автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии"

На правах рукописи

Зиза Полина Александровна

ТРАНСФОРМАЦИЯ ТРАДИЦИОННОГО ОБРАЗА ГЕРОЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ИНДОНЕЗИИ

Специальность 10.01.03 - Литература народов стран зарубежья (литературы азиатского региона)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 МАР 2012

Москва 2012

005010759

Работа выполнена на кафедре филологии стран Юго-Восточной Азии, Кореи и Монголии Института стран Азии и Африки МГУ им. М.В.Ломоносова

Научный руководитель:

- кандидат филологических наук, доцент КУКУШКИНА Евгения Сергеевна

Официальные оппоненты:

- доктор филологических наук, профессор ОГЛОБЛИН Александр Константинович (Санкт-Петербургский Государственный Университет, профессор Восточного факультета)

- кандидат филологических наук, СИКОРСКИЙ Вилен Владимирович (Высшие курсы иностранных языков МИД РФ, заведующий курсами)

Ведущая организация:

- Институт востоковедения РАН

Защита диссертации состоится « 5 » апреля 2012 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 501.001.33 по защите докторских и кандидатских диссертаций в МГУ имени М.В. Ломоносова (ИСАА) по адресу: 125009 Москва, Моховая, д.11.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института стран Азии и Африки МГУ им. М.В.Ломоносова (113911, г. Москва, ул. Моховая, д.11).

Автореферат разослан

0ху20\2 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, доцент М. М. Репенкова

Общая характеристика работы

Тема настоящей работы - «Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии». В выборе темы отражено определенное понимание специфики литературного (а шире - общекультурного) процесса в крупнейшей стране Юго-Восточной Азии.

В начале XX в. в индонезийской литературе появляются новые тенденции, выражающиеся в стремлении описать, осмыслить и попытаться дать свою оценку злободневным общественным и культурным процессам. Эти тенденции принципиальным образом сказались на поэтике произведений, затронув практически все художественные компоненты и ознаменовав совершившийся переход к современности.

Тем не менее, в новых произведениях литературы, и в частности в способах изображения главного героя, исследователи отмечают и черты, выдающие приверженность писателей Новейшего времени тем или иным элементам традиционного канона.

Устойчивый интерес к наследию старой словесности, очень заметный в современной индонезийской литературе, обусловливает актуальность работы. Этот интерес на разных этапах литературного процесса принимает форму неотрадиционности или неотрадиционализма: попытки воспроизвести традицию современными средствами для решения насущных художественных и мировоззренческих задач.

Цель работы состоит в том, чтобы проследить каким образом и насколько в современной прозе проявляется средневековая традиция изображения героя. В образах прозаических произведений XX в. предполагается выделить канонические богатырские черты или характеристики утонченного галантного возлюбленного. Предстоит выяснить, в какой степени остаются востребованными морально-этические установки, служившие основой построения традиционного образа.

Глубинный смысл жизненной позиции героя современной литературы Индонезии зачастую трудно понять без изучения традиционного дидактического арсенала средств и художественных приемов, которые применялись для описания главного героя средневековья. В романах XX в. эти средства продолжают играть важную роль, однако получают новую интерпретацию. В результате рождается неожиданный, сложный характер героя, свойственный современной индонезийской прозе. Анализ подобных разновременных явлений в индонезийской литературе и является задачей данного научного исследования.

Поставленная задача будет решаться методом диахронического исследования, путем сопоставления материала традиционной и современной прозы Индонезии. Для достижения

упомянутых выше целей исследования, определен следующий комплекс проблем. требующих рассмотрения:

- изучение процесса формирования образа идеального героя в традиционной литературе малайского мира;

- выделение двух основных составляющих идеального образа - богатырской и романической (на основе изучения двух памятников классической малайской прозы XVI-XVII вв. «Повесть об Андакене Пенурате» и «Повесть о Ханг Туахе»);

- анализ социально-политической и культурной обстановки в Индонезии в ХХ-м в., предопределившей направление развития литературного процесса;

- выявление, сравнение и анализ традиционных художественных средств и приемов, применяемых для создания образа главного героя в известных произведениях литературы ХХ-го в.

До настоящего времени внимание литературоведов привлекали отдельные образы, наделенные высокой степенью типизации как яркие выразители традиционных добродетелей. Однако сквозное сопоставительное исследование образов героев классической и современной литературы еще не предпринималось ни в отечественной, ни в зарубежной индонезистике. Это обусловливает новизну темы и поставленных целей и задач.

Объектом анализа стали оригинальные тексты памятников классической малайской прозы XVI-XVII вв.: «Повесть об Андакене Пенурате» (Hikayat Andaken Penurat), а также «Повесть о Ханг Туахе» (Hikayat Hang Tuah). Оба памятника являются ярким воплощением жанровых особенностей средневековой малайской повести-дгикаяша.

Для анализа также выбраны два современных индонезийских произведения. Одно из них -роман Мараха Русли «Сити Нурбая» (Sitti Nurbaya, 1922). По мнению исследователей, это первый индонезийский роман, написанный на местном материале и положивший начало новому периоду в литературе Индонезии. Причиной выбора для сравнения романа Мохтара Лубиса «Тигр! Тигр!» (Harimau! Harimau! 1975) является тот факт, что на период 1960-80-х годов приходится явный подъем тенденций неотрадиционализма в индонезийской литературе. В получившем широкое признание романе «Тигр! Тигр!» эти тенденции выражены очень заметно.

Задачи, цели и метод исследования предопределили структуру работы. Она состоит из Введения, трех глав и Заключения.

Библиографический список содержит перечень материалов исследований.

Теоретической основой диссертации послужили работы по предыстории возникновения, зарождению и развитию жанра романа и его героя (труды Е. М. Мелетинского, В. В.

Кожинова, М. М. Бахтина, Л. Я. Гинзбург). Продуктивным инструментом анализа сюжетной структуры хикаятов явилась система функций героев волшебной сказки, разработанная В. Я Проппом. Направление выполненного анализа определили исследования, посвященные проблемам стабильности и подвижности литературных систем на Востоке, ставящие вопросы о соотношении традиционности, остаточной традиционности и неотрадиционализма (работы В. И. Брагинского, B.C. Семенцова, Е.П. Челышева и др.). Информация по истории традиционной и современной индонезийской литературы почерпнута из исследований А. Вахаба Али, Л. В. Горяевой, Дж. И. Гонды, А. X. Джонса, Г. Л. Костера, Е. У. Кратца, Б. Б. Парникеля, Мухаммада Хаджи Саллеха, В. В. Сикорского, А. Тэу, К. Фоулчера, X. Эвелинга, X. Б. Яссина и др. Важная этнологическая и культурно-историческая информация содержится в трудах Т. Абдуллаха, Б. Андерсона, Е. Грейвз, Т. В. Дорофеевой, С. С. Кузнецовой, Ю. В. Маретина, Д. Т. Хилла, Умара Юнуса.

Практическая значимость работы состоит в возможности применения ее материалов в лекционных курсах по истории индонезийской литературы и истории литератур стран Востока, на спец. семинарах по тем или иным конкретным проблемам литературного развития Индонезии. Наблюдения по динамике изменений в принципах изображения совершенного героя могут быть применены в качестве основы для типологических исследований в контексте восточной и мировой литературы.

Апробация работы была осуществлена в виде докладов, сделанных на XV-й Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» в 2008 г., а также на 3-й сессии Меликсетовских чтений Института практического востоковедения в 2009 г.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и новизна, определяются предмет исследования, его методика, цели и задачи. Аргументируется выбор объектов исследования, дается их краткая характеристика. Перечисляются основные группы привлекаемых библиографических источников.

Первая глава - «Традиционные идеальные образы» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе дается краткий обзор истории развития традиционной малайской словесности и индонезийской литературы как ее преемницы.

Литературное развитие в регионе малайского мира или Нусантары происходило на основе богатого фольклорного наследия. Еще в период древности сформировалась фольклорная общность народов региона. Внутри этой общности выделяется мощный пласт народного

е

эпоса, ядром которого выступает богатырская сказка. В ее основе лежит сюжет о добывании невесты, сопровождающийся многочисленными испытаниями, подвигами, превращениями и тому подобными волшебными приключениями героя. Именно этому сказочному герою предстояло постепенно вырасти в героя эпического, а затем передать многие свои характеристики и герою средневековой беллетристики.

В Х1У-ХУП вв. в основном завершилось формирование литературного канона, стержнем которого был канон религиозный. При создании произведений авторы в большей или меньшей степени соотносили свои творения с каноном. Это могли быть произведения как функциональных, так и нефункциональных жанров. К первым относились религиозные, дидактические, исторические сочинения, а ко вторым - волшебно-авантюрная и романическая проза и поэзия. В соответствии с жанровой принадлежностью произведения описывался его образцовый главный герой.

Основньм и наиболее популярным жанром нефункциональной сферы были волшебно-авантюрные повести (хикаяты). Их главным героем в основном был принц, наделенный богатырскими качествами, необыкновенной физической силой, героическим характером, умом, преданностью сюзерену, красивой наружностью и куртуазным поведением. Главный герой идеализировался по сравнению с другими персонажами произведения, что одновременно привносило в повествование дидактический элемент. Хикаяты существовали, сохраняя свои жанровые особенности, с XVI до конца XIX вв.

Несмотря на большую устойчивость литературного канона, в конце XVIII - первой половине XIX в. в творчестве ряда авторов, прежде всего, Абдуллы бин Абдулкадира аль-Мунши (1796-1854), наметился отход от традиции. В произведениях возникает тематика, подсказанная реальной жизнью, а также появляется автор, выступающий в качестве героя-рассказчика, критически оценивающего окружающий его мир.

Глубокому пересмотру многовековой литературной традиции способствовало утверждение европейского колониального господства. Расширяющиеся контакты с Западом образованной туземной элиты и коммерсантов способствовали проникновению на архипелаг новых культурных и литературных веяний. Развитие печати, публикация произведений местных авторов, а также переводной европейской литературы способствовали увеличению читательской аудитории. Ее привлекала беллетристика, основанная на реальных фактах, затрагивающая животрепещущие проблемы, и рассказывающая на общеупотребимом, т.н. «низком» малайском языке о событиях, которые произошли в знакомой для читателей социальной среде.

В связи с этим, новые произведения, основанные на сказочно-романической литературе (хикаятах), были чрезвычайно популярны среди всего читающего населения Нусантары. Читателям импонировал идеальный герой, участвующий в авантюрных коллизиях, проявляющий бесстрашие и удаль, который стал более «настоящим», не волшебным, с обычными человеческими достоинствами.

В литературе 1920-30-х гг. преобладающее влияние приобретает бытописательные «адаптые» романы, которые печатало издательство «Балэй Пустака». Создателями этих романов были Марах Русли, Hyp Сутан Искандар, Абдул Муис и др. Героев новых индонезийских произведений отличает благородное отношение к окружающим и критическая оценка старых отживших традиций (прежде всего, устаревшего семейного уклада, устройства браков, отношения к женщине). В новых социально-исторических условиях акцент с богатырской физической силы главного героя смещается на преимущества и умения, которые ему предоставляет полученное образование, высокие этические и моральные принципы.

Героями романов пролетарских писателей Марко Картодикромо и Семауна являются бунтари с активной жизненной позицией, противостоящие любой форме угнетения. Обличительный антиколониальный пафос присущ знаменитому роману «Неправильное воспитание» (1928) Абдула Муиса, в котором намечаются зачатки психологизма в изображении душевных переживаний героев.

К концу 30-х гг. в творчестве ряда писателей усиливаются реалистические тенденции, -ярким примером этому является роман «Оковы» (1940) Армайна Пане. Движение в сторону реализма свидетельствует о разрыве со средневековым каноном и вступлении литературы в фазу зрелой современности. В трактовке образов главных героев писатели стремятся к реалистичности изображения, представляя правдивый человеческий характер.

Провозглашение независимости Индонезии в 1945 г. еще более активизировало литературный процесс. Ведущее положение заняло «поколение 1945 года», идейным лидером которого стал поэт Хайрил Анвар. Выдающиеся прозаики того времени: Идрус, Прамудья Ананта Тур, Ахдиат Картамихарджи, Утуй Татанг Сонтани - стали кумирами этого поколения. В противоположность довоенной литературе, сосредоточенной на проблемах индонезийской интеллигенции, молодые писатели выдвинули нового героя. Это был простой человек, но его мысли и поступки подвергались глубокому анализу. На первый план выходила тема моральной ответственности. Авторы «Поколения 1945 года», провозгласившие своим лозунгом «универсальный гуманизм», заявляли о своей открытости всему миру и о необходимости осваивать достижения мировой культуры. Подобная

ориентированность предполагала либо скептическое, либо нейтральное отношение к собственному наследию, и традиция присутствовала в произведениях этих литераторов больше в остаточном виде.

То же самое можно сказать и о социально ангажированном творчестве писателей, которые в 1950-х гг. сблизились с действовавшим под эгидой Компартии Индонезии Обществом народной культуры «ЛЕКРА». В их прозе также присутствовал новый герой, которому предстояло задавать образец совершенного строителя нового независимого общества.

Военный переворот 1965 г. привел к разгрому «ЛЕКРы» и к репрессиям. Для индонезийской литературы основной доминантой произведений стал страх перед жестокостью, жалость и сочувствие жертвам насилия, ощущение бессилия. На авансцену вышли бывшие противники режима первого президента Индонезии Сукарно и оппоненты идеологизации литературы, такие как Иван Симатупанг и Мохтар Лубис. Перед героями индонезийской литературы 1960-70-х гг. наиболее остро поставлена проблема личности. Они решают острые нравственные проблемы, связанные с выбором правильной жизненной позиции, с поиском целостного мировоззрения, способного служить духовной опорой. Индонезийские литераторы сталкиваются с тем, что приобретенная ими эрудиция, знакомство с современными западными философскими течениями зачастую не могли предоставить им такой опоры. Именно это послужило стимулом для активного обращения к отрицавшейся их предшественниками традиции.

Для выделения традиционных элементов, остающихся востребованными у современных индонезийских писателей, во втором параграфе первой главы предпринимается исследование классического типа малайского хикаята, а также рассматривается образ идеального героя Средневековья.

По мнению итальянского литературоведа А. Баусани наиболее распространенный тип малайской средневековой повести-.тмкаята представляет собой рассказ о странствиях божества, которое в начале повествования спускается на землю из небесного чертога, проходит через многочисленные испытания, а в конце возвращается в свое царство [цит. по Парникель Б. Б. Введение в литературную историю Нусантары 1Х-Х1Х вв./ отв. ред. Сикорский В. В. М.: Наука, 1980. 242 е.]. Выполняя эстетическую функцшо, хикаяты также являлись средством морально-этического воспитания, что делало их главных героев эталонами поведения и возвышенности чувств. Одним из популярных героев, воплотивших в себе все эти качества, был яванский принц Панджи, выступающий под разными именами во многих хикаятах. Анализируемая в работе «Повесть об Андакене Пенурате» также принадлежит к кругу этих произведений.

Образ главного героя в повестях о Панджи имеет сложную природу. В нем объединились некоторые черты мифологического первопредка, героя эпоса, а также героя волшебно-героической сказки. Главные герои повестей о Панджи и их действия являются подлинным образцом благородного и изысканного поведения. Таков и утонченный герой-красавец Андакен Пенурат.

Безупречность протагониста начиналась с совершенной внешности. Сам по себе акцент на привлекательность главного героя или героини является данью канону. Прекрасная внешность в традиционных произведениях описывалась условно, с помощью клише, но констатировалась обязательно. В малайских хикаятах красота считалась принадлежностью царственных особ. Андакен Пенурат наделен исключительной красотой и отличается обходительностью, и эти черты с младенчества выдают в нем будущего наследника престола. В соответствии с распространенным в средневековой литературе мотивом, рождению героя предшествуют благие знамения.

Помимо портретной характеристики, образ главного героя в хикаятах обычно дополняется широким кругом функций и соответствующих им действий: он отправляется в путешествие, борется с антагонистом, предотвращает беду, вступает в брак. Действия, которые предпринимает герой, характеризуют его как совершенную личность, отличающуюся заведомой безупречностью (а только таким мог быть центральный персонаж).

В этом отношении образ Андакена Пенурата несколько необычен, хотя в целом он вполне отвечает типичным характеристикам сказаний о Панджи. В отличие от аналогичных образов в повестях этого круга, Андакен практически лишен богатырских черт и предстает почти исключительно как идеальный возлюбленный. «Повесть об Андакене Пенурате» является одним из первых малайских хнкаятов, в которых проявляются зачатки романизма и психологизма. Вместо описаний путешествий и борьбы с врагами, основное внимание уделено подробному описанию взаимоотношений царевича и его возлюбленной. Этот прием позволил сосредоточить внимание читателя на особенностях характера главного героя. Такое подробное описание через действия и речь внутреннего мира героя, его чувств и эмоций явилось новым художественным приемом для средневековой литературы.

Андакен очень эмоционален в описании своего чувства к возлюбленной. Автор насыщает речь героя метафорами, народными лирическими четверостишиями - пантуналш. Введение этой поэтической формы в текст произведения было очень характерно для старой литературы.

Злоумышления матери царевича Андакена против Кен Тамбухан, которую она считает недостойной сына по рождению, приводят к гибели девушки. Царевич полон решимости пойти на смерть ради возлюбленной. Он отказывается повиноваться родительской воле.

Справедливость восстанавливается только тогда, когда герою помогают высшие силы, воскрешая его вместе с любимой. В «Повести об Андакене Пенурате», как и в прочих произведениях о Папджи, божествам индо-яванского пантеона отводится роль движителей сюжета. Положительному герою остается лишь покориться высшей воле, что делает его в определенной степени пассивным: в критический момент он не смеет противиться воле родителей, отношения с которыми воспринимаются как проекция отношений человека с Богом.

Андакена не отличает выдающаяся воинская доблесть и богатырские качества, т.к. романический характер хикаята оставляет за кадром отважные деяния, присущие главным героям сказаний о Панджи. В отличие от основной массы аналогичных произведений акцент на тонких душевных переживаниях героев наделяет «Сказание об Андакене Пенурате» психологизмом, для раскрытия которого были нужны не батальные сцены, а более детальные описания взаимоотношений центральных персонажей.

В понимании малайской Средневековой литературы, Андакен Пенурат представляет собой образ идеального и гармоничного героя. Он воплотил в себе эталон поведения как по отношению к родителям, так и по отношению к возлюбленной. На всем протяжении повести неизменно подчеркивается его изящество, безукоризненность манер и красота. Такой герой придает «Повести об Андакене Пенурате» выраженную эстетическую функцию и в то же время большую долю дидактичности, задавая высокий образец для подражания.

В третьем параграфе главы рассматривается произведение, в котором образ главного героя воплощает в себе такие важные понятия для традиционной малайской повествовательной формы, как богатырская смелость, сила, героизм и безоговорочная преданность слуги своему господину.

Анализируемая в работе «Повесть о Ханг Туахе», написанная примерно в конце XVI-начале XVII вв., представляет собой образец литературного синтеза богатырского эпоса и хроники. Она также принадлежит к традиционной жанровой форме поъестя-хикаята. Важным отличительным признаком данного произведения является его патриотический пафос и тесная связь с социальными и политическими традициями малайского общества. Образ Ханг Туаха в течение нескольких веков воспринимается как богатырский эталон.

Ханг Туах изображается в произведении как герой, безгранично преданный трону, бесстрашный и мужественный. В отличие от утонченного принца Панджи для воина-

богатыря не столь важна исключительная внешняя привлекательность, и «Повесть о Ханг Туахе» не дает подробного описания наружности главного героя, упоминая лишь его стать, богатырское сложение, наряду с изяществом в танце и умением наряжаться.

Отличает Туаха от Андакена и то, что по происхождению Туах простолюдин. Его достоинства - непревзойденное воинское мастерство, беспредельная смелость, ум и хитрость. На всем протяжении повествования мы встречаем указания на то, что многим нравятся его поведение при дворе, его речи и уважительное отношение к людям. Но главной его добродетелью является безусловная лояльность правителю, готовность к полному подчинению и выполнению любой воли государя. Такие характеристики полностью соответствуют средневековой малайской концепции государственности. Преданность Туаха сюзерену по своей сути далеко выходит за рамки личных взаимоотношений слуги и господина. Это - символ преданности создания своему Создателю; добродетель Туаха делает его гарантом процветания и силы всего Малаккского княжества.

Раскрытие образа традиционного богатыря постоянно идет по восходящей линии. Герой является воплощением лучших черт малайского народа, слуги-богатыря, поддерживающего государственное равновесие. Смолоду Туах мастерски владеет боевыми искусствами и оружием, обучается у отшельников наукам и кудесничеству, совершает богоугодные дела. Он сведущ в приметах, которые помогали выяснить боевые качества противника, ему ведом пирасат - физиогномика, благодаря чему он легко разгадывает людские характеры.

Высокое положение Ханг Туаха-царедворца основано на подвигах в сражениях с врагами раджи Малакки, которых он воспринимает как своих личных врагов. В повести могущество Туаха иногда даже приравнивается к власти раджи. Туах предстает лидером, пользующимся большим уважением как среди друзей и близких, так и среди первых лиц двора. Он всегда готов без колебаний умереть за своего государя. Неотъемлемыми чертами его характера являются его надежность, разумность, большая терпимость и скромность.

В самом зените могущества Ханг Туах подает пример поддержания гармонии своим гуманным, по сути, родственньм отношением к «подданным». Он является выразителем идеи социально-государственной гармонии не только как образцовый подданный, но и с другой стороны - как праведный господин пад теми, кто ему подчинен.

«Хикаят Ханг Туах» несет в себе выраженные историографические черты, а все малайские хроники служили иллюстрацией государственно-этической концепции ислама, в соответствии с которой правитель должен быть справедлив, а подданные - полностью лояльны. Однако наряду с историографичностью, «Повесть о Ханг Туахе» обладает и чертами волшебно-авантюрного произведения. Ханг Туах владеет магическими искусствами

и чародейством. Иногда цели Туаха могут показаться современному читателю неблаговидными, однако для его современников их возвышенность была очевидной. Достижение этих целей шло на благо правителю, который выступал символом государства в целом. Гиперболизация, усиленная введением элементов волшебства, органична для образа человека, выполняющего глобальную задачу поддержания благополучия целого княжества.

В средневековой литературе главный герой, - основная сила победы добра над злом - бьи средоточием героизма, мужества, преданности, мудрости и куртуазности. Анализ, предпринятый в Главе I, призван показать наличие у традиционного героя малайской литературы набора качеств, делающих его совершенным в глазах читателя. На примере Андакена Пенурата и Ханг Туаха мы наблюдаем два варианта героического идеала, -возвышенного возлюбленного и воина-богатыря.

Вторая глава «Элементы традиционного изображения идеального героя в раннем индонезийском романе» состоит из четырех параграфов. В первом параграфе исследуются социально-политические и историко-культурные условия в Индонезии в период зарождения и распространения романа как жанра. Во втором параграфе излагаются факты биографии писателя Мараха Русли, послужившие стимулом к написанию романа «Ситти Нурбая». В третьем параграфе рассматривается образ главного героя, а в четвертом исследуются традиционные художественные приемы, которые писатель использовал для его создания.

По мнению многих исследователей, зарождение восточного романа непосредственно связано с влиянием западной литературы, в результате чего на базе местных повествовательных традиций создается новая жанровая система, основой которой является роман. Фоном для этого процесса служили крупные изменения в конце ХУШ-Х1Х вв., связанные с крушением феодальных отношений, переходом к капиталистическому укладу. Фундаментальной трансформации подвергаются и культурные ценности.

Изменения не могли не коснуться и Индонезийского архипелага: к середине XIX в. на островах полностью утвердился колониализм. Голландия увеличила инвестиции в свои монополии и, провозгласив политику «открытых дверей», способствовала притоку иностранного капитала из других стран. С середины XIX в. происходит сильный рост индонезийских городов, которые становятся центрами экономической и культурной жизни. В этих условиях на архипелаге зарождается новый жанр - роман.

История индонезийского романа во многом начинается с печатных станков издательства «Балэй Пустака». Продукция издательства удовлетворяла очень широкий круг интересов читающих: от традиционной литературы, до современных, в основном европейских переводных и оригинальных романов, что обеспечило преемственность в литературном

образовании. Романы же опубликованные до 1920 г. (в основном в газетах) и написанные на «низком» малайском языке, составляют т. н. «доиндонезийскую» или «популярную» литературу. Б. Б. Парникель считает, что произведения, создававшиеся в тот период в традиционном жанре хикаят, составляли основу «переходной» к роману литературы, т.к. они соотносимы друг с другом и благодаря общим стилистическим пластам, и по признаку величины конструкции, и в сюжетном отношении [Парникель Б. Б. Малайская средневековая повесть в соотнесении с ранними малайско-индонезийскими романами/ Отв. ред. Гринцер П. А., Никулин Н. И.// Генезис романа в литературах Азии и Африки. М.: Наука, 1980, С. 131-150]. Традиционные жанры сохранили много привычных и понятных для местного читателя элементов: романтичность сюжета, хронологический порядок повествования, авантюрность событий, дидактичность, неотвратимость наказания для злодея, пророчества и предсказания, заклинания и знамения, фантастические элементы. Большинство этих элементов, в зависимости от сюжетной идеи автора, перешло в ранний роман.

Ввиду меняющихся читательских вкусов происходят трансформации в традиционных жанрах литературы: меньше внимания фокусируется на фантастике, большее внимание уделяется авантюрным моментам и любовным отношениям, происходящим уже с реальными героями. Глубокие изменения происходят в самом образе литературного героя: он становиться более решительным, самостоятельным и предприимчивым, а его внутренний мир подвергается все более разностороннему психологическому анализу.

Опубликованный издательством «Балэй Пустака» в 1922 г. роман «Ситти Нурбая» считается самым признанным индонезийским романом периода до Второй мировой войны, и сохранившим популярность до настоящего времени. Роман был написан Марахом Русли, представителем народности минангкабау. Большое число писателей-романистов Индонезии начала XX в. были выходцами из этого района Суматры. Суматранские писатели хорошо владели малайским, который позже явился основой индонезийского языка. Социально активные минангкабау нередко имели западное образование, и потому были более восприимчивы к современным тенденциям в мировом литературном процессе. Большое количество образованных представителей этого народа стремились нести знания своим согражданам, в том числе и посредством литературного творчества.

Роман «Ситти Нурбая» во многом автобиографичен. Личная трагедия писателя, предопределенная косностью традиций минангкабау, редко допускавших брак по любви, была перенесена на страницы романа. Один из главных персонажей, Самсулбахри, явился выразителем жизненных и идейных воззрений Мараха Русли.

В культурно-историческом аспекте для главного героя произведения основной проблемой становится борьба с феодальными пережитками в семейно-брачных отношениях, конфликт поколений, борьба против обычного права (адата). Как представитель уходящего аристократического класса мнпапгкабау Марах Русли использовал свой жизненный опыт и творческое воображение, чтобы показать в романе «Ситти Нурбая» масштабность грядущих преобразований.

Центральный образ Самсулабахри очень характерен для творчества писателя, принадлежащего к индонезийскому обществу конца XIX - началу XX вв. На фоне всех остальных персонажей романа, главный герой представляет собой наиболее сложную, иногда противоречивую личность.

Эта противоречивость в значительной мере является результатом сочетания в одном образе художественных средств разных эпох и элементов разного происхождения. Образ Самсулбахри создавался в переходный для индонезийской культуры период, на излете эпохи средневековой малайской литературы, в момент вступления в период Новейшего времени. В изображении героев произведений этого времени соседствовали черты традиционной идеализации и реалистического изображения их поступков и описания внутреннего мира.

Выше на примере двух средневековых хикаятов было подтверждено, что и традиционный совершенный образ обладает вариативностью: Андакен Пенурат и Ханг Туах воплощают разные стороны идеала, в соответствии с задачами, которые ставили перед собой авторы. В данной работе Самсулбахри сравнивается с этими героями классических произведений, наиболее рельефно воплощающих в себе определенные добродетели. Выявив отличительные особенности и характерные черты этих героев, можно увидеть, какие именно стороны традиционного идеала остались востребованными писателями начала XX в.

Особенное сходство с сюжетом романа «Ситти Нурбая», повествующем о трагической любви, наблюдается в «Повести об Андакене Пенурате». История Нурбаи и Самсулбахри, подобно повествованию об Андакене Пенурате и Кен Тамбухан, являла собой идеал высоких любовных отношений, характерных для новой эпохи.

Явные параллели со старой литературой наблюдаются уже в описании наружности героя, которое, в соответствии с традицией, настраивает читателя на положительное отношение к нему. Но следует подчеркнуть, что в романе, при изображении главного героя, автор дает характеристику индивидуальных черт персонажа, что естественно для современного произведения. Однако вполне традиционным элементом в романе можно считать подчеркнутое соответствие привлекательной наружности героя возвышенному внутреннему содержанию.

«Повесть о Ханг Туахе» тоже относится к произведениям классической малайской литературы. Тем не менее, здесь нет подробного описания внешности главного героя, т.к. его функциональное назначение состоит в раскрытии сути концепции гармоничного государства и роли идеального подданного в поддержании его благоденствия. Акцент сделан на перипетиях взаимоотношений Ханг Туаха и раджи, описания его многочисленных подвигов во имя своего господина. Напротив, в романических произведениях, к которым относятся хикаят «Повесть об Андакене Пенурате» и роман «Ситти Нурбая», портретные характеристики героев служат для того, чтобы подчеркнуть внутреннее совершенство героя.

Важную роль для создания образа главного героя играют дополнительные сведения о его происхождении, воспитании и образовании, о родителях, круге его друзей, так как косвенно эти детали также объясняют особенности его поведения.

Так, большое влияние на Самсулабахри оказывал его отец, представитель местной власти в Паданге, уважаемый староста. В этом отношении Самсулбахри вполне отвечает главному герою традиционного произведения, который в подавляющем большинстве случаев был если не принцем (как Андакен Пенурат), то знатным человеком или богатырем-царедворцем (как Ханг Туах). Можно предположить, что Марах Русли решил сделать своего персонажа человеком благородного происхождения продолжая эту традицию.

Как Самсулбахри, так и Андакен Пенурат - почтительные любящие сыновья, с той лишь разницей, что отношения Самсулбахри с родителями лишены парадности и этикетности, свойственные общению Андакена Пенурата с его царственными отцом и матерью.

Еще один важный момент, в котором находит отражение перекличка с традицией -отношения героя с властью. Здесь образ Самсулбахри обнаруживает сходство с образцовым слугой трона Ханг Туахом. В жизни Ханг Туаха все с раннего детства было подчинено воле государя: он учился правильно выстраивать с ним отношения и служить ему. В хикаяте показывается предопределенность жизненного назначения Ханг Туаха как богатыря и идеального вассала. С самого раннего возраста Самсулбахри тоже знал о лояльности его рода Голландской Ост-Индской Компании; как и его отец, он очень серьезно относился к государственной службе. В результате в развязке романа он без колебаний отправляется в качестве офицера колониальной армии подавлять анти-голландское восстание.

Получив хорошее воспитание в любящей семье, Самсулбахри пользовался любовью и уважением своих друзей, особое место среди которых занимала Ситти Нурбая. Опека и братская забота о ней со временем переросла в любовь. У Ханг Туаха тоже были близкие друзья-побратимы, с которыми он еще в детстве совершает первые подвиги, - такие, что о них докладывают правителю. Поступив на государственную службу, они несут ее верно и

преданно. При этом любовная линия в «Повести о Ханг Туахе» совершенно отсутствует, поскольку Ханг Туах является воплощением опоры и надежды государства, и повествование сосредоточено исключительно на его воинских и дипломатических деяниях.

Если ответственность, преданность, смелость и уважение окружающих больше сближают образ Самсулбахри с Ханг Туахом, то любовная направленность сюжетной канвы позволяет провести яркие аналогии со свойствами личности Андакена Пенурата. По жизни героев водоразделом проходит их трагическая любовь и в корне меняет их душевное состояние.

Беззаботное детство и юношество Андакена противопоставляется последующим страданиям, которые выпадают на его долю, когда он влюбляется в Кен Тамбухан. Похожие перемены происходят и в жизни Самсулбахри: безмятежная жизнь резко меняется после того, как он осознает свои чувства к Нурбае.

Как и Андакен Пенурат, Самсулбахри ведет продолжительные задушевные беседы со своей избранницей. И в хикаяте, и в романе эти беседы окрашены тревогой. В беседах Андакена с Кен Тамбухан эту тревогу о будущем выражала героиня. В романе же беспокойство снедает Самсулбахри, которого волнуют дурные предчувствия и обуревают печальные мысли, в том числе навеянные снами.

Вещие сны являются распространенным элементом построения сюжетов средневековых хикаятов, в том числе в «Повести об Андакене Пенурате». В романе «Ситти Нурбая» главные герои видят только зловещие сны, которые усиливают драматичность истории.

Сцена объяснения в любви Самсулбахри и Нурбаи также вызывает явные ассоциации с «Хикаят Андакен Пенурат». Самсулбахри делает признание очень искренне и проникновенно. Автор «помогает» ему в этом, используя метафоры, сравнения, эпитеты, во многом унаследованные от традиции. Очень показательно использование автором фольклорного четверостишия-паниунд. Введение в текст паитунов было очень характерно для произведений старой литературы, где разговор в виде обмена пантунами считался показателем образованности и таланта и помогал выразить переживания героев. Марах Русли в своем романе тоже неоднократно прибегает к этой форме описания чувств своих персонажей.

Этот традиционный стилистический компонент присутствует и в «Хикаят Ханг Туах», в эпизоде притворного ухаживания Туаха за красавицей Тун Теджей, чтобы побудить ее к побегу и увезти к влюбленному в нее правителю Малакки. Пытаясь приворожить ее, он тоже использует пантун.

Еще одна традиционная деталь в поведении героев романа состоит в обмене письмами и подарками накануне расставания. Такой обмен представляет собой популярный мотив

многих традиционных малайских произведений. В «Повести об Андакене Пенураге» Кен Тамбухан перед гибелью пишет золотым наноготником письмо любимому на лепестке цветка, а Ситти Нурбая отдает Самсулбахри бриллиантовое колечко с пальца, получив в ответ медальон с его фотографией.

Надеждам героев старинной повести и романа Мараха Русли не суждено сбыться. Коварная мать царевича Андакена замышляет заговор, который приводит к гибели Кен Тамбухан. В романе Ситти Нурбаю губит подлец Датук Мерингих, который силой женился на ней, разорив перед тем ее отца.

Реакция героев сопоставляемых произведений на смерть любимых тоже позволяет увидеть в их образах определенное тождество. При всей любви к своим подругам, поначалу ни один из них не противится грозящей разлуке, которая происходит по воле Бога и родителей. И только гибель любимых не оставляет в душе юношей места для прежнего смирения.

Андакен Пенурат решается пойти на смерть после гибели Кен Тамбухан, тем самым отказавшись повиноваться родительской воле. Самсулбахри в момент острой душевной боли тоже отбрасывает фатализм. Герой романа XX в. начинает критически осмысливать ситуацию: Самсулбахри, как более свободная от традиции личность, осмеливается написать письмо отцу, где высказывает обобщенное осуждение существующего порядка вещей, отношения к женщине, как к вещи. Однако, попытка подобного осмысления не помешала герою вновь уподобиться Андакену Пенурату: под влиянием горя Самсулбахри тяготеет ко вполне традиционному для старой литературы поступку - попытке лишения себя жизни, к счастью, неудачной.

Умеренные взгляды писателя, вынужденная оглядка на цензуру, исключали проникновение в роман идей активного сопротивления или хотя бы мести. Месть свершается лишь тогда, когда Самсулбахри и его врага сводит лицом к лицу Всевышний. Здесь, судя по всему, сказываются мусульманские взгляды Мараха Русли. В этом отношении есть все основания для сравнения с «Повестью об Андакене Пенурате»: в ней, как и в прочих произведениях о Паиджи, движение сюжета происходит по воле божеств индо-яванского пантеона.

В целом развитие трагической истории любви в романе «Ситти Нурбая» во многом напоминает любовную линию в «Повести об Андакене Пенурате». В обоих произведениях речь идет о влюбленных, которые не могут соединить свои судьбы. В обоих произведениях главные герои представляют собой ярко романический тип; их доблесть и мужество отодвигаются на второй план.

Ранний индонезийский роман «Сигги Нурбая» и средневековый малайский хикаят «Повесть об Андакене Пенурате» имеют много сходных черт, как в стилистике подачи образа главного героя, так и в общей направленности сюжета. При этом в большей мере обнаруживаются точки соприкосновения с образом влюбленного, но есть и элементы сходства с героем-богатырем. Автор «Ситти Нурбаи» создавал произведение современного жанра, когда влияние традиции оставалось достаточно сильным, и она сохранилась в его произведениях помимо его осознанного желания. Можно сказать, что роман «Ситти Нурбая» - образец явления остаточной традиционности в современной литературе, в частности в образе героя.

Третья глава «Традиции и новаторство в изображении главного героя в романе Мохтара Лубиса Тигр! Тигр!» состоит из двух разделов. В первом параграфе исследуется творческий путь автора, а также общественно-политическая и культурная ситуация в Индонезии, которая повлияла на его мировоззрение. Второй параграф посвящен анализу романа «Тигр! Тигр!», в ходе которого были выявлены особенности отношения автора к традиции и использования ее элементов в современном произведении.

Исследователи выделяют в творчестве писателей 1970-х гг. особый осознанный интерес к национальной традиции. Он основан на том, что после масштабного приобщения восточных литераторов к новым идеям и тенденциям в культуре Запада, целостная устойчивая картина мира традиционного человека оказалась разрушенной. Индонезийская интеллигенция приобрела эрудицию и интеллектуальность, но столкнулась с большими духовными проблемами: потерей нравственных ориентиров, страхом смерти и одиночества и т.д. Это заставило многих деятелей культуры вновь обратиться к традиции, по-новому посмотреть на свое наследие. Данная тенденция породила неотрадиционализм, - повторное открытие людьми с вестернизированным сознанием традиционных духовных и эстетических ценностей.

Примером этому может послужить роман Мохтара Лубиса «Тигр! Тигр!». Крупный писатель и публицист с высшим образованием, Мохтар был из тех индонезийцев, чьи идеи способствовали формированию концепции национальной идентичности. Кроме того, его отличала ярко выраженная гражданская позиция.

Мохтар Лубис почти полвека был самым активньм критиком авторитаризма и пренебрежения правами человека. Во время нахождения у власти президентов Сукарно и Сухарто, его газета «Индонесиа Райя» неоднократно закрывалась, а писатель помещался под домашний арест или в тюрьму. Мохтар Лубис открыто поддерживал выступления студенческой молодежи против коррумпированного режима Сукарно, поддерживал

требования свободы творчества и политических свобод, а позднее разоблачал злоупотребления властью «Нового порядка» Сухарто.

Находясь в заключении с 1956 по 1966 г., Мохтар занимался в основном творческой деятельностью. К этому периоду вышли в свет сборники рассказов «Джамал» (1948) и «Женщина» (1956); романы «Завтра не будет» (1950), «Дорога без конца» (1950) и «Сумерки в Джакарте» (1958). Темой прозы писателя была жизнь социально-ущемленных слоев, проблема совести и чувства вины перед ними. Мохтар Лубис видел в литературе огромный потенциал для того, чтобы обратить внимание общества на социальные и политические проблемы и стремился реалистично описать условия жизни народа в своей стране.

Хотя Мохтар Лубис продолжал издавать романы вплоть до середины 1990-х гг., самым продуктивным периодом его творчества было время заключения 1956-1966 гг. Рукопись под названием «Джунгли» была подготовлена в тюрьме города Мадиун в августе 1963 г., а в 1975 г. была опубликована под названием «Тигр! Тигр!» (Наггтаи! Наптаи!). По мнению Д. Т. Хилла, в этом произведении в аллегорической форме изображаются действия правящей элиты общества; в нем описывается закат влияния одного лидера (коррумпированного) и прихода к власти другого (более честного). В романе Мохтар Лубис выразил свою озабоченность проблемой пребывания у власти президента Сукарно. Писатель исследует феномен власти. Он пытается разобраться в том, что происходит с человеком, как изменяются его личностные качества в переломный в его жизни момент.

Автор описывает весьма экстремальную ситуацию. Совершая многодневный переход по джунглям на пути домой, группа сборщиков камфары обнаруживает, что по их следу идет тигр. Это преследование, в ходе которого гибнут четверо из семерых героев, обнажает моральные изъяны и разоблачает многочисленные грехи каждого из них, т.к. в произведении Мохтара Лубиса отрицательными чертами наделен каждый из героев. Все происходящее в романе воспринимается как воздаяние за содеянное. Но в произведении есть и образы, которые эволюционируют. Например, молодой Буюнг поначалу выгляди г наивным, неопытным и несамостоятельным, но по ходу действия именно он выступает как настоящий богатырь, убивая тигра и обезвреживая обезумевшего от страха за свою жизнь и выгоду вожака пак Катока.

По замыслу Мохтара Лубиса роман должен был быть тонкой критической аллегорией, направленной против превышения власти, злоупотребления доверием людей. Так, образ тигра, преследующего сборщиков камфарной смолы, является символом, ведь в каждом человеке можно найти качества, превращающие его в зверя. Небольшую группу

односельчан, странствующих по лесу, писатель уподобил народу Индонезии, чьи лидеры не хотели признавать, что сбились с пути. Герой дядюшки Катока олицетворяет собой Сукарно.

Образ последнего представляет особый интерес для данного исследования, так как в начале произведения он изображен как идеальный герой, богатырь, уважаемый человек (подобно средневековому совершенному богатырю Ханг Туаху). Однако затем автор показывает его истинную сущность, развенчивая идеальный образ.

Сравнение двух героев - Ханг Туаха и Дяди Катока - выявило следующие интересные особенности. Сначала обнаруживается целый ряд совпадений.

Ханг Туах и дядя Каток изображаются как бесстрашные воины, наделенные обаянием и большой физической силой. Оба надежны и преданы, - Туах султану и княжеству Малакка, Каток - независимости, за которую якобы сражался, и интересам общины. Для традиционного образа такая экспозиция была обязательна, она предвосхищала раскрытие образа идеального героя по ходу повествования. Дяде Катоку выказывают особое почтение еще и из-за того, что он обладает магической силой. Сверхъестественные способности налицо у обоих героев: Ханг Туах также неоднократно проявляет себя как чародей.

Далее образ Катока все дальше отходит от богатырского идеала. Еще до начала трагических событий накапливаются мелкие детали: его не отличает скромность, столь характерная для Туаха; он учился магии не у святых подвижников, а у жестокого затворника-шамана; Туах обращался к чародейству лишь в государственных интересах, а Каток свои магические навыки может употребить во зло. Наконец, масштаб богатырских деяний Ханг Туаха шире и значимей, чем у дяди Катока. Туах - выдающийся государственный деятель и непобедимый полководец, правая рука и лучший советник раджи, посол и купец. Дядя Каток обладает авторитетом только у жителей своей деревни. Подвиги Туаха в хикаяте описываются детально, о геройстве Катока лишь ходят восторженные слухи.

Далее Каток оказывается полной противоположностью традиционному богатырскому идеалу. Однако образ героя-злодея явно сохраняет связь с этим идеалом, поскольку строится как бы от противного, по контрасту с ним.

В «Хикаяте Ханг Туах» во главу угла поставлена идея гармонии взаимоотношений между государем и его поданным, на которой зиждется благополучие государства. Ханг Туах -совершенный хранитель этой гармонии, обладающий соответствующими добродетелями. В романе «Тигр! Тигр!» разоблачаются качества, разрушающие гармонию и ведущие к хаосу. Разрешение нравственной дилеммы, вставшей перед героем в сложных жизненных обстоятельствах, подтверждает ценность традиционных морально-нравственных норм. Создавая образ дяди Катока, М. Лубис показывает, как человек может манипулировать

другими, добиваться безграничной власти и использовать ее только в корыстных личных целях. Власть Ханг Туаха базируется на его авторитете, завоеванном его героическими поступками и победами над врагами раджи, которые становятся его личными врагами.

В отличие от Ханг Туаха, дядя Каток делает все только для укрепления своего авторитета и ради этого готов на предательство, убийство, жестокость. В противоположность бесстрашному слуге трона Малакки, он труслив и идет на любую подлость, чтобы скрыть свой постоянный страх и сохранить влияние на односельчан.

Перед лицом угрозы мужество Туаха проявляется во всей полноте. Каток же, как загнанный зверь, по мере усиления опасности, из-за своего страха становился все более коварным. В отличие от Ханг Туаха, который всегда готов умереть за своего государя, дядя Каток очень боится смерти. Туах несколько раз впадает в немилость, когда на него клевещут завистники, но стремится тут же восстановить свое доброе имя новьми подвигами. Каток же, боясь лишиться авторитета и уважения, не пытается справиться с реальной опасностью (убить тигра), а сосредотачивается на попытках вновь стать лидером, если нужно, ценой жизней товарищей.

Если о Ханг Туахе на всем протяжении повести с уважением говорят соратники и враги, то в романе «Тигр! Тигр!» Мохтар Лубис развенчивает образ «псевдо-богатыря». Некоторые из его умудренных жизненным опытом спутников уже давно знали об истинной сущности характера Катока, но молчали. Оба заговорили только в минуты предсмертного покаяния, а до этого были равнодушны, слабохарактерны и не хотели брать на себя ответственность. Такие качества людей и отдают, по мнению Мохтара Лубиса, власть в руки беспринципных злодеев. Поэтому они также виновны, и их уносит смерть за тяжкий грех.

Проанализировав повесть «Тигр! Тигр!» Мохтара Лубиса, можно сделать вывод, что писатель, поначалу внешне сохраняя традиционные принципы в изображении главного героя, по-новому рисует его портрет в изменившихся исторических условиях. Создавая этот философско-психологический роман, Мохтар Лубис использует традиционный дидактический арсенал средств для создания образа человека, претендующего на статус и уважение, в том числе на высокую нравственность и человеческие достоинства, но по сути своей ими не обладающего. Современный автор показывает, что идеальный образ может оказаться обманом, за которым скрываются малопочтенные стороны натуры, а подлинный идеал может прятаться за скромным образом неопытного юноши (в данном случае Буюнга). Первоначальный во многом традиционный образ воина-богатыря позволяет автору методом контраста как можно убедительнее развенчать фальшивого героя, выступив с разоблачительным иносказательным комментарием на злобу дня.

В Заключении подводятся итоги исследования и формулируются основные выводы.

Задача данной работы состояла в том, чтобы проследить эволюцию идеального героя и способов раскрытия этого идеала от ранних канонических малайских произведений к современным романам.

Проведенный анализ главных героев четырех произведений показал, что идеальный образ главного героя присутствует на всем протяжении литературного развития.

Средневековая «Повесть об Андакене Пенурате» выполняет, прежде всего, эстетическую функцию, поэтому в образе главного героя отражено представление об идеальном возлюбленном, все войны и завоевания которого происходят на любовном поприще. В образе Андакена Пенурата на первый план выходит куртуазная, эстетическая ипостась героя. Он воплощает идеал физической красоты и изящества, тонкость чувств, преданность и глубину любви, этикетность поведения. Ему свойствен определенный фатализм и пассивность, сменяемые решимостью в момент опасности. Подвиги Андакена Пенурата в военных действиях и походах заменены описанием его неотразимости.

Другое рассмотренное выше произведение, «Повесть о Ханг Туахе», принадлежит к жанру героического эпоса. Ханг Туах является символом опоры и надежды нации, смысл жизни которого составляет служение султану и княжеству. Ханг Туах развивает в себе образцовые богатырские качества исключительно для того, чтобы потом их употребить на благо государства; он символизирует собой защитника народа и своего раджи, которому он предан.

Оба рассмотренных традиционных образа функциональны, так как они подают пример для подражания. Это два разных героя, но оба они по-своему воплощают определенный образец. В обоих случаях создание подобного персонажа имеет вполне определенные практические цели.

Появление первого настоящего индонезийского романа, коим является «Ситти Нурбая» Мараха Русли, вызвано не только влиянием западного романа, но и изменившимися социальными условиями и тенденцией развития местного повествовательного жанра -хикаята. Роман носит переходный характер, в нем прослеживаются черты, характерные для традиционных произведений, описывающих главного героя: внутренняя и внешняя красота, уважение и почитание к старшим, знатное происхождение, романтическое описание чувства к любимой девушке. Все это обнаруживает сходство с романическим героем «Хикаят Андакен Пенурат».

Богатырско-героический мотив в описании главного героя, тоже присутствует в романе, но лишь в самой развязке. Самсулбахри - молодой человек, который в переломное время

самостоятельно противостоит мощной системе обычного права и алчной силе антагониста. Он - реальный человек, и не имеет необыкновенных способностей. В произведении XX века, автор, тяготея к традициям прошлого, выбирает тот же путь для своего героя, что и в литературе средневековья - как и Андакен Пенурат, он фактически добровольно уходит из жизни, но делает это в схватке с главным злодеем, проявляя доблесть и преданность памяти любимой.

Так, наблюдается некоторая параллель и с богатырско-героическим идеалом, символом которого является Ханг Туах. Высокие душевные качества и благородство также сближают образы Самсулбахри и воина-царедворца из средневековой хроники.

Черты как Андакена Пенурата, так и Ханг Туаха присущи герою раннего современного индонезийского романа по принципу остаточности. Стремясь работать в новом жанре, Марах Русли не мог сразу уйти от принципов изображения традиционного идеального героя. Настоящий отрыв от традиции произошел в литературе Индонезии во второй половине XX в. В 1950-70-е годы происходит усиление позиций традиционализма как реакция на распространение модернистских течений в культуре Востока.

Многие писатели, обеспокоенные таким положением вещей, искали пути восстановления национальной самобытности, возвращения к наследию прошлого. Отличительной чертой литераторов этого поколения является свобода в интерпретации и комбинировании традиционных элементов.

Одним из таких писателей был Мохтар Лубис. В новых исторических условиях писатель по-новому подошел к описанию личности главного героя. В его романе «Тигр! Тигр!» совершенным героем выступает вовсе не тот персонаж, который казался таковым поначалу. Автор применил традицию, изобразив в начале произведения такого же бесстрашного, сильного и героического богатыря, каким описан Ханг Туах. Но затем постепенно этот образ развенчивается и рисуется трусливый, мелочный и отвратительный мерзавец, который готов на все, чтобы сохранить свое лидерство, а затем и жизнь, за чужой счет.

Как мы попытались показать в анализе произведения и предпосылок его создания, такое изображение главного героя было продиктовано особенностью политической ситуации в стране, в которой жил писатель. Описывая все неприглядные стороны личности Катока, резко контрастирующие с традиционным образом, писатель добился необходимого эффекта. Он вынес на суд читателя портрет человека, который должен быть противен каждому индонезийцу. Одновременно писатель возвел на пьедестал скромного юношу, который прошел суровую проверку, проявив и возвышенные чувства любящего человека, и

бесстрашного богатыря. Тем самым Мохтар Лубис сохранил необходимую степень дидактичности, которая присутствовала в малайских традиционных произведениях.

Произведения «Ситти Нурбая» Мараха Русли и «Тигр! Тигр!» Мохтара Лубиса являются подтверждением того, что обращение авторов к традиции помогает им решить как мировоззренческие проблемы, так и создать произведения высокого нравственного и эстетического уровня.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ:

1. Зиза П. А. Трансформация традиционного образа героя в литературе Индонезии/ П. А. Зиза // Вестник Санкт-Петербургского Университета. Востоковедение и Африканистика. Серия 13, выпуск 2, июнь 2011, С. 32-41.

2. Зиза П. А. Традиции и новаторство в создании образа героя-богатыря в индонезийской литературе/ П. А. Зиза // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. Вып. 3 (15), 2011. С.106-114.

3. Зиза П. А. Идеальный герой в современной индонезийской литературе/ П. А. Зиза // Журнал «Азия и Африка сегодня». Принята к публикации в первом полугодии 2012 г. (справка)

II. Другие публикации:

1. Зиза П. А. Многообразие проявлений идеала в классическом малайском хикаяте на примере образов главных героев «Повести об Андакене Пенурате» и «Повести о Ханг Туахе»/ П. А. Зиза // «Ломоносов-2008». Востоковедение и африканистика: материалы докладов XV Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых - Москва, 7-11 апреля 2008 г./ Отв. ред. П.В. Шлыков. М.,2008. С. 115-118.

2. Зиза П. А.Особенности изображения идеального героя в классической малайской прозе (На примере «Хикаята Андакен Пенурат» и «Хикаята Ханг Туах»)/ П. А. Зиза //Материалы студенческих научных конференций. Вып. 4. М.: ИД «Форум», 2010, С. 63-73.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Усл-П-л. - 1.5 Заказ №07729 Тираж: 80экз.

Копицентр «ЧЕРТЕЖ.ру» ИНН 7701723201 107023, Москва, ул.Б.Семеновская 11, стр.12 (495) 542-7389 www.chertez.ru

Текст диссертации на тему "Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии"

61 12-10/710

ИНСТИТУТ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ МГУ ИМ. М.В.ЛОМОНОСОВА

Зиза Полина Александровна

Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии.

Специальность 10.01.03 - Литература народов стран зарубежья (литература стран Азии и Африки)

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель - к.ф.н., доц. Евгения Сергеевна Кукушкина, зав. каф. филологии стран Юго-Восточной Азии, Кореи и Монголии Института стран Азии и Африки МГУ им. М.В.Ломоносова

Москва 2012

Содержание

Введение 3

Глава I. Традиционные идеальные образы.

1.1. Общие сведения о традиционной малайской словесности и индонезийской литературе как ее преемнице. 15

1.2. Романическая "Повесть об Андакене Пенурате" и особенности образа главного героя. 34

1.3. «Повесть о Ханг Ту axe» - особенности изображения главного

героя синтетического эпоса. 47

Глава II. Элементы традиционного изображения идеального героя в раннем индонезийском романе.

2.1. Зарождение жанра роман в Индонезии. 70

2.2. Марах Русли и его мировоззрение. Краткие биографические сведения

об авторе романа. 79

2.3. «Ситти Нурбая» как произведение периода становления современного романа. 88

2.4. Воплощение традиционного идеала в образе героя в произведении первой четверти XX в. 120 Глава III. Традиции и новаторство в изображении главного героя в романе Мохтара Лубиса «Тигр! Тигр!».

3.1. Мохтар Лубис - биографические данные. 136

3.2. Роман «Тигр! Тигр!» - как пример нового подхода к традиции в индонезийской литературе. 155 Заключение 177 Библиографический список литературы 186

Введение.

Тема настоящей работы - «Трансформация традиционного образа героя в современной литературе Индонезии». Ее выбор отражает специфику литературной (и шире - общекультурной) ситуации в крупнейшей стране Юго-Восточной Азии.

Современная индонезийская литература развивается с начала XX в. Этот процесс стал возможным благодаря пробуждению национального самосознания индонезийской интеллигенции, активизации национально-освободительного движения и зарождению индонезийского языка - Bahasa Indonesia. В произведениях молодых индонезийских писателей и поэтов стали появляться новые литературные формы и художественные средства выразительности мыслей и чувств, сильно отличающиеся от тех, которые были характерны для прародительниц индонезийской литературы - малайской и яванской, а также других литератур архипелага в письменных и устных формах [Teeuw А. 1967:1].

Тем не менее, в новых произведениях литературы, и в частности в способах изображения главного героя, исследователи1 отмечают и черты, выдающие приверженность писателей Новейшего времени тем или иным элементам традиционного канона2: «В глубине самых сложных, динамических литературных систем продолжают существовать традиционные роли, типологические модели. Но существование их коренным образом преобразовано, функции сознательно нарушены» [Гинзбург JI.Я. 1979:41].

Устойчивый интерес к наследию старой словесности, очень заметный в современной индонезийской литературе, обусловливает актуальность работы. Этот интерес на разных этапах литературного процесса принимает форму неотрадиционности или неотрадиционализма: попытки воспроизвести традицию современными средствами для решения насущных художественных

1 Более подробно об актуальности традиционных установок в современной литературе Индонезии см. [Teeuw А. 1967:57], [Wahab А. А. 1991:139-145], [СикорскийВ. 1965: 73-74].

2 «Канон (греч. kanon - норма, правило) - система устойчивых норм и правил создания художественных произведений определенного стиля, обусловленного мировоззрением и идеологией эпохи» [Лит.энц. терм, и пон. 2003: 336].

и мировоззренческих задач. По словам В. И. Брагинского и В. С. Семенцова, «...воздействие нетрадиционной культуры (литературы) Запада на Восток...было столь велико, что примерно со второй половины XIX в. (особенно с его конца) трудно говорить о собственно традиционности большинства восточных литератур в определенном смысле слова. Поэтому фактор традиционности, продолжающий в трансформированном виде существенно определять те или иные явления новой и новейшей культуры (литературы) на Востоке, мы, независимо от того, осознавалось или не осознавалось его действие конкретными деятелями культуры (литературы), будем называть неотрадиционностью» [Брагинский В.И. Семенцов B.C. 1985:15].

Данное явление принимает общелитературный масштаб; воссоздаются старые сюжеты и художественные приемы. Духовные ценности прошлого, -понимание мира, человека, Бога, интерпретация традиционной праведности и добродетельности вновь подвергается глубокому анализу и переосмыслению.

Неотрадиционализм - это позиция ряда авторов по отношению к культурному наследию своей страны. Она проявляется в стремлении восстановить традицию в трансформированном виде и сочетать ее с новыми литературными тенденциями. На этапе неотрадиционализма подход авторов к канону приобретает особую глубину и гибкость.

Концепция создания образа главного героя может служить яркой иллюстрацией данного явления. Именно с помощью протагониста писатель может наиболее полно выразить свое мировоззрение, т.к. «герой литературный - действующее лицо в литературном произведении, а также носитель точки зрения на действительность, на самого себя и других персонажей» [Лит. энц. терм, и пон. 2003:176]. С помощью главного героя автор выражает свое отношение «к уже конкретизованным и ограниченным эпохой и средой ценностям, к благам, то есть к смыслу, уже ставшему бытием» [Бахтин М. М.1986].

Тесная связь литературных традиций прошлого с современными произведениями настоящего особенно актуальна для индонезийской литературы. Без изучения традиционного дидактического арсенала средств и художественных приемов, используемых для описания главного героя средневековья невозможно понять глубинного смысла поступков, мыслей и жизненной позиции героя современной литературы. В романах XX в. эти средства продолжают играть важную роль, однако получают совсем неканоническое развитие. В результате рождается неожиданный, сложный характер героя, свойственный современной индонезийской прозе. Заимствуя терминологию М. М. Бахтина, в данном случае можно говорить о преемственности хронотопов. Так, герой-богатырь классической малайской словесности принадлежит «фольклорному хронотопу», где он изображается как человек, наделенный «невиданной физической силой, трудоспособностью», героизируется его борьба с природой, его трезвый, реальный ум [Бахтин М.М. 1975:299]. Хронотоп, по мнению ученого, определяет и образ человека в литературе, относя его к определенному литературному жанру, как художественному отражению хронотопа. Жанровые формы, продуктивные вначале, «закреплялись традицией в последующем развитии, продолжали упорно существовать и тогда, когда они уже полностью утратили свое реалистически продуктивное и адекватное значение. Отсюда и сосуществование в литературе явлений глубоко разновременных, что чрезвычайно осложняет историко-литературный процесс» [Бахтин М.М. 1975:235-236].

Именно анализ подобных разновременных явлений в индонезийской литературе и является задачей данного научного исследования. Цель работы состоит в том, чтобы проследить насколько и каким образом в современной прозе проявляется средневековая традиция изображения героя. В образах прозаических произведений ХХ-го в. предполагается выделить канонические богатырские черты или характеристики идеального возлюбленного. Предстоит выяснить в какой степени остаются востребованными морально-этические

установки, служившие основой построения традиционного образа. Уяснив это, а также общую соотнесенность ранних классических малайско-индонезийских романов с современными, можно будет показать одну из граней эволюции этой крупной повествовательной формы в малайско-индонезийской литературе.

Главный герой - основная сила победы добра над злом - сосредоточение в одном лице героизма, мужества, преданности, мудрости и куртуазности. Без сомнения, такие черты главного героя подверглись канонизации. Важным отличием формирования современного образа главного героя является отношение к нему как к эстетическому явлению, отход от абстракции и «создание конкретного единства, обладающего расширяющимся символическим значением, способным, поэтому, представлять идею» [Гинзбург Л.Я. 1979: 5].

Поставленная задача будет решаться методом диахронического исследования, путем сопоставления материала традиционной и современной прозы Индонезии. Для достижения упомянутых выше целей исследования, определен следующий комплекс проблем, требующих рассмотрения:

- изучение процесса формирования образа идеального героя в традиционной литературе малайского мира; .

- выделение двух основных составляющих идеального образа - богатырской и романической (на основе изучения двух памятников классической малайской прозы ХУ1-ХУН вв. «Повесть об Андакене Пенурате» и «Повесть о Ханг Туахе»);

- анализ социально-политической и культурной обстановки в Индонезии в ХХ-м в., предопределившей направление развития литературного процесса;

- выявление, сравнение и анализ традиционных художественных средств и приемов, применяемых для создания образа главного героя в произведениях литературы ХХ-го в. «Ситти.Нурбая» Мараха Русли (1922) и «Тигр! Тигр!» Мохтара Лубиса (1975).

Идеальный богатырь и слуга трона Ханг Туах, преданный возлюбленный Андакен Пенурат привлекали внимание литературоведов как яркие выразители

традиционных добродетелей [Koster G. L. 1997:21-22], [Брагинский В. И.(Ь) Предисловие. 1988:8-9], [Salleh М. Н. 1991:120-139]. Комментировались и центральные образы Мараха Русли и Мохтара Лубиса, - романтичный юноша Самсулбахри, Буюнг и дядя Каток [Гневушева Е. И. 1961:10], [Брагинский В. И.(а) Послесловие. 1988:564]. Однако следует отметить, что сквозное сопоставительное исследование образов классической и современной литературы еще не предпринималось ни в отечественной, ни в зарубежной индонезистике. Это обусловливает новизну темы и поставленных целей и задач.

Объектом анализа стали оригинальные тексты памятников классической малайской прозы XVI-XVII вв., которые, как мы увидим, занимают особое место в кругу аналогичных произведений: «Повесть об Андакене Пенурате» {Hikayat Andaken Penurat) [«Hikayat Andaken Penurat» 1969], а также «Повесть о Ханг Туахе» 4 {Hikayat Hang Tuah) [«Hikayat Hang Tuah» 1973]. Оба памятника явились ярким воплощением жанровых особенностей средневековой малайской повести-хшшята и сыграли большую роль в развитии не только малайской классической литературы, но литератур малайского мира в целом, о чем будет сказано подробнее в соответствующих главах.

Для анализа также выбраны оригинальные тексты двух современных индонезийских произведений. Один из них роман Мараха Русли «Ситти Нурбая»5 {Sitti Nurbaya 1922) [Rusli М. 1965]. Значимость его состоит и в том, что, по мнению исследователей, это первый написанный на местном материале индонезийский роман, положивший начало новому периоду в литературе Индонезии [Teeuw А. 1972:117], [Aveling Н. 1970: 228-229]. История его героев Нурбаи и Самсулбахри, подобно повествованию об Андакене Пенурате и Кен

3 для удобства цитирования также используется перевод на русский язык, выполненный В.И. Брагинским [«Повесть о двух лотосах» 1988: 179-216].

4 для удобства цитирования также используется перевод на русский язык, выполненный Б.Б. Парникелем [ «Повесть о ханг Туахе» 1984].

5 для удобства цитирования, также привлекается русский перевод романа, выполненный Л. Колоссом [Русли М. «Ситти Нурбая» 1961].

Тамбухан уже в новую эпоху, задавала идеал благородных любовных отношений.

Причиной выбора для анализа романа Мохтара Лубиса «Тигр! Тигр!» (Нагтаи! Наптаи! 1975) [ЬиЫэ М. 1976] является тот факт, что на период 6080-х гг. XX столетия приходится явный подъем интереса читателей к неотрадиционализму в индонезийской литературе. В книге «Тигр! Тигр!» эта тенденция выражена очень заметно. При этом в произведении обостренное внимание уделяется морально-этическим проблемам, также в нем

прослеживается явный дидактический пафос. В связи с этим особый интерес

6

вызывает понимание автором подлинной и мнимои идеальной личности .

Задачи, цели и метод исследования предопределили структуру работы. Она состоит из Введения, 3-х глав и Заключения.

Первая глава дает краткий обзор истории развития традиционной малайской словесности и индонезийской литературы как ее преемницы. В ней рассматриваются вопросы литературной общности народов малайско-индонезийского архипелага, основанные на фольклорном единстве; зарождение и особенности создания образа идеального героя; место и значение произведений героической словесности в общей структуре малайской канонической литературы; предпосылки и процесс становления индонезийской литературы. Отдельные параграфы главы посвящены анализу и сравнению памятников средневекового эпоса «Повесть об Андакене Пенурате» и «Повесть о Ханг Туахе».

Во второй главе диссертации большое внимание уделено вопросам сохранения преемственности героического образа в новом жанре романа. В этой части работы исследуются вопросы, связанные с исторической, социально-политической и культурной ситуацией в Индонезии в период зарождения и распространения данного жанра; анализируются причины большого вклада

6 для удобства цитирования, также привлекается русский перевод романа, выполненный В. Сумским [Лубис М. Тигр! Тигр! 1988].

представителей народности минангкабау1 (к которой принадлежал Марах Русли) в создание новых литературных произведений; рассматриваются местные литературные жанры, на основе которых стал развиваться роман. Отдельные параграфы в главе посвящены материалу, исследующему идейные предпосылки написания романа «Ситти Нурбая» Марахом Русли, и разбору художественных особенностей при создании образа нового героя - нового идеального возлюбленного и одновременно нового «богатыря», воплотившегося в центральном персонаже произведения. Изучение данного образа призвано показать присутствие в нем целого ряда черт, унаследованных от средневековых хикаятов.

В третьей главе подробно исследуется активная деятельность журналиста, писателя и видного общественного деятеля Мохтара Лубиса. Отдельный параграф главы посвящен сравнению и анализу богатырского образа героя, каким его представил М. Лубис в своем романе «Тигр! Тигр!» с образами Ханг Туаха и Андакена Пенурата. Выявляются взгляды автора, заставившие его наделить своих героев определенными чертами, в том числе навеянными традицией.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы. Библиографический список содержит перечень материалов исследований.

. Основой современной прозы индонезийского архипелага, где появился новый герой, был роман. С целью изучения нового жанра в Индонезии, использовались труды отечественных всемирноизвестных литературоведов -Кожинова В. В. [1963] и Бахтина М. М. [1975], в которых содержится информация об истоках нового жанра, особенностях его развития в разных странах мира, приводится систематизация различных направлений, а также даются важнейшие теоретические определения романа. Проводником идей

7 О формировании этнической общности минагкабау, их расселении и традициях см. [Маретин Ю.В. 1966: 502511]; [http://www.britannica.com/EBchecked/topic/383458/Minangkabaul: [Batuah A.Dt. Madjoindo A. Dt. 1956:1416]; [Graves E.1981:18]; [Маретин Ю.В. 2002:87].

писателя и выразителем его мировоззрения является главный герой произведения. В другой своей работе Бахтин М. М. [1986] показывает важность неразрывной связи героя и автора как участников «ценностного центра» эстетической деятельности.

Труд Мелетинского Е. М. [1964] предоставляет обширный материал для систематизации и выявления особенностей богатырского эпоса у богатых фольклорными традициями народов Нусантары - обширного региона Юго-Восточной Азии, преимущественно населенного народами, говорящими на языках современных Индонезии, Малайзии, Сингапура и Брунея.

Происхождению восточного романа, который формировался как жанр во второй половине XIX в., посвящен коллективный труд [Генезис романа в литературах Азии и Африки. 1980], описывающий этот сложный процесс в разных странах Востока. Во вводной статье Гринцер П.А. [1980:3-44] уделяет особое внимание сопоставлению развития восточного романа с историей романа европейского, разбирает виды восточных романов, выявляет традиционные национальные истоки.

При отборе материалов для изучения большое значение уделялось проблеме сохранения литературных традиций в странах Востока. Развитию этой проблемы посвящено фундаментальное коллективное исследование отечественного литературоведения, представленное в двух книгах. В первом сборнике «Художественные традиции литератур востока и современность: ранни