автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Традиции готической литературы в творчестве Чарльза Диккенса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Традиции готической литературы в творчестве Чарльза Диккенса"

На правах рукописи

ЧЕРНОМАЗОВА Мария Юрьевна

ТРАДИЦИИ ГОТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ В ТВОРЧЕСТВЕ ЧАРЛЬЗА ДИККЕНСА

Специальность 10.01.03 - литература народов стран зарубежья (западноевропейская литература)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических паук

00460

252

Москва-2010

004601252

Работа выполнена на кафедре всемирной литературы филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук,

профессор |МИХАЛЬСКАЯ Нина Павловна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор ПОТАНИНА Наталия Леонидовна

кандидат филологических наук, доцент БОНДАРЕНКО Марина Игоревна

Ведущая организация:

Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина

Защита состоится «17» мая 2010 года в /к... . часов на заседании диссертационного совета Д 212.154.10 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119991, Москва, Малая Пироговская ул., д. 1, ауд. 304.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета 119991, г.Москва, Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан

«.<Р!.» 20Ю г.

Ученый секретарь диссертационного советКузнецова А.И.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Творчеству Ч. Диккенса в нашей стране посвящено большое количество работ, каждая из которых отражает ту или иную грань дарования писателя. В центре внимания ученых-диккенсоведов, исследователей, посвятивших свои труды английской викторианской литературе (H.H. Михальской, Н. Л. Потаниной, В.В. Ивашевой, И.М. Катарского, Т.И. Сильман, Е.В. Сомовой, О.Ю. Богдановой и др.), оказывались различные аспекты изучения наследия великого английского романиста: особенности и своеобразие реализма Ч. Диккенса, эстетические концепции писателя, связь творчества Диккенса с театральным искусством, фольклором и многое другое. Диссертационные исследования, посвященные Ч.Диккенсу, показывают, насколько широк круг научных интересов, касающихся наследия одного из самых известных писателей викторианской Англии.

В отечественном литературоведении ранее не говорилось о следовании писателя тенденциям готической прозы. Среди ученых существуют различные точки зрения на вопрос наличия и роли в произведениях Ч. Диккенса мотивов, приемов готической литературы. И.М. Катарский считает, что Диккенс либо пародирует «готическую» новеллу, либо переосмысляет ее в реалистическом духе. Творчество Диккенса связывается с традициями готической литературы лишь на основании присутствия в его книгах мотива тайны и описания лондонского «ада», дна жизни его обитателей (Т.И. Сильман, В.В. Ивашева). М.И.Бондаренко считает, что традиции готической литературы были интересны Диккенсу как материал для «жанровой игры». О готических мотивах в творчестве Ч. Диккенса, в итоге, сказано очень немногое. За исключением статьи А.А.Якименко «Традиции «готического романа» в творчестве Чарльза Диккенса» (Смоленск, 1993) и работы О. В. Матвиенко «Клойстергэмский собор и его genius loci (но роману Ч. Диккенса «Тайна Эдвина Друда»), изданной в Донецке в 1999 году, фундаментального исследования на эту тему ни в зарубежном, ни в отечественном литературоведении не было, поэтому данная проблема продолжает оставаться актуальной и перспективной.

Среди англоязычных исследователей активного интереса к данной теме также не наблюдается. Отметим, однако, любопытное высказывание литературоведа из Японии Macao Майоши, работающего в США и занимающегося английской литературой. Он называет Ч. Диккенса величайшим писателем XIX века, активно и плодотворно использовавшим достижения готической литературы.

Говоря о влиянии на творчество Ч. Диккенса традиций готической литературы и степени заимствования ее мотивов и приемов, важно учитывать те факторы, которые оказали воздействие на формирование литературно-эстетического вкуса писателя. Будучи ребенком, Ч. Диккенс часто посещал театральные постановки Королевского театра, где сочетались смешное и зловещее, царила атмосфера шекспировских трагедий «Ричард III» и «Макбет».

Не только театр, но и цирк с детства привлекал Ч. Диккенса. У будущего писателя был любимый клоун Джозеф Гримальди (1778-1837). Творчество

Гримальди, отмеченное экспрессией и темпераментом, несомненно, повлияло на Диккенса.

На протяжении всей творческой жизни Диккенс питал интерес к криминальной проблематике и преступному характеру. Но настоящей страстью писателя, по словам П. Хескета, были эпизоды о кошмарах и ужасе, о которых он рассказывал с леденящими душу подробностями, так что слушателей и зрителей пробирала дрожь. Страшные истории у Диккенса получалось рассказывать особенно хорошо. Говоря об особенностях творчества Ч. Диккенса, его явном интересе к сфере потустороннего, необходимо сказать о психофизиологических «странностях» писателя. Они проявлялись, например, в том, что Диккенс мог самопроизвольно впадать в транс, был подвержен видениям и время от времени испытывал состояния дежавю, галлюцинации.

В рассказе «Дом с призраками» (1859) автор предается воспоминаниям, воссоздавая образ уединенного заброшенного дома. Диккенс описывает в рассказе действительный факт своей биографии. Однажды, проснувшись рано утром, Диккенс увидел в ногах на кровати своего отца, сидевшего к нему спиной. Когда он захотел дотронуться до отца, видение исчезло. С тех пор писатель решил, что утро - самое подходящее время для «встречи» с привидениями.

В викторианскую эпоху жанр готической литературы продолжает активно развиваться и даже получает новое обогащение. В 50-60-е годы XIX века в Англии появляются рассказы, в которых готическая линия становится основной. Такие рассказы создавали Эдвард Бульвер-Литтон, Элизабет Гаскелл, Джордж Элиот, Уилки Коллинз.

Журналы «Домашнее чтение» (1850-1859) и «Круглый год» (1859-1870), главным редактором которых был сам Ч. Диккенс, сыграли особую роль в развитии интереса писателя к теме потустороннего, фантастического. Рождественские святочные истории о сверхъестественных событиях, которые Диккенс с удовольствием размещал в своих журналах, способствовали популярности изданий и позволяли Диккенсу знакомиться со многими талантливыми писателями-современниками.

В конце XIX - начале XX века, когда впервые возник серьезный научный интерес к готической литературе, появились исследования Генри Бирса (A History of English Romanticism in the XVIII Century, 1899), Эдит Биркхед (The Tale of Terror. A Study of the Gothic Romance, 1921), Вильбура Кросса (Еру Development of the English Novel, 1948). Позже разработку темы продолжили Монтегю Саммерс (A Gothic bibliography, 1964), Мэгги Килгур (The Rise of the Gothic Novel, 1995) и некоторые другие исследователи.

Среди отечественных ученых, занимавшихся и занимающихся проблемой предромантизма как переходного явления в литературе, - A.A. Аникст, И.В.Вершинин, В.М. Жирмунский, С.Н. Зенкин, М.Б. Ладыгин, В.А. Луков, А.Н.Макаров, H.A. Соловьева, A.A. Чамеев.

Из числа работ последних лет, посвященных развитию традиции готической литературы, следует отметить диссертационное исследование Н.В. Водолажченко «Поэтика готической новеллистики Дж. Ш. Ле Фаню (на примере цикла «В

зеркале отуманенном»)» (2008) и кандидатскую диссертацию Е.В. Скобелевой «Традиция «готического» романа в английской литературе XIX и XX веков» (2008).

В художественном мире Ч. Диккенса сосуществуют сказка и фантастика, тяготеющая в большей степени к мистике, наследующая традиции литературы «ужаса». В своем творчестве Диккенс обращается к традициям готической литературы, к ее открытиям, обогащая свои произведения, делая зарисовки и портреты «живописными». Диккенс, как и его современники, писатели викторианской эпохи, изображает на страницах своих книг реальный мир, улицы и трущобы Лондона, бедняков в лохмотьях и роскошные особняки богачей. Даже в самых фантастических «Рождественских рассказах» действие все равно происходит в Англии, а время совпадает со временем жизни писателя. Однако в произведениях Ч. Диккенса появляется и загадочная женская тень на стене, и роковые предзнаменования, и настоящие Духи, и, конечно, тайна.

Цель исследования. Настоящая работа имеет целью выявить общие черты и закономерности, которые позволяют говорить о готике как о сформированной литературной традиции, обладающей собственной спецификой и границами; определить ее место в творчестве Ч. Диккенса; выявить основания заимствования и функционирования в произведениях Ч. Диккенса традиций готической литературы.

Цель определяет задачи исследования:

1. Проследить развитие готической традиции в английской литературе XVIII века, выявить основные жанрообразующие черты готического романа.

2. Выявить особенности функционирования приемов готической прозы в жанрах викторианской литературы.

3. Определить своеобразие творчества Ч. Диккенса в контексте викторианской готической литературы.

4. Выявить предпосылки возникновения интереса Ч. Диккенса к готической традиции.

5. Выделить романы, повести и рассказы писателя, в которых традиции готической прозы проявляются наиболее ярко.

Предметом исследования является взаимодействие двух противоположных литературных традиций - готической и реалистической - в художественной системе Ч. Диккенса.

Объектом исследования являются романы, повести и рассказы Ч. Диккенса, в которых наиболее отчетливо обнаруживается влияние мотивов и приемов, связанных с готической традицией в литературе.

Новизна. Проблема влияния на творчество Ч. Диккенса традиций готического романа, обогащение вследствие этого влияния художественного мира писателя не становились темой специального научного исследования, а между тем готическая литература явилась мощным импульсом, в значительной мере определившим своеобразие творчества английского классика.

Актуальность данной диссертационной работы состоит в описании готических тенденций в творчестве Ч. Диккенса, исследовании значения этих

тенденций для освоения художественных особенностей прозы писателя. В диссертации прослеживается процесс восприятия Ч.Диккенсом традиций готической литературы (как на уровне целостной структуры, так и ее элементов), выявляется динамика, степень и характер этого усвоения. Диссертация позволяет раскрыть еще одну грань дарования великого английского романиста.

Методология диссертационного исследования определяется историко-литературным, историко-теоретическим и культурно-историческим подходом. Теоретико-методологической основой диссертации являются работы М.М.Бахтина, Л.Я. Гинзбург, Е.С. Добина, А.Б. Есина, Е.А. Козицкой, А.Ф.Лосева, В.А. Лукина, В.А. Лукова, В .Я. Проппа, В.Е. Хализева.

Научно-практическая ценность диссертации заключается в возможности использования ее материалов в практике преподавания истории зарубежной литературы в вузе и школе, при чтении спецкурсов и проведении практических занятий, написании исследовательских работ по истории английской литературы и творчеству Ч. Диккенса.

Апробация, Результаты диссертационного исследования были апробированы в научных докладах и статьях по теме диссертации. Опубликовано шесть работ, две из которых в журналах перечня ВАК. Основные положения и выводы диссертации были обсуждены на кафедре всемирной литературы Московского педагогического государственного университета, представлены на ежегодных Всероссийских научно-практических конференциях молодых ученых МПГУ, на XX и XXI Пуришевских чтениях.

Структура работы. Диссертация общим объемом 170 страниц состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, который включает 221 наименование, из них 65 на английском языке.

Положения, выносимые на защиту.

1 Предпосылками возникновения интереса Ч. Диккенса к готической литературе послужили как факты биографии самого писателя, его творческие контакты, так и его литературные предпочтения.

2. Рассмотренные произведения Ч. Диккенса, его романы, повести и рассказы, являются органичной частью викторианской готической литературы.

3. Трансформируя приемы авторов готических романов, Ч. Диккенс подчиняет их целям и задачам воссоздания картины современной действительности, обогащения поэтики романа.

4. Готический мотив тайны в произведениях Ч. Диккенса выполняет сюжетообразующую функцию.

5. Пространственно-временная организация многих произведений Ч.Диккенса подчинена традициям готической литературы.

6. Эволюция образа злодея в творчестве Ч. Диккенса указывает на развитие интереса писателя к художественным возможностям готической прозы и использованию ее приемов в целях углубления образов персонажей.

7. Природные образы в произведениях Ч. Диккенса (туман, свет/огонь и тьма, река, ветер) могут быть рассмотрены в контексте готической традиции.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении раскрывается цель исследования, обосновывается научная новизна и актуальность заявленной темы, дается краткий обзор литературы вопроса, раскрывается научно-практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Традиции готической литературы в викторианском литературном процессе» освещается вопрос становления готического жанра, раскрываются типологические особенности английского готического романа в творчестве его самых ярких представителей, прослеживается процесс трансформации готики в викторианской литературе.

В первом параграфе «Становление готического жанра в английской литературе» речь идет об истории и развитии готического жанра в литературе Англии. Жанр готического романа, так же, как и сам этот термин, восходит к «готической повести» Горация Уолпола (Horace Walpole, 1717-1797) «Замок Отранто» (The Castle of Otranto, 1764). «Замок Отранто» обычно называют первым готическим романом. Однако среди произведений, ему предшествовавших, можно назвать сочинения Т. Нэша, Д. Дефо, Т. Смоллета.

В рамках готического жанра ирреальное стало центральной категорией философско-эстетического осмысления мира. Эстетической, культурологической, философской основой предромантизма, в рамках которого развивался готический роман, стала работа Эдмунда Бёрка «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» (1756). В своем трактате Э. Бёрк сформулировал основные постулаты, которые стали канонами готического романа. Бёрк утверждал превосходство эмоциональной реакции над действительностью, над ее разумным постижением, выдвинул идею об определяющей силе воображения. В трактате устанавливалась новая важная категория: «ужасное». Э. Бёрк рассматривал «прекрасное» и «возвышенное» как явления разного порядка. «Возвышенное» должно вызывать удивление, наивысшая степень удивления - ужас.

После «Замка Отранто» готическая традиция стала более разнородной в жанровом отношении, обогатившись целым рядом повестей и рассказов. Последователями Г. Уолпола также стали Клара Рив (1729-1807), Шарлотта Смит (1749-1806), Анна Рэдклиф (1764-1826), Мэтью Грегори Льюис (1775-1818), Чарльз Роберт Метыорип (1782-1824), Томас Лав Пикок (1785-1866), Мэри Шелли (1791-1851), Джозеф Шеридан Ле Фаню (1814-1873), чьи произведения имеют непреходящее значение в истории готической литературы.

А. Рэдклиф (Ann Radclifle, 1764-1823) создала непревзойденные по своему мастерству образцы «романа тайн и ужасов». Все отличительные черты готического романа, заданные Г. Уолнолом в «Замке Отранто» (установка на занимательность, введение сверхъестественного элемента, придание живописности посредством использования образов света и тьмы, шорохов, предметов огромной величины), Рэдклиф воплотила и усовершенствовала в своем творчестве. Отличительной чертой ее романов является суггестивность, сгущение

красок, нагнетание предчувствия и атмосферы ужасного.

Роман «Удольфские тайны» (The Mysteries of Udolpho, 1794) оказал воздействие на творчество Мэтью Грегори Льюиса (Lewis, Matthew Gregory, 17751818). Особую роль в истории становления и развития жанра готического романа сыграл роман М. Г. Льюиса «Монах» (The Monk, 1796). Понятия греха и преступления получают у Льюиса новое толкование, невозможное для литературы Просвещения. Над душами людей властвуют демонические силы, которые склоняют человека к преступлению, греху. Льюис порывает с основными положениями просветительской эстетики. Сверхъестественное, инфернальное является неотъемлемой частью повествования писателя.

Заметной фигурой в истории развития готического романа стал Уильям Бекфорд (William Thomas Beckford, 1760-1844) - зачинатель романтического ориентализма, романтики Востока, нашедших свое яркое воплощение в романе «Ватек» (Vathek, an Arabian Tale, 1782).

Последний этап в развитии готического романа связан с именем Чарльза Роберта Метьюрина (Charles Robert Maturin, 1782-1824) и его романом «Мельмот Скиталец» (Melmoth the Wanderer, 1820). В основе произведения лежит тема традиционной сделки с дьяволом. Художественную манеру писателя можно рассматривать в контексте романтической традиции. Наряду с пугающими готическими ужасами в романе важное место занимают размышления о каре за содеянное преступление и вечном одиночестве. Философские мысли, изложенные в произведении, заключены в фантастическую оболочку.

Второй параграф «Трансформация готической литературы в викторианском литературном процессе». Традиции готической литературы ярко заявляют о себе в готической новелле и «рассказе с привидениями» (Э.Гаскелл, Дж. Элиот, М. Олифант, Г. Джеймс), в «сенсационном» (У. Коллинз) и «ньюгетском» (Э. Бульвер-Литтон, У. Г. Эйнсворт) романе.

Арнольд Цвейг отмечает особенность викторианского искусства (в частности, викторианской литературы), называя его «каминным». Страшные рассказы приобретали особую прелесть от того, что читающие понимали: за стенами дома, у очага, в уютной обстановке ничего действительно страшного произойти не может. Таинственные рассказы о привидениях развлекали, пугали, но не вселяли суеверного ужаса. Рассказ Ч. Диккенса «Для чтения у камелька» (1850-1859) является яркой иллюстрацией викторианского интереса к страшным историям. Это небольшое произведение по праву можно отнести к классическим рассказам о привидениях, которые особенно активно стали печататься в Англии в 50-60-е годы XIX века. Ч. Диккенс строит свой рассказ, опираясь на достижения и традиции готической литературы. В центре повествования оказываются таинственный, заброшенный, мрачный замок, прекрасная героиня, злодей демонической наружности, портреты, привидения.

Местом действия произведений малой готической прозы становятся старые английские усадьбы и городские дома, расположенные на окраине (Э. Гаскелл «Рассказ старой няньки», 1852). В центре внимания писателей середины девятнадцатого столетия находятся не только тайна, загадка, связанная с

призраками и заброшенными домами, но и загадки человеческой психики. Фактором, повлиявшим на возобновление интереса к готической традиции и на ее видоизменение, можно считать развитие точных наук, позитивного знания. В «рассказы о привидениях» вносится научный аспект, придающий произведению экспериментальный характер. Так происходит в рассказе Э. Бульвера-Литтона «Лицом к лицу с призраками» (1859), где главный герой, человек, настроенный скептически, поселяется в доме, про который ходят самые невероятные слухи, и жаждет собственными глазами увидеть призраков. Зрелище, которое предстает его глазам в доме, не ввергает его в панику, он находит в себе силы противостоять мистическому воздействию, дойти до сути этого явления. При этом герой сравнивает себя с ученым-экспериментатором. Писателей начинают интересовать пугающие тайны и глубины человеческого сознания (У. Коллинз «Женщина из сна», 1855; Дж. Элиот «Приоткрытая завеса», 1859).

К готическому роману XVIII века уходит корнями и повествовательная традиция «сенсационного» романа. В «сенсационном» романе происходит своеобразное возрождение готического, которое, по мнению H.A. Соловьевой, выступает в качестве «навеянного готическим сюжетом». Неотъемлемым элементом сюжета такого типа романов была тайна, страшное преступление, которое не обходилось без вмешательства сверхъестественного и таинственного.

Еще одной «разновидностью» готической литературы стал так называемый уголовный роман школы Бульвера, наделавший много шума в 30-х годах XIX столетия. Целью писателей, создававших «ньюгетские» романы, было активное привлечение внимания читателя к проблемам преступности. Примечательно, что роман «Приключения Оливера Твиста» был задуман Диккенсом как роман уголовный. В предисловии к первому изданию Диккенс объявляет «Оливера Твиста» правдивым «романом о ворах». Однако писатель подчеркивает отличие публикуемого произведения от популярных «уголовных» романов Бульвера-Литтона и его последователей. Создавая «Оливера Твиста», Диккенс пользовался приемами «ньюгетского» романа, хотя старался избежать сентиментально-романтического приукрашивания преступников.

В третьем параграфе «Творчество Чарльза Диккенса в контексте викторианской готической литературы» освещается роль творчества Диккенса в формировании читательского вкуса в викторианскую эпоху, в контексте викторианской готической литературы рассматривается влияние творческих контактов Диккенса, дается краткий обзор готической атрибутики творчества писателя, которая будет подробно рассмотрена в следующих параграфах.

Отношение современников, писателей, исследователей к творчеству Диккенса носит двойственный характер. Одни из них признают гений автора, другие относят творчество Диккенса к разряду «массовой» литературы.

Работа Реймонда Уильямса «Английский роман от Диккенса до Лоуренса» (1970) сыграла важную роль в формировании нового взгляда на английскую литературу. Р. Уильяме отстаивал право на существование в английской культуре традиции так называемой «массовой», «низкой» литературы, которая в викторианскую эпоху смогла взаимодействовать с «просвещенным» видом

культуры. Тем самым автор упомянутой работы способствовал формированию нового прочтения творчества Ч. Диккенса, которое, на его взгляд, возникло на пересечении литературной и народной традиции.

О роли «массовой» культуры писал еще викторианский литературный критик и эстетик Джон Рёскин. Он подвергал критике творчество Ч, Диккенса, в котором, по его мнению, слишком много смертей, увечий, тюрем, безумных и несчастных.

Приемы «массовой» литературы помогали Диккенсу как нельзя лучше отражать все стороны политической и социальной жизни Англии. Крупнейший писатель-урбанист XIX века, Ч. Диккенс мастерски использовал эти приемы для придания повествованию натуралистических жутких подробностей.

Творческие контакты Ч. Диккенса формировались во многом благодаря сотрудничеству писателя с авторами произведений, публиковавшихся в журналах «Домашнее чтение» и «Круглый год». О том, что Диккенс был не понаслышке знаком с произведениями литературы «тайн и ужасов», говорит его переписка. Для своих журналов Диккенс тщательно подбирал произведения. Большое впечатление произвел на него «Рассказ старой няньки» (1852) Э. Гаскелл. Рассказ совершенно справедливо заслужил одобрение Диккенса. Захватывающий сюжет, леденящие кровь эпизоды, связанные со страшной тайной дома лорда Фернивалла, - все это заставляет читателя испытывать истинный ужас. Ответное письмо Диккенса Э. Гаскелл является яркой иллюстрацией интереса писателя к рассказам с привидениями и свидетельством его пристрастия к этому жанру. Кульминация и финал рассказа Гаскелл, представляющиеся оригинальными и жуткими, были подсказаны ей именно Диккенсом.

Среди авторов готических новелл и рассказов середины XIX столетия выделяется имя английской писательницы Амелии Эдварде (1831—1892). Литературный талант А. Эдварде также был отмечен Ч. Диккенсом. А. Эдварде сотрудничала с журналом «Круглый год», где печатались ее рассказы о привидениях. Одним из самых захватывающих и жутких произведений писательницы стал рассказ «Карета-призрак» (1864), в котором главный герой в буран садится в проезжающий мимо дилижанс, но затем оказывается, что его молчаливые и угрюмые собеседники - призраки,

В своих больших романах Диккенс остается верен реалистическому принципу повествования, отдавая при этом дань традициям готической литературы. Рассказы писателя представляют интерес в том плане, что при их создании Диккенс всецело опирался на образцы готических произведений, которые были ему хорошо известны. Установка на занимательный сюжет и увлекательную игру становится основным принципом повествования в рассказе Диккенса «Дом с призраками». Здесь загадочное и необъяснимое, которое держит читателя в напряжении, в финале вышучивается. В других рассказах 1850-1860-х годов («Крушение Золотой Марии», «Рецепты доктора Мериголда») таинственное и непонятное остается ядром сюжета произведения.

Тенденции готической литературы в творчестве Ч. Диккенса нашли свое воплощение в системе мотивов и образов. Готическая атрибутика, выраженная посредством мотива тайны, пространственно-временных образов, героев-злодеев,

восходящих к готическим демоническим персонажам, природной образности, существует на всех уровнях сюжета в произведениях писателя.

Во второй главе «Трансформация готического хронотопа в произведениях Чарльза Диккенса» рассматривается функция мотива тайны и роль пространственно-временных образов.

Первый параграф второй главы «Роль прошлого в судьбах персонажей и сюжетообразующая функция мотива тайны в произведениях Чарльза Диккенса». Хронотоп готического романа традиционно включал в себя все те элементы, которые ввел в своем романе Г. Уолпол. По закону готического жанра Призрак, обитающий в Замке, всегда хранил какую-то страшную Тайну, которая становилась проклятием рода, семейного клана, проживающего в замке. Сюжет всех готических произведений строился вокруг тайны, например, чьего-то исчезновения, неизвестного происхождения, нераскрытого преступления, лишения наследства. Раскрытие тайны откладывалось до самого финала. К тайне, которая была центральной в произведении, прибавлялись тайны второстепенного характера. Они также раскрывались в финале.

В произведениях Ч. Диккенса тайна имеет сюжетообразующее значение, становится двигателем сюжета, все персонажи так или иначе оказываются связаны с ней. Готические ужасы у Диккенса могут быть выражены посредством пророческих видений или дурных предчувствий. Мистический элемент присутствует в романе «Приключения Оливера Твиста» (1837-1839) в эпизоде, где Нэнси рассказывает о своем страшном видении, которое оказалось вещим: девушка погибает от руки Сайкса.

Несмотря на то, что Диккенс отмечал так называемую «образцовость» ужасов Рэдклиф, он довольно часто прибегал к творческому эксперименту писательницы. Атмосфера таинственности и неизвестности, присущая всем романам Диккенса, обладает огромной силой эмоционального воздействия. Прием, характерный для Диккенса и разрабатывавшийся активно в творчестве А.Рэдклиф, - явление персонажу романа «псевдопризрака» (термин В. Э. Вацуро). В «Удольфских тайнах» таинственные голоса, комнаты с привидениями, портрет под покрывалом - все наводит страх на Эмилию. При этом в финале все эти жуткие явления объясняются вполне прозаично. В «Приключениях Оливера Твиста» таинственное появление женской тени, которая пугает Монкса и Феджина, объясняется в итоге тем, что их разговор подслушивала Нэнси.

В романах Диккенса сюжетообразующим фактором становятся также таинственные пророчества, довлеющие над судьбами персонажей. Истинно готический заряд несет в себе описание Дорожки призрака (The Ghost's Walk) и связанная с нею легенда в романе «Холодный дом» (1853). О том, что пророчество рано или поздно сбудется, может говорить мистическое «поведение» портретов. Портрет в готическом романе выполнял функцию своеобразного посредника между миром потусторонним и реальным. Оживающие портреты являлись беспроигрышным приемом для того, чтобы шокировать, пугать, вызывать суеверный ужас. В «Замке Отранто» Дух предка, вышедший из картины, повергает Манфреда в ужас и внушает ему мысль о роковом

пророчестве и погибели. В романе «Холодный дом» портреты в доме Дедлоков также «намекают» на скорую погибель рода. В отличие от Уолпола, Диккенс использует этот прием в реалистически переосмысленном виде. Он подчеркивает, что происходящее с портретом мистическое преображение имеет вполне прозаическое объяснение: трепещущая тень от деревьев на портрете леди Дедлок создает впечатление наброшенного савана.

Тайна рождения, исчезновения, смерти персонажа, мистические таинственные пророчества дополняются в романах Диккенса обращением к вещим снам, видениям и призракам. Страшные сны видит в романе «Приключения Оливера Твиста» Нэнси, во сне, похожем на явь, являются героям рождественских рассказов (Скруджу и Тоби) Духи, нечто похожее на страшный сон видит Эффери в романе «Крошка Доррит» (1855-1857), мистер Доррит видит во сне труп Бландуа то зарытым в погребе, то замурованным в стене. В романе «Большие надежды» (1861) Пип видит нечто, похожее на странную и одновременно страшную галлюцинацию (ему чудится, что на балке повесилась женщина),

Особняком в творчестве Ч. Диккенса стоит его последний и неоконченный роман «Тайна Эдвина Друда» (1870), написанный в жанре детектива с элементами «готики». Интрига, мистика, тайна, детективно-криминальный сюжет и незавершенность обусловливают отнесение этого романа к числу самых таинственных произведений писателя.

Во втором параграфе «Пространственно-временные образы произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции» в центре внимания оказывается трансформация готического образа замка в творчестве Ч.Диккенса.

В готической литературе дом несет особую функциональную нагрузку. Объектами внимания готических авторов становятся средневековый замок или монастырь. Примечательно, что в готическом романе «Замок Отранто» в заголовок вынесено именно место, в котором происходят события. Внимание читателей XVIII века акцентировано на загадочном средневековом замке.

Роль замка в реалистических романах Диккенса играет дом. Дом у Диккенса может быть в щелях и заплатах, с деталями «внешности», а не интерьера, с водопроводной трубой, похожей на огромную пиявку; на столе в доме могут располагаться пузатые бутылки, «словно бы привстающие на цыпочках, чтобы подмигнуть посетителю»; дома могут горбиться и съеживаться от холода, разбухать, словно от водянки; безлюдный опустевший дом может напоминать безжизненное тело. Дом словно является вместилищем отрицательной энергии. Особняк Дедлоков выглядит на страницах книги «Холодный дом», как самый настоящий готический замок. Диккенс подчеркивает эту особенность, сравнивая особняк со склепом, в котором «мертвые и погребенные Дедлоки распространяют запах тления». В романе «Крошка Доррит» дом издает какие-то пугающие страшные звуки, в нем что-то периодически поскрипывает и стучит.

Диккенс часто обращается к танатологическим образам (кладбище, могила, смерть ребенка, утопленник). Кладбище - модель дома. Акцент делается на

ю

религиозной идее: жизнь и смерть представляют собой единство противоположностей. Мир земной и мир потусторонний связаны между собой. Диккенс применяет следующий прием: он дает описание кладбища, места смерти, и в то же время наполняет это место всеми признаками жизни (например, ребенок, играющий на могиле). Но все же, несмотря на философский смысл, который вкладывает Диккенс в образ кладбища, это место вызывает суеверный страх. Жуткое зрелище описано в романе «Холодный дом», в сцене, где Джо показывает переодетой служанкой леди Дсдлок могилу ее возлюбленного, переписчика бумаг, который умер в нищете. Его останки не были зарыты, а лежали, затоптанные в землю. Диккенс стремится к созданию ощущения пустынности, мрачности, предчувствия беды, прибегая к использованию приемов нагнетания жутких подробностей, блестяще разработанных в творчестве А.Рэдклиф.

В романе Ч. Диккенса «Тайна Эдвина Друда» символическим центром становится старинный собор со склепами. Это единственный роман Диккенса, в котором так подробно описывается самый настоящий готический собор. Упоминание готического собора есть и в «Дэвиде Копперфилде» (1849-1850). В главах, посвященных пребыванию Дэвида в Кентербери, Диккенс не раз акцентирует внимание читателя на знаменитом Кентерберийском соборе, гордости этого города.

Церковь у Диккенса часто ассоциируется с распадом, несет в себе отрицательный заряд: так, например, в романе «Холодный дом» в церкви ощущается запах тления, в романе «Наш общий друг» (1865) церковь похожа на огромное, страшное окаменелое чудовище, которое словно бы задрало все четыре лапы вверх. Вместе с тем, будучи элементом предисловия о положительных персонажах романа, церковь (монастырь, собор) претерпевают изменения в своем описании, сохраняя при этом поистине готическую «живописность».

В произведениях Ч. Диккенса полуразрушенные замки заменяются урбанистическим фоном зловонных улиц, чердаков и подвалов, долговых тюрем. Трущобы Лондона, гниль и плесень на стенах, запах помоев, крысы, снующие в домах бедняков, порой превосходят по нагнетанию жутких подробностей ужасы готических романов. В благополучных с первого взгляда богатых аристократических особняках могут скрываться тайны не менее страшные, чем в готическом замке с привидениями.

Глава третья «Система образов произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции» посвящена образам персонажей-злодеев в творчестве Диккенса, а также природным образам стихий, рассматриваемым в готическом контексте.

Первый параграф «Черты героев готических романов в персонажах Чарльза Диккенса». Довольно часто в произведениях Диккенса мы можем встретить два типа персонажей: полудемонический герой и героиня, несущая светлое начало. В поздних произведениях мы наблюдаем совершенно иной подход к описанию как положительных, так и отрицательных персонажей. Усложнение образов постепенно приводит к тому, что отрицательные и

положительные черты соединяются в одном человеке. Положительные героини Диккенса (особенно его ранних произведений) похожи на героинь сентиментальных и готических романов. Они прекрасны внешне, их чувства возвышенны, их всегда окружает тайна.

Главные злодеи ранних романов Диккенса - очень мрачные фигуры, они отталкивают, неприятны внешне (Феджин, Ральф Никльби, Квилп). При речевой характеристике Сайкса, Феджина, Монкса Диккенс использует слова с резкой отрицательной коннотацией: 'thrust' («толкать»), 'swore' («ругаться»), 'struck' («ударять»), 'blasphemed' («богохульствовать»), 'grasp' («схватить»), 'shake' («трясти»), 'clenching teeth' («сжимая зубы»), 'devilish' («дьявольский», «адский»), 'growl' («рычать»), 'fierce' («жестокий», «свирепый»).

Отдельного упоминания заслуживает еще один образ, пришедший из произведений готической литературы, - привидения, Духа. В готических романах, «рассказах с привидениями» важное место занимает описание сверхъестественных существ. В творчестве Ч. Диккенса портрет подобного героя мы можем наблюдать в цикле «Рождественские рассказы» (1843-1848). В рамках одного цикла рассказов Диккенс совмещает изображение сказочных фантастических персонажей и мистических демонических существ.

В позднем творчестве Диккенса по-новому начинают звучать привычные мотивы. Поздние произведения Диккенса - явление иного порядка. Масштабы зла увеличиваются. Зло не предстает в облике мифических, фантастических существ, оно материально и имеет человеческое лицо (Бландуа, Орлик, Райдергуд, Альфред Лэмл). Признаками принадлежности персонажа к темной стороне, абсолютному злу служат некоторые «симптомы», которые с той или иной степенью частотности проявляются у злодеев Диккенса. Так, например, Монкс подвержен припадкам, Урия Хип имеет рыжий цвет волос, у Орлика от злости проступают на лице багровые пятна.

Апофеозом образа готического злодея в творчестве Ч. Диккенса стал Джаспер («Тайна Эдвина Друда»). Он олицетворяет собой темное, страшное начало, Джаспер внешне напоминает персонажа одного из самых известных готических романов: аббата Амбросио из романа М. Г. Льюиса «Монах». Он красив, у него статная фигура, смуглое лицо, блестящие черные волосы, его голос низкий и звучный. Совпадает и возраст обоих персонажей. Роковая страсть, пожирающая Джаспера, его дьявольское начало, которое отмечает в нем Роза, -все это позволяет отнести Джаспера к категории истинно готических героев.

Второй параграф «Готические тенденции в природных образах произведений Чарльза Диккенса». Среди часто повторяющихся образов, которые возникают на страницах книг Ч. Диккенса и имеют сюжетообразующую функцию, можно назвать образы тумана, света (огня) и темноты, реки, ветра.

Характерным для готической литературы образом является туман. Туман всегда ассоциировался с чем-то неведомым, таящим в себе опасность, угрозу. В произведениях готической литературы привидения обычно появляются в туманной дымке. В XX веке туман становится центральным образом жанра «horror» (в 1980 году выходит классический фильм ужасов Джона Карпентера

«Туман», а в 1985 году Стивен Кинг пишет свой знаменитый рассказ «Мгла»).

В Лондоне Диккенса постоянно туман, густой и темный дым, с которым тщетно борется рассвет. В нем порой трудно различить очертания предметов. Туманы «прячутся в аллеях, заволакивают дали и похоронной процессией ползут по склонам холмов» («Холодный дом»). Все это навевает какую-то жуткую, мистическую ассоциацию с загробным миром. Если в произведениях Диккенса раннего периода творчества туман символизировал рождение нового мира из хаоса в канун Рождества, то в поздних романах значение образа тумана усложняется и приобретает ярко выраженную отрицательную коннотацию.

Мифопоэтическими природными образами, неотъемлемыми для творчества Ч. Диккенса и восходящими к традициям готической литературы, являются свет (огонь) и тьма. Часто отрицательные персонажи, преступники изображаются писателем стоящими спиной к свече.

С темнотой связана особая таинственность. В эстетике Э. Бёрка «темноте» отводилась особая роль. Бёрк считал, что необходимо скрыть любую вещь от глаз людей, окутав ее тьмой и мраком неизвестности, чтобы сделать эту вещь очень страшной. Так, в «Замке Отранто» Изабелла, спасаясь от Манфреда в подземелье, слышит шум открывающейся двери и поднимает над головой светильник. Но прежде чем пламя светильника дает ей возможность разглядеть того, кто открыл дверь, он поспешно отступает во тьму. Страшные события в «Замке Отранто» совершаются ночью (оживающий портрет деда Манфреда, видение гигантской ноги и руки).

В романе Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» ночью происходит страшное убийство Нэнси, в «Лавке древностей» (1840) уродливый карлик Квилп появляется из темноты, из черной арки, в цикле «Рождественские рассказы» ночью являются Скруджу Духи Святок, в романе «Крошка Доррит» темной сырой ночью Крошка Доррит и Мэгги остаются на улице, так как опаздывают к закрытию ворот тюрьмы, по ночам экономка миссис Клэнем слышит странные шорохи в доме, в «Нашем общем друге» страшной темной ночыо старик Хэксем находит и тянет за своей лодкой тело утопленника.

В творчестве Ч. Диккенса образы света и тьмы встречаются практически в каждом романе. Они не только являются средством характеристики персонажей, но и помогают автору донести христианскую мысль о милосердии, о преодолении зла в душе. В «Приключениях Оливера Твиста» ярко прослеживается контраст между мглой и светом, в «Холодном доме» огонь, символизирующий свет, -«строптивый», загорается не сразу или «горит каким-то бледным, болезненным пламенем», а в «Нашем общем друге» огонь уже тлеет, вспыхивает и угасает, поддерживать его все сложнее. Вероятно, в своем зрелом творчестве писатель, осмыслив жизнь, понял, что добра н людях становится все меньше, взрастить в себе зачатки добра труднее, чем кажется. Отсюда и философская идея поздних романов Диккенса, где зло не всегда наказуемо, а добрые персонажи не идеальны.

Особую функциональную нагрузку несет образ реки. Река становится одним из центральных сюжетообразующих образов во многих произведениях литературы: Стикс в аду Данте, Миссисипи в книгах «Приключения Тома

Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена, Флосс в романе Джордж Элиот «Мельница на Флоссе», Дон в «Тихом Доне» Михаила Шолохова, Днепр у Гоголя.

Темза в произведениях Ч. Диккенса, как правило, предстает всегда в своем самом неприглядном виде: грязная река, мутные воды которой несут мусор. Иногда река играет роль мстителя. Так происходит в романе «Лавка древностей». Дьявольский персонаж этого романа Квилп находит свою смерть именно в водах реки, которая выбрасывает тело на безлюдный берег. В «Крошке Доррит» мерцающие блики на воде похожи на «дьявольские очи, привораживающие грех и нищету». Особенно страшно описана река в романе «Наш общий друг». Жутким промыслом занимается старик Хэксем. Строки, в которых описывается то, как тянется на буксире за его лодкой тело утопленника, не уступают ужасам готических произведений.

Стихия воздуха, ветер также играет в творчестве Диккенса важную роль. Образ ветра довольно часто появлялся в готическом романе с целью создания напряженной атмосферы. Так, в «Замке Огранто» порывы ветра сотрясают двери, заставляя их скрипеть на ржавых петлях. Ветер задувает свечу героини, когда она спускается по лестнице в подземелье, ветер создает шорохи, пугающие обитателей дома, дует и завывает в печной трубе.

В рождественском рассказе Ч. Диккенса «Колокола» (1844) ветер представляется живым существом, видящим и чувствующим: он рыщет вокруг церкви, испускает жалобные стоны, воет, причитает. В «Дэвиде Копперфилде» он стенает, вздыхает и жалуется. В «Холодном доме» ветер навевает суеверный ужас: воет, рычит в дымоходе. С образом ветра связан мотив пророчества, гибель рода Дедлоков.

В образной структуре произведений Ч. Диккенса традиции готической литературы нашли свое яркое воплощение. Образы тумана, света и тьмы, реки, ветра можно встретить в каждом произведении писателя. Они могут выполнять функцию детали и превращаться в лейтмотив (свеча, тьма), а могут становиться символами (туман, река).

В заключении подводятся итоги исследования.

Диккенс заимствовал традиции готической литературы, обогащая этим свое собственное творчество. В свою очередь, творческий поиск и художественные решения самого Диккенса нашли свое отражение в творчестве других писателей. Так, например, рассказ Джерома Клапки Джерома «Пирушка с привидениями» (1891) продолжает традиции рассказа о привидениях, развившегося и укрепившегося в истории английской литературы. Писатель мастерски использует в своем произведении и традиции прозы Ч. Диккенса. Встреча рассказчика с привидением, их беседа, описание самого привидения, его речь и манеры - все это отсылает нас к традициям «Рождественских рассказов».

Интерес к «готике» активизируется в современной литературе, которая часто привлекает в качестве интертекста именно готические приемы произведений

Ч.Диккенса. В произведениях Сюзанны Кларк («Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», 2004), Дэна Симмонса («Друд», 2009) происходит неоготическое воплощение готического сюжета Диккенса.

Основная идейная направленность творчества Ч. Диккенса - противостояние Добра и зла. Справедливо предположить, что без готической литературы, без ее открытий, без возможности нарисовать не просто злодея, а дьявольского приспешника Диккенс не наполнил бы свои книги тем значимым, мифологическим, сакральным смыслом, который они имеют. Диккенс не мог создать просто злого персонажа, ему нужно было показать самую исключительность этого зла. Через жесты, мимику, дьявольские ужимки, кажущиеся злым гротеском, должны были проступать сатанинские черты, черты тотального зла, которое может проявлять себя по-разному. От раннего романа к поздним его образцам зло раскрывается все больше и больше, не скрываясь за масками гротеска и карикатуры.

«Готика» у Диккенса невидимыми нитями оказывается связанной с действительностью, скрывается в многочисленных явлениях жизни, в которой происходит много странных, загадочных вещей. Они нередко не менее страшны, чем самые ужасные фантастические истории.

Увлеченность Диккенса фольклором, театром, творчеством Шекспира, рассказами о привидениях, сама его темпераментная, страстная натура помогали писателю создавать образы величественные, возвышенные и ужасные одновременно. Фантастика выражается на страницах книг Ч.Диккенса посредством сновидений, предчувствий, призраков и стихий, которые становятся мистическими живыми персонажами, способными одним помогать, а других наказывать. Пытаясь осознать и раскрыть проблему Добра и Зла в этом мире, Диккенс прибегает к особым символическим образам из мира потустороннего.

Публикации в научных журналах и сборниках научных трудов:

1. Черномазова М. Ю. Готические мотивы в романе Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» // Вестник Тамбовского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. — 2008. -Вып. 9. - С. 179-182 (0,2 пл.).

2. Черномазова М. Ю. Готические мотивы в цикле «Рождественские рассказы» Ч. Диккенса // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. - 2009. -№ 1. - С. 165-169 (0,2 п.л.).

3. Винедиктова (Черномазова) М.Ю. Традиции готической литературы в творчестве Ч. Диккенса // Филологическая наука в XXI веке: взгляд

молодых. Материалы V Всероссийской конференции молодых ученых. -М.- Ярославль: Ремдер, 2006. - С. 260-263 (0,2 п.л.).

4. Черномазова М. Ю. Готические мотивы в творчестве Ч. Диккенса на примере рассказа «Рождественская песнь в прозе» // Русско-зарубежные литературные связи: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 3. - Н. Новгород: НГПУ, 2008. - С. 229-233 (0,2 п.л.).

5. Черномазова М. Ю. Театр в творчестве Ч. Диккенса (романы «Приключения Николаса Никльби» и «Крошка Доррит») // Взаимодействие литературы с другими видами искусства: XXI Пуришевские чтения: сборник статей и материалов международной конференции. - М.: МПГУ, 2009. - С. 206-207 (0,1 п.л.).

6. Черномазова М. Ю. Святочный рассказ Ч. Диккенса «Рождественская елка» (1850) // Идейно-художественное многообразие зарубежной литературы нового и новейшего времени. Часть 10. Межвузовский сборник научных трудов. - М., Издательство МГОУ, 2009. - С. 75-79 (0,2 п.л.).

Подп. к печ. 31.03.2010 Объем 1 п.л. Заказ № 53 Тир 100 экз. Типография Mill У

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Черномазова, Мария Юрьевна

Введение

Глава I. Традиции готической литературы в викторианском литературном процессе

1.1. Становление готического жанра в английской литературе

1.2. Трансформация готической литературы в викторианском литературном процессе

1.3. Творчество Чарльза Диккенса в контексте викторианской готической литературы

Глава II. Трансформация готического хронотопа в произведениях Чарльза Диккенса

2.1. Роль прошлого в судьбах персонажей и сюжетообразующая функция мотива тайны в произведениях Чарльза Диккенса

2.2. Пространственно-временные образы произведений

Чарльза Диккенса в контексте готической традиции

Глава III. Система образов произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции

3.1. Черты героев готических романов в персонажах Чарльза Диккенса

3.2. Готические тенденции в природных образах произведений

Чарльза Диккенса

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Черномазова, Мария Юрьевна

Творчество Ч. Диккенса представляет собой особенное явление в истории английского реализма. Оставленное им литературное наследство уникально, а его творчество имеет непреходящее значение. Книги Диккенса знакомы нам с детства. Однако, как справедливо отметил И. М. Катарский, даже «возвращаясь к самым «детским» из книг Диккенса, внимательный читатель уловит еле заметную горечь в, казалось бы, неизменно радостных развязках его романов, почувствует, что наивная на вид оптимистическая философия писателя вовсе не призвана утешать людей словами обмана или скрывать правду»1.

Нельзя не сказать о следующей замечательной особенности реализма Диккенса: он не просто изображает действительность своей эпохи и ее нравы, он, по словам Дж. Оруэлла, «нападая на общество . неустанно призывает к совершенствованию духа, а не общественной структуры» . Похожее мнение принадлежит Б. Харди, которая считает, что «одна из особенностей искусства Диккенса состоит в двойном акценте - на силе и красоте человеческой любви и на силе и ужасе современного общества»3.

Ч. Диккенса справедливо называют «великим викторианцем», поскольку в своем богатом и разнообразном творчестве он сумел отразить мельчайшие приметы эпохи, все оттенки и нюансы жизни, людские характеры и судьбы. Интересным представляется суждение о Диккенсе В. Вулф. В статье «Дэвид Копперфилд» из сборника «Обычный читатель» (1925) она пишет: «Мы перестраиваем свою психологическую географию, когда читаем Диккенса: забываем, что могли восторгаться одиночеством, с интересом наблюдать сложные душевные движения наших друзей, наслаждаться красотами

Катарский И. М. Диккенс (Критико-биографический очерк). М., 1960. С. 3.

2Оруэлл Дж. Чарльз Диккенс // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост.

Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. М., 1990. С. 228.

3Hardy В. The Moral Art of Dickens. London, 1970. P. 4-5. природы. А помним мы только о страстности, взволнованности, юморе, о причудах человеческих характеров; о запахах, привкусе и копоти Лондона; о невероятных совпадениях, которые сталкивают страшно удаленные друг от друга жизни; помним Сити и канцлерский суд; нос у одного человека и нижнюю губу у другого; какую-то сценку в подворотне или на проезжей дороге, а надо всем этим гигантскую фигуру, настолько переполненную и опьяненную жизнью, что она вроде бы и не существует сама по себе, а будто нуждается для собственного осуществления в целой толпе других. .»4.

Арнольд Цвейг дает любопытную оценку и характеристику творчеству Ч. Диккенса, рассматривая его как яркое воплощение идей викторианской эпохи: «Шекспир рожден веком действия, воли, энергии <. .> Шекспир - венец героической Англии, Диккенс - символ Англии прозаической. Он был лояльным подданным другой королевы, кроткой, домовитой, незначительной old queen Виктории, гражданином чопорного, уютного, благоустроенного государства, где не было места ни размаху, ни страстям»5.

Об особенности творчества великого викторианца пишет в своей монографии «Диккенс» Питер Акройд: «Диккенс был одним из самых известных романистов в Англии ко времени восхождения на престол королевы Виктории <.> Любой, кто знал Диккенса в 50-е и 60-е годы, инстинктивно понимал, что его темперамент и видение мира пришли из прошедшей эпохи. В наше время легко узнать выпуклые (salient) характеры мужских и женских персонажей, пришедшие из 30-х и 40-х годов» 6.

В романе «Жизнь и приключения Николаса Никльби» Диккенс изобразил более чем правдиво жизнь учеников йоркширских школ, в которых дети подвергались жестокости со стороны преподавателей. Результат не заставил

4Вулф В. Дэвид Копперфилд (Из сборника «Обычный читатель», 1925)// Тайна Чарльза Диккенса

Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. С. 195.

5Арнольд Цвейг Диккенс (Из книги «Великие спутники», 1944) // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. М., 1990. С. 247.

6Ackroyd P. Dickens: A Biography. L., 1991. Р. 1080. себя ждать. Выход романа получил широкий общественный резонанс. После проведенных проверок многие учителя были уволены. «Нельзя не пожалеть ни в чем не повинных учителей и служителей более почтенных заведений: их ведь тоже выбросили на улицу. Пострадали лавочники и хозяева гостиниц: картины несчастной жизни подростков в «Николасе Никльби» вызвали живой отклик. Не удивительно, что в окрестностях Бернанд Касл в имя «Диккенс» еще не один год вкладывали его буквальный смысл - «черт», - пишет Хескет Пирсон7. Диккенс твердо верил в воспитательную функцию литературы. Дидактизм его произведений не навязчив. Мы просто читаем увлекательные книги и меняемся внутренне.

Трудно и, пожалуй, невозможно в нескольких словах объяснить причину уникальности художественного мира великого романиста. Особенностям творчества писателя в нашей стране посвящено много работ, каждая из которых отражает ту или иную грань дарования Диккенса.

В центре внимания ученых-диккенсоведов, исследователей, посвятивших свои труды английской викторианской литературе (О. Ю. Богдановой, В. В. Ивашевой, И. М. Катарского, Н. П. Михальской, Н. JT. Потаниной, Т. И. Сильман, Е. В. Сомовой, М. В. Швачко), оказывались различные аспекты изучения наследия великого английского романиста: особенности и своеобразие реализма Ч. Диккенса, эстетические концепции писателя, связь творчества Диккенса с театральным искусством, сказкой, фольклором и многое другое. Диссертационные исследования, посвященные творчеству поистине великого английского романиста, показывают, насколько широк круг научных интересов, касающихся наследия одного из самых известных писателей викторианской Англии. В диссертационных работах ученые исследовали проблему нравственно-эстетического идеала в поздних романах Ч. Диккенса (Н. JI. Потанина «Роман Диккенса 1860-х годов. Проблема нравственно-эстетического идеала», 1984), становление индивидуального писательского

7Пирсон X. Диккенс // ЖЗЛ / Пер. с англ. М., 1963. С. 104-105. стиля Диккенса (Т. В. Анисимова «Творчество Ч. Диккенса 1830-1840-х годов. Проблема становления индивидуального писательского стиля», 1989), жанровые особенности автобиографического романа воспитания в творчестве Ч. Диккенса и Ш. Бронте (О. А. Наумова «Автобиографический роман воспитания в творчестве Ч. Диккенса и Ш. Бронте», 1990), проблему художественной условности в произведениях Диккенса (А. А. Якименко «Проблема художественной условности в романах Ч. Диккенса 1860-х годов», 1994), связь творчества Диккенса со сказкой (М. В. Швачко «Диккенс и сказка», 1994), мотив игры (Н. JL Потанина «Игровое начало в художественном мире Чарльза Диккенса», 1998) и мотив «маски» в произведениях писателя (Е. В. Сомова «Маска»: ее разновидности и приемы художественного воплощения в творчестве Ч. Диккенса», 1998), функции «чужого слова» в малой прозе Диккенса (Н. В. Ткачева «Малая проза Чарльза Диккенса: проблема «чужого слова», 2003), роль лейтмотивов и символов в романах Диккенса (О. О. Шувалова «Структурообразующая роль лейтмотивов и символов в романах Ч. Диккенса», 2003), роль пейзажа в творчестве писателя (О. Ю. Богданова «Поэтика пейзажа в романах Чарльза Диккенса», 2006).

Англоязычное литературоведение творчества Ч. Диккенса, послужившее основой для данного исследования, представлено именами П. Акройда, Алена (Эмиля-Огюста Шартье), Э. Уилсона, А. Уэлша, Б. Харди, X. Пирсона, Г.К. Честертона, У. Экстона.

8Ackroyd P. Dickens: A Biography. London, 1991. 1256 p.

9Ален (Эмиль-Огюст Шартье) Рождественские сказки // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. М., 1990. С. 263-269.

10Уилсон Э. Мир Чарльза Диккенса. М.,1975. 320 с.

1'Welsh A. Dickens Redressed: The Art of Bleak House and Hard Times, New Haven and London, 2000. 225 p.

I2Hardy B. The Moral Art of Dickens. London, 1970. 155 p.

13Пирсон X. Диккенс // ЖЗЛ / Пер. с англ. М., 1963. 511 с.

14Честертон Г. К. Диккенс. Л., 1929. 275 с.

15Axton W. F. Circle of Fire. Dickens Vision and Style and The Popular Victorian Theater. Lexington, 1966. 294 p.

Исследователей интересуют самые различные стороны творческой и личной биографии писателя. Взаимоотношения Ч. Диккенса с его читателями становятся объектом внимания в исследовании Джорджа Форда по истории английской критики «Dickens and His Readers. Aspects of Novel-Criticism Since 1836» (1955).

В исследовании Тэйлора Стойера «Dickens. The Dreamer's Stance» (1965) нашла свое отражение тема фантазии, ее роль в художественном методе Ч. Диккенса. Автор посвящает свою работу особенностям стиля писателя.

Альберт Кэннинг в исследовании «Dickens and Thackeray Studied in Three Novels» (1967) проводит сравнительный анализ романов «Посмертные записки Пиквикского клуба» и «Николаса Никльби» с «Ярмаркой тщеславия».

Отдельные работы методического характера посвящены целостному литературоведческому анализу романов Ч. Диккенса. Так, Филипп Коллинз в работе «А Critical Commentary on Dickens's 'Bleak House' (1971) дает критический комментарий к роману, прилагая к нему также вопросы для изучения.

Артур Эдриан в книге «Dickens and the Parent-Child Relationship» (1984) исследует взаимоотношения между детьми и родителями в творчестве Диккенса, взгляд писателя на викторианскую систему воспитания.

Среди работ последних десятилетий отметим масштабное исследование Питера Акройда «Dickens» (1990), дающее всеохватное представление о творчестве великого английского романиста. Но вместе с тем отметим, что фундаментальных работ о восприятии Ч. Диккенсом традиций готической литературы ни в отечественном, ни в зарубежном литературоведении пока не было.

Цель данного диссертационного исследования - не просто доказать, что Ч. Диккенс следовал традициям так называемой литературы «ужаса», традициям «черного» романа. Цель заключается в том, чтобы показать, каким образом бытовавшие в викторианскую эпоху приемы, пришедшие из готической прозы XVIII столетия, а затем заявившие о себе и в «ньюгейтском» и в сенсационном» романе, использовались в произведениях Ч. Диккенса, как, органично вплетаясь в ткань его романов, выполняли необходимые писателю художественные задачи. Диккенс не экспериментировал с художественными возможностями готического романа, он использовал все многообразие жанровых особенностей для придания своим произведениям стройности формы и гармонии сюжета. Традиции различных жанров, стилей слились в поиске Диккенсом той единой неповторимой формы (в том числе и на идейном, содержательном уровне), которой обладают все его произведения.

Как и предромантики, Диккенс перерабатывает фольклорные мотивы, включая их в сюжетную основу своих произведений. Миф, народное сказание, легенда были источником, из которого возникла и сложилась предро-мантическая новая эстетика, эстетика ужасного. Готический роман впитал в себя особенности национального народного творчества. Народные и средневековые предания сочетались с фантастическими, мистическими сюжетами, придавая произведениям таинственный и мрачный колорит. Такой художественный эксперимент ставил своей целью будоражить воображение читателя.

В творчестве Ч. Диккенса органичная связь его произведений с фольклором несомненна. Диккенс многое черпал из английского народного творчества. Сказочная фантастика и обытовленная реальность, овеянная поэзией и сказкой, составляют сущность творческого метода Ч. Диккенса. «Многие говорят о фантастике Диккенса, но и фантастику . нельзя отрывать от его реализма . Поэтому правильнее всего было бы говорить о некотором единстве - о специфическом диккенсовском реализме, в котором и критическое изображение современной социальной жизни, и сказочная фантастика входят как составные элементы»16, - пишет Т. И. Сильман. Действительно, читая Диккенса, можно уловить в его романах нечто, что выходит за рамки критического реализма, в русле которого традиционно рассматривается творчество писателя.

16Сильман Т. И. Диккенс. Очерки творчества. JL, 1970. С. 80.

Диккенс питал нескрываемый интерес к так называемым «страшным историям», поэтому совершенно очевидно, что традиции этого жанра так или иначе воплотились в его творчестве. «Не стоит удивляться, - пишет Г. Ф. Лавкрафт, - существованию литературы, насыщенной космическим страхом. Она всегда была и всегда будет; и нет лучшего свидетельства ее жизнестойкости, чем импульс время от времени толкающий писателей совершенно другого направления попытать в ней свои силы, словно им необходимо выкинуть из головы некие фантомы, которые их преследуют. Так Диккенс сочинил несколько жутких историй; Браунинг — страшную поэму «Чайльд Роланд»; Генри Джеймс — «Поворот винта»; доктор Холмс — утонченный роман «Элси Веннер»; Фрэнсис Мэрион Кроуфорд — «Верхнюю полку» и ряд других произведений; общественная деятельница, миссис Шарлотта Перкис Гил мен - «Желтые обои»; а юморист У. У. Джейкобе издал нечто мел одра

17 матическое и талантливое под названием «Обезьянья лапа» .

Органично сочетаясь с сентиментальной, романтической и реалистической линиями, готика создает уникальный синтез, обусловливающий неповторимость стиля Ч. Диккенса.

Творчество Ч. Диккенса чрезвычайно своеобразно. Оно богато самыми различными оттенками, органически переплетающимися, подчас противоречивыми тенденциями. В творческом методе Диккенса сочетаются трагическое и комическое, реалистическое, документальное начало и неповторимая, присущая ему одному фантастика. Диккенс часто обращается к детективной тематике, мастерски строит сюжет своих произведений, создавая сложную интригу, вводя мотив тайны. Различные художественные приемы, которые писатель использовал в своем творчестве, помогали ему изображать жизнь викторианской Англии во всей ее полноте.

17Лавкрафт Г. Ф. Сверхъестественный ужас в литературе /thelib.ru/books/

Для художественного мира писателя наиболее важными являются фольклор (в особенности - сказка и «истории с привидениями»), книги Священного Писания (в частности, Новый Завет), творчество Шекспира, роман М. Сервантеса «Дон Кихот» (1605-1615), аллегория Д. Беньяна «Путь паломника» (1678- 1684), наследие большинства английских просветителей, творчество английского художника, гравера, живописца и теоретика искусства У. Хогарта, «готический» роман, творческое наследие Р. Бернса и Т. Мура, У. Вордсворта, «лондонских романтиков», А. Теннисона и других. Еще будучи ребенком, Ч. Диккенс часто посещал театральные постановки Королевского театра. В своей книге-монографии, посвященной Диккенсу, Н. П. Михальская пишет: «Совсем иная атмосфера царила в Королевском театре Рочестера на представлениях шекспировских трагедий «Ричард III» и «Макбет» <. .> Клоунада и трагедия, смешное и зловещее могли быть восприняты впечатлительным Чарлзом как проявление противоречий самой жизни, таящей в себе так много забавного и так много страшного. Детское воображение рождало удивительные картины, в которых соединялись воедино обыденное и фантастическое, реальность и вымысел»18. Не только театр, но и цирк с детства привлекал Ч. Диккенса. У будущего писателя был любимый клоун Джозеф Гримальди (1778-1837). Творчество Гримальди, отмеченное экспрессией и темпераментом, повлияло на Диккенса. Особо стоит отметить чтения, с которыми Ч. Диккенс выступал как в Англии, так и за границей. Его выступления представляли собой увлекательные театрализованные представления. Писатель отбирал для чтений самые яркие эпизоды из своих произведений. Он умел говорить всеми голосами, мог «превращаться» в старика и в ребенка. Одно из самых сильных впечатлений зрителей, современников Диккенса связано с чтением эпизода из романа «Приключения Оливера Твиста», в котором описывается убийство Нэнси. Джордж Долби, помощник Диккенса, в книге «Диккенс каким я его знал» пишет, что сначала возникла сложность

18Михальская Н.П. Чарлз Диккенс. М., 1959. С. 7. с поиском фрагмента для чтения, который был бы привлекательным, интересным. Он был найден после долгого обсуждения. Было решено, что Диккенс будет читать фрагмент из романа «Приключения Оливера Твиста» (убийство Нэнси). Выбор этот многим показался настолько страшным, что друзья Диккенса даже просили его отказаться от этой идеи19.

Ю. Кагарлицкий отмечает свойственную творчеству Ч. Диккенса обращенность к «жутковато-гротесковому» и связывает это с влиянием Гримальди: «С каким нескрываемым увлечением пересказывает Диккенс истории о кладбищенских походах Джузеппе Гримальди (отца Джозефа Гримальди. -М. Ч.) и о его боязни быть похороненным заживо! Так и чудятся за этим ужасающе притягательные рассказы его нянюшки Мэри Уэллер, навсегда запавшие в сознание ребенка и проложившие незримые пути ко всей этой, до сих пор поражающей читателя «диккенсовской гофманиаде»! На каждом шагу мы открываем в Гримальди черты Чарльза Диккенса»20.

В 50-60-е годы XIX века в Англии появляются рассказы, в которых готическая линия становится основной. Такие рассказы создавали Эдвард Бульвер-Литтон, Элизабет Гаскелл, Джордж Элиот, Уилки Коллинз. Особенностью этих произведений являлось то, что все они при общей схематичности сюжета, свойственной всем готическим произведениям, по-разному отвечали на вопрос о существовании призраков и других явлений потустороннего мира. Журналы «Домашнее чтение» (1850-1859) и «Круглый год» (18591870), главным редактором которых был сам Ч. Диккенс, сыграли особую роль в развитии интереса писателя к теме потустороннего, фантастического. Рождественские святочные истории о сверхъестественных событиях, которые Диккенс с удовольствием размещал в своем журнале, способствовали популярности издания и позволяли Диккенсу знакомиться со многими талантливыми писателями-современниками.

19Dolby G. Charles Dickens As I Knew Him. The Story of the Reading Tours in Great Britain and America 1866-1870. London, 1912. P.337.

20Кагарлицкий Ю. Джозеф Гримальди и его «Записки» // Записки Джозефа Гримальди / Под ред. Ч. Диккенса. С. 14.

Может показаться странным, что у «пресловутого оптимиста» Ч. Диккенса в романах присутствует нечто, что мы относим к традициям «черного» романа, романа ужасов. Пожалуй, только заглавие романа «Тайна Эдвина Друда» отсылает нас к неизменному «атрибуту» готики - тайне, загадке. Однако, анализируя этот роман, В. В. Ивашева пишет: «Предчувствия, предсказания, созвучие природы мрачным переживаниям героев, необыкновенные ситуации, заимствованные из арсенала литературной традиции «романа тайн» и предыдущих романов самого Диккенса (курсив мой. - М.Ч.), - все здесь налицо»21. Тем самым исследовательница подчеркивает наличие готических элементов и в ранних произведениях Ч.Диккенса. Не менее интересное наблюдение видим также в книге Елистратовой А. А. «Наследие английского романтизма и современность»: «Романтические мотивы, сближающие мироощущение писателя с утопическими идеалами и представлениями, отчетливо звучат и в раннем, и в зрелом творчестве Ч. Диккенса: «. романтика зловещей тайны . так же как и романтика сказочной мечты о счастье, дружестве и братстве, играла огромную роль в реализме Диккенса, служа источником его поэтичности»22.

Говоря о влиянии на творчество Ч. Диккенса традиций готической литературы и степени заимствования ее мотивов и приемов, важно учитывать те факторы, которые оказали воздействие на формирование литературно-эстетического вкуса писателя. На протяжении всей творческой жизни Диккенс питал интерес к криминальной проблематике и преступному характеру. Можно видеть в интересе Диккенса к преступлению проявление своеобразной тяги к таинственному и ужасному, которая зародилась еще в детстве под влиянием рассказов Мери Уэллер. «Творчеству Диккенса и его духу свойственны две основные тенденции: или у его читателя бегают мурашки по телу, или он хохочет до упаду»23, - пишет Г. Честертон.

21Ивашева В.В. Творчество Диккенса. М., 1954. С. 394.

22Елистратова А. А. Наследие английского романтизма и современность. М., 1960. С. 34.

23Честертон Г.К. Диккенс. Л., 1929. С. 108.

Биограф Ч. Диккенса X. Пирсон делает интересное наблюдение. Он пишет о том, что все свои произведения Диккенс насыщал диалогами, полными драматизма. Но настоящей страстью писателя, по словам Пирсона, были эпизоды о кошмарах и ужасе, о которых он рассказывал с леденящими душу подробностями, так что слушателей и зрителей пробирала дрожь. Биограф Диккенса отмечает, что призраки, трупы, убийцы, преступники, сумасшедшие вызывали у писателя огромный интерес. Страшные истории у Диккенса получалось рассказывать особенно хорошо.

Говоря об особенностях творчества Ч. Диккенса, его явном интересе к сфере потустороннего, необходимо сказать о личностных странностях писателя. Это проявлялось, например, в том, что Диккенс мог самопроизвольно впадать в транс, был подвержен видениям и время от времени испытывал состояния дежавю. Диккенс считал, что его персонажи постоянно находятся рядом и общаются с ним. Работая над «Лавкой древностей», писатель не мог спокойно ни есть, ни спать: маленькая Нелл постоянно вертелась под ногами, требовала к себе внимания.

Венгерский парапсихолог Нандор Фодор в работе «Между двух миров» ('Between Two Worlds', 1964) пишет: «Во время работы над «Мартином Чеззлвиттом» Диккенсу особенно докучала миссис Гамп: своими шуточками она постоянно вызывала у него приступы дикого хохота. Происходило это в самых неподходящих местах, например, в церкви, так что писателю приходилось отбиваться от собственной героини чуть ли не силой. Диккенс не раз предупреждал миссис Гамп: если она не научится вести себя прилично и не будет являться только по вызову, он вообще не уделит ей больше ни строчки! Пожалуй, лишь творческий характер этих галлюцинаторных приключений удерживает нас от упоминания о шизофрении в качестве вероятного диагноза. Несомненно, Диккенс обладал сверхвозбудимым разумом: он был под

24 вержен паранормальным влияниям самого разного толка» .

24Нандор Фодор Между двух миров. М., 2005 /www.e-puzzle.ru/

В рассказе «Дом с призраками» автор предается воспоминаниям, описывая уединенный заброшенный дом. В этом эпизоде Ч. Диккенс описывает действительный факт своей биографии. Однажды, проснувшись рано утром, Диккенс увидел в ногах на кровати своего отца, сидевшего к нему спиной. Когда он захотел дотронуться до отца, видение исчезло. С тех пор писатель решил, что утро - самое подходящее время для «встречи» с привидениями.

Наследие великого английского романиста впитало в себя различные литературные традиции и тенденции эпохи. В произведениях Диккенса мы встретим как традиции литературы Просвещения, так и во многом противоположные ему черты предромантизма и романтизма.

Если говорить о влиянии традиций Просвещения на творчество Диккенса, то можно выделить следующие мотивы, характерные для литературы того времени: мотив дороги, тема странствий молодого человека; мотив чудачества, герои-чудаки; внимание к деталям и предметному миру.

Вместе с тем в творчестве Диккенса ярко заявляют о себе традиции романтизма: противостояние человека враждебному ему социуму; контрастность, яркость образов, гиперболизация; идея воображения как преображающей силы; интерес к Шекспиру, традиция сказки, «однако в отличие от романтической традиции, фантастика, гиперболизация и контраст у Диккенса только рельефнее проявляют типичность и способствуют раскрытию объек

25 тивной реальности», - отмечает в своей диссертации О. О. Шувалова . Интересно, что Г. Честертон пишет о «своеобразном реализме» Диккенса и даже называет его «великим романтиком». Он «не удержал в своем уме отпечатка внешнего мира, а <. .> наложил на внешний мир отпечаток своего духа <. .> Очевидно, что подобного реализма в действительности не существует. Это реализм вымышленный, гнетущий реализм сновидений» . Можно одинаково соглашаться и не соглашаться с Г. Честертоном. Но он упоминает довольно

25

Шувалова О.О. Структурообразующая роль лейтмотивов и символов в романах Ч. Диккенса.

Дисс.канд. филол. наук. М, 2003. С. 27.

2бЧестертон Г.К. Диккенс. JL, 1929. С. 37. любопытный факт: «<. .> в графстве, где жил Диккенс, в бесконечных дорогах, по которым он бродил, таилось что-то такое, что делало понятным и даже, некоторым образом, возбуждало удовольствие, вызванное в Диккенсе

97 чтением старинной авантюрной литературы» .

Традиция - понятие обширное и богатое. Творчество каждого писателя при всей своей самобытности вбирает и достижения его предшественников, которые он продолжает, развивает. Так складывается традиция в русле творчества одного автора. Традиции связывают ценности исторического прошлого с настоящим, передают культурное наследие от поколения к поколению. Традиции неизменно воздействуют на творчество писателей. Принадлежность к той или иной традиции не исключает возможности ее пародирования. Эволюция, воскрешение традиции, пародия — таковы формы, какие принимает отношение писательской индивидуальности к традиционному наследию. Областью литературной традиции может быть как творчество одного народа, так и творчество международное: так, например, можно говорить о гоголевской традиции в русской литературе, о русской классической традиции в литературе мировой. В данном исследовании поднимается вопрос о традициях готической литературы в творчестве Ч. Диккенса.

Н. А. Соловьева в своем исследовании, посвященном истории литературы предромантизма, отмечает: «<. .> Не приходится говорить о полном забвении «готического» романа, пережившего в середине XVIII века период бурного расцвета. И в XIX веке ему отдали дань восхищения В.Скотт, Ч.Диккенс, Ш.Бронте, Ф.Достоевский, А.Бретон. Его развитие не прерывалось с 1762 г., когда был создан первый английский исторический роман Томаса Лиланда «Длинная шпага, или Граф Солсбери», по наше время . Традиция «готики» нашла своеобразное преломление (курсив мой. - М.Ч.) в произведениях В.Скотта, Д.Остен, Т.Л. Пикока, Ч. Диккенса, Л. Стивенсона, О.Уайльда и т.д.»28.

Честертон Г.К. Диккенс. Л., 1929. С. 37.

Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 1988. С. 85.

Понятие «готика» достаточно обширное. Оно вмещает в себя широкий спектр смыслов. Это не просто направление в искусстве, литературе, склонное обращаться к сверхъестественным вещам и темам, описанию склепов и заброшенных старых замков. Это скорее шаблонное мнение. Готическая литература, родившаяся в недрах предромантизма, впитала в себя и философские идеи, в том числе идеи Э. Берка, ставшие основополагающими для всей теории предромантизма. Особо отметим то, что именно предромантизм заново открыл для читателя XVIII века фольклор, возродил интерес к балладе.

В конце XIX - начале XX века, когда впервые возник серьезный научный интерес к готической литературе, появились исследования Генри Бирса ('A History of English Romanticism in the XVIII Century', 1899), Эдит Биркхед ('The Tale of Terror. A Study of the Gothic Romance', 1921), Вильбура Кросса ('Еру Development of the English Novel', 1948). Несколько позже разработку темы продолжили Монтегю Саммерс ('The Physical Phenomena of Mysticism', 1950; 'A Gothic bibliography', 1964;), Мэгги Кшпур ('The Rise of the Gothic Novel', 1995) и некоторые другие исследователи. Изучению и систематизации общих типологических особенностей английской готической прозы посвящены исследования Эл. МакЭндрю,.С. А. Хауэлза. Одной из первых серьезных попыток разделить готический роман категориями ужасами принадлежит Эдит Биркхэд в монографии «История ужаса: исследование готического романа» ('The Tale of Terror. A Study of the Gothic Romance'). Классификация готических романов предложена в работе профессора Девендры Вармы «Готическое пламя» ('Gothic Flame'). В качестве соединения нескольких школ ученый приводит роман «Мельмот Скиталец», в нем он обнаруживает черты школы напряжения и необъяснимой тревоги и черты школы ужаса. В этой книге Девендра Варма выделяет три школы готического романа: историческая готика (The Historical Gothic Tale) — Клара Рив, София Ли, Вальтер Скотт, школа напряжения и необъяснимой тревоги (The School of Terror) — Анна Радклиф, школа ужаса (The School of Horror) — У. Годвин.

Среди отечественных ученых, занимавшихся и занимающихся проблемой предромантизма как переходного явления в литературе, - А. А. Аникст, И. В. Вершинин, С. Н. Зенкин, М. Б. Ладыгин, В. А. Луков, А. Н. Макаров, Н. А. Соловьева, А. А. Чамеев. Исследователи В. М. Жирмунский и Н. А. Сигал отмечают: «Средневековое искусство рассматривалось как создание «готов», т.е. варваров, разрушивших античную культуру и классическое искусство. Поэтому в более широком смысле словом «готическое» обозначалось все, что связывалось с «варварским веком» и его «предрассудками»29.

Среди отечественных работ последних лет, посвященных развитию традиции готической литературы, следует отметить диссертационное исследование Скобелевой Е. В. «Традиция «готического» романа в английской литературе XIX и XX веков» (2008) и кандидатскую диссертацию Водолажченко Н. В. «Поэтика готической новеллистики Дж. Ш. Ле Фаню (на примере цикла «В зеркале отуманенном»)» (2008).

В работе Е. В. Скобелевой выявляются закономерности развития различных элементов готического романа в английской литературе XIX-XX веков. При этом привлекается обширный литературный материал: произведения Дж. Остен, Т. Л. Пикока, Ч. Диккенса, Дж. Ш. Ле Фаню, Р. Л. Стивенсона, Дж. Конрада, Д. Дюморье, М. Пика, А. Мердок, П. Акройда, Г. Джойса. В творчестве Ч. Диккенса автор диссертации также отмечает наличие традиций готической литературы, но переосмысленных в реалистическом плане. Исследовательница подчеркивает, что это ужасы вовсе не экзотические, а вполне обыденные, привычные, но не заметные людям. В этом же контексте рассматриваются произведения Эмили и Шарлоты Бронте.

Вторая упомянутая выше работа, диссертация Н. В. Водолажченко, посвящена исследованию развития английской готической традиции в творчестве конкретного писателя. Исследовательница подвергает тщательному изучению произведения Джозефа Шеридана Ле Фаню, выявляя при этом поэто-логическое своеобразие новелл автора в контексте исторического развития

29Жирмунский В.М., Сигал Н.А. У истоков европейского романтизма // Уолпол. Казот. Бекфорд. Фантастические повести. М., 1967 С. 252. готической прозы.

Для настоящего диссертационного исследования важен вопрос о том, как писатель-реалист Ч. Диккенс переосмысливает характерные для предроман-тизма мотивы. Что же может быть общего у двух таких разных направлений в литературе, как реализм и предромантизм?

Вл. А. Луков отмечает, что «идея выяснить связь между предромантиз-мом и критическим реализмом, на первый взгляд кажущаяся абсурдной, на самом деле вполне закономерна. В каждом новом явлении искусства в снятом виде представлен весь опыт художественного развития, отражается картина современной художественной действительности и создаются ростки искусства будущего. Ориентироваться в этом сложном клубке взаимосвязей и отражений позволяет представление о поэтапном развитии, при котором этапы взаимоотносятся по закону отрицания отрицания. Предромантизм, с этой точки зрения, как явление переходное, должен оказаться в очень сложной связи с реализмом, содержащей как элементы отрицания, так и элементы видимого сближения. Необходимо говорить о «пульсации» художественных идей. Художественная идея, раз возникнув, живет в искусстве сложной жизнью, подчиняясь диалектическим закономерностям, то выходя на первый план, то теряясь среди других, часто противоположных идей и тенденций,

ЯП т.е. как бы пульсируя» .

В художественном мире Ч. Диккенса сосуществуют сказка и фантастика, тяготеющая в большей степени к мистике, наследующая традиции литературы «ужаса». В своем творчестве Диккенс обращается к традициям готической литературы, к ее открытиям, обогащая свои произведения, придавая им колорит, делая зарисовки и портреты «живописными».

В произведениях Ч. Диккенса перед нами предстают не странные фантастические пейзажи, не рыцарские замки, не заброшенные монастыри, а современный Диккенсу Лондон. Диккенс, как и его современники, писатели

30Луков Вл. А. Предромантизм. М., 2006. С. 564. викторианской эпохи, изображает на страницах своих книг реальный мир, улицы и трущобы Лондона, бедняков в лохмотьях и роскошные особняки богачей. Даже в самых фантастических «Рождественских рассказах», где по закону готического жанра появляются сверхъестественные существа, Духи, действие все равно происходит в Англии, а время совпадает со временем жизни писателя. Но читатель не может отвлечься от мысли, что есть в произведениях Диккенса нечто, что заставляет вспомнить романы Г. Уолпола или А. Рэдклиф. В произведениях Ч. Диккенса появляется и загадочная женская тень на стене, и роковые предзнаменования («Приключения Оливера Твиста»), и настоящие Духи, и видения («Рождественские рассказы»), и, конечно, тайна («Тайна Эдвина Друда»). Ч. Диккенс может заставить читателя содрогаться от страха, нагнетая мрачную, зловещую атмосферу.

Говорить о полном заимствовании приемов «литературы ужаса» Диккенсом вряд ли верно, так как писатель использовал готические мотивы в реалистическом переосмысленном виде. Использование традиций готической литературы в творчестве Ч. Диккенса справедливо рассматривать как «подводные» литературные течения, поэтологические решения, способствующие обогащению творчества великого английского романиста. В таком ключе нам кажется правомерным рассматривать влияние традиций готической литературы на творчество Ч. Диккенса.

Предметом исследования является взаимодействие двух противоположных литературных традиций - готической и реалистической - в художественной системе Ч. Диккенса.

Объектом исследования являются романы Ч. Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» (The Posthumous Papers of the Pickwick Club, 1837), «Приключения Оливера Твиста» (The Adventures of Oliver Twist, 1837-1839), «Жизнь и приключения Николаса Никкльби» (The Life and Adventures of Nicholas Nickelbey, 1838-1839), «Лавка древностей» (The Old Curiosity Shop, 1840), «Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт» (Dealing with Firm of Dombey and Son Wholesale, Retail and for

Exportation, 1848), «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим» (The Personal History of David Copperfield, 1849-1850), «Холодный дом» (Bleak House, 1853), «Крошка Доррит» (Little Dorrit, 1855-1857), «Большие надежды» (Great Expectations, 1861), «Наш общий друг» (Our Mutual Friend, 1865), «Тайна Эдвина Друда» (The Mystery of Edwin Droode, 1870). Рождественские рассказы 1840-х годов (Christmas Books, 1843-1848): «Рождественская песнь в прозе» (Christmas Carol in Prose, 1843), «Колокола» (The Chimes, 1844), «Сверчок за очагом» (The Cricket on the Hearth, 1845), «Битва жизни» (The Battle of Life, 1846), «Одержимый, или Сделка с призраком» (The Haunted Man or The Ghost Bargain, 1848), а также отдельные произведения 1850-1860-х годов, например, «Дом с призраками» (The Haunted House, 1859), «Пойман с поличным» (Hunted Down, 1859), «Рецепты доктора Мэриголда» (Doctor Marigold's Prescriptions, 1865).

Цель исследования. Настоящая работа имеет целью выявить те общие черты и закономерности, которые позволяют говорить о готике как о сформированной литературной традиции, обладающей собственной спецификой и границами, определить ее место в творчестве Ч. Диккенса; выявить специфику заимствования и функционирования в произведениях Ч. Диккенса традиций готической литературы. Средством для выявления готических традиций в творчестве Диккенса избран анализ некоторых аспектов сюжета произведений готической литературы, поскольку исследование сюжетных структур представляется наиболее удачной основой для анализа произведений, принадлежащих к разным литературным направлениям.

Новизна. Проблема влияния на творчество Ч. Диккенса традиций готического романа не становилась темой специального научного исследования, а между тем готическая литература явилась мощным импульсом, повлиявшим на писателя и в той или иной мере определившим особенность и своеобразие его творчества. А. А. Чамеев во вступительной статье к сборнику «Английские готические рассказы» (2005) отмечает, что Ч. Диккенс сыграл «существенную роль в судьбе жанра, в превращении его в одно из примечательных явлений английской национальной культуры»31.

В отечественной научной литературе о творческом наследии Ч. Диккенса вскользь говорится о следовании писателя тенденциям готической прозы, об использовании в произведениях готических мотивов и приемов. Среди исследователей существуют различные точки зрения на вопрос наличия и роли в произведениях Ч. Диккенса традиций готической литературы. Так, И. М. Катарский считает, что «Диккенс прибегает либо к прямой пародии на романтическую «готическую» новеллу, либо переосмысляет ее в реалистическом духе»32. Творчество Диккенса связывается с традициями готической литературы лишь на основании некоторых факторов - присутствия в его книгах мотива тайны и описания лондонского «ада», дна жизни его обитателей (Т. И. Сильман, В. В. Ивашева).

Т. И. Сильман в книге «Диккенс. Очерки творчества» пишет: «Является ли таинственное, страшное, непонятное, роковое, одним словом - все то, что составляет характеристику готики, - является ли оно чем-то органическим при изображении социальной жизни того времени, или это случайность, художественная выдумка автора, или, наконец, литературоведческое вычитывание у Диккенса того, чего у него нет на самом деле?» Сама исследовательница считает, что готика у Диккенса - «особая струя в общем сочетании стилей, помогающая выразить активные, сюжетоносные силы зла»33.

В своем диссертационном исследовании «Традиции «Рождественских повестей» Ч.Диккенса в русском святочном рассказе 1840-1890-х годов» М.И.Бондаренко, рассматривая поэтику святочного рассказа во всем ее многообразии, пишет об обращении Ч.Диккенса к жанру «историй с привидениями», отмечая использование в творчестве писателя традиций готической литературы. Исследовательница считает, что «традиции готической

31Чамеев А. А. В традициях «старого доброго страха», или об одном несерьезном жанре британской литературы // Дом с призраками. Английские готические рассказы. С. 10.

32Катарский И. М. Диккенс (Критико-биографический очерк). М., I960. С. 117.

33Сильман Т.И. Диккенс. Очерки творчества. JL, 1970. С. 117-118. литературы были интересны Ч. Диккенсу как материал для жанровой иг

34 ры» .

Среди англоязычных исследователей активного интереса к данной теме также не наблюдается. Отметим, однако, что в статье «Диккенс» из книги «Реалисты» (1978) Чарльз Перси Сноу, анализируя романы писателя, отмечает: «Пексниф - прекрасный образец диккенсовского жестокого юмора (как Джонас Чеззлвит - великолепнейший пример готической фантазии (выделено мной. - Ч. М.), причем проникновение в психологию преступника предif восхищает открытия Достоевского» . Нельзя также не отметить любопытное высказывание литературоведа из Японии Macao Майоши, работающего в США и занимающегося английской литературой. Он называет Ч. Диккенса величайшим писателем XIX века, активно и плодотворно использовавшим достижения готической литературы: "Finally, Dickens, the greatest Gothicist of the age"36.

Следует отметить, что до настоящего времени объектом внимания исследователей был такой аспект проблемы взаимодействия реализма и предромантизма, как связь реалистического творчества О. Бальзака с традициями «готического» романа и мелодрамы. Это нашло свое отражение в работе Вл.А. Лукова «Предромантизм».

О готических мотивах в творчестве Ч. Диккенса сказано очень немногое. За исключением статей А. А Якименко «Традиции «готического романа» в творчестве Чарльза Диккенса» (Смоленск, 1993) и О. В Матвиенко «Клой-стергэмский собор и его genius loci (по роману Ч. Диккенса «Тайна Эдвина Друда») (1999), изданной в Донецке, специального исследования на эту тему в отечественном литературоведении не было, поэтому данная проблема продолжает оставаться актуальной и перспективной.

34Бондаренко М. И. Традиции «Рождественских повестей» Ч. Диккенса в русском святочном рассказе 1840-1890-х годов. Дисс.канд. филол. наук. Коломна, 2006. С. 87.

35Сноу Ч. П. Диккенс (из книги «Реалисты», 1978) // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. С. 157.

36Miyoshi М. The Divided Self: A Perspective on The Literature of the Victorians. New York, London, 1969. P. 234.

В исследовании прослеживается процесс восприятия Ч. Диккенсом традиций готической литературы (как на уровне целостной структуры, так и ее элементов), выявляется динамика, степень и характер этого усвоения.

Исследование проблемы использования традиций готической литературы в творчестве Ч. Диккенса является важным, так как позволяет раскрыть еще одну из граней дарования великого английского писателя.

Актуальность данной диссертационной работы состоит в описании готических тенденций в творчестве Ч. Диккенса, исследовании значения этих тенденций для освоения художественного мира романиста.

Правомерность постановки данной проблемы обусловлена недостаточной ее разработанностью в исследованиях последних десятилетий. В диссертации сделан акцент не только на сказочно-фантастической, но и на мифопо-этической стороне творчества Диккенса. Исследование готических традиций в произведениях Ч. Диккенса позволяет вскрыть целый пласт, быть может, до конца не осознанного мифологического подтекста во всех его книгах. Особенно ярко это проявилось в «Рождественских рассказах». В свое время на это обратил внимание Г. Честертон, сказав, что «Диккенс занимался не литературой в точном значении этого слова, а мифотворчеством. Диккенс был не романист, а скорее творец мифов, хотя и последний в своем роде, но зато величайший» . Ч. Диккенс творит на страницах своих книг христианский миф о Добре и Зле. Интересны в этом плане размышления Е. Г. Чернышевой: «Реалистическая литература <.> активно обращается к мифу, латентно или открыто интерпретируя традиционные мотивы, создавая собственную «ми

-з о фологию» в пределах своей эстетической системы» .

Готический, сказочно-фантастический антураж, мифопоэтическая традиция и библейская проповедническая идея могут сосуществовать у

Честертон Г.К. Диккенс. Л., 1929. С. 85.

38Чернышева Е.Г. Мифопоэтические мотивы в русской фантастической прозе 20-40-х годов XIX века. Дисс.докт. филол. наук. М., 2000. С. 141.

Ч. Диккенса в границах одного произведения.

Методология диссертационного исследования определяется историко-литературным, историко-теоретическим и культурно-историческим подходом. Теоретико-методологической основой диссертации являются работы М.М. Бахтина, JI. Я. Гинзбург, Е. С. Добина, А. Б. Есина, Е. А. Козицкой, А.Ф. Лосева, В. А. Лукова, В. Я. Проппа, В. Е. Хализева.

Научно-практическая ценность диссертации заключается в возможности использования ее материалов в практике преподавания истории зарубежной литературы в вузе и школе, при чтении спецкурсов и проведении практических занятий, написании исследовательских работ по истории английской литературы и творчеству Ч. Диккенса.

Апробация. Результаты диссертационного исследования были апробированы в научных докладах и статьях по теме диссертации. Опубликовано шесть работ, две из которых в журналах перечня ВАК. Основные положения и выводы диссертации были обсуждены на кафедре всемирной литературы Московского педагогического государственного университета, представлены на ежегодных Всероссийских научно-практических конференциях молодых ученых Mill У, на XX и XXI Пуришевских чтениях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, первая из которых содержит три параграфа, а вторая и третья разделены на два, заключения и списка использованной художественной и научной литературы. Во введении раскрывается актуальность заявленной темы, научная новизна, формулируется цель исследования. Первая глава диссертации («Традиции готической литературы в викторианском литературном процессе») посвящена становлению жанра, раскрытию типологических особенностей английского готического романа и трансформации готики в викторианской литературе. Во второй главе («Трансформация готического хронотопа в произведениях Чарльза Диккенса») рассматривается функция мотива тайны и роль пространственных образов. Глава третья («Система образов произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции») посвящена образам ге

Заключение научной работыдиссертация на тему "Традиции готической литературы в творчестве Чарльза Диккенса"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационном исследовании выявляются традиции готической литературы в творчестве Ч. Диккенса на основе анализа ряда произведений писателя. Практически в каждом из них встречаются мотивы готической литературы. В данном исследовании есть ответ на сложный, но, безусловно, интересный вопрос: какие именно это мотивы и для чего, с какой целью, для решения какой художественной задачи Диккенс использует традиции готической литературы в своем творчестве?

Войдя в историю мировой литературы как писатель-реалист, Чарльз Диккенс удивительным образом сумел совместить в своем творчестве самые разнообразные традиции своих предшественников, а также собственные художественные искания и открытия. Замечательно сказала об этом Т. И. Сильман: «Один только Диккенс сумел объединить друг с другом такие вещи, как лесные эльфы и мальтузианство, как гуманистическая фантастика

239 и реальный мир денежных отношений» . В произведениях Ч.Диккенса, как ни у какого другого писателя, сочетаются городской пейзаж, духи и другие явления потустороннего мира. Точка зрения Алена ярко иллюстрирует данную особенность художественного мира Ч. Диккенса: «. реальность подобна видению или воспоминанию - вот суть диккенсовского колорита. Сверхъестественное растворилось где-то между домом и улицей, его скорее чувствуешь, чем видишь, и благодаря фантастическому окаймлению самые простые вещи становятся весьма выразительными»240.

Очевидное наличие трансформированных готических мотивов у Диккенса не является случайным. Готический роман, возникший во второй половине XVIII века, оставил яркий след в истории мировой литературы. Н. А.

239Сильман Т. И. Диккенс. Очерки творчества. Л., 1970. С. 132.

240Ален (Эмиль-Опост Шартье). Рождественские сказки // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. М., 1990. С. 265.

Соловьёва пишет о том, что существуют две точки зрения на готический роман: «Одни исследователи, признавая за ним особую значимость в предро-мантическую эпоху, считают его явлением, характерным для 70 - 90 - х годов XVIII в. и отошедшим в историю. Другие полагают, что переживший период бурного расцвета в последнюю треть XVIII и начале XIX в., «готический» роман как жанр не исчерпал себя и продолжает существовать в произведениях А. Хичкока, А. Мердок, К. Уилсона, М. Спарк <. .> Готические традиции пережили несколько этапов возрождения. Они «сливались» с детективом, сказкой, бытовым романом; они утрачивали свою историческую принадлежность, трансформируясь в универсальные приемы нагнетания то ужаса, то просто интереса, то обострения чувствительности и восприятия»241. Совершенно очевидно, что в то время, когда жил и творил Ч. Диккенс, влияние готических традиций, несомненно, было очень сильно и ощутимо.

Диккенс заимствовал традиции готической литературы, обогащая этим свое собственное творчество. В свою очередь, творческий поиск и художественные решения самого Диккенса нашли свое отражение в творчестве других писателей. Так, например, интересно обратиться к рассказу английского писателя Джерома Клапки Джерома «Пирушка с привидениями» (1891). Рассказ продолжает традиции рассказа о привидениях, развившегося и укрепившегося в истории английской литературы. Писатель мастерски использует в своем произведении традиции прозы Диккенса. Вспомним вставную новеллу из «Посмертных записок Пиквикского клуба», где кресло неожиданно приобретает человеческие черты и ведет беседу с персонажем, рассказ о призраках старых почтовых карет в истории дяди торгового агента; превращение дверной колотушки в человеческое лицо или жалобы пожилого призрака в белой жилетке с прикованным к щиколотке несгораемым шкафом огромных размеров в «Рождественской песне в прозе».

241Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 1988. С. 139.

В третьей части «Пирушки с привидениями», повествующей о приключениях персонажа в голубой комнате, в которой появляется привидение, читатель встречается с явно диккенсовским образом призрака, грозным и смешным, сказочным и одновременно похожим на рядового лондонца со всеми его недостатками.

Несомненное влияние оказала «рождественская философия» Ч. Диккенса на творчество А. К. Дойла, о чем интересно и обоснованно написано в статье А. В. «Особенности религиозных взглядов А. К. Дойла и «рождествен-екая философия» Ч. Диккенса («Голубой карбункул») .

Интерес к готической литературе активизируется в современной литературе, которая часто привлекает в качестве интертекста именно «готические» приемы произведений Ч. Диккенса. В произведениях Сюзанны Кларк («Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», 2004), Дэна Симмонса («Друд», 2009) происходит неоготическое воплощение готического сюжета Диккенса.

Неповторимая фантастика Ч. Диккенса, «всплески готического»243 в его произведениях выражаются посредством гротеска, метафоры, сновидений, предчувствий, мистики, призраков, Духов стихий. Туман, река и ветер становятся не просто явлениями природы, а загадочными, почти мистическими живыми персонажами, способными помогать и наказывать. Если учесть, что образы кладбища, имеющего прямое отношение к земле, а также огня (свечи, очага) относятся к доминантным в творчестве писателя, то можно сделать вывод, что Диккенс обращается ко всем четырем стихиям (воздуху, воде, земле и огню). Но порой стихии оказываются бессильны против людских пороков и зла. Тогда злодеев преследуют призраки, мистические силы.

242Шапкина А. В. Особенности религиозных взглядов А. К. Дойла и «рождественская философия» Ч. Диккенса («Голубой карбункул») // «Рождественская философия Чарльза Диккенса в контексте мировой культуры. Тамбов, 2006.

243Соловьева Н. А. Англия XVIII века: разум и чувство в художественном сознании эпохи. М., 2008. С. 253.

Подводя итоги, можно сказать, что нереалистические тенденции в творчестве Ч. Диккенса столь же сильны и бесспорны, как и приемы сугубо реалистического повествования. В творчестве Диккенса есть место юмористическим зарисовкам («Посмертные записки Пиквикского клуба») и описанию лондонской жизни с ее биржами, фабриками, притонами, грязными закоулками. В произведениях писателя можно найти описание жилища бедняков, жизнь детей в работных домах и школах («Приключения Оливера Твиста», «Жизнь и приключения Николаса Никльби»), тюрем и преступников («Крошка Доррит», «Наш общий друг»), а также мотивы традиционных рождественских рассказов о привидениях («Рождественские рассказы). Фантастика вторгается в реалистические романы Диккенса, делая образы более яркими.

Обращение к готической традиции стало для Диккенса принципиально важным, так как позволяло создавать яркие, запоминающиеся контрасты. Справедливо предположить, что без готики, без ее открытий, без возможности нарисовать не просто злодея, отрицательного персонажа, а дьявольского приспешника, Диккенс не наполнил бы свои книги тем первостепенным, мифологическим, сакральным смыслом, который они имеют. В этом плане готика стала для него идеальной находкой. Диккенс не мог создать просто злого персонажа, ему нужно было показать самую исключительность этого зла. Через жесты, мимику, дьявольские ужимки, кажущиеся злым гротеском, должны были проступать сатанинские черты, черты тотального зла, которое может проявлять себя по-разному (Сайке, Монкс, Феджин, Сквирс, Ральф Никльби, Квилп). От раннего романа к позднему это тотальное зло раскрывается все больше и больше, не скрываясь за масками гротеска и карикатуры (Орлик, Брэдли Хэдстон, Лемл, Джаспер).

Готика у Диккенса невидимыми нитями оказывается связанной с действительностью, скрывается в многочисленных явлениях жизни, в которой происходит много странных, загадочных вещей. Они нередко не менее страшны, чем самые ужасные фантастические истории.

Одно из главных пространств произведений Ч. Диккенса - Лондон -предстает в романах во всей полноте, выполняет символическую функцию. «В зрелом и позднем творчестве великого писателя <. .> Лондон приобретет дополнительный, символический уровень смысла, он станет самостоятельным собирательным художественным образом, воплощающим в разных романах разные оттенки значений. Например, промозглость и неуютность лондонских улиц, окутанных туманом, в «Холодном доме» становится символом заблуждений и утраты истинных ориентиров <.> В «Больших надеждах» и «Нашем общем друге» Лондон - воплощение столичных соблазнов, мир, угрожающий героям, а также испытывающий их», - пишет Т. Г. Боголепова244.

Средства готической литературы помогают писателю изобразить Лондон, показав истинную, инфернальную сущность города. Сплетение фантастических и естественных элементов позволяет дать демонологическую интерпретацию месту, событию, персонажу.

Увлеченность Диккенса фольклором, театром, творчеством Шекспира, рассказами о привидениях, сама его темпераментная, страстная натура помогали писателю создавать образы величественные, возвышенные и ужасные одновременно. Важно также учитывать тот факт, что готическое начало было частью литературного процесса викторианской эпохи. В книгах Диккенса мы видим старого сморщенного Крука («Холодный дом») и учителя Брэдли Хэд-стона («Наш общий друг»), позволившего злу овладеть своей душой и пойти на убийство; лавки, магазины, мальчишек, продающих газеты, торговцев, домики фермеров и грозный величественный фамильный склеп Дедлоков, одиноко стоящий в угрюмом парке; густой туман Лондона, липкую грязь, слякоть, незакопанные человеческие останки, погребенные под слоем мусора в подворотне («Холодный дом»), труп, плывущий по Темзе («Наш общий друг»). В этих контрастах, ужасающих, типичных, умении пробудить в душе

244Боголепова Т. Г. Очерки о Бозе. Художественный мир Чарльза Диккенса: истоки и итоги. Владивосток, 2007. С. 189. читателя отвращение к любому злому началу и есть весь Диккенс.

Готика явилась для Диккенса не просто литературным феноменом, сделавшим предметом своего внимания потусторонний мир. «В настоящей истории о сверхъестественном, - отмечает Г. Ф. Лавкрафт, - есть нечто большее, чем тайное убийство, окровавленные кости или простыня с гремящими цепями. В ней должна быть ощутимая атмосфера беспредельного и необъяснимого ужаса перед внешними и неведомыми силами; в ней должен быть намек, высказанный всерьез, как и приличествует предмету, на самую ужасную мысль человека — о страшной и реальной приостановке или полной остановке действия тех непреложных законов Природы, которые являются нашей единственной защитой против хаоса и демонов запредельного пространст-ва»245.

Исследование традиций готической литературы в творчестве Ч. Диккенса позволяет сделать вывод о том, что их использование было необходимо Диккенсу для решения собственной художественной задачи. В каждом произведении Ч. Диккенса включение готических мотивов преследует всякий раз разную цель в зависимости от того, какую мысль хочет донести до своего читателя автор. Так, например, в «Рождественских рассказах» фантастика и мистика нужны для того, чтобы показать, как меняется человек под воздействием на него потусторонних сил; в романах «Холодный дом» и «Крошка Доррит», в этих сложных и многогранных произведениях, в которых света так мало, а тьма и мрак царствуют повсеместно, функция готики нашла свое выражение прежде всего в том, чтобы передать мысль о тленности и скоротечности человеческой жизни, которая является ареной для борьбы Добра и Зла. Как говорил сам Ч. Диккенс: «Я стремился отыскать <. .> зерно добра, которое Творец заронил даже в самые злые души»246.

Пытаясь осознать и раскрыть проблему Добра и Зла в этом мире, Диккенс прибегает к особым символическим образам из мира потустороннего

245Лавкрафт Г. Ф. Сверхъестественный ужас в литературе /thelib.ru/books/

24бДиккенс Ч. Речь на банкете 25 июня 1841 года (Эдинбург). Собр. соч. Т. 28. М., 1963. С. 454. видениям, вещим снам, Призракам). Их сверхъестественное вмешательство призвано заставить человека переродиться. Отсюда - проповедническая, почти евангельская идея практически всех произведений Диккенса. Столкновение персонажей с тайной, явлениями потустороннего мира становится для них своеобразной проверкой чувств, заставляет задуматься и осознать свое место в мире земном. Ч. Диккенс словно бы аккумулирует мысли, идеи о высоком предназначении человека, милосердии, добре и нравственном долге по отношению к другим. Вопросы о присутствии в душе человека этих христианских ценностей писатель решает посредством обращения к фантастике.

Список научной литературыЧерномазова, Мария Юрьевна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Диккенс Ч. Собр. соч.: В 30 т. / Под ред. А. А. Аникста. М., 1957-1963.

2. Бронте Ш. Джейн Эйр. Спб., 2009. 544 с.

3. Бронте Ш. Шерли. Спб., 2009. 640 с.

4. Бронте Э. Грозовой перевал. Спб., 2008. 384 с.

5. Дом с призраками. Английские готические рассказы. Спб., 2005. 576 с.

6. Коллинз У. Женщина в белом. М., 1990. 669 с.

7. Коллинз У. Лунный камень. Сыктывкар, 1991. 414 с.

8. Льюис М. Г. Монах. М., 1993. 515 с.

9. Метьюрин Ч. Р. Мельмот Скиталец. Л., 1977. 740 с. Ю.Остен Дж. Нортенгерское аббатство. М., 1976. 168 с. П.Пикок Т. Л. Аббатство кошмаров. М., 1988. 424 с.

10. Рэдклиф А. Удольфские тайны. М., 1999. 450 с.

11. Теккерей У. Ярмарка тщеславия // Теккерей У. Собр. соч.: В 12-ти т. М., 1976. Т. 4. 830 с.

12. Уолпол. Казот. Бекфорд. Фантастические повести. М., 1967. 293 с.

13. Французская готическая проза XVIII XIX веков / Сост. С. Н. Зенкин. М., 1999. 768 с.

14. Алексеев М. П. Английская литература. Очерки и исследования. Л., 1991.463 с.

15. Алексеев М. П. Ч. Р.Метьюрин и его «Мельмот Скиталец» // Метьюрин Ч. Р. Мельмот Скиталец. М., 1983. С.531-638.

16. Ален (Эмиль-Огюст Шартье) Рождественские сказки // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. М., 1990. С. 263-269.

17. Алмазова И. И. Некоторые способы актуализации словесного образа (на материале произведений Ч. Диккенса) // Анализ стилей зарубежнойхудожественной и научной литературы. М., 1987. Вып. 5. С. 8-13.

18. Алпатов С. Рождество с Диккенсом // Литература: Приложение к газ. «1 сентября».1996. № 6. С. 14.

19. Английская литература от XIX века к XX, от XX к XIX. Проблема взаимодействия литературных эпох. М., 2009. 568 с.

20. Аникст А. А. Кто убил Эдвина Друда? // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. Б. М. Парчевская. С. 484-487.

21. Анисимова Т. В. Творчество Ч. Диккенса 1830-1840-х годов. Проблема становления индивидуального писательского стиля. Дисс. канд. фи-лол. наук. Красноярск, 1989. 218 с.

22. Антонов С. А. Чамеев А.А. Анна Радклиф и ее роман «Итальянец» // Радклиф А. Итальянец, или Исповедальня Кающихся, Облаченных в Черное / Пер. Л.Бриловой и С.Сухарева. М., 2000. С. 371-468.

23. Артамонов С. Д. Сорок веков мировой литературы. Т. 3. М., 1997. 350 с.

24. Банк Л. Р. Романистика Мэри Элизабет Брэддон 1860-1865 гг. в историко-культурном контексте. Дисс.канд. наук. Пермь, 2005. 181 с.

25. Батай Ж. Литература и Зло:Э.Бронте, Блейк, Пруст и т. д. М., 1994.200 с.

26. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. 504 с.

27. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса.М., 1990. 541 с.

28. Берк Э. Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного. М., 1979. 237 с.31 .Берковский Н. Я. Статьи и лекции по зарубежной литературе. СПб., 2002. 480 с.

29. Библиографические разыскания. Тайна Чарльза Диккенса / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. М., 1990. 536 с.

30. Боборыкина Т. А. Художественный мир повестей Чарльза Диккенса. СПб., 1996. 138 с.

31. Богданова О. Ю. Образы природы и «рождественская философия»

32. Чарльза Диккенса // «Рождественская философия Чарльза Диккенса в контексте мировой культуры. Тамбов, 2006. С. 48-55.

33. Богданова О. Ю. Поэтика пейзажа в романах Чарльза Диккенса. Дисс . канд. филол. наук. Тамбов, 2006. 260 с.

34. Боголепова Т. Г. Диккенс-очеркист (1833-1840): Дисс.канд. филол. наук. Л., 1974. 228 с.

35. Боголепова Т. Г. Очерки о Бозе. Художественный мир Чарльза Диккенса: истоки и итоги. Владивосток, 2007. 204 с.

36. Бондаренко М. И. Рождественский цикл Диккенса и русский святочный рассказ // Поэтика жанра: Сб. науч. тр. / Отв. ред. проф. В.Н. Танин. М., 2002. С. 159-167.

37. Бондаренко М. И. Традиции «Рождественских повестей» Ч. Диккенса в русском святочном рассказе 1840-1890-х годов. Дисс.канд. филол. наук. Коломна, 2006. 190 с.

38. Будур Н. Готическая английская проза и пути ее развития // Английская готическая проза: В 2 т. М., 1999. Т. 1. С. 5-16.

39. Бурова И. И. Этические основы рождественских повестей Диккенса // Литература в контексте культуры. Спб., 1998. С. 113-120.

40. Вацуро В. Э. Готический роман в России. М., 2002. 543 с.

41. Водолажченко Н. В. Поэтика готической новеллистики Дж. Ш. Ле Фаню: на примере цикла «В зеркале отуманенном». Дисс. канд. филол. наук. Великий Новгород, 2008. 193 с.

42. Вулф В. Дэвид Копперфилд // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. С. 192-197.

43. Ганин В. Н. Льюис, Мэтью Грегори // Зар.писатели. Биобибл.словарь: В 2-х ч. М., 2003. Ч. I. С. 678-680.

44. Гениева Е. Ю. Тайна Чарльза Диккенса // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчев-ская. С. 9-59.

45. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л., 1979. 221 с.

46. Гинзбург JI. Я. О психологической прозе. Л., 1971. 464 с.

47. Григорьева Е. В. Средневековый архитектурный колорит и его роль в пространственно-временной организации «готического» романа // Литература в диалоге культур. Ростов-на-Дону, 2003. С. 66-72.

48. Джеймс Г. Ограниченность Диккенса // Писатели Англии о литературе XIX-XX вв. Сборник статей. М., 1981. С. 189, 190.

49. Добин Е.С. Искусство детали. Наблюдения и анализ. Л., 1975.192 с.

50. Дьяконова Н. Я. Английский романтизм. Проблемы эстетики. М., 1978. 208 с.

51. Елистратова А. А. Английский роман эпохи Просвещения. М., 1962. 472 с.

52. Елистратова А. А. Наследие английского романтизма и современность. М., 1960.412 с.

53. Есин А. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. М., 1999.248 с.

54. Жирмунский В. М. Английский предромантизм // Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Л., 1981. С.149-174.

55. Жирмунский В. М. Введение в литературоведение. Курс лекций. Спб., 1996. 437 с.

56. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Л., 1981. 304 с.

57. Жирмунский В.М., Сигал Н.А. У истоков европейского романтизма // Уолпол. Казот. Бекфорд. Фантастические повести. М., 1967 С.249-284.бО.Зенкин С. Н. Работы по французской литературе. Екатеринбург, 1999. 320 с.

58. Зенкин С. Н. Французская готика: в сумерках наступающей эпохи // Французская готическая проза XVIII-XIX веков / Сост. С. Н. Зенкин. С. 5-24.

59. Ивашева В. В. Английский реалистический роман XIX века в его современном звучании. М., 1974. 460 с.

60. Ивашева В. В. Творчество Диккенса. М., 1954. 472 с.

61. История зарубежной литературы XIX века / Под ред. Соловьевой Н. А. М., 2007. 656 с.

62. Кагарлицкий Ю. Джозеф Гримальди и его «Записки» // Записки Джозефа Гримальди / Под ред. Ч. Диккенса. С. 11-43.

63. Караулов Ю. Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности // Научные традиции и новые направления в преподавании русского языка и литературы. М., 1986. С. 105-126.

64. Катарский И. М. Диккенс (Критико-биографический очерк). М., 1960. 272 с.

65. Катарский И.М. Позднее творчество Диккенса (романы последнего периода). Дисс.канд. филол. наук. М., 1950. 570 с.

66. Кеттл А. Введение в историю английского романа. М., 1966. 446 с.

67. Кешокова Е. А. Уилки Коллинз и «сенсационная» школа английского романаXIX-го века. Дисс.канд. филол. наук. М., 1978. 368 с.

68. Клименко Е. И. Английская литература первой половины XIX века (очерк развития). Д., 1971. 144 с.

69. Клименко Е. И. Традиции и новаторство в английской литературе. Л., 1961. 192 с.

70. Козицкая Е. А. Смыслообразующая функция цитаты в поэтическом тексте: Пособие по спецкурсу. Тверь, 1999. 140 с.

71. Колос О. Н. Ч. Диккенс в историко-культурном контексте Англии: Дис. канд. филос. наук. Саранск, 2001. 176 с.

72. Коротаева О. О. Проблематика и символика в романе Ч. Диккенса «Крошка Доррит» // X Пуришевские чтения: Всемирная литература в контексте культуры: Сборник статей и материалов / Отв. ред. В.А. Луков. М., 1998. С.108-109.

73. Красавченко Т. Н. Английская литературная критика XX века. М., 1994. 282 с.

74. Купченко M.JI. Некоторые новые аспекты эволюции и инволюции личности в творчестве Чарльза Диккенса середины 60-х гг.: XIX век в культурно-историческом контексте эпохи. Диккенс и натуральная школа. Спб., 1997. №148. С. 89-105.

75. Лавкрафт Г. Ф. Сверхъестественный ужас в литературе /thelib.ru/books/

76. Ладыгин М.Б. Английский «готический» роман и проблемы предромантизма. Дисс.канд. филол. наук. М., 1978. 204 с.

77. Ладыгин М.Б. Литературные направления. М., 2000. 67 с.

78. Лекманов О.А. Мандельштам «переводчик» Диккенса // Русская речь. 1994. № 1.С. 20-23.

79. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001. 1600стб

80. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982. 435 с.

81. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1970. 384 с.

82. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999. 276 с.

83. Луков Вл. А. Предромантизм. М., 2006. 683 с.

84. Малкина В. «Готический» роман: Особенности жанра // Сб. работ молодых ученых. Тверь, 2000. С. 55-71.

85. Мандельштам О. Э. Сочинения. В 2-х т. Т. 1. Стихотворения. М., 1990. 638 с.

86. Михальская Н. П. Десять английских романистов. М., 2003. 208 с.

87. Михальская Н. П. История английской литературы. М., 2007. 480 с.

88. Михальская Н. П. Чарлз Диккенс: Кн. для учащихся. М., 1987. 128 с.

89. Модина Г. И. Исторические романы Диккенса: пространство и время («Барнеби Радж» и «Повесть о двух городах»).Владивосток, 2000. 136 с.

90. Можаева А. Фантастические формы в английской литературе XIX-XX веков // Английская литература от XIX века к XX, от XX к XIX. Проблема взаимодействия литературных эпох. С. 279-318.

91. Набоков В. В. Лекции по зарубежной литературе (Остен, Диккенс, Флобер и т.д.). М., 1998. 507 с.

92. Нандор Ф. Между двух миров. М., 2005 /www.e-puzzle.ru/.

93. Напцок Б. Р. Модель «готической» завязки в романе X. Уолпола «Замок Отранто». Самара, 2008. 210 с.

94. Напцок Б. Р. Типология жанра английского «готического» романа XVIII в // Филологический вестник. Майкоп, 2002. № 4. С. 40-52.

95. Наумова О.А. Автобиографический роман воспитания в творчестве Ч. Диккенса и Ш. Бронте. Дисс. канд. филол. наук. М., 1990. 204 с.

96. Нерсесова М. «Холодный дом» Диккенса. М., 1971. 112 с.

97. Николина Н.А. Филологический анализ текста. М., 2003. 256 с.

98. Оруэлл Дж. Чарльз Диккенс // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. М., 1990. С. 226-243.

99. Осипова Н. В. «Дэвид Копперфилд» Ч. Диккенса и «Пенденнис» У. Теккерея два варианта романа воспитания: (Опыт типологического сопоставления). Дисс. канд. филол. наук. М., 2001. 171 с.

100. Осипова Н. В. Нарративная игра в романах воспитания Ч. Диккенса и У.Теккерея («Дэвид Копперфилд» и «Пенденнис») // XIII Пу-ришевские чтения: Сб. ст. и м-лов. М., 2001. С. 178.

101. Пирсон X. Диккенс. М., 1963. 511 с.

102. Полякова А. А. Готический роман: Жанровый канон и типологические разновидности // Судьба жанра в литературном процессе. Иркутск, 2005. Вып. 2. С.145-156.

103. Поспелов Г. Н. Проблемы исторического развития литературы. М, 1972.271 с.

104. Потанина Н. JI. Еще раз о «Тайне Эдвина Друда»: фольклорные реминисценции в романе Диккенса // Державинские чтения. Сер.: Филология: М-лы науч. конф. преподавателей / Отв. ред. проф. В.Н. Окатов. Тамбов, 1995, с. 59-62.

105. Потанина Н. JI. Игровое начало в художественном мире Чарльза Диккенса, Тамбов, 2006, 275 с.

106. Потанина Н. JL Мифопоэтическая традиция в художественном мире Диккенса // Синтез культурных традиций в художественном произведении: Межвуз. сб. науч. тр. Н. Новгород, 1999. С. 103-112.

107. Потанина Н. JI. «Рождественская песнь в прозе»: игра и жизнь Чарльза Диккенса // Филологические науки. № 4. 1998. С.31-39.

108. Потанина H.JI. Роман Диккенса 1860-х годов. Проблема нравственно-эстетического идеала Дисс. канд. филол. наук. М., 1984. 211 с.

109. Потанина Н. Л. Эстетические позиции Диккенса: проблемы театральности и драматизма // X Пуришевские чтения: Всемир. лит. в контексте культуры: Сб. ст. и м-лов / Отв. ред. В.А. Луков. М., 1998. С. 103104.

110. Пропп В.Я. Фольклор. Литература. История. М., 2002. 463 с.

111. Проскурнин Б. М., Яшенькина Р. Ф. Английские реалисты XIX века: Ч. Диккенс, У. М. Теккерей, Ш. Бронте. Пермь, 1994. 152 с.

112. Рождественская философия» Ч. Диккенса в контексте мировой культуры. Альманах русского дома Диккенса. Выпуск 1, Тамбов, 2006. 189 с.

113. Рымарь Н. Введение в теорию романа. Воронеж, 1989. 367 с.

114. Сафонова С. Ю. Достоевский в диалоге с Диккенсом. «Преступление и наказание» и «Тайна Эдвина Друда». Сопоставление роли сюжетной интриги // Ф.М. Достоевский в диалоге культур. Материалы международной конференции (Коломна-Зарайск-Даровое). С. 137-140.

115. Свердлов М. «Оливер!» (1968) как симптом: К истории восприятия романа Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» в XX веке // Английская литература от XIX века к XX, от XX к XIX. Проблема взаимодействия литературных эпох. С. 462-479.

116. Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (на материале произведений В. Набокова). Тверь, 2002. С.132-133.

117. Сильман Т. И. Диккенс. Очерки творчества. Л., 1970. 375 с.

118. Сильман Т. И. Проблема реализма Диккенса. Готика // Сильман

119. Т. И. Диккенс. М., 1970. С. 115-123.

120. Скобелева Е. В. Традиция «готического» романа в английской литературе XIX иXX веков.Дисс.канд. филол. наук, М., 2008. 196 с.

121. Скуратовская Л. И. Творчество Диккенса 1838-1842 годов: Учебное пособие. Днепропетровск, 1969. 20 с.

122. Смаржевская И. И. Кто такой мистер Дэчери? Разгадка второй тайны романа Диккенса «Тайна Эдвина Друда» // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. Б. М. Парчевская. С. 460-477.

123. Соловьева Н. А. Англия XVIII века: разум и чувство в художественном сознании эпохи. М., 2008. 272 с.

124. Соловьева Н. А. Английский предромантизм и формирование романтического метода. М., 1984.

125. Соловьева Н. А. История зарубежной литературы. Предромантизм. М., 2005. 272 с.

126. Соловьева Н. А. У истоков английского романтизма. М., 1988. 232 с.

127. Ткачева Н. В. Малая проза Чарльза Диккенса: проблема «чужого слова». Дисс. канд. филол. наук. Тамбов, 2003. 241 с.

128. Ткачева Н. В., Потанина Н. Л. Русский Диккенс. 1990-2002: Учебное пособие. Тамбов, 2006. 147 с.

129. Тугушева М. П. Чарльз Диккенс: Очерк жизни и творчества. М., 1979. 208 с.

130. Уилсон Э. Мир Чарльза Диккенса. М.,1975. 320 с.

131. Ф. М. Достоевский в диалоге культур. Материалы международной конференции (Коломна-Зарайск-Даровое). Коломна, 2009. 255 с.

132. Фрай Н. Анатомия критики // Зарубежная эстетика и теория литературы ХЗХ-ХХ вв. Трактаты, статьи, эссе. М., 1987.

133. Французская готическая проза XVIII-XIX веков / Сост. С. Н. Зенкин. М., 1999. 759 е.

134. Фриче В. М. Поэзия кошмаров и ужаса. М., 1912. 240 с.

135. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 1999. 398 с.

136. Храповицкая Г. Н., Коровин А. В. История зарубежной литературы. Западноевропейский и американский романтизм. М., 2002. 408 с.

137. Храповицкая Г. Н., Солодуб Ю. П. История зарубежной литературы. Западноевропейский и американский реализм (1830-1860-е гг.). М., 2005.384 с.

138. Цвейг А. Диккенс // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева, Б. М. Парчевская. С. 243-262.

139. Чамеев А. А. В традициях «старого доброго страха», или об одном несерьезном жанре британской литературы // Дом с призраками. Английские готические рассказы. С. 5-18.

140. Чернышева Е.Г. Мифопоэтические мотивы в русской фантастической прозе 20-40-х годов XIX века. Дисс.докт. филол. наук. М., 2000.314 с.

141. Честертон Г. К. Большие надежды // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. Б. М. Парчевская. С. 141-145.

142. Честертон Г. К. Диккенс. Л., 1929. 275 с.

143. Честертон Г. К. Записки Пиквикского клуба // Тайна Чарльза Диккенса (Библиографические разыскания) / Сост. Е. Ю. Гениева. Б. М. Парчевская. С. 132-140.

144. Честертон Г. К. Краски жизни у Диккенса // Честертон Г.К. Собр. соч.: В 5 т. Спб., 2000. Т.5. С. 478-481.

145. Честертон Г. К. Споры о Диккенсе // Зарубежная литература XIX века. Реализм: хрестоматия историко-лит. м-лов / Сост. Н. А. Соловьева и др. М., 1990. С.184-188.

146. Читая Диккенса Писатели о писателях / Сост. Ю. Г. Фридштейн. М., 1996. 48 с.

147. Шевелева Т. Н. Мотив преступления и наказания в романе Ч. Диккенса «Домби и сын» (на примере Каркера) // XIV Пуришевские чтения. М., 2002. С. 428-430.

148. Шетер И. Романтизм. Предыстория и периодизация // Европейский романтизм. М., 1973. С. 57.

149. Шор Ю. В. Стилистические особенности английского готического романа: (На материале романа А.Радклиф «Удольфские тайны») // Анализ стилей зарубеж. худож. и науч. лит. Д., 1989. Вып. 6. С. 57-65.

150. Шпет Г. Комментарий к «Посмертным запискам «Пиквикского клуба». М. Д., 1934. 364 с.

151. Шувалова О. О. Структурообразующая роль лейтмотивов и символов в романах Ч. Диккенса. Дисс.канд. филол. наук. М, 2003. 238 с.

152. Шувалова О.О. Особенности и роль символики в романах Ч. Диккенса 50-х и 60-х годов // XIV Пуришевские чтения: Всемир. лит. в контексте культуры. М., 2002. С.444-445.

153. Якименко А.А. Проблема художественной условности в романах Ч. Диккенса 1860-хгодов. Дисс.канд. филол. наук. Н. Новгород, 1994. 152 с.

154. Dickens Ch. A Christmas Carol and Other Christmas Books. Oxford, 2006. 448 p.

155. Dickens Ch. Bleak House. Oxford, 1959. 880 p.

156. Dickens Ch. Dombey and Son. London, 2002. 848 p.

157. Dickens Ch. Great Expectations. Oxford, 2000 104 p.

158. Dickens Ch. Little Dorrit. London, 2002. 848 p.

159. Dickens Ch. Our Mutual Friend. London, 2002. 794 p.

160. Dickens Ch. Sketches by Boz. London, 1999. 496 p.

161. Dickens Ch. The Adventures of Oliver Twist. London, 1906. 346 p.

162. Dickens Ch. The Life and Adventures of Nicholas Nickleby. London, 2000. 776 p.

163. Dickens Ch. The Mystery of Edwin Drood and Other stories. London, 2005. 496 p.

164. Dickens Ch. The Old Curiosity Shop. London, 2001, 570 p.

165. Dickens Ch. The Personal History of David Copperfield (In two volumes). M., 2006. 1542 p.

166. Dickens Ch. The Posthumous Papers of the Pickwick Club. M., 2003. 1431 c.

167. Ackroyd P. Dickens: A Biography. London, 1991. 1256 p.

168. Adrian A. A. Dickens and the parent-child relationship. London, 1984. 169 p.

169. Allen W. The English Novel: A Short History. London, 1958. 383 p.

170. Axton W. F. Circle of Fire. Dickens Vision and Style and The Popular Victorian Theater. Lexington, 1966. 294 p.

171. Becker M. L. Introducing Charles Dickens. R. -Y, 1941. 250 p.th

172. Beers H. A History of English Romanticism in the 18 century. London, 1899. 455 P.

173. Blake A. Reading Victorian Fiction: The Cultural Context and Ideological Content of the Nineteenth-Century Novel. London, 1989. 202 p.

174. Briggs A. Victorian People: A Reassessment of Persons and Themes, 1851-1867. London, 1965. 320 p.

175. Brown I. Dickens and His Time. London, 1963. 248 p.

176. Buckler W.E. The Victorian Imagination. London, 1980. 374 p.

177. Byron G. and Punter D. Spectral Readings: Towards a Gothic Geography. -N.-Y., 1999. P.5.

178. Canning A. Dickens and Thackeray studied in three novels. N. Y., 1967.313 р.

179. Carey J. The Violent Effigy. A Study of Dickens Imagination. London, 1973. 183 p.

180. Collins P. A Critical Commentary on Dickensvs 'Bleak House'. London, 1971. 80 p.

181. Cottom D. Text and Culture: The Politics of Interpretation. Minneapolis, 1989. 177 p.

182. Cross W. Development of the English Novel. 1948. 329 p.

183. Davis E. The Flint and the Flame. The Artistry of Charles Dickens. Columbia, 1963. 333 p.

184. Dolby G. Charles Dickens As I Knew Him. The Story of the Reading Tours in Great Britain and America 1866-1870. London, 1912. 482 p.

185. Dunkan I. Modern Romace and Transformations of the novel: the Gothic, Scott, Dickens. Cambridge N.Y, 1992.

186. Dyson A. E. Dickens. 'Bleak House'. A Casebook. London, 1969. 284 p.

187. Evans S.G. English Literature: Values and Tradition. London, 1962. 670 p.

188. Fielding K. J. Charles Dickens. A Critical Introduction. London, 1965. 269 p.

189. Fisher B. F. The Gothic's Gothic: Study Aids to the Tradition of the Tale of Terror. N.Y., 1988.

190. Ford G. H. Dickens and his Readers. Aspects of Novel-Criticism Cince 1836. N. Y., 1955. 318 p.

191. Fowler A. The History of English Literature. Oxford, 1990. 457 p.

192. Frye N. Anatomy of Criticism. Four Essays. Princeton, 1971. P. 197-198.

193. Garis R. The Dickens Theatre. A Reassessment of the Novels. Oxford, 1965.259 р.

194. Gilmour R. The Novel of the Victorian Age: A Modern Introduction. London, 1986. 492 p.

195. Glancy R. F. Dickens's Christmas Books, Christmas Stories, and other Short Fiction. N. Y. London, 1985. 610 p.

196. Hardy B. The Moral Art of Dickens. London, 1970. 155 p.

197. Horton S. R. Interpreting Dickens's Dombey. Baltimore London, 1979. 162 p.

198. Kilgour M. The Rise of the Gothic Novel. London N. Y., 1995. 280 c.

199. Leavis F. R. The Great Tradition. London, 1968. P. 30.

200. Markus S. Dickens: from Pickwick to Dombey. London, 1965. 389 p.

201. Marshall W.N The World of the Victorian Novel. London, 1968. 521 p.

202. Miyoshi M. The Divided Self: A Perspective on the Literature of the Victorians. New York London, 1969. 348 p.

203. Muir E. The Dark Felicities of Charles Dickens // Essays on Literature and Society. Cambridge, 1965. P. 206-214.

204. Newsom R. Dickens on the Romantic Side of Familiar Things: 'Bleak House' and the Novel Tradition. N. Y., 1977. 13 p.

205. Phillips W. C. Dickens, Reade and Collins: Sensation Novelists. N. -Y., 1919. P. 1-36.

206. Punter D. The Literature of Terror. London, 1980.

207. Richards I. A. Principles of Literary Criticism. N. Y., 1965. P. 211

208. Ruskin J. Fiction-Fair and Foul // Works of John Ruskin. Deucalion. Proserpina. Love's Meinie. Art of England. N.Y., n.d. Vol. 1.

209. Simson M. The Russian Gothic novel and its British antecedents. -Columbus, Ohio, 1986.

210. Steig M. Dickens and Phiz. Bloomington-London, 1978. 340 p.

211. Stoehr T. Dickens. The Dreamer's Stance. N. Y., 1965. 299 p.

212. Stone H. Dickens and the Invisible World. Fairy Tales. Fantasy and

213. Novel Making. London, 1979. 370 p.

214. Summers M. A Gothic bibliography. N. Y., 1964. 620 p.

215. Walder D. Dickens and Religion. London, 1981. 232 p.

216. Walters J. C. Clues to Dickens's 'Mystery of Edvin Drood'. London -Manchester, 1905. 116 p.

217. Welsh A. Dickens Redressed: The Art of Bleak House and Hard Times, New Haven and London, 2000. 225 p.

218. Wheeler M. English Fiction of the Victorian Period, 1830-1890, London, 1985. 265 p.

219. Wright T. The Life of Charles Dickens. London, 1935. 392 p.