автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Теория, методология и опыт познания скрытой категориальности языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Теория, методология и опыт познания скрытой категориальности языка"

005012229

Ольга Олеговна Борискина

ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И ОПЫТ ПОЗНАНИЯ СКРЫТОЙ КАТЕГОРИАЛЬНОСТИ ЯЗЫКА

Специальности: 10.02.19 - теория языка 10.02.04 - германские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

1 2 МД? Ш

Воронеж-2011

005012229

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный консультант доктор филологических наук, профессор

Воронежского государственного университета Кретов Алексей Александрович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор, член-

корреспондент РАН, директор Института языкознания РАН Виноградов Виктор Алексеевич

доктор филологических наук, профессор Воронежского государственного университета Кашкин Вячеслав Борисович

доктор филологических наук, доцент Уральского государственного педагогического университета Шустрова Елизавета Владимировна

Ведущая организация: Московский государственный университет

Защита состоится 15 марта 2012 г. в 13-30 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.07 при Воронежском государственном университете по адресу: 394006, г. Воронеж, пл. Ленина 10, ауд. 14.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

/4

Автореферат разослан « »февраля 2012 года

Ученый секретарь диссертационного совета

Вахтель Н.М.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

К основным проблемам описания устройства и функционирования языка относятся вопросы представления в языке классов объектов (части речи, ЛСГ и т.п.), включая характер и степень их выраженности (регулярность, обязательность, явная форма - скрытая форма выражения категориальности).

Отправной точкой настоящего исследования послужила назревшая необходимость включения скрытых категорий в лингвистическое описание наряду с явными, выраженными грамматически, о чем в свое время писали Э. Сепир, Б. Уорф, А. К. Жолковский, С. Д. Кацнельсон, Ю. Д. Апресян, Ю. С. Степанов, В. А. Плунгян и др. Осознание важности изучения скрытой категориальности позволило В. А. Виноградову предложить типы именной классификативности мсиых степеней грамматикапизованности (Виноградов 1990), которые «вписались» в шкалу классификативности, сформировав ее левый край - зону скрытой категориальности языка. За основание типологизации именных классификативных систем была принята грамматикализованность. Шкала классификативности по В.А. Виноградову выглядит следующим образом:

(I) эпидигматика (II) эхосемия -> (III) эхоморфия -> (IV) нумеративы -> (V) именные классы -> (VI) род [Виноградов 1990].

Ключевая идея и ценность данной работы для современного научного знания состоит, на наш взгляд, во-первых, в «укрупнении грамматики» [Степанов 1975], что представляется в высшей степени продуктивным как для типологического описания языков (поскольку такая шкала задаёт общее основание для их описания), так и для разработки теории универсальных грамматических категорий. Во-вторых, выявляются некоторые закономерности становления именной системы, в частности, возможность перехода одних типов классификативности в другие. Например, нумеративно-классификационная система может стать основой формирования именных классов, если классификаторы получат постоянное закрепление за определенными группами слов с дальнейшей их грамматикализацией [Виноградов 1998]. В-третьих, проблема поиска «еще менее грамматикализованных проявлений классификативности, которые могли бы пролить свет на формирование правых (IV-VI) членов шкалы» была осознана как вектор развития современной лингвистической науки [Виноградов 1990]. Потребность в исследовании скрытой классификативности напрямую связана с идеями универсальной грамматики (Э. Сепир, Г. П. Мельников и др.) и объединения грамматических значений разных языков. По мнению А. К. Жолковского, «круг значений, которые должны стать предметом лингвистики, может быть получен, если собрать вместе так называемые грамматические значения самых разных языков; именно эти значения входят в структуру языка, независимо от того, являются ли они в данном языке грамматическими или нет» (цит. по [Апресян 1967]).

В отечественной лингвистике в явном виде вопросы проявления категориальности в языке рассматривались в работах Ю.Д.Апресяна (1963,

1967, 2008), в трудах Н.Д.Арутюновой - при разработке семантического согласования слов и теории метафоры (1974, 1976, 1979, 1990, 2009), в работах А. В. Бондарко - при разработке понятия категориальность, при выделении и описании категориальных и некатегориальных грамматических значений (1976, 1978), а также при обосновании разделения грамматических категорий на морфологические и синтаксические (1990), Т. В. Булыгиной - при описании скрытых грамматических категорий русского языка, напр., «актуальность-узуальность» (1980, 1990, 1997), В. Г. Гака-при выявлении логических классов слов и определении универсальности в метафорическом выражении признаков (1986, 1987, 1988), В. А. Звегинцева (1976), А. А. Кретова (1992, 2010) и др. Для исследования скрытой категориальное™ в языке принципиальную важность приобретает положение грамматической теории о том, что граммема может быть выражена синтаксически, т.е., представлена набором синтаксических конструкций [Бондарко 1990].

В настоящей работе предлагается развитие идей языковой категориальное™. Исследование скрытой категориальное™, находящееся на пересечении интересов корпусных и когнитивных исследований, лексической и грамматической семантики, синтаксиса и типологии, представляется актуальным, по крайней мере, в трех аспектах.

Во-первых, изучение скрытой категориальное™, представленной языковыми типами левого края шкалы классификативности В.А. Виноградова [Виноградов 1990], является необходимым этапом изучения функционирования классификативных систем. Выявление скрытых словарных классов отдельного языка (для которых мы предлагаем использовать термин «краптокласс») позволит уменьшить дисбаланс в лингвистическом описании скрытых и явных категорий и будет способствовать решению задач как лексической, так и общей типологии. По убеждению С.Д. Кацнельсона (1972), любое описание языка не полно, если оно содержит информацию только о явных грамматических категориях и классах. При таком подходе к языку вне зоны внимания остаются глубинные (скрытые) механизмы связи элементов языковой системы, которые в большей степени регулируют функционирование, в том числе и сочетаемость, элементов в дискурсе, нежели морфологические законы. Актуальными представляются также поиски общего набора категориальных признаков, «закодированных» как релевантные в именных системах разных языков, т.е. существенных для человеческой культуры вообще.

Во-вторых, изучение техник эхосемии и эпидигматики в английском языке стимулирует выявление семантических признаков, которые лежат в основании других типов именных классификаций. Так, многими африканистами осознается актуальность поисков семантических принципов, которые, по мнению И.Н. Топоровой, «непременно должны были лежать в основе формирования именных классов» [Топорова 1996].

В-третьих, исследование криптоклассов соотносится с потребностями современной науки, которая стремится представить каждый уровень языка в виде формализованного набора правил, применимых в научно-практической и

образовательной деятельности. Если для лингвистики конца XX века главными были задачи описания языковой картины мира и реконструкции наивной модели мира (Ю.Д. Апресян 1995, работы Московской семантической школы, труды Н.Д. Арутюновой и сборник «Логический анализ языка», Е.В. Рахилина 2000 и мн. др.), лингвокультурологический и концептуальный анализ (школы Е.С. Кубряковой, Н.Н. Болдырева, З.Д. Поповой, В.И. Карасика, М.В. Пименовой и мн. др.), то для лингвистики на современном этапе развития науки приоритетными становятся задачи компьютерной обработки естественного языка и компьютерного порождения речи. Лингвистика интегрируется в научное сообщество, занятое поиском путей формализации языковой семантики. Эта тенденция находит отражение в практике многих международных конференций, а в отечественной науке - в проблематике ежегодной конференции «Диалог». Для семантического описания создаются проекты электронных баз данных и корпусов разных языков мира, программы семантической разметки баз и корпусов, включая самообучающиеся алгоритмы аннотирования корпусов (annotation algorithms, Е. Hovy 2010), программы машинной обработки естественного языка. Судя по масштабности и объемам финансирования проектов (Wordnet [Fellbaum 1998]; Framenet [Fillmore et al 2003]; Nombank [Meyers et al 2004]; Interlingua annotation [Farwell et al 2009] и др.), направленных на моделирование языковой семантики, задача семантического описания является ключевой для создания искусственного интеллекта.

В настоящей диссертации предложена методика палеосемантического исследования абстрактных имен на материале корпусного анализа скрытых классов английского языка. При таком подходе к объекту описания акцент ставится на реконструкцию признаков, присущих имени, по имеющимся в современном языке «останкам» жизненного цикла имени (термин А. А. Поликарпова). Предлагаемый подход к описанию именной классификативности представляется продуктивным и перспективным для формализации языковой семантики и создания компьютерных приложений в области анализа и синтеза текста.

Объектом исследования является лексико-синтаксическая сочетаемость 500 английских существительных разных уровней абстракции, отобранных по принципу частотности из словаря [Collins Cobuild English Dictionary for Advanced Learners, 2001]. Выбор языка не случаен. С одной стороны, английский язык в своем современном состоянии является языком межнационального общения; его кумулятивная функция, как языка посредника, отражает коллективный опыт всего человечества и обеспечивает доступ к информационному фонду различных областей знаний. С другой стороны, в английском языке отсутствуют такие типы классификативности, как грамматический род или именные классы. Это обстоятельство обусловливает

поиски менее грамматикализованных типов классификативности, присущих английскому языку.

Для анализа сочетаемости и внутренней формы имен используются:

1) Набор корпусов английского языка: открытый национальный корпус американского английского языка Open American National Corpus (OANC), корпус современного американского варианта английского языка Corpus of Contemporary American English (COCA) (http://corpus.byu.edu/coca), корпус исторического американского языка Corpus of Historical American English, британский национальный корпус British National Corpus (BNC) http://corpus.byu.edu/bnc.

2) Информационная система «Криптоклассы английского языка», созданная в рамках совместного проекта ОТиПЛ и НМЦ Компьютерной Лингвистики ВГУ (разработчики - Д. Турищев, Н. В. Огаркова), которая включает базу данных, насчитывающую более 70000 сл/употрбл. на 11.11.2011 и web-приложение, обеспечивающее ее использование.

3) Этимологические и толковые словари, словари частотности и грамматики английского языка.

Предмет нашего исследования - явление скрытой языковой категориальное™ на примере распределения избранного корпуса существительных по 6 классам: Res Liquidae (эталон - 'вода'), Res Filiformes (эталон - 'нить'), Res Longae Penetrantes (эталон - 'копьё'), Res Acutae (эталон -'игла'), Res Parvae (эталон - 'камень'), Res Rotundae (эталон - 'мяч').

Явление скрытой языковой категориальное™ рассматривается в контексте явлений номинации (первичной языковой категоризации) и классификации (распределения номинаций по классам слов) - вторичной по отношению к первичной категоризации и полифункциональной в силу множественности оснований.

Формой проявления предмета исследования является лексико-синтаксическая сочетаемость предметных и непредметных имен с признаковыми словами 6 указанных классов, представленная в виде коллострукций английского языка.

Цели и задачи исследования

Цель настоящего исследования триедина: 1) обосновать возможность и необходимость выявления скрытой классификации имен в языке (теория скрытой категориальное™ языка), 2) разработать методику экспликации скрытой классификативности непредметных имен с использованием возможностей корпусной лингвистики и новых информационных технологий (методология познания скрытой категориальное™ языка), 3) выявить и описать конкретные проявления скрытой категориальное™ на примере английского языка (опыт познания скрытой категориальное™ языка).

Основные задачи исследования:

1) изучение накопленного в лингвистике опыта выявления и описания скрытой категориальности языка;

2) обоснование выбора категориальных признаков скрытой именной классификации имен существительных английского языка;

3) формирование классификаторов криптокласса в виде коллострукций предикатных слов, в номинации которых восстановимы «следы» мотивирующих признаков;

4) определение принадлежности исследуемых имен существительных к криптоклассам посредством корпусного анализа и экспериментальными методами, вычисление меры их соотнесенности с категоризующим признаком криптокласса посредством анализа частотности их употребления в корпусе;

5) создание и размещение базы данных исследования на университетском сайте;

6) описание диагностирующих коллострукций с учетом их роли в процессах метафоризации непредметных сущностей, вычисление весов отдельных классификаторов в закреплении категориального признака за членами криптокласса;

7) построение криптоклассной модели имени (названной его «криптоклассным портретом») с целью определения на ее основе факторов сочетательной динамики имени;

8) построение таксономий рассматриваемых имен путем сравнения разных криптоклассных проекций имени;

9) выявление закономерностей криптоклассного поведения имен;

10) теоретическое обобщение полученной в ходе исследования информации о скрытой категориальное™ в языке.

Методы и принципы исследования

Исследование скрытой категориальности в языке опирается на совокупность факторов, характеризующих именные системы разных языков. Для выявления именных криптоклассов английского языка используются следующие принципы: 1) принцип типологической верификации; 2) принцип сплошной выборки; 3) принцип учёта как качественных, так и количественных аспектов исследуемого явления в их единстве и взаимосвязи. Комплексная методика исследования скрытой категориальное™ включает: 1) лексико-синтаксический и семантический анализ признаковых слов классификаторов криптоклассов и дистрибутивный анализ имен, 2) корпусные методы изучения языка, основанные на использовании новых информационных технологий,

3) экспериментальные методы изучения лингвистических объектов,

4) количественный метод и методы лингвистической прогностики.

Новизна исследования состоит в выявлении скрытых классов имен английского языка и в описании их внутренней организации методами корпусной лингвистики, что способствует увеличению объема знаний и более глубокому пониманию системности лексики и формализации семантики

естественного языка. Преимущества корпусных исследований языковой метафорики рассматриваются в работах Deignan (1999), Deignan, Potter (2004), Charteris-Black (2004) и др.

Акты классификации и метафоризации - как проявления творческой функции языка в категоризации мира - исследуются в тесной связи с актами номинации (идентификации) объектов, что способствует сведению воедино теоретических аспектов именных классификаций. Осуществлено дальнейшее развитие теории языковой классификативности В. А. Виноградова: исходной частью шкалы классификативности предложено считать не эпидигматику, а эхосемию.

Впервые систематизированы данные о так называемой «метафорической сочетаемости» непредметных имен в виде базы данных «Криптоклассы английского языка», тогда как обычно в фокусе лингвистического исследования находится отдельный концепт (напр 'anger' [Lakoff 1987], 'память' [Кубрякова 1991], 'совесть' [Weirzbicka 1992], [Чернейко 1997], [Брагина 2007]. 'сердце' [Пименова 2007] и др.) или отдельная лексема (авторитет [Успенский 1979], a word [Martínez 2005]); словарные статьи к новому объяснительному словарю синонимов под рук. акад. Ю.Д. Апресяна (2004), или тематически связанная группа слов (напр., единицы времени [Морковкин 1977], ментальные имена [Кобозева 1993], [Кретов, Борискина 2004], событийные имена). В результате удалось воссоздать максимально полную картину метафорики семантического континуума английского языка в рамках избранного материала. Впервые в исследование включены такие имена абстрактной семантики, которые никогда (насколько нам известно) не были предметом корпусного лингвистического описания: например, availability, opportunity, awareness и др.

Новым также является и палеосемантический подход к исследованию абстрактных имен, вобравший в себя опыт идентификации признака, сравнения и категоризации в духовной культуре (Московская школа этнолингвистики: Н .И. Толстой, С. М. Толстая и др.), принципы традиционной отечественной семантики и этимологии, основные положения системной лингвистики (В. Гумбольдт, И.И. Срезневский, A.A. Потебня, И.А. Бодуэн, Г.П. Мельников, A.A. Поликарпов) и некоторые приемы корпусных исследований (коллострукции, количественные параметры лемм). Данный подход основан на «недискретном» понимании грамматичности (В. А. Виноградов, В. А. Плунгян и др). На наш взгляд, стратегия исследования предметного имени (напр., [Рахилина 2000]) не совсем подходит для описания семантики имени непредметного, поскольку для непредметного имени не релевантна, например, информация о его мереологии или о его месте в родо-видовой иерархии. Семантика абстрактного имени может быть описана только через его сочетаемость. Поскольку собственной сочетаемости многие непредметные имена лишены, то объектом анализа становится их несобственная сочетаемость (термин В.В. Морковкина), т.е. метафорическая. Это программное положение исследований концептуальной метафоры в

американской лингвистике до Дж. Лакова и М.Джонсона (1980, 1987) было осознано и теоретически обосновано в традиционной отечественной семантике в семидесятые годы, в частности в работах Ю.Д.Апресяна (1967), Н.Д.Арутюновой (1976) и применено В.В. Морковкиным для идеографического описания времени в русском языке [Морковкин 1977].

Предлагаемая в диссертации методика криптоклассного моделирования реализует синтез качественного и количественного подходов к корпусному анализу, что позволяет получить максимально полное и максимально объективное знание о предмете описания, а также оценить значимость и существенность рассматриваемых параметров для англоязычной культуры. Количественно оценена «прочность» связей имен абстрактных сущностей английского языка с признаками, которые приписывались имени на протяжении его жизненного цикла, что нашло отражение в иерархии признаков и представлено крнптоклассными портретами имен. Понятие размытости границ класса получило количественную характеристику. Определена информативность и значимость признаков в «наивной» категоризации коллективного опыта носителей английского языка, подготовлена статистическая база для составления прогнозов дискурсивного поведения имен и расчета вероятности появления индивидуальных (авторских) метафор.

Основная гипотеза исследования состоит в том, что криптокласс связан со скрытыми разновидностями категориальности: эпидигматикой и эхосемией. В силу чего, криптоклассы одного языка выявляются в контексте явных грамматических классов в других языках и с опорой на них (принцип типологической верификации). Сочетательный потенциал слова измеряется количеством приписываемых ему в процессе коммуникативного обращения признаков. Сочетательная динамика слова проявляется в том, как соотносятся

1) иерархия признаков имени по показателю разнообразия его сочетаемости и

2) иерархия признаков имени по его активности в образовании словосочетаний с классификаторами криптоклассов. Для любого непредметного имени можно составить криптоклассный портрет, отражающий его распределение между криптоклассами, что позволяет:

• искать объяснение тому, отчего имени присущ данный набор криптоклассов,

• ранжировать криптоклассы имени по вероятности появления в тексте,

• прогнозировать изменение и расширение именем его сочетательного диапазона и появление новых метафорических высказываний.

Верификация гипотезы обозначенными выше методами позволила прийти к следующим основным результатам, формулируемым в виде положении, выносимых на защиту.

1. Криптокласс представляет собой разновидность скрытой категориальности слабых степеней грамматикализованности: эпидигматики и эхосемии, что позволяет определить его как лексико-грамматическую категорию минимальной (зачаточной) степени

грамматикализации, а в нашем исследовании - как грамматическую лакуну английского языка.

2. Поскольку в скрытой категориальности проявляются кумулятивная и креативная функции языка, криптокласс, аккумулируя метафоры, создает среду для их порождения.

3. Типологическая верификация скрытой категориальности одного языка осуществляется на основании контрастивного принципа в контексте других классификативных типов.

4. Криптокласс диагностируется набором коллострукций.

5. Дологическая сущность криптоклассной категоризации обусловливает способность непредметного имени относиться более чем к одному криптоклассу, что находит отражение в его криптоклассном портрете.

6. Распределение имен по криптоклассам основано на воспринимаемом сходстве-различии сущностей с эталоном-носителем признака.

7. Криптоклассная распределенность имен характеризуется:

• максимальным минимальным разнообразием сочетаемости имени с классификаторами криптоклассов.

• равномерной УБ. неравномерной криптоклассной активностью имени.

8. Индекс разнообразия сочетаемости имен (ИРа) и показатель криптоклассной активности (ПоКА) позволяют построить две взаимодополнительных классификации непредметных имен, в совокупности дающих полную информацию об их криптоклассном поведении (в рамках исследованного материала).

Теоретическая значимость исследования

Проделанная работа, на наш взгляд, представляет собой необходимый этап изучения устройства и функционирования классификативных систем. Выявление криптоклассов отдельного языка позволяет уменьшить дисбаланс в лингвистическом описании скрытых и явных категорий и способствует решению задач как лексической, так и общей типологии.

В работе предложен новый подход к экспликации скрытой категориапьности языка, позволяющий описать любой фрагмент лексико-семантического континуума в криптоклассах конкретного языка. Исследование криптоклассов обеспечивает доступ к «скрытой памяти» слова (термин Ю. С. Степанова) и способствует получению языкового знания о сущностях реальности сознания и внутренней формальности языка.

Разработанная методика выявления криптокласса и проработанная методология его познания может способствовать описанию скрытых именных классификаций в других языках мира. Теоретическое развитие получили такие типы именной классификативности как эхосемия и эпидигматика и связанный с ними криптокласс. Практика экспликации криптоклассов в английском языке способствует изучению семантических критериев других типов именных классификаций (именных классов, систем с классификаторами, рода).

Теоретически значимым является и вывод о возможности использования (реинтерпретации) _ богатых результатов компонентного анализа, осуществлявшегося на материале многих языков мира, под углом зрения скрытой категориальное™ языка.

Практическая ценность

Основная практическая ценность настоящего исследования заключается в создании базы данных криптоклассов английского языка, которая наряду с результатами описания скрытых классов английского языка, допускает разнообразное применение: в области лексикографии, в теории и практике перевода, в образовательном процессе: при разработке теоретических курсов по общей лексикологии и по лексикологии английского языка, по истории английского языка, по языковой картине мира, по теории межкультурной коммуникации, а также в практике преподавания английского как иностранного языка, а, будучи размещённой на сайте ВГУ, может рассматриваться как внедрение результатов научного исследования в учебный процесс. База данных пополняется, используется для проверки научных гипотез, применима для синтеза речи в грамматиках говорящего, при составлении словарей активного типа, семантической разметки корпусов и языковых баз данных.

Интерпретация количественной оценки сочетаемости позволяет предложить объяснение синтагматическому поведению слова, помогает реконструкции внутренней формы слова. Описание криптоклассной распределенности имен позволяет создать алгоритм порождения индивидуальных (авторских) метафор. Результаты и выводы данного исследования скрытой категориальное™ востребованы общей теорией фразеологии и метафорологии. Методология изучения именной классификативности открывает широкие возможности для формализации языковой семантики и создания компьютерных приложений в области анализа и синтеза текста.

Структурно диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и серии приложений. Каждая глава и каждый раздел второй главы заканчиваются выводами.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность изучения скрытой категориальное™ языка, изложены объект и предмет исследования, цель и задачи исследования, принципы и методы исследования, сформулирована новизна, представлена теоретическая значимость и практическая ценность работы, сформулированы положения, выносимые на защиту, даны сведения об апробации и структуре работы.

В первой главе «Теория криптокласса» рассматривается эволюция взглядов на проблемы выраженности категориальное™ в языке, изложены

основные характеристики криптокласса, представлены методология и пошаговый алгоритм выявления криптокласса. Глава состоит из трех разделов и заканчивается выводами.

Первый раздел первой главы посвящен истории вопроса и развитию теории скрытой категориальное™. Хотя идеями категориальное™ и внутренней формальности языка «пронизана» вся история лингвистики, термины covert category (скрытая категория) и cryptotype (криптотип), имеющие непосредственное отношение к этим идеям, предложены Б. Ли Уорфом (1956). Поскольку изучение категориальное™ и форм ее выражения в языке связано с вопросами внутренней формальности и стадиальности языкового развития, представляется возможным соотнести разные ракурсы рассмотрения языкового типа: типологическую классификацию языков В. Гумбольдта [Гумбольдт 2000], шкалу именной классификативности В. А. Виноградова [Виноградов 1990] и системную типологию языков Г. П. Мельникова [Мельников 2000,2003].

Таблица 1. Стадии развития языка и их связь с языковым типом

Стадии развития языка В. Гумбольдт Г. П. Мельников В. А. Виноградов

1 Инкорпорирующие языки не-чпенение Эхосемия, эпидигматика, эхоморфия (I-I1I)

2 Изолирующие языки при-членение Нумеративы (IV)

3 Агглютинативные языки со-членение Именные классы (V)

4 Флективные языки рас-членение Род (VI)

Внутренняя форма языка на ранних стадиях его развитая обусловливает актуальное ие-членение высказывания, которое оформляется в виде рематического сообщения, что проявляется и в типе именной классификативности (эхосемия, эпидигматика, эхоморфия). Следующая стадия развития языка (изолирующий тип) характеризуется при-членением слов в высказывании и переходом к именным классификациям с классификаторами. На третьем этапе становления языковой системы наблюдается со-членение слов в высказывании и развитая морфология именных классов. Наконец, к признакам, структурирующим флективный тип языка, относятся рас-членение и грамматический род (таблица 1).

Естественно, что в определенный момент времени (на синхронном срезе) в языке можно найти признаки разных стадий его становления. Более того, языку свойственно накапливать информацию о том, как использовалось слово на разных стадиях его жизненного цикла. Именно поэтому язык называют «складом мировидческих осколков разных эпох» [Постовалова 1987]. Поскольку большая часть языковых связей отражает дологическое, мифологическое мышление, сложившееся в первые 35.000 лет существования человеческого языка, то техника классификации объектов, соответствующая этой стадии становления языковых систем представляет наибольший интерес для исследования. Очевидно, языку, связанному с мышлением на

дологическом, мифологическом этапе развития, отличающимся от последующих этапов существенно большей длительностью, присущи такие характеристики как протеизм, синкретизм, антикаузалыюсть, конкретность, избыточность, антропоцентризм, неразличение субъекта и объекта действия, неразличение категорий сущности и явления, закон неисключенного третьего (см, напр., [Лосев 1982, 1990], [Голосовкер 1987], [Леви-Брюль 1994], [Леви-Стросс 1970, 1994], [Кессиди 1972], [Фрумкина 1984, 1995] и др.). Этому этапу соответствуют сразу три типа именных классификаций (табл. 1), но их последовательность заслуживает отдельного рассмотрения. Если рассматривать эхосемию не как частный случай варьирования глагольного значения, а в более широком контексте - как технику семантического согласования, то с определенной долей уверенности можно утверждать, что с техникой эхосемии (II) язык был знаком раньше, чем с эпидигматикой (1). Эхосемия не имеет отношения ни к многозначности, ни к метафоре. Эти неотъемлемые параметры внутренней формальности суть приобретение языка более позднего этапа: этапа перехода к логическому мышлению. Соответственно, отношения элементов системы, известные как метафора и полисемия, присущие языковому типу на этапе перехода к логическому мышлению, охватываются эпидигматикой. Именно на этой стадии формировались значения и связи языковых единиц, та «глубинная» семантика, тот «глубинный слой миропонимания, слившийся с первичным синтаксисом и базисной лексикой» [Постовалова 1987], то, что С.Д. Кацнельсон называет скрытой грамматикой - основой всякого грамматического строя, заложенной в природе любого языка [Кацнельсон 1986]. При смене стадий меняется степень грамматикализованностн, выражаемой разными формами организации понятийного содержания языка, но основа, которая закладывалась тысячелетиями, продолжает регулировать сочетаемость единиц в речи независимо от стадиального среза. На это обстоятельство указывали разные исследователи. Ср., положение отечественной системологии о том, что вся информация о языке "записана" при слове, и слово проецирует все свои, в том числе и синтаксические, свойства в формирующееся высказывание в процессах порождения речи [Мельников 1978], [Караулов 1988,1992], [Степанов 1989].

Эхосемия, как техника семантического согласования, предполагает разную функциональную нагрузку эхо-сем: В зависимости от отношения эхо-сема может выступать как синтаглю-, парадигме- или эпидигмо-сема. Вопросы функциональной нагрузки сем рассматриваются в работе [Кретов 1993]. Так, по отношению к глаголам-классификаторам эхо-семы являются парадигма-семами, в то время как в паре имя-глагол они являются синтагмо-семами. Эхосемия соотносится с этапом становления языка, когда признаки приписываются сущностям и закрепляются за номинациями: water washes, flow flows, a stream streams, a prick pricks, to roll a roll (a ball), to web a web weave a thread. Эхосемия - это форма организации понятийного содержания, обусловленная стремлением человека понять общность, уловить подобие или создать сходство между конкретными и абстрактными объектами, материей и

духом (ср.: вода течет процессы чувства мысли текут, жизнь течет, время течет). Такое «ощущение подобия» является фундаментальной когнитивной способностью. На это обстоятельство обращали внимание многие исследователи мышления и языка (см., напр., L. Wittgenstein (1956), W. Quine (1977), Г. П. Мельников (1978), Н. Д. Арутюнова (1990), R. Gibbs (1996) и др.).

Эхосемы признаковых слов различают классы объектов (например, текучее vs. не текучее), лексика классифицируется, т.е. распределяется по классам. Осознание того, что мысли, чувства, время и процессы не текут (т.е. метафоричность представлений о сущностях реальности сознания) приходит с появлением логического мышления. На технику эхосемии наслаивается эпидигматика. И здесь мы в полной мере можем говорить о категориальном сдвиге (термин Н. Д. Арутюновой). Ср., «Метафора - это вызов природе. Источник метафоры - сознательная ошибка в таксономии объектов. Метафора работает на категориальном сдвиге» [Арутюнова 1990]. Метафору следует рассматривать как частный случай некоторого более общего, как с когнитивной, так и с системной точек зрения, явления (языковой категориальности).

С различением отдельных значений признаковых слов связь между ними не утрачивается. Скрытая грамматика эпидигматики состоит в том, что отдельные значения признакового слова продолжают быть связанными эпидигмо-семой (в терминах А. А. Кретова) или фоновой семой в терминологии В.А. Виноградова. Ср., «Внутрисловная эпидигматика выражается в наличии фоновых сем, заполняющих смысловые хиатусы между лексико-семантическими вариантами» [Виноградов 1990]. На этом этапе развития языка фоновая сема, связывающая разные значения признаковых слов, выполняет функцию кпассемы, вступая в ассонанс с признаками, приписываемыми именам.

Наличие синтагмо-семы между членами словосочетания и эпидигмо-семы между значениями слова даёт говорящему возможность не только отражать реальные связи внеязыковой действительности, но и творить действительность, приписывая синтагме- или эпидигмо-семы словам, в которых их ранее не было. Словотворчество, проявляющееся в языковой метафорике, «отвечает когнитивной способности человека улавливать и создавать сходство между очень разными индивидами и классами объектов» [Арутюнова 1990]. По мнению Н.Д.Арутюновой эта способность играет громадную роль как в практическом, так и в теоретическом мышлении. Итак, эхосемия предполагает неразличение экстралингвистического и лингвистического знания, тогда как эпидигматика предполагает их нетождественность: несогласованность или рассогласованность. Это и есть основание, позволяющее не только различать эхосемию и эпидигматику, но и считать эхосемию первичной, а эпидигматику - вторичной и производной от нее.

Исследование скрытой категориальности языка можно связать с компонентным анализом, ведущим своё происхождение от J1. Ельмслева (его «фигуры плана содержания» и есть семы). Но компонентный анализ сосредоточился на выделении сем, в том числе и сем, присущих обоим словам

словосочетания (эхо-сем в терминах В. А. Виноградова или эпиОигмо-сем в терминах А. А. Кретова). Осмысление связующей роли эхо-сем позволило сформулировать закон семантического согласования для слов и морфем (А. Греймас, Б. Потье, В.Г. Гак, Н.Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян, А.К. Поливанова, Т.С. Зевахина и др.). При этом только В.А.Виноградов указал на то, что эхо-семы и закон семантического согласования - всего лишь способ (техника) эхосемгш, начального этапа языковой классификативности.

В свете социального принципа сочетаемости (Кретов 1993, 2010) принципы семантического согласования можно сформулировать так: члены одной синтагмы принадлежат одной семантической парадигме, члены одной деривационной пары принадлежат одной семантической парадигме. Параллелизм принципов семантического согласования в синтагме и эпидигме является, на наш взгляд, ещё одним аргументом в пользу позднего происхождения многозначности, возникшей «в результате кристаллизации «диффузных» (термин Д.Н. Шмелева) значений мифологического мышления в эпоху становления первых цивилизаций, в которых произошла специализация и дифференциация человеческой деятельности, возникли как отдельные и самостоятельные общественные институты науки, искусства, религия, сформировалось логическое мышление. Таким образом, традиционные эхо-семы, выполняющие функцию синтагмо-сем, были переосмыслены как эпидигмо-семы. Эхо-семия и онтологически и гносеологически предшествует внутрисловной эпидигматике, порождающей многозначность.

Применительно к изучению имен речь, фактически, идет о классифицирующей функции глагола, о чем в свое время писали и Ю. Д. Апресян (1963, 1967) и Н. Д. Арутюнова (1974, 2009). Ср., «Речь может идти не об указании значением признакового слова на значение опорного, а указание на класс объектов, соответствующих определяемому слову» [Арутюнова 2009].

В свете теоретического осмысления опыта по изучению внутренней формальности языка, именной классификативности и стадиального развития языка, криптотип Б. Уорфа, равно как и "грамматические сигналы, имплицитно содержащиеся в синтаксических сочетаниях и семантике слов" (Кацнельсон 1972) и новые типы классификативности (эпидигматика, эхосемия и эхоморфия) по В.А. Виноградову - суть разные ипостаси одного и того же явления - скрытой категориальности. Скрытая категориальность охватывает явления именной классификативности, при которых признак выражен отраженным способом (в морфемике или семантике сочетающихся с именем слов).

В первой главе также вводится понятие криптокласса, как основной единицы скрытой классификации имен в рамках разрабатываемого подхода к исследованию классификативности. Криптокласс охватывает два языковых типа и две языковые техники: эхосемию и эпидигматику. С позиций категориальной типологии и в системе координат универсальной категории именных систем криптокласс определяется как лексико-грамматическая категория существительного, состоящая в распределении имен по массам в

соответствии с семантическими признаками при обязательной выраженности классной принадлежности имени в структуре предложения через классификатор (конструкцию) и имеющая соответствие в явной грамматической категории хотя бы одного языка мира [Кретов 2010].

Возможность рассмотрения криптоютасса в двух аспектах: как разновидность эпидигматики (2), истоки которой коренятся в эхосемии (1) -находит отражение в структуре криптокласса.

В криптоклассе «соседствуют» имена-эталоны и метафоронимы - имена, для которых характерен эффект семантического резонанса классем признаковых слов и категориальных признаков, не присущих самой природе абстрактной сущности, а приписанных ей сознанием вместе с признаковым словом и отраженных в плане содержания имен. Разные значения признакового слова (напр., литься о жидкости, свете, чувствах, об информации) - т.е. внутренняя эпидигматика признакового слова литься -объединены фоновой семой X, являющейся производной внутренней формы слова, которая, с одной стороны, выступает в функции синтагмо-семы XI для различения глаголов литься и сыпаться, и, с другой стороны, в функции парадигмо-семы Хг (или классемы) для объединения всех имен, сочетающихся с этим признаковым словом. И в том и в другом случае, мы имеем дело с семантическим согласованием имени и признакового слова.

Во втором разделе первой главы рассматриваются основные характеристики именного криптокласса, обсуждается место криптокласса в типологии именной классификативности.

Характеристики именного криптокласса

1. По степени формальной выраженности криптоклассы английского языка представляют собой частный случай именной системы - скрытую разновидность классификативности. Выявление криптоклассов английского языка осуществляется на основании контрастивного принципа в контексте других классификационных типов, напр., именных классов языков Африки, систем со счетными классификаторами в языках Азии, эхо-морфемных скрытых классов в языках местного населения Северной Америки.

И. Криптокласс следует расценивать как результат сложного взаимодействия лексической и грамматической семантики. Многоплановость и «таинственность» криптоклассной системы английского языка проявляется в лексической семантике и в семантике синтаксических конструкций.

III. Криптокласс устроен по принципу фамильного сходства с размытыми границами. В его основании лежит семантический категориальный признак. Ни одно из свойств, присущих его членам, не является обязательным для всех членов множества (ср. прототипическую категорию Э. Рош (1973), категорию эталонности И. М. Кобозевой (2010).

IV. Криптокласс является носителем «этимологической памяти» слова. Для выявления криптоклассов используются этимологические данные и данные культуры.

V. Действие криптокласса проявляется в дискурсе, поэтому основной критерий обнаружения криптокласса - семантико-синтаксический, а именно, криптокласс диагностируется набором коллострукций.

VI. Нетаксономический характер криптоклассной категоризации проявляется в способности имени относиться более чем к одному криптоклассу.

VII. Семантическая неоднородность криптокласса «компенсируется» однотипностью его когнитивных и психолингвистических основ - тех параметров первичной категоризации явлений физического и психического миров (т.е. номинационной стихии языка), которые связаны с характеристиками архаичного мифологического мышления.

VIII. Криптоклассная категоризация носит перцептивный характер, т.е. распределение имен по криптоклассам основано на критерии воспринимаемого сходства-различия сущностей (или их отдельных характеристик) с эталонами-носителями признака.

IX. Криптоклассная система языка является не пассивной, застывшей в языковой норме, а активной, креативно-творческой классификацией.

В третьем разделе первой главы представлен пошаговый алгоритм экспликации криптокласса и вводятся основные количественные характеристики скрытой классификативности имен.

С начальным этапом изучения скрытой классификативности имен связаны задачи выявления и ограничения набора семантических признаков, которые лежат в основании криптоклассов английского языка. Для этого привлекались данные типологических исследований языков мира и БД «Языки мира». Следующим шагом стало обнаружение проявлений признака в англоязычном дискурсе. Не будучи выраженным морфемно, признак, тем не менее, проявляется в лексической семантике признаковых слов в определенных синтаксических конструкциях. Для каждого признака формируется множество признаковых слов, в семантике которых искомый признак присутствует в виде эхо-семы и предвосхищает «облик партиципанта». Такая способность признаковых слов служит функцией классификации имен. Так, через признаковые слова выявляются имена-эталоны. Изучение всех случаев совместной встречаемости признаковых слов и имен-эталонов в корпусе COCA позволило нам о-предел-ттъ (в смысле задать пределы) набор лексико-синтаксических средств проявления признака, которые записывались в виде коллострукций и использовались в качестве классификаторов. Коллострукция - колло[кация + конструкция, (ср. collostraction - eolio-catión + con-struction) -лексико-синтаксический конструкт, введенный в корпусные исследования Ст. Грисом и А. Стефановичем [Gries, Stefanowitsch 2003, 2004], отражающий реализацию семантико-синтаксической валентности коллокатов (признаковых слов и имен существительных). Классификаторы-коллострукцш/ диагностировали принадлежность имен к криптоклассу. В силу того, что диагностирующие коллострукции служат показателем скрытой

классификатчвности имен в речи, они выступали ориентиром для обнаружения метафоронимов криптокласса. Метафоротшом называется такое непредметное имя, которое метафоризуется по аналогии с именем-эталоном криптокласса и входит в этот криптокласс на том основании, что его употребление в определенной мере регулируется классемой признаковых слов (в терминологии В.А. Виноградова), или синтагмо-семой (в терминах А.А. Кретова).

Этап выявления метафоронимов представлял собой ручную обработку более чем 30.000 корпусных запросов в COCA и СОНА, нацеленных на корпусный анализ возможности употребления абстрактных имен в диагностирующих коллострукциях каждого криптокласса. Эта процедура завершает технологическую цепочку выявления криптокласса, которая в целом выглядит так: категориальный признак (классема) -> признаковые слова -> имена-эталоны криптокласса коллострукции метафоронимы.

Мера соотнесенности метафоронима с категоризующим признаком выражается серией количественных показателей. Изучение скрытой классификативности имен продолжает количественный анализ. Для анализа распределения имен по криптоклассам английского языка для каждого имени х, (i<¡<n) вычислялись следующие характеристики:

-абсолютный показатель сочетаемости (количество классификаторов криптокласса, с которым сочетается имя) Q¡;

-относительный показатель сочетаемости (отношение количества классификаторов, с которыми имя встречается в корпусе, к общему количеству классификаторов криптокласса), определяется формулой <0, = о, /л/; эта величина соответствует индексу разнообразия (ИРа) сочетаемости имени с классификаторами криптокласса и выражается дробными числами в пределах 0 < ИРа < 1;

-частота встречаемости (с,() существительного х, с классификатором У] в корпусе. Данная частота является показателем сочетательной избирательности (СИ) имени в реализации его криптоклассной соотнесенности;

- суммарная частота встречаемости имени с классификаторами

м

криптокласса в корпусе, которая определяется формулой = X c¡j; данная

j=1

величина показывает, насколько активно имя в криптоклассе в абсолютных и относительных величинах и называется (ПоКа) показателем криптоклассной активности имени. Активность имени проявляется в том, что оно окказионально (< 2 сл/употрбл. в корпусе) или рекуррентно (> 2 сл/употрбл.) употребляется с классификаторами криптокласса. Активность имени в криптоклассе может быть равномерной (если показатели встречаемости имени с разными классификаторами соизмеримы) или неравномерной (ограниченной устойчивой сочетательной избирательностью одного из классификаторов, если СИ одного классификатора в разы превышает СИ других классификаторов.

Поскольку согласно теории криптокласса имя может соотноситься с более чем одним криптоклассом, факт вхождения имени в криптокласс (ИРа > 0,

ПоКА > 0) оценивался как его кргттокласспая проекция. Взаимодействие таких количественных характеристик имени как ИРа и ПоКА задает специфику представления имени в криптоклассе. Данные о распределении имени в криптоклассах английского языка, представленные средствами компьютерной графики, составляют его криптоклассный портрет.

Лингвистическая интерпретация полученных результатов находилась за пределами алгоритма и относилась к неформализуемой части исследования.

Вторая глава «Практика выявления криптоклассов английского языка» посвящена применению теории криптокласса на практике. Глава состоит из шести разделов, в каждом из которых очерчены границы каждого из шести выявленных классов, определен круг классификаторов, диагностирующих криптоклассы английского языка, и предложены методологические выводы по выявлению криптоклассов. Иллюстративный материал второй главы составляет не более 2 % данных ИС «Криптоклассы английского языка».

В результате лингвистического анализа материала, полученного из корпусов, и его статистической обработки при помощи функционала http://www.rgph. vsu.ru/coel/statall.php удалось решить следующие поставленные перед исследованием задачи.

1) Выявлены шесть именных криптоклассов английского языка, в основании которых лежат базовые категориальные семантические признаки, связанные с топологией мира: четыре - с формой, один - с размером и шесть - с консистенцией (таблица 2).

Таблица 2. Соотношение криптоклассов и базовых признаков формы

Имя криптокласса Форма Размер Состояние Способность

Res Liquidae жидкое течь

Res Filiformes длинно-тонкая твердое гнуться, связывать, сплетаться

Res Longae Penetrantes длинно-тонкая твердое проникать

Res Parvae малый твердое умещаться в руке

Res Acutae остроконечная твердое колоть

Res Rotundae круглая твердое катиться

■S Res Liquidae - состояние (консистенция): жидкости, способные течь

(Жидкое и текучее); S Res Filiformes - объекты нестабильной удлиненной (нитевидной) формы (Нитевидное);

■S Res Longae Penetrantes - твердые тела длинно-тонкой формы, способные проникать в менее твердые тела (Стабильное, удлинённое, проникающее, «проникновенное»); S Res Parvae - соизмеримый с ладонью размер объекта, позволяющий

манипулировать им (Рукоятное); J Res Acutae - остроконечное по форме (Колкое);

S Res Rotundae -тела округлой формы, способные катиться (Круглое, способное катиться).

2) Определены кластеры классификаторов каждого из шести криптоклассов, которые записаны в виде набора коллострукций. Для каждого классификатора-коллострукции предложено обоснование его классифицирующей функции, определена его специфика, оценочный фон и значимость в метафоризации непредметных сущностей, оценен его вес в языковой категоризации мира.

3) Количественный анализ позволил выяснить, к каким типам синтаксических конструкций (субъектным, объектным, инструментальным, субстантивным, атрибутивным) тяготеют имена-эталоны и метафоронимы каждого криптокласса. Установлено, какой тип конструкций является приоритетным в передаче категоризующих признаков, лежащих в основании криптоклассов.

• Категориальный признак криптокласса «Res Liquidae» обслуживается всеми типами конструкций, при доминировании интранзитивных, например, [liquid flows], [liquid streams], [liquid pours (from / out of / in(to) a container)], [liquid gushes out / from / out of a container /down] и др. Возможная интерпретация: так в языке хранится и передается знание о неконтролируемости перемещения жидкостей (воды, дождя, крови, нефти, внутренних соков организма), неподвластности их перемещения человеку, что следует расценивать как проявление «скрытой памяти» языка об «активной» воде [Мейе 1938, Степанов 1989]. Метафоронимы криптокласса также тяготеют к интранзитивной конструкции.

• Для имен-эталонов и метафоронимов криптокласса «Res Filiformes» наиболее характерными являются объектные классификаторы-коллострукции [smb. weaves a thread], [smb. weaves a thread through/ into the fabric /in a direction], [smb. twists a thread (around/through/between smth], [smb. ties (a) thread to smth./around smth.], [to spin thread into /out], [smb. winds a thread around/onto/into smth] (плести, сучить, прясть нить), за которой по частотности следует пассивная конструкция [smth is woven out of thread] [thread & thread are intertwined/ tied]. Такие конструкции используются для описания связей и зависимостей между объектами в мире социализированного человека. Другие типы диагностирующих конструкций дополнительно распределены между метафоронимами криптокласса. Такое соотношение разных видов конструкций, по-видимому, кодирует хранящееся в языке знание о зависимости данного формообразования (плетения и связывания) от воли человека.

• Для имен-эталонов и для метафоронимов криптокласса «Res Rotundae» одинаково характерны интранзитивный тип конструкций [an object rolls (down)], [an object goes round] и транзитивный [smb. rolls an object (on a surface / in a certain direction)], [smb. rounds out an object], менее характерны атрибутивный тип [a round object], [a rolling object] и субстантивный [a ball of smth.], [a roll of smth.]. Такое соотношение разных видов конструкций свидетельствует об относительной автономности перемещения круглых предметов, которое человек, тем не менее, стремится контролировать.

• Категориальный признак криптокласса «Longae Penetrantes» обслуживается всеми типами конструкций, однако и имена-эталоны и метафоронимы криптокласса тяготеют к субъектному транзитивному типу [X penetrates smth.], [X punctures smth.], [X sticks smth./smb.], [X spears smth./smb.] и интранзитивному [X points in a direction /at smth], [X stabs in/into/through smth.], [X thrust through / toward smth.], [X sticks/be stuck in/into smth/out of smth], [X penetrates into smth./smb.]. Для метафоронимов криптокласса также характерным является набор субстантивных коллострукций [a punch of smth.], [a stab of/from/by smth.], [a thrust of smth.], [a spear of smth.]. Объяснение следует искать в «скрытой памяти» языка, где хранится знание об активном начале действий длинно-тонкого предмета. Ср. различение активного и инструментального значений предикатов типа резать, колоть в модели «СмыслОТекст» [ТКС 1984] и в работе [Кустова 2004].

• Специфика криптокласса «Res Acutae» заключается в том, что лежащий в его основании категориальный признак обслуживается в основном атрибутивными конструкциями [sharp X], [keen X], [poignant X]. Как имена-эталоны, так и метафоронимы криптокласса, тяготеют к атрибутивным (86 %), чуть меньше 8% приходится на предикатные, 5% на интранзитивные и субстантивные конструкции. Объектные и инструментальные конструкции практически не характерны для членов криптокласса.

• Специфика криптокласса «Res Parvae» заключается в том, что объектные коллострукции являются его доминирующими диагностиками: [smb. takes (up/out/away) an object], [smb. takes an object from smth/smb.], [smb. takes an object with oneself], [smb. grasps an object], [have a grasp of smth.], [smb. grips an object with a hand/claw/beak], [smb. grabs (up) an object], [smb. grabs hold of an object].

4) По доле классификаторов в метафорическом познании непредметных сущностей для каждой криптоклассной проекции установлены базовые классификаторы-коллострукции, которые максимально коммуникативно востребованы для передачи рассматриваемых признаков в современном английском языке.

• для Res Liquidae - [X flows], [flow of X], [X flow];

• для Res Filiformes - [X binds (smth. to smth. / smth & smth)];

• для Longae Penetrantes -[X points in a direction];

• для Res Parvae -[smb. takes X (from smth/smb.)];

• для Res Acutae - [X is sharp]; [sharp X];

• для Res Rotundae - [round X], [X goes round],

5) Экспликация скрытой именной классификации английского языка представляла собой установление соотнесенности каждого из 500 имен проекта с каждым из выделенных криптоклассов. Таким образом, был очерчен круг криптоклассов (криптоклассных проекций) для каждого заданного существительного, что позволило составить криптоклассные портреты всех анализируемых имен.

6) В БД «Криптоклассы английского языка» можно получить данные о сочетательных предпочтениях метафоронимов криптокласса. Так, напр., музыка и свет струятся (music, light stream), информация течет, новости утекают information flows & leaks, news leak (ср., сайт WikiLeaks), a memory floods - воспоминания по ощущениям напоминают приливы и наводнения.

7) Имена в каждом криптоклассе были ранжированы по индексу разнообразия. Результаты ранжирования имен в каждом из шести криптоклассов представляет собой кривую, где наблюдается высокая дисперсность имен с высокими показателями разнообразия и повышенная плотность (кучность) имен с предельно низким показателем разнообразия по криптоклассу. (рис.1).

1 1S 31 46

- 106i2i136

151 1бС ig!

196 211

22G 256 „"'"""' ""—И№ Ряд1 286 зо1 316

Рис.1. Распределение имен в криптоклассе «Res Filiformes». По вертикали представлен ИРа имен по горизонтали отложено общее количество метафоронимов криптокласса.

8) Криптоклассный анализ позволил выяснить, что размытость границ криптокласса обусловлена нестабильностью (окказиональностью) словосочетаний имен с предельно низкими ИРа и ПоКА. На границе криптокласса находятся метафоронимы, членство которых в криптоклассах диагностируется только одним классификатором-коллострукцией. Знание об абстрактной сущности, представленное метафоронимом с предельно низкими ИРа и ПоКА, является наименее информативным и наименее значимым для изучаемой культуры.

9) Рассмотрены и проиллюстрированы основные пршщипы внутреннего криптоклассного устройства:

• Активность имени по криптоклассу является не только показателем рекуррентности его реализованной валентности, но и, в то же время,

необходимым и достаточным условием образования новых метафорических выражений. В появлении таких выражений следует видеть не новый образ, а закономерное проявление скрытой категориальности языка. Чем выше равномерная активность имени по криптоклассу, тем выше вероятность появления имени в несвойственных для него классифицирующих коллострукциях криптокласса. Таким образом, выявляется зависимость между активностью имени в криптоклассе и его способностью к расширению сочетательного потенциала за счет любых конструкций, в которых актуализируется категорнзующий признак криптокласса.

• Высокий показатель сочетательной избирательности- т.е. устойчивая СИ имени - может выступать сдерживающим фактором расширения его сочетательного диапазона. Если активность имени по криптоклассу является неравномерной, то появление имени в несвойственных для него конструкциях маловероятно, однако возможно в целях несилового, но сильного речевого воздействия на сознание потенциального адресата (используется в политической риторике, рекламе, пропаганде).

10) Рассмотрена важность учета малочастотных явлений для построения теории и выявления скрытой категориальности языка.

11) Сравнение криптоклассов по доле метафорических словосочетаний от общего числа словоупотреблений, содержащихся в БД, позволяет строить гипотезы о существенности и информативности выделенных категориальных признаков для именной классификации в современном английском языке.

• для Res Parvae - 70% (размер);

• для Res Liquidae - 18% (агрегатное состояние);

• для Res Acutae - 4% (форма);

• для Res Filiformes - 4% (форма);

• для Longae Penetrantes -3% (форма);

• для Res Rotundae - 1 % (форма).

С одной стороны, для англоязычной картины мира наиболее информативным является признак малой размерности «размер предмета, соотносимый с ладонью, позволяющий манипулировать им», лежащий в основании крипокласса «Res Parvae». Этот вывод работы перекликается с выводом в работе К.А. Гиляровой по изучению топологических типов в языках мира через определение набора базовых признаков формы, основным из которых является размер [Гилярова 2001]. С другой же стороны, криптокласс «Res Parvae» вышел в абсолютные лидеры во многом благодаря тому, что значимые для англоязычного сознания смыслы 'присвоение, приобщение -Э преобразование объекта' обслуживаются конструкциями [take smth.], [grab smth.], [grasp smth.] и т. п. - т.е. классификаторами криптокласса «Res Parvae». Размер передается опосредованно через руку - главный рабочий инструмент человека для манипулирования и преобразования объекта. Иными словами, можно констатировать, что из затронутых в работе ЛСГ преобладают ЛСГ приобщения объекта и ЛСГ физического воздействия на объект.

12) Сравнение криптоклассов по количеству входящих в них имен, дает следующую картину.

• Res Parvae 96,5%;

• Res Liquidae 80%;

• Res Filiformes 61%;

• Res Longae Penetrantes 39%;

• Res Acutae 37%;

• Res Rotundae 21%.

Данные такого сравнения можно объяснить важностью признака, приписываемого сущностям в реальности сознания. Чем весомее признак для языкового сознания, тем большему количеству непредметных сущностей он приписывается.

Третья глава «Криптоклассные портреты имен английского языка»

делится на пять разделов. В первом разделе представлен криптоклассный портрет имени light. Во втором - изложены основные принципы криптоклассной распределенности имен и рассмотрены отношения между принципами и количественными параметрами криптоклассной распределенности имен. В третьем разделе выделены типы метафоронимов. В четвертом - описана техника ранжирования признаков, ассоциирующихся с именами абстрактных сущностей, результаты ранжирования представлены в виде схем иерархий признаков. Раздел пятый посвящен вопросу об «агрегатном состоянии» эмоций.

Одинаковые криптоклассные портреты имен - большая редкость. Имя специфично в своем криптоклассном представлении. Однако были обнаружены общие принципы криптоклассной категоризации имени. Для имени характерны:

1. относительная устойчивость индекса разнообразия сочетаемости;

2. максимальное VS. минимальное разнообразие сочетаемости с классификаторами криптоклассов;

3. равномерная VS. неравномерная криптоклассная активность;

4. изменчивость сочетательной избирательности.

Два первых принципа связаны с параметром ИРа. Поскольку исследование опирается на корпусные данные, результаты корпусных запросов зависят от наполняемости и обновляемое™ корпуса. В любой момент корпусного запроса для каждого имени А'имеется п - количество классификаторов, с которыми имя встречается в корпусе, и р - количество классификаторов, с которыми имя не встречается в корпусе. Нулевые результаты запросов расцениваются нами как не отраженные в узусе английского языка. Если непредметной сущности приписывается один из рассматриваемых в работе признаков, это обязательно должно находить выражение. Если удалось обнаружить не нулевую встречаемость имени хотя бы с одним классификатором криптокласса Y, есть основания полагать, что имени X присущ криптокласс Y. Чем с большим количеством классификаторов имя встречается в корпусе, тем выше индекс разнообразия (ИРа) сочетаемости имени. При этом учитываются

словосочетания разной степени свободы: от свободных и «не совсем свободных», до идиоматических и фразеологически-связанных. Число классификаторов лир для каждого имени относительно стабичьно, но может меняться при обновлении корпуса (минимум раз в полгода). Это происходит в том случае, если так называемые «авторские» метафорические выражения попадают в источники пополнения корпуса. Появление же таких выражений можно расценивать как реализацию сочетательного потенциала слова. Другими словами, выявляется взаимозависимость изменения индекса разнообразия и реализации сочетательного потенциала имени.

Очевидно индекс разнообразия сочетательного диапазона имени (ИРа) связан со «скрытой памятью» слова, обусловленной кумулятивной функцией языка. О накопительных свойствах языка размышляли в свое время многие лингвисты, в частности, А. А. Потебня, Э. Сепир, Н. Д. Арутюнова, Ю. С. Степанов, Б. А. Серебренников, В. В. Морковкин и др. В наше время данное явление, по-видимому, получает «вторую» жизнь в работах Т. М. Николаевой (2002), А. С. Самигуллиной (2009) и др. Уместно упомянуть по этому поводу убеждение Ю. Д. Апресяна в том, что «слово хранит "воспоминания" о всех прошлых контекстах, в которых оно участвовало, и несет на себе тень всех будущих контекстов, в которых оно может участвовать согласно своей природе» [Апресян 1995].

Установлена зависимость «воспоминаний» имени от разнообразия проявлений признака в синтагматике имени. Чем выше показатель разнообразия сочетаемости имени (ИРа) по определенному криптоклассу, тем прочнее «воспоминания» о его употреблении в синтаксических конструкциях, диагностирующих данный криптокласс. Прочность воспоминаний, в свою очередь, обусловливает роль и место категориального признака в семантике имени. Сравнение ИРа имени в разных криптокпассах дает возможность ранжировать «прочность воспоминаний» слов и оценить существенность или значимость признаков, с которыми ассоциируется определенная непредметная сущность в языковом сознании.

Криптокласс как разновидность скрытой категориальное™ языка является аккумулятором метафорики и носителем «скрытой памяти» слова. До тех пор, пока в имени можно обнаружить синтагмо-сему, являющуюся «следом» приписываемого имени признака, его сочетаемость будет регулироваться законом «кргттоклассного распределения». Суть закона сводится к следующему: сочетаемость имени зависит от того, какие криптоклассы присущи имени. Действительно, в семантике имени аккумулируются признаки, которые ассоциировались с именем в течение его жизненного цикла. Методом криптоклассного анализа можно установить, какие признаки до сих пор ассоциируются с именем, ранжировать их и выяснить, какие получают большую, а какие меньшую функциональную нагрузку в современном языке. Таким образом, и сочетательная динамика имени, и реализация сочетательного потенциала имени во многом определяются законом «кргттоклассного распределения».

Третий принцип криптоклассного распределения связан с активностью имени в образовании словосочетаний как на базе диагностирующих коллострукций криптокласса, так и любых других синтаксических конструкций, в которых актуализируется криптоклассный признак. Согласно этому принципу различаются имена, максимально активные в одном криптоклассе, vs. имена с относительно равномерно распределенной активностью в нескольких криптоклассах. При этом, в случае максимальной активности имени по одному криптоклассу, ПоКА его одной проекции может быть относительно высоким или предельно высоким.

Возможным следствием роста активности имени по одному криптоклассу является ограничение его сочетательной избирательности узким кругом классификаторов. Пределом такого ограничения является встречаемость имени с одним классификатором одного криптокласса на фоне крайне низких показателей сочетаемости других криптоклассных проекций имени. В этом случае наблюдается неравномерная активность имени. Примером может служить имя pity. Предельно низкие показатели И Ра p¡ly в пяти криптоклассах могут быть следствием ограничения употребления имени практически одним устойчивым выражением take pity on smb - 'взять свою жалость и перенести на кого-то'. CHctake pity on smb> практически равняется активности имени по криптоклассу «Res Parvae» и составляет 96% суммарной активности имени в пяти криптоклассах. Другими словами, предельно высокий ПоКА по криптоклассу определяется чрезвычайно высоким показателем сочетательной избирательности имени. Случаи, когда СИ метафоронима резко превышает среднюю по классу СИ (т.е. имеет чрезвычайно высокие показатели), свидетельствуют о грамматикализации самого классификатора, ср., также lake time (СИ 21465 сл./употрбл.), take care (12100 сл./употрбл) и др.

Низкие показатели активности имени по одному криптоклассу, т.е. малоактивные проекции имени, представляют собой 1) отработанный или 2) еще не востребованный ресурс языковой системы. В первом случае наблюдается «вырождение» признака в семантике имени или его «забвение». В последнем случае, при благоприятных обстоятельствах такой потенциал может быть реализован: криптокласс, который присущ имени в меньшей мере, может получить большую функциональную нагрузку. Под благоприятными обстоятельствами имеются в виду как внутрисистемные, так и экстралингвистические факторы. Например, метафороним шести криптоклассов light уникален в виду предельно высоких показателей разнообразия его сочетаемости (ср., Res Filiformes (ИРа 0,875), Res Longae Penetrantes (ИРа 0,875), Res Acutae (ИРа 0,875), Res Rotundae (ИРа 1), Res Liquidae (ИРа 1), Res Parvae (ИРа 1)). При максимально возможной связи имени light с шестью рассматриваемыми признаками, в дискурсе чаще проявляется его крттюклассные проекции в криптоклассах «Res Parvae» (50,67%) и «Res Liquidae» (33,18%), ср., две научные теории света (корпускулярную и волновую). Малоактивная проекция «Res Filiformes» (ПоКА^ 0,62%) может получить большую функциональную нагрузку в свете недавнего научного

открытия таких свойств света, которые позволяют формировать из него узлы (вить веревки, плести, вязать узлы). Если имя станет чаще употребляться в коллострукциях криптокласса «Res Filiformes», начнет расти его активность в данном криптоклассе (ПоКЛУщЫ 0,62% 100%), что может изменить соотношение показателей активности имени в шести криптоклассах. Таким образом, перераспределение активности разных криптоклассных проекций имени зависит от роста активности имени в отдельном криптоклассе.

Рост активности имени по одному криптоклассу связан не только с повышением рекуррентности его реализованной валентности, но и с образованием новых «авторских» метафорических выражений. В появлении таких выражений следует видеть не новый образ, а закономерное проявление скрытой категориальности языка. Создание нового образа (в виде метафорического выражения) представляет собой «воскрешение» воспоминания слова о прошлом контексте его использования, что связано с повышением ИРа по определенному криптоклассу. Установлена зависимость между ростом активности имени по одному криптоклассу и характером его распределения между криптоклассами, а значит и разнообразием его сочетаемости. Увеличение частоты употребления словосочетания соответствует росту активности слова в одном криптоклассе, что в свою очередь, провоцирует перераспределение активности имени между криптоклассами.

Четвертый принцип связан с самой нестабильной переменной криптоклассного распределения имени - сочетательной избирательностью {СИ). Изменение СИ имени может быть вызвано разными причинами. СИ может меняться по мере насыщения корпуса, и, в то же время, в связи с эволюционным изменением сочетательных предпочтений лексем. 425-миллионный корпус COCA можно считать достаточно насыщенным, чтобы говорить о достоверности данных и обоснованности результатов количественного анализа. Пример изменения СИ имени русского языка участие (брать участие в XIX в. принимать участие в XX в.) предложил Д. О. Добровольский, иллюстрируя вполне справедливую идею о произвольности выбора классификатора. Ср., также брать ванны (М. Булгаков) -> принимать ванны (современный русский язык), предложенный А. А. Кретовым. Однако смену глагола для имен участие и ванны (принимать вместо брать) следует признать произвольной в пределах узкой группы классификаторов криптокласса русского языка «Res Parvae», что существенно сужает рамки лексической произвольности.

Очевидно, сочетательная избирательность имени колеблется в пределах его криптоклассной проекции. Как видим, закон криптоклассного распределения имен противоречит представлению о «всеядности» имени, которое бытует в лингвистике. По результатам криптоклассного анализа вывод, сделанный Е. В. Рахилиной об отсутствии у предметных имен свободной сочетаемости [Рахилина 2000], распространяется и на непредметные имена.

В третьем разделе третьей главы описаны пять типов имен по совокупности количественных параметров и принципов криптоклассного распределения имен.

• Имена первого типа могут иметь от двух до шести криптоклассных проекций, но при этом они характеризуются максимальной активностью и максимальным разнообразием сочетаемости в одном и том же криптоклассе, который можно считать криптоклассной доминантой метафоронима. Явление доминирования одного образа сущности на фоне процессов вытеснения или «забвения» других образов данной сущности, как правило, кодифицируется в современных словарях сочетаемости и строго соблюдается при обучении языку. Это самый распространенный тип.

Высокий показатель СИ имен, распределенных по первому типу, достаточно часто (но далеко не всегда) выступает решающим фактором максимальной активности имени. Это относится, в первую очередь, к именам с доминантой в криптоклассе «Res Parva», подавляющее большинство которых демонстрирует высокий показатель СИ с одним классификатором, напр., СИ <take+break> 206 сл/употрбл., что повышает ПоКА^еак ДО 89 %, СИ <catch+attention> 275 сл/употрбл., что повышает ПоКАайепйоп ДО 98 %, СИ <take+advantage> 5747 сл/употрбл., что повышает noKAadVantage До 99,95 %, СИ <take+offense> 518 сл/употрбл., что повышает ПоКА 0frense до 99,95 %.

• Имена второго типа отличаются относительно одинаковой весомостью двух или более признаков в их плане содержания при максимальном показателе активности имени в одной из проекций.

• Имена третьего типа максимально активны в одном криптоклассе, при этом мах. разнообразие сочетаемости демонстрируют в другом криптоклассе. Как представляется, это - переходный тип, для которого коммуникативная востребованность образа в современном языке диссонирует с «прочностью воспоминаний» о предыдущих контекстах использования слова.

• Имена четвертого типа имеют стабильно низкие показатели разнообразия и активности во всех (как правило, двух) криптоклассных проекциях.

• Имена пятого типа обнаруживают свое отношение только к одному из выделенных криптоклассов.

Обобщение опыта описания криптоклассной категоризации имен привело нас к мысли о возможной корреляции между количественными параметрами имен (ИРа, ПоКА, СИ) и принципами криптоклассного распределения имен. Параметризация, выполняя различительную функцию, обеспечивает криптокласснуго специфику имени, в то время как перечисленные принципы обеспечивают гибкость и континуальность скрытой категориальное™ языка. Совокупность параметров и принципов криптоклассного распределения лексики обеспечивает фундамент для создания объясняющих правил коллокационного выбора имени.

Возникает вопрос: при каком соотношение параметров вероятность расширения именем своего сочетательного диапазона будет наибольшей?

С одной стороны, логично предположить, что слово будет стремиться расширить свой сочетательный диапазон за счет криптокласса, который является его (имени) криптоклассной доминантой (для имен первого типа), который максимально присущ имени (для имен второго типа), в котором имя максимально активно (для имен третьего типа). Расширение сочетательного диапазона для имен этих трех типов должно проходить в соответствии с их криптоклассной активностью, при условии отсутствия высоких показателей СИ, которые ограничивают реализацию именем его криптоклассных интенций. Так, Напр., ДЛЯ ИМеНИ таППеГ (ИРа Res Parvae 0,444, ПОКА Res Parvae 64,3%), для которого не зарегистрирована высокая СИ, существует большая вероятность появления в диагностирующих конструкциях криптокласса «Res Parvae», в которых имя не встречается в COCA. Однако для имен с высоким показателем СИ (напр., opportunity, pity, care или responsibility) вероятность образования новых метафорических выражений, в том числе и с классификаторами криптокласса «Res Parvae», мала, поскольку высокий показатель СИ ограничивает активность имени в криптокчассе и является сдерживающим фактором расширения именем своего сочетательного потенциала. Вероятность появления имени responsibility в новых конструкциях предельно мала: СИ <take+responsibilify> 3904 сл/употрбл., ЧТО повышает ПоКА ппршыЫШу в Res Parvae до 99,98 %, при предельно низких показателях активности имени в других криптоклассных проекциях.

Имена четвертого типа с большой вероятностью реализуют свой сочетательный потенциал «на стороне», т.е. вне рассмотренных в работе криптоклассов. То же относится и к именам пятого типа. Для таких имен вопрос расширения сочетательного диапазона решается по принципам внутреннего устройства криптокласса.

В четвертом разделе третьей главы представлены результаты ранжирования категориальных признаков 488 имен в виде схем иерархий признаков. Выявление скрытой категориальности имен в рамках одного языка методом криптоклассного анализа дает возможность свести лексико-семантическое разнообразие сочетаемости слова к определенному (хотя и неполному) набору признаков, выступающих в виде общего основания для изучения языковой изменчивости. Выявленные признаки и частоты их реализации позволили на их основании классифицировать непредметные имена английского языка. Данные о принадлежности имен криптоклассам английского языка содержатся в сводной таблице (Приложение1 диссертации). Эти данные позволяют построить две классификации непредметных имен и представить шестиуровневую иерархию их признаков в виде таблиц. Одна классификация - по индексу разнообразия сочетаемости имен (Приложение 2 диссертации), вторая - по криптоклассной активности имен (Приложение 3).

Классификация по индексу разнообразия сочетаемости имен показывает степень «прочности воспоминаний» имен о прошлых контекстах, в которых они участвовали согласно своей природе. Вторая классификация показывает коммуникативную значимость ассоциаций имен с категоризующим признаком.

В автореферате представлены две из шестнадцати схем иерархий признаков для имен, в семантике которых удалось установить максимальную «прочность воспоминаний» о контекстах употребления, где актуализируется признак 'нитевидность'. На рисунках 2 и 3 видно, как по-разному характеризуются одни и те же слова по разным основаниям (в двух различных классификациях). На рис. 2 признаки ранжированы по показателю криптоклассной активности имен, на рис. 3 - по показателю разнообразия сочетаемости имен. Криптокласс «Res Filiformes» присущ именам процессуальной семантики в широком смысле слова, включая глобальные, социальные, природные, ментальные, речевые и эмоциональные процессы. В криптоклассе представлены метафоронимы так или иначе связанные тематически с процессами, напр., life, growth, technology, election, process, action, change, fate, care, career, mystery, case, culture; в том числе с речевыми процессами debate, argument, discussion, conflict, story, при этом исторический процесс history обладает максимальным индексом разнообразия сочетаемости имени (ИРа ]).

Высоким индексом разнообразия также обладают имена, обозначающие невидимые процессы, протекающие (или скорее вьющиеся и плетущиеся) в сознании, такие как idea (ИРа 1) thought, memory, faith, interest, plan, hope; средства выражения волеизъявления: как невербальные music, art, tradition, power так и вербальные question, word, argument, truth, law, language. Заметим, что в номинации такого процесса, как текстообразование text texture, смысл 'сплетенный, как полотно' является мотивирующим признаком. Связь разных процессов, включая речевые и мыслительные, с признаком протяженности не нуждается в объяснении. Несмотря на «наивность» таких представлений о природе мыслительных процессов и средствах выражения воли, значимость их языковой категоризации по образу и подобию нитевидного выражается количественно в индексе разнообразия сочетаемости (ИРа) и относительной активиости имен по криптоклассу (ПоКА).

Имена story, history - первого типа (с криптоклассной доминантой в «Нитевидном»), В современном английском языке эти имена прочнее всего связаны с 'нитевидностью', рис. 3 (за исключением собственной сочетаемости слов). Историю (английским словам story, history в русском языке соответствует одна лексема) сучат spin, плетут weave, при этом часто ее перекручивают twist (т.е. т-врагц-тт, искажают), ее используют в качестве связующего материала для наций и культур bind, tie. Признак 'нитевидность' в этих именах коммуникативно значим для англоязычных носителей (рис. 2), поскольку количество корпусных вхождений имен в конструкциях криптокласса «Res Filiformes» превышает число их вхождений в диагностирующие конструкции других криптоклассов. Следует заметить, что имя history также активно в криптоклассе «Res Parva» (второй в иерархии признак, рис. 2). Поскольку ИРа ншгу в «Res Filiformes» равен 1 (предел активности), то имя с большой вероятностью будет вступать в сочетания с классификаторами криптокласса «Res Parva» (ИРа history в Res Parva 0,66).

Любопытно, что имя disorder (беспорядок, расстройство) (четвертый тип) активно в - «Filiformes» «Res Acutae» (рис. 2), в то время как его антоним order (порядок) относится к первому типу с доминантой в «Res Parva» («Res Parva» «Liquidae» «Res Filiformes» «Res Acutae»), Очевидно, в семантике этих слов хранится многовековая рефлексия носителей языка, указывающая на способность человека держать порядок в руках и отсутствие человеческой власти над беспорядком. Для имен hope, discussion, law, evil (третий тип) первым по «прочности воспоминаний» является признак «нитевидность» (рис. 3), а менее значимым является признак «рукоятность», тогда как коммуникативно востребован в современном языке именно признак «рукоятность» (эти имена представлены в схеме иерархий признаков в диссертации, где первым по активности идет «Res Parva»). Так в языке кодируется смыслы 'хватать, присваивать, держать в руках' (grasp, grab, lake in hands) надежду, обсуждение, закон и зло, что дает возможность ими манипулировать. В этот ряд не попало слово power (имя с доминантой в «Res Parva»), потому что «нитевидность» является его вторым по прочности воспоминаний признаком, в то время как вторым по коммуникативной значимости выступает признак «текучесть».

В целом, криптокласснын анализ показал, что признак «рукоятность» лидирует по всем показателям. Возможно, человеческой природе вообще свойственно познавать мир через присвоение.

Некоторые имена демонстрируют сходные ряды семантической вариативности признаков. Последовательность признаков нитевидность рукоятность (рис. 3) объединяет такие разные по семантике имена, как spell 'заклинание', sale 'распродажа', religion 'религия', election 'выборы', fantasy 'фантазия', design 'дизайн', honor 'честь', identity 'идентичность', consensus 'достижение согласия', depression 'депрессия' и difficulty 'трудность'. Когнитивно они связаны в сознании человека, прежде всего, с плетением и вязанием. Для другого ряда имен custom 'обычай', law 'закон', justice 'справедливость', trust 'доверие', career 'карьера', availability 'доступность', disaster 'бедствие', health 'здоровье', mystery 'тайна', process 'процесс' (рис. 3) кроме признаков «нитевидность» и «рукоятность» характерен также признак «текучесть». Отметим, что в нашей классификации имена custom, law и justice классифицируются одинаково. Слова success успех' и shame 'позор' также относятся к одному таксону классификации (нитевидное текучее острое рукоятное -> длинно-тонкое). Иерархия признаков, которые приписывались именам fate, death, history на протяжении их жизненного цикла, тоже одинакова. Тоже можно сказать и об именах conflict 'конфликт', crime 'преступление', attitude 'отношение' (рис. 3).

Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что метафорическая сочетаемость подчиняется «сложным, но вычислимым правилам» [Рахилина 2000], а криптоклассный анализ способствует их вычислению.

Res Filiformes

Longae Penetrantes

Liqutdae

Res Acutae

Story Context

üquidae

Liquidae

Diiordes

Res-Parvae

Hedl h

! Norm

Design

Fantasy lo nor Projfxr

Res Acutae

Res Parva e

Res Acutae

Рис. 2. Схема распределения непредметных имен по криптоклассам А Я с мах. ПоКА в «Res Filiformes»

Рис. 3. Схема распределения непредметных имен по криптоклассам АЯ с мах. ИРа в «Res Filiformes»

В заключении подводятся итоги работы: обобщаются основные теоретические и методологические результаты, раскрываются дальнейшие перспективы исследования. '

Данная работа была нацелена на решение триединой задачи. Во-первых, на обоснование возможности выявления скрытой классификации имен в языке, во-вторых, на разработку методики экспликации скрытой категориальное™ с использованием возможностей корпусной лингвистики, и, в-третьих, на описание проявлений скрытой категориальности на примере конкретного (в нашем случае - английского) языка. Таким образом, настоящее исследование скрытой категориальности языка объединяет теорию, методологию выявления криптоклассов и полученное с их помощью описание скрытой классификативности непредметных имен английского языка.

При построении теории скрытой категориальное™ мы опирались не столько на норму, сколько на узус и окказиональное словоупотребление английского языка, что стало возможным благодаря использованию средств корпусной лингвистики. В результате проведенного корпусного анализа слабо грамматикализованного проявления классификативности в английском языке были получены данные, осмысление которых позволило теоретически обосновать возможность выявления криптоклассов и предложить методику их экспликации.

Изучение криптоклассов привело нас к выводу об их двусторонней сущности. С одной стороны, именной криптокласс представляет собой производное «наивной» категоризации мира, хранящееся в семантико-синтаксической валентности имен и отражаемое в эхосемах признаковых слов в определенных синтаксических конструкциях. С другой стороны, криптокласс систематизирует метафорические образы современного состояния языка. Проведенное исследование представляет собой опыт систематизации обычно разрозненных сведений о метафорах непредметных имен в английском языке. Исследование позволило количественно оценить степень образности абстрактных сущностей в английском языке (что представлено криптоклассными портретами имен). Представляется, что имена с высокими показателями разнообразия сочетаемости суть имена с «богатым наследием» образности. Если имена активно образуют словосочетания с классификаторами определенного криптокласса, значит, они до сих пор ассоциируются с категориальным признаком этого криптокласса, и связанный с ними образ коммуникативно востребован и когнитивно значим для языкового сознания. Если активность имени по криптоклассу низкая, значит, образ устарел, стал неактуален (теряет свою значимость).

Таким образом, выявление скрытой категориальное™ языка методом криптоклассного анализа позволило содержательно наполнить формулу В. Гумбольдта о тождестве духа народа и его языка палеосемантическим знанием об абстрактных именах и получить максимально полную картину метафорики исследуемого семантического континуума.

Апробация работы

Результаты исследования обсуждались на следующих конференциях: Международная конференция «Языковая Картина мира», Шауляй, Литва, 2004; X Международная конференция «Когнитивное моделирование в лингвистике», (The X1 International Conference «Cognitive Modeling in Linguistics»), Бечичи, Черногория, 2008, организаторы: РАН, МГУ, СПбГУ, КГУ; Международная научная конференция по когнитивной лингвистике. ИЯз РАН, ТГУ, Тамбов, 2000, 2002, 2007, 2008, 2011; Школа-семинар по компьютерной лингвистике «TEL-2008», Казань, 2008; Международная конференция «Язык и дискурс в статике и динамике», Минск, Беларусь, 2008; Ежегодная Международная конференция "Диалог", «Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии», 2009, 2011, организаторы: ИРЯ РАН, РГГУ, МГУ, AABBY; XVI Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации «Психолингвистика в XXI веке: результаты, проблемы, перспективы», Москва, организаторы: ИЯз РАН, 2009; Международная конференция по прикладной лингвистике «Practical Applications in Language and Computers» Lodz, Poland, 2009; II Международная научная конференция «Изменяющаяся Россия и славянский мир: новые парадигмы и новые решения в когнитивной лингвистике», Кемерово, 2009; III Международная конференция «Грамматика и Корпуса» "Grammar and Corpora", Mannheim, Germany, 2009; Международная конференция по корпусной лингвистике, коллоквиум «Корпусный подход к изучению образного языка» (Corpus Based Approaches to Figurative Language), Ливерпуль, Великобритания, 2009; Международная конференция «Megaling' 2009: Горизонты прикладной лингвистики и лингвистических технологий», Киев, 2009; V, VI Международные научные конференции «Язык, культура, общество», организаторы: РАН, РАЛН, "Вопросы Филологии", Москва, 2009, 2011; V, VI Международные научные конференции «Проблемы компьютерной лингвистики», ВГУ, Воронеж, 2009, 2011; Международная научная конференция «Язык - когниция - коммуникация», 2010, МГЛУ, Минск, Беларусь; Международная научная конференция «Проблемы лексико-семантической типологии», ВГУ, Воронеж, 2010; Международная конференция «Слово и Язык», посвященная 80-летнему юбилею академика Ю.Д. Апресяна, Москва, 2010; ежегодная Международная конференция «Информатика: проблемы, методология, технологии» ВГУ, Воронеж, 2009, 2010, Международная филологическая конференция СПбГУ XXXVIII, XXXIX, XL, 2009, 2010, 2011; IV Международная конференция APETAU (4th International Conference) Amman, Jordan 2009, организатор: министерство культуры Иордании; ежегодная конференция международной коммуникативной ассоциации, Чикаго, США, 2009; И Международная конференция «Словарные классы: онтология, типология, компьютерная репрезентация, Рим, Италия, университет Roma Tre, 2010; ежегодный международный конгресс по искусственному интеллекту (International Conference on Artificial Intelligence, ICAI'10: July 12-15, 2010, Las Vegas, USA), 2010, организаторы: World Congress in Computer Science, Computer Engineering, and Applied Computing; научная

конференция «Теоретическая и прикладная лингвистика за последние 50 лет», посвященная 100-летию со дня рождения В.А. Звегинцева и 50-летию ОСиПЛа / ОТиПЛа, МГУ, 2010; Круглый стол «Различные типы категорий грамматики и лексики в организации языка как когнитивной системы (характеристики и функции)», ИЯз РАН, Москва, ТГУ, 2010; Международная школа-семинар «Эмпирические методы в когнитивной лингвистике» («Empirical Methods in Cognitive Linguistics 5.2»), организаторы: языковой центр (Center for the Study of Languages), Чикагский университет, Чикаго, 2011; Международная научная конференция «Современная политическая лингвистика», УрГПУ, Екатеринбург, 2011; ежегодная международная конференция «Фестиваль метафоры» («Metaphor Festival»), Стокгольм, Швеция, 2011.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях.

Монографии

1. Борискина О.О. Теория языковой категоризации : Национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса / О. О. Борискина, А. А. Кретов; Воронеж. Межрегион, ин-т обществ, наук. - Воронеж : Воронеж, гос. ун-т, 2003. - 220 с. - (Межрегиональные исследования в общественных науках).

2. Борискина О. О. Криптоклассы английского языка / О. О. Борискина, Воронеж : Истоки, 2011. - 333 с.

Статьи и материалы конференций (на русском языке)

3. Борискина О. О. Как русский и английский языки категоризуют первостихии воздуха, огня, воды и земли / О. О. Борискина // Филология на рубеже тысячелетий : материалы междунар. науч. конф. - Ростов н/Д, 2000. - Вып. 1 : Человек. Действительность. Язык. - С. 48-50.

4. Борискина О. О. Криптокласс как способ представления языкового знания о первостихиях / О. О. Борискина // Когнитивная семантика : материалы второй международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. -Тамбов, 2000. - Ч. 2. - С. 197-199.

5. Борискина О. О. Криптоклассы первостихии как элемент онтогностического описания языка / О. О. Борискина // Проблемы лингвистической прогностики : сб.науч.тр. - Воронеж, 2000-Вып. 1.-С. 121-126.

6. Борискина О. О. Особенности национального метафорического мировидения / О. О. Борискина // Проблема национальной идентичности и принципы межкультурной коммуникации : материалы школы-семинара (Воронеж, 2530 июня 2001 г.). - Воронеж, 2001. - Т. 1. - С. 18-24.

7. Борискина О. О. Лингвопрогностический мониторинг заимствований / О. О. Борискина // Проблемы лингвистической прогностики. - Воронеж, 2002.-Вып. 2.-С. 199-204.

8. Борискина О. О. Национально-специфическое языковое сознание и заимствованное слово / О. О. Борискина // Межкультурная коммуникация и проблемы национальной идентичности : сб. науч. тр. - Воронеж, 2002. -С. 406-411.

9. Борискина О. О. Криптоклассная категоризация мира в языке / О. О. Борискина, А. А. Кретов // Введение в когнитивную лингвистику / отв. ред. М.В. Пименова. - Кемерово, 2004. - С. - С. 106-132.

10. Борискина О. О. Языковое сознание сквозь призму криптокласса / О. О. Борискина // ТагрІаіПіпез копґегепсцов Разаиііо Уаігсіаг КаІЬопе : материалы междунар. конф. «Языковая картина мира». - Зіаиііаі, 2004. - С. 47-49.

11.Кретов А. А. «Полет мысли» или методика исследования криптоклассов / А. А. Кретов, О. О. Борискина, Н. Е. Васильєва // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2004. -№ 1. - С. 61-66.

12.Борискина О. О. Криптоклассный срез именной лексики / О. О. Борискина // Филология и культура : материалы VI междунар. науч. конф. - Тамбов, 2007. -С. 340-344.

13.Борискина О.О. Моделирование синтагматической динамики слова / О. О. Борискина // Вопросы когнитивной лингвистики. - Тамбов, 2008. -Вып. З.-С. 64-69.

14.Борискина О. О. Криптоклассный анализ лексики : этапы и перспективы / О. О. Борискина // Вестн. Тамбов, гос. ун-та. Сер. Гуманитарные науки. -2008.-Вып. 6.-С. 45-50.

15.Борискина О. О. Системность криптоклассных представлений о мире / О. О. Борискина // Язык и дискурс в статике и динамике. - Минск, 2008. -С. 71-73.

16.Борискина О.О. Криптоклассные проекции мира непредметных сущностей: опыт криптоклассного анализа словосочетаемости / О. О. Борискина // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2009. -№ 1, - С. 32-38.

17.Борискина О. О. Выделение криптоклассов как способ изучения языкового сознания / О. О. Борискина // Материалы XXXVIII международной филологической конференции. Психолингвистика / отв. ред. Т. В. Черниговская. - СПб, 2009. - Ч. 1.-С. 12-17.

18.Борискина О. О. Изучаем криптоклассную категоризацию мира в языке / О. О. Борискина, А. А. Кретов // Вступ до когнітивноі лінгвістики (російською мовою). - Изд. 3-е, испр. и доп. - Севастополь, 2009. - С. 102128. - (Концептуальні дослідження; вип. 4).

19.Борискина О. О. Количественное исследование сочетательной избирательности имени / О. О. Борискина // Материалы V международной научной конференции «Язык, культура, общество». - М., 2009. - С. 70-71.

20.Борискина О. О. Корпусная VS. Психо-лингвистика : конфронтация или кооперация / О. О. Борискина // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2009. - №2. - С. 34-39.

21.Борискина О. О. Корпусное исследование метафорической сочетаемости абстрактной лексики английского языка / О. О. Борискина, А. А. Кретов // Ментальность и меняющийся мир : коллективная монография к 75-летию В.

B. Колесова - Севастополь, 2009.-С. 62-76. - (Славянский мир; вып. 1).

22.Борискина О. О. Криптокласс как проблема компьютерной лингвистики / О. О. Борискина // Материалы IX международной научно-методической конференции «Информатика : проблемы, методология, технологии». -Воронеж, 2009.-Т. 1.-С. 109-113.

23.Борискина О. О. Криптоклассная распределенность как проблема корпусной лингвистики / О. О. Борискина, Т. Марченко // Материалы XXXVIII международной филологической конференции. - СПб, 2009. - Вып. 10 : Прикладная и математическая лингвистика. - С. 9-16.

24.Борискина О. О. Криптоклассный анализ как метод описания языкового сознания / О. О. Борискина // Психолингвистика в XXI веке : результаты, проблемы, перспективы : XVI междунар. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. - М., 2009. -С. 398-399.

25.Борискина О. О. Периферия криптокласса имен : к параметрам моделирования / О. О. Борискина // Вестн. Тамбов, гос. ун-та. - 2009. - № 1. -С. 45-52.

26.Борискина О. О. Еще один подход к изучению метафорики политического дискурса / О. О. Борискина // Политическая лингвистика / гл. ред. А. П. Чудинов.-Екатеринбург, 2010.-Вып. 1(31).-С. 153-158.

27.Борискина О.О. Объяснение необъяснимого или о мотивации немотивированного / О. О. Борискина // Вестник СПбГУ. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. -2010. - вып. 1. - С. 101-106.

28.Борискина О. О. Классифицирующие структуры в криптоклассном исследовании / О. О. Борискина // Вестн. Воронеж, гос. ун-т. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2010. - № 2. - С. 28-33.

29.Борискина О. О. Количественное описание системных и синтагматических свойств имен / О. О. Борискина // Материалы XXXIX международной филологической конференции 16-21 марта 2010 г. Секция прикладной и математической лингвистики / под ред. Т. Г. Скребцовой. - СПб., 2010. -

C. 14-18.

30.Борискина О. О. Компьютерное исследование криптоклассов именной лексики / О. О. Борискина // Теоретическая и прикладная лингвистика : пути развития : к 100-летию со дня рожд. В. А. Звегинцева : материалы конф. -М„ 2010. - С.81-82.

31. Борискина О. О. О скрытом типе именной категории с точки зрения лексической грамматики / О. О. Борискина // Когнитивные исследования языка / гл. ред. Е. С. Кубрякова. - М.; Тамбов, 2010. - Вып. 7 : Типы категорий в языке. - С. 457-467.

32.Борискина О. О. Об остроте непредметных сущностей / О. О. Борискина // Политика в зеркале языка и культуры : сб. науч. ст., посвящ. 60-летнему юбилею проф. А. П. Чудинова. - М., 2010. - Вып. 10. - С. 429-535.

33.Борискина О. О. Программа анализа распределения имен существительных по криптоклассам английского языка / О. О. Борискина, Н. В. Огаркова, А. Г. Мокоян // Информатика : проблемы, методология, технологии : материалы X междунар. науч.-метод. конф. - Воронеж, 2010. - Т. 1. - С.94-98.

34.Борискина О. О. Light, information and liquid : Что криптокласс выявляет о языковом сознании? / О. О. Борискина // Язык - когниция - коммуникация : тезисы докл. междунар. науч. конф. 3-6 ноября 2010, МГЛУ, Минск, Беларусь, 2010. - С. 106-107. 2010 с.

35.Борискина О. О. Теория и практика политической метафорологии / О. О. Борискина // Политическая лингвистика / гл. ред. А. П. Чудинов. -Екатеринбург, 2011. - Вып. 1(35). - С. 235-238.

36.Борискина О. О. Метафоронимы : в поисках толкования / О. О. Борискина // Веста. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. -2011. -№ 1. - С. 63-69.

37.Борискина О. О. Криптокласс английского языка «Res Longae» / О.О. Борискина // Проблемы лексико-семантической типологии / под ред. А. А. Кретова. - Воронеж, 2011. - Вып. 1. - С. 84-96.

38.Борискина О. О. Выявление скрытой категориальности имен / О.О. Борискина // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. -2011. -№ 2 - С. 15-19.

39.Борискина О. О. Криптоклассные метафоронимы и политическая метафорология / О. О. Борискина // Современная политическая лингвистика: тез. междунар. науч. конф. ФГБОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т». -Екатеринбург, 2011. - С. 34-36.

Статьи и материалы конференций (на иностранных языках)

40.Boriskina О. Die sprachliche Projektion der Mentalität : (am Beispiel des Deutschen, Russischen und Englischen Begegnungssprache deutsch) / O. Boriskina // Motivation. Herausforderung. Perspektiven. - Gratz, 2005. - S. 322-323.

41.Boriskina O. English Noun Ciyptotype Modeling Parameters / О. Boriskina, L. Kopeikina // Cognitive modeling in linguistics : Proceedings of the Xth International Conference. - Bechichi, 2008. - V. 1. - P. 232-244.

42. Boriskina О. A Cryptotype Approach to the Study of Metaphorical Collocations in English / O. Boriskina // Corpus-Based Approaches to Figurative Language. Corpus Linguistics. - Birmingham, 2009. URL:http://www.cs.bham.ac.uk/%7Eamw/ AuthorsTitles.html

43.Boriskina O. Noun Cryptotype Analysis as an Approach to Corpus-driven Modelling of N+V collocations / O. Boriskina // Grammatik und Korpora 2009 = Grammar & Corpora 2009 : Korpuslinguistic und interdisziplinäre Perspektives auf Sprache/ Corpus Linguistics and Interdisciplinary Perspectives on Language. -Mannheim, 2009. - Vol. 1 - P. 567-575.

44.Boriskina О. The Cryptotype: knowledge representation implementation from a human-computer interaction perspective / O. Boriskina // International Communication Association 2009 conference «Keywords in Communication». Chicago, USA. 2009. CD.

45.Boriskina O. The Method of Nomina Abstracta Cryptotype Distribution / O. Boriskina, T. Marchenko // Горизонта прикладноі лінгвістики та лінгвістичних технологій : матеріали міждународноі конференції MegaLing'2009: - Kiev, 2009. - С. 52-62.

46.Boriskina О. An Algorithm for Analysis of Distribution of Abstract Nouns in Cryptotypes / O. Boriskina, T. Marchenko // Proceedings of the 2010 International Conference on Artificial Intelligence (ICAI 2010). WORLDCOMP'IO. July 1215, 2010. - Las Vegas, 2010. - Vol. II. -P. 907-913.

47.Boriskina O. Noun Cryptotypes as Covert Word Classes / O. Boriskina // Second Triple International Conference «Word classes: Nature, Typology, computational representation» : The book of abstracts. 24-26 March. 2010. -C. 6-7.

48.Boriskina О. O. A corpus-based study of noun cryptotypes in English / O. Boriskina // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии : по материалам ежегодной Междунар. конф. «Диалог» (Бекасово, 25-29 мая 2011 г.)-М., 2011.-Вып. 10 (17). —С. 135-145.

49.Boriskina О. О. The incarnation of conceptual abstractions in communication : From the linguistic research perspective / O. Boriskina // Сборник материалов ежегодной междунар. конференции «Фестиваль метафоры». - Стокгольм, 2011.-С. 25-26.

URL:http://www.english.su.se/content/l/c6/09/69/36/Stockholm_2011_Metaphor _Festival_ABSTRACTS_Vers_l_3.pdf

50.Boriskina О. О. The main criteria for the exploration of noun cryptotypes / O. Boriskina// Вопросы филологии - спецвыпуск : VI Междунар. науч. конф. «Язык, культура, общество».-М., 2011.-С. 65-66.

51. Boriskina О. О. The Reconstruction of noun cryptotypes in English / O. Boriskina // Когнитивные исследования языка. - M.; Тамбов, 2011. - Вып. 8 : Проблемы языкового сознания : материалы Междунар. науч. конф. 15-17 сентября 2011 г.-С. 95-98.

Из них четырнадцать работ (№ 11, 13, 14, 16, 20, 25, 26, 27, 28, 35, 36, 38,

50, 51) опубликованы в изданиях, которые входят в Перечень рецензируемых

научных изданий, рекомендованных ВАК РФ.

Двадцать три работы (№ 3, 10, 12, 15, 17, 19, 22, 23, 24, 27, 29, 33, 34, 3951) опубликованы в сборниках материалов международных научных

конференций.

Подписано в печать 16. 12. 2011 г. Формат 60х84'/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Усл. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 98.

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии «Истоки» 394043, г. Воронеж, ул. Ленина, 73. Телефон (473) 261-94-88