автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Субъектное основание философского мыслетворчества

Полный текст автореферата диссертации по теме "Субъектное основание философского мыслетворчества"

На правах рукописи

005049945

Зенец Нина Геннадьевна

СУБЪЕКТНОЕ ОСНОВАНИЕ ФИЛОСОФСКОГО МЫСЛЕТВОРЧЕСТВА

Специальность 09.00.01. - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

? | С ::В ¿013

Барнаул - 2013

005049945

Работа выполнена на кафедре философии ФГБОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный консультант: доктор философских наук, профессор

Федяев Дмитрий Михайлович (ФГБОУ ВПО Омский государственный педагогический университет)

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Инговатов Владимир Юрьевич (ФГБОУ ВПО Алтайский технический университет им. И.И. Ползунова)

доктор философских наук, профессор Денисова Любовь Владиленовна (ФГКОУ ВПО Омская академия МВД РФ)

доктор философских наук, профессор Никитина Ирина Владимировна (ФГБОУ ВПО Алтайская государственная академия образования им. В.М. Шукшина)

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО Омский государственный

университет им. Ф.М. Достоевского

Защита состоится 15 марта 2013 г. в 9:00 на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.005.07 при Алтайском государственном университете по адресу: 656049, г. Барнаул, пр. Ленина, 61.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан «14»_февраля_2013 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

Коростелева О. Т.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена следующими обстоятельствами.

Во-первых, значимостью онтологической проблематики вообще и в настоящее время в особенности. Занимаясь поисками бытия, философия, как и прежде, отстаивает свое отличие от религии, науки, искусства, заявляя о себе в качестве уникального самостоятельного феномена.

Двадцатое столетие ознаменовалось появлением таких феноменов в духовной жизни, как «массовая культура», «массовая идеология». Ортега-и-Гассет символически обозначил эту ситуацию как «восстание масс». Сформировались стандартные формы мысли, поведения, всевозможные идеологические клише, позволяющие без особых духовных усилий ориентироваться в мире. Философия оказалась неспособной противостоять могущественной индустрии «массового сознания». Это обстоятельство вынудило философию искать свое «спасение» в других духовных областях: литературе, искусстве, науке. Тесно смыкаясь с ними, она теряет свою самостоятельность и уникальность. В связи с этим возникла необходимость прояснения бытия самой философии в условиях современности.

Во-вторых, современную эпоху можно назвать эпохой релятивизма. Начиная с конца XIX и начала XX веков философию захлестнула мощная антиметафизическая волна. Критика метафизики как традиционно строгой формы философии дала основание для неограниченной свободы экспериментирования с мыслью, провозгласив эру плюрализма и толерантности, что, в свою очередь, открыло возможность создания различных онтологий. В результате философы оказались перед проблемой идентичности философского мыслетворчества, что актуализировало поиск такого основания, благодаря которому философия может сохранить себя в качестве уникального, самостоятельного феномена.

В-третьих, бытие философии имеет непосредственное отношение к бытию сознания, а следовательно, и к онтологии сознания, проблематизация которой возникла в связи с современным пониманием самого феномена, сложившимся благодаря усилиям феноменологии, экзистенциализма и герменевтики. Прояснение бытия философии, ее оснований позволяет осмыслить специфику бытийного опыта сознания, выявить возможность обнаружения бытия философии в условиях современности.

В-четвертых, гносеологическая значимость данного исследования связана с тем, что философия, являясь многоуровневым феноменом, имеющим

онтологическое, гносеологическое, ценностное измерение, может быть исследована и как особая форма познания, и как особый «способ жить», и как «процесс производства мысли», и как «состояние сознания». Прояснение бытия философии требует и разработанного особого способа познания, что, в свою очередь, может расширить познавательные возможности самой философии.

В-пятых, антропологическая значимость данного исследования актуализирована утратой человеком своего места в бытии. Иначе говоря, человек обнаруживает себя в ситуации, когда разрушены фундаментальные основания человеческой жизни. Именно неукорененность человека в бытии побуждает его искать фундаментальные основания своей жизни, созидание которых невозможно без философии. Поэтому поиск основания философии — это в то же время и поиск основания человеческого существования, так как понять свое место в бытии человек может, только будучи «человеком философствующим». «Человек философствующий» обнаруживает себя в социокультурном пространстве в качестве субъекта философствования, который берет на себя бремя «длить» «дело философии». Проблема субъекта в настоящее время особенно актуальна в связи с возникшей на рубеже веков ситуацией, получившей образное название «смерть субъекта» и появившейся возможности нового понимания субъекта. Введение и обоснование субъекта философствования открывает иные смысловые горизонты понимания бытия самой философии в условиях современности, когда вопрос «Что такое философия?» становится вопросом «Кто такой философствующий?» Исследование субъектного основания философского мыслетворчества задано необходимостью прояснения бытия философии как многогранного и в то же время целостного самостоятельного духовного феномена, а также возможностью построения онтологии самой философии, которая бы созидалась в постоянном тесном контакте с живым бытийным опытом сознания и избегала отчужденных от живого «акта философствования» логических схем и представлений.

Степень разработанности проблемы. Проблема осмысления субъектного основания философского мыслетворчества относится к числу неразработанных, хотя определенные ее аспекты можно обнаружить в ряде теоретических источников.

Онтологический аспект исследования бытия философии представлен работами, посвященными проблемам бытия в целом.

Первым, кто поставил проблему бытия, был древнегреческий философ Парменид. Он сформулировал ее в предельно простом и в то же время парадоксально глубоком выражении: «Бытие есть. Небытия нет». И в этом высказывании Парменида уже присутствует проблематичность понимания

4

бытия. Парадокс состоял в том, что бытие - это сразу и мысль, и вся объективность, в ней заключенная, которая собрана в мысли. Поскольку бытие может открываться только в мысли тождественной бытию, то оно определяется как мысль. Но так как оно являло собой собранное сущее, то его можно понимать и как «чтойность», как объективность. Бытие оказалось подменено сущностью (субстанцией или идеей) и первым, кто попытался пробиться к нему, был И. Кант. Такое понимание определило традицию метафизики от Платона до Гегеля. Однако уже Гегелю стало очевидно, что метафизика закончилась. Он осуществляет свой диалектический проект, но ему не удается избавиться от метафизики как особого строя мысли, в результате которого противоречивое тождество субъекта и объекта устраняется в логике, и происходит окончательное «забвение» бытия.

Возврат к онтологической проблематике был вызван потрясениями, имевшими место в конце XIX - начале XX века. Толчком к началу критики метафизики стала критика рационализма А. Шопенгауэром, Ф. Ницше, В. Дильтеем. Их идеи дали возможность понимания бытия как жизни, то есть как нерационализируемой, необъективируемой стихии и позволили понимать бытие самой философии как процесс жизни философской мысли.

Особую роль в понимании бытия сыграла феноменология Э. Гуссерля. Стремясь сохранить рациональное постижение бытия, Э. Гуссерль приходит к пониманию бытия как потока сознания, сознания как такового, тем самым пролагая дорогу онтологии сознания. Такое понимание бытия имело значение и для понимания бытия философии, так как она в определенном смысле является

бытием особой формы сознания.

Понимание бытия философии во многом определили идеи экзистенциальной онтологии М. Хайдеггера, К. Ясперса, М. Мерло-Понти, Х.-Г. Гадамера, Н. Аббаньяно, Ж.-П. Сартра. Именно экзистенция как «переживание-понимание» становится теперь исходной единицей описания бытийных отношений человека и мира. В результате в центре внимания оказалась проблема прояснения таких экзистенциалов, как забота, свобода, смерть и т.д. Так как бытие философии неразрывно связано с бьггием человека, то понимание ее бытия напрямую связано с пониманием человеческой экзистенции, где сама философия есть особое

экзистенциально-трансцендентальное проявление человеческого бытия.

Продуктивным для нашего исследования стали идеи представителей неокантианства баденской школы В. Виндельбанда, Г. Риккерта, стремившихся обосновать единство сущего и ценности, наделяя последнюю онтологическим статусом. Их идеи позволили понять, что бытие имеет и ценностное измерение, что относится и к бытию философии. Работы Х.-Г. Гадамера, П. Рикера, М. М.

5

Бахтина, Г. Г. Шпета заложили понимание диалогичности, интерпретационности бытия, появляется возможность введения многообразных способов понимания бытия и бытия философии в частности.

Еще один своеобразный ракурс, имеющий отношение к бытию философии, представлен работами М. Бубера, а в России - С. Франка Он связан с пониманием бытия как «события», «встречи». М. Бубер различал опыт как встречу, которая предполагает диалог, открытие «Другого», и бытие философии может быть понято как «встреча» бытия и человека, где бытие не превращается в «объект» познания, а пребывает в своеобразном «диалоге» с человеком, открывая его самого для себя самого.

У С. Франка бытие понимается как «сознание-переживание», при этом оно характеризует некий и «бытийный акт»: то есть «встреча» с бытием - это особый акт, возвышающийся над противоположностью между субъектом и объектом. Это положение имело отношение к пониманию «акта философствования». В результате изменившихся взглядов на бытие рождается понимание его как многоуровневого, многослойного, имеющего разные «модусы» проявления (Н. Гартман), возникает идея, что и философия, которая занимается поиском бытия, имеет собственное бытие, позволяющее прояснить и бытие вообще.

Ключевым для прояснения бьггая философии явилось понимание бытия М. Хайдеггером, который отходит от метафизической традиции, утверждая, что вся классическая философия есть лишь путь, ведущий к «забвению бытия». Главной задачей его философии стало создание новой фундаментальной онтологии (философии), которая бы исследовала бытие, а не его сущность. Эта идея Хайдеггера была особенно важна для нашего исследования. Исторически бытие философии заменялось ее сущностью, природой, предметом, что и создавало противоречивое понимание того, что есть сама философия.

Важное положение в философии М. Хайдеггера, имеющее прямое отношение к нашему исследованию, - о связи бытия и основания. М. Хайдеггер обосновывает непрерывную связь бытия и основания, показывая, в каком смысле бытие выступает основанием всего сущего, в то же время основание является для бытия смыслом. Именно это положение прояснит основание как смысл бытия самой философии.

Значимый вклад в понимание бытия философии внесли и русские философы, такие как В. Соловьев, В. Несмелое, П. Флоренский, Н. Бердяев, Л. Шестов, Г. Г. Шпет и другие. Их оригинальные идеи послужили для понимания философии как особого рода бытия.

Проблема бытия в разных аспектах рассматривалась в работах современных отечественных авторов, таких как А. М. Аверьянов,

6

П. В. Алексеев, А. В. Ахутин, В. В. Бибихин, И. А. Бондаренко, П. П. Гайденко, Н. И. Губанов, В. П. Губин, А. Д. Доброхотов, А. В. Иванов, Э. В. Ильенков, Ю. В. Кузнецов, М. К. Мамардашвшш, Б. В. Марков, В. В. Миронов, Н. В. Мотрошилова, В. Н. Сагатовский, С. С. Хоружий, В. Ф. Шаповалов. В трудах этих авторов была намечена идея, получившая развитие в нашем исследовании, -понимание философии как обращенной к поиску бытия, в том числе и своего собственного. Поиски бытия - это поиски корней, прикоснувшись к которым, человек может найти в себе силы для преодоления бессмысленности собственного существования, привнесения в него смысла; само бытие есть фундамент человеческой жизни, который понимается и осмысливается только человеком; «осененность бытием» преображает человека, открывает «человеческое» в нем самом; бытие может быть понято как «некое состояние сознания», в котором человеку открыта его соразмерность целому миру. Именно поэтому бытие философии связано с бытием человека, с его особой миссией — хранить истину бьггия, а это возможно, если человек — это «человек философствующий», то есть тот, кто сам реализует себя в философском мыслетворчестве.

Отдельных работ, где исследовалось бы основание бытия философии, в современной отечественной философской литературе нет. Есть работа Л. В. Денисовой «Догматическое основание метафизических систем», где рассматривается догматизм как реальное основание' метафизики.

Таким образом, имеющиеся работы хотя и представляют глубокие философские исследования по проблеме бытия, однако бытие самой философии оставляют нераскрытым.

Гносеологический аспект связан с разработкой подходов к исследованию самой философии, ее сущности, природы, проблемного поля. Среди многочисленных работ, посвященных этой проблеме, наиболее значимыми для нашего исследования стали работ, которые рассматривали философию как живой процесс философствования (К. Ясперс, М. Хайдеггер, П. Адо, Н. Аббаньяно, М. Мамардашвшш, В. С. Библер, Н. Бердяев, Л. Шестов и другие). Такое понимание философии позволило выявить ее субъектное основание. Продуктивными для понимания философии как живого процесса философствования были идеи и русских философов, таких как С. Л. Франк («гносеология живого сознания»), Н. Бердяев («опыт самопознания»), Л. Шестов («опыт эсхатологического философствования»).

Значительное место в поисках подхода к пониманию бытия философии отводится опыту М. Хайдеггера, его конституированию фундаментальной онтологии «Dasein», а также опытам современных философов структуралистов

и постструктуралистов с их подчас эксцентричными подходами к «ускользающему» бытию.

Таким образом, познавательный аспект исследования субъектного основания философского мыслетворчества предполагает разные подходы к бытию философии, однако целостный подход еще не разработан.

Следующий аспект проблемы - антропологический. Особое значение для данного исследования имела идея, связанная с пониманием человека как особого рода сущего. Эта идея присутствует в работах Н. Аббаньяно, Г. Марселя, Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера, П. Тейяра де Шардена, К. Ясперса, В. П. Губина, Н. Б. Иванова, А. Ф. Лосева, М. К. Мамардашвили, К. С. Свасьяна, С. А. Смирнова, В. И. Плотникова. Благодаря научным трудам этих авторов нами был сделан вывод об укорененности философии в человеческом бытии. В итоге человек был понят как «человек философствующий». Но «человек философствующий» - это возможность бытия философии, ее действительность оказалась связана с субъектной активностью «человека философствующего».

Понятие «субъект философского мыслетворчества», его содержание и смысл базируются на исследованиях «субъекта» вообще в работах отечественных авторов, таких как А. С. Ахиезер, Н. А. Бердяев, В. С. Библер, B.C. Вдовина, И. А. Грозина, А. Н. Ильин, И. Исаев, В. А. Лекторский,

A. С. Колесников, В. А. Комаров, Б. А. Марков, А. Микешина, В. И. Плотников,

B. А. Подорога, В. И. Розин, Э. В. Сайко, С. Н. Ставцев, А. Г. Терещенко, Г. Л. Тульчинский, А. Ш. Тхостов, Г. Г. Шпет, а также зарубежных авторов, таких как Р. Барт, Ф. Гваттари, Э. Гуссерль, Ж. Делез, Л. Ферри, М. Мерло-Понти, А. Рено, М. Фуко, М. Хайдеггер. Анализ их работ выявил следующие продуктивные идеи, позволяющие обосновать онтологический статус субъекта философского мыслетворчества.

Историко-философская ретроспектива взглядов, в результате которых формировалось понятие «субъект», берет свое начало еще в Древней Греции, где субъект впервые был определен как «гипокайменон» (шжегцеуоу), а в эпоху Нового времени он уже понимался как «трансцендентальный субъект». Именно трансцендентальный субъект оказался в центре дискуссии, возникшей в результате критики метафизики. Наиболее последовательно ее осуществил М. Хайдеггер, который вместо трансцендентального субъекта обосновал человеческое бытие «Dasein».

Как считают Л. Ферри и А. Рено, онтологическое пред-понимание -«Dasein» есть не что иное, как «схематизация трансцендентального субъекта» (в единстве категорий) - место переходности от трансцендентального субъекта к эмпирическому (Л. Ферри и А. Рено «Возвращение к субъекту»). Такое

8

понимание хайдеггеровского «Dasein» не может не быть спорным, однако здесь есть рациональное зерно, имеющее отношение к исследованию субъекта философствования, который может быть понят как трансцендентально-экзистенциальный (эмпирический) субъект.

Поскольку это не абстрактный (вечный) субъект, определяющий собой сущее как таковое, то возникает вопрос, как «Dasein» может обнаруживать субъектные черты. Неспособный обладать вечными штампами «Dasein» в качестве человеческого бытия обладает способностью, принадлежащей человеку (человечеству) вообще, — осуществлять заботу о бытии, но всякий раз своим неповторимым способом - экзистенциально. В связи с этим хайдеггеровское «Dasein» противостоит лишь классическому трансцендентальному субъекту, а не субъекту вообще, который вполне может быть наполнен новым смыслом. .

Особый вклад в понимание субъекта философского мыслетворчества внесли взгляды таких авторов, как Р. Барт, М. Фуко, Ж. Делез, Ф. Гватгари, Ж. Деррида: была развенчана идея непрерывности исторического процесса, в результате под сомнение попал и трансцендентальный субъект. На место субъекта стали претендовать всевозможные системы (язык, бессознательное). Однако возникла серьезная проблема, которую можно сформулировать следующим образом: когда какое-либо изучаемое явление мыслится как некая структура, то возникает вопрос, имманентна ли структура объекту, то есть представляет ли она собой онтологическую реальность или же это результат свободного выбора исследователя и лишь методологический прием? М. Фуко, исследуя эту проблему, обнаруживает противоречие: если есть власть, то должно быть и сопротивление, если с трансцендентальным субъектом покончено, то из какого источника может взяться «множество различных сопротивлений, каждое из которых представляет собой особый случай»? Если сопротивление все-таки коренится в субъекте, то слухи о его смерти оказываются сильно преувеличены. «Посыл бытия» нуждается в том, кто способен его осуществить (М. Хайдеггер). Таким образом, рассмотренные выше идеи демонстрируют возможность неклассического понимания субъекта, разновидностью которого является и субъект философствования.

Исследование субъектного основания философского мыслетворчества восполняет, с одной стороны, понимание бытия философии как развернутого в ракурс человеческого бытия вообще, а с другой - дает возможность самому человеку понять, что значит быть «в качестве человека».

Подытоживая вышеизложенное, можно сказать: хотя в философии разработаны некоторые идеи, позволяющие говорить о бытии философии как об уникальном феномене, о живом процессе философствования, но проблема

9

основания бытия философии в условиях современности осталась неосвещенной. Остается непроясненным и статус самого философствующего, чему и посвящено данное исследование.

Объект исследования - бытие философии во всем многообразии его проявлений.

Предмет исследования - субъектное основание бытия философии, позволяющее существовать ей в качестве уникального самостоятельного феномена духовной жизни человека и общества.

Цель и задачи исследования

Целью исследования является прояснение субъектного основания бытия философии, которое позволяет ей сохранять себя в качестве самостоятельного уникального целостного феномена в кризисных условиях современности.

Задачи:

1. Выявить специфичность современной ситуации развития философии и обосновать необходимость поиска основания ее бытия.

2. Рассмотреть философию как сложный, многоуровневый, обладающий особой архитектоникой феномен, обнаружить ее исходный, базовый уровень, где бытие философии открывает себя как живой процесс философского мыслетворчества - философствование. Уточнить смысл понятия «философствование».

3. Обнаружить инвариант бытия философии как предельную инстанцию процесса философствования - «акт философствования», отличающийся от любых других актов: эстетического, мистического, научного, - и прояснить его смысловой горизонт.

4. Выяснить глубинную связь акта философствования и места человека в бытии, определить человека как «человека философствующего».

5. Раскрыть потенциальность категории «субъект» для понимания «человека философствующего», включенного в конкретное философское мыслетворчество либо профессионально, являясь представителем философского сообщества, либо в качестве мыслителя нефилософских сфер духовного творчества.

6. Обосновать введение понятия «субъект философского мыслетворчества» («субъект философствования»), обозначить его специфику и выявить онтологический статус.

7. Прояснить условия, в которых «человек философствующий» проявляет себя в качестве субъекта философского мыслетворчества, и показать их своеобразие на разных этапах развития философии.

8. Определить, что современный «топос» философии есть «пространство жизни» субъекта философского мыслетворчества.

Методологические основания диссертационного исследования

Выбор методологии диссертационного исследования определился спецификой предмета - бытием философии. Когда речь идет об осмыслении философии в целом, заведомо невозможно исходить из какой-либо одной традиции, чтобы не впасть в одностороннее понимание такого многогранного феномена, как философия. Эта сложность обусловливает выбор подходов для данного исследования.

Во-первых, методологическим ключом для понимания бытия философии и поиска основания ее бытия послужили идеи М. Хайдеггера, его опыт построения фундаментальной онтологии, обращения к началу, к истокам философии.

Во-вторых, идея взаимосвязи классического и неклассического типов философствования, их сложного внутреннего взаимодействия, что позволило в качестве общей методологической основы диссертации использовать диалектический метод с его категориями и принципами всеобщей связи, взаимосвязи исторического и логического.

В-тргтьих, метод описания различных феноменов сознания, разработанный в экзистенциальной онтологии и философии жизни в трудах Н. Абба-ньяно, Г. Башляра, Г. Зиммеля, Г. Марселя, Ж.-П. Сартра, Ф. Ницше, стал основой понимания бытия философии как особого состояния сознания.

В-четвертых, использован метод феноменологической редукции для выявления предельного основания бытия философии как «акта философствования».

Также методологически значимы идеи и методы структуралистов и постмодернистов. В частности, метод субъективации М. Фуко, который позволил выделить особые субъективные практики - «практиках себя», а также идея «деконструкции» Ж. Деррида, трактуемая не как стихийное разрушение, а как упорядоченный «снос», «расчищение» и своего рода переосмысление.

Научная новизиа

1. Установлено, что современное состояние философии переживает «кризис идентичности», требующим прояснения основания ее бытия.

2. Выявлена многоуровневость бытия философии; исходный уровень определен как живой процесс философствования. Уточнено понятие «философствование» и прояснен его смысл.

3. Обнаружен инвариант бытия философии - «акт философствования» как базовая предельная инстанция мыслетворчества; выявлены его отличия от других актов и прояснен горизонт его смыслов.

4. .Прояснена связь акта философствования с бытийными основаниями человека. «Акт философствования» превращает человека в «человека философствующего», открывающего свое место в бытии.

5. Осуществлена экзистенциально-онтологическая интерпретация понятия «субъект», открывающая новые ракурсы его понимания, и укрепляющая его легитимность неклассическом пространстве философствования.

6. Введено и обосновано понятие «субъект философского мыслетворчества» (субъект философствования), которое фиксирует специфику понятия «субъект» по отношению к философскому мыслетворчеству, заключающуюся в экзистенциально-онтологической нагруженност данного понятия.

7. Выявлена специфика проявления субъекта философствования в иных, не философских пространствах - науке и литературе (как художественной, так и литературоведческой). Проявление субъекта философствования высветляет в них пространство философской мысли.

8. Современный «топос философского мыслетворчества» определен как гетерогенное «пространство жизни субъекта философствования», обнаруживающее себя в разных духовных сферах своеобразными вкраплениями философской мысли, носителями которой выступают субъекты философствования.

Основные положения, выносимые на защиту 1. В настоящее время философия переживает сложное противоречивое состояние, которое можно охарактеризовать как «кризис идентичности». С одной стороны, произошел отказ от строгих классических форм философствования, провозглашена неограниченная свобода в выборе способов, стилей, жанров, языка философствования, приведшая к небывалому расширению многообразия форм философствования. Появился простор для самых неожиданных «экспериментов» мысли. С другой стороны, размывание границ между смежными с философией областями, такими как литература, искусство, языкознание демонстрирует ситуацию неопределенности «топоса философии», сужение ее пространства как «ничейной земли» (Б. Рассел).

12

Многие философы заговорили о «смерти философии», о ее конце. Это обстоятельство вновь ставит философию перед необходимостью самооправдания своего существования и прояснения основания своего бытия в качестве самостоятельного уникального феномена.

2. Бытие философии может быть осмыслено как многоуровневая структура. На одном уровне оно проявляется как «готовые результаты», тексты, теории, концепты, на другом - как живой процесс философского мыслетворчесггва. Обнаружение основания бытия философии оказалось возможным благодаря исследованию процессуального уровня ее бытия, определенного нами как живой процесс философствования; инвариантной функциональной единицей этого процесса является «акт философствования».

3. «Акт философствования» неразрывен с бытийным опытом сознания, он - его предельная форма выражения, соразмерная непосредственному состоянию переживания бьггия как целого. «Акт философствования» отличен от других актов: эстетического, мистического, научного. Главное отличие состоит в том, что в «акте философствования» мысль, будучи соразмерной бытию, оказывается дистанцированной по отношению к себе самой, когда она внезапно выпадает из состояния «слитности» с бытием благодаря обретению уникального внутреннего пространства, которое молниеносно освещает не только сущее в целом, но и самого человека, превращая его в философствующего. Бытийный опыт сознания - это реальное переживание встречи с бытием; оно же - есть неотъемлемое условие «акта философствования», без него философская мысль вырождается в пустую абстракцию, а философствование - в своеобразную технологию создания всевозможных мыслительных систем.

4. «Акт философствования» в отношении самого процесса философствования не является ни внутренним, ни внешним, так как философская мысль рождается в нем, и им же конституируется, причем, каждый раз заново у конкретного философствующего. Событие рождения философской мысли несет в себе открытую возможность любых форм философствования. «Акт философствования» каждый раз разворачивается в определенном, интеллектуально освоенном смысловом поле, которое может представлять собой уже философскую традицию. Когда «акт философствования» осуществляется в языке сложившейся философской традиции, его подлинность удостоверяется философским сообществом. «Акт философствования» несет в себе энергийный заряд мысли, и способен побудить состояние философствования в Другом.

5. Человек по своей природе - «человек философствующий», он единственный озадачен поиском своего «места» в бытии. Человек, будучи

13

экзистирующе-трансцендирующим существом, имеет возможность «встречи» с бытием. Однако он может отказаться от поисков бытия, перестать быть философствующим, а значит, отступить от себя подлинного. Сохранение «человека философствующего» возможно только благодаря сознательной заботе о себе как мыслящем, подлинном, проявляющейся в особой активности — сопротивлении всему тому, что превращает человека в объект различных манипуляций, поэтому «человек философствующий» оказывается «субъектом философствования».

6. Герменевтика субъекта философского мыслетворчества позволила выявить многообразие форм его обнаружения (не только в самой философии, но и в иных сферах духа). Специфика проявления субъекта философского мыслетворчества в науке состоит в том, что то или иное научное открытие может оказаться условием для появления такого пространства мысли («ничейной земли»), где возможен «акт философствования». Речь идет, прежде всего, о тех открытиях в науке, которые способны переустановить видение бытия в целом. В литературе «акт философствования» обнаруживается в виде философских интуиции писателя, которые требуют прояснения, а также в виде философских идей, которые преднамеренно облекаются автором в художественную форму. Поэтому «субъект философствования» может по-разному проявляться в литературном творчестве: писатель-философ, поэт-философ, философ-писатель, философ-поэт. Проявление субъекта философствования в этих духовных сферах дает возможность понять место философского мыслетворчества в современном духовном пространстве. Это место характеризуется многообразием «ландшафтов», что задает новый топос философии в культурном пространстве.

7. Введение понятия «субъект философствования» позволяет увидеть философию как особое мыслетворчество, смыслом которого является сохранение человека философствующего как «посыла бытия» (М. Хайдеггер), который манифестирует себя в «субъекте философствования». «Субъект философствования» конституируется экзистенциальной заботой о себе подлинном и выступает основанием бытия философии.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в следующем:

во-первых, в результате предложенной концепции субъектного основания философского мыслетворчества открывается возможность осмыслить современное состояние философии как пространство жизни субъекта философствования. Такой подход позволяет увидеть, что смыслом

существования философии является «человек философствующий», который в качестве субъекта философствования сохраняет и длит возможность открытия бытия в целом. В результате намечается путь конституирования онтологии субъекта философствования;

во-вторых, разработанный подход к бытию философии как сложному, многоуровневому феномену, основанием которого является субъект философствования, позволяет расширить представления о роли и назначении философии, о ее топосе в современном духовном пространстве;

в-третъих, полученные результаты исследования могут не только пополнить знания в области онтологии, гносеологии, философской антропологии, философии науки и культуры, но и помочь в разработке новых спецкурсов по философии для специалистов в области науки, литературы и искусства.

Апробация работы

Основные положения диссертации обсуждались на кафедре философии Омского государственного педагогического университета. Результаты исследования отражены в двух монографиях и ряде научных публикаций по теме диссертации, в докладах и выступлениях на III Международной научной конференции «Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы» (Омск, 2008); на V Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Москва, май 2005); на Международной научной конференции «Этика и история философии» (Тамбов, ноябрь 2010); на Международной научной конференции «Философские традиции России и современность» (Тамбов, ноябрь 2011); на VI Российском философском конгрессе «Философия в современном мире: диалог мировоззрений» (Нижний Новгород, ноябрь 2012).

Структура и объем исследования. Текст диссертационного исследования состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, содержащего 404 наименований. Работа изложена на 298 страницах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, освещается степень ее разработанности, формулируются цели и задачи,

характеризуется теоретико-методологическая основа работы, излагаются научная новизна и научно-практическая значимость диссертации.

Глава 1 «Проблема бытия философии: необходимость поиска основания философского мыслетворчества» посвящена обнаружению бытия философского мыслетворчества как уникального самостоятельного феномена. Неоднократно возобновляющийся поиск сущности, природы, предмета и смысла философии не привел к какому-то общепринятому результату, И дело здесь не в несовершенстве поиска, а в специфике самого бытия философии, имеющего многоуровневый характер, но при этот обладающего внутренним единством, позволяющим философии оставаться самой собой. Это внутреннее единство может быть выявлено как своеобразный инвариант бытия философии и понято только благодаря прояснению ее основания.

В первом параграфе «Философия в поисках себя: проблема самоидентификации философского мыслетворчества» исследуется вопрос самоопределения философии в социокультурном пространстве. Исторически философия всегда являла собой многообразие идей, учений, теорий, систем, концепций, концептов, но в то же время существовала как уникальный самостоятельный феномен, имеющий в культурном пространстве свое самозаконное «место». Выступая то «любовью к мудрости», то «апологетикой богословия», то «законодательницей разума», она всегда служила общественным идеалам и ценностям. В эпоху современности в ситуации постмодерна, характеризующейся релятивизмом в отношении любых ценностей, идеалов, подменой их симулякрами (Ж. Бодрияр), превращением человека в «массового человека» (Ортега-и-Гассет), духовная сфера переживает кризис. Это кризисное состояние в философии выражается в том, что, с одной стороны, появление все более разнообразных стилей, способов, жанров приводит к небывалому расширению самого «пространства» философского мыслетворчества, с другой - происходит размывание границ между разными духовными сферами. Философская мысль активно осваивает эти открывшиеся пограничные пространства на стыке смежных областей, таких как литература, поэзия, язык. Обнаруживаются новые области - литературная философия, поэтика, лингвофилософия и т.п. Философия, лишившись своего исторически присущего ей в культуре места, оказалась в ситуации «постоянного оправдания» своего существования. Для массового человека она и вовсе представляется ненужной или «изыском», имеющим отношение к узкоспециализированной элите.

В то же время и сама философия, оказавшаяся в ситуации противоречивого многообразия и разбросанная в разных духовных сферах, стала утрачивать свою идентичность в качестве самостоятельного феномена.

16

Именно поэтому сегодня вопрос «Что есть философия?» - это прежде всего вопрос о ее основании, позволяющем ей быть в качестве уникального, самостоятельного целостного феномена.

Обращение к основанию, как правило, предполагает обращение к началу философии - тому событию, которое ознаменовало ее появление, поэтому неизбежным оказывается обращение к истории философии. Существуют разные подходы понимания к истории философии, приводящие к разному пониманию начала философии. Можно обратиться к истории философии как некоему «архиву» текстов, теорий, концепций, идей, а можно исследовать ее как историю событий жизни философской мысли, живой процесс философствования, где возможно обнаружить рождение философской мысли, то есть начало философии. Последнее неразрывно связано с процессуальным бытием философии - философствованием. В процессе развития философии живое философствование, упакованное в философских текстах, уходит на второй план, а «готовые результаты» философствования отождествляются с философией, при этом утрачивается понимание ее как живого процесса философствования. Философствование все больше связывают с единичным, уникальным опытом мысли конкретного философа, например философствование по Ф. Ницше, Г. Шпету или М. Хайдеггеру. Но в этих конкретных «опытах» рождения философской мысли всегда присутствует то, что имело место и в момент рождения философии - «акт философствования», который и есть начало философии вообще.

Акт философствования - это изначальная предельная инстанция бытия философии, характеризующаяся полнотой открытости, благодаря которой возможны все формы философствования. В то же время это исток процесса философствования, его начало, в котором «посыл бытия» (М. Хайдеггер) осуществляет себя в бытии философии.

Во втором параграфе «Акт философствования» как инвариант бытия философии и его обнаружение в опыте сознания» раскрывается понимание «акта философствования» как предельной формы бытийного опыта сознания. Утверждается, что «акт философствования» неразрывно связан с бытием человека и представляет собой событие встречи человека с бытием.

Вначале необходимо прояснить, что понимается под бытийным опытом сознания. Само понятие «опыт» - одно из самых спорных понятий в философии. Историко-философский экскурс позволяет увидеть, как изменялось понимание опыта на протяжении всей истории философии. Говорить же о таком опыте, как «опыт сознания», стало возможным тогда, когда появились направления, исследовавшие интуитивный опыт, интенциональность сознания, экзистенциальный опыт: «философия жизни» Ф. Ницше, феноменология

17

Э.Гуссерля, «интуитивная философия» А. Бергсона, Н. О.Лосского, работы философов-экзистенциалистов Ж.-П. Сартра, Г. Марселя, М. Мерло-Понти, М. Хайдеггера, К. Ясперса, Н. Бердяева, С. Франка.

Именно экзистенциальный опыт остается творчески продуцирующим истоком, из которого рождается всякая подлинная философия (Т.А. Кузьмина). Этот экзистенциальный опыт и есть бьггийный опыт сознания, или опыт бытия. Бытийный опыт сознания не может быть предопределен, он происходит по принципу личностного события и потому лежит в основе любого творческого акта, будь то философия, религия, поэзия или наука (М. Мамардашвили). Этот опыт связан с глубинными экзистенциальными переживаниями: удивлением великому порядку бытия, тоской, страхом перед Ничто, которые побудили и побуждают человека к осмыслению бытия как целого. Акт осмысления бытия как целого есть предельная форма этого опыта. Предельность как завершенность, исполненность бытия, соразмерность переживания бытия, схватывающая его смысл, достигается только в акте философствования. Именно акт философствования оказывается той точкой отсчета жизни философии, из которой она берет свое начало. «Фундаментальное и предельное всегда живет в акте свершения» (В. Губин). Акт философствования, случившийся однажды в Античности, не есть готовый «шаблон» философской мысли, он есть инвариант ее бытия. Он каждый раз должен рождаться заново каждым философом лично, на собственных основаниях. В связи с этим бытие философии, понятое как постоянно длящийся процесс актов философствования, есть философское мыслетворчество, которое, подобно «живому огню», поддерживает всё пространство философской мысли в целом. Благодаря акту философствования бытие обретает ту размерность, где умещается «человек метафизический» - философствующий. В итоге акт философствования, оказавшись неразрывным с человеком вообще, с его трансцендирующе-экзистирующим бытием, в то же время всегда есть акт конкретного философа, который может выразить его по-своему. Благодаря акту философствования человек осуществляется в качестве «человека философствующего».

Таким образом, в акте философствования, с одной стороны, рождается мысль, соразмерная бытию в целом, а с другой - «человек философствующий».

В третьем параграфе «Акт философствования в пространстве философской рефлексии: язык, текст, концепт» исследуются «инструменты», способы рефлексии самого акта философствования с целью обнаружения того, каким образом многообразие философского мыслетворчества может представлять собой уникальное самостоятельное пространство мысли.

Инструментом рефлексии всегда был и остается язык, а его формой служит слово. Акт философствования прежде всего находит свое воплощение в слове. Философская мысль прокладывает свой путь в неизвестность, получая импульсы от энергии слова (С.С. Аверинцев). Слово, способное ответить бытию, — это не обыденное слово, оно собой впервые впускает в мир «язык философии», которым бытие выговаривает себя в мире. Поэтому язык, по Хайдеггеру, оказывается «домом бытия». Но достаточно сравнить язык Аристотеля и Ф. Ницше, Г.В. Ф. Гегеля и Ж. Деррида, как сразу возникает вопрос: почему, будучи отличным от других, каждый из этих языков является философским? Характерными чертами философского языка считаются символичность, универсальность, всеобщность, парадоксальность, но в настоящее время ими обладает и язык современной науки. Например, квантовая физика вынуждена прибегать к парадоксальному, символическому языку. Язык литературы, поэзии может быть не только метафоричным, но и символичным. Постмодернистская тенденция расширения языковых границ ведет к их стиранию между языками различных областей знания. Теперь художественный язык, язык науки могут быть вполне использованы в философском исследовании. Из научного языка философией часто заимствуются различные понятия (например, «ризома», «фрактал»).

Некоторые авторы видят в будущем возможность создания «универсального языка», где стираются различия между разными сферами духовного производства. Другая крайность, подстерегающая язык философов, -это очень узкое понимание философского языка как языка конкретного философа. В этом случае оказывается невозможна коммуникация между философами, что приводит к потере общего пространства философствования. С появлением такого направления в философии, как структурализм, язык понимается как центральная фигура, он определяет человека, «творит реальность». Если язык способен порождать реальность, то вопрос будет задаваться так: в каком случае он порождает такую духовную реальность, как философия?

Попытка М. Хайдеггера возродить подлинный философский язык, опираясь на язык греческих философов, в итоге приводит «к молчанию, которое не есть отсутствие слова, оно есть состояние мысли, еще не ставшее ложью, поскольку не приняло одну из возможных форм, которые имеют в культуре тенденцию к огрублению и срастанию с самим словом, оно потенциально, и внутри него всегда есть «вызов» или «зов» отыскать слово» (М. Хайдеггер). Этот «зов» М. Хайдеггер называет «зовом бытия». Однако если воспользоваться терминологией Аристотеля, это лишь «потенциальное бытие» философии, актуальным - актом философствования оно становится лишь

19

тогда, когда найдено слово, способное конституировать «текстуальное пространство», в котором фиксируется бытие как целое. Философский текст в этом смысле можно рассматривать как некий словесно-смысловой «конструкт», где поиск «слова» сопряжен с уже имеющимся, пережитым опытом бытия, неким состоянием мысли, когда философствующему открывается своеобразный порядок бытия, который может быть явлен только в тексте, возникшем в «энергийном» пространстве точно найденного слова.

Благодаря созданному философом тексту философская мысль, выраженная в языке, обретает свою законченность и смысл. В этом случае мы обнаруживаем некоторое затруднение: философский текст определяется как философский благодаря присутствию в нем акта философствования, а последний, в свою очередь, может быть обнаружен лишь в философском тексте. Разорвать этот круг оказывается возможным в результате перехода на иной уровень бытия философии - процессуальный, когда текст оборачивается живыми актами философствования. В этом смысле классические философские тексты хотя и являют собой некий «архив», но все же способны инициировать мысль в силу того акта философствования, который, как «живой огонь», может передаваться читающему. Современные философские тексты - это, скорее, некие «эксперименты», провоцирующие, эпатирующие и таким образом инициирующие к вспыхиванию живой философской мысли в том, кто знакомится с этими текстами. В этом смысле текст оказывается философским, если он смог побудить живое состояние мысли.

Введение понятия «концепт» (Ж. Делез, Ф. Гватгари) акцентировало эту мысль по-своему. Теперь не тексты, а «концепты» свидетельствуют о присутствии самого философствующего в форме «авторской подписи» -«концепта», подобного «субстанции» Аристотеля или «cogito» Декарта.

Однако введение такого понятия, как «концепт», имеет двойственный смысл. С одной стороны, оно служит опознавательным знаком присутствия самого философствующего в мире, а с другой - всегда есть опасность подмены живой, творческой энергии философствования присутствием его в виде некой «эмблемы».

В итоге можно сказать, что и язык, и текст, и концепт, являясь «инструментами», способами рефлексии, репрезентуют акт философствования в многообразии философского мыслетворчества. Но при этом они не являются основанием бытия философии. Таким основанием может быть только «человек философствующий» в качестве субъекта философствования.

Глава II «Онтологический статус субъекта философствования» посвящена прояснению бытия философии как человеческого способа быть. Человек рассматривается как «человек . философствующий», который

20

с появлением философии оказывается субъектом философского мыслетворчества, выступая его основанием.

Первый параграф «Укорененность философствования в бытии человека» посвящен исследованию человека как особого рода сущего, открытого к философствованию.

Укорененность философии в бытии свидетельствует, что «корни философии явно уходят в тот способ, каким человек случается и существует в мире в качестве человека» (М.К. Мамардашвили). Экзистенциалисты видели «человеческое в человеке» в способности к экзистированию. «Сущее, существующее способом экзистенции, - это человек» (М. Хайдеггер). Само человеческое бытие М. Хайдеггер определяет как «Dasein» - место в бытии. Именно через человеческое бытие само бытие «выходит наружу», «высвечивается», осознается. Человек способен собирать сущее в бытии (М. Хайдеггер). Эта способность имеет прямое отношение к акту философствования, так как в нем бытие обретает свою предельную форму -бьггийную мысль, то есть собирается как целое.

«Экзистенция, - пишет Н. Аббаньяно, - устраняет внешнюю обособленность и отчужденность между мыслью и жизнью, формируя их в единство мыслящей жизни или наполненной жизнью мысли». Человек экзистирует, и этот присущий ему способ бытия означает, что он формируется как отношение к бытию.

Человек — это существо, которое спрашивает о своем бытии, его бытие для него оказывается проблемой, это и определяет его природу и судьбу. «Есть смысл, и это довольно древний смысл, согласно которому философствование отождествляется с самим существованием человека» (Н. Аббаньяно). Философствование оказывается особым способом констотуирования «человека в качестве человека». Озадаченность бытием вынуждает человека приводить себя в экзистенциальное состояние — состояние собранности.

Это состояние есть, по М.К. Мамардашвили, «идеал мудрости», «первичная философия». Только в этом состоянии человеку оказываются доступны «духовные образования», такие как «чистая мысль», «чистая любовь» и т.п., соотнесенность с которыми рождает в человеке то, что естественным образом родиться не может. В этом состоянии человек поднимается над естественной организацией своей психики, прорывается к «человеку метафизическому» — к «подлинно человеческому», поэтому можно сказать, что экзистирование - это обратная сторона трансцендирования. Трансцендируя, человек способен оказаться в пределе бытия, осознать бытие в целом и самого себя в бытии, понять, что значит быть в качестве человека. Укорененность философии в бытии человека обеспечивает ему возможность осмысления

21

своего подлинного места в бытии, быть «человеком философствующим» -значит сохранять «просвет», где все сущее собрано в целое и открыта истина бытия, а следовательно, и подлинность существования самого человека для него самого.

Таким образом, философия, а не только религия, наука, искусство, благодаря которым человек укореняется в бытии, сама укоренена в бытии человека. Устанавливая особое мироотношение, миропосгижение, философия открывает человеку его место в бытии, дает возможность осознать себя как подлинного, но он может отступить, утратить свою подлинность, поэтому человек есть не только «человек философствующий», но и субъект философствования. Именно в этом качестве он способен собой держать бьггие философии.

Второй параграф «Субъект философствования. Его понятие и смысл» посвящен прояснению понятия «субъект философствования», выявлению горизонта смыслов, определяющих его онтологический статус как субъектного основания философского мыслетворчества.

Само понятие «субъект» в классической традиции философствования является гносеологической категорией и выступает в паре с понятием «объект». Однако одно из первых его смысловых значений, заданное греками, -«17шк£1Ц8УОУ» - некое собирающее начало, подлежащее, основание, еще не было связано с человеком и выступало как объективное основание. Субъект наполнился «человеческим» смыслом у софистов и Сократа, благодаря которым «мир человека» оказался так же глубок, как и космос. В Средние века знали только одного истинного субъекта как основание всего сущего - Бога. В эпоху Возрождения субъектность отчасти была делегирована человеку на правах подобия Богу. «Человек впервые ощутил себя носителем созидательной, творческой силы и осознал себя в качестве Демиурга» (К.А. Сергеев). В Новое время главной задачей человека становится освоение мира как собственного объекта познания. Сформировалась ведущая философская парадигма -субъектно-объектная. Человек в качестве субъекта становится познающей «стороной», гранью процесса познания. «Индивидуальная познавательная активность отдельного субъекта стремилась к обобщающим структурам, обладающим всеобщностью и объективностью» (Г.В. Ф. Гегель). Трансцендентальный субъект оказался лишенным всего индивидуального, личного, живого, поэтому основным лейтмотивом неклассической философии стал отказ от трансцендентального субъекта. Вопрос теперь ставится иначе: возможно ли в трансцендентальном субъекте обнаружить жизненные черты, чтобы он не представлял собой только «остекленелость души»? В итоге трансцендентальный субъект не выдержал критики. По мысли Г. Зиммеля,

22

«логически трудно единство в самовозвышении. <...> Пребывание жизни в себе самой есть непрестанная борьба против любой завершенности и формальной застылости». Возможно, поэтому у М. Мерло-Понти наиболее близким по смыслу категории «субъект» оказывается категория «человеческое тело», так как оно выступает «дифференцированным единством». Структуралисты и постструктуралисты окончательно развеяли возможность конституирования субъекта. На его место заступили безличные структуры, что знаменовало «смерть субъекта» (М. Фуко). В отличие от М. Фуко М. Хайдеггер, критически переосмыслив идею трансцендентального субъекта, считал, что человек, избавившись от каких-либо предопределенностей, все-таки определяется бытием экзистенциально. Следовательно, призван заботиться о себе подлинном, о себе мыслящем, осуществляя эту заботу сознательно. Экзистенциальная забота в определенном смысле есть особая активность, присущая субъекту. Человек есть субъект заботы о себе подлинном, так как только в «акте философствования» ему открывается бытие, и это позволяет человеку осознать свою подлинность, свое место в бытии.

Структуралисты, «похоронившие» субъекта, также столкнулись с противоречием. Исследуя дискурсы власти, М. Фуко обнаружил: «...Если с трансцендентальным субъектом покончено, то из какого источника может взяться сопротивление?» Сопротивление властным структурам стало отправной точкой «воскрешения» субъекта. По мнению М. Фуко, субъект появляется в момент сопротивления, поэтому «борьба за субъективность принимает вид права на несходство и вариативность, право на преображение». Такой субъект принципиально отличается от классического трансцендентального. Трансцендентальный субъект олицетворял собой всеобщность познавательных форм, а субъект у М. Фуко олицетворяет собой активность - сопротивление всякой власти, и эта активность исключительно каждый раз своя, личная. Главное понятие, которым оперирует М. Фуко, это «субъективация» - так он называет процесс, посредством которого складывается субъект из заданных возможностей организации некоего сознания. Субъект у М. Фуко - как «властвующее, так и подчиненное (отданное во власть) лицо». Следовательно, субъект - это, с одной стороны, обосновывающий, подчиняющий, а с другой -подчиненный определенным структурам, формирующим в нем форму субъективности. Субъект философского мыслетворчества - носитель акта философствования, благодаря которому бытие вообще являет себя как целое, является «обосновывающим» - основанием бытия философии. Но в то же время субъект философствования, разворачивающий свое мыслетворчество в определенном интеллектуально-философском поле, философской традиции, является «подчиненным», так как подлинность его определяется философским

23

сообществом. Субъекту философствования присуща

экзистенциально-онтологическая природа, он обладает особой активностью: заботой о себе мыслящем, о себе подлинном и сопротивлением всему тому, что что превращает человека в объект. Забота о себе подлинном, мыслящем имеет разные формы проявления и может обнаруживать себя по-разному в процессе исторического развития философии. Однако смысл ее остается одним и тем же - сохранение «человека философствующего».

Субъект философского мыслетворчества осуществляет сознательную заботу о себе мыслящем, о себе подлинном, проявляет собой черты неклассического субъекта, для которого присуща

экзистенциально-онтологическая природа. В зависимости от формы проявления этой заботы, субъект философствования может по-разному себя обнаруживать, а формы проявления «заботы» исторически изменчивы.

Третий параграф «Герменевтика субъекта философствования» посвящен выявлению разнообразных форм обнаружения субъекта философствования на различных этапах развитая философского мыслетворчества и его специфики в условиях современности.

Субъект философствования на разных исторических этапах развития философии являет себя в разных формах, что усложняет его обнаружение, так как трудно понять, имеем ли мы дело с философией или с чем-то иным. «Забота о себе подлинном» как особая человеческая практика появилась в античной Греции, у первых мудрецов. Считалось, что мудрец — это тот, кто уже обладает мудростью. София — мудрость - есть полнота и определенность истины и знания. Она приобретает значение идеала, трансцендентной нормы и выступает как сверхчувственное знание. Забота о себе подлинном для мудреца состояла прежде всего в сохранении открывавшейся ему истины. К. Ясперс называл мудрецов «великими знающими», подразумевая под этим, что они не просто имели знания, но могли поддерживать себя в состоянии видения. Философами Пифагор называет «любящих мудрость», тех, кто неудержимо стремится к ней, испытывает нехватку подлинности своего бытия. Философ — это тот, кто однажды осознал «зазор» между истиной и не истиной, подлинностью и не подлинностью и потому не может отказаться от истины бытия. Он сознательно заботится о себе подлинном.

В Средние века в Западной Европе, в христианской философской традиции, философ становится апологетом христианства. «Философствование в вере» — это особая забота о себе подлинном, когда разум вынужден смириться с верой, стать ее защитником. Здесь философ как субъект философствования осуществляет «терапию души», чтобы она оставалась живой, а следовательно, могла воспринимать «слово Божие» не как застывшую истину, а как живую

24

творческую силу, способную пробудить человека к духовному поиску. Только с появлением науки философия вновь возвращает свое авторитетное место, но теперь как «наука наук». Забота о себе подлинном здесь обретает несколько иной смысл. Прежде всего это «забота о себе мыслящем». Картезианское cogito - это не платоновское «эротическое» стремление к мудрости и не христианское «попечение о душе», это открытие себя мыслящим и забота о себе мыслящем.

Для И. Канта истинный философ - это тот, чья забота о себе подлинном становится заботой о «своем разуме» как «законодателе» истины. И. Кант противопоставляет истинного философа «филодоксу», который заботится не о подлинном назначении своего разума, а о «виртуозности» своего ума.

Современная ситуация изменила формы обнаружения субъекта философствования. Ф. Ницше называет современных философов «искусителями», так как теперь к философствованию можно побудить лишь путем искушения. Забота о себе подлинном, о себе мыслящем обрела иной смысл. Современные философы в качестве субъектов философствования обнаруживают себл как специалисты, профессионально владеющие какой-либо областью философского знания, либо как мыслители в разных областях знания.

Философ-специалист, как правило, входит в разряд профессиональных философов, в связи с тем, что философия является профессиональным занятием наряду с другими. Еще в Античности первым «профессионалом» в философии условно можно назвать Аристотеля. Профессионал - это тот, кто имеет определенные знания, кто философии придает научную и общественную значимость. Профессионал, как правило, представляет интересы своего профессионального сообщества. Субъект философствования - это прежде всего признанный научным обществом. Но у профессионала существует опасность «маски», ведь научное сообщество - это особая сфера жизни, где игра есть его неотъемлемая грань (И. П. Кузин).

Еще одной формой обнаружения субъекта философствования является «мыслитель». Безусловно, мыслитель в культуре был всегда. Однако в настоящее время размывание границ между различными областями духа востребовало и особого «фигуранта мысли» - «мыслителя». «Мыслитель истинный продуциент идей» (В. А. Подорога). Действительно, сколько оригинальных творческих идей принадлежит мыслителям разных областей знания. В каком смысле мыслитель является субъектом философствования? По профессии или по образованию он может бьггь кем угодно. Мыслитель обнаруживает себя в качестве субъекта философствования только в том случае, если его творчество способно побудить в другом «живой огонь» философствования. Тогда в самом этом творчестве мыслителя присутствует «акт философствования», который, подобно эстафетному огню, «вспыхнул» и в

25

другом, способном его поддержать, оказаться захваченным заботой о себе подлинном.

Таким образом, многообразие проявления субъекта философствования раздвигает горизонты бытия самой философии в иные, не философские духовные сферы, но при этом дает ей возможность оставаться самостоятельным, уникальным феноменом.

Третья глава «Пространство жизни субъекта философствования: своеобразие современного «топоса» философского мыслетворчества» посвящена прояснению того, каким образом субъект философствования обнаруживает себя в иных сферах духовного производства, таких как наука и литература, выступая субъектным основанием философского мыслетворчества в условиях современности.

В первом параграфе «Ученый как субъект философского мыслетворчества: обнаружение актов философствования в пространстве науки» исследуется вопрос о том, в каком смысле ученый — представитель науки может обнаружить себя в качестве субъекта философствования. Рождение науки из «лона» философии свидетельствует о том, что философы являлись и первыми учеными. В Новое время пути философии и науки разошлись. Наука превратилась в самостоятельный духовный феномен. Ученый и философ стали олицетворять разные самостоятельные формы духовного производства, но при этом связь между ними остается прочной.

Философия всегда была и остается вдохновительницей многих научных открытий, служит науке методологической базой. Наука же предоставляет примеры, а подчас и доказательства для философских теорий. Однако сложившаяся в настоящее время ситуация принципиально меняет характер связи этих двух духовных областей: научное пространство «обживается» философией, иными словами, сама наука впускает в себя философию, так как в ней появляются проблемы, требующие философского осмысления. В классической науке и прежде имели место «акты философствования» (Н. Коперник, Г. Галилей, Р. Декарт, Г. Лейбниц и др.). Но ситуация современности интересна тем, что в науке мы обнаруживаем такие исследования, которые не могут быть отнесены только к ней, - они выходят за ее рамки и могут пополнить пространство философии.

Появление неклассической науки в определенном смысле было связано с прорывом к новому видению мира, поэтому ведущие современные ученые-физики, к примеру, оказались ещё и субъектами философствования. Не случайно в XX столетии их часто называли мыслителями. Неклассическая наука, будучи парадоксальной, противоречащей здравому смыслу, подорвала

не столько классические физические законы, сколько понимание мира в целом. Она требовала новых объяснительных средств, нового видения проблем.

На рубеже Х1Х-ХХ веков возникла уникальная ситуация, когда развитие науки стало тормозиться рамками старого мировоззрения, и это подтолкнуло ученых к тому, чтобы взять на себя роль философов - создать новое представление о мире. По этой причине философски значимые проблемы, связанные с фундаментальными понятиями мира, были поставлены с достаточной ясностью именно физиками-философами XX века. Появляются даже философские работы, которые пишут представители науки, например современные крупнейшие физики-мыслители В. Гейзенберг, Э. Шредингер, Н. Бор и другие. Их философские труды являются вполне профессиональными.

Проблема, возникшая в связи с этим обстоятельством, имеет два аспекта. Первый: являются ли эти работы действительно философскими, то есть присутствует ли в них «акт философствования» или это всего лишь «размышления натуралистов»? И второй: не получается ли так, что для того, чтобы быть философом, достаточно освоить некоторые абстрактно-схематические приемы и использовать их применительно к любой области познания?

В результате нашего исследования выяснилось, что не все работы ученых, в которых рассматриваются «философские проблемы», можно считать философскими. Если в работах В. Гейзенберга, Э. Шредингера, Н. Бора мы обнаруживаем «акты философствования» и самих авторов можем назвать не только физиками, но и субъектами философствования, то о С. Вайнберге, к примеру, можно сказать, что он - «знающий философию» физик, но не субъект философствования. Он, скорее, демонстрирует хорошие знания философских проблем и учений философов, но сам не продуцирует философскую мысль.

Еще одна проблема, возникшая в XX столетии, - это возникновение метафизического уровня, когда для решения межпарадигмальной научной проблемы требуется такая полнота охвата осмысления, которая требует философского видения. В этом случае возникает вопрос о субъекте философствования, который в то же время должен бьггь и ученым.

Таким образом, наука может рассматриваться как пространство «жизни» субъекта философствования, если сам ученый оказывается субъектом философствования, это возможно, когда какое-то научное открытие становится условием акта философствования, которое переустанавливает видение мира в целом. Экспликация «актов философствования» ученых позволяет расширить и обогатить философское мыслетворчество, открыть новые философские имена, изменить представление о топосе философии в современных условиях метапарадигмального уровня развития наука.

27

Во втором параграфе «Литературное творчество как пространство жизни субъекта философствования» исследуется пространство литературы с целью выяснить, как, в каких формах здесь представлен субъект философствования, каким образом ученый, литератор, писатель или поэт оказывается еще и субъектом философского мыслетворчества.

Являясь самостоятельными духовными феноменами, философия и литература всегда имели внутреннюю связь друг с другом. Многие философские произведения считаются высокой литературой, так же как и литературные произведения, которые нередко можно отнести к философским. Однако рассмотрение литературы как пространства жизни субъекта философствования — это исследование литературных произведений с точки зрения обнаружения в них актов философствования, прояснения самих условий, в которых автор литературного произведения может выступить субъектом философствования. Литературное пространство неоднородно. Условно в нем можно выделить такие «пласты», как литературно-художественный дискурс и литературно-научный дискурс, в каждом из которых субъект философствования будет обнаруживаться по-разному.

Литературно-художественный дискурс представлен различными художественными произведениями. Акт философствования обнаруживает себя только в таких произведениях, которые мо1ут оказаться «местом встречи» писателя и философа, осмысляющего его произведения. Другими словами, здесь необходим «философский взгляд», философское видение, чтобы литературное произведение обрело еще и «философское измерение», а писатель оказался бы ещё и субъектом философствования. Такой субъект философствования может быть определен как писатель-философ, он как бы потенциально присутствует через свое произведение. Именно эти произведения интересовали в разные времена философов, которые интуитивно угадывали в них философию. Условием обнаружения такого субъекта философствования будет, с одной стороны, его скрытая интенция философской мысли в виде пережитого опыта сознания, описанного так, что читающий инициируется этим состоянием, которое расширяет его понимание; он воспринимает это произведение как философское. С другой - возможность встречи с философским видением (с философом, который осмыслит это произведение), способным увидеть литературное произведение как философское благодаря пониманию его сквозь призму философской мысли.

Есть художественные произведения, где использовался «литературный каркас» для философских размышлений. Сам писатель выступает в качестве философа, рассуждая о тех или иных проблемах. «Литературность» здесь

28

больше является формой, чем содержанием, к примеру, в «философских романах». Здесь литература как пространство жизни субъекта философствования выступает неким «средством» развертывания или донесения автором своих философских взглядов. Автор таких романов, как и «субъект философствования», искренне стремится ввести философию в круг человеческого общения. Кроме того, литературное пространство может стать здесь определенным полигоном для «испытания» тех или иных философских идей, как это делали, например, Ж.Ж. Руссо или маркиз де Сад. В таких литературных произведениях субъект философствования обнаруживает себя актуально присутствующим и в то же время «.анонимно» заявляющим о себе, ведь сам философствующий часто прячется за именами героев своего произведения. Такого писателя можно назвать философом-писателем.

Но есть такие литературно-философские произведения, которые одинаково могут принадлежать и философии, и литературе как достойнейшие образцы мыслетворчества и писательского мастерства. Например, «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше или «Волшебная гора» Т.Манна, а также постмодернистские тексты X. Л. Борхеса, Дж. Джойса, У. Фолкнера и другие. Эти тексты пограничны, а их авторы выступают и как писатели, и как субъекты философствования. Особого внимания заслуживает русская художественная традиция, где субъект философствования, будучи писателем, часто выступает в качестве нравственного наставника или духовного учителя. Это было связано с тем, что в России традиция научного философствования не прижилась. Здесь философия выступала в виде духовного наставничества. Философии учились не только у П. Я. Чаадаева, В. Соловьева и других русских философов, но и у А. С. Пушкина, Н. Г. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова и других писателей, чей талант литератора не уступал таланту мыслителя.

Условием обнаружения субъекта философствования в таких произведениях, которые, без сомнения, инициируют философскую мысль, было и остается доверие духовной мощи автора, часто достигающей философских высот. Благодаря своему литературному таланту писатель приводит в движение мысль читателя, способного совершить прорыв и в пространство философии.

В литературно-научном дискурсе субъект философствования представляет собой некую разновидность ученого-мыслителя. Своеобразие современной ситуации заключается в том, что происходит стирание внешних границ между научным литературным дискурсом и философией. Сейчас на смену классическим литературным областям исследования, таким как филология, лингвистика, приходят различные «смежные» науки: поэтика, лингвоэстетика, философская семиотика, литературная философия и т.п. В этом изменившемся пространстве субъект философствования выступает в

29

одинаковой степени и как философ, и как филолог или лингвист. Важно, чтобы в их творчестве действительно имел место «акт философствования». Тогда само творчество писателей, чьи произведения смогли трансформировать мировоззрение, духовные ценности человека, можно назвать и философским. В этом смысле, являясь субъектами философствования, писатели обогатили не только философию, но и теорию литературы, так как привнесли новое видение, новое понимание. Однако до сих пор отношение к ним философов, с одной стороны, и литераторов - с другой, остается неоднозначным, каким в свое время было отношение к творчеству М. Бахтина, которого не понимали литераторы, и не принимали до конца философы.

В третьем параграфе «Поэзия как пространство жизни субъекта философствования» исследуется специфика субъекта философствования в поэтическом творчестве. Присутствие философской мысли в пространстве поэтического дискурса актуализируется тем, что и у поэзии, и у философии оказывается один корень - предельное переживание бытия. Поэтому не случайно существует определенный синтез философии и поэзии, о чем свидетельствует появление таких понятий, как «философская поэзия», «поэтическая философия», «поэтико-художественная философия» и т.п. В свое время на это «родство» поэзии и философии обратил внимание М. Хайдеггер. Поэтический язык у него - онтологический, и все же поэзия отлична от философии. По мысли М. Хайдеггера, поэзия как раз «прорекает» бытие, ищет ему слово, это слово именует пережитое. Философия же не только дает слово, но и этим словом задает понимание бытия благодаря тексту. Если поэт достигает такого смысла слова, то он философ или субъект философствования, поэтому не всякая поэзия есть философия, а лишь та, которой удается создать пространство, умещающее в себе философскую мысль. В этом смысле условием обнаружения субъекта философствования в пространстве поэзии будет выявление того, чем стихотворение задает понимание бытия.

Субъект философствования в пространстве поэзии может иметь разные формы проявления: «философ-поэт»; «поэт-философ», или «философствующий поэт»; «поэтизирующий философ». «Философ-поэт» - эта форма субъекта философствования, появившаяся еще в Античности. Примером ее можно назвать творчество Тита Лукреция Кара. Его философия нашла адекватную поэтическую форму выражения, она демонстрирует ситуацию, когда поэтический язык оказался точно угадан для схватывания бытия.

«Поэт-философ», или «философствующий поэт» — это особая форма субъекта философствования, где поэту удается выразить бытийный опыт сознания. В данном случае поэт подобен пророку, который способен прорекать

30

бытие. Такие поэты, как А. Данте, У. Шекспир, И.-В. Гете, Р.-М. Рильке, Ф. И. Тютчев, А. А. Фет, А. Белый, А. Блок, не ставили своей целью выразить какую-либо философскую идею, концепцию, но изреченное ими слово давало возможность открыться бытию. Здесь «акт философствования» обнаруживается в той же форме, что и у мудрецов Древней Греции.

Еще одна форма субъекта философствования, имеющая место в поэтическом пространстве, - это поэты, для которых была важна популяризация каких-либо философских идей. Если философская мысль облекается поэтическим словом, то здесь не может быть «промаха», иначе философ не реализуется ни как поэт, ни как философ. Примером того, что поэзия не всегда выступает философией, является творчество «поэтизирующих философов». Их не стоит путать с поэтами-философами. Они могут выступать субъектами философствования в пространстве самой философии, но не в поэзии, хотя могут быть и талантливыми поэтами.

В заключении излагаются основные выводы и результаты, которые можно обобщить следующим образом.

- Субъектным основанием философского мыслетворчества является человек — субъект философствования, осмысляющий бытие как целое своим неповторимым образом и выражающий его соразмерной мыслью.

- Субъектное основание имеет разные уровни проявления:

1) универсально-антропологический, ' где человек выступает особым родом сущего, трансцендирующе-экзистирующим существом;

2) экзистенциально-личностный, где философствующий выступает в своём уникально неповторимом опыте философствования;

3) интерсубъективнын, связанный с формированием и рождением различных традиций философствования и философского сообщества, где субъект философского мыслетворчества не только укореняется в той или иной традиции, получая признание философского сообщества, но и способен начать новую, инициировать процесс мыслетворчества самого сообщества.

- Намечаются перспективы дальнейшего развития основных идей темы.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях

Монографии

1. Зенец Н. Г. Быгие философии: проблема возможной онтологии философского мыслетворчества.- Омск: Изд-во ОмГМА, 2011.160 с.

2. Зенец Н. Г. Субъект философского мыслетворчества: опыт осмысления бьгтия философии.- Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2012. 270 с.

Статьи, опубликованные в научных изданиях, входящих в перечень ВАК

3. Зенец Н. Г. К вопросу о бытии философии: от классики к современности // Омский научный вестник.- 2005.- № 4. - С. 49-52.

4. Зенец Н. Г. «Человек философствующий»: философствование как бытийное основание человеческого в человеке // Омский научный вестник-2006. - № 3 [37]. - С. 59-61.

5. Зенец Н. Г. Человек как субъект философского мыслетворчества // Личность. Культура. Общество: междунар. журн. социальных и гуманитарных наук. - 2009. - Т. XI, вып. 1. -№ 46/47. - С. 258-263.

6. Зенец Н. Г. «Те1оБ» многоликой философской мысли: философия в поисках целостности // Личность. Культура. Общество: междунар. журн. социальных и гуманитарных наук. - 2009. - Т. XI, вып. 2- № 49. - С. 278-282.

7. Зенец Н. Г. Философия в поисках себя: к вопросу о критериях самоидентификации философского мыслетворчества // Вести. Ленинград, гос. ун-та им. А. С. Пушкина. Сер.: Философия. - 2009. - № 2 - С. 7-16.

8. Зенец Н. Г. Философствование в поисках утраченного смысла // Вестн. Ленинград, гос. ун-та им. А. С. Пушкина. Сер.: Философия. - 2009. - № 4. -Т. 2.-С. 7-14.

9. Зенец Н. Г. «Топос» философской мысли в условиях современности II Омский научный вестник. Сер.: Общество. История. Современность.- 2010. -№2 [86].-С. 119-122.

10.Зенец Н. Г. Субъект философствования в пространстве литературного дискурса//Вестн. Ом. ун-та. — 2011.-№ 1. - С. 50-53.

11 .Зенец Н. Г. «Человек философствующий»: проблема укорененности философии в бытии человека // Омский научный вестник. Сер.: Общество. История. Современность. - 2012. - № 1 [105].- С. 123-125.

12.Зенец Н. Г. Философ как субъект философского мыслетворчества // Мир науки, культуры, образования,- 2012. — № 2 [33]. - С. 445-449.

13.Зенец Н. Г. Герменевтика субъекта философствования // Вестн. Ом. ун-та. - 2012. - № 4. - С. 120-123.

Статьи, доклады, тезисы в других научных изданиях

14.Зенец Н. Г. Философствование как бытийсгвование неявного И Гуманитарные исследования: ежегодник: сб. науч. ст. - Вып. 8 - Омск, 2003.-С. 28-32.

15 .Зенец Н. Г. Философствование как человеческое самостроительство // Омский научный вестник. - 2003. - № 2. - С. 29-32.

16.Зенец Н. Г. Философствование как интерпретация: проблема поиска изначального текста // Проблемы религиозной и философской герменевтики: матер. Междунар. симп. - Омск: Наука, 2003. С. 99-102.

П.Зенец Н. Г. Философствование как понятие и феномен человеческого бытия // Реальность. Человек. Культура. Константы и универсалии: матер, межвуз. науч. конф. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2004. С. 55-61.

18.Зенец Н. Г. Антропологическая размерность бытия // Антропологические конфигурации современной философии: матер, науч. конф. - М.: Современные тетради, 2004. - С. 75-78.

19.Зенец Н. Г. Интерпретация как опыт философствования: возможность и ограничения // Интерпретатор и текст: проблемы ограничений в интерпретационной деятельности: матер. Пятых филологических чтений. -Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2004. - Ч. 1. - С. 170-171.

20.Зенец Н. Г. Философский текст как бытийно-личностный эксперимент // Studia culturae. - Вып. б: Матер, конф. «Философский текст: проблема критерия».- СПб., 2004. - С. 147-152.

21 .Зенец Н. Г. Проблема неявного бытия: онтология субъекта философствования // Философия и будущее цивилизации: тез. докл. и выступ. IV Рос. филос. конгресса. - М., 2005. - Т. 1. - С. 19-20.

22.3енец Н. Г., Мироненко Т. В. Маска как способ репрезентации философии в пространстве культуры // Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы: матер. II Междунар. науч. конф. (15-16 мая 2007 года). - Омск: Сибир. ин-т бизнеса и информ. технологий, 2007. - Ч. 3. -С. 53-59.

23.Зенец Н. Г., Мироненко Т. В. Много званых да мало «призванных», или О профессионализме в философии // Омский научный вестник. Приложение: матер. VI Междунар. науч.-практ. конф. «Личность врача». - Омск, 2008. -С. 96-99.

24.Зенец Н. Г., Мироненко Т. В. Топос и логос: метаморфоза текстуального пространства философии // Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы: матер. Междунар. науч. конф. - Омск, 2008. -С. 7-16.

25.Зенец Н. Г., Мироненко Т. В. Философское произведение как способ укоренения человека в мире // Этика и история философии: матер. Междунар. науч. конф. - Тамбов, 2011. - С. 62-66.

2б.Зенец Я. Л, Мироненко Т. В. Философия как она есть, или Еще раз о философском профессионализме // Философские традиции и современность: матер. Междунар. науч. конф. - Тамбов, 2012. - С. 183-187.

21 .Зенец' Н. Г. Проблема основания философского мыслетворчества в условиях современности // Философия в современном мире: диалог мировоззрений: матер. VI Рос. филос. конгресса. - Н. Новгород, 2012 (в печати).

28.Зенец Н. Г., Мироненко Т. В. Укорененность философии в основаниях человеческого // Омский научный вестник. Приложение: матер. VIII Междунар. науч.-практ. конф. «Личность врача». - Омск, 2012. - С. 48-50.

29.Зенец Н. Г. Экзистенциал - форма преодоления рациональности философского дискурса // Гуманитарные исследования: ежегодник: сб. науч. ст. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 1999. -Вып. 5. - С. 200-201.

30.Зенец Н. Г. Метаморфозы бытия в историко-философской ретроспективе // Омский научный вестник. - 2002. - № 20 (сентябрь). - С.75-77.

31 .Зенец Н. Г., Карловская Н. Н. Деструкция как преодоление субъективности // Человек: феномен субъективности, система сущностных сил: матер, симп.: в 3 ч. - Омск: ОмГУ, 1994. - Ч. 3. - С. 57-60.

Ъ2.3енец Н. Г. Онтология переживания // Реальность. Человек. Культура: матер, науч. конф. - Омск: ОмГПУ, 2003. - С. 25-27.

33.Зенец Н. Г. Природа философского мышления и типы философствования // Гуманитарные исследования: ежегодник: межвуз. сб. науч. трудов. — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2002. - Вып. 7. - С. 49-52.

34.Зенец Н. Г. Иррациональность и смысл // Гуманитарные исследования: ежегодник: сб. науч. ст. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 1999. - Вып. 4, кн. 2. -С. 29-31.

35 .Зенец Н. Г. Искушение философствованием // Рационализм и культура на пороге III тысячелетия: матер. Рос. филос. конгресса (16-20 сентября 2002 г.). -Ростов н/Д., 2002. - С. 207-208.

3б.Зенец Н. Г., Мироненко Т. В. Конфликт - сопротивление и история философии // Реальность. Человек. Культура: философия конфликта: IV Ореховские чтения: матер. Всерос. науч. конф. (Омск, 14 декабря 2012 г.): в 2 ч. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2012. - Ч. 1. - С. 32-34.

Зенец Нина Геннадьевна

СУБЪЕКТНОЕ ОСНОВАНИЕ ФИЛОСОФСКОГО МЫСЛЕТВОРЧЕСТВА

Специальность 09.00.01. - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Барнаул — 2013

Подписано в печать 05.02.2013 Формат 60x84/16 Бумага офсетная Пл. - 2,0 Способ печати - оперативный Тираж 100

Издательско-полиграфический центр ОмГМА 644050, г. Омск, пр. Мира, 30, тел. 60-59-08