автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Церковно-певческая практика татар-кряшен

Полный текст автореферата диссертации по теме "Церковно-певческая практика татар-кряшен"

ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ ПРАКТИКА ТАТАР-КРЯШЕН

Специальность 17.00.02 - Музыкальное искусство

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

0034оол г и

Казань 2008

003453370

Работа выполнена на кафедре татарской музыки Казанской государственной консерватории (академии) имени Н.Г.Жиганова

Научный руководитель

доктор искусствоведения, профессор А.Л.Маклыгин

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения,

профессор Р.Л.Поспелова

кандидат искусствоведения Н.Ю.Альмеева

Ведущая организация:

Уфимская государственная академия искусств имени З.Исмагилова

Защита состоится «27» ноября 2008 года в 17 часов на заседании диссертационного совета К 210. 027. 01 по присуждению ученой степени кандидата искусствоведения в Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г. Жиганова (420015, г. Казань, ул. Большая Красная, 45, Камерный зал).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г. Жиганова

Автореферат разослан «_» октября 2008 г.

Ученый секретарь диссертаи кандидат искусствоведения

С.Л.Федосеева

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. На протяжении долгого времени отечественная православная церковно-певческая культура ассоциировалось прежде всего с русской духовной музыкой. Однако уже в течение нескольких веков данный вид певческой традиции имеет место у других народов, которых нередко называют «новокрещенами». К их числу относятся народы Среднего Поволжья, являвшиеся до крещения язычниками: чуваши, марийцы, удмурты, мордва. Особую часть этой группы православных составляют крещеные татары, которые имеют этноним «татары-кряшены»: сам факт присутствия среди тюрков-мусульман своего рода православного «анклава» уже инициирует необычайный научный интерес.

На протяжении долгого времени самобытность истории и культуры татар-кряшен не признавалась и оставалась за пределами внимания татарских исследователей. Сегодня же в татарской - исламской в своих истоках - культуре понимается необходимость изучения своих этнических собратьев и, что именно такая позиция может реально привести к взаимопониманию и цельности народа. Исследовательское обращение к феномену церковного пения татар-кряшен в этом смысле представляет собой важное звено на пути укрепления межконфессионального согласия и расширения границ татарской культуры в целом.

Кроме тою, изучение практики духовного пения татар-кряшен может более многопланово представить и православно-певческую традицию.

Объектом внимания в данной работе явилась церковно-певческая практика татар-кряшен, сформировавшаяся главным образом Х1Х-начале XX веков в результате широкой волны христианского просвещения в Среднем Поволжье. Церковные песнопения заняли значительное место в жизни татар-кряшен: стали восприниматься ими как неотъемлемая часть

национальных традиций. Предметом исследования стали принципы музыкально-переводческой деятельности, в результате которой появились первые песнопения с татарскими текстами; историко-стилевые особенности духовных песнопений кряшен, выражающиеся в вариантности их музыкального текста.

Цель данной работы-показать церковно-певческую практику кряшен как музыкально-стилевой феномен; выявить особенности, определяющие его самобытность, проследить «жизнь» напевов в период с момента появления до сегодняшнего дня.

В числе наиболее важных задач исследования мы выделяем следующие:

- формирование традиции церковного пения кряшен в аспекте истории христианизации народа;

- рассмотрение эволюции церковно-певческой практики татар-кряшен в ее историко-типологической последовательности;

- сравнительный анализ письменных образцов песнопений с церковно-славянскими и татарскими текстами, выявление степени коррекции напевов в результате музыкально-переводческой деятельности выдающегося деятеля отечественной культуры С.Смоленского;

- рассмотрение особенностей современной традиции духовного пения татар-кряшен с точки зрения форм бытования, особенностей певческих составов, манеры пения;

- сравнительный анализ современной «живой» практики с письменными образцами XIX века с целью определения степени сохраненное™ музыкальной стилистики;

- выявление детерминант историко-стилевой вариантности церковных песнопений;

- рассмотрение некоторых особенностей этнорегиональных традиций в церковном пении кряшен;

- выявление роли крупных деятелей миссионерской культуры, повлиявших на ход музыкального просветительства татар-кряшен.

Материалы исследования. В исследовании мы опирались на целый комплекс источников: 1) дореволюционные «цифирные» сборники церковных песнопений, подготовленные в рамках миссионерской деятельности Русской православной церкви в Среднем Поволжье в XIX веке; 2) материалы экспедиционных поездок автора (аудиозаписи церковного пения кряшен)'; 3) периодическая печать второй половины XIX - начала XX веков православно-религиозной направленности, отражающая позицию и настроения духовенства того времени; 4) переписка деятелей православно-миссионерского направления, имеющих непосредственное отношение к истории церковно-певческой культуры татар-кряшен - Н.Ильминского, С.Смоленского; 5) изданные в разные годы сборники подлинных документов, содержащие исторически ценный фактологический материал; 6) архивные материалы (фонды Национального архива Республики Татарстан).

Методологическая основа. Исследование базируется на методологических принципах отечественного музыкознания, принципах историзма в сочетании с системным подходом в рассмотрении и оценке явлений. Использовавшийся в исследовании подход, предполагавший изучение этнической певческой практики в ее историческом становлении и направленный на выявление путей ее развития, предполагал широкое применение сравнительного метода. Это позволило более четко выявить степень музыкально-стилевой самобытности церковного пения татар-кряшен.

Научная новизна исследования выражается в следующем:

- впервые подвергается специальному научному исследованию важный пласт духовной музыки Среднего Поволжья - церковно-певческая

1 В течение 2003 - 2008 годов автором были осуществлены поездки в места компактного проживания татар-кряшен, в частности в Кукморский, Нижнекамский, Елабужекий, Менделеевский, Чистопольский, Кайбицкий районы Республики Татарстан, в Бакалинский район Республики Башкирия. Краетощвреботегегользованы аудиоматериалы, зафиксированные Г.Макаровым в Нагайбакском районе Челябинской области

практика татар-кряшен, которая показывается в ее историческом становлении - с момента зарождения до современного состояния;

- впервые проблема взаимодействия православной и фольклорной певческих традиций рассматривается на примере церковного пения кряшен;

- впервые история христианизации татар-кряшен показана с точки зрения становления музыкально-переводческой деятельности в Среднем Поволжье, выявлены знаковые для формирования традиции православного пения кряшен события и личности;

- впервые на основе архивных материалов и литературы XIX века проводится реконструкция процесса языковой адаптации церковных песнопений для татар-кряшен в рамках деятельности специально созданных для этою струюур;

- впервые выявляется роль ССмоленского в музыкальном просветительстве татар-кряшен;

- впервые вводятся в научный обиход нотные источники XIX века, относящиеся к церковно-певческой практике татар-кряшен.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена на расширенном заседании кафедры татарской музыки Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г.Жиганова и рекомендована к защите. Основные положения диссертации отражены в ряде публикаций. Материалы исследования становились темами докладов на научно-практических конференциях: «Наука о музыке: Слово молодых ученых» (II Всероссийская научно-практическая конференция, Казань, 2006 г.), «Проблемы межкультурных коммуникаций в содержании социогуманитарного образования: состояние, тенденции, перспективы» (Международная научная конференция, Казань, 2008 г.), «С.В.Смоленский и отечественная музыкальная культура» (Всероссийская научно-практическая конференция, Казань, 2008 г.), «Культура как духовный процесс развития региона» (Международная научная конференция, Казань, 2008 г.), «Традиции и современность в сохранении и развитии русской культуры в Татарстане» (Региональная научная конференция, Казань, 2008 г.).

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы в курсах, посвященных истории отечественной музыкальной культуры, а также при изучении культуры и истории татар.

Структура работы. Работа состоит из трех глав, введения, заключения, библиографического списка (247 названий), нотных примеров и приложений.

Основное содержание работы Во ВВЕДЕНИИ дана общая характеристика работы: обосновывается актуальность избранной темы, определяются цели и задачи исследования. Проводится обзор литературы, посвященной истории и культуре кряшен.

В музыкальной науке объектом внимания до настоящего времени была исключительно народно-песенная культура татар-кряшен - фольклор (Н.Альмеева, М.Нигмедзянов, З.Сайдашева, Г.Макаров). Церковно-певческая практика народов Среднего Поволжья впервые специально рассматривается А.Маклыгиным: исследователь обращается к духовной музыке мари и чувашей. Церковно-певческая практика кряшен на сегодняшний день остается не исследованной.

Глава 1 («ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНИЗАЦИИ ТАТАР-КРЯШЕН») представляет собой очерк, посвященный истории христианизации татар-кряшен, начиная от XVI - до начала XX веков. Кроме того, здесь же представлен краткий обзор существующих на сегодняшний день точек зрений на проблему этногенеза кряшен (раздел 1. «К вопросу об этногенезе»). История христианизации татар-кряшен охватывает достаточно длительный период - начиная с XVI по XIX века. Процесс этот, как известно, был инициирован стремлением царской власти создать единое русско-православное государство. На протяжении трех с лишним столетий методы и подходы к крещению «инородцев» многократно пересматривались. В связи с этим представляется возможным выделить

несколько этапов в истории христианизации народов Среднего Поволжья, в том числе и татар-кряшен2:

1) XVI - конец XVIII веков - начальный период, характеризующийся применением насильственных мер в процессе христианизации;

2) конец XVIII - середина XIX веков: время угасания миссионерской деятельности, связанного с конфессионально-лояльной политикой Екатерины II;

3) вторая половина XIX - начало XX веков: начало реформ в христианском просвещении, акцент в миссионерской деятельности на использование родного для «новокрещен» языка.

Официальной датой начала христианизации народов Поволжья принято считать 1555 год - под учреждения Казанской епархии во главе с архиепископом Гурием («Начало христианизации»). Правительство, боясь осложнения и без того напряженной политической обстановки в крае, советовало проводить христианизацию мирными средствами: методом подкупов, задабривания. Но на деле часто имело место использование принудительных форм. Большинство крещеных татар удерживалось в православии лишь под страхом наказания и при первой возможности возвращалось к старой вере,

В XIX веке средневековые насильственные методы христианизации стали уступать место более «цивилизованным», «утонченным». Рост недовольства среди масс, во многом инициированный конфессиональной лояльностью Екатерины II, потребовал от царизма и высших правителей духовенства разработки более эффективных организационных и тактических приемов и методов укрепления православия среди «инородческого» населения. Основное усилие в этот период было направлено не столько на христианизацию, сколько на удержание в православии уже крещеных.

2 В работе мы опираемся на хронологию истории христианизации народов Поволжья, предложенную А.Можаровским, Г.Кудряшовым.

Наиболее плодотворным считается вторая половина XIX века, когда миссионерская деятельность начинает развиваться по системе крупного реформатора христианского просвещения, известного педагога Н.И.Ильминского (1822-1891) («Эпоха Ильминского»). Будучи хорошим этнопсихологом, он прекрасно понимал, что путь к сердцу народа лежит через чувственно-эмоциональный путь. Поэтому в его миссионерско-просветительской работе основной акцент делается, во-первых, на использование родного, понятного для «иноверцев» языка, во-вторых, на привлечение такого действенного средства, как музыка.

Первоначальное усилие реформатора было направлено на продвижение идеи использования родного языка в миссионерском просветительстве. Практической реализацией этого убеждения явилась, открытая в 1864 году Центральная крещено-татарская школа.

Под руководством Ильминского началась системашшрованная деятельность по переводу богослужебной литературы. С помощью церковной музыки с понятным для прихожан текстом Ильминский пытался внедриться в чувственный мир христианизированных «инородцев», обострить их интерес к православию.

Успех своей просветительской деятельности Ильминский видел, прежде всего, в людях, воплощающих его идеи на практике. Относительно истории татар-кряшен принципиальное внимание уделяется В.Тимофееву (1836-1895).

В главе II («ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ ПРАКТИКА ТАТАР-КРЯШЕН ДОРЕВОЛЮЦИОННОГО ПЕРИОДА») объектом внимания становятся переводы церковно-славянских песнопений на татарский язык.

В первом разделе определяется роль музыки в миссионерстве XIX

века. Именно в это время был разработан целый комплекс совершенно новых форм внедрения православия в сознание «младохрисгаан», в числе которых оказалось использование богослужебной музыки с текстами на родном языке.

Особое место церковному пению уделялось и в системе школьного образования («Церковное пение в Крещено-татарской школе»): в учебном процессе Крещено-татарской школы пение священных песнопений на татарском языке по количеству часов в неделю уступало лишь русскому языку и Закону Божьему. Коллективные занятия по пению представляли собой хорошую альтернативу чтению и заучиванию догматических текстов: с одной стороны, развивались музыкальные способности учащихся, происходило приобщение к искусству пения; с другой стороны - увлекательное знакомство и постижение основ новой религии3.

Третий раздел главы («Переводы для татар-кряшен») посвящен непосредственно церковно-певческим переводам.

Церковные песнопения на татарском языке появились в середине XIX века в результате деятельности специального комитета по переводу богослужебной литературы на татарский язык. Основой для переводов был взят «ученый», литературный татарский язык. Именно это обстоятельство определило невостребованность первых переводов: тексты, написанные сложным языком, оказались непонятными для простых сельских прихожан. А арабская графика, в которой были изложены новые тексты, была незнакома большинству сельских священнослужителей. В результате введение татарского богослужения по первым переводам так и не состоялось.

В 1860-х годах начинается новый период истории переводческой деятельности в Среднем Поволжье - «период Ильминского». По инициативе Н.Ильминского, отправной установкой при переводах стало использование разговорного «народного» татарского языка и русской

3 Пение школьного хора тогда еще нельзя было назвать высоко профессиональным - это были ученики, которые только начали осваивать искусство академического хорового исполнительства Но был важен сам факт начала православного пения татарами-кряшенами С.Смоленский, которому часто приходилось слышать, а позднее и самому заниматься с кряшенами, каждый раз с изумлением слушал «совершенно неважное в хоровом смысле, но вполне потрясающе по усвоению ими самосозданных, невероятных по изобразительности оттенков» пение «татарчат» (Русская духовная музыка в документах и материалах. T. IV. Смоченский СВ. Воспоминания. Казань, Москва, Петербург - M, 2002,- с. 185).

письменной графики (кириллицы). Реализация его идей произошла в рамках деятельности Переводческой комиссии, созданной в 1875 году.

Отдельную и наиболее сложную область работы Переводческой комиссии составляла подготовка адаптированных к «инородческим» языкам текстов богослужебных песнопений. Первый этап переводческой деятельности включал в себя работу с лексической частью песнопений. Согласно требованиям Н.Ильминского, перед переводчиками стояли две задачи: с одной стороны-адаптация словесного текста к народно-речевой традиции, с другой-усиление православно-просветительской стороны материала.

По результатам сравнительного анализа лексической части церковнославянских и «татарских» песнопений осуществлено классифицирование текстов по степени вводимых в них изменений. Учитывается степень слоговой паритетности, структурная «сохраненность» и смысловое содержание татарских вариантов: 1) повторенные тексты; 2) тексты со структурными изменениями; 3) тексты со структурно-смысловыми изменениями.

Музыкальная часть переводов была поручена С.Смсленскому, в эти годы работавшему в Казанской учительской семинарии. Именно им были подготовлены «цифирные» сборники песнопений 80-х годов XIX века.

Согласно установке Ильминского для любого прихожанина, независимо от национальности, песнопение-перевод должен был быть узнаваемым на слух, несмотря на новую подтекстовку. Идеальным считался тот вариант, когда татарский текст легко «ложился» на церковнославянский напев при слого-временной эквивалентности русского и татарского текстов. В результате возникали песнопения, которые в «инородческом» варианте были практически полностью идентичны оригиналам.

Большая часть песнопений-переводов имеет отличия с точки зрения музыкального содержания. Принципы преобразования можно классифицировать по следующим параметрам: 1) ритмическая коррекция; 2) структурная коррекция; 3) высотная коррекция.

Наиболее часто наблюдаются ритмические видоизменения. Конкретными способами их реализации являются два приема: это ритмическое дробление - когда выдержанный аккорд разбивается на более мелкие длительности и «слияние долей», то есть объединение повторенного несколько раз аккорда в один,

Структурные трансформации песнопений связаны, прежде всего, с изменениями в лексической части; проявляют себя в расширении или сокращении напева.

Высотная трансформация проявляется в виде транпозиции (тесситурной и тональной) и перегармонизации. Под тесситурной транспозицией имеется в виду интервальное перемещение голосов без смены аккордово-функционального содержания и тональности. При тональной транспозиции, песнопения излагаются не только в другом регистре, но и в новой тональности.

Наименее распространенным способом высотной коррекции песнопений является перегармонизация. При изменении функционально-гармонического наполнения песнопение может потерт свою исходную фоническую «похожесть», узнаваемость. Именно это обстоятельство определяет редкое обращение С.Смоленского к данному виду обновления.

По результатам анализа можно утверждать, что работа Смоленского представляет собой не просто адаптацию песнопений к новой подтекстовке, она также включает некоторый элемент «сочинительства». Но, несмотря на все нововведения, песнопения в основе своей оставались неизменными и представляли собой вполне равнозначные оригиналу эквиваленты, отвечающие одному из главных требований Ильминского - узнаваемые на слух и идентифицируемые с оригиналами, несмотря на новую подтекстовку4.

4 В этом смысле, музыкально-переводческую деятельность Смоленского можно сравнить с переводческой практикой в древнерусской музыке, когда происходила подтекстовка заимствованных напевов. Работа доместика также предполагала ту или иную коррекцию музыкального текста, что могло привести к относительному расхождению греческих и русских образцов (см. Успенский Н Древнерусское певческое искусство / Н Успенский - М, 1971 - с 40-41),

В четвертом разделе главы песнопения для татар-кряшен рассмотрены в сравнении с марийскими и чувашскими образцами. Это позволило представить татарские песнопения в региональном церковно-переводческом контексте. Логика и направленность действий переводчиков относительно татарских, чувашских и марийских образцов чаще всего продиктована стремлением к упрощению песнопения для восприятия, постижения и исполнения сельскими прихожанами. Общность приемов, используемых для адаптации напевов к новой подтекстовке, говорит о том, что членами комиссии, в частности С.Смоленским, был выработан единый для всей переводческой работы комплекс «музыкально-корректорских» приемов

В главе Ш («СОВРЕМЕННАЯ ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ ПРАКТИКА ТАТАР-КРЯШЕН») осуществляется целостное освещение современной церковно-певческой практики татар-кряшен. Первый раздел («Время возрождения») посвящен раскрытию современного состояния духовной культуры татар-кряшен, особое внимание уделяется процессу духовно-религиозного возрождения, который обозначился в90е годы XX века5.

Во втором разделе рассматриваются некоторые особенности современной церковно-певческой культуры. Отдельное внимание уделяется формам бытования песнопений, типам церковно-певческих коллективов, манере пения богослужебных песнопений, степени приобщенности прихожан к практике церковного пения.

На сегодняшний день можно выделить две формы бытования церковно-певческой практики татар-кряшен: городская и сельская.

Городская практика представлена всего одним приходом -Тихвинской церковью города Казани, которая по отношению к сельским играет роль епархиального центра. Особенности церковной культуры Тихвинского храма, обусловленные условиями города, включают в себя

5 В это время возрождается, прерванная Советской властью, традиция служения в Казанской епархии литургии на «инородческих», в том числе татарском, языках: продолжается активная работа по перевода богослужебной литературы на татарский язык; начинается процесс восстановления многих кряшенских приходов

стабильность в работе прихода, большую степень присутствия татарского языка на службе, наличие выстроенной кадровой дифференциации служителей церкви.

В Тихвинской церкви на сегодняшний день богослужение полностью ведется на татарском языке. В этом смысле служба казанских кряшен представляет собой образцовый - чисто кряшенский-вариант богослужения.

Отличительной чертой церковной культуры казанских кряшен является кадровое разделение причта прихода: должностные обязанности строго регламентированы и имеются все необходимые для организации полноценной богослужебной практики кадровые единицы - священник, диакон, псаломщики, певчие, регент. С этим напрямую связаны особенности музыкального оформления службы: в частности, наличие регента определяет точность интонирования песнопений и степень их каноничности.

Основной и преобладающей формой бытования церковно-певческой культуры кряшен является сельская приходская тактика. К числу первых ее особенностей является нестабильный характер функционирования прихода. Зачастую, в связи с отсутствием в деревнях людей, имеющих соответствующее образование и религиозный чин, священниками сельских приходов назначаются представители ближайших приходов, находящихся в другой деревне или городе. Это предопределяет невозможность стабильного еженедельного проведения богослужений.

Отдельного внимания заслуживает феномен полиязычного ведения службы. Оно включает два (славянский и татарский) или три (славянский, татарский, чувашский) компонента6. Преобладающей при этом является двуязычная форма, включающая татарский и славянский языки. Модель сочетания двух языков может быть разной:

6 Богослужения в сельских приходах, как правило, проводятся не только на татарском, но и на славянском языках. Кроме того, в приходах, которые находятся в географической зоне, где соседствуют русские, татары-кряшены и чуваши, имеет место наличие в богослужении и чувашского языка (в частности в практике молькеевских кряшен).

1) часть песнопений исполняется со славянскими текстами, часть с татарскими (как правило, выбор песнопений в данном случае определяется наличием или отсутствием татарского варианта);

2) ряд песнопений поочередно исполняется в двух вариантах -сначала со славянским текстом, затем в переводе - с татарским текстом, в результате чего возникает своеобразный феномен «богослужения с переводом»7;

3) присутствие двух языков внутри одного песнопения, когда часть текста звучит на славянском, часть на татарском языках.

В результате отмеченных особенностей языкового наполнения богослужение татар-кряшен предстает как религиозно-культовый ритуал, характеризующийся удивительной вербальной пластичностью8.

Характерной особенностью сельской приходской практики является отсутствие четко выстроенной кадровой дифференциации. В большинстве случаев в приходах имеет место минимальный состав причта, включающий священника и псаломщика. Функцию регента выполняют сами священники, что обуславливает степень точности в распеве песнопений.

Формы бытования определяют особенности церковно-певческих составов татар-кряшен. Первоначально, во второй половине XIX века, когда традиция церковного пения на родном языке только начала внедряться в культуру татар-кряшен, предполагалось его хоровое функционирование. И когда Смоленский работал над подготовкой песнопений-переводов, он ориентировался на хоровое исполнение, а, следовательно, и на определенную эстетику звучания.

7 Необходимо обратить внимание, что двукратное исполнение песнопений неизбежно приводит и к удлинению службы по времени. То есть языковое обновление становится причиной изменения самой формы службы и в целом ее фонического воплощения.

' Следует отметить, что смысл двуязычною ведения службы сводится не только к передаче смысла песнопения, звучащего не на родном для всех прихожан языке Зачастую в сельской местности представители разных наций достаточно легко общаются и понимают язык друг друга. Скорее следует говорить о том, что двуязычие в данном случае являет собой факт внимания, почтения к представителям двух этносов, оказавшихся в одном сакральном пространстве. Прежде всего, это направлено на создание более комфортной для всех посетителей \рача психологической ситуации

С ослаблением системы этноориентированного обучения, направленного на подготовку кадров для сельских «инородческих» приходов, традиция хорового исполнительства начала теряться. В результате, церковно-певческая практика татар-кряшен на сегодняшний день представляет собой ансамблевую традицию исполнения песнопений.

По численности количества певчих исполнительские составы чаще всего представляют собой ансамблевые коллективы из 2-9 человек. Как правило, это певчие-любители, не знающие нотной грамоты и поющие песнопения по памяти.

С точки зрения возрастной классификации приходские певческие коллекпшы татар-кряшен включают в себя женщин преклонного возраста, принимающих активное участие в жизни прихода.

Певчие-прихожане, которые официально не числятся в «штате» прихода, соответственно не имеют (должностных» обязательств, могут иногда по каким-то причинам не участвовать в богослужении. Это рождает нестабильность певческих составов. Такое непостоянство влияет и на уровень исполнения песнопений9.

Одной из отличительных черт церковно-певческой традиции татар-кряшен от русско-православной пракпжи является конфессиональная однородность певческих коллективов; связано это с отсутствием в церковной культуре кряшен практики организации наемных хоров. При этом этнический состав церковно-певческих коллективов может быть разнородным. Нередко среди певчих кряшенских приходов оказываются и представители других этносов, исповедующих христианскую религию10.

9 Некоторым исключением из общей картины с точки зрения певческих составов является церковно-певческая практика Тихвинской церкви. Здесь, наряду с функционирующим на протяжении долгих лет (с 1998 года) приходским хором, в настоящее время сформирован детский церковный хор из воспитанников воскресной школы. В определенной мере его звучание приближается к тому этикету хорового фонизма, который изначально предполагается в церковном пении Количество исполнителей (14 человек) позволяет выстроить регенту хоровое четырехголосие со сбалансированными партиями. На данный момент в большинстве богослужений именно детскому хору поручается музыкальная часть священнодействия

10 Например, в церкви поселка Бакалы Бакалинского района Башкортостана в состав певчих входят татары-кряшены, русские, удмуртка; в приходе деревни Гришкино Менделеевского района РТ -

Особенности певческих составов определяют и саму манеру исполнения песнопений. В силу того, что пение осуществляется певчими «из народа», акустическое воплощение песнопений характеризуется особым - чисто народным - звучанием. Зачастую, в условиях храмового пения это создает ощущение ансамблевой неспетости, неслаженности голосов, что резко отличает пение кряшен от привычной ((академической» церковной музыки.

Различной является степень участия прихожан в богослужебном пении. Она напрямую связана с количественным соотношением песнопений, исполняемых на церковно-славянском и на татарском языках. При преобладании песнопений на родном - понятном - языке происходит активное приобщение верующих не только к самой ритуальной части богослужения, но и к его музыкальному компоненту11.

Третий раздел главы называется «О татарских песнопениях», и посвящен непосредственному анализу образцов современного церковного пения кряшен. Особое внимание обращается на практически полную ориентацию на устные формы бытования. Именно это обстоятельство стало предпосылкой явления вариантности песнопений в современной практике. Для выявления степени обновления песнопений был выбран метод анализа, построенный на сравнении современных вариантов песнопений с нотными образцами С.Смоленского.

Прежде всего, обновление отразилось на фактурном оформлении песнопений, представленным двумя вариантами - одноголосным и многоголосным. В последнем случае возникает вид многоголосной

татары-кряшены и русские, в приходе села Чура Кукморского района, деревни Турминское Кайбицкого райопа РТ - татары-кряшены, русские, чуваши

" В частности, наиболее активными в этом смысле являются казанские кряшеньг во время службы практически все прихожане подпевают хору, особенно это касается наиболее «употребительных» песнопений, таких как «Благослови душе моя, Господа», «Господи воззвах», «Богородице Дево», «Отче наш» и другие. В практике же елабужских кряшен, где большая часть песнопений исполняется с церковно-славянскими текстами, наоборот замечена предельная пассивность прихожан в богослужении, их участие ограничивается минимальным набором действий осенение крестным знамением, ответные поклоны священнику.

фактуры, полностью построенный по принципу дублировки, то есть линейного «утолщения» основного голоса. Выявлено несколько вариантов многоголосной фагауры, имеющих место в современной церковно-певческой практике кряшен:

1) Двухголосие, а) основанное на терцовой дублировке (верхняя терцовая и нижняя децимовая); б) с верхней октавной дублировкой;

2) Трехголосие а) с нижней терцовой и октавной дублировками; б) с нижней квинтовой и октавной дублировками;

3) Четырехголосие с верхней терцовой, нижней секстовой и октавной дублировками.

Эти формы фактурного «вида» песнопений распределены у разных этнотерриториальных групп татар-кряшен. Как правило, внутри одной традиции, то есть в рамках пения певчих отдельно взятого прихода, устанавливается какой-то один характерный способ фактурного оформления.

На основе анализа песнопений с точки зрения сохранности музыкального текста на структурном, ладоинтонационном, ритмическом уровнях, современные песнопения разделены на три группы12:

1) песнопения, которые в современной практике сохранились без изменений (в сравнении с вариантами С.Смоленского);

2) песнопения, обнаруживающие обновление музыкального текста, но в целом идентифицируемые с первоисточником;

3) песнопения, изменения в которых привели к рождению «новых» вариантов.

Песнопения, входящие в первую группу, представляют собой образцы, которые, несмотря на сугубо устное бытование на протяжении многих лет, сохранились в том виде, в каком они зафиксированы в письменных сборниках XIX столетия, изданных при С.Смоленском.

12 Учитывая особенности обновления фактурного параметра песнопений, объектом сравнения становятся не нотные образцы в их комплексной характеристике (включающие как горизонтальные (мелодия), так и вертикальные (гармония) особенности музыкальной ткани), а только основные мелодии - мелодия варианта Смоленского и мелодия современной версии.

Самой большой по количественному показателю оказалась вторая группа песнопений. Сюда относятся те образцы, в которых текст получил некоторое «переосмысление» в исполнительской практике кряшен, но введенные изменения все же сохранили ту основу, которая позволяет на слух определить данное конкретное песнопение, то есть идентифицировать его с вариантом С.Смоленского. Проделанный анализ позволяет выявить наиболее характерные виды коррекции напевов:

1. Мотивно-интонационная коррекция:

«Интервальное разбухание» представляет собой расширение амбитуса определенного отрезка песнопения, путем захвата новой «высоты».

Инверсия - способ варьирования звуковысотной линии, обнаруживающий общность с полифоническим мышлением. Встречается в песнопениях не в чистом виде, а скорее имеют место элементы инверсионного переосмысления: инверсия носит фрагментарный характер (на уровне тексто-музыкальной строки или отдельного мотива), не распространяясь на весь напев.

Система ритмо-интонационньгх добавок (интервальные, распевные, репетицирующие) включает в себя элементы, как бы «вкрапленные» в мелодическую линию варианта Смоленского. Интервальная добавка представляет собой «вставку» в мелодическую линию напева в виде скачкообразного хода (как правило, представленного квартовым ходом) вместо поступенного или же псалмодирующего на одном звуке движения. Распевные добавки - одни из самых распространенных в церковно-певческой практике татар-кряшен. Они являются теми элементами, которые призваны оживить, «омузыкалить» сдержанные, зачастую построенные на речитации, церковные песнопения. Репетицирующие добавки вносят некоторую схематизацию в мелодический план песнопений, могут распространяться как на отдельные мотивы, так и на всю тексто-музыкальную строку.

Сглаживание скачков - вид коррекции, предполагающий заполнение скачкообразного хода в мелодической линии поступенным движением.

Ангемитонизация напева - способ ладовой коррекции, основанный на переосмыслении звуковой системы (звукоряда) конкретного песнопения. Он проявляет себя чаще в исключении из зоны интонирования полутоновых образований, это приводит к ангемитонизации диатонических православных напевов. Тем самым, в сферу интонирования проникает «генетический код» (термин Асафьева), который представляет собой наиболее характерную, обладающую репрезентирующей функцией особенность татарской песенности в целом. Ангемитоника в этом контексте являет собой неотъемлемую часть комплекса «музыкальных помыслов, постоянно находящихся в сознании данной общественной среды»13. То есть наличие явления ладового переосмысления напевов, в данном случае, можно определить как демонстрацию факта воздействия на звуковысотность церковных песнопений этнического фактора.

2. Структурное обновление песнопений может проявляться в сокращении или увеличении количества тексто-музыкальных строк. Этот вид коррекции встречается реже, чем ритмо-интонационные изменения. Объясняется это тем, что изменение структуры напева напрямую связано с изменениями лексического текста, который в силу наличия в практике зафиксированных письменных источников (в отличие от нотного текста, который воспроизводится, как правило, по памяти), представляет собой наиболее стабильную - неизменяемую - часть песнопений.

Третья группа - это песнопения, которые исключают возможность сравнительного анализа с первоисточником, так как их музыкальный текст представляет собой совершенно новый по содержанию вариант.

В 4 разделе «Церковно-певческая практика и устное песенное творчество» отправным становится утверждение, что природа

" Асафьев Б. Музыкальная форма как процесс / Б.Асафьев.- Л., 1971.- с, 267,

возникновения изменений, обнаруженных в церковных песнопениях татар-кряшен, во многом связана с влиянием фольклорной традиции народа. Проникновение элементов народно-песенной культуры отмечается относительно церковно-певческих составов, манеры исполнения духовных песнопений, их интонационной, ладовой, структурной вариантности.

Певческие составы. Распев канонических напевов татар-кряшен существует в рамках ансамблевого бытования, то есть в форме исполнительского творчества, характерной для народно-песенной культуры. По сути, это приводит к тому, что и духовные песнопения, и народные песни исполняются одними и теми же певческими составами, что являет собой одну из точек соприкосновения фольклорного и церквного пения14.

Манера пения. Церковное пение татар-кряшен обнаруживает свои особенности и относительно фонического аспекта воспроизведения песнопений: они проявляются в особой - «народной» - манере исполнения. Пение татар-кряшен с точки зрения специфики звучания впервые стало объектом внимания Н.Альмеевой. По утверждению исследователя, особый «языческий звукоидеал выделяет кряшен в общем контексте волжско-татарских традиций»15. Специфика звукоизвлечения становится одной из характерных черт и церковного пения татар-кряшен. Певчие-кряшены исполняют церковные песнопения в той же манере, что и фольклорные песни, не разграничивая одну систему исполнительской традиции от другой.

14 Ансамблевая форма церковного пения кряшен, во многом, является предпосылкой для проникновения в духовные песнопения и других «атрибутов» фольклорного пения. В частности, ансамблевое пение предполагает усиление горизонтального мышления (в отличие от хорового, основанного в большей степени на вертикально-организованном восприятии музыкального текста), что в церковном пении кряшен проявилось в переходе от гармонического четырехголосия на монодический тип мккгадаи, основанный на дублировке.

15 Алъмеева Н Жанровая система и этномузыкалъный диалект К проблеме классификации явлений татарской музыки устной традиции / Н.Альмеева // Искусство устной традиции. Историческая мифология • Сборник статей, посвященный 60-летию Земцовского,- СПб, 2002.-с. 140

Интонационная коррекция церковных песнопений татар-кряшен обнаруживает одну преобладающую тенденцию-тенденцию к «омелодизации» культовых псалмопений. Именно это явление стало отправной точкой многих видов интонационного обновления, призванных интонационно «оживить» духовные песнопения. Среди них - «интервальное разбухание», интервальные добавки, распевные добавки, сглаживание скачков.

«Интервальное разбухание» предполагает расширение амбитуса песнопения, увеличение зоны интонируемой звуковысотности, а значит -приводит к большей подвижности мелодической линии. Духовные песнопения представляют собой в большинстве случаев достаточно сдержанное по интонационности, построенное на «монотонном» псалмодировании, воспроизведение Священного Слова. Для певчих из народа, воспитанных на другой музыкальной (фольклорной) традиции, такое соотношение слова и музыки достаточно непривычно. Песнопения, построенные, например, на секундовом распеве, вызывают у кряшен ощущение мелодической «неблагополучности», «несостоятельности», и как следствие-желание «распеть», «омузыкалить» их.

Природа возникновения «интервальных добавок» (восходящие скачкообразные ходы в начале строк) обнаруживает связь с одной из главных ладо-интонационных характеристик обрядовых напевов кряшен -восходящими квартовыми и квинтовыми скачками в начале предложений, своего рода «интонации зова» (Н.Альмеева).

Как одна из самых репрезентативных для церковных песнопений татар-кряшен «распевных добавок» определяется включение в интонационное содержание канонических напевов нисходящего глиссандирующего движения в объеме терции - «экмелической терции». Само глиссандирующее интонирование в рамках церковной музыки бесспорно является элементом привнесенным, никак не связанным с традицией духовного пения. Оно по своей фонической характерности сразу вызывает ассоциации с народно-песенным исполнительством.

Ладовая коррекция песнопений проявляется в ангемитонизации диатонических православных напевов. Данное явление можно связать с «включением» во время распева христианских текстов той слуховой надстройки, которая была воспитана на народно-песенном творчестве. При этом речь может идти не только о фольклоре татар-кряшен, но и всей устно-певческой традиции народов Поволжья, которая, как известно, характеризуется как «зона пентатоники». Песенность татар-кряшен, при этом не является исключением, в ней, наряду с другими ладовыми явлениями, достаточно обширно представлен пентатонный (шире -ангемитонный) пласт.

Видом структурной коррекции церковных напевов татар-кряшен, обнаруживающих влияние фольклора, является тенденция к вариационному развитию. Этот тип музыкального мышления находится в зоне тех принципов, которые бессознательным образом, «автоматически» включаются во время распева, являясь естественно-органичной частью пения для самих исполнителей. Учитывая тот факт, что церковные песнопения татар-кряшен в силу своей устности находятся в той же системе бытования, что и народные песни, не трудно предположить, что сами стереотипы формотворчества так же могут из одной традиции проникнуть в другую.

Обнаруженные точки соприкосновения духовного пения татар-кряшен с народно-песенным творчеством позволяют говорить о том, что современная церковно-певческая практика татар-кряшен представляет собой неповторимую музыкальную традицию. Определенные социально-исторические условия и, прежде всего, бытование в условиях сельской приходской практики, создали прекрасную почву для того, чтобы церковные песнопения кряшен находились в зоне «саморазвития». Это позволяет определить церковное пение кряшен как «этноцерковное пение» - пение, обладающее рядом собственных национальных черт. Кроме того, факты тесного соприкосновения с традициями народного пения позволяют

рассматривать данное явление как часть фольклорного пения. Общими при этом являются не только отдельные музыкально-языковые элемента, но и сама пракгака бытования, основанная исключительно на устной традиции. С учетом этого, церковные песнопения кряшен могут быть поставлены в особую позицию в систематике фольклорного пения. Необходимо отметить, что, несмотря на десятилетия атеистической политики, песнопения сохранились, они продолжали свое бытование. Возможно, это стало возможным именно потому, что церковные песнопения для самих кряшен были не только составляющей религиозной жизни, они стали частью их национального пения.

Пятый раздел третьей главы посвящен рассмотрению региональных особенностей песнопений. Проделанный анализ церковно-певческой культуры кряшен позволяет говорил, не только об относительной автономности и самобышости церковно-певческой практики кряшен в целом, но и выделить некоторые «нюансы», присущие церковному пению отдельно взятых групп. В работе представлены очерки о церковном пении казанских, кукморских, нижнекамских, елабужских, молькеевских, бакалинских кряшен и нагайбаков. Предлагается общая характеристика церковно-певческой практики каждой отдельно взятой группы, в процессе анализа выявляются наиболее характерные способы коррекции напевов.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ работы обобщены основные положения и выводы по диссертации, намечены пути дальнейших исследований, среди которых особо следует выделить изучение «младохристианских» певческих традиций, повсеместно обнаруживающих факт этнической ассимиляции европейских православных «первообразцов».

Публикации по теме диссертации:

В изданиях, рекомендованных ВАК

1. Церковно-певческая практика татар-кряшен в аспекте историко-стилевой вариантности песнопений // Музыковедение,- 2008,- №4. - С. 4753 (0,9 пл.).

В других изданиях

2. О церковно-певческих переводах для татар-кряшен // Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы.- Казань, 2005.- С. 119-124 (0,6 п.л.).

3. О современной практике бытования церковных песнопений у татар-кряшен // Наука о музыке. Слово молодых ученых: материалы Всерос. науч.-практ. конф. (Казань, ноябрь, 2006г.) / Казан, гос. конс-я,- Казань, 2006.- С. 112-137 (1,6 п.л.).

4. Роль музыки в православном просвещении татар-кряшен // Православный собеседник.- 2007.- № 2. - С. 256-259 (0,3 пл.).

5. Просвещение татар-кряшен в аспекте обновления педагогических установок в Казани в конце XIX века // Культура как духовный ресурс развития региона: материалы Междун. конф. (Казань, 4 апреля, 2008 г.) / Инст-т доп. проф. образования.- М., 2008.- С.256-264 (0,5 пл.).

6. В.Тимофеев как первый татаро-кряшенский просветитель // Проблемы межкультурных коммуникаций в содержании социогуманитарного образования: состояние, тенденции, перспективы: материалы Междун. науч. конф. (Казань, 17-18 апреля, 2008 г.) / Казан, гос. ун-т к-ры и иск-тв.- Казань, 2008.- Ч.1.- С. 156-158 (0,5 пл.).

Тираж 100 экз. Заказ 1002.

Отпечатано в полиграфической лаборатории Казанской государственной консерватории 420015 Казань, ул. Б Красная, 38

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Ильясова, Айсылу Тагировна

ВВЕДЕНИЕ.;.

Глава I. ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНИЗАЦИИ ТАТАР-КРЯШЕН.

1. К вопросу об этногенезе.

2. Начало христианизации.

2.1. У истоков.

2.2. О либерализации методов в эпоху

Екатерины II.

3. «Эпоха Ильминского».

3.1. Время реформ.

3.2. В.Тимофеев как один из последователей Ильминского.

Глава II. ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ ПРАКТИКА ТАТАР-КРЯШЕН ДОРЕВОЛЮЦИОННОГО ПЕРИОДА.

1. Музыка и православное миссионерство в XIX веке.

2. Церковное пение в Крещено-татарской школе.!.

3. Переводы для татар-кряшен.

3.1. Первые переводы.

3.2. Деятельность Переводческой комиссии.

3.2.1. История создания.

3.2.2. Процесс работы над переводами.

3.2.3. Подготовка лексических текстов.

3.3. Музыкально-переводческая деятельность

С. Смоленского.

3.3.1. О цифири как о «грамоте простого пения».

3.3.2. Музыкальная корректура. «Оригинал» и «перевод».

4. Татарские песнопения в региональном церковно-переводческом контексте.

АЛ. В контексте чувашских песнопений.

4.2. В контексте марийских песнопений.

Глава III. СОВРЕМЕННАЯ ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ

ПРАКТИКА ТАТАР-КРЯШЕН.

1. Время возрождения.

2. Особенности современной церковно-певческой культуры кряшен.

2.1. Формы бытования.

2.2. Церковно-певческие составы.

2.3. Манера пения.

2.4. Степень участия прихожан.

3. О татарских песнопениях.:.

3.1. «Жизнь» церковных песнопений.

3.2. Фактурное оформление песнопений.

3.3. О степени соответствия канону.

4. Церковно-певческая практика и устное песенное творчество.

4.1. Певческие составы.

4.2. Манера исполнения.

4.3. Интонационная коррекция.

4.4. Ладовая коррекция.

4.5. Структурная коррекция.

5. О региональных особенностях песнопений.

5.1. Казанские кряшены.

5.2. Кукморские кряшены.

5.3. Нижнекамские кряшены.

5.4. Елабужские кряшены.

5.5. Нагайбаки.

5.6. Молькеевские кряшены.

5.7. Чистопольские кряшены.

5.8. Бакалинские кряшены.

Введение диссертации2008 год, автореферат по искусствоведению, Ильясова, Айсылу Тагировна

Религиозно-духовная культура является важнейшей частью истории народа: в ней по-своему воплощены черты его психологии, особенности быта, запечатлена жизнь отдельных личностей. В связи с этим религиозно-духовное искусство, в том числе и его музыкальный компонент, можно считать особой национально-художественной формой осмысления действительности, формой художественной деятельности, в которой веками складывались ценностные ориентиры народа.

Начиная с последних десятилетий XX века заметно возрос интерес исследователей к отечественной церковно-певческой культуре. Среди множества проблем, связанных с осмыслением этого обширного явления, одной из безусловно значимых является исследование этно-региональных традиций певческого искусства.

На протяжении долгого времени православная церковно-певческая культура ассоциировалось, прежде всего, с русской^духовной музыкой. В настоящее время представления об этническом составе православного мира могут быть расширены. В частности, интересным объектом исследования становятся «новохристиане», появившиеся в России в результате миссионерской деятельности русской православной церкви, начавшейся еще в XVI веке и принявшей особенно активную позицию в XIX- начале XX веков. К числу таких «новокрещен» относятся цароды Среднего Поволжья, являвшиеся до крещения язычниками: чуваши, марийцы, удмурты, мордва. Особую часть этой группы православных составляют крещеные татары («кряшены»). Самобытность их заключается в том, что эта этническая общность представляет одну из групп тюркских народов, традиционно исповедавших ислам. И в этом смысле присутствие среди тюрков-мусульман своего рода православного «анклава» уже инициирует необычайный научный интерес.

Важнейшим периодом в истории формирования духовной культуры кряшен можно считать XIX век, именно в это время наблюдается активизация христианско-просветительской деятельности миссионеров в Среднем Поволжье. В советское время - в силу известных атеистических установок - наблюдается заметное угасание церковно-певческой практики. На современном этапе путем восстановления многих кряшенских приходов, изданием необходимой богослужебной литературы происходит постепенное возрождение отмеченной традиции.

Кряшены, будучи «младоправославными» и не ставшие истовыми христианами, музыкальную «оправу» богослужения восприняли достаточно явно. Изначально внедренные в рамках храмового действа (богослужения) песнопения постепенно начали исполняться и за пределами церкви - в домашне-бытовых условиях1. Таким образом, церковные песнопения, относящиеся, казалось бы, к совершенно другой (русско-славянской) культурной парадигме, заняли значительное место в жизни татар-кряшен. Кроме того они стали восприниматься ими как неотъемлемая, более того, в чем-то определяющая их этнокультурную самобытность (отличающая их от татар-мусульман), часть национальных традиций.

Церковно-певческая практика татар-кряшен также представляет интерес как одно из претворений общеправославной культуры, самой традиции православного пения. В этом смысле ее изучение может расширить представления об этнокультурных границах данного явления. Кроме того, являясь частью канонической в своей основе культуры, церковно-певческая практика кряшен представляет собой достаточно самобытный музыкальный феномен.

Одной из отличительных черт церковного пения татар-кряшен является тот факт, что песнопения поются на тюркском (татарском) языке. Новизна акустико-фонической характеристики молитвословий уже во многом

1 Например, духовные напевы исполняются во время обряда взывания дождя, в похоронном ритуале пестречинских кряшен (Альмеепа, 20026). является предпосылкой для определенного «переизлагания» музыкального текста: интонация новой выразительной речи, ее фонемы порождает и обновление музыкального начала. Кроме того, устность бытования песнопений способствовала еще более активной интонационной коррекции напевов: песнопения, исполняемые в современной практике татар-кряшен представляют собой интересные образцы со своими музыкально-стилевыми особенностями.

Эти факторы во-многом определили специфику церковного пения кряшен и явились предпосылкой формирования достаточно своеобразного пласта общеправославной певческой традиции. Таким образом, церковно-певческая практика татар-кряшен представляет собой самобытное региональное явление — церковно-певческую субкультуру.

Кряшены на сегодняшний день являются одной из относительно малоисследованных общностей татар. Ни этногенез, ни время крещения, ни многие другие аспекты истории этого народа в полном объеме не известны. Нет даже единого мнения, как определять этнический статус кряшен — этноконфессиональной общностью {Макаров, 2001), субконфессиональной группой поволжско-приуральских татар (Исхаков,2002) или даже отдельным народом {Брук, 1994) .

При обращении к исследованию любой области культуры народа, необходимо, прежде всего, раскрыть картину формирования духовной жизни этноса в том виде, в каком она отразилась в существующих источниках и литературе. Работы, касающиеся истории и культуры татар-кряшен представлены как в дореволюционной, так и в современной литературе.

2 Название «кряшены» указывает на конфессиональную принадлежность народа. Оно совпадает с понятием «христианин» и происходит от русского слова «крещеный». В связи сложившейся традицией в русской истории, многие тюркоязычные народы до начала XX века называли татарами. Соответственно христианскую группу этносов Волго-Камья определяли как крещеные татары. Сами кряшены, как известно, не соглашались с этим, так как понятие татарин для них совпадало со словом мусульманин. В настоящее время слово «татары» не связывают с его конфессиональным содержанием, оно означает лишь народ, нацию. Исходя из этого, в современной татарской этнологии кряшенскую группу принято называть «татары-кряшены» («керэшен татарлары»).

С точки зрения рассмотрения периодов религиозного «перевоспитания» (христианизации) кряшен, ставших определяющими в процессе формирования новой субэтнической общности, чрезвычайно важными представляются работы дореволюционного периода. Их условно можно разделить на две группы: этнографическая и миссионерская.

Первую группу составляет литература, достаточно многосторонне освещающая аспекты духовной и материальной культуры народа. Большой интерес представляют работы, посвященные описанию быта, обрядов, обычаев, верований народа (Гаврилов, 1874; Максимов, 1876; Одигитриевскнй, 1895; Зеленин, 1904), также труды, в которых изложены версии о происхождении крещеных татар {Смирнов, 1890;), статистические сведения об их расселении и численности {Малое, 1866; Никольский, 1914).

Во вторую группу входит большое количество литературы миссионерско-просветительской направленности. Часть работ посвящена истории христианизации народов Среднего Поволжья. Одной из наиболее обстоятельных в этой области является книга А. Можаровского {1880), в которой автор достаточно подробно описывает процесс внедрения христианства в «инородческую» среду, проводимого русской церковью начиная с 1552 по 1867 годы.

Важные сведения относительно истории формирования духовной культуры татар-кряшен можно почерпнуть в работах, характеризующих общие процессы в жизни народов Среднего Поволжья в XIX веке. В частности, это труды, посвященные истории конкретных учебно-просветительских учреждений: Казанской духовной семинарии {Харлампович, 1903), Казанской духовной академии {Знаменский, 1891а, 18916, 1891в; Харлампович, 1907), Центральной крещено-татарской школы {Школа, 1887). Именно в этих заведениях изначально сконцентрировалась основная работа по реализации миссионерской политики, развернувшейся в XIX столетии.

Факты, представляющие большой исследовательский интерес, отражены в статьях крупных епархиальных миссионеров {Малое, 1865, 1868, 1878, 1892; Тимофеев, 1872; Машанов, 1875; Можаровский, 1880). Направленные на освещение «религиозно-нравственного состояния» крещеных татар, они раскрывают методы и принципы просветительской деятельности духовных инспекторов. В этом отношении представляется возможным особо выделить дневники первого миссионера и священника среди крещеных татар - В.Тимофеева (Дневник, 1868; Тимофеев, 1864, 1865, 1866, 1868). В них содержатся ценные материалы, характеризующие как образ жизни кряшен второй половины XIX века (их быт, обычаи), так и специфику миссионерской деятельности автора (в частности, определенную этнопсихологическую направленность его действий, стремление приобщить соплеменников не только к конкретному религиозному мировоззрению, но и к общеевропейской культуре).

Одной из знаковых фигур кряшенской истории является Н.Ильмйнский - идеолог, инициатор и организатор реформаторской волны в христианском просветительстве XIX столетия. В связи с этим его работы заслуживают особого внимания. В его трудах раскрываются принципы новой просветительской программы (Илъминский, 1883а, 1883в, 18876, 1892), основные педагогические взгляды (1887а, 1892, 1910, 1913). Отдельно следует отметить работы методической направленности, служащие в последующем настольной книгой для большой плеяды его учеников, реализовавших на практике его идеи (1871, 1875). Многочисленные труды сподвижников, учеников Н.Ильминского раскрывают особенности организованной им миссионерской деятельности среди «инородцев», в том числе и крещеных татар (Витевский, 1892; Знаменский, 1892, 1900; Победоносцев, 1892; Илъминский, 1898а; Рождествин, 1900; Спасский, 1900; Прокопъев, 1905; Смоленский, 1905; Харлампович, 1905, 1916; Каменский, 1909; Петров, 1916).

В дореволюционной литературе татары-кряшены представлены в основном как объект миссионерской деятельности православного духовенства в Среднем Поволжье. Собственно исследовательский интерес к истории, культуре кряшен как к самобытному явлению проявляется в работах современных исследователей.

Важные аспекты формирования материальной культуры кряшен раскрываются Ю. Мухаметшиным. Его книга (1977) является единственной в настоящее время монографической работой, направленной на целостное освещение истории и культуры народа. В такой же плоскости находятся работы, представляющие комплексное исследование отдельных групп крещеных татар (Кряшены, 1993; Нагайбаки, 1995).

Культурно-исторический контекст, специфика общественных и художественных процессов в жизни современных кряшен освещаются в материалах научно-практических конференций, периодически проводимых в последние годы (Материалы, 2001; Единство, 2002; Кряшеноведение, 2005). В этих публикациях обсуждаются проблемы современного национального движения кряшен, судьба и перспективы развития их культуры.

Среди современной литературы о кряшенах относительно разработанную область представляют собой исследования, посвященные проблемам этногенеза. На сегодняшний день существует несколько версий о происхождении народа. Первые из них относятся к концу XIX столетия и изложены в трудах И.Износкова, И.Смирнова, Н.Спасского. Достаточно подробному обзору этой и более поздней литературы посвящен один из разделов вышеназванной книги Ю.Мухаметшина «Татары-кряшены» (1977).

Вопрос происхождения татар-кряшен явился объектом внимания также многих современных исследователей (Воробьев, 1967; Исхаков, 1993а,19936, 2002; Халиков, 1985; Журавский, 2001; Макаров, 2001, 2002).

Интерес к музыкальной культуре кряшен стал проявляться еще с конца XIX века (Рыбаков, 1896) , но началом зарождения науки о музыке кряшен можно считать конец XX века. Именно с этого времени наблюдается активное обращение ученых к музыкальному фольклору кряшен.

Одним из первых появляется исследование У1.Нигмедзянова {1964). Автор, основываясь на материалах собственных фольклорных экспедиций, раскрывает музыкально-стилевые особенности, проблему жанровой классификации кряшенских народных песен3. В результате ряда наблюдений (преимущественно на примере семейно-обрядовых напевов), исследователь приходит к выводу, что «в традиционных напевах татар-кряшен . сохранилась исторически наиболее ранняя форма татарского народного искусства» (с. 7).

Н.Альмеева обращает внимание на такие проблемы, как жанровая система кряшенского фольклора, особенности звуковысотной и ритмической организации. Кроме того, именно ей принадлежат исследования, раскрывающие необходимость локально-территориального подхода в изучении песенного творчества народа (19861989а, 19896, 1993а, 19936, 2002а, б, 2005).

З.Сайдашева рассматривает кряшенский фольклор в сравнении с песенной культурой казанских татар (2002). Автор стремится выявить древние корни мелоса в песенных жанрах, раскрыть природу трансформируемости музыкальных формул и клише. Песенное творчество кряшен, в данном случае, рассматривается в контексте общенациональной истории, «в тесной связи с жизненно-социальной деятельностью» народа (с.2).

Большой интерес представляют работы, раскрывающие некоторые аспекты межэтнических музыкальных процессов. О .Герасимов затрагивает вопросы культурного взаимоотношения елабужских мари и кряшен: приводя ряд народных песен, автор отмечает их мелодическую, структурную, ладовую идентичность (1995). Публикации М.Кондратьева посвящены

3 К сожалению, автор не указывает, в каких именно районах Республики Татарстан были сделаны использованные в работе полевые записи. выявлению этномузыкальных параллелей между молькеевскими кряшенами и чувашами (1991,1997).

Значителен вклад в изучение татар-кряшен Г .Макарова. Особо следует отметить публикации, посвященные общим вопросам развития кряшенской культуры в контексте общенациональной истории (2001, 2002). Кроме того, исследователю принадлежит одна из первых работ, раскрывающих некоторые особенности музыкального фольклора нагайбакской группы кряшен (1989). Песенному творчеству нагайбаков также посвящены работы Р. Имамиевой (1997), З.Багаутдиновой (2006). <

Одной из наименее изученных является песенная традиция бакалинских кряшен; только в последние годы начали появляться работы, раскрывающие особенности музыкальной стилистики, жанровой системы их музыкального фольклора (Трофимова, 2004; Сайдашева, 2005).

Таким образом, музыка устной традиции татар-кряшен получила достаточно широкое освещение в отечественном музыкознании. Однако музыкальная культура народа многосоставна: наряду с песенным творчеством одной из важнейших ее составляющих является культовая музыка - музыка, связанная с церковно-певческой практикой. К сожалению, эта область культуры кряшен на сегодняшний день остается практически не исследованной. Вместе с тем, как уже отмечалось, церковно-певческая практика кряшен репрезентирует одну из интереснейших сфер музыкальной культуры и, в силу своей достаточной самобытности, представляется одной из наиболее интересных объектов для изучения.

Церковно-певческая практика у народов Среднего Поволжья впервые специально рассматривается А.Маклыгиным (2000). Автор представляет ее как одну из предпосылок формирования и становления национального музыкального профессионализма. Имея в виду разную степень действия конфессиональных факторов на процессы становления «новой музыкальной традиции», исследователь обращается, прежде всего, к церковной музыке мари и чувашей. В силу доминирования мусульманской традиции, в процессах становления татарской профессиональной музыки проблема православного пения татар-кряшен специально не рассматривается. То есть, в связи с выбранным аспектом работы, исследователь сознательно оставляет в стороне духовно-певческую традицию татар-кряшен.

Цель данной работы - показать церковно-певческую практику кряшен как музыкально-стилевой феномен; выявить особенности, определяющие ее самобытность; проследить «жизнь» церковных напевов в период с момента появления до сегодняшнего дня.

В числе наиболее важных задач исследования мы выделяем следующие:

- формирование традиции церковного пения кряшен в аспекте истории христианизации народа;

- рассмотрение эволюции церковно-певческой практики татар-кряшен в ее историко-типологической последовательности;

- сравнительный анализ письменных образцов песнопений с церковнославянскими и татарскими текстами, выявление степени коррекции напевов в результате музыкально-переводческой деятельности выдающегося деятеля отечественной культуры С.Смоленского;

- рассмотрение особенностей современной традиции духовного пения татар-кряшен с точки зрения форм бытования, особенностей певческих составов, манеры пения;

- сравнительный анализ современной «живой» практики с письменными образцами XIX века с целью определения степени сохраненности музыкальной стилистики;

- выявление детерминант историко-стилевой вариантности церковных песнопений;

- рассмотрение некоторых особенностей этнорегиональных традиций в церковном пении кряшен;

- выявление роли крупных деятелей миссионерской культуры, повлиявших на ход музыкального просветительства татар-кряшен.

В исследовании мы опирались на целый комплекс источников'.

1. Дореволюционные щифирные» сборники церковных песнопений. В рамках миссионерско-просветительской деятельности Русской православной церкви в Среднем Поволжье в XIX веке была подготовлена богослужебная литература на родном языке христианизированных народов, в том числе и татар-кряшен. Особое место среди этих многочисленных изданий, в контексте темы нашего исследования, занимают сборники церковных песнопений с переводными текстами. Работа над сборниками проходила под руководством, а чаще и при личном участии С.Смоленского. Для нас эти сборники представляют интерес как носители образцов песнопений, на которые ориентировалась церковно-певческая практика татар-кряшен в самом начале своего формирования и которым, согласно канонической подоплеке, должна соответствовать и на современном этапе. Кроме этого, эти сборники раскрывают принципы музыкально-переводческой деятельности С.Смоленского.

2. Материалы экспедиционных записей. В течение 2003 - 2008 годов автором были осуществлены поездки в места компактного проживания татар-кряшен, в частности в Кукморский, Нижнекамский, Елабужский, Менделеевский, Чистопольский, Кайбицкий районы Республики Татарстан, в Бакалинский район Республики Башкортостан. Во время поездок были сделаны аудиозаписи церковного пения кряшен, собрана информация о кряшенских приходах, о современном состоянии духовной жизни субэтнической общности. Кроме того, в работе использованы аудиоматериалы, зафиксированные Г.Макаровым в Нагайбакском районе Челябинской области.

3. Периодическая печать второй половины XIX — начала XX веков. Большую роль в освещении процесса христианизации народов Поволжья и способов реализации данной политической задачи, наряду с большим количеством работ, написанных миссионерами, играли периодические издания. В это время выходило большое количество газет и журналов религиозно-православной направленности, среди них - «Православное обозрение», «Православный собеседник», «Журнал Министерства Народного Просвещения», «Русский вестник», «Вятские епархиальные ведомости», «Известия по Казанской епархии», «Православный Благовестник», «Церковные ведомости» и другие. С точки зрения содержания, большее число публикаций, как правило, посвящено показу успехов деятельности Русской православной церкви и в этом смысле они во многом отражают позицию и настроения духовенства того времени. Кроме того, периодические издания содержат большое количество материала, помогающего с точностью восстановить важные исторические факты.

4. Письма, воспоминания деятелей, имевших отношение к истории христианизации татар-кряшен. Особую роль при необходимости «воссоздания атмосферы» определенного исторического периода приобретают источники эпистолярного жанра — письма. В связи с этим одним из направления нашей работы стало знакомство с письмами тех деятелей православно-миссионерческого направления, которые имели самое непосредственное отношение к истории церковно-певческой культуры татар-кряшен - Н.Ильминского {Ильминский, 18986, 1895; Переписка, 1883, Письма, 1896, Письмо, 1916), С.Смоленского (Смоленский, 2002).

5. Сборники подлинных документов, содержащих исторически ценный фактологический материал. Отдельного внимания среди большого количества литературы заслуживают изданные в разные года сборники документов, раскрывающие важные моменты истории как народов Среднего Поволжья в целом {История, 1937; Малое, 1902; Сборник, 1869), так и татар-кряшен {Крещение, 2002).

6. Архивные материалы. В ходе работы над исследованием были привлечены также материалы Национального архива Республики Татарстан (НА РТ). Прежде всего, представляли интерес фонды Н.Ильминского (ф.968), М.Машанова (ф.967), Казанского кряшенского педагогического техникума (ф.Р-261), Казанской центральной крещено-татарской школы (ф.319), Переводческой комиссии Православного миссионерского общества при

Братстве святителя Гурия (ф. 966), Комиссии по изданию миссионерского противомусульманского сборника при Казанской духовной академии (ф.1207) и другие.

По своей структуре работа состоит из трех глав, введения, заключения, библиографического списка (247 названий), нотных примеров и трех приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Церковно-певческая практика татар-кряшен"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Церковно-певческая практика татар-кряшен — это уникальный феномен православного пения, имеющий свою историю, свои особенности, свою динамику развития. Важнейшим периодом в истории ее становления является вторая половина XIX - начало XX веков - время реформации в Среднем Поволжье методов христианизации «инородцев». Формы христианского просвещения, к которым обратились в эти годы миссионеры, во многом совпадали с теми, которые применялись еще в Древней Руси. I

В одном из писем вятскому архиепископу преосвященный Филарет пишет: «Прошу вас, владыко святый, сообщите ваши мысли — не удобнее ли будет достигнуть цели обращения язычествующих крещеных теми же средствами, какие православная церковь использовала и употребляла при обращении и наших предков русских» (Можаровский, 1880, с. 164). В те далекие времена практически была разработана одна из наиболее эффективных моделей внедрения православия в среду «инородцев»: важнейшей составляющей христианского просветительства было использование церковной музыки с текстами на родном для славян языке. По сути, относительно кряшен мы I имеем дело с аналогичным опытом, заключающимся в трансляции религиозно-мировоззренческой системы одного этноса (русские) в культурное пространство другого (татары). Соединение, с одной стороны, церковно-славянских напевов, с другой — текстов на татарском языке уже рождало достаточно интересный национально-культурный сплав — феномен тюркского православного пения. В связи с этим уместно было бы вспомнить восторг, вызванный у Александра II пением воспитанников Казанской центральной крещено-татарской школы: в исполнении «татарчат» звучали знакомые ему богослужебные напевы! Вскоре же его восторг сменился изумлением, так как песнопения звучали с, казалось бы, совершенно чуждыми для церковной музыки тюркскими (татарскими) текстами (см. Школа, 1887, с.398).

Одним из важных направлений построения целевой миссионерско-просветительской «инфраструктуры» в Среднем Поволжье было создание специализированных учебных заведений по подготовке учителей, I служителей культа из коренного населения. Кроме своей основной цели (внедрение и распространение православия среди народов Поволжья), эти учебно-просветительские центры оказывали позитивное влияние и на общую картину национально-культурного положения: содействовали росту общей грамотности населения, распространяли светские знания и, наконец, сформировали кадры национального духовенства и интеллигенции. В результате активной переводческой деятельности сформировалась письменная, в том числе музыкально-письменная традиция: в систему народного мышления пришла нотная графика, сначала в виде «цифири», затем — пятилинейной нотации. Традиция церковного пения в какой-то степени привела к развитию собственно музыкально-певческой культуры татар-кряшен в XX веке. Среди деятелей татарской музыкальной культуры первой половины XX века было немало кряшен, получивших образование (в том числе и музыкальное) именно в «школах Н.Ильминского». Среди них хочется выделить выпускника Центральной Крещено-татарской школы и Казанской духовной семинарии В.Гаврилова (1888-1947), который в течение многих лет проработал хормейстером Татарского государственного театра оперы и балета.

Во главе собственно музыкально-переводческого дела стояла крупная фигура музыки рубежа Х1Х-ХХ веков — С.Смоленский. Его деятельность представляет собой интересный опыт музыкально-переводческой работы, когда церковные напевы, принятые «извне», в контексте местного национально-культурного пространства получают «новую жизнь». Певческие сборники С.Смоленского ярко демонстрируют начальную степень музыкального обновления песнопений, обусловленных изменениями в лексическом тексте и стремлением «автора» максимально адаптировать музыкальный материал к певческим возможностям и слуховому опыту прихожан-кряшен.

В современной церковно-певческой практике образцы, «заданные» С.Смоленским получили несколько типов ретрансляции. Часть песнопений сохранилась практически в неизменном виде: бытующие в настоящее время образцы оказываются эквивалентными вариантам Смоленского. Но . чисто слуховое восприятие и «постижение» музыкального материала прихожанами зачастую рождало благодатную почву для музыкально-стилистического переосмысления песнопений. Основным способом коррекции, при этом, является проникновение в церковное пение атрибутов фольклорной традиции. Обнаруженные в современной исполнительской практике татар-кряшен элементы фольклорного мышления ярко демонстрируют это явление. При этом часто в церковное пение кряшен внедряются те «ячееки» фольклорного интонационного словаря, которые в целом не являются яркими репрезентантами песенной традиции кряшен. В частности, один из наиболее характерных для церковного пения кряшен музыкально-языковой элемент — «экмелическая терция» — в условиях фольклорного пения служит интонационной ячейкой, заполняющей звуковое пространство, а в контексте церковно-певческой практики становится ярко выраженным проявлением «народно-певческого» начала.

Важно отметить, что в церковном пении кряшен фольклорное начало обнаруживает себя не только на музыкально-стилистическом (ладо-интонационном, фактурном, структурном) уровне, но и на внешних его характеристиках — певческих составах, манере пения, тембровой характеристике звучания. Это говорит о том, что имеет место комплексное влияние народно-песенной традиции, что в условиях устной практики пения вполне закономерно.

Учитывая тот факт, что музыкальный фольклор кряшен достаточно разнообразен, и имеет локальную характерность отдельно для каждой группы, то и церковное пение обнаруживает свои этнотерриториальные особенности. Это является еще одним показателем того, что кряшенская православная культура имеет свое специфическое «лицо»96.

Большую роль в процессе рождения новых музыкально-языковых элементов в церковном пении кряшен сыграл и факт отсутствия в рассмотренных очагах церковно-певческой практики фигуры регента — как «блюстителя» аккордово-гармонической чистоты и канонической точности в распеве церковного песнопения. Поэтому данная практика очень во многом зависела от непосредственных исполнителей песнопений, что стало дополнительным основанием для соприкосновения двух певческих традиций — церковной и фольклорной и, как следствие, рождения своеобразной, этноадаптированной традиции духовного пения.

Необходимо отметить, что церковно-певческая практика татар-кряшен имеет в настоящее время два вектора: наряду с собственно кряшенской традицией, обладающей своей этнической характерностью, имеет место традиция «правильного» церковного пения, которая зафиксирована в Казанской Тихвинской церкви (хор воскресной школы) и в некоторых сельских приходах (елабужские, бакалинские кряшены). Это направление характеризуется максимальной типизированностью, приближенностью к русско-православному (прежде всего в музыкально-стилевом отношении) пению. Оно имеет место в тех приходах, где музыкальное оформление службы обеспечивается певчими-музыкантами, владеющими нотной грамотой. Опора на нотные тексты усиливает контроль за точностью распева песнопений. В силу того, что современные служители церкви, в том числе и регенты, получают образование исключительно в русско-богословских учебных заведениях, то и ориентация у них больше на «правильную»,

96

Показательно, что у кряшен в речевом обиходе церковное пение обозначается словом «жырлау» («пение»), в то время как у татар-мусульман понятие «жырлау» относится только лишь к песенному фольклору, а связанная с культом и «общеисламской» традицией манера исполнения религиозных культовых (кораническая речитация) и внекультовых (байты, мунаджаты) жанров обозначается выражением «койлэп уку» («напевное чтение»). Это говорит о том, что в сознании татар-кряшен церковное пение изначально — на психологическом уровне — не связано с книжной практикой, то есть находится в общей с фольклорной традицией системе исполнительского мышления. общерусскую», регенскую практику, ежели на «старую» традицию, идущую от С.Смоленского.

Собственно «народное» церковное пение, скорректированное кряшенскими «красками», является на сегодняшний день преобладающим. Объясняется это сельской формой бытования, которая более пластична и «подвержена» влияниям из вне.

Следует отметить, что церковно-певческая практика кряшен может быть показательным материалом для выяснения всего механизма формирования «младохристианского» музыкального мышления. Мировая музыкальная культура дает достаточно широкий круг сходных явлений: ведь по сути духовно-певческие традиции всех православных, крещеных в последние 2-3 столетия, обнаруживают то или иное влияние «местного» этнокультурного колорита. Например, интерес в музыкальном отношении вызывает такой феномен как якутская церковно-певческая традиция, письменная история которой (как и крещеных татар) непосредственно вытекает «от Смоленского», из Казани как центра христианского музыкального миссионерства дореволюционной России. Ярким, но более далеким примером в смысле фольклорного-церковного взаимодействия является духовно-певческая практика афроамериканцев: спиричуэлсы представляют собой результат коррекции европейских христианских гимнов I с внедрением в них перкуссионно-полиритмической характерности африканской культуры. Но параллели выявляются не только на уровне музыкально-стилевого обновления песнопений, имеет место общность всего комплекса проблем становления церковно-певческой практики у «новокрещен». Это и принципы внедрения в культуру этноса совершенно новой для него религиозной традиции, и процессы мировоззренческой «перестройки» народа на основе конфессионального «дуализма» («старая» и «новая» вера), и соотношение устной и письменной традиций, и особенности формирования певческих составов, и собственно специфика самих I песнопений с точки зрения музыкального содержания.

Обращение к данным вопросам может открыть новые перспективы для исследования и расширить представления о «младохристианской» музыкальной культуре с момента ее возникновения до современного состояния.

Список научной литературыИльясова, Айсылу Тагировна, диссертация по теме "Музыкальное искусство"

1. Александров, 1890: Александров Н. Церковные песнопения. Переложения на четыре женских голоса / Н. Александров. Казань, 1890.-170с.

2. Альмеева, 1986: Альмеева Н. Песенная культура татар-кряшен: жанровая система и многоголосие. Автореф. дисс.канд. искусств. / Н. Альмеева. Л., 1986.- 17с.

3. Альмеева, 1989а: Альмеева Н. К определению жанровой системы и стилевых пластов в песенной традиции татар-кряшен / Н. Альмеева // Традиционная музыка народов Поволжья и Приуралья: Вопросы теории и истории.- Казань, 1989.- С. 5-20.

4. Альмеева, 19896: Альмеева Н. Ритмические клише и мелодическая заменяемость в песнях татар-кряшен /Н. Альмеева // Народная музыка: История и типология.- Л., 1989.- С. 157-165.

5. Альмеева, 1993а: Альмеева Н. Песенная традиция молькеевских кряшен / Н. Альмеева // Молькеевские кряшены,- Казань, 1993.- С. 98-116.

6. Альмеева, 20026: Альмеева Н. Песенная традиция пестречинских кряшен (бассейн реки Меши) / Н. Альмеева // Этномузыковедение Поволжья и Урала в ареальных исследованиях.- Ижевск, 2002.- С. 81-107.

7. Алъмеева, 2005: Альмеева Н. Традиционное пение кряшен как фактор их этнокультурной самоидентификации / Н.Альмеева // СовременноеIкряшеноведение. Состояние, перспективы.- Казань, 2005.- С. 103-110.

8. Альмеева, 2007: Альмеева Н. Изучение национальной музыки других народов верный шаг к сближению людей / Н. Альмеева // АНКО.- 2007. -№2,(12). - С. 43-48.

9. Амелина, 2004: Амелина Е. Русская теократия: мечты и реальность (об общественном идеале в русской религиозной философии конца XIX — начала XX века) / Е.Амелина // Социально-гуманитарные знания.- 2004.- №2.- С. 261-276.

10. Апаков, 1876: Апаков М. Рассказы крещеных татар деревни Тавели и Алексеевского выселка Ямашевского прихода Чистопольского уезда о происхождении киреметей / М. Апаков // Известия по Казанской епархии.-1876.-№ 11.-С. 322.

11. Асафьев, 1971: Асафьев Б. Музыкальная форма как процесс / Б.Асафьев. Л., 1971.- 376с.

12. Атнагулов, 2002: Атнагулов И. Материальная культура и система жизнеобеспечения верхнеуральских казаков-нагайбаков второй половины XIX начала XX веков: автореф. дисс. . канд. ист. наук. / И.Атнагулов. -Новосибирск, 2002.-28с. ,

13. Афанасьев, 1914: Афанасьев П. Н.И.Ильминский и его система школьного просвещения инородцев Казанского края / П.Афанасьев //Журнал Министерства народного просвещения. -1914. -№ 8-9. С. 136.

14. Ахметьянов, 1978: Ахметьянов Р. Сравнительное исследование татарского и чувашского языков / Р.Ахметьянов.- М., 1978.- 74с.

15. Ахунов, 2005: Ахунов А. Распространение христианства в Поволжье: Хазарский каганат и Золотая Орда / А.Ахунов // Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы. — Казань, 2005.- С. 40-55.

16. Багаутдинова, 2006: Багаутдинова 3. Обрядовая традиция нагайбаков: дип. работа / З.Багаутдинова; Каз. Гос. консерватория.- Казань, 2006.- 185 с.

17. Багин, 1910: Багин С. Об отпадении в магометанство крещеных инородцев Казанской епархии и о причинах этого печального явления / С.Багин.-Казань, 1910.-35с.

18. Баркаръ, 2005: Баркарь Е. Кипчакско-несторианское происхождение кряшен / Е.Баркарь // Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы. Казань, 2005.- С. 56-64.

19. Баязитова, 1972: Баязитова Ф. К вопросу о происхождении крещеных татар Нижнего Прикамья / Ф.Баязитова // Конференция по татарскому языкознанию.- Казань, 1972.- С. 69-72.

20. Баязитова, 1973: Баязитова Ф. Татарские говоры Нижнего Прикамья: автореф. дисс. . канд. фил. наук / Ф.Баязитова. Казань, 1973.- 21с.

21. Баязитова, 1997: Баязитова Ф. Керэшеннэр. Тел узенчэлеклэре Ьэм иола ижаты / Ф.Баязитова. Казань, 1997. - 2486.

22. Бектеева, 1902: Бектеева Е. Нагайбаки. Крещеные татары Оренбургской губернии / Е.Бектеева // Живая старина.- 1902.- № 2.- С. 165181.

23. Белоусова, 2005: Белоусова Л. Газета «Кряшен сюзе» о проблеме происхождения кряшен / Л.Белоусова // Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы. Казань, 2005.- С. 78-87.

24. Бердяев, 2002: Бердяев А. Русская идея / Сост., вступ. ст. и примеч. М.А.Блюменкранца / А.Бердяев.- М., 2002.- 624с.

25. Брук, 1994: Брук С. Этнический состав населения России / С.Брук // Народы России.-М., 1994,-С. 124-126

26. Бурганова, 1955: Бурганова Н. Особенности говора татар Нагорной стороны ТАССР / Н.Бурганова // Материалы по диалектологии.- Казань, 1955.- С. 28-70.

27. Васин, 1975: Васин К. Просветительство и реализм / К.Васин. -Йошкар-Ола, 1975.-246с.

28. Верещагин, 1909: Верещагин Г. Старые обычаи и верования вотяков / Г.Верещагин // Этнографическое обозрение.- 1909.- №4.- С. 37-78.

29. Витевск.ий, 1892: Витевский В. Н.И.Ильминский, директор Казанской учительской семинарии / В.Витевский.- Казань, 1892.- 64с.

30. Вознесенский, 1987: Вознесенский И. О всесословном участии народа в церковно-богослужебном пении и о порядке этого пения / И. Вознесенский // Православная жизнь.- 1987.- №3 (447).- С. 15-24.

31. Воробьев, 1928: Воробьев Н. Отчет о поездке с этнографической целью в Свияжский и Тетюшский кантоны ТАССР летом 1927 г. / Н.Воробьев // Вестник научного общества татароведения.- 1928.- №8.- С. 100-112.

32. Воробьев, 1929: Воробьев Н. Кряшены и татары. Некоторые данные по сравнительной характеристике быта / Н.Воробьев. Казань, 1929.- 98с.

33. Воробьев, 1967: Воробьев Н. Расселение и численность // Татары Среднего Поволжья и Приуралья / Н.Воробьев. М., 1967.- С. 52-74.

34. Всенощное бдение, 1991: Всенощное бдение. Литургия.- М., 1991.- 95с.

35. Гаврилов, 1874: Гаврилов Б. Погребальные обычаи и поверья старокрещеных татар деревни Никифоровка Казанской губернии Мамадышского уезда / Б.Гаврилов. Казань, 1874.-11с.

36. Гаврилов, 1891: Гаврилов, Б. Поверья, обряды, обычаи вотяков Мамадышского уезда Урясь-Учинского прихода / Б.Гаврилов // Труды 1У-го архивного съезда в России.- Казань, 1891.- Т.2. С. 80-156.

37. Гальцева, 1990: Гальцева Т. Ислам и христианство: две модели мира музыки / Т.Гальцева // Отечественная культура XX века и духовная музыка.-Ростов-на-Дону, 1990. С. 22-24.

38. Герасимов, 1995: Герасимов О. Музыкальный фольклор елабужских мари: автореф. дисс. канд. искусствовед. / О.Герасимов М., 1995.- 17с.

39. Гецман, 1988: Герцман Е. Византийское музыкознание / Е.Герцман.- Л., 1988.- 254с.

40. Гилязов, 1995: Гилязов И. Политика царизма по отношению к татарам Среднего Поволжья во второй половине ХУ1-ХУШ веков / И.Гилязов // Материалы по истории татарского народа.- Казань, 1995,- С. 243-256.

41. Горковенко, 1969: Горковенко А. Понятие ступени й проблема лада / А.Горковенко // Советская музыка.- 1969.- №8.- С. 75-78.

42. Горохов, 1941: Горохов В. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья / В.Горохов. Казань, 1941.-260с.

43. Группы, 2002: Этнотерриториальные группы татар Поволжья и Урала и вопросы их формирования.- Казань, 2002.-247с.

44. Гуревич, 1990: Гуревич А. Народная магия и церковный ритуал / А.Гуревич // Механизмы культуры.- М., 1990.- С. 3 — 27.

45. Дневник, 1868: Миссионерско-педагогический дневник старокрещеного татарина // Журнал Министерства Народного Просвещения.- 1868,- т. 140.- С. 209-240.

46. Дулат-Алеев, 1999: Дулат-Алеев В. Текст национальной культуры: Новоевропейская традиция в татарской музыке / В.Дулат-Алеев.- Казань, 1999.-244с.I

47. Единство, 2002: Единство татарской нации: Материалы научной конференции АН РТ «Цивилизационные, этнокультурные и политические аспекты единства татарской нации».- Казань, 2002.- 317с.

48. Еолян, 1977: Еолян И. Очерки арабской музыки / И.Еолян.- М., Музыка, 1977.- 192с.

49. Жимулева, 2008: Жимулева Е. Православная и фольклорная певческие традиции: проблемы взаимодействия: автореф. дисс. . канд. искусств / Е.Жимулева. Новосибирск, 2008.- 26с.

50. Журавский, 2001: Журавский А. К вопросу о конфессиональной принадлежности кряшен / А.Журавский // Материалы научно-практической конференции на тему «Этнические и конфессиональные традиции кряшен: история и современность».- Казань, 2001.-С. 55-63.

51. Зеленин, 1904: Зеленин Д. Кама и Вятка. Путеводитель и этнографическое описание Прикамского края / Д.Зеленин. Юрьев, 1904.-184с.

52. Земцовский, 1980: Земцовский И. Проблема варианта в свете музыкальной типологии / И.Земцовский // Актуальные проблемы соврменной фольклористики.- Л., 1980.- С. 35-50.

53. Земцовский, 1991: Земцовский И. Артикуляция фольклора как знак этнической культуры / И.Земцовский // Этнознаковые функции культуры.-М., 1991.- С. 152-189.

54. Знаменский, 1868: Знаменский П. Казанская семинария в первое времяIее существования / П.Знаменский. Казань, 1868.- 47с.

55. Знаменский, 1891: Знаменский П. История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования (1842-1870): В 3-х вып. / П.Знаменский. Казань, 1891.- Вып. 1.- 380с.

56. Знаменский, 1892а: Знаменский П. История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования (1842-1870): В 3-х вып. / П.Знаменский. Казань, 1892.- Вып. 2.- 592с.

57. Знаменский, 18926: Знаменский П. История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования (1842-1870): В 3-х вып. / П.Знаменский. Казань, 1892.- Вып. 3.- 466с.

58. Знаменский, 1892в: Знаменский П. На память о Н.И.Ильминском / П.Знаменский. — Казань, 1892.- 403с.

59. Знаменский, 1894: Знаменский П. О татарских переводах христианских книг / П.Знаменский. Казань, 1984.-7с.

60. Знаменский, 1900: Знаменский П. Участие в деле инородческого образования в Туркестанском крае / П.3наменский // Православный собеседник.- 1900.-Ч.1.- С.69.

61. Знаменский, 1910: Знаменский П. Казанские татары / П.Знаменский. -Казань, 1910.-4с.

62. Золотницкий, 1869: Золотницкий Н. Доклады Совету Братства св. Гурия / Н.Золотницкий // Приложения к сборнику документов и статей по вопросу об образовании инородцев.- СПб., 1869.- С. 25-54.

63. Иванов, 2002: Иванов В. Татары-кряшены как этноконфессиональная • общность татарской нации / В.Иванов // Единство татарской нации: Материалы научной конференции.- Казань, 2002.- С. 170-172.

64. Известия, 1889: Из быта крещеных чувашей // Известия по Казанской епархии.- 1889.- № 16.- С. 434-439.

65. Из жизни, 1888: Из жизни крещеных инородцев Казанского края за 1887 год // Известия по Казанской епархии.- 1888.- № 1.- С. 4-32.

66. Износков, 1885: Износков И. Список населенных мест Казанского уезда с кратким описанием их / И.Износков. Казань, 1885.- 167с.

67. Износков, 1893: Износков И. Материалы для истории христианского ' просвещения инородцев Казанского края: В 3-х вып. / И.Износков. М., 1893.-Вып. 1.- 32с.

68. Износков, 1895: Износков И. Материалы для истории христианского просвещения инородцев Казанского края: В 3-х вып. / И.Износков. М., 1895.- Вып. 3.- 47с.

69. Износков, 1907: Износков И. Об отпавших и отпадающих из православия инородцах / И.Износков // Церковные ведомости.- 1907.- №3435.- С. 1434-1438.

70. Износков, 1909: Износков И. Об образовании инородцев и о миссии в Казанской епархии / И.Износков. М., 1909.- 121с.

71. Илъминский, 1871: Ильминский H. Практические замечания о переводах и сочинениях на инородческих языках / Н.Ильминский. Казань, 1871.-24с.

72. Илъминский, 1875: Ильминский Н. О переводе православных христианских книг на инородческие языки. Практические замечания/ Н.Ильминский.-Казань, 1875.-45с.

73. Илъминский, 1883а: Ильминский Н. О церковном богослужении на инородческих языках/ Н.Ильминский.- Казань, 1883.-15с.

74. Илъминский, 18836: Ильминский Н. Об обучении церковнославянскому чтению в начальных училищах/ Н.Ильминский.- СПб., 1883.-15с.

75. Илъминский, 1883в: Ильминский Н. Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале текущего столетия / Н.Ильминский.-Казань, 1883.-356с.

76. Илъминский, 1884: Ильминский Н. К истории инородческих переводов / Н.Ильминский //Православный собеседник,- 1884.- ч. I.- С. 330-369.

77. Илъминский, 1885: Ильминский Н. Из переписки об удостоении инородцев священнослужительских должностей / Н.Ильминский.- Казань, 1885.- 20с.

78. Илъминский, 18876: Ильминский Н. Школа для первоначального обучения детей крещеных татар в Казани / Н.Ильминский // Казанская центральная крещено-татарская школа. Материалы для истории христианского просвещения крещеных татар.- Казань, 1887.-С. 75-83.

79. Илъминский, 1888: Ильминский Н. Беседы о народной школе / Н.Ильминский.- Казань, 1888.-42с.

80. Илъминский, 1892: Ильминский Н.И. Избранные места из педагогических сочинений, некоторые сведения о его деятельности и о последних днях его жизни.- Казань, 1892.-134с.

81. Илъминский, 1895: Записка Н.И.Ильминского по вопросу об отпадениях крещеных татар Казанской губернии // Православный собеседник.- 1895.- Т. 2.- С. 256-275.

82. Илъминский, 1895: Ильминский Н. Записка по вопросу об отпадениях крещеных татар Казанской губернии в 1881 г. / Н.Ильминский ' II Православный собеседник. Казань, 1895. - № 2. - С.256-275;

83. Илъминский, 1898а: Ильминский Н.И. Очерк его жизни и деятельности.- СПб., 1989.-44с.

84. Илъминский, 18986: Письма Н.И.Ильминского к обер-прокурору священного Синода К.П.Победоносцеву.- Казань, 1898.-414с.

85. Илъминский, 1910: Ильминский Н. Система народного и в частности инородческого образования в Казанском крае / Н.Ильминский.- Казань, 1910.-15с.

86. Илъминский, 1913: Ильминский Н. О системе просвещения инородцев и о Казанской центральной крещено-татарской школе / Н.Ильминский.-Казань, 1913.-135с.

87. Империя, 2005: Российская империя в зарубежной историографии: работы последних лет.- М., 2005.- 694с.

88. Ислаев, 1999: Ислаев Ф. Православные миссионеры в Поволжье / Ф.Ислаев. Казань, 1999.-126с.

89. История, 1937: История Татарии в материалах и документах.- Казань, 1937.- 499с.

90. История, 1988: История христианизации народов Среднего Поволжья.-Чебоксары, 1988.-124с.

91. Исхаков, 1993а: Исхаков Д. Молькеевские кряшены: проблема формирования и демографическое развитие в XVIII начале XX веков / Д.Исхаков // Молькеевские кряшены.- Казань, 1993.- С. 4-14.

92. Исхаков, 19936: Исхаков Д. Этнографические группы татар Волго-уральского региона (принципы выделения, формирование, расселение и демография) / Д.Исхаков.- Казань, 1993.-172с.

93. Исхаков, 2002: Исхаков Д. Татары: краткая этническая история / Д.Исхаков.- Казань, 2002.-79с.

94. Исхаков, 2002: Исхаков Д. Этнотерриториальные группы волго-уральских татар: опыт системного анализа / Д.Исхаков // Этнотерриториальные группы татар Поволжья и Урала и вопросы их формирования.- Казань, 2002.- С. 75-166

95. Каменский, 1909: Никанор (Н.Т.Каменский). Собрание сочинений / Н.Т.Каменский. Казань, 1909.- 1058с.

96. Каримуллин, 1988: Каримуллин А. Татары: этнос и этноним / А.Каримуллин. Казань, 1988.-124с.

97. Карпов, 2006а: Карпов Ю. Современная регентская практика: хормейстерский аспект: автореф. дис. . канд. искусств. / Карпов Ю.; Каз. гос. конс-я.- Казань, 2006.- 28с.

98. Карпов, 20066: Карпов Ю. Современная регентская практика: хормейстерский аспект: дисс. канд. искусств.: защищена 27.06.2006. / Ю.Карпов. Казань, 2006.- 196с.

99. Касымов, 1932: Касымов Г. Очерки по религиозному и антирелигиозному движению среди татар до и после революции / Г. Касымов. Казань, 1932.-56с.

100. Квитка, 1973: Квитка К. Избранные труды.- В 3-х т. / К.Квитка. М., 1973.- Т. 2.- 423с.

101. Кириллов, 1988: Кириллов Р. Миссионерская деятельность русской православной церкви в Среднем Поволжье во второй половине XIX века/ Р.Кириллов // История христианизации народов Среднего Поволжья.-Чебоксары, 1988.- С. 59-69.

102. Кобзев, 2006: Кобзев А. Смена вероисповедания татарами-мусульманами Симбирской губернии во второй половине XIX начале XX веков / А.Кобзев// Этнографическое обозрение.- №2.- 2006.- С. 88-96.

103. Коблов, 1910: Коблов Я. О татаризации инородцев Приволжского края / Я. Коблов. Казань, 1910.- 27с.

104. Комиссаров, 1912: Комиссаров А. К этнографической карте Козьмодемьянского, Цивильского, Чебоксарского и Ядринского уездов / А.Комиссаров.-Казань, 1912.-74с.

105. Кондратьев, 1991: Кондратьев М. О чувашско-татарских этномузыкальных параллелях: Введение в проблематику / М.Кондратьев // Из наследия художественной культуры Чувашии.- Чебоксары, 1991.- С. 3-61.

106. Кондратьев, 1997: Кондратьев М. Музыкальный фольклор молькеевских кряшен в свете чувашских параллелей / М.Кондратьев // Чувашское искусство. Вопросы теории и истории. Вып. 3.- Чебоксары, 1997,-С. 29-69.

107. Крещение, 2002: Крещение татар: Сборник документов.- Казань, 2002.100с.

108. Кряшеноведение, 2005: Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы.- Казань, 2005.- 156с.

109. Кряшены, 1993: Молькеевские кряшены.- Казань, 1993.- 87с.

110. Кудряшов, 1988: Кудряшов Г. Православное миссионерство в Среднем Поволжье / Г.Кудряшов // История христианизации народов Среднего Поволжья.- Чебоксары, 1988.- С. 48-59.

111. Кудряшов, Шатунова, 1988: Кудряшов Г. Проникновение христианства к народам Волжско-Камского края / Г.Кудряшов, Л.Шатунова // История христианизации народов Среднего Поволжья.- Чебоксары, 1988.- С. 4-13.

112. Кузеев, 1992: Кузеев Р. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: Этнополитический взгляд на историю / Р.Кузеев.- М., 1992.- 344с.

113. Макаров, 1988: Макаров Д. Христианизация народов Поволжья во второй половине XVI века / Д.Макаров // История христианизации народов Среднего Поволжья.-Чебоксары, 1988.-С. 13-24.

114. Макаров, 1989: Макаров Г. Заметки о песенной традиции татар-нагайбаков / Г.Макаров // Традиционная музыка народов Поволжья и Приуралья. Вопросы теории и истории.- Казань, 1989.- С. 90-102.

115. Макаров, 2000: Макаров Д. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (XVI -XVII) / Д.Макаров.- Чебоксары, 2000.-102с.

116. Макаров, 2002: Макаров Г. Судьба культуры кряшен и татарское национальное сообщество / Г.Макаров // Единство татарской нации: Материалы научной конференции.- Казань, 2002.- С. 173-189.

117. Маклыгин, 2000: Маклыгин А. Музыкальные культуры Среднего Поволжья: Становление профессионализма / А.Маклыгин. Казань, 2000.-311с.

118. Максимов, 1876: Максимов С. Остатки древних народно-татарских .Iязыческих) верований у нынешних крещеных татар Казанской губернии / С.Максимов // Известия по Казанской епархии.- 1876.- № 19, 20.- С. 565-582, 607-618.

119. Малое, 1865: Малов Е. Приходы старокрещеных и новокрещеных татар Казанской епархии / Е.Малов // Православное обозрение.- 1865.- VIII.- С. 449.

120. Малов, 1866: Малов Е. Статистические сведения о крещеных татарах Казанской и некоторых других епархий в Волжском бассейне / Е.Малов.-Казань, 1866.- 79с.

121. Малов, 1868: Малов Е. Православная противомусульманская миссия в Казанском крае в связи с историей мусульманства в первой половине XIX в. / Е.Малов // Православный собеседник. 1868. - Ч. II. — С.225, 316; Ч. III. — С.10, 135;

122. Малов, 1878: Малов Е. О Новокрещенской конторе / Е.А.Малов.-Казань, 1878.- 68с.

123. Малов, 1892: Малов Е. Миссионерство среди мухаммедан и крещеных татар / Е.Малов.-Казань, 1892.-462с.

124. Малов, 1902: Малов Е. Древние грамоты и разные документы (материалы для истории Казанской епархии) / Е.Малов // История общества археологии и этнографии,- 1902,- Т. XVIII.- Вып. 1-2.- С. 1-54.

125. Мартынов, 2000: Мартынов В. Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси / В.Мартынов.- М., 2000.- 223с.i

126. Материалы, 1889: Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губернии.- Вып. VII.- Уезд Лаишевский.- Казань, 1889.-69с.

127. Материалы, 1948: Материалы по истории Татарии.- Вып. 1.- Казань, 1948.-488с.

128. Материалы, 1995: Материалы по истории татарского народа.- Казань, 1995.-496с.

129. Материалы, 2001: Материалы научно-практической конференции натему «Этнические и конфессиональные традиции кряшен: история . и .современность».- Казань, 2001.-188с.

130. Маторин, 1929: Маторин Н. Религия у народов Волжско-Камского края прежде и теперь / Н.Маторин.- М., 1929.-176с.

131. Машанов, 1875: Машанов М. Заметки о религиозно-нравственном состоянии крещеных татар Казанской губернии Мамадышского уезда / М.Машанов.-Казань, 1875.-70с.

132. Михайлова, Коршунова, 2001: Михайлова С. Поволжье и Приуралье: культура многонациональной провинции / С.Михайлова, О.Коршунова.-Казань, 2001.-205с.

133. Мооюаровский, 1868: Можаровский А. История Казанской духовной семинарии/ А.Можаровский.- Казань, 1868.- 62с.

134. Можаровский, 1871: Можаровский А. Покорение Казани русской державе и христианству / А.Можаровский.- Казань, 1871.-52с.

135. Можаровский, 1880: Можаровский А. Изложение хода миссионерскогоjдела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 годы / А.Можаровский.-М., 1880.-201с.

136. Мухаметшин, 1977'. Мухаметшин Ю. Татары-кряшены: Историко-этнографическое исследование / Ю.Мухаметшин.- М., 1977.-184с.

137. Нагайбаки. 1995: Нагайбаки: комплексное исследование группы крещеных татар-казаков.-Казань, 1995.- 145с.

138. Народы, 2003: Народы Волго-Уралья: история, культура, взаимодействие.- Казань, 2003.-151с.

139. Нафигов, 1994: Нафигов Г. Н.И.Ильминский — кто он на самом деле? /I

140. Г.Нафигов // Исламо-христианское пограничье: итоги и перспективы изучения.-Казань, 1994.-С. 124-131.

141. Нация, 2002: Татарская нация: история и современность.- Казань, 2002,- 223с.

142. Небольсин, 1852: Небольсин П. Путешествие в Оренбургский край / П.Небольсин//Вестник РГО. 1852,- Ч. 1,Кн. 1-2.- С. 136-138.

143. Нигмедзянов, 1964: Нигмедзянов М. Музыкально-стилевые особенности фольклора татар-кряшен / М.Нигмедзянов,- М., 1964.- 11с.

144. Нигмедзянов, 1982: Нигмедзянов М. Народные песни волжских татар / М.Н.Нигмедзянов.- М., 1982.- 135с.

145. Нигмедзянов, 2003: Нигмедзянов М. Татарская народная музыка / М.Н.Нигмедзянов.- Казань, 2003 .-255с.

146. Никольский, 1904: Никольский Н. Родной язык, как орудие просвещения инородцев / Н.Никольский // Православный собеседник.- 1904.т. 1.-С. 371-404.

147. Никольский, 1905: Никольский Н. Переводческая комиссия и ее просветительная деятельность среди инородцев / Н.Никольский.- Казань, 1905.-15с.

148. Никольский, 1909: Никольский Н. Конспект по истории христианского просвещения чуваш / Н.Никольский.- Казань, 1909.-36с.

149. Никольский, 1912: Никольский Н. Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в ХУ1-ХУШ веках. Исторический очерк / Н.Никольский.- Казань, 1912.-416с.

150. Никольский, 1914: Никольский Н. Крещеные татары. Статистическиесведения за 1911 год / Н.Никольский.- Казань, 1914.- 58с.

151. Никольский, 1919: Никольский Н. Основы инородческого просвещения / Н.Никольский.-Казань, 1919.-55с.

152. Одигитриевский, 1895: Одигитриевский Н. Крещеные татары Казанской губернии. Этнографический очерк / Н.Одигитриевский.- М., 1895.-65с.

153. Остроумов, 1876: Островский Н. Рассказ крещеных татар деревень Тавелей и Алексеевского выселка Ямашевского прихода, Чистопольского уезда, о происхождении киреметей / Н.Остроумов // Известия по Казанской епархии.- 1876.- №11.- С. 322-328.

154. Открытие, 1870: Об открытии в Казани богослужения на татарском языке // Известия по Казанской епархии.- 1870.- №6.- С.48-55.

155. Отношения, 1993: Межэтнические и межконфессиональные отношения. Материалы научно-практической конференции: В 2-х ч.- Казань, 1993.- 145с.

156. Отчет, 1872: Отчет о состоянии Казанской духовной академии за 1870-1871 учебный год // Православный собеседник.-1872.- № 1.- С. 431-459.

157. Отчет, 1893: Отчет Переводческой комиссии Православного миссионерского общества.- Казань, 1893. 35с.

158. Очерк, 1904: Очерк просветительной деятельности Ильминского.-СПб., 1904.-87с.

159. Павлова, 2002: Павлова А. Система Н.Ильминского и ее реализация в школьном образовании нерусских народов востока России: автореф. дис. . канд. ист. наук / Павлова А.; Чув. гос. ун-т им. И.Н.Ульянова.- Чебоксары, 2002.- 28с.

160. Памятники, 1993: Республика Татарстан: Памятники истории и культуры.-Каталог-справочник.-Казань, 1993.-454с.I

161. Памятники, 1998: Республика Татарстан: Православные памятники (середина XVI начало XX веков).- Казань, 1998.- 304с.

162. Парийский, 1949: Парийский JI.O церковном пении Электронный ресурс. / Л.Парийский. Режим доступа:http://www.seminaria.ru/chsing/parsing.htm, свободный.

163. Переписка, 1883: Из переписки по вопросу о применении русского алфавита к инородческим языкам.- Казань, 1883.- 47с.

164. Песнопения 1892: Употребительнейшие церковные песнопения. На восточно-черемисском наречии.- Казань, 1892.- 18 с.I

165. Песнопения, 1887: Хоровые церковные песнопения на чувашском языке.-Казань, 1887.-245с.

166. Песнопения, 1889: Хоровые церковные песнопения на татарском языке.- Казань, 1889.-159с.

167. Петров, 1916: Петров М. Н.И.Ильминский. Сборник статей / М.Петров.- Казань, 1916.-105с.

168. Письма, 1895: Письма Н.И.Ильминского к ' обер-прокурору К.П.Победоносцеву.- Казань, 1895.- 266с.

169. Письма, 1896: Письма Н.И.Ильминского к крещеным татарам.- Казань, 1896.-212с.

170. Письмо, 1916: Неизданное письмо Н.Ильминского о способах обучения инородцев // Петров М. Н.И.Ильминский. Сборник статей.- Казань, 1916.- С. 48.

171. Победоносцев, 1892: Победоносцев К. Н.И.Ильминский / К.Победоносцев.-СПб., 1892.- 16с.

172. Понятов, 2003а: Понятов А. Гурий — первосвятитель земли Казанской / А.Понятов // Православный собеседник. — 2003. № 1. — С.81—91.

173. Понятов, 20036: Понятов А. Некоторые аспекты миссионерской деятельности «Братства святителя Гурия» / А.Понятов // Православный собеседник. -2003. № 2. - С.45-78.

174. Понятое, 2004: Понятов А. Некоторые аспекты перехода крещёных татар из православия в ислам в Казанской губернии во второй половине XIX — начале XX вв. / А.Понятов // Православный собеседник. — 2004. № 2 (7). — С.166-191.

175. Понятое, 2007: Понятов А. Миссионерская деятельность «Братства святителя Гурия» в Казанской губернии во второй половине XIX начале XX вв.: автореф. дисс. . канд. ист. наук, 07.00.02. / А.Понятов. — Казань, 2007.- 28с.

176. Поспелова, 2003: Поспелова Р. Западная нотация Х1-Х1У веков: Основные реформы (на материале трактатов) / Р.Поспелова.- М., 2003.- 314с.

177. Прокопъев, 1900: Прокопьев К. Переводы христианских книг на инородческие языки в первой половине XIX века / К.Прокопьев. Казань, 1900.-40с.

178. Прокопъев, 1905: Прокопьев К. Школьное просвещение инородцев Казанского края в XIX веке до введения просветительной системы Н.И.Ильминского / К.Прокопьев. Казань, 1905.- 30с.

179. Пчелов, 1913: Пчелов А. Чуваши или татары? Несколько слов о деревне Кушелге Тетюшского уезда и других деревень Тетюшского и Цивильского уездов / А.Пчелов // Православный собеседник.- Кн.2.- Казань, 1913.- С. 125127.

180. Риттих, 1870: Риттих А. Материалы для этнографии России. Казанская губерния / А.Риттих. Т. 1., Ч. 2.- Казань, 1870,- 106с.

181. Рождествин, 1900: Рождествин А. Н.И.Ильминский и его система инородческого образования в Казанском крае / А.Рождёствин. Казань, 1900.-85с.

182. Ронен, 2000: Ронен О. Серебряный век как умысел и вымысел / О.Ронен.- М., 2000.- 152с.

183. Рыбаков, 1896: Рыбаков С. Русские влияния в музыкальном творчестве нагайбаков, крещеных татар Оренбургской губернии / С.Рыбаков И Русская музыкальная газета.- 1896.- № 11.

184. Сайдашева, 2002: Сайдашева 3. Песенная культура татар Волго-Камья. Эволюция жанрово-стилевых норм в контексте национальной истории / 3.Сайдашева.-Казань, 2002.- 166с.

185. Сайфуллина, 1999: Сайфуллина Г. Музыка священного Слова. Чтение Корана в традиционной татаро-мусульманской культуре / Г.Сайфуллина.-Казань, 1999.- 230с.

186. Сапонов, 1996: Салонов М. Менестрели: Очерки музыкальной культуры западного Средневековья / М.Сапонов. М., 1996.- 360с.

187. Сборник, 1869: Сборник документоЬ и статей по вопросу об образовании инородцев.- СПб., 1869.- 522с.

188. Словарь, 1875: Корневой чувашско-русский словарь, сравненный с языками и наречиями разных народов тюркских, финских и других племен.-Казань, 1875.- 279с.

189. Смирнов, 1890: Смирнов И. Вотяки. Историко-этнографический очерк / И.Смирнов.- Казань, 1890.-53с.

190. Смирнов, 1904: Смирнов Е. Очерки исторического развития и современного состояния русской Православной миссии / Е.Смирнов. СПБ., 1904.- 121с.

191. Смоленский, 1885: Смоленский С. Курс нотного хорового пения. В 2-х ч / С.Смоленский.- Казань, 1885.- 289с.

192. Смоленский, 1905: Смоленский С. В защиту просвещения восточно-русских инородцев по системе Н.И.Ильминского / С.Смоленский.- СПб., 1905.- 58с.

193. Смоленский, 2002: Русская духовная музыка в документах и материалах. Т. IV. Смоленский С. Воспоминания: Казань, Москва^ Петербург.- М., 2002.- 688с.

194. Софийский, 1878: Софийский И. Заговоры и заклинания крещеных татар Казанского края / И.Софийский // Известия по Казанской епархии.-1878.-№2.- С. 38-55.

195. Спасский, 1900: Спасский Н. Просветитель инородцев Казанского края Н.И.Ильминский / Н.Спасский.- Самара, 1900,- 374с.

196. Спасский, 1912: Спасский Н. Очерки по родиноведению / Н.Спасский.-Казань, 1912.- 376с.

197. Суворов, 1910: Суворов Н. Дети в школу. Школьное пение по цифрам: Стишки, игры, песенки / Н.Суворов. Казань, 1910.- 170с. Татары, 2001: Татары.- М., 2001.- 583с.

198. Тимофеев, 1864: Религиозное положение крещеных татар. Дневник старокрещеного татарина В.Тимофеева // Православное обозрение.- 1864.- т. XV.- № 10,- С. 183-206.; 1866.- т. XIX.- №3-4; С. 443-438.

199. Тимофеев, 1865: Религиозное положение крещеных татар. Дневник старокрещеного татарина В.Тимофеева // Православное обозрение.- 1865.- т.1. XVIII.-№9.-С. 286-313.

200. Тимофеев, 1866: Религиозное положение крещеных татар. Дневник старокрещеного татарина В.Тимофеева // Православное обозрение.- 1866.- т.1. XIX.- №3-4.- С. 443-438.

201. Тимофеев, 1868: Тимофеев В. Миссионерско-педагогический дневник старокрещеного татарина / В.Тимофеев // Журнал Министерства Народного Просвещения.- 1868.- ч. 140.- № 11.- С. 209-240.

202. Тимофеев, 1872: Тимофеев В. Поездка в приходы крещеных татар по поводу последних отпадений в магометанство / В.Тимофеев // Православное обозрение. Известия и заметки.- 1872.- сентябрь.- С. 475-489.

203. Тимофеев, 1887: Тимофеев В. Мое воспитание (рассказ старокрещеного татарина) / В.Тимофеев // Казанская центральная крещено-татарская школа. Материалы для истории христианского просвещения крещеных татар.-Казань, 1887.- С. 9-28.

204. Тимофеев, 1896: Василий Тимофеевич Тимофеев (некролог).- Казань, • 1896.-49С.

205. Трофимова, 1949: Трофимова Т. Этногенез татар Поволжья в свете данных антропологии / Т.Трофимова.- M.; JL, 1949.- 184с.

206. Трофимова, 2004: Трофимова Г. Песенная культура бакалинских кряшен / Г.Трофимова // Ежегодная открытая научно-практическая конференция студентов, аспирантов и соискателей по специальности «Музыкальное искусство».- Казань, 2004.- С. 30-31.

207. Укурчинов, 2003: Укурчинов А. Взаимодействие устной и письменной традиции в практике обиходного пения в Русской православной церкви XIX-XX веков / А.Укурчинов // Русская музыка XVIII-XX веков: Межвуз. сб. науч. трудов.- Казань, 2003.- С. 150-170.

208. Успенский, 1971: Успенский Н. Древнерусское певческое искусство / Н.Успенский.-М., 1971.-624с.

209. Филиппов, 1899: Филиппов М. Система инородческого просвещения по сочинениям Н.И.Ильминского / М.Филиппов // Православный Благовестник.-1899.-№ 5-9.-С. 20-25.

210. Филиппов, 1915: Филиппов Г. Из истории христианского просвещения крещеных татар-мещеряков Цивильского и Тетюшского уездов Казанской губернии / Г.Филиппов // Известия по казанской епархии.- 1915.- №37.- С. 1038-1043.

211. Фирсов, 1863: Фирсов Н. Инородческое население прежнего Казанского царства и новой России до 1762 года и колонизация Закамских .Iземель / Н.Фирсов.- Казань, 1863.- 95с.

212. Фокин, 2005: Фокин А. Кряшенский вопрос в Татарстане / А.Фокин // Современное кряшеноведение. Состояние, перспективы.- Казань, 2005.- С. 88-102.

213. Халиков, 1978: Халиков А. Происхождение татар Поволжья и Приуралья / А.Халиков.- Казань, 1978.- 89с.

214. Халиков, 1985: Халиков А. О происхождении, этимологии и распространении имени «татары» в Среднем Поволжье и Приуралье / А.Халиков // К вопросу этнической истории татарского народа.- Казань, -1985.- С. 11-35.

215. Халиков, 1991: Халиков А. Основы этногенеза народов Среднего Поволжья и Приуралья / А.Халиков.- Казань, 1991.- 106с.

216. Харлампович, 1903: Харлампович К. Материалы для истории Казанской духовной семинарии в XVIII / К.Харлампович.- Казань, 1903.-214с.

217. Харлампович, 1904: Харлампович К.В. О миссионерских переводах на инородческие языки / К.Харлампович.- Казань, 1904.-27с.

218. Харлампович, 1905: Харлампович К. Казанские новокрещенские школы " (К истории христианизации инородцев Казанской епархии в XVIII веке) / К.Харлампович.-Казань, 1905.-91с.

219. Харлампович, 1907: Харлампович К. Казанская духовная академия. 1842-1907/К.Харлампович. Казань, 1907.- 153с.

220. Хисамутдинов, 1990: Хисамутдинов И. Современные формы коранической речитации у мусульман Поволжья и Урала / И.Хисамутдинов // Отечественная культура XX века и духовная музыка.- Ростов-на-Дону, 1990.-С. 106-108.

221. Хрусталев, 1874: Хрусталев А. Очерк распространения христианства между иноверцами Казанского края / А.Хрусталев.- Казань, 1874.- 129с.

222. Хрущева, 2001: Хрущева M. Удмуртская обрядовая песенность / М.Хрущева.- М., 2001.- 242с.

223. Хрущева, 2002: Хрущева М. Песенная форма в процессе исполнения (на материале удмуртского фольклора) / М.Хрущева // Искусство устной традиции. Историческая мифология. Сборник статей, посвященный 60-летию .I

224. И.Земцовского.- СПб., 2002.- С. 178-191.

225. Чичерина, 1905: Чичерина С. У приволжских инородцев. Путевые заметки / С.Чичерина.- СПб., 1905.- 427с.

226. Чичерина, 1906а: Чичерина С. О приволжских инородцах и современном значении системы Н.И.Ильминского / С.Чичерина.- СПб., 1906.-39с.

227. Чичерина, 19066: Чичерина С. Положение просвещения у приволжских инородцев / С.Чичерина.- СПб., 1906.- 57с.

228. Чичерина, 1907: Чичерина С. Как начиналось дело просвещения -восточных инородцев / С.Чичерина.- СПб., 1907.- 92с.

229. Чичерина, 1910: Чичерина С. О языке преподавания в школах для восточных инородцев / С.Чичерина.- СПб., 1910.- 18с.

230. Шабалин, 2001: Шабалин А. Проблемы современного национального движения кряшен / А.Шабалин // Материалы научно-практической конференции на тему «Этнические и конфессиональные традиции кряшен: история и современность».- Казань, 2001.- С. 45-51.

231. Шахназарова, 1983: Шахназарова Н. Музыка Востока и музыка Запада. Типы музыкального профессионализма / Н.Шахназарова. lyi., 1983.- 152с.

232. Швейцер, 1965: Швейцер А. И.С.Бах / А.Швейцер.- М., 1965.- 724с.

233. Школа, 1887: Казанская центральная крещено-татарская школа. Материалы для истории христианского просвещения крещеных татар.-Казань, 1887.-484с.

234. Школы, 1871: Крещено-татарские школы в Казанском учебном округе в 1870 году // Вятские епархиальные ведомости. Духовно-литературный отдел.-1871.- № 24.- С.479-492.

235. Школы, 1874: Крещено-татарские школы в Елабужском уезде // Вятские епархиальные ведомости. Духовно-литературный отдел.- 1874.- № 16,- С. 8-64.

236. Юзефович, 1883: Юзефович Б. Христианство, магометанство иязычество в восточных губерниях России / Б. Юзефович // Русский Вестник.1883.- март.- С. 8-64.

237. Юнусова, 1996: Юнусова В. Ислам и музыкально-культурные традициинародов Поволжья / В. Юнусова // Этнографическое обозрение.- 1996.- № 2./1. С. 19-29.

238. Яковлев, 1983: Яковлев И. Воспоминания / И.Яковлев.- Чебоксары, 1983.- 286с.

239. Яковлев, 1998: Яковлев И. С думой о народном просвещении. Из переписки.- Ч. 2. / И.Яковлев.- Чебоксары, 1998.- 438с.

240. Яхин, 1979: Яхин А.Г Фольклор жанрларын система итеп тикшеру тэжрибэсе (Мэзэклэр, бэетлэр) / А.Яхин, М.Бакиров.- Казань, 1979.- 86с.

241. Kazan, 2005: Prerevolutionary Kazan: missionary education and stady of the Volga native peoples.- Helsinki, 2005.- 211s.1. Нотные примеры

242. Херувинская песня Придворногонапеваг ч- 1. 6 7 ? 5 5 5~ 5. ? ИГ,

243. Хе- РУ-&ИМ- НЯР- ГА сгез- -не # зе- бе з - не1 1 л ¿. 3. д. ¿ 1. А л. X.5 $ В 5. 1. 5\ ¿3 5" <>.5 5 0> Ь Ь 6 . 6 . 6 6 6 6 . ь 6. 6.

244. К Я Я К. 5*. в .57Г5" 6 /Г s-.tr. з. /г.

245. Хе- РУ- вИМ-НЯР- Г я Ч -. .Зе-ееу не Г Де- ней Д я г. 1. 1 2 г -г *

246. X. а я я Г. И . 3*3 X 2. 2. г*- 6 . г.

247. Херувимская песня Придворного напева

248. Хе-ру-вим-няр-гя у зе-без-не V - зе-без-не хе-рунвим-няр-гя у - зе-без-не у-зе - без-не

249. АААА^Аг^АААА,ААААААААА$?АА АААААА-^

250. V Г Г Г Гг Г г Г г г Г Егг г г г г г г г\ и г г г г^Ш2а1. МАО О

251. Херувимская песня вятского распева («оригинал») 1 ~т