автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Становление политической оппозиции в Польше 1956-1976 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Становление политической оппозиции в Польше 1956-1976 гг."

На правах рукописи

Волобуев Вадим Вадимович

Становление политической оппозиции в Польше 1956-1976 гг. (Идеологический аспект)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва - 2004

Работа выполнена

в Отделе истории славянских народов Центральной Европы в новое время

Института славяноведения РАН \

Научный руководитель - кандидат исторических наук

Орехов Александр Михайлович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Лыкошина Лариса Семёновна доктор исторических наук Носкова Альбина Федоровна

Ведущая организация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Исторический факультет. Кафедра истории южных и западных славян

Защита состоится 15 июня 2004 г. в 15.00 час. на заседании диссертационного совета Д. 002.248.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора исторических наук при Институте славяноведения РАН по адресу: 119334 г Москва, Ленинский проспект, д. 32-А, корпус «В», 9-й этаж.

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном совете Институ та славяноведения РАН

Ав тореферат разослан 13 мая 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук С.И. Данченко

© Институт славяноведения РАН, 2004

2007 - ^ /3776

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Оформление демократических структур современной Польши произошло на фоне резкого столкновения между властью и обществом по поводу суверенитета страны и народа. Третья Речь Посполитая, возникшая после крушения режима Народной Польши вследствие общественно-политических и экономических потрясений 1980-х гг., обращается в своём становлении к демократическим традициям докоммунистического периода польской истории. Такое противопоставление зиждется на признании авторитарного характера политической системы Польской Народной Республики, лишавшей основную массу населения страны возможности участвовать в решении судеб государства. В свете этой концепции носителями демократических тенденций в тех условиях представляются участники внутренней оппозиции, которые добивались расширения поля независимой социальной активности и тем самым придания большего веса общественному мнению. Таким образом, возникает вопрос о соотношении идей различных течений политической оппозиции в ПНР с направлениями общественно-политической мысли предыдущего (т.е. довоенного) и последующего (современного) периодов. Исследование идеологического и организационного генезиса политической оппозиции в ПНР, ей взаимоотношений с властью, а также её места в политической сфере жизни польского общества на разных этапах существования режима Народной Польши, позволит полнее осветить истоки нынешних демократических институтов в стране и степень их преемственности с традицией прошлого. Кроме того, немаловажным представляется изучение взаимодействия идеологии политической оппозиции в ПНР с основами традиционного польского мировоззрения (прежде всего - с католицизмом, постулатом национальной независимости и восприятием себя как части западной культуры), что поможет пролить дополнительный свет на историю интеллектуальных течений Польши Нового времени.

Предметом исследования является политическая оппозиция как часть политической сферы жизни польского общества в 1956-1976 гг., представляющая собой совокупность постоянно существующих идейных течений, так или иначе расходящихся с правящей элитой в понимании целей и методов функционирования политической системы ПНР.

20071''

Объектом исследования является конфронтация правящей элиты и политической оппозиции, начиная с массового общественного движения 1956 г. и заканчивая событиями, непосредственно предшествовавшими рабочим волнениям 1976 г. и возникновению первых организаций, открыто противопоставлявших себя официальным структурам власти.

Цель диссертации: проследить идейный путь, пройденный внутрисистемной оппозицией в ПНР в 1956-1976 гг. и проанализировать, как изменялись идеологические установки участников оппозиции в свете взаимоотношений власти и общества в указанный период.

Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи: выявить предпосылки возникновения внутрисистемной оппозиции в ПНР в середине 1950-х гг.;

показать зарождение и развитие отдельных течений политической оппозиции в контексте культурно-идеологической традиции, присущей польскому менталитету; проанализировать взаимодействие оппозиции, власти, католической церкви и общества в Польше в 1956-1976 гг. в свете эволюции политической системы Народной Польши.

Хронологически работа охватывает период с 1956 г. до весны 1976 г. Общенациональное движение 1956 г. пробило брешь в тоталитарном режиме и вынудило власти пойти на уступки общественному мнению, что стало основой для зарождения оппозиции нового типа: лояльной к режиму, действующей в рамках конституции ПНР и нередко не воспринимающей себя политической оппозицией как таковой. В свою очередь рабочие волнения 1976 г. положили начало затяжному кризису во взаимоотношениях власти и общества, в ходе которого возникли организации, участники которых открыто противопоставляли себя власти, декларировали свой антикоммунизм и апеллировали к мировому общественному мнению, что являлось показателями наступления принципиально нового этапа в развитии политической оппозиции.

Методологическую основу диссертационного исследования составляют: принцип историзма, предполагающий анализ любого явления в контексте сопутствующих событий, и принцип объективности, благодаря которому проблема рассматривается в свете всего многообразия сопутствующих фактов. Кроме того, немаловажным представляется использование статистического метода и метода выборочного цитирования источников, с помощью чего улавливается общая тенденция какого-либо про-

цесса; а также описательного метода, позволяющего показать картину в развитии, чтобы глубже понять суть явления.

Литература, затрагивающая тематику оппозиции, достаточно обширна. Первыми аналитиками оппозиции в ПНР стали эмигрантские публицисты 3. Йордан и Ю. Мерошевский, публиковавшиеся в парижском польскоязычном журнале «Культура». Именно они попытались обрисовать содержание внутрисистемной оппозиции и наметить основные направления её развития Впрочем, оба публициста не занимались изучением явления оппозиции как самоценности, обращаясь к анализу оппозиционного движения лишь как к необходимой части своих политических концепций.

Исследователем, который впервые подошёл к изучению политической оппозиции в ПНР как самостоятельного явления, был английский историк Петер Раина, издавший в 1978 г. обстоятельную работу по истории оппозиционного движения в Народной Польше2.

Что касается польской прессы, издававшейся в стране, то вне зависимости от своей идейной направленности она не признавала наличия постоянно действующей политической оппозиции официальному режиму, полагая (одни - со знаком плюс, другие - со знаком минус), что в современном социалистическом государстве для неё нет места. Отдельные попытки некоторых публицистов описать оппозиционное движение и уяснить его основные задачи носили случайный и сугубо утилитарный характер. В качестве примера назовём книгу Витольда Едлицкого о Клубе кривого колеса3 и статью Яцека Куроня «Политическая оппозиция в Польше», опубликованную в 1974 г. в парижской «Культуре»4. Власть со своей стороны всячески подчёркивала «единство и согласие», якобы царившие внутри польского народа, и полностью игнорировала наличие политической оппозиции, даже когда она начала приобретать организационные формы (КОР). Лишь после 1980 г., когда закрывать глаза на её существование стало невозможно, начали появляться работы, пытавшиеся проанализировать факт наличия политической оппозиции и оппозиционных настроений в политической сфере жизни польского общества. В

1 См., например: Jordan Z Ideologia lewicy marksistowskiej // Kultura (Paryi), 1957. № 1-2; Mieroszewski J. Polityczne neurozy. Wybor. Pary2, 1967; tenze. Ewolucjonizm. Paiyi, 1964.

2 RainaP. Political Opposition in Poland. 1954-1977. London, 1978.

3 Jedlicki W. Klub Krzywego Kola. Paiy2, 1963.

4 KuronJ. Polityka i odpowiedzia!noS6. Londyn, 1984. S. 107-123.

этих работах проводилась мысль о том, что политическую оппозицию представляют главным образом некоторые малочисленные группы, находящиеся под влиянием вражеских сил и не имеющие никакой поддержки в обществе5. Подобные публикации продолжали традицию официальной печати образца 1956-1976 гг., которая в свой время упрекала интеллигенцию в оторванности от нужд простого народа, чтобы дискредитировать тем самым любую критику власти, исходящую из интеллектуального сообщества. Первым учёным в ПНР, который представил оппозицию в качестве постоянно действующего фактора истории Народной Польши, был социолог Ежи Вятр. Он утверждал, что власти Народной Польши часто находились в более или менее выраженной изоляции от масс, и это явилось причиной повторяемости кризисов. Е.Вятр фактически повторил тезисы 3. Йордана и Ю. Мерошевского, с той только разницей, что если эмигрантские публицисты называли подобное положение вещей изначально присущим политической системе ПНР, то партийный учёный видел истоки такой ситуации в ошибках руководства страны, а именно в том, что ни В. Гомулка, ни Э. Герек не предпринимали решительных реформ в области экономики и системы управления6.

1980-е гг. - время пробуждения интереса за границей к политической оппозиции в ПНР. На Западе после массового движения 1980— 1981 гг. и возникновения «Солидарности» появился спрос на работы, освещающие историю и перспективы антикоммунистического сопротивления в странах соцлагеря, на Востоке же встали перед необходимостью отреагировать на «Солидарность» и найти ей место в своих идеологических схемах.

Из западных работ, появившихся в тот период и затрагивающих интересующую нас тематику, отметим социологические исследования С. Старского7 и А. Шиманьского8, а также англоязычную книгу известного деятеля оппозиции Я. Карпиньского9. Однако систематическое изу-

5 Modzelewski E. Import kontrrewolucji. Warszawa, 1982; BielakF., KorczykH. Wybrane zagadnienia z genezy i dzalalnoáci grup antysocjalistycznych w Polsce w latach 1975-1981. Warszawa, 1983; KosseckiJ. Geografía opozycji politycz-nej w Polsce w latach 1976-1981. Warszawa, 1983.

6WiatrJ. Kryzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej a zagadnienie wladzy pañstwowej // Kryzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej. Pod red. naukowci A. Czubiñskiego. Warszawa, 1983. S. 68,71-72.

1 StarskyS. Class Struggle in Classless Poland. Boston, 1982.

8 SzymanskyA. Class Struggle in Socialist Poland. New York, 1984.

9 Karpiñski J. Count-down: The Polish Upheavals. New York, 1982.

чение истории политической оппозиции в ПНР началось на Западе лишь в начале 1990-х гг. Пальма первенства здесь принадлежит американскому учёному М. Бернхарду, который издал в 1993 г. книгу, где были проанализированы истоки и деятельность КОРа, а также идеологические установки его лидеров 10.

Что касается Советского Союза, то здесь долгое время не предпринималось попыток изучения идеологических истоков «Солидарности». Первые работы, посвящённые этому явлению, носили пропаганди-стско-агитационный характер и были нацелены на создание у читателя образа «Солидарности» как примера деятельности польской контрреволюции, поддержанной противниками социализма за рубежом. Существование политической оппозиции и возникновение «Солидарности» увязывалось с деятельностью «враждебных центров», к каковым относились разведки «империалистических» государств, Ватикан, польская диаспора на Западе, польский епископат и т. д. п. С изменением политического климата в конце 80-х - начале 90-х гг. в СССР появилась возможность более объективно подойти к изучению феномена политической оппозиции, показать обусловленность его возникновения процессами, протекавшими в самом польском обществе. Самой ранней обобщающей работой, толкующей деятельность оппозиции в этом духе, можно считать книгу Я.Я. Гришина «Истоки кризисов» 12. В дальнейшем появилось несколько работ, рассматривающих оппозицию как неотъемлемую часть режима Народной Польши и структуру гражданского общества, противостоящую власти 13.

Поподробнее необходимо остановиться на кандидатской диссертации Т.Г. Калугиной «Политическая оппозиция в Польше. 1956-1980»

10 Bernhard М.Н. The Origins of Democratization in Poland. New York, 1993.

11 См., например: Трубачёв В. Крах операции «Полония». 1980-1981. М., 1983; Веденеева В. Т. Противоборство революционного и реформаторского течений в истории польского рабочего движения и современная идеологическая борьба. Рукопись кандидатской диссертации. М., 1985; Брониславский Е., ВачнадзеГ\ Польский диалог. Тбилиси, 1990.

12 Гришин Я.Я. Истоки кризисов. Казань, 1991.

13 Краткая история Польши. С древнейших времён до наших дней. Редколлегия: Ф.Г. Зуев и др. М, 1993; ЛойкоЛ.В. Политическая борьба в Польше (70-80-е гг.). Минск, 1995; Калугина TT. Политическая оппозиция в Польше. 1956-1980. Рукопись кандидатской диссертации. Иркутск, 1998; Юсупов P.P. Польская интеллигенция в период народной демократии. 1944-1980 гг. Казань, 1998.

как непосредственно затрагивающей тему нашего исследования. Автор названной диссертации обстоятельно освещает генезис политической оппозиции в ПНР, анализирует оппозиционную публицистику второй половины 1970-1980-х гг., документы польских архивов и статьи, изданные в 1950-1980-е гг. в эмигрантских журналах. Представляется, однако, что недооценёнными Т.Г. Калугиной остались материалы, доступные из легальной публицистики ПНР, где зачастую появлялись крамольные, с точки зрения властей, статьи, имевшие широкий резонанс в стране. А между тем именно они являются практически единственным источником по истории внутрисистемной оппозиции периода 1956-1968 гг. Даже парижская «Культура», уделявшая большое внимание любым проявлениям оппозиционной деятельности в стране, не может сравниться по информативности с легальной прессой ПНР того периода, поскольку представляет собой всё же взгляд извне, в силу чего не вполне отражавший значение и суть какого-либо события. Т.Г. Калугина делает акцент на организационной стороне деятельности оппозиции периода 1956-1976 гг., оставляя несколько в стороне идеологическую составляющую. Мы же попытались осветить именно развитие идеологии политической оппозиции в ПНР, максимально используя те возможности, которые предоставляет для решения той задачи открытая периодика Народной Польши.

Что касается польских работ, то, начиная с 1976 г., в ряде появившихся тогда подпольных изданий публиковались многочисленные статьи известных деятелей оппозиции и представителей нонконформистской интеллигенции (Яцек Куронь, Адам Михник, Ян Юзеф Липский, Лешек Мочульский, Александр Халль, Стефан Киселевский и др.), в которых разрабатывалась стратегия оппозиционной деятельности, ставились конкретные задачи оппозиции и делались попытки обрисовать в наиболее общем виде пройденный ею идейный и организационный путь.

Лишь после 1989 г. в Польше началось изучение политической оппозиции как сложного неоднозначного явления, сопровождавшего всю историю ПНР и проделавшего длительный путь в своём развитии. Выдающаяся роль в изучении этой проблематики принадлежит польскому историку Анджею Фришке, который разделил историю оппозиции на периоды и сформулировал основные понятия 14. В Польше сейчас появляется много работ, посвящённых различным областям деятельности политической оппозиции, своеобразной же вершиной изучения данного явления можно считать начало издания биографического словаря деятелей оппозиции, в котором представлен ценный фактографический мате-

14 ¥Н$гкеА. Оротуф роЩсхт РЛЬ. 1945-1980. Ьопёуп, 1994.

риал, зачастую находящийся только в личных архивах участников оппозиции 15.

Общей чертой всех польских исследований последнего десятилетия по изучаемой теме является отношение к оппозиции периода 1956— 1976 гг. не как к части политического режима, допускавшего в определённых пределах критику власти, но как к элементу национального сопротивления, выступавшего против чужеродного вмешательства во внутренние дела страны. Такая оценка зиждется прежде всего на постулатах самих деятелей оппозиции 70-80-х гг., когда подавляющее большинство противников власти характеризовало правящий режим как неестественный и чуждый польскому народу, а себя рассматривало в качестве борцов за свободу и полноценный суверенитет государства. Таким образом, период Народной Польши в современных интерпретациях выпадает из общего течения польской истории, представляясь чем-то искусственно вклинившимся в промежуток между Второй (довоенной) и Третьей (посткоммунистической) Республиками. Иначе говоря, режим Народной Польши выглядит в современных работах польских историков совершенно лишённым'корней и навязанным неблагоприятными внешними обстоятельствами, а деятельность оппозиции рассматривается как борьба (сознательная или неосознанная) за возвращение к истокам, к прерванной традиции.

При работе над диссертацией были использованы следующие источники:

1) Программные документы оппозиции, опубликованные в различных сборниках, парижской «Культуре» и подпольных изданиях 1б.

2) Легальная периодика ПНР и эмигрантская пресса 19561976 гг.

3) Работы, принадлежащие представителям нонконформистской интеллигенции Польши того периода17.

15 Opozycja w PRL. Stownik biograficzny. 1956-1989. Т. 1-2. Warszawa, 2000-2002.

16 Наиболее полное собрание документов см.: HemmerlingZ, NadolskiM. Opozycja wobec rzqdow komunistycznych w Polsce. 1956-1976. Wybor dokumentow. Warszawa, 1991; HemmerlingZ., NadolskiM. Opozycja demokratyczna w Polsce. 1976-1980. Wybor dokumentow. Warszawa, 1994.

"Например: KolakowskiL. Giowne nurty marksizmu. Londyn, 1988; CywinskiB. Rodowody niepokomych. Paris, 1985\МихникА. Польский диалог: церковь-левые. Лондон, 1980.

4) Воспоминания, интервью, дневники участников событий.

5) Аналитические и информационные записки посольства СССР в Варшаве, подготовленные для ЦК КПСС (Архив внешней политики РФ и Российский государственный архив новейшей истории).

6) Записи бесед работников советского посольства в Варшаве с функционерами ПОРП (Российский государственный архив новейшей истории и Архив внешней политики РФ).

Структура и содержание диссертации

Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Во введении обосновывается актуальность темы и её хронологические рамки, определяются предмет, цели и задачи исследования, даётся краткий обзор историографии и источников, а также формулируются основные положения, необходимые для понимания как природы правящего режима ПНР, так и деятельности оппозиции.

В первой главе - «Левые течения оппозиции в ПНР. От массового движения 1956 г. до студенческих волнений марта 1968 г.» - анализируется состояние польского общества в середине 50-х гг., даётся общий обзор развёртывания массового общественного движения в 1956 г., а также развития идеологии оппозиционной «левицы» в период с «Польского Октября» до событий марта 1968 г.

Вследствие войны, оккупации и утверждения нового режима значительная часть интеллигенции, тяготевшая к традиции Второй Речи По-сполитой, оказалась либо в эмиграции, либо уничтожена, либо отстранена от активной деятельности. Поэтому тон в интеллектуальной жизни Польши задавали люди, воспринявшие установление нового строя как исторический шанс, выпавший стране. Однако эта прослойка была недовольна общим направлением политики руководства Б. Берута, поскольку всевластие партийной бюрократии связывало революционную активность масс, что противоречило самой же государственной пропаганде. Непродолжительный период тоталитаризма не успел привить этим людям слепой веры в правильность любых решений правящей верхушки, в силу чего даже среди своих идейных приверженцев партийное и государственное руководство не имело прочной опоры.

Экономическая политика правящей элиты (индустриализация, система принудительных сельскохозяйственных поставок и кампания по объединению крестьян в кооперативы как польский аналог коллективи-

зации) вызвала к началу 50-х гг. недовольство рабочих и крестьян, поскольку привела к снижению жизненного уровня. Однако сосредоточение всех рычагов управления социальными и экономическими процессами в руках государства лишало трудящихся возможности выражать протест. Таким образом, идеологическая несостоятельность, а также нараставший экономический кризис, явившийся результатом ускоренной индустриализации, создали к середине 50-х гг. в Польше ситуацию, чреватую общественными потрясениями.

Непосредственным толчком к началу кризиса, приведшего к смене высшего руководства и трансформации политического режима, стал XX съезд КПСС и доклад Н.С. Хрущёва «О культе личности и его последствиях». События 1956 г. носили общенациональный характер и в основе своей имели неприятие населением тоталитарного режима. Своеобразным двигателем перемен можно назвать рабочих и студентов. Ни те, ни другие не выступали против социалистического строя, но, пользуясь языком той эпохи, лишь против «перегибов» и «искажений». Рабочие требовали улучшения условий жизни, не выдвигая при этом политических требований. Единственный неуправляемый взрыв, произошедший в Познани 28 июня 1956 г., можно объяснить тем, что власть, не сталкивавшаяся до той поры с массовыми забастовками, недооценила опасность нараставшего общественного недовольства и отнеслась к нему с пренебрежением. В целом рабочее движение 1956 г. контролировалось и даже поддерживалось партией, поскольку играло на руку сторонникам реформ в их борьбе с консерваторами.

В свою очередь студенты, воспитанные уже на ценностях нового строя, непроизвольно воспринимали происходящее как продолжение «революции» 1944 г. Приверженность идеалам социализма заставляла и студентов искать корень бед последнего периода в пресловутых «перегибах», ликвидация которых (прежде всего освобождение молодёжного движения из-под жёсткого контроля партийных инстанций), по мысли студенческих вожаков, вернула бы страну на путь демократии, с которого, в силу ряда обстоятельств, она свернула в конце 40-х гг.

Таким образом, массовое движение 1956 г. не было, строго говоря, революционным или контрреволюционным, ибо основные социальные слои (в том числе и крестьяне) не только не стремились к возрождению антикоммунистического сопротивления (легального или нелегального) но выражали свою поддержку принципиальным основам существования Народной Польши, считая эксцессы тоталитарного периода скорее отступлением от первоначальных намерений строителей социализма в Польше (В. Гомулки и его единомышленников).

Поскольку даже несмотря на временное ослабление режима, события не успели развиться до такой степени, чтобы откровенно антикоммунистические силы получили возможность говорить в полный голос, лидером общественного движения 1956 г. стала интеллигенция левого толка. Идеология «левицы» весь период существования Народной Польши была в достаточной степени эклектична и сочетала в себе как революционное мировоззрение, так и некоторые черты, относившиеся к традиции довоенной Польши. На этой основе А. Фришке выделил в интеллектуальном движении левой демократической интеллигенции два направления: ревизионистское и либеральное. Такая градация, на наш взгляд, наиболее точно отражает общественно-политические взгляды левой демократической интеллигенции Польши того периода.

Сторонники ревизионизма выступали за «исправление» режима, не выходя за его рамки, и были носителями этоса революционной борьбы. Представители либерализма делали упор на «проверенных ценностях», к которым относили прежде всего культурную традицию польского народа, и придерживались концепции постепенных реформ 13. Позиция либералов была сродни общественно-политическим установкам парижской «Культуры» и совсем не обязательно зиждилась на марксизме. Либералы скептически смотрели на возможность радикального внутреннего обновления режима, не верили в лозунги построения совершенного общества, и стремились к созданию условий, при которых каждая отдельная человеческая личность была бы избавлена от государственного и любого другого давления на её духовный мир. Либералы являлись классическими продолжателями традиции довоенной польской «левицы», с её противопоставлением государству, церкви, ультраправым течениям политической мысли и отстаиванием национальной независимости и патриотизма.

Наиболее ярко в период «Польского Октября» и позднее, когда пришёл черёд «малой стабилизации», проявили себя ревизионисты, мировоззрение которых можно в общем виде свести к пяти пунктам: идеология социальной (т.е. коммунистической) революции; критика сталинизма как идеологии, извратившей «единственно правильное» учение марксизма-ленинизма; критическое отношение к прошлому ПОРП при одновременной поддержке её роли как руководящей силы польского общества; признание двоякого характера событий «Польского Октября» как социального и национального движения, стремящегося к построению социализма, совмещающего диктатуру пролетариата (имеющую своё выражение в рабочих советах - органах с весьма широкими полномочиями)

18 Ртгке А. Ор.ск. в. 133-169.

и некоторые завоевания буржуазной демократии (прежде всего свободы слова и собраний); желание организационно дистанцироваться от ПОРП в результате горького опыта сталинизма, но при этом сохранить идейную связь с ней вследствие убеждения в правильности общего направления развития, на которое благодаря партии вступила Польша в 1944 г.

Ревизионисты активно участвовали в событиях 1956 г. Их тактика базировалась на убеждении в наличии двух противоборствующих группировок в составе ЦК ПОРП: реформаторов («пулавян») и консерваторов («натолинцев»). Ревизионисты заявляли о своей поддержке «пулавян» и верности делу построения социализма. Однако атмосфера общенационального подъёма способствовала радикализации взглядов представителей ревизионизма, в силу чего их политическая и общественная деятельность стала казаться опасной даже для обновлённого в октябре 1956 г. руководства страны, откуда и возникло наименование «ревизионизм» как идеологическое обоснование неприемлемости подобных взглядов для партии. Радикализация проявилась, в частности, в принципиальном разделении понятий «партия» и «общество» (после чего стало возможным критиковать ПОРП с точки зрения общественного мнения, а следовательно, противопоставлять одно другому) и в обращении к идеям, более характерным для либералов: подчёркивание патриотизма как одной из основополагающих ценностей в жизни любого народа (в данном случае это было вызвано желанием добиться подлинного суверенитета, т. е. независимости от СССР, что и не скрывалось) и фактический призыв признать интеллигенцию ведущим классом в государстве, что уже явно шло вразрез с марксизмом (открыто об этом не заявлялось, однако подобный настрой сквозил в ряде работ известных представителей ревизионистского течения: Л. Колаковского, Э. Верфель, Я. Щепаньского).

Как стройная идеология, польский ревизионизм никогда сформулирован не был. Поскольку данный термин был взят из официальной пропаганды, определение польского ревизионизма как направления оппозиционной мысли зависит скорее от того, что в разное время под этим подразумевала правящая элита, т. е. - от политики руководства страны в конкретный момент. В наиболее общем виде можно сказать, что польский ревизионизм - это все программы, предложения или действия, направленные на пересмотр основополагающих принципов функционирования политической, экономической и идеологической систем в ПНР, но не подвергающие сомнению ценности социализма как идеологии и не посягающие на свержение правящего режима. Поэтому когда говорится о польском ревизионизме, обычно имеется в виду всплеск свободной мыс-

ли в Польше в середине 1950-х гг., произошедший на волне слома тоталитаризма, который в Польше того периода отождествлялся со сталинизмом.

Ревизионисты видели три направления, по которым должна была осуществляться демократизация режима в стране; идеологическое, экономическое и политическое. В отношении идеологии была развёрнута масштабная критика ортодоксального марксизма как догматики предшествующего периода. Исходя из фундаментальной для ревизионистов установки на сомнение в любых категоричных аксиомах, уже к концу 50-х гг. марксизм был низведён до уровня одного из направлений философии, перестав быть единственным и непререкаемым авторитетом. Ревизионисты указывали на тесную связь марксизма с идеологией и даже сближали его с религией, поскольку в нём содержатся бездоказательные утверждения, в которые требуется верить или не верить. Ревизионистская критика подрывала престиж официальной идеологии, что роковым образом сказалось на самих ревизионистах. Власть всё меньше обращала внимание на свою доктрину, и эффективность марксистской критики снижалась 19.

Политически ревизионистов можно разделить на три группы. Первая, включавшая представителей польского либерализма (в терминологии А. Фришке), состояла из сторонников расширения парламентаризма вплоть до многопартийности, при условии, если эти партии будут стоять на почве построения социализма. Кроме того, приверженцы этих теорий выступали за создание сети других автономных демократических структур, т. е. фактически за организацию полноценного гражданского общества. Несмотря на то, что подобные взгляды были широко распространены среди левой демократической интеллигенции, они быстро исчезли со страниц газет и журналов, поскольку представители власти уже в конце 1956 г. ясно показали, что не допустят эволюции режима в направлении отказа ПОРП от руководящей роли в стране.

Вторая группа требовала замены бюрократического аппарата системой советов на всех уровнях управления и во всех сферах жизни. Радикальная коммунистическая молодёжь, из которой в основном и состояла эта группа, враждебно относилась как к системе управления ПНР, так и к буржуазной демократии, и требовала продолжать «революцию» (под которой подразумевались перемены октября 1956 г.), чтобы добиться истинного народовластия. При этом сторонники данной концепции поддерживали руководящую роль ПОРП, видя в ней силу, которая стоит на пути реакционных элементов. После закрытия в начале октября 1957 г. молодёжного еженедельника «По просту», который был главным выра-

19 КЫакотк! Ь. Ор.ск. 8. 1159-1161.

зителем подобных настроений, эта группа также потеряла возможность открыто отстаивать свои идеи.

Наконец, третья группа, приемлемая для власти, не выдвигала программ радикального переустройства польского общества, ограничиваясь критикой недостатков и рекомендациями по улучшению системы. Подчас эта критика звучала довольно остро, практически превращаясь в критику власти, которая не осуществляет декларированную демократизацию в необходимых пределах. Тем не менее, такие деятели, как А. Малаховский и Я. Щепаньский, вплоть до начала 60-х гг. имели возможность открыто выступать со своими идеями привлечения широких масс народа, до сих пор бывших в стороне от власти, к управлению страной. В дальнейшем расстановка сил начала меняться и взаимоотношения правящей элиты и ревизионистской интеллигенции вступили в новую фазу.

Во взглядах на развитие польской экономики среди «левицы» существовало два направления. Основная масса экономистов выступала за сохранение государственного контроля над экономическими процессами и допускала лишь осторожные изменения, касавшиеся перераспределения инвестиций, свободы мелкой торговли и т. д. К этому направлению принадлежали наиболее известные польские экономисты, и прежде всего те, которые составляли планы по развитию хозяйства страны: Ч. Бобровский, В. Брус, О. Лянге, М. Калецкий, Э. Липиньский и др. Меньшая часть (С. Куровский, А. Вакар и др.) выступала за перевод польской экономики на рыночные рельсы и призывала организовать общественный натиск на бюрократию, заинтересованную в сохранении старой модели. Представители этого направления не стояли на почве марксизма и являлись сторонниками теории «нового класса» М. Джиласа, в силу чего мы не можем отнести их к ревизионистам, хотя в большинстве своём они также были убеждены в превосходстве социалистической экономики над капиталистической, но придерживались мнения, что социализм, не порождая принципиально новой техники, не сможет автоматически возобладать над капитализмом, как в своё время капитализм сменил формацию феодализма.

Пассивность населения в период так называемой «малой стабилизации» приводила к тому, что авторитарный режим, избавленный от давления снизу, терял восприимчивость к альтернативным точкам зрения. Нарастающая нетерпимость со стороны власти к инакомыслящим выразилась в усилении пресса на интеллигенцию в начале 60-х гг. С другой стороны, экономический кризис 1963 г. побудил некоторых известных общественных деятелей и экономистов выступить с требованием реформы хозяйственной системы страны, что усугубило напряжение в отноше-

ниях между властью и интеллигенцией. Таким образом, во второй половине 60-х гг. интеллигенция начала разочаровываться во В. Гомулке, всё больше отказывая ему в поддержке. Это выразилось в ряде акций, которые в той или иной степени были направлены против политики правительства в различных областях и способствовали тому, что активная часть интеллигенции сбивалась в оппозиционно настроенное сообщество, а пассивная - внутренне противопоставлялась режиму, отказывая ему в доверии.

Ужесточение режима в 60-е гг. не затронуло идеологические основы мировоззрения левой интеллигенции, однако привело к политическому размежеванию между правящей элитой и левицей.

Напряжённость во взаимоотношениях между руководством страны и частью интеллигенции (в том числе и немарксистской) была проявлением общей изоляции власти от народа, нараставшей в 60-е гг. Общественное недовольство низким уровнем жизни создавало благодатную почву для формирования оппозиции. Выходом из такой ситуации для партийной верхушки явилась «антисионистская» кампания 1967-1968 гг.20. Дальнейшие события - студенческие волнения марта 1968 г., закончившиеся волной репрессий против интеллигенции - уже тогда расценивались некоторыми представителями оппозиции (С. Киселевский, 3. Бауман) как провокация, рассчитанная на предотвращение взрыва. Репрессии, последовавшие за ними, способствовали массовому отходу ревизионистов от марксизма, что явилось основой для формирования широкой оппозиции в собственном смысле этого слова.

Авторитарная сущность и экономическая неэффективность режима, утвердившегося в октябре 1956 г., подорвали доверие общества к нему. После антисионистской кампании, мартовских выступлений и участия польских войск в интервенции в Чехословакию левица утратила веру в будущее Народной Польши, поскольку система показала свою неспособность прислушиваться к альтернативным точкам зрения. Осмысление этого факта привело часть оппозиционно настроенной левицы к отрицанию самой марксистской доктрины на том основании, что она не только не ликвидирует классового неравенства, но и способствует возникновению диктатуры, которая ещё жёстче, чем капиталистическое государство, стоит на страже интересов господствующей прослойки.

Вторая глава - «Светские католики и национальные патриоты. 1956-1970 гг.» - посвящена генезису тех направлений оппозиционного движения, чья идеология не опиралась на марксизм, или даже (но не обя-

20 Я/о/а О. Катраша ап1узу)отз1ус2па. \Varszawa, 2000. Б. 195.

зательно) противопоставляла себя ему. В целом эта глава обращается к тем идеологическим построениям, которые, вне зависимости от своего отношения к социализму, акцентировали внимание на других ценностях: суверенитете страны, католицизме и т. д.

Одним из наиболее известных течений общественной мысли в Польше XX века стал светский католицизм - движение, направленное на представление интересов католической интеллигенции перед светским государством. Само по себе светское католическое движение возникло в довоенной Польше как реакция на распространение в обществе авторитарных идеологий - санации и эндеции. Поскольку обе характеризовались более или менее выраженным национализмом, одной из основополагающих черт этого движения стало отрицание всякого рода ксенофобии, и прежде всего - антисемитизма. Послевоенные общественно-политические изменения внесли коррективы в движение светских католиков. В условиях установившегося политического диктата ПОРП могли существовать только те организации, которые по идейно-политическим соображениям принимали режим и не ставили под сомнение фактическую монополию марксистской партии на власть. Одной из таких организаций стала группа деятелей, объединившихся вокруг журнала «Дзись и ютро». Данная организация, получившая позже название «Объединение ПАКС», возглавлялась людьми, которые до войны придерживались ультранационалистических, профашистских взглядов (Болеслав Пясецкий, Зыг-мунт Пшетакевич и др.) и никогда не являлась оппозицией. Её идеологическая платформа заключалась в синтезе христианских и социалистических идей. Это было порождение определённой исторической ситуации, потерявшее актуальность после того, как изменились обстоятельства.

Наибольшее влияние в светской католической мысли Польши того периода приобрело течение, названное его сторонниками неопозитивизмом. Неопозитивизм был рождён в среде католической интеллигенции, отрицавшей социализм как идеологию, но не пожелавшей покинуть родину после прихода к власти коммунистов. В 1945 г. эти люди начали выпускать в Кракове еженедельник «Тыгодник повшехны» и журнал «Знак». С самого начала краковские издания заняли лоялистскую позицию, принимая новый режим, но отстаивая своё право иметь независимое мнение по всем вопросам.

После событий октября 1956 г. господствующее место в сфере внутрикатолических и межконфессиональных взаимоотношений среди участников «Тыгодника повшехного» и «Знака» заняла доктрина «открытого католицизма». Суть её заключалась в готовности католиков к восприятию истины, содержащейся в других учениях, а также в их способ-

ности откликаться на изменение социально-экономических, политических и прочих условий жизни людей. Публицисты «Знака» и «Тыгодника повшехного» отвергали национализм, капитализм и коммунизм, выступали в защиту прав трудящихся и находились под влиянием философии персонализма Жака Маритена. Деятели «Знака» хотя временами и конфликтовали с католической церковью, но неизменно принимали её сторону в разногласиях с государством. В 1956 г. они совместно с рядом других активистов движения светских католиков организовали в Варшаве Общепольский клуб прогрессивной католической интеллигенции и в январе 1957 г. приняли участие в парламентских выборах, проведя в Сейм шесть депутатов, которые организовали там фракцию «Знак».

В клубное движение сочетало в себе как конфессиональную, так и общественную деятельность. Что касается первой, то здесь целью клубной работы провозглашалось создание новой формации католической интеллигенции, которая бы одновременно занималась вопросами религии и католического мировоззрения, и в то же время как можно глубже изучала актуальную проблематику современности. Поэтому приоритетной задачей католических клубов в данной области признавалось воспитание участников клубов, проводимое прежде всего путём личного примера. Общественно-политическая проблематика деятельности клубов занимала подчинённое место по отношению к первой задаче и была направлена на то, чтобы клубы стали связующим звеном между государством и церковью, между верующими и атеистами. Следует уточнить, что говоря о «посредничестве», участники движения «Знак» отнюдь не имели в виду политическую деятельность. Такую инициативу неопозитивисты рассматривали лишь в контексте взаимоотношений между представителями разных мировоззрений, и в той же мере считали себя посредниками между светским государством и церковью, как и между духовенством и массой верующих. Подобная посредническая миссия была немыслима без терпимости к разным мнениям и идейным установкам, поэтому основополагающим принципом деятельности католических клубов были плюрализм и толерантность. В силу этого неопозитивисты не только не стремились к восстановлению католической партии по типу Стронництва працы, но даже отказались занять место ПАКСа в качестве единственной организации светских католиков, когда в 1956 г. представители властей обратились к ним с подобным предложением.

Сотрудничая с режимом, движение «Знак» исходило не из идеологических, а из геополитических мотивов. По мнению его идеологов, германский реваншизм угрожал польской государственности, что в условиях раскола мира на два блока заставляло Польшу искать сильного союз-

ника, каковым, по их мнению, мог быть только СССР. Сам же социализм был для движения «Знак» альтернативной концепцией развития человечества, ничем не хуже и не лучше капитализма.

Таким образом, светский католицизм в корне отличался от других некоммунистических течений тем, что его участники признавали легитимность режима Народной Польши, хотя и не соглашались с его идеологическими основами. Однако у светского католического движения существовали определённые границы уступок, нарушение которых влекло за собой жёсткую реакцию неопозитивистов. Применительно к режиму, установившемуся в октябре 1956 г. в стране, такой границей было неукоснительное соблюдение властью политики демократизации. Впрочем, во взглядах на демократизацию у правящей элиты и светских католиков существовали значительные расхождения. Неопозитивисты провозглашали принцип демократизации в рамках системы. Суть демократизации заключалась для них отнюдь не в большей открытости политической и идеологической сфер, а в вовлечении в общественный процесс людей, не являющихся ни марксистами, ни антикоммунистами, т.е. в признании этого своеобразного «третьего сословия», составляющего большую часть населения страны, «основным телом нации».

Всё более ощутимый отход руководства страны от «октябрьской» модели, заставил и светских католиков ужесточить свою позицию. В начале 60-х гг. они поддержали критику, с которой выступила часть польской интеллигенции по поводу политики правительства в области культуры и экономики. Антисионистская кампания и волнения марта 1968 г. затронули уже те общественно-политические принципы, вокруг которых формировалось само неопозитивистское движение: вопрос о национализме и толерантности в обществе. Поэтому фракция «Знак», выражая мнение клубов католической интеллигенции, приняла два обращения к представителям высшей власти, в которых выступила против официальной позиции руководства страны. Эти действия хотя и не перевели светских католиков в разряд явной оппозиции, но были нехарактерны для движения «Знак», что свидетельствовало об изменении некоторых неписаных правил, регулировавших взаимоотношения власти и светских католиков. Таким образом, обострение взаимоотношений движения «Знак» с властью явилось ещё одним подтверждением кризиса «октябрьской» общественно-политической модели в конце 60-х гг.

Не все участники движения «Знак» были настроены скептически по отношению к социализму как идеологии. Часть светских католиков (в основном те, что ранее были связаны с ПАКСом) принимала постулаты социализма в качестве своей идейно-философской базы. Они также были

увлечены французским персонализмом, но в версии Э. Мунье, философия которого была близка к идеологиям левого толка. Общие с неопозитивистами убеждения (отстаивание церковного обновления, толерантность и стремление расширить участие верующих в решении судеб Народной Польши) привели их в движение «Знак». С 1958 г. они начали издавать ежемесячник «Вензь». Несмотря на то, что в идеологическом смысле редколлегия «Вензи» представляла собой нечто вроде оппозиции неопозитивизму, в своей политической и общественной деятельности сторонники философии Э. Мунье смыкались с клубами католической интеллигенции. С течением времени в «Вензи» сформировалось два взгляда на цели и методы работы католической интеллигенции. Позицию, которую отстаивал главный редактор «Вензи» Т. Мазовецкий, можно назвать демократической. Она была связана прежде всего с вопросом прав человека и сохраняла дистанцию как по отношению к государству, так и к церкви. Постепенно это течение сливалось с движением «Знак». Вторую тенденцию (Я. Заблоцкий и его единомышленники из «Вензи») можно назвать национальной. Её сторонники акцентировали внимание на традиционных ценностях, которые объединяют весь польский народ и сближают государство и церковь. Однако такая политика была связана с существенными уступками власти, и фактически вела к потере светскими католиками собственного лица, что было неприемлемо для руководства клубов католической интеллигенции. Поэтому на протяжении 60-х гг. между Я. Заблоцким и остальными лидерами светского католического движения углублялось идейное размежевание, одним из этапов которого стало возникновение в 1967 г. новой католической организации - Центра документации и общественных исследований (ОДиСС). Эта структура во главе с Я. Заблоцким постепенно отходила от общественно-политических и идеологических положений движения «Знак» и по своей риторике приближалась к ПАКСу.

В ПНР существовали также течения, группы и организации, ставившие во главу угла борьбу за независимость и зачастую не признававшие законность коммунистического режима. Подобные взгляды, включавшие в себя как сознательный политический выбор, так и подспудные внутренние убеждения, происходящие из исторической традиции польского народа, можно объединить под условным названием национально-патриотического движения. Оно носило двоякий характер. С одной стороны широкие массы народа были раздражены явным пренебрежением властей в отношении традиционных ценностей нации, следствием чего и явилось столь бурное развитие событий в 1956 г. Однако после возвращения к руководству правящей партией В. Гомулки, которого подав-

ляющее большинство населения страны (и даже католическая церковь) считали национальным лидером, идеологическая напряжённость между народом и правящей элитой значительно снизилась. Во всяком случае, власть в сознании народа перестала быть навязанной извне и антипольской 21. С другой стороны, в стране оставалась значительная прослойка интеллигенции, чьё мировоззрение опиралось на культурную и политическую традиции Второй Речи Посполитой, в силу чего эти люди не ощущали идейной связи с властью. Для них любые достижения Народной Польши, какими бы полезными и прогрессивными они ни были, не имели большого значения, поскольку не решали главного вопроса - суверенитета государства. Часть этой прослойки готова была сотрудничать с режимом на определённых условиях, другая же (значительно меньшая) пыталась так или иначе ослабить господство коммунистов или даже прямо призывала свергнуть его.

Поскольку истоки национально-патриотической оппозиции заключались в культурной и политической традиции польского народа вообще, и интеллигенции - в частности, генезис этого направления оппозиции следует рассматривать на фоне всего комплекса взаимоотношений власти и общества. Следует учитывать не только конкретные организации и группы, ставившие в качестве первостепенной задачи завоевание полноценного суверенитета, но и настроения, распространённые среди различных слоёв польского общества. Именно эти настроения, придавленные до поры определёнными экономическими и политическими мерами государства, способствовали тому, что социальная напряжённость, порою прорывавшаяся народными волнениями, в конце концов вылилась в общенациональный взрыв 1980-1981 гг.

Течения политической оппозиции в ПНР, ставившие во главу угла проблему независимости, всегда ясно и недвусмысленно выступали как против режима В. Гомулки, так и вообще против существующего строя, в чём было их коренное отличие от прочих оппозиционных движений в Народной Польше. Однако эти течения никогда не имели серьёзного влияния в обществе, ограничиваясь узким кругом конспиративных и полуконспиративных групп интеллигенции. Бытовой национализм среднего поляка имел мало общего со сложными идеологическими конструкциями национал-демократов, обращавшихся в своих идейных поисках к насле-

21 ХагетЬа М. В1ес1т Ро1асу 68. 8ро1есгеп81\уо роЬкю \vobec \vydarzen тагсошусЬ ¿\vietle гароЛош К\У 1 М8\У сИа Мепмш^а ?1?КН Маггес 1968. Тг2ус121еЗс1 1а1 рогше]. Т. I. Рос! гес1. М. КиН, Р. ОвеМ 1 М. гагетЬу. ,\Уаг8га\уа, 1998. 8. 168.

дию Юзефа Пилсудского, Романа Дмовского или довоенной партии христианских демократов.

Естественным союзником национального движения была католическая церковь. Роль церковных структур в консолидации оппозиции в целом была велика, однако было бы ошибкой полагать, будто католические иерархи или приходские ксёндзы являлись, так сказать, политическими руководителями, направлявшими деятельность оппозиции. Тактика епископата во взаимоотношениях с государством была сходна с политическими принципами движения «Знак» (что отнюдь не распространялось на прочие аспекты деятельности католической церкви), в то время как немалая доля активных участников национального движения воспринимала себя как продолжателей дела Армии Крайовой, в связи с чем тяготела к подпольной и полуподпольной деятельности.

В среде национальной оппозиции идеология играла подчинённую роль. Главным было само противопоставление существующему режиму, а также акцент на некоторые ценности, объединённые под именем национального момента (выражение А. Халля)22. Именно это подсознательное восприятие себя как правицы, основанное скорее на неприятии марксистской и социал-демократической риторики, нежели на определённых политических принципах, и служило тем стягивающим фактором, благодаря которому приверженцы «национального момента» оказывались в той или иной организации, демонстрирующей свою близость этим идеалам.

Немногочисленные организации правого толка, ориентированные на борьбу с правящим строем, далеко не достигли того значения, на которое претендовали. Программы таких структур, как Рух или Национально-демократическая лига, рассчитанные на создание общенациональной сети и всеобщее восстание, выглядели после 1956 г. анахронизмом и не способны были привлечь большое количество участников. В то же время, вполне легальный, хотя и распущенный позже под давлением властей Союз молодых демократов, высказывавший ряд антимарксистских положений, но не покушавшийся на коренное изменение основ существующего строя, приобрёл среди некоммунистической молодёжи большую популярность и быстро собрал в своих рядах до десяти тысяч человек. Это, с одной стороны, говорит о том, какой привлекательностью обладали идеи, явно несовместимые с основополагающими принципами режима Народ-

22 Porz^dkowanie poj?6. Z Aleksandrem Hallem rozmawia Ewa Polak // Wi?z, 1990, № 2-3. S. 63-64.

ной Польши, а с другой - о непопулярности среди некоммунистической молодёжи концепции бескомпромиссной борьбы с правящим строем.

Таким образом, сама по себе оппозиция, чья идеология зиждилась на отрицании коммунизма и апеллировании к традиции, имела очень небольшое значение и дробилась к тому же на несколько направлений, бывших как бы продолжением идейных течений довоенной Польши. Причиной того, что конспиративные организации национально-патриотической направленности не смогли приобрести ощутимого влияния, было их стремление опереться не на единомышленников из среды интеллигенции, а на широкие слои населения, что в тот период в Польше было нереально. Можно сказать, что подобные организации стали заложниками собственной идеологии, которая делила мир на союзников и врагов и не допускала никаких соглашений с последними, в то же время претендуя на мобилизацию всей нации для борьбы за независимость. В этих условиях оппозиционеры национального толка имели мало шансов заявить о себе так же, как, например, светские католики. Они не могли распространять свои идеи в интеллигентской среде, поскольку, во-первых, все подобные попытки на корню пресекались властью, а во-вторых, цели этих людей были иные, нежели у ревизионистов или светских католиков. Они не собирались ограничиваться диалогом с властью, но выступали против неё, не имея массовой поддержки.

Третья глава - «Эволюция оппозиционных течений в период между рабочими выступлениями декабря 1970 и июня 1976 гг.» - посвящена характеристике внутреннего состояния польского государства и общества после ухода В. Гомулки с поста первого секретаря ПОРП, а также анализу дальнейшего развития идеологии оппозиционных течений в период до рабочих выступлений в июне 1976 г.

Руководство страны, пришедшее к власти в декабре 1970 г., сделало ставку на качественный рост экономического потенциала и повышение благосостояния народа, что должно было обеспечить ему поддержку населения и укрепить таким образом положение элиты, расшатанное событиями 1968-1970 гг. Действительно, значительные успехи, которых добилось польское руководство в экономической области в тот период, доставили ему определённую популярность, во всяком случае, начало 70-х гг. было отмечено настоящей потребительской лихорадкой, что способствовало уменьшению интереса общественности к политической сфере жизни. Вместе с тем, столь явное смещение акцентов свидетельствовало об окончательном расставании польского общества и правящей элиты с революционной идеологией. В такой ситуации у власти оставалось лишь две опоры, подкрепляющие её господствующее положение: успехи в эко-

номике и аппарат подавления (армия и органы госбезопасности). Причём, жизненно важной для обновлённого руководства были именно экономические достижения, поскольку без них правящая элита выглядела бы чистой диктатурой, не имеющей поддержки в обществе.

Однако именно в этот период в среде нонконформистской интеллигенции происходили сложные идейные трансформации, которые можно назвать переоценкой ценностей. К моменту прихода к власти Э. Терека польский ревизионизм как течение альтернативной марксистской мысли практически прекратил своё существование. Наиболее известные его приверженцы расстались с коммунистическими убеждениями и перешли в лагерь западной социал-демократии. Л. Колаковский, А. Мих-ник, Р. Зиманд выступали с решительной критикой марксизма, видя в нём источник основных пороков, свойственных социалистическому строю. Светское католическое движение в начале 70-х гг. постепенно теряло своё политическое значение, одновременно сближаясь с независимой позицией епископата и принимая в свои ряды многих активных деятелей левицы. Люди, утверждавшие себя в качестве части национально-освободительного движения, в большинстве своём находились в заключении или эмигрировали, так что непосредственного участия в оппозиционной деятельности принимать уже не могли. В то же время судебные процессы второй половины 60-70-х гг. обнаружили само наличие этого течения, что явилось толчком к завязыванию контактов между представителями самой разной идейной направленности. Это в значительной степени консолидировало оппозицию в целом и вынудило её искать общую платформу деятельности и вырабатывать единые методы борьбы. Таким образом, в ситуации начала 70-х гг. не приходится говорить о каких-либо оппозиционных течениях с чёткими границами и идейными позициями, но о единой «демократической оппозиции» как совокупности нонконформистских взглядов, открыто противопоставляющих себя правящему режиму и стремящихся к радикальным изменениям в политической, экономической и идеологической сферах жизни польского общества. Главной её задачей было изменить характер правящего режима. В зависимости от своих убеждений противники режима предлагали сделать это либо путём полного демонтажа существующей политической системы, либо через постепенное ограничение всевластия партаппарата. Правящая элита со своей стороны старалась сохранить прежнее положение, т. е. абсолютный контроль партии за основными политическими, экономическими и общественными процессами в стране. Таким образом, «де-коммунизация» идеологии оппозиции и режима, произошедшая на рубеже 60-70-х гг., способствовала тому, что единственным вопросом взаи-

моотношений двух этих сил стал вопрос о власти. Именно негативное отношение к самой природе политической системы в ПНР, т. е. отвержение авторитарного режима, зависимого в своей политике от позиции СССР, и является главным критерием единства демократической оппозиции в начале 70-х гг.

Фундаментальным этическим положением, характеризующим ле-вицу вообще, и бывших ревизионистов в частности, оставалось сопротивление любому злу, причём злу прежде всего социальному, понимаемому как неоправданное притеснение человеческой личности. В силу этого в мировоззрении левой демократической интеллигенции общенациональные интересы подсознательно отодвигались на второй план. Это служило непреодолимой преградой в налаживании взаимопонимания между левыми и правыми. Последние считали основной целью завоевание полноценного суверенитета, без которого, по их мнению, теряли смысл и любые рассуждения о правах человека и независимости личности. Подобные расхождения хотя и не мешали согласованным действиям оппозиции в различных общественных акциях, всё же имели своим следствием некоторое напряжение в отношениях между двумя этими течениями мысли, напряжение, которое невозможно было игнорировать, ибо акцент на первое или второе имел основополагающее значение. В дальнейшем это вылилось в создание двух различных организаций оппозиции (КОР и РОПЧО), которые соответственно выражали ту или иную тенденцию в мировоззрении нонконформистской интеллигенции.

То же вышеуказанное положение долгое время препятствовало соглашению левицы с католиками. Социал-демократическая интеллигенция полагала, что верующие находятся в плену собственного догматизма и стремятся навязать этот догматизм всем, заменив диктатуру партии диктатурой церкви. Церковь, по мнению левых интеллектуалов, ещё более жёстко, нежели партия, сковывает активность личности, поскольку если партия изначально выражала прогрессивную тенденцию, и лишь потом «окостенела», погрязнув в бюрократизме, то церковь исторически неприязненно относилась к любым бунтарским течениям, посредством которых свобода личности пробивала себе дорогу. Поэтому когда в начале 70-х гг. наметилось сближение позиций бывших ревизионистов и светских католиков, первые делали выбор не в пользу сотрудничества со всей совокупностью идей, характеризующих христианство, но в пользу определённой системы ценностей, имеющей громадное значение для человеческой цивилизации, вне зависимости от того, как называется эта система ценностей. С помощью такой опоры можно было легально и эффективно противостоять линии правящей партии и правительства.

В оформлении единой оппозиции большую роль сыграла кампания протеста против проекта поправок к Конституции. Основные дебаты разгорелись вокруг трёх предложенных поправок: о руководящей роли ПОРП, союзе с СССР и зависимости прав человека от выполняемых им обязанностей. С помощью первых двух пунктов правящая элита пыталась укрепить политическую систему, заменив постулаты идеологии юридическими нормами. Последний же пункт был вызван стремлением партийного руководства свести к нулю последствия подписания Польшей Заключительного акта международной конференции в Хельсинки (апрель 1975 г.), поскольку он фактически давал правовую основу деятельности оппозиции в стране. Как реакция на этот шаг правящей верхушки возникло широкое движение интеллигенции, недовольной явным попранием принципов идейного многообразия и национального суверенитета. По сути это было первое выступление единой демократической оппозиции, после которого она практически приобрела открытый характер. Принятие двух из предложенных поправок (было снято положение о зависимости прав человека от выполняемых обязанностей) привело к окончательному размежеванию между демократической оппозицией и властью, когда диалог стал невозможен. Именно после введения в Конституцию пунктов о руководящей роли ПОРП и союзе с СССР бывшие ревизионисты и движение «Знак» прервали сотрудничество с правящим режимом, сосредоточившись на общественно-политической деятельности, которая нередко входила в противоречие с интересами руководства ПОРП.

В мае 1976 г. в польскоязычном журнале «Дзенник польски», издававшемся в Лондоне, появилась программа анонимной политической организации «Польское национально-освободительное соглашение», у истоков которой стояло немало ярких представителей левицы (Я. Ольшевский, А. Киёвский и др.). Эту программу в какой-то мере можно считать итогом развития мировоззрения левой демократической оппозиции и одновременно декларацией, открывающей путь новому периоду взаимоотношений власти и интеллигенции в ПНР. По основным пунктам программа ПНОС была схожа с идеологией тайной патриотической организации Рух, раскрытой органами госбезопасности в 1970 г. Такое совпадение устремлений национальной и левой демократической оппозиции красноречиво свидетельствовало о том, что оппозиция левой демократической направленности окончательно рассталась с марксистским прошлым и вступила в новый этап своего развития. Признаками, характеризовавшими коренные изменения в мировоззрении левой интеллигенции в Польше того периода, были переход на позиции неприятия режима Народной Польши и сближение с идеями западной социал-демократии.

Кроме того, произошло усиление акцентов на проблеме суверенитета и традиционных ценностей, которые до тех пор принадлежали в основном идеологическому арсеналу национально-патриотической оппозиции. Примером такого нарастающего радикализма левых может служить: во-первых - участие в создании конспиративной политической организации, что было беспрецедентным шагом для польской левицы; а во-вторых -название этой организации, в котором ясно и недвусмысленно была обозначена главная проблема современной Польши - суверенитет страны.

Таким образом, в начале 70-х гг. произошло окончательное размежевание между властью и теми направлениями оппозиции, которые до той поры выражали свою поддержку режиму ПНР (бывшие ревизионисты и неопозитивисты). Оно подготовило политическую оппозицию к тем общественным бурям, которые предстояло пережить польскому народу в скором будущем. Создание КОРа и РОПЧО явилось организационным завершением процессов, которые протекали в среде оппозиции в конце 60-х - начале 70-х гг.

Основные выводы диссертации отражены в заключении.

Состояние «национального конфликта», которым некоторые польские учёные характеризуют взаимоотношения между властью и народом в послевоенной Польше, не совсем точно, на наш взгляд, отражает внутриполитическое положение в стране на протяжении второй половины 40-х и начала 50-х гг. Даже в 1945-1947 гг., когда в Польше по сути шла гражданская война, не существовало столь жёсткого противопоставления власти и общества, чтобы можно было говорить об абсолютной искусственности коммунистического режима. Если даже опустить тот факт, что Польская рабочая партия была самой массовой партией в первые послевоенные годы, нельзя не заметить подлинного всплеска энтузиазма, с которым встретили строительство социалистического строя некоторые слои польской интеллигенции. Заметим, что именно эти слои и дали в будущем как наиболее ярких идеологических сторонников режима Народной Польши, так и людей, которые позже проявили себя как видные оппозиционеры. Поэтому, как нам представляется, в данном случае правильнее говорить не о «национальном конфликте», но, как на то указал Е. Вятр, о состоянии более или менее выраженной изоляции власти от масс. Разница между этими состояниями, по нашему мнению, заключается в степени навязанности строя польскому пароду. Действительно, режим Народной Польши опирался, особенно в первое время существования, на советскую помощь. Тем не менее, нет оснований говорить о том, что этот режим совершенно не имел поддержки в польском обществе.

или располагал незначительной поддержкой. Он был нелигитимен, поскольку идеологическая концепция, которая оправдывала его приход к власти, не выглядела в глазах большей части польского народа (в частности, интеллигенции старой формации и основной массы крестьян) достаточно убедительной. Однако в послевоенной Польше немалая часть населения (прежде всего рабочие и интеллигенция рабоче-крестьянского происхождения) не только оказалась готова принять социалистический строй как вариант развития страны в новых, послевоенных условиях, но и всячески приветствовала такую перспективу.

Ряд факторов вскоре поставили новую власть в состояние изоляции, когда население страны (в том числе и рабочие, от имени которых выступала правящая партия) стало воспринимать правящую элиту как нечто чуждое себе. Полноценная легитимизация режима произошла только в 1956 г., когда власть приобрела поддержку не только подавляющей части населения, но и части эмиграции, многие представители которой после октября 1956 г. возвращались в страну. Поддержка эта зиждилась на двух составляющих общественно-политической системы ПНР: идеологической и экономической. Интеллигенция и рабочие принимали режим, поскольку он обеспечил им лучшие по сравнению с довоенными и послевоенными условия жизни. Кроме того, после избрания В. Гомулки на пост первого секретаря ПОРП власть, как казалось, обратилась лицом к традиционным ценностям польского народа (национальная независимость и лояльность к религии) и расширила рамки общественной инициативы, что не могло не импонировать интеллигенции. Последующие события разрушили идеологическую концепцию правящего режима. Экономическая неэффективность и политическая зависимость от Советского Союза скомпрометировали польское руководство в глазах народа. Вехами в этой деградации режима стали волнения марта 1968 г., когда в польском пути к социализму окончательно разочаровалась интеллигенция, и выступления декабря 1970 - января 1971 гг., после которых от социалистической риторики отошли рабочие. При Э. Тереке правящая элита старалась удержать свою легитимность успехами в экономической области, не заботясь больше об идеологическом обосновании текущего исторического этапа. Некоторое время это удавалось, чем и была вызвана инертность населения в начале 70-х гг. Однако первые достижения вскружили голову новому руководству, которое не провело обещанных структурных реформ в экономике и потеряло ощущение реальности, вследствие чего столкнулось с экономическими сбоями, закончившимися катастрофой 1980 г.

История взаимоотношений оппозиции и власти в 1956-1976 гг. -это история как радикализации взглядов одних её представителей, так и смягчения позиций - других. Мы не можем говорить о том, что польская интеллигенция в большинстве своём находилась в явной или скрытой оппозиции к режиму. Не существовало даже и более или менее выраженной изоляции руководства от интеллигенции. Лишь антисионистская кампания и мартовские волнения 1968 г. нарушили это положение, продемонстрировав неспособность власти конструктивно реагировать на общественную критику. В этом смысле отход Э. Терека от программы обещанной демократизации был лишь повторением того пути, который ранее уже был пройден командой В. Гомулки.

Вывод о принципиальной нереформируемости существующего строя был сделан большей частью левой демократической оппозиции Польши на рубеже 60-70-х гг., вследствие чего возникла проблема методов воздействия на власть и целей оппозиционной деятельности. В целом практически все представители оппозиции (кроме движения «Знак», которое вплоть до 1975-1976 гг. не рассматривало себя как оппозицию) были едины во мнении, что основной целью оппозиции должна стать борьба за смену общественно-политической системы. Расхождения касались того, насколько глубока должна быть эта смена. Позднейшие дискуссии о методах борьбы (революция или эволюция) в конечном счёте происходили в связи с этим главным вопросом.

Только объединение усилий народа и интеллигенции могло привести к коренным изменениям в общественно-политической системе ПНР. Этот вывод, сделанный ещё в 1956 г., разделяло большинство деятелей политической оппозиции. В качестве тактики действий был принят метод постепенного расшатывания режима путём постоянного давления на него со стороны образованных слоёв населения. Повышение цен и рабочие волнения июня 1976 г. застали оппозицию врасплох. Но если в аналогичной ситуации в декабре 1970 - январе 1971 гг. оппозиция в массе своей промолчала, поскольку находилась в растерянности, не имея ни идеологии, ни налаженных связей, ни разработанной тактики действий, то теперь она откликнулась на события с поразительной быстротой. Это свидетельствует о внутренней готовности политической оппозиции к подобной развязке. Размежевание между интеллигенцией и властью, нараставшее с конца 60-х гг., подготовило почву для столкновения, а выступление рабочих в 1976 г. явилось непосредственным импульсом к нему.

Режим Народной Польши может служить примером альтернативной попытки построения социалистического строя. Она оказалась ещё менее жизнеспособной, чем в СССР. Это произошло прежде всего пото-

му, что идеологическая пестрота размывает монолитный организм авторитарной государственной структуры. Партия, осуществляющая руководство процессом построения коммунистической формации, неизбежно должна стремится к подчинению себе всех сфер жизни общества, ибо коммунизм подразумевает перестройку не только социальных условий существования личности, но и её морально-этического содержания. Если же однопартийная диктатура в силу разных обстоятельств допускает существование легальных очагов инакомыслия (пусть даже в рамках правящей партии), это подрывает идейно-политическую и, как следствие, экономическую состоятельность правящего режима. Такой строй, как показала практика Народной Польши, морально умирает ещё при жизни его первых строителей.

Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах:

Кризис 1956 г. и зарождение политической оппозиции в Польше// Проблемы славяноведения в трудах молодых учёных. Выпуск 1. М., 2003. С. 122-144.

Основные течения политической оппозиции в Польше в 19561968 гг. // Там же. С. 145-177.

Подписано в печать 11 05 2004 г Обьем 1,5 п л. Тираж 100 эм Компьютерный центр иСл 1'АН. гикпЛ/таП го

РНБ Русский фонд

2007-4 13776

V_

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Волобуев, Вадим Вадимович

Введение.3

Примечания.19

Глава первая

Левые течения оппозиции в ПНР. От массового движения

1956 г. до студенческих волнений марта 1968г.,.20

1. Общественно-политический кризис 1956 г. 21

2. Ревизионизм как течение оппозиционной мысли. 42

3. Власть и левая демократическая интеллигенция в 1964-1968 гг. 59

4. Движение марта 1968 г. и его воздействие на мировоззрение польских левых. 72

Примечания.79

Глава вторая

Светские католики и национальные патриоты. 1956-1970 гг. 88

1. Движение светских католиков.88

2. Национально-патриотические движения.108

Примечания.120

Глава третья

Эволюция оппозиционных течений в период между рабочими выступлениями декабря 1970 и июня 1976 гг.126

1. Власть и общество в свете политики нового руководства ПНР. 126

2. Вызревание демократической оппозиции.130

3. Конституционная кампания.161

Примечания.172

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Волобуев, Вадим Вадимович

Вторая мировая война и социально-политические изменения, осуществлявшиеся под руководством Польской рабочей партии в послевоенные годы, оставили глубокий отпечаток на польском обществе. Длительная оккупация и связанная с ней репрессивная политика нацистов, сопровождавшиеся систематическим уничтожением экономического и культурного потенциала страны, были усугублены драматическими обстоятельствами, при которых в Польше утверждалась новая власть, и которые с полным основанием можно охарактеризовать как состояние гражданской войны. Немалая часть интеллигенции, уцелевшей в годы войны и оказавшейся на Западе, предпочла остаться в эмиграции, не желая сотрудничать с новым режимом, что тяжело сказалось на культурной преемственности между довоенной и послевоенной Польшей. Некоторые черты нового режима, такие как приверженность непопулярной коммунистической идеологии, неприязненное отношение к религии, признание новых восточных границ, а также методы, с помощью которых утверждался новый строй, вызывали отторжение в широких слоях польского народа. Такая точка зрения закрепилась как незыблемый постулат в среде эмиграции, а ныне принимается большинством польских историков как наиболее точно отражающая истоки происхождения режима Народной Польши. В связи с этим говорится о «национальном конфликте» как состоянии взаимоотношений власти и народа в Польше в послевоенное время.

С другой стороны, нельзя не признать определённых достижений коммунистического режима и того факта, что несмотря на изначальное неприятие его большей частью польского народа, он сумел осуществить прогрессивные реформы, а на каком-то этапе даже повести за собой нацию. Экономические реформы, которые проводило польское руководство, находили поддержку различных слоёв населения. Рабочее самоуправление, вводившееся повсеместно с 1944 г. по мере продвижения на запад Красной Армии, делало рабочих (во всяком случае — на бумаге) хозяевами предприятий, на которых они работали. Восстановление разрушенной экономики, большие стройки 40-50-х гг., урбанизация постепенно превращали Польшу в индустриально развитую страну. Массовое перемещение населения из деревень в города открывало перед бывшими крестьянами новые перспективы, а открытие большого числа начальных школ превращало Польшу в современную страну с поголовно грамотным населением.

Общественный энтузиазм, рождённый освобождением от немецкой оккупации, усиленно эксплуатировался новой властью, стремившейся направить его в русло строительства социализма и убедить народ в преимуществах коммунистического строя как решающей силы, победившей нацизм. Активная пропаганда постепенно внедряла в сознание людей мысль о безусловной прогрессивности нового строя, добившегося столь впечатляющих успехов. Таким образом новый строй создал для себя общественную базу и довольно быстро добился собственной легитимизации.

Вытеснение старой интеллигенции позволило выдвинуться на первый план новой формации интеллектуалов - носителей традиции общественного бунта и коренного переустройства мира. Это были главным образом выходцы из рабочих и крестьянских семей, всем обязанные революционным преобразованиям послевоенного времени. Они попытались создать принципиально новую культуру, основанную на синтезе ценностей довоенной культурной традиции и Народной Польши. Несмотря на ряд отрицательных явлений, сопровождавших этот процесс (прежде всего усиленное внедрение «соцреализма» и нетерпимость к другим направлениям искусства), нельзя не признать, что сам культурный поиск тех лет безусловно обогатил польскую культуру, поскольку, так сказать, вдохнул в неё новую жизнь и даже заставил несколько по иному взглянуть на современного человека, чем было свойственно предыдущим поколениям творцов. Такими зачинателями нового искусства были, например, писатели Марек Хласко и Казимеж Брандыс, поэты Адам Важик и Виктор Ворошильский, философы Лешек Колаковский, Бронислав Бачко и др.

Нашла своё место в общественно-политической структуре Народной Польши и значительная часть немарксистской интеллигенции, многие представители которой (например, писатели МВанькович, С.Цат-Мацкевич и ЗКоссаковский, экономист Ч.Бобровский, довоенный премьер Х.Ханк и др.) вернулись в Польшу из эмиграции после событий 1956 г. Интеллектуальная жизнь ПНР характеризовалась многообразием и разносторонностью. Наряду с печатными органами, отражавшими точку зрения власти (прежде всего «Трыбуна люду»), выходили газеты и журналы, которые открыто провозглашали своё несогласие с доктриной социализма, признавая при этом легитимность новой власти (еженедельник светских католиков «Тыгодник повшехны» и журнал «Знак»). Кроме того, такие газеты как «По просту», «Пшеглёнд культуральный», «Нова культура» и др., выражая свою поддержку ПОРП и не подвергая сомнению её руководящую роль в польском обществе, зачастую высказывали мнения, шедшие вразрез с политикой партии, и нередко предоставляли свои страницы деятелям, отношения которых с руководством страны были весьма сложными и неоднозначными. Подобная идеологическая пестрота угрожала существованию авторитарного режима, утвердившегося в Польше в октябре 1956 г., поскольку формировала почву для оппозиции. Поэтому власть, не имея возможности справиться с оппозиционными настроениями, стремилась изолировать очаги оппозиции и дискредитировать её участников в глазах общества. Оппозиция же, в свою очередь, меняясь в соответствии с эволюцией режима, проделала длинный идейный и: организационный путь, оформившись в итоге в несколько сообществ, открыто противопоставлявших себя власти (КОР, РОПЧО и др.).

В силу авторитарного характера политической системы ПНР Третья Речь Посполитая, возникшая после крушения Народной Польши, обращается к демократическим традициям докоммунистического периода польской истории. Носителями этих традиций в Народной Польше представляются участники политической оппозиции, которые добивались расширения поля независимой социальной активности и тем самым придания большего веса общественному мнению. Таким образом, возникает вопрос о соотношении идей различных течений политической оппозиции в ПНР с направлениями общественно-политической мысли предыдущего (т.е. довоенного) и последующего (современного) периодов. Исследование идеологического и организационного генезиса политической оппозиции в ПНР, её взаимоотношений с властью, а также её места в политической сфере жизни польского общества на разных этапах существования Народной Польши, позволит полнее осветить корни нынешних демократических институтов в стране и степень их преемственности с традицией прошлого. Кроме того, немаловажным представляется изучение взаимодействия идеологии политической оппозиции в ПНР с основами традиционного польского мировоззрения (прежде всего - с католицизмом, постулатом национальной независимости и восприятием себя как части западной культуры), что поможет пролить дополнительный свет на историю интеллектуальных течений Польши Новейшего времени. Именно этим и обусловливается актуальность темы.

В развитии взаимоотношений режима Народной Польши и политической оппозиции можно выделить несколько этапов:

- 1944-1947 гг. - утверждение нового строя, борьба с массовой организованной оппозицией, открыто декларирующей свой антикоммунизм и нацеленной на захват власти;

- 1948-начало 1956 гг. - утверждение тоталитаризма и полное подавление любой оппозиции, за исключением католических структур, с которыми, впрочем, также ведётся ожесточённая борьба; середина 1956-1976 гг. - отход от тоталитаризма и установление более мягкого авторитарного режима. Развитие внутрисистемной оппозиции, принимающей основы строя, но в той или иной степени расходящейся с руководством страны в своих представлениях о методах и целях функционирования общественно-политической системы Народной Польши. Оппозиция довольно аморфна, практически не имеет чётких организационных форм. В идеологическом плане с 1968 г. происходит постепенный отход многих активных коммунистов от марксизма и переход их на антикоммунистические позиции.

- середина 1976-1989 гг. - возрождение организованной антикоммунистической оппозиции и возобновление открытой борьбы с режимом. Консолидация оппозиции вокруг основополагающих ценностей буржуазной демократии и стремительная утрата легитимности строем Народной Польши, подорванным общественным взрывом 1980-1981 гт.

Хронологические рамки данной работы охватывают третий этап развития строя Народной Польши.

Историография изучаемой темы достаточно обширна. Первыми аналитиками внутренней оппозиции в ПНР выступили эмигрантские публицисты З.Йордан и Ю.Мерошевский, печатавшиеся в парижском польскоязычном журнале «Культура». Именно они попытались обрисовать содержание внутрисистемной оппозиции и наметить основные направления её развития. Первым же исследователем, который подошёл к изучению политической оппозиции в Польше как самостоятельного явления, был английский историк Петер Раина, издавший в 1978 г. обстоятельную работу по истории оппозиционного движения в ПНР1. Что касается польской прессы, издававшейся в стране, то вне зависимости от своей идейной окраски она не признавала наличия такого явления как постоянно действующая политическая оппозиция официальному режиму, полагая (одни - со знаком плюс, другие - со знаком минус), что в современном социалистическом государстве для неё нет места. Отдельные попытки некоторых публицистов описать оппозиционное движение и сформулировать основные задачи оппозиции носили сугубо утилитарный характер. В качестве примера назовём книгу Витольда Едлицкого о Клубе кривого колеса , написанную им уже после отъезда в Париж, и статью Яцека Куроня, опубликованную в 1974 г. в парижской «Культуре» . Правящий режим со своей стороны всячески подчёркивал «единство и согласие», якобы царящие внутри польского народа, и полностью игнорировал наличие политической оппозиции, даже когда она начала приобретать некоторые организационные формы (КОР). Лишь после 1980 г., когда закрывать глаза на существование оппозиции, принявшей к тому же массовый размах, стало невозможно, появились работы, пытавшиеся проанализировать факт наличия оппозиционных настроений в политической сфере жизни польского общества. В этих работах проводилась мысль о том, что так называемую политическую оппозицию представляют главным образом некоторые малочисленные группы, находящиеся под влиянием вражеских сил и не имеющие никакой поддержки в обществе. Подобные публикации как бы продолжали традицию официальной печати образца 1956-1976 гг., которая в своё время упрекала интеллигенцию в оторванности от нужд простого народа, чтобы дискредитировать тем самым любую критику власти, исходящую из какого-нибудь интеллектуального сообщества4. Первым представил политическую оппозицию в качестве постоянно действующего фактора истории ПНР социолог Ежи Вятр. Он выдвинул утверждение, что правящая элита Народной Польши часто находилась в более или менее выраженной изоляции от масс, и это явилось причиной повторяемости кризисов. Заметим, что своим утверждением Е.Вятр фактически повторил тезисы З.Иордана и Ю.Мерошевского, с той только разницей, что если эмигрантские публицисты называли подобное положение вещей изначально присущим политической системе ПНР, то партийный историк видел истоки такой ситуации в «ошибках» руководства страны, а именно в том, что ни В.Гомулка, ни Э.Герек не предпринимали решительных реформ в области экономики и системы управления5.

1980-е гг. - это время пробуждения интереса к политической оппозиции в ПНР за границей. После массового движения в 1980-1981 гг. и возникновения «Солидарности» на Западе появился спрос на работы, освещающие историю и перспективы антикоммунистического сопротивления в странах соцлагеря, на Востоке же встали перед необходимостью отреагировать на феномен «Солидарности» и найти ей место в своих идеологических схемах.

Из западных работ, появившихся в тот период, отметим социологические исследования С.Старского6 и А.Шиманьского7, а также g англоязычную книгу известного деятеля оппозиции Я.Карпиньского . Из этих трех наибольшую ценность с научной точки зрения представляет «Классовая борьба в социалистической Польше» Альберта Шиманьского. Автор, профессор социологии Орегонского университета, анализирует состояние польского общества с начала XX в. до появления «Солидарности», и приходит к выводу, что установление социалистического строя в Польше, равно как и последующие кризисы, обусловлены внутренними причинами, в то время как внешние факторы (прежде всего, немецкая оккупация) могли лишь усугубить их, но не сформировать. Режим Народной Польши представляется Шиманьскому естественным результатом тех процессов, которые протекали в стране до и во время войны, и в этом смысле Пилсудский, по мнению автора книги, является таким же «виновником» прихода к власти коммунистов, как Гомулка или Сталин. А.Шиманьский не предпринимает глубокого анализа социально-экономических или политических особенностей социалистического строя в ПНР и не делает каких-либо выводов, касающихся перспектив его развития (книга издана в 1984 г.), ограничиваясь констатацией фактов и изучением предпосылок, приведших к ним. Таким образом, работу А.Шиманьского можно считать исследованием некоторый тенденций, охватывающих социальную историю польского общества в XX в.

Что касается работ С.Старского и Я.Карпиньского, то с позиций сегодняшнего дня они не представляют большого научного интереса, поскольку написаны в жанре рассуждения об истоках польских кризисов и относятся скорее к публицистике. Работы эти были призваны обрисовать перед западным читателем состояние польского общества в социалистический период, и интересны с точки зрения фактографии, а также восприятия авторами основных событий польской истории последних сорока лет. Настрой этих книг антикоммунистический, упор делается на прогрессирующую деградацию правящего режима ПНР, потерявшего в глазах польского народа всякую легитимность.

Систематическое изучение истории политической оппозиции в ПНР началось на Западе лишь в начале 1990-х гг. Пальма первенства здесь принадлежит американскому учёному М.Бернхарду, который издал в 1993 г. книзу, где были проанализированы истоки и деятельность КОРа, а также идеологические установки его лидеров9.

В Советском Союзе долгое время не предпринималось попыток глубокого изучения общественно-политических и идеологических истоков «Солидарности». В работах, изданных в 1980-е гг., существование политической оппозиции и возникновение «Солидарности» увязывалось с деятельностью «враждебных центров», к каковым относились все противники социализма — внешние (западные разведки, Ватикан, польская диаспора за рубежом и т.д.) и внутренние (прежде всего польский епископат)10. Первой обобщающей работой, отходящей от идеологических клише в рассмотрении истории политической оппозиции в ПНР, можно считать книгу ЯЛ.Грипшна «Истоки кризисов»11. В дальнейшем появилось несколько крупных работ, рассматривающих явление оппозиции как неотъемлемую часть режима

1 *У

Народной Польши . Из этих работ хотелось бы поподробнее остановиться на кандидатской диссертации Т.Г.Калугиной «Политическая оппозиция в Польше. 1956-1980» как непосредственно затрагивающей тему данного исследования. Автор вышеназванной диссертации подробно и обстоятельно остановился на генезисе политической оппозиции в ПНР, проанализировал оппозиционную публицистику второй половины 197080-х гг., документы польских архивов, а также мемуарную литературу и статьи, изданные в 1950-1980-е гг. в эмигрантских журналах. Представляется, однако, что недооценёнными автором остались материалы, доступные из легальной публицистики ПНР, где зачастую появлялись «крамольные», с точки зрения властей, статьи, имевшие широкий резонанс в стране. А между тем именно они являются практически единственным источником по истории внутрисистемной оппозиции периода 1956-1968 гг., источником, созданным непосредственно во время событий и заведомо более свежим, нежели воспоминания, написанные нередко спустя 25-30 лет после случившегося. Даже парижская «Культура», уделявшая большое внимание любым проявлениям оппозиционной деятельности в стране, не может сравниться по ценности с легальной прессой ПНР того периода, поскольку представляет собой всё же взгляд извне, в силу чего взгляд искажённый и не вполне отражавший значение и суть события. Кажется, именно поэтому Т.Г.Калугина делает акцент на организационной стороне деятельности оппозиции в 1956-1976 гг., оставляя несколько в стороне её идеологическую составляющую. Поэтому в нашей диссертации мы попытаемся осветить именно развитие идеологии политической оппозиции в ПНР периода 1956-1976 гг., максимально использовав те возможности, которые предоставляет для решения этой задачи открытая периодика Народной Польши.

Что касается польских работ, затрагивающих тематику оппозиции, то начиная с 1976 г. в ряде появившихся тогда подпольных изданий публиковались многочисленные статьи представителей нонконформистской интеллигенции (Яцек Куронь, Адам Михник, Ян Юзеф Липский, Лешек Мочульский, Александр Халль, Стефан Киселевский и многие другие), в которых разрабатывалась стратегия оппозиционной деятельности, ставились конкретные задачи оппозиции и делались попытки описать идейный и организационный путь, пройденный оппозицией. Однако лишь после 1989 г. в Польше началось систематическое изучение политической оппозиции как сложного явления, сопровождавшего всю историю ПНР и проделавшего длительный путь в своём развитии. Выдающаяся роль в изучении этого явления принадлежит польскому историку Анджею Фришке, который первым выделил оппозицию в самостоятельный предмет исследования, разделил историю оппозиции на периоды и сформулировал основной понятийный аппарат13. В современной Польше появляется множество работ, посвящённых различным областям деятельности политической оппозиции в ПНР. Своеобразным пиком изучения данного явления можно считать издание биографического словаря деятелей оппозиции, в котором представлен ценный фактографический материал, зачастую находящийся только в личных архивах участников оппозиции14.

Общей чертой всех польских исследований последнего десятилетия по истории политической оппозиции в ПНР является отношение к оппозиции периода 1956-1976 гг. не как к части политического режима, допускавшего в определённых пределах критику власти, но как к элементу национального сопротивления, выступавшего против «чужеродного вмешательства» во внутренние дела страны. Такая оценка зиждится прежде всего на постулатах самих деятелей оппозиции образца 70-х — 80-х гг., когда подавляющее большинство противников власти характеризовало правящий режим как неестественный и чуждый польскому народу, а себя рассматривало в качестве борцов за свободу и полноценный суверенитет государства. Таким образом, период Народной Польши в современных интерпретациях как бы выпадает из общего течения польской истории, представляясь чем-то искусственно вклинившимся в промежуток между Второй (довоенной) и Третьей (посткоммунистической) Республиками. Иначе говоря, режим Народной

Польши выглядит в современных работах польских историков совершенно лишённым корней и навязанным неблагоприятными внешними обстоятельствами, а деятельность оппозиции рассматривается как борьба (сознательная или неосознанная) за возвращение к истокам, к прерванной традиции.

При работе над диссертацией автор использовал следующие источники.

1) Легальная периодика ПНР и эмигрантская пресса 1956-1976 гг. Данный вид источников позволяет представить не только точку зрения власти на внутреннее положение в стране, но также мнение её противников, а кроме того, позицию тех, кто, не выступая против режима, расходился с ним в понимании некоторых аспектов жизни польского общества. Легальная пресса ПНР пользовалась значительно большей свободой, чем советская, особенно в период «Польского Октября» и непосредственно после него. Поэтому этот разряд источников предоставляет нам достаточно обширный материал для того, чтобы можно было сделать обоснованный вывод о развитии идеологии некоторых течений оппозиции (прежде всего - польских ревизионистов и светских католиков).

2) Программные документы оппозиции, опубликованные в различных сборниках, парижской «Культуре» и подпольных изданиях15. Известно, что деятели оппозиции далеко не всегда стремились поместить свои идеи на страницы какого-либо отечественного или зарубежного издания, ограничиваясь «самиздатом». Поэтому данный вид источников восполняет пробел, не затронутый легальной периодикой ПНР в силу давления цензуры, или оказавшийся недоступным для эмигрантских изданий.

3) Научные работы, принадлежащие перу различных представителей нонконформистской интеллигенции Польши того периода16. Здесь имеются в виду научные исследования, написанные в период 1956-1976 гг., которые напрямую не обращались к теме оппозиции, или касались её вскользь* но оказали воздействие на духовный мир польской интеллигенции, что в итоге отразилось на взглядах участников оппозиционной деятельности.

4) Воспоминания, интервью, дневники . Данная группа источников интересна в основном как свидетельство развития мировоззрения того или иного деятеля оппозиции либо оппозиционного течения, и хотя тоже представляет любопытный фактический материал, однако достоверность его всегда нуждается в проверке.

5) Дневниковые записи работников советского посольства в Варшаве о содержании бесед с функционерами ПОРП. В данном виде источников представлена точка зрения некоторых представителей правящей элиты ПНР на события в стране. Нередко эта информация не попадала на страницы официальной печати.

6) Аналитические и информационные записки посольства СССР в Варшаве для ЦК КПСС, хранящиеся в Архиве внешней политики РФ и Российском государственном архиве новейшей истории. Аналитические записки представляют собой описание тех или иных явлений во внутренней жизни ПНР, и в силу своей идеологической заряженности должны приниматься с большой осторожностью. В диссертации использовались в основном информационные записки, которые отличаются от аналитических предельной конкретизацией темы и наличием ссылок на документы, чьи оригиналы остались для нас недоступными.

Методологическую основу данного исследования составляют принцип историзма, предполагающий анализ любого явления в контексте предыдущих событий, и принцип объективности, благодаря которому проблема рассматривается в свете всего многообразия сопутствующих фактов. Кроме того, немаловажным представляется использование статистического метода и метода выборочного цитирования источников, с помощью чего улавливается общая тенденция изучаемого процесса, а также описательного метода, позволяющего показать картину в развитии и проникнуть в суть явлений.

Предметом исследования в данной диссертации является политическая оппозиция. В современной польской историографии существует несколько точек зрения на то, какую роль играла оппозиция в ПНР и насколько это определение применимо к режиму Народной Польши. А.Фришке характеризует политическую оппозицию в ПНР как «индивидуальную, осознанную, планируемую, опирающуюся на определённую программу, деятельность организаций либо интеллектуальных течений, напр авленную на свержение строя либо его реформирование в сторону большей субъектности общества и ограничения монопольной власти партии»18. Такую деятельность историк отличал от массовых стихийных выступлений или каких-то антиправительственных настроений, распространённых по разным причинам в польском народе. Подобному неосознанному недовольству масс А.Фришке дал название «общественного сопротивления», примерами которого он считал, например, упорное нежелание людей принимать официальную версию некоторых событий новейшей истории (деятельность АК, причины и следствия Варшавского восстания 1944 г., вопрос о Катынском расстреле и т.д.) или отрицательное отношение крестьян к коллективизации19.

Иное мнение высказал профессор Люблинского католического университета Томаш Стшембош. Он заявил, что в тоталитарном государстве, каковым являлось ПНР на протяжении всей своей истории, не было места оппозиции, поскольку подлинная оппозиция имеет в своей основе гражданскую свободу, а социалистическое государство по своей сути направлено на подчинение себе всех сторон жизни. Поэтому любое сопротивление тоталитаризму (или социализму, что для Стшембоша одно и то же) прямо или косвенно направлено против правящего режима, однако это не оппозиция, а сопротивление — организованное либо стихийное. Последними же представителями оппозиции в социалистической Польше Т.Стшембош считает участников антикоммунистического подполья, которое было окончательно раздавлено в 1952 г. Трудность в определении понятия «политическая оппозиция» применительно к режиму ПНР заключается в уникальности такого явления как страны народной демократии. Т.Стшембош считает феномен народной демократии искусственным, порождённым последствиями Второй мировой войны. По его мнению, ПНР была марионеточным государством, прикрывавшим оккупацию страны Советским Союзом и никогда не имевшим поддержки среди польского народа. Поэтому любой акт народного недовольства он рассматривает как борьбу за национальное освобождение, т.е. как сопротивление

ЛЛ оккупации . А.Фришке, со своей стороны, также признаёт неестественность социалистического строя в Польше, однако прослеживает несколько этапов в развитии общественно-политической структуры ПНР, в ходе которых менялись и взаимоотношения народа и власти. По его мнению, на протяжении большей части своей истории правящий режим ПНР допускал, в отличие от советского, существование очагов независимой мысли, которые можно считать постоянно действующей оппозицией.

Т.Г.Калугина выдвигает своё определение оппозиции. По её мнению, «оппозиция — это всякий моральный импульс, направленный, например, против лжи, беззакония и т.п.». Другими словами, если говорить о режиме Народной Польши, Т.Г.Калугина именует оппозицией использованное А.Фршпке понятие «общественного сопротивления». Однако российский специалист даёт и другое, дополнительное определение оппозиции: это «группы людей, которые, действуя относительно постоянно, публично провозглашают свои нонконформистские позиции и критические взгляды, не скрывают своих идейных и политических позиций и нередко сами себя в большей или меньшей степени считают политической оппозицией» . То есть, по сути это именно то, что сам А.Фршпке причисляет к оппозиции в ПНР (в данном случае мы имеем в виду даже не конкретное определение данного термина в приведённом выше выступлении А.Фршпке, но общий тон его работы «Политическая оппозиция в ПНР. 1945-1980»).

Подобная разноголосица показывает, что единого, общего для всех исторических условий определения оппозиции не существует. Вообще говоря, оппозиция как таковая — это «противодействие, сопротивление определённой политике, политической линии, политическому действию; партия, лицо, выступающие против господствующего мнения, правительства, системы власти, конституции, политической системы в целом. Оппозиция политическая - более или менее организованная группа лиц внутри общества, социальной группы, партии или организации, ведущая линию политического противодействия, противопоставления, сопротивления господствующим взглядам, политике и практике большинства; политическая деятельность партий, групп и движений, противостоящая правительственному курсу и ведущая с правящей партией (партиями) борьбу за государственную власть». По отношению к власти оппозиция бывает лояльной и нелояльной; по месту действия — парламентской и непарламентской; по способу действий — системной и ситуационно-ориентированной. В случае, когда конфликтный потенциал представляет собой реальную угрозу согласию по основным вопросам, речь идёт уже о фундаментальной оппозиции или

AM революционной борьбе .

Предложенное польскими историками разделение на оппозицию как сознательный акт, и сопротивление (или протест) как стихийное движение, в целом плодотворно, но несколько размыто, поскольку нет, как мы видели выше, чётких критериев, которые бы ясно и недвусмысленно определяли содержание того и другого.

Представляется, что польские учёные не вполне учитывают эволюцию режима Народной Полыни и, соответственно, значение и место оппозиции на разных этапах его существования. Общепринятая периодизация истории ПНР такова: 1944-1956 гг. (с возможным вычленением времени между 1948 и 1956 гг.) - период зарождения режима и утверждения тоталитарной модели; 1956-1976/80 гг. - период отхода от сталинизма и развитие более мягкого авторитарного режима; 1981-1989 гг. - период военного положения. Однако с полной уверенностью можно сказать, что таким же образом менялось и содержание, а также идейные установки оппозиции. Если в период тоталитаризма всякий протест против действий власти действительно нёс в себе черты оппозиционности, поскольку покушался на монопольное положение режима в принятии решений, то после 1956 г., когда в общественно-политической системе ПНР возникли значительные пространства, где допускалась независимая от властей инициатива, появилась и возможность деятельности некоторой пусть ограниченной, но легальной оппозиции. Кроме того, следует учитывать и возможные колебания режима внутри данных этапов: периоды ужесточения, смягчения и, в особенности, кризисов. Поэтому в зависимости от конкретных исторических обстоятельств оппозицию можно понимать двояко: как расширительно (т.е. любое выступление против политики правительства или против режима в целом), так и в узком значении. В последнем случае это будет ряд постоянно существующих идейных течений, так или иначе расходящихся с правящей элитой в понимании целей и методов функционирования политической системы ПНР. Данное исследование посвящено оппозиции в узком значении.

Цель диссертации: проследить идейный путь, пройденный оппозицией правящему режиму ПНР в 1956-1976 гг. и выяснить, как изменялись идеологические установки участников оппозиции в свете взаимоотношений власти и общества в указанный период.

Для достижения поставленной цели автор поставил следующие задачи: раскрыть предпосылки возникновения внутрисистемной оппозиции в ПНР в середине 1950-х тт.; проанализировать процесс зарождения и развития отдельных течений политической оппозиции в контексте культурно-идеологической традиции, присущей польскому менталитету; показать взаимодействие оппозиции, власти, католической церкви и общества в Польше в 1956-1976 гг., увязав эволюцию оппозиционной мысли с этапами функционирования политической системы Народной Польши.

Примечания

1 Raina P. Political opposition in Poland. 1954-1977. London, 1978.

2 Jedlicki W. Klub Krzywego Kola. Paryz, 1963.

3 Kuron J. Polityka i odpowiedzialnosc. Londyn, 1984. S. 107-123.

4 Bielak F., Korczyk H. Wybrane zagadnienia z genezy l dzalalnosci grup antysocjalistycznych w Polsce w latach 1975-1981. Warszawa, 1983; Kossecki J. Geografia opozycji politycznej w Polsce w latach 1976-1981. Warszawa, 1983; Modzelewski E. Import kontrrewolucji. Warzsawa, 1982.

5 Wiatr J. Kiyzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej a zagadnienie wladzy panstwowej // Kryzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej. Geneza, charakter i sposoby przezwyci?zania. Pod red. naukow^

A. Czubinskiego. Warszawa, 1983.

6 Starsky S. Class struggle in classless Poland. Boston, 1982.

7 Szymansky A. Class struggle in Socialist Poland. New-York; 1984.

8 Karpinski J. Count-down: The Polish upheavals. New-York, 1982.

9 Bernhardt M.H. The origins of democratization in Poland. New-York, 1993. 10Трубачёв В. Крах операции «Полония». 1980-1981. М., 1983; Веденеева

B.Т. Противоборство революционного и реформаторского течений в истории польского рабочего движения и современная идеологическая борьба. Рук. канд. дис. М., 1985; Брониславский Е., Вачнадзе Г. Польский диалог. Тбилиси, 1990.

11 Гришин Я.Я. Истоки кризисов. Казань, 1991.

12 Лойко Л.В. Политическая борьба в Польше (70-80-е гг.). Минск, 1995; Калугина Т.Г. Политическая оппозиция в Польше. 1956-1980. Рук. канд. дис. Иркутск, 1998; Юсупов P.P. Польская интеллигенция в период народной демократии. 1944-1980 гг. Казань, 1998.

13 Opozycja i opor spoleczny w Polsce (1945-1980). Materialy konwersatorium z 20 lutego 1991 r. Redakcja: A.Friszke i A.Paczkowski. Warszawa, 1991. S. 5-16; Friszke A. Opozycja polityczna w PRL. 1945-1980. Londyn, 1994.

14 Opozycja w PRL. Slownik biograficzny. 1956-1989. T.l-2. Warszawa, 2000-2002.

15 Наиболее полная подборока осуществлена З.Хеммерлингом и МНадольским. См.: Hemmerling Z., Nadolski М. Opozycja wobec rz^dow komunistycznych w Polsce. 1956-1976. Wybor dokumentow. Warszawa, 1991; Hemmerling Z., Nadolski M. Opozycja demokratyczna w Polsce. 1976-1980. Wybor dokumentow. Warszawa, 1994.

16 Kolakowski L. Glowne nurty marksizmu. Londyn, 1988; Михник A. Польский диалог: церковь-левые. Лондон, 1980.

17 См., например: Kuron J. Wiara i wina. Do i od komunizmu. Wroclaw, 1995; Kijowski A. Dziennik. 1970-1977. Krakow, 1998.

18 Opozycja i opor spoleczny w Polsce. S.8.

19 Ibid. S. 5-6.

20 Strzembosz T. Polacy w PELL: sprzeciw, opozycja, opor (Zachowania opozycyjne w systemie totalitarnym) // Arkana (Krakow), 2000, № 5. S. 121141.

21 Калугина Т.Г. Указ.соч. C.22.

22 Ладодо И.В. Оппозиция // Политическая энциклопедия. М., 1999. С. 8182. Ф

Заключение научной работыдиссертация на тему "Становление политической оппозиции в Польше 1956-1976 гг."

Заключение

Состояние «национального конфликта», которым польские учёные характеризуют взаимоотношения между властью и народом в послевоенной Польше, не совсем точно отражает, на наш взгляд, внутриполитическое положение в стране на протяжении второй половины 40-х - начала 50-х гг. Даже в 1945-1947 гг., когда в Польше по сути дела шла гражданская война, не существовало столь жёсткого противопоставления власти и общества, чтобы можно было говорить об абсолютной искусственности коммунистического режима. Если даже опустить тот факт, что Польская рабочая партия была самой массовой партией в первые послевоенные годы (что, конечно, всегда можно объяснить «административным ресурсом» как новой власти, так и её советских покровителей), нельзя не заметить подлинного всплеска энтузиазма, с которым встретили начавшееся строительство социалистического строя некоторые слои польской интеллигенции. Заметим, что именно эти слои и дали в будущем как наиболее ярких идеологических сторонников режима Народной Польши, так и людей, которые позже проявили себя как видные оппозиционеры. Поэтому, как представляется, можно говорить в данном случае не о «национальном конфликте», но, как на то указал Е.Вятр, о состоянии более или менее выраженной изоляции власти от масс. Разница между этими состояниями, по нашему мнению, заключается в степени навязанности строя польскому народу. Действительно, коммунистический режим в Польше опирался, особенно в первое время существования, на советскую помощь и вряд ли без этой помощи пришёл бы к власти. Тем не менее, мы не вправе говорить о том, что этот режим совершенно не имел поддержки в польском обществе или располагал незначительной поддержкой. Он был нелегитимен, поскольку идеологическая концепция, которая оправдывала его приход к власти, не выглядела в глазах польского народа достаточно убедительной. Однако в послевоенной Польше значительная часть населения оказалась готова принять коммунистический режим как одну из альтернатив развития в новых условиях.

Ряд факторов поставили новую власть в состояние изоляции, когда население страны воспринимало правящую элиту как нечто чуждое себе. Полноценная легитимизация режима произошла только в 1956 г., когда власть приобрела поддержку не только подавляющей часть населения, но и части эмиграции, многие представители которой после октября 1956 г. начали возвращаться в страну. Поддержка эта зиждилась на двух составляющих общественно-политической системы ПНР: идеологической и экономической. Широкие массы народа принимали режим, поскольку он обеспечил им лучшие по сравнению с довоенными и послевоенными условия жизни. Кроме того, руководство В.Гомулки, как казалось, обратилось лицом к традиционным ценностям польского народа (национальная независимость и лояльность к религии) и расширило рамки общественной инициативы, что не могло не импонировать интеллигенции. Последующие события разрушили идеологическую концепцию правящего режима. Неэффективность польской экономики и явная политическая зависимость от Советского Союза не могли не скомпрометировать польское руководство в глазах народа. Вехами в этом кризисе идеологии режима стали волнения марта 1968 г., когда в польском пути к социализму разочаровалась интеллигенция, и выступления декабря 1970-января 1971 гг., после которых от социалистической риторики отошли рабочие. При Э.Гереке правящая элита старалась поддерживать свою легитимность успехами в экономической области, не заботясь больше об идеологическом обосновании текущего исторического этапа. Некоторое время это удавалось, чем и была вызвана инертность населения в начале 70-х гг. Однако первые достижения вскружили голову новому руководству, которое не провело обещанных структурных реформ в экономике и потеряло ощущение реальности, вследствие чего начали происходить экономические сбои, закончившиеся кризисом 1976 г. и катастрофой 1980 г.

Таким образом, изоляция власти от народа и наличие такого мощного фактора, как католическая церковь, заставляли правящую элиту идти на существенные уступки общественному мнению, расширяя границы социальной активности, в рамках которых появлялась возможность для деятельности оппозиции. Идеологический пресс со стороны ПОРП естественным образом создал положение, при котором наиболее громко и эффективно могли заявлять о себе приверженцы марксистской доктрины, и в куда меньше степени - некоторые немарксистские течения мысли, при условии, если они признают существующий строй. Поэтому наибольшее влияние среди всех направлений внутренней оппозиции приобрели ревизионисты, которые, впрочем, находились почти в том же состоянии изоляции от масс, что и правящая элита, идейными союзниками которой они на определённом этапе являлись.

История взаимоотношений оппозиции и власти в 1956-1976 гг. — это история как радикализации взглядов одних её представителей, так и смягчения позиций — других. Марксисты ЛКолаковский и Р.Зиманд с течением времени перешли к антикоммунизму, в то время как известные своими оппозиционными выступлениями в 50-е и 60-е гг. публицист К.Т.Тёплитц (КАТ) и социолог Я.Щепаньский даже в конце 70-х гг. продолжали поддерживать партию и правительство, утверждая, что несмотря на некоторые недостатки, в целом ситуация улучшается. Известный довоенный писатель-коммунист А. Слонимский зарекомендовал себя как один из наиболее активных деятелей оппозиции, а другой видный писатель Е.Путрамент всегда защищал позицию партии и выступал против оппозиционных акций. Преемник Слонимского на посту председателя Союза писателей Я.Ивашкевич или чрезвычайно популярный во всём мире фантаст С.Лем вовсе не участвовали ни в какой политической деятельности, а один из ярких деятелей периода

Польского Октября» публицист закрытой в 1957 г. «По просту» Е.Урбан сделал поистине головокружительную карьеру, заняв в итоге министерское кресло. Зато «последний идейный коммунист в Политбюро» министр В.Беньковский был отправлен в отставку и принимал позднее участие в деятельности КОРа, оставаясь марксистом ревизионистского толка вплоть до начала 80-х гг. В светском католическом движении мы видим ту же картину. Неопозитивисты в 1956-1975 гг. действовали сугубо в рамках отведённых им властью границ общественной и политической активности, в то же время нигде не нарушая собственных представлений о деятельности на пользу церкви, обществу и стране. Лишь одностороннее вмешательство государства в сложившиеся условия внутриполитической деятельности (поправки к Конституции) заставили их поменять тактику и занять независимую позицию по отношению к политике партии и правительства, что в условиях авторитарного режима неизбежно навлекало подозрения в оппозиционности. В то же время, представители левого крыла движения «Знак», в отличие от членов редколлегии «Тыгодника повшехного», в послевоенные годы были известны своим последовательным неприятием коммунизма в какой бы то ни было форме, что не помешало им в начале 70-х гг. занять лоялистскую позицию.

Таким образом, мы не можем говорить о том, что польская интеллигенция в большинстве своём находилась в явной или скрытой оппозиции к режиму. Не существовало даже и более или менее выраженной изоляции руководства от интеллигенции. Лишь антисионистская кампания и события марта 1968 г., которые А.Михник назвал «антиинтеллигентским и антисемитским погромом»1, нарушили это положение, продемонстрировав неспособность власти конструктивно реагировать на общественную критику. В этом смысле быстрый отход Э.Герека от программы обещанной демократизации был лишь повторением того пути, который ранее уже был пройден командой В.Гомулки.

Вывод о пршщипиальной нереформируемости существующего строя был сделан большей частью левой демократической оппозиции Польши на рубеже 60-70-х гг., вследствие чего возник вопрос о методах воздействия на власть и целях оппозиционной деятельности. В целом практически все представители оппозиции (кроме движения «Знак», которое в большинстве своём вплоть до 1975-1976 гг. не рассматривало себя как оппозицию) были едины во мнении, что основной целью оппозиции должна стать смена общественно-политической системы. Расхождения касались того, насколько глубока должна быть эта смена. Позднейшие дискуссии о методах борьбы (революция или эволюция) в конечном счёте происходили именно из этого главного вопроса польской оппозиции 70-х гг.

Только объединение усилий народа и интеллигенции могло привести к коренным изменениям в общественно-политической системе ПНР. Это заключение, сделанное ещё в 1956 г., разделяло большинство деятелей политической оппозиции. Однако перспектива социального взрыва представлялась в начале 70-х гг. маловероятной. Поэтому в качестве тактики действий был принят метод постепенного расшатывания режима путём постоянного давления на него со стороны образованных слоёв. События июня 1976 г. (повышение цен и рабочие волнения) застали оппозицию врасплох. Но если в аналогичной ситуации в декабре 1970-январе 1971 гг. оппозиция в массе своей промолчала, поскольку находилась в растерянности, не имея ни идеологии, ни налаженных связей, ни разработанной тактики действий, то теперь она откликнулась на события с поразительной быстротой. Это свидетельствует о внутренней готовности политической оппозиции к подобной развязке. Размежевание между интеллигенцией и властью, нараставшее с конца 60-х гг., подготовило почву для столкновения, а выступление рабочих в 1976 г. явилось непосредственным толчком к нему.

Режим Народной Польши может служить примером альтернативной попытки построения социалистического строя. Попытка эта оказалась ещё менее жизнеспособной, чем в СССР. Произошло так прежде всего потому, что идеологическая пестрота размывает монолитный организм авторитарной государственной структуры. Партия, осуществляющая руководство процессом построения коммунистической формации, неизбежно должна стремится к подчинению себе всех сфер жизни общества, ибо коммунизм подразумевает перестройку не только социальных условий существования личности, но и её морально-этического содержания. Если же однопартийная диктатура в силу разных обстоятельств допускает существование легальных очагов инакомыслия (пусть даже в рамках правящей партии), это подрывает идейно-политическую и, как следствие, экономическую состоятельность правящего режима. Такой строй, как показала практика Народной Польши, морально деградирует ещё при жизни его первых строителей.

Список научной литературыВолобуев, Вадим Вадимович, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Архив внешней политики Российской федерации (АВП РФ)

2. Ф. 122. Референтура по Польше. Опись 3. Папка 747. Дело 1383.

3. On. 38. П. 127. Д. 170. Oil 39. П. 140. Д. 728. Оп. 40. П. 143. Д. 170. Oil 40. П. 145. Д. 720. Оп. 40. П. 148. Д. 720. Оп. 40. П. 175. Д. 720/8 Оп. 41. П. 147. Д. 170 Оп. 41. П. 148. Д. 720/8 Oil 42. П. 152. Д. 720

4. Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ) Ф. 5. Оп. 28. Д. 4811. Ф. 5. Оп. 28. Д. 3981. Ф. 5. Оп. 49. Д. 56

5. Ф. 11. Оп. 11. Д.Д. 1,2,3,4,5,6

6. Фронт национального единства (В.Гомулка, С.Игнар, С.Кульчиньский, Я.Франковский). Варшава, 1956.

7. National Conmmnizm and Popular Revolt in Eastern Europe. A selection of documents on events in Poland and Hungary. February-November 1956. Edited by Paul E. Zinner. New York, 1957.

8. Co si? dziej? w ZMP? Pod red. W.Winkel i S.Wojtas. Warszawa, 1956.

9. Friszke A. Kolo poslow „Znak" w Sejmie PRL. 1957-1976. Warszawa, . 1997.

10. Hemerling Z., Nadolski M. Opozycja demokratyczna w Polsce. 1976-1980. Wybor dokumentow. Warszawa, 1994.

11. Hemmerling Z., Nadolski M. Opozycja wobec rzqdow komunistycznych w Polsce. 1956-1976 Wybor dokumentow. Warszawa, 1991.

12. Krajowy zjazd dzalaczy harcerskicli w LodzL Warszawa, 1957.

13. Listy do pierwszych sekretarzy KG PZPR (1944-1970). Wybor i opracowanie J.St^pien. Warszawa, 1994.

14. Pietrzak L. W kalejdoskopie cwiercwiecza. Warszawa, 1970.

15. Po Prostu. Wybor artykulow. Wybor dokonal J.Urban. Warszawa, 1956.

16. PoIemiki wokol najnowszej historii Polski. Zeszyt 1. Wybor: A.Magierska, A.Szustek Warszawa, 1994.

17. PPN. Polskie Porozumienie Niepodleglosciowe. Paiyz, 1978.5. Программная публицистика

18. Колаковский JI. Похвала непоследовательности. Firence, 1974.

19. Михник А. Польский диалог, церковь-левые. Лондон, 1980.

20. The Socialist Idea. A reappraisal. Edited by L.Kolakowski and S.Hampshire. London, 1977.

21. Bromke A. Polska „Ost-West Politic" // Kultura (Paryz), 1974, № 11.

22. Cywinski B. Rodowody niepokornych. Paris, 1985.

23. Czytelnik z kraju. List do Redakcji // Kultura (Paryz), 1975, № 5.

24. Drewnowski J. Jedyna droga // Kultura (Paryz), 1972, № 3.

25. Drewnowski J. Socjalizm w Polsce // Kultura (Paryz), 1970, № 9.

26. Hirszowicz M. Sladami mitu (w odpowiedzi S.Kisielewskiemu) // Kultura (Paiyz), 1975, № 5.

27. Jeszcze jeden krajowiec. Czy w Polsce jest mozliwa opozycja? // Kultura (Paryz), 1975, №7.

28. K.W. Spoleczenstwo a piramida wladzy // Kultura (Paryz), 1974, № 11.

29. Kijowski A. Niedrukowane. Warszawa: ^owa'V 1978.

30. Kolakowski L. 30-ta rocznica Nowego Ladu w Europie zwyci^nstwo zdrowego rozs^dku! // Kultura (Paryz), 1976, № 5.

31. Kolakowski L. Esseje. Warszawa, 1981.

32. Kolakowski L. Glowne nurty marksizmu. Londyn, 1988.

33. Kolakowski L. Intelektualisci a ruch komunistyczny // Nowe Drogi, 1956, №9.

34. Kowalski M. О potrzebie programu // Kultura (Paiyz), 1975, № 5.

35. Kuron J. Polityka i odpowiedzialnosc. Londyn, 1984.

36. List otwarty K.Glogowskiego do red. „Tiybuny Ludu" // Kultura (Paryz),1973, №3.

37. Litwin A. Czy „polityczna opozycja"? // Kultura (Paryz), 1975, № 5.

38. Michnik A. Szanse polskiej demokracji. Londyn, .1984.

39. Mieroszewski J. Ewolucjonizm. Paryz, 1964.

40. Mieroszewski J. Ksi?gi ugody i diaspory Adama Bromke // Kultura (Paryz),1974, №11.

41. Mieroszewski J. Polityczne neurozy. Wybor. Warszawa, 1984.

42. Mieroszewski J. Polska lezy mi^dzy Rosj^a Ameryk^ // Kultura (Paryz), 1957, №7-8.

43. Nie о egalitaryzm chodzilo // Kultura (Paryz), 1969, № 5.

44. Nie zgadzam si? z Baumanem // Kultura (Paryz), 1969, № 4.

45. Perski A. Nie istnieje konflikt pokolen, tylko konflikt postaw // Wi?z, 1968, №1.

46. Szczepanski J. Inteligencja i rewolucja // Kronika, 1956, № 14.

47. Szczurkowski R. Sthimione porywy // Robotnik (Londyn), 1958, № 2.

48. Wirpsza W. Jaki jest sens emigracji // Kultura (Paryz), 1975, № 7.

49. Wirpsza W. List otwarty do Zwi^zku Literatow Polskich // Kultura (Paryz), 1973, №3.

50. Zabrzeski A. Spor о polski marksizm // Kultura (Paryz), 1970, № 12.

51. Zambrowski A. Oswiadczenie dla wojewodzkiej komisji kontroli // Kultura (Paryz), 1968, № 1-2.

52. Воспоминания, интервью, дневники

53. Дьявол в истории (интервью Л. Колаковского Д.Урбану) // Системы советского типа в Восточной Европе. М., 2000.

54. Милош Ч. Марксизм (из книги «Rodzinna Еигора», 1959 г.) // Путь, 1993, № 4.

55. Запись беседы с директором Польского культурного центра в Москве М.3елиньским 12 марта 2003 г. (в личном архиве автора).

56. Garztecki J. Klub Krzywego Kola // Tygodnik Demokratyczny, 1989, № 10.

57. Jedlicki W. Klub Krzywego Kola. Paryz, 1962.

58. Kijowski A. Dziennik. 1970-1977. Krakow, 1998,

59. Kuron J. Wiara i wina. Do i od komunizmu. Wroclaw, 1995.

60. Niesiolowski S. Organizacja Jbich" // Wi?z, 1990, № 1.

61. Porz^dkowanie poj?c. Z Aleksandrem Hallem rozmawia Ewa Polak // Wi?z, 1990, №2-3.

62. Przetakiewicz Z. Od ONR-u do PAX-u. Warszawa, 1994. (+ Aneksy)

63. Rozmowa ze Stefanem Kisielewskim // Kultura (Paryz), 1957, № 6.1. П. Научная литература

64. Брониславский E., Вачнадзе Г. Польский диалог. Тбилиси, 1990.

65. Ван Харен В., Зоммерфельд Ф. Польша: церковь, КОР, коммунизм? М., 1982.

66. Веденеева ВЛ\ Противоборство революционного и реформаторского течений в истории польского рабочего движения и современная идеологическая борьба. Рукопись кандидатской дисссертации. М., 1985.

67. Гришин Я.Я. Истоки кризисов. Казань, 1991.

68. Калугина Т.Г. Политическая оппозиция в Польше. 1956-1980. Рукопись кандидатской диссертации. Иркутск, 1998.

69. Козик 3. Польское общество в условиях форсированной индустриализации // Классы и социальные слои: исторические судьбы. СССР и Восточная Европа в 20-60-е гг. XX в. М., 1990.

70. Колаковский JI. Посреди движущихся руин // Системы советского типа в Восточной Европе. М, 2000.

71. Краткая история Польши. С древнейших времён до наших дней. Редколлегия: Ф.Г.Зуев и др. М., 1993.

72. Лойко Л.В. Политическая борьба в Польше (70-80-е гг.). Минск, 1995.

73. Лыкошина Л.С. Дискуссии о социализме в Польше // Системы советского типа в Восточной Европе. М., 2000.

74. Лыкошина Л.С. К вопросу об истории и современности польской правицы. М, 1991.

75. Орехов А.М. События 1956 г. в Польше и кризис польско-советских отношений // Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945-1985): новое прочтение. Отв. ред. Л.Н.Нежинский. М., 1995.

76. Трощенков К.В. Основные проблемы европейской геополитики в представлении польской политической оппозиции в 1970-1980 гг. // Национальные отношения в новое и новейшее время: теория и политическая практика. Калининград , 2000.

77. Трубачев В. Крах операции «Полония». 1980-1981. М., 1983.

78. Филиппов Б.А. Политический портрет Леха Валенсы. М., 1992.

79. Юсупов P.P. Польская интеллигенция в период народной демократии. 1944-1980 гг. Казань, 1998.

80. Баева И: ИзточнаЕвропа след Сталин. 1953-1956. София, 1995.

81. Baumair Z. The Second Generation Socializm // Political Opposition in One-Party State. Edited by L.Schapiro. London, 1972.

82. Bernhard M.H. The Origins of Democratization in Poland. New York, 1993.

83. Bromke A. Poland // The Hungarian Revolution of 1956 in Retrospect. Boulder, 1978.

84. Huszczo A. Public Opinion in Poland:// Public Opinion in European Socialist Systems. Edited by W.D.Connor and Z.Y.Gitelman. New York-London, 1977.

85. Karpinski J. Count-down; The Polish Upheavals. New York, 1982.

86. Raina P. Political Opposition in Poland. 1954-1977. London, 1978.

87. Starski S. Class Struggle in Classless Poland. Boston, 1982.

88. Szymanski A Class Struggle in Socialist Poland. New York, 1984.

89. Tomczak F., Gorzelak E. Agrarian policy and agricultural planning. Warsaw, 1977.

90. Alberska M. Osrodki emigracji polskiej wobec kryzysow politycznych w kraju (1956-1981). Wroclaw, 2000.

91. Bauman Z. О frustracji i kuglarzach // Kultura (Paryz), 1968, № 12.

92. Bielak F., Korczyk H. Wybrane zagadnienia z genezy i dzialalno^ci grup antysocjalistycznychw Polsce w latach 1975-1981. Warszawa, 1983.

93. Brzostek B. Zycie codziennie w przedzien Marca // Marzec 1968. Trzydziesci lat pozniej. Т. 1. Pod red. M.Kuli, P.Os?ki i M.Zaremby. Warszawa, 1998.

94. Drewnowski J. Rozklad i upadek sowietyzmu w Polsce. Lublin, 1991.

95. Ejsler J. Marzec 1968. Geneza. Przebieg. Konsekwencje. Warszawa, 1991.

96. Fialkowska B. Sumienie narodu? Sprawy i ludzie kultury w Polsce Ludowej. Wroclaw, 1985.

97. Friszke A Nauki Pazdziemika w mysli politycznej srodowisk opozycyjnych 1956-1980 // Wi?z, 1992, № 6.

98. Friszke A. Oaza na Kopernika. Klub inteligencji katilickiej. 1956-1989. Warszawa, 1997.

99. Friszke A. Opozycja polityczna w PRL. 1945-1980. Londyn, 1994.

100. Gawin D. Pot?ga mita. О stylu politycznego myslenia pokolenia Marca 68 // Marzec 1968. Trzydziesci lat pozniej. Т. 1. Pod red. M.Kuli, P.Os?ki i M.Zaremby. Warszawa, 1998.

101. G?dek M. Przelom. Polska 1976-1991: Lublin, 2002.

102. Holzer J. Solidarnosc, 1980-1981: Geneza i historia. Warszawa, 1983.

103. Jan Z. Cena myslenia // Kultura (Paryz), 1966, №.7-8.

104. Jordan Z. Ideologia lewicy marksistowskiej // Kultura (Patyz), 1957, № 1-2.

105. Jordan Z. Odwrot od Pazdziernika // Kultura (Paryz), 1957, № 12.

106. Kersten K. Marzec 1968 a postawy intelektualistow wobec. konmnizmu // Marzec 1968. Trzydziesci lat pozniej. Т. 1. Pod red. M.Kuli, P.Os^ki i MZaremby. Warszawa, 1998.

107. Kochanowicz J. Marzec 1968 i zycie intelektualne. Uniwersytetu // Marzec 1968. Trzydziesci lat pozniej. Т. I. Pod red. M.Kuli, P.Os?ki i M.Zaremby. Warszawa, 1998.

108. Kossecki J. Geografia opozycji politycznej w Polsce w latach 1976-1981. Warszawa, 1983.

109. L?towski M. Ruch i kolo ZNAK. 1957-1976. Katowice, 1998.

110. Lipski J.J. KOR. Londyn, 1983.

111. Micewski A. Wspolrz^dzic czy nie klamac? PAX i Znak w Polsce 19451976. Warszawa, 1981.

112. Mlyniec E. Rolarobotnikow w konfliktach politycznych w Polsce Ludowej w latach 1948-1980 // Ideologiczne, spoleczne i polityczne podloze konfliktow spolecznych w Polsce i Jugoslawii. Wroclaw, 1991.

113. Modzelewski E. Import kontrrewolucji Warszawa, 1982.

114. Muller A. Geneza powstania Ruchu Mlodej Polski (1969-1979) // Studia i materialy. Z dziejow opozycji i opora spolecznego. Pod red. L.Kaminskiego. Т. П. Wroclaw, 1999.

115. Opozycja i opor spoleczny w Polsce (1945-1980). Materialy konwersatorium z 20 lutego 1991 r. Redakcja: A.Friszke i A.Paczkowski. Warszawa, 1991.

116. Opozycja w PRL. Slownikbiograficzny. 1956-1989. Т. 1. Warszawa, 2000.

117. Opozycja w PRL. Slownik biograficzny. 1956-1989. T. 2. Warszawa, 2002.

118. Pobog H. Chrzescijanstwo a marksistowski socjalizm czyli polski ksztalt dialogu" // Krytyka, 1983, № 13-14.

119. Ptasinski J. Drugi zwrot Gomulka u szczytu powodzenia. Warszawa, 1988.

120. Rykowski Z., Wladyka W. Polska proba. Pazdziemik'56. Krakow, 1990.

121. Szczurkowski R. Kluby inteligencji // Robotnik (Londyn), 1956, № 12.

122. Tamiewski M. Karpinski J. Plonie komitet (grudzien 1970-czerwiec 1976). Warszawa, 1988.

123. Tomaszewski E. Mlodziez wiejska i jej organizacje w Polsce Ludowej // Mlodziez i zwi^zki mlodziezy w czterdziestoleciu PRL. Warszawa, 1987.

124. Walczak J. Ruch studencki w Polsce. 1944-1984. Wroclaw-Warszawa-Krakow, 1990.

125. Wiatr J. Kryzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej a zagadnienie wladzy panstwowej // Kryzysy spoleczno-polityczne w Polsce Ludowej. Geneza, character i sposoby przezwyci?zania. Pod. red. naukow^ A.Czubinskiego. Warszawa, 1983.

126. Widerszpil S. Sklad polskiej klasy robotniczej. Warszawa, 1965.

127. Wflcz-Grz^dzinska E. Klub Kjrzywego Kola // Tygodnik Demokratyczny, 1989, №3.

128. Wladyka W. Na czolowce. Prasa w pazdzierniku 1956 roku. Warszawa -Lodz, 1989.

129. Wydarzenia czewcowe w Poznaniu w 1956 r. Pod red. E.Makowskiego. Poznan, 1981.

130. Zablocka-Skupienska D. Kluby inteligencji. 1955-1957 I I Chrzescijanin w swiecie. Zeszyty ODiSS. X. 1986, Jfe 157.

131. Zablocki J. „Lewicowa" skaza „Tygodnika Powszechnego" // Arcana (Krakow), 1999, №6.

132. Zaremba M. Biedni Polacy 68. Spoleczenstwo polskie wobec wydarzen marcowych w swietle raportow KW i MSW dla kierownictwa PZPR // Marzec 1968. Trzydziesci lat pozniej. Т. 1. Pod red. MRuli, P.Os^ki i M.Zaremby. Warszawa, 1998.

133. Zyromski M. Zenon Kliszko i i list 34 // Kultura (Paryz), 1964, № 12.