автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Становление категории особенного: культурно-исторический аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Становление категории особенного: культурно-исторический аспект"

на правах рукописи

РГ б од

1 5 ДЬК 1996

ИВАЩУК Ольга Федоровна СТАНОВЛЕНИЕ КАТЕГОРИИ ОСОБЕННОГО: КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

09.00.01 — онтология н теория познания.

АВТОРЕФЕРАТ диссертации иа соискание ученой степени кандидата философских наук

Ростов—на—Дону . 1996г.

Работа выполнена на кафедре диалектики и методологии философского факультета Ростовского государственного университета.

Научный руководитель:

доктор философских наук,

профессор Щитов А.А.

Официальные оппоненты: доктор философских наук,

профессор Мареев С.Н.

кандидат философских наук, доцент Белолипецкий В.К.

Ведущая организация: Московская Государственная

Академия печати

Защита состоится. _1996г. в /^У час. на

заседании диссертационного совета Д.063.52.10 по философским наукам при Ростовском государстаенном университете. 344006, Ростов —на—Дону, ул. Пушкинская, 160, ИППК при РГУ, ауд.52.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке РГУ (г. Ростов —на—Дону, ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан " /?/.Л 1996г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета кандидат философских наук, > доцент

/

Штомпель О.М.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования состоит в том, что категориальный анализ подразумевает обращение к тем всеобщим детерминантам развития человеческой деятельности, которые всегда предполагаются в ее основе как сами собой разумеющиеся, но лишь рефлексия на которые делает возможной ее поступательную динамику. Категория же особенного является одной из самых мало разработанных в отечественной фи — лософской традиции. ~

Между тем, переломная ситуация, в которой мы много лет уже живем, требует осмысления возможностей разрешения ее в такую ставшесть, в которой всеобщность общественного единства строилась бы как реализация, а не поглощение и иди — видуальной суверенности, чтобы и субъективная неповторимость обернулась не "беспризорной" произвольностью и социальной ненужностью, а условием гармонического развития общественного целого. С этой точки зрения именно разработка категории особенного, как методологическая рефлексия на способ синтеза всеобщего и единичного, становится насущной исследовательской задачей.

Выбранный социально — исторический и историко — логический ракурс темы делает ее методологически заострен — ной для понимания современного культурологического процесса.

Степень разработанности темы. Своеобразие данной темы заключается в том, что практически каждый серьезный мыслитель в истории философии так или иначе высказал свое отношение к данной категории. С другой стороны, работ, специально посвященных анализу особенного, чрезвычайно мало, и есть смысл обратиться именно к тем исследованиям, которые в наибольшей мере оказали влияние на формирование анализируемой проблемы. Поэтому прежде всего нужно упомянуть:

—работы Э.В. Ильенкова, которые заложили фундамент концептуального анализа категорий всеобщего, особенного, единичного;

—единственное на сей день монографическое исследование, в котором категория особенного вычленяется в ее собственной логической определенности — докторскую диссертацию В.И. Габченко;

Нужно специально отметить группу ростовских философов, внесших большой вклад в »диализ категории особенного:

—И.В. Ватина, в работах которого особенное преломляется в проблеме субъективности как саморазвивающейся "индивидуальной всеобщности";

—В.П. Кохановского, который реализует логику особенного, основывая возможность постижения предмета из него самого (в его специфике) на собственной, конкретной историчности предмета как человеческого, деятельно — положенного;

—А.М. Минасяна, у которого методологическая структура особенного наличествует в рассмотрении закона отрицания отрицания как формы понятийного уровня развития;

—А.В. Потемкина, полагающего логику особенного в основу определения специфики философского знания;

—Е.Я. Режабека, реализующего особенное в качестве логики самообогащения определенностью органических систем.

В педагогике и психологии интересные идеи применения категории особенного развивают:

—B.C. Библер, разрабатывающий идею диалога культур как способа формирования всеобщей, творческой индивидуальности;

—В.В. Давыдов, который обосновывает восхождение от абстрактного к конкретному , выявляющее субъективность

понятия (особенность) в преподаваемом предмете, в качестве метода формирования субъективной продуктивности, в котором дидактика совпадает с философской методологией;

. —А. И. Мещеряков, который полагал процесс становления человеческой индивидуальности результатом деятельно — опосредствованного общения, где формулируются жизненные значения внешних предметов как совпадающие с их всеобщим значением в составе человеческой культуры, так что вещи превращаются в знаки опредмеченного в них процесса субъект—субъектного единства;

—М.К. Петров, для которого рефлексивное осознание специфики европейского мышления как опредмечивающего лингвистические структуры было условием адекватного формирования мировоззрения исторически—мыслящего исследователя;

В области истории культуры и культурологии логику осо — бенного реализуют:

—М.М. Бахтин, раскрывший культурную сущность текста, как всякий раз особенного процесса взаимоосвещения языков, обусловливающего рефлексию их на себя, воспроизведение деятельности в динамике общительной обращенности к другому, — что он обобщил в понятии карнавалыюсти (диалогичности) культуры;

—А.Ф. Лосев, давший непревзойденный образец всестороннего теоретического воссоздания духовного единства античной культуры, опираясь на диалектику' как логику развер — тывания исторической особенности всякой формационной целостности;

—В.М. Межуев, определивший предмет культурологии как процесс исторической универсализации личности, единства социального и индивидуального;

—В.В. Сильвестров, который обосновал логику взаимоотношений всеобщего, особенного и единичного в качестве метода теории культуры.

В связи с анализом логики "Капитала" категорию особенного исследовали:

—С.Н. Мареев, разработавший особенное (восхождение от абстрактного к конкретному ) как метод постижения всякий раз неповторимой исторической целостности в ее собственной специфике;

—А.К. Науменко, у которого содержание категории особенного обсуждается как проблема преемственности (монизма) между абстрактно—всеобщим, совпадающим с абстрактно — единичным, определением предмета (его в —себе), и для —себя предмета, его конкретно — всеобщим;

—А.А. Щитов, подчеркивающий необходимость различения всеобщего и особенного как условия возможности теоретического выражения содержательной формы.

Цель диссертационного исследования заключается в том, чтобы рассмотреть становление категории особенного в культурно — историческом аспекте. Для достижения поставленной цели нужно было решить следующие основные задачи:

1) осуществить целостный историко—логический и культурно—исторический анализ главных этапов становления категории особенного;

2) проанализировать культурологический материал не только с вещественно — объектной, но и с субъектной стороны;

3)рассмотреть значимость и лингвистического аспекта в процессе определения логического содержания особенного;

4) обосновать пространственно—временное единство в качестве внутренней категориальной структуры единичного, определяющей его всеобщее самоопосредствование, или особенность.

Теоретико — етоАРлогическая основа работы.

Содержание исследования предполагает для своего развертывания диалектический метод, как собственный метод этого содержания. Сущность же диалектического метода состоит в том, что способом раскрытия его предмета является восхождение от абстрактного к конкретному, реализующееся через диалектику исторического и логического. Сообразно с этим, автор строит теоретическую модель особенного , следуя принципу рассмотрения "в чистом виде", т.е. обосновывая практическую истинность исходной абстракции и руково — дствуясь в дальнейшем движении последовательностью само — полагалия ее имманентной противоречивости.

При написании работы автор опирался на труды классиков мировой философии, представителей феноменологии и герменевтики, а также отечественной диалектической традиции.

Научная новизна диссертации заключается в том, что здесь:

1) категория особенного дана в рефлексивном теоретическом выражении, требующем реализации логики особенного по отношению к самому особенному: выявления его специфического культурно — исторического самоопосредствования в каж — дую эпоху его становления в европейской мыслительной традиции;

2) утверждается значимость не только вещественно — объектной, но и субъектной стороны (общения) в формировании логической определенности особенного;

3)обоснована необходимость вовлечения в исследование особенного языка в его разнообразных формах;

4)выяалена невозможность определения особенного без разработки собственной логической структуры единичного, которая раскрывается в категориях пространства и времени.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Категория особенного является логическим выражением общительного единства индивидов, т.е. процесса, в котором происходит совпадение осуществления индивидуальной суверенности и социальной тотальности.

2)Общительное единство выступает всякий раз конкретно—исторической формой общественного производства как самопорождения человека в качестве субъекта своей культуры и постольку имеет структуру субъект—субъектной связи, в которой для индивидов совпадают цель и средство взаимного общительного формирования.

3) Впервые в теоретической рефлексии категория особенного возникает там, где происходит разрыв первобытнообщинной непосредственности- общительного единства , и всеобщее (общественное) самоопосредствование оказывается для индивида проблемой — в античной философии. Здесь особенное выступает только как в—себе —различие всеобщего.

4) Особенное со стороны единичности стало предметным в средневековой философии как универсально — понятийном языке, долженствующем опредметить сверхкосмическое единство духа. Здесь особенное выступает запредельным единичной (темпорально • замкнутой) субъективности, сопряжением темпорально (вербально) организованных универсалий и индивидуального (субстанционального) бытия — обнаружением их логического разрыва.

5) Особенное в адекватной ему форме понятия, синтеза всеобщего и единичного, выступило в новоевропейской философии как принцип "Я", развившись в логику как систему принципов общения, формирующего целеполагающую субъективность.

6) Наличное бытие своей логической специфики особенное находит в естественном языке, как сопрягающем две системы обозначения: символическую и знаковую, — заключая в себе рефлексию на.акт выражения. Поэтому изучение логи —

ческой определенности каждого этапа становления особенного предполагает на соответствующей стадии развития языка анализ в нем способа осуществления сопряжения символической выраженности и знаковой представленности единства общительной связи.

7) Понятийная определенность особенного как несводимого к опосредуемым крайностям всеобщего и единичного может быть зафиксирована только при условии разработки собственно — логической структуры единичности, каковой является пространственно — временное единство. Темпоральиость должна быть понята как исходный пункт и результат развертывания логики субект—субъектной связи: единичность осуществляется как самозамкнутость, только самоопределяясь как особенное через целокупность (всеобщее единство) единичных

Практическая значимость работы вытекает из того, что современная культура целиком исходит из целенаправленного образовательного воспроизведения своих предпосылок. Как обоснование того, что субъект современной деятельности может быть сформирован только при условии диалектико — логической образованности, обученности способам разумного общения — данная работа вносит свою лепту в этот процесс. Кроме того, она непосредственно может послужить основой курсов и спецкурсов в университете на философском факультете. Проведенное исследование позволяет уточнить ряд моментов в диалектике всеобщего, особенного и единичного. Отдельные положения диссертации могут быть включены в чтение общих курсов по философии , психологии и культурологии.

Апробация работы. Основные идеи и положения диссертации изложены автором в трех публикациях. Материалы исследования докладывались на Всесоюзной конференции по диалектике (Москва, 1992г), на VI Международных аристоте —

левских чтениях (Мариуполь, 1993), на конференциях аспирантов философского факультета РГУ.

Структура и объем лиссертапии: диссертация состоит из введения, трех глав (в которых 8 параграфов), заключения и библиографии (145 наименований;, что составляет страниц машинописного текста.

тигельного единства (в категориальном языке, в номосе) может совпасть с общительной выраженностью индивидуальности, воплотиться в суверенности каждого участника общительной связи.

Первым ответом на этот вопрос выступило учение Сократа, в котором всеобщее, опосредствуя себя в себе самом, проходя "через ворота противоречия", становится многомерным единством "я", или добром (в отличие от абстрактного чистого бытия, оставляющего свое—иное вовне себя). И поскольку тем самым всеобщность, как снятое самоопосредствование, возвышается в самодостаточность единичности, то именно у Сократа можно констатировать первую попытку диалектически выразить опосредствованное единство всеобщего и единичного, т.е. движение по форме особенного.

Платон разработал идею многомерности всеобщего на уровне категориального анализа, открыв форму понятия как способ возвести всеобщее в субъективность единичности. Но платоновское понятие остается лишь абстрактным, поскольку в нем всеобщее поглощает единичное, не достигая полноты опо — средствования как реализации особенного. Так, хотя здесь имеется и содержательная определенность опосредствования всеобщего и единичного (движение "эйдетического числа" как порождающей модели), и особенное, отождествленное с абстрактным количеством (с числом), действительно является представленностью многообразия в единстве мышления — но оно не несет характеристик выраженности субъективности. Пространство же и время мыслятся вообще отдельно от понятия и, хотя именно с их помощью Платон пытается связать чистую всеобщность бытия с миром единичного, остаются не — имманентными эйдетической структурности бытия. В результате сфера опосредствования всеобщего и единичного теряет "объединяющую силу".

Параграф 1.3. "Особенное как взаимоотношение всеобщего и единичного" посвящен раскрытию особенного в его собственной логической специфике, как единства всех трех моментов понятия, сохраняющих в нем несводимость друг к ДРУгу-

Параллелью платоновскому стремлению выразить субъективность понятия были искания Демокрита, чьей заслугой является определение единичного в его своеобразном логическом содержании. Полагая атом в смысле пространственно-временного единства "конститутивным началом мира, Демокрит двигался к решению проблемы опосредствования всеобщего и единичного с противоположного конца.

Поскольку в атоме чистое бытие положено не как единая всеобщность, а как множественная единичность, атом является не только предельной полнотой всякого содержания (простейшей возможностью всего в мире), но и, в отнесенности к своему—иному как к атому же, полнотой условий для опосредствованного существования чувственных вещей, едино— раздельного космоса. В самом деле, как абсолютная мера всего различенного, атом превращает различенное в последовательность развертывания самого себя. Каждый атом организует свою систему отсчета, соизмерения всего с собой. Со стороны гомогенности и совпадения с собой этот процесс есть время, со стороны различения — пространство. Так положенный, атом выступает источником своей бы. :шной выраженности: он полагает пространство, которое определяет закон существования чувственных тел ( принцип "исономии"); и время — закон их генезиса и прехождения (антителеологическая причинная детерминация — "необходимость").

Но при этом единичное оказывается таким источником лишь формально, т.к. полагание атомом своей всеобщей бытийной выраженности не является возникновением самодостаточной целостности, подлинного бытия, так что особенное в

этом построении теряется вместе с всеобщим, хотя со стороны формы, как и у Платона, наличествуют все три момента поня — тия.

В лице Платона и Демокрита логическая традиция предстала Аристотелю явным противоречием, ни одна из положен — ностей которого не была в состоянии выступить тем опосредствованием всеобщего и единичного в полисном общительном единстве, которое предотвратило бы катастрофическую эволюцию полиса к утрате самозамкнутости. В процессе критики теоретических предпосылок своих предшественников Аристотель нашел способ выразить единичное средствами представленности, т.е. логическую форму особенного, справедливо усматривая в ней суть категориальной связи, противопоставленной связи родовидовой ("общности материи").

Как чистая, абстрактная всеобщность, всякая оформлен — ность является только возможностью и постольку — лишь оп — ределенностыо материи. Актуализация формы есть актуализация различия, отделение от общей материи, выход к однозначности сопряжения вида и рода в единичной вещи. Единичное (оуБ1а) оказывается, следовательно, составным целым (5упо1оп). Оно отлично от всеобщего только этой однозначностью, в силу которой всеобщность перестает быть одной из возможностей "последней материи" и становится формой.

То "третье и не третье" между единичным и всеобщим, что сохраняет себя, как основание, в переходе от возможности к действительности, определенном Аристотелем как мировой круговорот актуализирующих причин, что столь же разделяет всеобщее в материи и его же как форму в единичном, сколь и отождествляет их, и есть особенное, которое Аристотель назвал "чтойностью". Правда, определенность этого принципа единства мирового круговорота (а, по сути дела, принципа субъект—субъектной связи чувственной вещи и всекосмического целого) Аристотель мыслит отдельно от противоречия, в силу

характерной для античности еще — не—положенное™ внутреннего опосредствования общительного единства, единства микрокосма и макрокосма. Мышление (индивидуальное усилие быть в единстве всеобщности) осознает себя пока лишь са— мотождеством, даже как рефлексивность (мышление самого себя).

Глава 2 "Развертывание абсолютной единичности: отрицательная положенность особенного" состоит из двух параграфов.

В параграфе 2.1 "Становление теории в религиозной форме самоосознания" рассматриваются предпосылки формирования средневековой теории и особенности, отличающие ее от античной.

Вообще религиозная форма самосознания рождается, когда распадается родоплеменная общность и соответствующая ей мифологическая сращенность человеческого и природного единства. Тогда разрыв этот опосредствует иной язык: канонический текст, единственно лишь в котором опредмечивается единство общности. А поскольку переход к постмифологиче— ской эпохе происходил в европейском культурном очаге, а не в традиционном обществе, так что профессионально — именная трансляция орудийной культуры исключалась — опосредствование нового общительного единства должно было строиться универсально—понятийным образом.

Но указанная универсализация производственного отношения в начале могла осуществляться лишь абстрактно, как экстенсивный выход за пределы той локальности, в силу кото — рой существование человеческой общности производно от природных процессов воспроизведения. Поэтому в феодальном общительном единстве военная деятельность лежит в основе общности, которая строится как межличностная взаимосвязь, воспроизведение человека в чистой общительности.

Отсюда определенность христианской религиозной формы, необходимо предполагающей в своем составе уровень теории, и притом как такой универсально — понятийной представленности, которая, во —первых, выражает смысл сверх — космического единства духа; а во —вторых, как слово, не отождествляется ни с предметом, ни с автором говорения. Она выражает единство этих двух позиции (космичности и духовности) именно через несовпадение с самой собой как пред—

ставлеууюстъю.

Этому соответствует уже учение Августина, в котором отправной точкой является не чистое бытие (всеобщность), а абсолютная личность •(единичность).Последняя конституируется посредством определения ее как абсолютно замкнутого единства темпоральности, лишь через бесконечность развертывания относительных, искусственноязыковых способов представленности духовного всеединства единичных подтверждающей свою субстанциональность, самость. В силу сказанного, содержанием дальнейшего развития теории в средневековье стала проблема отношения универсалий к субстанциональному бытию.

В параграфе 2.2 "Особенное как способ соотношения универсалий и субстанционального бытия" речь идет о схоластике, как форме ставшести средневековой теории, обретенной ею к XI веку в связи с оформлением феодального общительного единства -в корпоративный строй.

Из установки, заданной Августином, теория обнаружила две тенденции понимания статуса всеобщего: номинализм и реализм, в споре которых был отрефлектирован логический разрыв между единичностью и искусственноязыковой всеобщностью, будь она определена как реальная или как номинальная универсализация: в обоих случаях она не в состоянии объять субъект — субъектного отношения.

В завершительных системах схоластики обнажается тот методологический каркас, на котором возводились ее по —

строения: разрешения трансцендентности единичных во всеобщем здесь быть не может, т.к. именно непоглощаемостью универсализацией предмета полагания конституируется бытийная самозамкнутость полагающей субъективности, ее единичность и, тем самым, потенциальная отнесенность ко всей совокупности других таких же единичностей. Это разрешение исключал сам способ общения средневековья, строившийся на узкой основе непосредственно—личных связей, для воспроизводства которых была необходимость дискурсивно опредметить не переход единичного во всеобщее, а, напротив, способ, которым каждая субъективность соизмеряла бы себя, как потенциально свершившуюся цельность, с каждой другой только посредством полагания актуально — бесконечной трансцендентности каждой другой. В результате в теоретическом движении особенное было реализовано лишь абстрактно, как неустранимая рефлектированность друг в друга единичного и всеобщего, без логической разработки их отождествления.

Глава 3 "Понятие как реализация взаимосвязи всеобщего и единичного в особенном" состоит из трех параграфов.

В параграфе 31 "Абсолютное "Я" как абстрактная форма понятия" проанализирован переход от феодального способа производства к новому типу социального единства, в котором универсализация производственного отношения наполняется позитивным содержанием, т.е. осуществляется не как военная экспансия, а как индустриальное производство.

Спецификой этого производства является опосредство — ванность во всех звеньях меновыми отношениями, что оборачивается высвобождением их субъекта — частного собственника — из всех видов локальной зависимости. Предпосылкой бытия индивида в качестве частного собственника является не гражданство или сословная принадлежность, а абсолютно универсальное общение.

Отсюда своеобразие универсально — понятийного опосредствования общительного единства: возрожденческий абсолют "Я" вбирает все возможные общительные связи как их единственный источник, творец самого себя, определяясь в силу этого как всеобщая единичность, т.е. особенность. Однако в дальнейшем развитии теории (в рационализме так же , как в эмпиризме) определение абсолюта через непосредственное тождество всеобщего и единичного оборачивается его самоотрицанием.

• В параграфе 3.2 "Особенное как спосо> орудийного са — моформирования субъективности вообще" показано, как трансформация универсального (капиталистического) общительного единства от состояния вобранности всякой общи — тельности в "Я" к обретению вновь политических (национально — государственных) контуров ставит "Я" перед задачей создать эту политическую целостность как свое духовное единство. В результате общительная целостность оказывается для "Я" способом самоформирования.

Превратившись таким образом в "философии образован — ности" для себя в объект орудийного (искусственноязыкового) освоения, "Я" прежде всего (уже у Канта) оставляет определения- единичного (пространство и время) во внелогической сфере, оказываясь перед проблемой найти путь опосредствования его со всеобщим, являющимся в логическом отправной точкой.

Кантово решение состоит в выстраивании опосредствования всеобщего и единичного как системы синтезов субъективных познавательных способностей, причем сам способ синтеза оказывается тайной в пределах субъективистской версии логического, за которые вышел только Гегель.

У Гегеля опосредствование всеобщего и единичного является возведением всеобщности в субъективность понятия, которая, как снятая опосредствованность собой, является ис —

тинной непосредственностью, или единичностью (правда, лишенной несводимого к становящемуся и многоликому всеобщему своеобразия). Опосредствование всеобщего и единичного, следовательно, происходит в пределах логического и оказывается определенной логической фигурой — категорией особенного, чьим содержанием является восхождение от абстрактного к конкретному. Это содержание есть рефлектирующая себя форма: собственная форма понятия как диалектического синтеза всеобщего, особенного, единичного.

Но эзотерическая история самопорождения логического понятия в качестве единичности и субъекта при этом остается без опосредствования с эмпирическими, пространственно-временными единичными субъектами и не становится экзотерической историей их восхождения к своей свободе. Следовательно, разработка особенного как самообособления чистого всеобщего обосновывает лишь формальное понятие.

В параграфе 3.3 "Обоснование логики культуры" исследованы перспективы осознания современного общественного состояния как границы той духовной (общительной) формации, для которой гегелевская диалектика была моментом интеграции, и больше того — как границы всего преемственного движения европейской культуры, чья целостность уже явила тео — ретической рефлексии свои контуры — также в гегелевской философии.

Следствием кризиса указанного общительного единства был отказ и от идеалов классического рационализма, с его абсолютизацией, вознесением над личностью всеобщих форм межиндивидуального общения. Поэтому в послегегелевской философии поиск-определения способа совпадения общительной выраженности единичного и представленности всеобщего (определения особенного как всеобщего выражения единичного) принял противоположное классическому направление.

Здесь "Я" в своей изначальности тщательно очищается от всех традиционно—логических, т.е. всеобщих, категориальных определений и оказывается чистой темпоральностью, развертывающейся в интерсубъективное единство. Но этот процесс, высвечивая темпоральность как единичное, возвращает ей ее логический статус, а вместе с ним и проблему категориальной (особенной) соотнесенности с всеобщим общительного единства, без решения которой "Я" лишается "авторских прав" на свою историю, перестает быть ее субъектом.

Наиболее выпукло все описанное демонстрирует в по— слегегелевской философии вектор феноменология Э.Гуссерля — герменевтика Г.Гадамера. В нем движение вглубь единичного приходит в итоге к тому же результату, что и гегелевская абстрактная разработка чистой всеобщности понятия: к неспособности постичь историю духа в единстве его "собственного" и "несобственного" (М.Хайдеггер) полагают.

В этой связи актуальна традиция, связанная с именем К.Маркса. Заслугой автора "Капитала" является установление того, что существует общественно—необходимый способ представить время жизни индивида в определениях абсолютно—различенного с ним, им самим произведенного в качестве собственной меры —. абстрактного времени труда. Это значит, что форма капитала высвечивает в способе производства — производство самого человека, образовательную структуру (обратимое отношение ученик — учитель) межиндивидуальной связи, как основу взаимного конституирования индивидуальной суверенности и социального единства. А так как индивидуаль — ное полагание общительного единства и есть мышление — то воспитание в индивиде способности к содержательному общению есть воспитание творческого мышления. Так что логика (логика совпадения конституирования индивидуальной суверенности и общественной целостности, выражающегося категорией особенного) обоснована как система принципов об —

щительного формирования субъектов целеполагания или, что то же самое, метод сознательного — образовательного — воспроизведения своих предпосылок современной культурой.

В заключении подводятся итоги исследования: обобщенно воспроизводятся этапы становления философской концепции особенного в единстве историко—логического и культурно — исторического планов; намечаются перспективы дальнейшего изучения проблемы.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Генезис категорий всеобщего, особенного и единичного в античной философии. \\ Единый космос, единый полис, единый человек. Тезисы выступлений участников Международной конференции по проблемам древнегреческой философии — "VI Аристотелевские чтения". Мариуполь, 15 — 17 сентября 1993г. (0,1п.л.)

2. Познание, его возможности и границы. Знание и вера. .Ростов-на-Дону, РВВКИУРВ, 1994г. \в соавторстве\ (3,5п.л.)

3. Становление диалектико—логической концепции особенного в античной философии. Ростов —на—Дону. Деп. в ИНИОН РАН № 51859 от 28.08.96г. (1,9 п.л.).

/