автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Становление и развитие советской судебной системы в Среднем Зауралье

Полный текст автореферата диссертации по теме "Становление и развитие советской судебной системы в Среднем Зауралье"

На правах рукописи

ШАБАНОВА Инна Константиновна

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВЕТСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ В СРЕДНЕМ ЗАУРАЛЬЕ (1918-1938 гг.)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Тюмень-2009 ~ "

003467480

Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет».

Научные руководители: доктор исторических наук, профессор

КОНОВАЛОВ Владимир Викторович

доктор исторических наук НАУМЕНКО Ольга Николаевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент

МОСКОВКИН Владимир Васильевич

кандидат исторических наук УСМАНОВА Файруза Рахибовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Тюменский государственный

нефтегазовый университет»

Защита состоится мая 2009 г. в ^ - часов на заседании Диссертационного совета Д 212.274.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет» по адресу 625003, г. Тюмень, ул. Ленина, 23, ауд. 516.

С диссертацией можно ознакомиться в Информационно-библиотечном центре ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет».

Автореферат разослан // апреля 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук, профессор

3. Н. Сокова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Усиление роли государства в политической сфере на фоне мирового экономического кризиса объективно влечет изменения в деятельности правоохранительной системы, в том числе ее основной составляющей - судебных учреждений. В условиях изменяющихся политических режимов происходит всесторонняя деформация судебной системы, усиление политических и идеологических факторов и подчинение им органов правосудия. В этой связи обращение к историческому опыту представляется необходимым звеном в процессе исследования настоящих и возможных деформаций. Кроме этого, провозглашенный в настоящее время курс на борьбу с коррупцией в органах государственной власти, в том числе в правоохранительной системе, предполагает исследование методов этой борьбы в прошлом.

В современной России продолжается реформа судебной системы, которая пока не полностью соответствует принципам правового государства и не пользуется в полной мере доверием населения. Основные проблемы, с которыми сталкивается судебная реформа, во многом имеют корни в советской юстиции, основные принципы и положения которой были заложены в 1917-1938-х годах.

В то же время нужно учитывать, что у советской юстиции были и положительные стороны. Потому для установления подлинной истории советской юстиции необходимо преодолеть предвзятое отношение к советскому правосудию и учесть позитивный опыт. В силу этого появилась необходимость пересмотра истории становления и развития советской судебной системы, ее функций и методов деятельности.

Степень изученности проблемы. Автор выделяет следующие основные периоды в изучении истории советской судебной системы: 1) начало 1920-х - середина 1930-х гг.; 2) середина 1930-х - середина 1950-х гг.; 3) середина 1950-х- рубеж 1980-1990 гг.; 4) начало 1990-х гг. -по настоящее время.

На первом этапе научное осмысление проблемы началось видными советскими юристами: П. И. Стучкой, Н. В. Крыленко, Я. М. Берманом1 и

1 Стучка П. И. Народный суд в вопросах и ответах. М., 1918; Он же: Первые революционные трибуналы в России // Пять лет Верховного суда. 1918-1923 гг. М, 1923; БерманЯ.М. О революционных трибуналах. М., 1927; Он же: Очерки по истории судоустройства РСФСР. М„ 1928; Крыленко Н. В. Судоустройство РСФСР. М„ 1924; Он же: Суды и право в СССР. М., 1927; Он же: О революционной законности. М., 1932; Он же: Ленин о суде и уголовной политике. М., 1934.

др. Их работы обобщали первые итоги становления и развития новой судебной системы. В них анализировались правовые акты, принципы организации судебных органов, освещались отдельные вопросы судоустройства и уголовного процесса.

С начала второго периода научное изучение проблем развития судебных органов было существенно замедлено. Сказались не только идеологические ограничения, но и режим секретности в работе судебных органов. Исследовались отдельные аспекты истории советской юстиции2. Труды А. Я. Вышинского3 отразили изменение задач права и новую правовую концепцию. В работах, посвященных созданию аппарата социалистического государства, проблемы становления советских (в том числе судебных) органов объяснялись препятствиями, чинимыми врагами революции4. Реальные трудности и динамика развития созданной судебной системы не рассматривалась.

Независимое исследование проблемы было возможно лишь за пределами СССР. Так, в 1950-х гг. в Мюнхене были опубликованы труды советских эмигрантов5. Авторами этих работ впервые анализировалась деятельность советской судебной системы как органов охраны диктатуры и осуществления судебных репрессий.

Во время третьего этапа, с общей либерализацией в стране, начинается разработка новых проблем по истории судебных органов. Так, в труде «История советского государства и права»6 авторы-юристы впервые подняли вопрос о чрезмерной зависимости судебных учреждений от местных органов власти (авторами этот факт оценивался по-разному). В ряде работ7

2 Кожевников М. В. Советская адвокатура. М., 1939; Шаламов М. П. История советской адвокатуры. М., 1939; Голунский С. А., Карев Д. С. Военные суды и военная прокурат-ура. М., 1940; История советского уголовного права. М., 1948; Гусев Л. Н. Советская вое нная юстиция в период иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. М., 1951.

3 Вышинский А. Я. Очерки по судоустройству в СССР. М., 1934; Вышинский А. Я. Наши задачи// За советскую законность. 1935. № 5. С. 3-7.

4 Морозов Б. М. Создание и укрепление советского государственного аппарата (ноябрь 1917-март 1918 гг.) М„ 1957; НайдаС. Ф. Триумфальное шествие советской власти. М., 1957.

5 Семенов Н. Советский суд и карательная политика. Мюнхен, 1953; Яковлев Б. А. Концентрационные лагери СССР. Мюнхен, 1955 и др.

6 История советского государства и права. М., 1968. Т. 2: Становление советского государства и права (1917-1920 гг.); Т. 3: Советское государство и право в период строительства социализма (1921-1935 гг.).

7 Добровольская Т. Н. Верховный Суд СССР. М., 1964; Городецкий Е. Н. Рождение советского государства М., 1965; Карев Д. С. Советское судоустройство. М., 1966; Суд в СССР: Сб.

обобщались сведения по вопросам правосудия за несколько десятилетий советской власти. В монографии М. В. Кожевникова8, охватывающей 1917-1956 гг., проведен анализ судебного законодательства, приведены статистические данные по отдельным аспектам деятельности судебной системы. Однако труд не отражал реализацию законодательства.

В трудах Д. Л. Голинкова, В. М. Курицина, Ю. П. Титова, В. П. Портного, М. М. Славина и других авторов9 рассматривались роль и место судебных органов в системе диктатуры пролетариата, создание сети революционных трибуналов и иные вопросы. Так, Н. М. Кучемко10 рассмотрел деятельность народных судов и ревтрибуналов в период нэпа на материале Восточной Сибири. Он поднял ряд вопросов: проблему материального положения судебных работников, плохую связь с центром; дал статистические сведения по уровню образованности, по партийным чисткам служащих. Однако достижения судебных органов автор приписывает партячейкам, и приходит к выводу, что без помощи последних местная юстиция не только не смогла бы действовать эффективно, но и погрязла бы в пороках и проблемах. Приведенные Н. М. Кучемко данные демонстрируют степень воздействия парторганов на органы юстиции.

В целом, в течение советского периода историки ограничивались узким кругом вопросов и источников. Отдельные аспекты проблемы и периоды массовых репрессий 1928-1933, 1937-1938 гг., не были затронуты, оценки исследователей нуждаются в переосмыслении.

На четвертом этапе, с демократическими переменами в обществе, начался пересмотр общих концептуальных положений и разработка нового направления - изучения политических репрессий в СССР. Переосмысление тоталитарного прошлого начали журналисты, публицисты, а

ст. М., 1977; Коржихина Т. П. Советское государство и его учреждения. М., 1987; Она же: Советское государство и его учреждения: ноябрь 1917 г. - декабрь 1991 г. 2-е изд. М., 1995.

8 Кожевников М. В. История советского суда М., 1957.

9 Голинков Д. Л. Первые судебные процессы в Революционных трибуналах // Советская юстиция. 1963, №21. С. 16-18; Он же: Крах вражеского подполья. Из истории борьбы с контрреволюцией в Советской России в 1917-1924 гг. М., 1971; Курицын В. М. Переход к нэпу и революционная законность. М., 1972; Он же: Становление социалистической законности. М., 1983; Петухов Г. Е. Советский суд и становление революционной законности в государственном управлении. Киев-Одесса, 1982; Титов Ю. П. Создание системы советских революционных трибуналов. М., 1987; Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России (1917-1927 гт.). М., 1990; Смирнов Н. Г. Высшие суды революции. М., 1990.

10 Кучемко Н. М. Борьба Коммунистической партии за укрепление социалистической законности и правопорядка в стране в первые годы нэпа (1921-1922 гг.). Новосибирск, 1974.

также историки, первоначально без привлечения архивных источников. Эти работы в основном носили обзорный характер, в них преобладало отрицательное отношение к советской юстиции11.

Рассматривая проблему репрессивной политики в СССР, авторы основное внимание уделяли репрессиям, осуществляемым внесудебными органами, вкратце затрагивая органы юстиции. Так, В. Н. Кудрявцев и

A. И. Трусов1 расценивают судебные органы как составную часть системы политической юстиции. При этом они касаются только революционных и военных трибуналов, специальных судебных коллегий, не учитывая, что контрреволюционные дела рассматривались и в низовых народных судах, на которые в 1928-1934 гг. пришлась значительная доля дел по статье 5В УК.

Вскоре появились основанные на архивных источниках труды Н. А. Ивницкого, И. Е. Зеленина13, а также сибирских историков

B. М. Самосудова, В. Н. Уйманова, С. А. Папкова, С. А. Красильнико-ва14, посвященных проблемам проведения коллективизации, раскулачивания и индустриализации. В них освещены этапы репрессивных акций, в том числе на региональном уровне, показаны механизмы репрессий (способы фабрикации обвинений, процедура следствия и ход крупных судебных процессов). Но акцент вновь был сделан на осуществление репрессий ОГПУ-НКВД и административными органами, потому не показана роль и место судебных органов в общей репрессивной политике.

11 Гордон Л. А., Клопов Э. В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилась с вами в 30-40-е гг. М., 1989; Суровая драма народа: Ученые и публицисты о природе сталинизма. М„ 1989; Маслов В. П., Чистяков Н. Ф. Вопреки закону и справедливости. М., 1990; Борин А. Б. Закон и совесть: за кулисами известных событий (о судебной практике во времена культа личности). М„ 1991; Буков В. А. От российского суда присяжных к пролетарскому правосудию: у истоков тоталитаризма. М, 1997; Куртуа С., Верт Н., Панне Ж-Л., Пачковский А., Бартошек К., Марголен Ж. Л. Черная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. М., 1999; Геллер М. Я., Некрич А. М. Утопия у власти. М„ 2000.

12 Кудрявцев В. Н., Трусов А. И. Политическая юстиция в СССР. М„ 2000.

13 Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 1930-х гг.). М, 1994; Он же: Репрессивная политика советской власти в деревне. М., 2000; Зеленин И. Е. «Закон о пяти колосках»: разработка и осуществление // Вопросы истории. 1998. № 1. С. 114-123.

14 Самосудов В. М. Насильственная коллективизация и противодействие крестьянства террору. Омск, 1991; Он же: Большой террор в Омском Прииртышье 1937-1938 гг. Омск, 1998; УймановВ. Н. Репрессии-как это было... (Западная Сибирь в конце 1920-х-начале 50-х гг.). Томск, 1995; Папков С. А. Сталинский террор в Сибири 1928-1941 гг. Новосибирск, 1997; Красильников С. А. Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е гг. М., 2003.

Отдельные аспекты проблемы, в том числе на материалах Урала, рассматриваются в исследованиях В. Н. Земскова, В. М. Кириллова, А. С. Смыкалина15 и других авторов. В трудах Л. П. Рассказова, И. В. Павловой16 рассматриваются причины формирования и функционирование карательного механизма в СССР. Соавторами В. И. Исаевым и А. П. Угроватовым17 исследуется вопрос использования правоохранительных органов региональными парторганами для решения хозяйственных и политических задач, также отмечается, что правоохранительные органы сыграли важную роль в создании тоталитарной системы. Отдельные аспекты проблемы рассматривались ими и ранее18.

Вопросы истории советской юстиции с привлечением недоступных ранее источников стали рассматриваться и зарубежными авторами19. В труде П. Соломона20 прослеживается применение законодательства, в том числе секретных актов партийного и судебного руководства, в регионах. Автор раскрывает причины упрощения судебного процесса и крайней зависимости низовых судебных органов от местной власти. Примеры, приводимые в работе, взяты из судебной практики разных регионов СССР, что дает представление об общероссийских тенденциях.

15 Скрипелев Е. А. Закон от 7 августа 1932 г. // Социалистическая законность. 1989. № 8. С. 67-70; Плотников И. Е. Как ликвидировали кулачество на Урале // Отечественная история. 1993. № 4. С. 159-167; Земсков В. Н. К вопросу о масштабах репрессий в СССР // Социологические исследования. 1995. № 9. С. 118-127; Кириллов В. М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е - начало 1950-х гг. Нижний Тагил, 1996. Ч. 1. Репрессии 1920-1930-х гг.; Смыкании А. Н. Колонии и тюрьмы в советской России. Екатеринбург, 1997; Он же: Создание советской судебной системы // Российская юстиция. 2002 г. № 2. С. 39-42; Он же: Довоенный период советской судебной системы // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 39-42; Смирнов В. Н., Усманов Р. Р. История адвокатуры среднего Урала. Екатеринбург, 1999.

16 Рассказов Л. П. Карательные органы в процессе формирования и функционирования административно-командной системы в Советском государстве (1917-1941 гг.). Уфа, 1994; Павлова И. В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Новосибирск, 2001.

17 Исаев В. И., Угроватов А. П. Правоохранительные органы Сибири в системе управления регионом (1920-е гг.). Новосибирск, 2006.

18 Угроватов А. П. НЭП и законность (1921-1929 гг.). Новосибирск, 1997; Он же: Красный бандитизм в Сибири (1921-1929 гг.). Новосибирск, 1999; Исаев В. И. Правоохранительные органы Сибири в системе управления регионом в конце 1920-х - 1930-е гг. // Социально-демографическое развитие Сибири в XX столетии: Сб. науч. тр. Вып. 3. Новосибирск, 2004.

19 Юджин X. Российские адвокаты и советское государство: происхождение и развитие советской адвокатуры. 1917-1939. М., 1993; Фшцштрик Ш. Как мыши кота хоронили. Показательные процессы в сельских районах СССР в 1937 г. // Судьбы российского крестьянства. М., 1996. С. 387-415.

20 Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998.

Проблеме осуществления репрессий непосредственно судебными органами также посвящена работа юриста Ю. И. Стецовского сделавшего попытку объять период с 1917 по 1991 гг. Однако автор ограничился анализом нормативно-правовых актов по уголовному законодательству, не проследив результаты их применения, и отразил содержание репрессий в оценках публицистики начала 1990-х годов. Подобный просчет допустили в своих диссертациях И. Л. Лезов и К. А. Алакпаров22 (несмотря на ряд достоинств исследований). Анализируя не реальную практику, а законодательство, они преувеличили его позитивную роль. Отсюда вытекает ряд неверных выводов: Так, К. А. Алакпаров перекладывает ответственность за судебные перегибы с партийного руководства на рядовых судей. При этом им не делается попытка проанализировать причины допущения к отправлению правосудия некомпетентных судей и выявить другие факторы, влиявшие на вынесение судьями жестких приговоров.

Диссертационные исследования А. А. Абрамовского (по истории суда 1917-1918 гг. на Урале), О. И. Филоновой и Ж. А. Рожневой23 внесли значительный вклад в исследование проблемы. Однако О. И. Филонова, преувеличивая достижения нэповской юстиции в Южном Зауралье, не в полной мере вскрыла причины неэффективности судопроизводства и низкой квалификации судей, практически не коснулась постепенно нараставших тенденций к ограничению права. Ж. А. Рожневой проанализированы особенности ведения контрреволюционных дел на территории Западной Сибири (за исключением Тюменской области). Однако в работе есть пробелы: автор отмечает снижение контрреволюционных дел в 1931 г., лишь вскользь упоминает закон от 7 августа 1932 г. Между тем, в начале 1930-х гг. произошел всплеск «деревенской контрреволюции», а закон «о пяти колосках» в течение ряда лет определял судебную практику по контрреволюционным делам. Соглашаясь с перечисленными Ж. А. Рожневой причинами прекращения

21 Стецовский Ю. И. История советских репрессий. В 2-х т. М., 1997.

22 Лезов И. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: Дис.... канд. юр. наук. М., 1998; Алакпаров К. А. Становление отечественного суда и формирование принципов судопроизводства в 1917-1936 гг.: Дис.... канд.юр. наук. М., 2005.

23 Рожнева Ж. А. Политические судебные процессы в Западной Сибири в 1920-1930-е гг.: Дис. ... канд. ист. наук. Томск, 2003; Абрамовский А. П. Становление советской судебной системы на Урале в 1917-1918 гг. (исторический аспект). Дис. ... док. юр. наук. Челябинск, 2004; Филонова О. И. Советская судебная система и деятельность судебных органов в 1921-1929 гг. (на материалах Южного Зауралья). Дис. ... канд. юр. наук. Курган, 2004.

практики рассмотрения политических дел судебными органами, диссертант считает их не полными. Автором не была учтена субъективная причина: то, кем были исполнители репрессивной политики и как повлияли судьи на практику ведения политических дел.

В последнее время вышли издания обобщающего характера, посвященные юбилейным датам органов юстиции Уральского региона24. На основе комплекса неопубликованных источников в них делается попытка проследить развитие региональной судебной системы в течение длительного времени, но материал подается без должного анализа, данные о 1920-1930-х гг. крайне скудные. Однако эти публикации позволяют произвести сравнение судоустройства и судопроизводства соседних областей со Средним Зауральем.

Специальных исследований по проблеме судебной системы Среднего Зауралья на данный момент не имеется. Некоторые аспекты деятельности судебных органов региона затрагиваются в работах, посвященных событиям первых лет советской власти25, в диссертационных исследованиях смежных проблем26, отдельные громкие судебные процессы ос-

24 Абрамовский А. П., Кобзов В. С., Верига Е. А. Челябинский областной суд - 70 лет. люди, события, факты. Челябинск, 2004; Павлова Л. А. «Творить суд по закону и чистой совести. Из истории судебной власти на среднем Урале 1722-2004 г. Екатеринбург, 2004.

23 Рощевский П. И. Октябрь в Зауралье. Свердловск, 1959; Он же; Гражданская война в Зауралье. Свердловск, 1966; Богданов М. А. Разгром Западно-Сибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921 г. Тюмень, 1961; Липкина А. Г. 1919 год в Сибири: (Борьба с колчаковщиной). М., 1962; Павдуновский И. П. Обзор бандитского движения по Сибири с декабря 1920 г. по январь 1922 г. // Земля Сибири. 1992. № 3. С. 61-66; № 4. С. 58-69; Фир-сов И. Ф. Борьба милиции с уголовной преступностью в Сибири в первые годы советской власти // Творчество и право. Тезисы докладов научно-практической конференции / ноябрь 1990 г. Тюмень, 1990. С. 166-168; Очерки истории Тюменской области. Тюмень, 1994; Плотников И. Е. Крестьянское восстание на Урале и в Западной Сибири в 1921 Т. П. Летопись уральских деревень. Екатеринбург, 1995; Шишкин В. И. Сибирская Вандея: вооруженное сопротивление коммунистическому режиму в 1920 г. Новосибирск, 1997; Московкин В. В. Противоборство политических сил на Урале и в Западной Сибири в период революции и гражданской войны (1917-1921 гг.). Тюмень, 1999; Петрова В. П. Крестьянское восстание в Тюменской губернии в 1921 г. II Тюменский исторический сборник. Вып. IV, Тюмень, 2000. С. 152-161; Науменко О. Н. Тобольский тюремный замок: страницы истории. Тюмень, 2008 и др.

26 Третьяков Н. Г. Западно-Сибирское восстание 1921 г.: Дис.... канд. ист. наук. Новосибирск, 1994; Тарасюк А. Я. Социальная политика советского государства и жизнь женщины в 1918-1929 гг. (на материалах Зауралья). Дис.... канд. ист. наук. Тюмень, 2004; Усманова Ф. Р. История становления и развития советской пенитенциарной системы в Тюменском регионе (1918-1956): Дис. ...канд. ист. наук. Тюмень, 2004; Климов И. П. Развитие транспорта на Урале (октябрь 1917 - июнь 1941 гг.). Дис.... док. ист. наук. Тюмень, 2006.

вещаются публицистами27. В целом, в сибирской и уральской историографии деятельность органов юстиции Среднего Зауралья отражена эпизодически.

Таким образом, историография достигла существенных результатов в разработке отдельных аспектов истории советской судебной системы в 1917-1938 гг. В то же время, комплексное исследование проблемы на материалах Среднего Зауралья не проводилось. История создания и развития, особенности деятельности и судопроизводства, кадрового состава органов юстиции, их роль в регионе не были затронуты. Настоящая диссертационная работа восполняет этот пробел.

Цель исследования - проанализировать процесс становления и развития советской судебной системы в 1918-1938 гг. на территории Среднего Зауралья.

Исходя из цели, в работе поставлены следующие задачи:

• Проанализировать предпосылки и условия формирования советской судебной системы в регионе;

• Выявить этапы, содержание и сущность преобразований судебных органов в связи с законодательными изменениями;

• Исследовать структурные изменения судебной системы региона;

• Проанализировать процесс формирования кадрового корпуса;

• Исследовать взаимодействие партийных и судебных органов на региональном уровне;

• Проанализировать судебную практику.

Объектом исследования является советская государственная система.

Предметом является советская судебная система Среднего Зауралья в 1918-1938-х годах.

Под судебной системой понимается единая система всех судов государства, имеющих общие задачи, организованных и действующих на

единых принципах, связанных между собой установленными законом

28

отношениями по осуществлению правосудия .

27 Лагунов К. Я. Двадцать первый: хроника Западно-Сибирского крестьянского восстания (1921 г.). Свердловск, 1991; Лисов В. Творился суд скорый // Тюменская правда. 1994.16 фев.; Он же: Кого карал и миловал ревтрибунал II Труд. 1995.21 апр.; Петрушин А. А. «Мы не знаем пощады...». Известные, малоизвестные и неизвестные события из истории Тюменского края по материалам ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. Тюмень, 1999.

28 В работе не рассматриваются специальные суды: военные трибуналы, линейные суды водного и железнодорожного транспорта, а также общественные суды. Другие правоохранительные и административные органы, не входящие в систему юстиции, (милиция, уголовный розыск, ВЧК-ОГПУ-НКВД) рассматриваются лишь в плане их участия в деятельности судебных органов. Адвокатуре и прокуратуре, также не входившим в судеб-

Хронологические рамкп исследования обусловлены возникновением и стабилизацией функционирования структурных подразделений судебных органов. Начальная грань - март 1918 г., определяется тем, что в это время на территории Тюменской (Тобольской) губернии возникают первые учреждения советских судебных органов. Конечная грань - 1938 г. - год принятия нового закона о судоустройстве СССР, основанного на Советской Конституции 1936 г., в которой был провозглашен курс на укрепление и поднятие авторитета социалистической законности. Последнее стало официальным закреплением новой концепции права, заложенной в середине 1930-х гг. В результате судебная система приняла тот вид, который сохранялся в течение советского периода. В основу исследования положен проблемно-хронологический принцип.

Территориальные рамки исследования ограничены современной Тюменской областью (без территорий, населенных национальными меньшинствами, входящих в состав ХМАО и ЯНАО). В 1918-1938 гг. этот регион входил в состав разных областей: 1918-1923 гг. - Тюменская (Тобольская) губерния, 1923-1933 гг. - Уральская область, 1934 г. -Обско-Иртышская область, с конца 1934 г. - Омская область. Потому для обозначения исследуемой территории применяется термин «Среднее Зауралье».

Методологическая основой исследования стала теория модернизации. Становление и развитие современной судебной системы в России в I пол. XX вв. рассматривается нами как часть перехода от традиционного общества к индустриальному. При этом в работе устанавливается связь между процессами, которые протекали в отдельно взятом регионе, и общероссийским модернизационным процессом. Представляется, что период 1917-1938 гг. был переходным, так как принципы старого общества разрушались, а новые еще только закладывались. Это ярко проявлялось именно на примере становления советского судопроизводства.

Судебная политика большевиков представляла собой смену экспериментов, приспосабливавших законодательство и формы судоустройства под менявшиеся обстоятельства. Организация судебной системы прошла эволюцию от полного отрицания достижений прежней эпохи и построения советской юстиции на основе большевистской концепции до фактического отказа от отдельных большевистских принципов по-

лую систему, в диссертации уделяется несколько большее внимание, как институтам, непосредственно участвовавшим в процессе судопроизводства и оказывавшим влияние на деятельность судебных органов.

строения юстиции и возврата к некоторым формам традиционного правосудия, присущего дореволюционной России.

Также методологическую основу диссертации составляют основные положения «ревизионистского» направления исследования истории СССР, идеологами которого являются Дж. Гетти, С. Коэн, М. Левин, Р. Маннинг, Ш. Фицпатрик29. В свете этой концепции результаты судебной практики органов юстиции Среднего Зауралья рассматриваются не только как проявление исключительно воли политического режима, но и во многом как результат давления местных партийных органов и общественности.

В исследовании также применяются иные методологические подходы. Во-первых, антропологический. В работе определяются характерные морально-нравственные качества судей, прокуроров, адвокатов, выявляется мотивация их действий и принятия решений. На основе социально-психологических портретов работников юстиции прослеживается роль личности в исполнении судебной политики.

Во-вторых, историко-генетический подход, позволяющий рассмотреть институты советской судебной системы региона в их развитии, прослеживая их организационно-институциональную преемственность.

Также диссертант руководствуется принципами историзма, позволяющим рассматривать исторические процессы и события в реальном развитии и взаимосвязи, и принципом объективности, который ориентирует на всесторонний анализ и оценку фактов.

Источниковая база. В исследовании использованы как опубликованные материалы, так и архивные документы фондов Государственного архива Российской федерации (ГАРФ), Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского Государственного архива экономики (РГАЭ), Государственных Архивов Тюменской, Свердловской и Омской областей (ГATO, ГАСО, ГАОО), Государственного архива социально-политической истории Тюменской области (ГАСПИТО), Государственного учреждения Тюменской облас-

29 Fitzpatrick Sh. Russian Revolution 1917-1932. New York, 1982; Idem. Russian Revolution. 2-nd ed. 1996; Manning R. Government in the Soviet Countryside in the Stalinist Thirties: The Case of BelyiRaion in 1937 // The Carl Beck Papers in Russian and East European Studies University of Pittsburgh, 1984; Getty J. A. Origin of the Great Purges: The Soviet Communist Party Reconsidered, 1933-1938. New York, 1985; Коэн С. Большевизм и сталинизм // Вопросы философии. 1989. № 7. С. 45-48; Getty J. A., Manning R. Eds. Stalinist Terror: New Perspectives. New York, 1993; Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 1930-е гг.: деревня. / Пер. с англ. М., 2001; Левин М. Советский век. М., 2008.

ти «Государственный архив в г. Тобольске» (ГУТО ГА в г. Тобольске), Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦЦООСО), Центра документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО). Круг источников, в которых нашла отражение проблема становления и развития советской судебной системы в Среднем Зауралье, достаточно широк и представлен следующими основными группами.

Первая группа: документы центральных и местных органов власти и управления. Во-первых, в нее входят законодательные акты центральных государственных и партийных органов власти: декреты, постановления, положения, законы ВЦИК и СНК, РКП(б)-ВКП(б). Они определяли официальный характер и сущность правительственной политики в отношении судоустройства и судопроизводства. Во-вторых, подзаконные акты: циркуляры и директивы центральных партийных и судебных органов: ВЦИК и СНК, Народного комиссариата юстиции, Верховного суда, которые определяли механизм реализации законов.

Особенностью этой группы является наличие секретной документации центральных партийных и судебных органов. Секретные распоряжения, постановления, директивы порою перечеркивали действие официальных законов. Анализ этих документов позволяет определить реальную судебную политику.

Также в эту группу входят акты регионального характера: цирку-лярно-распорядительная документация местных руководящих органов юстиции и документы областных, окружных и районных партийных органов. Последние отражают взаимоотношения региональных властных структур и судов: влияние парторганов на кадровую политику и на судопроизводство, меры воздействия на судебно-прокурорских работников.

Вторую группу источников составляют работы главных идеологов советского государства - В. И. Ленина и И. В. Сталина. Их труды определяли взгляды на судебную систему, ее место и роль в государственном аппарате. К этой же группе, относятся работы видных деятелей юстиции: Н. В. Крыленко, Д. И. Курского, П. И. Стучки, А. Я. Вышинского и других, отражавшие методы работы органов юстиции, тактику борьбы с контрреволюцией, формирование кадровой политики и т. д.

Третью группу источников составила делопроизводственная документация судебных учреждений: переписка с вышестоящими и подчиненными судебными органами, с парторганами, материалы по личному составу судебных органов. Докладные записки судей в свою защиту и с

указанием на допускаемые на местах беззакония дают представление о методах давления со стороны парторганов. Сводки прокуратуры и ВЧК-ОГПУ-НКВД позволяют проследить злоупотребления законностью со стороны местных органов власти, судебно-прокурорских работников, и отношение населения к осуществлявшейся судебной политике.

Также в эту группу входят судебно-следственные дела народных судов края. В архивах в большей степени сохранились общеуголовные дела (гражданских дел - незначительное количество). Контрреволюционные дела судебных органов по Среднему Зауралью отложились в Государственных архивах Свердловской и Омской областей. Анализ этих дел дает непосредственное представление о ходе судебного разбирательства, соблюдении норм процессуальных кодексов, роли сторон в процессе, а также в целом о карательной политике судов региона.

Четвертая группа источников ~ центральные и местные периодические издания30. В них преобладают аналитические материалы о практической деятельности советских судебных органов, о наиболее важных судебных делах, а также отражается отношение общественности и региональной власти к органам правосудия.

Практически все архивные документы вводятся в научный оборот впервые. Архивные материалы частично опубликованы в сборниках документов, посвященных годам гражданской войны, крестьянскому восстанию 1921 г., проблемам коллективизации и раскулачивания31.

Научная новизна работы заключается в комплексном исследовании проблем становления и деятельности советской судебной системы на региональном уровне. Работа носит междисциплинарный характер и учитывает исторические, юридические и философские аспекты данного процесса.

30 Журналы: «Еженедельник советской юстиции», «Советская юстиция», «Социалистическая законность», «Судебная практика»; газеты: «Известия ВЦИК» (Москва), «Известия Тюменского революционного комитета», «Известия Тюменско-Тобольского губернского комитета РКП(б) и губисполкома», «К оружию!», «Официальный листок. Действия и распоряжения Тюменской губернской власти», «Красное знамя» (Тюмень), «Северянин», «Советский Север» (Тобольск), «Серп и Молот» (Ишим), «Уральский рабочий» (Свердловск), «Омская правда», «Советская Сибирь» (Омск).

31 За советы без коммунистов: крестьянское восстание в Тюменской губернии, 1921: Сб. док. Новосибирск, 2000; Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М., 1993; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД: 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. М„ 2000; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы. В 5-ти т. Т. 1. Май 1927 - ноябрь 1929. М„ 1999; Т. 2. Ноябрь 1929 - декабрь 1930. М., 2000.; Т. 3. Конец 1930-1933. М., 2001 и др.

В диссертации присутствует новизна подходов:

- исследование проблемы через соотношение социалистической и христианской правовых традиций;

- анализ деятельности судебных органов через восприятие ее местным сообществом;

- изучение функционирования органов правосудия на основе традиционно сложившегося правосознания.

Помимо этого, раскрываются до сих пор недостаточно изученные проблемы взаимоотношения партийных структур и органов юстиции, а также судебных репрессий 1920-1930-х гг. в Среднем Зауралье. В научный оборот введен обширный комплекс ранее недоступных неопубликованных источников (многие из них лишь недавно были рассекречены, на некоторых до сих пор стоит гриф «доступ ограничен»).

Практическая значимость работы заключается в том, что выводы исследования позволяют вывести ряд практических рекомендаций по оздоровлению современной судебной системы России, что может быть использовано при создании концепции развития российской системы правосудия. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке соответствующих курсов в учебном процессе.

Апробация работы. Автор диссертации принял участие в 6 Всероссийских и Международных конференциях, по итогам исследования написано 12 тезисов и статей.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.

Во введении обосновываются актуальность и научная значимость темы, рассматривается степень ее разработки, дается характеристика методологии и источниковой базы исследования, определяются цель и задачи диссертации, указываются объект, предмет, хронологические и территориальные рамки работы.

Первая глава - «Теоретические и организационные основы советской судебной системы в Среднем Зауралье» - состоит из трех параграфов.

Первый параграф - «Предпосылки и условия создания советской судебной системы в регионе» - посвящен идеологическим, правовым и духовным факторам формирования большевистского представления о

праве и сменившей его в середине 1930-х гг. новой концепции права, а также специфике рассматриваемого региона.

При этом в параграфе приводятся данные, что Среднее Зауралье стало тем регионом, на территории которого (в условиях политической каторги и ссылки начала XX в.) сформировались многие большевистские принципы права. Во-первых, политические заключенные Тобольской каторжной тюрьмы апробировали на практике многие методы «политического» суда, которые стали своеобразной «репетицией» будущих сфабрикованных процессов 1930-х гг. Во-вторых, в регионе были широко распространены идеи христианского социализма, которые впитала в себя большевистская идеология. Связь между ранним христианством и социализмом в сфере права проявлялась во всех основных направлениях большевистской правовой политики.

К середине 1930-х гг. большевистские представления о праве уже не отвечали задачам, ставившимся руководством страны. Произошел отказ от основных большевистских представлений о правосудии и зародилась новая концепция права.

Также в параграфе в качестве факторов, повлиявших на формирование судебной системы Среднего Зауралья, рассматриваются географические, климатические и иные специфические условия региона.

Второй параграф - «Формирование структуры судебной системы» -посвящен структурным преобразованиям судебных органов в условиях реализации правовых реформ и территориальных изменений в Среднем Зауралье.

При этом выделяется ряд особенностей. Во-первых, в 1918-1921 гг. процесс становления советских судебных органов происходил не плавно, эволюционно, а дважды прерывался, потому в Среднем Зауралье не были пройдены все стадии формирования советской судебной системы, как это предполагалось нормативными актами.

Во-вторых, становление региональной юстиции происходило в условиях плохой связи с центральными судебными органами, при крайне скудном финансировании. Местные партийные органы, на фоне усиления правового нигилизма в стране, относились к органам юстиции с пренебрежением: не осуществляли положенный контроль и не оказывали финансовой помощи. Для судебных органов региона не было создано условий для эффективной работы, деятельность новых советских судов не устраивала население, что ярко проявилось в ходе крестьянского восстания 1921 г.

Второй этап (1922-1927 гг.) в Среднем Зауралье характеризовался поступательным и динамичным развитием всех звеньев советской су-

дебной системы. Органы юстиции региона реорганизовывались в соответствии с общероссийской судебно-правовой реформой. Однако за счет передачи судебных органов на баланс местного бюджета зависимость органов юстиции от региональных властных структур усилилась: в результате отсутствия средств не выполнялись многие судебные функции. Материальное положение работников юстиции на протяжении всего исследуемого периода оставалось крайне тяжелым.

На третьем этапе (1928-1938 гг.) были проведены очередные реорганизации судебной системы Среднего Зауралья, проходившие на фоне развертывания коллективизации и индустриализации. При этом в течение ряда лет органы судебного управления для Тобольского и Ишимского округов находились в г. Тюмени, с 1930 по 1934 г. - для всех трех округов региона вышестоящие судебные органы находились в г. Свердловске, с конца 1934 г - в г. Омске. В условиях значительной удаленности низовых судебных органов от вышестоящих учреждений юстиции последние оказывались под непосредственным контролем и руководством районных парторганов.

Третий параграф - «Кадровый состав» - посвящен особенностям формирования кадрового аппарата судебных органов Среднего Зауралья, условиям жизни и деятельности работников юстиции.

В параграфе прослеживается проведение большевистской судебной кадровой политики. В условиях Среднего Зауралья реализация ее положений изначально предопределяла неудовлетворительный состав штата судебных органов: подавляющее число населения было неграмотным и не придерживалось большевистской идеологии.

Потому в 1918-1922 гг. в органы судебного управления приходилось привлекать коммунистов из соседних регионов (за отсутствием политически подходящих местных кандидатур). Состав низового судейского аппарата был малограмотным. Авторитет судей в глазах населения подрывался фактами аморального поведения. Но судей, совершивших должностные правонарушения, за отсутствием замены, наказывали как правило лишь выговором. Текучесть кадров по причине материальной необеспеченности сохранялась на протяжении всего исследуемого периода. В результате катастрофического недокомплекта кадров судебные органы губернии фактически перестали функционировать. Как результат, период 1921-1922 гг. в Среднем Зауралье характеризовался глубоким кризисом судебной политики.

С началом нэп центральные партийные органы настаивали на принятии мер региональными властными структурами для улучшения со-

става и условий работы судебных кадров. Однако на практике заботы местных парторганов сводились к повышению прослойки рабочих-выдвиженцев и членов РКП(б) в юридических органах. В результате работы региональных органов судебного управления к концу нэпа удалось сформировать удовлетворительный по уровню образованности и опытности аппарат органов юстиции. Ужесточились меры за должностные проступки судей, в том числе за взяточничество.

Однако в течение 1928-1929 гг. практически весь квалифицированный штат был утрачен. Парторганы вели принудительную замену кадров, целью которой было создание подконтрольного судебного аппарата, четко выполняющего партийные директивы. К судьям, противодействовавшим проведению нужной карательной политики, применялись меры административного воздействия.

С 1934 г. в Среднем Зауралье началась реализация новой кадровой политики. Часть неквалифицированных судей была вычищена, и на них была переложена ответственность за судебные перегибы 1928-1933 гг. Обязательным условием стало знание юридического минимума. Началась реализация программы ретулярного аттестования судей. Позитивные тенденции были прерваны чистками 1937-1938 гг., в результате которых органы юстиции региона потеряли часть опытных работников. Таким образом, к концу исследуемого периода в Среднем Зауралье новая кадровая политика лишь начала реализовываться и не дала еще ощутимых результатов.

Диссертант пришел к выводу, что именно в результате анализа работы органов юстиции регионов, в середине 1930-х гг. на центральном уровне произошла смена концепции юридической кадровой политики: была осознана необходимость отказаться от любительского правосудия и создать профессиональную юстицию. Ожидаемые преимущества последней, в отличие от предыдущей, видели в том, что будет сформирован стабильный аппарат конформистски настроенных юристов, заинтересованных в карьере на судебном поприще, своевременно и в точности выполняющих государственные задачи.

Вторая глава - «Деятельность советских судебных органов в Среднем Зауралье (1918 -1938 гг.)» - состоит из трех параграфов.

Первый параграф - «Судопроизводство в годы гражданской войны» - посвящен судебной практике губернского революционного трибунала и народных судов Среднего Зауралья в 1918-1922 гг.

В параграфе рассматривается разный порядок судопроизводства обеих ветвей судебной системы, но также прослеживаются общие про-

блемы. Несмотря на тяжелую социально-экономическую обстановку в Среднем Зауралье, работа не налаженной судебной системы протекала недостаточно интенсивно, допускался ряд нарушений в процессе судопроизводства, затягивались сроки прохождения дел и исполнения приговоров.

В работе анализируется специфика применения в условиях Среднего Зауралья основного большевистского судебного принципа - «классового подхода». Особо жестко «классовый подход» должен был применяться к категориям дел, проходившим через ревтрибунал, однако подавляющее число привлекавшихся лиц принадлежало к рабоче-крестьянскому слою, потому руководство губревтрибунала считало нецелесообразным применять к обвиняемым жесткие меры: многие решения противоречили директивам и отличались относительной гуманностью. Таким образом, даже в условиях гражданской войны и крестьянских волнений, губревтрибунал не применял «суровые репрессии» к «классовым врагам» в полной мере.

Несмотря на снисхождение ревтрибунала к подавляющей массе обвиняемых по политическим делам, обществом отрицательно воспринималась такая же позиция трибунала и народных судов по делам уголовным. Применение народными судами региона «классового подхода» приводило к тому, что судьи зачастую проявляли неоправданную мягкость к лицам «пролетарского происхождения». В результате, уголовные преступники избегали должного наказания, а население чувствовало правовую незащищенность. Таким образом, медленное ведение дел и «слабые» судебные меры по общеуголовным делам делали судопроизводство неэффективным и вели к недоверию советскому суду со стороны граждан.

Второй параграф - «Правосудие в условиях новой экономической политики» - посвящен особенностям проведения в условиях Среднего Зауралья правовой политики, основанной на нэповском законодательстве, а также нараставшим антиправовым тенденциям, на практике ограничивавшим «нэповскую законность».

В параграфе отмечаются трудности приспособления региональных судебных работников к новым формам правосудия, которые удалось преодолеть лишь к концу нэп. В судебной практике народных судов преобладающей категорией дел стали гражданские иски. Недостаточно квалифицированные судьи не в состоянии были своевременно разрешать дела с соблюдением процессуальных норм, в результате одной из основных проблем стала волокита.

Деятельность ревтрибунала, существовавшего до 1923 г., сохраняла специфические черты: по всем категориям дел основной мерой пресечения было условное осуждение. Высшая мера наказания приводилась в исполнение лишь в исключительных случаях. Таким образом, на основе проанализированных статистических данных, диссертант приходит к выводу, что за все время своей деятельности губревтрибунал проявлял себя скорее как орган «пролетарского снисхождения к исправившимся осужденным» и больше следовал воспитательным, чем карательным задачам, что не в полной мере соответствовало цели трибунала.

В целом, в период нэпа в Среднем Зауралье произошли положительные сдвиги в ведении судопроизводства. Население получило возможность отстаивать гражданские права и чувствовало относительную правовую защищенность. Судьи стремились соблюдать формальности судебного процесса. Однако ряд сохранявшихся проблем региональных судебных органов не позволял достаточно эффективно вести судебные разбирательства. Также в судопроизводстве проявлялись антиправовые тенденции, ставшие основой для деформации «нэповской законности» в Среднем Зауралье на рубеже 1920-1930-х гг.

Третий параграф - «Судебная практика в период социалистической реконструкции (1928-1938 гг.)» - посвящен судопроизводству органов юстиции Среднего Зауралья в условиях проведения госполиткам-паний по хлебозаготовкам, коллективизации и индустриализации.

В параграфе отмечается, что основной задачей судебной системы стало обеспечение успешного выполнения госполиткампаний. Приведенные данные демонстрируют, что органы юстиции Среднего Зауралья испытывали возраставшее давление со стороны центральных и местных властных структур. Особенно ярко это проявилось в основных хлебозаготовительных районах Тюменского и Ишимского округов. Здесь суды превратились в придаток административных органов, пытаясь легализовать незаконные массовые аресты путем вынесения необоснованных приговоров и создания искусственных дел.

Работники юстиции на выездных сессиях в деревнях разрешали в максимально сжатые сроки дела, связанные с хозполиткампаниями: распространилось упрощенчество судебного процесса, на первый план выходила «политическая база дел и мнение трудмасс». Судьи, не желавшие применять жесткие санкции, подвергались беспрецедентному моральному давлению со стороны общественности через прессу.

В параграфе приводятся проанализированные статистические данные по количеству осужденных в ходе кампаний по хлебозаготовкам,

коллективизации, выполнению промфинплана в промышленности, по закону от 7 августа 1932 г. При этом в хлеборобных районах Среднего Зауралья отмечался самый высокий процент расстрелов по сравнению с другими округами Уральской области. Пик судебных репрессий пришелся на конец 1932 г. - первое полугодие 1933 г. Значительное уменьшение контрреволюционных дел во 2 полугодии 1933 г. объясняется выходом инструкции от 8 мая 1933 г. Однако в 1934-1938 гг. в Среднем Зауралье сохранялась осуждаемая центром практика широкого привлечения к суду беднейших масс деревни.

Однако органы юстиции Среднего Зауралья все же в определенной мере ограничивали произвол органов местной власти: рассматривали дела по фактам злоупотребления ответственных совработников, проводили с населением беседы о гражданских правах.

На фоне приоритетной борьбы с контрреволюционными деяниями, гражданским и бытовым уголовным делам придавалось меньше роли. Однако к концу 1930-х гг. классовый принцип уступил место жестким мерам наказания, применяемым ко всем гражданам, независимо от социального происхождения.

В целом, в период 1928-1938 гг. судебная система выполнила задачу по содействию госполиткампаниям. Роль органов юстиции была двоякой: с одной стороны, судьи допускали перегибы. С другой стороны, меры органов юстиции по ограничению административных репрессий, разъяснительно-пропагандистская работа позволили провести гос-политкампании с меньшими нарушениями законности.

В заключении диссертации подводятся основные итоги исследования.

Процесс становления и развития советской судебной системы был противоречивым. Этапы ее формирования совпадали с этапами становления государственности, и этот процесс, в том числе возникновение принципиально новой судебной системы, происходил путем эксперимента.

С 1917 до середины 1930-х гг. реапизовывался большевистский взгляд на право, предопределявший широкое применение классового принципа, и породивший необходимость создания двух судебных ветвей: революционного трибунала (проводившего линию борьбы с противниками режима), и народного суда (выполнявшего воспитательную задачу в отношении классово-близких слоев). Одновременно с этим была создана система внесудебных органов.

Однако практика деятельности обеих ветвей судебной системы не оправдала возложенных на нее ожиданий. Чрезмерно «мягкие» меры народных судов по общеуголовным преступлениям вели к недовольству

со стороны граждан. В то же время революционные трибуналы на региональном уровне не стали «органами диктатуры пролетариата», проводящими жесткую репрессивную линию. С ликвидацией ревтрибуналов ведение политических дел было возложено на общие суды.

Со временем ярко проявилась несостоятельность большевистской кадровой политики: не оправдался расчет на то, что определенная социальная принадлежность и партийность судей-непрофессионалов автоматически ведет к неукоснительному исполнению центральных директив. Во-первых, аппарат юстиции был слишком зависим от местных партийных органов. Во-вторых, проявился антагонизм между диктуемыми центром директивами и системой ценностей, понятием о справедливости части работников юстиции, сопротивлявшихся усилению судебных репрессий. Властям приходилось идти на различные меры (чистки, давление на суд через прессу и общественность), чтобы добиться тех или иных изменений судебной практики.

В целом, судебная система выполнила возложенные на нее задачи. Общеуголовное право стало эффективным инструментом регулирования социальных и экономических отношений. Но общественный эффект от применения судебных репрессий по политическим делам не дал ожидаемого результата: вместо уважения к закону распространялся правовой нигилизим.

Необходимость восстановления авторитета закона для создания тоталитарного государства предопределила изменение правового курса (и отказ от большевистского взгляда на право). Руководство партии осознало сомнительную эффективность использования судебной системы в проведении политических репрессий. Поэтому для борьбы с политическими врагами удобнее было вернуться ко внесудебной практике, расширяя полномочия органов НКВД.

Для органов юстиции была определена другая роль: право стало рассматриваться как основной инструмент создания и поддержания порядка административно-командной системы. Был избран путь постепенного усиления уголовных репрессий в хозяйственной и бытовой области для всех категорий граждан (произошел фактический отказ от классового принципа).

Процесс становления и развития советской судебной системы Среднего Зауралья соответствовал общероссийским тенденциям, однако при этом проявилась определенная специфика. Во-первых, особенности становления и частые реорганизации органов юстиции края определили исключительно тяжелое положение с кадрами и проблему с эффектив-

ностью судопроизводства. Во-вторых, судебная практика на протяжении всего исследуемого периода не устраивала как власть, так и население Среднего Зауралья.

В-третьих: аграрный характер региона и необходимость выполнять государственные задания в повышенных объемах предопределяла особо жесткое проведение хозяйственно-политических кампаний и повышенные требования к органам, юстиции со стороны парторганов. Большая удаленность низовой сети судов от руководящих органов юстиции вела к особенно тяжелым формам зависимости от местных органов власти, к методам непосредственного давления на судейско-прокурорских работников. Это определило следующую особенность: на рубеже 1920-1930-х гг. судебные репрессии в отношении крестьянства получили в Среднем Зауралье наибольший размах по сравнению с другими округами Уральской области. Однако такое положение сложилось под воздействием центральных и местных властных структур, под давлением прессы и общественности.

В деятельности региональных судебных органов были и положительные моменты. Органы юстиции проводили судебные процессы в отношении перегибов руководящих работников. Пропагандистско-разъяснитель-ная работа судебных органов среди населения повышала правовую культуру граждан и давала более ощутимые результаты, чем административные меры местных властей. Во многом благодаря органам юстиции в крае выполнялись задания по хлебозаготовкам, а процесс коллективизации и индустриализации прошел при меньшем воздействии мер административного характера.

Таким образом, судебная система Среднего Зауралья в течение почти двух десятилетий развивалась путем эксперимента: значительного прогресса (разрешения основных проблем, повышения эффективности) в ее развитии не наблюдалось. Только с признанием центральным партийным руководством права как основы построения государства, созданием четкой правовой концепции и программы совершенствования судебной системы в Среднем Зауралье стали предприниматься реальные шаги по улучшению состава и деятельности органов юстиции. Однако ощутимые результаты проявились значительно позже исследуемого периода.

НА ЗАЩИТУ ВЫНОСЯТСЯ СЛЕДУЮЩИЕ ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ:

1. Представления большевистских идеологов о временном и вынужденном характере права определили соответствующее отношение властных структур Среднего Зауралья к региональной судебной системе, что выражалось не только в отсутствии ощутимой поддержки со стороны местных парторганов, но и в наличии конфронтации между последними и органами юстиции.

2. Развитие советской судебной системы носило экспериментальный характер, предопределявший поиск удобных форм судоустройства для выполнения тех или иных задач в менявшихся социально-политических условиях. Структурные изменения системы юстиции Среднего Зауралья демонстрировали поверхностный характер этих экспериментов: поскольку не была учтена специфика региона, недостатки судоустройства проявились очевиднее, чем в целом по стране.

3. Судебные и партийные органы имели разное представление об удовлетворительном кадровом составе. Для первых важна была юридическая квалификация, а для вторых - определенное социальное положение и партийность. Эта несогласованность препятствовала формированию полноценного штата судебной системы.

4. Судебная практика в Среднем Зауралье была непоследовательной: носила как субъективный, так и партийно-политический характер. Содержание выносимых приговоров вступало в противоречие с понятием справедливости, сложившемся в общественном сознании региона, и вело к недоверию органам правосудия со стороны населения.

5. Пропагандистско-разъяснительная работа судебных органов, имевшая целью повысить уровень политической и правовой культуры граждан, не только не могла полностью выполнить эту задачу в рассмотренных условиях, но усугубляла ситуацию. С одной стороны, у населения действительно повышался уровень политической и правовой грамотности, а с другой - усиливался правовой нигилизм, так как становилось более заметным противоречие между теорией и практикой в деятельности органов правосудия.

6. Сложившаяся судебная система оказалась действенным механизмом для ограничения злоупотреблений со стороны советских и партийных работников. Так как суд был призван стать «органом защиты пролетариата», данные процессы частично реализовывали потребность

общества в справедливом судопроизводстве и таким образом сдерживали нарастание недовольства советской властью.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

1. Шабанова И. К. Судебные репрессии в деревне Уральской области на рубеже 1920-1930-х гг. // История государства и права. М.: Изд. группа «Юрист», 2008, № 19. С. 29-32 (0,36 пл.).

2. Шабанова И. К. Особенности кадровой политики органов юстиции и судопроизводства в Тюменском крае в условиях формирования тоталитаризма // Омский научный вестник. Омск: Изд-во ОмГТУ, 2008, № 5 (72). С. 14-17 (0,38 п.л.).

3. Шабанова И. К. Становление советской судебной системы в Тюменской губернии // Словцовские чтения: материалы докладов и сообщений XVI Всероссийской научно-практической краеведческой конференции. Часть 1. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2004. С. 41-42 (0,13 пл.).

4. Шабанова И. К. Преобразования советской судебной системы в Тюменской губернии // Судебная власть в России: закон, теория, практика: Сб. ст. по итогам международной научно-практической конференции. Тюмень, 19-20 ноября 2004 г. М.: Издат. группа «Юрист», 2005. С. 102-108 (0,39 пл.).

5. Шабанова И. К. К вопросу об организации деятельности Тюменского губернского революционного трибунала II Научные исследования высшей школы: Сборник тезисов, докладов и сообщений на итоговой научно-практической конференции (8 февраля 2005 г.). Тюмень: Тюменский юридический институт МВД РФ, 2005. С. 116-117 (0,16 пл.).

6. Шабанова И. К. Тюменский губернский революционный трибунал в 1918-1923 гг. // Тюменский исторический сборник. Выпуск VIII. Тюмень: Изд-во «Вектор Бук», 2005. С. 278-284 (0,42 пл.).

7. Шабанова И. К. Кадровая проблема судейского корпуса в Тюменской губернии в первые годы советской власти // Мира не узнаешь, не зная края своего: материалы 9-х краеведческих чтений. - Нижневартовск: МУ «Нижневартовская типография», 2005. С. 36-40 (0,16 пл.).

8. Шабанова И. К. После революции. Советское правосудие на Тобольском Севере // Югра. 2005. № 11. С. 77-79 (0,32 пл.).

9. Шабанова И. К. Осуществление защиты в первые годы советской власти в Тюменском крае // Обеспечение прав и свобод человека и

гражданина: Сб. ст. по итогам международной научно-практической конференции. Тюмень, 17-19 ноября 2005 г. Тюмень, Изд-во ТюмГУ, 2006. С. 123-127 (0,3 пл.).

10. Шабанова И. К. Правовой произвол начала 1920-х гг. в Тюменской губернии // Сибирский исторический журнал. 2006/2007. Тюмень, Изд-во ТюмГУ, 2006. С. 105-110 (0,36 пл.).

П.Шабанова И. К. Бытовые преступления граждан Тюменского края в 1920-е - середине 1930-х гг. // Историк и его эпоха. Материалы всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессора В. А. Данилова (24-25 апреля 2007, Тюмень). Тюмень, Изд-во ТюмГУ, 2007. С. 336-337 (0,14 пл.).

12. Шабанова И. К., Науменко О. Н. Взаимодействие административной и судебной властей в Тюменском крае: исторический аспект // Российский судья. М: Изд. группа «Юрист», 2008, № 12. С. 41-43 (0,3/0,12 пл.).

Подписано в печать 08.04.2009. Тираж 100 экз. Объем 1,0 уч.-изд. л. Формат 60x84/16. Заказ 260

Издательство Тюменского государственного университета 625003, г. Тюмень, ул. Семакова, 10. Тел./факс (3452) 45-56-60; 46-27-32 E-mail: izdatelstvo@utmn.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Шабанова, Инна Константиновна

Введение.

Глава 1. Теоретические и организационные основы советской судебной системы в Среднем Зауралье.

§1.1 Предпосылки и условия создания советской судебной системы в регионе.

§ 1.2 Формирование структуры судебной системы.

§ 1.3. Кадровый состав.

Глава 2. Деятельность советских судебных органов в Среднем Зауралье (1918 -1938 гг.).

§2.1 Судопроизводство в годы гражданской войны.

§ 2.2 Правосудие в условиях новой экономической политики.

§2.3 Судебная практика в период социалистической реконструкции (1928-1938 гг.).

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Шабанова, Инна Константиновна

Актуальность темы. Усиление роли государства в политической сфере на фоне мирового экономического кризиса объективно влечет изменения в деятельности правоохранительной системы, в том числе ее основной составляющей - судебных учреждений. В условиях изменяющихся политических режимов происходит всесторонняя деформация судебной системы, усиление политических и идеологических факторов и подчинение им органов правосудия. В этой связи обращение к историческому опыту представляется необходимым звеном в процессе исследования настоящих и возможных деформаций. Кроме этого, провозглашенный в настоящее время курс на борьбу с коррупцией в органах государственной власти, включая правоохранительную систему, предполагает исследование методов этой борьбы в прошлом, в том числе и за счет усиления контроля государства.

В современной России продолжается реформа судебной системы. Ее целью провозглашено создание эффективно действующей, пользующейся авторитетом граждан системы правосудия. Начавшись в середине 1990-х гг., процесс реформирования до сих пор не завершен и сопровождается рядом трудностей и проблем. Как показывает практика, судебная система России пока не полностью соответствует принципам правового государства и не может в полной мере обеспечить быструю и надежную защиту прав и свобод человека и гражданина. Кроме того, она не пользуется в полной мере доверием населения.

Причина такого положения кроется в противоречии между традициями дореволюционной, советской и современной судебных систем, основанных на разных принципах правосудия. Современные реформаторы, используя достижения судебной реформы 1864 г., учредили мировые суды и суды присяжных заседателей. Однако искусственное введение прогрессивных институтов на неподготовленную почву бывшей советской юстиции, не изжившей в полной мере прошлый негативный опыт, не могло дать должного результата. При проведении современной судебной реформы необходимо учитывать не только дореволюционный исторический опыт, но и опыт и реалии недавнего советского прошлого. Основные проблемы, с которыми сталкивается современная судебная реформа, во многом имеют корни в советской юстиции, основные принципы и положения которой были заложены в 1917-1938-х годах. Учитывая это, необходимо обратиться к историческому опыту советской судебной системы, понять процесс и степень влияния прошлого на правосудие.

В то же время нужно учитывать, что у советской юстиции были и положительные стороны. Потому для установления подлинной истории судебных советских органов необходимо преодолеть предвзятое отношение к советскому правосудию. Каким будет современное правосудие, будут ли учтены накопленный исторический опыт, уроки и ошибки работы советской юстиции, -во многом зависит от правильной оценки тех принципов, на которых базировалось прежняя судебная система. Необходимо применить объективный исторический анализ, учитывающий политические, экономические и социальные факторы становления, эволюции и функционирования советской системы правосудия.

В силу этого появилась необходимость пересмотра истории становления и развития советской судебной системы, ее функций и методов деятельности. Нужно объективно рассмотреть эту проблему и оценить по-новому, не с догматических позиций, всю деятельность большевиков по формированию судебной системы, учесть все сложности и перипетии этого процесса, понять, каким образом стало возможным широкое применение органами юстиции судебных репрессий, и определить последствия влияния принципов советской судебной системы на современную российскую юстицию.

Историография вопроса. Проблема становления советского правосудия в первые годы советской власти до сих пор не была достаточно исследована в отечественной правовой и исторической науке. Оценка и анализ деятельности судебных органов 1917-1938-х гг. не получили должного освещения. Еще более слабо разработан региональный аспект данной проблемы. Между тем, без детального анализа истории государственно-политических механизмов советской власти в регионах, и в частности, в проявивших значительную специфику сибирском и уральском регионах, трудно понять и оценить всю динамику судебных преобразований и деятельность судебной системы в стране в целом, а также последующий ход событий. Это в полной мере относится к истории советских судебных органов Среднего Зауралья.

При рассмотрении вопроса становления советской судебной системы Среднего Зауралья, учитываются достижений предыдущих исследователей. Историографических работ по проблеме становления советских судебных органов немного. По причине недостаточной исследованности темы, в книгах и статьях, в которых так или иначе затрагивается данный вопрос, зачастую отсутствует историографический обзор. Большинство публикаций советского периода ограничиваются во введении цитированием работ В. И. Ленина о задачах пролетарского суда и провозглашением того, что современный авторам суд соответствует ленинским планам и представлениям.

Первые попытки дать историографический обзор по проблеме формирования органов юстиции в РСФСР, стали осуществляться относительно недавно. Так, В. М. Курицын1 обобщил работы по вопросу становления и укрепления революционной законности в первые годы советской власти. Он отметил, что несмотря на достаточно большое количество работ по этой проблеме, в ее разработке много неясных и спорных моментов. Среди советских юристов и историков нет единого мнения по поводу понятия «революционная законность». Он предлагает пересмотреть некоторые решенные ранее вопросы, как например, роль революционной законности в укреплении государственного аппарата и экономики.

Ю. П. Титов в труде "Развитие системы советских революционных трибуналов"2, сделал краткий историографический обзор по истории становления ревтрибуналов. В. П. Портным и М. М. Славиным в монографии "Становление л правосудия Советской России (1917-1927гг.) , был сделан обзор литературы по интересующей нас теме, вышедшей до 1990 года.

К сожалению, вышеперечисленные авторы ограничились весьма краткими аннотациями указанных трудов. Но нужно отметить большую работу по выявлению и систематизации изданных за многие годы публикаций, и подведению некоторых итогов деятельности предшественников по данной теме, проделанную этими исследователями. Они оценили степень изученности интересующей проблемы и наметили вопросы, требующие дальнейшего разрешения.

Существуют обзоры литературы, освещающие деятельность органов юстиции по отдельным регионам страны. Детальное освещение трудов по истории правоохранительных органов в Сибири во время осуществления нэпа, дан во введении монографии Н. М. Кучемко4. Он выявил основные периоды изучения, а также дал глубокий анализ трудам предшественников, отмечая их достижения в исследовании данного вопроса. Но в то же время он с критических позиций подходит к выводам и обобщениям по ряду вопросов, содержащихся в некоторых работах. Так, Н. М. Кучемко оспаривает мнение ряда авторов о том, что к осени 1921 г. в Сибири были подавлены последние бандитские мятежи, и криминогенная обстановка нормализовалась. Он приводит примеры, доказывающие, что в некоторых районах Сибири это произошло значительно позднее. Не соглашается автор и с характеристикой социально-политической обстановки в стране в период перехода к нэпу, как времени обострения классовой i борьбы. Он высказывает свою точку зрения, что враги революции перешли от открытых форм ведения борьбы к скрытым, и задачей правоохранительных органов в новых условиях стало выявление сопротивляющихся политических противников, а также пресечение распространения взяточничества и активизации уголовных элементов. Н. М. Кучемко полемизирует с некоторыми авторами по поводу причин и сущности «красного бандитизма» и дает им свою трактовку.

Историографический анализ работ, характеризующих процесс становления правоохранительных органов и укрепления правопорядка с момента освобождения Сибири от колчаковцев до начала осуществления нэпа в этом крае, также дан В. И. Шишкиным в статье «Советская историография революционных комитетов Сибири периода гражданской войны»5.

Работы по истории советской судебной системы можно разделить на две группы: написанные учеными-историками и учеными-юристами. В целом, в изучении проблемы становления советской судебной системы выделяются несколько этапов.

Первый этап: 1918 - середина 1930-х гг. Научное осмысление проблемы началось в годы гражданской войны. Специфика темы такова, что она исследовалась впервые юристами, по ведомственной линии. Вопросы советского суда привлекали внимание видных советских юристов, главным образом руководителей советской юстиции - П. И. Стучки, Н. В. Крыленко, Я. М. Бермана, Н. Н. Полянского, Д. И. Курского, М. Ю. Козловского6 и других. Вопросы становления и деятельности судебных органов освещались ими в специальных юридических журналах и вестниках в виде статей.

Вскоре после окончания гражданской войны появляются работы, обобщающие историю развития суда в СССР за первые годы существования п советской власти - Я. Л. Бермана и Н. В. Крыленко . Это были первые попытки осмысления пути, пройденного советскими судами. В это же время начали проводиться первые статистические исследования по социальной принадлежности и чистке личного состава органов юстиции8.

В этих работах достаточно фактического материала, позволяющего судить о процессе организации судебной системы в целом, ее задачах и функциях. В них анализировались первые законодательные акты о суде, принципы организации судебных органов на территории РСФСР, причины их создания; освещались отдельные вопросы судоустройства и уголовного процесса; делались попытки • раскрыть сущность и значение для советского правосудия единого народного суда; анализировалась деятельность революционных трибуналов за первые годы их существования; давались сведения об эффективности борьбы с преступностью.

Второй этап', середина 1930-х - середина 1950-х гг. С начала этого периода научное изучение проблем развития судебных органов было существенно замедлено. Сказались не только запретительные меры, но и режим секретности в работе судебных органов. Работы репрессированных советских юристов оказались под запретом. Исследовались лишь отдельные вопросы истории советской юстиции9. Труды А. Я. Вышинского10 отразили изменение задач права и новую правовую концепцию.

В работах, посвященных созданию аппарата социалистического государства, проблемы становления советских (в том числе судебных) органов объяснялись препятствиями, чинимыми врагами революции11. Реальные трудности и динамика развития созданной судебной системы не рассматривалась. Но эти работы позволяют в некоторой мере оценить обстановку, в которой складывались и развивались новые органы юстиции, понять их место в государственном аппарате.

Независимое исследование проблемы истории советской судебной системы было возможно лишь за пределами СССР. Так, в середине 1950-х гг. Мюнхенским институтом по изучению истории и культуры СССР был опубликован ряд трудов советских эмигрантов12. Авторами этих работ впервые анализировалась деятельность советской судебной системы как органов охраны советской диктатуры и осуществления судебных репрессий. Так, Н. Семенов (советский юрист с 14-ти летним стажем), еще в 1953 г. в своей работе13 впервые поднял проблему партийного давления на судебный аппарат, вскрыл политические факторы, влиявшие на советское правосудие. Исследования Семенова и других русскоязычных эмигрантов по данной проблематике долгое время были недоступны для советских историков-правоведов.

Третий этап: середина 1950-х - середина 1980-х гг. После XX съезда КПСС, с общей либерализацией в стране, исследователи истории государства и права получили возможность пользоваться некоторыми ранее недоступными архивными источниками. Начинается разработка новых проблем по истории судебных органов.

Важным этапом в освещении истории советского суда явилась монография М. В. Кожевникова «История советского суда»14, охватывающая широкие хронологические рамки (1917-1956 гг.). В работе использован большой объем нормативных и архивных документов. Основное внимание уделено анализу законодательных основ судоустройства и судопроизводства, и статистическим данным, относящимся к характеристике отдельных аспектов судебной системы. Автором дан анализ исторических условий того или иного периода и вытекавших из них задач советского суда. Однако оценки, сделанные М. В. Кожевниковым, нуждаются в переосмыслении, поскольку труд был основан на советской идеологии и не в полной мере отражал существовавшую практику. В монографии нет реальной картины организации советских судов в регионах, которая, как показал анализ архивных документов, не всегда была зеркальным отображением законодательства. Не касается автор и практической деятельности судов, правоприменительного процесса на местах. Тем не менее, монография содержит материал, охватывающий все основные стадии формирования советской судебной системы.

В 1968 г. вышел фундаментальный коллективный труд в трех томах: «История советского государства и права»15. К интересующей нас теме относятся материалы второго и третьего томов: «Становление советского государства и права (1917-1920 гг.)» и «Советское государство и право в период строительства социализма (1921-1935 гг.)». Ряд авторов-юристов в соответствующих статьях этого труда рассмотрели вопросы, не исследовавшихся ранее в исторической и юридической науке. Авторы использовали солидную источниковую базу. Они стали ссылаться на труды П. И. Стучки, Я. Бранденбургского и других первых советских юристов, имена которых в годы культа личности были под запретом. Ими были рассмотрены особенности ведения дел по гражданским и уголовным делам в условиях отсутствия соответствующих законодательных актов. Также был дан подробный анализ Уголовного, Гражданского и Процессуальных кодексов, принятых в 1922-1923 гг., прослежено изменение осуществления судебного процесса в меняющихся социально-политических, экономических условиях, а также при принятии нового судебного законодательства. Впервые были подняты некоторые вопросы, как, например, чрезмерная зависимость судебных учреждений от местных органов власти. Практически все авторы упоминают этот факт, но оценивают его по-разному. Так, С. С. Иванов считал, что такое положение было неизбежно, законно и необходимо, т. к. центральные судебные органы были еще слабы и не могли в полной мере контролировать законность в стране. При этом он не умолчал о вытекавших отсюда «ошибках». Другой автор, О. В. Мартышкин, указывал, что такая ситуация была совершенно ненормальной, и требовала скорейшего установления независимости суда. Все авторы обращают внимание на ряд недостатков новой судебной системы в годы гражданской войны, но в заключении приходят к выводу, что в конечном счете они были устранены и судебная система стала эффективной и справедливой.

В трудах ряда историков16 речь идет о тех или иных этапах истории судебных органов, об отдельных судебных процессах, проведенных в судах РСФСР, о создании сети революционных трибуналов, а также об иных аспектах проблемы. В этих работах исследуется роль и место судебных органов в системе диктатуры пролетариата, осуществление ими мероприятий, направленных на установление революционного правопорядка и т. п.

В нескольких работах В. М. Курицина17 рассматриваются вопросы о роли законности в преобразованиях экономики страны и развитии советской демократии. При этом он уделяет большое внимание острой идеологической и политической борьбе, которая развернулась в начале 1920-х гг. вокруг разработки проектов реформ советского права, как против буржуазно-антисоветских сил, так и против оппортунизма «справа» и «слева» внутри партии.

Наряду с этим вышло множество юбилейных трудов по истории советского суда и прокуратуры (к 50-летию Великой октябрьской революции, 100-летию со дня рождения Ленина, 50-летию военных трибуналов). Эти труды кратко обобщали имеющиеся сведения, зачастую ограничиваясь шаблонными фазами об установлении справедливого советского суда, основанного на ленинских принципах, или описывают важнейшие события из истории его становления. То же можно сказать и о работах «Суд в СССР», «История советского государства и права», «Советская прокуратура. История и современность»18 и др., в соответствующих разделах которых весьма кратко освещаются вопросы становления советского правосудия. В работах по истории СССР также иногда в самой общей форме затрагивалась эта проблема19.

Некоторые дополнения в разработку темы внесли советские юристы. Истории судоустройства и уголовного процесса коснулись в своих работах Д. С. Карев, С. А. Голунский20 и др.

С середины 1980-х гг. появляются крупные монографии по интересующему нас вопросу. Необходимо отметить работу Ю. П. Титова «Создание системы гу 1 советских революционных трибуналов» . Автор исследует основные проблемы становления системы трибуналов в первые годы советской власти: правовые основы их организации, первые шаги ревтрибуналов, их борьбу с особо опасными преступлениями, изменение их роли в связи с политической обстановкой в стране.

В монографии В. П. Портного и М. М. Славина «Становление правосудия Советской России (1917-1927 гг.)» авторами делается попытка обобщить все имеющиеся сведения по вопросам правосудия с 1917 г. до времени написания работы. Они выявляют принципы организации и деятельности судебной системы, рассматривают изменения в судопроизводстве в связи с судебной реформой 1922 г. Однако оценки авторов носят идеологический отпечаток.

В этот период наблюдалось значительное повышение внимания к региональной истории проблемы: историки Сибири и Урала стали изучать деятельность правоохранительных и, в том числе, судебных органов по от укреплению социалистической законности . Так, монография Н. М. Кучемко — «Борьба коммунистической партии за укрепление социалистической законности и правопорядка в стране в первые годы НЭПа»24, была написана на материале Восточной Сибири. Автор, наряду с правоохранительными органами, рассмотрел отдельные аспекты деятельности судов и ревтрибуналов в период нэпа. Он поднял ряд важных вопросов, таких как: проблему материального положения судебных работников, плохую связь с центром; дал статистические сведения по уровню образованности судебных работников, по партийным чисткам служащих; обобщил некоторые итоги работы судов.

В основном в работе обращается внимание на формы и методы партийно-политической работы среди сотрудников суда и прокуратуры. Из приведенных автором фактов можно сделать вывод о широком вмешательстве и тотальном контроле партийных органов над всеми сферами организации и деятельности судебной системы. Однако автор придерживается мнения, что без помощи партийных органов местная юстиция не только не смогла бы действовать эффективно, а погрязла бы в пороках и проблемах. Все заслуги и достижения деятельности судебных органов приписываются партийным ячейкам. С такой точкой зрения согласиться нельзя, но возможно использовать приведенные сведения для анализа вопроса о степени воздействия и давления на судебные органы.

В целом можно сказать, что во всех вышеперечисленных работах советского периода господствовала стандартизированная схема, с марксистских классовых позиций рассматривавшая становление и развитие советской судебной системы и предопределявшая «правильные» выводы. В силу этого историки не могли дать полного освещения темы, и ограничивались весьма узким кругом вопросов и источников. Все же в этих работах была частично освещена история создания, уровень полномочий и компетенция органов юстиции СССР в 1917-1938 гг. Однако не были затронуты периоды массовых репрессий 1928-1933, 1937-1938 гг., проблеме кадрового состава органов юстиции и взаимоотношений судебных и партийных органов также не было уделено достаточно внимания.

Четвертый этап', рубеж 1980-1990-х гг. — по настоящее время. С демократическими переменами в обществе, связанными с перестройкой и последующим разрушением СССР, начался особый период: марксистско-ленинская методология с ее принципами партийности и классовости стала заменяться на другие подходы изучения истории. Началась разработка нового направления - изучения политических репрессий в СССР. Переосмысление тоталитарного прошлого начали журналисты, публицисты, а также историки, первоначально без привлечения архивных источников. В юридических, исторических и общественно-политических журналах стали публиковаться статьи по отдельным сюжетам. Эти работы в основном носили обзорный характер, в них преобладало отрицательное отношение к советской юстиции25.

Так, по утверждению С. С. Босхолова: «С первых же дней советской власти уголовное право стало одним из инструментов подавления идейного врага, классового противника большевиков. В основу уголовно-правовой доктрины была заложена человеконенавистная, сатанинская идея тотального насилия. Далеко 26 не случайно начался красный террор, появились концентрационные лагеря.» .

Превалирующие в подобных воззрениях негативные политические оценки не отражали реальную судебную практику. Однако достоинством этих работ было то, что исследовательская проблематика была расширена, были обозначены проблемы для дальнейших исследований.

Рядом историков начал пересматриваться весь период становления советского государства. Так, М. Я. Геллер и А. М. Некрич" отметили в своей монографии, что органы контроля над законностью, в т. ч. судебные, были поставлены на идеологическую службу государства и стали орудием террора в его руках. Авторы дают анализ Уголовных Кодексов 1922 и 1926 г. с новых позиций, поднимают тему о трудностях и трагических результатах претворения революционной законности в жизнь. При этом большее внимание они уделяют органам ВЧК-ОГПУ, а о судах и ревтрибуналах упоминают лишь вскользь.

Появляются и юридические исследования по проблеме28. Так, И. В. Упоров29 в своей статье анализирует институт уголовного наказания в советском государстве начального периода. Он указывает, что наказание носило двуединый характер. Первой его задачей было «подавление контрреволюции». Для этого советская власть применяла самые жесткие репрессии. Второй задачей было воспитание правонарушителей. Автор отмечает ярко выраженную противоречивость между политической и воспитательной задачами уголовного наказания: с одной стороны — «подавление, беспощадность, истребление», а с другой - «переход от тюрем к воспитательным учреждениям», «товарищеские суды» и т. д. Все же, по мнению автора, задача «подавления» выходила на первый план.

Рядом авторов стала широко рассматриваться проблема внесудебных репрессий, осуществлявшихся органами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Некоторые из этих работ касаются и судебных органов. Например, авторы работы «Политическая юстиция в СССР» В. Н. Кудрявцев и А. И. Трусов30 расценивают судебные органы как составную часть системы политической юстиции. При этом они затронули только те судебные органы, которые, по их мнению, рассматривали дела о контрреволюционных преступлениях: революционные и военные трибуналы, а также специальные судебные коллегии. Однако авторы не учитывают то обстоятельство, что с 1920-х гг. и до 1934 г. контрреволюционные дела рассматривались и в низовых народных судах (в том числе по ст. 58-8, 58-10 УК РСФСР). В 1928-1934 гг. на низовые судебные органы пришлась значительная доля контрреволюционных дел.

В. Н. Кудрявцев и А. И. Трусов уделяют много внимания некоторым аспектам судопроизводства, например упрощенчеству судебного процесса. Авторами приводятся обоснованные выводы о том, что судебная система была более либеральной, чем органы предварительного расследования. Они указывают на то обстоятельство, что несмотря на давление чрезвычайных органов и указания партийного руководства, судебные инстанции пытались следовать законодательству, однако эти попытки пресекались. При этом авторы затронули тему возникающих трений и противоречий между НКВД, Прокуратурой и судебными органами. Также исследователи уделили некоторое внимание вопросу о сложностях взаимоотношений между партийным руководством и центральными органами юстиции, однако ими не был затронут вопрос о степени влияния и взаимоотношениях региональных, низовых партийных и судебных органов.

С открытием доступа исследователей ко многим ранее засекреченным

3 1 документам, появились работы И. Е. Зеленина, Н. А. Ивницкого , а также сибирских историков Н. Я. Гущина, В. М. Самосудова, В. Н. Уйманова, С. А. Папкова, С. А. Красильникова32, посвященные проблемам проведения коллективизации, раскулачивания и индустриализации. В них освещены этапы репрессивных акций, в том числе на региональном уровне, показаны механизмы репрессий (способы фабрикации обвинений, процедура следствия и ход крупных судебных процессов). Но акцент вновь был сделан на осуществление репрессий ОГПУ-НКВД и административными органами, потому не показана роль и место судебных органов в общей репрессивной политике.

Отдельные аспекты проблемы, в том числе на материалах Сибири и Урала, рассматриваются в исследованиях В. Н. Земскова, В. М. Кириллова, А. С. Смыкалина33. Так, статья С. А. Красильникова «Свободная профессия в год великого перелома» (страница истории новосибирской адвокатуры)»34, рассматривает ход чистки Новосибирской коллегии адвокатов в 1929-1930 гг. И. Е. Плотников в статье «Как ликвидировали кулачество на Урале»35 определил причины развязывания массовых административных и судебных репрессий против крестьянства на рубеже 1920—1930-х гг.

-1С

В трудах JL П. Рассказова, И. В. Павловой рассматриваются причины формирования и функционирование карательного механизма в СССР. Соавторами В. И. Исаевым и А. П. Угроватовым37 исследуется вопрос использования правоохранительных органов региональными парторганами для решения хозяйственных и политических задач, также отмечается, что правоохранительные органы сыграли важную роль в создании тоталитарной системы.

Отдельные аспекты проблемы рассматривались этими авторами и ранее. Так, А. П. Угроватов38 в монографии «Красный бандитизм в Сибири» рассматривает картину произвола и перегибов со стороны местных партийных, советских и правоохранительных органов власти. В монографии «НЭП и законность (19211929 гг.)» он дает подробный анализ нэповского законодательства и особенностей его применения в Сибири, взглядов Ленина и Сталина на законность и террор, дискуссионных вопросов советских правоведов. Автор рассматривает региональные особенности перехода к нэпу, подводит его итоги и условия свертывания политики нэп на местах. При этом он рассматривает противоречия процесса становления и укрепления большевистского права, касается отношений между судебными, правоохранительными и административными органами (ОГПУ, милицией, РКИ, прокуратурой), причины деформирования «нэповской законности». На протяжении всего труда подчеркивается, что новый правовой порядок имел временный характер, и даже в годы разгара нэп законность постепенно сдавала позиции под возрастающим давлением партийного руководства.

Проблема истории советского суда привлекает внимание не только отечественных, но и зарубежных авторов. Интерес к отдельным аспектам темы становления советской судебной системы со стороны западных исследователей проявился еще до перестройки в

СССР . Однако возможность публиковать переводные работы появилась недавно. Так, английский исследователь Ю. Хаски посвятил свою работу «Российская адвокатура и советское государство»40 развитию института адвокатуры от его формирования в дореволюционный период до «поглощения его судебной системой в конце 1930-х годов». Он дает статистические данные об изменениях численности адвокатов и распределении их по регионам страны, об их социальном составе, о подзаконных нормативных актах и политических директивах, которыми ведомства «давили» адвокатуру. На фоне социальных процессов того времени он освещает этапы истории адвокатуры. В работе косвенно получили отражение вопросы организации судов и изменения принципов судопроизводства. Ценность этой работы также заключается в том, что автор дает историографический обзор работ зарубежных исследователей, касающихся проблемы советской адвокатуры.

Трудом, наиболее полно и объективно отражающим историю судебных органов в исследуемый период, представляется монография канадского профессора П. Соломона «Советская юстиция при Сталине»41 (1920-1950-е гг.). Это исследование освещает широкий круг вопросов об уголовном праве, политике и системе управления юстицией в СССР. Помимо детального исследования законодательной базы судебной системы, в том числе секретных актов партийного и судебного руководства, автор прослеживает реальное применение законодательства на местах. Он разбирает изменения хода уголовного судопроизводства в разных политических условиях, в том числе и по контрреволюционным делам в ходе хозяйственно-политических кампаний, раскрывает причины упрощения судебного процесса, а также крайнюю зависимость низовых судебных органов от местной власти. Примеры, приводимые П. Соломоном, взяты из судебной практики разных регионов СССР, что дает представление об общероссийских тенденциях, но не об особенностях

42 соответствующих процессов в отдельных регионах .

В статье Ш. Фицпатрик раскрываются особенности ведения судебных процессов по политическим обвинениям в регионах43. Анализируются различия центральных и местных политических процессов.

Проблеме осуществления репрессий непосредственно судебными органами посвящена работа юриста Ю. И. Стецовского44, сделавшего попытку объять период с 1917 по 1991 гг. Однако автор ограничился анализом нормативно-правовых актов по уголовному законодательству, не проследив результаты их применения, и отразил содержание репрессий в оценках публицистики начала 1990-х годов. Подобный просчет допустили в своих диссертациях И. JL Лезов и К. А. Алакпаров45 (несмотря на значительную работу по сбору и обобщению материалов). Анализируя не реальную практику, а законодательство, они преувеличили его позитивную роль. Отсюда вытекает ряд неверных выводов. Так, К. А. Алакпаров считает, что партийное и судебное руководство из года в год улучшало судебное законодательство, и оно приобретало все более демократичные формы и принципы. Однако анализ реалий жизни в регионах показывает практическую изнанку применения судебного законодательства. Для советского суда было характерным расхождение официальных документов и лозунгов и реальных действий.

Вскользь касаясь фактов усиления судебных репрессий, К. А. Алакпаров перекладывает ответственность за перегибы с партийного руководства на рядовых неквалифицированных судей. При этом им не делается попытка проанализировать причины допущения к отправлению правосудия некомпетентных судей, а также выявить другие факторы, влиявшие на вынесение судьями жестких приговоров. Не выявлено воздействие на судебные органы со стороны партийных и советских органов. Не сделана попытка выяснить степень ответственности партийных органов за нарушение законодательства, развязывание массовых судебных репрессий.

Нельзя согласиться с утверждением И. Лезова, что «советские суды принимали участие в массовых политических репрессиях лишь в незначительной мере, в целом же карательная политика судов в данный период может быть охарактеризована как достаточно целесообразная и гуманная»46. Архивные материалы, содержащие конкретные судебные дела, позволяют утверждать обратное. Целесообразной карательную политику судов нельзя признать даже в отношении общеуголовных дел (направленных против личности и личного имущества). В соответствии с классовым подходом, преступникам пролетарского происхождения выносились зачастую «мягкие» приговоры, не соответствующие вине. Политику по делам государственного характера тем более нельзя назвать гуманной. Контрреволюционные дела в большом объеме рассматривались народными судами и особыми сессиями губернских, окружных, областных судов региона и во время нэпа (так называемая «историческая контрреволюция»), и особенно в 1928-1934 гг. (о вредительстве на производстве, о спекуляции, о хищении социалистической собственности). Случаи присуждения адекватных преступлению мер наказания имели место. Однако, как правило, в таких случаях судей обвиняли в мягкотелости и оппортунизме, и приговоры пересматривались в сторону ужесточения мер социальной защиты.

Диссертационные исследования А. А. Абрамовского (по истории суда 19171918 гг. на Урале), О. И. Филоновой и Ж. А. Рожневой47 внесли значительный вклад в исследование проблемы. Однако О. И. Филонова, отмечая достижения нэповской юстиции (возросшую независимость судебной системы от влияния партийных органов, повышение образовательного уровня работников юстиции, улучшение эффективности судопроизводства, усиление правовой и социальной защищенности граждан и т. п.), преувеличила заботу государства о соблюдении законности, не в полной мере вскрыла причины сохранявшейся неэффективности судопроизводства и низкой квалификации судей, практически не коснулась постепенно нараставших тенденций к ограничению права. Ж. А. Рожневой была проделана значительная работа по анализу особенностей расследования, проведения и значения контрреволюционных дел на территории Западной Сибири (за исключением Тюменской области). Однако в работе есть определенные пробелы: автор отмечает резкое снижение интенсивности судебного преследования за контрреволюционные преступления в 1931 г., лишь вскользь упоминает закон от 7 августа 1932 г. Между тем, данный закон по своей сути хоть и относился к имущественным видам преступлений, по своему значению имел характер закона о государственных преступлениях, и в течение длительного времени определял судебную практику по контрреволюционным делам. Также, в начале 1930-х гг. произошло не снижение, а всплеск дел по так называемой деревенской контрреволюции». Помимо этого, соглашаясь с Ж. А. Рожневой с перечисленными ею причинами прекращения практики рассмотрения политических дел судебными органами, диссертант считает их не полными. Автором не была учтена субъективная причина: то, кем были исполнители репрессивной политики и как повлияли судьи на ведение судопроизводства по политическим делам.

В последнее время вышли издания обобщающего характера, посвященные юбилейным датам органов юстиции уральского региона48. Достоинством этих изданий является привлечение довольно большого комплекса неопубликованных ранее источников. Во многих случаях это первая попытка проследить развитие региональной судебной власти в развитии. Однако охватываемые большие временные периоды не позволяют изучить вопрос углубленно, материал подается поверхностно, без должного анализа. Основной упор делается на сегодняшний день. Данные о 1920-1930-х гг. крайне скудные. Однако они позволяют произвести сравнение судоустройства и судопроизводства соседних областей со Средним Зауральем. Кроме того, из-за имевшего место постоянного перемещения судебных работников между региональными органами юстиции, появляется возможность проследить судьбу некоторых бывших работников юстиции Среднего Зауралья, упомянутых в данных изданиях.

В этом ряду выделяется монографическое исследование В. Н. Смирнова и Р. Р. Усманова: «История адвокатуры среднего Урала»49. В исследовании отражена история развития адвокатуры на территории современной Свердловской области с дореволюционного периода по наши дни. Адвокатуре 1920-1930-х гг. посвящена глава, в которой даются ценные сведения по изменяющейся численности адвокатов, показаны преобразования форм организации адвокатского сословия, прослежена зависимость адвокатуры от ОГПУ и партийных органов, даны характеристики основных деятелей адвокатуры Урала. Среди приводимых сведений есть некоторые данные и по Среднему Зауралью. Однако авторы не уделили достаточно внимания менявшимся морально-нравственным качествам рядовых адвокатов, практически не касались полноты и эффективности оказываемой населению защиты.

Специальных исследований по проблеме судебной системы Среднего Зауралья на данный момент не имеется. В работах, посвященных истории Среднего Зауралья, вопросы становления и деятельности органов юстиции получили лишь частичное освещение. Для представления общей картины событий, в которых происходило становление советского правосудия в Среднем Зауралье, важны региональные исследования, посвященные первым годам советской власти. Заслуживают внимания изданные в 1950-1980-х гг. работы П. И. Рощевского, А. Г. Липкиной50 и др. В них дается анализ общественно-политической обстановки, показываются особенности классовой борьбы в регионе. Многие из авторов отмечают особую сложность установления в урало-сибирском регионе социалистической законности, что было связано, по их мнению, с высокой активностью кулачества, деклассированных контрреволюционных и уголовных элементов, которые дезинформировали и вели за собой рабочих и крестьян; а также большим количеством беженцев из голодных губерний, спецпереселенцев и довольно пестрым национальным составом. Все это служило питательной почвой для повышенной преступности и накладывало отпечаток на формы и методы деятельности парторганов, советских организаций и правоохранительных органов по укреплению социалистической законности. В литературе отмечалось и то обстоятельство, что часть буржуазных специалистов, ставших служащими советских учреждений, была политически неблагонадежна. В регионе это усугублялось тем, что опытных партийных и советских кадров из числа рабочих и крестьян здесь было значительно меньше, чем в центральной России, и это создавало дополнительные трудности с проведением в жизнь советских законов, усложняло укрепление правоохранительных органов, в том числе судебных51.

Некоторые аспекты деятельности судебных органов региона получили освещение в работах, исследующих крестьянское восстание 1921 г. Эта проблема на материале Среднего Зауралья частично рассматривалась и ранее52, но только в последнее время такими авторами как Н. Г. Третьяков, В. П. Петрова, В. В. Московкин, В. И. Шишкин53 и др., была воссоздана картина грубейших нарушений законности, репрессий, проводившихся советскими и партийными органами. В этих исследованиях в контексте описываемых событий говорится и о деятельности судебных органов Среднего Зауралья. В работах В. В. Московкина, Н. В. Шестаковой54 приводятся данные о ликвидации многих советских судебных органов в ходе восстания 1921 г. и о восстановлении на мятежных территориях дореволюционных судебных органов.

В ряде работ рассматриваются наиболее крупные судебные процессы. Так, в труде А. А. Петрушина «Мы не знаем пощады»55, приводится пример судебного разбирательства выездной сессии Тюменского губернского суда, рассматривавшей в Сургуте уголовное дело в отношении участников крестьянского восстания 1921 г. Также автор выясняет обстоятельства и ход процессов самых громких контрреволюционных судебных дел середины 1930-х гг. Уральской области: дело об убийстве Павлика Морозова, об «огненном трактористе» Петруше.

Труд К. Я. Лагунова56 - содержит сведения о судебных разбирательствах в Тюменском губернском ревтрибунале над продработниками весной 1921 г. Также, на основе неизвестных ранее источников, автор показывает зависимость ревтрибунала от партийных служащих губернии в вынесении приговоров, а также приводит факты снисходительного отношения ревтрибунала при вынесении приговора к ряду советских ответственных работников, сдавших мятежникам г. Тобольск.

Первой попыткой анализа деятельности ревтрибуналов Тюменской губернии стали статьи В. Лисова - "Кого карал и миловал ревтрибунал" и "Творился суд скорый"57. Автор на основе архивных источников пришел к выводу, что при вынесении приговоров Тюменский губревтрибунал руководствовался прежде всего классовым подходом, а также отметил зависимость ревтрибунала от местных Советов. Необходимо отметить то обстоятельство, что некоторые из вышеперечисленных работ имеют публицистическую направленность.

Важен тот факт, что в упомянутом выше труде канадский исследователь П. Соломон в качестве примера крайнего упрощенчества судопроизводства по хлебозаготовкам 1928—1930 гг. приводит Тюменский окружной суд. Это обстоятельство обусловлено рядом особенностей региона, на которые будет обращено пристальное внимание в диссертационном исследовании.

В исследованиях смежных проблем также частично затронуты аспекты деятельности судебных органов Среднего Зауралья. Так, в диссертации А. Я. Тарасюк затрагиваются вопросы девиантного поведения женщин в исследуемый период и применяемых к ним мер судебного характера, в докторской диссертации И. П Климова значительное внимание обращено на политические репрессии на транспорте, осуществлявшиеся специальными линейными судами железнодорожного и водного транспорта, а также внесудебными органами58. Непосредственно судебным репрессиям в Среднем Зауралье не посвящено ни одной работы. Таким образом, в исторической и юридической литературе деятельность органов юстиции Среднего Зауралья отражена эпизодически.

В целом, анализ литературы, касающейся проблем становления региональных судебных органов, позволяет сделать вывод о том, что работы имеют в основном локальный характер, отличаются фрагментарностью в тематическом, временном и территориальном отношении. Наиболее разработанными аспектами можно назвать общий анализ политической обстановки, некоторые мероприятия по укреплению правоохранительных органов, борьба с политическим бандитизмом и уголовной преступностью, вопросы правовой пропаганды. Частично разработан вопрос о деятельности по повышению эффективности правосудия региональных судебных органов в годы нэп и внесудебных репрессий на материалах соседних областей.

Эти публикации заложили фундамент более глубокого исследования истории советской судебной системы Среднего Зауралья. История создания, уровень полномочий и компетенция региональных органов юстиции, условия их развития, особенности их деятельности и судопроизводства, кадрового состава, их роль в регионе - не были затронуты. Настоящая работа восполняет этот пробел.

В соответствии с этим, объектом исследования является советская государственная система.

Предметом является советская судебная система Среднего Зауралья в 19181938-х годах.

Под судебной системой понимается единая система всех судов государства, имеющих общие задачи, организованных и действующих на единых принципах, связанных между собой установленными законом отношениями по осуществлению правосудия.

Другие правоохранительные и административные органы, не входящие в систему юстиции, (милиция, уголовный розыск, нотариат, ВЧК-ОГПУ-НКВД) рассматривается нами лишь в плане их участия в деятельности судебных органов. Адвокатуре и прокуратуре, также не входившим в судебную систему, в диссертационной работе уделяется несколько большее внимание, как институтам, непосредственно участвовавшим в процессе судопроизводства и оказывавшим влияние на деятельность судебных органов.

Цель исследования - проанализировать процесс становления и развития советской судебной системы в 1918-1938 гг. на территории Среднего Зауралья.

Исходя из намеченной цели, в работе поставлены следующие задачи:

• Проанализировать предпосылки и условия формирования советской судебной системы в регионе;

• Выявить этапы, содержание и сущность преобразований судебных органов в связи с законодательными изменениями;

• Исследовать структурные изменения судебной системы региона;

• Проанализировать процесс формирования кадрового корпуса;

• Исследовать взаимодействие партийных и судебных органов на региональном уровне;

• Проанализировать судебную практику.

Хронологические рамки исследования обусловлены возникновением и стабилизацией функционирования структурных подразделений судебных органов. Начальная грань - март 1918 г., определяется тем, что в это время на территории Тюменской (Тобольской) губернии возникают первые учреждения советских судебных органов, в частности Тюменский губернский революционный трибунал и юридический отдел при Совете рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Конечная грань - 1938 г. - год принятия нового закона о судоустройстве СССР, основанного на Советской Конституции 1936 г., в которой был провозглашен курс на укрепление и поднятие авторитета социалистической законности. Последнее стало официальным закреплением кардинального изменения отношения к праву, которое было заложено в середине 1930-х гг. В результате судебная система приняла тот вид, который сохранялся в течение советского периода.

Исследуемые этапы в истории органов судебной системы региона обусловлены принятыми законодательными и подзаконными актами, которые изменили порядок формирования, содержания и деятельности органов юстиции региона. В основу исследования положен проблемно-хронологический принцип.

Территориальные рамки исследования ограничены современной Тюменской областью (без территорий, населенных национальными меньшинствами, входящих в состав современных ХМАО и ЯНАО). В 1918— 1938 гг. этот регион входил в состав разных областей: 1918-1923 гг. - Тюменская (Тобольская) губерния, 1923-1933 гг. - Уральская область, 1934 г. - Обско-Иртышская область, с конца 1934 г. — Омская область. Поэтому для обозначения исследуемой территории мы применяем термин «Среднее Зауралье».

Методологическая основой исследования стала теория модернизации. Становление и развитие советской судебной системы в России в I пол. XX вв., рассматривается как часть перехода от традиционного общества к индустриальному. При этом в работе устанавливается связь между процессами, которые протекали в отдельно взятом регионе и общероссийским модернизационным процессом. Представляется, что период 1917-1938 гг. был переходным, т. к. принципы старого общества разрушались, а новые еще только закладывались. Это ярко проявляется именно на примере становления советского судопроизводства.

Судебная политика большевиков представляла собой смену экспериментов, приспосабливавших законодательство и формы судоустройства под менявшиеся обстоятельства. Первые декреты и принятые в 1922-1923 гг. Уголовный, Гражданский и Процессуальные кодексы еще несли на себе печать соответствующих дореволюционных законодательных актов, но уже изменившиеся условия не давали осуществлять правосудие на прежних принципах. Отсутствие в годы гражданской войны законов, регламентирующих судопроизводство, вызывало у судей необходимость руководствоваться «революционной совестью», что на деле зачастую предполагало использование обычных норм права. В то же время формировались и новые принципы, как, например, ведение судопроизводства на основе классового подхода. Организация судебной системы прошла эволюцию от полного отрицания достижений прежней эпохи и построения советской юстиции на основе большевистской концепции до фактического отказа от отдельных большевистских принципов построения юстиции и возврата к некоторым формам традиционного правосудия, присущего дореволюционной России.

Также методологическую основу диссертации составляют основные положения «ревизионистского» направления исследования истории СССР, идеологами которого являются Дж. Гетти, С. Коэн, М. Левин, Р. Маннинг, Ш. Фицпатрик59 Историки-ревизионисты критикуют положения концепции тоталитаризма (сформулированной X. Арендт, Р. Ароном, 3. Бзежинским, К. Фридрихом), и объясняют специфику советского политического режима через состояние общества, слабость центральной власти, конфликты и противоречия между центральными и местными властями, давление на власть со стороны населения. В диссертационном исследовании в свете этой концепции результаты судебной практики органов юстиции Среднего Зауралья рассматриваются не только как проявление исключительно воли политического режима, но и во многом как результат давления местных партийных органов и общественности.

В исследовании также применяются несколько иных методологических подходов. Во-первых, историко-антропологический. В работе определяются характерные морально-нравственные качества судей, прокуроров, адвокатов, выявляется мотивация их действий и принятия тех или иных решений. На основе социально-психологических портретов работников юстиции прослеживается роль личности в исполнении судебной политики.

Во-вторых, историко-генетический подход, позволяющий рассмотреть институты советской судебной системы региона в их развитии, прослеживая их организационно-институциональную преемственность.

Также диссертант руководствуется принципами, применяемыми в исторической науке: принципом историзма, позволяющим рассматривать исторические процессы и события в реальном развитии и взаимосвязи, и принципом объективности, который ориентирует на всесторонний анализ и оценку фактов.

Источниковая база. Раскрытие проблемы становления и развития губернской советской судебной системы потребовало привлечения широкого комплекса опубликованных и неопубликованных архивных документов.

В настоящей работе привлечены материалы более десятка фондов Государственного Архива Тюменской области (ГУТО ГАТО), 3 фонда Государственного архива социально-политической истории Тюменской области (ГУТО ГАСПИТО), 4 фонда Государственного учреждения Тюменской области «Государственный архив в г. Тобольске» (ГУТО ГА в г. Тобольске); 5 фондов Государственного Архива Свердловской области (ГАСО); 1 фонд Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО), 1 фонд Государственного Архива Омской области (ГАОО), 1 фонд Центра документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО), 7 фондов Государственного архива Российской федерации (ГАРФ), 4 фонда Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), 1 фонд Российского Государственного архива экономики (РГАЭ).

Круг источников, в которых нашла отражение проблема становления и развития советской судебной системы в Среднем Зауралье, достаточно широк и представлен следующими основными группами.

Первая группа: документы центральных и местных органов власти и управления. Во-первых, в нее входят законодательные акты центральных государственных и партийных органов власти: декреты, постановления, положения, законы ВНИК и СНК, РКП(б)-ВКП(б). Они определяли официальный характер и сущность правительственной политики в отношении судоустройства и судопроизводства. Во-вторых, подзаконные акты: циркуляры и директивы центральных партийных и судебных органов: ВЦИК и СНК, Народного комиссариата юстиции, Верховного суда, которые определяли механизм реализации законов. Положения о судоустройстве, гражданские, уголовные и процессуальные кодексы, изменения и дополнения к ним служили правовой основой деятельности судебных органов.

Особенностью этой группы является наличие секретной документации центральных партийных и судебных органов. Секретные распоряжения, постановления, директивы порою перечеркивали действие официальных законов. Анализ этих документов позволяет определить реальную судебную политику.

Также в эту группу входят акты регионального характера: циркулярно-распорядительная документация местных руководящих органов юстиции (губернского отдела юстиции при губревкоме (губисполкоме), губернского Совета народных судей, губернского, областных и окружных судов). Это циркуляры, директивы, организационно-распорядительные документы, различные приказы, правила и инструкции низовым органам судебного управления и народным судам. Эти документы дают возможность не только проследить основные направления руководства судебным аппаратом на местах, но содержат и фактический материал, позволяют детальнее представить процесс формирования региональных советских судебных органов, судебной кадровой политики.

Эту группу также составляют документы областных, окружных и районных партийных и советских органов: постановления обкомов, исполкомов, контрольных комиссий, рабоче-крестьянской инспекции. Они отражают взаимоотношения региональных властных структур и судебных органов: влияние парторганов на кадровую политику и на судопроизводство, меры воздействия на судебно-прокурорских работников.

Вторую группу источников составляют работы главных идеологов советского государства - В. И. Ленина и И. В. Сталина. Их труды определяли взгляды на судебную систему, ее место в государственном аппарате и роль, ей придаваемую. Также они позволяют понять принципы, на которых строился новый суд. К этой же группе относятся работы видных деятелей юстиции: Н. В. Крыленко, Д. И. Курского, П. И. Стучки, А. Я. Вышинского и других, позволяющие изучить методы работы органов юстиции, тактику борьбы с контрреволюцией, уголовной преступностью, особенности кадровой политики и т. д.

Третью группу источников составила делопроизводственная документация местных судебных учреждений: переписка с вышестоящими и подчиненными судебными органами: рапорты, донесения, информационные и аналитические доклады, отчеты, сводки, докладные записки, следственные дела, заведенные судебными органами по фактам разных проявлений правонарушений работников юстиции. Переписка парторганов с судебными органами по вопросам замены кадров и т. п.

Сводки ВЧК-ОГПУ-НКВД позволяют восстановить реальную картину социально-политической обстановки в регионе, проследить злоупотребления законностью как со стороны местных органов власти, так и судебно-прокурорских работников. Материалы ОГПУ также дают возможность узнать об отношении населения к осуществлявшейся судебной политике.

Многочисленные протоколы заседаний органов судебного управления региона отражают совокупность вопросов, которыми ведали, фактически занимались судебные учреждения. Также они дают исследователю сведения об объеме, направлениях, характере работы, данные по организационной структуре и ее изменениях в зависимости от складывавшейся обстановки. Таким образом, протоколы заседаний региональных органов юстиции вводят в круг их повседневной работы. Но не все протоколы являются «развернутыми». Во многих из них указывается только повестка заседания и принятые решения. Поэтому особое значение приобретают такие материалы, как объяснительные записки, инструкции и т. п.

Также эту группу составили непосредственно судебно-следственные дела народных судов региона. При этом гражданских дел в архивах отложилось меньше всего, в большей степени сохранились уголовные дела общего характера (так называемый соцбытовой сектор). Контрреволюционные дела судебных органов, в том числе по Среднему Зауралью, представлены только в Государственных архивах Свердловской и Омской областей. Многие дела объемные, порою состоящие из нескольких томов по 200-300 страниц в каждом. Так, дело

Тюменьсоюзмяса» состоит из 11 томов. Анализ этих дел дает непосредственное представление о ходе судебного разбирательства, соблюдении норм процессуальных кодексов, осуществления принципа состязательности, роли сторон в процессе, а также в целом о карательной политике судов региона.

Особую важность имеют архивные материалы по личному составу судебных органов (списки с персональными данными судей, характеристики и т. п.). Они дают возможность проследить изменения социального состава сотрудников, их образование и компетентность. Особенный интерес представляют докладные записки и письма судей, прокуроров, адвокатов в свою защиту и с указанием на допускаемые на местах беззакония, поскольку они дают представление о методах давления со стороны советских и парторганов.

Четвертая группа источников - материалы центральных и местных периодических изданий исследуемого периода. Это журналы «Еженедельник советской юстиции», «Советская юстиция», «Социалистическая законность», «Судебная практика», газеты «Известия ВЦИК», «Известия Тюменского революционного комитета», «Известия Тюменско-Тобольского губернского комитета РКП(б) и губисполкома» «К оружию!», «Трудовой набат», «Официальный листок. Действия и распоряжения Тюменской губернской власти», «Красное знамя» (Тюмень), «Уральский рабочий» (Свердловск), «Северянин», «Советский Север» (Тобольск), «Серп и Молот» (Ишим), «Омская правда», «Советская Сибирь» (Омск).

Среди печатных материалов этих изданий преобладают аналитические материалы о деятельности советских судебных органов, заметки о наиболее интересных и важных делах, разобранных народными судами и ревтрибуналами, статьи, объясняющие те или иные перемены в деятельности судебной системы. Также в них отражается отношение общественности и региональной власти к органам правосудия.

Своеобразным источником являются опубликованные воспоминания деятелей юстиции первых лет советской власти, однако из-за малочисленности и того обстоятельства, что ни одно из них не касается деятельности юстиции Среднего Зауралья, не целесообразно выделять их в отдельную группу источников.

Среди них мемуары Б. С. Утевского и Н. В. Палибина. Авторы дают совершенно иное представление о складывании и развитии советского судебного аппарата, чем официальная советская историография. К примеру, Н. В. Палибин рисует картину крайне низких моральных устоев народных судей, распространенном в их среде пьянстве и взяточничестве. Но следует учитывать, что источники мемуарного характера имеют ряд недостатков: смещение событий во времени, неточность сведений, субъективное восприятие автора.

Практически все архивные документы вводятся в научный оборот впервые. Архивные материалы частично опубликованы в сборниках документов, посвященных годам гражданской войны, крестьянскому восстанию 1921 г., проблемам коллективизации и раскулачивания60.

Приведенный обзор архивных материалов позволяет утверждать, что вопросы организации и деятельности судебных органов региона отражены в них достаточно широко, но не равномерно. Так, материалы о деятельности судебных органов с 1918 до сентября 1919 гг. и с весны 1920 до мая 1921 гг. весьма скудные. События этого времени можно воссоздать, лишь используя косвенные данные из документов более позднего времени. Массив судебной документации за другие годы значительно больше, но отличается неполнотой, отрывочностью сведений. Документы периода 1928-1933 гг. в архивах Тюменской области практически отсутствуют, основные материалы отложились в фондах ГАСО и ЦДООСО, с конца 1934 г. - в ГАОО.

Так, нет регулярных обобщающих отчетов и статистических данных по судопроизводству (количеству контрреволюционных, уголовных и гражданских дел, раскладок по мерам социальной защиты населения и т. п.). Имеются лишь отрывочные статистические данные по отдельным округам, в том числе по Среднему Зауралью, но в основном в целом по всей Уральской или Омской области. Итоговые отчеты, направлявшиеся в вышестоящие судебные органы, могли бы восполнить этот пробел, однако, документы Верховного суда РСФСР с 1922 по 1933 г. в ГАРФ отсутствуют полностью. Незначительный объем документов Верховного суда РСФСР за 1933-35 гг. сохранился в отчетах за 193435 гг. и 1935-36 гг. При этом, в итоговых отчетах общероссийских и союзных судебных органов, неоднократно упоминается неполный охват отчетностью региональных судов, нарушение сроков отчетности, во многих из них нет данных по отдельным регионам за различные периоды. Потому сравнение таких данных во многих случаях невозможно. Проследить динамику преступлений и присуждения мер наказаний также возможно лишь приблизительно. Из-за постоянной текучести кадров судебных органов и отсутствия регулярной отчетности, фиксирующей изменения личного состава, не представляется возможным проследить в полной мере динамику смены кадров, просчитать количество личного состава и т. п.

Потому в ряде случаев вместо конкретных количественных данных (по судопроизводству и кадровой политике Среднего Зауралья) мы вынуждены использовать приблизительные, обобщающие, отражающие общие тенденции процесса.

В фондах вышеперечисленных архивов почти не представлены документы о взаимоотношениях органов юстиции и ОГПУ-НКВД. Нет возможности узнать о завершении некоторых судебных дел, касающихся привлечения к судебной ответственности партийных и руководящих работников, а также проследить судьбу ряда ответственных и рядовых юристов 1920-1930-х гг., репрессированных в 1937-1938 гг.61 Однако удалось почерпнуть некоторые необходимые сведения из опубликованных материалов ФСБ в сборниках, Л посвященных областным судам .

Наиболее подробно представлены архивные материалы о текущей деятельности органов судебного управления, их взаимоотношениях с вышестоящим аппаратом. Достаточно полно отражены вопросы, касающиеся взаимоотношений с партийными и советскими органами. В основном эти вопросы разрешаются на основе документальных материалов местных органов государственной власти (фонды обкомов, райкомов, горкомов и т. п.).

В целом задействованный материал, несмотря на определенную неполноту, является достаточно надежной источниковой основой для решения поставленных в работе задач. Он позволяет достаточно полно осветить становление, преобразования, деятельность судебных органов Среднего Зауралья, их структуру, взаимоотношения с региональными партийными и советскими органами, особенности кадровой политики и судопроизводства, и ряд других I вопросов. Таким образом, имеющихся материалов вполне достаточно, чтобы составить довольно полную картину о становлении, развитии и особенностях судопроизводства советской судебной системы в Среднем Зауралье в 1918-1938 гг.

Научная новизна работы заключается в комплексном исследовании проблем становления и деятельности советской судебной системы на региональном уровне. Работа носит междисциплинарный характер и учитывает исторические, юридические и философские аспекты данного процесса. В диссертации присутствует новизна подходов: 1) исследование проблемы через соотношение социалистической и христианской правовых традиций; 2) анализ деятельности судебных органов через восприятие ее местным сообществом; 3) изучение функционирования органов правосудия на основе традиционно сложившегося правосознания.

Помимо этого, раскрываются до сих пор недостаточно изученные проблемы взаимоотношения партийных структур и органов юстиции на региональном уровне, а также судебных репрессий 1920-1930-х гг. в Среднем Зауралье (на примере непосредственного изучения конкретных судебных дел по контрреволюционным преступлениям). В научный оборот введен обширный комплекс ранее недоступных неопубликованных источников (многие из них лишь недавно были рассекречены, на некоторых до сих пор стоит гриф «доступ ограничен»)63.

Практическая значимость работы заключается в том, что выводы исследования позволяют вывести ряд практических рекомендаций по оздоровлению современной судебной системы России, что может быть использовано при создании концепции развития российской системы правосудия. Материалы диссертации могут быть использованы при разработке соответствующих курсов в учебном процессе.

Апробация работы. Автор диссертации принял участие в 6 Всероссийских и Международных конференциях, по итогам исследования написано 12 тезисов и статей.

Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования, включает две главы по следующему принципу: в основу первой главы легли теоретические, идеологические и иные принципы судебной системы, как исходящие от государства, так и сложившиеся на территории Среднего Зауралья, которые обусловили базовые принципы функционирования региональной советской судебной системы. Параграф второй посвящен структурным преобразованиям судебных органов в Среднем Зауралье. В параграфе третьем первой главы рассматривается кадровая политика органов юстиции через социально-психологические и политические аспекты ее формирования. На основе рассмотрения этих проблем стало возможным исследовать деятельность и судопроизводство региональной судебной системы, чему посвящена вторая глава, включающая три параграфа по хронологическому принципу.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Становление и развитие советской судебной системы в Среднем Зауралье"

Заключение

501 Откровения о взятках и доверии к суду // Красный север. 26 января 2005 г.

Список научной литературыШабанова, Инна Константиновна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Труды теоретико-методологического характера

2. Арендт X. Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом, 1996.

3. Getty J. A. Origin of the Great Purges: The Soviet Communist Party Reconsidered, 1933-1938. New York, 1985.

4. Getty J. A., Manning R. Eds. Stalinist Terror: New Perspectives. New York, 1993.

5. Красильщиков В. А. Вдогонку за прошедшим веком: развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М.: РОССПЭН, 1998.

6. Левин М. Советский век. М.: Европа, 2008.

7. Лейбович О. Л. Модернизация в России. К методологии изучения современной отечественной истории. Пермь: ПТУ, 1996.

8. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII -начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999.

9. Тойнби А. Дж. Постижение истории. М.: Политиздат, 1991.

10. Fitzpatrick Sh. Russian Revolution 1917-1932. New York, 1982; Idem. Russian Revolution. 2-nd cd. 1996.

11. Фицпатрик III. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 1930-е гг.: деревня. / Пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2001.

12. Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм: социальная история Советской России в 1930-е гг. Город. М.: РОССПЭН, 2001.

13. Документы и материалы государственных и общественных деятелей иорганизаций

14. II Съезд РСДРП // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М.: Политиздат, 1970. Т. II. С. 59-71.

15. Ленин В. И. Государство и революция // Полное собрание сочинений (ПСС).1. Т. 33. С. 1-120.

16. Ленин В. И. О задачах наркомюста в условиях новой экономическойполитики. Письмо Д. И. Курскому // ПСС. Т. 44. С. 396-400.

17. Ленин В. И. О "двойном" подчинении и законности // ПСС. Т.45. С. 197- 201.

18. Ленин В. И. О диктатуре пролетариата // ПСС. Т. 39. С. 259-268.

19. Ленин В. И. О социалистической законности (1917-1922 гг.). М.: Госполитиздат, 1961.

20. Сталин И. В. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М., Госполитиздат, 1952.

21. Калинин М. И. О социалистической законности. М.: Известия, 1959.

22. Крыленко Н. В. Революционная законность и наши задачи. Речь на торжественном заседании в Комакадемии по поводу 10-летия Советской прокуратуры. М.: Советское законодательство, 1932.

23. Крыленко Н. В. Судебные речи. Избранное. М.: Юридическая литература, 1964.

24. Курский Д. И. Избранные статьи и речи. М.: Юридическая литература, 1958.

25. Вышинский А. Я. Судебные речи (1924-1938 гг.). М.: Юрид. изд., 1948.

26. Вышинский А. Я. Революционная законность на современном этапе. М., Юрид. изд., 1932.

27. Сборники законодательно-нормативных документов.

28. Гусев Л. Н. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: Сб. док. 1917-1954 гг. М.: Госюриздат, 1955.

29. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры. 1917-1954 гг. Сб. док. / Под ред. С. А. Голунского. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1955.

30. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). 9 изд., доп. и испр. М.: Политиздат, 1982. Т. 1. 1898-1921.; 1983. Т. 2. 1922-1925; 1984. Т.З. 1929-1932.; 1985. Т. 5. 1929-1932; Т. 6. 1933-1937; Т.7. 1938-1945.

31. Конституции и конституционные акты РСФСР (1918-1937). Сб. док. / Под ред. А. Я. Вышинского. М.: Изд-во «Ведомостей Верховного Совета РСФСР», 1940.

32. Материалы февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 г. // Вопросы истории. 1992. №№ 2-12; 1993. №№ 5-9; 1994. №№1, 2, 6, 10; 1995. №№ 1-2.

33. Сборник действующих разъяснений Верховного Суда РСФСР изданных за время с 1923 г. по 1 января 1929 г. М.: Гос. юрид. изд-во РСФСР, 1930.

34. Сборник циркуляров НКЮ РСФСР действующих на 1 июня 1931 г. М.: Советское законодательство, 1931.

35. Сборник циркуляров и разъяснений НКЮ РСФСР действующих на 1 мая 1934 г. М.: Советское законодательство, 1934.

36. Сборник постановлений и разъяснений Верховного Суда СССР действующих на первое января 1936 г. М.: Советское законодательство, 1936.

37. Сборник действующих постановлений пленума и директивных писем Верховного Суда СССР 1924-1944 гг. / Под ред. И. Т. Голякова. М.: Юрид. изд-во Министерства юстиции СССР, 1946.

38. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 г. М.: Госюриздат, 1953.

39. Совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 г. // Исторический архив. 1992. № 1. С. 125-127.4. Сборники документов

40. Борьба за власть Советов в Тобольской (Тюменской) губернии (1917-1920 гг.): Сборник документальных материалов. Свердловск: Средн.-Урал. кн. изд., 1967.

41. Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг. Сб. док. / Под ред. В. П. Данилова, Н. А. Ивницкого. М.: Политиздат, 1989.

42. За Советы без коммунистов. Крестьянское восстание в Тюменской губернии 1921 г.: Сборник документов /Сост. В. И. Шишкин. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000.

43. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры. 1917-1954: Сборник документов. М.: Госюриздат, 1955.

44. Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М.: Республика: Верховный совет Рос. Федерации, 1993.

45. Сборник нормативных актов и инструктивных материалов к изучению курса «Организация суда и прокуратуры в СССР». М.: Юридическая литература, 1965.

46. Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981.

47. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД: 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х тт. / Т. 2. 1923-1929 / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2000.

48. Судьбы народов Обь-Иртышского Севера (Из истории национально-государственного строительства. 1822-1941 гг.): Сборник документов. Тюмень: ИПП «Тюмень», 1994.

49. Еженедельник советской юстиции. Орган НКЮ. М., 1922-1929.52. Известия ВЦИК. Москва.

50. Известия Тюменского революционного комитета. Орган Тюменского ревкома. Тюмень, 1919.

51. Известия Тюменско-Тобольского губкома РКП(б) и губисполкома. Орган Тюменского губкома РКП(б) и губисполкома. Тюмень. 1920 1921.

52. К оружию. Орган Тюменского губернского и уездного исполкома. Тюмень, 1918.

53. Красное знамя. Тюмень. 1927-1930.

54. Омская правда. Омск. 1935-1938.

55. Официальный листок. Действия и распоряжения Тюменской власти. Орган Тюменского губкома РКП(б) и губисполкома. 1920.

56. Северянин. Тобольск. 1922-1925.

57. Советская Сибирь. Омск. 1935-1938.

58. Советская юстиция. М., 1930-1939.

59. Серп и Молот. Ишим. 1927-1930.

60. Советский Север. Тобольск. 1922-1925.

61. Социалистическая законность. М., 1934-1937.

62. Судебная практика. М., 1927-1931.

63. Трудовой Набат. Орган Тюменского Губкома РПК(б). Тюмень. 1922-1923.

64. Уральский рабочий. Свердловск. 1927-1934.6. Архивные источники

65. Государственный архив Российской федерации (ГАРФ).

66. Главное тюремное управление. Ф. 122. On. 1. Дд. 5911, 6024.

67. НКЮ РСФСР. Ф. 353. Оп. 4. Д. 22, 48, 116, 124; Оп. 5. Д. 21, 69, Оп. 10, Дд. 12а,136, 16, 18, 20, 23, 35, 38, 47, 56, 67, 68, 73: Оп. 13. Д., 1,2.

68. Верховный суд РСФСР. Ф. 428. Оп. 3. Д. Зс, 28с.

69. Верховный суд РСФСР. Ф. 1005. Оп.З. Дц. 60, 196, 197; Оп. 5.

70. НКЮ СССР. Ф. 9492. On. 1, 1а, 2-5, 9.

71. Прокуратура СССР. Ф. 8131. Оп. 37. Дд. 1, 6, 21, 22, 48

72. Верховный суд СССР. Ф. 9474. On. 1, 1а, 2, 4, 14.

73. Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Центральный комитет РКП(б)/ВКП(б). Ф. 17. Оп. 3. Дд. 433, 509, 600; Оп. 162. Дд. 3, 4.

74. Фонд В. М. Молотова Ф. 82. Оп. 2. Дд. 884, 886, 891, 892, 893, 896, 897. Фонд П. И. Стучки. Ф. 153. On. 1. Дд. 54, 65, 92. Фонд А. Я. Вышинского. Ф. 588. Оп. 2. Дд. 154, 155, 156. Российский Государственный архив экономики (РГАЭ).

75. Народный комиссариат земледелия СССР. Ф. 7486. Оп. 37. Дд. 102, 121. Государственный архив социальной и политической истории Тюменской области (ГУТО ГАСПИТО).

76. Тюменский Губернский комитет РКП(б). Ф. 1. Оп.1. Дд. 21, 52, 56, 81, 84, 313, 320, 423, 429, 432, 517, 521, 718.

77. Обско-Иртышский обком ВКП(б). Ф. 23. On. 1. Дд. 4, 244, 245, 253, 259. Тобольский окружком ВКП(б). Ф. 30. On. I. Д. 6. Государственный архив Тюменской области (ГУТО ГАТО).

78. Ф. 1. Тюменский губернский военно-революционный комитет. On. 1. Дд. б, 7, 37, 51, 52, 57, 67, 73, 75, 80, 82, 87, 105, 112, 136, 185, 187, 188.

79. Ф. 2. Исполнительный комитет Тюменского Губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Оп.1 Дд. 17. 48, 56, 58, 73, 74, 153, 168,178,196,231,253.

80. Ф. 4. Тюменский окружной Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. On. 1. Дд. 279, 292, 292а, 298, 309а, 315а, 346, 375, 396, 426. 442, 459, 493, 517, 949, 951а.

81. Ф. 282. Тюменский губернский отдел юстиции. On. 1. Дд. 4, 5, 6, 7, 9, 10, 11, 12, 16, 17, 18, 19, 21, 22, 24, 25, 27, 29, 30, 34, 35, 41, 49, 51, 53, 56, 59, 60, 63, 67; Оп. 3. Д. 99; Оп. 4 Д. 1775.

82. Ф. 280. Тюменский губернский Совет народных судей. Оп.1. Дд. 1, 5, 6, 11, 17, 19.

83. Ф. 263. Тюменский губернский суд. Оп.1. Дд. 2, 2а, 3, 5, 6, 7, 8. 9, 11, 13, 16, 17,26, 50, 54, 56, 85, 87.

84. Ф. 152. Тюменский губернский революционный трибунал. Оп.З. Дд. 1, 2, 5, 6,27, 28, 32.

85. Фф. 265-271, 383. Народные суды.

86. Ф. 389. Народные следователи. Оп.1. Дд. 1, 2.

87. Ф. 968. Ишимский окружной суд. On. 1. Дд. I, 2, 3, 4.

88. Ф. 264. Тюменский окружной суд. On. 1. Дд. 3, 18, 49; Оп. 4. Д. 9.

89. Ф. 1410. Рабоче-крестьянская инспекция. On. 1. Д. 9.

90. Ф. 2131. Сольц А. А. член РСДРП с 1898 г., профессиональный революционер,член Центральной контрольной комиссии и Верховного суда СССР. On. 1. Дд. 47, 49.

91. Государственное учреждение Тюменской области «Государственный архив в г.

92. Тобольске» (ГУТО ГА в г. Тобольске).

93. Ф.15. Каторжная тюрьма № 1. Оп. 2. Д. 1.

94. Ф. 158. Тобольский окружной суд. Оп. 2. Дд. 35, 43, 51.

95. Ф. 331. Тюремное отделение Тобольского губернского правления. Оп.15. Д. 236, 238; Ф. 376. Тобольский губернский суд. On. 1. Дд. 384, 382. Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО).

96. Ф. 4. Уральский областной комитет партии.

97. Государственный архив Свердловской области (ГАСО). Ф. 148. Свердловский областной суд.

98. On. 1. Дд. 195, 330, 332, 349, 352, 355, 362, 364, 372, 376, 380, 406, 407, 408, 409, 413, 428, 535-538, 541, 558, 580, 607, 608, 610; Оп.2. Дд. 1-12; Оп.З. Дд. 1,2;

99. Оп. 5. Дд. 18-36, 95, 305, 309, 411, 527, 531, 604, 645, 1043; Оп. 6. Дд. 123, 139, 172, 186-195, 214, 238, 353-358;

100. Ф. 88. Уральский Областной исполком. On. 1. Дд. 2053, 2538, 2539, 2709, 3140, 3246,3361;

101. Центр документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО). Ф. 542. Омский губернский исполком. Оп. 4. Д. 11, 15, 16, 20.7. Мемуары

102. Утевский Б. С. Воспоминания юриста: из неопубликованного. М.: Юридическая литература. 1989.

103. Палибин Н. В. Записки советского адвоката (1920-1930-е гг.). Париж: ТМСА PRESS, 1998.

104. На страже социалистической законности: Сб. ст. и воспоминаний. М.: Госполитиздат, 1968.8. Исследования

105. Абрамовский А. П. Становление советской судебной системы на Урале в 1917-1918 гг. (исторический аспект). Дис. . док. юр. наук. Челябинск,2004.

106. Абрамовский А. П., Кобзов В. С., Вериго Е. А. Челябинский областной суд70 лет: люди, события, факты. Челябинск: творческое объединение «Каменный пояс», 2004.

107. Алакпаров К. А. Становление отечественного суда и формирование принципов судопроизводства в 1917-1936 гг.: Дисс. . канд. юрид. наук. М.,2005.

108. Алгазин К. Становление прокуратуры в Сибири // Соц. законность. 1967. №8. С. 21-27.

109. Басманов В. И. Кулацко-эсеровский мятеж 1921 г. в Тюменской губерниик историографии вопроса) // Ученые записки Тюменского гос. пед. ин-та. Тюмень, 1976. Т. 34.

110. Белимов И. Т. Разгром сургутского кулацкого мятежа в 1921 г. // Ученые записки Тюменского гос. пед. ин-та. Т. 5. Вып. 2. Тюмень, 1958.

111. Берман Я. М. О революционных трибуналах. М.: Госиздат, 1927.

112. Берман Я. М. Очерки по истории судоустройства РСФСР. М.: Госиздат, 1928.

113. Богданов М. А. Разгром Западно-Сибирского кулацко-эсеровского мятежа1921 г. Тюмень: Кн. изд., 1961.

114. Богданов М. А. Разгром Ишимско-Петропавловского мятежа 1921 г. // Ученые записки Ишимского гос. пед. ин-та. Тюмень, 1959. Т. 13. Вып. 4.

115. Боженко JL И. Об одной из форм классовой борьбы в Сибири накануне и в первые годы нэпа // Вопросы истории Сибири. Вып. 4. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1969.

116. Борин А. Б. Закон и совесть: за кулисами известных событий (о судебной практике во времена культа личности). М.: Политиздат, 1991.

117. Бранденбургский Я. О нашей уголовной репрессии // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 15. С. 337-339.

118. Бранденбургский Я. Революционная законность, прокуратура и адвокатура // Сов. право. 1922. № 2. С. 3-16.

119. Большаков В.П. Пролог крестьянского восстания 1921 г. в Тюменской губернии //История крестьянства Урала и Сибири в годы гражданской войны: Всероссийская научная конференция: Тез. докл. Тюмень: ТГУ, 1996. С. 9-11.

120. Босхолов С. С. Конституционно-правовой кризис и уголовная политика // Правоведение. 1993. № 6. С. 49-53.

121. Бударин М. Были о чекистах. Омск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1976.

122. Булдаков В. П., Кабанов В. В. "Военный коммунизм", идеология и общественное развитие // Вопросы истории. 1990. №3. С. 40-58.

123. Геллер М. Я., Некрич А. М. Утопия у власти. 1917-1945. М.: МИК, 2000.

124. Голинков Д. JI. Первые судебные процессы в революционных трибуналах // Советская юстиция. 1963. № 21. С. 16-18.

125. Голинков Д. JI. Крах вражеского подполья. Из истории борьбы с контрреволюцией в Советской России в 1917-1924 гг. М.: Политиздат, 1971.

126. Головко JL В. Принципы неотвратимости, ответственности и публичности в российском уголовном праве и процессе // Государство и право. 1999. №3. С. 62-65.

127. Голунский С. А. Карев Д. С. Военные суды и военная прокуратура. М.: Партиздат, 1940.

128. Гордон JI. А., Клопов Э. В. Что это было? Размышления о предпосылках иитогах того, что случилась с нами в 30-40-е гг. М.: Политиздат, 1989.

129. Городецкий Е. Н. Рождение советского государства. М.: Наука, 1965.

130. Гринберг М.С. Репрессии 1920-1950-х гг. и принципы уголовного права // Правоведение. 1993. № 5. С.75-76.

131. Гуцснко К.Ф. Ковалев М.А. Правоохранительные органы. М.: Зерцало, 1998.

132. Гусев JI.H. Советская военная юстиция в период иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. М.: Известия, 1951.

133. Гущин Н. Я. Особенности осуществления нэпа в сибирской деревне // Из истории партийных организаций Сибири. Новосибирск: Гос. пед. ин-т, 1971.

134. Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928-1934 гг.): Методы, этапы, социально-экономические и демографические последствия. Новосибирск: «ЭКОР», 1996.

135. Гущин Н. Я., Ильиных В. А. Классовая борьба в Сибирской деревне (1920-е сер. 1930-х гг.). Новосибирск: Наука, 1987.

136. Данишевский К. X. Революционные военные трибуналы. М.: Изд-во Новая Москва, 1920.

137. Дмитриев Ю. А. Черемных Г. Г. Судебная власть в механизме разделения властей и защите прав и свобод человека // Государство и право. 1997. № 8. С. 43-45.

138. Заподовникова А. Г. Сибирское крестьянство в ходе борьбы с кулацкой контрреволюцией в 1920-1922 гг. // Советское крестьянство -активный участник борьбы за социализм и коммунизм. Барнаул: Изд-во Барнаульского гос. пед. ин-та, 1969.

139. Звягинцев А. Г., Орлов Ю. Г. Распятые революцией: Российские и советские прокуроры. XX век. 1922-1936 гг. М.: РОССПЭН, 1998.

140. Зеленин И. Е. «Закон о пяти колосках»: разработка и осуществление // Вопросы истории. 1998. № 1. С. 114-123.

141. Земсков В. Н. К вопросу о масштабах репрессий в СССР // Социологические исследования. 1995. № 9. с. 118-127.

142. Зенькович В. Итоги работы по проверке и чистке личного состава ворганах юстиции. //Еженедельник сов. юстиции. 1923. № 17. С. 396-397.

143. Иванов И.А. Борьба за установление советской власти в Обском Севере (1917-1921 гг.). Ханты-Мансийск, 1957.

144. Ивницкий Н. А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932). М.: Наука, 1972.

145. Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 1930-х гг.). М.: Интерпракс, 1994.

146. Ивницкий Н. А. Репрессивная политика советской власти в деревне (19281933 гг.) / РАН. Ин-т Рос. истории, Университет г. Торонто (Канада). М., 2000.

147. Измознк B.C. Политический контроль в Советской России. 1918-1928 гг. // Вопросы истории. 1997. №7. С. 32-53.

148. Исаев И. А. История государства и права России. М.: Юрист, 1996.

149. Исаев В. И., Угроватов А. П. Правоохранительные органы Сибири в системе управления регионом (1920-е гг.). Новосибирск: Наука-центр. 2006.

150. История гражданской войны в СССР. М.: Политиздат, 1957. Т.З; 1959. Т.4; 1960.

151. История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917-1980-е гг.) /Заметки с научной конференции // Отечественная история. 1998. № 4. С. 211-213.

152. История Сибири. В 4-х т. Новосибирск: Ред.-изд. отдел, 1965.

153. История советского государства и права. М.: Политиздат, 1968. Кн.1. становление Советского государства и права. (1917—1920 гг.).

154. История советского государства и права. М.: Политиздат, 1968. Кн. 2. Советское государство и право в период строительства социализма. (1921-1935 гг.).

155. История советского уголовного права / под ред. А. А. Герцензона. М.: Госюриздат, 1948.

156. Карев Д. С. Советское судоустройство. М.: Госюриздат, 1966.

157. Кириллов В. М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е начало 1950-х гг. Нижний Тагил: Уральский Гос. пед. ин-т, 1996. Ч.1. Репрессии 1920-1930-х гг.

158. Климов И. П. Развитие транспорта на Урале (октябрь 1917 июнь 1941 гг.).

159. Дис. . док. ист. наук. Тюмень, 2006.

160. Клейнман А.Ф. В. И. Ленин о законности, суде и прокуратуре. М.: Изд-во Московского ун-та, 1961.

161. Козлова К. И., Орлов В. С. Первое заседание народного революционного трибунала // Вопросы истории. 1977. № 10. С. 22-24.

162. Кожевников М. В. История советского суда. М.: Госюриздат. 1957.

163. Конквест Р. Большой террор. В 2-х т. Рига: Ракстниекс, 1991.

164. Кононенко А. А. 1918 год в Тюмени: люди, партии, события. Тюмень: Изд-во ТюмГНГУ, 2006.

165. Коржихина Т. П. История государственных учреждений СССР. М.: Высшая школа, 1986.

166. Корушин Т. Д. Дни революции и советского строительства в Ишимском округе (1917-1926 гг.). Ишим: Изд-во «Серп и молот», 1926.

167. Красильников С. А. Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е гг. М.: РОССПЭН, 2003.

168. Краткая история становления органов прокуратуры Ямала. Екатеринбург: Уральское юрид. изд-во, 1997.

169. Крыленко Н. В. Ленин о суде и уголовной политике. М.: Партиздат. 1934.

170. Крыленко II. В. Октябрь и суд. М.: Советская юстиция. 1937. № 21.

171. Крыленко Н. В. О революционной законности. М.: Партиздат, 1932.

172. Крыленко Н.В. Органы судоустройства СССР и союзных республик. М.: Госиздат, 1927.

173. Крыленко Н. В. Революционные Трибуналы // Вестник жизни. 1918. № 1. С. 24-25.

174. Крыленко Н. В. Судоустройство РСФСР. М.: Госиздат, 1924.

175. Крыленко Н. В. Суды и право в СССР М.: Партиздат, 1927.

176. Кудрявцев В. Н. и Трусов А. И. Политическая юстиция в СССР. М: Наука, 2000.

177. Курицын В. М. Переход к нэпу и революционная законность. М.: Наука, 1972.

178. Курицын В. М. Становление социалистической законности. М.: Наука, 1983.

179. Курский Д. И. Революционные Трибуналы // Вестник жизни. 1919. № 8. С.35.

180. Куртуа С., Верт Н., Панне Ж-Л., Пачковский А., Бартошек К., Марголен Ж. JT. Черная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. М.: Изд-во «Три века истории», 1999.

181. Кутафин О. Е., Лебедев В. М., Семигин Г. Ю. Судебная власть в России. Т. 5. Советское государство. М.: Мысль, 2003.

182. Кучемко Н. М. Борьба коммунистической партии за укрепление социалистической законности и правопорядка в стране в первые годы нэпа (1921-1922гг.). Новосибирск: Изд-во Сов. Сибирь, 1974.

183. Лагунов К. Я. Двадцать первый: Хроника Западно-Сибирского крестьянского восстания 1921 г. Свердловск: Средн.-Урал. кн. изд., 1991.

184. Лезов И. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: Дисс. . канд. юрид. наук. М., 1998.

185. Лесной В. М. Социалистическая революция и государственный аппарат. М.: Политиздат, 1968.

186. Липкина А. Г. 1919 год в Сибири (Борьба с колчаковщиной). М.: Воениздат, 1962.

187. Лисов В. Кого карал и миловал ревтрибунал // Труд. 1995. 21 апр.

188. Лисов В. Творился суд скорый //Тюменская правда. 1994. 16 фев.

189. Омской высшей школы милиции МВД СССР, 1973.

190. Минц И. И. История Великого октября. В трех томах. Т. 3. Триумфальное шествие советской власти. М. Политиздат, 1967.

191. Мозохин О. ВЧК-ОГПУ. Карающий меч диктатуры пролетариата. М.: Изд-во Яуза, Изд-во Эксмо, 2004.

192. Морозов Б. М. Создание и укрепление советского государственного аппарата (ноябрь 1917 март 1918). М.: Госуд. изд-во полит, литературы, 1957.

193. Московкин В. В. Противоборство политических сил на Урале и в Западной Сибири в период революции и гражданской войны (1917-1921 гг.): Монография. Тюмень: Изд-во ТюмГУ. 1999.

194. Найда С. Ф. Триумфальное шествие советской власти. М.: Госуд. изд-во полит, литературы, 1957.

195. Науменко О. Н. Тобольский тюремный замок: страницы истории. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2008.

196. Науменко О. Н. Альмухаметова М. Ш. Правоохранительная система и гражданское общество в Западной Сибири: аспекты взаимоотношений в ретроспективе. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2008.

197. Новокрещенова О. Г. Партийная и советская печать важное средство внедрения революционной законности в Сибири (1921-1925гг.) // Вопросы истории советской Сибири. Новосибирск: Изд-во Новосибир. гос. ун-та, 1970. С. 107-135.

198. Новокрещенова О. Г. Революционная законность важное средство осуществления ленинской продовольственной политики в Сибири (1921— 1922гг.) // Труды кафедры истории КПСС НГУ. Вып. 3. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1969.

199. Очерки истории партийной организации Тюменской области. Свердловск: Средн.-Урал. кн. изд., 1965.

200. Очерки истории Тюменской области. Тюмень: ИПП «Тюмень», 1994.

201. Павлова JI. А. Творить суд по закону и чистой совести. Из истории судебной власти на среднем Урале 1722-2004 г. Екатеринбург: банк культурнойинформации, 2004.

202. Большой юридический словарь: около 600 терминов. М.: Инфа, 1998.

203. Юридическая энциклопедия. М.: Юринформцентр, 1997.