автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Теракты с захватом заложников: поведение, мотивация различных групп участников событий

Полный текст автореферата диссертации по теме "Теракты с захватом заложников: поведение, мотивация различных групп участников событий"

На правах рукописи

Григорьева Ксения Сергеевна

ТЕРАКТЫ С ЗАХВАТОМ ЗАЛОЖНИКОВ: ПОВЕДЕНИЕ, МОТИВАЦИЯ РАЗЛИЧНЫХ ГРУПП УЧАСТНИКОВ СОБЫТИИ (НА ПРИМЕРЕ ТЕРАКТОВ В БУДЕННОВСКЕ, КИЗЛЯРЕ, МОСКВЕ И БЕСЛАНЕ)

Специальность 23.00.02 Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ Диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

1 9 »

Москва - 2009

003483386

Диссертация выполнена в Центре исследования межнациональных

отношений

Учреждения Российской академии наук Институт социологии РАН

Научный руководитель

Официальные оппоненты:

доктор социологических наук Мукомель Владимир Изявич

доктор политических наук, профессор

Паин Эмиль Абрамович

доктор социологических наук, профессор

Дзуцев Хасан Владимирович

Ведущая организация: Институт этиологии и антропологии РАН

Защита состоится «Ш» декабря 2009 Диссертационного совета Д.002.011.02 в наук Институт социологии РАН по Кржижановского, д.24/35, к.5, ауд.323

г. в часов на заседании

Учреждении Российской академии адресу: 117218, г. Москва, ул.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии наук Институт социологии РАН.

Автореферат разослан «./О» октября 2009 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат социологических наук

И.О. Тюрина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Терроризм в классическом понимании этого термина (политический терроризм) практически не был известен в СССР. Теракты представляли собой достаточно редкое явление и не имели крупного общественного резонанса поскольку не получали широкого освещения в СМИ.

После распада Советского Союза, повлекшего за собой целую волну вооруженных столкновений на постсоветском пространстве, проблема терроризма встала весьма остро. Террористические стратегии начали активно использоваться в некоторых локальных вооруженных конфликтах на территориях бывших союзных республик. С появлением независимых СМИ информация о террористических атаках стала общедоступной, а сами теракты превратились в значимый инструмент воздействия на общественные настроения, начали генерировать в обществе специфические дискурсы, менять конфигурацию взаимоотношений между акторами, в той или иной степени затронутыми терроризмом, что предопределяет необходимость их детального исследования.

В России самыми крупными террористическими атаками стали захваты заложников в Буденновске, Кизляре, Москве (захват театрального центра на Дубровке) и Беслане. Перечисленные теракты оказали значительное воздействие на российский общественно-политический ландшафт.

К исследованию терроризма отечественные ученые приступили ещё в восьмидесятые годы XX века. Однако активное изучение этой темы началось в российской науке лишь в 1990-е годы.

В настоящее время имеется множество как отечественных, так и зарубежных работ, посвященных проблеме терроризма. Вместе с тем, в большинстве из них терроризм рассматривается на макроуровне с

использованием таких категорий как «общество», «государство» и «терроризм»1.

В представленной работе предпринята попытка изучения терроризма на уровне взаимодействия конкретных социальных акторов, вовлеченных в теракт, с использованием качественных методов социологической науки. Такой подход позволяет проследить взаимодействие различных акторов во время и после терактов, что, в свою очередь, способствует лучшему пониманию того, как общество, являющееся объектом «нападения», реагирует на террористические атаки.

Степень научной разработанности проблемы История целенаправленного изучения терроризма насчитывает около пятидесяти лет. Становление этого научного направления можно отнести к началу шестидесятых годов XX века, когда в западной научной литературе стали появляться работы, где терроризм рассматривался как отдельная исследовательская тема. Пионерами здесь можно считать Б. Крозье2, Р. Арона3 и Т.П. Торнтона. Первые два автора в начале 1960-х годов посвятили теме терроризма специальные разделы своих монографий, а Т.П. Торнтон стал известен своей статьей «Терроризм как оружие политической агитации»4, в которой выдвинул утверждение, впоследствии ставшее классическим, согласно которому терроризм представляет собой символический акт.

Первой монографией, посвященной терроризму, можно считать монографию Э.В. Вальтера «Террор и сопротивление»5. В ней, однако, речь шла о государственном терроризме, чаще всего именуемом «террором». Оппозиционный же терроризм, практикуемый негосударственными

1 Рассмотрение проблемы терроризма на уровне взаимоотношений акторов-участников террористических ситуаций можно обнаружить в основном лишь в журналистских и публицистических очерках, посвященных тем или иным террористическим актам.

2 Crozier В. The Rebels. A study of post-war insurrections. - London: Chatto and windus, 1960.

3 Aron R. Paix et Guerre entre les nations. - Paris: Calmann-Levy, 1962.

4 Thornton T. P. Terror as a weapon of political agitation // Internal War. Problems and approaches / Ed. By Harry Eckstein. - London: The Free Press of Glencoe Collier-Macmillan Limited, 1964. P. 71-99.

5 Walter E.V. Terror and resistance. A study of political violence with case studies of some primitive African communities. - N.Y.: Oxford University Press, 1969.

4

оппозиционными группами, впервые был детально рассмотрен в монографии Т.Р. Гарра «Почему люди бунтуют?»6, где была предложена ставшая впоследствии популярной концепция «относительной депривации».

До середины 1970-х годов академические работы, посвященные терроризму, пытались ответить на классический набор исследовательских вопросов об определении, генезисе, типологии и возможных перспективах развития изучаемого явления. Однако во второй половине 1970-х годов в исследовательских кругах возникло направление, позиционировавшее себя как альтернативное предшествующим работам. Одним из самых ярких его представителей стал американский историк и политолог Уолтер Лакер. В 1977 году в своей монографии «Терроризм»7 он выступил с целым рядом критических тезисов относительно академических работ, посвященных терроризму. Главным объектом критики У. Лакера стали попытки исследователей выработать единое определение терроризма и ответить на вопрос о причинах его возникновения. Эти попытки были объявлены У. Лакером бесперспективными. Сам же он выдвинул тезис о том, что терроризм - явление настолько разнообразное, что найти для него всеобъемлющее определение и выявить общие порождающие его причины невозможно. По мнению У. Лакера, исследователям следовало отказаться от абстрактных теоретических рассуждений, касающихся природы и сущности терроризма, и сосредоточиться на описании и классификации видов терроризма, оппозиционного демократическим государствам, а также на выработке практических рекомендаций по борьбе с ним.

Сторонники прежнего подхода к исследованию терроризма не приняли тезисов, озвученных У. Лакером. Наиболее четко возражения У. Лакеру сформулировал английский политолог Алекс Шмид, указавший в работе «Политический терроризм»8 на то, что отказ от выработки общего

6 GurrT.R. Why men rebel? - Princeton: Princeton University Press, 1970.

7 Laqueur W. Terrorism. - London: Weidenfeld and Nicolson, 1977.

8 Schmid A.P., Jongman A.J. et al. Political terrorism. A new guide to actors, authors, concepts, data bases, theories, and literature. - Amsterdam; Oxford, N.Y.: North-Holland Publishing Company, 1988.

5

определения терроризма дает возможность для обозначения этим термином любых явлений, в зависимости от текущей конъюнктуры. Кроме того, с его точки зрения, определение основной исследовательской задачи в плоскости выработки рекомендаций по борьбе с терроризмом нарушает базовый принцип научного исследования, требующий от учёного сохранения дистанции по отношению к объекту изучения.

Однако новое направление быстро приобрело популярность, и во второй половине 1970-х - начале 1980-х годов появился целый ряд авторов (Й. Александер, Б. Дженкинс, Р. Купперман, Э. Миколус, О. Трэйджер, Р. Фридландер), уделявших основное внимание классификации существующих оппозиционных террористических движений и вопросам выработки эффективной стратегии борьбы с ними.

Таким образом, к концу 1970-х годов на Западе оформились два крупных конкурирующих подхода к исследованию терроризма, один из которых носил фундаментально-академическую, а другой - практико-ориентированную направленность.

Помимо двух обозначенный выше направлений, где терроризм изучался как определённое социальное явление, в семидесятые-восьмидесятые годы XX века появились и работы, рассматривающие проблему терроризма на уровне отдельных террористических организаций (Дж. Беккер, Дж.Б. Бэлл, Р.П. Кларк, X. Коббан, М. Креншо, JI. Фурнье), а также конкретных террористических ситуаций (Р.Э. Вагнер-Пацифити, Т. Вильямсон, У. Дан, С. Стивенсон).

Отечественные учёные обратили внимание на проблему терроризма несколько позже, чем их западные коллеги. Публикации, посвященные терроризму, начинают последовательно выходить в СССР только в восьмидесятые годы XX века (В.В. Витюк, A.B. Кемов, JI.A. Моджорян, В.И. Москвин, М.М. Непесов, C.JI. Павлов, В.Н. Сапрыков, С.А. Эфиров). При этом историю изучения терроризма отечественными авторами также можно

разделить на два больших этапа, водоразделом между которыми служат 1990-е годы.

Первый этап характеризуется выработкой единой концепции терроризма, которой вплоть до начала девяностых годов XX века придерживались все советские авторы. В рамках данной концепции, в соответствии с трактовкой В.И. Ленина, главной отличительной чертой терроризма признавалась его отдалённость от массовой борьбы. Сам терроризм рассматривался как авантюристическая стратегия «мелкобуржуазных революционеров»9, а его основные причины усматривались в «углубляющемся экономическом и морально-политическом кризисе капитализма, в обострении всех его антагонистических противоречий»10.

Второй этап связан с распадом Советского Союза и нарушением монолитности трактовки терроризма отечественными учёными. С девяностых годов XX века происходит отказ от единообразной советской концепции, начинают перениматься западные подходы к исследованию терроризма. Кроме того, с актуализацией проблемы терроризма на постсоветском пространстве общее количество отечественных работ, посвященных ей, стремительно возрастает.

В настоящее время и на Западе, и в России опубликованы результаты сотен исследований, в которых терроризм рассматривается с самых разнообразных позиций. Так, изучение терроризма как социально-политического явления предпринимается в работах П. Вилкинсона, В.В. Витюка, Х.В. Дзуцева, Ю.Н. Дорожкина, В.Н. Иванова, Л.О. Изиляевой, С.К. Комбс, М. Креншо, Э.А. Паина, Дж.Я. Росса, М.П. Требина, Б. Хоффмана, С.А. Эфирова и др.

Вопросам противодействия терроризму значительное внимание уделяется в работах И. Александера, Ю.М. Антоняна, Б.М. Дженкинса, Э.С.

9 Непесов М.М., Сапрыков В.Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. -М.: Знание, 1984. С.11.

10 Иванов А.И., Иванов В.Г. Терроризм: политика, практика, идеология. - М.: Знание, 1983. С. 14.

7

Иззадуста, В.Н. Кудрявцева, Р. Куппермана, У. Лакера, Н.С. Ливингстона, Е.Г. Ляхова, В.Е. Петрищева, A.B. Попова.

Юридические вопросы терроризма рассматриваются в трудах Ю.М. Антоняна, А. Бьянчи, Ю.Н. Дерюгина, С.У. Дикаева, В.П. Емельяновым, К. Уолкера, P.A. Фридландера.

Исторические аспекты терроризма исследуются такими авторами, как О.В. Будницкий, А. Гейфман, P.A. Городницкий, К.В. Гусев, У. Лакер.

С позиций психологии проблема терроризма анализируется в работах Д.В. Ольшанского, М.М. Решетникова, Н.Дж. Смелзера, В.А. Соснина, Д.В. Сочивко, К.Е. Стоута, Ф. Дж Хакера, Дж. Хоргана и др.

Отдельным террористическим движениям, а также биографиям террористов посвящены монографии Дж. Беккер, Дж. Бэлла, Р. Кларка, X. Коббан, М. Левитта, Л. Фурнье, А. Робинсона, Ж. Роллана, Дж. Рэндала, К. Смита, Дж. Фоллейна.

Несмотря на обилие литературы, посвященной проблемам терроризма, мы вынуждены признать недостаток исследований, в которых терроризм рассматривался бы на уровне взаимоотношений конкретных социальных акторов и отдельных террористических ситуаций.

Нельзя сказать, что литература, где рассматривались бы отдельные террористические ситуации и конкретные социальные акторы - участники этих ситуаций, полностью отсутствует. Так, предметом рассмотрения целого ряда работ становятся лица, вовлеченные в теракты (заложники, журналисты, представители силовых структур, переговорщики, террористы)11. Однако, во-первых, значительная часть этих работ носит публицистический характер, а, во-вторых, в подавляющем большинстве случаев их авторы выступают либо в роли критиков, либо в роли защитников тех или иных акторов. Кроме того,

" Например: Болтунов М.Е. «Альфа» не хотела убивать. - СПб: Изд-во фирмы "Шанс", 1995; Юзик Ю. Невесты Аллаха: лица и судьбы всех женщин-шахидок, взорвавшихся в России. - №: Ультра. Культура: ОМ журн., 2003; Каунова Ю.А. Два черных утра: сентябрь-декабрь 2003. -Пятигорск; Кисловодск: МИЛ, 2004; Журналисты и терроризм. - М.: Права человека, 2008.

сами акторы имеют тенденцию рассматриваться изолированно, а не во взаимосвязи друг с другом.

Работы же, посвященные отдельным террористическим ситуациям12 имеют, как правило, целью либо открыть читателю «правду» об описываемом событии, либо выяснить, кто «виноват» в случившемся, либо отдать дань памяти погибшим во время теракта13.

Нами не было обнаружено ни одной работы, где теракт рассматривался бы как особая социальная ситуация, характеризующаяся специфическим набором устойчивых ролей и правил взаимодействия участников.

Объект исследования - основные акторы террористической ситуации с захватом заложников: пострадавшие (заложники и их родственники); представители силовых структур; сотрудники МЧС; общественные деятели, принимавшие участие в переговорах с террористами; журналисты, освещавшие теракты.

Предмет исследования - взаимодействие перечисленных акторов в ситуации теракта с захватом заложников.

Цель исследования - выявление факторов, обусловливающих конфликты между акторами и коалициями акторов на основе анализа их профессиональных норм, стандартных оценок ситуации и дискурсов, а также их функциональных ролей в ситуации теракта с захватом заложников.

12 К примеру: Stevenson W. 90 minutes at Entebbe. Toronto etc.: Bantam books, 1976; Williamson T. Counterstrike Entebbe. - London: Collins, 1976; Ben-Porat Y. Entebbe rescue. - N.Y.: Dell, 1977; Мейссан Т. Чудовищная махинация, 11 сентября 2001 года: Никакой самолет не рухнул на Пентагон!/ Пер. с фр. Г.А. Массарыгана. - М.: Carnot, 2002; Дуайер Дж., Флинн К. Башни-близнецы. 102 минуты борьбы за жизнь / Пер. с англ. Н. А. Вуль и Н. Н. Власова. - СПб: Амфора, 2006; Буденновск: семь дней ада: о захвате заложников чеченскими боевиками в июне 1995 г.: Сборник. - М.: Кодекс, 1995; Тополь С. Буденновск: репортаж под прицелом. - М.: Де-Факто, 2005; Попова Т. Норд-Ост глазами заложницы. - М.: Вагриус, 2002; Степаков В. Битва за «Норд-Ост». - М.: ЭКСМО, 2003; Беслан. Кто виноват? - М.: Совершенно секретно, 2005; 01.09. Бесланское досье. Состояние на 07.03.2005 / Уве Бузе и др.; пер. с нем. А.Батрака - М.: AdMarginem, 2005; Горяинов С. Деньги террора: кто оплатил Беслан? - М.: Европа, 2005; Беслан. Три года спустя..., 1.09-3.09.2004г. - Владикавказ: РУХС, 2007.

13 Единственное известное нам исключение - монография Р.ЭВагнер-Пацифици, (The Мого morality play: Terrorism as social drama. - Chicago; London : Univ. of Chicago press, 1986), в которой похищение итальянского политика рассматривается как ситуация сконструированного социального и политического кризиса, в создании которого принимает участие множество социальных акторов и институтов.

В задачи диссертационного исследования входит:

1. Рассмотреть основные подходы к исследованию терроризма.

2. Проанализировать наиболее распространенные критические дискурсы, относительно поведения пяти исследуемых акторов, находящихся в ситуации теракта.

3. Рассмотреть интересы и профессиональные нормы различных акторов, логику их поведения в ситуации теракта.

4. Выявить конфликты и коалиции акторов.

5. Выявить модели поведения акторов, вовлеченных в теракт с захватом заложников.

6. Разработать схему, описывающую взаимодействие исследуемых акторов в ситуации теракта.

Гипотезы исследования:

1. Ситуация теракта с захватом заложников, как и всякая социальная ситуация, характеризуется наличием набора устойчивых ролей и правил поведения вовлеченных в нее акторов.

2. Разные социальные акторы - участники ситуации теракта с захватом заложников по-разному интерпретируют данную ситуацию.

3. Поведение акторов определяется, с одной стороны, той ролью, которую они в ней играют, а, с другой стороны, правилами, нормами и схемами интерпретации, интериоризированными акторами до попадания в указанную ситуацию.

Теоретико-методологическая база исследования

Диссертация опирается на теоретические и методологические построения классиков социологии и современных исследователей, работающих в области социальных наук. Значительное влияние на осмысление автором заявленной проблемы оказали работы П. Бергера и Т. Лукмана, Л. Болтански, П.Бурдье, М. Вебера, Э. Гидденса, И. Гофмана, А.Шюца, Н. Элиаса.

Основными теоретическими положениями, легшими в основу концептуальной модели, использованной в работе для анализа собранного эмпирического материала, стали идеи структуро-конструктивистского социологического подхода.

За отправную точку было принято положение о том, что поведение и мировосприятие индивидов обусловлено их социальными связями, социальным статусом и функционированием социальных институтов. С позиции данного положения респонденты рассматривались как носители определённых знаний, норм, ценностей и моделей поведения, сформированных в тех социальных группах, к которым они принадлежат.

Вторым положением, принятым в качестве базового, стало положение о том, что социальные акторы не только подвергаются влиянию со стороны общества, но и, в процессе интеракций, поддерживают и видоизменяют модели социального взаимодействия. С данной позиции повторяющиеся действия представителей разных социо-профессиональных групп во время терактов рассматривались как работа по созданию и поддержанию определённых моделей поведения в указанных ситуациях.

Методология проведения исследования основывалась на требованиях М.Вебера14, развитых и уточнённых А.Шюцем15. Так, были приняты методологические требования о необходимости выявления смысла, который рассматриваемые социологом акторы вкладывают в социальную реальность, а также о конструировании идеальных типов на основе наблюдения за поведением акторов.

Другим методологическим инструментом, использованным в работе, стала концепция фреймов И. Гофмана16, предполагающая что определение

14 Вебер М. Избранные произведения. Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; предисл. П.П. Гайденко. - М.: Прогресс, 1990.

ь Шюц А. Избранное. Мир, светящийся смыслом/ Пер. с нем. и англ.: В. Г. Николаев и др.; сост.: Н. М. Смирнова ; общ. и науч. ред., послесл. Н. М. Смирновой. - М.:РОССПЭН, 2004.

16 Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта / Пер. с англ. Р. Е. Бумагина и др. - М.: Ин-т социологии РАН: Ин-т Фонда «Обществ. Мнение», 2003.

акторами ситуации, в которой они находятся, и их действия в этой ситуации базируются на существующих «схемах интерпретации» (фреймах).

Кроме того, изучение ситуации конфликтного взаимодействия социальных акторов побудило нас обратиться к методологическому подходу, предложенному в 1990 году Л. Болтански17. Суть данного подхода заключается в том, что социолог, исследующий поведение социальных акторов, должен изучить их критические и оправдательные дискурсы, поскольку в них наиболее четко выражаются позиции акторов. Следуя данным методологическим рекомендациям, мы проанализировали критику, адресуемую друг другу группами, вовлеченными в теракт, а также их контраргументы.

В качестве примеров террористических атак в исследовании рассматриваются крупнейшие российские террористические акты с захватом заложников, произошедшие в Буденновске, Кизляре, Москве и Беслане.

Выбор пяти исследуемых акторов (пострадавших от терактов, представителей силовых структур, сотрудников МЧС, переговорщиков-общественников, журналистов) определен тем, что они являются непосредственными участниками событий.

Группа террористов была исключена из рассмотрения, поскольку исследовался эффект, производимый террористической атакой на представителей общества, подвергшегося террористическому нападению.

Методика работы включает анализ научных публикаций, посвященных проблеме терроризма на русском, французском и английском языках.

Основным методом проведения эмпирического исследования стали глубинные интервью с представителями изучаемых групп.

Эмпирическую базу исследования составляют глубинные интервью с основными акторами, вовлеченными в теракт. Всего было проведено 82 интервью, в т.ч. 15 интервью с представителями силовых структур, 16 интервью с сотрудниками МЧС РФ, 25 интервью с бывшими заложниками и

17 Boltanski L. Sociologie critique et sociologie de la critique // Politix. № 10-11. 1990, P. 124-134.

12

их родственниками, 13 интервью с журналистами, 13 интервью с представителями общественных организаций. Продолжительность интервью составляла от получаса до трёх часов.

Материалы были получены в ходе сбора полевых данных в гг. Кизляре, Буденновске, Беслане и Москве в 2006-2008 гг.

Научная новизна исследования:

1. Впервые на российском материале проблема терроризма рассмотрена на уровне взаимодействия конкретных социальных акторов в ситуации теракта с захватом заложников с использованием качественных методов социологического исследования.

2. Рассмотрены критические дискурсы относительно мотивации и поведения исследуемых акторов.

3. Установлена специфика ролевых интересов и профессиональных норм различных акторов, определяющих логику их поведения в ситуации теракта.

4. Выявлены схемы поведения рассматриваемых акторов в ситуации теракта с захватом заложников.

5. Установлены типичные конфликтные ситуации, подталкивающие акторов к формированию антагонистических коалиций.

6. Разработана модель, реконструирующая устойчивые схемы взаимодействия исследуемых групп в ситуации теракта с захватом заложников.

Практическая значимость Результаты, представленные в диссертационном исследовании, могут использоваться при разработке стратегий разрешения терактов с захватом заложников, а также при выработке мер, направленных на минимизацию и устранение последствий терактов.

Результаты исследования могут быть учтены в работе с представителями пяти исследуемых групп (при разработке различных целевых, реабилитационных, профессиональных и др. программ для них).

Полученные результаты также могут использоваться при разработке и чтении курсов «Конфликтология» и «Социология конфликта». Положения, выносимые на защиту:

1. Исследование проблемы терроризма с помощью таких категорий как «общество», «терроризм» и «государство» не может дать достаточного представления о нём. Необходимо дополнить данный подход изучением проблемы на уровне исследования взаимодействия групп, затронутых терроризмом.

2. Дискурсы, поведение акторов, конфликты между ними и образуемые коалиции в • ситуациях терактов с захватом заложников носят возобновляемый от теракта к теракту характер.

3. Взаимоотношения между коалициями, в первую из которых входят пострадавшие от терактов, переговорщики-общественники и журналисты, а во вторую - сотрудники МЧС и силовых структур, в рассматриваемых актах устойчиво конфликтны.

4. Стратегии, логика и правила поведения акторов определяются той ролью, которую они играют в ситуации теракта с захватом заложников, профессиональными нормами, принятыми в их среде, а также поведением других акторов.

5. Конфликт между группами обусловлен противоречивостью их ролей, несовпадающими профессиональными правилами и схемами интерпретации данной ситуации.

Апробация положений диссертационного исследования

Основные положения диссертационного исследования опубликованы в 6 печатных работах автора (общим объемом 2,25 п.л.), в т.ч. в опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК.

Результаты исследования представлены в докладах, подготовленных для всероссийских и международных научных конференций: «Толерантность и интолерантность» (Санкт-Петербург, 2008), «Глобализация и терроризм» (Москва, 2008); Всероссийский социологический конгресс (Москва, 2008).

Работа обсуждена и рекомендована к защите.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во «Введении» обосновывается актуальность избранной темы, рассматривается степень разработанности проблемы, определяются предмет, объект, цель, задачи и гипотезы диссертационной работы, раскрываются теоретико-методологические подходы исследования, его эмпирическая база, формулируются положения, выносимые на защиту, обосновывается научная новизна и практическая значимость.

В Главе I «Теоретико-методологические подходы к исследованию терроризма» проводится обзор основных теоретических подходов к изучению терроризма, анализируются возможности, предоставляемые ими в части исследования данного социального явления, обосновывается необходимость изучения терроризма на уровне исследования взаимодействия акторов.

В §1 первой главы «Основные теоретические подходы к исследованию терроризма» схематично обрисовывается исторический процесс развития исследований терроризма. Прослеживается путь от выделения его в отдельную научную проблему и появления исследований, предлагающих первые полноценные концептуальные модели терроризма, до современного состояния, характеризующегося наличием широкого диапазона исследований, посвященных данной проблеме.

Выделяются основные этапы процесса исследования терроризма на Западе и в России. Выявляются и исследуются основные подходы к изучению терроризма, рассматриваются их аналитические и практические возможности и ограничения.

В §2 первой главы «Концептуальная и методологическая база диссертационного исследования» раскрываются теоретические и теоретико-методологические положения, легшие в основу методов сбора, обработки и анализа эмпирической информации, собранной в ходе исследования.

В главе II «Анализ дискурсов основных участников ситуации теракта с захватом заложников» рассматриваются критические и оправдательные дискурсы основных акторов, находящихся в ситуации теракта с захватом заложников. На основе анализа дискурсов проясняются занимаемые акторами позиции в ситуации теракта, реконструируется восприятие ими данной ситуации, своих действий и действий других акторов.

В §1 второй главы «Заложники: дискурс «стокгольмского синдрома»

анализируется критическое рассуждение в адрес пострадавших, что в ситуации теракта у них развивается так называемый «стокгольмский синдром», в результате чего они начинают сочувствовать террористам и проявлять агрессию к своим освободителям. Приверженцы данного критического рассуждения считают поведение заложников неадекватным.

В обыденном представлении взаимодействие террористов, заложников и участников спецоперации выглядит следующим образом: заложники являются жертвами, террористы - агрессором, враждебной для заложников группой, участники спецоперации - спасителями заложников. Нормальным поведением заложников в такой конфигурации признается благодарность заложников освободителям и враждебность к террористам. Иными словами критерием адекватности поведения заложников служит симметричность их ответа на действия двух других групп («правило взаимности»). Демонстрируя неприязнь к освободителям и терпимость к террористам, заложники нарушают «правило взаимности», что и является основанием для интерпретации их поведения как неадекватного.

Однако обыденное представление о взаимодействии террористов, заложников и освободителей, чаще всего не соответствует действительности. При штурме террорист обычно использует заложника в качестве «живого щита». В данной ситуации и террористы, и освободители представляют угрозу для заложника, а, следовательно, враждебны ему. Вследствие этого нормальной (симметричной) реакцией заложника является ответная враждебность по отношению к обеим опасным для него группам. Причём наибольшую неприязнь вызывает освободитель, поскольку именно он в момент штурма, чаще всего, представляет для заложника наибольшую угрозу.

Поведение пострадавших от терактов меняется в соответствии с поведением террористов и участников спецоперации. Заложники положительно отзываются о террористах, если те во время штурма вместо того, чтобы использовать захваченных как живой щит, предлагают им перейти в более безопасное место. Одновременно, пострадавшие с благодарностью рассказывают об участниках спецоперации, если их действия соответствуют роли спасителей - например, когда они эвакуируют раненных заложников, или закрывают их от ведущих огонь террористов.

Таким образом, поведение заложников ненормально (ассиметрично) лишь в обыденном представлении о взаимодействия групп, тогда как в реальной ситуации поведение заложников обычно соответствуют «правилу взаимности», представляя собой симметричный ответ на действия двух других групп (террористов и освободителей).

В §2 второй главы «Военные: дискурс профессионализма» анализируются критические рассуждения в адрес сотрудников силовых структур.

Первое обвинение опирается на то, что небольшие отряды террористов достаточно долгое время сдерживают натиск сил антитеррора, значительно превосходящих их по численности. Этот факт критики представителей силовых структур интерпретируют в том смысле, что численный перевес

военных компенсируется более высоким профессиональным уровнем террористов. Сами представители силовых структур, однако, отказываются признавать данную интерпретацию адекватной, поскольку в ней не принимается в расчет выигрышность стратегической позиции террористов. С учетом же данного обстоятельства длительное противостояние террористов и представителей силовых структур не будет казаться экстраординарным.

Второе обвинение, адресованное военным, заключается в том, что они не прикладывают достаточных усилий для достижения нужного результата (освобождения всех заложников и нейтрализации всех террористов). Оно основывается на убеждении, что участники спецопераций обладают некими сверхвозможностями, которые не задействуют. Представители силовых структур возражают, что сверхвозможности экранных героев - не более чем трюки, несоответствующие действительности, а спецоперация - ситуация с высокой степенью неопределенности: поскольку действия террористов и всякого рода случайности не могут быть точно спрогнозированы, то и результат спецоперации, независимо от уровня её организации, мало предсказуем.

Третье обвинение основывается на том, что при проведении спецоперации часто страдают не только террористы, но и заложники. Этот факт критики военных объясняют низким профессиональным уровнем штурмующих: и тем, что они не соблюдают щадящий режим проведения операции. Контраргумент представителей силовых структур: в условиях ведения боевых действий никакой режим не может гарантировать того, что заложники не пострадают от рук штурмующих, участники спецоперации и так используют ограниченный набор средств подавления противника. Гибель части заложников от действий штурмующих допускается, и, с их точки зрения, не является свидетельством непрофессионализма.

В §3 второй главы «Спасатели: дискурс пассивности» разбирается критическое рассуждение в адрес спасателей, согласно которому в ситуации теракта они бездействуют или действуют слишком медленно.

Сотрудники служб спасения не отрицают задержек, с которыми они приступают к эвакуации пострадавших, а также того факта, что врачи скорых отсутствуют в непосредственной близости от захваченных зданий, однако они не считают критику в свой адрес оправданной.

Спасатели утверждают, что согласно алгоритму действий, установленному для врачей и сотрудников МЧС на терактах, они не имеют права входить в зону, где существует опасность для их жизни. Регулярные задержки, с которыми сотрудники МЧС приступают к эвакуации пострадавших, вызваны, с одной стороны, профессиональными правилами, установленными для спасателей при работе на терактах, а с другой -решениями представителей силовых структур. Согласно профессиональным правилам сотрудников МЧС РФ они могут заходить в захваченное здание только по команде военных. Военные же не должны давать им этой команды, пока для спасателей не будут созданы безопасные условия, то есть до завершения боестолкновения и разминирования захваченных помещений.

Ни значительный временной зазор между началом штурма и эвакуацией пострадавших, ни фактическое бездействие некоторых служб спасения, по утверждению спасателей, не является чем-то экстраординарным или ошибочным.

В §4 второй главы «Переговорщики-общественники: дискурс РИ»

рассматриваются критические дискурсы, согласно котороым переговорщики-общественники «делают РЯ на крови».

Первое обвинение заключается в том, что общественники «назойливо» вмешиваются в происходящие события, нередко предлагая себя в качестве переговорщиков. Сами общественники отказываются признавать названное обвинение обоснованным, поскольку оно не учитывает, что решение об их включении в переговоры всегда принимается коллективно и базируется на согласии самих общественников, членов оперативного штаба и террористов.

Второе обвинение состоит в том, что переговорщики-общественники стремятся к «паблисити», что для них переговоры являются лишь средством

привлечения к себе внимания. Контраргументы общественников: во-первых, любое их действие рассматривается сквозь призму принадлежности к сообществу публичных персон, и, во-вторых, использование публичных заявлений является не столько целью, сколько средством для поддержания и развития переговорного процесса.

В §5 второй главы «Журналисты: дискурс пособничества террористам» разбираются критические дискурсы, заключающиеся в том, что журналисты являются рупором и пособниками террористов.

Первое обвинение состоит в том, что, передавая информацию с места событий, журналисты не придерживаются ограничений, не соблюдают никаких правил, ведут себя непредсказуемо и безответственно. Журналисты, напротив, утверждают, что стремятся следовать большому количеству разнообразных правил, некоторые из которых на сегодняшний день законодательно закреплены (например, об ограничении информации, сообщаемой с места событий). Однако профессиональные задачи требуют передачи максимально полных сведений о происходящем. Пытаясь найти компромисс между законодательно оформленными ограничениями на передачу информации и профессиональными задачами, журналисты идут на определенные ограничения информации, однако считают, что эти ограничения должны быть минимальны.

Второе обвинение в адрес журналистов состоит в том, что они мешают спецслужбам и помогают террористам, так как последние нередко пользуются информацией, передаваемой в СМИ. Несогласие сотрудников СМИ с критикой связано с тем, что передаваемая ими информация является полезной не только для террористов, но и для их оппонентов.

Третье обвинение в адрес журналистов - это обвинение в том, что они являются рупором террористов, тиражируя их требования и политические взгляды. Журналисты возражают, что в СМИ освещается не только позиция террористов, но и позиции всех прочих участников событий, а оглашение

требований террористов, прежде всего, помогает заложникам, являясь своеобразной «платой» за улучшение их положения.

Четвёртое обвинение, адресованное журналистам, опирается на концепцию, согласно которой СМИ обусловливают само существование терроризма. Оспаривая это обвинение, журналисты выдвигают контраргументы: терроризм существовал и до освещения терактов в прессе; возникновение терроризма связано с определёнными политическими и социальными проблемами общества; терроризм, прежде всего, обусловлен личностными культурно-психологическими особенностями террористов.

Глава II завершается Резюме, содержащим вывод, что поскольку акторы отказываются признавать свои действия ошибочными, поскольку эти действия соответствуют их интерпретации ситуации, ролевым интересам и профессиональным правилам, можно заключить, что критикуемое поведение акторов «нормально». Иными словами, для представителей рассматриваемых нами групп в ситуации теракта оно является обычным и правильным. А это означает, что действия, вызывающие критику, устойчивы и будут продолжать воспроизводиться.

Глава III «Антагонизм ролевых интересов и поведенческих стратегий акторов» посвящена взаимодействию акторов и складывающимся между ними коалициям. Разбираются симпатии и антипатии акторов, анализируются дискурсы и действия, предпринимаемые акторами в отношении друг друга.

В §1 третьей главы «Две коалиции и взаимоотношения между ними» анализируются взаимоотношения пяти исследуемых акторов. Выявляются две коалиции, образуемые акторами на основе близких или совпадающих схем интерпретации ситуации, нормативных и профессиональных ориентации, сходных представлений об оптимальном способе разрешения теракта. Первая коалиция объединяет пострадавших от терактов, переговорщиков-общественников и журналистов, вторая - военных и спасателей.

Анализ взаимодействия акторов демонстрирует, что отношения между акторами, входящими в одну коалицию - дружелюбны. В частности, акторы демонстрируют готовность учитывать интересы друг друга, воздерживаются от критики в адрес партнеров по коалиции, а при обсуждении критических выпадов в адрес участников своей коалиции нередко встают на их защиту.

В то же время отношения акторов из разных коалиций - враждебны. Враждебность выражается во взаимных обвинениях и недружественных действиях относительно друг друга.

В §2 третьей главы «Столкновение интересов военных и журналистов» анализируются конфликты между военными и журналистами на основе противоречивых профессиональных интересов и борьбы за информацию. Рассматривается, как в процессе данных столкновений военные скрывают часть информации от журналистов, а также прибегают к дезинформации сотрудников СМИ в целях наилучшей подготовки и проведения спецоперации. Разбираются действия журналистов, стремящихся добыть альтернативную информацию о происходящих событиях, используя обходные пути для получения сведений, замалчиваемых военными, а также транслируя информацию, добытую из других источников.

В §3 третьей главы «Конфликт интересов переговорщиков-общественников и представителей силовых структур» анализируется конфликт между переговорщиками-общественниками и представителями силовых структур на основе разнонаправленных ролевых позиций и соперничества за выбор стратегии разрешения теракта. Разбирается, как представители силовых структур, полагающие, что оптимальной стратегией является проведение спецоперации, прибегают к приемам отстранения переговорщиков-общественников от реального участия в процессе разрешения теракта. В свою очередь переговорщики-общественники, считающие, что теракт необходимо завершить компромиссом, используют публичные заявления в прессе и задействуют связи в политических кругах, чтобы помешать проведению спецоперации.

В §4 третьей главы «Конфликтное взаимодействие пострадавших от теракта п представителей силовых структур» исследуется конфликт между заложниками и их близкими, с одной стороны, и представителями силовых структур - с другой, который обусловлен взаимоисключающими ролевыми интересами этих двух акторов: стремлением военных провести силовую акцию и желанием пострадавших её не допустить.

Глава III завершается Резюме. Проведенный анализ показал, что акторы образуют две враждебные коалиции. Первая коалиция включает заложников, их родственников, переговорщиков-общественников и журналистов. Вторая объединяет военных и сотрудников МЧС. Представители двух коалиций испытывают друг к другу ярко выраженную неприязнь и придерживаются взаимоисключающих представлений о том, как следует разрешать теракт. Взаимная антипатия акторов находит выражение не только в дискурсах, но и во враждебных действиях, направленных против представителей другой коалиции. Причём, как дискурсы, так и склонность к враждебным действиям против участников противоположной коалиции, устойчивы и воспроизводятся от одного теракта к другому. Вследствие этого можно заключить, что антипатия между коалициями закреплена и возникает всякий раз, когда происходит теракт с захватом заложников.

В Главе IV «Воспроизводимые практики взаимодействия акторов в ситуации теракта» предлагается модель воспроизводимого взаимодействия исследуемых акторов в ситуации теракта и анализируется вопрос о том, можно ли устранить конфликт между ними.

В §1 четвертой главы «Повторяющиеся схемы взаимодействия акторов» на основе анализа, проведенного во второй и третьей главах, рассматривается повторяющееся поведение групп, находящихся в ситуации теракта.

Описываются воспроизводящиеся стратегии, к которым прибегают акторы в ситуации теракта, их интерпретации данной ситуации, цели и

задачи, которые они ставят перед собой, повторяющиеся схемы их взаимодействия.

В §2 четвертой главы «Причины конфликтов акторов и возможные подходы к их урегулированию» анализируются причины конфликтов между акторами и возможности их устранения или смягчения.

Выделяется три группы причин, приводящих к возникновению конфликтов. Первый тип причин условно обозначается как «ценностный». В основе его лежат разные представления акторов о том, что является главным приоритетом в ситуации теракта: жизнь заложников или победа над террористами. Приверженность первому приоритету в большинстве случаев демонстрируют заложники, их родственники, переговоршики-общественники и журналисты, тогда как военные и спасатели склонны отдавать предпочтение уничтожению террористов.

Второй ряд причин, приводящих к конфликтам между участниками теракта, можно назвать «профессиональным»: профессиональные задачи некоторых акторов противоречат друг другу. Наиболее очевидно это столкновение проявляется в отношениях военных и журналистов. В то время как журналисты видят свою профессиональную задачу в том, чтобы собрать как можно больше достоверной информации о происходящем, военные стремятся ограничить её попадание в прессу, либо должным образом канализировать. Кроме того, конфликт существует между переговорщиками-общественниками и военными. Так, если первые своей основной задачей считают достижение компромисса между сторонами, то вторые убеждены, что их призвание заключается в решении проблемы силой.

Наконец, третий тип оснований, приводящих к конфликтам, условно обозначен как «сущностный»: действия одних участников теракта угрожают самому существованию других его участников. «Сущностные» причины обусловливают враждебные взаимоотношения заложников и их родственников с военными и спасателями.

Анализ возможностей устранения трех групп причин конфликтов акторов приводит к выводу о том, что полностью элиминировать конфликты нельзя, поскольку унификация задач, ролей и взглядов акторов не представляется возможной.

Вместе с тем конфликты акторов можно смягчить, приняв во внимание противоречивые и нередко взаимоисключающие профессиональные нормы, ролевые интересы и убеждения акторов, вовлеченных в теракт. Учитывая, что разрешение теракта тем или иным способом всегда означает «проигрыш» для одних акторов и «выигрыш» для других, следует стремиться максимально уменьшить недовольство тех, кто оказался в «проигрыше».

Необходимо изменить схему организации спасательных работ, при которой заложники не получают помощи в течение длительного времени, что приводит к значительному количеству жертв. Следует продумать возможность создания специального военизированного подразделения, соответственным образом экипированного и обученного для целенаправленной эвакуации пострадавших в ходе боестолкновения.

Следует совершенствовать корпоративные нормы и правила поведения акторов в экстраординарных ситуациях.

Более эффективная организация взаимодействия акторов способствовала бы снижению интенсивности конфликтов между ними.

В Заключении обобщаются результаты и излагаются основные выводы диссертационного исследования.

В Приложении содержится гайд, используемый в целях проведения глубинных интервью с участниками исследования.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

Статьи в рекомендованных ВАК Мннобрнауки РФ научных изданиях:

1. Григорьева К.С. Теракт с захватом заложников (Обнаружение институционализированного конфликта «на этой стороне») // Общественные науки и современность. 2009, №5. С.52-59. (0,5 п.л.) Другие публикации:

2. Григорьева К.С. Журналисты и терроризм // Глобализация и терроризм: противоречия и угрозы XXI века: статьи и доклады Международной конференции. Москва, 13-15 мая 2008г. - М.:РГГУ, 2008. С.379-386. (0,3 п.л.)

3. Григорьева К.С. Теракт с захватом заложников: обострение внутренних противоречий // Толерантность и интолерантность в современном обществе: Восток-Запад. Материалы международной научно-практической конференции, Санкт-Петербург, 22-25 апреля 2008, -СПб.: Из-во СПбГУ, 2008. С. 268-271. (0,3 п.л.)

4. Григорьева К.С. К вопросу об определении терроризма // Социологические этюды: сборник статей аспирантов. Вып.2/ Под общ. ред. М.К.Горщкова. - М.: Институт социологии РАН, 2009. С. 39-49. (0,45 п.л.)

5. Григорьева К.С. К вопросу о методологии изучения терроризма // Материалы III Всероссийского социологического конгресса. Секция 01 «Методология социологических исследований». {Электронный ресурс}. - М.: Институт социологии РАН, 2008. - 1 электрон, опт. диск (CD-ROM); 12 см. (0,1 п.л.)

6. Григорьева К.С. Изучение терроризма: подходы, проблемы, решения // Южный федеральный округ: динамика межэтнических отношений в меняющемся этнополитическом пространстве. - Ростов-на-Дону/ Пятигорск: Издательство СКАГС, 2009. С. 276-290. (0,6 п.л.)

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Григорьева, Ксения Сергеевна

Введение.

Глава первая. Теоретико-методологические подходы к исследованию терроризма.:.:.

1.1 Основные теоретические подходы к исследованию терроризма.

1.2 Концептуальная и методологическая база диссертационного исследования.

Глава вторая. Анализ дискурсов основных участников ситуации теракта с захватом заложников.

2.1 Заложники: дискурс «стокгольмского синдрома».

2.2 Военные: дискурс профессионализма.

2.3 Спасатели: дискурс пассивности.

2.4 Переговорщики-общественники: дискурс PR.

2.5 Журналисты: дискурс пособничества террористам.

Резюме.

Глава третья. Антагонизм ролевых интересов и поведенческих стратегий акторов.

3.1 Две коалиции и взаимоотношения между ними.

3.2 Столкновение интересов военных и журналистов.

3.3 Конфликт интересов переговорщиков-общественников и представителей силовых структур.

3.4Конфликтное взаимодействие пострадавших от теракта и представителей силовых структур.

Резюме.

Глава четвертая. Воспроизводимые практики взаимодействия акторов в ситуации теракта.

4.1 Повторяющиеся схемы взаимодействия акторов.

4.2 Причины конфликтов акторов и возможные подходы к их урегулированию.

Введение диссертации2009 год, автореферат по политологии, Григорьева, Ксения Сергеевна

Актуальность темы исследования

Терроризм в классическом понимании этого термина (политический терроризм) практически не был известен в СССР. Теракты представляли собой достаточно редкое явление и не имели крупного общественного резонанса поскольку не получали широкого освещения в СМИ.

После распада Советского Союза, повлекшего за собой целую волну вооруженных столкновений на постсоветском пространстве, проблема терроризма встала весьма остро. Террористические стратегии начали активно использоваться в некоторых локальных вооруженных конфликтах на территориях бывших союзных республик. С появлением независимых СМИ информация о террористических атаках стала общедоступной, а сами теракты превратились в значимый инструмент воздействия на общественные настроения, начали генерировать в обществе специфические дискурсы, менять конфигурацию взаимоотношений между акторами, в той или иной степени затронутыми терроризмом, что предопределяет необходимость их детального исследования.

В России самыми крупными террористическими атаками стали захваты заложников в Буденновске, Кизляре, Москве (захват театрального центра на Дубровке) и Беслане. Перечисленные теракты оказали значительное воздействие на российский общественно-политический ландшафт.

К исследованию терроризма отечественные ученые приступили ещё в восьмидесятые годы XX века. Однако активное изучение этой темы началось в российской науке лишь в 1990-е годы.

В настоящее время имеется множество как отечественных, так и зарубежных работ, посвященных проблеме терроризма. Вместе с тем, в большинстве из них терроризм рассматривается на макроуровне с использованием таких категорий как «общество», «государство» и «терроризм»1.

В представленной работе предпринята попытка изучения терроризма на уровне взаимодействия конкретных социальных акторов, вовлеченных в теракт, с использованием качественных методов социологической науки. Такой подход позволяет проследить взаимодействие различных акторов во время и после терактов, что, в свою очередь, способствует лучшему пониманию того, как общество, являющееся объектом «нападения», реагирует на террористические атаки.

Степень научной разработанности проблемы История целенаправленного изучения терроризма насчитывает около пятидесяти лет. Становление этого научного направления можно отнести к началу шестидесятых годов XX века, когда в западной научной литературе стали появляться работы, где терроризм рассматривался как отдельная исследовательская тема. Пионерами здесь можно считать Б. Крозье2, Р. Арона и Т.П. Торнтона. Первые два автора в начале 1960-х годов посвятили теме терроризма специальные разделы своих монографий, а Т.П. Торнтон стал известен своей статьей «Терроризм как оружие политической агитации»4, в которой выдвинул утверждение, впоследствии ставшее классическим, согласно которому терроризм представляет собой символический акт.

Первой монографией, посвященной терроризму, можно считать монографию Э.В. Вальтера «Террор и сопротивление»5. В ней, однако, речь шла о государственном терроризме, чаще всего именуемом «террором». Оппозиционный же терроризм, практикуемый негосударственными

1 Рассмотрение проблемы терроризма на уровне взаимоотношений акторов-участников террористических ситуаций можно обнаружить в основном лишь в журналистских и публицистических очерках, посвященных тем или иным террористическим актам.

2 Crozier В. The Rebels. A study of post-war insurrections. - London: Chatto and windus, I960.

3 Aron R. Paix et Guerre entre les nations. - Paris: Calmann-Levy, 1962.

4 Thornton T. P. Terror as a weapon of political agitation // Internal War. Problems and approaches / Ed. By Harry Eckstein. - London: The Free Press of Glencoe Collier-Macmillan Limited, 1964. P. 71-99.

5 Walter E.V. Terror and resistance. A study of political violence with case studies of some primitive African communities. -N.Y.: Oxford University Press, 1969. оппозиционными группами, впервые был детально рассмотрен в монографии Т.Р. Гарра «Почему люди бунтуют?»6, где была предложена ставшая впоследствии популярной концепция «относительной депривации».

До середины 1970-х годов академические работы, посвященные терроризму, пытались ответить на классический набор исследовательских вопросов об определении, генезисе, типологии и возможных перспективах развития изучаемого явления. Однако во второй половине 1970-х годов в исследовательских кругах возникло направление, позиционировавшее себя как альтернативное предшествующим работам. Одним из самых ярких его представителей* стал американский историк и политолог Уолтер Лакер. В 7

1977 году в своей монографии «Терроризм» он выступил с целым рядом критических тезисов относительно академических работ, посвященных .> терроризму. Главным объектом критики У. Лакера стали попытки исследователей выработать единое определение терроризма и ответить на вопрос о причинах его возникновения. Эти попытки были объявлены У. Лакером бесперспективными. Сам же он выдвинул тезис о том, что терроризм - явление настолько разнообразное, что найти для него всеобъемлющее определение и выявить общие порождающие его причины невозможно. По мнению У. Лакера, исследователям следовало отказаться от абстрактных теоретических рассуждений, касающихся природы и сущности терроризма, и сосредоточиться на описании и классификации видов терроризма, оппозиционного демократическим государствам, а также на выработке практических рекомендаций по борьбе с ним.

Сторонники прежнего подхода к исследованию терроризма не приняли тезисов, озвученных У. Лакером. Наиболее четко возражения У. Лакеру сформулировал английский политолог Алекс Шмид, указавший в работе «Политический терроризм»8 на то, что отказ от выработки общего

6 Gurr T.R. Why men rebel? - Princeton: Princeton University Press, 1970.

7 Laqueur W. Terrorism. - London: Weidenfeld and Nicolson, 1977.

8 Schmid A.P., Jongman A.J. et al. Political terrorism. A new guide to actors, authors, concepts, data bases, theories, and literature. - Amsterdam; Oxford; N.Y.: North-Holland Publishing Company, 1988. определения терроризма дает возможность для обозначения этим термином любых явлений, в зависимости от текущей конъюнктуры. Кроме того, с его точки зрения, определение основной исследовательской задачи в плоскости выработки рекомендаций по борьбе с терроризмом нарушает базовый принцип научного исследования, требующий от учёного сохранения дистанции по отношению к объекту изучения.

Однако новое направление быстро приобрело популярность, и во второй половине 1970-х - начале 1980-х годов появился целый ряд авторов (Й. Александер, Б. Дженкинс, Р. Купперман, Э. Миколус, О. Трэйджер, Р. Фридландер), уделявших основное внимание классификации существующих оппозиционных террористических движений и вопросам выработки эффективной стратегии борьбы с ними.

Таким образом, к концу 1970-х годов на Западе оформились два крупных конкурирующих подхода к исследованию терроризма, один из которых носил фундаментально-академическую, а другой - практико-ориентированную направленность.

Помимо двух обозначенных выше направлений, где терроризм изучался как определённое социальное явление, в семидесятые-восьмидесятые годы XX века появились и работы, рассматривающие проблему терроризма на уровне отдельных террористических организаций (Дж. Беккер, Дж.Б. Бэлл, Р.П. Кларк, X. Коббан, М. Креншо, JI. Фурнье), а также конкретных террористических ситуаций (Р.Э. Вагнер-Пацифити, Т. Вильямсон, У. Дан, С. Стивенсон).

Отечественные учёные обратили внимание на проблему терроризма несколько позже, чем их западные коллеги. Публикации, посвященные терроризму, начинают последовательно выходить в СССР только в восьмидесятые годы XX века (В.В. Витюк, A.B. Кемов, JI.A. Моджорян, В.И. Москвин, М.М. Непесов, C.JL Павлов, В.Н. Сапрыков, С.А. Эфиров). При этом историю изучения терроризма отечественными авторами также можно

разделить на два больших этапа, водоразделом между которыми служат 1990-е годы.

Первый этап характеризуется выработкой единой концепции терроризма, которой вплоть до начала девяностых годов XX века придерживались все советские авторы. В рамках данной концепции, в соответствии с трактовкой

B.И. Ленина, главной отличительной чертой терроризма признавалась его отдалённость от массовой борьбы. Сам терроризм рассматривался как авантюристическая стратегия «мелкобуржуазных революционеров»9, а его основные причины усматривались в «углубляющемся экономическом и морально-политическом кризисе капитализма, в обострении всех его антагонистических противоречий»1

Второй этап связан с распадом Советского Союза и нарушением монолитности трактовки терроризма отечественными учёными. С девяностых годов XX века происходит отказ от единообразной советской концепции, начинают перениматься западные подходы к исследованию терроризма. Кроме того, с актуализацией проблемы терроризма на постсоветском пространстве общее количество отечественных работ, посвященных ей, стремительно возрастает.

В настоящее время и на Западе, и в России опубликованы результаты сотен исследований, в которых терроризм рассматривается с самых разнообразных позиций. Так, изучение терроризма как социально-политического явления предпринимается в работах П. Вилкинсона, В.В. Витюка, Х.В. Дзуцева, Ю.Н. Дорожкина, В.Н. Иванова, Л.О. Изиляевой, С.К. Комбс, М. Креншо, Э.А. Паина, Дж.Я. Росса, М.П. Требина, Б. Хоффмана,

C. А. Эфирова и др.

Вопросам противодействия терроризму значительное внимание уделяется в работах Й. Александера, Ю.М. Антоняна, Б.М. Дженкинса, Э.С. Иззадуста,

9 Непесов М.М., Сапрыков В.Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. -М.: Знание, 1984. С.11.

10 Иванов А.И., Иванов В.Г. Терроризм: политика, практика, идеология. - М.: Знание, 1983. С.14.

В.Н. Кудрявцева, Р. Куппермана, У. Лакера, Н.С. Ливингстона, Е.Г. Ляхова, В.Е. Петрищева, A.B. Попова.

Юридические вопросы терроризма рассматриваются в трудах Ю.М. Антонина, А. Бьянчи, Ю.Н. Дерюгина, С.У. Дикаева, В.П. Емельянова, К. Уолкера, P.A. Фридландера.

Исторические аспекты терроризма исследуются такими авторами, как О.В. Будницкий, А. Гейфман, P.A. Городницкий, К.В. Гусев, У. Лакер.

С позиций психологии проблема терроризма анализируется в работах Д.В. Ольшанского, М.М. Решетникова, Н.Дж. Смелзера, В.А. Соснина, Д.В. Сочивко, К.Е. Стоута, Ф.Дж Хакера, Дж. Хоргана и др.

Отдельным террористическим движениям, а также биографиям террористов посвящены монографии Дж. Беккер, Дж. Бэлла, Р. Кларка, X. Коббан, М. Левитта, Л. Фурнье, А. Робинсона, Ж. Роллана, Дж. Рэндала, К. Смита, Дж. Фоллейна.

Несмотря на обилие литературы, посвященной проблемам терроризма, мы вынуждены признать недостаток исследований, в которых терроризм рассматривался бы на уровне взаимоотношений конкретных социальных акторов и отдельных террористических ситуаций.

Нельзя сказать, что литература, где рассматривались бы отдельные террористические ситуации и конкретные социальные акторы - участники этих ситуаций, полностью отсутствует. Так, предметом рассмотрения целого ряда работ становятся лица, вовлеченные в теракты (заложники, журналисты, представители силовых структур, переговорщики, террористы)11. Однако, во-первых, значительная часть этих работ носит публицистический характер, а, во-вторых, в подавляющем большинстве случаев их авторы выступают либо в роли критиков, либо в роли защитников тех или иных акторов. Кроме того,

11 Например: Болтунов М.Е. «Альфа» не хотела убивать. - СПб: Изд-во фирмы "Шанс", 1995; Юзик Ю. Невесты Аллаха: лица и судьбы всех жешцин-шахидок, взорвавшихся в России. - М.: Ультра. Культура: ОМ журн., 2003; Каунова Ю.А. Два черных утра: сентябрь-декабрь 2003. -Пятигорск; Кисловодск: МИЛ, 2004; Журналисты и терроризм. - М.: Права человека, 2008. сами акторы имеют тенденцию рассматриваться изолированно, а не во взаимосвязи друг с другом.

Работы же, посвященные отдельным террористическим ситуациям12 имеют, как правило, целью либо открыть читателю «правду» об описываемом событии, либо выяснить, кто «виноват» в случившемся, либо

I о отдать дань памяти погибшим во время теракта .

Нами не было обнаружено ни одной работы, где теракт рассматривался бы как особая социальная ситуация, характеризующаяся специфическим набором устойчивых ролей и правил взаимодействия участников.

Объект исследования - основные акторы террористической ситуации с захватом заложников: пострадавшие (заложники и их родственники); представители силовых структур; сотрудники МЧС; общественные деятели, принимавшие участие в переговорах с террористами; журналисты, освещавшие теракты.

Предмет исследования - взаимодействие перечисленных акторов в ситуации теракта с захватом заложников.

Цель исследования — выявление факторов, обусловливающих конфликты между акторами и коалициями акторов на основе анализа их профессиональных норм, стандартных оценок ситуации и дискурсов, а также их функциональных ролей в ситуации теракта с захватом заложников.

12 К примеру: Stevenson W. 90 minutes at Entebbe. Toronto etc.: Bantam books, 1976; Williamson T. Counterstrike Entebbe. - London: Collins, 1976; Ben-Porat Y. Entebbe rescue. - N.Y.: Dell, 1977; Мейссан Т. Чудовищная махинация, 11 сентября 2001 года: Никакой самолет не рухнул на Пентагон!/ Пер. с фр. Г.А. Массарыгина. - М.: Carnot, 2002; Дуайер Дж., Флинн К. Башни-близнецы. 102 минуты борьбы за жизнь / Пер. с англ. Н. А. Вуль и Н. Н. Власова. - СПб: Амфора, 2006; Буденновск: семь дней ада: о захвате заложников чеченскими боевиками в июне 1995 г.: Сборник. - М.: Кодекс, 1995; Тополь С. Буденновск: репортаж под прицелом. - М.: Де-Факто, 2005; Попова Т. Норд-Ост глазами заложницы. - М.: Вагриус, 2002; Степаков В. Битва за «Норд-Ост». - М.: ЭКСМО, 2003; Беслан. Кто виноват? - М.: Совершенно секретно, 2005; 01.09. Бесланское досье. Состояние на 07.03.2005 / Уве Бузе и др.; пер. с нем. А.Батрака - М.: AdMarginem, 2005; Горяинов С. Деньги террора: кто оплатил Беслан? - М.: Европа, 2005; Беслан. Три года спустя., 1.09-3.09.2004г. - Владикавказ: РУХС, 2007.

13 Единственное известное нам исключение - монография Р.Э.Вагнер-Пацифици, (The Mora morality play: Terrorism as social drama. - Chicago; London : Univ. of Chicago press, 1986), в которой похищение итальянского политика рассматривается как ситуация сконструированного социального и политического кризиса, в создании которого принимает участие множество социальных акторов и институтов.

В задачи диссертационного исследования входит:

1. Рассмотреть основные подходы к исследованию терроризма.

2. Проанализировать наиболее распространенные критические дискурсы, относительно поведения пяти исследуемых акторов, находящихся в ситуации теракта.

3. Рассмотреть интересы и профессиональные нормы различных акторов, логику их поведения в ситуации теракта.

4. Выявить конфликты и коалиции акторов.

5. Выявить модели поведения акторов, вовлеченных в теракт с захватом заложников.

6. Разработать схему, описывающую взаимодействие исследуемых акторов в ситуации теракта.

Гипотезы исследования:

1. Ситуация теракта с захватом заложников, как и всякая социальная ситуация, характеризуется наличием набора устойчивых ролей и правил поведения вовлеченных в нее акторов.

2. Разные социальные акторы - участники ситуации теракта с захватом заложников по-разному интерпретируют данную ситуацию.

3. Поведение акторов определяется, с одной стороны, той ролью, которую они в ней играют, а, с другой стороны, правилами, нормами и схемами интерпретации, интериоризированными акторами до попадания в указанную ситуацию.

Теоретико-методологическая база исследования

Диссертация опирается на теоретические и методологические построения классиков социологии и современных исследователей, работающих в области социальных наук. Значительное влияние на осмысление автором заявленной проблемы оказали работы П. Бергера и Т. Лукмана, Л. Болтански, П.Бурдье, М. Вебера, Э. Гидденса, И. Гофмана, А.Шюца, Н. Элиаса.

Основными теоретическими положениями, легшими в основу концептуальной модели, использованной в работе для анализа собранного эмпирического материала, стали идеи структуро-конструктивистского социологического подхода.

За отправную точку было принято положение о том, что поведение и мировосприятие индивидов обусловлено их социальными связями, социальным статусом и функционированием социальных институтов. С позиции данного положения респонденты рассматривались как носители определённых знаний, норм, ценностей и моделей поведения, сформированных в тех социальных группах, к которым они принадлежат.

Вторым положением, принятым в качестве базового, стало положение о том, что социальные акторы не только подвергаются влиянию со стороны общества, но и, в процессе интеракций, поддерживают и видоизменяют модели социального взаимодействия. С данной позиции повторяющиеся действия представителей разных социо-профессиональных групп во время терактов рассматривались как работа по созданию и поддержанию определённых моделей поведения в указанных ситуациях.

Методология проведения исследования основывалась на требованиях М.Вебера14, развитых и уточнённых А.Шюцем15. Так, были приняты методологические требования о необходимости выявления смысла, который рассматриваемые социологом акторы вкладывают в социальную реальность, а также о конструировании идеальных типов на основе наблюдения за поведением акторов.

Другим методологическим инструментом, использованным в работе, стала концепция фреймов И. Гофмана16, предполагающая что определение акторами ситуации, в которой они находятся, и их действия в этой ситуации базируются на существующих «схемах интерпретации» (фреймах).

14 Вебер М. Избранные произведения. Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; предисл. П.П. Гайденко. - М.: Прогресс, 1990.

15 Шюц А. Избранное. Мир, светящийся смыслом/ Пер. с нем. и англ.: В. Г. Николаев и др.; сост.: Н. М. Смирнова; общ. и науч. ред., послесл. Н. М. Смирновой. - М.:РОССПЭН, 2004.

16 Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта / Пер. с англ. Р. Е. Бумагина и др. - М.: Ин-т социологии РАН: Ин-т Фонда «Обществ. Мнение», 2003.

Кроме того, изучение ситуации конфликтного взаимодействия социальных акторов побудило нас обратиться к методологическому подходу,

1 7 предложенному в 1990 году Л. Болтански . Суть данного подхода заключается в том, что социолог, исследующий поведение социальных акторов, должен изучить их критические и оправдательные дискурсы, поскольку в них наиболее четко выражаются позиции акторов. Следуя данным методологическим рекомендациям, мы проанализировали критику, адресуемую друг другу группами, вовлеченными в теракт, а также их контраргументы.

В качестве примеров террористических атак в исследовании рассматриваются крупнейшие российские террористические акты с захватом заложников, произошедшие в Буденновске, Кизляре, Москве и Беслане.

Выбор пяти исследуемых акторов (пострадавших от терактов, представителей силовых структур, сотрудников МЧС, переговорщиков-общественников, журналистов) определен тем, что они являются непосредственными участниками событий.

Группа террористов была исключена из рассмотрения, поскольку исследовался эффект, производимый террористической атакой на представителей общества, подвергшегося террористическому нападению.

Методика работы включает анализ научных публикаций, посвящённых проблеме терроризма на русском, французском и английском языках.

Основным методом проведения эмпирического исследования стали глубинные интервью с представителями изучаемых групп.

Эмпирическую базу исследования составляют глубинные интервью с основными акторами, вовлеченными в теракт. Всего было проведено 82 интервью, в т.ч. 15 интервью с представителями силовых структур, 16 интервью с сотрудниками МЧС РФ, 25 интервью с бывшими заложниками и их родственниками, 13 интервью с журналистами, 13 интервью с

17 Boltanski L. Sociologie critique et sociologie de la critique//Politix. № 10-11. 1990, P. 124-134. представителями общественных организаций. Продолжительность интервью составляла от получаса до трёх часов.

Материалы были получены в ходе сбора полевых данных в гг. Кизляре, Буденновске, Беслане и Москве в 2006-2008 гг.

Научная новизна исследования:

1. Впервые на российском материале проблема терроризма рассмотрена на уровне взаимодействия конкретных социальных акторов в ситуации теракта с захватом заложников с использованием качественных методов социологического исследования.

2. Рассмотрены критические дискурсы относительно мотивации и поведения исследуемых акторов.

3. Установлена специфика ролевых интересов и профессиональных норм различных акторов, определяющих логику их поведения в ситуации теракта.

4. Выявлены схемы поведения рассматриваемых акторов в ситуации теракта с захватом заложников.

5. Установлены типичные конфликтные ситуации, подталкивающие акторов к формированию антагонистических коалиций.

6. Разработана модель, реконструирующая устойчивые схемы взаимодействия исследуемых групп в ситуации теракта с захватом заложников.

Практическая значимость

Результаты, представленные в диссертационном исследовании, могут использоваться при разработке стратегий разрешения терактов с захватом заложников, а также при выработке мер, направленных на минимизацию и устранение последствий терактов.

Результаты исследования могут быть учтены в работе с представителями пяти исследуемых групп (при разработке различных целевых, реабилитационных, профессиональных и др. программ для них).

Полученные результаты также могут использоваться при разработке и чтении курсов «Конфликтология» и «Социология конфликта». Положения, выносимые на защиту:

1. Исследование проблемы терроризма с помощью таких категорий как «общество», «терроризм» и «государство» не может дать достаточного представления о нём. Необходимо дополнить данный подход изучением проблемы на уровне исследования взаимодействия групп, затронутых терроризмом.

2. Дискурсы, поведение акторов, конфликты между ними и образуемые коалиции в ситуациях терактов с захватом заложников носят возобновляемый от теракта к теракту характер.

3. Взаимоотношения между коалициями, в первую из которых входят пострадавшие от терактов, переговорщики-общественники и журналисты, а во вторую - сотрудники МЧС и силовых структур, в рассматриваемых актах устойчиво конфликтны.

4. Стратегии, логика и правила поведения акторов определяются той ролью, которую они играют в ситуации теракта с захватом заложников, профессиональными нормами, принятыми в их среде, а также поведением других акторов.

5. Конфликт между группами обусловлен противоречивостью их ролей, несовпадающими профессиональными правилами и схемами интерпретации данной ситуации.

Апробация положений диссертационного исследования Основные положения диссертационного исследования опубликованы в 6 печатных работах автора (общим объемом 2,25 п.л.), в т.ч. в опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК.

Результаты исследования представлены в докладах, подготовленных для всероссийских и международных научных конференций: «Толерантность и интолерантность» (Санкт-Петербург, 2008), «Глобализация и терроризм» (Москва, 2008); Всероссийский социологический конгресс (Москва, 2008).

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Теракты с захватом заложников: поведение, мотивация различных групп участников событий"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Активное использование террористических стратегий комбатантами во время открытых вооруженных столкновений и тлеющих локальных конфликтов, а также широкая доступность информации о терактах, сложившаяся в результате возникновения института независимой прессы, превратило террористические атаки в значимый механизм влияния на социально-политические процессы, протекающие в России. Это обусловливает необходимость всестороннего изучения террористической проблематики, с помощью которого можно было бы лучше понять социальные эффекты, возникающие под воздействием террористических атак, и регулировать связанные с ними риски.

На сегодняшний день, как в России, так и на Западе интерес научного сообщества к террористической тематике устойчив и высок. Издано и продолжает выходить из печати большое количество литературы, посвященной проблеме терроризма и отдельным её аспектам. Однако подавляющее большинство авторов оперирует в своих работах такими макро-категориями как «общество», «государство» и «терроризм», что приводит к слишком высокому уровню обобщения и узости эмпирической базы этих исследований. Для успешного продвижения в разработке террористической проблематики необходимо дополнить существующие подходы изучением терроризма на уровне исследования конкретных акторов, затронутых терроризмом, и анализа террористических ситуаций как специфических разновидностей социальных ситуаций.

В представленной диссертационной работе предпринята попытка исследовать взаимодействие пяти акторов, вовлеченных в теракт с захватом заложников: пострадавших от террористических актов; переговорщиков-общественников, принимавших участие в переговорах с террористами; журналистов, освещавших теракты; представителей силовых структур и сотрудников МЧС, участвовавших в спецоперациях по освобождению заложников.

Проанализированы критические и оправдательные дискурсы акторов, модели их взаимодействия в ситуации теракта с захватом заложников.

Анализ дискурсов позволил сделать вывод о том, что критики акторов и сами акторы используют разные схемы интерпретации их поведения в ситуации теракта. Акторы не признают критикуемое поведение ошибочным, поскольку оно соответствует их профессиональным нормам, ролевым функциям и интересам. Это означает, что критикуемые действия акторов устойчивы и будут продолжать воспроизводиться.

Исследование моделей взаимодействия акторов позволило установить, что, находясь в ситуации террористического акта, они образуют две коалиции. В первую из них входят заложники и их родственники, переговорщики-общественники и журналисты. Во вторую - сотрудники силовых структур и МЧС. ^

Взаимоотношения между акторами, входящими в одну коалицию — устойчиво дружественны, тогда как взаимоотношения между акторами, принадлежащими к разным коалициям, - константно враждебны. Дружелюбие акторов проявляется во взаимной поддержке, отказе от критических дискурсов в адрес друг друга, стремлении учитывать интересы партнеров по коалиции. Враждебность акторов выражается в солидарности с критическими замечаниями в адрес представителей другой коалиции, противоположных представлениях об оптимальном способе разрешения теракта, недружественных действиях по отношению друг к другу.

Как дружелюбие, так и враждебность акторов в отношении друг друга носят устойчивый характер и обусловлены противоречием их ролевых позиций, профессиональных правил и схем интерпретации ситуации теракта.

Исследование конфликтов, возникающих между акторами, привело к выводу о том, что данные конфликты институционализированы и вызываются тремя группами причин, обозначенными как «ценностные», «профессионально-ролевые» и «сущностные».

Ценностные причины» заключаются в разных представлениях акторов о приоритетах в ситуации теракта: представители коалиции пострадавших, переговорщиков-общественников и журналистов считают, что главным приоритетом является спасение заложников, тогда как представители коалиции военных и спасателей отдают предпочтение победе над террористами.

Профессионально-ролевые» причины состоят во взаимоисключающих интересах военных, с одной стороны, переговорщиков-общественников и журналистов, - с другой, проистекающих из взаимоисключающих ролевых и профессиональных задач трех этих акторов.

Сущностные» причины заключаются в том, что ролевые интересы и диспозиции трех акторов (заложников и их близких, с одной стороны, военных и спасателей - с другой) приводят к тому, что они представляют друг для друга физическую опасность в реальной или гипотетической ситуации спецоперации.

Анализ причин конфликтов акторов привел к констатации того, что конфликты не могут быть полностью устранены, поскольку согласование убеждений, ролевых позиций и профессиональных норм акторов не представляется возможным. В то же время был сделан вывод о том, что конфликты между акторами можно регулировать. При желании смягчить конфликты необходимо учитывать различающиеся схемы интерпретации ситуации, профессиональные установки, ролевые позиции и интересы акторов, вовлеченных в теракт, идти путем более эффективной организации взаимодействия акторов.

Список научной литературыГригорьева, Ксения Сергеевна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. 01.09. Бесланское досье. Состояние на 07.03.2005 / Уве Бузе и др.; пер. с нем. А.Батрака М.: AdMarginem, 2005.

2. Абдулатипов A.M. Терроризм в Дагестане. Криминологическое исследование. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2002.

3. Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б.С. Социологический словарь /Пер. с англ. И.Г. Ясавеева. М.: Экономика, 2004.

4. Антонян Ю.М., Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование.- М.: Щит-М, 2001.

5. Барсамов В.А. Контент-анализ газетных материалов (события в Беслане) // Социс, №2, 2006. С. 62-64.

6. Бек У., Космополитическое общество и его враги // Журнал социологии и социальной антропологии. Т.VI. №1(21). 2003.

7. Бергер П., Луман Т. Социальное конструирование реальности / Пер. Е.Руткевич. М.: Моск. филос. фонд и др., 1995.

8. Беслан. Кто виноват? М.: Совершенно секретно, 2005.

9. Беслан. Три года спустя., 1.09-3.09.2004г. Владикавказ: РУХС, 2007.

10. Бодрийяр Ж. Дух терроризма // Inosmi.ru, 6.11.2001 http://iicas.org/articles/ks 13 И 01.htm

11. Болтунов М.Е. «Альфа» не хотела убивать. СПб: Изд-во фирмы "Шанс", 1995.

12. Борьба с терроризмом / Науч. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Наука, 2004.

13. Буденновск: семь дней ада: о захвате заложников чеченскими боевиками в июне 1995 г.: Сборник. М.: Кодекс, 1995.

14. Будницкий О.В. Терроризм глазами историка. Идеология терроризма // Вопросы философии, №5, 2004. С. 3-19.

15. Василенко В.И. Терроризм как социально-политический феномен. М.: Изд-во РАГС, 2002.

16. Вачнадзе Г.Н. За кулисами одной диверсии: кто направлял руку террориста на площади Святого Петра. -М.: Политиздат, 1985.

17. Витюк В.В., Эфиров С.А. Левый терроризм на Западе: история и современность. М.: Наука, 1987.

18. Вебер М. Избранные произведения. Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; предисл. П.П. Гайденко. М.: Прогресс, 1990.

19. Гаджар М. Теракт в метро: документальная повесть. — Баку: Адильоглы, 2004.

20. Гамаюнов C.B. Буденновск 10 лет спустя. Воспоминания прокурора. -Невинномысск: ЗАО Невинномысская гор. тип., 2005.

21. Гейфман А., Революционный террор в России, 1984-1917 / Пер. с англ. -М.: Изд.дом «КРОН-пресс», 1997.

22. Глобализация и терроризм: противоречия и угрозы XXI века: статьи и доклады Международной конференции, Москва, 13-15 мая 2008 г./ Российский гос. гуманитарный ун-т, каф. Мировой политики и междунар. отношений; под ред. В.В. Минаева. -М.: РГГУ, 2008.

23. Городницкий P.A. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901-1911 гг. М: РОССПЭН, 1998.

24. Горяинов С. Деньги террора: кто оплатил Беслан? М.: Европа, 2005.

25. Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта / Пер. с англ. Р. Е. Бумагина и др. М.: Ин-т социологии РАН: Ин-т Фонда «Обществ. Мнение», 2003.

26. Грачев A.C. Под прицелом террора. М.: Прогресс, 1982.

27. Гусев К.В. Рыцари террора: о террористической деятельности партии эсеров. -М.: Луч, 1992.

28. Дан У. Операция Энтеббе / Пер. Лидия Варшавская. Jerusalem: Б-ка -Алия, 1990.

29. Дзлиев М.И., Иззадуст Э.С. Современный терроризм: социально-политический облик противника. — М.: Academia, 2007.

30. Дзуцев Х.В. Беслан после 1-3 сентября 2004 года: социологический анализ. -М.: РОССПЭН, 2008.

31. Дробышев А.Т. Психологические особенности ведения переговоров сотрудниками органов внутренних дол с лицами, захватившими заложников: Учеб. пособие. Воронеж: Воронеж .высш. шк. МВД России, 1997.

32. Дершовиц A.M. Почему терроризм действует / Пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2005.

33. Дикаев С.У. Уголовная ответственность за преступления террористического характера. Уфа: Уфимский юридический ин-т МВД РФ, 2001.

34. Доклад парламентской комиссии по расследованию причин и обстоятельств совершения террористического акта в городе Беслане Республики Северная Осетия Алания 1-3 сентября 2004 года, Москва, 2006 // http://www.pravdabeslana.ru/dokladkomissii.htm

35. Дорожкин Ю.Н., Изиляева Л.О. Терроризм как социально-политическое явление. Уфа: Восточный ун-т, 2005.

36. Дуайер Дж., Флинн К. Башни-близнецы. 102 минуты борьбы за жизнь / Пер. с англ. H.A. Вуль и H.H. Власова. СПб: Амфора, 2006.

37. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования. СПб: Юридический Центр-Пресс, 2002.

38. Емельянов В.П. Терроризм как явление и как состав преступления, -Харьков: Право, 1999.

39. Жаккар Р. Именем Усамы бен Ладена: Секретное досье на террориста, которого разыскивает весь мир / Пер. с фр. Л. Пантина и др. М.: Центрполиграф, 2002.

40. Журналисты и терроризм. М.: Права человека, 2008.

41. Замятин Д.Н., Замятина Н.Ю., Управление образами: региональная власть и антитеррористические стратегии // Социс, №2, 2006. С. 64-68.

42. Золотарева Т.Ф. Проблемы социально-психологической помощи жертвам террора: Учеб. пособие для студентов фак. соц. работы. М.: Из-во МГСУ, 2002.

43. Иванов А.И. Иванов В.Г., Терроризм: политика, практика, идеология. -М.: Знание, 1983.

44. Иванов В.Н. Феномен терроризма // Социс №7, 2005. С. 63-71.

45. Иванов В.Н. Современный терроризм. М: Росс, акад.соц.наук, 2004.

46. Исаева Т.Б. История политического терроризма в России (вторая половина XIX- нач. XX в.). Саратов: Изд-во Сарат. Ун-та, 1996.

47. Карпец И.И. Международный терроризм: политическая сущность и правовая характеристика. М.: Б.и., 1981.

48. Каунова Ю.А. Два черных утра: сентябрь-декабрь 2003. Пятигорск; Кисловодск: МИЛ, 2004.

49. Каутский К. Большевизм в тупике. М.: АОЗТ АНТИДОР, 2002.

50. Каутский К. Терроризм и коммунизм/ Пер. с нем. Берлин: Т-во И.П. Ладыжникова, 1919.

51. Кемов A.B., Москвин В.И., Павлов С.Л. Терроризм орудие империализма. - М.: Знание, 1982.

52. Кёнен Г. Веспер, Энслин, Баадер. Немецкий терроризм: начало спектакля / Пер. с нем. Екатеринбург : Ультра. Культура, 2004.

53. Кива A.B., Федоров В.А. Анатомия терроризма // Общественные науки и современность, №1, 2003. С. 130-142.

54. Ковалев Э.В. Выстрелы в Ватикане. М.: Советская Россия, 1985.

55. Ковалев Э.В. Преступление на площади Святого Петра. М.: Из-во агентства печати Новости, 1985.

56. Комиссаров B.C., Емельянов В.П. Террор, терроризм, «государственный терроризм»: понятие и соотношение // Вестник МГУ. Cep.ll. Право (рус.), №5, 1999. С. 34-46.

57. Корпункт в Беслане. М.: Новая газета, 2005.

58. Креншо М. Терроризм и международное сотрудничество // реферат, АНСССР ИНИОН М., 1990.

59. Куртуа С., Верт Н., Панне Ж.-JI., Пачковский А., Бартошек К., Марголен Ж.-Л. Черная книга коммунизма: преступления, террор, репрессии / Пер. с фр. М.: Три века истории, 2001.

60. Лазарев Н.Я. Терроризм как тип политического поведения // Социс, №8, 1993. С. 32-36.

61. Ландабасо Ангуло А., Коновалов А. Терроризм и этнополитические конфликты,- М.: Огни, 2004.

62. Литвинов Н.Д. Роль идеи в развитии антигосударственного терроризма. -Воронеж: ВИМВД России, 1999.

63. Ломброзо Ч. Преступление; Новейшие успехи науки о преступнике; Анархисты. М. ИНФРА-М, 2004.

64. Ляхов Е.Г., Попов A.B. Терроризм: национальный, региональный и международный контроль. М.: Ростов-на-Дону: РЮИ МВД России, 1999.

65. Международный терроризм как порождение современного империалистического капитализма.- М.: Изд-во ВИУ, 2005.

66. Международный терроризм: борьба за геополитическое господство: Монография. М.: Изд-во РАГС, 2005.

67. Мейссан Т. Чудовищная махинация, 11 сентября 2001 года: Никакой самолет не рухнул на Пентагон!/ Пер. с фр. Г.А. Массарыгина. М.: Carnot, 2002.

68. Мерари А. Терроризм как стратегия борьбы: прошлое и будущее // Прогнозис, № 1 (5), весна 2006.

69. Мир в войне: победители/побежденные. 11 сентября 2001 глазами французских интеллектуалов / Ред. Б.Останин. М.: Прагматика культуры, 2003.

70. Млечин JIM. Кто взорвал Америку?: Империя террора: от «Красных бригад» до «Исламского джихада». — М.: Центрполиграф, 2002.

71. Моджорян JI.A. Терроризм: правда и вымысел. М.: Юридическая литература, 1986.

72. Морозов Г.И. Терроризм преступление против человечества. - М.: ИМЭМО, 2001.

73. Мусиенко Т.В., Федорова Т.Н. Международный терроризм: концепты и модели политического анализа // Credo New, №2, 2007 http://www.credonew.ru/current/html/l 1 .htm

74. Непесов M.M., Сапрыков В.Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. М.: Знание, 1984.

75. Бурбан JL, Губарева С., Карпова Т., Карпов Н., Курбатов В., Миловидов Д., Финогенов П. «Норд-Ост» неоконченное расследование. М.: Фонд помощи жертвам террора, 2006.78. «Норд-Ост»: 3 года спустя. М.: б.и., 2005.

76. Оганян Р. Театр террора.- М.: Грифон, 2006.

77. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора и новая административная реальность: очерки истории формирования. М.: РГГУ, 1997.

78. Ожиганов Э.Н. Профиль терроризма: природа, цели и мотивация // Социс, №2, 2006. С. 52-57.

79. Ольшанский Д.В. Психология террора. Екатеринбург: Деловая книга, -М.: Академический проект, ОППЛ, 2002.

80. Организационно-правовые вопросы борьбы с терроризмом / Сост. В.Л. Шульц М.: Наука, 2006.

81. Паниев Н.А. Эхо выстрелов в Риме.- М.: Междунар. отношения, 1985.

82. Петухов В.Б. Серебряный век русской культуры и терроризм. -Ульяновск: УлГТУ, 2006.

83. Поликанов Д.В. Российское общественное мнение о проблеме терроризма// Социс, №2, 2006. С. 57-61.

84. Попова Т. Норд-Ост глазами заложницы. М.: Вагриус, 2002.

85. Проблемы безопасности и противодействия терроризму. Материалы конференции в МГУ, 2-3 ноября 2005 года.- М.: МИНМО, 2006.

86. Психология и психопатология терроризма. Гуманитарные стратегии антитеррора // Сб. статей под ред. проф. М.М. Решетникова. СПб: Восточно-Европейский институт психоанализа, 2004.

87. Путилин Б.Г. Террористический интернационал. Жуковский; М.: Кучково поле, 2005.

88. Решетников М.М. Неочевидный образ будущего: социальные процессы и терроризм в Европе. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 2005.

89. Россияне о трагедии в Беслане // Левада-Центр, 30.08.2006 http://www.levada.ru/press/2006083001.html

90. Русский интеллектуальный клуб. Книга третья. Международный терроризм. М.: Московская гуманитарно-социальная академия, 2002.

91. Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И.Степанова. М.: Эдиториал УРСС, 2000.

92. Соснин В.А., Нестик Т.А. Современный терроризм. Социально-психологический анализ. — М.: Ин-т психологии, 2008.

93. Сочивко Д.В. Подсознание террориста. М.: ПЕР СЭ, 2006.

94. Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. (Терроризм). М., 1993, вып.4.

95. Спец-выпуск: Захват заложников в ДК на Дубровке // Левада-центр, 29.10.2002, http://www.levada.ru/press/2002102900.html

96. Спиридович А.И. Революционное движение в России: Вып. 1-2. Санкт-Петербург: тип. Штаба отд. корпуса жандармов, 1914-1916.

97. Стенограммы судебных заседаний Верховного суда республики Северная Осетия-Алания по делу Нурпаши Кулаева // http://www.pravdabeslana.ru/stenindex.htm

98. Степаков В. Битва за Норд-Ост. М.: ЭКСМО, 2003.

99. Теракт в Каспийске, 2002: Свидетельства / Сост. В. Бродецкий. М.: Издат. Дом «Московские новости», 2003.

100. Террор и восстание в Болгарии. Л: Кубуч, 1925.

101. Террор и реакция в капиталистических странах. Ростов-на-Дону: РОСТИЗДАТ, 1940.

102. Терроризм угроза человечеству в XXI веке. - М.: Институт востоковедения РАН, 2004.

103. Терроризм в современном капиталистическом обществе. М., 1980, вып. 1.

104. Терроризм в современном капиталистическом обществе. М., 1981, вып.2.

105. Терроризм в современном капиталистическом обществе. М., 1983, вып.З.

106. Терроризм в современном мире: истоки, сущность, направления и угрозы / Отв. Ред. В.В. Витюк, Э.А.Паин. М.: Ин-т социологии РАН, 2003.

107. Терроризм в современной России. Круглый стол // Социс, №5, 2001. С. 3-11.

108. Терроризм и религия / Науч. ред. В.Н. Кудрявцев; сост. Л.В. Брятова; Общественно-консультативный совет по проблемам борьбы с международным терроризмом РАН.- М.: Наука, 2005.

109. Терроризм: Современные аспекты. М.: Акад. упр., 1999.

110. Тополь С. Буденновск. Репортаж под прицелом. М.: Де-Факто, 2005.

111. Трайнин А.Н. Избранные произведения. Защита мира и уголовный закон. М.: Наука, 1969.

112. Требин М.П. Терроризм в XXI веке. Мн.: Харвест, 2003.

113. У нас там не оказалось подводной лодки.: Хроника задымления, Кизляр-Первомайское, 9-26 янв.1996. / Сост. Б. Беленкин, А. Черкасов. -М.: Научно-информационный и просветит, центр «Мемориал», 1996.

114. Хофман Б. Терроризм взгляд изнутри / Пер. с англ. Е. Сажина. - М.: Ультра. Культура, 2003.

115. Хомский Н. 9-11. М.: Логос: Панглосс, 2001.

116. Федеральный закон О противодействии терроризму от 6 марта 2006 г. №35-Ф3 // Российская газета, 10.03.2006.

117. Фоллейн Дж. Шакал: Тайная война Карлоса Шакала / Пер. с англ. Спб.: Лимбус Пресс, 2002.

118. Чудинов С.И. Терроризм как социокультурный феномен: социально-философский анализ. Новосибирск : НГАСУ (Сибстрин), 2007.

119. Шестаков В. Террор мировая война. - М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2003.

120. Шюц А. Избранное. Мир, светящийся смыслом / Пер. с нем. и англ. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004.

121. Юзик Ю. Бесланский словарь. М: Захаров, 2006.

122. Юзик Ю. Невесты Аллаха: лица и судьбы всех женщин-шахидок, взорвавшихся в Росси. М.: Ультра. Культура: ОМ журн., 2003.

123. Alexander Y., Pluchinsky D. Europe's red terrorists: the fighting communist organizations. London: FRANK CASS, 1992.

124. Laudi A., Salam A. Le jihad en Europe. Paris: Seuil, 2002.

125. Analysing claimed and unclaimed terrorist events // RAND. Washington, 1984/1985.

126. Aron R. Paix et Guerre entre les nations. Paris: Calmann-Levy, 1962.

127. Aviation terrorism and security/ Ed. by P. Wilkinson and B.M. Jenkins. -London and Portland: FRANK CASS, 1998.

128. Becker J. Hitler's children. The story of the Baader-Meinhof Gang. London; Toronto; Sydney; New York: Granada Publishing, 1978.

129. Behavioral and Quantitative perspectives on terrorism / Ed. by Y. Alexander and J.M. Gleason. New York; Oxford; Toronto; Sydney; Paris; Frankfurt: Pergamon Press, 1981.

130. Bell J.B. The secret army: The IRA, 1916-1979. Cambridge: MIT PRESS, 1983.

131. Ben-Porat Y., Haber E., Schiff Z. Entebbe rescue. New York: Dell, 1977.

132. Beyond the Iran-Contra crisis : The shape of US anti-terrorism policy in the post-Reagan era / Ed. by N.C. Livingstone, T.E. Arnold. Lexington (Mass.); Toronto : Lexington books, 1988.

133. Brisard J.C. Ben Laden : La vérité interdite. Paris : Denoël, 2001.

134. Chomsky N. The culture of terrorism. London: Pluto press, 1989.

135. Chronologie établie par la revue Questions Internationales pour le dossier "Terrorismes" de juillet-août 2004 //http://www.thucydide.com/realisations/comprendre/terrorisme/terrorismechrono.htm

136. Clark R.P. The Basque insurgents: ETA, 1952-1980. Madison; London: University of Wisconsin Press, 1984.

137. Cobban H. The Palestinian liberation organisation: People, power and politics. Cambridge etc.: Cambridge Univ. Press, 1984.

138. Combs C.C. Terrorism in the Twenty-First Century. 3-rd ed. - Upper Saddle River (N.J.): Prentice Hall, 2003.

139. Crenshaw M. Terrorism and international cooperation. New York: Inst, for East-West security studies, 1989.

140. Crenshaw M. The Causes of Terrorism // Comparative Politics, Vol.13, N.4, July 1981. P.379-400.

141. Crettiez X. La mise en scène de la violence politique à travers les conferences de presse du FLNC // Cultures & Conflits, № 9-10 (1993). P. 357-375.

142. Crozier B. The Rebels. A study of post-war insurrections. London: Chatto andwindus, 1960.

143. Davis D.W., Silver B.D. Civil Liberties vs Security. Public Opinion in the Context of the terrorist Attacks on America // American journal of political science, Vol.48, N.l, Javier 2004. P.28-46.

144. De Mesquita E. B. The Quality of Terror // American journal of political science, Vol.49, N.3, July 2005. P.515-530.

145. Enforcing international law norms against terrorism / Ed by Andrea Bianchi. -Oxford ; Portland: Hart, 2004.

146. Fighting terrorism: negotiations or retaliation? / Ed.by O. Trager.-New York; Oxford : Facts on file publ., 1986.

147. Fournier L. FLQ: The anatomy of an Underground Mouvement. Toronto: N.C.Press, 1984.

148. Friedlander R.A. Terror-Violence. Aspects of social control. London-Rome-New York: Oceana Publications, 1983.

149. Fromkin. D. The strategy of terrorism // Foreign affairs, an American quarterly review, Vol. 53, N.4, July 1975. P.683-698.

150. Gerbner G. Violence and terror in the mass media. Paris : UNESCO, 1988.

151. Global responses to terrorism : 9/11, Afghanistan a. beyond / ed. by M. Buckley and R. Fawn. London ; New York : Routledge, 2003.

152. Guittet E.-P. «Ne pas leur faire confiance serait leur faire offense». Antiterrorisme, solidarité démocratique et identite politique // Cultures & Conflits, №61 (2006). P. 51-76.

153. Gurr T. R. Why men rebel? Princeton, New Jercey: Princeton university press, 1970.

154. Harmon C.C. Terrorism today. London-Portland: FRANK CASS, 2001.

155. Hacker F. J Crusaders, criminals, crazies: Terror and terrorism in our time New York : Norton, 1976.

156. Horgan J. The Psychology of terrorism. London; New York : Routledge, 2005.lôl.Huddy L., Feldman S., Taber C., Lahav C. Threat, Anxiety, and Support of Antiterrorism Policies // American journal of political science, Vol.49, N.3, July 2005. P.593-608.

157. O'Balance E. Terrorism in the 1980s. London: Arms and armour, 1989.

158. Thornton T. P. Terror as a weapon of political agitation // Internal War. Problems and approaches/ Ed. By Harry Eckstein. London: The Free Press of Glencoe Collier-Macmillan Limited, 1964. P. 71-99.

159. Inside terrorist organizations / Ed. By D.C. Rapoport. New York: Columbia univ. press, 1988.

160. International terrorism. National, regional, and global perspectives / Ed. by Y. Alexander. New York; Washington; London: Praeger Publishers, 1976.

161. Krueger A.B. and Maleckovâ J. Education, Poverty and Terrorism. Is There a Causal Connection? // The journal of Economic Perspectives, Vol.17, N4, 2003.

162. Kupperman R., Kamen J. Final warning : Averting disaster in the new age of terrorism. -New York : Doubleday, 1989.

163. Kurz A., Merari A. ASALA irrational terror or political tool? - Jerusalem: Post and Westview Press, 1985.

164. La lutte contre la piraterie aerienne // Problèmes politiques et sociaux. Articles et documents d'actualité mondiale, N 219, 22 mars 1974.

165. Labeviere R. Les coulisses de la terreur. Paris: Grasset, 2003.

166. Laqueur W. Terrorism. London: Weidenfeld and Nicolson, 1977.

167. Laqueur W. The age of terrorism. Boston; Toronto: Little, Brown and company, 1987.

168. Laquer W. The New Terrorism Fanaticism and the Arms of Mass Destruction. London: PHOENIX PRESS, 2001.

169. Mullins W.C Terrorist organizations in the United States : An analysis of issues, organizations, tactics and responses. Springfeld : Thomas, 1988.

170. Pape R.A. The Strategic Logic of Suicide Terrorism // American Political Science Review, Vol.97, N.3, August 2003. P.343-362.

171. Randal J. Osama: the making of a terrorist. London; New York: Tauris,2005.

172. Robinson A. Bin Laden: Behind the mask of the terrorist. New York: Arcade, 2002.

173. Ronchey A. Guns and Gray Matter: Terrorism in Italy // Foreign affairs, Vol.57, N.4, Spring 1979. P.921-940.

174. Ross J.I. Political terrorism: an interdisciplinary approach. — New York: Lang,2006.

175. Sandler T., Tschirhart J.T., Cauley J. A Theoretical Analysis of Transnational Terrorism // The American Political Science Review, Vol.77, N1, March 1983. P. 36-54.

176. Schmid A.P., Jongman A.J. et al. Political terrorism. A new guide to actors, authors, concepts, data bases, theories, and literature. Amsterdam; Oxford; New York: North-Holland Publishing Company, 1988.

177. Smelser N.J. The faces of terrorism: social and psychological dimensions. -Princeton, N.J.; Oxford: Princeton University Press, 2007.

178. Smith C. Carlos: Portrait of a terrorist. London: Deutsch, 1976.

179. Stanciu V.V., Criminalité et violence. Terrorism et crime politique // Problèmes politiques et sociaux, 19 janvier 1973. P. 35-39.

180. Sterling C. The terror network. London: Weidenfeld and Nicolson, 1981.

181. Stevenson W. 90 minutes at Entebbe. Toronto etc.: Bantam books, 1976.

182. Terror in Kenya. The fact behind the present crisis. London: W.F.T.U. Publications Ltd., 1953.

183. Terrorism. Documents of international and local control / Ed. by R.A. Friedlander. New York: Oceana Publications, Inc. Dobbs Ferry, Vol. I, 1979.

184. Terrorism. Documents of international and local control / Ed. by R.A. Friedlander. London; Rome; New York: Inc. Dobbs Ferry, Vol. Ill, 1981.

185. Terrorism. Documents of international and local control / Ed. by R.A. Friedlander. New York: Oceana Publications, Inc. Dobbs Ferry, Vol. VI, 1992.

186. Terrorism. How the West Can Win? / Ed. by B. Netanyahu. New-York: Farrar-Straus-Giroux, 1986.

187. Terrorism: theory and practice / Ed. by Y. Alexander, D. Carlton, and P. Wilkinson. Boulder; Colorado: Westview Press, 1979.

188. Thackrah J.R. Dictionary of terrorism. London and New York: Routledge, 2004.

189. The Future of Terrorism: Violence in the New Millenium / Ed by H.W. Kushner, London: Sage Publications, 1998.

190. The Psychology of terrorism / Ed. by C.E. Stout. Westport; London: Praeger, 2002.

191. The terrorism reader. A historical anthropology / Ed. by W. Laqueur. -London: Wildwood house, 1979.

192. Tsoukala A. La legitimation des mesures d'exception dans la lutte antiterroriste en Europe // Cultures & Conflits, № 61 (2006). P.25-50.

193. Walker C. Blackstone's guide to the anti-terrorism legislation. Oxford: Oxford University Press, 2002.

194. Walter E.V. Terror and resistance. A study of political violence with case studies of some primitive African communities. New York: Oxford University Press, 1969.

195. Wagner-Pacifici R.E.The Moro morality play: Terrorism as social drama. -Chicago; London : Univ. of Chicago press, 1986.

196. Wieviorka M. La violence. Paris: Balland, 2004.

197. Wieviorka M. Le reseau de la terrore: une hypothèse à reviser // Culture & Conflits, № 4 (1992). P. 113-122.

198. Wieviorka M. Sociétés et terrorisme. Paris: Fayard, 1988.

199. Williamson T. Counterstrike Entebbe. London: Collins, 1976.

200. Wilkinson P. Political terrorism. London and Basingstoke: Macmillan, 1974.

201. Wilkinson P. Terrorism & the liberal state. London; Houndmills; Basingstoke: Macmillan Education LTD, 1986.