биографическими, образовательными, культурными истоками его жизни и основанная на сознательном отношении к природе как высокоорганизованной живой субстанции в целом, позволила ему создать художественную систему, все элементы которой в течение своей долгой творческой деятельности он использовал для выражения этого отношения. В итоге писатель выработал особый язык и специфические приёмы, которые он применял в своём творчестве при описании архетипических константных образов дерева, горы, реки, облака, фёна.

Исследователи жизни и творчества Г. Гессе неоднократно писали о простоте языка его произведений при высокой сложности их содержания и глубине поставленных проблем. Возникло даже понятие «языковой феномен» Г. Гессе, суть которого многие пытались раскрыть в связи с громадной популярностью его книг во всём мире. Язык Г. Гессе действительно прост и мелодичен, но эта простота — результат напряжённой творческой работы в поисках нужного слова. Сам писатель неоднократно и с сожалением отмечал, что так и не сумел достичь той великой простоты, которую он восторженно наблюдал в природе. Именно природа была тем образцом, у которого он учился и которому хотел подражать в своём литературном и языковом творчестве.

Одним из конкретных шагов на этом пути было постоянное обращение к персонификации, которую Г. Гессе разработал до совершенства и возможностями которой пользовался максимально плодотворно. Особенности её содержания и структуры, цели и задачи, которые она стала выполнять, позволяют обозначить её как концептуальную персонификацию, которая в первую очередь служит раскрытию авторской позиции, являющейся отражением его мировоззрения в этом вопросе. Такая «установка», заданная автором, по-особому определяет последующее формирование и развитие тропа. При этом осуществляется сложный чувственно-ментальный процесс, который переводит воспринимаемый объект в эстетический образ, существенно отличающийся от образа, содержащего первоначальное представление об этом объекте. Происходит эмоциональное и интеллектуальное наполнение этого образа, он берёт на себя совершенно новые художественно-эстетические и когнитивные функции. Принципиальное изменение статуса природного объекта (наделение его сознанием, чувствами, действиями, органами) позволяет писателю сделать его собеседником, активным участником событий, посмотреть на эти события его «глазами». Происходит своего рода переоценка ценностей, возникает объективная точка зрения, выразителем которой становится персонифицированный образ.

Концептуальная персонификация у Г. Гессе в большинстве случаев связана с первичными природными и культурными объектами и понятиями, статус которых может быть приравнен к национальным и общечеловеческим концептам. Эти концепты получают новое осмысление и описание, основанное на их постоянной, имманентной персонификации, что выводит их на особый уровень восприятия и оказывает глубокое воздействие на восприятие и эволюцию их образов в сознании читателей. Читатель Г. Гессе, воспринявший его концепцию и образы, отчасти благодаря концептуальной персонификации оказывается «втяну тым» в художественную систему писателя, которая превращается в совместное поле духовной деятельности.

Значимость приобретает концепция эстетического — предмета и образа, которая позволяет обобщить и применить её к анализу персонификаций природных объектов и артефактов у Г. Гессе. Персонификация, являясь многоступенчатым тропеическим приёмом, формирующим геш-тальт (в понимании' Г.Понгса и Г. Зайдлера), соединяет в себе оба момента приведённой выше схемы: человеческое (эмоциональное, эмотив-ное) и когнитивное. «Человеческий», субъектный аспект персонификации содержится в её онтологической сущности, перешедшей в эстетическую функцию, и отражён в названии тропа. Когнитивность персонификации, как и метафоры, достаточно сложна и раскрывается последовательно; когнитивность гессевской персонификации сложна и интересна

- 197в особенности, что и показал анализ персонификации конкретных природных объектов.

Одним из обязательных структурных признаков концептуальной персонификации является наличие расширенного контекста, используемого для создания относительно самостоятельного внутрисюжетно-го микротекста, в котором происходит оживление широкого зрительного рисунка пейзажа, включающего в себя персонифицируемый объект.

В функциональном отношении концептуальная персонификация может быть также а) косвенной (опосредованной), при которой приём реализуется не непосредственно с участием конкретных персонификаторов, относящихся к самому объекту, а опосредованно, через сознательные действия, поступки людей, возможные исключительно в отношении живых существ; б) скрытой (внутренней) - способ, при котором активные глагольные действия, имеющие собственные денотаты, каузированы действиями, «поведением» персонифицированного объекта.

Отличительным признаком концептуальной персонификации, приобретающим качество индивидуального стиля Г. Гессе, является многократная повторяемость персонифицирующих единиц. Как результат вербально-эстетического процесса концептуальная персонификация становится неотъемлемым признаком того или иного персонифицируемого объекта, «сопровождает» его на протяжении тематического микротекста, отдельного произведения и даже всего творчества писателя в целом. Убедительно заявленная писателем и адекватно воспринятая читателем, персонификация последовательно «работает» и далее во всех случаях при описании названных объектов.

Подтверждением этого является лексика, которая у Г. Гессе используется постоянно при персонификации дерева, горы, реки, облака или ветра. Многоаспектность этой лексики объясняется необходимостью характеризации описываемых объектов с различных сторон; в то же время применительно к объектам каждого тематического класса в ней могут быть выделены ключевые персонификаторы или концептуальная лексика персонификации — слова, которые, неоднократно повторяясь, устойчиво употребляются на разных уровнях текста и различных этапах творчества писателя.

Анализ концептуальной лексики персонификации применительно к каждому тематическому классу персонифицируемых Г. Гессе природных объектов показал, что вся эта лексика, независимо от конкретной или абстрактной её семантики, многообразия номинаций, предикаций и атрибуций, сконцентрирована вокруг единого смыслового стержня, лежащего в основе концептуальной персонификации, и направлена на раскрытие стереотипных признаков, обобщённого характера, поведения того или иного объекта. Так, деревья у Г. Гессе предстают как часть живой природы, они биполярны, воплощают в себе оптимизм и пессимизм, плоть и дух, радость и грусть, энергию и усталость; их жизнь изображается писателем в развитии, во внутреннем и внешнем движении, динамичном единстве. Эти свойства деревьев передаются следующими сло-вами-персонификаторами: die Baume leben, sterben, denken, sprechen, schweigen, predigen; der Baum ist ein Nachbar, ein Freund, ein Bruder, ein Gast, ein Kind; der Baum ist weise, mtide, traurig, glucklich, froh.

Горы в результате персонификации предстают перед читателем в своём исключительном величии, статичной неподвижности и незыблемом спокойствии, их нисколько не отвлекают не только мелкие человеческие заботы, но и природные процессы и катаклизмы. Там же, где в описании гор участвует мифологема с активно действующими мифическими существами (повесть «Петер Каменцинд»), действия гор, а также последствия этих действий настолько грандиозны, что трудно измеряются обычными человеческими масштабами: ведь результатом этих гигантских процессов стало возникновение скал, горных гребней, круч, ущелий, озёр. Эпоха, в которую происходили события мифологемы, также недоступна для обозрения, и потому все последствия воспринимаются в статике. Особенно отчётливо это прослеживается в сказке «Фальдум», где через весь текст проходит идея вечности, незыблемости, величественности горы. Среди ключевых персонификаторов, используемых автором для создания подобной стилистики, — слова и выражения с временным значением, характеризующие длительность, протяжённость событий, бытийные и статальные глаголы.

Со временем, через многие сотни и тысячи лет незыблемое состояние горы начинает подвергаться деформации — и гора рушится. В течение этого долгого времени происходит существенное изменение направления мыслей и действий горы, нашедшее отражение в изменении семантики лексических единиц, модальной характеристики и динамики повествования. Гора, существование которой до этого было неколебимым, неизменным, бесстрастным, постепенно становится другой, меняется её отношение к тому, что происходит вокруг и внутри неё. Она начинает прислушиваться и присматриваться к себе, обнаруживает своё старение и изменившееся отношение к окружающему. Весь этот длительный и сложный процесс трансформации горы, её перерождения также последовательно отражён в соответствующих лексических единицах, синтаксических сочетаниях и грамматических формах с персонификацией.

Концептуальная персонификация реки (воды) проявляется в том, что река как мыслящее и говорящее существо получила всестороннюю характеристику за счёт большого количества речевых глаголов и глаголов других действий, сопряжённых с речью. Нашла отражение здесь и архетипическая сущность реки, в соответствии с которой река относится к числу важнейших мифологических символов и отождествляется с персонифицированной речью.

Из числа атмосферных явлений Г. Гессе многократно и с большой любовью персонифицирует облака, которые собой и своей жизнью символизируют человеческую жизнь. Вместе с ними человек мечтает, веселится, грустит, празднует, отдыхает, путешествует; его настроение меняется так же, как меняются состояние и формы облаков. При описании облаков, где речь идёт об изображении пластов души, выходящих за пределы сферы повседневной жизни, рассказчик от обычного языка переходит к другому, «заоблачному» языковому миру, и такой переход вполне закономерен, поскольку при этом говорит «субъективный ландшафт души».

Благодаря концептуальной персонификации писателю удаётся воплотить в лете, летней погоде образ живого организма, подверженного так же, как и человек, перепадам настроения, усталости, капризам. За счёт использования слов с «человеческой» семантикой перед глазами читателя вырисовывается почти реальное живое существо, от физического и духовного состояния которого в данный момент полностью зависит благоденствие и настроение других персонажей рассказа. Это существо, совокупно совмещающее в себе признаки лета и погоды, по своим возможностям в чём-то превосходит людей, обусловливает их существование, что сближает его с божеством. Таким образом, концептуальная персонификация для Г. Гессе служит и способом соединения человеческого с божественным, раскрытия сверхживого в «неживом».

Ярче всего концептуальная персонификация проявляется на лек-сико-семантическом уровне, за счет создания пространного контекста, все элементы которого выступают как субъекты активных действий, в результате чего глаголы характеризуются той или иной степенью акцио-нальности, в атрибутивных словосочетаниях используются качественные прилагательные субъектной семантики, сравнительные конструкции основаны на сопоставлении с человеком (или антропоморфными существами). Для того чтобы усилить и оттенить персонифицируемый образ, его признаки и действия, показать воплощённую в нём биполярность и динамичное единство, писатель широко использует синонимы и антонимы различных типов. С этой же целью писатель обращается к словообразовательным возможноетям языка: превращения, происходящие с героем его сказки, он вербализует в необычных субстантивных композитах: die Vogelblume 'птица-цветок', Vogelblumenschmetterling ''птица-цветок-бабочка', Baum-Augen 'глаза дерева', ZwillingsfluB 'река-близнец

Из числа средств синтаксического уровня можно отметить обращение, достаточно часто используемое по отношению к персонифицируемым объектам, сравнительные обороты, анафорические местоимения, которые приобретают большую действенность на фоне синтаксического параллелизма. Сюда же можно отнести многочисленные случаи повторов, приобретающих в текстах Г. Гессе, в силу их целенаправленного использования, статус осознанного приёма.

С точки зрения «вертикального» подхода к структуре концептуальной персонификации обнаружилось её многоуровневое, «послойное» строение. Уровни, из которых состоит такая персонификация, не всегда одни и те же, но, поскольку определяющим принципом концептуальной персонификации является усиление и закрепление данного качества, они, как правило, выстраиваются по принципу градации.

При «горизонтальном» действии концептуальной персонификации читатель с помощью второстепенных персонификаций с первого же абзаца вводится в широкое персонификационное пространство текста, что в определённом смысле подготавливает его к восприятию основной персонификации. Пространство, которое раскрывает и развивает идею персонификации и на котором происходит персонификация всех объектов, описываемых в конкретном произведении и участвующих в комплексной реализации авторской эстетической цели, характеризуется составным термином «общее поле персонификации» (ОПП).

Анализ произведений Г. Гессе, в большинстве которых персонификация выходит за пределы синтагмы, минимального персонифицирующего контекста, абзаца и может пронизывать целый рассказ, показывает, что в орбиту такого описания очень часто попадает несколько объектов; соответственно, в тексте разворачивается несколько тем персонификации. Последовательное выявление и обозначение самостоятельных тем осуществляется через понятие «тематического поля персонификации» (ТПП), связанного с реализацией идеи и цели персонификации в рамках определенных тем. Независимо от количества, размеров реализации, лексического наполнения, грамматического оформления тематических полей персонификации, выделение их в тексте — вполне осуществимая задача: каждое ТПП представляет собой достаточно чётко очерченное, связанное с развёртыванием определённой темы семантико-синтаксическое образование, все единицы которого обслуживают уже упомянутую идею и цель персонификации. Все ТПП комплексно участвуют в формировании и развитии ОПП художественного произведения, в котором персонификации всех уровней связаны с выполнением авторской эстетической задачи — созданием новых художественных образов, основанных на персонификации.

Исследование персонификации, традиционно рассматриваемой в качестве одного из ярких стилистических приёмов для привнесения в художественный текст экспрессивности и эмоциональности, выявило свойственные этому тропу необычные содержательные и структурные особенности. В нём оказались совмещены многообразные функции - от когнитивной до эстетической, заложены широчайшие возможности для выражения различными средствами языка сложных человеческих чувств, желаний и способностей. Творческое использование этого тропа, изначально служившего раскрытию наивного взгляда на мир, оказалось задачей очень непростой. Это продемонстрировал в своих произведениях выдающийся писатель и мыслитель XX века Герман Гессе. Это обнаружилось и при лингвистическом описании персонификации, предложенном в настоящей диссертации.

За пределами исследования осталась интересная, как представляется, проблема адекватной передачи персонификации при переводе произведений Г. Гессе на русский язык. В диссертации в общем виде были затронуты аспекты этой проблемы, но со всей полнотой её можно рассмотреть в отдельной работе.

-204

Список научной литературыЮрикова, Наталия Ивановна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Теоретическая литература

2. Аверинцев С. С. Культурология Йохана Хейзинги // Вопросы философии. 1969. - №3. - С. 169-174.

3. Аверинцев С. С. «Аналитическая психология» К.-Г. Юнга и закономерности творческой фантазии // О современной буржуазной эстетике.-М., 1972.-С. 113-142.

4. Аверинцев С. Путь Германа Гессе // Гессе Герман. Избранное. Пер. с нем. Предисл. С. Аверинцева. Коммент. Р. Каралашвили. М.: Худож. лит., 1977. - С. 3-26.

5. Аверинцев С.С. Герман Гессе // Hesse Hermann. Die Morgenland-fahrt. Gedichte. Marchen. Kleine Prosa. (Составл. и послесл. С.С. Аверинцева, коммент. Р.Г. Каралашвили). Moskau: Verlag Progress, 1981. - С. 366-387.

6. Аверинцев С.С. Примечания (к статьям К.Г. Юнга) // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели XX века о месте культуры в современном обществе. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991.-С. 125-129.

7. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики). Л.: Наука, 1975. - 276 с.

8. Автономова М.С. Метафорика и понимание // Загадка человеческого понимания. —М.: Политиздат, 1991.- С. 95-113.

9. Адмони В.Г. Синтаксис современного немецкого языка (система отношений и система построения). Л.: Наука, 1973. - 366 с.

10. Александрова О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса. На материале английского языка. — М.: Высш. шк., 1984. 211 с.

11. Алексеева Л.М. Термин и метафора. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1998.-250 с.

12. Апресян Ю.Д. Английские синонимы и синонимический словарь // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т.2: Интегральное описание языка и системная лексикография. — М.: Языки русской культуры, 1995. — С. 242-304.

13. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования). Д.: Изд-во ЛГУ, 1981. - 303 с.

14. Арутюнова Н.Д. Синтаксические функции метафоры // Изв. АН СССР, серия лит. и яз. 1978. - №3. - С. 250-262.

15. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. - С. 147-174.

16. Арутюнова Н.Д. Метафора // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 296-297 (1990а).

17. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 5-32 (19906).

18. Афанасьев А.Н. Древо жизни. Избранные статьи. М.: Современник, 1983.-464 с.

19. Балли Ш. Французская стилистика. 2-е изд., стереотипное. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.- 393 с.

20. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю). М.: ИРЯ РАН, 1991. - 193 с.

21. Барменкова М.В. Олицетворение, маркированное категорией рода, в англоязычной художественной литературе. Дисс. .канд. филол. наук.-М., 2004.- 187 с.

22. Изд-во Саратовского ун-та, 1972. С. 234-246.

23. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. -М.: Худож. лит., 1975. 504 с.

24. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979.-424 с.

25. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. -М.: Изд-во МГУ, 1988. 121 с.

26. Бельчиков Ю.А. Олицетворение // Русский язык: Энциклопедия / Гл. ред. Ф.П.Филин. М.: Сов. энциклопедия, 1979. - С. 176-177.

27. Бенвенист Э. Взгляд на развитие лингвистики // Бенвенист Э. Общая лингвистика / Под ред., с вступ. ст. и комм. Ю.С. Степанова. — М.: Прогресс, 1974. С. 21-32.

28. Березина А.Г. Герман Гессе. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1976. — 128 с.

29. Библер B.C. Мышление как творчество. М.: Политиздат, 1975. -399 с.

30. Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. — С. 153-172.

31. Болквадзе Б.И. Олицетворение как феномен речевого художественного мышления-Дисс. .канд. филол. наук. Воронеж, 1995.-179 с.

32. Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, религия. М.: Наука, ГРВЛ, 1980. - 333 с.

33. Брандес М.П. Стиль и перевод (на материале немецкого языка). М.: Высшая школа, 1988. 127 с.

34. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1990. - 320 с.-20736. Брандес М.П. Стилистика текста. Теоретический курс (на матер.нем. языка). 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Прогресс-Традиция;1. ИНФРА-М, 2004. 416 с.

35. Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995. - 464 с.

36. Будагов Р.А. «Французская стилистика» Шарля Балли // Балли Ш. Французская стилистика. -М.: Эдиториал УРСС, 2001. С. 5-16.

37. Вальцель О. Сущность поэтического произведения // Вальцель О., Дибелиус В., Фосслер К., Шпитцер JI. Проблемы литературной формы: Пер. с нем. / Общ. ред. и предисл. В.М. Жирмунского. Изд. 2-е, стереотип. -М.: КомКнига, 2007. С. 1-35.

38. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989.-406 с.

39. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. — М.: Гослитиздат, 1959. 654 с.

40. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. -М.: Изд-во АН СССР, 1963. 254 с.

41. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высшая школа. 1971.-240 с.

42. Виноградов В.В. Язык литературно-художественного произведения // Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980. - С. 56-97 (1980а).

43. Виноградов В.В. О теории литературных стилей // Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. — М.: Наука, 1980.-С. 240-249(19806).

44. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. — М.: Высшая школа, 1981.-320 с.

45. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. — М.: Учпедгиз, 1959. 492 с.-20848. Володина И.Н. Когнитивно-информационная природа термина (наматериале терминологии средств массовой информации). — М.: Изд-во1. МГУ, 2000. 128 с.

46. Вольперт Р.Х. Коннотативный уровень описания грамматики (на материале художественного текста немецкого языка). — Рига: Зинатне, 1979.-159 с.

47. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 11-25.

48. Гальперин И.Р. Проблемы лингвостилистики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика. — М.: Прогресс, 1980. С. 5-34.

49. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981.- 139 с.

50. Гальцева Р.А. Западноевропейская культурфилософия между мифом и игрой // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991. - С. 8-22.

51. Гвишиани Н.Б. Современный английский язык: Лексикология (новый курс для филологических факультетов университетов). Modern English lexicology: Vocabulary in use. M.: Изд-во МГУ, 2000. - 221 с.

52. Гин Я.И. О корреляции рода и пола при олицетворении // Проблемы структурной лингвистики 1985-1987. М.: Наука, 1989. - С. 176181.

53. Гин Я.И. Поэтика грамматического рода. Петрозаводск: Карельский гос. пединститут, 1992. - 168 с.

54. Голуб И.Б. Стилистика русского языка. М.: Рольф, 2001. - 448с.

55. Григорьев В.П. Введение // Поэт и слово. Опыт словаря. — М.: Наука, 1973.-С. 5-190.

56. Григорьев В.П. К спорам о слове в художественной речи // Слово в русской советской поэзии. М.: Наука, 1975. - 5-75.

57. Григорьев В.П. Поэтика слова. — М.: Наука, 1979. — 343 с.

58. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. — М., 1969.

59. Гумбольдт В. фон. Идеи к опыту, определяющему границы деятельности государства // Гумбольдт В.фон. Язык и философия культуры. -М.: Прогресс, 1985. С. 35-141.

60. Гучинская Н.О. О происхождении и сущности метафоры в поэзии // Стилистика художественной речи. Л., 1980. — С. 30-46.

61. Гучинская Н.О. Семантическое преобразование языковых единиц в художественном тексте: (Проблемы языка и поэтических тропов) // Семантика и парадигматика единиц языка в тексте. JL, 1988. - С. 3-9.

62. Гучинская Н.О. Герман Гессе на пути к духовному синтезу // Гессе Г. Собр. соч.: В 4-х тт. Т.1. Повести, сказки, легенды, притчи / Пер. с нем. СПб.: Северо-Запад, 1994. - С. 5-34.

63. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989.-312 с.

64. Деметрий. О стиле // Античные риторики. М.: Изд-во МГУ, 1978.-С. 237-285.

65. Добжиньская Т. Метафора в сказке // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 476-492.

66. Долинин К.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1985. -288 с.

67. Домашнев А.И., Шишкина И. П., Гончарова Е.А. Интерпретация художественного текста. М.: Просвещение, 1983. - 204 с.

68. Дэвидсон Д. Что означают метафоры // Теория метафоры. — М.: Прогресс, 1990.- С. 173-193.

69. Дюбуа Ж., Эделин Ф., Клинкенберг Ж.-М., Мэнге Ф., Пир Ф., Тринон А. Общая риторика. М.: Прогресс, 1986. - 392 с.

70. Жирмунский В.М. Избранные труды. Общее и германское языкознание. JL: Наука, 1976. - 695 с.-21074. Жирмунский В.М. Задачи поэтики // Жирмунский В.М. Избранные труды. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — Л.: Наука, 1977. -С. 15-55.

71. Жирмунский В.М. Предисловие // Вальцель О., Дибелиус В., Фосслер К., Шпитцер Л. Проблемы литературной формы: Пер. с нем. / Общ. ред. и предисл. В.М. Жирмунского. Изд. 2-е, стереотип. — М.: КомКнига, 2007. С. III-XVI.

72. Завадская Е.В. Культура Востока в современном западном мире. -М.: Наука, 1977. 168 с. (Гл. «Чань и литература Запада», с. 83-100).

73. Зарецкая Е.Н. Риторика: теория и практика речевой коммуникации. М.: Дело, 1999. - 480 с.

74. Ивлева Г.Г. Семантические особенности слов в немецком языке. -М.: Высшая школа, 1978. 104 с.

75. Ивлева Г.Г. Тенденции развития слова и словарного состава. На материале немецкого языка. -М.: Наука, 1986. — 136 с.

76. Ильенков Э.В. Философия и культура — М.: Политиздат, 1991— 464 с.

77. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Ильин И.А. Собр. соч. в 10 тт. -Т.1.-М.: Русская книга, 1993.-398 с.

78. Каралашвили Р.Г. Комментарий // Hesse Hermann. Die Morgen-landfahrt. Gedichte. Marchen. Kleine Prosa. (Составл. и послесл. C.C. Аве-ринцева, коммент. Р.Г.Каралашвили). Moskau: Verlag Progress, 1981. — С. 389-429.

79. Каралашвили Р.Г. Паломничество Германа Гессе в Страну Востока // Восток Запад. Исследования. Переводы. Публикации. - М.: Наука, 1982.-С. 174-245.

80. Каралашвили Р.Г. Мир романа Германа Гессе. Тбилиси: Саб-чота Сакартвело, 1984. - 262 с.

81. Караулов Ю.Н. Лингвистические основы функционального подхода в литературоведении // Проблемы структурной лингвистики. 1980. М.: Наука, 1982. - С. 20-37.

82. Квятковский А.П. Поэтический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1966. — 375 с.

83. Квятковский А.П. Школьный поэтический словарь. М.: Дрофа, 2000.-458 с.

84. Клюев Е.В. Риторика. Инвенция. Диспозиция. Элокуция. — М.: ПРИОР, 1999.-272 с.

85. Клюева Т.В. О символической роли названий растений в русских и немецких народных песнях. М.: МГУ, 2004. - 46 с.

86. Ковалёв В.П. Выразительные средства художественной речи. — Киев: Рад. школа, 1985. 136 с.

87. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис — М.:Наука,1986 — 208 с.

88. Кожевникова Н.А. Об обратимости тропов // Лингвистика и поэтика. -М.: Наука, 1979. С. 215-225.

89. Кожевникова Н.А. Метафора в поэтическом тексте // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 145-165.

90. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1977.-224 с.

91. Колшанский Г.В. Контекстная семантика.-М.:Наука, 1980.-150 с.

92. Копнина Г.А., Сковородников А.П. Стилистический приём // Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты / Под ред. А.П. Сковородни-кова. М.: Флинта: Наука, 2005. - 480 с.

93. Константинова С.К. Семантика олицетворения. — Курск: Изд-во КГПУ, 1997.-112 с.

94. Краткая географическая энциклопедия. Т. 4. М.: Сов. энциклопедия, 1964. - 448 с.-21299. Красильникова Е.В. «Скоро проснутся деревья» // Язык кактворчество (к 70-летию В.П. Григорьева). М.: ИР Я РАН, 1996. - с. 190193.

95. Кульпина В.Г. Лингвистика цвета: Термины цвета в польском и русском языках. М.: Московский Лицей, 2001. - 470 с.

96. Культура русской речи / Отв. ред. Л.К. Граудина, Е.Н. Ширяев. М.: Изд. Группа НОРМА-ИНФРА, 1999. - 550 с.

97. Кухаренко В.А. Интепретация текста. — Л.: Просвещение, 1978. — 327 с.

98. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М.: Прогресс, 1987.-С. 126-170.

99. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Под ред. и с предисл. А.Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004.-256 с.

100. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. — Л.: Худож. лит., 1974.-285 с.

101. Левковская К.А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. — М.: Высшая школа, 1962. — 296 с.

102. Левковская К.А. Немецкий язык: фонетика, грамматика, лексика. 2-е изд. М.: Изд-во МГУ; Академия, 2004. - 368 с.

103. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

104. Липгарт А.А. Основы лингвопоэтики. Изд. 3-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2007. 168 с.

105. Лихачёв Д.С. О теме этой книги // Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высшая школа, 1971. - С. 212-232.

106. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1976.-367с.

107. Лосев А.Ф. Античная философия истории. М.: Наука, 1977. — 207 с.

108. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. -480 с.

109. Лосев А.Ф. История античной эстетики: В 2-х кн. Т. 2. — М.: Искусство, 1994.-603 с.

110. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. -JL: Просвещение, 1972. — 271 с.

111. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. — М.: Наука, 1970.-220 с.

112. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек — текст — семи-осфера история. - М.: Яз. русск. культ., 1999. - 447 с.

113. МакКормак Э. Когнитивная теория метафоры 7/ Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 358-386.

114. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры, образов. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996. 416 с.

115. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику. — 2-е изд., испр. М.: Флинта: Наука, 2006. - 296 с.

116. Медведева С.Ю. К истории изучения поэтического языка // Структура и функционирование поэтического текста (Очерки лингвистической поэтики) М.: Наука, 1985. - С. 37-72.

117. Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. — 174 с.

118. Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. Т. 1: А-К. М.: Сов. энциклопедия, 1980. - 672 е.; Т. 2: К-Я. -М.: Сов. энциклопедия, 1982. - 720 с.

119. Москальская О.И. Грамматика текста (пособие по грамматике немецкого языка для ин-тов и фак. иностр. яз). — М.: Высш. школа, 1981. -183 с.

120. Мукаржовский Я. Литературный язык и поэтический язык, // 11ражский лингвистический кружок. Сб. статей. — М.: Прогресс, 1967.

121. Наер В.Л. Стиль и текст и стиль текста // Сборник научн. трудов // МГГ1ИИЯ им. М. Тореза: 1986. - Вып. 263. - С. 39-43.

122. НекрасоваЕ.А. Метафора и ее: окружение в« контексте художественной речи // Слово в русской советской поэзии: М;: Наука, 1975: — С. 76-110 (1975а). ' .

123. Некрасова Е.А. Метонимический перенос в связи с некоторыми проблемами лигвистической поэтики: // Слово в русской советской поэзии: -М.: Наука, 1975.-С. 111-131 (19756).

124. Некрасова Е.А. Олицетворение как элемент художественного идиостиля i (фрагменты сопоставительного; анализа) // Стилистика художественной литературы. М.: Наука, 1982. - С. 34-45. .

125. Новалис. Фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. — С. 94-107.

126. Опарина Е.О. Концептуальная метафора // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 65-77.

127. Ортега-и-Гассет X. «Табу» и метафора // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. — М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991. С. 248-250.

128. Павлова Н.С. Типология немецкого романа. 1900-1945. — М.: Наука, 1982.-279 с.

129. Павлова Н.С. Магический кристалл Германа Гессе // Гессе Герман. Собр. соч. в 8 тт. М.; Харьков, 1984. - Т. 1. - 5-34 (1984а).

130. Павлова Н.С. Предисловие // Гессе Г. Избранное. Сборник. Пер. с нем. / Составл. и предисл. Н. Павловой. М.: Радуга, 1984. - С. 5-21 (19846).

131. Павлова Н.С. «У всех пропастей на краю.» // Гессе Г. Игра в бисер: Пер. с нем. С.К. Апта. -М.: Правда, 1992. С. 5-18.

132. Павлючко И.П. Эмотивная компетенция Г. Гессе (На примере повести «Kinderseele») // Языковая личность: проблема лингвокультур-ной и филологической семантики. Волгоград, 1999. - С. 215-223.

133. Пастернак Б.Л. Охранная грамота // Пастернак Борис. Воздушные пути. Проза разных лет. М.: Сов. писатель, 1982. — 496 с.

134. Петров В.В. Метафора: От семантических представлений к когнитивному анализу // Вопр. языкознания, 1990. №3.

135. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. -Воронеж: Истоки, 2001. 191 с.-216147. Поспелов Г.Н: Виды, словесно-предметной изобразительности //

136. Введение в литературоведение: Учебн. для филол. спец. ун-тов / Подред. Г.Н. Поспелова. М.: Высш. школа, 1983. — С. 190-214.

137. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. -М.: Искусство, 1976 — 616 с.

138. Пражский лингвистический кружок—М::Прогресс, 1967 —559 с.

139. Ревзина О.Г. От стихотворной речи к поэтическому идиолекту // Очерки истории, языка русской поэзии XX в. Поэтический язык и идио-стиль. -М.: Наука, 1990.

140. Ричарде А.А. Поэтическое творчество и литературный анализ,// Новое в зарубежной лингвистике: Вып. IX. Лингвостилистика. — М.: Прогресс, 1980. С. 313-332.

141. Рифтин Б.Л. Китайская мифология // Мифы народов, мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энциклопедия, 1980. - т. 1: А - К. - С. 652-662.

142. Риффатер М. Критерии стилистического анализа // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика. -М.: Прогресс, 1980. С. 69-97.

143. Роднянская И:Б. Олицетворение // Краткая литературная энциклопедия: В 9 тт. / Гл. ред. А.А.Сурков. М.: Сов. энциклопедия, 1968. -Т.5. — Стб. 423-426.

144. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов.-3-е изд., испр. и доп.-М.: Просвещение, 1985 399с.

145. Ромашко С.А. Эмпирические основания лингвистического изучения поэтического языка // Структура и функционирование поэтического текста (Очерки лингвистической поэтики). — М.: Наука, 1985. — С. 72-87.

146. М.: Прогресс, 1980. С. 98-115.

147. Северская О.И. Метафора // Очерки истории языка русской поэзии 20 века: Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке. — М.: Наука, 1994.-С. 105-130.

148. Седельник В.Д. Герман Гессе и швейцарская литература. — М.: Высш. школа, 1970. 91 с.

149. Седельник В.Д. «Я верю в законы человеческого рода.» // Гессе Г. Письма по кругу: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1987. - С. 5-21.

150. Сенэс Ж., Сенэс М. Герман Гессе, или Жизнь мага / Пер. с фр. А. Винник. М.: Мол. гвардия, 2004. - 277 с.

151. Сильман Т.И. Проблемы синтаксической стилистики.-Л., 1967.

152. Сильман Т.И. Структура абзаца и проблема его развёртывания в художественном тексте // Теоретические проблемы синтаксиса индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 208-216.

153. Синявский А. Поэзия Пастернака // Борис Пастернак. Стихотворения и поэмы. М.: Сов. писатель, 1965. - С. 9-62.

154. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. — Горький, 1975.

155. Славиньский Я. К теории поэтического языка // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 255-276.

156. Смирницкая О.А. Древнегерманская поэзия: Каноны и толкования. — М.: Языки славянских культур, 2005. 176 с.

157. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка (Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства). М.: Наука, 1985336 с.

158. Тагаринов В.А. . Общее терминоведение: Энциклопедический» словарь. М:: Московский Лицей,;20()6:- 528:с.

159. Тейлор Э. Первобытная культура.- М.: Соцэкгиз, 1939. 599 с.

160. Телия В.Н. О специфике отображения мира психики и знания в языке // Сущность, развитие и функции языка:-М.:Наука, 1987 С.65-74.

161. Теории метафоры. М.: Прогресс, 1990. - 512 с.180: Тодоров Ц. Поэтика // Структурализм: «за» ш «против». М.: Прогресс, 1975.-С. 37-113-. .

162. Токарев-С.А. Олицетворение // Мифы народов мира: Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. М: Сов. энциклопедия, 1982. -Т 2: К-Я. - С. 252-254'.

163. Томашевский Б.В. Стилистика. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1983.-288 с.-219183. Топоров В.Н. Гора // Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2томах). Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энциклопедия, 1980. - т. 1: А —1. К.-С. 311-315 (1980а).

164. Топоров В.Н. Древо мировое // Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энциклопедия, 1980. — т. 1: А - К. - С. 398-406 (19806).

165. Топоров В.Н. Река // Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С.А. Токарев. — М.: Сов. энциклопедия, 1982. — т. 2: К — Я. С. Ъ1А-Ъ16.

166. Топоров В.Н. Тропы,// Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. — С. 520521.

167. Трошина Н.Н. Семантическая связность и нормативность поэтического текста // Структура и функционирование поэтического текста (Очерки лингвистической поэтики). М.: Наука, 1985. - С. 115-160.

168. Фёдоров А.В. Очерки общей и сопоставительной стилистики. М.: Высшая школа, 1971. — 195 с.

169. Фёдоров А.И. Образная речь. -Новосибирск:Наука,1985.- 120 с.

170. Философский^ энциклопедический словарь // Гл. редакция: Л.Ф. Ильичёв, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалёв, В.Г. Панов. М.: Сов. энциклопедия, 1983. — 840 с.

171. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М.: Политиздат, 1986. - 703 с.

172. Фрейд 3. Будущее одной иллюзии // Ницше Ф., Фрейд 3., Фромм Э., Камю А., Сартр Ж.П. Сумерки богов. М.: Политиздат, 1990. - с. 94-142.

173. Харитонов М.С. «Привычные святыни покидая.» (о творчестве Германа Гессе) // Иностр. литература. 1974. - № 12.

174. Харченко В.К. Переносные значения слова. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 1989. 198 с.-220195. Харченко В.К. Парадоксы детской речи. Опыт словаря. Белгород: Белг. гор. гос. пед. унив., 1995. — 148 с.

175. Хёйзинга И. Homo Ludens. Опыт исследования игрового элемента в культуре // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. — М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991. С. 69-94.

176. Хэллидей М.А.К. Лингвистическая функция и литературный стиль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика. — М.: Прогресс, 1980.-С. 116-147.

177. Чеботарёва И.М. Олицетворение в детской речи. — Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Белгород, 1996. 16 с.

178. Черкасова Е.Т. Опыт лингвистической интерпретации тропов (метафора) // Вопр. языкознания. 1968. - № 2. — С. 28-39.

179. Чернухина И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 1984. — 115 с.

180. Чернухина И.Я. Поэтическое речевое мышление. Воронеж: Петров сквер, 1993. - 188 с.

181. Честертон Г.К. Вечный человек. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991.- 544 с.

182. Шеллинг Ф. Сочинения в 2-х тт. -Т.2.-М.:Мысль,1989.-636 с.

183. Шендельс Е.И. Внутренняя организация текста // Иностранные языки в школе. 1987. - №4. - С. 9-12.

184. Шпитцер Л. Словесное искусство и наука о языке // Вальцель О., Дибелиус В., Фосслер К., Шпитцер Л. Проблемы литературной формы: Пер. с нем. / Общ. ред. и предисл. В.М. Жирмунского. Изд. 2-е, стереотип. -М.: КомКнига, 2007. С. 189-221.

185. Щерба Л.В. Опыты лингвистического толкования стихотворений. 1. Воспоминание" Пушкина // Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. - С. 26-44.

186. Щерба JI.B. Опыты лингвистического толкования стихотворений. 2. «Сосна» Лермонтова в сравнении с её немецким прототипом // Там же.-С. 97-109.

187. Щерба Л.В. Современный русский литературный язык // Там же. -С. 113-129.

188. Энквист Н.Э. Стили как стратегия моделирования текста // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1988. - т. 47. - №4. - С. 329^339.

189. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: система пейзажных образов в русской поэзии. — М.: Высшая школа, 1990 — 303 с.

190. Юдина Т.В. Стратификация немецкой общественно-политической речи. -М.: Изд-во МГУ, 1993. 96 с.

191. Юнг К.Г. К пониманию психологии архетипа младенца // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели-Запада о месте культуры в современном обществе. — М.: Изд-во полит, лит-ры, 1991.-С. 119-124.

192. Якобсон-Р.О: Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 193-230.

193. Якобсон P.O. Лингвистика в её отношении к другим наукам // Якобсон P.O. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. - С. 369-382.

194. Якобсон Роман. Грамматический параллелизм и его русские аспекты // Якобсон P.O. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987. - С. 99132.

195. Якобсон Роман и Леви-Стросс Клод. «Кошки» Шарля Бодлера // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 231-255.

196. Языкознание в Чехословакии. — М.: Прогресс, 1978. — 464 с.

197. Baumann G. Der archetypische Heilsweg. Hermann Hesse, C.G. Jung die Weltreligionen. Schauble Verlag Rheinfelden, 1999. - 129 S.

198. Bondy Fr. Hesse entfremdet. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. - F.a.M.: Surkamp Ta-schenbuch Verlag, 1982. - S. 99-101.

199. Boulby M. Hermann Hesse. This Mind and Art. Ithaca a. London: Cornellun press, 1970. - 338 p.

200. Bottger F. Hermann Hesse. Leben, Werk, Zeit. — Berlin: Verlag D. Nation, 1974.-550 S.

201. Cook Bruce. Was ist so interessant an Hermann Hesse? In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. - F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 73-79.

202. Dillon G.L. Language processing and the reading of literature: Towards a model of comprehension. Bloomington; London: Indiana Univ. press, 1978.-208 p.

203. Drux R. Metapher und Metonymie. In: B. Sandig (Hrsg.). Stilistisch-rhetorische Diskursanalyse. Tubingen, 1988. - S. 63-74.

204. Erzgraber W. Zum Allegorie-Problem. In: Zeitschrift fur Literatur-wissenschaft und Linguistik (LiLi), 8 (1978), H. 30/31. S. 105-121.

205. Esselborn- Krumbiegel H. In: Hermann Hesse und die Psychoanalyse: „Kunst als Therapie" / 9. Internationales Hermann-Hesse-KoIIoquium in Calw 1997. Hrsg. von Michael Limberg. Bad Liebenzell: Gengenbach, 1997.-S. 130-149

206. Faulseit D., Kiihn G. Stilistische Mittel und Moglichkeiten der deut-schen Sprache. Leipzig, 1975. - 286 S.

207. Gauger H.-M. Uber Sprache und Stil / Hans-Martin Gauger. Orig.-Ausg. -Munchen: Beck, 1995. - 276 S.

208. Gibbs R.W. Identifying and appreciating poetic metaphor // Journal of literary semantics, vol. 31, 2/2002. P. 101-112.

209. Janke O. Die Sprache Hermann Hesses. In: Uber Hermann Hesse / Hrsg. von V. Michel. F.a.M.: Surkamp Verlag, 1976. - 1. Band. - S. 263271.

210. Jauss H.R. Form und Auffassung der Allegorie in der Tradition der „Psychomachia". In: Ders. / D. Schaller (Hg.), Medium Aevum Vivum. Festschrift f. W. Bulst, Heidelberg 1960. S. 179-206.

211. Kirchhoff G. Kurzgefafiter Versuch iiber Leben und Werk Hermann Hesses. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 — 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 7-30.

212. Kohler K.-H. Poetische Sprache und Sprachbewusstsein um 1900. Untesuchungen zum Fruhwerk Hermann Hesses, Paul Ernsts und Ricarda Huchs. Stuttgart, H.-D. Heinz, 1977. - 292 S.

213. Kurz G. Metapher, Allegorie, Symbol. Gottingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1997. - 108 S.

214. Leary T. Dichter der Reise nach innen. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. - F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 33-50.

215. Limberg M. Vorwort. In: Hermann Hesse und die Psychoanalyse: „Kunst als Therapie" / 9. Internationales Hermann-Hesse-Kolloquium in Calw 1997. Hrsg. von Michael Limberg. Bad Liebenzell: Gengenbach, 1997.-S. 7-11.

216. Mein Hermann Hesse: eine Hommage / Hrsg.: U. Rothfuss. 111.: G. Bohmer. — Berlin: Ed. q in der Quintessenz-Verl.-Ges., 2002. 231 S.

217. Frankfurt: Buchergilde Gutenberg, 1975. S. 455-471.

218. Michels V. Hermann Hesse. Farbe ist Leben. Erste Auflage. -F.a.M. und Leipzig: Insel Verlag, 1997. — 173 S.

219. Michels V. Hermann Hesse. Leben und Werk im Bild. 2., erweiterte Auflage. -F.a.M.: Insel Verlag, 1974. 236 S.

220. Mileck J. Hermann Hesse: Biography and bibliography. Berkeley etc.: Univ. of California press. 1977. Vol. 1. XXIV, 782 p. Vol. 2. VIII, 7831402 p.

221. Mileck J. Hermann Hesse: Life and art. Berkeley a. o.: Univ. of California press., 1978. - XIII, 397 p.

222. Miltenberger A. Verborgene Strukturen in erzahlendenTexten von 1900-1950. — Miinchner Beitrage zur Sprach- und Literaturwissenschafit. Dissertation. Herbert Utz Verlag. Wissenschaft. Munchen, 2000. 243 S.

223. Moskalskaya O. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. 3., verbesserte und erweiterte Auflage-Moskau,Vysshay a Shkola,1983. 344 S.

224. Miiller I. Kunst des Schlichten. Linguostilistische Analyse eines Pro-sastiicks von Hermann Hesse. In: Jahrbuch flir Internationale Germanistik. Frankfurt, Bern: Lang. 12, 1980, 1. S. 19-29.

225. Pfeifer M. Hermann Hesses Dichtersprache. In: Blatter fur den Deutschlehrer, 11. Jg., 1967. S. 27-60.

226. Pongs H. Das Bild in der Dichtung. 1. Band. Versuch einer Morpho-logie der metaphorischen Formen. 2., verbesserte Auflage. 3. Abdruck. — Marburg: N.G. Elwert Verlag, 1965. 549 S.

227. Reinhardt K. Personifikation und Allegorie. In: Reinhardt K. Ver-machtnis der Antike. Gesammelte Essays zur Philosophie und Geschichts-schreibung. Hrsg. von C. Becker. 2. Auflage. Gottingen: Vandenhoek & Ruprecht, 1966. - S. 7-40.

228. Reiss G. „Allegorisierung" und moderne Erzahlkunst. Eine Studie zum Werk Thomas Manns. Munchen: Wilhelm Fink Verlag, 1970. - 255 S.-225253. Rinser L. Versuch einer Deutung der "Morgenlandfahrt". In: Uber

229. Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite

230. Auflage. F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 297-316.

231. Rose E. Faith from the abyss. Hermann Hesse's way from romanticism to modernity. — London: Owen, 1966. — VIII, 175 p.

232. Rothfuss U. Vorwort des Herausgebers. In: Mein Hermann Hesse: ei-ne Hommage / Hrsg.: U. Rothfuss. 111.: G. Bohmer. Berlin: Ed. q in der Quintessenz-Verl.-Ges., 2002. — S. 7-25.

233. Schaffner C. Zur Rolle von Metaphern fur die Interpretation der au-flersprachlichen Wirklichkeit // Folia Linguistica, XXV/1-2 (1991). S. 7590.

234. Schiefer P.1 Grundstrukturen des Erzahlens bei Hermann Hesse. Diss. -Munster, 1959.-190 S.

235. Schmid M. Hermann Hesse: Weg und< Wandlung. Zurich: Pretz a. Wasmuth Verl. AG, 1947. - 288 S.

236. Schneider C.I. Hermann' Hesse. Orig.-Ausg. - Mtinchen: Beck, 1991. -235'S.

237. Schneider R. Sieben Anmerkungen zu H. H. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. -F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 316-323.

238. Schneider W. Stilistische deutsche Grammatik. Die Stilwerte der Wortarten, der Wortstellung und des Satzes. Freiburg ets.: Herder, 1963. — XIII, 552 S.

239. Schnitzer M.L., Pedreira M.A. A neuropsychological theory of metaphor // Language Sciences, 27 (2005). P. 31-49.

240. Seidler H. Allgemeine Stilistik. 2., neubearbeitete Auflage. Gottin-gen: Vandenhotck & Ruprecht, 1963. - 359 S.

241. Stil und Stilwandel. Bernhard Sowinski zum 65. Geburtstag gewid-met. Herausgegeben von Ulla Fix und Gotthard Lerchner. F.a.M.: Peter Lang. Europaischer Verlag der Wissenschaften, 1996. - 401 S.

242. Tebben K. Und dann war ich eben nie etwas anderes als Kunstler. Kunstlermythen im Werk Hermann Hesses // Colloquia Germanica. Internationale Zeitschrift fur Germanistik. Band 42. 1(1999). — A. Francke Verlag Tubingen und Basel. S. 1-35.

243. Traber B. Eine weiBe Wolke. In: Mein Hermann Hesse: eine Hom-mage / Hrsg.: U. Rothfuss. 111.: G. Bohmer. Berlin: Ed. q in der Quintes-senz-Verl.-Ges., 2002. - S. 188-193.

244. Uber Hermann Hesse. Band. 1. 1904 1962. Hrsg. von V. Michels. - F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1976. - 472 S.

245. Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. - F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - 536 S.

246. Unseld S. Zu Hermann Hesses Siddhartha. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. - F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 392-409.

247. Weinrich H. Sprache in Texten. 1. Aufl. - Stuttgart: Klett, 1976. -347 S.

248. Zeller B. Hermann Hesse in Selbstzeugnissen und Bilddokumenten. — Reinbek bei Hamburg, 1969. 183 p.

249. Ziolkowski Th. Der Schriftsteller Hermann Hesse. F.a.M.: Surkamp, 1979.-271 S.

250. Ziolkowski Th. Die Kultivierung Hermann Hesses. In: Uber Hermann Hesse. Zweiter Band. 1963 1977. Hrsg. von V. Michels. Zweite Auflage. -F.a.M.: Surkamp Taschenbuch Verlag, 1982. - S. 148-165.1.. Источники А. Словари

251. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энциклопедия, 1969. - 608 с.

252. Большой немецко-русский словарь. В двух томах. Е.И. Лепинг, Н.П.Страхова и др. Под рук. проф. О.И. Москальской. М.: Сов. энциклопедия, 1969. Том 1. - 760 е.; Том 2. — 680 с.

253. Дополнение к большому немецко-русскому словарю. / М.Я. Цвил-линг, Е.И. Лепинг, Н.П. Страхова и др.; Под рук. О.И. Москальской. -М.: Рус. яз., 1982.-352 с.

254. Ивлева Г.Г. Немецко-русский словарь по лексикологии и стилистике: Deutsch-russisches Worterbuch der Lexikologie und Stilistik. - M.: ЭКОН-ИНФОРМ, 2002. - 139 c.

255. Комлев Г.А. Словарь иностранных слов. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.-672 с.

256. Немецко-русский синонимический словарь. И.В.Рахманов, Н.М. Минина и*др. Под ред. Гартмута Шмидта. М.: Рус. яз., 1983. - 704 с.

257. Немецко-русский фразеологический словарь. Под ред. д-ра Ма-лиге-Клаппенбах и К. Агрикола. М.: Рус. яз., 1975. - 656 с.

258. Русско-немецкий словарь. Под ред. Е.И. Лепинг, Н.П. Страховой и др. М.: Рус. яз., 1976. - 848с.

259. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачёва. T.III (Муза-Сят).- М.:Прогресс, 1971 827 с.

260. Duden. Das Stilworterbuch. 4., neu bearbeitete Auflage. 2.Band. -Mannheim-Leipzig-Wien-Zurich: Dudenverlag. 2007. - 963 S.

261. Duden. Das Herkunftsworterbuch. 4., neu bearbeitete Auflage. 7.Band. Mannheim-Leipzig-Wien-Ziirich: Dudenverlag. - 2007. - 959 S.

262. Krahl S., Kurz J. Kleines Worterbuch der Stilkunde. Leipzig: Bibl. In-stitut.- 1975.-142 S.1. Б. Сочинения Г. Гессеа) на немецком языке

263. Hesse Н. Aus den Erinnerungen eines Neunzigjahrigen// Hesse H. Ge-sammelte Erzahlungen. 6. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1996. - S.219-247.

264. Hesse H. Aus Kinderzeiten // Hesse H. Gesammelte Werke. 2. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 214-235.

265. Hesse H. Baume // Hesse H. Gesammelte Werke. 6. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 151-153.

266. Hesse H. Beschreibung einer Landschaft // Hesse H. Gesammelte Werke. 8. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 425-437.

267. Hesse H. Bodensee // Hesse H. Gesammelte Werke. 6. Band. — Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 175-197.

268. Hesse H. Die Morgenlandfahrt. Gedichte. Marchen. Kleine Prosa. -Moskau: Verlag Progress, 1981. 432 с. (Составл. и послесл. С.С. Аверин-цева, коммент. Р.Г. Каралашвили).

269. Hesse Н. Die Sprache der Natur // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. Insel Verlag, F.a.M, 2002. - S. 9-12.

270. Hesse H. Der Pfirsichbaum // Hesse H. Gesammelte Werke. 8. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 403-406.

271. Hesse H. Der Steppenwolf // Hesse H. Gesammelte Werke. 7. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 181-413.

272. Hesse H. Die Nurnberger Reise // Hesse H. Gesammelte Werke. 7. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 115-179.

273. Hesse H. Eine Traumfolge // Hesse H. Gesammelte Werke. 6. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 74-87.

274. Hesse H. Eine Wolke // Hesse H. Gesammelte Schriften. 3. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1987. S. 906-908.-22913. Hesse H. Faldum // Hesse H. Gesammelte Werke. 6. Band. — Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 88-109.

275. Hesse H. Gegensatze // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. — In-sel Verlag, F.a.M, 2002. S. 123-130.

276. Hesse H. Herbstliche Erlebnisse // Hesse H. Gesammelte Werke. 10. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 311-323.

277. Hesse H. Heumond // Hesse H. Gesammelte Werke. 2. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 307-350.

278. Hesse H. Klage um einen alten Baum // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. Insel Verlag, F.a.M, 2002. - S. 118-123.

279. Hesse H. Klingsors letzter Sommer// Hesse H. Gesammelte Werke. 5. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 293-352.

280. Hesse H. NarziB und Goldmund // Hesse H. Gesammelte Werke. 8. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 5-320.

281. Hesse H. Peter Camenzind // Hesse H. Gesammelte Werke. 1. Band. -Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 341-496.

282. Hesse H. Piktors Verwandlungen // Hesse H. Wer lieben kann, ist glucklich. Insel Verlag, F.a.M, 2002. - S. 165-170.

283. Hesse H. Rigi-Tagebuch // Hesse H. Gesammelte Werke. 8. Band. — Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. S. 407-418.

284. Hesse H. Schon ist die Jugend // Hesse H. Gesammelte Werke. 2. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 351-393.

285. Hesse H. Schreiben und Schriften // Hesse H. Gesammelte Werke. 10. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 400-408.

286. Hesse H. Siddhartha // Hesse H. Gesammelte Werke. 5. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 353-471.

287. Hesse H. Sprache // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. Insel Verlag, F.a.M, 2002. - S. 163-169.

288. Hesse H. Unterm Rad // Hesse H. Gesammelte Werke. 2. Band. Suhrkamp Verlag, F.a.M., 1973. - S. 5-178.-23028. Hesse H. Wolken // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. Insel

289. Verlag, F.a.M, 2002. S. 66-69.

290. Hesse H. Zwischen Sommer und Herbst // Hesse H. Mit dem Erstaunen fangt es an. Insel Verlag, F.a.M, 2002. - S. 130-137.б) на русском языке

291. Гессе Герман. Избранное. Пер. с нем. Предисл. С. Аверинцева. Коммент. Р. Каралашвили. -М.: Худож. лит., 1977. 413 с.

292. Гессе Г. Избранное. Сборник. Пер. с нем. / Составл. и предисл. Н. Павловой. — М.: Радуга, 1984. — 592 с. (Мастера совр. прозы).

293. Гессе Г. Письма по кругу: Пер. с нем. / Сост., авт. предисл. и коммент. В.Д. Седельник. М.: Прогресс, 1987. - 400 с.

294. Гессе Г. Магия книги: Эссе, очерки, фельетоны, рассказы и письма о чтении, книгах, писательском труде, библиофильстве, книгоиздании и книготорговле. Пер. с нем., предисл., послесл. и коммент. А. Науменко. -М;: Книга, 1990.-238 с.

295. Гессе Г. Игра в бисер: Пер. с нем. С.К. Апта. / Вступ. ст. Н.С. Павловой; илл. И.Н. Мельникова. М.: Правда, 1992. - 496 с.

296. Гессе Г. Собр. соч.: В 4-х тт. Т.1. Повести, сказки, легенды, притчи / Пер. с нем. СПб.: Северо-Запад, 1994. - 607 с.

297. Гессе Г. Собр. соч.: В 8-и тт. Т. 1-8. М.: Изд. группа «Прогресс»-«Литера»; Харьков: Фолио, 1994-1995.

298. Гессе Г. Клингзор: Романы, повесть и новеллы / Пер. с нем. — М.: ООО «Изд-во ACT»; Харьков: «Фолио», 2000. 480 с.

299. Гессе Г. Степной волк: Роман, повести, рассказы / Пер. с нем. С. Апта. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, Изд-во ЭКСМО-МАРКЕТ, 2000.624 с.

300. Гессе Г. Петер Каменцинд (Пер. с нем. Р.С. Эйвадиса). СПб.: Кристалл, 2001.-159 с.

301. И. Гессе Г. Сидцхартха (Пер. с нем. Р.С. Эйвадиса). СПб.: Кристалл, 2001.-159 с.

302. Гессе Г. Степной волк: Роман, рассказы, эссе / Пер. с нем. С.К. Апта. М.: ООО «Изд-во ACT»; Харьков: «Фолио», 2001. - 352 с.

303. Гессе Г. Нарцисс и Голдмунд: Роман / Пер. с нем. Р.С. Эйвадиса. — СПб.: Азбука-классика, 2003. 352 с.

304. Гессе Г. Казанова исправляется: Сб. Пер. с нем. М.: ООО «Изд-во ACT», 2004. - 443 с. (Мировая классика).

305. Гессе Г. Детство волшебника (Пер. с нем. С.С. Аверинцева) // Гессе Г. Письма по кругу. — С. 22-35.

306. Гессе Г. Июль (Пер. В. Седельника) // Гессе Г. Казанова исправляется.-С. 35-70.

307. Гессе Г. Краткое жизнеописание (Пер. с нем. С. Аверинцева) // Гессе Герман. Избранное (1977). С. 27-43.

308. Гессе Г. На горе Риги. Дневник (Пер. с нем. С. Апта) // Гессе Г. Степной волк: Роман, повести, рассказы (2000). С. 567- 576.

309. Гессе Г. Новалис (Пер. с нем. С.С. Аверинцева) // Гессе Г. Письма по кругу. — С. 50-54.

310. Гессе Г. Одна рабочая ночь (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги. С. 115-118.

311. Гессе Г. О слове «хлеб» (Перевод Г. Косарик) // Гессе Г. Избранное. Сборник. С. 585-587.

312. Гессе Г. О чтении книг (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги.- С. 83-87.

313. Гессе Г. Описание одной местности (Пер. с нем. С. Апта) // Гессе Г. Степной волк: Роман, повести, рассказы (2000). С. 581-590.

314. Гессе Г. Осенние впечатления (Пер. С. Апта) // Гессе Г. Степной волк: Роман, рассказы, эссе (2001). С. 213-222.

315. Гессе Г. Персиковое дерево (Пер. с нем. С. Апта) // Гессе Г. Степной волк: Роман, повести, рассказы (2000). — С. 564-567.у

316. Гессе Г. Письменность и письмена (Пер. Е. Маркович) // Гессе Г. Избранное. Сборник. С. 573-579.

317. Гессе Г. Предисловие писателя к изданию своих избранных произведений (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги. С. 87-90.

318. Гессе Г. Сновидение (Пер. С. Апта) // Гессе Г. Казанова исправляется. С. 397-408.

319. Гессе Г. Циклон (Пер. Т. Клюевой) // Гессе Г. Казанова исправляется. С. 233-249.

320. Гессе Г. Экскурс в спортивное плавание (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги. С. 118-120.

321. Гессе Г. Энгадинские впечатления (Пер. С. Апта) // Гессе Г. Письма по кругу. С. 325-339.

322. Гессе Г. Юность прекрасна (Перевод А. Гугнина) // Гессе Г. Казанова исправляется. — С. 71-105.

323. Гессе Г. Юный гений. Ответ восемнадцатилетнему юноше (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги.С. 158-160.

324. Гессе Г. Язык (Пер. А. Науменко) // Гессе Г. Магия книги. С. 66-69.