Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве

Гришаева, Елена Борисовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве

Год: 2007
Автор научной работы: Гришаева, Елена Борисовна
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Красноярск
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве"

На правах рукописи —

/ I

ГРИШАЕВА Елена Борисовна

□03053773

ТИПОЛОГИЯ ЯЗЫКОВЫХ ПОЛИТИК И ЯЗЫКОВОГО ПЛАНИРОВАНИЯ В ПОЛИЭТНИЧЕСКОМ И МУЛЬТИКУЛЬТУРНОМ

ПРОСТРАНСТВЕ (функциональный аспект)

Специальность: 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Красноярск - 2007

003053773

Работ а выполнена на кафедре делового иностранного языка Сибирского федерального университета

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Василий Тихонович Клоков

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Любовь Викторовна Балашова доктор филологических наук, профессор Николай Алексеевич Красавскин доктор филологических наук, профессор Анатолий Михайлович Молодкин

Ведущая организация Южно-Уральский государственный университет

Защита состоится «.г. в......часов на заседании

диссертационного совета Д 212.243.02 при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского

Отзывы на автореферат можно присылать по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, СГУ.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета

Автореферат разослан «..007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, профессор

IO.II. Борисов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертационная работа представляет собой опыт исследования функционального аспекта языковой политики и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве. Лежащая в основе исследования концепция сформировалась в ходе проводившегося социолингвистического изучения этнических языковых ситуаций в динамике гетерогенных, с точки зрения языка и культуры, регионов мира (Австралия, страны ЕС, Америка).

Обозначенная тематика лежит в плоскости глобальной темы «Взаимодействие языка и общества». Будучи кардинальной, данная тема вскрывает общественный характер развития и функционирования языков, а также обосновывает социатьную мотивацию языковых ситуаций в условиях плюрилингвизма.

В настоящий момент для выработки практических рекомендаций и достижения гуманизации этносоциальных отношений необходимы обобщающие работы теоретического характера. Как показывает практика, языковая политика, будучи неотъемлемой частью этнонационапьной политики, находится в фокусе исследовательского интереса ученых Франции, Канады, Австралии, США, России, Великобритании и многих других стран. В современную эпоху не представляется возможным интенсифицировать исследования в области российской социолингвистики без скрупулезного анализа зарубежного опыта и выводов, к которым пришли западные социологи языка в процессе изучения языковых ситуаций, проблем дву- и многоязычия, тесно связанных с политическими, идеологическими и социально-культурными проблемами полиэтнических стран.

В условиях современного общественного развития языковое планирование осуществляется в различных регионах мира, исходя из разных, а порой - прямо противоположных методологических и идеологических концепций. Языковая политика при всей своей значимости недоступна для односложных решений. В отечественной историографии вопроса принято отмечать методологическую шаткость западной социологии языка, которая была последовательно выстроена на идеалистической основе, далекой от историко-материалистической направленности (Ср. работы М.И. Стеблина-Каменского, А.Д. Швейцера, Л.Б! Никольского, Ю.Ю. Дешериева, М.И. Исаева). Тем не менее, российские ученые традиционно подчеркивали позитивную роль и заслугу западных исследователей в утверждении жизнеспособности идеи о возможности человека влиять на свой язык. Согласно получившим распространение в социолингвистической науке концепциям, властные структуры и специалисты по регламентации языкового существования и использования в обществе наделяются функцией вмешательства в стихийный процесс развития языка и осуществления, тем самым, организационного руководства этим процессом. Кроме того, в рамках

многонациональных образований государство и другие политические силы учитывают и, по возможности, балансируют объективные традиционно специфические свойства этносов, входящих в орбиту как политического, так и языкового обустройства. Заметим, что вопрос о возможности целенаправленного властно-управленческого регулирования в исследуемой области в истории языкознания решался по-разному. Именно в этом состоит одно из существенных противоречий данного предмета.

Классическая теоретическая интерпретация восходит к взглядам Ф. де Соссюра, полагавшего, что «языковая деятельность не регулируется какими-либо человеческими нормами; человеческий разум не может постоянно корректировать и направлять ее и не делает этого» [де Соссюр 2000: 97].

Противоположной точки зрения придерживается В.М. Алпатов, отстаивающий важность сознательных факторов языкового развития. По мнению исследователя, «лингвист слагается:

1. из реального строителя (и эксперта в строительстве) современных языковых (и географических) культур, для чего требуется изучение языковой современной действительности, самодовлеющий интерес к ней...;

2. из языкового политика, владеющего (хоть в ограниченных, пусть, размерах) прогнозом языкового будущего опять-таки в интересах утилитарного языкового строительства (одной из разновидностей «социальной инженерии» будущего);

3. из «общего лингвиста» и, в частности, лингвистического историолога...» [Алпатов 1999: 251].

Обстоятельствами политического, социально-экономического и культурно-языкового плана объясняется широкий спектр представленных в диссертации актуальных социолингвистических вопросов. Центральное место в их ряду занимает комплексная проблема языковой политики и планирования, включающая в себя другую немаловажную проблему - проблему функциональной дифференциации различных этнических языков и основных языков межэтнического общения. Попытка обращения к отмеченному кругу проблем мотивирована широко распространенным мнением, что теория и современная методология языкового планирования до сих пор пребывают в «допарадигматическом» состоянии и грешат эмпиризмом. Приходится также констатировать отсутствие единообразного концептуального инструментария, который обеспечивал бы систематическое и согласованное изучение соответствующего предмета. Кроме того, крайне противоречива политическая практика в области языковых отношений. По мнению американских ученых, «не получается эффективно манипулировать языковыми (этнолингвистическими) ситуациями; языковое планирование чаще всего терпит неудачу; принимаемые решения бывают успешными лишь в случае их совпадения со спонтанными ожиданиями большинства населения» [Nettle 2000: 348 - Перевод наш. - Е.Г.].

Зачастую в оппозиции друг к другу оказываются различные социально-политические параметры, которые характеризуют состояние носителей языка; положение языкового коллектива и его взаимоотношения с окружающими. За решениями, относящимися, на первый взгляд, к области профессиональной компетенции социолингвистов, стоят мотивы, интересы, связанные с проблематикой властвования, господства, подчинения; с распределением и перераспределением ресурсов и благ, с позициями престижа и влияния; с доминированием одних над другими в сфере занятости, с доступом к должностям в науке, образовании, культуре и информации.

Актуальность темы исследования, таким образом, обусловлена потребностями современной социальной и политической практики полиэтнических и поликультурных регионов мира, а также остротой языковых проблем, которые сопровождают в настоящее время строительство так называемого «нового европейского дома» и до сих пор ждут своего решения в США, Австралии, Канаде и многих других государствах.

В настоящее время необходимыми становятся активные действия и объединяющие усилия широкого корпуса специалистов смежных наук -лингвистов, этнографов, социологов по применению в равной степени данных и методов как социальных, так и лингвистических исследований. Политикам и практикам в области образования по силам внести вклад в подготовку будущего гражданина Европы и в обеспечение социального сближения людей, помогая новым поколениям приобретать опыт межкультурного общения.

Многочисленные языковые программы, разработанные учеными различных стран мира, успешно внедренные затем в национально-ситуативный контекст, подтверждают глубину теоретических основ проводимой языковой политики. Языковое планирование, языковое обустройство как совокупность практических мер воздействия на функциональную сторону языка, постепенно оформляется в работах зарубежных и отечественных ученых в специфический предмет исследования.

В теоретическом плане исследуемая тема представляется актуальной, поскольку в современной отечественной социолингвистике сравнительно мало работ, освещающих тему в близком к заявленному аспекте. Практически отсутствуют работы, в которых был бы предпринят анализ выведения проблем языковой политики многонациональных государств в плоскость экономических интересов и интерпретаций в терминах экономической науки.

Таким образом, данное диссертационное исследование актуально в связи с тем, что отвечает общей тенденции в современной науке к интегрированию знания, полученного в различных областях, к возникновению так называемых «стыковых» научных направлений, где, как справедливо считается, следует ожидать наиболее ценных результатов.

Автором выдвигается гипотеза о том, что специфика внутриструктурного развития и социокультурных традиций этнических языков, а также различие

экстралингвистических обстоятельств их функционирования затрудняют выработку единого алгоритма построения общей концепции проведения языкового планирования и осуществления языковой политики в рамках полиэтнического и мультикультурного пространства. Выявленные в ходе исследования интегративные модели управления полиэтническими сообществами представляют собой открытую систему, поскольку они отражают круг узловых проблем ограниченного количества государственных образований, достаточных, однако, для типизации лингвосоциологических моделей языковой политики и языкового планирования.

Цель диссертационной работы - представить типологию языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве на материале развитых западных стран и наднациональных объединений.

Задачи, реализующие цель исследования:

1. Показать, что языковая политика индивидуальна как по природе, так и по методам применения к частной социополитической ситуации. Языковая политика прежде всего имеет дело с выбором языка, формы существования языка, языковой единицы для тех или иных коммуникативных целей. Программы языковой политики составляются для решения языковых проблем, возникающих в том или ином обществе. Рассмотрение макропроблем, относящихся к распределению языковых образований по сферам общения (официальное, повседневное, школа, СМИ, религия, художественная литература и проч.) выл»' аегся в изучение функционирования языковых образований и описание языковых ситуаций.

2. Показать взаимодействие языков и общества в современных условиях в динамическом аспекте. Анализ конкретных языковых ситуаций, свойственных государствам и регионам двух континентов (ср.: Австралия, Европа) позволяет выработать современную теорию сосуществования и взаимодействия языков как социальных институтов, а также прогнозировать определенные тенденции в их развитии как в социальном, так и собственно лингвистическом аспектах.

3. Рассмотреть некоторые юридические аспекты языковой политики для полинациональных регионов. В условиях глобализации и расширяющейся экономической интеграции крайне важно определить основное средство коммуникации в международном контексте. Определение рабочего языка является юридическим вопросом. Сфера международного сотрудничества требует учитывать наднациональную природу законодательного обеспечения, гарантирующую международное единообразие основных контрактных правил и определений специфических терминов при рассмотрении конфликтных ситуаций.

4. обосновать целесообразность прагматичного подхода к многоязычию (на примере ЕС и Австралии), выражающегося в идее выборочного многоязычия: перехода в международной практике на наиболее распространенный и понимаемый язык, использование английского языка в качестве основного языка корпоративного общения и бизнес-коммуникаций в период наступающей глобализации, обоснования необходимости преобразования модели полярности между мировыми и миноритарными языками в модель функционального сосуществования;

5. обосновать схемы преподавания языков в ситуациях многоязычия, которые должны сочетать в себе реализацию языковых прав (функционально-коммуникативный аспект) и прав языков (культурно-аффективные мотивации) и показать необходимость смены лингводидактических приемов преподавания и обучения иностранным языкам (переключиться с модели моноязычного обучения на формат многоязычного владения);

6. выявить взаимосвязь языка и экономики, оказывающую влияние на принятие политических решений и проявляющуюся в следующих аспектах: язык и политика; язык и образование; язык и экономика. Материалом исследования послужили официальные документы:

конституционные и законодательные акты, закрепляющие статус языков, материалы переписей населения, директивные и законодательные акты и постановления институциональных структур Европейского Союза, а также документы Сенатских комитетов Австралии по вопросам языковой политики и практики.

Теоретическую базу диссертации составляют работы ведущих отечественных и зарубежных специалистов в области языковой политики и языкового планирования (В.А. Аврорина, Ю.Д. Дешериева, М.И. Исаева,

B.Т. Клокова, В.Ю. Михальченко, Л.Б. Никольского, А.Д. Швейцера, P. Bruthiaux, L.-J. Calvet, R. Chaudenson, В. Chiswick, M. Clyne, F. Coulmas, D. Crystal, Ch. Ferguson, M. Fettes, J. Fishman, F. Giddens, D. Graddol, F. Grin, H. Haarman, E. Haugen, D. Ingram, H. Kloss, Lo Bianco, J. Maurais, G. McConnel, J. Neustupny, U. Ozolins, J. Pool, J. Rubin, A. Tabouret-Keller, J. Tollefson,

C. Truchot, F. Vaillancourt); индивидуальные и коллективные монографии, сборники статей, материалы международных и всероссийских конференций и симпозиумов, специальные периодические издания «Вопросы языкознания», «Известия РАН. Серия литературы и языка», "Language Problems and Language Planning", " International Journal of the Sociology of Language", "Multilingual Matters", "Panoramiques", "Australian and New Zealand Journal of Sociology", "Current Issues in Language Planning", "New Language Planning Newsletter", "Australian Journal of Education", "Journal of Intercultural Studies", "Ehtnic and Racial Studies", "Language Planning and Language Education", " Anthropological Linguistics", " "Quandrant", " Australian Review and Applied Linguistics", "Across Frontiers", "Linguistic Communications", " New Education", "Policy Sciences", a

также труды по смежным направлениям (философии, социологии, культурологи, этно- и психолингвистике). Исследование во многом опирается на личный опыт автора, которая во время своих стажировок и пребываний в Австралии, Франции, Великобритании наблюдала за функционированием мажоритарных и миноритарных языков в рамках языковых ситуаций в условиях мультикультурализма и ассимиляционных процессов, фиксировала модели функционального распределения языков различных этнокультурных групп в социально-экономической и образовательной сферах, а также изучала особенности профессионального и бытового общения иммигрантских групп в Австралии и Франции.

Объектом исследования является феномен языковой политики гетерогенных в этническом и языковом отношении стран, понимаемой как совокупность установок, концепций, законодательных актов государства, предназначенных для активного воздействия на процессы языковой жизни общества и организационного руководства этими процессами, а также языкового планирования как одного из видов деятельности властей и специалистов по регламентации языкового существования и использования в обществе.

В качестве предмета анализа рассматривается широкий спектр актуальных социолингвистических вопросов. Центральное место в их ряду занимает комплексная проблема языковой ситуации, включающая в себя другие немаловажные проблемы - функциональной дифференциации этнических языков; оформления основных тенденций развития национально-языковой политики в области поликультурного образовательного пространства; современной интерпретации феномена языковой политики в экономических терминах; формирования новой наднациональной идентичности в условиях глобализации; прагматического подхода к многоязычию и функционированию плюрицентричных языков межэтнического и межнационального общения и многих других.

Общей методологической основой проведенного исследования послужил системно-моделирующий подход к многоаспектной проблематике языкового планирования и политики, при котором разные стороны этого сложного явления последовательно и целенаправленно рассматриваются с опорой на теоретические положения о связи языка и общества; учение о ценности, своеобразии и самобытности языков и культур, культурных традиций разных народов; вопросы приоритетности формирования общественного сознания на основе национальных и общечеловеческих ценностей.

Данная работа отражает также общенаучные положения о всеобщей связи, взаимной обусловленности и целостности явлений и процессов окружающего мира. Одновременно важными методологическими основаниями исследования выступают кросскультурализм и синергетика, которые создают предпосылки для комплексного, системного изучения деятельности,

направленной на оптимизацию языкового обеспечения коммуникации в социуме.

Корпус методов, используемых в работе, включает в себя общенаучные, лингвистические и социолингвистические методы:

• индуктивный метод (наиболее приемлемый для социолингвистических работ для выведения общего правила из наблюдений над ограниченным (хотя и достаточно большим и разнообразным по своей природе) количеством фактов, подчиняющихся этому общему правилу);

• дедуктивный метод (подходящий для функциональных описаний и выявления как социолингвистических закономерностей, в целом, так и актуализаций фрагментов реальных языковых ситуаций полиэтнических регионов и основных этапов их исторического развития, в частности);

• метод моделирования (с его помощью были индуктивно выведены теоретико-прогностические модели языкового планирования и политики в поликультурном и многоязычном пространстве. В качестве моделей-образцов отобраны фиксированные, повторяющиеся, типичные признаки объекта и предмета исследования, выявленные в результате обобщения фактического материала);

• описательный метод (используемый для изучения и анализа комплексной проблемы языкового планирования и языковой политики и порождающий приемы их функциональной интерпретации в социолингвистических терминах с учетом связи исследуемых объектов с явлениями неязыкового порядка);

• сопоставительный метод (позволяющий не только показать суть сопоставляемых социолингвистических концепций в синхронии и диахронии, но и типизировать их разновидности, а возможно, и пути их развития либо в целом, либо на тех или иных исторических этапах и дающий возможность не только более четко вскрыть специфику изучаемых аспектов языкового планирования и языковой политики в конкретной этноязыковой ситуации, но и познать их общие и индивидуальные социально-функциональные свойства языков, составляющих конкретную языковую ситуацию;

• метод типологического описания (предложенная в работе типологическая классификация языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве построена на учете ряда признаков, которые реализуются в

отдельных языковых ситуациях и группах языков с различной полнотой, т.е. с помощью типологической методики параллельного изучения обнаруживаются общие и особенные черты и выявляется ожидаемое функциональное варьирование мажоритарных и миноритарных языков);

• контент-анализ (интегративный и дифференцированный терминологический анализ содержания и основных понятий исследования ракурсов проблемы в философии, культурологии, этнографии, социологии, правоведении, синергетике);

• наблюдение (выражающееся в планомерном и целенаправленном восприятии объекта исследования - языкового планирования и языковой политики. В процессе наблюдения отбираются факты, устанавливаются признаки исследуемого объекта, уточняется предмет наблюдения и описания разнообразных языковых ситуаций и тенденций развития языковой политики в поликультурных пространствах. С упором на многочисленные монографические характеристики, законодательные и конституционные акты проводится анализ результатов регламентации языковой стороны этносоциальных процессов в обществе);

• социальный эксперимент (опросы, беседы, изучение и обобщение проводимой национально-языковой политики в конкретном социально-ситуативном контексте, позволяющие следить за функционированием мажоритарных и миноритарных языков) использовался с целью проверки той или иной гипотезы, индуктивно выводимой, либо дедуктивно заданной.

Научная новизна работы состоит в комплексном и всестороннем подходе к анализу языковых политик и планирования в динамическом аспекте в Австралии и Западной Европе. В частности, описано формирование этноязыковой ситуации на австралийском континенте в исторической перспективе в связи с самоопределением австралийской нации и осознанием места Австралии в мире. Комплексно прослежена языковая ситуация и языковая политика в многонациональной и многокультурной Европе (в рамках традиционных стран Евросоюза).

Представляется новым подход к исследованию языковых вопросов с точки зрения экономической перспективы, «экономики языка» и его «ценности».

В исследовании комплексно рассмотрен процесс глобализации как в его социолингвистическом плане (динамика языковых процессов на рубеже XX-XXI веков), так и в политико-экономическом и культурном планах (языковые брокеры и технологии, экономика и язык, демография и язык, изменение роли английского языка в общемировом масштабе и др.).

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в развитие

интерпретаций актуальных проблем социолингвистической науки. Анализ теоретических основ языкового планирования как самостоятельного академического раздела социологии языка проведен в контексте подробного обоснования связи языка и многоаспектных социальных проблем современности - этнической идентификации, культурного разнообразия, национального строительства, образования, миграции, глобализации. Языковая политика индивидуальна по своей природе и по способам применения. В любом полиэтническом и поликультурном контексте, в котором контактируют различные языки, необходимо адаптировать языковую политику применительно к данной социолингвистической ситуации. Результатом проведенного исследования явилось выявление наиболее типичных моделей языковой политики, характерных для различных регионов мира. При этом каждый из типологических признаков основывался на определенном механизме межъязыкового обустройства, обеспечивающего жизнеспособность языку/языкам, в отношении которых проводится языковая политика, либо, напротив, отвергающего права языковых меньшинств на функционирование и дальнейшее развитие миноритарных языков.

Практическая ценность работы состоит в возможности включения основных положений и результатов в теоретические курсы «Общего языкознания», при разработке спецкурса и спецсеминара по «Истории социолингвистических исследований», поскольку теория языкознания получает данные, подтверждающие ряд универсальных закономерностей, характеризующих развитие и функционирование языков. Материал диссертации окажет существенную помощь студентам и магистрантам в написании дипломных и магистерских работ. Положения и выводы исследования могут быть использованы в качестве рекомендаций специально созданным комиссиям, целью которых является определение основных принципов языковой политики и оптимизация принятия адекватных мер по культурно-языковым проблемам. Решение поставленных задач будет способствовать социальному сближению людей и поможет новым поколениям приобрести опыт межкультурного общения.

Сформулированные в диссертации положения об использовании местных, региональных и национальных языков в сфере образования могут послужить отправной точкой в деле пересмотра программ овладения иностранными языками, отвечающих потребностям отдельных стран и регионов. Важным является также формулирование рекомендаций по планированию основных аспектов обучения и оценок владения языками, поскольку новые образовательные стратегии должны неминуемо привести к конкретному прагматическому сотрудничеству не только в рамках обновленной Европы, но и всего мирового сообщества.

Результаты исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:

1. Становление и развитие языкового планирования в качестве самостоятельного объекта исследований является закономерным процессом, обусловленным рядом причин. Среди них можно назвать:

• объективно-цивилизаторные причины, которые проявляются в смене общественных формаций и структур; изменениях геополитической карты мира и спектра функциональной загруженности языков; возникновении новых наднациональных институциональных структур, объединенных задачами культурно-экономического развития в условиях интеграции и глобализации;

• субъективно-цивилизаторные причины, выражающиеся в пересмотре отношения общества к функционированию миноритарных и мажоритарных языков, включая традиционные плюрицентричные языки, в меняющихся этноязыковых ситуациях;

• объективно-научные причины (возникновение и развитие социолингвистики и социологии языка; поворот научных исследований, начиная со второй половины XX века, от рассмотрения имманентных, внутрисистемных языковых закономерностей на многоплановое и широкомасштабное изучение функционирования языка в обществе).

2. Комплексная проблема языковой политики и языкового планирования, проблема функциональной дифференциации различных этнических языков и основных языков межэтнического общения требуют привлечения обоснований, имеющих политическую, социально-экономическую и культурно-языковую природу. Объем частных коммуникативных функций языка зависит от внешних факторов: наличия или отсутствия у данного народа собственной государственности, его социального и правового положения, национальной политики в полиэтническом государстве и т.д. Недостаточный учет общих тенденций языкового развития, а также недооценка социологических факторов приводят к неудачам в социальном и языковом прогнозировании.

Междисциплинарный подход к решению этнокультурных проблем, включая языковые, способствует теоретическому осмыслению этнической идентичности в современных условиях: интересам граждан, принадлежащих к разным этноязыковым и конфессиональным группам; интересам регионов, развивающих собственное этнокультурное пространство; проблематике межэтнических взаимоотношений и конфликтов.

4. Существование этноса в условиях полной этноязыковой чистоты (т.е. при элиминировании интерлингвагтьного аспекта) во многом является фактом проблематичным. В условиях как Евросоюза, так и Австралии неродной язык соотносится с вполне определенной и, в целом, достаточно стабильной нишей в коммуникативном пространстве того или иного этноса, в силу чего он становится фактом внутриэтнической языковой ситуации. Функциональные поля языков, используемых в данном коммуникативном пространстве, разграничены, и находятся в отношении дополнительного распределения, т.е. использование неродного языка (например, английского), становится фактом внутриэтнической языковой ситуации. Удельный вес интерлингвального ракурса в истории этноса является величиной переменной. Он зависит, как правило, от внешних причин и меняется как в синхронии, так и в диахронии, влияя на тип языковой ситуации.

5. Междисциплинарная ориентация делает возможным показать, какое взаимовлияние оказывают друг на друга язык и экономика. В настоящее время становится актуальным и возможным подключение методов экономического анализа к сфере языкового регулирования, к изучению глобальных тенденций, наметившихся в области преподавания языков, а также в сфере изучения этничности и культуры. Экономические методы анализа позволяют социолингвистам формулировать, оценивать и сравнивать альтернативные политики в процессе принятия решений. Исследование языка и проблем языкового планирования является на сегодняшний день междисциплинарной попыткой соединить формалистические методы с эмпирическими.

6. Языковое планирование в период глобализации представляет собой деятельность социолингвистов, направленную, главным образом, на прогнозирование будущего функционирования языков в мировом масштабе. Наметившиеся модели сопоставимы с известными лингвистическими геостратегиями, а именно: та, что отражает теорию «свободного рынка», коррелирует с гонкой правительственных структур за так называемой «рыночной долей» основных языков международной коммуникации. Вторая модель

или теория «экологической защиты» напрямую связана с защитой миноритарных языков.

7. Любое языковое сообщество активно стремится к осознанию своего места в динамичной мировой системе языков, характеризующейся существенными различиями в сфере употребления и с точки зрения закрепленного за ними статуса. Будущая эволюция данной системы будет зависеть отчасти от распространения многоязычия, языков межэтнического общения (лингва франка) и внедрения в интерлингвальный мир высоких технологий.

8. Для современных полиэтничных регионов характерны следующие модели этноязыкового обустройства:

• Англо-конформизм или американская теория так называемого «плавильного котла», ведущая к ассимиляции миноритарных языков и культур.

• Северо-американская (канадская) модель мультикультурализма, в основе которой лежит уважение ко всякого рода отличиям. В сфере торговых отношений так называемая «мультилингвальная канадская модель» базируется на уважении языковых прав потребителей и производителей из стран американского континента;

• Австралийская модель мультикультурализма, позволяющая различным этнокультурным сообществам жить вместе, не утрачивая своей идентичности;

• Европейская модель мультикультурализма, сочетающая «элитарный плюрилингвизм», под которым понимается активный функциональный плюрилингвизм, и «консьюмеристский английский язык». Эта комбинация предполагает активное владение несколькими языками и пассивное владение английским языком, одновременно мобильное и лимитированное, необходимое для потребительских целей;

• Образовательная модель Евросоюза, в основе которой лежит оказание поддержки плюрилингвизму на индивидуальном уровне и создание условий для изучения разных иностранных языков;

• Модель выборочного многоязычия, отражающая переход в мировой практике на наиболее распространенный и понимаемый язык, например, английский и его использование в качестве языка корпоративного общения и бизнес-коммуникаций в период наступающей глобализации.

прикладной лингвистики» (Пенза, 1999), «Реальность этноса: образование и проблемы межэтнической коммуникации» (С-Петербург, 2002), «Теоретические и прикладные аспекты межкультурной коммуникации» (Красноярск, 2003), «Духовные истоки русской культуры» (Рубцовск, 2003), «Язык и культура в евразийском пространстве» (Томск, 2003), «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск, 2003), «Реальность этноса: образование и национальная идея» (С-Петербург, 2004), «Язык и культура» (Томск, 2004), "Sharing Challenges, Sharing Solutions: Teaching Languages in Diverse Contexts" (The 5-th Pan-Asian Conference on Language Teaching at FEELTA, Владивосток, 2004), «Язык и время» (Красноярск, 2004), «Реальность этноса: глобализация и национальные традиции образования в контексте Болонского процесса» (С-Петербург, 2005), «Духовные истоки русской культуры» (Рубцовск, 2005), «Язык и культура» (Томск, 2005), «Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики» (Красноярск, 2005), «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск, 2005), «Инновационные образовательные технологии в преподавании иностранных языков» (Томск, 2005), «Прикладная филология и инженерное образование» (Томск, 2006), «Сложные системы в экстремальных условиях» (Красноярск, 2006), «Язык и культура» (Томск, 2006).

По теме диссертации имеется 30 публикаций, в том числе 3 монографии: «Лингвосоциологические модели изучения проблем языкового планирования» (13 п. л.); «Мультикультурализм и языковая политика в Австралии» (13,6 п. л.); «Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве» (17 п. л.), а также учебное пособие "Cross-Cultural Issues in the Business Context" (25,5 пл.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, дается представление о материале, объекте и предмете исследования, формулируется гипотеза, цели и задачи работы, постулируются методологическая и теоретическая база, определяется научная новизна и практическая значимость диссертации, приводится перечень основных положений, выносимых на защиту.

Первая глава «Обоснование теории и практики изучения проблем социологии языка» посвящена определению теоретических подходов к изучению многоаспектных проблем современной западной и отечественной социологии языка, в общем, и круга узловых и типичных исследовательских полей языковой политики и языкового планирования в полиэтнических регионах мира, в частности; описанию исторически сложившейся парадигмы

«Языковое планирование» - «Языковая политика» - «Языковое обустройство» -«Глоттополитика»; рассмотрению феномена языкового планирования как решения языковых проблем; обоснованию принципиального положения работы - междисциплинарному подходу к изучению языкового планирования и представлению интегративных моделей управления полиэтническими и поликультурными сообществами.

Поворот к языковой социологии и, в конечном счете, к социолингвистике на антропологической и этнолингвистической основе наметился в середине XX века. Впервые термин "социология языка" (Sociology of Language) был употреблен Дж. О. Герцлером намеренно и сознательно в 1952 г. на одном из собраний Социологического общества Среднего Запада ("Midwest Sociological Socicty"). Однако лишь с начала 1960-х годов стало возможным говорить о существовании социологии языка или социолингвистики в собственном смысле слова [Юсселер 1987: 14].

В мировой науке произошло осознание необходимости объяснения языковых изменений с учетом внешних факторов. Рассмотрение социальных структур и языка как явлений динамических, а не статичных, признание того, что язык находится в постоянном процессе приспособления к изменяющимся условиям жизни общества, являются важными предпосылками социолингвистических исследований. Таким образом, предметом анализа социолингвистики стали негомогенность и изменчивость языка.

Предмет социальной лингвистики, сформировавшейся на стыке наук, в отечественной социолингвистике традиционно определяется как «изучение общих и, в особенности, социально-обусловленных закономерностей функционирования, развития и взаимодействия языков» [Дешериев 1973]. Иными словами, социологический аспект изучения языка охватывает совокупность проблем, связанных с характеристикой всех языковых явлений, которые обусловлены развитием общества, и подвергается дифференциации в зависимости от типа связи между языком и обществом (язык как отражение социума и язык как социальный фактор)» [Никольский 1981: 138-141].

Крупномасштабные процессы и отношения, которые имеют место в языке и которые, в той или иной степени, обусловлены социальными факторами, изучает макросоциолингвистика. Основной упор в исследованиях переносится на синхронию, хотя по самой природе объекта этих исследований их насущной задачей является анализ лингвистических и социально-обусловленных фактов в их тесной взаимосвязи. Иными словами, синхроническая лингвистика изучает и отношения, и процессы, отражающие связи языка и общества. Отношения характеризуют статику этих связей, а процессы - их динамику. Статика сменяется динамикой [Беликов, Крысин 2001: 239-240]. Как справедливо отмечают исследователи, «невозможно сохранить чистоту «синхронического» подхода - почти всегда для объяснения современного состояния языка или его подсистем привлекаются исторические данные, позволяющие видеть движение языковой системы от одной стадии к другой» [Беликов, Крысин 2001: 241].

Диахроническая социолингвистика изучает историю языка в связи с историей народа. Однако при этом отмечается повышенное внимание исследователей к вопросам социальной обусловленности языка, которое определилось логикой развития самой науки о языке, преодолевшей ограниченность внутрилингвистического направления, стремясь к глубокому и всестороннему анализу языка во всей его сложности.

При анализе социальных явлений социология языка и социолингвистика исходят из неразрывного единства теории и практики. Для социологических исследований оказывается важным различие между общим и единичным, между сущностью и явлением, между всеобщими типами и индивидуальными особенностями. Цель социологических исследований состоит в обнаружении всеобщих, закономерных, необходимых связей, отношений, процессов и тенденций.

Социолингвистическая информация чрезвычайно важна при разработке проблем и практических мер, составляющих языковую политику государства. Языковая политика, будучи составной частью национальной политики государства, требует гибкости и учета множества факторов в условиях полиэтнических и многоязычных стран, где «соотношение языков по их коммуникативным функциям, по использованию в различных сферах социальной жизни тесно связано с механизмами политического управления, национального согласия и социальной стабильности» [Беликов, Крысин 2001: 263].

Языковая политика относится к факторам языкового развития. Все факторы, влияющие на развитие языка, носят социальный характер, в первую очередь потому, что сам язык представляет собой социальное явление. «Среди социальных факторов принято различать: 1,- экстралингвистические факторы, к которым относятся разнообразные явления, связанные с существованием и развитием самого общества (область производства, экономики, политики, идеологии, культуры, образования и проч.), исключая явления собственно языкового плана; 2.- собственно лингвистические факторы (область взаимовлияний фонетического, морфологического, синтаксического и лексико-семантического уровней) и экстраструктурные факторы (область функционального использования языка, а также область языковых контактов)» [Ваксман 1973: 6-7; Клоков 1992: 15].

Как справедливо отмечает В.Т. Клоков, «языковая политика представляет собой особый экстралингвистический фактор, способный одновременно оказывать воздействие на все стороны языкового развития: на социальные функции языка в языковой ситуации региона, на стратификацию его функциональных подсистем (стилей, жаргонов, диалектов и проч.), наконец, на внутреннюю структуру его фонетического, морфо-синтаксического, лексико-семантического уровней, а также на письменность и графику» [Клоков 1992: 15-16].

Языковая политика, в свою очередь, также испытывает влияние со стороны социальных факторов, которые через нее способны воздействовать на язык. Так, через языковую политику свое влияние на язык оказывает общая политика государства, а также идеология социальных групп. Эффективность языковой политики во многом зависит от воздействия складывающихся условий в регионе проведения языковой политики, а именно - языковых, этнических, социально-экономических и социально-культурных. Параллельно языковая политика оказывает определенное воздействие на развитие этнической, языковой, социально-экономической и социально-культурной обстановки в регионе. Иными словами, языковая политика сама представляет фактор развития социально-лингвистической ситуации на той или иной территории [Никольский 1986: 47].

Сферы приложения социолингвистической теории и результатов социолингвистических исследований к решению задач общественной практики зависят от характера языковой ситуации в той или иной стране. Важную роль играют все, без исключения, компоненты, составляющие данную социально-коммуникативную систему (языковое разнообразие, генетическая близость языков, распространенных на данной территории; характеристики пространственного распределения языков; соотношение автохтонных и «импортированных» языков; наличие или отсутствие обработанных (кодифицированных) форм языка; их распределение по сферам общения, степень коммуникативной «добавочности» каждого из компонентов с точки зрения его функций в различных сферах социальной деятельности, потенциальные и реальные изменения в соотношении компонентов социально-коммуникативной системы, научно обоснованные прогнозы, касающиеся характера языковой ситуации) [Baylon 1991: 172; Клоков 1992: 17].

Практические меры в процессе осуществления языковой политики обусловлены типом этнической ситуации (этнического состава населения), а также от процессов и факторов, оказывающих в той или иной степени влияние на этот состав и вызывающих его изменение [Пучков П.И. 1983: 11, Fasold 1984: 246].

Во многих работах, посвященных идеологии языковой политики, преобладает макроподход Чтобы должным образом исследовать идеологию языковой политики, необходимо, по мнению Дж. Толлефсона, «выстроить ряд концептов теории социальной организации общества, которые, в свою очередь, предлагается рассматривать и анализировать в тесной связи с идеологией государственной системы и власти» [Tollefson 1998: 9].

Зарубежная социолингвистическая наука берет за основу идеи, которые нашли свое выражение в работах Ю. Хабермаса, Э. Гидденса, М. Фуко. В исследованиях содержится анализ факторов влияния общественных явлений на осуществление в том или ином виде языковой политики [Habermas 1979, 1985, 1988; Giddens 1982а, 1982b,1984, 1985; Foucault 1972, 1979]. Социолингвистов интересует, как манипулирует языком власть. Понятие власти всегда имеет

отношение к способности достигать поставленные цели и осуществлять сознательный контроль за происходящими в обществе событиями. Чтобы понять, какое влияние языковая политика оказывает на общество, целесообразно рассматривать ее с точки зрения власти и интересов конкурирующих между собой общественных сил. Иначе говоря, языковая политика проявляется, прежде всего, в контексте роли, которую она играет на службе у государства и группы, находящейся у власти.

Языковая политика - один из механизмов, важность и значение которого возрастают в период становления и укрепления современных государств.

Известно, что идеология напрямую связана с властью. В современных государствах языковая политика используется для поддержания существующих властных отношений, т.е. она - крайне идеологизирована. Необходимым условием для осуществления властных полномочий является сформированная лингвистическая компетенция в сфере того или иного языка или его разновидности.

В настоящее время идеологизирована и сфера языкового образования. Это связано, прежде всего, с распространением английского языка в качестве языка изучения для специальных целей. Повсеместно прослеживается тенденция рассматривать английский язык как необходимое практическое умение, основное средство получения образования и трудоустройства на высокооплачиваемые должности. Другими словами, язык является важным фактором, способствующим созданию и поддержанию социального и экономического порядка.

Языковое планирование / языковая политика нередко означают институционализацию языка как основу различения социальных классов/групп. Иными словами, языковая политика представляет собой механизм выявления обладателей политической власти и экономических ресурсов. Языковая политика - это также механизм, помогающий доминирующим группам устанавливать гегемонию в процессе языкового употребления. Данная концепция предполагает существование динамической взаимосвязи между социальными отношениями и языковой политикой. Иерархическим образом устроенные социальные системы ассоциируются с эксплуатационной языковой политикой, которая проявляется в том, что отдельным группам предоставляется преимущественное право пользоваться определенным языком или его разновидностью. Кроме того, эксплуатационная языковая политика, закрепленная в системах образования полиэтнических государств, ограничивает миноритарные языковые группы использовать в качестве средства обучения родные языки, а также не способствует развитию двуязычия среди учащихся.

Современные социолингвисты обращают внимание на необходимость исследовать идеологические основы ценностных суждений в работе преподавателя языка. Каковы же настоящие ценности? Во-первых, важно уважать разнообразие. При этом необходимо исследовать проблемы этнических

меньшинств в рамках их личностных характеристик, семейных и культурных, а не изучать только лишь то, что определяется социальной структурой. Во-вторых, необходимо учитывать отношение к структурному равенству, которое отличается от равенства возможностей. Структурное равенство имеет отношение к системе принятия решений, в которой отдельные личности, испытывающие на себе влияние политики, сами же и участвуют в формировании этой политики. Таким образом, структурное равноправие неотделимо от демократии.

Принятие демократии означает, что использование родного языка на работе и в школе отражает фундаментальное право человека. Такой взгляд отличается существенным образом от взгляда на родной язык как выражение этничности, который отделяет язык от вопросов власти и превосходства. Вместо этого данная перспектива позволяет рассматривать язык как феномен, подобный расе, полу и другим факторам, поскольку он нуждается в правовой защите и определяет социальную справедливость по тому, насколько отдельная личность может использовать родной язык в сфере образования и на рабочем месте. Основной вывод, который напрашивается в результате всестороннего анализа языковой политики в различных многонациональных и многокультурных государствах, состоит в следующем: демократические обязательства требуют постоянной борьбы за осуществление языковых прав [ТоПеГэоп 1980:211].

Отдельные составляющие понятийной парадигмы «Языковая политика» -«.Языковое планирование» - «Языковое развитие» - «Языковое строительство» -«Языковое обустройство» - «Глоттополитика», а также факты, обозначаемые перечисленными терминами, в социолингвистической науке описываются не однозначно. Именно поэтому представляется уместным уточнить их содержание.

Отечественные социолингвисты отталкиваются в своих размышлениях, как правило, от определения, данного А.Д. Швейцером и Л.Б. Никольским. «Под языковой политикой мы понимаем совокупность мер, принимаемых государством, партией, классом, общественной группировкой для изменения или сохранения существующего функционального распределения языков или языковых подсистем, для введения новых или сохранения употребляющихся лингвистических норм» [Швейцер, Никольский 1978: 117]. По справедливому замечанию В.Т. Клокова, данная формулировка способствует поиску ответов на вопросы: «1) каков характер данного воздействия на язык? 2) кто выполняет роль воздействующего субъекта? 3) каковы области языка, подверженные этому воздействию?» [Клоков 1992: 4]. Сознательное и целенаправленное воздействие на язык осуществляется как со стороны отдельных лиц (ученых, учителей, государственных деятелей), так и со стороны общественных групп (правительств, партий, общественных организаций и движений).

В современной российской социолингвистике представляется дискуссионным различение понятий «языковая политика» и «языковое

планирование», а также их понятийных дериватов. Следует заметить, что термин «языковое планирование» более характерен для американской лингвистической традиции, чем для отечественного языкознания.

Впервые определение языкового планирования (Language Planning) было дано Э. Хаугеном. Под языковым планированием он понимал любое воздействие на язык, осуществляемое со стороны определенных организаций или частных лиц и имеющее официальный или неофициальный характер [Haugen 1959]. С тех пор западная социология языка уделяет особое внимание проблемам теоретической разработанности и практического применения основных положений языкового планирования (далее - ЯП). Многочисленные исследователи в различных странах вносят свой вклад в отстаивание необходимости укреплять положение ЯП как самостоятельного раздела социологии языка. В то время как позиции ученых и определения ЯП, даваемые ими, варьируются, основные положения ЯП традиционно рассматриваются в контексте поставленных вопросов: КТО планирует, для КОГО и КАК.

Термин «языковая политика» в американской лингвистике появился позднее. В 1970 г. его употребил Дж. Фишман, не отметивший сколько-нибудь существенного отличия от понятия «языковое планирование» [Fishman 1975: 108]. Э. Хауген включал ЯП в область прикладной лингвистики, а Дж. Фишман рассматривал языковую политику в рамках прикладной социолингвистики. Особо следует заметить, что для американской социолингвистики и социологии языка не характерно разграничение между данными терминами-понятиями.

Термин «языковое планирование» в российской социолингвистике традиционно употребляется редко. Ему одновременно придается как широкое значение (ср.: «Языковое планирование» фактически охватывает любое сознательное и целенаправленное воздействие на язык») [Швейцер, Никольский 1978: 119], так и узкое («для развивающихся стран более характерны такие виды планирования, как разработка официальной политики с целью выбора кода и как расширение функций кода, а для более развитых -культивирование разновидностей кода») [Швейцер 1977: 153-154].

Очевидно, прав и М.И. Исаев, говоря, что «если не стремиться развести теорию и практику активного контроля над процессом языкового развития, то оба термина (языковая политика и языковое строительство) могут быть объединены в один термин, а именно, в понятие «языковое планирование» [Isaev 1977].

На наш взгляд, понятия «языковая политика» и «языковое планирование» требуют более четкого разграничения. В этом смысле обращает на себя внимание позиция и логика рассуждения В.Т. Клокова, который полагает, что «слово «планирование» ассоциируется, прежде всего, с созданием определенной программы, а слово «политика» понимается как наличие и проведение в жизнь некоторых планов, то становится возможным обозначать термином «языковая политика» как планирование, так и реализацию мероприятий в области языка, а термином «языковое планирование» - изучение

и прогнозирование языковых проблем, а также процесс прогнозирования определенных мероприятий в сфере языка (языков)» [Клоков 1992: 7].

В отечественной социолингвистике практические шаги в реализации языкового планирования обозначается чаще всего термином «языковое строительство». Его суть проявляется в воздействии на состояние и функционирование языков. Иными словами, целенаправленному воздействию может подвергаться как внутренняя структура, так и функциональная сторона языка. В первом случае речь идет о нормировании в области произношения, морфологии, синтаксиса и лексики, включая также мероприятия по разработке и совершенствованию письменности, графики и т.п. Во втором случае воздействие может быть оказано, во-первых, на расширение или сужение функций языка в определенной языковой ситуации, а во-вторых - на состояние отдельных подсистем единого языка (стилей, жаргонов, диалектов). При этом воздействие на языковую структуру осуществляется через функциональную сторону языка [Аврорин 1975: 177; Клоков 1992: 8].

В 1986 г. терминологический многочлен «языковая политика» -«языковое строительство» - «языковое планирование» пополнился неологизмом «глоттополитика», в котором, по мнению авторов J1. Геспэна и Ж.-Б. Марселлези, нейтрализуется противопоставление между языком и речью. Глоттополитика необходима для объединения всех фактов речевой деятельности, испытывающих в результате применения языковой политики влияние со стороны общества [Baylon 1991: 176. - Перевод наш. — Е.Г.].

В современной англо-саксонской научной литературе употребляются такие понятия, как «языковой инженеринг», «языковое развитие», «культивирование», «модернизация», ...[cf. Rubin, Shuy, 1973: 15], которые подразумевают «набор сознательных и систематических усилий, направленных на организацию и развитие ресурсов языка в ограниченный период времени» [Das Gupta 1973: 58. - Перевод наш. - Е.Г.].

В заглавие коллективной монографии «Языковая политика и языковое обустройство» вынесен ранее не встречавшийся термин «обустройство» (aménagement linguistique). Под «обустройством» авторами понимается деятельность правительственных и общественных организаций, направленная на урегулирование конфликтных языковых ситуаций в многонациональных странах, возникших в результате противоположного действия, с одной стороны, тенденции к политико-экономической интеграции в большинстве стран Запада, и с другой стороны, тенденции к культурно-языковой диверсификации [Politique et Aménagement..., 1987].

Помимо планирования корпуса языка и статуса языка некоторые социологи языка обращаются к планированию овладения языком (acquisition planning). Как считает Р. Купер, эта дополнительная категория кажется полезной, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, значительная часть планируемых усилий направлена на языковое распространение, выражающееся в увеличении числа пользователей или использований языка или языковой

разновидности. Во-вторых, изменение функций и формы языка оказывает влияние и, в свою очередь, испытывает влияние со стороны пользователей языка. Как показывает практика, новые пользователи могут быть привлечены новыми сферами использования языка.

Представляется возможным выделение следующих аспектов языковой политики в современном мире: коммуникативного, политического, социального и идеологического [Никольский 1986: 47-69; Клоков 1992: 10].

Коммуникативный аспект связан с деятельностью, направленной на удовлетворение собственно коммуникативных потребностей, которые возникают между этноязыковыми группами, а также между нациями, между государством и обществом, между учащимися и учителями и т.д.

Политический аспект соотносит языковую политику с заботой государства о том, чтобы с помощью языка проводить определенные мероприятия по государственному устройству, национальной консолидации, развитию просвещения и образования, культуры, международных связей.

Социальный аспект языковой политики связан с установлением с помощью языка определенных отношений между представителями различных слоев общества. В данном контексте языковая политика решает важные задачи просвещения населения, привлечения их к государственной и политической жизни государства.

Идеологический аспект языковой политики, как было замечено выше, имеет отношение к решению определенных идеологических вопросов. По понятным причинам провозглашение принципов той или иной языковой политики связано с распространением в обществе определенной идеологии. Через язык и с помощью информационных сетей распространяются те или иные идеологические представления, суждения и концепты.

Таким образом, в данном диссертационном исследовании поддерживается точка зрения В.Т. Клокова, определившего некогда языковую политику как «...осознанное и целенаправленное воздействие на функциональную и структурную области языка со стороны официальных и неофициальных лиц, общественных организаций, партий, правительств, классов и проч. Языковая политика складывается из языкового планирования и языкового строительства. Под языковым планированием имеется в виду поиск и разработка путей решения задач, связанных с функционированием и состоянием языков. Языковое строительство, со своей стороны, представляет собой реализацию мероприятий по воздействшо на функционирование и состояние языков. Структурные связи описываемых явлений можно схематично представить в виде таблицы:

ЯЗЫКОВАЯ ПОЛИТИКА

[ЯЗЫКОВОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ)-* [ЯЗЫКОВОЕ СТРОИТЕЛЬСТВ^

[Клоков 1992: 9].

«Основными сферами применения языковой политики считаются следующие: национальные отношения, отношения между государством и обществом, просвещение, культура, искусство (литература, театр и проч.), наука, техника, религия и т.д. В данном случае языковая политика проявляет себя в выборе и пропаганде определенных языков для обслуживания этих сфер. Ориентация может осуществляться «на официальные или неофициальные языки, местные или «импортированные», национальные или ненациональные, широкого или узкого распространения, письменные или бесписьменные, литературные или нелитературные и т.д.» [Клоков 1992: 14].

Как справедливо отмечает Дж. Рубин, «любой подход к определению языковой политики и оценкам реализаций ЯП остается в основном теоретическим из-за нехватки как данных, так и выработанных критериев оценок» [Rubin 1971: 217. - Перевод наш. — Е.Г.]. В результате среди разноголосицы мнений различных ученых в отношении ЯП можно встретить и такие, которые исключают поиски универсальных лингвистических средств для достижения таких результатов, как «экономия», «эстетическая форма», «гибкость», т.е. свойств, которыми должен обладать, по заявлению В. Таули, идеальный язык, «способный с помощью минимума средств достигать максимума результатов и удовлетворяющий следующим требованиям: выполнять все необходимое, чтобы быть средством общения, передавать всю необходимую информацию, быть экономичным, т.е. как можно более легким для говорящего и слушающего, обладать эстетической формой, быть

достаточно гибким, т.е. легко приспосабливаться к новым задачам» [Tauli 1974:59].

Как правило, цели планирования представляют собой желаемые в будущем последствия конкретных решений определенных языковых проблем, причем, по утверждению Дж. Рубин, решения всегда должны носить оптимальный характер. При этом краткосрочные решения могут вызвать временный эффект, являющийся точкой отсчета в процессе достижения долгосрочных целей [Rubin 1983].

Поскольку одна из целей ЯП заключается в том, чтобы облегчить или, наоборот, предотвратить принятие конкретной группой людей определенного языка или его варианта, то необходимо, по мнению Р. Купера, найти ответ на вопрос: «Что является приемлемым, для кого, когда, где, почему и в какой степени?» [Cooper 1983].

Типичными каналами осуществления языковой политики являются: школа, армия, средства массовой информации, партии, профсоюзы, церковь, которые выражают классовые интересы.

Не подвергается сомнению факт, что все аспекты социального изменения взаимосвязаны. Тесная связь между языком как «символической системой» и группой, использующей язык как коммуникативное орудие, объясняет, почему язык стал объектом многих исследовательских дисциплин. Лингвисты изучают язык как символическую систему и игнорируют речевое сообщество. Социальные науки концентрируют внимание на речевом сообществе и на языке как элементе культуры и/или орудии, которое используется индивидуумом с целью повышения шансов преуспеть в жизни. Одновременно социальные науки оставляют без внимания системные свойства языка. Лишь с конца 1950-х гг., новый гибрид, а именно, социолингвистика и социология языка стали рассматривать воедино языки как символ системы и широкие сети правил и условностей для того, чтобы коммуникация была эффективной и понятной для членов речевого сообщества.

Многие из существующих определений ЯП специально оговаривают решение языковых проблем или связанной с ними коммуникации. По свидетельству Дж. Неуступного, «ЯП имеет отношение к систематическому, имеющему теоретическую базу, рациональному и организованному вниманию со стороны общества к языковым проблемам» [Neustupny 1989: 2. - Перевод наш. - Е.Г.].

Э. Хауген также считает, что «ЯП всегда приходит на помощь там, где есть языковые проблемы. В том случае, если языковая ситуация по какой-то причине считается неудовлетворительной, всегда находится место для программы ЯП» [Haugen 1966: 52. - Перевод наш. — Е.Г.].

Первый тип языковых проблем относится к корпусу языка (corpus planning), в то время как второй - к его статусу (status planning).

Чаще всего мероприятия, составляющие ядро планирования статуса языка, активизируются в период обретения страной независимости. Известно,

что большинство национальных движений конца XIX - XX веков включало в качестве важнейшей идеологической компоненты борьбу за выбор национального языка.

Планирование статуса языка считается деятельностью политического характера [БроЬку 1998: 69]. Ученые, как правило, консультируют членов правительства или парламентариев по вопросам проводимой языковой политики. Окончательные решения принимаются политическими деятелями. Решения, связанные со статусом, определяют, какие общественные функции языка/языков закрепятся за тем или иным языком или вариантами языка. Какие языки будут считаться языком правительства, правовой системы, СМИ, языком обучения и т.д.

В зарубежной лингвистике принято различать эндоглоссный и экзоглоссный типы языковой политики. Р.Т. Белл считает, что данная дифференциация связана с возможностью решить ту или иную коммуникативную задачу, во-первых, с помощью автохтонного, а во-вторых -«импортированного» языка [Белл 1980: 224-229]. Как справедливо отмечает В.Т. Клоков, «различение эндоглоссного и экзоглоссного типов решения языковых проблем особенно важно при описании языковых процессов в странах, освободившихся от колониальной зависимости, т.к. в основном здесь решение языкового вопроса осуществляется за счет как своих собственных, так и бывших колониальных языков» [Клоков 1992: 12].

Эндоглоссная языковая политика обнаруживается в случаях, когда в качестве официального или национального избирается язык из числа автохтонных средств общения. Экзоглоссная языковая политика, напротив, характеризует такой выбор, при котором статус официального языка предоставляется так называемым «импортированным» языкам.

Объективно существующая и осознаваемая населением страны потребность в одном языке для общегосударственного и межгосударственного общения, как правило, реализуется в трех вариантах, которые определяются этнолингвистическим типом страны и языковой ситуацией в ней. Так, Дж. Фишман предлагает три типа решений [РЬЬтап 1972].

К решениям типа «А» ученый относит случаи выбора на роль государственного - язык бывшей метрополии. Такое решение напрямую связано с отсутствием чувства социокультурной интеграции на общенациональном уровне. Западноевропейский язык используется основными правительственными службами: в государственном делопроизводстве, судопроизводстве, сфере образования, а также в промышленности и торговле.

Решения типа «Б» подходят для наций, которым свойственно долговременное социокультурное единство, приведшее к выбору автохтонного языка на роль государственного. Находящаяся у власти элита считает, что она обладает традиционно сильным национальным самоопределением и должна стремиться к дальнейшему закреплению своей идентичности через расширение функционального поля родного языка.

Языковое планирование в контексте решений типа «Б», по Дж. Фишману, подчинено решению следующих задач: во-первых, стимулировать использование западного языка, выполняющего на первых порах функции языка науки и образования, культуры и техники. Второй и главной задачей различных планирующих организаций является проведение модернизации той разновидности языка, которая, в конечном счете, должна вытеснить европейский язык из всех сфер коммуникации.

Решения типа «В» предусматривают использование в настоящее время одного автохтонного языка при применении de facto языка бывшей метрополии. Иными словами, языковая проблема решается с помощью палиатива: государственным языком является объявленный ранее местный язык, но его повсеместное введение откладывается за счет использования западноевропейского языка, положение которого постепенно усиливается. Таким образом, западный язык, являясь ко-официальным и рабочим языком на национальном уровне, обеспечивает общегосударственную коммуникацию, а местный язык является средством выражения национальной культуры.

Как свидетельствует опыт решения национально-языковых проблем в развивающихся странах, автохтонный язык становится государственным в моноэтнической стране. В этой роли используется письменно-литературный язык с достаточно высоким уровнем его развития, способный вытеснить из общения высокоразвитый западный язык, т.е. обладающий гибкой стабильностью и являющийся стилистически дифференцированным, имеющий необходимый запас административно-политической и научно-технической терминологии. Такой тип языковой политики называется эндоглоссным.

При выдвижении местного языка на роль государственного в полиэтнической стране к нему предъявляются те же требования. Прежде всего, он должен быть модернизован в соответствии с уровнем требований современного общения в различных сферах коммуникации. Во-вторых, он должен иметь традиционное использование в качестве средства межэтнического общения.

Кроме того, на выбор автохтонного языка на роль языка общегосударственного и межнационального общения оказывают влияние факторы политические, идеологические, социальные. К политическим можно отнести интересы классов и социальных групп, находящихся у власти. Естественно полагать, что тот этнос, язык которого объявлен государственным языком, оказывается в привилегированном положении. Остальные чувствуют себя, как правило, ущемленными. На этой почве Moiyr возникать межэтнические конфликты. Иными словами, как справедливо замечает К. Скоттон, официальный язык не всегда способствует укреплению государственного единства. Более того, в социоэкономическом плане такой государственный язык не интегрирует население, а скорее, стратифицирует его (Scotton, 1978: 63-94). Поэтому особое значение придается такому фактору как этническая нейтральность языков. В рамках афро-азиатских стран этнической

нейтральностью обладают, например, западно-европейские языки, которые предоставляют равные возможности для всех этнических общностей. Другим примером этнически нейтральных языков являются пиджины и креольские языки, которые распространяются стихийно как средство осуществления контактов между разноязычными общностями. Классическим примером нейтрального языка может, без сомнения, служить язык суахили в Танзании.

По свидетельству многих ученых, в 1990-х годах в фокусе исследовательского интереса социальной и политической теории, включая теорию языковой политики и языкового планирования, оказался мультикультурализм. Для теории языкового планирования особое значение имеет тот факт, что мультикультурализм связан с проблемами культуры (плюрализм, партикуляризм), идентичности (инакость и различие), языковых прав человека в условиях неоднородности культуры того или иного общества, глобализации. Концепт «мультикультурализма» рассматривается на фоне других интегративных моделей управления полиэтническими и поликультурными сообществами с выходом в типологию языковых политик и языкового планирования.

Мультикультурализм предполагает, что индивиды и группы полностью инкорпорируются в общество без утраты своей национальной или иной идентичности, без ограничения своих прав. В работе разделяется мнение, что мультикультурализм - своеобразная концепция бесконфликтного сосуществования в одном жизненном пространстве множества разнородных культурных групп [Головкина 2005; Therborn 1995; Touraine 1997]. Возрастающее культурное разнообразие приводит к формированию мультикультурных ценностей, таких как идеи диалога и свободы выбора.

Вторая глава «Языковая политика и планирование в Австралии» открывается комплексным описанием этноязыковой ситуации на австралийском континенте в исторической перспективе и основных этапов развития языковой политики Австралии, начиная с 40-х гг. XX века. В центре внимания находятся вопросы, которые касаются положения и статуса языков, отличных от английского (LOTEs - languages other than English), т.е. тех языков, которые были «завезены» на территорию Австралии волнами массовой послевоенной иммиграционной программы и впоследствии нашли применение в системе образования и других сферах общественной жизни.

Особое внимание отводится изучению противоречивых процессов, которые в разные исторические периоды отражали политику правительственных кругов Австралии и различных институциональных организаций в отношении языков иммигрантов. Не обойдены вниманием идеологические и политические баталии, неизменно сопровождавшие принятие решений в сфере функционирования языков. Описана деятельность специализированных институтов и организаций Австралийского государства, таких как СМИ, радио и ТВ, система образования, остро реагировавших на

факт присутствия «завезенных» языков в реальной, практической жизни их носителей.

Несмотря на то, что проблема иммиграции и связанных с ней существенных изменений в политической, экономической и социальной сферах Австралии достаточно хорошо изучена, тем не менее языковая политика, вопросы использования многочисленных языков, включая английский, не находят должного освещения в трудах ученых. Приходится констатировать противоречивость и нерешенность языковых проблем для почти всех без исключения социальных структур такого полиэтнического и поликультурного ареала, каким является Австралия.

Природу формирования негативного отношения австралийского общества к языкам иммигрантов в конце Второй мировой войны целесообразно рассматривать сквозь призму австралийской культуры. Широко известны факты, что в послевоенный период Австралию захлестнула волна дебатов по поводу австралийской культуры и самоопределения нации. Всем прибывающим потокам иммигрантов правительственными и научными кругами Австралии была предложена идеология ассимиляции и англоконформизма, которая и определила, в конечном счете, отношение к языкам, отличным от английского, и их носителям со стороны традиционного австралийского общества.

В свою очередь, иммигранты, выступившие носителями новых общественных и языковых интересов, также способствовали внесению изменений в самоопределение австралийцев и формирование у них самовосприятия. Иммиграция, в целом, переориентировала до этого исключительно англо-ирландскую однородность общества. Открытость государства и нации по отношению к новым правительственным инициативам, избавление от идеи «Австралия — для белых», господствовавшей в стране в конце XIX века, постепенно привели к утверждению принципов недискриминационной политики по отношению к иммигрантам и их языкам.

В процесс проведения языковой политики вмешались новые императивы. Так, на повестку дня были поставлены вопросы, имеющие целью разрешить следующие дилеммы: какие языки можно использовать на публике и в СМИ; какие языки следует изучать и преподавать в учебных заведениях; какие языки найдут применение в деятельности языковых служб и агентств, оказывающих помощь в переводческой практике прибывающим в страну иммигрантам?

Несмотря на то, что языковая политика самым тесным образом связана с иммиграционной политикой, тем не менее, она не отражает целиком и полностью существующие в отдельно взятом регионе социальные силы. Таким образом, в интересах каждого штата Австралии стали разрабатывать концептуальную основу отношения к языкам в своем конкретном регионе: какие языки стоит использовать в сфере образования; какие языки целесообразно использовать для удовлетворения потребностей внешней и внутренней коммуникации; как осуществлять поддержку развитию официального языка или охранные мероприятия по его защите?

Подходы и приемы, используемые в сфере языковых отношений и языкового употребления в Австралии, важны не только для континента, но могут быть успешно использованы в качестве модели. Например, «Срочная телефонная переводческая служба» (Emergency Telephone Interpreter Service), многоязычное радио- и телевещание, а также другие успешные и проверенные временем инновации, имеют международное значение.

Исследовательский материал сосредоточен вокруг опубликованных документов, работ ученых и обществоведов по вопросам образования, вещания и политики индустриальных отношений, которые, как показывает практика, прямо или косвенно могут затрагивать проблемы функционирования языков. Данный методический прием позволил шире ознакомиться с общественным и бюрократическим мнением по вопросам общественных функций различных языков и их взаимодействия, вводя при этом отдельные положения официальной политики в социальный и личностный контекст.

Применение принципов языковой политики в современной Австралии во многом восходят к основным направлениям, включающим в себя:

• определение статуса английского языка и его общественных функций;

• место языков коренного населения;

• приоритетное распределение языков, отличных от английского;

• потребность в национальном языке Австралии для реализации коммуникации с внешним миром.

Анализ развития многокультурной политики выступает логическим обоснованием социальной справедливости в области осуществления языковой политики в полиэтническом ареале [Соре, Castles, Kalantzis, 1991]. Последние два десятилетия XX века характеризуются как период мультикультурализма, обновивший прежние перспективы невыгодного положения некоторых этнических групп. Создание условий для использования различных языков в области внешнеэкономических связей при осуществлении экспортно-импортных операций было названо одной из ключевых задач деятельности Организации по международным связям [Stanly, Ingram & Chittick, 1990; Valverde, 1990]. Эти же самые мотивы нашли свое отражение в Национальной повестке по мультикультурализму (1989), приводившей аргументы в пользу изучения языков, а также их использования в различных отраслях экономики. Экономические императивы вдохнули новую струю в осуществление языковой политики в Австралии. Такие инициативы, как всесторонний подход к идее предоставления лингвистических услуг (аккредитация переводчиков, переводческая телефонная служба, обучение языку специалистов, персонала и т.д.), могут служить моделями потенциального применения во многих странах мира, где первоначальная и устаревшая идеология языкового однообразия серьезно пересматривается в настоящее время, и на смену которой постепенно приходит языковое и культурное разнообразие.

Третья глава посвящена планированию языкового развития в многонациональной и миогокультурной Европе. В ней анализируются различные точки зрения на сущность европейской интеграции, исторические тенденции эволюционного оформления идеи национальных языков на европейском континенте; рассматриваются основополагающие принципы языковой политики, учитывающие факт формирования новой европейской идентичности (по разным оценкам - «наднациональной» или « множественной).

На саммите Совета Европы (1997 г.) было уделено особое внимание ключевым проблемам, таким как: развитие единого демократического государства на территории объединенной Европы и поддержание богатейшего европейского языкового и культурно наследия. Превращение Европы в единое полиэтничное и многоязычное целое требует от политических лидеров, общественных организаций, ученых-социолингвистов предложения сбалансированных подходов к решению языковых проблем. Актуальными становятся ответы на вопросы: «Что ждет Европу в будущем? Можно ли с точностью предсказать пути развития, функционирования и взаимодействия мажоритарных и миноритарных европейских языков?». В контексте указанных проблем стало возможным привлечение внимания населения к лингвистическому разнообразию, поощрение граждан обновленного европейского общества к изучению иностранных языков в течение всей жизни как залог развития гармоничного развития личности и расширенных возможностей адаптации к изменениям экономической, социальной и культурной систем.

В работе показано, почему важен прагматический подход к многоязычию в странах Евросоюза. С одной стороны, возможность поместить языковые процессы в сложный, но одновременно реалистичный политический контекст подтверждается тем фактом, что многоязычие является ценностью само по себе. Оно должно стать точкой опоры как в обществе, так и в политическом дискурсе. С другой стороны, в целях создания сети наднациональной коммуникации предлагается установление многогранной иерархии языкового употребления в рамках данного наднационального образования. Предложение некоторых общественных деятелей положить конец доминированию английского языка в качестве языка-макропосредника на территории современной федеративной государственной структуры, какой выступает Европейский Союз, представляется маловероятной.

Принятие односложных решений в сфере языкового регулирования невозможно, поскольку оно испытывает влияние со стороны экономических факторов. Под объединением Европы подразумевается «изменение масштабов производства и торговли, слияние национальных рынков в пространство без внутренних границ, в котором обеспечивается свободное движение товаров, населения, услуг и капитала» [Ое VIНе 1992: 164]. Внутренний рынок может

оптимально функционировать, если его участники в состоянии эффективно общаться друг с другом. «Общение должно происходить в официальном, точном и контекстно-свободном формате. Люди, занятые выполнением сложных заданий с привлечением высоких технологий, обязаны расшифровывать одну и ту же идиому» [Gellner 1987: 15]. Иными словами, встает проблема: «Требует ли успешная экономическая интеграция употребления единого языка?».

Поиск ответов на этот вопрос стимулирует интерес обществоведов и социолингвистов к проблемам изучения институциональных условий и юридических оснований, способствующих созданию более широкого экономического пространства и передаче полномочий высшему управленческому аппарату объединенной Европы по принятию решений в сфере культуры и функционирования языков.

Представляется теоретически и практически значимым исследование языковых проблем с точки зрения экономической перспективы. При изучении глобальных тенденций в языковой сфере, а также в сфере изучения этничности и культуры используются методы зарождающегося направления «экономика языка».

Поскольку языковое разнообразие конфликтно по своей природе, оно допускает вмешательство со стороны, которое постепенно приобретает характер языковой политики. Языковая политика, в свою очередь, мобилизуя материальные и символические ресурсы, имеет прямые экономические проявления. Языковая политика, по определению, требует принятия политических решений. Примером может служить вопрос, касающийся поддержания языков национальных меньшинств. По мнению одних исследователей, необходимые меры, направленные на обеспечение жизнеспособности «малых» языков, неоправданно дорогостоящи. Другие, напротив, полагают, что все затраты обоснованы. При оценке преимуществ и недостатков аргументацией выступают экономические обоснования оценок затрат в соответствии с бюджетными ограничениями.

Основные этапы становления экономики языка как науки, а также историография исследований в данной сфере могут быть представлены тремя направлениями. Первое сформировалось в 1960-1979-х годах и явилось своеобразным итогом эмпирической работы. Главным тезисом являлось утверждение, что принадлежность к той или иной этнической группе определяет в дальнейшем ее социально-экономический статус и уровень доходов индивидов. Такой подход использовался для анализа различий в уровнях зарплаты между белым населением США и афро-американцами, а также канадскими англофонами и франкофонами [Becker 1957; Raynauld, Marion 1972; Оахаса 1973].

Исследовательский интерес второго поколения (начало 1980-х годов) касался изучения «гуманитарной составляющей» природы связи языка с экономикой образования. Языковые навыки интерпретировались как некая форма капитала и как источник экономического преимущества. С помощью данного подхода оценивапась степень овладения иммигрантами основного языка принимающей культуры, например, английского.

У истоков третьего поколения стоял Ф. Вайянкур, видевший в языке не только и не столько элемент этничности и потенциально значимые коммуникативные навыки индивида, сколько предопределенность его социально-экономического статуса [Vaillancourt 1980; 1985; 1992; 1996; 2000]. Таким образом, северо-американские ученые подчеркивали роль языка в качестве объясняющего фактора экономических переменных, которые детерминировали величину личного дохода. Западно-европейские ученые, напротив, сосредоточили внимание на изучении обратной причинно-следственной связи, а именно, - на роли экономических переменных, проясняющих переменные лингвистические. Например, на влиянии цены или личных доходов либо меняющейся динамики использования регионального языка, либо языка с ограниченными социальными функциями [Grin 1994а, Ь; 1997а, Ь; 1998; 1999а,Ь; 2001; 2002].

Эмпирические исследования рассматривают языки L1 и L2 в качестве определителей дохода по четырем параметрам:

1. выявление степени дискриминации индивида в зависимости от того, каким был его первый (родной) язык;

2. оценка навыков по второму языку в ситуации, когда он доминирует в конкретном регионе;

3. оценка навыков по иностранному языку;

4. оценка уровня навыков владения иммигрантскими языками на территории новой страны проживания (представляют ли родные языки иммигрантов дополнительное преимущество или препятствие?).

Прикладной аспект экономических разработок в сфере языковой политики адресован противопоставлению одного конкретного языка другим. В более широком контексте целесообразно вести речь о языковой диверсификации. Ядро экономического подхода составляют проблемы, относящиеся к сфере статуса языка. Государство имеет полномочия вмешиваться в сферу функционирования языка через следующие каналы: регулирование языкового использования в административной и юридической системах, государственное финансирование, осуществление культурной политики в области литературы и искусства, государственная поддержка аудивизуальных СМИ. Однако издержки и прибыль в сфере языковой и

образовательной политики существенно превосходят издержки и прибыль во всех других сферах.

Термин «языковая среда» понимается как предмет языковой политики. Независимо от того, какая конечная цель преследуется, будь-то наделение автохтонного миноритарного языка дополнительными социальными функциями, или развитие навыков владения иностранными языками среди детей школьного возраста, языковая политика нацелена на изменение характеристик в языковой среде. Чтобы показать относительную ценность различных языковых сред, прибегают к так называемому «фундаментальному правилу политического выбора», согласно которому производится выбор в пользу наиболее вероятного преимущества, в данном контексте - чистой прибыли, которая представляется в виде формулы: «прибыль минус затраты» [^оскеу, 7ескЬаи.чег 1978]. Разнообразие влечет за собой и преимущества, и недостатки, выражающиеся в терминах прибыли и затрат. Чем больше разнообразие, тем выше прибыли и затраты. При этом прибыль имеет тенденцию снижаться, а затраты - увеличиваться. Понятно, что существует определенная точка, когда различие между прибылью и затратами максимально, означая, при этом, максимальный уровень чистой прибыли, что, в свою очередь, соответствует оптимальному уровню разнообразия от нуля до бесконечности.

Оптимальное разнообразие, вероятнее всего, оказывается позитивным и определенным, результатом чего могут явиться некоторые политические смыслы. С экономической точки зрения, политика, направленная на сохранение или навязывание лингвистической гомогенности, иными словами, «нулевое разнообразие», представляется политикой неразумной, т.к. автоматически она недооценивает прибыль и преимущество разнообразия, переоценивая, при этом, затраты, связанные с поддержанием разнообразия.

Напротив, мотивированное требованиями соблюдать права человека обеспечение безграничного языкового разнообразия и утверждение политики всеобщего признания всех языков, которые функционируют в обществе, включая языки иммигрантов, сколько бы малочисленными они ни были, также таят в себе опасность ошибки.

Степень соотнесения экономики и языкового планирования лежит в плоскости концептуальной схемы, которая позволяет использовать для объяснения данного явления несколько переменных. Данный подход обеспечивает применение такого инструментария, как «прибыль» и «затраты». Иными словами, экономика находится на службе у языковой политики и предлагает взгляд изнутри на то, где бессильны другие науки. Отдельная заслуга экономики состоит в том, что в ее рамках с использованием устоявшихся концептов, таких, как «эффективность» и «себестоимость эффективности», определены различные формы оценивания языковой политики.

Освещение общетеоретических аспектов культуры поможет лучше понять природу сложившейся языковой ситуации в современном европейском пространстве. Международная языковая политика в отношении второстепенных и миноритарных языков объясняет перспективу взаимоотношений национальных и миноритарных языков в сфере образования, а также помогает понять проблемные зоны реализации языковых прав в полиэтническом пространстве.

Учитывая историческое развитие, представляется возможным сформулировать следующие положения языковой и культурной политики в Европе:

1. в период, когда европейские сообщества и цивилизации объединяются, желательно, чтобы продолжало сохраняться разнообразие менталитетов народов;

2. поскольку особенности менталитетов опираются главным образом на использование определенного естественного языка, должно сохраняться и языковое разнообразие;

3. наилучшим способом поддержания и сохранения культуры является жизнь в рамках означенной культуры. Соответственно, наилучшим способом сохранения языка будет его использование. Заботой каждого носителя английского языка должно стать благоприятствование с его стороны, чтобы наряду с английским языком употреблялись и другие европейские языки;

4. языковое и культурное богатство Европы не должно оставаться на прежнем уровне. Отдельные языки и культуры не должны находиться в изоляции, а взаимодействовать друг с другом и стимулировать дальнейшее обоюдное развитие;

4.1 было бы крайне недальновидным делить европейское пространство на отдельные территории в строгом соответствии с языковыми монокультурами. Целесообразнее определить ряд регионов с общим для них региональным языком и двумя-тремя другими языками, распространенными в данной местности. К примеру, регион вокруг Брюсселя может, без преувеличения, считаться одним из первых кандидатов на закрепление мультикультурализма, в рамках которого функционировали бы голландский, французский, немецкий и английский языки;

4.2 желательно, чтобы каждый европеец сохранял лояльное отношение как минимум к одному языку (родному) и при необходимости без труда переходил к другому европейскому языку. Жизненно важно оказывать поддержку многоязычным семьям и многоязычным школам, в которых культивируется владение несколькими европейскими языками;

4.3 необходимо как можно быстрее избавиться от представления, в соответствии с которым считается, что только моноязыковое

общение является эталоном и единственно приемлемой моделью коммуникации. Европейцы испытывают в равной степени необходимость как моноязычной, так и многоязычной коммуникации. Таким образом, непреложным правилом для европейца с разными родными языками и этническими корнями должен стать многоязычный диалог; 5. для того чтобы все указанные выше рекомендации осуществились, необходимы изменения в сфере языковой политики, в целом, и смена основополагающих лингводидактических принципов преподавания и обучения на школьном уровне:

5.1 необходимо, прежде всего, поменять общественное мнение в отношении использования того языка, на котором удобнее общаться одному из собеседников. В данном контексте вполне допустимо полагать, что остальные собеседники хотя бы пассивно владеют данным языком;

5.2 обучение школь пиков необходимо переключить с модели моноязычного обучения говорить на единственном иностранном языке на формат многоязычного владения, когда собеседники могут менять языковые коды коммуникации с одного на другой;

5.3 с этой целью необходимо формировать у школьников механизм быстрого переключения с языка на язык независимо от того, активно или пассивно они им владеют;

5.4 чтобы обеспечить доступность к большему числу европейских языков, школы должны осуществлять преподавание на следующих языках:

• родном языке;

• международном (английском) языке;

• языке из другой языковой семьи (романский или славянский язык для немцев, например, язык германской языковой группы или славянской - французам и т.д.);

5.5 в процессе обучения на родном языке рекомендуется проводить систематическое сравнение с другими языками, принадлежащими той же самой языковой группе (например, обращать внимание носителей немецкого языка на особенности языковой системы голландского или датского языков, а для носителей французского языка было бы полезным понимать сходства и различия своего языка с родственными ему испанским или итальянским); целесообразно формировать у учащихся таким образом способность овладения лингвистической компетенцией в родственных языках в пассивной форме;

6. независимо от того, какие принципы языковой политики получат право на осуществление в рамках ЕС, ключевым положением должно стать следующее: каждый европеец свободен в выборе языка общения в

данной конкретной ситуации. Этот принцип необходимо включить в список основных прав человека.

Глава четвертая «Перспективы развития и функционирование плюрицентричных языков в период глобализации» посвящена описанию и характеристикам изменений сложившихся парадигм языкового использования в условиях глобализации. Особое внимание уделяется рассмотрению динамики функционирования основных европейских языков (преимущественно английского и французского). Исследование проводится в собственно лингвистическом и социолингвистическом планах, а также - в политико-экономическом и культурном. СовременнуЕо языковую картину в общемировом масштабе дополняет комплексное рассмотрение языковых проблем на рубеже

XX - XXI веков, природа которых объясняется влиянием экономических и демографических факторов.

С наступлением третьего тысячелетия активизировалась деятельность социолингвистов, которые пытаются с определенной долей достоверности представить прогноз, касающийся будущего функционирования языков в мировом масштабе. Как отмечает Д. Кибби, среди современных исследователей чрезвычайно популярны две модели. Одна из них отражает теорию «свободного рынка», другая - так называемую теорию «экологической защиты». Данные теории можно сопоставить с широко известными лингвистическими геостратегиями, а именно: гонкой представителей правительственных структур за «рыночной долей» основных языков международной коммуникации и защитой миноритарных языков.

Обе стратегии отталкиваются от гипотезы лингвистической относительности Сепира-Уорфа, согласно которой языки устанавливают концептуальные границы мира. Для теоретиков свободного рынка и глобальной лингвистической стратегии данная теория оправдывает доминирование мировых языков в результате естественного отбора. Таким образом, за английским языком закрепилась позиция языка капитализма, за французским еще со времен Великой Французской революции - республиканского языка, а с недавнего времени - языка гуманитарных ценностей [ЮЬЬее 2003: 47].

Доминирование английского языка объясняется западными социолингвистами как естественным отбором, последствием которого может быть экономическое и военное доминирование англоязычных стран, постоянно поддерживаемое усилиями их правительств, так и «осторожным стратегическим планированием, дальновидным менеджментом, вдумчивой подготовкой и сфокусированными действиями британских языковых служб в

XXI веке в сфере преподавания английского языка в качестве второго и иностранного языка» [СгасШо1 1997: 62. - Перевод наш. - Е.Г.].

Развитие и продвижение французского языка также находится в фокусе интересов как международных организаций (ООН, Европарламент, Олимпийский комитет), так и представителей национальных систем образования континентальной Франции и бывших французских колоний в

Африке, поскольку французский язык является международным средством общения и продолжает играть идентификационную роль во многих странах.

Позиция социолингвистов-франкофонов отражает укоренившееся мнение, что использование французского языка окажет помощь в борьбе против языковой гомогенное™. Многие выражают обеспокоенность тем, что действие правил рыночной экономики в культурном секторе может привести к нивелированию языковых различий. В контексте глобализации, по их мнению, французскому языку отведена роль жертвы. Считается, что глобализация утверждает культуру, несущую отпечаток экономического и технического превосходства. Под воздействием экономики происходит выстраивание новой субординационной модели языковых и культурных показателей.

Аксиоматично положение, что в современных условиях язык приобретает качество социоэкономической субстанции, необходимой для международных обменов. Во многих странах происходит становление лингвистической индустрии. Повсеместно возрастает конкуренция за изучение иностранных языков, вызванная интересами национальной безопасности. Образовательный контекст распространения английского и французского языков отвечает стратегии диверсификации как с целыо уравновешивания спроса и предложения на эти языки, так и создания дополнительных стимулов спроса.

Процессы интернационализации в сферах науки, производства, потребления на индивидуальном уровне оказывают негативное влияние на функционирование местных языков и приводят к сокращению сферы их действия. Протекционистские меры, направленные на защиту миноритарных языков рассматриваются как препятствие на пути свободного оборота товаров и услуг.

«Эколингвисты», стремящиеся защитить все языки, находят объяснения своим концепциям в детерминистской природе гипотезы Сепира-Уорфа, наделяя негативистскими характеристиками языки международного общения. Так, Р. Филиппсон и Т. Скутнаб-Кангас воспринимают английский язык как основное выражение капитализма, технологии, модернизации, идеологической глобализации, американизации и гомогенизации культур во всемирном масштабе; английский язык отражает лингвистический, культурный империализм [Philippson and Skutnabb-Kangas 1996: 436]. По их мнению, лингвистический детерминизм означает, что распространение английского языка - это своеобразное распространение идеологии, политической системы и культуры, т.е. тех атрибутов, которые имеют непосредственное отношение к языку. Смерть того или иного малого языка, наступившая вследствие распространения английского языка, означает, что потеря вариативности влечет дисбаланс в экологической системе языков.

Возвращаясь к вопросу об «универсальности» английского языка на современном этапе, любопытно обратиться к данным, полученным Британским Советом. Так, Д. Градцол отмечает, что к середине XXI века английский язык не будет обладать функциональной монополией. В соседстве с некоторыми

другими языками он будет составлять лишь функциональную часть олигополии, за каждым из языков будет закреплена своя сфера употребления [Graddol 1997: 58]. По данным доклада Д. Граддола, в списке наиболее вероятных претендентов по численности говорящих останутся: языки хауса и суахили в Африке, региональные языки (языки штатов) в Индии, Ток Pisin в Океании, русский, мандарин и арабский. Более того, в соответствии с моделью "engco", сформулированной английской Компанией (English Company - UK LTD) в 1995 г., французский язык больше не является вторым международным языком. К 2050 году прогнозируется дальнейшее ослабление его функций. Предложенная модель "engco" помогла просчитать индекс «глобального» влияния английского и французского языков. Согласно предложенной модели, различные социально-экономические показатели имеют прямое или косвенное отношение к использованию языка или его отдельным случаям употребления [Maurais 2003: 16].

Вряд ли целесообразно анализировать отношения между языками с точки зрения географических подходов и измерений. Наступление новых видов СМИ: Интернета, радио и спутникового телевидения вынуждает человечество считаться с виртуальным пространством. Большая часть существующих языков уже исключена из мировой сети Интернет. «В первую очередь страдают малые языки, или языки национальных меньшинств, так как для компьютерных гигантов они не представляют привлекательного рынка [Thomas 2000: 2].

Среди некоторых исследователей до сих пор остается популярной идея о том, что «ни утопический универсальный мультилингвизм, ни гегемонистический мировой монолингвизм не смогут удовлетворить потребности современной коммуникации и культурного самоопределения» [Flochon 2000: 111]. Жизнеспособность интерлингвальной идеи, а именно -функционирования какого-либо искусственного языка, предназначенного для выполнения потребностей вспомогательного языка в условиях глобализации, может стать решением проблемы. Считается, что овладение таким языком не будет стоить дорого. В случае принятия на роль языка-макропосредника искусственного языка, мировое сообщество окажется в равных условиях - оно будет двуязычно [Pool and Fettes 1998: 2].

Итак, любое языковое сообщество все активнее стремится к осознанию своего места в «динамичной мировой системе языков», характеризующейся существенными различиями в сфере употребления и с точки зрения закрепленного за ними статуса [de Swaan 1988а; 1988Ь]. Будущая эволюция данной системы будет зависеть отчасти от распространения многоязычия, языков межэтнического общения, внедрения в интерлингвальный мир высоких технологий. Политические стратегии XX века постепенно уступают место геостратегиям языков, т.к. защита местных интересов становится неразрывно связанной с определением и защитой определенной ниши в глобальной лингвистической экосистеме. В современных условиях все ученые и практики, вовлеченные в процесс формулирования языковой политики, должны понимать

последствия воплощения в реальность различных интерлингвальных идей и технологий, взятых в отдельности или в совокупности, а также их влияние на систему в целом и отдельные сообщества внутри ее. Иными словами, эра политических стратегий привела к четкой иерархической дистрибуции языковых навыков и ресурсов, как внутри государств, так и между ними.

Представляется целесообразным остановиться на введенном Дж. Пулом и М. Феттом понятии «плюрилингвизма», под которым ученые понимали «мир, где владение несколькими языками является нормой» [Pool, Fettes 1998: 2]. В качестве варианта данной идеи исследователи называют «элитарный плюрилингвизм». В случае, когда изучение иностранного языка включено в национальный учебный план, население лишь в небольшой своей пропорции может достигать активного функционального плюрилингвизма. Известны исключительные примеры индивидуального плюрилингвизма, ставшего маркером национальной идентичности. Так, жители Люксембурга, практически в одинаковой степени владеют нормами языков Letsburgish, French and German. Многоязычная компетенция также носит название «гражданского многоязычия».

Известно, что Евросоюз сформулировал универсальную цель по достижению индивидуальной компетенции в трех языках [Fettes 2003: 39; Labrie 1993]. Если выбранный идеал будет воспринят позитивно, грядут перемены в национальных системах образования европейских стран. Учащимся, вполне возможно, будет предложено сделать выбор в пользу мирового языка и миноритарного языка в добавление к родному. В качестве версии это могут быть европейские региональные языки, языки национальных меньшинств или языки иммигрантов. Понятно, что образовательные возможности ограничиваются политическими и, прежде всего, по причине распространения противоположной идеи - мирового английского языка. Снова, по версии Дж. Пула и М. Фетта, «английскому языку принадлежит роль второго языка. С его помощью становится возможной интерлингвальная коммуникация в мировом масштабе. Английский язык без труда интегрируется в образовательную и социальную систему многих стран мира. В качестве варианта можно рассматривать англоязычное одноязычие. Наряду с культивируемыми автохтонными языками, английский может рассматриваться как «второй родной язык», одновременно превосходящий другие языки и сосуществующий с ними [Pool and Fettes 1998: 2].

Для Европы более характерна модель, сочетающая «элитарный плюрилингвизм» и так называемый «консьмеристский английский язык». Эта комбинация предполагает активное владение несколькими языками и пассивное владение английским языком, одновременно мобильное и лимитированное, необходимое для потребительских целей [Graddol 1997].

В ходе XX столетия во многих странах мира оформилась так называемая «лингвистическая индустрия», обслуживающая моноязычное население. «Языковые брокеры - это профессиональные переводчики в сфере устной и

письменной коммуникации, обеспечивающие население общим языком...Если необходимые условия для переводческой деятельности отвечают всем нормам, и если нет дефицита переводческих кадров, и они эффективно справляются со своей работой, тогда остальное население может культивировать свои языки без дополнительного изучения других языков» [Pool and Fettes 1998: 2].

Профессия переводчиков особенно актуальна для таких мультинациональных институциональных структур и наднациональных образований, как Лига наций, ООН, ЕС. Перечисленные институты исторически опирались на элитарный плюрилингвизм своих членов, а при необходимости, - прибегали к профессиональным языковым службам. Эта модель оттачивалась, когда требовалось использовать в работе все, без исключения, официальные языки. Разумеется, при всех прочих обстоятельствах лишь носители и пользователи английского языка находились в привилегированном положении. Теоретическое равенство языков достигалось de facto с помощью сферы переводческих услуг, помогающей поддерживать равный статус языков, усиливая в скрытой форме разницу между языками более широкой коммуникации и миноритарными языками.

Финансовая глобализация представляет собой экономический фактор, который следует учитывать в процессе принятия решений в области языковой политики. Современные американские и западноевропейские ученые в смежных отраслях науки направляют свой исследовательский интерес на изучение существующих демографических и экономических тенденций и возможного их влияния на модели языкового распространения, языковых контактов и языкового возрождения. Перечисленные тенденции не могут не учитываться политиками в сфере развития и функционирования языка, его распространения и экологии.

Экономические мотивации играют существенную роль в перестановке языковых групп, обсуждении и выстраивании интересов и создании политических альянсов. Поскольку любое планирование - это, по сути, футурология, базирующаяся на информации, можно предположить, что большая часть макроэкономических тенденций отражается на взаимодействии этих и других, связанных с ними, областей знания. Ф. Грин справедливо отмечает, что для современной науки характерен симбиоз. Экономические методы изучения соседствуют с социологическими, антропологическими и историческим всегда, когда речь заходит о синергетической научной парадигме. Более того, разработчики языковой политики должны всегда полагаться на экономику языка и родственные дисциплины политического анализа, социолингвистику и образование. Именно благодаря интердисциплинарному подходу можно прогнозировать будущее развитие языков и их функционирование, а также потребности общества в тех или иных языках. Это очень сложная задача, решение которой усугубляется быстрыми технологическими инновациями, порождающими долгосрочные тенденции на основе краткосрочных подтверждений данных тенденций.

В Заключении подводятся основные итоги проведенного описания функционального аспекта выявленной типологии языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве.

Оказывая сознательное воздействие на функциональную сторону языка, можно вносить соответствующие изменения в функциональную систему языков, разрабатывая и совершенствуя его социальные функции.

Последовательный ряд, состоящий из таких процедур, как изучение языковой ситуации и определение основных принципов языковой политики, разработка социальных функций языка и практическое воплощение целей данной языковой политики и запланированной программы действий, составляют суть и основные этапы языкового планирования во всех без исключения многонациональных государствах и наднациональных образованиях.

Обобщенный материал диссертационного исследования свидетельствует в пользу положения о том, что наиболее оптимальными в процессе межъязыкового взаимодействия является двуязычная, а в некоторых случаях, многоязычная модель, отражающая модель множественности культур (мультикультурализма), официально принятая в таких странах, как Канада, Австралия, США и Швеция. Данная модель предполагает сохранение различными этническими и социальными группами их идентичности, культурных и языковых традиций.

Поскольку языковое планирование - категория не только лингвистическая, то осуществлять его и прогнозировать дальнейшее языковое развитие необходимо с учетом национальной специфики. Природа последней вскрывается посредством анализа структуры деятельности человека, которая в свою очередь, формируется в процессе социально-исторического, экономического, психолого-культурного и эстетического развития данного этноса, проживающего в конкретных пространственных и экологических условиях.

Желание наделить все европейские языки одинаковым статусом и социальными функциями представляется ирреалистичным. Однако было бы заблуждением полагать, что можно на деле положить конец доминированию английского языка как языка-макропосредника. Современный политический контекст наделяет язык функцией своеобразного метафеномена: освоение английского манифестирирует набор факторов нелингвистического свойства, имеющих отношение к глобальной экономической интеграции и переменам, связанным с повышением качества жизни и стандартов в целом.

Если рассматривать языки с точки зрения соответствия моделям поведения, то можно утверждать, что по миру распространяется так называемый «функциональный мультилингвизм». Использование языков носит выборочный характер. Функциональная палитра языков либо расширяется, либо, напротив, сужается, в зависимости от их относительной утилитарности. Современный экономический и технологический контекст требует

культивирования глобального языка межэтнического общения, на роль которого подходит в настоящее время мировой английский язык. Иными словами, все желающие выйти на глобальный уровень коммуникации должны стать в обязательном порядке билингвами. Единственной опцией представляется распространение такой языковой экологии, при которой поддерживается индивидуальный билингвизм или даже «элитарный полилингвизм». В целях обеспечения относительной языковой свободы в динамично развивающемся мире необходимо провести модернизацию образовательных систем, которая может быть выражена в развитии новых инициатив в сфере обучения и изучения языков. Национальная образовательная политика полиэтнических государств и наднациональных государственных образований должна быть нацелена на закрепление статуса языков, которые смогут обеспечить доступ к мировым ценностям и знаниям на уровне мировых стандартов, а также обеспечить современный уровень социальной мобильности.

Лингвистический менеджмент (способы адекватного и эффективного обучения языкам; интегрирование населения в цивилизованные гражданские институты и развитие квалифицированной рабочей силы) выходит на новые позиции, включая локальный уровень. В контексте неуклонного формирования и развития глобальной культуры целями языкового развития являются: 1). -признать языковую диверсификацию и 2). - признать необходимость и важность прямой коммуникации, поскольку необходимо языковое единство, общий язык для осуществления общения.

На новом витке общественного развития в качестве альтернативного пути можно использовать деятельность переводчиков в сфере устной и письменной коммуникации и тех, кто может обучать других этим профессиональным навыкам. Важно уделять внимание инновационным техническим средствам, способствующим устранению языковых барьеров между носителями миноритарных и мажоритарных языков. Общие усилия, без сомнения, должны навести мосты понимания в диалоге между полярными идеологиями свободной торговли и культурного протекционизма.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: Монографии:

1. Гришаева Е.Б. Лингвосоциологические модели изучения проблем языкового планирования / Е.Б. Гришаева. - Изд-во КрасГУ, 1997. - 13 п.л.

2. Гришаева Е.Б. Мультикультурализм и языковая политика в Австралии / Е.Б. Гришаева. - Изд-во КрасГУ, 2005. - 13,6 п.л.

3. Гришаева Е.Б. Типология языковых политик и языкового планирования вполиэтническом и мультикультурном пространстве / Е.Б. Гришаева. -Изд-во КрасГУ, 2006. - 17,5 п.л.

Научные статьи в изданиях, аннотированных ВАК:

1. Гришаева Е.Б. Языковая политика Австралии / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГУ, № 4,2004. - С. 49-53.

2. Гришаева Е.Б. Язык и экономика: тенденции XXI века / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГУ, № 6, 2005. - С. 77-81.

3. Гришаева Е.Б. Европейская интеграция и идея национального языка / Е.Б. Гришаева// Вестник КрасГАУ, вып.9, 2005. - С.283-295.

4. Гришаева Е.Б. Применение междисциплинарного подхода к изучению языкового планирования / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГАУ. - Вып.11, 2006. - С.393-399.

Научные статьи и тезисы научных докладов:

1. Гришаева Е.Б. Национально-английский билингвизм на Британских островах (по материалам журнала «Языковые проблемы и языковое планирование») / Е.Б. Гришаева // Изв. Акад. Наук СССР. Сер. лит-ры и языка, 1989. -т.48. - № 4. - С. 343-350.

2. Гришаева Е.Б.Языковое планирование в развивающихся странах (культурно-языковой аспект) / Е.Б. Гришаева // Новейшие направления лингвистики. - Изд-во ин-та русского языка АН СССР, 1989. - С. 45-47.

3. Гришаева Е.Б. Социокультурный аспект обучения неродному языку / Е.Б. Гришаева // Проблемы интенсивного обучения неродным языкам: Материалы Первой международной научно-методической конференции. -Изд-во СПбГПУ им. А.И. Герцена, 1992. - С. 25-29.

4. Гришаева Е.Б. Языковая практика институциональных структур Евросоюза / Е.Б. Гришаева // Языковые и культурные контакты различных народов: Сборник материалов Всероссийской научно-методической конференции. -Изд-во ПДЗ и ПГПУ. - Пенза, 1999. - С. 32-35.

5. Гришаева Е.Б. Языковая политика в Австралии / Е.Б. Гришаева // Реальность этноса: Образование и проблемы межэтнической коммуникации: Материалы IV Международной научно-практической конференции. - Изд-во РГГУ им. А.И. Герцена. - С-Пб, 2002. - С. 195-198.

6. Гришаева Е.Б. Австралия: язык, этнос и политика / Е.Б. Гришаева // Теоретические и прикладные аспекты межкультурной коммуникации: Сборник статей. - Изд-во КрасГУ, 2003. - С. 152-158.

7. Гришаева Е.Б. Преподавание иностранных языков в социополитической перспективе / Е.Б. Гришаева // Межкультурная коммуникация: теория и практика: Материалы III Международной научно-практической конференции. - Изд-во ТГПУ (ИЯК), 2003. - С. 72-80.

8. Гришаева Е.Б. Языковое образование, языковое планирование и английский язык / Е.Б. Гришаева // Лингвистические и культурологические традиции образования: Сборник тезисов - Изд-во ТГПУ (ИЯК), 2003. - С. 35-36.

9. Гришаева Е.Б. Национальная политика Австралии в сфере функционирования языков / Е.Б. Гришаева // Духовные истоки русской культуры: Материалы научно-практической конференции. - Изд-во Рубцовского индустриального института АлтГТУ им. И.И. Ползунова. -Рубцовск, 2003. - Ч. И. - С. 17-21.

10. Гришаева Е.Б. Самоопределение австралийской нации и место Австралии в мире / Е.Б. Гришаева // Реальность этноса: образование и национальная идея: Материалы VI Международной научно-практической конференции. -Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена. - СПб, 2004. - С. 536-539.

11. Гришаева Е.Б. На каком языке говорит объединенная Европа? / Е.Б. Гришаева // Духовные истоки русской культуры: Материалы научно-практической конференции. - Изд-во Рубцовского индустриального института АлтГТУ им. И.И. Ползунова, Рубцовск, 2004. - Ч. I. - С. 121125.

12. Гришаева Е.Б. Языковые права / Е.Б. Гришаева // Вопросы филологических наук. - № 2, 2005. - ООО «Компания Спутник.+». - С. 24-37.

13. Гришаева Е.Б. Культура как выражение общества, цивилизации и ментальное™ / Е.Б. Гришаева // Современные гуманитарные исследования. - № 3 (4), 2005. - ООО «Компания Спутник+». - С. 282-291.

14. Гришаева Е.Б. Об отношении к западным культурам в ходе преподавания английского языка как международного / Е.Б. Гришаева // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики: Сборник научных статей. -Вып. 4. -Изд-во КГПУ им. В.П. Астафьева, 2005. - С. 197-205.

15. Гришаева Е.Б. Детерминированность современной практики преподавания иностранных языков социально-экономическими факторами / Е.Б. Гришаева // Инновационные образовательные технологии в преподавании иностранных языков: Сборник научных трудов II Международной летней школы для молодых исследователей. - Изд-во ТГПУ (ИЯК), 2005. - С. 97112.

16. Гришаева Е.Б. Влияние социолингвистических факторов на повышение мотивации в процессе изучения иностранных языков / Е.Б. Гришаева // Прикладная филология и инженерное образование: Сборник научных

трудов IV Международной научно-практической конференции. - Изд-во ТГПУ(ИЯК), 2006.-Ч.1.-С. 177-182.

17. Гришаева Е.Б. Идеология теории языкового планирования в освещении западных социолингвистов / Е.Б. Гришаева // Дискуссионные проблемы современной лингвистики: Сборник научных трудов. - Вып.2. - Изд-во Калужского госпедуниверситета им. К.Э. Циолковского, 2006. - С. 67-72.

18. Гришаева Е.Б. Языковая политика и демократия / Е.Б. Гришаева // Проблемы современной лингвистики. - Изд-во Волгоградского ГПУ, 2006.

19. Гришаева Е.Б. Функционирование плюрицентричных языков в период глобализации / Е.Б. Гришаева // Концепт и культура: Материалы II Международной научной конференции. - Прокопьевск: Полиграф-Центр, 2006. - С. 49-62.

20. Гришаева Е.Б. Национальный язык и миноритарные языки европейских стран с точки зрения образовательной перспективы / Е.Б. Гришаева // Реальность этноса: Роль образования в формировании этнической и гражданской идентичности: Материалы VIII Международной научно-практической конференции. - СПб.: Астерион, 2006. - С.305-309.

21. Гришаева Е.Б. Интегративные модели управления полиэтническими и поликультурными сообществами в рамках франкофонии / Е.Б. Гришаева // Современные гуманитарные исследования,- № 2 (9), 2006. - С. 355-357.

22. Гришаева Е.Б. Языковая политика Квебека и новые социоэкономические цели глобализации / Е.Б. Гришаева // Современные гуманитарные исследования. - № 3 (10), 2006. - ООО «Компания Спутник+». - С. 184186.

23. Гришаева Е.Б. О выборе геостратегии языков в глобализованном мире / Е.Б. Гришаева // Сложные системы в экстремальных условиях: Сборник тезисов XIII Международного симпозиума. - Изд-во Красноярского науч. центра СО РАН, 2006. - С. 28-29.

24. Гришаева Е.Б. Теоретические аспекты языковой политики в контексте глобализованного языкового функционирования / Е.Б. Гришаева // Язык и культура: Сборник статей XIX Международной научной конференции. -Изд-во ТГУ, 2006 (в печати).

Подписано в печать 09.01.2007 г. Формат 60x84/16. Бумага тип. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,9. Тираж 100 экз. Заказ 03.

Издательский центр Сибирский федеральный университет 660041 г. Красноярск, пр. Свободный, 79.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Гришаева, Елена Борисовна

Введение

Глава 1. Обоснования теории и практики изучения проблем социологии языка

1.1. Проблемы взаимоотношения языка и явлений общественной жизни

1.2. Основные характеристики понятийной парадигмы «Языковая политика» - «Языковое планирование» - «Языковое строительство» -«Языковое обустройство» - «Глоттополитика»

1.3. Идеология языкового планирования

1.4. Междисциплинарный подход к изучению языкового планирования

1.5. Языковое планирование как решение языковой проблемы

1.6. Типы языковой политики

1.7. Концепция «мультикультурализма»: интегративные модели управления полиэтническими и поликультурными сообществами Выводы к главе

Глава 2. Языковая политика и планирование в Австралии

2.1. Формирование этноязыковой ситуации на австралийском континенте в исторической перспективе

2.1.1. Самоопределение австралийской нации и место Австралии в мире

2.2. Опыт преподавания иммигрантских языков в школьной и университетской практике Австралии

2.2.1. Языки иммигрантов в системе образования в начале курса на проведение политики интеграции

2.2.2. Проблема формирования билингвизма. Двуязычное обучение в иммигрантской среде

2.2.3. Развитие идеи двуязычного образования как этап на пути к мультикультурализму

2.2.4. Определение мультикультурного образования. Учреждение школьной комиссии

2.2.5. Политика поддержания этнических языков на государственном уровне

2.2.6. Комитет Ф. Галбалли

2.3. Оформление идеологии мультикультурализма и языковая политика Австралии

2.3.1. Федеральная языковая политика в области образования

2.3.2. Использование языков в системе образования австралийских штатов

2.3.3. Статус этнических школ

2.3.4. Основное направление развития языкового функционирования в Австралии

2.3.5. Другие сферы языковой политики

2.3.6. Предоставление языковых услуг в Австралии

2.4. Языковая политика Австралии в современный период 246 2.4.1 .Организации, профессионально занимающиеся вопросами развития и функционирования языков /

2.4.2. Национальная политика Австралии в сфере функционирования языков

2.4.3. Организация работы Сенатских комитетов по запросам в области языковой политики

2.4.4. Баланс языковых интересов и расстановка приоритетов

2.4.5. Дебаты вокруг двуязычного обучения

2.4.6. Потребности Австралии в языке для общения с внешним миром

2.4.7. Уточнение приоритетов в сфере использования языков

2.5. Австралийский опыт реализации языковь1х прав

2.6. Современная интерпретация феномена языковой политики в экономических терминах

2.6.1. Анализ издержек и прибыли языковых служб

2.6.2. Язык как ресурс: торговля и изучение иностранного языка

2.6.3. Язык и внешняя политика 311 Выводы к главе

Глава 3. Планирование языкового развития в многонациональной и многокультурной Европе

3.1. Европейская интеграция и идея национального языка

3.1.1. Постановления в сфере европейской языковой практики в исторической перспективе

3.1.2. Исторические тенденции эволюционного оформления идеи национальных языков в Европе

3.2. Языковая политика и новая европейская идентичность

3.2.1. Маркеры этнического самоопределения: сравнительный анализ

3.2.2. Проблема наднациональной идентичности

3.2.3. Множественная идентичность и европейская интеграция

3.2.4. Множественная идентичность как основа языковой политики Европейского Союза

3.2.5. Престижное планирование и новая идентичность

3.3. Прагматический подход к многоязычию в Европейском Союзе

3.4. Влияние правил Европейского Союза на языковую политику стран-участниц

3.4.1. Договор Европейского Экономического Союза и языковая политика

3.4.2. Языковые барьеры и внутренний рынок

3.4.3. Свободное передвижение граждан

3.4.4. Улучшение языковых навыков участников рынка

3.4.5. Поддержание конкуренции на рынке языковых услуг

3.4.6. Поддержка языкам со стороны Сообщества

3.5. Юридические аспекты языковой политики Европейского Союза

3.5.1. Языковые риски при обсуждении контрактов

3.5.2. Процедурные языковые риски

3.5.3. Международные организации: Европейский Верховный Суд

3.5.4. Правозащитные действия в отношении языка

3.5.5. Политические рекомендации по использованию языка в

Европе 393 Изучение языковых вопросов с точки зрения экономической перспективы

3.6.1. О необходимости рассмотрения языковых проблем с точки зрения экономической перспективы

3.6.2. Экономика языка: история и основные этапы становления

3.6.3. Основные направления исследований языковой экономики

3.6.4. «Ценность» языка

3.6.5. Языковая политика в сфере образования

3.6.6. От одноязычия к двуязычию в сфере образования

3.6.7. Мажоритарные и миноритарные языки: издержки и прибыли

3.6.8. Понимание внешних факторов

3.7. Национальный и миноритарные языки с точки зрения образовательной перспективы 435 3.7.1. Международная языковая политика применительно к второстепенным и миноритарным языкам *

3.8. Реализация языковых прав в поликультурном общеевропейском пространстве

3.9. Возможные цели языковой политики для Евросоюза и связанные с ней сложности 447 3.9.1. Анализ ограничений, характерных для социолингвистической ситуации в Европе

3.10. Культура как выражение общества, цивилизации и ментальности

3.10.1. Структурный кризис европейских культур

3.10.2. Полемика вокруг гомогенных в языковом отношении индивидов, территорий и коммуникационных процессов

3.10.3. К вопросу о предписаниях в области функционирования языков для отдельных граждан, территорий и жанров общения

3.10.4. Ключевые положения языковой и культурной политики в

Европе

Выводы к главе

Глава 4. Перспективы развития и функционирование плюрицентричных языков в период глобализации

4.1. Языковая политика и лингвистическая теория

4.2. Изменение сложившихся парадигм языкового использования в условиях глобализации

4.3. Языковые проблемы на рубеже XX - XXI веков

4.4. Языковые брокеры и технологии

4.5. Динамика функционирования основных европейских языков межэтнического общения

4.6. Модель для будущего анализа

4.7. Европейский Союз как институциональный орган, регулирующий использование языков

4.8. Язык и экономика: тенденции XXI века

4.8.1. Глобализация и язык

4.8.2. Влияние демографических и экономических факторов на язык

4.8.3. Влияние развития ВПК США на распространение языков и изменение роли английского языка в общемировом масштабе 533 Выводы к главе 4 535 Заключение 537 Список литературы

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Гришаева, Елена Борисовна

Диссертация представляет собой исследование функционального аспекта языковой политики и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве. Лежащая в основе концепция сформировалась в ходе проводившегося социолингвистического изучения этнических языковых ситуаций в динамике гетерогенных, с точки зрения языка и культуры, регионов мира (Австралия, страны ЕС, Америка).

Изучение языкового планирования, со всеми его терминологическими дериватами, переживает в настоящий период времени очередной виток интереса со стороны широкого спектра наук: философии, социологии, лингвистйки и экономики. Обозначенная тематика лежит в плоскости глобальной темы «Взаимодействие языка и общества». Будучи кардинальной социолингвистической и этнолингвистической проблемой, данная тема вскрывает общественный характер развития и функционирования языков, а также обосновывает социальную мотивацию языковых ситуаций в условиях плюрилингвизма.

В настоящий момент для выработки практических рекомендаций и достижения гуманизации этносоциальных отношений как никогда необходимы обобщающие работы теоретического характера. Как показывает практика, языковая политика, будучи неотъемлемой частью этнонациональной политики, находится в фокусе исследовательского интереса ученых Франции, Канады, Австралии, США, России, Великобритании. В современную эпоху не представляется возможным интенсифицировать исследования в области российской социолингвистики без скрупулезного анализа зарубежного опыта и выводов, к которым пришли западные социологи языка в процессе изучения языковых ситуаций, проблем дву- и многоязычия, тесно связанных с политическими, идеологическими и социально-культурными проблемами полиэтнических стран.

В условиях современного общественного развития языковое планирование осуществляется в различных регионах мира, исходя из разных, а порой - прямо противоположных методологических и идеологических концепций. Языковая политика при всей своей значимости недоступна для односложных решений. В отечественной историографии вопроса принято отмечать методологическую шаткость западной социологии языка, которая была последовательно выстроена на идеалистической основе, далекой от историко-материалистической направленности (Ср. работы М.И. Стеблина-Каменского, А.Д. Швейцера, Л.Б. Никольского, Ю.Ю. Дешериева, М.И. Исаева). Тем не менее, российские ученые традиционно подчеркивали позитивную роль и заслугу западных исследователей в утверждении жизнеспособности идеи о возможности человека влиять на свой язык. Согласно получившим распространение в социолингвистической науке концепциям, властные структуры и специалисты по регламентации языкового существования и использования в обществе наделяются функцией вмешательства в стихийный процесс развития языка и осуществления, тем самым, организационного руководства этим процессом. Кроме того, в рамках многонациональных образований государство и другие политические силы учитывают и, по возможности, балансируют объективные традиционно специфические свойства этносов, входящих в орбиту как политического, так и языкового обустройства. Заметим, что вопрос о возможности целенаправленного властно-управленческого регулирования в исследуемой области в истории языкознания решался по-разному. Именно в этом состоит одно из существенных противоречий данного предмета.

3. из «общего лингвиста» и, в частности, лингвистического историолога.» [Алпатов 1999: 251].

Обстоятельствами политического, социально-экономического и культурно-языкового плана объясняется широкий спектр представленных в диссертации актуальных социолингвистических вопросов. Центральное место в их ряду занимает комплексная проблема языковой политики и планирования, включающая в себя другую немаловажную проблему - проблему функциональной дифференциации различных этнических языков и основных языков межэтнического общения. Попытка, обращения к отмеченному кругу проблем мотивирована широко распространенным мнением, что теория и современная методология языкового планирования до сих пор пребывают в «допарадигматическом» состоянии и грешат эмпиризмом. Приходится также констатировать отсутствие единообразного концептуального инструментария, который обеспечивал бы систематическое и согласованное изучение соответствующего предмета. Кроме того, крайне противоречива политическая практика в области языковых отношений. По мнению американских ученых, «не получается эффективно манипулировать языковыми (этнолингвистическими) ситуациями; языковое планирование чаще всего терпит неудачу; принимаемые решения бывают успешными лишь в случае их совпадения со спонтанными ожиданиями большинства населения» [Nettle 2000: 348 - Перевод наш. - Е.Г.].

Одновременно с этим как никогда ранее для выработки практических рекомендаций в сфере этносоциальных отношений стала ощущаться потребность в работах обобщающего характера. Многочисленные языковые программы, разработанные учеными различных стран мира, успешно внедренные затем в национально-ситуативный контекст, подтверждают глубину теоретических основ проводимой языковой политики. Языковое планирование, языковое обустройство как совокупность практических мер воздействия на функциональную сторону языка, постепенно оформляется в работах зарубежных и отечественных ученых в специфический предмет исследования.

В теоретическом плане исследуемая нами тема представляется актуальной, поскольку в современной отечественной социолингвистике сравнительно мало работ, освещающих тему в близком к заявленному аспекте. Практически отсутствуют работы, в которых был бы предпринят анализ выведения проблем языковой политики многонациональных государств в плоскость экономических интересов и интерпретаций в терминах экономической науки.

Автором выдвигается гипотеза о том, что специфика внутриструктурного развития и социокультурных традиций этнических языков, а также различие экстралингвистических обстоятельств их функционирования затрудняют выработку единого алгоритма построения общей концепции проведения языкового планирования и осуществления языковой политики в рамках полиэтнического и мультикультурного пространства. Выявленные в ходе исследования интегративные модели управления полиэтническими сообществами представляют собой открытую систему, поскольку они отражают круг узловых проблем ограниченного количества государственных образований, достаточных, однако, для типизации лингвосоциологических моделей языковой политики и языкового планирования.

Задачи, реализующие цель исследования:

1. Показать, что языковая политика индивидуальна как по природе, так и по методам применения к частной социополитической ситуации. Языковая политика прежде всего имеет дело с выбором языка, формы существования языка, языковой единицы для тех или иных коммуникативных целей. Программы .языковой политики составляются для решения языковых проблем, возникающих в том или ином обществе. Рассмотрение макропроблем, относящихся к распределению языковых образований по сферам общения (официальное, повседневное, школа, СМИ, религия, художественная литература и проч.) выливается в изучение функционирования языковых образований и описание языковых ситуаций.

4. Обосновать целесообразность прагматичного подхода к многоязычию (на примере ЕС и Австралии), выражающегося в идее выборочного многоязычия: перехода в международной практике на наиболее распространенный и понимаемый язык, использование английского языка в качестве основного языка корпоративного общения и бизнес-коммуникаций в период наступающей глобализации, обоснования необходимости преобразования модели полярности между мировыми и миноритарными языками в модель функционального сосуществования;

5. Обосновать схемы преподавания языков в ситуациях многоязычия, которые должны сочетать в себе реализацию языковых прав (функционально-коммуникативный аспект) и прав языков (культурно-аффективные мотивации) и показать необходимость смены лингводидактических приемов преподавания и обучения иностранным языкам (переключиться с модели моноязычного обучения на формат многоязычного владения);

6. Выявить взаимосвязь языка и экономики, оказывающую влияние на принятие политических решений и проявляющуюся в следующих аспектах: язык и политика; язык и образование; язык и экономика. Материалом исследования послужили официальные документы: конституционные и законодательные акты, закрепляющие статус языков, материалы переписей населения, директивные и законодательные акты и постановления институциональных структур Европейского Союза, а также документы Сенатских комитетов Австралии по вопросам языковой политики и практики.

Теоретическую базу диссертации составляют работы ведущих отечественных и зарубежных специалистов в области языковой политики и языкового планирования (В.А. Аврорина, Ю:Д. Дешериева, М.И. Исаева, В.Т. Клокова, В.Ю. Михальченко, Л.Б. Никольского, А.Д. Швейцера, Р. ВгШЫаих,

L.-J. Calvet, R. Chaudenson, B. Chiswick, M. Clyne, F. Coulmas, D. Crystal, Ch. Ferguson, M. Fettes, J. Fishman, F. Giddens, D. Graddol, F. Grin, H. Haarman, E. Haugen, D. Ingram, H. Kloss, Lo Bianco, J. Maurais, G. McConnel, J. Neustupny, U. Ozolins, J. Pool, J. Rubin, A. Tabouret-Keller, J. Tollefson, C. Truchot, F. Vaillancourt); индивидуальные и коллективные монографии, сборники статей, материалы международных и всероссийских конференций и симпозиумов, специальные периодические издания «Вопросы языкознания», «Известия РАН. Серия литературы и языка», "Language Problems and Language Planning", " International Journal of the Sociology of Language", "Multilingual Matters", "Panoramiques", "Australian and New Zealand Journal of Sociology", "Current Issues in Language Planning", "New Language Planning Newsletter", "Australian Journal of Education", "Journal of Intercultural Studies", "Ehtnic and Racial Studies", "Language Planning and Language Education", " Anthropological Linguistics", " "Quandrant", " Australian Review and Applied Linguistics", "Across Frontiers", "Linguistic Communications", " New Education", "Policy Sciences", a также труды по смежным направлениям (философии, социологии, культурологи, этно- и психолингвистике). Исследование во многом опирается на личный опыт автора, которая во время своих стажировок и пребываний в Австралии, Франции, Великобритании наблюдала за функционированием мажоритарных и миноритарных языков в рамках языковых ситуаций в условиях мультикультурализма и ассимиляционных процессов, фиксировала модели функционального распределения языков различных этнокультурных групп в социально-экономической и образовательной сферах, а также изучала особенности профессионального и бытового общения иммигрантских групп в Австралии и Франции.

В качестве предмета анализа рассматривается широкий спектр актуальных социолингвистических вопросов. Центральное место в их ряду занимает комплексная проблема языковой ситуации, включающая в себя другие немаловажные проблемы - функциональной дифференциации этнических языков; оформления основных тенденций развития национально-языковой политики в области поликультурного образовательного пространства; современной интерпретации феномена языковой политики в экономических терминах; формирования новой наднациональной идентичности в условиях глобализации; прагматического подхода к многоязычию и функционированию , плюрицентричных языков межэтнического и межнационального общения и многих других.

Общей методологической основой проведенного исследования послужил системно-моделирующий подход к многоаспектной проблематике языкового планирования, при котором разные стороны этого сложного явления последовательно и целенаправленно рассматриваются с опорой на теоретические положения о связи языка и общества; учение о ценности, своеобразии и самобытности языков и культур, культурных традиций разных народов; вопросы приоритетности формирования общественного сознания на основе национальных и общечеловеческих ценностей.

Данная работа отражает также общенаучные положения о всеобщей связи, взаимной обусловленности и целостности явлений и процессов окружающего мира. Одновременно важными методологическими основаниями исследования выступают кросс-культурализм и синергетика, которые создают предпосылки для комплексного, системного изучения деятельности, направленной на оптимизацию языкового обеспечения коммуникации в социуме.

• метод моделирования (с его помощью были индуктивно выведены теоретико-прогностические модели языкового планирования и политики в поликультурном и многоязычном пространстве. В качестве моделей-образцов • отобраны фиксированные, повторяющиеся, типичные признаки объекта и предмета исследования, выявленные в результате обобщения фактического материала);

• системно-функциональный метод (используемый для исследования функциональной дифференциации этнических языков в общем контексте современных динамических тенденций существования языковых ситуаций в рамках полинациональных государств); сопоставительный метод (позволяющий не только показать суть сопоставляемых социолингвистических концепций в синхронии и диахронии, но и типизировать их разновидности, а возможно, и пути их развития либо в целом, либо на тех или иных исторических этапах и дающий возможность не только более четко вскрыть специфику изучаемых аспектов языкового планирования и языковой политики в конкретной этноязыковой ситуации, но и познать их общие и индивидуальные социально-функциональные свойства языков, составляющих конкретную языковую ситуацию; метод типологического описания (предложенная в работе типологическая классификация языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве построена на учете ряда признаков, которые реализуются в отдельных языковых ситуациях и группах языков с различной полнотой, т.е. с помощью типологической методики параллельного изучения обнаруживаются общие и особенные черты и выявляется ожидаемое функциональное варьирование мажоритарных и миноритарных языков); контент-анализ (интегративный и дифференцированный терминологический анализ содержания и основных понятий исследования ракурсов проблемы в философии, культурологии, этнографии, социологии, правоведении, синергетике); наблюдение (выражающееся в планомерном и целенаправленном восприятии объекта исследования - языкового планирования и языковой политики. В процессе наблюдения отбираются факты, устанавливаются признаки исследуемого объекта, уточняется предмет наблюдения и описания разнообразных языковых ситуаций и тенденций развития языковой политики в поликультурных пространствах. С упором на многочисленные монографические характеристики, законодательные и конституционные акты проводится анализ результатов регламентации языковой стороны этносоциальных процессов в обществе);

Научная новизна работы состоит в комплексном и всестороннем подходе к анализу языковых политик и планирования в динамическом аспекте в Австралии и Западной Европе. В частности, описано формирование этноязыковой ситуации на австралийском континенте в исторической перспективе в связи с самоопределением австралийской нации и осознанием места Австралии в мире. Комплексно прослежена языковая ситуация и языковая политика в многонациональной и многокультурной Европы (в рамках традиционных стран Евросоюза).

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в развитие интерпретаций актуальных проблем социолингвистической науки. Анализ теоретических основ языкового планирования как самостоятельного академического раздела социологии языка проведен в контексте подробного обоснования связи языка и многоаспектных социальных проблем современности - этнической идентификации, культурного разнообразия, национального строительства, образования, миграции, глобализации. Языковая политика индивидуальна по своей природе и по способам применения. В любом полиэтническом и поликультурном контексте, в котором контактируют различные языки, необходимо адаптировать языковую политику применительно к данной социолингвистической ситуации. Результатом проведенного исследования явилось выявление наиболее типичных моделей языковой политики, характерных для различных регионов мира. При этом каждый из типологических признаков основывался на определенном механизме межъязыкового обустройства, обеспечивающего жизнеспособность языку/языкам, в отношении которых проводится языковая политика, либо, напротив, отвергающего права языковых меньшинств на функционирование и дальнейшее развитие миноритарных языков.

Практическая ценность работы состоит в возможности включения основных положений и результатов в теоретические курсы «Общего языкознания», при разработке спецкурса и спецсеминара по «Истории социолингвистических исследований», поскольку теория языкознания получает данные, подтверждающие ряд универсальных закономерностей, характеризующих развитие и функционирование языков. Материал диссертации окажет существенную помощь студентам в написании дипломных и магистерских работ. Положения и выводы исследования могут быть использованы в качестве рекомендаций специально созданным комиссиям, целью которых является определение основных принципов языковой политики и оптимизация принятия адекватных мер по культурно-языковым проблемам. Решение поставленных задач будет способствовать социальному сближению людей и поможет новым поколениям приобрести опыт межкультурного общения.

Результаты исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:

3. Поддержание богатейшего языкового и культурного наследия в условиях существования объединенной Европы требует предложения современных сбалансированных подходов к решению языковых проблем. Без сформированного, устойчивого чувства толерантности невозможен переход от политики ассимиляции миноритарных языков и культур к единственно жизнеспособной политике мультикультурализма. Исследование частного австралийского опыта представляется чрезвычайно важным и полезным для дальнейшего осмысления процессов взаимодействия и взаимообогащения и постепенной интеграции. Междисциплинарный подход к решению этнокультурных проблем, включая языковые, способствует теоретическому осмыслению этнической идентичности в современных условиях: интересам граждан, принадлежащих к разным этноязыковым и конфессиональным группам; интересам регионов, развивающих собственное этнокультурное пространство; проблематике межэтнических взаимоотношений и конфликтов.

4. Существование этноса в условиях полной этноязыковой чистоты (т.е. при элиминировании интерлингвального аспекта) во многом является фактом проблематичным. В условиях как Евросоюза, так и Австралии неродной язык соотносится с вполне определенной и, в целом, достаточно стабильной нишей в коммуникативном пространстве того или иного этноса, в силу чего он становится фактом внутриэтнической языковой ситуации. Функциональные поля языков, используемых в данном коммуникативном пространстве, разграничены, и находятся в отношении дополнительного распределения, т.е. использование неродного языка (например, английского), становится фактом внутриэтнической языковой ситуации. Удельный вес интерлингвального ракурса в истории этноса является величиной переменной. Он зависит, как правило, от внешних причин и меняется как в синхронии, так и в диахронии, влияя на тип языковой ситуации.

8. Для современных полиэтничных регионов характерны следующие модели этноязыкового обустройства:

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в выступлениях и докладах на научных конференциях разного уровня, в том числе международных: «Языковые и культурные контакты различных народов» (Пенза, 1999), «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 1999), «Реальность этноса: образование и проблемы межэтнической коммуникации» (С-Петербург, 2002), «Теоретические и прикладные аспекты межкультурной коммуникации» (Красноярск, 2003), «Духовные истоки русской культуры» (Рубцовск, 2003), «Язык и культура в евразийском пространстве» (Томск, 2003), «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск,

2003), «Реальность этноса: образование и национальная идея» (С-Петербург,

2004), «Язык и культура» (Томск, 2004), "Sharing Challenges, Sharing Solutions:

Teaching Languages in Diverse Contexts" (The 5-th Pan-Asian Conference on Language Teaching at FEELTA, Владивосток, 2004), «Язык и время» (Красноярск, 2004), «Реальность этноса: глобализация и национальные традиции образования в контексте Болонского процесса» (С-Петербург, 2005), «Духовные истоки русской культуры» (Рубцовск, 2005), «Язык и культура» (Томск, 2005), «Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики» (Красноярск, 2005), «Лингвистические и культурологические традиции образования» (Томск, 2005), «Инновационные образовательные технологии в преподавании иностранных языков» (Томск, 2005), «Прикладная филология и инженерное образование» (Томск, 2006), «Сложные системы в экстремальных условиях» (Красноярск, 2006), «Язык и культура» (Томск, 2006).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка. '

Заключение научной работыдиссертация на тему "Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве"

Выводы к главе 4

1. В настоящее время социологи языка активизировали эмпирические наблюдения за функционированием языков в глобализованном мире.

2. Феномен глобализации рассматривается, как правило, в качестве двух взаимоисключающих сущностей - либо как взаимосвязь, либо как экспансия [Tonkin 2003: 319]. В настоящий период английский язык символизирует потребительское общество и личное процветание, а также воплощение на практике гражданских и политических прав. Так называемый «глобальный» английский или «мировой» английский язык обеспечивает своим пользователям доступ к новым глобальным сетям и институтам. Считается, что владеющие английским языком и обладающие другими элементами образования могут быть более успешными и благополучными по сравнению с другими членами общества.

3. Языки с ограниченным набором социальных функций имеют тенденцию постепенно сокращать свою функциональную загруженность по тем или иным политическим и экономическим причинам. Как только английский язык вступает в соперничество с так называемыми «малыми» языками, можно усматривать эрозию их экономической власти в той или иной общественной сфере. Английский язык, таким образом, вытесняет и замещает миноритарные языки в бывших сферах их распространения.

4. Модернизация национальных систем образования европейских государств предполагает введение в практику так называемой «формулы трех языков» - выбора в пользу мирового языка и малого языка в добавление к родному. Однако достижение активного функционального плюрилингвизма в масштабах европейских стран и наднациональной структуры ЕС считается маловероятным.

5. Для Европы наиболее характерна модель, сочетающая «элитарный плюрилингвизм» на индивидуальном уровне и «консьюмеристский английский язык». Эта комбинация предполагает активное владение несколькими языками и пассивное владение английским языком, мобильное и лимитированное, необходимое для потребительских целей.

6. Потребности дальнейшего развития теоеретических представлений социолингвистики диктуют необходимость учреждения международной языковой обсерватории, в задачу которой входило бы наблюдение за эволюционными процессами глобализованного английского языка и других языков более широкой коммуникации; сбор, анализ данных и изучение социальных функций указанных языков в конкретных регионах. Крайне важно при этом определить геостратегию по отношению к сохранению равновесия между языками международного общения. Исследовательская модель сможет контролировать и анализировать изменение численности говорящих на конкретном языке мирового уровня общения и учитывать количество использований каждого из этих языков в сферах устной и письменной коммуникации, в различных социально-институциональных контекстах. Подобная практика будет способствовать мониторингу употребления языков.

7. Прогнозировать тенденции языкового распространения и использования целесообразно в широком контексте демографических и других социально-экономических данных. Последствия военных действий, иммиграционных процессов скажутся, по мнению ученых, главным образом на американцах, европейцах, японцах и китайцах с той лишь разницей, что данные процессы будут протекать в диаметрально противоположных направлениях. Изменение роли английского языка в общемировом масштабе, его функциональное распространение могут вызвать желание миноритарных этноязыковых групп населения защищать культурное и языковое разнообразие.

Заключение

Языковое планирование как специфический исследовательский предмет имеет важное значение для определения стратегии национально-языковых отношений полиэтнических и мультикультурных регионов мира. Недооценка данной проблематики приводит, как правило, к негативным последствиям. Обобщение зарубежного опыта, на наш взгляд, в этом направлении может и должно стать одной из наиболее приоритетных исследовательских тем отечественной социолингвистической школы.

Практика языкового планирования в различных регионах мира демонстрирует возможность, а порой и необходимость активного вмешательства созданных для этой цели комитетов и других компетентных органов в стихийный ход языкового развития. Иными словами, действительность подтверждает правильность тезиса о том, что язык является объектом планирования. Оказывая сознательное воздействие на функциональную сторону языка, исследователь способен внести соответствующие изменения в функциональную систему языков, разрабатывая и совершенствуя его социальные функции.

Австралия, США и Швеция. Данная модель предполагает сохранение различными этническими и социальными группами их идентичности, культурных и языковых традиций.

Решение лингвистических проблем многонациональных государств осуществляется с учетом статуса разноязычных коллективов в условиях двуязычия, многоязычия, а также с учетом форм их социального взаимодействия, т.е. равноправия и сотрудничества или подчинения и антагонизма.

Поскольку языковое планирование - категория не только лингвистическая, то прогнозировать дальнейшее языковое развитие необходимо с учетом национальной специфики. Природа последней вскрывается посредством анализа структуры деятельности человека, которая в свою очередь, формируется в процессе социально-исторического, экономического, психолого-культурного и эстетического развития данного этноса, проживающего в конкретных пространственных и экологических условиях.

В современных условиях важно понимать, что означает идея Европейского Союза в лингвистическом плане для тех, кто строит этот союз. Хотят ли европейцы ограничить Европу экономическим и политическим союзом, или действительно стремятся к прогрессивному развитию, становясь участниками европейской коммуникации, которая не подвластна мировому языковому империализму?

Желание наделить все европейские языки одинаковым статусом и социальными функциями представляется глубоко ирреалистичным и восходит к заблуждениям, основанным преимущественно на эмоциях. Одновременно с этим, было бы заблуждением полагать, что можно на деле положить конец доминированию английского языка как языка-макропосредника. Напротив, целесообразно исходить из невозможности обратить вспять этот процесс с целью достижения демократическим путем европейского лингвистического порядка. Каков бы ни был сценарий оформления европейского языкового пространства, ясно одно: каждый житель Европы должен рассматривать себя активным билингвом, говорящим на родном и английском языках.

Разговор о типологии языковых политик и языковом планировании в мультикультурном и полиэтническом пространстве будет неполным без анализа языковых отношений многочисленных народов мира в условиях надвигающейся глобализации. Политический контекст наделяет язык функцией своеобразного метафеномена: освоение английского манифестирует набор факторов нелингвистического свойства, имеющих прямое отношение к глобальной экономической интеграции и разительным переменам, которые связаны с повышением качества жизни и жизненных стандартов в целом. Так происходит постепенное формирование влиятельной многочисленной глобальной элиты.

Мировой английский язык выходит из-под контроля носителей языка [Огас1с1о1 1997]. У. Аммон фиксирует становление мирового английского языка, за которым стоит мощная мировая культура [Атшоп 2003]. Пока эта культура зависит от рыночных основ, поддерживающих, в свою очередь, англоязычный персонал и операциональные системы, ее проявление идентично культуре отдельных государств или сообществ. Элитарная культура усиливается за счет широкого спектра телевизионного вещания, выпуска качественной кинопродукции и обеспечения образовательных услуг. Быстрое расширение круга пользователей английского языка в качестве второго означает, что данная группа сыграет существенную роль в эволюции английского языка. На английском языке выходит печатная продукция. В Японии увеличивается количество авторов, пишущих по-английски. Возрастает число англоиндийских новелл [КеИтап 200]. Подобные явления могут свидетельствовать о возрастающей роли элитарной общемировой культуры, не привязанной к традиционным национально-географическим центрам.

Практически невозможно обойти вниманием следующую проблему. Нередки случаи, когда постепенно печатная и другая культурная продукция, за которой стоит местный миноритарный язык, по бросовым ценам наводняет

539 рынок. В данной тенденции специалисты усматривают своеобразный лингвистический демпинг, выводящий с рынка малые языки и обесценивающий их культурный капитал.

Безусловно, складывающуюся ситуацию нельзя назвать новой. Миноритарные языки практически во все времена были отстранены от доминирующих языков в политическом смысле, поскольку последние нередко ущемляли их права [БкиШаЬЬ-Кшщаз 2000].

Изменения языков, сопровождающиеся сменой экономических, политических и военных отношений, бывшие некогда локальным и региональным феноменом, в настоящий период носят более глобальный характер. Данный факт представляется основным отличительным признаком настоящего и будущего многих современных языков от прошлого. Сейсмические изменения в политической и экономической организации мира вызывают сопоставимые по накалу и масштабам изменения в сфере языкового употребления. Имеются свидетельства о том, что и мажоритарные языки (французский, немецкий, русский) начинают испытывать действие со стороны английского языка [КтЬЬее 2003; Ьаропсе 2003; Аттоп 2003; М1сЬа1сЬепко, ТгшИкоуа 2003; Беек*, Ре1иаи 2003; 8сЫу1ег 2003].

Понять роль английского языка в период глобализации можно с помощью концепции Де Сваана. Новые формы политической и правительственной организации, изменившиеся условия общественного существования способствовали формированию смежных сообществ, не имеющих четких географических и лингвистических границ, однако характеризующихся большей степенью объединения между собой по сравнению с некогда существовавшей политической лояльностью и толерантностью в условиях билингвизма [де 8\уаап 1998а; 1998Ь].

Как отмечает X. Тонкин, в Европе современные концептуальные модели способствуют сохранению основного понятия языка: это - первый язык (чаще всего - государственный), по отношению к которому ощущается сильная, всеобъемлющая лояльность, подкрепленная другими демократическими ценностями, с одной стороны, и, с другой - элитарный язык / языки, выученные иностранные языки. Если языки рассматривать с точки зрения соответствия обыкновенным моделям поведения, тогда можно утверждать, что многие пользователи при возможности прибегают в своей практике к тем или иным языкам. Иными словами, по всему миру постепенно распространяется так называемый «функциональный мультилингвизм». Модель де Сваана акцентирует одно условие: использование языков носит выборочный характер. Иными словами, функциональная палитра языков расширяется либо, напротив, сужается, в зависимости от их относительной утилитарности.

Данное явление на международной арене следует рассматривать с точки зрения существующего выбора. В этом случае речь не идет о выборе одного языка в ущерб другому, а скорее - о выборе языкового окружения, способного включать в себя сосуществование нескольких языков. При формулировании геостратегии языков встает фундаментальный вопрос: может ли данный выбор зависеть от языковой политики и планирования? Если да, то существуют ли какие-нибудь основания для предпочтительного альтернативного выбора? Не избежать при этом ответа и на такой вопрос как: «Если установится режим мирового английского языка, чего от него ожидать?». Помня о жестком требовании сохранения культурной и языковой диверсификации, целесообразно будет обратиться к планированию. Диверсификация может быть как индивидуальной, так и социальной (коллективной). Глобализация существенным образом ограничила возможность планирования в рамках социального билингвизма, т.е. планирования в ситуациях, в которых мировой язык может использоваться в нескольких сферах общения, где изначально доминировал региональный язык. Создается впечатление, что современный экономический и технологический контекст требует культивирования глобального языка межэтнического и межкультурного общения (лингва франка), на роль которого как нельзя лучше подходит в настоящее время именно английский язык. Если до сих пор в данном качестве сильны позиции региональных языков, тогда все желающие выйти на глобальный уровень коммуникации обязательно должны стать билингвами, говорящими на двух языках. Более того, они должны быть компетентными и осуществлять общение на национальном и местном уровнях, как на третьем, так и на четвертом языке. В основу рационального планирования закладывается идея, что носители английского языка должны владеть дополнительным языком. Другими словами, единственной опцией представляется распространение такой языковой экологии, при которой поддерживается индивидуальный билингвизм или даже мультилингвизм. Данное обязательное условие обеспечит билингву относительную языковую свободу в динамично развивающемся мире.

Если подобную цель поставит перед собой международное сообщество, потребуется модернизация образовательных систем, которая может быть выражена в развитии новых инициатив в сфере обучения языкам и изучения языков. По понятным причинам языки, как правило, изучаются в силу необходимости выжить или преуспеть в жизни и на работе. Поэтому встает необходимость создать условия для овладения языками.

Не случайно в ЮНЕСКО были организованы слушания на тему нового общемирового информационного и коммуникационного порядка. Последовавшие дебаты были определены как дебаты о свободе выражения. Поддержание стабильного мультилингвизма в современном мультикультурном пространстве чрезвычайно затруднительно. Считается, что более чем обширная историография социолингвистических проблем не дает однозначного ответа на вопрос, как увязать языковую проблематику с явлениями социальной жизни. Тем не менее многие исследователи отмечают, что Европа переживает революционные изменения в сфере развития и функционирования языков. Актуально решение проблем, связанных с сохранением и поддержанием региональных языков на местном уровне; выработка основных положений Европейской Хартии региональных и миноритарных языков; использованием языков в деятельности

542 международных организаций; использованием языков на наднациональном уровне и транснациональными институциональными структурами и т.п. Как будут работать языки в рамках Европейского Союза, ОНН; как будет осуществляться языковое планирование на интраорганизационном уровне европейских организаций, как будут расширяться каналы конструктивной коммуникации для носителей вторых языков в условиях обновленного глобализованного порядка, покажет время.

По справедливому замечанию К. Трюшо, языковая политика Европейского Союза в значительной степени будет зависеть от того, какой союз хотят построить его члены: зону свободной торговли или интегрированное сообщество. Даже если будут ясны цели, средства осуществления намеченной программы действий - более чем иллюзорны [ТгисЬю! 2003]. Различия, существующие между формальным и неформальным использованием языка, постоянно усиливаются. Формальная языковая политика все более не соответствует системе, основанной на относительной власти отдельных пользователей языка. Специалисты знают, что установившаяся модель неформального поведения практически не поддается изменениям.

Поскольку основу наднациональных структур составляют не только группы правительств отдельных государств, а группы стран, социальная политика и планирование охватывают целые сообщества. Кроме того, говоря о геостратегии языков, невозможно останавливаться исключительно на международных организациях, необходимо брать во внимание экономику языков на глобальном уровне. Это означает улучшение методики сбора информации, оформление круга языковых и политических проблем, а также создание условий осознания языковой проблематики для пользователей языка.

В каком бы ракурсе не рассматривался вопрос, связанный с языковой политикой, он всегда ограничен рамками правительственных решений. Будь-то Организация Объединенных Наций, Европейский Союз, такие организации как Северо-Американское пространство свободной торговли (NAFTA - North American Free Trade Area), НАТО либо Организация Африканского Единства, цели и задачи перечисленных структур, несмотря на то, что они выступают сообществами отдельных государств, определяются правительствами этих стран. В современных условиях становится актуальным подход к мировому порядку с точки зрения международных отношений: мир состоит из суверенных государств, которые проводят языковую политику и испытывают давление со стороны других государств.

Изменения, коснувшиеся географических и политических регионов в мире, такие как: сокращение общественных функций русского языка в Восточной Европе, роль немецкого языка, усиление националистических тенденций на территории Средней Азии и т.д. сделали очевидной первостепенность формулирования эффективной образовательной политики, очень важной сферы, на которую должен распространяться контроль со стороны правительства. Национальная образовательная политика обязана привести к закреплению статуса языков, которые смогут обеспечить доступ к мировым ценностям и знаниям на уровне мировых стандартов; как будут использоваться языки определенными слоями населения для обеспечения им современного уровня социальной мобильности: как будет сохраняться и интерпретироваться социальный и культурный континуум.

С образовательной политикой тесно связана экономическая политика, выражающаяся в том, насколько эффективно население, прошедшее через горнило многоступечатой образовательной системы, будет подготовлено к профессиональному функционированию в условиях локальной и глобальной экономики. Пути и методы развития у нового поколения моделей лояльного отношения к проблемам кросскультурной коммуникации выводят политику в сфере культуры на первый план.

Поля экономической и культурной политики совпадают в сфере получения культурной продукции в результате распределения гуманитарного капитала. Для сферы образования важен выбор между языками, выражающийся в том, какому языку будет оказано предпочтение.

Современные мегаполисы превращаются в Вавилонские башни. Именно поэтому лингвистический менеджмент (способы адекватного и эффективного обучения молодежи; интегрирование населения в цивилизованные гражданские институты и развитие квалифицированной рабочей силы) выходит на новые позиции, включая локальный уровень.

Таким образом, глобальная геостратегия должна выйти из-под правительственного контроля с целью всеобъемлющего охвата различных форм лингвистического взаимодействия и моделей пользования языком. Никакому виду языковой политики не под силу остановить или замедлить надвигающуюся глобализацию, сопровождаемую взаимосвязанностьюи неуклонным формированием и развитием глобальной культуры.

В данном контексте перед социолингвистами встает вопрос: «Как определить глобальные цели языкового развития?». Первый шаг - признать необходимость языковой диверсификации. Второй шаг - признать необходимость прямой коммуникации. Необходимо языковое единство, необходим единый и общий язык для осуществления общения. На сегодняшний момент этому требованию отвечает английский язык. В обозримом будущем на эту роль может быть выбрано какое-то другое средство общения.

Если английскому языку уготована такая участь, следует скрупулезно следить за тем, чтобы он не занимал позиции других языков в других сферах общения. Этой цели не следует добиваться путем законодательной инициативы, поскольку в международном масштабе всегда существуют силы, способные поднять этические проблемы на политическую высоту и вызвать их обсуждение.

В настоящее время важно создать механизм по объединению лингвистов и других экспертов вокруг диалога, общей исследовательской повестки дня и скоординированной программы действий. На новом витке общественного развития в качестве альтернативного пути можно использовать деятельность переводчиков в сфере устной и письменной коммуникации и тех, кто может обучать других этим профессиональным навыкам. Важно также уделять внимание инновационным техническим средствам, способствующим устранению языковых барьеров между носителями миноритарных и мажоритарных языков. Общие усилия, без сомнения, должны навести мосты понимания в диалоге между полярными идеологиями свободной торговли и культурного протекционизма.

Список научной литературыГришаева, Елена Борисовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Аврорин, В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики) / В.А. Аврорин.- JL: Наука, 1975. 276 с. Алпатов, В.М. История лингвистических учений / В.М. Алпатов. М.,1999.

2. Ахманова, О.С. и др. Принципы и методы лексикологии как социолингвистической дисциплины / О.С. Ахманова и др. М.: Изд-во МГУ, 1971.

3. Базиев, А.Т., Исаев, М.И. Язык и нация / А.Т. Базиев, М.И. Исаев. Язык и нация. -М., 1973.

4. Баразгова, Е.С. Американская социология (Традиции и современность): курс лекций / Е.С. Баразгова. Екатеринбург, Бишкек, 1997.

5. Беликов, В.И., Крысин, Л.П. Социолингвистика / В.И. Беликов, Л.П. Крысин. М., 2001. - 439 с.

6. Белл, Р. Социолингвистика: Цели, методы и проблемы / Р. Белл. Пер. с англ./Р. Белл.-М., 1980.

7. Блумер, Г. Общество как символическая интеракция / Г. Блумер // Современная зарубежная социальная психология. Тексты - М., 1984.

8. Бубрих, Д.В. Карелы и карельский язык / Д.В. Бубрих. М.: Изд-во МГУ, Моск. облисполкома, 1932.

9. Бубрих, Д.В. Грамматика литературного коми языка / Д.В. Бубрих.- Л.: Изд-во ЛГУ, 1949. 199 с.

10. Ваксман, В.И. Об экстралингвистических факторах и их взаимодействии / В.И. Ваксман // Вопросы современного французского языка. Калинин, 1973.

11. Виноградов, В.А. Языковая политика в Камеруне // Проблемы языковой политики в странах Тропической Африки / В.А. Виноградов. М., 1977.

12. Виноградов, В.А., Коваль А.И., Порхомовский В.Я. Социолингвистическая типология: Западная Африка / В.А. Виноградов, А.И. Коваль, В.Я. Порхомовский. М., 1984.

13. Винокур, Г.О. Культура языка / Д.В. Бубрих.- 2-е изд. М., 1929. 335 с.

14. Головкина, О.В. Концепция «мультикультурализма» в современном научном дискурсе / О.В. Головкина // Переосмысление Канады: кросс-культурные размышления о канадском обществе. Вып. 3. - Волгоград, 2005. -С. 41-69.

15. Гришаева, Е.Б. Лингвосоциологические модели изучения проблем языкового планирования / Е.Б. Гришаева. Изд-во КрасГУ. 1997. - 208 с.

16. Гришаева, Е.Б. Языковая практика институциональных структур Евросоюза / Е.Б. Гришаева // Языковые и культурные контакты различных народов. Изд-во ПДЗ и ПГПУ. - Пенза, 1999. - С. 32-35.

17. Гришаева, Е.Б. Австралия: язык, этнос и политика / Е.Б. Гришаева // Теоретические и прикладные аспекты межкультурной коммуникации. Изд-во КрасГУ, 2003. - С. 152-158.

18. Гришаева, Е.Б. Национальная политика Австралии в сфере функционирования языков / Е.Б. Гришаева // Духовные истоки русской культуры. Изд-во Рубцовского индустриального института. - Рубцовск, 2003. -С. 17-21.

19. Гришаева, Е.Б. Самоопределение австралийской нации и место Австралии в мире / Е.Б. Гришаева // Реальность этноса: образование и национальная идея. Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена. - СПб, 2004. - С. 536539.

20. Гришаева, Е.Б. На каком языке говорит объединенная Европа? / Е. Б. Гришаева // Язык и культура. Изд-во ТГУ. - Томск, 2004.

21. Гришаева, Е.Б. Языковая политика Австралии / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГУ, № 4, 2004. С. 49-53.

22. Гришаева, Е.Б. Язык объединенной Европы / Е.Б. Гришаева // Духовные истоки русской культуры. Изд-во Рубцовского индустриального института, 2004.-С. 121-125.

23. Гришаева, Е.Б. Языковые права / Е.Б. Гришаева // Вопросы филологических наук. № 2, 2005. - ООО «Компания Спутник+». - С. 24-37.

24. Гришаева, Е.Б. Культура как выражение общества, цивилизации и ментальности /Е.Б. Гришаева // Современные гуманитарные исследования. -№ 3 (4), 2005. ООО «Компания Спутник+». - С. 282-291.

25. Гришаева, Е.Б. Язык и экономика: тенденции XXI века / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГУ, № 6, 2005. С. 77-81.

26. Гришаева, Е.Б. Европейская интеграция и идея национального языка / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГАУ, вып.9, 2005. С.283-295.

27. Гришаева, Е.Б. Идеология теории языкового планирования в освещении западных социолингвистов / Е.Б. Гришаева // Дискуссионные проблемы современной лингвистики. Вып.2. - Изд-во Калужского госпедуниверситета им. К.Э. Циолковского, 2006. - С. 67-72.

28. Гришаева, Е.Б. Функционирование плюрицентричных языков в период глобализации // Концепт и культура. Прокопьевск: Полиграф-Центр, 2006. -С. 49-62.

29. Гришаева, Е.Б. Интегративные модели управления полиэтническими и поликультурными сообществами в рамках франкофонии / Е.Б. Гришаева // Современные гуманитарные исследования.- № 2 (9), 2006. С. 355-357.

30. Гришаева, Е.Б. Применение междисциплинарного подхода к изучению языкового планирования / Е.Б. Гришаева // Вестник КрасГАУ. Вып.11, 2006. - С.393-399.

31. Гришаева, Е.Б. О выборе геостратегии языков в глобализованном мире / Е.Б. Гришаева // Сложные системы в экстремальных условиях. Изд-во КрасГУ, 2006.-С. 29-29.

32. Гришаева, Е.Б. Мультикультурализм и языковая политика в Австралии / Е. Б. Гришаева. Изд-во КрасГУ, 2005. - 13,6 п.л.

33. Гришаева, Е.Б. Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве / Е. Б. Гришаева. Изд-во КрасГУ, 2006. - 17,5 п.л.

34. Дешериев, Ю.Д. Социальная лингвистика. К основам общей теории / Ю.Д. Дешериев.- М.: Наука, 1977. 381 с.

35. Дешериев, Ю.Ю. Язык как орудие идеологии и как объект идеологической борьбы / Ю.Ю. Дешериев // Современная идеологическая борьба и проблемы языка. М. 1984.

36. Желтов, В.В., Желтов, М.В. История западной социологии: этапы, идеи, школы / В.В. Желтов, М.В. Желтов. Кемерово «Кузбасс», 2004. - 864 с.

37. Жлуктенко, Ю.А. Теория «языкового планирования» / Ю.А. Жлуктенко // Современное зарубежное языкознание. Киев: Наук. Думка, 1983. 207 с.

38. Исаев, М.И. Языковое строительство как один из важнейших экстралингвистических факторов развития языка / М.И. Исаев // Язык и общество. М.: Наука, 1968.

39. Классики теоретической социологии XX века. Рабочая тетрадь по истории социологии / Авт.-сост. В.Г. Николаев. М., 2001.

40. Клоков, В.Т. Языковая политика во франкоязычных странах Африки / В.Т. Клоков. Изд-во Саратовского университета, 1994. - 130 с.

41. Клоков, В.Т. Французский язык в Африке. Лингвокультурологическое исследование / В.Т. Клоков. Изд-во Саратовского ун-та, 2000. - 283 с.

42. Клоков, В.Т Французский язык как фактор национальной идентификации франко-канадцев // Этнокультурная мозаика Канады и проблемы канадской идентичности. М., 2003.

43. Клоков, В.Т. Французский язык в Северной Америке / В.Т. Клоков. -Изд-во Саратовского университета, 2005. 399 с.

44. Курбатов, В.И. Современная западная социология / В.И. Курбатов. -СПб, 1997.

45. Малахов, В. Зачем России мультикультурализм, // В. Малахов. -Мультикультурализм и трансформация постсовестских обществ / Под ред. B.C. Малахова и В.А. Тишкова, М., 2002.

46. Марков, Б.В. Философия и аргументация / Б.В. Марков // Речевое общение и аргументация. Вып. 1. - СПб.: Экополис и культура, 1993. - С. 7685.

47. Михальченко, В.Ю., Крючкова, Т.Б., Социолингвистика в России / В.Ю. Михальченко, Т.Б. Крючкова // Вопросы языкознания, 2002 № 5. - С. 116-142.

48. Мотрошилова, Н.В. Феноменологическая философия и объективный идеализм / Н.В. Мотрошилова // Современный объективный идеализм. М. Наука, 1963.

49. Никольский, Л.Б. Прогнозирование и планирование языкового развития / Л.Б. Никольский // Докл. На VII Междунар. социолог, конгр. М., 1970. -14 с.

50. Никольский, Л.Б. Синхронная социолингвистика (теория и проблемы) / Л.Б. Никольский.- М.: Наука, 1976. 168 с.

51. Никольский, Л.Б. Язык в политике и идеологии стран зарубежного Востока / Л.Б. Никольский.- М.: Наука, 1986.- 194 с.

52. Поливанов, Е.Д. Круг очередных проблем современной лингвистики / Е.Д. Поливанов. М., 1929

53. Принципы и методы лексикологии как социолингвистической дисциплины / О.С. Ахманова и др..- М.: Изд-во МГУ, 1971.

54. Пучков, П.И. Этническая ситуация в Океании / П.И. Пучков. М., 1983. Рассел, Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней / Б. Рассел. -Новосибирск, 2001.

55. Ритцер, Дж. Современные социологические теории / Дж. Ритцер. СПб.,

56. Рябова, И.С. Язык суахили в Танзании специфический тип наддиалектности / И.С. Рябова // Типы наддиалектных форм языка. - М.: Наука, 1981.

57. Сибиряков, И. Глобализация и языковая политика / И. Сибиряков // http ://russian.kiev .ua/archives/2004/0409/040928ер01. shtml

58. Соссюр, Ф. де. Заметки по общей лингвистике / Ф. де Соссюр. -М., 2000.

59. Социолингвистические проблемы народов СССР. М., 1982.

60. Стеблин-Каменский, М.И. Возможно ли планирование языкового развития / М.И. Стеблин-Каменский // Вопр. Языкознания. i960.- № 3.-С. 47-56.

61. Тишков, В.А. Политика мультикультурализма: теория и практика / В.А. Тишков // Межкультурный диалог на Евразийском пространстве: материалы междунар. Науч. Конф. 30 сентября 2 октября 2002 г. г. Уфа.

62. Тернборн, Г. Мультикультурные общества / Г. Тернборн // Социологическое обозрение. 2001. - Т. 1, № 1.

63. Туманян, Э.Г. Язык как система социолингвистических систем / Э.Г. Туманян.- М.: Наука, 1985.- 246 с.

64. Уи, М. Социолингвистический очерк двуязычия в Черной Африке / М. Уи // Новое в лингвистике. М., 1972. - Вып. 6.

65. Хауген, Э. Лингвистика и языковое планирование / Э. Хауген // Новое в лингвистике. М., 1975.- Вып. 7.- С.441-472.

66. Швейцер, А. Д. Вопросы социологии языка в современной американской лингвистике / А.Д. Швейцер.- М.:Наука, 1971.- 104 с.

67. Швейцер, А.Д. О микросоциологии и макросоциологии языка / А.Д. Швейцер.- М., 1970.- 14 с.

68. Швейцер, А.Д. Современная социолингвистика: Теория, проблемы, методы / А.Д. Швейцер. М., 1977.

69. Швейцер, А.Д., Никольский Л.Б. Введение в социолингвистику / А.Д. Швейцер, Л.Б. Никольский. М., 1978.

70. Шейгал, Е.И., Черватюк, И.С. Власть и речевая коммуникация / Е.И. Шейгал, И.С. Черватюк // Изв-я РАН. Сер. литературы и языка, 2005. -том 64.-№5.-С. 38-45.

71. Юсселер, М. Социолингвистика / М. Юсселер / Пер. с нем. А.Д. Двухжилова. Киев, 1987. - 199 с.

72. Яковлев, Н.Ф. Проект адыгейского алфавита на русской основе / Н.Ф. Яковлев. Тип. Адыгнациздата. - Майкоп, 1936.

73. Яковлев, Н.Ф. Свод орфографических правил даргинского литературного языка / Н.Ф. Яковлев. Махач-Кала, 1938.

74. AfriqEducation 35/36, July/August 1997.

75. Adams, K.L., Brink, D.T., Fishman, J.A. On Language Planning: "Brotherhood Does Not Mean Uniformity" // Language Planning / Ed. D. Marchall, 1991.-P.7-28.

76. Advances in the Sociology of Language / Ed. J.A. Fishman. Vol. 1.- Basic Concept, Theories and Problems: Alternative Approaches. - The Hague. Paris: Mouton, 1976.

77. Advertiser Adelaide, newspaper.1. Age Melbourne, newspaper.

78. Alcorso, C. and Cope, W. Developments at the State Level in Relation to Multicultural Education Policy 1978-1985 / C. Flcorso and W. Cope . Canberra: NACCME, 1986.

79. Ammon, U., McConnell, G.D. English as a European Academic Language / U. Ammon, G.D. McConnell. Frankfurt am Main and new York, Peter Lang, 2002.

80. Ammon, U. The International Standing of the German language / U. Ammon // J. Maurais, M. Morris (eds.) Languages in a Globalising World. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. - P. 231-249.

81. Annual Report Canberra, 1981.

82. Aracil, L. Conflit linguistique et normalization (socio)linguistic dans l'Europe nouvelle / L. Aracil. Nancy, C.E.U., 1965.

83. Argus Melbourne, newspaper.

84. Arcand, J.-L. Development Econiomics and Language: The Earnest Search for a Mirage? // International Journal of the Sociology of Language, 1996. № 121. -P. 119-157.

85. Aronson, D. Ethnicity as a Cultural System: an Introductory Essay / Ed., Henry, 1976.

86. Australia, Commonwealth Schools Commission, 1983.

87. Australia, Department of Education / Lo Bianco, 1987.1. Australia, DEET, 1991.

88. Australian Bureau of Statistics (ABS) Annual Reports Parliamentary Papers.

89. Australian Citizenship Conventions, Digest. Canberra, annual.

90. Australian Council on Population and Ethnic Affairs. Multiculturalism for All Australians/- Canberra: AGPS, 1982.

91. Australian Institute of Multicultyral Affairs (AIMA). Review of Multicultural and Migrant Education. Melbourne: the Institute, 1980.

92. Australian Language and Literacy Council (ALLC). Speaking of Business. The Needs of Business and Industry for Language Skills. Conference Proceedings. Canberra: National Board of Employment, Education and Training, 1994.

93. Australian Universities Commissions. Language and Linguistics in Australian Universities (Kramer Report) // Working Party on Languages and Linguistics.-Canberra: the Commission, 1975.

94. Babel, Journal of Victirian Modern Language Teachers Association, later Australian Federation of Modern Language Teachers Associations.

95. Baker, Ph. and Eversley, J. Multilingual Capital / Ph. Baker and J. Eversley. -London: Battlebridge, 2000.

96. Baker, S. The Australian Language / S. Baker.- Sydney: Angus & Robertson, 1945.Baker, S. The Australian Language / S. Baker.- Sydney: Currawong Publishing Company, 1966.

97. Balibar, R. and Laporte, D. Le français national, politique et pratique de la langue nationale sous la Revolution / R. Balibar and D. Laporte.- Paris: Hachette, 1974.

98. Barnard, M. A History of Australia / M. Barnard.- London: Angus & Robertson, 1963.

99. Barth, F. Introduction / F. Barth (ed.) Ethnic Groups and Boundaries.- Bergen

100. Oslo-London: Universitaets Forlaget / Allen and Unwin, 1969. Beltz, C. Towards atil

101. National Language Policy. Speech at 6 Annual Congress of ALAA / C. Beltz.-Canberra, 1981.

102. Baylon, C. Sociolinguistique: société, langue et discourse / C. Baylon. -Nathan, 1991.-304 p.

103. Becker, G. The Economics of Discrimination / G. Becker. Chicago: Chicago University Press, 1957.

104. Bernier, I. La Preservation de la diversité linguistique a" l'heure de la mondialisation / I. Bernier. Quebec:Ministe're de la Culture et des Communications. — 2001.

105. Bertrand, M., E.F.P. Leuttmer, Mullainathan Network Effects and Welfare Cultures / M. Bertrand, E.F.P. Leuttmer, S. Mullainathan // Quaterly Journal of Economics, 2000. 3 115 (3) August, P. 1019-1056.

106. Birrel, R., Birrel, T. An Issue of People / R. Birrel and T. Birrel.- Melbourne: Longman, 1987.

107. Blainey, G. All for Australia? / G. Blainey.- North Ryde, NSW: Methuen,1984.

108. Blewette, J. Interpreting and Translating in Australia. A Celebration of Tentli

109. Years Paper presented to the 8 World Congress of Applied Linguistics / J. Blewette. Sydney.- 19 August 1987. Reprinted // Linguist. - Summer 1988. -Vol. 27, №3.

110. Blumer, H. Symbolic Interactionism: Perspectives and Method / H. Blumer. -New York, 1969.

111. Bonyhady, A. Languages Taught to Matriculation Level in Australia // Babel.- October 1965.- Vol. 3, № 3.

112. Borrie, W.D. Aspects Histiriques et Contemporaires de PImmigration Australienne // Population, July-September 1948.- № 3

113. Borrie, W.D. Immigration. Australia's Problems and Prospects / W.D. Borrie. Sydney: Angus & Robertson, 1949.

114. Bottomley, G. Migrant Studies: Quo Vademus (Quid Facemus) // Australian and New Zealand Journal of Sociology, 1981. Vol. 17, № 3.

115. British Council. Global English Newsletter № 5. -The English Company (UK) Ltd, 1999.

116. Brown, G. English / G. Brown // Cambridge Alumni Magazine 28:30, 1999.

117. Bruthiaux, P. Supporting with the dismal scientists: Practical interdisciplinary in language education and development economics / P. Bruthiaux //Journal of Multilingual and Multicultural Development, 2000. № 21. - P. 269-291.

118. Bruthiaux, P. 21- st Century Trends in Language and Economics / P. Bruthiaux // Current Issues in Language Planning. 2003. - № 4 (1). - P. 84-90.

119. Bullivant. B.M. The Ethnic Encounter in the Secondary Schools: Ethnocultural Reproduction and Resistance; Theory and Case Studies / B.M. Bullivant. The Falmer Press, London, 1987.

120. Bulletin of the European Communities. October, 1982: 59 f.

121. Bulletin of European Communities 6-1984, p. 15.

122. Bulletin Sydney, periodical.

123. Carr, J. Le bilinguisme au Canada: L'usage consacre-t-il 1'agíais monopole naturel? // F. Vaillancour (ed.) Economie et Langue. Quebec: Conseil de la franqaise, 1985. - P. 27-37.

124. Cahill, D. Review of the Commonwealth Multicultural Education Program / D. Cahill.- Canberra: Commonwealth Schools Commission, 1984a.

125. Cahill, D.A. Greek-English Bilingual Education Program: Its Implementation in Four Melbourne Schools Melbourne / D.A. Cahill.-: Language and Literacy Centre, Phillip Institute, 1984b.

126. Calvet J.-L. La guerre des langues et les politiques linguistiques / ¿¿-J. Calvet. -Payot, 1987.

127. Calvet, L.-J. L'Europe et ses langues / L.-J. Calvet. Paris: Pion, 1991. - 238 p. Calvet, L.-J. Pour une écologie des langues du monde / L.-J. Calvet. - Paris: Pion, 1999.

128. Capra, F. The Turning Point / F. Capra. New York: Simon and Schuster, 1982.

129. Carr, J. Le bilinguisme au Canada: L'usage consacre-t-il l'anglais monopole naturel? / J. Carr // F. Vaillancourt (ed.) Economie et Langue. P. 27-37. - Québec: Conseil de la langue française, 1985.

130. CILF (Conseil international de la langue franqaise). Une politique mondiale de la langue française: Chateau de la Bucherie. Paris, 1999.

131. Calvet, L.-J. L'Europe et ses langues / L.-J. Calvet. Paris: Essai Pion, 1993. Calwell, A. How Many Australians Tomorrow? / A. Calwell.- Melbourne: Reed and Harris, 1945.

132. Calwell, A. The Why and How of Post-War Immigration / A. Calwell.-Australian Institute of Political Science, 1953.

133. Calwell, A. Be Just and Fear Not / A. Calwell. Hawthorn, Vic. Lloyd O'Neill,1972• th Cashmore, E. Dictionary of race and Ethnic Relations / E. Cashmore/ 4 ed.1. 1996.

134. Castles, S. and Kosack, G. Immigrant Workers and Class Structure in Western Europe / S. Castles and G. Cosack. Oxford University Press, 1973.

135. Catell, N.R. Linguistics and the Debate over Foreign Language Study / N.R. Catell//Babel, 1975,-Vol. 11,№ 1.

136. Cherquiglini, B. "L'exclusion sociale commence par l'exclusion linguistique" / B. Cherquiglini // Le monde des livres, 13 mars 2003.

137. Chamber, J. and Trudgill, P. Dialectology / J. Chambers and P. Trudgill. -Cambridge Univ. Press, 1980.

138. Chaudenson, R. Vers une revolution francophone? / R. Chaudenson. Paris, L'Harmattan, 1989./

139. Chaudenson, R. et al. La francophonie: représentation, realites, perspectives / R. Chaudenson et al. Paris, Didier Erudition, 1991.

140. Chaudenson, R. Vers un outil d'évaluation des compétences linguistiques en français / R. Chaudenson. Paris, Didier Erudition, 1995.

141. Chaudenson, R. Géolinguistics, Geopolitics, Géostrategy: The Case of french / R. Chaudenson // J. Maurais, M. Morris (eds.) Languages in Globalising World. -Cambridge, 2003. P.291-297.

142. Chester, D. Haskell. Language and Globalization: Why National Policies Matter / D. Haskell Chester // language Policy: Lessons from Global Models // J. Baker Steven (ed.). Monterey, 2002.

143. Chipman, L. The Menace of Multiculturalism / L. Chipman // Quandrant.-October 1980. Vol. XXIV, № 10.

144. Chisholm, A.R. We are Still Waiting for Italian / A.R. Chisholm // Babel, 1958.- №6.

145. Chiswick, B., Miller, P. Immigrant Generation and Income in Australia // Economic Record, 1985. № 61. - P. 540-553.

146. Chiswick, B.R., Miller, P.W. Census Language Questions in North America / B.R. Chiswick, P.W. Miller//Journal of Economicsand Social Measurement, 1998. -№25 (2).-P. 73-95.

147. Chiswick, B., Miller, P. The Complimentarity of Language and other Human Capital: Immigrant Earnings in Canada // RIIM Working Paper 00-08, Vancouver, 2000.

148. Chorney, H. Bilingualism in Employee Recruitment and the Role of Symbolic Analysts in Leading Export-Oriented Firms // A. Breton (ed.) Economic Approaches to Language and Bilingualisme. Ottawa: Patrimoine canadien, 1998. - P. 207-248.

149. Church, J., King, I. Bilingualism and Network Externalities // Canadian Journal of Economics, 1993. № 26. - P. 337-345.

150. Cicourel, A.V. Cognitive Sociology / A.V. Cicourel. Harmondsworth, 1973.

151. Cicourel, A. La sociologie cognitive / A. Cicourel. P., 1979.

152. CILF (Conseil international de la langue française), Une politique mondiale de la langue française. Paris, 1999.

153. Claydon, L. Renewing Urban Teaching / L. Clay don. Cambridge: Cambridge University Press, 1973.

154. Klikenberg, J.-M. La diversité linguistique: un dogme ou un programme? / J.-M. Klikenberg // Le français , le défi de la diversité. FIPF, 2005. - P. 60-70.

155. Clyne, M.G. Language Planning in Multilingual Australia / M.G. Clyne // New Language Planning Newsletter, 1988. № 2. - P. 1-5.

156. Clyne, M. An Early Start / M. Clyne (éd.). Melbourne: River Seine, 1986.

157. Clyne, M. Bilingual Education as a Model for Community Languages in Primary School / M. Clyne // Journal of InterculturalStudies. 1983.- Vol. 4, № 2.

158. Clyne, M. Community Languages / M. Clyne // The Australian Experience. -Melbourne: Cambridge University Press, 1991.

159. Clyne, M. Migrant Languages in School / M. Clyne // Babel, October 1964.27.

160. Clyne, M. Multilingual Australia / M. Clyne. -Melbourne: River Seine, 1982.

161. Clyne, M. Multilingual Melbourne 19 th century style / M. Clyne // Journal of Australian Studies. 1985. - № 17.

162. Clyne, M. The Maintenance of Bilingualism / M. Clyne // Australian Journal of Education. June, 1968. -№ 12.

163. Cobarrubias, J. Ethical Issues in Status Planning / J. Cobarrubias in his and Fishman, 1983.

164. Coleman, P. Non-British Migrants vs Australia's Uncle Toms / P. Coleman // Observer 5 March 1960.

165. Collins, J. Migrant Hands in a Distant Land / J. Collins. Sydney: Pluto, 1988. Colomer, J. The Utility of Bilingualism // Rationality and Society, 1991. -№2,-P. 310-334.

166. Colomer, J. To Translate or to Learn Languages? An Evaluation of Social Efficiency // International Journal of the Sociology of Language, 1996 a. № 121.-P. 181-197.

167. Colomer, J. The Utility of Bilingualism. A Proposal for Linguistic Pluralism in Catalonia, Spain and Europe / J. Colomer. Barcelona: Libres a l'Abast, 1996 b. COM(88) 203. COM (88) 280., 18.5, 1988. COM (88) 841.

168. Conseillede la langue française (2001), les enjeux et les defies linguistiques de l'intégration des Amériques. Avis: Québec, 2001. - p. 11-13.

169. Cosgrave, D. Web-Communities / D. Cosgrave // E-Business Journal, 1999.21.

170. Coulmas, F. Sprache und Staat / F. Coulmas.- Berlin, New-York: DeGruyter,1985.

171. Coulmas, F. European Integration and the Idea of the National Language / F. Coulmas // A Language Policy for the European Community. Prospects and Quandaries.- Berlin, New-York: DeGruyter, 1992. P. 1-44.

172. Commonwealth Parliamentary Debates (CPD); House of Representatives (HofR); Senate.

173. Condillac, E. de. Essai sur l'origine des connaissance humaines / E. de Condillac // Oevres Complexes, Tome 1. Gene've, 1970. - first 1746.

174. Connor, W. A Nation Is a Nation, Is a State, Is an Ethnie group, Is a./ W. Connor // Ethnie and Racial Studies. 1978.- Vol. 1, № 1

175. Connor, W. Eco-or ethno-nationalism? / W. Connor // Ethnie and Racial Studies 1984.- Vol. 7.-№3.

176. Cooper, R.L., Danet, B. Language in the Melting Pot: the Sociolinguistic Context for Language Planning in Israel / R.L. Cooper, B. Danet // Language Problems and Language Planning. Austin: Univ. of Texas Press, 1980. - Vol. 4. -№4.

177. Cooper, R.L. Language Planning: Language Spread and Language Change / Cooper R.L. // Language Planning and Language Education / Ch. Kennedy (ed.). -L.: Allen A. Anwin, 1983. X. - P. 17-36.

178. Cooper, R.L. Language Planning and Social Change / R.L. Cooper.-Cambridge Univ. Press, 1989.- P. 31-41.

179. Cope, W., Castles, S. and Kalantzis, M. Immigration, Ethnic Conflict and Social Cohesion / W. Cope, S. Castles and M. Kalantzis. Canberra: AGPS., 1991.

180. Corriere d'Australia Melbourne, newspaper.

181. Cosgrave, D. Web Communities //E-Business Journal, 1999 (May): 21.

182. Coulon, A. L'ethnjmethodologie. Que sais-je? / A. Coulon. - № 2393. -P., 1987.

183. Council of the European Communities General Secretariat, 1985.

184. Craig, J.I. The Social Impact of New Australians / J. I. Craig // Australian Institute of political Science, 1953.

185. Crossley, R. Teaching English to DP Migrants / R. Crossley // Education News. 1948.- Part 1.- Vol. 1.- № 1; Part 2,- Vol. 1.- №7.

186. Crowe, W. Migration is a Sound Investment / W. Crowe // Twentieth Century. Autumn, 1953. - Vol. VII, № 3.

187. Crystal, D. English as a Global Language / D. Crystal. Cambridge Univ. Press, 1997.

188. Dalmazzone, S. Economics of Language: A Network Externalities Approach // A. Breton (ed.) Exploring the Economics of Language/ Ottawa: Canadian Heritage, 1999.-P. 63-87.

189. Das Gupta, P. Language Planning and Public Policy: Analytical Outline of the Policy Process related to language Planning in India / P. Das Gupta. Georgetown Univ. Press, 1973.

190. Das Gupta, P. Toward a dialogue between the sociolinguistic sciences and Esperanto culture / P. Das Gupta // Language Problems and Language Planning, 1987.-№ 11.-P. 305-334.

191. Daoust, D, Maurais, J. L'aménagement linguistique / D. Daoust, J. Maurais // Politique et aménagement linguistique. Quebec, 1987.

192. Department of Education, Joseph Lo Bianco. National Policy on Languages. - Canberra: AGPS, 1987.

193. De Swaan, A. A Political Sociology of the World language System: the Dynamics of Language Spread // Language Problems and Language Planning. -№22. P. 63-75, 1988a.

194. De Swaan, A. A political Sociology of the World Language system: the Unequal Language Spread // Language Problems and language Planning. № 22. -P. 109-128,- 1988b.

195. De Vries, J. Towards a Sociology of Language Planning // Language Planning / Ed. D. Marchall, 1991. P. 38-52.

196. De Witte, B. The Impact of European Community Rules on Linguistic Policies of the Member States / B. de Witte // F. Coulmas (ed.) A Language Policy for the European Community. Prospects and Quandaries. Mouton de Gruyter, 1992.-P. 163-177.

197. Djite, P. The Place of African Languages in the Revival of the Francophonie Movement // International Journal of the Sociology of Language № 86: P.87-102.

198. DGLF (Délégation générale a la langue française). Rapport au Parlement sur la langue française dans les institutions internationals. Paris, 2000.1. Doc. B 2-1346/86.1. Doc. B 2-149/87.1. Doc. B 2-1015/86.

199. Drake, G. Ethnicity, Values and Language Policy in the United States / G. Drake // H. Gikes and Saint-Jacques B. (eds.), 1979.

200. Dumas, G. La mondialisation et la diversité linguistique: le nécessaire dialogue / G. Dumas // Le français, le défi de la diversité (Actes du Xle congresmondial des professeurs de français. Atlanta (USA) 19-23 juillet 2004)- FIPF, 2005. -P. 48-58.

201. Durand, C. La Mise en Place des Monopoles du Savoir / C. Durand. Paris: L'Harmattan, 2001.

202. Durmuller, U. Attitudes Towards as a Possible Lingua Franca in Switzeland // York Papers in linguistics. Le Page, 1990. - P. 1-18.

203. Dustmann, C. Speaking Fluency, Writing Fluency and Earnings of Migrants // Journal of Population Economics, 1994. jSfç 7. - P. 133-156.

204. Dustmann, C., van Soest, A. Language Fluency and Earnings: Estimation with misclassified Language Indicators / C. Dustman, A. van Soest // Review of Economics and Statistics, 2001. № 83. - P. 663-674.

205. Eastman, C. Language Planning: an Introduction / C. Eastman. Chandler et Sharp, 1983.

206. Eastman, C.M. Language, Ethnic Identity and Change / C.M. Eastman // Linguistic Minorities, Policies and Pluralism / Edwards J. (ed.).- London: Academic Press, 1984.- P. 259-276.

207. Education News. Canberra, serial.

208. EEC Directive 77/486 of 26 July 1977, Official Journal 1977, L 199/32.

209. EEC Directive of 3 October 1989, Official Journal 1989, L. 298/23, article 8.

210. Elliot, W.V. The Linguistic Problems of the Bilingual Child / W.V. Elliot // Babel.-1961.-№ 18.

211. Enloe, C. The Growth of the state and ethnic mobilization: the American experience / C. Enloe // Ethnic and Racial Studies. 1981. - Vol. 4., № 2.

212. Enloe, C. Ethnicity, State and the New International Order / C. Enloe // Stack (ed.) // The Primordial Challenge: Etnicity in the Contemporary World. New York: Greenwood Press, 1986.

213. European File 3/85. The European Community and Education. - Brussel: Commission of the European Communities, Directorate-Generale for Information.

214. Foucault, M. The Archeology of Knowledge / M. faucault. Pantheon^ New York, 1972.

215. Fairclough, N. Language and Power / N. Fairclough. Longman, London,

216. Faucault, M. Discipline and Punish / M. Eaucault. Penguine, 1979. FECCA, ANLP, 1982. FECCA, FNLP, 1988.

217. Ferguson Ch. A. Diglossia // World, 1959. № 15. - P. 325-340. Ferguson, Ch. The Language Factor in National Development / Ch. Ferguson // Anthr. Linguistics, 1962. - Vol. 4. - № 1.- P. 23-27.

218. Ferguson, Ch. Language Devlopment / Ch. Ferguson // Language Problems of Developing Nations / Fishman J. et al. (eds). - The Hague: Mouton, 1968.

219. Ferguson, Ch. Diglossia / Ch. Ferguson // World 15.- Reprinted in Gioglioli (ed). 1972. - P. 232-251.

220. Fettes, M. Esperanto and language Policy: Exploring the Issues // Language problems and Language Planning. № 21. - P. 66-77. - 1997.

221. Fettes, M. The g6ostrategies of interlingualism / M. Fettes // Languages in Globalizing World. Cambridge University Press, 2003. P. 37-46.

222. Flochon, B. L'esperanto // Panoramiques, 2000. № 48: 107-111. Fishman, J.A. Introduction. The Sociology of Language / Fishman J.A. // Readings in the Sociology of Language. New-York, 1970.

223. Fishman, J.A. Language and Ethnicity // Ed. Giles, Language, Ethnicity and Intergroup Relations. London, 1977. - P. 15-56.

224. Fishman, J.et al. Language Loyalty in the United States / J. Fishman et al. -The Hague: Mouton, 1966.

225. Fishman, J. Language and Nationalism / J. Fishman. Rowley, Mass.: Newbury House, 1972.

226. Fishman, J. A. Language Policy: Past, Present and Future / J. A. Fishman // Language in the USA / Eds. C.A. Ferguson and S.B. Heath. Cambridge Univ. Press, 1981.

227. Fishman, J. Language Problems in Developing Nations / J. Fishman. -New-York: Wiley, 1968.

228. Fishman, J.A. Language Problems and Types of Political and Socio-cultural Integration: A Conceptual Postscript / J.A. Fishman // Language Problems of Developing Nations / J. Fishman et al. (eds.). Mouton, 1968. P. 491-498.

229. Fishman, J. A. Preparatory Notes / J.A. Fishman // Nelde P.H (ed.) Languages in Contact and Conflict. Wiesbaden: F. Steiner, 1980.

230. Fishman, J.A. Reading in the Sociology of Language / Fishman J.A. The Hague, 1968.

231. Fishman, J. The Sociology of Language: an Interdisciplinary Social Science Approach to Language in Society / J. Fishman (ed.) // Advances in the Sociology of Language. The Hague: Mouton, 1974.

232. Fishman, J.A. The Impact of Nationalism on Language Planning: Some Comparison between early Twenties-Century Europe and more Recent Years in South and South-East Asia/ J. Fishman // Can Language be Planned? / J.Rubin, B. Jernudd. Honolulu, 1971.

233. Fishman, J.A. Language in Sociocultural Change / J.A. Fishman. Stanford Univ. Press. Stanford (Calif.), 1972. - 375 p.

234. Fishman, J.A. Language Modernization and Planning in Comparison with other Types of National Modernization and Planning / J.A. Fishman // Language in Society. London, 1973. Vol. 2, № 1. -P.23-34.

235. Fishman, J. (ed.) Advances in language planning / J. Fishman. The Hague: Mouton, 1974.

236. Fishman, J. Language and Ethnicity / J. Fishman // Giles et al, 1977.

237. Fishman, J.A. Never Say Die: A Thousand Years of Yiddish in Jewish Life and Letters / J. Fishman // Contributions to the Sociology of Jewish Languages.-1981.

238. Fishman, J.A. Language Rights and the English Amendment / J.A. Fishman.

239. Fishman, J. The Rise and Fall of the Ethnic Revival: Perspectives on Language and Ethnicity / J.A. Fishman. Berlin: Mouton, 1985.

240. Fishman, J. English Only its ghosts, myths and dangers/ J. Fishman International Journal of the Sociology of Language. -1988. - № 74.

241. Fishman, J. Socioliftguistics, a Brief Introduction / J. Fishman. Rowley,1970.

242. Fishman, J.A., Solano, F.R. Cross-Polity Linguistic Homogeneity and Per-Capita Cross National Product: An Empirical Exploration / J.A. Fishman, F.R. Solano // Language Problems and Language Planning. 1989. № 13. - P. 103-118.

243. Fishman, J. Reversing Language Shift / J. Fishman. Clevedon: Multilingual Matters, 1991.

244. Fogel, W. The Effects of Low Educational Attainment on Incomes: A Comparative Study of Selected Ethnic Groups//Journal of Human Resources, 1966. -No l.-P. 22-40.

245. Forester, J. Critical Theory and Planning Practice / J. Forester // Forester J. (ed) Critical Theory and Public Life. MIT Press, Cambridge, 1985. - pp. 202-227.

246. Foster, L. and Stockley D. Multiculturalism in the Australian Context / L. Foster and D. Stockley // Australian and New Zealand Journal of Sociology. -1980.-Vol. 16, №2.

247. Gans, H. Symbolic ethnicity: the future of ethnic groups and cultures in Americ / H. Gans // Ethnic and Racial Studies. 1979. - Vol.2, №.1.

248. Gardner, R. Social Psychology and Second Language Learning: the Role of Attitudes and Motivation / R. Gardner. Arnold, 1985.

249. Gardin, B., Marcellesi, J.B. Sociolinguistique: approaches, theories, pratiques / B. Gardin, J.B. Marcellesi. PUF, 1980.

250. Gehnen, M. Die Arbeitssprachen in der Kommission der Europaischen gemeinschaften unter besonderer Berücksichtigung des franzosischen / M. Gehnen // Sociolinguistica № 5, Tubingen, Niemeyer Verlag, 1991.

251. Gellner, E. Nationalism and the Two Forms of Cohesion in Complex Societies / E. Gellner //E. Gellner (ed.) Culture, Identity and Politics. Cambridge and London: Cambridge University Press, 1987. - P. 6-28.

252. Gerber, G.M. Australia and the Refugees. First Part / G.M. Gerber // Australian Quarterly 1941a. Vol. XII, № 13.

253. Gerber, G.M. Second Part / G.M. Gerber // Ibid 1941b. Vol. XIII, № 4.

254. Gerber, G.M. Third Part / G.M. Gerber // Ibid 1942. Vol. XIV, № 2.

255. Giddens, A. Profiles and Critiques in Social Theory / A. Giddens. Univ. of California, Berkely, 1982a.

256. Giddens, A. Sociology: a Brief but Critical Introduction / A. Giddens. New York, 1982b.

257. Giddens, A. The Constitution of Society: Outline of the -Theory of Structuration / A. Giddens. Univ. of California, berkely, 1984.

258. Giddens, A. The nation-State and Violence / A. Giddens. Polity Press, Cambridge, 1985.

259. Giddens, A. Social Theory and Modern Sociology / A. Giddens. Stanford Univ. press, Stanford, 1987.

260. Giles, H. et al. Language, Ethnicity and Intergroup Relations / H. Giles et al (eds.). London: Academic Press, 1977.

261. Glazer, N. and Moynihan, D.P. Beyond the Melting Pot / N. Glazer and D.P. Moynihan. Cambridge: MIT and Harvard University Press, 1963.

262. Global Reach. Global Internet Statistics (by Language), mars 2004. http ://www.global-reachbiz/globstats/index.php3.

263. Glottopolitique // Marcellesi, J.-B., Guespain, F. (eds.) Introduction a" la sociolinguistique; la linguistique sociale. Larousse, 1986.

264. Gordon, M. Assimilation in American Life / M. Gordon. New York: Oxford Univ. Press, 1964.

265. Graddol, D. The Future of English / D. Graddol. London, The British Council, 1997.

266. Grassby, A.J. Foreign Languages in Australia. Immigration Reference Paper / A.J. Grassby. Canberra: AGPS; 1973a.

267. Grassby, A.J. A Multi-Cultural Society for the Future. Immigration Reference Paper/F.J. Grassby. Canberra: AGPS, 1973b.

268. Grimes, B. Ethnologue: Languages of the World / B. Grimes. 14-th edition, Dallas, TX, SIL International, 2000.

269. Grimshaw, A.D. Sociolinguistics / A.D. Grimshaw // Advances in the Sociology of Language / Ed. Fishman J.A. The Hague. Paris, 1971. P. 92-151.

270. Grin, F. The Economics of Language: Match or Mismatch? // International Political Science Rewiew, 1994a.- № 15. P. 27-44.

271. Grin, F. The Bilingual Advertising Decision // Journal of Multilingual and Multicultural Development, 1994b. № 15. - P. 269-292.

272. Grin, F. Langue et Differenciels de Statut Socio-economique en Suisse / F. Grin. Berne: Federal Statistical Office, 1997a.

273. Grin, F. Managing Europe's Plurilingualism: An Economic Perspective on the Problem of Choice // Sociolinguistica, 1997b. № 11. - P. 1-15.

274. Grin, F, Sfreddo, C. Language-Based Earnings Differentials on the Swiss Labour Market: Is Italian a Liability? // International Journal of Manpower, 1998. -№ 19 (7).-P. 520-532.

275. Grin, F. Economics // J. Fishman (ed.) Handbook of Language and Ethnic Identity. Oxford: Oxford University Press, 1999a. - P. 9-24.

276. Grin, F. The Notions of Supply and Demand in the Economic Analysis of Language // A. Breton (ed.) New Canadian Perspectives. Exploring the Economics of Language. Ottawa: Canadian Heritage, 1999b. - P. 31-61.

277. Grin, F., Vaillancourt, F. The Cost-Effectiveness Evaluation of Minority Language Policies: Case Studies on Wales, Ireland and the Basque Country // Monograph series, 1999. № 2. - Flensburg: European Centre for Minority Issues.

278. Grin, F., Vaillancourt, F. On the Financing of Language Policies and Distributive Justice // R. Phillipson (ed.) Rights to Language. Equity, Power, and Education. New York: Lawrence Erlbaum, 2000. - P. 1-2-110.

279. Grin, F. English as Economic Value: Facts and Fallacies // World Englishes, 2001.-№20.-P. 65-78.

280. Grin, F., Rossiaud, J., Kaya, B. Langues de l'immigration et integration professionnelle en Suisse / F. Grin, J. Rossiaud, B. Kaya // H.-R. Wicker, R. Fibbi, W. Haug (eds.O Les Migrations et la Suisse. Zurich: Seismo verlag, 2002.

281. Grin, F. Language Policy Evaluation and European Charter for Regional or Minoruty Languages / F. Grin. London: Palgrave, 2003.

282. Grin, F. Language planning and economics / F. Grin // Current Issues in Language Planning. 2003. - № 4 (1). - P. 1-66.

283. Graham, E.M. Fighting the Wrong Enemy: Anti-Global Activists and Multinational Enterprises / E.M. Graham. Washington, DC: Institute for International Economics. - 2000.

284. Gueldry, M. L'identité française entre Europe et Mondialisation / M. Gueldry // Le français, le défi de la diversité (Actes du XI congre" s mondial des professeurs de français). Atlanta (USA) 19-23 juillet 2004. - P. 70-74.

285. Guespin, L., Marcellesi, B. Pour la glottopolitique / L. Guespin, B. Marcellesi // Languages. № 83. - 1986.

286. Demography and the West // Economist. 24 August 2002. - P. 18-20.

287. Haarman, H. Soziologie und Politik der Sprachen Europas. München, 1975.

288. Haarman, H. Kriterien der ethnischen Identität // Language Problems and Language Planning, 1983. № &. - P. 21-42.

289. Haarman, H. Language in Ethnicity. A view of basic ecological relations / H. Haarman. Berlin - New York - Amsterdam, 1986.

290. Haarman, H. Language politics and the New European Identity // Ed. F. Coulmas, 1992. P. 103 - 120.

291. Habermas, J. Theory and Practice / J. Habermas. Beacon Press, Boston,1973.

292. Habermas, J. Communication and the Evolution of Society / J. Habermas. -Heineman, London, 1979.

293. Habermas, J. The Theory of Communication Action, vol. 1. / J/ Habermas. -Polity, London, 1985.

294. Habermas, J. On the Logic of the Social Sciences / J. Habermas. MIT Press, Cambridge, 1988.

295. Hanna, I. Languages in Adult Education / I. Hanna // Babel, April, 1962.19.

296. Harman, L.D. The Modern Stranger: on the Language and Membership / L.D. Harman. Mouton, The hague, 1988.

297. Haugen, E. Planning for Standard Language in Modern Norway / E. Haugen // Antropol. Ling., 1959. № 8.

298. Haugen, E. Dialect, Language, Nation / E. Haugen // American Antropologist, 1966.-Vol. 68.-P. 922-935.

299. Haugen, E. The Ecology of Language / E. Haugen. -. Stanford (Cal.) Univ. Press, 1972. -356 p.

300. Haute Conseil de la Francophonie. Etat de la Francophonie dans le monde. Paris, 1999.

301. Hechter, M. Internai Colonialism / M. Hecher. -London: Routledge Kegan Paul, 1979.

302. Helliwell, J. Language and Trade // A. Breton (ed.) Exploring the Economics of Language. Ottawa: Canadian Heritage, 1999. - P. 5 - 30.

303. Herdan, G. Language as Choice and Chance / G. Herdan. Groningen, Nordhoff, 1956.

304. Herder, J.G. Abhandlung über den Urspung der Sprache / J.G. Herder. -Berlin, 1772.

305. Heritage, J. Garfmkel and Ethnomethodology / J. Heritage. Cambridge,1984.

306. Heynold, C. Union Europeenne: Jardin d'Eden ou tour de Babel? / C. Heynold //Panoramiques, 2000. № 48: 100-106.

307. Hocevar, T. Equilibria on Linguistic Minority Markets. Kyklos, 1975. -№28.- P. 337-357.

308. Humboldt, W. von über den Nationalcharacter der Sprachen / W. von Humboldt // Werke in fünf Banden, III. A. Flintner and K. Geil (eds.) Stuttgart, 1963, S. 64-81.-first 1823.

309. Humboldt, W. von Uber die Verschiedenheiten des menschlichen Sprachbaus / W. von Humbold // Werke in fünf Banden III. Stuttgart, 1963. S. 144-367. first 1827.

310. Hunt, J.A. Modern Language Teaching in Tasmania, 1971: a Statistical Report / J.A. Hunt // Babel. 1972. - Vol.8. - № 2.

311. Huntington, S. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order / S. Huntington. Simon and Schuster, 1996; 1997.

312. Hymes, D. Bilingual Education: Linguistics vs. Sociolinguistic Bases /

313. Jackson, D.G.M. The New Australia / D.G.M. Jackson // Twentieth Century. -1958.-Vol. XIII № 1.

314. Jackson, R.F. Foreign Languages in Australian Schools and Universities / R.F. Jackson // Babel. October, 1968. - Vol. 4. - № 3.

315. Jackson, R.F., Samuel, R.H. The Future of Foreign Languages in Australian Schools and Universities / R.F. Jackson // Babel. July, 1962. - № 20.

316. Jacob, J. and Gordon, D. Language Policy in France / J. Jacob; D. Gordon // W.R. Beer and J.E. Jacob (eds.) Language Policy and National Unity.- Totowa, N.J., 106-133.

317. Jakubowiccz, A. State and Ethnicity: Multiculturalism as Ideology / A. Jakubowicz // Australian and New Zealand Journal of Sociology, 1981a.- Vol. 17, №3.

318. Jakubowicz, A. The Myth of the Menace of Multi-Culturalism / A. jakubowicz // Quadrant 1981b. Vol. XXV, № 1-2.

319. Jernudd, B. Notes on Economic Analysis for Solving Language Problems // B. Jernudd and J. Rubin (eds.) Can Language be Planned? Honolulu: University Press, 1971.-P. 263-276.

320. Jernudd, B.H., Das Gupta, J. Towards a Theory of Language Planning / B.H. Jernudd, J. Das Gupta // Can Language be Planned? / Eds. J. Rubin, B.H. Jernudd. Honolulu, 1971.

321. Joncic, K. The Constitutional and Legal Status of Nationalities National Minorities in the SFR of Yugoslavia. UN Seminar on the Promotion and Protection of human Rights of National, Ethnic, and other Minorities / K. Joncic. - Ohrid. -Yugoslavia, 1974.

322. Jovanovic, A. The Sociopolitical System of Yugoslavia / A. Jovanovic // Medjdunarodna politika.- Belgrade (Studies 31), 1969.

323. Jordan, D. Person-reason yin vs. the Unicode consortium, communication at the conference "Language in the twenty-first century" / D. Jordan. Univ. of Hartford, May, 1998.

324. Jones, A.W. A Ten Point Plan for Australian Language Teachers / A.W. Jones // Babel.-1973.-Vol. 9, № 2.

325. Jones, O.T. The Stranger at the Gate: Special Schools in Western Australia // Journal of Inspectors of Schools in Australia. 1951. - Vol. XV, № 1.

326. Jordan, D. Person-Reason Yin vs. the Unicode Consortium / D. Jordan // Language in the Twenty-First Century. University of Hartford, 1998.

327. Jupp, J. (ed.) The Australian People / J. jupp (ed.). Sydney: Angus & Robertson, 1988.

328. Kapsinaris, T. The Teaching of modern Greek at Primary School Level / T. Kapsinaris. Adelaide, 1976.

329. Karam, F.X. Towards Definition of Language Planning F.X. Karam // Advances in language Planning. The Hague etc. Mouton, 1974. P. 103-124.

330. Karttunen, F. and Crossby, A. Language Death, Language Genesis, and World History // Journal of World History, 1995. № 6. - P. 157-174.

331. Kellman, S. The Translingual Imagination / S. Kellman. Lincoln, NE, University of Nebraska Press, 2000.

332. Kerr, A. Language Teaching in New South Wales 1962-1971 / A. Kerr // Babel, 1972.-Vol. 8. -№ 2.

333. Kibbee, D. Language Policy and Linguistic Theory / D. Kibbee // Languages in a globalizing World. Cambridge Univ. Press, 2003. - P. 47-57.

334. Kloss, H. Abstandsprache und Ausbausprache // Sociolinguistics / Sociolinguistik. An International Handbook of the Science of Language and Society / U. Ammon et al. (eds.), 1987. Vol.1. P. 302-308.

335. Kloss, H. Notes Concerning a Language-Nation Typology / H. Kloss // In Fishman J.A, Ferguson C.A, Das Gupta J. (Eds) Language Problems of Developing Nations. John Wiley, New York, 1968.- pp. 69-86.

336. Kloss, H. Grundfragen der Ethnopolitik im 20. Jahrhundert. Die Sprachgemeinschaften zwischen Recht und Gewalt / H. Kloss. Wein - Stuttgart, 1969.

337. Kloss, H, McConnell, G.D. The Linguistic Composition of the Nations of the World / H. k!loss, G.D. McConnell. 6 volumes, Sainte-Foy, Les Presses de l'Université Laval, - 1974-1998.

338. Knopfelmacher, F. The Case Against Multi-Culturalism / F. Knopfelmacher // R. Manne (ed.) The New Conservatives in Australia. Melbourne: Oxford University Press, 1982.

339. Koch-Emmery, E. On Understanding New Australians // MLTAV Newsletter, October 1953. № 20.

340. Koch, H. Legal Aspects of a Language Policy for the European Communities: Language Risks, Equal Opportunities, and Legislating a Language // Ed. F. Coulmas, 1992. P. 147-161.

341. Krauss, M. The World's Languages in Crisis / M. Krauss // Language, № 68: 79.

342. Kringas, B, Lewins, F. Why Ethnic Schools? / B. Kringas, F. Lewins. -Canberra: Australian National Univ. Press, 1981.

343. Krishnaswamy, N. and Burde, A.S. The Politics of Indians' English: Linguistic Colonialism and the Expending English Empire / N. Krishnaswamy and A.S. Burde.- New-York; Oxford University Press. 1998.

344. Monde. 7 February 1985. P. 31.1. Monde, 1999.

345. MacBride, S. et al. Voix multiples, un seul monde / S. MacBride. Paris, La documentation française / Les Nouvelles Editions Africaines / UNESCO, 1980.

346. Mackey, W. The Status and Function of Languages in Multinational States // Ulrich Ammon (Ed.) Status and Function of Languages and Language Varieties. -Berlin: Walter de Gruyter, 1989. P. 69-79.

347. Mackey, W. La Ecologia de las Sociedades Plurilingües // A. Bastardas and E. Boix (Eds.) Un Estado, Una Lengua? La organización politica de la diversidad lingüistica. Barcelona, Ogtaedro, 1994. -P. 25-54.

348. Mackey, W. Forecasting the Fate of Languages / W. Mackey // J. Maurais, M. Morris (eds.) Languages in a Globalising World. Cambridge, 2003. - P. 64-81.

349. Magas, B. Yugoslavia: the Spectre of Balkanization // New Left Review № 174. -P. 3-31, 1989.

350. Marschak, J. Economics of Language. Behavioral Science, 1965. - № 10. -P. 135-140.

351. Mastnak, T. The Night of the Long Knives: Military Justice vs. a Mobilized Society in the Northern Republic of Slovenia // Across Frontiers, 1989. № 4. - P. 4-6ff.

352. Majewicz, A. Languages and language policies in the EU: haphazard views from outside // Teangeolas (Journal of the Linguistics Institute of Ireland), 1999-2000 -№№ 38-39 and 48.

353. Manchini, P.S. Delia nazionalita come fondamento del diritto delle genti // Diritto internazionale, Naples, 1873.-P. 1-64.

354. Maslow, A.H. Motivation und Persönlichkeit / A.H. Maslow. Hamburg, 1981.

355. Mattera, A. Le marche unique européen ses regies, son fonctionnement / A. Mattera. - Paris: Jupiter, 1988.

356. Maurais, J. Towards a new global linguistic order? / J. Maurais // Languages in a Globalizing World.- Cambridge University Press, 2003.

357. Mass, U. Sprachpolitik: Grubegriffeder politishen Sprachwissenschaft // Sprach und Herrschaft. Wein, 1980. - № 6 / 7.- S. 18-77.

358. May, S. Language and Minority Rights / S. May. Harlow: Pearson, 2001

359. Mayor, F. Discours d'ouverture a l'occasion de la Conference Mondiale sur l'éducation pour tous / F. Mayor. Thailand, March 1990.

360. McCallum, P. What Price a Modem Language Policy for the Seventies? // Babel. April, 1971.-Vol. 7, № 1.

361. McCloskey, D. The Rhetoric of Economics / D. McCloskey. Madison: University of Wisconsin Press, 1990.

362. McConnell, G.D. Empirical & Theoretical Advances in Marco Studies as a Basis for Language Planning & Social Development / McConnell // Language Planning / D. Marchall (ed.). 1991. - P. 75-85.

363. McConnell, G.D. et al. The Written Languages of the World: A Survey of the Degree and Modes of Use / G.D. McConnell et al. 5 volumes, Sainte-Foy Les Presses de l'Universite Laval, 1978-98.

364. McConnell, G.D., Gendron, J.-D. et al. International Atlas of Language Vitality, Western Europe / G.D. McConnell, J.-D. Gendron. Vol. 2, CIRAL G-14, Saint-Foy, Les Presses de l'Universite Laval, 1993.

365. McConnell, G.D., Roberge, B. Atlas International de la diffusion de l'anglais et du français: L'enseignement / G.D. McConnell, B. Roberge. CIRAL A-24, Saint-Foy, Les Presses de l'Universite Laval, 1994.

366. McConnell, G.D. Linguistic Composition of the nations of the World, East and Southeast Asia / G.D. McConnell. Vol. 6, Saint-Foy, Les Presses de l'Universite Laval, 1998.

367. McConnell, G.D. Towards a Scientific Geostrategy for English / G.D. McConnell // J. Maurais, M. Morris (eds.) languages in Globalising World. Cambridge, 2003. - P.298-312.

368. McCormick, C.A. Problems in the teaching of Languages other than French and German: Italian // Australian Universities Modern Language Association Proceedings, Second Congress Sydney, 1951.

369. McCormick, C.A. Italian and Assimilation // Babel, 1964.- № 26. McDonald, J.H. Migrant Education: South Australia // Journal of Inspectors of Schools in Australia, 1952. Vol. XVI, № 1.

370. McLeod, W. Gaelic in the New Scotland: Politics, rhetoric and public discourse / W. McLeod // Journal of Ethnopolitics and Minority Issues in Europe (JEMIE), 2001.

371. Media Information Australia. Sydney, serial.

372. Martin, J.I. The Migrant Presence / J.I. Martin. Sydney: Allen and Unwin.,1978.

373. Mattera, A. Le marche unique europeen ses régies, son fonctionnement / A. Mattera. - Paris: Jupiter, 1988.

374. Mayer, T. Truth Versus Precision in Economics / T. Mayer. Aldershot: Edward Elgar, 1993.

375. Melby, A. and Warner C. The Possibility of language / A. Melby and C. Warner. Amsterdam: John Benjamins. - 1995.

376. Migrant Task Force, S.A. Report to Minister. Canberra, 1973.

377. Migrant Task Forces, Conference of Migrant Task Forces. Canberra, 1974.

378. Migrant Task Forces, Conference of Migrant Task Forces: Migrant Education. Canberra, 1974.

379. Migration and the Refugee // CAB, Vol. 7. № 1. - 12 March 1945.

380. Migue, J.-L. Le nationalisme, l'unité nationale et la théorie économique de l'information // Revue Canadienn d'Economique, 1970. № 3. - P. 183-198.

381. Mikhalchenko, V., Trushkova, Y. Russian in the Modem World / V. Mikhalchenko, Y. Trushkova // J. Maurais, M. Morris (eds.) Languages in a Globalising World. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. - P. 260-291.

382. Mitchell, A.G. The Pronunciation of English in Australia / A.G. Mitchell. -Sydney: Angus & Robertson, 1946.

383. MLTAV Newsletter Melbourne, serial.

384. Mora, M.T., Davilla, A. State English-only Policies and English-language Investment / M.T. Mora, A. Davilla // Applied Economics, 2002. № 34 (7). -P. 905-916.

385. Muhlhausier, P. Linguistic Ecology: Language Change and Linguistic Imperialism in the Pacific Region / P. Muhlhausler. London: Routledge, 1996.

386. Muljacic, Z. Review of Haarman 1986 // Archivio Glottologico Italiano LXXIII. P. 58-61.- 1988.

387. Muller, K.E. das magische Universum der Identität. Elementarformen sozialen Verhaltens. Ein ethnologischer Grundriss / K.E. Muller. Frankfurt - New York, 1987.

388. Nafzinger, E.W. Inequality in Africa: Political Elites, Proletariat, Peasants and the Poor / E.W. Nafzinger. Cambridge University Press, Cambridge, 1988.

389. National Accreditation Authority for Translators and Interpreters (NAATI) Annual Reports Parliamentary Papers.1. NAATI, 2002.

390. Nelde, P. Language Conflict / P. Itelde // ECoulmas (ed.) The Handbook of Sociolinguistics. P. 285-300. - London: Basil Blackwell, 1997.

391. Nettle, D. Linguistic fragmentation and the wealth of nations: the Fishman-Pool hypothesis reexamined / D. Nettle // Economic Development and Cultural Change. Chicago, 2000. Vol. 48. Issue 2. - P. 335-348.

392. Neustupny, J. Basic types of treatment of language problems / J. Neustupny // Linguistic Communications, 1970. № 1.

393. Neustupny, J. Language planning for migrant languages in Australia: a thejretical framework / J. Neustupny // Monash Centre for Migrant Studies Conference on Migrants, Migration and the national Population Inquiry. -Melbourne: Monash University, 1975.

394. Neustupny, J. and O'Dea, L. Towards an Introductory Course on Language Communication // Babel, 1975. Vol. 11, № 3.

395. Neustupny, J. Towards a Paradigm for Language Planning / J. Neustupny // Language Planning Newsletter, 1983. Vol. 9, № 4.

396. Neustupny, J. Language Purism as a type of Language Correction / Jernudd, Shapiro (Eds.) The Politics of Language Purism. Mouton de Gruyter-Berlin, N-Y, 1989. -P.211-223.

397. Neustupny, J, Jernudd, B.H. Multi-Disciplined Language Planning // Language Planning / D. Marchall (Ed.), 1991. P. 29-36.

398. New York Times 18 September 1989.

399. Noiriel G. Le creuset français: Histoire de l'immigration XIXe-XXe sciecles / G. Noiriel. Paris; Seul, 1988.

400. Norst, M. National Ethnie Schools Survey / M. Norst // Report to the Commonwealth Schools Commission Canberra: the Commission, 1982.

401. Oaxaca, R. Male-Female Wage Differentials in Urban Labour Markets // International Economic Review, 1973. № 14. - P. 693-709.

402. Obstfeld, M. and Taylor, A.M. Globalization and Capital Markets // NBER Working Paper Series, № 8846 Cambridge, MA: National Bureau of Economic Research, 2002.

403. O'Cinneide, M., Reane, M. Local Socio-Economic Impacts Associated with the Galway Gaeltacht / M. O'Cinneide, M. Reane . Gaillmh, Galway: Colaiste na hOllscoile Gaillimhe. - 1988.

404. Office of the Commissioner of Official Languages // Official Languages. Some basic Facts. Ottawa, 1991.

405. O'Hagan, M. The Coming Industry of teletraslation / M. O'Hagan // Multilingual Matters. Clevedon, 1996.1. OJ Doc. № L 199/32f.

406. OJ Doc. № C61/28, 29 May 1974.1. OJ Doc. 1 -306/82.

407. Olbert, J. Intervention / J. Olbert // M. Letzelter and F.-J. Meissner (eds.) L'enseignment de deux langues partenaires, Actes du Congress de Tours. Vol. 1, 31/X-4/XI/1996, Tubingen, Gunter Narr. - P. 94.

408. Ozolins, U. Government Language Policy Initiatives and the Future of Ethnic Languages in Australia // International Journal of Sociology of Language, 1988. -№72.-P. 113-129.

409. Ozolins, U. The Politics of Language in Australia / U. Ozolins. Cambridge University Press, 1993.- 287 p.

410. Ozolins, U. Language and Economics: Mutual Incompatibilities, or Necessary Partnership // Current Issiues in Language Planning, 2003. Vol. 4, № 1. - P. 67-82.

411. Palmer, P.A. Languge and Conquest in Early Modern Ireland: English Renaissance Literature and Elizabethan Imperial Expansion / P.A. Palmer. -Cambridge University Press, 2001.

412. Parsons, T. Essays in Sociological Theory / T. Parsons. New-York: Free Press, 1954.

413. Patrinos, H., Velez, E. Costs and Benefits of Bilingual Education in Guatemala. A Partial Analysis // Human Capital Development Working Paper, 1996. № 74. -World Bank.

414. Pendakur, K., Pendakur, R. Parlez et vous recevrez: La connaissance linguistique comme capital humain / K. Pendakur, R. Pendakur // A. Breton (ed.) Explorer l'Economie Linguistique. P. 97-134. - Ottawa: Patrimoine canadien, 1998.

415. Petrella, R. La renaissance des cultures régionales en Europe / R. Petrella. -Paris, 1978.

416. Pike, K. Language in Relation to a Unified Theory of Structure of Human Behaviour / K. Pike. The Hague. Paris, 1967.

417. Pfennig, G. Wasserkopf EG-Burocratie? // Europa als Auftrag 4.

418. Phillips, A.A. Australian Literature / A.A. Phillips // Aughterson W.V. Taking Stock. Aspects of Mid-Century Life in Australia. Melbourne: Cheshire, 1953.

419. Phillipson, R. English language spread policy // International Journal of the Sociology of Language, 1994. -№ 107: 7-24.

420. Phillipson, R. and Skutnabb-Kangas, T. English Only Worldwide or Language Ecology? // TESOL Quarterly, 1996.- № 30. P. 429-452.

421. Pipa, A. and Repishti, S. Reflections on the Kosovo Crisis // Across Frontiers, 1989.- №4.-P.4-7ff

422. Piron, C. Le défi des langues / C. Piron. Paris: L'Harttan, 1994.

423. PLANLangPol Committee. A national Language policy for Australia. Sydney: the Committee, 1983.

424. Piatt, J.T. Communication Courses at Secondary Level? // Babel, 1975. Vol. 11,№2.

425. Politique et Aménagement // Baylon, C. (ed.) Sociolinguistique: société, langue et discours. Nathan, 1987.

426. Pool, J. The World Language Problem // Rationality and Society, 1991a. № 3. -P. 21-31.

427. Pool, J. The Official Laguage Problem // American Political Science Review, 1991.-Vol. 85.-№2-P. 495-514.

428. Pool, J. Optimal Language Regimes for the European Union // International Journal of the Sociology of Language, 1996.- № 121. P. 159-179.

429. Pool, J. and Fettes, M. The challenge of interlingualisme: A research invitation // Esperantic Studies, 1998. -№ 10: 1-3.

430. Posner, R. Warnungen an die ferne Zukunft: Atommmull als Kommmmunikationsproblem / R. Posner. München: Raben, 1990.

431. Posner, R. Society, Civilization, Mentality: Prolegomena to a Policy for Europe // A Language Policy for the European Community. Prospects and Quandaries. -Mouton de Gruyter, 1992. P. 121-138.

432. Powierza, L. Report on the establishment of a school for Timorese children / L. Powierza. Darwin: Northern Territory Department of Education, 1975.

433. President's Commission on Foreign Language and International Study Report ("Perkins Report"). Washington D.C., 1979.

434. Price, C.A. Southern Europeans in Australia / C.A. Price. Melbourne: Oxford University Press, 1963.

435. Price, A. The Diversity Divident / A. Price. Dublin: European Bureau for Lesser Used Languages, 1994.

436. Quinn, T. Languages and the Community // Babel , October, 1968. Vol. 4,3.

437. Rado, M. Language in the Curriculum / M. Rado // Clay don, 1973.

438. Rado, M. Education and the Bilingual Family: Curriculum Implications / M. Rado // Claydon, 1975.

439. Rado, M. Multilingualism in the Australian Context // New Education, 1978. -Vol. 1, № 1.

440. Ramonet, I. Geopolitique du chaos /1. Ramonet. Paris: Gallimard, 1999.

441. Ransley, T.H. The Impact of Outside Cultures on our way of Living // Journal of Inspectors of Schools in Australia, 1954. Vol. XVII, № 1.

442. Raynauld, A., Marion, P. Une analyse économique de la disparité interethnique des revenus // Revue Economique, 1972. № 23. - P. 1-19.

443. Raynauld, A., Marion, P. and Beland, R. La repartition des revenus selon les groupes ethniques au Canada / A. Raynauld, P. Marion and R. Beland. Ottawa, 1969.

444. Reagan, T. The Economics of Language: Implications for Language Planning // Language Problems and Language Planning. Den Haag etc., 1983. Vol. 7. № 2. -P. 148-161.

445. Regulation № 1. adopted by the Council of the European Communities on 15 April 1958 // Official Joutnal of the European Communities, 6 October 1958.

446. Regulation 1612/68 of 15 October 1968 // Official Journal 1968, L 257.

447. Regulation № 3 on social security for migrant workers, now Regulation 1408/71, article 84 (4).

448. Regulation 574/72, article 48 (1).

449. Rittel, H.W.J, and Webber, M.M. Dilemmas in a general theory of planning // Policy Sciences, 1973. № 4.

450. Robbins, L. An Essaiy on the Nature and Significance of Economic Science (2nd edn) / L. Robbins. London: Macmillan, 1935.

451. Robins, R.H. and Uhlenbeck, E.M. Endangered Languages / R.H. Robins and E.M. Uhlenbeck. Oxford Press, 1991.

452. Robinson, G. Foreign Language Study in NSW. State of Art / G. Robinson. -Sydney: NSW Education Department, Centre for Research in Measurement and Evaluation, 1973.

453. Roche, N. Multilingualism in European Community Meetings a Pragmatic Approach // Ed. F. Coulmas A Language policy for the European Community. Prospects and Quandaries. - Mouton de Gruyter, 1992. - P. 139 - 146.

454. Roosens, E. Creating Ethnicity. The process of ethnogenesis / E. Roosens. -Newbury Park: Stage, 1989.

455. Ross, J.A. Language and the Mobilization on Ethnic Identity / J.A. Ross // Giles and Saint-Jacques, 1979.

456. Rousseau, L.-J. Technologies et methods d'élaboration des texts reglamentaires juridiques et administratifs en matie're de legislation linguistique en contexte multilingue / L.-J. Rousseau. Niamey, 2000.

457. Rouvier, C. Sociologie politique / C. Rouvier. P., 1995.

458. Rubin, J. Bilingual Education and Language Planning // Language Planning and Language Education / Ch. Kennedy (Ed.). L; etc.: Allen a Unwin, 1983. X. 205 p. -P.l-16.

459. Rubin, J. Evaluation and Language Planning // Can Language be Planned? / J. Rubin, J. Jernudd (Eds.). Honolulu, 1971.

460. Rubin, J. Evaluating Status Planning: What Has the past Decade Accomplished? / J. Rubin // Cobarrubias and Fishman, 1983.

461. Rubin, J., Jernudd, B. Can Language Be Planned? / J. Rubin and B. Jernudd. -Honolulu: University Press of Hawaii, 1971.

462. Rubin J., Shuy. Language Planning: Current Issues and Research / J. Rubin, Shuy / Georgetown Univ. Press, 1973.

463. Rubinstein, C. National Language Policy: Political and Administrative aspects // Australian Review of Applied Linguistics, 1982. Vol. 5, № 2.

464. Rudnik, H. Community Languages in Infants, Primary and Secondary Schools the Migrant Parents' Point of View / H. Rudnik. - Melbourne, 1977.

465. Sabourin, P. Un nouveau droit culturel linguistique: les implications linguistiques du Traite de Rome / P. Sabourin // Actes du colloque "Langues et cooperation europeenne. Strasbourg, Avril 1970. - P. 201-207. - Paris: GREEL, 1980.

466. Sabourin, C. La théorie des environnements linguistiques / C. Sabourin // F. Vaillancourt (ed.) Economie et Langue. P. 59-832. - Québec: Conseil de la langue française, 1985.

467. Santamaría, B.A. Will There Be Any Australians Tomorrow? // Twentieth Century, 1946.-Vol. 1,№ 1.

468. Santamaría, B.A. The Future Impact of Migration Upon Australia // Twentieth Century, 1952. Vol. VIII, № 2.

469. Schiffman, H. Linguistic Culture and Language Policy / H. Schiffman. -L; N.Y, 1996.

470. Scotton, C. Learning Lingua Francaes and Socio-economic Integration. Evidence from Africa / C. Scotton / Language Spread / Ed. Cooper R.L. -Bloomington: Indiana Univ. Press, 1978.

471. Seeman, J. Issues and Definers: Language Education in Schools as a Response to "the Migrant Presence" 1978-87 / J. Seeman. Honours thesis, Department of Government, Sydney University, 1987.

472. Senate Standing Committee on education and the Arts, 1980.

473. Senate Standing Committee on Education and the Arts. A National Language Policy. - Australian Government Publishing Service.- Canberra, 1984.

474. Sestio, R. The Politics of Multiculturalism / R. Sestio. Sydney: Centre for Independent Studies, 1982.

475. Shoup P. Communism and the Yugoslav National Question. Columbia University Press.- New-York, 1968.

476. Schutz, A. Le monde social et la théorie de Taction sociale // Eds. Durand J.-P, Weil R. Sociologie contemporaine. -P, 1990.

477. Schutz, A. The Social Wotld and the Theory of Social Action // Social Research. 1960. - Vol. 27, № 2.

478. Schlyter, B. Sociolinguistic Changes in Transformed Central Asian Societies / B. Schlyter // J. Maurais, M. Morris (eds.) Languages in a Globalising World. -Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 15 7-187.

479. Simonnot, P. Trente-neuf Lemons d'economie Contemporaine / P. Simonnot. -Paris; Gallimar, 1998.

480. Smolicz, J.J. Is the Australian School an Assimilationist Agency? // Education News, 1971.-Vol. 13, № 4.

481. South Australia, Department of education. Bilingual Education Conference: Bilingual Education Programmes for South Australia. Adelaide, 1975.

482. South Australia, Multicultural Education Materials Project. Report. -Adelaide, 1976.

483. Spolsky, B. Sociolinguistics / B. Spolsky. Oxford: Oxford Univ. Press, 1998.- 128 p.

484. Sproull, A. Regional Development and Minority Language Use: The Case of Gaelic Scotland // International Journal of the Sociology Of Language, 1996. -№ 121.-P. 93-117.

485. SSC: A National Language Policy (ANLP) Canberra: AGPS, 1984.

486. Stack, J.F. The Primordial Challenge: Ethnicity in the Contemporary World / J.F. Stack. New-York: Greenwood Press, 1986.

487. Stanton, P. J., Lee, J. Australian Cultural Diversity annnd Export Growth // Journal of Multilingual and Multicultural Development, 1995. № 16. - P. 497-511.

488. Statisticni koledar Jugoslavije. Zvezni zavod za statistiko. - Belgrade, 1976.

489. Statisticni koledar Jugoslavije .- Zvezni zavod za statistiko.- Belgrade, 1988.

490. Stanley, J., Ingram, D. and Chittick, G. The Relationship between International Trade and Linguistic Competence / J. Stanley, D. Ingram, G. Chittick. Brisbane: Queensland University of Technology, 1990.

491. Steele, R. History of the ALAA // Newsletter of Applied Linguistics Association of Australia, 1976. Vol. 1, № 1.

492. Sociolinguistics / W. Bright (Ed.). The Hague: Paris, 1966.

493. Stephens, M. Linguistic Minorities in Western Europe / M. Stephens. Gomer Press, 1976.

494. Stewart, W.S. An Outline of Linguistic Typology for Describing Multilingualism // Study of the Role of Second Languages of Asia, Africa and Latin America. -Washington, 1962. P. 143-151.

495. Stokey, E., Zeckhauser, R. A Primer for Policy Analysis / E. Stokey, R. Zeckhauser. New York: Norton, 1978.

496. Strauss, G. French for Oral Fluency for Primary Teacher Trainees // Babel, 1973. -Vol. 9, № 3.

497. Survey of Language Use and Language Teaching in Eastern Africa. -Nairobi, Kenya, 1967. Vol. 1,№ 1.

498. Symbolic Interactionism perspective and Method / H.B. Blymer (Ed.). -Englewood Cliffs, 1969.

499. Swedberg, R. Economics and Sociology redefining Their Boundaries: Conversations with Economists and Sociologists / R. Swedberg. Princeton: Princeton University Press, 1990.

500. Tabouret-Keller, A. Are vernaculars a Hopeless Cause? / A. Tabouret-Keller. -York Univ., 1990.

501. Taddei, X., Antomarchi, F. Economie et Identité^ Ecunumia Identitaria / X. Taddei, F. Antomarchi. - Ajaccio: Albiana, 1997.

502. Tait, D. and Gibson, K. Economic and Ethnic Restructuring: an Analysis of Migrant Labour in Sydney // Journal of Intercultural Studies, 1987. № 8. - P. 1-26.

503. Taft, R. From Stranger to Citizen / R. Taft. -Perth: University of Western Australia Press, 1965.

504. Tauli, V. Introduction to a Theory of Language Planning / Y. Tauli. -. Uppsala: Uppsala Univ. Press, 1968. 130 p.

505. Tauli, Y. The Theory of Language Planning / V. Tauli. The Hague: Mouton, 1974, P. 49-67.

506. The Economist, 18 July, 1987.

507. The Economist, 10 April, 1999.

508. The Economist, 24 August, 2002.

509. The Language of Canadian Politics: A Guide to Important Terms and Concepts. -3rd edition by John McMenemy. Wilfrid Laurier Univ. Press, Waterloo, Ontario, Canada, 2001.

510. The Yarper Collins Dictionary of Sociology. L., 1991.

511. The Nationalist. 1968, December, 20.

512. The Rules of Procedure of the Court of Justice 1987.

513. Thrnborne G. European Modernity and beyond. The Trajectory of European Societies 1945-2000 /G. Thernborn. London; Sage, 1995.

514. Theses presentees au 1-er Congres International des Linguistes a la Haye // Actes du 1-er Congrès Intern. Linguistes. Leiden (S.D.), 1928.

515. Thornburn, T. Cost-Benefit Analysis in Language Planning // B. Jernudd and J. Rubin (eds.) Can Language Be Planned? Honolulu: University Press of Hawaii, 1971.-P. 283-305.

516. Tollefson, J.W. Centralized and Decentralized language Planning // Language Problems and Language Planning, 1981.- №5(2): 175-188.

517. Tollefson, J.W. Language Policy and the Radical Left in the Philippines: the new People's Army and its Antecedents // Language Problems and Language Planning, 1986.- 10(2): 177-189.

518. Tollefson, J.W. Planning Language, Planning Inequality. Language Policy in the Community / J.W. Tollefson. Longman, 1998.-234p.

519. Tollefson, J.W. The Language Situation and language Policy in Slovenia / J.W. Tollefson. University Press of America. - Washington D.C., 1981.

520. Thomas, N. Nouvelles technologies: Une luxe pour des langues minoritaires? / N. Thomas // Contact Bulletin 16: 2, 2000.

521. Tonkin, H. The Search for a Global Linguistic Strategy / H. Tonkin // J. Maurais, M.A. Morris (eds.) Languages in a Globalising World. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. - P. 319-333.

522. Touraine, A. Pourrons-nous vivre ensemble? Egaux et différentes / F. Tourraine. -Paris, 1997.

523. Truchot, C. The linguistic influence of the European Union / C. Truchot // Languages in the globalizing world. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.

524. Two Tongues for Europe. Englisch und Franzosisch über alles // The Economist, 1987, July 18, 16.

525. Tugendhat, C. Making Sense of Europe / C. Tugendhat. Harmondsworth: Penguin Books, 1987.

526. United Nations Conference on Trade and Development (UNCTAD) // World Investment Report: Transnational Corporations and Export Competitiveness. New-York: UNCTAD. - 2002.

527. US Census (2000) Washington, DC: US Census Bureau // On : WWW at http://www.census.gov.

528. University of Melbourne Circular to Schools, serial.

529. Vaillancourt, F. La Charte de la langue française au Quebec. Un essai d'analyse // Analyse de politique, 1978. № 4. - P. 284-308.

530. Vaillancourt, F. Difference in Earning by Language groups in Quebec. An Economic Analysis / F. Vaillancourt. Québec: Centre inernational de recherche sur le bilinguisme (publication B-90), 1980.

531. Vaillancourt, F. Le choix de la langue de consommation // F. Vaillancourt (ed.) Economie et Langue. Québec: Conseil de la langue française, 1985. - P. 209-220.

532. Vaillancourt, F. Language and Public Policy in Canada and the United States: An Economic Perspective // B. Chiswick (ed.) Immigration, Language and Ethnicity. Canada and the United Ststes. Washington: AEI Press, 1992. - P. 179-228.

533. Vaillancourt, F. Language and Socioeconomic Status in Québec: Measurement, Findings, Determinants, and Policy Costs // International Journal of the Sociology of Language, 1996. № 121. - P. 69-92.

534. Vaillancourt, F., Grin, F. The Choice of a Language of Instruction: The Economic Aspects. Report to the World Bank Institute, Washington, 2000.

535. Valverde, E. Language for Export / E. Valverde.- Canberra: Office for Multicultural Affairs, 1990.

536. Van Abbe, D. Germany Today // Voice, 1955. Vol. 4, №. 4.

537. Van Bunnen, L. L'emploi des langues dans l'etiquetage et le droit communautaire // Journal des Tribunaux, 1988. № 41.

538. Van den Berghe, P. Race and Ethnicity / P. Van den Berghe. New-York: Basic Books, 1970.

539. Van Parijs, P. Linguistic Justice // Politics, Philosophy and Economics, 2001. № l.-P. 59-74.

540. Victoria, Child Migrant Education Committee. Report. - Melbourne, 1974.

541. Weiner, G. Multiculturalism: The Canadian Experience / G. Weiner // The Journal of Ethno-Development / Organizing Editor O. Feinstein. Michigan Ethnic Heritage Stydies Center. - 1992. - Vol. 1, № 2.

542. Weinreich, U. Language in Contact / U. Weinreich. Mouton: The Hague: Paris, 1968.

543. Weinrich, H. Mit den Nachbarn in ihrer Sprache redden. Die europaische Wortkultur lebt von ihrer Vielfalt // Frankfurter Allgemeine Zeitung, 7 November, 2, 1987.

544. Weinstein, B. Civic Tongue: the Political Cosequences of Language Choice / B. Weinstein. new York: Longman, 1983.

545. Williams, C.H. Language Planning & Social Change: Ecological Speculations // Language Planning, 1991 /D. Marchall (Ed.). P. 53-74.

546. Williams, G. Review Article: Language Planning and Language Expropriation? // Journal of Multilingual and Multicultural development, 1986. 7 (6): 509-518.

547. Whitton, D. The Migrant Child and Teacher Preparation // Babel, 1975. Vol. 11, №3.

548. Wilton, J. and Bosworth, R. Old Worlds and New Australia Ringwood / J. Wilton, R. Bosworth. Victoria: Penguin, 1984.

549. Witte, B. The Impact of European Community Rules on Linguistic Policies of the Member States // Ed. F. Coulmas, 1992. P. 163-177.

550. Wood, C.H. Equilibrium and Historical Perspectives on Migration // International Migration Review, 1982. 16 (2): 298-319.

551. Wykes, O. The Teaching of French in NSW and Victoria 1850-1958. Univ. of Melbourne, 1958.

552. Wykes, O. and King, R. Teaching of Foreign languages in Australia / O. Wykes, R. King. Hawthorn: Australian Council of Educational Research, 1968.

553. Zaenen, A. (ed.) Multilinguality: Survey of the State of the Art in human Language Technology. Oregon Graduate Institute of Science and Technology, 1996.

554. Zipf, G. Human Behaviour and the principle of Least Effort: An Introduction to Human Ecology / G. Zipf. Cambridge: Addison-Wesley, 1949.

555. Zuanelli, E. Italian in the European Community: An Educational Perspective on the National Language and New Language Minoruties // Ed. F. Coulmas, 1992. -P. 291 -300.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве"

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Гришаева, Елена Борисовна

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Гришаева, Елена Борисовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Типология языковых политик и языкового планирования в полиэтническом и мультикультурном пространстве"

Список научной литературыГришаева, Елена Борисовна, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций