автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Тема как конституирующий компонент художественного текста

Полный текст автореферата диссертации по теме "Тема как конституирующий компонент художественного текста"

На правах рукописи

Скнар Галина Дмитриевна

ТЕМА КАК КОНСТИТУИРУЮЩИЙ КОМПОНЕНТ

ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА: ПРАГМАТИЧЕСКИЙ И КОГНИТИВНЫЙ АСПЕКТЫ

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

11 НОЯ 2014

005556082

Ростов-на-Дону - 2014

005556082

Работа выполнена в ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Кудряшов Игорь Александрович

Официальные оппоненты: Тамерьян Татьяна Юльевна,

доктор филологических наук, профессор,

ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский

государственный университет

им. К.Л. Хетагурова» / кафедра иностранных

языков для естественнонаучных факультетов,

профессор

Буянова Людмила Юрьевна,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет» / кафедра общего и славянорусского языкознания, профессор

Серебряков Анатолий Алексеевич,

доктор филологических наук, доцент, ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет» / кафедра отечественной и мировой литературы, зав. кафедрой

Ведущая организация ФГБОУ ВПО «Кемеровский государственный

университет»

Защита состоится «11» декабря 2014 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.17 при ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет»: ЬйрУ/ЪиЬ.зГеЛпш/Шзз/атогтсетегЛз

Автореферат разослан « // 2014 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

/Григорьева Надежда Олеговна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В современной теории языка проявляется стабильный интерес к тому эмпирически определенному факту, что инициация высказывания - как в монологическом, так и диалогическом тексте - влечет за собой одновременную актуализацию не только семантической составляющей, но и межличностной, ситуативной и других видов информации. Признается, что указанные виды информации явно или косвенно выражаются синтаксической структурой высказывания, которая в связи с этим предстает конструктивным основанием для декодирования и последующей интерпретации со стороны адресата (Манаенко, Г.Н. «Мир коммуникации»: взаимодействие значений «мира текста» и смыслов «мира дискурса» [Текст] / Г.Н. Манаенко // Язык. Текст. Дискурс: Межвузовский научный альманах / Под ред. проф. Г.Н. Манаенко. - Ставрополь: ПГЛУ, 2009. - Выпуск 7. - С. 17-22).

Реализуясь в условиях дискурсивной активности субъекта речи, синтаксическая структура сигнализируется несколькими механизмами, наиболее общими из которых являются ключевые слова или сегменты высказывания, которые выявляют информацию об априорных намерениях и дискурсивных отношениях как внутри высказывания, так и в рамках целостного речевого произведения. Подобные ключевые слова и сегменты высказывания (тематические по своей пресуппозициональной природе) сосредоточивают внимание адресата на тех пропозициональных сущностях, которые являются известными и актуальными в данной точке текста, с целью сообщить о них новую информацию, необходимую для последующего продуктивного взаимодействия участников художественной коммуникации.

Пресуппозициональная природа тематических компонентов базируется на том неоспоримом факте, что автор в процессе их актуализации априорно полагает, что заложенная в них информация известна читателю из фонда знаний (семантическая информация) или из текущего контекста употребления высказывания (межличностная, ситуативная информация). Учет пресуппозициональной природы тематических компонентов оказывается важным в понимании закономерностей информационного обмена между участниками художественной коммуникации, формирования информационной структуры общения, рассматриваемой как оптимальное сочетание темы и ремы высказывания, фоновой информации и фокуса, выражающего новую информацию.

При этом информационной структурой наделяются языковые единицы, которые по составу являются меньше, чем предложение (Gundel, J., Hedberg, N., Zacharski, R. Cognitive Status and the Form of Referring Expressions in Discourse [Text] / J. Gundel, N. Hedberg, R. Zacharski // Language. - 1993. - № 69. - PP. 274-307). В процессе проектирования компонентов, несущих новую информацию, тема высказывания предопределяет, какой отрезок «нового» должен быть интегрирован в речевое произведение.

Усиленное исследовательское внимание к лингвистическому статусу темы высказывания предопределяется:

в интеграцией современных парадигм научного знания по вопросу харак-теризации текста как линейной последовательности, при порождении и интерпретации которой открывается доступ к определенным участкам памяти и производятся изменения в них;

• многомерной теоретизацией в сфере исследования закономерностей формирования содержания и языковых средств манифестации этого содержания в процессе организации связного текста;

в цело-частной динамикой изысканий, посвященных проблемам взаимоотношений между риторическими структурами дискурса и интенциями говорящего субъекта.

Тематическая организация монологического и диалогического текста является одной из самых важных составляющих лингвистических исследований, что непосредственно определяется грамматической спецификой «точек», предназначенных для последующего комментирования, их концептуальными и функционально-прагматическими возможностями, которые активно исследуются лингвистической наукой как в рамках комплексных теоретических построений, так и в качестве отдельных проблемных сфер, затрагивающих концепты отношений, образующих информационную структуру сообщения.

В то же время исследование сегментов высказывания, маркируемых как «данное», на текущем этапе развития теории языка, несмотря на многогранность оценки их конституирующей роли в различных типах текста в трудах ученых, принадлежащих к различным направлениям, представляется лишенным комплексности описания. В частности, данная проблемная ситуация связана с тем, что при анализе информации, от которой субъект речи «отталкивается» в общении, в исчерпывающей форме не реализуется антропоцентрический аспект, детерминирующий прагматические и когнитивные тенденции современных гуманитарных изысканий.

Указанный аспект, в свою очередь, предопределяет следующие перспективные сферы интерпретации темы как коммуникативно-дискурсивной категории, иконически кодирующей имманентные качества референта в иерархической организации речевого произведения:

• мотивационную сферу, признающую, что тема предстает результатом ситуационного выбора говорящим субъектом, осуществляемого в целях производства когерентного монологического и диалогического текста;

• репрезентационную сферу, интерпретирующую тему как способ языкового отражения фактов, событий посредством актуализации известной информации, линейно заложенной в дискурсивной схеме речевого произведения его продуцентом",

• дистрибутивную сферу, определяющую априорно сконструированный субъектом речи диапазон анафорических выражений, оптимальных для континуального выражения в определенные моменты развития текста;

• прагматическую сферу, выявляющую скрытый в речевом произведении образ автора как филологическую категорию, рамку референции произведения, по отношению к которой читатель признает действенность интерпретации объективной действительности со стороны субъекта речи;

• когнитивную сферу, устанавливающую, что тема концептуализует такую сильную позицию картины мира автора, которая обнаруживается в текущем сообщении и обладает объективными связями с моментом референции.

В современной теории языка объективно сформировалась познавательная ситуация, в рамки которой необходимо включение лингвистических теоретических и практических данных о представленных выше сферах интерпретации темы в решение задач, связанных с описанием и моделированием смыслового перехода от первых высказываний к последующим высказываниям. Эта ситуация, в свою очередь, побуждает уточнить следующие проблемные узлы теории языка, касающиеся перевода единицы языка в единицу речи, включения единицы речи в контекст употребления, присвоения ей синтагматических и парадигматических связей в конкретной ситуации общения, перехода от значения к смыслу языковых сегментов:

1) активация концепта как исследование факторов, оказывающих влияние на процесс концептуального включения тематических компонентов в текстовое пространство;

2) моделирование коммуникации как анализ взаимодействия иллокуций собеседников, предопределяющих использование предварительных знаний о текстовых структурах в целях осуществления актов референции;

3) репрезентация фокуса внимания в тексте как выявление глобальной темы и ассоциируемых с ней объектов в целях определения знаний, оптимальных в данной точке текста для понимания речевого произведения;

4) дискурсивная когезия как моделирование фокуса внимания участников художественной коммуникации и осуществляемых ими актов референции посредством выявления когерентных связей в тексте.

В связи с этим назрела необходимость определения темы не только в терминах лингвистических структур (текстовых сегментов), но и в аспекте концептуальных структур, обнаруживаемых в сознании участников художественной коммуникации. В соответствии с проблематикой нашей работы мы понимаем тему как совокупность тематических компонентов, манифестирующих один и тот же референт (персонаж). Тематический компонент представляет собой точку референции, отдельно взятый репрезентант референта, выраженный номинативным сочетанием, именем собственным или личным местоимением.

Подобный ракурс исследования с необходимостью предполагает корреляцию между функционально-прагматическим и когнитивно-дискурсивным анализом линейной смысловой последовательности известной информации в художественном монологическом и диалогическом тексте.

Все вышесказанное, а также необходимость изучения тематических компонентов с позиций риторических отношений между дискурсивными сегментами, позволяющих выявить скрытые в тексте структуры знания, определяет актуальность настоящего диссертационного исследования.

Объектом исследования является тема, представляющая собой совокупность тематических компонентов, репрезентируемых отдельными высказываниями как элементами цельного художественного монологического и диалогического текста.

Материалом настоящего исследования послужили тексты современной русской литературы (произведения П. Басинского, Э. Брагинского, Э. Рязанова, И. Вырыпаева, С. Кржижановского, И. Крупника, Л. Петрушевской, Р. Сенчина и др.). В целях анализа нами избирались такие тексты, в которых набор языковых средств и выражений, выполняющих функцию темы, непосредственно нацелен на динамическую актуализацию внимания адресата сообщения, программирует рецептивные стратегии автора и интерпретатора, проявляет способность к компрессии информации. При этом мы полагаем, что непринужденные диалоги в художественных текстах в полном объеме отражают характерные черты реальной речевой коммуникации в форме повседневной речи.

Методом селективной выборки выявлено около шести тысяч контекстов, репрезентирующих разнообразные языковые типы тематических компонентов, реализующих связующую функцию как в монологическом повествовании автора (описании и рассуждении), так и диалогах персонажей. С точки зрения позиции нами избирались как начальные, так и неначальные позиции монологического и диалогического — стимулирующего и реагирующего - высказывания, которые рассматриваются в диссертации как особый «дейксис» в рамках оптимального правого и левого контекста. Тематическая зона высказывания извлекалась в результате анализа ее взаимодействия с контекстом употребления высказывания в составе связного монологического и диалогического текста, отличающегося динамикой представления событий, фактов, мнений, предопределившей разнообразие средств выражения тематических компонентов, которые претерпевают функциональные преобразования в контексте на уровне анафорического употребления.

Предметом диссертационного исследования предстают прагматические и когнитивные параметры тематических компонентов, которые объективируются посредством языковых анафорических средств и речевых высказываний, обладающих специфическим спектром функциональных и дискурсивных признаков

и придающих теме конституирующий статус в монологической и диалогической коммуникации и соответствующих текстах.

В диссертации исследуются такие прагматические параметры, которые выявляют специфику выбора анафорических средств, осуществляемого субъектом речи в плане тематической номинации референта; когнитивные параметры, анализируемые в работе, предопределяют процесс управления знаниями и вниманием адресата, интерпретирующего текст с опорой на концептуальную информацию, содержащуюся в тематических компонентах.

Целью исследования является выявление того прагматического и когнитивного потенциала тематических компонентов, который является значимым для определения их конституирующего статуса в художественном монологическом и диалогическом текстах.

Конституирующий статус тематических компонентов предопределяется их непосредственным участием в построении дискурсивной схемы как концептуального и интерпретационного феномена бесперебойного и целостного выражения смысла художественного текста.

В соответствии с заявленной целью и эмпирическим материалом исследования в диссертации ставятся и решаются следующие семь задач:

1) определить статус тематических компонентов в аспекте их дискурсивной реализации;

2) уточнить смысловую перспективу отношений когезии в процессе референтной соотнесенности двух анафорических компонентов в монологическом тексте;

3) установить закономерности функционирования тематических компонентов в процессе авторского выбора референций при повторном упоминании о персонаже в монологическом тексте;

4) охарактеризовать когнитивные функции тематических компонентов в аспекте концептуальной организации монологического текста и поддержания внимания читателя к тексту;

5) проанализировать функциональную нагрузку тематического компонента реагирующего высказывания в диалогическом тексте;

6) представить типологию анафорического «выправления» референций, которые предопределяют перспективу развития диалогического текста;

7) проследить взаимосвязь анафорической функции тематического компонента и риторической структуры монологического и диалогического текста.

Методологическую основу диссертации составляют взаимосвязанные сферы общенаучного и частнонаучного обобщешш, связанных с двумя разно-векторными тенденциями в современном языкознании. С одной стороны, это детализация сформировавшихся подходов к классическим языковым проблемам, развитие актуальной на сегодняшний день теории и методологии с опорой на дисциплинарную «чистоту» фактического материала и теоретических дан-

ных, получаемых в результате обобщения научных сведений об этом материале. В данном случае наиболее последовательно проявляется связь между частным и общим языкознанием. Вторая - противоположная - тенденция основывается на экспансионизме, предполагающем принципиальное расширение дисциплинарных границ лингвистической науки, активный выход в теорию познания и коммуникации, психологию и логику, а также в целый ряд других гуманитарных наук.

Общенаучную методологию диссертации составляет функциональный подход. Как представляется, разнообразие исследовательских проблем в аспекте функционального анализа темы определяется:

• степенью функционализма исследований. В частности, Дж. Николе различает три степени функционализма: консервативную, умеренную и экстремальную. Консервативные функционалисты делают добавочные объяснения к уже существующим формальным моделям на уровне самостоятельных модулей.

Умеренные функционалисты разделяют мнение о том, что характеристики структуры и системы языка должны получить объяснение с учетом анализа их коммуникативной роли. Экстремальные функционалисты рассматривают языковую структуру в качестве кодируемой функции, отрицая существование чисто синтаксических ограничений. При этом утрачивается вера в идею языка и грамматики как стабильных абстракций (Nichols, J. Functional Theories of Grammar [Text] / J. Nichols // Annual Review of Anthropology. - 1984. - № 13. -PP. 97-117);

• направлением анализа, который может осуществляться как от формы к функции, так и / или от функции к форме. В рамках исследовательского подхода от формы к функции утверждается, что компонент высказывания идентифицируется в качестве темы высказывания, если он обладает соответствующими формальными показателями, в частности, особыми просодическими характеристиками. В рамках подхода от функции к форме признается, что тема, как и коммуникативные категории в целом, является универсальным семантико-когнитивным и / или социально мотивированным примитивом.

Частнонаучной методологией исследовашш выступают следующие положения:

1) дискурс предстает результатом взаимного сотрудничества собеседников (С.Г. Агапова);

2) текст представляет собой линейную смысловую последовательность (Н.Ф. Алефиренко);

3) информационная структура текста имеет отношение к блокам информации, тематическая структура - линейной организации блоков информации, стратегиям организации текста (М.А.К. Halliday);

4) ментальная репрезентация - это процесс внутренней контекстуализа-ции, противостоящей контекстуализации внешней: адресат рассматривает текст в той ситуации, в которой он непосредственно порождается (Ch.J. Fillmore);

5) текст инициирует как конвенциональные, так и инновационные дискурсивные схемы, которые могут быть охарактеризованы концептуальной интеграцией привычных схем (Fauconnier);

6) текст состоит из иерархически организованных сочетаний пропозиций, которые обладают внутренними риторическими структурами, формируемыми ядерными и зависимыми элементами (W.C. Mann, S.A. Thompson);

7) тема является «отправной точкой» высказывания (В. Матезиус);

8) высказывание - это речевое образование, порожденное в процессе реализации речевого акта и анализируемое в непосредственном контексте этого речевого акта, оно характеризуется определенной коммуникативной направленностью и определенными жанровыми признакам, является прогрессией от «данного» к «новому» (Danes);

9) границы высказывания не обязательно совпадают с границами предложения, поскольку интенция адресанта не всегда может полностью реализоваться в рамках одного предложения, поэтому некоторые исследователи определяют коммуникативную единицу как текст (М.А.Кормилицына);

10) процесс анафорического кодирования детерминируется такими когнитивными процессами, как активация и внимание (Kibrik).

Достижение цели и решение задач, обозначенных в диссертационном исследовании, потребовало применения следующих методов исследования, актуальных для прагматического и когнитивного анализа сегментов высказывания, маркируемых как «данное»:

- контекстуальный метод, детерминируемый потенциальной возможностью извлечения темы из контекста сообщения, ее программируемостью говорящим субъектом и пресуппозиционалыюй обусловленностью в дискурсивном процессе;

- метод функционального анализа, предполагающий разграничение темы/ ремы и выявление темат1гческой прогрессии как метафункции языка;

- метод моделирования:

• тематических цепочек с опорой на фактор субъективности: выбор темы со стороны автора определяется в его направленности на межличностный характер общения, который задает точку зрения в художественной коммуникации и предопределяет когерентный характер коммуникативного сообщения;

• тематической прогрессии с целью выявления диктумной и модусной динамики темы в тексте;

• соотношения между выдвигаемой в тексте информацией, тематическими компонентами и манифестируемыми ими референтами;

• минимальных сегментов, выражающих событийность или состояние, которые играют конструктивную роль в интеграции содержания текста при актуализации определенных отношений когезии;

• концептуального включения одной темы в другую тему при актуализации отношений дополнительности между ними;

• концептуального содержания глобальной темы художественного текста;

• внутритекстового дейкгического центра и типов доступа читателя к концептуальному содержанию текста;

• центрального концепта общения и новой информации на этапе начала диалогического взаимодействия персонажей;

• анафорического «выправления» референций, предопределяющего коммуникативную перспективу диалогического общения персонажей;

• риторических отношений между репликами диалогического единства;

- метод анафорической дистрибуции в аспекте определения глобальной когерентности текста;

- статистический метод, который задействуется для:

• определения особенностей выбора тематического компонента реагирующим персонажем в диалогическом тексте;

• дифференциации семантических подтипов тематических компонентов, отражающих представления читателя об объектах реальной действительности в процессе интерпретации монологического и диалогического текста;

• анализа дистрибуции семантических подтипов тематических компонентов, содержащихся в репликах персонажей в зависимости от фазы диалогической коммуникации;

• выявления дистрибуции маркированных тематических компонентов, отражающих представления об объектах реальной действительности, в зависимости от позиции в реагирующей диалогической реплике персонажа;

• исследования динамики тематической прогрессии в диалогическом тексте.

При прагматическом и когнитивном анализе тематических компонентов

как своеобразных факторов линейной организации текста мы подходим к каждому тексту как к определенному дискурсивному регистру, обращаясь к методу монографического исследования, интерпретативному и синтезирующему методам анализа:

1) референциальной актуализации смысла, осуществляемой на стыке взаимодействия референта высказывания с текстом как целостной категорией;

2) интерактивной актуализации смысла, репрезентирующей перспективы межличностного дискурса персонажей относительно того, что предстает актуальным в данный момент речевого взаимодействия.

На защиту вынесено семь основных положений.

1. В аспекте дискурсивной реализации тематических компонентов, которая определяется единством темы как сегмента «1шформационной упаковки» и отрезков высказывания, маркируемых как «данное», значимыми оказываются такие функциональные характеристики, как художественный монологический или диалогический тип текста и соответствующая лингвистическая спецификация темы. Статус тематических компонентов в указанных типах текста детерминируется их участием в процессе моделирования дискурсивных схем текста.

В монологическом тексте тематические компоненты, как правило, имплицитно заложены в заглавие речевого произведения. В связи с этим их можно рассматривать как способ линейного и постепенного «разворачивания» свернутой пропозиции, нацеленный на обеспечение максимальных знаний о повторно актуа-лизуемых референтах. Отношения концептуального включения предопределяют непроизвольный порядок актуализации тематических компонентов в тексте в целях поддержания долгосрочной памяти адресата к референту.

Диалогический текст нацелен на активацию референта в краткосрочной памяти адресата. А поэтому действенной оказывается дистрибутивная модель анафоры, предопределяющая произвольный порядок актуализации тематических компонентов и обеспечивающая адресата минимумом знаний о повторно актуализующемся референте. Конституирующий потенциал темы в тексте формируется постоянным и динамическим смещением к новой информации как когерентному продолжению речевой коммуникации.

2. В процессе интеграции двух сегментов референтная соотнесенность анафорических компонентов устанавливает в монологическом тексте определенные отношения когезии. Смысловая перспектива отношений когезии представляется в этом случае следующими разновидностями: уточнение; утверждение — свидетельство утверждения; обоснование; причина - следствие (результат); объяснение. Конструктивную роль в процессе интеграции содержания дискурсивных сегментов - при актуализации определенных отношений когезии - играют минимальные сегменты, выражающие событийность или состояние.

3. В процессе поддержания референции при повторном упоминании о персонаже в качестве тематических компонентов функционируют ненулевые анафоры, репрезентируемые именами собственными и личными местоимениями, и нулевая анафора. Авторский выбор соответствующего тематического компонента основывается на двух механизмах: 1) дистантное расположение альтернативных анафорических средств, не зависящее от содержания текста; 2) повествовательная структура текста, которая «вклинивается» между дистантно расположенными анафорическими средствами и предопределяет тематический компонент, выраженный тем или иным анафорическим средством. Указанные линейные механизмы исключают друг друга, хотя оказывают непо-

средственное влияние на выдвижение референта в сильную позицию текста. Взаимоотношения между контекстуальными факторами и тематическим компонентом, номинирующим персонажа, в свою очередь, предопределяются семантическими свойствами имен собственных, личных местоимений 3-го лица, в том числе получивших в тексте нулевое выражение, выдвигать авторскую информацию в сильную позицию в тексте.

4. В аспекте концептуальной организации монологического текста тематические компоненты манифестируют разнообразные объекты реальной действительности. В связи с этим выделяются такие основные типы тем, как дискурсивная тема; ситуационная тема; тема-цель; пропозициональная тема (макропредикация). Тема реализует функцию указания на доступность определенных объектов в тексте. Процесс читательской интерпретации темы определяется такими когнитивными факторами, как эгоцентричность темы; гешгальтная природа восприятия; комбинирование формальных и концептуальных показателей. С точки зрения поддержания внимания читателя к монологическому повествованию тематические компоненты в функциональном плане манифестируют дейктический центр текста, который можно рассматривать как точку доступа читателя к текстовому пространству и актуализованным в этом пространстве концептам.

5. В диалогическом тексте тема реагирующего высказывания выполняет функцию модусно-дикгумного согласования речевых действий персонажей. Указанное согласование образует следующую типологию:

(1) адресат поддерживает тему как компонент модусной пропозиции инициирующей реплики;

(2) адресат эмоционально интерпретирует диктум тематического компонента инициирующей реплики;

(3) адресат выражает согласие с темой, формирующей диктальную пропозицию инициирующей реплики, интегрирует / дезинтегрирует эту тему с целью подтверждения согласия;

(4) адресат подкрепляет модусную оценку, выражаемую темой инициирующего высказывания, новой, известной ему информацией.

6. В диалогическом тексте выявляются следующие основные типы анафорического «выправления» референций, предопределяющих коммуникативную перспективу межличностного взаимодействия персонажей:

(1) адресант, учитывая реакцию адресата, проявляет инициативу в анафорической корректировке предварительно инициированного акта референции, в котором актуализован тематический компонент исходной реплики;

(2) коммуникативная инициатива по анафорическому «выправлению» референта, выражаемого тематическим компонентом исходной реплики, принадлежит адресату без предварительного запроса об этом со стороны слушающего;

(3) коммуникативная инициатива по анафорическому «выправлению» референта, выражаемого тематическим компонентом исходной реплики, принадлежит адресату;

(4) коммуникативная инициатива по анафорическому «выправлешпо» референта, выражаемого тематическим компонентом исходной реплики, принадлежит адресату с предварительным запросом об этом со стороны говорящего.

7. Анафорическая функция тематических компонентов предопределяется риторической структурой монологического и диалогического текста, которые детермгашруют специфические способы связывания сегментов в составе текста. В монологическом тексте риторическая структура становится основанием выбора дистантно расположенных анафорических средств, моделирующих отношения изъяснения, выражения обстоятельства, перечисления, противопоставления. Это наблюдается, когда в тексте содержатся упоминания референта в риторической структуре, которая поддерживается инициирующим сегментом, или когда риторическая структура, поддерживаемая инициирующим сегментом, не является сложной и не содержит упоминаний референта. В рамках диалогического текста тематические компоненты моделируют такие типы риторических отношений, как выражение фоновой информации, уступки, условия, уточнения, присоединения, объективной причины, препятствующей совершению действия, объективного (или субъективного) отрицательного следствия.

Научная новшиа диссертационной работы заключается в следующих основных аспектах, разработанных в ходе исследования тематических компонентов в монологическом и диалогическом тексте.

Во-первых, впервые выявляются прагматические и когнитивные закономерности формировашш темы как фиксированной совокупности тематических компонентов, которые манифестируются отдельными высказываниями, представляющими собой сегменты цельного художественного монологического и диалогического текста. Устанавливается единство прагматического и когнитивного потенциала тематических компонентов, значимого для выделения конституирующего статуса этих компонентов в тексте.

Во-вторых, доказано, что дискурсивная структура содержит необходимый набор тематических компонентов, который обеспечивает оптимальный контекст для структурирования информации в результирующем высказывании и тексте. Это позволило определить, что для читателя информационная структура монологического и диалогического высказывания становится основанием того, как необходимо задействовать «известное», «данное» в целях динамической интерпретации значения и смысла в тексте. Взаимоотношения между дискурсивной и информативной структурой отражают различные, но соотносимые задачи собеседников в коммуникативной ситуации.

В-третьих, на обширном фактическом материале конкретизирован феномен многофункциональности дискурсивных маркеров, сигнализирующий о когерентном характере художественного текста. Впервые выделяются прагмати-

ческие и концептуальные параметры для адекватного анализа дискурсивного произведения, требующего освещения, по крайней мере, четырех аспектов -семантического, межличностного, предполагающего достижения совместной цели, тематического и риторического. В процессе конструирования текста автор осуществляет выбор такого тематического компонента, который позволяет минимизировать прагматическую и концептуальную неоднозначность высказывания, предназначенного для последующей интерпретации со стороны читателя. Читатель, в свою очередь, распознает риторическую структуру сообщения с опорой на информацию, которая обеспечивается тематическими компонентами.

Теоретическая значимость работы связывается с определенным развитием лингвистических представлений о стратегиях как автора в процессе планирования дискурсивного произведения, так и читателя, интерпретирующего это произведение. В диссертации выработана единая модель описания тематических компонентов с позиции их прагматической и когнитивной организации. Применяемая модель оказалась состоятельной при обращении к реализации в рамках монологического и диалогического текста.

Результаты диссертационного исследования пополняют существующие функциональные концепции, нацеленные на выявление динамических отношений между такими уровнями сообщения, как репрезентация ситуации объективной действительности, межличностные отношения между собеседниками и языковая манифестация риторических структур в тексте. В этой связи объяснена прагматическая и когнитивная специфика тематических компонентов в различных типах текста через экспликацию системных связей соответствующего языкового выражения со структурами знаний и процедурами их обработки. Экспликация этих связей позволила выявлять скрытые в нем структуры знаний. Разработаны четыре модели диалогического текста в связи с конструктивной ролью темы реплики-стимула, выражающей проблемный референт.

Практическая ценность диссертационной работы определяется возможностью использования ее основных результатов для дальнейшей разработки проблемы «информационной упаковки» высказываний, принадлежащих к раз. ным жанрам общения, для выявления закономерностей организации текста как целого. Теоретические выводы, полученные в результате исследования, могут быть использованы в вузовском преподавании общего языкознания, стилистики декодирования, спецкурсах по филологической герменевтике, а также посвященных вопросам когнитивных и дискурсивных оснований организации монологического и диалогического текста.

Апробация. Результаты данного исследования отражены в 43 публикациях, в том числе в двух монографиях. Концепция, положенная в основу диссертации, основные идеи представлялись и обсуждались на заседании Круглого стола «Проблемы интегрирования частных теорий в общую теорию репрезентации мыслительных структур в языке» (Москва, 2012 г.), а также на научных конференциях различного уровня, среди которых: I Международная научно-практическая конференция «Филология и лингвистика: современные тренды и

перспективы исследования» (Краснодар, 2011 г.); IV Международная научно-практическая конференция «Вопросы теории языка и методики преподавания иностранных языков» (Таганрог, 2011г.); Международная научно-практическая конференция «Русский язык в контексте межкультурной коммуникации», посвященная 90-летию со дня рождения профессора Е.М. Кубарева (Самара, 2011 г.); Международная научная конференция «Проблемы современной филологии» (Краснодар, 2011 г.); IV и V Международная научная конференция «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 2011, 2012 гг.); VI Международная научная конференция «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, 2012 г.); III Международная научно-практическая конференция «Язык как система и деятельность» (Ростов-на-Дону, 2012 г.); V Международный конгресс «Русский язык: исторические судьбы и современность» (Москва, 2014 г.).

Структура диссертации соответствует поставленной цели и задачам исследования. Текст диссертации состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка (378 наименований), списка художественных источников (93 наименования).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность исследования, формулируются его объект, предмет, цели и задачи, материал, методологическая база; обосновывается научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность диссертации; излагаются основные положения, выносимые на защиту, отражается апробация основных результатов.

В главе 1 «Прагматические и когнитивные основания исследовагага тематических компонентов в художественном тексте» рассматриваются общие теоретические и методологические проблемы интерпретации «информационной упаковки» высказывания, отражения опыта говорящей / пишущей личности в логических языковых отношениях, в том числе и тематических компонентах.

Так, в разделе 1.1. «Проблема определения темы и ее прагматического назначения в дискурсе и тексте» выявляются сложности решения проблемы темы, тематических компонентов. Указывается, что эти сложности определяются теми отношениями, которые существуют между языковыми формами и функциями этих форм, т.е. тем фактом, что одна и та же языковая структура может выполнять разнообразные функции, а одна и та же функция может быть кодирована в разнообразные языковые структуры. В результате к понятию темы высказывания в современной лингвистике актуализуются разнообразные подходы, проистекающие из того, что фокус исследовательского внимания концентрируется на:

- различных аспектах коммуникативного процесса, рассматриваемых в качестве идентификационных критериев (сообщение; говорящий субъект / автор; взаимодействие между собеседниками);

- разнообразных элементах структуры (пропозиция; предложение / высказывание; общая структура текста или дискурса);

- отсутствии у темы четко определенного места в доминирующих лингвистических концепциях, поскольку она соотносится практически со всеми установленными уровнями и компонентами лингвистического описания, а именно:

(1) фонологией: интонационные модели тонической группы признаются в качестве критерия для определения тематического статуса того или иного сегмента высказывания;

(2) морфологией: тематический статус сегмента высказывания демаркируется окончаниями или частицами;

(3) синтаксисом: организация высказывания описывается как результат влияния тематических факторов;

(4) лексикологией: отношения тематичности исследуются как способ воздействия на лексикон говорящего субъекта, получения доступа к лексикону;

(5) семантикой: категория темы анализируется как способ реализации определенного значения, функции высказывания, целевой установки говорящего субъекта;

(6) прагматикой: тема высказывания интерпретируется в ее соотнесенности с содержанием текста и контекстом его реализации.

Семантическая интерпретация темы предполагает ее анализ в аспекте того, о чем сообщается в высказывании:

• с реляционной точки зрения: референт темы актуализует отношения сообщения в аспекте предикативности предложения;

• с референциалыюй точки зрения: референт темы устанавливает отношения сообщения между отдельно взятыми высказываниями / частями высказывания и дискурсом в целом;

• с интерактивной точки зрения: тема представляет собой динамическую контекстуально-зависимую категорию, которая «восполняется» собеседниками в процессе коммуникации.

Информационная интерпретация идентифицирует тему высказывания в аспекте трех типов «данного»:

• реляционного типа: тема репрезентируется как «данная информация» в отношении к фокусу и реме отдельно взятого высказывания;

• контекстуального типа: тема реализует «данную информацию» в определенном контексте употребления высказывания с учетом таких параметров, как потенциальная возможность извлечения темы из контекста, ее программи-руемость автором высказывания, пресуппозиционная обусловленность в коммуникативном процессе. Тема актуализуется в когнитивном сознании собеседников как само собой разумеющееся.

Синтаксическая интерпретация темы концентрируется на анализе ее позиции в структуре высказывания.

Тенденции интерпретации темы высказывания в современной лингвистике могут быть представлены в виде следующей схемы:

Схема 1. Тенденции интерпретации темы высказывания в современной лингвистике Тенденции интерпретации темы высказывания

Семантическая (предмет речи)

Синтаксическая (начальная позиция)

Информационная («данное»)

реляционная

референциальная

интерактивная

актуализированная

контекстуальная

извлекается из контекста

программируется субъектом речи

обусловлена пресуппозициями

«Данное», выражаемое, как правило, форическими средствами (т.е. предварительно актуализованными в вербальном и / или ситуационном контексте) и тесно соотносимое с такими моделями связывания, как субституция или референция, рассматривается в современной лингвистике в качестве информативного компонента в отношении к «новому», не извлекаемому из предшествующего контекста компоненту. Тема предстает отправной точкой последующего введения «свежей» или контрастной информации.

Тема «выдвигает» ориентированность высказывания на говорящего субъекта (т.е. то, о чем говорю я). Новое, кульминация которого обнаруживается в информационном фокусе, «выдвигает» ориентированность высказывания на адресата (т.е. то, что я прошу тебя усвоить). В высказывании наблюдается движение от первого пика - ко второму, что придает дискурсу волнообразное периодическое движение (См., например, работы М. А.К НаШс1ау).

В процессе моделирования тематических компонентов существенную роль играет фактор субъективности. Контекстуально обусловленный выбор тематических компонентов - это выбор, ориентирующийся на межличностный характер общения, задающий точку зрения в дискурсе и реализующийся в качестве дискурсивных маркеров, что во многом предопределяет когерентный и последовательный характер текста. Тема идентифицируется нами как начальный компонент в предложении, манифестирующий субъекта действия, его характеристику, обстоятельство протекания действия или процесс, выраженный в качестве субъекта или объекта действия.

С точки зрения прагматического подхода, тема определяется нами как средство структурированной последовательности референций, развиваемых в рамках текста из одного и того же дискурсивного референта, формирующих тематическую цепочку. В соответствии с проблематикой нашей работы мы понимаем тему как совокупность тематических компонентов, манифестирующих один и тот же референт (персонаж). Тематический компонент представляет со-

бой точку референции, отдельно взятый репрезентант референта, выраженный номинативным сочетанием, именем собственным или личным местоимением.

В разделе 1.2. «Определение темы с когнитивных позиций» исследуемый феномен рассматривается в терминах ментальных репрезентаций автора и читателя, говорящего и слушающего.

Актуализация темы монологического / диалогического высказывания связывается с переходом от доступа - к интеграции, с переходом ее домена в дискурсивное пространство, которое интегрируется вокруг темы. Предложенное нами определение темы монологического / диалогического высказывания отражает три характеристики прототипической дискурсивной темы: 1) фокус внимания говорящего субъекта и интерпретатора текста; 2) то, в чем заинтересован говорящий субъект, точка зрения, исходя из которой, он освещает данное событие; 3) присутствует в непосредственном текстуальном окружении, т.е. является конкретной и отчетливо выделяемой. Когда некий референт впервые вводится в качестве дискурсивной темы, он, как правило, не сразу идентифицируется как таковой. Однако впоследствии он проявляет подобное свойство, поскольку служит для реализации функции интеграции.

С точки зрения когнитивного подхода, тема определяется нами как точка интеграции для дискурсивной схемы текста. При этом отношения интеграции основываются на особой заинтересованности говорящего в данной точке интеграции. Когнитивная функция дискурсивных тематических компонентов, задействованных в тексте, состоит в конструировании фантазматического экрана, маскирующего опыт персонажа. Понимание глобальной темы текста, смысл которой представлен имплицитно, предполагает мыслсдеятельность читателя. Этот смысл опредмечивается в текстообразующих средствах, предполагающих активизацию иерархически соподчиненных типов рефлективного понимания (семантизирующего, когнитивного, смыслового). В процессе периодической реактивации глобальной темы выявляются очередные идентифицирующие компоненты домена темы.

Связный сегмент текста организуется вокруг дискурсивной схемы, компонентами которой предстают этапы ее разворачивания. Тема связного сегмента текста (или тема его дискурсивной схемы) - это точка тематической интеграции для дискурсивной схемы данного сегмента, а каждый из этапов, манифестирующих схему, соотносится с темой таким образом, что выражает особую заинтересованность автора в этой теме.

Таким образом:

• если дискурсивная схема обладает ядром, то этим ядром является тема художественного высказывания, в которой автор текста проявляет особую заинтересованность;

• если в связном тексте есть тема, то дискурсивная схема этого текста обладает ядром;

• несвязный сегмент текста потенциально обладает темой, которая, однако, не гарантирует наличия отношений когеренции в тексте;

• дискурсивная схема не может обладать более чем двумя ядрами, однако, в ней может выявляться более чем одна тема;

• если в дискурсивной схеме выявляется более чем один тематический компонент, то между ними устанавливаются отношения включения;

• если связный дискурсивный сегмент обладает темой, то схема этого сегмента содержит ядро, которое предстает глобальной темой.

В разделе 1.3. «Специфика взаимоотношений темы в анафорической функции и когезин в аспекте понятий «текст», «контекст», «дискурс» рассматриваются проблемы влияния отношений когезии на функционирование и интерпретацию анафоры как темы монологического/ диалогического высказывания.

Одной из центральных проблем исследования дискурсивной анафоры, в частности, на уровне диалогического текста предстает анафорическая дистрибуция, а именно основания выбора особой референциальной формы в определенный момент развития текста. Для любого объекта, попадающего под действие референции, в диалогическом тексте обнаруживается потенциально обширный выбор анафорических выражений, каждый из которых может быть охарактеризован как оптимальный. И поэтому, в принципе, любое из этих выражений может быть задействовано для указания на объект.

Анафорическая дистрибуция в диалогическом тексте - это сложный феномен, предопределяемый структурными, когнитивными и прагматическими факторами, взаимодействующими между собой. Исследователи, в частности, отмечают, что этот феномен детерминируется такими факторами, как: 1) модель бесперебойного выражения тематических компонентов; 2) иерархическая структура диалогического текста; 3) когнитивные характеристики участников общения (память и внимание); 4) прагматическая модель дискурсивной анафоры.

Основная предпосылка модели бесперебойного выражения тематических компонентов заключается в том, что анафорическое кодирование в диалогическом тексте детерминируется исключительно линейной последовательностью тем. Анафорическое кодирование определяется необходимостью поддержать беспрерывность темы в моделировании диалогических высказываний. В диалогическом тексте данная необходимость измеряется такими факторами, как:

• линейная последовательность высказываний (количество предложений между двумя упоминаниями референта);

• количество актуализируемых в общении референтов;

• информация, заключенная в тематическом компоненте диалогических высказываний.

Чем короче линейная последовательность диалогических высказываний, тем более устойчивым предстает тематический статус, закрепленный за данным референтом, более бесперебойной предстает сама тема в связных диалогических высказываниях. Чем более бесперебойной предстает тема в связных диалогических высказываниях, тем вероятнее, что она будет кодироваться в элиминированные анафорические выражения. Таким образом, различные типы анафорического выражения в аспекте иерархической структуры диалогическо-

го высказывания будут повторно задействоваться как средство кодирования темы.

Бесперебойный характер выражения тематических компонентов, в свою очередь, предопределяет тот факт, что тематический компонент кодируется в редуцированном анафорическом выражении. С точки зрения своего разнообразия, типы анафорических выражений представляются как иерархическая модель, которая включает средства, кодирующие тему диалогического высказывания. Т. Гивон выстраивает схему, отражающую диапазон этих средств в зависимости от степени бесперебойности выражения темы высказывания (Givön, Т. Topic Continuity in Discourse: A Quantitative Cross-language Study [Text] / T. Givön. - Amsterdam: John Benjamins, 1983. - 239 p.).

Важно подчеркнуть, что как в монологическом, так и в диалогическом тексте референтом тематического компонента частотно выступает объект речи, или главный деятель повествования. Этот объект обладает следующими свойствами:

• он, как правило, вовлечен в события, составляющие пропозицию высказывания, изменяет эти события;

• его деятельность отличается более мобильным характером, чем деятельность других объектов речи, также упоминаемых в пропозиции высказывания;

• его первичная функция в высказывании заключается в том, что он достигает определенной цели;

• в рамках диалогической реплики он - наряду с иными номинациями -частотно выражается посредством имени собственного;

• в рамках текущего диалогического текста он чаще упоминается, чем другие деятели;

• в тексте отражаются разнообразные характеристики этого деятеля, в том числе как дискурсивные референты.

В главе 2 «Прагматический эффект тематических компонентов в художественном тексте» исследуются различные виды анафорических структур, образующих тематические цепочки. Тематическая цепочка интерпретируется как структурированная последовательность референций, развиваемых в рамках текста из одного и того же дискурсивного референта. В тексте обнаруживаются как макротематические цепочки, так и второстепенные, менее значимые, определяемые как микротематические (Cornish, F. Anaphora, Discourse and Understanding. Evidence from English and French [Text] / F. Cornish. - Oxford: Clarendon Press, 1999. - P. 105-108). Макротематические цепочки получают развитие как в главных, так и во второстепенных дискурсивных сегментах. Микротематические цепочки проявляют тенденцию к обнаружению в периферийных дискурсивных сегментах текста.

В разделе 2.1. «Прагматические модели дискурсивной анафоры в монологическом тексте» тема исследуется как реализуемая через текст процедура актуализации некоторой информации, предварительно заложенной в дискурсивную память читателя и вследствие этого обладающая минимальным уровнем активизации внимания. Это существенный способ «управления» вни-

манием, который наделяется автором функцией поддержания высокого уровня активации и характеризует некую дискурсивную репрезентацию как предварительно установленную в качестве фокуса читательского внимания на данном сегменте высказывашш. В целях иллюстрации данного положения анализируется рассказ Людмилы Петрушевской «Через поля», который написан одним абзацем от первого лица (полный текст рассказа приводится в Приложении 1 диссертации).

В тексте рассказа обнаруживается несколько тематических цепочек, главным образом, представляющих собой последовательность анафорических (зависимых в референциальном отношении) языковых выражений, которые обозначают тот же самый референт. Этот референт, в свою очередь, предстает субъектом нескольких предикаций в рамках определенного сегмента текста. Анализируемый референт эксплицитно вводится в текст, в частности, посредством автономных в референциальном отношении выражений, таких как имя собственное, личное местоимение. Эти выражения формируют ядро цепочки, анафорические же выражения, обозначающие их референт, рассматриваются как связующие средства.

В основу нашего анализа положено определение тематической цепочки, предложенное С.К. Диком. Данный исследователь рассматривает эти цепочки как анафорические, признавая, что они формируются тремя функциональными в дискурсивном отношении компонентами: 1) ядром, которое вводит тематический референт в текст; 2) связующий компонент, занимающий вторую позицию (имеющий место только в макро-тематических цепочках), функция которого заключается в том, чтобы вторично подтвердить актуализацию референта темы (т.е. он обладает исключительно ориентированной на адресата текста функцией); 3) третий компонент, который может обладать множественным заполнением, состоять из чисто анафорических обозначений тематического референта, функция которых заключается в том, чтобы поддержать повышенный фокус внимания адресата текста к этому референту. Благодаря данному компоненту выявляемый в сегменте текста референт получает статус темы дискурса (Dik, S.C. Anaphora [Text] / S.C. Dik // The Theory of Functional Grammar. Part 2: Complex and Derived Constructions. - Berlin, NY.: Mouton de Gruyter, 1997. - P. 218).

В анализируемом нами тексте выявляются следующие тематические цепочки:

1) девушка-повествователь, которая по пути на «далекую дачу» - через поля - встречает Вовика;

2) Вовик, сопровождающий девушку-повествователя через поля на «далекую дачу»;

3) дорога через поле, по которой персонажи во время грозы добираются до «далекой дачи»;

4) отношение женщин к проявлению естества;

5) обитатели «далекой дачи», которые «разъединили» персонажей.

Указанные тематические цепочки формируются в тексте рассказа следующими последовательностями языковых выражений:

1) Я... мы с тш... 0... мы... мы... мы... я... я... мы... нас... моя... моемы... я... мы... 0... я... я... мы... нам... от меня... я... мне... мы... мы... мне... мы... мой... наши... у меня... я... мне... меня... я... нас... меня... нас... в мою сторону... я... немое... мое... я... меня... мне;

2) мы с ним... мы... мы... мы... он... его... Вовика... мы... он... Вовик... мы... он... он... мы... нам... он... он... его... он...мы...мы... он... мы... его... наши... у него под носом... он... его... нас...его...нас... он... все это... им... они... его... Вовику... Воейковой...;

3) оно (голое поле)... на краю леса... молнии... поле... голое.... Голая...голая...земля... ливень и молнии... на этом поле... в этом голом поле... дорога... ливень... под дожем по глине... дорогу... это... поле... молнии... по волам глинистой земли... молния... на этих земляных волах... четыре километра по глине... под дожем... эти четыре километра... по глинистому полю... под дождем... ;

4) в том же самом... не ходивших босыми... одна... ноги... другие... они-

то... ;

5) они... невеста... Воейковой невесте...

Данные тематические цепочки представляются в схематическом виде с использованием следующих сокращений:

ТЦ- тематическая цепочка;

Р-А - для автономных выражений референциального характера;

Р-НА - для неавтономных выражений референциального характера;

Я - ядро тематической цепочки;

К2 - связующий компонент, занимающий вторую позицию;

КЗ - третий компонент.

Схема 2. Репрезентация тематических цепочек в тексте рассказа Л. Петрушевской «Через поля»

ТЦ-1 Я: Р-А; К2: Р-А; КЗ: 0; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА-Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; 0; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА.

ТЦ-2 Я: Р-А; К2: Р-А; КЗ: Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА.

ТЦ-3 Я: Р-А К2: Р-А; КЗ: Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА Р-НА; Р-НА; Р-НА- Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА.

ТЦ-4 Я: Р-А; К2: Р-А; КЗ: Р-НА Р-НА; Р-НА; Р-НА; Р-НА.

ТЦ-5 Я: Р-А К2: Р-А; КЗ: Р-НА.

Репрезентация, представленная на Схеме 2, указывает на тот факт, что референциально автономные выражения занимают в тематической цепочке центральную позицию (позиции Я и К2). Непосредственно анафорические выражения имеют место исключительно в связующей позиции КЗ. Доминирующую позицию в тексте рассказа занимают первая, вторая и третья тематические цепочки. При этом референтно автономные выражения не требуют от читателя необходимости обращаться к контексту в целях выявления содержащегося в них референта.

Референты, обнаруживаемые в четвертой и пятой тематических цепочках, - по отношению к референтам первых трех цепочек - занимают в тексте вспомогательную позицию. Текст рассказа посвящен взаимоотношениям де-вушки-рассказачика и персонажа Вовика во время их дороги к «далекой даче», во время которой разразилась гроза. Размышления девушки рассказчика о проявлении естества и тот эпизод, когда персонажи достигли «далекой дачи», занимают периферийное положение в тексте рассказа.

Дискурсивная схема рассказа Л. Петрушевской «Через поля», представленная на Схеме 3, подтверждает то, что первая, вторая и третья тематические цепочки реализуются в центральных дискурсивных сегментах рассказа (начальная и серединная позиция в рамках абзаца), четвертая и пятая цепочки ограничены периферийным употреблением, во вспомогательных сегментах (серединная и конечная). Об этом свидетельствует и длина тематических цепочек: цепочки 1, 2, 3 представлены большим количеством компонентов, чем цепочки 4 и 5.

В рамках дискурсивной схемы рассказа в целом рассмотрим взаимоотношения между языковыми выражениями, реализующими отдельную тематическую цепочку, и дискурсивной функцией сегмента текста, в котором данная цепочка реализуется. Схема 3. представляет схему текста анализируемого нами рассказа как продукта отдельно взятого дискурса. Для целей анализа мы разделили текст рассказа на шесть сегментов (поскольку рассказ написан одним абзацем).

Схема 3. Дискурсивная схема, манифестируемая текстом рассказа Л. Петрушевской «Через поля»

(1) Введение глобальной дискурсивной темы: совместная дорога девушки-рассказчика и персонажа Вовика на «далекую дачу».

(2) Описание дороги и череда событий, последующая (1).

(3) Лирическое отступление, отражающее размышления девушки-рассказчика по поводу проявления естества.

(4) Возвращение к теме сегмента (2).

(5) Размышления девушки-рассказчика по поводу совместной с Вовиком дороги, приводящие к философским выводам.

(6) Заключение. Девушка-рассказчик и Вовик достигают дачи, их «пути» расходятся, что порождает философские размышления девушки-рассказчика.

Структура первых трех тематических цепочек может быть представлена следующим образом. Заглавие рассказа априорно задает глобальную тему художественного повествования: знакомство двух персонажей и их путешествие «через поля» на «далекую дачу». В предваряющем рассказ сегменте эти два ас-

пекта глобальной темы эксплицитно реализуются в сложном предложении. Выступая в функции вводного, данное предложение начинает обладать «тематическим» характером, информация, которую оно реализует, представляется читателю как абсолютно новая.

Сегмент (2) является развитием ситуации, о которой было сказано в сегменте (1), при этом информация уточняется: более детально представляется дорога, по которой следуют персонажи, сами персонажи получают динамические характеристики. Данный сегмент содержит последующую идентификацию глобальной темы, заявленной в сегменте (1). Однако он не может рассматриваться как катафора, при которой антецедент, проецирующий анафору, следует в ка-тафорической позиции, наделяя таким образом референциальным автономным характером местоимения третьего лица, используемые в данном случае. В связи с этим, не достигается референциальной зависимости между анафорой и антецедентом, проецирующим анафору.

Сегмент (3) содержит отступление от темы, которая была предварительно установлена. Однако референты, содержащиеся в нем, косвенно связаны с глобальной темой повествования, способствуют ее более глубокому представлению в тексте. Сегменты (4), (5) продолжают темы текста, актуализованные в сегментах (1), (2) с превалированием анафорического местоимения мы / нам, которое объединяет девушку-рассказчика и персонажа Вовика. Персонажи «находят» общий язык, обнаруживают друг в друге родственные души. В данных сегментах «сходятся» две доминирующие темы текста: взаимоотношение персонажей и дорога, по которой они добираются до «далекой дачи», таким образом раскрывается глобальная тема текста. В сегменте (6) анафорическое местоимение мы / нас снова «расщепляется» на я и он, что косвенно указывает на тот факт, что «пути» девушки-рассказчика и персонажа Вовика расходятся, они начинают жить в непересекающихся мирах. Глобальная тема «рассыпается», уступая место двум независимым друг от друга микро-темам.

Таким образом, актуализация различных типов тематических компонентов, исполняющих роль неавтономных анафорических выражений, определяется в монологическом тексте дискурсивной функцией сегмента дискурса, в котором они имеют место, а также своей позицией в рамках этого сегмента. Начальная позиция высказывания маркируется, как правило, личными местоимениями, именами собственными, поскольку анафорическое выражение в данной позиции служит средством поддержания фокуса читательского внимания, установленного в предшествующем ходе текста. Соприсутствие «конкурирующих» анафорических выражений (мы / нам - я / он) несет в тексте дополнительный смысл. Дискурсивные анафоры оказываются чувствительными к иерархической структуре монологического текста, контексту своего употребления. Другими словами, анафора проявляет свои прагматические характеристики в рамках текущего конструирования текста, а не в статических измерениях текста.

В разделе 2.2. «Характер пропозициональных структур, анафора п когерентность монологического текста» исследуется, как анафора, задействованная на уровне связывания двух или нескольких дискурсивных высказы-

ваний, не являясь побочным продуктом реализации определенного типа отношений когезии, предопределяет эти отношения, а следовательно, и процесс интеграции дискурсивных характеристик высказываний.

В аспекте пропозициональных структур в монологических текстах мы выделили минимальные сегменты, выражающие событийность (СБ) или состояние (СТ), которые играют конструктивную роль в интеграции содержания данных сегментов при актуализации определенных отношений когезии. Основными единицами, в рамках которых устанавливаются отношения когезии, предстают дискурсивные высказывания (ДВ). Например: (1) л(ДВ°ст) У Доле ва было много знакомых среди пушкиноведов. (ДВ'ст) Когда директор Пушкинского кабинета однажды сидел над листами своих любимых архивных папок, (ЦВ2ст) находившиеся тут же профессор Гроцяновский и поэт Самосейкин почувствовали себя обязанными показать ему новые рисунки к «Медному всаднику» (С. Кржижановский. Рисунок пером). Начальный сегмент ДВ° (категоричное высказывание) содержит обобщение, а поэтому потенциально является утверждением, которое вызывает ожидание читателя, что в последующем изложении будет обнародовано свидетельство, подкрепляющее данное утверждение. Сказуемое в этом утверждении передает состояние. Сегмент ДВ1 предстает придаточным предложением времени, функция которого заключается в том, чтобы обеспечить темпоральный фрейм референции для утверждения, содержащегося в ДВ2.

В процессе интерпретации ДВ1 читатель решает следующую проблему: субъект действия директор Пушкинского кабинета вводит в текст новый референт или же он является кореферентным с именем собственным, актуализован-ным в ДВ°. В конечном счете, будучи в референциальном отношении автономным, он выполняет последнюю функцию. В когнитивном сознании читателя актуализуется знание о Долеве как директоре Пушкинского кабинета на момент художественного повествования. Аналогичная функция двух номинативных элементов является сигналом того, что они предстают кореферентными в художественном тексте. Вследствие того, что субъект действия в составе высказывания, как правило, кодирует функцию темы, он обладает в тексте эвристическим назначением. Другим мотивирующим фактором в пользу того, что субъекты ДВ° и ДВ1 являются кореферентными, предстает тот факт, что в рамках данной взаимосвязи ДВ1 связывается не только с ДВ2 (через субординацию), но также и с ДВ°.

Дискурсивный акт, соответствующий главной части ДВ2 в рамках моделируемого темпорального контекста интегрируется в тексте через ДВ1 (конструируя для последнего обстоятельство проявления персонажем определенного состояния с помощью связующего средства когда). Положение дел, выра-жешюе последующей главной частью, во временном плане совпадает с темпоральным фреймом повествования. Связь также реализуется посредством текстуального разворачивания понятия пушкиноведы, задействованного в ДВ°: это понятие и сочетание профессор Гроцяновский и поэт Самосейкин соотносятся на основе гипо-гиперонимической связи, предполагающей анафорические отношения между ними. Интегрированный сегмент [ДВ1 + ДВ2] связывается с

ДВ° на основании отношений «утверждение - свидетельство утверждения». На основании этих отношений, интегрирующих [ДВ1 + ДВ2] и ДВ", моделируется референциальная соотнесенность сочетания профессор Грощновский и поэт Самосейкин, которое начинает рассматриваться не просто как обозначение представителей научной и творческой интеллигенции, а таковой, занимающейся изучением творческого наследия A.C. Пушкина. Без указанного смыслового ограничения интегрированная пропозиция [ДВ1 + ДВ2] не способна обеспечивать свидетельство для утверждения, содержащегося в ДВ°.

На основе проанализированного примера эксплицитно выявляются указания на то, как анафора (тема высказывания) способствует реализации определенного типа отношений когеренции в заданном повествованием контексте. Пропозиция УДолева есть знакомые среди пушкиноведов манифестируется как ДВ° (утверждением), так и подразумевается для ДВ2. Таким образом, данная часть структуры типа отношений «утверждение - свидетельство утверждения» отражается в сегментах, которые призваны быть интегрированы в целостный текст посредством именно данного типа отношений (см. в диссертации колонку 3 Таблицы 5). С другой стороны, параллельная структура пушкиноведы (а1) предстает решающей для структуры Долее (а2) в сегменте ДВ°, а профессор Гроцяновский и поэт Самосейкин (Ь1) предоставляет на уровне [ДВ1 + ДВг] временной план для Долее (Ъ2), когда он рассматривал архивные папки. Моделируемая подобным образом структура оптимально соответствует выражению отношений уточнения, которые, в свою очередь, лежат в основе отношений «утверждение - свидетельство утверждения». Сложный дискурсивный акт, соответствующий [ДВ1 + ДВ2], является иллюстрацией, конкретным примером реализации утверждения в ДВ°. Долее предстает конкретной иллюстрацией параллельных вариативных а2 и Ь2 в каждой части структуры, а профессор Гроцяновский и поэт Самосейкин, когда Долев рассматривал архивные папки (Ь1), является конкретным подмножеством пушкиноведов (а1).

Более того, компонент почувствовали себя обязанными показать новые рисунки к «Медному всаднику можно рассматривать как общее правило контекстуального допущения, что «человек, о котором ведется повествование, имеет много знакомых среди категории людей, отмеченной в ДВ°. Другими словами, [ДВ1 + ДВ2] детализирует ДВ" и одновременно обеспечивает свидетельство для его прагматической действенности как утверждения. Между ДВ° и [ДВ1 + ДВ2] может быть вставлено связующее средство поскольку (поэтому), которое представило бы анализируемый тип отношений в эксплицитном виде.

Если представленный выше анализ является достоверным, то в процессе интеграции двух дискурсивных отрезков возможной оказывается одновременная реализация более чем одного типа отношений когерентности: один тип характеризуется в семантическом плане как « более сильный», другой - как «более слабый». Свидетельство утверждения оказывается семантически более сильным, чем уточнение, причем данные типы отношений отличаются той же самой структурой. При реализации отношений свидетельства второй из двух сегментов более явно интерпретируется читателем как подтверждающий илло-

кутивную силу утверждения, которая реализуется первым сегментом. Если отношения детализации являются исключительно семантическими, отношения свидетельства отличаются прагматическим характером. Оба типа отношений, фактически, совместимы, поскольку вторая часть их структуры зависима от первой части. В общем, можно утверждать, что прагматические отношения всегда доминируют над семантическими, когда в процессе связывания текста акту-ализуется более чем один тип отношений когерентности.

Схема анализируемого текста выявляется в результате последовательных интеграций выделяемых в нем сегментов дискурсивных высказываний.

Схема 4. Дискурсивная схема монологического текста (1)

^Свидетельства^ Уточнение

ДВ° Обстоятельство

ДВ' дв*

Схема 4. иллюстрирует дискурсивную схему текста (1) с учетом теории Р. Хоббса. По сравнению со схематическими репрезентациями, представленными данным исследователем, мы выделили жирным шрифтом минимальные дискурсивные сегменты, связываемые на прагматической основе субординации. Обозначение ДВ символизирует соответствующие дискурсивные акты. В процессе связывания текста, как мы увидели выше, одновременно актуализует-ся более чем один тип отношений когерентности. Эти отношения мы указали на рисунке в соответствии с порядком своего доминирования. Данную схему необходимо «читать» снизу вверх, слева направо (текстуальный процесс чтения), затем - справа налево (дискурсивный процесс интеграции), что наиболее отчетливо выявляет функцию доминирующего узла.

Представленный на Схеме 4 процесс интеграции не всегда реализуется «вертикально», от минимального сегмента - к уже «переработанному» сегменту, представленному непосредственно слева (на текстуальном уровне). Если сегмент, расположенный справа от уже «переработанного» сегмента, сопровождается другим сегментом, который маркируется как грамматически зависимый (например, придаточное предложение), то сначала их необходимо рассмотреть в интегрированном виде. Затем данный сложный сегмент, в свою очередь, интегрируется с далее представленной на рисунке интеграцией (см., например, ДВ1 в отношении к ДВ2 и ДВ° в тексте (1)). Аналогичная схема чтения дискурсивной структуры текста может быть задействована и для случая, когда сегменты, расположенные справа от данного сегмента, являются зависи-

мыми от последнего в дискурсивно-прагматическом плане, хотя и выражены независимыми высказываниями.

В момент восприятия второй части высказывания возникает потребность модернизации уже установленного содержания текста (выявленного из первого высказывания и заголовка). Можно выделить три стадии этого процесса:

1. Установление минимальных характеристик для актуализуемого положения дел: идентификация когнитивного пространства, в котором обнаруживается событие. Например, в (1) пространство протекания события представлено абстрактным образом как «Пушкинский кабинет». Идентификация пространственных характеристик протекания события становится основой для интеграции двух положений дел, актуализованных в тексте. Основная функция инициирующего высказывания и заголовка заключается в том, чтобы дать основания читателю для адекватной интерпретации всего текста.

2. Поиск свидетельства для подтверждения спрогнозированного развития текста (выявленного в результате переработки инициирующего высказывания), уместности данного типа отношений когезии: анализ пропозиционального содержания перерабатываемого высказывания, определение его вероятного иллокутивного значения. Сигналами этого выступают лексические отношения, потенциально образуемые между предикатами каждого высказывания, особые связующие средства.

2.1. Опытная проверка уместности данного типа отношений когезии, относительно которых читатель первоначально выдвинул гипотезу, становится основой интерпретации анафорических элементов, обнаруживаемых во втором высказывании или второй части высказывания. Данная интерпретация частично сводится к выявлению тематического потенциала анафор с опорой на элементы контекста. В результате осуществляется оценка того, могут ли их вероятные референты выступать аргументами каждого акта предикации. Данные референты, в свою очередь, определены в семантической структуре отношений «расширения/ подобия» (в нашем случае параллелизма, уточнения, контраста и утверждения - свидетельства утверждения). Высказывания и части высказываний, содержащие анафорические элементы, моделируют контекст, в рамках которого реализуются отношения когезии. При этом существенным оказывается тип анафоры и характеристики референта, манифестируемые этим типом.

2.2. На этой стадии также решается вопрос о подтверждении факта применимости в контексте того типа отношении когезии, о котором читатель предварительно выдвинул гипотезу. Для этих целей на глубинном уровне осуществляется переработка других различных сигналов, обнаруживаемых в структуре второго высказывания или второй части высказывания. Именно на этой стадии завершается многоаспектная интерпретация анафор, обнаруживаемых в тексте. Проверка их референциальных характеристик влияет на процесс согласования референтов, задействованных в связываемых сегментах, что, в свою очередь, предстает функцией актуализуемых при этом отношений когезии.

3. Приведение в соответствие сложного сегмента - результата интеграции - с процессом развивающейся дискурсивной модели, актуализуемой в когни-

тивном сознании читателя перед непосредственным помещением в долгосрочную память.

Вопрос о референтно-анафорических соответствиях решается на двух стадиях, взаимосвязанных с установлением типа отношений когезии, актуали-зуемых в данном тексте:

• на первой стадшг,

• на стадии 2.1., на которой опытным путем уточняется применимость спрогнозированных отношений как составной части конструирования дискурсивного процесса;

• на стадии 2.2., на которой подтверждается наличие в тексте спрогнозированного типа отношений когезии, происходит их реализация.

В результате задействованные в тексте анафоры получают полную читательскую интерпретацию, выявляется их конструктивная роль в реализации конкретных отношений когезии.

В разделе 2.3. «Прагматические модели дискурсивной анафоры в диалогическом тексте» тема исследуется в аспекте взаимоотношений между анафорической дистрибуцией и последующим «стыком» анафорических выра-жешш или отсутствием этого «стыка». Структурное понятие последовательности (в близко примыкающих парах референтов) устанавливает основную дистрибутивную модель анафоры в диалогическом тексте.

В аспекте дистрибуции дискурсивной анафоры в диалогическом общении выделяется общий прагматический шаблон. Данный шаблон может быть представлен в виде следующей схемы.

Схема 5. Прагматический шаблон дистрибуции дискурсивной анафоры в диалогическом тексте

(1) референт оформляется посредством особой формы, как правило, полного номинативного выражения;

(2) смещение внимания участников взаимодействия с одного референта на другой осуществляется посредством, как правило, полного номинативного выражения;

(3) поддержание внимания участников взаимодействия к данному референту достигается посредством использования особой акцентированной формы, как

_правило, местоимения или нулевой анафоры._

Приведенный выше шаблон задействуется в исследовательских целях вне зависимости от динамики смены коммуникативных ролей участников взаимодействия. Проиллюстрируем его действие следующим примером: (2) «Сидорин. Номер второй, Гуськов Евгений Иваныч... Мы относимся к товарищу Гуськову с большой симпатией... Жена Гуськова (кричит дурным голосом). Как Гуськов? Почему Гуськов? Я так и знала. (Подбегает к столу президиума.) Хватит. Я вам не позволю издеваться над моим мужем.

Аникеева. Жена Гуськова, не нервничайтеI

Жена Гуськова выхватывает у Сидорина список и рвет его в клочья.

Жена Гуськова. Мой Гуськов в нашем институте известный козел отпущения. Он делает научные открытия, а лауреатство хапают другие, которые примазались к открытию, а в результате мой Гуськов имеет фигушки...

Сидорин. Успокойтесь вы, успокойтесь! (Протягивает стакан воды.)

Жена Гуськова (отталкивает руку со стаканом). Нет, оставьте, не надо мне... Мой музк пишет научный доклад для симпозиума в Париже, а едете за шмотками вы, товарищ Аникеева!.. А моего Гуськова вместо Парижа загоняют в Нижний Тагил. Командировочные два шестьдесят в день. (Плачет.) И вообще, мой Гуськов в Нижнем Тагиле радикулит заработал... » (Э. Брагинский, Э. Рязанов. Гараж).

Приведенный выше прагматический шаблон дистрибуции дискурсивной анафоры реализуется, в частности в речевом поведении жены Гуськова. В частности, она соблюдает (¡»-принцип («Не говори меньше, чем это требуется» или «Говори столько, сколько это требуется для достижения признания»), но нарушает 1-принцип («Не говори больше, чем этого требуется» или «Говори меньше, чтобы достичь минимального выражения требуемой информации»).

Для поддержания внимания к объекту высказывания адресант практически все время употребляет полные номинативные выражения (Гуськов, мой муж, мой Гуськов). С точки зрения говорящего, подобные выражения характеризуются большей информативностью (ср., в частности, употребление личного имени Гуськов с притяжательным местоимением мой, несущее дополнительное прагматическое значение, т.к. выражает отношение говорящего субъекта к референту). Намеренное нарушение 1-принципа на уровне употребления дискурсивных референтов минимизирует процесс идентификации референта со стороны слушающих, направляет их усилия на поддержание внимания к этому референту.

Результатом компромисса между потенциально конфликтующими прагматическими принципами становится актуализация далеко не минимальной, но вполне узнаваемой референциальной формы. Следствием этого предстает соблюдение М-принципа: говорящий субъект задействует полные номинативные выражения в целях поддержания внимания к обсуждаемому референту. С точки зрения речевого взаимодействия, повтор тематического компонента Гуськов в форме полного номинативного выражения, который обнаруживается в репликах Сидорина и Аникеевой, свидетельствует о готовности говорящих субъектов признать этот компонент в качестве темы обсуждения, общей темы для последующего развития разговора.

После того, как тематический компонент актуализован, ожидается, что для поддержания внимания к референту будут задействоваться редуцированные анафорические выражения. Однако одновременная актуализация ()- и I-принципов делает допустимым одновременное употребление как полных, так и редуцированных анафорических форм. Другими словами, взаимодействие и 1-принципов ориентирует общение к совмещению узнавания референта и минимума информации его языкового выражения.

В диалогическом тексте может получать актуализацию один из отмеченных выше прагматических принципов. Такое положение дел обнаруживается,

когда наблюдается расхождение между текущими оценками говорящего субъекта и знаниями адресата, актуальными для данного общения. В спонтанном диалоге партнеры по взаимодействию взаимно производят оценку актуальных знаний, в том числе и на уровне под держания внимания к дискурсивному референту.

В частности, говорящий субъект — в процессе выбора оптимальной языковой формы выражения референта - призван обеспечивать адресата минимумом знаний об этом референте с тем, чтобы адресата адекватно идентифицировал референт. Таким образом, актуализация анафорических форм в спонтанном диалоге зависит от допущения адресата относительно того, как слушающий распознает референт. Практическое решение данной проблемы содержится в четвертой главе нашего диссертационного исследования.

В разделе 2.4. «Характер пропозициональных структур, анафора и когерентность диалогического текста» исследуется феномен тематической прогрессии, реализуемый как результат фактора соотносительности текстовых компонентов: этот феномен выявляет факт формирования темы высказывания, ее соотношение с темами и ремами предшествующих высказываний. Ф. Данеш полагает, что тематическая прогрессия предстает одной из текстовых репрезентаций категории связности. В рамках диалогического общения каждая реплика представляет собой высказывание Вп, обладающее темой (Т) и ремой (Р). В тема-рематической последовательности диалогической речи тема последующего высказывания реализуется в том же смысловом компоненте, что и рема предшествующего высказывания. Та же самая прогрессия повторяется в третьем высказывании.

Интегрированная / дезинтегрированная тема реактивного диалогическою действия проливает свет на характер реагирования оппонента по диалогическому взаимодействию на: а) диктумное содержание предварительно инициированной репликн; б) актуальное прагматическое отношение субъекта речи к модусной составляющей предварительно инициированной реплики. В рамках разворачиваемого целостного диалогического текста тема реплики-реакции, таким образом, функционирует как действенный механизм модусно-диктумного согласования речевых действий участников общения. Думается, что модель диктумно-модусного согласования речевых действий собеседников включает следующие фрагменты:

1. Модусная реакция на моду сную составляющую темы реплики-стимула: адресат поддерживает тему реплики инициатора общения, которая является частью ее модусной пропозищш. Ср.: (3) «-Не видишь, кофтенку и парочку дорогих артефактов продаю. - Да это барахло никому сроду не нужно... » (Р. Глушков. Холодная кровь); (4) «- Мне не нравится, когда он говорит, что это темное дело. - Продавал же ты не их, aux души, продавал ночью, по пьянке, помнишь плохо...» (Я. Вееров. Господин Чичиков). В примере (3) представлена интегрированная тема, в примере (4) - дезинтегрированная.

2. Модусная реакция на диктумную составляющую темы реплики-стимула: адресат эмоционально интерпретирует диктальную составляющую темы исходной реплики. Например: (5) «- Ты помнишь эту историю про то,

как Сидоров стал замкомвзеода и командир батареи разжаловал его, - протянула Ленка. - Эти скандальные события все знают» (В. Бе резин. Свидетель); (6) « - Я только обесточил ему сердце. - Подонок! Сукин сын! Ты... » (10. Латынина. Нелюдь). В примере (5) представлена интегрированная тема, в примере (6) - дезинтегрированная.

3. Диктумная реакция на диктумную составляющую темы реплики-стимула: адресат выражает согласие с темой, составляющим диктальную пропозицию реплики-стимула, интегрирует / дезинтегрирует ее с целью подтверждения согласия. Например: (7) «-Мы с вами составили акт и опечатали все печки на комбинате. Все до одной! - Все правильно мы сделали!» (А. Жуков. Судить Адама); (8) «г- Сейчас лето, пацаны разъехались. - Это хорошо, что Бурый и Куля уехали» (В. Козлов. Школа). В примере (7) представлена интегрированная тема, в примере (8) - дезинтегрированная.

4. Диктумная реакция на модусное содержание темы стимулирующего действия: тема реактивной реплики манифестирует некоторую моду сную оценку определенного события, факта; реагирующий собеседник усиливает эту оценку той информацией, которая априорно известна партнеру по диалогическому взаимодействию. Например: (9) «г- Тебе эти шмотки и пушки не помешают! - Да, артефакты - смысл нашей жизни...» (Р. Глушков. Холодная кровь); (10) «- Что же это за делишки ты творишь? - воскликнул я. - Сам знаешь: развелся с женой, женился на художнице...» (Н. Кчимонтович. Скверные истории Пети Камнева). В примере (9) представлена интегрированная тема, в примере (10) - дезинтегрированная.

Модусное содержание интегрированной / дезинтегрированной темы реагирующей реплики проецирует неизбежный эффект вторжения в сферу психологического «я» партнера по диалогическому взаимодействию, и следовательно, усиленное речевое воздействие на его эмоциональный настрой в текущем общении. Одновременно с диктальной составляющей модус темы реагирующей реплики становится для адресата прагматическим рычагом усиления силы убеждения реализуемого воздействия на собеседника, апеллирования к его текущему вниманию, в конечном итоге, поддержания фатического контакта с собеседником. Концентрация эмоций, обнаруживаемая в модусной составляющей тематического компонента стимулирующей реплики, в свою очередь, предопределяет естественно-логический вывод реагирующего собеседника в плане моделирования своего последующего диалогического действия.

Тематические компоненты, получающие актуализацию в рамках данного диалогического единства, оказываются не только взаимообусловленными, но и взаимосвязанными явлениями. Их взаимосвязь мы определяем как координационную. Координационная взаимосвязь тематических компонентов стимулирующей и реагирующей реплик оказывается явной в диалогическом тексте. В тематическом компоненте реактивной реплики прагматизируется отклик адресата на текущее речевое намерение говорящего субъекта, выраженного в его инициирующей реплике.

Тематические компоненты, обеспечивая цельность диалогического текста, выступают функциональными координатами этого текста. В исследова-

тельском плане дискурсивные маркеры топнкализации проливают свет на текущие характеристики вербального поведения партнеров по взаимодействию. Это поведение складывается из текущего замысла, установки на определенную коммуникативную активность; порядок распределения инициативы; композиционной и смысловой структуры речевого произведения.

В главе 3 «Референциальный домен художестветюго текста: анафорические средства в функции тематических компонентов, их взаимосвязь с риторической структурой текста» исследуется организация точек референции, определяющих выбор анафорических средств, выявляется специфика связывания частей текста с целью порождения цельного произведения.

В разделе 3.1. «Анафорические средства в функции тематических компонентов в монологическом тексте» исследуются способы номинации персонажа при его последующем упоминании, а также факторы, определяющие этот процесс.

Несмотря на тот факт, что главный персонаж фактически занимает в тексте статус точки референщш, он не всегда неизменно обозначается при повторном упоминании посредством анафорического местоимения 3-го л. ед. ч. Как правило, в тексте наблюдается комбинирование анафорических местоимений и анафорических имен собственных, субстантивных выражений. Характер языкового выражения точки референщш зависит не только от того, что главный персонаж является темой связных высказываний, но также и от контекстуальных факторов. Эти факторы предполагают особое выдвижение информации в рамках непосредственного контекста повествования, который предопределяет конкретную анафорическую форму для предварительно установленной темы связных высказываний. К подобным факторам мы относим: 1) «вклинивание» в повествование о главном персонаже упоминаний о другом персонаже; 2) синтаксическую функцию тематического компонента, референтом которого является персонаж; 3) линейное расстояние между тематическими компонентами, референтом которых является один и тот же персонаж; 4) повествовательную перспективу персонажа.

В частности, первый фактор ослабляет сильную позицию предварительно упомянутого тематического референта, способен маркировать завершение ре-ференциального домена, связанного с этим референтом и приводить к актуализации имени собственного в анафорической функции по отношению к установленной дискурсивной теме, обозначающей первого из упомянутых персонажей. В том случае, когда введенный («вклиненный») референт, указывающий на второго персонажа, характеризуется тем же родом, при повторном упоминании о первом персонаже в анафорической функции употребляется имя собственное. В противном случае (при употреблении личного местоимения в анафорической функции как способе указания на первого персонажа) в тексте обнаруживается неоднозначность референтной соотнесенности двух персонажей. Введение в текст еще одного референта, функционирующего в качестве локальной темы, ослабевает сильную позицию первого референта, свидетельствует о завершении референциального домена, связанного с первым референтом. Ср.: (11) «Дшшч сидел за компьютером - искал по интернету музыкантов, желающих

играть панк-рок. Чащин лежал на диване, смотрел один из своих любимых фильмов "Четыре комнаты" и наслаждался бездельем. Сегодня впервые за долгие недели никуда не нужно было бежать. Местами фильм захватывал, Чащин забывал про остальное, увлекался, но тут же находился повод вернуться в настоящее. ТоДимыч начинал злобно ворчать и яростно стучать по клавишам, то старая видеокассета рябила, а главное - в мозгу то и дело взбухал вопрос: сколько это может продолжаться?» (Р. Сенчин. Лед под ногами). При действии анализируемого фактора срабатывает следующая закономерность: в плане последующей референции на главного персонажа текущего повествования употребляются анафорические имена собственные, если в рамках данного текстового сегмента содержится упоминание о втором персонаже (референте, который характеризуется тем же родом), которое «вклинивается» между первичным упоминанием о первом персонаже и его антецедентными референциями.

В разделе 3.2. «Анафорические средства в функции тематических компонентов в диалогическом тексте» исследуются способы номинации референта при его последующем упоминании, а также факторы, определяющие этот процесс.

Анафорическое местоимение и нулевая анафора используются как средство выражения тематического компонента «внутри» момента общения, поскольку в рамках данного момента получают актуализацию внимание собеседников и макропропозиция взаимосвязанных диалогических реплик. В результате референт остается в фокусе внимания собеседников, а анафорическое выражение, актуализированное вниманием собеседников, оказывается оптимальным для кодирования в него внеязыковой информации.

Анафорические личные и нарицательные существительные, с другой стороны, используются в функции средства выражения тематического компонента «на границе» межцу диалогическими единствами, особенно в начале последующего диалогического единства. В данной позиции наблюдается переключение внимания собеседников, изменение макропропозиции взаимосвязанных диалогических реплик (т.е. актуализация новых объектов, пространственно-временных характеров их нахождения). В данный момент общешш референт получает актуализацию в памяти собеседников. Следовательно, требуется более эксплицитное средство его языкового выражения.

Другими словами, в аспекте когнитивного внимания собеседников выбор между типом номинации тематического компонента посредством анафорических средств - как в рамках, так и вне данного диалогического единства - предстает функцией ограничений, налагаемых на ограниченные возможности краткосрочной памяти, которые манифестируются артефактами текста, главным образом диалогическими единствами как элементами структуры данного текста.

Говорящий, осуществляя выбор той или иной референциальной формы, обеспечивает тот факт, что выбранная форма является оптимальной для идентификации адресатом. Так, моделирование анафорической формы в функции тематического компонента диалогической реплики в условиях диалогической коммуникации в значительной степени зависит от допущений адресанта отно-

сительно того, как слушающий распознает манифестируемый данной формой референт. Однако адекватно оценить пресуппозиционные знания адресата не всегда предстает решаемой задачей. В этом случае возможны ошибки и просчеты со стороны говорящего субъекта. Данные ошибки и просчеты, как правило, приводят к тому, что в диалоге наблюдается процесс «выправления» референций, связанный с моделированием тематического компонента в диалогической речи адресанта в зависимости от реакций слушающего на данный компонент. В частности, коммуникативная инициатива по анафорическому «выправлению» референта, выражаемого тематическим компонентом исходной реплики, может принадлежать адресату с предварительным запросом об этом со стороны говорящего.

Схема 6. Модель диалогического текста

• говорящий:

• инициирует диалогическое высказывание с потенциально проблематичным референтом в функции тематического компонента;

• реагирует на данную референцию, выявляя свое незнание данного референта;

• адресат уточняет референт анафорическим выражением с тем, чтобы облегчить говорящему процесс его идентификации;

• говорящий подтверждает правильность уточнения референта адресатом._

Ср.: (12) «Он сложил два пальца правой руки, указательный и средний, дотронулся ими до губ, до лба и затем сделал неопределенный жест ими над головой. После этого он сложил руки на столе и стал молча на меня смотреть. - Смотри, вон бывший муж Ольги, — сказал я Андрею. - Вон тот средних лет. Как же его зовут? — А, Локи. — Да, Локи. Моя память что-то вытворяла со мной. Неотчетливое узнавание этого человека все росло во мне. Нет, я не помнил его лица, но что-то очень далекое рвалось изнутри меня» (II. Черт. Проводник).

Процесс анафорического уточнения референта - вне зависимости от того, кем из собеседников он осуществляется - в обязательном порядке предполагает последующее подтверждение корректности данного уточнения со стороны адресанта. Прагматическая значимость данного подтверждения заключается в том, что указанное речевое действие адресанта служит показателем интерактивного характера анафорического «выправления» проблемного референта в диалогическом тексте, которое является продуктом совместного дискурсивного творчества собеседников. Процесс анафорического «выправления» проблемного референта, используемого в функции тематического компонента инициирующей реплики, как представляется, также подтверждает относительный характер действия прагматических принципов Грайса в диалогическом тексте. Примеры, 1шлюстрирующие выделенные в данной главе четыре модели диалогического текста, в которых наблюдается «выправление» проблемного референта, свидетельствуют, что оптимальным в рассмотренных случаях предстает взаимодействие первого и третьего принципов (1. твоё высказывание должно содержать не меньше информации, чем требуется (для выполнения текущих целей диалога); 3. твое высказывание должно быть понятно адресату.

В разделе 3.3. «Взаимосвязь тематической функции анафорических компонентов и риторической структуры текста» приводятся аргументы в пользу того, что выбор анафорических средств оказывается «чувствительным» к риторической структуре текста.

В частности, рассматриваются случаи, когда местоимения-анафоры используются не в непосредственно примыкающих дискурсивных сегментах, а дистантно. В монологическом тексте это наблюдается при двух обстоятельствах: (1) когда в тексте содержатся упоминания референта в риторической структуре, которая поддерживается инициирующим сегментом; (2) когда риторическая структура, поддерживаемая инициирующим сегментом, не является сложной и не содержит упоминаний референта. Ср.: (13) «(»Жена типично изменяла с типичным любовником. (2) У него были воротнички 42 и тридцативосьмисантиметровые бицепсы. (3) В юности его мышление было рассеяно более ми менее равномерно по всей нервной системе, (4) но затем оно стянулось к четвертому и пятому поясничным позвонкам, заведующим, как известно, сексуальными рефлексами. (5) Он полагал, что женщины различаются лишь цветом юбок, в сумерках, кстати, неразличимым» (С. Кржижановский. Серый фетр).

Схема 7. Риторическая структура монологического текста (13)

Фокус повествования

уточнение

уточнение

- контраст

Обратим внимание, что сегмент (5> поддерживает сегменты (2), <з> и (4). Референт в данных сегментах кодируется в форме личного местоимения 3-го л. ед.ч.

Характерной чертой отношений уступки в диалогическом тексте предстает употребление дискурсивных маркеров соответствующей семантики. Инициирующая реплика выражает факты, которые препятствуют совершению некоторого действия. Реплика-реакция «отменяет» невозможность реализации действия, предоставляя для этого определенный факт, известный первому собеседнику.

В спонтанной диалогической речи выражения уступки, в свою очередь, моделируют отношения поиска решения возникшей неречевой задачи. Ср.: (14) « (1)Мы давно ее не навещали. (2) Ты ведь знаешь прекрасно, что свою племянницу, мою жену, она давно недолюбливает. - (з>Но ты ведь сам говорил, что она ждет и тебя, иЛиину с дочкой... » (И. Крупник. Год быка). Диалогическое общение в этом случае сосредотачивается на фактах и событиях, известных

обоим собеседникам, актуализации дополнительной аргументации в противовес высказанной в инициирующей реплике позиции.

Прагматическая цель реагирующего собеседника в данном случае заключается в демонстрации наибольшей кооперативности с инициатором диалогического общешм. В данном случае мы предполагаем, что тематические компоненты диалогических реплик моделируют определенный коммуникативный плацдарм в реплике-стимуле и определенную позицию, связанную с данным плацдармом в реплике-реакции.

Схема 8. Риторические отношения между репликами в диалогическом тексте (14)

уступка поиск решения возникшей неречевой задачи

Анализ тематических компонентов реагирующих реплик в аспекте исследования риторической структуры диалогического текста выявил следующие закономерности:

• выбор тематического компонента реагирующим собеседником указывает на предпочтение:

• темы, референтом которой является один из участников спонтанного общения, оба участника речевого взаимодействия или лица, не участвующие в диалоге;

• темы, реализующей обстоятельственные характеристики актуализован-ной в общении неречевой ситуации;

• тема, выражающая процесс протекания обсуждаемого в диалогическом общении действия, наиболее частотно актуализуется в фазе окончания общения;

• темы, референтом которых является один из участников спонтанного общения, оба участника речевого взаимодействия или лица, не участвующие в диалоге, а также выражающие обстоятельственные характеристики актуализо-ванной в общении неречевой ситуации актуализуются, как правило, в фазе решения неречевых задач, стоящих перед собесед!шками;

• темы, отражающие представления адресата об объектах реальной действительности, получают маркированный характер, актуализуются на уровне реагирующей реплики, как правило, в серединной позиции;

• простая константная тематическая профессия в спонтанной диалогической коммуникации обладает наибольшей частотностью, при этом производящей базой тематического компонента предстает некоторый сегмент инициирующей реплики;

• темы реагирующих высказываний синтезируют в себе множество компонентов, речевых ходов, которые выявляются в зависимости от уровня общности и комплексности целей, стоящих перед собеседниками. При этом немаловажным является момент спонтанной диалогической интеракции, так как, како-

вы бы ни были замыслы собеседников, они реализуются только в процессе непосредственной интеракции.

В главе 4 «Когнитивный эффект тематических компонентов в художественно»! тексте» исследуются концептуальные способы поддержания внимания адресата к теме монологического / диалогического высказывания, что оказывается возможным за счет того, что тематический компонент выполняет функцию «точки референции» для обеспечения доступности других концептов.

В разделе 4.1. «Моделирование связного монологического текста в аспекте его концептуальной органшацпш> рассматривается феномен поддержания внимания читателя к глобальной теме текста, выявляемой через анализ макропредикации, который осуществляется автором в большей степени через структуры значения, нежели посредством частотной актуализации в текстуальном пространстве.

На протяжении всего монологического повествования глобальная тема занимает полуактивную позицию, что непосредственно отражается в различных формальных показателях, особенно в процессе кодирования значимости этой темы для конкретного высказывания. Повторное введение или реактивация глобальной темы осуществляется в последующем монологическом изложении «более мягким» ее кодированием, использованием новых (неактивных и зачастую неявно выраженных) референтов. Например, в рассказе С. Кржижановского «Сбежавшие пальцы» реактивация глобальной темы «пианист Генрих Дорн» осуществляется за счет того, что сбежавшие от пианиста пальцы:

• размышляют о ситуации, в которой они оказались, отражая образ жизни своего хозяина (они говорят о ситуации так, как сказал бы о ней их обладатель, ведут себя точно также). Ср.: (15) «Теперь, очутившись на липком и холодном асфальте площади, ступая по плевкам и жиже луж, пальцы сразу поняли все безумие и экстравагантность своей выходки» (С. Кржижановский. Сбежавшие пальцы); (16) на утро после побега: «Как ли необычна была ситуация, многолетняя выигранная в пальцы привычка к полуторачасовым утренним экзерсисам заставила их взобраться на карниз церкви и проделать методический гаммообразный бег от края до края, справа налево и слева направо, пока тепло и гибкость не вошли в суставы. Кончив упражнения, пальцы спрыгнули вниз на кружку, и, сев поперек ее отверстия, стали грезить о близком, но оторванном прочь прошлом: ... вот они лежат в тепле под атласом одеяла; утреннее купание в мыльной теплой воде; а там приятная прогулка по мягко поддающимся клавишам... » (С. Кржижановский. Сбежавшие пальцы); (17) пальцы убегают от преследователей: «Только необычайная пианистическая беглость спасача улепетывающие пальцы... они бежали с быстротою бетховенской Арраььита^ы... » (С. Кржижановский. Сбежавшие пальцы);

• отражают портретные характеристики и манеру ходьбы своего обладателя: (18) «Пальцы, макая свою белую и тонкую коз/су в лужи канавы, медленно побрели, то спотыкаясь, то скользя, вдоль мостовой» (С. Кржижановский. Сбежавшие палы{ы);

• в тех или иных «нелицеприятных» ситуациях проявляют ту же реакцию, которую проявил бы и их обладатель: (19) «Внезапно из тумана прогро-

хотал колесный обод: расшвыряв комья грязи, прокружил прочь. Пальцы еле успели увернуться: брезгливо отряхивая вонючие брызги, они взобрались на дрожащих и подгибающихся от волнения и устали фалангах по скосу тротуара и uliu вдоль домов... » (С. Кржижановский. Сбежавшие пальцы);

• чувствуют те же болезненные симптомы, что и их обладатель (возможно, после концерта): (20) « Суставы ревматически ныли; в обломанных и потрескавшихся ногтях зуд; мизинец распух, и тонкий обруч кольца глубоко врезался в колсу» (С. Кржижановский. Сбежавшие пальцы).

На уровне конкретного монологического высказывания выделенные выше характеристики и действия моделируют рематический компонент (рему высказывания). На уровне целостного текста данные характеристики и действия следует рассматривать в качестве формальных показателей авторского намерения поддержать когнитивное внимание читателя к глобальной теме текста. Эти компоненты высказывания предстают неактивной темой, поскольку отражают имманентные свойства глобальной (удаленной) темы.

Отмеченные на Схеме 9 характеристики являются точками концептуальной интеграции домена референта «Генрих Дорн». Данный домен в тексте явно не выражен, а является результатом читательской интерпретации целостного текста.

Проектируя свое воображение в текстовой мир, читатель принимает следующие априорные установки на подобие в монологическом тексте и объективной реальности: пространственно-временной ориентации; логики следования событий и их темпоральной длительности; причинно-следственных отношений между событиями и фактами; дейктических ориентиров. Читатель также ожидает, что характер топикалыюсти и тематичности в монологическом тексте соответствует заинтересованности говорящего субъекта в определенных элементах объективной ситуации.

Схема 9. Имманентные свойства глобальной темы, эксплицируемые рематическими компонентами при дискурсивной теме на уровне отдельно взятого монологического высказывания в рассказе С. Кржижановского «Сбежавшие пальцы»

безумный

экстравагантн ыи

конформист

~~ ^ трудолюбивый профессионал

цепляюгциися за прошлое

В разделе 4.2. «Моделирование связного диалогического текста в аспекте его концептуальной организации» исследуются компоненты диалогической реплики, реализующие данную информацию, которые выделяются в случае, когда снова оказываются в фокусе внимания собеседников после некоторой деакгуализации.

С целью проанализировать то, о чем сообщается в диалоге и информационный поток в данном типе текста мы разграничиваем два независимых друг от друга дискурсивных измерения: 1) уместность актуализуемой информации, которая имеет непосредственное отношение к тематической структуре речевых вкладов собеседников в общение, т.е. содержанию диалогических реплик; 2) мыслительный характер этой информации: информация кодируется в информативной структуре диалогических реплик собеседников, т.е. данная и новая информация реализуется диалогическими репликами.

Данные два измерения моделируются, в свою очередь, посредством следующих двух реляционных концептов, которые, в свою очередь, определяются картинами мира собеседников: 1) центральный концепт, представляющий собой дискурсивный референт, о котором говорится в диалогической реплике, и репрезентирующий фокус текущей диалогической коммуникации, точку зрения, с позиции которой информация представляется в диалоге; 2) новая информация, вводящая дискурсивный референт, который является новым по отношению к некоторому центральному концепту, и репрезентирующая фокус внимания собеседников в данный момент общения. Эта информация предопределяет намерение собеседника обменяться диалогическими репликами с партнером по взаимодействию.

В рамках диалогического текста центральный концепт и новая информация, как правило, кодируются в один и тот же дискурсивный референт. Однако может также наблюдаться несколько референтов, которые репрезентируют данную и новую информацию. Количество дискурсивных референтов должно соответствовать возможностям человеческих когниций и не превосходить границы краткосрочной памяти. В противном случае адресат сообщения начинает испытывать трудности в переработке поступающей информации. Центральный концепт определяется в отношении к той части знаний о мире собеседников, которая является фоновым контекстом для инициации диалогической реплики в конкретной ситуации общения. Новая информация определяется в отношении к данному контексту как еще не упомянутая в общении, но призванная быть обнародованной. Эта информация касается центрального концепта. Для инициации ответного речевого хода реагирующий собеседник учитывает не весь объем своих знаний о мире, а ограничивает обоснование только уместными знаниями, которые являются новыми в данной ситуации. Диалог, сосредоточенный на определенном центральном концепте, можно рассматривать как такой дискурсивный сегмент, который определяет фокусное пространство, в рамках которого актуализуется новая информация, или фокус внимания собеседников. С другой стороны, центральный концепт также выделяет из общего фонда знаний уместную для данного диалогического общения фоновую информацию; новая информация «разграничивает» то, что предстает в текущей коммуникативной ситуации новым и то, что является уже известным («данным»). Новая информация облегчает процесс конструирования совместного знания собеседников посредством введения актуальной для общения информации в когнитивное сознание адресата.

Как показано в Таблице 1, оценка новой информации может стать основанием для: (21) просьбы последующего разъяснения информации; (22)-(24) инициации утверждений оценочного характера. Если говорящий субъект выделяет особый тематический компонент, то комментирующая новая информация может быть расценена как (25) объяснение или оправдание новой просьбы дать последующее разъяснение информации.

Таблица 1. Центральный концепт н новая информация на этапе начала диалогического взаимодействия

Пример Центральный концепт Новая информация

(21) «Шестеркин. У меня в портфеле коньяк, сыр, апельсины, сардины, ветчины двести граммов... Петухов. А кто тебя всем этим обеспечил?» (A.B. Сафронов. Не верьте мужчинам...) Говорящий: коньяк, сыр, апельсины, сардины, ветчина двести граммов Адресат: коньяк, сыр, апельсины, сардины, ветчина двести граммов Говорящий: коньяк, сыр, апельсины, сардины, ветчина двести граммов Адресат: кто обеспечил

(22) «Шестеркин. Он тяжело болен. Найденова. Снова что ли? О, пет!» (A.B. Сафронов. Не верьте мужчинам...) Говорящий: он, болен Адресат: болен Говорящий: он, болен Адресат: снова

(23) «Найденова. Среди набросков так мало мужских голов. Кольцов. Мужские головы у меня хуже получаются» (A.B. Сафронов. Не верьте мужчинам...) Говорящий: мужские головы, мало Адресат: мужские головы Говорящий: мужские головы, мало Адресат: хуже получаются

(24) «Найденова. Это так просто — выйти замуж... Тузова. Для того чтобы выйти замуж, надо хотя бы полюбить...» (A.B. Сафронов. Не верьте мужчинам...) Говорящий: выйти замуж, легко Адресат: надо полюбить Говорящий: выйти замуж, легко Адресат: надо полюбить

(25) «Косарева. У меня сломалась машина Ты не можешь узнать, отчего про-изоиаа авария? Платонов. Не знаю... А ты не можешь спросить это у Тихомирова?» (В.З. Азерников. Третьего не дано). Говорящий: машина, сломалась узнать информацию Адресат: узнать информацию Говорящий: машина, сломалась узнать информацию Адресат: спросить, у Тихомирова

Фокус внимания собеседников меняется в зависимости от динамики диалогического контекста, при этом в самом диалогическом тексте выделяется «тематическое дерево», которое определятся как одна из моделей концептуаль-

ной структуры домена диалогического текста. Данное дерево представляет собой сеть соотносимых концептов, которые репрезентируют знания говорящего субъекта об определенной теме, то, что он принимает в качестве концептов, находящихся в фокусе диалогического текста.

В Заключении формулируются основные выводы и намечаются перспективы дальнейшего исследования. Исследование тематических компонентов позволило выявить тот факт, что отношения связывания, сигнализируемые эксплицитными средствами, представляют собой репрезентационный конструкт на уровне концептуальной манифестации текста. Феномен связности текста проявляет зависимость от управления знаниями и вниманием адресата в процессе интерпретации тематических компонентов. При этом эти компоненты оказываются в центре внимания участников коммуникации. В связи с этим тема рассматривается как конституирующий компонент текста, реализованного как в монологической, так и диалогической форме.

В результате проведенного анализа мы пришли к следующему пониманию темы.

В прагматическом ключе мы определяем тему как «данное», которое выражается форическими средствами (т.е. предварительно актуализованными в вербальном и / или ситуационном контексте). В этом отношении нами задей-ствуются такие дифференциальные признаки темы, как: А) соотношение с моделями связывания, в частности, с субституцией и референцией; Б) функционирование в качестве информативного компонента в отношении к «новому», не извлекаемому из предшествующего контекста компоненту, фокусу высказывания; В) имманентная способность вводить «свежую» или контрастную по отношению к известному информацию.

С учетом данных дифференциальных признаков на прагматическом уровне анализа мы определяем тему как анафорический компонент текста, реализующий отношения когезии и предполагающий выбор особого референци-ального выражения в определенный момент развития текста, в специфических контекстуальных условиях. Указанное определение темы в прагматическом аспекте проецирует следующий аспект анализа, который представлен нами во второй и третьей главах нашей диссертационной работы. Тема как средство структурирования последовательностей референций, развиваемых в рамках монологического и диалогического текста в плане формирования: А) тематических цепочек, их исчислением в конкретном тексте и выявлением доминирующих и вспомогательных; Б) тематической прогрессии, предполагающей интеграцию и дезинтеграцию темы; В) риторических отношений, служащих средством связывания текста.

В результате оказалось возможным определение дискурсивной схемы монологического и диалогического текста и роль анафоры в ее формировании. Мы, в частности, пришли к заключению, что анафора проявляет свои прагматические характеристики в рамках текущего конструирования текста, а не в статических измерениях текста. Тема является строительным материалом отношений когезии в процессе материализации и интеграции прагматического потенциала этих отношений.

В когнитивном ключе мы определяем тему как своего рода «стартовую площадку» для последующего расширения концептуальной структуры глобального объекта текста, модификации дискурсивной схемы текста за счет «новой» информации. В этом отношении нами задействуются такие дифференциальные признаки темы, как: А) одна тема концептуально включается в другую тему, если между данными темами обнаруживаются отношения дополнительности; Б) тема является средством управления текущим вниманием адресата; В) введение темы в художественное высказывание актуализует в сознании адресата ментальную репрезентацию домена, выявляющего бытийную сущность соответствующего объекта реальной действительности.

С учетом данных дифференциальных признаков на когнитивном уровне анализа мы определяем тему как точку интеграции для дискурсивной схемы текста. При этом отношения интеграции основываются на особой заинтересованности говорящего в данной точке интеграции. Указанное определение темы в когнитивном аспекте проецирует следующий аспект анализа, который представлен нами в четвертой главе нашей диссертационной работы: тема реализует центральный концепт, который в ходе развития текста дополняется новой актуальной информацией. В результате оказалось возможным выявление особенностей моделирования связного монологического и диалогического текста в аспекте их концептуальной организации.

В терминах прагматической и когнитивной грамматики мы интерпретируем тему как такую концептуализацию сильной позиции, которая предполагает, что внимание получателя сообщения сосредотачивается на определенном сегменте сообщения; концептуализация «вводится» в текст вследствие своих постигаемых связей с моментом референции. Контраст данного-нового в своем референциальном измерении, в отношении к когнитивному статусу дискурсивных референтов, интерпретируется нами в терминах способности к извлечению и дифференцируется от таких логико-семантических понятий, как пресуппозиция, импликатура и т.д.

В заключение хотелось бы наметить перспективы последующего исследования тематических компонентов в монологическом и диалогическом тексте. Перспективной, в частности, предстает разработка логической формализации как способа решения проблемы квантификации в производстве актов анафорической референции.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Монографии:

1. Скнар, Г.Д. Лингвистический анализ художественного текста в аспекте прагматической и копштивной интерпретации темы высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар. — Ростов н/Д: Издательский центр РостГМУ, 2010. (11,0 п.л.).

2. Скнар, Г.Д. Тема как конституирующий компонент художественного текста: прагматический и когнитивный аспекты [Текст] / Г.Д. Скнар. — Ростов н/Д: Издательский центр РостГМУ. - 2014. (18,0 п.л.).

Научные статьи в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

3. Скнар, Г.Д., Коростова, C.B. Эмотивно-оценочное значение русских глаголов в лексикографическом аспекте [Текст] / Г. Д. Скнар, C.B. Коростова // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. — № 1. - Ростов н/Д, 2009. (0,4/0,2 п.л.).

4. Скнар, Г.Д. Речевые способы поддержания внимания читателя к теме художественного высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 12 (15). - Москва - Рига,

2011. (0,7 п.л.).

5. Скнар, Г.Д. Проблемный референт как функция темы реплики-стимула и его роль в моделировании коммуникативной перспективы диалога [Текст] / Г.Д. Скнар // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. - № 2. - Ростов н/Д, 2011. (0,4 п.л.).

6. Скнар, Г.Д. Множественный тематический компонент и маркеры топи-кализации в диалогической речи [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 2 (18). - Москва-Рига,

2012. (0,5 п.л.).

7. Скнар, Г.Д. Проблемы взаимодействия тематического компонента и риторической структуры диалогического текста: опыт статистического анализа [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 4 (20). - Москва - Рига, 2012. (0,6 п.л.).

8. Скнар, Г.Д. Анафора как средство моделирования контекста для реализации отношений когезии в художественном тексте [Текст] / Г.Д. Скнар Скнар, Г.Д. Проблемы взаимодействия тематического компонента и риторической структуры диалогического текста: опыт статистического анализа [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 7 (23). - Москва-Рига, 2012. (0,6 п.л.).

9. Скнар, Г.Д. Тема художественного высказывания: концептуальные основания процесса идентификации читателем [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 9 (25). -T. 1. - Москва - Рига, 2012. (0,5 п.л.).

10. Скнар, Г.Д. Тема художественного высказывания: теоретические аспекты когнитивного исследования [Текст] / Г.Д. Скнар // Европейский журнал социальных наук. European Social Science Journal. - № 9 (25). - Москва -Рига, 2012. - T. 2. (0,7 п.л.).

11. Скнар, Г.Д. Тема высказывания - действенное средство идентификации образа персонажа [Текст] / Г.Д. Скнар // Гуманитарные и социальные науки (электронный научный журнал), www.hses-online.ru. - № 2. - Ростов н/Д, 2012 (0,6 п.л.).

12. Скнар, Г.Д. Принцип концептуального включения тематических компонентов как авторская стратегия в художественном тексте [Текст] / Г.Д. Скнар // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. - № 3. -Ростов н/Д, 2012. (0,4 п.л.).

13. Скнар, Г.Д. Художественный и спонтанный диалогический дискурс: проблемы изучеши темы высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. — № 4. - Ростов н/Д, 2012. (0,4 п.л.).

14. Скнар, Г.Д. Тематические компоненты в спонтанном диалоге: концептуальное измерение [Текст] / Г.Д. Скнар // Вестник Майкопского государственного технологического университета. - № 3. - Майкоп, 2012. (0,3 п.л.).

15. Скнар, Г.Д. Типология тематических компонентов высказывания в аспекте концептуальной организации художественного текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Когнитивные исследования языка. - Вып. XII. Теоретические аспекты языковой репрезентации. — Москва-Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2012. (0,5 п.л.).

16. Скнар, Г.Д. Тематические компоненты как средство связности в спонтанной диалогической коммуникации [Текст] / Г.Д. Скнар // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. - № 1. -Ростов н/Д, 2013. (0,3 п.л.).

17. Скнар, Г.Д. Спонтанное диалогическое общение: тема и новая информация как реляционные концепты [Текст] / Г.Д. Скнар // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - Вып. 73. -№ 1. - Челябинск, 2013. (0,3 п.л.).

18. Скнар, Г.Д. Языковое выражение тематических компонентов, номинирующих главного персонажа в монологическом тексте [Текст] / Г.Д. Скнар // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. — № 1. -Ростов н/Д, 2014. (0,4 п.л.).

19. Скнар, Г.Д. Проблема глобального и локального выдвижения информации в монологическом и диалогическом текстах [Электронный ресурс] / Г.Д. Скнар // Гуманитарные и социальные науки (электронный научный журнал). http://www.hses-online.ru. - № 2. - Ростов н/Д, 2014. (0,3 п.л.).

20. Скнар, Г.Д. Теоретические проблемы исследования тематических компонентов в аспекте прагматической лингвистики [Текст] / Г.Д. Скнар // Образование. Наука. Инновации. Южное измерение. -2014. -№ 1. (0,5 п.л.).

Публикации в других изданиях: 21. Скнар, Г.Д. Своеобразие семантики глагола в авторских ремарках [Текст] / Г.Д. Скнар / / Язык. Дискурс. Текст: мат-лы Междунар. иаучн. конф., ч.1. - Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2009. (0,1 п.л.).

22. Скнар, Г.Д. Тема высказывания художественного текста в аспекте функциональной грамматики [Текст] / Г.Д. Скнар // Lingua Mobiiis. - № 7(26). -Челябинск: ЧГУ, 2010. (0,4 п.л.).

23. Скнар, Г.Д. Прагматические принципы тематической организации высказывания в художественном тексте [Текст] / Г.Д. Скнар // Актуальные проблемы коммуникации и культуры - 12: сб. научн. тр. российских и зарубежных ученых. - Москва-Пятигорск: ПГЛУ, 2010. (0,3 п.л.).

24. Скнар, Г.Д. Проблема тематической прогрессии в спонтанной диалогической коммуникации [Текст] / Г.Д. Скнар // Проблемы современной филоло-

гии: сб. науч. ст., посвященный 100-летию со дня рождения д. филол. н. Г.В. Валимовой. - Ростов н/Д: НПО ПИ ЮФУ, 2011. (0,3 пл.).

25. Скнар, Г.Д. Взаимодействие анафоры и когерентности художественного текста в аспекте пропозициональной структуры предложения [Текст] / Г.Д. Скнар // Русский язык в контексте межкультурной коммуникации: мат-лы Междунар. науч.-практич. конференции, посвященной 90-летию со дня рождения проф. Е.М. Кубарева. - Самара: ПГСГА, 2011. (0,4 п.л.).

26. Скнар, Г.Д. Тематико-информационная основа спонтанной диалогической коммуникации [Текст] / Г.Д. Скнар // Вопросы теории языка и методики преподавания иностранных языков: сб. науч. тр. - Таганрог: ТГПИ, 2011. (0,3 п.л.).

27. Скнар, Г.Д. Взаимодействие анафорической функции тематического компонента и риторической структуры диалогического текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Социально-гуманитарный вестник Юга России. -№ 9(17). - Краснодар: AHO ЦСПИ «Премьер», 2011. (0,6 п.л.).

28. Скнар, Г.Д. Типология тематических компонентов художественного высказывания в аспекте концептуальной организации текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования: сб. мат-лов Междунар. науч.-практич. конф. - Краснодар: AHO ЦСПИ «Премьер», 2011. (0,3 п.л.).

29. Скнар, Г.Д., Дерипаско, Л.И. Конструктивная роль темы реплики-реакции в модусно-диктумном согласовании диалогических ходов собеседников [Текст] / Г.Д. Скнар, Л.И. Дерипаско // Актуальные вопросы теории и практики филологических исследований: мат-лы Междунар. научно-практич. конф.

- Москва-Пенза-Решт: «Социосфера», 2011. (0,4/0,2 п.л.).

30. Скнар, Г.Д. Прагматические и когнитивные основания исследования темы высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Язык. Текст. Дискурс: мат-лы VI Междунар. научн. конф. - Ростов н/Д: ЮФУ, 2012. (0,3 п.л.).

31. Скнар, Г.Д. Функции маркеров топикализации в диалогическом тексте [Текст] / Г.Д. Скнар // Медицинский вестник Юга России. - № 3. - Ростов н/Д, 2012. (0,3 п.л.).

32. Скнар, Г.Д. Проблемы корпусного исследования тематического компонента высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Язык как система и деятельность

- 3: мат-лы Междунар. научн. конф. - Роств н/Д: ЮФУ, 2012. (0,3 п.л.).

33. Скнар, Г.Д. Тема высказывания как компонент дискурсивной схемы текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Актуальные проблемы стилистики, риторики и лингводидактики: Сб. научных тр. -М.: МГОУ, 2013. -Вып. 2. (0,3 п.л.).

34. Скнар, Г.Д. Проблема авторского выбора референциалыюго выражения в тексте [Текст] / Г.Д. Скнар // Русский язык: исторические судьбы и современность: Мат-лы V Междунар. конгресса. -Москва: МГУ, 2014. (0,2 п.л.).

35. Скнар, Г.Д. О референциальных отношениях между объектами в воображаемых доменах монологического текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Актуальные направления научных исследований XXI века: теория и практика: мат-лы Междунар. заочной научн.-практич. конф. - Воронеж: ВГЛА, 2014. (0,4 п.л.).

36. Скнар, Г.Д. Анафорическое кодирование информации и организация диалогического текста как соотносимые понятия [Текст] / Г.Д. Скнар // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Ежегодный журнал. - Владикавказ: Северо-Осетинский государственный университет им. КЛ. Хетагурова, 2014. - Вып. XVI. (0,5 п.л.).

37. Скнар, Г.Д. Теоретические основания анализа тематических компонентов в аспекте концептуальной организации монологического и диалогического текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Культура. Наука. Интеграция. - 2014. - № 1. (0.5 п.л.).

38. Скнар, Г.Д. Проблема определения темы высказывания в современной лингвистике [Текст] / Г.Д. Скнар // XII Международная научно-практическая конференция «Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования»: сборник материалов. - Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2014. (0,3 п.л.).

39. Скнар, Г.Д. Проблемные узлы исследования тематических компонентов в аспекте концептосферы художественного текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Материалы Международной заочной научно-практической конференции «Наука, образование, общество: проблемы и перспективы развития» (г. Тамбов, 28 февраля, 2014 г.). - Тамбов: ТРОО «Бизнес-Наука-Общество», 2014. (0,1 п.л.).

40. Скнар, Г.Д. Теоретические проблемы изучения форического выражения темы высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Иностранные языки: Лингвистические и методические аспекты. - Тверь: ТГУ, 2014. - Вып. XXV. (0,3 п.л.).

41. Скнар, Г.Д. Дискурсивная анафора и дейксис как когнитивные процедуры при интерпретации высказывания [Текст] / Г.Д. Скнар // Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке: материалы междунар. науч.-практ. конференции. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2014. (0,3 п л.).

42. Скнар, Г.Д. Тематические цепочки как способ структурирования монологического текста [Текст] / Г.Д. Скнар // Слово в синтаксисе: сб. науч. трудов, посвященный 90-летию В. П. Малащенко. - Ростов н/Д: ЮФУ, 2014. (0,4 п.л.).

43. Скнар, Г.Д. Диалогический текст: проблема смены темы и обеспечение обратной связи [Текст] / Г.Д. Скнар // Язык. Текст. Дискурс: Научный альманах. - Ставрополь: Ставропольское отделение РАЛК. - Вып. XII. (0,9 п.л.).

Ризография. Бумага офсетная. Формат 60х841/16. Тираж 130 экз. Заказ № 910 Отпечатано в ООП ГБОУ ДОД РО ОЦГТУ 344019, г. Ростов-на-Дону, ул. Закрутгаша, 67. Лицензия ПОД №65-75.