автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Типология мотивационных семантических моделей в лексических гнездах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Типология мотивационных семантических моделей в лексических гнездах"

Шомахова Марита Хасановна

типология МОТИВАЦИОННЫХ СЕМАНТИЧЕСКИХ МОДЕЛЕЙ В ЛЕКСИЧЕСКИХ ГНЕЗДАХ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Владикавказ - 2012 ¿.

о ДПР 2012

005019526

005019526

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова».

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Хараева Лариса Ханбиевна.

Официальные оппоненты: Дзахова Вероника Тамбиевна,

доктор филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им.К.Л.Хетагурова», доцент кафедры немецкого языка;

Хутежев Заудин Талиевич,

кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М.Бербекова», доцент кафедры кабардинского языка и литературы.

Ведущая организация: РГБУ «Карачаево-Черкесский институт гу-

манитарных исследований при Правительстве Карачаево-Черкесской Республики».

Защита состоится «11» мая 2012 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.248.02 при ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л.Хетагурова» по адресу: 362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова».

Автореферат разослан «10» апреля 2012 г.

Учёный секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Бичегкуева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Современное языкознание характеризуется интенсивным развитием направлений, связанных с сопоставительными и сопоставительно-типологическими исследованиями в области лексикологии, в разряд которой входит и мотивология. Мотивированность языковых знаков рассматривается как один из основных элементов, на которых базируется системность и надёжность функционирования лексики. Мотивологический уровень исследования является благоприятной почвой для анализа национальной специфики языка, поскольку сама природа мотивированного слова связана с языковым сознанием его носителей. Цель исследования в рамках сопоставительной мотивологии состоит в определении универсальных и специфических лексических характеристик конкретного языка в сопоставлении с другими. Мотивационно-сопоставительный анализ в рамках сопоставительной мотивологии рассматривается как вид сопоставительно-типологических исследований. Степень и характер мотивированности языкового знака рассматриваются как типологические признаки языка, функция мотивации - как типологизирующая.

В настоящее время под мотивологией понимается учение о мотивах номинации, которое имеет свой научный аппарат, свой объект исследования, специфические методы анализа, определённые цели и задачи. Теория отражения действительности языком является надежной платформой для исследования мотивации производного слова, так как мотивация наряду с другими языковыми механизмами наглядно выражает основную гносеологическую функцию слова - языковую фиксацию знания. Мотивация вводит наименование в систему языка как языковую единицу, развивает её и актуализирует в процессе функционирования. Проблемы мотивации и мотивированности лексических единиц, вопросы соотношения мотивированного и мотивирующего слов, определение степени мотивированности производного слова, установки мотивационных связей лексических единиц, установление вектора последующего семантического развития, которые требуют своего решения, обосновывают ее актуальность.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые на материале разносистемных языков - русского и кабардино-черкесского - рассматриваются проблемы мотивационных связей однокоренных слов, объединённых в лексические гнезда, типология и иерархия мотивационных отношений, сходства и различия в построении этих отношений.

В работе применяются следующие научные методы: мотивационно-сопоставительный анализ, сравнительно-исторический, этимологический, лингвокультурологический. Исследование базируется на научных изысканиях отечественных и зарубежных ученых, таких как Н.Д. Арутюнова, JI.A. Араева, Э. Бенвенист, О.И. Блинова, В.В. Варбот, В.Г. Гак, Е.Л. Гинзбург, Н.Д. Голев, В. Гумбольдт, Е.С. Кубрякова, A.A. Потебня, В.Н. Тихонов, Ю.С. Степанов, И.С. Улуханов, И.А. Ширшов, М.Н. Янценецкая и др.

В диссертационном исследовании выдвигается следующая рабочая гипотеза: мотивационные отношения внутри лексических гнёзд являются основой некоторого концептуального единства однокоренных слов.

Все вышеизложенное обусловило основную цель научного исследования: конструирование мотивационно-сопоставительной модели гнёзд с вершинами дом в русском и унэ дом кабардино-черкесском языках.

Данная цель может быть достигнута при помощи сопоставительного описания соответствующих словообразовательных подсистем. Выбор данных слов обусловлен широтой их концептуальной структуры. Дом - это объект деятельности человека, его бытия, смысл и цель его жизни [см. работы: Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. 2000; Ю.М. Лотман 1998; Ю.С. Степанов 1997; В.Н. Топоров 1983; Т.М. Цивьян 1978; O.A. Фещенко 2005 и др.]. Слово дом и его производные, актуализирующие материальное и духовное пространство человека, играют важную роль в формировании представлений о национальной картине мира. Дом — одна из ключевых культурных констант (Ю.С. Степанов), которая составляет ядро языкового сознания любого народа. Дом и всё с ним связанное является одним из наиболее значимых фрагментов языковой картины мира. Под фрагментом ЯКМ вслед за Е.С. Яковлевой мы понимаем «совокупность моделей, дающих разные интерпретации одного и того же понятия», тогда как «картина мира — достаточно детализированная схема действительности, представленная в сознании носителя языка» [1994:308,23].

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1) выявить и проанализировать лексические гнёзда с вершинными словами дом и унэ;

2) установить мотивационные связи внутри каждого из гнездовых сообществ;

3) провести мотивационно-сопоставительный анализ однокоренных слов с целью выявления универсальных мотивировочных признаков и их различий в разносистемных языках;

4) проследить мотивационные отношения внутри гнезда в эволюции;

5) построить типовые модели гнёзд с вершинными словами дом и унэ.

В качестве объекгга исследования рассматриваются лексические гнезда однокоренных слов с деривационными вершинами дом и унэ в русском и кабардино-черкесском языках, слова-производные, образующие структурно и семантически данные гнёзда, являющиеся следствием развития внутренней формы слов.

Предметом исследования являются системы мотивационных отношений, формирующие гнёзда однокоренных слов и мотивационная структура гнезда, выстраивающаяся на основе генетического родства; моделирование лексического гнезда на базе этимологических, а затем смысловых связей между словами; принцип первичности и иерархическая структура производного слова; поиск деривационного вектора от мотивирующего слова к мотивированному слову.

Положения, выносимые на защиту, заключаются в следующем:

1) мотивационное моделирование лежит в основе концептуальной целостности гнезда;

2) корневая сродность и мотивационная связность слов, объединённых в гнёзда, являются отражением общей области референции и деятельности человека;

3) мотивационные отношения внутри сопоставляемых гнёзд в различных языках отражают многие типичные смысловые узлы и типичные векторы смыслового развития.

Практическая значимость исследования заключается в том, что её результаты могут быть использованы в преподавании теоретического курса лексикологии, и ее аспектов - словообразования, мотивологии, этимологии, сопоставительных лексикологии и мотивологии, в преподавании русского языка, а именно его лексического и словообразовательного аспектов в национальной школе.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что она может внести определённый вклад в разработку общей теории мотивологии и в целом теории номинации. Данные этой работы могут быть использованы при составлении словарей, а также учебных пособий по лексикологии и семантике

кабардино-черкесского языка.

Апробация работы. Работа прошла апробацию на кафедральном лингвистическом семинаре, на 4 Всероссийской конференции «Наука и устойчивое развитие» (Нальчик 2010), на Международной конференции «Национальные образы мира в художественной литературе» (Нальчик 2010), на Международной конференции «Язык, Культура, Этикет в современном полиэт-ничном пространстве» (Нальчик 2011). По материалам исследования опубликовано 7 статей, в том числе две статьи в журналах, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и перечня лексикографических источников (общим числом в 244 наименования).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются основные классификационные параметры, отвечающие требованиям, предъявляемым к кандидатским диссертациям.

Первая глава. На современном этапе развития лексической семантики дериватология выделилась в самостоятельную лингвистическую дисциплину со всеми междисциплинарными узлами, связанными с проблемами вторичной номинации, иерархии значений, структурой и иерархией мотивационных взаимоотношений внутри системных лексических образований, в том числе языковых гнёзд. Эти проблемы вместе с усиленным интересом к проблемам понятийных категорий позволяют на новом уровне подойти к вопросу концептуального моделирования значения слова, его производности, мотивационных схем и моделей. Исследование устройства языкового гнезда позволяет лучше понять языковую систему в целом. Проблемы гнездования вокруг одного корня или слова

позволяют по-новому взглянуть на аспекты мотивации и многозначности слова, выделить уникалии и универсалии в развитии семантической структуры слова и определении словообразовательных моделей и мотивационных схем.

Когнитивное моделирование лексического гнезда актуально потому, что проблема иерархии мотивационных признаков не получила своего окончательного решения. Анализ следует начинать с дифференциации таких понятий, как лексическое, словообразовательное, корневое и этимологическое гнезда. Словообразовательная структура лексического гнезда понимается как словообразовательное гнездо. Внутри лексического гнезда может быть несколько словообразовательных гнёзд, отличающихся своим способом отражения реальности и словообразовательными моделями. Словообразовательное гнездо не линейно, а отличается разнообразием словообразовательных типов. Корневые гнёзда возглавляют связанные корни, состоят из двух и более подгнёзд слов, не находящихся между собой в словообразовательных отношениях. Полное структурно-семантическое описание лексического гнезда следует вести от начального этапа его формирования, т.е. анализа слов, образующих этимологическое гнездо. Анализ всех типов гнёзд показывает, что их границы весьма размыты. Словообразовательное гнездо является развитием этимологического или корневого гнезда. Словообразовательное гнездо, являясь системой семантически и струкурно связанных лексем, образующихся вследствие разновекторных словообразовательных актов, является в то же время подсистемой или частью общей структуры корневого или этимологического гнезда. Таким образом, лексическое гнездо, понимается как единство его этимологической и семантико-словообразовательной структур.

Анализ мотивационных отношений в лексическом гнезде следует начинать с восстановления первоначального мотивировочного признака или признаков исходной лексемы или исходной корневой морфемы. Языковое гнездо на различных стадиях своего развития представляет формальное и смысловое единство. Все слова, входящие в структуру гнезда, обнаруживают формальное и семантическое сходство, объясняющееся единством когнитивной сферы, ими обслуживаемой, но существует ограничение, навязываемое логикой внутреннего развития языка, приводящее к столкновению принципов выводимости уэ. мотивированности. В разных сопоставляемых языках эти ограничения могут быть отличными. Производные значения не могут быть предсказаны на синхронном плане, на основании центрального значения, но они в любом случае исторически мотивированы центральным значением, а также семантическими трансформациями. Под выводимостью понимается совокупность условий, обеспечивающих процесс, приводящий к результату. Мотивированность производного слова предполагает наличие прозрачной содержательной связи с производящим. Семантическая деривация обладает в большинстве случаев свойством мотивированности, но не обладает свойством выводимости, а знание механизмов семантической деривации позволяет выявить возможные пути эволюции слова, допустимые внутренней

логикой языка [Зализняк 2004:20-45]. В перспективе слово использует заложенные в его основе потенциальные значения, реализующиеся в ходе деривационных актов, что выходит на проблему соотношения «диахронного» и «синхронного» в языке. Современное языкознание считает проблему соотношения диахронии и синхронии практически снятой, так как язык изучается как динамическая система. К нерешённым вопросам построения лексического гнезда относится иерархия мотивировочных признаков лексем, образующих определённое гнездо. Вопрос иерархии мотивировочных признаков связан с проблемой регулярной полисемии. Явление регулярной полисемии относится к признакам системно организованной лексики, в рамках которой реализуются определённые модели семантической деривации. Регулярная полисемия понимается как комбинация значений многозначного слова, повторяющаяся во многих или во всех словах определённого семантического ряда [Апресян 1993:10; Добровольский 2004:77]. Классификация слов по значениям их мотивировавшим, выявляет повторяющиеся типы семантической связи. Каждое значение исходного слова является основой переносных значений, что свидетельствует о системности организации вторичных значений, которая носит закономерный характер [Хараева 2007:212]. В системной организации словообразовательного гнезда присутствуют смысловые лиши развития. Словообразовательное гнездо характеризуется разнообразными моделями отношений «производное - производящее». Модели можно суммировать в виде определённых векторов семантического развития лексического гнезда.

Мотивированность и внутренняя форма слова выходят на плоскость взаимоотношений между планом содержания и планом выражения и фокусируются вокруг проблемы о произвольности языкового знака. К отношениям, ограничивающим произвольность языкового знака, относятся отношения между однокоренными словами, формирующими генетическую парадигму, а в расширительном смысле и лексическое гнездо. Согласно такому подходу, утверждающему еще раз системность языка, в нем не может быть абсолютно произвольных знаков. Под мотивированностью слова понимается способность выводить новое значение, обусловленное, как уже говорилось выше, внутренней логикой языка. При семасиологическом подходе к языковому знаку преследуется именно эта цель - выведение значения слова, мотивация обозначаемого в непрерывном деривационно-мотивационном процессе [Го-лев 1989; Шкуропацкая 2003], который характеризует жизненный цикл слова [Поликарпов 199 8]. В ходе анализа мотивационных отношений между лексическими единицами вскрывается внутренняя форма слова, его морфосеман-тическая структура. На основе соотносительности слова с другими однокоренными и одноструктурными лексическими единицами проясняется лексическая и структурная мотивированность слова, которая заключается в определении мотивировочного и классификационного признаков обозначаемого [Блинова 2007:386]. Мотивированность характеризует как внутреннюю семантическую структуру отдельного слова, так и отношения производности.

Информация о мире, извлекаемая из внутренней формы слова, не ограничивается вопросом о мотивационном признаке, лежащем в основе акта номинации, но должна быть обращена к собственно мотивам номинации [Толстая 2002:119]. Причина выбора того или иного признака, лежащего в основе рождения нового слова, лежит не в плоскости языка, а в сфере ментальных представлений. Таким образом, на материале лексического гнезда можно проследить мотивационные отношения в синхронном плане (анализ словообразовательной мотивации типа производящее - производное на материале словообразовательной структуры/структур, образующих, в свою очередь, словообразовательные гнёзда или подгнёзда в системе лексического гнезда). В диахронном плане мотивационные отношения можно исследовать на семантическом уровне, включив лексическое гнездо в структуру этимологического макрогнезда, что позволяет отследить векторы семантического развития слов - членов гнезда [Гинзбург 2010:159]. Отношения мотивации, устанавливающиеся между членами одного словообразовательного гнезда, относятся к отношениям словообразовательного уровня. Семантическая мотивация, основанная на общности этимологического значения слов, выясняется в ходе историко-семасиологического анализа [Улуханов 2007:22]. Семантика мотивированного слова может и должна рассматриваться в двух планах синхронном и диахронном. Многоплановость детерминации мотивационного содержания слова, включающая разные уровни и проявляющаяся на материале совокупности однокоренных слов, объединённых в гнёзда, дает представление о «стыках» действия различных детерминационных сил.

Вторая глава. В практической части исследования анализируются история возникновения и развития понятия дома, его языкового выражения, семиотический и ценностный аспекты универсальности этого понятия, а также особенности его восприятия в русском и адыгском языковом сознаниях. В символической форме дом воплощает человеческую сущность и вещный мир, окружающий человека. В то же время внутренняя организация дома отражает символическую связь человека с космосом. В этой двойной ипостаси дома заключена культурная значимость феномена дома, его значение в роли архе-типической модели. Дом, являясь репрезентантом традиционной культуры и одновременно смыслообразующим ориентиром национального самосознания, предстает одним из значимых фрагментов языковой и концептуальной картин мира. Стабильный пласт лексики, относящейся к понятию дом, а также и возникший в силу деривационного потенциала рассматриваемого слова лом. обусловливает системность данного фрагмента ЯКМ. Ю.М. Лотман первым определил дом как «свое» пространство-космос, отделенное от «чужого» - хаоса. [1998:237]. Эта семиотическая концепция лежит в основе бинарной модели, в которой дом противостоит антидому — необжитому пространству, не приспособленному для жизни человека. Дом исследуется как locus, разделяющий свое и чужое пространство. Дом - это определенный способ соединять, отражать и формировать жизнь. Дом представляет собой

модель мира, образ малой и большой Родины, выполняющий защитную, эстетическую, социальную и ритуальную функции. И, конечно, дом - это сакральное пространство. В доме воплощаются мифологические, практические, человеческие и вселенские смыслы. В пространстве мира дом является смысловым ядром. Дом выполняет первичную функцию в процессе идентификации людей, живущих вместе в определённом доме, стабильными и непреходящими чертами их облика. Человеческое жилище отвечает культурным стереотипам быта разных эпох и народов.

Изложение культурно-семиотических характеристик понятия дом выводит на смысловые слои слов, его вербализирующих, очерченные в следующих категориях: 1) жилище; 2) семья; 3) духовное пространство; 4) анти-дом. Общая модель дома, разработанная в рамках современных концептоло-гии и лингвокультурологии, такова: дом - часть системы ЧЕЛОВЕК - ДОМ -ГОРОД - СТРАНА - МИР. Определяя систему однокоренных слов как семантическое поле, можно выделить три уровня анализа: семантический, мо-тивационный и уровень культурной символики. В плане логики смыслопо-рождения мотивационный и семантический уровни дают «не просто взаимосвязанную, но «генетически» единую информацию, поскольку закономерности комбинирования смыслов в значении лексемы продолжаются в процессах семантической деривации, приводящих эти смыслы в движение и способствующих их филиации» [Березович 2004:4]. Установление мотивации основывается на характере формально-семантических связей собственно исходного и производного слов как самостоятельных языковых единиц. С учетом именно этих связей слов определяется понятие словообразовательной мотивации как отношение между двумя однокоренными словами, значение одного из которых либо определяется через значение другого, либо тождественно значению другого во всех своих компонентах. Под внутренней формой слова на первоначальных ступенях развития слова следует понимать его этимологическое значение или систему первичных значений, которые являются одновременно и мотивировочными признаками, т.е. они находятся у истоков иерархии мотивационных отношений, выраженных формулой «мотивирующее слово - мотивированное слово». Глубина семантической реконструкции и анализ словообразовательных актов в рамках лексического гнезда зависит от выяснения первичного мотивировочного признака, который заложен в вершинном слове (корне, корневой морфеме). Первоначальный мотивационно-сопоставительный анализ вершинных слов - русского дом и кабардино-черкесского унэ, вокруг которых группируются однокоренные слова, формирующие таким образом этимологические, а на их основе и деривационные гнёзда, выявил следующее. Слово 'дом' возводится к др.-инд. dámas 'дом', dámünas 'домашний, связанный с домом', авест. dam- м. 'дом, жилье', лат. domus 'дом', domina 'хозяйка дома, госпожа', в греческом doma, род.п. dmnatoj ср. р. 'дом', dJmar, род. п. dJmartoj 'хозяйка, супруга'. В славянских языках: украинский дни, дом, болгарский, македонский, сербский дом, поль-

ский, словацкий, хорватский dorn, чешский dum. В германских и балтийских языках находим следующие слова, восходящие к индоевропейскому корню: др.-исл. timbr 'строительный лес', др.-исл topt, HiB.tomt, прагерм. tumfeti°z 'место строительства', гот. timrjan 'строить, воздвигать', лит. dimstis 'поместье, имение' К этому же этимологическому комплексу относятся греческие сЬытко 'строю', dJpedon 'почва'. [Фасмер: 1:175]. По поводу этимологии слова «дом» следует добавить, что основное и первичное значение слова дом - здание, строение. Подобное соответствие существует в греческом языке (ср. demo «строю» и domos «постройка, строение»), в готском (ср. timrian «воздвигать, строить», откуда немец, zimmer «комната») [Шанский 1978: 92]. Дом - это жилье вообще, поэтому дом становится родовым обозначением жилья, атакже всего, что в нём находится [Колесов1986:194-196].

Реконструкция этимологического значения, внутренней формы слова и первоначального семантического «паспорта» общеадыгского унэ позволяет сделать выводы. Общеадыгское уынэ 'дом', 'комната' одного происхождения с абхазским а-усоны 'дом', абазинским г/у па 'домашний очаг', 'отчий дом', 'дом', 'хижина'. К этому же корню Дюмезиль относит и убыхское гъуыны 'дерево'. Еще более дальнее родство находит Трубецкой, сопоставляющий абхазскую и адыгскую формы с чеченским бен 'гнездо', бун 'шалаш', удин-ским бинаъ 'родной дом', 'пепелище'. Элемент coy по мнению Ломтатидзе связывает абхазское слово с древне-грузинским saqudeli и мегрельским 'ude (<qude), аварским рукъ 'дом', а Чарая и Боуда с грузинским wani 'дом', 'обиталище' [Шагиров 1977:96]. Не вызывает сомнений, что понятия 'дом' и 'дерево' генетически связаны между собой. А.Н.Абрегов, считая возможным говорить о северокавказском дендрониме, пишет, что «в адыгских языках для передачи понятия 'дерево' функционируют две лексемы: адыгейск. чъы-гы//каб.-черк, жыг и адыгейск./ каб.-черк. пхъэ, из которых последняя претерпела семантические изменения и "Обозначает «дерево (как материал)», «древесина», «дрова», однако в составе сложных слов сохраняет значение «дерево». Напр., пхъа-шъо «кора дерева», тсъэ-yly «дятел (букв, 'клюющий дерево1)». По нашему мнению, адыгское слово пхъэ восходит к общесеверо-кавказскому источнику, а лексема чъыгы/жыг является инновацией [2; 3]. Абхазско-абазинское соответствие адыгскому пхъэ сохраняется в виде мхьа в составе сложных слов [7; 21]». Далее ученый пишет, что «абхазский, абазинский и убыхские языки для понятия 'дерево' соответственно используют другие лексемы: ац1па, ц1ла, гъуыны» [Абрегов 2005:3-4]. Сохранившиеся абхазская, абазинская и убыхская лексемы ац1па, ц1ла, гъуыны позволили другому исследователю А.И. Абдокову привести для северокавказских языков две реконструируемые формы для дерева: *мадъ-Н *радь ~ «береза», «дерево» и *ууна-// *ууди - «дерево». Слова унэ «дом» и гьунэ «край, сторона, часть» также являются генетически связаны через понятие «дерево», восходящее к реконструируемой форме *ууна-// *ууди - «дерево» [Абдоков1983 : 106]. Косвенным подтверждением этого генетического родства выступает

лексема гъунэгъу «сосед, живущий рядом, чей дом рядом». Таким образом, можно сделать вывод о том, что внутренняя форма русского дом и адыгского унэ имеет много общих признаков. Мотивационный анализ этимологических значений в родственных и неродственных языках позволяет выделить следующие основные мотивационные признаки: «жильё, обиталище», «дерево, лес, строительный материал, строительный ритуал», «семья, члены семьи». Гипотетически, сопоставляя цепочки мотивационных признаков, можно предположить, что первым значением было 'дерево' как строительный материал для дома, затем появляется собственно 'дом' - 'очаг'. Следующим значением логически вытекает 'семья, члены семьи'.

Многоплановость детерминации мотивационного содержания слова, включающая разные уровни, проявляется на материале совокупности одноко-ренных слов, объединённых в гнёзда. Речь идет об оппозиции внеязыковых источников содержания слова, когда оно определяется фактом отражения каких-либо мыслительных сущностей и внутриязыковых источников, определяемых собственно функцией, когда содержание возникает как потенциал функционирования, для которого отражаемое лишь исходный материал, генетический субстрат. Для понимания сущности мотивации слова релевантным является противопоставление генетической и синхронно-функциональной детерминации слова, а также выявление механизма взаимодействия генетического .и синхронно-функционального аспектов слова [Голев. Электронный ресурс].

Словарные дефиниции слова дом даются по словарю С.И. Ожегова. Это: 1.жилое помещение; 2. свое жильё, семья, люди, живущие вместе, их хозяйство; 3. место, где живут люди, объединенные общими интересами, условиями существования; 4.учреждение, заведение, обслуживающее какие-нибудь общественные нужды; 5.династия, род. Производные исследуемого слова, взятые из различных словарей, можно разделить по следующим семантическим признакам: 1. а. Помещение - уменьш. домок, домочек; домишка, домишечка\ увелич. домина, домища-, уничижит, домишко [СРН-ДРС: 36]; доможира - дом со всем хозяйством [СРНГ, 8, : 122]; домец - деревенская игра, род лапты, домик - пчелиный улей, домушка - будка для собаки, б. Относящийся к дому. Данная лексема имеет ряд дериватов, например: домашность в значении 'жилой дом со всеми хозяйственными пристройками' [СРНГ, 8: 117]; домашнее животное. Домашнее животное в противоположность дикому «одомашнивает» «чужое» пространство, делая его «своим». Отсюда ведут свое происхождение доморощенный, доморощенка. Сначала эти слова относятся к животным, затем по метонимическому переносу они переходят на все явления или предметы, выращенные, произведённые в доме, наделяя мир «домашностью». Производные слова от дом членят это «одомашненное» пространство. Домовый - относящийся к дому, например: домовая контора, управляющая домом. Отсюда домуправ, домоуправление, домовая книга - для регистрации жильцов, домовитый, домовитость, домовина. 1.дом, постоянное жильё; 2.гроб.З. сооружение, сруб в виде гроба над моги-

лой [СРНГ, 8 : 119]; домовище 1. жилище злых духов; 2. гроб; 3. в суеверных представлениях - омут, в котором живёт водяник (дух) [СРНГ, 8: 120]; до-мовка 1. дом, жилище; 2. хозяйство. 3. могила [СРНГ, 8,: 120]. Домилище -устар. жилье, квартира, помещение. Домовье - гроб. Домовинный - к домовине, гробу относящийся. Домовой, домовик - дедушка, хозяин, нежить. Слово дом имеет несколько производных со значением «гроб»: домовина, домовище, домовье, домовка, домовинный — относящийся к гробу. К этой же группе производных относится слово домовой, обозначающего сущность, по значению близко соприкасающуюся с понятием смерти, гроба, похорон. Ответ на вопрос, почему произошел такой семантический переход надо искать в русском фольклоре. Завязка сюжета многих сказок, как правило, построена на мотиве запрета покидать дом. Герой сказки нарушает запрет, вследствие чего с ним случается беда [Пропп 1986:37-45]. Порог дома - регламентированная граница. Когда выносят гроб с покойником, который осмысляется как его «новый дом», стучат гробом о порог дома, чтобы покойный попрощался со своим 'старым' домом. Дом противопоставлен домовине (гробу) и воплощает жизнь как таковую. Через код дома передаётся противостояние жизни и смерти. Табуируя прямые номинации жизни и смерти, слова дом и домовина, домовище, домовье передают эти понятия, образуя систему оппозиций, полярные члены которых конкретизируют общие понятия жизни и смерти. Основное концептуальное значение дома - вывод смерти из дома жилого в дом иной. Путём противопоставлений достигается основная цель- защита жителей дома от смерти. Происходит подмена понятий, при которой домом покойника становится гроб, а дом семьи остается воплощением жизненной и социальной модели [Невская1982:106-121]. Мифопоэтический народный образ дома аккумулирует в себе языческие и христианские традиции и представляет сложные семантические комплексы, которые включают быт и семейные отношения. 2.Семья, люди, живущие вместе, а) семейство, семья, хозяева с домочадцами; б) род, поколение, говоря о владетельных или высоких особах; в) династия, царствующий род «Дом Романовых», «Дом Виндзо-ров» и т.д. ; г) все лица, так или иначе имеющие отношение к дому. Домохозяин, ка дом + хозяин. Домовладельцы дом + владеть. Домовпадыка - глава дома или семейства, большак. Домоблюститель, ница, тельство - дом + блюсти смотритель за домом. Домохранитель дом + хранить дворецкий. Домовод, ка - дом + водить хозяин, домострой. Домодержец, жица- дом + держать домохозяин. Доможил, дом + жить живущий в доме, нанимающий дом или живущий хорошим домом. Доможирец, доможира - домочадец. Домоправительство, домоправитель, домоправительница дом + править. Доморачительство, доморачительный — забота о порядочном хозяйстве. Доморачитель, ница - дом + рачительный следящий за домом, ухаживающий за домом. Домострой дом + строй + строить. Домородная дом + род домородная челядь - дворовые люди, в доме рождённые и выросшие. Домоздатель - дом + делать, кто рубит избы, кладет дома. Домочадец дом +

чадо. Домостарща - дом + старый приживалка. Домовая - стряпуха, хозяйка в крестьянском доме. Домовин, домовины - семья, прислуга. Домовник, домовница (устар. домовик) - владелец, хозяин дома. Домовник, домовнща -домосед, не выходящий из дома. Домаха, домашка, домовня - добрая хозяйка или засидевшаяся дома девка. Домовные люди. Домовитые - родители жениха. Домовитка - скопидомка, заботливая хозяйка. Лексема дом материализует идею родства по месту «сидения», которое с некоторых пор становится столь же важным во взаимных отношениях между людьми, как прежде род. Домоседство, домоседничать дом + сидеть. Домосед, ка. Домоседные каза-кк-отслужившие срок полевой или внешней службы. Отсутствие дома следует понимать как отсутствие защиты. Бездомный, бездомки без (прив. аффикс) + дом. 3. Действия. Держать дом, вести хозяйство, распорядок. Домашни-чать, домовничать - быть домовником или домовницей, сидеть дома, заниматься домашним хозяйством. Домить, домиться - селиться, обзаводиться домом, хозяйством. Домодельничать дом + дело. 4. Предметы быта. Домовка — домашнее хозяйство. Домашество, домашность, домовщина - домашний обиход, хозяйство. Домник - чан для варки пива. Домашник, домашний - домашнее или будничное платье. 5. Учреждение чего либо или кого либо, а также здание, в котором оно находится; 6) устар. заведение, предприятие [ССРЯ, 1 :425]. В политическом дискурсе существуют смысловые образования, построенные на т.н. «строительных метафорах», стабильных смысловых моделях с корнями «дом» и «строить» возникла система-миф, которую можно рассматривать безотносительно к политике. Дом - важнейший культурный концепт в человеческом сознании, это традиционный источник метафорической экспансии. Метафорическое представление общественных реалий и процессов как дома - один из наиболее традиционных для политической речи образов. Метафора дом - государство является универсальной, что связано, прежде всего, с понятиями безопасности, защищённости, упорядоченности: «Наш дом - Россия», «Европейский дом - европейская безопасность» и т.д.

Существует проблема мотивированных слов, не имеющих в современном языке производящих слов, к которым относятся заимствования. Мотивирующие части в парах, состоящих из заимствованных слов, не могут рассматриваться как производящие основы, поскольку словообразовательный процесс на русской почве между членами этих пар не имел места: оба члена были заимствованы и в заимствующем языке образовали словообразовательную пару. Лексическое гнездо дом представлено словами различного происхождения, как исконно русскими, так и иностранными. Русское дом восходит к индоевропейскому dâmas, поэтому в макрогнездо дом входят и лексемы иностранного происхождения, заимствованные из латинского языка и европейских языков, такие как, доминанта - главенствующая идея, основной признак или важнейшая составная часть чего-нибудь, и другие однокоренные слова, типа доминация, доминантный и т.д., восходящие к латинскому domina - «госпожа, хозяйка» < domus - «дом». Этимологическое значение

этих заимствованных слов соответствует их внутренней форме, и таким образом, они являются полностью мотивированными. Этимологический анализ позволил вскрыть вектор семантического развития слова. Все приведённые слова находятся в словообразовательных отношениях уже в языке заимствования, а именно во французском языке. См. фр dominante- доминантный < dominans ( род.п. dominantis) -господствующий, от dominari -господствовать, властвовать, от domina-госпожа, хозяйка, от domus — дом. На русской почве, согласно правилам русского словообразования, образовались слова доминировать, доминирование, доминирующий. (Ср. с фр. dominer- domination). Этимологический и историко-семасиологический анализ латинского слова domus — дом и его производных даёт возможность предположить, что первичным значением его было «божий дом», «место обитания бога» или богослужения. Во французском языке слово Dôme значит «церковный купол». Говоря об иерархии мотивировочных признаков, можно утверждать, что первичным значением этого корня, его внутренней формой, его первым мотивировочным признаком являлось сакральное значение богослужения, места богослужения. Любое строение имело, прежде всего, культовое предназначение. В западноевропейских языках (английском, французском, итальянском и т.д.) осталось только религиозно-культовое значение Dôme. В современных языках, в том числе и русском, развитие наблюдается на субстандартных уровнях, в информационной субкультуре. Например, слово домен и производные словосочетания типа доменная зона, домен приложения, доменное имя, доменный объект от французского слова domaine < dôme < domus. Первоначальное значение исследуемого французского слова-источника «феодальное владение», «собственность», а уже затем - «область< область знания». В русском языке слово домен в основном значит «область, единица структуры». Следующее слово - юридический термин домицилий, также восходящий к французскому domicile (домашний) < лат. Domicilium (местожительство) < Domus. Доминион (англ. dominion, от лат, dominium - владение) -государство в составе Британского Содружества. Кондоминиум (лат. con -вместе и dominium - владение) — совместное владение, обладание единым объектом, чаще всего домом. Домотика — наука, представляющая гибрид информации и домоводства, занимается вопросами применения микропроцессорной техники в быту. Мотивировочный признак «дом» не вызывает сомнений, вторая часть слова - тик- суффикс. Особый случай представляют собой заимствованные понятия, оформленные уже на русском языковом материале: домочадец дом + чадо - член семьи, живущий в доме на правах члена семьи; домашний слуга. Это слово представляет собой заимствованную словообразовательную кальку из греческого языка oikogens (родившийся и выросший дома), образованную путем сложения двух основ oikos - обиталище, жилище и genos -отпрыск, потомок. Такой же калькой с греческого o"konom является слово домострой —. свод правил домашнего хозяйства и распорядка, сочиненный в XVI веке. В европейских языках слова с корнем

dorn унаследовали греческую основу domus и обозначают нечто «своё, освоенное». Во всех языках есть лексема domestic (английский) - домашний, в романских языках - domestique (французский), domestico (испанский, итальянский), — в сочетании со словом животные обозначает домашних животных. Во французском языке domestique означает домашнего слугу. В русский язык проникло слово доместикация, имеющее русский аналог - «одомашнивание», которые образовали бинарную конструкцию из двух полных синонимов, являющихся этимологическими дублетами, восходящих к одному этимону domos, но проникших в русский язык различными путями. Итак, в лексическом гнезде дом выявлена и проанализирована семантическая и словообразовательная структуры, в основе которых лежит мотивирующая основа «domina, dominus», основными значениями которого являются «хозяин», «главный», «божественный».

Всесторонний анализ адыгского унэ и его производных даёт следующую картину. 1. Дом и части дома. Унэ - дом. Исследователи отмечают, что основным типом кабардинского жилища первоначально был однокамерный дом прямоугольной формы, приспособленный к условиям и потребностям жизни большой семьи - унэзэхэс унэ + зэхэс «живущие вместе». Вследствие необходимости выделения отдельного помещения для новой семьи после женитьбы сына (сыновей) преобладающим типом жилища адыгов остаётся длинный прямоугольный дом, состоящий из нескольких комнат, каждая из которых имела отдельный вход со двора -унэк!ыхь - унэ + к!ыхь длинный дом. Помещение, где оставались родители, носило название унэшхуэ унэ + шхуэ большой, старый. Это мог быть и отдельный дом, и отдельное помещение в общем доме [Шикова, Бетрозов 1992:56,57]. В двухкамерных домах одна, обычно большая, комната выполняла функции унэшхуэ [Мамбетов 1971:133-134]. Производные: унащхъэ - унэ + щхьэ (голова) - крыша, кровля дома, потолок; унэбжэ - унэ + бжэ (дверь) - дверь дома; унэ щ1ыб-унэ + щ1ыб (спина) - задняя часть дома; унэ гупэ - унэ + гупэ (перед) - фасадная часть дома; унап1э - унэ + п1э (место) - доел, место, где стоит дом, усадьба; унэпыщ1э - унэ + пыщ1э (присоединенный) - пристройка к дому; унэ зэтет - унэ + зэтет (стоящий один на другом) двухэтажный и т.д. дом; псыунэ -псы + унэ (вода + дом) - уборная; унапхъэ - унэ + пхъэ (дерево) строительный материал. В основе всех перечисленных слов лежат две мотивирующие основы, которые точно передают функциональное предназначение строения, части строения, материала. 2. Внутренкяя структура дома: унэ к1уэц-унэ + к1уэц (внутренности) внутреннее устройство дома, комната; унэлъащ1э - унэ + лъащ1э мебель, внутреннее убранство дома; унэ льэгу - унэ + лъэгу (пол) пол; лэгъунэ - комната для новобрачной. У бжедугов, кубанских шапсугов -ныеэун (дом для невесты) [Меретуков 1987:196]. Слово лэгъунэ первоначально состояло из двух компонентов, каждый из которых нёс полную смысловую нагрузку: лы (мясо, тело) и гъунэ (край, сторона). Слово лэгъунэ в первоначальной форме, видимо, означало отделение от мяса, тела (лы гъунэ), что свидетельствовало об образовании новой семейной ячейки, в составе боль-

шой патриархальной семьи [Калмыков 1974:153]. Производные: лэгъ-унц1ык!у - лэгъун + ц1ык1у маленький — небольшая комната, пристраиваемая к дому, кухня, чулан; лэгъунвакъэ - лэгъун + вакъэ обувь - комнатные тапочки, туфли; лэгъунэ lau — лэгъун + 1анэ стол - стол для брачного помещения; лэгъунэджэгу - лэгъунэ + джэгу веселье в комнате (доме) новобрачной (адыгейский) [Меретуков 1987:208]; лэгъунэпыт - лэгъунэ + пыт присоединённая комната, затем по метонимическому переносу — сословие крепостных, дворовых слуг; к1элэгъунэ - к1э + лэгъунэ, кладовая; гъунэ - край, сторона, часть рядом, так как генетическая связь между лексемами унэ и гъунэ вполне обоснована; гъунэгъу - сосед. 3. Профессии, связанные с домом: унащ1 э — унэ + щ1эн (делать) строитель; унэзэтелъхьэ — унэ + зэтелъхъэн (составлять, строить) каменщик; унэзехьэ -унэ + зехьэн (содержать, убирать) уборщица; унэ1ут — унэ + 1утын (состоять при доме) холоп; лэгъунэпыт — сословие крепостных; унагъуэ —унэ+ гъуэ (нора) домашнее хозяйство. В национальной адыгской традиции дом - это не только жилое пространство человека, но и символ семейного благополучия. Также как и в русском языковом пространстве, дом унэ противопоставлен внешнему миру, таким образом, является исходной точкой освоения пространства человеком. Дом имеет значение носителя защитной силы. В кабардино-черкесском языке с одним и тем же формантом унэ образуется антиномия «горе» и «хорошая жизнь», «счастье». Унэн - зажить в достатке, счастливо жить; унагъуэбжэ - унэ + гъуэ (нора) + бжэ (дверь) погибель; унэхъун - унэ + хъуп (стать) оказаться в беде; унэхъугъуэ - унэ + хъун + гъуэ время бедствия; унащхъэпыхьэ - село, переживающее общее горе; унажэ - унэ + жэн (бежать) налёт, нападение на чужой дом, семью; унэщхъэпыхьэ - село, переживающее общее горе; унэхъугъуэ - время бедствия. Мотив беды, несчастья заложен и в слове унэншэ, то есть бездомный. Этот мотив относится к универсальным признакам понятия «беда», «горе». Таким образом, образ дома как символ богатства и изобилия, а его отсутствие — символ горя — устойчивые мотивы. 4.Личностные характеристики и семейно-родственные отношения. Дом мыслится пространством обитания, носителем идеи рода. Именно дом стал исходной точкой общности, то есть близости по роду (в пространстве, а не во времени). Отсюда возникло и дальнейшее развитие семантики слова дом. Если в русском языке понятие семья, род реализуется опосредованно, в основном в производных словах, таких как домочадец, но не имеет слова с прямым номинативным значением «семья», то в кабардино-черкесском языке можно отметить наличие целых словообразовательных гнезд производных, реализовавших мотив «семья» и «семейный род»: унэ — семья; унагъуэ — унэ + гъуэ (нора) семья. Дом как объект-участник обряда на свадьбе фигурирует носителем идеи рода, его силы, воплощением жизненной и социальной модели. Дом считается полностью освоённым, когда в нём совершён один из обрядов жизненного цикла: унэидзэ -унэ + идзэн (бросить внутрь) напасть, умыкать невесту; унэ-идзыхъэ - унэ + идзыхъэ - обряд умыкания невесты; унэидзыхъэу ехъэжъэн,

хьын - умыкнуть девушку; унэишэ - унэ + ишэн ввод невесты в дом; свадебный обряд ознакомления невесты с домом жениха; унаплъэ - унэ + тъэн (смотреть) - осмотр хозяйства будущего зятя; унагъуэ ихьэн выйти замуж, доел, войти в семью; унагъуэ исын - быть замужем, доел, сидеть в семье; унэу т1ысын - обзавестись семьей (домом); унэк1аф!э хъун зажить счастливой жизнью; унэгуащэ - унэ + гуащэ (княгиня, кукла) домохозяйка; унэгъащ1э -унэ + гъагц1э человек, недавно обзаведшийся домом;. унэхэщ!э унэ + хэщ /э -подношение вещей домашнего обихода молодоженам; унэишэшхуэ - свадебный обряд ознакомления невесты с домом жениха. Развитие понятие рода, семьи проявилось в создании патронимов - фамилий: унэц1э - унэ + ц1э (имя) - имя, фамилия; унагъуэц1э - унагъуэ (семья) + ц1э (имя) фамилия; унэц1эджэгъу унэ + ц1э + джэгъу (игра) - однофамилец; унэкъуэщ унэ + къуэщ - родственники, носящие одну фамилию; унэжын - дорогой (аппеля-тив). Понятие дома как своего пространства проявляется в развитии значения «своего», «собственного»: уней - собственный; унейуэ - в личной собственности; унэгъуэджэу - секретно; унэгъуэджын - утаить что-либо. Пространство знакомое является мотивирующим признаком лексем: унэгунэщ - человек, знакомый с местностью; унэт!ын - направиться; унэт1ыныгьэ - направление, научное общество (ср. домен). Универсальная политическая метафора дом-государство не получила своего развития в кабардино-черкесском языке, но отмечен зародыш метафоры дом - Вселенная. Адыгэ унэ - адыгский дом как средоточие адыгского сознания и мироощущения, универсума, призванный собрать разъединённый адыгский народ. Унэ являет собой материальное воплощение адыгской модели мира, тогда как хабзэ (закон)- ее духовную составляющую.

Соматизмы играют большую роль в образовании многих производных лексем, входящих в лексическое гнездо унэ в кабардино-черкесском языке. Соматизмы такие, как анализируемые лексемы щхьэ - голова, пэ - нос, к1уэц-внутренности, щ1ыб - спина, пхэ - зад, гупэ - грудь, лъэ - нога, ступня, фэ -кожа, относятся к базисной лексике. Производные лексемы, связанные моти-вационными отношениями с вершинной лексемой унэ, восходят к мифологическому портрету «дома» внутри классической триады человеческое тело-дом-Космос. С точки зрения кабардинского языка денотат слов «дом» осмысляется как имеющий буквально: «голову» (ср. русский «крыша»); «грудь»; «спину»; «зад (ягодицы)»; «бок»; «глаза», «губы»; «рот»; «ступню»), Дом интерпретируется в терминах метафорической системы ДОМ -ЭТО ЧЕЛОВЕК [Кимов 2010:31]. Структура значения деривата представлена суммой ее двух частей - отсылочной и формантной. Подчеркивается, что производному слову передаётся определённая часть содержания мотивирующего слова, фиксируемая структурой языка. В семантике производного слова с определённым структурным элементом связывается определённая часть значения, облечённая в морфемно расчленённую форму. Из этого вытекает, что значение деривата, его внутренняя форма соответствует его содержанию и строится как бинарное образование из отсылочной и формантной

частей. Таким образом, значение производного слова складывается из значений отсылочной и формантной частей. В нашем случае отсылочной частью производного слова будет сумма значений производящих основ, одной из которых является значение слова унэ, а другой значение соматизма. Обе части слова мотивируют значение производного, мотивированного слова. Каждый соматизм выполняет одновременно и формантную роль, т.е. выстраивает свою систему отношений с базовым словом. Система отношений, в свою очередь, обусловливает смысловое отличие каждого конкретного производного слова. Унащхьэ - букв, дом + голова крыша. Крыша является верхней границей дома. Унэщхъэпыхьэ — унэ+ щхъэ+пыхъэ -дом+голова+снести -село, переживающее общее горе. Этот композит с элементом-соматизмом щхьэ голова имеет сложную мотивацию. С одной стороны в кабардино-черкесском языке находим выражение щхьэ пыхьэ - снесённая, отрезанная голова, что в результате концептуального сходства приобрело и значение «снести крышу», то есть «уничтожить» в исследуемом выражении унэщхъэпыхьэ. Унэ лъэгу -унэ+лъэ+гу - дом +ступня+сердце — пол. Составная мотивирующая часть слова лъэгу разлагаяется на два элемента - лъэ и гу. Лъэ имеет основное значение ноги, ступни. Второе его значение, малоупотребительное, значит «место, вместилище». Лъэгу можно дословно перевести «сердце ноги», то есть сердце осмысляется как моторная сила, приводящая в движение человеческую ступню. Унэгупэ - букв, дом+сердце+нос. Слово гупэ переводится как «передняя часть сердца». Таким образом, унэгупэ значит фасадная, передняя часть дома. Унэ щ1ыб - унэ+щ1ыб дом+спина - задняя часть дома, антоним унэгупэ - фасад. Унапхэ - унэ+пхэ дом+зад территория за домом. Унэ к1уэц - унэ + к1уэц (внутренности; внутренняя часть чего-либо) внутреннее устройство дома, комната. Синонимом этого выражения является другое производное этого же вершинного слова лексического гнезда унэпъащЪ унэ+ лъащ1э мебель, убранство дома. Унафэ унэ+фэ дом+кожа решение, слово, не имеющее видимых семантических связей с понятием дом. Оно представляется немотивированным. Но при ближайшем анализе можно установить опосредованную семантическую связь. Основные значения этого слова: кожа (человека); шкура (животного); кожура, кожица (плода); кора (дерева); вид, внешность, внешний вид, наружность. Представляется возможным мотивировать значение слово унафэ через значение слово «вид, внешность, внешний вид, наружность». Человек может не только иметь какой-либо вид (внешность, видимый облик, состояние здоровья, концепты, передающиеся посредством лексемы фэ кожа в кабардинском языке), но более того, он ему может быть «приписан» субъектом (говорящим, наблюдателем). Фэ в сочетании с глаголом еплъын функционирует в языке и в грамматикализованном виде, выступая в виде парентетической фразы со значением «казаться», а также ментального значения «полагать, думать» [Кимов: 138-142]. Гипотетическая связь между значениями «полагать, думать» и «решать» вполне обоснована.. Производным словом с ясным мотивировочным признаком является произ-

водное от унафэ унафэщ! - руководитель. Представленные производные сохраняют прозрачную внутреннюю форму, структурно построены по одной модели. Тот факт, что адыгский дом включен в адыгскую космическую модель мира, подтверждается на словообразовательном материале.

Анализ мотивационных, а на их основе семантических отношений между словами, формирующими лексическое гнездо дом в русском языке, убедительно доказывает, что все производные слова являются мотивированными. В лексическом гнезде дом можно выделить несколько словообразовательных гнезд (подгнезд). Словообразовательное гнездо - это та часть структуры лексического гнезда, которую определяют словообразовательные отношения между его членами. Словообразовательные отношения между членами лексического гнезда обычно представлены отношениями производности или выводимости. В последовательности единиц - дом - бездомный и т.д., существование каждого последующего слова обуславливается существованием предыдущего. Каждая единица в этой цепочке истолковывается через толкование непосредственно ей предшествующей. Второй тип последовательности слов, представленный цепочкой дом-домашний-домашничатъ представляет совокупность слов, которые связаны отношениями производности и транзитивности, т.е., возникают отношения не только между производящими и производными, но и между самими производными. Организация производных зависит от взаимодействий лексических и грамматических категорий, что позволяет представить словообразовательное гнездо как целостную, иерархически организованную нелинейную систему. В основе или центре лексического гнезда лежит один или несколько первообразов - значений исходного слова. В словообразовательных гнездах, структурно образующих лексическое гнездо, лежат эти первообразы. Периферия лексического гнезда представлена производными от исходных слов, находящихся в отношениях линейного словопроизводства. Системность мотивационных отношений в лексическом гнезде проявляется и в том, что производное выявляет и усиливает компоненты семантики производящего и его компоненты, принадлежащие периферии словообразовательного значения, которая определяет варьирование лексического значения производного [Гинзбург 2009:197]. Системность словообразовательного гнезда поддерживается наличием в нём различных типов производности имён существительных, имён прилагательных, глаголов. Все анализируемые слова можно классифицировать исходя из типа и модели их словообразовательной структуры. Под словообразовательным типом понимают ментально-языковую категорию, устроенную по принципу поля и имеющую в силу этого размытые формальные (наличие вариантов основного форманта, грамматической и грамматико-семантической полимотивации) и семантические (проявляющиеся через однокоренную синонимию, полисемию, и словообразовательную антонимию, омонимию, семантическую множественную мотивацию) границы, включает производные и производящие единицы, связанные между собой по общему фамильному признаку

[Араева 2009:482]. Словообразовательные типы вскрывают механизм познания окружающего мира по заданной модели: в пределах каждого типа фиксируется определённый фрагмент мира. Словообразовательные типы, в данном случае, типы, сформированные на основе однокоренных слов, репрезентируют лексический состав языка, отражают внутреннюю форму языка. Словообразовательный тип может быть представлен различными моделями, которые представляют языковую реализацию, механизм её реализации. В границах каждого типа актуализованы ядерные и периферийные компоненты значения. Формирующим моментом производного слова выступает формант, в роли которого, чаще всего, выступает суффикс. Суффикс, обладая инвариантной семантикой, различается широтой спектра функциональной семантики. Одни из суффиксов имеют достаточно широкий спектр функциональных значений, другие - специфическую сферу семантического применения. Так как в данной работе делается упор на семантическом уровне словообразовательных актов, мы ограничиваемся только констатацией наличия подобного разнообразия словообразовательных моделей. Слово дом имеет разнообразные аффиксальные и суффиксальные производные: домик, домец, домник, домище, бездомный. Второй элемент таких слов как: домохозяин, ка дом+хозяин; домовладельцы дом+владеть; домовладыка — дом+владеть; домоблюститель, ниг{а, телъство — дом+блюсти; домохранитель дом+хранить; домовод, ка — дом+водить;домодержец, жцца- дом+держать, и др., является второй мотивирующей основой и таким образом образуются слова с соединительным словообразовательным значением, т.е. слова, значение которых сводится к объединению значений мотивирующих основ в одно целостное сложное значение. У слов домовая, домовой, домовье, домовище, домовин, домовины, домовник, домовница, домовня, домовные, домовитые, домовитка и т.д. выделенная словообразовательная основа «домов» сохраняет лексическую мотивированность. Эти слова содержат в своем значении, помимо значения мотивирующего слова, дополнительный модифицирующий признак. Они относятся к словам с модификационными словообразовательными значениями. Домаха, домашка, домашность, домашничатъ и т.д. имеют отдельную словообразовательную структуру, в основе которой лежит иная словообразовательная основа домаш-домах. В сумме все выделенные словообразовательные структуры или модели образуют словообразовательное гнездо внутри лексического гнезда. Во всех прозводных словах сохраняются значения мотивирующих слов или основ. В некоторых случаях, таких как, например, со словами домовище, домовье, домовина, домовинный со значением «гроб» эта связь не является столь же прозрачной и ясной, и поэтому требуется привлечение историко-культурологических данных.

Лексическое гнездо «унэ» в кабардино-черкесском языке, в основном представлено несколькими словообразовательными структурами или гнёздами со следующими мотивирующими словообразовательными основами: унэ -уней —унейуэ; унэ + унащ1э — унэ+ щ1эн (делать); унэзэтелъхьэ - унэ +

зэтелъхэн (составлять, строить); унззехъэ -унэ +зехьэн (содержать, убирать); унэ1ут -унэ+ 1утын (состоять при доме); унэхъун —унэ + хъун (стать) и т.д. Словообразовательная модель сущ. унэ + глагольная основа: лъэгъунэ (гъунэ) — лэгъунц1ык1у - лэгъун + ц1ык1у (маленький); лэгъунвакъэ -лэгьун +вакъэ (обувь); лэгьунэ 1ан - лэгъун + 1анэ (стол); лэгъунэджэгу - джэгу (весе-пьеУгПэгъунэпыт - лэгъунэ+пыт (присоединенный); к1элэгъунэ -к1э (хвост) + лэгьунэ; гъунэгъ гъунэ - (край, сторона, часть). Словообразовательная модель унэ-гъунэ-лэгъунэ+ имя. Словообразовательная модель унэ-гъунэ-лэгъунэ+ глагольная основа. Унагъуэ — унэгъуэзэхэс - унэ (дом) +гъуэ (нора)+ зэхэс (живущие вместе); унагъуэ + ихъэн (войти); унагъуэ +исын (сидеть); унэц1э -унэ+ц1э (имя)-имя, фамилия; унэгъуэц1э- унэгъуэ (семья) +ц1э (имя) фамилия; унэц1эджэгъу унэ+ц1э+джэгъу (игра) -однофамилец. Все они представляют слова с соединительным словообразовательным значением, значение которых сводится к сумме значений мотивирующих основ в одно целое. Выделяется словообразовательное гнездо из производных с элементом-соматизмом: унащхьэ- щхъэ голова; унэгупэ- гу сердце, пэ нос\унэк1уэц- к1уэц внутренности; унэщ1ыб -унэщ1ыб спина; унапхэ - пхэ зад; унэлъэгу —лъэ нога, ступня; унафэ- фэ кожа. Эти слова образованы по одной словообразовательной модели. Все проанализированные словообразовательные модели можно объединить в один словообразовательный тип, представляющий одну генетическую парадигму, систему однокоренных слов, относящихся к единой области референции. Анализ показывает, что мотивационные отношения, лежащие в основе структурно-семантических связей между однокоренными словами, нигде не нарушены, так все производные слова сохранили в своей внутренней структуре основной мотивировочный признак.

Итоги исследования обобщены в заключении. Главный вывод заключается в том, что выявлена, в целом, аналогичная структура сравниваемых лексических гнезд «дом» и «унэ» в русском и кабардино-черкесском языках. Несмотря на существенные различия в распределении смыслов, семантических комбинаций, словообразовательных моделей между исследованными лексическими гнёздами обнаружено заметное семантическое и формальное сходство. Наличие большого числа одинаковых словообразовательных моделей и семантических значений не позволяет считать их случайными. Не объясняется это генетическим родством или языковыми контактами. Наиболее достоверным источником подобного сходства следует считать, прежде всего, общность законов мышления, а следом, типологию и иерархию мотивировочных признаков, лежащих в основе номинации. Анализ лексических гнезд дом и унэ, лексических единиц, их составляющих и их этимонов, показал, что данные лексико-семантические группы представляют собой системы на двух уровнях: словообразовательном и семантическом. В данной работе проведен мотивационный анализ семантических структур однокренных слов, выявлены связывающие их мотивационные отношения и определены направления их семантического развития, что способствует выяснению характера

всей системы. Каждое значение исходного слова является основой определенного набора переносных значений. Иными словами, мотивировочный признак исходного слова, корня, корневой морфемы лежит в основе создания новой лексической единицы. Мотивационяые отношения, связывающие слова, лежат в основе словообразовательных моделей и типов. Внутри данных групп однокоренных слов наблюдаются определённые различия, являющиеся следствием разного членения действительности народами, говорящими на русском и кабардино-черкесском языках.

Применённая в диссертационной работе методика мотивационно-сопоставительного анализа отвечает духу современной лингвистической парадигмы и может быть использована при сопоставлении различных языков и различных классов лексических единиц, что открывает большие перспективы для дальнейших исследований.

Основные положения диссертации отражены в публикациях автора:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК:

1. Шомахова М.Х., Хараева Л.Х. Мотивационный анализ лексем-заимствований, входящих в макрогнездо «дом» в русском языке // Известия Кабардино-Балкарского центра РАН. - Нальчик, 2011. - № 5 (43). - С. 261-267.

2. Шомахова М.Х. Мотивационные отношения в лексическом гнезде унэ: производные слова с элементом-соматизмом // Вестник Северо-Осетин-ского государственного университета / под ред. Т.Ю. Тамерьян. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2011. - Вып. 4. - С. 237-240.

Статьи в сборниках научных трудов:

3.Шомахова М.Х. Типы гнездовой организации лексики // Россия. Век ХХ-ХХ1. Экономика. Политика. История. Культура. Сборник научных трудов. Вып. 1. — Самара: Самарский институт ГОУВПО, 2010. — С. 228-236.

4. Шомахова М.Х. Проблемы регулярной полисемии в рамках лексического гнезда // Филология и проблемы преподавания иностранных языков. Вып. б. — М.: Московский педагогический государственный университет. ИД «Пресс медия», 2010. - С. 67-73.

5. Шомахова М.Х. Сопоставительно-мотивационный анализ систем однокоренных слов, объединенных в лексические гнезда. // Национальные образы мира в художественной культуре. Материалы Международной конференции. - Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2011. - С. 332-337.

6. Шомахова М.Х. Проблемы иерархии значений в системе однокоренных слов // Наука и устойчивое развитие. Сборник статей IV Всероссийской научной конференции. - Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2010. - С. 178-180.

7. Шомахова М.Х.Традиционные и современные представления о доме в русском и адыгском сознаниях // Язык, культура, этикет в современном поли-этничном пространстве. Материалы Международной конференции. - Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2011. - С. 209-217.

В печать 04.04.2012. Тираж 100 экз. Заказ № 6524. Полиграфический участок ИПЦ КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

Текст диссертации на тему "Типология мотивационных семантических моделей в лексических гнездах"

61 12-10/935

Министерство образования и науки

Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Кабардино-Балкарский государственный университет

им. Х.М. Бербекова

На правах рукописи

Шомахова Марита Хасановна

Типология мотивационных семантических моделей в лексических гнёздах (на материале русского и кабардино-черкесского языков)

Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Научный руководитель: дфн, профессор Л.Х.Хараева

Нальчик, 2012

Содержание

Введение...................................................................................................................4

Глава 1. Языковые и когнитивные основы системной организации лексики. 16

1.1. Основы гнездовой парадигмы в языке......................................................16

1.2. Типы гнездовой организации лексики......................................................22

1.2.1. Словообразовательное гнездо.............................................................27

1.2.2. Корневое гнездо....................................................................................31

1.2.3. Этимологическое гнездо......................................................................33

1.2.4. Динамика развития лексического гнезда...........................................35

1.3.Лексико-семасиологическая направленность мотивированного слова .41

1.3.1. Произвольность/непроизвольность языкового знака.......................41

1.3.2. Проблема регулярности семантических изменений.........................43

1.4. Соотношение плана выражения и плана содержания в языковом знаке.....................................................................................................................47

1.4.1. Внутренняя форма, мотивированность и номинация.......................47

1.4.2. Мотивированность и иерархия номинаций.......................................57

1.4.3.Мотивированность и многозначность слова: иерархии значений ...63

1.4.4. Языковые универсалии и типология мотивационных отношений..67

Выводы по I главе..................................................................................................72

Глава 2. Сопоставительно-мотивационный анализ систем однокоренных слов, объединенных в лексические гнезда, в русском и кабардино-черкесском языках......................................................................................................................76

2.1 .Семиотический, ценностный и исторический аспекты понятия дом в русской и адыгской языковых картинах мира. Традиционные и современные представления.............................................................................76

2.2. Этимологический анализ исходных лексем «дом» и «унэ»...................90

2.3. Анализ мотивационных отношений в лексических гнездах................99

2.4. Семантическая и словообразовательная структуры лексического

2.5.Мотивационный анализ лексем-заимствований, входящих в макрогнездо «дом» в русском языке..............................................................114

2.6. Семантическая и словообразовательная структуры лексического гнезда «унэ» и его производных...................................................................121

2.7. Слова, производные от унэ, с элементом-соматизмом.........................128

2.8. Мотивационные и словообразовательные отношения внутри лексического гнезда «дом» в русском языке и лексического гнезда унэ в кабардино-черкесском языке..........................................................................137

Выводы по II главе..............................................................................................144

Заключение...........................................................................................................147

Литература............................................................................................................151

Введение

Современное языкознание характеризуется интенсивным развитием направлений, связанных с сопоставительными и сопоставительно-типологическими исследованиями языка, в которых особое место занимают исследования в области сопоставительной лексикологии, в разряд которой входит и мотивология.

Одной из основных черт современного этапа развития лингвистики является ее полипарадигмальный характер, включающий в себя все подходы к анализу языка. Основными принципами современной лингвистики являются, как известно, антропоцентризм, представленный формулой «язык в человеке» и функционализм, изучающий язык в действии.

Современная мотивология, объединяющая актуальные научные подходы лингвистического анализа, ставит своей основной целью выявление и объяснение мотивированности связи звукового оформления, внутренней формы и актуального значения слова, проявленные в языковом сознании носителей языка.

Проблематика мотивированности языковых знаков органически вошла в круг интересов целого ряда наук, и, прежде всего, социологии, психологии, семиотики, лингвистики, хотя в каждой из этих дисциплин терминирование данной категории и пределы ее функционирования различны. Настоящее исследование касается вопросов мотивированности с точки зрения лингвистики.

На современном этапе развития языковедческой науки продолжаются и углубляются исследования в области внутреннего механизма взаимозависимостей между планом выражения и планом содержания. Современная лингвистика, отказавшись от изолированного изучения этих уровней языка в отрыве друг от друга, при решении кардинальных проблем теоретического и прикладного языкознания добилась в этом направлении значительных успехов.

Как известно, мотивированность языковых знаков рассматривается в ключе системного подхода как один из основных элементов, на которых базируется системность и надёжность функционирования лексики. Если признавать языковой знак одноструктурной единицей, не обладающей содержанием, то следует признать факт произвольности языкового знака в духе Ф. де Соссюра. Этот известный тезис швейцарского учёного входит в противоречие другим его тезисом о том, что в языке «нельзя отделить ни мысль от звука, ни звук от мысли» [Соссюр 1977:145, 146]. Это видимое противоречие устраняется при следующем умозаключении: следует говорить не о произвольности языкового знака, а о произвольности связи между двумя сторонами знака. Таким образом, мотивология исходит из положения, что всякий языковой знак изначально мотивирован, а её основной целью является определить типы связи между двумя сторонами одного языкового знака, которые претерпевают многочисленные трансформации в ходе своего развития.

Мотивологический уровень исследования языка является благоприятной почвой для анализа национальной специфики языка, поскольку сама природа мотивированного слова непосредственным образом связана с языковым сознанием его носителей.

Действительность в системе языка отражается опосредованно - через сознание говорящих людей. В этом прослеживается специфика отражения действительности в языке, доказательством чему являются различия между лексическими системами разных языков, отражающих по большей части ту же самую действительность.

Современная мотивология, гармонично объединяя в себе все актуальные подходы к изучению языковых явлений, направлена на выявление объяснимости, мотивированности связи звучания и значения слова с учётом показаний языкового сознания носителей языка.

Основная цель исследования в рамках сопоставительной мотивологии как одной из новых лингвистических дисциплин, состоит в определении

универсальности и специфики конкретного языка в сопоставлении с другими языками.

Мотивационно-сопоставительный анализ как один из ключевых анализов лексического материала в рамках сопоставительной мотивологии рассматривается как вид сопоставительно-типологических исследований. Изучение роли внутренней формы слова в создании определённого фрагмента языковой картины мира на материале двух или нескольких языков позволяет исследователю сопоставить и выявить дивергентные и общие, а также специфические для каждого языкового коллектива ассоциации [Савенко 2007:34-35].

Теория номинации и мотивации в современном языкознании является одной из формирующихся и развивающихся теорий. Проблемы номинации, связанные с ней проблемы мотивации и мотивированности лексических единиц, а также следом вытекающие вопросы соотношения мотивированного и мотивирующего слов, определения степени мотивированности производного слова, установки мотивационных связей лексических единиц, установления вектора последующего семантического развития и т.д., получили освещение в работах Л.А.Араевой, О.И. Блиновой, В.Г. Гака, E.JI. Гинзбурга, Н.Д.Голева, Е.С. Кубряковой, И.С. Улуханова и др.

В диссертационных исследованиях нашли свое отражение следующие проблемы мотивологии: всесторонне рассмотрено явление мотивации слов в системе одного говора [Наумов 1985]; произведён анализ типов смысловых отношений мотивационно связанных слов [Демешкина 2000]; установлен статус мотивационного значения слова в его соотношении с лексическим значением слова [Нестерова 1987]; рассмотрены лексические процессы, связанные с мотивированностью языкового знака - ремотивацией [Курышева 1989]; осмыслена лексикализация внутренней формы слова [Михалёва 1994]; всесторонне исследована связь мотивированности и образности слова [Юрина 1994]; разработана концепция роли показаний языкового сознания носителей языка как основного источника мотивологических исследований

[Ростова 1998; Тубалова 1995]; разработан источниковедческий аспект мотивологической теории [Курапова 2002]; определены принципы и аспекты мотивологического исследования [Адилова 1996]; проанализирована специфика явления мотивации в русском языке в сопоставлении с французским и английским языками [Козлова 2000; Филатова 2004]; проведено мотивационно-ассертивное моделирование гнёзд однокоренных слов [Демиденко 2007], и др.

Как самостоятельная языковая дисциплина теория мотивологии оформилась в 70-е годы прошлого века благодаря работам представителей Томской лингвистической школы О.И. Блиновой и Н.Д.Голева.

В настоящее время под мотивологией понимается учение о мотивах номинации, которое имеет свой научный аппарат, свой объект исследования, специфические методы анализа, определённые цели и задачи, отграничивающие от наиболее близкого к нему учения - этимологии. Мотивология - молодой зарождающийся раздел языкознания, изучающий явление мотивации. Выявление лексической и структурной мотивированности слова означает определение мотивировочного и классификационного признаков обозначаемого. Исходя из этого тезиса, основатель томской мотивологической школы О.И.Блинова подчеркивает лексиколого-семасиологическую направленность мотивологии как науки о мотивированных словах [Блинова 2007:4,16-17].

Теория отражения действительности языком является надёжной платформой для исследования мотивации производного слова, так как мотивация наряду с другими языковыми механизмами наглядно выражает основную гносеологическую функцию слова - языковую фиксацию знания. Мотивация номинативной единицы обозначает конкретные свойства означения объектов действительности через ход общественной практики. Мотивация вводит наименование в систему языка как языковую единицу, развивает ее и актуализирует в процессе функционирования. Все эти вопросы

и проблемы, касающиеся мотивации, ставят ее в один ряд с актуальными проблемами современного языкознания.

Сопоставительная мотивология - область знания, изучающая лексическую систему двух или более языков (или форм одного языка) с точки зрения мотивированности на основе сопоставления их друг с другом для выявления общности и специфики в каждом из языков. Также сопоставительная мотивология касается вопросов описательной мотивологии конкретного языка.

Данный раздел языкознания взаимодействует и напрямую соприкасается с отраслями языкознания, такими как семасиология и ономасиология. Становление сопоставительной мотивологии как самостоятельной научной дисциплины было подготовлено предшествующим развитием сопоставительной семасиологии [Гак 1977; Гудавичюс 1985] и сопоставительной ономасиологии [Сарыбаева 1991; Сетаров 1992 и др.]. Осуществление современных сопоставительных исследований в области лексической мотивации идёт в самых различных направлениях, на уровне различных лексико-тематических групп, композитообразований, лексикографирования, функционирования. Мотивационно-сопоставительный анализ является одним из видов сопоставительно-типологического исследования. Его целью является выявление общих черт и специфики мотивированности языкового знака в двух и более языках или формах одного языка. Степень и характер мотивированности языкового знака рассматриваются как типологические признаки языка, функция мотивации -как типологизирующая.

Специфика каждого конкретного языка в сфере создания лексических единиц, способных выполнять номинативную функцию вытекает из особенностей его генетических особенностей, грамматического и морфологического строя и т.д. Однако основные способы номинации (деривация, семантический перенос, образование сложных слов и т.д.)

являются универсальными, занимая тем самым центральное положение в системе номинативных средств любого языка.

В современной лингвистике различают следующие основные виды номинации: номинация, соответствующая нормам словообразования естественным путем; мутация, возникающая вследствие метафорического или метонимического переносов; номинация искусственная, возникшая в ходе сознательного целеполагающего наречения; патологическая номинация, представляющая отклонение от нормы, возникшая в результате влияния экстралингвистического фактора. Во всех видах номинации выявляются различная степень и характер мотивированности производного языкового знака.

Основные положения современной мотивологии восходят к учению В.Гумбольдта (1984) о внутренней форме языка и к концепции внутренней формы слова, впервые изложенные в трудах A.A. Потебни. Как известно, A.A. Потебня понимает под внутренней формой слова «то, что возвышает членораздельный звук до выражения мысли, взятой во всей совокупности своих связей и систематичности» [Потебня 1989:116]. Таким образом, внутренняя форма понимается как его первоначальное значение, которое в ходе своей эволюции углубляется, расширяется. Исходя из высказанного, внутренняя форма слова предстаёт как двухуровневое образование. В начале она соответствует этимологии и выступает как мотивационное значение на словообразовательном уровне.

На уровне лексико-словообразовательного значения в ходе процесса вторичной номинации к мотивационному значению добавляется дополнительная информация. Следовательно, изыскания в области мотивационных отношений можно вести как в диахронии, так и в синхронии.

В изучении словообразования научные интересы концентрируются на когнитивных и коммуникативных аспектах производных слов, исследовании связи между диахронией и синхронией. Внимание учёных направлено на динамику словообразовательных процессов и преодоление разрыва между

синхронным и диахронным словообразованием. Системный анализ остаётся приоритетным в интегрирующей научной парадигме. Диахронные исследования позволяют проследить вектор семантического развития производного слова, а синхронные позволяют выявить словообразовательные модели, что вместе дают более полную картину деривационного древа слова. В целом, говоря словами Н.Д. Голева, «мотивация призвана обеспечить, с одной стороны, рациональность связи означаемого и означающего через отражение в последнем некоторых проявлений первого и, с другой стороны, -преемственность новых единиц по отношению к предшествующим, представленным в мотивирующей базе первых» [Электронный ресурс]. На данный момент различают три типа мотивации - эксплицитную, лексикализованную, имплицитную, которым соответствуют различные степени мотивированности.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые на материале разносистемных языков - русского и кабардино-черкесского, рассматриваются проблемы мотивационных связей однокоренных слов, объединённых в лексические гнёзда, типология и иерархия мотивационных отношений, связывающие эти слова, сходства и различия в построении этих отношений.

В работе применяются следующие научные методы: уже зарекомендовавший себя метод мотивационно-сопоставительного анализа, сравнительно-исторический, этимологический, лингвокультурологический. Явление лексической мотивации рассматривается в нескольких направлениях: функционально-динамического подхода, в рамках которого мотивационный процесс предстаёт как часть единого непрерывного деривационно-мотивационного процесса (Н. Д. Голев); когнитивного подхода (П.А.Катышев); источниковедческого и сопоставительного подходов. В данной работе используются элементы и приёмы перечисленных подходов.

Исследование базируется на научных работах отечественных и зарубежных учёных, таких как Л.А.Араева, Н.Д. Арутюнова, Э.Бенвенист, О.И.Блинова, В.В. Варбот, В.Г. Гак, Е.Л.Гинзбург, Н.Д.Голев, В.Гумбольдт, Е.С. Кубрякова, А.А.П