автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Топонимия бассейна реки Казым

Полный текст автореферата диссертации по теме "Топонимия бассейна реки Казым"

На правах рукописи

ДМИТРИЕВА Татьяна Николаевна

ТОПОНИМИЯ БАССЕЙНА РЕКИ КАЗЫМ

Специальность 10.02.02 - языки народов Российской Федерации (финно-угорские и самодийские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Ижевск - 2006

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Уральский государственный университет имени A.M. Горького»

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

член-корр. РАН, доктор филологических наук, профессор А. К. Матвеев

доктор филологических наук

М. Г. Атаманов,

доктор филологических наук,

профессор

И. И. Муллонен,

доктор филологических наук,

профессор

Д. В. Цыганки н

Ведущая организация: Удмуртский институт истории,

языка и литературы УрО РАН

Защита состоится «27» сентября 2006 года в 10.00 на заседании диссертационного совета ДМ 212.275.06 в Удмуртском государственном университете по адресу: 426034, г. Ижевск, ул. Университетская, д. 1, корп. 2, ауд. 204

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета

Автореферат

Ученый секр диссертацио

2006 года

Н.И. Чиркова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Топонимия коренных народов Севера Западной Сибири заслуживает самого пристального внимания как уникальный источник информации о их языке, истории и культуре. Однако до сих пор топонимические системы в районах проживания ханты, манси, ненцев изучены недостаточно. Систематический, целенаправленный и профессиональный полевой сбор топонимического материала здесь, к сожалению, не проводится.

О географических названиях этой огромной территории уже существует ряд исследований отечественных и зарубежных авторов (Л. И. Калинина, В. Штейниц, Р. Радомски, А. К. Матвеев, М. А. Тяботов, Н. К. Фролов и др.). Но на топонимической карте региона еще очень много белых пятен, и в современных условиях они могут навсегда остаться таковыми. В районах добычи нефти и газа в результате действия социально-экономических, демографических и других факторов аборигенное население утрачивает свою традиционную культуру: с большим притоком нового, пришлого населения усиливаются процессы лингвоэтнической ассимиляции коренных жителей, утрачивающих возможность традиционного ведения хозяйства и отходящих от традиционного образа жизни, связанного с рыболовством, охотой, оленеводством, собирательством. Это неизбежно приводит к забвению местных названий, особенно микротопонимов, они исчезают безвозвратно и, возможно, еще через десяток лет в местах наиболее активной нефтегазовой экспансии пропадут навсегда.

Актуальность сбора и исследования аборигенной топонимии на территориях промышленного освоения недр или в непосредственной близости от таких территорий в современных условиях особенно возрастает. Одним из средств сохранения топонимической информации для будущих поколений становится скорейший сбор материала на местах и последующее составление региональных словарей и монографических описаний местных географических названий как части культурного наследия народов Западной Сибири. Предлагаемая работа является новым шагом на пути регионального изучения топонимии коренных народов Нижнего Приобья.

Объектом данного исследования является топонимия бассейна реки Казым, правого притока Оби, протекающего по территории Белоярского района Ханты-Мансийского округа Тюменской области. Полного и всестороннего описания казымских топонимов до сих пор еще не предпринималось, лишь отдельные названия интерпретировались В. К. Штейницем [1962,1980], Р. Радомски [1969,1994], А.К.Матвеевым [1994,1997], Н.К. .Фроловым [1983, 1994,2000], М. А. Тяботовым [1975,1991,1993].

Бассейн реки Казым представляет особый интерес в этноисторическом, историко-культурном и историко-лингвистическом отношении. Коренными жителями региона являются казымские ханты. До настоящего времени они сохранили черты традиционного хозяйственного уклада и культурные традиции. Здесь существует в живом употреблении хантыйский язык и функционирует живая хантыйская топонимия. Важно и то, что Казым — территория многосторонних этнических контактов. Ханты, которые составляют преобладающую этническую группу коренного казымского населения, издавна контактируют с лесными ненцами, жителями верховьев Казым а (у mix также до сих пор сохраняются традиционные формы хозяйства и культуры); кроме того, здесь же проживают коми и были манси, сыгравшие свою роль в истории формирования этнической группы казымских ханты. В последние десятилетия в регионе появилось многочисленное русское население, и его теперь значительно больше, чем коренного. Топонимия неизбежно отражает этнические контакты и взаимодействие языков, происходившие на Казьме с древности и продолжающиеся в настоящее время.

Вследствие освоенности Казымского региона главным образом хантыйским населением подавляющее большинство топонимов здесь составляют хантыйские географические названия (хантыйские по происхождению, употребляемые в живой речи ханты, в адаптированной форме зафиксированные на картах и в прочих источниках, частично известные и другим этническим группам и вошедшие в официальное употребление). Поэтому именно они являются основным материалом, подвергающимся исследованию в данной работе. Выявленные здесь немногочисленные топонимы нехантыйского происхождения рассматриваются как источник для изучения истории и современного состояния лингво-этнических контактов на территории региона.

Целью диссертации является комплексное структурно-семантическое, историко-лингвистическое и историко-культурное описание топонимии бассейна реки Казым.

В качестве основных задач исследования определяются следующие:

- Анализ структуры хантыйских топонимов.

- Анализ детерминантов хантыйских топонимов (характеристика их семантики и особенностей функционирования).

- Изучение атрибутивных компонентов хантыйских топонимов с учетом семантики лексем и особенностей номинации объектов; выявление географической и этнокультурной информации, содержащейся в топонимах, и ее специфики.

- Рассмотрение вопросов лингвоэтнического взаимодействия на материале топонимии региона; характеристика топонимов неясного про-^ исхождения.

Методологической основой данной работы является комплексный лингвистический и историко-кулыпурологический подход к изучению регионального топонимического материала. Конкретные методы, используемые в диссертации, традидаонны: метод научного описания, метод структурной и семантической классификации, метод этимологического анализа, метод статистического и сравнительного анализа; метод топонимической идентификации.

Источники материала. Исследование базируется па полевых материалах с широким привлечением сведений из картографических и письменных источников.

Полевое изучение географических названий бассейна Казыма было начато автором в 1987 г. С 1987 по 1993 гг. обследование Казыма проводилось комплексно: группой Топонимической экспедиции кафедры русского языка и общего языкознания Уральского университета совместно с археологами Северного отряда Уральской археологической экспедиции УрГУ. В 1995 и в 1998-2001 гг. автором были предприняты индивидуальные поездки для сбора и проверки данных по топонимии региона. Работа велась в населенных пунктах Белоярского (до 1988 г. -Березовского) района Ханты-Мансийского автономного округа (в с. казым, д. Амня, д. Хуллор, д. Юильск, д. Нумто, с. Полноват, д. Пашто-

д. Тугияны, д. Ванзеват, г. Белоярский), а также в пос. Березово Березовского района ХМАО. В общей сложности в 1987-2001 гг. состоялось 13 выездов на Казым, в результате чего был собран значительный по объему и уникальный по содержанию полевой материал. В топонимической и лексической картотеках, собранных в ходе полевых экспедиций, насчитывается свыше 10 тыс. ед. Общее число анализируемых топонимов — около 2,5 тыс. Из них подавляющее большинство составляют топонимы хантыйского происхождения. Русских топонимов (с учетом калек) выявлено менее 100, ненецких - чуть более 100.

За весь срок полевой работы в населенных пунктах по Казыму и на примыкающих территориях было опрошено 148 информантов — почти все они ханты, есть несколько ненцев (8 чел.), коми (5 чел.) и манси (1чел.).

Кроме полевой топонимической картотеки, автором в результате многолетней работы собрана насчитывающая свыше 5 тыс. ед. картотека топонимов, извлеченных из многочисленных картографических и письменных источников (из более чем 120 карт XVII—XX вв., из документов Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области и Государственного архива ХМАО, из списков населенных мест, литературы по топонимии, истории, археологии, этнографии, по языку и фолькло-Гру ханты и ненцев, из словарей и учебников хантыйского языка, из современных изданий фольклорных текстов на хантыйском языке и пр.).

Имеющийся материал позволяет провести всестороннее исследование казымской топонимии, созданной многими поколениями жителей региона.

Научная новизна диссертационной работы заключается прежде всего в том, что в ней впервые интерпретируется и вводится в научный оборот уникальный материал. Хантыйская топонимия бассейна реки Казым, подвергнутая детальному языковому и историко-культурологи-ческому анализу, впервые представлена как энциклопедия языка, истории и традиционной культуры одного из коренных этносов севера Западной Сибири — народа ханты. Целый ряд хантыйских топонимов восстановлен из деэтимологизированных форм или адаптированных на русской почве. В составе топонимов обнаружены отдельные лексемы казымского диалекта, не отмеченные в словарях хантыйского языка. Выявлена специфика лингвоэтнических контактов на Казыме и отражение их в топонимии: показана роль взаимодействия ханты с коми, манси, ненцами и русскими в формировании топонимической системы региона; положено начало изучению топонимии лесных ненцев, которая до сих пор не привлекала внимание топонимистов. Предпринята попытка интерпретации казымских топонимов неясного происхождения.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Топонимия бассейна реки Казым, являющаяся преимущественно хантыйской, представляет собой уникальный и энциклопедически богатый источник сведений о природе Казымского края, о языке, истории и культуре народа ханты. Хронологически хантыйская топонимия Казыма - в основном поздний пласт.

2. Хантыйские топонимы Казыма имеют традиционную для финно-угорских языков многокомпонентную структуру, при этом наиболее частотны трех- и двухкомпонентные названия. Из частей речи в составе хантыйских топонимов преобладают имена существительные и прилагательные; нередко используются глагольные (причастные) конструкции; типичными являются комплексы-микросистемы, или блоки топонимов; широко представлены эллиптированные топонимы.

3. Топонимические детерминанты в хантыйской топонимии Казыма характеризуют природные, географические реалии и культурные объекты территории региона. Основную массу составляют детерминанты, обозначающие природные объекты. Характерная для хантыйской географической терминологии конкретизация и детализация хорошо прослеживается в топонимии. Своеобразие географической терминологии казымских ханты проявляется в обилии терминов, обозначающих водные объекты (река, ручей, протока, озеро, старица и др.), и создается прежде всего за счет локальных заимствований из языка коми, а также в результате образного реосмысления лексем, изначально не имевших географической семантики. ^^

4. Собранный в полевых условиях материал свидетельствует, что подавляющая часть хантыйских топонимов Казыма прозрачна по семантике и сохраняет мотивированность в сознании современного хантыйского населения региона. Изучение семантики атрибутивных компонентов топонимов, проведенное с учетом особенностей номинации объектов, способствовало выявлению географической и этнокультурной информации, содержащейся в географических названиях. В семасиологическом и ономасиологическом отношении хантыйские топонимы Казыма в основном отражают общие, универсальные топонимические закономерности. Специфичными являются многочисленные ситуативные, событийные названия, характерные для топонимической системы, создаваемой народом, сохраняющим черты традиционного хозяйственного уклада, — охотниками, рыболовами, оленеводами. Дня хантыйской топонимии Казыма также характерны образные, метафорические топонимы, отражающие проявление образного народного видения географических реалий при их номинации. Истоки образности хантыйских топонимов связаны прежде всего с традиционной культурой ханты.

5. В топонимии Казыма широко и многогранно отражается духовная культура хантыйского народа, его религиозно-мифологические представ-

^нгения. В составе хантыйских топонимов, обозначающих священные или примечательные места, упоминаются духи всех категорий — от всеобщих до местных, включая хозяев лесных угодий, и некоторые другие сверхъестественные существа. Мифологические и фольклорные сюжеты, привязанные к конкретным географическим объектам, играют системообразующую роль в создании традиционной картины мира казымских ханты и в организации топонимического пространства на исследуемой территории.

6. Топонимия бассейна реки Казым является источником ценнейшей информации не только о ханты, но и о других этносах региона. В их числе лесные ненцы — коренные жители верховьев Казыма, а также коми, манси и русские. В топонимии ярко и отчетливо проявляются результаты длительного хантыйско-ненецкого, хантыйско-коми, хантый-ско-мансийского и хантыйско-русского взаимодействия.

7. Усиливающееся в современных условиях хашыйско-русское взаимодействие приводит к наибольшим изменениям в топонимической системе исследуемого региона: в адаптированных русским языком формах хантыйские топонимы укореняются в официальном употреблении и на картах, все чаще возникают собственно русские топонимы, которые создаются как русским, так и хантыйским населением.

• 8. Из двух с половиной тысяч проанализированных казымских названий лишь около тридцати являются неясными по происхождению или содержат отдельные неясные компоненты. В ряде случаев это лек-

семы, забытые или деэтимологизированные в хантыйском языке, или подвергшиеся переработке вследствие русской адаптации. Другие топонимы или их компоненты, не поддающиеся интерпретации на хантыйской почве, имеют ненецкое, коми, мансийское, русское происхождение. Составляющие очень немногочисленную группу названий субстратные топонимы (или компоненты) требуют дальнейшего изучения. Одним из возможных их источников является северносамодийский.

Теоретическое значение диссертации. Комплексный анализ впервые вводимого в научный оборот материала по топонимии одного из регионов традиционного проживания ханты и ненцев является вкладом в региональную и общую топономастику. Выводы и наблюдения, полученные в работе, могут использоваться при решении проблем общего, финно-угорского и сопоставительного языкознания, этимологии и ономастики, этнолингвистики и этнологии, для изучения истории и диалектологии хантыйского и ненецкого языков, для углубления научных изысканий по истории, этнографии, фольклору народов Севера.

Практическая ценность. Впервые вводимый в научный оборот обширный фактический материал и результаты, полученные в ходе его изучения, могут быть использованы широким кругом специалистов: лингвистами, историками, этнологами, фольклористами, краеведами и работ^^ никами учреждений культуры; их применение будет полезно в учебном процессе вузов (при подготовке общих и специальных курсов, при написании курсовых и дипломных работ, что уже реализуется на кафедре русского языка и общего языкознания УрГУ), а также в школьном преподавании. Использование материалов и основных выводов исследования поможет специалистам всех направлений при дальнейшем изучении топонимии Западной Сибири, в том числе много контактных территорий традиционного проживания ханты, ненцев, коми. Представленные в работе новые данные по хантыйской лексике могут быть учтены при подготовке и издании словарей хантыйского языка.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русского языка и общего языкознания Уральского университета (декабрь 2005 г.). Основные положения работы были изложены автором в 36 докладах, в том числе на VII, VIII и X Международных конгрессах финно-угроведов в Венгрии (Дебрецен, 1990), Финляндии (Ювяскюля, 1995), России (Йошкар-Ола, 2005), на 13 международных, одной Всероссийской, 12 региональных и пр. научных конференциях и симпозиумах в Екатеринбурге, Йошкар-Оле, Санкт-Петербурге, Сургуте, Сыктывкаре, Томске, Челябинске, Ханты-Мансийске и др. По теме диссертации опублико^^ вано 54 работы, в том числе монография «Топонимия бассейна реки КазымЩР (Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005).

Структура и объем работы. Структура работы соответствует задачам и особенностям предмета исследования. Диссертация содержит предисловие, пять разделов основной части (первый из них носит вводный характер, остальные посвящены непосредственно анализу топонимического материала), заключение, список принятых сокращений, список источников (карты, архивные документы), список использованной литературы и приложение, в котором представлены: 1) карта священных и примечательных мест казымских ханты (с описанием); 2) список информантов. Общий объем диссертации составляет 847 е., из них 757 с. составляет основной текст.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

В Предисловии обоснована актуальность исследования, определяется его цель и задачи, характеризуются источники материала, отмечается научная новизна, теоретическое и практическое значение выполненной работы.

Первый раздел диссертации представляет собой обширное Введение, в котором рассматривается целый ряд необходимых вводных вопросов, предваряющих непосредственный анализ топонимического материала:

II. Физико-географическая характеристика бассейна реки Казым; 2. Краткий ^черк истории Казымского края. Этническая ситуация в регионе; 3. История изучения бассейна Казыма и источники сведений о топонимии региона; 4. Краткий обзор литературы по топонимии ханты и ненцев; 5. Транскрипция и транслитерация хантыйских топонимов; б. Особенности казымского диалекта и его говоров, представленные в топонимии.

Во втором разделе — «Структура хантыйских топонимов» — дается характеристика компонентного состава хантыйских топонимов Казыма, их структурных типов и моделей; здесь же выявляются и анализируются эллиптированные топонимы, комплексы топонимов, части речи в составе топонимов.

Изучение структуры хантыйских топонимов (вслед за Л. И. Калининой [1962] и Р. Радомски [1969, 1970]), собранных в Казымском регионе, позволяет на основе обширного, не рассматривавшегося ранее языкового материала проиллюстрировать общие закономерности их построения и выявить специфические местные элементы.

Как и топонимы других финно-угорских языков агтлютинативно-суффиксального типа, хантыйские географические названия в подавляющем большинстве представляют собой сложные (составные) имена, состоящие чаще всего из двух, трех, реже — четырех, пяти, шести компонентов. В хантыйской топонимии Казыма преобладают 3-х компонентные то-

►понимы: по нашим материалам, это более 44 % от общего числа зафиксированных названий. Число двухкомпонентных топонимов также велико: более 33 %. Определяемая часть топонима (детерминант) всегда выражена

существительным. В определяющей (атрибутивной) части топонима представлены главным образом существительные и прилагательные, реже причастия, числительные, послелоги, в единичных случаях - местоимения, наречия. Ср.: H'Qtit so jam (сущ.+сущ.) «Лесной ручей», wasaij лог (прил. (имя обладания)+сущ.) «Утиное озеро», kasam tij лэг (сущ.+сущ.+сущ.) «Озеро вершины Казыма», щп пдгэт joxan (прил.+сущ.+сущ.) «Большая Болотная река», хйн> was лог (прил.+прил.+сущ.) «Длинное узкое озеро»; aj woj лэл'Н sjjjm (прил+сущ.+прич.+сущ.) «Ручей, (у которого) стоит маленький зверь (т.е. лось)», XQ wgsam лэг (сущ.+прич.+сущ.) «Озеро, (у которого) человек потерялся», sot sitjk лэг (числ.+сущ.+сущ.) «Озеро ста черных уток», katkal kut рх эт (числ.+сущ.+сущ. (в знач. послелога)+сущ.) «Бор между двух болот»; moAti wQAti лэг (местоим.+прич.+сущ.) «Озеро, (где) что-то есть», Х9Л iApi wgri (суш.+послелог+сущ.) «Старищ под ёлками».

Нередко на Казыме наблюдается широко распространенное в финно-угорской топонимии явление эллипсиса: утрата детерминанта, указывающего на тип называемого объекта, либо утрата номенклатурного термина производящего топонима, либо утрата атрибутивного компонента. Ср.: aj Xar sarjx3m kgrt «Селение у Маленького чистого яра» —> ajx&r satjx3m> Xtsatj jэхэт kgrt «Селение у Песчаного бора» —> х^эг) kgrt; tgram лэг wos «Селение (букв, 'город') у Небесного озера» —» лэг wos, = д. Нумто. А

Характерными для хантыйской топонимии Казыма являются блоки, или комплексы географических имен, объединенных главным производящим топонимом. Ср.: XQnti wgri «Илистая старица» —> X9ntl wQr' joxom «Бор Илистой старицы» —> ХРп{' wgri joхэт kgrt «Селение у Бора Илистой старицы». Комплексы топонимов, маркируя территориально соотнесенные объекты, служат системообразующим фактором и помогают пространственной ориентации. В целом свойственные топонимии финно-угорских народов, они могут расцениваться как результат влияния грамматического агглютинативного строя на структурно-словообра-зовательные свойства географических имен и как одно из средств формирования языковой картины мира.

Третий раздел — «Детерминанты сложных топонимов: семантика и функционирование» - посвящен исследованию определяемых компонентов хантыйских топонимов. Изучение семантики детерминантов позволяет получил, представление о географических особенностях местности, разновидностях ландшафта края, а также о типах поселений и некоторых других объектах, связанных с деятельностью человека.

В хантыйской топонимии Казыма нами выявлено 64 детерминанта. Из них основную массу (55) составляют термины, обозначающие природные объекты. Большая часть детерминантов этой группы (33) - н^ именования водных объектов (река, ручей, протока; озеро, старица; бо-

лото и его части). Это является закономерным отражением важнейших физико-географических особенностей местности на территории бассейна Казыма и свидетельствует о приоритетном значении водных объектов для жизни ханты. Характерная для хантыйского языка конкретизация и детализация географической (прежде всего гидрографической) терминологии, используемой для обозначения природных объектов, имеющих большое значение в хозяйственной жизни населения, ярко проявляется и на Казыме. Менее многочисленны (их 22) лексемы, называющие положительные формы рельефа и ландшафта (мыс, перешеек, холм, остров леса, лес и т.п.) и прочие особенности местности. В целом обилие географических терминов в хантыйском языке можно объяснить не только спецификой ландшафта, но и — как говорит Г. М. Керт [1995] о саамах — проявлением менталитета аборигенного населения, его топо-нимного (языкового) сознания.

Число детерминантов, обозначающих культурные объекты (типы поселений, место жилья; другие реалии, непосредственно связанные с промысловой и хозяйственной деятельностью человека), в составе хантыйских топонимов невелико (9).

Термины, имеющие близкие значения, но называющие разные виды ^Географических объектов, иногда выступают как детерминанты в составе вариантов названий для одного и того же объекта. Таким образом возникают синонимические ряды детерминантов: joxan - aj }охщ\ №ХЩ ~ sajarn; wis—aj joxan - so jam ('река, ручей'); лзг—та лау ('озеро') и др.

Степень употребительности географических терминов в хантыйской топонимии Казыма в роли детерминантов различна. Самыми частотными (500—300 топонимов) оказываются детерминанты лэг 'озеро, сор', so jam 'ручей' и kgrt 'селение'. Достаточно широко употребительны (перечисляются в порядке убывания: 170-50 топонимов) joxan 'река', уэд^/и 'бор', wgri 'старица, озеро', aj joxan 'ручей', букв, 'маленькая река', saijxam 'яр, высокий берег', kal 'болото'.

Другие детерминанты встречаются значительно реже. Среди них более 30 фиксаций имеют только та лгу 'озеро' и paj 'гора, холм, остров'; менее 30 — и'Гу 'проток, ручей', joxart 'развилка, ручей' PQX3r 'остров', пдгэт 'болото, тундра', ow 'устье', пол 'мыс', wSr 'лес, грива леса', 15х 'залив', тйт 'поворот', moxat 'небольшая протока', pos.t 'протока', pan '(рыболовный) песок'.

От 10 до 5 фиксаций у детерминантов was 'город, «городок»', as '(большая) река', -jox 'речка, приток', Х9Г 'болото', sort 'перешеек', x3t ЛЬ'дом\jgs 'дорога', х"г 'место', хог 1'плёсо\ wus 'проток, ручей'.

В фиксациях менее 5 представлены многочисленные термины, с помощью которых в наибольшей степени осуществляется номинативная детали-

зация топообъектов: jgr 'русло, ручей', ХЭ9ХЭЛ{ 'овраг, русло, ручей', jc*U 'старица, протока, русло', spm 'протока, речка, залив', jtApi 'живун', лаи> 'заводь', лохгэт 'перекат', х<?0зг 'топкое болото', riiwa 'обрывистый берег', рай, tij, элэц 'конец', ptldk 'сторона', <?хэ( 'волок', wo л 'место бывшего жилья, селения* и др. В эту же группу попадает и термин wgnt 'лес'.

Среди редких детерминантов (от 1 до 10 фиксаций) с учетом особенностей их функционирования можно выделить: уже вышедший из сферы апеллятивной лексики и «законсервированный» [Radomski 1970] только в составе топонимов термин jox 'речка, приток' (подвергшийся народно-этимологической переработке в рх 'народ'); выходящий из активного употребления термин aw at 'мыс'; употребляющиеся в составе фольклорных (сакральных) топонимов термины paw 'речка, живун', jiyk 'вода'.

Вероятно, относительно новыми являются термины, возникшие на основе образного переосмысления хантыйских лексем, обозначающих негеографические реалии: jagk, tos 'палка, жердь, перекладина' -» 'прямая протока, прямица'; wus 'дыра' -* 'проток, ручей' (также 'низина'); тйн' stm 'глаз земли' —> 'живун', paw 'зубец орнамента' -> 'гора, возвышенность'; пол tij 'кончик носа' -> 'мыс'; jit 'сустав, часть' —> '(промысловый) участок'. Современным населением осознается внутренняя форма и у других, более употребительных терминов: ow 'дверь' —> 'устье', пол 'нос' —> 'мыс',л tij 'конец, кончик'—> 'вершина реки'. ™

Полевой сбор материала и привлечение письменных и картографических источников позволили расширить сведения о географической терминологии казымского диалекта, отраженной в топонимии1. В частности, удалось выявить термины, известные в казымском и в других диалектах, но до сих пор не рассматривавшиеся в топонимической литературе. Это казым. x3lJX9At 'овраг, русло, ручей', а также составной термин ajjoxan 'ручей', буквально 'маленькая река'. Также встречаются в топонимии термины XPU31 'топкое болото'и Хог 2 'просека (для перевеса)', отмеченные в DEWOS только как казымские.

В ряде случаев благодаря топонимии удалось дополнить имеющиеся лексикографические данные (представленные в DEWOS и в других источниках) новыми сведениями о казымской географической лексике:

— Выявлены казымские соответствия терминам других диалектов: пол tij 'мыс', букв, 'кончик носа', wss paj (букв, 'холм городка', или 'гора с городком') - это 'городок, холм, возвышенность с остатками старого поселения', 'остаток старой земляной крепости', 'городище'. Термин paj в казымском диалекте также имеет значение 'гора, место обитания лесных богов' -место их "городка" или "избушки", где не было поселения человека.

' Р. Радомски, основываясь на материале письменных источников, рассматривает 44 д^^В терминанта в составе топонимов разных территорий проживания ханты, и среди них приво^^ диттолько 13 казымских лексем [ЯаскипБк! 1969].

- Расширены сведения о семантике терминов: x"li 'старица, протока, русло'; paw 'речка', 'живун', 'рыболовный запор'; sort 'перемычка, перешеек, небольшой узкий участок земли на болоте, в лесу, в тундре - между речками, озерами, борами, болотами, между рекой и озером'; у термина awst, по-видимому, первоначально обозначавшего в хантыйском языке 'высокий мыс с укрепленным поселением', в современном казымском диалекте выявляются значения 'область, территория', 'священное место' (на высоком берегу), слово встречается и в фольклорных названиях мест.

- Обнаружены термины, не зафиксированные в словарях: wis 'проток, ручей' (займете, из языка коми); и-ms в значении 'проток, ручей', также 'низина'; jarjk в значении 'прямая протока'; paw в значении 'гора'; x3t РаМ букв, 'бугор дома' - 'место, где был дом (землянка)' или 'гора, похожая на дом (чум)', где, по представлениям ханты, обитают лесные боги (ср. аналогичный термин wjs paj).

Своеобразие казымской географической терминологии создается прежде всего за счет коми заимствований и образного переосмысления лексем, изначально не имевших географической семантики.

В четвертом разделе — «Атрибутивная часть топонимов: природа и человек в зеркале хантыйской топонимии Казыма» — представлен весь Ртекгтр семантики атрибутивов хантыйских топонимов исследуемого региона. Их семантика многогранна, но и универсальна: как в топонимии любого языка и любого региона, в хангшйских географических названиях можно найти информацию о физико-географических и экологических особенностях местности, о традиционных занятиях, быте, материальной и духовной культуре населения края, о его давней и недавней истории, о контактах с соседними народами.

Исследование атрибутивных компонентов проводится в работе на традиционной основе посредством распределения их по тематическим группам. Вместе с тем учитывается возможность классификации топонимического материала и по принципам номинации (мотивировочным признакам), в соответствии с которыми, вслед за Н. Б. Ковалевой [1971], выделяются три категории топонимов: характеризующие связь объекта с окружающими географическими объектами, отражающие номинацию географического объекта по его свойствам и качествам, представляющие номинацию объекта по связи с человеком и его деятельностью2.

2 Мы придерживаемся традишоннных направлений в топонимической классификации, реализованных Л. И. Калининой [1962] и Р. Радомски [1969] при изучении хантыйской топонимии,

I также в целом ряде других региональных топонимических исследований (А. А. Фомин, Т. В. Чернышева, Р. А. Агеева, Н. Н. Мамонтова, И. И. Муллонен, М. Н Нечай, Е. Э. Иванова, О. В. Смирнов, А. Г. Мусанов, Д В. Кузьмин). Но уже предложены новые подходы к классификации топоннмов в топонимической системе (Л. М. Дмитриева).

Сведения о мотивировках большинства рассматриваемых топонимов, полученные в полевых условиях, позволяют с максимальной достоверностью не только показать семантику исходных лексем — компонентов, представленных в атрибутивной части топонимов, но и выявить причины возникновения конкретных названий, особенности мотивации хантыйских топонимов, общее и специфическое в хантыйской топонимии как в интереснейшем источнике языковой, этно- и историко-культурной информации. Структура этого раздела отражает семантическое разнообразие анализируемых атрибутивов.

В первой части раздела выявляется физико-географическая и экологическая характеристика местности, в том числе представлены: 1. Сведения о природных объектах; 2. Сведения о свойствах и качествах природных объектов.

1. Сведения о природных объектах.

Информация о природных объектах содержится в значительной части хантыйских топонимов Казыма и передается посредством соответствующих терминов, характеризующих: А) ландшафт местности (номинативный признак — по связи с другим объектом) и Б) относительное местоположение называемых объектов (номинативный признак — по расположению одного объекта относительно другого). л

А. Ландшафт. Физико-географические особенности территории региона отражаются преимущественно в локативных топонимах с помощью ландшафтной терминологии. Рассмотренные в предыдущем разделе географические термины, выступающие в качестве детерминантов, в большинстве своем представлены и как атрибутивы. Ряд терминов выявлен только в атрибутивной части топонимов.

Географические термины-атрибутивы ориентируют называемый объект относительно соседнего природного объекта или характеризуют называемый объект по какому-либо географическому признаку. Нередко географический термин употребляется вместо соответствующего топонима, так как в каждом конкретном случае известно, о какой реке, каком озере или болоте идет речь.

В атрибутивной части непроизводных хантыйских топонимов Казыма нами выявлен 41 ландшафтный географический термин3. Многие из них (29) представлены и в качестве детерминантов. Наиболее час-

1 Р. Радомски, описывая атрибутивные компоненты хантыйских топонимов, наряду с географическими терминами других хаитыйских диалектов рассматривает 5 казымских лексем: joxan 'река', srfgm 'ручей', лог 'озеро,..', р?хгг 'остров', rip 'гора'; в раде случаев (10 лексем) представлены не казымские термины, а их соответствия из других диалектов [Radomski 1969].

тотными атрибутивными компонентами, называющими, очевидно, наиболее важные для ориентировки географические реалии, оказались paj (свыше 50 топонимов), лэг 'озеро' (28), kal (27), XQr (20), пдгзт (17) 'болото' (разные виды), sort 4перемычка'(19).

Не зафиксированными в атрибутивной функции в наших материалах оказались известные как детерминанты — по большей части в наименованиях гидрообъектов — лексемы as 'большая река', -jox 'речка, приток', jçr 'русло, ручей', X^QX^At 'ручей (овраг, русло)', jatjk, tos 'прямая протока, прямица', хйЧ 'старица (протока, русло)', лэхгэт 'перекат', лян> 'заводь', XQ03t 'трясина', х<>г1 'плесо' (как и х°г2 'просека'), хаг 'место', Jit 'участок'. За исключением термина as, широко известного как самостоятельный топоним, обозначающий реку Обь, почти все остальные встречаются в единичных фиксациях в составе микротопонимов.

Географические лексемы (12), встретившиеся только в качестве атрибутивных компонентов, — kasas 'залив' (букв, 'карман'); stwt 'залив', jeksr 'предболотье', jekras 'местность с предболотьем'; açs 'травянистое, заболоченное место с кочками'; mïsi 'кочка'; XQW 'трясина'; ht 'яма'; wiïs в значении 'низина' (букв, 'дыра');jatizk 'грива (возвышенность с лесом)'; kzras 'каменистая гора'; rip 'гора, горка'. Как и в

«редыдущей группе, это термины, представленные в микротопонимах, бозначающие, как правило, незначительные по величине объекты, за исключением jekar и jekras.

Специфическими казымскими терминами среди них являются те же jekar и jekras, а также keras (заимствованные из языка коми), а кроме того — kasas (тоже из коми) и wüs в переносных, первоначально им не свойственных географических значениях.

Изучение семантики атрибутивов хантыйских топонимов Казыма дает возможность получить дополнительную информацию о составе географической лексики казымского диалекта, функционирующей в топонимии, и наряду с широко употребительными лексемами выявить редкие термины, мало известные современному населению, — например, такие, как janak или açs, или не отмеченный в словарях казымский географический термин sïwt.

Б. Характеристика относительного местоположения объектов

Пространственные отношения, универсальность которых проявляется в любой топонимической системе, в хантыйской топонимии реализованы не только через ориентацию называемого объекта по известному смежному природному объекту, непосредственно упоминаемому в названии. Они проявляются также и через характеристику относителъно-

•го местоположения называемого объекта: ниже или выше по течению -owBs 'северный, нижний по течению реки', пит 'южный, верхний по

течению реки', wiït 'верхний (по течению реки)' или 'дальний'; справа или слева — kïrtt pchk 'наружная сторона' или 'правая сторона', рапа (parti, part) 'обратный', 'левый'; с другой стороны - pa pchk 'другая сторона'; около — хэпэг)п 'У> около, близ, вблизи' (послелог), х<>*эг) 'сторона', рйдэл 'бок, сторона', лаукэг 'плечо', кйг 'нога'; под (по отношению к возвышенному месту) - Г Api 'под' (послелог); сзади — sas букв, 'спина'; напротив смежного объекта - пдл 'вместе' + jesaAt 'напротив'; между двух смежных объектов — kut букв, 'промежуток, расстояние'; у вершины - tïj 'вершина' или у устья - ои> 'устье' (букв, 'дверь'); в конце - элэг) 'конец' (или 'начало'), 'край', pati, pat букв, 'дно, основание',риэг 'край'; в середине объекта-ориетира - kiit 'промежуток' > 'середина' (> kutap, kStAap 'середина', 'центр'), siïm букв, 'сердце' > 'середина', также в функции послелога 'среди, между'; в ряду однородных объектов - элэу 'начало', 'конец' > 'первый', kïmit 'второй', wetmit 'пятый', kiïtsp, kutAsp (редко kut) 'средний', pati (> pat) 'дно, конец' > 'крайний, конечный, последний'.

Как показывает казымский материал, в локативных топонимах наиболее типична привязка к вершине или устью реки, к концу или середине смежного объекта, из пространственных признаков наиболее существенными оказываются 'средний' и 'последний'. Языковыми средствами* передачи относительного местоположения географических объектов являются пространственные послелоги, а также ряд существительных в функции послелога, при этом примечательно образное употребление в качестве определений и в функции пространственных послелогов имен существительных, обозначающих части тела.

Иногда, если речь идет о гидронимах, характеристика относительного расположения объектов на местности может быть реализована через указание на объект, к которому или сквозь который направлено движение реки или протоки. Такое указание на смежный объект возможно в хантыйском языке при использовании в составе топонимов глагольных форм - причастий. Так, значение 'идущий к...' передается с помощью имени существительного (географический термин или топоним) в форме дательно-направительного падежа + причастие наст. вр. от глагола manti 'идти'. Ср.: jewatj лога manti ajjoxan «Маленькая река, идущая к Окуневому озеру». Примечательно, что в подобных топонимах указывается направление движения против течения реки — от устья к верховью. Эта особенность восприятия движения реки не от вершины к устью, а наоборот, проявляется у ханты не только в топонимии. В беседах с хантыйскими рыбаками, охотниками, оленеводами, мы постоянно заме-, чали именно такую их ориентировку на местности. Происхождение таких' представлений, вероятно, восходит к истории освоения рек: обычно реки

осваиваются от устья к верховью, что характерно для разных народов и отражается в их топонимических системах.

Существование многих поколений ханты в условиях тайги и тундры выработало у них феноменальную способность ориентировки на местности и прекрасного знания топонимии на значительных пространствах. Освоенность ханты-оленеводами, рыбаками и охотниками обширной по площади территории региона проявляется в том числе и в детализации пространственных характеристик в хантыйской топонимии.

2. Сведения о свойствах и качествах природных объектов

Еще одна ономасиологическая универсалия — номинация по свойствам и качествам называемых объектов реализуется в их квалитативной характеристике, передающейся посредством лексики, содержащей разнообразную информацию А) о внешних и внутренних признаках географических реалий, об особенностях Б) растительного и В) животного мира данной местности.

А. Свойства и качества самих объектов

Квалитативные характеристики в хантыйской топонимии разнообразны и представлены очень широко. Самыми частотными из них оказываются aj 'маленький'(192 топонима) и wgn 'большой' (168). Остальные атрибу-тивы отмечены значительно реже: по степени убывания — sorarn 'сухой

•мелкий)' (35), was 'узкий' (29) ^»s 'песчаный' (27), рал 'высокий' (21), паг сырой (не горелый)' (18), хаг 'чистый (открытый)' (16) и 'редкий' (7), nowi 'белый' (15), kew 'каменный, каменистый' (14, + 2 'камень'), piti 'черный' (10), tut леюэт {tut ле}эт), tutor] *горелый'(9), x"w 'длинный' (9), тал 'глубокий' (8), wan 'короткий' (6), atam 'плохой' (4) и т.д. Все эти признаки универсальны [Ср.: Муллонен 1984; Кузьмин 2003].

Особо отметим определения, характеризующие особенности почвы: здесь на первом месте — 'песчаный' (42, в том числе x's — 27, pan -11, sej—3).

В 17 топонимах в атрибутивной части упоминается слово jitjk 'вода' с соответствующим определением.

В характеристиках формы объекта (21 топоним) количественно почти равны опосредованные (11) и прямые номинации (10). В основе образности хантыйских топонимов чаще лежат ассоциации с предметами материальной культуры: kasas 'карман' (> 'залив'), toxst 'распорка (перекладина) в лодке' (> 'прямая протока'), рогл! wej 'рукоятка пешни', soxri 'узкий нож', jtnti 'тетива (лука)', put 'котёл', Qmpi 'ковшик', kenas 'берестяная бочка', kiiidtn 'берестяной сосуд'; даже такая реалия как paw 'зубец орнамента' (> 'возвышенность') находит отражение в топонимии. Примеры антропо- и зооморфизма единичны: ох 'голова', wts 'лицо', sap (sap sort) 'шея (перешеек)', tor харал 'журавлиная шея', oijat 'рог', stm 'глаз', pelki 'белка' ^^(вместо 'хвост белки') [также ср. рассмотренные выше лексемы, означаю-

щие 'нога? и 'плечо']. Особый случай представляет отражающая форму объекта (болота) номинативная модель 'луна, месяц' - йлэх.

Образные, метафорические названия (например, toxat satjx3m «Распорка (перекладина) в лодке-яр», Tnti лэг «Тетива-озеро», kenas so jam «Берестяная бочка-ручей», паг wzrisap su г)Хэт «Яр с голым (чистым) лицом») составляют специфику казымской топонимии. Такие имена выявляют особенности образного народного видения и характерны для топонимических систем народов, сохраняющих черты традиционного образа жизни.

Из цветовых характеристик природных объектов выявлено 5: 'белый' по wi (15), 'черный'/;///(10), 'красный' würti (2), 'ржавый' пдл (1), 'пестрый' x^nsaij (1). Первые три из названных признаков входят в ряд общеязыковых универсалий [Муллонен 1994]. Как свидетельствует хантыйский материал, в топонимии признак цвета (цвет воды) выделяется чаще у гидрообъектов и обычно не несет иной смысловой нагрузки. Исключением является 'красный' в топониме würti pan «Красный песок» (т.е. 'коммунистический'). Определение 'пестрый' в топониме watt xänsai) jox3m лог «Озеро короткого пестрого (или «узорчатого») бора» - либо реальная цветовая характеристика, основанная на зрительном восприятии объекта (пояснение информанта), либо это табуированное указание на обнаруженный медвежий след.

Среди рассмотренных атрибутивных компонентов хантыйских топонимов, дающих информацию о свойствах и качествах природных объектов, наряду с общеизвестной лексикой выявлены лексемы, не зафиксированные в словарях хантыйского языка или отмеченные в других значениях. В их числе: näl 'мелкий' — уже не употребляющееся, но сохранившееся в топонимии непроизводное прилагательное (в современном языке известна суффиксальная форма нялас)', XQntl 'ил, няша' > 'илистый'; mtnl 'изгиб' > 'изогнутый'; mala 'голый'; tvüs (букв, 'дыра', > имя облад. wSsatj) — отмечено в топонимии не только как географический термин-детерминант в значении 'ручей, проток', но и как атрибутивный компонент: wüs 'дыра' > 'ручей, проток' > 'проточный' (об озере); кроме того, wüs также 'низина'; к Uli 'скользкий, гладкий' - в топонимии используется для характеристики легко и быстро проходимого места; паг 'сырой' - в топонимии становится синонимом определения 'не горелый', которое противопоставляется признаку 'горелый' (tütatj, или tut Aewam букв, 'съеденный огнем').

Б. Флора региона

Важное место среди хантыйских топонимов Казыма занимают названия, содержащие информацию о растительном мире края. В атрибутивной части топонимов представлены термины, обозначающие лес и

его разновидности, названия деревьев, кустарников и прочих растений, а также лексемы, характеризующие само дерево.

В хантыйской топонимии Казыма выявлено 35 лексем, связанных с информацией о растительном мире края. Исходя из приведенных данных, можно сделать вывод о наиболее частотном в топонимии общем признаке 'лесной', реализуемом через термины wgnt (более 40 топонимов), н>йг (19 топ.), joxsrn (25 топ.). Из названий конкретных деревьев чаще других встречается лиственница - natjk (более 30 топ.) и береза — sumst (17), далее в порядке убывания: кедр - пэхзг jux (14), сосна -wgnsi(10), ель—хдл (9, но есть ещеxQA^i 'ельник' — в 5 топонимах). Из прочих растений наиболее выделяются torn 'трава' (10 топ.) и wgs 'чага' (8), что связано с важностью их хозяйственного использования.

Наряду с известными лексемами, отмеченными в словарях, благодаря топонимии удалось выявить не зафиксированное для казымского диалекта название мха на озерах - samas.

Нельзя не отметить особое отношение ханты к лиственнице и березе как к священным деревьям, а также к мухомору, используемому в шаманских целях, ^^ В. Фауна региона

Значительная часть топонимов содержит названия представителей животного мира: рыб, птиц, различных животных — обитателей воды, леса и тундры, многие из которых с глубокой древности имели промысловое значение для местного населения.

Кроме того, многие животные занимают свое место в религиозно-мифологических представлениях ханты и относятся к священным. В том числе, по представлениям ханты, родовые духи-предки, духи-охранители часто имеют облик животных. Так что в ряде случаев топонимы содержат указания на животное — родовой или семейный тотем. Поэтому в хантыйской топонимии представлены не только названия видов казымской фауны по зоологической классификации. Но при отсутствии дополнительной информации о топониме можно говорить лишь об использовании названий животных для номинации географических объектов.

Для наиболее важных промысловых животных существуют подставные названия — табу, входящие в особый язык охотников, в котором буквально всё, что связано с промыслом, называется иначе, не так, как в обычной речи. Отдельные лексемы из этого языка также находят отражение в топонимии.

Рыбы. Из 16 выявленных в топонимии названий рыб одно обозна-

•чает родовое понятие (хйл 'рыба'), два названия (würti хйл 'красная рыба' и im Is к 'мелкая рыба') могут относиться к нескольким видам, остальные 13 обозначают конкретные виды (sorax 'сырок', хохэг 'що-

кур', pisjait 'пыжьян', sort 'щука' (она же -рщк хйл 'зубастая рыба' и rnÖAti 'что-то'), рап-пс 'налим', jew 'окунь', mewti 'язь', к ел'si (= н-казым. kes) 'сорога', тйлэг) хйл 'карась', букв, 'озерная рыба', närki 'ерш' (в-казым.), лаг 'ерш' (ср-казым., н-казым.).

И. Н. Шухов отмечал в бассейне Казыма восемь видов ихтиологической фауны: это щука, язь, налим, нельма («встречается не часто»), сырок, ерш, окунь, сибирский елец [Шухов 1915]. Все названные рыбы, кроме нельмы, упоминаются в топонимии. По частотности фиксаций первые три места занимают щука (22: 20 'щука' + 1 'зубастая рыба' + 1 'что-то'), сырок (16) и ерш (15).

По наблюдению Р. Радомски, хантыйские гидронимы с компонентом 'рыба' или 'вид рыбы' составляют самую большую группу среди топонимов, содержащих названия животных [Radomski 1969]. Хантыйская топонимия Казыма подтверждает эту закономерность.

Птицы. На основе имеющихся в нашем распоряжении материалов в составе хантыйских топонимов Казыма выявлено 20 названий птиц. Это крупные хищные птицы - кйгэк 'орел' ('беркут'?), кагэх вид орла: 'орлан-белохвост' (или 'беркут'); XQ^X 'ворон'; боровая дичь — Шк 'глухарь', watj'ratj '(старый?) глухарь', kütari 'тетерев', pastek 'рябчик'^^ водоплавающие — xotoij 'лебедь', лдм 'гусь', wast 'утка', sTyk вид утю^Р 'черная утка', toxtoi) 'гагара', Igli вид гагары: 'маленькая гагара (поганка?)'; другие птицы — pojtek 'куропатка', x^jop 'кулик', tbw-tbw вид кулика, xSlew вид чайки: 'халей', tor 'журавль*, las 'перепел(ка)' или 'выпь', кдк-кдк 'кукушка', saw (из saw-ne) 'сорока*.

Наиболее частотны в топонимии названия уток — основного объекта охотничьего промысла (16, в том числе 9 'утка' + 7 'черная утка') и орла - особенно примечательной, наиболее крупной птицы (14, в том числе 12 'орел' + 2 'орлан-белохвост'); фиксации других названий птиц в топонимии единичны.

Большинство наименований обозначает реальных, обычных птиц. Из духов-покровителей, являющихся в птичьем облике, в топонимии представлены орел, ворон, рябчик и гагара. Ср.: кйгэк йхлэг) so jam «Ручей с гнездом орла», XQ^X t'Xw9r* «Старица с гнездом ворона» (2 объекта), toxtorj tlx3л Ра3 «Остров гнезда гагары» - в названиях упоминаются реальные птицы;

кйгэк iki х31 «Дом Орла-мужчины» - святое место, где ханты поклоняются духу-охранителю рода Вандымовых, крылатому богу - орлу или орлану-белохвосту; Х9^Х 'ki рдхэг «Остров Ворона-мужчины» -священное место полноватских ханты; pästek paj «Остров Рябчика» святое место ветляховских ханты, по представлениям которых рябчиЯ^ являет облик их духа-покровителя; toxtoq йхэл xowi paj «Плавающий

Ус

jr-ь

остров гнезда гагары» - одно из священных мест, в названиях которых присутствует образное сравнение называемого объекта (острова в реке, на болоте) с гнездом гагары. Гагара - облик Хинь ики, одного из наиболее почитаемых духов, хозяина царства умерших, Нижнего мира.

Дикие животные. Из числа диких животных в хантыйской топонимии Казыма упоминаются пушные промысловые звери, крупные дикие звери и прочие (мелкие животные, пресмыкающиеся, насекомые).

Пушные промысловые звери: крэк 'песец', Jtrjk woj, 'бобр' (букв, 'водяной зверь'), woxsar 'лиса', Aatjki 'белка', pelki 'белка' (заимств. из русск.), wgntor 'выдра'.

Крупные дикие звери: лось, медведь, а также волк. Их названия специфичны и связаны с особым к ним отношением и с табуированным языком охотников. Нейтральное ("нормальное") для современного языка упоминание о таком звере встречается в топонимии очень редко: в наших материалах лось и волк упоминаются по одному разу, медведь — дважды (и то в названиях смежных объектов). Но даже ставшие нейтральными их названия первоначально были табуированными: они создавались на основе иносказаний на собственно хантыйской основе или посредством заимствований. Ср.: kurorj woj 'лось, (букв, 'зверь с ногами'); poríi woj 'волк* (букв, 'кусающий зверь); pupi 'медведь' — заимств. го языка коми, ср.: коми buba |fпугало' [DEWOS 1194-1195], буба детск. 'бука' [КЭСК 41]. Другое известное название медведя - пьурэг, из коми maibir 'счастливый, благополучный' [DEWOS 896] - в топонимии не отмечено.

Вместе с тем в языке охотников и лось, и медведь обозначаются словом woj 'животное, зверь', что находит отражение в топонимии.

Лось. Лексема woj в значении 'лось' (точно или предположительно) - зафиксирована в названиях 12 объектов. Ср.: woj AawoAti хог «Плёсо, (у которого) ждут (караулят) зверя», woj х9ХЛдт лог «Озеро, (у которого) бегал зверь», wojot kal sojam лог «Озеро ручья у болота зверей». Лось пользуется у обских угров особым уважением и почитанием. Известно, что у некоторых групп ханты и манси он занимал равное положение с медведем. Значение лося в жизни и мировоззрении ханты, как и других народов Сибири, было чрезвычайно велико.

Медведь. Лексема woj как обозначение медведя выявлена в двух топонимах, где упоминается медвежья берлога — woj x°t> букв, 'дом зверя': woj x°t9¡] °J jox^n «Маленькая река с домом зверя»; woj x3t3>J wgri «Старица с домом зверя». Медведь, как и лось, занимает особое место в мифологических представлениях, верованиях, обрядах, изобразительном искусстве ханты и манси. Этот яркий феномен обско-I угорской культуры, привлекавший внимание целого ряда отечествен-г ных и зарубежных исследователей в Х1Х-ХХ вв. (Н. Л. Гондатти, Н. Ха-

рузии, А. Каннисто, К. Карьялайнен, В. Н. Чернецов, 3. П. Соколова, В. М. Кулемзин, Е.Шмидт, Н.В.Лукина, Т. А. Молданова, Т. А. Мол-данов и др.), продолжает быть предметом изучения и в наши дни. Культ медведя — одна из характерных черт мировоззрения северных обских угров - существует на Казыме и теперь. У казымских ханты хорошо сохранились традиции проведения «медвежьих плясок» — игрищ в честь добытого медведя-зверя и сына Торума.

Во время охоты на медведя, на «медвежьих плясках» и в других ситуациях, связанных с медведем, даже при его упоминании, ханты используют особый «медвежий язык», называя самого медведя и всё, что имеет к нему отношение, иносказательно — подставными словами. Изучению «медвежьего языка» обских угров посвящены специальные исследования [Steinitz 1967; Bakr6-Nagy 1979], в нем насчитывают около 500 слов. Этимологии слов этой специфической лексики приводятся в DEWOS. Наши полевые материалы являются подтверждением уже известных фактов и добавляют некоторые новые штрихи к «портрету» медведя в хантыйских представлениях о нем. Связанными с медведем и «медвежьим языком» оказываются казымские топонимы: 1) xansi sajam. Буквально «Ручей узора», в действительности «Ручей медвежьего следа», так как словом охотники называют след медведя. Название wan\

xansat) узхэт лаг «Озеро короткого пестрого (или «узорчатого») бора» может быть также переведено как «Озеро бора с коротким медвежьим следом». 2) sak so jam «Ручей медвежьей кости». Слово sak (или $ал'ак\ — говорят ханты, — встречается в медвежьих песнях. По В. Штейницу, sak в «медвежьем языке» казымских ханты означает 'нежирное мясо медведя', является метафорой и заимствовано из коми сак 'труха, гриб на дереве' [DEWOS 246]. Учет специфической семантики слов «медвежьего языка» помогает правильно понять содержание хантыйских топонимов.

Из прочих представителей животного мира в топонимии Казыма в единичных фиксациях встречаются kitsar 'бурундук', tox^aij Aarjki 'летучая мышь' или 'белка-летяга', тэух 'водяная крыса', sosa 'ящерица', nawar'-ite 'лягушка', букв, 'прыгающая женщина', xasqa 'муравей', рслда 'комар'. Из них специфическую, сакральную семантику несут летучая мышь и ящерица. Лягушка тоже может быть священной, но выявленный топоним с компонентом 'лягушка' обозначает обычное, не почитаемое место.

Как писал И. Н. Шухов, «из зверей, имеющих охотничье промысловое значение для населения р. Казыма, водятся здесь медведь, лисица, выдра, белка, колонок, горностай и заяц, из птиц — лебедь, гусь, утка, тетерев, глу-g харь, рябчик и куропатка» [Шухов 1915]. Рассмотренные топонимы, в со" ставе которых упоминаются названия зверей и птиц, позволяют убедиться,

что в хантыйской топонимии Казыма из указанных промысловых птиц представлены все; из промысловых зверей не обнаружены в топонимии колонок, горностай и заяц — очевидно, потому, что колонок встречается редко, горностай считается священным животным; заяц, возможно, не упоминается также по причине его сакральности.

Внутренняя сущность животных, по верованиям обских угров, определяется двумя характеристиками - наличием у них душ, подобных человеческим, и тесной связью с миром духов. Место того или иного животного в религии хантов и манси зависит от его промыслового значения и от других причин — например, это могут быть размеры животного, его особо выдающаяся внешность, поведение, образ жизни.

Вторая часть четвертого раздела — «Человек и его деятельность». Здесь рассматриваются хантыйские топонимы, в которых реализуется также универсальная и широко представленная в топонимии Казыма номинация по связи называемого объекта с человеком.

Деятельность человека отражается (прямо и опосредованно) в топонимии через лексику, называющую самого субъекта (нарицательная, апеллятивная лексика, также антропонимы и этнонимы) и лексику, связанную с хозяйственными занятиями местного населения, его матери-^Ьальной и духовной культурой. ^^ 1. Наименования жителей.

А. Апеллятивы. Они иллюстрируют употребление в составе хантыйских топонимов лексики, характеризующей человека по полу, возрасту, родственным отношениям, также называющей умершего человека. Характерно, что термины XV 'мужчина', Tki 'мужчина', imi 'женщина', пс 'женщина', рох 'мальчик, сын', sgrjat 'умерший' употребляются в топонимах как самостоятельно, так и в составе атрибутивных словосочетаний (апелля-тивов или антропонимов), остальные лексемы, называющие человека, - ewi 'девочка, девушка, дочь', nawrcm 'ребенок\jaj 'старший браг', йр 'шурин', халая 'умерший' — только как самостоятельные атрибутивы.

Б. Антропонимы. В составе хантыйских географических названий Казыма антропонимы не многочисленны и представляют разнородный материал: русифицированные и заимствованные из русского языка имена и фамилии ханты; собственно хантыйские личные и родовые имена и прозвища; имена ненцев; фамилии русских. Как показывают полевые материалы, многие из современных казымских топонимов с антропоним ическим компонентом возникли на памяти местных жителей и связаны с конкретными людьми. Лишь в немногих случаях не удалось получить дополнительной информации о них.

Имена ханты, заимствованные у русских. Из всего состава заимствованных русских имен, используемых у ханты и адаптированных в

сооответствии с особенностями хантыйской фонетики, в топонимии Казыма встречаются лишь некоторые.

Мужские имена: gpitas — Афанасий, gpoúka -Афонъка (деминутив от Афанасий), sakkar - Захар, jekor - Егор, kirila (kirta) - Кирилл, nukgïka — Миколка, из Николка (демин. от Николай), vanka — Ванька (демин. от Иван), irííkit — Никита, ptlip - Филипп, kgst — Костя (демин. от Константин), santar - Александр, wçntsr — Андрей, andrían — Андриан.

Женские имена: nasta - Настя, tatja — Татьяна, rita - Рита.

Прозвища ханты, включающие и их имена, заимствованные от русских: aj pc.tr (ajpttri)—Маленький Петр, paul'рох — Сын Павла, пдгэт joxan vaska - Васька с Болотной реки, sgrom vaska — Васька с (реки) Сорума.

Фамилии ханты. В ряде топонимов употребляются фамилии ханты, образованные от собственно хантыйских имен и прозвищ (личных, родовых, семейных), оформленные по модели русских фамилий флексиями -ов (-ев), -ин: alikow - Аликов, çpatin — Обатин, kaksin - Каксин, peskow (peskop) — Песков, sangin - Сангин, tçsin - Тузин.

В отдельных случаях в топонимии фиксируются фамилии ханты в их хантыйском варианте - в виде антропонимов, из которых фамилии образованы: етал > Эмалевyjçx^QfiX > Юхлымов, xôlan - Хулань > Хуланхов, woxaA > Вогалев (Воголев) и др.

Собственно хантыйские имена и прозвища. Это личные и родовые имена и прозвища, в большинстве своем называющие современных жителей или тех, память о которых сохраняется у местного населения; есть и легендарные имена, о носителях которых есть сказки и предания. Например: wwar — Вовар, или Вовры, персонаж хантыйского фольклора, — по преданию, старший из семи сыновей первого хантыйского человека по имени Лосьми, когда-то переехавшего на Казым с Сосьвы; jo ría — Ёрла, родовое имя или прозвище казымских ханты братьев Тузиных, история появления которых на Казыме также связана с историей формирования этнической группы казымских ханты; potlaij 'Затылок' - мотивом для появления антропонима, как гласит предание, реальное событие: некогда этот ханты, проверяя рыболовный запор, упал и разбил затылок.

В топонимии Казыма представлена лишь небольшая часть хантыйских антропонимов. Они, безусловно, очень интересны в различных аспектах (типология, структура, семантика, принципы номинации, динамика населения ит. д.) и заслуживают целенаправленного сбора и специального изучения. Ни региональных, ни обобщающих отечественных работ по хантыйской ан-тропонимии пока нет. Можно назвать лишь отдельные статьи и фрагмент монографии З.П.Соколовой (Соколова 1970; 1980; 1984; 1983: 123-144], представляющие собой начальный этап подхода к разработке этой темы. Из

зарубежных исследований есть основательная, выполненная на обширном материале письменных источников работа Петры Хауэль [Hauel 1994].

Что касается фамилий и родовых прозвищ, закрепившихся в топонимии, то они, будучи источником языковой информации, очень важны и как свидетельство этнической истории хантыйского народа, позволяющее проследить пути формирования этнических территориальных групп ханты, в том числе и живущих на Казыме [См.: Соколова 1975, 1979, 1984, 1986, 1987, 1993], и более полно представить их фамильный состав по сравнению с современным. В частности, в современных казымских топонимах вместе с широко известными и распространенными хантыйскими фамилиями продолжают еще сохраняться и такие, как Сангин, Вогалев, Тузин, носителей которых в наши дни уже не осталось.

Наряду с фамилиями ханты в хантыйских топонимах Казыма, как свидетельствуют наши полевые материалы, запечатлены две фамилии русских: Типсин и Попов, а также два ненецких антропонима — Товкуна и Вэйку. Все они связаны с конкретными людьми и служат подтверждением хантый-ско-ненецких и хатыйско-русских контактов на территории региона.

2.Традиционная культура ханты.

А. Традиционные формы хозяйства и природопользования. Ма-Щтериалъная культура

Топонимия бассейна реки Казым содержит ценные сведения о традиционной культуре коренного населения края, в том числе о хозяйстве и промыслах казымских ханты, которых А. А. Дунин-Горкавич [1904] называл «зверолово-рыболово-оленеводы». В хантыйской топонимии Казыма хорошо представлена лексика, отражающая основные занятия жителей как в наши дни, так и в прошлом. Некоторые из этих лексем называют реалии, хотя и известные местному населению, но ныне уже вышедшие го употребления.

В топонимах, отражающих связь с традиционными занятиями и материальной культурой ханты, представлена лексика различных тематических групп:

1. Рыболовство. 10 лексем: war, рол, paw — виды рыболовных запоров, гохэл - 'невод', pos 'рукав' (вид ловушки на рыбу), nas - 'удочка', sat -'садок для сохранения живой рыбы'; формы причастий от глаголов, обозначающих действия во время рыбной ловли: kansti 'промышлять (букв, 'искать') рыбу', toxAiti 'неводить', taAti 'тянуть (невод)'.

2. Охота. 14 лексем: os 'приспособление (изгородь с установленным в ней луком) для охоты на лося или дикого оленя', tgm 'ловчая яма', pawtcp, scsi - виды слопцов, karti 'капкан', pi At 'перевес, сеть для ловли уток', imot

I 'подсадная утка', ]дхэл 'лук', Jinti 'тетива (лука)', по а 'стрела', poskan ' 'ружьё', poskan xot букв, 'дом ружья', aos x3t 'снежный дом', tiirjk xot букв, 'дом из мха' — виды охотничьих укрытий.

3. Оленеводство. 9 лексем: кйлг 'олень', хэг 'бык-олень', x^pti, 'кастрированный олень', pcsi 'олененок'; if ил/ лам 'олений мох, ягель'; и'нл/ saxar 'оленье пастбище'; slw 'ремень оленьей упряжи', tinsarj 'аркан'; A'ati— звукоподражание, напоминающее стук оленьих копыт.

Местные названия являются источником ценной информации о реалиях этих отраслей хозяйства, о связанных с ними предметах материальной культуры, используемых в настоящее время, а также уходящих или уже ушедших в прошлое. К наиболее интересным относятся сведения о старинных способах и орудиях рыболовства и охоты. В частности, благодаря топонимии удалось восстановить не отмеченное в словарях казым-ское название ловчей ямы - tgm, выявить значение 'рукав' (рыболовная ловушка) — у казымского слова рэх, значение 'давящая ловушка на медведя' - у слова pawttp. Что касается оленеводства, то здесь важным оказывается не сам набор представленных лексем, а возможность использования топонимии для определения ареала распространения этого традиционного занятия на территории региона. Современные хантыйские топонимы Казыма (названия 25 объектов), содержащие сведения о занятии местных жителей оленеводством в относительно недавнем прошлом, встречаются практически по всему бассейну реки.

4. Домашние животные. Из домашних животных в хантыйской топонимии Казыма упоминаются собака (amp), кошка (кап, katt), лошадь (aow) и корова (mis). Каждое из животных играет свою важную роль в хозяйственной жизни человека. Кроме того, эти животные (за исключением коровы) занимают особое место в религиозно-мифологических представлениях ханты. Упоминания кошки, лошади и коровы в топонимии Казыма единичны. В составе 21 топонима упоминается собака, — мотивировки этих топонимов, выявленные в полевых условиях, дают возможность дополнить многочисленные исторические и этнографические сведения о значении и функциях собаки у ханты и об особенностях отношения к ней.

5. Пути и средства передвижения. 17 лексем: дорога и смежные объекты: jgs, pant 'дорога', tier's а 'дерево с затесами', gx3t 'волок', погл 'мостик', kaAtsrj 'пристань'; средства передвижения и их части: дхэл 'нарта', t'ont'er 'доска нарты'; х^Р 'лодка', poj 'борт лодки', tox^t 'перекладина, распорка в лодке', лдр 'весло'; сюда же мы включаем названия упряжки кТгта, деталей собачье?/ и оленьей упряжи lak 'хомут', «Ги> 'ремень'; также wat 'лыжное крепление', ogjt stnt 'маска для глаз' (букв, 'рог-глаз'). Названия некоторых из перечисленных реалий ('борт лодки', 'распорка в лодке', 'упряжка' и, возможно, даже 'маска для глаз') используются для создания образных, метафорических названий природных объектов.

6. Постройки, сооружения. В данной подгруппе наиболее представленной в атрибутивной части топонимов оказывается лексема xot 'дом' -как в самостоятельном употреблении, так и в составе целого ряда производных терминов, обозначающих селение, жилые и хозяйственные постройки, а также место дома или возвышенность — «дом» лесных духов. Остальные названия построек (заимствованные из русского языка: pakrtp 'погреб', лоpas 'лабаз', wis ka 'вышка') встречаются в единичных фиксациях. Особый случай представляет лексема rcr¡x3P 'качели', использованная для создания образного топонима rctjx^p wür «Качели-лес», — говорят, что этот лес «скрипит, шатается».

7. Лексика, связанная с бытом и домашним хозяйством. Наименования различных реалий и предметов материальной культуры, связанных с хозяйственной деятельностью человека и с повседневным бытом, также зафиксированы в топонимии. Здесь выделяются две категории топонимов: в одних представлены прямые номинации с указанием на конкретную реалию сферы быта, имеющую какое-либо отношение (чаще всего событийное) к называемому природному объекту, в других — номинации опосредованные, в которых название бытового предмета используется для образной передачи особенностей формы, размера, цвета и других

•¡признаков природного объекта. Прямые (событийные, ситуативные) номинации выявлены в топонимах с компонентами ontslap 'прорубь', rat 'костер', rat хаг 'место костра, кострище', mas 'колышек с развилкой', kgr jux 'дрова' (букв, 'печное дерево'), Aajam 'топор'; предположительно также jo nías лиj 'напёрсток'; опосредованные номинации связаны с лексемами, обозначающими: 'рукоятка пешни' (porAÍ wej), 'узкий нож' (söxri), 'мешок' (xir), 'ковшик' (gmpi); как прямые, так и опосредованные номинации - 'топорище' (Aajam wej), 'котёл' (put), 'ручка котла' (put ngr), 'берестяная бочка' (kenas), 'берестяной сосуд' (küsani).

8. Типы поселений обозначаются в хантыйской топонимии терминами wos - 1) 'город', 'поселок', 'большое селение'; 2) '(старинный / легендарный городок'; 3) в переносном значении - 'святое место', 'место обитания лесных духов'; kgrt — 'селение (деревня, юрты, изба); в значении 'селение' может употребляться и слово xDt 'дом'.

Ср.: 1) wut wos «Верхний городок» - селение по верхнему Казыму, = д. Юильск; 2) was пол tíj «Городской мыс («кончик носа»)», или «Мыс с городком», или «Мыс у городка» - на прав. б. р. Амня, выше с. Казым, здесь археологами УрГУ обнаружено и исследовано городище — место укрепленного поселения VI-VI1 вв. н.э. [Морозов 1987—1992], эти _ места упоминаются в хантыйском фольклоре; 3) wgn wos sojam «Боль-^ршой ручей городка» и aj was so jam «Малый ручей городка» - в низовье

р. Казым; справа от устья первого ручья находится возвышенность -и>з«, место обитания лесных богов (духов).

Производный термин ра] 'холм городка', 'место городка', 'городище', как правило, означает 'святое место', 'место обитания лесных духов'. Ср.: pa.jpхэт «Бор холма городка» - на прав. б. р. Казым, в средн. теч., где тоже живут «лесные».

Термин кдп, очень широко представленный как детерминант (см. выше), в атрибутивной части топонима встречается редко; он может заменять собой производящий топоним. Ср.: кдП элэц ajjoxщ «Ручей («Маленькая река») у конца (края) селения» (3 объекта).

Встречающиеся в составе топонимов Казыма разнообразные лексические компоненты, обозначающие реалии, связанные с традиционным хозяйством и материальной культурой ханты, позволяют не только получить представление о хозяйственной деятельности населения региона, но и выявить черты его духовной культуры и особенности мировосприятия. В названиях, возникших на основе образных сравнений (в соотнесении географических объектов с бытовыми предметами, в том числе с различными сосудами, емкостями, орудиями труда, и даже с узором орнамента), отчетливо проявляется этнокультурная специфика хантыйской топонимии. Умение ориентироваться на значительных пространствах, способность увидеть весь называемый объект как бы сверху, с высоты птичьего полета, вызывают к жизни запоминающиеся топонимические образы.

Особенностью хантыйской топонимии являются и многочисленные событийные топонимы {хог эг)эг ьепгэт .ч.уэт «Ручей, где срубили рога быку-оленю», йпйан} ъсюэт ко! «Болото, где плели аркан», Шк ксйлэт яацхэт «Яр, (у которого) поймали глухаря» и т.п.). Такие имена характерны для топонимических систем народов, сохраняющих черты традиционного образа жизни.

Необходимо обратить особое внимание на то, что в хантыйской топонимии ярко проявляется неразделимая связь и единство материальной и духовной культуры народа ханты. Одни и те же лексемы могут отражать реальные признаки называемого объекта и могут быть связанными с особенностями мировосприятия, с традиционным мировоззрением и с религиозно-мифологическими представлениями ханты. То же самое можно сказать и о реалиях природы - прежде всего когда речь идет о духах-охранителях в образе животных.

Б. Духовная культура. Религиозно-мифологические представления ханты

Духовная культура казымских ханты находит разнообразное и достаточно широкое отражение в топонимии, хотя в количественном отно-! шении названия, связанные с духовной сферой, все же не настолько

многочисленны, как, например, топонимы, характеризующие физико-географические особенности местности.

Многие специфические черты традиционного мировоззрения ханты уже характеризовались в предыдущих разделах работы. В данном разделе мы коротко останавливаемся на типологии священных мест и уделяем особое внимание представленным в хантыйской топонимии лексическим компонентам, прямо или косвенно указывающим на святость или примечательность называемого места: это некоторые апеллятивы, а также имена духов-охранителей и других мифологических и фольклорных персонажей.

1. К типологии священных мест

К. Ф. Карьялайнен на рубеже XIX—XX вв. отмечал, что у остяков и вогулов обычным способом хранения местных духов является установка их изображений вне человеческого жилища - на священном месте, и указывал на бесчисленное множество священных мест и местных духов у этих народов [Карьялайнен 1922,1995].

Классификация священных мест возможна на основе различных признаков: места жертвенные и не жертвенные, общественные и личные, связанные с духами всех рангов и со сверхъестественными сущест-^вами, связанные с историческим прошлым, расположенные в опреде-(^кнных местах ландшафта, с культовыми постройками и без них и т. д. Типологические черты этих объектов почитания обских угров впервые были выделены К. Ф. Карьялайненом [1922, 1995], их характеризовали также В. М. Кулемзин и Н. В. Лукина [1977], О. Э. Балалаева [1999], 3. П. Соколова [2000]. Принимая во внимание все эти характеристики, учитывая данные топонимии и существующие у ханты представления об иерархии сверхъестественных существ, а также разные по отношению к ним виды культовых действий, мы считаем возможной еще одну очень важную для понимания сущности явления классификацию священных и примечательных мест — по степени их святости.

В частности, казымские топонимы, называющие места, связанные с религиозно-мифологическими представлениями ханты, обозначают:

А. Культовые места общего поклонения наиболее почитаемым богам (духам-охранителям); также родовые и семейные места, связанные с «богатырями» — духами-предками. Сюда приходят специально для совершения кровавых и бескровных жертвоприношений. Обычно в таких местах есть культовые амбарчики (лабазы - "лопасы") с изображениями местных духов.

Б. Культовые места, известные современному населению, но пере-

«гедшие в разряд бывших - это происходит при переносе амбарчика на ругое место (по традиции, их периодически переставляли), но главным образом — под натиском инокультурного индустриального общества.

В. Святые, почитаемые места. Они могут быть связаны с духами-охранителями, но чаще это места обитания лесных духов, в том числе духов - хозяев промысловых угодий. Если ханты оказываются вблизи таких мест, всегда останавливаются, совершают бескровные жертвоприношения, оставляют какие-либо дары.

Г. Места не священные, но чем-либо примечательные, так или иначе связанные с религиозно-мифологическими представлениями ханты, с легендами и преданиями, что нередко отражается в названиях таких объектов.

Следует заметить, что сам топоним далеко не всегда несет информацию о сакральности называемого объекта, и только лишь сообщения местных жителей помогают установить это.

В ходе многолетней полевой работы на Казыме нам удалось зафиксировать около ста хантыйских названий священных и примечательных мест, хотя в действительности их, конечно, намного больше, и в силу специфики обозначаемых реалий объем собранной информации о них никогда не будет исчерпывающим.

Имеющиеся в нашем распоряжении казымские топонимы, связанные с религиозно-мифологическими представлениями ханты, мы попытались нанести на карту. В описании карты, приведенной в Приложении 1 диссертации, каждый из картографированных топонимов снабжен соответствующим индексом — А, Б, В, Г.

2. Компоненты топонимов, непосредственно указывающие на сакральность или примечательность называемого объекта

Непосредственная информация о сакральности объекта может передаваться в топониме с помощью соответствующего атрибутивного компонента — апеллятива или имени духа.

2.1.Апеллятивы

Специфическими компонентами в составе топонимов, обозначающих священные места, прежде всего являются лексемы, связанные с обозначением понятий 'святой' ('запретный', 'табуированный') и 'жертвоприношение': на Казыме это]ст,¡япэц, пагэц 'святой', рэп 'бескровное жертвоприношение', рэгтг 'жертвенный'. Сюда же можно отнести выявленное в топонимии слово Црэг, обозначающее жертвенное покрывало на оленя.

2.2. Имена духов-охранителей и других сверхъестественных существ

В хантыйской топонимии Казыма представлены все категории богов (духов), представителей трех миров — Верхнего (небесного), Среднего (земного) и Нижнего (подземного), при этом для обозначения священных мест ханты нередко используют только имя духа-охранителя.

О ->

Таким образом, топоним оказывается самодостаточным и без номенклатурного географического термина.

О каждом из духов или сверхъестественных существ, имена которых отразились в составе казымских топонимов, в работе приводятся сведения, полученные от наших иформантов, а также извлеченные из опубикованных материалов по фольклору, из этнографической литературы и т. д. Все они рассматриваются в последовательности от высших духов к низшим. В том числе:

Гргэ/м 'Верховный небесный бог', 'верховное божество', также 'небо', 'погода', 'природа', 'век*.

X?п или х'п 'кг 'Хинь-мужчина', или х}п 'Хинь-дух' - один из сыновей Торума, главное божество Нижнего мира, дух болезней и смерти, хозяин подземного царства, куда уходят умершие; кйл' 'злой дух, чёрт'.

Г/ш - 'Женщина', или каъэт 1Ш1 'Казымская женщина', каьэт (Г/ Г/ш «Женщина вершины Казыма», н'йг /ии «Верхняя женщина» и т.д. — дочь Торума, главный дух-охранитель реки Казым, верховная богиня-покровительница казымских ханты. С богиней и следами ее путешествия на Казым связаны топонимы, обозначающие священные объекты по все-

•му Казыму от устья до верховья.

| /ом 'Бабушка (по отцу)' — так называют и саму Казымскую богиню, и других местных казымских духов. Употребляется как самостоятельное имя или определяемый компонент в составе теонима. Встречается и как самостоятельный топоним, обозначающий священное место конкретного духа. В топонимии, по нашим материалам, упоминаются шесть различных <шш>>.

ГА/ 'Мужчина'. В отличие от Г/ш или /а®?, слово Тк1 как самостоятельное название духа в топонимии не встречается, однако оно входит в состав имен духов-охранителей (в антропоморфном и зооморфном облике), некоторые из этих имен упоминаются в атрибутивной части топонимов или сами выступают в роли топонимов, называющих святые места.

ака 'Дяди', или Тк& 'Мужчины' (множ. число от «Ш»), или рх 'народ— несколько духов-охранителей на одном святом месте.

\vgrt 'Дух, божество мужского рода', дух-предок, герой-богатырь -персонаж или основное лицо религиозно-мифологических представлений.

лдцх 'Дух, бог', также и его изображение. Словом лдцх обозначается местный бог - дух-охранитель, предок-родоначальник, а также лесной дух, хозяин воды и земли. Это самая многочисленная категория из всех сверхъестественных существ.

• мГ$ пс 'Женщина Миш' — лесной дух, они живут как люди и дают людям удачу в охоте; рог пс 'Женщина Пор' (или, в соответствии с совреме-ным произношением на Казыме, — Пур). Эти лесные женщины («лесные

люди»), в отличие от Миш нэ, «как черти», «лесные плохие». При существующем у северных обских угров делении на экзогамные группы Пор и Мось наши информанты рассказывали о людях Мось и Пор как о фольклорных персонажах и как о мифологических предках реальных людей.

pon wcrt(i) Tmi 'Женщина, выделывающая жилы', или лэп wcrt(í) ími 'Женщина, выделывающая сухожильные нити'. Имя духа - лесной женщины, фольклорного персонажа.

sopar ne 'Женщина Сюпар'. Древний этноним sopar, связываемый с определенной сакральной семантикой и употребляемый в составе отэт-нонимических словосочетаний, сохраняется у казымских ханты как фолыслорно-мифологическое имя хозяйки священного места, имя одного из лесных духов-охранителей, которые, по словам жителей Казыма, «живут в каждом бугорке».

mtijk 'Менк'- лесной великан, иносказательно называемый также karas 'высокий' или wçnt ot 'лесное нечто'; jalan - лесной человек-великан, мифическое существо, подобное менгку'.

H'çts'i 'Вотси', wçtsi Tmi 'Женщина Вотси' — «лесная богиня, хорошая, в образе женщины». По другой версии это «тоже бог», но в образе птицы.

n'es - 'Вес', фантастическое водяное существо, которое иногда считают мамонтом, оно же упоминается в топонимах иносказательно под названием то Mi 'что-то', wes занимает особое место в фольклоре и религиозно-мифологических представлениях хаты, хотя его культа и почитания не существовало. 2.3. Названия изображений духов

По наблюдениям К.Ф. Карьялайнена [1922, 1995] у остяков «наибо-ле важными и заметными сторонами культа местных духов является использование их изображений». Некоторые названия изображений духов находят отражение и в топонимии. В частности, на Казыме есть несколько топонимов, свидетельствующих о существовавших здесь антропоморфных изображениях, сделанных из иней и называемых wmsije 'личико', wtnsije ïkî 'старик с личиком' или лдцх wzs 'лицо духа'. Эти «чучела», как называют их информанты, могут быть изображениями локальных духов. Здесь же обнаружены антропоморфные изображения из пней, выполняющие особую функцию - это 'повар' и 'повариха', устанавливаемые у священного лабаза по обе стороны костра, на котором готовится пища.

3. Священные деревья

Некоторые топонимы Казыма содержат указания на священные деревья или являются непосредствеными их названиями. Как правило, такие деревья отличаются своим необычным, выделяющимся внешним видом, на некоторых из них имеются затесы - антропоморфные личины и другие изображения. Ср.: wSs(arj) аукал sojam «Ручей с дырявым пнем (стволом)», назван-

ный по стоящей на его берегу огромной лиственнице с дырой в рост человека; ¡ах^л]йх «Ива-дерево» - офомное, «как в малицу одетое», возле которого нельзя брать дрова, и вообще нельзя трогать ни травинки; паук пэухэр ТМ «Лиственничная зарубка-мужчина» - священная лиственница, названная по имени духа падк н>эг)хэр ТЫ, лицо которого вырублено на этом дереве; вйтэ1 й]эг) (йрр) \vQnsi «Сосна с березовой вершиной», которая выросла на том месте, где Казымская богиня оставила свой хорей. Все эти деревья считаются вместилищами духов-охранителей и хозяев местных угодий и несут сакральную нагрузку: береза - дерево неба, лиственница — дерево лесных людей и т.д. Приведенные казымские данные дополняют уже известные в этнографической науке сведения о скульптурных антропоморфных изображениях на пнях и о священных деревьях у народов Западной Сибири.

4. Роль мифологии и фольклора в формировании топонимической системы бассейна реки Казым

Говоря об отражении духовной культуры ханты в топонимии, нельзя не отметить роль мифологии и фольклора в формировании топонимической системы исследуемого региона. Топонимы, отражающие религиозно-мифологические представления ханты и «реализующие» события хантый-^—ских легенд, могут составлять комплексы названий, которые привязывают ^Р^етали мифологических и фольклорных сюжетов к конкретным участкам местности, к известным элементам местного ландшафта, создавая ощущение реальности мифа или легенды. На Казьме выявлено несколько таких комплексов. Хантыйские легенды, отразившиеся в топонимии, могут иметь реальную основу, сохраняя память о действительных событиях, имевших место в истории народа. Но историческая реальность нередко представлена в преломлении через призму мифологии и фольклора. Проявляясь в единичных топонимах или целых комплексах — микросистемах, топонимические легенды становятся ценным источником сведений по истории и культуре ханты. Комплексы топонимов в большей степени способствуют сохранению сюжетов хантыйской мифологии и фольклора в памяти народа и могут быть использованы как средство их реконструкции.

Топонимы, связанные с религиозно-мифологическими представлениями ханты и нашедшие отражение в фольклоре, позволяют оценить огромную роль этих представлений в целом и мифологических и фольклорных сюжетов в частности - в создании традиционной картины мира казымских ханты и в организации топонимического пространства исследуемого региона. При этом топонимия подтверждает выводы этнографов [Соколова 1977 , 1986 и др.; Молданов 1999; Перевалова 2004] о доста-

• точно позднем формировании и закреплении данной этнической группы на территории Казыма.

В целом топонимия бассейна реки Казым широко отражает традиционное мировоззрение и особенности духовной культуры ханты, сохраняемой современным казымским населением, несмотря на все внешние воздействия, и позволяет убедиться в том, что хантыйское население Казыма сохраняет дошедшие из глубины веков древнейшие элементы духовной культуры обских угров.

В пятом разделе диссертации - «Лингвоэтнические контакты на Казыме и их отражение в топонимии» — на лексическом и топонимическом материале с широким привлечением историко-культурных данных показано взаимодействие казымских ханты с другими группами хантыйского этноса и с другими народами — ненцами, коми, манси, татарами и русскими; также подвергаются анализу топонимы неясного происхождения.

1. Казымские ханты и другие народы

Топонимия бассейна реки Казым, многогранно отражающая освоение территории региона хантыйским населением, является также важным источником этноисторической информации, сведений о языковом и этническом взаимодействии на территории региона в прошлом и в наши дни. Формирование современной топонимической системы Казымского края происходило при участии многих поколений местных жителей, и не только ханты.

Северные ханты. Встретившийся в составе казымских топонимов этноним лада, называющий нижнеобских, салехардских ханты, указывает на контакты с ними в районе верхнего течения Казыма, где были проходящие с севера на юг оленьи дороги.

Ненцы. Казымские топонимы с компонентом Jörn 'ненец' и ряд других названий фиксируют места хантыйско-ненецких контактов на Казыме. Начавшись в далеком прошлом, эти контакты продолжаются и теперь, поскольку лесные ненцы, как и ханты, являются коренным населением казымского региона, проживают в основном в д. Нумто и занимаются оленеводством и охотой. У всех групп ханты и у северных манси существует множество сюжетов легенд и преданий о их военных столкновениях с ненцами [Головнев 1995], что подтверждается историческими источниками XVII — первой четверти XVIII в. [Терещенко 1959]. Мотивы войн с самоедами нередко оказывались запечатленными в названиях местностей [Матвеев 1976]. Яркие примеры преданий о столкновениях ханты с ненцами встречаются также и на Казыме. Они привязаны к конкретным географическим объектам и нашли отражение в местных топонимах (Jörn лог «Ненецкое озеро», Jörn лапэлй säqxom «Яр, (у которого) ждут йен4 цев» и др.), причем часто подчеркивается, что на хантов нападали не местные, а северные, «салехардовские» ненцы.

Топонимия лесных ненцев - одно из белых пятен на топонимической карте Западной Сибири - еще ждет своего исследователя. Она, в отличие от топонимии тундровых ненцев [Терещенко 1965, 1982; Алекса 1971; Матвеев 1985; Вануйто 2003], практически никогда не была предметом специального изучения. Способы ее передачи на картах несовершенны. Ее выявлением по письменным источникам, так же как и полевым сбором в бассейне Надыма, Пура и в других труднодоступных местах, где проживает этот немногочисленный народ, никто не занимался. В рамках настоящего исследования, привлекая имеющийся у нас материал по ненецкой топонимии верховьев реки Казым, мы ограничиваемся характеристикой названий, обозначающих объекты, относящиеся непосредственно к бассейну Казыма, делая исключение для не связанного с Казы-мом озера Нумто и его ближайших окрестностей. Этот материал не столь велик по объему: выявлено немногим более сотни ненецких названий на территории верховий Казыма и окрестностей озера Нумто, но в ситуации полной неизученности топонимии лесных ненцев и эти сведения представляют большую ценность.

Как свидетельствуют данные современных карт и наши полевые материалы (д. Нумто, 1991 г.; пос. Казым, 1998,1999 гг.), в верхнем течении

# Казым и в окрестностях оз. Нумто ненецкие топонимы перемежаются с нтыйскими. Около 35% ненецких топонимов здесь имеют параллельные хантыйские названия, представляющие особый интерес в плане выявления ненецко-хантыйского языкового взаимодействия на Казыме. Выделяются следующие группы топонимов:

1. Топонимы ненецкого происхождения, не имеющие хантыйских параллелей {¡аг)кан>хэ гд «Озеро пешни», ргл'а 1о «Щучье озеро»).

2. Параллельные ненецкие и хантыйские названия, совпадающие по семантике. В большинстве случаев это, по-видимому, хантыйские кальки ненецких топонимов (хант. ]{пй лог «Озеро тетивы» ~ лесн. нен.'уел иуа] «Озеро тетивы» (точнее, «Озерище...», так как -¡а] — увеличительный суффикс); хант. \vQnt лог ~ лесн. нен. р'е(ала ¿5 «Лесное (таёжное) озеро»; хант. гдгэт лог ~ лесн. нен. пит го «Небесное (или «Божье») озеро»).

3. Параллельные ненецкие и хантыйские названия с несовпадающей семантикой (хант. рай лог «Последнее (крайнее) озеро ~ лесн. нен. т'еука}аха гб «Озеро реки с заводью», хант. рол}охап лог «Озеро Запорной реки» — лесн. нен. р1л'а /о «Щучье озеро»).

4. Топонимы с ненецкими и хантыйскими компонентами, из которых ненецкие лексемы представляют собой как апеллятивы, так и собственные имена, причем апеллятив может быть уже усвоенным в хантыйском языке

^Р^нецким заимствованием (хант. гон'кипа лог «Озеро [ненца по имени]

Товкуна»; хант. 1йк лог ~ лесн. нен. лик 1д «Глухариное озеро» - название этой птицы заимствовано ненцами из хантыйского языка).

В силу лингвоэтнической ситуации, сложившейся в ходе освоения верхнего течения бассейна реки Казым и примыкающей территории, хантыйский топонимический пласт в целом здесь является более поздним, вторичным. Однако в условиях активного хантыйско-ненецкого взаимодействия, продолжающегося на Казыме и в районе озера Нумто до сих пор, возможно и одновременное появление параллельных ненецких и хантыйских названий.

Коми. Топонимия Нижнего Приобья, как и нарицательная лексика хантыйских диалектов, является ценным источником сведений о взаимодействии ханты и коми. Казымский топонимический материал позволяет вновь обратиться к рассмотрению вопроса о коми-хантыйских этнических и языковых контактах, имеющих длительную историю и продолжающихся на Казыме до настоящего времени.

В истории проникновения коми за Урал, начавшейся с XI в., выделяют несколько этапов. Мигранты первой волны (Х1-ХУН вв.), попав в хантыйское окружение, утратили язык, культуру, были полностью ассимилированы. Мигранты второй волны (2-я пол. Х1Х-нач.ХХ вв.) — оленеводы ижем-цы до 30-х гг. XX столетия почти не вступали в контакты с аборигенами-ханты, хотя и жили в хантыйском окружении. Эта группа коми до наших дней сохраняет традиционную культуру, язык, самосознание [Мартынова 1994; Пархимович 1991,2000; Морозов, Пархимович 1997 и др.].

В настоящее время на Казыме проживает более 100 семей коми (зырян). Они, как и другие коми, живущие в Северном Приобье, являются потомками последней волны переселения коми-ижемцев за Урал из Ижмо-Печорского бассейна, произошедшего уже в XX в.

Обосновавшись на Казыме, ижемцы-оленеводы восприняли топонимическую систему казымских ханты и не внесли существенных изменений в нее. Однако на соседней территории, в бассейне реки Надым, коми топонимы все же изредка встречаются вперемежку с ненецкими и хантыйскими. В современной топонимии Казыма коми названий нет. Тем не менее, взаимоотношения ханты и коми в этом регионе находят достаточно много топонимических подтверждений:

1. Этнотопонимы с компонентом «а гая 'зырянин' (хагал Х9 лэг «Озеро зырянского мужчины», ьагап нэ]эт «Зырянский ручей»).

2. Гидронимы с детерминантом -уи (коми ю 'река'). Этот компонент выделяется в составе имен трех находящихся рядом притоков реки Лыхма: ее левые притоки — Пажъю и Ай Пажъю, а также правый приток — р. Шарью с притоком Ай Шарью (картогр. формы). Атрибутивные компоненты этих топонимов также интерпретируются на пермской

основе: Пажъю, возможно, «Грязная (мутная) река» или «Река с торфяными наносами», а Шарью, в свою очередь, может восходить к коми Шор ю «Средняя река», поскольку это приток, впадающий в р. Лыхма справа, между двумя ее левыми притоками — Ай Пажью и Вон Пажъю.

3. Лексика коми происхождения в составе хантыйских топонимов Казыма. В их числе — заимствованные коми лексемы, усвоенные ка-зымским и другими диалектами хантыйского языка, а также коми заимствования, зафиксированные только в казымском диалекте. К последним относятся географические термины kcras 'гора', jekar 'предболо-тье', jekras (термин, производный от jekor) — 'местность с предболоть-ем', ш 'ручей', 'проток между двумя озерами', 'ручей, соединяющий озеро с рекой'. В ряде случаев коми заимствования приобретают в хантыйском языке новое, переносное — географическое значение: уже упоминавшиеся kasas 'карман'-» 'залив', tos 'прямая перекладина, палка' —> 'прямая короткая протока, прямица'; также наблюдается тенденция к использованию коми слов в качестве табуированных лексем «медвежьего языка» (sak 'медвежья кость' и др.).

4. Некоторые неясные компоненты в составе хантыйских топони-^^лов Казыма также оказываются заимствованиями из языка коми: лТр — в ^^опониме лТр joxatt, ср.: комплот 'древесный хлам, сор, валежник' и др.

5. Следует также отметить важную роль посредничества коми в передаче хантыйских и мансийских географических названий русским и таким образом их участие в создании топонимии Западной Сибири. На Казыме следы этого посредничества обнаруживаются в названиях селений Юильск — из коми ю йыл кар 'городок вершины реки' < хант. wïït wo s 'верхний (или дальний) городок' [Этимология М.А.Тяботова. -1991], Чуиль (Чуели, Чуэли) - хант. su jo л, ¿йрл (kçrî) < коми tsoi-jil (чой йыл) 'вершина горы* [этимология Р. Радомски. - 1994], также в названиях древних казымских городков (по письменным источникам): Черикор (Черикар) — из коми 'рыбный городок' (чери 'рыба'+ кар 'городок') [Тяботов 1991] < хант. хйл лог kçrt (хил лог wos) «Селение (городок) у Рыбного озера»; Келчикар - из коми келчи кар 'сорожий городок' < хант. ketsi- (лог) kçrt [этимология В. Штейница. -1962].

Несмотря на то, что собственно коми топонимов на Казыме нет, топонимический материал содержит убедительные факты, подтверждающие длительное коми-хантыйское взаимодействие в Казымском регионе. Участие коми, появившихся на Казыме задолго до русских, в формировании системы географических названий бассейна Казыма очевид-

•но. Но поскольку археологи еще не обнаружили следов древних поселений коми на Казыме, значит, пока нет убедительных доказательств того, что основателями казымских городков на -кар были коми. Жившими

или бывавшими в этих местах коми названия средневековых остяцких городков на Казыме могли быть переведены на свой язык. В коми варианте они усваивались русскими, не всегда сохраняясь впоследствии. История топонимов Черикар и Келчикар свидетельствует о том, что эти наименования не удержались в русском языке и были вытеснены соответствующими топонимами на языке хантыйского населения — Хуллор и Кельей лор (> Кесь лор > Кислор). Однако топоним Юильск сохранился в русском и хантыйском употреблении как официальное название деревни, а название Чуиль и его варианты существуют, не имея собственно хантыйских соответствий. Аналогична судьба коми топонимов и в других районах Приобья. Элементы коми происхождения, выявленные в современной топонимии региона, не слишком многочисленны и хронологически неоднородны. Большинство из них, очевидно, представляет собою адстрат. Коми компонент в топонимии бассейна Казыма придает ей особый колорит и местную специфику.

Манси. Количество манси (вогулов) на исследуемой территории никогда не было значительным. Немногочисленные манси, живущие в хантыйском окружении, не могли оказать какого-либо существенного влияния на формирование казымской топонимической системы, поэтому топонимы мансийского происхождения в ней, можно сказать, не-представлены, если не считать отдельные не вполне ясные случаи, как,' например, название реки Амня (крупного левого притока Казыма), в котором возможно выделение мансийского детерминанта -я 'река' и не этимологизируемой атрибутивной части.

Проблема «Казым и манси», тем не менее, существует и заслуживает самого пристального внимания. Она имеет непосредственное отношение к этнической истории казымских ханты, которые, строго говоря, не являются древнейшим населением Казыма и сформировались как этническая территориальная группа достаточно поздно. Как было установлено З.П. Соколовой, мансийский компонент прослеживается в составе хантыйского населения Казыма и представлен фамилиями местных жителей [Соколова 1977, 1986, 1993 и др.]. Тесные мансийско-хантыйские связи на Казыме выявляются и по данным фольклора [Соколова 1977, 1993; Шмидт 1994].

Некоторые современные этно- и антропотопонимы Казыма также непосредственно связаны с историей формирования этнической группы казымских ханты и с историей их культурных традиций, имеющих много общего с северномансийскими. Покажем это на трех сюжетах.

1. Топонимы с компонентом июхал, означающим 'манси из селений по Сосьве, Ляпину, Лозьве и некоторых по Оби' [ОЕ\УОЗ 1575^ что соответствует русскому вогул. Этноним стал родовым именем и

основой для антропонима Вогаль и известной на Казыме фамилии Во-галев (Воголев), носителем которой, по словам местных жителей, были ханты. В действительности это были ассимилированные в хантыйской среде манси или особая этническая группа в составе обских угров, что подтверждается данными фольклора и материалами этнографов (В.Н. Чернецов, З.П. Соколова, Е.П. Мартынова, Е.В. Перевалова). Имеются сведения, что Вогалевы (Воголевы) переезжали на Казым с Вогулки и с Сосьвы. Представителей этой фамилии на Казыме нет, по всей видимости, уже около полувека, но она сохраняется в местных топонимах. Ее происхождение объясняет противоречивые толкования относительно этнической принадлежности ее носителей и проливает свет на историю формирования этнической территориальной группы казымских ханты.

2. Топонимы, имеющие в своем составе фамилию Тузин (Г(шл) или прозвище Ёрла (]ог1а). История появления на Казыме людей с этими именами также представляет интерес с точки зрения истории формирования этнической группы казымских ханты, поскольку имеются сведения о переселении их с Сосьвы для осуществления деятельности «поваров» во время жертвоприношений Казымской богине (которая сама, по •егендам, была родом с Верхней Сосьвы).

™ 3. Третий сюжет, связанный с историей заселения Казымского края выходцами с Сосьвы, имеет отношение к происхождению не топонима, а называемого объекта — это легенда о возникновении деревни Чуели, согласно которой предки ханты Куриковых, основавших это селение, во время Великого потопа — «святой воды» фтэ>]рцк) спустились на плотах с Сосьвы на Обь. Так как фамилия Куриков известна и среди сось-винских манси, то, по-видимому, переселенцами с Сосьвы, основавшими деревню Чуели, были манси, впоследствии ассимилировавшиеся в хантыйской среде, или всё те же и>охал, сыгравшие свою роль в этногенезе и хантов, и манси.

Лингвистический, фольклорный и исторический материал показывает сложность формирования казымской территориальной группы ханты (по З.П. Соколовой, этот процесс завершился в XIX в.) [Соколова 1986]. Исторические судьбы манси тесно сплетаются с историей хантыйского населения Казыма, поэтому неудивительно, что «мансийский след» на Казыме обнаруживается и в наши дни.

Татары. Топонимические свидетельства хантыйско-татарского взаимодействия в Казымском регионе единичны и представлены названиями с компонентом ха*ап 'татарин', которые, строго говоря, относятся к примыкаю-Ьдей территории в районе низовья реки Казым. Проблема лингвоэтнических контактов ханты и татар, их история и отражение в топонимии Нижнего Приобья - безусловно, очень важный вопрос, заслуживающий специального

изучения, но в связи с недостаточностью материала по территории бассейна Казьтма в данной работе он не рассматривается.

Русские. Будучи хронологически неоднородной, хантыйская топонимия Казыма отражает как прошлое, так и современную жизнь коренного населения региона. В целом сохраняясь как система, в процессе живого функционирования она испытывает изменения в результате воздействия внешних факторов. Одним из таких факторов, приводящих к изменениям в данной топонимической системе, является хантыйско-русское лингвоэтническое взаимодействие, начавшееся более 400 лет назад с приходом русских в Сибирь и с присоединением Сибири к Русскому государству.

О хантыйско-русских контактах, в частности, свидетельствуют ка-зымские топонимы с компонентом rus 'русский': например, kcít rus sajam «Ручей двух русских» в верховье Казыма, rus sümat пол «Русский Березовый мыс», бывшее селение у устья реки Казым. Но вплоть до установления советской власти русское влияние на Казыме было минимальным. В 1928 г. среди населения Казымского (Полноватского) тузсовета отмечается всего один русский — в с. Полноват, (по всей видимости, это был священнослужитель). В 1999 г. в том же Полновате^к проживало уже более 700 чел. русских, что составило около 60 % жите-^^ лей села; в то же время в других сельских населенных пунктах района русских жителей значительно меньше. В новых поселках Белоярского района и в городе Белоярском, население которого к 2000 году достигло 18 тыс. человек, проживают в основном русские. Всего же в городе и районе по последним данным проживает 28 тыс. человек, из них только 2970 — представители коренных народов [Куриков 2001].

Хантыйско-русские контакты активно развиваются в наши дни в связи с промышленным освоением природных ресурсов Севера Тюменской области. К сожалению, эти процессы часто имеют неблагоприятные последствия, оказывая разрушающее воздействие на традиционную культуру ханты, что приводит и к разрушению местных топонимических систем. Но так как на Казыме черты традиционного хозяйственного уклада ханты, культурные традиции и хантыйский язык все же сохраняются, есть условия и для сохранения хантыйской топонимии, которая до сих пор продолжает существовать как живая, функционирующая система.

Многолетние полевые исследования топонимии бассейна реки Казым, проводившиеся автором, позволили определить некоторые тенденции и основные направления хантыйско-русского взаимодействия в топонимии региона. Влияние русского языка на хантыйский проявляется, с одной сто-^^ роны, в усвоении русских заимствований хантыйским языком, что при-^^ водит к появлению компонентов русского происхождения в составе

хантыйских географических названий. С другой стороны, происходит русская адаптация, переработка хантыйских топонимов - в соответствии с нормами русской фонетики, морфологии, словообразования, существующих топонимических традиций.

1. Заимствования из русского языка в составе хантыйских топонимов. Как правило, эти слова адаптированы в хантыйском языке в соответствии с особенностями хантыйской фонетики и морфологии. Семантика заимствований нередко также претерпевает изменения.

Апеллятивы. Они относятся прежде всего к сфере материальной культуры, поскольку русские слова проникали в хантыйский язык прежде всего «вместе с предметами, ранее Казымским остякам неизвестными» [Шухов 1915]. Среди них: saj 'чай', продукт и напиток (русск. < китайск.), вторичное значение в хант. языке - 'растение, которое используют для заварки чая, «хантыйский чай»', kalas 'калач', у ханты > 'сушка, баранка'; pgrsa 'порса', рыбная мука (русск., возможно, < селькуп.), sar 'шар' — табак (русск. диал. шар < монг.); pakrtp 'погреб', у ханты эта постройка — сруб для хранения продуктов - может быть углублена в землю или поставлена прямо на земле; атраг 'амбар' (русск. < тюрк.), у ханты слово может обозначать хозяйственное сооружение из ^^веток; Aopas 'лабаз', срубная постройка на столбах; sat 'сад', садок для содержания живой рыбы. В топонимии также встречаются заимствования - семантические дублеты, слова, обозначающие реалии, уже названные в хантыйском языке: pelki 'белка', wgAnatj 'волнистый, ступенчатый' (от русск. волна + атрибутивный суффикс). Примечательны также отдельные относительно новые лексические заимствования, отражающие преобразования советского времени и современное промышленное освоение территории Казыма: skola 'школа', artel' 'артель' (колхозная), wtska 'вышка' (геодезическая, буровая).

Антропонимы. Выявленные в составе хантыйских топонимов Казыма антропонимы рассмотрены выше в разделе 4. В данном разделе они только перечисляются.

2. Русская адаптация хантыйских топонимов

В результате этого процесса местные хантыйские названия, переработанные под воздействием русского языка, закрепляются на картах, в официальных документах и в литературе и употребляются в устной речи как русским, так и хантыйским населением в адаптированной, русифицированной форме (большинство современных ханты в основном хорошо владеет русским языком, а молодое поколение, к сожалению, недостаточно знает хантыйский).

• Адаптированные топонимы отражают русско-хантыйское взаимодействие на различных языковых уровнях.

Фонетическая адаптация хантыйских топонимов обусловлена фонетическими различиями между языками, в частности, наличием в хантыйском языке, кроме сходных с русскими, специфических гласных (с д о э э) и согласных фонем (л л ц з и>). Они заменяются на частично совпадающие по звучанию русские фонемы.

Фонетическая переработка топонима сопровождается морфологическим освоением, в результате которого происходят следующие изменения: 1) разрушается многокомпонентная структура хантыйских топонимов, что проявляется в утрате номенклатурного географического термина и преобразования сложной структуры в одно слово; 2) многокомпонентный по природе топоним, воспринимаемый носителями русского языка как неделимая лексическая единица, включается в систему русского склонения; 3) по нормам русского словообразования топонимы приобретают соответствующие флексии; 4) происходит суффиксальное оформление топонима по русской словообразовательной модели с суф. -к(а), -ск- (-инск-).

На лексико-семантическом уровне результаты хантыйско-русского взаимодействия проявляются наиболее ярко: существуют топонимы, возникшие на основе разных типов калькирования (прямые и метонимические, полные и неполные, точные и неточные кальки), а также параллель-^^ ные русские и хантыйские названия, разные в семантическом отношении.

В последнее время топонимическая система казымских ханты подвергается более сильному, чем прежде, русскому воздействию. Строительство магистральных газопроводов, начавшееся в Березовском районе в конце 1960-х - 1970-е годы, поиски и разработка нефтяных месторождений вызвали приток значительного количества приезжего населения на Казым. Появились новые населенные пункты, где проживают в основном русские; город Белоярский (выросший из поселка Белый Яр (основан в 1969 г.) и с 1988 г. ставший административным центром нового — Белоярского - района, территория которого в основном совпадает с бассейном реки Казым), также поселки газовиков Сорум, Сосновка, Лыхма (прежнее название - Бобровка). Эти ойконимы являются метонимическими кальками хантыйских названий объектов, в районе которых населенные пункты находятся (Белоярский - по яру на берегу р. Казым, остальные поселки — по речкам, у которых они расположены).

Собственно русские топонимы создаются русскими при номинации новых объектов или в результате переименования. Создатели новых топонимов стараются учитывать уже существующие местные хантыйские названия, но идут и по другому пути, следуя русским топонимическим моделям, характерным для искусственной номинации. Отдельные из таких нс^Ъ вых названий, данных русскими, хотя и известны местному населению^^ но не становятся употребительными в речи ханты. Однако есть приме-

ры, когда некоторые русские топонимы, появившиеся на Казымс раньше, с началом установления советской власти и организацией колхозов, всё же были усвоены и сохраняются в употреблении до сих пор.

Число русских топонимов на Казыме увеличивается и за счет того, что современные ханты (в большей степени ханты молодого и среднего возраста) сами — при повсеместном использовании русского языка -создают новые русские названия для объектов, уже названных по-хантыйски. Известны и такие случаи, когда ханты дают объекту не хантыйское, а только русское название (Ср.: Москва - местность на болоте в верховьях р. Казым, где в плохую погоду так же легко заблудиться и потеряться, как в Москве).

Более чем десятилетнее наблюдение над функционированием топонимической системы бассейна реки Казым показывает, что хантыйская топонимия региона в современных условиях сохраняет свою преобладающую и системообразующую роль и характеризуется достаточной устойчивостью и стабильностью. Однако с течением времени под влиянием внешних факторов в ней происходят изменения, приводящие к появлению не только новых хантыйских, но и русских элементов.

Рассмотренный топонимический материал дает возможность выявить ^Ьа Казыме многочисленные и яркие примеры хантыйско-ненецкого, хан-^Чыйско-коми, хантыйско-мансийского и хантыйско-русского взаимодействия. Однако подавляющее большинство топонимов создано основной этнической группой коренного населения региона - казымскими ханты. Сама хантыйская топонимия хронологически неоднородна, но в целом ее достаточно позднее происхождение доказывается прозрачностью семантики значительной части топонимов и сохранением их мотивированности в сознании хантыйского населения Казыма.

2. Топонимы с неясной этимологией.

Некоторые из казымских топонимов или их компоненты, не поддающиеся интерпретации на хантыйской почве, проясняются при обращении к лексике ненецкого, коми, мансийского языков, они могут быть и русскими заимствованиями. Но целый ряд местных названий, непонятных современному хантыйскому населению, всё же имеет хантыйское происхождение, а отдельные топонимы с неясными основами, возможно, являются субстратными или содержат субстратные компоненты.

Топонимы с затемненными компонентами хантыйского происхождения могут содержать редкие или забытые хантыйские лексемы, вышедшие из активного употребления в том значении, которое сохраняется в топонимии. Семантика таких топонимов может оказаться затем-^Р ценной также в результате их переработки и деэтимологизации в современном хантыйском языке или вследствие русской адаптации.

Из редких лексем удалось выявить, например, уже рассматривавшиеся выше слова sarnas 'болотный мох', 'мох на озерах', представленное в атрибутивной части комплекса топонимов на левобережье среднего течения р.. Казым (ручей samsatj wis, бор samsat) jaxam, болото samsatj XQf, озеро samsarj лаг или samsatj wis aj лаг), и компонент пал 'мелкий (о реке)', по-видимому, сохранившийся в двух топонимах: па I jox — «Мелкая речка» (= nal jox joxarí), = картогр. Нялъёхъюган; *ña I war kgrt -возможно, «Запорные юрты у мелкого (места)» (= war kgrt «Запорные юрты»), = картогр. Нялъваркурт.

Объяснение неясных топонимов или их компонентов на хантыйской почве допустимо и в других случаях. Ср.: р. Лабхорас (картографическая форма названия) — возможно, из lap xoras (sajam) «(Ручей) вида (изображения) раздвоенного наконечника стрелы» (номенклатурный географический термин so jam 'ручей' эллиптирован), — мотивация топонима может быть событийной или метафорической; р. Выргим = хант. wirkam (wírkum, wSrkam) — вероятно, из хант. казым. wür'kam в значении 'красноватый', - название дано по цвету воды.

Неясные топонимы с основой на гласный + носовой согласный (или на носовой согласный) составляют особую группу. Они широко распространены и к западу, и к востоку от Урала. Их относят к различ-1 ным источникам: угорским, пермским, самодийским, шире - уральским (финно-угро-самодийским) и даже к недифференцируемому палеосибирскому или палеоевразийскому слою [Матвеев 1985]. Один из таких казымских топонимов - Выргим — удалось объяснить их хантыйского языка, но другие, по-видимому, входят в многочисленный ряд древних сибирских гидронимов, этимология которых не установлена. Вероятно, они имеют дохантыйское происхождение и являются субстратными. В исследуемом регионе это название самой реки Казым (kasani) и его притоков — Сорум (sgram), Мозям (mosay), Лахсум (Aaxsam), такими же неясными гидронимами с основой на носовой согласный являются лТху (= русск. Лыхма), ралпа (в составе названия селения Полноват), а также, возможно, компонент waxsetj (waxsetj) в названии озера waxseq (waxseij) лаг, - картогр. Вахсынглор и название реки aniña (Амня). По каждому из них в работе приведена всеобъемлющая информация, все они подвергаются всестороннему рассмотрению с учетом полевых данных, сведений из картографических и письменных источников. Этимология гидронима Казым, по мнению А.К. Матвеева, может быть северносамодийской [Матвеев 1994], по остальным необходимы дальнейшие исследования на более широком топонимическом фоне. м

Число основ неясного происхождения в топонимии бассейна К азы™ ма в целом невелико: если вычесть из этого списка названия, в которых

все же удалось восстановить форму и семантику неясного компонента (их 13), а также еще 3 предположительно хантыйские Кур сх, Сыгат ёх, Эп юхан, то топонимов с такими основами останется всего 18. Все они, представлены в гидронимах. Этимологически неясные казымские топонимы есть на всех участках бассейна Казыма, но в районе нижнего течения реки их больше. Особенно интересен в этом отношении бассейн реки Лыхма, где наблюдается скопление гидронимов, в составе которых есть архаичные хантыйские лексемы, и целый ряд названий с неясными атрибутивными компонентами.

Как отмечает А.К. Матвеев [1994], топонимия Приобья свидетельствует, что под верхним обско-угорским пластом здесь скрывается древний субстрат, который, возможно, является самодийским. Дальнейшее исследование выявленных в бассейне Казыма неясных топонимов и топонимов с неясными компонентами, возможно, позволит найти и среди них субстратные самодийские элементы. Пока же из таких фактов есть только гидроним Казым.

В Заключении диссертационной работы подводятся основные итоги проведенного исследования, позволившего представить топонимию бассейна реки Казым как энциклопедический источник, уникальный ^^памятник языка, истории и культуры казымских ханты и других народов, живших и живущих на изучаемой территории.

Примененная в диссертации методика комплексного лингвистического и историко-культурологического подхода к региональному исследованию топонимии помогает глубже понять и собственно языковую специфику топонимов изучаемого региона, и особенности отразившейся в топонимии традиционной народной культуры. Полученные результаты позволяют наметить пути дальнейшего изучения топонимии других регионов традициопого проживания народов Севера и выделить наиболее актуальные территории для работы по сбору, сохранению и научному описанию безвозвратно исчезающих топонимических систем коренного населения Западной Сибири.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Дмитриева Т.Н. Топонимия бассейна реки Казым: Монография. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. - 580 с. (43,5 п. л.)

2. Дмитриева Т.Н. Хантыйские топонимы с неясными компонентами на территории бассейна реки Казым // Изв. Урал. гос. ун-та, 2001. № 20. Гуманитарные науки. Вып. 4. История. Филология. Искусствове-

' дение. - С. 72-77 (0,41 п.л.)

3. Дмитриева Т.Н. Топонимия бассейна реки Казым как источник сведений о традиционных промыслах ханты (охотничий промысел) // Изв. Урал. гос. ун-та, 2005. № 39. Гуманитарные науки. Вып. 10. - С. 152-162(0,5 п.л.).

4. Дмитриева Т.Н., Контарь А.Е. Особенности передачи хантыйских топонимов в русском языке // Координационное совещание по проблемам изучения сибирских говоров кафедр русского языка вузов Урала, Сибири и Дальнего Востока: Тез. докл. - Красноярск, 198В.-С. 138-140(0,13 пл.).

5. Дмитриева Т.Н., Контарь А.Е. Топонимия казымских ханш // Вопросы финно-угорской ономастики.-Ижевск, 1989.-С. 142-154 (0,78 пл.).

6. Дмитриева Т.Н. Хантыйская топонимия Казыма // Congressus Septimus Internationalis Fenno-Ugristarum: 1 В. Sessiones plenares et symposia. -Debrecen, 1990.-P. 160-165 (0,4 пл.).

7. Дмитриева Т.Н. "Вес" в топонимии и фольклоре казымских ханты //Археологические культуры и культурно-исторические общности Большого Урала: Тез. докл. XII Уральского археол. совещ. - Екатеринбург, 1993. -С. 49-50 (0,13 пл.).

8. Дмитриева Т.Н. Природопользование и хозяйственная деятельность казымских хантов по данным топонимии // Касум-Ёх: Материалы для обоснования проекта этнической статусной территории / Под ред.^^ А.В. Головнева. - Шадринск, 1993. - С. 53-63 (0,63 п.л.). ^^

9. Дмитриева Т.Н., Панченко С.В. Ситуативные названия в топонимии казымских ханты // Язык и прошлое народа: Межвуз. сб. -Екатеринбург: Урал, ун-т, 1993. - С.168-177 (0,62 п.л.).

10. Дмитриева Т.Н., Панченко С.В. Этнические контакты на Казыме по языковым данным // Сургут, Сибирь, Россия. Междунар. научно-практ. конф., посвящ. 400-летию города Сургута: Тез. докл. — Екатеринбург, 1994. — С. 64-67 (0,19 пл.).

11. Дмитриева Т.Н. Тайны водяного мамонта // Уральский следопыт, 1994, № 3. - С. 76 -77 (0,25 пл.).

12. Дмитриева Т. Н. Географический термин вош ("городок") в хантыйской топонимии Казыма // Методика комплексных исследований культур и народов Западной Сибири: Тез. докл. X Западно-Сибирского археолого-этнографического совещания памяти В.Н. Чернецова. -Томск, 1995.- С. 62-64 (0,19 пл.).

13. Дмитриева Т. Н., Панченко С. В. Хантыйско-русское взаимодействие в топонимии Казыма // Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тез. Междунар. науч. конф. Т.1. Филология.-Новосибирск, 1995.-С. 235-237 (0,17 пл.).

14. Дмитриева Т. Н. Взаимодействие христианских и традиционных^^ религиозных представлений у казымских хантов // Узловые проблемы

современного финно-угроведения: Мат-лы 1 Всеросс. науч. конф. фин-но-угроведов. - Йошкар-Ола, 1995. - С. 121-123 (0,14 п.л.).

15. Дмитриева Т.Н. Хантыйские антропотопонимы Казыма // Узловые проблемы современного финно-угроведения: Мат-лы 1 Всеросс. науч. конф. финно-угроведов. — Йошкар-Ола, 1995. - С. 307—309 (0,19 п.л.).

16. Дмитриева Т.Н. Идолы и священные деревья в топонимии ка-зымских ханты // Актуальные проблемы лингвистики, № 91. Уральские лингвистические чтения-96: Материалы ежегодн. регионапьн. конф. — Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 1996. - С. 18-19 (0,06 п.л.).

17. Дмитриева Т.Н. Коми компонент в топонимии бассейна реки Казым // Христианизация коми края и ее роль в развитии государственности и культуры: Сб. статей. Т. II. Филология. Этнология. - Сыктывкар, 1996. - С. 64-77 (0,9 п.л.).

18. Дмитриева Т.Н. Современные тенденции в хантыйской топонимии Казыма // Congressus Octavus International is Fenno-Ugristarum (Jy-vüskyla, 10-15. 8. 1995). Pars 5. Sessiones sectionum. Lexicología & Onomástica. - Jyvaskyla, 1996. - P. 224- 226 (0,3 п.л.).

19. Дмитриева Т.Н. Идолы и священные деревья в топонимии ка-зымских ханты // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. — Екатеринбург: Урал, ун-т, 1996. - С. 36-44 (0,47 п.л.).

^ 20. Дмитриева Т.Н. Образность в топонимии казымских хантов // Культура народов Сибири: Материалы Третьих Сибирских чтений. -СПб., 1997. - С. 271-279 (0,5 пл.).

21. Дмитриева Т.Н. Топонимические легенды казымских хантов // Традиционная культура финно-угров и соседних народов. Проблемы комплексного изучения: Междунар. симпозиум: Тез. докл. — Петрозаводск, 1997.-С. 76-78 (0,19 п.л.).

22. Дмитриева Т.Н. Медведь в лексике и топонимии казымских хантов // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 2. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. - С.33-39 (0,44 пл.).

23. Дмитриева Т.Н. "Медвежий язык" в топонимии казымских хантов // Общие проблемы преподавания языков: преподавание русского языка финно-угорской аудитории: Тез. докл. междунар. науч.-практ. конф. - Сыктывкар, 1998.-С. 30-31 (0,13 пл.).

24. Дмитриева Т.Н. Хантыйский фольклор // Уральская историческая энциклопедия. — Изд-во Екатеринбург / УрО РАН, ин-т истории и археологии, 1998.- С. 568 (0,05 пл.).

25. Дмитриева Т.Н. Карты 1-8 к статье: Главацкая Е.М. Ханты в составе Русского государства. XVII-XX вв. // Очерки традиционного землепользования хантов (материалы к атласу). — Екатеринбург: Тезис,

1999. - С. 70-72, 77-78, 80, 88-89, 93 (1,1 пл.).

26. Дмитриева Т.Н. Топонимическая картина территории проживания ханты (особенности структуры и семантики хантыйских топонимов) // Очерки традиционного землепользования хантов (материалы к атласу). - Екатеринбург: Тезис, 1999. - С. 113-138 (3,0 пл.).

27. Дмитриева Т.Н. К истории названий села Полноват // Русская диалектная этимология: Третье науч. совещ. 21—23 октября 1999 г.: Тез. докл. и сообщ. - Екатеринбург: Урал, ун-т, 1999. - С. 19-22 (0,18 пл.).

28. Дмитриева Т.Н. Казым и манси // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 3. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. -С. 53-66(0,81 пл.).

29. Дмитриева Т.Н. Об особенностях отношения к собаке у хантов (по данным топонимии реки Казым) // II Сибирский симпозиум "Культурное наследие народов Западной Сибири: обские угры" (Тобольск, 13-15 декабря 1999 г.): Тез. докл. и сообщ. - Тобольск: ТГИАМЗ, 1999. -С. 177-180 (0,4 пл.). .

30. Дмитриева Т.Н. Язык земли окрестностей Хуллора // Очерки истории Югры. - Екатеринбург: НПМП "Волот", 2000. - С. 79-87 (0,9 пл.).

31. Дмитриева Т.Н. К истории названий реки и села Казым // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. тр. - Екатеринбург:! Изд-во Урал, ун-та, 2000. — С. 79-87 (0,56 пл.).

32. Дмитриева Т.Н. Коми-хантыйское взаимодействие на Казыме по данным топонимии и географической терминологии // Коренные этносы Севера европейской части России на пороге нового тысячелетия: история, современность, перспективы: Сб. статей / Материалы Междунар. науч. конф. (Сыктывкар, 17-19 мая 2000 г.). - Сыктывкар / Коми научный центр УрО РАН, 2000. - С. 454-457 (0,54 пл.).

33. Дмитриева Т.Н., Каксин А.Д. Диалекты и говоры хантыйского языка И Югория: Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т.— Ханты-Мансийск: Сократ, 2000. - Т. 1,-С. 281-282 (0,05 пл.).

34. Дмитриева Т.Н. Мифы и реальность в топонимических легендах казымских ханты // Этимологические исследования: Сб. науч. тр. Вып. 7. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. — С. 147-153 (0,41 пл.).

35. Дмитриева Т.Н. О современном русско-хантыйском взаимодействии в топонимии бассейна реки Казым // Лингвокулыурологические проблемы толерантности: Тез. докл. Междунар. конф. (Екатеринбург, 24-26 октября 2001 г.).- Екатеринбург. Изд-во Урал, ун-та, 2001. - С. 345-347 (0,14 пл.).

36. Дмитриева Т.Н. Путевые описания Г.Ф. Миллера как историко-топонимический источник (на материале топонимии бассейна реки Ка^ зым // Северный археологический конгресс (Ханты-Мансийск, 9-1^

сентября 2002 г.): Тез. докл. - Екатеринбург - Ханты-Мансийск, 2002. -С. 315-316 (0,14 п.л.).

37. Дмитриева Т.Н. Хантыйско-русское взаимодействие в топонимии бассейна реки Казым // Финно-угорское наследие в русском языке.

— Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. — С. 122-144 (1,4 п.л.).

38. Дмитриева Т.Н. Глагольные формы в составе хантыйских топонимов бассейна реки Казым // XXIII Дульзоновские чтения. Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Преподавание иностранных и национальных языков: Материалы междунар. конф. (Томск, 25-27 июня 2002 г.). Часть П. -Томск: Том. ун-т, 2002. - С. 118-125 (0,44 пл.).

39. Дмитриева Т.Н. К этимологии топонимов бассейна реки Казым (история гидронима Выргим) // Русская диалектная этимология: Мат-лы IV Междунар. конф. (Екатеринбург, 22-24 октября 2002 г.). - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. - С. 59-63 (0,3 пл.).

40. Дмитриева Т.Н. Карты 2-6 к статье: Главацкая Е.М. Ханты в составе Русского государства. XVII-XX вв. // Очерки традиционного землепользования хантов (материалы к атласу). 2-е изд., исправл. и дополн. -Екатеринбург: Тезис, 2002. - С. 79-80, 85-86,88,100, 102 (0,83 пл.).

41. Дмитриева Т.Н. Топонимическая картина территории проживания ^fciHTOB (особенности структуры и семантики хантыйских топонимов) // Очерет традиционного землепользования хантов (материалылы к атласу). 2-е изд.,

исправл. и дополн. - Екатеринбург: Тезис, 2002. - С. 125-148 (3,0 пл.).

42. Дмитриева Т.Н. Географический термин paw в хантыйской топонимии Казыма И Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. 4.

- Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. - С. 28-33 (0,34 пл.).

43. Дмитриева Т.Н. Топонимы неясного происхождения на территории бассейна реки Казым // Этимологические исследования: Сб. науч, тр. Вып. 8. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. - С. 94-110 (1,0 пл.).

44. Дмитриева Т.Н. Части речи в составе хантыйских топонимов: существительные и прилагательные в хантыйской топонимии бассейна реки Казым // Языки и культура народов ханты и манси: Материалы Междунар. конф., поев. 10-летию НИИ обско-угорских народов (Ханты-Мансийск, 27-30 ноября 2001 г.). Ч. II. Филология. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2004. - С. 17-34 (1,12 пл.).

45. Дмитриева Т.Н. Запретная река Сорум // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. тр. Вып. V. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. - С. 38-43 (0,31 пл.).

46. Дмитриева Т.Н. Отражение традиционных промысловых занятий ханты в топонимии бассейна реки Казым (рыболовство) // Проблемы историко-культурного развития древних и традиционных обществ

Западной Сибири и сопредельных территорий. Материалы XIII Западно-

Сибирской археолого-этнографич. конф. К 100-летию со дня рождения

B.Н. Чернецова. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005 - С. 246-249 (0,3 пл.).

47. Дмитриева Т.Н. Хантыйско-ненеикие контакты на территории бассейна реки Казым по данным топонимии // Congressus decimus internationalis Fenno-ugristarum (Yoshkar-Ola, 15.08 - 21.08. 2005). Pars II. Summaria acroasium in sectionibus. Lingüistica. - Yoshkar-Ola, 2005. -

C. 49-50 (0,15 пл.).

48. Дмитриева Т.Н. Орнитотопонимы бассейна реки Казым и религиозно-мифологические представления ханты // Ономастика в кругу гуманитарных наук: Материалы междунар. науч. конф. (Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г.). - Екатеринбург, 2005. - С. 231-233 (0,13 пл.).

49. Дмитриева Т.Н., Матвеев А.К. Финно-угорское наследие в русской диалектной лексике и ономастике // Фундаментальные исследования в области гуманитарных наук. Конкурс грантов 2002 года: Сб. рефератов избранных работ. Книга I. - Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005. - С. 119-122 (0,2 пл.).

50. Дмитриева Т.Н. О двух географических терминах со значением 'мыс' в хантыйской топонимии Казыма // Марийская филология: Учен, зап. ист.-филол. ф-та. Вып. 7 (посвящ. 75-летию проф. Ивана Степановича Галкина) / Мар. гос. ун-т. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 56-63 (0,5 пл.).

51. Дмитриева Т.Н. Материалы путевых описаний Г.Ф. Миллере как историко-топонимический источник // Три столетия академиче-скихъ исследований Югры: от Миллера до Штейница. Часть I. Академические исследования Северо-Западной Сибири в XVIII в.: история организации и научное наследие: Материалы междунар. симпозиума. — Екатеринбург: НПМП «Волот», 2006. - С. 210-220 (0, 68 пл.).

52. Дмитриева Т.Н. Значение научного наследия В. Штейница для топонимических исследований // Три столетия академических исследований Югры: от Миллера до Штейница. Часть И. Академические исследования Западной Сибири в XIX-XX вв.: история организации и научное наследие: Материалы междунар. симпозиума. - Екатеринбург: НПМП «Волот», 2006. - С. 51-71 (1,36 пл.).

53. Dmitrijewa Т. Ostjakische Toponymie von Kasym // Congressus Septimus Intemationalis Fenno-Ugristarum. 2 A. Summaria dissertationum. -Debrecen, 1990. - P. 41 (0,06 пл.)

54. Dmitijiewa T. Moderne Tendenzen der ostjakischen Toponymie von Kazym // Congressus Octavus Intemationalis Fenno-Ugristarum. Pars 2. Summaria acroasium in sectionibus et symposiis factarum. — Jyvaskylá, 1995. - P. 27-28 (0,06 пл.).

Подписано в печать 14.07.2006. Формат 60x84 V]6. Усл. п. л. 3,02. Тираж 120 экз. Заказ 2827

Отпечатано в Полиграфическом центре ООО «Форт Диалог-Исеть»

620026, г. Екатеринбург, ул. Р. Люксембург, 67-6. Тел.: 251-64-90, 251-39-74, 251-33-40

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Дмитриева, Татьяна Николаевна

Предисловие.

Раздел 1. Введение.

1.1. Физико-географическая характеристика бассейна реки Казым.

1.2. Краткий очерк истории Казымского края. Этническая ситуация в регионе.

1.3. История изучения бассейна реки Казым и источники сведений о топонимии региона.

1.4. Краткий обзор литературы по топонимии ханты и ненцев.

1.5.Транскрипция и транслитерация хантыйских топонимов.

1.6. Особенности казымского диалекта и его говоров, представленные в топонимии.

Раздел 2. Структура хантыйских топонимов.

2.1.Компонентный состав хантыйских топонимов Казыма. Структурные типы и модели.

2.2. Эллиптированные топонимы.

2.3.Комплексы топонимов.

2.4.Части речи в составе хантыйских топонимов (Существительные.

Прилагательные. Причастия и другие глагольные формы.

Числительные и счетные слова. Местоимения. Наречия. Послелоги).

Раздел 3. Детерминанты сложных топонимов: семантика и функционирование.

3.1. Термины, обозначающие природные объекты.

3.2. Термины, обозначающие культурные объекты.

Раздел 4. Атрибутивная часть топонимов: Природа и человек в зеркале хантыйской топонимии Казыма.

4.1.Физико-географическая и экологическая характеристика местности.

4.1.1. Сведения о природных объектах:

А. Ландшафт.

Б. Характеристика относительного местоположения объектов.

4.1.2. Сведения о свойствах и качествах природных объектов.

A. Свойства и качества самих объектов.

Б. Флора региона.

B. Фауна региона.

4.2. Человек и его деятельность.

4.2.1. Наименования жителей

А. Апеллятивы.

Б. Антропонимы.

4.2.2. Традиционная культура ханты

А. Традиционные формы хозяйства и природопользования Материальная культура.

1. Рыболовство.

2. Охота.

3. Оленеводство.

4. Домашние животные.

5. Пути и средства передвижения.

6. Постройки, сооружения.

7. Быт (Лексика, связанная с бытом и домашним хозяйством).

8. Типы поселений.

Б. Духовная культура. Религиозно-мифологические представления ханты.

1. К типологии священных мест.

2. Компоненты топонимов, указывающие на сакральность или примечательность называемого объекта:

2.1. Апеллятивы.

2.2. Имена духов-охранителей и других сверхъестественых существ.

2.3. Названия изображений духов.

3. Священные деревья.

4. Роль мифологии и фольклора в формировании топонимической системы бассейна реки Казым.

Раздел 5. Лингвоэтнические контакты на Казыме и их отражение в топонимии.

5.1. Казымские ханты и другие народы:

Северные ханты.

Ненцы.

Коми.

Манси.

Татары.

Русские.

5.2. Топонимы с неясной этимологией.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Дмитриева, Татьяна Николаевна

Актуальность исследования. Топонимия коренных народов Севера Западной Сибири заслуживает самого пристального внимания как уникальный источник информации о их языке, истории и культуре, однако до сих пор топонимические системы в районах проживания ханты, манси, ненцев изучены недостаточно, во многих регионах местные топонимы даже не собраны.

О географических названиях этой огромной территории уже существует ряд исследований отечественных и зарубежных авторов (Л.И. Калинина, В. Штейниц, Р. Радомски, А.К. Матвеев, М.А. Тяботов, Н.К. Фролов и др.), но на топонимической карте региона еще очень много белых пятен, и они могут навсегда остаться таковыми в связи с современными социально-экономическими преобразованиями на севере Сибири, негативными последствиями которых становятся утрата традиционной культуры аборигенным населением и разрушение местных топонимических систем.

Систематический, целенаправленный и профессиональный полевой сбор топонимического материала здесь, к сожалению, не проводится. Так, хантыйская топонимия за последние полвека собрана только в бассейне реки Васюган плюс частично в бассейне реки Юган (Л.И. Калинина, 1956-1958) и в бассейне реки Казым (автор данной работы, 1987-2001).

В последние десятилетия места традиционного проживания ханты и других коренных народов Среднего и Нижнего Приобья стали территориями промышленного освоения природных ресурсов, здесь происходит разработка нефтяных и газовых месторождений, строятся и эксплуатируются многочисленные ветки трубопроводов. С большим притоком нового, пришлого населения усиливаются процессы лингвоэтнической ассимиляции коренных жителей, утрачивающих возможность традиционного ведения хозяйства и отходящих от традиционного образа жизни, связанного с рыболовством, охотой, оленеводством, собирательством. Это неизбежно приводит к забвению местных топонимов (особенно микротопонимов), и, возможно, еще через десяток лет в местах наиболее активной нефтегазовой экспансии они безвозвратно исчезнут и уже нечего будет собирать.

Типичная для наших дней картина разрушения топонимической системы в местах проживания ханты представлена в стихотворении Тимофея Молданова [Молданов 1997: 59], красноречиво названном «Имена потерявшие земли»: Где Хетта река протекает, Всё с именем жило тогда В ушедшую бытность все знали Здесь Амали ставит запор В ушедшую бытность все знали Никиты здесь рыбный залив Так речка вся имя имела Вновь прибывающим людям, Вновь приезжающим людям Что земли те могут поведать, Что земли те могут сказать Мы, знавшие всё, разъехались, Мы, знавшие всё, ушли Так земель имена потерялись, Так вод имена утекли

Актуальность сбора и исследования топонимии коренного населения на территориях промышленного освоения недр или в непосредственной близости от таких территорий в современных условиях особенно возрастает. Скорейший сбор материала на местах и последующее составление региональных (в том числе и микрорегиональных) монографических описаний и словарей местных географических названий как культурного наследия коренного населения Западной Сибири становится одним из средств сохранения аборигенной топонимии и содержащейся в ней информации для будущих поколений. Предлагаемая работа является шагом на пути регионального изучения топонимии коренных народов Нижнего Приобья.

Объектом данного исследования является топонимия бассейна реки Казым, правого притока Оби. Полного и всестороннего описания казымских топонимов до сих пор не предпринималось, лишь отдельные названия интерпретировались В.К. Штей-ницем, Р. Радомски, А.К. Матвеевым, Н.К. Фроловым, М.А. Тяботовым.

Регион исследования представляет особый интерес в этноисторическом, историко-культурном и историко-лингвистическом отношении. Коренные жители территории бассейна Казыма - казымские ханты, до настоящего времени они сохранили черты традиционного хозяйственного уклада и культурные традиции, здесь существует в живом употреблении хантыйский язык и функционирует живая хантыйекая топонимия, являющаяся источником ценных сведений о хантыйском языке, разнообразной информации о Казымском крае и о жизни его обитателей.

Важно и то, что Казым - территория многосторонних этнических контактов. Ханты, которые составляют преобладающую этническую группу коренного казымского населения, издавна контактируют с лесными ненцами, жителями верховьев Казыма (у них также до сих пор сохраняются традиционные формы хозяйства и культуры); кроме того, здесь же проживают коми и были манси, сыгравшие свою роль в истории формирования этнической группы казымских ханты. В последние десятилетия на Казыме появилось многочисленное русское население, и его теперь значительно больше, чем коренного. Топонимия неизбежно отражает этнические контакты и взаимодействие языков, происходившие на Казыме с древности и продолжающиеся в настоящее время.

Вследствие освоенности Казымского региона главным образом хантыйским населением подавляющее большинство топонимов здесь составляют хантыйские географические названия (хантыйские по происхождению, употребляемые в живой речи ханты, в адаптированной форме зафиксированные на картах и в прочих источниках, частично известные и другим этническим группам и вошедшие в официальное употребление). Поэтому именно они являются основным материалом, подвергающимся исследованию в данной работе. Выявленные здесь немногочисленные топонимы нехантыйского происхождения рассматриваются как источник для изучения истории и современного состояния лингвоэтнических контактов на территории региона.

Цель и задачи работы. Целью настоящей работы является комплексное структурно-семантическое, историко-лингвистическое и историко-культурное описание топонимии бассейна реки Казым.

Структурная и семантическая прозрачность основной массы хантыйских топонимов Казыма позволяет детально рассмотреть особенности их структуры и семантики.

Знакомство с географическими реалиями на месте и фиксации мотивировочных контекстов (мотивировки реальные, мифологические, народно-этимологические) дают возможность исследовать содержание топонимов с учетом особенностей их номинации. Происхождение и семантика неясных компонентов топонимов выясняются с помощью этимологического анализа.

Широкое привлечение историко-культурных данных в комментариях, сопровождающих описание топонимического материала (сведения по истории, материальной и духовной культуре народа ханты и других народов, живших и живущих на Казыме, археологическая информация о называемом объекте), способствует выявлению специфики отражения истории и народной культуры в топонимии и более глубокому пониманию топонимов.

Изучение лингвоэтнических контактов на Казыме необходимо для выяснения условий и основных путей формирования топонимической системы региона и ее современного функционирования.

В соответствии с вышесказанным в основные задачи исследования входит:

- Анализ структуры хантыйских топонимов (описание основных структурных типов и моделей, эллиптированных топонимов, комплексов топонимов; характеристика частей речи, выступающих в составе топонимов).

- Анализ детерминантов хантыйских топонимов (характеристика их семантики и особенностей функционирования).

- Описание атрибутивных компонентов хантыйских топонимов с учетом семантики лексем и особенностей номинации объектов; выявление географической и этнокультурной информации, содержащейся в топонимах, и ее специфики.

- Рассмотрение вопросов лингвоэтнического взаимодействия на материале топонимии региона; характеристика топонимов неясного происхождения.

Изложение основного содержания работы предваряется рассмотрением ряда необходимых вводных вопросов:

- Физико-географическая характеристика бассейна реки Казым.

- Краткий очерк истории Казымского края. Этническая ситуация в регионе.

- История изучения бассейна реки Казым и источники сведений о топонимии региона.

- Краткий обзор литературы по топонимии ханты и ненцев.

- Транскрипция и транслитерация хантыйских топонимов.

- Особенности казымского диалекта и его говоров, представленные в топонимии.

Источники материала. Исследование базируется на полевых материалах с широким привлечением данных картографических и письменных источников.

Полевое изучение географических названий бассейна Казыма было начато автором в 1987 г. С 1987 по 1993 гг. обследование Казыма проводилось комплексно: группой Топонимической экспедиции кафедры русского языка и общего языкознания Уральского университета совместно с археологами Северного отряда Уральской археологической экспедиции УрГУ1. В 1995 и в 1998-2001 гг. автором были предприняты индивидуальные поездки для сбора и проверки данных по топонимии региона. Работа велась в населенных пунктах Белоярского (до 1988 г. - Березовского) района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области: с. Казым, д. Амня, д. Хуллор, д. Юильск, д. Нумто, с. Полноват, д. Пашторы, д. Тугияны, д. Ванзеват, г. Белоярский, а также в пос. Березово Березовского района. В общей сложности в 1987-2001 гг. состоялось 13 выездов на Казым, в результате чего собран значительный по объему и уникальный по содержанию полевой материал. В топонимической и лексической картотеках, собранных в ходе полевых работ, насчитывается свыше 10 тыс. ед. Общее число анализируемых топонимов - около 2,5 тыс. Из них подавляющее большинство составляют топонимы хантыйского происхождения; русских топонимов (с учетом калек) выявлено менее 100, ненецких -чуть более 100.

За весь срок полевой работы в населенных пунктах по Казыму и на примыкающих территориях было опрошено 148 информантов - почти все они ханты, есть несколько ненцев (8 чел.), коми (5 чел.) и манси (1чел.)2.

1 В состав топонимической группы, руководимой автором, входили в 1987, 1988, 1990 гг выпускник филологического факультета, в то время сотрудник топонимической лаборатории кафедры А Е Контарь и в 1987-1990 гг. студентка филологического факультета С.В Панченко, принимавшие активное участие в сборе хантыйской топонимии и лексики. Впоследствии в соавторстве с ними было опубликовано несколько статей С В. Панченко успешно защитила дипломную работу на тему «Хантыйская гидронимия Казыма» (Екатеринбург, 1993)

Участниками топонимической группы также были студенты исторического факультета УрГУ - этнограф A J1 Сюзюмов (1989,1991) и археолог А Г. Брусницына (1992), студент филологического факультета УрГУ С О. Горяев (1992), аспирант Хельсинкского университета религиовед Тайсто Раудалайнен (1993)

2 Список информантов приведен в конце работы (См. Приложение, с 840-845) В работу также включены ценные сведения по языку и традиционной культуре ханты и ненцев, собранные в полевых условиях от жителей Нижневартовского (2003 г.) и Березовского (2004 г) районов ХМАО, Шурышкарского района ЯНАО (2003 г.), и информация, полученная в ходе устных бесед с деятелями культуры, писателями и учеными финно-угроведами- фольклористами, языковедами, историками (1992-2005 гг) См Приложение, с 845-847.

Среди наших информантов встретилось немало замечательных знатоков своего края, обладающих феноменальной топонимической памятью и кругозором, подлинных хранителей народной культуры, остро переживающих за судьбу своего народа, его языка и культурных традиций, понимающих необходимость и важность сбора и изучения местных географических названий. С некоторыми из казымских жителей работа велась в течение ряда лет - это Петр Дмитриевич Аликов из д. Юильск; Семен Тимофеевич Тарлин из д. Амня, Андрей Александрович Ерныхов, Илья Павлович и Иван Павлович Рандымовы из с. Казым; Петр Иванович Юхлымов и Степан Семенович Куриков из с. Полноват; Семен Иванович Юхлымов из г. Белоярского и др.

Время неумолимо, и уже многие из тех, с кем нам довелось работать, ушли из этого мира, но их бесценные для науки знания остались записанными на магнитофонной пленке, в полевых блокнотах и на карточках картотек.

Коренное казымское население в целом немногочисленно и, по последним данным, составляет в настоящее время 10,6 % от общего количества жителей в исследуемом регионе. Далеко не все местные жители являются знатоками топонимии. Поэтому, приводя иллюстративный материал, мы сочли необходимым дать более точную паспортизацию полевых данных - кроме традиционного для топонимических исследований указания на место записи, указать также фамилию информанта и год записи информации.

Наряду со сбором топонимии в полевых условиях, автором в результате многолетней работы была составлена насчитывающая свыше 5 тыс. ед. топонимическая картотека письменных и картографических материалов, извлеченных из многочисленных (более 120) карт XVII-XX вв., из документов Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области и Государственного архива Ханты-Мансийского автономного округа, из всевозможных письменных источников (списки населенных мест, литература по топонимии, истории, археологии, по этнографии, языку, фольклору ханты и ненцев, словари и учебники хантыйского языка, современные издания фольклорных текстов на хантыйском языке и пр.).

Сведения, полученные в ходе экспедиций, а также данные карт и письменных источников (они тоже подвергались полевой проверке) стали основой для создания историко-этимологического и историко-культурного Словаря хантыйских топонимов бассейна реки Казым. Рукописный вариант Словаря, включающего свыше 2300 словарных статей, был подготовлен в 1998-2000 гг. при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант 98-04-06072а).

Имеющийся материал позволяет провести всестостороннее исследование ка-зымской топонимии, созданной многими поколениями жителей региона.

Методологической основой данной работы является комплексный лингвистический и историко-культурный подход к изучению регионального топонимического материала. Конкретные методы, используемые в диссертации, традицион-ны: метод научного описания; метод структурной и семантической классификации; метод этимологического анализа; метод статистического и сравнительного анализа; метод идентификации топонимов, зафиксированных в письменных и картографических источниках, с соответствующими современными названиями объектов.

Научная новизна работы состоит прежде всего в том, что в ней впервые интерпретируется и вводится в научный оборот уникальный топонимический материал. Топонимическая система Казымского региона, подвергнутая всеобъемлющему языковому и историко-культурному анализу, показана во всем богатстве и многообразии, в ее живом функционировании, в становлении и развитии. Топонимия бассейна реки Казым впервые представлена как энциклопедия языка, истории и традиционной культуры одного из коренных этносов севера Западной Сибири - народа ханты. Целый ряд хантыйских топонимов восстановлен из деэтимологизированных форм или адаптированных на русской почве. В составе топонимов обнаружены некоторые лексемы казымского диалекта, не отмеченные в словарях хантыйского языка.

Кроме того, в работе выявлена специфика лингвоэтнических контактов на Казы-ме и отражение их в топонимии: показана роль взаимодействия ханты с коми, манси, ненцами и русскими в формировании топонимической системы региона; положено начало изучению топонимии лесных ненцев, которая до сих пор не привлекала внимание топонимистов. Предпринята попытка интерпретации казымских топонимов неясного происхождения.

Основные положения, вынесенные на защиту:

1. Топонимия бассейна реки Казым, являющаяся по преимуществу хантыйской,, - уникальный и энциклопедически богатый источник сведений о природе края, о языке, истории и культуре народа ханты. Хронологически хантыйская топонимия Казыма представляет собой в основном поздний пласт.

2. Хантыйские топонимы Казыма имеют традиционную для финно-угорских языков многокомпонентную структуру: атрибутивная часть + детерминант, при этом наиболее широко представлены двух- и трехкомпонентные названия. Из частей речи в составе хантыйских топонимов преобладают имена существительные и прилагательные; нередко используются глагольные (причастные) конструкции. Как и в топонимии других территорий, где проживает финно-угорское население, здесь типичны комплексы-микросистемы, или блоки топонимов; широко представлены эллиптированные топонимы.

3. Топонимические детерминанты в хантыйской топонимии Казыма характеризуют природные, географические реалии и культурные объекты территории региона. Основную массу составляют детерминанты, обозначающие природные объекты. Характерная для хантыйской географической терминологии конкретизация и детализация хорошо прослеживается в топонимии. Своеобразие географической терминологии казымских ханты проявляется в обилии терминов, обозначающих водные объекты (река, ручей, протока, озеро, старица и др.), в наличии терминов - локальных заимствований из языка коми, а также терминов, возникших в результате образного переосмысления лексем, изначально не имевших географической семантики.

4. Собранный в полевых условиях материал свидетельствует, что подавляющая часть хантыйских топонимов Казыма прозрачна по семантике и сохраняет мотивированность в сознании современного хантыйского населения региона. Изучение семантики атрибутивных компонентов топонимов, проведенное с учетом особенностей номинации объектов, способствовало выявлению географической и этнокультурной информации, содержащейся в географических названиях (сведения о географических особенностях местности, об относительном местоположении географических объектов, об их свойствах и качествах; сведения о растительном и животном мире края; сведения о жителях и их хозяйственной деятельности - рыболовстве, охоте, оленеводстве, о реалиях материальной и духовной культуры ханты). В семасиологическом и ономасиологическом отношении хантыйские топонимы Казыма в основном отражают общие, универсальные топонимические закономерности. Специфику и своеобразие топонимии казымских ханты составляют многочисленные ситуативные, событийные названия, характерные для топонимической системы, создаваемой народом, сохраняющим черты традиционного хозяйственного уклада - охотниками, ры-болововами, оленеводами. Для хантыйской топонимии Казыма также характерны образные, метафорические топонимы, отражающие проявление образного народного видения географических реалий при их номинации. Истоки образности хантыйских топонимов связаны прежде всего с традиционной культурой ханты.

5. В топонимии Казыма широко и многогранно отражается духовная культура хантыйского народа, в частности, его религиозно-мифологические представления. В составе хантыйских топонимов Казыма, обозначающих священные или примечательные места, в том числе места со скульптурными антропоморфными изображениями из пней и со священными деревьями, упоминаются духи всех категорий - от всеобщих до местных, включая хозяев лесных угодий, представлена информация и о некоторых других сверхъестественных существах. Мифологические и фольклорные сюжеты, будучи привязанными к конкретным географическим объектам территории, играют важнейшую роль в создании традиционной картины мира казымских ханты и в организации топонимического пространства исследуемого региона.

6. Топонимия бассейна реки Казым является источником ценнейшей, уникальной информации не только о ханты, но и о других народах региона. В их числе лесные ненцы - коренные жители верховьев Казыма, а также коми, манси и русские. В топонимии ярко и отчетливо проявляются результаты длительного хантый-ско-ненецкого, хантыйско-коми, хантыйско-мансийского и хантыйско-русского взаимодействия.

7. В последнее время в местной топонимической системе происходят наибольшие изменения, они связаны с усиливающимся в современных условиях процессами хантыйско-русского взаимодействия: в адаптированных русским языком формах хантыйские топонимы укореняются в официальном употреблении и на картах, все чаще возникают собственно русские топонимы, которые создаются как русским, так и хантыйским населением.

8. Из более чем двух тысяч проанализированных названий лишь около тридцати являются неясными по происхождению или содержат отдельные неясные компоненты. В ряде случаев неясные компоненты представляют собой хантыйские лексемы, забытые или деэтимологизированные в хантыйском языке или подвергшиеся переработке в результате русской адаптации. Другие казымские топонимы или входящие в их состав компоненты, не поддающиеся интерпретации на хантыйской почве, могут иметь ненецкое, коми, мансийское или русское происхождение. Составляющие на Казыме очень немногочисленную группу субстратные топонимы (или компоненты субстратного происхождения) требуют дальнейшего изучения. Одним из возможных источников таких топонимов является северносамодийский.

Теоретическое значение работы. Комплексный анализ впервые вводимого в научный оборот топонимического материала является вкладом в региональную и общую топономастику. Содержащиеся в исследовании выводы и наблюдения относительно особенностей структуры, семантики, ономасиологического и этнокультурного своеобразия топонимии Казыма, сведения о характере лингвоэтнических контактов на территории этого региона традиционного проживания ханты могут быть применены для решения проблем общего, финно-угорского и сопоставительного языкознания, этимологии и ономастики, языковых контактов, этнолингвистики и этнологии, для изучения истории и диалектологии хантыйского и ненецкого языков, для углубления научных изысканий по истории, этнографии, фольклору народов Севера.

Практическая значимость. Обширный фактический материал, впервые вводимый в научный оборот, и результаты, полученные в ходе его изучения, могут быть использованы широким кругом специалистов: лингвистами, историками, этнографами, фольклористами, краеведами, работниками учреждений культуры; их применение будет полезно в учебном процессе вузов при подготовке общих и специальных курсов, при написании курсовых и дипломных работ (что уже реализуется на практике на кафедре русского языка и общего языкознания УрГУ), а также в школьном преподавании. Использование материалов и основных выводов исследования поможет специалистам всех направлений при дальнейшем изучении топонимии Западной Сибири, в том числе многоконтактных территорий традиционного проживания ханты, ненцев, коми. Представленные в работе новые данные по хантыйской лексике могут быть учтены при подготовке и издании словарей хантыйского языка.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре русского языка и общего языкознания Уральского университета (декабрь 2005). Основные положения и результаты исследования были изложены автором в 36 докладах - на VII, VIII и X Международных конгрессах финно-угроведов - в Венгрии (Дебрецен, 1990), Финляндии (Ювяскюля, 1995), России (Йошкар-Ола, 2005), на 13 международных, 1 Всероссийской, 12 региональных, 3 кафедральных научных конференциях и симпозиумах в Екатеринбурге, Челябинске, Санкт-Петербурге, Сыктывкаре, Томске, Сургуте, Йошкар-Оле, Ханты-Мансийске и др.

По теме исследования опубликовано 54 научных работы, в том числе монография «Топонимия басейна реки Казым» (Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2005. - 580 с. - 43,5 уч.-изд. л.).

Структура и объем работы. В соответствии с поставленными задачами исследования диссертация включает предисловие, пять разделов основной части (первый из них носит вводный характер, остальные посвящены непосредственно анализу топонимического материала) и заключение; далее следуют список принятых сокращений, список источников, список использованной литературы и приложение. В приложении представлены: 1) карта священных и примечательных мест казымских ханты, сопровождающаяся ее описанием; 2) список информантов. Объем диссертации составляет 847 е., из них 757 с. составляет основной текст.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Топонимия бассейна реки Казым"

Заключение

Проведенное исследование топонимии бассейна реки Казым позволяет сделан, следующие основные выводы:

1. С точки зрения происхождения топонимия региона является преимущественно хантыйской. Это уникальный и богатейший источник, своего рода энциклопедия сведений о природе Казымского края, о языке, истории и культуре хапты.

Хронологически хантыйская топонимия на территории басейна Казыма в основном представляет собой поздний пласт. Этот вывод подтверждается данными исторических и этнографических исследований, согласно которым формирование этнической территориальной группы казымских ханты завершилось только в XIX в.

2. Хантыйская топонимия Казыма даст в руки исследователя значительный по объему языковой материал, отражающий особенности казымского диалекта и его говоров. Анализ обширного свода топонимов, собранных в полевых условиях и извлеченных из письменных и картографических источников, позволил расширить сведения о лексике казымского диалекта и ее истории. Благодаря топонимии выявлен или восстановлен целый ряд казымских лексем, не отмеченных в словарях хантыйского языка.

3. Хантыйские топонимы Казыма имеют традиционную для финно-угорских языков многокомпонентную структуру, в том числе, как и на других территориях проживания ханты, на Казыме наиболее широко представлены двух- п трехкомпо-пептные топонимы. Из частей речи наиболее употребительны имена существительные и прилагательные; используются также характерные для хантыйской топонимии глагольные (причастные) конструкции. Как и в топонимии других территорий, где проживает фиппо-угорское население, на Казыме типичны комплексы-микросистемы, или блоки топонимов; широко представлены эллиптированные топонимы.

4. Топонимические детерминанты, представленные в топонимии Казыма (их выявлено 64), характеризуют природные, географические реалии и культурные объекты территории региона. При этом основную массу составляют детерминанты, обозначающие прнродпые объекты. Характерная для хантыйской географической терминологии конкретизация и детализация хорошо прослеживается в топонимии. Своеобразие географической терминологии казымских ханты проявляется в обилии термином, обозначающих водные объекты (река, ручей, протока; озеро, старица), болото и его части; кроме того, местная специфика создается за счет локальных казымских займет новаций из языка коми, а также терминов, возникших в результат е образного переосмысления лексем, изначально пе имевших географической семантики.

5. Собранный в полевых условиях материал свидетельствует, что подавляющая часть хантыйских топонимов Казыма прозрачна но семантике и сохраняет мотивированность в сознании современного хантыйского населения региона. Изучение семантики атрибутивных компонентов хантыйских топонимов, проведенное с учетом особенностей номинации объектов, способствовало выявлению географической и этнокультурной информации, содержащейся в топонимах, и ее специфики. Это сведения о географических особенностях местности, об относительном местоположении, о свойствах и качествах самих географических объектов; сведения о растительном и животном мире края; сведения о жителях и их хозяйственной деятельности - рыболовстве, охоте, оленеводстве, о реалиях материальной и духовной культуры хапты.

В семасиологическом и ономасиологическом отношении хантыйские топонимы Казыма в основном отражают общие, универсальные топонимические закономерности, хотя есть и некоторые специфические моменты (например, соотношение 'больших' и "маленьких' объектов по сравнению с данными прибалтийско-финской топонимии). Специфику и своеобразие топонимии казымских хапты также составляют многочисленные ситуативные, событийные названия, характерные для топонимической системы, создаваемой пародом, сохраняющим черты традиционного хозяйственного уклада - охотниками, рыболововами, оленеводами. Для хантыйской топонимии Казыма также характерны образные, метафорические топонимы, отражающие проявление образного народного видения географических реалий при их номинации. Истоки образности хантыйских топонимов связаны прежде всего с традиционной культурой хапты.

6. Следует особо отмстить широкое и многогранное отражение в топопимии Казыма элементов духовной культуры хантыйского народа, в частности, его религиозно-мифологических представлений. В составе хантыйских топоппмов Казыма, обозначающих священные или примечательные места, в том числе места со скульптурными антропоморфными изображениями из пней и со священными деревьями, упоминаются духи всех категорий - от всеобщих до местных, включая хозяев лесных угодий, представлена информация и о некоторых других сверхъестественных существах. Мифологические и фольклорные сюжеты, будучи привязанными к конкретным географическим объектам территории, играют важнейшую роль в создании традиционной картины мира казымских ханты и в организации топонимического пространства исследуемого региона.

7. Топонимия бассейна реки Казым является источником ценнейшей, уникальной информации не только о ханты, по и о других народах региона. В их числе лесные ненцы - коренные жители верховьев Казыма, а также коми, манси и русские. В топонимии ярко и отчетливо проявляются результаты длительного хантыйско-пенсцкого, хантыйско-коми, хаитыйско-мансийского и хантыйско-русского взаимодействия. Взаимодействие ханты и татар в топонимии Казыма почти не отразилось, но оно требует специального изучения и должно рассматриваться па материале более широкого ареала в низовьях Оби.

8. В последнее время наибольшие изменения в местной топонимической системе происходят в результате особенно усиливающегося в современных условиях хантыйско-русского взаимодействия: в адаитпроваппых русским языком формах хантыйские топонимы укореняются в официальном употреблении и па картах, все чаще возникают собственно русские топонимы, которые создаются как русским, так и хантыйским населением. В этих условиях пе ослабевает, а наоборот, еще более усиливается актуальность и необходимость скорейшей выработки норм хантыйской орфографии в целом, а в частности - правил написания хантыйских топонимов на картах, в официальных документах, в источниках массовой информации и в литературе.

9. Из более чем двух тысяч проанализированных названий лишь около тридцати являются неясными по происхождению или содержат' отдельные неясные компоненты. В ряде случаев неясные компоненты представляют собой хантыйские лексемы, забытые пли деэтимологизированные в хантыйском языке или подвергшиеся пеработке в результате русской адаптации. Другие казымские топонимы или входящие в их состав компоненты, пе поддающиеся интерпретации на хантыйской почве, могут иметь ненецкое, коми, мансийское или русское происхождение.

Составляющие па Казыме очень немногочисленную группу субстратные топонимы (или компоненты субстратного происхождения) требуют дальнейшего изучения. Одним из возможных их источников является северносамодийский.

В заключение важно еще раз подчеркнуть, что в настоящее время для сохранения безвозвратно исчезающих топонимических систем коренного населения Западной Сибири должна активно проводиться целенаправленная работа по региональному сбору и изучению топонимии территорий традиционного проживания ханты, манси и пенцев, что позволит получить и сохранить для будущих поколений новые научные данные по истории, языку и традиционной культуре этих народов; при этом особое внимание следует обратить на до сих пор никем не изучавшуюся топонимию лесных непцев. Также насущно необходимы обобщающие исследования по языку и топонимии зауральских коми, сыгравших важную роль в истории создания топонимической картины Нижнего Приобья.

Список научной литературыДмитриева, Татьяна Николаевна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Историческая карта Сибири (XVI-XVII). Сост. Г. Лучинский. М 550 вер. в дюйме // Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауз. И.А. Нфроп. СПб. 1900. Т. 58 (XXIX а).

2. Историческая карта Сибири // Бахрушин С.В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI и XVII вв. М., 1927.

3. Остяцкие и вогульские княжества в XVI-XVII вв. Карга. Сост. С.В. Бахрушин // Симченко Ю.Б. Тамги народов Сибири XVII века. М.: Паука. 1965. С. 73-74.

4. Карга Сибири XVI-XVII вв. (до 1618 г.). Сост. K.II. Сербина // Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. I. М.-Л., 1937. Приложение.

5. Карта распространения русского владычества в Азиатской России. М 1:12.600.000 (верст) // Атлас Азиатской России , 1914. карта № 5.

6. Карта Сибири первой половины XVII в. Сост. К.И. Сербина. /У Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. II. М.-Л., 1941. Приложение.

7. Gudenof P.I. Сибирь (1667) 7175 'ahr Ора den store Ilerre Tszars och Slorfursle Alexej Michailowitzes ofer all star Myndre och hvyth. Киев, 1906. Gudenof (1667) 1906.

8. Хорографическая чертежная книга С. Ремезова. 1697 -1711. Лл. 118. 119// The atlas of Siberia by Semyon U. Remezov. Facsimil edition with an introduction by Leo Bagrov / Imago iiiundi. Supplements. Gravenhage. 1958. (Ремезов 1697.

9. Карта России Кирилова, 1733 г. // Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке, XVII—XVIII вв. Под ред. А.В. Ефимова. М. 1964. Карта № 72.

10. Карта рек Оби и Иртыша, Обской и Тазовской губ, составленная Дмитрием Овцыным в 1734 г. // Атлас географических открытий в Сибири и в СевероЗападной Америке, XVII-XVIII вв. Под ред. А.В. Ефимова. М., 1964. С.56-57. карта № 84. Овцын 1734.-Атлас 1964.

11. Части рек Печоры, Оби и Енисей купно с их устьями в северный окиян впадающими // Атлас Российский, состоящий из 19 спец. карг. СПб. 1745. карга № 14. Части рек. Атлас 1745.

12. Генеральная карта Российской империи //Атлас Российский, состоящий из 19 спец. карт. С116., 1745, карга № 20. Ген. карта. Атлас 1745.

13. Карта Сибири Татарипова («Карта генеральная всего Сибирского царства.») 1766 г. // Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке, XVI1-XVIII вв. Под ред. А.В. Ефимова. М., 1964. С. 92, карта № 137. Татаринов 1766. Атлас 1964 .

14. Fischer J. Е. Sibirische Geschichte von dcr entdekkung Sibiricns bis auf die Eroberung dieses Eandes durch die Russischc waffen. Teil I.II. St. Petersburg. 1768. Nachdruck Osnabruck 1973 (Цит. no: Radomski 1994). Fischer 17681

15. Treskot Truskot oder Truskott. I., Smit [Smidl] J. Gencral'naja karta Rossijskoj imperii. 1776 (Цит. no: Radomski 1994). [Treskot-Smit 1776]

16. Карта Березовского уезда. 1784 г. // ТФГАТО ф. 185, оп. 21, св. 1. д. 1. Карта Берез, у. 1784.

17. Карта Тобольского наместничества Тобольской области Березовской округе. XVIII в. // ТФГАТО ф. 154, оп. 21, св. 6, д. 46. Карта Тоб. намести., XVIII в.

18. Карта Тобольского наместничества // Атлас Российской империи, состоящий из 52 карт, изданный в граде Петра в лето 1796. карта № 17. Карта Тоб. намести. Атлас 1796.1. По данным XIX в.:

19. Вильдбрехг A.M. Российский атлас из сорока трех карт состоящий и на сорок одну губернию Империю разделяющий. СПб.. изд. при 1'еогр. департаменте, 1800. [второе издание].

20. Карта Азиатской России. Изд. П. Шевелева. СПб., 18.

21. Генеральная карта Тобольской губернии // Пядышев В.II. Географический атлас Российской империи, царства Польского и Великого княжества Финляндского. СПб., 1834, карта № 51(a). Ген. карта Тоб. губернии. Пядышев 1834[

22. Ethnographisch-geographische Karte des Nordlichen Ural Gebiet.es entvvorfen aufeiner reise in den jahren 1844-1845 von Anton Reguly. St. Petersburg. 1846. JReguly 1846, карта.

23. Юрьев Д.Ф. Топографическое описание Северного Урала н рек его обоих склонов // Зап. ИРГО. СПб., 1852. Кн. VI. С. 265-382, карта. Юрьев 1852, карта.

24. Губернии Западной Сибири: Тобольская, Томская, область Семипалатинская и область Сибирских Киргизов. СПб., 1857 // Зуев Н. Подробный атлас Российской империи. СПб., 1860, карта №17. |3уев (1857) 1860.

25. Гидрографическая и орографическая карта Азиатской России или Сибири и Российских Северо-Амсрикапских владений. СПб. 1859 // Зуев II. Подробный атлас Российской империи. СПб., 1860, карта № 2. Зуев (1859) I860.

26. Карта Тобольской губернии. 1867 г. // ТФГА ТО ф. 154. оп. 21. д. 52. Карта Тоб. губернии 1867.

27. Северная часть Тобольской губернии // СНМТГ 1871: LX.

28. Карта Тобольской губернии // СНМТГ 1871: ГХ. Карта Тоб. губернии 1871.

29. Карта Западной Сибири с показанием лесов. М 1: 200 вер. // Памятная книжка Западной Сибири. Омск, 1882.

30. Карта Западной Сибири. Издание Ив. Ив. Игнатова// Левитов И. Путеводитель по Западной Сибири. М., 1884.

31. Карга Тобольской губернии. 1885 г. // ТФГАТО ф. 185, on. 1, д. 139. Карта Тоб. губернии 1885|

32. Карта Березовского уезда. 1891 г. // ТФГАТО ф.154, оп. 21, д.111. Карта Берез, у. 1891а.

33. Карта волостей Тобольской губернии // Волости и населеннные места 1893 года. Вып. 10. Тобольская губерния. СПб., 1985.

34. Карта Тобольского наместничества Тобольской области Березовского округа название в оригинале: «Карта Тобольскаго наместничества Тобольской области бсрсзовской округе». Копия 1891 г. // ТФГАТО ф. 154, оп. 21, д.118. [Карта Тоб. намести, (копия), 1891]

35. Карга бассейнов Азиатской России. Сост. Ю.М. Шокальским с рукописной карты генерал-лейтенанта А.А. Тилло, помощника Председ. ИРГО // Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. СПб., 1899. Т. 54 (XXVII а).1. По данным XX в.:

36. Карта Тобольской губернии. Составлена А.А. Дупни-Горкавпчем в 1903 году. М 1: 40 (верст в дюйме). Картографическое заведение А. Ильина в С.-Петербурге (То же ТФГАТО ф. 185, on. 1, св. 9, д. 153 а). Дупип-Горкавич 1903, карта.

37. Карга части Тобольской губернии с остяцким населением // Изделия остяков Тобольской губернии. Тобольск, 1911.

38. Административная карта Сибири. 1913 г. М 1:20.000.000 // Сибирская советская энциклопедия. Т.1. А-Ж. Сиб. краевое пзд-во, 1929, вкладка между сс. 20 и 21.

39. Карта естественно-географических областей Азиатской России // Атлас Азиатской России. 1914, карта № 18.

40. Климатическая карта Азиатской России // Атлас Азиатской России, 1914. карга № 20.

41. Карта Тобольской губернии. М 1:3.360.000 (верст) // Атлас Азиатской России. 1914. карта № 28. Карта Той. губернии. Атлас 1914|

42. Маршрутная карта с обозначением всех посещенных поселков. Приложение к статье: Руденко С.И. Инородцы Нижней Оби // Труды общества землеведения при Ими. С-Петерб. ун-те. СПб. 1914 экспедиция 1909 г.. [Руденко (1909) 1914, карта|

43. Карта р. Казыма. Составл. И. Шуховым. М 1: 40 (верст в дюйме). Приложение к статье: Шухов И.Н. Река Казым и ее обитатели // ЕТГМ, 1915. Вып. 26. Тобольск, 1916. С. 57 и след. Шухов 1915, карта.

44. Карта Западной Сибири. М 180 верст в дюйме // Путеводитель по Иртышу и Оби с картою Западной Сибири в виде особого приложения. Петроград. 1915. Карта Зап. Сибири 1915.

45. Административная карта С.С.С.Р. Азиатская часть, границы к 1 апреля 1925 г. М 1: 10.500.000. // Вся Сибирь со включением Уральской Области. Справочная и адресная книжка на 1925/6 г. М.: Издание «Известий ЦИК СССР и ВЦИК», 1925.

46. Схематитчсская карта Тобольского округа Уральской области. М. 19.000.000 // Список населенных пунктов Уральской области. Т. XII. Тобольский округ. Свердловск, 1928. С. Villa.

47. Карта севера С.С.С.Р. 1928 г. Сост. И.Г. Горохов. М 1: 15.000.000 // Советский Север. Первый сборник статей. Под ред. П.Г.Семидовича. С.А. Бутурлина и Н.А. Леонова. М., 1929.

48. Березовский район Остяко-Вогульского нац. округа. М 1: 4.000.000 // Уральская Советская энциклопедия. Свердловск, Москва, 1933. Т. I. С. 342.

49. International World Map = International Map of the World. Edition 1-3. Washington. 1946-1957 (Цит. no: Radomski 1969. 1994). IWMJ64.65. Атлас СССР. M 1: 8.000.000. 2-е изд. М.: ГУГК МВД СССР. 1955. Карты №№ 59-60.

50. Атлас СССР. М., 1962. Карты 36/37, 40/41. М. 1: 4.000.000.69 73. Тюменская область. Карты М 1: 2.500.000. М.: ГУГК при Совете Министров СССР, 1973, 1975, 1982, 1983, 1986 гг.

51. Атлас Тюменской области. М- Тюмень: ГУГК при Совете Министров СССР, 1976. Вып. 2.

52. Ханты-Мансийский автономный округ. Административная карта. М 1: 5.000.000 // Ханты-Мансийский автономный округ. Атлас. М.: ГУГК при Сов. Мин. СССР, 1980. С. 5.

53. Ситуационный план в районе западнее озера и деревин Хуллор // Морозов В.М. Отчет о предварительных результатах разведки археологических памятников в Белоярском районе Тюменской области в 1987-1989 гг. // ПНИАЛ УрГУ. ф. II. д. 476/ 1987-1989.

54. Карта археологических и этнографических памятников бассейна реки Казым Белоярского района Тюменской области. Сост. В.М. Морозов. Екатеринбург. 1992. // ПНИАЛ УрГУ, архив.

55. Geographical Distribution of the IJralic Languages. Edited by Riho Grtinihal and Tapani Salminen. Designed by Pirkko Numminen. Finno-Ugrian Society. I Ielsinki. 1993.

56. Карта верхнего и среднего течения р. Казым. М 1:500.000. Сост. C.J1. Волдин в 1994 г. (названия па хантыйском языке). Хранится в Фольклорном архиве г. Белоярского Тюменской области. Волдин 1994 а.

57. Карта верхнего и среднего течения р. Казым. М 1:300.000. Сост. С.Л. Волдин в 1994 г. (названия на хантыйском языке). Хранится в Фольклорном архиве г. Белоярского Тюменской области. Волдин 1994 б[

58. Сельскохозяйственные карты

59. Проект размещения бригадных участков оленьих пастбищ совхоза «Казымский» Березовского района Ханты-Мансийского национального округа Тюменской области. М 1: 300000. 1968 г. (утвержден в 1967 г.)

60. Схематическая карта совхоза «Казымский» Тюменской области Ханты-Мансийского национального округа. 1972-1973 гг. по материалам лесоустроительных и топографических карт масштаба 1: 300.000.

61. Карта Казымского оленеводческого совхоза. М 1:300.000. Без указания года ~ 1980-е гг..

62. План оленьих пастбищ совхоза «Казымский». На основе карты М 1: 300.000. Без указания года ~ 1980-е гг..

63. Оленьи пастбища совхоза «Казымский». М 1: 500.000. Без указания года ~ 1980-е гг..

64. План земель колхоза «Победа» (с. Ванзеват). М 1: 100.000. Без указания года Ь 1980-е гг..

65. План землепользования рыболовецкого колхоза имени М.В. Фрунзе. М 1: 100.000. Без указания года ~ 1980-е гг.1.

66. План земель рыбколхоза им. Фрунзе (с. Полноват). М 1: 25.000, дешифр. 1991 г., сост. 1992 г.

67. План земель совхоза «Казымский». М 1:25.000. Дешифр. 1991, сост. 1992 г.

68. План земель города Белоярский Белоярского района Ханты-Мансийского АО Тюменской области. М 1: 25000. Дешифр. 1991 г., сост. 1992 г.

69. Карта (сельскохозяйственная) Белоярского района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. Пойма Оби низовье Казыма и участок от с. Казым до гор. Белоярский. М 1:100.000. Сост. 1993 г. из планов изд. 1991 г.

70. Карта (сельскохозяйственная) Белоярского района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. М 1:200.000. Сост. 1993 г. из планов 1991 г. и топокарт изд. 1978-1985 гт.

71. Топографические карты (по материалам 1950-х-2003 гг.) М 1:100.000

72. Оеетных. Р-42-5,6. Изд. 1951 г.

73. Избы Охт-Юган-Курт. Р-42-9,Ю. Сост. в 1950 г. Изд. 1952 г.

74. Помут. Р-42-17,18. Сост. в 1950 г. Изд. 1951 г.

75. Изба Муенг-Лор-Курт. Р-42-21-22. Изд. 1951 г.

76. Изба Вой-Вохлтом-Соим-Курт. Р-42-27,28. Сост. в 1950 г. Изд. 1951 г.

77. Изба Сорум-Помут-Юганов-курт. Р-42-29-30. Сост. в 1950 г. Изд. 1951 г.

78. Участок нижнего течения р. Казым (район города Белоярский). W-39-42.43. Сост. 1978, 1985 гг.

79. Верхнеказымский. Р-42-3,4. Сост. на 1985 г. Изд. 1986 г.

80. Карта Белоярского района Тюменской области (по материалам 1980-х гг.)

81. Участок верховий реки Сорум (по материалам 1980-х гг.) Копия.

82. Участок верхнего течения р. Казым от р. Ай-Куръёх до р. Вон Вош юхан. Без даты. Копия.

83. М 1:200.000 (по материалам 1970-х-80-х гг.)

84. Вапзеват. 17-42-31.2. Q-42-XXXI, XXXII. Состояние на 1989 г. Изд. 1986 г.

85. Сорум. 17-42-33.2. Q-42-XXXIII, XXXIV. Состояние на 1979 г. Изд. 1987 г.

86. Вэрыкорт. 17-42-35.2. Q-42-XXXV,XXXVI.Cociwnnie на 1979 г. Изд. 1987 г.

87. Белоярский. 16-42-01.2. P-42-I, II. Состояние па 1984 г. Изд. 1994 г.

88. Юильск. 16-42-03.2. P-42-III, IV. Состояние па 1986 г. Изд. 1993 г.

89. Нумто. 16-42-05.2. P-42-V.VI. По материалам па 1979 г. Изд. 1983 г.

90. Избы Тарлина. 16-42-07.2. P-42-Vll,VIII. По материалам на 1982.1984.1985 гг. Изд. 1994 г.

91. Изба Лапатонова. 16-42-09.2. Р-42-1Х,Х. По материалам 1973 г. Изд. 1981 г.

92. Верховье р. Айпим. 16-42-11.2. Р-42-Х1.Х11. По материалам на 1979 г. Изд. 1983 г.

93. Участок среднего и нижнего течения р. Казым (от нос. Верхний Казым до устья Казыма). 1980-е гг. Копия.

94. Участок среднего и нижнего течения р. Казым (от нос. Верхний Казым до Казымского сора). 1980-е гг. Копия.

95. Участок нижнего течения р. Казым (район города Белоярский). Без указания даты (1980-е гг.).1. М 1:500.000

96. Ванзеват. Q-42-В.Г. Сост. 1953. Частично обповл. 1966. Изд. 1966.

97. Октябрьское. 16- 42-1.2. Р-42-А, Б. Сост. 1953. Частично обновл. 1966. Изд. 1966.

98. Копия с синьки Казымского совхоза Восточная часть Березовского района Тюменской области!. Без названия и даты. (~ 1980-е гг.).1. М 1:1.000.000

99. Фрагмент карты: район Северного Урала и севера Западной Сибири. Без названия и даты ~ 1950-е гг. ?.

100. Ханты-Мансийск. Р-41-42. М.: ГУГК МВД СССР. 1954.

101. Салехард. Q-41-42. М.: ГУГК МВД СССР, 1955.

102. Воркута. 17-41.2. Q-41-42. Сост. 1967. Испр. 1986. Изд. 1989.

103. Ханты-Мансийск. Р-41,42. ГУГК, 1991.

104. Ханты-Мансийск. 16-41.2. Р-41.42. Сост. 1967. Испр. 1990. Изд. 1993.

105. Хапты-Маисийский автономный округ. Сост. в 2000 г. М.: Роскартография.2003.2. Архивные документы

106. Тобольский филиал Государственного архива Тюменской области (ТФГАТО):

107. Ревизские сказки. Бсрсзовский округ. 1782 // ТФГАТО ф. 154. оп. 8, св. 19, д. 43.

108. Ревизские сказки. Березовский округ. 1795 //ТФГАТО ф. 154. он. 8, св. 30. д. 75з.

109. Ревизские сказки. Березовский округ. 1795 //ТФГАТО ф. 154. оп. 8. св. 71, д. 273.

110. Ревизские сказки. Березовский округ. 1816 // ТФГАТО ф. 154. оп. 8. св. 125, д. 404.

111. Богородицко-Успспская церковь с. Полноватское. Обыски брачные. 18681882 гг. (просмотрены данные 1868-1879 гг.) // ТФГАТО ф. 306, on. 1, ед. хр. 1.

112. Богородицс-Успенская церковь с. Полноватское Березовского уезда. Ведомость о церкви, список прихожан . (за 1899 и 1907 гг.) // 'ТФГАТО ф.306, on. 1, д. 9, ед. хр. 7.

113. Богородице-Успенская церковь с. Полноватское Березовского уезда. Реестр прихожан церкви, платящих за содержание храма за 1920 г. // ТФГАТО ф. 306. оп. 1. ед. хр. 13.

114. Хранящиеся в ТФГАТО карты названы выше под номерами: 19.24.27.36.42. 43.45,46,49.

115. Государственный архив Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области (ГАХМО):

116. Список населенных пунктов с указанием количества населения по Округу по состоянию на 1/1 1940 г. // ГАХМО ф. 6, он. 1, д. 62. Список н.п. 1940.

117. Список населенных пунктов Микояиовского района. 1941 г. 4 л. // ГАХМО ф. 337, on. 1, д. 18. Список н.п. 1941.

118. Документы но разукрупнению Березовского, Копдинского. Сургутского. Самаровского районов. 1942 г. // ГАХМО ф. 1. on. 1. д. 272. Документы 1942.

119. Материалы по административно-территориальному делению Ханты-Мансийского округа за 1966 г. // ГАХМО ф.1. он. 1. д. 883.

120. Материалы по административно-территориальному делению за 1967 г. // ГАХМОф. 1,ои.1, д. 918.

121. Материалы по административно-территориальному делению за 1974 г. // ГАХМО ф.I, on. 1, д. 1169.

122. Документы по административно-территориальному делению за 1977 (1978?) г.//ГАХМОф. Коп. К д. 1274.

123. Центральный государственный архив Республики Коми (ЦГА РК):

124. Старцев Г.А. Зыряне (этнографический очерк) // ЦГА РК ф. 710, ori. 1, д. 4 (без даты). Старцев, Зыряне.

125. Архив Проблемной научно-исследовательской археологической лаборатории Уральского университета1. ПНИАЛ УрГУ):

126. Головнев А.В. Раскопки гор. Пум-то II. Белоярский р-н Тюменской области // Отчет о археологической работе в районе Пумто летом 1989. Свердловск -Тобольск. 1990. // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 482 /1989. Головнев, Отчет 1989.

127. Морозов В.М. Список археологических памятников Белоярского района Тюменской области. Екатеринбург, 1993. Рукопись. |Морозов 1993 а. см. ниже с. 805.

128. Отчеты о работах Северного отряда Уральской археологическойэкспедиции УрГУ:

129. Морозов В.М. Отчет о предварительных результатах разведки археологических памятников в Белоярском р-не Тюменской обл. в 1987-1989 гг. Свердловск. 1990 // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 476 /1987-1989.

130. Морозов В.М. Отчет о раскопках на Каксинской горе в басейне р. Казым Белоярского р-на Тюменской области летом 1990 года. Свердловск, 1991 // ППИАЛ УрГУ ф. II, д. 485/ 1990.

131. Морозов В.М. Отчет о раскопках памятников на междуречье у д. Хуллор Белоярского р-на Тюменской области летом 1991 г. Екатеринбург, 1992 // ПНИАЛ УрГУ ф. П.д. 499 а/1991.

132. Морозов В.М. Отчет о разведке, произведенной в Белоярском районе Тюменской области летом 1991 г. Екатеринбург, 1992 // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 505 / 1991.

133. Морозов В.М. Отчет об археологических исследованиях в Белоярском районе Тюменской области летом 1992 года. Екатеринбург. 1993 // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 521 / 1992.

134. Морозов В.М. Отчет об исследовании укрепленных поселений Нижнего Приобья летом 1993 г. Екатеринбург. 1994. Том I. // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 544 / 1993.

135. Морозов В.М. Отчет о исследовании памятников археологии в Белоярском и Октябрьском районах летом 1993 г. Екатеринбург, 1994. Том II. // ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 545 / 1993.

136. Морозов В.М. Отчет об исследовании памятников археологии в Октябрьском и Белоярском районах Тюменской области летом 1994 г. Екатеринбург, 1994 Н ПНИАЛ УрГУ ф. II, д. 556 / 1994 |Морозов, Отчеты 1987-1994.

137. Список литературы (с указанием сокращений)

138. Абрамов 1851 Абрамов 1I.A. О введении христианства у березовских остяков. //Журнал Министерства народного просвещения, 1851. № 10-12. октябрь. Ч. I XXII. отд. 5. С. 1-22.

139. Абрамов 1857, 1993 Абрамов II.A. Описание Березовского края // Записки ИРГО. СПб, 1857. Кн. XII. С. 327-448. Персизд.: Шадрипск: ПО «Исеть», 1993. - 84 с.

140. Агеева 1989 Агеева Р.А. Гидронимия Русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации. М.: Наука, 1989. - 256 с.

141. Аксенова 1996 Аксенова О.П. Коми-пермяцкие географические термины и их функционирование в топонимии Верхнего Прикамья. Авторсф. дне. . канд. филол. наук. Ижевск, 1996. - 18 с.

142. Алекса 1971 Словарь терминов и других слов, встречающихся в ненецких географических названиях. Сост. А.П. Алекса М.: ГУГК при Совете министров СССР, 1971.- 105 с.

143. Алешков 1929 Алешков А.Н. Ляпипский край // Журнал «Северный Урал». Л., 1929. С. 33-74.

144. Андреев 1947 Андреев А.И. Описание о жизни и упражнении обитающих в Туруханской и Березовской округах разного рода ясачных иноверцев // СЭ, 1947. № 1.С. 84-103.

145. Аникин 2000 б Аипкип А.Е. Проблемы русской диалектной этимологической лексикографии. Диссертация в виде научного доклада . докт. филол. паук. Екатеринбург: 2000. - 42 с.

146. Аникин 2003 Аипкип А.Е. Этимологический словарь русских заимствований в языках Сибири. Новосибирск: Паука. 2003. -787 с.

147. Арем-моныцем 1997 Арем-мопыцсм сл км мамл.1 киммга. Ас момыцаг па арат (Тришкина П.Г.). Сост. JI.P. Хомляк. Бслоярский.1997. - 45 с.

148. Архипова, Ястребов 1990 Архипова Н.П., Ястребов Е.В. Как были открыты Уральские горы: очерки по истории открытия и изучения природы Урала. 3-е изд. Свердловск, 1990. С. 112-117.

149. АТДТО 1952 Тюменская область. Административно-территориальное деление на 1 августа 1952 г. Тюмень, 1952. - 194 с.

150. АТДТО 1969 Справочник административно-территориального деления Тюменской области Ханты-Мансийского национального округа. 1969. - 110 с.

151. АТДТО 1973 Справочник административно-территориального деления Тюменской области. 'Тюмень, 1973. - 126 с.

152. АТДТО 1979 Справочник административно-территориального деления Тюменской области Ханты-Мансийского автономного округа. 1979. - 136 с.

153. Атлас 1962 Атлас лекарственных растений СССР / Главп. ред. Н.В. Цицип. М.: Мсдгнз, 1962.-703 с.

154. Атлас 2002 Атлас пресноводных рыб России. Под ред. 10.С. Решетникова. В 2-х т. М.: Наука, 2002. - 379, 253 с.

155. Афанасьев 1996 Афанасьев А.П. Топонимия республики Комн. Словарь-справочник. Сыктывкар: Коми кп. изд-во, 1996. - 208 с.

156. Бабаков 1973 Бабаков В.Г. Майей // ВИ 1973, № 4. С. 214-218.

157. Балалаева 1999, 2002 Балалаева О.Э. Священные места хаптов Нижней и Средней Оби // Очерки истории традиционного землепользования хаптов. Екатеринбург: Изд-во «Тезис», 1999. С. 139-156; 2-е изд. Екатеринбург: Изд-во «Тезис», 2002. С. 149-161.

158. Баландин 1960 Баландин А.Н. Самоучитель мансийского языка. Л. 1960. - 247 с.

159. Бармич, Вэлло 1994 Бармич М~Я, Вэлло И.А. Словарь непецко-русскнй и русско-ненецкий (лесной диалект). Около 4000 тыс. слов. Пособие для учащихся начальной школы. СПб.: Отд. изд-ва «Просвещение», 1994. -236 с.

160. Бахлыков 1996 Бахлыков П.С. Югапские хапты: история, быт и культура. Краткое историческое повествование о ханты Сургутского района. Тюмень: Софтдизайн, 1996.-208 с.

161. Бахрушин 1955 Бахрушин С.В. Остяцкие и вогульские княжества в XVI-XVII вв. //Научные труды. М., 1955. Т. III. Ч. II. С. 86-152.

162. Беляева 1968 Словарь географических терминов и других слов, встречающихся в коми топонимии. Сост. А.В. Беляева. М., 1968. - 110 с.

163. Берез, газ. р-н 1971 Березовский газоносный район // Труды Зап. Сиб. НИГРНИ, 1971. Вып. 40. Табл. 3. С. 14-522.

164. Березович 2000 Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. - 532 с.

165. Беспалова 1993 Н.А. Абрамов. Предисловие к книге: Абрамов II.А. Описание Березовского края. Шадринск: ПО «Исеть». 1993. С. 3-5.

166. Борисов 1923 Борисов П.П. Обь-Иртышский водоем. Промыслово-биологический очерк // Рыбное хозяйство. Кн. IV. М., 1923. С. 166-249.

167. Брокгауз-Ефрон Энциклопедический словарь. Издатели Ф.А Брокгауз. И.А. Ефроп. СПб.: 1890, Т. 26. С. 938; 1897, Т. 42 (XXIa). С. 644-646; 1899, Т. 54 (XXVII а), карта; 1900, Т. 58 (XXIX а), карта; 1901, Т. 65 (XXXIII). С. 376.

168. Брусницына 1994 Брусницыпа А.Г. Представления о медведе в культуре обских угров // Сургут, Сибирь, Россия. Междупар. научпо-практич. копф., посвящ. 400-летию города Сургута: Тез. докл. Екатеринбург, 1994. С. 28-32.

169. БСЭ III Большая советская энциклопедия. В 30-ти т. Т. III. М.: Советская энциклопедия, 1970. С.162-163.

170. Буципский (1893) 1999 Буципский П.П. К истории Сибири: Мапгазся, Сургут, Нарым и Кетск // Сочинения в 2-х т. Т. II. (Переиздание. Первое изд. -1893). Тюмень: Изд-во 10. Мапдрнки, 1999.-327 с.

171. Вагатова 1996 Вагатова Л.И. Образ богини Калташ в священной несне казымских хантов // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та. 1996. Вып. 3. С. 75-78.

172. Вакар 1964 Вакар Ь.А. Определитель растений Урала. Средне-Уральское кн. изд-во, 1964.-415 с.

173. Вапуйто 2003 Вапуйто Г.И. Ненецкая антропонимия и топонимия Гыданского полуострова / Автореф. дис.канд. филол. наук. СПб. 2003. -18 с.

174. Васильев 1982 Васильев В.И. Ненцы и энцы // Этническая история народов Севера. М.: Наука, 1982. С. 52-57.

175. Вербов 1973 Вербов Г.Д. Диалект лесных ненцев // Самодийский сборник. Новосибирск, 1973. С. 4-190.

176. Верте 1979 а Верте Л.А. Малошумиые ртовые \v., [j] в казымско.м диалекте хантыйского языка (по экспериментальным данным) // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1979. С. 14-27.

177. Верте 1979 б Верте Л.А. Латеральные фонемы 1., 1. [)*] в казымском диалекте хантыйского языка // Фонетика сибирских языков. Новосибирск. 1979. С. 28-34.

178. Верте 1979 в Верге Л.А. Шумные щелевые s|. [ J J. [s. в казымском диалекте хантыйского языка // Теоретические вопросы фонетики и граммагитки языков пародов СССР: Сб. науч. трудов. Новосибирск: Новосиб. ун-т, 1979. Вып. 1. С. 6-14.

179. Верте 1979 г-Верте Л.А. Некоторые дистрибутивные характеристики согласных фонем казымского диалекта хантыйского языка // Исследование звуковых систем сибирских языков: Сб. науч. трудов. Новосибирск: АН СССР, Сиб. отд., 1979. С. 144-147.

180. Верте 1979 д Верте Л.А. Хаптыйско-казымскне губные согласные фонемы // Исследование звуковых систем сибирских языков: Сб. науч. трудов. Новосибирск: АН СССР, Сиб. отд. 1979. С. 148-153.

181. Верте 1980 а Верте JI.A. Фонема г. в казымском диалекте хантыйского языка // Народы и языки Сибири. Новосибирск: Наука. Сиб. отд. 1980. С. 164-170.

182. Верте 1980 б Верте JI.A. Переднеязычные t. и [п] в языке казымских ханты. // Языки пародов Сибири. Кемерово: Кемеров. ун-т, 1980. С. 171-181.

183. Верте 1980 в Верте JI.A. Артикуляторно-акустические характеристики казымских среднеязычных согласных фонем // Звуковой строй сибирских языков: Сб. науч. трудов. Новосибирск: АН СССР, Сиб. отд. 1980. С. 14-26.

184. Верте 1980 г Верте J1.A. Носовые согласные в языке казымских ханты // СФУ, 1980. Вып. XVI. С. 206-211.

185. Верте 1985 Верте J1.A. Шумные согласные в языке казымских ханты // Шестой между нар. конгресс фиппо-угроведов. Сыктывкар, 24-30. VII. 1985. Тезисы. Т. I. Языкознание. Сыктывкар, 1985. С. 25.

186. Вигет 1999 Вигет Э. Экономика и традиционное землепользование восточных хаитов // Очерки истории традиционного землепользования хантов (материалы к атласу). Екатеринбург: Изд-во «Тезис», 1999. С. 157-200.

187. Винклер 2000 Винклер P.J1. Штейниц Вольфганг // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск. 2000. Т. III. С. 332-333.

188. Випклер 2001 Винклер P.JI. Вольфганг Штсйпиц - немецкий хантовед. славист, филолог, этнограф, фольклорист (Из переписки В. Штейн и ца с Ю.Н. Русской) // Немцы в России. СПб., 2001. С. 327-338.

189. Витушкипа 1971 Витушкипа JI.A. Глагольные конструкции в мансийской топонимике // Вопр. топономастики. Свердловск Урал. ун-т. 1971. № 5. С. 58-61.

190. В.Н. 1924 В.Н. Первые работы начинающего краеведа // Паш край. Тобольск, 1924. №2. С. 32-37.

191. Вожакова 1997 Вожакова Е.Н. Русско-ненецкий словарь (лесной диалект) / Институт' возрождения обско-угорских пародов Ханты-Мансийского авт. округа. М.: ИКАР, 1997.- 14 с.

192. Волдин 1968 Волдин B.C. Касума манлум: Хапты стнхат. Свердловск: Средпе-Урал. кп. изд-во, 1968. - 58 с.

193. Волдин 1996 Волдин B.C. Па Казыме // Пёмысова Е.А. Хантыйская литература в школах Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных окру гов. Учебная хрестоматия. Ханты-Мансийск: Изд-во «П.И.К.», 1996. С. 103.

194. Воллипа 2001 Волдипа Т.В. Каксин Андрей Данилович // Ученые обско-угорских народов. Библиографический справочник. Ханты-Мансийск: ГУИПП «Полиграфист», 2001. С. 128-134.

195. Волдина 2002 Волдипа Т.В. Хантыйский фольклор: история изучения. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. - 258 с.

196. Воронцова, Галкин 2002 Воронцова О.П., Галкип И.С. Топонимика Республики Марий Эл (историко-этимологический анализ). Йошкар-Ола: Изд-во Марийского полиграфкомбината, 2002. - 424 с.

197. Вычегод. Вымск. летопись - Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись (сведения под 1178-1619 гг.) // Родники пармы. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1989. С. 23-34.

198. Гафуров 1971 Гафуров А.Г. Лев и Кипарис (о восточных именах). М.: Наука, 1971.- 240 с.

199. Гафуров 1987 Гафуров А.Г. Имя и история. Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков. Словарь. М.: Паука, 1987. - 222 с.

200. Гемуев 1990 Гемуев И.П. Мировоззрение манси: Дом и Космос. Новосибирск: Наука, 1990.-232 с.

201. Гемуев, Сагалаев 1989 Гемуев И.Н., Сагалаев A.M. Святилища манси // Материалы VI Международного конгресса финно-угроведов. Т. 1. М.: Наука (Институт языка, литерату ры и истории. Коми научный центр). 1989. С.325-327.

202. Гемуев, Сагалаев, Соловьев 1989 Гемуев И.Н., Сагалаев A.M., Соловьев А.И. Легенды и были таежного края. Новосибирск: Паука, Сиб. отд. 1989. - 176 с.

203. Географии ХМАО 1996 География Ханты-Мансийского автономного округа. Учебное пособие для 8-9 классов. М.: Экопрос, 1996. - 224 с.

204. Герберштейп 1908- Барон Сигизмупд Герберштейп. Записки о московитскнх делах. Перевод с нем. и примеч. А.И. Малсипа. СПб, 1908. 388 с.

205. Герберштейн 1988 Сигизмупд Герберштейп. Записки о Московии. Перевод с немецкого А.И. Малсипа и А.В.Пазарепко. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1988. - 429 с.

206. Глинских, Матвеев 1975 Глинских Г.В., Матвеев А.К. Материалы по мансийской топонимике. I. // Вопросы ономастики. № 10. Свердловск: Урал. ун-т. 1975. С. 5-67.

207. Головпев 1992 Головнев А.В. Модель в культурологии // Модель в культурологии Сибири и Севера: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: УрО РАН. 1992. С. 142-169.

208. Головнев 1993 Головпев А.В. Историческая типология хозяйства народов Северо-Западной Сибири. Изд-во Новосиб. ун-та, 1993. - 204 с.

209. Головнев 1994 Головнев А.В. Тобольский комитет Севера: жаркое лето 1926 г. // Тобольский архив: прошлое и настоящее Тюменского края: Мат-лы пауч. коиф., посвящ. 75-летию Тобольского архива (Ноябрь 1994 г.). Тобольск. 1994. С. 57-62.

210. Головнев 1995 Головнев А.В. Говорящие культуры: Традиции самодийцев и угров. Екатеринбург: УрО РАИ, 1995. - 606 с.

211. Гондатти 1886 Гондатти II.JI. Культ медведя у инородцев Северо-Западной Сибири // Труды этнографического отделения Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. М., 1886. Вып. 7. С. 74-87.

212. Гондатти 1888 Гондатти II.Л. Следы язычества у инородцев СевероЗападной Сибири. М.: Тип. Е.Г. Потапова, 1888.-91 с.

213. Даль Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. (2-е изд. СПб.-М., 1880). М., 1955.

214. Дмитриев-Садовников 1917 Дмитриев-Садовников Г.М. Река Надым // ЕТГМ. Тобольск, 1917, вып. XXVIII. С. 1-24.

215. Дмитриева Л.М. 2002 Дмитриева Л.М. Онтологическое и ментальное бытие топонимической системы (па материале русской топонимии Алтая). Барнаул: Изд-во Алгайск. ун-та, 2002. - 254 с.

216. Дмитриева (Чайко) 1978 Чайко Т.П. Новые данные об обско-угорских заимствованиях в русских говорах по нижнему течению Иртыша // Этимология русских диалектных слов: Межвуз. сб. Свердловск: Урал, ун-т, 1978. С. 79-91.

217. Дмитриева 1988 Дмитриева Т.П. Лексика обско-угорского происхождения в русских говорах Нижнего Прииртышья // Этимологические исследования: Межвуз. сб. Свердловск: Урал, ун-т, 1988. С. 28-43.

218. Дмитриева 1990 Дмитриева Т.П. Хантыйская топонимия Казыма // Congres-sus Septimus Internationalis Fenno-lJgristarum: 1 В. Sessiones plenares et symposia. Debreccn, 1990. P. 160-165.

219. Дмитриева 1993 a Дмитриева Т.Н. «Вес» в топонимии и фольклоре казымских ханты // Археологические культуры и культурно-исторические общности Большого Урала: Тез. докл. XII Уральского археологического совещ. Екатеринбург, 1993. С. 49-50.

220. Дмитриева 1993 б Дмитриева Т.П. Ситуативные названия в топонимии казымских хапты // Язык и прошлое народа: Межвуз. сб. Екатеринбург: Урал. уп-т. 1993. С.168-177.

221. Дмитриева 1994 а Дмитриева Т.Н. Этнические контакты на Казыме по языковым данным // Сургут, Сибирь, Россия. Междунар. научно-практпч. конф., поев. 400-летию города Сургута: Тез. докл. Екатеринбург, 1994. С. 64-67.

222. Дмитриева 1994 б Дмитриева Т.П. Тайны водяного мамонта // Уральский следопыт, 1994, № 3. С. 76-77.

223. Дмитриева 1995 б Дмитриева Т.Н. Хаптыйско-русское взаимодействие в топоиимии Казыма// Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тез. Междупар. науч. копф. Новосибирск. 1995. Т.1. Филология. С. 235-237.

224. Дмитриева 1995 в Дмитриева Т.П. Взаимодействие христианских и традиционных религиозных представлений у казымских хаптов // Узловые проблемы современного фиппо-угровсдсния: Маг-лы 1 Всеросс. науч. копф. финно-угроведов. Йошкар-Ола, 1995. С. 121-123.

225. Дмитриева 1995 г Дмитриева Т.Н. Хантыйские аптропотопопимы Казыма // Узловые проблемы современного фиппо-угроведспия: Мат-лы 1 Всеросс. науч. копф. фшшо-угроведов. Йошкар-Ола, 1995. С. 307-309.

226. Дмитриева 1996 а Дмитриева Т.П. Идолы и священные деревья в топонимии казымских ханты // Актуальные проблемы лингвистики, № 91. Уральские лингвистические чтения - 96: Мат-лы сжсгоди. региональн. копф. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 1996. С. 18-19.

227. Дмитриева 1996 б Дмитриева Т.Н. Коми компонент в топонимии бассейна реки Казым // Христианизация Коми края и ее роль в развитии государственности и культуры: Сб. сгагей. В 2-х т. Сыктывкар, 1996. Т.П. Филология. Этиология. С. 64-77.

228. Дмитриева 1996 в Дмитриева Т.П. Современные тенденции в хантыйской топоиимии Казыма // Congressus Octavus Inlernationalis Fenno-Ugristarum. Jyvas-kyla, 10-15. 8. 1995. Pars 5. Sessiones sectionum. Lexicologia & Onomastica. Jyvaskyla.1996. P. 224-226.

229. Дмитриева 1996 г-Дмитриева Т.Н. Идолы и священные деревья в топонимии казымских хапты // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1996. С. 36-44.

230. Дмитриева 1997 а Дмитриева Т.Н. Образность в топонимии казымских хаптов // Культура народов Сибири: Мат-лы Третьих Сибирских чтений. СПб.1997. С. 271-279.

231. Дмитриева 1997 б Дмитриева Т.Н. Топонимические легенды казымских хап гов // Традиционная культура фипно-угров и соседних пародов. 1 роблсмы комплексного изучения: Междупар. симпозиум. Тез. докл. Петрозаводск, 1997. С. 76-78.

232. Дмитриева 1998 а Дмитриева Т.Н. Медведь в лексике и топонимии казымских хаптов // Ономастика и диалектная лексика: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. Вып. 2. С.33-39.

233. Дмитриева 1998 б Дмитриева Т.Н. «Медвежий язык» в топонимии казымских хаптов // Общие проблемы преподавания языков: преподавание русского языка финно-угорской аудитории: Тез. докл. междунар. науч.-практ. конф. Сыктывкар.1998. С. 30-31.

234. Дмитриева 1999 а Дмитриева Т.П. Карты 1-8 к статье: Главацкая Е.М. Хаиты в составе Русского государства. ХУП-ХХ вв. // Очерки традиционного землепользования хантов (материалы к атласу). Екатеринбург: Изд-во «Тезис».1999. С. 70-72, 77-78, 80, 88-89, 93.

235. Дмитриева 1999 в Дмитриева Т.П. К истории названий села Полноват // Русская диалектная этимология: Третье науч. совещ. 21-23 октября 1999 г.: Тез. докл. и сообщ. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1999. С. 19-22.

236. Дмитриева 1999 д Дмитриева Т.П. Казым и манси // Ономастика и диалектная лексика III: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. С. 53-66.

237. Дмитриева 2000 а Дмитриева Т.П. Язык земли окрестностей Хуллора // Очерки истории Югры: Очерк 3. Обретение имен. Екатеринбург: НИМИ «Волот».2000. С. 79-87.

238. Дмитриева 2000 б Дмитриева Т.П. К истории названии реки и села Казым // Финно-угорское наследие в русском языке: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. Вып. 1. С. 79-87.

239. Дмитриева 2001 а Дмитриева Т.Н. Мифы и реальность в топонимических легендах казымских ханты // Этимологические исследования. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. Вып. 7. С. 147-153.

240. Дмитриева 2001 б Дмитриева Т.Н. Хантыйские топонимы с псяспымп компонен тами на территории бассейна реки Казым // Изв. Урат. гос. ун-та. 2001. № 20. Гуманитарные пауки. Вып. 4. История. Филология. Искусствоведение. С. 72-77.

241. Дмитриева 2002 г Дмитриева Т.Н. К этимологии топонимов бассейна реки Казым (история гидронима Выргим) // Русская диалектная этимология: Мат-лы IV Междупар. копф. (Екатеринбург, 22-24 октября 2002 г.). Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. С. 59-63.

242. Дмитриева 2003 а Дмитриева Т.П. Географический термин paw в хантыйской топонимии Казыма // Ономастика и диалектная лексика IV. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. С. 28-33.

243. Дмитриева 2003 б Дмитриева Т.Н. Топонимы неясного происхождения па территории бассейна реки Казым // Этимологические исследования. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. Вып. 8. С. 94-110.

244. Дмитриева 2004 б Дмитриева Т.Н. Запретная река Сорум // Ономастика и диалектная лексика. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2004. Вып. 5. С. 38-43.

245. Дмитриева 2005 г Дмитриева Т.П. Топонимия бассейна реки Казым как источник сведений о традиционных промыслах хапты (охотничий промысел) // Изв. Урал. гос. ун-та, 2005. № 39. Гуманитарные науки. Выи. 10. С. 152-162.

246. Дмитриева 2005 д Топонимия бассейна реки Казым. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2005.-580 с.

247. Дмитриева, Каксин 2000 Дмитриева Т.Н., Каксин А.Д. Диалекты и говоры хантыйского языка // Югория: Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. Т.1. Екатеринбург: Изд-во «Сократ», 2000. С. 281-282.

248. Дмитриева, Контарь 1989 Дмитриева Т.Н., Коитарь А.Е. Топонимия казымских ханты // Вопр. финно-угорской ономастики. Ижевск: Удмуртский ИИЯЛ УрО АН СССР, 1989. С. 142-154.

249. Дмитриева, Панченко 1994 Дмитриева Т.Н., Панчепко С.В. Этнические контакты на Казыме по языковым данным // Сургут, Сибирь, Россия. Междуиар. паучпо-практ. копф., посвящ. 400-летию города Сургута: Тез. докл. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1994. С. 64-67.

250. Долгих 1960 Долгих Ь.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. // Труды Ин-та этнографии. Новая серия. М., 1960. Т. 55. - 622 с.

251. Дульзон 1961 Дульзон А.I I. Дорусское население Западной Сибири // Вопр. истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск. 1961. С. 361-371.

252. Дунин-Горкавич 1904 а Дуиип-Горкавич А.Л.Тобольский Север. В 3-х т. Г. I. Общий обзор страны, ее естественных богатств и промышленной деятельности населения. СПб: Типография В.Киршбаума, 1904. - X, 281. 78 с. - Репринтное изд.: М.: Либсрся, 1995.

253. Дунин-Горкавич 1904 б Дунин-Горкавич А.А. Очерк народностей Тобольского Севера//Известия ИРГО. Т. 40. Вып. 1-2. СПб. 1904. С. 31-77.

254. Дунин-Горкавич 1904 в Дунин-Горкавич А.А. Справочная книжка Тобольской губернии: Приложение к карте Тобольской губернии. Изд. автора. Тобольск, 1904.- 160 с.

255. Дунин-Горкавич 1904 г Дунин-Горкавич А.А. Геофафнческий очерк Тобольского Севера // Известия РГО. Т. XL, 1904. СПб. 1905. С. 78-130.

256. Дунин-Горкавич 1910 Дупип-Горкавич А.А.Тобольский Север. В 3-х т. Т.1.. Тобольский Север. Географическое и статистико-экономическое описание страны по отдельным географическим районам. Тобольск, 1910. 320 с. -Репринтное изд.: М.: Либерея, 1996.

257. Дунин-Горкавич 1911 Дунин-Горкавич А.А.Тобольский Север. В 3-х т. Т.

258. I. Этнографический очерк местных инородцев. Тобольск: Губернская типография. 1911- 140, 51 с. Репринтное изд.: М.: Либерея, 1996.

259. Дуиип-Горкавич 1914 Дунин-Горкавич А.А. Сведения о рыболовных угодьях Тобольского Севера, по регистрации 1914 года. Тобольск, 1915. - 99 с.

260. Жеребцов 1982 Жеребцов Л.Н. Историко-культурные взаимоотношения коми с соседними народами. X - нач. XX в. М., 1982. - 222 с.

261. Жеребцов 1994 Жеребцов И.Л. Где ты живешь. Населенные пункты коми: Историко-демографический справочник. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1994.-272 с.

262. Жеребцов 1997 Жеребцов И.Л. Коми - жители первых западносибирских городов в конце XVI - первой четверти XVII вв. // Культурное наследие Азиатской России: Мат-лы 1 Сибиро-Уральского исторического конгресса. Тобольск. 1997. С. 77-78.

263. Жеребцовы 1989 Жеребцов И.Л. Жеребцов Л.II. Па восток, в просторы «Сибирскойукрайны» //Родники пармы. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1989. С. 36-51.

264. Животиков 1942 Животиков II.К. Очерк грамматики хантыйского языка. Ханты-Мансийск, 1942. - 120 с.

265. Жилина, Колегова 1960 Жилина Т.Н., Колегова П.Д. Некоторые особенности говора обских коми (сс. Мужи и Шурышкары) // Историко-филологич. сб. Сыктывкар. 1960. Вып. 6. С. 152-170.

266. Житие св. Стефана Пермского, 1897 Житие святого Стефана Пермского, написанное Епифаннем Премудрым. Издание Археографической Комиссии. СПб. 1897.-112 с.

267. Заев 1992, 1993 Заев Д.П. Топонимический словарь Югры // Журнал «Югра». Ханты-Мансийск, 1992, № 12, с. 56; 1993, № 1, с. 55; № 2. с. 57; № 3. с. 58; № 4, с. 54; № 5, с. 57; № 6, с. 59; № 7, с. 53.

268. Зенько 1995 Зенько Д.П. Отношение к животным в мировоззрении обских угров // Древняя и современная культу ра народов Западной Сибири. Тюмень, 1995. С. 91-96.

269. Зенько 2000 Зенько А.I I. Нумто // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск, 2000. Т. II. С. 269.

270. Зимин, Ивантер 1974 Зимин В.Н., Иваптер Э.В. Животный мир Карелии. Птицы. Петрозаводск; Изд-во «Карелия», 1974. -256 с.

271. Золотарев 1964 Золотарев A.M. Родовой строй и первобытная мифология. М., 1964.-328 с.

272. Иванов 1949 Иванов С.В. Мамонт в искусстве пародов Сибири // Сб. Музея антропологии и этнографии. Т. XI. Изд-во АН СССР, 1949. С. 133-156.

273. Иванов 1970 Иванов С.В. Скульптура пародов Севера Сибири Х1Х-первой половины XX в. Л.: Паука, 1970. С. 18-45.

274. Иванова 1993 Иванова Н.Э. Топонимия среднего течения реки Чусовой. Дне. . канд. филол. паук. Екатеринбург. 1993. - 216 с.

275. Ивановский 1939 Ивановский J1.II. Геоморфологические наблюдения в долинах рек Казым и Надым // Труды Том. ун-та им. В.В. Куйбышева. Т. 95. 1939. С.186-204.

276. Игушев 1987 Игушев Г.А. О некоторых особенностях коми говоров Зауралья // Пермистика 1987. Вопр. диалектологии и истории пермских языков: Сб. статей. Ижевск, 1987. С. 157-160.

277. Ине-хон» 1935 Инс-хоп. Хантэйские героические песни и легенды в обработке И.Н. Елапцева. Предисл. и комептарии И. Панова. Свердловское областное кн. изд-во, 1935. - 144 с.

278. Инструкция 1962 Инструкция по передаче па картах хантыйских географических названий. Сост. и ред. Л.И. Розова. М.: ГУГК Мингеологии и охраны недр СССР, 1962.-31 с.

279. Инструкция 1974 Инструкция по русской передаче географических названий Коми АССР. Сост. С.К. Бушмакип, ред. Л.И. Розова. М.: ГУГК при Совете Министров СССР, 1974. - 29 с.

280. История хант. алф. 1997 ?. Каксин А., Ковган Г. Кошкарева И. История хантыйского алфавита. Под ред. В. Содовар. Буклет. Без указания места и года издания. - 6 с.

281. История ХМАО 1999 История Ханты-Мансийского автономного округа с древности до наших дней. Учебник для старших классов. Екатеринбург: ППМП «Волог», 1999.- 467 с.

282. Каксин 1998 Каксип А. К проблеме алфавита для западных диалектов хантыйского языка// Финно-угроведепис. Йошкар-Ола, 1998. Вып. 3-4. С. 97-102.

283. Каксин 2000 Каксин А.Д. Казымский диалект хантыйского языка // Югория. Энциклопедия Хапты-Мапснйского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск. 2000. Т.Н. С. 11-12.

284. Калинина 1959 Калинина Л.И. О некоторых вопросах топонимики левобережья Средней Оби // Учен. зап. Том. ун-та, 1959. Вып. 18. С. 112-124.

285. Калинина 1961 а Калинина Л.И. Сравнение устных и письменных форм хантыйских топонимов Васюгана // Учен. зап. Том. уп-та. 1961. Вып. 19. С. 190-210.

286. Калинина 1961 б Калинина Л.И. Ареалы распространения хантыйских топонимов в Западной Сибири // Учен. зап. Том. ун-та, 1961. Вып. 19. С. 211-215.

287. Калинина 1962 а Калинина Л.И. Хантыйские топонимы Васюгана // Учен, зап. Том. уп-та, 1962. Вып. 20. С. 127-143.

288. Калинина 1962 б Калинина Л.И. Хантыйские топонимы Западной Сибири. Автореф. дис. канд. филол. паук. Томск. 1962. - 17 с.

289. Калинина 1967 Калинина Л.И. О географическом термине тор и его вариантах // Вопросы финно-угорского языкознания. Вып. IV. Ижевск. 1967. С.109-113.

290. Калинина 1969 Калинина Л.И. Русская адаптация хантыйских топонимов // Топонимика Востока. М.: Паука, 1969. С. 175-182.

291. Каннисто 1988 Каппнсто А. Материалы к мифологии вогулов. Главы из книги: Kannisto A. Materialen zur mythologie der wogulen. Перевод с нем. Р.А. Моссиенко. ГПНТБ СО АН СССР. Новосибирск, 1988. - 310 с.

292. Каш» куши ojjaij 1997 Кань купнг ojjaij. Авт.-сост. Т.А. Молданов. Ханты-Мансийск: ГУИПП «Полиграфист», 1997.- 149 с.

293. Кань куши ojjaij 2001 Земля Кошачьего Локотка. Кань Купш Оцац. Перевод, сост. и примеч. Тимофея Молдаиова. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001.-245 с.

294. Кань кунш оцац 2003 Земля Кошачьего Локотка. Кань Купш Оцац. Перевод, сост. и примеч. Тимофея Молдаиова. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003.-230 с.

295. Карьялайнен 1911 Карьялайнен К.Ф. У остяков. Путевые заметки // Сибирские вопросы. CI16., 1911. № 37-39. С. 124-146.

296. Кастрен 1858-Кастреп М.А. Этнографические замечания и наблюдения Кастрсна о лопарях, карелах, самоедах и осгяках, извлеченные из его путевых воспоминаний 1838-1844 гг. // Этнографический сборник РГО. СПб. 1858. № 4. С. 219-320.

297. Касум мув. 2002 Касум мув моныцат-путрат. Сказки, рассказы земли Казымской. Вып. 1. Перевод, сост., предисл., примеч. С.С. Успенской. Томск: Изд-во Том. уп-та, 2002. - 292 с.

298. Кашлатова 2001 Кашлатова Л.В. Богиня Каттащ-ими в представлениях калтысянских хантов // Мат-лы III Югорских чтений (Ханты-Мансийск, 26-27 апреля 2000 г.). Томск: Изд-во Том. уп-та, 2001. С. 104-109.

299. КБЧ (1627) 1846 Книга, глаголемая Большой Чертеж. 1627 г. Издание Г.И. Спасского. М., 1846. С. 204.

300. КБЧ (1627) 1950 Книга Большому Чертежу. 1627 г. Под ред. К.Н. Сербиной. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 168-169.

301. Керт 1995 Керт Г.М. Топонимное видение народа (на материале саамской топонимии) // Этническое и языковое самосознание: Мат-лы копф. (Москва, 13-15 декабря 1995 г.). М.: 1995. С. 70-71.

302. Ковалева 1971 Ковалева II.Б. К вопросу о принципах номинации в топонимике (па материале географических названий бассейна р. Инн) // Вопр. топопомас-тики. № 5. Учен. зап. УрГУ, № 114. Сер. филологическая. Вып. 18. Свердловск. 1971. С.133-136.

303. Козьмин 1980 Козьмпп В.А. К вопросу о времени появления оленеводства у обских угров // Этнография северной Азии. Новосибирск: Паука. Сиб. отд., 1980. С. 163-171.

304. Козьмии 1986 Козьмии В.А. Традиции в развитии современного оленеводства таежной зоны Западной Сибири // Культурные традиции народов Сибири. JI. 1986. С. 42-56.

305. Кокшаров 1991 Кокшаров С.Ф. Изучение ловчих ям па таежных охотников на Северо-Западе Сибири // Проблемы историко-культурной среды Арктики: Тез. докл. Междуиар. симпозиума (Сыктывкар. 16-18 мая 1991 г.). Сыктывкар. 1991. С. 53-54.

306. Кокшаров 1993 Кокшаров С.Ф. Охотничьи ямы-ловушки па Северо-Западе Сибири // Знания и навыки уральского населения в древности и средневековье: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: УИФ «Наука». 1993. С. 162-169.

307. Коми язык. Энцикл. 1998 Коми язык. Энциклопедия. Отв. ред. Г.В. Фсдюпева. М.: Изд-во «ДиК», 1998. - 608 с.

308. Конев 1995 Конев АЛО. Коренные пароды Северо-Западной Сибири в административной системе Российской империи (XVIII - начало XX вв.) / Библиотека Российского этнографа. М.: Ин-т этнографии им. II.H. Миклухо-Маклая, 1995.-217 с.

309. Коников 1993 Коников Б.А. Таежное Прииртышье в X-XIII вв. н.э. Омск: ОГПИ, 1993.-223 с.

310. Контарь 1987 Коитарь А.Е. Морфологическая адаптация мансийских ойконимов в русском языке // Формирование и развитие топонимии. Свердловск: Урал, ун-т, 1987. С. 131-135.

311. Контарь 1993 Коитарь А.Е. Структурные типы ойконимов северной части Тюменской области // .Язык и прошлое народа: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1993. С. 170-189.

312. Королев 1990-Королев В.Н. Поиски коми компонента в культуре старожильческого населения Северо-Востока СССР // Congressus septimus internationalis finno-ugristarum. Т. 4. Sessiones sectionum. Debrecen, 1990. С. 119-123.

313. Косарев 1991 Косарев М.Ф. Древняя история Западной Сибири: человек и природная среда. JI.: Наука, 1991.-302 с.

314. Котов 1993 Котов О. Зауральские коми // Коми-зыряне. Историко-этнографический справочник. Сыктывкар: Коми кн. изд-во. 1993. С. 31-33.

315. Краснопеева 2001 Краснопеева II.Е. Народная гндропп.мия хаптов Березовского района // Мат-лы III Югорских чтений (Ханты-Мансийск, 26-27 апреля 2000 г.). Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001. СЛ 46—148.

316. Крсчмар, Забродин 1987 Кречмар А.В., Забродин В.А. Животный мир Севера России. М.: Россельхозиздат, 1987. - 112 с.

317. Кривощекова-Гантман 1983 Кривощекова-Гантман А.С. Географические названия Верхнего Прикамья. Пермь: Пермское кн. изд-во. 1983. - 176 с.

318. КРС 1961 Коми-русский словарь. Под ред. В.П. Лыткипа. М. 1961. - 923 с.

319. Кузьмин 1995 Кузьмин В.Т. Земля Кодская. Ханты-Мансийск. 1995. - 120 с.

320. Кузьмин 2003 Кузьмин Д.В. Ареальпая дистрибуция топопимпых моделей Беломорской Карелии. Дис. канд. филол. наук. Петрозаводск, 2003. - 212 с.

321. Кузнецов 1992 Кузнецов А.В. Ловля уток перевесом // Журн&т «IOipa». 1992. № 10. С. 20-21.

322. Кулемзин 1984 Кулемзин B.M. Человек и природа в верованиях хаптов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1984. - 192 с.

323. Кулемзии 1993 Кулемзии В.М. Человек - культура - природа // Журнал «Югра», 1993, №12. С. 7-10.

324. Кулемзии 2000 а Кулемзии В.М. Духовная культура // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск. 2000. Т. 1. С. 297. (=Югория 2000)

325. Кулемзии 2000 б Кулемзии В.М. Тотемизм // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск. 2000. Т.111. С. 208. (= Югория 2000)

326. Кулемзии, Лукина 1973 Кулемзии В.М., Лукина II.В. Легенды и сказки хантов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1973. - 58 с.

327. Кулемзии, Лукина 1977 Кулемзии В.М., Лукина И.В. Васюгапско-ваховскне ханты. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1977. - 226 с.

328. Кулемзии, Лукина 1992 Кулемзии В.М., Лукина II.В. Знакомьтесь: хапты. Новосибирск: ВО «Наука», 1992. - 136 с.

329. Куриков 2001 Куриков В.М. Югра - энергетическое сердце России. СПб.: Изд-во «Алфавит», 2001. - 224 с.

330. Куркина 1980 Куркина Г.П Дистрибуция гласных в нервом слоге языка казымских ханты // Языки пародов Сибири. Кемерово: Кемеров. ун-т, 1980. С. 158-170.

331. Куркина 2000 Куркина Г.Г. Вокализм хантыйского языка (экспериментальное исследование). Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000. - 292 с.

332. КЭСК Лыткип В.И. Гуляев И.И. Краткий этимологический словарь коми языка. М.: Наука, 1970. -386 с. Псрсизд. с дополи. - Сыктывкар: Коми кн. изд-во. 1999.-430 с.

333. Лапина 1998 Лапина М. А. Этика и этикет хантов. Томск: Изд-во Том. унта, 1998.- 115 с.

334. Лёзова 2000 Лёзова С.В. Пенцы лесные // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск. 2000. Т. II. С. 248.

335. Лерберг 1819 Лерберг А.Х. О Югрии: Исследования, служащие к объяснению древней русской истории. СПб., 1819. Т. 4. С. 18-19.

336. Лукина 1983 Лукина Н.В. Формы почитания собаки у народов Северной Азии // Ареальные исследования в языкознании и этнографии: Язык и этнос. Л.,1983. С.226-233.

337. Лукина 1984 Лукина Н.В. Некоторые вопросы происхождения оленеводства хаптов // Этнография народов Сибири. Новосибирск: Изд-во «Паука», Сиб. отд.1984. С.10-17.

338. Лукина 1985 Лукина Н.В. Формирование материальной культуры хаптов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1985. - 365 с.

339. Лукина 1990 Лукина II.В. Общее и особенное в культе медведя у обских угров // Обряды пародов Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. уп-та. 1990. СМ 79-191.

340. Лукина, Мифы 1990 Мифы, предания, сказки хантов и манси. Сост. предисл. и примеч. II.B. Лукипой. М., 1990- 567 с.

341. Маковецкий 1909 Маковецкий П.Е. Северные архивы (отрывки). Нерсзов-ское чудо // ЕТГМ 1907, Вып. XVII. Тобольск: Тппогр. Епарх. братства. 1909. Раздел II. С. 7-13.

342. Малолетко 1992 Малолетко A.M. Палеотопонимика. Томск: Изд-во Том. унта, 1992,-264 с.

343. Мамонтова 1982 Мамонтова И.И. Структурпо-семантическис типы микротопонимии ливвиковского ареала Карельской АССР (Олонецкий р-п). Петрозаводск: Изд-во «Карелия», 1982. - 213 с.

344. Мамонтова 1991 Отражение религиозных представлений и древних верований в топонимии Карелии // Номинация в ономастике. Свердловск: Изд-во Урал, уп-та, 1991. С.102-110.

345. Мартынова 1992 Мартынова Е.П. Образ Калтащ-апки в религиозной традиции хаптов // Модель в культурологии Сибири и Севера: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: УрО РАН, 1992. С. 74-84.

346. Мартынова 1994 а Мартынова Е.П. Пор-ёх и мось-ёх в представлении ханты // Сургут, Сибирь, Россия. Междупар. научно-практ. копф., посвящ. 400-легию города Сургута (Сургут, 22-25 марта 1994 г.): Тез. докл. Екатеринбург, 1994. С.112-114.

347. Мартынова 1994 б Мартынова Е.П. Коми компонент в составе хаптов // Европейский Север: взаимодействие культур в древности и в средневековье: Тез. докл. Междупар. науч. конф. (Сыктывкар, 7-10 июня 1994 г.) Сыктывкар. 1994. С. 60-61.

348. Мартынова 1995 Мартынова Е.П. Ноги обских угров // Нягань. Город на историческом фоне Нижнего Приобья / Авт. коллектив: Н.Н. Баранов. Д.В. Бугров и др. Екатеринбург: ППМП «Волот», 1995. С. 77-85.

349. Мартынова 1998 Мартынова Е.П. Очерки истории и культуры хаптов. М. 1998.-235 с.

350. Матвеев 1959 Матвеев А.К. Финно-угорские заимствования в русских говорах Северного Урала // Учен. зап. Урал, ун-та, вып. 32. Свердловск, 1959. - 124 с.

351. Матвеев 1968 Матвеев А.К. О древнейших местах расселения уторских пародов // Учен. зап. Перм. уп-та. 1968, № 191. Труды Камской археологической экспедиции. С. 136-146.

352. Матвеев 1976 Матвеев А.К. Нсройки караулят Урал. Путешествие в топонимию. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1976. -216 с.

353. Матвеев 1980 Матвеев А.К. Географические названия Урала: Краткий топонимический словарь. Свердловск: Средпе-Урал. кн. изд-во, 1980. -318 с.

354. Матвеев 1984 Матвеев А.К. От Пай-Хоя до Мугоджар. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во. 1984.-272 с.

355. Матвеев 1985 Матвеев А.К. Топонимия Урала: Учебное пособие. Свердловск: Урал. ун-т. 1985. - 77 с.

356. Матвеев 1989 Матвеев А.К. Фиино-угро-самодийская топонимия на территории СССР как объект лингвистического исследования // Вопр. финно-угорской ономастики. Ижевск: Удмуртский ИИЯЛ УрО АН СССР. 1989. С. 5-18.

357. Матвеев 1990 Матвеев А.К. Вершины Каменного Пояса: Названия гор Урала. - 2-е изд., перераб. и доп. Челябинск: Юж-Урал. кн. изд-во, 1990. - 288 с.

358. Матвеев 1995- Матвеев А.К. Апсллятивные заимствования и стратификация субстратных топонимов // ВЯ 1995, № 2. С. 29-42.

359. Матвеев 1997 -Матвеев А.К. Географические названия Тюменского Севера. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1997. 191 с.

360. Медведь.» 2002 Мат-лы V Югорских чтений «Медведь в культуре обско-угорских народов. Ханты-Мансийск, 2002. - 145 с.

361. Микушев 1987 Микушев А.К. Коми народный эпос. Вступит, статья // Коми народный эпос. М.: Наука, 1987. С. 8-64.

362. Миллер (1787) 1998 Миллер Г.Ф. Описание Сибирского царства и всех пронзшедших в нем дел от начала, а особливо от покорения его Российской державе по сии времена. Книга первая. СПб., 1787. Переиздание - М.:Лнберея. 1998,- 416 с.

363. Миллер 1937, 1941 Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. I—II. M.-JI., 1937. 1941. - 392, 535 с.

364. Миллер 1999 Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. I. Изд. 2-е. дополненное / Редколлегия под руков. С.И. Вайпштейна. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. - 630 с.

365. Мифологии 1996 Мифология. Иллюстрированный энциклопедический словарь. СПб.: Фонд «Ленинградская галерея», АО «Нориит». 1996. - 848 с.

366. Мифология 2000 Мифология хантов / В.М. Кулемзни, П.В. Лукина. Т.А. Молданов, Т.А. Молданова / Научи, ред. В.В.Напольскнх // Энциклопедия уральских мифологий. Т. 111. Томск: Изд-во Том. уп-та, 2000. - 310 с.

367. Мифол. словарь 1990 Мифологический словарь. М.: Сов. энциклопедия. 1990. -672 с.

368. Могильников 1994 Могильников В.А. К проблеме генезиса угорской этнокультурной общности в I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. // Фннно-угроведение. Йошкар-Ола, 1994. № 1. С. 61-68.

369. Молданов 1994 Молданов Т.А. Поездка Казымской богини в гости к дочери // Пароды Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1994. Вып. 1. С. 41-54.

370. Молданов 1995 Молданов Т.А. Калтащ апки // Пароды Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1995. Вып. 2. С. 143-156.

371. Молданов 1996 Молданов Тимофей. Современные медвежьи игрища северных ханты // Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum (Jyvaskyla, 10-15. 8.1995). Jyvaskyla: Moderalores, 1996. Pars VI. Ethnologia & Folklorislica. P. 266-269.

372. Молданов 1997 Молданов Тимофей. Олап ясием (па хаит. языке, русский перевод автора). Хапты-Мапсийск: ИИЦ ХМАО, 1997. - 81 с.

373. Молданов 1999 Молданов Т.А. Картина мира в песнопениях медвежьих игрищ северных хантов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999. - 141с.

374. Молданов 2000 Молданов Т. Медвежьи игрища на Стопыогапе // Народы Сепверо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. уи-та, 2000. Вып. 7. С. 43-44.

375. Молданова 1992 Молданова Т.А. Узор «Березовая ветвь» // Журнал «Югра». 1992, № 3. С. 56-58.

376. Молданова 1993 Молданова Т.А. Средний мир Аппы из Маланга. Повесть // Северная книга. Томский региональный отдел но социально-экономическому развитию пародов Севера, 1993. С. 63-91.

377. Молданова 1994 Молданова Т.Д. Сын в Одежде из Шкур Водяного Зверя // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та. 1994. Вып. 1. С. 55-68.

378. Молданова 1995 в Молданова Т.Д. Юильские медвежьи игрища // Пароды Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1995. Вып. 2. С. 141-142.

379. Молданова 1999 Молданова Т.Д. Орнамент хантов Казымского Приобья: семантика, мифология, генезис. Томск: Изд-во Том. уп-та, 1999. - 261 с.

380. Молданова 2000 Молданова Т.Д. Медвежьи игрища - живой родник народной памяти // Обские угры па пороге третьего тясячелетня. Доклады иаучпо-практпч. конф. Ханты-Мансийск: ГУИПП «Полиграфист», 2000. С. 34-35.

381. Молдановы 1998 Молданов Т.Д., Молданова Т.Д. Частное оленеводство в Ханты-Мансийском автономном округе // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. уп-та, 1998. Вып. 5. С. 92-100.

382. Молдановы 2000 Молданов Тимофей, Молданова Татьяна. Боги земли Казымской. Томск: Изд-во Том. уп-та, 2000. - 114 с.

383. Молдановы 2000, тексты Хантыйские тексты / Запись, расшифровка и перевод Т.Д. Молданова и Т.Д. Молдановой // Энциклопедия уральских мифологий. Т. III. Мифология хантов. Томск: Изд-во Том. уп-та, 2000. С. 238-285. (= Мифология 2000)

384. Молодин 1980 Молодин В.И. Изображения па валунах с реки Казым // Первобытное искусство: звери в камне. Новосибирск: Паука. Сиб. отд. 1980. С. 242— 252.

385. Молодин 1994 Молодип В.И. Этногенез хапты // Сургут, Сибирь. Россия: Мсждупар. науч.-иракт. конф. поев. 400-лстшо города Сургута (22-25 марта 1994 г.): Тез. докл. Екатеринбург, 1994. С. 127-130.

386. Молодин 1995-Молодим В.И. Этногенез// История и культура кантон. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1995. С. 3-44.

387. Мопьщат 1996 Моиыцат па путраг. Сост. 13.II. Соловар. Нижневартовск: Изд-во 11ижневарг. псд. ин-та. 1996. - 68 с.

388. Морозов 1993 б Морозов В.М. Домостроение у обских угров (по данным различных источников) // Знания и навыки уральского населения в древности и средневековье: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: УИФ «Наука». 1993. С. 192-203. -см. выше с. 777.

389. Морозов 1994 Морозов В.М. Поселения и жилища таежной зоны Зауралья и Западной Сибири в эпоху средневековья. Авторсф. дис. . канд. ист. паук. Ижевск, 1994.-22 с.

390. Морозов 1995 Морозов В.М. Казымский край в древности и средневековье // Тез. докл. научно-практ. конф., поев. 65-летию Ханты-Мансийского автономного округа. Ханты-Мансийск, 1995. С. 28-29.

391. Морозов, Стефанов 1998 Морозов В.М., Стефанов В.И. Амня I // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург: Изд-во «Екатеринбург», 1998. С. 20.

392. Морозов, Пархимович 1997 Морозов В.М., Пархимович С.Г. Миграции древних коми в Нижнее Приобье // Изв. Урал, ун-та. 1997. № 7. Гуманитарные науки. Вып. 1. История. Филология. Искусствоведение. С. 17-34.

393. Мошинская, Лукина 1982 Мошипская В.И., Лукина Н.В. О некоторых особенностях отношения к собаке у обских угров // Археология и этнография Приобья. Томск, 1982. С. 46-60.

394. Мурзаев 1984- Мурзаев Э.М. Словарь народных географнчечеких терминов. М.: Мысль, 1984,- 653 с.

395. Муллонсп 1988 Муллонен И.И. Гидронимия бассейна реки Ояти. Петрозаводск: Изд-во «Карелия», 1988.- 161 с.

396. Муллонен 1994 Муллонсп И.И. Очерки вепсской топонимии. СПб.: Наука. 1994,- 156 с.

397. Мусанов 1999 а Мусанов А.Г. Топонимия Верхнего Прилузья. Автореф. дис. канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 1999. - 24 с.

398. Мусанов 1999 б Мусанов А.Г. Метафорические географические названия Лузско-Летского бассейна // Пермистика -7. Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками: Сб. статей / Коми науч. центр УрО РАН. Сыктывкар, 1999. С. 136-139.

399. Напольских 1997 Папольских В.В. Введение в историческую уралистику. Ижевск: Удм. НИИ языка, истории и литературы УрО PAII, 1997. - 268 с.

400. НемРС 1962 Немецко-русский словарь / Под ред. А.А. Лспипга и П.П. Страховой. В 2-х т. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1962.-1304 с.

401. Нечай 1989 Печай М.Н. Русская топонимия лесной зоны Среднего Прииртышья. Дис. канд. филол. наук. Свердловск, Уральский университет, 1989. - 209 с.

402. Никонов 1965-Никонов В.А. Введение в топонимику. М.: Наука, 1965.- 179 е.

403. Новицкий (1715) 1941 Новицкий Григорий. Краткое описание о народе остяцком, 1715 г. Новосибгиз, 1941.-107 с.

404. Овчинникова 1969 Овчинникова Е.И. К вопросу об общности топонимических типов Европейского Предуралья и Западной Сибири // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Мат-лы межвуз. копф. (Томск. 11-13 мая 1969 г.). Томск, 1969. С. 16-18.

405. Овчинникова 1970 Овчинникова Е.И. Коми топонимия в лексической системе русского языка. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск: Изд-во Том. уп-та. 1970.-24 с.

406. Огонь-камспь 1981 Огонь-камень. Сказки пародов Тюменского Севера. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1981. - 144 с.

407. Ожегов Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд. 8-е. стереотипное. М.: Сов. энциклопедия, 1970. - 900 с.

408. Ожередов 1995 Ожередов Ю.И. Культовые изображения с р. Тым. Новые находки // «Моя избранница наука, паука, без которой мне не жить.»: Сб. гюсиящ. памяти этнографов Г.Н. Грачевой и В.И. Васильева. Барнаул. 1995. С. 160-171.

409. Окладников 1950 Окладников А.П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья // МИА, № 18. M.-JI., 1950.- 412 с.

410. Онина 2002 Опипа С.В. Оленеводческая лексика в хантыйском языке. Автореферат д и с. канд. филол. паук. Йошкар-Ола, 2002. -20 с.

411. Осн. ф-уг. языкозн. 1974 Основы финно-угорского языкознания. Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М.: Паука, 1974. - 474 с.

412. Осн. ф-уг. языкозн. 1976 Основы фиппо-угорского языкознания. Марийский, пермские и угорские языки. М.: Наука, 1976. - 464 с.

413. Отин 1980 Отии Е.С. Топонимическая метонимия (вид связи «гидроним - ойко-ним») //11ерспективы развития славянской ономастики. М.: Наука. 1980. С. 107-108.

414. Отчет РГО, 1849 Отчет о деятельности Русского географического общества за 1846-1847 гг. // Зап. РГО. СПб., 1849. Кн. III. С. 5.

415. Отшамов 1992 Отшамов II. Угорские истоки // Ямальский мередиап. 1992, № 1.С. 52-54.

416. Очерки 1995 Морозов В.М., Пархимович С.Г., Шашков А.Т. Очерки истории Коды. Екатеринбург: НПМП «Волот», 1995. - 192 с.

417. Очерки 1999 Очерки традиционного землепользования хантов (матери&пы к атласу). Екатеринбург: Изд-во «Тезис», 1999. - 216 с.

418. Очерки 2000 Очерки истории Югрьг. Екатеринбу рг: HHM1I «Волот», 2000.408 с.

419. Лаллас 1778 Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. СПб., 1778. Ч.З. Кн.1. - 624 с.

420. Памятная книжка 1882 Памятная книжка Западной Сибири. Омск, 1882. - 394 с.

421. Памятная книжка 1884 Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год. Тобольск, 1884. С. 63-68.

422. Памятная книжка 1910 Памятная книжка Тобольской губернии на 1910 год. Тобольск. 1910. С. 38-65.

423. Панов 1935 Панов И. Предисловие («Хаптэйскин эпос (вместо предисловия)») и комментарии // «Ине-хоп». Хаптэйскис героические песни и легенды в обр. И.II. Елапцсва. Свердловское обл. гос. изд-во, 1935. С. 5-13, 90-93.

424. Папай (1905) 1993 Папай Йожсф. Божество слова. Памяти Антала Регули. Перевод с нем. Н.В. Лукипой // Югорскис россыпи. Сургут: АИИК «Северный дом», Севсро-Снбирское регион, кн. изд-во. 1993. - 55 с.

425. Пархимович 1991 Пархимович С.Г. О контактах населения Нижнего Приобья и Северного Приуралья в начале II тысячелетия н.э. // ВАУ: Сб. науч. тр. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1991. Вып. 20. С. 145-153.

426. Пархимович 1995 Пархимович С.Г. Пришельцы из Приуралья // Очерки истории Коды. Екатеринбург: НПМП «Волот», 1995. С. 57-71.

427. Пархимович 2000 Пархимович С.Г. Коми-зыряпс // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск, 2000. Т. II. С. 55-56.

428. Паткапов 1891 Паткапов С. Стародавняя жизнь остяков и их богатыри по былинам и сказаниям //Живая старина, 1891. Вып. III. С. 85-116: Вып. IV. С. 67-108.

429. Пелих 1980 Пел их Г.И. Материалы по селькупскому шаманству // Этнография Северной Азии. Новосибирск: Паука, 1980. С. 5-70.

430. Перевалова 1992 Персвалова Е.В. Эротика в культуре хантов // Модель в культурологии Сибири и Севера: Сб. науч. трудов. Екатеринбург: УрО РАН. 1992. С. 85-97.

431. Перевалова 2004 Перевалова Е.В. Северные хаиты. Этническая история. Екатеринбург: УрО РАН, 2004. -414 с.

432. Полосьмак, Шумакова 1991 Полосьмак II.В., Шумакова Е.В. Очерки семантики кулайского искусства. Новосибирск: Наука, Сиб. отд. 1991- 91с.

433. Поляков 1877 Поляков И.С. Письма и отчеты о путешествии в долину р. Оби, исполненном по поручению Императорской Академии Наук// Записки Имп. Академии Паук. СПб., 1877. Т. 30. Приложение № 2. С. 1-187.

434. Попов 1973 Попов А.И. Названия пародов СССР. JI.: Изд-во «Наука», Лениигр. отд., 1973. С. 143-153.

435. Попова 1964 Попова E.II. Конструкции с послелогами в коми топонимии // Топонимика Востока. Новые исследования. М.: Паука, 1964. С. 144-146.

436. Попова 1978 а Попова Я.II. Пеиецко-русский словарь. Лесное наречие // Studia Uralo-Altaica, XII. Redigunt P. Ilajdu, Т. Mikola et A. Rona-Tas. Szeged: Universitas Szegediensis de Attila Jozsef nominata,1978. - 152 c.

437. Попова 1978 б Попона Я.Н. Фонетические особенности лесного наречия неиенкого языка. М.: Наука. 1978. - 172 с.

438. Прыткова 1949 Прыткова П.Ф. Жертвенное покрывало казымских хаптов // Сб. МАЭ / Ип-т этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. M.-J1.: Изд-во АН СССР. 1949. Т. XI. С. 376-379.

439. Пути . 1904 Пути сообщения Тобольской губернии // Адрес-календарь Тобольской губернии на 1904 г. Издание Тобольского Губернского Статистического Комитета. Тобольск, Губернская типография, 1904. С. 59-78.

440. Радлов Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. В 4-х т. СПб., 18931911. Т. 11(1). СПб., 1899.-1052 ст.

441. Регули 1847 Перевод письма венгерского путешественника г-на Ре гул и к члену Русского Географического Общества. Академику Н.Н. Кеипену, от 21 января 1847 г. //Записки РГО, кн. III. СПб., 1849. С. 159-175.

442. Розова, Доможиров 1973 Словарь географических терминов и других слов, встречающихся в мансийских, хантыйских и селькупских топонимах / Сост. Л.И. Розова, JI.A. Доможиров. М, 1973. - 106 с.

443. Ромбандеева 1991 Ромбандеева Е.И. Душа и звезды. Предания, сказания и обряды народа манси. Лепииград-Ханты-Маисийск, 1991. - 112 с.

444. Шанского и под общ. руков. II.II. Семенова-Тяпь-Шанского и акад. В.И. Ламан-ского. Т. XVI. Западная Сибирь. СПб., 1907. 591 с.

445. Руденко 1914 Руденко С.И. Инородцы Нижней Оби // Труды Об-ва Землеведения при Императ. Санкт-Петербургском ун-те. СПб. 1914. С. 28—14. карта.

446. Русская 1961 Русская Ю.И. Самоучитель хантыйского языка. Л.: Учпедгиз. 1961.-256 с.

447. Рыбаков 1974 Рыбаков В.А. Русские карты Московии XV- начала XVI века. М.: Паука, 1974.- 112 с.

448. РХР 1996 Пёмысова Е.А., Кононова С.П., Вожакова E.II. Русско-хангыйский разговорник. Под ред. Е.А. Нёмысовой. М.: Икар, 1996. - 148 с.

449. Рябицев 1986 Рябицев В.К. Птицы тундры. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1986.- 192 с.

450. Савельева 1996 Савельева Э.А. Европейский Северо-Восток накануне христианизации // Христианизация Коми края и ее роль в развитии государственности и культуры: Сб. статей. В 2-х т. Сыктывкар: Коми научный центр УрО РАН, 1996. Т. I.C. 16-27.

451. Савельева, Королев 1990 Савельева Э.А., Королев К.С. По следам легендарной чуди. Страницы древней истории парода коми. Сыктывкар: Коми кн. изд-во. 1990.- 128 с.

452. Салымский край 2000 Салымский край. Научно-художественное издание / Под ред. Г.П. Визгалова. Екатеринбург: Изд-во «Тезис». 2000. - 344 е., илл.

453. Сахарова, Сельков 1976 Сахарова М.А. Сельков II.II. Ижемский диалект коми языка. Сыктывкар: Коми кп. изд-во. 1976.-288 с.

454. Сашко 1928 Сашко К.П. О поездке с энтомологической целью летом 1928 г. на реку Щучыо Тобольского Севера // Бюллетень Общества изучения края при Музее Тобольского Севера. Тобольск. 1928. № 3. С. 7-12.

455. Священный сказ 1992 Священный сказ о сотворении земли. Мансийские мифы. Перевод О. Шесталовой-Фидорович. Ленинград - Ханты-Мансийск: Изд-во «Стерх» - «Белый журавль». 1992. - 34 с.

456. Семенов 1865-Семенов П.П. Географическо-статистнческий словарь Российской империи, в 5-ти т. СПб., 1863-1885. Т. II. СПб., 1865. С. 429.

457. Сенгепов 1994 Алексей Сенгспов. Касум ики путрат. Рассказы старого ханты. СПб.: Огд. изд-ва «Просвещение», 1994. - 175 с.

458. Сенгепов 1998 Сенгепов A.M. Рассказы старого хапты. Перевод автора. Ханты-Мансийск: ГУИПП «Полиграфист», 1998. - 170 с.

459. Сенкевич-Гудкова 1949 Сепксвич-Гудкова В.В. Мамопт в фольклоре и изобразительном искусстве казымских хаптов // Сб. МАЭ / Ин-т этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Т. XI. M.-JI.: Изд-во АН СССР. 1949. С. 156-159.

460. Сиб. летописи 1907- Сибирские летописи. СПб., 1907. С. 112, 242.

461. Сиб. сов. энцикл. 1929, 1930-1931 Сибирская советская энциклопедия, в 4-х т. Т.1. А-Ж. Сиб. краевое изд-во, 1929. - 987 с. Т. II. 3-К. Западно-Сибирское отделение ОГИЗ, 1930-1931.-1151 с.

462. Симченко 1965 Симчспко Ю.Б. Тамги народов Сибири XVII века. М., 1965.-226 с.

463. Симченко 1968 Симченко Ю.Б. Некоторые данные о древнем этническом субстрате в составе пародов северной Евразии // Проблемы антропологии и исторической этнографии Азии. М.: Паука. 1968. С. 197.

464. Симченко 1976 Симченко Ю.Б. Культура охотников на оленей Северной Евразии: Этнографическая реконструкция. М.: Наука, 1976. - 312 с.

465. Сирелиус 2001 Сирелиус У .Т. Путешествие к хантам (Sirelius U.T. Reise zu den Ostjaken.1898, 1899-1900. Helsinki, 1983). Перевод с немецкого и публикация д-ра ист. паук Н.В. Лукиной. Томск: Изд-во Том. уп-та, 2001. - 342 с. См. ниже: Sirelius 1983.

466. Сказки 1995 Хапти ёх моньщат. Сказки народа хапты. Сост. Е.Е. Ковган, II.Б. Кошкарева, В.Н. Соловар. Под ред. Е.А. Пёмысовой. Е.К. Скрибник. СПб.: ТОО «Алфавит», 1995. - 143 с.

467. Сказки нар. Сев. 1959-Сказки народов Севера / Сост. предпел. и примеч. М.Г. Воскобойпикова и Г.А. Меновщпкова. М. Л. 1959.

468. Сказки нар. Сев. 1995 Сказки народов Севера. Сост. П.И. Самойлова. Па хант. и рус. языках. Перевод на хапт. язык Е.А. Пёмысовой. СПб.: Алфавит, 1995. - 160 с.

469. Скалозубов 1907 Скалозубов H.J1. От Тобольска до Обдорска (Из путевого журнала)//Е'ГГМ. Тобольск, 1907. Вып. XVI. II. С. 1-18.

470. Скалой 1961 Скалой Е.Н. Речные бобры Северной Азии. М.: Изд-во «Московское общество испытателей природы». 1961. С. 11.

471. Слепенкова 2000 а Слспспкова Р. Похвальные песни местностей у усть-казымских хапты // Белоярские вести. 2000, № 2 (14 января). С. 18.

472. Слепенкова 2000 б Слспспкова Р.К. Похвальные песпи местностей у усть-казымских хантов // Пароды Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та. 2000. Вып. 7. С. 45-52.

473. Слепенкова 2002 Слепенкова Р.К. Почитание медведя в фольклоре рода Себуровых // Мат-лы V Югорских чтений «Медведь в культуре обско-угорских народов». Ханты-Мансийск, 2002. С. 61-67.

474. Словцов 1892 Словцов И. О распространении и урожаях Сибирского кедра //Записки Западно-Сиб. отдела ИРГО. Омск, 1892. Кн. XIII. Выи. 1. С. 1-10.

475. Смирнов 1997-Смирнов О.В. Русская топонимия ссвсрной части горнозаводского У раза. Дис. канд. филол. паук. Екатеринбург, Урал. ун-т. 1997. 192 с.

476. СНМТГ 1871 Списки населенных мест Российской империи. Т. LX. Тобольская губерния. Списки населенных мест по сведениям 1868-1869 гг. СПб. 1871. -CLXX1I, 196 с.

477. СНМТГ 1893 Статистнтка Российской империи. Т. XXIX. Волости и населенные места. XII. 1893. Вып. 10. Тобольская губерния. СПб, 1894. - 313 с.

478. СНМТГ 1903 Список населенных мест Тобольской губернии (но сведениям 1903 г.). Тобольск, 1904.

479. СНМТГ 1912 Список населенных мест Тобольской губернии. Тобольск, 1912,- 643 с.

480. СППУрО 1926 Список населенных пунктов и административное деление Тобольского округа Уральской области па 1 октября 1926 г. Тобольск, 1926. - 26 с.

481. СНПУрО 1928 Списки населенных пунктов Уральской области. Т. XII. Тобольский округ. Свердловск, 1928. - П., 231 с.

482. Соколова 1970 Соколова З.П. О происхождении обско-угорских имен и фамилий // Личные имена в прошлом, настоящем, будущем. М.: Паука, 1970. С. 268-278.

483. Соколова 1971 Соколова З.П. Пережитки религиозных верований у обских угров // Религиозные представления и обряды народов Спбирн в XIX-началс XX в.: Сб. МАЭ / Ин-т этнографии им. II.II. Миклухо-Маклая. Л.: Паука. 1971. № 27. С. 211-238.

484. Соколова 1975 а Соколова 3.11. К вопросу о формировании этнографических и территориальных групп у обских угров // Этногенез и этничечекая история народов Севера. М.: Наука, 1975. С. 186-210.

485. Соколова 1975 б Соколова З.П. Находки в IМитингах: культ лягушки и угорская проблема//СЭ 1975, №6. С. 143-154.

486. Соколова (1956) 1976-СоколоваЗ.П. Страна Югория. М.: Мысль. 1976.- 119 с.

487. Соколова 1977 Соколова З.П. Загадка Юильского городка // СЭ 1977, № 4. С. 129-138.

488. Соколова 1979 а Соколова З.П. Ляпинско-сосьвипская группа манси по материалам брачных связей в XVIII-XIX вв. // История, археология и этнография Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та. 1979. С. 112-130.

489. Соколова 1979 б Соколова З.П. Формирование этнографических групп северных хаптов и северных мапси // К истории малых народностей Европейского Севера СССР. Петрозаводск, 1979. С. 34-48.

490. Соколова 1980 Соколова З.П. Имя и прозвище у обских угров // Народы и языки Сибири. Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1980. С. 266-270.

491. Соколова 1982 Соколова З.П. Обские угры (ханты и мапси) // Этническая история народов Севера. М.: Паука, 1982. С. 8-45.

492. Соколова 1983 Соколова З.П. Социальная организация хаптов и манси в XVIII—XIX вв. Проблемы фратрии и рода. М.: 11аука, 1983. - 325 с.

493. Соколова 1984 Соколова З.П. Антропоннмия обских угров как источник для изучения этнической истории // Этническая ономастика. М.: Паука. 1984, С. 78-81.

494. Соколова 1985 Соколова З.П. Современное культурное развитие и этнические процессы у обских угров // Этнокультурные процессы у пародов Сибири и Севера. М.: Паука, 1985. С. 93-120.

495. Соколова 1986 а Соколова З.П. Некоторые аспекты формирования казымской группы хантов // Проблемы этногенеза и этнической истории аборигенов Сибири: Сб. науч. трудов. Кемерово, 1986. С. 71-78.

496. Соколова 1986 б Соколова З.П. Некоторые аспекты формирования казымской группы хаптов // Проблемы этнической истории пародов Сибири. Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1986. С. 118-132.

497. Соколова 1987 Соколова З.П. К происхождению обских угров и их фратрий (по данным фольклора) // Традиционные верования и быт пародов Сибири. Новосибирск: Наука, Сиб. отд., 1987. С. 118-133.

498. Соколова 1993 Соколова З.П. Легенды Вут-Ими. Путешествие по Оби и ее притокам к хантам и мапси // Югорские россыпи. Сургут: Севсро-Сибирекое региональное кп. изд-во, 1993. - 76 с.

499. Соколова 2000 Соколова З.П. Священные места // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мапсийск, 2000. Т. III. С. 76-77.

500. Соловар, Рандымова 2000 Соловар В.П., Рандымова Т.А. Орннтоиимическая лексика хантыйского языка // Linguistica Uralica XXXVI. 2000, № 4. С. 282-286.

501. Сорвачсва 1960 Сорвачева В.А. Ненецкие и хантыйские заимствования в говоре зауральских коми // Историко-филологический сборник / Коми филиал АН СССР. Сыктывкар: Комм кп. изд-во, 1960. Вып. 6. С. 171-177.

502. Сорвачева 1961 Сорвачева В.А. Краткий грамматический справочник по диалектам коми-зыряпского языка // Сравнительный словарь коми-зыряпских диалектов / Сост. Т.И. Жилина, М.А. Сахарова, В.А. Сорвачева. Сыктывкар, 1961. С.456-489.

503. Сорвачева, Ксзносикова 1990- Сорвачева В.А., Исзпосикова Л.М. Удорскпй диалект коми языка. М.: Паука, 1990. 283 с.

504. СРНГ Словарь русских народных говоров. Вып. 1 - издание продолжается. Л.: Паука, 1972, Выи. 7.-355 е.; 1985, Вып. 20.-376 с.

505. ССКЗД Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / Сост. Т.Н. Жилина, М.А. Сахарова, В.А. Сорвачева. Сыктывкар. 1961. - 489 с.

506. ССРЛЯ Словарь современного русского литературного языка. В 17-ти т. Т. 16. М.-Л.: Паука, 1964,- 1610 ст.

507. Старцев 1926 Старцев Г. О зауральских зырянах // Коми му. Усть-Сысольск. 1926, № 1-2 (23-24). С. 46-50.

508. Старцев 1928 Старцев Г. А. Остяки. Социально-этнографический очерк. Л.: Прибой, 1928,- 152 с.

509. СЭС 1980 Советский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия. 1980. С. 530.

510. СЭС 1985 Советский энциклопедический словарь. Изд. 3-е. М.: Сов. энциклопедия, 1985. С. 624.

511. Тахтуева 2000 Тахтуева A.M. Пища обских угров // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск, 2000. Т. II. С. 368.

512. Терешкин 1958 Терешкин II.И. О некоторых особенностях ваховского. сургутского и казымского диалектов хантыйского языка // Просвещение на Крайнем Севере. М. 1958. Вып. 8. С. 319-330.

513. Терешкин 1966-Терешкин II.И. Хантыйский язык //Языки народов СССР. В 5-ти т. Т. III. Фиппо-угорские и самодийские языки. М.: Паука. 1966. С. 319-341.

514. Терешкин 1981 Терешкин Н.И. Словарь восточно-хантыйских диалектов. Л.: Наука, Лспипгр. отд., 1981. - 544 с.

515. Терещенко 1959 Терещенко II.M. К вопросу о пенецко-хантыйских связях // ВЯ 1959. №2. С. 96-103.

516. Терещенко, 1965 а Терещенко Н.М. Пепецко-русский словарь. М. 1965. -942 с.

517. Терещенко 1965 б Терещенко II.M. Характерные черты ненецкой топонимики // Всесоюзная конференция по топонимике СССР: Тез. докл. и сообщ. Л. 1965. С. 216-218.

518. Терещенко 1966 Терещенко Н.М. Ненецкий язык // Языки пародов СССР. В 5-ти т. T.III. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Паука. 1966. С. 376-395.

519. Терещенко 1982 Терещенко Н.М. Некоторые особенности ненецкой топонимии // Ономастика европейского Севера СССР. Мурманское кн. изд-во. 1982. С. 39—18.

520. Терещенко 1990 Терещенко Н.М. Ненецкий эпос / Мат-лы и исследования по самодийским языкам. JL, 1990. Текст 4. С. 135- 158.

521. Толстой 1997 Толстой Н.И. Избранные труды. М., 1997. Т. I: Славянская лексикология и семасиология. - 520 с.

522. Топоров 1988 Топоров В.Н. Лось // Мифы пародов мира: Энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1988. Т. II. С . 69-70.

523. Туркип 1980 Турки и А.И. Эллиптированные названия в коми топонимии // СФУ, 1980. Т. XVI. № 1. С. 28-32.

524. Туркин 1986 Туркип А.И. Топонимический словарь Коми АССР. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1986. - 144 с.

525. Туркин 1988 Туркин А.И. Топонимы с глагольными конструкциями в коми языке // Лексикология и лексикография коми языка: 'Труды Ип-та языка, литературы и истории Коми научного центра УрО АН СССР, вып. 41. Сыктывкар, 1988. С. 72-74.

526. Тяботов 1991а Тяботов М.А. Об отражении в топонимии религиозных и мифологических представлений ханты И Номинация в ономастике. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та. С. 111-125.

527. Тяботов 19916 Тяботов М.А. Индикаторы коми языка в топонимии Прнобья // Этимологические исследования. Екатеринбург: Изд-во Урал, уп-та, 1991. С. 12-30.

528. Тяботов 1993 Тяботов М.А. К вопросу о докторском населении Западной Сибири //Язык и прошлое парода. Екатеринбург: Урал, ун-т, 1993. С. 58-78.

529. Угорское наследие 1994 Зыков А.П., Кокшаров С.Ф., Терехова J1.M., Федорова II.B. Угорское наследие. Впсшторгиздат, ДИЛКОМ - Франция, 1994. - 159 с.

530. Урал 1923 Урал. Технико-экономический сборник. Под общей редакцией проф. В.Е. Грум-Гржимайло. Екатеринбург, 1923. Вып. 6. С. 476.

531. Урал. ист. энцикл. 1998 Уральская историческая энциклопедия. Изд-во «Екатеринбург», 1998. - 624 с.

532. Урал. Сов. энцикл. 1933 Уральская Советская энциклопедия. Свердловск. Москва, 1933. Т. 1.-854 с.

533. Успенская 2002 Успенская С.С. Образ Ем Вош Ики в фольклоре и верованиях казымских хантов // «Медведь в культуре обско-угорских народов»: Мат-лы V Югорских чтений (Ханты-Мансийск, 22 мая 2002 г.). Ханты-Мансийск. 2002. С. 39-55.

534. Фасмер Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х т. М., 1964-1973.

535. Федорова 1994 Федорова Е.Г. Историко-этнографичсские очерки материальной культуры манси. СПб.: РАИ, МАЭ, 1994. - 285 с.

536. Федорова 2000 Федорова Е.Г. Рыболовы и охотники бассейна Оби: Проблемы формирования культуры хантов и манси. СПб.: Европейский дом, 2000. - 367 с.

537. Фомин 1985 Фомин А.А. Семантическая типология озерных гидропимов Зауралья. Дис. . канд. филол. наук. Свердловск. 1985. - 196 с.

538. Фролов 1975- Фролов Н.К. Ненецкие географические названия бассейна реки Таз//Лингвистические исследования. Тюмень. 1975. С. 88-96.

539. Фролов 1976 Фролов Н.К. Типы антропотопопимов на карте Тюменской области//Лингвистические исследования. Тюмень. 1976. С. 48-49.

540. Фролов 1980 а Фролов Н.К. Русские топонимы в угро-самодийской языковой среде // Перспективы развития славянской ономастики. М.: 1980. С. 345-350.

541. Фролов 1980 б Фролов Н.К. Семантические модели русских и угорских гидропимов Нижней Оби // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1980. С. 99-109.

542. Фролов 1983 Фролов Н.К. Субстратные топонимические финали как показатель древних липгвотгпичсских контактов // Методы топонимических исследований: Сб. науч. тр. Свердловск: Урал, ун-т, 1983. С. 23-28.

543. Фролов 1984 Фролов Н.К. Структура топонимии Тюменского Зауралья. Тюмень, 1984.-98 с.

544. Фролов 1986 Фролов Н.К. Стратиграфия автохтонной топонимии Нижнего Пообья. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1986. - 176 с.

545. Фролов 1988 Фролов Н.К. Субстратная обь-угорская топонимия как показатель местожительства манси и хапты в XVI-XIX вв. // Языки народностей Севера: лексика, топонимия. Якутск. 1988. С. 63-68.

546. Фролов 1994 Фролов Н.К. Казым // Русская ономастика и ономастика России. Словарь. / Под ред. акад. РАН О.Н. Трубачева. М.: Школа-Пресс, 1994. С. 99-100.

547. Фролов 2000 Фролов Н.К. Казым // Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск, 2000. Т.П. С. 9.

548. ФРС 1975 Вахрос И., Щербаков А. Финско-русский словарь. М.: Русский язык, 1975.-816 с.

549. Хайду 1985 Хайду 11етер. Уральские языки и пароды. М.: Прогресс, 1985. - 430 с.

550. Хакназаров 2001 Хакназаров С.Х. Полезные ископаемые Хапты-Мапснй-ского автономного округа и охрана окружающей среды. Томск: Изд-во Том. ун-та. 2001. С. 3-15.

551. Ханты. Манси 1993 Ханты. Манси. Кто мы? Фотоальбом. Под ред. 10. Шесталова. Ханты-Мансийск: Изд-во «Стерх», 1993. - 175 с.

552. Хант. загадки 1997 Хантыйские народные загадки. Ханты мир мопыцуптэт. Книга для чтения в младших и средних классах (казымский диалект) / Сост. В.П. Соловар, С.Д. Морокко. Под ред. П.Б. Кошкаревой. Ханты-Мансийск. 1997. - 24 с.

553. Хант. язык 1988 Хантыйский язык. Учебник для уч-ся пел. училищ / A.M. Сенгепов, НА. Пёмысова, С.П. Молданова, М.К. Волдина, И.А. Лыскова. Под ред. Е.А.Нсмысовой. Л.: Просвещение. Лепипгр. отд., 1988. - 225 с.

554. Хант. язык 1993 -Хантыйский язык. Учебник и книга для чтения для 2 кл. (казымский диалект) / Лазарев ПИ., Аксарнна Н.М., Сенгепов A.M. СПб.: Отд. изд-ва «Просвещение», 1993.- 191 с.

555. Хант. язык 1995 а -Ханты ясау. Хантыйский язык. Учебник для 5 класса (казымский диалект) / Обатина Г.А., Прокипа Т.Л. СПб.: Отд. изд-ва «Просвещение». 1995.- 175 с.

556. Хант. язык 1995 б -Ханты ясау. Хантыйский язык. Учебник для 7-8 классов (казымский диалект) / Соловар В.П. Ханты-Мансийск, 1995. 101 с.

557. Хант. язык 2001 Соловар В.П. Ханты ясау. Хантыйский язык. Учебник для 6 класса (казымский диалект). СПб.: Отд. изд-ва «Просвещение», 2001. - 111с.

558. Хондажевский 1880 Хондажевскнй II.К. Зимнее исследование нагорного берега Иртыша от Тобольска до Самарова и северных тундр между Обскою губою и Сургутом. // Зап. Западно-Сибирского отдела ИРГО. Омск. 1880. Кп. П. С. 1-32. карта.

559. Хонги 1993 Хонти Л. Хантыйский язык // Языки мира. Уральские языки. М.: Паука, 1993. С. 301 -319.

560. ХРС Словарь хантыйско-русский и русско-хантыйский: Пособие для уч-ся нач. шк. / С.П. Молданова, Е.А. Нёмысова, В.Н. Ремезанова. - 2-е изд. перераб. - JI.: Просвещение, Лепингр. отд., 1988.-272 с.

561. Цыпанов 1997 Цыпапов Е.А. Причастие в коми языке: история, семантика, дистрибуция. Екатеринбург: УрО РАН. 1997. - 211с.

562. Чал и ко it 1927 Чаликов Б.Г. К распространению некоторых представителей ихтиофауны бассейна реки Оби // Бюллетень общества изучения края при Музее Тобольского Севера. Тобольск, 1927, № 1.С. 14-18.

563. Черемисина, Ковган 1989 Черемисина М.И., Ковган Е.В. Хантыйский глагол. Методические указания к курсу "Общее языкознание". Новосибирск: Новосиб. ун-т, 1989. С. 32-47.

564. Чернецов 1927 Чернецов В.Н. Жертвоприношения у вогулов // Этнограф-исследователь. 1927, № 1. С. 21-25.

565. Чернецов 1946 Чернецов В.Н. Основные этапы истории Приобья от древнейших времен до X в. н.э. Тез. дис. канд. ист. паук // Краткие сообщ. Ин-та истории материальной культуры, 1946. Вып. 13. С. 153 -156.

566. Чернецов 1953 Чернецов В.Н. Уеть-Полуйское время в Приобье // МИЛ. № 35. Древняя история Нижнего Приобья. М., 1953. С. 222-241.

567. Чернецов 1965 Чернецов В.Н. Периодические обряды и церемонии у обских угров, связанные с медведем // Congressus Secundus Internalionalis Fenno-Ugristarum. (Helsinki, 23-28. VIII 1965). Helsinki, 968. Pars 2. Acta Ethnologia. P. 102-111.

568. Чернецов 1971 Чернецов B.II. Наскальные изображения Урала // Свод археологических источников. Вып. В4 -12. Ч. 2. М.: Паука. 1971. С. 57-58.

569. Чернецов (1936) 1997 Земляной братец: Мансийские сказки, предания, песни, загадки / Записи, перевод, сост. и примеч. В.Н. Чернецова, публикация II.В. Лукиной. Томск: Изд-во 'Том. ун-та, Екатеринбург: Сред.-Урал. кп. изд-во, 1997. - 136 с.

570. Чернецов (1950) 2001 Чернецов В.Н. Медвежий праздник у обских угров. (Доклад, написанный в 1950 г. па немецком языке). Перевод с нем. и публикация Н.В. Лукиной. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001. - 49 с.

571. Чернецовы 1936 Чернецов В.Н., Чернецова И.Я. Краткий мапснйско-русский словарь. М.-Л., 1936,- 114 с.

572. Чернышова 1988 Чернышева Т.В. Руская топонимия Алтая в аспекте номинации. Дис. . канд. филол. наук. Барнаул. 1988. -269 с.

573. Чесноков 1993 Чесноков II. Речной бобр // Югра. 1993. № 1. С. 19-22.

574. Чулков 1785 Историческое описание Российской коммерции при всех портах и границах от древних времен и до ныне настоящего.сочиненное Михаилом Чулковым. Т. III. Кн. I. М„ 1785.-48. 632 с.

575. Шатилов 1931 Шатилов М.В. Ваховские остяки (Этнографические очерки) //Труды Томского краевого музея. Томск, 1931. Т.4. -175, 9 с.

576. Шашкой 1999 Шашков А. Г. Первые московские походы за Урал и Усгь-Вымский мир 1484 г. // Обские угры: Мат-лы 11 Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири» (Тобольск. 12 -16 декабря 1999 г.). Тобольск-Омск, 1999. С. 168-171.

577. Шмидт 1984 Шмидт Ева. Проблемы современного фольклора обских угров // Искусство и фольклор пародов Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1984. С. 95-108.

578. Шмидт 1994 Шмидт Ева. Максим Пикилов и Антон Регул и (Рукопись доклада, прочитанного 27. 06. 1994 г. в г. Ханты-Мансийске па конференции в НИИ ОУН, посвященной А.Регули). Не опубликовано.

579. Шмидт 1995 Шмидт Е. Основы метрики в северохантыйском песенном творчестве (внутристрочпый уровень) // История и культура хангов. Томск: Изд-во Том. уп-та, 1995. С.121-152.

580. Шмидт 2002 б Шмидт Е. А. Особенност и орфографии // Касум мув моньщат-путрат. Сказки-рассказы земли Казымской / С.С. Успенская. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. С. 9-16.

581. Штейниц 1962 Штейниц Вольфганг. Из топонимики Северного Пообья // Вопр. географии. Сб. 58. Географические названия. М.: Географгиз. 1962. С. 109-111.

582. Штейниц (1937) 1980 Штейпип В. Хантыйский (остяцкий) язык // Языки и письменность народов Севера. 1. Ленинград. 1937. С. 193-227. Переиздание: Steinitz W. Ostjakologische Arbciten. Berlin: Akademic-Verlag. 1980. В. IV. S. 3-71.

583. Шухов 1915 Шухов ИЛI. Река Казым п ее обитатели // ЕТГМ. 1915. Тобольск: Типография Епархиального Братства. 1916. Вып. XXVI. С. 1-57. карта.

584. Щапов 1906 Щапов А.П. Историко-географическое распределение русского народонаселения // Сочинения А.П. Щапова. СПб.: Издание М.В. Пирожкова, 1906. Т. 2. С. 182-364.

585. Щеглов (1883) 1993 Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири 1032-1882 гг. Сургут: «Северный дом», 1993. -463 с.

586. Югория 2000 Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа. В 3-х т. Ханты-Мансийск: ИД «Сократ», 2000. - 400.432.384 с.

587. Югорск 1997 Баранов H.II. и. др. Югорск: от легенды до точки па карте. Екатеринбург: НИМИ «Волот», 1997. - 160 с.

588. Якобий 1898 Якобий А.И. Остяки северной части Тобольской губернии // ЕТГМ. Тобольск, 1898. Вып. IX. С. 1-24.

589. Яковлев 1993 Яковлев Я.А. Вооружение и военное дело дорусского населения Западной Сибири (по материалам фольклора) // Знания и навыки уральского населения в древности и средневековье: Сб. науч. тр. Екатеринбург: УПФ «Паука», 1993. - С. 170-191.

590. Ahlqvist 1885 Ahlqvist A. IJnter Wogulen und Ostjaken // Acta Societatis Scientiarum Fennicae, 1885. B. 14. S. 133-307. - Цит. no: Radomski 1994.

591. Bakro-Nagy 1979 Bakro-Nagy M. Sz. Die Sprache des Baren Kultes im Obugrischen. Budapest: Akademiai Kiado, 1979. - 141 S.

592. Cahcn 1911 Cahen C. Les cartes de la Siberie au XVIIIe siecle // Nouvelles Archives des Missions Scientifiques et Lilteraires, Neuv. Serie 19 = 1 (1911). - Цит. но: Radomski 1994.

593. Castren (1845-1849) 1856 Caslren M.A. Nordische Reisen und Forschungen. 2: Reisebcrichte und Bricfe aus den Jahren 1845-1849. Herausgegeben von A. Schiefner. St. Petersburg, 1856. - 527 S.

594. DEWOS Steinitz Wolfgang. Dialcktologisches und etymologisches Woilerbuch der ostjakischcn Sprache. Bcarbeitcr: Gert Saucr. Berlin: Akademie-Verlag. 1966-1993. Lfg. 1-15.

595. Dmitrijeva 1985 Dmitrijeva T.N. Hanti Toponymy on the lower reaches of the Irtysh // Тез. докл. Шестого междупар. кошресса фиппо-угроведон. Т. 2. Языкознание. Сыктывкар, 1985. С. 154.

596. Dmitrijevva 1990 Dmitrijewa T.N. Ostjakische Toponymie von Kazym // Congressus Septimus Internationalis Fenno-Ugristarum: 2 A. Summaria dissertationum. Debrecen, 1990. P. 41.

597. Dmitrijevva 1995 Dmitrjiewa T.N. Modcme Tendenzen der ostjakischen Toponymie von Kazym // Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars 2. Summaria acroasium in sectionibus et symposiis factarum. Jyvaskyla, 1995. P. 27-28.

598. Fokos-Fuchs 1959 Fokos-Fuchs D.R. Syrjanisches Worterbuch. В. I, II. Budapest: Akadcmiai Kiado, 1959. - 1564 S.

599. Glavatskaya 1996 Glavatskaya E. Christianization-Russillcation? On the preserving the religious and ethnic identity of the Ob-Ugrians // Shamanism and Northern Ecology (ed. Juha Pentikaincn). Mouton de Grueter. Berlin, New York, 1966. P. 183-198.

600. GWDS Das groPe Worterbuch der dcutchen Sprache. In 6 Banden. Mannheim -Wien-Zurich, 1981.

601. Hauel 1994 Hauel Petra. Die ostjakischen Personennamen unter besonderer Berucksichtigung der Personennamen des 17. Jahrhunderts. // Veroffentlichungen der Societas Uralo-Altaica. Band 38. Wiesbaden, 1994. - 153 S.

602. Honti 1984 Monti Easzlo. Chrestomathia Ostiaeica. Budapest: Tankonyvkiado. 1984.-285 1.

603. Kalman 1965 Vogul chrestomathy by Bela Kalman // Indiana university publications. Uralic and Altaic Series, Vol. 45. Publisched by Indiana University. Bloomington Mouton & Co., The Hague. The Netherlands. 1965. - VIII. 139 p.

604. Kannisto 1906 Kannisto A. Enuista vogulilaisesta karhun nimityksesta (Uber einige Benennungen des Baren im Wogulischen) // JSFOu 23,1906. 6. S. 1-2.

605. Kannisto 1907 Kannisto A. Uber zwei ostjakische Benennungen des Baren im Wogulischen//FUF 7, 1907. S. 185-187.

606. Kannisto 1938 Kannisto A. Uber die Barenzeremonien der Wogulen // Opetatud liesti Seltsi Toimetused. Tartu. 1938, 19. 1. S. 213-237.

607. Kannisto, Nevalainen 1969- Statistik iiber die Wogulen. Gesammelt von Artturi Kannisto. bearbeitet und herausgcgeben von Jorma Nevalainen. Helsinki: Suomalais-ugrilainen seura. S. 1-95. (=JSFOu 70 / 4).

608. Karjalainen 1921, 1922, 1927 Karjalainen K.F. Die Religion der Jugra-Volker. Bd. 1-3. Porvoo- Helsinki, 1921,1922,1927 (= FF Communications 41. 44. 63).

609. Katz 1975 Katz Hartmut. Generative Phonologie und phonologische Sprachbiinde des Ostjakischen und Samojedischen. Munchen: Vilhelm Fink Vcrlag, 1975. S. 66-73. 103-107.

610. Kispal 1966 Sz. Kispal Magdolna. A vogul igenev mondattana (Syntax des Wogulischen partizips). Budapest: Akademiai Kiado, 1966. L. 30-33.

611. Kiviniemi 1990 Kiviniemi E. Pcrustietoa paikannimista. SKS. Helsinki, 1990.243 s.

612. Messerschmidt 1720 -1727 Messerschmidt D.G. Forschungrcise durch Sibirien 1720 -1727. Ilerausgegebcn von E. Winter. teil 4, 5. Berlin 1968-1977 (Quellen und Studien zur Geschichte Osteuropas 8).

613. Mu. 1963 M unk ас si В. Vogul Nepkoltesi Gyujtemeny. I-IV. Budapest. 1892 1963. В. IV. S. 56-69.

614. MuK 1986 Munkacsi B. Wogulisches Worterbuch (Wogulischcs Worterbuch gesammelt von Bernat Munkacsi, gcordnct, bcarbeitet und herausgegeben von Bela Kalman). Budapest, 1986. - 950 S.

615. Munkacsi 1896 (= P Munk.) Munkacsi B. Deli osztjak szojegyzek Papai Karoly gyujtesei alapjan // NyK 26 (1896). L. 9-66.

616. Napolskikh 1992 Napolskikh V.V. Proto-Uralic world picture: a reconstruction // .Hoppal & Pcntikaincn 1992. P. 3-20.

617. Paasonen 1926 Paasonen H. Ostjakisches Worterbuch nach den Dialcktcn an dcr Konda und am Jugan. Herausgegeben von K. Donncr. Helsinki, 1926 (= LSFU 2). -XXIII, 332 S.

618. Pallas 1776 Pallas P.S. Reise durch verschiedcnc Provinzen des russischen Reiches. Theil III, vom Jahre 1772-1773. St. Petersburg, 1776.

619. Pallas, Zoographia 1811-1831, 1831-1833 Pallas P.S. Zoographia Rosso-Asiatica. Bd. 1-3. Petropoli, 1811-1831; 1831-1833.

620. Papay 1905 Papay J. Nyclveszcti tanulmanyutam az ejszaki osztjakok loldjen // Budapcsti Szcmle Nr. 345 (1905). L. 364.

621. Patkanov 1897, 1900 Patkanov S. Die Irtysch-Ostjaken und ihre Volkspoesie. SPb., 1897, T.I; 1900, Т.Н.

622. Patkanov 1900-1901 Patkanov S. Irtisi-osztjak szojegyzek. Vocabularium dialecti ostjacorum fluvii Irtysch // NyK 30 (1900). P. 409-457; 31 (1901). P. 55-84. 159-201, 291330,424-462.

623. Patkanov 1902 Patkanov S. Irtisi-osztjak szojegyzek. Vocabularium dialecti Ostjacorum regionis Fluvii Irtysch. Budapest, 1902 (=Ugor Fuzetek 14) To же - n NyK 30-31 (1900-1901).1. PMunk. = Munkacsi 1896

624. Radomski 1969- Radomski R. Ostjakische Ortsnamen: Dissertation zur Erlangung des Doktorgradcs dcr Philosophischcn Fakultat der Christian-Albrcchts Universitat zu Kiel. Kiel, 1969. VII, 240, 3 S.

625. Radomski 1970 Radomski-Brachwitz R. Die Struktur ostjakischer Toponyme II Congressus tertius internationalis Fcnno-Ugristarum Tallinnae habitus 17.-23. VUl 1970. Pars 1. Acta linguistica. P. 666-669.

626. Radomski 1978 Radomski R. Diaieklvarianten in ostjakischen Ortsnamen // Proc. of 13-th Internation Congress of Onomastic Sciences (Krakov. 1978). ISBN 83-01-031557. ISSN 0083-4378. P. 275-278.

627. Radomski 1985 Radomski R. Geographisch-topographische Angaben in ostjakischen Heldenliedcrn. Sonderdruck // Ural-Altaische Jahrbiicher. Neue Folge. Wiesbaden, 1985. Band 5. S. 1-29.

628. Radomski 1994 Radomski R. Ortsnamen des ostjakischen Wohngebietes. Zusammengcstellt und bearbeitet von R.Radomski // Ars Ob-Ugrica, Band 11. Munchen: Congregatio Ob-Ugrica, 1994.-483 S.

629. Redei 1965 Northen Ostyak Chrestomathy by Karoly Redei / Indiana University publications. Uralic and Altaic series, vol. 47. Published by Indiana University, Bloomington. Mouton & Co., The Hague, The Netherlands, 1965. - 132 p.

630. Reguly-Hunfalvy 1864 Vogul Fold es Nep. Reguly Antal Hagyomanyaibol. Kidolgosta Hunfalvy Pal. Pest, 1864. L. 74.

631. Reguly -Papai Zsirai 1963 - Reguly-Konyvtar. 3. Osztjak (Chanti) Hosenekek Reguly A. es Papay J. hagyateka. Ill kotet, 1 fiizct. Szirai M. hagyatekabol, kozzeteszi Fokos David. Budapest: Akademiai Kiado, 1963. L. 43.

632. Sauer 1967 Sauer G. Die Nominalbildung im Ostjakischen. Berlin. 1967 (= Finnisch-ugrischc Studien 5). - 254 S.

633. Schmidt 1983 Schmidt Eva. Eneknyelvi telepulesne\rek az Ob menten // Uralisztikai tanulmanyok (Hajdu Pc'ter 60 szuletesnapja liszteletere). Szcrkesztok Bercczki Gabor - Domokos Peter. Budapest. 1983. L. 351-362.

634. Schmidt 1989 Schmidt Eva. Bear cult and mythology of the northern Ob-Ugrian // Uralic Mylhologiy and Folklore. M. Hoppal - J. Pentikainen (Editors). Budapest - Helsinki, 1989. P. 187-232.

635. Sirelius 1906 Sirclius U.T. IJhcr die Sperrfiseherei bei den finnisch-ugrisehen Volkern. Ilclsinglors. 1906.- 486 S.

636. Sirelius 1983 Sirclius U.T. Rcise zu den Ostjakcn (1898. 1899-1900). Ubcrsetzt und herausgegcbcn von Ingrid Schellbach. verzeichnis der Objckte bearbcitet von lldiko Lehtinen. Helsinki, 1983.-350 S.

637. Steinitz 1941 Steinitz W. Ostjakische Volksdichtung und Erzahlungen aus zwei Dialekten. 2. (Tartu-) Stockholm, 1941. -II. 208 S.

638. Steinitz 1950 Steinitz W. Ostjakische Grammatik und Chrestomathie mit Worterverzeichnis. 2, verbesserte Auflage. Leipzig, 1950. -169 S.

639. Steinitz MS Angaben aus den handschriftlichen Aufzcichnungen von W. Steinitz, die tcilweise auf einer Forschungsreise in den 30 cr Jahren angefertigt wurden рукописные материалы В.Штенинна из его экспедиций 1930-х rr.J - Цит. по: Radomski 1969.

640. Steinitz OA I Steinitz W. Ostjakologische Arbciten. Band I. Ostjakischc Folks-dichtung und Erzahlungen aus Zwei Dialekten. Tckste. Budapest: Akademiai Kiado, 1975,-468 S.

641. Steinitz OA III Steinitz W. Ostjakologische Arbeiten. Band III. Textc aus dem Nachlass. F0r die Herausgabe wissenschaftlich bcarbeitet von einem Autorenkollektiv unter der Lcitung von Gcrt Sauer. Budapest: Akademiai Kiado, 1989. - 641 S.

642. Steinitz OA IV Steinitz W. Ostjakologische Arbeiten. Band IV. Bcitrage zur Sprachwissenschaft und Ethnographie. Fur die Herausgabe wissenschaftlich bearbeitet von Ewald Lang, Gert Sauer und Renatc Steinitz. Berlin: Akademic-Verlag. 1980.-498 S.

643. Toivoncn 1956 -Toivoncn Y.I1. Ubcr die syrjanischen Lehnwoitcr im Ostjakischen. Helsinki, 1956 (= FUF 32). S. 1-169.

644. Winter Kerczsi - Szopocsina - Winter Erzsi. Sziberiai rokonaink. Szoveg: Kcrczsi Agnes, vers: Agrafcna Szopocsina (Без указания места и года издания).