автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.06
диссертация на тему: Сущность, структура и функции религиозной психологии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сущность, структура и функции религиозной психологии"

/К у чг ¿-/г ^

Московский ордена Ленина государственный университет имени М.В. Ломоносова

Философский факультет

На правах рукописи Н о с о в и ч Виктор Иванович

УДК 1МИ

СУЩНОСТЬ, СТРУКТУРА И ФУНКЦИИ РЕЛИГИОЗНОЙ ПСИХОЛОГИИ

09.00.06 - Научный атеизм

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Москва - 1989

Работа выполнена на кафедре философии Таллиннского политехнического института.

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Красников Н.П.

доктор философских наук, профессор Кантеров И.Я.

доктор философских наук, профессор Гордиенко Н.С.

Ведущая организация: Киевский филиал Института научного

атеизма Академии общественных наук при ЦК КПСС

Защита диссертации состоится " " .......... 1989 г.

в_часов на заседании Специализированного Совета

Д 053.05.54 по философским наукам при Московском государственном университете имени »1.В.Ломоносова.

Адрес: Москва, Ленинские горы, I корпус гуманитарных факультетов МГУ, философский факультет, 11-ый этаж, аудитория 1157.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки гуманитарных факультетов МГУ.

Автореферат разослан " " .......... 1989 г.

Ученый секретарь специализированного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность теш. ХХУП съезд КПСС определил нашу эпоху как крутой перелом в жизни страны, современного мира б целом*. В конце второго тысячелетия человечество вступило в необычайно сложный и напряженный период своей истории. Одной из его важнейших характеристик стало глубокое, порой антагонистическое противоречие, противоречие между небывалым расцветом науки и техники, созданием реальных возможностей для удовлетворения жизненно важных потребностей всех обитателей нашей планеты и использованием могучего научно-технического потенциала в антигуманных целях, что может привести к глобальной катастрофе, уничтожению не только цивилизации, но и самой жизни на Земле.

Как неоднократно подчеркивалось в документах КПСС, преодолеть сложившийся кризис можно лишь посредством выработки нового сознания, нового мышления, новой психологии, основанных на качественно новых подходах и оценках, соответствующих новому качеству исторического процесса. Иными словами речь идет о трансформации человеческого фактора, от чего, в конечном счете, зависит, справится ли человечество с им же самим созданными проблемами.

Задача активизации человеческого фактора имеет особое значение для нашей страны в связи с необходимостью ускорения социально-экономического развития советского общества. Без этого "не может быть решена ни одна из выдвинутых задач. Вопрос сегодня стоит именно так"*\

Важную роль в достижении поставленной цели призвано сыграть социально-психологическое обеспечение решения задачи ускорения. Психологическое состояние личности и общества -

* Материалы ХХУП съезда Коммунистической партии Советского Союза. - М.: Политиздат. - 198В. - С. 3.

Материалы Пленума Центрального комитета КПСС, 15 октября 1985 г. - М.: Политиздат. - 1985. - С. 9.

"могучая производительная сила, мощный усилитель или ослабитель всей нашей рабочей и общественной энергии" . Отсюда и значение психологической науки, психологических подходов, которые во все большей мере начинают выполнять функцию непосредственной производительной силы общества.

Сказанное имеет непосредственное отношение к проблеме противостояния научного и религиозного мировоззрения. Тем более, что возникновение глобальных проблем, глобального кризиса, процесс демократизации советского общества вызвали заметное оживление в деятельности конфессиональных и внеконфессио-нальных религиозных объединений. Как было подчеркнуто на XIX Всесоюзной партконференции, оценка религиозного мировоззрения как нематериалистического, ненаучного - не основание для неуважительного отношения к духовному миру верующих людей'*. В своем выступлении на встрече с патриархом Пименом и членами синода Русской православной церкви 29 апреля 1988 г. Генеральный секретарь ЦК КПСС т. М.С.Горбачев обратил внимание на то, что глубина мировоззренческих различий не должна мешать укреплению единства всех трудящихся в особенности в "сфере нравственности, где общечеловеческие нормы и обычаи могут способствовать нашему общему делу""3. В актуальных условиях атеистическая работа должна помогать личности полнее раскрывать ее творческие возможности, способствовать укреплению идейно-нравственного и культурного единства советского общества^.

Религия обладает большим запасом социальной инерции, огромным опытом приспособления к различным историческим условиям. В актуальных условиях духовенство резко активизирует свою деловую активность, совершенствует методы пропаганды религиозной идеологии, средства влияния на психологию верующих людей. Поэтому особую роль играет именно психологический аспект марксистского религиоведения. Важно при этом постоянно

о

° Рюриков Ю. По закону Тезея // Новый мир. - 1986. -№ 7. - С. 187.

4 г9$&чвв Доклад на Всесоюзной конференции КПСС 28 июня 1988 г. - Коммунист, 1988, № 10, с. 28.

^ Правда, 1988. 30 апреля.

См.: Гарадаа В.И. Ключевые проблемы атеизма // Наука и религия. - 1986. - № 2.

иметь в виду,что "для верующих религия не просто совокупность абстрактных догм о тайнах мироздания, не просто мировоззрение ... Это и душевное состояние, "святая святых" внутреннего мира, совокупность достаточно интимных чувств и раздумий. Отсюда следует, что атеистические аргументы, минующие эмоциональную сферу жизни, не достигнут цели, сколь бы безупречны логически они ни были"'''.

Ввделение в самостоятельное направление научного исследования психологии религии в сравнительно недавнее время объясняется рядом обстоятельств. Важнейшим среди них, безусловно, является эволюция, претерпеваемая религией в социалистическом обществе. Существенной характеристикой этой эволюции следует считать ослабление степени целостности религиозной деятельности, т.е. религиозной психологии и религиозно значимого поведения. Многочисленные социологические исследования недвусмысленно свидетельствуют о качественных изменениях, происходящих в мотивационной сфере религиозного поведения.

Эти изменения вызываются главным образом ослаблением и размыванием идеологического каркаса религиозного сознания, утратой традиционных представлений о боге (сверхъестественном в целом), связанных с ниш убеждений и, следовательно, с расшатыванием всего религиозного нормативно-оценочного комплекса. Наличие же относительно большого числа участников культовых действий, о учетом вышесказанного, означает, по-видимому, изменение мотивов этих действий. Как полагают социологи, наряду с традиционной для религиозного сознания потребностью в общении со сверхъестественными силами, в нем все большее место начинают занимать непрямые формы выражения этой потребности и среди них такие, как использование религиозного культа в качестве условия по существу нерелигиозного общения, удовлетворения с помощью того же культа интереса к прошлой культуре, поиски в богослужении средств удовлетворения эстетических потребностей.

Все это, с одной стороны, свидетельствует об известной неразвитости обыденного сознания, о недостаточной интегрирующей роли в нем научного мировоззрения у граждан социаяистиче-

7 Коммунист, 1988. - № 4. - С. 122.

ского общества, а с другой, о большой социальной устойчивости религиозной идеологии и религиозного ритуала, как традиционных средств удовлетворения рада потребностей. Поскольку же удовлетворение этих потребностей, выражающихся в целом комплексе переживаний, в значительной мере происходит в условиях непосредственного общения (прежде всего в формах религиозного культа), мы имеем дело с социально-психологическими факторами поддержания и стимулирования религиозной деятельности.

К их числу следует также отнести наличие, наряду с передовым, отсталого общественного мнения, формирование ценностей которого происходит преимущественно на основе некритического усвоения, в том числе чуждого социалистическому образу жизни социального опыта. Бездумное копирование, столь свойственное механизмам функционирования моды, является, в частности, одной из причин увлечения патриархальщиной, а в связи с ним и некоторыми атрибутами религиозного культа.

Однако независимо от того, какие мотивы побуждают индивида совершать акты религиозно значимого поведения, сам факт наличия таковых выступает как необходимое условие поддержания религиозных традиций, религиозного сознания, а также создает возможности для его оживления.

Наше общество - это общество, где приоритетом обладает научное материалистическое мировоззрение. Отсюда следует, что оохранение религиозной деятельности, хотя бы и мотивируемой только вышеуказанными обстоятельствами, находится в противоречии с определяющими сферами его духовной культуры. Следовательно, марксистский анализ религиозной психологии - актуальная научная задача, и, в то же время, - необходимое условие выработки, так сказать, психологии атеизма, как неотъемлемой стороны теории коммунистического воспитания в целом.

Состояние исследования^проблемы. Психология религии наряду с философией, социологией и историей религии, является неотъемлемой стороной религиоведения8. По мнению К.К.Платонова, религиозная психика изучена относительно лучше, чем

дение

теоретическое религиове'

q

другие виды общественной психики . И это действительно так, если иметь в виду количественную сторону дела и в особенности, если речь идет о буржуазной психологической науке.

Здесь нет необходимости подробно рассматривать психологию религии в структуре буржуазного религиоведения, поскольку эта тема, на наш взгляд, достаточно освещена в отечественной литературе^. Ограничимся лишь указанием на главные методологические черты, свойственные буржуазному религиоведению в целом и психологии религии в том числе. Это прежде всего противопоставление социально-психологического и философского аспектов изучения религиозного феномена и, в конечном счете, отказ от философского анализа как научно несостоятельного. При этом социально-психологические функции берутся в отрыве от сущности религии и провозглашается, что религиоведение не интересует проблема истинности или ложности религии. Место "религии в индивидуальной жизни, - утверждал Г.Зиммель, - не связано с ее ... гносеологической функцией"^.

Подобная позиция неизбежно ведет к чисто прагматическому подходу в оценке религиозной психологии и представляет собой модификацию взгляда на религию, предложенного еще В.Джемсом: "Значение и ценность религии будут для нас определяться полезностью ее для того человека, который ее исповедует"

Даже в тех случаях, когда буржуазная наука указывает на социальные функции религиозной психологии, она рассматривает их в отрыве от исторического, т.е. подлинно социального кон® Платонов К.К. Что изучает общественная психология? -М.: Знание. - 1971. - С. 36.

См., например: Попова М.А. Критика психологической апологии религии. - М.: Мысль. - 1972. Она же. фрейдизм и религия, м., 1985.

■ Simmel G. Brücke und Tür. Stuttgart, 195?. - S. 118-119. К сожалению, влияние подобного, научно-неоправденного противопоставления субстанционального и функционального аспектов рассмотрения религии иногда сказывается и в марксистской литературе. Так, известный религиовед из ГДР О.Клор пишет: 'Анализ религии Марксом и Энгельсом отличается от всех предыдущих тем, что в его центре стоит не вопрос о истинности или ложности положений религиозной веры, а тем, что религия и церковь берутся как общественные и исторические феномены" (см.: Religion und Atheismus beute. Berlin, 1966. - S. 13).

^ Джемс В. Многообразие религиозного опыта. - М., 1910. -

текста и потому склонна видеть в религии надисторический, всеобщий социальный регулятор. Тем самым общественная психика выхватывается из общественных отношений, ее детерминирующих, посредством которых она и может играть социальную роль. Сказанное, однако, не означает что буржуазная психология религии не имеет никаких позитивных достижений. Так школа В.Джемса и его последователей предложила интересный и во многом плодотворный анализ механизмов религиозной психики верующего индивида. Аналогичным образом З.Фрейд и в особенности лидеры неофрейдизма К.Юнг и О.Фромм приподняли завесу тайны над взаимодействием сфер бессознательного и сознания в религиозной психике, предприняли попытку (прежде всего это относится к Э.Фромму) связать религиозное миропонимание с социальными факторами, увидеть в религии один из регуляторов общественной психики, понять ее как порождение коллективного бессознательного^.

В противоположность этому марксистская, в том числе и социальная, психология исходит из того, что все "психологические функции суть интериоризованные отношения социального порядка, основа социальной структуры личности. Их состав, генетическая структура, способ действия, - одним словом, вся их природа социальна; даже превращаясь в психические процессы, она остается квазисоциальной"Эта мысль стала исходной при разработке психологического аспекта марксистского религиоведения.

В первую очередь внимание ученых привлек вопрос о предмете психологии религии, обоснование ее научного статуса .

13

Юнг К.Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. - 19ВЬ. - № I. Однако, что, как представляется ке случайно, на завершающем этапе своей научной деятельности, К.Юнг отходит от научного подхода к анализу религиозной психики и начинает утверждать, что подлинное знание о душе дает мифология, алхимия, астрология, оккультизм, пытается превратить аналитическую психологию в "западную йогу" (см.: Руткевич A.M. К.Г.Юнг об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. - I98b. - № I).

Выготский Л.С. Развитие высших психических функций. -М.: АПН РСФСР, I960. - С. 198. w

15 •

Угринович Д.М. О предмете психологии религии // Вопросы научного атеизма. - № II; Платонов К.К. О системе психологии. - »¡ысль. - 1972; Попова М.А. О психологии религии. - М.: Знание, 19Ь9.

Значительное место заняла работа по критическому осмыслению теоретико-методологической стороны буржуазной психологии религии и выяснение ее социальной роли . Важным направлением научного исследования стали выяснение структуры религиозного сознания и религиозной деятельности , механизмов и социально-нравственной сущности религиозного утешения, а также особенностей современного религиозного сознания и путей преодоления религиозной психологии*®.

При всем этом, как представляется, именно социально-психологический аспект изучения религиозности не получил еще должного развития*^. Поэтому не выработана и общая для советских ученых точка зрения на предмет психологии религии как науки, не определен с достаточной степенью точности круг ее проблем. Не исследованы, в частности, такие важные вопросы как формирование и сущность религиозных потребностей, не показана детерминация религиозной психологии конкретно-историческими механизмами общения, а потому и не выяснена специфика психологических функций религии. Таким образом, можно говорить, что система психологии религии е марксистском религиоведении в полной мере еще не сложилась.

В связи с этим концептуальная сторона психологии религии не приобрела еще свойственной научной теории качества

те

10 Букина И^Р. Возникновение и развитие буржуазной психологии религии // Вопросы научного атеизма. - № 5; Попова М.А. Критика психологической апологии религии. - М.: Мысль,

Мы 197?"^111103 ^тРУктУРа 1>елигиозного сознания. - М.:

Букин В.Р. Психология верующих и атеистическое воспитание. - М., 1969; Павлюк В.В. Психология современных верую-

пих и атеистическое воспитание. - Львов, 1976; Носович В.И. сихология веры. - Лениздат, 1969; Сафронов Ю.Н. Общественное мнение и религиозные традиции. - М.: Мысль, 1970; Розов А.И. Психологические аспекты религиозного удвоения мира // Вопросы философии. - 1987. - № 2.

* В определенном смысле завершением исследований психологии религии в отечественной науке последних двух десятилетий является книга Д.М.Угриновича "Психология религии", в которой предмет этой науки определяется как "изучение психологических особенностей религиозных людей, отличающих их от людей нерелигиозных и реализующихся в их поведении (Угринович Д.М. Психология религии. М.: Политиздат, 1986, с. 7). Особенно ценной представляется мысль автора о верующем как особом типе личности.

логической стройности и завершенности. Справедливость сказанного подтверждается и тем, что не разработан и категориальный аппарат психологии религии. До настоящего времени, в частности, нет единства в определении таких фундаментальных для данной науки понятий, как вера и религиозная вера, религиозные чувства, религиозные переживания, да и самого понятия религиозная психология. Важнейшей целью предлагаемого исследования и является выяснение содержания основных понятий психологии религии как отрасли научного религиоведения и, разумеется, в первую очередь, понятия религиозная психология.

Первая трудность, с которой здесь сталкивается исследователь, состоит в неоднозначности употребления этого понятия. Его адекватная значению интерпретация - религиозное учение о психике. Но и замена его понятием "религиозная психика" не означает полного преодоления терминологической некорректности, поскольку свойство психического отражения присуще многим высокоорганизованным формам живой материи, следовательно, не только человеку. Точно также введение понятия "религиозное сознание" в психологию религии в качестве основополагающего создало бы новые трудности в связи с устоявшимся значением понятия "сознание" в марксистской философской науке.

Как представляется, ближе всего к содержанию искомого термина стоит понятие "религия на уровне обыденного сознания", поскольку оно включает в себя психологический и собственно интеллектуальный компоненты, эмоциональный и рациональный уровни отражения общественного бытия. При этом ведущим интегратором такой формы отражения является социальные чувства, синтезирующие эмоциональные реакции с представлениями, взглядами и убеждениями.

Но введение понятия "религия на уровне обыденного сознания" в концептуальный аппарат исследования, в свою очередь, создает трудности, правда, в основном стилевого порадка. Оно, это понятие, чрезвычайно громоздко и, в силу этого, его употребление воздвигло бы рад препятствий как в изложении, так и в восприятии материала исследования. Помимо этого в подавляющем большинстве публикаций употребляется, как общезначимый, как раз термин "религиозная психология". Исходя из вышеуказанного и автор данной работы употребляет понятие "религиозная психология", но в значении - религия на уровне обеденного сознания.

Думается, что неточности и неполнота в определении содержания понятия "религиозная психология" во многом объясняются стремлением авторов дать ее всеохватывающее определение. Разумеется, попытки такого рода принципиально нереализуемы. Во-первых, потому, что всякое определение есть ограничение, и, во-вторых, потому, что объект определения достаточно сложен и требует различных направлений исследовательского "зондирования .

Желаемый эффект может быть достигнут в том случае, если будет предпринята попытка дать три рода дефиниций религиозной психологии - субстанциональную, функциональную и структурную, аналогично тому, как в марксизме определяется сущность, функции и структура религии в целом (как фантастического отражения господствующих над обществом природных и социальных сил, как опиума народа и как системы взглядов, представлений, настроений и действий).

При этом, что вполне естественно, субстанциональное определение религиозной психологии тождественно классическому определению сущности религии марксизмом, как фантастического отражения господствующих над человеком в его повседневной жизни природных и общественных сил.

Функциональное определение: религиозная психология - способ иллюзорного (основанного на вере в сверхъестественное)

20

Вот примеры таких логически несостоятельных определений: Платонов К.ЙГ.: "Религиозная психология - это совокупность социально-психологических явлений, относящихся к области религии как формы общественного сознания. Религиозные представления, религиозное чувство, суеверие сочетаются с ритуальным поведением и рядом производимых явлений: молитвой, экстазом, исповедью и т.д." (см.: Социальная психология. - Политиздат, 1975, - С. 299). Определение ничего не говорит ни о сущности, ни о функциях религиозной психики. Павлюк В.В.: "Под религиозной психологией мы понимаем совокупность несистематизированных представлений, идей, образов, чувств, настроений, привычек, переживаний, установок, потребностей, через призму которых верующий человек в извращенной, иллюзорной фантастической форме воспринимает, осмысливает, оценивает окружающий его мир и свое собственное бытие и определяет свое отношение к ним" (павлюк В.В. Психология современных верующих и атеистическое воспитание. - Львов, 1976. - С. 18). Мы здесь имеем дело просто с перечислением, притом далеко не всех компонентов религиозной психики. И, кроме того, автор двумя страницами раньше и одной страницей позже пишет о системном характере религиозно-психического комплекса.

преодоления ограниченности общественной практики, социальной несправедливости в первую очередь.

Структурное определение: религиозная психология - это структурное (опять-таки обусловленное верой в сверхъестественное) единство психических процессов (взглядов, представлений и чувств).

Методологической основой диссертации является мысль о том, что психология религии - социально-психологическая наука. Поэтому она должна рассматривать религиозную психологию (в том числе и психику верующего индивида) как результат в первую очередь механизмов именно социально-психологического общения. Ближайшей причиной существования религиозности, фактором, оказывающим непосредственное воздействие на психику верующего, является общение единоверцев и духовенства в контактной группе, реально функционирующей во время публичного богослужения.

Но сам факт существования религиозных общностей и форм культовых коммуникаций обусловлен действием более глубоких причин и среди них, в первую очередь, характером социальной структуры общества и соответствующих ей общественных отношений. Отсюда следует, что религиозная психология постольку воспроизводится именно религиозными формами общения, поскольку они соответствуют главным регуляторам общения в тех или иных конкретно-исторических социальных структурах. И только благодаря этому обстоятельству она и является общественной психологией в полном смысле слова. И только такой угол зрения представляет возможность выяснить характер обратного воздействия ее на социальные условия, ее порождающие.

Научная новизна исследования. Рассмотрение основных аспектов психологического исследования религии в марксистской науке приводит к выводу о необходимости построения целостной системы знания в этой области религиоведения. Данная работа и представляет собой попытку решения указанной задачи. При этом автор исходит из того, что теоретическое изучение религиозной психологии - не самоцель, а одно из средств совершенствования процесса формирования научного м!фовоззрения.

В диссертации религиозная психология берется как системное единство религиозных потребностей, взглядов, представлений и чувств. Впервые в отечественной науке мотивационная

сфера религиозного сознания рассматривается как трансформация коренных социальных потребностей: потребности в творческой, преобразующей деятельности, потребности в познании и потребности в общении. Автор приходит к выводу, что религиозная потребность есть результат превратного осознания трех потребностей. В ней (религиозной потребности) творческие, познавательные и коммуникативные потенции индивида и общества замещаются (разумеется лишь субъективно) таковыми сверхъестественных сил. Отсюда и иллюзорно-практические средства удовлетворения религиозных потребностей - образы потусторонних сил и культ.

Особенно большое внимание в исследовании занимает проблема религиозной веры, поскольку в литературе вопроса практически отсутствует ее анализ как одного из механизмов функционирования массового религиозного сознания. Автор видит в религиозной вере разновидность веры как особого способа оценки информации массовым сознанием в условиях ее дефицита в тех областях, которые это сознание считают жизненно важным. При этом, исходя из учения о доминантном механизме психических процессов А.А.Ухтомского, диссертант усматривает специфику именно религиозной веры в предельном максимализме ее оценок. Поэтоцу объекты религиозной веры принципиально не верифицируемы и исключают возможность приведения их в объективно-истинное соотношение с действительностью.

Важнейшим направлением исследования в диссертации является анализ функций религиозной психологии, которые в самом общем виде состоят в специфической организации духовной жизни верующих, создании психологических предпосылок для религиозной деятельности. Автор считает, что главная социальная функция религии, иллюзорно-компенсаторная, на уровне религиозной психологии выступает как совокупность психологических (психотерапевтических) эффектов, посредством которых воображаемыми способами преодолеваются социально-конфликтные ситуации и вырабатывается психологический гомеостаз. Поэтому религиозное сознание, по крайней мере, в тенденции, это примиренное, довольное сознание.

Теоретическая новизна диссертации заключается также в выявлении социально-психологических функций религиозного культа, в первую очередь публичного богослужения. Община единовер-

цвв, как контактная группа, функционирует щ>ежде всего посредством культовых коммуникаций. Непосредственные контакты между единоверцами, восприятие ими одинаковой информации, совершение идентичных действий повышают степень внушаемости, приводят к тому, ч^о основным критерием оценки информации становится не логическое осмысление, а эмоциональное отношение, вера или неверие. Это обстоятельство приобретает для воспроизводства религиозной психологии средствами богослужения решающее значение, поскольку религиозное мировосприятие по сути своей иррационально. Таким образом, формы культа отнюдь не бессодержательны, но включены в структуру религиозной дея-тельноти, функционируют в качестве одного из ее элементов. Существующая у верующих потребность в совершении культовых действий является в основном особой формой выражения потребности в общении, в совместных действиях и переживаниях, в обряде как символическом выражении знаменательных моментов в жизни индивида и общества. При этом религиозный культ является предельной фазой интенсивности ритуального общения, не свойственной в той же мере ни одному из видов светского ритуала.

Постановка и решение в диссертации названных проблем подчинены цели выявления основных социально-психологических причин существования религии в социалистическом обществе и выработке рекомендаций для совершенствования психологических аспектов атеистической работы. В диссертации формулируется вывод о необходимости совершенствования социалистических общественных отношений, регулировании общения в производственных и непроизводственных коллективах во все большей мере неформальными механизмами, в особенности нормами коммунистической морали, как важнейшем средстве преодоления религиозной психологии. Наряду с этим подчеркнута зависимость эффективности атеистического воспитания от увязывания в единую систему таких ее составляющих, как нравственное и эстетическое воспитание в сочетании с популяризацией естественно-научных знаний.

Нетрудно заметить, что очерченный выше круг проблем в основном относится к теоретическим аспектам психологии религии. Совершенно очевидно также, что неотъемлемой стороной этой науки является и эмпирические методы исследования религиозной психологии. Именно они, в частности, дают возможность

описать особенности в тот или иной период как религиозной психологии в целом, так и ее отдельных (конфессиональных и внеконфессиональных) состояний, проследить основные тенденции ее динамики.

В исследовании в этих целях используется данные социологических и социально-психологических исследований религии, проводившихся в стране в течение последнего пятнадцатилетия.

Круг проблем, исследуемых в диссертации, определяет и ее структуру. В первой главе "Сущность и структура религиозной психологии" - основное внимание уделено генезису и сущности религиозных потребностей, религиозной веры и религиозных переживаний (чувств) как специфических форм бытия религии на уровне обыденного сознания. Подчеркнуто системное единство элементов религиозной психологии, интегрируемых по преимуществу религиозной верой. Далее было естественно перейти к рассмотрение функций религиозной психологии, так называемых психотерапевтических эффектов религиозности, формирующихся главным образом публичным богослужением. Освещение этих вопросов составляет содержание второй главы.

Наконец, заключительный раздел диссертации посвящен анализу социально-психологических причин воспроизводства религии в современном социалистическом обществе и, в связи с этим проблеме методологических основ психологии атеизма.

Публикации по теме диссертации. Опубликовано более 20 работ. Общим объемом около 35 п.л.

Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из трех глав, введения, выводов, списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе "Сущность и структура религиозной психологии" анализируются в их единстве основные элементы духовного компонента религии - религиозная вера, религиозные потребности, религиозные представления и чувства.

§ I "Вера и религия" рассматривает религиозную веру как один из видов веры, в своп очередь являющийся одним из регудя-

торов социально-психологического общения. Опираясь на концепцию доминанты А.А.Ухтомского, диссертант усматривает в религиозной вере навязчивую идею.

Другой важной особенностью религиозной веры является ее большая, чем у других доминант способность приводить к тому, что "огромные области живой и неповторимой реальности проскакивают мимо нас"1. Объясняется это содержанием религиозной веры как совокупности всеобщих и универсальных принципов оценки бытия. Религия имеет отношение ко всему, и нет ничего какого, что не могло бы быть ею отвергнуто как несоответствующее ее учению и, с другой стороны, нет такой нелепости, которая не могла бы быть принята на веру. Религиозная вера как доминанта, таким образом, есть абсолютное доверие к религиозным и абсолютное недоверие к нерелигиозным, в особенности, атеистическим ценностям.

Все описанные выше познавательные и психологические черты веры как одного из способов освоения мира человеческим сознанием тем не менее обусловливают лишь возможность веры, действительностью же ее делают социальные обстоятельства.

В определенном отношении вера является одним из способов трансляции и хранения социального опыта и благодаря этому должна быть объектом социально-психологического анализа. По отношению ко всем другим способам социально-психологических коммуникаций вера выступает как наиболее простой, так сказать, зеркальный метод усвоения информации. Поэтому, в частности, она соответствует и наиболее простым механизмам общения. Так, например, ребенок в начальный период своей жизни усваивает информацию преимущественно по каналам веры. Для него вера - естественное и преобладающее гносеологическое отношение. Но по мере его превращения в личность, усложнения и обогащения связей с действительностью, формирования сознания и самосознания вера, как информационный фильтр, начинает играть меньшую роль.

Так как любой человек - дитя своего времени, то он и судит обо всем с позиций этого времени, т.е. позиций определенной культуры, идеологии и психики той социальной группы, к которой он по преимуществу принадлежит. Фильтр вераг-неверие является, таким образом, результатом преломления в сознании от-

1 Ухтомский A.A. Доминанта. АН СССР, 1966, с. 90.

ношений социального общения, включенности ивдивида в ту или иную социальную группу, которая и формирует шкалу общезначимых для всех ее членов критериев оценки информации.

Существует и другая не менее важная причина формирования веры как социально-психологического способа оценки информации. Социальная поляризация общества, возникновение противоположных классов, находит свое выражение и в факте существования политической и интеллектуальной элиты, верхушки господствующего класса, монополизирующей право безусловно авторитетных высказываний по всем жизненно важным вопросам. Причем подавляющее большинство общества лишено каких-либо возможностей проверки на истинность "спускаемых" сверху лозунгов и установок.

Но абсолютная авторитетность властей предержавших, возможная лишь при условии абсолютного доверия к ним, не в состоянии существовать только на своей собственной основе. Она, естественно, находит союзника в религиозной вере в божество, полномочным представителем которого на земле является светский деспот. По мнению Б.Ф.Поршнева, в ходе исторического отбора наивысший для общества авторитет, земной правитель "переносится в потусторонний мир - превращается в божество, что отвечает распространению фильтра недоверия в принципе вообще на всех людей"

Сказанное позволяет сделать вывод, что вера - это историческая сложившаяся, социально обусловленная, в этом смысле естественная и необходимая форма отношения человека к жизненно важным для него вопросам. Ио реально, т.е. исторически и социально, не существует веры вообще, веры лишь как движения мыслей и переживаний. Реально существующая вера - это всегда вера в имеющие общественное значение и ценность идеи и представления. Вера всегда содержательна и не может рассматриваться в отрыве от своего содержания.

Хотя религия и неотделима от веры, посредством ее и существует, это не означает, как утверждают богословы (да и не только они), что всякая вера религиозна и всякий человек, независимо от того, сознает он это или нет, верующий. Всякий

* См.: Поршнев Б.Ф. Конструггестия и история. - В кн.: История и психология. Ы.: Наука, 1971. - С. 21-22.

человек верит, но лишь часть людей является верующими. Таким образом, религиозная вера - одна из вер и ее своеобразие целиком определяется ее объектом.

§ 2 - "Психология веры в Иисуса Христа" представляет собой попытку социально-психологического анализа образа евангельского спасителя.

В § 3 этой главы - "Проблемы религиозных потребностей" указывается, что выделение человека из мира животных есть в то же время формирование специфически человеческих, т.е. социальных потребностей: потребности в творческой, преобразующей мир деятельности, потребности в познании и потребности в общении с себе подобными. Именно данные образования стоят у начала процесса, ибо без удовлетворения названных потребностей невозможно ни овладение социальным опытом, ни его передача. Все последующие как существующие ныне, так и уже исчезнувшие потребности восходит к этик фундаментальным опорам социальности, стоят на этих трех "китах".

Религия, а точнее говоря - религиозная деятельность, безусловно, принадлежит к числу наиболее распространенных форм социальной активности во всех досоциалистических формациях. Независимо от степени скрупулезности при хронологизации возникновения этого общественного явления общепринято, что религия - необходимый и существенный элемент их культуры. Существуя как автономная сторона жизни общества, она, народу с этим, включалась, с большим или меньшим эффектом, в большинство других видов социальной деятельности, играя по отношению к некоторым из них (феодальное общество) интегрирующую роль. Бесспорно и то, что религия на протяжении целых исторических эпох занимала центральные позиции в мировоззренческой и идеологической областях. Будучи всеобщей формой мировосприятия и миропонимания, она оказывала влияние на познавательную, преобразовательную и коммуникативную деятельность. Но еще более справедливо, что она порождалась специфическими особенностями этих видов социальной активности в определенных условиях общественного развития.

Религиозная деятельность как иллюзорное познание, иллюзорное творчество и порождает потребность в такого рода иллюзиях. Но потребность в иллюзорной деятельности сама не есть иллюзия. Именно как потребность, причем весьма устойчивая, она есть со-

циальная реальность и как таковая является для ее носителей естественным условием их общественного бытия, условием существования религиозной деятельности.

В религии имеет место синтетическое единство трех важнейших составляющих человеческой деятельности, но этот синтез возникает как негативное выражение деятельности, т.е. как выражение не силы, а бессилия, не истинного, а превратного знания.

Тем самым, потребность в религиозной деятельности^ религиозная потребность есть_особая фора осознания потребностей^ в творчестве^. познании_и_общегошд< В ней творческие, познавательные и коммуникативные потенции индивида и общества замещаются таковыми сверхъестественных сил. А это обстоятельство ведет к образованию духовных образований, служащих средством удовлетворения важнейших потребностей. Поэтому и происходит форм1фование специфически религиозных потребностей, т.е. потребностей в общении с отчужденными сущностными силами личности, сверхъестественными силами и существами. Таким образом, религиозная потребность есть_пот|>ебность_в_рез^льтатив-ном ¿психологически и практически^ общении с вооб^ажаешм^ми-£ом.

Генезис религиозных потребностей, хотя и является составляющей генезиса религии, не тождественен ему. Необходимо подчеркнуть, что методологические проблемы происхождения и сущности религии как общественного явления, учение о социальном бессилии, о религиозной деятельности как иллюзорно-практическом восполнении этого бессилия - суть те исходные и одновременно фундаментальные положения, которые позволяют решить также и вопрос о религиозной потребности как важном компоненте религиозного сознания. Решить его таким образом, чтобы было ясно, что потребность индивида в религии есть следствие потребности в религиозном восполнении действительности исторически конкретных социальных систем.

Понятие религиозной потребности, ках и всякое научное понятие, суть абстракции от действительного, т.е. исторического бытия этой потребности. В различных общественно-экономических формациях, а внутри этих формаций у различных общественных классов и групп, она проявляется по-разному. Достаточно в этом плане поставить в один ряд типы религиозных личностей, напри-

мер, в раннем и средневековом христианстве, в христианстве и будизме или же конфуцианстве и исламе.

При всех различиях, однако, вместе с появлением классового общества, противоположности классовых интересов и его идеологического оформления, происходи? отделение религиозной деятельности от всех других видов общественной практики. И не просто отделение, но противопоставление религиозной жизни как наилучшего способа существования жизни мирской, третируемой, по крайней мере, декларативно, религиозным сознанием. Возникновение религиозных объединений и институтов, религиозной идеологии и преднамеренной регуляции культового общения превращает религиозную деятельность в сознаваемую необходимость, следовательно, создают религиозную потребность в полном значении этого понятия.

В § 4 - "Религиозные переживания" автор исходит из положения С.Л.Рубинштейна, что для реальной психической жизни характерна взаимосвязь и взаимообусловленность всех ее компонентов таким образом, что "всякое психическое образование ... - это по существу психический процесс"*. Поэтому, как справедливо подчеркивал С.Л.Рубинштейн, "подлинной конкретной "единицей" психического, сознания является целостный акт отражения объекта субъектом"**. Отражение тем самым всегда выступает как единство знания и отношения, как единство интеллектуальной и эмоциональной сторон. Отсюда следует, что подлинной конкретной "единицей" психического, "превалирующей формой ее существования в сознании человека является переживание: "Все процессы человеческой психики, как правило, имеют характер пере-живаний"^.

И если мы хотим отыскать качественные различия между переживаниями, то очевидно, что они состоят прежде всего в различии объектов переживания, а не в эмоциональном отношении к этим объектам: "Любое переживание отличается от других благодаря тому, что оно является переживанием чего-то конкретного. Внутренняя природа переживания определяется в конце концов

* Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. АН СССР, 1957, с. 263.

* Там же, с. 264.

„ . Сб.д Ленинская теория отражения и современность. Москва-София, 1969. - С. 175.

объективными качествами предметов, которые в них отражаются . Таким образом, своеобразие религиозных перекиваний определяется главным образом своеобразием объектов религиозной веры, а религиозные чувства - это эмоциональные реакции, связанные с религиозным мировосприятием и миропониманием.

Религиозные чувства - это эмоциональные отношения к объектам религиозной веры. И уже только поэтому нельзя выделить их в чистом виде, отделить от содержания религиозного сознания. Следовательно, и богословские концепции врожденного, как бы генетически запрограммированного религиозного чувства лишены научных оснований. Религиозные чувства, а точнее, религиозные переживания появляются в сознании человека лишь по мере усвоения опыта предшествующих поколений и прежде всего характерной для них системы религиозных ценностей, религиозных взглядов и представлений. Таким образом, превращение человека в религиозную личность есть один из моментов его приобщения к данному обществу, определенной исторически ограниченной форме культуры.

Проще всего определить своеобразие религиозных чувств через указание на их абсолютную субъективность, ибо религиозные представления и идеи лишены какого-либо объективного содержания в том смысле, что в самой объективной деятельности им ничего не соответствует. Ведь потусторонний мир реально существует только в воображении, следовательно, только как субъективная реальность. Но качеством иллюзорности, фантастичности обладают не только образы религиозной фантазии, но и огромное число вне религии функционирующих мифов.

Качественное своеобразие религиозных чувств следует искать не в их психологических особенностях, а в их социально обусловленном содержании и в их социальных« точнее социально-психологических функциях, поскольку цувства вообще средство ориентации личности по отношению к обществу и взаимной ориентации социальных групп2. Образование религиозных, равно как и других исторически устойчивых чувств, обусловлено и подчеркивается действием в первую очередь социальных, притом

* Сб.: Ленинская теория отражения и современность. Москва - София, 1969, с. 178.

2 Там же. - С. 174.

наиболее существенных причин.

Поэтому, в частности, и нельзя сводить психологические корки религиозности к небольшой группе по преимуществу негативных или же позитивных эмоциональных реакций. Объекты религиозной веры как раз благодаря их элементарности и универсальности могут стать объектами любого эмоционального отношения, страха и любви, самоунижения и гордости, обожания и даже ненависти. Пропорции же между ними в основном определяются особенностями конкретных форм религиозного мировосприятия, сложившихся и действующих в исторически конкретных социальных условиях. Поэтому и термин "религиозное чувство" -это абстракция от самых различных, но притом всегда социально детерминированных религиозных переживаний.

В § 5 - "Религиозный опыт" дается критика богословских и деистических концепций религиозных переживаний, опыта т.н. "богопознания". Религиозный опыт как средство "богопознания" характеризует далеко не всех верующих. Причем его классические примеры относятся большей частью к далекому прошлому, прежде всего к периоду средних веков, когда религия достигла апофеоза своего развития. Чем ближе мы к сегодняшнему дню, тем меньше случаев индивидуального и коллективного "боговиде-ния". Это особенно ясно видно из религиозной жизни в социалистическом обществе. Социологические исследования последних лет свидетельствуют о том, что религиозный опыт как основаг-ние веры встречается лишь в качестве исключения. Большинство же верующих, сознательно или бессознательно, просто следуют традициям религиозной жизни, демонстрируя своего рода автоматизм религиозного поведения .

§ 6 - "Проблема типологии". Существуют три возможных критерия оценки мотивационной направленности деятельности личности.

1. По объективному результату ее действий, который берется в относительной независимости от сферы субъективных характеристик.

2. На основе анализа внутренних побуждений, т.е. собственно мотивационной сферы.

1 См., например: Дулуман Е., Лобовик В., ТанчеР В. Современный верующий. - М.: Политизда», 1970. - Гл. П, Ш.

3. На основе объединения двух первых подходов.

Верующим человека делает религиозное общение, усвоение через его формы, культ в первую очередь, религиозной идеологии. С другой стороны, религиозная хизнь наиболее типично и рельефно воплбщена именно в ритуальном взаимодействии единоверцев. И даже в тех случаях, когда мы наблюдаем ее в относительной изолированности человека от религиозной общины, мы видим, что ни в содержании религиозного сознания, ни в собственно религиозных действиях индивида нет ничего такого, что бы уже не сложилось прежде в коллективных формах религиозной жизни.

Поэтому следует признать, что основным критерием оценки религиозности сегодня является степень "деловой" активности индивида, интенсивность отправления им религиозных церемоний и энергии, нацеленной на укрепление и распространение религии. "Оценка человека по объективным проявлениям ценна тем, что она более доступна и более надежна по фактическому содержанию, - отмечает В.Г.Асеев, - в то время как познание побуждений - это крайне желательная и ценная вещь, но и крайне трудная"*.

Таким образом, можно согласиться с предлагаемой родом исследователей типологией верующих, их делением на убежденных, обычных, колеблющихся и "лицемеров" лишь при условии учета интенсивности их религиозной жизни, т.е. религиозного поведения2.

Высшей формой проявления атеистического миросозерцания, атеистического мировоззрения следует считать не просто убежденность в истинности научно-материалистической картины мира и умение подвергнуть религию аргументированной критике, но и активную борьбу с таким видом "духовного гнета" (В.И. Ленин), как религия. Далее идет пассивный атеизм, представители которого хотя и убеждены в несостоятельности религиозных мифов, тем не менее практически нейтральны по отношению к реальным носителям религиозных взглядов, представлений и

Асеев В.Г. Проблема мотивации и личность.// Теоретические проблемы психологии личности. - 11.: Наука. 1974. -С. 132.

_„ 2 Дулуман Е., Лобовюс В., Танчер В. Современный верующий, гл. I, 5 3.

традиций. Наконец, известная часть членов нашего общества приникает принципы атеизма на веру, руководствуясь при этом общественным мнением и позицией наиболее авторитетных общественных организаций. Хотя прочность атеизма такого рода может быть достаточно высокой, он по причине своей неаргументированности или аргументации посредством ссылки на авторитеты, на положение "так все думают" может оказывать весьма противоречивое влияние на искренне верующего человека.

Но далеко не все из тех, кто чужд религии, принадлежат к атеистам любой из названных групп. Какая-то часть общества безразлична к любой из этих полярных позиций, так как они лежат вне сферы ее интересов. Этот идеологический нейтрализм может характеризовать человека до последней минуты его жизни, но он также содержит в себе возможность идеологического выбора. Разумеется, вероятность усвоения атеистического мировоззрения несравненно больше, чем обретение религиозного сознания . И все же нельзя сбрасывать со счета и эту возможность.

В главе II - "функции религиозной психологии" предпринята попытка определить специфику психологических функций религии, При этом необходимо ответить на вопрос, как соотносятся социальные функции религии с социальными функциями религиозной психологии. Ведь как надстроечная система религия образует некоторую структуру, важнейшими элементами которой являются религиозная идеология, религиозная психология и религиозные организации. Поэтому следует говорить о социальных функциях религии как целостного, общественного явления, что не исключает необходимости анализа специфических функций названных ее (религии) элементов. Причем эти функции сами образуют систему функционального взаимодействия. Так религиозные институты занимаются организацией практической деятельности верующих средствами богослужения, пропаганды религиозной идеологии как через культ, так и внекульторые каналы. Но наряду с этим, клир, так или иначе, участвует в политической, экономической, культурной жизни общества, но, разумеется, в соответствии с социальными функциями религии как целого. При всем том, однако, основная функция религиозных институтов -идеологическое воздействие на общественное сознание в целях формирования, закрепления и усиления массового религиозного сознания.

Функции собственно религиозной идеологии состоят в обосновании принципов вероучения той или иной конфессии, в разработке методов религиозного воздействия на общественное сознание, в борьбе с материалистическим мировоззрением. И конечная цель при этом - опять-таки укрепление массового религиозного сознания, религиозной психологии. Что же касается функций религиозной психологии, то они в самом общем виде состоят в специфической организации духовной жизни верующих и прежде всего ее мотивационной сферы (интересов, потребностей, установок и пр.), т.е. психологических предпосылок религиозной деятельности. Взаимодействие и взаимопроникновение специфических функций каждого из элементов структуры религии дает, так сказать, на выходе эффект социальных функций религии как целостного общественного явления.

Основным содержанием психологических функций религии является иллюзорная компенсация социального бессилия и в более широком плане ограниченности общественной практики. Благодаря этоцу возникает эффект психотерапевтической "полезности" религии. Изложение указанных проблем составляет содержание § I "Социальные и социально-психологические функции религии".

В § 2 - "Психология страдания в христианстве" показано, что компенсаторная функция всякой религии, следовательно, и христианства, обусловлена тем способом, каким в ней преодолеваются душевные конфликты, порождаемые по преимуществу социальными обстоятельствами. Идея победы добра над злом посредством страданий - центральный пункт христианской социологии, этики и психологии. И не случайно. Пристальный и неослабевающий интерес христианского богословия к проблеме страдания и избавления, в конечном счете, детерминирован социально, вызывается и поддерживается массовым характером человеческих бедствий в классовом обществе. Отсутствие (или уверенность в отсутствии) реальных путей к избавлению от бесчеловеческого бытия требует призрачной компенсации. Её-то, и не без успеха, предлагает христианство, поскольку христианская концепция страдания в значительной мере адекватна мировосприятию отчаявшегося человека.

Рассматривая страдание в качестве вечного спутника человечества, христианство неизбежно делает жизнь своих последователей морально и психологически неполной. Ведет к недооцен-

ке здоровья, красоты, вообще полнокровной и счастливой жизни. При этом, что вполне естественно, воля, чувства и разум христиан обращаются к поискам утерянной полноты духовной жизни в мире иллюзорных ценностей.

Возможность и действительность психотерапевтического эффекта в христианстве связаны с наличием известного соответствия между морально-психологическим содержанием неприятных переживаний и теми "медикаментами", которыми их лечат в религии. Это понятно, так как отношение к страданию определяется теми или иными мировоззренческими, а также субъективно-психологическими качествами людей. И каждому человеку в той или иной степени, в той или иной ситуации свойственна способность преобразовывать отрицательные эмоции в положительные.

Победа христианства над язычеством во многом объясняется тем, что оно вначале стихийно, так сказать, на эмпирическом уровне, а впоследствии сознательно, на уровне богословской теории и пастырской психологии, уловило момент противоречивости в отношении человека к страданию. Эта религия учитывает, что люди не только отвергают отрицательные переживания, но в некоторых случаях (не важно, сознательно или бессознательно) стремятся к ним.

Отношение человека к своим переживаниям, а следовательно, и сам характер этих переживаний обусловлены сложившимися в его сознании социально и субъективно-психологически детерминированными оценками обстоятельств общественной и личной жизни. Нет счастья или горя как таковых, все зависит от того, каковы представления или суждения о счастье или горе. Поэтому изменение ценностных ориентация может привести к изменению знака эмоций с положительного на отрицательный, и наоборот. Христианство пустило прочные корни в сознании и мировосприятии своих приверженцев еще и потому, что оно прививает им систему заниженных оценок жизненных неприятностей.

В целом можно сказать, что психотерапия страдания в христианстве именно как практическая деятельность духовенства эмпирически оправдана. Оправдана в том смысле, что она "работает" в контексте отношений социальной несправедливости, непреодолимости в этих условиях значительной части человеческих несчастий. Но преодоление горя в непреодолимо порождающих его условиях может быть лишь иллюзией преодоления, слад-

ким сном, тогда как наяву господствует горькая действительность.

В § 3 - "Боголюбие и гуманизм" автор исходит из мысли, что поскольку религия питается чувствами, в определенном смысле живет ими, она должна их формировать в соответствии с собственной природой. Религиозная мораль, религиозный ритуал фиксирует некоторый этап культуры человеческих чувств, некоторые нормативы сердечной привязанности, а в том числе и не в последнюю очередь - между мужчиной и женщиной. Поскольку эти отношения неотделимы от той или иной культурной среды, от" той или иной системы ценностей и поведения, замещение религиозной любви или, вернее, такой любви, какой ее интерпретирует и принимает религия, должно происходить посредством изменения всех культурных ценностей, перехода к иной культуре чувств, свободной от регламентация, порождаемых частнособственническими отношениями.

Боголюбие является исторически конкретной разновидностью чувства любви. При этом оно обладает рядом специфических особенностей.

В земной любви человек обожествляет ее предмет, в большинстве случаев временно или частично, так как и он сам, и предмет его любви - существа временные и несовершенные. Поэтому нередко это чувство сопровождается разочарованием и горем. Богу же, являющемуся в религиозном сознании существом совершенным и незапятнанным связями с "греховным миром", такая опасность не угрожает. И чувство к нему, хотя, как правило, уступает по интенсивности земной, плотской и живой любви, может быть более устойчивым как раз по причине абстрактности объекта, на который оно направлено. Бога любить проще, чем человека со всеми его слабостями и недостатками. Такое отношение почти полностью исключает возможность разочарования, как это сплошь и рядом бывает в человеческих взаимоотношениях.

Любовь "небесная" - это целый комплекс психических процессов, отношений. Так, верующий испытывает восхищение "владыкой мира", которое по необходимости дополняется чувством собственной неполноценности. Это не мужественная, сознающая свое достоинство любовь, а зависимость, включающая самоунижение. Неравенство во многом присущее отношениям между любя-

щими людьми, здесь подымается до своей вершины.

В § 4 - "Эффект покаяния" рассматриваются психологические эффекты исповеди, которая, в известном смысле, есть обобщение приемов воздействия на сознание человека, находящегося в разладе с самим собой.

В ходе исповеди верующий обретает чувство моральной и психологической чистоты и, так сказать, обретает себя как человека. Но объективно это далеко не так. Ведь нравственное очищение достигается не в определяющей сфере его жизни, не в общении с другими людьми, а в мире его фантазии. Таким образом, преодоление греха в исповеди зачастую тождественно моральному самообману.

Параграф "Психология аутотренинга" посвящена рассмотрению социально-психических функций молитвы.

В § 6 - "Религиозный культ, функции ритуального общения" обосновывается положение о том, что потребность в религиозном ритуале является непрямой формой выражения потребности в общении, в совместных действиях и коллективных переживаниях, в обряде как символическом выражении знаменательных моментов в жизни индивида и общества, в повышенных самооценках и пр. И так как эти потребности неизменно на.протяжении целых исторических эпох получали религиозное оформление, нет ничего удивительного в том, что не только духовенство, но и верующие придают культу столь большое значение.

Религиозные церемонии "спланированы" таким образом, чтобы выражать и оформлять поворотные моменты жизни, когда человек задумывается над своим гражданским, общественным значением. Действительно, к примеру, рождение ребенка или вступление в брак - это, одновременно, и появление новых обязанностей и новой ответственности, и притом уже не только перед самим собой. Сама мысль об этом вызывает подъем чувств, делает человека значительней и лучше в собственных глазах, наталкивает на вывод, что отныне начинается иная, более содержательная жизнь.

Пастве вкушается, что, благодаря религиозному обряду, человеческая жизнь, судьба человека приобретает надмирное значение: браки заключаются на небесах, крещение - это своего рода "мавдат" на спасение. Верующему лестно, что его особа - носитель высшего смысла и предмет заботы божества. Даже

равнодушные к религии люди могут под воздействием этих факторов испытывать подъем чувств.

Сам способ подачи религиозного "материала" посредством богослужения как бы вписывается в формы социально-психологического усвоения информации. Культ аппелирует к вере, а не к разуму, к традиции, а не к критике. При этом так называемые "истины" веры преподносятся прихожанам как абсолютная шкала социальных ценностей, с которой соизмеряется опыт их жизни. Священослужители выступают в качестве полномочных представителей высшего авторитета и сами благодаря этому стоят вне критики. В такой ситуации верующим остается только созерцать и верить в созерцаемое, что, разумеется, легче, чем размышлять или тем более создавать формы деятельности, соответствующие их миропониманию. В этом смысле религиозный культ является одним из наиболее простых для усвоения "предметов массового потребления".

Далее. Каждый обряд - это образ, а все богослужение суть система образов, так сказать, сквозная образность. Не случайно поэтому широкое использование искусства в богослужебной практике. В сущности, культ не может обойтись без искусства, которое представляет религии наиболее действенную систему средств обработки группового религиозного сознания.

Как и всякая форма, религиозный культ обладает сравнительно большим запасом прочности, исторической устойчивостью, а посему может некоторое время функционировать в обществе, подрывающем социальные основы религии. Но функционирование религиозного ритуала означает, в первую очередь, воспроизводство религиозной психологии. Отсюда следует, что ее относительная самостоятельность, известная независимость от господствующих общественных отношений не в последнюю очередь поддерживается традиционными формами религиозно-культового общения. И кем в большей степени, чем медленнее идет процесс оснащения социалистических отношений соответствующим их содерканию гражданским ритуалом. Хотя также совершенно очевидно, что преодоление форм культовых коммуникаций зависит от интенсивности процесса перерастания социалистических общественных отношений в коммунистические, и совершенствование гражданских обрядов -лишь одна их составляющих этого процесса.

Третья глава - "Атеизм, религия и качественно новое со-

стояние личности" завершает диссертацию. Ее первый«параграф "Некоторые условия воспроизводства религиозной психологии в социалистическом обществе".

Успехи коммунистического воспитания во многом зависят от степени научной обоснованности управления социальными процессами. Создание научной, опирающейся на принципы марксизма-ленинизма теории управления социальными процессами, как было подчеркнуто на ХХУП съезде КПСС - важнейшая народнохозяйственная и культурная задача, стоящая перед всеми социалистическими странами.

Недостатки, имеющие место в идеологической работе, во многом объясняются известной неполнотой теоретической и методологической базы этой работы, что, в частности, находит проявление в некоторой ограниченности понимания как самой религиозной психологии, так и в программировании ее вытеснения морально-психологическими структурами, соответствующими социалистическому образу жизни.

Функционирование религии происходит во многом на социально-психологической основе, находящейся в оппозиции к главным регуляторам общественного сознания социалистического общества. Религиозная психология связана преимущественно с внеколлективными формами общения, регуляция которых еще частично складывается как результат действия стихийных, во многом неконтролируемых процессов (традиции, мода и пр.), имеющих место в ситуациях неорганизованного взаимодействия. В этой области большую роль играют неосознанные мотивы поведения: подражание, заражение и т.п.*. Здесь во многом и происходит передача и распространение отсталого общественного мнения и связанных с ним форм поведения, следовательно, также и трансляция опыта религиозной деятельности.

Удовлетворение социальных потребностей в формах религиозной деятельности имеет многотысячнлетнюго историю и может выступать поэтому как привычный, традиционный способ поведения. На этой основе происходит формирование более или менее сложной структуры религиозных потребностей, как относительно автономной области общественной, а потому и индивидуальной пси-

* Шерковин Ю.А. Массовые формы внеколлективного поведения // Социальная психология. М.: Политиздат, 1975. - Гл. УШ,

хологии. Как и всякие потребности, религиозные потребности обладают относительно большим запаоом прочности, что приводит к деятельности по их удовлетворению и в не поддерживающей их существование социальной среде. Психологии.известно, что "... обнаружение потребности ... обусловлено в принципе логикой ее собственного развития, т.е. достаточно независимо от повода извне"

Устойчивость стереотипов религиозного сознания и религиозного поведения во многом объясняется социальной сущностью религиозного феномена, включенного в структуру личности верующих. Ближайшей причиной религиозности при этом оказывается тип социальной коммуникации, характерный для данной общественной структуры. Именно характер общения - непосредственная причина усвоения религиозно значимой информации.

Запас прочности религиозного общения достаточно велик для того, чтобы соответствующий ему религиозно-психический комплекс существовал некоторое время спустя после преодоления общественных отношений, естественным дополнением которых он был. Отсюда понятно то внимание, которое уделяется, в частности, Русской православной церковью публичному богослужению, требование иерархии неукоснительно соблюдать все уставные положения.

Значение культового общения для религиозных организаций в социалистическом обществе объясняется также и тем, что возможность их внекультовой идеологической деятельности ограничены. Не случайно поэтому утверждение иерархии, что в богослужении - сила церкви.

Традиционный и институциональный характер религиозной "службы психического здоровья" породил привычку именно к институциональным способам его нахождения. И эта привычка может сохраниться и в условиях утраты религиозного сознания в особенности благодаря возросшим в наше время нагрузкам на нервную систему. Социализм, устраняя эксплуатацию, устраняет тем самым и потребность в религиозном утешении, но это не означает устранения необходимости в преднамеренном и, возможно,

* Джидарьян И.А. О месте потребностей, эмоций и чувств в мотивации личности.// Теоретические проблемы психологии личности. - М.: Наука, 1974. - С. 156.

институционализированном регулировании психической жизни.

Своего рода питательной средой для усиления религиозных настроений, религиозных критериев оценки и отбора информации могут стать и бывают "перепады" в общественном сознании, вызываемые спецификой общественного прогресса в. эпоху научно-технической революции. К таким перепадам можно отнести противоречие между вознастанием роли науки, ее качественным и структурным усложнением и невозможностью для отдельно взятого индивида усвоить мощный поток научной (и вообще социальной) информации. В более широком плане это противоречие можно обозначить как противоречие между различными социально-психологическими стереотипами. Прежним, ориентированным на информационный поток тЬго периода, который предшествовал НТР, и сегодняшним информационным взрывом, требующим новых более пластичных форм работы общественного и индивидуального сознания.

В этих условиях возникает возможность появления своего рода ретроспективной настальгии, тоски по прошлому, вьфажаю-щейся в тенденциях к идеализации некоторых отживших культурных форм, в стремлении к упрощенно-схематическим оценкам новых общественных явлений. Тенденции подобного рода могут быть использованы религиозными организациями как средство возбуждения религиозных настроений. Вот почему рецидивы патриархальщины могут создавать условия для оживления религиозных, но в связи с ними также и националистических настроений. Господствующее положение религии в мировоззренческой сфере общества на протяжении ряда исторических эпох приводило к тому, что самосознание этнических групп (такой его элемент как этноцентризм) приобретало форму сознания религиозной исключительности. Кроме того, поскольку многие стороны национальной культуры функционировали в форме религиозных значений, они и осознавались как обязанные своим существованием именно данной религии. Отсюда и мнение, что религия является хранительницей ценностей национальной истории.

Кризис, переживаемый религией в современном мире, вынуждает религиозные организации чутко приалушиваться к поступи социального прогресса, использовать любые возможности для индуцирования религиозного сознания. К числу таких возможностей относится и проблема социального статуса молодежи, ее новых

социально-психологических характеристик, проблема противоречия между поколениями, выступающая в настоящее время в более острых формах, чем когда-либо прежде.

Характерной чертой мировосприятия юношей и девушек является повышенная критичность в оценках действительности, что в большинстве случаев объясняется ограниченностью их собственного социального опыта, и, прежде всего, опыта практической самостоятельной деятельности. Эта критичность, содержащая в себе возможность нигилизма, сегодня может усиливаться благодаря несколько более быстрому чем прежде половому, психологическому и информационному созреванию молодежи, которому противостоит более позднее чем прежде вступление на путь самостоятельной социально-ответственной деятельности.

Повышенная критичность молодежного сознания в некоторых случаях может трансформироваться в религиозный ревивализм, в поиски ответа в религии на "вечные" вопросы. Ведь религии всегда было свойственно осуждение "мирского".

Второй параграф - "Социально-психологические факторы становления научного мировоззрения" имеет практико-атеисти-ческую направленность. Весьма репрезентативные конкретные социальные исследования религиозности, проведенные на протяжении последнего пятнадцатилетия, недвусмысленно говорят о том, что главными причинами социалистического типа секуляризации общества были и являются коренные экономические и социальные преобразования и те исторические испытания, в которых социализм в нашей стране на практике показал свою состоятельность .

Регулятивная система социализма, под воздействием которой происходит формирование социалистических общественных отношений, противостоит религиозным формам социального регулирования. Говоря конкретнее, речь идет о максимальном возрастании роли коллективов в жизни социалистического общества. Вообще, проблема коллектива - главная проблема марксистской социальной психологии.

Отсюда следует, что вытеснение религиозной психологии и традиций религиозного поведения должно идти в первую очередь посредством совершенствования психологического климата в преимущественно производственных группах, в которые входят верующие люди. Задача состоит в том, чтобы превратить каждый

производственный коллектив в гомфотерную группу*. Только при этом возникают благоприятные условия для расшатывания религиозных стереотипов на базе возникновения большей степени доверия к ценностям социализма, нежели к ценностям, принятым религиозной общиной.

Поскольку религиозная потребность включает в себя в преобразованном виде потребность в общении, постольку и ее исчезновение, равно как и исчезновение религиозных коммуникаций, может быть достигнуто лишь посредством совершенствования регуляторов общения, типичных для социалистических общественных отношений. Среди них необходимо выделить область морально-психологического регулирования, т.е. "нормирования" отношений в каждом коллективе и в обществе в целом системой принципов коммунистической морали. Ибо в той мере, в какой они превращаются в естественные нормы поведения, в той же мере оптимизируется психология группы, коллектива, общества. Это означает, в частности, возрастание роли неформального начала в общении, утверждение между людьми отношений синтоннос-ти, эмоциональной открытости, а потому и доверия. Но именно такой психологический климат наиболее благоприятен и для атеистического воспитания, поскольку он сводит к минимуму потребность в религиозно-культовом общении.

Преодоление религиозного отчуждения сложный диалектический процесс, эффективность которого зависит от органического единства всех его компонентов, всех направлений коммунистического воспитания. При этом духовные составляющие этого процесса (нравственное и эстетическое воспитание, формирование научного материалистического мировоззрения) выступают как сторона становления нового типа личности.

Религиозные отношения, мистифицируют реальные связи с миром. Поиски утраченной полноты бытия в церкви или молитвенном доме свойственны во многом людям, оторванным от больших дел, не чувствующим к ним глубокого интереса, мало знакомым с достижениями современной науки и научным мировоззрением и не испытывающим потребности в таком знакомстве. А это означает, что

См.: Колбановский В.Н. Предмет, методы и актуальные проблемы советской общественной психологии Г/ Проблемы общественной психологии. М.: Мысль, 1965.

преодоление религиозного отчуждения средствами, о которых говорилось выше, есть одновременно процесс обретания человеком его подлинного достоинства как сознательно творящей своп общественную жизнь личности.

Раздел "Некоторые выводы" резюмирует основное содержание диссертации. Его завершающая часть посвящена проблеме соотношения изложенной в диссертации авторской концепции и некоторых особенностей идеологической ситуации периода перестройки.

^£2ЕИЗ_И_ПЕ^тика^_Условия^еализауии. Хотя регулятивная система социализма и противостоит механизмам религиозного регулирования человеческой деятельности, это обстоятельство в конкретных условиях может утратить абсолютное значение. Сказанное имеет прямое отношение к особенностям перестроечных процессов, где определяющее значение приобретает единство действий всех членов общества, в том числе независимо от их отношения к религии в достижении приоритетных целей, построения качественно нового состояния социализма. Как подчеркнул Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С.Горбачев, глубина мировоззренческих различий не должна мешать укреплению единства трудящихся, в том числе в "сфере нравственности, где общечеловеческие нормы и обычаи могут способствовать нашему общему делу"^.

Но укрепление единства может быть достигнуто лишь посредством оздоровления духовного климата, духовной культуры, что, в свою очередь, находится в прямой зависимости от уровня и качества психической жизни коллективов трудящихся. Ведь "организация форм и средств общения ... выполняет воспитательную функцию в самом широком смысле слова"^. Хотя религиозная община в полной мере не является коллективом, она может имитировать некоторые его характеристики и в тем большей степени, чем меньше они присутствуют в определяющих для общества формах коллективного взаимодействия. Отсюда следует, что уменьшение роли религиозной психологии и религиозно мотивированного поведения может идти в первую очередь лишь на основе со-

1 Коммунист, 1988. - № 4. - С. 123.

^ Петровский Л.В. Вопросы истории и теории психологии. -М., 1984. - С. 176. *

здания нормального, стабильно функционирующего в режиме производства положительных эмоций, психологического климата. Следовательно, нам необходима служба психического здоровья, психологическое обеспечение экономической, политической и социально-культурной деятельности, необходима массовая профессия психолога.

Хочется еще раз подчеркнуть, что атеистическая составляющая научного мировоззрения не самоцель, а сторона процесса становления нового качества личности, главными структурообразующими элементами которой будут высокая интеллектуальная и нравственная культура. Вот почему одной из важнейших практических задач сегодня является перестройка системы народного образования, ориентированная на приоритет гуманитарных ценностей, на приоритет нравственной и эстетической культуры. Но решить такую задачу можно лишь посредством преодоления догматических стереотипов в оценке роли и места религии в культурно-историческом процессе. Поэтому преподавание истории, литературы, психологии должно включать в себя соответствующий религиоведческий материал, объективную оценку позитивных и негативных сторон взаимодействия всех составляющих социального движения. Вместе с тем средняя и высшая школа будет формировать и такие черты личности, как открытость информации, критичность и самокритичность, уважение к иным точкам зрения, без чего невозможна ситуация культурного диалога, культурных дискуссий, в том числе и с адептами религиозного миросозерцания.

В этой связи многое может быть достигнуто за счет совершенствования работы массмедиа, телевидения, радио, прессы. Сохранение верности коммунистическому идеалу, отнюдь не исключает сотрудничества со сторонниками иных, в данном случае религиозных, мировоззренческих позиций. И это тем более, что каждый данный этап развития культуры может способствовать социальному прогрессу лишь на основе переработки культурного наследия, культурного взаимодействия с культурой прошлого. При этом, однако, следует позаботиться о том, чтобы не впасть в другую крайность, перейти к тотальной реабилитации культурной миссии религии.

Религия и философия представляют собой, так сказать, сублимацию культуры, занимаются, хотя и по разному, решением

одинаковых проблем, вечных смысложизеннных вопросов. До сих пор в чисто количественном плане пальма первенства принаюле-жит здесь религии, как относительно более простому, основанному на вере и эмоциях пути поиска "правды мира". Философское же осмысление действительности и места человека в ней требует напряженной, профессионально оснащенной интеллектуальной и нравственной работы, невозможно без выхода на высокий уровень духовного развития, без интеллигентности в высоком значении этого понятия. Современная цивилизация может существовать лишь как цивилизация интеллигентных людей. Отсюда и вполне практическая, хотя и невероятно сложная задача: создавать материальные и духовные условия превращения интеллигентности в социальную норму. Реально такой процесс напрямую зависит от демократизации всех уровней жизни общества, значит так же и духовного производства, возрастания роли гласности, формирование атмосферы творческих, морально полноценных дискуссий. Короче говоря, лишь на основе совместного труда ума и сердца могут быть реализованы общечеловеческие и, следовательно также, коммунистические идеалы и главный из них - гармонически развитая, свободная в границах подлинной культуры, личность.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Современное православие и его адеология (в соавторстве с Л.С.Гордиенко и Л.Р.Харахоркиным). Гл. 1У. АН СССР, 1963. I п.л.

2. Как религия воздействует на чувства человека. Л., 1965. 1,75 п.л.

3. Психология веры. Лениздат, 1970. 3,68 п.л.

4. Психология страдания в христианстве // Вопросы научного атеизма. М., 1971. № II. I п.л.

5. Научный атеизм о религиозной психологии. Наука, 1975. 7,5 п.л.

6. Функции религиозной психики // Социально-психологические аспекты критики религиозной морали. Л., 1976. I п.л.

7. Оградить молодежь от религиозного влияния // Проблемы атеистического воспитания молодежи. Л., 1974. 0,5 п.л.

8. Атеизм и молодежь. Л., 1978. I п.л.

9. Культура и религия. Таллинн, 1986. 2,1 п.л.

10. Философия и глобальные проблемы современности. Таллинн, 1983. 1,3 п.л.

11. Социальные и социально-психологические функции религии. Таллинн, 1988. 2,1 п.л.

12. Философия нового человека // Радуга, 1989. Ш 2, 3. I п.л.

13. Vedecky ateismus о psychologii naboz.enstva. Bratislava, 1977.

14. Некоторые вопросы регулирования процесса секуляризации в социалистическом обществе // Ateismus, 1975. № 3. 0,5 п.л.

15. О роли религиозного культа // Ateismus, 1975. № 4. 0,5 п.л.

16. Объективные и субъективные условия преодоления религиозной психологии // Ateismus, 1976, № 4. 0,5 п.л.

17. Проблемы атеистического воспитания молодежи // Ateismus, 1975. # 6. 0,5 п.л.

18. Uznenie a nabozenstvo // Hove slovo. Bratislava, 1975. Br. 13. 0,5 п.л.

19. Povaha а funkele nabuzenskej moralky // Hove slovo. Bratislava, 1975. Mr. 20, 21, 22. 0,5 П.Л.

Кроме того, рад статей опубликованы в центральном органе Коммунистической партии Словакии газете "Ргатда".

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова Носович Виктор Иванович

СУЩНОСТЬ, СТРУКТУРА И ФУНКЦИИ РЕЛИГИОЗНОЙ ПСИХОЛОГИИ 09.00.06 - Научны» атеизм На русском языке

Подписано к печати 18 июля 1989 г. Формат 60x84/16

Печ. п. 2,25. Усл. печ. л. 2,09. Уч.-изд. л. 1,6 Тираж 120 Заказ № 462 Бесплатно

Ротапринт ТПИ, 200006 Таллинн, ул. Коскла 2/9

Бесплатно