автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Судебный дискурс: речевое поведение судьи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Судебный дискурс: речевое поведение судьи"

Дубровская Татьяна Викторовна

СУДЕБНЫЙ ДИСКУРС: РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ СУДЬИ

Специальность 10.02.19 - Теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

10 т 2ою

004603428

Дубровская Татьяна Викторовна

СУДЕБНЫЙ ДИСКУРС: РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ СУДЬИ

Специальность 10.02.19 - Теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Работа выполнена на кафедре русского языка и речевой коммуникации Института филологии и журналистики государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Кормилицына Маргарита Анатольевна

Официальные оппоненты:

- доктор филологических наук, профессор Карасик Владимир Ильич,

- доктор филологических наук, профессор Прибыток Инна Ивановна,

- доктор филологических наук, доцент Мякшева Ольга Викторовна.

Ведущая организация: Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Кемеровский государственный университет»

Защита состоится tlH.PlЯЛ2010г. в ЛИ час. на заседании

диссертационного совета Д 212.243.02 при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского (410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83) в XI корпусе.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.

Автореферат разослан « » Х>\2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Ю.Н. Борисов

К изучению разных типов дискурса, формирующихся в условиях разнообразных сфер человеческой деятельности, обращаются многие отечественные и зарубежные исследователи речевой коммуникации. Среди дискурсивных исследований особое место занимают работы, посвященные общению в институциональной обстановке, накладывающей определенные ограничения на речевое поведение участников общения. Несмотря на существование значительного количества работ, целью которых является рассмотрение институциональных типов дискурса, в том числе политического, делового, педагогического и т.д., некоторые типы институциональной коммуникации не были до настоящего времени объектом всестороннего исследования. К таким типам дискурса относится судебный дискурс. Судебный дискурс представляет собой сложное, многоголосое образование с большим количеством участников, выполняющих предписанные им институциональными правилами функции. Организующим центром речевою взаимодействия в зале суда является судья, и как ключевая фигура на любом судебном процессе судья заслуживает особого внимания. Судья проявляет в той или иной степени разные грани своей языковой личности не только в судебном, но и в других типах дискурса.

Объектом диссертационного исследования является речевое поведение русских и английских судей в разных ситуациях речевого взаимодействия в ходе судебных процессов, а также в ситуациях, выходящих за рамки собственно судебного дискурса и находящих выражение в жанрах публичного выступления, интервью, эссе.

Предмет исследования - общие и специфические прагматические и языковые характеристики речевого поведения судей в разных ситуациях речевого общения в зале суда и вне судебной обстановки, а также национально-культурная специфика речевого поведения русских и английских судей.

Актуальность работы определяется тем, что она соответствует общей направленности современного языкознания на изучение прагматического аспекта речи, на установление связи между ситуативными факторами и особенностями речевого поведения участников коммуникации. Необходимость исследования устного судебного дискурса обосновал в своей работе В.М. О'Барр: «Даже мимолетного взгляда на язык зала суда достаточно, чтобы обнаружить его богатство и разнообразие и предположить, что юридический язык, на котором говорят в суде и другой обстановке, заслуживает отдельного внимания, подобного тому, которое было уделено письменному юридическому языку» [О'Вагг, 1982, р. 26] (Перевод с английского здесь и далее мой. - Т.Д.).

Нашу работу характеризует присущее дискурсивным исследованиям стремление установить зависимость речевого поведения участников институциональной коммуникации от особенностей устройства социального института. Устройство института правосудия в России и Англии рассматривается нами как один из принципиальных факторов, обусловливающих особенности судебного дискурса и дискурсов, пограничных с ним.

Внимание к личности судьи как отправителю и получателю речи определяет актуальную для современной науки антропоцентрическую направленность исследования.

Осмысление судебной коммуникации с точки зрения теории речевых жанров, активно развивающейся в настоящее время, открывает новые возможности для выявления закономерностей институционального общения. Именно теория речевых жанров позволяет подойти к речевому общению с социологических позиций, что согласуется с исследованием дискурса как социально значимого явления. Жанроведческий подход базируется на понимании диалогической природы человеческой коммуникации и выдвигает на первый план взаимодействие коммуникантов. Изучению именно диалогических форм судебного дискурса посвящена большая часть нашего исследования. Актуальность исследования судебного диалога очевидна, поскольку до последнего времени анализу подвергались преимущественно судебные речи, т.е. монологические высказывания в зале суда. Отдельные попытки исследования диалогического взаимодействия между участниками судебного процесса требуют дальнейшего развития и упорядочения. Наше исследование призвано, насколько возможно, заполнить пробелы в общей картине судебной коммуникации.

Исследование национально-культурной специфики речевого поведения русских и английских судей способствует выявлению универсальных и специфических характеристик речевого общения различных лингвокультурных общностей и выявлению зависимости этих характеристик от особенностей национального менталитета, исторического прошлого и современного общественного устройства.

Актуальность работы связана также с необходимостью осознания отечественными представителями судебной власти ключевой функции эффективного речевого общения в их работе и процессе осуществления правосудия. Привлечение внимания судей к проблемам институциональной коммуникации должно способствовать повышению уровня их речевой культуры.

Цель и задачи работы. Основная цель работы состоит в построении модели речевого поведения судьи в судебном дискурсе, а также в пограничных с судебным типах дискурса. Поставленная цель достигается с помощью решения следующих задач:

1) обосновать понятие «судебный дискурс» и теоретически обобщить имеющиеся научные исследования коммуникации в правовой сфере;

2) разработать модель языковой личности судьи, в основе которой лежало бы разнообразие функций, выполняемых судьей в ходе судебного процесса;

3) выделить основные ситуации взаимодействия судьи с другими участниками судебного процесса и представить типичные вербальные и невербальные средства, используемые судьей для реализации разных сторон своей языковой личности;

4) выявить типичные жанры судейской речи и предложить модель анализа жанров, охватывающую прагматические и языковые факторы и

позволяющую установить связь жанра с реализуемой стороной языковой личности, а также взаимосвязь этих жанров между собой и с другими жанрами судебного дискурса;

5) проанализировать жанры судейской речи согласно предложенной модели;

6) представить понятие гибридного типа дискурса и осуществить анализ речевого поведения судей в различных жанрах вне зала суда;

7) выявить национально-культурную специфику речевого поведения русских и английских судей и объяснить ее с социолингвистической и когнитивной точек зрения.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественных дискурсивных исследованиях представлен многосторонний анализ речевого поведения русских и английских судей в условиях судебного процесса и вне его. В рамках выполненного анализа выявлена структура языковой личности судьи, определены принципиальные роли, исполняемые судьями в различных ситуациях и на разных стадиях судебного процесса, отмечены характерные тактические и языковые средства реализации этих ролей. Кроме того, предложена модель анализа жанров судебного дискурса, которая может использоваться для анализа жанров других типов институционального дискурса. Новизна работы состоит также в обращении к гибридным типам дискурса, в которых судья выступает в качестве говорящего субъекта. В исследовании указаны признаки смешения разных типов дискурсов, определена функциональная значимость этой гибридности.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что:

- в работе выделены жанры судейской речи, отмечены их прагмалингвистические характеристики, установлена взаимосвязь между жанром и соответствующими сторонами языковой личности судьи, находящими выражение в этом жанре;

- некоторые черты речевого поведения судей получили объяснение с точки зрения особенностей национального русского и английского мышления, а также специфики функционирования институтов правосудия в двух странах;

- установлена связь речевого поведения участников институционального общения с особенностями устройства и функционирования института правосудия и некоторыми характеристиками национального мышления.

В диссертации систематизирован разнообразный материал современной судебной речи, до сих пор не получавший многостороннего рассмотрения в научной литературе. Работа вносит вклад в теорию языка, социолингвистику, лингвокультурологию.

Материал исследования - это стенограммы судебных процессов, а также ручные записи, сделанные автором в русских и английских судах, тексты русских и английских судебных решений и приговоров. Использованы материалы 30 судебных процессов, которыми руководили 20 судей. Объем материалов разных процессов варьируется. Отдельные документы и выступления судей, например, приговоры, содержат около 3000 словоупотреблений. В случаях продолжительных судебных процессов

количество словоупотреблений достигает 1450000. В целом счет идет на несколько миллионов словоупотреблений. Материалы судебной речи датированы 1991-2009 гг.

Речевое поведение русских и английских судей вне зала суда исследуется на материале, авторами которого являются 22 судьи и который включает 13 публичных речей, 9 видео и печатных интервью, 6 эссе (2000-2009 гг.).

Методологическая основа и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют:

- общетеоретические работы, посвященные проблемам исследования дискурса и интердискурсивности [МЛ. Макаров, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, В.Г. Борботько, В.Е. Чернявская, Е.В. Сидоров, П. Серио, Р. Барт, Ю. Кристева, N. Fairclough, R. Wodak, S. Mills, D. Schiffrin, J.P. Gee, T. van Dijk, S. Titscher и др.];

- перспективные результаты отечественных ученых в области изучения взаимодействия языка и права [Н.Д. Голев, A.C. Александров, В.М. Баранов, Т.В. Чернышова, H.A. Мишанкина, Ж.А. Рожнева, И.А. Горелова, О.В. Красовская, Е.А. Савочкина, И.И. Прибыток, С.П. Хижняк, Т.В. Князькова, Е.А. Усманова, С.И. Недашковская, П.А. Катышев, З.В. Баишева, В.В. Девяткина, Е.В. Тархова, Н.В. Паркина, О.Н. Тютюнова и др.];

- достижения зарубежных специалистов в области юридической, в том числе судебной, коммуникации [P. Goodrich, J. Gibbons, J.M. Conley, W.M. О'Barr, L.B. Solum, L. Solan, E. Weigand, V. Henzl, S. Philips, J.M. Atkinson, P. Drew, G. StygaH, J.N. Levi, D. Kurzon, P. Tiersma, Ch. Heffer, D. Eades, M. den Boer, E. Feteris, A. Sarat, M. Coulthard, W.L. Bennett, M.S. Feldman, В. Kryk-Kastovsky и др.];

- концепции языковой личности и ее речевого поведения [Ю.Н. Караулов, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, Г.И. Богин, В.В. Красных, Т.Г. Винокур, О.С. Иссерс, J.M. Conley, W.M. O'Barr и др.];

- положения теории речевых жанров [М.М. Бахтин, Т.В. Шмелева, В.В Дементьев, А.Г. Баранов, М.Ю. Федосюк, Ст. Гайда, К.А. Долинин, Е.А. Земская, М.В. Китайгородская, H.H. Розанова, В.Е. Гольдин, О.П. Сологуб, J.P. Gee, N. Fairclough, J. Swales, M. Halliday, R. Hasan, T. Luckman, Ch. Bazerman, R. Bauman, V.K. Bhatia, J. Gibbons, I. Witczak-Plisiecka, A. Johnson, K.L. Doty, R. Hiltunen и др.];

- положения теории вежливости и результаты исследований по речевому этикету [Т.В. Ларина, Е.П. Захарова, О.В. Красовская, A. Cruse, S. Mills, R. Scollon, S.W. Scollon, D. Kurzon, K. Evans, M. Bloor, Th. Bloor и др.];

достижения современной когнитивной лингвистики, лингвокулыурологии, этнографии [К. Касьянова, Дж. Лакофф, М. Джонсон, B.J. Hibbits, L.L. Berger, J. Paxman, К. Fox и др.];

- исследования языка СМИ и особенностей представления реальности в них [М.А. Кормилицына, Э.М. Ножкина, P. Thaler, S. Prince, S. Greenfield, G. Osborn и др.].

В ходе исследования использовались разные методы и методики, что обусловлено поставленными в работе целями и задачами. Среди них: метод

научного наблюдения с дискурсивным анализом; анализ речевого поведения в свете теории речевых жанров и теории вежливости; риторический анализ, определяющий степень соответствия речи судей нормам институциональной коммуникации. Обращение к речевому материалу на двух языках обусловило применение методик сопоставительного анализа. Междисциплинарный характер исследования определил использование социологических данных и достижений криминальной психологии.

Комбинация перечисленных методов и методик позволяет многосторонне изучить речевое поведение судей в потоке судебного дискурса и решить поставленные исследовательские задачи.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Языковая личность судьи имеет несколько граней, которые реализуются в различных ситуациях в ходе судебного процесса: судья-рефери, судья-участник драматического действа, судья-лингвист, судья-обычный человек;

2. Каждая роль судьи соотносится с осуществлением определенного вида деятельности и конкретными целями, которые достигаются средствами языка:

~ судья-рефери обеспечивает справедливый судебный процесс, гарантирующий равные права сторонам, и в его речи особую роль играют метакоммуникативные средства с контролирующей и структурирующей функциями;

- судья-участник драмы является ключевой фигурой в реализации процесса как театрального и ритуального действа. Для его речи характерны устойчивые речевые формулы, юридическая лексика, сложный синтаксис, образно-экспрессивные приемы, соблюдение принципа вежливости;

- деятельность судьи-лингвиста предполагает внимание к языковым аспектам речи (семантике, грамматике, контексту, строению текстов) в ходе толкования текстов законов, документов, высказываний участников процесса;

- судья-обычный человек проявляет эмоции и личное отношение к участникам процесса, закону, принятым ранее судебным решениям;

3. Грани языковой личности судьи в разной степени находят выражение в жанрах судейской речи. Однако во всех жанрах грань «судья-рефери» остается ведущей, поскольку с ней связано выполнение судьей своих основных обязанностей;

4. Институциональные нормы, закрепленные законодательно и обусловливающие структуру и содержание жанров судейской речи - судебного допроса, напутственного слова присяжным, решения/приговора, взаимодействуют с нормами коммуникативного поведения в лингвокультурной общности и с традициями, существующими в системе правосудия;

5. Выделенные жанры судейской речи связаны между собой и с другими жанрами юридического дискурса интертекстуальными связями, что приводит к образованию единого и незавершенного дискурсивного пространства;

6. Границы судебного дискурса раздвигаются также за счет того, что происходят контакты представителей судебной власти с представителями других социальных институтов и образуются гибридные типы дискурса,

объединяющие в себе признаки судебного, политического, масс-медийного дискурсов;

7. В жанрах гибридных типов дискурса (публичных выступлениях, интервью, эссе) судья проявляет себя в нетипичной для него роли публичной фигуры. Выполняя задачу создания положительного образа судебной власти, судья использует стратегии и тактики речевого поведения, типичные для сферы политики;

8. Речевое поведение русских и английских судей отмечено спецификой, что обусловлено особенностями устройства институтов правосудия в обеих странах и чертами национального характера. Отечественным судьям свойственно выполнение инквизиционных функций в силу закрепившейся в суде традиции и предшествующего личного профессионального опыта. Склонность к оценочности и использованию тактик интимизации общения в значительной степени объясняется чертами русского национального характера. Для английских судей характерно нейтральное отношение к сторонам процесса, более последовательное соблюдение ритуальных условностей и принципа вежливости. Высокая речевая культура английских судей проявляется также в творческом использовании языка, в частности, в применении образно-экспрессивных средств и умении построить эффективный диалог с аудиторией.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования речевого материала и результатов его анализа в преподавании курсов лингвистической прагматики, анализа дискурса, социолингвистики, для обучения английскому языку как иностранному студентов юридических специальностей. Материал может быть использован дня составления практических рекомендаций по культуре речи для судей.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования были изложены и обсуждались на всероссийских и международных конференциях в России и за рубежом, в частности: на III международном симпозиуме «Новые направления в лингвистической прагматике» (г. Лодзь, Польша, 2006); на XI международном симпозиуме «Риторика и анализ диалога» (г. Мюнстер, Германия, 2007); на III международном симпозиуме по категории вежливости (г. Лвдс, Великобритания, 2007); на международном симпозиуме «Гуманизм в европейской науке и культуре» (г. Люблин, Польша, 2009); на научном семинаре «Власть и жизненный мир личности» (г. Саратов, 2003); на I и II международных конференциях «Современные направления в лингвистике и преподавании языков» (г. Пенза, 2007, 2008 гг.); на I и III всероссийских научно-практических конференциях «Личность - Язык-Культура» (г. Саратов, 2007, 2009); на международной научно-практической конференции «Современное состояние русской речи: эволюция, тенденции, прогнозы» (г. Саратов, 2008); на международном симпозиуме «Наука и культура в 21 веке: новые пути к бесконфликтному обществу» (г. Пенза, 2008), а также на заседаниях кафедры русского языка и речевой коммуникации Саратовского государственного университета.

Отдельные фрагменты исследования были представлены в виде лекций для студентов и преподавателей филологического факультета университета им. Николая Коперника (г. Торунь, Польша, 2009).

Содержание диссертации отражено в 30 публикациях, в том числе 1 монографии и 7 статьях в журналах, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий...», рекомендуемых ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы, списка исследованных материалов, списка сокращений.

Содержание диссертации

Во введении обоснована актуальность темы диссертации и новизна исследования, определены цель и соответствующие этой цели задачи и методы исследования, представлены положения, выносимые на защиту, отмечены теоретическая и практическая значимость работы, охарактеризован материал исследования.

В первой главе «Теоретические основы изучения дискурса правовой сферы» излагается научная и методологическая основа работы, представляются принципиальные понятия, используемые в работе, обобщается опыт отечественных и зарубежных исследований языка правовой сферы.

Интерес к проблемам функционирования языка в различных сферах человеческой деятельности, преобладающий в исследовательской парадигме лингвистики последних десятилетий, охватил и сферу правовой деятельности. На границе права и лингвистики сформировалась новая дисциплина -юрислингвистика (Forensic Linguistics, Legilinguistics), имеющая свой круг проблем и методологию. В сферу внимания дисциплины попадают процессы и трансформации, происходящие в правовой жизни общества и получающие то или иное языковое воплощение. Юрислингвистика успешно развивается в Англии, США, Германии, Польше и других странах. Убедительным доказательством значительного интереса к взаимосвязи языка и права в России служат девять сборников научных трудов «Юрислингвистика» под редакцией д.ф.н, профессора Н.Д. Голева, включающих работы ученых по самым разным проблемам взаимоотношений языка и права.

Одним из ключевых понятий юрислингвистики является понятие дискурса. Без повторений и подробного рассмотрения определений дискурса в работе отмечены те свойства дискурса, которые определяют ракурс и методологическую основу исследования судебной речи. Ряд принципиальных свойств дискурса определяет его природу. Дискурс имеет процессуальный и динамичный характер и приводит к образованию статичной лингвистической структуры, т.е. текста [В.Е. Чернявская, В.З. Демъянков]. Будучи процессом, дискурс связан с мыслительной деятельностью человека - язык и речь используются как средства выражения работы человеческого мышления [В.Г. Борботько], а активизация речемыслительной деятельности всех участников дискурса определяет его интерактивный характер [К.Ф. Седов, S. Titscher et al.]. Дискурсивный анализ характеризуется учетом экстралингвистической

ситуации, в которой разворачивается дискурс. Участники дискурса объединяют язык с явлениями вкеязыкового порядка, широким ситуативным контекстом, прагматическими, социокультурными, психологическими факторами [Н.Д. Арутюнова, D. Schiffrin, J.P. Gee]. Включение социокультурного фона в дискурсивный анализ является результатом отношения к дискурсу как феномену социально обусловленному и социально значимому, обладающему силой воздействия на тот социальный фон, в котором он порождается [Е.С. Кубрякова, П. Серио, N. Fairclough, R. Wodak, S. Titscher et al.]. Наконец, свойством дискурса является отсутствие у него четко обозначенных границ, что является следствием его процессуальности и интертекстуальности, а также результатом постоянной трансформаторской деятельности человека [П. Серио, J.P. Gee, N. Fairclough], Перечисленные характеристики свидетельствуют о емкой и многогранной природе дискурса, определяющей широту проблематики дискурсивных исследований.

Замечание о многогранности дискурса в полной мере относится к юридическому дискурсу и его разновидности - судебному дискурсу. В исследовании понятия юридического и судебного дискурса разделяются, и каждое соотносится с определенной сферой человеческой деятельности и коммуникации. С более широкой коммуникативной сферой соотносится понятие юридического дискурса. Сферой формирования и функционирования судебного дискурса является зал суда. Судебный дискурс представляет собой разновидность и составную часть юридического дискурса.

В работе судебный дискурс понимается как вербально-знаковое выражение процесса коммуникации в ходе судебного процесса, которое рассматривается в социально-историческом, национально-культурном, конкретном ситуативном контексте с учетом характеристик и намерений коммуникантов. При этом конечной целью процесса является разрешение правового конфликта и изменение правовой ситуации. Судебным дискурсом можно считать, во-первых, дискурс отдельных судебных процессов или их отрезков. Во-вторых, судебный дискурс может выступать в качестве обобщающего понятия, объединяющего в себе множество дискурсов, на основе анализа которых возможно выделение типичных характеристик и общих закономерностей построения судебной коммуникации. В рамках судебного дискурса выделяются его более частные разновидности, такие как дискурс правоприменителя, дискурс обвинения и защиты, дискурс судей, устная речь в учреждениях права и др. [A.B. Смирнов, В.М. Баранов, A.C. Александров, Н.Д. Голев, J.M. Conley, W.M. O'Barr, L.B. Solum и др.].

Судебный дискурс представляет собой яркий пример статусно-ориентированного общения (термин В.И. Карасика), в котором роли четко распределены и за каждым участником закреплены функции, определенные нормами института правосудия. При этом общению присуще неравенство сторон. Статусное положение участников судебного дискурса, в том числе судьи, находит выражение в их речевом поведении. Термин «речевое поведение» используется в понимании, предложенном Т.Г. Винокур: «... Речевое поведение как совокупность речевых поступков, с внутриязыковой

стороны определяемое закономерностями употребления языка в речи, а с внеязыковой - социально-психологическими условиями осуществления языковой деятельности» [Винокур, 2005, с. 12]. В таком понимании речевое поведение связывает воедино конкретные языковые средства, социальные условия и психологические характеристики говорящего. Использование термина «поведение» отвечает задачам исследования, поскольку в нем отражена способность говорящего поведенчески адаптироваться к изменяющейся в ходе судебного процесса ситуации.

Речевое поведение судьи как способ реализации власти влияет на общую ситуацию в зале суда и меняется в зависимости от изменений ситуации, вызванных речевым поведением других участников, но вариативность речевого поведения всех участников в рамках судебного дискурса имеет границы. Повторение ситуаций является основой функционирования института правосудия, и это позволяет говорить о трафаретности и ршуализованности судебного дискурса. Определенная степень гибкости речевого поведения судьи и участников судебного процесса возможна благодаря использованию разных речевых тактик при выполнении более общих стратегических задач. Отличительной чертой судебного дискурса является обусловленность речевого поведения участников законодательством: уголовно-процессуальным и гражданским процессуальным кодексами. Кодексы судейской этики в качестве рекомендательных документов также определяют речевое поведение судей.

При определении методологии исследования речевого поведения судьи в судебном дискурсе используется уже имеющийся опыт изучения функционирования языка в правовой сфере и существующие отечественные и зарубежные исследования, среди которых выделяются две основные группы: 1) обращенные к языку законов и письменных документов, 2) обращенные к устному языку юридической коммуникации. Разграничение типов юридического дискурса по принципу письменный/ устный соответствует объективно существующим сферам юридической деятельности.

В рамках изучения письменных юридических текстов решаются проблемы понимания и толкования законодательных текстов [Н.Д. Голев, A.A. Векшин, Е.Ю. Матвеева, М.А. Ширинкина, Т.В. Чернышова], рассматриваются стилистические особенности юридических документов [В.Б. Исаков, М.Б. Кострова, J. Gibbons, P. Tiersma], исследуется проблема эффективного применения терминологии [Т.В. Новикова, С.П. Хижняк, Рыженкова Т.В., I. Witczak-Pliesiecka, L.M. Solan], выявляется структурно-языковая организация текстов [И.А. Горелова, Н.И. Кузнецова, P. Tiersma]. Считая юридический текст целостным, завершенным произведением, имеющим четкую структуру, ученые в то же время указывают на включенность его в более общий языковой и социальный контекст и внешние системы [Н.Д. Голев, A.B. Поляков, Р. Tiersma, D. Kurzon]. Таким образом, в ряде исследований осуществляется дискурсивный подход к юридическим документам, выходящий за рамки собственно текстового анализа. Юридические документы исследуются в исторической перспективе как речевые произведения, обусловленные изменениями, происходящими в правовой сфере общества, как особый тип документов,

обеспечивающий контакт и взаимодействие между властными структурами и рядовыми гражданами.

Сфера письменных юридических текстов, представляющих собой объекты более удобные для наблюдения и исследования по сравнению с устной речью, до определенного момента являлась основным полем деятельности лингвистов. К настоящему времени написано значительное количество трудов, посвященных устной речи в ситуациях правового взаимодействия, причем для большинства исследований характерны понимание ее как дискурса, и акцент ставится на присущих дискурсу свойствах.

В исследованиях устный юридический дискурс представлен как контактная коммуникация, и его интерактивный характер находит отражение в соответствующей терминологии. Речь идет о правовом взаимодействии (legal interaction), речевом взаимодействии (speech interaction), юридической профессиональной коммуникации (legal professional communication) и т.д. Тем самым подчеркивается принципиальная роль языка в построении социальных отношений и организации институтов власти. Работы обращены к разным сферам и ситуациям правового взаимодействия: допросу в полиции [A. Johnson, M. Coulthardt, К. Haworth, M. Svobodova], юридической консультации [A. Sarat, W. Felstiner], общению в среде юристов, офицеров полиции и тюрьмы [М.В. Снегирева, J. Gibbons]. Коммуникация рассматривается с учетом выполняемых коммуникантами функций, неравенства социальных статусов, психологического состояния участников общения.

Судебный дискурс как важный вид устной юридической коммуникации является объектом внимания как отечественных, так и зарубежных лингвистов. Цеый ряд работ посвящен судебному нарративу с присущей ему процессуальностью, интертекстуальными связями, характерными структурными и языковыми особенностями, когнитивным пространством, способностью к представлению авторского видения события и аргументации своей позиции [Т.В. Князькова, П.А. Катышев, М. den Boer, W.L. Bennett, M.S. Feldman, Ch. Heffer, N. Nivelle, E. Feteris, E. Weigand].

Дискурсивный подход к судебной коммуникации предполагает учет множества прагматических факторов, например, влияние на процесс коммуникации возраста коммуникантов, их психического состояния, уровня владения языком коммуникации, асимметрии социальных статусов [D. Eades, N.S. Nicholson, V. Henzl, G. Stygall, В. Dumas и др.]. В. Kryk-Kastowsky указывает на применимость к языку права основных прагматических категорий, подчеркивает важность теории речевых актов и перформативов, а также теории вежливости. Судебный дискурс рассматривается с точки зрения достижения коммуникантами дискурсивных целей и в свете таких прагматических категорий, как пресуппозиция, дейксис, импликатура, мена ролей, стратегия, тактика, непосредственно влияющих на построение правовой коммуникации как социально обусловленного процесса [G.M. Green, J.M. Atkinson, P. Drew, S. Ziccolella и др.].

В отечественных исследованиях судебного дискурса представлен, главным образом, анализ длительных монологических высказываний, прежде

всего, обвинительной и защитительной речей, которые рассматриваются с точки зрения оценочного воздействия, нарративной структуры, проявлений языковой личности [С.И. Недашковская, З.В. Баишева, Е.А. Кузнецова, Н.В. Паркина и др.].

В отечественной лингвистике наблюдается явный недостаток исследований диалогического взаимодействия в зале суда и принципов его построения. Отдельные исключения составляют работы A.C. Александрова, О.С. Красовской, О.Н. Тютюновой, И.И. Прибыток. Изучается жанр судебного допроса, типы вопросов и ответов в этом жанре, а также взаимосвязь между тактическими целями и грамматической формой высказываний [A.C. Александров, И.И. Прибыток]. Игровой, драматический момент представлен как обязательный элемент судебного процесса, необходимый для убеждения в справедливости, достоверности сказанного о преступлении и наказании [A.C. Александров]. Применяя прагматические категории жанра, стратегии, вежливости, кооперации, О.В. Красовская анализирует речевые ситуации, возникающие в ходе гражданских процессов, и предлагает ряд практических рекомендаций тем, кто защищает свои права в суде.

Коммуникативные стратегии и тактики судебного дискурса на материале русских и немецких телепрограмм исследует О.Н. Тютюнова. P. Thaler отмечает, что экранные имиджи часто подгоняются под нужды массовой аудитории. Подобным образом, не являются точным отражением судебного процесса и образы, созданные в художественных фильмах и художественной литературе [Е.А. Савочкина, Т.В. Дубровская, Ю.В.Леонова, S. Greenfield, G. Osborn].

Таким образом, наиболее общей чертой исследовательской парадигмы является изучение языка в правовой сфере как социально значимого явления, воссоздающего институт права через взаимодействие людей, непосредственное или опосредованное законодательными тестами. Для каждой из частных сфер функционирования юридического дискурса характерна своя проблематика. Проблемы толкования текстов и разработки терминологического аппарата актуальны для изучения законодательных актов. Условия построения эффективного взаимодействия между участниками правовой коммуникации определяются в рамках изучения устного юридического дискурса. Спектр изучаемых с коммуникативной точки зрения правовых ситуаций значительно шире в англоязычной литературе, причем большее место занимают исследования диалогической речи. В отечественных исследованиях судебного дискурса как разновидности юридического дискурса в основном представлен анализ монологических высказываний. Анализ юридического дискурса выходит за рамки собственно текстового анализа. В сферу внимания ученых попадают не только стилевые и логико-образующие средства создания дискурса, но и прагматические факторы - ситуация общения, социально-исторический контекст, национально-культурный фон, статусные характеристики и интенции участников коммуникации, их индивидуальные особенности, в том числе психологическое и эмоциональное состояние, языковые и умственные способности, возраст и др.

Анализ литературы позволяет сделать вывод, что диалогическое взаимодействие в зале суда, в том числе взаимодействие судьи с участниками процесса, является широким полем для дальнейших исследований с целью установления закономерностей построения судебного дискурса с учетом разнообразных внеязыковых факторов.

Собственный подход исследованию судебного дискурса обозначен как социолингвистический, т.е. предполагающий анализ дискурса с точки зрения его социального значения и социального эффекта. Таким задачам отвечает междисциплинарный характер исследования, использующего результаты смежных гуманитарных дисциплин: юриспруденции, социологии, психологии.

Во второй главе «Структура языковой личности судьи» рассмотрено понятие языковой личности и разработана модель языковой личности судьи, в основе которой лежит разнообразие функций, выполняемых судьей в ходе судебного процесса.

Интерес к говорящему индивиду в современной лингвистике не нов, а понятие языковой личности является центральным во многих современных исследованиях различных типов дискурса [Ю. Н. Караулов, В.И. Карасик, Ю.А. Сорокин, К.Ф. Седов, М.А. Кормилицына, Т.А. Милехина, 1 Но£йпапоуа, Е. "й^гтап и др.]. Общим в понимание языковой личности является восприятие ее как некоторой собирательной модели. В работе под языковой личностью судьи понимается собирательный конструкт, обобщающий характеристики речевого поведения группы людей, выполняющих одинаковую социальную функцию, т.е. судей. Абстрактная модель языковой личности судьи создается посредством суммирования и обобщения характеристик речевого поведения, которые являются общими для русских и английских судей. Особо отмечена национально-культурная специфика речи судей.

Рассмотрение языковой личности судьи начинается с обобщенного социологического портрета русских и английских судей. И в отечественной, и в английской судебных системах судейское сообщество разнообразно как с точки зрения должностей, занимаемых его представителями, так и с точки зрения таких индивидуальных особенностей, как пол, возраст, этническая принадлежность. В отечествешюй системе правосудия судьи обязательно имеют высшее юридическое образование, тогда как в английской системе работают и непрофессиональные судьи, среди которых велика доля женщин и представителей этнических меньшинств. Профессиональные английские судьи - это в основном белые мужчины преклонного возраста, принадлежащие к высшему классу. В отечественных судах высок процент женщин (в арбитражных судах достигает 72%) и не существует проблемы омоложения (возраст трети судей районного звена составляет 30-40 лет). Отмеченные тенденции формирования судебных корпусов в России и Англии позволяют строить дальнейший анализ речевого поведения языковой личности судьи с учетом некоторых социокультурных факторов.

В исследовании указано, что в зависимости от особенностей коммуникативной ситуации в рамках социальной роли судьи реализуется несколько более частных ролей, которые тесно взаимосвязаны и в некоторых

случаях реализуются одновременно. В зависимости от выполняемой функции в структуре языковой личности судьи выделены четыре стороны: судья-рефери, судья-участник драмы, судья-липгвист, судья-обычный человек.

Судья как рефери

Из всего многообразия выполняемых судьями функций самая важная и самая очевидная функция - обеспечение справедливого судебного процесса, на котором судья выступает как арбитр, рефери. Такая роль судьи обусловлена состязательностью судебного процесса, происходящей непосредственно в зале суда битвой между защитой и обвинением. И в отечественном, и в английском суде главная задача судьи состоит в обеспечении условий судебного процесса, которые способствовали бы осуществлению правосудия. Роль рефери предполагает уравновешенное, спокойное поведение, характеризующее судью как беспристрастного, объективного, способного разобраться в любой сложной ситуации. Очень важно умение слушать участников судебного процесса без лишнего вмешательства. В то же время роль независимого арбитра предполагает осуществление контроля за происходящим в зале суда и внесение корректив в ход процесса в случае необходимости: высказывания участников процесса, не соответствующие создаваемой правовой реальности, разрушают состоятельность судебного процесса.

Судьи реализуют свою власть над другими участниками процесса, используя большое количество метакоммуникативных средств. Термин «метакоммуникация» используется в понимании М. Стаббса: «Прежде всего метакоммуникация включает: сообщения о каналах общения, контроль того, открыты и работают ли они; сообщения, которые помогают ровному ходу коммуникации; контроль того, кто и сколько говорит, и сигналы остановки или перебивов (сигналы мены говорящего); контроль содержания, приемлемого для коммуникации» [Stubbs, 1983, с. 48]. Характерные для метакоммуникации функции исследовались во многих других работах отечественных и зарубежных лингвистов [А. Вежбицка, М.В. Ляпон, Т.В. Харламова, S.E. Thompson, A. Ciliberti, L. Anderson, Т. Dahl, Н. Kusse и др.].

Представляется возможным разделить выделенные функциональные типы метакоммуникативных средств в речи судей на две группы: 1. ориентированные на создаваемый в зале суда дискурс и 2. ориентированные на взаимоотношения коммуникантов.

1. Метакоммуникативные средства, ориентированные на создаваемый дискурс, способствуют созданию таких речевых произведений в зале суда, которые бы удовлетворяли процессуальным требованиям и позволяли судье принимать решение на основе содержащейся в них информации.

К таким средствам относятся средства с функцией:

1) контроля темы и уточнения предмета обсуждения (Давайте уточним; Это Вы имеете в виду..; Just to elaborate this..; Can I just be clear?),

2) контроля количества дискурса (Начните с самого начала; Давайте поподробнее; Все, достаточно; Let us concentrate on this one; You have dealt with that already),

3) контроля качества дискурса, в том числе его уместности, точности, соответствия процессуальным нормам (Вы читаете верх, который вообще не заявляли; Ответьте, пожалуйста, на вопрос ответом, а не вопросом!; Hang on, why are you telling me about that now?; I am not sure that is actually right, as a matter of law),

4) ввода чужой речи (According to Mr. Irving's argument; What he said was that...),

2. Метакоммуникативные средства, ориентированные на контроль взаимодействия между участниками процесса, многочисленны, поскольку судебный дискурс диалогичен по сути и представляет собой полифонию голосов, которая нуждается в упорядочивании и регулировании. Такую роль выполняют в речи судьи средства с функцией:

1) привлечения внимания и ввода темы (Ну что, начинаем, да?; What I will ask you to do though is this),

2) контроля мены ролей (Извините, пожалуйста..; Подождите секундочку; Sorry..; I am sorry to interrupt, can Ijust be sure; Just pause),

3) контроля понимания (Ясно; Все понятно; Я так понимаю; Я поняла; Yes, Iunderstand; Yes, I remember; Yes, I follow; As I understand it),

4) комментирования собственных действий (Я просто должна сделать Вам замечание; Я еще раз говорю, это мы отмечаем в протоколе; I am not criticising..; I am not shutting the door on you; I am making no promises),

5) планирования речевых действий (Мы сейчас заканчиваем и переходим к прениям; Не will be then cross-examined; His evidence will finish today),

6) обобщения результатов речевых действий (Исследовав и оценив в совокупности приведенные выше доказательства; Anyway, your position is...).

Перечисленные функции редко реализуются в дискурсе изолированно. Именно благодаря комбинациям метакоммуникативных средств дискурс судьи становится емким и многофункциональным. В примере (1) функция проверки понимания (as I understand it; ту understanding is that - как я понимаю; я так понимаю, что) сочетается с функцией контроля количества речи (do not let us talk over each other too much - и давайте не будем на этом задерживаться слишком долго)'.

(1) JUDGE: As I understand it, and do not let us talk over each other too much, my understanding is that first time around the wrong file number was given, but then later the correct file number is thought to have been discovered, which then prompted Dr Longerich to write to or to fax Dr Aaron Reich, asking if he could say what the other documents in this file are. (Irving 2000)

Метакоммуникативное оформление характерно для целых фрагментов диалогической коммуникации в зале суда, сопряженных с неоднократной меной ролей. Эти фрагменты представляют собой единое целое в силу связности, которая обеспечивается метакоммуникативной рамкой. В ряде случаев окончание одного фрагмента влечет за собой начало другого, и этот переход находит выражение в речи судьи. Связь между отдельными фрагментами судебного дискурса, осуществляемая посредством метакоммуникативных средств в речи судьи, делает дискурс более

упорядоченным и логичным. С точки зрения языкового воплощения, метакоммуникация представлена широким спектром языковых средств - от отдельных слов и вводных конструкций до целых фрагментов дискурса, состоящих из нескольких предложений. Представляется, что именно посредством метакоммуникации судья ярко проявляет себя в роли независимого рефери, способного организовать процесс и создать условия для состязания сторон.

Судья как участник драматического действа

Помимо того, что судья - фигура официальная, наделенная рядом вполне определенных полномочий, это еще и фигура в некотором роде театральная. Многие исследователи отмечают ритуальный характер судебного процесса и нередко сравнивают его с театральным и даже цирковым представлением [Р. Devlin, J.A. McKenna, G.F. Uelmen, S. Kadri, A.C. Александров, М.Ю. Пахалов]. Создание успешного драматического действа происходит за счет комбинации вербального и невербального компонентов коммуникации. Эти компоненты на практике составляют единое целое и играют одинаково важную роль в создании эффекта театральности.

В рамках невербального компонента выделены три составляющие: 1) общая обстановка в суде, 2) одежда участников процесса, 3) особенности невербального поведения участников процесса. Способ физического доступа к месту правосудия и внутреннее устройство суда способствуют созданию атмосферы ритуализированного пространства. Ношение судьями мантий и париков призвано вызывать уважение присутствующих и усиливать официальность атмосферы. Особую функцию в организации судебной драмы выполняют невербальные действия участников процесса. Судью обязательно приветствуют стоя. Расположение участников процесса строго регламентировано, они не могут произвольно передвигаться по залу заседаний и обязаны соблюдать дистанцию между собой и судьей. Судебный этикет также требует, чтобы дающие показания участники процесса отвечали суду, а не поворачивались к ведущему допрос.

Речевые действия в суде имеют несколько характеристик, актуализирующих судебный процесс как драму: 1) формальность, 2) вежливость, 3) экспрессивность. Формальность судебного дискурса проявляется прежде всего в фиксированной системе обращений как участников процесса к судье, так и судьи к участникам процесса. Для английской судебной системы характерна более сложная система обращений к судьям и более последовательное соблюдение самими судьями правил судебного этикета, что свидетельствует о большей ритуализованности английских процессор.

Формальный характер судебного действа создается также за счет использования в повторяющихся типичных ситуациях готовых речевых формул. Широко используются пассивные конструкции, перформативы: It is anticipated that..; It is not usually done by the witness; Let the jury be brought back in; Оглашается определение; I direct that a transcript of my sentencing remarks and these remarks to you are to be prepared. Стандартные речевые формулы используются в русском и английском судах для открытия и закрытия

судебного заседания: Судебное заседание объявляю открытым. Рассматривается дело в отношении М. и С.; Объявляется перерыв для подготовки к прениям; Members of the jury, we will break off now and resume again at 10.30 tomorrow morning. Устойчивые речевые формулы связаны как с повторяющимися ситуациями, так и с определенными действиями ритуального характера, обязательными для проведения судебного процесса, например, с ритуалом обсуждения всех просьб к суду.

Лексическая составляющая в значительной степени определяет характер судебной драмы. Основной пласт лексики составляют общеупотребительные слова, а также лексические единицы, имеющие окраску официально-делового стиля. Ярко выраженную официально-деловую окраску имеют некоторые дискурсивные слова и словосочетания, используемые в английской речи для создания связного дискурса. Обширный пласт лексики русских и английских судей составляют специальные слова, юридические термины, многие из которых используются в составе клише: заявлять гражданский иск, возместить ущерб, дать показания, пояснить/ показать (в значении «объяснить/ дать показания»), проживать, эпизод (в значении «акт правонарушения»), нанесение побоев, установить личность, изымать, to grant bail, hearing, a psychiatric assessment, a change of circumstances, handwriting evidence, service of the evidence, life imprisonment, pass sentence, to adjourn и мн. др. Даже небольшие по объему высказывания судей насыщены большим количеством специальной лексики и штампов:

(2) СУДЬЯ: Как Вы можете обосновать свои исковые требования в части компенсации морального вреда? (РЗ 4/2008);

В то же время в речи отечественных судей встречаются отклонения от норм официально-делового стиля, что проявляется в употреблении лексических единиц, относящихся к маргинальным сферам употребления. Это просторечные слова (чё, щас), жаргонная и уголовная лексика (упереть (т.е. украсть), доза (т.е. наркотик), ломануться (т.е. резко броситься), мамочка (т.е. сутенерша), общак (т.е. общие деньги), клиентура и др.), клички, диминутивы (расписочка, повесточка). Использование перечисленных лексических средств можно считать проявлением стремления судей интимизировать общение с участниками процесса, говоря с ними на одном языке. Многие отечественные судьи до прихода в суд работали в органах следствия и прокуратуры, и их предшествующий профессиональный опыт в значительной степени определяет те способы добычи информации, которые используются в ходе судебного процесса.

Синтаксис речи судей варьируется в зависимости от ситуации взаимодействия и жанра речи судьи. Устный дискурс русских судей часто не отличается сложностью, тогда как в речи английских судей распространены предложения с осложненным синтаксисом. В ряде случаев осложненный синтаксис в речи русских и английских судей приводит к перегруженности и появлению текстовых нарушений.

В создании театральной стороны судебного процесса большую роль играет принцип вежливости. Несмотря на присущую судебному процессу

состязательность и конфликтность, он должен быть в определенной степени гармоничным и ровным. Участники процесса обязаны демонстрировать должное уважение и терпение друг к другу и судье, а судья ко всем присутствующим для того, чтобы судебный процесс состоялся как социально значимая процедура. В речи судсй отмечены средства негативной и позитивной вежливости. Первые смягчают эффект от умаляющих достоинство адресата высказываний, вторые подчеркивают положительный статус адресата [Cruse, 2004].

В речи судей типичные акты, угрожающие лицу, включают: перебивы; затрагивание темы, нежелательной для адресата; управление речью адресата; выражение сомнения в правильности мнения адресата; окончание взаимодействия. Английские судьи демонстрируют большую степень вежливости, практически всегда смягчая перечисленные акты выражением извинения, средствами субъективной модальности или метакоммуникативными конструкциями со значением сожаления. В речи русских судей эти средства используются весьма ограниченно.

Речи судей «не противопоказаны» и средства положительной вежливости: благодарности и извинения, запросы разрешения на совершение действий, просьбы о помощи, самоуничижительные ремарки. Эти средства характеризуют в большей степени английскую речь, тогда как в речи отечественных судей распространена институционально санкционированная невежливость.

Вербальным компонентом судебной драмы также является образно-экспрессивный компонент. Так, для английского диалогического судебного дискурса характерно широкое применение метафор, которые в зависимости от ситуации выполняют декоративную либо структурирующую функцию. Применение в речи отдельных метафор и развернутых метафорических систем, позволяет участниками судебного процесса выстраивать судебную драму на когнитивном уровне. Судья откликается на метафоры в речи других коммуникантов и предлагает свои метафоры, тем самым активно участвуя в создании иной реальности, единого мысленного образа судебного процесса. Многие метафоры построены на образах, связанных с водой (flow of odium -поток ненависти; plunge into the issues - нырнуть в проблемы; deluge v/ith documents - затопить документами и др.). Это рассматривается как проявление национально-культурной специфики, связанной с географическим положением Великобритании, окруженной водой.

Судья как лингвист

Данное обозначение позаимствовано у американских ученых, исследовавших ситуации, в которых судьи проявляют особое внимание к лингвистическим аспектам судопроизводства [L. Solan, P. Tiersma]. В материале исследования выделены 5 типов ситуаций, в которых от судьи требуется внимание к языку: 1) анализ процессуальных документов; 2) анализ документов, являющихся предметом судебного разбирательства; 3) решение вопросов о лингвистической экспертизе; 4) внимание к речи участников в ходе процесса; 5) анализ иноязычных текстов, предполагающий работу с двумя

языками. В примере (3) судья корректирует заданный вопрос, советуя опустить слово neutral (нейтральный) и называя его unhelpful (не способным помочь):

(3) CLAIMANT: Does that sound to like a completely neutral and plausible account of an atrocity?

JUDGE: Leave aside "neutral". That is unhelpful word. Do you think it is plausible? (Irving 2000)

На деятельность судьи как лингвиста можно посмотреть с точки зрения тех языковых аспектов, которые становятся предметом внимания и исследования в зале суда. Судьи рассматривают самые разные аспекты языка: лексическое значение слов и выражений, ситуативный и лингвистический контекст, грамматические особенности и строение текстов. Учитывая, что основной материал, с которым судья работает, это слово, важность этой стороны личности судьи не подлежит сомнению.

Судья - обычный человек

Рассмотренные выше стороны языковой личности судьи не мешают ему оставаться просто человеком, со своими сильными и слабыми сторонами, достоинствами и недостатками. В речевом поведении судей отмечены некоторые личностные проявления. Во-первых, между участниками судебных процессов помимо институциональных отношений могут возникать отношения личного характера: расположение, сочувствие, неприязнь и т.д. Так, взаимная неприязнь между судьей и прокурором находит выражение в их речевом поведении. Прокурор обращается к судье с ходатайством, но реакция судьи звучит как открытое проявление нежелания вникнуть в суть этого ходатайства и порождает ответную грубость со стороны прокурора:

(4) ПРОКУРОР: Имеется следующее ходатайство. (Зачитывает текст.) Помощник прокурора Кондратьева.

СУДЬЯ: Я не понимаю.

ПРОКУРОР: Вам прочитать вновь это ходатайство? (Св.И. 1999)

Во-вторых, определять поведение судьи на процессе может также влияние посторонних мнений, например, публикации в СМИ. Кроме того, личные убеждения, которыми руководствуется судья при оценке фактов и принятии решения по делу, могут находить отражение в принятых решениях. Выражение эмоций мы считаем еще одним проявлением индивидуальности. Эмоциональные проявления в речи судей если и не оказывают принципиального воздействия на ход процесса, то в некоторой степени корректируют процессуальное поведение сторон. Поэтому в ряде случаев можно говорить о целенаправленном выражении эмоций судьями. Английские судьи нередко сообщают о своих чувствах участникам процесса, используя целый ряд прилагательных и причастий, обозначающих эмоциональные состояния, часто с уточнением степени: very reluctant (совсем не склонен), a bit surprised (немного удивлен), very anxious (очень обеспокоен), perfectly happy (совершенно счастлив), a bit alarmed (слегка встревожен), perfectly easy (совершенно спокоен), just puzzled (просто озадачен) и др. К проявлениям человеческих качеств в речи судей мы относим также юмор и сарказм.

Соответствующие реплики не только выражают отношение судьи к происходящему, но и в некоторой степени отражают характер судьи.

Перечисленные личностные проявления в речи свидетельствуют о том, что любой судья даже в ходе выполнения судейских обязанностей остается обычным человеком со своими ценностями, убеждениями, привычками, настроением.

В третьей главе «Речь судьи в жанровом аспекте» рассмотрена теория речевых жанров (РЖ) как основа анализа судебного дискурса и разработана модель анализа жанров судебного дискурса. Применение модели позволяет связать выделенные в первой главе стороны языковой личности судьи с жанрами судейской речи.

Родоначальник теории речевых жанров М.М. Бахтин называет речевыми жанрами типы высказываний, обладающих предметно-смысловой исчерпанностью и типическими формами воплощения. При этом каждое высказывание имеет рамки, устанавливаемые сменой речевого субъекта. Высказывания отражают условия и цели общения содержанием, отбором грамматических средств и композиционным построением, которые определяются спецификой сферы общения. В современном жанроведении ключевым понятием в понимании речевого жанра является понятие модели, или типа текста [Т.В. Матвеева, А.Г. Баранов, М.Ю. Федосюк, Т.В. Шмелева, Ст. Гайда, В.В. Дементьев, J.P. Gee, М. Halliday, R. Hasan, Ch. Ferguson, Т. Luckmann, Ch. Bazerman, V.K. Bhatia и др.]. Ученые подчеркивают неразрывную связь жанра с повторяющимся социальным и коммуникативным контекстом, в котором он формируется.

Отечественные и зарубежные исследователи посвятили значительное количество работ юридическим, в том числе судебным, жанрам и предприняли попытки классифицировать их [V.K. Bhatia, G. Stygall, J. Gibbons, I. Witczak-Plisiecka, О.П. Сологуб, B.B. Девяткина]. Важно, что в сферу изучения попадают не только монологические жанры юридической сферы, но и формы диалогического взаимодействия, которые рассматриваются как жанры, состоящие из речевых актов [K.L. Doty, R. Hiltunen, А. Johnson].

В дальнейшем исследовании судейских жанров исходными считаются следующие положения:

1) жанр представляет собой модель, матрицу, для построения высказываний, которая наполняется содержанием в зависимости от конкретной ситуации социального взаимодействия. Жанр - это инвариант высказывания или группы связных высказываний, который получает конкретное воплощение в виде речевых произведений одинаковой жанровой принадлежности;

2) жанр тесно связан с коммуникативным и деятельностным контекстом, в котором он формируется. Получив фиксированную форму, жанр сам служит указанием на определенный ситуативный контекст;

3) свойством жанра является его целеориентированность, соответствующая как социальному контексту, так и частным интенциям коммуникантов.

Для изучения речевых жанров судебной сферы предлагается следующая модель анализа, охватывающая несколько факторов, которые влияют на формирование и функционирование описываемых жанров.

1. Функция речевого жанра в судебном процессе. Ряд речевых жанров совершенно необходим для осуществления правосудия. В рамках этой общей цели можно выделить более частные функции, выполняемые судьей в различных жанрах и являющиеся жанрообразующими признаками.

2. Степень институциональной обусловленности. Во-первых, появление жанра в ходе процесса обусловлено существующим в судебной сфере законодательством, регламентирующим процессуальный порядок и речевое поведение участников процесса. Такие жанры можно обозначить как обязательные. Появление других жанров может быть обусловлено соображениями и волеизъявлением говорящего. К таким жанрам применительно понятие факультативного жанра. Во-вторых, регламентирована формальная и семантическая структура жанра. Источником стандартов может быть как официальный документ, так и негласные устоявшиеся представления.

3. Участники речевого жанра. В ходе процесса судья вовлечен в ряд комплексных диалогических речевых жанров. Необходимо определить круг участников речевого жанра и роль судьи как ведущую или вспомогательную в контексте этого жанра, выделить речевые тактики, посредством которых строится взаимодействие мевду судьей и другими участниками процесса.

4. Соотнесённость РЖ с различными ролями судьи. В каждом речевом жанре судья проявляет стороны своей личности, выделенные в первой главе, в разной степени. Соотнесённость речевого жанра с определенной ролью, выполняемой судьей, в значительной степени характеризует сам жанр.

5. Место жанра в судебном процессе и связь с другими жанрами (интертекстуальность)

Рассматриваются интертекстуальные связи жанра с хронологически предшествующими и последующими жанрами, определяется характер этих связей. Такой подход позволяет увидеть судебный процесс под руководством судьи как единое непрерывное целое.

6. Особенности языкового выражения. Обобщение отмеченных в ходе анализа языковых особенностей, расширение этого списка и построение общей модели жанра составляют суть данного пункта модели. Обязательные для композиционной структуры речевого жанра компоненты и наиболее типичные лексические, грамматические, стилистические средства образуют инвариант жанра,

7. Национально-культурная специфика жанра. Национально-культурная специфика жанра может иметь самые различные прагматические и лингвистические проявления: от определенной специфики функций до особенностей структуры и отдельных языковых средств. Объяснение этих особенностей лежит в сфере устройства общественных институтов. Не остаются без внимания и особенности национального мышления, определяющие специфику как обыденной, так и институциональной коммуникации.

Предложенная модель анализа РЖ ориентирована на исследование жанров институционального общения и с некоторыми поправками может быть использована для изучения жанров различных видов профессиональной коммуникации.

Жанр «судебный допрос»

Судебный допрос является обязательным элементом судебного процесса как в континентальной (инквизиционной)* так и в англо-американской (состязательной) судебной системе. Именно в ходе судебного допроса участники процесса восстанавливают события, являющиеся предметом судебного разбирательства, и жанр допроса в огромной степени определяет дальнейшее развитие процесса и его результат. Допрос является сложным комплексным жанром, в котором несколько участников (адвокаты, свидетель, судья, присяжные) преследуют свои частные цели. Каждому частнику допроса, включая судью, отведена роль, предполагающая определенный тип речевого поведения. Как в состязательной английской системе, так и в отечественном уголовном процессе, перестаивающемся в сторону состязательности, судья должен проявлять минимум речевой активности, наблюдая за борьбой между сторонами. Однако наблюдения над отечественными судебными процессами свидетельствуют о том, что на практике судьи не всегда готовы отдать инициативу, в том числе речевую, в руки сторон. В гражданских процессах роль судьи более активна, и судьи имеют право задавать вопросы допрашиваемым в любой момент процесса. Несмотря на некоторые различия, в обеих судебных системах судья является коммуникативным центром происходящего, осуществляя регулятивную функцию и функцию посредника между другими участниками судебного процесса и выполняя роль судьи-рефери, основной задачей которого является обеспечение равноправия сторон и справедливости судебного процесса. Для взаимодействия судьи с разными участниками допроса характерен свой набор речевых тактик.

Выстраивая речевое взаимодействие с допрашивающим, судья осуществляет руководство ходом допроса посредством применения следующих тактик:

1) запрос мнения сторон при обсуждении ходатайств и просьб;

2) цитирование показаний свидетелей с целью избежать их неправильного толкования;

3) запрет показаний с чужих слов (hearsay rule). Свидетельствование с чужих слов считается слабым доказательством в английской системе, и стороны внимательно следят, чтобы такие свидетельства снимались судом с рассмотрения. В отечественной системе запрета на использование свидетельских показаний, даваемых с чужих слов, не существует;

4) запрет наводящих вопросов (leading questions), характерный для речи английских судей. Отсутствие этой тактики в речи русских судей можно объяснить размытостью критериев наводящего вопроса в отечественном процессуальном праве и большей свободой судей в определении характера вопроса;

5) распоряжение о замене формулировок вопросов, уточнение формулировок. Так, в примере (5) судья прерывает свидетеля, отвечающего не по сути, и просит допрашивающего переформулировать вопрос:

(5) JUDGE: You are not following the question, ask it again in a more simple form. (Huntley 2003);

6) указание на нерелевантность вопроса, снятие вопроса. Например:

(6) СУДЬЯ: Снят вопрос. Следующий вопрос. Причем здесь свидетель-то... (Св.И. 2001);

7) выяснение линии обвинения/ защиты. Данная тактика не применяется отечественными судьями в силу менее развитой состязательности процесса и сохраняющегося стремления судей концентрировать внимание на собственной линии допроса;

8) побуждение задать вопрос, направленный на получение фактической информации, необходимой судье. Тактика характерна для английских судей, избегающих непосредственного участия в допросах;

9) распоряжения процедурного характера, контроль времени. В этих вопросах судья имеет полное право проявить жесткость и категоричность, что отражается на формальной стороне высказывания.

Для речевого взаимодействия судьи и допрашивающего характерно ярко выраженное статусное неравенство, а тактики в речи судьи можно разделить на три ipynnbi в соответствии с типом конструируемой реальности. Согласно Дж. Гиббонсу, в ходе судебного процесса взаимодействуют три реальности: первичная, т.е. непосредственная реальность зала суда; вторичная, т.е. события, послужившие причиной судебного процесса; реальность третьего типа - собственно сфера закона [Gibbons, 2005]. Соответственно можно выделить тактики: 1) способствующие соблюдению общих норм поведения в суде и судебной процедуры; 2) способствующие более эффективному процессу дачи показаний и влияющих на их содержательную сторону; 3) разъясняющие юридические моменты и тем самым обеспечивающие полноценное и осознанное участие непрофессионала в процессе, понимание им происходящего в зале суда. Три группы тактик переплетаются в ходе допроса. Полный список тактик представлен в таблице 1 «Тактики судьи в общении с допрашиваемым», отражающей востребованность конкретных тактик в речи русских и английских судей.

Большинство из перечисленных тактик имеет метакоммуникативный характер и ориентировано на помощь участникам допроса в создании речевых произведений, соответствующих институциональным нормам, а также на регулирование взаимодействия между участниками допроса. Из таблицы видно, что тактики первого типа в речи русских и английских судей обнаруживают значительный параллелизм, однако есть и различия. Русские судьи не применяют тактику запрета на обсуждение обстоятельств дела вне зала суда, а в речи английских судей отсутствуют призывы к соблюдению норм поведения. Последний факт может свидетельствовать о большем уважении к судебной власти, а значит, об отсутствии необходимости делать замечания в зале суда.

Таблица 1 «Тактики судьи в общении с допрашиваемым»

№ Тактика Русск. Англ.

I Создание первичной реальности, контроль процедуры

1 Распоряжение по процедуре (действиям) в суде + +

2 Распоряжение на будущее (запрет обсуждения) - +

3 Разрешение уйти + +

4 Контроль слышимости голоса + +

5 Напоминание об обязанностях и обеспечение прав + +

6 Призыв к соблюдению норм поведения + —

II Воссоздание вторичной реальности, контроль содержания показаний

7 Контроль временных рамок показаний + +

8 Очерчивание круга тем + +

9 Указание на (не)релевантность показаний + +

10 Конкретизация и уточнение информации + +

11 Контроль формулировок + -

12 Стимулирование умозаключений + +

13 Прямой запрос информации + +

III Обращение к реальности права, юридические пояснения

14 Объяснение принципов судебного процесса + +

15 Разъяснение правовых категорий + -

16 Квалификация действий с точки зрения права + -

17 Пресечение юридических комментариев + -

Тактики второго типа способствуют эффективности допроса и касаются содержательного аспекта показаний. Эти тактики практически идентичны в русском и английском судебном дискурсе с той разницей, что тактика прямого запроса информации более широко применяется русскими судьями, склонными выполнять инквизиционные функции в ходе допроса, причем выполнение инквизиционной функции в ряде случаев приводит к нарушениям процедуры. Английские судьи, наоборот, делают запросы фактической информации только по необходимости, осознавая, что сбор фактов не является их обязанностью. Так, английский судья спрашивает у допрашивающего разрешения задать вопрос и обещает больше не вмешиваться:

(7) JUDGE: Can I just ask one question and then 1 will stop ? How do you date this photograph as February '43? (Irving 2000)

Национально-культурная специфика речи английских судей состоит также в том, что они не указывают свидетелям и подсудимым на недостаточную правильность их формулировок, а только уточняют сообщаемую информацию. Это можно объяснить характерной для английского

общения вежливостью: акцент делается не на неумении собеседника правильно выразить свои мысли, а на собственной неспособности правильно его понять.

Тактики третьей группы обнаруживают значительные различия. Отечественные судьи используют несколько тактик для пояснений юридического характера, тогда как в английском материале встречаются только единичные примеры таких объяснений. Все вопросы правового характера английские судьи решают с ведущими допрос участниками судебного процесса, чаще всего являющимися профессиональными юристами. В работе это объясняется тем, что в английском судопроизводстве допрашиваемые (свидетели, подсудимые) получают достаточную правовую поддержку и необходимые инструкции от профессиональных юристов (прокурора, адвоката), которые и обсуждают все вопросы правового характера с судьей.

Речевое взаимодействие русских судей с подсудимыми отмечено характеристикой, не характерной для поведения английских судей. Это оценочное отношение к подсудимому и определенная степень морализирования в общении с ним. Оценочное поведение судей связано, во-первых, с противоположными статусами судьи и подсудимого в зале суда и, во-вторых, с проявлением важной черты русского менталитета - «судейского комплекса». «Судейский комплекс» связан с приматом нравственной сферы в области принятия решения и поступка и выражается в высказываниях, дающих оценку с опорой на категории морали и нравственности [Касьянова, 1994]. Отечественные судьи оценивают поступки подсудимых не только с юридической точки зрения, но и с точки морали и нравственности. В примере (8) судья указывает на неблаговидное, вызывающее осуждение поведение подсудимой, противоречащее ее статусу матери:

(8) СУДЬЯ: Ребенок Ваш где и с кем находился, пока Вы е Саранск ездили?

ПОДСУДИМАЯ: С 3.

СУДЬЯ: С 3.? То есть пока Вы пили, гуляли, ребенок там находился? (РЗ 2/2008)

Русские судьи склонны оценивать подсудимых и в ситуации судебного процесса, например, считают показания подсудимых заслуживающими или не заслуживающими доверия. Совсем не соответствует представлению о невозмутимом судье иронично-снисходительный тон, который отечественные судьи часто выбирают для общения с подсудимыми. Такая тональность общения отчасти объясняется привнесением со стороны судьи личностного начала и обычного человеческого отношения к участникам процесса. Оценочность в речи судей придает формализованной судебной коммуникации личностный, эмоциональный, фатический оттенок.

Общение судьи с присяжными в рамках судебного допроса минимально. Многие обращения судьи к присяжным носят инструктивный характер или касаются технических вопросов. Высказывания судьи, адресованные присяжным, начинаются с обращения members of the jury и содержат императивные формы don V put, keep, take, don't rush, характерные для инструкций. В обязанности судьи входит делать комментарии

разъяснительного характера, помогающие присяжным правильно выполнять свои обязанности. В ряде случаев судья подсказывает присяжным, на что следует обратить внимание. Судья также выполняет функцию посредника между присяжными и другими участниками процесса, озвучивая вопросы присяжных и перефразируя высказывания сторон. Такие комментарии соответствуют роли судьи-рефери, обеспечивающего справедливый процесс.

Напутственное слово председательствующего, или summing-up

Напутственное слово представляет собой заключительное обращение судьи к присяжным перед тем, как они удаляются в совещательную комнату для вынесения вердикта. Этот жанр является обязательным для уголовных процессов с присяжными. Посредством этого жанра судья дает присяжным указания, как применять закон, ставит перед присяжными определенные задачи, предостерегает от совершения некоторых ошибок, суммирует ключевые доказательства.

Напутственное слово является монологическим высказыванием, однако по сути это глубоко диалогичный жанр. Судьи строят обращение, используя нарративную модель, опирающуюся на повседневную жизнь и логику [Heffer, 2002]. Тенденция диалогизации реализуется посредством ряда тактических и языковых средств, которые включают обращения к адресату (Уважаемые присяжные заседатели! Jury,...); глагольные и местоименные формы 2 лица; инструкции, просьбы, предупреждения, рекомендации, запреты, выраженные императивами либо модальными конструкциями; вопросно-ответные единства, имитирующие диалог (...с учетом показаний кого? Тех, кто видел); перформативы, эксплицитно обозначающие цель реплики (предостерегаю, I want to give you directionsj; апелляции к памяти, знаниям, пониманию присяжных (you remember, как вы помните); вопросы для размышления; возможные логические линии размышлений; ответы на некоторые вопросы присяжных, полученные судьей ранее в письменном виде; примеры жизненных ситуаций, используемые для разъяснения юридических понятий; вопросы сопутствующего характера (Закрывайтесь, ключи-то есть, да?). Благодаря перечисленным средствам диалогизации присяжные становятся участниками этого монологического жанра.

В напутственном слове находят отражение разные грани языковой личности судьи. Прежде всего, судья выступает как рефери, от которого требуется беспристрастное и объективное освещение обстоятельств дела. Понятие справедливости и справедливого судебного процесса нередко фигурирует в речах судей. Так, судья убеждает присяжных оценивать всех свидетелей по одинаковым справедливым стандартам:

(9) Judge allmtnesses by the same fair standards. (Shipman 2000)

Степень объективности напутственного слова обеспечивается способами представления фактов в ходе суммирования обстоятельств дела. Судья суммирует аргументы и свидетельства, представленные обеими сторонами. Он также указывает на противоречия или их отсутствие в мнениях сторон и показаниях свидетелей, что способствует более четкому изложению

обстоятельств и не оказывает неправомерного воздействия на присяжных. Абсолютной прерогативой судьи является отбор свидетельств для суммирования, а также представление их как важных или неважных, что определяет восприятие свидетельств присяжными. Эффективность напутственного слова также определяется способами группировки свидетельств.

В напутственном слове встречаются проявления личностного начала судей: судьи сообщают о своем личном восприятии дела или отдельных свидетельств (...you may think what he was saying was not very startling or surprising). Жанр напутственного слова не предполагает подробного анализа лингвистических деталей в показаниях свидетелей, но принципиальные, важные для вынесения вердикта моменты получают отражение в речи судьи. Театральная сторона личности судьи находит выражение в институционально обусловленном характере напутственного слова. Отечественные и английские судьи при построении речи используют композиционную схему, предложенную в Уголовно-процессуальном кодексе и документе «Crown Court Bench Book» соответственно, но общие композиционные схемы допускают определенную степень варьирования с точки зрения формы и содержания.

Напутственное слово, несмотря на монологичиость, является жанром многоголосым, поскольку несколько различных жанров служат источниками представленной в речи судьи информации. В эти жанры входят судебный допрос, прения, присяга присяжных заседателей, результаты судебных экспертиз, протоколы следственных действий, законодательные тексты, тексты неинституциональных жанров. Очевидно, что жанр напутственного слова связан интертекстуальными связями с большим количеством жанров, реализующихся как в рамках процесса, так и вне их.

Решение и приговор суда как заключительные жанры судебного процесса

Понятия «решение» и «приговор» используются для обозначения видов решений суда в гражданском и уголовном процессах соответственно. Соответствующими терминами в английском судопроизводстве являются «judgment» и «sentence», причем первое слово, подобно русскому «решение», может использоваться как обобщающее понятие. Решение или приговор суда, в зависимости от типа процесса, являются «финальным аккордом», конечной целью судебного процесса, на достижение которой и были направлены процессуальные действия участников. В обоих случаях происходит разрешение конфликта: в случаях гражданского процесса - конфликта между сторонами; в случае уголовного процесса - конфликта между правонарушителем и государством, контролирующим соблюдение правовых норм в обществе. Решение и приговор являются жанрами, обязательными для судебного процесса. Автором жанров является судья, а адресатом являются как присутствующие в зале суда участники процесса, так и общество в целом. Адресатами являются также другие судьи, которые по характеру своей профессиональной деятельности знакомятся с прецедентными решениями.

Главной стороной языковой личности судьи, которая проявляется в жанрах решения и приговора, является роль судьи-рефери. Именно эти финальные жанры процесса представляют собой акты справедливого правосудия. Задача, стоящая перед судьей, состоит как в том, чтобы свершить правосудие, гак и в том, чтобы убедить адресата в справедливости и правильности принятого решения. Выполнение такой задачи требует использования определенных тактических и речевых средств для демонстрации обоснованности собственной позиции. В число этих средств входят следующие: ссылка на существование общепринятых принципов исследования и оценки фактов (При назначении подсудимому наказания суд учитывает характер, степень общественной опасности..., The main legal principles which I apply... )', ссылка на принципы составления доказательной базы (The first category consisted of the evidence..., the second category..., the third category—)', объяснение квалификации преступления (Квалифицирующий признак кражи, совершенной с незаконным проникновением в хранилище, таю/се нашел подтверждение...); критический подход к версиям обвинения и защиты (не доказано, не подтверждается, it is not justified). Наряду с убедительными приемами мотивирования судебного решения судьи применяют и некоторые спорные доводы.

Абсолютно обезличенный характер дискурса русских судей исключает проявления индивидуальности и эмоциональности. Тексты решений и приговоров построены с использованием соответствующих безличных формулировок: судом не было установлено, суд считает, суд приходит к выводу, суд учитывает, суд признает, суд квалифицирует и т.п. В приговорах английских судей, наоборот, велика доля эмоциональности, что позволяет говорить о реализации в них судьями стороны «судья-обычный человек». Судьи ссылаются на собственное мнение, чувства, опыт, выражают личное отношение к вердикту, вынесенному присяжными, описывают преступления не только с правовой, но и с общечеловеческой точки зрения:

(10) The time has now come for me to pass sentence upon you for these wicked, wicked crimes <...> The sheer wickedness of what you have done defies description and is shocking beyond belief. You have not shown the slightest remorse or contrition for any of your evil deeds and you have subjected the family and friends of each of your victims to the agony of having to relive in this Court in public the tragedy and grief which you visited upon them. (Shipman 2000)

Финальные жанры судебного процесса характеризуются высокой степенью институциональной обусловленности, что способствует реализации в них судьей роли участника драматического действа. В российской судебной системе содержание решений и приговоров суда регламентировано ГПК РФ и УПК РФ соответственно. Согласно ст. 198 ГПК РФ, решение суда состоит из вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частей. Содержание приговора определяется ст.ст. 304-308 УПК РФ и включает вводную, описательно-мотивировочную и резолютивную части. Соблюдение четких правил построения решения и приговора, содержащихся в ГПК РФ и УПК РФ, способствует построению логичного, структурно и семантически завершенного

дискурса, поскольку предложенные схемы отражают естественный ход человеческой мысли: знакомство с ситуацией (вводная часть) —► представление проблемы (описательная часть) —> анализ проблемы и поиск решения (мотивировочная часть) -* решение проблемы (резолютивная часть). Изученные тексты приговоров построены в точном соответствии с этой схемой, а встретившийся образец с измененной структурой является скорее исключением из правил.

В английской судебной системе в качестве основы для составления решений и приговоров используются образцы документов, составленных высокопоставленными судьями, называемые «templates», а также нормативный акт от 2006 года под названием «Forms of Words in Sentencing» с рекомендациями относительно использования ряда формулировок в текстах приговоров. Общая структура английских приговоров по делам, рассматриваемым с участием присяжных, в целом соответствует структуре русских решений и приговоров по делам, рассматриваемым без участия присяжных, с той разницей, что первые не включают в описательно-мотивировочную часть доказательства по делу. Английские судебные решения по гражданским делам имеют более гибкую структуру, которая во многом зависит от характера дела и подхода судьи.

Подобно напутственному слову, судебные решения и приговоры являются жанрами, отмеченными ярко выраженной интертекстуальностью, и включают ссылки на законодательные тексты, принятые ранее судебные решения, материалы досудебного следствия, жанры судебного следствия (заявления, допросы, вердикт присяжных) и др.

С точки зрения национально-культурной специфики, жанры решения и приговора имеют некоторые особенности. Язык русских судей более формальный, обезличенный, насыщенный юридическими штампами, сложными синтаксическими конструкциями, без каких-либо эмоциональных проявлений. Стиль русских решений и приговоров является образцом стиля письменных официальных документов. Некоторый отход от форм письменного языка происходит в тех случаях, когда воспроизводятся показания свидетелей, и в таких случаях может наблюдаться стилистическая контаминация. Устное оглашение решения и приговора в отечественном суде по сути является зачитыванием вслух письменного документа, в редких случаях сопровождающееся комментариями, не включенными в текст письменного документа.

Рассматриваемые жанры в речи английских судей, напротив, отмечены рядом черт, характерных для устной речи. Несмотря на то что присутствуют и значительные по объему сложные конструкции, в целом длина предложений короче, а структура - проще. Применение риторических приемов (эллипсиса, повторов, параллельных конструкций, антитезы, эпитетов) не оставляет сомнений в том, что приговоры являются образцами устной речи, призванными оказать воздействие на слушателей. Такая стилистика английских жанров объясняется с исторической точки зрения: в течение веков английские судебные решения могли существовать исключительно в устной форме и не

обязательно быть зафиксированными в письменном виде, чтобы иметь силу прецедента. В данном случае социально-исторические причины перевешивают особешюсти национального менталитета, для которого характерна сдержанность в проявлении эмоций. Оценочность английских приговоров является также проявлением принципа возмездия (retributivism), т.е. выражения осуждения от имени государства по отношению к преступлению и преступнику.

Жанры в речи судей образуют жанровую систему, скрепленную интертекстуальными связями между собой и с другими жанрами, сформированными и функционирующими в ходе судебного процесса и вне его. Это позволяет говорить об условности границ дискурса одного судебного процесса. При ряде условий границы судебного дискурса могут расшириться настолько, что это приводит к появлению гибридных типов дискурса.

Четвертая глава «Речь судей в гибридных типах дискурса» посвящена речевому поведению судей в ситуациях вне зала суда, в которых судья выступает в нетипичном амплуа публичной фигуры. В главе рассмотрены 3 жанра: публичная речь, интервью, эссе. Эти жанры не являются способом реализации собственно судебного дискурса, поскольку они занимают положение, пограничное между судебным дискурсом, дискурсом СМИ, политическим дискурсом и имеют признаки перечисленных типов дискурса. В таких случаях можно говорить о формировании гибридного дискурса Выделяя свойства институционального дискурса, В.И. Карасик отмечает градуальный характер инстигуциональности. В институциональном дискурсе можно выделить ядро (общение базовых участников) и периферию, «где находится контакт представителя института с человеком, не относящимся к этому институту» [Карасик, 2002, с. 292-293]. Развивая идею о полевой структуре дискурса, мы утверждаем, что разнородный состав участников периферийного общения - не единственный признак гибридного дискурса. Гибридный дискурс характеризуется утратой одного или нескольких принципиальных признаков исходного дискурса и присвоением признаков другого типа дискурса.

Для объяснения механизма образования гибридных типов дискурса целесообразно использовать понятия «интертекстуальность» и «интердискурсивность». Под интертекстуальностью текста в работе понимается присутствие в нем элементов других текстов и других голосов помимо авторского. Интердискурсивность - явление другого уровня, которое касается социо-прагматической стороны дискурса. Анализ интердискурсивности - это своего рода посредник между лингвистическим анализом текста и различными формами социального анализа общественно значимых событий. Смешение социальных практик проявляется в интердискурсивности и гибридных типах дискурса.

Публичные речи судей

Роль публичной фигуры не является типичной для судей, поскольку судейская деятельность предполагает определенную степень удаленности от общественного внимания. «Закон о статусе судей в Российской Федерации» и «Guide to Judicial Conduct» (Руководство по поведению судей) регулируют

публичное поведение судей в России и Англии соответственно. Вне зала суда судьям не разрешено давать объяснения или высказывать личную позицию относительно рассматриваемых дел. В то же время в обеих странах при существующих ограничениях публичности судейского корпуса одной из главных целей судебной власти является создание и поддержание своего образа как прозрачной, независимой и открытой для диалога с обществом системы. Достижению этой цели в значительной степени способствуют выступления высокопоставленных представителей судебной власти перед коллегами и широкой аудиторией.

При сравнении дискурса публичных выступлений судей с собственно судебным дискурсом обнаруживаются как общие, так и различные черты. Общей характеристикой является автор, производитель дискурса. Это судья, который в обоих типах дискурса выступает в качестве представителя судебной . власти. Иногда можно говорить об общем месте речевого события: ряд публичных выступлений судей происходит в стенах суда, где судьи проводят совместные заседания и обращаются к своим коллегам. Но многие речи произносятся на встречах со студентами, в деловых клубах, на конференциях, и в этих случаях они ориентированы на адресата, далекого от судебной сферы. Тематическую сферу речей можно обозначить в целом как «Судебная власть и осуществление правосудия». Выступления судей в дальнейшем получают отражение в масс-медийном дискурсе, во многом определяя общественное мнение о судебной власти.

Стремление построить диалог с широкой аудиторией находит отражение в языковых и тактических средствах, которые судьи используют в публичных выступлениях. Эти средства отчасти совпадают со средствами диалогизации, используемыми в зале суда, но их репертуар в публичных выступлениях шире, что объясняется меньшей институциональной обусловленностью речи вне судебного процесса. В рамках общей стратегии диалогизации выделены 3 группы типичных тактик и речевых средств:

I. обеспечивающие понятность и доступность речи: композиционно-структурные и логико-связующие метакоммуникативные конструкции (прежде всего, резюмируя, I want now to draw my remarks to a close, further), повторение тезиса;

II. служащие для привлечения и удержания внимания аудитории: вопросительные высказывания, в том числе вопросно-ответные единства (Как разрешить проблему? Which of those two men is morally more culpable? I won't answer the question), апелляция оратора к необычным фактам;

III. направленные на интимизацию общения: положительная оценка аудитории (you have a much greater experience) , объединение себя с аудиторией (у нас с вами, in our community, we all), вовлечение аудитории в совместную деятельность, апелляция к своей личности и собственному жизненному опыту.

Подобно речи в зале суда, публичные речи судей содержат значительное количество интертекстуальных обращений к законодательным текстам. Интертекстуальные ссылки на законодательные тексты не только обусловлены социальным статусом говорящего и тематической сферой выступления, но и

помогают четче обозначить эту тематическую сферу. С точки зрения формы выделены три основных типа включений законодательных текстов в публичный дискурс судей: 1. ссылка на закон, в которой дается его точное название, но содержание закона не толкуется и не цитируется; 2. краткий пересказ содержания закона, чаще его конкретного пункта, значимого для темы выступления; 3. собственно цитирование закона.

Ссылки на законодательные тексты выполняют целый ряд функций. Они помогают оратору очертить тематическое пространство речи, аргументировать собственную позицию либо выстроить полемический диалог с автором включения посредством помещения цитаты в модальную рамку. Полнотекстовые цитаты и объяснения законодательных текстов обеспечивают аудиторию, состоящую из неспециалистов, дополнительной информацией, необходимой для восприятия речи. Такие функции интертекста соответствуют функциям, которые он выполняет в собственно судебном дискурсе. Установленное соответствие позволяет утверждать, что в жанре публичной речи судьи активно используют элементы речевой практики, регулярно применяемые ими в судебном дискурсе. Перенос некоторых типичных для судебного дискурса способов организации речевого взаимодействия в публичный дискурс, ориентированный на иного адресата и в целом имеющий иную коммуникативную интенцию, свидетельствует об интердискурсивности и формировании гибридного дискурса.

В публичных выступлениях судей содержится также большое количество интертекстуальных включений других типов, что значительно расширяет тематические границы речи, их функциональные возможности и предоставляет ораторам определенную творческую свободу. Интертекст успешно используется судьями для того, чтобы аргументировано представить собственную позицию и укрепить авторитет судебной власти. Среди источников интертекста: статистические данные, цитаты из речей представителей других ветвей власти и официальных лиц, ссылки на слова коллег-судей, цитаты из художественной литературы и библейские аллюзии. Многие из перечисленных типов интертекста отмечены в других исследованиях как характерные для политического дискурса [Спиридовский, 2006]. Меняя сферу деятельности и выступая в качестве публичной фигуры, судьи адаптируют соответствующим образом свое речевое поведение и присваивают часть речевых практик, т.е. социально значимых способов речевого поведения, характерных для сферы политики. Происходящее в публичной речи судей взаимное обогащение судебного и политического дискурса приводит к образованию гибридного дискурса.

Речь судей в дискурсе СМИ

Как публичная фигура судья проявляет себя также в жанрах дискурса СМИ: интервью и эссе. Несмотря на налагаемые на судей ограничения, касающиеся их публичных заявлений и появления в СМИ, и в российском, и в английском обществе представители судебной власти осознают необходимость сотрудничества с СМИ и выстраивания таких отношений с ними, которые

способствовали бы выполнению стратегической задачи - создание образа независимой, прозрачной, беспристрастной судебной власти.

Жанр интервью предоставляет широкие возможности для решения этой задачи. В жанре интервью судья выступает в необычной для своего статуса роли. Если в зале суда он является носителем речевой инициативы, то в интервью он оказывается в роли допрашиваемого. При этом судья остается носителем своего статуса и интересует интервьюера именно в этом качестве. Судейский статус проявляется прежде всего в демонстрации своей тесной связи с судейским сообществом и выражении коллективного мнения по многим проблемам. Институциональные нормы также накладывают отпечаток на речевое поведение судей в ходе интервью: судьи отказываются отвечать на вопросы, касающиеся конкретных судебных процессов или проблем правоприменения:

(11) В: Я правильно понял, что с рядом нововведений вы не согласны?

О: Судьи - правоприменители. Теперь, когда УПК стал законом, мы не можем говорить, согласны мы с ним или нет... (Лебедев 2001)

В речи судей наряду с чертами речевого поведения, в которых отражен судейский статус интервьюируемого, отмечаются проявления личностного начала. К ним относятся оценочные высказывания, которые часто сопровождаются метакоммуникативными маркерами субъективности, ссылки на личные чувства, связанные с профессиональной деятельностью, ссылки на личный опыт и жизненные истории, системы метафорических образов, интертекстуальные включения, среди которых обнаруживаются художественные произведения, пословицы и поговорки. Таким образом, в ходе интервью судья реализует себя не только как представитель и носитель судебной власти, но и как отдельная личность с присущими ей воззрениями, жизненным опытом, пониманием мира.

Основная цель судьи в интервью состоит в создании положительного образа судебной власти в обществе, и судьи применяют ряд соответствующих тактик для достижения основной цели. Список тактик включает:

1) признание ошибок, демонстрирующее критический и аналитический подход говорящего к себе и своей деятельности (...Система назначения кадров, которая на сегодняшний день существует, имеет много погрешностей, много неясного)',

2) непризнание вины и ошибок, обычно в ответ на обвинения журналиста (...lt is simply not true. Judges by and large can be shown to be getting raíher more severe in their sentencing);

3) положительная оценка деятельности судей, для реализации которой широко используются лексические средства с положительно-оценочной семантикой (справились, высокое качество, позитивные сдвиги, стабильность решений, эталонное качество решений, полноценная судебная инстанция, working well enough, worked very yvell, judges of high integriíy/ high ability, admirable state of affairs);

4) обещания на будущее, представляющие положительные перспективы (будем совершенствоваться, целый комплекс мер, a more diverse judiciary)',

5) критика в адрес других сил, стоящих на пути развития судебной системы, например, законодательной и исполнительной власти;

6) ссылки на принципы функционирования судебной системы, гарантирующие ее успешное функционирование, такие как независимость, демократию, публичность, прозрачность, эффективность, представляющие одинаковую важность как для отечественной, так и для английской судебной системы;

7) самоирония, отмеченная в речи английских судей и в принципе характерная для английской речевой культуры (.. We don't say something silly very often but sometimes we do...).

Анализ интервью показал, что задачи, решаемые судьями в ходе интервью, имеют политический характер и судьи применяют соответствующие этим задачам речевые средства, что сближает речь судей с политическим дискурсом. В то же время судьи сохраняют статус представителя судебной власти и корректируют свое речевое поведение в соответствии с этим статусом.

Эссе «День из жизни судьи»

Публичность английских судей находит выражение и в таком необычном жанре, как эссе, автором которого является сам судья. Эссе, написанные шестью судьями судов разных уровней, представляют взгляд на работу судьи глазами самого судьи, реализуя на популярном уровне просветительскую функцию. Цель эссе - показать не столько функционирование безличного механизма системы правосудия, сколько жизнь конкретного человека, работающего в этой системе. Повествование ведется от первого лица, а центральное место личности судьи в эссе определено уже с первых строк, начинающихся с личного местоимения 1 л. ед.ч (I, те).

Судьи знакомят читателей с разными особенностями функционирования судов, используя обширный терминологический аппарат судопроизводства, например, при перечислении типов гражданских споров (contract, négligence, Personal injury, property disputes, civil injunctions), развенчивают стереотипы о своей работе, сообщают о своей огромной ответственности (enormous responsibility), значительном влиянии своих решений на жизни граждан (significant influence) и необходимости гарантировать каждому справедливое слушание (fair hearing). Судьи обращают внимание и на то, с какими людьми они сталкиваются в своей профессиональной деятельности, включая обычных людей и коллег-судей. Так, судья Высокого суда характеризует персонал своего суда как одну из самых опытных команд в стране (оne of the most experienced court administrations in the country).

Еще одним компонентом общей картины судейской деятельности является выражение судьями личного отношения к своей работе. Во всех эссе обнаруживается целый ряд лексических единиц и выражений, представляющих работу судьи как сложную и требующую много сил и терпения, с одной стороны, и интересную и приносящую удовлетворение, с другой стороны.

Важную роль в достижении цели - влиянии на общественное мнение -играет стиль изложения. Эссе написаны достаточно простым языком. Наряду со специальной лексикой встречается лексика, характерная для разговорной речи:

for a start, collapse into a deep and welcome sleep, a dozen or so letters and emails, pick up all those letters, every couple of weeks or so и т.д.

Эссе не представляют судебный дискурс в его «чистом» виде. Пишущий судья имеет иную коммуникативную цель: он стремится не к фактическому осуществлению правосудия, а к созданию картины осуществления правосудия. Однако на фоне личного опыта судьи преподносятся общие принципы правосудия, упоминаемые в разных жанрах судебного дискурса. Связь эссе с судебным дискурсом устанавливается за счет автора - эссе написаны судьями, и именно этот статус авторов придает авторитетность речевым произведениям. Кроме того, эссе объединены с жанрами судебного дискурса тематической сферой и соответствующими этой сфере языковыми средствами.

Сочетание перечисленных характеристик судебного дискурса с коммуникативной интенцией, характерной для дискурса публицистического, и разностилевыми языковыми средствами позволяет говорить о гибридности рассмотренных эссе.

В заключении подводятся итоги работы, обобщаются выводы и намечаются перспективы дальнейших дискурсивных исследований, которые связываются с изучением гибридных типов дискурса, в которых наглядно просматривается взаимосвязь между различными сферами деятельности и социальными институтами.

Основные положения диссертации изложены следующих публикациях автора:

Публикации в изданиях, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий...», рекомендуемых ВАК

1. Дубровская Т.В. О роли метакоммуникативных средств в речи английского судьи // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». - 2008. - №7 (31). - С. 91-94. (0,5 п.л.)

2. Дубровская Т.В. Образ судьи и судебной власти в дискурсе английских СМИ // Известия Высших Учебных Заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2008. - №3 (7). - С. 72-81. (0,9 пл.)

3. Дубровская Т.В. О диалогичности жанра 'напутственное слово председательствующего' (на материале русского и английского языков) // Вестник Челябинского государственного университета. Серия «Филология. Искусствоведение». -2009. - № 35 (173). - С. 58-63. (0,6 пл.)

4. Дубровская Т.В. Законодательные тексты как источник интертекстуальности в публичных речах судей // Вестник Тамбовского государственного университета. Серия «Гуманитарные науки». - 2009. - №3 (71).-С. 171-178.(1 пл.)

5. Дубровская Т.В. О речевом взаимодействии судьи с представителями обвинения и защиты в жанре судебного допроса // Вестник Ленинградского

государственного университета им. A.C. Пушкина. Серия «Филология». - 2009. - №5. - Т.2. - С. 135-147. (0,6 пл.)

6. Дубровская Т.В. О речевом взаимодействии судьи и допрашиваемого в ходе судебного допроса // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Социология. Политология». - 2010. -№1. - С. 50-57. (0,9 п.л.)

7. Дубровская Т.В. Судья как лингвист: лингвистический аспект правовой деятельности (на материале русского и английского языков) // Известия Высших Учебных Заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. -2010. -№1 (13).-С. 116-125. (0,9 п.л.)

Монографии

8. Дубровская Т.В. Судебный дискурс: речевое поведение судьи (на материале русского и английского языков). - М.: Изд-во «Академия МНЭПУ», 2010.-351с. (22 пл.)

Статьи и материалы конференций

9. Дубровская Т.В. К проблеме изучения речевых жанров «осуждение» и «обвинение» // Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. - Вып. 4. - С. 223-226. (0,25 пл.)

10. Дубровская Т.В. Судебные документы и речи обвинителей как образцы речевых жанров «осуждение» и «обвинение» // Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002. -Вып. 5. - С. 123-126. (0,25 п.л.)

11. Дубровская Т.В., Кормилицына М.А. Некоторые прагматические характеристики речевых жанров «осуждение» и «обвинение» // Жанры речи: сб. науч. ст. - Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2002. - Вып. 3. - С. 272-282. (0,7 пл.)

12. Дубровская Т.В. К проблеме разграничения речевых жанров «осуждение» и «обвинение». На материале английских словарных дефиниций // Романо-германская филология: Межвуз. сб. науч. тр. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. - Вып. 3. - С. 77- 81. (0,3 пл.)

13. Дубровская Т.В. Национально-культурная специфика речевых жанров «осуждение» и «обвинение»// Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. - Вып. 6. - С. 251-256. (0,4 п.л.)

14. Дубровская Т.В. О взаимодействии судебной власти и личности в ходе судебного разбирательства (на материале судебного разбирательства в Королевском суде Великобритании) // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - Вып.4. Власть и речь. - С. 60-64. (0,3 пл.)

15. Дубровская Т.В. Экспрессивные языковые средства в судебном дискурсе // Романо-германская филология: межвуз. сб. науч. тр. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - Вып. 4. - С. 256-262. (0,4 пл.)

16. Дубровская Т.В., Леонова Ю.В. Судебный процесс и его воплощение в художественной литературе. На примере произведения E.S. Gardner "The case of the Glamorous Ghost" // Романо-германская филология: межвуз. сб. науч. тр. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2005. - Вып. 5. - С. 255-259. (0,3 пл.)

17. Дубровская Т.В. Основания для осуждений и обвинений как жанроразличительный признак // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр./ под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2005. - Вып.5. - С. 204-214. (0,7 п.л.)

18. Дубровская Т.В. Речевой аспект деятельности английского судьи // Германская филология: межвуз. сб. науч. тр. - Саратов: ООО Издательство «Научная книга», 2006. - Вып.1. - С. 103-109. (0,4 п.л.)

19. Дубровская Т.В. Английский судья как драматическая фигура // Актуальные проблемы коммуникации и культуры: сб. науч. тр. российских и зарубежных ученых. - Москва-Пятигорск: Пятигорский государственный лингвистический университет, 2006. -Вып.4. -Часть II. - С. 164-171. (0,5 пл.)

20. Dubrovskaya Т. The English Judge: a Human-Being or a "Passionless Thinking Machine"? // Современные направления в лингвистике и преподавании языков: материалы международной научно-практической конференции. Т.1. -М.: Изд-во МНЭПУ, 2007. - С. 33-45. (0,8 пл.)

21. Дубровская Т.В. Структура языковой личности английского судьи // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. - Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007.-С. 104-121. (1,1 пл.)

22. Dubrovskaya Т. Intertextuality in Public Discourse of Russian and English Judges // Современные направления в лингвистике и преподавании языков: материалы II международной науч.-практ. конф. / под ред. Т.В. Дубровской, Е.В. Китаевой. - М: МНЭПУ (Пензенский филиал), 2008. - T.I. - С. 102-112. (0,7 п.л.)

23. Dubrovskaya Т. Applying metaphor in the English legal discourse // Language, Thought and Education / Ed. M. Kuczynski, J. Zawodniak. - Zielona Gora: Uniwersytet Zielonogorski, 2008. - Vol. 1. - P. 29-41. (0,8 пл.)

24. Dubrovskaya T. The image of English judicial power in the interview with the Lord Chief Justice // Наука и культура в 21 веке: новые пути к бесконфликтному обществу: сборник материалов Международного симпозиума. - Пенза: ИИЦ ПГУ, 2008. - С. 26-31. (0,4 пл.)

25. Дубровская Т.В. Вежливость и невежливость в русском и английском судебном диалогическом дискурсе // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. - Вып.8. Материалы Международной науч.-практ. конф. «Современное состояние русской речи: эволюция, тенденции, прогнозы». - С. 351-361. (0,7 п.л.)

26. Дубровская Т.В. Терминологический аспект дискурсивных исследований правовой коммуникации // Личность - Язык - Культура: материалы Всероссийской научно-практ. конф. 28-29 ноября 2007 г. - Саратов: ООО Издательский центр «Наука», 2009. - С. 209-219. (0,7 пл.)

27. Dubrovskaya Т. Communicative tactics of Russian and English judges in courtroom examinations // Humanism in the European Science and Culture. Lublin, 7-10 May 2009. - Lublin: Societas Humboldtiana Polonorum, 2009. - P. 86. (0,06

П.Л.)

28. Dubrovskaya Г. Politeness and impoliteness in Russian and English courtroom dialogue 7/ Dialogue Analysis XI: Proceedings of the 11th IADA Conference on Dialogue Analysis and Rhetoric, University of MUnster, March 26-30, 2007 / Ed. Edda Weigand. - 2009. - Vol. 1. - P. 57-68. (0,75 пл.)

29. Дубровская T.B. «Выводы сделали для себя? Или Вас здесь как постоянных клиентов ждать?»: прагмалингвистические характеристики взаимодействия судьи с подсудимым II Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Филология. Журналистика». - 2009. - Вып. 4. - С. 37-43. (0,4 пл.)

30. Дубровская Т.В. Эссе «День из жизни судьи»: английские судьи о своей работе // Личность - Язык - Культура: материалы III Всероссийской научно-практ. конф. 25-26 ноября 2009 г. - Саратов: ООО Издательский центр «Наука», 2010. - С 372-376. (0,3 пл.)

Дубровская Татьяна Викторовна

Судебный дискурс: речевое поведение судьи

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Подписано к печати 30.03.2010 г. Формат 60x84 1/16 Бумага ксероксная. Печать трафаретная. Усл. печ.л. 2,5. Тираж 120. Заказ №166

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии В.Б. Морозова 440600, г. Пенза, ул. Лобачевского, 6

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Дубровская, Татьяна Викторовна

Введение.

Глава 1. Теоретические основы изучения дискурса правовой сферы

1.1 Многогранность дискурса и его свойства.

1.2 Юридический и судебный дискурс: понятия и границы.

1.3 Судебный дискурс как. дискурс институционального типа.

1.4 Юридический дискурс: парадигма исследования.

1.4.1 Изучение письменных юридических документов.

1.4.2 Изучение устного юридического дискурса.

1.4.3 Методы исследования судебного дискурса.

Выводы.

Глава 2. Структура языковой личности судьи.

2.1 Понятие языковой личности.

2.2 Социологический портрет русских и английских судей.

2.3 Судья как рефери.

2.3.1 Функции судьи-рефери.

2.3.2 Метакоммуникация как средство организации судебного процесса.

2.4 Судья как участник драматического действа.

2.4.1 Невербальный компонент как средство организации драматического действа.

2.4.2 Вербальный компонент судебной драмы.

2.5 Судья как лингвист.

2.5.1 Лингвистический аспект правовой деятельности.

2.5.2 Типы ситуаций на процессе.

2.5.3 Анализируемые языковые аспекты.

2.6 Судья — простой смертный или «бесстрастная мыслящая машина»?

Выводы.

Глава 3. Речь судьи в жанровом аспекте.

3.1 Теория речевых жанров как основа анализа судебного дискурса.

3.1.1 Концепция речевых жанров М.М. Бахтина.

3.1.2 Речевой жанр как тип текста.

3.1.3 Жанры юридической сферы и их классификация.

3.1.4 Модель анализа жанров судебного дискурса.

3.2 Жанр «судебный допрос».

3.2.1 Судебный допрос в инквизиционной и состязательной системах правосудия: общая характеристика.

3.2.2 Речевое взаимодействие судьи и допрашивающего.

3.2.3 Речевое взаимодействие судьи и допрашиваемого.

3.2.4 Судья и подсудимый: оценочный характер речи русских судей.

3.2.5 Взаимодействие судьи и присяжных в английском суде.

3.3 Напутственное слово председательствующего, или summing-up.

3.3.1 Функции напутственного слова и диалогичность как способ их реализации.

3.3.2 Отражение граней языковой личности судьи в напутственном слове.

3.3.3 Интертекстуальность напутственного слова.

3.3.4 Языковые характеристики жанра.

3.4 Решение и приговор суда как заключительные жанры судебного процесса.

3.4.1 Функции и адресованность судебных решений и приговоров.

3.4.2 Способы мотивирования решений и приговоров.

3.4.3 Субъективные оценки и интерпретации.

3.4.4 Регламентированность формальной и семантической структуры жанров.

3.4.5 Интертекстуальность решений и приговоров.

3.4.6 Национально-культурная специфика решений и приговоров. 380 Выводы.

Глава 4. Речь судей в гибридных типах дискурса.

4.1 Интертекстуальность и интердискурсивность.

4.2 Публичные речи судей.

4.2.1 Диалог с обществом.

4.2.2 О роли интертекстуальных ссылок на законодательные тексты.

4.2.3 Интертекст как способ укрепления авторитета судебной власти.

4.3 Речь судей в дискурсе СМИ.

4.3.1 Интервью с судьями.

4.3.2 Эссе «День из жизни судьи»: английские судьи о своей работе.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Дубровская, Татьяна Викторовна

К изучению разных типов дискурса, формирующихся в условиях разнообразных сфер человеческой деятельности, обращаются многие отечественные и зарубежные исследователи речевой коммуникации. Среди дискурсивных исследований особое место занимают работы, посвященные общению в институциональной обстановке, накладывающей определенные ограничения на речевое поведение участников общения. Несмотря на существование значительного количества работ, целью которых является рассмотрение институциональных типов дискурса, в том числе политического, делового, педагогического и т.д., некоторые типы институциональной коммуникации не были до настоящего времени объектом всестороннего' исследования. К таким типам дискурса относится судебный дискурс. Судебный дискурс представляет собой сложное, многоголосое образование с большим количеством участников, выполняющих предписанные им институциональными правилами функции. Организующим центром речевого взаимодействия' в зале суда является судья, и как ключевая фигура на любом судебном процессе личность судьи заслуживает особого внимания. Судья проявляет в той или иной степени разные грани своей языковой личности не только в судебном, но и в других типах дискурса.

Объектом диссертационного исследования является речевое поведение русских и английских судей в разных ситуациях речевого взаимодействия в ходе судебных процессов, а также в ситуациях, выходящих за рамки собственно судебного дискурса и находящих выражение в жанрах публичного выступления, интервью, эссе.

Предмет исследования - общие и специфические прагматические и языковые характеристики речевого поведения судей в разных ситуациях речевого общения в зале суда и вне судебной обстановки, а также национально-культурная специфика речевого поведения русских и английских судей.

Актуальность работы определяется тем, что она соответствует общей направленности современного языкознания на изучение прагматического аспекта речи, на установление связи между ситуативными факторами и особенностями речевого поведения участников коммуникации. Необходимость исследования устного судебного дискурса обосновал в своей работе В.М. О'Барр: «Даже мимолетного взгляда на язык зала суда достаточно, чтобы обнаружить его богатство и разнообразие и предположить, что юридический язык, на котором говорят в суде и другой обстановке, заслуживает отдельного внимания, подобного тому, которое было уделено письменному юридическому языку» [О'Вагг, 1982, р. 26] (Перевод с английского здесь и далее мой. - Т.Д.).

Нашу работу характеризует присущее дискурсивным исследованиям стремление установить зависимость речевого поведения участников институциональной коммуникации от особенностей устройства социального института. Устройство института правосудия в России и Англии рассматривается нами как один из принципиальных факторов, обусловливающих особенности судебного дискурса и дискурсов, пограничных с ним.

Внимание к личности судьи как отправителю и получателю речи определяет актуальную для современной науки антропоцентрическую направленность исследования.

Осмысление судебной коммуникации с точки зрения теории речевых жанров, активно развивающейся в настоящее время, открывает новые возможности для выявления закономерностей институционального общения. Именно теория речевых жанров позволяет подойти к речевому общению с социологических позиций, что согласуется с исследованием дискурса как социально значимого явления. Жанроведческий подход базируется на понимании диалогической природы человеческой коммуникации и выдвигает на первый план взаимодействие коммуникантов. Изучению именно диалогических форм судебного дискурса посвящена большая часть нашего исследования. Актуальность исследования судебного диалога очевидна, поскольку до последнего времени анализу подвергались преимущественно судебные речи, т.е. монологические высказывания в зале суда. Отдельные попытки исследования диалогического взаимодействия между участниками судебного процесса требуют дальнейшего развития и упорядочения. Наше исследование призвано, насколько возможно, заполнить пробелы в общей картине судебной коммуникации.

Исследование национально-культурной специфики речевого поведения русских и английских судей способствует выявлению универсальных и специфических характеристик речевого общения различных лингвокультурных общностей и выявлению зависимости этих характеристик от особенностей национального менталитета, исторического прошлого и современного общественного устройства.

Актуальность работы связана также с необходимостью осознания отечественными представителями судебной власти ключевой функции эффективного речевого общения в их работе и процессе осуществления правосудия. Привлечение внимания судей к проблемам институциональной коммуникации должно стать началом повышения уровня их речевой культуры.

Цель и задачи работы. Основная цель работы состоит в построении модели речевого поведения судьи в судебном дискурсе, а также в пограничных с судебным типах дискурса. Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие основные задачи:

1) обосновать понятие «судебный дискурс» и теоретически обобщить имеющиеся научные исследования коммуникации в правовой сфере;

2) разработать модель языковой личности судьи, в основе которой лежало бы разнообразие функций, выполняемых судьей в ходе судебного процесса;

3) выделить основные ситуации взаимодействия судьи с другими участниками судебного процесса и представить типичные вербальные и невербальные средства, используемые судьей для реализации разных сторон своей языковой личности;

4) выявить типичные жанры судейской речи и предложить модель анализа жанров, охватывающую прагматические и языковые факторы и позволяющую установить связь жанра с реализуемой стороной языковой личности, а также взаимосвязь этих жанров между собой и с другими жанрами судебного дискурса;

5) проанализировать жанры судейской речи согласно предложенной модели;

6) представить понятие гибридного типа дискурса и осуществить анализ речевого поведения судей в различных жанрах вне зала суда;

7) выявить национально-культурную специфику речевого поведения русских и английских судей и объяснить ее с социолингвистической и когнитивной точек зрения.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественных дискурсивных исследованиях представлен многосторонний анализ речевого поведения русских и английских судей в условиях судебного процесса и вне его. В рамках выполненного анализа выявлена структура языковой личности судьи, определены принципиальные роли, исполняемые судьями в различных ситуациях и на разных стадиях судебного процесса, отмечены характерные тактические и языковые средства реализации этих ролей. Кроме того, предложена модель анализа жанров судебного дискурса, которая может использоваться для анализа жанров других типов институционального дискурса. Новизна работы состоит также в обращении к гибридным типам дискурса, в которых судья выступает в качестве говорящего субъекта. В исследовании указаны признаки смешения разных типов дискурсов, определена функциональная значимость этой гибридности.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что:

- в работе выделены жанры судейской речи, отмечены их прагмалингвистические характеристики, установлена взаимосвязь между I I жанром и соответствующими сторонами языковой личности судьи, находящими выражение в этом жанре; некоторые черты речевого поведения судей получили объяснение с точки зрения особенностей национального русского и английского мышления, а также специфики функционирования институтов правосудия в двух странах; установлена связь речевого поведения участников институционального общения с особенностями устройства и функционирования института правосудия и некоторыми характеристиками национального мышления.

В диссертации систематизирован разнообразный материал современной судебной речи, до сих пор не получавший многостороннего рассмотрения в научной литературе. Работа вносит вклад в теорию языка, социолингвистику, лингвокультурологию.

Материал исследования - это стенограммы судебных процессов, а также ручные записи, сделанные автором в русских и английских судах, тексты русских и английских судебных решений и приговоров. Использованы материалы 30 судебных процессов, которыми руководили 20 судей. Объем материалов разных процессов варьируется. Отдельные документы и выступления судей, например, приговоры, содержат около 3000 словоупотреблений. В случаях продолжительных судебных процессов количество словоупотреблений достигает 1450000. В целом счет идет на несколько миллионов словоупотреблений. Материалы судебной речи датированы 1991-2009 гг.

Речевое поведение русских и английских судей вне зала суда исследуется на материале, авторами которого являются 22 судьи и который включает 13 публичных речей, 9 видео и печатных интервью, 6 эссе (20002009 гг.).

Методологическая основа и методы исследования.

Методологическую основу исследования составляют: общетеоретические работы, посвященные проблемам исследования дискурса и интердискурсивности (M.JI. Макаров, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, В.Г. Борботько, В.Е. Чернявская, Е.В. Сидоров, П. Серио, Р. Барт, Ю. Кристева, N. Fairclough, R. Wodak, S. Mills, D. Schiffrin, J.P. Gee, T. van Dijk, S. Titscher и др.); перспективные результаты отечественных ученых в области изучения взаимодействия языка и права (Н.Д. Голев, А.С. Александров, В.М. Баранов, Т.В. Чернышева, Н.А. Мишанкина, Ж.А. Рожнева, И.А. Горелова, О.В. Красовская, Е.А. Савочкина, И.И. Прибыток, С.П. Хижняк, Т.В. Князькова, Е.А. Усманова, С.И. Недашковская, П.А. Катышев, З.В. Баишева, В.В. Девяткина, Е.В. Тархова, Н.В. Паркина, О.Н. Тютюнова и др.); достижения зарубежных специалистов в области юридической, в том числе судебной, коммуникации (P. Goodrich, J. Gibbons, J.M. Conley, W.M. O'Barr, L.B. Solum, L. Solan, E. Weigand, V. Henzl, S. Philips, J.M. Atkinson, P. Drew, G. Stygall, J.N. Levi, D. Kurzon, P. Tiersma, Ch. Heffer, D. Eades, M. den Boer, E. Feteris, A. Sarat, M. Coulthard, W.L. Bennett, M.S. Feldman, B. Kryk-Kastovsky и др.); концепции языковой личности и ее речевого поведения (Ю.Н. Караулов, В.И. Карасик, К.Ф. Седов, Г.И. Богин, В.В. Красных, Т.Г. Винокур, О.С. Иссерс, J.M. Conley, W.M. O'Barr и др.); положения теории речевых жанров (М.М. Бахтин, Т.В. Шмелева, В.В Дементьев, А.Г. Баранов, М.Ю. Федосюк, Ст. Гайда, К.А. Долинин, Е.А. Земская, М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова, В.Е. Гольдин, О.П. Сологуб, J.P. Gee, N. Fairclough, J. Swales, M. Halliday, R. Hasan, T. Luckman, Ch. Bazerman, R. Bauman, V.K. Bhatia, J. Gibbons, I. Witczak-Plisiecka, A. Johnson, K.L. Doty, R. Hiltunen и др.); положения теории вежливости и результаты исследований по речевому этикету (Т.В. Ларина, Е.П. Захарова, О.В. Красовская, A. Cruse, S. Mills, R. Scollon, S.W. Scollon, D. Kurzon, K. Evans, M. Bloor, Th. Bloor и др.); достижения современной когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, этнографии (К. Касьянова, Дж. Лакофф, М. Джонсон, В .J. Hibbits, L.L. Berger, J. Paxman, К. Fox и др.); исследования языка СМИ и особенностей представления реальности в них (М.А. Кормилицына, Э.М. Ножкина, P. Thaler, S. Prince, S. Greenfield, G. Osborn и др.).

В ходе исследования использовались разные методы и методики, что обусловлено поставленными в работе целями и задачами. Среди них: метод научного наблюдения с дискурсивным анализом; анализ речевого поведения в свете теории речевых жанров и теории вежливости; риторический анализ, определяющий степень соответствия речи судей нормам институциональной коммуникации. Обращение к речевому материалу на двух языках обусловило применение методик сопоставительного анализа. Междисциплинарный характер исследования определил использование социологических данных и достижений криминальной психологии.

Комбинация перечисленных методов и методик позволяет многосторонне изучить речевое поведение судей в потоке судебного дискурса и решить поставленные исследовательские задачи.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Языковая личность судьи имеет несколько граней, которые реализуются в различных ситуациях в ходе судебного процесса: судья-рефери, судья-участник драматического действа, судья-лингвист, судья-обычный человек;

2. Каждая роль судьи соотносится с осуществлением определенного вида деятельности и конкретными целями, которые достигаются средствами языка: судья-рефери обеспечивает справедливый судебный процесс, гарантирующий равные права сторонам, и в его речи особую роль играют метакоммуникативные средства с контролирующей и структурирующей функциями; судья-участник драмы является ключевой фигурой в реализации процесса как театрального и ритуального действа. Для его речи характерны устойчивые речевые формулы, юридическая лексика, сложный синтаксис, образно-экспрессивные приемы, соблюдение принципа вежливости; деятельность судьи-лингвиста предполагает внимание к языковым аспектам речи (семантике, грамматике, контексту, строению текстов) в ходе толкования текстов законов, документов, высказываний участников процесса; судья-обычный человек проявляет эмоции и личное отношение к участникам процесса, закону, принятым ранее судебным решениям;

3. Грани языковой личности судьи в разной степени находят выражение в жанрах судейской речи. Однако во всех жанрах грань «судья-рефери» остается ведущей, поскольку с ней связано выполнение судьей своих основных обязанностей;

4. Институциональные нормы, закрепленные законодательно и обусловливающие структуру и содержание жанров судейской речи — судебного допроса, напутственного слова присяжным, решения/приговора, -взаимодействуют с нормами коммуникативного поведения в лингвокультурной общности и с традициями, существующими в системе правосудия;

5. Выделенные жанры судейской речи связаны между собой и с другими жанрами юридического дискурса интертекстуальными связями, что приводит к образованию единого и незавершенного дискурсивного пространства;

6. Границы судебного дискурса раздвигаются также за счет того, что происходят контакты представителей судебной власти с представителями других социальных институтов и образуются гибридные типы дискурса, объединяющие в себе признаки судебного, политического, масс-медийного дискурсов;

7. В жанрах гибридных типов дискурса (публичных выступлениях, интервью, эссе) судья проявляет себя в нетипичной для него роли публичной фигуры. Выполняя задачу создания положительного образа судебной власти, судья использует стратегии и тактики речевого поведения, типичные для сферы политики;

8. Речевое поведение русских и английских судей отмечено спецификой, что обусловлено особенностями устройства институтов правосудия в обеих странах и чертами национального характера. Отечественным судьям свойственно выполнение инквизиционных функций в силу закрепившейся в суде традиции и предшествующего личного профессионального опыта. Склонность к оценочности и использованию тактик интимизации общения в значительной степени объясняется чертами русского национального характера. Для английских судей характерно нейтральное отношение к сторонам процесса, более последовательное соблюдение ритуальных условностей и принципа вежливости. Высокая речевая культура английских судей проявляется также в творческом использовании языка, в частности, в применении образно-экспрессивных средств и умении построить эффективный диалог с аудиторией.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования речевого материала и результатов его анализа в преподавании курсов лингвистической прагматики, анализа дискурса, социолингвистики, для обучения английскому языку как иностранному студентов юридических специальностей. Материал может быть использован для составления практических рекомендаций по культуре речи для судей.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования были изложены и обсуждались на всероссийских и международных конференциях в России и за рубежом, в частности: на III международном симпозиуме «Новые направления в лингвистической прагматике» (г. Лодзь, Польша, 2006); на XI международном симпозиуме «Риторика и анализ диалога» (г. Мюнстер, Германия, 2007); на III международном симпозиуме по категории вежливости (г. Лидс, Великобритания, 2007); на международном симпозиуме «Гуманизм в европейской науке и культуре» (г. Люблин, Польша, 2009); на научном семинаре «Власть и жизненный мир личности» (г. Саратов, 2003); на I и II международных конференциях «Современные направления в лингвистике и преподавании языков» (г. Пенза, 2007, 2008 гг.); на I и III всероссийских научно-практических конференциях «Личность - Язык - Культура» (г. Саратов, 2007, 2009); на международной научно-практической конференции «Современное состояние русской речи: эволюция, тенденции, прогнозы» (г. Саратов, 2008); на международном симпозиуме «Наука и культура в 21 веке: новые пути к бесконфликтному обществу» (г. Пенза, 2008), а также на заседаниях кафедры русского языка и речевой коммуникации Саратовского государственного университета.

Отдельные фрагменты исследования были представлены в виде лекций для студентов и преподавателей филологического факультета университета им. Николая Коперника (г. Торунь, Польша, 2009).

Содержание диссертации отражено в 30 публикациях, в том числе 1 монографии и 7 статьях в журналах, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий.», рекомендуемых ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы, списка исследованных материалов, списка сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Судебный дискурс: речевое поведение судьи"

Выводы

Речь судьи не ограничена пределами зала судебных заседаний. Судья проявляет себя как языковая личность не только в судебном дискурсе, но и в других типах дискурса. Мы называем эти типы дискурса гибридными, поскольку они находятся на периферии судебного дискурса и несут в себе признаки политического и масс-медийного дискурсов. Среди жанров гибридного дискурса в речи судьи мы отметили публичные выступления, интервью, эссе.

Исполняемую судьей в этих жанрах роль мы обозначаем как «публичная фигура». Эта роль не характерна для судьи в условиях судебного процесса. Для выполнения функций публичной фигуры судья, сохраняя свой судейский статус, но преследуя иные цели, присваивает не типичные для судьи способы речевого поведения. Мы видим основную цель гибридных типов дискурса в создании положительного образа судебной власти и укреплении ее авторитета. Наибольшие возможности для достижения данной цели судья имеет в жанрах публичной речи и эссе, где он является единственным говорящим субъектом и полностью определяет содержание речевого произведения. Меньшей свободой судья обладает в жанре интервью, где он часто регулирует свое речевое поведение, выбирая соответствующие тактики в зависимости от реплик журналиста. Благодаря личному участию в жанре судья может отразить атаки на судебную власть и представить свое видение обсуждаемых проблем. В названных жанрах у судьи есть возможность представить себя и других представителей судебной власти как людей, озабоченных проблемами эффективного функционирования института правосудия, переживающих за простых людей и стремящихся к усовершенствованиям в системе. Такое речевое поведение, характерное для политических деятелей, свидетельствует о присвоении судьей «чужих» речевых практик.

В гибридных типах дискурса судья проявляет себя не только как публичная фигура. Судья также выступает в разных жанрах как представитель судебной власти и как обычный человек, отдельная личность с индивидуальным видением проблем, которое получает выражение в оценочных высказываниях и творческом использовании языка. Наиболее ярко человеческая индивидуальность судьи проявляется в жанре эссе.

Несмотря на отличительные особенности рассмотренных жанров в гибридных типах дискурса, во всех этих жанрах важность представляет статус судьи как представителя судебной власти. Этот статус поддерживается судьей с помощью соответствующих тактик и отдельных языковых средств.

Заключение

В ходе анализа русского и английского материала выявлена структура языковой личности судьи и в ней выделено несколько граней, соотносящихся с определенными целями и деятельностью для их достижения: судья-рефери, судья-участник драмы, судья-лингвист, судья-обычный человек. Каждая из этих граней реализуется в той или иной степени на разных стадиях и в разных ситуациях судебного процесса посредством характерных языковых средств. Стадии судебного процесса имеют фиксированный характер и закреплены в институционально обусловленных жанрах. В исследовании наглядно продемонстрировано, как разные грани языковой личности судьи получают выражение в жанрах судейской речи.

К жанрам судейской речи в работе отнесены как монологические произведения, единственным субъектом которых является сам судья (напутственное слово присяжным, решение/ приговор)* так и комплексный жанр судебного допроса, имеющий несколько участников с противоположными целями и потому требующий особых организующих усилий со стороны судьи. Предложенная модель анализа жанров, судебного-дискурса охватывает несколько аспектов речевого взаимодействия в условиях судебного процесса: функция жанра, участники, и их роли, роль судьи, обусловленность жанра институциональной обстановкой, связь с другими жанрами, типичные языковые средства, национально-культурная специфика. Такая модель позволяет установить взаимосвязь между жанрами речи и сторонами языковой личности судьи, а также между самими жанрами, которые образуют единое коммуникативное пространство судебного дискурса. В перспективе предложенная модель может быть использована для изучения жанров других типов институционального дискурса.

Подход к речевому поведению судей со стороны структуры языковой личности судьи и со стороны жанровых форм судебной речи позволил связать жанры как речевые произведения с личностью их производителя как I I представителя социального института, выполняющего свои профессиональные обязанности, как отдельной личности со своим мировоззрением и характером, наконец, как представителя лингвокультурной общности с типичными чертами коммуникативного поведения. Такой подход способствовал созданию цельной картины речевого поведения русских и английских судей.

При том, что структура языковой личности русского и английского судьи одинакова и жанры, авторами которых являются судьи российских и английских судов, идентичны, отмечается определенная национальная специфика речевого поведения русских и английских судей, которая имеет ряд социокультурных оснований.

Предыдущий профессиональный опыт отечественных судей в органах следствия и прокуратуре, а также функционирование до 2001 года отечественной системы правосудия как инквизиционной приводят к инквизиционной направленности деятельности отечественных судей. Больший нейтралитет английских судей по отношению к сторонам процесса обеспечивается долгой традицией состязательности в английских судах.

Английская традиция проявляется также в силе прецедента при принятии судьями решений и соответствующих способах аргументации ими этих решений. Принадлежность английских судей к высшему социальному классу, элите общества, их воспитание и образование находят выражение в общей высокой культуре речи.

Характерная для речи отечественных судей оценочность объясняется такими чертами русского менталитета как «судейский комплекс» и стремление к вмешательству. В английском судебном дискурсе также отражаются национальные способы мышления, что приводит к появлению развернутых метафорических систем, построенных на знакомых англичанам образах. Встречаются также случаи применения английскими судьями тактик самоуничижения и юмора, соотносящихся с английским национальным характером.

Таким образом, наблюдения над судебным дискурсом показывают, что характеристики повседневного общения лингвокультурной общности не нивелируются полностью в институциональном дискурсе даже под давлением институциональных норм.

Многостороннее рассмотрение языковой личности судьи выводит за пределы судебных заседаний, поскольку в качестве публичной фигуры судья проявляет себя в гибридных типах дискурса во время контактов с представителями других социальных институтов: СМИ, системы образования, бизнеса и т.д. В этих случаях судьи решают иные, по сравнению с типичными, задачи. Основной задачей судей в гибридных типах дискурса нам представляется создание у общественности положительного образа судебной власти. Для выполнения этой политической по сути задачи судьи используют репертуар жанров и тактик, характерных для политической сферы деятельности. Публичная речь, интервью, написанное судьей эссе становятся все более широко распространенными способами популяризации судебной власти и укрепления ее авторитета. Выступая в роли публичной фигуры, судья остается обладателем своего судейского статуса, что накладывает некоторые ограничения на его речевое поведение. В публичных выступлениях судей отмечены положительные отзывы о коллегах-судьях, нежелание критически обсуждать уже принятые законы, отказы комментировать реальные судебные процессы.

Изучение гибридных типов дискурса представляется перспективным направлением дискурсивных исследований. Сферы человеческой жизни и деятельности не изолированы друг от друга, и именно в гибридных типах дискурса наглядно просматривается взаимосвязь между различными сферами деятельности, социальными институтами и их взаимовлияние. Анализ дискурса в таком случае способен дать ключ к дальнейшему и более глубокому пониманию происходящих в обществе процессов.

463

Список научной литературыДубровская, Татьяна Викторовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Александров A.C. Введение в судебную лингвистику. — Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2003. — 420 с.

2. Александров A.C. Судебная драма // Юрислингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. С. 38-48.

3. Александров A.C. Характеристики вопросов, употребляемых в ходе судебного допроса // Юрислингвистика-5: лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка: сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 169-180.

4. Александров A.C. Язык и судебная истина // Юрислингвистика-9: Истина в языке и праве: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. С. 36-73.

5. Андрющенко Т.Я. Метатекст и его роль в интерпретации текста // Проблемы реализации речевого общения. М.: АН СССР, Ин-т языкознания, 1981.-С. 127-150.

6. Антология речевых жанров: повседневная коммуникация / под ред. К.Ф. Седова. М.: Лабиринт, 2007. - 320 с.

7. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1990. - С. 136-137.

8. Арутюнова Н.Д. Жанры общения // Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. — М.: Наука, 1992. — С. 52-56.

9. Байбурин А.К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения // Этнические стереотипы поведения. — Л.: Наука, 1985. — С. 7-21.

10. Байкова Л.И. Проблема речевого этикета в аспекте современной лингвистики // Филология и культура: материалы IV Международной научной конференции 16-18 апреля 2003 г. / отв. ред. H.H. Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - С. 189-191.

11. Байкулова А.Н. Семейная беседа // Хорошая речь / под ред. М.А. Кормилицыной и О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. - С. 151-163.

12. Баишева З.В. Языковая личность судебного оратора Анатолия Федоровича Кони: автореф. дисс. . докт. филол. наук. — Уфа, 2007. — 46с.

13. Баранов А.Г. Когниотипичность текста. К проблеме уровней абстракции текстовой деятельности // Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. С. 4-12.

14. Баранов В.М., Александров A.C., Голев Н.Д. Риторика и право // Юрислингвистика-3: Проблемы юрислингвистической экспертизы: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С. 113-124.

15. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. — М.: Прогресс, 1994.615 с.

16. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного • творчества. 2-е изд. - М.: Искусство, 1986а. - С. 250-296.

17. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Эстетика словесного творчества. 2-е изд. - М.: Искусство, 19866. - С. 297-325.

18. Берн Э. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы. М.: Эксмо, 2008. - 576 с.

19. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. докт. филол. наук. Л., 1984.-31 с.

20. Богомолова М.А. Метатекст в устной речи монологического характера (на материале телевизионных выступлений журналистов и международников) // Русский язык за рубежом. 1984. - №6. - С. 81-84.

21. Бойко Б.Л. Военно-морской жаргон экипажа корабля (штрихи к коллективному речевому портрету) // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: Человек и его дискурс: сб. науч. тр. / под ред. Ю.А. Сорокина, М.Р. Желтухиной. М: Азбуковник, 2003. - С. 317-339.

22. Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: от психолингвистики к лингвосинергетике. — М.: Ком Книга, 2007. — 288 с.

23. Бошно C.B. Прецедент, закон и доктрина (Опыт социолого-юридического исследования) // Государство и право. 2007. — №4. — С. 72-78.

24. Вавилова A.A. Значение орфографии и пунктуации в тексте нормативного правового акта // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 81-92.

25. Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Риторика для юристов: учебное пособие.- Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 2002. 576 с.

26. Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1978. Вып. VIII: Лингвистика текста. - С. 402-423.

27. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / пер. с англ. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — 288 с.

28. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. — М.: Русские словари, 1997.416 с.

29. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения.- М.: КомКнига, 2005. 176 с.

30. Вепрева И.Т. Метаязыковой аспект непрямой коммуникации // Прямая и непрямая коммуникация: сб. науч. статей. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2003.-С. 109-120.

31. Гайда С. Жанры разговорных высказываний // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 1999. - Вып.2. - С. 103-111.

32. Гайда С. Проблемы жанра // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация. — Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1986. — С. 22—28.

33. Гастева H.H. Диалогические единства с констатирующей исходной репликой в речевом жанре «дружеской беседы» // Жанры речи: сб. науч. ст. -Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. С.123-130.

34. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: курс лекций. — М.: Издательский дом «Академия», 1998. 432 с.

35. Голев Н.Д. Лингвистические тупики юридической техники // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 2007а. -С. 92-104.

36. Голев Н.Д. Самоопределение юридической лингвистики в России // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвузовский сборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 20076. С. 7-13.

37. Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. - С. 23-34.

38. Гольдин В. Е. Речь и этикет: кн. для внеклас. чтения учащихся 7-8 кл. -М.: Просвещение, 1983. -109 с.

39. Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б., Ягубова М.А. Русский язык и культура речи: учебник для студентов-нефилологов. М.: УРСС, 2002. - 212 с.

40. Госдума приняла в первом чтении законопроект «О статусе судей в России» (28.06.2001) // Сайт «Новости России». Электронный ресурс. URL: http ://newsru.com/arch/russia/28iim2001/sud duma.html (дата обращения: 5.01.2010).

41. Гражданский Кодекс РСФСР (1965) // Сайт компании «Консультант плюс» Электронный ресурс. URL: http://www.consultant.ru/popular/gkrsfsr/ (дата обращения: 5.01.2010).

42. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (по состоянию на 20 апреля 2008 года). — Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2008. 158 с.

43. Григорьев В.Н. Уголовный процесс: учебное пособие/ В.Н. Григорьев, A.B. Победкин, В.Н. Яшин. М.: Эксмо, 2006. - 384 с.

44. Гроте Г.-Р. де Язык и право // Журнал российского права. -2002. №7. -С. 145-152.

45. Губаева Т.В. Язык и право. Искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности. — М.: Норма, 2004. — 157 с.

46. Девяткина В.В. Защитительная речь адвоката: объект оценки как стилеобразующий фактор // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2009. - Вып. 9. - С. 154-160.

47. Современное состояние русской речи: эволюция, тенденции, прогнозы». — С. 367-376.

48. Девяткина В.В. Современная речь адвоката в системе функциональных стилей литературного русского языка: автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Саратов, 2006. 18 с.

49. Дементьев В.В. Светская беседа: жанровые доминанты и современность // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1999. - Вып. 2.-С. 157-177.

50. Дементьев В.В. «Текстоцентрическое» и «жанроцентрическое» изучение речи // Вопросы стилистики. — Изд-во Сарат. ун-та. Саратов, 1998. — Вып.27. Человек и текст. — С. 21—33.

51. Дементьев В.В. Фатические и информативные коммуникативные замыслы и коммуникативные интенции: проблемы коммуникативной компетенции и типология речевых жанров // Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. С. 34-44.

52. Демьянков В.З. Политический дискурс как предмет политологической филологии // Политическая наука. Политический дискурс: История и современные исследования. М., 2002. — №3. - С. 32-43.

53. Демьянков В.З. Текст и дискурс как слова обыденного языка // Язык. Личность. Текст: сб. ст. к 70-летию Т.М. Николаевой / отв. ред. В.Н. Топоров. -М.: Языки славянских культур, 2005. С. 34-55.

54. Демьянова Е.М. Некоторые особенности языковой личности в русской народной сказке // Личность Язык - Культура: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. 28-29 ноября 2007 г. - Саратов: ООО Издательский Центр «Наука», 2008. - С. 43-47.

55. Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 1999. -Вып.2. - С. 7-13.

56. Дубровская Т.В. Речевые жанры «осуждение» и «обвинение» в русском и английском речевом общении: автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2003.-25 с.

57. Дубровская Т.В. Судебные документы и речи обвинителей как образцы речевых жанров «осуждение» и «обвинение» // Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002. - Вып. 5. - С. 123-126.

58. Дубровская Т.В. Экспрессивные языковые средства в судебном дискурсе // Романо-германская филология: межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - Вып. 4. - С. 256-2621

59. Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 1997. —212 с.

60. Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 1999. — Вып.2. 287 с.

61. Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 2002. -Вып.З. — 318 с.

62. Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 2005. -Вып.4. Жанр и концепт. — 438 с.

63. Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 2007. -Вып.5. Жанр и культура. - 440 с.

64. Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Издательский центр «Наука», 2009. - Вып. 6. Жанр и язык. - 440 с.

65. Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» (по состоянию на 25 июня 2008 года). Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2008.-30 с.

66. Захарова Е.П. Типы коммуникативных категорий // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. — С. 12-19.

67. Земская Е.А. Городская устная речь и задачи ее изучения // Разновидности городской устной речи. М.: Наука, 1988. - С. 5-44.

68. Зотов Ю.П. Проблемы создания диалогического эффекта в научной коммуникации // Диалог и диалоге: межвуз. сб. науч. тр. Саранск: Изд-во Мордовского университета, 1991. - С. 5-14.

69. Ивакина H.H. Основы судебного красноречия. — М.: Юристъ, 2007. 455с.

70. Иванов Л.Ю. Аргументация в функциональных разновидностях языка // Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1996. — С. 357-375.

71. Изварина А.Ф. Судебная власть в Российской Федерации: содержание, организация, формы. Ростов-на-Дону: Феникс, 2005. - 350 с.

72. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. -М.: Эксмо-Пресс, 1996.-238 с.

73. Исаков В.Б. Язык права // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. - С. 64—80.

74. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. — М.: КомКнига, 2006.-288 с.

75. Капанадзе JI.A. О жанрах неофициальной речи // Разновидности городской устной речи. М.: Наука, 1988. - С. 230-234.

76. Карасик В.И. Речевое поведение и типы языковых личностей // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: Человек и его дискурс: сб. науч. тр. / под ред. Ю.А. Сорокина, М.Р. Желтухиной. -М.: Азбуковник, 2003. С. 24-45.

77. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.

78. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкознания РАН: Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992. - 330 с.

79. Караулов Ю.Н. Предисловие. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Актуальные проблемы современной лингвистики: учеб. Пособие / сост. JI.H. Чурилина. 3-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2008. - С. 207-214.

80. Касьянова К. О русском национальном характере. — М.: Институт национальной модели экономики, 1994. 367 с.

81. Катышев П.А. Ортологическое моделирование современной судебной речи // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. унта, 2007. - С. 123-130.

82. Катышев П.А., Князькова Т.В. Эволюция нарративной структуры в речах А.Ф. Кони // Юрислингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 96-107.

83. Кириллова И. А. Метаэлементы научной речи (на материале русских лингвистических трудов XVIII XX веков): автореф. дис. . канд. филол. наук. -Саратов, 1993. - 18 с.

84. Китайгородская М.В., Розанова H.H. Речь москвичей: коммуникативно-культурологический аспект. М.: Ин-т рус. яз. РАН, 1999. - 396 с.

85. Кодекс судейской этики (2 декабря 2004) // Сайт Верховного Суда РФ. Электронный ресурс. URL: http://www.supcourt.ru/print page.php?id=2423 (дата обращения: 5.01.2010)

86. Колтунова М.В. Актуализаторы внимания в профессиональном дискурсе // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2009. - Вып. 9. — С.101—109.

87. Кони А.Ф. Избранные произведения. М.: Госюриздат, 1956. - 25 с.

88. Кормилицына М.А. Категоричность и способы ее смягчения в текстах современной прессы // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2007. - Вып. 7. - С. 62-72.

89. Кормилицына М.А. Усиление личностного начала в русской речи последних лет // Русский язык сегодня: сб. ст. / отв. ред. Л.П. Крысин. М.: Азбуковник, 20036. - Вып. 2. - С. 465-475.

90. Кормилицына M.А. Формирование имиджа политика средствами СМИ // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. - Вып. 4. Власть и речь. - С. 65-70.

91. Кормилицына М.А., Шамьенова Г.Р. Категория вежливости в оценочных речевых жанрах // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУнц «Колледж», 1999. - Вып.2. - С.257-266.

92. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? // Актуальные проблемы современной лингвистики: учеб. пособие / сост. Л.Н. Чурилина. 3-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2008. - С. 214-217.

93. Красавцева Н. А. О различии функционирования средств диалогичности и метакоммуникации (на материале английских научных текстов) // Принципы функционирования языка в его речевых разновидностях. — Пермь: Пермский ун-т, 1984. С. 153 - 158.

94. Красовская О.В. О речевой коммуникации в судебной практике: учеб пособие. -М.: Флинта: Наука, 2008. 128 с.

95. Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения // Текст. Структура и семантика. М., 2001. - Т. 1. — С. 72-81.

96. Крылова O.A. Лингвистическая стилистика в 2 ich.: учеб. пособие для студ. вузов филол. спец. изд. 2-е, испр. -М.: Высш. шк., 2006. - Кн.1. Теория. -319 с.

97. Кузнецова Н.И. Роль структурно-языковой организации текста в восприятии официально-деловых документов // Вопросы стилистики. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. - Вып. 27. Человек и текст. - С. 145-151.

98. Кузьмина H.A. Дело о шантаже и идентификации личности шантажиста // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. статей / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 424-440.

99. Кэюнь Д. Юридическая лингвистика как научный предмет в Китае // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. -С. 36-42.

100. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Актуальные проблемы современной лингвистики: учеб. пособие / сост. Л.Н. Чурилина. 3-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2008. - С. 267-293.

101. Ларина Т.В. Категория вежливости в английской и русской коммуникативных культурах: монография. М.: Изд-во РУДН, 2003. - 315 с.

102. Ларина Т.В. Категория вежливости и стиль коммуникации: Сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. — М.: Языки славянских культур, 2009. — 512 с.

103. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст: К типологии внутритекстовых отношений. -М.: Наука, 1986. 201 с.

104. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. — М.: Гнозис, 2003. — 280 с.

105. Матвеева Т.В. Тональность разговорного текста: три способа представления // Stylistyka V. Opole, 1996. — С. 210-221.

106. Милехина Т.А. Речевые портреты жен бизнесменов // Личность — Язык Культура: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. 28-29 ноябя 2007 г. -Саратов: ООО Издательский Центр «Наука», 2008. - С. 29-37.

107. Милехина Т.В. Светская беседа // Хорошая речь / под ред. М.А. Кормилицыной и О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. - С. 131-151.

108. Минеева З.И. Языковые маркеры пола и статуса в современной публицистике // Личность — Язык — Культура: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. 28-29 ноября 2007 г. — Саратов: ООО Издательский Центр «Наука», 2008. С. 82-96.

109. Михалкин Н.В. Логика и аргументация в судебной практике. СПб.: Питер, 2004. - 336 с.

110. Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. М.: Просвещение, 1996. - 416 с.

111. Моисеева Т.В. Обеспечение беспристрастности и объективности судей при рассмотрении уголовных дел // Журнал российского права. — 2003. —№6. С. 46-53.

112. Мущинина М.М. О правовой лингвистике в Германии // Юрислингвистика-5: Лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка: сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. — С. 18-30.

113. Насыров Р.В. Нормативный текст и корпорация экспертов (или о способах институционализации права) // Юрислингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 73-83.

114. Недашковская- С.И. Оценочное воздействие в судебной речи // Юрислингвистика-5: Лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка: сб. науч. трудов / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. -С. 156-164.

115. Николаева Т.М. Метатекст и его функции в тексте (на материале Мариинского евангелия) // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. -С. 27-57.

116. Ножкина Э.М. Языковая личность в структуре интервью // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. Вып. 2. - С. 39-50.

117. Овчинников В. Сакура и дуб // Роман-газета. — 1987. — № 4.

118. Олянич A.B. Презентационная теория дискурса: монография. — Волгоград: Парадигма, 2004. 507 с.

119. Пахалов М.Ю. Ритуальность и иррациональность судебного процесса (на материалах средневековой Англии) // Государство и право. — 2007. — №6. — С. 114-120.

120. Плюхина З.А. Англичане говорят так: учеб. пособие. — М.: Высшая школа, 1991.- 175 с.

121. Правикова JI.B. Судебный дискурс: языковые аспекты // Вестник ПГЛУ. 2003. - № 3. Электронный ресурс. URL: http://pn.pglu.ru/index.php?module=subi ects&func=printpage&pageid=41 &scope=page (дата обращения: 17.05.2008).

122. Прадид Ю.Ф. Юридическая лингвистика в Украине: вчера, сегодня, завтра // Юрислингвистика-5: Лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка: сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 30-38.

123. Прибыток И.И. Дискурсивная роль слов "please" и "пожалуйста" // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2005. Вып. 5.-С. 161-170.

124. Прибыток И.И. Роль категорий количества и способа в организации общеверификативных высказываний в суде // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. -Вып. 7. - С. 3-8.

125. Пригарина Н.К. Оценки как средства манипуляции в юридическом дискурсе // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. унта, 2007. - С. 229-235.

126. Прохватилова O.A. Православная проповедь и молитва как феномен современной звучащей речи. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета, 1999. - 364 с.

127. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс: учеб. пособие. -М.: Флинта: Наука, 2006. 224 с.

128. Прохоров Ю.Е., Стернин И.А. Русские. Коммуникативное поведение. -М.: Флинта: Наука, 2006. 328 с.

129. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности / пер. с фр. М.: Издательство ЛКИ, 2008. - 240 с.

130. Развейкина H.A. Напутственное слово председательствующего как средство неправомерного воздействия на присяжных заседателей // Вестник СамГУ. 2007. - №5/1. - С. 123-130.

131. Ратмайр Р. Прагматика извинения: Сравнительное исследование на материале русского языка и русской культуры. — М.: Языки славянской культуры, 2003.-272 с.

132. Рейнфилд Д. Заметки об Англии // Филиппова М.М. Английский национальный характер: учеб. пособие. М.: ACT: Астрель, 2007. - С. 87-136.

133. Рейтинг арбитражных судов по представленности женщин в руководстве суда (по состоянию на 08.03.2009) // Сайт «Право.ги». Электронный ресурс. URL: http ://www.pravo.ru/rating/iudges/?tvpe= 13 (дата обращения: 6.01.2010).

134. Рисинзон С.А. Этикетный вектор русского дружеского общения женщин // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2009. - Вып. 9.-С. 199-204.

135. Романова И.А. Концепт «вежливость» и его объективация в русском языке // Культура общения и ее формирование, 2001. — Вып.8. — С. 95-97.

136. Рыженкова Т.В. Типы семантических изменений при транстерминологизации номинативных единиц в терминологии правоведения // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. Вып. 7. - С. 85-96.

137. Рытникова Я.Т. Семейная беседа как жанр повседневного речевого общения // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. -С. 177-188.

138. Савочкина Е.А. Речевые жанры судебного разбирательства и их отражение в юридическом триллере // Юрислингвистика-9: Истина в языке иправе: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. С. 108-112.

139. Сахарова О.В. Реализация языковой личности в жанрах семейного общения // Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Издательский центр «Наука», 2009. Вып. 6. Жанр и язык. - С. 423-431.

140. Седов К.Ф. Анатомия жанров бытового общения // Вопросы стилистики. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. - Вып.27. Человек и текст. - С. 9-20.

141. Седов К.Ф. Внутрижанровые стратегии речевого поведения: «ссора», «комплимент», «колкость» // Жанры речи: сб. науч. ст. — Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. С. 188-195.

142. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. М.: Лабиринт, 2004. - 320 с.

143. Серио П. Как читают тексты во Франции // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса/ пер. с фр. / общ. ред и вступ. ст. П. Серио. -М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2002. С. 12-53.

144. Сидоров Е.В. Онтология дискурса. — изд. 2-е. — М.: Книжный дом «Либроком», 2009. 232 с.

145. Сикевич З.В. Национальное самосознание русских (социологический очерк): учеб. пособ. М.: Механик, 1996. - 204 с.

146. Смирнов A.B. Реформы уголовной юстиции конца XX века и дискурсивная состязательность // Журнал российского права. 2001. — №12. - С. 145-155.

147. Снегирева М.В. К вопросу о языковой и коммуникативной компетенции юристов // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. — С. 57-63.

148. Сологуб О.П. Исковое заявление: жанроведческий анализ // Юрислингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвузовскийсборник научных статей / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006.-С. 118-127.

149. Соломина Н.В. Интертекстуальный тезаурус современной языковой личности (на материале письменных текстов СМИ, КВН и интеллектуальных игр): автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2008. - 25 с.

150. Сорокин Ю.А. Человек говорящий в его модусах и отношениях (обзор-дискуссия) // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: Человек и его дискурс: сб. науч. тр. / под ред. Ю.А. Сорокина, М.Р. Желтухиной. М: Азбуковник, 2003. -С. 7-23.

151. Сорокин Ю.А. Этническая конфликтология (Теоретический и экспериментальный фрагменты). Самара: Русский лицей, 1994. - 94 с.

152. Спиридовский О.В. Интертекстуальность президентского дискурса в США, Германии и Австрии // Политическая лингвистика— Екатеринбург: Уральский гос. пед. ун-т, 2006. Вып. 20. - С. 161-169.

153. Стернин И.А. Введение в речевое воздействие. — Воронеж, 2001. 252с.

154. Стернин И.А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры // Этнокультурная специфика языкового сознания: сб. ст. / отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: РАН, Ин-т языкознания, 2000. - С. 178-185.

155. Стернин И.А. Коммуникативное поведение и национальная культура народа // Филологические записки. — 1993. №1. - С. 180-186.

156. Тархова Е.В. Повторы и их функции в судебной речи: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 2007. - 22 с.

157. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: учеб. пособие. М.: Слово/Slovo, 2000. - 624 с.

158. Третьякова Т.П. Английские речевые стереотипы: Функционально-семантический аспект. Спб.: Изд-во С.-Петербург, ун-та, 1995. - 128 с.

159. Тютюнова О.Н. Коммуникативные стратегии и тактики судебного дискурса (на материале немецких и русских телевизионных передач): автореф. дис. канд. филол. наук. Волгоград, 2008. - 22 с.

160. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (по состоянию на 15 сентября 2008 года). Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2008. -239 с.

161. Усманова Е.Ф. Речевая коммуникация в профессиональной деятельности юриста // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 63-71.

162. Уфимцева Н.В. Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских // Языковое сознание: формирование и функционирование: сб. ст. / отв. ред. Н.В. Уфимцева. изд. 2-е: — М.: РАН, Институт языкознания, 2000. - С. 135-170.

163. Федосюк М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997а.-С. 66-88.

164. Федосюк М.Ю. Комплексные жанры разговорной речи: «утешение», «убеждение» и «уговоры» // Русская разговорная речь как явление городской культуры. — Екатеринбург: Арго, 1996. С. 73-94.

165. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания. 19976. - №5. - С. 102-120.

166. Федотов A.B. Использование оценочных презумпций в процессе доказывания // Журнал Российского права. 2002. - №5. - С. 87-96.

167. Формановская Н.И. Русский речевой этикет: нормативный и социокультурный контекст. М.: Русский язык, 2002. - 160 с.

168. Харламова Т.В. Текстообразующие средства в устной речи (на материале русского и английского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук. — Саратов, 2000.-21 с.

169. Хасина Л.И. Глаголы действия и глаголы состояния в юридических терминосистемах русского и английского языков // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. -Вып. 7. - С. 99-102.

170. Хижняк С.П. Терминологичность языкового знака и специфика терминологизации номинативных единиц в юридической терминологии // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. - Вып. 7. - С. 74-85.

171. Хижняк С.П. Формирование и развитие терминологичности в языковой системе (на материале юридической терминологии): автореф. дис. . докт. филол. наук. Саратов, 1998. - 39 с.

172. Чернышова Т.В. Публичная речь сквозь призму инвективности (типологический этюд) // Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 393-401.

173. Чернышова Т.В. Тексты СМИ в ментально-языковом пространстве современной России. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 296 с.

174. Чернявская В.Е. Лингвистика текста: Поликодовость, интертекстуальность, интердискурсивность: учеб. пособие. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. - 248 с.

175. Чудинов А.П. Политическая лингвистика (общие проблемы, метафора): учеб. пособие. — Екатеринбург: Уральский гуманитарный институт, 2003. 194 с.

176. Шамьенова Г.Р. Вежливость как качество хорошей речи // Хорошая речь / под ред. М.А. Кормилицыной и О.Б. Сиротининой. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. С. 179-197.

177. Шамьенова Г.Р. О влиянии прагматических факторов на реализацию категории вежливости в общении // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. - С. 147—152.

178. Шаповалова Н.Г. Модельная личность ведущего как жанрообразующий признак ток-шоу // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов: Издательский центр «Наука», 2009. - Вып. 6. Жанр и язык. - С. 431-439.

179. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: монография. -Волгоград: Перемена, 2000. 368 с.

180. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997. - С. 88-98.

181. Юрислингвистика: Проблемы и перспективы: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. - 186 с.

182. Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000.-238 с.

183. Юрислингвистика-3: Проблемы юрислингвистической экспертизы: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во АТУ, 2002. - 263 с.

184. Юрислингвистика-4: Юридико-лингвистические дисциплины на юридических, филологических и журналистских факультетах российских вузов / под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. - 187 с.

185. Юрислингвистика-5: Лингвистические аспекты права и юридические аспекты языка: сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004.-355 с.

186. Юрислингвистика-6: Инвективное и манипулятивное функционирование языка: сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул, 2005. -417 с.

187. Юрислингвистика-7: Язык как феномен правовой коммуникации: межвузов, сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. 348 с.

188. Юрислингвистика-8: Русский язык и современное российское право: межвуз. сб. науч. ст. / под ред. Н.Д. Голева. — Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. унта, 2007.-531 с.

189. Юрислингвистика-9: Истина в языке и праве: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Н.Д. Голева. Кемерово, Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. — 454 с.

190. Abraham K.S. Reading law and reading literature // ALSA Newsletter. -1976. No. 3.-P. 30-34.

191. Ainsworth J. "You have the right to remain silent.But you if you ask it just so": the role of linguistic ideology in American police interrogation law // The International Journal of Speech, Language and the Law. 2008. - Vol. 15. — No. 1. -P. 1-21.

192. Aldridge M., Luchjenbroers J. Linguistic manipulations in legal discourse: framing questions and 'smuggling' information // The International Journal of Speech, Language and the Law. 2007. - Vol. 14. - No. 1. - P. 85-107.

193. Amsterdam A.G., Bruner J. Minding the Law. — Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 2000. 453 p.

194. Atkinson J.M., Drew P. Order in Court: the Organisation of Verbal Interaction in Judicial Settings. — Guilford, London, Worcester: Billing & Sons Limited, 1979.-275 p.

195. Badger R. Legal and general: towards a genre analysis of newspaper law reports // English for Specific Purposes Across Cultures. — 2003. Vol. 22. - Issue 3. -P. 249-263.

196. Bauman R. Speech genres in cultural practice // Encyclopedia of Language and Linguistics. Amsterdam, London: Elsevier, 2006. - P. 745-758.

197. Bazerman Ch. The life of genre, the life in the classroom // Genre and Writing: Issues, Arguments, Alternatives / Ed. W. Bishop, H. Ostrom. Portsmouth, N.H.: Boynton: Cook, 1997. - P. 19-26.

198. Beeching К. Gender, Politeness and Pragmatic Particles in French. -Amsterdam: John Benjamins, 2003. — 246 p.

199. Bennett W.L., Feldman M.S. Reconstructing Reality in the Courtroom. Justice and Judgment in American Culture. New Brunswick: Rutgers University Press, 1981.-203 p.

200. Berger L.L. What is the sound of a corporation speaking? How the cognitive theory of metaphor can help lawyers shape the law // Journal of the Association of Legal Writing Directors. 2004. - No. 169. - P. 169-208.

201. Berk-Seligson S. Bilingual court proceedings: the role of the court interpreter // Language in the Judicial Process. / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. New York, London: Plenum Press, 1990. - P. 155-203.

202. Bhatia V.K. Genre analysis, ESP and professional practice // English for Specific Purposes. 2008. - No. 27. - P. 161-174.

203. Bhatia V.K. Genres and styles in world Englishes // The Handbook of World Englishes / Ed. B.B. Kachru, J. Kachru, C.L. Nelson. Oxford: Blackwell, 2006a. - P. 386-401.

204. Bhatia V.K. Legal genres // Encyclopedia of Language and Linguistics. -Amsterdam, London: Elsevier, 2006b. P. 1-7.

205. Blanck P.D., Rosenthal R., Cordell L.D.H. The appearance of justice: judges' verbal and nonverbal bahaviour in criminal jury trial // Stanford Law Review. -1985. Vol. 38:89. -P. 90-154.

206. Bloor M., Bloor Th. The Practice of Critical Discourse Analysis: an Introduction. London: Hodder Arnold, 2007. - 207 p.

207. Brennan M. The discourse of denial: cross-examining child victim witnesses // Journal of Pragmatics. 1995. - Vol. 23. - Issue 1. - P. 75-91.

208. Bugaj J. The language of legal writings in 16th century Scots and English: an etymological study of binomials // English for Specific Purposes Across Cultures. -2006.-No. 3.-P. 7-22.

209. Canetti E. Crowds and Power. London: Gollancz, 1962. - 495 p.

210. Carranza I.E. Metapragmatics in a courtroom genre // Pragmatics. 2008. -No. 18:2.-P. 169-188.

211. Charnock R. Overruling as a speech act: performativity and normative discourse // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. - Issue 3. - P: 401-426.

212. Cheng L., Sin K.K. A court judgment as dialogue // Dialogue and Rhetoric / Ed. Edda Weigand. Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins, 2008. - P. 267-281.

213. Chiles Т. The construction of an identity as 'mentor' in white collar and academic workplaces: a preliminary analysis // Journal of Pragmatics. — 2007. Vol. 39. - Issue 4. - P. 730-741.

214. Ciliberti A., Anderson L. Metapragmatics comments in institutional/semi-institutional talk: a comparative analysis across settings. Электронный,ресурс. URL: http://webhost.ua.ac.be/tispviewabstract.php?id=817 (дата обращения: 10.10.2004).

215. Collett M.E., Kovera M.B. The effects of British and American trial procedures of the quality of juror decision-making // Law and Human Behavior. — 2003. Vol. 27. - No. 4. - P. 403-422.

216. Collins D.E. Indirectness in legal speech acts: an argument against the out of ritual hypothesis // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. - Issue 3. - P. 427-439.

217. Conley J.M., O'Barr W.M. Just Words. Law, Language, and Power. -Chicago and London: University of Chicago Press, 1998. 168 p.

218. Conley J.M., O'Barr W.M. Rules versus Relationships: the Ethnography of Legal Discourse. —Chicago, London: University of Chicago Press, 1990. 222 p.

219. Constantini E., Mallery M., Yapundich D. Gender and juror partiality: are women more likely to prejudge guilt? // Judicature. 1983. - No. 67. - P. 120-133.

220. Cooper B. Taboo terms in a sexual abuse criminal trial // The International Journal of Speech, Language and the Law. 2007. - Vol. 14. - No. 1. - P. 27-50.

221. Coulthard M. The official version: audience manipulation in police records of interviews with suspects // Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. Tuebingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. - Teil 2. - P. 121-131.

222. Criminal Justice Act (2003). // Сайт службы общественного информирования Великобритании. Электронный ресурс. URL: www.opsi.gov.uk/acts/acts2003/ukpga 20030044 en 1 (дата обращения: 6.01.2010).

223. Criminal Justice and Courts Services Act (2000). // Сайт службы общественного информирования Великобритании. Электронный ресурс. URL: www.opsi.gov.uk/acts/acts2000/ukpga 20000043 en 1 (дата обращения: 6.01.2010).

224. Crown Court Bench Book: Specimen Directions (2008). // Сайт Комиссии по обеспечению деятельности судей Великобритании. Электронный ресурс. URL: www.isboard.co.uk/downloads/specimendirections oct08.doc (дата обращения: 6.12.2010).

225. Cruse A. Meaning in Language: an Introduction to Semantics and Pragmatics. Second Edition. - Oxford: Oxford University Press, 2004. - 441 p.

226. Dahl T. Textual metadiscourse in research articles: a marker of national culture or of academic discipline? // Journal of Pragmatics. 2004. - Vol. 36. - Issue 10.-P. 1807-1825.

227. Dannerer M. Misunderstandings at work // Dialogue Analysis VIII: Understanding and Misunderstanding in Dialogue: Selected Papers from the 8th IADA Conference, Goeteborg 2001 / Ed. Karin Aijmer. Tuebingen: Max Niemeyer Verlag, 2004.-P. 103-117.

228. Devlin P. The Judge. Oxford, Melbourne, Delhi: Oxford University Press, 1981.-207 p.

229. D'hondt S. Others on trial: the construction of cultural otherness in Belgian first instance criminal hearings // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. - Issue 4. -P. 806-828.

230. Dijk T.A. van Discourse as Social Interaction. London: Sage publications, 1997a.-336p.

231. Dijk T.A. van Discourse as Structure and Process. London: Sage publications, 1997b. - 368 p.

232. Dorch E., Fontaine G. Rate of judges' gaze at different types of witnesses // Perceptual Motor & Skills. 1978. - No. 46. - P. 1103-1106.

233. Dossena M. Apud acta: the contribution of Latin to Scots legal vocabulary // English for Specific Purposes Across Cultures. 2005. - No. 2. - P. 47-57.

234. Doty K.L., Hiltunen R. Formulaic discourse and speech acts in the witchcraft trial records of Salem, 1692 // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. -Issue 3.-P. 458-469.

235. Drew P. Strategies in the contest between lawyer and witness in cross-examination // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. — New York, London: Plenum Press, 1990. P. 39-65.

236. Dubrovskaya T. Applying metaphor in the English legal discourse // Language, Thought and Education / Ed. M. Kuczynski, J. Zawodniak. Zielona Gora: Uniwersytet Zielonogorski, 2008. - Vol. 1. - P. 29-41.

237. Dubrovskaya T. Speech strategies in the last word of the sentenced by Mikhail Khodorkovsky // New Developments in Linguistic Pragmatics: 3rd Lodz Symposium, Lodz, 11-14 May, 2006. Lodz: Wydawnictwo Uniwersytetu Lodzkiego, 2006.-P. 34.

238. Dumas B. Jury instructions // Encyclopedia of Language and Linguistics. -Amsterdam, London: Elsevier, 2006. P. 143-148.

239. Eades D. Interviewing and examining vulnerable witnesses // Encyclopedia of Language and Linguistics. Amsterdam, London: Elsevier, 2006. — P. 772-778.

240. Evans K. Advocacy in Court: a Beginner's Guide. - London: Oxford University Press, 1995. - 206 p.

241. Fairclough N. Analysing Discourse: Textual Analysis for Social Research. -London, New York: Routledge, 2004. 270 p.

242. Ferguson C. Dialect, register, and genre // Sociolinguistics Perspectives on Register /Ed. D. Biber, E. Finegan. Cambridge: Cambridge University Press, 1994. -P. 15-30.

243. Feteris E.T. Models for the analysis of legal argumentation // Informal Logic. 2008b. - Vol. 28. - No.l. - P. 1-4.

244. Forms of Words in Sentencing (2006). // Сайт Комиссии по обеспечению деятельности судей Великобритании. Электронный ресурс. URL: http://www.isboard.co.uk/downloads/specimen directions feb2006.doc (дата обращения: 6.01.2010).

245. Fox К. Watching the English: The Hidden Rules of English Behaviour. -London: Hodder, 2004. 424 p.

246. Fuertes-Olivera, P.A., Velasco-Sacristan, M., Arribas-Bano, A., Samaniego-Fernandez E. Persuasion and advertising English: metadiscourse in slogans and headlines // Journal of Pragmatics. 2001. - Vol. 33. - Issue 8. - P. 1291-1307.

247. Gee J.P. An Introduction to Discourse Analysis: Theory and Method. -London: Routledge, 1999. 176 p.

248. Gephart R., Frayne C.A., Boje D., White J., Lawless M. Genres at 'Journal of Management Inquiry' // Journal of Management Inquiry. 2000. - Vol. 9. - Issue 3. -P. 246-256.

249. Gibbons J. Forensic Linguistics: An Introduction to Language in the Justice System. Oxford: Blackwell, 2005. - 337 p.

250. Goodrich P. Legal Discourse. — London: Macmillan Press, 1987. — 266 p.

251. Green G.M. Linguistic analysis of conversation as evidence regarding the interpretation of speech events // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. New York, London: Plenum Press, 1990. - P. 247-279.

252. Greenfield S., Osborn G. Film lawyers: above and beyond the law // Criminal Visions: Media Representations of Crime and Justice / Ed. Paul Mason. -Cullompton: Willian, 2003. P. 238-253.

253. Guide to Judicial Conduct (2008) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. Систем, требования: Adobe Acrobat Reader. — URL: http://www.iudiciary.gov.uk/docs/iudges council/judicialconduct update0408.pdf (дата обращения: 6.01.2010).

254. Guillot M.-N. Freedoms and constraints in semi-institutional television discussions: The case of mixed format panel discussions // Journal of Pragmatics. -2008. Vol. 40. - Issue 2. - P. 179-204.

255. Halliday M.A.K., Hasan R. Language, Context, and Text: Aspects of Language in a Social-Semiotic Perspective. Oxford: Oxford University Press, 1989. -126 p.

256. Halverson A.M., Hallahan M., Hart A.J., Rosenthal R. Reducing the biasing effects of judges' nonverbal behaviour with simplified jury instruction// Journal of Applied Psychology. 1997. - Vol. 82. - Issue 4. - P. 590-598.

257. Hanks W. Language and Communicative Practices. Boulder: Westview Press, 1996.-335 p.

258. Harvey D. The Condition of Postmodernity. Oxford: Blackwell, 1991.392 p.

259. Haworth К. The dynamics of power and resistance in police interview discourse // Discourse and Society. — 2006. Vol. 17. - P. 739-759.

260. Heffer C. 'If you were standing in Marks and Spencers': narrativisation and comprehension in the English summing-up // Language in the Legal Process / Ed. J. Cotterill. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2002. - P. 228-245.

261. Heffer C. Legal-professional language in jury trial// Encyclopedia of Language and Linguistics. — London, Amsterdam: Elsevier, 2006. P. 29-36.

262. Hempel S., Degand L. Sequencers in different text genres: academic writing, journalese and fiction // Journal of Pragmatics. 2008. - Vol. 40. - Issue 4. - P. 676-693.

263. Henzl V.M. Language in courts // Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. Tuebingen: MaxNiemeyer, 1998. - Teil 2. - P. 141-147.

264. Hickey L., Steward M. (eds.) Politeness in Europe. — Clevedon: Multilingual Matters, 2005. 334 p.

265. Hobbs P. Judges's use of humor as a social corrective // Journal of Pragmatics. 2007. - Vol. 39. - Issue 1. - P. 50-68.

266. Hoffmannova J. How the interviewer accommodates his respondent (agreement, praise and identification as a co-operative strategy) // Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. Tuebingen: Max Niemeyer, 1998. - Teil 2. -P. 159-165.

267. Hyland K. Persuasion and context: the pragmatics of academic metadiscourse // Journal of Pragmatics. 1998. - Vol. 30. - Issue 4. - P. 437-455.

268. Ifantidou E. The semantics and pragmatics of metadiscourse // Journal of Pragmatics. 2005. - Vol. 37. - Issue 9. - P. 1325-1353.

269. Jameson F. Postmodernism, Or, The Cultural Logic of Late Capitalism. -London: Verso, 1991. 438 p.

270. Johnson A. Police questioning // Encyclopedia of Language and Linguistics. London, Amsterdam: Elsevier, 2006. - P. 661-672.

271. Jordan A. Imagery, humor, and the judicial opinion // University of Miami Law Review. 1987. - No. 41. - P. 693-727.

272. Judiciary (2009) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. URL: http://www.judiciary.gov.uk (дата обращения: 5.12.2009).

273. Kadri S. The Trial: A history from Socrates to O.J. Simpson. London, New York, Toronto, Sydney: Harper Perennial, 2006. - 476 p.

274. Kandel R.F. Why evidence scholars should study conversation // International Commentary on Evidence. 2002. - Vol. 1. - Issue. 2. - Article 7. Электронный ресурс. URL: http://www.bepress.com/ice/voll/iss2/art7 (дата обращения: 3.12.2004).

275. Kniffka H. Working in Language and Law: A German Perspective. -Basingstoke, New York : Palgrave Macmillan, 2007. 304 p.

276. Koester A.J. Relational sequences in workplace genres // Journal of Pragmatics. 2004. - Vol. 36. - Issue 8. - P. 1405-1428.

277. Konczol M. Law, fact and narratives in ancient rhetoric: the case of the causa Curiana // International Journal for the Semiotics of Law. 2008. — No. 21. - P. 21-33.

278. Kryk-Kastovsky B. Legal pragmatics // Encyclopedia of Language and Linguistics. London, Amsterdam: Elsevier, 2006. - P. 13-20.

279. Kryk-Kastosky B. Speech acts in Early English court trials // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. - Issue 3. - P. 440-457.

280. Kurzon D. It is hereby performed. Explorations in legal speech acts. -Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins Publishing Company. 1986. - 84 p.

281. Kurzon D. Law and language: overview // Encyclopedia of Language and Linguistics. — London, Amsterdam: Elsevier, 2006. — P. 728-731.

282. Kurzon D. The politeness of judges: American and English judicial behaviour // Journal of Pragmatics. 2001. - Vol. 33. - Issue 1. — P. 61-85.

283. Lauerbach G., Aijmer К. Argumentation in dialogic media genres—Talk shows and interviews // Journal of Pragmatics. 2007. - Vol. 39. - Issue 8. - P. 13331341.

284. Law Society (2003) // Сайт «Юридическое сообщество». Электронный ресурс. URL: http://www.dmulawsocietv.btinternet.co.uk (дата обращения: 20.11.2003).

285. Lea J. The Criminal Court Trial // Персональный сайт Дж. Ли. Электронный ресурс. URL: http://www.bunker8.pwp.bluevonder.co.uk/cis/26905.htm (дата обращения: 28.11.2006).

286. Lenz F. Speaking of speech acts // Erfurt Electronic Studies in English. -1997. Электронный ресурс. URL: http://webdoc.gwdg.de/edoc/ia/eese/iournal frame.html (дата обращения: 23.08.2006).

287. Levi J.N. The study of language in the judicial process // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. New York and London: Plenum Press, 1990.-P. 3-38.

288. Levine J.P. Juries and Politics. Pacific Grove, Calif: Brooks/Cole; Andover: International Thomson, 1991. - 224 p.

289. Liu W., Liu S. Illocutionary and perlocutionary acts in Chinese judges' attached discourse // Lodz Papers in Pragmatics. 2007. - Vol. 3. — P.137—144.

290. Llopis M.A.O. The analysis of a legal text: Lloyd's Institute Cargo Clauses// IATEEL ESP SIG Newsletter. 1999. - No. 14.

291. Locher M.A. Power and Politeness Action: Disagreements in Oral Communication. — Berlin: Mouton de Gruyter, 2004. 365 p.

292. Longman Dictionary of Contemporary English. Harlow: Longman, 2006. - 1950 p.

293. Luckmann T. Interaction planning and intersubjective adjustment of perspectives by communicative genres // Social Intelligence and Interaction / Ed. E. Goody. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. - P. 175-189.

294. Luckmann T. On the communicative adjustment of perspectives, dialogue and communicative genres // The Dialogical Alternative / Ed. A. Wold. Oslo: Scandinavian University Press, 1992. - P. 219-234.

295. Maier R. Dialogic characteristics of political and public debates // Dialogue Analysis and the Mass Media: proceedings of the international conference. Erlangen, April 2-3, 1998. Tuebingen: MaxNiemeyer Verlag, 1999. - P. 201-212.

296. Marley C. Assuming identities: The workings of intertextual metaphors in a corpus of dating ads // Journal of Pragmatics. 2008. — Vol. 40. - Issue 3. - P. 559-576.

297. Martin J. R. English Text: System and Structure. Amsterdam: Benjamins, 1992.-620 p.

298. Matilla H.E.S. Legal language: history // Encyclopedia of Language and Linguistics. — London, Amsterdam: Elsevier, 2006. P. 8-13.

299. Maynard D.W. Narratives and narrative structure in plea bargaining // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. New York and London: Plenum Press, 1990. - P. 65-97.

300. McKenna J.A. The judge as dramatist // ALSA Forum. 1982. - Vol. 5. -No. 2.-P. 39-47.

301. Melnikoff D. The Language of the Law. Boston, Toronto: Little, Brown and Company, 1963. - 526 p.

302. Metzger T.R., Beach W.A. Preserving alternative versions: interactional, techniques for organizing courtroom cross-examinations // Communication Research. -1996. Vol. 23. - No.6. - P. 749-765.

303. Mieroop D. van de The complementarity of two identities and two approaches quantitative and qualitative analysis of institutional and professional identity // Journal of Pragmatics. 2007. - Vol. 39. - Issue 6. - P. 1120-1142.

304. Miller C. Genre as social action // Quarterly Journal of Speech. 1984. -No. 70.-P. 151-167.

305. Mills S. Discourse. New York: Routledge, 1997. - 177 p.

306. Mills S. Gender and impoliteness // Journal of Politeness Research: Language, Behaviour, Culture. 2005. - Vol. 1. - No. 2. - P. 263-280.

307. Mills S. Gender and Politeness (studies in interactional sociolinguistics). -Cambridge: Cambridge University Press, 2003. 278 p.

308. Nicholson N.S. The law on language in the European Union: policy development for interpreting/translation services in criminal proceedings // The International Journal of Speech, Language and the Law. 2009. — Vol. 16. -7 No. 1. — P. 59-90.

309. Nivelle N. Counterfactual conditionals in argumentative legal language in Dutch // Pragmatics. 2008. - No. 18.3. - P. 469-490.

310. Noonan J.T. Persons and Masks of the Law: Cardozo, Holmes, Jefferson and Wythe as Makers of the Masks. Berkeley, Calif.; London: University of California Press, 2002. - 227 p.

311. O'Barr W. Linguistic Evidence. Language, Power and Strategy in the Courtroom. New York, London, Paris, San Diego, San Francisco, Sao Paulo, Sydney, Tokyo, Toronto: Academic Press, 1982. — 192 p.

312. O'Barr W.M:, Conley J.M. Litigant satisfaction versus legal adequacy in small claims court narratives // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G; Walker. New York and London: Plenum Press, 1990. - P. 97-131.

313. Ogiermann E. On Apologising in Negative and Positive Politeness Cultures. Amsterdam: John Benjamins, 2009. - 293 p.

314. Pannick D. Judges. — Oxford, New York: Oxford University Press, 1987.263 p.

315. Partridge E. Usage and Abusage: A Guide to Good English. London: Penguin Books, 1999. - 400 p.

316. Paxman J. The English: A Portrait of a People. — London: Penguin Books, 1999. 309 p.

317. Penz H. Metacommunication in international project work. Электронный ресурс. URL: http://webhost.ua.ac.be/tispviewabstract.php?id= 194 (дата обращения: 15.09.2004).

318. Philips S. Ideology in the Language of Judges: How Judges Practice Law, Politics and Courtroom Control. New York, Oxford: Oxford University Press, 1998. — 205 p.

319. Placencia, M., Garcia, C. (eds.) Research on Politeness in the Spanish-Speaking World. Mahwah, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 2006. - 456 p.

320. Prince E.F. On the use of social conversation as evidence in a court of law // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. — New York and London: Plenum Press, 1990. P. 279-291.

321. Prince S. Cameras in court: what can cameras in Parliament teach us? // Contemporary Issues in Law. 1998. - No. 92. - P. 82-99.

322. Richmond Y. From Nyet to Da: Understanding the Russians. — Yarmouth, ME: Intercultural press, 1992. 175 p.

323. Rudolph M. Judicial humor: a laughing matter // Hasting Law Journal. -1989.-No. 41.-P. 175-200.

324. Salkie R. Text and Discourse Analysis. London: Routledge, 1995. - 115 p.

325. Sank J. Is the barrister communicating most effectively in court when he "steps into the shoes of the jurors"? // Электронный журнал «Адвокат». Электронный ресурс. URL: http://www.barristermagazine.com (дата обращения: 10.10.2004).

326. Sarat A. Rhetoric and remembrance: trials, transcription, and the politics of critical reading // Legal Studies Forum. 1999. - Vol. 23. - No. 4. - P. 354-378.

327. Sarat A., Felstiner W.L.F. Legal realism in lawyer-client communication // Language in the Judicial Process / Ed. J.N. Levi, A.G. Walker. New York and London: Plenum Press, 1990. - P. 133-143.

328. Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford, UK: B. Blackwell, 1994.470 p.

329. Schnurr S. Constructing leader identities through teasing at work // Journal of Pragmatics. 2009. - Vol. 41. - Issue 6. - P. 1125-1138.

330. Scollon R., Scollon S.W. Intercultural Communication: A Discourse Approach. Oxford: Blackwell, 2005. - 316 p.

331. Solan L.M. Definitions/rules in legal language // Encyclopedia of Language and Linguistics. London, Amsterdam: Elsevier, 2006. P. 403-409.

332. Solan L.M. The Language of Judges. Chicago, London: University of Chicago Press, 1993. - 218 p.

333. Solum L.B. The boundaries of legal discourse and the debate over default rules in contract law // Southern California Interdisciplinary Law Journal. 1993. -Fall.-P. 311-333.

334. Solum L.B. The virtues and vices of a judge: an Aristotelian guide to judicial selection // Southern California Law Review. 1988. - September. - P. 1735-1756.

335. Stubbs M. Discourse Analysis: The Sociolinguistic Analysis of Natural Language. Oxford: Blackwell, 1983. - 272 p.

336. Stygall G. Trial Language: Differential Discourse Processing and Discursive Formation. — Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins, 1994. 228 p.

337. Svobodova M. The police interview as a dialogue // Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. Tuebingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. -Teil 2. — P. 133-140.

338. Swales J. Genre Analysis: English in academic and research settings. -Cambridge: Cambridge University Press, 1990. 272 p.

339. Thaler P. The Spectacle: Media and the Making of the O.J. Simpson Story. -Westport, Connecticut, London: Praeger, 1997. — 325 p.

340. Thaler P. The Watchful Eye: American Justice in the Age of the Television Trial. — Westport, Connecticut, London: Praeger, 1994. — 239 p.

341. The A to Z Guide to Legal Phrases (2006) // Сайт «Кампания за понятный английский». Электронный документ. URL: http://www.plainenglish.co.uk/legalaz.html (дата обращения: 5.01.2010).

342. The Civil Procedure Rules (2007). // Сайт министерства юстиции Великобритании. Электронный ресурс. URL: http://www.iustice.gov.uk/civil/procmlesfm/contents/parts/part32.htm (дата обращения: 6.01.2010).

343. The Criminal Procedure Rules (2005). // Сайт службы общественного информирования Великобритании. Электронный ресурс. URL: http://www.opsi.gov.Uk/si/si2005/20050384.htm#34 (дата обращения: 6.01.2010).

344. Thompson S.E. Text-structuring metadiscourse, intonation and the signalling of organization in academic lectures // Journal of English for Academic Purposes. -2003.-No. 2.-P. 5-20.

345. Tiersma P.M. Communicating with Juries: How to Draft More Understandable Jury Instructions. Williamsburg: National Center for State Courts, 2006a. - 32 p.

346. Tiersma P. Language of legal texts // Encyclopedia of Language and Linguistics. London, Amsterdam: Elsevier, 2006b. - P. 549-556.

347. Tiersma P.M. Reforming the language of jury instructions // Hofstra Law Review. 1993a. - Vol. 22. -No. 1. -P. 37-78.

348. Tiersma P. Textualizing the law // International Journal of Speech, Language and the Law. 2001. - Vol. 8 - No. 2. - P. 73-92.

349. Tiersma P.M. The judge as linguist // Loyola of Los Angeles Law Review. — 1993b. Vol. 27. - P. 269-283.

350. Tiersma P. The texualization of precedent // Notre Dame Law Review. — 2007.-Vol. 82.-No. 3.-P. 1187-1278.

351. Titles and Forms of Address: a Guide to their Correct Use. — 12th edition. — London: Adam & Charles Black, 1964. 164 p.

352. Titles and Forms of Address: a Guide to their Correct Use. — 22nd edition. — London: Adam & Charles Black, 2009. 240 p.

353. Titscher S., Meyer M., Wodak R., Vetter E. Methods of Text and Discourse Analysis. London: Sage, 2000. - 278 p.

354. Tracy K. How questioning constructs judge identities: oral argument about same sex marriage // Discourse Studies. 2009. - No. 11. - P. 199-221.

355. Tracy K., Robles J. Questions, questioning, and institutional practices: an introduction // Discourse Studies. 2009. - No. 11. - P. 131-152. ,

356. Uelmen G.F. The trial as a circus: inherit the wind // University of San Francisco Law Review. 1996. - Vol. 30. - No. 4. - P. 1220-1224.

357. UK Law Online (1998) // Сайт «Законодательство Великобритании» Университета г. Лидс. Электронный ресурс. URL: http://www.leeds.ac.uk/law/hamlyn/toc.htm (дата обращения: 28.11.2009).

358. Watts R.J. Politeness (key topics in sociolinguistics). Cambridge: Cambridge University Press, 2003. - 318 p.

359. Weigand E. Conflict resolution in court // Studies in Communication Sciences. 2005. - Special issue: Argumentation in Dialogic Interaction. - P. 193-202.

360. Weizman E. Individual intentions and collective purpose: the case of news interviews // Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. — Tuebingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. Teil 2. - P. 269-280.

361. Wennerstrom A. Immigrant voices in the courts // The International Journal of Speech, Language and the Law. 2008. - Vol. 15. - No. 1. - P. 23-49.

362. Wiener R.L., Pritchard Ch. C., Weston M. Comprehensibility of Approves Jury Instructions in Capital Murder Cases // Journal of Applied Psychology. 1995. -Vol. 80. - Issue 4. - P. 455-467.

363. Willimas C. Legal English and plain English: an introduction // English for Specific Purposes Across Cultures. 2004. - No. 1. - P. 111-124.

364. Witczak-Plisiecka I. A note on the linguistic in(determinacy) in the legal context // Lodz Papers in Pragmatics. 2009. - No. 5.2. - P. 201-226.

365. Wodak R. Disorders of Discourse. London: Longman, 1996. - 200 p.

366. Woodbury H. The strategic use of questions in court // Semiótica. 1984. -Vol. 48. - Issue3/4. - P. 197-228.

367. Yankova D. Thematic distribution of statutory texts: a suprasegmential contrastive study // English for Specific Purposes Across Cultures. 2006. - No. 3. - P. 124-141.

368. Ziccolella S. Turn initial components in courtroom talk: "alright" and "well"// Dialoganalyse VI: Referate der 6. Arbeitstagung, Prag 1996. Tuebingen: Max Niemeyer, 1998. - Teil 2. - P. 149-157.

369. Список исследованных материалов Судебная речь

370. ПрА 2008 Приговор по делу А. (2008)

371. ПрГ2009 Приговор по делу Г. (2009)

372. ПрД 2009 Приговор по делу Д. (2009)

373. ПрЗ 2009 Приговор по делу 3. (2009)

374. ПрК 2008 Приговор по делу К. (2008)

375. ПрМ2009 Приговор по делу М. и Т. (2009)

376. ПрФ 2008 Приговор по делу Ф. (2008)

377. ПрЧ2008 Приговор по делу Ч. (2008)

378. РЗ 1/2007 — Ручные записи судебного заседания в Центральном уголовном суде Англии по заявлению о снятии обвинения (2007)

379. РЗ 2/2008 Ручные записи судебного процесса по делу М. и С. (2008)1.. РЗ 3/2008 — Ручные записи судебного процесса по делу организованной группировки (2008)

380. РЗ 4/2008 Ручные записи судебного процесса по делу П. (2008)

381. РЗ 5/2009 Ручные записи судебного процесса по делу П. (2009)14 .РЗ 6/2008 — Ручные записи судебного процесса по делу X. и М. (2008)

382. РЗ 7/2009 Ручные записи судебного процесса по делу К. (2009)

383. РЗ Campbell Ручные записи судебного процесса REGINA v. Christopher R. Campbell (2007)

384. СП 1991 — Напутственное слово председательствующего на процессе по делу Р., К., Т. (1991) // Персональный сайт С. Насонова. Электронный ресурс. URL: http://sergei-nasonov.narod.ru/Resume.doc (дата обращения: 6.01.2010).

385. СП 2008 — Напутственное слово председательствующего на процессе по делу В. Макарова (2008) // Сайт в защиту В. Макарова. Электронный ресурс. URL: http://vmakarov.ru/index.php (дата обращения: 6.01.2010).

386. Huntley 2003 Стенограммы судебного процесса REGINA v. Ian Huntley and Maxine Carr (2003) // Персональный сайт Б. О'Махони. Электронный ресурс. URL: http ://www.bernardomahonev. com/ forthcb/pdt/hai documents, shtml (дата обращения: 6.01.2010)

387. Palmer 2007 Приговор по делу REGINA v. Thomas William Palmer (2007) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/publications media/general/sentencing remarks 200307.h tm (дата обращения: 6.01.2010).

388. Shipman 1999-2000 — Стенограммы судебного процесса REGINA v. Harold Shipman (1999-2000) // Сайт с материалами процесса по делу Ф. Шипмана. Электронный ресурс. URL: http://www.the-shipman-inquiry.org.uk/trialtrans.asp (дата обращения: 6.01.2010).

389. Smith 2007 Приговор по делу REGINA v. Davina Smith (2007) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/publications media/general/sentencing^remarks 020207.h tm (дата обращения: 6.01.2010).

390. Зорькин 2008 — Выступление Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькина на VII Всероссийском съезде судей // Сайт Верховного Суда РФ. Электронный ресурс. URL:http://www.ssrf.ru/ssdetale.php?id=818 (дата обращения: 6.01.2010).

391. Лебедев 2004 — Выступление Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева на VI Всероссийском съезде судей // Сайт Верховного Суда РФ. Электронный ресурс. URL: http://www.ssrf.ru/ss detale.php?id=317 (дата обращения: 6.01.2010).

392. Лебедев 2008 Выступление Председателя Верховного Суда Российской Федерации В.М. Лебедева на VII Всероссийском съезде судей // Сайт Верховного Суда РФ. Электронный ресурс. URL: http://www.ssrf.ru/ss detale.php?id=827 (дата обращения: 6.01.2010).

393. Сидоренко 2004 Сидоренко Ю.И. Отчетный доклад Совета судей Российской Федерации к VI Всероссийскому съезду судей // Сайт Верховного Суда РФ. Электронный ресурс. URL: http://www.ssrf.ru/ss detale.php?region=0&id=l51 (дата обращения: 6.01.2010).

394. Moses 2006 — Lecture: "The Mask and the Judge" by Lord Justice Alan Moses at Trinity College, Oxford // Там же. URL: http://www.judiciary.gov.uk/publications media/speeches/2006/sp 150506.htm (дата обращения: 6.01.2010).

395. Phillips 2007 Role of the Judge: Speech by Lord Phillips of Worth Matravers, Lord Chief Justice of England and Wales at Cardiff Business Club // Там же. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/docs/speeches/lci260207.pdf (дата обращения: 6.01.2010).

396. Егорова 2007 — Интервью председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой // Российская газета (Федеральный выпуск). — 2007. №4542.

397. Лебедев 2002 Кодекс чести. Интервью председателя Верховного Суда России Вячеслава Лебедева // Итоги. — 2002. - №26.

398. Майкова 2005 Интервью Л.Н. Майковой // Судья. — 2005. — №8.

399. Радченко 2007 Владимир Радченко: Мнение о низком рейтинге наших судов не вполне справедливо // РФ сегодня. — 2007. — №11.

400. Серов 2004 Судьи обещают судить себя строго. Интервью председателя арбитражного суда Хабаровского края Н.Н. Серова // Тихоокеанская звезда. -2004. - 30 декабря.

401. Сидоренко 2005 Беседа главного редактора журнала «Судья» В. Вербицкого с председателем Совет Судей России Юрием Ивановичем Сидоренко об итогах VI Всероссийского съезда судей// Судья. — 2005. — №1.

402. Туманов 2004 — Владимир Туманов: досрочно освобождать из заключения надо по-умному// Российская газета (Федеральный выпуск). — 2004. — № 3640.

403. Lord Chief Justice 2006 — The Lord Chief Justice Interview (2006) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. http://clients.westminster-digital.co.uk/judiciary/ (дата обращения: 10.08.2009).

404. Lord Chief Justice 2007 — The Lord Chief Justice Interview (2007) // Сайт судей Англии и Уэльса. Электронный ресурс. http://clients.westminster-digital.co.uk/iudiciarv/2007/ (дата обращения: 10.08.2009).1. Эссе

405. Es2 A day in the life of a Circuit Judge // Там же. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/about judiciary/roles typesjurisdiction/judicial profiles/d ay in life of/circuit iudge.htm (дата обращения: 6.01.2010).

406. Es3 A day in the life of a Master // Там же. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/about judiciary/roles types jurisdiction/judicial profiles/d ay in life of/master.htm (дата обращения: 6.01.2010).

407. Es4 A day in the life of a District Judge // Там же. URL: http://www.ludiciary.gov.uk/about judiciary/roles types jurisdiction/judicial profiles/d ay in life of/district judge.htm (дата обращения: 6.01.2010).

408. Es5 A day in the life of a Recorder // Там же. URL: http://www.iudiciary.gov.uk/aboutiudiciarv/roles types iurisdiction/judicial profiles/d ay in life of7recorders.htm (дата обращения: 6.01.2010).

409. Es6 A day in the life of a Magistrate // Там же. URL: http://www.iudiciarv.gov.uk/about judiciary/roles types jurisdiction/judicial profiles/d ay in life of/magistrates.htm (дата обращения: 6.01.2010).