автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Становление и развитие советских пенитенциарных учреждений Приамурья в 20-30 гг. XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Становление и развитие советских пенитенциарных учреждений Приамурья в 20-30 гг. XX века"

На правах рукописи

1Э

БОБКОВ Михаил Юрьевич

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВЕТСКИХ ПЕНИТЕНЦИАРНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ ПРИАМУРЬЯ В 20-30 ГГ. XX ВЕКА

Специальность: 07.00.02. - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

0 5 ДЕН 2008

Хабаровск - 2008

003454419

Диссертация выполнена на кафедре истории Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Благовещенский государственный педагогический университет» Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор Шиндялов Николай Антонович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Пикалов Юрий Васильевич кандидат исторических наук, доцент Кулинич Наталья Геннадьевна

Ведущая организация: Хабаровский пограничный институт ФСБ РФ

Защита состоится 13 декабря 2008 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.293.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный гуманитарный университет» по адресу: 680000, г. Хабаровск, ул. К. Маркса, 68, корп. 1, ауд. 311.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный гуманитарный университет»

Автореферат разослан // ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук " Скрабневская Е.С.

Общая характеристика диссертации

Актуальность темы. При формировании в постсоветской России правового государства следует учитывать исторический опыт такого социального института государства, как лишение свободы. Это обусловлено тем, что на фоне сложной криминогенной обстановки и декларированное™ системы альтернативных методов наказания правоприменительная практика данного вида уголовного наказания в российском судопроизводстве занимает ведущее место. Российская Федерация прочно удерживает одно из первых мест в мире по количеству заключенных, в то время как система исполнения наказания испытывает острейший дефицит финансирования жилищно-бытовой и производственной инфраструктуры.

Вместе с тем эффективность применения лишения свободы в целях профилактики преступности и ее сокращения остается на низком уровне, рецидив преступлений длительное время не опускается ниже 30 %'. Новые потребности социально-экономического развития России обусловили реформирование и отечественной пенитенциарной2 системы, как одной из силовых структур, обеспечивающих соблюдение законности и правопорядка в государстве. С переходом уголовно-исполнительной системы в ведение Министерства юстиции ее основные задачи - исправление, перевоспитание и приобщение осужденных к трудовой деятельности, - оставшись неизменными, в современных условиях требуют существенной корректировки. Так, например, труд заключенных в государственном масштабе не востребован, не может быть конкурентоспособным в условиях рыночных отношений. Подспорьем в процессе привития заключенным трудовых навыков должен стать практический опыт, накопленный системой мест заключения в советское время.

Исторический анализ организационно-правовых основ формирования, функционирования и эволюции пенитенциарной системы в истории России, на примере конкретного региона, позволяет всесторонне рассмотреть процесс мобилизации людских и материальных ресурсов системы с учетом его социально-экономических, природно-климатических, и культурных особенностей.

История Приамурья 20-30-х гг. XX в. неразрывно связана с практикой применения принудительного труда заключенных и лиц, ограниченных в свободе, в условиях дефицита свободных трудовых ресурсов и слаборазвитой промышленной инфраструктуры.

1 Чайка Ю Выход один - смягчение карательной политики к лицам, совершающим преступления небольшой и средней тяжести /Ю Чайка /.'Закон и право -2000 -№10 -С 5

2 Роепиеп^апит (ср лат), дом покаяния - так назывались тюрьмы одиночного заключения, приспособленные к цели исправления преступников В Российской империи под пенитенциарной системой понималась совокупность всех мероприятий, практикуемых тюрьмой в виде кары и исправления заключенных В последующем понятие «пенитенциарная система» стало синонимом уголовно-исполнительной (тюремной) системы

Таким образом, всестороннее исследование деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья позволит сузить сектор поиска новых путей реформирования уголовно-исполнительной системы РФ в целом.

Степень научной разработанности проблемы. Вследствие замкнутости самой системы исполнения наказаний в советское время, а также недоступности, засекреченности источников по тюремной истории Приамурья, историография по данной проблематике до настоящего времени является весьма ограниченной. Хотя в 90-е гг. XX в. и возник повышенный интерес к сталинскому времени. Он в большей степени выразился в изучении практики политических репрессий, косвенно касаясь деятельности самих учреждений, исполняющих уголовное наказание.

В 20-е гг. XX в. аспекты развития советского уголовно-исполнительного права получили отражение в официальной энциклопедической и справочной литературе, трудах практических работников пенитенциарной системы советской России и ведомственных изданиях3. Наиболее важными из них были названы обязательность принудительного труда в местах лишения свободы и переход от тюрем к полусвободным трудовым колониям (ремесленного, фабрично-заводского и сельскохозяйственного типов). Основные направления реформы наметило 1-е всесоюзное совещание пенитенциарных деятелей, проходившее в Москве в 1928 г.4 Определенный вклад в теоретические разработки исправительно-трудового права в СССР внесли видные государственные деятели того периода: М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский, Д. И. Курский, П. И. Стучка, Н. В. Крыленко5. Доступной широкому кругу исследователей пенитенциарного дела была региональная статистика и периодическая печать, отражавшая жизнь, быт исправительных учреждений, их проблемы и перспективы.

В конце 20-х гг. упоминание о деятельности пенитенциарных учреждений в официальной прессе исчезает. Во многом это было обусловлено переходом страны к форсированной индустриализации и коллективизации и особой ролью советской пенитенциарной системы в ходе реализации поставленных народнохозяйственных задач. В этих условиях возник ГУЛАГ, возглавивший организацию принудительного труда долгосрочных заключенных на важнейших объектах индустриализации.

В первой половине 30-х гг. развитие историографии советской исправительно-трудовой политики нашло отражение в публикациях на страницах журналов «Административный вестник», «Рабочий суд», «Еженедельник советской юстиции», «Право и жизнь» и др. Общее количество работ по вопросам исправительно-трудового права, изданных до

5 Энциклопедия государства и права [в 3-х т] - М, 1925-1927, Ширвиндт, Е Г Советское исправительно-трудовое право / Е Г Ширвиндт, Б С Утевский - М, 1927, и др

4 Реформа тюрьмы и перспективы исправительно-трудового дела в СССР 1-е всесоюзное совещание пенитенциарных деятелей Стенографический отчет - М, 1929

5 Калинин, М И О революционной законности / М И Калинин - М , 1934, Дзержинский, Ф Э Избранные произведения [в 2 т ] / Ф Э. Дзержинский - М, 1924, и др

1935 г. превышало 500 наименований6. Особого внимания заслуживает сборник статей под редакцией заместителя прокурора СССР А. Я. Вышинского7.

С середины 30-х гг. научное изучение проблем системы исполнения наказаний в системе НКВД-МВД было засекречено. Гораздо безопаснее было изучать тюремную историю дооктябрьского периода8.

После XX съезда КПСС был взят курс на радикальные преобразования сталинской модели пенитенциарной системы. Историографический анализ исследований деятельности мест лишения свободы в 60-е гг. показывает, что они были посвящены проблеме возврата в места лишения свободы элементов демократии и социалистической законности, освобождению необоснованно репрессированных советских граждан9. В то же время в них отсутствовала объективная оценка деятельности системы сталинских лагерей, критика которой была развернута писателями-публицистами и поэтами-шестидесятниками».

В мае 1957 г. в Москве прошла официальная научная конференция по проблемам исправительно-трудового права. Вслед за ней специальные научные конференции прошли в Саратове, Ленинграде, Томске и других городах. Главным итогом этих форумов стал вывод о том, что практика репрессий 30-х гг. и сложившаяся в СССР жесткая лагерная система являются результатом деятельности И. В. Сталина и его окружения. Руководство страны обвинило их в извращении ленинских идей о строительстве социализма.

В начале 70-х гг. в исследованиях по отечественной пенитенциарной политике, носивших узкопрофильный, ведомственный характер, уделялось внимание развитию современного правового регулирования деятельности исправительно-трудовых учреждений, а также их становлению и развитию в первые годы советской власти10. Появившиеся в это время научные публикации о советской пенитенциарии в 20-30-е гг. крайне осторожно затрагивали «лагерную тему»11. Аналогичная ситуация сложилась с пенитенциарной историей Приамурья. В научных исследованиях она

6 Советское исправительно-трудовое право / под ред Б С Утевского - М , 1960 - С 15

7 От тюрем к воспитательным учреждениям / под ред А Я Вышинского - М, 1934

"Гернет, М Н История царской тюрьмы [в 5т] /М Н Гернет - М, 1951

9 Ширвиндт, Е Г К 40-летию исправительно-трудовой политики Советского государства / Е Г Ширвиндт - М, 1957, Советское исправительно-трудовое право / под ред Б С Утевского - М, 1960, Беляев, Н А Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях / Н А Беляев - Л, 1963, и др

10 Зубков, А И Трудовое перевоспитание заключенных в советских исправительно-трудовых учреждениях и его правовое регулирование в СССР / А И Зубков - Томск, 1970, Марцев, А И Вопросы правового регулирования деятельности исправительно-трудовых учреждений / А И Марцев - Омск, 1972, и др

" Астемиров, 3 А История советского исправительно-трудового права / 3 А Астемиров — Рязань, 1975, Кузьмина, А С Становление исправительно-трудовых учреждений в Сибири (1917-1924 гг) /АС Кузьмина - Омск, 1980

упоминалась только в тех случаях, когда обойти ее было невозможно (индустриализация, коллективизация, транспортное строительство)12.

Всестороннее изучение истории советской пенитенциарной системы 20-30-х гг. стало возможным в результате радикальных политико-экономических изменений в стране с середины 1980-х гг.

В общем научном массиве этого времени наибольшее значение для диссертационного исследования представляют работы В. А. Уткина, М. Г. Деткова, С. И. Кузьмина, А. А. Рябинина, А. С. Смыкалина, Г. М. Ивановой и И. В. Упорова13, подводящие итог многолетним исследованиям по вопросам истории советской пенитенциарной системы. В них получили отражение история формирования пенитенциарных учреждений в СССР и преемственность опыта тюремной системы царской России. Авторами проведен историко-горидический анализ целого ряда рассекреченных нормативных актов, приказов и ведомственных инструкций ГУЛАГа ОГПУ-НКВД, изучена и проанализирована нормативная база деятельности советских исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) сталинского времени. В монографиях С. И. Кузьмина и А. С. Смыкалина14 проанализированы работы зарубежных авторов (Р. Конквеста, Ж. Росси, Л. Максимиллиана, Д. Даллина, П. Джувиллера, Б. Никольского, С. Виткрофта, А. Бергсона), изучавших репрессивную политику Советской России довоенного периода.

Как справедливо отмечал А. С. Смыкалин, попытки существенной реорганизации тюремной системы царской России в советское время не увенчались полным успехом. Это было связано с традиционными для ИТУ проблемами: кадровой, материальной, организационно-финансовой и социальной15. Об этом свидетельствуют акты советской власти, опубликованные в 2000 г. в сборнике государственных и ведомственных нормативных правовых актов по истории принудительного труда в СССР «ГУЛАГ 1918-1960»16. Анализируя приведенные документы, составители сборника пришли к выводу, возникшая в начале XX в. идея использования труда заключенных, как меры исправительного воздействия, в Советском Союзе в 30-е гг. была возведена в ранг государственной политики и

12 Унпелев, Г А Социалистическая индустриализация Дальнего Востока (1928-1932 гг) /ГА. Унпелев - Владивосток, 1972, Ламин, В А Ключи к двум океанам / В А Ламин - Хабаровск, 1981, и др

15 Уткин, В А Наказание и исправительно-трудовое воздействие / В А Уткин - Томск, 1985, Детков, М Г Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917-1930 / М Г Детков - М , 1992, и др

14 Кузьмин, С И Правовые основы становления и развития системы исправительно-трудовых учреждений советского государства (1917-1985 гг) /СИ Кузьмин - М, 1992 - С 5-6, Смыкалин, А С Колонии и тюрьмы в советской России /АС Смыкалин - Екатеринбург, 1997 -С 28-29

15 Смыкалин, А С Указ соч - С 17

16 ГУЛАГ Главное управление лагерей 1918-1960 / под ред акад А Н Яковлева, сост А И Кокурин, Н В Петров - М МФД, 2000

просуществовала вплоть до крушения СССР, во многом сохраняя традиционные черты.

Особо следует отметить исследования В. Н. Земскова, В. В. Цаплина и О. В. Хлевнюка17, в которых содержится анализ динамики репрессий по регионам и местам лишения (ограничения) свободы в СССР. В их работах, наряду с подробными статистическими данными, содержатся ценные сведения о географии расселения спецпереселенцев по регионам страны в различные периоды, в том числе по административно-территориальным единицам, ныне входящим на правах субъектов федерации в состав Дальневосточного Федерального округа РФ.

Ряд исследований посвящен характеристике репрессивной машины советского государства в регионах, где существовали различные типы пенитенциарных учреждений18. В период становления новой российской государственности проблемы советской пенитенциарной политики нашли свое отражение в исторических исследованиях, посвященных целым отраслям и силовым структурам СССР19.

Заслуживают внимания публикации Н. Ф. Бугая и научные статьи коллектива авторов: А. Кокурина, Н. Петрова и Ю. Морукова, уделивших особое внимание развитию и функционированию дальневосточных пенитенциарных учреждений. Авторами исследований рассматривается проблема формирования нормативно-правовой базы советской пенитенциарии и поэтапное развитие отечественной системы исполнения наказания накануне Великой Отечественной войны20.

Особый исследовательский пласт составили научно-публицистические произведения, авторы которых, в том числе бывшие лагерники, однозначно жестко критиковали советскую исправительно-трудовую политику.

С середины 80-х гг. дальневосточные исследователи, как и их коллеги из других регионов бывшего СССР, приступили к теме политических репрессий, захлестнувших Дальний Восток в 30-е гг. Одним из подобных изданий стал сборник статей о дальневосточных лагерях «Колючая правда», выпущенный в 1990 г. Хабаровским книжным издательством. Вслед за ним вышел ряд научных и научно-публицистических работ региональных историков, посвященных проблемам коллективизации, индустриализации,

"Земсков, В Н Политические репрессии в СССР (1917-1990) / В Н Земсков // Россия и XXI век - 1994 - № 1-2, Цаплин, В В Архивные материалы о числе заключенных в конце 30-х гг / В В Цаплин // Вопросы истории - 1991 - № 4-5, Хлевнюк, О В 1937-й Сталин, НКВД и советское общество / О В Хлевнюк - М, 1992, и др

18 Тепцов, Н В Ссыльные мужики Правда о спецпоселках / Н В Тепцов // Неизвестная Россия XX в / преде ред совета издательства акад И Д Ковальченко -М Историческое наследие, 1992, Ивнидкий, Н А Судьба раскулаченных в СССР /НА Ивницкий - М, 2004, Моруков, М Ю Правда ГУЛАГа из круга первого / М Ю Моруков - М Алгоритм, 2006, и др

19 История железнодорожного транспорта России Т 2 - М -СПб, 1997, Органы и войска МВД России (краткий исторический очерк) - М, 1996, и др

20 Бугай, Н Ф «Погружены в эшелоны и отправлены к местам поселений » Л Берия - И Сталину /Н Ф Бугай//История СССР -1991 - №2, Кокурин, А ГУЛАГ структура и кадры / А Кокурин, Н Петров, Ю Моруков // Свободная мысль - XXI век - 1999 - № 9, 2000 - №№ 3, 8, 10, 2001 -№ 12, и др

укреплению обороноспособности на Дальнем Востоке накануне Великой Отечественной войны и др., в которых затрагивалась тема существования региональных пенитенциарных учреждений в 20-30-е гг.21

В начале 90-х гг. XX в. были изданы научные работы дальневосточного учёного О. П. Еланцевой, одной из первых приступившей к изучению лагерной истории железнодорожного строительства на советском Дальнем Востоке, отразив в своих исследованиях информацию о структурах лагерных подразделений, их реорганизациях и наполняемости заключенными22.

В 2002 г. вышла книга А. И. Аношина, А. С. Гетьмана, Н. Н. Кузнецовой «История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке»23, подготовленная сотрудниками уголовно-исполнительной системы к 200-летию Министерства юстиции России. Эта работа, содержащая обширный фактический материал, имеет ряд недостатков. В ней преимущественно содержатся сведения о дореволюционном развитии дальневосточной пенитенциарии, советский период отражен на примере деятельности исправительно-трудовых учреждений общего типа в восточной части Приамурья. Не освещен период существования пенитенциарных учреждений в Дальневосточной республике; не получила отражения история создания спецпоселений и внутренних тюрем УНКВД на Дальнем Востоке в период расцвета ГУЛАГа.

Большая работа по освещению проблем дальневосточной пенитенциарии проделана дальневосточными учеными Л. М. Медведевой, Г. А. Ткачевой, уделившими внимание освещению истории предвоенной и военной экономики Дальнего Востока, в том числе экономики лагерной системы, которая напрямую была взаимосвязана с миграционными процессами в регионе24.

Итоги деятельности советских пенитенциарных учреждений и место системы исполнения наказаний в социальной политике на Дальнем Востоке в 20-30-е гг. нашла свое отражение в работах Е. Н. Чернолуцкой и Ю. В. Пикалова, в которых дана характеристика правовой основе проводимой в СССР миграционной политики принудительного характера25.

Особое место в изучении исследуемой тематики принадлежит трудам А. С. Сутурина, И. Д. Саначева, Л. И. Проскуриной, С. А. Головина,

21 Зуев, В Ф. Первопроходцы восточных магистралей России / В Ф Зуев - Комсомольск-на-Амуре, 1999, Петров, М Колыма с грифом секретности К 50-летию образования Магаданской области / М Петров // Дальний Восток - 2003 - № 6, и др

22 Еланцева, О П Кто и как строил БАМ / О П Еланцева // Отечественные архивы - 1992 - № 5, Она же, БАМ-Обреченная дорога 1932-1941/0 П Еланцева - Владивосток, 1994, и др

13 Аношин, А И История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке / А И. Аношин, А С Гетьман, Н Н Кузнецова - Хабаровск кн изд «РИОТИП», 2002

24 Медведева, Л М Развитие транспорта и его роль в освоении Дальнего Востока СССР в 20-30 гг

XX в / Л М Медведева - Владивосток, 2002, Ткачева, Г А Оборонно-экономический потенциал Дальнего Востока СССР в 1941-1945 гг / Г А Ткачева - Владивосток, 2005, и др 35 Чернолуцкая, Е Н Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в сталинский период / Е Н Чернолуцкая // Вестник ДВО РАН - 1995 - № 6, Пикалов, Ю В Переселенческая политика и изменения социально-классового состава населения Дальнего Востока РСФСР (ноябрь 1922-июнь 1941 гг) / Ю В Пикалов - Хабаровск, 2003, и др

М. А. Кузьминой и других, посвященных проблемам политических

«26 1-»

репрессии . В исследованиях прослеживается взаимосвязь между волнами репрессий и поэтапным возникновением новых подразделений системы исполнения наказаний.

К сожалению, специальных монографических исследований по истории самих пенитенциарных учреждений Приамурья не издавалось. Разрозненность архивных источников по проблеме соседствует с мемуарной литературой27, основанной на субъективизме и несущей исторические неточности (месторасположение и название пенитенциарных учреждений, их производственные задачи и т.п.), которые существенно усложняют процесс исследования.

Следует констатировать, что в существующей научной, специальной и публицистической литературе проблемы становления и развития пенитенциарных учреждений на территории Приамурья по-прежнему не стали предметом специального научного исследования и требуют своего дальнейшего изучения. Этим объясняется выбор темы диссертационного исследования.

Цель исследования автор видит в комплексном анализе проблем становления и развития пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. XX в., позитивный опыт которой следует учитывать в процессе совершенствования ее организационно-правовых основ.

В соответствии с поставленной целью, диссертантом предполагается решение следующих задач научного исследования:

- выявить периодизацию и типологию приамурских исправительно-трудовых учреждений (функции, масштабы, эффективность использования заключенных),

- изучить влияние на них конкретных исторических условий (НЭП, начало индустриализации и коллективизации, период массовых политических репрессий);

- проанализировать историю складывания системы ГУЛАГа в Приамурье с учетом характера и специфики ее деятельности.

- определить роль пенитенциарной системы Приамурья 20-30-х гг. XX в. в развитии экономики края и увеличения народонаселения;

- на основе полученных выводов выработать предложения и рекомендации по практическому использованию результатов диссертационного исследования.

Объектом исследования являются учреждения советской пенитенциарной системы в 20-30-е гг. XX в. (лагеря, колонии, тюрьмы и

26 Сутурин, А С Дело краевого масштаба О жертвах сталинского беззакония на Дальнем Востоке /АС Сутурин - Хабаровск, 1991, Саначев, И Д Крестьянское движение на Амуре - кулацкий мятеж или шаг отчаяния'' /ИД Саначев // Вестник ДВО РАН -1992 - № 3-4, Кузьмина, М А Следы затоптанных могил / М А Кузьмина. - Комсомольск-на-Амуре, 2007, и др

27 Пегов, Н М Далекое-близкое. Воспоминания / Н М Пегов - Владивосток, 1987, Полубинский, В И От царской каторги к советским лагерям / В И Полубинский // Преступление и наказание - 1995 - № 5, Наринский, А С Воспоминания главного бухгалтера ГУЛАГа /А С Наринский - СПб, 1997, и др

спецпоселения), находившиеся в ведомстве различных силовых структур советского государства (НКЮ, ОГПУ-НКВД), пережившие ряд этапов своего развития.

Предметом исследования является процесс становления и развития пенитенциарных учреждений и трудовое использование их контингентов, располагавшихся на территории Приамурья в 20-30-е гг. XX в.

Хронологические рамки исследования охватывают конец 1922-1940 гг. XX в. Нижний рубеж - конец 1922 г. - является годом вхождения территории бывшей Дальневосточной республики в состав РСФСР и внедрение там советской пенитенциарной политики. Верхний рубеж - конец 1940 г., что обусловлено началом проведения реструктуризации советской пенитенциарной системы (реорганизация одних и исчезновение других лагерных подразделений на Дальнем Востоке) на фоне пика политических репрессий в стране накануне Великой Отечественной войны.

Территориальные границы исследования охватывают Приамурье, которое включает в себя территории современных Амурской области и Хабаровского края, Еврейской автономной области Дальнего Востока РФ. Согласно административному делению Дальневосточной области (ДВО) и Дальневосточного края (ДВК), рассматриваемая территория охватывает верхнее и среднее Приамурье. На этой территории в хронологической последовательности существовали Амурская губерния, северные и северозападные уезды Приморской губернии, восточные уезды Забайкальской губернии Дальневосточной области РСФСР (1923-1926 гг.); Амурский, Зейский, Николаевский, Хабаровский (с Еврейским национальным районом с 1930 г.) округа Дальневосточного края РСФСР (1926-1930 гг.); Амурская (с 1932 г.), Зейская (с 1934 г.), Нижне-Амурская, Хабаровская области, Еврейская автономная область (с 1934 г.) Дальневосточного края РСФСР; Хабаровский край и восточные районы Читинской области (с 1937 г.).

Методология. Автором диссертации проведено комплексное использование принципов и методов, выработанных исторической наукой. В их числе основными принципами являются: всесторонность, объективность, системность, историзм, единство исторического, логического и диалектического развития. Диссертант стремился исследовать тему в совокупности всех связей, в контексте конкретно-исторической ситуации, в эволюции и динамике, а также выявить характерные черты и закономерности развития, исследовать не только ключевые моменты, но и детали функционирования пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. Принцип объективности дал возможность избежать оценочного субъективизма. Принцип историзма позволил подвергнуть анализу события с учетом социально-экономических и политических решений, принятых на государственном уровне и реализованных в Приамурье.

В числе основных методов исследования использованы сравнительно-исторический и социологический методы познания. Они позволили осветить круг имевшихся в пенитенциарной системе проблем на выявленных этапах ее развития в Приамурье. Благодаря системному подходу было выявлено

влияние на систему внешних факторов экономического развития регионов, социальной структуры и международного положения. Проблемно-хронологический метод дал возможность автору исследовать общероссийские и региональные особенности советской пенитенциарной системы и, используя историко-генетический подход, раскрыть характер и специфику проводимых государством мероприятий в пенитенциарной системе с учетом ее исторических традиций. Комплексность, всесторонность изучения проблемы позволили автору создать целостное и обобщенное представление о пенитенциарной системе Приамурья в 20-30-х гг. XX в. и выработать рекомендации по практическому использованию данного исследования.

Источниковую базу исследования составили документы и материалы, которые можно условно подразделить на следующие группы источников:

К первой группе относятся опубликованные документы и материалы органов государственной власти, содержащиеся в официальных сборниках28.

Особой научную ценность для исследователей истории системы исполнения наказаний представляет опубликованный в 1959 г. Сборник документов пенитенциарной системы СССР за 1918-1928 гг. Его издание стало результатом доклада Н. С. Хрущева 25.02.1956 г. «О культе личности и его последствиях», ускорившего процесс реабилитации невинно осужденных и реформирования советской пенитенциарной системы. В сборнике были помещены государственные и нормативные акты, детализировавшие деятельность отечественной пенитенциарии в 20-е гг. XX в29. Составителями сборника был сделан вывод: старые места заключения, доставшиеся от сталинских времен, необходимо реформировать.

Не менее важным по значимости в постсоветское время является фундаментальный труд общества «Мемориал» по материалам ГАРФ «Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923-1960 гг.»30, в котором собраны сведения о лагерях и отдельных лагерных подразделениях Дальнего Востока с указанием хронологических рамок их существования, виды деятельности, а также статистика численности заключенных.

В последние два десятилетия на Дальнем Востоке составляются региональные списки репрессированных - книги-мартирологи, в которых нашли отражение анкетные данные, социальные признаки и сроки отбывания наказания осужденных31. Эти издания содержат дополнительные материалы

28 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юстиции и Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг о деятельности мест лишения свободы - М, 1959, ГУЛАГ Главное управление лагерей. 1918-1960 / под ред акад А Н Яковлева, сост А И Кокурин, Н В Петров - М МФД, 2000, и др

29 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юстиции и Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг о деятельности мест лишения свободы - М, 1959

30 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923-1960 Справочник / сост М Б Смирнов, под ред Н Г Охотина, А Б Рогинского - М Звенья, 1998

31 Хотелось бы всех поименно назвать / Книга-мартиролог Хабаровского края по делам осужденных за государственные и контрреволюционные выступления в период сталинского руководства [в 5 кн ] / под ред С А Чиханацкого - Комсомольск-на-Амуре, 1998-2000, Книга памяти жертв

о репрессиях и репрессированных. В приложениях к ним имеются официальные государственные документы.

Ценные сведения имеются в приамурских статистических ежегодниках, отчетах и бюллетенях на пенитенциарную тему32.

Во вторую группу источников включены неопубликованные материалы и документы, выявленные и исследованные автором в фондах архивов: Российский Государственный архив Дальнего Востока (фонды Р-704, Р-2422, Р-2671, Р-4389), Государственный архив Хабаровского края (фонд П-2), Государственный архив Амурской области (фонды р-9, 115, р-478, р-544, р-750, 752, р-755, 759, 878, 947, П-9); Архив УВД Амурской области (фонды 4, 10,11,40,44, 45-Р, 59,60). Наиболее ценными являются фонды Архива УВД Амурской области (44, 45-Р) уголовных дел реабилитированных лиц, осужденных с середины 20-х до середины 50-х гг. XX в.; фонд (59) приказов по исправительно-трудовым лагерям, фонд (60) финансовых подразделений по Амурскому и Хабаровскому УНКВД.

При работе с фондами автором выявлены и впервые введены в научный оборот документы ИТК-ИТЛ, свидетельствующие о функционировании отдельных пенитенциарных подразделений, освещающие жизнь, быт, трудовую занятость служащих и заключенных приамурских исправительно-трудовых учреждений в 30-е гг. XX в.

В третью группу источников включены материалы периодической печати. Период 1920-1929 гг. освещен в публикациях газеты «Амурская правда» (г. Благовещенск); период 1928-1939 гг., фрагментарно освещается отдельными сохранившимися лагерными изданиями: газета «Коммунар» (Юхтинская Детская трудовая колония), газета «Строитель БАМа» (г. Свободный, Сковородино). Данные публикации существенно дополняют воспоминания участников событий 20-30-х гг. в Приамурье, местных краеведов, публикующиеся с начала 90-х гг. в местной прессе на страницах краевых, областных и районных газет - «Амурская правда», «Благовещенск», «Зейские огни», «Тихоокеанская звезда» и др.

В четвертую группу источников автором включены мемуары бывших заключенных - Н. Р. Саркисова, Н. М. Пегова и др., а также работников системы исполнения наказаний33.

Научная новизна исследования заключается в следующих положениях: автором проведено исследование проблемы становления, существования, развития и трансформации советских пенитенциарных учреждений Приамурья в течение двух предвоенных десятилетий;

политических репрессий Амурской области [в 5 кн ] / ред сост Л М Журавлев - Благовещенск, 2001-2007, и др

32 Статистический ежегодник Дальневосточного краевого статистического управления за 1923-1925 гг - Хабаровск, 1925, Два года Советской власти в Амурской губернии Отчет Амурского губисполкома П-му губернскому съезду Советов РК и К депутатов - Благовещенск, 1925, и др

33 Саркисов, Н Р Байкало-Амурские лагеря (машинописная копия книги-повести, хранящаяся в Свободненском филиале Амурского областного краеведческого музея), Пегов, Н М Далекое-близкое Воспоминания / Н М Пегов - Владивосток, 1987, и др

- впервые проанализированы и обобщены малоизученные факты деятельности и функционирования подразделений пенитенциарной системы Приамурья (лагеря, колонии, спецпоселения) на каждом этапе социалистической модернизации Дальнего Востока;

- всесторонне рассмотрена деятельность различных типов учреждений пенитенциарной системы Приамурья в русле экономических потребностей СССР;

- автором обнаружены и введены в научный оборот более 200 архивных документов, отражающих деятельность учреждений пенитенциарной системы Приамурья, которые позволяют повысить степень достоверности полученных результатов.

Практическая значимость диссертации. Материалы диссертации могут использоваться при разработке учебных курсов по краеведению, при написании комплексных трудов по истории Дальнего Востока. Исследование является определенным вкладом в изучение истории российской пенитенциарии, результаты которого, включая богатый исторический опыт системы исполнения наказаний, призваны оказать влияние на выбор путей повышения эффективности деятельности современных исправительных учреждений.

Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертационного исследования содержатся в докладах: на региональной научно-практической конференции, посвященной политическим репрессиям на Дальнем Востоке (Благовещенск, 2005); на областном семинаре учителей «Новое в истории науки» (Благовещенск, 8.11.2007); на Круглом столе учителей истории Амурской области «Приамурье XX век: проблемы изучения и преподавания» (Благовещенск, 27.02.2008); а также в публикациях по теме диссертации общим объемом 32 печатных листа, в том числе, в двух монографиях.

Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, ее хронологические рамки, объект и предмет, цель и задачи исследования, раскрывается его научная новизна и практическая значимость, дается обзор источников, методология и историография проблематики диссертации. Представлена апробация результатов исследования.

В главе «Формирование советской пенитенциарной системы Приамурья в 20-е гг. XX в.» рассмотрен первый этап развития уголовно-исполнительной системы Приамурья, после его вхождения в состав Советской России. В это время пенитенциарные учреждения Амурской и Приморской губерний были приведены в соответствие с советским законодательством. Руководство их деятельностью осуществлял подотдел мест заключения (ОМЗ) управления юстиции Дальревкома в г. Хабаровске, в ведении которого к 1.10.1923 г.

находилось девять домов лишения свободы (ДЛС) Дальневосточной области34, в том числе, дома лишения свободы Приамурья: в Амурской губернии (в Благовещенске и на Соколовском стане), в Хабаровске и Николаевске Приморской губернии. В этих пенитенциарных учреждениях содержались как подследственные заключенные, так и осужденные к лишению свободы за совершение общеуголовных преступлений. Политические преступники и уголовники-рецидивисты при назначении наказания в виде лишения свободы в концлагере направлялись за пределы Читинского, Амурского, Хабаровского и Владивостокского пограничных округов ДВК. В основном, их путь лежал через Бутырскую тюрьму Москвы в Соловецкие лагеря особого назначения (СЛОН); через Новосибирск Приангарского края35 в Александровский район Нарымского края, в которых впервые в советской стране апробировался известный дореволюционной России труд заключенных. Но в 1920-е гг. принудительные выселения осужденного или ограниченного в свободе контингента с территории Дальнего Востока в другие регионы страны массового характера не имели.

В этот период советская система исполнения наказания допускала известный либерализм по отношению к нарушителям уголовного законодательства из социально близкой среды (рабочим, крестьянам, служащим советских учреждений). Эта категория заключенных получали небольшие сроки лишения свободы, редко подвергалась поражению в правах. Представители свергнутых эксплуататорских классов и участники антисоветского движения, т.н. «социально чуждый элемент», не могли рассчитывать на снисхождение властей.

Недостаточное финансирование из центра привело к тому, что приамурские пенитенциарные учреждения были вынуждены заниматься подсобным хозяйством, удовлетворяя собственные потребности в продовольствии и промышленных товарах. При местах лишения свободы на правах филиалов возникли новые учреждения исполнения наказания -исправительно-трудовые колонии (ИТК), прикрепленные к промышленным и сельскохозяйственным предприятиям. Изначально вопрос о товарности хозяйства ИТК не стоял, но недостаток средств побудил приамурские исправительно-трудовые учреждения заняться предпринимательством. Зачастую эти попытки реального успеха не имели, так как в период нэпа государственной необходимости в труде заключенных не было.

Пенитенциарные учреждения Приамурья во второй половине 1924 г. переживали нехватку профессиональных кадров. Подали в отставку надзиратели с дореволюционным стажем работы, столкнувшись с проблемой охраны заключенных, раскрепощенных смягчением режима содержания и отменой ряда наказаний. Инициатива по организации профессиональной подготовки сотрудников мест лишения свободы зародилась в Приамурье. В Хабаровске в 1925 г. на младшее отделение милицейской школы среднего

34 РГИАДВ -Ф Р-2422 - Оп I -Д 1204 - Л 1-2

35 Архив УВД Амурской области -Ф 44 - Оп 1 -Св 352 -Д 6782,6783

командного состава были приняты одиннадцать курсантов из числа рекомендованных на учебу местами лишения свободы. В течение шести месяцев обучения по специальной программе теоретические занятия сочетались с прохождением практики в краевом изоляторе специального назначения. Выпускники курсов получили назначение на руководящие должности в пенитенциарные учреждения Дальнего Востока. В Москве такие курсы открылись на следующий год, а в 1928 г. на Всесоюзном совещании пенитенциарных деятелей в Москве было принято решение об открытии высших пенитенциарных курсов, начавшие работу с осени 1929 г.36

Во второй половине 20-х гг. после принятия Исправительно-трудового кодекса РСФСР 1924 г. и свертывания НЭПа в Приамурье, как и по всей стране, система мест заключения претерпела существенные изменения. Наряду с общими местами лишения свободы - исправительно-трудовыми колониями, подведомственными Наркомату юстиции, - возникли лагеря особого назначения ОГПУ для содержания контрреволюционного элемента. Если первые учреждения функционировали в соответствии с положениями НТК РСФСР, то вторые руководствовались секретными циркулярами и указаниями ОГПУ. В этот период в Приамурье возник первый на Дальнем Востоке концентрационный лагерь (лагерь особого назначения) с дислокацией штаба в г. Хабаровске. Ведомственная разобщенность НТК и ИТЛ, ослабление влияния общественных организаций и засекречивание информации о пенитенциарной системе явились следствием проводимой в СССР политики по полному искоренению представителей бывших эксплуататорских классов, противников режима и инакомыслящих.

Во второй главе «Складывание лагерной системы в Приамурье в первой половине 30-х гг. XX в.» дается характеристика второго этапа развития приамурской пенитенциарии, когда происходило складывание системы исправительно-трудовых лагерей. Прежняя политика содержания в местах заключения десятков тысяч физически здоровых трудоспособных людей, в основном не привлекавшихся к труду, была изменена. Гигантский объем капитальных работ, предусмотренных первым пятилетним планом развития народного хозяйства СССР, потребовал привлечения массы неквалифицированных тружеников, призванных добывать лес, золото, полезные ископаемые в слабозаселенных районах Крайнего Севера и Дальнего Востока. В это время ОГПУ СССР сформировало собственную систему исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ), в которых был сосредоточен «большесрочный» лагерный контингент из осужденных за контрреволюционную деятельность и уголовников-рецидивистов.

27.10.1930 г. лагерь особого назначения со штабом в Хабаровске был переименован в Дальне-Восточный исправительно-трудовой лагерь (Дальлаг), который был призван заниматься лесозаготовками, угледобычей, рыбной ловлей, строительством народнохозяйственных объектов и т.п.

" Детков, М Г Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917-1930 гг /М Г Детков - М, 1992 - С 173-175

Общая численность заключенных в Дальлаге в начале 30-х гг. колебалась от 10 до 18 тыс. чел.37 Вслед за Дальлагом в 1932 г. в Приамурье возник Байкало-Амурский ИТЛ, призванный проложить новые железнодорожные пути севернее Транссиба, в последующем приступивший к строительству вторых путей Транссиба.

10.01.1930 г. ВЦИК и СНК РСФСР утвердили постановление «О ссылке и высылке», которое, в условиях развернувшейся в стране кампании по раскулачиванию, имело расширенное толкование, т.е. касалось не только кулачества. С этого времени развернулись кампании высылки на окраины СССР неугодных режиму контингентов, результатом которых стало выселению в Дальневосточный край 97 % «неблагонадежных» граждан, не занятых в общественной деятельности, бежавших со спецпоселения кулаков, «лишенцев» из бывших белых офицеров, жандармов, нарушителей государственной границы и пр.

29.07.1931 г. вышло постановление Далькрайисполкома об объявлении зонами сплошной коллективизации 26 районов ДВК, а также всех дальневосточных сел, где было коллективизировано свыше 50 % крестьянских хозяйств. На встречу потоку высылаемых за пределы своего региона дальневосточников (около 5 тыс. семей) в ДВК двинулся поток с Украины, Средней Волги, из Центрально-Черноземного района, Белоруссии и Татарии, доставивший в начале 30-х гг. на Дальний Восток 6,8 тыс. семей раскулаченных, ряды которых пополнили почти три тысячи семей

38

дальневосточников из погранполосы .

В начале 30-х гг. XX в. основными пенитенциарными учреждениями Приамурья, в которых содержались следственно-арестованные и осужденные на небольшие сроки лишения свободы, были исправительно-трудовые дома (ИТД) в Хабаровске, Николаевске-на-Амуре и Благовещенске. В 1931 г. их переименовли в изоляторы для подследственных, взятых под стражу на период «досудебных разбирательств» (следствия). ИТД г. Хабаровска стал Центральным изолятором Управления исправительно-трудовых учреждений (УИТУ) Наркомата юстиции РСФСР, ИТД г. Благовещенска соответственно -Благовещенским изолятором, аналогичное название получил ИТД Николаевска-на-Амуре. В 1934 г. в их число был включен Свободненский изолятор.

К середине 30-х гг. изоляторы Приамурья, как и по всей стране оказавшиеся на грани финансового краха, были переданы из ведения Наркомата юстиции в НКВД. Пенитенциарные учреждения этого типа получили общее название: «Смешанная тюрьма Отдела мест заключения УНКВД по ДВК», а в последующем (в середине 1938 г.) обрели и свои литеры. Советская уголовно-исполнительная система, как часть

37 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923-1960 Справочник! сост М Б Смирнов, подред Н Г Охотина, А Б Рогинского -М Звенья, 1998 - С 208

38 Чернолуцкая, Е Н Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в сталинский период/Е НЧернолуцкая//ВестникДВОРАН - 1995 - №6 -С 73

сформировавшегося в стране тоталитарного режима, стала полностью контролироваться наркоматом внутренних дел СССР.

В 30-е гг. на территории Приамурья существовало три типа исправительных колоний, в которых отбывали наказание осужденные на срок до 5 лет лишения свободы. К первому типу относились колонии -филиалы, исправительно-трудовых домов и изоляторов в Благовещенске и Хабаровске. Они обладали ограниченной самостоятельностью и пополнялись заключенными из учреждений, их образовавших. Так, Благовещенское пенитенциарное учреждение, передав Дальлагу Средне-Бельский сельхозучасток, до 29.02.1935 г. имело Тамбовскую сельхозколонию (хутор Орлецк). Ко второму типу относились промышленные ИТК, находившиеся в ведении исправительно-трудовых лагерей, специализировавшиеся на строительстве объектов лагерной инфраструктуры и выпуске определенной продукции. Так, в рамках Дальлага существовали Спасская ИТК массовых работ № 1 (пчеловодческая), Юхтинская ИТК массовых работ № 2 (сельское хозяйство, лесозаготовки) и Корфовская трудовая колония, обслуживавшая на контрагентских началах рабочей силой советские предприятия и учреждения, находившиеся поблизости. Параллельно с этими пенитенциарными учреждениями в Приамурье 23.07.1932 г. возле п. Юхта была образована детская трудовая коммуна полномочного представительства ОГПУ по ДВК, где отбывали наказание несовершеннолетние преступники со всего Дальнего Востока.

Передача в 1935 г. всех исправительно-трудовых учреждений в ведение НКВД СССР позволила все советской пенитенциарной системе ощутить стабильность в финансировании и, сохраняя секретность проведения различных акций с заключенными, регулировать их распределение по местам заключения.

В третьей главе «Пенитенциарные учреждения в ДВК во второй половине 30-х гг. XX в.» дается характеристика третьему этапу развития приамурской пенитенциарии, начавшемуся в преддверие массовых политических репрессий и завершившемуся в конце 1940 г. Растущий поток осужденных в лагеря и рост количества ИТЛ совпали с предвоенной милитаризацией экономики СССР, потребовавшей форсированное развитие новых отраслей и наращивание мощностей в недостаточно развитых отраслях народного хозяйства.

В 1938-1939 гг. Дальлаг и БАМлаг, ориентированные на комплексное освоение крупных, малообжитых территорий Приамурья были реорганизованы, как не отвечающие задачам текущего момента. Им на смену пришли небольшие, компактные лагеря, получившие конкретные производственные задачи на одном или нескольких связанных между собой объектах.

В 1938 г. на месте БАМлага, в связи с большим объемом железнодорожного строительства, осуществляемым НКВД СССР на Дальнем Востоке, было образовано Железнодорожное строительное управление ГУЛАГа НКВД на Дальнем Востоке (ЖДСУ). В его состав вошли Амурский

железнодорожный ИТЛ со штабом в г. Свободный; Западный железнодорожный ИТЛ со штабом на ст. Тайшет; Восточный железнодорожный ИТЛ с центром в районе г. Комсомольска; Южный железнодорожный ИТЛ со штабом в г. Улан-Удэ Бурят-Монгольской АССР; Юго-Восточный железнодорожный ИТЛ со штабом на ст. Волочаевка и Буреинский железнодорожный ИТЛ со штабом (в 1938 г.) в районе ст. Известковой. Каждый из лагерей ЖДСУ был призван осуществлять не только железнодорожное строительство на отведенной ему территории, но и уделять внимание строительству социальной инфраструктуры.

В 1939 г. был реорганизован и Дальневосточный ИТЛ. Часть его подразделений дали «всходы» в виде лагерей, находившихся в ведении Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний (УИТЛК) по Хабаровскому краю: Бирский ИТЛ, Хабаровский ИТЛ, Нижне-Амурский ИТЛ, Средне-Бельский ИТЛ, Ново-Тамбовский ИТЛ, «Строительство 201» и другие лагерные подразделения39. В этот же период в Приамурье возник ряд самостоятельных пенитенциарных учреждений: Умальтинский ИТЛ, Райчихинский ИТЛ, Ушосдорлаг, которые непосредственно подчинялись ГУЛАГУ НКВД СССР.

В середине 30-х гг., как и по всей стране, приамурские исправительно-трудовые колонии потеряли свою независимость, став придатком лагерей центрального подчинения, местных управлений лагерей и колоний, общих тюрем. Так, в рамках Дапьлага существовали Спасская ИТК массовых работ № 1 (пчеловодческая), Юхтинская ИТК массовых работ № 2 (сельское хозяйство, лесозаготовки), Корфовская трудовая колония, к которым в 1937 г. примкнули Бикинская и Рухловская колонии массовых работ.

К концу 30-х гг. в Хабаровском крае существовало пять из семи колоний Дальнего Востока, находившихся в ведении краевого Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний: № 1, п. Бира ЕАО; № 2, п. Юхта Свободненского района (в районе железнодорожного моста через р. Малая Пера); № 3, с. Красная Речка Хабаровского края; № 4, с. Вятское Нанайского района Хабаровского края; № 5, г. Хабаровск. Но их роль в хозяйственной деятельности приамурской пенитенциарной системы была не существенной.

На третьем этапе развития приамурской пенитенциарии на спецпоселение помимо кулаков из районов сплошной коллективизации, стали направлять саботажников хлебозаготовок и других «кампаний» по «чистке государственных границ». Продолжением этой политики стало выселение корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края. В течение осени 1937 г. 124 железнодорожными эшелонами в Казахстан и Узбекистан были перемещены более 170 тыс. корейцев и 8 тыс. китайцев. Кроме того, были арестованы 2,5 тыс. корейцев и 11 тыс. китайцев, значительная часть которых перед отправкой содержалась в пенитенциарных

39 Земсков, В. Н Заключенные в30-е годы/В Н Земсков//Отечественная история -1997 - №4 -С 48,49,55

учреждениях ДВК40. Навстречу этой волне ссыльнопоселенцев на Дальний Восток двинулись этапы с репрессированными советскими немцами. В ДВК для размещения в спецпоселения их было доставлено 24420 чел., в том числе на территорию современного Хабаровского края - 18420 чел., в Амурскую область - 1718 чел.41

В 1935 г. следственным изоляторам было возвращено их исконное название - тюрьма. 8.08.1936 г. вышло постановление ЦИК и СНК СССР «О дополнении Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик», которое предоставило право судам областного значения и выше назначать наказание в виде тюремного заключения до 25 лет за особо тяжкие преступления, а также управомочило органы НКВД переводить для отбывания наказания в тюрьмы из ИТЛ и ИТК осужденных, систематически нарушавших правила внутреннего распорядка места заключения и за совершение побегов.

В конце 30-х гг. на Дальнем Востоке было четырнадцать тюрем. Семь из них располагались в Хабаровском крае (включавшем в себя территорию Камчатки и Сахалина): Хабаровская общая тюрьма № 1, общая тюрьма № 2 в г. Петропавловск-Камчатский, Благовещенская общая тюрьма № 3, Свободненская общая тюрьма № 4, общая тюрьма № 5 в г. Оха, Николаевская общая тюрьма № б и общая тюрьма № 7 в г. Александровск-на-Сахалине. К началу 1940 г. в приамурских тюрьмах содержалось 5872 заключенных42.

В это время в Приамурье, как и по всей стране, появились тюрьмы нового типа - внутренние, в которых содержались арестованные региональными Управлениями НГБ следственные арестованные и приговоренные к отбыванию срока наказания в тюрьмах за совершение контрреволюционных преступлений. По данным на 1.03.1939 г. из числа содержавшихся во всех тюрьмах СССР осужденных к тюремному заключению (317996 чел.), на долю внутренних тюрем приходилось лишь 0,97 % (3092 чел.)43, что же касается следственных арестованных, то их было гораздо больше. Наряду с центральными внутренними тюрьмами существовали и внутренние тюрьмы при районных отделах НКВД.

Приамурье в 30-е гг. оказалось в лагерной зоне советского государства, где пенитенциарным учреждениям отводилась роль оперативного резерва государства по промышленному освоению региона и дальнейшему его заселению. ГУЛАГ являлся орудием в деле экстенсивного развития экономики Дальнего Востока, но отчасти благодаря ему были заложены основы экономической и оборонной мощи восточных рубежей СССР накануне Великой Отечественной войны.

40 Головин, С А Дальний Восток РСФСР в 20-30-е гг XX века (аспекты репрессивной политики) /С А Головин - Благовещенск, 2005 - С 296-297

41 Там же - С 296

42 Земсков, В Н Заключенные в 1930 годы, социально-демографические проблемы / В Н Земсков //Отечественная история —1997 — №4 —С 70

43 Там же - С 75

В заключении диссертации подчеркивается, что развитие пенитенциарной системы Приамурья в 20-х-30-х гг. XX в. осуществлялось в русле советской уголовно-исполнительной политики, видоизменявшейся по мере происходивших в СССР политических и социально-экономических преобразований. В это время уделялось большое внимание дифференциации контингентов осужденных и воспитательной работе с ними, их трудовой деятельности. Система мест лишения (ограничения) свободы была многопрофильной.

Включение Приамурья в состав РСФСР ознаменовалось переходом его пенитенциарных учреждений к исполнению нового исправительно-трудового законодательства. При этом сохранялись извечные для отечественной пенитенциарии проблемы: недостаточное финансирование, текучесть кадров, переполненность мест лишения свободы заключенными. Указанные проблемы практически сразу побудили приамурские пенитенциарные учреждения в условиях рыночных отношений взять курс на частичное самообеспечение всем необходимым. В Приамурье, как и по стране в целом, в разное время возникли пенитенциарные учреждения нового типа: исправительные колонии, спецпоселения, исправительно-трудовые лагеря (пришедшие на смену концлагерям первого этапа существования советской власти). Все они отличались друг от друга законодательно-правовой базой, статусом, сроками наказания или степенью ограничения свободы, а к середине 30-х гг. и народнохозяйственными задачами, поставленными перед ними руководством страны.

До середины 30-х гг. пенитенциарные учреждения Приамурья, как и по всей стране, находились в подчинении двух силовых ведомств - Наркомата юстиции и ОГПУ (НКВД). Их противостояние в деле объединения мест заключения под своим началом завершилось победой НКВД и принятием генеральной линии властей по использованию труда заключенных на объектах народного хозяйства. В угоду этому обстоятельству подверглись ревизии советское уголовно-исполнительное право и судебная практика назначения наказаний за совершение контрреволюционных преступлений. Это привело к ужесточению карательной политики (вплоть до массовых расстрелов) и увеличению сроков отбывания наказания заключенными. С этого времени Приамурье из региона с самыми крупными в СССР лагерями (Дальлаг, БАМлаг) превратилось в самый насыщенный узкопрофильными лагерями регион. Исправительно-трудовые колонии с малосрочным общеуголовным контингентом, подобранным по принципу «социальной близости», широкого распространения в приамурской пенитенциарной системе не нашли. В противовес этому большесрочный контингент лагерей, состоявший из «социально чуждых» осужденных по политическим мотивам и уголовников-рецидивистов, частично превращался в квалифицированную рабочую силу, осуществлявшую транспортное строительство и возведение объектов социальной инфраструктуры в Приамурье. При этом лагеря взяли под контроль деятельность спецпоселений, сыгравших большую роль в освоении природных ресурсов

региона и, от части, развитии сельского хозяйства.

В рассматриваемый период приамурская пенитенциарная система пережила три этапа своего развития:

1. 2923 - 1929 гг. - период с момента включения Приамурья в состав РСФСР и формирования советской пенитенциарной системы во времена НЭПа до его свертывания. Возникновение исправительно-трудовых колоний, спецпоселений, Дальневосточного ИТЛ.

2. 1930 - 1935 гг. - период утверждения административно-командной системы в Приамурье: укрупнение и расширение деятельности Дальлага, возникновение БАМлага до передачи всех пенитенциарных учреждений страны в ведение НКВД СССР.

3. 1936 - 1940 гг. - время реорганизации крупных лагерей (БАМлага, Дальлага) в сеть узкопрофильных ИТЛ, возрождение тюремного заключения, проведение массовых политических репрессий.

В основу периодизации автором диссертации положена совокупность явлений и факторов, касающихся организационно-правовых изменений в пенитенциарной политике СССР, ее реформирование и функционирование, пополнение спецконтингентом, наращивание темпов экономического развития региона. Периодизация приамурской пенитенциарной системы согласуется с периодизацией советской системы исполнения наказания, предлагаемой М. Г. Детковым, С. И. Кузьминым, А. А. Рябининым, А С. Смыкалиным и И. В. Упоровым. Вместе с тем, она обладает одной особенностью: в ней отсутствует первый этап становления советской пенитенциарной системы (1918-1922 гг.), когда Приамурье не входило в состав РСФСР.

В качестве заключительных выводов необходимо отметить:

Во-первых, существенных различий в нормативно-правовом регулировании деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья по охране правопорядка и исполнения наказаний из центра, по сравнению с их аналогами в других регионах страны, не было. Пенитенциарная политика Приамурья развивалась по общесоюзным установкам и ведомственным нормативным актам, регулирующим порядок отбывания наказания «классовыми врагами» и «социально близким» спецконтингентом.

Во-вторых, приамурская пенитенциарная система, наряду с правоохранительной и карательной функциями, выполняла важнейшие хозяйственные функции. Дефицит рабочих рук в слабозаселенном Приамурье привел к тому, что ГУЛАГ превратился в один из важнейших поставщиков трудовых ресурсов в этот регион из центральных районов страны. Труд заключенных и лиц, ограниченных в свободе, нашел широкое применение в ведущих отраслях народного хозяйства Приамурья: транспортном строительстве, золото- и угледобыче, лесозаготовках, строительстве промышленных предприятий и объектов социальной инфраструктуры.

В-третьих, пенитенциарный спецконтингент сыграл существенную позитивную роль не только в развитии промышленного потенциала региона, но и укреплении его обороноспособности на фоне все возраставших агрессивных устремлений милитаристической Японии против СССР накануне и в первые годы Второй мировой войны. Силами спецконтингента на территории региона были созданы стратегически важные промышленные объекты и пути сообщения, велись изыскания и заготовка стратегического сырья (золото, уголь, молибден, древесина и др.).

В-четвертых, в заявленный период в пенитенциарных учреждениях Приамурья, как и по стране в целом, проводилась целенаправленная воспитательная работа с заключенными. В 20-е гг. перевоспитание преступника преследовало цель возвращения в общество полноценного гражданина. Это виделось в обязательном и разностороннем обучении грамоте, профориентации, приобщении к общественно-полезному труду и ознакомлении с основами советского строя. В 30-е гг. эта работа стала агитационно-массовой и производственной, ориентированной на обязательное привлечение спецконтингента к общесоциалистическому строительству, борьбе за перевыполнение промфинплана на основе ударничества, социалистического соревнования и других форм повышения производительности труда. Общеобразовательная и политико-воспитательная работа с взрослыми заключенными фактически была свернута. Она работа была сведена к формированию отношений, исключавших резкого противостояния заключенных и администрации пенитенциарных учреждений; признанию заключенными своей вины перед государством, и как результат - искупление ее ударным трудом.

В-пятых, результатом многолетнего существования в Приамурье развитой пенитенциарной системы и проведения властями политики ограничения передвижения по стране бывших заключенных стало общее увеличение численности населения региона. В то же время, оседание в Приамурье бывшего уголовного элемента наложило определенный отпечаток на население Приамурья, и Дальнего Востока в целом. Частые контакты с осевшим в регионе уголовным элементом стали одним из критериев ухудшения криминогенной обстановки, падения морали и нравственности местного населения.

В приложении содержатся копии документов, иллюстрирующих материалы исследования.

Основные положения по теме диссертации изложены в следующих публикациях:

Статьи в периодических изданиях перечня ВАК:

1. Бобков, М. Ю. Байкало-Амурский исправительно-трудовой лагерь. 1932

- 1938. / М. Ю. Бобков // Вестник ДВО РАН. - 2007. - № 5. - С. 91-101.

Монографии и статьи в научных сборниках:

2. Бобков, М. Ю. Очерки истории пенитенциарной системы в Амурской области. 1864 - 1922 гг. Книга 1. / М. Ю. Бобков. - Благовещенск: БГПУ, 2006.-261 с.

3. Бобков, М. Ю. Очерки истории пенитенциарной системы в Амурской области. 1923 - 1941 гг. Книга 2. / М. Ю. Бобков. - Благовещенск: БГПУ, 2006.-361 с.

4. Бобков, М. Ю. Малоизвестное из истории г. Свободного (до 1953 г.) / М. Ю. Бобков П Государство и личность. Политические репрессии на Дальнем Востоке в XX в. Материалы региональной научно-практической конференции. Благовещенск. Амурский краеведческий музей им. Г. С. Новикова-Даурского, 2005. - С. 150-159.

5. Бобков, М. Ю. Рухловские спецпоселенцы / М. Ю. Бобков // Книга памяти жертв политических репрессий Амурской области. Спецпоселение 1920 - 1950-е гг. / редактор-составитель Л. М. Журавлев. Т. 5.

- Благовещенск, 2007. - С. 445-447.

Бобков Михаил Юрьевич

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВЕТСКИХ ПЕНИТЕНЦИАРНЫХ

УЧРЕЖДЕНИЙ ПРИАМУРЬЯ В 20-30 ГГ. XX ВЕКА

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 2008.

Формат 60 х 84 1/6. Уел печ. Л. 1.2. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии, непосредственно подчиненной УВД по Амурской области 675000, г. Благовещенск, ул. Амурская, 72.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бобков, Михаил Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. Формирование советской пенитенциарной системы Приамурья в 20-е гг. XX в.

1.1. Советизация Дальнего Востока и складывание советской пенитенциарной системы в Приамурье в первой половине 20-х гг.

1.2. Пенитенциарное строительство в Приамурье со второй половины 20-х - до начала 30 гг. XX в.

Глава 2. Складывание лагерной системы в Приамурье в первой половине 30-х гг. XX в.

2.1. Начало складывания системы ГУЛАГ на Дальнем Востоке.

2.2. Структура приамурских лагерных подразделений (на примере БАМлага).

2.3. Спецпереселенческая политика в первой половине 30-х гг. и состояние приамурских тюрем и колоний.

Глава 3. Пенитенциарные учреждения в ДВК во второй половине 30-х гг. XX в.

3.1. Функционирование подразделений Дальлага, БАМлага, системы спецпоселения дело во второй половине 30-х гг.

3.2. Преобразование дальневосточных лагерей

3.3. Состояние исправительно-трудовых колоний и тюрем в период массовых политических репрессий

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Бобков, Михаил Юрьевич

Актуальность темы. При формировании в постсоветской России правового государства следует учитывать исторический опыт такого социального института государства, как лишение свободы. Это обусловлено тем, что на фоне сложной криминогенной обстановки и декларированности системы альтернативных методов наказания правоприменительная практика i данного вида уголовного наказания в российском судопроизводстве занимает ведущее место. Российская Федерация прочно удерживает одно из первых мест в мире по количеству заключенных, в то время как система исполнения наказания испытывает острейший дефицит финансирования жилищно-бытовой и производственной инфраструктуры.

Вместе с тем эффективность применения лишения свободы в целях профилактики преступности и ее сокращения остается на низком уровне, рецидив преступлений длительное время не опускается ниже 30 %'. Новые потребности социально-экономического развития России обусловили реформирование и отечественной пенитенциарной системы, как одной из силовых структур, обеспечивающих соблюдение законности и правопорядка в государстве. С переходом уголовно-исполнительной системы в ведение Министерства юстиции ее основные задачи - исправление, перевоспитание и приобщение осужденных к трудовой деятельности, - оставшись неизменными, в современных условиях требуют существенной корректировки. Так, например, труд заключенных в государственном масштабе не востребован, не может быть конкурентоспособным в условиях рыночных отношений. Подспорьем в процессе привития заключенным Чайка, Ю. Выход один - смягчение карательной политики к лицам, совершающим преоуплеппя небольшой и средней тяжести. / Ю. Чайка. Закон и право. -2000. -№ 10. -С. 5. 2 Poenitentiarium (ерлат.), дом покаяния — так назывались тюрьмы одиночного заключения, приспособленные к цели исправления преступников. В Российской империи под пенитенциарной системой понималась совокупность всех мероприятий, практикуемых тюрьмой в виде кары и исправления заключенных. В последующем понятие «пенитенциарная система» стало синонимом уголовно-исполнительной (тюремной) системы. трудовых навыков должен стать практический опыт, накопленный системой мест заключения в советское время.

Исторический анализ организационно-правовых основ формирования, функционирования и эволюции пенитенциарной системы в истории России, на примере конкретного региона, позволяет всесторонне рассмотреть процесс мобилизации людских и материальных ресурсов системы с учетом его социально-экономических, природно-климатических, и культурных особенностей.

История Приамурья 20-30-х гг. XX в. неразрывно связана с практикой применения принудительного труда заключенных и лиц, ограниченных в свободе, в условиях дефицита свободных трудовых ресурсов и слаборазвитой промышленной инфраструктуры.

Таким образом, всестороннее исследование деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья позволит сузить сектор поиска новых путей реформирования уголовно-исполнительной системы РФ в целом.

Степень научной разработанности проблемы. Вследствие замкнутости самой системы исполнения наказаний в советское время, а также недоступности, засекреченности источников по тюремной истории Приамурья, историография по данной проблематике до настоящего времени является весьма ограниченной. Хотя в 90-е гг. XX в. и возник повышенный интерес к сталинскому времеии, он в большей степени выразился в изучении практики политических репрессий, косвенно касаясь деятельности самих учреждений, исполняющих уголовное наказание.

В 20-е гг. XX в. аспекты развития советского уголовно-исполнительного права получили отражение в официальной энциклопедической и справочной литературе, трудах практических работников пенитенциарной системы советской России и ведомственных изданиях . Наиболее важными из них

3 Энциклопедия государства и права: [в 3-х т.]. - М., 1925-1927; Малая советская энциклопедия: [в 10 т.]. - М., 1932; Сольц, А. Революционная законность и наша карательная политика /А. Сольц, С. Файнбит. - М., 1925; Ширвиндт, Е. Г. Наше исправительно-трудовое законодательство были названы обязательность принудительного труда в местах лишения свободы и переход от тюрем к полусвободным трудовым колониям (ремесленного, фабрично-заводского и сельскохозяйственного типов). Основные направления реформы наметило 1-е всесоюзное совещание пенитенциарных деятелей, проходившее в Москве в 1928 г. Определенный вклад в теоретические разработки исправительно-трудового права в СССР внесли видные государственные деятели того периода: М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский, Д. И. Курский, П. И. Стучка, Н. В. Крыленко4. Доступной широкому кругу исследователей пенитенциарного дела была региональная статистика и периодическая печать, отражавшая жизнь, быт исправительных учреждений, их проблемы и перспективы.

В конце 20-х гг. упоминание о деятельности пенитенциарных учреждений в официальной прессе исчезает. Во многом это было обусловлено переходом страны к форсированной индустриализации и коллективизации и особой ролыо советской пенитенциарной системы в ходе реализации поставленных народнохозяйственных задач. В этих условиях возник ГУЛАГ, возглавивший организацию принудительного труда осужденных на длительные сроки лишения свободы на важнейших объектах индустриализации.

В первой половине 30-х гг. развитие советской исправительно-трудовой политики нашло отражение в публикациях на страницах журналов «Административный вестник», «Рабочий суд», «Еженедельник советской юстиции», «Право и жизнь» и др. Общее количество работ по вопросам исправительно-трудового права, изданных до 1935 г. превышало 500

В. Г. Ширвиндт. - М., 1925; Ширвиндт, Е. Г. Советское исправительно-трудовое право / Е. Г. Шивиндт, Б. С. Утевский. - М., 1927; Утевский, Б. С. Советская исправительно-трудовая политика / Б. С. Утевский. - М., 1934.; Исаев, М. М. Основы пенитенциарной политики / М. М. Исаев. - М. - J1., 1927; Познышев, С. В. Основы пенитенциарной науки / С. В. Познышев. -М., 1924; Герцензон, А. А. Борьба с преступностью в РСФСР / А. А. Герцензон. - М., 1928; Авербах, И. Л. От преступления к труду / И. J1. Авербах. - М., 1936. Калинин, М.И. О революционной законности / М. И. Калинин. — М., 1934, Дзержинский, Ф. Э. Избранные произведения: [в 2 т.] / Ф. Э. Дзержинский. - М., 1924, Курский, Д. И. О первых шагах по созданию социалистического законодательства / Д. И. Курский. - М., 1926, Стучка, П. И. Учение о государстве пролетариата и крестьянства и его Конституции СССР и РСФСР / П. И. Счучка. - М., Госиздат, 1926, Крыленко, Н. В. Развитие советской уголовной политики / II. В. Крыленко. -М., 1933. наименований5. Особого внимания заслуживает сборник статей под редакцией заместителя прокурора СССР А. Я. Вышинского6.

С середины 30-х гг. научное изучение проблем системы исполнения наказаний в системе НКВД в основном было засекречено. Гораздо безопаснее было изучать тюремную историю дооктябрьского периода7.

После XX съезда КПСС был взят курс на радикальные преобразования сталинской модели пенитенциарной системы. Историографический анализ исследований деятельности мест лишения свободы в 60-е гг. показывает, что они были посвящены проблеме возврата в места лишения свободы элементов демократии и социалистической законности, освобождению необоснованно репрессированных советских граждан8. В то же время, в них отсутствовала объективная оценка деятельности системы сталинских лагерей, критика которой была развернута писателями-публицистами и поэтами-«шестидесятпиками».

В мае 1957 г. в Москве прошла официальная научная конференция по проблемам исправительно-трудового права. Вслед за ней специальные научные конференции прошли в Саратове, Ленинграде, Томске и других городах. Главным итогом этих форумов стал вывод о том, что практика репрессий 30-х гг. и сложившаяся в СССР жесткая лагерная система являются результатом деятельности И. В. Сталина и его окружения. Руководство страны обвинило их в извращении ленинских идей о строительстве социализма.

5 Советское исправительно-трудовое право / под ред. Б. С. Утевского. - М., 1960. - С. 15.

6 О г тюрем к воспитательным учреждениям / под ред. А. Я. Вышинского. - М., 1934.

7 Г'ернет, М. Н. История царской тюрьмы: [в 5 т.] / М. Н. Гернет. - М., 1951.

8 Ширвиидт, В. Г. К 40-летию исправительно-трудовой политики Советского государства / R. Г. Ширвиндт. - М., 1957; Советское исправительно-трудовое право / под ред. Б. С. Учсвского.

- М., 1960; Багрий-Шахматов, JI. В. Участие общественности в деятельности советских исправительно-трудовых учреждений / JI. В. Багрий-Шахматов. - Вильнюс, 1963; Беляев, Н. Д. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях / И. Л. Беляев.

- Л., 1963; Крахмальмик, JI. Г, Груд заключенных и его правовое регулирование в СССР / JI. Г. Крахмальник. - Саратов, 1963; Сидоров, В. А. Мероприятия по трудовому перевоспитанию бывших кулаков / В. А. Сидоров // Вопросы истории. - 1964. - № II; Ной, И. С. Теоретические вопросы лишения свободы / И. С. Ной. - Саратов, 1966; Наташев, А. Е. Основы теории исправительно-трудового права / А. Е. Наташев, Н. А. Стручков. - М., 1967; и др.

В начале 70-х гг. в исследованиях по отечественной пенитенциарной политике, носивших узкопрофильный, ведомственный характер, уделялось внимание развитию современного правового регулирования деятельности исправительно-трудовых учреждений, а также их становлению и развитию в первые годы советской власти9. Появившиеся в это время научные публикации о советской пенитенциарии в 20—30-е гг. крайне осторожно затрагивали «лагерную тему»10. Аналогичная ситуация сложилась с пенитенциарной историей Приамурья. В научных исследованиях она упоминалась только в тех случаях, когда обойти ее было невозможно (индустриализация, коллективизация, транспортное строительство)11.

Всестороннее изучение истории советской пенитенциарной системы 20— 30-х гг. стало возможным в результате радикальных политико-экономических изменений в стране с середины 1980-х гг.

В общем научном массиве этого времени наибольшее значение для диссертационного исследования представляют работы В. А. Уткина,

М. Г. Деткова, С. И. Кузьмина, А. А. Рябинина, А. С. Смыкалина,

1 ^

Г. М. Ивановой и И. В. Упорова *", подводящие итог многолетним исследованиям по вопросам истории советской пенитенциарной системы. В них получили отражение история формирования пенитенциарных учреждений в СССР и преемственность опыта тюремной системы царской России. Авторами проведен историко-юридический анализ целого ряда

4 Зубков, А. И. Трудовое перевоспитание заключенных в советских исправи юльно-трудовых учреждениях и его правовое регулирование в СССР / Л. И.Зубков. - Томск, 1970; Марцев, Л. И. Вопросы правового регулирования деятельности исправи гельно-трудовых учреждений Л. И. Марцев. - Омск, 1972; и др.

10 Лстемиров, 3. А. История советского исправительно-трудового права / 3. А. Астемиров. — Рязань, 1975; Кузьмина, А. С. Становление исправительно-трудовых учреждений в Сибири (1917-1924 гг.) А. С. Кузьмина. - Омск, 1980. Флеров, В. С. Ликвидация кулацкого восстания на Амуре / В. С. Флеров. - Владивосток, 1961; Он же. Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства / В. С. Флеров. Томск, 1973; Унпелев, Г. А. Социалистическая индустриализация Дальнего Востока (1928-1932 гг.) Г. А. Унпелев. - Владивосток, 1972; Алексеев, А. И. Хождение от Байкала до Амура А. И. Алексеев. - М., 1976; Ламин, В. А. Ключи к двум океанам / В. А. Ламин. - Хабаровск, 1981.

12 Уткин, В. А. Наказание и исправительно-трудовое воздействие / В. А. Уткин. — Томск, 1985; Детков, М. Г. Содержание пенитенциарной полигики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917—1930. / М. Г. Детков. - М., 1992; и др. рассекреченных нормативных актов, приказов и ведомственных инструкций ГУЛАГа ОГПУ-НКВД, изучена и проанализирована нормативная база деятельности советских исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) ^ сталинского времени. В монографиях С. И. Кузьмина и А. С. Смыкалина проанализированы работы зарубежных авторов (Р. Конквеста, Ж. Росси, Л. Максимиллиана, Д. Даллина, П. Джувиллера, Б. Никольского, С. Виткрофта, А. Бергсона), изучавших репрессивную политику Советской России довоенного периода.

Как справедливо отмечал А. С. Смыкалин, попытки существенной реорганизации тюремной системы царской России в советское время не увенчались полным успехом. Это было связано с традиционными для ИТУ проблемами: кадровой, материальной, организационно-финансовой и социальной14. Об этом свидетельствуют акты советской власти, опубликованные в 2000 г. в сборнике государственных и ведомственных нормативных правовых актов по истории принудительного труда в СССР «ГУЛАГ 1918-1960»15. Анализируя приведенные документы, составители сборника пришли к выводу: возникшая в начале XX в. идея использования труда заключенных, как меры исправительного воздействия, в Советском Союзе в 30-е гг. была возведена в ранг государственной политики и просуществовала вплоть до крушения СССР, во многом сохраняя традиционные черты.

Особо следует отметить исследования В. Н. Земскова, В. В. Цаплина и О. В. Хлевнюка16, в которых содержится анализ динамики репрессий по ь Кузьмин, С. И. Правовые основы становления и развития системы исправительно-трудовых учреждений советского государства (1917-1985 гг.) / С. И. Кузьмин. - М., 1992. - С. 5-6; Смыкалин, А. С. Колонии и тюрьмы в советской России / Л. С. Смыкалин. - Екатеринбург, 1997. — С. 28-29.

14 Смыкалин, Л. С. Колонии и тюрьмы в советской России / А. С. Смыкалин. - Екатеринбург, 1997. -С. 17.

15 ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960 / иод ред. акад. А. Н. Яковлева, сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. - М.: МФД, 2000.

16 Земсков, В. Н. «Архипелаг ГУЛАГ»: глазами писателя и статистика /В. Н. Земсков // Аргументы и факты. - 1989. - № 45; Он же. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) / В. Н. Земсков // Социологические исследования (СОЦИС). - 1990. - № 11; Он же. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльные и высланные /В. Н. Земсков // История СССР. - 1991. - № 5; Он же. ГУЛАГ (историкорегионам и местам лишения (ограничения) свободы в СССР. В их работах, наряду с подробными статистическими данными, содержатся ценные сведения о географии расселения спецпереселенцев по регионам страны в различные периоды, в том числе по административно-территориальным единицам, ныне входящим на правах субъектов федерации в состав Дальневосточного Федерального округа РФ.

Ряд исследований посвящен характеристике репрессивной машины советского государства в регионах, где существовали различные типы пенитенциарных учреждений17. В период становления новой российской государственности эта тема нашла свое отражение в исторических исследованиях, посвященных целым отраслям и силовым структурам СССР18. социологический очерк) /В. Н. Земсков II СОЦИС. - 1991. - № 6; Он же. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы /В. II. Земсков // СОЦИС. - 1991. - № 10; Он же. «Кулацкая ссылка» накануне и в годы Великой отечественной войны / В. Н. Земсков // СОЦИС. - 1992. - № 2; Он же. Судьба «кулацкой ссылки» / В. II. Земсков // Отечественная история. - 1994. -№ 1; Он же. Заключенные в 1930 годы: социально-демографические проблемы / В. Н. Земсков // Отечественная история. - 1997. - № 4; Он же. Политические репрессии в СССР (1917-1990) / В. Н. Земсков // Россия и XXI век. - 1994.

- № 1-2; Цаплин, В. В. Архивные материалы о числе заключенных в конце 30-х гг. /В. В. Цаплин // Вопросы истории. - 1991. -№ 4-5; Хлсвнкж, О. В. 1937-й. Сталин, НКВД и советское общество / О. В. Хлевнюк. - М., 1992; Он же. Принудительный труд в экономике 1929-1941 гг. / О. В. Хлевнюк//Свободная мысль, - 1992.-№3; Он же. Ведомственные интересы / О. В. Хлевнюк // Отечественная история. - 1995. -№ 5.

17 Маслихии, А. В. Становление и развитие советского исправительно-трудового права (1917-1969). / А. В. Маслихин, Д. М. Мурзин, Н. А. Стручков. - Рязань, 1988; Тепцов, Н. В. Ссыльные мужики. Правда о спецпоселках / Н. В. Тепцов // Неизвестная Россия XX в. / предс.ред.совета издательства акад. И. Д. Ковальченко. - М.: Историческое наследие, 1992; Макуров, В. Г. Узники ГУЛАГа в Карелии (1930-е гг.) / В. Г. Макуров // Проблемы истории репрессивной политики на европейском Севере России (1917-1956 гг.). - Сыктывкар, 1993; Кузьмин, С. И. Лагерники / С. И. Кузьмин // Молодая гвардия. - 1993. - №№ 3-6; Ахмадеев, Ф. X. Становление и развитие органов советской милиции и исправительно-трудовых учреждений /Ф. X. Ахмадеев, Н. А. Катаев, А. Г. Хабабулип.

- Уфа, 1993; Эбеджанс, С. Г. Производственный феномен ГУЛАГа / С. Г. Эбеджанс, М. Я. Важной // Вопросы истории. - 1994. - № 6; Плотников, И. Е. Ссылка крестьян на Урал / И. Е.Плотников // Отечественная история. - 1995. - № 1; Кириллов, В. М. История репрессий в нижнетагильском регионе Урала. 1920-1950-е годы / В. М. Кириллов. - Нижний Тагил, 1996; Стецовский, IO. История советских репрессий: [в 2-х т.]. - М., 1997; Красильников, С. А. Рождение ГУЛАГа: дискуссия / С. А. Красильников // Исторический архив. - 1997. - № 4; Греков, М. Л. Тюремные системы: история и современность / М. JI. Греков. - Краснодар, 1999; Маркова, Е. В. Гулаговскис тайны освоения Севера / Е. В. Маркова, В. А. Волков, А. I I. Родный. - М., 2002; Ивницкий, Н. А. Судьба раскулаченных в СССР / Н. А.Ивницкий. - М., 2004; Моруков, М. Ю. Правда ГУЛАГа из круга первого / М. Ю. Моруков. - М.: Алгоритм, 2006; и др.

18 История отечественного судостроения. Т. 4. - СПб., 1996; Военная энциклопедия. Т. 2. - М., 1997.; История железнодорожного транспорта России. Т. 2. - М. - СПб., 1997; Органы и войска МВД России (краткий исторический очерк). - М., 1996; и др.

Заслуживают внимания публикации Н. Ф. Бугая и научные статьи коллектива авторов: А. Кокурина, Н. Петрова и Ю. Морукова, уделивших особое внимание развитию и функционированию дальневосточных пенитенциарных учреждений. Авторами исследований рассматривается проблема формирования нормативно-правовой базы советской пенитенциарии и поэтапное развитие отечественной системы исполнения наказания накануне Великой Отечественной войны19.

Особый исследовательский пласт составили научно-публицистические произведения, авторы которых, в том числе бывшие лагерники, однозначно жестко критиковали советскую исправительно-трудовую политику.

С середины 80-х гг. дальневосточные исследователи, как и их коллеги из других регионов бывшего СССР, приступили к теме политических репрессий, захлестнувших Дальний Восток в 30-с гг. Одним из подобных изданий стал сборник статей о дальневосточных лагерях «Колючая правда», выпущенный в 1990 г. Хабаровским книжным издательством. Вслед за ним вышел ряд научных и научно-публицистических работ региональных историков, посвященных проблемам коллективизации, индустриализации, укреплению обороноспособности на Дальнем Востоке накануне Великой Отечественной войны и др., в которых затрагивалась тема существования региональных пенитенциарных учреждений в 20-30-е гг.20

19 Бугай, Н. Ф. «Погружены в эшелоны и отправлены к местам поселений.» Л. Берия - И. Сталину / Н. Ф. Бугай // История СССР. - 1991. - № 2; Кокурин, А. ГУЛАГ: структура и кадры / А. Кокурин, Н. Петров, Ю. Моруков // Свободная мысль - XXI век. - 1999. - № 9; - 2000. - №№ 3, 8, 10; - 2001. -№ 12.

20 Козлов, А. Г. Из истории колымских лагерей / А. Г. Козлов. - Магадан, 1991; Соловьев, И. А. У ворот Татарского пролива / И. А. Соловьев. - Хабаровск, 1992; Ермизина, Е. М. Раскулачивание в амурской деревне (1930-1934 гг.) / Е. М. Ермизина. - Благовещенск, 1999; Зуев, В. Ф. Первопроходцы восточных магистралей России / В. Ф. Зуев. - Комсомольск-на-Амуре, 1999; Маккий, В. П. Опальный прокурор / В. П. Макий // Амурские прокуроры. В честь 280-летия образования прокуратуры России. - Благовещенск, 2002; Петров, М. Колыма с грифом секретности. К 50-летию образования Магаданской области / М. Петров. // Дальний Восток. - 2003. - № 6; Суш, С.Г1. Структура мест лишения свободы в Бурят-Монгольской АССР в 30-е-40-е годы XX века / С. П. Суш // Вестник Иркутского государственного технического университета. - 2006. - № 4, Он же. Становление советского законодательства, регламентирующего деятельность мест заключения (1918-1940 гг.) / С. П. Суш // Исследования молодых ученых. Межвузовский сборник. Вып. 9. - Улан-Удэ, 2006; Лягина, Н. П. История Михайловского района (1918-1940 гг.). Кн. 2. / Н. П. Лягина. - Благовещенск, 2004; и др.

В начале 90-х гг. XX в. были изданы научные работы дальневосточного ученого О. П. Еланцевой, одной из первых приступившей к изучению лагерной истории железнодорожного строительства на советском Дальнем Востоке, отразившей в своих исследованиях информацию о структурах лагерных подразделений, их реорганизациях и наполняемости заключенными21.

В 2002 г. вышла книга А. И. Аношина, А. С. Гетьмана, Н. Н. Кузнецовой «История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке»", подготовленная сотрудниками уголовно-исполнительной системы к 200-летию Министерства юстиции России. Эта работа, содержащая обширный фактический материал, имеет ряд недостатков. В ней преимущественно содержатся сведения о дореволюционном развитии дальневосточной пенитенциарии, советский период отражен на примере деятельности исправительно-трудовых учреждений общего типа в восточной части Приамурья. Не освещен период существования пенитенциарных учреждений в Дальневосточной республике; не получила отражения история создания спецпоселений и внутренних тюрем УНКВД на Дальнем Востоке в период расцвета ГУЛ АГа.

Большая работа по освещению проблем дальневосточной пенитенциарии проделана дальневосточными учеными Л. М. Медведевой, Г. А. Ткачевой, уделившими внимание освещению истории предвоенной и военной экономики Дальнего Востока, в том числе экономики лагерной системы,

21 Еланцева, О. П. Кю и как строил БАМ / О. П. Еланцева // Отечественные архивы. - 1992. - № 5; Она же. БАМ: страницы истории: [в 2-х 4.J / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1993; Она же. Периодическая печать БАМлага / О. П. Еланцева // Отечественная история. - 1993. - № 4; Она же. Сфоительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (30-е-начало 50-х гг.) Исторический опыт.: дис. д-ра ист. Наук / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1996; Она же. БАМ: Обреченная дорога. 1932-1941 / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1994; Она же. Строи 1сльство № 500 НКВД СССР: железная дорога Комсомольск-Советская Гавань (1930-1940) / О. П. Еланцева. - Владивосток, 1995; Она же. БАМ: Страницы трудной истории / О. П. Еланцева // Карта (Российский независимый исторический и правозащитный журнал, учредитель - редакция независимой газеты «Рязанский вестник»), - 1995. - № 7-8; Она же. БАМлаг в контексте истории и литературы. Из фондов дальневосточных библиотек / О. П. Еланцева. - Владивосток, 2000.

22 Аношин, А. И. История системы исполнения наказания на Дальнем Востоке / А. И. Апошип, А. С. Гетьман, Н. Н. Кузнецова. - Хабаровск: кн.изд. «РИОТИП», 2002. которая напрямую была взаимосвязана с миграционными процессами в регионе 23.

Итоги деятельности советских пенитенциарных учреждений и место системы исполнения наказаний в социальной политике на Дальнем Востоке в 20-30-е гг. нашла свое отражение в работах Е. Н. Чернолуцкой и Ю. В. Пикалова, в которых дана характеристика правовой основе проводимой в СССР миграционной политики принудительного характера24.

Особое место в изучении исследуемой тематики принадлежит трудам А. С. Сутурина, И. Д. Саначева, J1. И. Проскуриной, С. А. Головина, М. А. Кузьминой и других, посвященных проблемам политических репрессий25. В исследованиях прослеживается взаимосвязь между волнами репрессий и поэтапным возникновением новых подразделений системы исполнения наказаний.

К сожалению, специальных монографических исследований по истории самих пенитенциарных учреждений Приамурья не издавалось. Разрозненность архивных источников по проблеме соседствует с мемуарной литературой26, основанной на субъективизме и несущей исторические

23 Медведева, JI. М. Развитие транспорта и его роль в освоении Дальнего Востока СССР в 20-30 гг. XX в. / JI. М. Медведева. - Владивосток, 2002; Ткачева, Г. А. Оборонно-экономический потенциал Дальнего Восюка СССР в 1941-1945 гг. / Г. А. Ткачева. - Владивосток, 2005; Она же. Демографическая ситуация на Дальнем Востоке России в 20-30-е гг. XX в. / Г. А. Ткачева.

- Владивосток, 2000.

21 Чсрполуцкая, Е. Н. Особенности формирования населения и трудовых ресурсов Дальнего Востока СССР в 30-е - начале 50-х годов (о роли спецконтингентов) / Е. II. Чернолуцкая. - Владивосток, 1993; Она же. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в сталинский период / E.I I.Чернолуцкая // Вестник ДВО РАИ. - 1995. - № 6; Она же. Архивные документы о политических репрессиях на Дальнем Востоке / Е. Н.Чернолуцкая // Известия Российскою государственного архива Дальнего Востока. Сб. науч. трудов. T.2. - Владивосток, 1997; Она же. Немцы на советском Дальнем Востоке: статистико-демографический аспект / Е. Н. Чернолуцкая // Этнос и культура в условиях общественной трансформации. - Владивосток, 2004; Пикалов, Ю. В. Очерки истории социального развития Дальнего Востока России в 1922-1941 гг. / Ю. В. Пикалов.

- Хабаровск, 1999; Он же. Переселенческая политика и изменения социально-классового состава населения Дальнего Востока РСФСР (ноябрь 1922-июнь 1941 гг.) / Ю. В. Пикалов. - Хабаровск, 2003.

23 Сутурин, А. С. Дело краевого масштаба: О жертвах сталинского беззакония на Дальнем Востоке А. С. Сутурин. - Хабаровск, 1991; Саначев, И. Д. Крестьянское движение на Амуре - кулацкий мяч еж или шаг отчаяния? / И. Д. Саначев // Вестник ДВО РАН. -1992. - № 3-4; Кузьмина М. А.

Следы затоптанных могил / М. А. Кузьмина. - Комсомольск-на-Амуре, 2007; и др.

26 Пегов, Н. М. Далекое-близкое. Воспоминания / Н. М. Пегов. - Владивосток, 1987; 11олубинский, В. И. От царской каторги к советским лагерям / В. И. Полубинский // Преступление и неточности (месторасположение и название пенитенциарных учреждений, их производственные задачи и т.п.), которые существенно усложняют процесс исследования.

Следует констатировать, что в существующей научной, специальной и публицистической литературе проблемы становления и развития пенитенциарных учреждений на территории Приамурья по-прежнему не стали предметом специального научного исследования и требуют своего дальнейшего изучения. Этим объясняется выбор темы диссертационного исследования.

Цель исследования автор видит в комплексном анализе проблем становления и развития пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. XX в., позитивный опыт которой следует учитывать в процессе совершенствования ее организационно-правовых основ.

В соответствии с поставленной целью, диссертантом предполагается решение следующих задач научного исследования: выявить периодизацию и типологию приамурских исправительно-трудовых учреждений (функции, масштабы, эффективность использования заключенных), изучить влияние на них конкретных исторических условий (НЭП, начало индустриализации и коллективизации, период массовых политических репрессий); проанализировать историю складывания системы ГУЛАГа в Приамурье с учетом характера и специфики ее деятельности. определить роль пенитенциарной системы Приамурья 20-30-х гг. XX в. в развитии экономики края и увеличения народонаселения; на основе полученных выводов выработать предложения и рекомендации по практическому использованию результатов диссертационного исследования. наказание. - 1995. - № 5; Наринский, А. С. Воспоминания главного бухгалтера ГУЛАГа / А. С. Наринский. - СПб., 1997; и др.

Объектом исследования являются учреждения советской пенитенциарной системы в 20-30-е гг. XX в. (лагеря, колонии, тюрьмы и спецпоселения), находившиеся в ведомстве различных силовых структур советского государства (НКЮ, ОГПУ-НКВД), пережившие ряд этапов своего развития.

Предметом исследования является процесс становления и развития пенитенциарных учреждений и трудовое использование их контингенте в, располагавшихся на территории Приамурья в 20-30-е гг. XX в.

Хронологические рамки исследования охватывают конец 1922-1940 гг. XX в. Нижний рубеж - конец 1922 г. - является годом вхождения территории бывшей Дальневосточной республики в состав РСФСР и внедрение там советской пенитенциарной политики. Верхний рубеж — конец 1940 г., что обусловлено началом проведения реструктуризации советской пенитенциарной системы (реорганизация одних и исчезновение других лагерных подразделений на Дальнем Востоке) на фоне пика политических репрессий в стране накануне Великой Отечественной войны.

Территориальные границы исследования охватывают Приамурье, которое включает в себя территории современных Амурской области и Хабаровского края, Еврейской автономной области Дальнего Востока РФ. Согласно административному делению Дальневосточной области (ДВО) и Дальневосточного края (ДВК), рассматриваемая территория охватывает верхнее и среднее Приамурье. На этой территории в хронологической последовательности существовали Амурская губерния, северные и северозападные уезды Приморской губернии, восточные уезды Забайкальской губернии Дальневосточной области РСФСР (1923-1926 гг.); Амурский, Зейский, Николаевский, Хабаровский (с Еврейским национальным районом с 1930 г.) округа Дальневосточного края РСФСР (1926-1930 гг.); Амурская (с 1932 г.), Зейская (с 1934 г.), Нижне-Амурская, Хабаровская области, Еврейская автономная область (с 1934 г.) Дальневосточного края РСФСР; Хабаровский край и восточные районы Читинской области (с 1937 г.).

Методология. Автором диссертации проведено комплексное использование принципов и методов, выработанных исторической наукой. В их числе основными принципами являются: всесторонность, объективность, системность, историзм, единство исторического, логического и диалектического развития. Диссертант стремился исследовать тему в совокупности всех связей, в контексте конкретно-исторической ситуации, в эволюции и динамике, а также выявить характерные черты и закономерности развития, исследовать не только ключевые моменты, но и детали функционирования пенитенциарной системы в Приамурье в 20-30-е гг. Принцип объективности дал возможность избежать оценочного субъективизма. Принцип историзма позволил подвергнуть анализу события с учетом социально-экономических и политических решений, принятых на государственном уровне и реализованных в Приамурье.

В числе основных методов исследования использованы сравнительно-исторический и социологический методы познания. Они позволили осветить круг имевшихся в пенитенциарной системе проблем на выявленных этапах ее развития в Приамурье. Благодаря системному подходу было выявлено влияние на систему внешних факторов экономического развития регионов, социальной структуры и международного положения. Проблемно-хронологический метод дал возможность автору исследовать общероссийские и региональные особенности советской пенитенциарной системы и, используя историко-генетический подход, раскрыть характер и специфику проводимых государством мероприятий в пенитенциарной системе с учетом ее исторических традиций. Комплексность, всесторонность изучения проблемы позволили автору создать целостное и обобщенное представление о пенитенциарной системе Приамурья в 20-30-х гг. XX в. и выработать рекомендации по практическому использованию данного исследования.

Источниковую базу исследования составили документы и материалы, которые можно условно подразделить па следующие группы источников:

К первой группе относятся опубликованные документы и материалы

0*7 органов государственной власти, содержащиеся в официальных сборниках" .

Особую научную ценность для исследователей истории системы исполнения наказаний представляет опубликованный в 1959 г. Сборник документов пенитенциарной системы СССР за 1918-1928 гг. Его издание стало результатом доклада Н. С. Хрущева 25.02.1956 г. «О культе личности и его последствиях», ускорившего процесс реабилитации невинно осужденных и реформирования советской пенитенциарной системы. В сборнике были помещены государственные и нормативные акты, детализировавшие деятельность отечественной пенитенциарии в 20-е гг. XX в" . Составителями сборника был сделан вывод: старые места заключения, доставшиеся от сталинских времен, необходимо реформировать.

Не менее важным по значимости в постсоветское время является фундаментальный труд общества «Мемориал» по материалам ГАРФ «Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923—1960 гг.»" , в котором собраны сведения о лагерях и отдельных лагерных подразделениях Дальнего Востока с указанием хронологических рамок их существования, виды деятельности, а также статистика численности заключенных.

В последние два десятилетия на Дальнем Востоке составляются региональные списки репрессированных — книги-мартирологи, в которых нашли отражение анкетные данные, социальные признаки и сроки отбывания

27 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юешции и Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг. о деятельности мест лишения свободы. - М., 1959; ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. / под ред. акад. А. Н. Яковлева, сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. - М.: МФД, 2000; Реабилитация. Политические процессы 30-50 годов / под общ. ред. А. Н. Яковлева. - М., 1991; Депортация народов СССР. Сб. док. - М., 1992; Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв репрессий. - М., 1993; История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: 1917-1954 гг. Сб. док. - М., 1995; Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбилейный статистический справочник. - М., 1987.

28 Сборник основных приказов, циркуляров и инструкций Народного комиссариата юстиции и Народного комиссариата внутренних дел РСФСР за 1918-1928 гг. о деятельности мест лишения свободы. - М., 1959.

24 Система исправительно-трудовых лагерей в СССР 1923-1960: Справочник/ сост. М. Б. Смирнов, под ред.Н. Г. Охотина, А. Б. Рогинского. - М.: Звенья, 1998. наказания осужденных . Эти издания содержат дополнительные материалы о репрессиях и репрессированных. В приложениях к ним имеются официальные государственные документы.

Ценные сведения имеются в приамурских статистических ежегодниках,

3 I отчетах и бюллетенях на пенитенциарную тему .

Во вторую группу источников включены неопубликованные материалы и документы, выявленные и исследованные автором в фондах архивов: Российский Государственный архив Дальнего Востока (фонды Р-704, Р-2422, Р-2671, Р-4389), Государственный архив Хабаровского края (фонд П-2), Государственный архив Амурской области (фонды р-9, 115, р-478, р-544, р-750, 752, р-755, 759, 878, 947, П-9); Архив УВД Амурской области (фонды 4, 10, 11, 40, 44, 45-Р, 59, 60). Наиболее ценными являются фонды Архива УВД Амурской области (44, 45-Р) уголовных дел реабилитированных лиц, осужденных с середины 20-х до середины 50-х гг. XX в.; фонд (59) приказов по исправительно-трудовым лагерям, фонд (60) финансовых подразделений по Амурскому и Хабаровскому УНКВД.

При работе с фондами автором выявлены и впервые введены в научный оборот документы ИТК-ИТЛ, свидетельствующие о функционировании отдельных пенитенциарных подразделений, освещающие жизнь, быт, трудовую занятость служащих и заключенных приамурских исправительно-трудовых учреждений в 30-е гг. XX в. j0 Хотелось бы всех поименно назвать / Книга-мартиролог Хабаровского края по делам осужденных за государственные и контрреволюционные выступления в период сюлинского руководства: [в 5 кн.] / под ред. С. А.Чиханацкого. - Комсомольск-на-Амуре, 1998-2000; Книга памяш жергв политических репрессий (Областная книга памяти): [в 12 кн.]. - Южно-Сахалинск, 1996-2003; За нами придут корабли. Список реабилишрованных лиц, смертные приговоры в отношении которых приведены в исполнение на территории Магаданской области / отв. ред. С. В. Абрамов.

- Магадан, 1999; Книга памяти жертв политических репрессий Амурской области: [в 5 кн.] / ред. сост. JI. М. Журавлев. - Благовещенск, 2001-2007; и др.

31 Статистический ежегодник Дальневосточного краевого статистического управления за 1923-1925 гг. - Хабаровск, 1925; Два года Советской власти в Амурской губернии. Отчет Амурского губиеполкома И-му губернскому съезду Советов РК и К депутатов. - Благовещенск, 1925.; Местный бюджет Амурской губернии на 1925-1926 бюджетный год // Амурский губфинотдел.

- Благовещенск, 1926; Статистический бюллетень Дальневосточного краевого статистического управления. - Хабаровск. - 1925.-№ 3-4 (19-20); Материалы Амурского окружного статистического бюро. Вып. 7. - Благовещенск, 1926.

В третью группу источников включены материалы периодической печати. Период 1920-1929 гг. освещен в публикациях газеты «Амурская правда» (г. Благовещенск); период 1928-1939 гг., фрагментарно освещается отдельными сохранившимися лагерными изданиями: газета «Коммунар» (Юхтинская Детская трудовая колония), газета «Строитель БАМа» (г. Свободный, Сковородино). Данные публикации существенно дополняют воспоминания участников событий 20-30-х гг. в Приамурье, местных краеведов, публикующиеся с начала 90-х гг. в местной прессе на страницах краевых, областных и районных газет - «Амурская правда», «Благовещенск», «Зейские огни», «Тихоокеанская звезда» и др.

В четвертую группу источников автором включены мемуары бывших заключенных - Н. Р. Саркисова, II. М. Пегова и др., а также работников системы исполнения наказаний

Научная новизна исследования заключается в следующих положениях: автором проведено исследование проблемы становления, существования, развития и трансформации советских пенитенциарных учреждений Приамурья в течение двух предвоенных десятилетий;

- проанализированы и обобщены малоизученные факты деятельности и функционирования подразделений пенитенциарной системы Приамурья (лагеря, колонии, спецпоселения) на каждом этапе социалистической модернизации Дальнего Востока;

- всесторонне рассмотрена деятельность различных типов учреждений пенитенциарной системы Приамурья в русле экономических потребностей СССР;

32 Саркисов, Н. Р. Байкало-Амурские лагеря (машинописная копия книги-повести, хранящаяся в Свободненском филиале Амурского областного краеведческого музея); Солженицын, А. И. Архипелаг ГУЛАГ. МСС. Т. 7 / А. И.Солженицын. - М., 1991; Шаламов, В. Т. Вишера (антироман) / В. Т. Шаламов. - М., 1989; Он же. Шоковая терапия / В. Т.Шаламов. - Хабаровск, 1990; Он же. Левый берег / В. Т.Шаламов. - М., 1991; Любош, Г. Величайшая стройка века / Г. Любош // Хочу все знать! Научно-художественный сборник / сост. А. Н. Томилин. - Л., 1975; Пегов, Н. М. Далекое-близкое. Воспоминания / Н. М. Пегов. - Владивосток, 1987; Наринекий, А. С. Воспоминания главного бухгалтера ГУЛАГа / А. С. 11аринский. - СПб., 1997.

- автором выявлены и введены в научный оборот более 200 архивных документов, отражающих деятельность учреждений пенитенциарной системы Приамурья, которые позволяют повысить степень достоверности полученных результатов.

На защиту выносятся:

1. Авторские оценки и суждения о сущности и содержании пенитенциарной политики Приамурья в 20-30-е гг. XX в., организационных принципах и основных этапах формирования исправительно-трудовых учреждений, сформулированные на основе анализа опубликованных трудов историков, вводимых в научный оборот архивных документов и современных публикаций, носящих дискуссионный характер в научной исторической и специальной литературе.

2. Выводы о деятельности государственных пенитенциарных структур по созданию специализированных исправительно-трудовых учреждений в регионе, об особенностях их формирования, адаптации этих учреждений к различным поворотам истории, о правовом регулировании деятельности НТК, ИТУ и других подразделений, составляющих уголовно-исполнительную систему советского государства.

3. Результаты исследования документальных, архивных и других материалов, а также научных публикаций по изучаемой тематике.

4. Теоретические выводы о практической значимости деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья 20-30-х гг. XX в., и применении их опыта при совершенствовании деятельности учреждений Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Министерства юстиции РФ.

Практическая значимость диссертации. Материалы диссертации могут использоваться при разработке учебных курсов по краеведению, при написании комплексных трудов по истории Дальнего Востока. Исследование является определенным вкладом в изучение истории российской пенитенциарии, результаты которого, включая богатый исторический опыт системы исполнения наказаний, призваны оказать влияние на выбор путей повышения эффективности деятельности современных исправительных учреждений.

Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертационного исследования содержатся в докладах: на региональной научно-практической конференции, посвященной политическим репрессиям на Дальнем Востоке (Благовещенск, 2005); на областном семинаре учителей «Новое в истории науки» (Благовещенск, 8.11.2007); на Круглом столе учителей истории Амурской области «Приамурье XX век: проблемы изучения и преподавания» (Благовещенск, 27.02.2008); а также в публикациях по теме диссертации общим объемом 32 печатных листа, в том числе, в двух монографиях.

Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Становление и развитие советских пенитенциарных учреждений Приамурья в 20-30 гг. XX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Развитие пенитенциарной системы Приамурья в 20-х — 30-х гг. XX в. осуществлялось в русле советской уголовно-исполнительной политики, видоизменявшейся по мере происходивших в СССР политических и социально-экономических преобразований. В это время уделялось большое внимание дифференциации контингентов осужденных и воспитательной работе с ними, их трудовой деятельности. Система мест лишения (ограничения) свободы была многопрофильной.

Включение Приамурья в состав РСФСР ознаменовалось переходом его пенитенциарных учреждений к исполнению нового исправительно-трудового законодательства. При этом, сохранялись извечные для отечественной пенитенциарии проблемы: недостаточное финансирование, текучесть кадров, переполненность мест лишения свободы заключенными. Указанные проблемы практически сразу побудили приамурские пенитенциарные учреждения в условиях рыночных отношений взять курс на частичное самообеспечение всем необходимым. В Приамурье, как и по стране в целом, в разное время возникли пенитенциарные учреждения нового типа: исправительные колонии, спецпоселения, исправительно-трудовые лагеря (пришедшие на смену концлагерям первого этапа существования советской власти). Все они отличались друг от друга законодательно-правовой базой, статусом, сроками наказания или степенью ограничения свободы, а к середине 30-х гг. и народнохозяйственными задачами, поставленными перед ними руководством страны.

До середины 30-х гг. пенитенциарные учреждения Приамурья, как и по всей стране, находились в подчинении двух силовых ведомств — Наркомата юстиции и ОГПУ (НКВД). Их противостояние в деле объединения мест заключения под своим началом завершилось победой НКВД и принятием генеральной линии властей по использованию труда заключенных на объектах народного хозяйства. В угоду этому обстоятельству подверглись ревизии советское уголовно-исполнительное право и судебная практика назначения наказаний за совершение контрреволюционных преступлений. Это привело к ужесточению карательной политики (вплоть до массовых расстрелов) и увеличению сроков отбывания наказания заключенными. С этого времени Приамурье из региона с самыми крупными в СССР лагерями (Дальлаг, БАМлаг) превратилось в самый насыщенный узкопрофильными лагерями регион. Исправительно-трудовые колонии с малосрочным общеуголовным контингентом, подобранным по принципу «социальной близости», широкого распространения в приамурской пенитенциарной системе не нашли. В противовес этому, болыпесрочный контингент лагерей, состоявший из «социально чуждых» осужденных по политическим мотивам и уголовников-рецидивистов, частично превращался в квалифицированную рабочую силу, осуществлявшую транспортное строительство и возведение объектов социальной инфраструктуры в Приамурье. При этом лагеря взяли под контроль деятельность спецпоселений, сыгравших большую роль в освоении природных ресурсов региона и, от части, развитии сельского хозяйства.

В рассматриваемый период приамурская пенитенциарная система пережила три этапа своего развития:

1. 1923 — 1929 гг. — период с момента включения Приамурья в состав РСФСР и формирования советской пенитенциарной системы во времена НЭПа до его свертывания. Возникновение исправительно-трудовых колоний, спецпоселений, Дальневосточного ИТЛ.

2. 1930 — 1935 гг. — период утверждения административно-командной системы в Приамурье: укрупнение и расширение деятельности Дальлага, возникновение БАМлага, до передачи всех пенитенциарных учреждений страны в ведение НКВД СССР.

3. 1936 - 1940 гг. — время реорганизации крупных лагерей (БАМлага, Дальлага) в сеть узкопрофильных ИТЛ, возрождение тюремного заключения, проведение массовых политических репрессий.

В качестве заключительных выводов необходимо отметить:

Во-первых, существенных различий в нормативно-правовом регулировании деятельности советских пенитенциарных учреждений Приамурья по охране правопорядка и исполнения наказаний из центра, по сравнению с их аналогами в других регионах страны, не было. Пенитенциарная политика Приамурья развивалась по общесоюзным установкам и ведомственным нормативным актам, регулирующим порядок отбывания наказания «классовыми врагами» и «социально близким» спецконтингентом.

Во-вторых. Приамурская пенитенциарная система, наряду с правоохранительной и карательной функциями, выполняла важнейшие хозяйственные функции. Дефицит рабочих рук в слабозаселенном Приамурье привел к тому, что ГУЛАГ превратился в один из важнейших поставщиков трудовых ресурсов в этот регион из центральных районов страны. Труд заключенных и лиц, ограниченных в свободе, нашел широкое применение в ведущих отраслях народного хозяйства Приамурья: транспортном строительстве, золото- и угледобыче, лесозаготовках, строительстве промышленных предприятий и объектов социальной и н ф р астру кту р ы.

В-третьих. Пенитенциарный спецконтингент сыграл существенную позитивную роль не только в развитии промышленного потенциала региона, но и укреплении его обороноспособности на фоне все возраставших агрессивных устремлений милитаристической Японии против СССР накануне и в первые годы Второй мировой войны. Силами спецконтингента на территории региона были созданы стратегически важные промышленные объекты и пути сообщения, велись изыскания и заготовка стратегического сырья (золото, уголь, молибден, древесина и др.).

В-четвертых. В заявленный период в пенитенциарных учреждениях Приамурья, как и по стране в целом, проводилась целенаправленная воспитательная работа с заключенными. В 20-е гг. перевоспитание преступника преследовало цель возвращения в общество полноценного гражданина. Это виделось в обязательном и разностороннем обучении грамоте, профориентации, приобщении к общественно-полезному труду и ознакомлении с основами советского строя. В 30-е гг. эта работа стала агитационно-массовой и производственной, ориентированной на обязательное привлечение спецконтингента к общесоциалистическому строительству, борьбе за перевыполнение промфинплана на основе ударничества, социалистического соревнования и других форм повышения производительности труда. Общеобразовательная и политико-воспитательная работа с взрослыми заключенными фактически была свернута. Она работа была сведена к формированию отношений, исключавших резкого противостояния заключенных и администрации пенитенциарных учреждений; признанию заключенными своей вины перед государством, и как результат — искупление ее ударным трудом.

В-пятых. Результатом многолетнего существования в Приамурье развитой пенитенциарной системы и проведения властями политики ограничения передвижения по стране бывших заключенных стало общее увеличение численности населения региона. В то же время, оседание в Приамурье бывшего уголовного элемента наложило определенный отпечаток на население Приамурья, и Дальнего Востока в целом. Частые контакты с осевшим в регионе уголовным элементом стали одним из критериев ухудшения криминогенной обстановки, падения морали и нравственности местного населения.

Опираясь на проведенное исследование, автор предлагает ряд практических рекомендаций.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке обобщающих фундаментальных трудов по истории Дальнего

Востока в 20-30-е гг. XX в., в том числе по истории дальневосточной пенитенциарной системы.

Представляется целесообразным введение при подготовке специалистов-пенитенциариев спецкурса по изучению истории системы (от учебных центров до вузов, готовящих кадры Федеральной службы системы исполнения наказаний РФ). Этот курс позволит ознакомить слушателей с положительными наработками системы исполнения наказаний в досоветский и советский периоды ее существования.

Диссертационное исследование позволит обновить экспозиции региональных музеев Дальнего Востока по советскому периоду 20-30-х гг. материалами, посвященными истории существовавших на территории субъектов региона пенитенциарных учреждений, с подборкой документов по лагерной тематике, в том числе фотографий, имеющихся в архивах Дальнего Востока и за его пределами, хранящимися в частных коллекциях краеведов и реабилитированных жертв политических репрессий.

Список научной литературыБобков, Михаил Юрьевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Опубликованные источники

2. О порядке привлечения к работам следственных заключенных». Циркуляр ЦКО HICIO РСФСР № 20 от 1.07.1920 г.

3. Положение об общих местах заключения РСФСР». Утв. постановлением Народного Комиссариата юстиции от 15.11.1920 г.

4. О содержании несовершеннолетних в местах заключения». Циркуляр ЦИТО НКЮ РСФСР № 65 от 10.12.1921 г.

5. Инструкция по учебно-воспитательной части в местах заключения РСФСР». Утв. заместителем Наркома внутренних дел 21.1 1.1924 г.

6. Государственный архив Хабаровского края 2.3.1. Фонд П-2 (Дальневосточный краевой комитет ВКП(б). г. Хабаровск). Оп. 1.-Д. 295;-Оп. 4.-Д. 271.

7. Св. 90. Д. 716, 717, 718; - Св. 91. - Д. 721, 722, 724; - Св. 92. - Д. 727; Св. 135.-Д. 985.24.8. Фонд 60 (Бухгалтерские документы ОПТУ). Оп. 2. - Св. 107. -Д. 617;-Св. 117.-Д. 655.3. Газетные публикации

8. Газета «Коммунар» (Орган Юхтинской Трудовой колонии НКВД для несовершеннолетних им. Т. Д. Дерибас) 1936 - 1937 гг.- 1937. 21 января. - 3 февраля. - 10 февраля. — 14 февраля. — 8 марта.

9. Берестенко, Н. Бежали так быстро, что забыли грудного ребенка. О судьбах амурских немцев-переселенцев / Н. Берестенко // Старая мельница. Приложение к газете «Амурская правда». 2004. - 19 августа.

10. Журавлев, JI. Расстрел по лимитам / JL Журавлев // Старая мельница. Приложение к газете «Амурская правда». 2005. - 6 января.

11. Кузнецов, В. Спецпереселенцы // Газета «Зейские огни» (Орган Свободненского городского и районного комитетов КПСС, Советов народных депутатов Амурской области). 1990. - 28 марта.

12. Кутаржевская, А. Ночные выстрелы на кладбище / А. Кутаржевская // Зейские огни. 1996. — 12 декабря.

13. Плигин, В. Историю не перепишешь набело. Амурским органам госбезопасности 75 лет / В. Плигин // Газета «Амурская правда». 1993.- 23 июля.

14. Показаньев, А. Тайная война продолжается / А. Показаньев // Старая мельница. Приложение к газете «Амурская правда». — 2003. — 4 января.

15. Романов, В. История главной амурской кочегарки / В. Романов // Старая мельница. Приложение к газете «Амурская правда». 2003.- 30 августа.

16. Рябов, Б. П. Горькое счастье / Б. П. Рябов // Газета «Благовещенск». -2001.-29 июня.

17. Саркисов, Н. Меч опускается / Н. Саркисов// Газета «30 октября», орган НИПЦ «Мемориал». 2002. - № 24.

18. Толстенко, В. Не бойся — не выдам / В. Толстенко // Старая мельница. Приложение к газете «Амурская правда». 2004. - 25 ноября.

19. Феофанов, Ю. Грузчик Иван Демура в схеме Нины Андреевой / Ю. Феофанов // Газета «Известия Верховного Совета СССР». — 1988.- 19 апреля.