автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.01
диссертация на тему: Теория Имамата как основа шиитского социокультурного пространства: политологический аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Теория Имамата как основа шиитского социокультурного пространства: политологический аспект"

На правах рукописи

Кузнецов Александр Андреевич

Теория Имамата как основа шиитского социокультурного пространства: политологический аспект

Специальность 23.00.01 - Теория и философия политики, история и методология политической науки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

-9 лен то

Москва-2010

004615859

Работа выполнена на кафедре социологии международных отношений Социологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова

Научный руководитель - доктор политических наук

Дугин Александр Гельевич

Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор

Терновая Людмила Олеговна

кандидат политических наук Портнягина Ирина Игоревна

Ведущая организация Дипломатическая Академия МИД РФ

Защита диссертации состоится «/^>> декабря 2010 года в «/$>» часов на заседании Диссертационного совета Д 501.001.05 по политическим наукам в Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова по адресу: 119991, г. Москва, Ленинские горы - 1, Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова, д.1, стр.33, 3-ий корпус, социологический факультет, аудитория № 408.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Отдела диссертаций в Фундаментальной библиотеке МГУ им. М.В.Ломоносова по адресу: г. Москва, Ломоносовский проспект, д.27 (сектор «А», 8 этаж, к.812)

Автореферат диссертации размещен на сайте социологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова: http: www.socio.msu.ru « /f» ноября 2010 г.

Автореферат разослан « /£у> ноября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор социологических наук, профессор

Кочетков В.В.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Актуальность темы исследования. Шиизм является второй по объему и значению мусульманской конфессией. Его адептами является абсолютное большинство населения Исламской Республики Иран, в которой шиитское вероисповедание объявлено государственной религией, большая часть населения Азербайджанской Республики, значительная часть населения ряда арабских государств (Ирака, Ливана, Бахрейна), активные в политическом отношении шиитские общины имеются в Пакистане и в Афганистане. Историческое развитие нашей страны обусловило наличие тесных и важных политических, экономических и культурных связей России с Ираном. Геополитическая ситуация Ирана способствует тому, что эта страна потенциально является стратегическим партнером Российской Федерации в регионах Ближнего и Среднего Востока, Центральной Азии и Закавказья. После исламской революции 1979 г. шиизм является не только государственной религией Ирана, но и непосредственно формирует господствующую в стране идеологию, оказывая прямое влияние на все сферы жизни иранского социума. Религиозный фактор оказывает значительное влияние и на формирование международной политики Ирана, расстановку внешнеполитических приоритетов, выбор врагов и союзников.

Основой шиитского вероучения является теория Имамата, рассматриваемая богословами шиизма в качестве «пятого столпа» ислама (четырьмя остальными столпами являются исповедание единобожия, тавхид; пятикратная ежедневная молитва, намаз; обязательные пожертвования бедным, закят; паломничество в Мекку, хадж). Религиозные доктрины Имамов и их последователей оказали преобладающее влияние на формирование как коллективного сознания иранского общества, а также общества шиитов Ирака и Ливана, так и на формирование их коллективного бессознательного. В свою очередь коллективное бессознательное социума оказывает формирующее влияние на расстановку общественных приоритетов, структурирование социального пространства, генезис и развитие политических институтов, противоборство политических группировок, поведение общества в кризисных ситуациях. Теорию Имамата, таким образом, с полным правом можно назвать формообразующей основой шиитского социокультурного пространства. Без полного представления о коллективном бессознательном или коллективном мифе невозможно точное политологическое знание данного общества. Все это повышает вероятность неправильного либо искаженного представления о нем.

В современной России искаженные представления о мусульманской религии, распространенные в широких общественных кругах и

тиражируемые в ряде случаев средствами массовой информации, часто способствуют формированию неправильного, не соответствующего действительности образа ислама вообще и шиизма в частности. Зачастую игнорируется особое место шиизма в рамках мусульманской конфессии. Имеют место некорректные с научной точки зрения сопоставления и даже отождествления шиизма с ваххабизмом. Более того, на основе широкого влияния мусульманской, в частности шиитской, теологической доктрины на сферу политического делается неверный вывод о тождестве ислама и исламизма, а также исламизма и религиозного экстремизма. Подобные смешения понятий, отсутствие четкого представления о конфессии, оказывающей преобладающее влияние на функционирование общества важного в геополитическом отношении соседа России, углубляют непонимание шиитской специфики в широких кругах общества.

Степень научной разработанности проблемы. Основными категориями религиоведческого анализа темы в научной литературе выступают понятие теории Имамата, в социологической и политологической литературе - концепт социокультурного пространства и его политологической составляющей. Именно этим обусловлена возможность структурирования всей исследовательской литературы на три самостоятельных блока: 1) источники шиитской религиозной литературы и труды по исламскому религиоведению; 2) работы классиков политологии и социологии, посвященные анализу религиозных концепций и их влиянию на общественно-политические процессы; 3) труды, касающиеся влияния религиозной доктрины шиизма на конкретные социальные и политические реалии иранского общества.

К первым необходимо отнести, прежде всего, сборники хадисов Имамов: сборник Башаир аль-дараджат фи ль-макамат ва фада'ил ахль аль-бейт алайхим алъ-салават шейха Саффара аль-Кумми (ум. 903 г.), сборника Китаб алъ кафи фи'илъм аль-дин, авторство которого принадлежит шейху Абу Джафару Мухаммеду ибн Якубу аль-Рази аль-Кулайни, считающемуся одним из наиболее авторитетных богословов шиизма (ум. в 940 г.), книгу Китаб аль-гайба, содержащую ценные сведения по шиитской эсхатологии, автором которой является шейх Ибн Аби Зейнаб аль-Нугмани, богословскую энциклопедию аль-Маджлиси Бихар аль-анвар, а также сочинений шейха Абу Джафара Мухаммеда ибн Аби' ль-Хасан Али ибн Мусы аль-Кумми Ибн Бабуйе (ум. в 992 г.), прежде всего сборник Камаль аль-дин ва тамом аль-ни 'ма фи исбат аль-гайба ва кашф алъ-хайра и книгу Китаб алъ-тавхид, являющиеся важнейшим компендиумом сведений по шиитскому богословию, а также монографию Эмад-задэ Исфахани Зендеганийе хазрат-э Махди алъ-Кайим. В числе источников шиитской

религиозной литературы необходимо упомянуть также переведенный и изданный в нашей стране сборник хадисов Имама Али «Путь красноречия» (Нахдж аль-балага), а также общий как для шиитов, так и для суннитов сборник хадисов пророка Мухаммада Сахих шейха аль-Бухари. Данные работы дают основные сведения по теории Имамата в шиитской теологии, а также содержат первоисточники, позволяющие понять парадигму религиозного мышления в шиизме. Были использованы также более поздние философские комментарии к данным работам и богословская литература исламского мистицизма: «Престольная мудрость» Садраддина аш-Ширази и «Геммы мудрости» (Фусу с алъ-хикам) Мухиддина Ибн аль-Араби, а также исследование А.В. Смирнова «Великий шейх суфизма», посвященное творчеству Ибн Араби1.

К современным источникам по шиитскому богословию и политической теории шиизма относятся, прежде всего, работы Рухоллы Мусави Хомейни, основавшего и в течение десяти лет (1979-1989), возглавлявшего теократическое государство в Иране. В диссертационной работе были использованы, прежде всего, его работы, касающиеся политологии исламского государства и теории велаят-э-факих: «Исламское правление» (Хукумат-э исламийё), «Восстание Ашуры», «Завещание»2.

К числу работ по исламскому религиоведению, содержащих анализ богословских концепций шиизма, относятся труды видного французского культуролога, социолога и исследователя шиитского ислама А. Корбена «Об иранском исламе» (En Islam iranien, в 4-х тт.), «История исламской философии» (Histoire de la philosophie islamique), «Духовное тело и небесная земля» (Corps spirituel et terre seleste. De l'Iran mazdeen a l'Iran chiite), «Циклическое время и исмаилитский гнозис» (Temps cyclique et gnose ismailienne), «Творческое воображение в философии Ибн Араби» (Imagination creatrice dans la philosophie d'Ibn Arabi). Анализ и интерпретация многих доктринальных концепций шиизма дается в работе Мухаммеда Али Амира Моэззи «Божественный путеводитель по изначальному шиизму» (Le guide

1 См.: Саффар аль-Кумми. Башаир аль-дараджат. Тебриз, i960; аль-Кулайни. Аль-Усуль мин аль-Кафи. Тегеран, 1966; аль-Нугмани. Китаб аль-гайба. Тегеран, 1977; аль-Маджлиси. Бихар аль-Анвар. В 35 тт. Тегеран-Кум, 1956-1972; Ибн Бабуйе аль-Садук. Камаль аль-дин ва тамам аль-нима. Кум, 1985, Его же. Китаб аль-тавхид. Тегеран, 1978; Эмад-задэ Исфахани. Зендегани-йе эмам-э давзадхум. Тегеран, 1956; Имам Али. Путь красноречия. М.: Восточная литература, 2007; аль-Бухари. Сахих. М.: Умма, 2008; Садр ад-Дин аш-Ширази (Мулла Садра)., Престольная мудрость. М.: Восточная литература, 2004; Смирнов A.B. Великий шейх суфизма. М.: Восточная литература, 1993.

2Рухолла Мусави Хомейни (Имам Хомейни). Исламское правление // http//imamat-books.ru; Его же. Восстание Ашуры в выступлениях и посланиях имама Хомейни // Там же; Завещание Имама Хомейни // www.gumer.info.

divine dans le shiisme originel), Сейида Хоссейна Насра «Идеалы и реалии Ислама» (Ideals and realities of Islam), шейха А. Кардауи «Что такое тагут?», M. Мутаххари «Иран и Ислам», Р. Генона «Великая триада» (La grande Triade), Мухаммада Хамидуллы «Пророк ислама», A.B. Смирнова «Классическая арабо-мусульманская этическая мысль». В аспекте сравнительного религиоведения при компаративном анализе социальных концептов шиизма и социальных концептов других религий использовались работы М. Хайдеггера, В.Н. Лосского, А.Ф. Лосева, С.Н. Булгакова, В.В. Малявина, Г. Шолема1.

Второй блок включает в себя труды классиков политологической и социологической мысли, доказавших важность анализа и интерпретации религиозной составляющей при изучении общества. Сюда относятся произведения Э. Дюркгейма «Элементарные формы религиозной жизни» (Les formes élémentaires de la vie religieuse), M. Вебера «Хозяйственная этика мировых религий», «Протестантская этика и дух капитализма», «Социология религии. Типы религиозных сообществ», «Типы господства», В. Зомбарта «Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека», П. Сорокина «Социокультурная динамика», Э. Гидденса «Социология», В.И. Добренькова2. К работам, посвященным

1 См.: Corbin. H. En Islam, iranien: aspects spirituels et philosophiques. 4 v. Paris, 1971-1972; Его же. Corpo spirituale e Terra celesta. De l'Iran mazdeo all'Iran sciita. Milano: Adelfi Edizione, 1986; Его же. L'Homme de lumière dans le souphisme iranien. Paris, 1971; Его же. Histoire de la philosophie islamique. Paris, 1986; Его же. Temps cyclique et gnose ismaïlienne. Paris, 1982; Его же. Imagination créatrice dans la philosophie d'Ibn Arabie. Paris, 1958; Mohammad Ali Amir-Moezzi. Le guide divine dans le shi'isme original. Paris, 1992; Смирнов A.B. Классическая арабо-мусульманская этическая мысль / История этических учений. М.: Гардарики, 2003; Nasr S.H. Ideals and realities of Islam. N.Y., 1967; Mohammad Hamidulla. Le Prophet d'Islam. Paris, 1959; Шейх A. Кардауи. Что такое тагут? // www.islam.ru; Guenon R. La Grande Triade. Paris, 1957; Мутаххари M. Иран и Ислам. СПб: Петербургское востоковедение, 2008; Лосский В.Н. Об апофатическом богословии / Мистическое богословие. Киев: София, 1991; Лосев А.Ф. Философия имени. М., 1992; Булгаков С.Н. Философия имени. СПб, 2009; Хайдеггер М. Ницше. В 2-х тт. СПб: Владимир Даль, 2007; Его же. Парменид. СПб: Владимир Даль, 2009; Малявин В.В. Молния в сердце. М.: Наталис, 1997; Чжуан-Цзы. Сочинения: Пер. и комментарии В.В. Малявина. М.: Астрель, 2002; Шолем Г. Основные течения в еврейской мистике. Иерусалим-Москва: Мосты культуры, 2004.

2 См.: Durand G. Les structures anthropologiques d'imaginaire. Paris: PUF, i960; Durand G, Les champs d'imaginaire. Grenoble: Ellug, 1996; Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., 1995; Durkheim E. Les formes élémentaires de la vie religieuse. Paris, 1960; Сорокин П.А. Кризис нашего времени / Социокультурная динамика И www.gumer.info; Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Ивано-Франковск, 2002; Его же. Хозяйственная этика мировых религий // www.gumer.info; Его же. Социология религии. Типы религиозных сообществ // www.gumer.info; Его же. Типы господства / Вебер М. Хозяйство и общество // Там же; Weber M. Economy and Society: An

вопросам конкретного влияния религиозной парадигмы шиизма на политические процессы в странах Ближнего и Среднего Востока (как в прошлом, так и в настоящее время), относятся работы зарубежных и восточных востоковедов: В.В. Бартольда «Иран. Исторический обзор», «К истории крестьянских движений в Персии», коллективном исследовании И.В. Пигулевской, А.Ю. Якубовского, И.П. Петрушевского, Л.В. Строевой, А.М. Беленицкого «История Ирана с древнейших времен до середины XVIII века», монографии И.П. Петрушевского «Ислам в Иране в УП-ХУ веках», А. Мюллера «История ислама», Э. Грюненбаума «Классический ислам», А. де Саси «Обзор религиозных верований асасинов и шиитов-исмаилитов», Г. Хаммер-Пургшталя «Религиозные учения мусульманских сект», К. Мутти «Пришествие Махди», В. Берара «Персия и персидская смута», А. Шиммель «Мир исламского мистицизма», С.М. Алиева «История Ирана. XX век», Е.А. Дорошенко «Шиитское духовенство в современном Иране», «Шиитское духовенство Ирана в революциях 1905-1911 гг. и 1978-1979 гг.», А.В. Смирнова «Арабо-мусульманская этика», Л. Фадеева «Об использовании президентом Ирана М. Ахмадинеджадом особенностей шиитского мировоззрения», Али Мухиэддина «Хезболла», С. Маккей «Ливан. Разделенный дом», Т. Грациани «Евразийская функция Ирана».

Отдельные аспекты политического ислама и его влияния на социальные процессы в современном Иране освещены в статьях политологов П. Эскобара, М.К. Бхадракумара, Ф. Аббосзода, М. Абедина, К. Афрасиаби, публиковавшихся в разное время в отечественных и зарубежных периодических изданиях1. Некоторые аспекты формирования системы

outline of interpretive sociology. Berkley University California Press, 1978; Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М.: Наука, 1994; Гидденс Э. Устроение общества. Очерки теории струкгурации. М., 2003; Социология //www.gumer.info; Добренькое В.И., Кравченко А.И. Социология, М., 2009. С. 471-472; Добреньков В.И. Глобализация и Россия: социологический анализ. М., 2006. 'См.: Бартольд В.В. Иран. Исторический обзор / Бартольд В.В. Сочинения. Т.7. М.: Наука, 1971; Его же. К истории крестьянских движений в Персии / Там же; Мюллер А. История ислама. В 2-х тт. М.: ACT, 2004; Пигулевская И.В., Якубовский А.Ю., Петрушевский И.П., Строева Л.В., Беленицкий А.М. История Ирана с древнейших времен до середины XVIII в. М., 1967; Алиев С.М. История Ирана. XX век. М.: Восточная литература, 2008; Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Л., 1966; Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в современном Иране. М., 1986; Ее же. Шиитское духовенство Ирана в революциях 1905-1911 и 1978-1979 гг. М.: Восточная литература. 2007Фадеев Л. Об использовании президентом Ирана М. Ахмадинеджадом особенностей шиитского мировоззрения / www.geopolitica.ru; Али Мухиэддин. Хезболла // www.geopolitica.ru; Mackkey S. Lebanon. The house divided. N.Y., 2006; Graziani T. La funzione Eurasiatica dell'Iran, в Eurasia // Rivista di studi geoploitici. Milano. 2008. №1; Аббосзода Ф. Есть ли будущее у режима муллократии в Иране? / www.apn.ru; Bhadrakumar М.К. Rafsanjani gambit backfires // www.atimes.com; Escobar P. Iran crocodile rocked И www.atimes.com; Его

исламского правления в Иране, построенной в соответствии с принципами теории Имамата и ее последующей эволюции получили освещение в работах современных российских востоковедов А.З. Арабаджяна, Н.М. Мамедовой, С.М. Раванди-Фадаи, С.Б. Дружиловского, М.С. Каменевой, JI.M. Кулагиной, Г.П. Авдеева, В.Б. Кляшториной, A.M. Вартаняна, К.В. Маркова, В.В. Хуторской, С.М. Кудаева, H.A. Филина, ведущих изыскания в Институте востоковедения РАН и Институте изучения Израиля и Ближнего Востока1.

Необходимо отметить, что в большинстве работ по востоковедению и религиоведению дается анализ и оценка шиитского ислама с религиоведческой либо философской точки зрения. Что же касается исторических и социологических работ, касающихся отдельных аспектов общественной жизни Ирана и других стран с преобладающим шиитским населением, то здесь преобладающее внимание уделяется экономическим факторам, социальной динамике, факторам модернизации и вестернизации данных мусульманских обществ. Определенное исключение представляют собой работы Э. Гидценса, Е.А. Дорошенко, Н.М. Мамедовой, А.З. Арабаджяна, С.М. Раванди-Фадаи, в которых делается попытка проследить влияние шиизма на формирование коллективного сознания и отдельные аспекты социально-экономического развития мусульманских обществ.

Однако следует отметить, что даже в этих исследованиях проблема рассматривается авторами фрагментарно, комплексного исследования по теме диссертации в научной литературе нет. Отсутствие в российской литературе обобщающего исследования по теме позволяет предполагать, что данная диссертация является одной из первых попыток системного исследования

же. Sistani.Qom: in the wired heart of shi'ism / www.atimes.com; Его же. Requiem for revolution / www.atimes.com; Abedin M. IRGS: the iron fist strikes / www.atimes.com; Afrasiabi K. The ambiguous face of Iranian opposition / www.atimes.com.

1 См.: Арабаджян А.З. Две революции в Иране (1905-1911 и 1978-1979 гг.) и шиитское духовенство / Ближний Восток и современность. Вып.8. ИИИиБВ (Институт изучения Израиля и Ближнего Востока). М., 1999; Вартанян A.M. Президентская гонка в Иране: лидеры и аутсайдеры / Ближний Восток и современность. Вып. 25. М.: ИБВ, 2005; Дружиловский С.Б. К вопросу о характере антишахской революции в Иране (по материалам зарубежной литературы) / Иран: ислам и власть. М.: Крафт, 2001; Клянггорина В.Б. Происхождение и трансформация лозунга исламской революции «на шарге, на гарби - эслами» (к проблеме национальной идентификации) / Иран: ислам и власть. М.: Крафт, 2001; Мамедова Н.М. Политические центры силы в Иране / Иран и Россия. ИИИиБВ. М.( 2004; Мамедова Н.М. Рыночный фундаментализм в фундаменталистском Иране? / Ближний Восток и современность. Вып.7. ИИИиБВ. М., 1999; Раванди-Фадаи С.М. Фракционизм в. Иране и роль иранского духовенства в послереволюционной политической жизни страны / Иран: ислам и власть. М., 2001; Раванди-Фадаи С.М. Концептуальные основы шиитских подсистем в современном Иране, Востоковедный сборник. Вьш.З. ИИИиБВ. М., 2002; Раванди-Фадаи С.М. Иран и политический ислам в СССР и СНГ / Иран и СНГ. ИИИиБВ. М., 2003

влияния шиизма и, в частности, теории Имамата на формирование социокультурного и социально-политического пространства Ирана и других стран с преобладающим шиитским населением.

Обзор степени научной разработанности проблемы позволяет сделать следующие выводы. Несмотря на наличие работ по проблеме, как теоретических, так и практических, в основном они выполнены в рамках философского, религиоведческого и историографического подходов. Между тем ракурс политологического анализа представляет новые возможности для научного поиска. Кроме того исследования по данному предмету как правило носят диахронический характер, затрагивая определенные периоды истории иранского общества с четко очерченными хронологическими рамками. В то же время в данной диссертационной работе сделана попытка определить на основе религиозной составляющей константы политического развития шиитского социума, внутренне присущие ему конституирующие черты и признаки. Такой подход позволяет спрогнозировать его дальнейшее развитие и способы его взаимодействия с другими социально-политическими континуумами.

В качестве объекта диссертационного исследования выступает феномен шиитского социокультурного пространства как самобытная социологическая, историческая и политическая субъектность, связанная с религиозным коллективным сознанием и коллективным бессознательным (коллективным мифом); совокупность взглядов, оценок, принципов, определяющих общее видение и понимание общественного устройства, политических институтов, места человека в обществе и его социально-политической и социально-экономической адаптации (социализации), осмысление перспектив исторического развития.

Предметом диссертационного исследования являются аспекты, уровни и формы влияния теории Имамата как базовой составляющей шиитского мировоззрения на формирование и функционирование шиитского социокультурного пространства в его политологическом аспекте.

Целью диссертационной работы является структурное исследование шиитского социокультурного пространства как сложного многоуровневого социологического и политологического феномена.

Реализация цели предполагает постановку и решение следующих задач исследования:

- концептуализировать генезис и фундаментальные положения теории Имамата;

- выявить основы формирования политического института Имамата;

- эксплицировать связь шиитской эсхатологии и политической сферы в шиитском обществе;

- рассмотреть базис социальной стратификации шиитского общества;

- выявить фундаментальные аспекты исламского правления (велаят-э-факт), являющегося основой современной социально-политической системы Исламской Республики Иран, государства построенного в соответствии с основными положениями теории Имамата;

- проанализировать теорию власти и иерархию политических институтов на примере шиитского (иранского) общества;

-выделить и проанализировать основные подходы к социально-политическим нормативам (идеально-нормативная личность, принцип социальной справедливости, представления о политической активности), существующие в шиитском обществе.

Методологическая основа диссертации определялась спецификой предмета исследования, что дало возможность по мере необходимости обращаться к тем научным методологическим приемам и способам, которые наиболее эффективны при изучении рассматриваемых вопросов, в соответствии со структурой диссертации.

В частности, концептуально-методологической основой исследования выступает системный комплекс методов, технологий, техник и процедур, отвечающих целям и задачам диссертационного исследования. Методология исследования, как система методов, обусловлена пониманием феномена социального коллективного мифа (имажинэра) в парадигме структурной социологии (социологии воображения) (А. Корбен, Ж. Дюран, А.Г. Дугин).

При анализе теории власти в шиитском обществе показал свою эффективность методология идеального типа, предложенная Максом Вебером.

Функциональный подход (Э. Дюркгейм) позволил рассмотреть феномен шиитского коллективного сознания и преломление в нем основных социально-политических концептов.

Применение исторических методов исследования было важно для раскрытия практического воплощения в социальной реальности Ирана определенных теологических и вероучительных доктрин (теории велаят-э-факих, доктрины футувва, теории социальной справедливости в исламе).

Междисциплинарный методологический подход позволил рассмотреть составляющие процессов влияния теории Имамата на формирование шиитского социально-политического пространства в тесной взаимосвязи и взаимозависимости.

Таким образом, методология, использованная автором, представляет собой синтез различных теоретических подходов к исследованию проблем формирования шиитского социокультурного пространства в его политическом аспекте.

Теоретическую базу исследования составили, прежде всего, работы выдающихся ученых-востоковедов А. Корбена, М.А. Моэззи, И.П. Петрушевского, A.B. Смирнова в области исламского (шиитского) религиоведения.

При изучении влияния шиитских богословских концепций на отдельные аспекты исторического развития шиитского, главным образом, иранского общества были использованы некоторые теоретические концепции, содержащиеся в работах А. Мюллера, А. Шиммель, М. Мутаххари, В.В. Бартольда, Т. Грациани.

При исследовании экстраполяции шиитских теологических концепций на социально-политическую реальность современного Ирана и Ливана автор учитывал теоретические выводы, содержащиеся в трудах Е.А. Дорошенко, Н.М. Мамедовой, СМ. Алиева, М.С. Каменевой, В.Б. Кляшториной, А.З. Арабаджяна, С.М. Раванди-Фадаи, Г.П. Авдеева, Ф. Аббосзода, А. Мухиэддина, С. Маккей.

Эмпирической базой исследования послужили богословские работы и сборники хадисов Имама Али, Сафара аль-Кумми, Мухаммеда ибн Якуба аль-Кулайни, аль-Маджлиси, Абу Джафара Мухаммеда ибн Аби' ль-Хасан Али ибн Мусы аль-Кумми Ибн Бабуйе, аль-Бухари, Садр ад-Дина аш-Ширази, политические труды аятоллы Рухоллы Мусави Хомейни.

Рабочая гипотеза исследования. Теория Имамата, будучи смысловым стержнем шиитского вероучения, определяет не только базовые теологические и философские установки шиитского общества, но и основополагающие элементы его политического устройства. Фундаментальные теоретические принципы учения об Имамате определяют содержание шиитского коллективного сознания, логоса и коллективного мифа шиитского общества, в частности, представление о нормативной личности, социальную стратификацию, теорию власти, устройство политических институтов, основные направления экономической политики, складывание оборонного сознания и политики безопасности на примере феномена футувва.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в диссертации впервые в российской политологической науке проведен анализ шиитского социокультурного пространства в синхроническом аспекте, в том числе:

- проанализированы основные предпосылки генезиса и функционирования шиитского коллективного бессознательного (коллективного мифа) и выявлена его связь с политической сферой;

- проведено исследование доктринальных принципов шиитской эсхатологии, их влияние на коллективное сознание шиитов и их политический менталитет;

- предложена трактовка личности Имама в шиитском коллективном сознании как нормативной личности и концепта «совершенного человека», выявлена неотделимость имамологии от общего континуума религиозных представлений в шиитском исламе, в этой связи проведена четкая дифференциация шиизма от других ветвей ислама;

- обоснована авторская гипотеза о харизматическом типе господства в шиитском обществе, а также о том, что источником верховной политической власти в нем считается Скрытый Имам (Махди);

- выявлены основные политологические признаки исламского правления (велаят-э-факих), а также связь доктрины об исламском правлении с основными теологическими положениями шиитской имамологии;

- доказано, что политика безопасности в шиитском обществе основывается на концепции футувва (духовного рыцарства), являющейся своеобразной рефлексией устойчивых ментальных представлений о мужских воинских союзах и оказывающей значительное влияние на социальную стратификацию в современном шиитском обществе;

- проанализирована концепция социальной справедливости, вытекающая из учения об Имамате и являющаяся фундаментом экономической политики в современном шиитском обществе и одним из теоретических оснований современного иранского социального государства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Теория Имамата является важным богословским и философским фундаментом шиитского вероучения, определяющим его коренное отличие от других ветвей ислама. Основные теоретические положения, изложенные в хадисах Имамов и комментариях к ним, конституируют шиитское коллективное сознание и основные социокультурные и политические представления, господствующие в шиитском обществе. Имам обладает в коллективных представлениях шиитов статусом нормативной личности и посредника между Богом и творением (людьми), понятым в политическом аспекте как община. Это позволяет считать Имамат политическим институтом. Подобные доктринальные положения отсутствуют в других мусульманских конфессиях, что существенно затрудняет адаптацию шиизма в районах с преимущественно суннитским населением.

2. В шиитском менталитете существует представление об Имамах не только как о великих исторических личностях (пусть даже и пользующихся репутацией основных толкователей вероучения), но как о вечно живых

сущностях, являющихся ретрансляторами основопо-лагающих религиозных ценностей и продолжающих оказывать влияние на верующих. Общение рядового верующего с Имамами возможно в особом пространстве коллективного мифа, носящем в шиизме название «мира образов» (алом аль-митхаль). В соответствии с теоретическими выводами, предложенными в работах исследователя социологии глубин Жильбера Дюрана, алам алъ-митхаль в рамках шиитского мировоззрения можно отождествить с имажинэром, пространством коллективного бессозна-тельного, влияющего на социальные и политические структуры, а порой и определяющего их.

3. Важнейшую роль в конституировании шиитской картины мира играет эсхатология, учение о конце существующего материального мира с импликациями в аспекте победы позитивных сил (сил Света), идентифицируемых с последователями шиитской религии над силами Мрака и неверия, ассоциируемыми с противниками традиционного религиозного общества. В свою очередь в рамках шиитской эсхатологии особое место занимает учение о Скрытом Имаме (Махди), оказывающее определяющее влияние на все аспекты политического действия шиитов.

4. Согласно политологическим представлениям, господствующим в шиитском коллективном сознании, именно Махди является источником верховной власти в мусульманском обществе. В соответствии с предложенной Максом Вебером типологией тип господства, характерный для шиитского общества можно определить как «харизматический». Отсылка к Махди, начиная с XVI в., обязательна для легитимации любого типа власти, господствующей в обществе. Она была необходимой уже в эпоху шахской монархии, однако черты конститутивного для общества феномена обрела в период «исламского правления», установленного в соответствии с основными положениями, изложенными в трудах аятоллы Хомейни.

5. В соответствии с указаниями аятоллы Хомейни и политическими практиками, принятыми в Иране после исламской революции 1978-1979 гг., в социуме утвердилась система господства, названная «наместничеством законоведов» (велаят-э-факих), подразумевающая определяющую роль социального класса духовенства в обществе. Велаят-э-факих (исламское правление) является уникальной социально-политической системой, включающей в себя сочетание демократических, зачастую заимствованных из общества Модерна институтов с элементами идеократического тоталитарного правления при определяющей коллегиальной роли духовенства. В соответствии с феноменологией, содержащейся в трудах выдающегося русского социолога Питирима Сорокина, подобный тип общества можно назвать идеациональным. Социальный негатив (процессы, явления и социально-политические акторы, противостоящие шиитской традиции и

вдеациональному обществу) персонализируются в феномене тагута, также имеющем исламское теологическое происхождение.

6. Политика безопасности в шиитском обществе структурируется вокруг социально-политического института футувва (джаванмарди), являющегося специфической проекцией мужских союзов (МаппегЬипс!е) в мусульманском обществе. Данный институт подразумевает защиту шиитского социума, его ценностей и идеалов не отчужденными от общества формализованными силовыми структурами, а добровольными формированиями вроде Корпуса стражей исламской революции.

7. Рассматриваемому типу общества соответствует определенная социально-экономическая модель, признающая частную собственность, но построенная в отличие от экономики западного общества Модерна на основе исламской концепции социальной справедливости (аль-адль). Исламская экономическая политика подразумевает постановку пределов для возможностей обогащения, исключение спекулятивного финансового капитала и контроль общества за действиями собственников. Представляется целесообразным назвать такую модель «шиитским социальным государством».

Теоретическая значимость диссертационной работы определяется тем, что она глубоко исследует теорию Имамата и ее влияние на генезис и функционирование шиитского социокультурного пространства в его политологическом аспекте. Такое исследование позволяет лучше понять политические процессы, протекающие в рамках шиитских обществ, особенно иранского, и дать адекватное представление влиянии религиозной составляющей на политические процессы в Иране и других странах с преимущественно шиитским населением. Разработка данной тематики может иметь значение в рамках таких наук, как политология, социология, культурология и другие смежные дисциплины.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что, ее результаты могут быть использованы при подготовке учебно-методических материалов, чтении лекционных курсов по политологии, религиоведению, социологии религии и культуры, политической социологии, геополитике.

Выводы диссертации целесообразно ввести в учебные программы по проблемам религиоведения. Отдельные положения работы могут быть использованы в курсах геополитики для системного объяснения внешнеполитических процессов, протекающих в странах Ближнего и Среднего Востока.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования, теоретические подходы и выводы нашли отражение в научных публикациях, а также изложены на конгрессах,

конференциях, семинарах, заседаниях круглых столов международного, федерального и регионального уровня в Москве, Ташкенте, Душанбе, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и других городах, в частности, в докладах и сообщениях: на Международной научной конференции «Диалог цивилизаций. Иран и Средняя Азия» (Ташкент, июнь 1999 г.), конференции «Восток-Запад: противостояния и взаимопроникновения» (Ташкент, 2003 г., проводилась под эгидой Французского Института исследований Центральной Азии), на Международном Конгрессе ученых-иранистов (Душанбе, май 2004 г.), на конференции «Иран: консерватизм и революция (социологический факультет МГУ, март 2009 г.), на Международных Санкт-Петербургских днях философии (Круглый стол по консерватизму, ноябрь 2009 г.), на конференции «Россия и страны Центральной Азии: партнерство в XXI веке» (Екатеринбург, февраль 2010 г.).

Диссертация обсуждена на заседании кафедры социологии международных отношений Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.

По теме диссертационного исследования опубликовано 4 работы, включая статьи в центральных и региональных журналах, сборниках научных трудов и докладов на международных и всероссийских конференциях, в том числе научная статья в журнале, в котором ВАК России рекомендует публикацию основных результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук.

Структура диссертационной работы определяется целью и задачами исследования и состоит из введения, четырех глав (двенадцати параграфов), заключения и библиографического списка. Структура построена по проблемно-логическому принципу.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, проводится анализ степени ее научной разработанности, определяется объект и предмет, ставится цель, формулируются задачи, дается характеристика основных методологических принципов исследования, отмечается ее теоретическая и практическая значимость, раскрывается научная новизна работы, определяются эмпирическая база и степень апробации исследования.

Первая глава «Политический институт Имамата в шиитском социокультурном пространстве: генезис и предпосылки формирования» посвящена генезису учения об Имамате в исламе, богословских и

философских представлениях об Имамах в шиизме, важнейшим аспектам доктринального учения Имамов.

В первом параграфе первой главы «Генезис политического института Имамата» анализируется жизнь и деятельность основоположника Имамата -Имама Али. Исследуются причины первоначального раскола между шиитами и суннитами. Согласно выводам автора, данный раскол является результатом различия в политических установках на дальнейший курс развития исламской общины. При этом появление Имамата было обусловлено двумя факторами. Первой причиной, обуславливающей необходимость Имамата, согласно диссертационной работе являются социальные и политические процессы, развернувшиеся в исламской умме (общине) после смерти Пророка. К ним, прежде всего, относятся социальное расслоение, урбанизация, образование элитных групп, стремящихся к узурпации политического наследия пророка Мухаммада.

Второй причиной появления шиизма с учетом главенствующей роли Корана как основного религиозного труда, смыслового логоса («воплощения Слова Божьего») в исламе и путеводителя верующих мусульман, является необходимость существования толкователя и интерпретатора Корана после смерти Мухаммада. При этом говорится о многозначности коранического учения, о четырех смысловых пластах, существующих в содержании Корана. Анализируются два пласта коранического вероучения: захир (экзотерика) и батин (эзотерика).

Во втором параграфе первой главы «Политический шиизм как эзотерика ислама» исследуется эзотерический аспект шиизма и его влияние на формирование исламского политического сознания. В связи с пониманием батин в смысловой оптике ислама как совокупности скрытых, непроявленных аспектов вероучения, ставится вопрос об их толкователях, Имамах, которые рассматриваются в шиитском коллективном сознании в качестве преемников Пророка, толкователей вероучения, религиозных и политических лидеров общины верующих. В теологическом аспекте это выражается в придании им статуса Авлийа (Друзей Божьих),

Вся совокупность верований, институтов, обрядов, связанных с двенадцатью Имамами шиизма объединяется в понятии валайат (по аналогии с пророчеством, нубувватом, и посланничеством, рисалатом). При этом описывается нормативная стратификация шиитского социума, согласно религиозным источникам, на три группы в соответствии с теологическими представлениями шиитов: алим раббани, знающие Бога и Имамов; активисты религиозного движения, «ищущие путь к спасению» (тарикат наджат), всегда находящиеся в меньшинстве; основная масса верующих, не разбирающаяся в богословских тонкостях, значительная часть которых

является мусульманами только по названию. Впоследствии статус алгш раббани стал прикладываться к мусульманскому духовенству, наиболее активному в политическом отношении классу шиитского общества, что после революции 1978-1979гг. оказало влияние на формирование системы исламского правления в Иране. Шиизм не просто обладает мощным эзотерическим ядром, но является той мусульманской конфессией, понимание социально-политических аспектов которой невозможно без проникновения в эзотерическую суть вероучения. В отличие от других мусульманских конфессий шиизм выносит эзотерические постулаты на поверхность, делая их в определенном смысле общедоступными. В этом состоит коренное отличие шиитского социокультурного пространства от социального контекста других мусульманских религиозных течений, в особенности от суннизма. В суннизме основополагающую роль играют правовые и обрядовые аспекты, в то время как метафизический и эзотерический фактор вытесняется в замкнутые «тайные общества», роль которых играют суфийские тарикаты. При этом особенно велик теологический и политический разрыв между шиизмом и наиболее рационалистической формой суннизма - ваххабизмом. В этом смысле шиизм в рамках исламского вероисповедания можно сопоставить с православием, отводящим столь же значительное место в рамках своего вероучения метафизическим и эзотерическим аспектам, а ваххабизм - с крайне рационалистическими протестантскими конфессиями (баптизмом, адвентизмом, кальвинизмом). Центральная роль эзотерического фактора в формировании шиитского коллективного сознания обусловила политическую незначительность, а в некоторые исторические периоды и полное отсутствие такого феномена как «шиитский суфизм».

В третьем параграфе первой главы «Статус Имама как совершенного человека в шиитском коллективном сознании и его политические последствия» анализируется статус Имама как «совершенного человека» и «лица Бога, обращенного к человеку» в иранском шиизме. Необходимость существования Имамов в шиитском обществе постулируется их гносеологическим превосходством: способностью читать Божественную Книгу (Коран), толковать ее и находить в ней непосредственные указания, касающиеся общины верующих. При этом Имамам присущ модус постижения реальности, отличающийся от соответствующего модуса обычных людей: божественное вдохновение (ипъхам) и раскрытие (кашф). Эти необычные способности Имамов к познанию приводят к тому, что лишь они обладают способностью к проведению тавиля - герменевтического толкования Корана, вскрывающего его скрытые смыслы и отличающегося от обычного толкования - тафсира. Такое превосходство Имамов в сфере знания приводит к

исключительной непререкаемости их авторитета в политических делах, способности выносить окончательные суждения по тем или иным вопросам политической жизни шиитской общины.

В диссертации анализируются попытки иранской традиционалистской политической и интеллектуальной элиты примирить различные, гетеро-генные социально-политические доктрины, встречающиеся в хадисах Имамов. Сосуществование этих доктрин выразилось в появлении к началу восьмидесятых годов двадцатого века четырех шиитских подсистем: Навваба Сафави, Мирзы Мутаххари, Али Шариати и Базаргана. Подсистемы Сафави и Мутаххари можно определить как традиционалистские, постулирующие возвращение к нормам шариата в общественной жизни и политическому господству духовенства (велаят-э-факих), союзу Ирана с исламскими государствами и проведению антизападного курса в области внешней политики. Подсистема А.Шариати является своеобразным "исламским социализмом". Главным в ней является концепт социальной справедливости с выделением слоя обездоленных (мостазеффин) в качестве движущей силы революции и программой национализации крупной частной собственности. Данная подсистема характеризуется также антиклерикальной направленностью. Наконец, подсистема М.Базаргана, признавая приоритет исламского вероучения и теории Имамата, настаивает на необходимости демо-кратических институтов управления для принятия политических решений, согласованных всеми общественными слоями, а также постулирует смешанную экономику, построенную на уважении к частной собственности.

Отмечается, что после победы исламской революции 1978-1979гг. в Иране новое руководство страны во главе с Хомейни, руководствуясь суждением на основе разума (акль) так или иначе заимствовало из всех шиитских подсистем положения, отвечавшие построению исламского государства в Иране, отвергнув вместе с тем докгринальные тезисы, несовместимые с принципом велаят-э-факгсс или являющиеся заимст-вованием из "неисламских" политических учений, не отвечающих критериям правоверия. Так из доктрины М.Мутаххари были заимствованы исламский традиционализм и тезис о духовенстве как руководящем слое государства. Была использована доктрина социальной справедливости, играющая центральную роль в политической теории Али Шариати. Ориентация на мостазеффин (обездоленных) постоянно проходит в трудах аятоллы Хомейни. При этом, естественно, была отвергнута антиклерикальная направленность этой подсистемы. Наибольшее влияние оказала на формирование исламской политики подсистема Навваба Сафави. Это сказалось во введении шариатского права и исламской нравственности, сворачивании курса на вестернизацию, проводившегося шахским режимом, углублении во внешней политике

контактов с мусульманскими госу-дарствами и попытке выстраивания исламской коалиции против Запада. Были использованы и некоторые положения подсистемы Мехди Базаргана. В частности, в практике государственного строительства Исламской Республики были использованы парламентаризм и многопартийность, отстаивавшиеся М.Базарганом, а в экономической сфере были легитимированы частная собственность и некоторые элементы рынка.

Специфическим является и онтологический статус Имама. Имаму в коллективном сознании шиитов придается статус Совершенного Человека (понятие, присутствующее не только в исламе, но и в других религиях: в православии, иудаизме, даосизме). Имам становится нормативной личностью (образцом для подражания) и посредником между человеком и сакральными энергиями, персонифицируемыми в исламе в образе Бога-Творца (Аллаха). Имам (в личности любого исторического Имама объединяется святость всех двенадцати исторических носителей этого статуса) является, согласно шиитской доктрине, ма'сум (непорочным), порогом (баб) божественного присутствия, «лицом человека, обращенным к Богу и лицом Господа, обращенным к человеку». Подобный статус Имама, согласно шиитским воззрениям предопределил выбор пророка Мухаммада в пользу Имама Али в передаче власти над мусульманской уммой. Для суннитов принципиальным критерием при выборе политического руководителя уммы - халифа является согласие или консенсус избирателей - иджма. Кроме иджма избрание халифа сопровождалось еще бай'ат, словарное значение которого -рукопожатие, а смысл состоит в присяге на верность халифу со стороны избирателей и обещания самого халифа перед последователями ислама о том, что он будет править согласно нормам шариата. Таким образом, ключевыми политическими терминами для шиитов являются "Имамат", "валайат" и "эсмат" (непорочность), а для суннитов - "халифат", "иджма" и "бай'ат".

Подобные религиозные представления способствовали появлению в шиитском исламе концепции политического лидерства, радикально отличающейся от концепции лидерства в суннизме. В суннитском исламе теоретически предусматривается выборный статус религиозного и политического лидера общины. В то же время в шиизме на основании непорочности и инвеституры Пророка вопрос о власти над мусульманской общиной решался в пользу Имама Али и его одиннадцати потомков.

Глава заканчивается исследованием пространства шиитского коллективного мифа или коллективного бессознательного, чрезвычайно важного для понимания шиитского социума. Методологически такое исследование основывается на идеях выдающегося французского социолога и культуролога Жильбера Дюрана и российского социолога профессора

А.Г.Дугина об имажинэре - пространстве коллективного воображения, во многом обуславливающего мировоззрение и практическое поведение, в том числе и в политической сфере, каждого отдельного члена социума. Различие имажинэра в различных культурах ведет к различию в базовых социокультурных и социально-политических установках.

Мир образов, алам аль-митхаль, тождественный в шиитском религиозном мировоззрении имажинэру, делает возможным общение верующего шиита с внутренним Имамом. Подобные представления сделали возможным для шиитского исламского духовенства давать оценки тем или иным явлениям политической жизни или выступать с конкретными политическими установками, опираясь на авторитет Имамов.

Вторая глава диссертационной работы «Эсхатология Махди и теория политического господства» посвящена эсхатологической религиозной тематике, оказавшей приоритетное влияние на формирование теории политического господства в шиизме. В первом параграфе второй главы «Участие исторических Имамов в политике и их взгляды на политическое действие» анализируются взгляды на политику и участие в политических событиях каждого из двенадцати Имамов. При этом делается вывод о том, что наибольшую активность в политическом плане проявляли первый Имам Али и третий Имам Хусейн (совершенно особый случай двенадцатого Имама Мухаммеда аль-Махди рассматривается ниже). Участие Имама Хусейна в сражении при Кербеле с заведомо неравными силами и его последующая гибель рассматривается в шиитском коллективном сознании как мученичество (аль-диб аль-казгш). Дни поминания Имама Хусейна (Ашура) являются центральной точкой шиитского сакрального года, а траур по Хусейну, воплощающийся, в частности, в черных одеждах шиитского духовенства, является одним из неотъемлемых атрибутов шиитской обрядности. В шкале шиитских социальных ценностей умереть мучеником считается более почетным, нежели прожить благочестивую жизнь хорошего мусульманина. Высокий престиж мученичества в шиитском социуме содействовал, в частности, успеху исламской революции 1978-1979гг. В работе отмечается, что день Ашуры и связанная с ним политическая мифология использовалась исламскими революционерами и, в частности, первым лидером исламской революции аятоллой Хомейни для консолидации иранского общества, поощрения и укрепления таких нормативных признаков общественного сознания как коллективизм, жертвенность, идейная убежденность в превосходстве ислама и учения Имамов.

Во втором параграфе второй главы «Эсхатология Махди и ее политические импликации» раскрывается определяющая для понимания шиитского коллективного политического сознания доктрина о Скрытом

Имаме (Махди). В главе дается краткая фактография, касающаяся двенадцатого Имама Мухаммеда аль-Махди, пользующегося в шиитском исламе эпитетом Кайима (Воскресителя) и обладающего в шиитской религиозной доктрине статусом эсхатологического спасителя мусульманской общины.

В качестве альтернативы Махди шиизм выдвигает образ Дадцжала, сопоставимую с образом христианского Антихриста. Делается вывод о том, что фигура Дадцжала как олицетворения мирового зла актуальна в политическом дискурсе шиитов и по сей день. Данный вывод иллюстрируется высказываниями депутатов иракского парламента от фракции шиитских радикалов Муктады ас-Садра, называющих в официальных речах американских оккупантов «прислужниками Дадцжала». Особое значение уделяется концепту справедливости и идеям социального равенства, присутствующим в шиитской эсхатологии. При этом приводится цитата из сборника хадисов Кулайни о том, что «Махди придет, чтобы наполнить мир справедливостью так, как он сейчас наполнен угнетением и неверием». Анализируются социально-политические (необходимость установления справедливого общественного устройства) и духовно-эзотерические (подготовка всеобщего Воскресения, раскрытие эзотерических смыслов Корана) причины прихода Махди в коллективном сознании шиитов.

На основании вышеизложенного в третьем параграфе главы «Теория власти в шиитском обществе» делается вывод о том, что именно Махди является источником власти в шиитском социокультурном пространстве в то время как временные светские властители воспринимаются в качестве узурпаторов. Данный вывод подтверждается многочисленными примерами из истории ислама в Иране и шиитского общества. Анализ шиитской политической теории сопоставляется с классификацией типов господства в социологии Макса Вебера: рационального, традиционного и харизматического. Делается вывод о том, что Имамат является синтетической формой второго и третьего типов с очевидным преобладанием третьего типа господства - харизматического. Данный тезис иллюстрируется историческими примерами, хронологически относящимися к эпохе после начала шестнадцатого века, когда шиизм становится официальной религией Ирана. При этом любая элита или властная группа, приходившая к власти в иранском обществе, легитимировала свои притязания на власть обращением к наследству Имамов. Это касается, в частности, династии Сефевидов, правившей Ираном в 16-начале 18вв. и возводивших свою вымышленную генеалогию ' к Имаму Джафару ас-Садыку. Однако наиболее концентрированное выражение данный политический дискурс принял в период после исламской революции 1978-1979гт. Этот период,

продолжающийся до настоящего времени, характеризуется типом правления, получившим в трудах главного теоретика исламской революции аятоллы Хомейни название «исламского правления» или «наместничества законоведов» (велаят-э-факих). Политическая теория шиизма вызвала отрицательное отношение исламских революционеров к институту шахской монархии. Подобные политические выводы повлекли за собой усиление влияния клерикалов, а затем и взятие полноты власти в шиитском обществе этой социальной прослойкой.

Данная черта харизматического господства отчасти воплотилась в государственном устройстве Исламской Республики Иран. При наличии в Иране, как и во всех современных государствах, государственной бюрократии и профессионального чиновничества, отвечающего за те или иные участки внутренней политики и экономики, в ИРИ имеет место «параллельная иерархия». Она включает в себя три органа: Совет экспертов, Совет стражей конституции и Ассамблею по высшей целесообразности. Все они формируются из представителей высшего духовенства. Апелляция к эсхатологическим ожиданиям в шиитском коллективном сознании составляет важнейшую часть дискурса современной политической элиты Исламской Республики Иран, особенно ее радикальной составляющей, связанной с нынешним президентом Ирана Махмудом Ахмадинеджадом. Это подтверждается контент-анализом частоты ссылок на Махди или оправдания (легитимации) тех или иных политических шагов иранского руководства «волей Махди» в выступлениях и заявлениях М.Ахмадинеджада.

В третьей главе «Выбор политического устройства: исламское социальное государство» анализируются социальные теории шиизма и их практическое осуществление. В первом параграфе «Отношение к политике и политическому в исламе» подчеркивается, что сущностной характеристикой исламского вероучения является его связь с политикой. В отличие от других мировых религий в исламе изначально присутствует политическая составляющая. Это связано даже с религиозной терминологией Корана, т.к. религия в арабском языке обозначается словом дин. Однако дин также может обозначать «власть», «закон», «подчинение».

В качестве доказательства изначальной социальной направленности исламской религии приводится ряд сур Корана, касающихся, в частности, активного утверждения, в том числе и с помощью политической борьбы, религиозных ценностей монотеизма, а также первостепенной важность структурирования социума по модели уммы, общины верующих. Первостепенное значение для выработки политической теории шиитского ислама имеет работа аятоллы Хомейни «Исламское правление», в которой лидер исламской революции в Иране достаточно резко оппонировал

сторонникам «светского государства». Резюмируется, что, по мнению ряда политических философов шиизма, ислам как вероучение обладает четко очерченной политической теорией и сформулированным видением политических институтов.

Во втором параграфе третьей главы «Концепция тагута как социального зла в исламе» проводится исследование, какой политический режим представители шиитской теократии считают «неисламским», т.е. безбожным. Для этого привлекаются мусульманские термины куфр и тагут. Тагут в мусульманском богословии, как шиитском так и суннитском, означает не что иное как ложный объект поклонения, любую сущность, узурпирующую атрибуты Бога (Аллаха) и присваивающую себе его функции, что неминуемо приводит к подрыву основополагающего принципа ислама -тавхида (единобожия). В эпоху современного шиизма тагут, по мнению теоретиков исламской революции в Иране, олицетворяется западным либерализмом и индивидуализмом. Политические институты мусульманского общества, по убеждению шиитов-имамитов, должны содействовать максимальному утверждению принципа единобожия и борьбе с атеизмом, индивидуализмом и подменой божественного дьявольским и человеческим (понятым в эгоистическом и рассудочном аспекте и, тем самым, изначально несущим в себе ущербность).

Анализ событий президентской кампании 2009г. позволяет судить о том, что система исламского правления в Иране может претерпеть изменения. Вполне возможным представляется включение в исламскую государственную идеологию некоторых концептов иранского политического национализма при ведущей роли теории Имамата в данной идеологической модели. При этом на определенных условиях руководство Ирана может отказаться от модели велаят-э-факих. В такой политической структуре ведущую роль могут занять уже не клерикалы, а представители силовых структур и технократы.

Далее освещается вопрос выбора, стоявший перед исламскими революционерами в Иране, строившими общество согласно теории Имамата в 1978-1979гг. Констатируется, что первоначально общество в Иране планировали политически перестроить по нормативному образцу уммы соратников пророка Мухаммада, отказавшись от государственной модели. Однако особая геополитическая ситуация Исламской Республики Иран, сложное внешнеполитическое положение и неразрешимость многих социально-экономических вопросов в рамках классического шариатского дискурса заставили деятелей революции сохранить государственное устройство вместе с тем обогатив его многими «неформальными» институтами, соответствующими шиитской религиозной традиции.

В число таких институтов входят, в частности, параллельные вооруженные формирования такие как Корпус стражей исламской революции (КСИР) и молодежные отряды басидж, анализ которых проводится в третьем параграфе третьей главы «Военно-политический институт футувва в шиизме». В диссертации отмечается, что подобные формирования глубоко укоренены в шиитском коллективном сознании. Их прототипом являются братства (тайные общества) футувва, создававшиеся на Ближнем Востоке и, в частности, в Иране в 12в. В состав футувва входили, в основном, представители городских низов. Обязанностью членов футувва были защита исламской религии и «борьба с тиранами». Институт футувва, зародившийся в шиитском социально-политическом пространстве, освещает восприятие армии не как отчужденной от народа силовой структуры, а как вооруженного ополчения свободных мужчин, борцов за веру.

Четвертый параграф третьей главы «Социальная справедливость в шиитском исламе» анализирует концепцию идеальной социально-экономической системы и экономической политики в шиитском социокультурном пространстве. Параграф начинается с констатации факта того, что шииты-имамиты в Средневековье (до провозглашения шиизма государственной религией Ирана) часто принимали участие в восстаниях крестьян и городской бедноты, наполняя их своими идеологическими лозунгами. Это подтверждают цитаты из сборника хадисов первого Имама Али с осуждением «притеснения», под которым понимается нарушение социальной справедливости и неравное распределение материальных благ. Подобная социальная риторика встречается во многих шиитских богословских произведениях, включая «Завещание» аятоллы Хомейни. Политическая идеология Хомейни содержит многочисленные обращения к аудитории «обездоленных». При этом традиционный ислам, в том числе шиитский, отнюдь не призывает к примитивному уравнительству или обобществлению всех материальных благ. В этом смысле исламский подход к экономическим проблемам нельзя назвать социалистическим. Акцент делается не на предпочтительности той или иной формы собственности, но на ограниченности любой собственности и на обязательствах, накладываемых религиозными представлениями мусульманского коллективного сознания на человека по правильному распоряжению и управлению этой собственностью. Большую роль в процессе регулирования экономических отношений в современном Иране играют религиозные налоги, установленные в соответствии с хадисами Имамов, а также исламские фонды (боньяды). Боньяды стали в ИРИ современной формой вакфов (имущества мечетей, медресе и религиозных общин). При этом их функции и роль в экономике существенно расширились. Это связано с тем,

что после национализации банковской, страховой системы, а затем и собственности крупнейших торговых и промышленных компаний, довольно значительная их доля была отдана исламским фондам. Духовенство сразу стало, помимо государства, крупнейшим предпринимателем страны, получив в свое распоряжение наиболее современные компании. Самым крупным исламским фондом и по сегодняшний день продолжает оставаться Фонд обездоленных. Большую роль в аспекте социальной справедливости в теории Имамата играет и запрет на процентное извлечение доходов. Данное обстоятельство показывает детерминированность экономической политики в Исламской Республике Иран шиитской религиозной доктриной.

В Заключении обобщены основные выводы автора по проведенной работе, намечаются основные направления дальнейших исследований.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. «Эсхатология Махди и социология господства в шиитском исламе»// «Клио», №3(50), 2010, сентябрь 2010г. - 0,7 п.л

2. «Друзы в Сирии: масоны Ближнего Востока или еретики шиизма»// «Империя Духа», №3,2010. - 0,5 п.л

3. «Алам аль-митхаль: пространство шиитского мистического опыта»// «Империя Духа», №4,2010. - 0,5 п.л.

4. «Относительность категории времени в шиитском исламе»// «Волшебная гора», №12, 2006. - 1,2 п.л.

Напечатано с готового оригинал-макета

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N 00510 от 01.12.99 г. Подписано к печати 09.11.2010 г. Формат 60x90 1/16. Усл.печ.л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 505. Тел. 939-3890. Тел./факс 939-3891 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М,В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 627 к.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Кузнецов, Александр Андреевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ИМАМАТА В ШИИТСКОМ СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ: ГЕНЕЗИС И ПРЕДПОСЫЛКИ ФОМИРОВАНИЯ

1.1.Генезис политического института Имамата.

1.2.Политический шиизм как эзотерика ислама.

1.3.Статус Имама как «совершенного человека» в шиитском коллективном сознании и его политические последствия.

ГЛАВА 2. ЭСХАТОЛОГИЯ МАХДИ И ТЕОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО

ГОСПОДСТВА

2.1. Участие исторических Имамов в политике и их взгляды на политическое действие.

2.2.Эсхатология Махди и ее политические импликации.

2.3.Теория власти в шиитском обществе.

ГЛАВА 3. ВЫБОР ПОЛИТИЧЕСКОГО УСТРОЙСТВА: ИСЛАМСКОЕ

СОЦИАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО

3.1. Отношение к политике и политическому в исламе.

3.2.Понятие тагута как социального зла в исламе.

3.3. Военно-политический институт футувва в шиизме.

3.4.Социальная справедливость в шиитском исламе.

Введение диссертации2010 год, автореферат по политологии, Кузнецов, Александр Андреевич

Актуальность темы исследования. Шиизм является второй по объему и значению мусульманской конфессией. Его адептами является абсолютное большинство населения Исламской Республики Иран, в которой шиитское вероисповедание объявлено государственной религией, большая часть населения Азербайджанской Республики, значительная часть населения ряда арабских государств (Ирака, Ливана, Бахрейна), активные в политическом отношении шиитские общины имеются в Пакистане и в Афганистане. Историческое развитие нашей страны обусловило наличие тесных и важных политических, экономических и культурных связей России с Ираном. Геополитическая ситуация Ирана способствует тому, что эта страна потенциально является стратегическим партнером Российской Федерации в регионах Ближнего и Среднего Востока, Центральной Азии и Закавказья. После исламской революции 1979 г. шиизм является не только государственной религией Ирана, но и непосредственно формирует господствующую в стране идеологию, оказывая прямое влияние на все сферы жизни иранского социума. Религиозный фактор оказывает значительное влияние и на формирование международной политики Ирана, расстановку внешнеполитических приоритетов, выбор врагов и союзников.

Основой шиитского вероучения является теория Имамата, рассматриваемая богословами шиизма в качестве «пятого столпа» ислама (четырьмя остальными столпами являются исповедание единобожия, тавхид; пятикратная ежедневная молитва, намаз-, обязательные пожертвования бедным, закят; паломничество в Мекку, хадж). Религиозные доктрины Имамов и их последователей оказали преобладающее влияние на формирование как коллективного сознания иранского общества, а также ' общества шиитов Ирака и Ливана, так и на формирование их коллективного бессознательного. В свою очередь коллективное бессознательное социума оказывает формирующее влияние на расстановку общественных приоритетов, структурирование социокультурнго пространства, генезис и развитие политических институтов, противоборство политических группировок, поведение общества в кризисных ситуациях. Теорию Имамата, таким образом, с полным правом можно назвать формообразующей основой шиитского социокультурного пространства. Без полного представления о коллективном бессознательном или коллективном мифе невозможно точное социологическое и политологическое знание данного общества. Все это повышает вероятность неправильного либо искаженного представления о нем.

В современной России искаженные представления о мусульманской религии, распространенные в широких общественных кругах и тиражируемые в ряде случаев средствами массовой информации, часто способствуют формированию неправильного, не соответствующего действительности образа ислама вообще и шиизма в частности. Зачастую игнорируется особое место шиизма в рамках мусульманской конфессии. Имеют место некорректные с научной точки зрения сопоставления и даже отождествления шиизма с ваххабизмом. Более того, на основе широкого влияния мусульманской, в частности шиитской, теологической доктрины на сферу политического делается неверный вывод о тождестве ислама и исламизма, а также исламизма и религиозного экстремизма. Подобные смешения понятий, отсутствие четкого представления о конфессии, оказывающей преобладающее влияние на функционирование общества важного в геополитическом отношении соседа России, углубляют непонимание шиитской специфики в широких кругах общества.

Степень научной разработанности проблемы. Основными категориями религиоведческого анализа темы в научной литературе выступают понятие теории Имамата, в социологической литературе -концепт социокультурного пространства и его политологической составляющей. Именно этим обусловлена возможность структурирования всей исследовательской литературы на три самостоятельных блока: 1)источники шиитской религиозной литературы и труды по исламскому религиоведению; 2) работы классиков социологии, посвященные анализу религиозных концепций и их влиянию на общественно-политические процессы; 3) труды, касающиеся влияния религиозной доктрины шиизма на конкретные социальные и политические реалии иранского общества.

К первым необходимо отнести, прежде всего, сборники хадисов Имамов: сборник Башаир алъ-дараджат фи ль-макамат ва фада'гш ахлъ алъ-бейт алайхгш аль-салават шейха Саффара аль-Кумми (ум. 903 г.), сборника Китаб алъ кафи фи 'ильм алъ-дин, авторство которого принадлежит шейху Абу Джафару Мухаммеду ибн Якубу аль-Рази аль-Кулайни, считающемуся одним из наиболее авторитетных богословов шиизма (ум. В 940 г.), книгу Китаб алъ-гайба, содержащую ценные сведения по шиитской эсхатологии, автором которой является шейх Ибн Аби Зейнаб аль-Нугмани, богословскую энциклопедию аль-Маджлиси Бихар алъ-анвар, а также сочинений шейха Абу Джафара Мухаммеда ибн Аби' ль-Хасан Али ибн Мусы аль-Кумми Ибн Бабуйе (ум. в 992 г.), прежде всего сборник Камалъ алъ-дин ва тамом алъ-ни 'ма фи исбат алъ-гайба ва каилф алъ-хайра и книгу Китаб аль-тавхид, являющиеся важнейшим компендиумом сведений по шиитскому богословию, а также монографию Эмад-задэ Исфахани Зендегаиийе хазрат-э Махди алъ-Кайим. В числе источников шиитской религиозной литературы необходимо упомянуть также переведенный и изданный в нашей стране сборник хадисов Имама Али «Путь красноречия» {Нахдж алъ-балага), а также общий как для шиитов, так и для суннитов сборник хадисов пророка Мухаммада Сахих шейха аль-Бухари. Данные работы дают основные сведения по теории Имамата в шиитской теологии, а также содержат первоисточники, позволяющие понять парадигму религиозного мышления в шиизме. Были использованы также более поздние философские комментарии к данным работам и богословская литература исламского мистицизма: «Престольная мудрость» Садраддина аш-Ширази и

Геммы мудрости» (Фусус аль-хикам) Мухиддина Ибн аль-Араби, а также исследование А.В. Смирнова «Великий шейх суфизма», посвященное творчеству Ибн Араби1.

К современным источникам по шиитскому богословию и политической теории шиизма относятся, прежде всего, работы Рухоллы Мусави Хомейни, основавшего и в течение десяти лет (1979-1989), возглавлявшего теократическое государство в Иране. В диссертационной работе были использованы, прежде всего, его работы, касающиеся социологии и политологии исламского государства и теории велаят-э-факих: «Исламское правление» (Хукумат-э исламийе), «Восстание Ашуры», «Завещание» .

К числу работ по исламскому религиоведению, содержащих анализ богословских и социологических концепций шиизма, относятся труды видного французского культуролога, социолога и исследователя шиитского ислама А. Корбена «Об иранском исламе» (En Islam iranien, в 4-х тт.), «История исламской философии» (Histoire de la philosophie islamique), «Духовное тело и небесная земля» (Corps spirituel et terre seleste. De l'Iran mazdeen a l'Iran chiite), «Циклическое время и исмаилитский гнозис» (Temps cyclique et gnose ismailienne), «Творческое воображение в философии Ибн Араби» (Imagination creatrice dans la philosophie d'Ibn Arabi). Анализ и интерпретация многих доктринальных концепций шиизма дается в работе Мухаммеда Али Амира Моэззи «Божественный путеводитель по изначальному шиизму» (Le guide divine dans le shiisme originel), Сейида

1 См.: Саффар аль-Кумми. Башаир аль-дараджат. Тебриз, I960; аль-Кулайни. Аль-Усуль мин аль-Кафи. Тегеран, 1966; аль-Нугмани. Китаб аль-гайба. Тегеран, 1977; аль-Маджлиси. Бихар аль-Анвар. В 35 тт. Тегеран-Кум, 1956-1972; Ибн Бабуйе аль-Садук. Камаль аль-дин ва тамам аль-нима. Кум, 1985, Его же. Китаб аль-тавхид. Тегеран, 1978; Эмад-задэ Исфахани. Зендегани-йе эмам-э давзадхум. Тегеран, 1956; Имам Али. Путь красноречия. М.: Восточная литература, 2007; аль-Бухари. Сахих. М.: Умма, 2008; Садр ад-Дин аш-Ширази (Мулла Садра). Престольная мудрость. М.: Восточная литература, 2004

2Рухолла Мусави Хомейни (Имам Хомейни). Исламское правление // http//imamat-books.ru/teologiya/23-doktrina-islamskoj-revolucii-izbrannye-mysli-i-vzglydy-imama-xomejni.html; Его же. Восстание Ашуры в выступлениях и посланиях имама Хомейни //Там же; Завещание Имама Хомейни // wvvw.gumer.info/bibliotekbuks/histiry/Article/zavimam.php.

Хоссейна Насра «Идеалы и реалии Ислама» (Ideals and realities of Islam), шейха А. Кардауи «Что такое тагут?», M. Мутаххари «Иран и Ислам», Р. Генона «Великая триада» (La grande Triade), Мухаммада Хамидуллы «Пророк ислама», A.B. Смирнова «Классическая арабо-мусульманская этическая мысль». В аспекте сравнительного религиоведения при комапаративном анализе социальных концептов шиизма и социальных концептов других религий использовались работы М. Хайдеггера, В.Н. Лосского, А.Ф. Лосева, С.Н. Булгакова, В.В. Малявина, Г. Шолема .

Второй блок включает в себя труды классиков социологической мысли, доказавших важность анализа и интерпретации религиозной составляющей при изучении общества. Сюда относятся произведения Э. Дюркгейма «Элементарные формы религиозной жизни» (Les formes élémentaires de la vie religieuse), M. Вебера «Хозяйственная этика мировых религий», «Протестантская этика и дух капитализма», «Социология религии. Типы религиозных сообществ», «Типы господства», В. Зомбарта «Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека», П. Сорокина «Социокультурная динамика», Э. Гидденса «Социология», В.И. Добренькова4. Большое методологическое влияние при рассмотрении данной

3 См.: Corbin H. En Islam iranien: aspects spirituels et philosophiques. 4 v. Paris, 1971-1972; Его же. Corpo spirituale e Terra celesta. De l'Iran mazdeo all'Iran sciita. Milano: Adelfi Edizione, 1986; Его же. L'Homme de lumiere dans le souphisme iranien. Paris, 1971; Его же. Histoire de la philosophie islamique. Paris, 1986; Его же. Temps cyclique et gnose ismaïlienne. Paris, 1982; Его же. Imagination créatrice dans la philosophie d'Ibn Arabie. Paris, 1958; Mohammad Ali Amir-Moezzi. Le guide divine dans le shi'isme original. Paris, 1992; Смирнов A.B. Классическая арабо-мусульманская этическая мысль / История этических учений. М., 2003; Nasr S.H. Ideals and realities of Islam. N.Y., 1967; Mohammad Hamidulla. Le Prophet d'Islam. Paris, 1959; Шейх А. Кардауи. Что такое тагут? // www.islam.ru; Guenon R. La Grande Triade. Paris, 1957; Мутаххари M. Иран и Ислам. СПб: Петербургское востоковедение, 2008; Лосский В.Н. Об апофатическом богословии / Мистическое богословие. Киев: София, 1991; Лосев А.Ф. Философия имени. М., 1992; Булгаков С.Н. Философия имени. СПб, 2009; Хайдеггер М. Р1ицше. В 2-х тт. СПб, 2007; Его же. Парменид. СПб: Владимир Даль, 2009; Малявин В.В. Молния в сердце. М., 1997; Чжуан-Цзы. Сочинения: Пер, и комментарии В.В. Малявина. М., 2002; Шолем Г. Основные течения в еврейской мистике. Иерусалим-Москва, 2004.

4 См.: Durand G. Les structures anthropologiques d'imaginaire. Paris: PUF, 1960; Durand G. Les champs d'imaginaire. Grenoble: Ellug, 1996; Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., 1995; Dürkheim E. Les formes élémentaires de la vie religieuse. Paris, темы оказали идеи социологии воображения (социологии глубин) изложенные в работах французского исследователя Жильбера Дюрана «Антропологические структуры имажинэра» (Les structures anthropologiques d'imaginaire) и «Поля имажинэра» (Les champs d'imaginaire), a также отечественного социолога, политолога и философа А.Г. Дугина «Метафизические корни политических идеологий», «Философия традиционализма», «Радикальный субъект и его дубль», «Социология воображения»5.

К работам, посвященным вопросам конкретного влияния религиозной парадигмы шиизма на социально-политические процессы в странах Ближнего и Среднего Востока (как в прошлом, так и в< настоящее время), относятся работы зарубежных и восточных востоковедов: В.В. Бартольда «Иран. Исторический обзор», «К истории крестьянских движений в Персии», коллективное исследование И.В. Пигулевской, А.Ю. Якубовского, И.П. Петрушевского, JI.B. Строевой, А.М. Беленицкого «История Ирана с древнейших времен до середины XVIII века», монографии И.П. Петрушевского «Ислам в Иране в VII-XV веках», А. Мюллера «История ислама», Э. Грюненбаума «Классический ислам», А. де Саси «Обзор религиозных верований асассинов и шиитов-исмаилитов», Г. Хаммер-Пургшталя «Религиозные учения мусульманских сект», К. Мутти «Пришествие Махди», В. Берара «Персия и персидская смута», А. Шиммель «Мир исламского мистицизма», С.М. Алиева «История Ирана. XX век», Е.А. Дорошенко «Шиитское духовенство в современном Иране», «Шиитское духовенство Ирана в революциях 1905-1911 гг. и 1978-1979 гг.»,

1960; Сорокин П.А. Кризис нашего времени / Социокультурная динамика // www.gumer.info; Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Ивано-Франковск, 2002; Его же. Хозяйственная этика мировых религий // www.gumer.info; Его же. Социология религии. Типы религиозных сообществ // www.gumer.info; Его же. Типы господства / Вебер М. Хозяйство и общество // Там же

5 См.: Дугин А.Г. Социология воображения, М., 2010; Durand G. Les structures anthropologiques d'imaginaire. Paris: PUF, i960; Его же. Les champs d'imaginaire. Paris, 1966.

A.B. Смирнова «Арабо-мусульманская этика», JI. Фадеева «Об особенностях использования президентом Ирана М. Ахмадинеджадом особенностей шиитского мировоззрения», Али Мухиэддина «Хезболла», С. Маккей «Ливан. Разделенный дом» (Lebanon. The house divided), Т. Грациани «Евразийская функция Ирана» (La funzione eurasiatica delPIran).

Отдельные аспекты политического ислама и его влияния на социальные процессы в современном Иране освещены в статьях политологов П. Эскобара, М.К. Бхадракумара, Ф. Абосзода, М. Абедина, К. Афрасиаби, публиковавшихся в разное время в отечественных и зарубежных периодических изданиях6. Некоторые аспекты формирования системы исламского правления в Иране, построенной в соответствии с принципами теории Имамата и ее последующей эволюции получили освещение в работах современных российских востоковедов А.З. Арабаджяна, Н.М. Мамедовой, С.М. Раванди-Фадаи, С.Б. Дружиловского, М.С. Каменевой, Л.М. Кулагиной, Г.П. Авдеева, В.Б. Кляшториной, A.M. Вартаняна, К.В. Маркова, В.В.

6См.: См.: Бартольд В.В. Иран. Исторический обзор / Бартольд В.В. Сочинения. Т.7. М.: Наука, 1971; Его же. К истории крестьянских движений в Персии / Там же; Мюллер А. История ислама. В 2-х тт. М.: ACT, 2004; Грюненбаум Э. Классический ислам. М., 1981; Пигулевская И.В., Якубовский А.Ю., Петрушевский И.П., Строева JI.B., Беленицкий A.M. История Ирана с древнейших времен до середины XVIII в. М., 1967; Алиев С.М. История Ирана. XX век. М.: Восточная литература, 2008; Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Л., 1966; Шиммель А. Мир исламского мистицизма. М.: Алетейа, 2000; Смирнов A.B. Классическая арабо-мусульманская этическая мысль / История этических учений. М.: Гардарики, 2003, Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в современном Иране. М., 1986; Ее же. Шиитское духовенство Ирана в революциях 1905-1911 и 1978-1979 гг. М.: Восточная литература. 2007; Sassy A. de. Revue des croyances religieuses des Asassines et des chiites-ismailiens. Paris, 1836; Hammer-Purgstahl H. Religionslehre den Musulmanische Sekten. Leipzig, 1877; Берар В. Персия и персидская смута. М., 1912; Мамедова Н.М. Исламская экономика и глобализация. М., 2004; Фадеев Л. Об особенностях использования президентом Ирана М. Ахмадинеджадом особенностей шиитского мировоззрения / www.geopolitica.ru/ Articles/681/; Мутти К. Пришествие Махди // Милый Ангел. 1999. №3; Али Мухиэдцин. Хезболла // www.geopolitica.ru/Articles/409; Mackkey S. Lebanon. The house divided. N.Y., 2006; Graziani T. La funzione Eurasiatica dell'Iran, в Eurasia // Rivista di studi geoploitici. Milano. 2008. №1; Абосзода Ф. Кризис власти и будущее ислама в Иране. / www.apn.rn/publications/article 271794.htm; Bhadrakumar M.K. Rafsanjani's gambit backfires // Asian Times. 16.06.2009; Escobar P. Iran's crocodile rocked // Asian Times. 18.12.2006; Его же. Sistani.Qom: in the wired heart of shi'ism //Asian Times. 30.08.2005; Его же. Requiem for revolution //Asian Times. 29.06.2009; Abedin M. IRGC: The myth of a "counter-revolution" in Iran //Asian Times. 12.11.2009; Afrasiabi K. The ambiguous face of Iranian opposition // Asian Times. 22.07.2009

Хуторской, С.М. Кудаева, H.A. Филина, ведущих изыскания в Институте востоковедения РАН и Институте изучения Израиля и Ближнего Востока .

Необходимо отметить, что в большинстве работ по востоковедению и религиоведению дается анализ и оценка шиитского ислама с религиоведческой либо философской точки зрения. Что же касается исторических и социологических работ, касающихся отдельных аспектов общественной жизни Ирана и других стран с преобладающим шиитским населением, то здесь преобладающее внимание уделяется экономическим факторам, социальной динамике, факторам модернизации и вестернизации данных мусульманских обществ. Определенное исключение представляют собой работы Э. Гидденса, Е.А. Дорошенко, Н.М. Мамедовой, А.З. Арабаджяна, С.М. Раванди-Фадаи, в которых делается попытка проследить влияние шиизма на формирование коллективного сознания и отдельные аспекты социально-политического развития мусульманских обществ.

Однако следует отметить, что даже в этих исследованиях проблема рассматривается авторами фрагментарно, комплексного исследования по теме диссертации в научной литературе нет. Отсутствие в российской литературе обобщающего исследования по теме позволяет предполагать, что данная диссертация является одной из первых попыток системного исследования влияния шиизма и, в частности, теории Имамата на

7 См.: Арабаджян А.З. Две революции в Иране (1905-1911 и 1978-1979 гг.) и шиитское духовенство / Ближний Восток и современность. Вып.8. ИИИиБВ (Институт изучения Израиля и Ближнего Востока). М., 1999; Арабаджян А.З. Ислам и иранское начало в ИРИ (проблема отнесенности) / Иран: эволюция исламского правления. ИИИиБВ и ИВ РАН (Институт востоковедения Российской академии наук). М., 1998; Мамедова Н.М. Исламское государство: соотношение государственного и идеологического приоритетов / Иран: ислам и власть. М., 2001; Мамедова Н.М. Тенденции демократизации во внутриполитической жизни Исламской Республики Иран / Иран: ислам и власть. М., 2001; Мамедова Н.М. Политические центры силы в Иране / Иран и Россия. ИИИиБВ., М., 2004; Раванди-Фадаи С.М. Концептуальные основы шиитских подсистем в современном Иране, Востоковедный сборник. Вып.З. ИИИиБВ. М., 2002; Раванди-Фадаи С.М. Иран и политический ислам в СССР и СНГ / Иран и СНГ. ИИИиБВ. М., 2003 формирование социально-политического пространства Ирана и других стран с преобладающим шиитским населением.

Обзор степени научной разработанности проблемы позволяет сделать следующие выводы. Несмотря на наличие работ по проблеме, как теоретических, так и практических, в основном они выполнены в рамках философского, религиоведческого и историографического подходов. Между тем ракурс политологического анализа представляет новые возможности для научного поиска. Кроме того исследования по данному предмету как правило носят диахронический характер, затрагивая определенные периоды истории иранского общества с четко очерченными хронологическими рамками. В то же время в данной диссертационной работе сделана попытка определить на основе религиозной составляющей константы политического развития шиитского социума, внутренне присущие ему конституирующие черты и признаки. Такой подход позволяет спрогнозировать его дальнейшее развитие и способы его взаимодействия с другими социально-политическими континуумами.

В качестве объекта диссертационного исследования выступает феномен шиитского социокультурного пространства как самобытная социологическая, историческая и политическая субъектность, связанная с религиозным коллективным сознанием и коллективным бессознательным (коллективным мифом); совокупность взглядов, оценок, принципов, определяющих общее видение и понимание общественного устройства, политических институтов, этических приоритетов, места человека в обществе и его социально-политической и социально-экономической адаптации (социализации), осмысление перспектив исторического развития.

Предметом диссертационного исследования являются аспекты, уровни и формы влияния теории Имамата как базовой составляющей шиитского мировоззрения на формирование и функционирование шиитского социокультурного пространства в его политологическом аспекте.

Целью диссертационной работы является структурное исследование шиитского социокультурного пространства как сложного многоуровневого социологического феномена.

Реализация цели предполагает постановку и решение следующих задач исследования:

- концептуализировать генезис и основные положения теории Имамата;

- выявить основы формирования мира политического института Имамата;

- эксплицировать шиитскую эсхатологию, являющуюся основой осмысления истории и политической сферы в шиитском обществе;

- выявить основные аспекты исламского правления (велаят-э-факих), являющегося основой современной социально-политической системы Исламской Республики Иран, государства построенного в соответствии с основными положениями теории Имамата;

- проанализировать теорию власти и иерархию политических институтов на примере шиитского (иранского) общества;

- выделить и проанализировать основные подходы к социально-политическим нормативам (идеально-нормативная личность, принцип социальной справедливости, представления о политической активности), существующие в шиитском обществе.

Методологическая основа диссертации определялась спецификой предмета исследования, что дало возможность по мере необходимости обращаться к тем научным методологическим приемам и способам, которые наиболее эффективны при изучении рассматриваемых вопросов, в соответствии со структурой диссертации.

В частности, концептуально-методологической основой исследования выступает системный комплекс методов, технологий, техник и процедур, отвечающих целям и задачам диссертационного исследования. Методология исследования господствующих в данном типе общества взглядов на политику обусловлена пониманием феномена социального коллективного мифа (имажинэра) в парадигме структурной социологии (социологии воображения) (А. Корбен, Ж. Дюран, А.Г. Дугин).

При анализе теории власти в шиитском обществе показал свою эффективность методолгия идеального типа в социологии, предложенная Максом Вебером.

Функциональный подход (Э. Дюркгейм) позволил рассмотреть феномен шиитского коллективного сознания и преломление в нем основных социально-политических концептов.

Применение исторических методов исследования было важно для раскрытия практического воплощения в социальной реальности Ирана определенных теологических и вероучительных доктрин (теории велаят-э-факих, доктрины футувва, теории социальной справедливости в исламе).

Междисциплинарный методологический подход позволил рассмотреть составляющие процессов влияния теории Имамата на формирование шиитского социально-политического пространства в тесной взаимосвязи и взаимозависимости.

Таким образом, методология, использованная автором, представляет собой синтез различных теоретических подходов к исследованию проблем формирования шиитского социально-политического пространства.

Теоретическую базу исследования составили, прежде всего, работы выдающихся ученых-востоковедов А. Корбена, М.А. Моэззи, И.П. Петрушевского, A.B. Смирнова в области исламского (шиитского) религиоведения.

При изучении влияния шиитских богословских концепций на отдельные аспекты исторического развития шиитского, главным образом, иранского общества были использованы некоторые теоретические концепции, содержащиеся в работах А. Мюллера, А. Шиммель, М. Мутаххари, В.В. Бартольда, Т. Грациани.

При исследовании экстраполяции шиитских теологических концепций на социальную и политическую реальность современного Ирана и Ливана автор учитывал теоретические выводы, содержащиеся в трудах Е.А. Дорошенко, Н.М. Мамедовой, С.М. Алиева, М.С. Каменевой, В.Б. Кляшториной, А.З. Арабаджяна, С.М. Раванди-Фадаи, Г.П. Авдеева, Ф. Аббосзода, А. Мухиэддина, С. Маккей.

Эмпирической базой исследования послужили богословские работы и сборники хадисов Имама Али, Сафара аль-Кумми, Мухаммеда ибн Якуба аль-Кулайни, аль-Маджлиси, Абу Джафара Мухаммеда ибн Аби' ль-Хасан Али ибн Мусы аль-Кумми Ибн Бабуйе, аль-Бухари, Садр ад-Дина аш-Ширази, политические труды аятоллы Рухоллы Мусави Хомейни.

Рабочая гипотеза исследования. Теория Имамата, будучи смысловым стержнем шиитского вероучения, определяет не только базовые теологические и философские установки шиитского общества, но и основополагающие элементы его политического устройства. Фундаментальные теоретические принципы учения об Имамате определяют содержание шиитского коллективного сознания, логоса и коллективного мифа шиитского общества, в частности, представление о нормативной личности, социальную стратификацию, теорию власти, устройство политических институтов, основные направления экономической политики, складывание оборонного сознания и политики безопасности на примере феномена футуева.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в диссертации впервые в российской политологической науке проведен анализ шиитского социокультурного пространства в синхроническом аспекте, в том числе: проанализированы основные предпосылки генезиса и функционирования шиитского коллективного бессознательного (коллективного мифа) и его связь с политической сферой;

- проведено исследование доктринальных принципов шиитской эсхатологии, их влияние на коллективное сознание шиитов и их политический менталитет;

- предложена трактовка личности Имама в шиитском коллективном сознании как нормативной личности и концепта «совершенного человека», выявлена неотделимость имамологии от общего континуума религиозных представлений в шиитском исламе, в этой связи проведена четкая дифференциация шиизма от других ветвей ислама;

- обоснована авторская гипотеза о харизматическом типе господства в шиитском обществе, а также о том, что источником верховной политической власти в нем считается Скрытый Имам (Махди); выявлены основные политологические признаки исламского правления (велаят-э-факих), а также связь доктрины об исламском правлении с основными теологическими положениями шиитской имамологии;

- доказано, что политика безопасности в шиитском обществе основывается на концепции футувва (духовного рыцарства), являющейся своеобразной рефлексией устойчивых ментальных представлений о мужских воинских союзах и оказывающей значительное влияние на социальную стратификацию в современном шиитском обществе; проанализирована концепция социальной справедливости, вытекающая из учения об Имамате и являющаяся фундаментом экономической политики в современном шиитском обществе и одним из теоретических оснований современного иранского социального государства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Учение об Имамате является важным богословским и философским фундаментом шиитского вероучения, определяющим его коренное отличие от других ветвей ислама. Основные теоретические положения, изложенные в хадисах Имамов и комментариях к ним, конституируют шиитское коллективное сознание и основные социокультурные и политические представления, господствующие в шиитском обществе. Имам обладает в коллективных представлениях шиитов статусом нормативной личности и посредника между Богом и творением людьми), понятым в политическом аспекте как народ, община. Все это позволяет считать Имамат политическим институтом. Подобные доктринальные положения отсутствуют в других мусульманских конфессиях, что существенно затрудняет адаптацию шиизма в районах с преимущественно суннитским населением.

2. В шиитском менталитете существует представление об Имамах не только как о великих исторических личностях (пусть даже и пользующихся репутацией основных толкователей вероучения), но как о вечно живых сущностях, являющихся ретрансляторами основополагающих религиозных ценностей и продолжающих оказывать влияние на верующих. Общение рядового верующего с Имамами возможно в особом пространстве коллективного мифа, носящем в шиизме название «мира образов» (алам алъ-митхалъ). В соответствии с теоретическими выводами, предложенными в работах исследователя социологии глубин Жильбера Дюрана, алам алъ-митхалъ в рамках шиитского мировоззрения можно отождествить с имажинэром, пространством коллективного бессознательного, влияющего на социальные и политические структуры, а порой и определяющего их.

3. Важнейшую роль в конституировании шиитской картины мира играет эсхатология, учение о конце существующего материального мира с импликациями в аспекте победы позитивных сил (сил Света), идентифицируемых с последователями шиитской религии над силами Мрака и неверия, ассоциируемыми с противниками традиционного религиозного общества. В свою очередь в рамках шиитской эсхатологии особое место занимает учение о Скрытом Имаме (Махди), оказывающее определяющее влияние на все аспекты политического действия шиитов.

4. Согласно политическим представлениям, господствующим в шиитском коллективном сознании, именно Махди является источником верховной власти в мусульманском обществе. В соответствии с предложенной Максом Вебером типологией тип господства, характерный для шиитского общества можно определить как «харизматический». Отсылка к Махди является, начиная с XVI в., обязательной для легитимации любого типа власти, господствующей в обществе. Она была необходимой уже в эпоху шахской монархии, однако черты конститутивного для общества феномена обрела в период «исламского правления», установленного в соответствии с основными положениями, изложенными в трудах аятоллы Хомейни.

5. В соответствии с указаниями аятоллы Хомейни и политическими практиками, принятыми в Иране после исламской революции 1978-1979 гг., в социуме утвердилась система господства, названная «наместничеством законоведов» (велаят-э-факих), подразумевающая определяющую роль социального класса духовенства в обществе. Велаят-э-факих (исламское правление) является уникальной политической системой, включающей в себя сочетание демократических, зачастую заимствованных из общества Модерна политических институтов с элементами идеократического тоталитарного правления при определяющей коллегиальной роли духовенства. В соответствии с феноменологией, содержащейся в трудах выдающегося русского социолога Питирима Сорокина, подобный тип общества можно назвать идеациональным. Социальный негатив (процессы, явления и социально-политические акторы, противостоящие шиитской традиции и идеациональному обществу) персонализируются в феномене тагута, также имеющем исламское теологическое происхождение.

6. Политика безопасности в шиитском обществе структурируется вокруг социально-политического института футувва (джаванмарди), являющегося специфической проекцией мужских союзов (МаппегЬипёе) в мусульманском обществе. Данный институт подразумевает защиту шиитского общества, его ценностей и идеалов не отчужденными от общества формализованными силовыми структурами, а добровольными формированиями вроде Корпуса стражей исламской революции.

7. Рассматриваемому типу общества соответствует определенная социально-экономическая модель, признающая частную собственность, но построенная в отличие от экономики западного общества Модерна на основе исламской концепции социальной справедливости (алъ-адлъ). Исламская экономическая политика подразумевает постановку пределов для возможностей обогащения, исключение спекулятивного финансового капитала и контроль общества за действиями собственников. Представляется целесообразным назвать такую модель «шиитским социальным государством».

Теоретическая значимость диссертационной работы определяется тем, что она глубоко исследует теорию Имамата и ее влияние на генезис и функционирование шиитского социокультурного пространства в его политологическом аспекте. Такое исследование позволяет лучше понять политические процессы, протекающие в рамках шиитских обществ, особенно иранского, и дать адекватное представление влиянии религиозной составляющей на общественные процессы в Иране и других странах с преимущественно шиитским населением. Разработка данной тематики может иметь значение в рамках таких наук, как политология, социология, культурология и другие смежные дисциплины.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что, ее результаты могут быть использованы при подготовке учебно-методических материалов, чтении лекционных курсов по политологии, религиоведению, социологии религии и культуры, политической социологии, геополитике.

Выводы диссертации целесообразно ввести в учебные программы по проблемам религиоведения. Отдельные положения работы могут быть использованы в курсах геополитики для системного объяснения внешнеполитических процессов, протекающих в странах Ближнего и Среднего Востока.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования, теоретические подходы и выводы нашли отражение в научных публикациях, а также изложены на конгрессах, конференциях, семинарах, заседаниях круглых столов международного, федерального и регионального уровня в Москве, Ташкенте, Душанбе, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и других городах, в частности, в докладах и сообщениях: на Международной научной конференции «Диалог цивилизаций. Иран и Средняя Азия» (Ташкент, июнь 1999 г.), конференции «Восток-Запад: противостояния и взаимопроникновения» (Ташкент, 2003 г., проводилась под эгидой Французского Института исследований Центральной Азии), на Международном Конгрессе ученых-иранистов (Душанбе, май 2004 г.), на конференции «Иран: консерватизм и революция (социологический факультет МГУ, март 2009 г.), на Международных Санкт-Петербургских днях философии (Круглый стол по консерватизму, ноябрь 2009 г., на конференции «Россия и страны Центральной Азии: партнерство в XXI веке» (Екатеринбург, февраль 2010 г.).

Диссертация обсуждена на заседании кафедры социологии международных отношений Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.

По теме диссертационного исследования опубликовано 4 работы, включая статьи в центральных и региональных журналах, сборниках научных трудов и докладов на международных и всероссийских конференциях, в том числе научная статья в журнале, в котором ВАК России рекомендует публикацию основных результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук.

Структура диссертационной работы определяется целью и задачами исследования и состоит из введения, трех глав (девяти параграфов), заключения и библиографического списка. Структура построена по проблемно-логическому принципу.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Теория Имамата как основа шиитского социокультурного пространства: политологический аспект"

Основные выводы, сделанные в данной работе, позволяют выработать направления продолжения исследования по данной проблематике. Представляется целесообразным наметить следующие направления для исследований: в какой мере политическая модель Ирана может стать привлекательной для других исламских государств; возможно ли повторения опыта "исламского правления" в других шиитских общинах (Ирака, Ливана) или же политическая организация мусульман там будет иметь особенные, специфические черты. Особенно актуальным представляется вопрос о возможности смены правящей элиты в Иране, т.е. отказа этой страны от руководящей политической роли духовенства при сохранении общего вектора ориентации на исламские ценности, определяемые теорией Имамата. Подобные исследования помогут ученым-политологам лучше ориентироваться в возможных путях политического развития исламских обществ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Теория Имамата оказала определяющее влияние на формирование шиитского социокультурного пространства и социально-политической ориентации иранского общества. Выбор адекватного политического устройства после исламской революции 1978-1979 гг. в Иране привел к появлению в этой стране исламской государственности. Данная государственность, построенная на основе теории Имамата, воплотила многие принципы, характерные для общины верующих и бывшие до этого несвойственными ни феодальным государствам исламского Средневековья, ни модернистскому государству, выстраивавшемуся шахами из династии Пехлеви в XX в. В области политического устройства это исламское правление, подразумевающее господствующие позиции духовенства (велаят-э факих) и своеобразную исламскую демократию, функционирующую в соответствии с законами шариата. В области организации вооруженных сил это принцип вооруженных народных вооруженных формирований (футувва) (Корпус стражей исламской революции, басидэю). В экономической сфере это построение социально ориентированной экономики на основе солидаризма, социальной справедливости и такого регулирования использования частной собственности (ее принцип остается незыблемым), которое не допускает злоупотребление ею. Тип политического устройства, построенного в Иране после революции 1978-1979 гг. на принципах теории Имамата, можно определить как «исламское социальное государство».

Такая политческая модель неразрывно связана со специфической социальной стратификацией шиитского общества, структурированной тремя осями — собственности, власти и престижа, намеченных классиком социологии Максом Вебером . Современные российские социологи, в частности В.И. Добреньков, дополняют такую систему координат осью

239 Weber М. Economy and Society: An outline of interpretive sociology, p.207 образования 240. Исходя из проведенных исследований, главной и определяющей осью в том типе мусульманского общества, которое нашло воплощение в современном Иране, является ось образования, т.к. наверху шиитской социальной лестницы находятся «люди знания», прежде всего религиозного и духовного знания, т.е. представители духовенства, а также знания прикладного и практического, т.е. технократы. Второй по значению осью является ось власти. Выше уже была проанализирована сложная и многоступенчатая система организации власти в Иране, включающая в себя как органы религиозной власти (Совет Экспертов и Совет стражей Конституции), так и светской власти (законодательная власть, представленная парламентом-меджлисом и исполнительная власть, принадлежащая президенту и правительству). В представленной системе в отличие, например, от либерального общества, господствующего в странах Европы, США и современной России, определяющую роль играет не доступ к материально-финансовым ресурсам, но духовно-религиозный авторитет и распоряжение силовыми структурами (КСИР, напрямую подчиняющийся исламскому духовенству). Третьей по значению является ось престижа. Однако данный престиж в отличие от либерального социума не распространяется на представителей поп-культуры, спорта и т.д. Наиболее престижными считаются представители общества, ближе всего стоящие к власти либо к духовенству. Наконец, наименее важной в условиях нынешнего иранского общества является ось богатства, т.к. богатство легко приобрести, будучи близким к власти, но невозможно сохранить, будучи от этой власти удаленным.

Развитие и трансформация современного иранского общества после исламской революции 1979 г., а также трансформация шиитской общины Ливана, находящейся с середины 80-х годов XX в. под преимущественным

240 Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. М., 2009. С. 112; Добреньков В.И. Глобализация и Россия: социологический анализ. М., 2006. С. 75. влиянием движения «Хезболла» и шиитской общины Ирака, особенно ускорившееся после американской оккупации этой страны в 2003 г., позволяют говорить не только о возрастании роли религиозного фактора, но и о доминировании этого фактора в социально-политических процессах в шиитских регионах. Это обстоятельство было отмечено социологами либеральной ориентации, работы которых характеризуются критическим или даже негативным отношением к традиционным обществам. Так, известный современный социолог Энтони Гидденс отмечает: «Классики социологии Дюркгейм, Маркс и Вебер, подчеркивая значение религии в социальной эволюции, прогнозировали, однако (за исключением, может быть, Вебера), снижение роли религиозного фактора в социальных процессах. Пример трансформации иранского общества после революции Хомейни 1979 г. вносит коррективы в их выводы»241.

Успех исламской революции в Иране показал, что на исходе двадцатого века религиозные парадигмы могут воплощаться в социально-политическую практику и оказывать преобладающее влияние на развитие общественных процессов. Данный тезис усиливается с учетом того, что к моменту революции 1979г. иранское общество не было в полной мере традиционным, уже успев пройти модернизационный цикл 20-х - 70-х гг. XX в.

Подводя итоги рассмотрению концепции Имамата и ее роли в генезисе и функционировании шиитского социокультурного пространства, целесообразно сделать ряд выводов о политических особенностях шиитского социума, его отличиях от других мусульманских обществ.

Предпринятое исследование позволяет подтвердить первоначальную рабочую гипотезу о том, что Теория Имамата, будучи смысловым стержнем шиитского вероучения, определяет не только базовые теологические и

241 Гидденс Э. Устроение общества. Очерки теории структурации. М., 2003. С. 95; Гидденс Э. Социология. - www.gumer.info. [электронный ресурс] URL: http//wmv.gumer.info/bibliotekbuks/sociolog/gidd. (дата последнего обращения 10.05.2009). философские установки шиитского общества, но и основополагающие элементы его политического устройства. Фундаментальные теоретические принципы учения об Имамате определяют содержание шиитского коллективного сознания, логоса и коллективного мифа шиитского общества, в частности, представление о нормативной личности, социальную стратификацию, теорию власти, устройство политических институтов, основные направления экономической политики, складывание оборонного сознания и политику безопасности на примере феномена футувва.

В шиитском исламе чрезвычайно силен эзотерический аспект, что непосредственно связано с доминирующей ролью почитания Имамов и их духовного религиозно-философского наследия. Отмеченное обстоятельство резко отличает шиизм от суннизма, в котором основополагающую роль играют правовые и обрядовые аспекты, в то время как метафизический и эзотерический фактор вытесняется в замкнутые «тайные общества», роль которых играют суфийские тарикаты. При этом особенно велик теологический и политический разрыв между шиизмом и наиболее рационалистической формой суннизма - ваххабизмом. Центральная роль эзотерического фактора в формировании шиитского коллективного сознания обусловила социальную незначительность, а в некоторые исторические периоды и полное отсутствие такого феномена как «шиитский суфизм».

Чрезвычайную важность в двенадцатиричном шиизме приобретает концепция мученичества, что обусловлено историческими и политическими факторами (гибель первого Имама Али, а также его сына Хусейна в сражении с противниками, рассматриваемыми политической теологией шиизма в качестве узурпаторов; пребывание всех двенадцати Имамов в оппозиции к правившему в VIII - IX вв. режиму Аббасидов). Указанное обстоятельство способствует чрезвычайному политическому престижу и значению смерти за веру в шиитском коллективном сознании.

Эсхатологическая направленность шиизма, представление о Двенадцатом Имаме как об эсхатологическом спасителе, ведомом Аллахом

Махди и грядущем воскресителе - Кайиме способствовали радикализации шиитского общественного мировоззрения и его соотнесенности с «концом времен». При этом представители шиитского политического ислама рассматриваются этим сознанием как представители «сил добра», а их идеологические противники, особенно из числа западных либералов как выразители интересов шайтана и тагута, т.е. заведомо и однозначно негативных сил. Помимо такой поляризации шиитский эсхатологизм несет в себе черты финального метаисторического оптимизма, т.е. уверенности в победе шиитов-имамитов над своими политическими и идеологическими противниками.

Развитие политической теологии и политической теории шиизма, нашедших свое наиболее полное выражение в трудах Рухоллы Мусави Хомейни, привело к появлению весьма специфической формы политического господства, выражающейся в «исламском правлении», представляющем собой сочетание определенных демократических норм и институтов с идеологическим диктатом духовенства и приоритетной ролью данной социальной группы при выработке основополагающих приоритетов внутренней и внешней политики Ирана (концепция еелаят-э факих).

Шиитское богословие, основывающееся на хадисах Имамов, легло в основу выработки специфической экономической политики, предусматривающей построение «исламской» или «тавхидной» экономики. Такая модель экономического устройства включает в себя многоукладный характер экономики при значительном объеме государственного и общественного сектора, представленного благотворительными фондами (боньядами), детальную регламентацию распоряжения собственностью, неформальные налоги и природные ренты, взимаемые в соответствии с законами шариата. Все это позволяет говорить о складывании в рамках шиизма специфической модели исламского социального государства.

Политическая составляющая шиитского социокультурного пространства оказала влияние на формирование государственности

Исламской Республики Иран после революции 1978-1979гг. В настоящее время Иран является, безусловно, идеологизированным государством, госудларственной идеологией которого является шиитский ислам, структурированный вокруг теории Имамата. Опрыт Ирана последних двух десятилетий показывает, что его политика и практика меняется, иногда довольно радикально, однако даже эти изменения также обосновываются исламскими шиитскими нормами или теологическими понятиями. Подобные процессы говорят о том, что основой политического развития Ирана является антизападная шиитская парадигма, в рамках которой ведется брьба между основными политическими течениями и группировками. Иногда эта борьба приобретает довольно резкие формы, что было наглядно продемонстрировано во время президентской избирательной кампании 2009г., но при этом на никогда не затрагивает самой сути исламского режима.

Этот фактор целесообразно учитывать при выработке концепции политических отношений с Ираном, являющимся важным в геополитическом отношении южным соседом России и ее традиционным стратегическим партнером.

Список научной литературыКузнецов, Александр Андреевич, диссертация по теме "Теория политики, история и методология политической науки"

1. Ибн Бабуйе аль-Садук. Камаль аль-дин ва тамам аль-нима. Кум, 1985.

2. Ибн Бабуйе аль-Садук. Китаб аль-тавхид. Тегеран, 1978.

3. Ибн Бабуйе аль-Садук. Уйун ахбар аль-Рида. Тегеран, 1976.

4. Мухаммед аль-Садр. Тарих аль-гайбат аль-сугра. Бейрут, 1972.

5. Мухаммед аль-Садр. Тарих аль-гайбат аль-кубра. Бейрут, 1975.

6. Имам Али. Путь красноречия. М.: Восточная литература, 2007.

7. Коран: Пер. И.Ю.Крачковского. М., Феникс, 2009.

8. Садр ад-Дин аш-Ширази (Мулла Садра). Престольная мудрость. М.: Восточная литература, 2004.

9. Саффар аль-Кумми. Башаир аль-дараджат. В 3-х тт. Тебриз, 1960.

10. Смирнов A.B. Великий шейх суфизма. М.: Восточная литература, 1993.13. аль-Кулайни. Аль-Усуль мин аль-Кафи. В 2-х тт. Тегеран, 1966.

11. Эмад-задэ Исфахани. Зендеганийе эмам-э давзадхум. Тегеран, 1956.

12. Монографические исследования

13. Алиев A.A. «Национальное» и «религиозное» в системе межгосударственных отношений Ирана и Ирака в XX веке. М.: ИНИОН РАН, 2006.

14. Алиев С.М. История Ирана. XX век. М.: Восточная литература, 2008.

15. Бартольд. В.В. Иран. Исторический обзор / Бартольд В.В. Сочинения. Т.7. М.: Наука, 1971.

16. Бартольд В.В. К истории крестьянских движений в Персии / Бартольд В.В. Сочинения. Т.7. М.: Наука, 1971.

17. Берар В. Персия и персидская смута. М.: Изд-во Сабашниковых, 1912.

18. Булгаков С.Н. Философия имени. СПб: Владимир Даль, 2009.

19. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Ивано-Франковск: Ист Вью, 2002.

20. Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий //М.Вебер. Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994.

21. Вебер М. Социология религии. Типы религиозных сообществ //М.Вебер. Избранное. Образ общества. М.:Юрист, 1994.

22. Гидденс Э. Устроение общества. Очерки теории структурации. М.: Республика, 2003.

23. Грюненбаум Э. Классический ислам. М., 1981.

24. Добреньков В.И. Глобализация и Россия: социологический анализ. М.: Изд-во Московского университета, 2006.

25. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. М.: Наука, 2009.

26. Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в современном Иране. М.: Восточная литература, 1986.

27. Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство Ирана в революциях 1905-1911 и 1978-1979 гг. М.: Восточная литература, 2007.

28. Дугин А.Г. Мистерии Евразии. М.: Арктогея, 1996.

29. Дугин А.Г. Русская вещь. В 2-х тт. М.: Арктогея, 2001.

30. Дугин А.Г. Философия политики. М.: Арктогея, 2004.

31. Дугин А. Радикальный субъект и его дубль. М.: Арктогея, 2009.

32. Дугин А.Г. Социология воображения. М.: Академический проект, 2010

33. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Одесса, 1900.

34. Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М.: Наука, 1994.

35. Ибн Араби. Мекканские откровения. СПб: Петербургское востоковедение, 1995.

36. Ибн аль-Асир. Аль-Камил фи ль-тарих. Ташкент: Фан, 2008.

37. Лосев А.Ф. Философия имени. М.: Изд-во Московского университета, 1992.

38. Лосский В.Н. Об апофатическом богословии // Мистическое богословие. Киев: София, 1991.

39. Малявин В.В. Молния в сердце. М.: Наталис, 1997.

40. Мамедова Н.М. Исламская экономика и глобализация. М.: Восточная литература, 2004.

41. Мамедова Н.М., Ульченко Н.В. Очерк развития экономики мусульманских стран в последней четверти XX в. На примере Турции и Ирана. М.: Восточная литература, 2002.

42. Мурадян И. Проблемы безопасности в ближневосточной политике США. Ереван: Антарес, 2003.

43. Мутаххари М. Иран и Ислам. СПб: Петербургское востоковедение, 2008.

44. Мутаххари М. Совершенный человек в Исламе. СПб: Петербургское востоковедение, 2008.

45. Мутаххари М. Почитание Имама Али в Исламе. СПб: Петербургское востоковедение, 2009.

46. Мутаххари М. Хиджаб. СПб: Петербургское востоковедение, 2010.

47. Мюллер А. История ислама. В 2-х тт. М.: ACT, 2004.

48. Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. М.-Л.: Наука, 1966.

49. Пигулевская И.В., Якубовский А.Ю., Петрушевский И.П., Строева Л.В., Беленицкий A.M. История Ирана с древнейших времен до середины XVIII в. М.: Наука, 1967.52. ат-Табари. История. Ташкент: Фан, 1987.

50. Хайдеггер М. Ницше. В 2-х тт. СПб: Владимир Даль, 2007.

51. Хайдеггер М. Парменид. СПб: Владимир Даль, 2009.

52. Чжуан-Цзы. Сочинения: Пер. и комментарии В.В. Малявина. М.: Астрель, 2002.

53. Шиммель А. Мир исламского мистицизма. М.: Алетейа, 2000.

54. Шолем Г. Основные течения в еврейской мистике. Иерусалим-Москва; Мосты культуры, 2004.

55. Arjomand S.A. The shadow of God and the Hidden Imam. Religion, political order and social change in Iran from the beginning to 1890. Chicago, London, 1984.

56. Arnaldez R. Jesus dans le pensee musulmane. P.: Flammarion, 1988.

57. Calmard J. Le chiisme imamat en Iran a l'époque seldjoukide d'âpres le Kitab al-naqd // Le Monde iranien et l'Islam. 1971. №1.

58. Calmard J. Le Culte de l'Imam Husayn. Etude sur la commémoration du drame de Karbala dans l'Iran pre-safavide, thèse de Doctorat. Paris, 1975.

59. Corbin H. Corpo spiritual e Terra celesta. De l'Iran mazdeo all'Iran sciita. Milano: Adelfi Edizione, 1986.

60. Corbin H. En Islam iranien: aspects spirituals et philosophiques. 4 v. Paris : Gallimard, 1971-1972.

61. Corbin H. Histoire de la philosophie islamique. Paris: Gallimard, 1965.

62. Corbin H. L'Homme de lumière dans le sophisme iranien. Paris: Flammarion, 1976.

63. Corbin H. Imagination créatrice dans la philosophie d'Ibn Arabie. Paris: Gallimard, 1958.

64. Corbin H. Temps cyclique et gnose ismaïlienne. Paris: Gallimard, 1982.

65. Durand G. Les structures anthropologiques d'imaginaire. Paris: PUF, 1960.

66. Durand G. Les champs d'imaginaire. Grenoble: Ellug, 1996.

67. Durcheim E. Les formes élémentaires de la vie religieuse. Paris: PUF, 1960.

68. Guenon R. La Grande Triade. Paris: NRF, 1957.

69. Hammer J. von. Die Geschichte der Assassinen über die Morgenleandischen Quellen. Stuttgart-Tubingen, 1818.

70. Hammer-Purgstahl H. Religionslehre den Musulmanische Sekten. Leipzig, 1877.

71. Mackkey S. Lebanon. The house divided. N.Y.: Stanford University Press, 2006.

72. Mohammad Hamidulla. Le Prophet d'Islam. Paris: NRF, 1959.

73. Mohammad Ali-Amir Moezzi. Le guide divine dans le shi'isme originel. Paris: Flammarion, 1992.

74. Nasr S.H. Ideals and realities of Islam. N.Y.: Brian & Kellogue, 1967.

75. Richard Y. Le Shi'isme en Iran. Imam et Revolution, Paris, 1981.

76. Richard Y. L'Islam shi'ite, Paris, 1990.

77. Sacy S. de. Expose de la religion des Druzes. Paris, 1838.

78. Sacy S. de. Revue des croyances religieuses des Asassines et des chiites-ismailiens. Paris, 1836.

79. Schurtz H. Alterclassen und Mannerbunde. Berlin, 1902.

80. Shayegan D. Qu'est qu'une revolution religieuse? Paris, 1982.

81. Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkley University California Press, 1978.

82. Статьи в научных и периодических изданиях

83. Авдеев Г.П. Некоторые концептуальные взгляды аятоллы Талегани на сущность исламской власти / Иран: ислам и власть. М.: Крафт, 2001.,

84. Арабаджян А.З. Две революции в Иране (1905-1911 и 1978-1979 гг.) и шиитское духовенство // Ближний Восток и современность. Вып.8. ИИИиБВ. М., 1999.

85. Арабаджян А.З. Ислам и иранское начало в ИРИ (проблема сотнесенности) / Иран: эволюция исламского правления. ИИИиБВ и ИВ РАН. М., 1998.

86. Арабаджян А.З. О речи имама Хомейни на кладбище Бехеште Захра 1 февраля 1979 г. (к вопросу о характере Иранской революции 1978-1979гг.) / Иран: ислам и власть. М.: Крафт, 2001.

87. Дугин А.Г. Метафизические корни политических идеологий // Милый ангел. М., 1992. №1.

88. Вартанян A.M. Трансформация внешнеполитической доктрины ИРИ в 1979-2005 гг. / Афганистан, Иран, Пакистан: время выборов и перемен. М.: ИБВ (Институт изучения Ближнего Востока), 2006.

89. Вартанян A.M. Президентская гонка в Иране: лидеры и аутсайдеры / Ближний Восток и современность. Вып.25. М.: ИБВ, 2005.

90. Вартанян A.M. О позиции Ирана в отношении американского плана «Большого Ближнего Востока» / Иран после парламентских выборов («круглый стол» 27 апреля 2004 г.). М.: ИИИиБВ, 2004.

91. Дружиловский С.Б. К вопросу о характере антишахской революции в Иране (по материалам зарубежной литературы) / Иран: ислам и власть, М.: Крафт, 2001.

92. Дружиловский С.Б. Положение в Иране и перспективы развития российско-иранских отношений / Иран после парламентских выборов («круглый стол» 27 апреля 2004 г.). М.: ИИИиБВ, 2004.

93. Дружиловский С.Б. Ядерное досье ИРИ и перспективы развития отношений со странами Евросоюза // Ближний Восток и современность. Вып.22. М., 2004.

94. Дружиловский С.Б. Проблемы эволюции исламского режима и особенности иранской государственности после антишахской революции / Иран: эволюция исламского правления. М.: ИИИиБВ и ИВРАН, 1998.

95. Дунаева Е.В. Иран и политическое урегулирование в Ираке // Ближний Восток и современность. Вып.30. М., 2007.

96. Дунаева Е.В. Итоги последних выборов в Иране и перспективы развития внутриполитической ситуации // Ближний Восток и современность. Вып.32. М., 2007.

97. Каменева М.С. Роль языка и религии в национальной интеграции Ирана (20-е-90-е гг. XX в.) / Иран: эволюция исламского правления. М., ИИИиБВ и ИВРАН, 1998.

98. Кляшторина В.Б. Происхождение и трансформация лозунга исламской революции «на шарге, на гарби эслами» (к проблеме национальной идентификации) / Иран: ислам и власть. М., Крафт, 2001.

99. Кулагина JI.M. Иран сегодня / Иран после парламентских выборов («круглый стол» 27 апреля 2004 г.). М.: ИИИиБВ, 2004.

100. Кулагина Л.М., Ахмедов В.М. Иран выходит из изоляции / Иран: ислам и власть. М., Крафт, 2001.

101. Кудаев С.М. О взглядах некоторых иранских ученых на проблемы экономической политики / Иран: ислам и власть. М., 2001.

102. Ланда Р.Г. Политический ислам и социальная революция // Ближний Восток и современность. Вып. 18. М., 2003.

103. Мамедова Н.М. Исламское государство: соотношение государственного и идеологического приоритетов / Иран: ислам и власть. М., 2001.

104. Мамедова Н.М. Тенденции демократизации во внутриполитической жизни Исламской Республики Иран / Иран: ислам и власть. М., 2001.

105. Мамедова Н.М. Иран после президентских выборов / Афганистан, Иран, Пакистан: время выборов и перемен. М.: ИБВ, 2006.

106. Мамедова Н.М. Политические центры силы в Иране / Иран и Россия. М.: ИИИиБВ, 2004.

107. Мамедова Н.М. Рыночный фундаментализм в фундаменталистском Иране? // Ближний Восток и современность. Вып.7. М, 1999.

108. Марков К.В. Сущность «исламского возрождения» в современном мире и процессы эволюции общественно-политической системы Исламской Республики Иран / Иран: ислам и власть. М., 2001.

109. Мехди Санаи. Политическая мысль в исламском обществе / Иран: ислам и власть. М., 2001.

110. Мустафин A.M. Об итогах реформаторской деятельности в Иране // Ближний Восток и современность. Вып. 19. М., 2003.

111. Мустафин A.M. К проблеме исламской государственности в Иране // Ближний Восток и современность. Вып.22. М., 2004.

112. Мутти К. Пришествие Махди // Милый Ангел. 1999. №3.

113. Раванди-Фадаи С.М. Фракционизм в Иране и роль иранского духовенства в послереволюционной политической жизни страны / Иран: ислам и власть. М., 2001.

114. Раванди-Фадаи С.М. Концептуальные основы шиитских подсистем в современном Иране // Востоковедный сборник. Вып.З. М.: ИИИиБВ, 2002.

115. Раванди-Фадаи С.М. Иран и политический ислам в СССР и СНГ / Иран и СНГ. М.: ИИИиБВ, 2003.

116. Рыков А.Г. Региональные амбиции новой иранской дипломатии // Ближний Восток и современность. Вып.ЗО. М., 2007.

117. Сажин В.И. 25 лет исламской революции в Иране // Ближний Восток и современность. Вып.22. М., 2004.

118. Смирнов A.B. Классическая арабо-мусульманская этическая мысль // История этических учений. М.: Гардарики, 2003.

119. Талыбова С.Э. «Фигуры речи» и копулятивные сочетания в выступлениях высшего руководства ИРИ / Иран: ислам и власть. М., 2001.

120. Филин H.A. Основные центры принятия решений в политической системе современного Ирана // Востоковедный сборник. Вып.7. ИБВ. М., 2006.

121. Ушаков В.Я. Внешняя политика Ирана и эволюция понятия «экспорт исламской революции» в 90-е гг. / Иран: эволюция исламского правления. ИИиБВ и ИВРАН. М., 1998.

122. Хуторская В.В. Исламская демократия в Иране // Востоковедный сборник. Вып.5. ИИиБВ. М., 2003.

123. Юрченко В.Н. Внутренняя и внешняя политика Исламской Республики Иран в оценках американских экспертных сообществ // Востоковедный сборник. Вып.7. ИБВ. М., 2006.

124. Abedin М. The myth of a "counter-revolution" in Iran // Asian Times. 2009. 12 ноября.

125. Afrasiabi K. The ambiguous face of Iranian opposition // Asian Times. 2009. 22 июля.

126. Bhadrakumar M.K. Rafsanjani's gambit backfires // Asian Times. 2009. 16 июня.

127. Biniaz A. Globalization and the revival of age of religion: a Muslim Perspective // The Iranian Journal of International Affairs. Vol. XX. 2008. №4.

128. Escobar P. Iran's crocodile rocked // Asian Times. 2006. 18 декабря.

129. Escobar P. Sistani.Qom: in the wired heart of shi'ism // Asian Times. 2005. 30 августа.

130. Escobar P. Requiem for revolution // Asian Times. 2009. 29 июня.

131. Graziani T. La funzione Eurasiatica dell'Iran // Eurasia, Rivista di studi geoploitici. Milano. 2008. №1.

132. Khosrokhavar F. Iran, la rupture d'une alliance // Peuples Mediterraneens. 1981. 14, 01-03.

133. Meyer E. Anlass und Anwendungsbereich der taqiya // Der Islam. 1980. 57.

134. Mohammadi M. The sources of power in Islamic Republic of Iran // The Iranian Journal of International Affairs. Vol. XX. J\T°2. 2008.

135. Rubin U. Pre-existence and life. Aspects of the concept of Nur Muhammad // Israel oriental Studies. 1975. №5.

136. Rubin U. Prophets and progenitors in the early Shi'a tradition // Jerusalem Studies in Arabic and Islam. 1979. №1.

137. Rubin U. Bara'a: a study of some Quranic passages // Jerusalem Studies in Arabic and Islam. 1984. №5.

138. Sadeghi A. Genealogy of Iranian foreign policy: Identity, Culture and History // The Iranian Journal of International Affairs. Vol. XX. 2008. №4.

139. Scarcia-Amoretti. L'imamismo in Iran nell'epoca selgiuchide: a proposito del problema delle «communita» // La Bissacia dello Sheikh Omaggio al Alessandro Bausani. Venise, 1981.

140. Zahrani M. Sanctions against Iran // The Iranian Journal of International Affairs. Vol. XX. 2008. №2.

141. Энциклопедическая и справочная литература144. аль-Маджлиси. Бихар аль-анвар. В 35 тт. Тегеран-Кум. 1956-1972.1. Интернет ресурсы

142. Абосзода Ф. Кризис власти и будущее ислама в Иране //http:// www.apn.ru/publcations/article 271794.html

143. Вебер М. Типы господства / Вебер М. Хозяйство и общество // http//www.gumer.info/bibliotekbuks/sociology/veber/tip-gosp.php.

144. ГидденсЭ. Социология // http//www.gumer.info/bibliotekbuks/sociolog/gidd

145. Кардауи А. Что такое тагут? //http:// www.islam.ru/skybooks/tagutindex.php

146. Мухиэддин А. Хезболла // http//www.geopolitica.ru//Articles/409.

147. Сорокин П.А. Кризис нашего времени // Социокультурная динамика // http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Sociolog/Sorok2/index.php.

148. Фадеев JI. Об использовании президентом Ирана М. Ахмадинеджадом особенностей шиитского мировоззрения // http://www.geopolitica.ru/Articles/681/.

149. Хомейни P.M. Восстание Ашуры в выступлениях и посланиях имама Хомейни // http://imamat-books.ru/raznoe/24-ashura.html.

150. Хомейни P.M. Завещание Имама Хомейни // http://www.gumer.info/bibliotekbuks/history/Article/zavimam.php.

151. Хомейни P.M. (Имам Хомейни). Исламское правление // http://imamat-books.ru/teologiya/23-doktrina-islamskoj-revolyucii-izbrannye-mysli-i-vzglyady-imama-xomejni.html.