автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Столичная интеллигенция в годы Первой мировой войны

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Смирнова, Анна Михайловна

ВВЕДЕНИЕ. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ.

ГЛАВА 1. «ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ НАКАНУНЕ И В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ».

1. I. Классификация, численность и социальный состав.

1.2. Партийная принадлежность и общественная деятельность.

1.3. Материальное положение интеллигенции.

ГЛАВА 2 «ВЗГЛЯДЫ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ НА ВСТУПЛЕНИЕ РОССИИ В ПЕРВУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ».

2.1. Начало войны: патриотизм и пацифизм.

2.2. Война и Россия (взгляды элиты интеллигенг^ии на участие России в войне).

2.3. Культурно-этические проблемы Первой мировой войны в восприятии широких слоев интеллигенции.

ГЛАВА 3. «ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОЗИЦИИ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ СТОЛИЧНОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В 1915 - ФЕВРАЛЕ 1917 ГОДОВ».

3.1. Интеллигенция о целях и задачах России в войне.

3.2. Столичная интеллигенция: политические надежды и реальность.

3.3. Эволюция политических взглядов и общественных настроений столичной интеллигенции в 1916 — начале 1917 годов.

3.4. События первых дней Февральской революции в восприятии столичной интеллигенции.

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Смирнова, Анна Михайловна

Актуальность темы исследования. Первая мировая война оказала глубочайшее воздействие на ход и характер общественного развития новейшей эпохи, обозначив его важнейшие составляющие. «Великая война» дала импульс социальному размежеванию общества, революционным потрясениям, духовному кризису, стала прологом глобального катаклизма 1917 года в России, определившего вектор ее дальнейшего развития. Многочисленные последствия войны до сих пор во многом определяют политические реалии и социально-экономическую ситуацию в современном мире. Без риска преувеличения можно утверждать, что данное событие определило российскую историю на весь нынешний век.

Период Первой мировой войны, являясь одним из ярчайших страниц истории России, требует специального рассмотрения и всестороннего осмысления. В этой связи особую актуальность приобретает изучение того, как война отразилась «в представлении современников событий»1, в частности, столичной интеллигенции, выполнявшей тогда функцию «общественной совести». Перспективными, на наш взгляд, являются исследования массовых представлений и настроений людей, отношения отдельных социальных групп к важнейшим для общества проблемам того времени. Они позволяют реконструировать совокупность и иерархию их духовных ценностей и моральных норм, особенности менталитета определенной социальной группы, какой является столичная интеллигенция, ее массовой психологии в ту или иную эпоху. Являясь опосредованным (через мировосприятие) отражением

1 Первая мировая война и ее воздействие на историю XX века. // Новая и новейшая история. 1994, № 4-5, С. 131. экономических и социальных реалий, система ценностей, в свою очередь, определяет социальное поведение и деятельность людей в различные, особенно переломные моменты истории, поэтому без ее изучения невозможно понять подлинную историю и культуру народа. Исследование процессов формирования и развития взглядов столичной интеллигенции по проблемам войны, мира, экономического, социально-политического и духовного развития России в период Первой мировой войны на примере столицы -Петрограда дает нам возможность разобраться в ходе, причинах, итогах и последствиях исторических событий. Выбор темы данного исследования был определен интересом и появившейся в последние годы возможностью изучения и непредвзятого анализа реальных общественных взглядов и настроений социальных групп российского общества в один из драматических периодов его истории.

Поэтому целью данной работы является комплексное историческое исследование политических взглядов и социально-психологического состояния широких слоев петроградской интеллигенции в 1914 - феврале 1917 годов.

Цель работы определяет и следующие конкретно-исторические задачи:

- провести анализ места и роли интеллигенции в социально-классовой структуре российского общества;

- дать характеристику взглядов и сравнить политические позиции представителей различных слоев интеллигенции по вопросам войны и мира;

- исследовать отношение интеллигенции к целям и задачам России в войне;

- выяснить причины нарастающей оппозиционности столичной интеллигенции по отношению к власти;

- показать эволюцию взглядов и психологического состояния столичной интеллигенции в годы Первой мировой войны.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования избрана столичная интеллигенция, специфический слой общества, включавший широкие слои профессиональных групп непролетарской интеллигенции России.

Предметом исследования являются взгляды столичной интеллигенции, ее психологические особенности, выражавшиеся в процессе восприятия явлений политической жизни, межличностного взаимодействия, общественной деятельности, и, в частности, целенаправленной пропаганды определенных идеологических установок и стереотипов. Представители русской интеллигенции рассматриваются в диссертации как носители специфического менталитета, содержащего характерные убеждения, установки, настроения, чувства и определявшего их политико-психологический облик. Таким образом, в данной работе прослеживается влияние конкретных исторических условий периода Первой мировой войны на формирование особенностей сознания и психологии столичной интеллигенции.

Хронологические рамки исследования включают период с июля 1914 года до 26 февраля 1917 года. Начальная дата связана со временем вступления России в Первую мировую войну. Верхняя граница обусловлена новой спецификой общественно-политической жизни столицы - Петрограда в связи с начавшейся Февральской революцией.

Географические границы исследования охватывают крупнейший город Российской империи - тогдашнюю столицу - Петроград, так как столичная интеллигенция по своим взглядам и участию в общественной жизни страны несколько отличалась от московской и провинциальной интеллигенции.

Научная новизна диссертации. Впервые подвергаются всестороннему анализу взгляды, настроения, социально-профессиональная характеристика, общественная деятельность столичной интеллигенции в Петрограде в годы Первой мировой войны. Это позволит заполнить существующие пробелы в истории общественной жизни крупнейшего города страны, формировании и развитии его социальной структуры. В частности, автор впервые проследил эволюцию взглядов столичной интеллигенции на различных этапах Первой мировой войны, определил основные критерии социально-профессиональной характеристики столичной интеллигенции.

Научная и практическая значимость исследования состоит в том, что содержащийся в нем конкретно-исторический материал может быть использован в соответствующих разделах лекционных курсов и спецкурсов по истории России, а также применен в смежных (историко-краеведческих, историко-литературных) дисциплинах. К тому же, выводы настоящей диссертации представляют ценность для комплексного изучения социально-политической истории России начала XX века.

Методологическая основа и методы исследования.

Методологической основой работы являются принципы объективности и историзма. Автор стремился уйти от идеологизированного подхода в освещении таких вопросов, как содержание общественной деятельности интеллигенции и определение ее места в общественной жизни страны, сравнение политических и моральных позиций различных слоев интеллигенции. Изучение общественных взглядов на базе синтеза традиционных исторических методов и методов смежных дисциплин (например, социальной психологии), таких, как конкретно-исторический, системный, структурный, комплексный подходы к изучению социокультурного универсума, позволило выявить систему ценностей данной социальной группы, адекватно понять прошлое. Социально-профессиональная характеристика столичной интеллигенции рассматривалась с использованием статистических методов, что дало возможность автору выявить динамику, тенденции и направления в развитии этих процессов.

Историография проблемы. Исследование любой проблемы невозможно без осмысления уровня ее изученности, анализа достигнутых в этой области результатов и предпосылок дальнейших исследований. До сих пор в отечественной историографии нет обобщающих трудов, посвященных анализу общественных взглядов российской интеллигенции конкретно в годы Первой мировой войны (июль 1914 - февраль 1917 годов) как в общероссийском, так и в региональных масштабах. Подход к одной из кардинальных исторический проблем - «Интеллигенция, война и российское общество» до сих пор во многом определяется теми традициями, которые были порождены октябрьскими событиями 1917 года в Петрограде. Переход государственной власти в руки партии большевиков, с ее традиционной ориентацией на рабочий класс и крестьянство как основу в развитии нового общества, способствовал практически полному удалению с исторической авансцены тех слоев населения и социальных групп, которые выражали малейшее несогласие с методами и тактикой действия нового правительства, сомневались в целесообразности резкого изменения политического курса страны.

Сказанное в полной мере относится к освещению в исторической литературе взглядов, роли и места интеллигенции в общественно-политической жизни страны в дооктябрьский (1917 года) период.

История изучения российского общества в годы войны в историко-партийном аспекте была проанализирована в работе C.B. Шестакова, посвященной историографии деятельности большевистской партии в этой период.1 В монографии раскрыты

1 Шестаков C.B. Историография деятельности большевистской партии в период Первой мировой войны и Февральской революции. М.: 1977. пути становления и развития советской историографии указанной проблемы, рассмотрена советская историческая литература по этому вопросу на разных этапах ее развития. Но историография истории изучения взглядов российской и столичной интеллигенции в годы Первой мировой войны в данном труде отсутствует.

Переходя к анализу исторических трудов по рассматриваемой проблеме, необходимо отметить, что вопрос об отношении российского общества и интеллигенции к войне фрагментарно рассматривался отечественными историками в трудах, посвященных деятельности большевистской и других политических партий и их региональных организаций, истории рабочего класса и крестьянства.

В истории изучения российской интеллигенции в рассматриваемый период можно выделить несколько этапов.

Уже в годы Первой мировой войны появляются первые концепции отношения как российской, так и столичной интеллигенции к войне, созданные ее очевидцами. Дофевральский период был отмечен выходом в свет большого числа работ научно-популярного характера, близких к публицистическим, которые носили пропагандистский характер1. Работы, созданные в этот период, ценны как первый опыт осмысления очевидцами и участниками событий, принадлежавшими к различным социальным слоям, отношения российского общества и интеллигенции к войне. Они имели обобщенный характер, отличались отсутствием систематической работы с источниками. Для накопления и осмысления источников, создания серьезных, полновесных исторических трудов требовалось время. После Октябрьской 1917 года революции интеллигенция попадает в разряд «контрреволюционных сил». Уже 15 ноября 1917 года нарком

1 Марцинковский В. Урок войны (к русской интеллигенции) Пг.: 1915, Демчинский Б. Сокровенный смысл войны. Пг.: 1915, Кудряшов В.И. Идейные горизонты мировой войны. М.: 1915, и др. просвещения A.B. Луначарский в своем обращении «К учащим» прямо обвинил всю интеллигенцию в том, что она с ненавистью восприняла «героическую попытку пролетариата на краю гибели создать сильную, глубоко народную власть», с нетерпением ожидала бедствий для страны и готова была «вместе с Милюковым. предпочесть поражение продолжению великой народной революции, с Рябушинским - нетерпеливо ждать костлявой руки голода»1. На долгие годы эта характеристика будет определять отношение советских исследователей к старой столичной интеллигенции.

Следующий период отечественной историографии - 20 - 30 годы XX века. Для него характерно: утверждение в советской исторической науке большевистской концепции Первой мировой войны, ленинских оценок позиций классов, социальных групп российского общества по отношению к ней. Определенный интерес представляют работы М.Н. Покровского , где, в частности, он упоминает о патриотических манифестациях в Москве летом 1914 года, называя их «отвратительнейшими манифестациями молодежи». Конечно, подобные утверждения были типичны для современной этому историку советской эпохи. Рассказывая о своих чувствах, охвативших его во время пребывания во Франции, в дни объявления о вступлении России в войну на стороне Антанты, М.Н. Покровский характеризует их как чувства «моральной тошноты», доводившей его до того, что он «начинал желать победы немцам только для того, чтобы смести всю нечисть, выступавшую на страницах русских газет»3, видимо, понимая под этим выступления столичной интеллигенции. Наряду с этим в 20-е годы была предпринята

1 Луначарский A.B. О народном образовании. М.: 1958, С. 516 - 517.

2 Покровский М.Н. Империалистическая война. Сб. статей - М.: Соцэкгиз, 1934, Он же. Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв. - М.-Л.: 1927.

3 Покровский М.Н. Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв. - M.-JL: 1927, С. 155. широкая публикация источников по истории Первой мировой войны и революционного движения как в общероссийском, так и в региональных масштабах. Стали появляться сборники документов и материалов по истории большевистской партии и революционного движения, статистические данные, воспоминания участников событий1. Крупным вкладом в изучение политической истории России в 1914 - 1917 годах явились монографии Б.Б. Граве и В.П. Семенникова, появившиеся в конце 20-х годов . В работах Б.Б. Граве впервые был введен в оборот комплекс архивных документов, находящихся в фондах Особого отдела Департамента полиции, производившего наблюдения, как за центрами притяжения русской либеральной оппозиции, так и за настроениями в обществе в период войны. Однако, следуя социально-экономическим и идеологическим доктринам 20-х годов, Б.Б. Граве, понимая под «буржуазией» в том числе и столичную интеллигенцию, видела причины нарастания оппозиционности интеллигенции по отношению к власти в ее зависимости от западного капитала. Ряд документов, хранящихся ныне в ГАРФе, в основном, в личных фондах Николая II и Б.В. Штюрмера, был опубликован в конце 20-х годов В.П. Семенниковым. Из них наиболее интересны доклады Б.В. Штюрмера царю о политической обстановке в Петрограде в 1916 - начале 1917 годов, о «брожении» в обществе, письма - протесты британского посла Дж. Бьюкенена против отставки С.Д. Сазонова. Кроме того, исследователи 20-30 годов заложили основы изучения истории

1 Россия в мировой войне. 1914-1918 гг. (в цифрах) М.: 1925; Разложение армии в 1917 г. М.-Л: 1925; Серебряиский З.Л. Десятилетие мировой войны. Сборник - хрестоматия. М.: 1924; Царская армия в период мировой войны и Февральской революции. Казань: 1932 и др.;

2 Граве Б.Б. К истории классовой борьбы в России в годы империалистической войны (июль 1914 -февраль 1917). Пролетариат и буржуазия. М.-Л.: 1926, Буржуазия накануне Февральской революции. /Под. ред. Б.Б. Граве. М.-Л.: 1927; Монархия перед крушением. 1914 - 1917. Из бумаг Николая II. / Под. ред. В.П. Семенникова. М.-Л.: 1927; Политика Романовых накануне революции. /Под. ред. В.П. Семенникова. М.: 1926; российской интеллигенции начала XX века. Они определили тот круг вопросов, который получил освещение в работах последующих лет: политика самодержавия в области народного просвещения, материальное положение и быт российской интеллигенции с 1905 по 1917 годы, борьба партии большевиков за интеллигенцию и наиболее молодую ее часть - студенчество1. Показательно, что события, непосредственно связанные с революциями 1917 года либо рассматривались крайне поверхностно, либо совсем исключались. К концу 20 годов в марксистко-ленинской исторической науке утвердилось положение, согласно которому интеллигенция определялась как социальная прослойка, включавшая лиц, профессионально занимающихся квалифицированным умственным трудом, деятельность которой направляется интересами господствующего класса, которому она служит2.

В те же годы был определен круг вопросов, не подлежащих детальному освещению. Среди них - история деятельности Всероссийского учительского союза, политические симпатии интеллигенции и их отношение к классам и партиям. В 20-30 годы выходят первые исторические труды по истории рабочего и крестьянского движения в годы войны, дающие богатые фактический и оценочный материал, характеризующий положение и отношение к войне различных общественных и политических сил России3.

1 Богданов М.М. Начальная школа в цифрах до и после революции // Народное просвещение. 1924, № 2 (11), С. 71-75; Петрова В. Журнал Министерства народного просвещения (1834-1917) // На путях к новой школе, 1927, № 10, С. 94-98; Чехов Н.В. Народный учитель накануне революции // Просвещение на транспорте. 1927, № 10, С. 135-138; Учитель и революция. Сборник материалов. // под. ред. A.A. Коростелева и др; М.: 1925, 212 е., и др.

2 Смирнов H.H. Российская интеллигенция: к вопросу о дефинициях. // История и революция. СПб.: 1999, С. 49

3 Вардин И. Российский пролетариат в Мировой войне. М. 1924; Балабанов М. Очерки истории революционного движения в России. Л.: 1929;

В 30-50 годы XX века почти во всех работах, в той или иной степени освещающих проблему отношения к войне социальных групп и партий российского общества утвердились трафаретные оценки их позиций, зачастую приобретавшие характер догм. Существенно снизился по сравнению с предшествующим периодом объем публикаций источников, доступ к ним историков - резко затруднен, стали невозможны неординарные исследовательские подходы и суждения. Характерной чертой работ стала иллюстративность. Тем не менее, и в этот период были достигнуты определенные позитивные результаты в изучении истории российской интеллигенции. Появились исследования о революционном движении в царской армии в годы Первой мировой войны, позиции крестьянства в период мобилизации, профессиональном движении, содержавшие важные в историографическом плане оценки отношения к войне различных общественных сил1. В 30-50 годы в советской историографии утвердилась концепция, согласно которой интеллигенция, особенно меньшевистская и эсеровская, являлась злейшим врагом революции, приспешником либеральной буржуазии. «Сумерками жизни» интеллигенции называл дооктябрьские годы H.H. Нардов . Лишь с победой Октябрьской революции, по его глубокому убеждению, интеллигенция активно включилась в жизнь, а, в частности, учителя стали яростными проводниками линии большевистской партии в массы.

В 1940 году в одной из своих статей, посвященных интеллигенции, к истории Всероссийского учительского союза

1 Капшуков С.Г. Революционное движение в царской армии в период Первой мировой и империалистической войн (1914-1917 гг.) Диссерт. на соиск. уч. ст. к. и. н. Л.: 1950; Романов Ф.А. Рабочее и профессиональное движение в годы Первой мировой войны и второй русской революции. 1914-февраль 1917 годов. М.: 1949;

2 Натиск. 1935, № 4-5, С.42-50 обратился Ю.Осиос1. Данная им характеристика этой профессиональной организации как реакционной, антисоветской стала почти классической и дожила до наших дней. Следует отметить, что на протяжении нескольких десятилетий разработка темы «история российской и столичной интеллигенции накануне и в период революции 1917 года» носила довольно узкий, локальный характер. Единичные обобщающие труды в лучшем случае уделяли событиям 1914-1917 годов с десяток страниц текста, содержавшего чаще всего негативную оценку «контрреволюционных» взглядов российской и столичной интеллигенции, противящихся борьбе большевиков за «лучшую долю».

Временем перелома в развитии советской исторической науки стала вторая половина 50 - 60-е годы. Исследователи рассматривали этот период одновременно и как начало нового большого этапа в Л историографии российской интеллигенции. Он продолжался практически до конца 80-х годов. Значительно возрос общий уровень публикаций. В научный оборот впервые были введены многие документы и материалы, ранее не доступные для историков: нормативные акты Министерств и ведомств, проекты реформ, мемуары, архивные материалы. В эти годы расширилась проблематика научных исследований, повысился научный уровень работ. Впервые в советской исторической науке предметом специального рассмотрения становится история «непролетарских» партий России: их программ, тактики, социального состава (упоминалось, что в них входила и интеллигенция), политической деятельности. Исследовалась также социальная и психологическая

1 Оснос Ю. Из послеоктябрьской истории интеллигенции. // Историк-марксист. М.: 1949, К н. 8, С. 28-45.

2 Историография культуры и интеллигенции Советской Сибири. Новосибирск: 1978, С. 27. база патриотических настроений в начале Первой мировой войны, но в основном в рабочей среде1.

Избавившись от теории двух вождей, исследователи продолжали оставаться до второй половины 80-х годов в рамках схемы, согласно которой позитивны могли быть лишь те перемены, которые исходили от ленинской партии. Дореволюционной российской интеллигенции отводилась роль социальной группы, политические устремления которой были весьма сомнительны. Пассивность, замкнутость в собственной среде, негативное отношение к социалистическому строительству - вот лишь некоторые из многочисленных пороков, которые должны были быть устранены в интеллигентской среде для того, чтобы появился новый феномен - советский писатель, либо ученый, либо педагог2.

В 60 - 80 годах изучение истории интеллигенции, культуры и народного образования велось по нескольким направлениям. Продолжали выходить публикации, в которых рассматривались численность, социальное положение российской интеллигенции накануне и во время революции 1917 года, ее участие в общественно-политической жизни страны в различных регионах страны3. Но они по-прежнему демонстрировали некую

1 Тютюкин C.B. К вопросу о революционном шовинизме в годы Первой мировой войны. // Первая мировая война в 1914 - 1918 гг., М.: 1968, С. 254 - 268; Он же. Война, мир и революция. Идейная борьба в рабочем движении России 1914 - 1917 гг., М.: 1972; Спирин JI.M. Крушение помещичьих и буржуазных партий России в начале XX века - 1912 годы. М.: 1977;

2 Мирович Н С. Из истории борьбы Коммунистической партии за привлечение учительства на сторону Советской власти (ноябрь 1917 - февраль 1918 гг.) // Вопросы истории КПСС и философии. (Сборник статей кафедр общественных наук) Свердловск: 1960, С. 3-24; Быков В.Ф. Медицинские работники в Октябрьской революции.// Труды Северо-Осетинского медицинского института. Орджоникидзе: 1958, Вып. 8, Ч. 2, С. 3-15; Толмачев Н.И. Борьба Коммунистической партии за учительство в 1917 - 1920 гг. (по архивным материалам Тюменской области) // Идеологическая борьба партийных организаций Урала и Западной Сибири в период строительства социализма и коммунизма. Свердловск: 1973, С. 38 - 50;

3 Лихачев М.Т. Буржуазная реформация управления народным образованием в России в предоктябрьский период (март - октябрь 1917 года) // Советская педагогика, 19175, № 7, С. 101 - 106; Прокофьева Т.П. однонаправленность: факты и сопутствующие источники, их иллюстрировавшие, должны были убедить читателя, что только в условиях новой государственной системы, созданной большевиками, было возможно подлинное возрождение интеллигенции.

Кроме того, отечественная историография совершила прорыв в комплексном исследовании истории российской интеллигенции. Появляются многочисленные публикации, в которых анализируется материальное и бытовое положение интеллигенции, определяется ее численность, место в структуре общества. Значительное внимание начинает уделяться вопросам, связанным с политическими настроениями интеллигенции, выявлением ее воздействия на рабочий класс и крестьянство, определением ее роли в демократической и социалистической революциях. Так, в исследованиях Л.К. Ермана на первый план выводятся взаимоотношения партии большевиков, ее руководителей с представителями демократической интеллигенции в период от первой русской революции до образования и развития социалистического государства1. Этим же проблемам, в основном, посвящена работа В.Л. Соскина . В монографии С.А. Федюкина детально анализируются вопросы, связанные с отношением интеллигенции к Октябрьской революции и становлению Советского государства3. В них, однако, практически не освещен период Первой мировой войны от ее начала до февраля 1917 года. Достаточно поверхностно исследуется этот период и в интересных, серьезных

Земские служащие в Московской губернии в конце XIX начале XX века (численность, состав, положение) // Проблемы истории СССР, Вып. X, М.: 1979; Федюкин С.А. Октябрьская революция и интеллигенция. // История СССР, 1977, № 5 и др.;

1 Ерман Л.К. Интеллигенция в первой русской революции. М.: 1966; Ерман JI.K. Ленин о роли интеллигенции в демократической и социалистической революциях, в строительстве социализма и коммунизма. М.: 1970;

2 Соскин В.Л. Ленин, революция и интеллигенция. Новосибирск: 1973, 108 С.

3 Федюкин С. А. Великий Октябрь и интеллигенция. М.: 1972, 471 С. монографических работах В.Р. Лейкиной-Свирской, A.B. Ушакова, Л.Г. Березовой, ряде сборников статей1. Названные работы содержат сравнительно развернутые оценки политических позиций интеллигенции, в них приводятся интересные суждения и конкретные сведения о численности, составе, положении различных социальных групп интеллигенции. Однако, по-прежнему, основное внимание уделяется лишь тем представителям интеллигенции, которые связывали себя с большевиками (представлял «демократическое крыло»), позиции же прочих часто огульно расценивались как антидемократические. Даже в работах, посвященных крупнейшим деятелям науки, культуры, искусства представлены, в основном, столичные интеллигенты, принявшие Октябрьскую революцию, ставшие активными проводниками, в п жизнь идей пролеткульта. Беглое упоминание о политических колебаниях, и, тем более, критического отношения к деятельности большевиков в период становления Советского государства М. Горького, А. Блока и других с лихвой перекрывалось описанием их активного участия в социалистическом строительстве, создании новой, подлинно народной культуры.

Во второй половине 80 - начале 90 годов произошел отказ от монополии одной идеологии и методологии, пришло понимание многомерности, вариативности и противоречивости исторического развития. Монографическое исследование О.Н. Знаменского явилось, пожалуй, первой попыткой комплексного изучения российской, в

1 Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция во второй половине XIX века. М.: 1971; Она же. Русская интеллигенция в 1900 - 1917 годах. М.: 1981; Ушаков A.B. Демократическая интеллигенция периода трех революций в России. М.: 1985; Березовая Л.Г. Партия большевиков и демократическая интеллигенция в годы нового революционного подъема. М.: 1985; Пирумова Н.М. Земская интеллигенция и ее роль в общественной борьбе до начала XX века. М.: 1986; Интеллигенция и революция: XX век. М.: 1985, 335 С.; Социальное развитие советской интеллигенции. М.: 1986, 336 С.;

2 Бялик Б.А. Властители дум и чувств: В.Й. Ленин и М. Горький. М.: 1970, 448 С.; Перцов В.О. Маяковский: Жизнь и творчество. Т.1 1893 - 1917 гг., М. 1976, 413 С., идр; том числе и столичной, интеллигенции в феврале - октябре 1917 годов, ее отношения к революционному процессу, эволюции ее политических взглядов, социально-психологического состояния и общественных настроений, уровня ее организованности и особенностей ее профессиональных занятий в условиях стремительного революционного развития1. Но хронологически рамки исследования О.Н. Знаменского охватывают период от февраля до октября 1917 года и послеоктябрьский период, не затрагивая событий Первой мировой войны.

Интересная монография И.В. Алексеевой стала одним из первых исследований, освещавших широкий круг вопросов - от внешнеполитических до событий внутренней жизни России в период

-л

Первой мировой войны . Большое внимание в работе уделено созданию союза русской либеральной буржуазии со странами «западной демократии», а также взглядам русских оппозиционных правительству кругов, в основном, выдающихся представителей столичной интеллигенции - П.Н. Милюкова, А. В. Тырковой-Вильямс и других.

В конце 80-х начале 90-х годов провинциальная и столичная интеллигенция становятся частым объектом изучения; в это время стали защищаться многочисленные диссертации по истории интеллигенции и отдельных ее профессиональных групп в разных регионах страны. Но, несмотря на активизацию исследований, диссертационных работ по заявленной теме пока нет: не совпадают либо хронологические рамки, либо географические границы работы, либо рассматриваются отдельные отряды российской

1 Знаменский О.Н. Интеллигенция накануне Великого Октября (февраль - октябрь 1917 гг.) Л.: 1988, 352 С.;

2 Алексеева И.В. Агония Сердечного Согласия. Царизм, буржуазная оппозиция и союзники России по Антанте в годы Первой мировой войны. 1914 - февраль 1917 гг., Л.: Лениздат, 1990; интеллигенции1. В целом, диссертационные исследования внесли огромный вклад в рассмотрение истории российской интеллигенции в годы Первой мировой войны. Диссертантами были выявлены огромные пласты источников, как опубликованных, так и архивных, собран богатейший фактический материал, проведен анализ социальной структуры российской интеллигенции, обозначены этапы ее формирования, показана эволюция общественной деятельности интеллигенции.

Новый этап в изучении интеллигенции, начавшийся в 1990-е годы, характеризуется попытками выяснить роль интеллигенции в переломные исторические эпохи, поиском новых методологических основ для осмысления места различных социальных групп и политических сил в истории страны. К изучению провинциальной интеллигенции обратились ученые периферийных научных центров, о чем свидетельствуют конференции в Костроме, Омске, Челябинске, Екатеринбурге, Ярославле, Самаре. Лидерство в изучении интеллигенции занял Ивановский Государственный Университет, где с 1991 года ежегодно проводятся конференции по проблемам истории отечественной интеллигенции, с 1994 года работает

1 Борисенко М.В. Студенчество Санкт-Петербурга в 1907 - 1914 годах. Диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. Л: 1984; Самарцева Е.И. Интеллигенция Тульской губернии на рубеже XIX - XX веков. Автореф. диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. М.: 1991; Еремеева А.Н. Художественная интеллигенция Кубани в первой четверти XX века : исторический, социокультурный и биографический аспекты. Автореф. Диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. М.: 1993; Гришин Д.Б. Демократическая интеллигенция Москвы в 1907 - 1914 годах. Диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. М.: 1993; Поршнева О.С. Эволюция общественных взглядов по проблемам войны и мира в 1914 - 1918 годах, (на материалах Урала). Диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. Екатеринбург: 1995; Смирнов H.H. Российское учительство накануне и во время революции 1917 года. Диссерт. на соиск. уч. ст. д.и.н. СПб.: 1994; Шайлак JI.A. Политические партии России и армия в период Первой мировой войны, (на материалах Среднего Поволжья и Самары) Диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. Самара, 1994; Шатохин И. Т. Провинциальная интеллигенция России в к. XIX - нач. XX века, (по материалам Курской губернии) Автореф. диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. М.: 1999; Архипов И.Л. Политическая элита в Петрограде в Февральской революции 1917 года. Автореф. диссерт. на соиск. уч. ст. к.и.н. СПб.: 1999;

Межвузовский центр «Политическая культура интеллигенции, ее место и роль в истории Отечества», возглавляемый B.C. Меметовым1.

Новые подходы к исследованию проблемы проявились и на состоявшейся в апреле 1992 года в Иваново межгосударственной научно- теоретической конференции «Интеллигенция в политической истории XX века», и прошедших в январе 1993 года и в июне 1998 года в Санкт-Петербурге Международных научных коллоквиумах -«1917 год в России: массы, партии, власть» и «Россия в Первой мировой войне». Постановка вопросов о дефинициях термина «интеллигенция», об особом характере русской интеллигенции, о восприятии войны в среде интеллигентов, о феномене большевизма в интерпретации «веховской» интеллигенции и других, необычайно важных и актуальных, свидетельствует о готовности российских историков переосмыслить уроки прошлого2.

Кроме того, активизация исследований по истории Первой мировой войны была обусловлена отмечавшимся в 1994 году 80-летием ее начала. К этой дате были приурочены международная конференция «Первая мировая война и XX век», а также дискуссия отечественных историков в рамках «Круглого стола»3. Весомым

1 Интеллигенция в политической истории XX века. Иваново: 1993; Интеллигенция России: уроки истории и современность. Иваново: 1994; Актуальные проблемы историографии отечественной интеллигенции. Межвузовский республиканский сборник научных трудов. Иваново: 1996; Интеллигенция России: уроки истории и современность. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново: 1996; Проблемы методологии истории интеллигенции: поиск новых подходов. Межвузовский республиканский сборник научных трудов. Иваново: 1995; и др.; Данилов A.A., Меметов B.C. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново: 1997;

2 Интеллигенция в политической истории XX века: Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново. 23 - 24 апреля 1992 г. Иваново: 1992, 242 С.; Анатомия революции. 1917 год в России: массы, партии, власть. Санкт-Петербург: «Глаголь», 1994, 445 С.; Россия и Первая мировая война. (Материалы Международного коллоквиума). Санкт-Петербург: 1999;

3 Первая мировая война и ее воздействие на историю XX века. «Круглый стол» //Новая и новейшая история. 1994, №4-5. вкладом в осмысление проблемы отношения к войне российского общества и интеллигенции стали результаты новейших изысканий C.B. Тютюкина. Он исследовал природу патриотизма россиян в годы войны, определив его как «пульсирующее народное чувство», острота и формы которого менялись под влиянием многих социальных и политических факторов, выявил соотношение, взаимодействие и роль социальных и национальных начал в общественной жизни России в этот период1.

Попыткой заново оценить драматический опыт истории России начала XX века уже на базе объективных познавательных критериев и с учетом достижений мировой науки стал выход в свет двух сборников - «Первая мировая война: политика, идеология, историография» и подготовленного Институтом Всеобщей истории РАН сборника «Первая мировая война. Дискуссионные проблемы истории», содержащего специальный раздел «Война и общество» . В этих сборниках с новых методологических позиций были проанализированы теоретические представления российских либералов, в том числе и интеллигенции, представителей леворадикальных социалистических кругов о войне и революции, исследовано морально-политическое состояние русской армии в 1917 году3, рассмотрены взгляды участников событий4. С расширением источниковой базы появилась возможность и насущная необходимость переосмысления ряда традиционных выводов и взглядов на одну из интереснейших исторических проблем. Этим и

1 Там же, С. 116-117.

2 Первая мировая война: политика, идеология, историография. Куйбышев: 1990; Первая мировая война. Дискуссионные проблемы истории. М.: 1994.

3 Шелохаев В.В. Теоретические представления либералов о войне и революции (1914 - 1917 гг.); Жилин А.П. К вопросу о морально-политическом состоянии русской армии в 1917 году // Первая мировая война. Дискуссионные проблемы истории. М.: 1994, С. 127 - 165.

4 Николаева С.М. У. Липпман о Первой мировой войне и Октябрьской революции. //Первая мировая война: политика, идеология, историография. Куйбышев: 1990; объясняется выход в свет в 1990-ые годы в Санкт-Петербурге ряда научных сборников - «Петроградская интеллигенция в 1917 году», « Рабочие и российское общество. Вторая половина XIX - начало XX века», и «Интеллигенция и российское общество в начале XX века»1. В публикуемых в настоящих сборниках статьях рассматривалось формирование настроений столичной интеллигенции, динамика его развития от первой русской революции до конца 1917 года, убедительно была показана трансформация взглядов тех, кто причислял себя к отряду «партийной интеллигенции», их политические позиции. Позитивные шаги в переосмыслении традиционной для историографии проблемы взаимоотношений интеллигенции и рабочего класса были сделаны в статьях С.И. Потолова и Н.В. Михайлова . Наибольший интерес у нас вызвала статья H.H. Смирнова «Российская интеллигенция в годы Первой мировой войны и революции 1917 года. (Некоторые вопросы историографии проблемы), в которой рассматривались позиции российской интеллигенции (в основном, учительства) в историографическом аспекте, анализировался ряд исследований, посвященных этой проблеме . В работе Д.И. Овсянико-Куликовского с теоретических позиций рассматривалась структура, численность, социальный состав российской интеллигенции, а в работе Б.И. Колоницкого анализировалось отношение З.Н. Гиппиус и круга

1 Петроградская интеллигенция в 1917 году. / Под. ред. Знаменского О Н., Смирнова H.H., Черняева В.Ю. М.-Л.: 1990: Рабочие и российское общество. Вторая половина ХЕХ - начало XX века. СПб.: 1994; Интеллигенция и российское общество в начале XX века. /Под. ред. Китаниной Т.М., Смирнова H.H., Колоницкого Б.И., СПб.: 1996.

2 Потолов С.И. Петербургские рабочие и интеллигенция накануне революции 1905 - 1907 годов. «Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», Михайлов Н.В. Войтинский и петербургские рабочие в годы первой российской революции. // Интеллигенция и российское общество в начале XX века. СПб.: 1996, С. 56 - 98.

3 Смирнов H.H. Российская интеллигенция в годы Первой мировой войны и революции 1917 года. (Некоторые вопросы историографии проблемы) // Интеллигенция и российское общество в начале XX века. СПб.: 1996, С. 139 - 161.

Мережковских лично к А.Ф. Керенскому и его деятельности в составе Временного правительства1.

Отдельные аспекты настоящего диссертационного исследования рассматривались в ряде работ отечественных ученых: структура, численность, социальный состав российской интеллигенции, страницы истории отдельных ее профессиональных групп, политическая и общественная деятельность отдельных ее представителей2.

Однако целый ряд вопросов изучения истории столичной интеллигенции не был достаточно исследован. Не нашла еще должного рассмотрения в литературе эволюция настроений, социально-психологического состояния интеллигенции в годы войны. Полностью не были отмечены причины нарастания оппозиционности столичной интеллигенции по отношению к правительству, заключавшиеся не только в сложившейся общественно-политической обстановке и экономической ситуации в стране, но и в нежелании властей идти на уступки, и в своеобразной ментальности интеллигенции как особого социального слоя.

В ряде работ западных историков поднимались также отдельные аспекты проблемы, связанные с отношениями русской либеральной буржуазии и интеллигенции с царизмом и союзниками России3. Например, в исследовании сотрудника Университета штата

1 Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции; Б.И. Колоницкий. А.Ф. Керенский и круг Мережковских. (1917год) // Петроградская интеллигенция в 1917 году. М. - JI.: 1990;

2 Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции; Б.И. Колоницкий. А.Ф. Керенский и круг Мережковских. (1917год) // Петроградская интеллигенция в 1917 году. М. - Д: 1990; Знаменский О.Н. Интеллигенция накануне Великого Октября (февраль - октябрь 1917 года). Л.: 1988; Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900 - 1917 годах. М.: 1981; Урланис Б.У. История одного поколения: социально-демографический очерк. М.: 1968; Шелохаев В.В. Идеология и политическая организация российской либеральной буржуазии в 1907 - 1914 годах. М.: 1991; Корупаев А.Е. Очерки интеллигенции в России. 4.1. Очерки теории интеллигенции. М.: 1995 и др.;

3 Me. Clelland James С. Autocrats and Academics. Education, culture and society in tsarist Russia. - Chicago -London: University of Chicago Press, 1979; Jahn Hibertus R. Patriotic Culture in Russia during World War I,

Небраска Джеймса Мак-Клелланда «Автократы и академики» говорится о большом влиянии идей западного либерализма на широкие круги русской профессуры, а последних, в свою очередь, на либеральные партии, особенно кадетскую и «Академическую группу» Государственного Совета. Однако русские либералы, по мнению, Джеймса Мак-Клелланда, боялись применения своих политических идей на практике, «отрицали» революцию. Ян Хибертус в работе «Патриотическая культура в России в годы Первой мировой войны» уделяет значительное внимание патриотическим настроениям в русской обществе, в том числе и в среде интеллигенции.

Таким образом, историография проблемы показывает отсутствие специальных работ, в которых бы изучались вопросы формирования взглядов российской интеллигенции на примере столицы - Петрограда в период Первой мировой войны (1914 -февраль 1917 года), их эволюции, а также социально-психологического состояния и настроений столичной интеллигенции в данный период.

Источниковая база исследования. Для работы над темой был привлечен комплекс разнохарактерных источников, как опубликованных, так и архивных. Главная проблема источниковой базы заключается в разбросанности материала по разным архивным фондам, опубликованным документам, периодическим изданиям, мемуарам. Архивные материалы представлены документами, хранящимися в 26 фондах 6 архивов - Государственного Архива Российской Федерации (Г АРФ), Российского Государственного Исторического Архива (РГИА), Российского Государственного

London: Cornwell University Press, 1995. См. также: Алексеева И.В. Россия в годы Первой мировой войны. Царизм, либеральная оппозиция и союзники России по Антанте. 1914 - ф. 1917 гг. Отечественные и западные источники и исследования. СПб.: 1999, С. 39, 51; архива литературы и искусства (РГАЛИ), Отделе Рукописей и редких книг Российской Национальной библиотеки (ОР РНБ), Отделе Рукописей и редких книг Российской Государственной библиотеки (ОР РГБ) и Российской Национальной библиотеки Архиве дома P.M. Плеханова (РНБ АДП) - как уже анализировавшимися исследователями, так и вводящимися в научный оборот впервые. Привлечение документов, с которыми уже работали ранее, вызвано возможностью получения из них дополнительной, важной для темы информации, которую не извлекли предшественники при работе над исследованиями. Архивные фонды содержат разнообразный законодательный, делопроизводственный, статистический, личный материал.

Среди фондов Государственного Архива Российской Федерации (ГАРФа) большой интерес представляет Ф. 629 A.B. Тырковой. Особенно важны для нас ее «военные» дневники за 1914 - 1917 года, содержащие сведения о настроениях столичной интеллигенции, об отношении ее к происходящим в стране политическим событиям. Написанные живым, образным языком, они дают, на наш взгляд, объективную информацию, повествуют и о «бытовых» подробностях. Кроме того, A.B. Тыркова, активная деятельница кадетской партии, член ее центрального комитета, в своих «Дневниках» фиксирует серию прямых связей и контактов лидеров кадетской партии и оппозиционно настроенной интеллигенции с представителями английской прессы и дипломатии в годы войны. В фонде содержится разнообразный личный материал, дающий представление о литературной и общественной деятельности писательницы в годы войны. Важный материал содержит огромный Ф. 102 - Особого отдела Департамента полиции, где хранятся архивные делопроизводственные документы, в которых отражены сведения о деятельности крупнейших русских политических партий, думских фракций, отдельных представителей оппозиции. Отчеты Четвертого делопроизводства дают представление о настроениях в обществе в связи с войной. Характерными особенностями этих документов является их сложный, многоаспектный характер, обилие информации. Большой интерес представляет и фонд русской политической партии кадетов - Ф. 523. В этом фонде, помимо делопроизводственных документов - протоколов, отчетов заседаний ЦК партии, проектов резолюций и постановлений съездов, находятся важнейшие статистические данные в делах1, дающие представления о социальном составе партии, и о доле интеллигенции в ней. В Ф. 573 - Мейендорфа А.Ф., хранятся личные документы - черновые заметки приват-доцента юридического факультета Петроградского университета, члена партии октябристов А.Ф. Мейендорфа об отношении к войне, о событиях в России в июле - декабре 1917 года.

Чрезвычайно обширен материал и разнообразны фонды Российского Государственного Исторического архива (РГИА). Важное значение имеет ведомственный фонд - Ф. 733 Министерства народного просвещения. В нем находятся данные о количестве учебных заведений в России, о численности и социальном составе призванных в армию во время войны педагогов, сведения о благонадежности разных лиц, о готовящихся в ведомствах законопроектах. Разнообразный законодательный, делопроизводственный, статистический материал позволяет выявить борьбу течений, ведомств при принятии решения по тому или иному вопросу, роль государственный учреждений при определении политической «надежности» учителей-интеллигентов . Важным дополнением к этому является Ф. 1282 Канцелярии министра внутренних дел, где находятся дела о крестьянских волнениях, земских учреждениях, просвещении, цензуре, литературе, выписки

1 ГАРФ Ф. 523, Оп 1, Д. 424, 425,426, 427, 428,429.

2 РГИА Ф. 733, Оп. 201, Д. 508; Оп. 207, Д. 41; Оп. 211, Д. 9. из перлюстрированных писем, как официальных, так и личных, относящиеся к политической жизни страны в 1914 - 1917 годов. В фонде 1278 Государственной Думы хранятся делопроизводственные документы - телеграммы от населения, обращения к депутатам, журналы, стенограммы секретных заседаний этого представительного органа за весь период войны, которые не подлежали (по разным мотивам, чаще всего из-за военной и политической цензуры) опубликованию в периодической печати или в виде отдельных сборников стенографических отчетов. Довольно интересна и обширная коллекция политических памфлетов «на злобу дня», затерявшихся среди «серьезных» думских документов. В них довольно явственно отражались общественные настроения того времени. Делопроизводственные материалы фонда 1358 Петроградского телеграфного агентства (ПТА) содержат неопубликованные, задержанные, как правило, русской цензурой, телеграммы и письма русских и иностранных корреспондентов, предназначенные для передачи средствам массовой информации. В целом ряде случаев они поражают прекрасной и своевременной информированностью авторов о событиях внутренней жизни в России, об общественных настроениях. В фонде имеются и документы, свидетельствующие о реакции в странах Антанты на события русской политической жизни. Из материалов личных фондов РГИА представляет определенный интерес Ф. 669 И.С. Клюжева, члена III и IV Государственных Дум, октябриста, учителя, включающий его дневники за 1914 - 1916 года. Автор «Дневников» характеризует настроения оппозиционных правительству думских кругов и интеллигенции в годы войны, производит запись содержания бесед с членами Думы, дает представление о ходе заседаний и совещаний, проводимых октябристской фракцией Думы в годы войны.

Чуть меньший интерес в области изучения взглядов и социально-психологического состояния столичной интеллигенции в годы войны представляют фонды Российского Государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ). Фонд 680 Училища живописи, ваяния, зодчества и фонд 641 Российского театрального общества, содержат сведения о заработной плате актеров, художников, музыкантов, о частных школах и студиях. Делопроизводственные и статистические данные фонда позволяют проследить определенную динамику в этом вопросе.

Из материалов Отдела Рукописей и редких книг Российской Национальной библиотеки (ОР РНБ) были рассмотрены следующие личные фонды - Ф. 1007 С.А. Унковской, Ф. 266 Н.П. Дружинина, Ф. 541 И.Х. Озерова, Ф. 254 Е.Н. Чеховой, Ф. 163 И.А. и Н.И. Второвых и О.В. Синакевич, Ф. 814 Д.В. Философова, Ф. 1052 Б.А. Энгельгардта, Ф. 1000 И.А. Дмитриева, Ф. 93 И.А. Боричевского, Ф. 1123 Е.Н. Эдельсона, Ф. 322 С.П. Каблукова, включающие личные материалы - дневники, воспоминания, мемуары, письма за 1914 -1917 года, статьи, записки представителей русской интеллигенции. Среди них наибольший интерес вызвали интереснейшие «Воспоминания о далеком прошлом. Потонувший мир» (Ф. 1052) полковника Б.А. Энгельгардта, первого военного коменданта Петрограда после Февральской революции, довольно подробно описавшего настроения в офицерской среде, в армии, показавшего их эволюцию в связи с войной. Дневниковые записи учительницы О.В. Синакевич (Ф. 163), начинающего научного работника, впоследствии профессора И.А. Боричевского (Ф. 93), типичных представителей интеллигенции, живо интересовавшихся общественными событиями, сочувствовавших революции, хотя и не участвовавших в ней, дают представления об умонастроениях и психологическом состоянии столичной интеллигенции в этот переломный период истории. Фонд (Ф. 814) Д.В. Философова, председателя Религиозно-философского общества, содержит, в частности, сведения, о пристальном полицейском наблюдении за членами английской и французской делегации и их «русскими друзьями», то есть сочувствующей интеллигенцией.

Сюда же примыкает и фонд 135/1 Отдела Рукописей и редких книг Российской Государственной библиотеки (ОР РГБ) В.Г. Короленко, содержащий размышления писателя о России и надвигающейся революции, письма и статьи.

Личные фонды Российской Национальной библиотеки Архива дома P.M. Плеханова (РНБ АДП) Ф. 352 И.С. Книжник - Ветрова, Ф. 1098 В.И. Засулич, Ф. 1657 Н.С. Русанова, включающие письма, воспоминания и статьи за 1914 - 1917 года, содержат богатую информацию о взглядах столичной интеллигенции. Особенно интересна переписка В.Г. Короленко и В.И. Засулич, а также близких к ним лиц. В них содержаться сведения о «сиюминутных» настроениях авторов и их восприятии окружающей действительности.

Наряду с архивными материалами, использован широкий круг опубликованных источников. При работе над диссертацией автор привлек делопроизводственную документацию, ведомственные издания, статистические материалы, документы личного происхождения, периодическую печать, публицистику.

Делопроизводственная документация разнообразна по своему характеру и содержанию. К этой группе документов относятся протоколы, журналы заседаний, доклады, рапорты царю, проекты, циркуляры, отчеты, памятные записки, телеграммы, прошения, официальная переписка отдельных лиц.

Среди делопроизводственных источников большой интерес представляют опубликованные стенографические отчеты заседаний Государственной Думы и Государственного Совета России, позволяющие проследить динамику развития ситуации в стране и реакции на нее общественных сил1. По мере нарастания беспокойства о внутреннем положении страны, все чаще на заседаниях ставились вопросы не только по поводу внутренней политики, но и вопросы о взаимоотношениях России со странами Антанты. Явственно можно увидеть и то, какие общественные и политические группы придерживались выдвинутого в первые дни войны кадетами лозунга «единения с правительством», а какие требовали создания нового правительства, способного справиться с кризисной ситуацией. Незаменимым источником при написании данного исследования стали сборники подлинных документов эпохи. Так, в известном многотомном сборнике документов «Падение царского режима»2 содержатся протоколы допросов лиц, имевших самое непосредственное отношение к историческим судьбам России в годы войны: Б.В. Штюрмера, A.A. Поливанова, показания М.В. Родзянко, П.Н. Милюкова, А.И. Шингарева и других. Интереснейшие материалы были опубликованы Б.Б. Граве в сборнике документов «Буржуазия накануне Февральской революции»3, содержащие донесения и доклады о настроениях в обществе в связи с войной. Все они были взяты из Особого отдела департамента полиции. Это, однако, до некоторой степени обусловило определенную (только по материалам полицейских документов) односторонность данной публикации. Обширный комплекс документов, включающих телеграммы Николаю II, Дж. Бьюкенену, Б.В. Штюрмеру, прошения, доклады царю, официальную переписку царского дома, касающийся обстановки в русских политических верхах: в окружении Николая II,

1 Государственная Дума. Стенографические отчеты. Созыв 4. Заседание 26/VII - 1914г. СПб.: 1914; Сессия III. Заседания 1-3. Пг.: 1915; Сессия IV. Заседания 1-60. Пг.: 1915; Сессия V. Заседания 1-24. Пг.: 1916; Государственный Совет. Стенографические отчеты. Сессия 9. Заседание 26/VII - 1914 г. СПб.: 1914; Сессия 10. Заседания 1-6. Пг.: 1915; Сессия 11. Заседания 1-10. Пг.: 1915; Сессия 12. Заседания 133. Пг.: 1916; Сессия 13. Заседания 1-4. Пг.: 1916.

2 Падение царского режима: по материалам ЧСК Временного правительства. Т. 1-7. М. - JL: 1925 - 1927.

3 Буржуазия накануне Февральской революции. /Под. ред. Б.Б. Граве. M.-JL: 1927. в правительстве содержится в работе В.П. Семенникова1. Нельзя не упомянуть о публикациях документов по истории внешней политики России, особо выделив многотомный сборник «Международные отношения в эпоху империализма»2. В него вошли практически все важнейшие документы из Архива внешней политики России: соглашения союзных держав, записки русских и иностранных министров иностранных дел, телеграммы послов.

Диссертация построена и на привлечении ведомственных изданий - в частности, журналов. В этом плане особый интерес представляет «Журнал министерства народного просвещения»3, содержащий целый ряд фактов по проблемам обучения и воспитания. Его главная специфика заключается в том, что он касается конкретного учреждения, дает характеристику дел, как в нем, так и в ведомственных учебных заведениях, и уже по одному тому, какое внимание отводится в издании вопросам обучения, можно судить о его состоянии в данных учебных заведениях.

Незаменимый источник при исследовании многих вопросов данной темы - статистические материалы, разбросанные по делам архивных фондов, периодическим изданиям и опубликованным отчетам4. Они позволили более ярко конкретизировать данные о численности, социальном составе столичной и российской

1 Монархия пред крушением 1914 - 1917 гг. Из бумаг Николая II. /Под. ред. В.П. Семенникова. М. - Л.: 1927.

2 Международные отношения в эпоху империализма (1878 - 1917). Серия 3. Т. 6-10. М.: 1931 - 1940; Международные отношения 1870-1918 гг. /Сб. документов . Сост. А.Г. Королев, О.Н. Фрейфельд. Под. ред. проф. В.М. Хвостова. М.: 1940; См. также: Алексеева И.В. Россия в годы Первой мировой войны. Царизм, либеральная оппозиция и союзники России по Антанте. 1914 - февраль 1917 г. Отечественные и западные источники и исследования. СПб.: 1999;

3 Журнал министерства народного просвещения. 1914 - 1916 года.

4 См.: Россия в мировой войне. 1914 - 1918 гг. (в цифрах) М.: 1925; Мировая война в цифрах. М.-Л: 1934; Война и Костромская деревня: по данным анкеты статистического отделения. Кострома: 1915; Богданов М.М. Начальная школа в цифрах до и после революции // Народное просвещение, 1924, № 2 (11); Русская школа за 1914- 1917гг.; Учительский вестник за 1914- 1917гидр. интеллигенции, выявить ее партийную принадлежность, показать уровень ее образования и заработной платы. На основании анализа и обработки статистических материалов автором диссертации, в частности, была определена доля интеллигенции в составе ряда российских партий.

Чрезвычайно важны для раскрытия темы источники личного характера - воспоминания, дневники, письма, позволяющие лучше понять обстановку эпохи, мысли, чаяния, надежды людей, их пристрастия, а тем самым углубить анализ деятельности государственных институтов и конкретных личностей. В круг этого вида источников входят воспоминания русских интеллигентов, деятелей различных партий, французского и английского послов в Петрограде. Наибольший интерес в этом плане представляют воспоминания лидера кадетов П.Н. Милюкова1, характеризующие как его политическую деятельность, так и позволяющие понять обстановку в стране в целом в период войны. Несмотря на отсутствие у него в момент написания мемуаров целого ряда документальных материалов, он, с присущим ему талантом литератора и точностью историка прекрасно передал атмосферу момента, психологические мотивы собственных действий и поступков других лиц.

Богатейший материал содержат и мемуары A.B. Тырковой-Вильямс2. Изложенные великолепным языком профессиональной писательницы, они дают важный материал о связях лидеров русской оппозиции и интеллигенции с либеральными кругами Запада в годы войны, довольно точную, хотя иногда и излишне эмоциональную картину важнейших событий этого периода, основанную, к тому же, на дневниковых записях и сохранившихся у нее личных и партийных

1 Милюков П.Н. Воспоминания. М.: 1991.

2 Тыркова-Вильямс A.B. На путях к свободе. Нью-Йорк: 1952. документах. Они дополняются воспоминаниями сына A.B. Тырковой - A.A. Бормана и приведенными в них ее письмами разных лет1.

Любопытные сведения содержатся и в воспоминаниях французского посла в Петрограде М. Палеолога2. Они дают определенное представление о слухах и мнениях, циркулировавших в различных кругах русского общества. Кроме того, в мемуарах М. Палеолога, отличавшегося литературным талантом, приводятся яркие характеристики тех исторических личностей, которых он хорошо знал, как своих современников. Значительный интерес для нас представляют мемуары о пребывании на его посту посла Великобритании в России Дж. Бьюкенена3. В них подробно показаны все многочисленные попытки дипломатов Антанты оказать давление на Николая II с целью вынудить его сделать тот или иной шаг в области внешней или внутренней политики, выполнять союзнические обязательства. Мемуары Дж. Бьюкенена дополняются умными и наблюдательными, эмоциональными воспоминаниями его дочери Мириэль Бьюкенен (впервые введенными в научный оборот И.В. Алексеевой), находившейся в годы войны с отцом в России, и считавшей Петроград своей второй родиной4. И хотя спецификой любых мемуаров является и своеобразная модификация картины событий, и личное отношение автора к ним под влиянием наслоений памяти, тем не менее, они являются ценным историческим источником.

Источником особого рода являются дневники. Они имеют ряд преимуществ - в них дается подробное и наблюдательное изложение

1 Борман A.A. A.B. Тыркова-Вильямс по ее письмам и воспоминаниям сына. Лувэн, Вашингтон: 1964.

2 Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М.: 1991; Он же. Царская Россия накануне революции. М.: 1991.

3 Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. М.: 1991.

4Алексеева И.В. Мириэль Бьюкенен. Свидетельница великих потрясений. Санкт-Петербург. Лики России, 1998. событий, как правило, отсутствуют фактические ошибки, личностное отношение к событиям. Дневник показывает время в его длительности, воскрешает исчезнувшие из памяти мелочи.

Вместе с тем, дневники имеют и слабые стороны, что, в прочем, зависит от избранного объекта использования. Если им является социально-психологическое состояние автора дневника во время переживаемых событий, то наиболее надежного источника, чем дневник, не существует. Кроме того, особая обостренность сиюминутных впечатлений позволяет исследователю уловить и передать некоторые примечательные детали, а иногда и живой образ увиденной картины событий. Повышенного внимания заслуживают дневники З.Н. Гиппиус, A.A. Блока, Я. Окунева1, позволяющие лучше понять психологические особенности столичной интеллигенции. Анализ дневников З.Н. Гиппиус, которые в сфере рассматриваемых вопросов обладают высокой долей объективности, ярко показывает проявление интеллигенцией особого интереса к происходящим событиям, стремление понять и осмыслить ситуацию.

Большой содержательный материал по теме исследования находится и в «Переписке Николая и Александры Романовых», три последних тома которой были посвящены периоду Первой мировой Л войны . Этот ценный исторический источник не только расставляет акценты во взаимоотношениях внутри царской семьи, но и позволяет оценить влияние камарильи на внутреннюю политику страны, на назначение различных лиц в высшие эшелоны власти и управления, показывает отношение царской четы к начавшимся в феврале 1917 года «беспорядкам». Конечно, исследователю следует учитывать предвзятость, и эмоциональность впечатлений переданных в личной

1 Гиппиус З.Н. Синяя книга. Петербургский дневник. 1914 - 1918 гг. Белград: 1929; Она же. Петербургские дневники. М.: 1990; Блок A.A. Дневники. // Собр. Соч. Т.6, М.: 1971; Окунев Я. Воинская страда. Боевые впечатления. Пг.: 1915:

2 Переписка Н. и А. Романовых. (1914 - 1917). Т. 3-5. М. - Пг.: 1923-1927. переписке, но, с другой стороны, предназначенные для близких людей, письма показывают мимолетное настроение авторов и их восприятие окружающей действительности.

Наличие обратной связи с читателями, публикация информации с мест, хроники местной жизни, обилие пропагандистских материалов по проблемам, связанным с войной и отношением к ней различных слоев населения, делают периодическую печать важнейшим источником изучения общественных настроений и взглядов российской интеллигенции по отношению к войне. Этот вид источника требует сопоставления с другими документами и материалами, так как некоторые оценки нетипичны, определенное влияние на характер материалов оказывает официальная позиция властей. В то же время, необходимо учитывать специфику воздействия периодической печати как четвертой власти на массовую психологию и общественные настроения людей. Зачастую именно периодическая печать, газеты формировали у читающей публики представления и взгляды по основным общественным проблемам. В годы войны в условиях национального единения, позже в обстановке тревоги за судьбу страны, их роль в формировании представлений о перспективах, характере и последствиях мировой катастрофы была особенно велика. Можно выделить газеты разных направлений - кадетские «Речь» и «День», правую газету «Русское знамя», прогрессистскую «Утро России», официальную «Биржевые ведомости» за 1914 - 1917 года, журналы «Учитель и школа», «Русская школа», «Современный мир» за это же время. В них содержатся также сведения о профессионально-образовательной подготовке, в частности, русского учительства, материальном положении, численности, общественной деятельности столичной интеллигенции. Газеты и журналы, включающие в себя правительственные распоряжения, информационные сообщения, хронику местной столичной жизни, публицистические статьи явились одним из главных источников при написании диссертации. Любопытно уже одно сопоставление проблематики государственной, общественной и политической печати, различие в оценке тех или иных конкретных событий.

Важнейшим источником для изучения данной темы являются публицистические работы, относящиеся к 1914 - 1917 годам. По своему характеру они близки к научно-популярным статьям и брошюрам, авторы которых пытались обосновать свое отношение к начавшейся мировой войне. Из публицистических работ выделяются своей основательностью сборники статей крупнейших либеральных мыслителей - интеллигентов, ученых того времени - П.Н. Милюкова, М.М. Ковалевского, М.И. Туган-Барановского, Э.Д. Гримма и других, посвященные анализу целей войны, ее экономических, социальных, духовных, психологических причин и последствий1. Авторы сборников предприняли попытку обосновать основополагающие тезисы о справедливом, освободительном характере войны со стороны России, о «войне во имя культуры» против Германии, «упразднившей все старые культурные ценности»2, выступая тем самым в качестве идеологов патриотизма.

Отношение всех слоев российского общества и интеллигенции к войне характеризовалось в статьях и брошюрах как однозначно патриотическое, базировавшееся на любви к Родине, стремлении отстоять ее независимость, подчеркивался справедливый характер войны со стороны России и ее союзников3. Попытки осмыслить роль мировой войны в духовном развитии русского народа с религиозно

1 Вопросы мировой войны. Сборник статей. // Под. ред. проф. М.И. Туган-Барановского. Петроград: 1915; Чего ждет Россия от войны? Сборник статей. Петроград: 1915; Россия и ее союзники в борьбе за цивилизацию. М.: 1916- 1917 гг., Вып. 1-4;

2 Вопросы мировой войны. Сборник статей. // Под. ред. проф. М.И. Туган-Барановского. Петроград: 1915, С. 179.

3 Эрн В.Ф. Меч и крест. М.: 1915; Андреев Л.Н. В сей грозный час. Пг.: 1915; Розанов В.В. Война и русское возрождение. Пг.: 1915; Соловьев С. К войне с Германией. М.: 1914 и др.; нравственных позиций были предприняты в этот период элитой интеллигенции как Петрограда, так и Москвы - H.A. Бердяевым, С.И. Гессеном, С.Л. Франком, E.H. Трубецким и другими1. «Великая война», по мнению этих мыслителей, вызвала пробуждение и развитие русского национального самосознания, рост духовной силы народа. H.A. Бердяев отмечал благотворный характер поворота в сознании столичной интеллигенции, вызванный войной, «от отрицания конкретно - исторических национальных ценностей к их усвоению и положительному творческому восприятию»2.

Необходимо отметить, что большинство использованных источников, дающих цельное представление о взглядах столичной интеллигенции, ранее не подвергалось научному анализу, и были исследованы нами впервые, что позволило прийти к выводам, значительно дополняющим и расширяющим традиционные подходы к истории российской интеллигенции в годы Первой мировой войны.

Апробация исследования. Отдельные положения и результаты исследования отражены в выступлениях на Международной (1997) научной конференции «Поиски исторической психологии» (Санкт-Петербург), третьих и четвертых петербургских военно-исторических чтениях молодых ученых (1999, 2000), на научно-практических конференциях «Герценовские чтения. Актуальные проблемы социальных наук» (1998,1999).

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Столичная интеллигенция в годы Первой мировой войны"

Заключение.

Формирование политических взглядов столичной интеллигенции в период Первой мировой войны (июль 1914 - февраль 1917 гг.) как особой социальной группы населения, (к которому мы относим людей с определенным уровнем образования, полученного в среднем и высших учебных заведениях, профессионально занятых высококвалифицированным умственным, интеллектуальным трудом) по-нашему мнению, продолжалось весь указанный период. Причинами этой эволюции, как нам представляется, являлись общественно-политическая обстановка в стране, нежелание властей идти на социальные, экономические и политические преобразования, наличие в столице - Петрограде «критической массы» образованных людей.

Столичная интеллигенция сформировалась из разных социальных групп, была связана с различными классами общества и внутренне неоднородна. Всю интеллигенцию рассматриваемого периода мы разделили на интеллигенцию, занятую в социально-культурной сфере, в производственной сфере и сфере обслуживания, в сфере управления (в том числе и чиновничья интеллигенция), военную интеллигенцию, церковную интеллигенцию. Численность российской интеллигенции накануне Первой мировой войны превышала 1,5 миллиона человек, включая офицерство, чиновничество и служителей культа, в том числе численность столичной интеллигенции была более 200 тысяч человек.

К началу 1914 года в составе политических партий России находилось не более 1 - 2% от числа всех интеллигентов, в Петербурге - не более 5 - 7%. Большая часть интеллигенции была аполитичной, в партии не входила и более или менее выработанной политической позиции не имела. Общественная деятельность привлекала ее больше, чем партийная: к 1914 году значительная

часть различных групп интеллигенции имела свои профессиональные объединения. Столичная интеллигенция резко не противопоставляется нами интеллигенции провинциальной. Она, несомненно, имела как общие, так и региональные особенности и была неотъемлемой частью интеллигенции России. Взаимосвязь и общение столичной и провинциальной интеллигенции осуществлялось постоянно и по многочисленным каналам: через общенациональную печать, публицистику, всевозможные съезды, совещания, конференции, курсы, учебные заведения, специальную и художественную литературу, межличностные отношения.

Важнейшим ценностным критерием для всех профессиональных групп интеллигенции в начале XX века становится уровень профессионально-образовательной подготовки, так как именно он выдвигался на первый план при поступлении на службу, при определении профессиональных обязанностей, должности, размера жалования. Квалификация специалиста, успехи в профессиональной деятельности осознавались интеллигенцией как ведущие в продвижении по службе, получении наград и денежных надбавок к жалованию. Но, в связи с началом Первой мировой войны материальное положение средних и низших слоев интеллигенции резко ухудшилось, что привело в последствие к изменению их ментальности, а также увеличению числа «неблагонадежных интеллигентов».

Консолидация столичной интеллигенции в связи с началом войны с Германией и всплеск патриотизма не привели и не могли привести в рассматриваемый период к сплочению всех ее составляющих групп в монолитное сообщество единомышленников. Этого не могло произойти потому, что подлинное единство взглядов отсутствовало и в рядах интеллигенции, и в обществе в целом, примером чего может служить спор пацифистов и патриотов по проблемам войны и мира. Элиту столичной интеллигенции волновали философские проблемы борьбы двух миров - России и Европы, идеи мессианства, а рядовую интеллигенцию больше затрагивал вопрос ответственности науки перед человечеством и проблемы нравственности войны. Таким образом, картина взглядов столичной интеллигенции в данный период была многоплановой и многоцветной.

С началом Первой мировой войны столичная интеллигенция начала заниматься, соответственно целям и задачам России в войне, по ее мнению, постепенно активизируя и наращивая свое участие, разнообразными видами общественной деятельности: благотворительной, просветительской, деятельностью в области культуры. Политизированная же часть столичной интеллигенции участвовала в полулегальных и легальных политических движениях, организациях и партиях. Столичная интеллигенция во многом воспринимала войну как выполнение своего гражданского долга, понимая под этим защиту не только России, но и славянского мира от немцев, как разрушителей духовности и культуры. Поэтому целью войны она видела «прочный и длительный» мир, но только после победы, в результате которой Россия должна была, по мнению интеллигенции, решить свои внутренние вопросы и внешнеполитические задачи.

В 1914 году преобладающим видом общественной активности столичной интеллигенции, по-нашему мнению, становится общественно-политическая деятельность, так как всеобщее распространение получило убеждение, что победа России в войне будет сопровождаться широкими преобразованиями в общественной жизни и политических отношениях. Однако, к 1915 году произошла известная эволюция настроений и взглядов столичной интеллигенции - патриотизм сменился оппозиционностью по отношению к властям, причинами чего были поражения русской армии, потеря внешнеполитического влияния России на балканские

Список научной литературыСмирнова, Анна Михайловна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные источники.

2. ГАРФ (Государственный Архив Российской Федерации)

3. Ф. 102 (Департамент полиции. Особый отдел) Оп. 233, Д. 999, Ч. 43, Т. 3, ч. 1; Оп. 240, Д. 27; Д. 56, Ч. 27;Четвертое делопроизводство Оп.123 (1914 год) Д. 138, Ч. 81; Оп. 124 (1915 год) Д. 108, Ч. 15

4. Ф. 669 (Клюжев И.С.) Оп.1, Д. 14, Д. 15, Д. 17 Ф. 733 (Министерство народного просвещения) Оп. 201 Д. 508; Оп. 207 Д. 41; Оп. 211 Д. 9

5. ОР РГБ (Отдел Рукописей и редких книг Российской Государственной библиотеки)

6. Ф.135/1, (Короленко В.Г.) К.42, Д.55 (сокращение дано согласно классификации ОР РГБ) ОР РНБ (Отдел Рукописей и редких книг Российской Национальной библиотеки)

7. Ф. 1000 (Дмитриев И.А.) Оп.2, Д. 423 Ф. 1007 (Унковская С.А.) Д. 19, 6 Ф. 1052 (Энгельгардт Б.А.) Д. 30, 31, 59

8. Ф. 1123 (Эдельсон E.H.) Д. 118

9. Ф. 163 (Второвы И.А. и Н.И. и Синакевич O.A.) Д. 345, 346,

10. Ф. 641 (Российское театральное общество) On. 1, Д. 129 Ф. 680 (Училище живописи, ваяния, зодчества) On. 1, Д. 938 РНБ АДП (Российская Национальная библиотека Архив дома P.M. Плеханова)

11. Ф. 1098 (Засулич В.И.) Д. 85.

12. Ф. 1657 (Русанов Н.С.) Д. 186.

13. Ф. 352 (Книжник Ветров И.С.) Д. 18021. Опубликованные источники.1. Сборники документов.

14. Буржуазия накануне Февральской революции. /Под. ред. Б.Б. Граве, М. Л.: 1927.

15. Международные отношения в эпоху империализма. 1878-1917 гг. Серия 3, Т. 6, Ч. 1, М. Л.: 1936.

16. Международные отношения 1870-1918 гг. Сб. документов. /Сост.: А.Г. Королев, О.Н. Фрейфельд; Под. ред. В.М. Хвостова. М.: Академия, 1940.

17. Монархия перед крушением 1914 1917 гг. Из бумаг Николая II. / Под. ред. В.П. Семенникова. М. - Л.: 1927.

18. Падение царского режима: по материалам ЧСК Временного правительства. Т.1-7, М. Л.: 1925 - 1927.

19. Сборник дипломатических документов. Переговоры от 10 до 24 июля 1914 года, предшествовавшие войне. / Россия. Министерство иностранных дел. СПб.: 1914.

20. Совет Министров Российской империи в годы Первой мировой войны. Бумаги А.Н. Яхонтова (записки заседаний и переписка). -Спб.: Издательство Дмитрий Буланин, 1999.

21. Стенографические отчеты Г ос ударственной Думы.

22. Стенографические отчеты Государственной Думы. Четвертый созыв. Заседание 26 июля 1914 года. Санкт-Петербург: 1914.

23. Стенографические отчеты Государственной Думы. Четвертый созыв. Сессия III. Заседания 1-3. Петроград: 1915.

24. Стенографические отчеты Государственной Думы. Четвертый созыв.

25. Сессия IV. Заседания 1-60. Петроград: 1915.

26. Стенографические отчеты Государственной Думы. Четвертый созыв.

27. Сессия V. Заседания 2-24. Петроград: 1916.

28. Стенограммы Государственного Совета.

29. Сессия 9. Заседание 26 июля 1914 г. Санкт-Петербург: 1914.

30. Сессия 10. Заседания 1-6. Петроград: 1915.

31. Сессия 11. Заседания 1-10. Петроград: 1915.

32. Сессия 12. Заседания 1-33. Петроград: 1916.

33. Сессия 13. Заседания 1-4. Петроград: 1916.1. Статистические издания.

34. Война и Костромская деревня: По данным анкеты статистического отделения. Кострома: 1915.

35. Мировая война в цифрах. М. Л.: Воениздат, 1934.

36. Россия в мировой войне. 1914 1918гг. (в цифрах). М.: 1925.

37. Объяснительная записка к отчету отдела снарядов и вооружения с апреля по октябрь 1916 года. М.: 1916.

38. Статистическая разработка данных о деятельности Главного по снабжению армии комитета Всероссийского земского и городского союзов и Военно-промышленных комитетов по выполнению плановых заказов Военного Ведомства I очереди. М.: 1917.1. Пресса.

39. Богословский Вестник. 1911 год, июнь.

40. Вестник Европы, 1906, № 10. .

41. Ежегодник учительских обществ. Петроград, 1916

42. Журнал Министерства народного просвещения. 1916 год, июль.

43. Народный учитель, 1913, № 8.

44. Народный учитель. 1915, № 6.7. Натиск. 1935, № 4-5.

45. Освобождение. // Под. ред. П.Б. Струве, № 35, 1903, 12 ноября.

46. Педагогический журнал для учащих народных школ Полтавскойгубернии. 1915, № 3; 1917, № 1.10. Русская мысль, 1907, № 1.

47. Русская мысль, 1916, Кн. VII.12. Русская мысль. 1890, № 7.

48. Русская школа, 1914, № 5-6.14. Русская школа, 1917, № 1.

49. Русская школа. 1912, № 11.16. Русская школа. 1914, № 1.17. Русская школа. 1914, № 2.18. Учитель, 1917, № 1.

50. Учительский вестник. 1911, № 4.

51. Учитель и школа, 1915, № 21-22.

52. Биржевые Ведомости, 11 марта 1916 года, № 15434.

53. Биржевые Ведомости, 1916, 18, 19, 21 ноября

54. День, 1916, 18 ноября, № 318.24. День, 1916, 24 октября.

55. День, 1916, 25 ноября, № 325.26. День, 1917, 5 января, №

56. День, 1917, № 1, 1-е января.

57. День, 29 октября 1916 года.

58. Новое время. 1914, 4 января.

59. Петроградские Ведомости, 1916, 21 сентября, № 190.

60. Петроградские Ведомости, 1916, 24 сентября, № 19.

61. Петроградские Ведомости, 25 сентября 1916г., № 193.

62. Петроградские Ведомости, 1916-1917 гг.34. Правда, 1989, 31 мая.35. Речь, 15 мая, 1913 год.36. Речь, 1914, 2 декабря.37. Речь, 1914-1917 гг.

63. Россия, 1913, 24 и 27 декабря; 1914, 02 января.

64. Русские Ведомости, 1914, 18 июля, № 164.

65. Русские Ведомости, 1914, 24 июля, № 169.

66. Русские Ведомости, 1914, № 187, 15 августа.

67. Русские Ведомости, 1914, № 164, 18 июля

68. Русские Ведомости, 1914, № 220.

69. Русские Ведомости, 1914, № 182.

70. Русские Ведомости, 1915, 6 ноября.

71. Русские Ведомости, 1915, № 26, 1 февраля.

72. Русские Ведомости. 1914, № 174.

73. Русский Ведомости, 1 февраля , 1915, № 26.

74. Русские Ведомости. 1914-1917 гг.

75. Русское Знамя, 22 января 1917 года.

76. Русское Знамя, 24 сентября 1916 года.

77. Утро России, 21 сентября 1914 года, № 227.

78. Утро России. 1914, 7 августа.

79. Утро России. 1914-1917 гг.

80. Утро России, 4 ноября, № 271.1. Мемуарная литература.

81. Алексеева И.В. Мириэль Бьюкенен. Свидетельница великих потрясений. Санкт-Петербург, 1998

82. Бехтерев В.М. Автобиография. М.: 1928

83. Блок A.A. Дневники. 28 июня 1916 г.// Собр. Соч. Т. 6, М.: 1971

84. Борман А. А.В.Тыркова-Вильямс по ее письмам и воспоминаниямсына. Лувэн, Вашингтон: 1964

85. Воспоминания о Максимилиане Волошине. М.: 1990

86. Гиппиус З.Н. Петербургские дневники. М.: 1990

87. Гиппиус З.Н. Синяя книга. Петербургский дневник. 1914 1918года. Белград, 1929

88. Дж. Бьюкенен Мемуары дипломата. М.: 1991

89. Епанчин H.A. На службе трех императоров: Воспоминания. М.:1996

90. Иванова А. Воспоминания. М.: 1992

91. Кизеветтер A.A. На рубеже двух столетий. Воспоминания 1881 -1914. М.: 1997

92. Ломоносов Ю.В. Воспоминания о Мартовской революции 1917 года. Стокгольм-Берлин, 1921

93. Милюков П.Н. Воспоминания. М.: 1991

94. Николай II. Воспоминания. Дневники. Государственные деятели России глазами современников. / Под. ред. Б.В. Ананьича, Р.III. Ганелина и др. СПб. : 1994

95. Окунев Я. Воинская страда. Боевые впечатления. Петроград: 1915

96. Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М.: 1991

97. Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М.: 1991

98. Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. М.: 1951

99. Переписка Н. и А. Романовых. 1916 1917 гг., Т. 5, М.: 1927

100. Савич Н.В. Воспоминания. Санкт-Петербург Дюссельдорф, 1993

101. Станкевич В.Б. Воспоминания. 1914 1919 года. Л.: 1926

102. Толстой И.И. Дневник. 1906 1916 года. Санкт-Петербург: 1997

103. Тыркова-Вильямс A.B. На путях к свободе. Нью-Йорк: 1952

104. Публицистика. 1914 1917 года.

105. Абкович К. Душа ребенка и война. // Учитель и школа, 1915, № 21 -22

106. Аксаков A.C. Сочинения. Т. 3. М.: 1900.

107. Александр Блок // День, 1917, 30 января.

108. Андреев Л.Н. В сей грозный час. Пг.: 1915

109. Багалей Д.И. Экономическое положение российских университетов.1. Санкт-Петербург, 1914

110. Белоусов Е. Германская идея и русский идеал. Петроград, 1916

111. Бердяев H.A. Мысли о природе войны. // Судьба России, М.: 1990

112. Бердяев H.A. Русское и европейское отношение к войне // Утро1. России, 1916, №285.

113. Бердяев H.A. Война и кризис интеллигентского сознания. // Судьба1. России. М.: 1990

114. Бердяев H.A. Душа России. М.: 1915

115. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: 199012